— Заходи, — когда мы оказались в коридоре одной из самых дальних пристроек, настоятельница распахнула передо мной дверь, — жить будешь здесь.
Три жёстких и неудобных даже с виду кровати, крохотная тумбочка возле каждой из них, деревянный стол, умывальник и шкаф наподобие тех, коими была уставлена классная комната. Единственным элементом, который вносил хоть какое-то разнообразие в эти скуку и серость было узкое витражное окно, кидающее россыпь разноцветных бликов на противоположную стену.
Скромно. Если не сказать — бедно. Но уж точно лучше, чем пустая земля Мёртвого леса.
— Как сама понимаешь, я не могу поселить тебя в спальни воспитанников.
Я уже хотела спросить почему, но вовремя сообразила, что обучаются здесь только мальчики, так что вопрос о совместном проживании с учениками отпал сам собой.
— Спасибо.
А что я ещё могла сказать?
— Свою благодарность сможешь выразить в помощи монастырю, — позволила себе лёгкую улыбку настоятельница, — здесь принято придерживаться единого типа одежды, поэтому переодевайся и иди завтракать. По коридору направо и потом сразу налево.
— Хорошо, — тут я вспомнила ещё об одной важной вещи, и опустила руку в карман, извлекая на свет записку, — вот. Это передал для вас человек по имени Финиан.
— Я знаю Финиана, — вот теперь настоятельница улыбнулась более искренне, пробегая взглядом по выведенным строчкам, — он уже не в первый раз помогает добытчикам.
— Угу, — я кивнула, потому что при воспоминании об этом человеке на душе стало тяжело, — спасибо. Я скоро приду.
— Одежду найдёшь в шкафу. И, Айрин, — моя растрёпанная шевелюра удостоилась выразительного взгляда, — волосы необходимо завязывать в две косы.
Нао изведёт меня насмешками...
— Хорошо, сестра Ильвинг, — мне оставалось только коротко кивнуть, изо всех сил проклиная местные обычаи.
— Не задерживайся. После завтрака у тебя будет час до лекций, которые ты вполне можешь потратить на уборку территории.
Шикарно...
'А чего ты ожидала?' — ехидно спросил внутренний голос, когда дверь за настоятельницей закрылась, и я осталась в одиночестве.
— Ничего, — еле слышно буркнула я, изучая содержимое шкафа, — и будь так добр, заткнись.
Нам придётся провести здесь какое-то время, поэтому придётся напялить в один миг ставшее ненавистным чёрное платье с глухим воротом и длинным рукавом, сунуть ноги в узкие кожаные туфли, кое-как заплести непослушные волосы в две тугие косы, перевязать их найденными тут же чёрными лентами, наспех умыться и идти завтракать.
'Надеюсь, это ненадолго. Совсем ненадолго', — думала я, созерцая в мутном зеркале своё отражение. Во всей этой ситуации радовал только тот факт, что и одежда, и обувь, по крайней мере, пришлись впору.
Я тяжело вздохнула, и, потянув на себя ручку тяжёлой двери, отправилась на поиски столовой, потому что желудок недвусмысленно давал понять, что он совсем не прочь позавтракать даже в столь ранний час.
Надеюсь, Нао в порядке.
Это волновало куда больше, чем собственный внешний вид. Потому что однокласснику сегодня предстояло что-то куда более страшное, чем подметание, к примеру, монастырского двора.
Глава 6.
Я, признаться, довольно сильно трусила, стоя напротив украшенной замысловатой резьбой двери, из-за которой доносились довольно соблазнительные запахи.
Но не могу же я проторчать здесь всё утро! Настоятельница ясно дала понять, что времени прохлаждаться теперь нет.
Я глубоко вздохнула, зажмурилась и, положив пальцы на деревянную ручку, робко потянула её на себя.
Если до моего появления тихие разговоры и нарушали сосредоточенный стук ложек о тарелки, то все они тут же смолкли, стоило переступить порог столовой. Чувствуя себя полной идиоткой в платье ниже колена, с двумя дурацкими криво заплетёнными косами я робко улыбнулась нескольким десяткам повернувшихся ко мне детских лиц.
Помещение столовой оказалось куда меньше того класса, в котором мне пришлось провести ночь. Четыре длинных и упирающихся в дальнюю стену стола занимали почти все свободное пространство, высокие стрельчатые окна с точно таким же, как и в 'моей' комнате, витражным стеклом, были забраны коваными решётками и пропускали совсем немного света. Наверное именно поэтому развешанные по стенам факелы, в отличие от остальных помещений, горели здесь даже в светлое время суток.
— Приятного аппетита, — пробормотала я, выискивая глазами настоятельницу. Знакомое лицо нашлось за столом, стоящим в некотором отдалении от остальных, и, судя по всему, предназначенном для... преподавательского состава.
— Наполняй тарелку и садись за стол, — произнесла настоятельница, кивком головы указывая на огромную посудину, больше всего напоминавшую обычную кастрюлю, если бы кому-то вдруг пришло в голову сделать её овальной формы и зачем-то оторвать ручки.
Кажется, здесь принято самообслуживание. Что ж. Черпак и тарелка отыскались достаточно быстро, и уже через минуту я, порадовавшись факту, что воспитанники потеряли ко мне всякий интерес и снова уткнулись в тарелки, наполнила собственную миску вязкой серой массой, оказавшуюся самой обычной кашей.
— Привет, — прошептал ближайший ко мне мальчишка, когда я бочком протиснулась на ближайшее свободное место, — так это ты новенькая добытчица, из-за которой Ивар остался без завтрака?
От подобной несправедливости я чуть было не поперхнулась первой же ложкой мерзкой на вкус каши. Нет, может, она и была неплоха, но уж слишком сильно напоминала ту, которую руководство приюта по каким-то причинам считало идеальной едой для горстки оставшихся без родителей воспитанников, поэтому каждое утро мы начинали с созерцания своих тарелок с точно такой же серой массой. Хотя, может быть, она просто была достаточно дешевой.
— Из-за меня!? — я заставила себя проглотить вставший в горле липкий осклизлый комок, — никто не просил его шляться после отбоя!
— Ну, не заявись вы сюда, — рассудительно пожал плечами мальчишка, — он беспрепятственно добрался бы до своей комнаты и избежал наказания.
— Уж извините, — я сердито отвернулась, уставившись в собственную тарелку, — особо выбирать было не из чего.
Кажется, до моего собеседника дошло, что он перегнул палку, потому что в следующий миг рядом с моей тарелкой оказалась мягкая булочка.
— Да не обижайся ты, — примиряющим тоном произнёс он, — мы все очень уважаем добытчиков. Особенно девчонок. Хоть и не женское это дело.
Рассуждения десятилетнего пацана о том, чем должна заниматься женщина меня определённо позабавили, и я с трудом удержалась от едкого комментария, прежде чем отправить в рот следующую ложку.
— Давно ты в добытчиках?
— Понятия не имею, — я нахмурилась, — точнее — не помню.
— Ой, точно, — смутился парнишка, — извини.
Я сделала усилие, чтобы проглотить очередную порцию и пробормотала:
— Да ладно.
— Память вернётся, пусть и не сразу. Кстати, я Сигвар.
— Айрин.
— Я уже знаю. Перед завтраком настоятельница сообщила о тебе и парне, который не помнит вообще ничего.
— Как думаешь, ему помогут?
— Конечно. И не таких вытаскивали.
Его слова не очень-то меня успокоили, поэтому я тяжело вздохнула, прежде чем расправиться с последней ложкой противной каши.
Между тем ученики один за другим начали покидать столовую, а вскоре к моему столу подошла и сама настоятельница.
— Всё необходимое для уборки можешь взять в кладовой.
— А где именно мне убирать?
— Часа тебе как раз хватит, чтобы подмести двор около монастыря.
Может, мне стоит записаться в ясновидящие?
— Спасибо за завтрак, сестра Ильвинг, — я коротко кивнула, поднимаясь из-за стола и убирая тарелку на стол с грязной посудой, — я начну сейчас же.
— Похвальное рвение, — настоятельница позволила себе ещё одну скупую улыбку, — мы уже разослали ваши приметы по всем более-менее известным Гильдиям.
Ой...
— Надеюсь, скоро хоть что-нибудь прояснится, — я заставила себя улыбнуться, надеясь, что вместо улыбки не вышла жалкая гримаса страха вперемешку с шоком.
— Да защитят вас Хранители, — она легко коснулась кончиками пальцев моего лба, слегка склонила голову и покинула столовую в окружении монахов, в одном из которых я легко опознала вчерашнего отца Эгиля.
— Слушай, а здесь вообще есть женщины? Ну, кроме настоятельницы? — спросила я, шагая в сторону кладовой, куда Сигвар вызвался меня проводить.
— Не так много, — мальчишка ловко перепрыгнул через балконное ограждение, оказавшись в соседней галерее, — давай сюда. Так намного быстрее.
Проклиная чёртово платье, я, пусть и не так грациозно, но, всё же перемахнула через ограду.
— Так вот, — начал загибать пальцы Сигвар, двинувшись дальше, — сестра Вейлис в лазарете, кухарка Кейтлин, ты с ней ещё познакомишься, потому что на кухне помогать тоже заставят, Агнесс, которая отвечает за уборку комнат, Далия, она обычно убирает классы, настоятельница, ну и теперь ещё ты.
— Понятно, — кивнула я, одёрнув длинный подол, — а меня поселили с ними? Просто в комнате три кровати, и я подумала...
— В самой дальней пристройке?
— Ага.
— Нет, прислуга обитает в другом крыле, — сообщил Сигвар, — а твоя комната — она как раз для добытчиков.
— Значит, этого парня, как только он оправится, поселят со мной? — я замерла в ожидании, боясь верить в столь неожиданную удачу.
— А ты не промах, — фыркнул наглый мальчишка, — вряд ли. Скорее, в нашем крыле, дабы, — он сморщился, очень похоже изобразив выражение лица настоятельницы, — 'не подавать дурного примера обучающимся здесь невинным пока ещё чадам'.
— Эй, — тут я покраснела, — я вовсе не это имела в виду!
— Да я понял, — он беззлобно рассмеялся, кажется, не особо поверив, — ну всё, мы пришли. Вот кладовая, а двор сразу за этим поворотом.
— Спасибо, — машинально отозвалась я, рассеянным взглядом изучая нагромождение мётел, граблей, лопат, каких-то совков...
— Да не за что. Ладно, мне пора на урок. Удачи, Айрин!
— И тебе, — я выудила из общей кучи более-менее подходящую по размеру метлу, — а мне — убирать ваш двор.
— Смотри, не перестарайся, — хихикнул мальчишка, стремительно срываясь с места, — увидимся на лекциях!
— Куда уж я денусь, — я проводила взглядом стремительно удаляющуюся спину, — всю жизнь мечтала начать утро с подметания монастырского двора.
Волоча за собой метлу и тихо мурлыча под нос какую-то мелодию, я завернула за угол и тут же восхищённо выдохнула, потому что это, чёрт возьми, было невероятно красиво. Солнце уже достаточно поднялось над островерхими крышами, заливая все вокруг мягким ярким светом. Я стояла на идеально подогнанных один к одному гладких бледно-розовых камнях, причём люфт между ними был настолько мал, что я невольно задалась вопросом — а не использовал ли неведомый мне строитель магию? Услышанное вечером журчание, и в самом деле, доносилось со стороны возвышающегося в центре двора фонтана, и я поймала себя на мысли, что не могу оторвать взгляда от трех величественных фигур, стоящих посреди наполненной водой чаши. Совсем древний старец, опирающийся на посох, мужчина внушительных лет, и мальчишка с растрёпанными волосами — все они смотрели в разные стороны, и вроде бы даже не касались друг друга, но все вместе выглядели настолько целостно, законченно и гармонично, что я просто залюбовалась.
Тихий шелест огромных, больше всего похожих на дубы деревьев в сочетании с звуками льющейся воды действовал умиротворяюще, и я прислонилась спиной к стене монастыря, продолжая разглядывать двор.
Он был не таким уж и большим, и, помимо статуи и огромных ворот, через которые мы и попали сюда, здесь не было почти ничего, если не считать нескольких каменных ваз со странными фиолетовыми цветами. С одной стороны дворик ограничивался входом в пристройку, а дальняя его часть упиралась в живую, ровно подстриженную изгородь.
— Стоя на месте, далеко не продвинешься, — раздалось сзади. Я вздрогнула, чуть не выронила метлу и обернулась, с долей облегчения натыкаясь взглядом на хмурого Ивара, — чего застыла?
Хотелось нагрубить, но пацан, хоть признавать этого до сих пор не хотелось, по нашей вине остался без завтрака.
— Просто засмотрелась, — только теперь я заметила, что в руках мальчишка сжимает точно такую же метлу. Ну, может быть, чуть меньше размером. Кажется, его наказание не ограничилось лишением пищи.
— На Хранителей?
— Хранителей? — с куда большим удовольствием я бы ещё несколько минут поразглядывала статуи, но прохлаждаться и дальше стало совсем уж неловко, поэтому я заработала метлой, радуясь тому факту, что в школе нас частенько заставляли убирать класс, а значит, подметание двора не должно стать невыполнимой задачей.
— Что, даже этого не помнишь?
Я промолчала, продолжая сосредоточенно орудовать метлой. Судя по всему, выбранная тактика оказалась верной, потому что уже через несколько минут Ивар встал рядом, и, методично сгребая мусор в кучу, вполголоса начал объяснять.
— Хранителей, как ты уже поняла, трое. Их чтит каждый житель Экресса, и, — тут глаза мальчишки опасно сузились, — превозносят даже мерзкие отродья Орилейнда.
— Они были обычными людьми?
— Ну да, а как ещё? — удивился мальчишка, — правда, жили так давно, когда ещё всего этого и в помине-то не было.
— Этого?
— Какая ты непонятливая, — раздражённо махнул метлой Ивар, — ну, когда не было всех этих битв и междоусобиц за право владения артаном.
— Что, всем хватало? — заинтересовалась я. Почему-то в такое верилось с трудом.
— Да нет, — Ивар задумчиво уставился на статую, — просто в те времена он был не нужен.
— Погоди, — я совсем запуталась, — то есть как это — не нужен?
— Ты можешь не перебивать?!
Нотки, прозвучавшие в голосе Ивара, были столь знакомыми, что я невольно усмехнулась. Может, познакомить этого ребёнка с Нао? Они определённо найдут общий язык.
— Ладно. Извини.
— Так вот, — продолжил он, — артан восполняет нашу магию только последние триста лет. Никто не знает, почему её запасы однажды вдруг начали иссякать в каждом, кто был наделён магическими силами, просто вдруг однажды они почувствовали — даже то волшебство, которое всегда давалось с лёгкостью, начало требовать огромных физических усилий, а потом и вовсе стало невозможным. Ты женщина, тебе не понять, что значит лишиться магии тому, кто с детства был наделён ею.
Почему-то стало обидно за такую дискриминацию, но я предпочла промолчать.
— Самые сильные из магов в одночасье превратились в слабых никчёмных мужчин. Многие сходили с ума, кто-то накладывал на себя руки, не в силах справиться с произошедшей в них переменой. Отчаяние охватило весь Эмедрилл, и...
— Погоди, — тут я не могла не перебить, услышав новое название, — как ты сказал? Эмед...
— Эмедрилл, — терпеливо повторил мальчишка, — так назывались наши земли до того, как оказались поделены на Экресс и Орилейнд.
— Поделены?
— Ты вообще слушаешь? — рассердился он, — когда обнаружилось, что артан, которому раньше не придавали значения может восполнять магию, за право им обладать развернулась нехилая бойня. А так как он залегал только в горах, пересекающих Эмедрилл...
