Мне все равно, кто я, кто ты...

— Ну как, отпустило? Больше я могу не переживать за снятие твоего напряжения?

'Да уж, до чего же пошло звучит со стороны', — внутренне скривилась я.

— На сегодня, пожалуй, да, но в следующий раз пощады не жди, — на его лице появилась легкая улыбка, видимо, он уже немного подрастерял былой настрой. Впрочем, я быстро его вернула:

— Господи, с кем я связалась! — театрально воскликнула я и всплеснула руками, — Ты же настоящий озабоченный маньяк!

Обратно возвращались не торопясь и с громким хохотом, а уж когда Кайлем в красках начал описывать, что меня ждет на этой неделе и какие изощренные пытки для меня уготованы...

В итоге, уже собираясь покинуть лес, мы пришли к выводу, что он самый жуткий тип во всем королевстве. Мало того, что я уже записала в его личное дело несколько таких званий, как: экзекутор, тиран и деспот, так теперь еще и маньяк добавился.

Уже по пути наш смех немного поутих и эта пауза дала мне немного времени для размышлений.

Итак, что мы имеем на сегодняшний момент: за это время мне полностью удалось восполнить все пробелы. Остается лишь вопрос, достаточно ли этого для Академии? День поступления близился с каждой минутой, и я внутренне готовилась, но все равно на заднем плане бегала гадкая мысль:

'А вдруг я не смогу и все труды Кайлема окажутся напрасными? — не проходило и дня, чтобы она меня ни посещала.

Как-никак, но даже если с моей затеей ничего не выйдет, я никогда не забуду то, что он для меня сделал.

Это время, которое я провела с ним, было самым лучшим и ярким за всю мою жизнь. И я очень надеюсь, что вне зависимости от того, как дальше сложится моя судьба, мы все равно будем оставаться друзьями.

Иногда я ощущала себя наивным котенком, который почувствовав от кого-то безопасность и доброту, готов тянуться к кому угодно. На самом деле, если бы мы не проводили весь день вместе, а просто виделись, навряд ли бы я стала так быстро доверять ему и записала в друзья.

На сегодняшний момент до моего дебюта осталась всего неделя и пять дней. Надеюсь, за это время мне быстро удастся приспособиться к настоящим железкам. Этот же день в расчет можно было не брать, мои травмы полностью нарушили все планы.

Уже у самой опушки, мы начали прощаться, но едва он отошел от меня, я снова окликнула его, вспомнив давно волнующий вопрос:

— Кайлем, а почему мы расходимся здесь, а не в городе? Не хочешь, чтобы нас видели вместе? — порой мне начинало казаться, что меня стыдятся и поэтому не хотят показываться со мной на публике.

Ответ получила простой и не лишенный логики:

— Не совсем, сама подумай, ты очень заметная фигура, а учитывая мою работу, я бы не хотел лишний раз привлекать к себе внимание, — кратко ответили мне.

— Ясно, — оправдала его мотивы, но все-таки какая-то тень обиды не желала уходить.

ГЛАВА 5.

Дома я первым делом пошла сдаваться маме. Нет, раньше я не бежала к ней каждый раз как только пораню руку, но сейчас из-за какой-то ерунды, я не могла ни меч держать, ни тетиву натянуть, ни метнуть сюрикен, то бишь — ничего. Как и ожидалось, матушка без внимания мои раны не оставила и первым же делом начала с допроса. Но, к счастью, мне быстро удалось ее угомонить:

— Аделия! Я прекрасно разбираюсь в ранениях и заявляю, сама ты так не могла пораниться! — не желала униматься она.

— Фехтовала я, понимаешь? С двумя деревянными мечами и увлеклась... — не знала, что придумать более правдоподобного. Ну не могла я рассказывать ей, что уже давно не одна провожу время на своих тренировках. Мама прекрасно знает отношение к нам всего здешнего населения и по-любому стала бы расспрашивать об охраннике. Вот только без раскрытия его задания, почему он приехал в этот город, я его оправдать никак не могла — это не моя тайна. Вот и приходилось сейчас сочинять всякий бред.

Благо, после нескольких минут препирательств мне, похоже, удалось ее убедить. Как только мама закончила смазывать мои руки какими-то травами, по ее словам ускоряющими регенерацию, и заново перевязала мне запястья, я поспешила ее покинуть, пока у той не возникло новой порции вопросов.

Когда я поднялась к себе в намерении сменить испорченную тунику на домашнюю одежду, то обнаружила у себя на кровати приятного гостя, который, кстати, очень гармонично сочетался с серым покрывалом, укрывающим мою постель. Едва я вошла в комнату, Барри приветливо поднял морду и вильнул хвостом. Глядя на эту нагло развалившуюся шерстяную тушку, я отметила, что еще через недельки две-три его уже навряд ли можно будет таскать на ручках. Волчонок уже был размером с почти полугодовалого щенка крупной породы.

— Мама бы убила меня сейчас, если бы увидела, что я пускаю тебя на кровать, — улыбнулась я ему. И ведь сама понимала, что нельзя так делать, а согнать рука не поднимается. Один раз обнаружив его также лежащим у себя, смирилась и позволила остаться, а тот, очевидно, решил, что ему дали пожизненное разрешение. А ведь я, наоборот, не хотела его слишком к себе приучать, ибо расставаться потом будет вдвойне тяжелее.

Быстренько переодевшись, я присела на мягком покрывале рядом с пушистым. Прежде чем сгонять малыша, которого скоро вряд ли можно будет таким называть, не удержалась и ласково потрепала того по мохнатой голове:

— Ты же знаешь, я скоро уеду...— не знаю поняли меня или нет, но Барон повернул морду ко мне и, сделав грустную мордашку, прикрыл глаза, словно в знак согласия. — Ты должен понимать, что когда меня не будет ты единственный, кто останется с ней, считай это своей главной и ответственной миссией в мое отсутствие, так что не подведи.

Барри как-то странно уставился на меня, наверное, будь он человеком, обязательно задал бы какой-то вопрос. Не понимая, чего от меня хотят и хотят ли вообще, я просто начала рассказывать все более подробно, а едва заглянула в эти большие понимающие глаза, сразу поняла с чего начать:

— Поверь, я не хочу от вас уезжать, но, к сожалению, другого выбора для меня не существует. Это один из тех шансов, которые нельзя упускать, тем более в моем случае. Я не могу всю жизнь просидеть на шее у мамы, так и оставшись никем. Каждый воин из моей родословной сослужил для королевства какую-то пользу и отличился, я не хочу, чтобы все закончилось на моем отце. Не могу опозорить память предков! — говорила щенку, а ощущение такое, будто самой себе.

Волчонок, едва я закончила, прильнул поближе и положил морду мне на колено, наверное, решив, таким образом, приободрить. Мне же ничего не оставалось как начать его гладить. Спустя несколько минут Барри снова устремил свои очи на меня, должно быть, ожидая какого-то продолжения или ему просто нравился мой голос...

— Ну и чего ты? Мне нечего больше тебе сказать, просто знай, я в любом случае вернусь и никогда не оставлю вас одних! — клятвенно пообещала ему.

За окном день уступал вечеру, а тихая и уютная атмосфера в комнате, так и навевала сонливость. Не говоря уже о теплой меховой тушке, которую так и хотелось обнять, засыпая.

— Ладно, повезло тебе, запомни, сегодня последний день, когда ты лежишь здесь! Так что наслаждайся! — с этими словами я быстренько подбежала к окну и занавесила шторы, а после, немного подвинув животное, заползла под одеяло и закрыла глаза.

Сегодняшнее утро, запомнится мне надолго. Я сама не поняла, от чего проснулась, и солнце тут было совершенно ни при чем. Сначала я заерзала, в намерении получше завернуться в одеяло и продолжить полет фантазии на несколько минут. И вот тут обнаружилась проблема — одеялка-то не было. Это я поняла, когда через минуту безуспешных рысканий рукой по кровати, я наконец раскрыла глаза и обнаружила в постели только себя одинешеньку. Как обычно в своей любимой плотной пижамке, из-за которой сразу и не заметила на себе отсутствие предмета постельного белья.

Недоуменно оглядевшись, я также отметила, что дверь открыта. Должно быть, мой вчерашний гость проснулся раньше меня и куда-то свалил. Этот хулиган при желании запросто мог открыть двери самостоятельно, если при этом сначала запрыгнет на маленький диванчик около оной. Мой сонный разум пока еще был не в состоянии здраво оценить ситуацию и не предугадывал возможных последствий, ровно до тех пор, пока по всему дому не раздалось оглушительное:

— ЛИЯ!!! Я же запретила его пускать к себе!!! Живо спускайся! — мамин рык подействовал не хуже ледяной воды, и с меня мигом слетели остатки сна. Мигом спрыгнув с постели, я помчалась вниз, так и видя перед глазами, как лоскутки моего одеяльца сейчас, небось, разбросаны по всей гостиной или еще чего масштабней, но все оказалось куда проще.

Подойдя к гневной родительнице, которая обнаружилась в коридоре, я увидела Барона с довольной мордой лежащим на, удивительно гладко расстеленном на полу, одеяльце, всем видом показывающим, что виноватым себя не считает. Впрочем, как и я. Несмотря на то, что мама пребывала не в самом лучшем настроении, я все равно улыбнулась:

— А почему это я виновата? — сказала я обиженно и поспешила оправдаться, — Я ему вчера, между прочим, строго запретила приходить ко мне, а он, очевидно, решил, что так просто уходить не намерен и забрал причитающееся. Зато, как видишь, он сам смог обосноваться, — постаралась сгладить я мамино недовольство.

Опустив еще недавно сложенные на груди руки, она глубоко вздохнула и успокаиваясь, сообщила:

— Лия, ты как ребенок, в самом деле! Если бы послушалась меня в самом начале, этого бы не было! — недовольно поправила она выбившийся шатенистый локон.

Сейчас, глядя на нее, я внутренне улыбалась. Многолетним опытом было усвоено, мама не могла долго на что-то злиться. Наоборот, ей были присущи очень благородные и беззлобные черты характера. Она всегда была очень душевной, спокойной и в то же время могла быть очень веселой и просто светиться от энергии. Нечасто можно было встретить такого же человека, как она, именно за это ее и выбрал мой папа. Живя в обществе элькаиров, он нигде бы не нашел такой чистой и доброй души.

Ее миловидные черты лица, гибкая и в то же время хрупкая фигурка, длинная грива темно-медовых волос у кого угодно могли вызвать ассоциации с ангелом. Особенно когда эти волосы, переливаясь на солнце всеми оттенками меди, буквально лучились светом. Бывало, я смотрела на нее и все чаще цеплялась за мысль, что с такой внешностью она запросто могла бы попытать счастье во второй раз. Пусть ей и было уже достаточно лет на сегодняшний момент, ей все равно никто не дал бы больше тридцати. Эх, жаль только даже я понимаю, сейчас не время и не место.

— Молчание, знак согласия? — по-своему истолковала она повисшую тишину, нарушаемую только шумным дыханием Барри, высунувшего язык.

— Считай как хочешь, — бесцветно сообщила я, желая, как можно быстрее перевести разговор на другую тему, — Лучше скажи, сколько сейчас время?

Только теперь я заметила, что моя обожаемая родительница одета в легкий халатик и мягкие тапочки, а волосы кое-как уложены первой попавшейся заколкой. Вероятно, услышав шум внизу, мама не заботилась о том как выглядит и, надев первое попавшиеся, побежала вниз.

— Половина восьмого утра, — устало поведала она, понимая, что теперь ей навряд ли удастся уснуть, — Ну, спасибо, Ваша Милость! — в шутку изобразила она перед Бароном шутливый поклон. — Ну, чего разлегся-то? Завтракать будешь? — пробурчала она, стараясь выглядеть более раздраженной, чем она есть.

Барон дважды себя просить не заставил, тотчас же вскочил и последовал за мамой, замыкала шествие я.

Остановившись в дверном проеме и наблюдая, как мама что-то выкладывает на огромное блюдо перед волчонком, я в шутку прокомментировала:

— Надеюсь, как только я уеду, мое отсутствие хоть немного покроет расходы на его питание, — оптимистично выдала я, глядя, как этот маленький проглот торопливо поглощает еду. — Зверушка-то вырастет большая. Ты вообще гуляешь с ним, пока меня нет, как я тебе говорила? Ты же знаешь, ему нужно самому учиться добывать себе питание.

— Гуляю, и он постепенно учится. Я лично наблюдала, как он пытался словить хорька, — сказала она с такой улыбкой, которая показывала, что для своего волчонка ей даже хоречка не жалко.

— Все, отныне гуляешь с ним только ты, — это мама, будучи целителем, может спокойно переносить всякие жуткости, а я лучше предпочту не видеть, как Барри при мне расправляется с живностью.

Родительница лишь пожала плечами, а я, вспомнив, что только недавно вскочила с постели, потопала обратно к себе. Пора было окончательно просыпаться и для начала хотя бы привести себя в порядок.

Зайдя в ванную, первым делом я аккуратно разбинтовала пострадавшие руки и, о чудо! От вчерашних царапин и старых травм не осталось и следа. Кожа вновь стала гладкой и чистой без единого изъяна, а пострадавший ноготь вот-вот обещал зажить. Прелесть, да и только!

'А ведь я такая красотка! — удовлетворенно признала я, глядя на себя в зеркало, полностью обнажившись. За всеми этими постоянными тренировками и последствиями от них, я уже начинала забывать какой могу быть идеальной...по человеческим меркам. И даже отсутствие третьего размера груди мне картину не портило. Во время поединка она все равно доставляла бы только лишние неудобства.

Быстренько ополоснувшись и завернувшись в халат, я встала около шкафа и принялась рыться в нем в поисках легкой одежды. Ведь теперь мои руки можно было ни от кого не прятать. Я прекрасна, безупречна и восхитительна! Пускай все завидуют!

'Завидуют? Это кто же, интересно, может завидовать тебе в лесу? Белочки и кролики?' — все-таки промелькнула гаденькая мысль, но если ей и суждено было сбить с меня спесь, то фиг! Она еще больше распалило мой пыл.

— А знайте, что! — сказала я сама себе вслух. — В топку сегодня лес! Что толку, если Кайлема там не будет? Одна я все равно не освою бой с оружием! — хотя смысл посетить полянку все же был, я упорно не хотела его признавать, — Значит так, сегодня у меня выходной! — бодро огласила я.

Нет, ну, по правде, когда я в люди выходила в последний раз? Пойду прогуляюсь по городу, может, прикуплю себе что-нибудь к Академии. О-о, я же недавно тунику испортила...

Покопавшись в шкафу, я выудила из него любимые облегающие штаны с росписью замысловатого узора на боку, бордовую кофточку и легкую светло-коричневую куртку. На ноги одела низкие кожаные ботинки на шнуровке. Немного подумав, волосы решила оставить распущенными.

Удовлетворенно оглядев себя в зеркало, я закрепила на поясе ножны и, захватив сумку, спустилась вниз. Немного поразмыслив, я решила, что, после того как нагуляюсь, все же загляну на свою полянку, нарушать тренировочный режим не хотелось.

Увидев мой прикид, мама начала возмущаться, ведь я даже не позавтракала, поэтому, признав ее правоту, пришлось задержаться. Когда я выходила из дома, часы показывали почти десять, вот только народу от этого было не меньше.

Некоторые прохожие с удивлением начинали на меня озираться, из-за моего долгого отсутствия в свет, а другие невыразительно кривились отводя глаза, всем видом показывая: 'Ты та, кто ты есть, ошибка природы и этого ничем не изменишь'. Но, верите или нет, теперь мне было глубоко на это плевать. Общаясь с Кайлемом, я поняла, что не все в нашем обществе такие. Те, кто по-прежнему придерживается этого дурацкого принципа об осквернении расы союзом между другими народами, всего лишь помешанные идиоты! Вот и все, что я могу об этом сказать.