Наследница невозможного. Общий текст

Пролог.

— Да будьте вы прокл..!

Каменный пол, на котором ещё секунду назад корчился бьющийся в агонии невыносимой боли человек, украсился горсткой серого пепла.

— Их слишком много! — его напарник ещё успел кинуть полный ужаса взгляд на всё возрастающее количество воинов Экресса за мгновение до того, как обратиться в прах.

Наверное, человеку, лишённому слуха, эта картина вспыхивающих повсюду ярких огней показалась бы красивой. Ещё бы, ведь когда до уха не доносятся жуткие предсмертные хрипы, вполне можно найти толику эстетического наслаждения в огненных сполохах, отбрасывающих тень на неровную каменную кладку многовековых стен.

Взгляд потускневших от боли глаз последнего стражника остановился на искусно вырезанных потолочных балках. У смотревших на его мучения промелькнула мысль о том, что он тщится пронзить слишком примитивным для подобного человеческим зрением несколько этажей — чтобы перед смертью успеть послать последнее предупреждение, последнюю весть об опасности тем, кто сейчас находился в небольшой комнате пятью ярусами выше.

Впрочем, им это было известно не в пример лучше, чем тому же стражнику ещё несколькими минутами назад. Посреди большого, занимающего значительную часть комнаты, стола, тускло светилась точная проекция развернувшегося на нижних этажах побоища. Правда, вспышки огня, превращающего в живые факелы охрану старинного замка, выглядели здесь куда менее впечатляюще.

— Экресс пустил в ход свои лучшие силы, — высокий, ещё достаточно молодой человек в светлых одеждах бесстрастно, если не сказать, скучающе, смотрел, как катастрофически быстро уменьшается количество охраны замка, — может быть, стоит призвать основную армию?

— Не нужно, Лингвар, — седобородый старец, наблюдающий за битвой по правую сторону от руки собеседника, отрицательно покачал головой, — дадим им фору. Эта ночь должна пропитаться кровью и страданиями.

— Они не должны попасть... туда. Он вот-вот появится на свет.

Словно в подтверждение только что произнесённых слов давящую тишину комнаты прорезал истошный женский крик.

— Скоро всё закончится, — а вот теперь безразличие во взгляде старческих глаз смешалось с волнением, — мы ждали слишком долго, чтобы сейчас позволить себе допустить хоть малейшую ошибку.

— Скажите, — его собеседник неотрывно смотрел, как всё новые и новые солдаты обращаются в горстки пепла, — этот ребёнок, он и в самом деле, сможет...

Закончить фразу ему помешал тихий скрип приоткрывающейся двери.

— Что я говорил, — старик улыбнулся, с удивительной для таких лет реакцией развернувшись к нарушителю спокойствия, — всё закончилось, Диррел?

— Святой отец... — интонациям пришедшего в один миг удалось стереть улыбку с изборожденного морщинами лица, — вы... должны...

За несколько лет жизни в замке Лингвару никогда не доводилось видеть, чтобы глава Ордена передвигался с такой скоростью. Несколько секунд — и он скрылся за той самой дверью, скрип которой несколько секунд назад не дал молодому адепту задать давно мучающий его вопрос. Охваченный вполне понятным беспокойством, мужчина плотнее запахнул на груди светлый плащ и, набравшись смелости, шагнул следом за наставником.

В первое мгновение привыкшие к полумраку глаза сощурились от неожиданно яркого света, создаваемого, кажется, сотнями свечей. Но терзаемому любопытством Лингвару довольно быстро удалось восстановить зрение, правда, столь же быстро успев пожалеть об этом...

Это только на картинах живописцев и в балладах сказителей рождение новой жизни кажется чем-то прекрасным и чистым. Почему-то творцы забывают упомянуть о том, что знакомство с новым миром человек начинает с прохождение через многочисленные боль и страдания.

Когда-то бывшие белыми простыни были окрашены в густо-красный цвет. Кажется, кровь здесь была повсюду. Лингвару пришлось приложить немалые усилия, чтобы твёрдо устоять на охваченных мелкой противной дрожью ногах. В комнате было достаточно народу, но только молодой адепт неотрывно смотрел на измождённую, тяжело дышащую, и, кажется, смертельно уставшую женщину.

Внимание всех остальных было приковано к колыбели, установленной прямо в центре неярко светящейся многогранной фигуры. Гробовое молчание, повисшее в комнате, нарушалось лишь тихими звуками, которые из века в век издают только что появившиеся на свет младенцы.

Не выдержав отчётливо давящей на уши тишины, Лингвар заставил себя оторвать взгляд от роженицы и сделать несколько шагов в сторону новорождённого.

— Девочка..?

Кажется, оцепеневшие у колыбели фигуры только и ждали словесного подтверждения того, с чем никак не могли смириться их глаза. Потому что после короткого, но полного изумления восклицания, на смену повисшему ледяному молчанию пришёл тихий, но с каждой секундой, всё более нарастающий ропот.

— Нет... Нет!

— Девчонка... Быть не может...

— Столько лет... псу под хвост..

— Все жертвы... все сегодняшние жертвы... напрасны...

— Мой брат погиб там... под стенами... совершенно зря!

— Тихо! — тот, кого Диррел пару минут назад называл святым отцом, с силой вцепился в край колыбели. Ему приходилось прилагать значительные усилия, чтобы просто стоять на ногах. — Поздно исправлять ошибку. Теперь остаётся только бороться с её последствиями.

— Ошибку? Святой отец... — с губ невысокого, с силой сжавшего кулаки мужчины сорвался полный отчаяния и возмущения стон, — то, что произошло... вы называете... всего лишь ошибкой?!

— Молчать!

Одно слово — и только что полыхавший злостью взгляд был отведен в сторону будучи не в силах выдержать полыхающих гневом глаз.

— Мне не хуже всех вас известны масштабы случившейся, — короткий, полный ненависти взгляд на тихо ворочающегося младенца, — катастрофы.

— Катастрофы... — эхом откликнулся слабый дрожащий голос, — это не катастрофа... Это конец...

— Я не давал слова, — седые брови сдвинуты к переносице, а губы сжаты в тонкую линию, — пятерым сильнейшим — немедленно разобраться с подступающими силами Экресса. В крови наших собратьев уже нет смысла...

Старик дождался, пока небольшая группа, всё ещё бледных, как смерть, людей, покинет комнату, а затем перевёл горящий огнём взор на шестерых оставшихся.

— Произошло ужасное, — на этих словах сухая рука сильнее вцепилась в край детского ложа, — и это придётся исправлять.

— Но... как? — Лингвар словно со стороны услышал собственный голос, — вся сила, собираемая годами, перешла к тому, кому и была предназначена. Но это... не мальчик!

— Я хоть и стар, но не слеп, — в голосе святого отца отчётливо зазвучало раздражение, — высвободим силу из этого отродья и проведём обряд заново.

— Заново?! — вновь повисшую тишину прорезал истошный вопль, — это займёт ещё восемьдесят лет!

Кажется, даже свечи в комнате разгорелись ярче, настолько чётко сейчас ощущался гнев того, кто продолжал мёртвой хваткой вцепляться в колыбель.

— Знаю! Но для Орилейнда это единственный путь раз и навсегда поставить уничтожить Экресс!

— Восемьдесят лет... — Лингвар и сам испытал желание найти хоть какую-нибудь опору, — невозможно...

— Жалкие, ни на что не годные слабаки! Соберитесь! Немедленно!

— Да, святой отец, — первым нарушил молчание ни на секунду не отрывающий взгляда от колыбели достаточно пожилой адепт, — всё будет сделано в соответствии с указаниями.

— Другое дело, — вот теперь во взгляде старика нельзя было заметить даже малейшей тени каких-либо эмоций, — полнолуние завтра. Поэтому времени нет совсем.

— Полнолуние?

— Кучка идиотов! Кровь девчонки можно собрать только при полной луне.

— Н-е-е-е-т!!!

Кажется, только теперь присутствующие вспомнили, что помимо них, в комнате есть ещё кто-то, и с изрядной долей удивления воззрились на издавшую громкий крик роженицу.

— Нет! Не смейте трогать моего ребёнка!

С того момента, когда Лингвару впервые довелось увидеть дочь самого могущественного человека в Орилейнде — он всегда отождествлял её с образцом красоты и величия. Вьющиеся, отдающие в рыжину длинные волосы приводили его в восторг, а тонкие черты лица заставляли вспомнить о прекрасных портретах живописцев, которыми изобиловали богато обставленные покои монарха.

Однако сейчас её с трудом можно было назвать красивой. Локоны, которыми он так любил восхищаться, слиплись от пота, а лицо всё ещё было тёмно-красным от долгих и мучительных схваток. Да, и к тому же слёзы, безостановочно бежавшие по нему, отнюдь не добавляли красоты и изысканности.

— Мерзкая дрянь! — один миг — и некогда роскошные пряди оказались намотаны на старческий кулак, а голова резко вздёрнута к перекошенному гневом лицу, — ты ещё ответишь за то, что произошло!

— Не троньте... её... — новый поток слёз, — прошу...

— Святой отец, — один из мужчин дрожащей, но достаточно твёрдой рукой высвободил волосы из жёсткой хватки, — производительница не может быть причастна к... случившемуся.

— Может, — резкий удар по залитой слезами щеке, — если путалась с мужчинами Экресса!

— Нет!!! — голова по инерции откинулась назад, — как вы можете!

— Молчать, шлюха! — ещё один удар, и полный злости взгляд перевелся на опешившего адепта, — уведи её, Сайор! И не подпускай к девчонке ни в коем случае.

— Нет! Пожалуйста! — полный отчаяния крик, и стремительный рывок в сторону колыбели, — моя малышка!

Порыв убитой отчаянием матери был остановлен сухой старческой рукой. Одно движение — и она осела на пол, содрогаясь от плача на каменных плитах.

— Идёмте, миледи, — смертельно побледневший Сайор попытался поднять отчаянно уцепившуюся за полу одеяния святого отца женщину, но ни одна из попыток не увенчалась успехом. Ноги попросту отказывались держать несчастную, поэтому ему ничего не оставалась, как подхватить на руки лёгкое, бьющееся в истерике тело, и стремительным шагом покинуть комнату.

— Что ж, — ничуть не поблёкшие за долгие годы прожитой жизни глаза пристально смотрели на закрывшуюся дверь, — нам предстоит тяжёлая работа.

— Да... — стройный многоголосый хор, — да, святой отец.

* * *

Непривычное к таким условиям тело давно затекло на жёстком ложе, но ей не было до этого никакого дела. Уткнувшись лицом в грязную солому, женщина содрогалась от уже беззвучных сухих рыданий.

Именно поэтому тихий скрип приоткрывшейся двери не потревожил слуха пленницы. Вздрогнуть и резко вздёрнуть голову её заставило только лёгкое прикосновение к плечу.

— Лин... Лингвар?

Что ему нужно? А, впрочем, какая разница. Её жизнь уже закончилась. Закончилась в тот момент, когда она кинула последний взгляд на тихо ворочающуюся в колыбели кроху.

— Нория, — тихий шёпот разнёсся по крохотной комнатушке, — пойдём отсюда. Быстрее.

Ей послышалось? Да, наверное, это галлюцинации, вызванные тяжелыми родами, голодом и тем кошмаром, который взял её в свои тиски несколько месяцев назад.

— Быстрее же!

Нет, судя по всему, она в полном сознании. Но разве от этого что-то меняется?

— Зачем? — Нория пожала сведёнными судорогой плечами, — наверняка её... уже... уже...

От новых рыданий её избавила резкая пощечина, громким эхом прозвучавшая в тишине подземелий.

— Соберись! Я отведу тебя к ней.

— Ты... — она даже не схватилась за щеку, — что?

Лингвару никогда не доводилось видеть такого резкого и стремительного перехода от полного отчаяния к пробуждающейся надежде.

— Она... её... не?!

— Слушай внимательно, — он с силой прижал к стене уже собравшуюся, было, броситься к выходу женщину, — твоя дочь сейчас в западной части замка. С ней только один из членов Ордена, которого я должен сменить через десять минут. А ещё через пятнадцать мы навсегда исчезнем отсюда.

— Мы? — она больше не дрожала, а только расширившимися от шока глазами смотрела на Лингвара.

— Я верну тебя отцу. В противном случае, ты не доживёшь до рассвета.

— А как же моя..?

— У нас мало времени! Быстрее!

Короткий кивок, и две тени выскальзнули из крохотного помещения, оставив после себя лишь тихий скрежет запираемой снаружи двери.

— Что ты с ними сделал? — тихим шёпотом спросила Нория, кинув испуганный взгляд на неподвижно лежащих стражников.

— Просто усыпил. Шевелись.

Норию шатало от слабости, к тому же подол её одеяния всё ещё был покрыт подсохшей кровью, но женщина только кивнула, ускоряя шаг и преодолевая многочисленные ступеньки.

Лестницы... коридоры... снова лестницы... Несколько раз им приходилось буквально в последний момент вжиматься в стены, прятаться в многочисленных нишах и резко сворачивать в ответвления бесконечных лабиринтов. Нории уже начинало казаться, что эта сумасшедшая гонка никогда не закончится, как вдруг...

— Стой! — тихий шёпот заставил её вздрогнуть и замереть на месте, — здесь разделимся. Иди в конюшню и как можно быстрее седлай двух коней. Справишься?

— Конечно, — ей пришлось прислониться к стене, чтобы устоять на ногах.

Во взгляде Лингвара промелькнули плохо сдерживаемые жалость и беспокойство, но они почти тут же исчезли, сменившись решительной настойчивостью.

— Отлично. Поторопись.

Ещё мгновение она смотрела как светлая ряса скрывается за поворотом, а потом быстрым шагом направилась в противоположную сторону.

Едва оказавшись на улице, Нория закусила губу. Будь проклята эта луна! Не могла подождать со своим сиянием хотя бы до завтра? Недавнее безразличие, безраздельно овладевшее её телом, теперь сменилось не менее безраздельным страхом. Страхом, что их обнаружат. Страхом, что Лингвар солгал, её малышка давно убита, а всё это — очередная ловушка. Как и в тот день... Когда старый приятель отца, один из самых уважаемых членов Ордена сообщил, что его дочь пригласили принять участие в ежегодно устраиваемой благотворительной ярмарке. Вот только обратно Нория уже не вернулась. Насколько она знала, отцу даже вернули тело 'убитой наёмниками Экресса дочери'. Что ж, в тех делах, где дело касалось обмана, Орден всегда преуспевал лучше, чем где бы то ни было.

Тонкие пальцы с силой сжались в кулак. Не время предаваться страху, а тем более — воспоминаниям. Она глубоко вздохнула, и, убедившись, что на заднем дворе нет ни единой души, стремительно пересекла открытое пространство.

Только бы лошади не вздумали заржать, или каким-то иным способом дали понять, что их ночной сон потревожен так некстати появившейся пленницей. Но вокруг стояла тишина, нарушаемая лишь тихим фырканьем либо же еле слышным всхрапом мирно спящих обитателей конюшни.

Нория любила здесь бывать. Первые несколько месяцев, в течение которых женщина никак не могла смириться со своей участью, лошади стали чуть ли не единственной отдушиной, которая хоть как-то позволяла ей существовать в окружившем её кошмаре. Это уже потом пришло смирение, но сначала...

Она дёрнула головой, вновь отгоняя воспоминания. Не до того сейчас.

Где-то здесь должна быть свеча... Седлать коня в темноте пустая трата времени, особенно когда от правильно затянутых подпруг напрямую зависит жизнь всадника. А скакать, судя по всему, придётся даже на исходе лошадиных сил.

Почему она раньше не замечала, что сёдла такие тяжелые? Может быть потому, что в доме отца ей всегда подавали уже осёдланного коня? Или потому, что в последние месяцы её положения члены ордена даже не подпускали Норию к коням, боясь, что верховая езда может навредить тому, чьего появления на свет они ждали с таким нетерпением?

— Сволочи... — она стиснула зубы, изо всех сил затягивая подпругу на лошадином боку. Ну же... ещё немного. Да!

— Нория, — она вздрогнула, услышав своё имя, и заметив в дверях знакомый силуэт. Вот только крохотный свёрток в его руках казался чем-то странным и непривычным, — всё готово?

— Почти, — она с трудом заставила себя оторвать взгляд от белоснежного покрывала и вернуться к креплению ремней, — осталось совсем чуть-чуть.

На плечо легла твёрдая мужская рука.

— Сможешь удержаться в седле? Ну, после...

— У меня есть выбор? — усмешка вышла горькой, — Лингвар, что с ней станет?

Она не могла не заметить сомнения, которое тенью промелькнуло на лице мужчины.

— Нория, твоя дочь... понимаешь, какой силой она наделена?

— Смутно, — она затянула последний ремень, — но ведь всё это... должно было достаться мальчику?

— Да, — Лингвар утвердительно кивнул, — но то, что они собираются сделать... Это бесчеловечно.

— И поэтому ты решился на предательство? — зелёные глаза неотрывно смотрели на него.

— Твоей дочери пока нет места в этом мире, — последний вопрос был проигнорирован, — пока сила живёт в девочке, найти её ничего не стоит. А поиски будут очень тщательными.

— Ты хочешь сказать...

— Моих сил хватит открыть портал. А дальше нам придётся надеяться только на чудо.

— Нет, — в глазах Нории снова застыли слёзы, — её может выбросить где угодно!

— Знаю. Но, в противном случае, она умрёт в ближайшие дни. Орден настроен серьёзно.

— Эта сила.... Как она проявится?

— Я смог её запечатать до поры до времени, но...

— Моя малышка... — она смахнула непрошенную влагу, — я могу отправиться с ней?

Лингвар сокрушённо покачал головой.

— Усыпление стражников забрало большую часть сил камня. Их должно хватить на создание портала. Но только для одного.

Новые слёзы прочертили две дорожки на красивом лице.

— Соберись, — пальцы мягко провели по мокрой щеке, — силы тебе понадобятся.

— Дай мне взглянуть на неё.

— Нория... Времени нет совсем.

— Одну минуту. Прошу тебя.

Адепт тяжело вздохнул, но, всё же, передал свёрток в руки матери.

Девочка не спала. Широко распахнутые глазёнки с несвойственным новорождённым любопытством изучали склонившееся над нею лицо.

— Какая она красивая, — снова слёзы, но на этот раз, с мягкой улыбкой, — и у неё мои глаза.

— Нория, нам надо торопиться.

— Айрин...

— Что? — он взглянул на неё с недоумением.

— Ты можешь сделать так, чтобы девочку, кто бы её ни нашёл, назвали Айрин?

— Я постараюсь, — он заставил себя улыбнуться, — выводи коней. Эта ночь будет длинной.

— Спасибо тебе.

— Пока рано благодарить. Мы должны сделать всё возможное для того, чтобы остаться в живых хотя бы до рассвета.

Она кивнула, с явным сожалением возвращая дочь.

— Айрин... — тихо прошептала Нория, когда они уже погрузились в сёдла, — прошу тебя... живи...

Глава 1.

— Оставь меня в покое!

Только благодаря стремительному рывку в сторону мне удалось увернуться от пролетевшей мимо и разбившейся о стену бутылки.

Дальше проще. Сжав в руке ставший привычным газовый баллончик, я одним движением обогнула уже успевшего с утра напиться до белой горячки отчима и, как можно громче хлопнув дверью, вынеслась в коридор.

— Айрин! Немедленно вернись!

Чёрта с два.

Двадцать пять ступенек, три лестничных пролёта — и можно уже спокойным шагом завернуть за угол дома и также спокойно опуститься на скамью, впрочем, мимоходом успев отметить, что школьная форма осталась тремя этажами выше. А, впрочем, и сумка со всеми учебниками тоже.

Но, может быть, мне повезет, и это животное, которое меня когда-то, очень-очень давно учили называть 'папой', заснёт?

Нужно подождать хотя бы десять минут, а уж потом попытаться вызволить настолько необходимые для учёбы вещи. Вот только вчерашний прогноз погоды, кажется, не соврал — с самого утра над Хоккайдо сгустились почти непроглядные тучи. Но разве мне привыкать?

Забравшись на скамью с ногами, я обхватила колени и, положив на них подбородок, тяжело вздохнула. Хотя, если бы от вздохов был хоть какой-то смысл...

Года три назад, ещё в средней школе, нам задали какое-то нелепое сочинение: 'Чего я хочу для себя и своей семьи'. Так вот, меня заставили переписать все три страницы, объясняя, что тринадцатилетняя девочка не должна желать болезни для своего отца и развода для матери. И, уж тем более, ей ни в коем случае не пристало мечтать о том, чтобы вернуться в детский дом, из которого её удочерила такая уважаемая и во всех смыслах благонадёжная семейная пара.

Да уж. Во всех смыслах.

Правда, у так называемой мамочки, хватило ума пару лет спустя тихо сбежать от неблагонадёжного муженька, оставив ему вот такой вот своеобразный 'подарок'. По имени Айрин.

Вот что мне стоило родиться, как и все японцы, темноволосой и кареглазой? Тогда бы я совершенно точно ничем не выделялась из толпы тех сирот, которых, аккуратно одетых и причёсанных, вывели знакомиться с потенциальными будущими родителями.

'Смотри, она рыженькая! Рыженькая!'

Радостный женский голос из прошлого эхом пронёсся по моим и без него невесёлым мыслям. Ладно, чего толку сидеть здесь и вспоминать. К тому же, следует поторопиться, если не хочу опоздать.

Одна, две, три... пять. Почему подниматься всегда тяжелее, чем спускаться? Причём, не только в физическом плане.

Квартира встречает меня тишиной. Хотя нет, звуки раскатистого храпа доносятся до слуха, стоит только осторожно повернуть дверную ручку.

Повезло. Трёх минут вполне достаточно, чтобы переодеться, побросать в сумку тетради, учебники и пенал, и тихо, чтобы ни в коем случае не разбудить надравшегося 'родителя', выскользнуть на лестничную клетку.

Быстрый взгляд на часы.

— Вот блин!

Пятнадцать минут до начала занятий.

Для страховки придерживаясь за перила, я молниеносно скатилась по лестнице, выскочила на улицу, и крепче сжимая то и дело норовящую стукнуть по ноге сумку, устремилась в сторону школы.

* * *

— Айрин!

От резкого визга тормозов я резко отскочила в сторону и буквально вжалась в шероховатую стену дома, чтобы хоть таким способом избежать неминуемого столкновения.

— Нао! — нахлынувшее в следующую секунду облегчение никак нельзя было увязать с тем раздражённым тоном, который я выплеснула на резко затормозившего в трёх сантиметрах от моей ноги одноклассника, — где твои глаза, идиот?!

Вопрос стоило отнести к разряду чисто риторических, потому что когда Нао Акира стремительно нёсся по дорожкам, тротуарам, а чаще всего — прямо по проезжей части, взгляд его был устремлен куда угодно, только не на испуганно шарахающихся в разные стороны от колёс его велосипеда прохожих. Оставалось загадкой, как он до сих пор не сбил кого-то, либо же сам не стал жертвой вполне закономерной в таких случаях аварии.

Хотя... заметил же он меня сейчас.

— Ну, извини, — он усмехнулся, равнодушно пожав плечами, — тормоза барахлят.

— Так в следующий раз почини их, придурок!

— Да не злись ты. Подвезти?

Было бы очень кстати, потому что до начала первого урока осталось всего-то семь с половиной минут, но...

— Сначала разберись с тормозами, — посоветовала я, резко развернулась и уже собралась, было, изо всех сил рвануть к школе, но первый же шаг отозвался неожиданной болью в колене, — ой!

Пьяный отчим и содранная в кровь коленка. Великолепное начало дня.

— Чёрт, — вот теперь весь вид Нао указывал на то, что ему сейчас, по крайней мере, очень и очень неловко, — вот, возьми.

Машинально приняв предложенный платок, я приложила его к ссадине, мимоходом успев подумать, что на первый урок теперь даже и не стоит пытаться успеть, а значит тест по социологии придётся писать в другое время. Причём в гордом одиночестве.

— Придурок... — стараясь не разреветься в голос, я швырнула сумку на асфальт, и, со злостью усевшись прямо на тетради и учебники, уткнулась носом в согнутое колено, — уйди.

— Ну да, — этот нахал уже присел на корточки, резко отнял успевший пропитаться кровью платок, выудил из сумки бутылку, и, не успела я даже глазом моргнуть, как на горящую огнём ссадину пролилась струйка прохладной воды.

— Да оставь же ты меня в покое! Я справлюсь!

Ну вот что ему стоило подавить внезапно нахлынувший приступ альтруизма и спокойно ехать в школу?

— Идиотка, — кажется, его ни на йоту не задел более чем грубый тон, — хочешь остаться в грязи и заработать заражение?

— Не самое худшее за сегодн... Чёрт! Отстань!

Ругая себя последними словами за излишнюю болтливость, я с силой оттолкнула предложенную руку, и, придерживаясь за стену, заставила себя подняться на ноги.

— Поехали в школу. Провожу в медпункт.

Кажется, Нао не заметил ненароком вырвавшейся фразы. Ну хоть какой-то плюс во всей этой ситуации.

— Вот ещё. Сама дойду.

В подтверждение своим словам я подняла с пола сумку и, слегка хромая, направилась в сторону школьных ворот. Куда теперь торопиться? Всё равно на первый урок я безвозвратно опоздала.

И ничего мне не больно. Так. Жжёт немного.

— Вот сумасшедшая, — отчётливый шёпот долетел до уха за секунду до того, как я скрылась за поворотом.

* * *

Часы в школьном дворе пробили три часа, когда я проставила последнюю точку в бланке ответов и потянулась, разминая затёкшую спину.

Не хочу домой. Но как же хочется есть.

— Ну ладно, — тихо пробормотала я, положив полностью сделанный тест на стол преподавателя, — либо ты идёшь домой, и там, в лучшем случае, под бесконечные нотации пытаешься поесть, либо гуляешь по городу на пустой желудок ещё два часа до того момента, когда отчима уже точно не будет дома.

И почему я с утра не догадалась взять с собой еды?

'Потому что твой папаша опять нажрался как свинья, и ты почти бегством спасалась из собственной квартиры', — услужливо напомнил внутренний голос.

Кажется, в этот раз голод сумел возобладать над разумом, потому что, когда я очнулась от невесёлых мыслей, то обнаружила себя уже на полдороге к ненавистной квартире на третьем этаже.

'Он не сделает мне ничего плохого... Не сделает ничего плохого... Не сделает. Ничего. Плохого'.

Ну почему руки так противно дрожат? Я же не смогу попасть ключом в замочную скважину!

Удалось. Надо же. Теперь осталось самое сложное — осторожно потянуть на себя дверь и тихо проскользнуть в полумрак прихожей.

— Ну и где ты шлялась столько времени?

А ведь когда-то, собирая свои нехитрые пожитки, ничем не отличающиеся от вещей других сирот, я восторженно смотрела на завистливые взгляды соседок по комнате и без умолку болтала, что 'мои новые родители самые-самые лучшие, и сегодня они заберут меня в свой большой дом, а ещё мне обещали завести собаку, и отдать учиться в лучшую школу в городе, и...'

Что ж... всем маленьким детям свойственно заблуждаться.

Помню, как расширившимися от ужаса глазами смотрела на перекошенное лицо тогда ещё 'папы', когда он в первый раз поднял руку на ту, которую мне так нравилось называть 'мамочка'.

Уже потом, трясясь мелкой дрожью, я сидела на её коленях, и краем уха улавливала быстрые, короткие, рваные фразы.

'...Папу уволили, детка'.

'...Очень много долгов'.

'...Но все будет хорошо, обещаю'.

Обещание так и не было сдержано, но разве у меня есть право обвинять её в этом?

— Ты что, не расслышала?

Я. Его. Не. Боюсь.

Мама говорила, что когда-то Сайто Кадзуки считали одним из самых завидных женихов в Токийском университете. Да что и говорить, моё первое впечатление об этом человеке тоже было более чем восторженным. Правда, сейчас некогда роскошная шевелюра утратила свой блеск и скорее напоминала воронье гнездо, глаза, в которых светились ум и проницательность давно уже не выражали ничего, кроме злости и тупого безразличия, а тело, бывшее когда-то спортивным и подтянутым, почти кричало о том, что его владелец давно не утруждает себя физическими нагрузками.

Ладно...

Дышать глубоко. Ровно. И ни в коем случае не поднимать глаз.

— Задержали в школе, — я бросила сумку на полу в коридоре и тихо попыталась проскользнуть в кухню, чтобы хоть таким образом избежать новых нотаций. Не вышло.

— Твои уроки закончились в два. Сейчас четвертый час.

— Мне нужно было переписать тест по социологии, — как назло, в холодильнике не обнаружилось ничего, что можно было бы унести к себе в комнату, поэтому на обед сегодня только пара шоколадных батончиков, которые сиротливо притаилась на боковой стенке, — пусти, у меня много уроков.

— Как ты разговариваешь с отцом? — надо же, он умудрился надраться до того промежуточного состояния, в котором ещё не лежишь пластом в ближайшей канаве, но и на вменяемого человека точно уже не похож.

— Извини, — сейчас главное, не спорить, — дай мне пройти, пожалуйста.

— Ты где-то шаталась почти до самого вечера, мне через полтора часа на работу, но моей дочери, конечно же, совершенно плевать на то, что на ужин ничего нет!

— Ты начал пить со вчерашнего дня, и я весь вечер просидела в запертой комнате!

Понимаю, что высказывать своё мнение нельзя ни в коем случае, но накопившееся за день раздражение, смешиваясь с назойливой болью в ушибленной ноге, дождалось подходящего часа и вырвалось наружу.

— Так что тебе мешало выйти?! Или ты боишься своего отца, Айрин!?

— Ты... ты мне не отец!!! Ой! Отпусти!

Дергать головой, когда чужие пальцы с силой тянут за собранные в хвост волосы — не лучшая идея, но в ином случае мне бы просто не удалось вырваться, поднырнуть под занесённую для удара правую руку, и молниеносно броситься в сторону собственной комнаты.

— Стой, паршивка!

Жить в таких условиях несколько лет — значит, иметь кое-какой опыт, поэтому уже через три секунды дверь в мою комнату захлопнулась прямо перед носом рассвирепевшего родителя, а трясущимся пальцам, правда, не с первого раза, удалось резко сдвинуть в сторону язычок защёлки.

— Немедленно открой!

Вот правда, от слёз, горячими дорожками стекающих по лицу этот опыт почти не помогает. К тому же, чёртова коленка опять начала противно ныть. Естественно, когда медсестра в санитарном блоке предостерегала от излишне резких движений, она никак не предполагала, что буквально через несколько часов я буду метаться по собственной квартире, скрываясь от тяжёлой руки ближайшего родственника.

— Открой или я вышибу эту дверь к чёртовой матери!!!

Пустая угроза. Массивную дубовую дверь вышибить не так-то просто. Что и говорить, эта квартира знавала лучшие времена. Правда, мне всё труднее вспоминать те моменты, когда лучшим другом отчима, тогда ещё весьма уважаемого человека была его семья, а не бутылка с каким-нибудь пойлом. Сначала дорогим, почти эксклюзивным, а потом, по мере увольнения из всевозможных государственных структур, всё более и более похожим на какой-то дешёвый суррогат.

Чего я разревелась... Можно подумать, за несколько лет не успела привыкнуть к такому обращению. Ладно, слёзы быстро высохнут. Ноющее колено тоже постепенно заживёт. А отсюда я всё равно рано или поздно уеду. До конца школы всего-то ничего. Каких-то пара лет.

* * *

Кажется, погода окончательно решила установить свои правила, потому что вот уже второй день, вопреки всем метеосводкам, с неба накрапывает мелкий противный дождь. Ну вот что ему стоило подождать ещё хотя бы неделю?

К моему счастью, смена отчима сегодня пришлась на ночь и первую половину дня, поэтому ничто не помешало мне спокойно собраться, позавтракать на кухне, а не в своей комнате, и, не забыв прихватить уже успевший набить оскомину зонт, быстрым шагом выбежать на улицу.

И почти тут же ошеломлённо затормозить у самого выхода, почти налетев на знакомый, благодаря уже второй день ноющему колену, велосипед.

— Нао?!

Было чему удивиться. Что ему могло тут понадобиться? Тем более, после того как он сбил меня вчера, одноклассник на занятиях так и не появился. В момент утренней переклички у меня мелькнуло лёгкое удивление по поводу его отсутствия, но почти тут же сошло на нет, потому что близкими друзьями мы никогда не были, и вчерашний разговор, закончившийся ссорой и ссадиной на коленке, был чуть ли не первым нашим общением за прошедший после поступления в старшую школу год.

— Привет, — он прислонил велосипед к невысокой ограде, взъерошивая, и без того стоящую колом, чёлку, — как твоё колено?

И как это понимать?

— Вот только не говори, что притащился к моему дому только для того, чтобы задать этот вопрос.

— Ты всегда такая нахальная?

— Нет, только с теми, кто имеет привычку лезть не в своё дело.

— Слушай, у меня нет времени препираться с тобой, — кажется, мне удалось его разозлить, — пойдём в парк. Есть разговор.

Кажется, у Нао нет настроения шутить. Нехорошее предчувствие противным комом начало собираться где-то в районе солнечного сплетения.

— Ты поэтому вчера прогулял?

— Чёрт, Айрин, пойдём в парк! Там и объясню.

Судя по всему, от этого непонятного и уже заранее неприятного мне разговора отвертеться не получится.

— Первый урок через пятнадцать минут, — я, всё же, честно попыталась воззвать к голосу разума.

— Придём ко второму. Давай быстрей.

— Ну, хорошо, — мне удалось как можно равнодушнее пожать плечами и первой двинуться в сторону парка, — только давай недолго. Я по твоей вине уже прогуляла один тест, и повторять свои подвиги пока не стремлюсь.

Пять минут, которых нам хватает, чтобы быстрым шагом добраться до парка, прошли в гнетущем молчании. От предложения доехать на багажнике велосипеда я отказалась наотрез, и теперь с необъяснимым удовольствием наблюдала, как Нао ведёт за руль своего 'коня' с крайне недовольным выражением лица. Интересно, он хоть иногда передвигается по городу другим способом?

— Иди сюда, — он первым нарушил молчание, кивком головы указывая на единственное сухое в насквозь промокшем парке место. Мельком оценив широкие кроны густо стоящих деревьев, я кивнула и, прислонившись спиной к узловатому стволу, перевела вопросительный взгляд на в очередной раз испортившего моё утро одноклассника.

— Ну, я тебя слушаю.

Он положил велосипед на траву, тяжело вздохнул, словно собираясь с мыслями, а потом выдал на одном дыхании.

— Айрин, можешь считать меня идиотом, или просто параноиком, но за тобой кто-то следит.

— Чего?!

Я как никогда близка к тому, чтобы принять это весьма дельное предложение.

— Давай ты меня выслушаешь, а уж потом будешь делать выводы?

Скрестив на груди руки и нахмурив брови, я нехотя кивнула.

— Помнишь вчерашнее утро?

— Ещё долго не забуду, — я фыркнула, расцепив руки и машинально потерла ноющее колено.

— Ну так вот, — он даже не обратил внимания на мои манипуляции, — я не был уверен, что ты в состоянии сама добраться до медпункта. Поэтому, стараясь не привлекать внимания, пошёл за тобой по другой стороне улицы.

— Ты что... следил за мной?!

— Да не кричи ты! Мы и так привлекаем внимание!

Не сразу, но мне удалось взять себя в руки и перевести неласковый взгляд на неожиданно смутившегося одноклассника.

— И что дальше?

— Ты сильно хромала, но упрямо продолжала идти в сторону школы. Я уже собирался догнать тебя и в очередной раз предложить помощь, но моё внимание привлёк весьма странный тип.

— Какой ещё тип?

— Говорю же, странный, — он в очередной раз взъерошил чёлку, — точнее, на первый взгляд, ничего необычного, мужчина лет тридцати-сорока, но, Айрин... Он, также как и я, не спускал с тебя глаз.

— Ты уверен? — ком, прочно поселившийся в солнечном сплетении, начал спускаться к животу, распространяя неприятное чувство страха по всем частям тела.

— Более чем, — он кивнул, кинув на меня полный беспокойства взгляд, — в общем, когда ты дошла до школы, он удовлетворённо кивнул, развернулся и скрылся в противоположном направлении.

— Только не говори, что ты за ним проследил...

— Мне не удалось, — он сокрушённо покачал головой, — когда я двинулся в ту сторону, улица уже была пуста.

Вновь прислонившись к стволу дерева, я прикрыла глаза, пытаясь переварить свалившуюся информацию.

Кому я могла понадобиться? Кого вообще могла заинтересовать ничем не примечательная с виду школьница? Цвет волос не в счёт, к началу старшей школы остаётся всё меньше подростков, которые ещё не посетили парикмахерскую с просьбой изменить скучный чёрный цвет прядей на более яркий и необычный.

— Это ещё не всё, — к моей руке легко прикоснулись прохладные пальцы, заставив резко отпрянуть и распахнуть глаза.

— Давай уже, договаривай.

— Ты только не злись, хорошо?

— Да не тяни ты! — я в сердцах топнула ногой, от растерянности и злости забыв даже о ноющем колене, — ох, чёрт!

— Ну что я говорил?

Полностью проигнорировав усмешку, впрочем, приправленную изрядной долей сочувствия, я обхватила себя руками, ощущая мелкую дрожь, пробежавшую по всему телу.

— В общем, на уроки идти резко расхотелось, к тому же этот тип не давал мне покоя. Поэтому я устроился во дворе напротив и решил дождаться окончания занятий, потому что чутье подсказывало, что следит он за тобой далеко не первый день.

— И что, ты весь день просидел на лавочке в соседнем дворе?

— Ага. Самое интересное, что твой приятель появился за полчаса до окончания занятий. А вот ты задерживалась.

— Естественно, я переписывала тест, который прогуляла по твоей же вине. Так он всё это время ждал меня?

— Да. А когда ты, наконец, вышла, проводил до самого дома. Сначала мне казалось, что ты заметишь его, или хотя бы меня, но ты была полностью погружена в свои мысли.

Неудивительно. Тогда я вообще ничего не замечала, не говоря уж о двух типах, упорно следующих за мной до самого дома.

— И что дальше? Он опять скрылся из виду?

— Обижаешь, — Нао укоризненно посмотрел на меня, — он проторчал у подъезда минут десять, развернулся и медленно пошёл в обратном направлении. Я, чтоб не привлекать внимания, оставил велосипед у какой-то скамейки с другой стороны дома и двинулся за ним. Твой 'приятель' даже не допускал мысли, что за ним тоже может быть слежка. Ни разу не обернулся, да что там, он вообще не повернул головы в мою сторону. Шёл как будто заданным маршрутом, а потом... — Нао замолк, сосредоточенно разглядывая кору дерева.

Как же меня бесит эта манера тянуть осла за уши!

— Эй? Я до вечера буду ждать?

— Слушай, я сам до конца не уверен в том, что собираюсь сказать! Так что нечего дёргаться после каждого слова!

Что он имеет в виду? Я тут же замолчала, выжидательно уставившись на него.

— В общем, Айрин, считай меня психом, или ещё кем, но... — ещё одна пауза, во время которой мне с трудом удаётся сохранить выдержку, — за очередным поворотом он опять исчез без следа.

— Подумаешь, — я пожала плечами, откровенно не понимая, что могло так разволновать одноклассника, — наверное, куда-нибудь свернул или зашёл в один из подъездов, а ты просто не заметил. Там ведь жилые дома?

— Ну да. Вот только сворачивать там некуда. А в дом можно попасть только с обратной стороны улицы.

— Да ты просто не обратил внимания. Не хочешь же ты сказать, что он исчез прямо посреди улицы?

— Можешь считать меня идиотом, но...

— Так, хватит, — я приложила ладонь ко лбу, изо всех сил стараясь сосредоточиться. — А с утра ты его не видел? Ну, когда приехал к моему дому.

— Как раз нет. Судя по всему, он цепляется к тебе где-то по дороге. Ну, или сегодня решил взять выходной. В любом случае, ты должна сообщить учителю. Или обратиться в полицию. Вдруг это какой-нибудь маньяк?

— Я не знаю...

— Я тоже. Ты не против, если я пока буду провожать тебя из школы? Ну, и на занятия тоже.

— Вот ещё! Я вполне способна добраться самостоятельно!

— Ты совсем идиотка?

— На себя посмотри, — обиженно буркнула я, наконец-то, отрываясь от ствола, — пойдём в школу. Заодно проверишь, не появится ли мой 'друг' на горизонте.

— Ты что, совсем не боишься?

— А что от этого изменится? — я пожала плечами, поднимая сумку с земли, — к тому же, интересно, кому я могла понадобиться.

— Сумасшедшая.

— Ты повторяешься, — я поудобнее перехватила тяжелую сумку, — держись позади меня метров на сто. И если уж не будешь ехать, то сделай вид, что твой велосипед... Ну, к примеру, сломался.

— Разберусь. Иди уже.

— Только если снова встретишь его... Давай без самодеятельности?

— Я похож на идиота?

'Очень даже'.

Отряхивая ставшие влажными от мокрой травы туфли, я уверенно двинулась к выходу из парка. От него до школы десять минут ходу, не больше. Улицы, обычно заполненные спешащими на занятия школьниками, сейчас пустынны — неудивительно, судя по большим часам на главных воротах парка, первый урок только что начался.

Значит, так. Если у Нао не развился приступ паранойи, за мной кто-то следит. Всё это более чем странно, так что, может, ему и правда, показалось? Кстати, а что я вообще про него знаю?

Наморщив лоб, я постаралась вспомнить тот день, когда первогодки старшей школы собрались в классе на первый урок традиционного знакомства. Так, он сидит через ряд от меня, почти на последней парте. Значит, и представляться должен был одним из последних.

Вспомнила!

'Акира Нао, обожаю велосипеды, принимал участие во всех велокроссах, проводимых в средней школе, мечтаю попасть на Олимпиаду. Рад познакомиться!'

Исчерпывающая информация. Ну вот что мне стоило завести хотя бы парочку подруг в новой школе? Тогда узнать хоть что-то об этом любителе сбивать людей с ног было бы куда проще.

Половина пути осталась позади. Нужно постараться держаться естественно, и не думать о том, что за мной, вероятнее всего, сейчас тащится более чем подозрительная личность. Но как это сделать, когда колени, кажется, вот-вот начнут дрожать от напряжения?

Только не оборачиваться. Мне не на что там смотреть! Совершенно не на что!

Чтобы избежать соблазна оглянуться, я прибавила шагу и уже через пять минут достаточно бодро взбежала по ступенькам школьного крыльца. Теперь бы не попасться на глаза дежурным, или, того хуже, учителям. Хотя... Где-то же мне нужно дождаться Нао? И широкие колонны у входа в здание, да ещё и скрытые густыми кронами деревьев, как нельзя лучше подойдут на роль укрытия. К тому же, благодаря всё тем же деревьям, из школы меня разглядеть тоже не представляется возможным.

Я осторожно выглянула из-за колонны ровно за секунду до того момента, как Нао, чертыхаясь на каждом шагу и старательно гремя 'сломанным' велосипедом показался из-за угла и в сердцах пнул попавшийся под ногу камень. Значит, мой 'провожатый' тоже должен ошиваться где-то поблизости. Я кинула взгляд на другую сторону улицы, а в следующий миг резко отпрянула назад, потому что, наконец-то, заметила того, кто так настойчиво таскается за мной хвостом, как минимум, уже второй день.

И правда, ничего необычного. Среднего роста, весь какой-то неприметный. Поношенная куртка, классические серые брюки. Вот только Нао не ошибся и не напридумывал лишнего. Этого типа, действительно, чем-то заинтересовала моя более чем скромная персона. Вот только чем?

Ладно, сейчас дождусь не в меру любопытного и внимательного одноклассника, поблагодарю от всей души за проявленное беспокойство, а потом без лишних слов дам ему понять, что вполне способна разобраться в сложившейся ммм... проблеме, и попрошу больше не беспокоить, а уж, тем более, не таскаться за мной в школу и обратно.

Я вполне способна разобраться самостоятельно. Да и, к тому же, незачем вмешивать в свои проблемы совершенно чужих мне людей.

'Да заткнись ты', — тут же пришлось со злостью осадить оживший внутренний голос, который, почему-то, счёл нужным сообщить, что принятое мною решение более чем необдуманно.

Вот ведь разошёлся... Да и вообще, чего Нао там копается? Много ли времени нужно, чтобы поставить велосипед на стоянку и подняться на крыльцо? Не может же он...

Идиот!

Уже не заботясь о конспирации я резко метнулась в сторону и ещё успела заметить скрывшуюся за поворотом знакомую синюю ветровку. Хватило одного быстрого взгляда в сторону, чтобы понять, что велосипедом этот любитель совать нос в чужие дела решил пренебречь.

Ведь просила же не проявлять самодеятельности! Ну что за человек?! И вообще, он что, полагает, что я вот так просто позволю им двоим сбежать? В конце концов, меня это касается в первую очередь!

Проклиная то и дело бьющую по ногам тяжелую сумку я сорвалась с места и кинулась в том же направлении, перебирая в уме всевозможные ругательства, которые выскажу Нао, как только мы окажемся лицом к лицу. Нужно прибавить шагу, иначе всё это потеряет смысл уже через пару минут.

Я резко завернула за угол и тут же остановилась как вкопанная, растерянно созерцая совершенно пустую улицу. Они не могли пересечь её так быстро, к тому же — здесь некуда свернуть!

'В общем, Айрин, считай меня психом, или ещё кем, но за очередным поворотом он исчез без следа'.

'Так. Спокойно. И нечего трястись!' — я глубоко вздохнула и попыталась сосредоточиться, — 'наверняка они свернули в какой-то переулок, который просто нельзя заметить с первого взгляда. Просто иди вперёд, внимательно смотри по сторонам и тогда найти хоть какие-нибудь следы их присутствия не составит особого труда'.

Пристально окидывая взглядом каждый дом, я медленно двинулась вверх по улице. Ничего. Дома стоят друг к другу так близко, что между ними не прошмыгнёт даже кошка, что уж говорить о двух взрослых людях, пусть даже один из них худой, как жердь, подросток.

На следующем шаге под ногу подвернулся непонятно откуда взявшийся посреди мощёной улицы камень, я раздражённо пнула его мыском ботинка и, машинально проследив взглядом траекторию пути, крепко зажмурилась, отказываясь верить собственным глазам. Он исчез. Просто исчез, как будто и не было здесь никогда никакого камня, и всё это — просто плод моего не на шутку разыгравшегося воображения.

Это невозможно. Этого просто не может быть. Но... Куда-то ведь делись Нао с этим типом? И я должна их найти, чёрт возьми, чтобы понять хоть что-нибудь!

'Мне не страшно. Мне совсем не страшно. И то, что я сейчас собираюсь сделать, никоим образом не граничит с безумием'.

Ещё один глубокий вдох — и я решительно шагнула туда, где, по моим подсчётам, только что исчез камень.

— Айрин, нет!

Чей это голос? Нао?

Попытку резко отпрянуть назад грубо пресекли чьи-то пальцы, крепко сомкнувшись на моём запястье, мир перед глазами перевернулся с ног на голову, а затем сознание окутала беспросветная тьма.

* * *

Как же болит голова... И почему так темно?

А... Ну да. Нужно открыть глаза.

— Идиотка...

Раздражённое шипение заставило меня тут же распахнуть глаза, чтобы уже в следующую секунду уставиться на злого, как сто чертей одноклассника. И тот факт, что сам Нао вжался спиной в какую-то кирпичную стену, а его руки оказались заведены высоко за голову никак не способствовал пониманию того, что произошло. Причём, судя по упирающейся в затылок холодной каменной поверхности и затёкшим запястьям, я нахожусь в сходной... ситуации.

— Что... случилось? — попытка пошевелить связанными руками привела к вспышке тянущей боли в онемевших кистях, — и где мы?

— Не произошло ничего такого, чего тебе следовало бы бояться, моя дорогая Айрин, — раздавшийся прямо над ухом вкрадчивый голос заставил меня вздрогнуть и резко повернуть голову, чтобы хоть как-то разглядеть говорящего, — твое любопытство немного ускорило нашу встречу, но это уже не имеет значения.

Тот самый...

— Что тебе нужно, ублюдок? — взгляд скользнул вверх в попытке понять, чем же этому типу так крепко удалось стянуть запястья, и ошеломлённо замер на месте, остановившись на совершенно свободных от каких-либо пут руках.

Но почему я не могу ими пошевелить?

— Старина Лингвар явно перестарался, забросив тебя сюда, — этот мерзавец остановился напротив меня, сложил руки на груди и сокрушённо покачал головой, — кажется, правила хорошего тона в этом... месте не в ходу.

О чём он?

Стараясь не привлекать внимания, я осторожно повернула голову влево. Где мы вообще? Судя по всему, в каком-то тупике. Две кирпичные, стоящие под прямым углом, стены, а дальше — только полумрак, разглядеть в котором хоть что-то совершенно не представляется возможным.

— Да кто ты вообще такой? — злость придала сил, и в следующий раз дёрнуть руками оказалось не в пример легче. Правда, всё с тем же плачевным результатом.

— Не трепыхайся, это бесполезно, — даже сумрак, царящий в непонятно откуда взявшемся здесь тупике не смог скрыть победной усмешки в серых, каких-то блёклых и невыразительных глазах моего 'собеседника', — к тому же, нам предстоит долгий разговор, и я хотел бы, чтобы ты больше внимания уделяла ему, а не бесплотным попыткам освободиться.

А вот у меня совершенно нет желания с ним разговаривать!

— Какой разговор? — ещё один рывок, и невидимые путы сильнее сжали и без того онемевшие руки, — больно, придурок! Хочешь поговорить — освободи меня и Нао!

— Уж поверь, Айрин, твой прыткий дружок полностью заслужил свое нынешнее состояние, — только теперь привыкшим к полутьме глазам удалось разглядеть нехилый кровоподтёк на бледной щеке мужчины, и я с победным выражением лица смогла позволить себе лёгкую ухмылку.

— Не скрути ты меня так быстро, парой синяков бы точно не отделался, — Нао попытался дёрнуться точно также, как я несколько секунд назад, но, судя по всему, преуспел не больше.

Только теперь пришло осознание того, что страх, не отпускавший с самого школьного крыльца, сошел практически на нет, уступив место вполне объяснимой злости. Да, я до сих пор ничего не понимаю, не знаю, что нужно этому типу, но лучшим в нынешнем положении будет притвориться покорной безмозглой овечкой и постараться вытащить из нашего пленителя как можно больше.

— Ну хорошо, я тебя слушаю, — я дёрнулась ещё раз, правда куда слабее, чем следовало бы. Надеюсь, этого хватит для усыпления бдительности, — только давай быстрее. Руки болят.

— Надо же, а ты куда умнее, чем можешь показаться на первый взгляд.

Уже знакомая торжествующая, и неимоверно раздражающая меня усмешка.

— Айрин, не слушай его!

Кажется, наш 'приятель' либо забыл, либо не посчитал нужным связать ноги яростно сверкающему глазами Нао, потому что с очередным рывком однокласснику удалось каким-то неведомым образом опереться на неподвижные руки и сделать резкий выпад ногой прямо в живот опешившему противнику. Ещё один удар — и мужчина бесформенной кучей осел прямо к моим ногам. Тут же я почувствовала, что руки больше не сковывает неведомая сила и в ужасе отпрыгнула от неподвижно лежащего тела.

— Бежим!

Предупреждение излишне, потому что уже в следующий миг я крепко вцепилась в ладонь Нао, а через секунду почувствовала сильный удар от столкновения с какой-то, судя по всему, невидимой преградой. Удивиться тому, что в мире вообще существуют невидимые стены, я не успела, потому что и без того нывшая голова отозвалась резкой болью, и только сильный рывок всё той же ладони позволил мне удержаться на ногах и не присоединиться к всё ещё находящемуся без сознания мерзавцу.

— В другую сторону!

Только выработанная многолетней ездой на велосипеде отменная реакция Нао спасла нас от очередного столкновения с точно такой же стеной.

— Мы в ловушке!

— Набегались? — резкий и раздражённый тон заставил нас резко развернуться и вжаться во всё ту же стену, и я с долей мрачного удовлетворения отметила, что очнувшийся и с трудом вставший на ноги тип имеет более чем помятый вид. Правда, всё торжество ушло как воздух из лопнувшего воздушного шара, стоило только почувствовать тяжесть вернувшихся пут.

— Чёртов мальчишка! Что ж, не хотите по-хорошему...

А вот теперь снова стало по-настоящему страшно, потому что на чуть дрожащих от ярости руках незнакомца сформировалось бледное приглушённое сияние, и я с силой зажмурилась от яркого света, прорезавшего окружающий нас полумрак.

— Айрин, наш разговор переносится в место, где тебя уже заждались.

'Заждались?'

Я уже совершенно ничего не понимаю и мне страшно! Кто-нибудь, прекратите это!

Открыть глаза всё ещё не представляется возможным, я слышала только, как до меня доносились обрывки непонятных слов, совершенно точно не японских. Давление на руки чуть ослабело, я даже смогла пошевелиться, почувствовла, как чужие холодные пальцы с силой сомкнулись на моём запястье и понимание того, что, кажется, меня собираются отсюда забрать таким вот странным способом, обрушилось на мою больную и отчаянно гудящую голову совершенно неожиданно.

— Нет! — почему собственный крик показался таким жалким?

Пальцы сильнее сжали руку, я почувствовала, как меня тянут в центра ослепляющего зрения и сознание света и всхлипнула от накатившего ужаса.

— Чёрта с два!

Нао?

В ту же секунду пальцы ослабили хватку, правда, тут же сменившись другими, но уже не внушающими того леденящего ужаса. Я распахнула глаза и за секунду до того, как снова зажмуриться от разъедающего глаза сияния, успела увидеть согнувшегося в три погибели ублюдка и решительное лицо одноклассника.

— Держись крепче!

Судорожная хватка, режущий уже даже через закрытые веки свет, нестерпимый жар и полный злости и ужаса крик, который, правда, мне удалось уловить уже самой периферией измученного сознания.

А потом, наконец-то, пришла долгожданная тьма.

Глава 2.

Ужасно болит голова, а ещё, почему-то, жутко мёрзнет правая нога. Секунду спустя пришло понимание, что виной этому холодная, почти ледяная вода, в которой, судя по всему, эта самая нога и находится.

Что за ерунда? Откуда в давешнем тупике могло взяться подобное?

Я со стоном попыталась пошевелиться, в первую очередь подтянув к себе уже весьма озябшую конечность и только после этого догадалась разлепить всё ещё крепко зажмуренные веки.

Лучше бы я этого не делала, потому что открывшаяся картина заставила резко зажмуриться, чтобы попытаться сохранить ещё хоть какие-то остатки здравого смысла.

Что?

Что?!

Что произошло, чёрт возьми?

— Айрин?

Это всё сон. Да, я просто сплю, но вот-вот проснусь, и, стараясь не попасться на глаза отчиму, подхвачу школьную сумку, переоденусь и выбегу из дома, как всегда опаздывая к первому уроку.

— Айрин, ты в порядке?

Н-е-е-е-е-т...

Это реальность. Пусть мой мозг упорно отказывается понимать, куда делись кирпичные стены, кажется, навечно врезавшегося в память тупика, и ублюдок, который нас в этот самый тупик затащил. А, самое главное — каким образом мы оказались в густом, тёмном, и даже на первый взгляд — совершенно диком лесу?

Но это реальность.

Я попыталась сесть, ещё раз огляделась, и, в первую очередь, нашла взглядом растрёпанного взъерошенного одноклассника, который, судя по его внешнему виду, только что выбрался из того самого озерка, в котором не так давно покоилась моя нога.

— Что произошло?

— А тебе неясно? — Нао тоже трясло, но он в два шага оказался рядом со мной и протянул руку, помогая встать, — твой приятель создал, ну, назовем это порталом, который и перенёс нас сюда.

Лучше б он сказал, что я сошла с ума или это просто какой-то розыгрыш...

— А... это что... это вообще возможно?

— Вообще-то, нет. Но мы же здесь.

— Погоди, — я потрясла головой, пытаясь привести мысли в порядок, — насколько я помню, именно ты потащил меня в этот самый... портал.

— Ага, — Нао стянул ветровку и попытался вытереть ею торчащие во все стороны мокрые волосы, правда, без особого успеха, потому что школьная форменная куртка меньше всего предназначена для того, чтобы впитывать хоть какую-то влагу.

Так это... всё — по его вине?!

— Ты... ты... — от волны гнева, охватившей всё существо, в, и без того разрывающейся на части от боли голове что-то помутилось, и я с силой сжала кулаки, обрушив их на никак не ожидавшего такой прыти одноклассника, — какого чёрта ты это сделал, идиот?!

— Тихо!

Нао попытался увернуться, но явно недооценил всю степень моей злости, гнева и охватившего с ног до головы ужаса.

— Из-за тебя!!! — удар кулаком по плечу, — мы!!! — ещё один, на этот раз по лопатке, — в полной!!! — град ударов обрушился на мокрую, согнувшуюся в три погибели спину, — заднице!!! Верни!!! Меня!!! Домой!!!! Немедленно!!!

— Прекрати!!! Идиотка! — каким-то чудом ему удалось вывернуться и с силой сжать мои запястья, — было бы лучше, если б это сделал он?!

Я ошарашенно замерла на месте, забыв даже о том, что ещё секунду назад мечтала как следует врезать этому идиоту, по вине которого мы сейчас находимся, судя по всему, очень-очень далеко от дома.

— А... Но...

— 'Но', — передразнил меня Нао, — ты что, ещё не поняла, что целью этого типа, кто бы он ни был — перенести тебя в это... место?

Судя по всему, он прав. Вопрос 'Зачем'' так и крутился на языке, но Нао точно не сможет дать на него ответа.

— 'Спасибо' всё равно не дождёшься, — я угрюмо почесала вновь занывшую коленку, всеми силами стараясь не думать о том, что одноклассник, вообще-то, оказался тут исключительно по моей вине. Ну, если не исключительно, то отчасти точно.

— Больно надо, — тихое фырканье привело к новой вспышке утихнувшей, было, злости.

— Ну вот кто просил тебя тогда тащиться за ним, а? Сидели бы сейчас на уроках, а не мёрзли в каком-то непонятном тёмном лесу!

— Ты совсем слабоумная? — в голосе Нао отчётливо промелькнули нотки жалости и сочувствия, которые всегда присутствуют при разговоре с душевнобольными, ну или просто с плохо соображающими людьми, — сегодня, или завтра — но ты бы оказалась здесь. И, что весьма вероятно, в компании того типа.

Я предпочла промолчать, чтобы не нарваться на очередной приступ раздражения и ещё раз огляделась вокруг. Правда, какой-либо ясности осмотр местности не добавил.

— Ну и где мы?

Снова фырканье. Ну и ладно, сама понимаю, что вопрос идиотский.

— И что будем делать? — а вот этот уже точно по существу.

Нао пожал плечами, накидывая на себя насквозь промокшую ветровку.

— Для начала попытаться понять, где мы оказались. А потом... надо как-то выбираться отсюда.

Замечательный план действий. Но вслух я этого не скажу.

— А у тебя есть другие идеи? — кажется, по моему лицу Нао и так удалось всё понять.

— Нет, — спустя почти минуту напряжённых размышлений мне пришлось признать поражение.

— Вот поэтому молчи и на всякий случай смотри по сторонам, — Нао потёр ладони одна о другую и вдруг резко подпрыгнул вверх, почти тут же вцепившись в нижнюю ветку ближайшего дерева.

— Эй, что ты задумал?

— Хочу забраться наверх и осмотреться, — он так ловко начал карабкаться по толстым веткам, что я не сдержала восхищённого выдоха.

— Где ты этому научился?

— А ты думала, что я, кроме езды на велосипеде, ни на что не способен?

— Да я вообще о тебе не думала.

Что я только что ляпнула?! Ну кто дёргал меня за язык?!

— Я заметил, — донеслось сверху, — но, поверь, ничуть не расстроен этим фактом. Чёрт!

— Что такое? — я с беспокойством задрала голову вверх, пытаясь разглядеть хоть что-то в кромешной тьме, — ты в порядке?

— В полном, просто нога соскользнула, — тихое шуршание, сопровождаемое треском веток, — ну всё, я наверху.

— И что там?

— Темно, хоть глаз выколи, больше ничего. Хотя...

— Что?!

— Свет. Слабый, очень далеко. Отсюда не разобрать, что это такое.

— Дай посмотреть?

— А потом тащить тебя через лес с пробитой головой? Уволь, — несколько секунд, и Нао вполне удачно приземлился в полуметре от того самого озерца, — в общем, — он махнул рукой, — свет был виден где-то там.

— И что будем делать? — первый шок от всего произошедшего отошёл, и я обхватила себя руками, только теперь начав чувствовать, что прохладный ночной воздух проникает под одежду, вызывая мелкий противный озноб. Причём первой, естественно, замёрзла промокшая нога.

— Идти на него сейчас нет смысла, мы просто заблудимся. Так что давай ждать рассвета.

— Ночевать — здесь?!

Наверное, мой негодующий вопль вконец разозлил и без того раздражённого одноклассника.

— А ты где хотела? В пятизвёздочном отеле? Если заметила здесь хоть один — не буду возражать.

— Идиот, — буркнула я, а затем обессилено сползла спиной по шероховатому стволу дерева и закрыла глаза, — но я здесь точно не засну.

— Тебя и не просят, — судя по звуку, Нао сел рядом со мной, — лучше скажи, чем ты так не угодила этому типу.

Хотелось бы мне это знать.

— Да я вообще сегодня увидела его в первый раз в жизни, — обхватив руками колени, я уткнулась в них лицом, чтобы хоть таким образом попытаться сохранить немного тепла, — в самом деле!

— Он сказал — тебя здесь заждались. Ничего не можешь добавить?

Сил на то, чтобы возмутиться по-настоящему уже почти не осталось, поэтому вопрос вышел тихим и даже жалким.

— Издеваешься?

— Всего лишь пытаюсь понять, — невозмутимо произнёс Нао, вертя в пальцах какой-то сучок, — ни с кем в последнее время не ссорилась? Не переходила дорогу, не пыталась кому-то навредить, не списывала на контрольных, в конце концов?

— Это даже не смешно. Замолчи.

Интересно, отчим сильно перепугается, обнаружив, что дочь сегодня не вернулась домой? Хотя, наверное, бутылка быстро придаст ему привычное ко всему безразличие. А вот родители Нао...

— Прости, — это сорвалось непроизвольно, и уже через секунду я поймала на себе удивленный взгляд одноклассника.

— Это ещё за что?

— Твои родители. Они ведь сейчас с ума сходят.

— А твои? — он в упор глянул на меня, заставив почти тут же отвести глаза.

— Ага. Но... ладно, неважно, — я попыталась перевести разговор на мене скользкую тему, — как тебе удалось оттолкнуть того типа?

— Если честно, я сам не ожидал, что удастся, — Нао задумчиво посмотрел на ствол ближайшего к нам дерева и провёл пальцем по шероховатой коре, — ему пришлось ослабить хватку, когда сияние достигло почти самого пика. Наверное, для этого требовалась предельная концентрация, а ты мешала ему сосредоточиться.

— И ты сразу оттолкнул его?

— Зарядил ногой в живот, причём так, что его откинуло к противоположной стене. Схватил тебя, первую попавшуюся под руку сумку и рванул в этот свет.

— Погоди. Ты взял с собой сумку?

— Да. Причём, кажется, это твоя.

— Дай сюда! — я заозиралась в поиске настолько необходимого мне предмета.

— Валяется рядом с соседним деревом, — он пожал плечами, — хочешь перед сном почитать учебник по кандзи?

— Идиот! Там должна быть спортивная форма.

Нао кинул выразительный взгляд на белую блузку, юбку, еле-еле прикрывавшую уже вовсю исцарапанные и покрасневшие от холода коленки и раздражённо прищёлкнул языком.

— Неженка.

— Уж извини! — пальцы нашарили знакомый ремень и потянули на себя язычок замка. Надеюсь, мне хватило ума с утра положить туда спортивные штаны и ветровку? Ведь хватило же?!

Есть!

— Отвернись, — я решительно встала на ноги и одёрнула юбку, — и не подсматривай.

Ехидный смешок ведь можно посчитать за согласие?

— Что у тебя там ещё? — Нао повернул голову, когда я, облачённая в более-менее тёплые штаны и куртку, а главное — в сухие носки и кроссовки, уселась на прежнее место.

— Шоколадка, пачка сока. Тетрадки, учебники и ручки. Мобильник!

— Мы идиоты! — одноклассник резко выхватил у меня телефон, раскрыл его и почти тут же разочарованно вернул назад, — связи нет. Так что можешь выкинуть.

В неярком свете мобильника было отчётливо видно, как тень злости набежала на его лицо. Ещё бы, даже я на сотую долю секунды поверила, что появился реальный шанс вот-вот выбраться отсюда. Или, по крайней мере, понять, куда же нас закинуло.

— Шоколад спрячь подальше, сок тоже. Ещё пригодятся. Что ещё?

Пальцы неожиданно наткнулись на что-то гладкое и холодное, и я с немалым удивлением вытащила газовый баллончик.

Точно! Как я могла про него забыть?!

— Ничего себе, — присвистнул Нао, внимательно рассматривая чуть ли не единственное моё средство защиты в те моменты, когда отчим совсем уж терял человеческий вид, — зачем он тебе?

Вопрос был вполне резонным, в сумке обычной школьницы редко встретишь такую вещь, но... можно я не буду говорить правду?

— На всякий случай, — я покрепче сжала в руке ставшую весьма полезной находку, — а твоя сумка?

— Осталась там. Но вряд ли два комплекта учебников и два неработающих телефона вместо одного были бы способны хоть как-то исправить ситуацию. Хотя нет, там ещё лежала зажигалка.

— Чёрт.

— Именно, — Нао встал на ноги и подошёл к соседнему дереву, выкручивая достаточно увесистую даже на первый взгляд ветку. Я молчала, безошибочно угадав его намерения: когда всё, чем ты располагаешь — это газовый баллончик, три учебника, бесполезный телефон и несколько разноцветных ручек, даже такая ветка сгодится в качестве какой-никакой, но защиты.

— Как думаешь, здесь есть дикие звери?

— Не хотел бы с ними встретиться, — он с силой дёрнул ветку, и та, обиженно треснув, полностью оказалась в его руках, — кстати, ты обратила внимание, что здесь почти совсем нет звуков?

Я навострила уши, в очередной раз признавая правоту одноклассника. Мне нечасто доводилось бывать в настоящем лесу, но даже этих скромный познаний хватило, чтобы понять — ни шелеста листьев, ни пения птиц, да даже уханья сов, которым свойственно бодрствовать ночью... ничего нет. Совсем ничего.

— Тебе что, совсем не страшно? — я поёжилась и с некоторой долей удивления посмотрела, как Нао размеренными чёткими движениями обрывает с ветки мелкие сучки и листья.

— Страшно. Но должен же хоть кто-то из нас сохранять самообладание?

— Эй, я вовсе не паникую!

— Пока что.

— И не собираюсь, — обиженно буркнула я, сильнее обхватив коленки.

В повисшей за моей последней репликой тишине было отчётливо слышно, как Нао заканчивает 'свежевать' ветку. Интересно, где сейчас тот ублюдок? И раз уж он владеет такими... способностями, то сколько времени ему надо, чтобы сюда переместиться?

— Нао!

— Чего тебе?

— Как думаешь, — я слишком устала, чтобы обращать внимание на более чем грубый тон одноклассника и поинтересовалась, — этот тип... он может вернуться следом за нами?

— Конечно, может, — Нао даже бровью не повёл, продолжая трудиться над веткой, — но, наверное, ему нужно время.

— Откуда ты знаешь?

— Как тебе объяснить... — вот теперь одноклассник отложил в сторону импровизированное оружие и сел рядом со мной, — ты ведь уже поняла, что он каким-то неведомым образом наделен непонятной силой?

— Сложно было не заметить, — не удержалась я от едкого комментария.

— Для простоты давай будем называть её магией, — Нао задумчиво смотрел в почти непроглядную тьму, — так вот. Я заметил, что когда он применял эту самую магию, — тут он сделал паузу, пытаясь подобрать слова, — понимаешь... с каждым таким выпадом сил у него становилось всё меньше.

— То есть, ты хочешь сказать, что эта эээ... магия, — моё сознание никак не хотело признавать наличие сверхъестественных возможностей, так что последнее слово я произнесла, сделав над собой определённое усилие, — она отнимает силы?

— Да, — кивнул мой собеседник, — поэтому, когда этот ублюдок начал открывать переход, он уже с трудом стоял на ногах. Думаю, что после всего этого ему потребуется какое-то время, чтобы восстановиться.

— Вот как...

Ну а что я ещё могла ответить? Угрюмо положив голову на скрещённые руки, я попыталась суммировать уже имеющуюся информацию.

Итак, мы непонятно где. Судя по всему (а вот это принять оказалось гораздо сложнее), совершенно точно не в Японии. Тогда куда нас перенесло этим самым... порталом? Ладно, надеюсь, это скоро удастся выяснить. Причём закинул нас сюда тип, про которого тоже ничего не известно, но который совершенно точно владеет... ну ладно, магией. И, что самое странное — ему зачем-то понадобилась я. Причем, судя по его словам, меня здесь заждались. А рядом со мной теперь только Нао, о котором я не знаю совершенно ничего, кроме того, что он выше меня на две головы, обожает сбивать людей не велосипеде, как оказалось, неплохо лазает по деревьям и обладает обширным запасом язвительности.

Шикарно. Великолепно. Просто прекрасно.

— Чёрт! — я с силой врезала кулаком по влажной земле и тут же удостоилась скептической усмешки.

— Неужто осознала ситуацию?

— Отстань, — я потёрла всё ещё ноющую голову и со стоном откинулась на широкий ствол, — вот за что, а?

Нет, ну в самом деле! Жила себе, училась, стараясь как можно меньше попадаться на глаза отчиму и мечтая когда-нибудь исчезнуть от него куда подальше.

Исчезла...

Довольна?

'Нет', — угрюмо сообщил притихший было внутренний голос, — 'по крайней мере, в моих мыслях всё это представлялось совсем не так'.

Я тяжело вздохнула и снова закрыла глаза, стараясь в давящей тишине уловить хоть какие-то звуки. Но, кроме стука собственного сердца и ровного дыхания Нао, ничто не нарушало мрачного, даже в какой-то мере траурного молчания окружающего нас леса.

Через какое-то время измученному сознанию всё-таки удалось отключиться, и, кажется, я провалилась в тревожное забытьё, которое затем сменилось не менее тревожным сном.

* * *

Ужасно чесалась переносица, и, к тому же, всё тело жутко затекло от неудобного положения.

Этих двух факторов вполне хватило, чтобы понять, что проснулась я, вопреки желанию вовсе не в собственной постели, а всё в том же проклятом лесу. В котором, однако, стало заметно светлее.

— Проснулась?

Покрасневшие глаза сидящего рядом Нао свидетельствовали о том, что однокласснику, в отличие от меня, заснуть так и не удалось. Захотелось завыть от страха и безысходности, уткнувшись лицом в сгиб локтя, вот только от этого будет какой-то толк?

— Вроде, — я почесала нос и попыталась встать, правда, тут же рухнув обратно, потому что в ноги впились тысячи тонких колючих иголок. Проклиная ублюдка, который нас сюда закинул, этот лес, который я уже успела возненавидеть и ещё, почему-то, Нао, я стащила кроссовки, принявшись растирать затёкшие ступни, — а...

— Никого не было, — ответил он прежде, чем я успела сформулировать вопрос, — всё так же тихо и пусто.

— Понятно. Надолго я... отрубилась?

— Часа на четыре. Вставай, нужно идти.

— Дай мне одну минуту, — я обулась и с изрядной долей опасения попыталась повторно принять вертикальное положение. Это удалось не в пример лучше чем в прошлый раз, поэтому только теперь я позволила себе осмотреться.

Сейчас вокруг, и в самом деле, не было той непроглядной темноты, и я с хмурым любопытством созерцала стволы оказавшихся поистине гигантскими, деревьев. Они расположились друг к другу достаточно плотно, но всё же не настолько чтобы мне не удалось всмотреться в редкие просветы между ними. Всё те же стволы, иногда перемежающиеся редким кустарником, и, что уж совсем редко — парой-тройкой неизвестных мне ярких красных цветков. Задрав голову вверх, я попыталась рассмотреть небо. Но, то ли деревья были слишком высоки, то ли ещё недостаточно рассвело, но взгляд наткнулся только на густые кроны всё тех же деревьев. И, по прежнему — ни звука. Только давящая тишина.

Мрачно. Неприветливо. И страшно.

Эти три слова как нельзя лучше охарактеризовали местность, в которой мы оказались по воле давешнего мерзавца.

Неужели это было только вчера?

В любом случае, сейчас точно не время, чтобы рассуждать об этом.

— Ну что, пойдём? — я закинула сумку на плечо, ещё раз огляделась и выжидающе посмотрела на одноклассника.

— Свет был с той стороны, — Нао кивком головы обозначил направление и оглядел меня с головы до ног, — и на всякий случай держи при себе свой баллончик.

— Хорошо, — мысль была дельной, поэтому я согласно кивнула, нашаривая в сумке искомый предмет. Жутко хотелось есть, но когда на двоих всего одна шоколадка, и не знаешь, удастся ли найти ещё еды... В общем, завтрак отменяется.

— Идём, — Нао первым двинулся вперёд, огибая ствол ближайшего дерева, — и давай говорить поменьше. Мало ли...

Кивнув довольно быстро удаляющейся спине одноклассника, я поспешила прибавить шагу, потому что остаться одной в этом месте хотелось меньше всего.

Хотя вряд ли Нао задался целью бросить меня здесь.

Ступая как можно тише и стараясь не сбиться с заданного направления мы медленно продвигались сквозь труднопроходимую чащу. Идти было довольно тяжело, потому что ноги то и дело проваливались в многочисленные ямы, зацеплялись за валяющиеся повсюду сухие ветки, да к тому же, приходилось то и дело огибать огромные, в несколько обхватов стволы деревьев.

Уже давно дало о знать ушибленное колено, ноги ныли от усталости, в животе немилосердно урчало, но я только завистливо смотрела на уверенно идущего впереди меня Нао, с силой сжимала зубы и продолжала двигаться вперёд.

Ситуацию осложняло ещё и то, что с каждой секундой вся наша затея казалась всё более и более бессмысленной. Идти на какой-то мифический источник света, которого, к тому же, днём уж точно видно не будет. А уж пускаться в такой путь без компаса и карты...

Я была совершенно уверена, что Нао одолевают те же сомнения, но одноклассник, тем не менее, продолжал уверенно идти вперёд. Ещё бы, сидеть на месте и тихо ждать, пока нас обнаружит давешний тип или же просто умирать от голода казалось ещё большим безумием, чем то, которое мы совершали сейчас. Поэтому я в очередной раз тяжело вздохнула, мысленно прикрикнула на не в меру разошедшийся желудок и постаралась прибавить шагу.

— Стой, — Нао замер на месте так резко, что я только каким-то чудом не врезалась по инерции в его спину.

— Что такое? — я обессиленно откинулась спиной на ствол ближайшего дерева, — привал?

— Нет. Ты ничего не заметила?

Я покрутила головой, пытаясь углядеть какие бы то ни было признаки хотя бы малейших изменений местности. Но вокруг стояла всё та же непроходимая чаща. Разве что...

— Стало светлее? — предположила я практически наугад.

— Именно. И посмотри ещё, — Нао несильно стукнул палкой по ближайшему стволу, — деревья стали тоньше.

А ведь и в самом деле. Я настолько увлеклась тем, чтобы бесшумно пробираться сквозь эти буреломы, что совсем не обратила внимания, что нас теперь окружают вовсе не гиганты в несколько человеческих обхватов. Нет, деревья всё ещё были достаточно большими, но разница с теми, у которых мы провели ночь, и в самом деле, заметно бросалась в глаза.

— Как думаешь, мы выходим... — я не сразу вспомнила нужное слово, — к подлеску?

— Не знаю, — Нао задумчиво созерцал тёмную потрескавшуюся кору, — но, на всякий случай, давай вести себя ещё тише. Идём.

— Через пять минут, — измученное выматывающим переходом тело никак не желало отрываться от широкого и надёжного ствола, — я просто не в состоянии.

Нао окинул взглядом мой во многих местах прорванный костюм, многочисленные веточки, которые наверняка запутались в растрёпанных волосах, расцарапанную щёку, ничего не сказал, но, всё же, опустился на землю.

— Доставай свой шоколад. Только постарайся не шуршать обёрткой на весь лес.

— Без тебя знаю, — сил реагировать на очередной выпад не было совсем, поэтому я просто развернула шоколадку, отломила маленький кусок, блаженно сунула его в рот и протянула плитку Нао.

Никогда не думала, что простой шоколад может принести столько удовольствия. Нет, мне довольно часто приходилось голодать, когда отчим был уж совсем не в духе, и потом быстро хватать что-то на ходу, но сейчас я буквально таяла от каждой крошки растворяющегося на языке шоколада.

— Не глотай сразу, а рассасывай как можно дольше, — он вернул мне плитку, отломив от нее куда меньший кусочек, чем тот, которым сейчас наслаждалась я, — тогда голод вернётся не так быстро.

Я согласно кивнула и блаженно зажмурилась, разгрызая твёрдый миндаль. Почти тут же захотелось пить, но тратить единственную на двоих пачку сока сейчас казалось верхом глупости.

— Вставай, — я нехотя открыла глаза, упёршись взглядом в протянутую навстречу руку.

С недовольным стоном я ухватилась за неё, с трудом приняв вертикальное положение.

— Готова?

— Нет, — пробурчала я, пряча шоколад в сумку, — но у меня есть выбор?

— Ты права, нет, — Нао уже поудобнее перехватил свою палку и первым двинулся вперёд.

Чёртов сухарь.

'А по чьей вине он оказался здесь?''

'Уж точно не моей, а того типа! И вообще, кто просил его следить за мной тогда?' — со злостью осадила я внутренний голос, на гудящих от усталости ногах пробираясь вперёд.

На это, ему, судя по всему, возразить было нечего, поэтому дальше я шла, не отягощённая спорами с самой собой.

Деревья меж тем, и в самом деле, становились всё тоньше, а вскоре сквозь их кроны пробился и первый солнечный луч.

— Мы и в самом деле выходим отсюда, — донёсся до меня тихий шёпот одноклассника, — и... слышишь?

Я навострила уши, и вскоре до слуха донёсся тихий звук, который не мог бы ничем иным как шумом неспешно текущей воды.

— Река?

— Скорее ручей, — покачал головой Нао, — идём в ту сторону.

Дважды просить меня не пришлось, потому что жажда, а особенно после шоколада, донимала всё сильнее и сильнее.

— Да тише ты! — в мою руку вцепились пальцы одноклассника за секунду до того, как я почти рванула с места, — хочешь привлечь своим топотом всю местную фауну?

— Мы вроде выяснили, что здесь никого нет, — я прекрасно понимала его правоту, но в споре, по крайней мере, чувствовала себя куда меньшей идиоткой.

— Это там никого не было, — Нао отпустил мою руку и кивнул в сторону практически непроходимой чащи, — а вода обычно привлекает к себе всякого рода живность. Чем ты вообще слушала на уроках?

На это возразить было нечего, поэтому я молча пошла в сторону источника звука, с каждым шагом становившегося всё более отчётливым. Буквально через несколько минут между деревьями показался просвет, и нашему взору открылась небольшая поляна, через которую, и в самом деле, пробегал небольшой, но быстрый ручеёк. Деревья здесь были почти тех же размеров, к коим я привыкла у себя на родине, повсюду в беспорядке навалены крупные, больше всего похожие на осколки чего-то огромного валуны, а вдали, кажется, даже можно было различить пение птицы.

Нам, и в самом деле, удалось выйти из этого леса.

— Как думаешь, отсюда можно пить?

— Сейчас проверим, — Нао опустился на корточки, зачерпнув в ладонь прохладной даже с виду воды, а потом осторожно прикоснулся к ней губами, — ну... на вкус ничего.

Я тут же бухнулась на колени, зачерпнув ладонями полную пригоршню воды. Несколько глотков — и мир вокруг стал казаться не таким уж мрачным и серым, а где-то на задворках сознания начала пробиваться надежда, что мы сможем выбраться отсюда без особых происшествий.

— Не шевелись! — Нао неожиданно резко завертел головой, а потом одним быстрым движением оттащил меня за ближайший валун, — и молчи!

Я испуганно вжалась в нагретый солнцем камень, не понимая, что же так могло напугать одноклассника, правда, уже через несколько секунд получив ответ на так и не заданный мною вопрос.

Среди деревьев послышался треск ломавшихся сучьев, а потом звук чего-то тяжелого, судя по всему, брошенного на землю прямо рядом с ручьём.

— Ну, наконец-то, — хриплый низкий голос раздался почти над самым ухом, и я вздрогнула, почти тут же ощутив, как пальцы Нао успокаивающе сжали мою ладонь. Через мгновение я и сама поняла, что неизвестные, кем бы они ни были, видеть нас ну никак не могли. Если, конечно, им не придёт на ум сделать пять шагов прямо в сторону камня, служившего нам каким-никаким, но укрытием, — я уж думал, никогда не выберемся.

— Сам виноват, — послышался второй, не менее низкий голос, — я ещё вчера давал понять, что ты свернул не туда.

— Хозяин будет в ярости.

Сдерживая отчаянно колотящееся сердце, я изо всех сил пыталась понять, почему их речь кажется мне до боли странной. Вроде бы они говорили понятные и простые вещи, но...

Что не даёт мне покоя?

Однако следующие слова заставили меня ещё больше съёжиться за камнем.

— Вот поэтому хватит трепаться. До города несколько часов. Набирай воду и пошли отсюда.

Если они нас сейчас обнаружат...

'Только не в нашу сторону... только не в нашу сторону', — крепко зажмурившись, я изо всех сил молила всех известных мне богов, чтобы двум неизвестным типам не пришло в голову отправиться в этот свой город той же самой дорогой, на пути которой стоял 'наш' камень.

'Ну пожалуйста... пожалуйста...'

Я так крепко зажмурилась, и так отчаянно шептала про себя эти слова, что не сразу поняла, что Нао уже какое-то время слабо трясёт меня за плечо.

— Айрин, — его тихий шёпот раздался над самым ухом, — вставай, они ушли.

— В самом деле? — облегчение, затопившее меня, ни шло ни в какое сравнение с удовольствием от недавно выпитой воды.

— Да, — одноклассник уже выпрямился во весь рост, — краем глаза мне удалось их разглядеть. Знать бы ещё, о чём они говорили...

— То есть? — я встала на ноги и недоумённо посмотрела на него, — ты что, не расслышал?

— Ты о чём? — на лице Нао проступила крайняя озабоченность, — я вообще ни слова не понял.

Кто-нибудь, скажите мне, что это, всё-таки, сон...

Я обессиленно опустилась туда, где только что сидела, сжав трясущимися пальцами гудящие от напряжения виски.

Вот что мне показалось странным. Они говорили не на японском.

Но почему, почему, чёрт возьми, я поняла каждое слово?!

Кто-нибудь, объясните мне, что происходит!

Глава 3.

— Эй, так и будешь молчать?

— Оставь меня в покое, — простонала я, пряча лицо в согнутых коленях, — ну пожалуйста...

— Так. Вставай. Быстро! — Нао дёрнул меня за руку и, оттащив от злополучного ручейка на пару десятков шагов, насильно усадил под одно из деревьев, — а теперь прекращай свою истерику и рассказывай.

— А чего рассказывать? — на лицо совершенно неожиданно наползла идиотская улыбка, — просто я каким-то неведомым образом поняла всё, о чём говорили те типы!

— Чего?!

Недоумение и шок, отразившиеся на лице одноклассника, оказались последней каплей, и истерика, о которой предупреждал меня Нао, комом собралась где-то в районе груди, чтобы в следующий миг вырваться наружу.

— Всё! До последнего! Слова!

Я сползла на землю, расхохотавшись в голос. Из глаз моментально брызнули слёзы, но это совершенно не помешало тому, чтобы зайтись в новом приступе смеха.

— Представляешь?! — новая волна истерики сотрясла и без того дёргающееся в конвульсиях тело, — я понимаю местный язык! Я... я совсем сумасшедшая, да?!

Ну конечно, я сумасшедшая! Как же, оказывается, всё просто!

Почему-то от этой мысли стало только веселее, а ещё пришло в голову, что если хорошенько стукнуть сжатым кулаком по коре дерева, то...

— Ой! — от хлёсткой пощёчины голова по инерции ушла влево, и я прижала ладонь к горящей огнём щеке, расширившимся от боли и обиды глазами смотря на занёсшего для следующего удара руку Нао, — за что?!

— Успокоилась? — ровным тоном осведомился одноклассник.

— Да пошёл ты! — я вскочила, сорвалась с места, и, не разбирая дороги, кинулась прочь. Неважно куда, лишь бы подальше от этого нахала! Естественно, ноги тут же запутались в первой же подвернувшейся коряге, я еще честно сделала попытку сохранить равновесие, и, потерпев полную неудачу, рухнула на землю, разразившись самыми настоящими рыданиями.

Голод, терзаемый ещё со вчерашнего вечера, этот пустой и мёртвый лес, в котором так страшно, изнурительный многочасовой переход, осознание, что я не такая, как все, и, в довершение всего сильная пощёчина — этого, оказывается, вполне достаточно, чтобы вывести меня из равновесия.

Слёзы текли не переставая, впитывались в сухую растрескавшуюся землю, а я всё ревела и никак не могла заставить себя остановиться. Поэтому, когда на макушку неожиданно легла рука, я даже не пошевелилась, продолжая содрогаться от рвущихся наружу боли и обиды.

— Уйди, — всхлипнула я, когда поняла, что одноклассник присел рядом, и, кажется, попытался неловко погладить меня по голове.

— Чёрта с два, — единственно знакомый в этом жутком месте голос, как ни странно, принёс спокойствие и облегчение, и я осознала, что истерика начала постепенно сходить на нет.

— Идиот, — сев на корточки, я наспех вытерла лицо тут же сунутой мне в руки тряпкой, которая при ближайшем рассмотрении оказалась моей же собственной блузкой.

— Пойдём к ручью, умоешься.

Я кивнула, почти что на автомате поднялась на ноги и медленно побрела в требуемом направлении.

— Теперь успокоилась? — когда я в очередной раз пришла в себя, то обнаружила, что сижу, прислонившись к огромному валуну, сжимая пачку сока в одной руке и кусок шоколада в другой.

— Вроде, — я уныло кивнула.

— Тогда давай поговорим, — он присел на корточки напротив меня, — тебе удалось понять каждое слово этих типов?

— Ага, — я сунула в рот пластмассовую трубочку и сделала глоток сока, — до сих пор не могу понять, почему.

— Не бойся, мы это выясним.

Он что, пытается меня утешить?

— О чём они говорили?

Наморщив лоб, я напрягла память и быстро пересказала однокласснику суть разговора.

— Город. Несколько часов, — задумчиво произнёс он, — значит, здесь, как минимум, есть более-менее развитая цивилизация.

— И что нам это даёт?

— Пока не знаю, — Нао пожал плечами, — но если мы не хотим умереть с голоду, то нужно выбираться отсюда. Желательно поближе к людям.

— Это безумие. Но ты прав. А в какую сторону ушли те двое?

— В противоположную от камня, за которым ты сейчас сидишь. Предлагаю двинуться в том же направлении.

— Ты сказал, что успел их разглядеть.

— Довольно высокие, — вот теперь Нао наморщился, пытаясь воскресить в памяти образы ушедших, — у каждого за спиной по огромному и наверняка тяжёлому рюкзаку. Очень грязные и неопрятные. Одеты очень просто, ничего необычного — штаны и куртка из тёмной и простой даже с первого взгляда ткани. Вроде бы у одного из них к поясу была приторочена небольшая кирка.

— Как думаешь, наша одежда не будет бросаться в глаза? — я посмотрела на школьные брюки и куртку Нао, а потом перевела взгляд на собственную спортивную форму.

— Понятия не имею. В любом случае, переодеться нам не во что. Так что давай приводить в порядок то, что есть, — и он быстрыми движениями начал очищать одежду от налипшей грязи, веточек и прочего мелкого мусора.

Я проглотила последний кусок шоколада и последовала примеру одноклассника.

— Слушай, давай оставим твои учебники здесь, — когда одежда приняла более-менее приличный вид, Нао вновь принялся изучать содержимое моей сумки, — они нам точно не понадобятся, а лишняя тяжесть будет только мешать.

Я прекрасно понимала что он прав, но, возможно, навсегда бросить то, что напрямую связывало меня с домом...

— Согласна, — надеюсь, Нао не заметил, как тяжело дались мне эти слова, — только... давай спрячем их, хорошо?

— Само собой, — он уже отыскал какое-то углубление под самым большим из камней, расчистил его от веток и прочего мусора, сунул книжки как можно дальше под валун, а потом завалил получившийся тайник мелкими камешками, — здесь их никто не найдёт.

— Жаль, что у нас нет ничего, во что можно было бы налить воды, — я с сожалением посмотрела на смятую пачку из-под сока, — ну вот почему их делают одноразовыми?

— Спросишь у производителя, когда вернёмся, — Нао уже закинул на плечо мою сумку, — ну что, пошли?

— Ага, — я присела у ручья, зачерпнув ладонями очередную пригоршню воды. Вот если бы можно было напиться впрок...

Идти стало не в пример легче, под ногами всё чаще попадалась свежая зелёная трава, а деревья теперь куда больше напоминали кустарники и росли группами, а не поодиночке, так что огибать их приходилось всё реже и реже.

— Смотри, там дорога! — всего через полчаса после того, как мы оставили место у ручья, прошептал Нао.

И в самом деле, в просвете между очередной группой кустарников виднелась достаточно широкая полоса, которую при ближайшем рассмотрении и впрямь можно было назвать дорогой. Правда, на те трассы, к которым мы привыкли в Японии, она походила, как корова на лошадь. В памяти тут же всплыло слово 'тракт' ещё в детстве вычитанное в каком-то историческом романе. Ни асфальта, ни плит, ни даже брусчатки — только хорошо утоптанная, сухая, а местами и вовсе потрескавшаяся земля.

— Что будем делать? — так же тихо спросила я, не отводя взгляда от дороги.

— Пойдём вдоль неё. По лесу, но так, чтобы она всё время была на виду.

Мысль была разумной, но через десять минут она полностью показала свою несостоятельность, потому что лес снова начал превращаться в густую непроходимую чащу. Причём теперь деревья стояли друг к другу так близко, что протиснуться между ними не было никакой возможности.

— Вот чёрт! — Нао в сердцах пнул какую-то корягу и тут же зашипел от боли.

— По-моему, у нас не остаётся выбора, — я тоскливо перевела взгляд на видневшуюся вдали дорогу, чувствуя, как в горле прочно засел комок от подступившего к нему страха, — пойдём?

— Придётся, вот только, — одноклассник пристально посмотрел на меня, — мы совсем забыли об одной вещи.

— Какой?

— Ты понимаешь, о чем они говорят. А сама сможешь говорить на их языке?

А ведь и в самом деле... Как мы об этом не подумали?

— Откуда мне знать? — я поёжилась и обхватила себя руками, чтобы справиться с охватившей дрожью, — знаешь, раньше как-то не доводилось.

— Не язви. Помнишь, как говорили те двое?

— Ну да, — растерянно пробормотала я.

— А теперь попробуй сказать то же самое.

Я замерла в растерянности, прекрасно понимая, чего хочет от меня Нао, но не имея ни малейшего представления, как это сделать.

— Сосредоточься. Попытайся вспомнить их слова. И — попробуй повторить.

Я кивнула, крепко зажмурилась, пытаясь воскресить в памяти события полуторачасовой давности. Вот я съежилась за камнем, вот крепко зажмурилась, а вот пальцы Нао успокаивающе сжимают мою ладонь.

— Ну наконец-то, — изо всех сил стараясь вспомнить все оттенки низкого хриплого голоса, произнесла я, — я уж думал, никогда не выберемся.

— Это японский, — разочарованно протянул Нао, — давай ещё раз.

Зажмурившись ещё крепче, я снова и снова перебирала в памяти короткий диалог, пытаясь ухватить самую суть, поймать те нотки, что ещё тогда показались странными.

Да! Вот оно!!!

— Сам виноват, — вот теперь я была уверена, что совершенно точно воспроизвела вторую строчку их диалога, — я ещё вчера давал понять, что ты свернул не туда.

— Потрясающе! — Нао с плохо скрываемым восхищением смотрел на меня, — как тебе это удаётся?

— Сама не знаю, — я растерянно покачала головой, — просто... я попыталась представить, что... я не знаю, как объяснить!

— Ладно, разберёмся. Попробуй сказать ещё что-нибудь? Ну, то, о чем не говорили те типы?

— Как это? — я наморщила лоб, не понимая, к чему клонит одноклассник.

— Например, 'сегодня хорошая погода, Нао', — язвительно сообщил он.

Ему хорошо язвить! А вот я не имею не малейшего представления, как это сделать!

Я шлёпнулась на землю, уже привычно откинувшись спиной на широкий ствол, и снова крепко зажмурилась.

Итак. Что я знаю о принципах изучения нового языка? В школе у нас были уроки английского, вот что мне стоило уделять больше внимания этому предмету? Так... Вспоминай, Айрин!

Самое важное — хотя бы элементарный словарный запас. Без него, даже малейшего, пытаться говорить на другом языке — пустая трата времени. Хорошо помню, как нас заставляли зубрить новые слова, а потом строить предложения.

Но ведь здесь-то у меня не было возможности их выучить!

Но... чёрт, тогда откуда я знаю, что стоящее рядом дерево, да и все остальные будут звучать, как 'gendj's-ur', их ветки 'hallios meio', а торчащие во все стороны волосы одноклассника — 'nursow doe mol'?!

Нет... Не может быть...

— Noos kelto hezer liard, Nao, — с широко раскрытыми глазами произнесла я, и теперь совершенно точно не по-японски.

— Что ты сказала?!

— Сегодня хорошая погода, Нао, — ошарашенно повторила я.

— Охренеть... — он шлёпнулся на землю рядом со мной и потёр виски, — как ты это делаешь?

— Не знаю... — жалобно протянула я, спрятав лицо в согнутых коленях.

— Эй, говори на японском!

Вот ведь... я и сама не заметила, как со своего родного языка перешла на... этот.

— Ну ладно, — на лице Нао всё ещё явственно читался шок, но я уже заметила, что однокласснику всегда очень быстро удаётся брать себя в руки, — по крайней мере, ты сможешь общаться... с... с кем бы то ни было.

— А ты? — меня совсем не устраивал предложенный вариант.

— Придётся тебе всем говорить, что я глухонемой.

— Да уж... — ноги всё ещё противно тряслись, но я заставила себя подняться и стряхнуть со штанов мелкие налипшие веточки, — ну что, пойдём?

— Давай, — Нао критически оглядел меня с ног до головы, — двинули.

Я крепко зажмурилась, глубоко вдохнула и выдохнула, и, собравшись с духом, сделала первый шаг в сторону дороги.

— Веди себя естественно. И, не вздумай бежать, если вдруг кто-то попадётся навстречу.

— Я похожа на идиотку?

Нао предпочёл не отвечать на последний вопрос, наверняка, чтобы не нарваться на очередную ссору. Да и не говорить же однокласснику, что именно это я и собиралась сделать! И плевать, что этим мы только привлечём к себе внимание. Мне страшно, страшно, чёрт побери!

'Бояться будешь потом. Когда придётся объяснять отчиму, где ты шлялась столько времени', — услужливо сообщил мне внутренний голос.

'Да заткнись ты!' — зло оборвала я, ещё раз глубоко вздохнула и первой шагнула на утоптанную землю.

Какое-то время мы шли в полном молчании, лишь я тихонько бубнила себе под нос давно набившие оскомину рекламные фразы, пытаясь произносить их на местном языке. Нао, судя по доносящимся из-за спины редким смешкам, прекрасно понимал, чем я занимаюсь, но от комментариев, хвала богам, предпочитал воздерживаться.

По обеим сторонам дороги тянулся всё тот же практически непроходимый лес. Да и от самого тракта веяло заброшенностью и запустением, о чём свидетельствовали иногда встречающийся прямо посреди дороги густой кустарник, и редкие камни, судя по всему, когда-то наваленные у обочин, а теперь попадающиеся прямо под наши ноги.

— Как думаешь, — уже через пятнадцать минут не вынесла я гнетущего молчания, — что за свет ты видел ночью?

— Скорее всего, отсветы от костра тех двух типов, — Нао в два шага нагнал меня и задумчиво потёр лоб, — думаю, они жгли его на поляне, как та, через которую протекает ручей. Разведи они его прямо в лесу — кроны деревьев скрыли бы его почище любого шатра.

— Понятно, — ну а что ещё тут можно сказать?

Постепенно лес становился всё более редким, по обочинам начали попадаться цветы, подобные тем, что встречались в чаще, из которой мы выбрались не так давно, правда, жёлто-канареечного цвета. А вскоре слуха достиг и уже знакомый шум воды.

— Ещё один ручей? — я вопросительно посмотрела на одноклассника.

— Нет, — Нао задумчиво покачал головой, — куда больше похоже на реку. Пойдём посмотрим?

— А в какую сторону?

— Судя по всему, — он наморщил лоб, пытаясь уловить, с какой стороны доносится звук, — прямо по дороге.

То, что Нао в очередной раз оказался прав, я поняла, когда через через пару сотен шагов тракт превратился в мост, по обеим сторонам которого текла широкая и достаточно быстрая река. А на самом её берегу...

— Нао, смотри! — прошептала я, с силой сжав руку одноклассника.

— Без тебя вижу, — он, также как и я, впился взглядом в крохотную фигурку человека, сидящего на корточках у самого берега, — отойти назад, быстро!

Я почти отпрыгнула на расстояние, рассмотреть с которого нас не представлялось возможным и с силой вцепилась в газовый баллончик.

— Ты его разглядел?

— Да. Это мальчишка. Лет двенадцати-четырнадцати.

— А что он там делает?

— Ещё спроси, как его зовут, — раздражённо фыркнул Нао, — но выглядит он куда безобиднее давешних типов. Так что давай попробуем хоть что-нибудь выяснить.

— Ну ладно, — я всеми силами попыталась справиться с охватившей меня нервной дрожью, — а как мы к нему спустимся?

— Смотри, — Нао развернул меня лицом к реке, — к месту, где он сидит, есть почти пологий спуск. Только в двух или трёх местах внимательней смотри под ноги.

— Стой! — в глубине души заворочались смутные подозрения, — а ты что, не пойдёшь?

— Айрин, там ребёнок! Девчонка почти его возраста, да к тому же одинокая и беззащитная вызовет куда меньше подозрений, чем таскающийся с ней парень, пусть и глухонемой, — хмыкнул Нао.

Доля правды в его словах была, но...

— Не бойся, я ни на секунду не выпущу тебя из вида.

— Обещаешь?

— Да, — раздражённо прошипел Нао, — иди уже!

Ему легко говорить... Конечно, ведь это мне сейчас предстоит спускаться непонятно куда, непонятно к кому и выяснять... непонятно что. Причём, кто знает — вдруг дети здесь обучены нападать на каждого, кто способен вызвать хоть малейшие подозрения? А уж в том, что я их вызову, сомнений почему-то не возникало.

— Ну ладно, — я заставила себя глубоко вздохнуть и отчаянно посмотрела на одноклассника, — но ты...

— Буду рядом, — он проигнорировал мой жалостливый взгляд, — ты до ночи собралась здесь стоять?

Не удостоив этого нахала более не единым словом, я резко развернулась и начала осторожно спускаться к берегу.

— Я не боюсь. Не боюсь. Совсем ничего не боюсь, — тихонько бормотала я сразу на двух языках, чтобы попытаться успокоить себя хотя бы вот таким образом.

Спуск, и в самом деле, был достаточно пологим, чтобы довольно свободно проделать большую часть пути, а вот дальше, Нао, судя по всему, либо не разглядел, либо не счёл нужным сообщить, что прямо посередине он переходит практически в отвесный обрыв, с одной-единственной узенькой тропкой, даже на первый взгляд не внушающей доверия. Что уж говорить про второй.

Ну ладно... Назад идти поздно, и, в самом деле, я что, не способна даже шагу сделать без этого чересчур нахального и весьма самоуверенного хама?

Я осторожно ступила на крутую узкую тропинку. Первый шаг... Второй...

Ну вот, знала же я, что здесь нет ничего страш...

— А-а-а-а-а!!!

Нога оскользнулась, я бешено замахала руками, из последних сил надеясь ухватиться хоть за какую-то ветку, а уже в следующий миг сорвалась с обрыва и кубарем скатилась прямо к ногам ошарашенно подскочившего на месте мальчишки.

Что там Нао говорил про 'не вызвать подозрений'?

Я со стоном попыталась встать, опёрлась на руки и тут же обессиленно рухнула обратно. Кажется, я ободрала себе все локти, ссадила кожу на руках, а только-только притихшее колено взорвалось новым фейерверком боли.

— Ты... ты кто такая? — довольно настороженно поинтересовался мальчишка, раскрытыми ладонями вперёд выставив перед собой скрещённые в защитном жесте руки.

— Айрин, — я, всё-таки, приняла сидячее положение, во все глаза рассматривая почти не испугавшегося меня пацана.

Нао даже ошибся с его возрастом, я бы точно не дала этому ребёнку больше десяти. Рыжий, почти как я, совсем невысокий и такой худющий что под потрёпанной рубашкой можно было отчётливо разглядеть каждое ребро. С загорелого лица на меня в упор смотрели горящие любопытством голубые глаза, а растрёпанные во все стороны волосы живо напомнили о причёске одноклассника.

— И что ты здесь делаешь? — подозрительности в его голосе не убавилось ни на йоту.

— Я шла мимо, увидела тебя и хотела поговорить, — торопливо произнесла я, — начала спускаться и вот... свалилась.

— Кто ж в здравом уме будет спускаться здесь? — довольно рассудительно заметил ребёнок, к моему немалому облегчению присаживаясь рядом.

'Ну погоди, Нао...'

Судя по всему, пацан решил, что опасности для него растрёпанная, грязная, да к тому же свалившаяся с обрыва 'гостья' никак представлять не может, потому что он посмотрел на меня ещё раз, уселся на корточки, взял отброшенный минутой ранее предмет, до боли напомнивший мне самое обычное решето, резко опустил его в воду и почти тут же вытащил полным мелких камней.

— Ты что, золото ищешь? — совершенно непроизвольно вырвалось у меня.

— А что такое золото? — только что ушедшая, было, подозрительность вернулась вновь, — и вообще, ты хотела поговорить.

— Хотела, — только теперь до меня дошло, что мы с Нао так и не удосужились придумать хоть какую-то легенду нашего появления здесь.

Идиоты...

Ладно, теперь-то уж чего. К тому же, ребёнок выглядит совершенно безобидным.

— Отсюда далеко до ближайшего поселения? — осторожно спросила я.

— Смотря до какого, — задумчиво протянул мальчишка, — а как ты вообще здесь оказалась?

Эх. Была ни была.

Я покрепче сжала в кармане газовый баллончик и выпалила:

— Вчера я очнулась в лесу неподалёку отсюда. Причём, совершенно не понимаю, как там оказалась.

— В Мёртвом лесу? — голубые глаза расширились от удивления, — ты прошла через Мёртвый лес?!

— Наверное... Но, — проще всего прикинуться ничего не соображающей идиоткой, — вот только... я почти ничего не помню.

— Это Орилейнд, — глаза мальчишки опасно сузились, — они уже не в первый раз вот таким образом избавляются от наших добытчиков. Ты ведь добытчик Экресса?

— Да, — на всякий случай согласилась я.

— Не бойся, память скоро вернётся, — 'успокоил' меня пацан, — это со всеми случается, кто ощутил на себе воздействие магов Орилейнда.

Значит, всё-таки 'магия'...

— А что за Мёртвый лес? — я глубоко вздохнула и попыталась внести хоть какую-то ясность во всю эту путаницу.

— А, ну да, ты же пока пришибленная, — извиняющимся тоном произнёс парень, снова опуская решето в воду, — в этом лесу пару веков назад насмерть сошлись войска Орилейнда и Экресса. Никто не выжил, а от слишком большого выброса артана всё вокруг погибло.

— Артана?

— Хорошо же тебя приложило, — задумчиво протянул парнишка, — это камень, который восполняет запас нашей магии.

— Вот как, — пробормотала я, хоть опять не поняла ни единого слова, — говоришь, всё погибло? А я видела там редкие красные цветы.

— Надеюсь, в руки не брала? — усмехнулся мальчишка.

— Нет, — я насторожилась, — а что такое?

— Это смерть-трава, — охотно объяснил мой собеседник, — может расти только в земле, которая хорошенько пропиталась трупным ядом.

— Так в этой земле... — в глазах потемнело, а желудок вполне предсказуемо рванул к горлу, стоило только вспомнить, как несколько часов назад я рыдала в этом самом лесу, упёршись мокрой щекой в сухую растрескавшуюся землю.

— Ага. Трупы нескольких тысяч человек. Никак не желающих разлагаться в результате действия всё того же артана.

— Замолчи, — я прижала руку ко рту, изо всех сил стараясь справиться с рвотными позывами, — пожалуйста.

— Какая ты нежная, — в глазах пацана появилось лёгкое разочарование, — я вот, например, всю жизнь мечтал там побывать. Вот только влетит же...

Так. Я не для того наслаждалась каждым кусочком шоколада, чтобы оставить его на этом чёртовом берегу.

— Так что ты тут делаешь? — я решила, что лучшим выходом сейчас будет продолжать изображать всё ту же беспамятную идиотку.

— Ищу артан, разве не видно? — пожал плечами мальчишка, — здесь его самые крохи, но нам много не надо.

— Кому — нам?

Я присела рядом и опустила руку в оказавшуюся поистине ледяной воду. Ладонь тут же заломило, и я от всей души посочувствовала ребёнку, вынужденному возиться в ней, судя по всему, уже не первый час.

— Отцу и братьям, — он выудил из реки очередное полное камней решето, — они не состоят на службе у Экресса, поэтому наша семья артаном не обеспечена. А жить без магии... Ну, тебе не понять.

— Так ты живешь где-то поблизости? — я пока решила не обращать внимания на последнюю, явно нелестную для меня реплику.

— Немного выше по течению, — он поднялся и подтянул спадающие штаны, — не хочешь зайти? Отец всегда уважал женщин-добытчиков.

Предложение, с первого взгляда, казалось очень даже неплохим, но... Если меня не раскусил не слишком умный с виду пацан, то где гарантия что этого не сделают его родственники? Сильно сомневаюсь, что тут дело обойдётся парой вопросов. К тому же — что будет делать Нао, если увидит, что я куда-то собралась?

— Нет, спасибо, — я тоже поднялась и помотала головой, — хочу достигнуть хоть какого-то поселения к моменту, когда память вернётся.

— Разумно, — кивнул мальчишка, окидывая меня взглядом с головы до ног, — судя по всему, эти гады и вещи твои прибрали. Как ты так глупо попалась? А, ну да, извини.

— Ничего, — я поддела носком кроссовки мелкий камешек, — как хоть тебя зовут?

— Почти как тебя. Эрин, — улыбнулся мальчишка и начал копаться в валявшейся у его ног сумке, — слушай, возьми мясо винторогого буйвола. Тебе как раз хватит до Флиэта.

— До чего?

— Это небольшое поселение в нескольких часах пути отсюда, — Эрин извлёк из сумки маленький свёрток и сунул его мне в руки, — если идти дальше дороге, выйдешь как раз на него.

— Спасибо, — я растерянно смотрела на подарок, — а тебе... ну, не влетит за это?

— Неа, — он снова широко улыбнулся, — говорю же, отец всегда уважал добытчиков.

Знать бы ещё, кто это такие и за что меня уже так уважают.

— В самом деле, спасибо, — пробормотала я, покрепче прижимая свёрток, — ну... я, наверное, пойду.

— Мне тоже пора, — он с видимым сожалением вышвырнул камни из решета, — за три часа ничего не нашёл. Вот за это точно влетит.

— Может, обойдётся? — я от всей души желала пареньку избежать вечерней трёпки.

— Не-а. Да, ладно, не в первой, — Эрин спрятал решето в сумку и двинулся в противоположную сторону, — ну удачи, э-э-э... Айрин.

— И тебе, — тихонько пробормотала я, наблюдая, как его тщедушная фигурка быстро скрывается в зарослях, — спасибо.

Правда, это первый встреченный мною в этом мире человек уже вряд ли расслышал.

* * *

— Ты не пробовала хоть иногда смотреть под ноги? — поинтересовался Нао, стоило только мнетначать карабкаться вверх по склону.

— А ты не пробовал сначала приглядеться, прежде чем отправлять меня чёрт знает куда? — огрызнулась я, полностью игнорируя протянутую для помощи руку.

— Один-один, — примирительно изрёк Нао, всё-таки, помогая мне выбраться на дорогу, — что это у тебя в руках?

— Мясо винторогого буйвола, — гордо сообщила я.

— Однако... — на лице Нао отчётливо читалось восхищение, — ладно, давай рассказывай.

В несколько минут я пересказала разговор с Эрином.

Какое-то время Нао просто молчал, уставившись в одну точку, я же терпеливо ждала, пока поток новой информации пройдёт первую стадию осмысления.

— Артан... — задумчиво произнёс одноклассник почти пять минут спустя, — так этот пацан искал его?

— Да. Для семьи. А ещё он с чего-то взял, что я добытчик какого-то там Экресса.

— И ты, конечно, не удосужилась выяснить, что это такое?

— В следующий раз пойдёшь сам! — рассердилась я, — между прочим, я только и думала, как бы не ляпнуть лишнего!

— Ладно, чего уж теперь, — Нао, кажется, даже не расслышал моего возмущения, — тогда давай рассуждать логически. Артан — это камень, который восполняет их магию, так?

— Ну да, — я нахмурилась, потому что разум до последнего отказывался признавать наличие этой самой 'магии', а также того, что мы, всё-таки, очутились в другом мире. Про то, что меня здесь давно ждали, думать пока не хотелось вообще. Хотя бы затем, чтобы избежать очередной истерики.

— Значит, добытчики — это как раз те, кто этот самый артан добывает, — палец одноклассника чертил в пыльной дороге какие-то понятные ему одному схемы, — и, судя по всему, за обладание им идёт нехилая бойня. Если уж эти самые добытчики подвергаются такой опасности.

— Не могут поделить? — предположила я.

— Может быть, его не так много, чтобы хватило на всех, — палец Нао нарисовал большой вопросительный знак и три точки сразу за ним, — ну или просто... как я понимаю, чем больше артана, тем больше могущества. И эти... Орилейнд, Экресс, а может и кто-то ещё хотят безграничной...

— Власти?

— Надо же, ты не пропускала уроков по истории, — в насмешливом тоне одноклассника отчётливо проступили нотки уважения, — скорее всего, да.

— Это всё, конечно, замечательно, — рассердившись, я стёрла ногой все надписи с пыльной дороги, — но ни на шаг не приблизило нас к самому главному вопросу.

— К какому? — Нао поднял на меня удивлённый взгляд.

— Как нам отсюда выбраться, идиот! — я даже притопнула ногой от злости.

— А, ну да... — он раскрыл сумку, забрал у меня свёрток с мясом и сунул к остаткам шоколада, — сначала промоем твои ладони, — выразительный взгляд на содранную кожу, — а потом придётся идти в... этот... как его...

— Флиэт?

— Да. По дороге придумаем легенду и будем разведывать обстановку. Может быть, хоть так удастся что-то выяснить.

Не дождавшись ответа, он закинул сумку на плечо и довольно бодро начал спускаться к реке. Я ошарашенно смотрела вслед быстро удаляющейся спине.

Мне кажется, или Нао начал получать удовольствие от ситуации, в которой мы оказались?!

Глава 4.

— Знаешь...

— Что? — я резко повернулась к однокласснику, который, едва закончив промывать мои ссадины, заявил, что теперь будет думать, попросил меня не лезть к нему по поводу и без, отвернулся и молчал вот уже минут десять.

— Думаю, тебе и дальше следует изображать из себя добытчика, которому начисто отшибло память.

Идея, что и говорить, была очень даже неплоха, если бы...

— А как я объясню наличие рядом со мной глухонемого парня?

— Скажешь, что нашла всё в том же Мёртвом лесу, — пожал плечами Нао, — как я понял со слов Эрина, здесь это обычное дело.

— А если меня разоблачат?

— Любые несостыковки всегда можно списать на твою амнезию. Частичную.

— То есть?

— Ну, ты ведь помнишь, что ты добытчик?

— Наверное... — вынуждена была признать я.

— Вот на это и делай упор. Остальное — отшибло начисто. Название леса тебе сказал Эрин. Хотя нет, имя своё тебе бы тоже лучше помнить.

— А ты, значит, случай совсем запущенный?

— Так будет лучше всего, — Нао снова повёл плечом, — просто говори, что не могла бросить меня там совершенно одного.

— А если тебя примут за шпиона?

— С тем же успехом, что и тебя. Всё зависит от степени ума и подозрительности тех, кто населяет Флиэт.

Мы медленно брели по дороге и переговаривались чуть ли не шёпотом, опасаясь, как бы наша, и без того трещавшая по швам легенда, не рассыпалась в прах, вздумай нам встретиться кто-нибудь по пути.

— И что мы будем делать во Флиэте? — я рассеянным взглядом скользила по густо растущим жёлтым цветам у обочины дороги.

— А разве это не очевидно? Искать библиотеку. Ну или как здесь называются подобные места.

— Зачем?

— Давай сделаем вид, что ты не задавала этого вопроса, — сдержанно попросил Нао, — как, по-твоему, мы ещё сможем выяснить почти всё об этом месте, не привлекая внимания?

— Без тебя знаю, — я полностью проигнорировала последующее за этим ироничное хмыканье, — остаётся только надеяться, что нам поверят.

— А вот это уже полностью зависит от твоей способности быть убедительной.

Я промолчала, прекрасно осознавая правоту одноклассника. Никогда не обладала ярко выраженным актёрским талантом, но... Растерянность, страх и отчаяние изображать даже не потребуется. Всё это присутствует в полной мере, если вообще не с избытком.

Дальше мы не говорили ни слова, опасаясь встречи всё с теми же возможными попутчиками. Я мысленно проговаривала про себя всевозможные вариации будущей речи с местными жителями, а о чём думал Нао, оставалось полной загадкой, но, судя по сосредоточенному выражению лица, одноклассник тоже о чём-то напряженно размышлял.

Постепенно деревья становились всё ниже, лес всё светлее и реже, а спустя несколько километров мы с замиранием сердца увидели первое строение, отдалённо напомнившее когда-то виденные мною соломенные хижины в старом учебнике.

Точнее, стены этого неказистого одноэтажного домика были возведены из какого-то неизвестного мне материала, больше всего похожего на спрессованные окаменевшие опилки, а вот крыша напоминала зонтики из соломы, которые обычно служили защитой от солнца на более-менее известных пляжных курортах, раз иди два встречавшихся мне в рекламных проспектах.

Дом окружал не менее неказистый забор, сооружённый из точно таких же веток, которую ещё вчера в качестве оружия выломал себе одноклассник, а вся свободная территория от дома до заборчика была засажена пучками чахлой травы.И вообще, больше всего это напоминало сельский дом в самой глубинке какой-нибудь отсталой страны: Не хватало только птиц, задумчиво расхаживающих по отведённой им территории. Из трубы домика валил дым, а вокруг не наблюдалось ни единой души.

'Что скажешь?' — я выразительно посмотрела на одноклассника, надеясь, что он сумеет прочесть написанный на лице немой вопрос.

Еле заметный кивок, и я почувствовала, что сердце бешено начало колотиться где-то в районе горла.

А вдруг наша история ни на что не годится? Вдруг нас раскусят уже через несколько минут и, в самом деле, примут за шпионов этого самого Орилейнда? И что-то подсказывало мне, что участь их, а точнее, нас, ждёт более чем незавидная.

Пальцы одноклассника на секунду с силой сжали мои собственные, в следующий миг я почувствовала лёгкий толчок в спину и изо всех сил подавила желание как следует треснуть этого нахала.

Ну да, не ему ведь сейчас предстоит что-то лепетать, причём не на своём родном языке!

Ладно, стоять здесь и трястись от страха тоже не самая лучшая идея, поэтому я на секунду зажмурилась, глубоко вздохнула, и, постаравшись придать лицу растерянно-испуганное выражение, в несколько шагов пересекла крохотный дворик и нерешительно постучала в дверь.

Она распахнулась почти сразу же, и мне пришлось запрокинуть голову, потому что представший перед нашими глазами хозяин был, как минимум, на пару десятков сантиметров выше даже Нао и широк в плечах настолько, что оставалось загадкой, как он проходит в свою же собственную дверь.

— З...здравствуйте, — пролепетала я, отчаянно надеясь, что говорю не на японском, — м-мы...

Открывший нам сделал шаг вперёд, и я невольно попятилась, наткнувшись спиной на неподвижно замершего одноклассника.

— Кто такие? — требовательно поинтересовался возвышающийся над нами гигант низким голосом.

Только бы получилось...

— Я... — я во всех красках представила ситуацию, в которой мы оказались, в следующий миг по лицу покатились самые настоящие слёзы, и я разревелась, что было сил, — очнулась... лес... темно... и... никого!

— Добытчица, что ли? — в голосе гиганта послышалось самое настоящее уважение и сочувствие, а на голову легла огромная ладонь, неловко прошедшаяся по волосам.

— Д-да!!! — я разрыдалась в голос, стараясь, чтобы он звучал как можно отчаяннее, — но ничего... почти совсем ничего не помню!!!

— Ох, бедолаги, — рука с макушки легла на плечо, разворачивая в сторону входа, — заходи. И ты, парень, не стой на пороге.

Не знаю, понял ли Нао, чего от него хотят, но следом за мной нерешительно переступил порог хижины, и даже придержал под локоть, судя по всему, прекрасно понимая, что я почти ничего не могу разглядеть из-за застилавших глаза слёз.

То и дело всхлипывая, я смахнула с глаз солёную влагу, и, насколько позволял царивший в комнате полумрак, постаралась оглядеться.

Единственное окно напротив двери давало совсем мало света, а других источников освещения мне сразу заметить не удалось. Почти всё пространство небольшой комнаты занимала встроенная в дальнюю стену печь, служившая, судя по всему, и источником отопления и местом для приготовления еды. Грубо сколоченный стол примостился сразу под окном, а вокруг него разместились четыре низких неказистых стула. И вообще, на всём здесь лежал отпечаток простоты и бедности, и только красивые жёлтые занавески на окне резко выделялись из общей картины. Когда глаза чуть привыкли к полумраку, мне удалось разглядеть ещё одну дверь, ведущую, судя по всему, в спальню.

От разглядывания незнакомой обстановки меня отвлёк хозяин, кивком головы указавший на стол, и, ещё раз тихо всхлипнув, я неловко опустилась на ближайший из стульев.

— Значит, добытчики, — гигант поставил перед нами две дымящиеся кружки и присел рядом, — ну а ты, парень? Тоже память отшибло?

— Кажется, он глухонемой, — я обхватила кружку двумя руками, осмелилась сделать крохотный глоток, и язык тут же окутал незнакомый, терпкий травяной аромат, — либо забыл даже язык. Я наткнулась на него почти сразу же... как очнулась...

— Свиньи Орилейнда, — хозяин с жалостью перевёл взгляд на смотрящего в одну точку Нао, а в его голосе отчётливо прорезались металлические нотки, — когда-нибудь они за всё ответят. Ты пей, пей, девочка. Имя-то хоть своё помнишь?

— Ай... рин, — неуверенно произнесла я, сделала ещё глоток и исподлобья принялась разглядывать нашего 'спасителя'.

То, что он был огромен, я заметила ещё на улице и теперь рассматривала добродушное лицо, с которого на меня в упор смотрели глубоко посаженные чёрные глаза. Волосы гиганта тёмной копной спускались почти до плеч и были забраны в хвост, но борода, хоть и занимала добрую половину лица, выглядела достаточно ухоженной.

— Что-то ещё в памяти сохранилось?

— Только то, что очнулась в лесу, — я покачала головой, — кажется, он называется Мёртвым.

— Точно. Давненько Орилейнд не закидывал добытчиков так далеко... Неужели наткнулись на новые месторождения?

— Месторождения артана? — наугад спросила я, сделав ещё глоток.

— Ну вот видишь, память возвращается, — на лице хозяина появилась улыбка, — скоро и остальное придёт.

— Нет, — я потерянно уставилась в дымящуюся кружку, — про артан мне сказал паренёк, кажется, Эрин...

— Славный мальчишка, — задумчиво произнёс гигант, — раньше он довольно часто помогал мне охотиться. А потом отец заставил его искать артан, чтобы хоть как-то свести концы с концами.

Я не знала, что на это ответить, поэтому перевела взгляд на Нао, который уже расправился с местным вариантом чая и теперь, кажется, прилагал все усилия, чтобы не заснуть прямо за столом.

Естественно. Он-то, в отличие от меня, за всю ночь ни разу глаз не сомкнул.

— Он охранял меня большую часть ночи, — я просительно посмотрела на хозяина, — можно ему поспать?

— Отведи его в спальню, — он с немалой долей уважения посмотрел на Нао и кивнул, указывая на дальнюю дверь.

— Спасибо, — я подхватила одноклассника за локоть, от всей души надеясь, что этому упрямцу не придёт в голову сопротивляться и пытаться как-то проявить инициативу. Однако Нао покорно пошёл следом, и я облегчённо вздохнула.

— Он верит мне, — едва слышно прошептала я в самое ухо одноклассника, как только мы оказались в тёмной и тесной спальне, в которой только и поместились, что большая, даже огромная кровать, застеленная серым лоскутным покрывалом, и неказистая тумбочка, — поэтому спи.

— Если что — кричи как можно громче, — одними губами произнёс Нао, отворачиваясь и вытягиваясь на кровати.

— Угу, — я прикрыла дверь и вернулась за стол, снова обхватив заметно остывшую кружку двумя руками, — спасибо вам.

— Называй меня Финиан.

Повисло неловкое молчание, в течение которого я залпом допила оказавшийся неожиданно вкусным напиток, отставила кружку и ещё раз внимательно огляделась, пытаясь вычленить те или иные особенности дома, в котором мы оказались.

— А вы... — взгляд скользнул по практически пустым стенам, — вы один живёте?

— Как видишь, — Финиан грузно поднялся на ноги и направился к двери, — погоди минуту.

В окно я могла видеть, как он наклонился над одной из 'грядок' и сорвал несколько чахлых кустиков.

— Это самая окраина Флиэта, — сообщил он, заходя в дом, — ко мне редко кто заглядывает, но я не жалуюсь на одиночество.

Зелёные листики оказались на столе прямо передо мной, а секунду спустя к ним присоединился и большой широкий нож.

— Порежь на мелкие части. Я вскипячу ещё воды.

— А что это? — я послушно взяла нож, принявшись безжалостно кромсать пряно пахнущую зелень.

— Узколистный актинидий. Как нельзя лучше подойдёт для твоих рук.

— Ой... — я только теперь вспомнила, что содранные, наспех промытые и ничем не перевязанные запястья то и дело дают о себе знать тупой ноющей болью, — спасибо.

— Да прекрати ты, — за моей спиной раздался плеск воды, — для твоего колена сейчас тоже что-нибудь найдём.

Нож дрогнул в руке, рассекая воздух в какой-то паре миллиметров от внезапно ослабевших пальцев. Я настолько привыкла к боли в коленке, что давно перестала обращать на неё внимание, к тому же события, свалившиеся на голову в течение последних двух дней, меньше всего располагали к размышлениям по поводу больных конечностей. Но уж если этот Финиан настолько внимателен, что ему удалось разглядеть не беспокоящую даже меня досадную мелочь, то где гарантия, что он не догадается и насчёт всего остального?

— А как вы...

— Ты хромаешь, — перебил он, — пусть и несильно, но заметно.

Надеюсь, вздох облегчения пронёсся только у меня в голове.

Благодарить третий раз подряд было неловко, поэтому я молча продолжала нарезать травку, название которой, впрочем, почти сразу же выветрилось из головы и удовлетворённо наблюдать, как она на глазах превращается в мелкую кашицу.

— Так достаточно.

Уже через несколько минут я осторожно прикладывала смоченные получившимся раствором тряпочки к наиболее пострадавшим местам, с удивлением и облегчением чувствуя, как боль постепенно стихает, а потом и вовсе сходит на нет.

— Здорово... — я поднесла запястье к глазам, поражённо рассматривая затянувшиеся ссадины, — спасибо.

— Ничего особенного, — по недовольному тону Финиана я поняла, что в очередной раз ляпнула лишнего. Но промолчать в ответ на предоставленную помощь было бы совсем невежливо, — покажи колено. И где тебя так угораздило?

— Не помню, — на всякий случай соврала я, подтягивая повыше брючину спортивных штанов, — оно уже было таким, когда...

— Ушиб, — констатировал он, едва кинув взгляд на содранную коленку, — но ничего страшного.

Я в очередной раз мысленно поблагодарила руководство школы за то, что в выборе цвета для формы оно традиционно придерживалось тёмно-серых, почти чёрных тонов, делая нашу с Нао одежду малоотличимой от одеяния уже двоих встреченных нами местных жителей. Щеголяй я сейчас в штанах ярко-красного цвета... Хотя, кто знает, как здесь вообще принято одеваться? Может быть, красный цвет больше подходит знати... Или как она здесь называется?

Спустя какое-то время я блаженно откинулась на спинку стула, почувствовав, что и из колена боль ушла безвозвратно. Вот почему в Японии нет таких... средств? Тогда многочисленные царапины и ушибы, полученные за время жизни с отчимом сходили бы куда быстрее.

При мысли о родном доме в горле появился противный комок, и я попыталась завязать разговор, чтобы хоть как-то избавиться от давящего ощущения тоски и тревоги.

— Вы лекарь?

— Как сказать, — Финиан убрал со стола остатки настойки, насухо вытирая стол, — когда-то мне доводилось лечить людей.

— Когда-то? — я понимала, что веду себя невежливо, но Нао скоро проснётся и точно оторвёт мне голову, если я к этому моменту не буду владеть хоть какой-то информацией.

— Пару лет назад Орилейнд довольно часто избавлялся от добытчиков вот таким образом, — Финиан присел на соседний стул, — два-три человека в неделю, выходящие из Мёртвого леса с разной степенью поражения памяти не были чем-то необычным.

Что ж, теперь, по крайней мере, стало понятно, почему ни он, ни Эрин ничего не заподозрили.

— А почему... — я поёрзала на стуле, пытаясь сформулировать вопрос, — нет, я конечно понимаю, что это ужасно, но... если уж мы так мешаем... не проще было...

— Убивать добытчиков? — Финиан, кажется, даже не удивился.

— Ну да... — я покраснела и низко опустила голову, — ведь мы, наверняка, возвращаемся?

Финиан молчал какое-то время, сосредоточенно разглядывая гладко отполированную столешницу.

— Ты и так скоро вспомнишь, — наконец, произнёс он, — но объясню. Чем сложнее уровень применяемой магии, тем больше артана требуется для её восстановления. Понятно?

— Теперь да, — я забралась на стул с ногами и уже привычно обхватила коленки, — берегут свои... запасы.

— Ты быстро схватываешь. Вот увидишь, память скоро вернётся.

— Расскажите мне ещё что-нибудь, — осмелилась я, — может быть, так...

— Даже не знаю, с чего начать, — Финиан задумался, — лучше задавай вопросы..

Легко сказать... Как спрашивать то, о чём я совершенно не имею понятия? Вот Нао наверняка уже завалил бы хозяина дома вопросами, но... Он сейчас спал, да даже если бы и бодрствовал, то точно бы ничего не спросил, поскольку совершенно не понимал местного языка. Поэтому вся надежда оставалась только на мою сообразительность.

— Где мы? — после почти минутного молчания сформулировала я первую мысль.

— В Экрессе, — кажется, Финиан ничуть не удивился, — считай, что в самой его глухомани.

— А-а-а... можете нарисовать? — вконец обнаглела я, — ну, хоть приблизительно...

— Я далеко не художник, — заметно было, что моему собеседнику не по душе эта идея, но он, всё же, нехотя встал, подошёл к незамеченному мною ранее шкафу и вскоре вернулся с несколькими листами... на ум тут же пришло слово 'пергамента'. Да и как ещё назвать не слишком ровную и, к тому же, порядком пожелтевшую бумагу с довольно потрёпанными краями, — вот смотри.

Я только теперь заметила, что пальцы Финиана сжимают предмет, очень сильно напоминающий карандаш. То есть, именно так его можно было бы назвать, если бы он состоял только из одного грифеля. Да и сам 'грифель' мало чем напоминал те карандаши, к которым мы с Нао привыкли в школе — куда более тёмный, даже чёрный, к тому же скользил он по бумаге далеко не так плавно, как остриё обычного графита.

— Это горный хребет, — по всей длине пергамента через самую его середину пролегли несколько загнутых линий, судя по всему, символизирующих горы, — как ты уже поняла, основное место добычи артана.

— Ага, — я внимательно смотрела, как по обе стороны хребта появились надписи 'Экресс' и 'Орилейнд'. Тому, что и читать на этом языке я могу без труда, сил удивляться уже не осталось, — то есть, они разделены горами?

— Да, — Финиан схематически изобразил несколько деревьев к северо-востоку от Экресса, — это Мёртвый лес.

— Тогда вот здесь река, — обрадовавшись, что знаю уже хоть что-то, я ткнула пальцем чуть выше деревьев.

— Именно, — в самом углу пергамента пролегли две кривые, пересекающие горный хребет.

— А как она проходит через горы?

— В тех местах она подземная, — Финиан нарисовал несколько крошечных домиков чуть выше мёртвого леса, — а вот здесь как раз Флиэт.

— А это что? — я указала на ещё один дом к западу от Мёртвого леса.

— Монастырь. Там обучают азам магии всех мальчиков, в которых были замечены способности.

— А где обучают девочек?

Я тут же удостоилась пристального взгляда чёрных глаз, в который уже раз осознавая, что, кажется, ляпнула лишнего.

— Девочки от рождения не способны к магии.

'А жить без магии... Ну, тебе не понять', — всплыл в памяти голос Эрина, и я мысленно дала себе хорошего пинка.

Ну какой же надо быть идиоткой, чтобы до сих пор не догадаться?! Ведь для них эти знания — основы основ! А вдруг этот прокол не удастся списать на амнезию?

Я затаила дыхание, но твёрдо смотрела в сосредоточенно изучающие меня глаза. Я не дрогну. Не испугаюсь. И ничем не выдам, что вовсе не из этого мира.

Глаза начали слезиться, а ещё нестерпимо хотелось моргнуть, но я спокойно, хотя, может быть, и слегка растерянно отвечала на изучающий меня взгляд.

— Кажется, Орилейнд обработал тебя сильнее, чем я предполагал, — Финиан первым отвернулся, и я с облегчением проморгалась, — задеты даже самые основы памяти.

— И что это значит? — я добавила в голос дрожи, которой просто невозможно было бы избежать, окажись, я и в самом деле, в подобной ситуации.

— Ты всё вспомнишь, — он с силой сжал карандаш в пальцах, — но далеко не сразу. Совсем, как...

— Кто? — я выпалила это раньше, прежде чем дала себе ещё одного пинка и тут же удостоилась ещё одного взгляда, на этот раз — злого и раздражённого. Я уже открыла рот, чтобы извиниться и перевести разговор на другую тему, но Финиан первым нарушил повисшую тишину.

— Два года назад, почти у самого Мёртвого леса я подобрал еле дышащую добытчицу, — гигант отвёл взгляд и теперь смотрел куда-то в стену, — над ней, как и над тобой, хорошенько поработали маги Орилейнда. Когда она спустя два дня пришла в себя, то не помнила ничего. Включая собственное имя.

Я не осмеливалась вставить даже слова в произносимый ровным голосом монолог хотя бы потому, что пальцы на руках Финиана с силой сплелись в замок, выдавая степень крайнего волнения.

— Она не знала, кто её родители, откуда родом, ей некуда было идти. К тому же, Илия начала бояться того мира, который сотворил с ней такое.

— Она вспомнила имя? — пробормотала я, не отводя взгляда от побелевших костяшек пальцев Филиана.

— Я так её назвал, — в его голосе проскользнула горькая усмешка.

— Она... — я осмелилась на предположение, — она ведь.. осталась с вами, да?

Повисшую между нами тишину можно было резать ножом, и я вообще пожалела, что завела этот разговор.

— Да.

Сухой и короткий ответ, но мне пришлось приложить все усилия, чтобы не перевести взгляд на жёлтые шторы, показавшиеся мне нелепыми здесь в самом начале, но, чёрт возьми... лучше бы они и оставались такими дальше!

С чего я взялась лезть в душу к незнакомому человеку?

Да и с чего вообще он решил рассказать об этом незнакомой беспамятной девчонке, свалившейся ему, как снег на голову?

Но теперь молчать и делать вид, что мне это безразлично уж точно невежливо, поэтому я низко опустила голову, еле слышно спросив:

— А что... что случилось потом?

— Её убили маги Орилейнда.

Кровь бешеным потоком хлынула к лицу, и я скорее почувствовала, чем услышала скрип отодвигаемого стула и звук захлопнувшейся двери. Вцепившись дрожащими пальцами в табуретку и сжав зубы изо всех сил, я уже, наверное, в сотый раз сидела и проклинала собственное любопытство.

Ну почему я никогда не могу промолчать? Финиан отнёсся к нам куда лучше, чем мы того заслуживаем, а мне удалось несколькими словами всё это испортить!

— Извините, — не поднимая головы едва слышно пробормотала я, стоило хозяину вернуться в дом.

— Ничего, — перед моим носом оказалась деревянная миска с незнакомыми круглыми плодами, — голодная?

Громкий звук, тут же раздавшийся из моего желудка, как нельзя лучше подтвердил его правоту. Естественно, чего ещё от него можно было ждать после нескольких кусочков шоколада и пачки сока?

— Понятно, — гигант усмехнулся, созерцая моё вновь покрасневшее лицо, — тогда снимай кожуру.

— Конечно, — я, всё ещё красная до корней волос, схватила нож, принявшись очищать при ближайшем рассмотрении оказавшийся чем-то напоминающим самую обычную картошку плод.

* * *

— Тогда получается, что вот эти дороги, — я медленно водила пальцем по только что законченной карте, — сходятся как раз у Флиэта?

Сразу после непривычного, но довольно вкусного обеда, мы продолжили заполнять импровизированную карту. Причем заполнял, соответственно, Финиан, а я всё больше наблюдала, да иногда кидала редкие взгляды на разбуженного мною перед едой одноклассника. Нао, судя по всему, вместо роли глухонемого решил вжиться в роль основательно пострадавшего от магов добытчика, и надо отдать ему должное, справлялся с нею прекрасно. Он спокойно съел предложенную ему еду, на все попытки хозяина дома выйти на контакт отвечал пустым растерянным взглядом, и, по большей части, сидел в самом углу стола, изредка кидая на карту пустые, в которых нельзя было прочитать и тени интереса, взгляды.

— Именно, причём одна из них ведёт в монастырь.

— Монастырь? — я наморщила лоб, пытаясь вспомнить, что уже слышала про это место, — а! Там обучают магии?

— Да, — Финиан начертил две последние изогнутые линии, подписав их 'Заброшенный тракт', — и вам лучше направиться туда.

— Почему? — удивилась я, впиваясь глазами в крошечный домик, символизирующий этот самый монастырь, — я ведь... ну... девушка, а он... — тут я перевела взгляд на разглядывающего стену Нао, — не похоже, чтобы был магом.

— Сколько времени прошло с того, как ты очнулась в лесу? — Финиан отложил карандаш в сторону, внимательно посмотрев на меня.

— Вчера, но было уже темно, — я поёжилась, вспоминая мрачную атмосферу Мёртвого леса, — а сейчас полдень... Так что, наверное, меньше суток.

— Чаще всего память к пострадавшим добытчикам возвращалась через два-три часа. В твоем случае — прошли почти сутки. Понимаешь, что это значит?

'То, что ты её не теряла', — совсем некстати высунулся предпочитающий всё больше помалкивать в последнее время внутренний голос. Мысленно послав его как можно дальше, я решила, что лучшей реакцией сейчас будет очередной приступ страха перед неизвестностью.

— Вы... — я растерянно покрутила в руках самую обычную ложку, — вы ведь сказали, что память вернётся.

— Вернётся, — обнадёжил меня Финиан. Вопрос в том — когда.

Как там должны вести себя добытчики, понимая, что оказались в полнейшей заднице?

— Но тогда, — тихо прошептала я, надеясь, что мой голос достаточно дрожит для того, чтобы вызвать очередной приступ жалости, — зачем нам... в монастырь?

— Получите кров и еду до поры, когда память восстановится хотя бы частично, — как само собой разумеющееся произнёс Финиан, — вы не первые, кому настоятели таким образом не раз спасали жизнь.

'Нао, я больше никогда не буду придираться к тебе', — мысленно пообещала я, только сейчас оценив, насколько дельным оказался его совет изображать потерявшего память добытчика.

— А там... — я опустила голову и, на всякий случай, тихо всхлипнула, — там есть... книги?

— Естественно, — Финиан прокашлялся, и мне на секунду показалось, что он пытается вернуть голосу твёрдость, — более чем достаточно.

— Сколько туда добираться?

— Если... выйдете прямо сейчас, к вечеру доберётесь. Я напишу записку для настоятелей.

Тогда, наверное, нам пора. Я осмелилась поднять взгляд на Финиана и выдавила несмелую улыбку.

— Удачи, — кажется, он всё понял без слов.

— С-спасибо. За всё.

— Не стоит, — гигант покачал головой и отвернулся, — любой в Экрессе не оставил бы вас без помощи.

— Может быть. Но, всё равно, спасибо.

— Подождите пять минут. Я дам вам еды и подробно объясню, как добраться до монастыря.

На душе было гадко и противно от того, что пришлось врать человеку, который точно этой лжи не заслужил. И пусть я успокаивала себя, что всё это было нужно исключительно в целях осторожности и самозащиты, всё равно, стоило нам с Нао оказаться на крыльце, смахнула с лица несколько совершенно искренних слезинок. Одноклассник, стоило ему оказаться на улице, флегматично развернулся, закинул на плечо достаточно потяжелевшую сумку и медленно побрёл в сторону дороги.

— Спасибо, — я попыталась улыбнуться, надеясь, что на лицо не наползла жалкая гримаса, — ну... мы пойд...

— Айрин, — Финиан не дал мне договорить, придержав за плечо, — останься.

Я ошарашенно замерла на месте, лишившись дара речи, попыталась открыть рот, не смогла, но потом, всё же, с трудом выдавила.

— А... э...

— Я помогу тебе всё вспомнить, — моей щеки осторожно коснулись два пальца, а потом Финиан заговорил так быстро, что я с трудом разбирала слова, — только до этого момента. А потом, вот увидишь, память вернётся, и ты сможешь...

Его голос теперь доносился словно сквозь толщу воды, по голове стучал огромный молот, а в глазах, кажется, снова начали собираться слёзы.

'Почему? Ну почему всё — так?'

'К тому же, Илия начала бояться того мира, который сотворил с ней такое'.

Неужели я... так похожа на — ту?

— Я... — я заставила себя говорить, хотя каждое слово давалось с огромным трудом, — Финиан... я... справлюсь... вот... увидите... к тому же... он...

На лицо гиганта набежала невесёлая улыбка и он посмотрел в сторону всё также медленно удаляющегося вверх по дороге Нао.

— Осторожней там. Всё будет хорошо.

— Извините, — зачем-то добавила я.

— Иди, — он коснулся моей щеки ещё раз, развернулся и скрылся в доме.

Нагнать одноклассника не составило труда, и уже через несколько секунд я удостоилась изумлённого взгляда.

— Айрин, — еле слышный шёпот, — ты чего? Ревёшь?

— Помолчи хоть пять минут, а? — я рукавом ветровки вытерла мокрое лицо, — прошу тебя, просто заткнись.

Он пожал плечами и послушно отвернулся, а я остановилась, чтобы в последний раз оглянуться на неказистый домик. Ещё раз промокнула глаза, отвернулась и ускорила шаг, чтобы успеть добраться до монастыря хотя бы к сумеркам.

Глава 5.

Флиэт показался за поворотом совершенно неожиданно — я только-только еле слышно закончила пересказывать Нао всё, что удалось узнать у Финиана. Одноклассник, надо отдать ему должное, в кои-то веки не перебивал, всё больше слушал, и даже не засыпал вопросами — должно быть, окончательно вживался в выбранную им самим же роль. Ну, или начинал приучать себя к предстоящим долгим часам молчаливого существования.

Замерев на месте, мы настороженно изучали открывшийся взору посёлок. Да, именно посёлок — слово 'город' тут ну никак не просилось на язык. Конечно, дома были не в пример выше и больше, чем жилище Финиана, по дороге медленно тащилась запряжённая в повозку и изредка понукаемая сонным возницей самая настоящая лошадь, а где-то вдалеке слышались громкие, судя по долетавшим до меня обрывкам фраз, голоса расхваливающих свой товар торговцев. И всё же... Язык совсем не поворачивался назвать это место городом.

— Пойдём, что ли, — тихо пробормотала я себе под нос, стараясь прогнать вновь охвативший с ног до головы страх, — не вечно же так стоять.

У первого же попавшегося на пути здания, чем-то отдалённо напоминающего полуразвалившийся сарай, мы были удостоены пристального разглядывания, судя по всему, маявшейся от скуки группы из трёх человек.

— Кто такие? — поинтересовался невзрачного вида мужичонка, поправляя на голове видавшую виды шапку, — вроде не местные...

Не успела я и рта раскрыть, как мужичонку перебил низкий голос, принадлежавший высокому типу, не менее внимательно вперившему в нас взгляд глубоко посаженных глаз.

— Добытчики, что ли?

— Д-да... — дрожащим голосом проблеяла я.

— В монастырь?

— Именно, — я осмелилась поднять голову и теперь рассматривала всех троих мужиков с явной долей настороженности.

Впрочем, если судить по внешнему виду, опасности эти типы явно не представляли. Поношенная, местами рваная, да и к тому же не слишком чистая одежда наводила на мысль о земледельцах, крестьянах, либо же, как в последнее время значилось в трудовой карточке отчима — 'разнорабочих'.

— Проводить? — достаточно доброжелательно поинтересовался самый замызганный на вид 'крестьянин'.

— Нет, спасибо, — поспешно отказалась я от сомнительной компании, — у нас... есть карта.

— Ну, как хотите, — они мигом потеряли к нам всякий интерес, вернувшись к прерванному разговору, из обрывков которого можно было понять, что у неизвестного мне Вегарда в полночь родилась дочь, как две капли воды похожая на не менее неизвестного мне Оттара.

— Как всё знакомо, — едва слышно пробормотала я, потянув за руку меланхолично разглядывающего 'сарай' одноклассника.

Чем сильнее мы углублялись в центр Флиэта, тем чаще навстречу попадались любопытствующие местные. Правда, узнав, что к ним всего-навсего пожаловали потерявшие память добытчики, которые направляются в монастырь, они почти тут же теряли к нам всякий интерес и возвращались к прерванным делам, будь то починка покосившегося забора, поливка чахлых кустиков наподобие тех, что росли в огороде у Финиана, или же просто неспешная прогулка по мощёным булыжником улочкам.

Пару раз нас даже порывались пригласить в дом, чтобы накормить, напоить травяным чаем, либо же просто дать место для отдыха, но я, памятуя о расстоянии, которое мы должны были преодолеть до темноты, только вежливо улыбалась, качала головой и, тащила дальше по дороге ни к чему не проявлявшего интереса Нао.

'Интересно, какие деньги тут у них в ходу?' — мы как раз пересекали местный аналог рынка, и я жалобно смотрела на яркие спелые плоды, которые раньше мне точно видеть не доводилось, — 'нужно будет узнать это при первом же удобном случае. И, раз уж мы здесь застряли, этими самыми деньгами разжиться'.

'Застряли?!' — тут же возопил внутренний голос, — 'то есть, ты вот так вот спокойно об этом говоришь?!'

'А у меня есть выбор?' — мне оставалось только огрызаться, -'если можешь предложить, как выбраться отсюда быстро и без проблем, я слушаю'.

На это внутреннему голосу, судя по всему, возразить было нечего, поэтому он обиженно замолк, я же, окинув ещё одним печальным взглядом ломившиеся от всякой снеди прилавки, крепче сжала руку глазевшего по сторонам одноклассника и уверенно начала проталкиваться в сторону видневшегося вдали выхода.

— Эй, добытчица! — я вздрогнула и еле успела поймать летевший прямо на меня огромный красный фрукт, до боли напоминающий красное спелое яблоко, — держи!

Порадовавшись отменной реакции, я резко обернулась и уже через секунду рассматривала высокого, даже выше Нао, молодого парня, судя по всему, торговавшего этими самыми яблоками.

— Спасибо, — угрюмо пробормотала я, потому что нагловатый взгляд навёл на мысли о типах, учащихся на пару классов старше и не упускавших случая отмочить несколько не слишком-то приличных шуточек, сводящихся к длине ног или объёму груди девушек, рискующих оказаться в поле их зрения, — очень мило с вашей стороны.

— Ты чего такая хмурая? — в меня полетело ещё одно 'яблоко', — слушай, может, ну его, этот твой монастырь? Пойдём со мной, обещаю, мигом всё вспомнишь!

Жутко захотелось запустить в него этим самым яблоком, но кто знает, чем и как нас будут кормить в ближайшие сутки? К тому же Нао просто прибьёт меня за такое вот... разбрасывание еды. Поэтому я гордо вздёрнула голову, отвернулась, и, сунув яблоки в сумку одноклассника, быстрым шагом миновала зарвавшегося хама.

— Жуткий нахал, — обиженно пробормотала я, в ту же секунду получив сильный тычок в бок со стороны одноклассника.

Ой. Кажется, я произнесла это на японском.

Но ведь никто не расслышал?

Конечно, нет. Да и что вообще можно разобрать в таком гомоне!

Но дальше и впрямь следует быть осторожнее.

Мало ли как тут относятся к добытчикам, потерявшим память, но по счастливой случайности, говорящим на непонятном языке.

Может быть, просто кидают в костёр.

* * *

— Ну, наконец-то, — облегчённо прошептал Нао, стоило только нам оставить позади Флиэт и углубиться в редкий лесок, через который, правда, шла довольно широкая и утоптанная тропа, — надоело изображать из себя идиота.

— Вот и изображай дальше! — рассерженной кошкой прошипела я, — мало ли, кто может услышать!

— Кто бы говорил, — не менее раздражённо парировал одноклассник, — кто тебя просил орать на всю площадь по-японски?

— Вовсе я не орала! К тому же он...

— Предложил тебе пару яблок?

Захотелось изо всех сил врезать по этому ехидно ухмыляющемуся лицу, но мне, приложив нечеловеческие усилия, удалось взять себя в руки и молча двинуться вглубь леса.

— Дай карту, — извиняющимся тоном попросил Нао, поравнявшись со мной через пару минут, — ещё не хватало сбиться с пути.

— Тут одна дорога, — пробурчала я, протягивая однокласснику свёрнутый в трубочку и перетянутый тонкой верёвкой пергамент, — и она ведёт в монастырь.

Воцарившееся за этим молчание нарушал только тихий шорох карты, а затем и он стих, и оставшийся до монастыря путь мы проделали практически в полной тишине.

— Кажется, это здесь, — я попыталась разлепить пересохшие от волнения губы, во все глаза рассматривая величественную каменную стену. Взгляд переместился выше, остановившись на островерхих крышах, еле-еле виднеющихся за скрывающей их внушительной оградой.

Пальцы нервно теребили клочок пергамента, на котором Финиан нацарапал несколько слов для настоятельницы, я робко взялась за тяжеленное медное кольцо и два раза стукнула в массивную дверь.

Сердце начало выбивать какую-то сумасшедшую дробь, и я еле сдержалась, чтобы не стиснуть руку одноклассника, с немалой долей удивления воззрившись на совсем тощего мальчишку, показавшегося в проёме ворот. Оставалось только гадать, как этому ребёнку удалось справиться с тяжеленной створкой, но он с лёгкостью открыл дверь как можно шире, тяжело вздохнул и поинтересовался:

— Добытчики?

Кажется, пора привыкнуть к такому способу приветствия.

— Ага, — я нервно сглотнула, снова потеребив записку, — у нас есть... письмо... для настоятельницы.

— Да кто бы сомневался, — он в очередной раз вздохнул, — опять лишние рты... заходите, раз явились. Не идти же вам назад? — пацан расхохотался показавшейся ему одному остроумной шутке и посторонился, давая нам с Нао возможность сделать пару шагов и оказаться на территории монастыря.

Интересно, они всех так встречают?

— Идите за мной, — коротко бросил мальчишка, устремляясь вглубь вымощенного булыжником двора, — настоятельница решит, чего с вами делать.

В сгустившихся сумерках мне удалось разглядеть огромное строение, состоящее, судя по всему из основного корпуса с примыкавшим к нему множеством пристроек. Создавалось впечатление, будто неведомым строителям когда-то пришло в голову возвести красивое, но совершенно непригодное для жилья здание, и, дабы исправить эту оплошность, они то и дело наращивали куда менее впечатляющие, но, по крайней мере, вполне функциональные строения. Тихое, едва доносящееся до слуха журчание, говорило о том, что монастырь находится рядом с водоёмом. Хотя, может быть, во дворе просто имелась пара фонтанов.

Мне здесь сразу не понравилось, однако разворачиваться и уходить, может быть, было и не самым плохим, но теперь уж точно несвоевременным решением. Поэтому я посмотрела вслед быстро удаляющейся спине маленького нахала, потянула за собой Нао и, стараясь не отставать, последовала за ним.

— Что, совсем память отшибло? — поинтересовался наш проводник, быстрыми шагами минуя какую-то галерею и заворачивая в длинный коридор.

— Нет, частично, — едва слышно огрызнулась я, поворачивая вслед за ним. Но, кажется, до ушей мальчишки долетал даже малейший шорох, потому что он ухмыльнулся, но ничего не сказал, продолжая уверенно идти вперёд.

Больше всего окружающая обстановка наводила на мысль о средневековых замках, про которые мне доводилось слышать на уроках истории. В редком свете факелов можно было разглядеть сложенные из камня стены, с которых на меня сурово смотрели портреты совершенно точно мне неизвестных, но наверняка выдающихся личностей, раз уж их образы были удостоены чести висеть здесь. Пол тоже был каменным, но устилавшие его соломенные циновки создавали какое-то подобие уюта.

Как я помнила из рассказов Финиана, монастырь был местом, где мальчиков обучали азам магии. То есть, он должен являться ничем иным, как самой обычной школой. Но почему тогда вокруг царит тишина, совсем не свойственная любому учебному заведению? Ни шума, ни топота многочисленных детских ног, да что там — навстречу нашей странной процессии до сих пор не попалось не единой души, способной хоть как-то доказать, что это место ещё не совсем вымерло. Или неведомые мне покуда монахи в первую очередь учат бедных детей послушанию и смирению, а уж потом — тому, что в этом мире называется магией?

— А где все? — я предприняла попытку хоть что-то прояснить.

— Спят, — коротко обронил мальчишка, минуя портрет какого-то грузного усатого верзилы, — вы на солнце давно смотрели?

Нет, и идиоту понятно, что день миновал довольно давно, но попробовал бы хоть кто-нибудь загнать самого обычного среднестатистического ребёнка в постель в такое время...

— А тебя местные правила обошли стороной?

Наверное, не стоило переходить на тот же самый тон, которым встретил нас, судя по всему, один из воспитанников, но, в конце-то концов! Я добытчица, к тому же не так давно подверглась нападению магов Орилейнда, чудом выжила, и мне почти начисто отшибло память! Так по какому праву этот сопляк..?

Чего?

От неожиданности я резко затормозила, пытаясь переварить то, что буквально секунду назад с полной уверенностью почувствовала себя именно в той роли, которую усиленно играла вот уже второй день. На несколько мгновений, но сама поверила в насмерть перепуганную, лишённую практический всех воспоминаний, отчаянно пытающуюся найти хоть какую-то опору, девчонку, взвалившую на себя тяжёлую, совсем не подходящую для женских плеч роль добытчицы. И, естественно, обиженную на такое вот презрительное отношение со стороны какого-то мелкого пацана, назвавшую её не иначе как 'лишним ртом'.

— Чего замерла? — кажется, мой последний вопрос мальчишка оставил без внимания, и, судя по изменившемуся выражению лица хотел отпустить новую колкость, как вдруг едва слышный шорох шагов, донёсшийся из бокового коридора, заставил его побледнеть и буквально вытянуться в струнку, сложив руки перед собой в неизвестном мне жесте, — доброй ночи, отец Эгиль. Прошу прощения за столь позднее...

— Кто эти двое?

Теперь и мне удалось разглядеть фигуру, словно соткавшуюся из ночного воздуха, хотя здравый смысл подсказывал, что названный отцом Эгилем просто бесшумно шагнул нам навстречу из мрака, еле-еле рассеиваемого слабым светом нескольких факелов.

— Говорят, что добытчики, — пацан вмиг растерял всё своё нахальство, становясь похожим на самого обычного школьника, застуканного за попыткой украсить школьную доску не слишком приличными надписями.

— Вот как, — прохладные твёрдые пальцы легли на мой подбородок, заставив запрокинуть голову вверх, — в самом деле?

— Д-да, — короткое слово далось с трудом, потому что даже при столь скудном освещении было ясно, что этот отец Эгиль не сводит с меня пристального взора.

— Идёмте, — взгляд остановился на Нао, ладонь которого я всё ещё сжимала в своей руке, а потом переместился на притихшего воспитанника, — Ивар, отправляйся в спальню. Я доложу отцу Вилмару о твоём поведении.

— Да, отец Эгиль, — коротко ответил мальчишка, развернулся и направился в сторону, где, судя по всему, располагались те самые спальни.

— Вас двое?

— Да, — я еле успевала за быстрым шагом 'монаха', изо всех сил стараясь не отставать.

— Степень потери памяти? — кажется, он привык иметь дело с такими как мы.

— Он, — я кивнула в сторону одноклассника, — либо немой, либо забыл даже язык. Я не помню ничего из собственного прошлого. Только имя...

— 'Либо'? — переспросил Эгиль, резко заворачивая за угол, — так он не твой напарник?

— Не помню! — я постаралась добавить в голос как можно больше отчаяния, — я нашла его в Мёртвом лесу через несколько часов после того, как очнулась сама.

— Как узнали про монастырь?

— Человек по имени Финиан... — уже собралась начать я, но тут же была остановлена призывающим к молчанию жестом.

— Понятно. Входите.

Я и не заметила, что мы миновали очередной, ничем не отличающийся от остальных, коридор и остановились перед незаметной с первого взгляда дверью, которая приветливо распахнулась навстречу, стоило только отцу Эгилю тихо произнести несколько неразборчивых слов.

Робко протиснувшись в небольшую комнатушку, которая казалась ещё меньше из-за обилия расставленных вдоль стены книжных шкафов, и огромного, почти полностью заваленного бумагами стола, я втянула за собой Нао и тут же ошеломлённо замерла, только сейчас осознав, что множество свечей, в беспорядке расположившихся на всех свободных от книг и бумаг горизонтальных поверхностях, загорелись сами собой, стоило только хозяину кабинета сделать лёгкое движение рукой.

'Так. Это магия. Бояться нечего. Это всего лишь та самая чёртова магия', — попыталась успокоить я саму себя, затравленно озираясь по сторонам. Получалось, честно говоря, не очень.

'Да возьми же ты себя в руки!' — прикрикнул внутренний голос, — 'не хватало ещё, чтобы этот отец Эгиль заметил твой страх перед ней!'

Как ни странно, но окрик возымел эффект, и, когда я в очередной раз подняла глаза, в них не было ни капли страха. Ну, или та его доля, которая может быть свойственна потерявшей память добытчице, но никак не человеку, первый раз в собственной жизни столкнувшемуся с совершенно непонятной для него силой.

— Садитесь, — отец Эгиль кивнул на скамью, непонятно как втиснувшуюся между парой шкафов, и я покорно опустилась на жёсткое деревянное сиденье, взглядом приказав однокласснику сделать то же самое, — давно ты пришла в себя?

— Вчера вечером, — я разжала взмокшую от волнения ладонь, выпустив руку Нао, — а он спустя несколько часов.

— И не вспомнила ничего, кроме имени?

— Совсем ничего, — сокрушённо покачав головой, я только теперь осмелилась как следует рассмотреть нашего собеседника. Совсем молод, куда моложе, к примеру, моего отца, но твёрдый цепкий взгляд тёмных глаз наводил на мысли о немалом жизненном опыте, — да и имени-то я, как выяснилось, не забывала.

— Снимай куртку, — решительно потребовал хозяин кабинета.

— Это ещё зачем?! — мне совсем не пришлось по нраву это предложение, причём озвученное в приказном тоне. В планы на вечер уж точно не входило раздеваться перед совершенно незнакомым человеком и ехидным одноклассником, который, хоть и смотрит сейчас на ближайший шкаф пустым взглядом, но уж зрения-то точно не лишён!

— Или закатай рукав до предплечья, раз ты такая стеснительная, — раздражённо бросил отец Эгиль, — более-менее разумные добытчики помечают левую руку татуировкой как раз на такие случаи.

— Нет у меня никакой татуировки, — угрюмо пробурчала я, тем не менее, закатывая рукав как можно выше, а потом, немного подумав, проделала то же с курткой одноклассника, — и у него, как видите, тоже.

— Ну может в следующий раз будешь умнее, и нацарапаешь хотя бы название Гильдии, к которой принадлежишь.

— Гильдии?

— Об этом узнаешь завтра. Вот с твоим другом придётся сложнее.

— А...

— Твоя память, судя по всему, вернётся ещё не скоро, поэтому завтра отправишься на лекции общих знаний вместе с самыми младшими, — он перебил меня, отвечая на незаданный вопрос, — а к нему, — очередной кивок в сторону Нао, — придётся применять целебную магию.

— Вы... — вот тут мне стало по-настоящему страшно из-за реально нависшей угрозы быть разоблачёнными, — будете изучать его память?

— Таким тонкостями обучены только самые сильные маги, — Эгиль сцепил пальцы рук, опёршись на них подбородком, — в наших силах лишь заставить его вспомнить хоть что-то, но если он не добытчик, а мы будем давить именно на это, психика может не выдержать.

— Понятно, — я незаметно перевела дух, — а тогда — как?

— Я не буду вдаваться в подробности, ты все равно не поймёшь. Завтра сама увидишь результат.

— Он, — я посмотрела на одноклассника, — станет более адекватным?

— Не хочу загадывать. Но он не первый, кого мы таким образом приводили в чувство.

Ну да, может и не первый добытчик, кого в самом деле шарахнуло чужой магией. Ну наверняка точно первый, кто оказался практически идеальным актёром и этим самым добытчиком только притворяется!

— Переживаешь за него? — в голосе отца Эгиля прозвучали удивлённые нотки. Ну да, с чего бы мне переживать за парня, которого я и знаю-то, если верить моей легенде, всего лишь сутки.

— Ну... Я же... нашла его. Так что, наверное, должна нести ответственность...

— Понимаю, — он кивнул, вставая из-за стола, — наверное, Ивар уже сообщил, что у нас сейчас очень тяжелый в материальном плане период?

— С самого порога, — сообщила я, — назвав 'лишними ртами'.

— Не стоит на него обижаться, — отец Эгиль, тем не менее, сокрушённо покачал головой, — воспитанники питаются очень скудно из-за недавнего нападения на монастырь магов Орилейнда, потому что большая часть средств от выручки артана уходит на восстановительные работы.

— Так у вас тоже есть добытчики? — удивилась я.

— Конечно. Завтра познакомишься. Может, они видели тебя раньше и помогут вспомнить хоть что-то.

Сомневаюсь. Но ему об этом знать необязательно.

— В общем, если хотите остаться здесь... С 'лишними ртами', конечно, Ивар перегнул, а вот лишние руки будут очень кстати.

— Конечно, — я кивнула, понимая, что с этим человеком лучше во всём соглашаться, по крайней мере, пока мы целиком и полностью зависим от его расположения.

— Сегодня переночуешь в пустом классе. Завтра настоятельница решит, куда тебя поселить.

— А он? — я кивнула в сторону Нао.

— Проведёт ночь в лазарете. Идём, уже поздно.

Вот ведь чёрт! Мне просто необходимо остаться наедине с одноклассником хоть на несколько минут, чтобы успеть предупредить о том, что его ожидает. Ведь совершенно непонятно, как поведёт себя этот упрямец, когда почувствует вмешательство этой самой магии. Может быть, просто начнёт паниковать, чем выдаст себя в первые же минуты.

— Можно мне остаться с ним? — робко спросила я.

— Зачем? — отец Эгиль нахмурился.

— Ну... — я прекрасно понимала, что спорить нельзя ни в коем случае, но была буквально в шаге от паники, потому что ситуация так и норовила стремительно выйти из-под контроля.

— С ним всё будет в порядке, — раздражённо прищёлкнул языком мой собеседник, — идём же!

Мне ничего не оставалось, как, чертыхаясь про себя, покорно следовать за ним. Оставалась слабая надежда, что этот неведомый лазарет находится ближе, чем классные комнаты, и я хотя бы смогу запомнить, как туда пробраться, чтобы успокоить явно разволновавшегося к тому времени Нао.

Интересно, моим мечтам хоть иногда суждено сбываться? Однозначно нет, потому что буквально через пару поворотов отец Эгиль распахнул очередную дверь, кивком приглашая войти.

— В шкафу найдёшь матрас и пару одеял, — сообщил он, взмахом зажигая единственную свечу, в слабом свете которой я смогла разглядеть несколько рядов совершенно обычных школьных парт и огромную, почти во всю стену, классную доску — я разбужу тебя в пять.

— Во сколько?! — вопрос сорвался с языка быстрее, чем я успела сообразить, что возражать здесь нельзя ни в коем случае.

— В пять, — невозмутимо повторил чёртов священник, — доброй ночи.

Короткий взмах длинной чёрной рясы, и он, резко развернувшись, скрылся в тёмном дверном проёме, уводя за собой явно ничего не понимающего Нао, я же осталась стоять посреди пустого класса, растерянно смотря им вслед.

Так вот почему здесь ложатся спать почти сразу же после захода солнца. Да они встают с первыми его лучами!

Возмущение по поводу столь ранней побудки улеглось довольно быстро, потому что куда больше меня волновал одноклассник, который сейчас пребывал в неведомом мне лазарете и явно не знал, что делать дальше. Надо как-то пробраться туда, но как найти место о котором я не знаю совершенно ничего?

Я растерянно оглядела шкафы, ровным рядом выстроенные вдоль самой дальней стены. Может быть, в одном из них отыщется план помещений?

Подхватив единственную свечу, я потянула на себя ближайшую створку. Заперто. Та же участь постигла меня и со вторым шкафом, а также со всеми последующими, кроме последнего, в котором, впрочем, не обнаружилось ничего, кроме уже упомянутых одеял. Со злостью кинув их на свободное от парт место, я уселась на импровизированное ложе, и погрузилась в раздумья.

Мне просто необходимо пробраться в лазарет. Но, гори всё синим пламенем, я совершенно не знаю, как это сделать! Не заглядывать же в каждую дверь, надеясь обнаружить за ней настолько нужное мне место?! Найти кого-нибудь из этих... святых отцов, сослаться на недомогание и попросить проводить меня туда?

Мысль была не самой плохой, вот только где гарантия, что меня даже на минуту оставят одну, чтобы успеть разъяснить ситуацию однокласснику?

Ну, думай же, идиотка!

Я с силой ударила кулаком по матрасу и поэтому не сразу расслышала тихий шорох, донёсшийся со стороны двери.

— Айрин? — еле слышный шёпот, но у меня не было ни капли сомнений относительно того, кому он мог принадлежать.

— Нао! — захотелось повиснуть на шее у одноклассника, который оказался куда умнее меня, раз смог пробраться сюда.

— Тише ты! — он в несколько шагов пересёк классную комнату, опускаясь на край одеяла, — хочешь, чтобы нас услышали?

Охватившая эйфория почти тут же сошла на нет и появилось привычное желание дать затрещину зарвавшемуся нахалу, упорно продолжавшему считать меня полной идиоткой.

— Я и так не ору! — как же трудно повышать голос, шепча при этом даже не вполголоса, — как тебе удалось?

— Ну, я ни слова не понял из вашего разговора, поэтому когда тип в рясе привёл меня в какой-то аналог медпункта, выждал, пока все угомонятся и тихо слинял сюда.

— В лазарет, — машинально поправила я, — в общем, слушай.

Хватило нескольких минут, чтобы едва слышно ввести в кои-то веки не перебивавшего меня Нао в курс дела.

— Значит, применят воздействие магии, — задумчиво пробормотал он, потирая шею, — знать бы ещё, какое именно.

— Ага... — я перевела взгляд на неровно мерцающее пламя свечи, — может быть, к утру ты будешь вести себя чуть более адекватно?

Нао отрицательно покачал головой, о чём-то усиленно размышляя.

— Это вызовет подозрения. Ладно, по крайней мере теперь я примерно знаю, чего ожидать от этого... как ты сказала?

— Отца Эгиля. Хотя вряд ли он лично будет заниматься тобой.

— Ты говоришь, у них не хватает персонала и рабочих рук. Так что запросто.

Я ничего не ответила, продолжая задумчиво смотреть на оплывшую свечку.

— Как думаешь, надолго мы здесь застряли? — нарушила я тишину почти минуту спустя.

Одноклассник пожал плечами, поудобнее устраиваясь на жёстком матрасе.

— Твои родители сходят с ума, да?

— Отчиму всё равно, — буркнула я, усиленно рассматривая незамысловатый узор на одеяле, — а твои?

— Ты живёшь с отчимом?

— Ага, — мне уже было всё равно, что Нао узнал часть моей не слишком благополучной биографии, — меня удочерили очень давно, ещё совсем ребёнком.

— А твои настоящие родители?

— Никогда их не видела и не помню.

Кажется, одноклассник хотел что-то сказать, но лишь тяжело вздохнул, поднимаясь с матраса.

— Думаю, стоит вернуться в лазарет, пока меня не хватилась какая-нибудь излишне сердобольная монашка.

Я прекрасно понимала, что ему необходимо быть там, а не со мной, но Нао при всей своей невыносимости и язвительности был единственным человеком, который хоть как-то связывал меня с местом, куда я всей душой жаждала вернуться. И оставаться здесь совсем одной было куда страшнее, чем с ним вдвоём даже в Мёртвом лесу.

Накатившие страх и совсем непривычное чувство одиночества вылились в очередной приступ раздражения, и я зло произнесла:

— А можно чуть повежливее с людьми, которые пока не сделали тебе ничего плохого?

— Давай отложим урок хорошего тона до следующего раза? — а вот он, кажется, всё прекрасно понял, потому что пальцы одноклассника потрепали меня по макушке, — спокойной ночи.

— Нахал, — буркнула я, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не вцепиться в эту руку.

— И кто мне тут говорил про вежливость? — тихо усмехнулся одноклассник, и через несколько секунд о его присутствии напомнила только тихо скрипнувшая дверь.

Наверное, нужно постараться заснуть, потому что уже поздний вечер, а раз здесь все привыкли вставать ни свет ни заря...

Тихим дуновеним я задула свечу, завернулась в одеяло и вытянулась на жёстком неудобном ложе. Вопреки всем мыслям, что заснуть мне точно не удастся, сон сморил меня даже раньше, чем я успела сообразить, что так и не пожелала спокойной ночи скрывшемуся за дверью Нао.

* * *

— Девочка, — кто-то тряс меня за плечо, и я со стоном пошевелилась, заставляя себя разлепить упорно не желавшие открываться глаза.

Надо мной склонилось уже немолодое женское лицо, на котором, впрочем, появилась тень неодобрения, стоило мне только, широко зевнув, сесть на матрасе и зябко охватить себя руками.

А она ожидала, что я бодро подскочу в такую рань?

— Вы...

— Настоятельница монастыря. Ты не принадлежишь к нашим воспитанникам, поэтому можешь звать меня сестрой Ильвинг.

На языке так и вертелось спросить, как же обращаются к ней остальные, но я только коротко кивнула, уже успев сообразить, что эта женщина одобряет только собранных и сосредоточенных людей, без малейшего колебания выполняющих её указания.

— Как тебя зовут?

— Айрин, — я поднялась на ноги, сложив постельное бельё аккуратной стопкой и пряча его в шкаф, — а как там...

— С твоим другом всё в порядке, — обнадёжила меня настоятельница, — идём со мной.

Кажется, все обитатели монастыря уже давно поднялись на ноги, потому что навстречу нам то и дело попадались быстро снующие туда-сюда мальчишки возраста вчерашнего Ивара, которые, скорее всего, и были местными воспитанниками, потому что стоило любому из них завидеть настоятельницу, они вытягивались по струнке, складывали в руки в одном и том же непривычном для меня жесте, почтительно кивали, и почти тут же срывались с места, продолжая нестись в нужном им направлении.

На меня смотрели всё чаще недоумённо, но без особого удивления, и скоро я перестала обращать внимание на множество детских взглядов, и постаралась запоминать бесконечные повороты, чтобы хоть как-то ориентироваться в лабиринтах монастыря, которые ранним утром, надо сказать, выглядели куда светлее и приветливее. И даже лица на портретах при более внимательном рассмотрении казались совсем не угрюмыми, а просто чересчур сосредоточенными.

— Заходи, — когда мы оказались в коридоре одной из самых дальних пристроек, настоятельница распахнула передо мной дверь, — жить будешь здесь.

Три жёстких и неудобных даже с виду кровати, крохотная тумбочка возле каждой из них, деревянный стол, умывальник и шкаф наподобие тех, коими была уставлена классная комната. Единственным элементом, который вносил хоть какое-то разнообразие в эти скуку и серость было узкое витражное окно, кидающее россыпь разноцветных бликов на противоположную стену.

Скромно. Если не сказать — бедно. Но уж точно лучше, чем пустая земля Мёртвого леса.

— Как сама понимаешь, я не могу поселить тебя в спальни воспитанников.

Я уже хотела спросить почему, но вовремя сообразила, что обучаются здесь только мальчики, так что вопрос о совместном проживании с учениками отпал сам собой.

— Спасибо.

А что я ещё могла сказать?

— Свою благодарность сможешь выразить в помощи монастырю, — позволила себе лёгкую улыбку настоятельница, — здесь принято придерживаться единого типа одежды, поэтому переодевайся и иди завтракать. По коридору направо и потом сразу налево.

— Хорошо, — тут я вспомнила ещё об одной важной вещи, и опустила руку в карман, извлекая на свет записку, — вот. Это передал для вас человек по имени Финиан.

— Я знаю Финиана, — вот теперь настоятельница улыбнулась более искренне, пробегая взглядом по выведенным строчкам, — он уже не в первый раз помогает добытчикам.

— Угу, — я кивнула, потому что при воспоминании об этом человеке на душе стало тяжело, — спасибо. Я скоро приду.

— Одежду найдёшь в шкафу. И, Айрин, — моя растрёпанная шевелюра удостоилась выразительного взгляда, — волосы необходимо завязывать в две косы.

Нао изведёт меня насмешками...

— Хорошо, сестра Ильвинг, — мне оставалось только коротко кивнуть, изо всех сил проклиная местные обычаи.

— Не задерживайся. После завтрака у тебя будет час до лекций, которые ты вполне можешь потратить на уборку территории.

Шикарно...

'А чего ты ожидала?' — ехидно спросил внутренний голос, когда дверь за настоятельницей закрылась, и я осталась в одиночестве.

— Ничего, — еле слышно буркнула я, изучая содержимое шкафа, — и будь так добр, заткнись.

Нам придётся провести здесь какое-то время, поэтому придётся напялить в один миг ставшее ненавистным чёрное платье с глухим воротом и длинным рукавом, сунуть ноги в узкие кожаные туфли, кое-как заплести непослушные волосы в две тугие косы, перевязать их найденными тут же чёрными лентами, наспех умыться и идти завтракать.

'Надеюсь, это ненадолго. Совсем ненадолго', — думала я, созерцая в мутном зеркале своё отражение. Во всей этой ситуации радовал только тот факт, что и одежда, и обувь, по крайней мере, пришлись впору.

Я тяжело вздохнула, и, потянув на себя ручку тяжёлой двери, отправилась на поиски столовой, потому что желудок недвусмысленно давал понять, что он совсем не прочь позавтракать даже в столь ранний час.

Надеюсь, Нао в порядке.

Это волновало куда больше, чем собственный внешний вид. Потому что однокласснику сегодня предстояло что-то куда более страшное, чем подметание, к примеру, монастырского двора.

Глава 6.

Я, признаться, довольно сильно трусила, стоя напротив украшенной замысловатой резьбой двери, из-за которой доносились довольно соблазнительные запахи.

Но не могу же я проторчать здесь всё утро! Настоятельница ясно дала понять, что времени прохлаждаться теперь нет.

Я глубоко вздохнула, зажмурилась и, положив пальцы на деревянную ручку, робко потянула её на себя.

Если до моего появления тихие разговоры и нарушали сосредоточенный стук ложек о тарелки, то все они тут же смолкли, стоило переступить порог столовой. Чувствуя себя полной идиоткой в платье ниже колена, с двумя дурацкими криво заплетёнными косами я робко улыбнулась нескольким десяткам повернувшихся ко мне детских лиц.

Помещение столовой оказалось куда меньше того класса, в котором мне пришлось провести ночь. Четыре длинных и упирающихся в дальнюю стену стола занимали почти все свободное пространство, высокие стрельчатые окна с точно таким же, как и в 'моей' комнате, витражным стеклом, были забраны коваными решётками и пропускали совсем немного света. Наверное именно поэтому развешанные по стенам факелы, в отличие от остальных помещений, горели здесь даже в светлое время суток.

— Приятного аппетита, — пробормотала я, выискивая глазами настоятельницу. Знакомое лицо нашлось за столом, стоящим в некотором отдалении от остальных, и, судя по всему, предназначенном для... преподавательского состава.

— Наполняй тарелку и садись за стол, — произнесла настоятельница, кивком головы указывая на огромную посудину, больше всего напоминавшую обычную кастрюлю, если бы кому-то вдруг пришло в голову сделать её овальной формы и зачем-то оторвать ручки.

Кажется, здесь принято самообслуживание. Что ж. Черпак и тарелка отыскались достаточно быстро, и уже через минуту я, порадовавшись факту, что воспитанники потеряли ко мне всякий интерес и снова уткнулись в тарелки, наполнила собственную миску вязкой серой массой, оказавшуюся самой обычной кашей.

— Привет, — прошептал ближайший ко мне мальчишка, когда я бочком протиснулась на ближайшее свободное место, — так это ты новенькая добытчица, из-за которой Ивар остался без завтрака?

От подобной несправедливости я чуть было не поперхнулась первой же ложкой мерзкой на вкус каши. Нет, может, она и была неплоха, но уж слишком сильно напоминала ту, которую руководство приюта по каким-то причинам считало идеальной едой для горстки оставшихся без родителей воспитанников, поэтому каждое утро мы начинали с созерцания своих тарелок с точно такой же серой массой. Хотя, может быть, она просто была достаточно дешевой.

— Из-за меня!? — я заставила себя проглотить вставший в горле липкий осклизлый комок, — никто не просил его шляться после отбоя!

— Ну, не заявись вы сюда, — рассудительно пожал плечами мальчишка, — он беспрепятственно добрался бы до своей комнаты и избежал наказания.

— Уж извините, — я сердито отвернулась, уставившись в собственную тарелку, — особо выбирать было не из чего.

Кажется, до моего собеседника дошло, что он перегнул палку, потому что в следующий миг рядом с моей тарелкой оказалась мягкая булочка.

— Да не обижайся ты, — примиряющим тоном произнёс он, — мы все очень уважаем добытчиков. Особенно девчонок. Хоть и не женское это дело.

Рассуждения десятилетнего пацана о том, чем должна заниматься женщина меня определённо позабавили, и я с трудом удержалась от едкого комментария, прежде чем отправить в рот следующую ложку.

— Давно ты в добытчиках?

— Понятия не имею, — я нахмурилась, — точнее — не помню.

— Ой, точно, — смутился парнишка, — извини.

Я сделала усилие, чтобы проглотить очередную порцию и пробормотала:

— Да ладно.

— Память вернётся, пусть и не сразу. Кстати, я Сигвар.

— Айрин.

— Я уже знаю. Перед завтраком настоятельница сообщила о тебе и парне, который не помнит вообще ничего.

— Как думаешь, ему помогут?

— Конечно. И не таких вытаскивали.

Его слова не очень-то меня успокоили, поэтому я тяжело вздохнула, прежде чем расправиться с последней ложкой противной каши.

Между тем ученики один за другим начали покидать столовую, а вскоре к моему столу подошла и сама настоятельница.

— Всё необходимое для уборки можешь взять в кладовой.

— А где именно мне убирать?

— Часа тебе как раз хватит, чтобы подмести двор около монастыря.

Может, мне стоит записаться в ясновидящие?

— Спасибо за завтрак, сестра Ильвинг, — я коротко кивнула, поднимаясь из-за стола и убирая тарелку на стол с грязной посудой, — я начну сейчас же.

— Похвальное рвение, — настоятельница позволила себе ещё одну скупую улыбку, — мы уже разослали ваши приметы по всем более-менее известным Гильдиям.

Ой...

— Надеюсь, скоро хоть что-нибудь прояснится, — я заставила себя улыбнуться, надеясь, что вместо улыбки не вышла жалкая гримаса страха вперемешку с шоком.

— Да защитят вас Хранители, — она легко коснулась кончиками пальцев моего лба, слегка склонила голову и покинула столовую в окружении монахов, в одном из которых я легко опознала вчерашнего отца Эгиля.

— Слушай, а здесь вообще есть женщины? Ну, кроме настоятельницы? — спросила я, шагая в сторону кладовой, куда Сигвар вызвался меня проводить.

— Не так много, — мальчишка ловко перепрыгнул через балконное ограждение, оказавшись в соседней галерее, — давай сюда. Так намного быстрее.

Проклиная чёртово платье, я, пусть и не так грациозно, но, всё же перемахнула через ограду.

— Так вот, — начал загибать пальцы Сигвар, двинувшись дальше, — сестра Вейлис в лазарете, кухарка Кейтлин, ты с ней ещё познакомишься, потому что на кухне помогать тоже заставят, Агнесс, которая отвечает за уборку комнат, Далия, она обычно убирает классы, настоятельница, ну и теперь ещё ты.

— Понятно, — кивнула я, одёрнув длинный подол, — а меня поселили с ними? Просто в комнате три кровати, и я подумала...

— В самой дальней пристройке?

— Ага.

— Нет, прислуга обитает в другом крыле, — сообщил Сигвар, — а твоя комната — она как раз для добытчиков.

— Значит, этого парня, как только он оправится, поселят со мной? — я замерла в ожидании, боясь верить в столь неожиданную удачу.

— А ты не промах, — фыркнул наглый мальчишка, — вряд ли. Скорее, в нашем крыле, дабы, — он сморщился, очень похоже изобразив выражение лица настоятельницы, — 'не подавать дурного примера обучающимся здесь невинным пока ещё чадам'.

— Эй, — тут я покраснела, — я вовсе не это имела в виду!

— Да я понял, — он беззлобно рассмеялся, кажется, не особо поверив, — ну всё, мы пришли. Вот кладовая, а двор сразу за этим поворотом.

— Спасибо, — машинально отозвалась я, рассеянным взглядом изучая нагромождение мётел, граблей, лопат, каких-то совков...

— Да не за что. Ладно, мне пора на урок. Удачи, Айрин!

— И тебе, — я выудила из общей кучи более-менее подходящую по размеру метлу, — а мне — убирать ваш двор.

— Смотри, не перестарайся, — хихикнул мальчишка, стремительно срываясь с места, — увидимся на лекциях!

— Куда уж я денусь, — я проводила взглядом стремительно удаляющуюся спину, — всю жизнь мечтала начать утро с подметания монастырского двора.

Волоча за собой метлу и тихо мурлыча под нос какую-то мелодию, я завернула за угол и тут же восхищённо выдохнула, потому что это, чёрт возьми, было невероятно красиво. Солнце уже достаточно поднялось над островерхими крышами, заливая все вокруг мягким ярким светом. Я стояла на идеально подогнанных один к одному гладких бледно-розовых камнях, причём люфт между ними был настолько мал, что я невольно задалась вопросом — а не использовал ли неведомый мне строитель магию? Услышанное вечером журчание, и в самом деле, доносилось со стороны возвышающегося в центре двора фонтана, и я поймала себя на мысли, что не могу оторвать взгляда от трех величественных фигур, стоящих посреди наполненной водой чаши. Совсем древний старец, опирающийся на посох, мужчина внушительных лет, и мальчишка с растрёпанными волосами — все они смотрели в разные стороны, и вроде бы даже не касались друг друга, но все вместе выглядели настолько целостно, законченно и гармонично, что я просто залюбовалась.

Тихий шелест огромных, больше всего похожих на дубы деревьев в сочетании с звуками льющейся воды действовал умиротворяюще, и я прислонилась спиной к стене монастыря, продолжая разглядывать двор.

Он был не таким уж и большим, и, помимо статуи и огромных ворот, через которые мы и попали сюда, здесь не было почти ничего, если не считать нескольких каменных ваз со странными фиолетовыми цветами. С одной стороны дворик ограничивался входом в пристройку, а дальняя его часть упиралась в живую, ровно подстриженную изгородь.

— Стоя на месте, далеко не продвинешься, — раздалось сзади. Я вздрогнула, чуть не выронила метлу и обернулась, с долей облегчения натыкаясь взглядом на хмурого Ивара, — чего застыла?

Хотелось нагрубить, но пацан, хоть признавать этого до сих пор не хотелось, по нашей вине остался без завтрака.

— Просто засмотрелась, — только теперь я заметила, что в руках мальчишка сжимает точно такую же метлу. Ну, может быть, чуть меньше размером. Кажется, его наказание не ограничилось лишением пищи.

— На Хранителей?

— Хранителей? — с куда большим удовольствием я бы ещё несколько минут поразглядывала статуи, но прохлаждаться и дальше стало совсем уж неловко, поэтому я заработала метлой, радуясь тому факту, что в школе нас частенько заставляли убирать класс, а значит, подметание двора не должно стать невыполнимой задачей.

— Что, даже этого не помнишь?

Я промолчала, продолжая сосредоточенно орудовать метлой. Судя по всему, выбранная тактика оказалась верной, потому что уже через несколько минут Ивар встал рядом, и, методично сгребая мусор в кучу, вполголоса начал объяснять.

— Хранителей, как ты уже поняла, трое. Их чтит каждый житель Экресса, и, — тут глаза мальчишки опасно сузились, — превозносят даже мерзкие отродья Орилейнда.

— Они были обычными людьми?

— Ну да, а как ещё? — удивился мальчишка, — правда, жили так давно, когда ещё всего этого и в помине-то не было.

— Этого?

— Какая ты непонятливая, — раздражённо махнул метлой Ивар, — ну, когда не было всех этих битв и междоусобиц за право владения артаном.

— Что, всем хватало? — заинтересовалась я. Почему-то в такое верилось с трудом.

— Да нет, — Ивар задумчиво уставился на статую, — просто в те времена он был не нужен.

— Погоди, — я совсем запуталась, — то есть как это — не нужен?

— Ты можешь не перебивать?!

Нотки, прозвучавшие в голосе Ивара, были столь знакомыми, что я невольно усмехнулась. Может, познакомить этого ребёнка с Нао? Они определённо найдут общий язык.

— Ладно. Извини.

— Так вот, — продолжил он, — артан восполняет нашу магию только последние триста лет. Никто не знает, почему её запасы однажды вдруг начали иссякать в каждом, кто был наделён магическими силами, просто вдруг однажды они почувствовали — даже то волшебство, которое всегда давалось с лёгкостью, начало требовать огромных физических усилий, а потом и вовсе стало невозможным. Ты женщина, тебе не понять, что значит лишиться магии тому, кто с детства был наделён ею.

Почему-то стало обидно за такую дискриминацию, но я предпочла промолчать.

— Самые сильные из магов в одночасье превратились в слабых никчёмных мужчин. Многие сходили с ума, кто-то накладывал на себя руки, не в силах справиться с произошедшей в них переменой. Отчаяние охватило весь Эмедрилл, и...

— Погоди, — тут я не могла не перебить, услышав новое название, — как ты сказал? Эмед...

— Эмедрилл, — терпеливо повторил мальчишка, — так назывались наши земли до того, как оказались поделены на Экресс и Орилейнд.

— Поделены?

— Ты вообще слушаешь? — рассердился он, — когда обнаружилось, что артан, которому раньше не придавали значения может восполнять магию, за право им обладать развернулась нехилая бойня. А так как он залегал только в горах, пересекающих Эмедрилл...

— Понятно. Он разделился на две враждебные группировки.

— Где ты нахваталась таких слов? — поморщился Ивар, — говоришь, как... ладно, не мне заниматься твоим воспитанием. В общем, так возникли Экресс и Орилейнд, названные в честь живущих в то время правителей.

— С этим разобрались. А что насчёт Хранителей?

— Я вроде не нанимался к тебе личным лектором, — скорчил недовольную мину Ивар, — ну ладно, только за это подметёшь оставшуюся часть двора.

Я торопливо кивнула, сметая в кучу последние опавшие листья.

— Хранители были теми, — с удобством устроился на бортике фонтана пацан, — кто спас Эмедрилл от нашествия драконов.

— Драконов?! — от шока я совершенно забыла, что только что обещала не перебивать.

— Ну я же просил! — топнул ногой мальчишка, — да, именно драконов. Понимаешь, они всегда жили в горах и не особо мешали, просто в одну из зим на Эмедрилл опустились такие морозы, что холодно стало даже в их логове. И они стали тянуться к людям, потому что чужая магия ощущается, в первую очередь, как тепло.

Да уж. Представляю, во что превратился этот Эмедрилл, после того как в него прибыли 'погреться' замёрзшие драконы.

— И что сделали Хранители? — снова не выдержав, перебила я.

— Йохас, — Ивар кивнул на растрёпанного мальчишку, — стоял в дозоре в ту ночь, когда драконы подступили к ближайшему городу. Он первым заметил их и поднял тревогу. А Дэрнилл и Хорнест были единственными из перепуганной толпы магов, кто догадался создать щит и удерживать натиск этих монстров какое-то время. Конечно, потом подключились остальные, и в конце концов, драконов перебили, но без этих троих нам всем пришёл бы конец.

— Вот как, — теперь я совершенно новым взглядом окинула фигуры Хранителей, — так драконов больше не осталось?

— Нет. Все они погибли в ту ночь.

— Жаль их.

— Конечно, жаль, — вздохнул мальчишка, — но что нам было делать? Закончила?

— Ага, — я посмотрела на небольшую кучку мусора, — и что с ним делать?

— Давай сожжём.

Ивар настороженно оглянулся, а потом, чуть помешкав, достал из-за ворота тонкую цепь, на которой висел небольшой фиолетовый камень, испещрённый блестящими вкраплениями.

— Это артан? — догадалась я.

— Точно, — он ещё раз воровато посмотрел по сторонам, а потом сжал камень в кулаке, закрыл глаза, неслышно пробормотал несколько слов, и мусор вспыхнул голубоватым, почти тут же опавшим пламенем, не оставившим после себя даже пепла.

— Здорово! — искренне восхитилась я, — а почему ты...

— Нам не разрешают тратить силу камня на всякую ерунду вроде этой, — с полуслова понял Ивар, — но лень сгребать всё это в мешок, а потом тащиться к мусорному баку.

Скорее всего, мальчишке просто захотелось продемонстрировать свои умения, но вслух я этого не произнесла, дабы не задеть самолюбие тщеславного ребёнка.

— Ты держался за него, — в голове всплыли воспоминания о вчерашнем вечере, — а отец Эгиль просто взмахнул рукой, когда зажигал свечи.

— Это приходит со временем, — артан вновь был спрятан за ворот глухой чёрной рубашки, — ни один из здешних воспитанников пока не умеет брать силу у камня без... физического контакта.

— Так камень не бесконечен?

— Конечно нет, из-за чего бы тогда возникла вся эта... бойня, — Ивар раздражённо поболтал рукой в фонтане, — видела блестящие вкрапления? Как только все они исчезнут, артан превратится просто в бесполезный кусок камня.

— Ты говоришь, что он залегает только в скалах, — в голове возникло ещё одно воспоминание, — но по дороге сюда я встретила мальчишку, который искал артан прямо на берегу реки.

— Так его там совсем мало, — пожал плечами Ивар, — крохотные кусочки выносятся подземной рекой на поверхность. Помнишь, какое там течение?

Я кивнула, вспомнив неширокую, но очень быструю речку и Эрина, сосредоточенно копавшегося в ледяной воде.

— Ладно, с уборкой покончено, — маленький маг соскочил с бортика, — пойдём. Следующая лекция как раз из разряда общих знаний.

— А та, которую ты пропустил?

— Там была практика, — он горько вздохнул, — это куда интереснее, поэтому отец Эгиль решил, что уборка территории вместо возможности применять магию надолго отвадит меня от ночных прогулок.

— Слушай, — мне стало неловко, — ты извини, что...

— Да брось, — отмахнулся Ивар, — иначе торчали бы за воротами до утра. Это ты прости вчерашнюю грубость.

— А можно, — я замялась на секунду, — взглянуть ещё раз?

— На артан? — сходу сообразил он, извлекая на свет поблёскивающий вкраплениями камень, — да сколько угодно.

Я залюбовалась мерцающими бликами, а затем осторожно коснулась кончиками пальцев шероховатой поверхности.

— Ой! — возникшее в тот же момент головокружение было столь сильным, что я была вынуждена присесть на бортик фонтана, чтобы не свалиться прямо на розовые камни.

— Что такое? — с немалой долей опасения воззрился на меня Ивар.

— Голова закружилась, — я сглотнула, чтобы прогнать подступившую тошноту, — но, кажется, уже прошло.

— Будь ты мальчишкой, — усмехнулся ребёнок, — я бы предположил, что в тебе заложены огромные магические силы, которые потянулись к артану. Но это невозможно. Скорее всего просто последствия воздействия ублюдков Орилейнда.

— Да, — внезапное недомогание отступило так же резко, как и началось, поэтому я встала на ноги, подняв выроненную метлу, — наверное.

— Ладно, — Ивар посмотрел на меня ещё раз, — идём, а то опоздаешь.

* * *

Лекция общих знаний оказалась столь нудной, что уже через несколько минут я запуталась в бесконечных именах, датах, правителях и войнах. Ивар, сидящий впереди меня на две парты, оказался куда лучшим рассказчиком, чем седобородый старец в чёрной рясе, которого мальчишки величали не иначе как отцом Элрондом.

Лениво выводя на пергаменте имя очередного воителя, я всеми силами пыталась не думать о том, где сейчас Нао и как сказалось на нём применение магии этих... монахов. Завтрак, уборка и увлекательный рассказ помогли немного отвлечься от тревожных мыслей, но теперь, когда я осталась наедине с монотонно бубнящим голосом, страхи вернулись вновь.

Судя по тому, что в класс ещё не ворвалась толпа служителей монастыря с требованием 'немедленно допросить лгунью и самозванку', одноклассник пока никак не выдал того, что к добытчикам мы имеем отношение еще меньшее, чем к...

Подобрать подходящее сравнение я не успела, потому что в следующий миг на деревянную парту прилетел свёрнутый комочек бумаги.

'Как прошла утренняя уборка? Сигвар'.

Всё это так напомнило собственную школу, что я не удержалась от тихого фырканья, быстро царапая ответ.

'Очень познавательно. Узнала много интересного'.

Через минуту записка вернулась. Кажется, не я одна тут умираю от скуки.

'Скукотища, правда? На уроках старика Элронда по-другому и не бывает.'

'Все лекции такие?'

'За редким исключением. Куда полезнее посидеть в библиотеке'.

А вот это уже интереснее...

'Объяснишь, где она находится?'

Через минуту я уже разглядывала достаточно подробное описание того, как попасть в столь нужное мне помещение. И, что самое главное, там чётко значилось — мимо лазарета, а потом ещё два поворота налево! Так что теперь я могла без труда отыскать одноклассника, если вдруг возникнет такая необходимость. Чёрт, только бы с ним всё было в порядке.

С другой стороны, отец Эгиль не говорил напрямую, что они будут воздействовать на его память. Так что, может быть, всё обойдётся? Сейчас у нас была еда, крыша над головой, кое-какая, но, всё же, легенда, и возможность узнать об этом мире как можно больше. Поэтому желание задержаться в монастыре на какое-то время было вполне понятным и обоснованным. И теперь всё зависело только от Нао.

Я подавила тяжелый вздох и снова уставилась в пергамент.

'Только попробуй не продержаться. Только попробуй'.

* * *

— Ты очень бледная, — заметила настоятельница, когда я отправила в рот последнюю ложку жидкого супа, и, подняв глаза, наткнулась на её пристальный взгляд, — всё в порядке?

— Да, сестра Ильвинг, — соврала я, потому что последние два часа буквально не находила себе места, не получая никаких новостей относительно самочувствия одноклассника. Отец Эгиль, которого мне удалось перехватить сразу после лекции, только отмахнулся, сказав, что у него есть дела куда более важные и посоветовал сходить в лазарет, в который, я правда, так и не попала, потому что спустя минуту громкий удар колокола сообщил о том, что настало время обеда.

— Простое переутомление, — моего лба снова коснулись прохладные пальцы, — можешь отдохнуть в своей комнате.

— А можно мне... — я набралась храбрости, — зайти к... — тут я запнулась, потому что определить, кем в этом мире для меня является одноклассник пока не удалось, — к тому парню?

— Твой друг сейчас спит, — а вот у настоятельницы, кажется, такой проблемы не возникло, — с утра ему пришлось нелегко.

— С ним... всё в порядке? — мне стало по-настоящему страшно.

— Не переживай, он поправится. Проводить тебя в лазарет?

— Спасибо, — я помотала головой, — найду сама. Сигвар...

— Опять писал записки на уроке? — в голосе настоятельницы послышалось недовольство.

Ну кто вечно тянет меня за язык?!

— Что вы, — поспешила я выгородить мальчишку, — просто объяснил на словах за несколько минут до обеда.

— Что ж, — надеюсь, мои слова прозвучали правдоподобно, — ступай.

Наверное, не стоило в ту же секунду срываться с места и почти бежать в сторону лазарета. Правда, эта мысль пришла в голову только тогда, когда я, изрядно запыхавшись, резко дёрнула створку тяжёлой двери и почувствовала, как резкий запах лекарств ударил в нос.

Несколько кроватей, выставленных вдоль обеих стен, небольшая ширма возле каждой из них и огромный шкаф занимали совсем немного места, поэтому здесь было достаточно просторно, а ещё очень светло и тихо. В конце комнаты я заметила дверь, которая, наверное, вела в комнату медсестры, и только потом — неподвижно лежащего на самой дальней кровати одноклассника.

Кажется, он и в самом деле, крепко спит. Неслышно приблизившись, я уставилась в спокойное умиротворённое лицо.

— Нао? — тихо-тихо позвала я, коснувшись руки, лежащей поверх одеяла.

Никакой реакции. Так и должно быть? Может быть, стоит окликнуть, как её там... Сестру Вейлис?

Я осторожно постучала в дверь, и, не дождавшись ответа, потянула её на себя. Никого. Скорее всего, сестра преспокойно обедает в столовой.

Подтащив к кровати одноклассника стул, я уселась на него с твёрдым намерением не отходить от кровати, пока Нао не откроет глаза, или же пока не найдётся человек, способный хоть как-то пролить свет на ситуацию. Потому что мне, чёрт возьми, страшно! И вовсе не за этого придурка, а за то, что он может сболтнуть, придя в сознание после воздействия этой непонятной для меня магии!

— Да просыпайся же! — вполголоса пробормотала я, слегка хлопнув его по щеке, — можно подумать, у тебя есть время здесь разлёживаться!

Бесполезно. С таким же успехом можно разговаривать со стулом, на котором я сижу.

— Придурок! — я с силой треснула кулаком по кровати, — ты хоть понимаешь, как мне страшно одной?!

Обхватив себя руками, я тихо всхлипнула, ощутив острый приступ жалости к себе и злость на этого идиота, который, может быть, даже и не очнётся, и виновата в этом только я!

— Если ты впадёшь в очередную истерику, успокаивать тебя будет некому, потому что я точно не собираюсь.

От неожиданности я икнула, а потом во все глаза уставилась на ехидно ухмыляющегося одноклассника.

— Нао!

— Не ори ты! — он поморщился, не с первой попытки, но, всё же, сел и снова скривился, сжав виски пальцами, — сколько я...

— Нао... ты...

— Что... я? — передразнил одноклассник.

— Ты... ты говоришь... на...

Воцарилась тишина, в течение которой он ошарашенно моргнул, уставился на меня, а потом произнёс лишь короткое:

— Чёрт.

— А вот это уже по-японски, — прошептала я, — когда ты успел научиться?

— Откуда я знаю? — Нао снова перешёл на местный язык, — я вообще был в отключке!

— Значит, святые отцы всё же покопались в твоей голове, — от волнения я с силой прикусила губу, — и что нам теперь делать?

— Они как-то дали понять, что знают больше, чем ты рассказала?

— Нет. Ты что-нибудь помнишь?

— Совсем немного, — одноклассник нахмурился, — только какие-то заклинания... люди... больше ничего.

— Язык не мог выучиться сам по себе, значит, это их вмешательство...

— Ты сегодня на удивление логична, — скептически сообщил Нао, оглядывая меня с головы до ног, — кстати, милый прикид.

— Заткнись! — я покраснела, вспомнив про дурацкие косы и платье, — лучше думай, что нам теперь делать!

— Ничего. Ждать.

— Пока нас не разоблачат?!

— Идиотка. Если бы нас раскрыли, ты бы сейчас здесь не сидела. А значит, я усиленно буду играть ту же роль, что отведена тебе.

— Имя-то хоть вспомнишь? — обречённо поинтересовалась я, — мне надоело называть тебя 'тот парень'.

— Потерпишь ещё пару дней, — безапеляционным тоном заявил одноклассник, — иначе это будет выглядеть слишком подозрительно.

Я вздохнула, машинальным движением приглаживая косы. Что ж, по крайней мере он очнулся и больше не будет изображать из себя пришибленного. А значит, не одной мне скучать на лекциях отца Элронда.

— Как ты себя чувствуешь?

— Голова тяжелая. И жутко хочется есть.

— Сейчас принесу суп. Потерпи минут десять. Заодно сообщу настоятельнице радостную весть.

— Думаешь, она будет рада? — заинтересовался одноклассник.

— Понятия не имею. Тебе нужно поесть, а потом решим, что делать дальше.

— Выяснила хоть что-нибудь?

— Много чего. А самое главное — где здесь находится библиотека.

— От тебя есть толк, — пробормотал Нао, откидываясь на подушки, — где мой суп?

— Чтоб тебя! — я снова врезала кулаком по кровати, — сейчас будет!

От облегчения, затопившего меня при мыслях, что одноклассник жив и здоров, не осталось от следа. По крайней мере, громко захлопнувшаяся дверь лазарета дала ему это понять весьма красноречиво.

* * *

— Что вы помните, молодой человек? — отец Эгиль и настоятельница склонились над кроватью Нао.

— Почти ничего, — тот покачал головой, — только... её.

Я вздрогнула, когда взгляды присутствующих остановились на мне.

— Смутно помню, но мы были вместе, когда это произошло.

— Вы из одной Гильдии? — задал вопрос отец Эгиль.

Нао наморщил лоб, и я от всей души позавидовала его актёрскому таланту.

— Кажется, да.

— Что ж, это упрощает дело. Что-то ещё?

— Нет... Извините.

— Не стоит просить прощения за то, что сделали с тобой люди Орилейнда, мальчик, — произнесла настоятельница, — как ты себя чувствуешь?

— Вроде всё хорошо. Только голова...

— Это ожидаемо. После того, как тебя заново научили языку, боль будет возвращаться ещё какое-то время.

Так вот почему он теперь может говорить!

— Но вы же обещали, — осмелилась влезть я, — что не будете лезть в его память.

— Мы не оказывали воздействия на те воспоминания, которые у него есть, — возразила настоятельница, — просто заново внушили то, в чём точно уверены.

Я всё равно не сильно поняла, о чём они толкуют, но вот Нао сосредоточенно кивнул.

— Спасибо вам.

— Отдыхай. Ночь проведёшь здесь, а уже завтра будешь в полном порядке. У нас как раз не хватает рук для восстановления западного крыла.

— Конечно.

— Да защитят тебя Хранители. Айрин, лекций на сегодня больше не будет, так что твоя помощь очень пригодится на кухне.

— Уже иду, сестра Ильвинг. Могу я навестить его позже?

— После ужина у тебя будет полчаса до отбоя.

Я покорно кивнула, послала однокласснику полный предупреждения взгляд и медленно поплелась в сторону кухни.

Надеюсь, что меня не заставят чистить местный аналог картошки, ибо это занятие я ненавидела больше всего на свете.

Глава 7.

— Не толкайся!

— А ты не путайся под ногами! — прошипел Нао, осторожно поворачивая ручку библиотечной двери.

Работа на кухне оказалась настолько изматывающей, что я еле-еле нашла в себе сил доплестись до лазарета, договориться с одноклассником о ночной вылазке в библиотеку и, дойдя до своей комнаты, не раздеваясь, рухнуть на кровать.

Тихий писк будильника почти разряженного телефона вырвал меня из беспокойного сна всего пару часов спустя. С грустью поглядев на мобильный, который к утру обещал превратиться в бесполезный кусок пластмассы, я засунула его на самое дно сумки, от всей души надеясь, что здешние обитатели не приучены шарить в чужих вещах, а значит, подозрительные предметы не привлекут лишнего внимания.

— А если нас обнаружат?

— Скажем, что хотим вернуть память как можно раньше, — бесцеремонно отодвинув меня в сторону, одноклассник первым проник в тёмное помещение, — только и всего.

— Слушай, — я только теперь сообразила, какого же дурака мы сваляли, — а как зажечь свет? Магии-то...

Словно в опровержение моим словам, раздался тихий щелчок, и в темноте возник крошечный огонёк, который Нао поднёс к оплывшей свечке.

— Как ты это сделал?!

— Не ори! — у меня перед носом оказалась раскрытая ладонь, на которой лежала длинная обгоревшая спичка, — стащил из лазарета.

Точно. Как я забыла, что женщины не могут использовать магию? И вряд ли сестра (как ее там — Вейлис?) с наступлением вечера каждый раз просит помощи у братьев или воспитанников, чтобы рассеять мрак.

Но почему это пришло в голову только однокласснику?

— Потому что я думаю на пару шагов вперёд, — с лёгкостью прочитал немой вопрос на моём лице одноклассник, — чего и тебе желаю.

— Заткнись, — буркнула я, зажигая ещё одну свечу, — ну... что будем делать?

— Ты можешь вздремнуть, — последовал язвительный ответ, — а я займусь тем, зачем мы сюда пришли.

— Идиот! — я с трудом подавила желание обрушить на голову этого нахала самый толстенный фолиант, — я имела в виду — с чего начнём?

— Давай так, — Нао окинул взглядом уходящие вдаль полки с книгами, — ты читаешь всё, что так или иначе связано с историей, обычаями и особенностями этого места.

— А ты?

— Попробую выяснить как можно больше о тех самых порталах, посредством которых мы здесь и оказались.

В очередной раз позавидовав чёткой логике одноклассника, я подхватила свечу и двинулась вдоль полок. Чаще всего названия на корешках книг ни о чём не говорили, и я отобрала только 'Краткое жизнеописание выдающихся личностей Эмедрилла', 'Возникновение гильдий и их развитие' и, непомерно объёмные 'Сказания о Хранителях'.

Уже через полчаса история о создании гильдий затянула настолько, что я даже перестала воспринимать тихий шелест страниц, доносящийся со стороны одноклассника.

— Представляешь, первая гильдия была образована девчонкой тринадцати лет.

— В самом деле? — Нао нехотя поднял глаза от книги.

— Ага. Её родителей убили добытчики Орилейнда.

— Не поделили артан?

— Именно. Тогда вообще было мрачное время, — я перелистнула страницу, — люди только-только узнали о его особенностях, и борьба за камень превратилась в побоище.

— Ну и при чём тут Гильдии?

— А эта девчонка, Рейна, отправилась прямиком к местному правителю. И предложила беспроигрышный вариант.

— Отдавать всю добычу ему, а потом распределять? — догадался Нао.

— Да. А так как собирать артан с каждого добытчика было очень накладно и неудобно, вскоре возникли Гильдии.

— Неужели не было умников, пытавшихся его утаить?

— Конечно, были. Закончилось всё тем, что вдоль горного массива были выставлены посты охраны. И пропускали туда только тех, кто имел разрешение от Гильдии, подписанное правителем.

— Кстати, как он здесь называется?

— Кто? — не поняла я.

— Правитель. Ну, король, или наместник, — терпеливо пояснил Нао.

— Не знаю. Тут сказано — просто правитель. И Ивар называл их точно также.

— Понятно. Ты говорила, что у монастыря свои добытчики. Они не принадлежат Гильдиям?

— На монастыри этот закон не распространяется.

— Ясно. Что там ещё?

— Полный список Гильдий на сегодняшний день.

— Описания есть?

— Кажется, да, — я заглянула в конец книги, — да, точно есть.

— Отлично. Выбери одну, к которой мы будем принадлежать, когда всё вспомним и заучи её особенности до мельчайших подробностей.

— И чем мне руководствоваться при выборе? — я растерянно посмотрела на длинный список.

— Чёрт, Айрин! — вышел из себя одноклассник, — прояви хоть немного сообразительности! Во-первых, она должна быть достаточно отсталой, раз уж не озаботилась тем, чтобы нанести татуировки на своих добытчиков. Во-вторых, если наши приметы разосланы по более-менее известным гильдиям... поняла?

— Да, — пробурчала я, утыкаясь взглядом в страницу, — она должна быть маленькой, тихой, незаметной и как можно дальше отсюда.

— И еле-еле сводить концы с концами, раз уж вынуждена брать на работу девчонок, — глубокомысленно изрёк одноклассник, вновь погружаясь в чтение.

Я мельком просмотрела описание трёх гильдий и с трудом подавила зевок. Оказавшаяся почти бессонной прошлая ночь, несколько часов работы на кухне и нервное напряжение, не отпускающее целый день, дали свои плоды. Если сейчас же не заняться чем-нибудь другим, то есть риск заснуть лицом прямо на раскрытой книге. Я честно боролась с одолевающей сознание сонливостью ещё пять минут, а потом сдалась, широко зевнула и посмотрела на Нао.

— Нашёл что-нибудь?

— Как тебе сказать, — он подпёр кулаком подбородок, — оказывается, путешествие между мирами не является чем-то необычным, хоть и не используется повсеместно. Здесь полно материала, как это сделать, но чтобы понять хоть что-то, нужно знать 'принцип работы' здешней магии.

— А из книги неясно? — я сунула нос в испещрённую формулами страницу.

— Очень-очень пространно, — Нао тоже зевнул, — куча каких-то уравнений, переменных, координат.

Я попыталась вспомнить уроки физики.

— Если бы мы хотели создать портал, — тут я запнулась и поспешила поправиться, — чисто теоретически, конечно...

— Взяли бы начальные и конечные координаты. И основываясь на них, писали формулу перемещения.

— Ну вот, уже проще, — я снова наклонилась над книгой, — ещё, наверное, нужно включить туда количество человек и их вес.

— В любом случае, — резко рубанул ладонью воздух одноклассник, — магией мы не владеем, а, значит, эти рассуждения не стоят выеденного яйца.

Воцарилась тишина, нарушаемая лишь еле слышным треском догоравшей свечи.

— Тогда мы должны найти того, кто сделает это за нас.

Я даже вздрогнула, когда поняла, что именно ляпнула мгновение назад. Просить кого-то о подобном — значит признаться во всём, и остаётся только гадать, какая участь нас ждёт в этом случае.

— Надеюсь, ты понимаешь всю степень риска?

Я ошарашенно моргнула, во все глаза уставившись на одноклассника. Он что, не против? Нао же выглядел изрядно раздосадованным.

— Я не вижу другого выхода. Да, это отчётливо попахивает самоубийством, но попали мы сюда через портал, и другого способа вернуться домой...

— Просто не существует, — глухо закончила я.

— Именно.

— И кого будем просить? — теперь, когда на горизонте забрезжила слабая надежда вернуться домой, сонливость как рукой сняло, и я не сводила с Нао пристального взгляда.

— Пока не знаю, — одноклассник, не мигая, смотрел на пламя свечи, словно пытался найти ответы на мучающие нас вопросы в каплях расплавленного воска, — но точно не в монастыре.

— Почему? Тот же отец Эгиль...

— Недостаточно силён, чтобы открыть портал. Здесь написано, — быстрый кивок на раскрытую книгу, — что нет ничего сложнее такой магии, а уж если никто здесь не смог должны образом покопаться в моей памяти...

— Ясно, — я предпочла не спорить, признавая правоту одноклассника, — и где мы будем искать того, кто сможет?

— Спроси что-нибудь попроще, — Нао захлопнул толстенный фолиант, — разобралась с гильдиями?

— Нет.

— Пойдём спать, — безошибочно распознал моё состояние одноклассник, — завтра закончим.

Поставить книги на место не заняло много времени, и уже через несколько минут мы бесшумно крались по тёмным коридорам монастыря.

— Увидимся за завтраком, — перед дверью в лазарет я притормозила и широко зевнула, — спокойной ночи.

— Ага, — кажется, Нао хотел сказать что-то ещё, но просто кивнул и скрылся из виду.

Что ж, мне тоже пора. Потому что рассвета осталось всего-то несколько часов.

* * *

Следующие три дня не принесли никаких неожиданностей и протекали довольно однообразно. Мы вставали в пять, встречались за завтраком, а потом отправлялись на скучнейшие лекции или 'общественные работы', как именовал их Нао. Я перезнакомилась почти со всеми обитателями монастыря, завела привычку вести долгие беседы с Иваром, который, кажется, проникся ко мне искренним расположением и частенько вызывался помочь с уборкой, с охотой рассказывая немало интересного. А ещё я почти перестала ругаться сразу на двух языках, стоило только заслышать громкий удар колокола, извещающий об утреннем подъёме.

Ночные бдения в библиотеке тоже приносили результаты. После долгих обсуждений мы остановились на одной из самых захудалых и заброшенных Гильдий, с пафосным названием 'Рассвет Эмедрилла', в мельчайших подробностях изучили найденную здесь же подробную карту, да и вообще, в теории этого мира теперь были подкованы, может быть, и чуть хуже, чем местные жители, но уж точно ненамного.

Нормально поговорить с одноклассником удавалось только во время вот таких вот вылазок. За завтраком мы, отчаянно зевая, еле успевали перекинуться парой слов, потом шли на лекции, на которых общаться было невозможно в принципе, а во время выполнения обязанностей чаще всего оказывались в разных частях монастыря, причём Нао всё свободное время проводил, помогая восстанавливать западное крыло.

Знакомство с местными добытчиками ожидаемо не принесло никаких результатов, поэтому пока что нам с лёгкостью удавалось придерживаться выбранной легенды. Больше всего в сложившемся положении огорчало то, что нам так и не удалось прояснить ситуацию касательно порталов. Осторожные расспросы Ивара результатов не принесли — мальчишка знал только, что для создания подобной магии нужна чёртова уйма артана, подкреплённая не меньшим уровнем способностей. В ответ на вопрос — может ли кто-то в монастыре открыть портал, он лишь пожал плечами, с сомнением предположив, что сил отца Эгиля должно хватить, но вот артана...

— Но вот запаса артана в монастыре не хватит точно, — закончила я, покрепче сжав в руках метлу, — точнее, его запасы не безграничны, и тратить их на такую глупость никто не собирается.

Нао только сокрушённо покачал головой, оттаскивая в сторону тяжёлую балку, полностью перегородившую вход в пустующий загон для скота. После последнего нападения Орилейнда несколько винторогих буйволов, мясо которых я когда-то получила от Эрина, и которых ради этого самого мяса разводили в монастыре, в страхе сиганули в лес. Найти их пока не удалось, но, как объяснил мне Ивар, это лишь вопрос времени.

Поэтому сегодня выпала редкая удача поговорить с одноклассником ещё и днём, потому что в мои обязанности входило убирать мусор в непосредственной близости от загона.

— Как думаешь, сколько мы ещё можем здесь находиться?

— Пока время есть, — Нао отбросил балку в сторону, — вот только оставаться дольше не вижу смысла.

— Почему? — я оторопела от такого поворота событий.

— Назови хоть одну причину, которая убедит меня в обратном.

Я задумалась. А ведь Нао прав — всё, что хотели, мы так или иначе выяснили, языком Нао теперь владел в совершенстве, и продолжать жить здесь только ради еды и крова, вместо того, чтобы попытаться найти того, кто реально смог бы помочь, было бы просто глупо.

— Ну ладно, — вынуждена была признать я правоту одноклассника, — и куда теперь?

— Как называется ближайший город после Флиэта?

— Креон.

— Точно, — кивнул одноклассник, — он не в пример больше и развитей этой деревеньки, поэтому отправимся туда. И ещё...

Тут он замолчал, уставившись в одну точку.

— Нао?

— Помнишь, как мы здесь оказались?

— Думаешь, это возможно забыть? — я нервно хмыкнула, потеребив ручку метлы.

— Этот тип... — кажется, Нао даже не заметил едкого сарказма, — он сказал что-то вроде... 'дружище Лингвар явно перестарался, забросив тебя сюда'.

— Старина Лингвар, — машинально поправила я.

— Значит, помнишь?

Естественно, я помнила каждое слово. Как и то, что 'меня здесь заждались'. Но события, обрушившиеся на нас в последние дни, как-то... не слишком располагали к осмыслению всего этого.

Наверное, гнать от себя назойливо вертящиеся в голове мысли было не самой верной тактикой, но уход от действительного положения дел помогал хоть как-то окончательно не сойти с ума или устроить Нао очередную истерику.

— Было бы неплохо выяснить, кто он такой.

— Это как искать иголку в стоге сена.

— Возможно. Но ничего не делая, успеха точно не добиться.

— Спросить у Ивара?

— У того мальчишки?

— Ага. Он смышлёный.

— Только осторожней.

Я только усмехнулась и продолжила сметать мелкие щепки вокруг загона в одну большую кучу, планируя, как бы потом найти Ивара и уговорить его избавиться от мусора простеньким заклинанием.

Ничто не предвещало новых проблем. Но они не замедлили явиться этим же вечером.

* * *

Мы с Нао выходили из столовой, когда дорогу перегородил один из 'братьев', имени которого я так и не удосужилась запомнить.

— Вас обоих ждёт настоятельница.

Только теперь я сообразила, что её, равно как и отца Эгиля, не было за столом в течение всего ужина. В горле мгновенно пересохло, а страх липким комом собрался в районе груди, чтобы тут же рухнуть к ногам.

— Что-то случилось? — сдержать дрожь в голосе удалось с трудом.

— Сейчас узнаете.

Попытаться поймать взгляд одноклассника означало выдать себя с головой, поэтому я, изо всех сил стараясь выглядеть невозмутимой, кивнула и первой двинулась в сторону кабинета настоятельницы.

Не нужно быть провидцем, чтобы понять — что-то случилось. Но что? Нас раскрыли? Не может быть, мы изо всех сил старались ничем не выдать себя, к тому же если никто ничего не заподозрил раньше, то почему это произошло сейчас?

Если бы я только могла посоветоваться с одноклассником! Но наш 'провожатый' шёл на два шага позади, и, судя по тому, как сильно свербило между лопатками, не сводил с моей спины пристального взгляда.

'Нужно бежать', — пронеслось в голове. Но как это сделать, будучи под конвоем?!

'Держи себя в руках. В конце концов, ты не сделала ничего плохого', — довольно рассудительно произнёс внутренний голос, и я была вынуждена признать его правоту.

Может быть, ничего страшного вообще не случилось, и я только зря себя накручиваю?

Что обо всём этом думал одноклассник, оставалось загадкой, потому что я, боясь вызвать подозрения, по-прежнему не осмеливалась кинуть в его сторону хотя бы одного лишнего взгляда.

— Заходите, — поравнявшись с кабинетом настоятельницы, 'брат' посторонился, пропуская нас вперёд.

Оказавшись внутри, я настороженно уставилась на двух незнакомых мужчин, которые с меньшей подозрительностью рассматривали нас.

Нет, я их точно раньше не встречала. Оба довольно высокие, вот только один худой, как жердь, а второй выглядел как завсегдатай местного фаст-фуда, если таковой, конечно, здесь имел место быть.

— Сядьте, — находившийся здесь же отец Эгиль лёгким движением руки закрыл дверь.

— Что-то случилось? — Нао первым не выдержал напряжённой обстановки, опускаясь на жёсткий стул, — какая-то из Гильдий сообщила о пропавших добытчиках? Они пришли, — он кивнул в сторону незнакомцев, — забрать нас домой?

Он играл так натурально, что на секунду я и сама поверила в то, что наши скитания закончились, и очень скоро мы окажемся дома, память быстро пойдёт на поправку, мы снова отправимся добывать артан, не забыв, конечно же, в этот раз нанести татуировки на левую руку...

— Скажите мне, — голос настоятельницы вырвал меня из бредовых мечтаний, — вы вспомнили ещё хоть что-нибудь?

— Пока нет, сестра Ильвинг, — голос Нао дрогнул как раз настолько, чтобы вызвать у непосвящённого новый приступ жалости, — но...

— Эти люди, — не дала договорить настоятельница, — следят за порядком во Флиэте. И вчера один из них слышал, как сын торговца рассказывал приятелям, как потерявшая память и направляющая в монастырь добытчица бормотала что-то на незнакомом ему языке.

Я окаменела, в одну секунду вспомнив рыночную площадь, наглого подростка, кинувшего в меня яблоком и еле слышное 'жуткий нахал', вырвавшееся совершенно непроизвольно, причём на родном языке.

Попасться так по-идиотски! А ведь Нао меня предупреждал!

— Он глупый мальчишка и не придал этому значения, — продолжил тем временем один из незнакомцев, — просто рассказал друзьям как забавный случай. Но знаете, я нашёл в этом эпизоде совсем мало забавного.

'Думай, Айрин, думай!'

Руки тряслись мелкой дрожью, когда я лихорадочно подстёгивала находящееся и без того в бешеном состоянии сознание. То, что мы попались благодаря моей глупости, стало ясно, как белый день, но, может быть, есть шанс как-то выкрутиться?

— Айрин, — я раньше не слышала в голосе настоятельницы таких холодных металлических ноток, — изволь объясниться.

Что же сделать?!

Нао меня прибьёт...

Я глубоко вздохнула, зажмурилась и, стараясь, чтобы голос не дрожал так уж сильно, произнесла.

— Почти неделю назад, когда я направлялась в школу, этот парень сбил меня на велосипеде.

— Велосипеде? — брови присутствующих взлетели вверх.

— Пожалуйста, — взмолилась я, — не перебивайте, и я всё расскажу!

— Мы все внимание, — холодно произнесла настоятельница, садясь за стол напротив и складывая руки на груди.

... Когда я закончила, в кабинете воцарилось долгое молчание, нарушаемое лишь редким треском горевших свечей.

— Это похоже на правду, — первым произнёс отец Эгиль, — но зачем было морочить нам голову придуманными сказками о потере памяти?!

— Мы понятия не имели о месте, в котором оказались, и поэтому ухватились за первую же подвернувшуюся возможность, — весьма рассудительно пояснил Нао, а я же, напротив, густо покраснела.

Эти люди дали нам еду и крышу над головой, а взамен получили наспех подготовленную порцию лжи. Местные мальчишки считали потерявшую память добытчицу почти что героем, не подозревая о том, что она, всего-навсего, испуганная и растерянная девчонка немногим старше них. Наверное, не стоило судить себя столь строго, но почему в голову даже не пришла мысль рассказать всё тем, кто с самого начала не сделал нам двоим ничего плохого?

— Простите, — едва слышно пробормотала я, снова заливаясь краской, — мы думали, что...

— То, что вы думали, уже неважно, — перебила настоятельница, — важно то, что делать дальше.

— Что с нами будет? — прямо спросил Нао.

— Уж точно ничего такого, что вы успели себе навоображать, — ответил за неё отец Эгиль.

— Мы... можем вернуться домой?

— Нет.

Я снова застыла на жёстком неудобном сиденье, потрясённо смотря в пустое пространство перед собой.

— Почему? — собственный голос показался до противного жалким и писклявым.

— Чтобы сделать это, нужно иметь хоть какое-то представление о месте, из которого вы прибыли.

— Но... — я растерянно теребила в пальцах рукав платья, — мы можем рассказать...

— Этого недостаточно, — он покачал головой, — нужен тот, чьими стараниями вы оказались здесь.

Он хотел сказать что-то ещё, но тут настоятельница встала из-за стола.

— Айрин, откуда ты знаешь наш язык?

— Я... понятия не имею...

— Снова врёшь?

— Нет! — я тоже вскочила со стула, — правда, не знаю! Пожалуйста, сестра Ильвинг, поверьте мне!

— Но, тогда...

Тут она резко побледнела, и, переведя взгляд тёмных глаз на отца Эгиля, без сил опустилась на стул.

— Что с вами?!

— Эгиль, — кажется, сестра даже забыла о принятой манере общения, — не может быть...

Да что происходит?!

За все три дня мне ни разу не доводилось видеть всегда спокойного и рассудительного отца Эгиля настолько потрясённым. Он резко дёрнул за шнур, висящий у него на шее, а в следующий миг поднёс артан к моему лицу.

— Дотронься.

— Зачем?! — я уже ничего не понимала, — от вашего камня только кружится голова!

— Ты что, уже прикасалась к нему?! — хором выкрикнули настоятельница и отец Эгиль.

— Да... — вот тут я опять растерялась от выражения самого настоящего ужаса на их лицах, — Ивар показывал...

— Когда? — кажется, настоятельница постарела лет на десять, когда снова взглянула на меня.

— Три дня назад.

— Эгиль... Они скоро будут здесь.

— Кто?! — судя по всему, даже прибывшие из Флиэта не могли взять в толк, что происходит.

— Некогда объяснять. Здесь вот-вот появятся люди Орилейнда!

— Что?!

— Эриас, Брайт, — она раздавала указания быстро и чётко, — возведите вокруг монастыря защитный купол. Брат Вилмор — всех учеников срочно в подземелья. Эгиль, — вот тут в голосе настоятельницы возникла секундная заминка, — ты знаешь, что делать.

— Да, — он кивнул, — вы двое. За мной. Быстро.

— Идём, — кажется, Нао первым сообразил, что сейчас нужно беспрекословно слушаться всех указаний и схватил меня за руку, вытягивая в коридор.

— Что произошло? — я, всё-таки, не смогла удержаться.

— Они пришли за тобой, — отец Эгиль уже быстрым шагом пересекал первую галерею.

— За мной?!

— Некогда объяснять. Всё поймёшь сама. Сейчас вы должны убраться отсюда как можно быстрее.

— Как?

Я еле сдержала крик, потому что пальцы одноклассника до боли сжались на моей руке.

— Через портал.

— Домой?!

— Нет. В Креон.

— Почему туда?

— Моих сил и запаса артана хватит создать проход только до соседнего города. К тому же, там вас не найдут какое-то время.

— Куда мы идём? — мы с трудом поспевали за ним.

— В хранилище артана.

Я хотела спросить что-то ещё, но внезапно раздался глухой удар, стены монастыря содрогнулись, и мне с трудом удалось удержаться на ногах, когда удар повторился.

— Они уже здесь. Быстрее!

— Орилейнд?

— Да, — он перешёл на бег, — не отставайте.

Уже через полминуты в боку закололо, и мне пришлось замолчать, чтобы поберечь и без того сорвавшееся дыхание.

Больше всего это походило на продолжение затянувшегося кошмара. Мы бежали практически в полной темноте, потому что факелы неожиданно погасли, и коридоры освещались только слабым лунным светом, падающим из высоких стрельчатых окон. Только благодаря тому, что ученики уже давно должны были находиться в своих спальнях, мы ещё никого не сбили с ног, или не врезались в кого-то в кромешной тьме.

— Отец Эгиль! — звонкий голос Ивара заставил меня усомниться в собственных рассуждениях, вздрогнуть и отскочить к стене. Затылок немедля стукнулся о холодный камень, но мне было не до таких мелочей, как вскочившая шишка на голове, — это Орилейнд, да?

— Немедленно в комнату! — мужчина резко остановился, схватив его за грудки, — брат Вилмар вот-вот...

— Я не хочу в подземелья! — Ивар кричал чуть ли не сильнее своего учителя, — я хочу показать этим свиньям, что...

— Немедленно! Вернись! В комнату! — при каждом слове он ощутимо встряхивал болтающегося в его руках мальчишку, но тот только с силой сжал кулаки.

— Нет!!!

— Отойти в сторону, — Нао дёрнул меня за руку, и вовремя, потому что одна из картин с громким треском обвалилась на пол.

— Глупый ребёнок! — эти двое, кажется, даже не слышали, что происходит вокруг, — твоих сил не хватит, даже чтобы...

— Я много тренировался!

Новый удар сотряс монастырь, и ещё три картины сорвались со стены.

— У меня нет времени нянчиться с тобой, — отец Эгиль разжал руки, от чего Ивар шлёпнулся на каменный пол, — идём. Быстро.

Кажется, мальчишка даже не осознавал всей степени положения, потому что радостно подпрыгнул, устремляясь за нашей процессией.

— Мы идём в хранилище артана, — меж тем давал указания отец Эгиль, — а ты — быстро в библиотеку!

— Зач...

— Не перебивай! На полке с историческими справочниками найдёшь самый новый и принесёшь сюда. Справишься?

— Да! — Ивар резко сорвался с места и кинулся в противоположном направлении, — десять минут, отец Эгиль!

Под аккомпанемент обваливающихся картин и треска потолочных балок мы возобновили сумасшедший бег по тёмным коридорам, и уже через три минуты оказались в том крыле монастыря, которое мне всегда казалось нежилым.

— Ааай! — завизжала я и резко отпрыгнула в сторону, когда одна из балок обрушилась в пяти сантиметрах от моей головы.

— Стой! — только благодаря отменной реакции одноклассника я не угодила под следующую, — замри! Быстро!

Он втащил меня под криво стоящую и упирающуюся одним концом в пол балку, и сочтя эту конструкцию более-менее надёжной, с силой прижал меня к стене.

— Где отец Эгиль?! — проорала я, с совершенно сумасшедшим видом озираясь по сторонам.

— Его придавило!

Только теперь я заметила, что из-под образовавшегося завала выглядывает край чёрного одеяния.

— Я попробую его вытащить. Стой здесь. И ни в коем случае не шевелись, поняла?

— Нет!!! Тебя тоже придавит!

— Да пойми ты! — Нао с силой встряхнул меня, совсем как отец Эгиль Ивара несколько минут назад, — без него нам на выбраться!

— А если тебя завалит?! — мне было настолько страшно, что я орала что есть сил, вцепившись руками в плечи одноклассника.

— У меня нет времени на твои истерики! — не успела я и глазом моргнуть, как Нао вывернулся из моего захвата и три секунды спустя уже тянул на себя тяжеленную балку.

— Стой, идиот!

С таким же успехом я могла кричать медленно раскачивающейся и покосившейся картине, с которой на меня неласковым взором смотрела какая-то дородная дама.

Кажется, я уже не соображала, что делаю, потому что выскочила из-под балки, и вместе с одноклассником ухватилась за почти неподъемную ношу.

— Иди на место!

— Обойдёшься, — проворчала я, изо всех сил вцепившись в неподъёмное дерево, — решил сдохнуть и оставить меня разбираться со всем этим? Придавит — так вместе.

— Сумасшедшая, — Нао смахнул со лба мелкие щепки и какой-то мусор, — перехвати балку вот здесь. Когда я приподниму её конец, попробуй резко толкнуть в сторону. Поняла?

Я кивнула и изо всех сил сжала пальцы, для верности ещё и подперев злополучную опору ногой.

— Давай!

Никогда ещё каждая клетка тела так не разрывалась от усилий, когда я, зажмурившись и сжав зубы почти наугад сделала резкий выпад руками. И чёртова балка, пусть не сразу, но всё же начала поддаваться!

— Почти! Ещё чуть-чуть!

— Аааааа!!! — наверное, так орут тяжелоатлеты, когда их руки наливаются свинцом, а до желанной цели остаются считанные миллиметры. Приложив поистине нечеловеческие усилия, я заорала ещё раз и из последних сил толкнула злополучное дерево. Почти сразу же за этим последовал жуткий грохот, свидетельствующий о том, что балка, наконец-то, упала на землю в полуметре от неподвижного тела.

— Отлично! — Нао без сил рухнул на пол, а полсекунды спустя и я последовала его примеру. Руки и ноги противно тряслись, в голове шумело, но разлёживаться было некогда, потому что отец Эгиль, кажется, не подавал признаков жизни.

— Что будем делать? — тяжело дыша, я смотрела на спину человека, который буквально пятнадцать минут назад обещал спасти наши жизни.

— Давай попробуем перевернуть, — Нао потянул его за плечо, осторожно уложив на спину, — отец Эгиль! Вы меня слышите?

Я для верности похлопала не подававшего признаков жизни мужчину по усыпанной каменной крошкой щеке. Не дождавшись хоть какой-либо реакции, ударила ещё раз, и в отчаянии схватив его за грудки, изо всех сил заорала.

— Отец Эгиль! Да очнитесь же!

Не веря своим глазам, я смотрела, как сомкнутые веки дрогнули, а в следующий миг он попытался сесть, почти тут без сил опираясь на подставленную Нао ладонь.

— Святые... Хранители...

— Вы в порядке? — я прекрасно понимала, что вопрос идиотский, потому что у него, кажется, сломана рука, и судя по кашлю, который раздался сразу после произнесённых слов, ещё и пара рёбер.

— Сейчас... буду...

Мимолётное касание артана здоровой рукой, несколько произнесённых вполголоса заклинаний, и он, пусть и с трудом, встал на ноги, почти тут же схватившись за ту самую балку, под которую не так давно затащил меня Нао.

— Идёмте.

— Но... вы же... — я попыталась возразить, но новый угрожающий треск под сводами потолка мигом отбил у меня всякое желание продолжать спор.

— Ничего, — он первым двинулся вперёд, не без труда перешагнув через лежащую поперёк коридора балку, — мы почти пришли.

— Отец Эгиль, Айрин! — Ивар нагнал нас уже у неприметной двери в хранилище, ловко перепрыгивая образовавшиеся завалы и изо всех сил прижимая к себе толстенную книгу, — что здесь...

— Книгу в сторону и помогай! Открываем!

— Сейчас! — мальчишка моментально сосредоточился, впихнул мне в руки книгу и выпрямил спину, с силой сжав в кулаке чуть мерцающий камень, — готов!

— Начали!

Сразу же после первых слов, произнесённых синхронным речитативом, практически незаметная дверь засветилась тусклым светом и вскоре распахнулась, являя за собой только темноту.

— Зажигай факелы! — отец Эгиль, тяжело дыша, откинулся на дверной косяк, — мне ещё открывать портал.

— Портал?! — Ивар уже ловко зажигал факел за факелом несколькими короткими отрывистыми словами.

— Да. Вопросы потом. Видел что-нибудь, когда бежал в библиотеку?

— Выглянул из окна, — кивнул мальчишка, — щит, который удерживал монастырь, почти пробили. Его пытаются удержать трое. Пятеро братьев отражают атаки Орилейнда.

— Воспитанники?

— В подземельях. Настоятельница и все женщины тоже там.

— Да защитят их Хранители... — отец Эгиль шагнул внутрь, — Айрин, жди здесь. Остальные за мной.

Я обессиленно сползла по стене, и, обхватив себя руками, устроилась прямо на холодном полу. Хотелось свернуться в клубок, закрыть глаза и просто заснуть. Каждая клеточка тела устала настолько, что не осталось сил даже бояться.

Их хранилища доносились короткие отрывистые реплики, судя по всему, отец Эгиль и Ивар опять использовали заклинания. Почему меня не пустили внутрь? Кто я вообще такая, если вся эта каша заварилась по моей вине?

Впрочем, на это измученный разум ответа дать тоже не мог, поэтому я тихо вздохнула и уткнулась лицом в колени, мечтая чтобы весь этот кошмар поскорее закончился.

— Вставай, — в тупом оцепенении я подняла взгляд и увидела перед собой протянутую ладонь одноклассника, — нам нужно идти.

Я кивнула, поднимаясь на ноги и отрешённо наблюдая, как Ивар, на шее которого теперь болталось не меньше дюжины камней, закрывает вход в хранилище.

— Сможешь вывести схему расстановки сил? — отец Эгиль, тоже обильно увешанный артаном, пристально посмотрел на вмиг побледневшего мальчишку.

— Д-да.

— Давай.

Ивар глубоко вздохнул, закрыл глаза и с силой вцепился в камень на шее, медленно и отчётливо произнося длинное и (это было понятно даже мне) невероятно сложное заклинание. Почти тут же в воздухе появилась первая полупрозрачная черта, мерцающая тусклым зеленоватым светом, затем ещё одна и ещё.

Забыв даже об усталости, я наблюдала, как линия за линией перед нашими глазами прорисовывалась точная копия монастыря. По лицу Ивара градом катился пот, рука, сжимающая артан, тряслась мелкой дрожью, но он твёрдым голосом продолжал произносить формулу заклинания.

— Молодец, — кажется, даже отец Эгиль был впечатлён, — теперь ищи противников.

Короткий кивок, и на бледно-зелёном объёмном рисунке ярко обозначились скопления красных пятен.

— Восточное крыло. Двор. Всё. Ты молодец.

Схема погасла, и мальчишка кулём осел на пол.

— Ивар! — я кинулась к нему, но была остановлена коротким взмахом руки отца Эгиля.

— Он скоро придёт в себя. Просто переутомился. Нао, понесёшь его.

— Я сам, — слабо запротестовал Ивар, стоило только ему оказаться на руках одноклассника.

— Замолчи. Твои силы ещё понадобятся.

— Куда дальше? — я подняла с пола тяжёлый фолиант.

— Для открытия портала нужно как можно больше места, а центральный двор занят магами Орилейнда. Поэтому мы пойдем на задний.

Новый удар сотряс стены монастыря, а ближайшее окно осветилось яркой красной вспышкой.

— Быстрее!

— Они отобьются? — я, сжав зубы, чтобы не заорать от вновь охватившего страха, припустила за отцом Эгилем.

— Монастырю случалось выдерживать и не такое. Не отвлекайся.

В полном молчании мы продолжили сумасшедший бег по коридорам. Снаружи то и дело раздавались звуки, свидетельствующие о новых разрушениях, сверху то и дело сыпалась каменная крошка, красные вспышки чередовались с громкими человеческими криками, и мне оставалось только надеяться, что это кричат люди Орилейнда, а не те, кто изо всех сил сейчас пытался отстоять монастырь.

— Тише, — отец Эгиль сбавил шаг, и я поняла, что мы почти достигли заднего двора, — Ивар, как ты?

— В порядке! — мальчишка дёрнулся на руках у Нао, — что нужно делать?

— Создавай купол вокруг двора и всеми силами пытайся его удержать.

Он всё ещё с трудом стоял на ногах, но только кивнул, в несколько шагов достиг заднего двора и тут же начал произносить ещё одно заклинание.

— Сейчас я открою портал, — теперь отец Эгиль обращался только ко мне и Нао, — через который вы попадёте в Креон. В первую очередь обменяете артан на деньги, — только теперь я заметила, что и на шее одноклассника болтается несколько камней, — найдёте гостиницу и изо всех сил постараетесь не высовываться. Я вас найду. Это понятно?

— Да, — Нао подошёл на несколько шагов ближе.

— Слушайте дальше. Айрин ни в коем случае нельзя прикасаться к артану.

— Почему?! — непроизвольно сорвалось с языка.

— Об этом узнаете из книги, — отец Эгиль торопливо кивнул на фолиант в моих руках. Вам нужны только последние страницы. В Креоне купите новую одежду, чтобы не выделяться.

— Хорошо.

— Отлично. Отойдите в сторону и не мешайте.

Уже второй раз в жизни я наблюдала за открытием портала. Те же самые слова, что и в тупике, яркий, режущий глаза свет.

— Нао, — свободной рукой я вцепилась в его ладонь, изо всех сил стараясь не зажмуриться, — ты втащишь меня туда?

— Трусиха, — вопреки словам голос одноклассника тоже дрожал, — готова?

— Да, — следом за Нао я сделала первый шаг, однако сразу за этим раздался громкий мальчишеский крик, и я резко обернулась, как раз вовремя, чтобы увидеть, как к нам на бешеной скорости несутся два незнакомца, судя по всему — те самые маги Орилейнда.

Словно в замедленной съёмке я наблюдала как Ивар, резко бросаясь врагам под ноги, кубарем катится в сторону портала, прямо на ходу посылая в них те самые красные молнии, и как Нао, что-то крича отцу Эгилю, подхватывает мальчишку за шкирку и тянет в сторону почти полностью раскрывшегося портала.

Что ответил однокласснику отец Эгиль, я не расслышала, потому что живот взорвался резкой болью, я неверящим взглядом посмотрела на что-то острое, вонзившееся прямо под рёбра, успела почувствовать, как Нао подхватил и меня тоже и резким рывком кинулся в яркий ослепляющий свет.

— Да защитят нас Хр...

И больше я ничего не слышала.

Глава 8.

В этот раз сознание не было столь милосердным, поэтому я чувствовала всё — и уходящую из-под ног землю, и удушливую тяжесть в районе груди, и показавшееся бесконечным ощущение падения, и сильный удар обо что-то твёрдое. Правда, всё это ни шло ни в какое сравнение с тупой болью в животе, затмевающей все остальные ощущения от перехода.

Как только в сдавленные лёгкие снова начал поступать воздух, я резко распахнула глаза, и попыталась заорать, чтобы хоть как-то справиться с раздирающей живот болью, но мой рот тут же оказался зажат ладонью.

— Молчи!

Затуманенный болью мозг узнал голос Нао. Он что, издевается? Да как можно молчать, когда тебя буквально разрывает на куски изнутри?!

— Ивар! Что можешь сделать?!

Только теперь я поняла, что одноклассник изо всех сил прижимает меня к земле, лишая всякой способности двигаться.

Но мне же больно!!!

— Лёгкое... не задето, это... хорошо, — голос Ивара срывался после каждого произнесённого слова, дыхание было тяжёлым и прерывистым, — держи её крепче, я всё сделаю.

— Сил хватит?

— Мне нужна только минута.

— Она истекает кровью!

— Одна. Минута. Иначе будет только хуже.

— Хорошо, — я почувствовала, как одноклассник сильнее прижал меня к земле, — Айрин, не дёргайся.

Говорить я всё равно не могла, поэтому промычала что-то невразумительное, чувствуя, как пот и слёзы градом стекают по лицу.

— Рана пустяковая, ты справишься. Ты уже через столько прошла, ну что тебе какой-то там осколок?

Почему-то казалось, что таким образом одноклассник больше пытается успокоить самого себя, но всё, что я могла — еле заметно кивнуть и скривиться от нового приступа боли.

— Если выживешь, больше никогда не буду к тебе придираться. Никогда, слышишь?

Захотелось рассмеяться, или сказать что-нибудь язвительное, но тут в сознании снова возник голос Ивара.

— Держи крепче. Я начинаю.

И две секунды спустя мне стало не до обещаний Нао, потому что боль усилилась в несколько раз, она затмевала сознание, вихрем врывалась в воспалённый мозг, проносилась по всему телу, концентрируясь в районе живота.

— Вытащил!

— Ну так зашивай! Или как это у вас называется?! — Нао, словно забыв о своей недавней просьбе, сам теперь орал во весь голос, с силой продолжая удерживать моё бьющееся тело.

— Ааааа! — мне, всё-таки, удалось стряхнуть с лица его ладонь, — больно-о-о!!! Да чтоб вас всех!!!

— Тише! — он снова зажал мне рот, — Ивар, ты можешь облегчить боль?!

— Сил нет! Не мешай!

Не знаю, сколько это длилось. Наверное, недолго, потому что вряд ли обычный человек может вынести больше. Просто вдруг в какой-то миг я поняла, что мука, разрывающая сознание на части, сначала стала просто тупой болью, а потом и вовсе начала медленно сходить на нет.

— Умница. Отдыхай.

Последним, что я запомнила, была рука, которая ласково провела по волосам, а потом сознание, скорее всего, решило, что на сегодня уже давно превысило свой предел и позволило мне провалиться в спасительное забытье.

* * *

Мне снилась пустыня. Огромная, иссушенная ветром и солнцем пустыня, по которой я брела, отчаявшись найти хоть глоток воды. Земля от недостатка влаги на многие километры вокруг была усеяна глубокими трещинами, и только редкие чахлые кустики нарушали картину пустой выжженной солнцем целины.

Мне нужна вода.

Мне просто нужен глоток воды.

— Пить...

Пустыня исчезла, и перед глазами возник отчим, который, очнувшись от очередного похмелья, всегда жадно припадал к кухонному крану, не заботясь о таких мелочах, как поиски стакана. Капли воды стекали по небритому подбородку, и я даже всхлипнула от зависти, но подойти, собрать силы и оттолкнуть его... почему я не могу этого сделать?

— Пить...

— Айрин? — неуверенный голос одноклассника выдернул меня из бредовых видений, и я с трудом приоткрыла глаза.

— Воды, — и, на всякий случай, прохрипела, — пожалуйста.

У моих губ тут же оказалась прохлада какого-то сосуда. Удовольствие, которое охватывало тело с каждым глотком живительной влаги, было несравнимым, и плевать, что большая часть воды пролилась на подбородок.

— Как ты себя чувствуешь? — стоило мне утолить первую жажду, поинтересовался Нао.

— Кажется, сносно, — с некоторым удивлением констатировала я, прислушиваясь к собственному организму, — где Ивар? И что здесь вообще было?

— Сможешь сесть? Тогда всё расскажу.

Не сразу, но мне удалось приподняться на локтях, опёршись спиной о ствол дерева. Пусть изматывающая боль осталась позади, но вот слабость, охватившая всё тело, деваться никуда не собиралась.

Только теперь я поняла, что мы находимся то ли в каком-то лесу, то ли просто в светлой, ярко-зелёной роще. Изящные тонкие деревца, напоминавшие берёзы, меньше всего походили на величественные стволы Мёртвого леса, где-то вдалеке слышалось щебетание птиц, а мелкие голубые цветочки, разбросанные тут и там, радовали глаз яркими красками.

— Так что произошло? — я снова вцепилась в кувшин, делая солидный глоток воды, — и где мы?

— За несколько секунд до полного открытия портала, на задний двор прорвались маги Орилейнда, — обстоятельно начал объяснять одноклассник, — Ивар попытался их отвлечь, но сам чуть было не угодил под обстрел.

— Обстрел?

— Именно. Вот этими штуками, — Нао протянул мне тонкий длинный шип, один конец которого был заметно темнее другого. Не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что это моя кровь, — в общем, жизнь мальчишки была в опасности, и всё, что я успел — спросить у отца Эгиля, сможет ли портал перенести троих.

— Вот как...

— Ну а потом этим гадам удалось тебя зацепить, я сгрёб вас обоих в охапку и рванул к переходу как можно быстрее.

— И мы оказались здесь?

— Да. Это лесок неподалёку от Креона. Ивар как раз отправился туда. Помнишь, что говорил отец Эгиль?

— Поменять артан на деньги, купить одежду и найти гостиницу?

— Именно.

— А сколько я... ну...

— Несколько часов, — одноклассник всё понял без слов, — ты, правда, в порядке?

— Вроде бы... — я вновь припала к кувшину, — а откуда здесь вода?

— Магия, — пожал плечами одноклассник, — Ивар смышлёный парнишка, и догадался, что ты в первую очередь захочешь пить.

— Слушай, — я растерянно посмотрела на залитую уже подсохшей кровью ткань платья, — ты ему рассказал? Ну, про нас...

— Пришлось. Потому что он упорно отказывался понимать, почему отец Эгиль создал портал для каких-то добытчиков.

— И как он отреагировал?

— Как только мы оказались здесь, он пытался вырваться и кинуться обратно в портал, который ещё не успел закрыться.

— Не удалось?

— Я держал крепко. Правда, узнал о себе много нового.

Я фыркнула.

— В основном то, — полностью проигнорировал мой смешок одноклассник, — что по моей вине отец Эгиль остался совсем один.

— Но ведь, — я поёжилась, осознав правоту Ивара, — ты пытался его спасти.

— Собственная жизнь интересовала мальчишку в последнюю очередь. Он просто жаждал отомстить Орилейнду. В общем потом, когда возвращаться стало уже поздно, а он полностью излил своё негодование, я всё и рассказал.

— И что он сделал?

— Долго молчал, что-то обдумывая. Ну а потом встал, сказал, что пойдёт в город и скоро вернётся.

— Давно его нет?

— Часа два. Кстати, не забудь поблагодарить, когда он вернётся.

— Ты думаешь, я настолько плохо воспитана? — привычно огрызнулась я, вспомнив, как мальчишка даже на исходе сил в буквальном смысле спасал мою жизнь.

— Я мог бы сказать многое, но мне больше нельзя к тебе придираться, — усмехнулся Нао, — так что лучше промолчу.

— Не я раздавала нелепые обещания, — мне оставалось только мстительно улыбнуться, — вот теперь мучайся.

— Переживу.

Я уже открыла рот, чтобы ответить в привычной манере, как вдруг еле слышный шорох за спиной красноречиво сообщил о том, что к нам кто-то приближается. Ещё секунда — и на поляне показался взмокший и неимоверно уставший Ивар.

— Еле нашёл, — сообщил он, скидывая на землю тяжёлый рюкзак, и обессиленно опускаясь рядом, — Айрин, ты в порядке?

— В полном, — поспешила заверить я, — спасибо тебе.

— Пустяки, — он смахнул со лба выступившие капли пота, — в рюкзаке еда и одежда. Правда с обедом я бы повременил до гостиницы, потому что задерживаться здесь небезопасно.

— Нас могут найти? — мне стало не по себе, а рана на животе напомнила о себе тянущей болью.

— Да, если магам Орилейнда удастся отследить конечную точку перемещения.

— Тогда почему мы всё ещ... — начала было я, и тут же пристыженно примолкла, осознав, что задержались мы здесь исключительно по вине моего состояния.

— Поэтому переодеваемся и быстро уходим отсюда, — вздохнул мальчишка, роясь в рюкзаке, — держите.

Отойдя на несколько шагов и повернувшись спиной, я стянула через голову порядком осточертевшее платье и в первую очередь осмотрела рану на животе. Точнее, глубокий неровный рубец, который всем своим видом говорил, насколько мне повезло, что рядом оказался, пусть и маленький, но маг. Вряд ли шрам когда-нибудь сойдёт. Но сожалеть по поводу потерянной красоты было недосуг, поэтому я осторожно провела пальцами по отметине, и принялась натягивать шмотки, при ближайшем рассмотрении оказавшиеся вполне приличными штанами, чем-то напоминавшими джинсы, и рубашкой с длинным рукавом.

— А женщинам разве положены штаны? — поинтересовалась я, вернувшись на место импровизированного лагеря.

— Нет, только добытчицам, — сказал Ивар, упаковывая в рюкзак порванную и грязную одежду, — лучше придерживаться прежней легенды и ни слова про монастырь.

— Поняла, — стыд снова добавил краски в лицо, когда я вспомнила, как все воспитанники восхищались добытчиками, — далеко идти?

— Сразу за подлеском начинается город. Найдём гостиницу подальше от центра, но и не близко к лесу, — сообщил мальчишка, отдавая рюкзак Нао, который, переодевшись в точно такие же штаны и рубашку, чем-то отдалённо начал напоминать бойскаута.

Какое-то время мы шли молча, лишь Ивар задумчиво насвистывал какой-то мотив, да Нао сдавленно ругался, когда под ноги ему подворачивались особо крупные камни, попадавшиеся здесь в неимоверном количестве. Идти было сложно. Пусть рана и затянулась, но вот слабость от неё никуда не делась, поэтому я с трудом переставляла ноги, но упрямо сжимала зубы, прекрасно понимая, что останавливаться на отдых мы просто не имеем права.

Креон поразил меня многочисленными башнями и шпилями, гордо возвышающимися над крышами, широкими каменными улицами, по обеим сторонам которых растянулись харчевни, гостиницы и прочие увеселительные заведения, из которых то и дело доносились громкий смех, стук деревянных кружек о столешницы и не менее громкая ругань, от которой Ивар демонстративно морщился и неприязненно поводил плечами.

Ещё бы. Вряди ли в монастыре хоть кто-то позволял выражаться себе подобным образом. Интересно, им удалось отбиться? Под ложечкой тут же противно заныло, когда я подумала о том, что отец Эгиль остался один на один с двумя магами Орилейнда. И хорошо, если только с двумя...

— А это что? — вполголоса спросил Нао, когда мы оказались на широкой площади, почти полностью заполненной народом.

— Лобное место, — как само собой разумеющееся ответил Ивар, — и лучше нам здесь не задерживаться.

Только теперь я заметила высокий помост и три столба, возвращающиеся в самом его центре.

— Тут... тут что, вешают?! — руки и ноги тут же покрылись холодными мурашками, а взгляд никак не хотел отрываться от обрывка верёвки, едва заметно раскачивающегося на крайнем столбе.

— Ну да. И если не хотите увидеть, как именно, лучше поторопиться.

Почему-то вспомнились уроки истории с рассказами о средневековой инквизиции, пыточными камерами и публичными казнями, которые леденили душу и вызывали желание спрятаться под одеяло с головой и больше никогда не слышать обо всех этих мерзостях. А тут... на глазах у всех... это... это...

— Пойдёмте отсюда, — потянула я за локоть одноклассника, который, кажется, всерьёз вознамерился побольше узнать о процессе казни, — пойдём, говорю же!

Так я и тащила его почти до самой гостиницы, которая оказалась совершенно непримечательным двухэтажным зданием в каком-то грязном закутке не менее грязной улочки.

— Ты уверен, что здесь безопасно? — я с опаской смотрела на окна, которые давно следовало бы помыть. Впрочем, крыльцо тоже не отличалось чистотой.

— Более чем. Это же Креон, — как само собой разумеющееся произнёс Ивар, уверенно входя в полутёмное помещение.

Впрочем, оно было не таким уж и жутким. Конечно, нас могли встретить и чуть приветливее, а не просто равнодушно бросить: 'свободная комната только одна и та с двумя кроватями', конечно, могли и предложить что-нибудь поесть, вместо того, чтобы сообщить, что еда оплачивается дополнительно, и, в конце концов, могли и проводить до отведённого жилища, а не хмуро кивнуть головой в нужном направлении. Но внутри было достаточно чисто, и, что самое главное, никто не стал задавать вопросов типа: 'кто такие и почему ищите крышу над головой?'

— Просто пентхаус, — присвистнул Нао, окидывая взглядом небольшую комнату. В ней, и в самом деле, было всего две кровати, неказистая деревянная дверь у противоположной стены вела, скорее всего, в ванную, створка у большого платяного шкафа висела только на одной петле, а с обеденного стола, кажется, уже пару недель никто не потрудился смахнуть тонкий слой пыли.

— Здесь нас никто не найдёт, — авторитетно заявил Ивар, усаживаясь на одну из кроватей, — и нечего кидаться непонятными словами.

Я без сил повалилась на вторую.

— Ты в порядке? — Нао кинул обеспокоенный взгляд на мой живот.

— Понимаешь, не так давно меня проткнули почти насквозь, а потом заставили пройти несколько километров, — я прекрасно понимала, что язвить сейчас далеко не лучший выход, но злость, раздражение и страх, скопившиеся ещё со вчерашней ночи, сами по себе вырвались наружу.

— Ну знаешь ли, это случилось по твоей вине! — взорвался Ивар, моментально вскакивая с кровати, — и ты прекрасн... ой!

Я приподнялась на локтях и ошеломлённо уставилась на его испуганное лицо, на котором ясно читалась, что мальчишка сболтнул лишнего. А вот Нао...

Мне ещё не доводилось видеть его таким злым. Причём эта злость впервые в жизни была направлена не на меня, а на Ивара, который под этим взглядом даже отступил назад, испуганно бормоча:

— В общем... Я совсем не это...

Правда, я этого почти не слышала, потому что голову словно сжали невидимыми тисками, в висках бешено стучало, а в памяти бесконечное количество раз прокручивалась забытая в страхе и растерянности фраза, в спешке произнесённая отцом Эгилем: 'Они пришли за тобой'.

'Айрин, тебя здесь заждались'.

'Откуда ты знаешь наш язык?'

Было что-то ещё... Что-то, что ещё вертелось в голове, что не давало покоя.

Точно...

— Где та книга? — как во сне я подняла голову и уставилась на совершенно одинаковую растерянность на лицах Ивара и одноклассника.

— Она... — надо отдать должное Нао, он ещё пытался задвинуть ногой злополучный рюкзак как можно дальше под кровать.

— Вы прочли её, да? — я даже не удивилась, когда на лице друга проступила обречённая решимость, — прочли, пока я валялась без сознания?

— В общем, да. Там... легенда.

— Легенда? — эхом откликнулась я.

— Не легенда, — Ивар присел рядом, стараясь не встречаться со мной взглядом, — а вполне реальные факты.

— Рассказывайте, — рана на животе дала о себе знать тупой болью, но мне сейчас точно было не до неё, я изо всех сил вслушивалась в тихий голос одноклассника.

— Почти сто лет назад в Орилейде родился очень выдающийся маг. Правда, об этом узнали много позже, когда мальчика впервые отдали в монастырь. Любое заклинание ребёнок схватывал на лету, магия словно была его второй стихией. Учителя прочили ему большое будущее, но когда Эллину исполнилось тринадцать, его семья была убита магами Экресса.

— И он решил отомстить? — тихо спросила я.

— Да. Причём с размахом, который был доступен лишь ему самому. Он решил раз и навсегда избавиться от Экресса.

Воцарилось молчание, в течение которого я, не отрываясь, смотрела на противоположную стену. За секунду до того, как я собиралась раздражённо поинтересоваться у одноклассника, когда же он соизволит продолжить, его голос раздался вновь.

— Ему удалось достигнуть таких высот, каких ещё не удавалось никому. А потом всю свою жизнь он посвятил созданию Наследника.

— Наследника?

— Человека, обладающего такой силой, которая будет способна сделать то, что он задумал.

— И как, создал? — я села на кровати, обхватив руками колени.

— Да. Восемьдесят лет в особом энергетическом сосуде копилась сила, которая вся без остатка должна была перейти к мальчику, родившемуся в строго определённое время. Не спрашивай, откуда она бралась и как создавалась, всё равно объяснить не смогу.

— Но как он нашёл этого мальчика?

— Орден, созданный им для этой цели, похитил женщину, которая должна была родить Наследника. Дочь правителя Орилейнда и не подозревала, какая судьба была ей уготована.

— И наследник родился?

— Опять же не знаю, каким образом, но Экресс прознал о том, что должно было свершиться, и в ночь рождения Наследника лучшие маги напали на замок Ордена. Если верить рассказу, та ночь была самой кровавой в истории этого мира.

Снова повисло молчание, и теперь уже я не выдержала.

— Ну? Продолжай!

— Ребёнок родился, — Нао, кажется, с огромным трудом заставлял себя говорить, — но...

— Что — но?!

— Это оказалась девочка. Никто не знал, где магия дала сбой, и кто допустил ошибку. Вся сила Наследника, собираемая годами, досталась новорождённой дочери Нории.

А вот теперь замолчала уже я, потому что горло сдавило спазмом. Я пыталась закричать, чтобы Нао немедленно прекратил, потому что слышать это была больше не в силах.

Я уже поняла то, что ждало меня в конце тихой монотонной речи, только идиот бы до сих пор не догадался, так зачем он продолжает говорить?! Зачем с каждым словом окончательно лишает меня рассудка?!

Я не хочу больше этого слышать!!!

Бесполезно. Даже дышать получалось с трудом, не то, что произнести хоть слово.

— То, что испытал Эллин, да и весь Орден, передать нельзя. Девчонка не должна была получить силу Наследника, потому что женщины от природы не способны к магии. И сама мысль о том, что она когда-нибудь будет способна сокрушить Экресс, казалась им смехотворной и оскорбительной. Поэтому решено было убить новорождённую и забрать её силу, чтобы заново начать весь процесс.

Пусть! Он! Замолчит!

— Правда, среди магов Ордена нашёлся человек, который не мог допустить смерти невинного ребёнка. К тому же, он любил её мать, и потому решился на предательство.

— Л-Лингвар?

Оказывается, я ещё могу говорить.

Последние слова одноклассника доносились словно в тумане.

— Да. Он помог сбежать Нории и её дочери, создал портал, и...

— Замолчи.

— Ты Наследница, Айрин, — Нао, наверное, решил добить меня, — Наследница Орилейнда.

Нет!

Мир перед глазами завертелся, и я провалилась в темноту.

* * *

— Айрин, съешь хоть что-нибудь.

Не дождавшись ответа, Нао тяжело вздохнул, отошёл в дальний угол комнаты и принялся о чём-то еле слышно переговариваться с Иваром.

Сознание вернулось быстро, а вот рассудок... Он упорно продолжал находиться в каком-то странном полузабытьи.

Я всегда хотела знать, кто мои настоящие родители. Но в приюте только разводили руками, в очередной раз рассказывая историю о том, как мужчина, выгуливающий пса, нашёл громко плачущего младенца прямо посреди пустыря.

Сколько раз я хотела сбежать из приёмного дома, чтобы больше никогда не видеть отчима? Сколько раз хотела вернуться туда, где действительно буду нужна?

Ну что, вернулась?

Почему-то картинка перед глазами начала расплываться, а по щеке пробежала первая горячая дорожка. Странно. Мне казалось, что я не смогу заплакать.

Просто ошибка.

Ошибка, которая должна была умереть шестнадцать лет назад. Нет, которая вообще не должна была рождаться!!!

— Что стало с Лингваром и моей матерью?

В углу на мгновение стало тихо, а затем Нао почти прошептал:

— Через несколько минут после того, как портал закрылся, их настигли маги Орилейнда.

Значит, женщина, которая меня родила, мертва. И этот Лингвар тоже. Только для того, чтобы та, которой и быть-то в этом мире не положено, продолжала жить.

Какая ирония.

А ещё во мне уйма магии. Которой я совершенно не умею пользоваться, и которая предназначена только для того, чтобы снести половину Эмедрилла. А точнее, Экресс.

Экресс, в котором ещё ни один человек не желал нам зла. В котором явно голодный мальчишка отдал мне свой обед. В котором человек, одинокий настолько, что в груди становится больно, впустил в свой дом и указал единственно верный путь двум запутавшимся и перепуганным подросткам. В котором люди, знающие нас всего несколько дней, не боялись рискнуть жизнью, чтобы дать шанс спастись.

Впрочем, думаю, что настоятельница и отец Эгиль преследовали какие-то свои цели. Но это не меняет того, что жива я сейчас только благодаря этим двоим.

Что делать, когда твой мир переворачивается с ног на голову?

Понятия не имею.

А ведь, положа руку на сердце, я знала. Знала, но упорно гнала мысль, что мы с Нао оказались здесь не по чьей-то ошибке или просто злому умыслу. Фраза 'тебя там заждались' и способность к местному языку указывали на это весьма красноречиво.

Но разве это что-то меняет?

Меня начало знобить, но сил дотянуться до одеяла не было. Да плевать. Замёрзну насмерть — одной проблемой для Экресса навсегда станет меньше. И маги Орилейнда, наконец-то, прекратят гоняться за мной, чтобы закончить начатое.

Я лежала и смотрела в одну точку, чувствуя, как по щекам текут всё новые и новые слёзы. А потом измученное сознание сжалилось и позволило мне провалиться в сон.

* * *

Уже ночь? Скорее всего, иначе почему вокруг так темно?

Лучше бы не просыпалась. Потому что чувство отчаяния и бессилия навалилось с новой силой, стоило мне только открыть глаза.

Я села на кровати, чувствуя, как черепная коробка буквально разваливается на части. Но вряд ли в этом мире есть таблетки от головной боли. Хотя, Финиан, помнится, поил меня какой-то травкой...

При мысли об этом человеке на душе стало ещё гаже, и я закусила губу, чтобы не разреветься снова. Сбоку раздавалось тихое ровное дыхание, свидетельствующее о том, что кто-то из парней заснул на соседней кровати. Ну а менее везучему, скорее всего, достался жёсткий пол.

Мне просто необходим глоток свежего воздуха, иначе боль в голове станет совсем нестерпимой. Тихо, чтобы не разбудить спящих, я спустила ноги с кровати и осторожно двинулась в сторону двери.

Ночь, и в самом деле, наступила уже давно, потому что навстречу попался только здоровенный чёрный кот, смеривший меня презрительным взглядом светящихся в полумраке ярко-зелёных глаз. Даже хозяин гостиницы мирно спал на первом этаже, положив голову на широкую амбарную книгу, в которую минувшим днём записал наши вымышленные имена.

Неужели это было всего несколько часов назад?

Улица встретила меня освежающей ночной прохладой. Очевидно, жизнь в Креоне не утихала даже ночью, потому что где-то вдалеке слышались громкие весёлые голоса, лай собак, скрип несмазанных колёс на проезжающей по соседней улице телеге...

Что сделать для того, чтобы собственная жизнь перестала казаться какой-то смешной пародией на нормальное существование?

Я медленно обошла гостиницу, и, оказавшись на заднем дворе, с ногами забралась на скамью. Думать не хотелось, да что там, не хотелось вообще ничего. Просто вот так сидеть, смотреть в одну точку и ждать. Вот только чего ждать, по-прежнему оставалось загадкой.

Тихое 'Мяу' заставило повернуть голову и с некоторой долей удивления посмотреть на того самого кота, который всего несколько минут назад попался мне по дороге.

— Ты решил сменить презрение на любопытство? — я осторожно провела ладонью по гладкой ухоженной шерсти.

Естественно, кот не ответил, только громко заурчал, потёршись ухом о мою руку. Хотя вряд ли бы я испугалась, вздумай он вдруг завязать осмысленную беседу.

Не думаю, что что-то ещё в этом мире способно меня удивить.

Интересно, сколько времени магам Орилейнда понадобится, чтобы найти меня снова? Может быть, облегчить им задачу?

Внезапно мой новый знакомый зашипел, соскочил со скамьи и через доли секунды растворился в темноте, а за спиной раздался знакомый голос:

— Если ты замёрзнешь и заболеешь, последствия будут весьма печальны.

— Печальней, чем сейчас?

Повисло молчание, в течение которого Нао обогнул скамейку и сел рядом, задумчиво смотря вдаль.

— А ведь и ты оказался втянут во всё это исключительно по моей вине.

— Не твоей. Орилейнда.

— Ещё скажи, что я в этом никак не замешана, — не удержалась я.

— Айрин... Я могу чем-то помочь?

— Ага, — я уткнулась лицом в согнутые колени, — оставь меня одну.

— Боюсь, не получится, — одноклассник сокрушённо вздохнул, — у тебя и так было достаточно времени для рефлексии и самобичевания.

— Кажется, ты обещал не придираться.

— Хотел бы, но ты иногда просто не оставляешь мне выбора.

— Нао, — жалобно протянула я спустя ещё минуту молчания, — что мне делать?

— А ты ещё не поняла?

Я нехотя выпрямилась и покачала головой.

— Я даже не знаю, как мне дальше жить. И зачем.

— Ты этого и не поймёшь, если продолжишь нас игнорировать, сбегать по ночам на улицу и разговаривать с котами.

— Замолчи.

— А ведь кто-то отдал за тебя жизнь. Думаешь, зря?

В глазах снова начали собираться предательские слёзы, и я поспешно отвернулась.

— Лучше бы я умерла тогда, а они продолжали жить.

— Дура.

Правда всегда кажется оскорблением, если не хочешь признавать очевидного. Но мне надоело прятать голову в песок.

— Нао, — голос предательски дрогнул, — как думаешь, она меня любила?

— Конечно. А я ещё удивлялся, от кого тебе достался такой вздорный и упрямый характер.

Я не выдержала и всхлипнула, а в следующий миг твёрдая рука развернула меня к себе, и я громко разревелась, уткнувшись лицом в подставленное плечо.

Слёзы текли не переставая, переходя в самую настоящую истерику, я почувствовала ладонь одноклассника на своей по спине и разревелась ещё громче, не заботясь о том, что кто-то может услышать.

— Вот что мешало сделать это сразу, вместо того, чтобы прятаться по углам?

Он успокаивающе гладил меня по спине, а я всё ревела и никак не могла остановиться.

— Прости...

Не знаю, сколько прошло времени, прежде чем я виновато отстранилась и вытерла нос.

— Прекрати. Лучше?

— Ага, — я смахнула последние слёзы, — даже голова прошла.

— Теперь поняла, что делать дальше?

— Да. Уничтожить Орден, а вместе с ним и весь Орилейнд.

— Что?! — одноклассник даже поперхнулся от такого заявления.

— Ну ладно, — я заправила выбившиеся из хвоста волосы, — с Орилейндом я погорячилась. Но все, кто виновен в смерти моей матери и того мага составят в аду прекрасную компанию тамошним чертям.

— Я начинаю тебя бояться, — заявил Нао, показательно отодвигаясь как можно дальше, — точнее, твоей кровожадности.

— Сами виноваты.

— Ну и как ты намерена это сделать?

— Завтра решим, — я широко зевнула, — пойдём спать?

— Давно пора.

— И кому досталась кровать? — поинтересовалась я, направляясь в сторону гостиницы.

— Не мог же я выгнать на грязный и твёрдый пол маленького ребёнка?

— Не драматизируй. Наверняка он поделился с тобой одеялом.

Уже перед тем, как провалиться в сон, я поняла, что забыла одну важную вещь.

— Нао, — тихо позвала я, свесившись с кровати.

— Что? — сонно отозвался одноклассник.

— Спасибо.

— Обращайся.

Я ещё успела улыбнуться до того, как сон сморил меня окончательно.

* * *

— Ивар, — задумчиво протянула я, созерцая скудный завтрак, — ты можешь научить меня магии?

— Даже не думай.

Я, конечно, предполагала возможность отказа, но чтобы в столь резкой форме...

— А как ты думаешь, — Ивар посмотрел на моё вытянувшееся лицо, — тебя отыскали маги Орилейнда?

— Что?

— Ты прикоснулась к артану, — терпеливо объяснил мальчишка, откусывая ломоть хлеба, — и они тут же засекли твою магию.

Так вот почему отец Эгиль запретил мне даже подходить к камню...

— А почему им потребовалось целых три дня, чтобы нагрянуть в монастырь?

— Заклятие поиска одно из самых сложных и занимает продолжительное время.

Все мои планы с бешеной скоростью летели в пропасть. А ведь в мечтах я уже крушила магией ненавистный мне Орден, а потом...

— Постой, — Нао внимательно посмотрел на меня, и я поспешно опустила голову, потому что встречаться взглядом с одноклассником после вчерашней истерики было всё ещё стыдно, — а если... Ивар, — он напряжённо о чём-то раздумывал, — как работает поиск?

— Когда магия человека начинает взаимодействовать с артаном...

— Стоп! То есть, они засекают именно артан?

— Да, — мальчишка кивнул, наливая в кружку какое-то незнакомое питьё, — но только в совокупности с магией.

— Айрин. Попробуй без артана.

— Попробовать что? — я даже не сразу поняла, что Нао имел в виду.

— Учиться магии.

— Но ведь это невозможно, — я ошарашенно уставилась на одноклассника, забыв даже о недавнем смущении, а Ивар так и вовсе перестал жевать, — без артана не...

— Ага. А ещё женщины от рождения не способны к магии.

— Ты хочешь сказать...

— Неужели до сих пор неясно, что тебя местные правила и законы до сих пор обходили стороной?

— Звучит как бред, — восхищённо проговорил Ивар, — но логика в этом есть.

— Но... — я совсем растерялась, — я не уверена, что...

— Попробовать-то можно? — вполне резонно заметил мальчишка, — я смогу обучить только самым основам, но потом нас найдёт отец Эгиль и продолжишь с ним.

Я поёжилась, отодвинув в сторону тарелку с недоеденным завтраком. Всё равно теперь мне и кусок в горло не полезет.

— Ну хорошо.

Через полчаса я уже сидела на затёкших коленях, чувствуя в ногах самое настоящее онемение.

— Выпрями спину! — прикрикнул мой новый учитель, и я поспешно распрямилась, — магия в первую очередь ощущается как тепло, поэтому учись её чувствовать.

— Как это?

— Как ты сможешь пользоваться ей, если до вчерашнего дня даже не подозревала, что она есть в твоём теле?

— Понятия не имею, — пробурчала я, стараясь не обращать внимания на боль в онемевших ногах.

— Вот именно! Поэтому прислушивайся к себе. Пытайся прочувствовать каждую клеточку. И, как только одна из них отзовётся теплом, изо всех сил тянись к ней.

Легко сказать...

— У меня ноги затекли, — пожаловалась я полчаса спустя после безуспешных попыток найти магию в своём теле.

— Мы в своё время сидели так несколько часов подряд, — сварливо произнёс Ивар, — но для первого раза хватит. Вставай.

Я попыталась выполнить его просьбу, но тут же рухнула на пол, не удержавшись на вконец онемевших ногах.

— Замечательно, — мальчишка, кажется, был доволен, — отдыхай час, потом продолжим.

— А где Нао? — я только теперь поняла, что одноклассника нет в комнате.

— Пошёл в город. Нам нужна еда, а в гостинице сдирают за неё бешеные деньги — это раз. Нам нужно найти место, в котором ты бы спокойно могла обучаться магии — это два.

— А здесь? — я обвела взглядом комнату.

— Слишком тесно. Сгодится только на первое время. И, наконец, он попробует выяснить, как обстоят дела в монастыре.

— Он справится? — меня охватило вполне понятное беспокойство.

— Куда лучше чем любой из нас. В первый раз вижу такое сочетание самоуверенности вкупе с сосредоточенностью и стремлением что-то делать.

Я фыркнула.

— Кем он был в вашем мире? — Ивар задумчиво уставился в потолок.

— Мы учились в одном классе, — мне, пусть и не без труда, удалось встать, — больше я ничего не знаю.

— То есть, он обычный воспитанник?

— У нас это называется школьник. Часто монастырь подвергался нападениям Орилейнда?

— Достаточно. Ведь это место обучения будущих потребителей артана. Последний раз был за две недели до вашего прибытия.

— И вам всегда удавалось отбиваться?

— Не без потерь, — коротко произнёс Ивар.

Мне стало неловко.

— Извини.

— Да ничего.

— Послушай, — я решилась задать мучивший меня вопрос, — ты не жалеешь, что выскочил тогда навстречу отцу Эгилю?

— Конечно, нет, — глядя на меня, как на умалишённую, ответил Ивар, — всегда ненавидел отсиживаться в подземельях...

— Но теперь никто не знает, когда ты сможешь вернуться в монастырь.

— Зато мне выпала великая честь обучать Наследницу, — ехидно заметил мальчишка, — так что я получил все шансы войти в историю.

Мне оставалось только пожать плечами.

Нао вернулся три часа спустя, когда я, вконец измотанная бесполезными попытками ощутить в себе магию, сидела на кровати и со злостью растирала гудящие от напряжения ноги.

— Как твои успехи?

— Никак, — раздражённо бросила я, — расскажи лучше про свои.

— Что-нибудь узнал про монастырь? — Ивар пытался выглядеть спокойным, но я видела, как он побледнел, стоило только однокласснику переступить порог.

— Об этом говорят на каждом углу. Слухи разнятся, но в одном все уверены абсолютно точно, — одноклассник опустился на стул, — отец Эгиль...

Словно невидимая рука сжала внутренности, в голове потемнело, и я потрясённо прошептала:

— Нет...

— Как он погиб? — ровно спросил Ивар.

— В схватке с пятью магами Орилейнда, — так же ровно и бесцветно ответил Нао, но его пальцы с силой стискивали столешницу, — он отправил на тот свет четверых, а вот пятый...

— Грязные свиньи! — мальчишка с силой ударил кулаком по стене, вскочил и пулей вылетел из комнаты.

— Ивар! — я уже хотела броситься следом, но Нао отрицательно покачал головой.

— Не стоит. Ему нужно побыть одному.

— А если он кинулся... — я пыталась подобрать подходящее слово, — мстить?

— Он слишком умён для того, чтобы делать это на горячую голову.

— Бедняга, — я расстроенным взглядом смотрела на дверь, — это из-за меня...

— Тебе ещё не надоело сваливать все грехи на свою голову?

— Отстань, — буркнула я, вновь принимаясь растирать ноги, — узнал что-нибудь ещё?

— Монастырь выстоял. Оставшиеся маги Орилейнда, поняв, что тебя там больше нет, убрались восвояси.

— Им не удалось отследить нас по порталу?

— Отец Эгиль погиб, а вместе с ним и координаты перехода. Но, Айрин...

— Что?

— Теперь они знают что ты... — он помедлил, — вернулась.

— И будут нас искать, да?

— Именно. Поэтому давай не лезть на рожон без какой-либо причины.

— Я и так не собиралась! К тому же, отец Эгиль...

— Не придёт.

— И что нам делать? — внутри стало холодно при мысли о том, что один из немногих, на кого мы могли рассчитывать, больше помочь не сможет.

Впрочем, ответ был не нужен. Я встала с кровати и опустилась на колени в ту самую позу, которая уже успела надоесть, закрыла глаза и прислушалась к собственному телу.

Ну давай же, давай! Ведь магия во мне точно есть, я же чувствовала, как она тянулась к артану... Если бы только была возможность взять камень!

Услышать каждую клеточку. Почувствовать тепло. И — тянуться к нему.

Собственное тело казалось чужим, онемение в ногах становилось нестерпимым, но я упорно продолжала искать ту самую точку, от которой могла оттолкнуться, чтобы двигаться дальше.

Давай же...

Отклик в районе груди был столь слабым, что я поначалу я даже не обратила на него никакого внимания. Но он повторился, а потом ещё раз, и ещё.

Затаив дыхание и боясь поверить в удачу, я прислушивалась к сильной пульсации, которая наполняла тело теплом, прогоняла усталость из онемевших ног, наполняя разум уверенностью в том, что на этот раз у меня получилось.

— Ивар, — я открыла глаза как раз в тот момент, когда мальчишка вернулся в комнату, — назови мне самое простейшее заклинание.

Он посмотрел на меня, а потом на его лице проступили недоверие и удивление, медленно переходящие в самый настоящий восторг.

— Помнишь, как я сжёг мусор в монастырском дворе?

— Конечно.

— Сосредоточься, — его пальцы уже смяли кусок пергамента и бросили его на пол, — представь, как он горит. И повторяй за мной.

Он. Будет. Гореть.

Словно сквозь толщу воды я услышала, как Ивар произносит заклинание и повторила его с точностью до последнего звука, стараясь воспроизвести даже тончайшие оттенки интонаций в мальчишеском голосе.

И неверящим взглядом смотрела, как посреди комнаты вспыхнуло и опало пламя, забирая с собой несчастный листок.

— С ума сойти, — медленно произнёс Нао, не сводя с меня ошеломлённого взгляда.

Я улыбнулась.

Орден хотел получить Наследницу? Он её получит.

Правда, сразу после этого нашим планам придётся немного разойтись... Потому что они кардинально не сходятся в вопросе, кому из нас предстоит умереть.

Глава 9.

— Сосредоточься!!! Сколько раз повторять!? — в сердцах выкрикнул Ивар, — ещё раз!

Мысленно обругав, наверное, уже в сотый раз моего чересчур требовательного учителя, я сжала зубы, и через несколько секунд внушительный валун под нашими ногами раскололся на две половины.

— Вообще-то он должен был разлететься на мелкие осколки, — мальчишку совершенно не задел тот факт, что я без сил осела на землю, — ладно, отдыхай.

Мой успех с подожженной бумагой был чисто случайным и совершенно неожиданным, потому что на смену эйфории от первого заклинания пришла зубрёжка и невероятно выматывающие тренировки. Каждый вечер я с трудом доползала до гостиницы, и, игнорируя ужин, кулём падала на кровать. А уже через несколько часов просыпалась, вставала на колени и пыталась прислушаться к тёплой пульсации в районе груди, чтобы, как объяснял мне Ивар, "на первых порах не потерять контакт с магией".

Для тренировок мы не нашли ничего лучше той самой поляны, на которую отец Эгиль переместил нас несколько дней назад. Здесь было тихо, относительно спокойно, и, что немаловажно, нас никак не могли заметить из города, потому что в эту часть подлеска люди забредали крайне редко, а если такое вдруг могло случиться, мы легко заметили бы непрошенных гостей задолго до того, как будем обнаружены.

— Чёртов камень, — я в сердцах пнула расколовшийся булыжник, ушибла ногу и выругалась сквозь сжатые зубы.

— В прошлые разы он даже не шелохнулся, — счёл нужным заметить Нао, подавая мне кувшин с водой, — так что не злись и пей.

Я завистливо покосилась на одноклассника, который с удобством устроился в теньке раскидистой кроны, вытянул перед собой ноги и с интересом наблюдал за моими мучениями вот уже третий час.

Но завидовать было некогда, поэтому пришлось откинуться спиной на ствол соседнего дерева и развернуть длинный список заклинаний, которые мне предстояло выучить до вечера.

Я чудовищным образом путалась во всех этих ударениях, произношениях и интонациях, в результате чего заклинания, естественно, либо не выходили совсем, либо получалась такая ерунда, что приходилось срочно ликвидировать последствия в виде развалившейся на части табуретки или огромной дыры прямо посреди одеяла. Ивар, надо отдать ему должное, с нечеловеческим терпением смотрел на мои неуклюжие попытки овладеть собственной магией, орал редко и всё больше по существу и почти не хохотал в отличие от того же одноклассника, когда, например, уже знакомый мне чёрный кот подлетел в воздух почти на два метра, и с истеричным воем вынесся из комнаты, задрав трубой пушистый черный хвост.

После этого мы и перебрались на поляну...

Я снова посмотрела на одноклассника и вспомнила, как мы самозабвенно орали друг на друга, когда он вдруг заявил, что не намерен сидеть без дела, и раз уж всё равно не может помочь в постижении магии, найдёт себе какую-нибудь работу, потому что запасы артана, а, следовательно, и денег, не бесконечны. Я прекрасно понимала его правоту, потому что Ивару, вынужденному демонстрировать заклинания, артан был необходим, но не хотела даже думать о том, что для того, чтобы заработать денег, Нао придётся привлекать к себе ненужное внимание, а значит, подвергать себя лишнему риску быть обнаруженным Орилейндом.

Помнится, закончилось всё тем, что Ивар, оставивший бесполезные попытки заставить нас вести себя хоть немного тише, обрушил на головы обоих изрядное количество ледяной воды, которую сотворил прямо из воздуха. Пока мы, окончательно взбешённые и мокрые насквозь, отплёвывались от попавшей в рот жидкости, он спокойным тоном заявил, что, раз уж среди всех в этой комнате является самым взрослым, то, может быть, мы соизволим прислушаться к нему и перестанем орать, пока маги Орилейнда не расслышали громкие вопли и не явились по душу Наследницы.

А потом не менее спокойным тоном наглый мальчишка сообщил, что уж если Нао так не сидится на месте, то работу лучше всего искать в новых районах, где как раз пару месяцев назад начали возводить новые здания, и именно поэтому туда стекается всё больше и больше "наёмной силы" среди которой ничего не стоит затеряться, и где, несмотря на обилие работников, лишние руки нужны настолько, что никто не будет спрашивать ничего, что так или иначе могло навести на нас Орилейнд.

Не сказать, чтобы это успокоило меня окончательно, но, по крайней мере, позволило признать, что в рассуждениях Ивара есть доля здравого смысла, пробормотать "только не лезь на рожон" и получить в ответ знакомую снисходительную усмешку.

Поэтому вот уже трое суток Нао появлялся в гостинице немногим позже нас, сразу скрывался в ванной, чтобы смыть пыль и грязь, которыми был покрыт с ног до головы, а потом устало вытягивался на матрасе и сонным голосом интересовался, как прошёл день. Я, измотанная каждодневными тренировками, отвечать не могла совершенно, и поэтому уже сквозь дрёму слушала, как Ивар отчитывается о моих более чем скромных успехах.

А наутро всё повторялось снова, и в таком изматывающем режиме мы жили уже около недели. Однако сегодняшний день отличался некоторым разнообразием, потому что у Нао выдался выходной, который он решил потратить, глазея на то, как я, с каждым разом зверея всё сильнее, пыталась расколоть никак не поддающийся камень.

— Ты решила вздремнуть? — голос Ивара выдернул из воспоминаний, заставив перевести взгляд на ровные строчки заклинаний.

— Нет, просто задумалась, — огрызнулась я.

— Вообще-то я хотел закончить на сегодня, — совершенно неожиданно произнёс мальчишка, — у тебя наметился явный прогресс, а значит дальше дело пойдёт легче. К тому же ты настолько измотана, что через пару дней такого режима просто не сможешь ощутить даже крохотную долю собственной магии.

— Ну тогда, — я даже растерялась, не зная, на что потратить неожиданно образовавшийся выходной, — чем займёмся?

— От теории я тебя не освобождал, — ехидно заметил мой малолетний учитель, — но я собираюсь наведаться в лавку с книгами, так что если есть желание...

— В лавку? — переспросил Нао.

Ивар молчал какое-то время, словно собирался с духом что-то сказать, тяжело вздохнул и произнёс.

— Того уровня, что мне успели дать в монастыре, Айрин достигнет через пару недель.

— Сколько ж ты там учился?

— Три года.

— Что?! — я даже привстала от такого заявления. Мне-то казалось, что обучение идёт из рук вон плохо и понадобится не один месяц, чтобы достигнуть мало-мальски приличного результата, а тут вдруг...

— В своё время каждому из воспитанников пришлось стоять на коленях не меньше двух месяцев, чтобы почувствовать даже малую толику магии. Ещё полгода — чтобы справиться с простейшим заклинанием. А у тебя на это ушло меньше вечера.

— Но... — я была совершенно ошарашена и сбита с толку, — почему ты не говорил? Я думала, что совсем ни на что не гожусь...

— А ты бы старалась также усердно, если б думала, что у тебя всё получается с лёгкостью, которая недоступна даже самым сильным магам?

Вопрос был в лоб, и я в растерянности отвела взгляд, в очередной раз признавая правоту своего не по годам мудрого учителя.

— Ты станешь величайшим магом, Айрин, — тяжело вздохнул Ивар, — вот только моих знаний скоро окажется недостаточно, и помочь смогут только книги.

Надо же, когда-нибудь я стану самой сильной в истории Экресса и Орилейнда. Верилось в это с трудом, причём к недоверию примешивался вполне понятный страх. А если мне не удастся?

"Чем больше сила, тем больше ответственность", — всплыла в голове затасканная строчка из какого-то голливудского фильма. Смогу ли я правильно распорядиться даром, что дан мне теми, кого я сейчас ненавидела больше всего на свете? И стоило ли растрачивать его только на то, чтобы отомстить кучке зарвавшихся магов Орилейнда?

— Страшно, да? — моего плеча коснулись тёплые пальцы, и я с изрядной долей удивления поняла, что мы уже давно идём в сторону библиотеки, причём спина Ивара маячила где-то впереди, а вот Нао шагал рядом, изо всех сил стараясь казаться безучастным.

Я не нашлась с ответом, поэтому только кивнула.

— Послушай, — одноклассник помедлил, прежде чем произнести следующую фразу, — только ты можешь распоряжаться тем, что тебе досталось. Не ошибается только тот, кто ничего не делает, поэтому просто прими собственный выбор, каким бы он ни был. Вот только отвестственность за случившееся будет целиком и полностью лежать на тебе.

— Нао, — жалобно протянула я, — что бы я здесь без тебя делала?

— До сих пор сидела под деревом в Мёртвом лесу.

А вот теперь я даже нашла в себе сил рассмеяться.

— Ты никогда не изменишься. Слушай, — тут мне в голову пришла ещё одна идея, — раз Ивар сказал, что скоро я с лёгкостью смогу справляться с магией любого уровня, то и открытие портала не должно составить особого труда!

— Ты собралась домой? — бровь одноклассника резко взлетела вверх, — а как же далеко идущие планы?

— Так ведь... ты... — его слова заставили меня замереть посреди широкой пыльной дороги. В самом деле, для себя я всё давно решила — не вернусь домой, пока не закончу свои дела здесь. Но Нао? Ему-то на что моя месть?

— Давай поговорим об этом, когда ты будешь в состоянии отличить портал от обычных дворовых ворот? — резко перебил меня одноклассник, ускоряя шаг и нагоняя Ивара.

А я стояла на месте и тупо смотрела ему вслед, в очередной раз проклиная собственный идиотизм.

* * *

— Нао, — незадолго до лавки Ивар остановился и посмотрел на одноклассника, — покупать книги будешь ты.

— Почему?

— Я еще слишком молод, чтобы настолько глубоко интересоваться магией, а Айрин, — тут он усмехнулся, — подобные книги не должны быть положены с самого рождения.

— Это как раз понятно, — Нао говорил вполголоса, потому что мы уже давно достигли самых людных мест и с трудом протискивались в толпе перенаселенного города, — но как я пойму, что именно нужно?

— Я покажу. Ты главное, не вызови подозрений.

— А если радушный хозяин с самого порога поинтересуется, чего изволит любезный покупатель?

— Ой, — мальчишка растерянно замер на месте, и его почти тут же кто-то с силой пихнул под локоть, — я об этом не подумал. Хотя... Точно!

— Что? — я поскорее оттащила впавшего в раздумья Ивара в менее людное место, потому что никак не могла позволить, чтобы моего юного учителя поглотила толпа.

— Придумал! Сейчас найдем бумагу, я напишу все, что нам нужно и скажу, что за книгами меня послал отец-маг, здоровье которого, к сожалению, в последние две недели не позволяет ему выйти из дома.

— Вот это уже больше похоже на правду, -Нао одобрительно кивнул головой, — идем.

Купить пергамент и составить список не заняло много времени, поэтому уже через пятнадцать минут мы вошли в полутемное помещение, и я почти сразу же чихнула от стойкого запаха пыли.

— Ничего страшного, юная леди, ничего страшного, — в нашу сторону уже семенил низенький продавец, — здесь столько книг, поэтому неудивительно, что вы...

— Извините, — я улыбнулась и чихнула еще раз.

Кажется,у меня вот вот разыграется самая настоящая аллергия.

— Подожди на улице, — дал весьма дельный совет Нао, и, понизив голос, добавил, — вздумаешь отойти хоть на шаг — голову сверну.

Я фыркнула и с немалой долей облегчения выскользнула на залитую светом улицу, которая своей суетностью чем-то напоминала Японию в час пик. Уставшие от напряженного рабочего дня люди двигались такой же плотной толпой, чтобы потом разойтись по уютным домам. Правда, дороги в моем мире были значительно шире, лавки и кабаки не теснились друг к дружке так тесно, да и что там, именовались куда более привычными для меня магазинами и ресторанами. В груди заскребли кошки при воспоминании о доме, я тяжело вздохнула, прислонилась спиной к стене магазина и от нечего делать начала рассматривать спешащую толпу.

Сосредоточенные, озабоченные, раздраженные, печальные, радостные, а порой и просто равнодушные лица сплошным потоком проносились мимо. Мне довольно быстро наскучило разглядывать человеческие эмоции, и я начала строить предположения относительно тех или иных прохожих.

Вот мимо почти пробежала расстроенная девчонка чуть старше меня, а сразу за ней явно разозленный парень. Они почти сразу скрылись в толпе, но я успела заметить, что его ладонь с силой сжимала ее пальцы. Поссорились? Или она тоже ляпнула несусветную глупость, а он, и так не обладающий мягким и сговорчивым характером, теперь втрое злее обычного? А вот совсем еще ребенок, он явно испуган таким количеством народа и испуганно цепляется за мать, широко раскрытыми глазенками глядя по сторонам. А вот этих двух мужчин, я, кажется, где-то уже видела...

Стоп. Что?!

Я с силой вжалась в стену здания и быстро отвела глаза, чтобы эти двое ни в коем случае не заметили направленного в их сторону интереса. Поздно. Уже через секунду, я почувствовала ответный взгляд, а потом думать стало некогда, и я резко рванула в сторону, потому что вспомнила, где могла их видеть.

Именно они неслись к порталу на заднем дворе монастыря, и именно их сбил с ног катящийся кубарем Ивар!!!

Но ведь отец Эгиль убил их! Нао сам рассказывал!

Все эти мысли проносились на заднем плане сознания, пока я стремительно летела по какой-то улочке, не разбирая дороги, расталкивая спещащих людей и с замиранием сердца слыша громкое: "Держи ее!"

Они тоже меня узнали.

Вслед неслась ругань, какой-то парень грубо толкнул меня в ответ, я свалилась и ободрала коленку, тут же вскочила и резко свернула в ближайший проулок. Здесь было гораздо тише, но я только сильнее припустила вперед, слыша, что мои преследователи совсем не собираются отставать.

Несколько дней назад Ивар научил меня заклинанию, рассеивающему внимание. Может быть, удастся применить его на этих типов? Но я сейчас точно не смогу сосредоточиться!!!

Плевать. Нужно постараться. Иначе будет плохо.

Несколько слов вполголоса, концентрация на тех, кто с громким топотом несется позади и резкая боль в голове чуть не свалила меня с ног.

Черт!

Не получается!

К тому же шрам на животе снова начал болеть, а содранное колено вот-вот не даст мне двигаться дальше.

Что делать?!

На очередном повороте я чуть не врезалась в стену, покачнулась и понеслась дальше, в ужасе слыша, что топот преследователей раздается все ближе и ближе.

Оставалось только гадать, почему они до сих пор не применили магию. Может быть, не приучены бегать и тоже не могут сконцентрироваться?

Ведь они совершенно точно маги!

В следующий миг я каким-то чудом перепрыгнула через бросившегося под ноги кота, пару секунд спустя слыша позади громкие ругательства. Мысленно поблагодарив так вовремя появившееся животное, я на полной скорости завернула за угол и чуть было не врезалась в высокую глухую стену.

Тупик!!!

Взгляд лихорадочно метался от одной стены к другой, в груди оглушительной волной поднимался страх, а топот двух пар ног раздавался уже буквально в нескольких метрах.

Сейчас они завернут в тупик, и...

— Сюда!

Чья-то рука схватила меня за запястье, стена выросла буквально в паре сантиметров от лица, я даже не успела толком испугаться, а в следующий миг оказалась буквально втянутой в серый камень.

Что происходит?!

— Кто здесь? — вокруг была кромешная тьма, в которой было слышно только мое сорванное дыхание.

— Тише! — мой рот тут же оказался зажат ладонью, — если есть магия, то мозги уже не нужны?!

Что!?

Никто кроме меня, Нао и Ивара просто не мог знать!!!

— Молчи, поняла? — голос был женским, незнакомым, и я лихорадочно кивнула.

Ладонь убрали, и я обессиленно сползла по стене. Ноги тряслись, в висках бешено стучало, сердце выбивало какую-то лихорадочную дробь, а содранное колено противно ныло.

Я не могла разглядеть свою спасительницу, но слышала ее тихое дыхание, и изо всех сил пыталась понять, откуда она знает про мою магию, почему умеет проходить сквозь стены, да каким образом появилась здесь настолько вовремя.

Ни одного ответа не находилось.

— Они ушли, — раздался ее шепот пять минут спустя, — отдышалась? Вставай.

— Кто вы? Как здесь оказались? Каким образом мы...

— Молчи и иди за мной.

— Не могу! — я только сейчас вспомнила про друзей, которые наверняка сходят с ума, а Нао совершенно точно придумал уже пятнадцать способов, как лучше всего оторвать мне голову. — Мои друзья...

— Встретишься с ними позже. Идем, пока я не разозлилась.

Не слишком-то она вежлива. А я вообще могу ей доверять?

— Кто вы такая?! Я не сдвинусь с места, пока не скажете хоть слово!

Раздался негромкий щелчок, вспыхнул факел, и в его неярком свете передо мной возникла высокая фигура в длинном плаще, лицо которой было почти полностью скрыто капюшоном.

— Послушай, девочка, — она придвинулась почти вплотную, и мне удалось разглядеть узкое лицо и недобро прищуренные глаза, — в данный момент я та, кто спас твою шкуру от людей Орилейнда. Поэтому закрой рот и иди вперед, пока я не передумала и не отдала тебя им!

Кажется, у меня просто нет выбора.

Только теперь я заметила, что мы находимся в узком и сыром туннеле, вдали которого еле слышно падали на каменный пол капли воды, холод пробирал почти до костей, да и вообще это место вызывало только одно желание — поскорее покинуть его. Наверняка здесь водятся толпы летучих мышей, которых я боялась до нервной дрожи. Конечно, если они есть в этом мире.

— Как мы здесь очутились? — угрюмо спросила я, не выдержав давящего молчания, в течение которого мы вот уже минут двадцать пробирались через этот каменный склеп.

— Стена зачарована, — коротко бросила моя спутница, всем тоном давая понять, что на дальнейшие расспросы отвечать не намерена.

Больше тишину не нарушало ничего, кроме едва слышного треска факела, да все тех же капель воды, равномерно ударяющихся о камень. Раз или два проход сужался настолько, что протискиваться проходилось силой, и к содранному колену присоединились исцарапанные локти и кровоточащая щека.

— Закрой глаза, — я даже вздрогнула от неожиданности, когда незнакомка наконец-то подала голос, — мы выходим.

Я послушно зажмурилась, и как раз вовремя, потому что буквально в следующее мгновение в закрытые веки нестерпимо ударил яркий солнечный свет.

— Вы слишком долго, — раздался укоризненный голос, — Орилейнд вот-вот начнет стягивать в Креон свои силы.

Резко распахивать глаза было не самой лучшей идеей, потому что солнце резало нестерпимо. Тем более что говорившего разглядеть не удалось, но я успела заметить, что мы вышли к леску наподобие того, в котором я в течение последней недели училась постигать собственную магию.

— Походил бы сам по этому тоннелю, — раздражённо бросила моя спасительница, и только теперь мне удалось чуточку приоткрыть глаза и разглядеть её собеседника.

Высокий настолько, что моя макушка с еле-еле доставала до его груди, он больше всего казался похожим на пирата, которые грабили торговые корабли, пили ром бочками и вообще вели всяческий разгульный образ жизни. По крайней мере, черные волосы, стянутые в хвост, и серьга в левом ухе наводили именно на такие мысли. Да и иссеченное шрамами лицо свидетельствовало далеко не о мирной и спокойной жизни.

— Так ты и есть Наследница?

— Откуда вы знаете? — я шарахнулась в сторону, когда цепкие пальцы оказались на моем подбородке, вынуждая запрокинуть голову и встретиться взглядом с глазами настолько черными, что в них было невозможно разглядеть даже зрачок.

— Нам некогда здесь рассиживаться, — сурово бросила моя провожатая, вновь накидывая капюшон, — нужно убираться из Креона как можно быстрее.

Что?!

— Я никуда не пойду!!!

Мне было плевать, кто эти двое, плевать, что они только что спасли мне жизнь, плевать даже на то, что вместе они куда сильнее меня. Я знала совершенно точно только одно — без Нао и Ивара я не сдвинусь с места, даже если придется тащить меня силой.

— Хочешь попасться в лапы Орилейнду? — спокойно поинтересовалась незнакомка, вновь устремляя на меня отнюдь не ласковый взгляд.

— Откуда мне знать, может быть, вы вообще с ними заодно!

— Может быть, куколка, — весьма миролюбиво произнёс "пират", — но в этом случае ты бы уже лежала распростертой на алтаре, а твоя драгоценная кровь по капле стекала в подставленную чашу.

Доля правды в его словах была, но...

— Я с места не сдвинусь без моих друзей!

— Маттиас, у нас нет времени. Хватай ее и идем!

Кажется, он собирался последовать совету, но я точно не позволю взять им меня голыми руками.

— Да черта с два! — несколько камней, лежащие под ногами Маттиаса, с грохотом разлетелись на мелкие части.

Вот это да! Получилось! Первый раз в жизни — получилось! Но как? Я ведь даже не произнесла заклинание!

Ладно, об этом подумаю потом. И желательно, чтобы рядом присутствовал спокойный и рассудительный одноклассник.

— Я. Никуда. Не пойду.

Сжав кулаки, я совершенно равнодушно смотрела, как Маттиас стер со щеки кровь. Кажется, отлетевший осколок только что добавил ему еще один шрам. Но мне было недосуг сожалеть о подпорченной внешности этого типа.

— Не подходите. Иначе взрываться начнут не только камни.

Я блефовала напропалую, потому что совсем не была уверена, что смогу повторить недавний триумф, но, судя по напряженным, застывшим лицам, мне удалось их если не испугать, то уж точно поразить до глубины души.

-Ты всё не так поняла, — Маттиас покачал головой, — послушай, как там тебя...

— Айрин.

— Айрин, мы вовсе не хотим тебе зла.

— Я уже поняла, — на лице появилась презрительная усмешка, — поэтому либо вы объясняете, кто такие и зачем хотели меня увезти, либо я разворачиваюсь и иду искать друзей. И лучше вам в этом случае меня не преследовать.

Мои собеседники обменялись коротким взглядом, после чего девушка сделала шаг вперёд.

— Мы всё объясним, как только будем достаточно далеко от Креона, — её голос всё ещё был далёк от дружелюбного, но и откровенной злостью уже не сочился, — где твои друзья?

А вот теперь я растерялась, потому что понятия не имела, что будут делать парни, обнаружив моё исчезновение. Нао, скорее всего, кинулся бы прочёсывать улицы, а куда более спокойный и рассудительный Ивар предложил бы вернуться в гостиницу, руководствуясь тем, что если уж я потеряюсь, то наше жилище отыскать точно смогу.

— Мы покупали книги, когда эти двое... Так что понятия не имею.

— Маттиас, — незнакомка раздраженно прищелкнула языком, — у тебя чуть меньше часа.

— Я успею, — "пират" внимательно посмотрел на неё, кивнул мне и скрылся в лесной чаще.

От сердца немного отлегло. Скоро Нао с Иваром окажутся здесь, и мы вместе решим, что делать дальше. Пока же нужно постараться вытянуть из своей спасительницы как можно больше.

— Учти, если его схватит Орилейнд, то только по твоей вине, — она села на траву, скинула капюшон и только теперь мне удалось как следует рассмотреть её.

На вид ей можно было дать лет двадцать, может быть, чуть больше. Тонкие, правильные черты лица, большие карие глаза и ухоженная копна стянутых в хвост блестящих каштановых волос заставляли подумать об аристократическом происхождении. Правда выглядывающие из-под плаща ноги были обуты вовсе не в изящные туфли, а в высокие сапоги, за голенищем одного из которых торчал длинный нож, а продранные в нескольких местах узкие штаны уж никак не могли быть одеждой аристократки.

— Буду иметь в виду, — я присела рядом, чувствуя, как гудят уставшие ноги, — может быть, представишься?

— Лигия, — она отвернулась, равнодушно изучая ближайший цветущий куст.

— Откуда вы знаете про мою магию?

— Фраза "Мы всё объясним, как только будем достаточно далеко от Креона" ни о чём тебе не сказала?

Если она хотела меня разозлить, то зря старалась. Имея в друзьях такого, как Нао, поневоле научишься не обращать внимания на более чем грубый тон.

— Только то, что мы всё равно сидим без дела и у нас есть почти час, в течение которого ты как раз успеешь...

— Имя Лингвар тебе о чём-нибудь говорит? — не дав мне закончить, перебила Лигия.

— Ну... — я растерялась, потому что никак не ожидала такого вопроса, — он предал Орден, спас меня и мою мать, а потом...

— Он был моим отцом.

— Что?!

— Кажется, мне удалось удивить саму Наследницу, — язвительным голосом произнесла она, — думаешь, у него не могло быть детей?

— Но... — я напрягла память, пытаясь вспомнить, что говорил мне Нао, — он ведь...

— Любил твою мать? — презрительно произнесла Лигия, — да. Но это не отменяло факта, что у него была семья, которую он, впрочем, никогда не замечал.

Я замолчала, ожидая продолжения, и через несколько минут моё терпение было вознаграждено.

— Семья моей матери когда-то принадлежала к древнему аристократическому роду, правда, с очень недальновидными потомками, в результате чего к моменту моего рождения наш род был, пожалуй, одним из самых бедных в Орилейнде. Кроме длинной родословной, уходящей корнями ещё к Эмедриллу, да старого фамильного особняка мы не имели ничего, и именно поэтому моя бабка сделала всё возможное, чтобы выдать дочь замуж за представителя куда менее знатной, зато очень богатой и влиятельной семьи. На пышной и роскошной свадьбе бабушка сияла от гордости, совсем не замечая маминых слёз. И, наверное, только поэтому забыла упомянуть об одной немаловажной вещи: Лингвар состоял в Ордене, который уже много лет шёл к поставленной цели — произвести Наследника.

Я во все глаза смотрела на свою собеседницу. По всем подсчётам получается, что ей сейчас двадцать шесть. Значит, я почти не ошиблась с возрастом.

— Я не могу сказать про отца ничего плохого, нет, — покачала головой Лигия, наматывая на палец сорванную травинку, — вот только он становился совершенно невменяемым, когда ему приходилось общаться с Норией.

— Ты... — вот тут голос мне отказал, — ты знала её?

— Конечно, — она пожала плечами, — она была подругой моей матери.

— А... — невысказанный вопрос комом встал в горле, но Лигия все поняла и без слов.

— Рыжая, как и ты. Всегда спокойная, уравновешенная, немного высокомерная, но это и понятно — она была дочерью тогдашнего правителя. Думаю, она догадывалась о чувствах отца, но никогда бы не приняла их.

— Из-за твоей мамы, да?

— Скорее из-за положения, которое никак не могло ей позволить выйти замуж за того, кто всегда стоял несколькими ступенями ниже. Их-то семья никогда не нуждалась в деньгах.

На какое-то время воцарилось молчание, а потом Лигия продолжила.

— Я до сих пор помню ночь, когда по Орилейнду ходили толпы людей с факелами, разыскивая Норию. А через несколько дней Орден с прискорбием сообщил, что обнаружил тело в овраге, куда её, уже убитую, бросили наёмники Экресса.

— Они врали, да? — руки дрожали, потому что я в первый раз в жизни слушала про мою настоящую мать.

— Конечно. Ведь в Орден входили сильнейшие маги, им без труда удалось провернуть это дело. Орилейнд оплакал Норию, на Экресс чуть было не пошли с очередной войной, но тут правитель совершенно неожиданно скончался в собственной постели.

— Его убили?

— Никто не знает. В общем, через пару месяцев весь этот ужас как-то начал забываться. Вот только отец... Он с каждым днём становился всё злее и раздражительнее, а однажды ночью мне не спалось, я спустилась на кухню, чтобы выпить воды и совершенно случайно услышала, как папа буквально рыдал на руках у мамы, рассказывая ей жуткую правду: Норию не убили, она заперта в замке Ордена и через несколько месяцев должна родить Наследника.

— Её бы... всё равно убили, да? Даже, если бы родился мальчик?

— Конечно, — будничным тоном произнесла Лигия, — зачем Ордену оставлять в живых производительницу? Она была бы только помехой.

— Сволочи...

— Не знаю, как мама восприняла эту новость, — Лигия пропустила мимо ушей мою последнюю фразу, — по крайней мере, после той ночи я ни разу не видела, чтобы она выражала какие-либо эмоции, когда изредка слышала имя Нории, которую Орилейнд продолжал оплакивать. Ну а окончание истории ты знаешь. Родилась девочка, папа предал Орден, сбежал с Норией и был убит в ту же ночь.

— А... — я сглотнула комок, застрявший в горле, — твоя мама?

— Орден жестоко отомстил за предательство. Правда, всё это опять было списано на деяния Экресса.

Лигия резко встала и повернулась ко мне спиной, срывая с ветки несколько листьев и со злостью сжимая их в кулаке. Я не знала, как её утешить. Да и вряд ли этой девушке, чья жизнь с самого детства была поломана Орденом, требовалось утешение.

— Как ты узнала, что я... вернулась?

— Когда по вине Ордена я лишилась родителей, во мне осталось только одно чувство — отомстить. После их смерти меня растила бабушка, но ей и в голову не могло прийти, что внучка тайно собирает информацию об Ордене. Не спрашивай, как я это делала, — она поморщилась, — деньги решают если не все, то многое. Самое сложное — найти надежных людей, которые найдут для себя выгоду в сложившейся ситуации и не сдадут с потрохами тех, кто им столь щедро платит, пусть даже это малолетняя девчонка.

— Ты подкупила членов Ордена?

— Это оказалось даже легче, чем я думала. В результате через три года я знала об Ордене почти все, а также то, что они до сих пор ищут пропавшую девочку.

— Но как? — я вспомнила все, что Ивар рассказывал о порталах, — если тот, кто открыл его, умер...

— Всегда остаются следы, — перебила Лигия, — вот только отыскать по ним хоть что-то... В общем, Ордену понадобилось больше десяти лет. Мы догадывались, что им удалось тебя вернуть, а после нападения Орилейнда на монастырь, сомнений не оставалось.

— Но как вы поняли, что мы в Креоне?

— Это логично, — Лигия пожала плечами, — их магам не под силу создать портал с большим радиусом. Маги Орилейнда тоже это понимали, поэтому и прочесывали Креон, надеясь тебя обнаружить. Теперь же, когда они точно знают, что ты здесь, их количество увеличится в несколько раз.

— Поэтому нам нужно уходить? — в лесу внезапно похолодало, и я зябко обхватила себя руками.

— Да. И быстро.

— И куда мы направимся?

— В трех днях пути от Креона находится поместье Маттиаса. Вряд ли им придет в голову искать тебя там.

— А он тоже из Орилейнда?

Лигия как раз собиралась ответить, но тут послышался треск сучьев, и на поляну почти ввалился злой, как сто чертей, Нао, едва поспевающий за ним Ивар и невозмутимый Маттиас.

— В следующий раз, — зло произнес одноклассник, — перед тем, как соберешься что-то выкинуть, предупреди, чтобы я успел посадить тебя на цепь!

— Как я его понимаю, — закатила глаза Лигия, но мне было не до глупых шуточек.

— Можно подумать, я виновата в том, что Орилейнд решил прогуляться именно по той улице!

-Ты всегда в чем-нибудь да виновата, — резко бросил Нао и отвернулся.

Я задохнулась от возмущения, но Ивар тихо тронул меня за локоть.

— Он чуть с ума не сошел, когда не нашел тебя у магазина, а в толпе совершенно равнодушно сказали, что за какой-то девчонкой погнались двое мужчин.

— Думаешь, мне было легко?!

Ивар не ответил, и я решила сбавить обороты.

— И что вы сделали?

— Кинулись в ту же сторону, где и наткнулись на этого типа.

— Погоди, — я потрясла головой, потому что кусочки мозаики никак не желали собираться в целую картинку, — а как он вас узнал? Я же ни слова...

— Оказывается, они с твоей, — выразительный взгляд в сторону Лигии, которая уже встала с травы и тихо обсуждала что-то со своим спутником, — подружкой, следили за нами с самого появления в Креоне. Нао чуть не вытряс душу из этого... Маттиаса, пока тот не рассказал хоть что-то.

Так вот как они меня нашли...

— Нам нужно убраться из Креона как можно дальше.

— Я уже понял, — горько произнес Ивар, — если б знал, ни за что не оплатил бы гостиницу на две недели вперед. Кстати, кто они такие?

— Потом расскажу, — я даже фыркнула от такой прагматичности, — когда Нао перестанет злиться.

— Тогда я еще долго ничего не узнаю, — вздохнул мальчишка.

— Вы наговорились? — Лигия бесшумно оказалась за спиной, и я вздрогнула от неожиданности, — мы нашли твоих друзей, поэтому теперь у тебя вроде как больше не должно быть никаких претензий.

Я кивнула.

— Отлично. Идемте. Лошади ждут у дороги. Кстати, — она растерянно посмотрела на Маттиаса, — нам понадобится, еще как минимум, две...

— Не переживай, я уже позаботился об...

— Лошади?! — я чуть не подскочила от такого поворота событий.

— А ты хотела идти пешком?

— Я не умею!!!

— Как это? — в голосе Лигии слышалось самое настоящее недоумение, — этому учат чуть ли не с рождения.

— Там, где я оказалась, — язвительно сообщила я, — нет.

— Вот что стоило папе закинуть тебя куда угодно, но только не в этот отсталый мир?!

— Папе!?

— Я потом все расскажу, — тихо пробормотала я опешившему Ивару, — если, конечно, не свалюсь на первом же повороте.

— Тебя тоже научить никто не удосужился? — тем временем поинтересовалась Лигия у одноклассника.

— Нет, но я ездил на велосипеде, — Нао все еще был зол, — и не думаю, что на лошади намного сложнее.

— Понятия не имею, что такое этот твой велосипед, но если ты не ездил верхом, то и не пытайся усидеть в седле. Ладно, поедешь со мной. Айрин, сядешь с Маттиасом, а ты, мальчик....

— Ивар.

— Ты-то хоть...

Мальчишка только презрительно повел плечом.

— Отлично. Тронулись.

* * *

Надо сказать, я с опаской смотрела на рыжий бок, который возвышался напротив моего лица. В первый раз в жизни лошадь была настолько близко.

— А она не укусит? — я завистливо посмотрела на Нао, который уже сидел позади Лигии, и Ивара, выглядевшего верхом так уверенно, словно мальчишка только тем и занимался, что всю жизнь ездил на лошадях.

— Для этого ей придется дотянуться до собственной спины, — Маттиас похватил меня за талию, и не успела я и взвизгнуть, как уже сидела в широком неудобном седле, — подвинься.

— Я свалюсь отсюда,— честно предупредила я, когда лошадь сделала первые шаги.

— Держись.

Я с силой ухватилась за широкий кожаный ремень. Надо сказать, уверенности это не добавило.

— Готова?

— Нет...

Кажется, он меня не услышал, потому что лошадь совершенно неожиданно всхрапнула и побежала, я еще раз взвизгнула, начала заваливаться на бок, а потом плюнула на приличия и изо всех сил обхватила мужчину за талию.

Трясло неимоверно, было страшно и жутко неудобно.

Но ведь все остальные как-то научились?

Может быть, я тоже привыкну... Вряд ли это намного сложнее, чем заставлять камни разлетаться на мелкие осколки.

Глава 10.

Стук копыт давно превратился в один сплошной нескончаемый шум, когда чудовищная тряска, наконец-то, не только перестала восприниматься как неудобство, но даже начала приносить малую толику удовольствия.

— Присиделась? — Маттиас повернул голову, почувствовав, как руки с его талии переместились на выступающий ремень.

— Кажется, да, — я покрепче вцепилась в искусно сплетённый пояс, — а сколько нам...

— Около трёх дней.

Я мысленно застонала, только представив, как поведут себя непривычные к верховой езде мышцы уже на следующий день, однако вскоре ехать молча стало скучно, и я продолжила задавать никак не дающие покоя вопросы.

— Там ваше поместье?

— Это тебе Лигия наболтала? — в поле моего зрения снова появилась изборожденная шрамами щека, — слишком громко сказано. Двухэтажная хибара, которая пока ещё не развалилась как раз настолько, чтобы давать Сопротивлению крышу над головой, когда необх...

— Сопротивлению? — я тут же ухватилась за незнакомое слово.

— Так назвали себя бросившие все силы на защиту Наследницы от Ордена.

От неожиданности я разжала пальцы, и, чуть не свалившись с лошадиной спины, осознала свою оплошность и покрепче ухватилась за ремень.

— Так вас... вас много?

— Я бы сказал, даже слишком мало.

— Расскажите, — я пристально уставилась на затылок Маттиаса, — пожалуйста.

— Что ты успела узнать у Лигии?

— Про её отца. Лингвара.

— Больше ничего?

— Только то, что вы следили за нами с самого появления в Креоне. Поэтому я и подумала, что вас только двое.

— Двоим, пусть даже один из них маг, провернуть такое просто не под силу.

Только теперь я заметила знакомый шнурок, пересекающий смуглую шею, и мысленно дала себе хорошего пинка за невнимательность.

— Когда Орден постигла неудача, и ты была заброшена в мир, который привыкла считать домом, его последователи всеми силами старались скрыть правду. Это почти удалось, вот только несколько лет спустя одной рано повзрослевшей девочке удалось подкупить тех членов Ордена, чья преданность измерялась только количеством монет.

Я навострила уши, боясь пропустить хоть слово.

— Она узнала, что пропавшая Наследница, скорее всего, выжила, находится где-то в другом мире и на её поиски Орден стянул лучших магов. Её не сильно интересовало, что случится с Экрессом, в случае, если их старания увенчаются успехом, Лигия упорно шла только к одной цели — отомстить за мать.

— Не за отца?

— Думаю, она так и не смогла его простить.

— Вот как... — я, насколько позволяла фигура сидящего впереди Маттиаса, кинула взгляд на идущую впереди лошадь и неестественно прямую спину моей спасительницы. Интересно, она слышит, о чём мы сейчас говорим?

— Но она прекрасно понимала две вещи — девчонке, да к тому же её возраста, идти поперёк Ордена совершенно одной, значит обречь себя на верную смерть. И если уж ей суждено искать себе помощников, то делать это нужно только в Экрессе.

— И что было дальше? — я невольно позавидовала логике маленького ребёнка, — она отправилась туда?

— Нет, — Маттиас покачал головой, — как ты себе это представляешь?

— Никак, — вынуждена была я констатировать очевидное, — но...

— Бабушка, лишившись дочери, усиленно взялась за моё воспитание, — я чуть повторно не свалилась с лошади, когда сбоку раздался голос Лигии, — поэтому днём я старательно вышивала герб нашей семьи, училась танцевать и есть пятью вилками, а ночью строила планы относительно того, как пробраться в Экресс.

— Из-звини, — мне стало неловко. Всегда не любила сплетников, считая их кем-то вроде ворон, слетающихся на добычу, а вот теперь сама была замечена в подобном.

— Не буду вдаваться в подробности, — Лигия пропустила сбивчивое извинение мимо ушей и натянула поводья, чуть замедлив ход собственной лошади, — но в Экрессе я оказалась только в день своего совершеннолетия. А к двадцати годам Сопротивление уже насчитывало около десяти человек.

— Чем ты их заманивала? — подал голос молчавший до сей поры Нао. Посмотрев через плечо, я заметила, что и двигающийся чуть в отдалении Ивар внимательно прислушивается к разговору. Лицо мальчишки выражало полнейшую заинтересованность, пальцы нервно теребили повод, а по линии роста волос (это было заметно даже на расстоянии) выступили мелкие капельки пота.

Что это с ним? Устал?

— Правдой, — Лигия пожала плечами, — однако если ты считаешь, что узнав её, перепуганные жители Экресса с бравым кличем кинулись под мои знамёна, то глубоко заблуждаешься.

— Орден слишком силён, — кинул на озадаченного одноклассника взгляд Маттиас, — немногие даже очень сильные маги могут противостоять его адептам. К тому же, первая половина тех, к кому Лигия обратилась за помощью, сочла эту историю просто страшной сказкой, а вторая предпочла не верить в то, что исчезнувшую в портале Наследницу вообще возможно отыскать.

— К тому же действовать приходилось с величайшей осторожностью, и именно поэтому за два года мне удалось найти от силы дюжину, — закончила Лигия.

На какое-то время повисло молчание, которое первым решился нарушить Нао.

— И чем же вы занимаетесь?

— А это неясно?

— Весьма туманно, — заявил одноклассник, — пока мне понятно только то, что вы практически вытащили Айрин из лап Ордена, заявили, что являетесь членами совершенно неизвестного нам Сопротивления и теперь тащите непонятно куда, и, что самое главное — непонятно зачем. Судя по всему, вы не собираетесь ни возвращать нас домой, ни отдавать этому... Эллину в качестве трофея, ни... в общем, для чего именно вам нужна Наследница, и как с помощью неё вы хотите нарушить все планы стайки зарвавшихся магов, я так и не понял.

Эти слова заставили меня неподвижно застыть в седле, полностью признавая правоту одноклассника. По правде говоря, выяснить, зачем я настолько необходима Сопротивлению, просто не было времени, потому что события последних нескольких часов закрутились в такую тугую спираль, что на первом, самом важном плане осталось только чувство самосохранения, которое редко граничит с логикой и рассудительностью, уступая место сплошным инстинктам — бежать, выживать и защищаться.

И только Нао, мышление которого, несмотря на всё то время, что мы провели бок о бок, оставалось для меня полной загадкой, смог сложить два и два, в результате получив, теперь это было понятно даже мне, довольно странную и противоречивую картину.

— Тебе нужна месть, — не обращая внимания на мгновенно напрягшуюся спину Маттиаса, медленно произнесла я, — и ты с детства знаешь, что Наследница обладает силой, которая когда-нибудь сможет бросить вызов любому из Ордена.

— Допустим, — ответ был быстрым и сухим, и я сглотнула, потому что уже в который раз за последние несколько дней понимание происходящего свалилось на голову слишком неожиданно, чтобы успеть полностью и безоговорочно его принять.

— Твои цели несколько расходятся с целями Сопротивления, правда? — говорить всё ещё было трудно, но я заставляла себя проталкивать слова через пересохшее горло, — может быть, его члены и пытаются защитить свою страну, пытаясь помешать планам Ордена, но тебе плевать, что будет с Экрессом, Маттиас сам говорил, — спина сидящего передо мной напряглась сильнее, — ты хочешь только одного — чтобы Наследница разделалась с теми, кто убил твою мать.

— Разве не ты хотела того же самого, рыдая на скамейке несколько дней назад?

Кровь бросилась в лицо при мысли, что эта наглая, и с каждой минутой нравившаяся мне всё меньше и меньше девица видела, как я ревела, уткнувшись в плечо одноклассника. И тот факт, что в её словах была изрядная доля правды, бесил до крайности, заставив с силой прикусить нижнюю губу. Да, именно об этом я и мечтала, смахивая с лица последние слёзы, именно это пообещала себе, отходя от истерики и виновато улыбаясь Нао, но, чёрт возьми, есть огромная разница между тем, чтобы следовать собственной воле, или быть частью чьего-то давнего, до мелочей продуманного плана, марионеткой, которая, повинуясь опытному кукловоду, послушно идёт к ему одному видной цели.

— Остановите лошадь, — Маттиас вопросительно посмотрел на Лигию, и я не выдержала, — да остановите же!

Ноги подкосились, когда я неловко скатилась с лошади и попыталась шагнуть в сторону окружавшего нас леса.

Мне просто нужно побыть одной. Может быть, привести мысли в порядок. Может быть, решить что-то для себя. А, может быть...

Я не знаю.

— Айрин! — судя по голосу одноклассника, он собрался следом, и я заставила себя обернуться. Не знаю, что он увидел в моём взгляде, но, во всяком случае, оставил попытки спуститься на землю и только сокрушённо покачал головой.

Пройдя несколько десятков шагов, я бессильно опустилась на землю, уткнулась лицом в согнутые колени и попыталась понять, что делать в случае, если твоя жизнь в очередной раз делает поворот на сто восемьдесят градусов.

Интересно, если бы эта парочка не шпионила за нами во дворе гостиницы, и не слышала моих слов... Как бы они уговаривали Наследницу разделаться с ненавистным им Орденом? Угрожали? Заставляли? В подробностях рассказывали, как его члены убивали мою маму? Или просто бы заявили — "ты можешь, а значит, должна?"

Мысли, вопреки находящемуся в хаосе сознанию, текли сосредоточенно и неторопливо, переплетались, образуя крошечные узелки, которые, мерцая едва заметным теплом, постепенно трансформировались в единственно-верное решение.

Этим двоим, да и всему Сопротивлению в целом, я не должна ничего. Я должна только Лингвару, который не побоялся поставить всё, даже собственную жизнь, на крошечную, едва родившуюся Наследницу. Никогда не поверю, что он не допускал мысли, что я — сама, или с чьей-то помощью, но смогу вернуться.

Его уже нет в живых, поэтому долг придётся возвращать его дочери. Которую я знаю всего пару часов, и которая собиралась использовать меня, как очень ценную и редкую вещь. Вот только позволять этого я точно не собираюсь.

Пусть наших родителей убили одни и те же люди, что не могло не породить общей ненависти, но разве она должна превращаться в общую месть?

Впрочем, это мне тоже ещё предстоит решить.

Я вернулась к лошадям десять минут спустя, молча приняла предложенную Маттиасом руку, подтянулась и села в седло. И пусть спину жгли взгляды Ивара и одноклассника, я смотрела только на Лигию.

— Поехали.

Она кивнула и первой тронула коня.

— Как только окажемся в поместье, расскажу тебе о самых уязвимых местах Ордена, а Маттиас опытный маг, так что сможешь и дальше продолжать обучение.

— Я не против, — лошади ускорили ход, и я с изрядной долей опаски отцепила одну руку от ремня (нужно же учиться держать равновесие!), — вот только не решайте больше за меня, хорошо?

Молчание длилось недолго, и вскоре к стуку копыт, сливающемуся с настойчивым щебетанием какой-то птахи, добавилось короткое:

— Договорились.

* * *

— Чему ты уже успела научиться? — поинтересовался Маттиас, помешивая в котле аппетитно кипящее варево.

Солнце уже начинало садиться, а тени становились всё более длинными, напоминая вытянувшиеся гротескные пародии на человека, когда мы, наконец-то, остановились на ночлег.

— Совсем немногому, — я задумалась, сокрушённо глядя на танцующие языки огня, — могу зажечь пламя, отвлечь внимание, сращивать мелкие царапины, — тут я покраснела, вспомнив, как, только-только овладев самыми основами этого заклинания, пыталась убрать шрам на собственном животе. Ничего не получалось, и, вскоре заставший меня за этим занятием Ивар, посоветовал не тратить время попусту, а заняться действительно чем-то полезным.

— За неделю? — на лице мага отчётливо читалось самое настоящее потрясение, — это же...

— Невероятно, — закончила Лигия, — к тому же... Тебе ведь не нужен артан, верно?

— Ивар говорит, что, — я оглянулась в поисках мальчишки, но взгляд наткнулся только на одноклассника, вычесывающего из гривы лошадей мелкие веточки и прочий набившийся мусор, — а где он?

— Сказал, что скоро вернётся.

Ивар обнаружился неподалёку от нашей стоянки, куда с трудом пробивался свет от костра, поэтому разглядеть его удалось далеко не сразу. Сидя на поваленном дереве, мальчишка качал ногой и задумчиво смотрел в темноту.

— Ничего не хочешь рассказать? — я села рядом, обхватив руками колени.

— Ты о чём? — он изо всех сил старался казаться равнодушным, вот только нотки дрожи в голосе выдавали моего юного учителя с головой.

— Ты сам не свой с того момента, как эта парочка обнаружила нас, — в голове ожили, переплетаясь, фрагменты минувшего дня, выстраиваясь в чёткую цепочку воспоминаний, — даже не так. На тебе лица нет с того момента, как Лигия начала рассказывать о Сопротивлении.

Ивар вздрогнул, и я всей кожей ощутила исходившее от него напряжение.

— Айрин, я...

Он замолчал, а я не осмеливалась давить, боясь спугнуть и так в чём-то запутавшегося, и только-только решившего довериться мне мальчишку.

— Я принадлежу к ним.

— К кому?

— К Сопротивлению.

— Что?!

Ивар всё тем же невидящим взглядом продолжал смотреть в темноту, и я глубоко вздохнула, поудобнее устроившись на бревне и крепче обхватив руками колени.

— Ну и денёк... Рассказывай.

— Ну, точнее, не я, а мой отец, — сбивчиво начал он, — наша семья, в отличии, к примеру, от Лигии, всегда жила очень скромно, никогда не принадлежала к высшему обществу, а отец и старший брат не имели даже малейших способностей к магии.

— Подожди, — вот тут я решилась перебить, — а в каком возрасте она проявляется?

— Всегда по-разному, — Ивар машинально вертел в пальцах сорванную ветку, — моя дала знать о себе в девять. Но, в любом случае, не позже пятнадцати лет.

— Значит, твой брат уже совсем взрослый?

— Да. А ещё у меня была сестра.

— Была? — я в растерянности повернула голову, заметив, что губы мальчишки сложились в тонкую горестную линию, — ой... извини.

— Ничего, — он отвернулся и провёл рукой по лицу, продолжая говорить, — просто... её не стало.

— Не продолжай, — жалобно попросила я, чувствуя, как внутри разрастается гулкая боль, — не надо.

— Да всё нормально, — Ивар шмыгнул носом, — просто в тот день Экресс захватил одно из месторождений артана, которое находилось на территории Орилейнда. Поэтому очередная атака, пришедшаяся на наш город, носила скорее ответный характер.

Я начинала ненавидеть этот мир, этих людей, которые были настолько глупы и жестоки, что уже несколько сотен лет не могли поделить камень, который уж совершенно точно не стоил принесённых ради него жертв.

А впрочем, когда это люди отличались особым умом?

— В день, когда артан, который носят на груди все мальчики до пятнадцатилетнего возраста, ожил и засветился фиолетовым, я впервые увидел слёзы на глазах отца. А потом он произнёс: "Ты сможешь отомстить за неё".

— Так после этого тебя отправили в монастырь?

— Ага. Вот только сначала отец подробно рассказал мне об Ордене, пропавшей Наследнице и Сопротивлении, которое всеми силами пытается её отыскать.

— Но как он, не будучи магом, мог узнать о нём? Лигия говорила, что была очень осторожна.

— Не знаю. Без магии отец не представлял для Сопротивления особого интереса, но тех, кто осмеливался вступить в него, было уж слишком мало, и, к тому же, у него подрастал сын, успехи которого поражали в уже столь раннем возрасте.

— То есть, он просто пообещал отдать тебя Сопротивлению? — от злости на папашу Ивара в груди поднялась волна злобы.

— Я не возражал.

Он снова замолчал, а я изо всех сил сжала зубы, чтобы не выругаться в голос. Может быть, я пока всего лишь шестнадцатилетняя пигалица, которая ничего не знает о жизни, но в голове никак не желала укладываться мысль — неужели можно вот так запросто бросить жизнь собственного ребёнка на алтарь мести? Никогда не поверю, что он не понимал, что месть неспособна вернуть дочь с того света.

— Так ты знал, что в монастырь должна была явиться Наследница?

— Конечно, нет! Уж очень убедительно вы следовали своей легенде.

— И когда ты всё понял?

— Только в ночь нападения на монастырь. Хотя мне следовало догадаться ещё тогда, когда ты впервые прикоснулась к артану. Ни у одной девчонки не могло быть такой яркой реакции.

— Именно поэтому ты кинулся за нами в портал?

— Вообще-то, это Нао затащил меня, — Ивар горько усмехнулся, — но ты права. Я специально кинулся под ноги тем ублюдкам, чтобы у твоего друга не оставалось выбора, кроме как попытаться меня спасти. И, как видишь, не ошибся.

— Вот только по твоей вине мне распороли живот, — пробурчала я, — держи ты щит и дальше...

— Но ведь я же тебя потом и спас, — мальчишка пожал плечами, — так что тебе не на что жаловаться.

Мне с трудом удалось подавить новый приступ злости, только уже на этого интригана, который, впрочем, теперь казался никем иным, как очередной жертвой обстоятельств.

Ивар молчал, отлично чувствуя мою злость, но и принимая её как должное, и только поэтому я тяжело вздохнула и продолжила расспросы.

— А почему эти двое не узнали тебя? Ведь эта Лигия является главой Сопротивления?

— Ну да. Но они видели меня только раз, да и то мельком, поэтому просто не вспомнили.

— А ты их?

— Тоже не сразу. События встречи с ними, как сама понимаешь, не сильно располагали к размышлениям.

— Да уж. И что теперь?

— А ничего, — Ивар снова дёрнул плечом, — я с Наследницей, обучаю её магии, всё так, как и хотел отец.

— Ивар... — я помолчала, прежде чем произнести следующую фразу, — это не твоя месть.

Мальчишка выглядел так, словно мне удалось оскорбить его самым что ни на есть жестоким и убийственным способом.

— Давай ты не будешь решать за меня? — он уже хотел спрыгнуть с дерева и направиться к костру, от которого неслись довольно аппетитные запахи, но мне в последний момент удалось ухватить ткань на рукаве его уже потрёпанной куртки.

— Да подожди ты! — Ивар нехотя развернулся. — Никто не собирается тебя прогонять. Просто...

— Айрин, — он поднял на меня глаза, — я здесь по собственной воле.

— Ну тогда, — я растерялась, потому что никак не ожидала такого ответа, — тогда... спасибо.

— Не за что, — его губы изогнулись в подобии улыбки, — только... не говори Нао, хорошо?

Я ухмыльнулась.

— Боишься, что он разозлится, вспомнив твоё поведение сразу после перемещения?

— Что-то вроде этого, — он озадаченно взъерошил волосы, — в общем, я сам скажу. Когда придёт время.

— Договорились, — я потрепала его и без того лохматую макушку, — идём, иначе рискуем остаться без ужина.

— Всё в порядке? — тихо спросил Нао, стило мне только приблизиться к лошадям.

Я провела пальцами по чёрной гриве, извлекая на свет застрявший сучок.

— Более чем.

* * *

Утро пришло слишком неожиданно, в первую очередь дав о себе знать дикой болью в каждой клеточке тела.

— Чёртовы лошади, — я со стоном пошевелилась и попыталась сесть, тут же натолкнувшись взглядом на не менее измученного одноклассника.

— Эти, как ты выразилась, чёртовы лошади, тащили тебя на спине целый день, — он приподнялся на локтях, почти тут же рухнув обратно, — и вообще, сегодня можешь пойти пешком.

Я промолчала, потому что начинать день с ругани не хотелось. Широко зевнув, попыталась потянуться и тут же скривилась от новой боли.

— Ты говорила, что умеешь сращивать мелкие царапины, — Маттиас присел рядом, бесцеремонно задрал до колена мою штанину и критически осмотрел покрывающие ногу мелкие синяки, — попробуй сделать то же самое, но с мышцами.

— Но ведь они не порвались, — пробурчала я, возмутившись подобной бесцеремонностью, — как я...

— Сейчас покажу, — терпеливо начал "пират", — вот смотри, представь, как будто твои мышцы, это...

Закончить ему не дал дикий вопль Ивара.

— Всадники!

Забыв о боли, я вскочила на ноги, с ужасом увидев вдали приближающееся облако пыли.

— Не может быть! — Лигия выпрямилась во весь рост, — Маттиас, ты наводил щиты?!

— Причём, не один! — он уже принял боевую стойку, — Ивар, быстро ко мне! Остальные назад!

— Сколько их?! — в ладони Нао появился нож, а свободной рукой он схватил меня за локоть, силой заводя за собственную спину.

— Не знаю, — вне себя от страха прошептала я, — кажется, много... Нао, откуда у тебя...

— Тише! Видишь вон тот валун?

Я проследила за его взглядом, почти сразу заметив огромный камень, к которому стремительно приближались, в этом не было уже никаких сомнений, всадники Орилейнда.

— Да!

— Взрывай его! Быстро!

— Что?! Я не могу!

— Можешь! Быстрее же!

— Да чтоб тебя! — от страха я не могла ни сосредоточиться, ни взять себя в руки, поэтому проклятый камень только едва заметно сдвинулся в сторону, — не получается!

— Успокойся, — Нао развернулся ко мне лицом, — Айрин, ты сможешь. Иначе будет хуже, понимаешь?

Я затравленно кивнула, чувствуя, как его ладонь с силой стиснула мои пальцы.

— Так. Дыши глубоко, — он говорил ровно и размеренно. — Давай. Вместе со мной. Хорошо?

Я судорожно схватила ртом воздух, краем уха я слыша, как Ивар и Маттиас быстро произносят неизвестные мне заклинания, вот только эффект от них пока что не был заметен.

— Молодец. Ещё раз.

Второй вдох дался куда легче, а на третьем я уже сама сжала руку одноклассника, закрыла глаза и, всей душой желая ненавистному камню развалиться на мелкие части, произнесла заклинание.

— Отлично! — судя по крикам, донёсшимся издали, всё получилось. Я распахнула глаза, с изумлением заметив, что целых три всадника оказались сбиты с лошадей крупными обломками, а ещё как минимум двум в глаза попала каменная крошка.

— Что дальше?! — страх никуда не собирался уходить, прочно поселившись внутри, тем более что большая часть конницы всё также неслась навстречу, — камней больше нет!

— Это их задержит! — Маттиас опустил руки, тут же подхватывая бессильно осевшего на землю Ивара и закидывая его на спину ближайшего коня, — уходим!

Земля в нескольких метрах от нас вдруг начала вспучиваться и покрываться трещинами, а лошади громко заржали и испуганно шарахнулись в сторону, насколько им позволила длина привязи.

— Давай! — Нао уже распутывал первый попавшийся повод, — где Лигия?!

— Здесь! — она молниеносно вскочила в седло, — Айрин, залезай!

Я схватилась за протянутую руку, и уже собиралась поставить ногу в стремя, как вдруг под копытами лошади прошла очередная трещина, насмерть перепуганное животное дико заржало и рвануло вперёд, совершенно не обращая внимания на тут же натянувшую поводья Лигию.

— Давай сюда! — Нао силой закинул меня в седло, усаживаясь спереди, — держись крепче!

— Ты же не умеешь! — я в ужасе сомкнула руки на талии одноклассника.

— У нас нет выбора! Держись!

Он с силой дал пятками по лошадиным бокам, правда находящейся в ужасе лошади вовсе не требовалось понукание, она рванула с места, я в страхе зажмурилась и с трудом удержалась от крика, ещё сильнее вцепившись впригнувшегося к лошадиной шее Нао.

— Крепче!

Мы с бешеной скоростью неслись по дороге, не управляя, а лишь пытаясь удержаться в седле, позади я слышала стук копыт, все душой надеясь, что нас нагоняют отставшие Маттиас и Ивар, а вовсе не Орилейнд, и, когда решилась чуть приоткрыть глаза, в ужасе увидела, что дорога делает развилку, и несущаяся впереди Лигия уже смогла развернуть своего коня на уходящую влево тропу, тогда как прямо возвышался только густой и практически непроходимый лес.

— Нао! Нам налево!!!

— Я не могу с ней справиться!!! — в голосе одноклассника читался самый настоящий ужас.

Лошадь летела, почти не касаясь копытами земли прямо на частокол деревьев, я снова зажмурилась, с ужасом ожидая неминуемого удара. Но бешеная скачка всё продолжалась, правда вокруг стало несколько темнее, а в следующую секунду щёку обожгло резкой болью.

Глаза распахнулись сами собой, и я увидела, что лошадь каким-то чудом продолжает нестись прямиком через лес, с немыслимой манёвренностью огибая самые большие деревья, сминая копытами кусты и распугивая стайки разноцветных ярких птиц.

— Останови её! — в лицо больно хлестали ветви деревьев, рукава куртки уже давно были разодраны в клочья всё теми же ветками, к тому же дважды лошадь пронеслась совсем близко к толстому шершавому стволу, отчего кожа на ноге горела огнём.

— Не получается!!!

Не знаю, сколько это продолжалось, я предпочла закрыть глаза, чтобы не видеть, как мимо нас с бешеной скоростью проносятся деревья и кустарники, пальцы до боли впивались в талию Нао, губы шептали пришедшие непонятно откуда молитвы, а ноги только сильнее прижимались к лошадиным бокам.

— Айрин! Держись!

Я почувствовала, как лошадь резко затормозила, а в следующий миг не смогла сдержать крика ужаса, потому что мы с Нао по инерции вылетели из седла, пролетели вперёд, с силой приложились о твёрдую землю, и скатившись по склону какого-то оврага, замерли на его дне.

Болело всё. Каждая мышца и каждая клеточка тела. Голова кружилась, рука отзывалась тупой ноющей болью, к тому же в бок больно упиралась что-то твёрдое и острое.

— Нао?

Сбоку раздался стон, тут же сменившись сдавленными ругательствами.

— Можешь пошевелиться?

— Да, — я с трудом села, с содроганием смотря на залитое кровью лицо одноклассника, — а ты?

— Вроде бы, — он не без усилий принял сидячее положение, — святые Хранители, да ты вся в крови.

— На себя бы посмотрел, — я с некоторым удивлением провела пальцами по собственному лицу, обнаружив на них красную влагу, — это всё ветки.

— Похоже на то. Чтоб я ещё раз сел на эту... лошадь.

— Она нас спасла, — сочла нужным напомнить я.

— А потом чуть не угробила, — Нао сделал попытку подняться, — чёрт, нога!

— Ещё не хватало! — я со стоном опустилась рядом, — покажи.

Лодыжка выглядела ужасно — она посинела и с каждой минутой всё больше увеличивалась в размерах.

— Перелом. Или вывих, — удручённо констатировал одноклассник, — мы в заднице.

— Так, — я попыталась взять себя в руки, — сначала давай разберёмся с лицом. А уже потом будем убиваться по поводу всего остального.

— В первую очередь попытайся найти лошадьМаттиаса, — Нао откинулся на стенку оврага, — на неё должна быть навьючена сумка.

Мысль была здравой, поэтому я кивнула, и, ухватившись за ветки, начала карабкаться вверх по склону.

— Её зовут Герда, — донеслось вслед.

Я только фыркнула.

Одноклассник, как и всегда, оказался прав — Герда, скинув с себя нерадивых всадников, полностью успокоилась и меланхолично обгладывала листву с зелёного пышного кустарника. Правда, на попытку приблизиться к ней, она испуганно попятилась и негромко заржала.

— Не бойся, — я в два шага оказалась рядом и побыстрее схватила болтающийся повод, — бояться нужно было, когда скидывала нас в этот овраг.

На всякий случай привязав её к толстому крепкому суку, я отцепила сумку и огляделась. Так вот почему лошадь так резко затормозила — овраг, в котором сейчас ждал меня Нао, простирался вдоль всего леса и был шириной не менее пяти метров, так что перепрыгнуть его у неё не было ни малейшего шанса.

— Ну что? — первым делом поинтересовался одноклассник, стоило мне вновь оказаться рядом.

— Достала, — я швырнула на землю нелёгкую сумку, — как думаешь, там есть что-то типа бинтов?

— Давай проверим.

Бинтов в сумке, естественно, не оказалось, зато обнаружилась смена одежды, которую с помощью ножа удалось порезать на длинные ровные полосы.

Через пять минут я, под непрерывное чертыхание одноклассника, протирала его царапины чистой водой, которая нашлась всё в той же сумке. Конечно, можно было сотворить её и при помощи магии, но руки до сих пор противно тряслись, голова безостановочно ныла, так что вряд ли даже самое простое заклинание могло увенчаться успехом.

— Да не дёргайся ты! — я провела тканью по очередной царапине.

— У тебя руки холодные, — проворчал одноклассник, запрокидывая голову.

— Лучше заткнись, — зло посоветовала я, стирая с лица последнюю кровь, а потом окинула взглядом образовавшуюся картину, — нда... Если это сейчас же не зарастить, ты станешь похожим на Маттиаса.

— Я не девчонка, чтобы сожалеть по поводу подпорченной внешности.

Я только поморщилась, пытаясь сосредоточиться. Кажется, совсем без магии обойтись не удастся. Что ж, надеюсь, я не сделаю всё ещё хуже.

— Не шевелись, — ладони обхватили израненное лицо Нао, а губы начали шептать несложное заклинание, которому Ивар когда-то решил обучить меня в первую очередь. И как же я сейчас была ему за это благодарна!

Через несколько минут я внимательно всмотрелась в результаты собственных трудов. Самые мелкие царапины затянулись без проблем, но вот одна наиболее глубокая всё так же пересекала щёку и, проходя через висок, скрывалась в волосах.

— Кажется, останется шрам, — сокрушённо проговорила я, — извини.

— Не неси ерунды, — он приподнялся на локте, — спасибо. Теперь твоя очередь.

Я кивнула, откинула голову назад и закрыла глаза, чувствуя, как пылающей кожи касается прохладная ткань.

— Сможешь проделать с собой то же самое?

— Всё настолько плохо?

— Нет, но вот ты как раз девчонка, которую даже самая мелкая царапина приводит в состояние шока.

— Дурак, — пробормотала я, не открывая глаз, — долго ещё?

— Почти закончил. Готово.

Собственная регенерация заняла куда больше времени, потому что лечить повреждения, имея о них только примерное представление, оказалось куда сложнее, а зеркала в сумке найти не удалось.

— Всё, — я перевела дух, смахнув со лба выступившие капли пота, — как твоя нога?

— Болит, — пожал плечами одноклассник, — но это не перелом.

— Откуда ты знаешь?

— Когда твои детство и юность проходят верхом на велосипеде, мало-помалу начинаешь разбираться в травмах. Обычное растяжение.

— Но я не умею его лечить!

— Придётся, — флегматично заметил Нао, — иначе мы застрянем здесь надолго.

— Как думаешь? — я только сейчас вспомнила про остальных, — нас будут искать?

— Конечно, — он поднял взгляд вверх, — вот только смогут ли сюда пробраться, большой вопрос.

— Почему?

— Ты видела, что случилось с землёй?

— Только мельком.

— Она провалилась.

Я выругалась сквозь зубы, осознав всю плачевность ситуации. Даже если Маттиас, Лигия или Ивар и заметили, куда в бешеном испуге помчалась Герда, вернуться назад у них нет никакой возможности, а куда ведёт этот лес... одним Хранителям известно.

— Поэтому мы и должны выбираться самостоятельно, — Нао как всегда, удалось всё прочитать у меня на лице, — но с такой ногой это невозможно.

— Ладно, — обречённо пробормотала я, — давай теорию.

— Чего?

— Ну ты же у нас специалист во всякого рода травмах! А я не могу лечить то, о чём не имею понятия!

— Я тоже не сидел над справочниками! — вышел из себя Нао, — но, в любом случае, — уже спокойней произнёс он, — в первую очередь нужно снять воспаление связок. Ещё хорошо лёд, но у нас его точно нет.

— Теперь помолчи, — я как можно осторожнее обхватила руками пострадавшую лодыжку и закрыла глаза. Ладони тотчас же обожгло, но это была обычная реакция лечебной магии на источник боли.

Если царапины сращивались почти мгновенно, то с мышцами было в несколько раз сложнее. Прошло не менее пятнадцати минут, прежде чем жжение в руках постепенно начало сходить на нет, а потом и вовсе прекратилось.

— Ну как? — я с опаской посмотрела на одноклассника.

— Обалдеть... — он неверящим взглядом уставился на собственную ногу, — почти не болит.

— Теперь нужна тугая повязка? — улыбка сама собой наползла на лицо.

— Ага. Айрин, ты гений.

— По-моему, — я фыркнула, — это первая похвала, услышанная от тебя за последние две недели.

— Ты просто невнимательна, — Нао туго перетянул ногу, обулся и поднялся на ноги, — нужно идти.

— А в какую сторону?

— Хороший вопрос. Когда мы ехали, солнце было сзади. Поэтому идём, — он огляделся и кивком головы указал направление, — вон туда.

— Погоди. Нам нужно выйти к дороге?

— Именно. А дальше, если нас никто не встретит, двинемся к поместью Маттиаса.

— Но мы понятия не имеем, где оно находится.

— Это ты не имеешь. А я за вчерашний день не терял времени даром.

— С ума сойти, — я окинула Нао восхищённым взглядом, — ладно, идём. Погоди, а что с Гердой?

— Возьмём с собой. Не можем же мы бросить её здесь.

Согласно кивнув, я следом за одноклассником начала выбираться из оврага. Мышцы всё ещё болели, голова давала о себе знать лёгким головокружением, вот только рассиживаться здесь дольше мы не имели права.

Кто знает, вдруг маги Орилейнда способны даже летать... и провалившаяся земля для них, когда нужно настигнуть Наследницу, вовсе не помеха.

Глава 11.

— И как мы переберёмся на ту сторону? — я задумчиво смотрела на овраг, идти вдоль которого дальше не было никакой возможности, потому что широкая расселина резко повернула вправо, преградив нам путь.

— Попробуем спуститься.

— А Герда? — я с трудом могла себе представить, чтобы лошадь добровольно согласилась идти по крутому каменистому обрыву.

— Придётся тащить силой.

План провалился сразу же, поскольку упрямое животное, как оказалось, было куда сильнее нас, и только упиралось да норовило вырвать повод из рук на все попытки заставить спуститься её вниз по склону.

— Ну, давай же! — Нао с силой дёрнул поводья и едва успел отпрыгнуть в сторону, потому что передние копыта взметнулись в нескольких сантиметрах от его виска, — зараза!

Я промолчала, пытаясь осмыслить сложившуюся ситуацию.

— Вариант первый — мы оставляем её здесь и пытаемся перебраться через овраг, второй — продолжаем идти вдоль него, может быть, ситуация изменится, и третий — тащим Герду вниз до тех пор, пока она не пробьёт нам голову.

— Мне не нравится ни один, — честно признался одноклассник.

— Мне тоже, поэтому с радостью жду твоих предложений.

— Идём в обход, — неохотно произнёс он после почти минутного раздумья, — других вариантов нет.

Под оживлённое щебетание птиц мы двинулись дальше. Я украдкой посматривала на перетянутую ногу одноклассника, но тот пока что шёл вполне уверенно, если не считать лёгкой хромоты.

— Болит?

— Нет, если не наступать слишком уж сильно.

— Может, сядешь на Герду?

— Непременно, как только снова захочу что-нибудь растянуть, вывихнуть или сломать.

Я, в полной мере оценив иронию, тихо фыркнула и продолжила идти вперёд, стараясь не обращать внимания на боль в собственных ногах и усиливающееся с каждой минутой головокружение.

Интересно, где сейчас наши спутники? Наверняка уже начали поиски — не может же Лигия позволить, чтобы Наследница, только-только объявившись, вновь пропала без вести, да и Ивар...

— Айрин, — из размышлений меня вывел голос одноклассника, — тебя шатает.

— Ну, я же всё-таки приложилась головой.

— Стой, — он слегка надавил мне на плечи, заставив опуститься на землю, — посмотри на меня.

Я честно попыталась сконцентрироваться на лице одноклассника, но вот взгляд никак не желал фокусироваться в одной точке, делая и без того нечёткие предметы ещё более расплывчатыми.

— Сотрясение, — сразу за диагнозом последовало сдавленное ругательство, — ну и что прикажешь с тобой делать?

— Бросить, как и Герду, — сообщила я, чувствуя, что голова начинает кружиться с удвоенной силой.

— Хорошо же тебя стукнуло, — протянул Нао, — ляг на спину и закрой глаза.

Я послушно выполнила требуемое, мимоходом отметив тот факт, что головокружение самую малость уменьшилось.

— И сколько мне так лежать?

— Пару суток, — незамедлительно последовал ехидный ответ.

— Очень смешно.

— Я серьёзно. При сотрясении в первую очередь необходим покой.

— Может быть. Но у нас нет и пары часов.

— Тут ты права, — одноклассник вздохнул, — придётся сажать тебя на Герду. Сможешь держаться за седло?

— У меня есть выбор? — я чуть-чуть приоткрыла один глаз.

— Не особо. Только полежи так ещё хотя бы минут десять. Если сможешь заснуть, будет просто замечательно.

— Точно не смогу, — я попыталась перевернуться на бок, но была остановлена твёрдой рукой.

— Лежи на спине.

— Мне неудобно, — пожаловалась я, а потом без всякой паузы спросила, — Нао... Сильно скучаешь по дому?

— Достаточно, — он ответил не сразу, — но если ты ещё раз заведёшь разговор на тему того, чтобы вернуть меня в лоно семьи, вновь нарвёшься на грубость.

— Прости, — мне стало стыдно, — я просто хотела...

— Я прекрасно знаю, чего ты хотела. Но можно я сам решу? — почти в точности повторил он вчерашние слова Ивара.

Однокласснику осталось только сообщить, что он здесь по собственной воле и сходство будет очевидным.

— А ты? — не дождавшись ответа, спросил он, — скучаешь по отчиму?

Я снова фыркнула.

— Что, — Нао помедлил, — всё настолько плохо? Ты как-то говорила, что он тебя не замечает.

— Знаешь, — медленно проговорила я, — лучше бы не замечал.

— Расскажешь?

— Да особо и нечего, — я открыла глаза и тут же зажмурилась, потому что головокружение сменилось тошнотой, — просто когда-то он начал пить, и наша жить по наклонной покатилась ко всем чертям.

— А та, которую ты считала матерью? — в голосе одноклассника ясно читалась горечь.

— Нашла себе нового мужа до того, как отчим спился окончательно.

— Он бил тебя?

— Только когда напивался, а я не успевала увернуться или запереться у себя в комнате.

— Чёртов ублюдок, — выругался Нао, — так вот почему ты иногда приходила в школу в синяках.

— Эй, — тут я снова распахнула глаза и уставилась на одноклассника, — откуда ты...

Удивиться было чему, потому что отчим обладал определённым талантом при нанесении телесных повреждений — синяки и ссадины были только под одеждой.

— Лежи спокойно. Даже если ушибов не видно, человек всегда будет принимать неудобные позы, стараясь не причинять себе лишних страданий.

— Детство на велосипеде не прошло даром, да?

— Именно. Как ты себя чувствуешь?

— Всё также, — я прислушалась к внутренним ощущениям, — давай двинемся дальше?

— Ещё пять минут, — непререкаемым тоном заявил он, — хочешь пить?

— Ага.

С помощью одноклассника мне удалось сделать несколько глотков, а потом снова опуститься головой на твёрдую землю.

— Ну а ты? — теперь настала моя очередь спрашивать, — живёшь с родителями?

— И с младшей сестрой.

Определённо им с Иваром есть о чём поговорить.

— Сколько ей лет?

— Девять.

— Совсем ещё ребенок, — я улыбнулась, — как её зовут?

— Сакура.

В его голосе вновь послышалась горечь, и я смутилась.

— Прости. Тебе, наверное, тяжело вспоминать о них.

Нао уже собрался что-то ответить, но раздавшийся вдали треск веток заставил нас испуганно застыть, не осмеливаясь даже вдохнуть.

— Вы уверены, что шум доносился отсюда, хозяин?

Голос был мужской, незнакомый, и я испуганно вжалась в землю, изо всех сил стараясь казаться незаметной.

— Да. Такое чувство, будто что-то большое неслось прямиком через лес.

Я похолодела и распахнула глаза, проклиная неудобную позу, которая никак не позволяла бесшумно развернуться и поймать взгляд одноклассника.

— Айрин, — он сам появился в поле моего зрения, едва заметно шевеля губами, — овраг.

Я расширившимися от страха глазами указала на Герду, сосредоточенно жующую сочную траву.

— Нет выбора, — всё также бесшумно произнёс он, — давай.

Голоса приближались достаточно быстро, поэтому медлить, и в самом деле, было нельзя. Стараясь двигаться как можно тише, я начала отползать в сторону оврага. Головокружение тут же стало практически нестерпимым, и пришлось с силой сжать губы, чтобы сдержать вновь подступившую тошноту.

Только бы не сорваться на самое дно.

— Держись за меня.

Сил осталось только на то, чтобы слабо кивнуть и вцепиться в плечи одноклассника. Не знаю, как ему удавалось двигаться с такой ношей на спине, но он достаточно быстро оказался внизу, втащив меня под какой-то каменный выступ.

— Не двигайся, — прошептал он, устраиваясь рядом, — постарайся даже не дышать.

Наше убежище было настолько тесным, что носом я упиралась прямо в затылок Нао, в лицо падали мелкие камешки, к тому же страшно чесалась правая нога, но пошевелиться не было никакой возможности, поэтому всё, что я могла — изо всех сил пытаться сдержать тошноту и как можно дольше удерживать себя на зыбком краю сознания.

— Вот и лошадь! Значит, я не ошибся, — второй голос, куда более высокий, раздался прямо над нами, — интересно, где наездник?

— Может, она просто сбежала, хозяин?

— И сама привязала себя к дереву?

Мне захотелось пнуть предусмотрительного одноклассника.

— Нет, они где-то здесь. Проверь овраг, Урд.

— Нао, — я в ужасе вжалась в закаменевшее каждой мышцей тело, — что нам...

— Молчи!

Мысль о том, что нас вот-вот обнаружат, вытеснила даже тошноту. Цепенея от ужаса, я слышала, как со склона начали осыпаться мелкие камни, а потом с трудом сдержала крик, потому что в поле зрения появились две внушительные, если не сказать, огромные, ноги.

Пожалуйста, уходи отсюда... Не смотри вниз! Уходи, уходи, уходи!

И словно противореча моим беззвучным молитвам, под навес проникла жуткая волосатая лапища, схватила одноклассника за шиворот и вытащила наружу.

— Нашёл, хозяин! Прятался на самом дне!

— Нао!!! — я слишком поздно прикусила язык, а в следующий миг вторая рука точно также выволокла за шкирку и меня.

— Хозяин, ещё одна!

Я брыкалась, кусалась и царапалась, но неведомый гигант, кем бы он ни был, перекинул меня через плечо, словно не слишком тяжёлый мешок с картошкой, сильнее сжал извивающегося и пытающегося пнуть его внушительный живот одноклассника и с лёгкостью начал подниматься на поверхность.

— Отпусти немедленно! — я колотила кулаками по огромной спине, — поставь нас на землю!

— Очень интересно, — напомнил о себе второй голос, и я почувствовала, что руки и ноги сковало невидимыми путами, заставив вспомнить переулок, с которого всё и началось, — весьма занятно, я бы сказал.

То, что от этих двоих не стоит ждать ничего хорошего, стало ясно с того самого момента, как громила разжал руки, и мы с Нао рухнули прямо на землю.

Один, и в самом деле, был огромен. Почти в полтора человеческих роста, он больше всего напоминал раскормленного борова. Правда глаза у него, в отличие от тех же свиней, были большими и широко расставленными, а вот их выражение опять-таки наводило на мысли о близком родстве с кабанами.

Второй, в этом не было никаких сомнений, являлся магом, о чём свидетельствовал тёмно-фиолетовый резной посох, в навершии которого покоился необыкновенно большой кусок артана. Плащ в тон посоху скрывал довольно высокую и прямую фигуру, а правильные черты лица и аккуратно подстриженная борода заставили вспомнить об аристократах, к коим принадлежала и Лигия.

Большего мне разглядеть не удалось, потому что, обнаружив, что всё ещё не могу пошевелить ни рукой, ни ногой, я с новой силой завопила.

— Да что вы себе позволяете?! Отпустите нас!

— Не кричи, девочка, — незнакомец поморщился, — вот твой приятель отличается куда лучшим воспитанием.

Нао, и в самом деле, сидел молча. Сжав зубы, он со злостью смотрел то на этого Урда, то на его "хозяина".

— В конце концов, и рот вам заткнуть ничего не стоит, — продолжал тот, — кто вы такие?

— Сбежали из Экресса, — зло проговорил одноклассник, — что вам нужно?

— Ты немного не в том положении, чтобы задавать вопросы, — равнодушно произнёс маг, — почему вы сбежали?

— А если я не стану отвечать?

— Тогда твоей очаровательной подружке будет немного больно. Урд!

В два шага громила оказался рядом, и я не смогла сдержать крика, когда его лапища приподняла меня над землёй, схватив за собранные в хвост волосы. Из глаз тут же брызнули слёзы, и я замотала головой, пытаясь вывернуться из стальной хватки.

— Прекрати! — судя по напрягшимся мышцам, Нао попытался рвануть мне на выручку, но преуспел в этом так же, как и я в попытке освободиться.

— Ещё будешь спорить? — мои волосы всё ещё были намотаны на кулак, и лицо одноклассника исказила гримаса боли.

— Нет! Отпусти её!

Хватка ослабла, и я без сил упала на землю, изо всех сил стараясь сдержать беззвучные рыдания.

— Так почему вы сбежали?

— Мы добытчики, — голос Нао сочился ненавистью, — продали добытый артан на стороне и с трудом спаслись от преследования.

Что он несёт?

— И девчонка тоже?

— Да. Она моя сестра.

Идиот! Двух настолько непохожих друг на друга людей нужно ещё поискать!

— Воры, значит, — с удовольствием произнёс незнакомец, — ваша Гильдия?

— Рассвет Эмедрилла.

— И вы решили обмануть самую захудалую Гильдию Экресса?

Нао промолчал, мне же чуть-чуть удалось повернуть голову, чтобы заметить тень самодовольства на лице этого типа.

— Что ж, — задумчиво произнёс он, — этой дыре, лишь по ошибке именующейся Гильдией, вы точно больше не нужны. Урд, идём.

— А если мальчишка — маг, хозяин Логмэдр?

Ну и имечко...

— Ты видел его шею? — длинные пальцы рванули ворот рубашки одноклассника, — артана нет. Он не представляет опасности.

Ублюдки.

— Отпустите!!! — снова завопила я, как только Урд взвалил нас на спину Герды.

— Я же просил, — поморщился Логмэдр, сделал едва заметное движение рукой, и дальше я могла только возмущённо мычать, обездвиженным телом привалившись к спине одноклассника.

— Идём.

Я с трудом удерживалась в седле, а в глазах стояли злые слёзы, когда Урд развернул кобылу, и вслед за своим хозяином двинулся вперёд.

Кто они такие? Куда нас везут? И что им нужно?

— Айрин, — если бы я могла двигаться, то непременно вздрогнула бы от едва слышного шёпота одноклассника над самым ухом, — можешь в таком состоянии что-нибудь сделать?

Он обращался ко мне по-японски, и я только чуть заметно помотала головой, потому что с возможностью двигаться исчезла и та тёплая искра, к которой я настолько привыкла за последние несколько дней, что в груди без неё стало холодно и пусто.

— Не перечь им. Когда-нибудь нас "развяжут".

Ещё одно лёгкое движение головы, обозначающее кивок.

— Молодец. А теперь тихо.

Наша процессия неспешным шагом углублялась в лес, шею щекотало дыхание Нао, и я, всей душой ненавидя схватившую нас парочку, с нетерпением ждала, когда это короткое путешествие закончится.

Они ещё не знают, что магией бывают наделены не только мальчики...

* * *

— Куда их, хозяин? — пробасил Урд, как только копыта Герды ступили на просторный двор огромной каменной усадьбы, возвышающейся почти в самом центре леса.

— Тупица, — раздражённо произнёс Логмэдр, — в первый раз убираешь материал?

Материал?!

— Понял, хозяин, — кажется, этого борова совершенно не задело грубое обращение.

— Потом займись лошадью. Она тоже пригодится.

— Да, хозяин, — Урд взвалил нас на плечи, и первым двинулся в сторону дома.

Я попыталась вывернуть голову, чтобы попытаться запомнить расположение комнат. Первое, на что измученное сознание обратило внимание — мёртвая, давящая тишина. Здесь что, никого нет, кроме этих двоих?

Громила миновал пару дверей, за которыми мне краем глаза удалось разглядеть богато обставленные комнаты, а затем его путь лежал вниз по массивным ступеням и кажущемуся бесконечным лабиринту коридоров. Уже дважды моей голове только чудом удалось избежать столкновения с каменными стенами, и на пятом повороте я сбилась со счёта, окончательно запутавшись во всех этими поворотах и ответвлениях. Правда, сосредоточенно шевелящиеся губы одноклассника говорили о том, что с этой задачей он справляется не в пример лучше меня.

— Приехали, — объявил Урд, потянув на себя широкую деревянную дверь.

Спина заныла от удара о жёсткий пол, когда верзила свалил нас с плеч, и, не сказав ни слова, развернулся и вышел, предварительно заперев дверь. Почти тут же с рук и ног спали неведомые путы, и я первым делом со стоном схватилась за голову.

— Айрин! — пальцы одноклассника осторожно обхватили мой лоб, — очень больно?

— Терпимо, — я не без труда приняла сидячее положение, — где мы?

Наша камера была тесной, без каких бы то ни было признаков мебели, потому что вряд ли грязный и рваный тюфяк в самом её углу можно было счесть таковой. Крохотное зарешёченное оконце под самым потолком совсем не давало света и больше всего напоминало самое обыкновенно вентиляционное отверстие.

— Очевидно, в доме этого типа, — перешёл на японский Нао, — как ты?

— Буду значительно лучше, как только мы выберемся отсюда, — я нерешительно откинулась гудящим затылком на плечо одноклассника, — можно?

— Не неси ерунды, — он немного развернулся, чтобы мне было удобнее, — так лучше?

— Ага. Как думаешь, кто эти типы?

Воцарившееся за этим молчание вызвало самые дурные предчувствия.

— Нао?

— Есть одна мысль, — нехотя произнёс он, — но...

— Говори! — потребовала я.

— Ты видела его посох? — также нехотя продолжил мой сокамерник.

— Ну да, — я вспомнила необычно большой кусок артана на самом его навершии, — странный инструмент для мага.

— Когда мы просиживали ночи в библиотеке монастыря, — кажется, Нао тщательно подбирал слова, — я наткнулся на информацию о... говорящих с мёртвыми.

— Говорящих с мёртвыми? — я впервые слышала подобную формулировку.

— Да, — кажется, Нао не собирался продолжать. Что ж, не впервой вытягивать из него клещами каждое слово.

— И что они делают? — вопрос был чисто риторическим, потому что ответ почти полностью вытекал из названия.

— Они могут обращаться к тем, кто давно покинул этот мир, питаясь их силой. А самые искусные — даже поднимать их из могил.

— Погоди, — в памяти заворочалось знакомое слово, — так он некромант?

— По сути, да, — ответил одноклассник, — вот только это понятие здесь не используется. Их всегда было очень немного, а теперь так и вовсе остались считанные единицы.

— Почему?

— Это очень сложный уровень магии, к тому же призыв мёртвых находится под страшным запретом.

— Нао, — в душе начали рождаться смутные подозрения, — как он это делает?

Одноклассник снова замолчал, а разум, уже подкинувший страшную догадку, вот-вот грозил погрузиться в панику, лишив всякой возможности спокойно мыслить.

— Им... им обычно нужны жертвы, да? И эти жертвы...

— Мы с тобой. Материал для его... экспериментов.

Меня затрясло от страха и ужаса, горло сжалось в спазме, а бешеная скачка мыслей вихрем завертелась в голове, выдав короткое и отчаянное:

— Нет!

— Успокойся! — Нао не дал мне вскочить на ноги, с силой схватив за плечи, — хочешь ещё раз приложиться головой?

— Но он... он... — дыхания не хватало, руки тряслись, а тело было охвачено мелкой противной дрожью, — он... хочет...

— Тихо, — одноклассник ослабил хватку, развернул меня спиной и прижал к себе, надёжно зафиксировав от лишних движений, — что-нибудь придумаем. Ты ведь тоже маг, помнишь?

— Да какой маг? — меня всё ещё трясло, — так, пара заклинаний!

— Он не знает даже об этом, — голос Нао был ровным и спокойным, и страх, когтистой лапой сковавший моё сердце, понемногу начал отпускать, — к тому же он всего лишь маг, понимаешь?

— То есть?

— Он ничто, когда поблизости нет артана.

— Ты хочешь сказать... — в голове, наконец-то, начали формироваться связные мысли.

— Утром ты раскрошила камень на мелкие осколки. Сделай то же с его посохом.

— А второй? — где-то вдали забрезжил слабый огонёк надежды на благоприятный исход.

— Он туп как пробка, а значит, не так опасен.

— А если не удастся?

— У нас только один шанс, и весь он основан на том, чтобы застать этих типов врасплох.

— Мне страшно, — нехотя призналась я.

— Не бойся, — он чуть крепче прижал меня к себе, — выберемся. Что с твоей магией?

Я закрыла глаза, прислушиваясь к точке в центре груди. Она, подобно кокону, привычно пульсировала, наполняя тело теплом, и я уже собралась было потянуться к ней, как вдруг что-то, куда более яркое, почти горячее заставило распахнуть веки.

— Нао!

— Что такое? — одноклассник встрепенулся, когда я резко развернулась к нему лицом.

— Здесь что-то... — я силилась подобрать определение, но подходящих слов всё никак не находилось, — ещё чья-то магия.

— Так что в этом такого? — он недоумённо пожал плечами, — наверняка того типа.

— Нет, — я помотала головой, — это не обычный маг.

— Можешь объяснить чуть подробней?

— Ивару то и дело приходилось применять магию, он ведь учил меня, и Маттиасу сегодня утром тоже. Но я... не ощущала её настолько ярко, понимаешь?

— Не совсем. Но тебе виднее, — Нао о чём-то задумался, — это опасно?

— Не знаю, — я попыталась прислушаться к чужому источнику магии, что ярко пульсировал где-то в стороне, — кажется, нет.

— Разберёмся, — пробормотал одноклассник, — в любом случае, сейчас нам остаётся только ждать.

Потянулись томительные минуты ожидания. Я то принималась мерить шагами тесную камеру, то начинала простукивать стены, то вновь пыталась тянуться к непонятной для меня магии. В конце концов, Нао, вновь погрузившемуся в раздумья, надоело моё мельтешение, и он почти силой уложил раздражающую помеху головой на свои колени, умоляя хоть немного вздремнуть.

— Ни за что не усну, — попыталась вяло сопротивляться я, хотя глаза, несмотря на всё напряжение, начали закрываться сами собой.

— Тебе ещё потребуются силы, — он был непреклонен, — спи.

В конце концов, спорить надоело, и вскоре я провалилась в беспокойное забытьё.

* * *

— Айрин! — кто-то с силой тряс меня за плечо, — проснись!

Я резко подскочила, не сразу сообразив, где нахожусь, и кто это так бесцеремонно пытается меня разбудить.

— Слышишь? — в полутьме возникло лицо одноклассника, и остатки сна мигом слетели, возвращая меня в камеру, громкий скрежет в замке которой извещал о том, что наше уединение подошло к концу.

— Да, — я лихорадочно кивнула, безуспешно пытаясь выровнять сорванное от резкого пробуждения дыхание.

— Разбей посох, — дал последние инструкции Нао, — не давай коснуться артана. А дальше — по обстоятельствам.

— Идёмте, — огромная фигура Урда возникла в дверном проёме, — и если решите бежать, хозяин мигом примет меры.

Вот уж этого я сейчас делать точно не собиралась, потому что полная неподвижность грозила отправить к чертям все наши планы, поэтому, хоть ноги и тряслись от страха, я заставила себя подняться, и, изобразив на лице полную покорность, следом за Нао направилась к выходу.

— За мной, — пробасил гигант, неторопливо поднимаясь вверх по лестнице. Я растерянно оглянулась назад, туда, где оставался до сих пор непонятный мне источник магии. Мысль о том, что он с каждым шагом становится всё дальше и дальше, причиняла непонятный дискомфорт, но мне некогда было разбираться в собственных чувствах.

— Я привёл их, хозяин.

Всё свободное пространство огромной комнаты было уставлено свечами, поэтому свет достигал даже самых отдалённых углов, открывая взгляду такое, что я в страхе начала искать руку одноклассника.

Кровь. Потемневшая от времени, уже давно въевшаяся в стены, пол, и больше всего — в каменное возвышение в самом центре жуткого зала.

Это... алтарь?

Лезвия многочисленных ножей тускло поблёскивали в свете свечей, отбрасывая на пол неяркие блики, едва заметно раскачивались несколько свисающих с потолка цепей, а от разнокалиберных крюков, зажимов и прочих приспособлений к горлу снова подступила тошнота, поэтому мне с силой пришлось вцепиться в плечо Нао, чтобы не упасть.

— Не смотри туда, — прошептал он едва слышно, — Айрин, не смей терять сознание!

Я судорожно вдохнула, пытаясь справиться с накатившей дурнотой. Во рту пересохло, язык словно прилип к нёбу, по спине прошла волна озноба, и я до боли закусила губу, чтобы хоть таким образом заставить находящееся в ужасе сознание мыслить хоть сколь-нибудь здраво.

Зубы застучали, когда я заметила хозяина всё в том же неизменном плаще, артан на конце посоха ярко светился фиолетовым, а лицо Логмэдра при виде нас исказилось кривой улыбкой нескрываемого торжества, которое, впрочем, в одну секунду сменилось раздражением.

— Я же сказал привести только девчонку! — бросил он, кидая на Урда злой взгляд, от которого, впрочем, тот даже не поёжился.

— Сейчас уведу, хозяин, — равнодушно бросил тот и толкнул Нао в спину, заставив сжавшего зубы одноклассника двинуться к выходу.

— А хотя, — говорящий с мёртвыми о чём-то раздумывал, — пусть посмотрит.

Одно движение руки — и Нао бессильно осел на землю, посылая мне полный предупреждения взгляд.

— Раздевайся, — всё также равнодушно бросил Логмэдр, посмотрев на меня.

Что?!

— Вот ещё! — я прекрасно понимала, что спорить нельзя ни в коем случае, иначе рискую вновь оказаться "связанной", но... это?!

— Или сделаешь это сама, или тебя, полностью обездвиженную, будет раздевать Урд.

— Ублюдок... — послышался сзади полный ненависти шёпот Нао.

Мысли лихорадочно перескакивали одна на другую, не принося, впрочем, никаких толковых идей, и в результате я решила тянуть до последнего.

— Пожалуйста! — ноги подогнулись, и я шлёпнулась на колени, заламывая руки, — не убивайте нас! Я не хочу, мне так страшно, хозяин!

По лицу текли слёзы страха и ужаса, пальцы с силой сжали полу тёмно-фиолетового одеяния говорящего с мёртвыми, и я уткнулась лбом в пропитавшийся кровью пол, содрогаясь от новых рыданий.

— Хозяин? — кажется, Логмэдру пришлось по вкусу такое обращение, — а ты далеко пойдёшь, девочка.

Неужели поверил?

Не веря своим ушам, я судорожно всхлипнула и подняла заплаканные глаза на довольно ухмыляющегося некроманта.

— П-пожалуйста... Сделаю что х-хотите, только не надо... применять к-ко мне... эти ужасные ш-штуки-и-и!

Я снова разревелась в голос, стараясь, чтобы плач звучал как можно убедительнее. Слёзы, застилавшие глаза, несколько смазывали картину, но, всё же я успела пройтись взглядом по плащу некроманта, и, что самое главное — по его голой шее.

Артана нет. Но это не значит, что он не мог спрятать его под одеждой.

— Ты смелая девочка. Айрин, так ведь?

Я затравленно кивнула.

— Так вот, Айрин, почти все в этой комнате бились в истерике, прося о пощаде, — на лице мага появился неподдельный интерес, — правда, никто из них так и не осмелился назвать меня хозяином.

Повисло молчание, в течение которого Логмэдр с неподдельным интересом рассматривал меня, словно какое-то диковинное насекомое, а затем в его глазах возник странный блеск.

— Ты могла бы стать неплохим развлечением, — медленно протянул он, — но с чего ты взяла, что в этом доме мне нужен кто-то, — кивок на Урда, — умнее, чем он?

Кажется, мой план заболтать его с треском летел в тартарары.

— Не убивайте меня...

— Айрин! — выкрикнул одноклассник, вовремя решив подыграть, — не унижайся перед ним! Что на это сказал бы отец?!

— Вставай, — в голосе Логмэдра появились твёрдые нотки, а в колено пребольно ткнулся конец посоха, — быстро!

На трясущихся ногах я заставила себя встать, украдкой кидая взгляд на ближайшие полки. Там артана тоже не наблюдалось. А вдруг нам повезло, и единственный камень в этой комнате — на его посохе?

— А теперь раздевайся, — увидев, в каком ужасе расширились мои глаза, некромант криво улыбнулся, — сделаешь это сама и быстро — обещаю, что твоя смерть будет как можно менее болезненной.

— Обещаете? — по лицу снова покатились слёзы.

Кажется, он не счёл нужным отвечать, поэтому я торопливо кивнула, вытягивая из петли первую пуговицу. Кажется, пришло время действовать. Урд стоит позади, а значит, сделать ничего не успеет, вот только больше всего меня волновал неспособный двигаться одноклассник.

Но другого шанса не будет.

Святые Хранители, пусть этот гигант окажется ещё тупее, чем представляется на первый взгляд и просто не успеет среагировать на мои действия!

— Мне долго ждать? — лениво поинтересовался Логмэдр, пристально наблюдая, как я расстегнула вторую пуговицу.

— С-сейчас, — испуганно пискнула я, протянула руку к третьей, а потом сфокусировала взгляд на посохе, разомкнула губы, и, вложив в слова всю ненависть, на которую только была способна, громко произнесла несколько слов.

— Нет!

Посох разлетелся на мелкие осколки, артан упал на каменный пол, и, пару раз подскочив на месте, замер в трёх шагах от никак не ожидавшего такого поворота некроманта.

Но он слишком близко к камню!

Сзади раздался громкий вопль Урда, свидетельствующий о непередаваемых муках. Значит, с Нао спали путы и он быстро овладел ситуацией, но оборачиваться было некогда, потому что моментально пришедший в себя Логмэдр уже тянулся к отброшенному в сторону источнику магии.

Я не могу позволить, чтобы он добрался до него первым!

Тело рванулось вперёд, совершив какой-то немыслимый кульбит, я шлёпнулась на пол, и, проехав несколько метров на животе, кончиками пальцев ухватила фиолетовый камень, резко перевернулась на спину и с силой заехала ногой в солнечное сплетение уже готовому схватить меня за шкирку некроманту.

— Ах ты, дрянь!

Щеку обожгло болью, но мне некогда было раздумывать, чем он меня зацепил, я каким-то совершенно немыслимым движением вскочила на ноги и стремглав кинулась в противоположную сторону. На ходу перескочив самую настоящую дыбу, чуть не свалилась ещё раз, но потом взгляд заметил крохотное оконце в самом конце комнаты, и в голове моментально сформировался план.

Только бы успеть...

— Стоять!

Чужая пятерня мазнула по спине, я метнулась чуть в сторону и прибавила ходу, с силой сжимая тёплый камень в пальцах.

Быстрее! Я ведь могу бежать быстрее!!!

Наконец-то! Теперь, главное, всё не испортить.

Впоследствии я не раз пыталась повторить этот прыжок, но, как ни пыталась, ни разу не смогла прыгнуть так высоко. Правда, всё это было потом, а сейчас я, что было сил, оттолкнулась от земли, выбросила вперёд руку с зажатым в ней камнем и с размаху запустила им в маленькое отверстие.

Звон разбитого стекла прозвучал как музыка для ушей, свидетельствующая о том, что мой бросок достиг цели. А потом пришла боль.

Логмэдр сбил меня с ног и навалился сверху, с силой сжимая пальцы на шее. Я извивалась, пыталась схватить воздух ртом, потому что перед глазами тут же заплясали цветные круги, лёгкие сдавило болью, но стальные тиски всё сильнее сжимались на находящемся в агонии горле.

В глазах начало темнеть, грудь жгло всё сильнее, и из последних сил я ещё попыталась как можно сильнее пнуть своего мучителя. Бесполезно. Нога только чуть скользнула по ткани плаща и бессильно замерла на холодном полу.

Кажется, это конец.

Всё закончилось внезапно — просто пальцы, сдавливающие моё горло, вдруг исчезли, я судорожно вдохнула, и в лёгкие вихрем ворвался кислород. Согнувшись пополам в жестоком приступе кашля, я, всё же, успела заметить фигуру одноклассника и массивный подсвечник, который он с силой сжимал в руке.

— Айрин! — он упал передо мной на колени, — дышишь?

Я попыталась ответить, но из измученного горла вырвался только хриплый кашель, поэтому всё, что мне удалось — слабо кивнуть, и как можно дальше отползти от неподвижно замершего в некотором отдалении тела.

— Где... Урд? — прокашляла я.

— Получил в глаз горящей свечой и потерял сознание от боли, — он коснулся моей шеи, заставив скривиться от неприятных ощущений, — следы останутся надолго.

Только теперь я заметила, что и лицо Нао украшает солидный кровоподтёк, рукав куртки разодран напрочь, а сквозь прореху проглядывает иссиня-чёрный синяк.

— Я... прикоснулась к артану. Нужно бежать.

— Ублюдок... — нога одноклассника с силой вошла под рёбра распростёртому на полу Логмэдру, — какой же ты...

— Не... надо, — прохрипела я, с трудом поднимаясь и обхватывая себя руками, — идём отсюда.

— Нельзя оставлять его так, — покачал головой Нао, — ему ничего не стоит догнать нас.

— Давай свяжем его, — предложила я, оглядываясь в поисках верёвки.

— Слишком ненадёжно, — в руке одноклассника непонятно откуда возник нож, и я испуганно шарахнулась в сторону, — Айрин... выйди из комнаты.

— Нао... — потрясённо прошептала я, — нет...

— Он освободится, возьмёт из хранилища новый камень, настигнет нас и сделает то, что не успел, — его глаза опасно сузились, — ты этого хочешь?

Вот теперь мне стало по-настоящему страшно. Отчаянно кашляя, я пыталась хоть как-то докричаться до сжавшего кулаки друга.

— Нао! Должен быть другой выход! Ты не убийца! Давай запрём его в камере, где угодно, пожалуйста!

— Айрин. Выйди.

— Нао! Пожалуйста, нет!

Да, он последний ублюдок, да, вряд ли заслуживает жизни и чуть не погубил нас обоих, но я не могла позволить, чтобы из-за этой сволочи одноклассник...

— Прошу тебя! — из глаз брызнули слёзы, я силой выхватила из его руки нож и отбросила в сторону, — ну пожалуйста!

— Идиотка! — зло прошипел Нао, — если он нас догонит, я сам раздену тебя и кину к нему на алтарь!

— Нао...

Он, не удостоив меня более не единым взглядом, не без труда перекинул безвольное тело через плечо, и, слегка пошатываясь, направился к камерам. Мне, тихо всхлипывая от облегчения, не оставалось ничего, как направиться следом за ним.

— Довольна? — поинтересовался одноклассник, стоило ему только с силой швырнуть Логмэдра в нашу темницу, запереть дверь и спрятать ключ в карман.

— Да... — я бессильно прислонилась к стене, — спасибо...

— Идём отсюда.

Мы уже почти достигли выхода, как вдруг я резко замерла на месте.

— Нао. Та магия.

— Что с ней? — он всё ещё подчёркнуто не смотрел в мою сторону.

— Мы не можем уйти, не поняв, что это такое.

— С ума сошла?! Эти типы вот-вот могут очнуться, никто не знает, как нам отсюда выбираться, а ты собираешься проверять какую-то там магию?!

— Эта "какая-то там магия" только что спасла нам жизнь!

— У тебя пять минут, — сквозь зубы процедил Нао, — пошли, быстро.

Я почти бегом кинулась к темницам, снова пытаясь сосредоточиться на том ярком источнике тепла, что непонятным образом манил к себе с самого начала. Он должен находиться совсем рядом с камерой, где сейчас в бессознательном состоянии был заперт хозяин дома.

— Здесь! — я резко затормозила у соседней двери и тут же разочарованно уставилась на массивный замок, — заперто...

— Подожди, — Нао опустился на колени, сосредоточенно изучая замочную скважину, и достал из кармана ключ, не без труда проворачивая его в пазах замка, — готово.

Осторожно потянув на себя дверь, мы не без опаски заглянули в комнату. Пусто. Хотя нет, прямо посреди неё стоял небольшой деревянный ящик, из которого доносилось еле слышное ворчание.

— Там что-то живое? — Нао снял со стены факел и приблизился к коробке, не решаясь открыть крышку, — а вдруг оно укусит?

— Ты что, не чувствуешь? Ему же плохо! — тело действовало быстрее разума, а пальцы уже схватили крышку и тут же разжались, когда взгляд упал на маленькую сморщенную ящерицу, свернувшуюся на самом дне импровизированной клетки.

— Что за игуана? — разочарованно протянул одноклассник, но тут существо подняло голову и расправило самые настоящие крылья, выдохнув изо рта совсем слабый язычок пламени.

— Нао! — я задохнулась от шока, — это не игуана! Это... это...

— Дракон, — обалдело заключил одноклассник, — но их перебили... Ты сама рассказывала.

— Знаю. Но он же здесь...

Я никак не могла оторвать взгляда от самого настоящего чуда, которое смотрело на меня с такой болью и доверием, что дыхание перехватило, и я, сама не понимая, что творю, подхватила его на руки.

— Ты в своём уме? Положи немедленно! Он же спалит тебя заживо!

— Не спалит, — прошептала я, всё ещё в шоке наблюдая, как дракон клубком сворачивается на руках, — он же совсем ещё крошечный.

— Когда-нибудь он вырастет, — всё ещё пытался воззвать к моему разуму одноклассник, — мы не можем взять его с собой.

— Я его не оставлю! Через три дня здесь будут маги Орилейнда, а тот тип вскоре очнётся. Ты хоть представляешь, что с ним сделают?!

— Айрин, включи мозги! Что ты будешь делать с драконом?!

— Он. Здесь. Не останется, — зло припечатала я, и первой двинулась к выходу из подземелий, — и ты мне не помешаешь.

— Сумасшедшая, возьми хотя бы коробку, — Нао подхватил ящик, — не будешь же ты вечно таскать его на руках.

Я кивнула, и, проведя пальцем по сморщенной спинке, осторожно опустила дракона на дно.

— Крышку закрывать не буду. Ему и так страшно.

— Сумасшедшая, — повторил Нао, быстрым шагам поднимаясь на поверхность, — я найду Герду.

— Поедем верхом?

— Придётся, хоть и не уверен, что смогу с ней справиться.

— Научишься, — пробормотала я, глядя в удаляющуюся спину одноклассника.

Уже через минуту я с облегчением гладила рыжую морду, изо всех сил надеясь, что больше Герде не вздумается проявлять характер, выкидывая своих наездников из седла.

— Залезай, — Нао помог мне сунуть ногу в стремя, — и держи крепче своего дракона.

То, что с ящиком на лошади поместиться нет никакой возможности, стало ясно, как только одноклассник присоединился ко мне.

— Пересаживай его в сумку, — нехотя произнёс он, — только не раздави.

— Ага, — я с умилением смотрела, как моя находка сворачивается на холщовом дне, и, перекинув ремень через плечо, вцепилась в талию одноклассника, — поехали?

— Давно пора, — Нао сдавил лошадиные бока, и она неспешной рысью потрусила в сторону леса.

— Куда поедем?

— К месту, где нас забрали эти двое. Потом двинемся вдоль оврага.

— Нао... Спасибо.

Он не ответил, только сильнее подстегнул лошадь, и Герда, негромко заржав, ускорила ход, всё дальше и дальше углубляясь в лес.

* * *

Я уже с трудом держалась в седле, когда мы, вконец измученные, под вечер выбрались на дорогу.

— Теперь только прямо, — Нао уже давно повесил на своё плечо сумку с драконом, потому что я то и дело клевала носом, и однокласснику пришлось пересадить меня вперёд, чтобы иметь возможность поймать, если я вдруг засну и надумаю свалиться.

— Смотри, там костёр, — прошептала я пару минут спустя, изо всех сил пытаясь держать глаза открытыми, — что будем делать?

— Оставайся здесь, — он тоже заметил неяркий огонёк вдали, — я попробую подобраться поближе.

— Стой! А если это опасно?

— Поздно. Нас заметили.

И в самом деле, навстречу лошади стремглав неслась невысокая фигурка, рассмотреть которую в темноте не представлялось никакой возможности, но то, с какой уверенностью она к нам приближалась...

— Нао! Это Ивар!

Я соскочила с лошади, а в следующий миг мальчишка уже повис у меня на шее.

— Вы живы! Живы, живы, живы!!!

— А ты сомневался? — усмехнулся одноклассник, взъерошивая его волосы.

Ивар, наконец-то, отцепился от меня и теперь тряс руку Нао, треща без умолку.

— Когда вы понеслись в лес, мы с Маттиасом хотели догнать вас и развернуть на дорогу, но перепуганная лошадь неслась за Лигией, земля сзади обваливалась, и когда всё это прекратилось, не было никакого шанса добраться до вас! Мы начали прочёсывать лес, и...

— Погоди, — я прервала словесный поток, — где остальные?

— У костра, — мальчишка махнул рукой, — идём быстрее!

Он унёсся вперёд, наверняка чтобы первым сообщить радостную новость, а я с немалой долей облегчения перевела взгляд на одноклассника.

— Ты в порядке?

— После пары часов сна и глотка воды всё будет просто замечательно, — я постаралась улыбнуться, — а ты?

— В полном, — он уже начал двигаться в сторону костра, когда я решилась задать вопрос, что весь день вертелся на языке.

— Нао... тот маг...

— Что? — одноклассник резко развернулся, пристально смотря на меня.

— Ты... в самом деле... убил бы его?

Он какое-то время молчал, всё также не отводя взгляда.

— Я сделаю это с любым, кто осмелится причинить тебе вред. И больше тебе не удастся помешать.

Сердце ухнуло вниз. Нао уже шёл в сторону костра, откуда раздавались радостные вопли Ивара, а я всё продолжала стоять столбом, будучи не в силах сдвинуться с места.

И только мысли о находке, которая всё ещё оставалась у Нао, заставили меня двинуться вперёд. Ведь передо мной стояла почти нечеловеческая задача — убедить Ивара, Маттиаса и Лигию, что дракон не причинит нам вреда. И вряд ли на помощь одноклассника в этом вопросе можно было рассчитывать.

Глава 12.

— Вы хотите сказать, — Лигия с силой сжала пальцами виски, — что за минувшие несколько часов умудрились попасться в лапы говорящего с мёртвыми, выбраться оттуда живыми, да ещё и стащить... вот это?

— Именно, — я на всякий случай придвинула сумку поближе.

Первый шок наших спутников прошёл всего-то несколько минут назад, и меня никак не покидало ощущение, что попытки вытащить дракона за хвост, дабы убедиться, что это именно дракон, а не какая-то особо экзотичная ящерица, были прекращены на время и то только потому, что необычная находка спустя пять минут таких вот экспериментов дала о себе знать едва слышным ворчанием и обжёгшим пальцы Маттиаса языком пламени.

— Так не бывает, — с убеждённостью проговорил Ивар, — их перебили несколько веков назад, и даже яйца...

— А то я не знаю! Но он же здесь!

— Допустим, — пробормотала Лигия, — что этому, как вы говорите, Логмэдру, удалось каким-то образом создать дракона, но...

— Не думаю, — тихо проговорила я, — он мучил его. Кем же надо быть, чтобы вот так относиться к собственным творениям?

— Он истощён, но не замучен.

— Ты просто не чувствуешь!

— Не суть, — произнесла она тем самым тоном, которым частенько пользовался одноклассник, дабы лишний раз дать мне убедиться в отсутствии собственных мозгов и здравого смысла, — да вы хоть понимаете, что натворили?

— Мы... — начала было я, но тут же была перебита только-только залечившим свежие ожоги Маттиасом.

— Чем вы думали, когда забирали столь ценную для говорящего с мёртвыми вещь? Это не деньги, не кусок артана, не артефакт, в конце концов! Это дракон! Совершенно непонятным образом оказавшийся в том доме, а так как его... ммм... хозяина здесь нет, то кто возьмётся предположить, какую опасность он может представлять?

— Но, — я низко опустила голову, стараясь не встречаться взглядом с тут же повернувшимся в мою сторону одноклассником, потому что ничего хорошего этот взгляд точно не предвещал, — он ведь...

— Если бы не фантастическое везение и благоприятное стечение обстоятельств, знаешь, где бы вы сейчас были?

— Я...

— Уж не знаю, что бы произошло с душами, — неумолимо прервал меня маг, — но вот физические оболочки, точнее то, что от них осталось, в лучшем случае отмывали бы вашу же кровь от того алтаря.

— Её не отмывают, — буркнула я просто для того, чтобы что-то сказать.

— Не суть. Хотите, расскажу, что будет дальше? Тебе пришлось прикоснуться к артану, а значит, максимум через несколько часов в доме Логмэдра появятся маги Орилейнда. Не нужно обладать даром ясновидения, чтобы понять, что они там обнаружат.

— Подождите, — я потрясла головой, — почему несколько часов, если заклятие поиска...

— Оно занимает три дня, если неизвестно даже примерное нахождение объекта поиска. Так было, как только вы появились в Экрессе. Но теперь Орден знает, в какой области искать.

— Святые Хранители, — пробормотал Нао.

— Естественно, за эти несколько часов, сам или при помощи этого Урда, но ваш говорящий с мёртвыми сумеет выбраться и обнаружить исчезновение дракона. Он далеко не идиот, поэтому на горячую голову не кинется искать пропажу, а, как минимум, обдумает сложившуюся ситуацию. Ты в полной мере проявила все свои таланты, а Логмэдр наверняка знает о Наследнице — мало кто из магов такого уровня не слышал о ней. И поэтому, сделав определённые выводы, со спокойной совестью станет дожидаться тех, кто просто жаждет заполучить тебя. Лучше живую, чем мёртвую, дабы полностью соблюсти ритуал, для которого просто необходима ещё горячая кровь Наследницы до последней капли. Нет нужды продолжать дальше?

Я стиснула зубы, усилием воли подавляя накативший приступ злости. Да, я прекрасно понимала, в чём Маттиас меня обвинял, и даже в чём-то была вольна согласиться, и он мог и дальше заставлять моё лицо густо краснеть, монотонным тоном перечисляя череду допущенных ошибок, вот только:

— Знай я, к чему это может привести, — пламя костра отбрасывало неровные сполохи на лица окружавших его, и я поёжилась от внезапно поднявшегося ночного ветра, — всё равно дракон по-прежнему бы сидел в моей сумке.

Повисло молчание, в течение которого я всё также смотрела на огонь, и, когда щеки снова коснулось холодное дуновение воздуха, Маттиас первым поднялся на ноги.

— Вы устали и нуждаетесь в отдыхе, но сложившиеся, — он помедлил, — обстоятельства, не позволяют задерживаться здесь ни одной лишней минуты.

Мне потребовалось приложить определённые усилия, чтобы сдержать вымученный стон, когда уставший от сумасшедшего дня разум осознал, что вместо пусть и короткого, но отдыха, впереди ждет многочасовая тряска на лошадиной спине.

"Ты сама виновата" — услужливо сообщил молчавший уже невесть сколько дней внутренний голос. Спорить с ним не было ни сил, ни желания, поэтому я молча кивнула сама себе, вот только мысль о том, что одноклассник, вымотавшийся куда больше, и Ивар, с трудом державшийся на ногах, не получат передышки исключительно по моей вине, заставила с силой прикусить губу.

— Залезай, — в поле зрения появилась широкая ладонь Маттиаса, и я не без усилий устроилась спереди, — станет совсем невмоготу, постарайся подремать. И не вздумай геройствовать, пытаясь оставаться в сознании, потому что в противном случае окажешься под копытами лошади даже раньше, чем успеешь закрыть глаза.

— Хорошо, — я попыталась поймать взгляд одноклассника в попытке принести молчаливые извинения по поводу бессонной ночи. Однако Нао целиком и полностью был погружен закреплением нехитрой поклажи на спине лошади Лигии, поэтому, потратив несколько секунд на бесполезное сверление глазами взъерошенного затылка, я со вздохом прижала к себе едва заметно пошевелившуюся сумку.

"Ты ведь стоишь всего этого, правда?" — мысленное обращение к собственной находке не принесло никаких результатов. Да я их и не ждала — драконы, пусть и наделенные магией, вряд ли умеют проникать в чужие мысли. Да даже если и умеют, то точно не обязаны успокаивать так не вовремя разошедшуюся совесть не по возрасту глупых Наследниц.

Какое-то время я просто старалась придерживаться за край седла, благо полученные за прошедшие двое суток навыки позволяли худо-бедно, но держаться на лошади, не рискуя каждую минуту оказаться лежащей вниз головой пыльной дороге, но потом усталость начала брать свое, и я все чаще и чаще ловила себя на мысли, что глаза вот-вот закроются, а расслабившиеся пальцы выпустят единственную опору.

— Спи, — крепкая рука надежно обхватила меня поперек талии, не давая упасть, — силы еще понадобятся.

— Спасибо, — я с облегчением закрыла глаза, — и простите... За это все.

Не знаю, с чего вдруг я принялась извиняться, продолжая считать себя правой со всех сторон. Может быть, не хотела усложнять и без того непростые отношения с Сопротивлением, может, причиной послужило банальное желание разрядить обстановку, а может быть, в затуманенную подступающим сном голову пришло осознание, что человек, не так давно давший понять, сколько же глупостей мы (ну ладно, по большей части я) совершили, вместо того, чтобы заставить в полной мере их осознать, заставив остаток ночи без сна трястись в неудобном седле, просто сказал: "Спи". Может быть причинами, вызвавшими смутившую меня отповедь были не злость и раздражение, а всего-навсего беспокойство?

— Никогда не извиняйся, если не считаешь себя виноватой, — он сделал паузу перед тем, как продолжить, — к тому же, как бы странно это не звучало, наряду со страхом в ожидании проблем, которые может принести этот дракон, я чувствую облегчение от того, что вы оставили его в живых.

— Но... — ему удалось окончательно сбить меня с толку, — вы ведь... то есть... почему?

— Айрин, — опять пауза, в течение которой я напряжённо пыталась собрать скачущие в круговороте мысли в единое целое, — в этом мире осталось не так много людей, к которым можно применить такое понятие, как "сострадание".

— Но ведь это... — я попыталась пожать плечами, но сидя верхом сделать это было не так-то просто, — очевидно.

— Для вас двоих — да. Но, на самом деле, очень немногие в Экрессе решились бы на такой поступок.

— Даже Ивар? — я привела мальчишку в пример только потому, что больше приводить-то было и некого.

— Особенно он. Ивар идёт путём, который не предусматривает сострадания.

— Вы о чём? — я нахмурилась, пытаясь понять полную недосказанности фразу.

— Об его отце. Он ведь рассказал тебе?

— Так вы... — остатки сна мигом слетели, и я резко развернулась, пытаясь понять в темноте взгляд Маттиаса, — узнали его?

— Естественно, — вот моему спутнику выразительное движение плечом удалось не в пример лучше, — неужели ты думала, что Сопротивление состоит сплошь из идиотов, не способных даже распознать его членов?

— Но почему... — совершенно сбитая с толку, я вернулась в прежнее положение и покрепче уцепилась за седло, — не сказали? Ни ему, ни нам?

— Он сам расскажет, если сочтёт нужным.

Наверное, только сейчас я до конца осознала, насколько же разобщённой на самом деле казалась "команда", в которую мы с Нао оказались втянуты по воле случая. Такие понятия как "сплочённость", "единство" и "безоговорочное доверие" оставались просто понятиями, каждый преследовал свои, зачастую только ему одному понятные цели, и кто знает, могу ли я доверять всем этим людям так, как доверяю однокласснику, или, до недавнего времени Ивару?

Невесёлые мысли настолько завладели сознанием, что я не сразу поняла, что Маттиас продолжил беседу.

— Я веду к тому, что Ивар, к примеру, оказавшись в твоей ситуации, а точнее — у ящика с драконом, в первую очередь взвесил бы все "за" и "против", подумал о последствиях, а уже потом принял решение.

— Он бы оставил его там, да? — обречённо спросила я, хотя ответ и так был понятен.

— Конечно. Он бы не стал подвергать Наследницу такой опасности.

— Нао тоже, — с горечью проговорила я, — пытался меня отговорить.

— Жаль, что ему не удалось, — Маттиас покачал головой, — но, повторюсь, я рад, что именно Наследница обладает качествами, о которых многие люди просто позабыли.

— Знаете, он... он хотел убить его.

— Дракона?

— Нет, — я отрицательно замотала головой, — этого... мага.

Я бы никогда не решилась об этом рассказать, если бы перед глазами снова не возникло перекошенное от злости лицо Нао, решимость и жажда мести в глазах, которые всегда смотрели на меня пусть с насмешкой, пусть зло, пусть раздражённо и неприветливо, но никогда с такой ненавистью.

Маттиас долго молчал, и я уже перестала ждать ответа, когда прямо над ухом раздалось вдумчивое:

— Ему есть, кого защищать.

Я вздрогнула от неожиданности и покраснела до корней волос, вспомнив последнее заявление одноклассника.

— Спи, — повторил мой спутник, — завтра мы почти не будем останавливаться.

— Не хочу, — я упрямо помотала головой, несмотря на то, что сонливость снова напомнила о себе потяжелевшими веками, — ведь вам всем даже глаз сомкнуть не удастся. Из-за меня.

— Частично, — не стал спорить Маттиас, — но показная солидарность уместна только в том случае, когда в ней есть смысл. Поэтому прекрати геройствовать и закрывай глаза.

Чувствуя себя щенком, которого ткнули носом в собственную лужу, я кинула последний виноватый взгляд на прямую спину одноклассника и широко зевающего Ивара, а потом провалилась в какое-то странное забытьё, которое, пусть и не было полноценным отдыхом, но хоть как-то позволяло восстановить утраченные силы.

* * *

Следующие сутки запомнились непрекращающейся чередой дорог, и, ближе к вечеру — захудалым постоялым двором, в котором мы вынуждены были остановиться, когда Ивар в третий раз чуть было не свалился прямо под копыта собственной лошади. Кажется, мы поднимались по крутым скрипящим ступенькам какой-то лестницы, кажется, шли по длинному коридору, по обеим сторонам которого то и дело встречались выкрашенные в один и тот же цвет двери, и, кажется, Лигия громко выговаривала хозяину, что эта дыра не стоит даже трети цены, которую за неё запросили.

Отчетливо помню только то, как без сил повалилась на жёсткую и пропахшую сыростью кровать, на всякий случай задвинув сумку с драконом подальше, который, надо сказать, вёл себя до странности тихо, выбираться из сумки отказывался наотрез, и кусочки сырого мяса, которые я настойчиво пыталась ему скормить, ел неохотно, предпочитая всё больше спать, свернувшись на самом дне. Я настолько вымоталась, что озаботиться ещё и плачевным состоянием новообретённого питомца была просто не в силах, поэтому, порадовавшись тому факту, что он, по крайней мере, за последние несколько часов не стал выглядеть хуже, уронила голову на плоскую, как блин подушку, позволяя сну полностью завладеть сознанием.

Проснулась я от холода. Глаза открывались медленно и неохотно, я нехотя пошевелила затёкшей рукой, не без труда садясь на тут же скрипнувшей кровати.

Да, Лигия была целиком и полностью права, отказываясь платить за комнату полную стоимость. Она больше всего напоминала барак, грубо сколоченные стены которого ничуть не защищали от холодного воздуха, хотя нет, на противоположной стене хозяин, судя по торчавшей из стены подгнившей соломе, пытался придать помещению хоть какое-то подобие жилого, но потом, судя по всему, счёл затею бесполезной, оставив немногочисленным постояльцам право согреваться самостоятельно.

Я обхватила себя руками и несколько раз моргнула, возвращая зрению резкость. Взгляд тут же выхватил съежившегося на соседней кровати Ивара, накинувшую на себя какую-то рваную шкуру Лигию, и раскинувшегося на спине одноклассника. Маттиаса обнаружить не удалось, и я в задумчивости уставилась на совсем тонкую полоску света, выбивающуюся из-под покосившейся двери. Только теперь стало понятно, что комната была проходной, так что эта дверь вела вовсе не в коридор, а, скорее всего в смежное помещение, ну или, в крайнем случае, в ванную.

То, что ванной это место можно было бы назвать с большой натяжкой, стало ясно сразу же, как только я спустила ноги с кровати, и, в несколько шагов приблизившись к двери, робко потянула на себя ручку. По крайней мере, большой деревянный чан в углу наводил на мысли о всё том же бараке, но никак не о месте, где можно, как минимум, смыть с себя дорожную грязь. Правда, все сравнения тут же вылетели из головы, стоило мне заметить Маттиаса, который в неярком мерцании нескольких свечей неотрывно смотрел на мою находку, которая, пусть и на нетвёрдых лапах, но пыталась делать по полу робкие неуверенные шаги.

— Надо же, — пробормотала я, совершенно сбитая с толку, — он, всё-таки, вылез...

— Попытался выбраться из сумки пару часов назад, — Маттиас чуть подвинулся, давая мне возможность опуститься рядом и откинуться спиной на дощатую стену, — поэтому пришлось принести его сюда, чтобы не перебудить остальных.

— Как он?

— Истощён, — мой собеседник нахмурился, — но уже не так испуган.

— Вы можете ему помочь? — смотреть, с каким трудом тот переставляет лапы было невыносимо.

— Ты уже помогла, — Маттиас поставил на пути дракона сумку, но тот, кажется, не собирался возвращаться в оставленное убежище, потому что не без труда обогнул возникший перед его глазами предмет и направился дальше, — этот вид очень живуч, и теперь, когда рядом нет этого типа, он достаточно быстро восстановится.

— Я найду место, где он будет в безопасности, — мне стало неловко, — и он больше не будет нам...

— Айрин, — Маттиас глубоко вздохнул, — во-первых, он нигде не будет в безопасности просто потому, что это дракон. Судя по всему, единственный оставшийся в мире.

— А во-вторых? — жалобно протянула я, осознав всю правоту его слов.

— Тебе не так-то просто будет от него избавиться. Драконы издавна жили стаями, потому что таким образом восполняли собственную магию.

— Восполняли?

— Как тебе объяснить, — задумался Маттиас, — магия этих существ очень переменчива, поэтому чтобы держать её в стабильном состоянии, драконы и сбивались в стаи, как минимум, по две-три особи. Вот смотри, — продолжил он, заметив следы недоумения на моём лице, — на этом пока не заметно, но крылья взрослых драконов слишком малы, чтобы удерживать в воздухе такую массивную тушу.

Тут я кивнула, вспомнив найденное изображение в одной из библиотечных книг монастыря.

— Вот хотя бы для этого им и нужна магия. Она восполняется очень медленно, и дракон из семьи не протянул бы даже месяца, но если их двое...

— Это как сообщающиеся сосуды? — я вспомнила уроки физики.

— Что? — вот теперь на лице моего собеседника возникла изрядная доля непонимания.

— Неважно, — пробормотала я, — то есть, чтобы выжить, он будет тянуться к кому-то из нас?

— Да. Ты сама скоро заметишь, что Нао и Лигию он будет просто игнорировать, тогда как ко мне и Ивару относиться вполне терпимо. Вот только тебя вряд ли отпустит дальше, чем на несколько шагов.

— Это из-за моего... — мне не сразу удалось подобрать подходящее слово, — потенциала?

— Именно. Так что лучше думай не о том, где его оставить, а как спрятать настолько хорошо, чтобы ни у кого даже в мыслях не возникло, что именно ты несёшь в сумке.

— Но... — тут мне стало по-настоящему страшно, — я же чувствовала его тогда! Там, в подземельях. Значит, любой маг может...

— Не любой, — оборвал Маттиас, — мы с Иваром, например, вообще не ощущаем его магии.

— Так дело опять в моих способностях?

— Я стараюсь даже не думать о том, как далеко ты можешь зайти.

— Почему? — мне стало неуютно и я по старой привычке обхватила замёрзшие коленки, — хотя нет, не отвечайте, я понимаю.

Догадка пришла слишком быстро, и я изумлённо моргнула, когда несколько недостающих кусочков деталей встали на свои места.

— Вам страшно, да? Страшно, что в стремлении отомстить Орилейнду и осознав собственный потенциал я зайду так далеко, что обернусь для него злом куда худшим? Именно поэтому вы испытали скорее облегчение, чем злость, когда я помогла этому дракону и не позволила Нао убить Логмэдра? Ведь тогда куда больше шансов, что я...

— Ты себя переоцениваешь, — усмехнулся Маттиас, и я бы, наверное, купилась на это, если б на долю секунды не заметила промелькнувшую в чёрных глазах настороженность, — впрочем, неважно.

— Вы хоть спали? — возможность сменить тему сейчас представлялась не самым плохим решением, — может быть, отдохнёте, а я здесь пока покараулю?

— Я могу не спать несколько суток.

— Как это? — вопрос сорвался с языка прежде, чем я успела его себе прикусить, — ой, извините.

— Это не та история, которой мне в данный момент хотелось бы делиться, — Маттиас встал на ноги, и, не дав опомниться, рывком вернул меня в вертикальное положение, — а раз уж ты выспалась, то запоминай достаточно простой, но очень эффективный способ защиты от мелких напастей.

Следующие два часа прошли в попытках овладеть заклинанием щита, позволяющему создавать вокруг себя сферу, оберегающую, к примеру, от летящих в сторону камней, стрел, и, что самое сложное — заклинаний. Я привычно злилась, пытаясь овладеть на деле оказавшимся не таким уж и простым приёмом, изо всех сил старалась держать себя в руках, и, когда лёгкая щепка не долетев до меня каких-то нескольких сантиметров, отскочила в сторону, словно ударившаяся о невидимый барьер, впервые за это утро широко улыбнулась.

— Неплохо, — Маттиас, как и Ивар, оказался скуп на похвалы, — теперь попытайся расширить её объёмы.

В итоге, когда мы спустя несколько часов собрались продолжить путь, я чувствовала себя вымотанной, но достаточно довольной для того, чтобы с энтузиазмом вскочить в седло.

— А где Лигия? — я занесла ногу над стременем Герды, уже намереваясь подтянуться и забраться на лошадиную спину, но через несколько секунд вопрос отпал сам собой, а челюсть совершенно неприлично отвисла вниз, когда я увидела нашу спутницу выходящей из пристроенной к постоялому двору конюшни в компании мрачного, как ночь, хозяина и ещё двух лошадей, поводья которых лежали в руках дочери Лингвара.

— Они... они что, наши? — первым осмелился нарушить повисшее молчание Нао, в неверии кладя ладонь на вороную шею.

— А тебе так понравилось раскатывать за моей спиной? — она фыркнула, вскакивая в собственное седло, — выбирайте.

Не сказать, чтобы я была полностью уверена, что самостоятельно смогу справиться с лошадью, но признаваться в собственной трусости хотелось меньше всего, поэтому, отчаянно надеясь, что руки не трясутся, я приняла из пальцев одноклассника повод, не без труда взобралась на спину тёмно-гнедого коня, и, чуть осмелившись, наклонилась вперёд, погладив животное между ушей.

— Как его зовут?

— Без понятия, — пожала плечами Лигия, — но, судя по тому, что нёс этот пройдоха, его владельца позавчера убили в пьяной драке, поэтому имя ты вольна придумать ему сама.

— Он называл его Айдо, — буркнул всё ещё мрачный хозяин, и в мою голову закрались подозрения, что Лигии удалось выторговать изрядную скидку не только за ночлег. Судя по всему, и эти два красавца достались ей по очень и очень сходной цене, — спокойный и уравновешенный, так что если вы никогда раньше...

— Я справлюсь, — кивнула я на вопросительные взгляды Маттиаса и Ивара, — а Нао?

— Уж если ты усидишь, — выразительно протянул он, заставив меня нахмуриться и отвернуться. После того выбившего из колеи заявления два дня назад, Нао, казалось, отточил свою язвительность до уровня искусства, и я всё чаще и чаще с трудом сдерживалась, чтобы не ответить в слишком резкой манере, а ещё всеми силами гнала из головы совершенно идиотские мысли о том, как бы хорошо снова как следует приложиться затылком, чтобы появилась возможность с такой же, как и в подземельях, лёгкостью, откинуться им на плечо одноклассника.

Идиотка.

— Так, — Лигия, как ни странно, чаще всего первой предупреждала вспыхивающие между нами стычки и мелкие ссоры. На ум приходили мысли о женской солидарности, если этой девице, конечно, было знакомо такое понятие, — усидят все, потому что сначала мы едем очень медленно, и ускоряемся только по мере того, как вы оба почувствуете себя достаточно уверенно, чтобы справиться самостоятельно. Движемся до развилки, а оттуда переходим на объездную дорогу. Она старая и достаточно заброшенная, так что повстречать нежданных гостей на ней шансов куда меньше, чем на любой другой. Сразу после неё — небольшой лесок, от которого до нужного нам места рукой подать. Вы двое — держитесь между мной и Маттиасом, не хватало только опять разыскивать вас по всему Экрессу. Ивар замыкает. Вопросы?

— Никаких, — буркнула я, поудобнее перехватив сумку с драконом и первой поворачивая Айдо в сторону дороги.

* * *

Мысли о том, что верховая езда, оказывается, не относится к областям, которые навсегда останутся для меня в разряде непостижимых, пришли в голову одновременно с первыми каплями, упавшими на пыльную дорогу.

Совсем скоро моросящий дождик перешёл в сильный ливень, и если Маттиасу в первое время и удавалось удерживать над нашими головами что-то вроде того самого щита, искусству которого я обучалась утром, то вскоре промокший до нитки маг был вынужден признать, что для защиты от дождя такой силы необходимо куда большее количество артана, а наши запасы совсем не бесконечны. К тому же лошади в условиях резко ухудшейся видимости совершенно не хотели двигаться дальше, недовольно ржали и всё сильнее и сильнее упирались при каждой попытке заставить их сделать хотя бы несколько шагов.

— Будем искать укрытие? — голос Нао с трудом пробивался сквозь шум хлещущих с неба струй.

— Придётся! — Маттиас старался перекричать звуки разошедшейся стихии, но мне с трудом удавалось разобрать отдельные звуки, — все спешились! Держите лошадей как можно крепче!

Я неловко скатилась со спины Айдо, лишь каким-то чудом не плюхнувшись в жидкую грязь и свободной от поводьев рукой откинула со лба налипшие пряди. Где-то вдалеке сверкнула молния, через несколько секунд послышался первый раскат грома, и дождь припустил ещё сильнее, словно отгородив меня ото всех мокрой непроницаемой стеной.

— Святые Хранители! — в поле моего зрения оказалась Лигия, и я впервые позавидовала её оказавшемуся сейчас настолько практичным капюшону, — давай руку! Живо!

— Где остальные?! — я послушно вцепилась в холодные пальцы.

— В трёх шагах, — пробурчала девушка, — Маттиас сейчас ведёт их в безопасное место. Всё, что от тебя нужно — не потеряться и настроиться на его магию.

— Как?!

— Откуда я знаю! — она тряхнула головой в бесполезной попытке отмахнуться от назойливо барабанящих капель, — Ивар сейчас точно также ведёт Нао, ну а тебе досталась я!

Чёрт возьми!

— Он что-то говорил про дракона! — Лигии без труда удалось распознать возникшее на моём лице замешательство, — то, как ты его чувствуешь!

Дракона? Я с сомнением посмотрела на сумку, не в силах осознать, что же пытался донести до меня Маттиас.

Точно! Тогда, в подземельях! Я чувствовала его магию, чувствовала, как истощённый и измученный дракон тянулся ко мне, словно пытался передать сигнал о бедствии! Значит, и Маттиас сейчас делает точно также!

— Держись крепче! — я сильнее сжала руку Лигии, закрыла глаза и, глубоко вздохнув, тут же почувствовала слабый, но такой знакомый отклик где-то в глубине груди.

Так... Это совершенно точно моя магия. Нужно попробовать тянуться дальше, как и в тот раз...

Вот оно!

Яркая вспышка тепла где-то вдалеке заставила распахнуть веки и победно улыбнуться, несмотря на то, что по лицу хлестали холодные струи, Айдо беспокойно ржал, а ноги то и дело норовили разъехаться в жидкой грязи.

— Идём.

— Ты раздавишь мне пальцы, — проворчала Лигия, впрочем, без особой попытки освободиться.

— "Не за что", — съязвила я, тем не менее, ослабляя хватку, и неуверенно двигаясь через водную завесу.

Мы, уже давно зажмурившись, шли еле-еле, то и дело спотыкались, падали на раскисшую дорогу и с трудом поднимались, из последних сил цепляясь друг за друга. Один раз Айдо чуть не вырвал поводья, и я, в попытке его схватить, почти потеряла сигнал Маттиаса, трижды пальцы Лигии почти выскальзывали из моих собственных, сумка на боку беспокойно шевелилась, а капли тысячами мелких уколов с силой барабанили по спине и затылку.

Уверенность в том, что мы давно сбились с пути крепла с каждой секундой, слабое тепло чужой магии всё больше и больше казалось самообманом, нужным только для того, не отчаяться окончательно, но в тот момент, когда я окончательно уверилась в мысли, что мы навсегда обречены остаться под хлещущими струями, на пути возникла преграда в виде насквозь промокшего Маттиаса, а в следующий миг он перехватил лошадиные поводья, почти силой втаскивая нас под какой-то навес.

— Айрин! Вы в порядке?

Я неуверенно потрясла головой, осмелилась открыть глаза и, смахивая с лица последние капли, принялась озираться по сторонам.

— Это пещера? — неровные каменные стены со стекающими по ним струйками воды выглядели достаточно безобидно и я без сил осела на каменный же пол, в каком-то отупении наблюдая, как Маттиас пытался привязать лошадей к невесть как взявшемуся здесь массивному корню.

— Да, — Ивар присел рядом, сжимая в руке кусок артана, и я только теперь заметила, что мальчишка полностью обсох, вот только взъерошенные прядки на голове хранили последние капли влаги, — не дёргайся.

Горячая волна воздуха вихрем пронеслась по телу, и я, несмотря на предупреждение, всё-таки вздрогнула от неожиданности, с облегчением почувствовав, что одежда перестала казаться мокрым облепившим тело коконом, а дрожь от одолевающего холода постепенно сошла на нет.

— Спасибо, — пальцы уже расстёгивали сумку, осторожно извлекая на свет достаточно помятого дракона. Правда, особо промокшим он не выглядел, потому что сумка оказалась на удивление прочной и пропустила внутрь ничтожно малое количество влаги, — научишь?

— Не сейчас, — он поёжился, поднимаясь на ноги, — лошадей нужно высушить. А ты отдыхай.

Спорить не было ни сил, ни желания, поэтому я согласно кивнула, отодвигаясь подальше от влажной стены. В чуть бледном свете единственного факела глаза выхватили устроившегося поодаль одноклассника, сосредоточенно перебирающего страницы какой-то отсыревшей книги.

— Ты в порядке? — он перехватил мой взгляд, неприязненно покосившись на прижавшегося к ноге дракона.

— В полном, — чуть помедлив, я пересела ближе, и почти тут же вспомнила слова Маттиаса, заметив, что мой странный питомец вновь привалился к ноге и даже попытался обвить лодыжку хвостом, — как думаешь, это надолго?

— За день до того, как мы здесь оказались, — Нао задумчиво смотрел на водную завесу, — дождь над Хоккайдо не прекращался всю ночь.

Я промолчала, вспомнив мокрые деревья и блестящие от влаги сиденья скамеек в парке, куда почти силой притащил меня одноклассник. Это и в самом деле было только несколько недель назад?

В пещере было достаточно теплого воздуха, к тому же размеренный шум дождя действовал усыпляюще, и я сама не заметила, как задремала, положив голову на дорожную сумку.

Ливень затянулся до позднего вечера, тепло неуклонно сменялось пронизывающим холодом, лошади нетерпеливо переминались на месте и негромко ржали, а я, окончательно проснувшись и закутавшись в рваное одеяло, с беспокойством смотрела на всё больше и больше хмурящегося Маттиаса.

— Мы слишком задержались, да?

— Более чем, — за него ответила Лигия, последний час сосредоточенно мерявшая шагами каменный пол пещеры, — было бы слишком самоуверенно надеяться, что дождь задержал и Орилейнд, а нас здесь слишком легко обнаружить.

— Но ты говорила, что по этой дороге...

— Теоретически, — бросила девушка, кидая неприязненный взгляд на струи дождя, — но никогда не знаешь, что придёт в голову этим....

— Ты сама из Орилейнда, — веско обронил Маттиас, и я заметила, с каким трудом дочери Лингвара удалось подавить дрожь. Странно. Мне казалось, что между этими двумя царит полное взаимопонимание, а уж попытка задеть за живое главу Сопротивления никак не вязалась с образом её спокойного и рассудительного спутника.

Интересно, что вообще связывает этих двоих? При случае можно попытаться узнать у Ивара, отец ведь вполне мог рассказать ему много интересных вещей, хотя вряд ли подробности о жизни верхушки Сопротивления доходили до его членов.

Стоило проливному дождю смениться моросящим, как Маттиас принялся отвязывать лошадей.

— Собирайтесь. Выезжаем сейчас же.

Я поспешно сунула в сумку до сих пор не отпускающего мою ногу дракона, стянула в хвост высохшие волосы, и, стараясь не ёжиться от промозглой сырости, вывела Айдо из пещеры.

— До дороги идём пешком, — Лигия тяжело вздохнула, пнув носком сапога раскисшую грязь, — а там посмотрим, во что она превратилась.

Однако дорога, хоть и являлась заброшенной, всё же не зря когда-то носила имя тракта — утоптанная за много лет земля, даже насквозь промокшая, после нескольких часов ливня оказалась вполне годной для того, чтобы несколько лошадей спокойно могли передвигаться по ней без опаски увязнуть в грязи.

— Что ж, могло быть и хуже, — Маттиас первым оказался в седле, — скакать будем быстро. Справитесь?

Последний вопрос явно относился к нам с Нао, но не успела я поспешно кивнуть, моля всех богов о том, чтобы Айдо и дальше оставался смирным и послушным конём, как вдруг Ивар резко упал на колени, не обратив никакого внимания на тот факт, что его штаны вмиг оказались перемазаны мокрой землёй.

— Смотрите! — пальцы мальчишки сжимали ничем не примечательный серый камень. Я с удивлением посмотрела сначала на не менее изумлённого одноклассника, а потом на резко переменившихся в лице Маттиаса и Лигию, — его не было, когда мы сворачивали к пещере!

— Ты мог не заметить, — маг покачал головой, — ливень был такой, что...

— Я спешился в этом самом месте и поскользнулся в жидкой грязи! Его не было!

— Да что происходит?! — Нао первым вышел из себя, — это всего лишь кусок камня!

— Это использованный артан, — медленно проговорила Лигия, — в Экрессе такие камни чаще всего продают тем, кто лишён магии — потому что камень сам по себе очень горюч и может использоваться для растопки домов.

— А по большей части территории Орилейнда, — подхватил Ивар, — проходят торфяные болота. Поэтому в использованном артане просто нет необходимости, и его...

— Выбрасывают, — эхом откликнулся Маттиас, — здесь прошли всадники Орилейнда. Судя по всему, дождь им и впрямь не помеха.

— Ещё один, — Нао отошёл на несколько шагов, наклонился и сжал в руке точь в точь такой же обломок, — я ведь прав?

— Да, — Лигия с силой сжала зубы, — они используют его в таких количествах, что даже ливень им не преграда.

— Но почему, — меня затрясло, — почему они не заметили нас?

— Наверное, решили, что мы ушли далеко вперёд. Либо скакали так быстро, что просто не заметили пещеры.

— И что будем делать? — озвучил висевший в воздухе вопрос одноклассник.

— Возвращаемся в пещеру, — Маттиас резко развернулся, — здесь теперь находиться небезопасно.

Оказавшись в укрытии, он первым делом разложил карту и надолго склонился над ней, с каждой секундой становясь мрачнее даже тех туч, что свинцовой пеленой затянули небо.

— Назад идти нельзя, — палец мага проследил путь почти до самого Креона, — Орилейнд наверняка оставил своих людей. Продолжить путь и двигаться следом за ними — форменное самоубийство, возвращаться на главную дорогу, судя по всему, тоже.

— Но ведь, — я растерянно посмотрела на карту, — путей больше не осталось.

— Именно, — кивнул Маттиас, — мы отрезаны ото всех дорог.

Повисло молчание, которое вскоре было нарушено коротким:

— Кроме одной.

— Что ты там говорил про самоубийство? — нарочито небрежно поинтересовалась Лигия.

— Предложи свой вариант, — он был непреклонен, а я не могла оторвать взгляда от длинной извилистой линии, которая брала своё начало ещё в Креоне, тянулась через лес, и, сделав последнюю петлю, вплотную упиралась в горный хребет. И эта линия, которую я уже ненавидела всей душой, была единственным возможным путём скрыться от преследователей.

— Орилейнд?

— Именно, — Маттиас снова кивнул, — там Наследницу будут искать в последнюю очередь.

— Но... — я машинально сделала шаг назад, — это же... это же...

— Безумие, — за меня ответил Нао, — вы предлагаете прятать Айрин, да ещё и с драконом, у них под носом?

— Чаще всего труднее обнаружить именно то, что находится на виду, — поддержала Лигия, но мне было не до метафор.

— Спасибо, но я пока не тороплюсь на тот свет.

Сказать, что мне было страшно — это не сказать ничего. Тело сковывало ужасом при мысли о том, чтобы отправиться прямиком в лапы тех, кто искал меня почти шестнадцать лет, и кто уже несколько дней в самом буквальном смысле дышал нам в спину.

— А если... — голос сорвался на первом же слове, и я прокашлялась, чтобы вернуть ему хоть какое-то подобие твёрдости, — если меня узнают? Я ведь...

— Ты похожа на Норию, но не настолько, чтобы каждый встречный мог узнать в тебе её дочь.

— Но... — все мои жалкие попытки отговорить этих безумцев разлетались на осколки, разбиваясь о железную логику и непоколебимую уверенность, и я в отчаянии посмотрела на одноклассника.

— Айрин, — я прекрасно видела, как же Нао не хочется произносить следующих слов, — они правы. Как бы абсурдно это ни звучало, но в Орилейнде мы будем куда в большей безопасности, чем даже...

— Хорошо.

— Да послушай же... — начатая было фраза оборвалась, сменившись восклицанием, — так ты согласна?!

— Да, — я отвернулась и уставилась на грозовые тучи, силясь справиться с охватившей тело дрожью, — не можем же мы вечно прятаться здесь.

Кто бы знал, как ненавистны мне были последние слова. Как страшно было идти туда, где точно не следовало ожидать ничего, кроме очередных неприятностей. Хотелось сжаться в комок на холодном полу пещеры, и просидеть так, пока Экрессу и Орилейнду не надоест вести эту бессмысленную, затянувшуюся на сотни лет войну, ну или пока они окончательно не перебьют друг друга и надобность в Наследнице не отпадёт сама собой.

Но во всё это оказалась втянута не только я: одноклассник, который вообще не должен здесь находиться, но без поддержки которого я бы уже совершенно точно сошла с ума, Ивар, будущее которого давно было решено за него, и, кажется, совершенно не понимавший, что никакая преданность отцу не стоит всех тех опасностей и риска, которым он подвергался, стоило нам появиться в монастыре. А Маттиас и Лигия... Что ж, почти с самого начала стало ясно, что я являюсь ничем иным, как главным пунктом в их тщательно продуманном плане мести, но без вмешательства которых Орден бы уже ликовал, схватив Наследницу.

Так что, кажется... Я не имею права на страх.

— И как мы туда доберёмся? — голос, пусть и прозвучал достаточно тихо, перестал дрожать.

— Вам двоим, — Маттиас посмотрел на меня, а потом перевёл взгляд на Ивара и одноклассника, — нет, троим, придётся вспомнить свою старую легенду.

— Какую? — Нао вопросительно поднял бровь, — о добытчиках?

— Именно. Потому что это самый лёгкий путь проникнуть на территорию Орилейнда.

— Каждый из нас будет выдавать себя за добытчика?

— Нет, — Лигия со вздохом опустилась у стены, с силой сжимая край плаща, — я и Маттиас сможем оказаться на той стороне без лишних проблем.

— Почему? — одноклассник даже не пытался скрыть недоверие в голосе.

— Она принадлежит к одной из наиболее уважаемых семей Орилейнда, — за неё ответил Маттиас, — и имеет право беспрепятственно пересекать его границы.

— И вы тоже?

— Что-то вроде того, — тот криво улыбнулся, — вот только... Лигия, ты уверена, что напавшему на нас отряду не удалось тебя разглядеть?

— Уверена, — она кивнула, — я сразу спрятала лицо, стоило первым лошадям появиться в поле зрения. А вот тебя...

— Меня тоже не смогли, — пожал плечами Маттиас, — я успел переключить их внимание.

— Так, подождите! — я помотала головой, — так значит, мы разделимся?

— Придётся. Потому что вам троим нельзя даже приближаться к границе.

— Тогда как здесь поможет наша легенда?

— Мы должны проникнуть в лагерь добытчиков Экресса, — первым сообразил Ивар, — а потом...

— Пары моих слов хватит, чтобы на лагерь напали маги Орилейнда, — медленно проговорила Лигия, — потому что только в полной суматохе можно будет проникнуть на другую сторону.

— Либо нас убьют до того, как нам это удастся. Или же, в лучшем случае — лишат памяти, закинут куда-нибудь в Мёртвый лес и мы повторно осчастливим монастырь своим присутствием. И это самый лёгкий способ? — съязвил Нао.

— Именно. Портал засекут через несколько минут после его открытия. На границу, повторюсь, Айрин нельзя соваться ни в коем случае. А все прочие пути перекрыты скальным массивом, пробраться через который нет никакой возможности.

— Это безумие, — прошептала я, — просто безумие...

— Вам помогут. Среди нападающих будет несколько членов Сопротивления.

— Слабое утешение, — я всё ещё отказывалась верить в благополучный исход, — к тому же, — сумка на боку беспокойно зашевелилась, — что делать с драконом?

— Я возьму его с собой, — Маттиас оказался рядом, протягивая руку, — о том, чтобы пронести его в лагерь, не может быть и речи. К тому же, моей магии хватит, чтобы поддерживать его в стабильном состоянии.

Я долго молчала, пытаясь осознать всю невыполнимость стоящей перед нами задачи. Но потом встала, сняла с плеча сумку и недрогнувшей рукой протянула её Маттиасу.

— Я дам подробные инструкции о том, как найти нас в Орилейнде, — он всё правильно понял, вешая сумку на собственное плечо, — пусть вас защитят Хранители.

Да. Потому что только на Хранителей нам и осталось уповать, добровольно шагая навстречу собственной смерти.

Глава 13.

Я тоскливо смотрела вслед удаляющимся спинам Маттиаса и Лигии, от всей души надеясь, что эти двое не просто воспользовались вариантом "будь, что будет", а хоть отдаленно просчитали все возможные риски и знают, что делают, отправляя нас на подобное безумие.

— Ивар, — мальчишка встрепенулся, оторвавшись от чистки забрызганного уже подсохшей грязью седла, — а граница пересекается часто?

— Между Экрессом и Орилейндом?

— Ну да, — я, стараясь не замочить ног, пересела ко входу в пещеру, — ведь вы же враждуете.

— Враждуем, — кивнул он, — вот только в Экрессе, к примеру, выше чем где-либо развита медицина, а один из городов Орилейнда всегда был в числе первых по обработке драгоценных камней. И это только один пример. Дальше объяснять?

— Погоди, — ему удалось сбить меня с толку, — а зачем, при наличии магии, вообще нужна медицина?

— Так это тебе, чтобы ею пользоваться, не нужно даже крохи артана, — слегка обиженно протянул мальчишка, — а для остальных он, вообще-то, не бесконечен.

— То есть, — включился в разговор и одноклассник, — при открытом противостоянии Экресс и Орилейнд довольно мирно умудряются поддерживать торговые отношения?

— Ага. Но всё это запрещено обнародовать под страхом смерти, — Ивар пожал плечами, — известно только в самых высших сословиях и, при всей своей выгоде, никогда не остановит войны.

— Чёртова политика, — проворчал Нао, принимаясь за чистку собственной амуниции, — почему тем же путем нельзя было решить вопрос и с артаном?

— Пытались. Вот только так и не смогли. К сожалению, он куда ценнее драгоценных камней. А что такое политика?

— Да так, — Нао усмехнулся, — не бери в голову.

Ивар надулся, но от дальнейших вопросов воздержался, сосредоточенно оттирая въевшуюся в кожу седла грязь, а я, уже, наверное, в сотый раз раздраженно пошевелила пальцами, потому что перчатки Лигии воспринимались как нечто чужеродное, стесняли движения и вызывали только одно желание — поскорее их снять.

— А это еще зачем? — удивилась я, стоило дочери Лингвара стянуть с рук черную кожу и почти насильно впихнуть в мои ладони, — тут вовсе не холодно, да и...

— Ты собралась добывать артан! Соскучилась по Орилейнду?

Ой! А ведь точно!

Захотелось треснуть себя по лбу, вот только вряд ли бы это дало хоть сколь-нибудь положительный результат, поэтому я благодарно кивнула и уже хотела спрятать перчатки в карман, как вновь была остановлена Лигией.

— Надевай прямо сейчас. Будешь носить их все время, пока находишься в лагере добытчиков, поэтому привыкай.

Маттиас, долго рывшийся в сумке, извлек с самого дна достаточно мятый свиток, развернул его на камне и жестом подозвал Нао.

— Смотри, это стандартное разрешение на добычу артана.

— Оно настоящее? — Одноклассник присел на корточки, быстро пробегая глазами написанное.

— Более чем. Вот только добытчикам, получившим его, так и не удалось им воспользоваться.

— Их убили? — Ивар закусил губу, почти с ненавистью глядя на бумагу.

— Нет, — на лице Маттиаса появилась кривая ухмылка, — ваши... коллеги продали его Сопротивлению за весьма высокую цену.

— Ну ладно, — мальчишка заметно успокоился, — и к какой Гильдии мы будем принадлежать?

— Четыре кинжала, — палец Маттиаса ткнул в эмблему Гильдии, красовавшуюся на самом верху разрешения — причудливым образом три сплетенных клинка, перечеркнутые четвертым, — не из самых влиятельных, и вам это только на руку. К крупным месторождениям артана вас и близко не подпустят, а значит привлечете меньше ненужного внимания.

— Это точно Гильдия добытчиков, а не, к примеру, разбойников? — не удержалась я, натягивая на руку узкие обтягивающие перчатки.

Пальцы Нао провели по шероховатой бумаге, коснулись эмблемы и, словно чего-то ожидая, замерли на месте.

— Разрешение появилось в сумке не пару часов назад. Вы давно знали, что отправите нас в лагерь добытчиков, да?

— Я всего лишь предпочитаю держать в голове сразу несколько вариантов развития событий, Маттиас внимательно посмотрел на Нао, — а также иметь возможность привести их в действие.

— Кстати, — одноклассника ничуть не смутило собственное недоверие, — что это за Гильдия, которая берет на работу детей?

— Мне уже тринадцать! — возмутился Ивар, но Нао и ухом не повел, продолжая буравить Маттиаса тяжелым взглядом.

— Вы ненамного старше.

— Три года в вашем мире — не так уж и мало.

— Вот поэтому и тринадцать лет для некоторых — совсем не детский возраст. Здесь взрослеют куда раньше. Ивар маг, к тому же очень неплохой для своих лет, а "Кинжалы" всегда испытывали недостаток в тех, кто готов рискнуть собой ради достойного заработка.

— И нам так запросто поверят? — бровь Нао поползла вверх, — всего лишь посмотрев на эту бумажку?

— Это не просто бумажка, — кажется, Маттиас начал терять терпение, — подлинное разрешение можно получить только у главы Гильдии. Хватит болтать и давай сюда руку.

— Зачем?

— Это не "Рассвет Эмедрилла", — все еще обиженно проворчал Ивар, — все добытчики "Кинжалов" имеют татуировки.

Я прекрасно видела, насколько Нао не по душе такой поворот событий, но он послушно закатал рукав и протянул руку ладонью вверх.

— Но ведь каждый может нанести себе подобный рисунок, — я не без удивления смотрела, как на предплечье одноклассника под действием еле слышного заклинания проступают уже знакомые кинжалы.

— Может. Но зачем?

— Чтобы выдать себя за члена Гильдии.

— А смысл? Без разрешения попасть на ее територию невозможно, а татуировка делается, в первую очередь, для опознания потерявших память добытчиков.

Я только пожала плечами, следом за одноклассником расстегивая рукав рубашки. Весь план был настолько слабым и ненадежным, что наличие или отсутствие татуировки казалось лишь небольшой прорехой среди огромных зияющих дыр, коими он изобиловал.

— Давай же, это не больно, — Нао истолковал мою задумчивость по-своему, — просто немного жжет.

— Иди к черту, — нервы и так были основательно расшатаны тем, что нам предстояло, так что терпеть нападки одноклассника оказалось выше моих сил.

Через несколько минут Маттиас произнес последние слова заклинания, и Ивар, чуть поморщившись, принялся рассматривать четкий рисунок.

— Это навсегда? — собственная татуировка все еще чуть жгла кожу, что в сочетании с раздражающей теснотой перчаток отнюдь не добавляло оптимизма.

— Избавитесь от них, как только окажемся в Орилейнде.

Я раздраженно плюхнулась на камень, машинально почесав саднящую кожу.

— Не советую этого делать, — покачал головой Маттиас, и я поспешно отдернула руку, — теперь расскажите, что вы успели узнать о добыче артана.

— Он залегает в скалах, которые проходят через середину Эмедрилла, — вспомнила я.

— Исчерпывающий ответ, — нахмурилась Лигия, — и как его добывают?

— Откуда нам знать?! — кажется, нервы Нао тоже были на пределе, — мы вовсе не собирались заниматься кладоискательством!

— Если будете срываться после каждого вопроса, то и не придется, потому что вас разоблачат уже на подходе к пещерам.

— Ладно, — уже спокойнее произнес Нао, — рассказывай.

Лигия кинула на него неласковый взгляд, но от дальнейшей перепалки, кажется, предпочла воздержаться.

— В принципе все просто. Артан залегает не так глубоко, поэтому достаточно отколоть верхний слой породы, чтоб до него добраться.

— Чем отколоть?

— Киркой, — Лигия пожала плечами.

— Как гномы? — фыркнул одноклассник.

— Понятия не имею, кто это такие, — она дернула бровью, — но ты и дальше можешь задавать вопросы, не имеющие отношения к делу, ведь времени у нас просто навалом!

— Это был не мой план, — сквозь зубы процедил Нао, — поэтому и не стоит упрекать меня в...

— Хватит! — ладонь Маттиаса громким хлопком опустилась на камень, и дракон, до этого жавшийся к моей ноге, испуганно шарахнулся в сторону, — прекратите оба! Вы хоть понимаете, насколько все серьезно?

— Если бы не понимал, — огрызнулся одноклассник, — был бы куда спокойнее.

Лигия ничего не сказала, просто отвернулась, с преувеличенным интересом созерцая влажную стену, а мне внезапно захотелось извиниться перед всеми разом, потому что, как ни крути, вся эта каша заварилась по большей части благодаря моей скромной персоне. И хоть умом я понимала, что виновата, может быть, даже куда меньше некоторых присутствующих здесь, чувство стыда подавить никак не удавалось.

— Слушайте дальше, — голос Маттиаса все еще был строг, — проще всего будет притвориться новичками, но в легенду о трех сразу никто не поверит, поэтому ты, — взгляд на Нао, — возьмешь на себя роль старшего.

Ивар дернулся, словно намеревался сказать, что он-то уж точно справится лучше, потому что знает о Гильдиях куда больше любого из нас, но взял себя в руки, промолчал и только хмуро кивнул.

— Добытчики чаще всего народ нелюдимый и неразговорчивый, поэтому вероятность лишних и ненужных вопросов крайне мала, но основную информацию следует знать.

Через полчаса голова просто раскалывалась от количества новых слов, имен и названий, и я с уверенностью могла сказать, что вскоре не вспомню и половины, но спокойный и уверенный взгляд однокласника вселял надежду, что уж он-то все запомнил куда лучше.

— Выходить будете на рассвете, — заключил Маттиас, — пещера достаточно безопасна, так что можете не бояться преследования. Проберетесь через лес и окажетесь на дороге, ведущей прямиком в лагерь. Нападения ожидайте, самое позднее, через два дня, но не смейте лезть в самую гущу, лучше всего прижмитесь к какой-нибудь стене и спокойно ждите помощи человека из Сопротивления.

-Как мы его узнаем?

— Он сам вас найдет.

Я неуверенно кивнула.

И вот теперь, когда день уже клонился к вечеру, а сна, естественно, не было ни в одном глазу, Ивар и Нао сосредоточенно отчищали засохшую грязь, а я бездумно смотрела вдаль. Говорить не хотелось, противный удушливый страх комом засел в груди, к тому же перчатки раздражали неимоверно, и только строгий взгляд одноклассника удерживал от того, чтобы рывком стянуть надоедливые куски черной выделанной кожи. Раздражение Нао, вылившееся сначала на Маттиаса, а потом и на Лигию никуда не делось и только усугубляло охватившее наш "отряд" уныние.

Когда он в очередной раз злобно огрызнулся на вполне бизобидное замечание Ивара, я не выдержала, и, схватив одноклассника за руку, почти силой вытянула из пещеры.

— Какого черта?

— Нао, — тихо попросила я, — хватит.

Как ни странно, это возымело эффект, потому что Нао глубоко вздохнул, нервным движением взлохмачивая и без того встрепанную шевелюру.

— Мне тоже страшно, — обхватив себя руками, я прислонилась к стене и поежилась от вечерней прохлады, — но я ведь не кидаюсь на каждого, кто...

— Причем тут страх, — он раздраженно дернул плечом, — я просто не хочу, чтобы ты туда шла!

Такого ответа я никак не ожидала, поэтому, широко раскрыв глаза, уставилась на одноклассника.

— Маттиасу и Лигии легко рассуждать о спокойствии и здравом смысле, ведь не им вскоре предстоит это безумие.

— Но они сами...

— Они просто используют тебя в своих целях, — горько заметил Нао, оперевшись на стену рядом со мной.

— Знаю, — я опять поежилась, — но так уж получилось, что мы хотим одного и того же. Причем эта парочка уже не раз спасала нам жизнь.

— Еще одна подобная идея, и спасать уже будет нечего.

— Даже Ивар держится лучше тебя, — подколола я, чтобы немного разрядить обстановку, — а ведь он тоже...

— Он преследует цели Сопротивления, — в ответ на мой изумленный взгляд одноклассник сухо произнес, — не делай такие глаза, я слышал ваш разговор.

— К-когда?

— Короткая же у тебя память, — он отвернулся, — в ночь перед нападением.

— Помню... Просто... — я замешкалась, подбирая слова, — не думала, что кто-то может услышать.

— Неважно, — он снова вздохнул, — просто Ивар не жертва обстоятельств, а вот ты возможно уже завтра будешь рисковать жизнью совсем не по собственной воле.

— А ты? — сочла нужным напомнить я.

Нао промолчал, продолжая смотреть вдаль, правда сумерки к этому времени сгустились настолько, что разглядеть что-нибудь не представлялось возможным.

— И что теперь делать? — я первой не вынесла напряженного молчания.

— Попытаться выжить, — он вновь невесело усмехнулся, — хоть это и представляет определенные сложности.

— Между прочим, — обиженно пробурчала я, — именно твои уговоры заставили меня согл...

Черт.

Хорошо, что в темноте совершено точно нельзя разглядеть, как залилось краской лицо.

— А я-то думал, — одноклассник вымученно улыбнулся, — ты просто осознала, что у нас нет выбора.

— И это тоже.

— Айрин...

— Что?

— Не отходи от меня ни на шаг.

Горло сдавило, я попыталась ответить, но не смогла, поэтому просто шагнула к Нао, и сделала то, на что раньше никак не решалась — уткнулась лбом в его плечо.

— Обещаешь? — между лопаток легла ладонь, неуверенно притягивая ближе.

Я кивнула, чувствуя, что вот-вот позорно разревусь. Вот только вряд ли однокласснику снова понравится исполнять роль жилетки, поэтому пришлось с силой закусить губу и еле слышно пробормотать:

— В худшем случае, можешь привязать меня, как и обещал.

— Непременно. В первой же штольне.

— Что такое штольня? — я нехотя отстранилась.

— Горная выработка, находящаяся под землей, — сообщил Нао, и, предупреждая вопрос, назидательно сообщил, — книжки надо читать.

— Зато я умею раскалывать камни, — ни к селу ни к городу похвасталась я, — и отражать их в полете.

В ответ раздалось только насмешливое фырканье.

— Пойдем обратно? — на улице становилось все холоднее. Не сказать, чтобы в пещере было так уж тепло, но ее стены хотя бы защищали от пронизывающего до костей ветра.

— Да. Пока Ивар не отправился нас искать.

— Как думаешь, он справится?

— Лучше любого из нас, — в голосе одноклассника появились задумчивые нотки, — Маттиас был прав, он повзрослел куда раньше, чем следовало.

— Ага. Но ты все равно приглядывай за ним, ладно?

— Знаешь, — Нао рассеянно побарабанил пальцами по холодному камню, — он обратился ко мне с той же просьбой. Только в отношении тебя.

— Боится, что Наследница по собственной глупости погребет себя под грудой артана, — я хмыкнула, пытаясь произнести это как можно небрежнее, но в груди неожиданно стало тепло, я улыбнулась и первой шагнула в сторону пещеры.

Может быть, не так уж я была и права, думая, что в нашем отряде каждый сам по себе?

* * *

Ночь прошла отвратительно. Я ворочалась с боку на бок на холодном полу пещеры, никак не могла найти удобного положения, мерзла и тихо ругалась сквозь зубы. Причем судя по недовольным вздохам, мои спутники мучались той же проблемой.

Задремать удалось только под утро, поэтому, когда я открыла глаза, у входа в пещеру уже маячили солнечные блики, Ивар, стараясь двигаться как можно тише, собирал нехитрый завтрак, а Нао в который уже раз перечитывал разрешение.

— Что такое аэрт? — поинтересовался он, цепляясь взглядом за какую-то строчку.

— Десять ноуллов, — машинально бросил Ивар, и тут же спохватился, — ой, извини, наша мера веса.

— Разрешение дано на пять аэртов. Это много?

— Как сказать, — мальчишка задумался и посмотрел на дремлющего Айдо, — вот он, к примеру, весит почти сто.

— А в килограмах? — жалобно попросила я, садясь и разминая затекшие ноги.

— Примерно двадцать пять, — уже посчитал одноклассник, — не так уж и мало для троих.

— Вряд ли нам придется его тащить, — тихо пробормотал Ивар.

Завтрак прошел в молчании. Я то и дело зевала, нехотя жевала мясо буйвола, и строила догадки относительно того, где сейчас могут находиться Маттиас и Лигия. Совсем некстати вспомнился дракон, который почти совсем оправился, но никак не хотел лезть в чужую сумку, пытаясь расставить крылья и упереться лапами, и только внушительный кусок все того же мяса заставил его мирно свернуться на холщовом дне.

Надеюсь, он не слишком обижен...

— Ну что, все готовы? — первым нарушил молчание одноклассник.

Я сглотнула, неуверенно кивая, Ивар заметно побледнел, но его кивок вышел куда более решительным.

Уже через полчаса я крепко держала Айдо за поводья и следом за Иваром пробиралась сквозь негустой лесок. Замыкал процессию Нао, тихо насвистывая под нос какую-то мелодию.

— Далеко еще? — поинтересовалась я у маячившего впереди затылка, потому что именно мальчишка отвечал за "навигацию", ориентировавшись с помощью несложного заклинания, выполняющего роль своебразного компаса.

— Нет, — он покачал головой, — вот-вот выйдем к дороге.

Скалы показались неожиданно — просто деревья расступились, и я чуть не вскрикнула от ощущения, будто оказалась заживо погребенной под толстым слоем камня.

— Впечатляет, — Нао запрокинул голову, рассматривая внушительный скальный массив, — такое чувство, что...

— Они вот-вот рухнут и придавят тебя, — тихо закончила я, не в силах оторвать взгляд от огромных, внушающих ужас, но вместе с тем величественных гор. Они уходили ввысь, нависая над дорогой устрашающими каменными выступами, ровные, как будто отполированные стены блестели в лучах уже полностью взошедшего солнца, и казалось, что если запрокинуть голову еще выше, то можно будет разглядеть вершающие их снежные шапки.

— А вот и дорога, — Ивар первым оторвался от завораживающего зрелища, указывая направление пути, — через пару часов будем в лагере.

— Чем быстрее, тем лучше, — пробормотала я, забираясь в седло, — чего уж тянуть.

Нао только молча кивнул, стискивая пальцами поводья.

Чем ближе мы подъезжали к лагерю, тем чаще билось сердце, в горле пересыхало от волнения и страха, а руки, кажется, вот-вот были готовы начать мелко и противно трястись. Скалы медленно проплывали мимо, иногда нависая так низко, что приходилось либо пригибаться к лошадиной шее, либо спешиваться и идти рядом с упирающимися конями. Становилось все темнее и холоднее, потому что вскоре горы практически сомкнулись над головой, не давая солнечным лучам ни малейшей возможности пробиться сюда, где-то капала вода, и уже не один раз копыта Айдо перешагивали через быстрые холодные ручейки.

— Почти пришли, — еле слышно прошептал Ивар, а в следующий миг и я увидела высокий каменный забор, чужеродным образованием смотревшийся среди горного массива. По его периметру мне удалось разглядеть несколько башен, в которых, как рассказывал Маттиас, круглые сутки дежурит элита боевых магов — самые сильные из тех, что мог предложить Экресс.

Сердце забилось у самого горла, когда за следующим поворотом показались внушительные ворота, но Нао уверенно вывел вперед своего коня, остановился в десяти шагах от тяжелой створки и запрокинул голову, выискивая взглядом одного из дозорных. Нас заметили почти сразу, раздался короткий окрик, и ворота приоткрылись как раз настолько, чтобы в них можно было протиснуться, сидя верхом на коне.

Все. Назад пути уже не будет. И хоть сердце все еще колотилось в сумасшедшем ритме, я дрожащими от страха ногами сжала бока Айдо, заставив его шагнуть на территорию лагеря добытчиков.

* * *

Как же страшно... Но я, пусть и новенькая, но добытчица, на лице которой должен отражаться вовсе не страх, а любопытство по поводу новой обстановки, в которой ей придется провести несколько дней.

— Гильдия? — достаточно сурово поинтересовался рослого вида мужчина, сверля каждого из нас подозрительным взглядом.

— Четыре кинжала, — Нао протянул разрешение и первым закатал рукав, взглядом напомнив мне проделать то же самое.

Внезапно татуировку обожгло резкой болью, и я вскрикнула от неожиданности, прижав к себе горящую огнем руку.

— Новенькая, что ли? — стражник окинул меня еще более пристальным взглядом.

Я кивнула, стараясь выдавить робкую и неуверенную улыбку, при этом мысленно костеря себя на все корки. Ведь Маттиас предупреждал, что нас могут проверить еще и на наличие татуировки! Конечно, он не говорил, каким образом, но орать-то было зачем? Подумаешь, боль!

— Привыкай, — равнодушно бросил проверяющий, судя по всему, не обнаружив во мне ничего подозрительного, а потом покачал головой, переводя взгляд на Ивара, — "Кинжалы" совсем с ума сошли, принимая на работу детей?

Мальчишка вспыхнул до корней волос и тихим, но твердым голосом произнес:

— У меня пятеро младших братьев, и все они хотят есть.

В ответ стражник лишь равнодушно пожал плечами, углубляясь взглядом в разрешение. Я же воспользовалась этой короткой передышкой, чтобы как следует оглядеться.

Здесь было куда светлее, чем по ту сторону ворот, потому что вдоль стены крепились несколько десятков факелов, правда сразу за этим забором располагался еще один, пусть и значительно ниже первого, но рассмотреть, что скрывается за ним, все равно не удавалось.

— Спешивайтесь и проходите, — стражник вернул разрешение Нао и посторонился, давая нам возможность оказаться на земле, — давненько "Кинжалы" не давали о себе знать.

— Дела у старины Гилберта совсем плохи, — сокрушенно прищелкнул языком Нао, почти в точности передавая слова, которые Маттиас заставил заучить каждого из нас, — к тому же, он опять проигрался в пух и прах, и до сих пор не может покрыть долг.

— Оно и видно, раз уж вынужден нанять пацана и девчонку, — стражник согласно кивнул, вновь окидывая меня и Ивара пристальным взглядом.

Кажется, наш младший спутник с трудом сдерживался, чтобы не ляпнуть еще чего-нибудь касательно своего возраста, я же могла только радоваться что первая проверка прошла более-менее гладко.

— Да и тебя я раньше не видел, — мужчина внимательно присмотрелся к Нао, — тоже новенький?

— Нет. Но в этом лагере впервые.

— Понятно. Что ж, хорошей добычи.

— Спокойного караула, — кивнул в ответ Нао, двигаясь к очередным воротам.

Нас ждали, уже протянув руку за разрешением, и почти тут же татуировку обожгло знакомой болью. Новый стражник решил не тратить время на разговоры, а просто посторонился, давая возможность миновать очередные ворота.

А вот здесь было на что посмотреть — начиная от загона в котором паслось не менее сотни лошадей и заканчивая длинными приземистыми зданиями, за которыми, судя по всему, и начинался вход в глубины пещеры. Вокруг то и дело сновали люди, раздавались крики и ругань, громкое ржание лошадей заставляло Айдо беспокойно переступать с ноги на ногу, и вся эта суета только усиливала поселившийся глубоко внутри страх.

— Оставляем лошадей и идем туда, — шепнул мне Нао, придвигаясь ближе, — и не смей отходить ни на шаг.

Я могла только судорожно кивнуть.

— Не бойся, — он вновь оказался рядом, — пока все хорошо.

Ближайшее строение оказалось ничем иным, как местной администрацией, в которой мы, опасаясь сказать друг другу хоть слово, прождали не меньше часа, прежде чем смогли попасть в комнату, темно-зеленые стены которой напомнили о времени, когда отчим, взяв за руку "оставшуюся на его попечении сироту", обивал пороги многочисленных социальных учреждений в стремлении выбить какое-никакое пособие.

Правда, большая его часть почти тут же уходила на выпивку.

— "Кинжалы"? — поинтересовался низенький и плотный мужичонка, поднимаясь из-за широкого стола, обитого зеленым сукном (если конечно сукно здесь вообще имело место быть).

Так значит, это и есть распорядитель, о котором упоминал Маттиас. Обычно он назначался верховной Гильдией добытчиков, и, по сути, являлся главным человеком в лагере. Одного слова распорядителя было достаточно, чтобы увеличить или снизить разрешенное количество артана, либо же вообще вышвырнуть неугодного ему добытчика за оба забора сразу.

— Да, — кивнул Нао, вновь протягивая разрешение.

— Гилберт никак не может понять, что его дела совсем плохи, — глубокомысленно изрек распорядитель, внимательно разглядывая меня и Ивара, — и пять аэртов их никак не поправят.

Нао промолчал, потому что первое, о чем предупреждал Маттиас — никогда не спорить с распорядителем.

— Что ж, — разрешение исчезло в ящике стола, — сейчас в разработке находится четыре участка. Еще два почти полностью выбраны, но пару аэртов в них найти можно.

— Мы начнем с них? — поднял бровь Нао.

— Вы чем-то недовольны? — вкрадчиво поинтересовался распорядитель, доставая из ящика стола три карточки.

— Нет, — одноклассник сжал зубы и покачал головой, — все замечательно.

— Тогда можете начинать. Первый раз в этом лагере?

Вопрос был риторическим, но Нао утвердительно кивнул.

— Тогда в первую очередь найдите Коула, — распорядитель вручил карточки Нао и углубился взглядом в какие-то бумаги, — он вам все покажет.

— Спасибо, — благодарность прозвучала нестройным хором, но главный человек в лагере только отмахнулся, призывая нас, наконец, исчезнуть и оставить его в тишине.

— Ты зачем начал спорить? — прошипела я, стоило нам оказаться за дверью, — Маттиас ведь предупреждал!

— Не хотел вызывать подозрений, — также тихо ответил Нао, — он поставил нас на самый невостребованный участок. Для тех, кто хочет скрыться от посторонних глаз, это идеально, но добытчиков, чья Гильдия еле-еле сводит концы с концами, такой вариант, как минимум должен был возмутить.

— Ну тогда ладно, — пробормотала я, — идемте искать этого... Коула.

Коул обнаружился около конюшни и оказался тощим долговязым парнем, громко отдающим распоряжения мальчишке лет десяти:

— Прибыло еще трое, поэтому дополнительные места в дальней комнате должны быть свободны уже к вечеру. Среди них девчонка, ее...

Что ждало меня в скором будущем, узнать так и не удалось, потому что Коул повернулся, моментально заметив нас.

— Гилберт совсем умом тронулся? — вместо приветствия поинтересовался он, смерив меня и Ивара долгим пристальным взглядом.

— У него проблемы с деньгами, — весьма сдержанно отозвался Нао, — которые вряд ли стоят того, чтобы их сейчас обсуждать.

— Мне-то все равно, — парень пожал плечами, — вот только самое большее через сутки тебе придется работать одному. Ребенок и девчонка свалятся после первого же аэрта.

— Они знали, на что шли, — а вот теперь в голосе одноклассника ясно слышалась злость, и мне захотелось пихнуть его локтем в бок, чтобы не забывался, — и вполне способны справиться.

— Ну как хотите, — Коул усмехнулся, переводя взгляд на меня, — да не смотри ты волком, добытчица! Мое дело предупредить, потому что от вашей производительности напрямую зависит моя зарплата. Как тебя хоть зовут?

А вот тут я растерялась, потому что Маттиас ничего не говорил о том, стоит ли нам скрывать настоящие имена.

— Эй, — Коул озадаченно посмотрел на Нао, — она у тебя всегда такая неразговорчивая?

— Она просто не в духе, — одноклассник поймал мой взгляд и слегка заметно кивнул головой, — не каждый день тебе сообщают, что ты никуда не годишься.

— Айрин, — пробурчала я, облегченно переводя дыхание, — и я вполне способна устоять на ногах до последнего аэрта.

— Да кто бы сомневался, — на лице Коула снова появилась усмешка, — идемте.

Вслед за ним мы проследовали мимо конюшни, миновали администрацию и оказались на ярко освещенном горящими кострами дворе, с каждой стороны которого протянулись длинные приземистые здания, один взгляд на которые заставлял вспомнить о декорациях какого-то старого фильма про нищих и беспризорных, по воле судьбы вынужденных ютиться в подобных жилищах.

— Здесь будете жить, — пояснил Коул, указывая на один из "бараков", — свободных мест почти нет, но без кроватей не останетесь.

Коридор был длинным, темным и узким, висящие по стенам факелы давали совсем мало света, да и отчетливый запах сырости не придавал очарования месту, где нам предстояло провести следующие пару ночей.

— Заходите, — Коул толкнул одну из дверей.

Что ж, могло быть и хуже. По крайней мере, в огромной комнате было относительно чисто, в углу располагался широкий и длинный стол, а оставшееся свободное пространство делила между собой дюжина совершенно одинаковых кроватей, причем самые дальние оказались завалены разнообразным хламом. Судя по всему, там нам и предстояло спать. Внутри было пусто — очевидно, все добытчики, в отличие от нас, были заняты делом.

— Ваши места там, — наш сопровождающий махнул рукой на те самые кровати, — к вечеру их освободят, а пока можете просто оставить вещи.

— Мы возьмем с собой, — Нао подтянул на плече ремень сумки. О том, что добытчики иногда не брезгуют шарить по чужим вещам, Маттиас предупредил едва ли не в первую очередь.

— Как хотите, — Коул понимающе кивнул, — на какие участки вас распределили?

Одноклассник протянул ему карточки.

— Семнадцать и сорок три, — задумчиво протянул Коул, — да уж... Видно, Гилберт теперь совсем не в почете.

— Все так плохо? — не удержался Ивар.

— Участки почти полностью выбраны, — парень еще раз посмотрел на карточки, — но Сторму виднее.

— Сторму?

— Распорядителю, — пояснил Коул, — втроем на одном участке вы только потеряете время, так что, — он замялся, — если хотите...

— Нет, — отрезал Нао, — они новенькие и без меня никуда не пойдут.

— Куда они денутся, с одного-то участка?

Перспектива того, что нас вот-вот могут разделить, ужасающе замаячила впереди, и я невольно придвинулась к однокласснику.

— Нет, — Нао упорно стоял на своем, — я обещал их родителям. К тому же, мы никуда не торопимся.

— Но ведь кормить-то вас надо? — Вполне резонно поинтересовался Коул, а потом обреченно вздохнул, — сколько аэртов?

— Всего-то пять.

— Хорошо. Дай твоему балласту время привыкнуть, — Коул вновь окинул внимательным взглядом меня и Ивара, неодобрительно покачав головой, — идемте.

Кажется, Ивар уже собрался возмутиться по поводу "балласта", но одноклассник очень вовремя двинул ему локтем под ребра. Я же этим самым балластом себя и ощущала и довольно сильно трусила, приближаясь к огромной зияющей дыре, за которой начиналась пещера. Из ее черного нутра раздавался приглушенный гул, в котором удавалось различить только неравномерный стук металла о камень и обрывки разговоров, изредка перемежающиеся отборной руганью.

— Пригнитесь.

Факелы настолько ярко освещали это место, что я без труда разглядела низкий каменный свод и ровную площадку, от которой уходила вдаль пара десятков темных ходов. Над каждым из них красовалась куча непонятных надписей, но нашего провожатого, кажется, они ничуть не смущали, потому как он уверенно направился к самому крайнему.

— Начнете с семнадцатого, — Коул снял со стены три факела, сворачивая в одно из ответвленний, — его уже не освещают, поэтому факелы лучше держать при себе.

Крепко сжимая в руках теплую деревянную рукоять, я, стараясь держаться как можно ближе к однокласснику, с опаской пробиралась вперед по широкому коридору. Звуки здесь были слышны куда отчетливее, и чем дальше мы продвигались, тем сильнее они сливались в одну сплошную неразборчивую какофонию. Вскоре к ней добавился какой-то непонятный лязг и скрежет, и, кажется, до слуха донесся еле уловимый шум воды.

Я невольно шарахнулась в сторону, когда из очередного ответвления навстречу шагнули два дюжих верзилы, смерили нас чуть ли не презрительным взглядом, и, не сказав ни слова, направились в противоположную сторону.

— Тоже добытчики? — поинтересовался Нао, провожая взглядом объемный и наверняка тяжелый мешок на плечах одного из них.

— Ага. "Черный дракон", — Коул кивнул, — пятьдесят аэртов. Выносят полные мешки второй день и это еще не предел.

— Пятьдесят? — присвистнул Ивар, — как же они его...

Мальчишка прикусил язык, и вовремя, потому что на лице нашего провожатого отразилось недоумение.

— Где ж ты учился? — поинтересовался он, — если артана слишком много, добытчики чаще всего открывают портал. Выносить такое количество не столько тяжело, сколько опасно. Надеюсь, не надо объяснять, почему?

— Нет, — пробурчал Ивар, наверняка мысленно честя себя на все корки.

— Несколько лет назад, — словно не слыша, продолжал Коул, — одна из Гильдий пыталась вывезти тридцать пять аэртов. Добыча уместилась в двух повозках, вот только они не дотянули даже до Креона.

— Их убили? — дрожащим голосом поинтересовалась я.

— Именно что. Причем Экресс, не Орилейнд.

Я промолчала, в очередной раз подивившись человеческой мелочности, глупости и жестокости. О какой победе в этой войне вообще может идти речь, если по обе ее стороны стороны люди вцепляются в глотки не противнику, а друг другу лишь для того, чтобы без особых усилий заполучить кусок пожирнее?

— Поэтому жалеть артана на открытие портала попросту глупо, — заключил наш проводник.

— Понятно, — Нао задумчиво потер переносицу и чуть не врезался во внезапно остановившегосяэ Коула, — мы пришли?

— Еще нет, — он остановился около приземистого деревянного ящика, — возьмите кирки.

Холодный металл неприятно лег в руку, к тому же кирка была отнюдь не легкой, но добытчице, кажется, не престало жаловаться на тяжесть инструмента, от которого, в буквальном смысле, зависит ее хлеб.

Дальше мы не разговаривали, людей навстречу тоже больше не попадалось, а вскоре Коул свернул в очередной проход и остановился окончательно.

— Вот здесь и будете работать, — он посмотрел на Нао, — артана тут самые крохи. Уверен, что есть смысл искать их втроем? Я могу проводить...

— Уверен.

— Что ж, — не стал спорить Коул, — тогда начните с дальнего угла. Там больше шансов найти хоть что-то.

— Спасибо.

— Не за что. Выход найдете?

— Да, — кивнул одноклассник, — я запомнил все повороты.

Черт возьми! Ну почему я не удосужилась даже подумать об этом?! А если бы Нао не было рядом?

Насмешливый взгляд одноклассника с легкостью дал понять, что он с прекрасно понял, о чем я думаю.

— Ну, — Коул задержался в проходе, — удачи. Работаете до удара гонга. Вы, конечно, далековато от остальных, но услышите.

Только теперь я заметила, что общий гул, к которому я уже успела привыкнуть, почти не ощущался в этой части пещеры. Видимо, ее и в самом деле больше не использовали.

— Ну что? — впоголоса поинтересовался Ивар, когда шаги Коула затихли вдали, — как распределим обязанности?

— Айрин отходит в сторону и даже близко не подходит к артану, а мы с тобой...

— Эй! — меня возмутила подобная дискриминация, — я вполне способна работать со всеми!

— Идиотка! Тут повсюду залежи артана!

— На мне перчатки! — в подтверждение своим словам я сунула ладонь почти под нос однокласснику.

— Давай ты просто помолчишь? — устало попросил Нао, — у меня нет никакого желания объяснять, что произойдет, если они случайно порвутся.

Я обиженно замолчала, признавая его правоту. Участок, на котором нам предстояло работать, был темным и узким настолько, что разойтись двоим было практически невозможно. Повсюду виднелись следы отбитой породы, а ее осколки ощущались ногами даже сквозь толстую подошву.

— Как думаете, — я пристроила факел на стену и не без труда расчистила место в противоположном углу, — почему нас поместили именно сюда?

— Чем ты слушала? — сдержанно поинтересовался Нао, — "Кинжалы" здесь не почете.

— Да, но... — я помотала головой, пытаясь собрать мысли в кучу, — артана тут не наберется даже на пару аэртов.

— И что?

— Ну, — я попробовала рассуждать логически, — не проще было дать набрать нам эти пять аэртов на другом участке и избавиться как можно быстрее? Коул ведь ясно дал понять, что лишние рты здесь не нужны.

— Этому Сторму просто нужно зачистить оставшиеся участки, чтобы закрыть их раз и навсегда, — Нао примерился и сделал первый удар, — а дела нашего "хозяина" настолько плохи, что его добытчики являются идеальными кандидатурами на столь неблагодарную работу.

— Ты чем-то недовольна? — усмехнулся Ивар, вслед за одноклассником принимаясь за неподатливую породу, — можешь попроситься в компанию к "Драконам". Уверен, тебе там понравится.

Кажется, эти двоим вредно долго находиться вместе.

Воцарилась тишина, прерываемая лишь редкими ударами кирок о камень, и очень скоро я заскучала, даже начав завидовать своим спутникам — им, по крайней мере, было чем заняться.

— Повторяй заклинания, — словно прочел мои мысли Ивар, — или попробуй заснуть, но только не надо сверлить мой затылок глазами!

Разозлившись, я кинула в сторону малолетнего нахала камешек, промахнулась, и со вздохом полезла в сумку. Вот только сосредоточиться никак не получалось, и вскоре я поймала себя на мысли, что тупо смотрю на свиток с заклинаниями совершенно не воспринимая того, что там написано.

Интересно, во сколько заканчивается смена? У нас всего два дня, за которые нужно успеть обследовать лагерь вдоль и поперек, чтобы, когда Орилейнд заявит о себе, не стоять столбом на месте, ожидая, пока нас найдет кто-то из Сопротивления.

Так, в конце концов, и под заклинание попасть недолго.

— Нашел! — торжествующий вопль Ивара разнесся над сводами пещеры.

— Молодец, — я не удержалась от колкости, — тепрь найди таких же еще штук пятьдесят и норма будет выполнена.

— Вообще-то семьдесят пять, если для расчета брать среднюю массу камня, — добавил одноклассник.

— Да ну вас, — мальчишка надулся, а я невольно улыбнулась. Может, попросить Нао поговорить с ним? Все равно его секрет больше таковым не является, а скрывать правду подчас бывает очень тяжело.

— Смотри, еще од... А это что такое? — Нао поднял голову, и тут же резко дернулся в сторону, скрываясь от сорвавшегося с потолка камня.

— Эй, — я забеспокоилась, — а тут вообще безопасно находиться?

Ответить мне не успели, потому что еще несколько куда более крупных камней обрушились вниз.

— Айрин! Быстро к выходу!

Я честно пыталась сдвинуться с места, но пол под ногами заходил ходуном, я еще успела увидеть, как Нао рванулся ко мне, а потом не удержалась и рухнула на колени.

Последнее, что удалось запомнить — рука одноклассника, схватившая меня за шкирку, рывок в сторону, наполненный ужасом вопль Ивара, резкая боль, а потом уже в который раз за последние несколько недель на сознание обрушилась тьма.

Глава 14.

Легкие горели огнем.

Я попыталась сделать вдох, но грудь словно сдавило невидимыми тисками, совсем как в детстве, когда карусель, на которую усадил меня радостно улыбающийся отчим, вдруг покачнулась, я на полной скорости вылетела из облупленного седла пластмассовой лошади и со всего размаху приземлилась на траву.

— Айрин! — в те времена он даже не помышлял о выпивке, не кричал на маму, заваливал мою комнату игрушками и не упускал случая, чтобы выбраться в парк, кинотеатр или просто пройтись по магазинам.

В те времена он еще называл меня "деткой".

— Айрин!

Как же больно дышать.

— Айрин!

Интересно, он вообще, хоть когда-нибудь, любил меня?

— Айрин! Да отвечай же!

Где я? Кажется, каруселей уже нет, и я вовсе не на траве, потому что в спину упираются мелкие острые камни, а грудь вот-вот разорвет на части.

Оказывается, дышать я все-таки могу, вот только вдохнуть глубоко не удается, в лицо тут же начинает сыпаться пыль и каменная крошка, а попытка сделать глубокий вдох только приводит к новой вспышке боли.

— Айрин!

Испуганный, совсем ещё мальчишеский голос. Что ему нужно?

Ивар?..

Ну конечно... Лагерь добытчиков. Семнадцатый участок. Обвал.

Я резко распахнула глаза, встречаясь с наполненным паникой взглядом.

— Ивар...

— Святые Хранители! — мальчишка выглядел до смерти перепуганным, — жива!

Черт возьми, да как же больно...

— Где... Нао?

— Я его вытащил, но от него пока мало толку, — Ивар говорил быстро, сбиваясь чуть ли не на каждом слове, — поэтому выбираться будешь сама, понятно?

Мне удалось кивнуть, тут же сморщившись от боли.

— Сейчас я подниму камни, — ещё быстрее затараторил он, — как только почувствуешь, что сможешь двигаться, резко дергайся в сторону. Понятно?

Только теперь я поняла, почему не могу пошевелиться. Грудь и вся левая сторона тела оказались придавлены грудой тяжелых булыжников, а пульсирующая боль в ноге свидетельствовала, скорее всего, о том, что и там не обошлось без повреждений.

— Давай уже... — прохрипела я, пытаясь отыскать взглядом одноклассника.

В полумраке пещеры фиолетовое мерцание артана показалось неожиданно ярким. Слова неизвестного мне пока заклинания сорвались с губ мальчишки, почти тут же свинцовая тяжесть в груди отступила, и я сделала попытку откатиться в сторону.

Резко, как и просил Ивар, не получилось. Я с трудом ползла по выступающим камням, туда, где уже разглядела неподвижно лежащую фигуру одноклассника, непрерывно кашляя и передвигаясь чуть ли не с черепашьей скоростью, но быстрее, как ни пыталась, просто не могла.

— Айрин! — простонал Ивар, — быстрее! Дольше не удержу.

Я сжала зубы, напрягаясь каждой клеткой тела, и, совершив поистине нечеловеческие усилия, резко дёрнулась в сторону, больно ударилась спиной о какой-то выступ и шлепнулась на каменный пол.

Почти тут же камни позади меня опустились на землю с немыслимым грохотом.

— Нао, — простонала я, когда перед глазами возник ботинок одноклассника, — Нао, ты в порядке?

— Он без сознания, — Ивар оказался рядом, — но дышит. А ну, успокойся! — резко выкрикнул он, заметив, как я в панике дернулась, чтобы тут же броситься к неподвижному телу, — не шевелись!

Мальчишка прижал меня к земле, лишая даже малейшей возможности шевелиться.

— Один я его не вытащу, — теперь он говорил медленно, вбивая каждое слово, — и мне будет нужна твоя помощь. Но в таком состоянии ты ничего не сделаешь, понимаешь?

Я затравленно кивнула. Ивар облегченно вздохнул, ослабляя хватку.

— Где хуже всего? — он окинул меня внимательным взглядом.

— Нога, — я попыталась прислушаться к ощущениям, — дышать больно. И голова кружится.

— Перелом, — констатировал Ивар, осторожно касаясь больного колена, — что ещё?

— Тебе недостаточно?

— Не язви, — он уже сжал артан в пальцах, не убирая руку с коленной чашечки, — и помолчи минуту.

Я постаралась расслабиться и закрыла глаза, когда в коленке возникло уже знакомое тепло. Несколько мгновений, и боль сначала из саднящей превратилась в терпимую, а потом и вовсе сошла на нет. Целительный жар переместился на грудную клетку, разлился по ребрам и исчез, забрав большую часть неприятных ощущений.

— Спасибо, — я осторожно пошевелила ногой и попыталась вдохнуть поглубже. Кажется, всё прошло.

— С сотрясением придется повозиться, — Ивар проигнорировал благодарность, — ты ведь недавно свалилась с лошади.

— Ага. Когда Герда утащила нас в лес.

— Оно не прошло до конца, — пальцы мальчишки осторожно обхватили мой затылок, — поэтому сейчас стало только хуже.

— Но ты справишься?

— Постараюсь, — он закусил губу и закрыл глаза, — молчи.

Головокружение усилилось, и я не смогла сдержать стона, когда череп взорвался дикой болью.

— Тихо! — по перемазанному грязью лицу Ивара стекали крупные капли пота, — сейчас пройдет.

Ему легко говорить! Но как можно расслабиться, когда по вискам боль бьет набатом, а в затылок впивается словно невидимое сверло?

Так. Нужно сосредоточиться на чем-то, что поможет отвлечься от боли. Дом. Школа. Отчим.

Слегка дрожащие пальцы переместились на лоб, и я сжала зубы, чтобы сдержать новый стон.

Когда-нибудь я вернусь ко всему этому. К квартире на втором этаже, пьяному отчиму, урокам и домашним заданиям. Вот только больше не буду прятаться в комнате и скрывать под одеждой новые ссадины и синяки.

А Нао, в отместку за то, что сейчас я до полусмерти напугана его состоянием, будет таскать мой портфель. Причем каждое утро нарочно буду класть туда на пару учебников больше.

А хотя нет. У него же велосипед.

— Ну как? — голос Ивара вырвал меня из бредовых мечтаний, и я с трудом приоткрыла глаза.

Раздирающая череп боль ушла, словно её и не было.

— Всё прошло, — пораженно пробормотала я, — у тебя получилось.

Он бледно улыбнулся, в изнеможении опускаясь на землю.

— Ивар!

— Сейчас пройдет. Не теряй времени.

Я поспешно кивнула, поднимаясь на ноги и кидаясь к однокласснику.

— Нао! — пальцы провели по шраму, слегка похлопали по щеке, — Нао!

Кажется, видимых повреждений нет. Тогда почему он не приходит в себя?

— Когда начался обвал, — донесся слабый голос Ивара, — он в последний момент успел вытащить тебя из эпицентра, но сам сильно ударился головой.

Только теперь я догадалась провести рукой по затылку одноклассника, и вскрикнула от ужаса, когда она наткнулась на что-то теплое.

— Он сильно приложился о камень, — подтвердил мои догадки Ивар, опускаясь рядом, — и, кажется, получил трещину в черепе.

— Что?! — я вот-вот была готова снова впасть в панику, — так он... Он в коме?!

— Тихо! — прикрикнул он, — истерика ему не поможет.

Я кивнула, свободной рукой поспешно смахивая навернувшиеся слезы. Дурак... Ну вот зачем он кинулся за мной?

— Я не знаю, что такое кома, но он просто без сознания.

— Ты сможешь помочь? — я уже взяла себя в руки, машинально проведя рукой по пыльным взъерошенным прядям.

— Это не твое сотрясение, — отозвался мальчишка, — поэтому мне не хватит сил, чтобы его залатать.

— Что я должна делать?

— Помнишь, как ты настраивалась на магию Маттиаса?

Я поспешно кивнула.

— Попытайся сделать то же самое со мной.

Несмотря на подступающую панику, обнаружить совсем рядом чужое тепло и потянуться к нему оказалось не так уж и сложно.

— Отлично, — кивнул Ивар, — чувствуешь ее силу?

— Да, — я растерянно посмотрела на мальчишку, — но ее совсем мало.

— Именно. Я почти на пределе. Поэтому сейчас, когда я начну, будешь поддерживать мою магию. Понятно?

— Не совсем, — я прекрасно знала, что времени на объяснения совсем нет, но страх сделать все еще хуже просто затмевал сознание.

— Смотри. Как только поймешь, что почти не чувствуешь моей силы, значит она на исходе. Я потянусь к твоей, а ты попытайся открыть канал, чтобы я не тратил остатки, пробиваясь к тебе. Понимаешь?

— Да.

— Отлично. Сядь, как тебе удобнее. Приподними ему голову, лучше всего положи к себе на колени. И не шевелись.

— Удачи, — одними губами прошептала я, выполняя требуемое, а потом перевела взгляд на бесчувственное лицо одноклассника, — а ты держись, слышишь? Тебе еще таскать мой портфель.

— Откинься спиной на стену, — посоветовал Ивар, — закрой глаза, так будет проще. Готова?

— Да.

— Начали!

Заклинания проносились мимо сплошной непрерывной цепью, и вскоре я оставила попытки разобрать хоть слово, сосредоточив все внимание на той искре, которая с каждой минутой становилась все тусклее.

Не нужно даже быть магом, чтобы понять, что такими темпами мальчишка вот-вот свалится. Поэтому придется действовать самой — вдруг все настолько серьезно, что Ивар даже не может отвлечься, чтобы дотянуться ко мне?

Я зажмурилась еще крепче, и, раскрывшись навстречу почти совсем угасшей искре, попыталась вложить в нее всю силу, на которую только была способна. Сначала никак не удавалось отдать даже малую толику, но внезапно тепло хлынуло таким мощным потоком, что в первый момент я даже испугалась, что все испортила окончательно, но тут руку ободряюще сжали мальчишечьи пальцы, и я позволила себе вздох облегчения.

У меня получилось!

Правда, смену эйфории быстро пришло утомление, потому что заемная магия, как оказалось, расходовалась куда быстрее, чем собственная, и еще ни раз и ни два мне приходилось делиться ею с Иваром, причем с каждым разом делать это становилось все сложнее.

Под конец я уже не чувствовала ничего, направив остатки сил только на то, чтобы не отключиться, оставив Ивара без малейшей поддержки. Но всю усталость словно сняло рукой, когда одноклассник сначала застонал, потом пошевелился, а после попытался открыть глаза.

— Нао!

— Черт... Голова...

— Не шевелись, — смертельно бледный Ивар откинулся на стену рядом со мной, — сейчас будет легче.

— Ты как? — голова Нао все еще лежала на моих коленях, и я провела пальцами по затянувшемуся затылку, стирая остатки уже подсохшей крови.

— Как будто мой череп раскроили на двое, а потом склеили, забыв вставить несколько деталей, — одноклассник скривился, — ты в порядке?

— Уже да. Хочешь пить?

— Нет. Только спать.

— Спать нельзя, — подал голос Ивар, — по крайней мере, первые пару часов.

— Ты сам-то как? — я с тревогой посмотрела на мальчишку. Он все еще был бледен, как полотно, по лицу стекали крупные капли пота, а выражение глаз... — Ивар?

— Вы... Вы... — он с силой треснул кулаком по камню, а потом вдруг разревелся, уткнувшись лицом в согнутые колени.

— Ивар...

— Я чуть с ума не сошел, когда вытащил сначала одного, с проломленным черепом, а потом другую, со сломанными ребрами и ногами! Вы хоть понимаете, что могли умереть?! Оба!

Оцепенев, я осторожно пристроила голову Нао на каменный пол, а потом развернулась и резко притянула мальчишку к себе.

— Вы... хоть.... понимаете... — судорожные всхлипы раздавались после каждого слова, — как мне... было страшно?!

— Ты молодец, — я сильнее сжала содрогающееся от рыданий тело, — если бы не ты...

— Идиоты... — его затрясло от прорывающейся истерики, — только... попробуйте... еще раз...

Я молчала, машинально гладила его по спине и чувствовала, как собственные слезы комом собираются где-то в горле.

— Спасибо, — Нао с трудом поднялся, положив руку на вздрагивающее плечо, — ты просто герой.

— Иди к черту, — всхлипнул Ивар, отстраняясь и вытирая лицо рукавом, — ты зачем встал?

— Надоело лежать, — одноклассник пожал плечами, — принести воды?

— Я сама, — я поспешно склонилась над сумкой, незаметно промокнув глаза, — тебе лучше?

— Гораздо, — он забрал у меня флягу, протягивая ее Ивару, — спасибо, друг.

Мальчишка хмуро кивнул, стирая остатки слез, а я поняла, что если сейчас же не найду какую-нибудь опору, то просто растянусь на усыпанном камнями полу. Неровная стена показалась мягкой подушкой, и я глубоко вздохнула, пытаясь прийти в себя.

— Что будем делать?

— Ну, — Нао снова поморщился, машинально касаясь затылка, — судя по всему, никто не заметил, что здесь произошло.

— И что с того?

— Пока не знаю, — он покачал головой, — но если появилась возможность скрыть произошедшее, то лучше всего будет ею воспользоваться.

— Почему?

— Ивар, — он проигнорировал мой вопрос, — такие обвалы — привычное дело?

— Вообще-то нет, — мальчишка набрал в ладонь воды и провел ею по лицу, смывая слезы и грязь, — порода, в которой залегает артан, очень прочная, поэтому...

— Погоди, — я недоверчиво покрутила головой, — ты хочешь сказать...

— Я пока ничего не хочу сказать, — к однокласснику уже вернулось его привычное раздражение, — просто непонятно, почему участок, на котором оказывается сразу трое добытчиков одной Гильдии, вдруг ни с того ни с сего обваливается.

— Так это было подстроено? — пальцы Ивара с силой вцепились во флягу.

— Я не знаю! Просто пытаюсь разобраться.

— И что теперь? — я, стараясь скрыть пробежавшую по телу дрожь, обхватила себя руками.

— Погоди, — Нао опять поморщился, — дай подумать.

— В твоем состоянии это вредно, — не преминул заметить Ивар.

Одноклассник не ответил, прислонившись затылком к прохладной стене и закрывая глаза. Воспользовавшись паузой, я наспех умылась и попыталась вычесать каменную крошку из сбившихся в один сплошной колтун волос.

Кому могло понадобиться причинить нам вред? Нет, понятно, что большей части Орилейнда, а также одному говорящему с мертвыми, но никто из них не мог знать, что мы отправимся в лагерь добытчиков! Может быть, Маттиас и Лигия попали в лапы Ордена и выдали наше местоположение?

Тоже не очень-то верится.

— Ивар, — прошептала я, с остервенением проводя по волосам деревянной расческой, — а магия вообще позволяет читать мысли на расстоянии?

— Нет, — также тихо ответил он, прекрасно поняв, что я имею в виду, — если бы Орилейнд мог пробраться к нам в голову и узнать о затеваемых планах, ты бы уже давно была в их лапах.

— Понятно, — я облегченно вздохнула.

— К тому же ты нужна им живой, помнишь? А обвал, даже если и был устроен нарочно, явно планировался с целью вывести из строя всех троих.

— Это не Орден, — одноклассник открыл глаза, — а кто-то, кому "Кинжалы" перешли дорогу или же встали поперек горла.

— Так убить, — я поежилась от этого слова, — должны были настоящих добытчиков?

— Они продали разрешение Маттиасу. Хотели срубить легких денег, или же что-то знали и поспешили скрыться?

— Допустим, — Ивар встал и принялся мерить шагами крохотное помещение, — но кому "Кинжалы" могли помешать?

— Их глава наделал кучу долгов, — вспомнила я, — и пять аэртов ситуации бы никак не исправили.

— Так это могло бы стать первым предупреждением Гилберту?

— Похоже на то.

— Но кто мог это сделать? — мне стало по-настоящему страшно.

— Только тот, кто прекрасно знал, на какой участок "Кинжалы" получили распределение.

— Распорядитель, — эхом откликнулся Ивар, — и еще Коул.

— Это не Коул, — я была напугана, но не настолько, чтобы остатки здравого смысла отбыли в неизвестном направлении, — он хотел поставить нас на разные участки, помните?

— Не факт. Вдруг смерти даже одного добытчика было бы более чем достаточно?

— Черт, — я в сердцах пнула мелкий камешек, — и что будем делать?

— Кто бы это ни задумал, он придет проверить результат. Поэтому лучше заранее выработать стратегию поведения.

— Какую?

— Такую, которая поможет нам дотянуть до завтрашнего вечера и остаться в живых.

Повисло молчание, в тишине которого каждый обдумывал сложившуюся ситуацию. Да, знал бы Маттиас, чем обернется его самоубийственный план — рискнул бы им воспользоваться? Еще вчера я понятия не имела, как можно уцелеть после нападения на лагерь Орилейнда, а теперь оказалось, что и дожить до этого самого нападения тоже не так-то просто.

— Как только тому, кто все это затеял, станет известно, что мы выжили, — Нао задумчиво смотрел на горящий факел, — он предпримет вторую попытку. В разрешении указано всего пять аэртов, поэтому времени у него нет совсем.

— Святые Хранители, — пробормотал Ивар, — мы покойники.

— Тихо, — рубанул воздух ладонью Нао, — теперь слушайте. Если сюда придут до удара гонга, мы делаем вид, что ничего не произошло, обвал произошел в противоположном конце участка и вызвал все, что угодно, но только не подозрения, что нас хотят убить. Кстати, так бы все и случилось, не посади мы Айрин как можно дальше от артана.

Только теперь я удосужилась внимательно осмотреть пещеру и поняла, что завален, и в самом деле, только тот угол, в который отправил меня одноклассник. То есть, не рвани Нао мне на выручку, его бы, как и Ивара, даже не зацепило.

— Так может, убивать нас вовсе и не хотели? — Мне опять стало холодно от осознания того, что на самом деле могло произойти, — а просто напугать?

— Все может быть. Но я предпочитаю перестраховаться. Вдруг они или он просто ошиблись в расчетах. Или не рассчитали сил. В любом случае, нужно привести себя в порядок и попытаться прояснить, что к чему.

Встав на ноги, я окинула себя критическим взглядом. Штаны оказались прорваны в нескольких местах, кожа на руках ободралась в кровь, на щеке, кажется, наливался фингал, а волосы все еще представляли собой сплошную спутанную массу.

На то, чтобы привести ладони в приличный вид, ушло несколько минут, окончательно распутать волосы — еще десять, ну а стряхнуть грязь с куртки и штанов заняло совсем немного времени.

— Убери синяк, — Нао дотронулся до моей щеки, — иначе местные добытчики решат, что мы систематически тебя избиваем.

Язвить в ответ не хотелось, поэтому я только кивнула, в считанные секунды избавляясь от кровоподтека, а потом внимательно осмотрела одноклассника.

— У тебя кровь на затылке.

— Ну извини. Глаз-то там у меня нет. Поможешь?

Намочить собственный платок не составило труда, и вскоре Нао вздрогнул, когда его шеи коснулась прохладная ткань.

— Больно? — я тут же отдернула руку.

— Нет, просто холодно. Продолжай.

Крови оказалось неожиданно много, даже странно, что она залила только воротник, а не большую часть куртки, но Ивару удалось полностью затянуть рану, и теперь на ее месте остался только розоватый след.

— Голова не кружится? — тихо спросила я.

— Уже нет, — а потом, после короткой паузы, — прости.

Рука замерла на месте, когда я с удивленим уставилась на уже очищенный затылок.

— За что?

— Это я заставил тебя уйти в противоположный угол. Будь ты с нами...

— Глупости, — я тряхнула головой, — к тому же, ты пострадал куда сильнее.

— Ты переломала себе ноги и ребра.

— Но ведь сейчас все прошло.

— А если бы Ивара не было рядом?

— Нао, — я тяжело вздохнула, не зная, как еще объяснить этому идиоту, — ты не виноват.

— Я поклялся, что убью любого, кто причинит тебе вред, — глухо ответил он, — но сам неспособен даже элементарно защитить.

— Ты дурак, — прошептала я, и, отбросив всякий стыд, забыв даже про Ивара, который находился всего-то в паре метров, уткнулась лицом в макушку одноклассника, — не будь тебя, я бы давно уже...

Голос отказал, поэтому я просто зарылась в пахнущие пылью волосы и закрыла глаза.

— Ещё раз так меня напугаешь, — голос Нао вибрировал у самой щеки, — и я в самом деле тебя привяжу.

— Кто бы говорил, — я отстранилась и нашла взглядом Ивара, весь вид которого говорил о том, что ему сейчас хотелось бы оказаться слепым, глухим, а заодно как можно дальше отсюда, — можешь отчистить кровь с воротника?

— Да с этим и ты справишься, но лучше без помощи магии, — он устало покачал головой, — мы оба на пределе.

Кровь оттиралась неохотно, хоть я периодически и поливала воротник прохладной водой. Наконец, когда куртка приобрела более-менее привычный вид, я с облегчением протянула ее однокласснику.

— Надевай.

— Она мокрая.

— Ну значит, тащи в руках! — рассердилась я, — и вообще, оттирал бы сам!

— Я думал, — парировал одноклассник, все же натягивая куртку, — и не мог отвлекаться на такую ерунду.

— И чего решил? — вклинился в спор Ивар, заметив, что я вот-вот взорвусь.

— Как должны вести себя добытчики, на участке которых только что произошел обвал?

— Быть в недоумении?

— Мягко сказано. По-моему, нам сейчас нужно как можно скорее найти этого Коула и устроить скандал.

— А если он причастен? — засомневалась я.

— Он все равно узнает, особенно если обвал — его рук дело.

— А он маг? — я только теперь вспомнила, что не обратила никакого внимания на шею человека, который привел нас сюда.

— Да, — кивнул Ивар, — я сразу почувствовал.

— И что нам даст твоя гениальная идея?

— Ты язвишь, а значит, полностью оправилась, — усмехнулся одноклассник, — по крайней мере, так мы дадим понять, что ничего не заподозрили.

— А если в качестве компенсации потребовать другой участок?

Нао снова ушел в себя, но уже через минуту кивнул.

— Да, причем совершенно точно не сорок третий, а тот, на котором уже трудятся еще несколько добытчиков. Пока мы находится рядом с людьми, нападение вряд ли рискнут повторить.

— Если распорядитель, или же Коул, а может, и оба вместе поставили целью нас уничтожить, то другого участка нам не видать, как своих ушей.

— Но попробовать-то стоит? — вполне резонно заметил Нао, — ну что, готова устроить представление?

— Более чем, — я нехорошо улыбнулась, — они свое получат.

* * *

— Айрин! — Нао вцепился в мой локоть пытаясь оттащить от растерянного Коула, — успокойся! Ивар, да помоги же мне с этой ополоумевшей!

— Что сказала бы мама! — возопил Ивар, повисая на другом локте.

— Мало того, что нас поставили на самый невыгодный участок, так его еще и засыпало камнями! — Я с легкостью стряхнула этих двоих и ткнула долговязового парня пальцем в грудь, — и кто теперь вернет тот аэрт, что я успела найти?!

— Да что случилось! — попятился никак не ожидавший такого напора Коул.

— Понимаете, — одной рукой Нао ловко перехватил мои запястья, а другой зажал рот, оставив возможность только брыкаться да возмущенно мычать, — на семнадцатом участке произошел обвал, и весь артан засыпало наглухо.

— Но вы сами-то целы? — забеспокоился Коул, а я, не прекращая попыток вырваться, или хотя бы укусить все еще зажимавшую рот ладонь, окинула его внимательным взглядом. Вроде бы, и в самом деле взволнован. Или просто хороший актер?

— Все в порядке, — Нао поудобнее перехватил мои руки, — мы были на другой полов... Ай! Да успокойся ты!

Я так вошла в роль, что, забывшись, все-таки извернулась и сжала зубы на руке одноклассника.

— А она всегда такая? — Коул беспокойно огляделся по сторонам, откуда на нас уже начали бросать любопытные взгляды. Само собой, он не хотел привлекать лишнего внимания. Причем его можно было понять — как только остальные добытчики узнают о том, что на шахте возможны обвалы, она тут же потеряет большинство из них, а, значит, лишится стабильного дохода, — идемте со мной.

— Не переигрывай, — шепнул мне на ухо Нао, потирая укушенную ладонь.

— Сам просил быть поубедительнее, — также тихо буркнула я.

Коул обитал в отдельной, но такой крохотной комнатушке, что в ней только и помещались, что кровать, два стула, стенной шкаф и грубо сколоченная тумбочка.

— Располагайтесь, — кивнул хозяин комнаты, кивком головы указывая на кровать и стулья.

— Мы постоим, — решительно заявила я, решив уж до конца играть роль возмущенной дурочки, которая понятия не имеет, как нужно вести себя в подобных местах.

— Айрин! — одернул меня Нао.

— Так обвал точно был? — на всякий случай уточнил Коул, усевшись на стул и вытянув вперед длинные ноги.

— Думаете, мы вр... — мой рот тут же оказался зажат рукой одноклассника.

— Извините ее, — сокрушенно проговорил Ивар, — сестренка просто не может держать язык за зубами, когда изрядно напугана.

— Не может промолчать, говоришь... — задумчиво протянул Коул, и тут мне стало по-настоящему страшно. Кто знает, на что готов пойти этот тип, чтобы сохранить репутацию шахты? Вдруг возьмет, да отправит одну на самый пустой участок, а потом по-тихому пришьет, чтоб не болтала лишнего?

— Она исправится, — с нажимом проговорил одноклассник, — правда же, Айрин?

Я могла только возмущенно мычать.

— И вот так уже год после смерти мамы, — вздохнул Ивар, — совершенно неуправляемая.

— Что ж вы притащили ее за собой? — Коул с подозрением смотрел на меня.

— Так а куда ее? — опять вздохнул мальчишка, — по хозяйству помогать и младших хватает, а Айрин, к тому же, очень выносливая.

Так, судя по всему, Ивара вот-вот занесет не в те степи.

— Послушай, Айрин, — Коул взглянул мне в глаза, — ты ведь понимаешь, что болтать об этом не следует?

Кажется, его и в самом деле волнует только эта чертова репутация...

— Я полтора часа убила на то, чтобы найти хотя бы самые крохи, — обиженно протянула я, — а Гилберт еще говорил, что ваша шахта самая лучшая.

— Она такая и есть, — слишком быстро ответил Коул. Я буквально видела, как в его голове ворочаются две идеи — выкинуть болтливую дурочку за ворота, или же просто заткнуть ей рот, дав возможность как следует заработать.

— Ну, хорошо, — видимо, вторая идея все-таки победила. Правильно, кто сказал, что я буду молчать, оказавшись в Креоне? — я поставлю вас на участок, который почти не разрабатывался, и увеличу выработку до семи аэртов.

— В самом деле? — восторженно-недоверчиво протянул Ивар.

— Таким образом, два аэрта будет вашей чистой прибылью, — видно было, насколько Коулу не по душе эта затея, — но одно условие. Распорядитель ничего не должен знать. Да и в лагере помалкивайте.

— И как мы вывезем лишний артан за ворота? — недоверчиво поинтересовалась я, — его ведь проверяют.

— Предоставьте это мне, — мрачно заявил Коул. Видимо, ему и в самом деле было жалко отдавать нам "бесплатный" артан.

— А мы можем вам доверять? — я до последнего не выходила из роли.

— Еще слово — и со своими проблемами пойдете к распорядителю. И хорошо, если после этого останетесь на территории лагеря.

— Из...звините, — пискнула я.

— Вот сразу бы так. Идемте.

Выяснять, на какой именно участок нас направят теперь, я побоялась, поэтому молча шла следом за одноклассником, раздумывая, что же нам делать дальше. План сработал идеально — Коул, даже если и был причастен ко всему этому, больше всего боялся возможных пересудов, и ему даже в голову не пришло, что хоть один из нас заподозрил неладное. Но что делать, если сейчас мы окажемся на столь же пустынном участке? Останется только надеяться, что этот долговязый парень и в самом деле не при чем, и как минимум до вечера мы можем быть в относительной безопасности. Ну, или будем почаще смотреть на потолок... Знать бы еще, как часто тут проверяют заброшенные участки...

Сто двадцать третий участок оказался точной копией семнадцатого за одним исключением — здесь не было и следа того, что его стен хоть когда-нибудь касалась кирка.

— Артана здесь не в пример больше, — удрученно озвучил общие мысли Коул, — работайте. И — ни слова.

— Уффф... — стоило ему скрыться, я обессиленно опустилась на пол пещеры, — и что теперь?

— Частично нам удалось, — прошептал Нао, — но я, все же, предпочел бы находиться как можно ближе ко входу.

— Как вы думаете, это он? — Ивар пристроился на самой кромке участка, и с такой осторожностью стукнул киркой, словно сильный удар мог спровоцировать новый обвал.

— Если даже ты прав, то актер из него просто идеальный. Айрин, садись ко входу, и от меня ни на шаг. Ивар, на пару метров ближе.

Я бы, наверное, снова начала спорить, если бы еще час назад мои ребра не были раздавлены тяжелой породой. Поэтому только коротко кивнула и села сразу за спиной одноклассника, обхватив колени руками.

— Постарайся ни до чего тут не дотрагиваться, — предупредил Нао, — по возможности, вообще не шевелись.

Я снова кивнула, молча наблюдая, как Ивар и одноклассник один за одним складывают в сумку тускло мерцающие камни. Поначалу я шарахалась от каждого постороннего звука и готова была, схватив друзей за руки, тащить их к выходу, но вскоре страх, беспокойным комом ворочаюшийся в груди, сошел на нет, и я сама не заметила, как задремала, положив голову на сумку Ивара.

Разбудил меня громкий удар, от звука которого я резко подскочила и совершенно точно приложилась бы головой о каменный козырек, не схвати меня Нао за плечи.

— Это гонг, — успокоил он, — смена закончилась.

— Ох, черт, — я протерла глаза, — и долго я спала?

— Несколько часов.

— Все в порядке?

— Более чем, — в поле моего зрения появился Ивар, гордо предъявив почти целиком наполненную сумку.

— Ух ты. И сколько здесь?

— Примерно три аэрта.

— Здорово, — я проснулась окончательно, — значит пока никто не пытался нас убить?

— Как видишь, нет.

— Так может, вовсе и не пытались? А обвал был просто случайностью?

— Может быть, — пожал плечами одноклассник, — но все равно нужно быть начеку.

В общей толпе закончивших свою работу добытчиков мы, держась как можно ближе друг к другу, проследовали к выходу. Задержаться у местной столовой, в который каждый добытчик имел право на вечерний паек, Нао нам не позволил, решив, что утолить голод можно и из собственных запасов, а вот лишнее внимание привлекать совершенно точно ни к чему.

— Вот вы где! — стоило только свернуть в сторону бараков, как на пути словно из-под земли вырос Коул, — ну как успехи? Больше ничего не падало?

— Нет, — сдержанно ответил Нао, наверняка пытаясь понять, нет ли в вопросе парочки скрытых намеков.

— И хорошо, — парень обезоруживающе улыбнулся, — уже поужинали?

— Да мы, в общем, не голодны... — пробормотал Ивар.

Ну вот что ему стоило сказать, что мы, и в самом деле, уже поели!

— Добытчики — и не проголодались? — Коул озадаченно поскреб в макушке, а потом, видимо посчитав нас окончательными психами, пожал плечами, — ну как хотите.

Он кивнул на прощание, и я только собралась облегченно вздохнуть, как нашему собеседнику, судя по просветвлевшему выражению лица, пришла в голову, по меньшей мере, гениальнейшая из идей.

— А идемте ко мне! Мы же теперь вроде как соучастники, тем более у меня с прошлого месяца остался солидный запас яргара.

— Спасибо, — я всей кожей чувствовала, как насторожился Нао и ощетинился Ивар, — но мы устали.

— Да ладно вам! — на лице Коула явно читалось разочарование, — я ж не работать вас заставляю! Посидим, поговорим... Что вам делать в бараках?

— Ну хорошо, — после недолгой паузы согласился Нао, а я чуть не подскочила на месте от неожиданности. Что он творит?!

— Вот сразу бы так, — обрадовался Коул и первым двинулся к своему жилищу.

— Ты в своем уме? — мы намеренно отстали на несколько шагов, так что теперь можно было наброситься на одноклассника, не боясь быть услышанной, — а если он ведет нас в ловушку?!

— Да пойми ты, — Нао кинул быстрый взгляд на удаляющуюся спину парня, — если кто-то задался целью избавиться от нас, то это можно сделать как и где угодно. К тому же, нас все-таки трое, он ничего не знает про твою магию, а здесь полно камня, который ты всегда можешь расколоть.

— А если он не причастен, — ввернул Ивар, — можно попытаться хоть что-то узнать.

— Ну ладно, — вздохнула я, — только не расслабляйтесь. Кстати, что такое яргар?

— Выпивка, — скривился Ивар, — гадость редкостная, хоть и стоит недешево.

— Попробуем его напоить? — предложила я.

— Было бы неплохо. И не выходи из роли. Она тебе на редкость хорошо удается.

Пихнув одноклассника локтем в бок, я широко зевнула — недавний сон в пещере давал о себе знать, и первой устремилась по направлению к пенатам Коула, в которых нас могло ждать все, что угодно — от импровизированной вечеринки до быстрой и мучительной смерти.

* * *

— Располагайтесь, — Коул даже где-то раздобыл третий стул, — места мало, но мы же тут не танцевать собрались.

— У вас тут... — Нао обвел взглядом более чем скромный "пейзаж", — уютно.

— Да ладно, — парень усмехнулся, извлекая из-под кровати запыленную стеклянную бутыль, а из стенного шкафа три кружки с отбитыми краями.

— Спасибо, мы не хотим, — быстро ввернул Ивар, глядя на выпивку неласковым взглядом.

— Тебе и не предлагают, — пожал плечами хозяин комнаты, — мелкий еще.

— Не больно-то и хотелось, — надулся мальчишка, подозрительно смотря, как янтарного цвета жидкость подбирается почти к самым краям.

— Знаешь, — перешел на "ты" одноклассник, — мы, наверное, тоже откажемся.

— Почему это? — почти оскорбился Коул, — я ж вам не пойло какое предлагаю. Да этому яргару больше десяти лет. Предыдущие добытчики отблагодарили.

— Тоже переводил на другие участки? — усмехнулся Нао, правда глаза его внимательно следили за пальцами нашего собеседника, которые сжались на кружке и поднесли ее к губам.

— Вроде того, — ничуть не смутился Коул, делая солидный глоток.

Я с трудом удержалась от облегченного выдоха. Кажется, травить нас пока не собираются.

— Ну ладно, — однокласснику легко удалось изобразить нерешительность, приправленную изрядной долей сомнения, когда он протянул мне одну из кружек, — ты только не напивайся. Вставать придется рано.

Когда-то, расширившимися от страха глазами и смотря на потерявшего человеческий облик отчима, я поклялась себе никогда не брать в рот спиртного. Поэтому сделать совсем крохотный глоток оказалось невероятно сложно, а еще сложнее — не сморщиться от кислой горечи, тут же осевшей на языке.

Как людям может нравиться это? Я даже невольно позавидовала Ивару, который сидел в стороне, неприязненно косился на бутылку и уж точно был избавлен от необходимости глотать эту гадость, причем не меняясь в лице.

Однако Нао, судя по всему, либо умел куда лучше контролировать эмоции, либо счел яргар не столь уж и противным на вкус, потому что спокойно сделал глоток, одобрительно кивнув Коулу.

— Твои добытчики, и в самом деле, умеют быть благодарными.

— Понравилось? — парень одобрительно хлопнул Нао по плечу и почти тут же погрустнел, опрокидывая в себя оставшуюся половину кружки, — должно же хоть кому-то здесь быть знакомо это понятие.

— Ты про Сторма? — осторожно поинтересовался Нао, ненавязчиво наливая Коулу вторую порцию.

— Ага, — очередной глоток не заставил себя ждать, — помощник распорядителя... Это только звучит значимо, а на самом же деле — куча обязанностей и никакой благодарности.

— Сложно приходится? — я сделала еще один малюсенький глоток.

— Всяко бывает. Ладно, — он вздохнул и снова потянулся к бутылке, — вы-то как здесь оказались?

— Долгая история, — вздохнул одноклассник и принялся обстоятельно рассказывать, как всю жизнь прожил по соседству с многодетной семьей, которая, впрочем, была настолько бедна, что частенько вся ее неисчислимая детвора ходила по улицам, выпрашивая кусок хлеба. Наша с Иваром мамочка, оказывается, рвалась на трех работах, и, в конце концов, так изморила себя, что однажды просто не встала с кровати, а еще через месяц и вовсе покинула этот мир. После чего Нао, отец которого не так давно пристроил его в "Кинжалы", просто не мог бросить на произвол судьбы несчастных сирот, упросив Гилберта принять в свои ряды еще и двоих старших.

Ивар тяжело вздыхал, время от времени поправлял Нао, напомнив, к примеру, что в Гильдию давно просился сам, вот только никак мать никак не пускала, а я же сидела, уткнувшись в кружку с яргаром и изо всех сил старалась не расхохотаться в голос. И только после двух пинков по лодыжке, сначала от одноклассника, а потом и от новоявленного братца, выпрямилась, тяжело вздохнула и выдала, что если бы не нужда, то никогда бы я не копалась в этих пыльных пещерах, не царапала руки о камень, а поскорее вышла замуж, родила своему избраннику пятерых детей и была просто счастлива такой тихой и размеренной жизнью.

А вот теперь настала моя очередь пинать этих придурков, потому что Нао в точности скопировал мой недавний жест — странно хрюкнул и уткнулся в кружку, а Ивар же разразился жутким приступом кашля.

Правда Коул уже был в той стадии опьянения, когда любые нестыковки воспринимаются самым краем сознания, потому что тяжело вздохнул, подперев щеку рукой.

— Вот и вы здесь по нужде...

— Что, неужели так плохо? — осмелилась поинтересоваться я.

— Отвратительно, — он поморщился, осушая до дна пятую кружку, — но платят прилично.

— Ты, по крайней мере, не вынужден работать на практически разорившуюся Гильдию, — повернул разговор в нужное русло Нао.

— Гилберт славный малый, — Коул икнул, — но не знает, когда нужно вовремя остановиться.

— Вы знакомы? — Нао вновь наполнил его кружку.

— Конечно. Раньше он и сам был добытчиком.

— А многим он задолжал?

— Проще спросить, у кого он не ходит в должниках, — пьяно усмехнулся Коул, — да хоть Сторму, тем же "Драконам" и еще паре-тройке Гильдий, которые трудятся здесь же.

Час от часу не легче! Чертов Гилберт! Можно было сначала подумать, перед тем как отправить сюда своих добытчиков?!

Кажется, мысли Нао текли в том же направлении, потому что он, дождавшись, пока очередная кружка опустеет, вкрадчиво спросил:

— Коул... А кому ты успел сказать, на какие участки нас распределил Сторм?

— А? — его взгляд стал совсем мутным, — а... Так никому. Просто отметил ваше распределение на щите.

— Каком щите? — холодея, спросила я.

— На общем, — Коул уронил голову на руки, и, уже засыпая, пробормотал, — том, что на главном дворе. Там учитываются все назначения, чтобы добытчики не...

Он громко захрапел, а мы ошарашенно уставились друг на друга.

— Список подозреваемых расширился всего-то до сотни человек, — обхватив голову руками, прошептал Ивар, а я с трудом удержалась от стона.

Как? Как дожить до завтрашнего вечера и не стать живым, а точнее, мертвым напоминанием неизвестному нам Гилберту о том, что по счетам, рано или поздно, но придется заплатить...

Глава 15.

-Ты точно уверен, что нас здесь не найдут? — шепотом поинтересовалась я, расстилая куртку на холодном полу сто двадцать третьего участка.

— Нет, — также тихо ответил одноклассник, — но возвращаться в бараки — форменное самоубийство.

— Заткнитесь! — еле слышно, но, тем не менее, зло рявкнул Ивар, — и дайте поспать!

Я тихо фыркнула, впрочем, тут же замолкнув. Мальчишка, мало того, что, вымотался куда больше нас обоих, так еще, не стоит забывать, был гораздо младше, поэтому ничего удивительного, что едва очутившись в месте, которое они с Нао сочли наиболее безопасным, Ивар положил под голову сумку, широко зевнул, и убедительно просил не будить его хотя бы несколько часов даже в случае, если по нашу душу явятся таки неведомые кредиторы Гилберта.

Казавшаяся на первый взгляд абсолютно безрассудной идея, на второй выглядела не так уж и безумно, а с третьего могла считаться вообще идеальной. Ведь и в самом деле, кто из местных мог знать, что спящий сейчас беспробудным сном Коул был вынужден перевести неудачливых добытчиков на другой участок? А так как он сам просил хранить тайну, то сто двадцать третий сейчас являлся чуть ли не единственным местом, где у нас была мало-мальская возможность дотянуть до рассвета.

Правда, что делать с наступлением утра по-прежнему оставалось загадкой. Хотя, как рассудительно заметил Ивар, пока что главной задачей являлось до этого самого утра дожить.

Лежа в темноте, я напряженно вслушивалась в давящую тишину, в которой, впрочем не удавалось уловить ничего, кроме ровного дыхания нашего самого младшего спутника, свидетельствующего о том, что мальчишке все же удалось заснуть. Наверное, в монастыре, помимо обучению магии, воспитанникам в том числе привили и умение отрешаться от всего, даже если это угроза собственной жизни, не позволяя измученному телу и сознанию прийти в совершенную негодность без пары часов полноценного сна.

Я бы дорого сейчас дала за это умение.

— Спи, — безошибочно угадав мое состояние, вполголоса посоветовал Нао, — кто знает, что ждет нас завтра.

— А ты? — я повернулась на другой бок, почти тут же натыкаясь на взгляд одноклассника.

— Непременно, как только ситуация из разряда смертельно опасной перейдет в разряд хотя бы просто хреновой.

Осознав, что заставить заснуть этого упрямца все равно не удастся, я глубоко вздохнула и села рядом, прислонившись спиной к холодной стене.

— Спи.

— Не могу. Мне страшно, — нехотя призналась я, — как думаешь, мы выберемся отсюда живыми?

— Конечно, — утвердительно кивнул одноклассник, вот только мне показалось или его голосу и впрямь недоставало уверенности?

Потянулись томительные минуты ожидания, те самые, когда кажется, что еще мгновение — и слабо виднеющийся провал входа озарится светом факелов, торжествующий крик "Вот они!" разнесется под каменными сводами, мы окажемся в ловушке, и все, что останется — вжаться в противоположную стену, зажмуриться, призвать на помощь собственную магию, и будь что будет. А может, они наоборот — подкрадутся тихо и незаметно, по шее холодом скользнет отточенная сталь — и тогда не поможет ничто, даже магия. Либо же вовсе, не пожелав тратить физических сил и являться сюда лично, наши недоброжелатели устроят еще один обвал, и на этот раз Нао не успеет вытащить меня из-под обломков.

— Что ты там несла насчет своего портфеля? — неожиданно нарушивший тишину голос одноклассника заставил вздрогнуть и вопросительно уставиться в темноту.

— Так ты слышал? — я густо покраснела, — в следующий раз напомни следить за языком, даже когда ты без сознания.

— Сначала мне казалось, что это просто сон, — он помедлил, прежде чем произнести окончание фразы, — но никогда раньше в них... ты не была так напугана.

Никогда... раньше?

Спасибо Хранителям, что здесь так темно...

— Ты... так меня напугал, что я пообещала (когда вернемся, конечно) нагружать тебя своей сумкой и заставить каждый день встречать и провожать из школы. Эй, хватит ржать!

— Я просто в ужасе, — отсмеявшись, произнес Нао, — извини.

— Иди к черту, — пробурчала я, уткнувшись лицом в согнутые колени.

— Я бы с радостью, но боюсь, в этом мире его просто не существует.

— Тогда просто помолчи.

Он исполнил просьбу, и через пару минут я не выдержала — придвинулась как можно ближе, и, свернувшись в клубок, почувствовала, как Нао сделал то же самое.

Почему-то когда мы совсем рядом — уже не так страшно.

* * *

Следующие несколько часов запомнились мне бесконечной чередой попыток держать глаза открытыми, и если я еще толкала в бок одноклассника, когда его дыхание становилось ровным и размеренным, то он не приложил ни малейшего усилия, чтобы не дать мне заснуть, и только тяжело вздыхал, когда я, в очередной раз осознав, что вот-вот провалюсь в беспамятство, вздрагивала, резко распахивала глаза и упорно продолжала вглядываться в темноту потяжелевшими и воспаленными веками.

Уже под утро, устав от этого упрямства и твердолобости, я дождалась, пока одноклассник тихо засопел на моем плече и не предприняла ни единой попытки вернуть его в состояние бодрствования. И пусть мне наверняка влетит за подобное самоуправство, вот только я проспала всю вечернюю смену, а последний сон одноклассника был в холодной и сырой пещере почти двое суток назад. Сразу же возникло чувство потерянности посреди оставленной всеми на ночь шахты, страх медленными вкрадчивыми шагами начал подбираться к самому сердцу, а желание заснуть, вопреки страху, стало вовсе нестерпимым.

Плевать. Я все равно не дам ему проснуться.

Мысль с силой прикусить губу показалась неожиданно здравой, и я чуть не вздрогнула от непривычного ощущения солоноватой жидкости на языке. Боль отрезвила на какое-то время, и, когда сон снова начал заволакивать сознание туманом, я с той же силой прикусила мякоть ладони.

... В приюте воспитанников укладывали в кровати не позже десяти вечера. Нас всегда возмущало такое положение вещей, потому что отправляться в царство Морфея так рано не хотелось совершенно — недочитанные книги, незаконченные рисунки, да и просто разбросанные по комнате игрушки на сон никак не вдохновляли.

Маленькие дети всегда так глупы? Ведь нет ничего... желаннее... чтобы... вот так вот... лечь в кровать... и... за-а-а-снуть...

Нет! Не спать!

Зубы уже привычно сомкнулись на истерзанной плоти. Наверное, следы от них не сойдут еще долго, но это, в самом деле, такая мелочь...

Под самое утро я, все же, пропустила момент, когда коварное сознание, не дав ни одного намека, что вот-вот погрузится в небытие, попросту отключилось и открыла глаза только от громкого удара гонга, возникшего где-то в глубине пещеры и набирающего силу с каждой секундой.

Черт... Идиотка. Но, судя по тому, что проснуться все же удалось, никому и в голову не пришло искать нас именно здесь.

— Нао, — я несильно потрясла за плечо крепко спящего одноклассника, — просыпайся.

— Какого черта ты позволила мне заснуть? — скривился он, недовольно потерев пальцами глаза.

— Сама отрубилась, — с виноватым видом выдала я полуправду, — но, как видишь, никого не...

— Но ведь могли же, — вздохнул он, — Ладно, буди Ивара. Нужно решать, как быть дальше.

Мальчишка проснулся почти моментально, резко сел и потряс головой:

— Что ж, поздравляю.

— С чем? — не поняла я.

— С тем, что мы еще живы.

— Придурок.

— Прекратите, — Нао потянулся и сделал круг по пещере, разминая затекшие ноги, — если нас до сих пор не хватились, то это произойдет очень скоро.

— Не скажи. Никому, кроме Коула и желающих посчитаться с Гилбертом нет до нас дела, — возразил Ивар, — Коул вряд ли скоро, учитывая, сколько ты в него влил, отойдет от похмелья, а эти... — он передернул плечами, — может быть, вообще считают, что мы погребены на семнадцатом участке.

— Это в идеале, — не согласился одноклассник, продолжая мерить пещеру кругами, — а на самом деле мы не знаем ничего — кто они, сколько их, да и есть ли они вообще! Может быть, обвал просто случайность, и все это — последствия нашей, точнее моей, разыгравшейся паранойи.

— В нашей ситуации она не только не вредна, но и полезна, — тихо отозвалась я, изо всех сил подавляя зевоту, — никто знает, что бы случилось, останься мы ночевать в общежитии.

— Думаю, лучшим сейчас будет...

Одноклассник осекся на полуслове, а потом все произошло слишком быстро — я даже не успела перевести на него недоуменный взгляд, а Нао уже развернулся к озарившемуся светом проходу, схватил за шкирку меня и Ивара и каким-то совершенно немыслимым движением отшвырнул нас в самый дальний угол участка.

— Они здесь! — торжествующий голос разнесся под сводами пещеры.

— Нао! — я не смогла сделать ничего — ноги одноклассника подкосились, я еще успела рвануть к нему, чтобы подхватить оседающее на пол тело, вот только в следующий миг мышцы свело уже знакомой судорогой, собственные руки и ноги предательски отказали, и я со стоном рухнула рядом с Нао.

— Мальчишка тоже здесь, — Ивар бесформенным мешком упал где-то за моей спиной.

Парализовали. Обездвижили. Совсем как тот маг в переулке. Как говорящий с мертвыми. Но теперь, судя по количеству стражников, полукругом выстраивающихся вдоль каменных стен, у нас нет не единого шанса.

— Что вам нужно?! — со злостью выкрикнул Ивар, попытавшись дернуться в невидимых путах, — кто вы такие!?

— А вот это, мальчик, я хотел бы спросить у вас, — стражники расступились, и сам распорядитель прошел в центр пещеры, — однако это не главное.

— А что же? — не менее зло выплюнул Нао.

— По какой причине, — Сторм сделал несколько шагов вперед и присел на корточки, заглядывая в глаза однокласснику, — вы убили без малого пятнадцать добытчиков?

Что?!

Я ошарашенно уставилась на распорядителя.

— Вы с ума сошли?! — Нао был потрясен не меньше, я не видела Ивара, но, судя по сдавленному воплю, мальчишка тоже пребывал в крайней степени замешательства.

— Не пытайтесь сделать вид, что ни при чем, — теперь голос Сторма сочился злобой, — все добытчики в одной из комнат общежития мертвы.

Я похолодела. Не нужно даже спрашивать, в какой именно комнате. Значит, Нао был прав.

— К-как... как они были убиты?

— Ты знаешь это не хуже меня! — я удостоилась жесткого взгляда, от которого захотелось съежиться на месте, не будь я полностью парализована, — в комнату запустили ядовитые испарения, которые просто выжгли их легкие.

— Но... но при чем здесь мы?! — очнулся Ивар.

— Только три кровати в комнате остались пусты! Три — понимаете?!

— Чьи? — тупо спросила я.

— Ваши! — прогремел Сторм, — потому что вы там не ночевали!

Я обессилено застонала.

— Мы этого не делали, — сжал зубы Нао, — дайте нам объяснить. Коул...

— Не пытайтесь свалить вину на моего помощника!

— Он перевел нас на этот участок, потому что на семнадцатом произошел обвал!

— Прекратите врать! Такое попросту невозможно!

— Мы никого не убивали! — что было сил выкрикнула я, — потому что это нас хотели убить!

Повисла тишина, нарушаемая лишь едва слышным потрескиванием факелов и нашим тяжелым дыханием.

— И кому же, — почти шепотом спросил Сторм, — понадобилось вас убивать?

— Должники Гилберта, — начал Нао, но был грубо остановлен распорядителем.

— Как только мы обнаружили тела, то в первую очередь открыли портал в Креон.

— Вы нашли Гилберта? — почти простонала я, прекрасно понимая, что последует дальше.

— Естественно, — прошипел Сторм, — поэтому спрашиваю еще раз. Кто. Вы. Такие.

Чем дольше длилось молчание, тем краснее становилось лицо распорядителя.

— Что ж, — в конце концов кивнул он, — вы все равно заговорите. В камеру их!

С шеи Ивара рванули шнурок с артаном, по телу грубо прошлись чужие руки, и я передернулась от омерзения, когда они начали выворачивать карманы. Одноклассника обыскали особенно тщательно, а потом с ног спали путы как раз настолько чтобы можно было едва-едва переставлять ноги. Стражники взяли нас в плотное кольцо, в спину подтолкнула чья-то рука, вынуждая двигаться вперед, и, кинув полный страха взгляд на сжавшего зубы Нао, я сделала первый шаг.

* * *

Камера была холодной, с неровными каменными стенами, и от давешнего участка отличалась только каменной же массивной дверью с внушительным замком.

В эту узкую, как мешок, комнату, меня втолкнули первой, дверь за спиной сразу захлопнулась, раздался противный скрежет замка, и я осталась одна. Случилось самое худшее, что только могло — нас разделили, причем что делать дальше, я даже не представляю.

Откуда-то издалека снова послышался скрежет, а потом, спустя несколько секунд — еще раз. Значит, Нао и Ивара тоже заперли по отдельности.

Зубы застучали, и я со стоном опустилась на каменный пол. Так страшно не было даже в поместье говорящего с мертвыми, потому что там, черт возьми, все время рядом был Нао! Который мог успокоить одним словом, мог заставить заснуть, чтобы не тратить время попусту, и который, самое главное — мог составить план действий, не вынуждая самой решать, что делать дальше!

Я всхлипнула. Ну вот еще, не хватало только позорно разреветься. К тому же, магия осталась только у меня, а значит, и вытаскивать друзей предстоит тоже мне.

А может быть, остаться здесь — не самый худший вариант? По крайней мере, пока нас считают виновными в убийстве тех бедолаг, для настоящих убийц мы тоже недосягаемы. Хотя — я перевела взгляд на каменный потолок — что мешает им устроить еще один обвал? Голову даю на отсечение, теперь каждому известно, что самозванцы, назвавшиеся добытчиками Гилберта, заперты в самой старой шахте, которую уже давно приспособили под так называемую тюрьму.

Интересно, зачем она вообще нужна?

Я тяжело вздохнула и перевела взгляд на дверь. Забранное решеткой оконце находилось чуть выше моей головы, и, привстав на цыпочки, я осторожно выглянула наружу, вот только длинный коридор был освещен так скудно, что кроме внушительной спины неподвижно замершего у камеры стражника разглядеть ничего не удалось. Интересно, он один?

Было бы глупо рассчитывать на такую удачу.

Ладно, пока все плохо. Теперь замок.

Ну что нашим пленителям стоило оставить здесь хотя бы факел!

В кромешной тьме пальцы осторожно коснулись шероховатой поверхности двери, провели линию вниз. Скважины нет, значит, она заперта на засов. И что это дает?

Если засов каменный, я, вероятно, смогу его сломать. Вот только шум от взорвавшегося камня мгновенно привлечет охранника, а рассчитывать на то, что я буду в состоянии справиться с таким здоровенным лбом, к тому же магом, было попросту глупо

Но ведь должен быть какой-то выход?

— Нао, что мне делать? — едва слышно прошептала я.

Естественно, ответа не последовало, я сползла по стене, уткнулась лбом в согнутые колени и принялась перебирать все известные мне заклинания.

А если... мысль пришла в голову неожиданно, определенно попахивала безрассудством, и, к тому же, в некоторой степени граничила с самоубийством, но...

Щит.

Правда, Маттиас учил меня отбивать только мелкие камни и щепки, а потревоженный стражник точно не станет кидать в меня каменной крошкой... Скорее тут в ход пойдут либо кулаки, либо оружие, либо магия, да и к тому же, мне еще ни разу не удавалось применить одно заклинание сразу после другого.

Хорошо, допустим, я даже смогу защитить себя от первой атаки стражника. А что дальше? Маг из меня, что и говорить — никудышный, а охраняющин нас — одни из лучших в Экрессе. Да меня в три секунды прибьют как муху.

Должно быть какое-то решение... Должно же...

Отвлечь внимание? В самом начале Ивар учил меня подобному заклинанию, и на соседском коте получалось очень даже неплохо, но ведь стражник не кот!

Стоп... Мальчишка рассказывал что-то еще... Что-то важное, что было связано именно с отвлечением внимания.

Ну конечно же! Следующая ступень заклинания! Сон!

Их можно усыпить! Спокойно выйти, освободить друзей, а уже потом решать, что делать дальше!

Вот только этому Ивар как раз научить меня не успел.

Эйфория тут же сошла на нет, и, разозлившись, я с силой пнула каменную стену. Однако охватившая ногу боль ничуть не отрезвила, а только добавила злости на саму себя. Ну вот что стоило в свое время быть немного усерднее и внимательней слушать мальчишку? Вдруг он мимоходом упоминал так нужную мне сейчас строчку?

Я растерянно замерла посреди камеры, пытаясь понять, что же так настойчиво не дает мне покоя, назойливым комаром кружится вокруг, что-то наверняка очень важное...

Думай, Айрин, думай!

Есть!

Принцип составления заклинаний. Невероятно сложный, нудный, но в свое время Ивар заставил меня потратить несколько часов, прежде, чем я смогла усвоить основу.

Так... первые два пункта — не то. А вот третий...

По мере повышения ступени заклинания, общее количество его составляющих должно увеличиваться в зависимости от его сложности.

Все заклинания делятся на ступени, это мальчишка объяснил в первую очередь. Сама формула от ступени к ступени меняется довольно сильно, но зная самую первую, при должных усилиях можно вывести и вторую!

Сон — вторая ступень, это я тоже помнила достаточно хорошо, значит...

Если бы здесь была бумага и ручка! Ну или хоть немного света, в худшем случае можно ведь царапать и камнем на стене!

Ни того, ни другого у меня нет. А значит...

Я закрыла глаза, и, отбросив все лишнее, мысленно нарисовала в воздухе известную мне строчку. Черт, какая длинная, а ведь ее еще придется дополнять.

Ну ладно...

Сон... По сути — отвлечение внимания, только увеличенное в несколько раз. Значит, в начало формулы добавляем еще пару символов... Так... теперь — продолжительность. Что там говорил Ивар?

Уффф... как сложно.

Строка моментально исчезла, я тихо выругалась, а потом глубоко вздохнула и, призвав на помощь, всю выдержку, ум и рассудительность, начала все сначала.

Не знаю, сколько прошло времени, пока я, искусав губы и заработав сильнейшую головную боль, наконец-то получила настолько нужную мне формулу. Вот только никакой уверенности в том, что она будет работать, не было и в помине, в чем я смогла убедиться уже спустя пару минут. Первые две попытки не принесли никаких результатов, по крайней мере, внушительная спина стражника все также неподвижно возвышалась рядом с камерой, не выказывая ни малейших признаков сна или утомления.

"Ищи ошибку", — устало посоветовала я самой себе, закрыла глаза, и, наверное уже в сотый раз принялась править ярко пылающую перед взором строку.

Третья попытка от первых двух отличалась только усилившейся головной болью, тошнотой и резью в глазах.

Я что-то делаю не так. Но что?

Перед глазами снова возникла пресловутая строчка. С первого взгляда должно быть все верно, да и со второго тоже...

Что-то опять не давало покоя, взгляд рассеянно скользил по полыхающим в сознании символам, пытаясь найти малейшую неувязку — пусть незначительную, но достаточную для того чтобы свести на нет всю выведенную формулу.

Святые Хранители...

Заклинания второго типа всегда упрощаются до количества слов, имеющих в своей основе число, кратное четырем.

И-ди-о-т-ка.

Ивар, если мы выберемся отсюда, лично поблагодарю тебя за настойчивость, требовательность и неуемное количество времени, что было проведено мною за толстенными фолиантами.

Словом, через десять минут я знала точную формулу, способную заставить стражников если не провалиться в глубокий тяжелый сон, то уж точно в кратковременное забытье. Второй исход казался куда более сомнительным, но много ли времени надо, чтобы отпереть два засова, выпустить друзей и рвануть отсюда, куда глаза глядят? А вот куда они будут глядеть, наверняка уже решил Нао. Ни за что не поверю, что он предается безделью или отчаянию, бесцельно меряя шагами крохотную камеру. Наверняка в гениальной голове одноклассника уже созрел вполне годный для дальнейших действий план, и воплотить его в жизнь мешает только запертый дверной замок.

Так что теперь дело только за мной. Поэтому не буду думать, как мне на самом деле страшно, иначе точно не смогу даже сдвинуться с места.

Пересохшие от волнения губы разомкнулись, я глубоко вздохнула и чуть слышно, но от этого не менее четко произнесла заветную строчку. Какие-то секунды ничего не происходило, а потом раздался глухой удар, и, не веря в собственную удачу, я молнией кинулась к зарешеченному окошку.

Конечно, я ожидала, что все получится, но чтобы настолько удачно... Огромная туша, развалившаяся посреди коридора, лежала недвижимо, и только тихий храп свидетельствовал о том, что мне все удалось как нельзя лучше.

Но это один. А остальные?

Я навострила уши. Тишина... Они все спят? С трудом верится, что охранник только один. Но что-то непохоже, чтобы к поверженному мною спешили обеспокоенные его состоянием товарищи. Но стоять здесь и ждать, значит терять драгоценные минуты, а кто знает, сколько их отведено на исполнение плана?

Еще одно заклинание, и каменные обломки, бывшие когда-то засовом, градом застучали по полу.

Так. Глубоко вздохнуть. Собраться. И со всей осторожностью толкнуть тяжелую дверь.

Со всей осторожностью не получилось — развалившееся посреди узкого коридора тело упиралось как раз в каменную створку, поэтому пришлось повозиться, прежде чем приоткрыть ее достаточно широко для того, чтобы протиснуться в коридор.

Вокруг было тихо, и, что самое главное — пусто. Вознося молитвы всем известным богам, Хранителям а также местным святым, и, стараясь не обращать внимания на то, как сильно трясутся руки, я со всеми предосторожностями вытащила верхнюю пуговицу из петли на куртке безмятежно спящего стражника, развязала тесьму рубашки и сняла через голову шнурок с артаном.

Ему он сейчас точно не нужен. А вот Ивару пригодится.

Наверное я позволила себе непозволительную роскошь — чуть больше чем следовало задержалась около неподвижного тела, вот только осознание этого пришло только тогда, когда в ногу мертвой хваткой вцепились чужие пальцы.

— Ах ты, дрянь! — только что спящий беспробудным сном стражник распахнул глаза, я завизжала от неожиданности и, изо всей силы вдарив свободной ногой по лицу, кинулась прочь. Вот только фортуна на этот раз оказалась не на моей стороне, я споткнулась о какой-то выступ, и, не удержав равновесия, кубарем покатилась по неровному полу. Левую руку прострелило болью, но разлеживаться я не имела права, а главное — не могла позволить выпустить из пальцев артан, потому что если стражнику удастся хотя бы прикоснуться к нему, нам всем конец.

— Как ты выбралась? — из-за попавшей в глаза каменной пыли склонившийся надо мной верзила казался бесформенным размытым пятном, но я точно не собиралась его разглядывать. Тело совершило какой-то немыслимый кульбит, здоровое плечо изо всех сил врезалось в ошарашенного подобной прытью охранника, я вскочила на ноги и бросилась в противоположную сторону.

— А ну, стой!

Щит вышел слабеньким, поэтому брошенная в мою голову тяжелая перчатка вовсе не ударилась о невидимую преграду, а только чуть снизила скорость, но этого вполне хватило, чтобы не рухнуть, потеряв, сознание, а устоять на ногах и нырнуть в одно из ответвлений, настолько узкое, что у моего преследователя не было не единого шанса туда протиснуться.

Прислонившись к стене, я в первую очередь протерла саднящие от въедливой пыли глаза и с трудом перевела дух. Не знаю, где мое заклинание дало сбой, сейчас времени рассуждать об этом нет совсем, стражник вот-вот опомнится, и кто знает, вдруг у него в запасе есть еще один камень, ведь обшарить его полностью я попросту не успела. Либо, что еще хуже, отправится за помощью, и вот тогда все попытки сбежать отсюда окончатся полным провалом.

— Выходи оттуда, — полыхающий злостью голос раздался в каком-то метре от моего убежища, и я вздрогнула, на всякий случай отодвинувшись от проема еще на шаг, — и немедленно верни камень.

Черта с два.

План возник в голове внезапно, вот только он целиком и полностью опирался на удачу и теорию вероятности, а еще был настолько шатким, безрассудным и необдуманным, что случись малейшая оплошность, и я, в лучшем случае, вновь окажусь за решеткой. О худшем из вариантов не хотелось даже думать, поэтому я закрыла глаза и начала восстанавливать в памяти тюремный коридор, стараясь не упустить ни малейшей детали, да к тому же игнорировать голос, что, казалось, звучал прямо под сводами гудящего от боли черепа.

— Этот ход заканчивается тупиком, поэтому долго прятаться ты здесь не сможешь. Меня должны сменить через десять минут, поэтому, как думаешь, каким способом лучше всего выкурить тебя оттуда?

Оглохнуть, не слышать, не обращать внимания. И со всей четкостью представлять коридор с рядом дверей, и, самое главное, вспомнить, какие из них — на засовах.

— Потоп? Или новый обвал? А еще можно выпустить воздух из твоих легких, пока ты сама не выползешь, требуя пощады. Какой из вариантов больше всего по душе?

Стараясь не шуметь, я сползла по стене, вслепую принявшись шарить по холодному полу. Мне нужен какой-нибудь камень, лучше всего острый, хотя вот этот, с зазубренными краями, тоже сгодится.

Святые Хранители, или кто еще надзирает за этим миром — помогите мне. Потому что без огромного, выходящего за рамки обычного, везения, я ни за что не справлюсь.

— А как насчет пожара? Ставлю два аэрта, что ты выскочишь задолго до того, как кожа начнет покрываться ожогами, а волосы — плавиться и гореть.

Пора!

Еще несколько неслышных шагов к самому началу проема, а потом я с громким воплем вылетела из убежища, изо всех сил впечатывая неровный камень в лицо охранника. Эффект внезапности сработал так, как и планировалось, не ожидавший столь ярой реакции громила закрыл поврежденное лицо руками и отступил назад, а я выхватила из кармана артан и со всех ног бросилась к ряду дверей.

Как и ожидалось, заперты только две! Но какая из их мне нужна?!

— Айрин! — голос одноклассника раздался совсем рядом. Не веря неожиданной удаче, и, уже чувствуя, как куртку на спине пытаются схватить стальные пальцы, я кинулась к соседней камере, выбросила руку вверх, и, просунув артан сквозь прутья, заорала что было сил:

— Ивар! Выруби стражника!

Перекошенное от злости залитое кровью лицо оказалось совсем рядом, я попыталась рвануть в другую сторону, однако занесенная для удара рука была слишком близко, и я в страхе зажмурилась, ожидая неминуемого.

Сейчас он размозжит мне голову...

Вот сейчас...

Ничего?

Я распахнула глаза как раз вовремя, чтобы увидеть, как уже второй раз за последние десять минут стражник, словно подкошенный, рухнул на землю.

Получилось...

— Айрин!!!

Дрожащими от пережитого пальцами я отодвинула в сторону тяжелый засов, рванула дверь на себя, и, уже не думая о том, хорошо это или плохо, кинулась на шею однокласснику.

— Никогда... больше... — голос сорвался, когда Нао крепко обнял меня в ответ, — не смей! Оставлять! Меня! Одну!

— Ни за что. Все, все, успокойся. Ты молодец. Просто умница.

— Ты в порядке? — от пережитого ужаса меня трясло, к тому же больная рука повисла безжизненной плетью.

— В полном. Нужно убираться отсюда.

Я кивнула, торопливо отстраняясь и отпирая замок в камеру Ивара.

— Нао! Он без сознания.

— Перерасход, — одноклассник подхватил на руки безвольное тело, а я не без труда разжала пальцы мальчишки, забирая артан, — бежим.

— Куда именно?

— Этот тип соврал, говоря что ход, в котором ты спряталась, заканчивается тупиком.

— Откуда ты знаешь? — я, стараясь не потревожить больную руку, уже протискивалась в знакомое ответвление. Однокласснику, да еще и с Иваром, приходилось куда сложнее, но и он вскоре оказался в узком лазе.

— Ты не поверишь, — он перекинул мальчишку через плечо, протягивая мне сорванный со стены факел, — но на стене в моей камере имеется подробная карта этого подземелья.

— С ума сойти, — тихо пробормотала я, продвигаясь вперед, — как думаешь, кто это сделал?

— Вероятней всего, кто-то из заключенных строил план побега.

— Надеюсь, ему удалось им воспользоваться...

— Тише. Нас могут услышать.

— Хорошо, — теперь я почти шептала, — и куда он ведет?

— На поверхность, — Нао поудобнее перехватил слабо пошевелившегося Ивара.

— Но ведь нас там схватят! Либо встретят уже на выходе!

— Я знаю. Поэтому все зависит от того, как долго пробудет в беспамятстве твой приятель.

— Достаточно долго, — пробормотал Ивар, — поставь меня на землю.

— Сразу же, как только ты будешь в состоянии идти.

Дальнейший путь пролегал в молчании. Мальчишка больше не спорил, и, кажется, снова потерял сознание, а ход вскоре расширился настолько, что с быстрого шага мы смогли перейти на бег, поминутно оглядываясь назад в поисках погони. Но преследователей не было видно — либо вырубленный Иваром стражник по-прежнему пребывал в бессознательном состоянии, либо же все куда хуже и нас, в самом деле, на выходе поджидает "теплый" прием.

— Черт! — Нао в недоумении замер напротив развилки, ответвления которой вели совершенно в разные стороны, — на карте этого не было!

— И что теперь делать? — я растерянно уставилась на распутье, — а что говорила карта?

— Направо, — не задумываясь, ответил одноклассник, — тогда мы попадем на поверхность. Но левого там вообще не было, понимаешь?

— Ты думаешь...

— Рискнем?

— А если там тупик? Обвал, засада, в конце концов?

— Запросто. Но представляется сомнительным, что эти ходы хоть кто-нибудь, да изучал подробно. Сама видишь, протиснуться здесь могут только дети, в лучшем случае — подростки нашего телосложения.

— А карта? — напомнила я, — кстати, как ты вообще ее нашел в такой темноте?

— Факел висел как раз напротив двери, так что кое-что разглядеть удалось. Рисунок совсем небольшой и нацарапан в самом углу, к тому же, я не думаю, что местная... охрана хоть раз разглядывала стенки камер. Обычно их интересуют только пленники.

— Но... — я крепче сжала древко факела, а потом решительно мотнула головой, — черт с тобой, пойдем!

То, что на этот раз мы ошиблись, стало ясно уже через несколько минут, когда ход сузился настолько, что протиснуться дальше не было никакой возможности.

— Что будем делать? Возвращаться?

— Посвети в проход.

Я кивнула, и неровный свет факела озарил узкую расселину, а за ней...

— Нао! Дальше он снова расширяется!

— Как думаешь, пролезем?

— Зачем? Достаточно просто взорвать пару камней, и...

— Только не здесь, — покачал головой одноклассник, — а вдруг это спровоцирует новый обвал?

— Ну ладно, — я закусила губу, — я, думаю, что пролезу, Ивара протащим точно, а вот ты?

— А у меня нет выбора, — усмехнулся Нао, перекладывая мальчишку на каменный пол, — давай, ты первая.

— Ага, — я окинула взглядом узкий проход, пытаясь сообразить, как протиснуться через него так, чтобы не потревожить уже онемевшую от боли руку, — возьми факел.

Первая попытка была не то, что неудачной — попросту провальной. Не останови меня Нао вовремя, плечо неминуемо застряло бы между камнями.

— Так не пойдет. Снимай куртку.

Мысль была здравой, вот только сделать это одной рукой...

— Помоги мне, — вынуждена была попросить я.

— Что случилось?

— Ничего, — я отвернулась, — рука.

— И ты молчала? — вздохнул одноклассник, стягивая куртку и внимательно разглядывая уже припухшую конечность, — вывих. Или перелом. Как тебя угораздило?

— Споткнулась, когда убегала от стражника.

— Мы сейчас не можем ничего сделать, — Нао кинул растерянный взгляд на беспомощного Ивара, — придется тебе потерпеть.

— Не вопрос, — я постаралась улыбнуться, — да не переживай ты так!

— Айрин, — я вздрогнула от неожиданности, потому что ладонь одноклассника легла на затылок, а его голос оказался над самым ухом, — переживать я перестану, когда вытащу тебя отсюда, верну в Японию, разберусь с отчимом, и, в самом деле, буду таскать в школу твой чертов портфель. А пока — не требуй от меня невозможного.

— Ты... — слова застряли в горле, а в глазах противно защипало, — Нао...

— Давай, — макушку обдало теплом, а потом его руки развернули меня в сторону прохода, — попытайся еще раз.

— Черт, — выругалась я, когда камни больно царапнули по плечу, — Нао, ты не пролезешь.

— С этим разберемся после, — его пальцы придержали больную руку, — выдохни как можно сильнее, а потом резко дергайся в сторону. Поняла?

— Вроде бы.

— Давай. На счет "три". Готова?

— Да.

— Раз, два, три!

Ощущения были такими, словно сначала меня зачем-то решили поместить под пресс, а потом заживо содрать всю кожу. Но пусть рубашка на спине превратилась в лохмотья, больную руку жгло огнем, а на ободранных локтях выступила кровь, я, все же, оказалась на другой стороне.

— Цела?

— Да. Давай сюда Ивара.

Протиснуть мальчишку в щель не составило особого труда, к тому же, стоило нашему самому младшему спутнику оказаться рядом со мной, он со стоном пошевелился и открыл глаза.

— Ты просто герой, — я присела на корточки, вглядываясь в заметно побледневшее и осунувшееся лицо, — ты в порядке?

— Скоро буду. Артан у тебя?

— Держи, — я отдала камень и повернулась к однокласснику, — ну, теперь ты?

— Возьми факел, — Нао задумчиво смотрел на узкий проход, — он расширяется кверху, так что, думаю, если подтянусь чуть повыше, то пройду без особых усилий.

— Здесь не за что уцепиться, — засомневалась я, освещая каменную стену, — попробуй так.

— Даже тебе удалось протиснуться с трудом, — покачал головой Нао, скидывая куртку и перебрасывая ее на другую сторону, — а мне так и вовсе не стоит пытаться.

— Ну ладно, — с замиранием сердца я смотрела, как одноклассник, упираясь в стены руками и ногами, начал карабкаться наверх, — не свались оттуда, а?

— Не говори под руку, — буркнул Нао, — точнее, под ногу. Ну все, я наверху.

Я закусила губу, когда поняла, что и в расширившийся проход одноклассник протиснется с трудом, да и то если только резко дернется в сторону. Но если я делала это на твердой земле, то Нао до нее, как минимум, около полутора метров.

— Отойди.

— Стой! Ты же свалишься!

— Ивар, оттащи ее в сторону, — устало попросил одноклассник, — иначе я рискую остаться здесь навечно.

— Ты, в самом деле, свалишься, — пробормотал мальчишка, цепляясь за артан, — давай прямо сейчас, я поддержу.

— Нао! — я не успела даже испугаться, а этот сумасшедший, издав сдавленные ругательства, уже оказался на другой стороне, и при падении точно переломал бы себе руки и ноги, но после нескольких произнесенных Иваром слов вполне удачно приземлился на жесткий пол.

— Спасибо. Теперь все в сборе, — довольно произнес Нао, старательно игнорируя мой возмущенный взгляд, — Ивар, ты как? Идти можешь?

— Вполне. А вот с магией пока поостерегся бы.

— Надолго? Она, — кивок в мою сторону, — кажется, сломала руку.

— Придется подождать, — он вздохнул, осматривая ноющее плечо, — что будем делать?

— Ну, — одноклассник присел рядом, — на троих у нас один кусок артана, один факел и одна сломанная рука, мы в проходе, который может привести одним Хранителям известно куда, все наши вещи забрали, нужно как-то дотянуть до нападения Орилейнда, и еще хорошо бы выбраться отсюда, иначе это самое нападение просто обойдет нас стороной.

— Ненавижу этот мир, — простонала я, сползая по стене.

— Зато он от тебя без ума, — язвительно пробормотал мальчишка, — кстати, как ты выбралась из камеры?

— Усыпила охранника и разбила засов.

— Усыпила?!

— Ну да, — я скромно потупилась, — вывела формулу, и...

— Сама?!

— Нет, — огрызнулась я, — попросила помощи у того типа.

— Потрясающе, — все еще недоверчиво протянул Ивар, — я уже говорил, что ты далеко пойдешь?

— Уж лучше бы молчал, — я вздохнула, — ну так какие планы?

— Для начала понять, куда ведет этот проход, и если он заканчивается тупиком, как можно быстрее вернуться и идти заранее намеченным путем. Тебе по дороге разучить парочку заклинаний, которые могут пригодиться, если нас, все же, загонят в ловушку. Какие именно, — прервал он начатый было вопрос, — спросишь у Ивара. И, пусть это звучит абсурдно, но как только мы выберемся на поверхность, первым делом попытаться найти Коула.

— Это еще зачем? — нахмурился Ивар.

— Он кажется мне единственно вменяемым в этом гадюшнике. К тому же, думаю, никто не знает шахту лучше помощника распорядителя. Попробуем убедить его в своей невиновности.

— А если не получится?

— Ну так предложи свой план! — сорвался одноклассник, — я, по крайней мерю, пытаюсь думать!

— А я только что вытащила нас из полной задницы!

— Вообще-то, мы все еще в ней!

— Так может, вернешься назад в камеру?!

— Хватит! — рявкнул Ивар, — вы хоть иногда можете вести себя, как взрослые люди?

— Извини, — я отвернулась от Нао, — просто я бы не стала доверять этому Коулу.

— Тогда мы не можем верить вообще никому, — сбавил тон и одноклассник, — а нам нужно выбираться отсюда.

— Сами справимся.

— Не спорю, но, повторюсь — никто не знает этого места лучше него.

— Давайте сначала окажемся на поверхности, — напомнил мальчишка, надевая камень на шею, — а дальше разберемся.

— Хорошо. Встали. Идем отсюда.

В свете единственного факела мы продвигались все дальше, я тихо бубнила формулы, способные оглушить противника даже с внушительного расстояния, Ивар держался рядом, наконец-то залечив мне руку, Нао же забрал у меня факел и все больше молчал, правда, сосредоточенные морщины на его лбу свидетельствовали о крайней степени задумчивости.

Желудок уже давно давал о себе знать громким урчанием, да и жажда с каждой минутой донимала все сильнее, вот только добывать воду из воздуха я пока так и не научилась, а попросить об этом у шатающегося от слабости Ивара не хватало смелости.

Ход прекратил идти по прямой, теперь все больше напоминая длинную извилистую змею, и за особо крутым поворотом нашим глазам предстало очередное распутье.

— И что теперь?

— Мы слишком далеко зашли, чтобы поворачивать назад, — Нао кинул беспокойный взгляд на факел, пламя на конце которого плясало уже далеко не так весело, — правда, рискуем вот-вот остаться без света.

— Направо? — наугад предположила я.

— Почему туда? — подозрительно поинтересовался Ивар.

— Ну давай налево.

— Черт! — одноклассник с силой врезал кулаком по стене, — идем назад.

— Поздно, — мальчишка сокрушенно вздохнул, — ты прав, мы слишком далеко зашли.

Нао тихо выругался сквозь зубы и первым двинулся в левый проход, я пожала плечами и нырнула за ним, краем уха улавливая легкие шаги идущего позади Ивара.

— Мы же сможем развести огонь при помощи магии? — тихо поинтересовалась я.

— Запросто. Вот только на чем он будет гореть?

— А факел?

— Ткань на нем почти прогорела. Допустим, мы найдем тряпку — да даже твоя рубашка сгодится, но где достать горючую жидкость?

— Вот ведь... — процедила я сквозь зубы, почти с ненавистью смотря на слабые язычки пламени, — а если сделать просто что-то... ну... светящееся?

— У нас всего один кусок артана, чтобы тратить его на ерунду, вроде этой, — почти зло ответил одноклассник, — поэтому прекратите болтать и прибавьте шагу.

Тьма окутала нас минут через пятнадцать, когда совсем слабый огонек, неуверенно мигнув напоследок, погас окончательно.

— Что ж, — первым нарушил повисшее молчание Нао, — надо идти дальше.

В полнейшей темноте я нашарила руку одноклассника, и почти тут же в другую крепко вцепился Ивар.

Вокруг — только тьма, и ничего больше, где выход — неизвестно, и я совсем потеряла счет времени, чтобы хоть приблизительно понять, сколько осталось времени до нападения на шахту магами Орилейнда.

Святые Хранители... Пусть этот день поскорее закончится. И пусть мы к его исходу хотя бы останемся живы. Про здоровье я уже не прошу — уж слишком хреново пока что все складывается.

Глава 16.

— Как думаете, мы далеко зашли? — шепотом поинтересовалась я, стоило коридору повернуть налево.

— Нет, — вполголоса отозвался одноклассник, — после прошлого поворота мы начали двигаться по диагонали, а теперь все больше забираем назад.

— И что делать? — я заволновалась и невольно посмотрела назад, вот только кромешная тьма до сих пор не позволяла разглядеть даже собственных рук, чего уж говорить об извилистых коридорах, по которым мы плутали уже больше часа, и оставлялось только гадать, как однокласснику до сих пор удается сохранять чувство пространства, — идти назад?

— Придется, если в ближайшее время ничего не изменится.

Что именно должно измениться, я уточнять не стала, и только сдавленно выругалась, когда под ногу подвернулся острый кусок камня. Настроения это, естественно, не подняло, и я уже собралась хорошенько пнуть злосчастный обломок, но тут Ивар издал не поддающийся интерпретации вопль и намертво вцепился в занесенную ногу.

— Стой! Не видишь? Это же артан!

— Конечно, н... — я осеклась, с трудом разглядев слабо мерцающие прожилки в крепко сжатых пальцах мальчишки, — какой огромный!

— Ага, это редкость. Ну теперь-то мы можем зажечь свет?

— Валяй, — согласился одноклассник, и камень в одно мгновение вспыхнул фиолетовым, озарив коридор пусть и неярким, но вполне годным для зрения светом, — вот только что нам это даст?

— По крайней мере, не пройдем мимо ответвлений, если таковые имеются, — вполне резонно заметил мальчишка.

— Только не подноси слишком близко, — я на всякий случай сделала шаг назад, — еще заденешь.

— Да уж не дурак.

Не сказать, что с появлением света ситуация перестала казаться совсем уж безнадежной — мы по-прежнему находились непонятно где, не знали, когда доберемся до выхода, да и доберемся ли вообще, но, по крайней мере, темнота отступила, дав место призрачному фиолетовому свечению, и страх, намертво засевший где-то в районе груди начал постепенно слабеть.

Очередной поворот не заставил себя ждать, и почти сразу же одноклассник насторожился, пристально вгляделся в темноту и остановился, взмахом руки приказав последовать его примеру.

— Ивар, выключи!

— Что сл...

— Тихо!

Воцарилась кромешная тьма, первые несколько секунд нарушаемая уходящими остатками фиолетового свечения, но потом исчезли и они, и я с трудом удержалась от радостного вопля.

— Там светает! — а вот Ивару не удалось.

— Молчать! — только Нао, похоже, смог сохранить остатки самообладания, — еще не хватало, чтобы нас услышали!

Мальчишка пристыжено примолк и кинул настороженный взгляд в сторону источника света.

— Там ведь выход, да?

— Скорее всего, — Нао наморщил лоб, — а эта ваша магия может сделать нас невидимыми?

— Нет, — мальчишка даже фыркнул, — но вот отвлечь внимание запросто.

— Помню. Айрин, справишься?

— А почему это она? — не дал мне и рта раскрыть Ивар, — я-то чем хуже?

— Тем, что, по твоим же словам, магию, вступившую во взаимодействие с артаном, могут засечь. Я прав?

— Ну да, — понурился он, — вообще, это довольно сложно, но кто знает... этих.

— Вот поэтому я повторяю свой вопрос.

— Справлюсь, — я кивнула, чувствуя, как волнение комом подступает к горлу, — и что мы будем делать?

— Как я уже говорил, искать Коула.

— Я ему не доверяю, — выпалил Ивар.

— Я не верю здесь вообще никому, — согласился Нао, — но показаться на глаза распорядителю, значит вновь оказаться в камере, согласен?

— Ну да... — нехотя отозвался мальчишка.

— Нам нужно найти укромное место до наступления вечера, а Коул знает шахту не хуже Сторма, к тому же, не выглядит чересчур умным, а значит...

— Вряд ли удастся запудрить ему мозги. Идиоты помощниками распорядителя не становятся.

— Но попытаться-то стоит?

— Ну ладно, — вздохнул Ивар, — но если нас снова схватят...

— Тогда и воспользуемся твоим планом, — невесело усмехнулся одноклассник, — если к тому времени придумаешь хоть один.

— Договорились. Заклинание не забыла?

Последний вопрос относился уже ко мне, и я поспешно кивнула, на всякий случай воспроизводя в памяти давно заученную строчку.

— Хорошо. До этого момента тебе доводилось отвлекать внимание максимум одного-двух человек, теперь придется проделать это с толпой. Отличие состоит в том, чтобы...

Следующие десять минут ушли на разъяснения методики и отработку техники, которая, в принципе, оказалось не такой уж и сложной, поэтому вскоре Ивар удовлетворенно кивнул:

— Справишься. Главное — ни на что не отвлекайся, не теряй концентрации и не оглядывайся по сторонам. Готова?

Я кивнула.

— Давай руку, — Ивар вцепился в мою ладонь, жестом приказав однокласснику сделать то же самое, — при физическом контакте скрывать нас будет проще, а сил потребуется гораздо меньше.

— Пойдем уже, — меня трясло от волнения, -кто помнит, где находится хибара Коула?

— Найдем, — утвердительно кивнул одноклассник и первым двинулся вперед.

С каждым шагом свечение становилось все ближе, сердце билось все чаще, и через несколько десятков метров мы со всей осторожностью ступили на широкую ровную площадку, залитую светом факелов.

— Это выход, — едва слышно шепнул Ивар, — Айрин, давай!

Я вздрогнула от неожиданности, когда пальцы Нао, до этого просто сжимавшие ладонь, аккуратно разжали хватку, переплетаясь с моими.

— Давай, — также тихо шепнул он, — ты сможешь.

Судя по довольному кивку мальчишки, заклинание вышло с первого раза, и, пока отступивший на секунду страх не успел вернуться, мы быстро пересекли площадку, нырнули под низкий каменный свод и оказались снаружи.

Дальше я не смотрела по сторонам, старалась не слышать, что происходит вокруг, и в какой-то момент, поняв, что Ивар и одноклассник все равно не дадут мне упасть, даже закрыла глаза, потому что так держать концентрацию оказалось не в пример легче.

Только теперь я начала ощущать действие заклинания: даже перед сомкнутыми веками яркими линиями проступали очертания предметов, разноцветные нечеткие силуэты, при ближайшем "рассмотрении" оказавшиеся снующими туда-сюда добытчиками... Факелы выглядели ярко полыхающими огненными шарами, а вокруг всего этого разливалась непроглядная чернота, в которой я и шла, точнее, просто передвигала ноги, следуя за уверенными шагами друзей.

Себя я не видела, а вот силуэты Нао и Ивара источали угольно-черное свечение, если это слово вообще можно было применить к той темноте, которая окружала сейчас тела друзей. Значит ли это, что они попали под действие заклинания, и, в самом деле, невидимы?

Налево, направо... Опять налево. Надеюсь, эти двое знают, что делают.

Темнота перестала казаться столь непроглядной, очертания и силуэты становились все четче, я уже могла разглядеть знакомые бараки, загон для лошадей сразу за ними, на секунду почудилась мелькнувшая в той стороне вороная холка коня Нао, а потом откуда-то сбоку раздался взрыв, а следом за ним — чудовищный грохот.

Я дернулась от неожиданности, и, наверное, рванула бы в сторону, не сожмись на моих пальцах руки Ивара и одноклассника.

Что это?!

Нас обнаружили?!

Снова пытаются убить?! Не хочу!

Предметы начали терять четкость, темнота из непроглядной быстро превращалась в обычную, которая всегда стоит перед плотно сомкнутыми веками, я столбом замерла на месте и поняла, что вот-вот потеряю концентрацию

— Тише, — знакомый голос раздался у самого уха, а палец одноклассника успокаивающе погладил запястье, — они всего лишь взрывают новые шахты. Так всегда делают перед их разработкой.

Вот как. Бояться нечего. Это просто плановые работы.

— Соберись, — кромки уха коснулось что-то теплое, — мы почти на месте. Давай же.

И пусть по телу все еще пробегали отголоски вернувшейся дрожи, я заставила себя глубоко вздохнуть и слегка сжать пальцы в ответном пожатии.

Все хорошо.

В самом деле, все хорошо.

Вернувшаяся темнота показалась облегчением, вновь проступившие очертания людей и предметов принесли неожиданное успокоение и меньше чем через минуту мы уже стояли у знакомой двери в обитель помощника распорядителя.

Ни у одного из нас не возникло даже мысли вежливо постучать, Нао изо всех сил толкнул оказавшуюся незапертой створку, и мы бесформенной кучей ввалилась в темную комнату.

— Как думаете, нас не заметили? — Ивар обессилено сполз по закрытой двери.

— Не знаю, — сердце снова колотилось где-то в районе горла, руки тряслись, и только пальцы одноклассника, до сих пор не выпустившие мои, не позволяли окончательно расклеиться, — его нет дома.

— Ты наблюдательна, — пробормотал Нао, — что ж, это лучше, чем ничего.

— Думаешь? — устало откликнулся Ивар.

— Во-первых, рано или поздно, но все равно он вернется, во-вторых, даже если Коул и не почтит нас своим присутствием, это не самое плохое место, чтобы спокойно дождаться нападения Орилейнда, в-третьих, я просто умираю от жажды, а тут должна быть вода.

Только теперь я осознала, насколько же сама измучилась от недостатка жидкости — язык распух и прилип к небу, по горлу словно прошлись наждачной бумагой, а каждое произнесенное слово в разы усиливало неприятные ощущения, делая неудобство почти нестерпимым.

— Кажется, где-то здесь, — Нао уже сосредоточенно шарил по навесным деревянным полкам, — черт, как темно... нашел!

Я почти застонала от удовольствия, сделав первый глоток, одним махом опустошила треть кувшина, с трудом заставила себя оторваться от сколотого в нескольких местах глиняного горлышка, и, чувствуя почти неземное блаженство, огляделась.

Комната освещалась лишь отдаленным светом факелов, через узкое окно падающим на столешницу, и я почти сразу заметила на ней три чашки и пустую бутылку.

— Смотрите, он так и не прибрался.

— Ну еще бы, — заметил Ивар, отрываясь от горлышка и передавая кувшин однокласснику, — эта штука валит с ног не почище магии.

— А выпил Коул немало, — согласилась я, — как думаешь, он маг?

— Конечно, — как само собой разумеющееся произнес мальчишка, — почти все добытчики — маги, а уж помощник распорядителя просто не может ею не владеть.

— Почему? — Нао поставил опустевший кувшин на стол.

— У него слишком много обязанностей, чтобы с ними справился обычный человек, это раз, — начал загибать пальцы Ивар, — шахта из-за частых нападений Орилейнда место весьма опасное — только добытчики работают по сменам, а Коул должен находиться здесь регулярно... Продолжать?

— Не надо, — одноклассник снова о чем-то задумался, — вот бы перетянуть его на свою сторону.

— Мечтай, — фыркнул Ивар, — мало того, что ты напоил его до беспамятства, так еще и подозреваешься в убийстве пятнадцати добытчиков.

— Четырнадцати, — машинально поправила я.

— Не суть, — отмахнулся Нао, — понимаю, что шансов мало, но попробовать-то стоит.

— Дерзай, — меланхолично отозвался мальчишка, — мне вот больше интересно, кто эта сволочь, что опять пыталась нас убить, а в итоге попросту подставила...

— Один из кредиторов Гилб...

Я, ошарашенная внезапной догадкой, замерла на полуслове, невидящими глазами уставившись в темноту.

— Что случилось? — Нао легонько потряс меня за плечо.

— Тот... стражник... что охранял нас, помните?

— Ну, — в нетерпении подстегнул Ивар, — рассказывай.

— Когда я спряталась в расселину, а он не мог за мной пролезть и пытался выманить... — я прикрыла глаза, чтобы детально воскресить в памяти недавние события, — его слова...

— Какие?

— Потоп... Или новый обвал. Новый, понимаете! Откуда он мог знать, что нас уже завалило?

— Ты сама кричала об этом Сторму на весь семнадцатый участок, — резонно заметил Нао.

— Да! Но он нам не поверил! Сказал, что такое попросту невозможно!

— Так, не кричи, — одноклассник опустился на колченогий стул, растирая виски пальцами, и я только теперь вспомнила, что поспать нам удалось всего пару часов, — допустим... но тогда я вообще ничего не понимаю.

— Я тоже, — отозвался Ивар, устраиваясь на узкой кровати Коула, — еще можно вообразить, что с нами хотели посчитаться члены других Гильдий за долги Гилберта, но стражник... ему-то это зачем?

— Может, его попросили? Чтобы в случае чего отвести от себя подозрения.

— Тогда бы он тем более молчал...

— Проклятье! — Нао с силой опустил сжатый кулак на столешницу, — нужно убираться отсюда, пока все не стало совсем уж паршиво!

— Должны убраться, — тихо отозвалась я, — сегодня же вечером.

— Если доживем, — ввернул Ивар.

Мы настолько увлеклись разговором, что скрип двери оказался неожиданным для всех троих, и только удивленное восклицание заставило резко обернуться, чтобы увидеть ошарашенно замершего в проходе помощника распорядителя.

— Пожалуйста, не кричи, — Нао поднял обе руки вверх, давая понять, что безоружен, — и хотя бы высл...

— Вы! — рука Коула метнулась к вороту шеи, но я оказалась быстрее, и артан мелкими осколками разлетелся по комнате, — да кто вы такие?!

— Хотя бы выслушай! — одноклассник силой усадил выбитого из колеи помощника распорядителя на колченогий стул, — мы не хотим зла!

Совершенно обезумевшими глазами Коул поднял взгляд и посмотрел на меня, безошибочно определив, по чьей вине пол сейчас усеян фиолетовыми осколками, — ты что... ты... ты... парень?!

Я только фыркнула.

— Выслушай нас, — Ивар бочком сполз с кровати, устраиваясь напротив обезоруженного помощника распорядителя, — пожалуйста.

— У меня есть выбор? — затравленно поинтересовался Коул, и я только теперь заметила мелкие порезы на его лице. Черт...

— Прости, — затянуть царапины не составило труда, и я опустилась на последний свободный стул, — на самом деле есть. Ты прямо сейчас можешь пойти и донести Сторму, где скрываются те, кого наверняка ищет весь лагерь, и мы ничего не сможем сделать, потому что он, — кивок в сторону Нао, — вообще не маг, все, что могу я — разбивать камни и немного лечить, а магию Ивара, — еще один кивок в сторону мальчишки, — засекут при первой возможности. Но нам нужна помощь, поэтому, прошу тебя, дай объясниться.

Повисло молчание, в тишине которого я отчетливо слышала, как неистово бьется о ребра собственное сердце, нервно постукивают по столешнице пальцы Нао и еле слышно потрескивает пламя зажженной Иваром свечи.

— На ваши поиски подрядили не весь лагерь, — наконец, раздался глухой голос Коула, — и я ощутила, как волна облегчения, буквально затопившая меня саму, в той же мере исходит и от друзей, — Сторм запретил предавать огласке случившееся.

— Репутация, да? — горько усмехнулся Нао, а я подумала о семьях четырнадцати добытчиков, которые не дождутся своих братьев, отцов или сыновей и изо всех сил сжала зубы.

— Именно, — судя по ожесточившемуся лицу Коула, я поняла, что и ему всё это вовсе не по душе, — ну, давайте. Излагайте.

— Это долгая история, — вздохнула я, потому что судя по выразительному молчанию друзей, возможность объясняться они предоставили мне.

— Я теперь никуда не тороплюсь, — помощник распорядителя опустил голову на скрещенные руки, — начинай.

— Ты... — я помедлила, не зная, как начать разговор, — когда-нибудь слышал о... Наследнике?

— Наследнике кого?

— Ясно. Тогда придется начинать с самых истоков...

— Что, с Хранителей? — попытался съязвить Коул.

— Нет, не так далеко. Почти сто лет назад в Орилейнде родился очень выдающийся маг...

* * *

— С ума сойти, — когда я закончила, пламя свечи почти прогорело, и Коул поднес к затухающему огоньку новую свечу, — так ты и правда Наследница?

— Ну да, — я пожала плечами, жестом попросив одноклассника передать мне воды, потому что после долгого рассказа пересохшее горло горело огнем, — вот только совсем не просила о такой чести.

— Надо думать, — парень задумчиво почесал подбородок, — ну и что вы намерены делать?

— Выжить, — я снова пожала плечами, — разве это не очевидно?

— Возможно. Но почему здесь?

Я осеклась, потому что о приближающемся с каждой секундой нападении Орилейнда по вполне понятным причинам решила умолчать, как-то совершенно упустив из виду, что Коул далеко не дурак и просто не может не заметить столь огромной прорехи в идеально сотканном полотне рассказа.

— Мы пытались спрятаться, — пришел на помощь Нао, — кто ж знал, что этот ваш Гилберт наделал таких долгов, что...

— Нужно быть полными идиотами, чтобы счесть лагерь добытчиков безопасным местом. Да здесь за лишний кусок артана готовы грызть друг другу глотки.

— Тогда почему ты не запер дверь? — неожиданно вклинился Ивар.

— В самом деле? — Коул озадаченно уставился в дверной проем, — ааа... так после яргара голова трещит не переставая.

— Извини, — вздохнул одноклассник, — мы нуждались в информации.

— Да ладно, — поморщился Коул, — я ж сам напился. Ну так что вы от меня хотите?

— Нам нужны наши вещи. Как можно больше артана. И возможность убраться отсюда.

Что Нао несет?! Какое — убраться? Нам нужно дождаться Орилейнд и членов Сопротивления!

— Вы сумасшедшие, — помощник распорядителя покачал головой, — вещи у Сторма, в том числе и те три аэрта, что вы успели найти. Этого достаточно?

— Вполне. Сможешь достать?

— В одиночку — вряд ли. В кабинет распорядителя без его ведома просто так не попасть, — он посмотрел на Ивара, — ты ведь маг, да?

— Да, — мальчишка казался растерянным, — но ведь мою магию...

— Никто не отслеживает, — мотнул головой Коул, — это не так-то просто. Вся стража в первую очередь обучена сражаться, ну а привлекать кого-то из более способных добытчиков, как я уже говорил, они боятся.

— Но ведь меня узнают!

— Я прикрою. Вот только, — он кинул еще один взгляд на по-прежнему усеянный осколками пол, — мне нечем.

— Держи, — из кармана Ивара появился найденный в пещерах кусок артана.

— Как вы до сих пор не выбрались? — Криво улыбнулся Коул. — С такой-то прытью?

— Сегодня не наш день, — пробурчал Нао, — а сюда никто...

— Никто не заявится, — успокоил он, — главное не высовывайтесь.

— Может, я тоже справлюсь? — мне совсем не хотелось отпускать мальчишку непонятно куда.

— Нет.

— Это еще почему?

— Хочешь взорвать там пару камней? — Мой разъяренный взгляд одноклассник выдержал на удивление спокойно.

— Я могу еще и отвлечь внимание!

— Пока тебе удавалось вполне успешно его привлекать.

— Ну знаешь, что!

— Прекратите! — рявкнул Ивар, — Айрин, если мальчишка моей комплекции еще может затеряться в толпе, то девчонка будет только мешать. К тому же, сама слышала — мою магию не отслеживают.

— Ну ладно, — я нехотя опустилась обратно на стул, — осторожней там.

— Постараемся, — Ивар улыбнулся и вслед за помощником распорядителя выскользнул за дверь. Послышался скрежет ключа, и мы остались в полной тишине, нарушаемой с трудом доносившимся сюда гулом лагеря добытчиков.

— Что ты нес по поводу "убраться отсюда"? — спросила я, когда молчание стало совсем невыносимым, — а если Коул сейчас и в самом деле поможет выбраться за ворота?

— Не успеет, — возразил одноклассник, — Сопротивление вот-вот даст о себе знать.

— А если нет?

— Тогда и будем думать. Не решай проблемы до их возникновения.

— Кстати, — я внезапно вспомнила об одной важной вещи, — спасибо.

— За что? — приподнял бровь Нао.

— Ну... — я опустила голову, — ты меня успокоил, когда я чуть не растеряла концентрацию, испугавшись взрыва.

— Вообще, я сомневался, что удастся, — усмехнулся одноклассник, — раньше ты все чаще выходила из себя, стоило мне вмешаться.

— Многое поменялось, — буркнула я.

— Что, к примеру?

— Ты такой идиот, что тебе нужно всё объяснять? — я густо покраснела.

— Нет. Не всё.

Наверное, тесная, освещаемая лишь единственной свечкой каморка помощника распорядителя — вовсе не место для первого поцелуя, а ситуация, в которой наши жизни находятся в смертельной опасности, уж и вовсе не располагает к подобному, но мне, когда Нао оказался слишком близко, если честно, было плевать. Положить ладонь на его плечо и придвинуться ближе получилось настолько естественно, что в голове возникла единственно-верная на тот момент мысль — какого черта мы столько времени тратили на ссоры и пререкания?

— Коул!

Только что полностью расслабленное под моими пальцами плечо закаменело, а потом и я вздрогнула всем телом, услышав громкий стук в дверь.

— Коул! Ты здесь?

Дверь распахнулась раньше, чем мы успели сделать хоть что-то, и уже через пару секунд самый главный человек в лагере добытчиков победно улыбнулся:

— Я всегда знал, что мой помощник мелкий прохвост, которому не стоит доверять.

Темнота окутала нас столь внезапно, что я не сразу поняла, что это одноклассник одним движением смахнул свечу со стола, и, оттолкнув меня в сторону, кубарем кинулся под ноги к Сторму.

Когда-то, вцепившись в казавшуюся тогда огромной ладонь отчима, и безропотно обивая вслед за ним пороги нескончаемых благотворительных учреждений, я, неимоверно скучая и почти не вслушиваясь в набившую оскомину историю об оставленной на его попечение сироте, от нечего делать разглядывала тех, кто был призван творить милосердие. Так вот, чем выше чиновникам, попечителям или же просто тем, кто любил называть себя альтруистами, удавалось продвинуться по служебной лестнице, тем тучнее, грузнее или толще они становились.

Как оказалось, этот мир вовсе не являлся исключением, потому что тучный, приземистый и наверняка гордящийся в равной мере как тремя подбородками, так и своим социальным положением Сторм, просто не успел среагировать на кинувшуюся в его сторону тень, и, не удержавшись на ногах, бесформенным мешком осел на пол.

— Бежим! — рука Нао рванула шнурок с артаном с шеи распорядителя.

— Нет.

Страха не было. Когда губы послушно разомкнулись, произнося выученное этим утром заклинание, сознанием владела только холодная расчетливая злость.

— Готово, — я с удовлетворением смотрела, как обмякло только что возившееся на полу тело распорядителя, — найди веревку.

— Как тебе удалось? — вполголоса спросил Нао, стягивая руки Сторма его же собственным ремнем, — он не просто заснул, наш любезный распорядитель, кажется, полностью в отключке.

— Он меня разозлил, — я отпихнула пальцы одноклассника и потуже затянула металлическую пряжку, — допросим, когда очнется?

— Времени нет. Слышишь?

— Что? — я навострила уши и только теперь поняла: крики добытчиков, то и дело доносившиеся со стороны лагеря из разряда обыденных перешли если не в панические, то уж точно в наполненные страхом.

— Кажется, Орилейнд дал о себе знать...

Истошно заржали кони, а спустя всего несколько мгновений пол под нашими ногами заходил ходуном.

— Бежим! Там Ивар!

— Что бы ни случилось, — запястье охватили пальцы Нао, — не отпускай!

Мы рванули к зданию администрации, но, только влетев на главный двор, замерли, как вкопанные.

— Святые Хранители...

Деревянный щит, тот самый, на котором в самом низу значился номер нашего распределения, полыхал огнем, вокруг него уже догорали лежащие в беспорядке тела, а по периметру ярчайшим светом сияли четыре портала, из которых один за другим появлялись облаченные во все черное люди.

— Это Орилейнд?! — я с ужасом смотрела на танцующие по телам остатки пламени, — так Лигия... она с самого начала предполагала... вот... вот это?!

— Бежим!

Запястье противно заныло, когда Нао с силой рванул меня в сторону. Смахнув свободной рукой выступившие от злости и ужаса слезы, я сжала зубы и со всех ног бросилась за одноклассником.

— Пригнись!

Полыхающая огнем стрела пронеслась в каких-то десяти сантиметрах над головой, мы резко вильнули в сторону, и, уже не разбирая, кто вокруг — Экресс или Орилейнд, кинулись к кабинету распорядителя.

— Можешь найти Ивара?! — проорал Нао, каким-то чудом увернувшись от взметнувшегося в воздух лошадиного копыта.

— А что мы, по-твоему, делаем?!

— Да не так! Магией!

Я растерянно замерла, чуть не поплатившись за это собственным здоровьем, и только благодаря отменной реакции одноклассника, вовремя уклонилась от того же самого копыта. Как лошадям удалось вырваться? Или их распустили нарочно — для большей суматохи? Где-то здесь должен быть и Айдо...

— Ну так что?!

— Нет! — я чуть не упала, споткнувшись о неподвижно лежащее тело добытчика, — магов слишком много! Я его просто не почувствую!

— Попробуй!

— Да нет, говорю же!

До администрации оставалось не более пяти шагов, когда земля повторно содрогнулась, а вспыхнувший в стороне свет ясно дал понять о возникновении пятого портала.

— Быстрее!

В кабинет распорядителя мы влетели, буквально задыхаясь: легкие горели от нехватки воздуха, перед глазами плясали цветные круги, а ладонь, вцепившаяся в руку Нао, ощутимо подрагивала.

— Их здесь нет...

Заперев дверь, одноклассник бессильно сполз по стене и закрыл глаза, выравнивая дыхание.

— Пять минут у нас есть. Отдохни.

— Как думаешь, — я присела рядом, — Ивар с Коулом еще не приходили?

— Сейчас проверим, — с трудом поднявшись на ноги, Нао двинулся к столу распорядителя. Я, по-прежнему боясь выпустить его руку хоть на секунду, плелась следом, — ищи наши вещи.

Обыск происходил в полном молчании — мы, не сговариваясь, берегли дыхание.

— Пусто, — спустя пять минут проронил одноклассник, — значит, уже ушли.

— И где их искать?

— Ты точно не сможешь дотянуться?

— Я же говорила! — Еще один взрыв не заставил себя ждать, я вздрогнула и глубоко вздохнула, — попробую...

Мысль о том, что Ивар сейчас где-то там в этой... мясорубке послужила прекрасным стимулом, так что когда я закрыла глаза, яркие вспышки чужой магии в ту же секунду хороводом заплясали перед сознанием.

— Ничего, — после десятой по счету попытки найти мальчишку в круговерти чужих образов я вынуждена была признать поражение, — их слишком много.

— Черт! Идем отсюда, пока местные не додумались использовать кабинет в качестве временного убежища.

Словно в подтверждение слов одноклассника со стороны двери раздался глухой удар.

— Что я говорил. Готова?

— Да, — я кивнула, превозмогая дрожь.

Одним быстрым движением Нао повернул ручку и отскочил в сторону, позволяя нескольким шатающимся, покрытым темными пятнами крови стражникам ввалиться в комнату.

— Им не до нас. Давай!

Мы выскочили на улицу, обогнули здание, и, прижавшись к стене, перевели дух.

— Ивар! — заорала я, что было мочи, — Ива-а-ар!

— Ты сумасшедшая?!

— А что ты предлагаешь?! — в висках стучало от страха, — так мы его никогда не найдем!

— Бежим к баракам. Они могли укрыться там.

Взрывы, крики, лошадиное ржанье слились в нескончаемую какофонию, мы, старательно огибая порталы, снова неслись сквозь толпу сражающихся. В какой-то момент, устав уворачиваться от летящих стрел, камней, или же просто заклинаний, я смогла создать слабенький щит, который, хоть и не защищал полностью, но в коей-то мере позволял переключить часть внимания на поиски Коула и мальчишки.

Наверняка Сопротивление уже ищет нас троих, но я и шагу не ступлю в их сторону, пока рядом не окажется Ивар.

Бараки возникли на пути совершенно неожиданно, я отпихнула локтем какого-то долговязого парня и первой ворвалась в темный узкий коридор.

— Ив-а-а-а-р!

— Вы не видели Коула? — не обращая внимания на мои вопли, Нао бесцеремонно схватил за грудки привалившегося к стене еле стоящего на ногах добытчика.

— Пять минут назад, — тот был бледен и тяжело дышал, — он бежал к дальним комнатам.

— С ним был мальчишка?! — заорал одноклассник.

— Не видел...

— Айрин! Погоди!

Но я уже неслась в указанном направлении.

— Коул!

Я влетела в последнюю комнату и замерла на пороге, широко раскрытыми глазами глядя на распростертое тело помощника распорядителя.

— Коул!

— Боюсь, он уже не ответит, — из дальнего угла раздался полный издевки голос, — а вот с вами тремя мне не терпится поговорить.

Тело сковали знакомые путы, я дернулась в попытке вырваться и только теперь заметила Ивара. Из разбитого носа мальчишки сочилась кровь, под глазом наливался здоровенный синяк, но он, спеленутый по рукам и ногам, по крайней мере, был жив. Завидев меня, он обреченно вздохнул и зло воззрился в сторону обладателя голоса, которого разглядеть пока так и не удалось.

— Что вам нужно?! — то, что мы влипли в очередной раз, стало ясно как белый день, когда обездвиженного Нао следом за мной швырнули на грязный пол, — вы что, не видите, что здесь происходит!?

— О, поверь, зрения я вовсе не лишен, — говоривший сделал шаг вперед, и я, наконец-то, смогла увидеть нечеткий силуэт, почти полностью поглощенный фиолетовым свечением зажатого в его руке артана, — а неожиданная атака Орилейнда — прекрасный способ без шума и пыли избавиться от трех сующих свой нос куда не следует добытчиков.

— Два раза вам уже не удалось, верно? — сквозь зубы процедил Нао.

— Догадливый мальчик, — еще шаг, и на корточки перед одноклассником опустился тот, кто с легкостью взял на себя вину в обвале на сто семнадцатом участке и смерти четырнадцати добытчиков, — тогда с тобой и побеседуем. Ты ведь не против?

Больше всего он походил на мелкого клерка из разряда тех, что с утра до вечера просиживают в скучных и серых офисах, перебирая никому не нужные бумажки и силясь заработать внеочередную прибавку к невысокой зарплате. Мелкие невыразительные черты лица, рост чуть выше среднего, отнюдь не спортивное телосложение — для полного сходства не хватало только безукоризненно отглаженной белой рубашки и очков, сползающих на самый кончик носа. Но все же было в этом человеке что-то, что при одном взгляде на него тут же давало понять: опасен.

— А у меня есть выбор? — скривился Нао.

— Знаешь, — "клерк" показательно и сочувственно вздохнул, — ты прав, наверное, нет.

Я попыталась пошевелиться. Бесполезно, наш пленитель прекрасно знал, что делал. Хуже и быть не может. В таком состоянии я не то, что не могла сотворить даже простейшего заклинания — вообще не чувствовала магии. Беспомощна, как и остальные.

В бок до боли впивалось что-то острое, невозможность пошевелиться приводила в отчаяние, к тому же всего в паре сантиметров от моего лица маячили неподвижные пальцы Коула.

На глаза навернулись слезы. Ну почему все, кто пытается нам помочь заканчивают вот так?

— Хотя почему же, — "клерк" меж тем по-турецки уселся напротив одноклассника, — ты вполне можешь хранить молчание, а я переключу внимание на вашу очаровательную спутницу.

Чужие пальцы сжались на стянутых в хвост волосах, вот только я не смогла даже дернуться от боли, когда они оказались намотаны на кулак.

— Не тронь ее, ублюдок!

— Что за манеры, — раздался тяжелый вздох и "клерк", потеряв ко мне всякий интерес, вновь повернулся к однокласснику, — ну что, продолжим спорить?

— Спрашивай, — с ненавистью выплюнул Нао.

— Как мне нравится твоя сговорчивость. Итак, вопрос первый — кто вы такие?

— Добытчики Гилберта.

— Допустим, ты не врешь, хоть я в этом и сомневаюсь. Тогда продолжим — откуда вы узнали про сто семнадцатый участок?

— Что узнали? — на лице одноклассника отразилось вполне искреннее недоумение, — на него нас распределил Сторм.

— Сразу всех троих?

— Нет. И что с того?

— Знаешь, — доверчиво сообщил "клерк", — я начинаю терять терпение.

— А я вас не понимаю, — раздраженно выдохнул одноклассник.

— Ну хорошо, — наш пленитель поднялся на ноги и принялся неторопливо расхаживать по комнате, — я объясню. Добытчики народ жадный, зачастую лишенный каких-либо моральных качеств и руководствующийся только одним принципом: перегрызть друг другу глотку за лишний кусок артана. Не стоит смотреть таким взглядом, в описанной мною характеристике нет ничего предосудительного, напротив, не обладая подобными качествами, на этой работе выжить невозможно. Поэтому я повторяю вопрос — почему целых три добытчика оказались на участке, где артана остались попросту самые крохи?

— Они новички, — закатил глаза Нао, — и боялись оставаться без присмотра.

— Я тебя умоляю, — на раздавшийся снаружи взрыв "клерк" попросту не обратил внимания, мимоходом отбросив ногой подвернувшуюся под сапог ладонь Коула, — на соседних участках работает около дюжины новичков, рвущихся доказать свою самостоятельность и стремление заработать как можно больше.

— Ну а мои не такие.

— Хватит!

"Он псих... Самый настоящий псих", — пронеслось в голове. Взгляд упорно цеплялся за безжизненные пальцы помощника распорядителя, а в следующий миг я пожалела, что не могу протереть глаза, потому что его едва заметно дрогнувшая ладонь не могла быть ничем иным как галлюцинацией.

— Мне пришлось завалить участок, чтобы правда не всплыла наружу, а ты говоришь, что ваше появление там — чистая случайность?!

— Да какая правда?!

— О ста пятидесяти аэртах, спрятанных под тонким слоем камней!

Святые Хранители... Как все просто...

— Промышляете, значит, контрабандой? — видно было, что и одноклассник пребывает в состоянии глубочайшего шока, но изо всех сил старается держать себя в руках, — и как? Много сообщников?

— Стражник, — подсказала я, не сводя глаз с тонких бледных пальцев.

Ну давай же... пошевелись еще раз. Мне не могло показаться!

— Достаточно, — бросил "клерк", — то есть, вы будете утверждать, что ни при чем?

— А Сторм тоже в доле? — не выдержала я.

— Да брось, — раздраженно фыркнул он, — напыщенный индюк только и может, что радеть о репутации этого гнилого места.

— Это уж точно — гнилого, — Нао поморщился, — и какое счастье, что мы не имеем к нему никакого отношения.

— Тем хуже для вас, — "клерк" пожал плечами, — Хаггард! Что снаружи?

— Орилейнд одерживает верх, — в говорившем я без труда признала давешнего охранника, — открыто шесть порталов, и они продолжают прибывать.

Ничего себе...

— Как много наших ушло в пещеры?

— Достаточно.

— Быстро разбираемся с этими, — кивок в нашу сторону, — бросаем перед порталами и исчезаем.

— Отпустите! — вот теперь мне стало по-настоящему страшно, — вы что не понимаете, что Орилейнд перебьет вас, словно мух?

— Послушай, девочка, — "клерк" присел рядом со мной, — перед смертью открою маленькую тайну: Орилейнд не тронет тех, кто столь щедро снабжает его артаном.

— Так вы на их стороне. Ублюдки...

— И кто только занимался твоим воспитанием, — очередной вздох, а потом резкое, — Хаггерд!

Неужели мы умрем вот так глупо?

Пройти Мертвый лес, пережить атаку Орилейнда на монастырь, выбраться из лап говорящего с мертвыми и погибнуть от рук обычных контрабандистов?

Глаза снова заволокло влагой, напоследок захотелось хотя бы поймать взгляд Нао, который, как оказалось, уже давно стал для меня ближе, чем кто бы то ни было, но лицо одноклассника было скрыто высокими сапогами Хаггерда.

— Айрин! В сторону!

От грохота резко слетевшей с петель двери я, будь способа двигаться, точно отпрыгнула бы на пару метров, но сейчас могла только, не веря собственным глазам, смотреть на влетевшего в комнату Маттиаса.

Сопротивление...

— В сторону, я сказал!

— Мы не можем! — а вот Нао, кажется, опять слишком быстро взял себя в руки, — обездвижены!

Чьи-то руки с силой отшвырнули меня в самый дальний угол, через секунду рядом приземлился одноклассник, а потом и Ивар, нещадно ругаясь, рухнул поперек спины Нао.

Слышали бы его сейчас в монастыре...

Комната стремительно наполнялась темными силуэтами, Хаггерд, из горла которого хлестнула алая дуга, упал первым, а потом и "клерк" безжизненно опустился на залитый кровью пол.

То, что путы спали, я поняла только тогда, когда обнаружила, что сижу, привалившись щекой к спине Нао, а ослабевшими руками изо всех сил прижимаю к себе трясущегося мальчишку.

— Живы?

Могу только представить, насколько жалко мы сейчас выглядим.

— Ведь ни на минуту нельзя оставить вас одних, — покачал головой "пират", опускаясь на корточки и пристально разглядывая каждого, — нужно уходить. Можете?

— Вы слишком долго, — огрызнулся одноклассник, тем не менее, поднимаясь и почти рывком ставя на ноги меня и Ивара, — это всё Сопротивление?

— Его малая часть, — усмехнулся Маттиас, — теперь слушай внимательно. Выводи их наружу, и, ни на что не отвлекаясь, обходи барак. Там вот-вот откроют портал.

— Стойте! Коул!

— Какой еще Коул? — "пират" раздраженно щелкнул языком.

— Помощник распорядителя! Он может быть жив!

— Нет времени!

— Да к черту! — я упала на колени возле безжизненного тела парня, — вы и так перебили слишком многих! А без него шагу не ступлю!

— Нао! Оттащи ее!

— Извините. Но мы ему многим обязаны, — одноклассник попытался приподнять Коула, — и пострадал он тоже по нашей вине.

— Глупые дети! — Маттиас грубо перекинул помощника распорядителя через плечо, — идем отсюда! Быстрее!

Снаружи творился ад. На главном дворе, кажется, полыхало то, что в принципе и гореть-то не могло: красным маревом были охвачены даже скалы. Причем огонь не причинял вреда ни порталам, ни тем, кто, нагруженный тяжелыми мешками, исчезал в них один за другим.

— Вы их еще и грабите, — я без сил прислонилась к стене, — вы ничуть не лучше...

— Орилейнд, — пожал плечами Маттиас, — знаешь, сколько артана потребовалось, чтобы провернуть все это?

— Идем, — тихо произнес Нао, отрывая меня от стены, — надо уходить. Мы выжили, понимаешь?

— Ага, — тупо кивнула я. Почему-то теперь это совсем не радовало.

Пятачок земли за бараками был совсем крохотным — на нем впятером еле-еле поместилось пятеро магов, а в центре, слепя глаза, уже раскрывался портал.

— Где Ивар? — я покрутила головой, выискивая глазами мальчишку.

— Тут, — он оказался радом, поправляя на плече ремень сумки, — забирал наши вещи.

— Не отходи ни на шаг, — свободной рукой я притянула мальчишку к себе, другая уже крепко сжимала плечо одноклассника.

— Готовы?

— Да, — за всех ответил Нао.

— Вы слишком торопитесь...

От этого голоса застыла в жилах кровь. Пальцы до боли впились в плечо Нао, когда я поняла, кто сейчас стоял позади.

Логмэдр. Говорящий с мертвыми.

— Что с ними делать, хозяин?

Медленно, очень медленно мы с Нао повернулись лицом к Урду, один глаз которого был перевязан грязной разорванной тряпкой. Сам Логмэдр, торжествующе улыбаясь, стоял чуть позади, а артан в навершии его посоха светился как никогда ярко.

Наверное, и в самом деле, не стоило тогда щадить его.

— Хозяин, — прошелестело вокруг, и я... нет, не увидела, почувствовала сотни бесплотных тел, толпящихся за спиной некроманта.

— Святые Хранители, — прошептал Маттиас, — это в его доме...?

— Да, — коротко ответил Нао, — вы можете что-нибудь сделать?

— У нас нет выбора. Отходите назад.

— Нет!

— Давай, — прошипел Нао, — ты сейчас будешь только мешать.

— Маттиас!

Но одноклассник уже тащил меня в сияющую белизну портала.

— Он выдержит троих?!

— Да! Быстрее!

Словно во сне я увидела, как вокруг шеи одного из поддерживающих портал магов сомкнулись сотканные из одной только тени руки. Захрипев, маг упал на колени, и тут же свет портала перестал слепить глаза.

— Маттиас! Они хотят закрыть портал!

— Уходите! Вы успеете!

Нао силком втащил нас троих в столб пока еще яркого света. Бесполезно. С таким же успехом мы могли пытаться переместиться и из пятачка позади него.

— Мощности не хватает!

Я слишком поздно поняла, что сейчас произойдет. Просто на моем плече оказался ремень довольно тяжелой сумки, ладошка Ивара с силой сжала мои пальцы, а рука одноклассника ласково потрепала по волосам.

— Обездвижь ее, — прошептал Нао.

— Ивар! Нет!

А потом они, отпустив меня, сделали два шага вперед. Я хотела рвануть вслед за ними, но поздно — старательно пряча глаза, мальчишка произнес заклинание, тело сковало неподвижностью, а свет вновь стал нестерпимым.

— Мы выберемся, — успела я прочитать по губам одноклассника, прежде чем была вынуждена зажмурить веки.

Идиоты! Не хочу уходить без них!

Я постаралась броситься из портала, но заклинание Ивара работало исправно, каждую клеточку тела ниже шеи сковало неподвижностью

Не хочу!

Нао опять все решил за меня!

Совсем как тогда... в тупике...

Я почти увидела кирпичные стены места, с которого и началась вся эта история, вспомнила затхлость сырого воздуха, и, когда мир начал уходить из-под ног, громко заорала от отчаяния и злости.

Тьма.

* * *

Шел дождь.

Холодные струи хлестали по спине, когда я, застонав, приподнялась на локтях и открыла глаза.

Кажется, здесь вот-вот начнет смеркаться.

Но почему? В Орилейнде давно наступил глубокий вечер.

Сумка Ивара больно давила на бок, так что пришлось сесть, поправить широкий ремень и только потом оглядеться.

Здесь не было леса. Не было уходящих в глубокую высь уже больше ста лет мертвых деревьев. Не было и подлеска близ Креона.

Были только три сложенных из покрошившегося кирпича высоких стены. Насквозь промокший край торчащей из лужи газеты. И свет одинокого фонаря, позволяющий прочитать набранное крупным шрифтом начало заголовка:

"Сегодня в Токио прибыл..."

Я с силой прикусила ладонь запястья.

Морок не рассеялся. И это могло означать только одно.

Я вернулась в Японию.

Глава 17.

Я думала, больно — это когда тебе, тогда еще восьмилетней пигалице с ободранными коленками, приносят давно обещанного щенка. Ты даешь ему имя, даже умудряешься нацарапать его на жестяной миске, с упорством отстаиваешь право на его место в кровати (мамочка, ну хотя бы в ногах!), с радостью и гордостью думаешь, как завтра расскажешь о нем одноклассницам. А потом это незамысловатое и такое простое счастье рушится аллергически покрасневшими глазами и распухшим носом той, которую ты в тот момент возненавидела всей душой. Глотая слезы, стояла и смотрела, как этот черный лохматый комок, которого, оказывается, ты уже успела полюбить, заворачивают в куртку и уносят прочь. 'Айрин, детка, у мамы началась аллергия, ты ведь можешь понять?' Естественно, нет. Что может понять убитый горем восьмилетний ребенок?

Я думала больно, это когда мимо тебя в первый раз пролетает и врезается в стену бутылка с высоким горлышком, и ты почти успеваешь увернуться, вот только несколько осколков все же царапают кожу на виске. Расширившимися от непонимания глазами ты смотришь на человека, который еще вчера обещал взять тебя в зоопарк, а сегодня — ведет себя странно, настолько странно, что тебе даже немного страшно. Не понимаешь, почему по щеке стекает что-то теплое, почему плачет мама, тебе просто впервые в жизни хочется, хоть ты всегда и боялась темноты, нырнуть под кровать, завернуться с головой в одеяло, а еще зажать уши руками, и тогда совершенно точно всё станет как прежде — ты ведь не будешь слышать звона разбившегося стекла, маминого плача и громкого: 'Ну что уставилась?! Не видишь, мне плохо?!'

Я думала больно, это когда тебя на прощание отводят в сторону, тихо садятся перед тобой на корточки, неловко обнимают и шепчут: 'Прости. Там, куда я иду... уже есть... дочь'. Она правда думала, что я буду способна ее понять — как и тогда, с этим несчастным щенком? Или просто таким вот образом просила прощения у самой себя?

А еще я думала, что больно — это когда твоя жизнь в одночасье переворачивается с ног на голову. Дрожа от холода, ты сидишь на заднем дворе захудалой гостиницы, пытаешься наладить связь с местным котом и всеми силами пытаешься понять, как тебе дальше жить, да и стоит ли жить вообще. А потом тот, которого тебе в тот момент хочется видеть меньше всего на свете, вдруг начинает лезть в душу, и, кажется, даже пытается вывернуть ее наизнанку. Ему это удается, и ты ревешь — ревешь так, как кажется, не плакала даже после особо тяжких запоев отчима.

Ни черта это не больно.

Оказывается, настоящая боль — это когда ты, еще окончательно не сообразив, что произошло, долго, очень долго смотришь на расплывающийся под дождем газетный листок. Когда кидаешься к месту, где даже через косые холодные струи еще можно различить затухающее сияние портала. И когда, поняв, что он закрылся окончательно, и никакая сила больше не способна перенести тебя назад, падаешь на колени, изо всех сил бьешь сжатыми кулаками по холодному бетону, и орешь — громко, до хрипоты, до сорванного голоса, а потом, когда вырывающийся из груди кашель лишает последних остатков сил, падаешь на землю и мечтаешь только об одном: сдохнуть прямо здесь и сейчас.

Потому что теперь кончено всё. Действительно, всё.

* * *

Вставать не было никакого желания. Ну и что, что тело давно замерзло на холодной земле, а сверху продолжают хлестать ледяные струи. По сравнению с болью, которая тупым и холодным камнем засела в груди, физический дискомфорт казался мелким и незначительным.

Не помню, что заставило меня встать и медленно побрести навстречу городу, от которого, я, оказывается, уже успела отвыкнуть. Наверное, едва переставляющая ноги навстречу шумной толпе школьница в насквозь промокшей, потрепанной и совсем не подходящей для этого места одежде смотрелась более чем странно. Вот только тогда я просто брела вперед в каком-то странном забытьи и пришла в себя, только поняв, что стою на пороге собственного дома.

Замок тихо щелкнул, когда я пробормотала несколько слов и почти ввалилась в темную, пропахшую пылью и затхлостью квартиру.

Здесь что, больше никто не живет?

А, впрочем, плевать.

Руки двигались как на автомате, когда я стягивала мокрую, грязную и порванную одежду, расческа пару раз выпадала из никак не желающих согреваться пальцев, а свет всегда казавшейся тусклой электрической лампочки теперь резал глаза, заставляя сожалеть о том, что в доме нет ни единственной свечки.

И только упав на знакомую до последней складки одеяла низкую деревянную кровать, я позволила себе разреветься.

* * *

То, что наступило утро, я поняла по постепенно светлеющему в дальней стене проему окна.

Глаз сомкнуть так и не удалось. Ночь прошла в отчаянных попытках не сдохнуть прямо сейчас, а главное — не думать.

Не думать не получалось.

Друзья оказались в беде. В беде такой, какая к нам ещё не приходила. Что там выдержать атаку Орилейнда и при этом остаться в живых? Вот оказаться в лапах говорящего с мертвыми и его свиты...

Мне просто страшно думать, чем это может закончиться.

И вместо того, чтобы встретить опасность лицом к лицу, что сделали эти двое?

Просто вышвырнули меня, как надоедливого, путающегося под ногами котенка. Не принимая в расчет ни мои способности, ни моё желание, а точнее нежелание оставлять друзей в смертельной опасности, спасая свою драгоценную шкуру Наследницы.

Подставиться самим, чтобы спасти глупую и ни на что не годную Айрин — как это благородно.

Ну а то, что портал сработал не как надо, выкинув меня в место, откуда все и началось...

Он должен был перенести меня в Орилейнд! К Лигии, остальным членам Сопротивления, дальнейшему обучению — всему тому, что еще на шаг приблизило бы к уничтожению ненавистного Ордена. А что остается теперь?

Забыть обо всем, как ни в чем ни бывало пойти в школу, а на пустую парту позади себя смотреть равнодушно, старательно отгоняя мысли о том, что пустует она по моей вине?

Не получится.

К тому же...

Черт возьми, Нао. Что мне тут делать без тебя?

Я всхлипнула, уткнувшись лицом в согнутые колени.

Понятия не имею, почему портал открылся в Японии, но откуда-то совершенно точно знаю, что такого больше не повторится. А моя магия...

Умение отвлекать внимание, затягивать царапины, поджигать мелкие предметы и ставить слабенький щит не вернут в Эмедрилл.

Я больше никогда...

Слёз не было. Наверное, все остались на подушке, уткнувшись в которую, я проревела большую часть ночи. Теперь внутри царила только холодная и сосущая пустота. Хотя нет, боль там тоже осталась. Она поднималась из центра живота, заполняла лёгкие, мешая дышать, царапала и без того сорванное криком горло, и, оседая новым потоком сухих рыданий, вгрызалась в мозг, отравляя измученное последними днями сознание.

Что я там обещала однокласснику? Будешь таскать мою сумку?

Захотелось расхохотаться в голос, а потом добрести до ванной, где, как я отчетливо помнила, отчим хранит лезвия для бритвы, чтобы одним движением покончить с этим раз и навсегда.

Будешь таскать мою... сумку.

Стоп.

Сумку.

Святые Хранители...

С кровати я сорвалась не столь быстро, как хотелось бы — запутавшись в одеяле, потеряла равновесие и рухнула на пол, но считать очередные синяки и шишки не было времени, потому что...

Сумка.

Черт возьми, сумка!

Да, вот она. Грязная, мокрая, как и вся моя одежда, однако куда больше её внешнего вида меня интересовало то, что внутри. Потому что, если я не ошиблась...

Трясущиеся пальцы рванули нехитрую застежку, и я, боясь верить глазам, извлекла на свет одну... две... четыре книги.

Ивар... Ты что-то подозревал, когда вешал её на моё на плечо?

Скорее всего, нет. Просто догадывался, что однажды настанет момент, когда его не окажется рядом, и хотел оставить то, на что я смогла бы опереться.

Книги, купленные мальчишкой в день бегства из Креона.

Я уже знала, что найду на их страницах, но все равно с каким-то благоговением открыла уже довольно потрёпанный фолиант и заглянула почти в самый конец.

'Прежде, чем открывать портал, удостоверьтесь...'

Я улыбнулась. Лезвия пока отменяются.

И плевать, что для того, чтобы открыть проход в Экресс, мне наверняка придется проштудировать все четыре книги, потому что пока я ничего не понимаю в символах и знаках, складывающихся в формулы, плевать, что поиски друзей там тоже займут немалое время...

Я вернусь.

И первым делом как следует врежу Ивару и однокласснику, а дальше...

А дальше посмотрим.

* * *

К изучению теории я приступила тут же: положила книгу на колени, оперлась спиной о дверной косяк и, мрачнея с каждой секундой, попыталась вникнуть в написанное. Смутные подозрения относительно тщетности понять тонкости создания портала подтвердились с лихвой — бесполезно даже браться за заклинания последней ступени, не освоив всех предшествующих.

Я со вздохом отложила в сторону столь нужную мне книгу и принялась разглядывать оставшиеся три, выстраивая их в порядке возрастания сложности. Спустя уже две минуты пришлось признать: мальчишка отнюдь не был идиотом и подобрал книги в соответствии с моим уровнем подготовки. То есть, если в первой книге я еще могла разобрать хоть что-то, то дальше начинался самый настоящий кошмар.

Пришлось перебираться в комнату, смахивать со стола тонкий слой пыли, и, достав чистую тетрадь, погружаться в изучение первого десятка отобранных заклинаний. Я настолько увлеклась, что на громкий звук, раздавшийся из желудка, не обратила никакого внимания, и только когда он повторился, вспомнила, что в последний раз ела, кажется, еще в пещере, предшествующей лагерю добытчиков.

Одновременно с голодом пришёл и другой насущный вопрос — где отчим? Я нахожусь дома уже со... вчерашнего вечера, а его смена не длится больше семи-восьми часов. К тому же повсюду пыль, а в холодильнике, могу поставить на кон свои способности Наследницы, не найдётся ни капли съестного. Конечно, он не то чтобы утруждал себя уборкой, но не до такой же степени!

Что произошло за те несколько недель, что меня не было?

Инспекция холодильника подтвердила — на полке сиротливо примостился пакет давно прокисшего кефира, а в самом углу обнаружился кусок каменно-засохшего сыра.

Значит, он и в самом деле тут не живет.

Рассеянно опустившись на стул, я попыталась привести мысли в порядок. Хочу я этого или нет, но дома придётся провести какое-то время, а значит, в первую очередь следует отправиться в магазин. При этом хорошо бы выяснить где отчим, и что вообще здесь творилось после того, как мы с Нао оказались по ту сторону портала.

Деньги обнаружились в ящике стола (странно, что отчим до них не добрался), поэтому вывернув наизнанку содержимое шкафа, я раздобыла почти никогда не надеваемые джинсы и рубашку, на всякий случай водрузила на голову кепку с длинным козырьком, и, стараясь не хлопать дверью, выскочила на улицу.

Наверное, стоило поблагодарить приёмных родителей, что при покупке жилья они когда-то выбрали достаточно тихий и отдалённый район. Потому что окажись я сразу в центре города...

Даже в этом тихом месте какофония звуков почти полностью парализовала меня: мимо со страшной скоростью проносились машины, перемигивались огни светофоров, где-то играла музыка, стайка школьниц, возбуждённо переговариваясь, скрылась в дверях кафе-караоке, и я с трудом заставила себя двинуться вперёд, впрочем, не забыв отметить тот факт, что вчерашний дождь сошёл на нет.

Наверняка на языке девчонки из супермаркета на соседней улице вертелся ни один вопрос, когда тридцать упаковок сухой лапши, пятнадцать банок энергетиков, и дюжина свечей перекочевали в пакет. Однако пожав плечами, она равнодушно назвала сумму, так же равнодушно отсчитала сдачу и, стоило мне отойти от кассы, переключилась на следующего покупателя.

Вопрос с питанием был решен, и я на какое-то время задержалась в сквере неподалёку, задумчиво опустившись на лавочку. Как узнать что-то про отчима? Заглянуть к соседке? Но она наверняка в курсе того, что я пропала пару недель назад и завалит ненужными вопросами. Впрочем, милейшая старушка, проживающая в компании двух котов, и так скоро поймет, что в соседней квартире снова кто-то живет — даже спуск воды в унитазе способен привлечь внимание...

Я вздохнула, подняла глаза наверх и чуть ли не впервые в жизни ощутила, как земля уходит из-под ног — прямо на меня смотрело лицо одноклассника.

Понадобилась целая вечность, чтобы осознать, что Нао, которого я успела узнать, никогда так открыто не улыбался, да, к тому же, его руки не могли сжимать руль велосипеда. Ещё несколько секунд ушло на то, чтобы понять, это — фотография, поперек которой проходит крупная надпись: 'РАЗЫСКИВАЕТСЯ'.

Конечно, пропавшего школьника просто не могут не объявить в розыск. Взгляд наконец-то оторвался от лица одноклассника и вскользь пробежался по строчкам:

'Акира Нао, 17 лет, 182 см, волосы и глаза тёмные... Ушёл в школу и не вернулся... велосипед обнаружили у школьного крыльца... всех видевших просят немедленно связаться с полицией, родителями или же классным руководителем... крупное вознаграждение...'

До меня не сразу дошло, что уже минут десять я тупо смотрю на объявление не разбирая текста.

Родители Нао, должно быть, сходят с ума. Не сомневаюсь, меня тоже ищут: если не отчим, то из школы точно должны были заявить в полицию, вот только нигде не видно объявлений с моей фотографией и обещаниями вознаграждения...

Что вообще они должны были почувствовать, обнаружив рядом со школой брошенный велосипед, тем более что рядом пролегает проезжая часть? Наверняка в первую очередь обзвонили больницы и морги, и не найдя сына там...

Нао, ты никогда не рассказывал о семье. Короткое упоминание о сестре не считается. Тебе было настолько тяжело? Или я просто не спрашивала?

Эгоистка.

Наверное, не пройди вчера дождь — мне бы и вовсе не удалось снять листок с фонарного столба, но у сырой бумаги есть свои преимущества. Слегка порвав самый край, я ещё раз воровато оглянулась, сунула объявление поверх пакетов с лапшой и медленно побрела в сторону дома.

Нужно сказать родителям одноклассника, что их сын в порядке. Ну, по крайней мере, был, когда я видела его в последний раз. Маттиас и Сопротивление просто обязаны справиться с приспешниками Логмэдра и перенести друзей в безопасное место.

Но как сообщить об этом, не вызывая лишних вопросов?

'Здравствуйте, я Айрин. Да-да, та самая, которая пропала с вашим сыном. Вы не переживайте, с Нао всё в порядке, просто он пока не может с вами связаться. С ним точно всё хорошо, по крайней мере вчера, когда я с ним целовалась...'

Идиотка!

— Айрин!

Я позволила себе слишком много — больше чем на несколько секунд ушла в себя, поэтому совершенно забыла о конспирации, и сейчас растерянно стояла и смотрела на соседку, которая изваянием застыла на пороге собственной квартиры. Естественно, козырёк, скрывающий пол-лица, никак не помешал ей опознать ту, что жила по соседству несколько лет, особенно если рука её уже лежала на дверной ручке.

— Жива!

— Жива, — тупо подтвердила я, не зная, что ещё сказать, — здравствуйте.

— Но как... где... полиция...

Решение пришло почти моментально — хотела я того или нет, но прошедшая пара недель научила быстро реагировать в самых непредвиденных ситуациях. Одной произнесённой шёпотом фразы оказалось достаточно, чтобы лицо женщины, в квартире которой я частенько отсиживалась во время особо буйных приступов отчима, утратило всякие признаки волнения и беспокойства и облачилось в маску чуть отстранённого равнодушия.

— В школе. По обмену. В Швеции. Разве отец не рассказал?

— Да... — в тёмных глазах мелькнул совсем слабый оттенок растерянности, — что-то припоминаю... Ты и тот мальчик...

— Уехали вместе, — подтвердила я, изо всех сил удерживая концентрацию. Ивар как-то забыл упомянуть, что отвлекать внимание можно не только от собственной персоны, но и от кучи неудобных вопросов, нужно только чуть-чуть изменить формулу...

— Да, конечно, — женщина приложила пальцы к вискам, заставив меня обеспокоиться её состоянием, — точно. В школу.

— Ну да, — на всякий случай я почти полностью ослабила заклинание, — и только сегодня вернулась. А вы не знаете, где... отец?

— Так ведь он... — собеседница потёрла лоб, — в этой... клинике.

— Заболел?!

Нет, я вовсе не испугалась, годы подобной жизни с ним как-то не приучили меня к этому, но одно знала точно — при более чем неправильном образе жизни отчим отличался отменным здоровьем.

— Деточка, — в голосе соседки послышалась горечь, — ты лучше всех осведомлена о его болезни. Удивительно, что спустя столько лет он решил что-то исправить.

— Понятно, — тупо откликнулась я, не зная, как реагировать на подобные новости.

— Я прилягу, — она ловко задвинула ногой в квартиру высунувшегося на лестничную клетку кота, — с возвращением, Айрин.

Надеюсь, я ничего с ней не сделала? Идея отвлечь внимание возникла спонтанно, и кто знает, не снимет ли милейшая соседка через пять минут трубку, чтобы набрать две единицы и ноль?

Стараясь не помять сырую бумагу, я осторожно вытащила из пакета сложенную листовку.

— Ты советовал решать проблемы по мере их поступления, — пробормотала я, не отрывая глаз от фото, — мне так и поступить?

Наверное, глупо разговаривать с фотографией. Но все собеседники остались там. И я пока даже примерно не представляю, как их найти.

* * *

Значит, отчим решил лечиться от алкоголизма...

Я задумчиво выводила круги в оставшемся после лапши курином бульоне. Пальцы удобно обхватывали чуть шершавое дерево, но ещё несколько минут назад палочки так и норовили выскользнуть из рук, и пришлось потрудиться, прежде чем выловить хотя бы кусочек мяса. Наверное, стоило сразу пойти и взять ложку, но телом овладело странное упрямство во что бы то ни стало вспомнить, как едят нормальные люди.

Меня не было чуть больше пары недель. Но электрический свет режет глаза, палочки едва не перестали казаться продолжением руки, а город пугает мешаниной цветов, звуков и запахов. Почему я отвыкла так быстро? Неужели потому, что настоящий дом — там?

Хотя о чём это я. Дома у меня никогда не было.

Это место перестало им быть одновременно с первой разбившейся о стену бутылкой, а Экресс...

Наверное, он просто не успел им стать. Да и не должен был.

И без того невесёлые мысли вернулись к отчиму.

Почему он — сам — отправился в клинику?

Что произошло после моего исчезновения? Привыкший сваливать все беды на меня, в этот раз он решил обвинить бутылку?

В любом случае, я не буду это выяснять.

Использованные палочки полетели в мусорное ведро, бульон отправился в раковину, а миска в посудомоечную машину.

У меня много дел.

Когда за окном начали сгущаться сумерки, я смахнула со стола стопку ненужных теперь тетрадей и учебников, разместив на освободившемся пятачке несколько свечей. Кинув хмурый взгляд на совершенно просохший листок, вздохнула, перевернула страницу и продолжила изучение пяти основных принципов преобразования магической силы.

* * *

Минуты переходили в часы, часы в дни, дни в недели, а недели — в первый месяц моего вынужденного 'заточения' в родной квартире.

Наверное, будь рядом Маттиас или Ивар, всё получалось бы не в пример лучше. А так обучение шло из рук вон плохо. Изученное в Экрессе сейчас казалось примитивом, как если бы я, только-только изучив умножение и деление, сразу перешла к дифференциальным уравнениям.

Возможно, я была к себе чересчур строга, к тому же почти все заклинания строились на взаимодействии с артаном, и для того, чтобы освоить их без камня, требовалось время, но у меня-то его не было!

Предметы взрывались, сами собой перемещались по комнате, однажды даже пришлось распахивать настежь окно, потому что при попытке получения воды из воздуха я почти до нуля снизила концентрацию кислорода. Огонь мог вспыхнуть в самых неожиданных местах, поэтому в пределах досягаемости теперь всегда стояло ведро с водой. Пару раз слуха касались незнакомые голоса, правда исчезали куда быстрее, прежде чем я успевала сообразить, откуда они доносятся.

В общем, самостоятельное обучение больше всего напоминало стихийное бедствие, вот только последствия приходилось ликвидировать исключительно самой.

На самом дне сумки Ивара помимо книг оказалась россыпь тускло мерцающих камней — весь 'улов', доставшийся нам в лагере добытчиков. Не зная, для чего могут пригодиться целых три аэрта, я засунула артан в самую глубину стенного шкафа до момента, когда (если!) мне удастся вернуться.

Пытаясь сделать это как можно скорее, я могла не спать несколько суток подряд, запивая усталость энергетиками, зачастую забывала поесть, а от болей в животе, возникающих после подобной 'диеты', оказалось, избавляться не так уж и сложно. Нужно только закрыть глаза и попытаться представить собственный желудок, ну а дальше на память приходили первые уроки Ивара.

Соседка, вопреки опасениям, вопросов не задавала, сообщать в полицию об объявившейся 'пропаже' тоже не спешила, и, кажется, даже не замечала, как я, вдохновившись первыми успехами на этом поприще, начала осторожно применять к ней те или иные способы воздействия на сознание, тем более что по непонятной причине этот раздел магии, хоть и представлялся достаточно сложным, пока давался чуть ли не проще всего. Отчима тоже не было, и это к лучшему, потому что я совершенно не имела понятия, как себя вести, покажись он вдруг в дверном проёме.

Мне давно не было так одиноко. Порождённый чередой неудач страх прочно пустил корни в самое сердце, осознание собственной никчёмности давило сильнее чем когда бы то ни было, и первые две недели я, даже основательно вымотавшись, подолгу лежала без сна и проклинала слёзы, которые никак не желали прекращаться. Боязнь навсегда остаться в Японии оказывалась сильнее сна, поэтому я, так и не сомкнув глаз, вставала, открывала очередную банку энергетика, откидывала со лба отросшую чёлку и, вытирая слезящиеся от недосыпа глаза, погружалась в пропахшие пылью и ещё почему-то дымом страницы.

В какой-то момент слёзы прекратились, я просто поняла, что больше не способна плакать, но вот страх всё испортить никуда не делся. Ночные бдения вошли в привычку, привычка — в закономерность, а вскоре я и вовсе начала пользоваться будильником, не давая себе больше четырех часов сна.

Я не могла и не хотела оставаться в Японии.

Вот только для того, чтобы вернуться, предстояло изучить ещё целых три тома...

* * *

— Давай... ну давай же... — почти благоговейно прошептала я, не сводя глаз с большой мыши, которая, как ни пыталась, не могла шевельнуться, чтобы дотянуться до аппетитно пахнущего сыра, — получилось!

Концентрация тут же сошла на нет, и освободившаяся мышь метнулась в дальний угол клетки, предварительно прихватив с собой кусок пармезана.

Не знаю, когда у меня начало получаться. Может быть, когда я окончательно перестала реветь по ночам. А может, когда в первый раз смотрела на полученную магией воду, наконец-то начиная верить в себя. Хотя, думаю, всё было ещё проще — упорные и изматывающие тренировки начали приносить плоды.

Так или иначе, на исходе шестой недели пребывания в Японии я дошла до середины второй книги и приступила к обработке заклинания, которого, находясь в Экрессе, боялась чуть ли не сильнее всего. Однако полное обездвиживание только казалось страшным и необратимым, а на деле оказалось ничем иным, как самым обычным внушением, которое, в свою очередь, проистекало из хорошо знакомого отвлечения внимания.

Отрабатывать новый приём на соседке я побоялась, поэтому пришлось приобретать спешно уминающего в данный момент сыр 'ассистента'. Чувствовала ли я свою вину перед ни в чем не повинным животным?

Нет.

Во-первых, я не делала Саре (ну надо же её как-то называть!) ничего плохого, а во-вторых, кажется, большая часть жалости ушла вместе со слезами, пролитыми в подушку. Не знаю, что во мне изменилось. Просто однажды, совершенно случайно взглянув в зеркало, поняла, что не узнаю себя. Да и, немногие, думаю, смогли бы сейчас найти во мне теперешней черты той импульсивной, вспыльчивой, не слишком умной, но, так или иначе, доброй и жалостливой девчонки.

День семнадцатилетия был отмечен разве что лишней зажжённой свечой да чуть большей порцией корма для Сары. Куда сильнее собственного дня рождения меня интересовало никак не дающееся на тот момент заклинание мгновенного пламени, по сравнению с которым огонёк, который я демонстрировала Ивару в гостинице Креона, казался бы пламенем зажигалки по сравнению с горящим костром.

Я вздохнула, подкинула в клетку сушёных зёрен и задумалась, неотрывно глядя на листовку, с которой не расставалась вот уже полтора месяца. Присутствие Нао — пусть даже такое — странным образом успокаивало, правда сейчас, что случалось всё чаще, вниманием завладела вовсе не фотография, а цифры телефона родителей одноклассника.

Узнать адрес по номеру не составило особого труда, я даже выписала его на оборотной стороне объявления, план проработан до мелочей, вот только решимости заявиться в дом того, по кому я с каждым днём скучала всё сильнее, не прибавлялось ни на грош. Но с момента нашего исчезновения прошло почти два месяца, и, как удалось выяснить у всё той же соседки, родители одноклассника, разочаровавшись в полиции, вот-вот были готовы передать документы в частные сыскные агентства.

И всё равно для того, чтобы окончательно решиться, мне потребовалось ещё два дня. Потускневшие от недоедания волосы были тщательно расчёсаны и забраны в хвост, синяки под глазами замаскированы наспех купленной косметикой, ремень на болтающихся джинсах затянут до минимума, и, наверное, в другое время я бы сочла ситуацию даже забавной — уж слишком всё это напоминало пресловутое знакомство с родителями, однако сейчас в глазах отражалось лишь выражение обречённой решимости, которая, впрочем, стоило мне казаться перед нужным домом, начала стремительно сдавать позиции.

'Чёрт, Айрин! Давай!'

Голос одноклассника раздался в голове настолько отчётливо, что я вздрогнула от неожиданности, и торопливо, пока не успела передумать, нажала на кнопку звонка.

— Мама! — громкий детский голос не могла заглушить даже внушительная дверь, — звонят!

— Сакура, не смей открывать сама!

Как же нужно отчаяться, чтобы бояться подпустить восьмилетнюю дочь к двери?

Меня затрясло, желание бежать отсюда куда глаза глядят, оказывается, никуда не исчезло, вот только ноги словно приросли к полу, когда замок щёлкнул и ещё достаточно молодая, но бесконечно усталая женщина в шоке уставилась на меня.

— Ай... рин?

Конечно же, она не могла не видеть фотографии той, с которой исчез её сын! Хотя бы школьной. Мне только сейчас пришло в голову — а что вообще предположили родители одноклассника, когда стало ясно, что Нао пропал вместе с девчонкой? Краска предсказуемо бросилась к лицу, я торопливо переступила порог дома, и, призвав на помощь Будду, Хранителей и все свои способностями, выпалила:

— Нао просил передать, что...

А дальше пошло чистой воды внушение. Причем я не зря тренировалась столько времени — ни мать одноклассника, ни появившийся чуть позже отец, ни крохотная, так похожая на Нао девчушка не задали ни единого вопроса. Хватило пяти минут, чтобы развернуться и уйти, зная, что эти люди теперь даже гордятся учёбой сына в Швеции и прекрасно понимают, что нагрузка там такая, что позвонить, или написать времени нет совсем. Да, конечно, они заберут заявление из полиции — наверное, просто какая-то ошибка, что оно оказалось на столе следователя. Нет, что ты, Айрин, вопросов задавать не будут — собирающийся на пенсию старичок свято уверен, что непослушный подросток попросту загулял с очередной подружкой, так что давно спустил это дело на тормозах.

Надеюсь, Нао не прибьёт меня за самодеятельность.

Ноги сами завели в тот самый парк, где состоялся памятный разговор с одноклассником. Тогда я чуть не назвала его психом, до последнего отказывалась верить, что люди могут растворяться в воздухе, и всеми силами старалась отделаться от навязанной компании как можно быстрее. Как всё повернулось бы, слушай я его хоть чуть-чуть внимательнее?

Наверное, уже неважно.

Примостившись под деревом, может и не под тем самым, я откинулась спиной на ствол, закрыла глаза и попыталась расслабиться. Прохладный ветерок приятно обдувал всё ещё пылающее после встречи с родителями одноклассника лицо, где-то раздавались детские голоса, и, кажется, я даже задремала, потому что поспать сегодня удалось не больше пары часов.

Да, я точно заснула, потому что этого никак не могло быть наяву — в груди слабым-слабым трепыханием возник отклик чужой магии. Нет, он не пытался тянуться ближе, просто ровно и спокойно присутствовал на недоступном обычному человеку уровне ощущений, и я заставила себя открыть глаза, понимая, что трава парка совсем не подходящее место для сна.

В горле пересохло, а сердце заколотилось быстро-быстро, когда я поняла, что тепло никуда не исчезло. Я застыла каменным изваянием, боясь шевельнуться, боясь даже дышать, потому что это могло означать только одно — либо я окончательно сошла с ума, либо где-то рядом находится маг.

Если на время отбросить первый вариант (к нему я вернуться всегда успею), то...

Кто это?

Медленно, боясь спугнуть воцарившееся в душе тепло, я поднялась на ноги и попыталась понять, откуда оно доносится. Что-то подобное я чувствовала, когда тянулась к дракону в подвалах Логмэдра, когда искала в ливень магию Маттиаса. Вот только этот огонёк был таким слабым, что оставалось только гадать, кому он мог принадлежать — даже у тринадцатилетнего мальчишки потенциал был во много раз сильнее.

Собственная магия сама повела меня навстречу чужому теплу, я, посекундно оглядываясь, обогнула несколько деревьев, почти пробежала мимо неработающего в вечернее время фонтана и замерла, как вкопанная, когда поняла, кого вижу перед собой.

'Тебя там заждались'.

Тело действовало быстрее разума — не прошло и секунды, как я оказалась под надёжной защитой ближайшего дерева, и, изо всех сил вжимаясь лопатками и затылком в шершавую кору, попыталась унять бешеное сердцебиение.

Это он.

Тот самый тип, чьими стараниями мы с Нао оказались в Мёртвом лесу.

Но...

Почему он всё ещё здесь?! Почему не вернулся следом за нами?! Что ему делать в Японии?!

Ни на один вопрос ответа не было.

Соблюдая величайшую осторожность, я выглянула из своего укрытия. Так и есть. Я не ошиблась.

Внешне ничем не выделяется из толпы обывателей — сидит себе на лавочке и читает газету, ни дать ни взять примерный родитель, чьё чадо сейчас беззаботно резвится в пятнадцати метрах, вот только в моей памяти это лицо вряд ли когда-нибудь подёрнется дымкой забвения.

Нужно успокоиться. Только тогда я смогу хотя бы попытаться понять, что происходит.

Он может меня чувствовать?

Вряд ли. Иначе я бы сейчас здесь не стояла.

А если... если...

Мысль возникла настолько неожиданно, что в первую секунду я даже растерялась — как такой простой и логичный вариант не пришёл в голову раньше?

У него закончился артан.

Ну конечно!

Для чего еще настолько могущественному магу до сих пор торчать в Японии? Тем более что Наследницы там давно нет!

Орден никак не мог рассчитывать, что малолетняя (ну ладно, по их меркам не такая уж и малолетняя, но всё-таки вполне беспомощная девчонка!) окажется в компании парня, да к тому же способного заехать ногой в живот полноценному магу, а потом самовольно скрыться у него из-под носа вместе с Наследницей. На открытие портала требуется немало сил — как собственных магических, так и камня. И если своя магия восстанавливается спустя какое-то время, то растраченный артан превращается в кусок булыжника, способный разве что на растопку печи.

Вот почему его магия ощущается так слабо. Она уже одним Хранителям сколько ведомо не взаимодействует с артаном.

Если быть точной — почти два месяца.

Всех ситуаций, а особенно настолько диких, не может просчитать даже хвалёный Орден. Понятия не имею, почему за этим типом никто не явился, или как меня нашли. Но на горизонте забрезжила реальная возможность это выяснить.

Нужно всё обдумать. И в первую очередь выяснить, где живёт этот тип. В самом деле, не под мостом же на улице!

А ещё, кажется, я нашла ещё один способ вернуться.

Только нельзя спешить и действовать необдуманно.

Иначе в очередной раз всё испорчу.

А Ивара и одноклассника уже давно нет рядом, чтобы исправлять мои ошибки.

Глава 18.

То, что члены Ордена приучены приспосабливаться к самым что ни на есть "внештатным" ситуациям стало ясно уже спустя несколько часов, когда я, уронив от удивления челюсть, стояла напротив одного из крупнейших интернет-издательств, в двери которого мой давний знакомый шагнул весьма уверенно, причем вторая дверь услужливо распахнулась ему навстречу.

Я рассеянно опустилась на рекламную тумбу. Судя по всему, мерзавец устроился в нашем мире весьма неплохо. Стоило прийти к этой мысли ещё вчера вечером, когда прямо из сквера он направился в достаточно престижный район и скрылся за воротами дома, который, пусть и не мог считаться достаточно роскошным, но на жилище среднестатистического обывателя точно не тянул.

Может быть, я не права, и тёмно-фиолетовый камень до сих пор прячется под идеально наглаженной рубашкой?

А почему нет... Если артана не хватило для открытия портала, это не значит, что его не осталось совсем!

Задача усложняется в несколько раз...

Правда, сама задача пока так и не была сформулирована. Определённо, этот тип может вернуть меня назад: открыл портал один раз, сможет и второй — надёжно спрятанных в стенном шкафу трёх аэртов должно хватить.

Вот только я совершенно не знаю, как заставить его это сделать.

Обездвижить?

Идея не самая плохая, ещё пара дней, и я овладею заклинанием в совершенстве, но как он, будучи не в силах двинуть ни рукой, ни ногой, откроет проход? И где гарантия, что он вообще согласится это сделать?

Но ведь должен же быть способ!

— Эй, — на мой оклик выскочивший из здания мальчишка притормозил, удивлённо повернув голову, — что за тип скрылся в дверях минуту назад?

— А тебе-то что? — пацан поправил сумку, туго набитую газетами.

— Не твоего ума дела, — я прищурилась, — ты вообще через минуту не вспомнишь о нашем разговоре. Ну?

— Ян Гилл, — в глазах мальчишки появилась растерянность, — глава отдела распространения.

— Давно он у вас?

— Где-то около месяца... Три недели и пять дней, если быть точным.

— И сразу достиг таких высот?

— Уже через неделю с момента его прихода продажи возросли почти вдвое.

— Понятно. У него есть семья?

— Погибла в автокатастрофе пару месяцев назад.

— Так... — что-то постепенно начало проясняться, — это случилось в Японии?

— Нет, в Австралии.

— И?

— Он бросил всё, переехал в Японию, а однажды просто пришёл на собеседование.

Вряд ли мне удастся выяснить ещё что-то стоящее... Хотя...

— Когда заканчивается его рабочий день?

— В пять.

— Ясно. Можешь идти.

Проводив мальчишку взглядом, я задумчиво уставилась на собственные кроссовки.

Значит, Ян Гилл... Что ж, легенда подобрана разумно, а детали наверняка продуманы до мельчайшей точности. Он даже отдалённо не похож на японца, поэтому приплёл себе австралийское происхождение. Держу пари, на собеседовании мерзавец то и дело прикладывал платок к увлажнившимся глазам, на ломаном японском бормоча про погибшую семью и детскую мечту перебраться в страну восходящего солнца, и кто же мог знать, что для того, чтобы окончательно решиться, ему придётся пройти через такую потерю...

Интересно, бедолага Ян погиб вместо с семьёй? Или его попросту не существовало?

Я широко зевнула. Нужно идти домой и поспать хотя бы пару часов, потому что ночное бдение напротив особняка безутешного вдовца ясности мысли ну никак не способствовало.

Иди спать, Айрин. 'Ян Гилл' теперь никуда не денется.

* * *

Заснуть не получилось. Провертевшись в кровати около часа, я со злостью запустила подушкой в стену, сделала чашку крепкого кофе, плюхнулась на стул и глубоко задумалась.

Как заставить этого типа вернуть меня обратно?

Угрозы?

Я даже фыркнула, на секунду представив ситуацию, в которой сильному магу, не последнему, судя по всему, человеку, как в Ордене так теперь и в Японии может угрожать малолетняя школьница. Причём тот факт, что эта школьница — кое-чему научившаяся Наследница, на ситуацию почти никак не влиял.

Заставить силой?

Это уже больше походило на правду, ведь его артан (в этом я более чем уверена) на исходе, а мне он не нужен в принципе, так что теоретически этот вариант мог сработать. Вот только почему я уверена, что даже полностью обездвиженный, даже с ножом у горла, этот ублюдок откажется помогать?

Нужно придумать что-то совершенно иное...

Стоп.

Им нужна Наследница. Живая, не мёртвая. Причём не в Японии — здесь от меня мало толку... А значит...

Сара шарахнулась в угол клетки, когда я, подобно смерчу, влетела в комнату, схватила тетрадь и быстро-быстро начала покрывать чистую бумагу первыми набросками. Через два часа пол был усеян грязными, мятыми, а местами и подпалёнными листами, я давно уже взялась за новую тетрадь, но в плане, на первый взгляд, показавшемся таким идеальным, то и дело обнаруживались новые прорехи. В конце концов, со злостью смяв и отшвырнув последний листок, я тяжело вздохнула, отложила вконец погрызенную ручку и была вынуждена признать — то, что есть сейчас, далеко от идеала, но вполне может сработать.

— Живём, Сара, — тихо пробормотала я, поднимаясь на ноги.

Ещё раз пробежав взглядом по неровным строчкам плана, я медленно холодела по мере осознания того, на что придётся пойти для его осуществления. Проникнуть в чужое жилище, нарушив пару законов — самая безобидная, на мой взгляд, часть.

Стало страшно, а сердце принялось выстукивать какой-то ему одному известный безумный ритм. Захотелось совсем как в детстве спрятаться под одеяло, и даже больше — отправить в мусор рассыпанные по столу книги, записи, оплывшие свечи, а наутро, забыв обо всём, как ни в чём не бывало отправиться в школу. Моих способностей будет достаточно, чтобы запудрить мозги учителям и одноклассникам, и это будет в последний раз, когда я использую их, эти способности, потому что такая жизнь куда проще и...

Хватит!

Боль от закушенной ладони привела в чувство, и я со всей силы врезала ею по стене. Не получив удовлетворения, ударила ещё раз, и ещё, и только поняв, что от особо сильного удара ссадила кожу на запястье, обессиленно сползла на пол.

Залечивать руку не было желания, зато злость на саму себя пусть и не полностью задушила сжимающий в своих тисках страх, но, по крайней мере, смогла загнать его достаточно глубоко для того, чтобы встать и посмотреть на часы.

Половина двенадцатого.

Самое время наведаться в гости.

* * *

Дом, в кустах напротив которого прошла минувшая ночь, только с первого взгляда казался неприступным, а уже со второго давал понять, что его хозяин ни черта не смыслит в безопасности. Либо же настолько уверен в оной, что совсем не озабочен вещами, подобными сигнализации, охране, либо же попросту наглухо закрытыми окнами.

По крайней мере, внимательный взгляд на фасад и единственную дверь не позволял заметить ни мигающих лампочек, ни температурных датчиков, ни каких-либо признаков, свидетельствующих о том, что дом подключён на пульт охраны. Следов магии я тоже не заметила, а значит, ничто не должно помешать беспрепятственно проникнуть внутрь.

Натянув перчатки, я ещё раз огляделась и, бесшумно толкнув калитку, проскользнула на чужую территорию, впервые в жизни испытывая к Яну Гиллу что-то вроде благодарности. Не забудь он запереть окно, пришлось бы открывать его при помощи заклинания, а где гарантия, что мерзавец не почувствует вмешательства чужой магии?

Створка поддалась практически сразу, и уже через пять секунд, я, подтянувшись на руках, перемахнула через подоконник, и, пусть и не так бесшумно, как хотелось бы, приземлилась на мягкий ковёр.

Ну вот, я только что нарушила границы частной собственности, а значит могу считаться полноправной преступницей, и в случае неудачи вполне могу оказаться в полиции, где, кстати, до сих пор числюсь пропавшей без вести.

То-то будет радости, когда пропажа обнаружится, да ещё и в столь щекотливой ситуации...

Тряхнув головой, я выкинула из неё нелепые мысли, аккуратно сняла кроссовки и огляделась.

'Хорошо же ты устроился', — пронеслась в голове уже не новая, в общем-то, мысль, когда я созерцала каминную полку из чёрного мрамора, мебель, судя по всему, из чёрного же дерева, гардины от пола до потолка, массивные картины на стенах — в общем, все атрибуты дорогого, но совершенно безвкусного интерьера.

Скучает по Ордену? Наверняка в его замках наличествует похожая... обстановка.

Пятнадцать минут беглого осмотра (всё же, я опасалась, что хозяин может вернуться домой раньше времени) дали понять, что ничего, связанного с тем миром, здесь нет. В шкафу — только отглаженные рубашки и галстуки, на кухне — современный холодильник, повсюду электрическое освещение и ни единственной свечки. Такое чувство, будто 'Ян Гилл' всю жизнь прожил именно так — современным, идущим в ногу с переменчивой (а от того становящейся всё более безвкусной) модой, то есть самым что ни на есть обычным человеком.

Может быть, я ошиблась, и он всего-навсего похож на мерзавца из тупика, а на деле является тем, за кого себя выдает?

С другой стороны, подобный интерьер никак не вязался с образом безутешного вдовца.

Хотя почему безутешного? Как много людей на самом деле, всей душой, привязаны к своим семьям, родственникам, близким?

Я выросла в семье, где слово 'любовь' чаще всего употреблялось по отношению к выпивке.

В памяти возникли фотографии одноклассника, расклеенные по всему району, больные от переживания глаза женщины, открывшей мне дверь, и подавила вздох — по крайней мере Нао рос в искренне любящей его семье, но, думаю, это скорее исключение, которое подтверждает правило.

Так что, может, нет ничего странного в том, что потерявший близких австралиец бросает всё, переезжает в Японию и стремительно идёт вверх по карьерной лестнице, окружая себя тем, что раньше, возможно, не одобряла жена, не позволяло финансовое положение или просто на фоне семейных забот казалось глупым и ненужным?

Я настолько запуталась в собственных сомнениях, что всерьёз решила развернуться и уйти, на тщательно выверенном плане сделать пометку 'бесперспективно', оставить в покое главу отдела распространения, вернуться домой и погрузиться в книги, потому что время идёт, а к открытию портала я приблизилась всего-то на несколько шагов, если процесс обучения сравнивать, скажем, с дорогой в пару сотен метров.

И я уже была готова так поступить, но что-то не давало покоя. Деталь, за которую зрение зацепилось в самом начале, но, отвлечённое количеством новой информации, или же попросту сочтя её недостойной внимания, сразу переместилось на другой объект.

Что это может быть, ну что же...

Я начала с гостиной, значит, вернуться следует именно туда... Причем остановиться у того самого окна и оглядеться ещё раз.

Каминная полка, мебель, роскошно выглядящий, но жутко неудобный кожаный диван, бар...

Я замерла на месте, широко раскрыв глаза.

Бар!

Ну конечно!

Я медленно подошла к невысокому зеркальному шкафу и внимательно оглядела ряд пузатых, сверкающих чистыми стеклянными боками, бутылок. Виски, ром, текила... А чуть ниже — фужеры, причём все, как один, на высоких ножках.

Да, ничего странного для того, кто знаком с подобными вещами посредством журналов, домов коллег или рекламы по телевизору. Но не для той, чьё детство прошло на фоне подобной... дряни. Это в последнее время отчим пил всё, что стояло на полках супермаркета, а вот несколько лет назад...

Коллекция спиртного в нашем доме была ничуть не дешевле той, что сейчас стояла перед глазами, в этом я была уверена абсолютно, потому что, ненавидя всей душой, изучила до последних мелочей, вот только по глазам буквально било одно существенное отличие.

Виски, ром и текила никогда не подавались в подобных фужерах, и нижняя полка бара отчима заполнялась только стаканами с толстыми стенками и разномастными стопками.

Да, возможно, выходец из Австралии никогда не употреблял спиртного и бар в доме держал только в соответствии с интерьером, возможно, бар вовсе остался от прежних хозяев, либо же хозяина абсолютно не интересовало, из какой посуды пить напиток, от которого, если перебрать совсем чуть-чуть, чувствуешь себя властелином мира.

Но...

Почему стёкла барного шкафа буквально покрыты отпечатками пальцев?

Им пользуются, и пользуются часто, вот только все до одной бутылки закрыты наглухо и даже не начаты.

Пусть это кажется притянутым за уши, но совпадений слишком много, чтобы вот так просто их проигнорировать.

Радуясь тому, что догадалась надеть перчатки, я осторожно потянула на себя стеклянную дверцу, соблюдая предельную осторожность, потянулась к первому фужеру и уже через полминуты созерцала опустевшую нижнюю полку.

Чёрт...

Задней стенки просто не было, её вполне успешно имитировало отражение двух зеркал, причём это становилось заметным, только если вытащить все бокалы и посмотреть на неё под прямым углом. Когда-то я видела подобный фокус по телевизору.

Впрочем, мне очень быстро стало не до воспоминаний, потому что затянутая в перчатку ладонь уже наткнулась на что-то твёрдое, и сердце заколотилось в два раза быстрее, потому что даже на ощупь я поняла, что это такое.

Артан.

Весь запас мерзавца, в личности которого я больше не сомневалась ни на секунду.

Это он.

И он ещё пожалеет.

На то, чтобы пересчитать камни и вернуть фужеры на место, не ушло много времени, и уже через пять минут я, убедившись, что не оставила следов, покинула гостеприимное жилище и задумчиво побрела по улице.

Итак, первая часть плана прошла удачно, я выяснила самое главное — почти восемь камней действительно существуют, а если сложить их с тремя аэртами, что хранятся у меня, на открытие портала хватит с лихвой.

Не думаю, что он пользуется ими часто. Всё-таки запас невозможно пополнить. Я заберу его весь, вот только не сегодня, и даже не завтра — если пропажа будет обнаружена, весь план полетит к чертям, а ведь он не выполнен ещё даже на половину.

Мимо прошмыгнула кошка, и я, проводив её взглядом, широко зевнула.

А вот теперь, наверное, и в самом деле стоит поспать.

* * *

Я никогда не разбиралась в компьютерах. Точнее, разбиралась в рамках школьной программы, вот только стандарты обучения были куда как далеки от взлома базы данных полицейского управления, к тому же, другой страны.

— Вот ты бы наверняка справился, — вздохнула я, переводя взгляд на фотографию одноклассника, — ты ведь куда умнее меня.

Всё-таки у неподвижных снимков есть своё преимущество. Одноклассник, как ни в чем не бывало, продолжал улыбаться, всё также сжимая руль велосипеда, в то время как 'реальный' Нао, как минимум, покрутил бы пальцем у виска, буркнув что-то вроде: 'идиотка'.

И наверняка оказался бы прав. Среднестатистическому школьнику не под силу компьютерное хакерство.

А значит, мне нужен профессионал.

На поиски 'хакера', способного осуществить задуманное, ушло почти четверо суток, в течение которых я посетила около четырех интернет-кафе, зарегистрировалась и провела две ночи в восемнадцати чатах и форумах, а также успела свести знакомство с большинством консультантов в магазинах компьютерной техники.

Причём ни один из них уже через полминуты не мог вспомнить девчонки, настойчиво интересующейся не последними личностями в мире компьютерной преступности.

Скользя взглядом по опустевшим глазам последнего консультанта, я пыталась понять, как раньше вообще могла обходиться без магии. Она настолько естественно растекалась по венам, настолько вовремя пришлась к тому образу жизни, который так или иначе приходилось вести, что теперь, оглядываясь назад, я искренне недоумевала: как, только-только оказавшись в Экрессе, можно было отвергать само это понятие?

К счастью, времени на рефлексию не было совсем, иначе сознание, и так находившееся в состоянии, далёком от душевного равновесия, грозило окончательно погрузиться в пучины самокопания. Страх провалить весь план никуда не делся, поэтому, только-только переступив порог квартиры, или закрывая окно очередного чата, я наскоро перехватывала какой-нибудь бутерброд, открывала книги и приступала к отработке заклинания, которое вполне могло подойти для претворения в жизнь следующего этапа.

Опасаясь, как бы 'Ян Гилл' внезапно не исчез с горизонта, я взяла привычку провожать его на работу, а иногда встречать по дороге домой. И надо отдать должное собственной конспирации: глава отдела распространения ни разу не обратил внимания на невысокого худенького парнишку, от которого я, нацепив широкие штаны и кепку, не отличалась ничем.

Интересно, даже заметь меня мерзавец — смог бы узнать? Однажды, засмотревшись на объект слежки, я врезалась в стайку школьниц, портфель одной из которых весьма ощутимо 'заехал' по колену. Пробормотав извинения и уже смотря в спины удаляющимся, я вспомнила, что несколько месяцев назад носила точно такую же форму, а две чёрные косы самой высокой из девчонок принадлежат старосте, которая частенько, хоть и вполне справедливо, отчитывала меня за опоздания.

Одноклассницы, даже разглядев почти вплотную, не узнали ту, с которой иногда делили обеды, решали одни и те же контрольные, проводили время на школьном дворе, а пару раз так и вообще приглашали в гости 'поболтать ни о чём'.

'Интересно, а отчим узнал бы?'

Эта мысль пришла в голову пару дней спустя, когда я, стараясь не грызть от волнения ногти, сидела за столиком кафетерия, угрюмо наблюдая за карапузом, уплетавшим шоколадный пломбир под неусыпным надзором бабушки. Судя по обстановке, это место меньше всего подходило для встречи с тем, чей ник высветился минувшим вечером в окне чата с одним единственным сообщением: адресом и местом встречи.

Впрочем, мне ли недооценивать конспирацию?

— Привет, — я вздрогнула от неожиданности, когда напротив весьма бесцеремонно плюхнулась девчонка чуть старше меня, — здесь свободно?

Ещё не хватало!

Ей что, больше некуда сесть? Время утреннее, и в кафе, кроме меня и пацана с бабушкой больше никого и нет! А если тот, кого удалось найти с таким трудом, увидит, что я не одна и вообще предпочтёт не связываться?!

— Занято! — почти выкрикнула я, наспех прикидывая, справлюсь ли сама или лучше использовать магию.

— Отлично, — нахалка широко улыбнулась, — и что собралась 'ломать'? Базу с школьными оценками?

Чего?!

— Т-ты... — от неожиданности я начала заикаться, — 'х...хакер'?

— Не ори, — весьма миролюбиво посоветовала девчонка, вот только ярко-накрашенные глаза опасно сузились, — а ты кого ждала?

За четыре дня, проведённые в мире 'компьютерной братии', образ человека, отрывающего глаза от монитора только в случае крайней нужды, сложился в голове достаточно чётко. Это, в первую очередь, должен быть парень с покрасневшими глазами за толстыми линзами очков. Растрёпанная прическа у таких обычно торчит во все стороны, а высокий рост ничуть не компенсирует заметную сутулость и отсутствие физической подготовки.

— Не знаю, — уже отойдя от первого шока и созерцая пирсинг на нижней губе, честно призналась я, — но уж точно не школьницу.

— Жизнь полна сюрпризов, — философски заметила малолетняя хакерша, подзывая официантку, — и я уже начинаю думать, что тащилась на другой конец города только для того, чтобы сломать твои стереотипы.

— Вовсе нет, — я обиженно дёрнула плечом, — но ты точно справишься?

— Ещё слово, и школьную базу данных будешь 'ломать' сама.

— Какую ещё базу?

— Школьную, — заказав две порции ванильного пломбира, заявила нахалка, — наверняка нахватала 'неудов' и не хочешь ронять успеваемость класса.

Интересно, почему каждый собеседник в первую очередь видит во мне идиотку?

— Почти два месяца назад, — медленно начала я, тщательно подбирая слова, — в Австралии произошла автокатастрофа. В машине находилась семья из трёх человек, может быть, больше. Погибли все, кроме главы семьи.

— Прискорбно, конечно, но я-то здесь причём?

— Мне нужны данные из полицейского управления, занимавшегося этим делом. Причина аварии, отчёты по вскрытию, всё, что сможешь найти. И, самое главное — фотографии выжившего и его семьи.

Тишина, в течение которой меня в упор разглядывали тёмно-карие, почти чёрные глаза, казалась ледяной. И только когда официантка, поставив на стол заказ, удалилась, девчонка произнесла:

— Это невозможно. Слишком мало данных.

— Ян Гилл.

— Что?

— Имя выжившего. Ян Гилл.

Снова повисло молчание, нарушенное коротким:

— Зачем это тебе?

— Он хочет жениться на моей матери.

— Занятно, — протянула собеседница, — ну а ты не в восторге от новоявленного папаши?

— Мне кажется, он просто проходимец, желающий наложить лапу на деньги моей семьи.

— С чего ты взяла?

— Мерзавец постоянно путается в датах, числах, именах погибших детей, чёрт, да вообще во всём!

— Может, он просто раздавлен горем?

— И сразу подкатил к моей мамочке?

— Ну ладно, — девчонка о чём-то задумалась, — сто тридцать тысяч.

— Сколько?

— Сто тридцать тысяч йен, — спокойно повторила девчонка, — а ты думала, я буду работать бесплатно?

— Пятьдесят.

— Не смеши меня.

— Пятьдесят, — повторила я, чуть прищурив глаза.

Девчонка растерянно потрясла головой и согласно кивнула.

— Договорились. Послезавтра здесь же.

— Два дня?!

— Раньше я не успею. Мне пора.

— Увидимся, — отозвалась я, созерцая подтаявшее мороженое.

В ответ раздался мелодичный звук колокольчика, свидетельствующий о том, что посетительница покинула гостеприимное заведение.

Сладкого не хотелось совершенно, поэтому я просто положила деньги на столик, и, выждав для верности пару минут, последовала её примеру.

* * *

Итак, в скором времени у меня будет хоть что-то, способное пролить свет на прошлое 'Яна Гилла'. Как именно использовать полученные знания, я пока не решила, но добытая информация точно не будет лишней.

Пока же следовало выяснить кое-что ещё.

То, что артан по-прежнему украшает шею мерзавца, не подлежало сомнению. До меня только недавно дошло, что магия неощутима без воздействия камня, а значит, в парке я чувствовала именно его!

Через несколько дней я лицом к лицу окажусь с 'Яном Гиллом'. И в этот момент артан на его шее должен быть ничем иным, как просто куском камня.

Именно поэтому я уже битый час торчала недалеко от издательства, пристально следя за потоком покидающих здание сотрудников. Злость и раздражение, ставшие рефлексом при виде главы отдела распространения, но совершенно ненужные сейчас, удалось подавить далеко не сразу, поэтому пришлось прибавить шагу, чтобы нагнать уходящего мерзавца.

Заклинание было несложным, к тому же, отработанным почти до мелочей, поэтому стоило только со всей возможной предосторожностью потянуться к артану, оттенок чужой магии сразу шевельнулся в груди.

Главное, чтобы не заметил...

Держать концентрацию сразу на двух заклинаниях оказалось невероятно сложно, поэтому пришлось почти на минуту прикрыть глаза и прислониться к дереву, надеясь, что объект слежки не успеет уйти далеко, к тому же ближайший к нему светофор вот-вот вспыхнет красным...

Отвлечение внимания.

Смотри куда угодно, думай о чём угодно, хоть о росте продаж в твоём хвалёном отделе, только не смей обращать внимания на артан, мерзавец...

Держать заклинание фоном. Ни в коем случае не отвлекаться. И остатками сознания изо всех сил тянуться к артану, чтобы почувствовать силу отклика, которая позволит определить, сколько же магии в камне мерзавец успел израсходовать.

Получилось!

Я обессиленно сползла на землю, потому что ноги отказались держать, на лбу выступила испарина, а мир перед глазами начал расплываться, теряя чёткость очертаний.

— С вами всё в порядке?

Пришлось приоткрыть глаза, отстранённо созерцая склонившийся надо мной тёмный силуэт.

— Да, — я выдавила улыбку, с благодарностью принимая протянутую руку, — просто голова закружилась.

— Проводить тебя? — парень, вряд ли намного старше Нао, смотрел с откровенным беспокойством.

— Сама справлюсь, — я отрицательно помотала головой, — у меня бывает.

— Точно? — так некстати свалившийся на голову самаритянин никак не хотел отставать.

— Точно! — я не без усилия добрела до ближайшей лавочки, — меня скоро встретят.

— Ну как хочешь, — пожал плечами мой спаситель, устремляясь куда-то в сторону издательства.

Силы возвращались быстро, а вот настроение упорно находилось на нулевой отметке, потому что этот чёртов благодетель заставил вспомнить всё то, что на протяжении двух месяцев я гнала от себя как можно дальше. А теперь невозможность откинуть гудящую от напряжения голову на плечо одноклассника ощущалась чуть ли не физически, заставляя закусить губу, чтобы, и в самом деле, не разреветься.

На растёкшуюся по колену каплю я посмотрела чуть ли не с удивлением (неужели снова способна на слёзы?) и только спустя несколько секунд поняла, что с затянутого тучами неба вот-вот хлынет дождь.

Теперь и погода подстраивается под моё настроение?

Про камень я вспомнила уже дома, только-только высушив одежду и пытаясь расчесать спутанные волосы. 'Заряда' в нём должно хватить на пару десятков заклинаний первого уровня. Или на пять-шесть второго... Или на одно, но очень мощное....

Что ж, я знала, что мне не может везти во всём. И никто не говорил, что будет легко.

Камень должен потерять всю свою силу. Потому что только после этого я смогу сделать то, что задумала.

* * *

— Ублюдок, — пробормотала я, разглядывая фотографию совершенно незнакомого человека.

— Что, не похож? — сочувственно осведомилась кибер-взломщица, делая глоток кофе.

— Ни капли, — не сказать, чтобы я не ждала подобного, но всё же...

— Так что беги скорей к мамочке, — девчонка усмехнулась, — а лучше сразу в полицию.

— Без них разберёмся, — я поёжилась, — спасибо.

— Дело твоё, — толстый белый конверт со всей собранной по дому наличностью отчима перекочевал в сумку, разрисованную танцующими скелетами. Пятидесяти тысяч там не было даже близко, но малолетняя преступница всё равно уже через десять минут будет думать, что эти деньги ей достались от давно задолжавшей подруги, — и ещё. Ты меня не знаешь, никогда не видела, никаких дел, со мной, естественно, не имела, и сегодня, если кто спросит, видела первый раз в жизни.

— Без проблем, — я пристально посмотрела в подведённые глаза, — ты меня тоже.

— Твой ноутбук я уже отформатировала, так что с этой стор... — собеседница запнулась на полуслове, на секунду зажмурилась и потёрла виски, — чёрт, голова...

— Сейчас пройдёт, — успокоила я, — иди домой.

— Ага, — в её взгляде уже через пару секунд появились первые признаки осмысленности, — увидимся.

— Вряд ли, — пробормотала я вслед уходящей спине, — эй! Как хоть тебя зовут?

— Акари, — коснулось слуха за секунду до того, как дверь захлопнулась.

Что она там сделала с моим ноутбуком? Отформатировала? Понятия не имею, что это такое, но, следуя логике, можно предположить, что следов поиска кибер-преступника обнаружить в нём никому не удастся.

Тем лучше для меня.

Сделав глоток уже остывшего кофе, я сунула нос в тонкую папку, и погрузилась в изучение полицейского отчёта.

Впрочем, он занимал всего пять страниц, и, словно головка швейцарского сыра, изобиловал дырами. Напротив пунктов 'свидетели', 'фотографии с дорожных камер', 'съёмка видеорегистратора' значились жирные прочерки. Судя по отчёту следователя, водитель ни с того ни с сего выкрутил руль до основания и до упора вдавил педаль газа, в результате чего машина, на полной скорости протаранив ограждение моста, рухнула в воду.

Кажется, я знаю, почему он так сделал...

— Сволочь... какой же ты мерзавец, — прошептала я, смотря на фотографию настоящего Яна Гилла. Интересно, бедолага до последнего не понимал, почему тело больше не слушается, заставляя машину нестись навстречу смерти? И сколько артана потребовалось этому ублюдку, чтобы провернуть такое?

Сюда же были вложены фотографии жены и дочери, погибших вместе с главой семьи. Смотря на изображение жизнерадостной черноволосой девчушки с забавными хвостиками, я в первый раз в жизни чувствовала самую настоящую ненависть.

Таких чувств я не испытывала даже к тем, по чьей вине погибла моя мать, и, кажется, впервые в жизни понимала одноклассника, готового со спокойным хладнокровием убить Логмэдра.

Клянусь, он заплатит. Как и весь Орден.

Руки затряслись, потому что последний кусок паззла занял место в цельной картине плана, и отступать дальше было некуда.

Информация собрана. Подготовка закончена.

Святые Хранители, кто бы знал, как мне сейчас страшно.

* * *

Почти сутки спустя я сгребала с письменного стола свечи, и, отправляя их в мусорное ведро, испытывала что-то вроде сожаления: как-никак, они лучше всего помогали поддерживать атмосферу, вернуться в которую я так стремилась.

Книги вновь были убраны на самое дно сумки, там же, надёжно завёрнутый в плотную ткань, лежал весь запас артана. Самый мелкий из камней висел на шее — свои козыри я была намерена держать в рукаве до последнего.

Я ещё раз оглядела чисто прибранную квартиру. Никаких следов пребывания неожиданно вернувшейся падчерицы отчиму обнаружить не удастся. Пропажу денег, думаю, он опять спишет на бутылку, ну а несколько пятен воска на столешнице останутся незамеченными.

Впрочем, уже неважно. Не знаю, когда сюда вернусь.

Сегодня к вечеру я окажусь в Орилейнде. Либо, если мерзавца переиграть не удастся, моё тело найдут с пробитой головой в какой-нибудь сточной канаве.

Хотя вряд ли. Наследница всё ещё нужна Ордену, так что жизнь мне сохранят в любом случае...

От невесёлых размышлений меня отвлёк еле слышный писк, и я с силой хлопнула себя по лбу.

Сара!

Возьму с собой. Много она не весит.

Я тяжело вздохнула, ещё раз оглядела квартиру, и, закинув на плечо тяжёлую сумку, вышла на лестницу.

Занести крысу в ближайший зоомагазин заняло несколько минут. Кинув последний взгляд на оставленную перед крыльцом клетку, я всей душой понадеялась, что новый хозяин Сары окажется не в пример лучше и никогда не будет отрабатывать на ней основы магии повиновения.

Вот теперь точно всё.

Давай, Айрин. Ты справишься.

* * *

Купленные накануне кроссовки с непривычки натёрли ногу и оставалось надеяться, что неудобство это временное. Зато новая обувь была неприметного грязно-серого цвета, так что внимания жителей Орилейнда привлечь точно не должна. То же самое можно было сказать и об остальной одежде.

Насквозь продранные куртка и штаны добытчицы оказались в мусорном баке в первые дни моего пребывания в Японии, и пришлось обойти немало магазинов, прежде чем я сумела найти подобные. Сумку Ивара пришлось оставить, потому что до куда более удобных рюкзаков там пока не додумались, а в мои планы совершенно не входило выделяться из толпы.

Я кинула взгляд на часы. Мерзавец задерживался уже на четверть часа, заставляя меня нервно постукивать пальцами по колену. Плохо. Если он сегодня решил взять выходной, то весь план полетит к чертям.

Я уже совсем было отчаялась, когда скрип калитки ясно дал понять, что глава отдела распространения всё-таки решил покинуть дом.

Наконец-то!

Торопится, почти бежит. Проспал? Что ж, тем лучше для меня.

Только не бояться... У меня получится.

Я незаметной тенью следовала за своей целью, не отводя взгляда от мигающих светофоров и плотного потока машин. Ещё рано — движение слишком плотное. Следующий перекрёсток будет менее оживлённым, и вот тогда...

Пора!

Губы шевельнулись, произнося заклинание.

Секунды, обычно летящие с бешеной скоростью, сейчас длились невыносимо долго, и я словно в замедленной съёмке смотрела, как кроваво-красный автомобиль, не обращая внимания на красный свет, несётся прямо навстречу замершему посреди дороги человеку.

Давай, мерзавец. Твой ход.

Такое я видела впервые. Яркую вспышку фиолетового можно было различить даже под тонкой тканью рубашки, машину повело по дороге, закрутило на месте, и, хорошенько тряхнув, неведомой силой вынесло к обочине.

Ян Гилл, живой и невредимый, бессильно осел на проезжую часть в каком-то метре от неподвижно стоящей машины.

Потянуться к водителю, и, убедившись, что жив, внушить давящее ощущение в районе сердца, которое, как я надеялась, до минимум снизит уровень его ответственности за произошедшее.

Беззвучно попросить прощения и, потянувшись уже к мерзавцу, победно улыбнуться, поняв, что камень на его груди теперь просто бесполезный кусок булыжника.

Получилось...

Отвлечь от себя внимание теперь уже собирающихся зевак, развернуться и бежать — быстро, со всех ног, потому что кто знает, какова будет реакция главы отдела распространения.

На какое-то время его займёт полиция, а потом...

Отправится на работу или вернётся домой?

В любом случае, к тому времени тайник с артаном должен полностью опустеть.

Молодец, Айрин. Пока всё идёт как надо.

* * *

В дом мерзавца я влетела, подобно молнии, и, упав на колени перед баром, стремительно опустошила нижнюю полку.

Быстрее, быстрее!

Вот он!

Не прошло и минуты, как артан оказался на самом дне сумки, и я, чуть переведя дыхание, вернула бару надлежащий вид.

Вот теперь отступать действительно некуда. Осталось только дождаться.

Ещё бы не было так страшно...

Я, не в силах сидеть на месте, то принималась мерить шагами комнаты, то впивалась взглядом в часы на каминной полке, то пыталась прокрутить в голове предстоящий, и, наверное, самый сложный в моей жизни разговор.

Когда щёлкнул дверной замок я не сразу поняла, что произошло, и только спустя мгновение пришло понимание.

Он вернулся.

Пальцы сжались в кулаки, а на висках, кажется, даже выступила испарина.

Я совершенно не готова. Мне невыносимо страшно и до сих пор хочется сбежать, поджав хвост.

Но Ивар и одноклассник по-прежнему далеко, и, может быть, даже в опасности, а где-то по вине этого ублюдка похоронены трое ни в чём не повинных людей, один из которых — совсем крохотная девчушка.

Мерзавец за всё заплатит.

Или я просто не имею права зваться Наследницей.

Глава 19.

Я никогда не задумывалась над тем, что есть настоящий страх. Вынужденная жить с ним рука об руку с тех самых пор, как отчим начал пить, просто приняла как нежеланную, но, вместе с тем неизбежную часть существования. Оказавшись в Экрессе, всеми силами пыталась задвинуть его в самые далёкие уголки сознания, потому что в противном случае шансы выжить стремились к нулю.

Так вот, испытывая его ежедневно, а с момента, когда очнулась вместе с Нао в Мёртвом лесу — ещё и ежечасно, я никогда не пыталась понять, что из себя представляет страх на самом деле. И только теперь, застыв неподвижным изваянием посреди чужой гостиной и с замиранием сердца вслушиваясь в звук открываемой двери, впервые четко и ясно осознала, что это такое.

Оказывается, страх — это нечто живое, что запросто может скрутить внутренности в тугой узел, покрыть лоб холодной испариной, заставить колотиться сердце в бешеном темпе и намертво приклеить к полу охваченные мелкой дрожью конечности.

Святые Хранители, Нао, Ивар, Лигия, Маттиас, пожалуйста, помогите!

Застыв на месте в самом настоящем ужасе, я во все глаза смотрела, как глава отдела распространения показался в дверном проёме, а потом, заметив нежданную посетительницу, растерянно остановился.

— Что за...

Ему понадобилась не более трёх секунд, чтобы понять, кто на самом деле стоит напротив, от ужаса почти вжавшись спиной в каминную полку.

— Ты!

Надо отдать ему должное — отнимающее сознание заклинание слетело с губ куда раньше, чем я успела что-нибудь предпринять, и не будь сейчас артан на его шее просто куском камня...

— Не пытайся, — я покачала головой, радуясь уже тому, что голос, пусть и не звучит достаточно твёрдо, но хотя бы не дрожит, — он бесполезен.

— Чёртова девч..!

Он не успел договорить, безвольно сползая по косяку.

— Надо же, — на трясущихся ногах я подошла к неподвижному телу, — ты успел изучить местный фольклор.

Голосу всё ещё недоставало твёрдости, однако беспомощность самого главного врага сделала своё дело — страх, пусть медленно, пусть неохотно, но всё же начал отступать.

— Знаешь, — я уселась напротив, прислонившись спиной к дверному косяку, — у меня к тебе куча претензий.

Серые глаза смотрели со жгучей ненавистью, и пришлось несколько раз напомнить себе, что глава отдела распространения лишён возможности шевелиться, а значит, не сделает ничего плохого.

— Твоими стараниями я оказалась заброшена так далеко от дома, что не измерить даже километрами. Причём заброшена ни куда-нибудь, а прямиком в Мёртвый лес, из которого, не будь рядом моего одноклассника, не выбралась бы никогда. Желание перерезать мне шею, дабы собрать драгоценную кровь Наследницы, думаю, тоже можно принять в расчёт. Что там ещё?

По горлу словно прошлись наждаком, поэтому следующие слова пришлось выдавливать чуть ли не силой.

— Ах, да. Лингвар и моя мать: они тоже на твоей совести. Ну хорошо, — я не без труда выдержала очередной полыхнувший гневом взгляд, — это деяние можно приписать всему Ордену. Но вот Ян Гилл, его жена и восьмилетняя дочь, — теперь я почти кричала, — в их смерти повинен исключительно ты, мерзавец! Вот так решаются дела в вашем хвалёном Ордене, да?!

Повисло молчание, в течение которого я попыталась выровнять сбившееся дыхание и не отвести взгляда от прожигающих бесконечной злобой глаз. Впрочем, малая доля растерянности в них тоже присутствовала, и я похвалила себя за верно выбранную тактику.

Он удивлён. Ошеломлён. Напуган?

— Не пытайся, — перехватив брошенный в сторону бара взгляд, я скривилась, — там тоже пусто.

Наверное, дольше тянуть нет смысла.

— Мерзавка! — оскорбление полетело в мою сторону чуть ли не раньше заклинания, отменяющего немоту, — да как ты...

— До сих пор не попала в лапы Ордена и Орилейнда? Смогла подчинить себе магию? Вернулась в Японию?

— Как... ты... — он с трудом проталкивал слова через горло, как будто вместе с речью я на время отняла и способность дышать, — до сих... пор...

— До сих пор жива?

Может быть, рассказать ему про Нао, чьи родители до недавнего времени почти уверились, что их сын погиб под колёсами автомобиля и без которого я бы сошла с ума ещё в первый день? Или про Ивара, чей более чем юный возраст не помешал кубарем броситься под ноги магам Ордена, давая нам тем самым шанс проскочить в портал? Про отца Эгиля, не пожалевшего жизни ради спасения Наследницы? Или про Маттиаса, спокойствие и расчётливость которого не раз позволяли ощутить под ногами твёрдую опору? В конце концов, про Лигию, холодность и язвительность которой частенько выводили из себя, но вместе с тем побуждали не сидеть, сложа руки, а действовать?

Обойдётся.

— Считай это чудом, — я нахмурилась, потому что в само это понятие перестала верить давным-давно, — в общем, список немалый. И всего один вопрос.

— Ну? — подстегнул глава отдела распространения, стоило молчанию вновь затянуться.

— Ты хочешь жить?

— Не смеши меня, — на лице моего собеседника не промелькнуло даже тени испуга, да и вообще, весь его вид говорил о том, что от потрясения он уже полностью оправился, — ты и мухи обидеть не способна.

Дыхание перехватило от подобной самоуверенности.

— Да что ты вообще можешь обо мне знать?!

Понимаю, что злость сейчас — плохой советчик, но усмешка в глазах этого типа заставила с силой сжать кулаки.

— Достаточно, — уверена, останься у фальшивого Яна Гилла способность двигаться, он пожал бы плечами, — я следил за тобой несколько недель, пока твой не в меру глазастый дружок не изволил вмешаться.

— Оставь в покое Нао, — раздражённо прошипела я, чувствуя, как ногти до боли впиваются в мякоть ладони.

— Серая, скучная, забитая отчимом и чурающаяся собственных одноклассников девчонка, — почти скучающим тоном отозвался глава отдела распространения, — пассивная, вялая, неспособная принять ни одного решения — точная копия матери.

— Да как ты смеешь, — в голове зашумело, — вспоминать мою мать, ублюдок?!

— Нория прожила в замке около года, но ни разу не попыталась изменить ситуацию. Тихо плакала по углам, да надеялась, как какой-нибудь идиот, польстившийся на её красоту, однажды предаст Орден, чтобы вернуть пропавшую дочь в лоно семьи.

Сердце подскочило к горлу, совершая кульбит. Я ожидала чего угодно — но только не того, что при упоминании о женщине, что погибла от рук Ордена, может быть даже, этого типа, не смогу держать себя в руках.

— Замолчи...

— Такой нашёлся довольно быстро. Правда, оказался слабаком чуть ли не большим, поэтому рыжие кудри твоей мамочки очень быстро оказались намотанными на кулак, а по шее прошлась холодная сталь.

— Заткнись!

— Видишь, ты даже не в состоянии обуздать собственные эмоции. Кстати, скольким пришлось умереть, чтобы ты сейчас была здесь, а не там же, где Нория? И твой друг, он как — ещё жив?

Я понимала, что все эти речи ни что иное, как попытка вывести меня из равновесия, но перед глазами уже возникли Нао и Ивар, взятые в кольцо свитой Говорящего с мёртвыми.

— Прекрати немедленно!!!

— Знаешь, что происходит, когда чувства выходят на первый план?

Я крепко зажмурилась, лишь бы не видеть этого ублюдка, но даже сквозь шум в ушах отчётливо слышала глумливый голос.

— В этом случае ты почти теряешь концентрацию, Айрин.

Я слишком поздно поняла, что сейчас произойдёт. Просто в какой-то момент и в самом деле поняла, что больше не властна над заклинанием, но в этот раз рядом не было одноклассника, способного в успокаивающем жесте опустить ладонь на плечо.

Чужие пальцы грубо дёрнули за шнурок, срывая с шеи артан, я почти физически ощутила звук разрывающихся волокон, и, вскочив на ноги, со всей силы рванула вперёд, чтобы успеть выхватить камень за секунды до того, пока не станет слишком поздно.

Ни черта я не успела.

Артан вспыхнул фиолетовым, и за секунду до того, как тело сковала неподвижность, я успела заметить злорадную улыбку главы отдела распространения, ясно давшую понять, что этот раунд остался за ним.

* * *

Ужасно чесалось левое ухо, к тому же ублюдок без лишних церемоний свалил меня мешком на диван, так что имей я способность чувствовать собственное тело, подвёрнутая нога уже давно взорвалась бы фейерверком боли.

— Не трогай, мерзавец!

Глава отдела распространения лишь усмехнулся и продолжил неспешный осмотр тщательно собранной сумки.

— Занятно, — на свет появился весь запас артана, — и что ты собиралась с ним делать?

— Не твоё дело, — зло выплюнула я, размышляя, как бы избавиться от оков.

— Позволь с тобой не согласиться, — сокрушённо покачал головой мой собеседник, — мне повторить вопрос?

Я молчала, лихорадочно выстраивая в голове варианты побега. Тщательно выверенный план летел в тартарары, а возможность заставить этого типа вернуть меня обратно таяла на глазах с каждой секундой.

— Молчание — отнюдь не лучшая позиция, Айрин.

А если...

Святые Хранители, ну конечно! Как можно быть такой тупой, беспросветной идиоткой?!

Как бы не изменилась ситуация, Наследница Ордену нужна до сих пор!

Мне не нужно никого заставлять — мерзавец сам вернёт меня в Орилейнд...

— Так и будешь молчать?

— Ты ублюдок! — я, насколько позволяли невидимые путы, дёрнула головой. Пусть думает, что я в полном отчаянии.

— Ненавижу это слово, — поморщился орденец, — почему в этом мире так плохо с воспитанием?

— А убийство трёх человек в вашем мире уже не считается дурным тоном?

— Ты повторяешься, — скучающе протянул "Ян Гилл", подходя ближе, — надо же, думал — застрял здесь навечно, а теперь...

— Начальство скажет "спасибо", да? Эй! Убери руки!

Бесполезно. Чужие пальцы быстро обшарили карманы, извлекая на свет перочинный ножик, зажигалку и сложенный в несколько раз листок.

— Как трогательно, — глава отдела распространения взглянул на потрёпанное объявление, а затем смял его в кулаке.

— Ублюдок...

— Хватит, — в его голосе появились металлические нотки, — рассказывай. Зачем тебе артан?

Надеюсь, у меня получится.

— Я... — главное, самой поверить в то, что сейчас скажу, — я...

— Ну?

— Хотела... — запнувшись, я выдавила сквозь плотно сжатые зубы, — хотела расправиться с тобой, мерзавец!

— В самом деле? — кажется, он удивился, — а со мной-то за что?

— Ты ещё спрашиваешь?!

— Что ты вообще знаешь о Наследнике? — внезапно поинтересовался он.

— Всё! Я читала книги по истории!

— И? — вопрос был задан с неподдельным интересом.

— Да к чёрту ваши Экресс и Орилейнд, к чёрту ваши войны, к чёрту этот ваш артан, не нужна мне магия, я просто хочу жить!!!

— И для этого надо убивать меня?

"Нао, прости..."

— По твоей вине, ублюдок, — тут я всхлипнула и разразилась самыми настоящими рыданиями, — мой одноклассник погиб совершенно зря!

— Убили, значит, — потёр подбородок глава отдела распространения, — кто?

— Говорящий с мёртвыми, — сквозь слёзы произнесла я, — да ты хоть представляешь, что случилось с его душой?!

— Понятно, — протянул он, — значит, одержима местью?

— Ненавижу... — процедила я, — просто ненавижу...

— Занятно... А как ты вообще вернулась в Японию?

— Через портал, — всхлипнула я. Кажется, мне удалось усыпить его бдительность.

— И кто его открыл?

— Говорящий с мёртвыми, кто же ещё! — вот тут я пошла ва-банк, потому что не знала, обладают ли местные некроманты таким уровнем магии, — он хотел выдать меня... вашим.

— Что произошло потом? — он ни капли не удивился, а значит, я на верном пути.

— Я попыталась вырваться, но его приспешник... Урд, кажется, почти швырнул меня в портал, — главное, не забывать всхлипывать через слово, — я сразу же вспомнила тот тупик, потеряла сознание, а очнулась... уже здесь.

Глава отдела распространения надолго замолчал, не обращая внимания на тихие рыдания с моей стороны.

Я не переигрываю? Уж слишком быстро из одержимой местью Наследницы превратилась в обычную плаксу.

Хотя он сам несколько минут назад утверждал, что я не способна контролировать эмоции.

— Мы предполагали, что исчезнувшая девчонка рано или поздно ощутит свою силу, но никак не ожидали, что это случится в нашем мире, а уж тем более — на что она будет способна.

— И на что же? — я снова всхлипнула.

— Зачем тебе это знать? Всё равно скоро умрёшь.

— Не хочу...

— Я тоже, — развёл руками мой собеседник, — куда интересней изучить, что ты из себя представляешь, чем сразу кидать на жертвенный алтарь.

— Сволочи...

— Это война, Айрин. И Экресс вот-вот в ней проиграет.

— Мне плевать, — я отвела взгляд, — делай, что хочешь.

— Всё же Эллин был прав, — он вздохнул, — девчонка, даже овладев магией, совсем не годится на роль Наследника. Так быстро сдалась?

Вовсе нет. Но ему об этом знать не обязательно.

— А не всё ли равно? Вам ведь это только на руку.

Он помолчал, внимательно разглядывая меня.

— Готова совершить небольшое путешествие?

— А как же отдел распространения? — сквозь зубы процедила я.

— Кучка разгильдяев. Найдут нового начальника.

— Освободи меня. Всё тело болит. Если хочешь — свяжи руки. Что я смогу сделать без артана?

— И скольким тебе удалось запудрить мозги подобным образом?

Кожу продрало самым настоящим холодом.

Как он догадался?!

— Про Орден болтают много, причём чаще всего полную чушь, но из всей этой бессмыслицы верно только одно — идиотам в нём не место.

— Ты о чём? — я до последнего попыталась сохранить лицо, хотя выражение бесконечного ужаса, что застыло там на целые доли секунды, выдало с головой.

— Хватит. Жди здесь, — с этими словами он скрылся где-то в комнатах.

Как будто у меня есть выбор.

Ситуация — хуже некуда. Да, я вот-вот окажусь в Орилейнде, но этот тип будет с ног до головы обвешан моим артаном, а я не смогу даже пошевелиться. Магию в таком состоянии использовать бесполезно, я проверяла, а значит ничто не помешает беспрепятственно кинуть меня на алтарь в подвалах Ордена.

Хотя почему обязательно в подвалах? Есть же у них какие-то церемониальные залы?

Чёрт, да о чём я только думаю!

Нужно придумать, как освободиться от пут. Иначе всё будет хуже некуда.

— Будешь тащить меня на плече? — ехидно поинтересовалась я, стоило главе отдела распространения вернуться в гостиную.

— Понадобится — буду.

Только теперь я заметила, что строгий костюм-тройку сменила гораздо более удобная и вполне привычная для тех мест одежда, поверх которой мой недруг накинул потрёпанный однотонный плащ.

Плохо я искала...

— Значит, так, — он сел напротив, и от такого взгляда серых глаз вмиг стало не по себе. Так смотрят, когда не думают о пощаде. — Сейчас я открою портал. И упаси тебя Хранители выкинуть хоть что-нибудь, что позволит изменить точку перехода.

— Думаешь, я умею делать это сознательно?!

— Меня не волнует, как именно это происходит. Окажемся не в том месте — и я перережу тебе вены, не дожидаясь полнолуния.

— Ты псих, — простонала я, — чёртов псих... Откуда я могу знать...

— Могу дать только совет. Окажешься в портале — отключи мысли. Все. До единой.

Словно в каком-то оцепенении я смотрела, как мерзавец неспешно и методично освобождает центр гостиной от габаритной мебели. Он что, собрался открывать портал прямо здесь?

Хотя почему нет? Ни в одной из книг не указывалось, что для его создания нужен открытый воздух, а места здесь более чем достаточно.

Что мне делать?! Думай, быстрее думай!

Артан ярко вспыхнул фиолетовым, и я, помня о слепящем свете портала, машинально зажмурилась.

Здесь уже ничего не успеть. Надеюсь, у меня будет несколько дней до полнолуния.

Всё повторяется. Члену Ордена всё-таки удалось достать Наследницу.

Вот только теперь рядом нет Нао, чтобы хорошенько заехать ногой этому мерзавцу.

Кожу обдало жаром от творимой магии, и только теперь я поняла, насколько силён тот, с чьих губ сорвались первые слова заклинания.

Не думать ни о чём.

Остановить поток мыслей.

Забыть обо всём, и в первую очередь — кто я такая. Иначе будет плохо.

Неподвластное тело подхватили чужие руки, и будь я в состоянии двигаться, точно передёрнулась бы от отвращения, но сейчас могла только сильнее зажмуриться.

Три...

Два...

Один!

Темнота.

* * *

Где-то щебетала птица, а глаза столь нестерпимо резало от солнечного света, что я с трудом удержалась от того, чтобы вновь не зажмуриться.

Теперь уже бывший глава отдела распространения даже не потерял равновесия, пристально оглядывая окружающий нас пейзаж.

Почему мне так везёт на леса?

— Ну что, — я, всё ещё обездвиженная, со злостью покосилась в сторону мерзавца, — ты доволен местностью или мне подставлять шею?

— Замолчи, — он закрыл глаза, словно прислушиваясь к чему-то внутри себя, и, кажется, даже потянул носом воздух.

Я вздохнула. Что ж, тщательно составленный план, хоть и полетел к чертям в самом конце, но оказался выполнен. Нам, судя по всему, удалось вернуться именно туда, куда хотел мой пленитель, и всё, что осталось — вырваться из его лап, а дальше...

Так далеко я не загадывала.

Главное — найти друзей.

Понять бы ещё, где мы оказались.

Больше всего лес напоминал тот, в который отец Эгиль перенёс нашу троицу из монастыря. Те же тонкие деревца, те же голубые цветочки... Но мы ведь не могли оказаться на окраине Креона?

— Где мы? — рискнула я нарушить молчание пять минут спустя.

— В лесу неподалёку от замка Ордена.

— А почему сразу не в нём? — я нахмурилась. Не то, чтобы такой вариант событий меня не устраивал, просто должна же быть в действиях этого типа хоть какая-то логика...

— Так торопишься на жертвенник?

— Вовсе нет, — буркнула я, — просто не пойму, почему ты сразу не кинулся к своим дружкам.

— Любой портал можно отследить. А нам это не нужно. Вставай.

— Очень смешн... — начатая было реплика оборвалась на середине, стоило мне почувствовать, что ноги больше не скованы неподвижностью.

Правда, остальные части тела были по-прежнему неподвластны. Магия тоже безмолвствовала.

Я попыталась подняться, и затёкшие ноги тут же подкосились, а ещё через секунду в них впились тысячи иголок, заставив глухо простонать:

— Ч-ё-ё-ё-рт...

Жжение унялось в ту же секунду, и я, недоумённо повернувшись в сторону мерзавца, успела заметить слабую вспышку от висящего на его шее камня.

Он что, только что помог снять боль?

— Мы не можем задерживаться, — тот, кого когда-то знали под именем Ян Гилл, покачал головой, — идти можешь?

— Придётся, — я не без труда приняла вертикальное положение.

"Спасибо" он всё равно не дождётся.

— Тогда двигайся вперёд. Вздумаешь бежать — пожалеешь.

— Кто бы сомневался, — тихо пробормотала я.

Шли в полном молчании. Новые кроссовки тёрли ноги всё сильнее, поэтому я с трудом заставляла себя не хромать. Да и идти, когда верхняя часть тела скована неподвижностью оказалось не так-то просто. Пару раз, запнувшись об особо крупные камни, мне с трудом удалось удержать равновесие, а когда под ноги кубарем кинулся какой-то мелкий зверёк, я и вовсе рухнула прямо лицом в траву.

Падать, когда руки сцеплены за спиной — не самая лучшая идея, поэтому ушибленный лоб тут же заныл от боли, а в висок впился мелкий острый сучок.

— Вставай.

Я чуть не заревела. Ублюдок...

— Иди к чёрту!

— Быстро. У нас нет времени.

— Это твои проблемы. Хочешь двигаться быстрее — тащи меня на руках!

Я не без труда перевернулась на спину, со злостью вглядываясь в раздражённое лицо орденца.

Может быть, мне удастся вывести мерзавца из себя, и он тоже ослабит внимание?

— В этом случае, — он рывком поставил меня на ноги, — я лишу тебя сознания, так что очнешься уже в подвалах Ордена.

— Нет! — я испуганно вжалась спиной в ближайшее дерево.

— Я так и знал, — он насмешливо покачал головой, — не оставила попыток сбежать?

Я чуть не застонала от собственного идиотизма. Ну как можно так легко попасться?

— А ты сам вот так добровольно шёл бы навстречу смерти?! — Я почти кричала. Какой смысл скрываться, если он видит меня насквозь?

— Замолчи, — резко оборвал он.

— Обойдёшься! Не пойду я, как телёнок на убой!

— Тихо, я сказал!

Было в голосе моего недруга что-то, что заставило закрыть рот, испуганно вжаться всё в тот же ствол и посмотреть наверх.

— Что это?!

Чёрная тень камнем спикировала вниз, и, не успела я опомниться, замертво рухнула на землю.

— Святые Хранители...

Я, замерев от страха, не могла отвести взгляд от огромной летучей мыши. Точнее, кошмар, сейчас неподвижно замерший перед ногами, больше всего её напоминал, вот только размеры... Размах крыльев этой твари достигал двух метров, а размеру когтей и зубов позавидовал бы даже саблезубый тигр, изображение которого когда-то довелось увидеть в детской книжке.

— Ч-что... з-за...

— Тихо!

Я испуганно замолкла, и по уху тут же почти резануло ножом. Ни на что не похожий звук вгрызся в барабанные перепонки, а в следующий миг ещё одна мышь обрушилась на наши головы.

— За спину! Живо!!!

Я уже собиралась так и поступить, но мелькнувшие в трёх сантиметрах от головы жуткие когти заставили нырнуть за ближайшее дерево.

— Не могу! — только благодаря невиданной удаче мне удалось избежать встречи с очередной бестией, — освободи меня!

С очередным рывком я почувствовала, что могу двигаться в полную силу, а магия вновь струится по венам привычным теплом.

Щит. Быстрее!

Я наконец-то смогла распрямиться в полный рост, и, не опасаясь в любую секунду быть проткнутой насквозь, огляделась.

Святые Хранители.

Небо было по-настоящему чёрным из-за налетевших тварей, и мне с трудом удалось устоять на ногах, когда в паре сантиметров от моей головы в невидимую преграду с размаху врезалась оскаленная морда.

— Что с ними делать?!

— Убивать!

Вся территория вокруг щита моего недруга, совершенно неожиданно ставшего соратником по битве, уже была усеяна трупами. Вот только в небе этих тварей оставалось в десятки раз больше.

— Их слишком много!

Не получив ответа, я стиснула зубы, выругалась и прикрыла глаза.

Это только кажется, что убивать сложно. На самом деле тяжело только поначалу, когда ты, смотря на неподвижную, раскинувшую крылья бестию, твердишь себе: "Так было нужно. Либо они — либо ты". А когда счёт убитых идёт уже на десятки, тебе некогда заниматься рефлексией, ты просто смахиваешь со лба пот, и, чтобы сэкономить силы, стараешься зацепить заклинанием хотя бы парочку этих тварей.

Что и говорить, Орилейнд встретил нас более чем неприветливо.

— Кто это вообще такие?!

— Рукокрылы! — спина моего спутника уже не была столь прямой, как десять минут назад, а левая рука начала подрагивать мелкой дрожью.

— Вы не заморачивались над названием! — в панике проорала я, мимоходом уложив ещё парочку рукокрылов.

Да сколько же их?

— Ты можешь достать их чем-нибудь помощнее?!

— Артана не хватит!

Точно... Это я могу отбиваться хоть до тех пор, пока стою на ногах, а вот он... Я не успела заметить, но на открытие портала наверняка ушла большая часть!

И, словно подтверждая мои мысли, уже через пару минут когти одного, особо крупного рукокрыла, пусть еле-еле, но смогли проникнуть сквозь край щита моего недруга, оставив красные следы на его плече.

— Нет! — меня так ошеломил собственный окрик, что от растерянности я чуть не растеряла концентрацию.

А, собственно, почему нет?

Я ведь этого хотела? Ещё два дня назад, перебирая листы полицейского отчёта, я желала фальшивому Яну Гиллу поскорее сдохнуть. Именно так, без аллегорий и прикрас, я мечтала для мерзавца о самой настоящей смерти.

Так вот она, совсем близко.

Тогда почему я с таким ужасом смотрю, как твари одна за другой разрывают прозрачную грань купола?

Да только потому, что хотела сделать это сама!

Из глубины души поднималось странное чувство. Нет, странным оно не было, удивляло другое — такой огромной, всепоглощающей злости я не испытывала никогда. Сейчас я могла крушить этих тварей сотнями, находя удовольствие в звуке ломающихся костей и крыльев, упиваясь видом того, как неподвижно замирают ещё тёплые тела, а чёрные блестящие глаза стекленеют, подёргиваясь белёсой плёнкой.

В ушах зашумело, а к горлу подкатила тошнота, потому что злость и ненависть, становясь всеобъемлющими, просились наружу. Больше всего это походило на хрипящих, рвущихся с цепи собак, которым дай волю — уничтожат всё живое.

Я не должна. Я не такая. Я — не это зло...

Ноги больше не держали, и я упала на колени, обхватив себя руками. Щит исчез, я просто растеряла всю концентрацию, вот только острые когти не торопились впиваться в податливую плоть. Да даже если бы и впились... с каким удовольствием я сжала бы пальцы на трепещущем горле этой твари!

Нет.

Так не должно быть.

Это неправильно! Чёрт возьми, неправильно!!!

— Убирайтесь прочь! — я орала что было сил, вкладывая в крик всю ту ненависть, что сейчас просто кипела в венах, всю злость, что не давала дышать, всю боль, что, обдирая горло, рвотой вырвалась наружу.

Меня выворачивало долго. Может, он ненависти, вот только уже к себе, может от страха, что вот это — навсегда, а может, ещё от чего.

Вот только когда я нашла в себе силы распрямиться и открыть глаза, над головой было чистое небо, и только куча остывающих изломанных тел напоминала о недавней бойне.

Они улетели. Все до единого.

Испугались той сущности, что всё же вырвалась наружу?

Сейчас некогда об этом думать. Нужно встать, на всё ещё трясущихся ногах сделать несколько шагов и остановиться напротив того, кто вернул меня в Орилейнд.

Правда, в покрытом многочисленными ранами и кровью теле с трудом можно было узнать преуспевающего на почве торговли главу отдела распространения. Рукокрылы, кажется, задались целью не только не оставить живого места, но и до неузнаваемости обезобразить того, кто десятками заставлял их сородичей камнем падать на землю.

Мне его жаль?

Не знаю. Наверное, этим он сполна расплатился за всё, что совершил. Ну а то, что карающей дланью выступила не Наследница...

Я вполне могу с этим...

Стоп. Мне показалось?

Совершенно точно нет. В месте, где на горле человека прощупывается пульс, отчётливо билась едва заметная жилка.

Он ещё жив.

Я растерянно уставилась на собственные руки. А потом, уже не соображая, что собираюсь сделать, закрыла глаза и разомкнула до сих пор отдающие горечью губы.

Раны затягивались медленно и неохотно, всё же размеры когтей у особо крупных рукокрылов достигают длины моей ладони, но горло и сердце не затронуты, а с остальным я как-нибудь справлюсь.

Я не задавалась вопросом, зачем сейчас спасаю того, кому ещё недавно совершенно искренне желала смерти, сознание просто отмечало наиболее повреждённые места, подсказывая, куда лучше направить усилия в первую очередь. И уже через пятнадцать минут человек около меня застонал и сделал попытку открыть глаза.

А вот это сейчас лишнее.

— Я ненавижу тебя, — почти прошептала я, произнеся вызывающее крепкий сон заклинание, — знал бы ты, как ненавижу за всё то, что ты совершил. Но разве я буду лучше, если хладнокровно брошу умирать здесь?

Конечно, ответа не последовало.

Забрать у него артан и свою сумку заняло совсем немного времени, а потом я со всех ног бросилась в противоположную сторону, потому что где-то недалеко за спиной находится замок ненавистного Ордена, а бойня, что стихла несколько минут назад, вполне могла привлечь тех, с кем мне сейчас встречаться никак нельзя.

* * *

Кровоточащие ноги я залечивала прямо на ходу, уже всерьёз раздумывая о том, чтобы снять натирающие кроссовки и бежать босиком. Останавливало только то, что обувь, пусть и столь неудобная, была какой-никакой, но защитой от острых камней, сучков, да и просто колючих веток.

Со сбитым дыханием приходилось сложнее. На исходе второго часа непрерывного бега лёгкие горели огнём, но остановиться, чтобы сделать несколько глубоких вдохов или же просто отдышаться, я боялась.

Лес кончился неожиданно, и, не успей я резко затормозить, уже летела бы вниз с обрыва, в самом низу которого с оглушительным шумом неслись потоки воды, судя по всему, той самой реки, что проходила под землёй на границе Экресса и Орилейнда.

Я растерянно замерла на самом краю. Спускаться вниз форменное самоубийство, а если бежать вдоль обрыва, рано или поздно на кого-нибудь наткнусь, и не факт что встреча не закончится подвалами в замках Ордена.

Остаётся только одно.

Что ж... Всё же я никогда не была последней на уроках физкультуры.

Зашвырнуть сумку на другую сторону обрыва не составило труда, а вот собственный прыжок вышел куда хуже. Ободрав локти и колени, я бессильно упала на самом краю, и, не успей схватиться за торчащий из земли корень, точно свалилась бы вниз.

Сердце бешено колотилось где-то в горле, ноги гудели и тряслись мелкой дрожью, но я заставила себя встать, закинуть сумку на плечо и двинуться дальше.

Силы оставили меня ещё через час, когда я кулём свалилась на какой-то поляне. О лесе здесь напоминал только низкий кустарник, а наваленные в беспорядке огромные валуны наводили на мысли о приближающемся горном массиве.

Прислонившись спиной к одному из таких камней, я откинула голову назад и постаралась отдышаться. Солнце почти село, и над головой одна за другой начали появляться первые звёзды. Я устала до такой степени, что не было сил даже думать. События последних суток сплелись в тугой хаотичный узел, и чтобы начать вычленять из него хоть что-то осмысленное, следовало хотя бы привести скачущий круговорот мыслей в относительное подобие порядка.

А ещё нужно как-то не дать себе заснуть.

Иначе одним Хранителям ведомо, где я могу проснуться.

Вот только задача представлялась невыполнимой, потому что жёсткая поверхность камня уже казалась мягкой и тёплой подушкой, и я с силой прикусила мякоть ладони.

Сколько человек может прожить без сна? Что-то около пяти дней?

Наверное, я всё же пропустила момент, когда измученное сознание провалилось в сон, потому что валуны и звёздное небо исчезли, а перед глазами начали проноситься яркие блики и образы. От одних веяло жаром, вторые приносили прохладу воды, а от третьего на лицо легло дуновение ветра. Не сразу пришло понимание, что это крылья огромного существа, которое приближается слишком быстро, чтобы успеть заслониться или отскочить в сторону.

Я открыла глаза, тяжело дыша, но кошмарная иллюзия никуда не делась. Она только уменьшилась в несколько раз, и сейчас я, от страха забыв даже бежать со всех ног, как заворожённая смотрела на крылатое нечто, которое, сделав очередной взмах крыльями, неловко приземлилось на каменистую землю. В первую секунду пришла мысль, что это один из рукокрылов вернулся закончить начатое, но потом...

— А ну, стой, бестия! — высокий мальчишеский голос раздался где-то вдали, и я замерла, боясь дышать, потому что узнала и голос, и существо, что уже на коротких лапах неловко ковыляло в мою сторону.

Я когда-то думала, что больше неспособна на слёзы, но они сами навернулись на глаза и перешли в рыдания, стоило обнять за шею заметно подросшего дракона.

— Не бойтесь его, он просто...

Я заставила себя поднять голову, чтобы в свете факела увидеть окаменевшего Ивара. Не знаю, сколько мы смотрели друг на друга, пока он, отбросив факел в сторону, не кинулся мне на шею.

— Жива...

Глазам стало горячо, и я, изо всех сил прижимая мальчишку к себе, вновь разревелась.

— Ивар! Я ведь говорил, что ты с ним не справишься, так какого чёрта...

Сердце остановилось. Я отстранилась и, поднявшись, на нетвёрдых ногах сделала шаг вперёд.

Нао больше ничего не говорил — просто смотрел, побелевшими пальцами сжимая в руках древко факела.

На то, чтобы сделать ещё один шаг, потребовались неимоверные усилия, зато кулак в похудевшую скулу впечатался неожиданно легко, а потом голова закружилась, потому что он перехватил уже занесённую для следующую удара руку и прижал меня к себя.

Знаю, целоваться под изумлённые возгласы приближающихся членов Сопротивления не очень-то и прилично, но, закинув руки на шею однокласснику, я в очередной раз наплевала на всё, даже на сохранность собственных рёбер, потому что судорожное ответное объятие совершенно неожиданно ответило на большинство вопросов и даже на те, которые, казалось, ответа вовсе не требовали.

* * *

Мне давно не было так тепло и спокойно. Привалившись к боку одноклассника, я сонно скользила взглядом по Лигии, сосредоточенно подбрасывающей дрова в недавно разведённый костёр, Маттиасу, который сжал меня в объятиях едва ли не сильнее Нао, а теперь вызвался залечить содранные локти и колени, и ещё двум членам Сопротивления, имена которых узнать пока не успела. Зато удалось разглядеть их лица: похожи как две капли воды. Значит, в этом мире тоже встречаются близнецы.

— Как вы меня нашли?

— Вообще, это не мы, а Эриас, — Ивар погладил чешуйчатую морду, которая устроилась на моих коленях, и, как Нао не пытался, не желала двигаться даже на сантиметр.

— Эриас?

— Ой, — мальчишка смутился, — ты же не знаешь. Это имя дракона. Извини, это ведь ты его нашла, значит и называть тоже должна была ты, просто он рос, и надо было заниматься его воспитанием, а без имени...

— Прекрати, — я подняла руку и потрепала мальчишку по голове, — имя замечательное.

— Ну так вот, — просиял Ивар, — несколько часов назад он буквально сошёл с ума. Вообще, он очень спокойный, мы даже не держим его на привязи, но сейчас... Рвался вперёд, точно собака, почуявшая след, и нам ничего не оставалось, как бежать за ним.

Несколько часов назад портал выкинул меня в том лесу. Он смог... почувствовать?

— Так вы были недалеко?

— Прям, — мальчишка фыркнул, — пришлось открывать портал.

— А как вы узнали, куда? — я почесала за чешуйчатым ухом. Не знаю, нравится ли это драконам, но Эриас вдруг потёрся мордой о мою ладонь.

— Он дал понять, — Маттиас справился с последней ссадиной, — это часть его магии. Скоро сама увидишь.

— Какой ты молодец, — я провела ладонью по обвившему мою ногу хвосту, — как вы его прячете?

— Он сам прячется, — с удовольствием сообщил Ивар, — оказывается, его магия позволяет отводить глаза всем любопытствующим. Поначалу мы прятали его в сумке, но он так быстро его растёт, что однажды просто разрезал дно хвостом.

— Разрезал? — я с сомнением покосилась на вполне гладкую чешую.

— Там шипы, — пояснил мальчишка, — просто он их обычно прячет. Ну так вот, он преспокойно выбрался наружу, и никто, совсем никто его не заметил!

— Понятно, — я опять зевнула, — здесь безопасно? Замок Ордена...

— В другой стороне, — Маттиас, упреждая дальнейшие вопросы, поднял руку, — завтра расскажешь. На тебе лица нет.

— Но мы заночуем здесь?

— Да. А утром будем убираться отсюда.

Я не стала спрашивать куда. Оказывается, не так уж плохо, когда решения за тебя принимают другие.

— Спи, — Маттиас кинул в мою сторону свёрнутое одеяло, и только теперь я заметила нескольких лошадей, нетерпеливо переминающихся с ноги на ногу.

— Спасибо.

— Нао. Ты тоже.

— Но я...

— Не обсуждается! — в сторону одноклассника полетело второе одеяло.

— Эй, — я почти силой оттащила Нао в сторону, — ты когда в последний раз спал?

— А ты? — он в упор глянул на меня.

— Неважно, — я передёрнула плечами, — что с тобой? За весь вечер не произнёс ни слова.

Одноклассник не ответил, кидая на землю одеяло.

— Нао... Ты не виноват.

— Вот только этого не надо, — он выглядел по-настоящему злым, и я вздохнула.

— Знаешь, я была в Японии...

— Где?!

— Дома... Завтра расскажу, подробно, но... Нао... У тебя замечательные родители.

— Ты видела их? — голос звучал ровно, но одноклассника выдали дрогнувшие пальцы.

— Да. Прости, но я... В общем, они сейчас думают, что ты в Швеции, учишься по обмену... Ты сердишься?

— Как ты их убедила?

— Пришлось использовать... внушение. Прости...

— Айрин...

Ответить я не успела — когда тебя целуют, говорить не очень удобно.

— Спасибо, — Нао отстранился, и я положила голову ему на плечо.

— Листовки с твоей фотографией висели на каждом столбе, — я поёжилась от воспоминаний, — поэтому...

— Спасибо...

— Они замечательные, правда... А сестрёнка очень на тебя похожа, — я зажмурилась и выпалила, — пожалуйста, хватит винить себя. Наверное, ты один понимал, что свита Говорящего с мёртвыми пришла не по ваши души, их интересовала только Наследница, поэтому я даже боюсь подумать, чего тебе, пообещавшему не отпускать меня ни на шаг, стоило это решение. Да, возвращение заняло какое-то время, но кто знает, что бы со мной стало, останься я тогда в лагере добытчиков.

— И всё же ты была сильно зла, — он улыбнулся.

— Болит? — костяшками пальцев я коснулась ушибленной скулы.

— Вот ещё. Ты бьёшь, как девчонка.

— Эй! Я и есть девчонка. Давай спать?

— Давно пора, хотя мне не терпится услышать твой рассказ.

— Завтра, — я с трудом подавила очередной зевок, вытягиваясь на одеяле, — думаю, вам тоже есть, чем поделиться.

— Несомненно, — хмыкнул Нао, — спокойной ночи.

— Угу, — я уже засыпала.

На самом краю бодрствования, готовая вот-вот провалиться в царство Морфея, я почувствовала прикосновение к ладони. Улыбнувшись, я сжала руку одноклассника, и, почувствовав ответное пожатие, окончательно провалилась в сон.

Глава 20.

Проснулась я от того, что к боку жалось что-то большое и тёплое.

— Какого чёрта, — недовольно пробормотала я, и чуть не заорала от возникшей перед глазами морды дракона, — ох... К тебе так сразу и не привыкнешь.

Сесть удалось с трудом — после проведённых в Японии месяцев тело отвыкло от ночёвки на жёсткой земле. А может, виною ломоты в мышцах стал вчерашний забег.

— Извини, — рядом появился Маттиас, с усилием оттаскивая дракона, и я только теперь обратила внимание на плетёный кожаный ремешок, украшающий основание шеи нашего странного питомца, — отвлёкся буквально на минуту.

— Ну так пусть и спал бы со мной, — я пожала плечами, — он ведь безвреден?

— Как тебе сказать, — Маттиас присел рядом, — помнишь наш ночной разговор?

— В дыре, которая гордо звалась постоялым двором?

— Да. Вспомнила?

— Вы говорили, что его будет тянуть ко мне, — я потёрла пальцами виски, — потому что мой потенциал... выше, чем у любого мага, так?

— Точно. Что ещё?

— Восполнение магии! — Осенило меня, — дракон не сможет прожить без "источника"! Стойте... И кто "кормит" его сейчас?

— Я, — отозвался мой собеседник, — внешне этого не заметно, но на нормальное поддержание Эриаса необходим почти весь магический потенциал. Поэтому сейчас даже Ивар куда сильнее меня.

— Но... — я внимательно посмотрела на Маттиаса, при свете дня подмечая и излишнюю бледность, и крайне измождённый вид, — вы ведь залечивали мои раны. И вчера... он весь вечер жался ко мне, а я ничего не чувствовала!

— Чтобы срастить царапины, много сил не надо, — Маттиас вздохнул, — и вечером оттащить его не удалось бы никому, к тому же я внимательно следил, чтобы он не вытянул больше, чем ты можешь отдать. Но оставлять Эриаса рядом на всю ночь... в общем, мы решили не рисковать.

— Давайте попробуем? — как ни крути, кашу с драконом заварила я, а расхлёбывать теперь вынуждены мои друзья, — если станет совсем плохо, вы ведь увидите?

— Вообще, это я и хотел сделать, — кивнул головой Маттиас, — но не раньше, чем уберёмся отсюда. Выспалась?

— Ага, — я покрутила головой в поисках одноклассника, — а где Нао?

Он обнаружился около костра, и, кажется, с помощью одного из близнецов пытался соорудить нехитрый завтрак.

— Доброе утро, — я собрала в хвост выбившиеся за ночь волосы — помочь? И где остальные?

— Не нужно, — Нао улыбнулся в ответ, — отошли осмотреться. Ты в порядке?

— Ага, — я присела рядом, — за исключением ощущения, что по мне пробежалось стадо диких лошадей.

— Вечером ляжешь на нормальную кровать, — обнадёжил одноклассник, а его сосед весело усмехнулся:

— Неужели передо мной сама Наследница? Я Эйден.

— Айрин, — машинально отозвалась я, — вы тоже из Сопротивления?

— Ну да, — Эйден протянул мне полоску почти забытого на вкус вяленого мяса, — его научная, так сказать, составляющая.

Он казался куда моложе Маттиаса, и, думаю, по возрасту больше всего приближался к Лигии. Забранные в короткий хвост тёмные волосы являли странное сочетание с глазами ярко-зелёного цвета, правильные черты лица и идеальная осанка заставляли вспомнить о всё тех же аристократах, к коим относила себя и глава Сопротивления, в ухе поблёскивала изящная серьга, а небольшой шрам на подбородке ничуть не портил приятную, в общем-то, внешность.

— Научная?

— В распоряжении Эйдена целая лаборатория для проведения исследований, — вмешался одноклассник, — так что по большей части он пропадает там.

— И что вы... эээ... исследуете?

— Разное, — туманно отозвался Эйден, — к примеру, в данный момент я ищу способ увеличить мощность артана. А ещё пытаюсь понять, как вернуть силы в полностью израсходованный камень.

— А что, — заинтересовалась я, — такое возможно?

— Вполне. Но мне пока не удалось.

— У вас получится, — решила подбодрить я, чувствуя расположение к новому знакомому, — а ваш брат?

— Хесс сильный маг, поэтому мои колбы и пробирки с детства рассматривал не иначе как средство отвлечь дотошного братца от своей вечно занятой персоны, а теперь всё чаще использует их в качестве обычной посуды. Наверное, до ужаса рад, что нашёл ещё один способ вывести меня из себя.

— Так вы не владеете магией?

— Как видишь, — Эйден продемонстрировал голую шею, — нет.

— А так вообще бывает? — я нахмурилась, — ну... вы близнецы. А значит, должны быть одинаковы во всём.

— Родители тоже не понимали, — невесело усмехнулся мой собеседник, — вот только когда в семье рождается двойня как-то глупо подозревать мамочку в хождении на сторону, а нас с Хессом считать неродными, правда?

— Вы не ладите?

— Не сказал бы, — Эйден пожал плечами, — просто слишком разные. Да к тому же он старший.

— Просто кто-то при всём своём уме чересчур легкомыслен, — раздалось сзади, и я чуть не подпрыгнула на месте, резко обернувшись.

— Не хотел напугать тебя, Наследница.

— Меня зовут Айрин, — всё ещё испуганно пробурчала я, разглядывая точную копию Эйдена, вот только шрам на подбородке отсутствовал, шею украшал витой шнурок с артаном, да и весь облик Хесса казался более... суровым? Нет, скорее всего на язык просились понятия "ответственность", "надёжность" и "основательность".

— Рад знакомству, — Хесс склонил голову в почтительном жесте, — хорошо, что ты теперь с нами.

— С-спасибо, — пробормотала я, совершенно сбитая с толку такой "официальностью", — я т-тоже.

— Не обращай внимания, он жуткий зануда, — сообщил мне на ухо Эйден, и я фыркнула.

— Айрин! — Ивар чуть не сбил меня с ног, — ты в порядке?

— В полном, — я взъерошила мальчишке чёлку, рассматривая его при дневном свете, — а ты вырос.

— Просто вытянулся, — он дёрнул плечом, — и дико хочу есть.

— Я бы тоже не отказалась, — Лигия выглядела уставшей и раздражённой, — вокруг спокойно, так что замолчите все и дайте спокойно позавтракать.

— На горизонте тихо? — Маттиас протянул ей полоску мяса.

— Да.

Я опустила голову, пытаясь осмыслить происходящее. "Ян Гилл" ещё вчера должен был добраться до замка Ордена и доложить, что Наследница совсем рядом. А значит, на мои поиски уже должны были бросить лучшие силы. Тогда почему вокруг никого? Ведь замок не больше чем в трёх часах бега отсюда.

Мне что, не удалось его спасти? Но раны затянулись, дыхание выровнялось, и он даже пришёл в себя. Или глава отдела распространения по какой-то причине решил не возвращаться в замок?

Но почему?

— Айрин, — я вздрогнула и уставилась на Маттиаса, — что случилось?

— Вокруг точно никого?

— Абсолютно, — ровным голосом подтвердил Хесс, и я вздохнула.

— Наверное, пора всё рассказать.

— Начинай, — кивнул Маттиас, — мы слушаем.

* * *

Когда я закончила, над поляной воцарилась тишина. Надо отдать должное моим спутникам — на протяжении всего рассказа ни один из них не перебил мою сбивающуюся речь, только Лигия пару раз выругалась, Ивар по мере приближения к концу всё больше бледнел, а одноклассник с такой силой стиснул зубы, что казалось ещё чуть-чуть, и они превратятся в мелкое крошево.

Историю с родителями Нао я тщательно обошла стороной. Он и так уже знает, а остальные... их это не касается.

— С ума сойти, — первым заговорил Ивар, — ты просто... Святые Хранители, да как ты справилась?!

— У меня был выбор? — после долгого рассказа в горле пересохло, и я с благодарностью приняла от одноклассника кружку с водой.

— Выбор есть всегда, — задумчиво произнёс Маттиас, — но мы не об этом. То, что ты рассказала, и в самом деле, невероятно, но у тебя, должно быть, куча вопросов.

— Пока только один. Почему я оказалась в Японии? Ведь координаты портала...

— Рассчитываются заранее, да. Но... Айрин. О чём ты думала во время перемещения?

Я густо покраснела. Если бы можно было не отвечать! Но терпеливое ожидание красноречиво давало понять, что отмолчаться не удастся.

— Злилась, — не поднимая глаз, я мотнула головой в сторону одноклассника, — на него. За то, что втащил меня в портал, в очередной раз решив всё сам.

— В очередной раз? — настойчиво повторил Хесс, заставив покраснеть ещё больше.

— Ну, да... Просто тогда... Еще в Японии, он толкнул меня туда, и...

— Стоп! — Хесс говорил медленно, тщательно разделяя слова, — в момент перехода ты вспоминала именно это?

— Ну... да...

— И где именно очутилась?

— В том же самом переулке, откуда всё началось...

Я замолчала, озарённая внезапной догадкой. Не может быть...

— Потрясающе, — почти благоговейно проговорил Эйден, — ей удалось изменить координаты перехода.

— Он тоже это понял, — тихо проговорила я, — тот тип... когда переносил меня сюда, запретил думать вообще о чём-либо.

— Кому, как не Ордену знать, что он создал? — Маттиас казался бесконечно усталым, — когда-нибудь ты станешь величайшим магом в Эмедрилле.

— Мне уже говорили, — я поёжилась, покосившись на потрясённого Ивара, — а рукокрылы... они не вернутся?

— А вот это самое странное, — Маттиас сделал паузу, прежде чем продолжить, — рукокрылы вообще здесь не водятся. Их стаи встречаются только в Экрессе за много дней пути отсюда.

— Но... — я помотала головой, сбитая с толку, — они же были! Целая туча... Огромные, с когтями, как бритвы и острыми зубами!

К ноге прижался всеми забытый дракон, и я вздрогнула от неожиданности.

Так вот почему глава отдела распространения оказался застигнутым врасплох! Естественно, он не ждал тех, кто здесь вообще не живёт!

— Конечно, мы не можем исключать возможность миграции, — протянул Эйден, — но...

— Это тоже я, да?

— Я не знаю, Айрин, — Маттиас выглядел раздосадованным, — нельзя утверждать наверняка.

— Да что же я такое? — я растерянно посмотрела на свои ладони, словно многочисленные царапины и обломанные ногти могли дать ответ на этот вопрос. Память тут же услужливо подкинула воспоминание о вчерашнем чувстве, которое заставляло с упоением вслушиваться в треск ломаемых костей и рвущихся сухожилий. Насколько же страшной должна быть подобная сущность, если даже сотни рукокрылов предпочли не связываться с ней, а убраться восвояси? И это — тоже я?

Я передёрнула плечами, ощутив внезапный озноб. Делиться невесёлыми мыслями пока не хотелось. Разобраться бы сначала самой...

— Успокойся, — Лигия прищурилась, глядя на языки костра, — вряд ли ты представляешь опасность.

— Утешила, — невесело фыркнула я, — а если они снова прилетят?

— Будь уверена, как-нибудь отобьёмся, — кажется, Маттиас размышлял вовсе не об этом, — Ордену теперь известно, что Наследница совершенно точно жива, находится где-то рядом, может использовать магию, и, к тому же, не нуждается в артане. А значит, надо убираться отсюда.

— Мне стоило убить его, да? — тихо произнесла я.

— Мы уже говорили об этом. И, кажется, ты тогда поняла.

— Да, — ещё тише откликнулась я, — ладно... А что у вас?

— Ну... — слово взяла Лигия, — для нас эти месяцы не были столь насыщены событиями, но кое-что рассказать всё-таки можем.

— Говорящий с мёртвыми, — это волновало больше всего, — что с ним?

— Убит, — отозвался Нао, — а его свита рассыпалась в прах, стоило Логмэдру навечно закрыть глаза.

Не знаю, что я почувствовала. Наверное, всё-таки облегчение.

— Как вы справились?

— Не без потерь, — коротко ответил Хесс.

Кожу вновь продрало ознобом.

— Как много...

— Пять человек, — Эйден на секунду прикрыл глаза, а мне пришла в голову мысль, что братья в этой битве потеряли кого-то большего, нежели просто соратников по оружию.

— Мне... правда, жаль.

— Верю, Наследница, — кивнул Хесс, — но каждый член Сопротивления знал, на что идёт.

Повисло молчание, спустя какое-то время нарушаемое тихим голосом Ивара.

— Когда мы переместились в Орилейнд, и выяснилось, что портал там даже не открывался... — он прикусил губу, — мы пришли в ужас и в первую очередь начали подозревать Орден. Нечеловеческими усилиями Маттиасу и Хессу удалось собрать координаты перехода всех открывшихся в те минуты порталов, но ни один из них не закрывался в пределах их замка.

— Утешение было слабым, ведь по части запутывания следов Ордену нет равных, — продолжила Лигия, — к тому же замок далеко не единственное его укрытие.

— Поэтому мы начали проверять каждый, — глухо произнес Нао, — все сто пятьдесят семь.

— Сколько?!

— Сто пятьдесят семь, — повторил одноклассник, — на это ушло три недели, но результат был нулевым. Ты словно провалилась сквозь землю. А попытка получить хоть какую-то информацию от "твоего" портала окончилась полным провалом. След просто обрывался наглухо.

— Это же адский труд, — потрясённо пробормотала я, — вы хоть спали?

— Иногда, — дёрнул плечом Нао, — но это неважно. В общем, на исходе первого месяца мы не продвинулись ни на йоту. Тогда и пришло время использовать главные козыри.

— Какие?

— Членов Ордена, подкупленных Лигией, — Эйден подбросил веток в затухающий костёр, — но и здесь нас ждало разочарование. Никто в замке даже не слышал о том, что Наследница теперь в их руках.

— Мы перевернули Экресс и Орилейнд, и опять безрезультатно. И, Айрин...

— Что?

— Оставалось только два варианта. Либо тебя забросило настолько далеко, что самой никак не выбраться, либо...

— Считали меня мёртвой? — я поняла, что до смерти боюсь увидеть сейчас лицо одноклассника. Когда-то, всерьёз осознав, что вернуться не удастся, я твёрдым шагом направилась в ванную, чтобы открыть шкафчик и достать бритвенные лезвия. А что при мысли о моей смерти должен был чувствовать человек, которому я — чёрт, Айрин, называй вещи своими именами! — уже давно была небезразлична?

— Мы не хотели верить до последнего, — поник Ивар, — и не думай, что прекращали искать. Весь последний месяц мы исследовали карту иных миров.

— Карту чего?

— Других миров. Ты же не думаешь, что их всего два?

— Да я вообще об этом не думала, — растерянно призналась я, — а что, переходы между ними не редкость?

— Вообще-то редкость. На открытие портала в другой мир тратится уйма артана, к тому же хорошо бы оттуда ещё и вернуться, а значит, нужно тащить с собой запас камней хотя бы ещё на один переход, на чём, кстати, и попался твой "приятель". Далее, открывая неизвестный мир, никогда не знаешь, где тебя выкинет — а вдруг окажешься посреди логова драконов или кого похуже?

— Но ведь проходы всё равно открывают?

— С тех пор, как магия начала взаимодействовать с артаном, такие случаи можно пересчитать по пальцам. Но последние шестнадцать лет...

— Орден искал меня, да?

— Да. И с помощью всё тех же подкупленных Сопротивлением, нам удалось узнать, где именно. За полтора десятка лет его членам удалось открыть порталы в восемь миров. Ну, а в девятом они тебя нашли.

— И вы хотели искать там же?

— Да. Если в твоём исчезновении всё же был замешан Орден, существовала вероятность, что тебя могло выбросить в одном из них. И мы уже собирались последовать их примеру, но тут Эриас словно сорвался с цепи... Ну а дальше ты знаешь. Мы открыли портал, я кинулся за драконом, где и нашёл тебя, уже рыдающей на его шее.

— Он невероятен, — я провела пальцами по жёсткой чешуе, — ну, и что теперь?

— Прямо сейчас мы отправляемся в штаб Сопротивления, — Маттиас поднялся на ноги, — поэтому советую вспомнить, как сидеть на лошади — скакать будем долго.

— Скакать? — я с удивлением посмотрела на "пирата", — но как же портал?

— Мы уже открыли один, когда со всех ног кинулись за драконом, — терпеливо начал объяснять мой собеседник, — как думаешь, сколько артана ушло на перемещение шести человек и четырёх лошадей?

— Но зачем вообще стоило...

— За время, что тебя не было, — Маттиас внимательно посмотрел на дракона, — мне так или иначе приходилось взаимодействовать с ним, так что изучил я его весьма неплохо. Так вот, Эриас никогда не стал бы сходить с ума по пустякам.

— Так вы... вы знали, что идёте за мной?

— Предполагали, — кивнул Ивар, — но увидеть тебя всё равно было полнейшей неожиданностью.

— Могли бы захватить лишнюю лошадь, — проворчала я, наспех прикидывая количество скакунов и всадников.

— То есть, моя компания Наследницу уже не устраивает? — уточнил Нао, и я покраснела.

— Тебе напомнить про Герду?

— Ну, — одноклассник развёл руками, — не я же погнал её в лес.

Я только фыркнула, пытаясь в самом прямом смысле оторвать дракона от ноги.

— А как он передвигается?

— Летает, — пожал плечами Ивар, — в сумку-то его больше не запихнуть.

— А его точно не заметят?

— Не беспокойся, — мальчишка присел на корточки рядом с Эриасом, — давай, покажи ей.

До меня не сразу дошло, что произошло, просто я только что не сводила глаз с дракона, и вдруг поняла, что могу смотреть куда угодно, но только не на тот пятачок земли, где он только что расправлял крылья.

— Поразительно, — пробормотала я, когда возможность видеть Эриаса вернулась, — и он со всеми так?

— Да. Мы тоже поначалу опасались, что кто-то сможет его разглядеть, но он, судя по всему, в некоторых вещах куда умнее нас.

Чтобы собраться в дорогу, отряду потребовалось не больше пяти минут. Мне собирать было нечего, свою единственную поклажу, пронесённую ещё из Японии, я уже навьючила на лошадиный бок, и, не с первого раза попав ногой в стремя, неловко взгромоздилась в седло.

— Садись спереди, — одноклассник критично оценил мои попытки устроиться с максимальным удобством, — по крайней мере, так я смогу тебя поймать.

— Я вовсе не собираюсь падать, — проворчала я, сдвигаясь вперёд, — а ты значит, теперь лихой наездник?

— Пришлось научиться, — он с завидной лёгкостью вскочил в седло, — всё в порядке?

Я ответила не сразу, потому что одноклассник тронул пятками лошадиные бока, и для уверенности пришлось вцепиться руками в луку седла,

— Ещё вчера утром я была в Японии, где меня пленил член Ордена, чтобы перенести сюда и поскорее кинуть на алтарь в подвалах его замка. Что там дальше? А, под его стенами нас чуть заживо не сожрали рукокрылы, и чтобы унести ноги, пришлось бежать часа три, не меньше. Только я, полностью вымотанная, закрыла глаза, на меня сверху спикировал дракон, напугав до полусмерти. После этого я думала, что бояться не смогу уже никогда, но сейчас сижу на лошадиной спине, и совершенно не уверена, что на ней и останусь, стоит нам прибавить шаг. Так что, конечно же, всё просто отлично.

— Совсем не изменилась, — рассмеялся Нао, придвигаясь ближе, — я тебя держу.

Я промолчала, наблюдая как дракон, неторопливо взмахивая крыльями, сделал круг и плавно набрал высоту.

— Он не улетит?

— Куда он от тебя денется? — одноклассник крепче сжал поводья, — Айрин... это был ад.

Я вздрогнула, и, радуясь, что наша лошадь движется самой последней в процессии, прислонилась затылком к его плечу.

— Как ты выдержал?

— Не знаю. А ты?

— Лучше не спрашивай.

Я никогда не расскажу ему про момент, в котором всерьёз задумывалась об остро заточенных лезвиях. Не стоит. Нао и так досталось.

— Всё-таки стоило тогда связать тебя и не спускать глаз, — сообщил одноклассник, — кстати, ты не захватила из Японии наручников?

— Идиот, — вот теперь и я рассмеялась, — лучше молчи.

— Иначе используешь на мне пару заклинаний?

— Всерьёз над этим раздумываю.

А ещё через минуту мне стало не до разговоров, потому что Маттиас первым пустил коня в галоп, и задача удержаться в седле начала стремительно приближаться к разряду невыполнимых.

— Успокойся! — когда я в третий раз начала сползать на бок, рука Нао крепко обхватила меня за талию, — я тебя держу, слышишь?

— Д-да... — я до боли в пальцах вцепилась в седло, впрочем, уже успокаиваясь.

Пусть не сразу, но забытые навыки возвращались, и уже через полчаса я смогла расслабиться и сесть куда более уверенно, а когда Маттиас, дабы не загнать лошадей, велел сбавить ход, так и вовсе забрала поводья у одноклассника.

— Вы в порядке? — вороной жеребец близнецов нагнал нас, — кажется, тебе пришлось нелегко.

— Уже всё хорошо, — только по серьге в левом ухе я смогла определить, что обращается ко мне младший из братьев, — ой... это что, артан?

Удивиться было чему: раньше я не замечала, чтобы единственный источник магии в этом мире использовали просто как украшение, но спутать фиолетовый блеск с чем-то другим было попросту невозможно.

— Бросается в глаза, правда? — фыркнул Эйден, коснувшись мерцающей поверхности, — вот и я считаю, что это попросту глупость, но мой братец...

— Эйден... — предупреждающе начал Хесс.

— Так это, — я потрясла головой, — не для красоты?

— Ты когда-нибудь слышала о парной магии? — спросил Хесс.

— О парной? — я задумалась, — это когда два мага объединяют силы? Но... ваш брат ведь не маг.

— Не совсем так, Наследница, — отозвался старший из близнецов, — парная магия — это способ защитить человека, не наделённого магией вообще.

— А такое... — совершенно сбитая с толку, я опять помотала головой, — такое вообще возможно?

— Видишь серьгу в его ухе? — тем временем продолжил объяснять Хесс.

— Её не видит только слепой, — недовольно пробормотал Эйден.

— Так вот, — полностью проигнорировав брата, продолжил Хесс, — инкрустированный в неё артан, во-первых, в случае опасности сможет создать пусть и не сильный, но достаточно прочный и устойчивый щит, а, во-вторых, подаст сигнал об опасности, если меня не будет рядом.

— Ну тогда, — я задумалась, — почему подобные украшения не носит каждый, кто лишён магии? Ведь это было бы логично.

— Ты верно рассуждаешь, — заметил Хесс, — но есть одно условие. Вернее, даже два. Первое: дать подобную защиту может только сильный маг.

— Наподобие вас?

— Или Маттиаса, до того, как он стал "кормить" дракона.

— Понятно, — мне опять стало стыдно, — а второе?

— Дающий защиту и защищаемый должны испытывать друг к другу очень сильные чувства. Причём неважно, любовь это, или ненависть — на первый план выходит именно сила эмоций, а не их качество.

— Вот как, — я почему-то покраснела.

— Я всегда считал, что братик меня ненавидит, — фыркнул Эйден.

— А по-моему, просто пытается защитить, — никогда не думала, что два совершенно неотличимых друг от друга человека могут быть настолько разными. Хесс казался средоточием силы и уверенности, тогда как Эйден всё больше напоминал никак не желающего распрощаться с детством подростка, любимым развлечением которого до сих пор оставались подколки в сторону старшего брата. Но при всём этом они странным образом дополняли друг друга, создавая ощущение целой, неделимой, а главное, удивительно слаженной команды.

Небольшая тропинка тем временем превратилась в широкую дорогу, по обеим сторонам которой тянулась всё та же заваленная камнями и заросшая кустарником пустошь. Я к тому времени настолько освоилась, что позволила себе откинуться спиной на грудь одноклассника и принялась в подробностях описывать свои злоключения в Японии.

— Значит, отчим решил лечиться?

— Ага. Вот уж не ожидала.

— Почему?

— Как тебе сказать, — сразу сформулировать не удалось, — в течение прожитых с ним десяти лет я ни разу не заметила, чтобы он как-то пытался исправить сложившуюся ситуацию. Вот обвинять в ней кого-то — пожалуйста.

— Ты его ненавидишь?

Ещё полгода назад я, не раздумывая, ответила бы утвердительно. Но после всего, что довелось узнать и пережить, пришлось в корне изменить для себя само понятие "ненависть".

— Не знаю, — я, насколько позволяла поза, дёрнула плечом, — я ненавижу Орден, "Яна Гилла", а его... наверное, теперь это просто жалость.

А дальше нам опять стало не до разговоров, потому что, Маттиас, сочтя передышку оконченной, скомандовал полный ход.

К вечеру я так устала, что с трудом держалась в седле, и в который уже раз мысленно благодарила Нао за то, что заставил сесть спереди. Тело болело от непрекращающейся тряски, мышцы давно затекли, и, не держи меня одноклассник обеими руками, я бы давно свалилась под лошадиные копыта. Оставалось только завидовать остальным, ибо они, хоть и выглядели крайне измотанными, по крайней мере не норовили ежеминутно выпасть из седла.

— Осталось немного, — Маттиас придержал своего коня, — дотянешь?

— Боюсь, у меня нет выбора, — я постаралась улыбнуться, — а вы? Дракон ведь...

— Эриас тянет только магию, — он понял полуслова, — а вот физической силой я могу распоряжаться по своему усмотрению. Держись, мы почти на месте.

В его словах я смогла убедиться довольно скоро, когда лошади, переступив ногами, внезапно остановились.

— Что случилось?

— Посмотри вперёд, — шепнул Нао, — видишь?

Я прищурилась, пристально вглядываясь в сгущающиеся сумерки.

— Ой... Это щит?

Между деревьями и впрямь можно было различить тонкое, едва заметное марево.

— Не совсем так. Помимо защиты подобный барьер парализует любого, кто попробует пересечь его границу.

— Ничего себе... Он проходит по всему периметру?

Я затылком почувствовала кивок одноклассника, наблюдая, как под действием произнесённого Хессом короткого заклинания прозрачная стена расступается как раз настолько, чтобы через неё один за другим могли пройти несколько всадников.

Приближаясь к барьеру, я заметно нервничала. А вдруг проход закроется раньше, чем нужно? Или... Что может случиться ещё, я придумать не успела, потому что лошадь совершенно спокойно пересекла невидимую черту, и я облегченно вздохнула.

— Сколько ж артана требуется для её поддержания?

— Много, Наследница, — отозвался Хесс, — но мы не настолько беспечны, чтобы экономить на безопасности.

Да когда он прекратит так меня называть! Однако сказать об этом прямо я не решилась, всё же с более разговорчивым и улыбчивым Эйденом разговаривать было куда проще, нежели с его братом.

— О нашем прибытии уже знают, — вполголоса пробормотал Нао, — так что готовься.

— К чему?

— Там, — одноклассник неопределенно мотнул головой, — двенадцать членов Сопротивления, для которых Наследница — единственная, кто сможет сокрушить Орден, а когда-нибудь и закончить войну.

— Эй! А они могли хотя бы поставить меня в известность?!

— Они хотели, — фыркнул Нао, — но ты пропадала в Японии.

Я во все глаза смотрела на высокий каменный забор, огромные ворота которого уже распахнулись навстречу, а потом лошади ступили на просторный двор, и я поняла, о чем говорил одноклассник.

Небольшая толпа встречающих не сводила с меня пристального взгляда. Мужчины, женщины и мальчишка чуть старше Ивара не говорили ничего — просто смотрели, но мне внезапно стало стыдно за собственный вид, словно излишняя худоба, вввалившиеся глаза, и безмерная усталость могли заставить всех недоуменно развернуться и разбрестись по своим делам, потому что вместо Наследницы по какой-то причине приехала тощая, растрёпанная и крайне измождённая девчонка.

— Здравствуйте, — надеюсь, улыбка вышла не очень жалкой.

— Добро пожаловать, Наследница, — от толпы отделился один из встречающих, — видеть тебя честь для каждого здесь.

— Да я вовсе... — я покраснела, и, не придумав ничего лучше, добавила, — спасибо.

Кажется, они не так уж разочарованы...

— Ты еле сидишь в седле, — высокий статный мужчина протянул мне руку, помогая спешиться, и тут же подхватил, потому что затёкшие ноги отказались держаться на твердой земле, — да и стоишь тоже с трудом. Альта!

— Идём, — названная Альтой низенькая темноволосая женщина улыбнулась, протягивая руку, — думаю, ты просто мечтаешь о горячей ванне.

— Но... — я растерялась и обернулась на одноклассника.

— Иди, — кивнул он, — еще успеешь со всеми перезнакомиться.

— Отдохни, — подтвердил Маттиас, — здесь ты в безопасности.

Наверное, я и в самом деле заслужила несколько часов отдыха...

— Как здесь красиво... — следуя за Альтой я рассматривала словно сошедшее с полотен живописцев старинное поместье, — кому оно принадлежит?

Посмотреть и в самом деле было на что. Увитые плющом стены высокого здания с трёх сторон заключали внутренний двор в ровный квадрат, что навеяло воспоминания о монастыре. И пусть плитка под ногами не была подогнана идеально ровно, а живую изгородь, протянувшуюся вдоль дома давно следовало бы постричь, все это ничуть не портило очарования места, в которое я, кажется, начинала влюбляться.

— Когда-то здесь были частные владения, — кажется, Альте пришлось по душе моё восхищение, — но потом хозяева разорились, так что дом достался Сопротивлению практически за бесценок.

Я восхищённо рассматривала простую, но вместе с тем очень уютную обстановку. Здесь не было ни картин, ни статуй, ни гобеленов, столь присущих подобным местам, просто очень много дерева, изысканно выструганная мебель, аккуратные занавески и удивительной красоты мозаика, выложенная практически от пола до потолка.

— Это Хранители? — я заворожённо уставилась на огромного дракона, распростёршего крылья над тремя фигурами. Старец, мужчина и мальчишка — бьюсь об заклад, именно их изображала статуя во внутреннем дворе монастыря.

— Именно, — Альта замедлила шаг, давая мне возможность как следует рассмотреть мозаику, — ты ведь слышала о них, да?

— Еще в монастыре, — я нашла в себе силы оторваться от завораживающей картины, — Ивар рассказал.

— Точно, — улыбнулась женщина, — ведь вы прятались там какое-то время.

Мы завернули налево, пересекли длинный коридор, и, судя по всему, оказались в левой части здания. Несколько факелов давали свет узенькому закутку, в котором поместились лишь две расположенные друг напротив друга двери.

— Здесь библиотека, — Альта кивнула на одну из дверей, — а тебя поселим как раз напротив.

Размеры библиотеки я оценила, как только оказалась в собственной комнате. Если моё более чем скромное жилище единственное, что делит с нею целое крыло... Да у них должна быть чёртова уйма книг.

— А вы тоже принадлежите к Сопротивлению? — спросила я, рассматривая светлые стены и окно с голубыми занавесками. Кровать, платяной шкаф, тумбочка и крохотный столик занимали почти все свободное пространство, но вместе с тем создавали столько уюта, что я невольно вспомнила собственную комнату, которая в первые годы моей жизни у приёмных родителей тоже ассоциировалась с понятием "дом".

— Нет, что ты, — Альта махнула рукой, — какой от меня толк без магии? Я присматриваю за домом. Нравится?

— Очень, — честно призналась я, — а много здесь народу?

— Двенадцать членов Сопротивления, — начала перечислять Альта, — с ними ты еще успеешь познакомиться, плюс двое следят за кормлением и здоровьем лошадей. Три женщины на кухне, включая меня, ну и твой друг Нао. Вроде как все.

— Восемнадцать человек?

— Девятнадцать, — с улыбкой поправила Альта, — ты забыла посчитать себя. Оставляй сумку и идём.

Через пять минут я, ощущая крайнюю степень блаженства, лежала в горячей воде и изо всех сил старалась держать глаза открытыми. Хороша же будет Наследница, если придется вытаскивать её сонное тело из остывшей ванной.

Только теперь я в полной мере ощутила, что напряжение, не отпускающее долгие месяцы, начало отступать. Вот только...

Мне удалось вернуться, более того, в очередной раз вырваться из лап Ордена и даже найти друзей. А что теперь?

Как ни крути, но всё вернулось к моменту нашего бегства из Креона, когда Маттиас и Лигия спасли тогда ещё совершенно зелёную Наследницу, и да, хотели использовать её в своих целях. Но с тех пор случилось столько всего, что я и думать забыла об истинных мотивах Сопротивления, но теперь я снова с ними, и вопрос "Что же дальше?" встал со всевозможной неотвратимостью.

— И что теперь? — спросила я, когда вымывшись и переодевшись в чистое наткнулась на Ивара, Нао, Матиаса и Лигию все в той же библиотеке.

— Проходи, — кивнул Маттиас, и я опустилась на диван рядом с одноклассником, — ты в порядке?

— Да, — я кивнула, — просто... Я буду учиться дальше, да?

— Ты давно смотрела на себя в зеркало? — поинтересовалась Лигия.

— Нет, — я не сразу поняла, к чему она клонит, — а что?

— Ты стала вдвое тоньше, чем раньше, не удивлюсь, если удастся пересчитать ребра, глаза ввалились, под ними синяки, — безжалостно перечислила глава Сопротивления, — ты вообще хоть раз ела за эти месяцы? Спала?

— Как придётся, — буркнула я.

— Оно и видно. Ты правильно сказала — нужно учиться дальше, но не раньше, чем придешь в нормальное состояние!

— И сколько же ждать?! — меня совсем не устраивал такой поворот событий, — Орден...

— Раздавит доведенную до измождения Наследницу одной левой и без особых усилий!

— Прости, — мне стало стыдно за свою настойчивость, — просто я...

— Понимаю, — куда мягче произнесла Лигия, — но пока тебе нужно набраться сил.

— Но книги-то можно читать? — я обвела взглядом многочисленные полки.

— С перерывом на еду и сон, — поддержал Маттиас, — всё, расходимся. Завтра рано вставать.

— А чем вы сейчас занимаетесь? — мне вот спать расхотелось совершенно.

— Последние месяцы искали тебя, — усмехнулась дочь Лингвара, — и кое-где наломали дров.

— То есть?

— Где-то спросили лишнего, где-то привлекли ненужное внимание, — ответил за неё Маттиас, — и теперь пришло время исправлять ошибки.

— А как? — мне стало страшно, — вы ведь не собираетесь...

— Мы не убиваем без веской на то причины, — голос Маттиаса стал жёстким, — есть и другие методы. Ивар завтра тебе расскажет.

— Извините, — я смутилась, — спокойной ночи.

— До завтра, Айрин, — следом за Лигией Маттиас покинул библиотеку.

— Идите спать, — я повернулась к Ивару и однокласснику, — почти сутки в седле никак не способствуют бодрости.

— Черта с два, — мальчишка перебрался поближе, подобрав под себя ноги, — а вдруг ты опять решишь исчезнуть?

Я рассмеялась, привычно взлохмачивая его шевелюру.

— Расскажи, чему успела научиться, — попросил Ивар, — ты ведь больше двух месяцев просидела над книгами.

Под конец моего рассказа он завистливо вздохнул.

— С ума сойти... Ты давно переросла мой уровень. А я-то думал, буду учить тебя дальше.

— Ты был чересчур строг, — я фыркнула, — пожалуй, по этой твоей составляющей я скучать не буду.

— Я старался быть объективным, — в том же тоне отозвался он, — зажги вон ту свечку.

Я только фыркнула. Для таких мелочей уже давно не требовалось даже произносить заклинание — огонёк на конце фитиля вспыхнул по мановению мысли.

— Здорово, — кажется, мальчишку и впрямь впечатлил мой уровень, — на ком ты тренировалась?

— На крысе, — вспомнив Сару, я погрустнела, — не поджигала, конечно, а только оттачивала внушение.

— Вот только не заставляй меня танцевать на столе, — ухмыльнулся Ивар, — и что с ней стало?

— Отнесла в зоомагазин перед тем как вернуться.

Разговор с ними затянулся почти до рассвета. Уже под утро я задремала, привалившись к плечу одноклассника а потом и вовсе положив голову ему на колени, а уходящее в сон сознание ещё продолжало вслушиваться в тихий голос мальчишки, рассказывающий о жизни в Сопротивлении.

— Хватит, — раздался шепот Нао, — она уже спит.

Я улыбнулась. Наверное, Лигия права. От отдыха, если он будет проходить подобным образом, порою вовсе не стоит отказываться.

Глава 21.

Проснулась я, судя по тяжёлой голове, не раньше полудня. Сев на кровати, потёрла ноющие виски и постаралась понять, почему совершенно не помню, как оказалась в собственной комнате. Судя по тому, что проснулась я в той же одежде, что и засыпала, Нао просто притащил меня сюда, сгрузил на кровать и накрыл одеялом.

Всё же день в седле вымотал куда больше, чем я могла себе представить.

Наспех умывшись, я заглянула в библиотеку, и, не обнаружив ни единой души, робко двинулась в соседнюю часть дома. Доносившиеся оттуда аппетитные запахи заставили вспомнить, что ела я в последний раз... ну, если несколько кусочков вяленого мяса во время короткого привала можно посчитать за обед, то он состоялся вчерашним днём.

Перед тяжёлыми резными створками я задержалась, почему-то вспомнив, как точно также стояла на пороге трапезной монастыря, боясь сделать шаг навстречу неизвестности. Но теперь за дверью совершенно точно друзья, однокласснику больше незачем лежать в лазарете, изображая беспамятство, а я могу не бояться выдать себя лишним словом, ожидая немедленного разоблачения.

Улыбнувшись этим, несомненно, глупым мыслям, я тряхнула головой и решительно потянула дверь на себя.

— Доброе утро, — я оглядела собравшихся вокруг длинного стола членов Сопротивления и поежилась под взглядами двух новых лиц.

— Привет, — Ивар помахал рукой, — выспалась?

— Ага. Спасибо.

Внешне столовая ничем не выделялась из общего убранства дома. Светлые деревянные стены удивительным образом гармонировали с тёмной каминной полкой, а бежевые занавеси опускались почти до пола, защищая от бьющих в огромное окно солнечных лучей. Стол, за которым и расположились члены Сопротивления, занимал всю дальнюю часть помещения, и сразу за ним, чуть приглядевшись, я обнаружила ещё одну дверь. Судя по всему, на кухню — ведь где-то же здесь должны готовить?

— Садись, — Нао чуть отодвинулся, освобождая место на широкой скамье, — ты как раз к обеду.

Стало невероятно стыдно. Хороша Наследница — в первый же день проспать до полудня!

— Вы могли меня разбудить, — смутилась я, найдя взглядом Лигию, но та лишь пожала плечами.

— Кажется, мы обсудили это не далее, как вчера вечером. Ты ничего не делаешь, спишь, ешь, набираешься сил, а если так не терпится заняться делом — проводишь время на кухне, внутреннем дворе или конюшне, лишние руки здесь всегда пригодятся.

Улыбку сдержать удалось с трудом. Может, я поторопилась, решив не сравнивать это место с монастырём?

Передо мной оказалась тарелка с дымящимся супом, я послушно взяла ложку и приступила к обеду, украдкой разглядывая незнакомые лица.

В сидящем напротив удалось узнать одного из вчерашних встречающих, того самого, что помог спешиться смертельно уставшей Наследнице, около него восседал приветливо кивнувший мне пожилой уже маг, Хесс почтительно склонил голову, а расположившийся по левую руку от брата Эйден до того похоже изобразил его сосредоточенно-торжествующее выражение лица, что пришлось прикусить губу, чтобы не рассмеяться.

— А где остальные? — справившись с приступом веселья, я оглядела собравшихся, — вчера вас было куда больше.

— Четверо с утра отправились в Экресс, — отозвался вчерашний знакомец, — ну а оставшиеся члены Сопротивления перед тобой. Меня зовут Кьярд, рядом со мной Верден, и есть ещё Аэр, однако он с самого утра пропадает на конюшне — одна из лошадей повредила ногу.

— Он врач?

— Маг, направивший свои способности на исцеление других, — пояснил Верден, — итого нас двенадцать. Есть ещё пятеро, не владеющих магией — они следят за домом и его окрестностями.

— А к кому причислили тебя? — вполголоса поинтересовалась я у одноклассника, отправляя в рот ложку супа.

— Ни к тем, ни к другим, — усмехнулся Нао, — оказавшись здесь, я не занимался ничем, кроме поиска одной так некстати пропавшей Наследницы, так что времени на определение собственного статуса, уж прости, просто не оставалось.

— Идиот, — я покраснела, опуская взгляд в опустевшую тарелку, — спасибо.

Значит, Лигия, Маттиас, Хесс, Эйден, Ивар, а теперь ещё Кьярд, Верден, Аэр и четверо отсутствующих.

Негусто для победы над Орденом...

Ну, по крайней мере, теперь понятно, почему они так уповают на силу Наследницы.

— Так вас всего двенадцать? — решила уточнить я, и тут же прикусила язык от собственной бестактности.

— Не совсем так, — кажется, Лигию всё же задели мои слова, — всего двенадцать человек знают о том, что такое Сопротивление, но в распоряжении одиннадцати из них есть преданные люди, готовые в короткие сроки достать информацию, выполнить ряд указаний, ну и...

— Убить?

— А ты как хотела? — дёрнула плечом дочь Лингвара, — в противном случае, Орден давно бы передавил нас, как мух.

— Я понимаю, — после месяцев, проведённых в Японии, сознание перестало противиться подобным методам, — вы им платите?

— Конечно, — судя по нахмуренным бровям, главе Сопротивления подобный разговор давался нелегко, — ты знаешь другой эффективный способ мотивации людей?

— Страх, — пробурчала я, вновь уставившись в тарелку.

— Не всегда он является надёжным советчиком, — отрезала Лигия, — деньги намного эффективнее.

— И вы им доверяете?

— Мы никому не доверяем полностью и безоговорочно, именно поэтому Сопротивление и насчитывает всего двенадцать членов. Ещё вопросы?

— Нет, — я всё-таки покраснела, — чем я могу заняться?

— Пойдём, — одноклассник первым поднялся из-за стола, — покажу тебе поместье.

— Я с вами, — тут же подскочил Ивар. Кажется, ему тоже стало тягостно после этого разговора, поэтому именно к нему я и обратилась, стоило нам оказаться за дверями столовой:

— Скажи, я была слишком бестактна?

— Не думаю, — покачал головой мальчишка, — просто Лигия... В последнее время ей всё чаще приходят письма из замка с требованием немедленно вернуться и заняться делами.

— Из какого замка?

— Из её родового замка, — терпеливо начал пояснять Ивар, — её мать была благородных кровей.

— Точно, — вспомнила я, — вот только без гроша за душой, поэтому и пришлось выдавать её замуж за Лингвара.

— Ну да. Так что сейчас её род весьма состоятелен. И состоит всего из двух человек.

— Её самой и...

— Её бабушки, — продолжил мальчишка, — естественно, та пребывает в преклонном возрасте и мечтает успеть понянчить правнуков, поэтому каждый приезд Лигии в родное гнездо сопровождается этакими смотринами. Можешь представить, как её раздражает наплыв женихов, мечтающих породниться со столь почтенным семейством?

— То есть, никакие дела её не ждут?

— Естественно, — фыркнул Ивар, — на это есть управляющие. Ей же, думаю, порядком осточертела роль скучающей девицы, коей до такой степени опротивели родные стены, что она ищет любого повода выбраться в собственные владения, разбросанные по всему Орилейнду — как в центре, так и на его окраинах.

— Так этим она прикрывает свою деятельность в Сопротивлении?

— Угу.

— И до сих пор не попалась?

— Почтенная старушка никак не может оставить единственную внучку без присмотра, поэтому каждый месяц доверенный шлёт той подробные письма, как расцветает то или иное поместье после посещения его законной наследницей.

— Так она же там не появляется! — не сразу дошло до меня.

— Естественно. Зато этот доверенный имеет неплохую зарплату.

— Всё можно купить... — задумчиво протянула я, огибая дом по выложенной камнем дорожке, — там конюшни?

— Да. И Эриас.

Дракона я разглядела почти сразу же — подобно самой обычной кошке тот свернулся в большой чешуйчатый клубок и дремал в обнесённом невысоким заборчиком солнечном вольере.

— И он что, не пытается улететь? — я с недоверием уставилась на Эриаса.

— А куда? — резонно заметил одноклассник, — без Маттиаса ему не прожить и недели.

— Зачем тогда забор?

— Лошади боятся, — пояснил Ивар, — но не в доме же его держать. Идём на конюшню, думаю, кое-кому ты будешь рада.

— Айдо?! — я не поверила своим ушам, — он здесь?!

— Не только, — улыбнулся Нао, направляясь к невысокому деревянному строению, — проходи.

Едва перешагнув через высокий порог, я замерла столбом, потому что несколько секунд совершенно точно думала, что вижу призрака.

— Коул!

— Привет, — ни кто иной, как сам помощник распорядителя шагнул навстречу, — рад тебя видеть.

— Ты выжил!

— Ну да, — он криво улыбнулся, — а теперь присматриваю за лошадьми.

— А шахта?

— Разрушена, — Коул помрачнел, — тот тип с нежитью здорово рассердился, когда ты исчезла.

— Вы не рассказывали, — я укоризненно посмотрела на Ивара и одноклассника.

— А что бы это изменило? — пожал плечами Нао.

— Ты прав, — я вздохнула и вновь перевела взгляд на помощника распорядителя, — погоди... Кьярд говорил, что люди на конюшне не владеют магией, но ты ведь...

— Меня тогда ранили почти смертельно, — спокойно объяснил Коул, — поэтому весь магический потенциал ушёл на поддержание собственной жизни.

Я не знала, что на это сказать. Получается, теперь артан в его руках просто бесполезный кусок камня.

— Прости...

— За что? — Коул закатил глаза, — да, без магии плохо, но это лучше, чем лежать сейчас под толстым слоем камня.

— Покажешь мне Айдо? — всё ещё виновато попросила я.

— Идём, — он кивнул, — на него редко садятся — мы до последнего ждали, что ты появишься.

Конюшня оказалась не такой уж и маленькой — я насчитала около десяти лошадей, прежде чем заметила знакомую гнедую морду.

— Привет, — я широко улыбнулась, погладив тёплую шею, — как же я рада, что тебе удалось выбраться.

— Замечательный конь, — голос сзади раздался столь неожиданно, что я чуть не подскочила на месте, резко обернувшись.

— Прости, Наследница, — незнакомец смутился, делая шаг назад, — не хотел тебя испугать.

— Всё в порядке, — я помотала головой, — вы Аэр?

— Да. Очень приятно, — тот склонил голову в знак согласия, — Айрин, я прав?

Он был совсем невысоким, с рыжими вьющимися волосами и приятными чертами лица, а глаза... Как там писали в книгах? "Вобрали в себя всю доброту этого мира?"

Пусть в последней фразе и была изрядная доля пафоса, но такого мягкого, открытого и понимающего взгляда я не встречала никогда и ни у кого. Наверное, вздумай Аэр стать священником, самые пропащие грешники принялись бы каяться, едва только встретившись глазами со своим настоятелем.

— Рада знакомству, — под этим взглядом и я невольно смутилась, — надеюсь, с заболевшей лошадью всё в порядке?

— Она поправится, — он повернулся к вороной кобыле, — теперь ей просто нужно несколько дней покоя.

— Как он здесь оказался? — тихо спросила я одноклассника, стоило нам покинуть пределы конюшни.

— Аэр слишком не вписывается сюда, правда? — Нао присел на край вольера, — не знаю. У них не принято спрашивать.

— У них? — я порадовалось, что Ивар задержался на конюшне, а значит, не может слышать нашего разговора, — ты всё-таки не относишь себя к Сопротивлению...

— Иди за мной, — тихо пробормотал Нао, хватая меня за руку, — нужно поговорить.

Мы миновали знакомые коридоры и обогнули столовую, оказавшись в противоположной части здания. Дверей здесь было значительно больше, чем в моем крыле, и, когда одноклассник распахнул одну из них, я не сразу поняла, что мы очутились в его комнате.

— Что случилось? — я вздрогнула, когда Нао, едва закрыв дверь, крепко прижал меня к себе, — эй, ты чего?

— Прости, — он отстранился, — все никак не могу поверить, что ты вернулась.

— Ущипнуть тебя? — я улыбнулась.

— Не поможет, — одноклассник вернул улыбку, — садись. В самом деле, надо поговорить.

Я согласно кивнула, опускаясь на табуретку. Комната Нао мало чем отличалась от моей, разве что казалась чуть более обжитой. На столе — несколько книг и свитков пергамента, длинный кинжал, и, как ни странно, кусок артана.

— А это зачем? — я взглядом указала на камень.

— Ивар принес на днях, — фыркнул одноклассник, — пытался найти во мне магию.

— Ч-чего?

— Понимаешь, — начал объяснять Нао, — оказывается, магия не ограничена рамками этого мира. Просто в нашем — нет артана.

— И как? — я во все глаза смотрела на одноклассника, — нашел?

— Ни капли, — покачал головой Нао, — но камень оставил. Наверное, надеется, что она вдруг сама по себе проснется.

— Ты здесь уже несколько месяцев, да и артан на себе носил, — задумчиво протянула я, — так что вряд ли...

— Я тоже так думаю.

— Так что случилось? — на всякий случай пересев от камня подальше, я повторила вопрос.

— Айрин, — Нао помолчал, словно пытался подобрать слова, — ты рассказывала, что изучала книги, оставленные Иваром.

— Ну да, — я не понимала, куда клонит одноклассник.

— Как много ты успела узнать?

— Ну... Не так уж и мало...

— Портал, — медленно произнес Нао, — сможешь его открыть?

— Нет, — я растерянно помотала головой, — иначе зачем бы вся эта история с "Яном Гиллом"? Да в чем дело?!

— То есть, ты в самом деле будешь делать то, чего хочет Сопротивление?

— Стой! — мне уже не нравился этот разговор, — что ты хочешь сказать?

— А ты как думаешь? Наследница не должна быть их орудием в борьбе с Орденом.

— Нао, — горько спросила я, отвернувшись, — а чем она должна быть?

— Она должна была оставаться в Японии, — тихо отозвался одноклассник, — но раз уж решила вернуться, то должна всеми силами пытаться вернуться обратно.

— Ты... ты... — я настолько оторопела, что не сразу смогла подобрать слова, — ты... идиот!

— Тихо! — Нао вмиг оказался рядом, зажимая ладонью рот, — нас могут услышать.

— Да плевать! — мне удалось вывернуться, — значит, оставаться там?! Вы ведь уже начали считать меня мертвой! И ты тоже! Тебе так было лучше, да?!

— Дура!

— Кретин!

— Так, — однокласснику первому удалось взять себя в руки, — криками мы ничего не добьемся. Прости, я погорячился.

— Ты в самом деле думаешь, что я могла остаться, зная что ты — здесь?

На глаза навернулись слезы, и я отвернулась.

— Не думаю, — слава Хранителям, Нао не кинулся меня успокаивать, — но хочу, чтобы ты была в безопасности, неужели это так сложно понять?

— Там оставался "Ян Гилл", — украдкой смахнув слезы, попробовала спорить я.

— Главе отдела распространения не было до тебя дела, пока ты не появилась в его гостиной, обвешанная его же артаном.

— Нао... Так, как ты хотел — я бы не смогла.

— Понимаю, — вздохнул одноклассник, — считаешь себя Наследницей, да?

— Не в этом дело, — пробормотала я, — просто... это обязательно обсуждать сейчас?

— Это — нет, — отозвался Нао, — но я бы хотел, чтобы ты научилась открывать порталы.

— На всякий случай? — надеюсь, улыбка вышла не слишком вымученной.

— Именно.

— Послушай... Все будет хорошо.

— Иди сюда, — одноклассник снова обнял меня, вот только теперь вырываться не было никакого желания, — хотелось бы и мне в это верить.

* * *

День тянулся своим чередом. Однокласснику очень быстро нашлось занятие — в хранилище артана после последнего ливня просочилась влага, и требовалось перенести немалый запас камня в сухое место. Меня, естественно, к артану даже не подпустили, поэтому какое-то время я провела на конюшне, помогая Коулу кормить лошадей, однако уже через час помощник распорядителя заявил, что моя помощь больше не требуется. Я попробовала сунуться на кухню, но и оттуда была выпровожена мягкой, но настойчивой рукой Альты, однако не раньше, чем та почти силой заставила съесть кусок только что испечённого пирога.

Здесь явно чувствовался почерк главы Сопротивления — Наследницу не тревожить, работой не нагружать, откармливать по мере сил, в общем, дать полностью восстановиться, дабы через несколько дней она смогла приступить к полноценным тренировкам.

Это раздражало, да и после утренней ссоры я все еще не пришла в себя, так что со злости всё-таки разыскала метлу, принявшись сметать мусор с выщербленных дорожек. Но много ли времени нужно, чтобы собрать упавшие листья и мелкие веточки?

В конце концов, я, не зная, чем ещё себя занять, добрела до широких дверей в библиотеку.

— Ой, — я растерянно замерла на пороге, заметив у одной из книжных полок старшего из близнецов, — не думала, что здесь кто-то есть.

— Ты не помешаешь, Наследница, — Хесс позволил себе лёгкий намёк на улыбку, — проходи.

— Не называйте меня так, — наконец-то решившись, попросила я, — у меня есть имя.

— С моей стороны это не более чем знак уважения, — пояснил Хесс, — тебе не нравится?

— Просто... — я растерялась, не зная, как лучше объяснить.

— Никогда не хотела такой участи? — подсказал он, откладывая в сторону какие-то записи.

— Конечно, нет!

— Позволь задать тебе один вопрос, — Хесс внимательно посмотрел мне в глаза, — когда ты оказалась в... Японии — я правильно произношу?

— Да, — я кивнула.

— Так вот, оказавшись там, ты потратила все силы на то, чтобы вернуться. По какой причине?

— Нао, — не задумываясь, ответила я, и тут же покраснела.

— Я ждал подобного ответа, — согласился Хесс, — но... попробуй представить, что портал вернул домой не только тебя, но и твоего друга. Понимаешь, о чём я хочу спросить?

Сначала Нао, а вот теперь и он... Наверное, хватит ходить вокруг да около.

Я долго молчала, прежде чем едва слышно произнести:

— Я всё равно бы вернулась...

— Видишь, — также тихо ответил Хесс, — на самом деле ты давно приняла эту роль. Но если хочешь, буду обращаться к тебе исключительно по имени.

— Спасибо, — я смущённо улыбнулась, а потом покраснела еще сильнее. Не будь утреннего разговора — вовсе не решилась бы спросить, но теперь выбора, кажется, не оставалось, — я хотела...

— Знаю, — неожиданно отозвался мой собеседник, — понял ещё вчера. Но зачем? Здесь достаточно безопасно.

— На... на всякий случай, — выдавила из себя я.

— Хорошо. Но ты уверена?

Если можно покраснеть ещё сильнее, то мне это удалось.

— В... в... чувствах?

— Иначе ничего не получится.

— Уверена, — чувствуя, как лицо буквально горит огнём, выдавила из себя я, — а силы? Мне хватит сил?

— Тебе — вполне. Что ж, идём.

— Куда?

— В лабораторию к Эйдену. Это куда сложнее, чем может казаться на первый взгляд. К тому же предстоит решить ещё одну проблему.

Проблем, как оказалось, пришлось решать гораздо больше, поэтому из лаборатории я вышла только несколько часов спустя. Захотелось малодушно сбежать в собственную комнату и отложить разговор на потом, ноги даже сами двинулись в спасительном направлении, но я стиснула зубы и заставила себя постучать в дверь одноклассника.

— Если бы Лигия не сказала, что видела тебя рядом с лабораторией, я бы уже подрядил на поиски Эриаса, — он сокрушённо покачал головой, — где ты пропадала?

— Ну... в общем... — повлажневшие от волнения пальцы с силой сжали прочную витую цепочку, — я тут подумала...

— О чём?

— Да чтоб тебя, ты можешь не перебивать?! — разозлилась я, а потом с силой впихнула в руку одноклассника предмет, в который мы с Хессом и Эйденом вложили кучу сил и времени, — вот, держи!

— Это... — Нао потребовалось несколько секунд, чтобы разглядеть совсем простой кулон, украшенный небольшим фиолетовым камнем, — Айрин, я...

— Заткнись! — я покраснела ещё больше, — просто носи, не задавай вопросов и не смей снимать!

— Я чувствую себя школьницей, которую только что пообещали оберегать от хулиганов, — пробормотал Нао, и если бы не собственное смущение, я б в полной мере насладилась залившимся краской лицом одноклассника, — но ведь твоя магия не может взаимодействовать с артаном.

— С этим — может. Но Эйдену с Хессом пришлось потрудиться.

— Ну... — Нао замялся, — надеюсь, ты меня всё же не ненавидишь.

— Идиот!

— Да стой ты! — одноклассник поймал меня уже на выходе из комнаты и с силой прижал к себе.

— Отпусти!

— И я тебя.

Признание прозвучало столь неожиданно, что я замерла столбом, забыв о том, что ещё секунду назад пыталась вырваться. Глазом стало горячо, я всхлипнула и уткнулась лицом в плечо Нао.

— Дурак...

— Прости, магического амулета в виде гарантии предложить не могу, так что тебе придется поверить на слово. Но — спасибо.

— Пока не за что. С ним ещё работать и работать. Оттачивать чувствительность, усиливать сигнал об опасности ну и прочее.

— Будешь метать в меня молнии? — улыбнулся Нао.

— Ещё чего. Попрошу Ивара.

— Я так и думал.

Я буду только рада, если камень, который одноклассник уже надел на шею, никогда не придётся использовать, но в последующие дни, украдкой кидая взгляд на витую цепочку, виднеющуюся под воротником рубашки, я всё яснее понимала, что царящее за стенами штаба Сопротивления спокойствие когда-нибудь закончится.

И вот тогда — да помогут нам Хранители.

* * *

Несмотря на мрачные мысли, следующие дни протекали в относительном спокойствии. Лигия по-прежнему пресекала все мои попытки заняться чем-либо помимо чтения и отдыха, поэтому все свободное время я проводила в библиотеке, и, следуя совету Нао, пыталась разобраться в сложном устройстве порталов.

Было сложно, но попросить о помощи я не решалась. Во-первых, все до единого члены Сопротивления чаще всего были заняты своими делами, а во-вторых... Не знаю по какой причине, но привлекать внимание к тому, в чем я столь тщательно пыталась разобраться, почему-то не хотелось. Может быть, мне передалась паранойя Нао, а может за месяцы, проведенные в Японии, я попросту привыкла решать проблемы самостоятельно.

Поэтому чаще всего ко мне присоединялся только одноклассник. После появления Наследницы в штабе, он, как и я, остался не у дел. В дела Сопротивления не лез, со своей частью обязанностей, дабы не быть нахлебником, справлялся достаточно быстро, и, поэтому вторую половину дня, мы, чуть не сталкиваясь лбами, проводили над толстыми потрепанными фолиантами. Напрочь лишенный магии, Нао, как оказалось, неплохо разбирался в теории, поэтому его помощь была очень кстати.

А спустя пару дней я, устав от книг и прогуливаясь по дорожкам сада, забрела в самую дальнюю часть поместья, и чуть не заорала от ужаса, увидев, как Маттиас ловко выкручивает руку одноклассника, приставляя к обнажившемуся горлу тонкое лезвие.

Что? Почему? Откуда?!

Чертов камень! Почему он не предупредил об опасности?!

Мозг еще лихорадочно перебирал наиболее подходящие для такого случая заклинания, а губы уже разомкнулись, но тут Нао вполголоса произнес:

— Понял. Давайте еще раз.

Я замерла столбом, только сейчас сообразив, что застала момент вовсе не убийства, а... тренировки? Сразу вспомнился и длинный нож на столе одноклассника, и синяки, которым я поначалу не придала значения, а когда спросила напрямую, Нао лишь отмахнулся.

Неспособный к магии, одноклассник всеми доступными ему способами пытался стать сильнее. Грудь сдавило, а в горле пересохло, и я, стараясь не привлекать внимания, тихо побрела в свою комнату.

С Иваром мы почти не пересекались. В мальчишке, насколько я могла судить, крылся неплохой потенциал, поэтому за него основательно взялись самые сильные члены Сопротивления, с лихвой восполняя то, чему он не успел научиться в монастыре. Во время совместных трапез Ивар выглядел жутко усталым, а если поздним вечером и приходил в библиотеку, то, перебросившись парой фраз, почти сразу засыпал на диване. Тогда Нао просто подхватывал его на руки, относя измученного тренировками мальчишку в комнату.

Дни были похожи друг на друга как две капли воды, но пролетали быстро, а спустя неделю Маттиас счел состояние Наследницы вполне удовлетворительным, чтобы разорвать свою связь с драконом, замыкая ее на меня.

Это было... странно. Нет, я не чувствовала физической усталости, магия тоже была при мне, но в то же время появилось чувство, что стоит отойти от Эриаса хоть на несколько шагов — случится непоправимое. Поэтому первое время я почти не выходила из загона, предпочитая дремать, привалившись к чешуйчатому боку.

Нао по-настоящему беспокоился, всеми правдами и неправдами пытаясь выманить меня в библиотеку или хотя бы поесть. Но вскоре махнул рукой, предпочитая таскать еду прямо в загон.

— Маттиас сказал, это скоро пройдет, — сообщил он, в очередной раз появляясь в поле зрения, — просто связь пока не окрепла, и...

— Знаю, — зевнула я, погладив обернувший ногу хвост.

— Откуда? — удивился Нао.

— Понятия не имею, — я пожала плечами, — просто знаю.

— Хм...

Одноклассник присел на невысокую изгородь, о чем-то задумавшись.

— Попроси его взлететь, — неожиданно сказал он, пристально глядя на Эриаса.

Я уже открыла рот, но Нао опередил меня:

— Нет. Мысленно.

— Ты хочешь сказать...

— Айрин! Просто попробуй!

— Ну ладно...

Тянуться к магии дракона даже не требовалось — я чувствовала ее как свою.

"Поднимись вверх".

— Обалдеть, — прошептал Нао, уставившись на парящего в воздухе дракона, — интересно, а Маттиас так мог?

— Не думаю, — я была впечатлена не меньше, — пойдем спросим?

— Нет, — Нао снова о чем-то задумался, — и никому не говори, ладно?

— Почему?

— Пока не знаю. Но...

— Я поняла. Опять твоя паранойя.

— Если хочешь, называй это так. Но исключительно благодаря ей, мы с тобой пока еще живы.

— Не исключительно, — заспорила я, — а лишь отчасти.

Нао фыркнул.

— В общем, никому ни слова. Обещаешь?

— Ага, — я "вернула" Эриаса на землю, вновь прижимаясь к гладкому боку, — буду молчать.

— Вернемся в Японию, — усмехнулся одноклассник, — подарю тебе собаку.

— Сомневаюсь, что она будет слушаться меня по мановению мысли.

— Зато квартиру точно не спалит, — косясь на вырывающийся из пасти дракона крохотный язычок пламени, рассудительно заметил Нао.

Маттиас оказался прав — уже два дня спустя странная зависимость от Эриаса полностью сошла на нет. Я по-прежнему ощущала его магию как свою собственную, порой даже не делая между ними различия, но потребности находиться в непосредственной близости к дракону больше не ощущалось.

Постепенно я все ближе сходилась с остальными членами Сопротивления. Аэр восторгался моим странным питомцем и мог часами рассуждать о драконах да и о животных вообще, Кьярд, как оказалось, был знаком с Норией, но в отличие от Лигии, охотно делился воспоминаниями о днях, проведенных с моей матерью. Теперь я знала, откуда пошла и навязчивая привычка тереть переносицу, и так поначалу раздражающая одноклассника вспыльчивость... Благодаря Кьярду, бесплотный образ женщины, которую я никогда не видела, превращался в человека, которого я, наверное, могла бы полюбить.

— Нао, — однажды спросила я, — как думаешь, а кто мой отец?

— Тебе так нужно это знать? — горько спросил одноклассник.

— Нет, — я покачала головой, утыкаясь в его плечо, — наверняка какой-нибудь ублюдок из Ордена... Просто...

— Ненавидишь его?

— Сложно ненавидеть того, о ком ничего не знаешь.

Нао тогда просто обнял меня, ничего не сказав, а у меня закралось подозрение, что одноклассник что-то скрывает, но расспрашивать не стала. Если знает и не говорит — значит, так считает нужным. Ему я доверяла полностью и безоговорочно, не ставя под сомнения принятые решения, потому что в ином случае все это вообще теряло смысл.

Артан на шее одноклассника я, подобно магии дракона, тоже чувствовала постоянно. На его отладку ушло немало времени, но однажды одноклассник довольно глубоко порезал руку, а в груди тут же полыхнуло болью. Останавливая кровь и сращивая края раны, я с трудом сдерживала ликование: амулет работает. И пусть Нао по-прежнему тренируется с Маттиасом, а иногда и с Лигией, но от мысли, что я тоже могу его защитить, на душе становилось спокойнее.

* * *

— Так и должно быть? — рассматривая медленно поднимающийся от колбы голубоватый дымок, спросила я.

— Да, — Эйден лишь мельком взглянул в мою сторону, — и лучше отойти в сторону, потому что через три секунды он еще и завоняет.

Я поспешно отскочила на несколько шагов — дышать всякой гадостью не хотелось.

Дружба с младшим из близнецов начала зарождаться еще тогда, когда мы втроем колдовали над охранным амулетом Нао. Несерьезный и поверхностный лишь на первый взгляд, Эйден оказался интереснейшим собеседником и великолепным ученым, и, окажись магом, точно стал бы одним из сильнейших. Однако брат Хесса вполне довольствовался возможностью без конца возиться в лаборатории, а отсутствие артана на шее воспринимал как возможность "действительно заняться чем-то стоящим".

Помню как разинула от удивления рот, когда впервые переступила порог лаборатории. Наверное, именно так жили средневековые алхимики: сотни, если не тысячи свечей, пробирки, колбы, но больше всего места здесь занимали книги, а свитки, кажется, громоздились на всех свободных поверхностях.

— Не люблю библиотеку, — ответил на мой недоуменный взгляд Эйден, — здесь мне думается куда легче.

Как-то незаметно мы перешли на "ты", а потом младший из близнецов и вовсе начал доверять мне несложные задания: зажечь свечи, поддержать в колбе нужную температуру, очистить стол от следов неудачного эксперимента...

Все-таки с магией это делать куда проще.

Много времени проводить с Эйденом не удавалось, но я еще со школы любила химию, а его исследования мало чем от нее отличались, поэтому помочь в составлении того или иного рецепта, или же просто покрутиться рядом казалось истинным удовольствием.

— Ты сегодня задумчивая, — заметил брат Хесса, не отрываясь от каких-то бумаг, — опять до ночи торчали в библиотеке?

— Не до ночи, — я заменила погасшие свечи новыми, и, в самом деле, зевнула, — просто не выспалась.

— Понятно, — многозначительно фыркнул Эйден, а я покраснела:

— Идиот! Все не так, как...

— Да ладно, не злись, — он подмигнул, кажется, не особо поверив, — просто ты уже второй раз отвечаешь невпопад.

— Просто раздумывала, что будь у тебя микроскоп, все было бы куда проще, — все еще обиженно буркнула я.

— Микроскоп?

— Ну, такой прибор, который увеличивает изображение в несколько раз.

— В самом деле? — заинтересовался Эйден, — а намного? В три? Пять? Десять?

— В несколько тысяч, — фыркнула я.

— Сколько?! — Эйден аж подскочил на стуле, отбрасывая свитки.

— Ну, школьные увеличивали раз в сто, — вспомнила я, — но они слабые, а вот у ученых...

— Ты жестока, Наследница, — простонал он, роняя голову на руки.

Так он называл меня только тогда, когда злился, был раздражен или же просто хотел подколоть.

— Ну извини, — раскаяния, впрочем, не было, — когда в следующий раз меня закинет в Японию, притащу парочку.

— С трудом удерживаюсь от желания отправить тебя туда прямо сейчас, — буркнул Эйден.

— Нао был бы рад.

— Поня-я-тно, — протянул Эйден, — опять поссорились?

Я неопределенно пожала плечами. Вряд ли то, что между нами происходило можно было назвать полноценными ссорами. Просто мне от природы достался уж слишком взрывной характер, чтобы спокойно реагировать на любую вспышку злости со стороны одноклассника. То, что его недовольство было продиктовано ничем иным, как беспокойством, положения особо не спасало.

— Да просто с утра опрокинула на себя кружку кипятка, — я поморщилась, словно боль от обожженной кожи не ушла за три секунды, а донимала до сих пор, — ну а Нао сказал, что от такой безрукой Наследницы нужно бежать не только Ордену, но и Сопротивлению, пока я вас всех случайно не перебила.

— Его можно понять, — отсмеявшись, произнес Эйден, — как вы еще не поубивали друг друга?

— Да мы всегда так. Хочешь — спроси Ивара. Как-то ему пришлось вылить нам на головы по ведру ледяной воды.

— И как? — снова расхохотался Эйден, — помогло?

— Не особо, — я тоже улыбнулась.

В общем, с младшим из близнецов было легко и свободно, порой — куда проще чем с одноклассником. Но люди, наверное, немного мазохисты, потому что я отчетливо понимала — и вспышки злости, и обидные слова, и приступы раздражения Нао менять на что-то куда более спокойное вовсе не хотелось.

* * *

— Ты в порядке? — Маттиас присел рядом, озабоченно вглядываясь в лицо.

— Нет, — честно ответила я, пытаясь перевести дыхание.

Прошло не меньше трех недель, прежде чем Лигия допустила меня к тренировкам. И если поначалу я радовалась, что вынужденное безделье, наконец-то, закончилось, то вскоре на восторги попросту не осталось сил, и теперь становилось понятно, почему Ивар мгновенно засыпал, стоило его голове коснуться спинки библиотечного дивана.

Так я не уставала даже в Японии, и первые несколько дней с трудом доползала до собственной комнаты, не раздеваясь, падала на кровать, и тотчас же забывалась тяжелым сном. А наутро все начиналось заново, я, стиснув зубы, наспех залечивала ноющие мышцы, брела в зал, приспособленный Сопротивлением для тренировок, вставала рядом с Иваром и продолжала изматывающие уроки.

Не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы понять — Наследницу учили не только защищаться. Маттиас, реже Верден, а иногда и Ивар показывали, как правильно убивать. И пусть пока я поражала только манекены, но вид переломленного надвое тела, а затем — разлетающихся по всему залу песка и ошметков соломы приносил мрачную радость, стоило представить на месте поверженной куклы "Яна Гилла", главу Ордена, или же его членов, когда-то напавших на монастырь.

Это пугало по-настоящему, потому что застилавшая рассудок черная ненависть во время нападения рукокрылов не выходила из головы до сих пор. Тогда я буквально упивалась звуками разрываемых сухожилий и ломающихся костей, а теперь вот — это...

Во что я превращаюсь?

— Скажи, я сильно изменилась? — как-то спросила я у одноклассника.

— Стала еще более невыносимой, — попробовал отшутиться Нао, за что тут же получил тычок в плечо.

— Я серьезно!

Нао молчал, явно собираясь с мыслями, и я тихо произнесла:

— Знаешь, когда я была в Японии, то случайно наткнулась на наших одноклассниц. Буквально врезалась в них. Так вот, они меня не узнали, даже разглядев почти вплотную.

— Они были знакомы с импульсивной, порой не слишком умной, но доброй и жалостливой девчонкой, — с горечью в голосе отозвался Нао, — но тебе пришлось многое пережить.

"Но не с той, в кого ты превратила себя сама и что делает из тебя Сопротивление", — легко перевела я, но была благодарна, что вслух это все же не прозвучало.

— Спасибо.

Нао не стал спрашивать за что. Все и так было понятно.

Более-менее приспособиться к новому ритму мне удалось только неделю спустя, когда

глава Сопротивления, сжав от злости зубы, сообщила, что будет отсутствовать какое-то время.

"Значит, бабушка ее все-таки достала", — подумала я, сочувственно глядя на Лигию.

— Айрин, твои тренировки...

— Думаешь, заброшу их, стоит тебе оказаться за воротами штаба? — фыркнула я в тарелку.

— Ничего смешного, — нахмурилась дочь Лингвара, — это важно, понимаешь?

— Понимает, — ответил за меня Ивар, и я с благодарностью покосилась на мальчишку. Кому, как ни ему знать, как выматывает подобный режим?

— Надеюсь на это, — Лигия первой встала из-за стола, — постараюсь вернуться через неделю.

С отстутствием главы Сопротивления мало что изменилось. Я по-прежнему почти все свободное время проводила в зале, к концу дня чувствуя себя настолько уставшей, что не было желания даже сидеть в библиотеке, поэтому чаще всего я заглядывала туда только затем, чтобы вытащить Нао и вместе с ним отправиться к Эриасу, так как рядом с драконом, как ни странно, силы восстанавливались куда быстрее.

Это было странно, особенно если вспомнить, что Маттиас для поддержания дракона в нормальном состоянии расходовал почти всю свою магию.

В чем причина?

— Твоя магия не ограничена силой камня, — в один из вечеров сделал предположение одноклассник, — и мне с трудом верится, что драконы хоть когда-нибудь использовали артан. Может, поэтому ваши... эээ... потенциалы совпадают?

Звучало логично. Конечно, проще всего было спросить у Маттиаса, которого столь удачное взаимодействие нисколько не удивляло, либо же Аэра, знавшего о драконах куда больше любого в Сопротивлении, да и вообще в Орилейнде, но Нао по-прежнему придерживался принципа "ни с кем не обсуждать Эриаса", а я по вечерам оказывалась настолько измотана, что сил спорить попросту не оставалось.

— На сегодня все, — объявил Маттиас, и я недоуменно переглянулась с Иваром. Было чему удивиться: за окнами еще даже не стемнело, — мне нужно уехать.

— Куда? — не сразу сообразила я, — к Лигии?

— В Орилейнд. До завтра можете быть свободны.

— Это не опасно? — на всякий случай уточнил мальчишка.

— Не более чем обычно, — пожал плечами Маттиас, и, кивнув на прощание, покинул комнату.

— Ты знаешь, чем они занимаются? — спросила я, затягивая царапины на щеке Ивара — сегодня ему по большей части пришлось обороняться, и кожу украшали уже подсохшие капельки крови. Чуть подумав, я убрала и их.

— Спасибо, — немного растерянно отозвался он, — нет, со мной редко обсуждают что-то действительно важное.

— А тебе самому не интересно?

— Нет.

— А почему? — я давно заметила, что мальчишка и сам не стремится втягиваться в дела Сопротивления, но спросить об этом напрямую решилась только сейчас.

— Помнишь, как мы убегали из монастыря? — после долгой паузы тихо спросил Ивар.

— Такое забудешь...

— Что я тогда сделал?

— Ну... Самовольно кинулся в портал?

— Ага, — еще тише отозвался он, — а почему?

— Да объясни ты толком! — мне уже не нравился этот разговор.

— В первую очередь я обязан защищать Наследницу, ну что тут непонятного?! — рассердился и Ивар.

Опять он за свое!

— Да никому ты ничего не обязан! — вышла из себя я, — давно пора выбросить мысли, что ты там что-то кому-то должен и заняться тем, чего тебе действительно хочется!

— А если — этого?!

— В самом деле? — растерялась я.

— А почему нет? — он сбавил тон, пожав плечами, — мне хорошо дается боевая магия. А вы с Нао... В общем, друзей у меня всегда было мало, понятно?

— В общих чертах, — пробормотала я, окончательно сбитая с толку, — то есть, ты здесь только из-за нас?

— Ага, — покраснел мальчишка, — поэтому, по большей части, мне плевать, чем там занимается Сопротивление. Они помогают развить силу, и пока меня это устраивает. Только Лигии не говори.

— Не скажу, — я улыбнулась, — спасибо.

— Обращайся, — хмыкнул он, — ну что? Найдем Нао?

— Я сначала загляну к Эйдену. Вдруг он знает, куда собрался Маттиас?

— Иди, — махнул рукой Ивар.

В лаборатории было темно и пусто, и я разочарованно вздохнула. Вот куда он подевался?

Прикрыв дверь, я зажгла свечи. Кажется, младший из близнецов не появлялся здесь со вчерашнего дня — пробирки пусты, на столе царит почти идеальный порядок, только несколько тонких листков сиротливо пристроились на самом краю.

Присев на свободный стул, я задумчиво побарабанила пальцами по столешнице. Наверное, ждать Эйдена не имеет смысла, куда проще поискать его в поместье. К тому же, я раньше никогда не оставалась здесь одна, вдруг брату Хесса не понравится такое самовольное вторжение?

Взгляд совершенно случайно упал на исписанный пергамент, и я наморщила лоб, вспоминая. Где-то я уже видела эти записи...

Точно. Охранный амулет для Нао. Эйден тогда был порядком зол, потому что никак не мог вывести формулу взаимодействия моей магии с артаном, и пришлось исписать не один лист, чтобы...

А это что?

Я недоуменно нахмурилась. Совершенно точно помню, что последней записью была как раз та самая формула, и, получив ее, Эйден счел вопрос решенным и больше к нему не возвращался, но тогда откуда на бумаге появились еще несколько строк?

Рука сама потянулась к пергаменту, притягивая ближе исписанные листы. К счастью, Эйден в свое время не пожалел времени, разъясняя Наследнице каждый символ и каждую запятую, и сейчас бессмысленная на первый взгляд череда знаков превращалась пусть и в сложную, но вполне понятную формулу.

А под ней — еще четыре строки, прочитав которые, я долго смотрела в одну точку, пытаясь осмыслить написанное.

Лабораторию я покинула еще спустя пять минут, и будь способна смыслить связно, точно поразилась бы собственному спокойствию — кажется, я даже ответила что-то попавшемуся в коридоре Вердену.

А хотя нет, одна мысль в голове все-таки осталась.

"Нужно найти Нао".

— Вот ты где! — одноклассник нашел меня сам, — Ивар сказал, вы на сегодня закончили, и...

Он осекся, кажется, разглядев выражение моего лица, а потом, ничего не говоря, схватил за руку, увлекая за собой.

— Что случилось?

Он запер дверь моей — судя по знакомой обстановке — комнаты, и, медленно сползая по дверному косяку, я поняла, что ноги все-таки отказали.

— Айрин!

И только теперь пришли слезы. Так я не ревела, даже оказавшись в Японии — судорожно, до истерики, до сжавшихся в кулаки пальцев и закушенных губ, и, стоило однокласснику сесть рядом, чтобы притянуть к себе, разрыдалась еще громче.

— Рассказывай.

Я честно попыталась, но не смогла. Из схваченного спазмом горла вырывалось только что-то бессвязное, и когда левую щеку обожгло болью, не сразу поняла, откуда она пришла.

— Прости, — Нао говорил медленно, тщательно произнося каждое слово, — но ты должна успокоиться, понимаешь?

Все еще судорожно всхлипывая, я кивнула, внезапно осознавая, что теперь, кажется, и в самом деле смогу.

— Молодец, — он погладил меня по голове, — так что произошло?

— Твой амулет...

— Что с ним? — он недоуменно потеребил витую цепочку.

— Ничего, — я помотала головой, — просто...

Я глубоко вздохнула, прежде чем продолжить.

— Мы делали его втроем, Хесс, Эйден и я, и основной задачей было свести на нет взаимодействие моей магии с артаном.

— Помню, — кивнул одноклассник, — продолжай.

— Формула... — я задрожала, — полученная формула оказалась очень сложной, но работала, понимаешь?

— И?

— Ее можно было и упростить, но Эйден тогда сказал, что это может нарушить какие-то связи, и мы все оставили как есть. А сегодня я была в лаборатории, и совершенно случайно обнаружила... что он... он закончил формулу.

Меня снова затрясло, потому что я совершенно не знала, как произнести следующие слова.

— Айрин... Для чего она нужна?

— Она... с ее помощью можно получить ряд заклинаний.

— Заклинаний для чего?

— Для... ритуала, — я снова всхлипнула.

— Что?!

— Нет, — я говорила тихо, но он, кажется, все равно слышал каждое слово, — не того, что собирался и до сих пор планирует проделать со мной Орден. Он... другой...

Нао больше ничего не спрашивал, и я поняла, что продолжать придется самой, потому что однокласснику чуть ли не в первый раз за все время, что я его знаю, стало по-настоящему страшно. И больше всего на свете сейчас хотелось замолчать или свести все в шутку, чтобы не сделать еще хуже, но кажется, хуже быть уже попросту не может.

— Этот ритуал... — слова приходилось выталкивать из себя по одному, и чтобы продолжить, пришлось уткнуться лбом в плечо одноклассника, — он очень сильный, и очень, очень страшный. Ключевой фигурой в нем выступает Наследница, но при удачном его завершении...

— Людям больше не будет нужен артан... Они смогут пользоваться магией без силы камня.

— Как ты догадался? — сил удивляться тоже больше не осталось.

— Это несложно, учитывая вышесказанное.

— А вот я поняла далеко не сразу.

— А Наследница? Что с ней случится? — едва слышно спросил Нао.

Я зажмурилась, прежде чем заставить себя произнести.

— Она отдаст все силы. И, в конце концов... её не станет еще до конца ритуала.

В наступившей тишине я услышала, как быстро и неровно колотится сердце одноклассника. Где-то продолжалась жизнь, люди смеялись, любили или ненавидели, шли друг на друга с войнами, рождались и умирали, но в этой комнате время, кажется, замерло, вовсе не собираясь возвращать свой привычный ход.

Глава 22.

— Эй, — тихо позвала я, когда тишина стала совсем невыносимой, — не молчи, а?

— Думаю, — плечо под моей щекой чуть дрогнуло, — дай мне пять минут.

Стена перед глазами начала расплываться, и я поспешно смахнула навернувшиеся слезы. Ну почему все — так?

Внезапно захотелось спать. Лечь на кровать, закутаться головой в одеяло, и провалиться туда, где Наследницу не пытаются кинуть на жертвенник, либо же попросту пустить в расход, прикрываясь благородными целями.

Хотелось туда, где я вообще могу не быть Наследницей.

Наверное, пора бы уже привыкнуть к тому, что жизнь имеет обыкновение переворачиваться с ног на голову, привыкнуть еще тогда, когда отчим начал пить, а "мама", вместо того, чтобы попытаться что-то исправить, предпочла более легкий путь — тот, где в нескольких сантиметрах от головы не рассыплется на осколки бутылка из-под спиртного, а приемная дочка не вцепится в руку потной от страха ладошкой.

Я закусила губу. Почти каждый в Сопротивлении относился к Наследнице с уважением, граничащим чуть ли не с благоговейным трепетом. Хесс, к примеру, до того разговора в библиотеке не признавал обращения по имени, а в какой-то момент даже заставил принять, да что там принять, чуть ли не гордиться, что я — та, кому суждено когда-нибудь расправиться с Орденом.

Вот только старший из близнецов, да и все остальные тоже забыли упомянуть, каким именно путем.

По телу пробежали мурашки, когда перед глазами встала картина чудовищной бойни, одна из сторон которой никак не может понять — почему противникам больше не нужен артан? А ведь их собственные запасы уже подходят к концу...

Ну хотя бы здесь Сопротивление было предельно честным. От Ордена в результате не останется камня на камне. А потом?

— На кого распространится эффект от этого ритуала? — словно прочел мои мысли одноклассник.

— Только на тех, кто будет принимать в нем участие.

Нао опять погрузился в молчание.

Да, двенадцать человек, из которых магов — всего лишь одиннадцать, не так много, но одиннадцать магов, не нуждающихся в заемной силе? Еще в монастыре нам довелось встретить на потемневших от времени страницах заклинания, насколько поражающие своей мощью, настолько и неосуществимые из-за слишком высокого расхода артана.

"В распоряжении Сопротивления есть преданные люди, готовые в короткие сроки достать информацию, выполнить ряд указаний, ну и..."

Что ж... Они все продумали.

Нао встал столь резко, что я тут же потеряла равновесие и завалилась на бок, но одноклассник едва обратил на это внимание, принявшись мерить шагами комнату, впрочем, почти сразу рухнув на стул и утыкаясь лбом в сложенные ладони.

— Мы уходим отсюда.

— Куда? — вяло спросила я, с трудом выпрямляясь.

— Еще не решил.

— Значит, сбегаем?

— Можешь называть это так.

— Понятно.

— Эй, — Нао рывком поставил меня на ноги и несильно встряхнул за плечи, — прекрати.

— Что?

— Вести себя так, будто уже лежишь на жертвеннике.

— Вряд ли, — я отвернулась, — скорее всего, я буду орать и требовать немедленно это прекратить.

— Ударить тебя еще раз?

— Да что ты понимаешь! — я знала, что кричать глупо и опасно, но вся скопившаяся горечь неконтролируемым ядовитым потоком уже хлынула наружу, — мы верили этим людям, верили, понимаешь?! Они спасли мне жизнь, а в обмен на что?! Чтобы растить — как теленка на убой?! Так значит, да?!

— Да тише ты!

— Еще скажи, ты меня предупреждал! — начинающаяся истерика, вопреки просьбам одноклассника, лишь набирала обороты, — "они тебя просто используют", да?! И я была на это согласна, потому что, черт возьми, думала что хочу того же!

— Замолчи!

— Но чего я точно никогда не хотела — так это сдохнуть ради кучки жадных до власти магов, прикрывающихся благородными целями о мести и возмездии!

— Хватит! — Нао с силой тряхнул меня, попытался зажать рот ладонью, а потом вдруг резко отдернул руку, — черт, Айрин!

Уже собравшись дернуться посильнее, я недоуменно замерла, не в силах понять, откуда на столешнице вдруг взялся уже опадающий язычок пламени, а запястье одноклассника украшает свежий ожог.

— Успокоилась? — раздраженно прошипел Нао.

— Прости, — стыда за накатившую истерику не было, а вот за повреждения — очень даже, — больно?

— Терпимо, — Нао отмахнулся, — и будет еще лучше, если ты пообещаешь держать себя в руках.

— Постараюсь, — я привела запястье в порядок, — просто...

— Послушай, — одноклассник приподнял мое лицо за подбородок, — я не дам им этого сделать. Понятно?

— Тебя не спросят, — буркнула я, отворачиваясь.

— Именно поэтому мы отсюда уходим.

— Куда? — повторила я недавний вопрос, устало опускаясь на покрывало.

— Придумаем, — Нао присел рядом, — Маттиас уезжает, верно?

— Да. В Орилейнд. Я как раз шла выяснить у Эйдена, зачем, и вот... стой... — я запнулась, озаренная внезапной догадкой, — думаешь, это связано?

— Все зависит от того, как давно он получил формулу.

— Амулет ты носишь уже месяц. Так что мог в любое время.

— И сегодня решил оставить на самом видном месте?

— К чему ты клонишь?

— Просто пытаюсь понять, — дернул плечом Нао, — смотри, получается весьма странная картина.

— Ну? — поторопила я, потому что одноклассник снова впал в задумчивость.

— С самого начала ты была их главным козырем в борьбе с Орденом. Поэтому тебя искали. Но, держу пари, никто из Сопротивления не мог даже предположить, что Наследница притащит с собой парня, который вдруг окажется ей настолько дорог, что она задумается о создании для него дополнительной защиты.

— Ну извини, — я покраснела, — в следующий раз останешься дома.

— Ага, — невпопад ответил Нао, раздумывая о чем-то своем, — и если я прав, то все это не что иное, как цепь случайностей. То есть, они не врали тебе во всем, понимаешь?

— Вроде бы, — до меня тоже начало доходить, — а если Эйден узнал об этом только сегодня?

— Этого я тоже не исключаю. И Маттиас тут же решает покинуть поместье...

— Чтобы доложить Лигии об открывшихся... возможностях?

— Это больше похоже на правду. И никто не знает, как поведет себя Сопротивление, узнав, на что ты, в самом деле, можешь быть способна.

— Так что, — тихо спросила я, — все-таки уходим?

— А у тебя есть варианты? — также горько откликнулся Нао.

— Я не знаю, — желание спрятаться под одеяло вернулось с новой силой, — а у тебя?

— Ты уже слышала.

Повисло молчание, в тишине которого мне удалось разобрать чьи-то голоса, стук копыт и приглушенное ржанье.

— Маттиас уехал.

Нао никак не отреагировал, задумчиво созерцая рисунок на занавесках.

— Скоро стемнеет, — отозвался он почти минуту спустя, — Маттиас не говорил, когда вернется?

— "До завтра можете быть свободны", — вспомнила я, — так что вряд ли надолго.

— Или занятия продолжит Верден. Или Хесс. А может быть, ты права, и он, в самом деле, вернется в течение суток.

— И что это значит?

— Что уходить нужно сегодня.

— Сегодня? — такого я никак не ожидала. — Ты в своем уме?

— Абсолютно, — парировал одноклассник, — если Маттиас отправился поведать Лигии о столь радостных для всего Сопротивления вестях, дальше произойти может что угодно.

— Но это же безумие...

— Безумие — оставаться здесь.

— И что, — я потрясла головой, — мы никому ничего не расскажем?

— Разумеется.

— Даже Ивару?!

— Само собой.

— Но... Ему плевать на Сопротивление, он сам говорил!

— Когда это? — заинтересовался Нао.

В одну минуту я пересказала недавний разговор с мальчишкой.

— Странно, — протянул одноклассник, — с чего это он решил заговорить об этом сейчас?

— Вообще-то я сама спросила.

— Или он сделал так, чтобы ты завела об этом речь?

— Да хватит! — я потрясла головой, сдерживая желание побиться ею об стену, — это бред.

— Сколько он скрывал, что принадлежит к Сопротивлению?

— Но... — я запнулась, — он ведь не сделал нам ничего плохого.

— Сопротивление пока тоже.

— Да. Но это уже перебор.

— Айрин, — Нао взял меня за плечи, и, развернув к себе, отчетливо произнес, тщательно разделяя каждое слово. — Я. Сейчас. Не верю. Вообще. Никому.

— Но ведь он, — принять такое решение было трудно, да что там — почти невозможно, — был с нами с самого начала.

— В самом начале был Мертвый лес.

— К черту, — я решительно вывернулась из его рук и встала с кровати, — ты как хочешь. Но я шагу отсюда без него не ступлю.

— Нет.

— И что ты сделаешь? — я снова начала закипать.

— Попросту не пущу, — на моей руке сжались решительные пальцы.

— В самом деле? — честное слово, взгляд на запястье одноклассника упал совершенно случайно, но этого хватило, чтобы он вздрогнул, наверняка поняв все совершенно неправильно.

— Хочешь — можешь продолжать свои игры с огнем. Но я все равно не выпущу.

— Ты идиот! — я все-таки вырвала руку, — за кого меня принимаешь?! Просто... ну хватит решать за меня!

— Я всего лишь хочу тебя защитить. Неужели еще не поняла?

— Поняла. Но ты не прав насчет Ивара.

— Я буду только рад, если это окажется так. Но и обратной ситуации — не хочу тоже. Айрин. Пожалуйста...

Я долго молчала, опустив голову и борясь с вновь подступающими слезами, а потом, решаясь, и чувствуя, как внутри все леденеет, еле слышно произнесла:

— Хорошо.

Он с силой сжал мои пальцы, и я стиснула зубы, чтобы не разреветься. Вспомнился Ивар — с недовольным видом распахнувший перед нами дверь монастыря, лишенный за ночные прогулки завтрака, увлеченно рассказывающий про драконов и Хранителей, кубарем кинувшийся под ноги магам Орилейнда... А еще он дважды спас мне жизнь, научил чувствовать и использовать магию, и, самое главное — повесил на плечо ту сумку с книгами, без которой я, наверное, до сих пор сидела бы в Японии.

— Нао... — я в бессилии стукнула кулаком по кровати, — ну почему все так, а?

— Не знаю, — одноклассник отвернулся. — Айрин, я, правда, не знаю.

* * *

— Куда мы пойдем? — прошло не так мало времени, прежде чем я нашла в себе силы отстраниться. За окном медленно сгущались сумерки, вот только, посмотрев на оплывший огарок свечи, я поняла, что магией пользоваться совершенно не хочется. Пальцы сжали горсть тонких палочек для розжига, когда-то за ненадобностью брошенных в ящик стола. С непривычки первая "спичка" переломилась надвое, кончик следующей осыпался серой крошкой, и только с третьей попытки комнату осветил неяркий огонек.

— Я думал об этом, — Нао не без удивления следил за моими манипуляциями, но, к счастью, удерживался от комментариев, — нас будут искать.

— Еще бы.

— Не знаю, сколько на самом деле человек исполняет приказы Сопротивления, но в гостиницах, постоялых дворах, да и вообще в любых поселениях нам показываться нельзя.

— Так что остается? Прятаться в лесу? Опять прикинуться добытчиками и отправиться в горы?

— Горами я сыт на всю оставшуюся жизнь, — передернул плечами Нао, — и разрешения от Гильдии у нас нет. А в лесу существует немалый риск встретиться с местным зверьем или умереть с голода.

— Останемся здесь? — невесело фыркнула я.

Нао не ответил, сосредоточенно созерцая пламя свечи, словно крошечный огонек на конце фитиля мог ответить на все наши вопросы.

— Ну хорошо, — я забралась на кровать с ногами, обхватила колени и тяжело вздохнула, — давай думать.

— А я чем, по-твоему, занимаюсь?

— Ладно, рассуждать, — поправилась я, — нам нужно место, достаточно уединенное, чтобы не привлекать внимания, никому не нужное, и желательно всеми заброшенное.

— Да, — Нао, наконец-то, оторвал взгляд от свечи, — и я знаю одно такое.

— Где?!

— Тебе не понравится.

— Да говори же!

Одноклассник ответил не сразу, явно пытаясь собраться с мыслями.

— Когда Сопротивление уничтожило Говорящего с мертвыми, его дом тщательно обыскали, уничтожили все, что представляло опасность, а после Маттиас установил защитный барьер, чтобы избежать нежелательных визитов кого бы то ни было.

— П-погоди, — я опешила настолько, что начала заикаться, — то есть ты... предлагаешь... прятаться там, где нас обоих чуть не освежевали?

— Я же говорил, что тебе не понравится, — пожал плечами Нао.

— Может, проще сразу отдать меня Ордену?

— Не неси ерунды, — поморщился одноклассник, — дом давно опустел, свиты Логмэдра там больше нет, и никто совершенно точно не почтит его своим присутствием.

— А барьеры? — я уже понимала, что Нао опять оказался прав, но продолжала упорно цепляться даже за мельчайшую возможность избежать визита в дом Говорящего с мертвыми.

— Ты их снимешь.

— Как? Наверняка Сопротивлению уже через три секунды станет известно, что...

— Не станет, — перебил меня Нао, — барьер ставил Ивар. Маттиас решил, что для мальчишки это будет неплохой практикой.

— И что это меняет? — не поняла я.

— Он великолепно справился, — начал объяснять одноклассник, — и был настолько воодушевлен, что битый час рассказывал, как ему это удалось.

— Хочешь сказать, сможешь объяснить?

— Скажи, сколько я уже здесь?

— Около четырех месяцев, — растерянно ответила я, не понимая, к чему он клонит.

— И сколько из них мне пришлось просидеть над книгами?

— Сначала монастырь, — я начала загибать пальцы, — потом был Креон, потом я исчезла...

— Даже тогда я торчал в библиотеке с Иваром.

— Почему?

— Не спалось, — коротко отозвался одноклассник, всем видом показывая, что обсуждать эту тему дальше не намерен, — и вот теперь тоже пришлось. В общем, волей-неволей, но я начал разбираться в этой вашей магии. Естественно, только в теории, и в самых ее основах, но уж принцип работы заклинания объяснить смогу.

Я какое-то время молчала, крутя в пальцах обгоревшую спичку.

— Ты давно это продумал, да? Знал, что все может повернуться вот так?

— Вот так — нет, — не стал отпираться Нао, — просто всегда хотел иметь запасной вариант.

— И что дальше? — тихо спросила я, — знаешь, мне как-то не доводилось раньше срываться с места, бросая все и пытаясь замести следы.

— Правда? — горько возразил одноклассник, — оказавшись здесь, мы только этим и занимаемся.

— Пусть так, — я зябко передернула плечами, хотя в комнате было достаточно тепло, — просто... а что потом? Будем вечно прятаться в том ужасном доме?

— Давай поговорим об этом, когда уберемся отсюда?

Удушливая тяжесть в груди никак не хотела отпускать, поэтому я только кивнула, устремив невидящий взгляд куда-то в сторону окна.

Все вернулось к начальной точке. Нао не ошибся, все эти месяцы мы только и делали, что уносили ноги, прятались, запутывали следы, а проще говоря — всего лишь пытались выжить. И теперь опять, только во главу погони вот-вот встанет Сопротивление.

— Нао, — едва слышно произнесла я, — не хочу быть Наследницей.

— Знаю, — одноклассник взял меня за плечо, разворачивая лицом к себе, — я тоже этого не хочу. Но оно уже есть. Поэтому надо что-то решать, понимаешь?

У меня хватило ума не ляпнуть: "Тогда давай просто отдадим меня Ордену, или дождемся, что решит Сопротивление". Вряд ли после подобного заявления Нао будет способен сохранять хладнокровие, а оно чуть ли не единственное из того немногого, на что мы можем сейчас рассчитывать.

— Уже стемнело, — тем временем отозвался одноклассник, — поэтому сейчас мы идем на ужин.

Что? Он это серьезно?

— Ты это всерьез? — уже вслух спросила я, чувствуя, как внутри все снова сжимается от страха, — я не смогу!

— Сможешь, — он стиснул мое плечо пальцами, — сядешь за стол вместе со всеми, не меняясь в лице, спокойно поужинаешь, если будет необходимо — поддержишь разговор, и только потом уйдешь в свою комнату.

— Н-но... — от страха я начала заикаться, — т-там будет Ивар!

— Да, — кивнул Нао, — а еще Эйден. И все Сопротивление.

Меня затрясло. Как я смогу посмотреть в глаза младшему из близнецов, ничем не выдав, что знаю? И как ни в чем не бывало болтать с Иваром, понимая, что совсем скоро те, кого мальчишка всего несколько часов назад назвал друзьями, попросту сбегут, оставив его?

— Я... Я не пойду.

— Хочешь все испортить?

— Черт возьми, — взорвалась я, — нам и так предстоит я даже боюсь представить, что, так не требуй с меня еще и этого!

Нао вздрогнул, и, после почти минутного молчания, коротко бросил:

— Я скажу, что у тебя разболелась голова.

— Спасибо...

— Сиди здесь, никуда не выходи, и если сможешь — постарайся заснуть.

— Спасибо, — повторила я, но одноклассник молча вышел из комнаты, прикрыв дверь.

* * *

Заснуть я ожидаемо не смогла и уже через четверть часа пожалела, что одноклассник не стал настаивать на моем присутствии за общим столом, потому что оказаться наедине с собственными мыслями вдруг оказалось куда тяжелее необходимости оставаться невозмутимой и держать лицо, когда внутри все переворачивается от страха и отчаяния.

Это было невыносимо.

Не выдержав, я принялась мерить шагами крохотную комнату, однако уже через три круга резко остановилась напротив шкафа, распахивая створки и выдергивая убранную в самые его недра сумку. Так меня и застал вернувшийся одноклассник — сидящей на полу и перебирающей ее нехитрое содержимое.

— Совсем рехнулась?! — он раздраженнно захлопнул дверь, — а если бы вместо меня зашел Ивар?!

— Он, в отличие от тебя, всегда стучит, — я так устала, что огрызаться в ответ не было ни сил, ни желания, — и вдруг я просто захотела прибраться?

— Ладно, показывай, что у тебя там, — уже куда спокойнее отозвался Нао, усаживаясь рядом и перебирая найденное: уложенные еще в Японии, а потом в суматохе забытые несколько шоколадок, пачку сока, фонарик, книги Ивара, и — непонятно как здесь оказавшиеся — две тетради и ручку.

— А это зачем? — Нао покрутил ручку в пальцах, — с ума сойти, скоро совсем забуду, как выглядят нормальные вещи.

— А я с трудом вспомнила, как держать палочки, — воспоминания вызвали слабую улыбку, наверное, первую за весь вечер, — а это... — я потянулась к тетради, — наверное, сунула в суматохе. Меня тогда лихорадило от страха, и... Ладно, как все прошло?

— Нормально, — одноклассник пожал плечами, — Аэр собирался зайти к тебе и помочь разобраться с головной болью, да и Ивар тоже, но я их отговорил.

— Спасибо, — растерянно отозвалась я, — и что, он даже не стал настаивать?

— Пытался, — нехотя отозвался одноклассник.

— А ты?

— Пришлось придумывать на ходу, — Нао отвернулся, — в общем, теперь на этот счет можешь не волноваться.

— Погоди, — в голове заворочались нехорошие подозрения, — что ты ему сказал?

— Да какая разница? — начал раздражаться одноклассник, — главное, он точно не придет!

И тут до меня дошло.

— Ты... ты что... — я густо покраснела, обреченно застонав, — сказал, что я... мы... Нао, какого черта?!

— Да какая разница! — вышел из себя одноклассник, — все хуже некуда, а тебя волнует только то, что подумает Ивар?!

— Ты... Ты... — Взять в себя руки удалось с трудом, да и то лишь сжав от злости зубы и отвернувшись. — Ладно. Что дальше?

— Нужно решить, что возьмем с собой, — так же напряженно отозвался Нао, — запастись едой. И, как только все заснут, уходить.

Я растерянно уставилась на собственные пальцы. Нао описал ситуацию очень точно — все хуже некуда. И, учитывая сложившиеся обстоятельства, в ближайшее время будет только так.

* * *

— Все тихо? — едва слышно спросила я.

— Да. Идем.

В темноте знакомый до последней выщербленной плитки двор поместья выглядел чужим и незнакомым, двигаться приходилось с чрезвычайной осторожностью, а значит — медленнее. Поэтому всегда такой короткий путь до конюшен сейчас казался вдвое длиннее, а еще изобиловал выбоинами, расшатанными плитками, да и просто хрустящими под ногами ветками.

— Они не начнут ржать? — я мотнула головой в сторону конюшни.

— Не должны, — еле слышно отозвался одноклассник, — но все же постарайся не шуметь.

Внутри и правда было тихо, лишь изредка до уха доносилось редкое всхрапывание лошадей, да едва заметный стук переступаемых копыт.

— Стой здесь, — велел Нао, удаляясь вглубь, — я приведу Айдо.

Я не стала спорить. Собрать двух лошадей, а особенно в темноте, ему точно удастся лучше. О том, что в седле придется держаться почти двое суток, я пока старалась не думать — все равно ведь не избежать, так чего раньше времени забивать мысли еще и этим?

— Держи, — Нао сунул мне в руки поводья, и я растерянно потрепала Айдо по теплой шее, — ждите снаружи.

Я с облегчением сгрузила тяжелую сумку на лошадиную спину. Не сказать, чтобы мы взяли много, только самое необходимое — кое-какую одежду, запас еды на пару дней и несколько книг, но в итоге ноша все равно вышла достаточно тяжелой.

— Идем, — одноклассник умудрился вывести свою кобылу так незаметно, что я вздрогнула и торопливо кивнула, — и старайтесь ступать только по траве.

Я опять кивнула, вспомнив, что сама не раз была разбужена стуком лошадиных копыт по каменной плитке.

Тихо, медленно, и осторожно. Шаг за шагом, стараясь не производить лишнего шума...

Хлопот крыльев за спиной раздался столь неожиданно, и в тишине ночи показался настолько громким, что я испуганно втянула голову в плечи, а лошади шарахнулись в сторону, слава Хранителям, не издав не звука.

— Эриас!

— Угомони его! Быстро!

Я крепко схватила повод, но одновременно успокоить и коня и дракона оказалось гиблым делом.

— Не получается!

— Давай сюда Айдо!

Я поспешно сунула поводья в руки одноклассника и опрометью бросилась к загону.

"Тише. Я здесь".

Бесполезно. Эриас продолжал хлопать крыльями, уже собираясь взлетать, а отклик в груди оказался настолько болезненным, что я, охнув, была вынуждена присесть на ограду.

— Нао. Он меня не отпустит, — понимание этого пришло меньше, чем за секунду.

— Прикажи ему!

— Не могу, — я покачала головой, — он сильнее. И, кажется, собрался с нами.

— Ты в своем уме?! Куда мы пойдем — с драконом?!

— Не знаю, но... — я замолчала, пораженная внезапной догадкой, — Нао, он ведь опять меня найдет. И Сопротивлению останется только открыть очередной портал, чтобы...

— Черт! — одноклассник с силой пнул каменную стену, — тогда хотя бы прикажи ему не шуметь!

— Не нужно, — я растерянно смотрела, как Эриас мгновенно успокоился, взлетая без единого звука, — он и так все понял.

— Тогда быстрее, если конечно, своим шумом он еще не перебудил каждого.

Я прислушалась, но вокруг по-прежнему было тихо. Ни лошадиная возня, ни хлопанье крыльев, судя по всему, никак не сказались на сне обитателей поместья.

Оказавшись за воротами, я не без помощи Нао забралась в седло и в последний момент не удержалась — повернула голову, кидая взгляд на почти скрытый забором и темнотой дом.

Мы уходили быстро, но перед лабораторией шаги замедлились сами собой, а у двери комнаты Ивара я и вовсе остановилась. Может быть, хотела попрощаться хотя бы мысленно, или попросить прощения, или же вовсе ослушаться Нао и позвать мальчишку с собой. Но пальцы одноклассника с силой сжали мои, и я кивнула, ускоряя шаги и чувствуя, как к глазам снова подкатывают слезы.

— Эй, — голос Нао заставил очнуться и отвести глаза, — опять плачешь?

— Нет, — я покачала головой, — но нам ведь было здесь хорошо, правда?

— Да, — согласился одноклассник, — готова?

Я кивнула.

— Тогда идем.

Барьер вокруг поместья мы миновали быстро — он защищал только от тех, кто пытался проникнуть внутрь, тогда как в "обратную сторону" позволял пройти совершенно беспрепятственно. С одной стороны, это казалось вполне логичным, с другой — Сопротивление наутро вряд ли обрадуется, что именно это помогло нам уйти совершенно незаметно.

Эриас держался над макушками деревьев, и спустился ниже лишь когда лес остался позади. На всякий случай я крепче сжала повод, но Айдо, кажется, вовсе не собирался вставать на дыбы, кидаться в сторону или с места срываться в бешеную скачку.

— На самом деле, лошади к нему давно привыкли, — Нао заметил мои манипуляции с поводьями, — просто тогда он вел себя уж очень... необычно.

— Знаю, — я поежилась, вспомнив сдавленную болью грудную клетку, только теперь полностью и до конца осознавая, насколько силен Эриас, и какой же нужно быть идиоткой, чтобы считать его кем-то вроде домашнего любимца. То, что он способен положить голову на колени или обвить ногу хвостом вовсе не делает его безвредной домашней собачкой. Они, кстати, тоже могут укусить весьма ощутимо, а вот дракон... что ж, сегодня он как раз показал характер.

— Нам туда, — кивком головы одноклассник обозначил направление.

— Не заблудимся?

— Нет, — Нао покачал головой, — но поедем сильно в обход. Удержишься?

— Да, — я кивнула, сильнее сжимая ногами лошадиные бока.

— Все равно держись впереди и как можно ближе. Поехали.

По макушке прошлась ладонь, взъерошивая собранные в хвост волосы. Я кивнула, сжала зубы и первой отправила Айдо в галоп.

* * *

Первый привал мы сделали только на рассвете, больше заботясь о лошадях, чем о себе, но все же со спины Айдо я почти свалилась кулем и без сил растянулась на траве.

Нао ничего не спрашивал, просто поставил рядом со мной ту самую упаковку сока, а потом также молча принялся растирать затекшие до онемения руки и ноги. В них тут же впились тысячи мелких иголок, но боль помогла снять оцепенение, а вскоре и вовсе сошла на нет, оставив после себя только легкое покалывание.

— Спасибо.

— За что? — он удивленно поднял бровь.

— За то, что не просишь, — я села, обхватив колени руками, — разобраться с этим... самой. Ты ведь не можешь не знать, что есть заклинания...

— Знаю. Есть, — перебил одноклассник, — а еще знаю, что магией тебе пользоваться все равно придется, хотя бы для того, чтобы снять барьер у дома Говорящего с мертвыми. Но если после... всего, чувствуешь, что она тебе, — он замялся, явно пытаясь подобрать подходящее слово, — кажется чуждой, то вот в таких мелочах — не буду давить, понимаешь?

Я ничего не стала говорить, просто тихо вздохнула и привалилась к его плечу, отрешенно наблюдая, как Эриас приземлился неподалеку, ковыляя в нашу сторону. Летать у него получалось куда лучше чем ходить, Аэр как-то рассказывал, что так устроены все драконы, и...

Так. Не думать о Сопротивлении.

Надеюсь, мы больше никогда не увидимся.

Нао дал отдохнуть коням еще полчаса, а после, ежась от промозглой предрассветной сырости, мы продолжили путь на север, туда, где нас точно никто не ждал.

Тем лучше. В кои-то веки мне не хотелось ни соответствовать чьим-то ожиданиям, а уж тем более — потакать им.

Я смахнула с лица выбившиеся из хвоста волосы, и крепче утвердилась в седле, набирая скорость.

Глава 23.

— Больше не могу, — простонала я, натягивая поводья, — Нао, остановись.

Одноклассник послушно замедлил ход и спрыгнул на землю, почти стаскивая меня со спины Айдо.

Болело все, начиная от спины и заканчивая ломотой в каждой мышце тела, причем даже там, где мышц, как раньше казалось, и не было вовсе, поэтому к исходу третьего дня пути пришлось сильно замедлиться — я с трудом держалась в седле, и кони уже давно шли не слишком быстрой рысью. Куда более выносливый Нао тоже держался из последних сил, и если поначалу мог придерживать меня, усадив спереди, то лишь до момента, когда мы оба чуть не оказались под копытами резво идущих лошадей.

План, поначалу казавшийся достаточно простым — окольными дорогами добраться до Креона, откуда дом Говорящего с мертвыми всего-то в двух днях пути — на деле оказался непрекращающейся выматывающей скачкой. А еще к усталости примешивался постоянный страх быть обнаруженными, и всякий раз, стоило впереди показаться силуэту случайного попутчика, или заслышать сзади стук лошадиных копыт, я испуганно втягивала голову в плечи и могла расслабиться и перевести дыхание только когда наши пути расходились, более не пересекаясь.

Страх за Эриаса тоже никуда не делся — дракон все также держался рядом, и мне все время казалось, что вот уж этот-то встречный непременно заметит его и в ужасе закричит, тыча пальцем в небо, и что делать в этом случае, а, главное, как поведет себя он сам, совершенно не знала.

Креон мы проехали далеко стороной, и теперь медленно приближались к тому самому лесу.

— Уже немного, — обнадежил одноклассник, — видишь?

Я устало кивнула, в сгущающихся сумерках разглядывая верхушки деревьев.

— Нао, а мы вообще сможем его найти? В прошлый раз ведь Герда неслась как полоумная...

— Надо было взять ее с собой, — слабо улыбнулся одноклассник, — найдем. Я был там, вместе... со всеми.

Слова "Сопротивление" Нао, как и я, тоже старался избегать.

В лес мы въехали, когда уже стемнело и совсем скоро пришлось остановиться — бродить в кромешной тьме, к тому же с лошадьми, не было никакого смысла. Наспех перекинув поводья через ближайшую ветку, я устало опустилась на землю и запрокинула голову вверх, однако кроны смыкались так плотно, что разглядеть, что там за ними, было не так-то просто.

Эриасу завтра придется либо лететь над самыми деревьями, либо ковылять за нами. То, что присутствие дракона оберегает нас от визитов любых непрошенных гостей, мы поняли уже во время первой стоянки, когда несколько всадников, уже было завернувших в нашу сторону, вдруг резко изменили направление, огибая выбранное для ночлега место по большой дуге. Нет, Эриас не сделал ни единого движения, он даже не глядел им вслед, просто каким-то чувством, наверное, тем самым, что накрепко связывало меня с драконом, я поняла — это его работа. То же самое, судя по всему, обстояло и со зверьем.

Дом Говорящего с мертвыми показался в просвете деревьев только к вечеру следующего дня: вопреки уверениям одноклассника, пришлось изрядно побродить по лесу. Давно пришлось спешиться — деревья стояли друг к другу так плотно, что протиснуться между ними верхом не было никакой возможности. Сумерки снова начали собираться, пока еще в самых верхушках крон, но очень скоро лес окутает темнота, и придется, видимо, останавливаться для очередного ночлега.

— Стой! — Нао замер на месте, заставив встрепенуться.

— Что такое?

— Посмотри вперед.

Я прищурилась, внимательно разглядывая едва заметное марево в какой-то паре десятков шагов от нас.

— Мы пришли, да?

Одноклассник только кивнул, и я тяжело сглотнула, одним движением останавливая понуро бредущего позади Айдо. Внутри, помимо горячей волны облегчения острым колючим комком ворочался страх. Мы оба, да и лошади тоже, жутко устали, а это место давало крышу над головой и столь необходимый отдых. Однако идти туда по-прежнему не хотелось.

— Эй, мы на месте, — Нао тронул меня за локоть, — не трясись. Там и в самом деле больше никого нет.

— Все равно жутко, — я отвернулась, — ладно. Дай мне пять минут.

Теплая искра в груди откликнулась тут же — наверное, за те два дня, что я упрямо гнала от себя любые проявления магии, она изрядно истосковалась. Я нахмурилась, только теперь осознавая весь предел собственной глупости. Не было никакого смысла убеждать себя, что магия вовсе не является неотъемлемой частью моего существования. Ведь стоило живительному теплу только-только растечься по венам, и усталость и раздражение, нет, не ушли окончательно, но уж точно больше не давили на плечи невыносимым грузом.

— Ничего не забыла?

Я только отмахнулась от одноклассника. На попытки — ему объяснить, а мне понять то самое заклинание ушло несколько часов. И то, что я до определенного момента ничего о нем не слышала, а Нао мог передать только теорию, ситуацию никоим образом не улучшало.

— Не мешай.

То, что любая магия всегда несет отпечаток того, кто ее накладывал, я знала не понаслышке, но все равно закусила губу, когда, потянувшись к невидимой преграде, словно наяву увидела сосредоточенную мордашку Ивара. По мальчишке я, наверное, скучала больше чем по кому-либо из Сопротивления, а от мыслей, что оставить его там было исключительно нашим решением становилось и вовсе нестерпимо стыдно. Нао ничего не говорил, но я чувствовала, что и его тяготит то же самое.

— Получилось? — тихо спросил он, стоило мне, справившись с барьером, смахнуть с лба выступившую испарину.

— Сам не видишь? — огрызнулась я.

Марева больше не было и о его присутствии теперь напоминала лишь едва заметная и вскоре окончательно рассеявшаяся дымка.

— Вижу. Идем.

Силуэт дома выступил из полумрака всего через пару десятков шагов, и я поежилась.

— Слушай, а почему этот тип не озаботился даже забором?

— Кто его знает, — Нао пожал плечами, — с другой стороны... можешь представить хоть одного идиота, желающего сунуться сюда по собственной воле?

— Могу, — угрюмо отозвалась я, — даже двух.

Нао хмыкнул, перехватывая поводья Айдо и уверенно огибая поместье. Я тащилась следом, стараясь не отставать ни на шаг.

— Иди в дом, — одноклассник обернулся, — осмотришь там все.

— Ни за что, — оставаться одной в этом месте, да еще и в темноте было страшно до жути.

Конюшня оказалась маленькой, куда теснее, чем в Сопротивлении, но двух лошадей мы разместили без проблем. В самом углу Нао обнаружил сноп каким-то чудом избежавшего сырости сена, так что о еде для них можно было какое-то время не думать.

— А где Эриас? — только теперь сообразила я.

Дракон спустился на землю далеко не по первому отклику. Мотнул головой, широко расставил лапы, выпустил струйку пламени и тихо зашипел.

— Ему здесь не нравится, — я на всякий случай сделала шаг назад.

— Еще бы. Вспомни, в каком плачевном состоянии мы его нашли.

— Эй, — я осторожно протянула руку, — его здесь больше нет. Да и совсем нет, понимаешь?

Эриас раздраженно махнул хвостом.

— Привыкнет, — пожал плечами Нао, — и от тебя все равно не денется. Ладно, пойдем.

Для того чтобы переступить порог места, где с нас чуть было живьем не содрали шкуру, потребовалось несколько долгих секунд, наполненных терпеливым ожиданием одноклассника. И только мысли о том, что идти, в общем-то некуда, Говорящего с мертвыми здесь больше нет, а ночевать все же где-то придется, заставили сделать шаг вперед.

В доме царил стылый холод, заставивший зябко поежиться. Замерев на пороге, я напряженно вглядывалась в густую плотную тьму.

— Зажги свечи.

Я поспешила исполнить просьбу, в мерцании десятка огоньков со все возрастающим удивлением разглядывая наше новое пристанище.

— Красиво, правда?

Я нехотя кивнула. Такой роскошью не могло похвастаться даже поместье Сопротивления, которое, несмотря на возражения Маттиаса, по меркам Орилейнда могло считаться довольно зажиточным. К деревянным, украшенным причудливой резьбой панелям длинного коридора так и хотелось прикоснуться, прослеживая пальцами каждый узор, мягкий ковер под ногами манил скинуть надоевшие ботинки, а картины и гобелены поневоле заставляли вглядываться в каждый штрих и каждую черточку, которые — это было понятно даже мне — складывались в настоящие произведения искусства.

— Он был разносторонней личностью, — хмыкнул одноклассник.

— Вот только в подвале у него стоял алтарь, насквозь пропитанный почерневшей от времени кровью.

— Туда мы точно не будем спускаться, — Нао поморщился и дернул плечом. Видимо воспоминания о первом посещении этого места не отпускали до сих пор и его, — идем.

— Сколько здесь комнат? — я послушно двинулась следом за ним, посекундно оглядываясь.

— Три на первом этаже и две на втором. Но нам хватит и первого.

— Согласна, — занимать полностью, а тем более обживать дом Говорящего с мертвыми не хотелось совершенно. Уж пусть здесь и дальше будет также пусто, стыло и холодно.

— Проходи, — Нао распахнул дверь в самом конце коридора.

Знакомая резьба на стенах, она же на высоких столбиках кровати в дальнем углу. Заметив камин, я в первую очередь поторопилась разжечь в нем яркое пламя — по ощущениям холод уже начал пробирать до самых костей.

— А здесь... — я рассматривала узкие окна с плотными, перехваченными тесьмой шторами, в тон им покрывало на постели, невысокий столик на тонких ножках, и большое, почти во всю стену зеркало.

— Нет, — с полуслова понял одноклассник, — он сам жил на втором этаже.

— Хорошо, — я вздохнула, плотно сдвигая занавески на окнах, — значит, туда мы тоже не пойдем.

— Тебе здесь совсем не нравится, да?

— А тебе? — я в упор глянула на одноклассника.

— Это лучше, чем ночевать под открытым небом.

— Да. Вот только этот дом... — я невидящим взглядом смотрела на пламя, — такой красоты я не видела даже в Японии, а вот он сам...

— Зловещий? И жуткий?

— Как будто все, кого он замучил здесь, так и смогли до конца уйти.

— Так может казаться, — мягко возразил Нао, — но дом проверили лучшие маги Сопротивления. И никого не нашли.

Я пожала плечами, присаживаясь на край кровати и чувствуя, как комната постепенно наполняется теплом.

— Ты устала, — одноклассник сел рядом, осторожно обнимая за плечи, — отдыхай.

— Ты тоже.

— Обязательно. Только осмотрюсь здесь как следует.

— Эй, — я вздрогнула, — не уходи.

— Айрин, — Нао терпеливо вздохнул, — здесь, и в самом деле, никого нет.

— Может быть. Но мне страшно, и я точно не засну.

Он кивнул, скидывая с плеча рюкзак и плотно закрывая дверь, а уже спустя несколько минут я порадовалась тому факту, что магия снова со мной, потому что, в страхе прижавшись к однокласснику, вдруг поняла, что не в силах от него оторваться, а расстегивать его рубашку пусть при неярком, но все же, свете, оказывается жутко неловко, отойти от него даже на шаг — совершенно невыносимо, поэтому несколько слов, заставивших свечи погаснуть, а каминное пламя приглушиться до минимума внезапно оказались очень нужными и просто необходимыми.

Кажется, он пытался спросить какую-то чушь из разряда "уверена ли ты", и уж сам прижимал ближе не дожидаясь ответа, наверное, потому что понимал, что нет, какая черт возьми, может быть уверенность у двух семнадцатилетних подростков, но холод, страх и одиночество этого дома не могут развеяться от одного только, пусть и жаркого, каминного пламени, холод этот скручивает внутренности, мешает ровно дышать и нормально мыслить, и если есть возможность дать друг другу столь необходимое тепло, согреться хотя бы таким способом, они будут греться, потому что это именно то, что нужно сейчас им обоим.

Уже после, выравнивая дыхание и устраивая голову на плече одноклассника, я поняла, что заснуть сегодня не станет такой уж проблемой. Прижалась ближе, и сама не поняла, что моментально провалилась в сон.

* * *

Длинный коридор повернул в очередной раз, я чуть было не споткнулась, каким-то чудом удержала равновесие и бросилась дальше, ощущая за спиной нечто, чему никак не могла дать название, но первобытный животный ужас от осознания что это вот-вот схватит длинными пальцами за загривок покрывал тело холодным ознобом.

Поворот. Еще один. И еще.

Быстрее. Только не останавливаться!

Как я здесь оказалась? И где это — здесь?

Слишком медленно!

Спины коснулось что-то холодное и липкое, я упала, и, кубарем покатившись по неровным камням, что было сил заорала:

— Н-е-е-е-е-е-т!

Веки распахнулись, и, чувствуя, что сердце готово вот-вот выскочить из груди, я расширившимися от ужаса глазами уставилась в темноту, пытаясь осознать, что опасности больше нет, все это, пусть и страшно до ужаса, всего лишь кошмар, а сама я по-прежнему в доме Говорящего с мертвыми.

Плеча касались ровные вдохи и выдохи. Значит, Нао не проснулся, и кричала я только во сне.

Осторожно выбравшись из-под руки одноклассника, я села на кровати. Сквозь неплотно задернутые шторы пробивался тонкий луч серого предрассветного утра. Заснуть снова можно даже и не пытаться — стоило закрыть глаза, перед ними возникал тот самый коридор, при одном воспоминании о котором тело сковывал панцирь ледяного пугающего озноба.

Стараясь не шуметь, я натянула одежду и тихо выскользнула из комнаты. Бродить по пустому холодному дому было по-прежнему страшно, будить Нао не хотелось, поэтому оставался только один вариант.

Снаружи и в самом деле почти рассвело, но утренняя прохлада еще не успела смениться обжигающим зноем, поэтому я зябко поежилась, раздумывая, не стоит ли вернуться за курткой. В конце концов нежелание по неосторожности разбудить вымотанного дорогой одноклассника перевесило, и я, по-прежнему стараясь не шуметь, спустилась по ступенькам крыльца.

Здесь мало что изменилось с момента, когда мы с Нао, разместив Эриаса на дне сумки вскочили на спину Герды, стремясь как можно скорее убраться из этого места. Все тот же просторный двор, в который нас ввезли полностью обездвиженными, разве что теперь можно с уверенностью сказать, что хозяин и его приспешник никогда сюда не вернутся.

Лошади едва слышно всхрапнули, стоило мне переступить порог конюшни, а в самом дальнем углу я с удивлением обнаружила свернувшегося в клубок дракона.

— Эй, — я осторожно подошла ближе, — ты в порядке?

С вечера, когда Эриас ясно дал понять, что не даст мне оставить его в поместье Сопротивления, а еще — кто из нас на самом деле сильнее, я... нет, не стала его бояться. Просто поняла, что совершенно не знаю существо, с которым считала себя чуть ли не единым целым.

Дракон чуть приподнял голову и махнул хвостом.

— Мне здесь тоже не нравится, — я села рядом, — надеюсь, это ненадолго. Потерпишь?

Эриас зевнул. За минувший месяц, что я провела в поместье, он заметно подрос, и теперь доставал мне почти до бедра. Чешуя стала совсем жесткой, шипы на хвосте в два раза длиннее, и я часто думала — чего же он, если придется, будет стоить в открытом противостоянии? Нет, мысли использовать его в борьбе с Орденом даже не приходили в голову, в конце концов, он не орудие для моей мести, но глядя на острые, как бритвы зубы и внушительные когти, я невольно радовалась, что Эриас, если можно так выразиться, на нашей стороне.

— Прости, что хотела оставить тебя там, — я вздохнула, — но мы были так напуганы, что...

"Просто о тебе забыли" я произнести так и не решилась. А врать дракону не имело смысла и не хотелось.

— В следующий раз, когда решишь по-тихому исчезнуть, оставляй хотя бы записку, чтобы я не сходил с ума, гадая, что с тобой еще могло приключиться.

На плечи упала куртка, и я с благодарностью посмотрела на одноклассника — в конюшне было немногим теплее, чем снаружи.

— Извини, — воспоминания о том, что произошло, заставили покраснеть, но вовсе не помешали подняться на ноги и прижаться ближе, уткнувшись лбом в плечо Нао, — не спалось.

— Что случилось?

— Ничего, — я помотала головой, — просто... плохой сон.

— Настолько, что ты сидишь здесь и обнимаешься с драконом?

— Не хотела тебя будить, — я пожала плечом, — уже все прошло.

— Пойдем отсюда, — он вздохнул, отстраняясь, — готов спорить, ты даже не завтракала.

Я уныло кивнула, вспоминая, что из съестного могло остаться на дне сумки, а с чем мы успели расправиться по дороге.

— Так что тебе снилось? — спросил Нао, уже заканчивая скромную трапезу. Чем мы будем питаться в дальнейшем, вопроса не возникало. Еще в поместье Сопротивления одноклассник обмолвился о кладовой с внушительным запасом еды, которую обыскивающие дом маги не сочли нужным перевозить, вполне возможно, в дальнейшем планируя использовать это место для своих целей. Такой выход устраивал нас целиком и полностью, но была еще одна весьма значительная деталь — располагалась кладовая в одном из коридоров подвала. С тем, что рано или поздно спуститься туда все равно придется, мы оба уже смирились, приняв как неизбежное, но сейчас всеми силами оттягивали этот момент, старательно догрызая зачерствевший хлеб и заедая пожухшими ломтиками вяленого мяса.

— За мной кто-то гнался, — страх от кошмара полностью прошел, так что делиться им с одноклассником я не видела ни малейшего смысла.

— Догнал?

— Кажется, да, — я все-таки поежилась, — слушай, у нас что, нет других тем для разговора?

— Предлагай, — теперь пришла очередь Нао пожать плечами.

— Да пожалуйста. Что дальше?

— То есть? — не понял одноклассник.

— Мы сбежали от Сопротивления, как ты и хотел. И что теперь?

— А тебе не ясно? Ты и дальше учишься открывать порталы.

— И вернемся в Японию?

Нао надолго замолчал, как будто пытался собраться с силами, но никак не мог начать заранее неприятный для нас обоих разговор.

— Эй, — я забеспокоилась, — ты чего?

— Айрин, — наконец, нехотя произнес он, — ты еще не поняла?

— Не поняла — чего?

— Нам нельзя домой.

— Куда? — От неожиданности я совсем растерялась. — тьфу, то есть, как это — нельзя?!

— А ты подумай, — он отвернулся, — Орден уже нашел тебя там — один раз. И, готов поспорить, ищет до сих пор. Как думаешь, сколько времени им понадобится, чтобы понять — тебя здесь больше нет?

— Много, — угрюмо отозвалась я, уже понимая, куда клонит Нао.

— Вовсе нет, — покачал головой одноклассник, — Сопротивление за месяц разобралось с тем, что тебя занесло далеко за пределы этого мира.

— Ты хочешь сказать...

— Ордену не привыкать путешествовать между мирами. Угадай, с какого он начнет твои поиски.

— С нашего, — я обхватила себя руками, — с Японии.

— Да. И главе отдела распространения очень хорошо известно, где находится твой дом.

— Но...

Пальцы с силой сжали кружку с остатками воды, а потом я, не особо соображая, что делаю, с размаху запустила ею в стену, отрешенно наблюдая, как дерево медленно начинает темнеть от попавшей на него влаги.

— Айрин!

— Отстань! — я отшатнулась от протянутой руки и выскочила из комнаты. Разочарование горячей волной затапливало сознание, мешая нормально дышать, мыслить, да что там — просто существовать.

Пришла я в себя только на заднем дворе, обнаружив, что с ногами забралась на потрескавшуюся от времени скамью и невидящим взглядом смотрю на темную громаду леса. Мыслей не было. Нет, не так. Их было слишком много, чтобы вычленить из общего хаоса хоть одну, более-менее связную.

— Мне жаль.

Нао присел рядом, и какое-то время мы просто молчали.

— С самого первого момента здесь у меня было только одно желание — вернуться домой, — я обхватила руками колени, продолжая смотреть вдаль, — потом, когда стало известно о моем происхождении, к нему прибавилось еще одно.

— Отомстить Ордену?

— Да. Вот только много позже, уже после возвращения из Японии, я не сразу поняла, что и первое желание изменилось тоже, — я зажмурилась, потому что сейчас собиралась произнести то, в чем не хотела признаваться даже себе, — больше всего на свете я хотела вернуть домой тебя.

— Вот как, — равнодушно обронил Нао.

— Можешь говорить и думать, что хочешь, — я отвернулась, — но мне так или иначе было суждено оказаться здесь, вот только со мной забросило еще и тебя, а это огромная, чудовищная ошибка. Понимаешь?

— Вполне, — процедил одноклассник, — что ж тут непонятного.

— Да послушай! — я не выдержала, срываясь на крик, — тебе ли не знать, насколько здесь опасно! У тебя там семья! И они ждут и волнуются, как ты не можешь понять?

— А здесь у меня ты, — тихо ответил Нао, поднимаясь со скамьи и скрываясь в доме.

Я нашла его далеко не сразу, да и то лишь заметив приоткрытую створку одной из дверей. Шагнула внутрь, оглядывая высокие, под потолок шкафы, почти целиком заставленные книгами. Нос тут же защекотал тяжелый запах пыли и я, не сдержавшись, громко чихнула.

Одноклассник обнаружился в самом конце библиотеки, где полки почти пустовали, только несколько томов сиротливо ютились на самом краю.

— Сопротивление постаралось, — он кивнул на опустевшие полки, — а когда-то тут была неплохая коллекция трудов по призыву мертвых.

— Прости, — я отвернулась к окну, — наверное, неважно, чего я там хотела. Главное, что теперь все это абсолютно зря. Ты ведь понимаешь, что Наследнице, сколь бы сильна она ни была, в одиночку никогда не сокрушить Орден. А от помощи Сопротивления мы отказались сами. Вот только одного я все равно не понимаю.

— Чего?

— Зачем нам теперь порталы?

— А ты еще не догадалась? — он посмотрел на меня, — нам нужно место, куда не сразу доберется ни Орден, ни Сопротивление.

— И ты знаешь такое?

— Восемь миров, — глухо проговорил Нао, — думаю, в одном из них мы его обнаружим.

— Они все равно будут искать. И там — найдут тоже, ты сам говорил.

— Да. Но не так быстро, как в Японии. А потом...

— Ты предлагаешь всю жизнь провести в бегах, да? — слова прозвучали горько, а к горлу подступили слезы.

Нао не ответил, просто притянул к себе и крепко обнял. Прижавшись в ответ, я изо всех сил сжала зубы, стараясь не разреветься. Согласиться на это — значит, проиграть Ордену раз и навсегда, но если бегство сможет гарантировать безопасность одноклассника, все это уже будет иметь хоть какой-то смысл. Наверное, также рассуждал и Нао, когда-то оставляя меня в уже закрывающемся портале.

— Им ведь нужна только Наследница, — я все-таки всхлипнула, — давай вернем тебя домой. Пожалуйста...

— Нет, — отрезал одноклассник, — и больше к этой теме мы не возвращаемся.

Я нехотя кивнула. Злость на этого упрямого осла затмевала радость от понимания, что одна я все-таки не останусь.

Свой первый портал я смогла открыть через месяц. Зажмурилась от слепящего сияния и попыталась убедить себя — слезы в глазах именно от него, а вовсе не от немыслимого облегчения, что наше пребывание в этом доме, кажется, вот-вот подойдет к концу.

— У тебя получилось, — потрясенно пробормотал Нао, — все, можешь закрывать.

Я исполнила просьбу, и, наверное, без сил осела бы на землю, не подхвати он меня в последний момент.

— С ним еще работать и работать.

— Знаю, — он кивнул, почти силой усаживая меня на скамью, — но ты его открыла.

— А то я не вижу!

Наверное, еще пару месяцев назад Нао огрызнулся бы в ответ, но сейчас только глубоко вздохнул:

— Ничего не хочешь рассказать?

Я уныло кивнула. Пусть не каждую ночь, но несколько раз в неделю тот самый коридор возвращался, заставляя бежать по нему от того, кого я боялась почти до истерики, но до сих пор никак не могла дать имени. Всегда один и тот же — длинный, холодный и темный, и если поначалу казалось, что он вот тут, совсем рядом — в подвалах дома, находиться в котором не было ни малейшего желания, а кошмары вызваны необходимостью в него вернуться, то эта мысль исчезла без следа, стоило, преодолев страх и крепко взявшись за руки, впервые туда спуститься.

Казалось, это пройдет со временем — слишком многое на нас свалилось. Но с каждым разом становилось только хуже. И если поначалу я кричала лишь во сне, то уже несколько раз Нао просыпался первым, сразу прижимая к себе и крепко обнимая, пока зубы не переставали стучать, а крупная дрожь не сходила на нет. Этой ночью мне удалось проснуться до того, как холодные пальцы сомкнулись на загривке, но вот сам кошмар от проницательного одноклассника скрыть так и не получилось.

— И как долго ты собиралась молчать?

— А толку? — я дернула плечом.

Нао промолчал, наверняка вспоминая, как мы, в попытке понять, что могут означать эти сны, потратили не один час, ища нужные книги в библиотеке Логмэдра. В конце концов на одной из полок однокласснику удалось обнаружить тонкую брошюрку о толковании сновидений, и даже нужное там имелось, вот только его разъяснение — неожиданные денежные перемены — никуда не годилось.

— И ничего нового?

— Нет, — я покачала головой, — ладно, давай работать.

Первое время мы настолько боялись быть обнаруженными, что старались лишний раз не покидать дома, а с наступлением темноты задергивали шторы как можно плотнее. Самые большие опасения вызывал Эриас — так и не смирившийся с вынужденным пребыванием в доме, где он когда-то не знал иного, кроме боли и мучений, дракон нередко улетал, не возвращаясь по несколько часов кряду и заставляя сходить с ума от мыслей что его, а после и нас, найти не составит никакого труда.

Но дни шли, а Сопротивление никак не давало о себе знать. Либо Нао в очередной раз оказался прав, и никому даже в голову не пришло искать нас здесь, либо наше убежище давно обнаружили, но решили не трогать до поры до времени, преследуя какие-то свои цели, либо, а вот в это верилось меньше всего, вовсе отказались от поисков.

И если о возможных действиях Сопротивления я еще худо-бедно рассуждать могла, то касательно Ордена мыслей не было вообще. Что они, особенно после рассказов "Яна Гилла", теперь знают о Наследнице и где, в первую очередь, будут вести поиски?

Так или иначе, но у каждого из них есть осведомители, которым не составит труда прочесать каждый уголок Экресса и Орилейнда вместе с разделяющим их горным массивом. А мы здесь уже почти месяц, и это означает только одно — давно следовало бы убраться в другое место.

— Смотри, — Нао ткнул пальцем в исписанную мелким почерком страницу, — этот вроде ничего.

Соваться в другие миры, как много дней назад предложил одноклассник, по понятным причинам было страшно. Страшно даже после того, когда мы, перерыв все ту же библиотеку, нашли записи Логмэдра об исследованиях иных измерений.

— Да чем он вообще занимался? — моему удивлению тогда не было предела, — не просто приносил в жертву десятки несчастных?

— И это тоже, — мрачно подтвердил одноклассник, с не меньшим изумлением рассматривая рукопись, — говорил же, этот парень был разносторонней личностью.

Говорящему с мертвыми удалось открыть проходы в шесть миров. Причем не только открыть, но и побывать, несколькими строками записав весьма скудную информацию по каждому из них. И сейчас палец Нао водил по строчкам Фолстейра, названного так, судя по всему, самим Логмэдром.

— Артана там нет, — тихо перечислял одноклассник, — а значит, и магии — тоже.

— Либо его жителям он попросту не нужен, — я пожала плечами, — что еще? Нао?

Он молчал, не отрывая взгляда от страницы.

— Ты удивишься, — наконец, произнес одноклассник, — но там до сих пор водятся драконы.

Мы, не сговариваясь, посмотрели на Эриса, растянувшегося на каменных плитах.

— Он не создавал его, — медленно начала я, — Говорящий с мертвыми попросту притащил его из другого мира.

— Судя по всему.

— Но зачем? Хотел использовать в своих целях?

— Вряд ли мы когда-нибудь это выясним. Но уже сейчас Эриас обладает немалой силой, — Нао покосился на внушительные когти, — я никогда не видел взрослых драконов, но, могу поспорить, мало кто осмеливался встретиться с ними лицом к лицу. Точнее, к морде.

— Мерзавец, — я стиснула зубы, — забрать из родного дома, притащить в место, где Эриас сможет существовать только, питаясь чьей-то магией, да к тому же мучить и морить голодом.

— Может, он не собирался ограничиваться одним. Просто не успел.

— Ты еще ему посочувствуй, — я дернула плечом.

— Даже не собирался. Но мы только что определились с дальнейшим маршрутом.

— Ты считаешь, — я сразу поняла, куда клонит одноклассник, — мы должны вернуть его?

— А ты — нет?

— Не знаю, — я снова посмотрела на дракона и обхватила себя руками, — я к нему... привязалась. К тому же если бы не Эриас, кто знает, вдруг я, вернувшись сюда, сих пор искала бы поместье Сопротивления?

Нао промолчал, и я прикусила губу, осознавая его правоту. Ему здесь не место, это говорил еще Маттиас. Когда-то я невыносимо хотела домой, так почему теперь всерьез раздумываю — а стоит ли вернуть туда Эриаса? В родном мире ему будет гораздо лучше, к тому же, магия сородичей подойдет дракону куда больше моей, пусть даже в ней и заключена сила Наследницы.

— Ты прав, — я произнесла это чуть слышно, но знала, что одноклассник все равно разберет каждое слово, — пускай будет Фолстейр.

Глава 24.

Кухню освещало лишь пламя единственной свечки, поэтому рассмотреть собственное отражение в наполненной водой кружке удавалось с трудом. Впрочем, не больно-то и хотелось. О ввалившихся глазах и глубоких тенях под ними я знала и без созерцания оного — минувшим вечером одноклассник почти силой выпроводил меня из библиотеки, отправляя в постель.

— Выспись хотя бы сегодня, — непререкаемым тоном заявил он, и я согласно закрыла глаза, почти тут же проваливаясь в непроглядную черноту.

Которая всего пару часов спустя была прервана очередным кошмаром.

Я вздохнула, отрешенно созерцая тут же разбежавшуюся по водной глади рябь. Спать больше не хотелось, будить Нао — тем более, и, покрепче обхватив кружку пальцами, я зябко передернула плечами, мысленно подготавливаясь к ночному бдению.

Губы искривила горькая усмешка. Когда-то, ещё в Японии, приступы бессонницы тоже случались, и в те времена в борьбе с ними лучше всего помогало одно средство — старая-престарая растрепанная книжка, сейчас не вспомню даже названия, но там, на её страницах, ничем не примечательный мальчишка по воле случая перенесся в книгу, и оказался единственным, кто мог спасти от разрушения пусть выдуманный, но мир. Кутаясь в одеяло, я жадно вчитывалась в каждую строчку, всей душой мечтая оказаться на его месте: быть не просто школьницей из неблагополучной семьи, а кем-то значимым, важным и нужным. Оказаться полезной пусть не для мира целиком, но хотя бы для кого-то в нем — вот чего я хотела.

Скажи мне кто-нибудь в то время, что через несколько лет выпадет такая возможность, я бы радостно воскликнула в ответ: "Что надо делать?!" И даже представить себе не могла, что со всех ног буду убегать от тех, кому эта помощь понадобилась.

Я вздохнула. Все же детские мечты редко совпадают с реальностью.

Можно просидеть так всю ночь, предаваясь не самым веселым размышлениям, или вернуться в библиотеку, где ждет никак не складывающаяся формула, или попросту накинуть на плечи куртку и выйти на свежий воздух — вдруг после удастся снова заснуть?

Ничего из этого не хотелось.

Взгляд рассеянно блуждал по кухне — пробежал по темным силуэтам шкафов, стараясь проследить каждый завиток едва различимой сейчас резьбы, скользнул по черному провалу очага, а потом замер на неплотно задернутой занавеске.

Я нахмурилась. Привычка закрывать окна шторами родилась сама по себе и была продиктована постоянным страхом быть обнаруженными. И пусть мы понимали — мало кто посреди глухого леса может заметить льющийся из окна тусклый свет (к тому же дракон во дворе и так выдавал наше убежище с головой), все равно с наступлением вечера тщательно проверяли, чтобы каждая занавеска оказывалась наглухо задернутой.

Щель была совсем крохотной, вряд ли в такую удастся что-то разглядеть, но пальцы все равно потянулись поправить толстую ткань, чуть отвели ее в сторону, я машинально кинула взгляд на улицу, а в следующую секунду в жилах застыла кровь, и я с силой вцепилась в подоконник, отказываясь верить собственным глазам.

Не слишком яркий, но вполне различимый шарик света завис прямо посреди непроглядной тьмы. И если поначалу я, оцепенев от страха, еще пыталась принять его за отражение свечи, зыбкая иллюзия рассыпалась в прах, стоило ему переместиться вправо и чуть-чуть вверх.

Тело действовало быстрее охваченного паникой сознания. Рука дернула занавеску, я резко отпрянула назад и вжалась в стену, не в силах отвести широко раскрытых глаз от плотно занавешенного окна, словно тот, кто снаружи, сможет вот-вот ворваться сюда.

Что это? Кто? И как давно находится там?

Нас обнаружили? Тогда почему до сих пор не дали о себе знать?

Кто-то просто бродит вокруг? Зачем?!

— Нао!

В комнату я влетела, как только к оцепеневшему от ужаса телу вновь вернулась способность двигаться, а одноклассник, кажется, проснулся еще до того, как пальцы с силой вцепились в его плечо.

— Что такое? — он рывком сел на кровати, — опять кошмары?

— Н-нет! То есть, да. Черт, не в этом дело! — от страха я почти ничего не соображала, — там... снаружи... Нао, там кто-то есть!

— Где? — одноклассник сжал зубы, одним движением оказываясь на ногах.

— На кухне! За окном. Я хотела поправить занавеску, выглянула наружу, и...

— И?

— Там свет. Неяркий, но вполне отчетливый. Как будто кто-то бродит вокруг дома...

— Черт, — коротко бросил Нао, на ходу натягивая штаны, — оставайся здесь,

— Еще чего!

— Ладно, — он досадливо дернул бровью, — только тихо.

На кухне Нао первым делом потушил свечу, и, не без опаски придвинувшись к окну, осторожно отвел в сторону штору.

— Никого, — спустя несколько очень долгих и томительных секунд заключил он.

— Ушел? — рискнула предположить я.

Одноклассник молча двинулся в соседнюю комнату, раздвинул занавески и пристально вгляделся в оконный переплет.

— Здесь тоже.

Восемь окон, за каждым из которых мы не обнаружили ничего, кроме темноты. На второй этаж Нао подниматься не стал, да и какой смысл, если окна в доме расположены точно одно под другим?

Свеча на кухне снова занялась неярким пламенем, а чуть подумав, Нао зажег и вторую, тут же заметив и оставленную кружку, и почти полностью истлевший огарок.

— Понятно... — он покачал головой, — кажется, именно сегодня я просил тебя как следует выспаться.

— Попробовал бы сам, — огрызнулась я, — после этих... снов.

Он промолчал, и только теперь до меня начал доходить смысл происходящего.

— Погоди... Ты что, хочешь сказать, что вот это, — не в силах поверить, я потрясла головой и кивнула в сторону занавешенного окна, — мне просто привиделось? По-твоему, я совсем идиотка?!

— Эриас.

— Что — Эриас?!

— Как думаешь, будь кто-то снаружи, он бы не заметил?

Я замерла, почти полностью обескураженная правотой одноклассника. И в самом деле, дракон не мог не почувствовать присутствия чужого, а если так — почему не предупредил, и, при нашей-то связи — никак не дал знать?

— Нао, — я упрямо сцепила зубы, — я его точно видела.

Но даже мне было понятно, насколько жалко и неуверенно это прозвучало.

— Идем, — он вздохнул, — и в этот раз постарайся заснуть.

Я не ответила, послушно двинувшись следом за одноклассником. Нао может думать что угодно, но свет за окном мне совершено точно не привиделся.

Ну и ладно. Не хочет верить — разберусь сама.

* * *

Все следующее утро мы не разговаривали. Нао до сих пор злился за совершенно бессмысленную, с его точки зрения, ночную побудку, я — что он вот так запросто может приписать мне склонность к галлюцинациям.

— Эй, — тихо спросила я у Эриаса, спустившись во двор, — здесь вчера кто-то был?

Дракон недовольно дернул хвостом. Мол, думаешь, я способен прозевать кого-бы то ни было?

— И ты туда же, — удрученно пробормотала я.

Может, и в самом деле просто померещилось?

— Все еще злишься? — спросил одноклассник, уже после обеда показываясь в библиотеке.

— Вот еще, — я поглубже забралась в кресло, не поднимая глаз.

— Я обошел вокруг дома несколько раз. И заглянул в лес.

— Один?! — я настолько опешила, что собственные обиды на какой-то короткий миг почти отступили, — совсем ненормальный?!

— Нет. С Эриасом.

— Ну ладно, — проворчала я, уже успокаиваясь, — и какого черта тебя туда понесло?

— Можно подумать, ты не знаешь, — Нао опустился на подлокотник кресла, — Айрин, помнишь траву? Ну, ту, что растет в лесу?

— Сухая и ломкая, почти как солома, — кивнула я, уже понимая, куда клонит одноклассник.

— Так вот, она даже не примята. Сейчас мы с Эриасом порядком ее вытоптали, но до этого — ни один стебелек даже не потревожен. Либо твой ночной гость летал по воздуху, либо...

— Его вовсе не было, — глухо заключила я. Смотреть на Нао по-прежнему не хотелось.

— Послушай, — он сжал мое плечо, — я понимаю, сколько всего на тебя свалилось. И, думаешь, не вижу, как ты устаешь? К тому же эти кошмары...

— Вот только не надо сочувствия, — я помотала головой, — наверное, мне и в самом деле просто привиделось.

— Извини.

— Брось, — я отвернулась, — прогуляемся?

Уже во дворе я украдкой кинула взгляд в сторону леса. Нет, отсюда ничего не видно. Да если и удалось бы, то что именно разглядывать? Вытоптанную драконом и одноклассником траву?

— Как дела с формулой? Получается?

— Что? — погруженная в свои мысли, я не сразу сообразила, что Нао вот уже какое-то время терпеливо ждет ответа, — а, ты про это. Не очень.

С координатами перемещения дела и в самом деле обстояли неважно. То есть, они у нас были — в записях Говорящего с мертвыми царил идеальный порядок, но связать их формулой с конечной точкой все никак не получалось. Цепочка выкладок была длинной, сложной, и при более тщательной проверке раз за разом рассыпалась в прах.

— Может, мы зря замахнулись сразу так далеко? Для первого раза достаточно и...

— Нет, — я дернула плечом, — ему же удалось.

— Вот только не нужно сравнивать себя с Логмэдром.

— Еще не хватало. Просто... я справлюсь, ладно?

— Как хочешь, — теперь пришла очередь одноклассника пожать плечами, — но если мы задержимся здесь еще на какое-то время...

— Без тебя знаю, — угроза быть обнаруженными пусть и перестала быть столь явной, никуда не делась, — дай мне еще пять дней.

— Хорошо. Но после этого обещай рассмотреть и... другие варианты.

Я поморщилась, понимая, что он имеет в виду. Совсем рядом — если такое понятие применимо к другому миру — располагались еще два, похожие друг на друга, словно близнецы. Почти целиком покрытые льдом, холодные, мрачные, неприветливые и полностью лишенные магии. Каждый из них Логмэдр в свое время пометил как "пустые" и к записям о них больше не возвращался. Стоило ли говорить, что туда мы стремились попасть в последнюю очередь?

— Обещаю.

Остаток дня прошел в бессильных попытках привести вычисления хоть к какому-то подобию знаменателя. На этот раз формула сложилась идеально, и я почти ощутила скрытое ликование, но очередная проверка свела на нет три часа напряженных усилий.

— Черт возьми, — зло пробормотала я, сминая в кулаке бесполезный лист, — ну что я делаю не так?

В голове всплыли строчки из записей Говорящего с мертвыми. "Миров существует великое множество. Все они находятся в бесконечном пространстве и так или иначе должны подчиняться одним и тем же законам природы и мировым постоянным — земное тяготение, ночь и день, рождение и смерть. Разниться могут только мелочи — язык, религия, наличие или отсутствие магии. У каждого из них есть определенные координаты, узнать и высчитать которые не так-то просто, но мне удалось проложить путь к некоторым из них..."

Вот они, начальные координаты, записаны четким и аккуратным почерком. И вот, чуть ниже — конечная точка. Нужно всего лишь проложить между ними путь. Ну почему мне никак не удается это сделать?

Спать я в этот вечер отправлялась с тяжелым сердцем. Никак не удавалось избавиться от мысли: ответ вот он, почти на поверхности, я уже не раз смотрела на него, но не видела главного — того самого, что поможет понять, где же именно закралась ошибка.

К тому же не давало покоя еще одно.

Я с трудом дождалась, пока дыхание Нао станет ровным и размеренным, и лишь тогда бесшумно выскользнула из комнаты. Может быть, я напрасно теряю время и стоит вернуться обратно, не заниматься глупостями, и, в самом деле, как следует выспаться, но сознание упорно не давало забыть о произошедшем вчера, проставить рядом с ним галочку "показалось" и перенести в разряд ничего не значащих и уже прошедших событий.

И пусть я была почти уверена, что за окном не окажется ничего и никого, чтобы отвести в сторону плотно задернутую штору потребовалась немалая храбрость. Впрочем, чтобы не дать себе отскочить от окна, едва завидев за ним вчерашний свет — тоже.

Сердце колотилось как сумасшедшее, пока я, замерев на месте и даже боясь дышать вцепилась взглядом в чуть рассеивающий ночную тьму шарик. Значит, мне не показалось и не привиделось. Ночной гость, кем бы он ни был, действительно существует. А еще, откуда-то я знала это совершенно точно, если сейчас отправлюсь будить Нао, за окном вновь никого не окажется.

Наверное, нужно быть сумасшедшей, чтобы всерьез раздумывать над тем, что я собираюсь проделать. Поэтому лучше вообще не задумываться. А изо всех сил сжать зубы, потому что страшно, и еще как, мимоходом отметить, что какая-то одежда на мне все же есть, а потом, пусть ноги и трясутся мелкой дрожью, заставить их сделать первый шаг в сторону выхода.

Зубы застучали, стоило только, перешагнув порог, окунуться в стылый ночной воздух. Мысль вернуться за курткой промелькнула и тут же исчезла, вызвав нервный смешок. Я, вполне может статься, сейчас нетвердыми ногами иду навстречу собственной смерти — и при этом всерьез опасаюсь замерзнуть?

Свет был виден со стороны кухни, значит, нужно обогнуть дом. Я сделала очередной шаг, и взгляд выхватил неподвижный силуэт растянувшегося на каменных плитах дракона.

— Эриас, — тихо позвала я, — идем со мной.

Никакой реакции. В чем дело? Он же спит настолько чутко, что пройти мимо совершенно невозможно, мы проверяли. А теперь не реагирует даже на голос.

— Эриас!

И тут до меня дошло, почему дракон не заметил вчерашней — да и только вчерашней ли? — ночью визит ночного гостя. Он заснул не сам, его попросту усыпили. А вслед за этой мыслью пришла следующая, сковавшая тело судорогой озноба. Если это существо способно воздействовать на дракона, то что против него могу сделать я?

Нужно бежать. Немедленно и без оглядки. Вернуться в дом, разбудить Нао, пусть он злится сколько угодно, даже кричит, но пусть проверит каждое окно и там опять никого не окажется, ну пожалуйста!

— Не бойся. Он и в самом деле всего лишь спит.

Сердце пропустило удар, и я с ужасом поняла, что не могу пошевелиться. Вот только полная неподвижность на этот раз никак не была связана с использованием заклинания. Меня парализовало собственной паникой.

— К-кто ты?

Каждый звук из пересохшего горла выталкивался с трудом, да и заставить себя произнести эти слова пришлось с немалым усилием.

— Вреда тебе я не причиню.

Голос раздавался из-за спины, но повернуться, чтобы увидеть его обладателя я по-прежнему была не в силах. И пусть в последнее заявление не очень-то верилось, зато на смену бессилию пришла злость. Я уже давно не маленькая девочка, которую когда-то обманом заманили в портал, а потом и вовсе заставили плясать под чужую дудку. За спиной совершенно точно не друг, и бездействие сделает только хуже. Так почему я по-прежнему стою как истукан и не могу заставить себя даже шевельнуться?

Пальцы сами сжались в кулаки, и следующую фразу я произнесла сквозь крепко стиснутые зубы:

— И давно ты здесь... ошиваешься?

Невидимый собеседник промолчал, а я наконец-то нашла в себе силы развернуться. И тут же удивленно уставилась в пустоту.

— Ты... ты где?

— Если тебе так проще — здесь, — перед глазами возник тот самый шар, заставив в страхе отпрянуть назад.

— Не знаю, — честно призналась я, во все глаза рассматривая "пришельца" и с удивлением понимая, что паника пусть и постепенно, но сходит на нет. Может быть, пришло понимание — захоти мой гость причинить вред, сделал бы это давно. А может, я просто устала бояться.

Шар дрогнул, подернулся рябью и исчез, а в следующую секунду я опять шарахнулась в сторону, не в силах отвести взгляда от очередной иллюзии — мужчина, среднего роста, совершенно обычного телосложения, да и все в нем, начиная от черт лица и заканчивая простым одеянием казалось неприметным и невыразительным. Пройдешь мимо подобного на улице — и не запомнишь, что видел.

— Да кто ты такой?!

— Долго объяснять, Наследница, — ночной гость совершенно по-человечески дернул уголком рта и кивнул в сторону скамьи, — поэтому лучше тебе присесть.

Удивляться, судя по всему, я тоже устала, поэтому просто кивнула, занимая предложенное место.

— Ты когда-нибудь слышала о Надзирателях?

— Нет, — я нахмурилась, напрягая память, но слово оставалось просто словом, не рождая никаких ассоциаций.

— Неудивительно. Информации о нас мало, и по большей части в закрытых архивах.

— Так значит ты — Надзиратель?

— Именно.

— И за чем вы... — я потерла лоб, — надзираете?

— За балансом. Или равновесием. Как тебе больше нравится.

— Равновесием... — задумчиво повторила я, — между кем? Или чем?

— Между мирами.

— Чего?! — я вскочила на ноги, растерянно уставившись на своего собеседника, — так ты... ты...

— Да. К Эмедриллу я имею отношение лишь косвенное.

— С ума сойти, — я потрясенно опустилась на скамью, — и зачем ты здесь?

— Ты наверняка уже знаешь, что миров существует великое множество, — начал Надзиратель, — какие-то из них наделены магией, какие-то — нет.

— Да, — я все еще растерянно кивнула, — в своих записях Говорящий с мертвыми об этом упоминал.

— И все они, — продолжил ночной гость, — должны, нет, обязаны находиться в определенном балансе сил.

— Почему? — не поняла я.

— Закон равновесия, — он пожал плечами, — так было и так будет всегда. Ничто ниоткуда не берется и никуда бесследно уйти не может.

— Как это?

— Если в одном из миров баланс магических сил резко изменится, — терпеливо пояснил Надзиратель, — в другом это может привести к необратимым последствиям.

— Ну хорошо, — я потерла гудящую от напряжения голову, — и причем здесь я?

— Баланс в Эмедрилле вот-вот возрастет до невообразимых пределов.

— Это связано... — тихо проговорила я, начиная что-то понимать, — с Наследницей?

— Да. Ее появление оказалось для Надзирателей полной неожиданностью.

— Где ж вы были раньше, — с горечью спросила я, — тогда, шестнадцать, нет, уже семнадцать лет назад?

— Я все расскажу, если обещаешь выслушать и не делать поспешных выводов.

— Валяй, — я криво усмехнулась, — как будто у меня есть выбор.

— Эмедрилл, — ночной гость помолчал, словно собираясь с мыслями, — изначально был наделен силой куда большей, чем любой другой мир. Магия присутствовала в теле каждого его жителя, и с легкостью давалась даже маленьким...

— Погоди, — я помотала головой, — почему каждого? Женщины ведь...

— Изначально считались куда более способными магами.

— Н-но... — я уже ничего не понимала, — как получилось, что магия в них исчезла бесследно?

— Их сила явилась первым фактором, пошатнувшим баланс этого мира.

— Да что с ней было не так? — растерянно спросила я.

— Попытайся ответить сама, — мягко отозвался мой собеседник.

Ответ пришел неожиданно быстро, и я с силой прикусила губу.

— Тогда... во время схватки с рукокрылами...

— Правильно. Вспомни, что ты чувствовала.

— Злость. Ненависть. Как будто что-то жуткое и страшное вот-вот сорвется с цепи...

— Теперь понимаешь?

— Но... — я обхватила себя руками, — такое было всего раз!

И тут же осеклась, вспомнив тренировки в штабе Сопротивления, а еще — свое сожаление по поводу того, что на части разлетается только солома от манекенов.

— Так подобное происходило с... каждой?

— Только в моменты сильных эмоциональных всплесков. Мы не могли так рисковать, — Надзиратель пожал плечом, а я почувствовала, как тело охватило волной озноба.

— Так это вы отняли у женщин способность к магии? Вы... вы же просто... чудовища!

— В день, когда ты расправилась с рукокрылами, огромный район соседнего мира оказался затоплен небывалыми ливнями.

— Много людей погибло? — тихо спросила я.

— Да, — он не стал уточнять, сколько именно, а мне не хватало решимости спросить.

— Но почему мужчины не испытывали... подобного?

— Они не были столь сильны, — просто ответил Надзиратель.

Повисло молчание. В голове крутились тысячи вопросов, но облечь их в слова никак не удавалось, а сидящий рядом, кажется, решил дать мне время разобраться в собственных мыслях.

— Об этом нигде не упоминается, — наконец удалось выдавить мне, — каждый житель этого мира считает, что женщины с рождения не способны к магии. Я прочитала уйму книг, но ни в одной...

— Это очень давние времена. Настолько, что упоминаний попросту не осталось.

— Рассказывай дальше, — глухо попросила я, не в силах больше молчать.

— Когда магии лишилась сильнейшая часть Эмедрилла, — послушно продолжил собеседник, — равновесие, пусть и не сразу, удалось восстановить, но через несколько сотен лет...

— Дай угадаю, — мрачно перебила я, — мужчины достигли невероятных высот в изучении магии. И вы вновь начали волноваться.

— Да, — коротко отозвался он.

— Артан. Это тоже ваша работа?

— Ты очень догадлива, Наследница.

И вот теперь пришла злость. Нет, вряд ли настолько сильная, чтобы еще парочка миров оказалась затопленной, в руинах после землетрясения или превратилась в пустыню от засухи, но вполне достаточная, чтобы Надзиратель кинул тревожный взгляд на мое лицо.

Но мне было наплевать на реакцию ночного гостя. Перед глазами встал Финиан, чью женщину убили маги Орилейнда, Мертвый лес, земля которого хранила в себе так и не разложившиеся останки нескольких тысяч человек, Ивар, Лигия, Эйден и Хесс, чьих близких отняла эта бессмысленная битва, разрушенный лагерь добытчиков и умирающий Коул, отец Эгиль и охваченный огнем двор монастыря.

— Вы... вы хоть понимаете... — я изо всех сил сжала зубы, чтобы не заорать в голос, — что, стремясь принести ваше хваленое равновесие в этот мир, просто раскололи его на две части, погрузив в долгое, кровопролитное и беспощадное противостояние?

— Нет, — голос Надзирателя был тверд, — мы не разжигали войны. Люди сами ввязались в нее, не сумев и не желая делить и делиться.

— Но вы ведь могли, — процедила я, — могли сделать так, чтобы этого не случилось.

Тот покачал головой.

— Мы не вмешиваемся в дела людей. К тому же, если решить за них все проблемы — чем займутся они?

— Придумали бы, — все еще злясь, проговорила я, — а то, что сделали вы... отвратительно.

Между нами вновь воцарилось молчание. Холодное. Колючее. Неуютное. И пусть злость не отпускала до сих пор, я начинала понимать, что Надзиратель по-своему прав. В самом деле — что когда-то помешало Экрессу и Орилейнду разделить артан так, чтобы хватило на всех?

Жадность. Алчность. Стремление наживы.

— Вы... вы все про меня знаете, да? — наконец выдавила я.

— Достаточно, — Надзиратель чуть дернул плечом, словно пытаясь сказать — такая работа, — готова слушать дальше?

— Да, — я нехотя кивнула, — только один вопрос, — почему вы точно также не поступили с мужчинами? Ведь куда проще было отнять магию и у них, не заключая ее в артане.

— В этом случае баланс сил неуклонно сместился бы к нулю.

— Баланс... Равновесие... — пробормотала я, — вы вообще способны думать хоть о чем-то другом?

Ночной гость промолчал, а я почувствовала себя полной идиоткой, которая не может понять простейшего объяснения, к тому же, складывая два и два каждый раз получает восемь.

— Как много ты знаешь о Наследнике?

— Его стремился создать очень выдающийся маг Орилейнда, чтобы навсегда стереть Экресс с лица этого мира. И почти преуспел, вот только... родилась девочка.

— Ты уже поняла, почему?

— Нет, — я недоуменно уставила на Надзирателя.

— Эллин — так его звали, как и почти каждый в этом мире, не мог знать, что и женщины когда-то тоже были наделены магией. Поэтому просто не рассматривал варианта, что ребенок, в котором сосредоточена такая сила, может оказаться... тобой.

— Вот как? — я нахмурилась, — думаю, он был порядком удивлен.

— Он был в гневе. Дальнейшее ты знаешь.

— Почему вы не вмешались уже тогда? — тихо спросила я, — Наследницы бы не было, а моя мать и Лингвар не погибли бы совершено зря.

— Сам факт существования Наследницы вовсе не мешал равновесию, — также негромко отозвался Надзиратель, — но вот то, что с ней собирались проделать, и собираются до сих пор...

— Ритуал, — голос звучал глухо, — я права, да?

— Да. Позволить ему свершиться мы не могли.

— Как же вам повезло! — во мне снова начала скапливаться злость, — конечно, что такое смерть двоих людей по сравнению с вашим гребаным равновесием! А потом Наследница и вовсе исчезла, и вы вздохнули свободно, да? Ведь там, в мире, лишенном магии, не было почти никаких шансов что она когда-то сможет узнать, для чего была рождена и кем является на самом деле! Наверняка вы присматривали за мной, так, краем глаза, на всякий случай, вот только какого черта не вмешались, когда Орден заманил меня сюда?!

— Ты вполне справлялась собственными силами.

— Собственными силами?! — вот теперь я почти задыхалась от гнева, — да вы хоть знаете, что родители Нао до недавних пор всерьез считали его погибшим под колесами автомобиля?! А сколько людей отдали жизнь, чтобы... да конечно, знаете, вы ведь все и всегда знаете, правда? Вот только не считаете нужным вмешаться, пока это не угрожает вашим чертовым балансу и равновесию!

— Я понимаю твою злость, — ровным тоном проговорил Надзиратель, — и ты вправе нас осуждать.

— Конечно, сидеть на лавочке и рассуждать о моих правах — что может быть проще! — мне уже было плевать, что обо мне подумают, — скажи только одно! Почему вы заявились теперь, столько лет спустя?!

— Мы вплотную подошли к цели нашего разговора, — голос ночного гостя оставался столь же бесстрастным, — и причине, по которой мне пришлось оказаться здесь. Ритуал, способный пошатнуть равновесие, вот-вот будет приведен в исполнение.

— Что?! — я поперхнулась воздухом, на один короткий миг словно забыв, как дышать, — но... к-как? Я ведь здесь!

— Ты ведь не думала, что сможешь скрываться вечно?

— Н-нет, — я растерянно покачала головой, — и мы вот-вот собирались...

— На твои поиски были брошены лучшие маги Ордена и Сопротивления. Поэтому... произошедшее было только вопросом времени.

— Что произошло? — спросила я, чувствуя, как в груди все замирает.

— Ордену удалось обнаружить штаб Сопротивления. Вот только тебя там уже не было.

— Нет! — страх и ужас раскаленным огнем пронеслись по венам, — Л-Лигия... Ивар... Маттиас... в-все... они... они...

Произнести это вслух никак не получалось, но Надзиратель понял.

— Они живы.

— Где они?! — я изо всех сил вцепилась в его руку, — да говори же!

— В замке, принадлежащем Ордену.

— Они ведь сильные маги, — потрясенно прошептала я, — почему...

— В этот раз Орден оказался сильнее.

Меня затрясло.

— И когда ты собирался мне об этом сказать? А если бы я вчера не увидела свет? А сегодня и впрямь решила, что мне просто почудилось?!

— В первый раз я появился здесь только прошлой ночью. Вот только выходить на контакт, не будучи уверенным, что разговор действительно необходим, не собирался.

— Убедился? — съязвила я.

— Да, — не обратил внимания на колкость Надзиратель, — за минувшие сутки много чего произошло. Но ты не должна была увидеть меня вчера.

— Почему тогда увидела?

— Мы не можем уследить за всем, а твои кошмары...

Кажется, изумиться еще сильнее попросту невозможно, но мне с лихвой это удалось.

— Эти сны... Тоже ваших рук дело?

— Нет. Ордена.

— Рассказывай, — почти простонала я, утыкаясь лбом в сомкнутые ладони, — иначе я сейчас просто сойду с ума.

— Для создания Наследника Орден использовал очень сильную и очень древнюю магию. Еще с тех времен, когда мощь мага не ограничивалась силой камня. Можешь представить, сколько артана потребовалось для того, чтобы осуществить задуманное.

— Целая уйма, — протянула я.

— Да. Причем концентрация его достигла таких величин, что твое тело до сих пор реагирует на любое взаимодействие с артаном.

— Так вот почему...

— Как только ты прикасаешься к камню, происходит мощнейший всплеск магии, отследить который не составит большого труда.

— Причем здесь мои сны? — нетерпеливо перебила я. Сопротивление по моей вине находится где-то в подвалах Ордена, а я сижу на лавочке и рассуждаю о принципах работы заклинаний!

— Я всего лишь даю представление о задействованном уровне силы. Что, в свою очередь, не могло не оставить связи, между тобой и теми, кто тебя... создал.

— Ты про Орден? — последнее слово резануло слух, и я поежилась.

— Да. Между вами всегда существовала связь. Почти незаметная, очень слабая и неустойчивая, но ее наличие никак нельзя опровергнуть.

— Ты хочешь сказать, что они попросту влезли мне в голову?

— Все не так просто. Если бы Ордену это удалось, нашего разговора сейчас бы просто не было.

Что было бы в этом случае я спрашивать не стала, поэтому просто глубоко вздохнула и продолжила слушать.

— Орден искал тебя шестнадцать лет. Как ты можешь догадаться, используя все доступные способы. В том числе и эту связь. И ее удалось сделать более-менее стабильной, как только ты оказалась в доме Говорящего с мертвыми.

— Почему? — потрясенно пробормотала я.

— Ты вряд ли чувствуешь, но эмоциональный фон этого места далек от идеала.

— Чувствую, — я опять поежилась, — мне тяжело здесь находиться с первого же дня. Но как это связано?

— Для осуществления тех или иных целей Орден часто использует те же методы, что и хозяин этого дома.

— Человеческие жертвы? — тихим голосом уточнила я.

— Именно. Все барьеры, через которые им не удавалось пробиться, ослабли, стоило только тебе оказаться в месте, по общему фону очень близкому к фону замка Ордена. Его маги пытались раз за разом завладеть твоим сознанием, перенося в подвалы, где когда-то держали и твою мать, но всякий раз тебе удавалось вырваться и ускользнуть. Вот только каждый раз, пусть и по крохотным кусочкам, но ты выдавала свое местоположение.

— То есть, — я испуганно огляделась, как будто члены Ордена вот-вот выйдут из леса, взяв дом в плотное кольцо, — теперь они знают, где меня искать?

— Да. Именно поэтому я здесь.

— Погоди, — я помотала головой, — так это не Сопротивление выдало наше укрытие?

— Нет. Оно ему до сих пор неизвестно.

Я недоуменно взглянула в лицо ночного гостя.

— Не понимаю. Как пленение моих друзей связано с тем, что Орден вот-вот окажется здесь?

— Обыскивая поместье, Орден наткнулся на документ, который кардинально изменил его планы.

— Записи Эйдена, — похолодела я, — так ритуал, о котором ты говорил...

— Да. Вовсе не тот, что Орден планировал провести в самом начале.

— Святые Хранители... — у меня закружилась голова, — Наследница нужна им вовсе не для того, чтобы забрать ее силу. Они хотят разорвать всякую связь с артаном, чтобы в итоге добиться того, чего и хотели — раз и навсегда расправиться с Экрессом.

— Ты очень умна, — склонил голову Надзиратель, но мне было не до его похвал.

— Скажи, — в горле пересохло и как будто царапало острыми колючими шипами, поэтому каждое слово приходилось выталкивать с трудом, — ты ведь наверняка знаешь... Сопротивление... Они планировали сами привести в исполнение этот ритуал?

— В данном случае это не имеет знач...

— Имеет! — выкрикнула я, — имеет, черт тебя раздери!

— Нет, — нехотя отозвался мой собеседник, — маг, которому удалось вывести формулу, понял, к каким последствиям она может привести. Он хотел уничтожить все записи, но ты пропала на следующий день. Все силы и время уходили на поиски, он отложил листок в сторону, а потом и вовсе забыл.

— Н-не... не может быть, — я с силой прикусила губу, чтобы не разреветься, — Эйден... какие же мы идиоты...

Надзиратель молчал, давая мне время прийти в себя.

— Зачем ты здесь? — наконец, глухо спросила я, — баланс сил вот-вот пошатнется. Что нужно, чтобы все исправить? Закончить то, на что вы не решились тогда? Раз и навсегда избавиться от Наследницы?

— Ты даже не подозреваешь, сколь огромная сила заложена в твоем теле. Ее бесследное исчезновение не пройдет даром ни для этого мира, ни для какого-либо еще.

Кто бы знал, как мне все это надоело...

— Опять равновесие, да? — устало спросила я.

— Именно, Наследница.

— Ну и чего ты хочешь от меня? Возьми еще парочку подобных тебе, отправляйтесь к замку Ордена, несколькими словами разберите его на мелкие кирпичики, а всех членов лишите магии. Вряд ли ваш хваленый баланс пострадает.

— Это не решит проблемы. Формулу уже не скрыть, а соблазн обрести ничем не ограниченную силу слишком велик. Рано или поздно найдется кто-то, желающий привести ритуал в исполнение.

— Тогда зачем ты пришел?

— Забрать тебя туда, где не найдет никто.

Не знаю, какого ответа я ожидала, но уж точно не этого. Именно поэтому ошарашенно уставилась на Надзирателя, не в силах произнести ни слова.

— Мир, в который невозможно попасть с помощью портала. Закрытый, отрезанный от общего пространства и абсолютно для тебя безопасный.

— Значит, в тюрьму, да? — горько усмехнулась я.

— Разве не этого вы, — кивок в сторону дома, — хотели? Там Наследницу не найдет никто, а значит, больше не будет нужды вечно скрываться от возможной погони.

Я долго молчала, уставившись в одну точку. Информации было слишком много, чтобы она вот так сразу уложилась в голове. Да что там, мир в очередной раз переворачивался с ног на голову, стоило только представить — где-то, там, куда простым смертным ход заказан, кучка помешанных на равновесии типов следит за каждым из них, направляя, корректируя, а то и вовсе меняя судьбы, стоит только чаше весов слишком сильно качнуться в ту или иную сторону.

— Что будет с ним? — взгляд остановился на спящем Эриасе.

— Дракону здесь не место. Он отправится со мной.

— В Фолстейр?

— Там его дом.

— Именно этого мы и хотели, — тихо отозвалась я, — только никак не удавалось составить формулу перехода.

— Этот мир из-за сохранившихся в нем драконов имел очень большую ценность для Говорящего с мертвыми. К тому же Логмэдр не опускал возможности, что однажды его записи попадут в чужие руки. Именно поэтому изменил несколько символов в конечных координатах.

— Как же все просто, — потрясенно пробормотала я, а в следующий миг недоуменно вскинула голову, — подожди... а что будет с Сопротивлением?!

Надзиратель посмотрел на меня ничего не выражающим взглядом.

— Не знаю. Зависит от того, что решит Орден.

— Подожди! — я вскочила со скамьи, — это неправильно! Мы не можем бросить их там! Они ведь оказались в плену только по моей вине!

— Мы не имеем привычки вмешиваться в дела людей.

— Да вы только тем и занимаетесь! Неужели еще не поняли?!

— Это не одно и то же, — лицо ночного гостя оставалось все столь же бесстрастным.

— Все равно! Я не сдвинусь с места, пока Сопротивление находится в замке Ордена!

— Ты переоцениваешь свои силы.

— Заставите, да?! Переместите силой?! Конечно, вы ведь все и всегда решаете за всех!

— Успокойся, Наследница.

Как ни странно, но ровный голос Надзирателя, выводивший из себя своим равнодушием, в этот раз подействовал. Я обессиленно опустилась на скамью и до боли в пальцах стиснула ее край.

— Пожалуйста... Я сделаю все, что хотите.

— Нельзя разбрасываться такими словами, Айрин, — в первый раз за весь разговор обратился ко мне по имени ночной гость.

— Даже не думала, — я помотала головой, — но там мои друзья, и я действительно...

— Тебе придется все сделать самой. Но я помогу.

— Спасибо, — еле слышно отозвалась я, — что взамен?

— Ты станешь одной из нас.

Мне послышалось?

В который уже раз за эту ночь я вскинула ошарашенный взгляд на Надзирателя.

— Такое возможно?

— При тех силах, что ты таишь в себе — да.

На душе вдруг стало тяжело. А еще — горько и больно. Возникло ощущение, что меня коварно обвели вокруг пальца. Заставили играть по чужим правилам и на чужом поле. Задали условия, при которых я могла поступить только так и не так иначе. И в итоге — все равно добились своего. Того, чего хотели изначально.

Но, кажется, у меня нет выбора. Хотя нет, какие глупости, выбор есть всегда.

— Я согласна. Но у меня тоже есть условие.

— Слушаю тебя, Наследница.

— Ты вернешь домой Нао. И все ему объяснишь, — я закусила губу, — там ведь сейчас безопасно?

— Да. Орден знал, что ты не настолько глупа, чтобы прятаться в своем мире.

— Ты сделаешь это?

— Прямо сейчас. Хочешь попрощаться?

— Нет, — я покачала головой, чувствуя, как горячо становится глазам, — только скажи... Как это будет?

— Сейчас он спит. Очнется у себя дома. Родители будут уверены, что буквально этим утром он вернулся с учебы по обмену.

— Хорошо, — я кивнула, чувствуя, что слезы все-таки катятся по щекам, — но расскажи ему все. Ты обещал.

Нао, я сама заварила эту кашу. Мне и расхлебывать. Не знаю, чего мне, пусть и с помощью Надзирателя, будет стоить разобраться с Орденом и помочь Сопротивлению. Зато совершенно точно знаю другое — отдавая тебе тот амулет, меньше всего я хотела, чтобы он когда-нибудь сработал. И сейчас, когда такой шанс появился, я не могу его упустить. Ты будешь злиться, знаю. Но потом, пусть не сразу, очень надеюсь, поймешь. А когда-нибудь, может быть, и вовсе сможешь простить.

— Не тяни, — я отвернулась, — это долго?

— Несколько минут. В вашем мире время течет по-иному.

Он, и в самом деле, вернулся достаточно быстро. Я только-только успела смахнуть слезы, чтобы увидеть, как просыпается Эриас. Дракон широко зевнул, и я не выдержала — все-таки разревелась, обняв его за шею.

— Ты еще можешь отказаться, Наследница.

Я поспешно вытерла глаза, проигнорировав предложение.

— Он отправится со мной?

— Да, — Надзиратель кивнул, — с ним тебе будет легче. Готова?

Я еще раз посмотрела на дом, который ненавидела всей душой, но в котором всегда рядом был одноклассник. Вспомнила штаб Сопротивления, где впервые поняла, что и в этом мире тоже могут быть друзья. Которые у меня, как оказывается, все-таки есть, и которым сейчас нужна моя помощь. И пусть ставка за их спасение так высока, я вряд ли смогу спокойно жить дальше, зная, что хотя бы не попыталась помочь.

Я еще раз вытерла глаза. Надеюсь, в последний раз.

— Готова.

Глава 25.

— Значит, здесь? — тихо спросила я.

Надзиратель кивнул.

— Твоя мать и Лингвар унесли тебя отсюда семнадцать лет назад.

В занимающемся рассвете громада замка казалась расплывчатым черным пятном, неровным и мрачным, и на секунду показалось, что оттуда прямо на меня смотрят глаза членов Ордена, внимательно и чуть изумленно, словно не в силах поверить, что Наследница, которую искали столь долго и тщательно сама заявилась по их душу. Впрочем, стоило чуть сощуриться, и иллюзия развеялась. Пятно превратилось в очертания здания — и в самом деле, огромного, с темными провалами узких окон, неровной линией зубчатых стен и башней, настолько высокой, что пришлось запрокинуть голову, чтобы увидеть ее макушку. Справа замок окружал высокий и густой лес, левой стеной он упирался в отвесный утес, и даже отсюда были слышны звуки волн, равномерно бьющихся о камни.

Орден выбрал идеальное место для укрытия. Подобраться незаметно практически невозможно.

— Ты знаешь, где их держат?

— Да.

— И где же? — нетерпеливо поторопила я, когда Надзиратель замолчал.

— В подземельях.

Пробежавшую по телу ледяную дрожь сдержать не удалось, когда до меня дошло — чтобы найти друзей, нужно добровольно пойти туда, где я сейчас боялась оказаться больше всего, откуда целый месяц удирала со всех ног, не понимая, что это кошмарная иллюзия, вреда от которой лишь бешеное сердцебиение да бессонная ночь, а страшные пальцы, почти сомкнувшиеся на загривке, исчезнут и останутся там, стоит открыть глаза, рывком садясь на постели.

Впрочем, иллюзии вот-вот были готовы обернуться реальностью.

— Боишься? — безошибочно угадал мое настроение Надзиратель.

Я пожала плечами.

— Там мои друзья.

— Никак не могу понять, — покачал головой мой собеседник. — Ты либо слишком смелая, либо слишком глупая.

Я промолчала, а Эриас беспокойно заворочался, дернув хвостом.

— Что дальше?

— Вокруг замка барьер. Чувствуешь?

Я прислушалась к себе и покачала головой.

— Правильно. Заклинание сплетено столь искусно, что не создает фона. Поэтому уловить магию подобного уровня очень сложно.

— И как его снять? — Я прищурилась, еще раз пробуя обнаружить преграду. Бесполезно. С тем же успехом можно пытаться потрогать воздух.

— Я сделаю это через несколько минут. Но дальше тебе придется справляться самой.

— Что ж, спасибо и на этом, — я дернула плечом и вдруг не выдержала. — Слушай, ты ведь даже не щелчком пальцев, а просто по мановению мысли можешь сделать так, чтобы эти мерзавцы всю ночь проспали крепким сном не открывая глаз, даже если их замок начнут разбирать по кирпичику! Или вообще упали замертво! Так какого черта...

— Мы не вмешиваемся в...

— Вот только не надо опять сказок! Они ничего не стоят с того самого момента, как ты согласился помочь! Неужели сам не видишь?!

— Степень вмешательства имеет очень большое значение, — Надзиратель даже не кинул взгляда на мои сжатые кулаки и побелевшее от злости лицо. — Если продолжишь в подобном тоне, у меня останется только один выход.

— Что, отдашь им? — Я мотнула головой в сторону замка.

— Отправлю туда, куда и намеревался с самого начала.

Я тут же притихла, как-то сразу понимая, что вот сейчас он не шутит и не угрожает, а, и в самом, деле закинет на плечо глупую и неуправляемую девчонку, которая оказалась Наследницей по нелепой и досадной ошибке, унесет подальше от замка Ордена и спрячет так далеко, что ее драгоценной шкуре не будет угрожать ничего, кроме скуки.

Нет, на плечо закидывать вряд ли будет. Но суть от этого не меняется.

— Я уберу барьер. На время. — Как ни в чем не бывало продолжил мой собеседник. — И еще одно. Как только почувствую, что твоей жизни угрожает реальная опасность, мне не останется ничего иного, как забрать тебя отсюда без промедления.

— Поняла, — я кивнула, все еще злясь. — Что ж, валяй.

Ничего не произошло, и через несколько секунд я вопросительно подняла брови.

— Чего ты тянешь? Опять боишься нарушить свое хваленое равновесие?

— Барьера уже нет.

— Как — нет? — Я ошеломленно уставилась в пустоту. — Но я... я даже ничего не почувствовала.

— С восточной стороны замка в ограждении имеется щель, — проигнорировал меня Надзиратель. — Недостаточно широкая, чтобы туда пролез взрослый человек, но ты вполне сможешь протиснуться. И еще одно.

— Что? — Нетерпеливо спросила я, но Надзиратель, не сказав ни слова, вложил мне в руку небольшой предмет, разглядев который, я почувствовала, что глазам вот-вот снова станет горячо.

— Он захотел вернуть. "У них сейчас на счету будет каждый камень, верно?" — процитировал Надзиратель и исчез, оставив меня в полном одиночестве.

Хотя почему в одиночестве? Эриас все также недовольно бил хвостом по земле и тихо шипел, а я на несколько долгих минут застыла столбом, не в силах отвести взгляда от амулета одноклассника.

— Спасибо, — тихо пробормотала я и повернулась к дракону. — Придется тебе пока подождать. Не выдавай себя и не улетай, ладно?

Сейчас дракон только привлечет внимание. Я позову его, если станет совсем плохо. Уж не знаю, что там Наздиратель имел в виду, когда говорил про реальную опасность — может, по его меркам она настанет, когда я буду привязана к алтарю, а крови в теле останется ровно та капля, после потери которой неизбежно наступает смерть. Или буду лететь с вон той высоченной башни, и от столкновения меня будут отделять считанные мгновения...

— Жди здесь, — напоследок шепнула я Эриасу.

Каждый шаг давался с трудом, и только мысль о том, что пока я тут раздумываю, с Сопротивлением могут сделать все, что угодно, заставляла идти вперед. И все же в считанных метрах от стены пришлось остановиться, прикидывая, в какой стороне может находиться щель. Где сейчас север, запад, юг и восток я не знала, а Надзиратель, конечно же, не мог просто взять и указать направление!

За спиной медленно занимался рассвет, но встает ли и в Эмедрилле солнце на востоке, я утверждать не могла. А значит, придется обходить весь замок кругом.

Стараясь не наступить на сухую ветку, не споткнуться и вообще производить как можно меньше шума, я медленно брела вдоль стены, скользя ладонью по холодной шероховатой поверхности. Шаг, еще один, пальцы почти тут же наткнулись на небольшое углубление, я, не веря своей удаче, замерла, ощупывая его, и почти тут же разочарованно двинулась дальше — просто небольшая выемка в стене, через которую не то что не проберешься, капле воды на ту сторону просочиться нет никакой возможности.

Сама трещина обнаружилась, когда я, ободрав ладони, с трудом забралась на большущий выщербленный валун, и уже прикидывала, смогу ли пробраться вдоль утеса, не свалившись в воду. Пальцы без особой надежды скользнули по стене, а потом вдруг провались в пустоту.

— Наконец-то, — тихо пробормотала я, во все глаза рассматривая щель. Надзиратель был прав — взрослому человеку здесь ни за что не пробраться, да и мне-то удастся с трудом. — Вот что тебе стоило сделать ее чуточку больше?

Никогда и ни за что не поверю, что Орден, выстроивший замок в столь неприступном месте, мог проглядеть подобную брешь. Наличие барьера ничего не меняет, Маттиас рассказывал, как эти типы помешаны на сохранности своих жизней и этого места. Маги Экресса пробрались сюда всего раз — в ночь, когда должен был родиться Наследник, и только потому, что Орден сам позволил им подобное.

"Надзиратель может сколько угодно вести высокопарные речи о своем невмешательстве", — зло подумала я, стягивая куртку, — "но мне помог вот уже второй раз".

— Чертов лицемер. — Пальцы коснулись острых каменных сколов.

Невольно вспомнилось, как мы с Нао, обдирая колени и локти, пробирались сквозь такую же щель в лагере добытчиков. Сломанная рука страшно болела, не оставляла тревога за Ивара, а мысли, что узкий проход может закончиться тупиком или ловушкой вовсе не способствовали спокойствию.

Как однокласснику даже тогда удавалось сохранять хладнокровие?

— Хватит, — раздраженно пробормотала я, потому что горло тут же сдавило. — Он дома, в безопасности. Чего тебе еще надо?

На той стороне я оказалась три минуты спустя, чуть поморщилась, когда рукава куртки коснулись содранной кожи, и беззвучно выругалась, поняв, что валун резко обрывается буквально через пару шагов, а дальше не видно ничего, кроме серенькой предрассветной мглы.

Я прикрыла глаза, вспоминая свой путь сюда. Вверх он начал идти только под конец, да и уклон был несильным, а значит здесь просто не может быть высоко, если конечно, Ордену не пришло в голову выкопать прямо под камнем большущую яму.

Эх, была не была.

Прыгать вниз я все же не решилась, легла на живот и, покрепче вцепившись в неровный край, осторожно сползла по холодному камню. Ноги встретили землю даже раньше, чем я предполагала, и уже через секунду я вжалась в него спиной, настороженно оглядываясь.

Рассвет понемногу набирал силу, да и глаза успели привыкнуть к полумраку, поэтому пусть не сразу, но удалось разобрать очертания просторного двора, я прищурилась, стремясь разглядеть его получше и почти сразу встрепенулась — справа отчетливо тянуло сыростью. Причем не морской свежестью, ею я вдоволь надышалась, пока пробиралась вдоль стены, а тем самым затхлым воздухом, какой можно было уловить, если подойти вплотную к подвалу в доме Говорящего с мертвыми.

Неужели повезло?

Подойти к небольшой и покосившейся двери было действительно страшно. Протянуть руку, осторожно толкнув прогнившую створку — еще страшнее. А сделать внутрь первый шаг я заставила себя только отчетливо представив, что Орден может сделать с каждым из Сопротивления.

Судя по всему, ходом давно не пользовались, но и полагать, что можно вот так запросто проникнуть внутрь или выбраться наружу было бы верхом глупости. Собственная догадка подтвердилась несколько шагов спустя — воздух впереди колыхался от едва уловимого присутствия магии.

Я замерла, боясь пошевелиться. Барьер. Не столь тонкий, с которым мне помог Надзиратель — иначе бы я вообще не уловила его присутствия, но куда сложнее того, с которым пришлось повозиться вокруг поместья Логмэдра.

Что ж, справилась там — придется и здесь. К тому же с того момента минул не один день. И не одна прочтенная книга.

Нить за нитью, шаг за шагом я по символу вытягивала нужную формулу, и, получив ее целиком, обессиленно привалилась к стене. Кажется, я переоценила свои возможности — здешняя магия на несколько уровней выше той, с которой приходилось иметь дело до этого. И если столько сил ушло только на барьер, то чего стоит ожидать, окажись я лицом к лицу даже с самым слабым адептом Ордена?

В воспоминаниях возникла тесная камера подземелья, куда нас с одноклассником без особых церемоний швырнул здоровенный Урд. Гудящая голова, сознание охвачено жуткой паникой, стоило осознать кем на самом деле является наш пленитель, и ровный, спокойный голос Нао: он всего лишь маг, понимаешь?

Я перевела дыхание. Не стоит забывать, что без артана могущественный Орден ничем не отличается от кучки зауряднейших крестьян. Разве что чуть более обеспеченных. А еще жестоких, напыщенных и высокомерных. И главным по-прежнему остается лишить их любого контакта с камнем.

Не самая сложная задача. Впрочем, простой ее тоже не назовешь.

Но на моей стороне еще одно преимущество. Меня здесь никто не ждал.

Я осторожно двинулась дальше. Страх никуда не ушел, просто затаился на время, да и то лишь после того, как я отчетливо поняла — позволить ему и дальше брать верх равносильно тому, чтобы развернуться и пойти навстречу Надзирателю, признавая, что выдержать там, куда я так настойчиво просилась сама, смелости попросту не хватило.

Не знаю, сколько я шла в полной темноте, кончиками пальцев касаясь шероховатой поверхности, но слабый свет впереди оказался столь неожиданным, что я не сразу замерла на месте, по инерции пройдя еще несколько шагов вперед.

Добралась.

Я натянула перчатки. На лицо набежала грустная улыбка — те самые, которые когда-то отдала мне Лигия — и осторожно двинулась дальше, стараясь ступать как можно тише. Спереди не доносилось ни звука. Либо там никого нет, либо камеры охраняет кто-то один. А может их несколько, и стерегущие пленных просто хранят молчание.

Еще один осторожный шажок, еще один, и еще. По-прежнему тихо и безлюдно. И тогда я решилась. Вжалась в стену в глупой надежде что так, в случае чего, окажусь как можно менее незаметной, прикрыла глаза и попыталась нащупать малейший отголосок чужой магии.

Вот он, почти рядом, но столь слабый, что сомнений не осталось — пленник. След от магии, взаимодействующей с артаном ощущается яркой вспышкой, здесь же едва заметное тление. Маг. И почему-то совсем один, никто его не стережет. Он не может быть кем-то из Сопротивления, но проверить все же стоит. Вдруг я смогу помочь?

Длинный ряд дверей, освещаемый единственным факелом, обнаружился, стоило еще немного пройти вперед. Я покрепче вцепилось в его древко и не без усилий отодвинула в сторону тяжелый засов.

И чуть не выронила факел, во все глаза уставившись на изрядно похудевшего, заросшего, но вполне узнаваемого "Яна Гилла".

— Надо же, — он криво ухмыльнулся. — Я думал, что за прожитые годы удивляться попросту разучился. Но именно тебе, Наследница, удалось разубедить меня в этом уже в третий раз. Или четвертый?

— Какого черта ты здесь делаешь? — Отмерла я.

Схватка с рукокрылами не прошла для него бесследно. Лицо пересекала сетка мелких и не очень шрамов — залечивая повреждения, я не заботилась о его внешнем виде. Да и вообще от того самоуверенного мерзавца, что когда-то запер нас в том тупике, теперь мало что осталось, да и от не менее уверенного в себе главы отдела распространения — тоже.

— Скажем так, — он все с той же кривой ухмылкой дернул плечом. — Моим провалом остались недовольны.

— Когда ты меня упустил?

— Дважды.

— И впрямь успехи так себе, — согласилась я. — Как тебя оставили в живых?

В последнее на фоне всего, что я знала об Ордене, не очень-то верилось.

— Ну, — глава отдела распространения кинул на меня пристальный взгляд. — Скажем так, я умею торговаться.

— Подробнее, — я нахмурилась.

— Мне единственному повезло, — тут он снова ухмыльнулся, — общаться с тобой достаточно продолжительное время.

— И? Ты рассказал им все, что знал, да? И про мою магию, и про артан... Святые Хранители, какой же ты мерзавец...

— Успокойся. — Он поморщился. — О способностях Наследницы Орден был осведомлен с самого ее рождения. А про то, что артан ей вовсе не требуется стало известно после твоего впечатляющего визита в дом Говорящего с мертвыми.

— Черт. — Пальцы с силой стиснули древко факела. — Тогда я не понимаю. Что еще такого ты мог про меня рассказать?

— Ты вряд ли поверишь.

— Валяй. Там посмотрим.

— Знаешь, что такое магический отпечаток?

Я растерянно кивнула:

— Ну да. Скажем так, это образ, индивидуальный для каждого мага. След, оставляемый его магией.

— Именно. И мне удалось получить твой.

— И что с того?

Удивиться было чему. За время, проведенное в Эмедрилле, этих образов довелось считать не так уж и мало. Маттиаса, Ивара, да хоть любого из Сопротивления. Никакой информации сам по себе он не нес, зато с легкостью помогал определить, кем было наложено то или иное заклинание.

— Ты вряд ли об этом слышала, но существуют способы поиска мага по его отпечатку.

— Так ты... — Губы задрожали от едва сдерживаемого гнева. — Ты передал его им?

— Перед этим как следует исказив.

— Врешь! Они ведь меня нашли!

И тут же осеклась, вспомнив рассказ Надзирателя и способ, как именно Ордену удалось меня обнаружить. И про магический отпечаток там не было ни слова.

— Но... но зачем?

Глава отдела распространения не ответил, а я кинула еще один взгляд на его испещренное шрамами лицо и поняла, что больше не буду спрашивать. И так все понятно.

— И они купились?

— Поначалу да. Пока не поняли, что поиск не работает.

— Дай угадаю. Они до сих пор пытаются вытянуть из тебя истинный образ.

— Именно.

— И как?

— Как видишь, — а вот теперь он усмехнулся невесело. — Я все еще здесь.

— Не думай, что скажу спасибо. Ты все равно мерзавец.

Глава отдела распространения молча пожал плечами, и это равнодушие вдруг вывело из себя больше всего остального, заставив с силой сжать кулаки.

— В тебе шевельнулось хоть что-то, когда ты заставил настоящего Яна Гилла съехать с моста прямо в реку? Между прочим, в той машине была и его восьмилетняя дочь!

— Он сам это сделал.

— Что?! — Настолько ошарашенной я себя давно не ощущала.

— Не так давно он узнал, что у его жены появился другой мужчина.

— Но это... — я растерянно потрясла головой. — Это вовсе не повод, чтобы...

— Люди — вообще существа непредсказуемые. Ян Гилл убил свою семью сам. Мне оставалось только воспользоваться ситуацией.

— Но об этом не было ни в одном полицейском отчете. Нигде, ни единой строчки упоминания! Как ты узнал?

— Я маг.

— Ты врешь, — беспомощно пробормотала я, почему-то сразу понимая, что на этот раз он предельно честен. Наверное, сидя в тесной камере и подвергаясь регулярным пыткам, как-то постепенно отучаешься врать во всем, кроме того, что у тебя так упорно пытаются выведать. А, может быть, это я, пройдя через столькое, просто научилась отличать правду от лжи.

Глава отдела распространения молчал, и я тоже не знала, что сказать. Мне не стало его жаль, вовсе нет. Но и понять, что сейчас чувствую, тоже никак толком не удавалось.

— Как тебя хоть зовут? — Наконец выдавила я из себя.

Он — в который уже раз? — невесело усмехнулся:

— А это имеет значение, Наследница?

— Понятия не имею, — теперь пришла моя очередь пожать плечами. — Я в последнее время вообще не задаюсь этим вопросом. Так как-то спокойнее.

— Огнар.

— "Ян Гилл" мне нравилось больше.

— Мне тоже.

Наверное, я окончательно сошла с ума, потому что не выдержала и расхохоталась. Впрочем, он, через пару мгновений присоединившийся ко мне, тоже. А еще в голове возникла совершенно дурацкая мысль — вряд ли эти подземелья хоть раз за несколько сотен лет слышали пусть не громкий, но столь искренний смех.

* * *

Бывший глава отдела распространения не задавал лишних вопросов, наверняка полагая, что я не настолько доверилась ему, чтобы рассказать все до конца. И такой вариант был просто превосходным. Вряд ли Надзиратели допустят, чтобы их секрет узнал кто-то еще. Скорее всего, в темпе выдернут болтливую Наследницу от невольного слушателя, а уж в том, что по крайней мере один из них за мной сейчас наблюдает, сомневаться не приходилось.

— Нужно убираться отсюда.

— Я пришла за своими друзьями. И без них не уйду.

Огнар помолчал, обдумывая мои слова, а потом обвел взглядом крохотное помещение.

— Меня перевели сюда два дня назад. До этого...

— Здесь есть еще камеры? — Сообразила я.

— Ярусом выше. И теперь, судя по всему, заняты.

— Этот ход совсем заброшен, — потрясенно пробормотала я. — Они ведь так и не пришли больше, да?

Он коротко кивнул.

— Они нашли Наследницу. Без твоей помощи. И ты... ты им стал больше не нужен.

Следующий вопрос сорвался с языка раньше, чем я успела его прикусить.

— Здесь не держат пленников. Сюда отправляют только умирать. Я права?

Он дернул плечом, а я сжала зубы. Ивар как-то рассказывал, что маги более выносливы, к примеру, вполне смогут продержаться несколько дней без воды и еды, но... но вот это...

— Да они... — я помотала головой, пытаясь уложить в мыслях подобное зверство. — Они вообще — люди?

— Нужно идти. — Ровным тоном отозвался он. — Артан?

Я сокрушенно покачала головой и тут же осеклась, понимая, что ошибаюсь.

— Держи.

Пальцы ничуть не дрожали, когда я протянула тому, по чьей вине оказалась здесь, охранный амулет Нао. Он взглянул на него с немалым удивлением, но, слава Хранителям, опять не задал не единого вопроса.

— Ты... ты вообще — как?

Огнар сидит здесь уже пару дней. Без воды и еды. Поэтому уж точно не в самой лучшей форме.

— Сейчас буду лучше, — его пальцы сжали фиолетовый камень.

— Стой! Я... я сама.

Он помедлил, а потом коротко кивнул.

— Оставь факел здесь, — посоветовал Огнар, когда все закончилось. — Там достаточно света.

Я кивнула, на всякий случай закрывая за собой дверь камеры.

— Сколько их?

— Меня охранял только один. Но вряд ли нам так повезет.

Мы шли едва слышно, и вскоре он вскинул руку, призывая остановиться.

— Сейчас будет лестница, — его голос звучал не громче шелеста травы, и пришлось напрячь слух, чтобы разобрать хоть что-то. — Сразу за ней — короткая площадка, поворот, а потом коридор.

— С камерами? — Так же тихо уточнила я.

— Да.

Последние ступени мы преодолевали, боясь даже дышать, потому что прямо из-за поворота отчетливо доносился разговор, но, как я не силилась, не смогла разобрать ни слова.

Двое? Нет, кажется, трое. Точно, трое.

Я кинула взгляд на своего спутника. Бывший глава отдела распространения замер, закрыл глаза, и, кажется, даже не дышал, сосредоточенно прислушиваясь к разговору. Секунды складывались в минуты, в любую из которых мы могли быть с легкостью обнаружены, но наконец он посмотрел на меня и коротко качнул головой — отходим.

— Их трое, — подтвердил мои догадки Огнар.

— Очень сильные?

— Ярд и Эйстред — да. Третьего я не знаю. Но другие сюда просто не попадают.

Я кивнула, лихорадочно соображая.

— Усыпить? Оглушить? Раскрошить артан? Нет, — тут же отмела я последнюю идею. — Он, сколько ни есть, пригодится Сопротивлению.

— Мгновенно они не заснут.

Я прикусила губу.

— В замке слышны звуки из подземелий?

— Нет.

— Замечательно, — я посмотрела на Огнара. — Я справлюсь со всеми. Не трать артан попусту.

— Уверена?

Я кивнула. На тренировках в штабе Сопротивления порой приходилось сложнее.

— Хорошо. Идем.

Замерев на площадке перед поворотом, я глубоко вдохнула и выдохнула, а затем перехватила взгляд своего спутника.

Едва заметный кивок. И звук трех упавших тел, раздавшийся практически одновременно.

— Давай быстрее, — я завернула за угол, рывком сдирая с шеи первого шнурок с артаном. — Обыскивай остальных.

Тяжелый засов никак не желал поддаваться, поэтому я просто раскрошила его вдребезги и распахнула дверь. И тут же с трудом удержалась на ногах, для надежности вцепившись пальцами в дверной косяк.

— В-вы... вы... да что он-ни... — пораженно пролепетала я, наотрез отказываясь узнавать в искалеченном, покрытом ссадинами и запекшейся кровью теле некогда сильного и крепкого Хесса.

Хотя с чего я взяла, что невидящими глазами уставилась сейчас на старшего из близнецов?

— Обездвижены, — раздался за спиной голос Огнара. — Очнутся не сразу. Арт... — и прервался на полуслове, оттеснив меня плечом. — Святые Хранители...

— Проверь остальных, — голос не желал слушаться, поэтому пришлось откашляться. — Быстрее, пожалуйста!

Нестерпимо хотелось сорваться с места, броситься в коридор и распахивать каждую дверь, чтобы лично убедиться: они все здесь, и, по крайней мере — живы. А еще было нестерпимо страшно за одной из них вот таким же безвольным мешком обнаружить Ивара, мальчишку, за все эти дни умудрившимся стать куда ближе любого из Сопротивления. И мы оба, вполне осознанно оставляя его в поместье, все равно дико скучали, а мысли о том, что он оказался здесь и по нашей вине тоже...

Я резко мотнула головой, отгоняя непрошенные мысли и падая на колени возле неподвижного тела.

— Огнар справится и без тебя. Сосредоточься! — И тут же повторила его недавние слова. — Святые Хранители...

Грудная клетка — сплошное месиво. Ноги переломаны, руки, кажется — тоже. Уже отмеченные ранее многочисленные синяки и ссадины. Но каким-то неведомым образом жизнь еще теплилась в нем, а стоило осторожно коснуться запекшегося кровью лица, огонек магии внутри меня ощутил пусть едва заметный, но устойчивый отклик. Дрожащие пальцы провели по подбородку — шрама нет, значит, все-таки Хесс.

Взгляд заметался, выискивая наиболее пострадавшие участки. Перелом; еще один — уже открытый, внутреннее кровотечение в районе печени, черт, а вот это совсем плохо. Голова не пострадала только каким-то чудом (если это слово вообще здесь уместно), и хорошо, иначе я бы просто не знала, за что браться в первую очередь.

Ох, как же тяжело. Рука смахнула выступившие на лбу капли пота. С таким мне справляться еще не доводилось.

Хесс шевельнулся, приоткрыв глаза.

— Насл... Наследница? Как...

— Не шевелитесь, вам сейчас нельзя, — не понимая, от чего на глаза опять навернулись слезы, быстро забормотала я. — Иначе придется вас обездвижить, а мне бы этого...

— Они... забрали его.

Сердце укололо иглой страха, и я с силой прикусила губу, возвращая ясность мыслям, потому что отвлечься сейчас и поддаться эмоциям значит совершенно точно не справиться. Губы приготовились шептать очередное заклинание, а потом плечо сжала рука и мягко отвела его в сторону. Я машинально оглянулась и натолкнулась на взгляд, мягкий и понимающий, и — как и в самый первый раз — успела удивиться: как глаза одного человека могут вобрать в себя столько тепла?

— Позволь мне, — Аэр мягко отстранил меня. — Я справлюсь.

Он выглядел изможденным, измотанным и уставшим, но, слава Хранителям, совершенно целым и невредимым, а зажатый в его ладони артан уже слабо мерцал фиолетовым. Я кивнула, понимая, что от целителя здесь будет куда больше пользы, поднялась на ноги и развернулась.

Они просто стояли и смотрели на меня — Ивар, Маттиас, Лигия и Кьярд. Молчали, и я тоже была не в состоянии произнести ни слова.

— Где ос-стальные? — Наконец удалось выдавить сквозь стиснутые от волнения зубы.

— Что ты здесь делаешь?

Ивар не двинулся с места, и я, стараясь не обращать внимания на вставший в горле комок, тоже просто кивнула в ответ.

— Пришла за вами.

— Где Нао?

— Уже дома, — я сама удивилась, как холодно прозвучали эти слова.

— Где?!

— Айрин, — движением руки Маттиас заставил его замолчать и сделал шаг вперед. — Мы можем тебе доверять?

"Да как вы можете так говорить!", — чуть было не заорала я. — "Ради вас всех я пошла на такое, что..."

И тут же поняла, что не скажу ни слова. Иначе снова вмешаются Надзиратели. А еще не могла не понимать, что после всего случившегося Маттиас имеет полное право на подобный вопрос. Поэтому просто сдавленно кивнула, получив в ответ такой же сдержанный кивок.

— Тогда ты расскажешь все. По порядку и до конца. Но не раньше, чем мы уберемся отсюда.

В коридоре слышалось все больше возбужденных голосов. Кажется, Огнар добрался до последней из дверей.

— Здесь все, — запоздало ответила на вопрос Лигия и тут же поправилась. — Почти все.

— Эйден, — также быстро сообразила я. — Так вот почему Хесс...

— Пытался его защитить. Но его брат зачем-то слишком сильно понадобился Ордену.

Ритуал, поняла я. Эйдену ведь почти удалось получить для него формулу. И Орден решил, что с его помощью справится в разы быстрее.

А значит, Надзирателям придется подождать еще немного.

— Уходите. Сразу за коридором — лестница. По ней спуститесь на второй этаж, оттуда попадете на задний двор. Сразу у стены найдете каменный уступ, нужно забраться на него. В стене щель, достаточно широкая только для Ивара, и, может быть, Лигии, поэтому придется ее расширить. Только не привлекайте внимания.

Маттиас повернулся к Лигии — растрепанная и поцарапанная, с ввалившимися щеками и обкусанными губами глава Сопротивления в первый раз на моей памяти выглядела растерянной.

— Запомнила?

— Но... — На ее лице отразилось замешательство, сразу сменившееся упрямством. — Никуда я без тебя не пойду.

Маттиас сжал ее плечо.

— Пойдешь. И проследишь, чтобы все выбрались.

Ее губы шевельнусь, наверняка собираясь произнести что-то вроде "они справятся и без меня", но Маттиас нахмурился, сжимая пальцы на тонком плече еще сильнее.

— Ты их лидер. И всегда привыкла... рассчитывать только на себя.

Я понимала, о чем он. Артан — неотъемлемая часть каждого мага, его уверенность в своих силах, стабильность, в конце концов. Наряду со зрением, слухом, осязанием еще один способ взаимодействия с миром. И лишиться вот этого... Не знаю, какая аналогия здесь подойдет лучше всего, но мне, используя то или иное заклинание, пару раз случалось перехватить потухший взгляд Коула. Нет, бывший помощник распорядителя не сошел с ума, и даже ни разу не дал понять, что лишение магии как-то его тяготит, но... Это был совершенно другой человек.

И если вот такое творилось с Коулом спустя уже не один месяц после случившегося на шахте, то что говорить о магах, артан у которых отняли лишь несколько дней назад? Нет, они не стали беспомощными, словно дети, но присутствие главы Сопротивления, никогда от силы камня не зависящей и вынужденной научиться давать отпор безо всякой магии, уж точно не будет лишним.

Лигия нехотя кивнула и перевела взгляд на Хесса.

— Сможешь поднять его на ноги?

— Точно не сейчас. — Аэр покачал головой. — Срастить переломы можно в несколько минут, но изнутри повреждения куда серьезнее.

— То есть, даже с целыми ногами он не сможет идти?

Первый раз в жизни я слышала, чтобы тихий и спокойный Аэр огрызался.

— То есть, если я отвлекусь на что-то еще, ноги ему могут уже и не понадобиться.

— Мерзкие отродья, — пробормотала глава Сопротивления, и, закусив от злости губу, выскочила в коридор. — Коул! Цел? Живо сюда.

Кажется, мелькнула в голове мысль, Маттиас оказался прав. Лигия справится превосходно.

Я взглянула на него.

— Вы... вы не пойдете с ними?

Он кивнул:

— Дашь мне это?

Я растерянно взглянула на свои руки и только теперь поняла, что пальцы по-прежнему сжимают сорванный со стражника шнурок с артаном.

— Нет, — я сунула камень в карман. — Вы ведь знаете, что...

— Твоего совета я не спрашивал.

— А мне плевать! — Я рассердилась. — Ордену удалось запереть всех вас без особых усилий! Я ведь права?! На что вы сейчас рассчитываете — один!?

— Давай, — Маттиас протянул раскрытую ладонь. — Я все равно пойду. С ним или без.

Я нехотя отдала требуемое.

— Есть еще?

Упрямый голос мальчишки заставил меня обернуться. Ивар пристально смотрел на Аэра. Точнее, на камень в его ладони.

— Даже не думай, — немедленно отозвался тот, не отрывая взгляда Хесса. — Иначе он не выдержит.

— Ты не идешь.

На Маттиаса мальчишка посмотрел почти с ненавистью.

— Черта с два, — тихо, но очень спокойно произнес он. — И у нас нет времени на споры.

Мне живо вспомнился коридор монастыря, отец Эгиль, трясущий мальчишку за грудки и то же упрямое выражение на его лице.

"Я смогу! Я много тренировался!"

Ты опять решил защищать Наследницу до последнего?

— Ивар...

— Заткнись, — он даже не взглянул на меня. — Лучше придумай, где достать артан.

На плечо легла ладонь, я дернулась от неожиданности и резко обернулась.

— Нужно торопиться, — Огнар был раздражен царившей вокруг суетой. — Охрана сменяется каждые несколько часов, а убраться на значительное расстояние от замка без порталов не так-то просто.

— Слушай, — я замялась. — Я пока остаюсь.

Его брови взметнулись вверх, и я торопливо продолжила:

— Здесь не все. Его брат, — быстрый взгляд на неподвижного Хесса, — понадобился Ордену, и...

— Тогда уж не трать силы и время попусту. Просто заявись и позволь им закончить то, что они не успели. Я провожу.

— Уж после этого Эллин точно простит тебя, правда?

— Вполне возможно, — так же зло процедил Огнар. — Не неси ерунды. Ты не понимаешь, куда лезешь и с кем связалась.

— Да неужели?

— Хватит!

Маттиас даже не скрывал охвативших его чувств.

— Так. У меня целая куча вопросов, и самые простые из них — где вы оба пропадали столько времени, с какой стати ты решила объявиться сейчас, как ты вообще здесь оказалась и почему вместо Нао с тобой человек, одежда которого указывает на принадлежность к типам, которые чуть нас не перебили, а потом заперли здесь. Тихо! — Рявкнул он, заметив, что я уже открыла рот. — Перспектива идти дальше, не получив ответа хотя бы на один из них меня не радует совершенно, но, как правильно заметил твой спутник — времени нет совсем. Поэтому сейчас все, повторяю — все, прекратили споры, и, по крайней мере, выяснили, сколько артана у нас имеется!

Я нехотя кивнула и перевела упрямый взгляд на Огнара. Он покачал головой, но ответил незамедлительно:

— Камней три. По одному с... — Кивок головой в сторону коридора, — каждого. Два уже у вас. Этот, — он протянул руку, — последний.

— Я возьму, — Ивар тут же оказался рядом.

Маттиас пристально посмотрел на него, и мальчишка ответил не менее тяжелым взглядом.

— Хорошо.

— Вы серьезно? — Наверняка готовый спорить и убеждать до хрипоты Ивар выглядел ошеломленным.

— Бери, пока я не передумал.

Кажется, на языке у Огнара вертелось множество слов, когда он протягивал мальчишке камень, но, слава Хранителям, бывший глава отдела распространения предпочел оставить все их при себе.

— С этим разобрались. — Маттиас был все еще зол, и, поворачиваясь к нему, не старался скрыть раздражения в голосе. — Я правильно понимаю, что весь замок вам хорошо знаком?

— Да.

— Отлично. Я спрошу только один раз — вам можно доверять?

— А если я скажу "нет"? — Тот криво усмехнулся.

— Тогда я положу вас прямо здесь, и дальше мы вполне справимся.

— Сомневаюсь, — сквозь зубы процедил Огнар. Не знаю, на какую из частей фразы он дал ответ, может быть — и на обе сразу, но Маттиас не спешил уточнять, равно как и Огнар явно не собирался накалять обстановку дальше. — Можете.

— Надеюсь на это, — Маттиас собирался сказать что-то еще, но тут в камеру вернулась Лигия в сопровождении бывшего помощника распорядителя. — Как остальные?

— Мы готовы идти.

Коул замер на пороге, вытаращив глаза.

— Айрин?!

— Потом, — я мотнула головой и посмотрела на главу Сопротивления. — Недалеко от замка ждет Эриас. Какое-то время он сможет вас защитить.

Та кивнула и повернулась к Маттиасу.

— Мы постараемся убраться как можно дальше. Встретимся в...

Последние слова она проговорила ему на ухо, а я почти убедила себя, что ничуть не задета таким показным недоверием, и просто молча смотрела, как Коул и Кьярд осторожно подхватили Хесса, а Аэр двинулся за ними, ни не секунду не прекращая шептать исцеляющих заклятий.

У самой двери Лигия обернулась и посмотрела на меня:

— Спасибо.

Я только кивнула. Да и что на это можно сказать?

— Что ж, — протянул Огнар, когда в подземельях снова воцарилась тишина. — Не вижу нужды тянуть и дальше.

Я посмотрела на Маттиаса, за внешним спокойствием наверняка скрывающего целую бурю эмоций, упрямо сжавшего губы Ивара, и снова — на Огнара.

— Тебе-то это зачем?

Он ответил хмурым взглядом.

— А тебе не все равно?

— Учитывая, что нам, вполне возможно, вскоре придется драться плечом к плечу — нет.

— А тебе? — Вызывающе спросил Ивар.

Я повернулась к нему. На лице мальчишки сейчас явственно проступало все то, что ему почти удалось скрыть при первой встрече — злость, обида, непонимание. Он обхватил себя руками, нахмурился и выжидательно уставился в ответ.

— Послушай, — я не знала, в самом деле не знала, что сейчас ему сказать. Как объяснить то, чего я и сама понять никак не могла — ты вроде бы и делаешь все правильно, а потом тебе приходится расплачиваться невесть за что. — Я все объясню. Но не сейчас.

— Совершенно точно не сейчас, — подтвердил Огнар. — Потому что времени все меньше.

Ивар зло зыркнул на него, но промолчал.

— Вы знаете, где они могут держать Эйдена? — Позволив себе краткую вспышку раздражения в самом начале, Маттиас теперь был спокоен, как скала. А покрытое шрамами лицо лишь подчеркивало сходство с иссеченным камнем.

— Это зависит от того, зачем он им понадобился.

— Может, сначала уберемся в безопасное место? — Не выдержала я.

— Ты в замке Ордена, — бывший глава отдела распространения посмотрел на меня почти с жалостью. — Здесь нет такого места. — И, прежде чем я успела что-то вставить, продолжил. — Но тут нам больше делать нечего.

В коридоре я почти равнодушно уставилась на связанных, пришедших в себя и пытающихся протолкнуть хоть звук сквозь крепко посаженные кляпы стражников.

— Твоя работа? — Я в полной мере оценила качественно завязанные узлы.

Огнар не ответил — он втаскивал неподвижное тело в опустевшую камеру. Маттиас и Ивар ухватили оставшихся два.

Я подавила тяжелый вздох.

Бывший орденец, в благодарность за спасенную жизнь перешедший на сторону Наследницы. Мальчишка, когда-то поклявшийся ее защищать и теперь смертельно на нее же обиженный. Правая рука главы Сопротивления, кажется, прекрасно понимающий, что шансов вытащить одного из них почти нулевые, и все равно упорно идущий вперед. И три куска артана на всех.

Превосходная группа по спасению.

Кажется, Надзиратель заберет меня отсюда куда быстрее, чем рассчитывал.

Глава 26.

В занимающемся рассвете утра замок был тих и безлюден. И это устраивало полностью, но в то же время и настораживало — судя по словам Надзирателя, сегодня Орден должен был напасть на поместье Говорящего с мертвыми. Оттачивали последние детали плана? Начинали готовиться к ритуалу? Попросту решили выспаться перед ответственным днем? Хотя, вполне может статься, Огнар сейчас просто ведет доверчивую и глупую Наследницу прямиком в лапы Эллину, которому только и осталось дождаться ее спокойно и без суеты.

— Сюда, — шепнул Огнар, резко забирая влево.

Я не сразу поняла, куда он исчез, и лишь как следует прищурившись, разглядела узкий проход, куда и нырнула следом за Маттиасом.

— Теперь — ни слова. И старайтесь ступать как можно тише.

Предупреждение было излишним. Мы и так двигались в гробовой тишине, боясь лишний раз даже вдохнуть. И хоть помимо магии моих спутников я не ощущала чьей-либо еще, рисковать все равно не хотелось. Они же были лишены даже этой хлипкой уверенности, не решаясь растрачивать артан почти впустую и изредка довольствуясь моим еле слышным: "поблизости никого".

Только теперь я поняла, что без бывшего главы отдела распространения вся затея сразу полетела бы к чертям. Коридоры замка изобиловали поворотами, развилками и пересечениями, и даже если Огнар, тихо выругавшись, раз забрел в тупик, то что уж говорить про тех, кто шел по ним в первый раз?

Какой идиот придумал подобное?

Я совсем потеряла счет коридорам и поворотам, когда Огнар потянул на себя ручку малозаметной в полумраке двери.

— Входите. — Он дождался, пока мы протиснемся в темное помещение. — Здесь можно говорить.

Я огляделась, но разобрать мало что смогла. Судя по запаху пыли и затхлости, комнатой давно не пользовались.

— Свет лучше не зажигать, — предупредил он.

— Где мы? — Вполголоса спросил Ивар.

— В нежилой части замка.

— Поэтому здесь никого нет?

— Мы тоже надолго не задержимся. Рассказывайте.

— Что?

— За кем мы вернулись и что Ордену от него понадобились.

— Эйден, — растерянно пробормотала я, не зная, как все объяснить и при этом не сболтнуть лишнего. — Это его брат был... в таком состоянии.

— Он сильный маг?

— Нет, — в темноте раздался голос Маттиаса. — Он вообще не маг.

— Тогда зачем... — начал было Огнар, но я не дала договорить:

— Ритуал.

В воцарившемся молчании было отчетливо слышно, как бьется собственное сердце.

— Причем здесь Эйден? — Непонимающе спросил Маттиас.

— Нет, — хоть этого никто и не мог видеть, я покачала головой. — Не тот ритуал, что Орден собирался проделать изначально. Они больше не хотят забрать мою силу...

— Да не тяни ты! — Раздраженно прошипел Ивар, и я стиснула зубы.

— Вы совсем ничего не знаете, да? Он вам не сказал...

И раньше, чем кто-либо из них успел опомниться, я начала рассказывать. Про амулет Нао и сложности, возникшие при его изготовлении. Про то, что пришлось разорвать связь с камнем, чтобы не быть обнаруженной Орденом. И про то, что Эйден, закончив работу, пошел дальше — вывел ту самую формулу, которая навсегда уничтожит зависимость между артаном и носителем магии, сделав того практически непобедимым.

— Он понял, к каким последствиям это может привести и хотел уничтожить формулу, — почти дословно повторила я слова Надзирателя и закончила совсем тихо. — Но не успел.

— Поэтому вы сбежали, — процедил Маттиас. — Решили, что...

Он не договорил, тихо выругавшись, а я не нашлась, что тут можно ответить.

— Когда вас схватили, Орден обыскал поместье. И в записях Эйдена наткнулся на то, что в корне изменило их планы.

— Вот почему им не нужна твоя сила, — проговорил Ивар. — Они сами станут почти всесильными, если ритуал удастся.

— Но, наверное, все пошло не так гладко, как им хотелось бы, — тихо отозвалась я. — Поэтому они и забрали Эйдена.

— Откуда тебе это известно?

А вот этого вопроса я боялась больше всего.

— Расскажу потом. Времени нет совсем.

— Она права, — уже собравшегося было возразить Маттиаса Огнар остановил коротким движением руки. — Отойдите в сторону. Все.

Я сделала два шага назад, тут же споткнулась о какую-то рухлядь и для надежности вжалась спиной в холодную стену, во все глаза наблюдая, как в воздухе появилась первая зеленоватая линия.

— Это же... — первым выдохнул Ивар.

Я тоже узнала заклинание, и теперь смотрела как прямо перед глазами черта за чертой вырисовывается схема замка. Куда быстрее, чем это в свое время удалось мальчишке, к тому же эта была в разы, если не в десятки раз больше.

— Лучше вам ее запомнить, — отозвался Огнар несколько минут спустя. На его лице не было ни капли пота, а в голосе — ни следа усталости. Вспомнилось, как изможденного тем же заклинанием Ивара по коридорам монастыря тащил на себе одноклассник. Что ж, слабаков в Ордене никогда и не держали. — Скорее всего, вашего Эйдена держат в одной из лабораторий. Впрочем, библиотеку я бы тоже исключать не стал.

На схеме ярко вспыхнули четыре красных точки.

— Здесь, здесь, здесь, и здесь, — палец Огнара поочередно ткнул в каждую из них.

— Ты можешь показать здесь своих бывших дружков? — поинтересовалась я, вспомнив, что Ивару в свое время это удалось.

— Чтобы они этого не заметили — нет.

— Жаль, — я жадно пожирала глазами точную копию замка, стремясь запомнить каждую черточку и уже зная, что буду делать дальше.

Схема постепенно бледнела, и вскоре от нее осталось лишь зеленоватое сияние. А следом я тихо проговорила несколько слов, от чего мои спутники кулем осели на пол.

— Простите, — я присела на корточки и закусила губу. — Но вы ведь знаете, что шансов выстоять против Ордена нет. У вас — так точно. А я постараюсь.

Естественно, они не ответили. Я провела ладонью по встрепанным волосам Ивара, и, не оборачиваясь, вышла за дверь. Заклинания хватит на несколько часов, а к тому времени я либо вернусь с Эйденом, либо Надзиратель заберет меня с собой. А если так, у меня будет к нему еще одна просьба.

Схема ярко горела перед глазами, когда я, стараясь шуметь как можно меньше, бежала по коридорам замка. То, что в первой лаборатории никого нет, стало понятно, стоило приблизиться к ней на несколько шагов. Я не ощутила не единой души.

— Да где же они все, — вполголоса пробормотала я, все-таки толкая дверь и не находя за ней ничего, кроме пустоты. — Сквозь землю провалились?

И сразу за поворотом ощутила чужое присутствие, разворачиваясь назад и ныряя в ту самую лабораторию даже раньше, чем вдалеке послышались шаги.

Я замерла, вслушиваясь в приближающиеся голоса и только сейчас понимая, какую глупость совершила. Этот коридор заканчивается тупиком, а значит те, кто сейчас спускался по лестнице могли идти либо туда, откуда я сейчас пришла, либо прямиком в мое укрытие. Вряд ли их заинтересовала нежилая часть замка, а вот лаборатория...

Я молнией метнулась в самый дальний угол, и вовремя, потому что уже в следующий миг в лаборатории вспыхнул свет.

— Заходи. Видишь, здесь куда просторнее.

Я по стенке сползла под какой-то стол, во все глаза уставившись на незнакомца, а рядом с ним — на живого и невредимого Эйдена.

Мысли лихорадочно заметались. Меня вошедшие не заметили, а, значит, на моей стороне по-прежнему огромное преимущество — эффект неожиданности, который помог в подземельях, а, значит, не должен подвести и сейчас.

Не прошло и пары секунд, как брат Хесса озадаченно уставился на неподвижно лежащее тело.

— Эйден! — Я выскочила из укрытия, с трудом удерживаясь, чтобы не повиснуть у него на шее. — Цел...

— Айрин?

— Ты в порядке? Они ничего тебе не сделали?

— Как ты здесь оказалась? — Младший из близнецов не сводил с меня изумленного взгляда.

— Потом расскажу, — я все-таки не выдержала и коротко обняла его. — Идем, быстрее. Тут недалеко.

И замерла от неожиданности, когда он коротко покачал головой.

— Что ты здесь делаешь?

Я озадаченно моргнула.

— Пришла за тобой. Идем же!

Брат Хесса присел на край стола. Сложил руки на груди.

— Почему вы ушли тогда? Ты и Нао.

— Эйден! Сейчас не время!

— Почему?

Я уставилась на младшего из близнецов широко раскрытыми глазами. Он всерьез?

— Мы должны убраться отсюда, быстрее! Я все объясню, но, пожалуйста, сейчас пойдем!

— Не могу, — на его лице отразилась почти мука.

— Почему? Боишься, что они навредят Хессу? Кому-то из Сопротивления? Они в порядке, ждут недалеко от замка. И с ними Эриас!

— Вот как, — отрешенно пробормотал он. — Но не в этом дело.

— Орден наложил на тебя какое-то заклинание? Ты не можешь уйти без их согласия? Да говори же ты, не молчи!

— Ты видела мою формулу, — Эйден постучал по столешнице костяшками пальцев. — И поэтому вы сбежали. В тот же вечер.

— Да, — я нетерпеливо притопнула ногой. — Но это сейчас неважно. Неважно, совершенно!

— Ошибаешься. Важно.

— Да что Орден сделал с тобой, — растерянно пробормотала я. — Вышиб последние мозги?

В виске засвербело, я уже подняла было руку, чтобы его почесать, и вдруг замерла.

Нет, не верно. Это не я замерла. Рука отказывалась даже шевельнуться. А висок уже просто ломило от боли.

Что произошло, я поняла слишком поздно. А поняв, не успела сделать вообще ничего.

— Нет, не вышиб, — брат Хесса отрицательно качнул головой. — Наоборот, поставил на место.

— Ты... — Ошарашенно прошептала я, невидящим взглядом уставившись, как спутник Эйдена медленно поднимается на ноги, в свою очередь не отводя глаз от меня. — Сейчас ты просто тянул время...

Он кивнул, а я мысленно застонала.

Идиотка...

Какая же я идиотка! Прошла через столькое — и ничему не научилась.

Потерять бдительность — вот так просто! Сначала от радости, что младший из близнецов — цел и невредим, а потом я была слишком ошарашена, чтобы убедиться, что противник действительно обезврежен.

А вот он не терял времени даром. Невидимые путы стягивались все сильнее, и вскоре не то что шевельнуться — как следует вдохнуть стало попросту невозможно.

— Какой сюрприз, — орденец сложил руки на груди. — Ты знал?

Эйден нахмурился.

— Нет. Откуда?

— Впрочем, уже неважно. Наконец-то.

— А она... — Неуверенный взгляд в мою сторону. Очень хотелось отвернуться, но шевельнуться по-прежнему не было сил.

Ну давай же... Сосредоточься. Ты ведь Наследница!

Злость неожиданно предала сил, но последние слова спутника Эйдена лишили всякой надежды на спасение.

— Мы слишком часто ее недооценивали. Больше этого не повторится.

Мысли исчезли. Все до одной. А потом сознание окутала непроглядная тьма.

* * *

Я как будто поднималась на поверхность из глубокого темного колодца. Об его каменные стенки гасились все посторонние звуки, а далеко впереди можно было различить нечеткие, размытые толщей воды лица, но до них было так далеко...

— Пить...

Почему я об этом прошу? Ведь кругом полно воды.

— Она просыпается.

— Рано.

И воды колодца стали непроглядно черными.

* * *

Когда я очнулась в следующий раз, никакого колодца не было и в помине, но пить хотелось все также немилосердно. И я по-прежнему не могла пошевелиться.

А вот открыть глаза удалось.

— Хочешь пить?

— Иди к черту.

Эйден скривился.

— Не стоит упрямиться. Ты потеряла много крови.

Так вот откуда жажда.

— Твой брат пытался тебя защитить, — проговорила я, с трудом ворочая пересохшим языком. — Ты хоть видел, что они с ним сделали?

В лице младшего из близнецов что-то дрогнуло, но оно тут же приняло прежнее безразличное выражение, а я попыталась осмотреться. Разглядеть удалось немногое — прямо над глазами нависал темный потолок, а скосив их чуть в сторону, я заметила уже знакомое оборудование.

Лаборатория. Та самая?

— Чем они тебя купили? Ведь не разговорами же о всеобщем благе, если Экресса вдруг не станет!

— Вряд ли ты поймешь, — на лице Эйдена не дрогнул ни один мускул.

— Не отвлекайся.

Если бы я могла, непременно бы вздрогнула, а так удалось лишь пробуравить взглядом шагнувшую из полутьмы фигуру.

Он был стар. Да что там — стоящий передо мной, казалось, вот-вот рассыплется на глазах или вовсе растворится в воздухе, а на этом свете удерживается только какой-то неведомой, необъяснимой силой.

Нет, не так. Он сам был этой силой.

Она буквально исходила из древнего, иссушенного возрастом тела, а перехватив направленный на меня взгляд, я ощутила желание поежиться — он не утратил остроты и осмысленности, с иссеченного морщинами лица на меня смотрели глаза много повидавшего, умудренного жизнью, но вовсе не старого человека.

И понимание, кто же сейчас так пристально разглядывает меня, пришло само, безо всяких подсказок.

Глава Ордена.

Эллин.

Тот, кто жаждал моей крови больше всего. Затеявший всю эту суету с Наследником. И, кажется, готовый вот-вот праздновать победу.

— Теперь-то вы довольны? — прохрипела я. При всей ненависти к этому человеку обратиться к нему на "ты" язык просто не повернулся.

— Ты доставила нам массу хлопот, — его голос, глубокий и сильный, тоже не соответствовал возрасту.

— Извините, — огрызнулась я, и только теперь вспомнила о Надзирателе. Почему он до сих пор не забрал меня отсюда? Не углядел реальной опасности? Нашел дела поважнее? Наблюдает за разворачивающимся представлением?

Эллин проигнорировал мой ответ, а к губам прижалось горлышко глиняного сосуда.

— Пей.

Я послушно проглотила воду. Я по-прежнему здесь, значит, Надзиратель (если и в самом деле про меня не забыл) не счел ситуацию критической. Поэтому всегда остается шанс выбраться, и жажда будет только помехой.

А еще можно попытаться хоть что-то выяснить. Пока известно только, что я в лаборатории (наверняка в одной из указанных Огнаром), под спиной холодная неровность камня, рядом Эйден, одним Хранителям известно почему перешедший на сторону Ордена, а вся моя операция по его спасению оказалась провальной и совершенно не нужной.

— Что вы со мной сделаете?

Он промолчал, снова пристально меня разглядывая. А потом медленно покачал головой.

— Я ошибся.

— В чем? — Машинально отозвалась я.

— Сила Наследника вполне может храниться и в женщине.

Впоследствии я долго думала, но так и не поняла, почему он, сильнейший из магов, вообще снизошел до разговора со мной? С девчонкой, мало что из себя представляющей, которой и жить-то оставалось всего ничего? Неужели таковой меня не считал, а смог разглядеть ту же самую силу, которая мне в свою очередь не позволила обратиться к нему без должного уважения?

А тогда я не нашлась что ответить. Точнее, мыслей было слишком много, чтобы вот так просто решить, какая сорвется с языка первой.

Я ошибся.

Святые Хранители, он ошибся.

Вот так спокойно признал, что моя мать, Лингвар, да все, кто оказался втянут в историю с Наследником и погибли — все это было напрасно, потому что он — всего лишь совершил ошибку?!

— Всех жертв можно было избежать, — как будто прочел мои мысли Эллин. — А из тебя сделать идеальное оружие.

— Да черта с... — Начала я и тут же осеклась, признавая, насколько он прав. Выросшая в замке Ордена, с раннего детства напичканная рассказами о "злых людях" из Экресса, мечтала бы ли я о чем-то еще, кроме как раз и навсегда избавиться от них?

— Долго же до вас доходило, — вместо этого пробормотала я, на всякий случай кидая взгляд на Эллина — вдруг старик решит наверстать упущенное и еще попытается перетянуть Наследницу на свою сторону?

Но глупцом тот, к сожалению, не был.

— Это уже неважно. Сегодня все закончится.

Я закрыла глаза, давая понять, что разговаривать больше не намерена. Вытянуть из Эллина ничего не удастся — он для этого очень умен, а Эйден совсем притих, сосредоточенно гремя своими склянками. Больше в комнате никого не было. Хотя кто знает, я могу видеть только потолок и часть стены, вдруг у противоположной Орден в полном составе наблюдает за неподвижной и поверженной Наследницей?

Я сосредоточила все внимание на солнечном сплетении, пытаясь вернуть ушедшую магию. Бесполезно, вместе с возможностью двигаться, исчезла и она. Но мне просто необходимо отсюда выбраться.

А с другой стороны — зачем? Что меня здесь еще держит? Сопротивление в безопасности, Огнара, Маттиаса и Ивара Надзиратель тоже вытащит, а Эйден...

В груди кольнуло. Эйдену моя помощь больше не требуется.

Разгромить Орден? Не оставить от него камня на камне?

А зачем? Наследница скоро окажется так далеко, что не дотянуться даже Эллину, и все существование Ордена разом потеряет смысл. Найдут другой, конечно, вряд ли разбредутся каждый куда глаза глядят, ну уж Сопротивление-то должны оставить в покое.

Впрочем, и им тоже придётся искать иные пути борьбы с Орилейндом. Или чего там хотела Лигия? Отомстить только Ордену?

В общем, пусть разбираются без меня.

"Уверена?"

Голос Надзирателя раздался в голове столь неожиданно, что я чуть не вздрогнула. Точнее, вздрогнула бы, если б могла.

"Тебе же плевать на людские заморочки", — ехидно подумала я.

Надзиратель колкость проигнорировал.

"Мы можем отправляться?"

Я растерялась.

"Стой! Я... Я не знаю".

"Не вижу смысла и дальше держать тебя здесь".

Я прикусила губу, осознавая его правоту. И тут же поняла, почему никак не могу решиться раз и навсегда убраться отсюда.

"Нет. Еще не все".

Я вспомнила первую встречу с младшим из близнецов. Как он улыбнулся и подмигнул, когда я, еще не до конца поверив, что наконец-то удалось вернуться, осторожно осматривалась и жалась к однокласснику. Как после часами напролет торчала в его лаборатории. И как постепенно подружилась и сблизилась с ним, вспомнила тоже.

И теперь все закончится... вот так?

"Ты не можешь решать за него", — я не видела Надзирателя, но готова была биться об заклад — он сейчас пожал плечами.

"Хватит лезть в мою голову", — огрызнулась я. — "Дай мне еще время".

Он молчал почти минуту — совещался с кем-то? — пока не проронил безразличное:

"Как знаешь".

И ушёл. Точнее, я сразу поняла, что его голоса какое-то время больше не услышу.

Я осторожно огляделась. Эллин скрылся из поля зрения, брат Хесса все также стоял ко мне спиной, а магии в теле по-прежнему ни ощущалось ни на йоту.

Давай, сосредоточься. Ты ведь сильнее каждого из них. Даже Надзиратель...

Я нахмурилась.

А и в самом деле. Почему он пока отступил?

Свою часть соглашения он выполнил и был в полном праве выдернуть меня отсюда, забрать неведомо куда и лепить очередного хранителя Равновесия, а он вот так просто взял и согласился на ещё одну мою... не назвать по-другому — прихоть?

Надзиратели самые сильные существа в этом мире. Да что там, далеко за пределами всех существующих. Кроме того, они умудряются следить за каждым из них, успевая вмешаться в события до того, как чаша весов качнется в ту или иную сторону.

За Наследницей они тоже присматривали. Сначала за её матерью, потом — за ней самой, и когда её закинуло в другой мир, на какое-то время почти забыли. Вспомнили только теперь, когда Орден подобрался к ней вплотную, а ритуал, способный пошатнуть оберегаемое ими Равновесие, стал вопросом только времени. И заодно воспользовались ситуацией, перетянув её в свои ряды.

Это рассказал Надзиратель, а я безоговорочно приняла его слова на веру. Да тогда и не было времени раздумывать.

Но теперь, стоило прокрутить всё в голове ещё раз...

Что-то не сходится.

Глупости. Не сходится всё.

— Почти все готово.

Голос раздался внезапно, но я едва обратила на него внимание.

Как становятся Надзирателями? Как много их, этих хранителей Равновесия? Насколько они стары? Часто ли пополняют свои ряды? И самое главное — как?!

Мысль, молнией ворвавшаяся в голову, была столь нелепа, что в первый момент я лишь раздражённо отмахнулась. А потом ошарашенно уставилась в потолок.

Как там сказал ночной гость?

Сам факт существования Наследницы вовсе не мешал равновесию.

Какая чушь!

Они не всесильны, но не могли, просто не могли не знать — или хотя бы догадываться! — об уровне силы, которую несёт в себе Наследник. Или будет нести Наследница. И вот так спокойно позволили ему — ей — появиться на свет?!

Хорошо, стражи Равновесия вполне могли предугадать и то, что Лингвар предаст своих, Наследница окажется там, где сила не сможет проявиться, а самое главное, чтобы найти пропажу, Ордену придется вывернуться наизнанку.

Но Надзиратели не могли не знать, что они — ищут. И спокойно смотрели? Знали, во что это может вылиться и просто так наблюдали?

Как я на это купилась?!

А еще ритуал.

Нао читал мне ту книгу. Да я и сама листала её потом не раз.

Да только подготовка к нему шла десятилетиями!

Ночь рождения Наследника. Одна из самых кровавых в противостоянии Орилейнда и Экресса. Вся сила, накопленная за эти годы, должна была перейти к нему.

Когда я расправлялась с рукокрылами — по словам все того же Надзирателя — соседний мир почти целиком оказался затоплен ливнями. А ритуал, чудовищное по своей силе и человеческим жертвам действо никак не повлияло на Равновесие?! Совсем, ни на йоту?!

Свечи вспыхнули ярче, а затем в повисшей тишине снова раздался голос Эйдена.

— Готово.

Когда-то эти слова вызвали бы леденящий ужас. Сейчас я едва придала им значение, потому что наконец-то поняла все. Теперь целиком.

Нет здесь никаких ошибок. Ни Эллина, ни Надзирателей. Ни чьих-либо еще.

Всё, от начала и до конца было запланировано. Расписано как по нотам и по ним же разыграно. Рождение девочки, предательство Лингвара, преследование Орденом, пленение Сопротивления — всё, что так или иначе должно было привести к пробуждению силы Наследницы.

Нет, не так.

Будущего Надзирателя.

Я не сразу поняла, что снова могу шевелиться. Поморщилась от боли в затекшем теле, села, и только потом поняла еще одно — все вокруг меня замерло подобно неподвижной картинке. А прямо напротив стоял Надзиратель.

— Ты обо всем догадалась.

Не вопрос, утверждение. И все тот же лишенный эмоций голос.

— Скажи мне одно, — проговорила я, чувствуя, как в груди поднимается холодное бешенство. — К чему такие сложности?

— Какие? — Поднял бровь Надзиратель.

— Мальчик, воспитанный Орденом был бы куда сильнее меня.

— Нет. Не был.

— Ах да, — вспомнила я. — Мужчины не столь сильны.

— Именно.

— Ты сам мужчина. И как-то справляешься.

— Будущий Надзиратель должен был родиться в этом мире. Этого мы изменить не можем. Но в наших силах сделать его как можно сильнее.

Я замолчала, переваривая услышанное. А потом с силой сжала кулаки.

— Вы...

Больше слов не было.

— Ты вправе злиться, — столь же спокойно продолжал Надзиратель.

То, что бушевало внутри меня сейчас — это вот так называется? Злость?

Нет никакой Наследницы. Нет, и никогда не было.

Спасительница, в которую так верило Сопротивление, на чью силу уповал Орден, оказалась фальшивкой. В чем-то Эллин был прав — все жертвы оказались напрасны. За Наследницу, за силу, которую она несет в себе, умирали абсолютно зря. Вот только причина этой бессмыслицы крылась в другом.

— Вам просто понадобился очередной Надзиратель, — медленно, словно ставя точку в размышлениях, проговорила я. — Кашу с Наследником заварил вовсе не Орден. Это были вы.

Он молчал, но подтверждения и не требовалось.

— Орден никогда не смог бы осуществить свой план. Вы бы не допустили. Но охотно позволили за мной гоняться, чтобы я... — я замялась, подбирая слова, — чтобы у меня не осталось выбора, кроме как развивать свою силу.

— Да.

Я изо всей силы хватила кулаком по каменному ложу, не в силах уложить в голове только что открывшееся.

Все будущие Надзиратели проходят через такое? Все? До единого? А стоящий сейчас передо мной — как готовили его? Какими байками кормили? Он также был готов орать и крушить все вокруг, когда узнал правду?

— Тише, — он наконец-то разомкнул губы. — Иначе Равновесие...

И это оказалось последней каплей.

— Да плевала я на ваше гребаное Равновесие! — Я орала что есть сил, наконец-то находя выход одолевавшему бешенству. — Вы хоть понимаете, что со мной сделали?!

Да конечно понимали! До последнего ходила в дураках только ты! А еще Сопротивление и десятки людей, отправившихся на смерть ради тебя. Да даже Орден — и тот обвели вокруг пальца, заставив гоняться за девчонкой, получить которую ему никто и никогда бы не позволил!

Злость становилось контролировать все тяжелее. Но я и не собиралась.

Ради их плана я не раз рисковала жизнью. Теперь-то понятно, что попусту — кто даст умереть будущему Надзирателю? Но ладно я, со мной все было решено за годы до моего рождения, а остальные? Отец Эгиль, Ивар, Маттиас, Лигия? Нао?

Черт возьми, ради них я добровольно отказалась от человека, которого...

Это было даже не бешенство. Что-то подобное я чувствовала, когда не позволила рукокрылам заживо сожрать Яна Гилла. Вот только теперь оно бушевало внутри во много, во много раз сильнее.

— Ну все, — Надзиратель сделал шаг вперед. — Хватит.

И вдруг замер на месте.

Я так никогда и не поняла, почему это произошло. Может, я просто перестала сдерживать то огромное, что показало сущность лишь раз и напугало до полусмерти. От чего после выворачивало наизнанку. Что я назвала злом, чего боялась и что пообещала себе больше никогда не выпускать наружу.

И сейчас оно снова вырвалось. Нет, не так. Я сама позволила ему выйти.

И это было... потрясающе.

Кончики пальцев покалывало от струящегося по ним жара, через минуту огнем охватило все тело, но это не беспокоило, вовсе нет.

Потому что теперь я могла... всё.

Словно во сне я видела, как Надзиратель снова сделал шаг. Вся его сила — поистине огромная, чудовищных размеров сила ясно читалась в каждом движении.

Вот только я четко видела еще одно.

Тому, что теперь представляла из себя я, она и в подметки не годилась.

Почему, я тоже никогда не узнала. Наверное, где-то Надзиратели все же допустили ошибку, позволив Ордену создать нечто подобное.

А я, столько времени сдерживая это в себе, даже не подозревала, что на самом деле могу.

Например, коротко бросить "не подходи", и Надзиратель вновь замрет, не решаясь приблизиться.

Вот почему он так спокойно позволил мне задержаться еще ненадолго. Догадывался, на что Наследница способна на самом деле и лишний раз не решаясь с ней спорить.

— Не подходи, — повторила я, понимая, что достаточно даже не движения пальца — мысли, и он будет отброшен назад, а то и вовсе исчезнет навеки.

И он — я тоже откуда-то знала — прекрасно это понимал.

Со зрением тоже творилось что-то странное. Стены замка постепенно теряли четкость, растворялись, а перед глазами вставала иная картина.

Схема. Сложнейшая и запутанная. В первый момент я ничего не поняла в этом хаотичном сплетении, и только спустя несколько долгих мгновений сообразила, что вижу перед собой.

Миры, все до единого. И тысячи тонких нитей от одного к другому — сдерживающее их Равновесие.

Я смотрела на схему во все глаза. Смотрела и не могла поверить. Надзиратель был прав, когда говорил, каких дел я могу наворотить. Уже наворотила.

Где-то разражались войны. Где-то набирали власть катаклизмы. Люди умирали сотнями. Нет, тысячами.

И я совершенно точно знала, чья это вина.

Что я наделала?!

— Остановись!

Источник звука удалось определить не сразу, да и то изрядно прищурившись. Надзиратель. Нет, уже не один. Два, пять, десять, сотня. Мужчины, женщины, непонятные мне существа. Они что-то кричали, но теперь я не могла разобрать ни слова.

И самое главное — я по-прежнему оставалась сильнее их всех вместе взятых.

Что я такое? Как так получилось?!

Руки тряслись, жар из тела тоже никуда не делся, а я никак не могла оторвать взгляда от разворачивающейся перед глазами картины.

Несколько нитей оборвались, и один из миров схлопнулся и исчез, оставив после себя лишь пустоту.

* * *

На то, чтобы глубоко вдохнуть и выдохнуть, ушли последние силы. Но это помогло — паника начала отступать.

Я лихорадочно скользила взглядом по схеме. Что мне делать?!

"Только ты можешь распоряжаться тем, что тебе досталось. Но и ответственность за все случившееся будет целиком и полностью тоже лежать на тебе".

Я не знаю, почему в голове возник тот давний разговор с одноклассником. Но внезапно дышать стало легче. А еще спустя мгновение я поняла, как все исправить.

Взгляд вернулся к схеме. Сложнейшая, запутанная, но неведомым образом понятная мне до последней черточки.

Все верно. Я не ошиблась.

На лицо набежала горестная улыбка. Оказывается, решение лежало на поверхности, причем не один месяц. Вот только принять его оказалось не так-то просто.

Страшно не было. Грустно — может быть, самую малость. Но времени раздумывать не осталось — грохот сотрясаемого Равновесия был слышен, казалось, даже застывшим сейчас членам Ордена, а разлитые в воздухе вибрации силы ясно давали понять — Надзиратели всеми силами пытаются восстановить то, что я умудрилась разрушить. Но им не справиться. Не справиться ни за что.

Рядом со мной вдруг оказался Надзиратель.

— Ты понял, да? — Тихо спросила я.

— Это безумие.

— Но сработает?

Он молчал не больше секунды.

— Да.

— Тогда я справлюсь. Вы... вы только не мешайте. И... Извини, что так получилось.

Он кивнул.

— Удачи.

Я ответила таким же кивком.

— Мои друзья. В нежилой части здания. Вытащи их и отправь к остальным.

А потом крепко зажмурилась.

* * *

— Все готово.

Я открыла глаза. Свечи горели все также ярко. Я лежала все на том же каменном ложе.

Один в один, как и несколько минут назад. Кроме одного.

Магия снова была со мной. Чудовищная сила, которой я позволила выйти, теперь наполняла каждую клетку тела, и я точно знала, что достаточно лишь пожелать, и от Ордена не останется даже воспоминаний.

Когда-то, убегая и прячась, о подобном исходе я не могла даже мечтать. А теперь, имея силы воплотить его в реальность, продолжала лежать неподвижно. Потому что качнуть чашу весов Равновесия в обратную сторону можно только одним способом. Забрать у Наследницы всю ее силу. А это значит — позволить Ордену провести ритуал.

Того, что я успела натворить — уже не исправить. Но на то и существуют Надзиратели. Они справятся. У меня же сейчас другая задача — остановить тот хаос, в который вот-вот было готово провалиться все вокруг.

Я глубоко вздохнула и снова закрыла глаза, не сразу поняв, что меня подхватили на руки.

Эйден. Только теперь удалось разглядеть его как следует. Под глазами залегли глубокие тени, лицо уставшее и изможденное.

— Пожалуйста, — шепнула я. — Когда все закончится... Не оставайся с ними. Ты ведь... Я тебя знаю.

Не знаю, расслышал ли он, но вокруг рта залегла горестная складка.

Больше мы не разговаривали, и несколько шагов спустя он опустил меня на пол.

Ну давайте же, быстрее!

Я заставила себя осмотреться. Свечи, свечи везде. Чуть дальше — артан. Немыслимо много. А в воздухе яркими линиями проступала та самая формула.

— Раздень ее.

Я скривилась, но стыда, когда Эйден снял с меня все до последнего клочка, не испытала. Наверное, когда понимаешь, что вот-вот умрешь, такие мелочи перестают волновать.

Боль пришла не сразу. Я почувствовала ее, только когда уже лежала на холодном полу с заведенными за голову руками. Одновременно с первыми словами, произнесенными Эллином.

Крика тоже не было.

* * *

Больно!

Ерунда. Бывало и хуже.

Нет, хуже — еще не было. Боль разрывает тело на части, выкручивает длинной судорогой. Но ты просто не можешь, не можешь позволить себе затеряться в ней!

Стисни зубы. Кричи, если хочешь. Царапай пальцами каменный пол. Но недолго. После этого ты обязана глубоко вдохнуть. И еще раз. Давай, ты сможешь.

Вот так.

Отрешиться от всего. И отстраненно наблюдать за проведением ритуала. Ведь в самый ответственный момент ты должна будешь в него вмешаться, потому что задуманное Орденом способно лишь пошатнуть Равновесие. Но не исправить содеянного.

И именно поэтому нельзя позволить себе пустить все на самотек.

У Ордена пока все шло гладко, если так можно было назвать выступивший на их лицах пот и трясущиеся руки — только теперь я поняла, что в самом Ритуале участвуют лишь пятеро. Все остальные, немилосердно черпая силу из артана, поддерживают их.

Заклинание за заклинанием, ровный гул пятерки голосов, пока вдруг:

— Остановитесь! Хватит!

Святые Хранители, Эйден.

Как же не вовремя!

Я прикрыла глаза. Сосредоточилась, и через секунду на лице младшего из близнецов возникло изумленное выражение, а голос, помимо его воли, включился в общий речитатив.

Значит, ты все же не выдержал... Спасибо.

Я снова открыла глаза.

Уже скоро.

* * *

Перед внутренним взором разворачивалась, символ за символом, произносимая формула, а боль стала почти нестерпимой, когда я, чувствуя, что каждый из Надзирателей сейчас наблюдает за мной, начала вплетать в неё свои строчки. Осторожно, не нарушая ход Ритуала, а лишь направляя его по другому руслу. И самое главное — не позволяя исполнителям до последнего заметить вмешательства.

Когда-то на то, чтобы вывести из простой формулы более сложную, потребовалась уйма времени и сил, теперь же символы вплетались в канву заклинания один за одним. Знать бы тогда, к чему это может привести...

Не отвлекайся!

Собственный окрик вернул к реальности, где тело по-прежнему ныло от боли, а разум достраивал собственное заклинание. Ему меня никто не учил, оно пришло само, вместе с тем решением, давшимся так неожиданно просто.

Может быть, и тут не обошлось без Надзирателей.

Что там полагается делать перед... концом? Вспомнить все самое лучшее?

Увы, даже на это времени нет. Потому что Орден вот-вот почует подвох, и мне придется сдерживать каждого, а это, несмотря даже на нынешнюю силу, неизмеримо сложнее.

Вот оно!

Отклонение, едва заметное, но вполне достаточное для того, чтобы нарушить весь ход Ритуала.

Не отвлекайся! Не дай им вмешаться! Держись!

Эллин первым почуял подвох, следом за ним — и остальные, и я стиснула зубы, заставляя каждого "остаться в строю".

Давай же...

Руки дрожали, на лбу выступили капли пота, боль по-прежнему скручивала тело спазмами, а я, на всякий случай затянув "поводок" посильнее, шевельнула губами, внося в заклинание последние и уже необратимые изменения.

Еще немного!

Болезненный толчок в висок — в последний миг Эллин чуть не сорвался с привязи. Наверняка на его языке, да и не только его, вертелось не одно проклятье, но сейчас они, сверля меня ненавидящим взглядом, могли лишь продолжать Ритуал, который теперь полностью перешел под мой контроль.

В их голосах не должна измениться даже интонация...

Это было сложно. Пот катил со лба уже градом. Минута за минутой. Символ за символом. Строчка за строчкой. Но у меня получалось.

И пусть управлять Орденом становилось все труднее, пусть кровь текла по венам жидким огнем, от невыносимой боли глаза застилали слезы, а кожа на пальцах, кажется, содралась совсем...

Это было правильно.

Я почти наяву увидела одобрительный кивок Надзирателя, а перед глазами снова развернулась картина миров — и пусть она пока была далека от идеала, я видела, что начало восстановлению Равновесия положено.

А значит, я справилась. И скоро уже не понадоблюсь.

Как сказал бы Эйден — процесс запущен и необратим.

Еще несколько слов в общую вязь заклинания — последний штрих, уже совсем от себя. Небольшой подарок Сопротивлению, вина перед которым никуда не делась. И не самый приятный сюрприз для Ордена.

Жар в теле начинал стихать. Значит, все идет правильно, и сила, та, которая чуть было все не испортила, теперь покидает Наследницу, вкладываясь в исполнение задуманного.

Скоро она уйдет совсем. Вся, целиком. И жизненная — тоже.

Когда-то я рыдала что есть сил, только поняв, к чему приведет Ритуал. Всхлипывая и сбиваясь на словах, рассказывала однокласснику, на что наткнулась в записях младшего из близнецов. И отчаянно, всеми силами не хотела умирать.

А теперь только улыбнулась.

Интересно, когда все закончится — что Орден сделает с моим телом? Попытается воскресить? А, отчаявшись — вытянуть все, что осталось от силы Наследницы?

Ах да. После того, что я сделала сейчас, уже не смогут.

Так не все ли равно?

Перед глазами темнело. И я скорее не увидела — почувствовала, как пять фигур вокруг меня, а позади них еще шесть бессильно опустились на холодные каменные плиты.

А значит, можно облегченно выдохнуть и еще раз улыбнуться.

— Я сделала все, что могла, — прошептала я искусанными губами. — Теперь — ваша очередь.

Ответа не последовало, но я знала — Надзиратель услышал. Услышал, и сосредоточенно кивнул.

* * *

Темнота обступила со всех сторон, погружая в забытье. Время остановилось. Боли тоже больше не было.

Это и есть — смерть?

Либо самые к ней подступы.

Наверное, та самая минута у меня теперь есть.

Нория, Лингвар, Финиан, отец Эгиль, Лигия, Маттиас, Хесс, Эйден, Коул, Аэр, Верден, Кьярд, Ивар, Нао.

Живые и мертвые. Те, многим из которых я так и не сказала "Спасибо".

Их лица пронеслись в сознании одним коротким видением.

А потом тьма сомкнулась надо мной окончательно.

* * *

Почему так... плохо?

Медленно, очень медленно, по всему телу снова разгорался огонь. Он выжигал внутренности, заставляя шевелить пересохшими губами, но издать хоть какой-нибудь звук не получалось.

Иногда к ним прижималась прохлада наполненного водой сосуда — и тогда я жадно глотала, не понимая, почему через несколько мгновений снова хочется пить.

После смерти всегда — так?

Наверное, другого я и не заслужила.

Снова прикосновение чашки к губам, снова жадные глотки.

"Она справится?"

"Не знаю".

Тихий шепот где-то вдали, звуки можно разобрать с трудом. Но вслушиваться в них и не хотелось.

Еще несколько глотков. Торопливых и судорожных.

Жар и боль по всему телу.

Время, как и тогда, остановилось, растянулось в нескончаемую вереницу муки и жажды, которую — гораздо реже чем хотелось бы — нарушали лишь жадные глотки живительной прохлады.

Я запнулась на этом слове. А потом проговорила про себя еще раз.

Живительной.

Надзиратели ошиблись? Ордену, несмотря на все мои усилия — удалось вернуть Наследницу?

Вот Логмдэдр — тот точно смог бы...

Мысль оборвалась. Думать тоже было больно.

Куда проще оказалось раз за разом проваливаться в спасительное забытье. И выходить из него всякий раз хотелось все меньше.

* * *

Казалось, пытке не будет конца.

"Пожалуйста..."

Боль. Глоток воды. Снова боль.

"Я больше не могу".

Жар по всему телу. Теперь я чувствовала, что оно — есть. Охваченное болью, изнывающее от жара тело. Значит, и в самом деле, жива. Вот только ни пошевелиться, ни даже открыть глаз никак не удавалось.

Встревоженный шепот на самом краю сознания.

"Пусть это закончится".

Снова шепот, уже громче, и теперь уже точно обращенный ко мне. До боли знакомый мальчишечий голос.

— Айрин, не умирай. Не умирай, не умирай, не умирай...

"Н могу", — хотела ответить я. — "Не мучайте. Отпустите. Пожалуйста".

Но пытка продолжалась.

* * *

Я не знаю, сколько это длилось. Может быть, несколько часов. Может быть, несколько дней. А может быть — вечность.

А потом прекратилось.

Нет, совсем не сразу. Просто промежутки между глотками становились все реже. Сначала сознание яростно протестовало, пока я не поняла, что припадаю к чашке уже не так жадно, а иногда и вовсе от нее отворачиваюсь, потому что жар в очень медленно начинает сходить на нет.

А еще через какое-то время удалось открыть глаза.

Полутемная комната, неяркое мерцание вокруг.

Свечи. Много свечей.

Меня похоронили?

Готовят к очередному ритуалу?

Я попыталась шевельнуться и тут же болезненно застонала. Стон вышел хриплым и тихим, больше похожим на дуновение ветра, чем на звук, но к постели тут же метнулась тень.

Мы смотрели друг на друга, не отрываясь. Как и тогда, когда я ревела изо всех сил, обнимая Эриаса, а он — отбросив факел, почти сразу кинулся мне на шею.

— Ну чего ты ревешь, — также тихо прошелестела я и тут же закашлялась.

— Молчи, — Ивар смахнул слезы тыльной стороной ладони. — Тебе нельзя...

Дверь скрипнула, и он поспешно отступил от кровати, давая место Аэру.

— Очнулась, — в его голосе слышалось немалое облегчение.

Я слабо кивнула. Кажется, смерть на сегодня откладывается.

И чуть ли не первый раз в жизни мне не хотелось докапываться — почему.

Эпилог.

Я стояла во дворе штаба Сопротивления. Ивар замер рядом, почти привалившись к плечу и теребя в пальцах бесполезный кусок артана.

— Зачем ты его таскаешь? — Я кивнула на шнурок.

Он неловко усмехнулся.

— Привычка.

Невероятно, но у меня получилось. Принятая в спешке, безумная по своей сути и убийственная по исполнению идея удалась от начала и до конца.

Магия Эмедрилла, как и много веков назад, больше не была зависима от силы камня.

Нарушило ли это Равновесие? Несомненно. Но именно этим непостижимым образом и привело его в порядок.

Надзиратель пришел ко мне всего раз. Почти в самом начале, когда я только-только и могла, что сидеть, откинувшись на подушки.

— Спасибо.

— Вы теперь справитесь?

Он кивнул.

— Несомненно.

— Жаль, что без меня. В самом деле.

Впервые на моей памяти он улыбнулся. Слабо, самым уголком губ.

— Восстанавливайся.

Больше я его не видела. Интересно, он до сих пор злится, что та, которая была готова вот-вот стать Надзирателем теперь не представляет из себя ничего?

— А тебе как — без нее? — Тихо спросил Ивар. В первый раз за все прошедшие дни.

— А знаешь, — я толкнула его плечом. — Превосходно.

Когда-то мне казалось — лишившись магии, человек всей душой желает ее вернуть. А может быть, так и есть, и я, практически повторив судьбу Коула, просто исключение.

Именно она, уходя из тела, сохранила мне жизнь. Крохи оставшейся магии, как когда-то было и с помощником распорядителя, удержали на самом краю, а потом растворились бесследно.

Никто из Сопротивления так и не узнал о Надзирателях. Я держала слово, объяснив все успехи внезапно проснувшейся силой Наследницы. Не знаю, поверили ли они, но теперь, когда никакой Наследницы больше и нет, а Орден, лишившись магии, перестал представлять угрозу, наверно, все это уже стало неважно.

Да, самые сильные магии Эмедрилла лишились могущества. Магического — так точно. Тот самый штрих в заклинании, который я решила добавить в самом конце. Пусть считают это искуплением за то, что сотворили с Сопротивлением, Лингваром, Норией, да со всеми теми, кто оказался на их пути. Я не видела никого из них, только слышала от Ивара что через несколько часов после Ритуала Эллин скончался.

Разговор с Матиасом и Лигией затянулся на несколько часов. Не самый простой, но за спасение они благодарили искренне. О том, что в застенках Ордена Сопротивление оказалось, пусть и не прямо, но по моей вине, не было сказано ни слова.

Жаль, что настоящими друзьями стать так и не удалось.

На плечо легла рука и я обернулась.

— Готова?

Эйден. Немного смущенный, как и всегда передо мной теперь. Я улыбнулась, едва кивая — "Не бойся. Я никому не расскажу". Он ответил столь же благодарным кивком.

Эмедриллу предстояли перемены. Гильдии добытчиков разваливались, и только самые упорные продолжали добывать артан — вдруг магия снова исчезнет? И тогда цену за него можно будет вскрутить до небес...

Где-то вспыхивали стычки. Кажется, на юге начинали готовиться к войне. Больше не сдерживаемые артаном, маги не скупились на заклинания. Правда и целителям экономить на нем тоже больше приходилось.

Я знала, что идеально для всех сделать и не получится. Так не бывает. Но они разберутся.

Только пусть без меня, ладно?

Я еще раз кивнула Эйдену и крепко обняла Ивара.

— Учись поскорее.

Он ответил не менее крепким объятием.

— Вот увидишь, совсем скоро я открою портал и... — Он похлопал себя по карману, в котором лежал крохотный листок с координатами нашего мира.

— Не обольщайся, — я все никак не могла разомкнуть объятий. — Мне потребовался не один месяц.

— Айрин!

Я сжала мальчишку что есть сил и обернулась на зов, почти тут же зажмурившись от яркого сияния портала. Огнар стоял совсем рядом.

Его выбору я почти не удивилась. Наверное, он все же кривил душой, когда называл отдел распространения кучкой лоботрясов.

Я обернулась еще раз. На секунду вспомнился Эриас — как ему там, в родном доме? А потом шагнула навстречу ослепительному сиянию.

* * *

Тот самый тупик заливал солнечный свет. Совсем ранний, утренний. А потом в поле зрения появилась ладонь.

— В порядке?

Я кивнула, принимая руку.

— Ты уверен, что хочешь остаться здесь?

Глава отдела распространения ухмыльнулся.

— Когда подрастешь — приходи. Помогу определиться.

Я ухмыльнулась в ответ.

— Непременно, — и переступила с ноги на ногу.

Он все понял правильно.

— Иди уже.

Я крепко обняла его, сама удивившись подобному порыву, а потом сорвалась с места. Быстрый шаг почти сразу перешел в бег, и у дома я оказалась всего-то двадцать минут спустя.

Быстрее, еще быстрее!

В собственную квартиру я ворвалась стремительным вихрем, даже не успев подивиться тому, что дверь не заперта. Он... Ждет меня? Квартира, хоть и была пустой, больше не выглядела необжитой, но везде чисто, а по углам и в мусорном ведре — ни одной бутылки. Что ж, с отчимом я поговорить успею. Сейчас предстоит куда более серьезный разговор.

Идея пришла в голову почти незамедлительно. Я рванула в комнату, наспех переодеваясь в школьную форму. Запасную. Та, наверное, так и лежит под деревом где-то в Мертвом лесу.

Вторая сумка нашлась под кроватью, я опрометью покидала туда несколько учебников и бросилась к выходу.

Сердце стучало как сумасшедшее, когда я замерла перед знакомым домом. В некотором отдалении, потому что было страшно, и еще как. А если часы меня не обманывают...

Он появился всего через несколько минут. Спасибо Хранителям, совершенно один. С трудом подавив порыв броситься к нему со всех ног, я сглотнула пересохшим горлом и просто сделала несколько шагов, преграждая дорогу.

— Привет.

Нао застыл. Замер всем телом и просто смотрел, не произнося ни слова.

Стало совсем страшно. Он... Он забыл — все? Надзиратель стер ему память?

— Я... Ну, в общем. Вот.

Получилась какая-то ерунда, но уже в следующий миг воздуха стало катастрофически не хватать, потому что одноклассник прижал меня к себе так крепко, что сожми чуть сильнее — и затрещат ребра.

И почти тут же выпустил, делая шаг назад.

— Ты... Ты вправе злиться, — проблеяла я, смотря на его хмурое лицо.

— Ну, по крайней мере, теперь я знаю, как это называется, — Нао стиснул зубы.

— Прости. Я не могла. Я правда не могла по-иному, потому что иначе бы... И я... Я знаю, ты наверняка тут с ума сходил, и...

Я тараторила без умолку, сбиваясь на словах, и все сильнее стискивая в пальцах ручку портфеля.

— И ты можешь злиться, хоть год, хоть два, хоть десять, а можешь вообще сейчас прогнать, но я надеюсь, что все же... нет, потому что я... я ужасно, невозможно соскучилась. И еще... Ты когда-то... Обещал.

И чуть дрожащей рукой протянула ему свой портфель.

Нао молчал. Долго. А потом также молча взял портфель, развернулся и первым зашагал вперед.

В противоположную от школы сторону. Как раз к тому самому парку.

И в самом деле, мне многое нужно ему рассказать.

Кажется, года, чтобы вымолить прощение, мне вовсе не понадобится.

Я улыбнулась и двинулась следом.

Конец.