Мне все равно, кто я, кто ты...

КНИГА 1.

ГЛАВА 1.

Лес. Небольшую круглую полянку полностью заслоняет пушистая листва могучих деревьев. Солнце, пусть его было не видно за высокими кронами, решило быть вредным и все равно умудрялось просачиваться, создавая ненужные лучи падающие прямиком мне на лицо.

Погода выдалась замечательная, даже слишком, учитывая то, для чего я сюда приходила, начиная с самого детства. Нет, я конечно любила тепло, но когда ты пол дня находишься в лесу нарезая круги и постоянно махаешь железками, это не очень способствует хорошей реакции и продуктивной тренировке, разве что быстрой усталости. И пусть, благодаря генам выносливых светлых эльфов и стойких валькирий, я почти не имела с этим проблем, моя человеческая половина частенько просилась на отдых или же просто сходить и искупаться в ближайшем озере.

А вот собственно и сама я — Аделия де Карон, стою посреди своей родной полянки и пытаюсь попасть в мишень из лука с расстояния в двести метров. Обычно у меня это выходило без проблем, но когда солнце, словно издеваясь, наглейшим образом падало прямо на меня и, отражаясь на остром наконечнике, слепило глаза, я начинала косить. Из-за этого, вместо обозначенного кружка в центре повешенной мною мишени, я попала на пять сантиметров левей, заставив при этом её недовольно покачнуться.

Конечно я могла все свалить на погоду, или мол сегодня луна не в той фазе, но нет, нет и нет! Так не пойдет! Если судьба ко мне оказалась жестока, то и я должна стать такой! И никакие лучи не должно быть помехой. В конце-то концов раз мне достались хоть какие-то бонусы от моей второй кровной половины — элькаиров, то просто грех ими не воспользоваться. Хотя, выбора-то особо и не было, ведь иначе просто не выжить...

Ах да, должна пояснить. Так уж вышло, но выросла я в суровых условиях...Наверное, в этом, отчасти, виновата моя родня, но я никогда не винила их за это. В конце концов они подарили мне жизнь, воспитали, любили и старались сделать все самое возможное для моего нормального проживания среди постоянно презирающих лиц. А началось все с моего отца.

Эрандел де Сент Карон — элькаир, главнокомандующий одного из основных военных подразделений при короле — Танарионе Де Брас Альсафере. Всю свою жизнь, как и его предки, отдал служению на благо государству — Элькерии. Имея прославленную родословную, фамилия отца была широко популярна в обществе. К нему всегда относились с почтением и уважением. А уж правителю он был, если не другом, то как минимум тем на кого можно было рассчитывать, и доверять самые ответственные поручения.

Элькаиры, к слову, не самая дружелюбная раса, беря свое начало от прирожденных наемников-эльфов и сохранив их черты, в процессе смешения кровей они переняли способности древних друидов и небесных валькирий. Каждый чистокровный элькаир, имея в себе эльфийские корни, вырастал отличным воином, с очень впечатляющими рефлексами и техникой владения оружия. А благодаря, в любой момент, материализующимся крыльям, доставшимся от валькирий и способностью к подчинению одного вида стихии от древних друидов, их можно было считать самой могущественной расой. Считалось, чем чистокровнее поколения в роду, тем сильнее стихийная магия и сила будущих воинов. Но, это только при условии полной чистоты крови без примесей других каких-либо рас. Если же такое случалось, то это было самым глупым и безрассудным поступком для элькаира. Более того осквернением самой расы. Возможно, это слишком громко сказано, но среди общества, которое славилось своими великими воинами, такой поступок был крайне неодобрительным. И пусть официально такие браки никто не запрещал, на такой шаг решился бы не каждый, а если здраво мыслить то и вовсе никто. Однако, у судьбы плохое чувство юмора...

Однажды, во время сопровождения Танариона на свадьбу сына его лучшего друга короля — Люциана Арнэла III, который правил одним из человеческих государств — Вирсалией, на него было совершенно покушение.

А именно — орки.

Они всегда были варварской расой, когда-то имея свои собственные, пусть и не большие земли, местный царек решил, что так дело не пойдет. Он начал беспощадно нападать на нейтральные поселения людей с целью расширить свои владения, аргументировав это тем, что забирает свое по праву. Вот только Люциану это не очень понравилось, как король представляющий интересы человеческой расы, он не мог спокойно закрыть на это глаза, более того совсем не хотел, чтобы орки расширяли свои владения. Тогда, собрав не малое войско и при поддержке элькаиров, состоялась кровопролитная битва, а точней таковой она была для орков. Царек упорно не желал признавать поражение и не принял добровольную капитуляцию, в результате, орки потерпели сокрушительное поражение и лишились своих земель. С тех самых пор, некоторые смирившиеся орки, а в основном это был обычный народ, проживают в Вирсалии, а некоторые, объединившись в шайки и не желающие мериться с таким исходом событий, скрываются в лесах, вынашивая планы мести и продолжая нападать и разграблять местные деревни.

В тот день и случилось одно из таких нападений. Танарион вместе со свитой передвигался в одной из карет, которую со всех сторон окружали стражники, готовые в любой момент защитить правителя и подданных от любой опасности. Вот только их все равно сумели застать врасплох.

Путь через границу двух королевств лежал по дороге ведущей сквозь лесную чащу. Лесная глушь простиралась на много километров, прежде чем можно было наткнуться на ближайший городок. Там и поджидала засада.

Почуяв не ладное, элькаиры сразу приостановили шествие, в этот же момент орки и атаковали. Сражение выдалось не долгим, но без раненных, увы, не обошлось.

Как позже выяснилось, своим нападением разбойники вовсе не надеялись убить короля, их целью была банальная месть, они надеялись убить как можно больше элькаиров, а заодно омрачить свадьбу кронпринца.

И оркам это почти удалось, Танарион не пострадал, а вот мой отец и ещё несколько элькаиров получили ранения. Все бы ничего, в конце-то концов у этой расы, с их регенерацией, такие раны проходят уже через два-три дня, даже шрама не остается, но стрела оказалась отравленной. Это сразу поняли по характерному запаху, едва её вытащили из раны. А путь до столицы предстоял долгий.

Понимая, что к тому времени раненных вряд ли удастся спасти, король принял решение остановиться в ближайшем городке и найти целителей. Всем было известно, как действует данный яд. На первой стадии рана начинает жутко болеть, а кожа приобретает оттенок синевы, на второй поднимается температура, жар, лихорадка, а на третьей ко всему этому добавляются ещё и галлюцинации. На средней стадии человека, а в данном случае элькаира, ещё можно спасти, но с наступлением последней, впереди его ждала только смерть. Весь этот процесс занимал около двух дней, на третий уже никто не выживал.

Едва прибыв, Танарион сразу потребовал самых лучших целителей для своих подчиненных. Сам же долго оставаться не мог и продолжил путь до столицы.

К тому времени как отца доставили к лекарям, у него уже появились первые признаки второй стадии. Целители сначала облегчили боль, пока сами готовили необходимое снадобье. Присматривать за состоянием папы доверили молодой девушке-практикантке, дабы в случае непредвиденного, она могла предупредить старейшин об ухудшениях.

Так мой отец познакомился с моей матерью. Вечером, придя домой после тренировки и сидя с ней за чашкой чая, я в тысячный раз выслушивала эту историю:

— Его привезли раненным, едва держащимся на ногах. Увидев, как он страдает, у меня сжалось сердце, — глядя в пустоту, ностальгически вспоминала она. — Пока готовилось зелье, я не отходила от него и делала все возможное лишь бы облегчить его страдания. Даже когда он выпил лекарство, не могла оставить его одного.

— В этот момент ты поняла, что он тебе нравится? — жуя булочку, нетерпеливо подгоняла я ее.

— Вечно ты не дослушаешь! Что за гадкая привычка? — возмущенно упрекнула она.

— А что мне дослушивать, если я слышала эту историю кучу раз. Стандартно для любого романа: Ухаживала за умирающим, воспылала жалостью, познакомилась, узнала поближе и вуаля — жалость переросла в чувства. Ну, а дальше дружба, 'случайные' встречи, отрицание и смирение. Разве не так? Или у тебя появились новые подробности? — подарив ей скептический взгляд, поинтересовалась я.

— Ты все описала так, будто это обычная любовь двух заурядных подростков! — негодовала родительница, сильнее сжимая чашку. — Ты хоть представляешь, как мы рисковали? Чего стоило нам открыться друг другу, зная какие последствия нас могут ожидать в будущем? — с каждым новым словом её голос повышался. — Даже переехав сюда, нам еще год пришлось терпеть местные косые взгляды и сплетни за нашей спиной! Ладно, я смогла со временем приспособиться, но на что мы обрекли тебя... — тут она резко сникла.

— Я все прекрасно осознаю, — аппетит резко пропал и я отложила недоеденный пирожок. — Мам, пожалуйста, только не заводи эту тему. Сколько можно говорить, здесь нет вашей вины и никогда не было. Разве вы виноваты в том, что у общества такие стойкие дебильные принципы? — устало твердила я ей одно и то же.

— Все равно! Думаешь мне приятно видеть, как моя дочь день за днем страдает? — она поставила чашку и гневно всплеснула руками. — Или напомнить, как в детстве тебя избил Илай, из-за которого ты так и не завела друзей? Я ведь помню, как будучи ребенком, ты прибегала в слезах и запиралась у себя в комнате.

Я поморщилась от нахлынувших воспоминаний. Как не отнекивайся, но в этом она права. Детство, если у некоторых оно считается счастливейшим мигом в жизни, у меня таковым никогда не было. Начиная с пяти лет, я помню лишь брезгливые лица прохожих и нежелание общаться со мной местных детей-элькаиров. Хотя, человеческие дети до меня иногда снисходили. Но и это продлилось не долго.

Местный сынуля богатого элькаира — Илай, считающий себя элитой среди остальных, всегда любил задирать слабых и издеваться над окружающими. Так он доказывал свое превосходство и получал искренне удовольствие, когда его начинали бояться. Один он, возможно, не внушал страх, но постоянно находясь в сопровождении таких же больных на голову друзей, нагонял ужас на всю здешнюю ребятню. Тогда его семья только переехала в наш город, но это не помешало ему быстро навести здесь свои порядки. А едва он и его компашка увидели меня, как я тут же стала центром их внимания.

Разумеется, я всегда могла пожаловаться родителям на обидчика, так и делала первое время. Но что могла сделать мама? Прийти к нему домой и пожаловаться его папочке на дурное поведение сыночка? Мол: 'Ваш сын обижает мою девочку! Сейчас же примите меры!'. С таким заявлением её и слушать не станут, разве что из вежливости сделают вид. Папа же, по долгу службы, редко появлялся дома. Максимум, в виде исключения, ему разрешали заехать домой раз в месяц. А так он мог связаться с нами лишь по магическому зеркалу.

В первый раз я все рассказала ему, надеясь, что папа сделает все необходимое. Отец добился того, что Илаю выдали хороших люлей, вот только это действо возымело прямиком обратный эффект. Он начал мстить. Пользуясь своим статусом 'опасного мальчика' он лишил меня всех человеческих друзей. Бывшие товарищи если и видели мои унижения, то тут же предпочитали скрыться подальше. Его нападки продолжались еще около месяца, пока однажды я просто не смогла спокойно это вытерпеть:

— Опять одна Аделичка? Не удивительно, с таким нелепым существом как ты, пожалуй, смогут общаться только такие же дегенераты-людишки, — подходя ближе ко мне, сидящей на скамейке и тоскливо плетущей венок, издевательски начал он.

Не реагирую. Я уже давно понимала, только этого от меня и ждут. Надеется, что вспылю и дам возможность победить себя еще и в словесном обмене любезностями.

— Хм, не ожидал, что деградация такая стремительная, уже и оглохла? — продолжал напирать он.

Молчу, молясь про себя, что он потеряет ко мне интерес и уйдет. Хотя где-то глубине души понимаю тщетность своих надежд.

— О-о, прости, я должно быть тебя отвлекаю. Неужели, кроме веночков твоя шлюха-мамаша ничему тебя не научила? Что ж ожидаемо, чему может обучить какая-то деревенская потаскушка, которая захомутала мужика и сидит на его шее? — с садистской ухмылочкой насмешливо вопрошал он. — Интересно, и как только у неё получилось, учитывая, что не один элькаир в здравом уме никогда бы на такое не пошел? Или, Алана оказалась настолько эффектной в постели, что твой папаня решил взять её в игрушки? А ты оказалась сопутствующим ущербом?

Всё! В этот момент моя доселе нерушимая нить сдержанности окончательно лопнула. Я ничего ему не ответила, видя, что он расслаблен и ничего не подозревает, набросилась на него, с целью хорошенько расцарапать его мерзкую рожу. Тогда, наверное, даже мои глаза полыхнули гневом, потому как сама была настроена очень кровожадно. Даже если не удастся подрать его физиономию я твердо решила — хотя бы укушу его, когда он будет меня от себя отдирать.

Что ж, мои намерения могли быть исполнены, если бы не одно 'но' ...Илай — элькаир, при этом на два года старше меня. До этого он уже был обучен некоторым приемам и имел навыки, поэтому добраться до его лица мне так и не удалось. Благодаря своей реакции, он сразу же отскочил от меня. На этом все могло бы закончиться, но я решила не упускать свой шанс и все равно укусила его. Мой гнев не желал никуда исчезать, как только ничего не ожидающий от меня Илай подошел ближе, в намерении подставить мне подножку и завершить эту заварушку, я что есть силы вцепилась в его руку.

В этом момент он окончательно разозлился. Отодрав меня от себя, не желая остаться в глазах друзей проигравшим, тут же свалил меня на землю и ударил ногой в живот. Неизвестно чем это могло закончиться, если бы нас не увидел мой домашний учитель магистр Илларион, он мигом разогнал эту компанию и отнес меня домой.

Понимая, что школа будет для меня не самым лучшим местом, папа с детства нанимал мне учителей. В Элькерии каждый ребенок для начала должен пройти обучение в школе вместе со всеми, где его обучали простым дисциплинам в виде: письма, арифметики, чтения, истории, физкультуре и т.д. Но это для людей, а для элькаиров все это, плюс еще занятия по магии стихии, основам боевых искусств и технике владения оружия. По окончанию срока обучения, каждый элькаир выбирал себе специализацию и поступал в Академию.

После того случая с Илаем, у меня четко определились жизненные цели. Я больше не хотела быть слабой и приняла решение научиться сражаться, рассчитывая в будущем стать воином, если не как папа, то как минимум той, кто всегда сумеет за себя постоять.

Но в этом плане была нестыковка.

В папиной с мамой учебной программе был один изъян, меня учили исключительно наукам и стихийной магии. Родители очень надеялись, что в будущем мне не придется иметь дело с оружием и с детства определили для меня специализацию мага — воздуха. Однако, едва я рассказала отцу о своем противоположном решении, жизнь резко изменилась.

— Эй, ты заснула, что ли? — выдергивая из воспоминаний, потрясла меня за локоть мама. — Ты прости, если я затронула наболевшее, не хотела тебя расстраивать.

— Уже не важно, что было, то прошло. А на местные взгляды мне уже давно плевать! Более того, если кто-то еще раз посмеет что-то вякнуть про меня или мою семью. Клянусь богом, минимум что ему грозит, это сломанный нос, а как максимум пожизненная инвалидность!

— Мда-а, — задумчиво протянула она с улыбкой, — Что ни говори, а характером ты полностью ушла в отца. Увидь, он сейчас тебя, обязательно гордился бы тобой — отвернувшись и пряча грустные глаза, тихо прошептала матушка.

— Еще рано чем-либо гордиться, — делая вид, что меня не затронула грустная реплика мамы, ответила ей. — Я ещё никуда не поступила.

— Ты точно уверена насчет этой Академии? Как по мне, из тебя еще вышел бы не плохой стихийный маг... — с сомнением высказала она, надеясь меня переубедить.

— Я уже давно все решила! Какой толк от того, что я стану воздушницей? Ну выучусь, а дальше? Может мне стать учительницей на подобие тех, что вы мне присылали? Или пойти в Академию и преподавать там? С одной стихией и без боевой подготовки я никому не нужна!

— Ну почему же? — напирала мать на своем. — У тебя же всегда будут в арсенале какие-нибудь боевые заклинания. Разве с помощью магии ты не сможешь за себя постоять?

— Мам, — послала ей недоверчивый взгляд. — Ты до сих пор думаешь, что все так просто? Да, я всегда смогу распугать ветром противников, но не забывай, у них тоже будет своя магия, и не факт, что мне удастся ей противостоять. Вот, проиграю я, чем дальше защищаться? Чтобы выжить нужно быть сильной во всех смыслах, поэтому Академия, это самый оптимальный для меня вариант. К тому же, как ты верно подметила, характер у меня и впрямь отцовский, так что в будущем по окончанию Академии, я рассчитываю стать если не супер крутым воином, то хотя бы наемницей. В крайнем случае, в охрану пойду, — сказала я, решительно глядя на неё.

— Да, но ты же не знаешь, что тебя ждет в этом учебном заведении, ты будешь день и ночь находится с элькаирами, и не простыми, а будущими убийцами!

— Ма-а-м! Каждый воин ее проходит и без неё не обойтись! Да, согласна, будет не легко, но что, я напрасно тренировалась с шести лет? И все эти мои каждодневные вылазки в лес, получаются зря? А учителя, на которых папа тратил кучу денег, выходит, приходили в пустую?

— Ладно, ладно, я поняла, не начинай, — поспешила успокоить меня родительница.

— Это я-то наче...— взвилась я, но мою так и не начавшуюся тираду прервал дверной звонок.

— Ах, это, наверное, Лидия! Сходи, открой.

Я подчинилась, в глубине души надеясь, что она ошибается. Вот только открыв дверь, едва не скривилась от досады.

— Деличка! — счастливо воскликнула тетушка Лида с порога. — Детонька, ну наконец-то ты дома! А то все время прихожу, а тебя нет и нет! Я к твоей маме, но не переживай, тебе принесла твоих любимых пирожных!

Свою недовольную гримасу замаскировала под радушную улыбку, не из-за пирожных, нет, их-то я как раз очень любила, а из-за того, как она меня назвала. Я терпеть не могла когда коверкают мое имя, обзывая 'Деличкой', предпочитая, чтоб меня называли полным 'Аделия', либо просто 'Лия'. Тетя Лида, зная меня с самого детства, пожалуй, единственный человек, кому я это допускала.

— Спасибо большое, — честно поблагодарила я, пытаясь увернуться от ее 'фирменных' крепких объятий. — Мама на кухне, проходите, — указала ей пальцем в сторону нужного направления, хотелось побыстрей с ней разминуться.

Лидия не заставила себя долго ждать и тут же пошла в сторону указанной двери, однако, как бы я не старалась от нее сбежать, все равно умудрилась потащить меня за собой.

Уже на кухне мама, усадив ее за стол, начала поведывать о своих новых рукодельных шедеврах, а та, будучи ее учителем в этом вопросе, начала лепетать ей чего бы она еще могла достичь.

Понимая, что я здесь явно лишняя, мне все-таки удалось незаметно их покинуть. Пусть, я и любила тетю Лиду, но ее постоянные через чур эмоциональные речи о кулинарии или вышивании, навевали на меня жуткую тоску. Хотя, это еще не самое страшное. Если при ней затронуть тему про Академию, тут уже смело можно идти вешаться.

Поднявшись к себе в комнату и заперев дверь, до меня все равно доносились обрывки ее пылких речей. Эх, зря я так, тетя Лида была со мной с детства, даже после смерти отца, когда пришлось распустить прислугу, она оставалась с нами, приходя в гости и принося мои любимые сладости.

Папа умер очень внезапно, никто даже не мог предвидеть такого поворота событий. После его очередного визита домой, вернувшись в столицу, он, ко всеобщему удивлению, неожиданно, заболел. Болезнь, на первый взгляд, показалось ему ерундой, и он упорно продолжал выполнять свои обязанности, не взирая на недомогание. Вот только вышло так, что заболевание продолжало набирать обороты и в, конце концов, отец не выдержал и слег. Целители говорили, этого можно было бы избежать обратись он за помощью в самом начале. Так папа пролежал еще неделю, а после, скончался. Это стало глубоким шоком для всех. С тех пор его место при короле занимает, Натуриэль де Сент Мериад, бывший до этого лучшим воином среди его подчинённых.

Нам с мамой достался в наследство дом и все вещи отца. Король, чувствуя некоторую вину, начал выплачивать нам ежемесячно материальную помощь, надеясь тем самым выразить свои соболезнование. Мама, до этого подрабатывая местным лекарем, чтобы как-то себя отвлечь, начала заниматься вышивкой и искусством, а бывшая служанка — Лида, по доброте душевной, начала ей в этом помогать.

Я встряхнулась, прогоняя из головы грустные воспоминания. Все, достало! Хватит упиваться прошлым! Буду смотреть вперед и только вперед! У меня через месяц поступление в Академию, так что с завтрашнего дня, начинаю усиленные тренировки!

Ведомая, такими воодушевленными мыслями, не зная, чем себя занять, я приняла решение сегодня, как следует, выспаться, а завтра начать с утра пораньше. К тому же, утром не будет особой жары.

Сняв с себя одежду и перебравшись в мягкий халат и тапочки, я отправилась в душ. Посмотревшись в ванное зеркало, я не могла не улыбнуться.

— Мда-а, — протянула я, глядя на собственное отражение с улыбкой. — Если характер у меня от папочки, то внешность я переняла полностью от тебя мамуль!

Что было чистой правдой, и самой не удачной шалостью природы, учитывая мою среду обитания. От элькаира мне даже острых ушей не перепало, не говоря уже об их пепельном цвете волос, встречающихся у папиных предков. Вместо этого, природа даровала мне шатенистую копну, отдающую медным оттенком, и наградила изысканным, насыщенно зеленым цветом глаз. От папы мне достался высокий рост, стойкость, сила и способность к стихийной магии, жаль только крылышек мне для полного счастья, в качестве бонуса, не перепало. Как бы то ни было, я не расстраиваюсь по этому поводу, мне вполне хватает того, что у меня есть.

Закончив водную процедуру и высушив волосы, я тут же забралась под одеяло. На завтра я планировала немного разнообразить свое лесное времяпровождение.

* * *

Кайлем де Сент Эдмон только недавно прибыл в Герион, а его уже одолевала тоска. Нет, к самому городу у него претензий не было, он любил работать в спокойных местах, но то, зачем его сюда послали, вызывало у него некоторые сомнения. Раньше король нанимал его для устранения своих тайных врагов, где он не оставлял ни единого следа после себя, посылал внедряться в секретные группировки разузнавать все о планах недругов, мог отправить куда угодно с целью обычной разведки или же просто использовать в качестве собственной охраны. С помощью Кайлема в зародыше уничтожались интриги и готовящиеся заговоры против королевской семьи, он был лучшим в своем деле. А что же сейчас? Пусть шпион и сам не особо верил в такую резкую скоропостижную кончину Эрандела, но тем не менее, очень сомневался, что его могла убить семья и уже заранее считал дело бесполезной тратой времени. В конце-то концов, зачем матери с дочкой убивать главу семейства, если только он, по сути, являлся главным источником доходов? Впрочем, проверить, конечно же, стоило.

Едва Кайлем вернулся во дворец после очередного задания и получил свою оплату, Натуриэль де Сент Мериад, по личной просьбе короля, отправил его на следующее. Смерть главнокомандующего стала для Танариона глубоким шоком и пускай никто не обнаружил в теле несчастного следов яда, правителя все равно продолжала обуревать паранойя. Решив, что проверить все же необходимо, король сразу, по прибытии наемника, поручил тому новое задание: слежку за вдовой и ее дочерью.

А едва он встретил хозяина дома, в который его определил Натуриэль на временное проживание, для сомнений появились все основания.

— Добро пожаловать! Вы, должно быть Кайлем, мое имя — Роланд, очень рад приветствовать у себя дома воина из королевской гвардии! — заливался толстый мужик, распинаясь у порога своего дома. — Поверьте, вы не доставите нам абсолютно никаких неудобств, я живу один с двумя сыновьями, а так как моя супруга давно нас покинула, в доме сохранилась еще и отличная комната для вас! — продолжал вещать он, растягивая улыбку чуть ли не до самых ушей.

Надев на лицо благодарное выражение, Кайлем сделал вид, будто не заметил сочившегося лицемерия и прошел в дом. Оказавшись внутри, он не мог не отметить, что хозяин явно не скромничает и шикует во всю, полностью оправдывая статус известного поставщика оружия, владеющего несколькими кузницами по всей Элькерии. Дорогущая мебель из красного полированного дерева, хрустальная люстра с кучей лампочек и висюлек, кожаные диваны и скрещенные сабли над камином, все это навевало мысли об абсолютном отсутствии вкуса у хозяина. В такой мрачной атмосфере сложно было представить была ли здесь женщина вообще.

— Кстати, позвольте спросить...— тут хозяин замялся. — А с какой, собственно, целью вы прибыли к нам в город? Вы уж простите если лезу не в свое дело, просто, когда со мной связались, мне толком не объяснили ничего, заявив, что вы прибудете сюда по приказу Его Величества.

— Поверьте, Роланд, ничего такого, о чем бы вам стоило беспокоиться, это обычная проверка и ничего более. Какая, сказать не могу, как вы верно подметили, это приказ короля и я не имею права разглашать подробности.

— Конечно-конечно, — едва ли не скрепя зубами, то ли от досады, то ли от нервов, ответит тот.

Весь путь до будущей комнаты нового жильца, мужчины провели в молчании.

— Ну, что ж, располагайтесь. Илая и Вильяма пока нет, но я предупрежу своих сыновей, чтобы они вас не беспокоили. Могу еще чем-то помочь? — надеясь скорей покинуть гостя, для вида осведомился хозяин.

— Пожалуй, можете. Где проживает семья Карон? Раз уж я здесь оказался, то это было бы неуважением с моей стороны, приехать и не выказать им своих соболезнований.

— Карон?! Он что, был вашим начальником? — пытливо вопросил мужчина.

— Да, я был среди лучших его подчиненных, — придерживаясь выдуманной легенды, ответил визави, отмечая про себя, как резко подобрался помещик.

На самом деле, даже во дворце мало кто знал, кем был Кайлем де Сент Эдмон и на какие задания его посылали. Он вообще редко появлялся в столице, приезжая лишь чтобы получить оплату за услуги, а потом снова исчезая, до тех пор, пока у Танариона не найдется для него нового поручения. Все кто его видел при дворе, считали наемника 'темной лошадкой', как впрочем, оно и было.

— Что ж, могу заверить, даже если они вас впустят, ваши соболезнования не произведут на них должного впечатления, — сказал Роланд.

— Это почему же? — напрягся Кайлем.

— Ну как же? Все знают, что этот брак с самого начала был нелепым фарсом! Алана, нашла себе муженька повыгодней, окрутила его, добилась того, что тот перевез ее к себе и дело с концом! Сейчас она наоборот небось радуется, что никто за поводок не держит и смело найдет себе другого!

— Да ну? А я всегда слышал, как Эрандел тепло о них отзывался, откуда же у вас такие выводы? Или это все из-за того, что она человечка и про нее такие сплетни ходят? — делая изумленно-недоверчивое выражение лица, спросил он.

— Скажете, тоже! Я ж это не из потолка взял, вы бы видели, как ей тут без муженька хорошо жилось. Да едва он уезжал, ее, то и дело, видели слоняющейся по чужим домам! Наверняка себе среди людишек любовничков имела! Я, по правде, — понизил он голос до доверительного шепота, — вообще думаю, что именно она его и прикончила.

— Н-а-до же, — протянул собеседник.

Что ни говори, а Кайлем был очень удивлен. Еще недавно он был уверен в невиновности и чистоте этой семьи, а тут, едва приехав, узнает такие новости. Разумеется, мужчина не стал доверять словам первого встречного. Решив, для начала, разузнать от помещика все возможное, после, он сразу же начнет собственное расследование.

— Хм, конечно, я могу допустить мысль, что она могла быть неверна мужу, но пойти на убийство? Сомневаюсь, дочь бы ей никогда не простила, — стараясь выведать как можно больше, Кайлем продолжал гнуть свою линию.

— Пф-ф, а вы думаете дочка не заодно с маменькой со своей? Я вам вот что скажу, Аделия уходит в лес с самого утра и с тех пор ее никто не видит! Что, по-вашему, может делать девчонка в лесу весь день?!

— Эм-м, ну мало ли, на свидания ходить, например? — усмехнувшись, выдвинул гость свою версию.

— Да я вас умоляю, не будьте таким наивным! Готов поклясться, она отправляется на поиски ингредиентов для зелий своей родительницы, а та, с их помощью, еще кого-нибудь захомутает. Более того, наверняка своими ядами и Эрандела, ведьма такая, отравила! — здесь хозяин остановил свою гневную речь и трагично возвел очи к небесам.

На этой ноте разговор себя исчерпал и, добавив, напоследок, еще несколько замечаний в адрес этой семьи, собеседник откланялся.

Не став распаковывать свои немногочисленные вещи, наемник задумался.

Как не старался помещик убедить Кайлема в своих выводах, гость не мог не заметить в речах собеседника некоторую навязчивость и явную неприязнь его к жене и дочери Эрандела. Это уже давало повод усомниться в его словах.

Но, было и такое к чему нельзя не прислушаться. Если поразмыслить, то Алана вполне могла осуществить такую авантюру. Имея статус целительницы, она должна хорошо разбираться в травах, так что, мысль, что вдова могла сотворить приворот или тот же самый смертельный яд, вполне имела право на существование.

Не желая больше теряться в догадках, наемник немедленно начал выяснять все сам и первым же делом отправился в лес. Решив, для начала, проверить все места произрастания опасных трав. Если он обнаружит, что кто-то их срывает, пусть и не обязательно девчонка, то у него хотя бы появятся стойкие предпосылки для подозрения кого-либо еще в городе.

Облачившись в одеяния простого воина, более подходящее для таких вылазок и не дающее местному населению поводов для сплетен, мужчина вышел из дома и направился к лесной тропе.

Уже в лесной чаще Кайлем направился к мелкой речушке, плавно перетекающей в озеро, именно возле ее берегов, обычно, произрастали растения, входящие в состав сильнейших ядов. Такие как: красная белена, вороний глаз, или могильная ягода.

Однако, едва найдя искомое, он даже слегка разочаровался. Все растения красовались на положенном месте, внушая безобидный вид, и сто лет они были кому-то нужны. Никаких поломанных веток, следов обуви и даже шерсти животных поблизости не обнаружилась. Очевидно, даже зверье понимало, тут делать нечего.

Впрочем, наемник не спешил сдаваться и прошел дальше по берегу, вплоть до самого устья.

Кайлем упорно шел. Недавнее мелководье, возле которого он видел растения, уже давно перешло в небольшое озерцо. Все больше мужчина начинал склоняться к мысли, что россказни старика оказались сплетнями и не более того. Этот поход можно было сворачивать, ибо на озере, в любом случае, ничего ядовитого не могло расти.

Найдя тропинку, по которой элькаиры приходили к озеру через чащу, он свернул на нее, не желая возвращаться обратной дорогой.

'И все же, — думал он про себя. — Что можно делать каждый день в лесу с утра до вечера? — одна версия была нелепей другой. — Ну не грибы же она собирает?! Завтра же начинаю слежку за этими двумя. А еще лучше наведаюсь лично.'

Это он хотел сделать еще в самом начале, правда, увидев в каких отношениях семейка находится с местными, уже сомневался, что они стали бы впускать незнакомого элькаира.

Внезапно, что-то почувствовав, наемник резко остановился. Шальная стрела вылетела из ниоткуда и с бешеной скоростью неслась навстречу его лицу. Остановить снаряд удалось едва ли не в десяти сантиметрах от него.

Мгновенно мобилизовавшись и укрывшись за ближайшим деревом, мужчина в ту же секунду отстегнул лук со спины и наложил свою стрелу на тетиву. Вот только, новой атаки не последовало.

Осторожно выглянув, он был готов уже выпустить смертоносное оружие в сторону противника, но не найдя оного, слегка озадачился. Вернувшись на то же место и рассматривав свою находку, мужчина понял, что та скорее всего заговоренная, либо кто-то поблизости балуется магией.

Пришедшая мысль заставила его хитро усмехнуться и, не теряя не времени, направиться дальше, на этот раз полностью сосредоточившись на обнаружении неподалеку другого двуногого живого существа.

Пройдя около километра, он наконец наткнулся на источник, сего беспричинного наезда. Остановившись в нескольких метрах от небольшой полянки и укрывшись среди листвы, Кайлем с удивлением рассмотрел девушку, которая стояла боком к нему и сосредоточенно контролировала с помощью воздуха десяток таких же стрел.

'А вот и дочка Эрандела, — с усмешкой подумал он, разглядывая незнакомку получше и отмечая е неплохую подготовку, судя по тому, как она умело отправляет стрелы точно в середину мишеней. Внимание наемника также привлекло некое отверстие в земле, в котором что-то поблескивало, — Хм, мы уже имеем свои тайники оружия? Что ж, хоть в одном Роланд оказался прав, ты явно приходишь сюда каждый день, — мысленно делал вывод мужчина'.

Девица явно была поглощена своим занятием.

Кайлем даже залюбовался на то, как в порывах ветра беспорядочно мечутся ее то ли медные, то ли каштановые пряди. Впрочем, это не помешало ему поймать очередную стрелу, явно пущенную за незаконное подглядывание.

ГЛАВА 2.

Утро выдалось дивным, еще не раскрыв глаз, я почувствовала первые лучи утреннего солнца, падающие с окна мне на лицо, они-то меня и разбудили.

— Бу-у, кто посмел отзанавесить окно? Чтоб этой гадости всю неделю чесаться! — недовольно буркнула я спросонья, одновременно пытаясь, как можно глубже закопаться под подушками. Поворочавшись еще пару минут, я все же разлепила ресницы и тут же рассмеялась. Вспомнила, как сама же и открыла шторы.

Вчера днем ложась спать и завернувшись в одеяле на манер 'улиточки', мне никакой свет не мог помешать. Вот только ночью, очевидно, моя 'улиточка' помялась, скомкалась и в конце концов развалилась.

В принципе, это и к лучшему, сама ведь хотела начать с утра пораньше, даже будильник заводила на 6:30. Недоуменно глянув на циферблат, я чуть нервно не икнула: 5:26.

— Мда-а, ну ты, Лия, и монстр! — сказала я вслух сама себе.

Просидев в кроватке еще несколько минут, я собралась с силами и все-таки выползла из постели. Покончив со всеми утренними процедурами и скушав несколько булочек, оставленных со вчерашнего дня Лидией, я принялась собираться.

На переодевание времени много не потратила, одела черные облегающие штаны из хорошо тянущейся ткани и коротенькую черную маечку такого же цвета, в самый раз для такой погоды.

'Хех, наверное, мне можно выдавать медаль, за самое быстрое собирание среди женщин', — подумала я про себя.

Раскрыв сумку, принялась складывать туда оружие, которого, было не так уж и много. Еще во время тренировок с учителями, дабы не таскать с собой в лес кучу металла, я сделала тайник, где хранились все мои любимые железки: мечи, сабли, рапиры, стрелы, папин ятаган и др. С собой брала лишь лук и кое-что по мелочи, например, сегодня я планировала работать с дротиками и сюрикенами.

Собрав все необходимое, не желая будить маму, я тихонько покинула дом.

Когда я пришла на свою родную полянку, решила начать с того, что давно хотела усовершенствовать.

Я высыпала колчан со стрелами на траву и встала перед ними, прислушиваясь к стихии внутри себя. Медленно и сосредоточенно пропустила ее от груди к рукам так, чтобы полный центр контроля ею, был сосредоточен в них.

Магия-стихии, своего рода, огромный источник, эпицентр чего-то, находящегося внутри тебя, если не уметь ею разумно и осторожно пользоваться, она может повести себя крайне непредсказуемо. Зачастую бывали случаи, когда призвав магию, элькаиры оставляли разрушения, калечили себя и других. И все это из-за того, что не рассчитали объем вызываемой силы и не умели контролировать свой дар. В этом плане особенно тяжело приходится огневикам, бывали случаи, когда молодые элькаиры сгорали в собственном пламени, вызывая, казалось бы, минимум магии, чтобы зажечь ту же свечу.

Поэтому, чтобы такого избежать, необходимо было всегда прислушиваться к своим внутренним ощущениям.

К счастью, я не огневичка, моя стихия не такая проблемная. Уже на первых занятиях по овладению ею, у меня не могло случиться ничего ужасней, чем летающие бумажки по комнате, вызванные небольшим мини-торнадо. Который, впрочем, быстро развеивался предусмотрительным учителем. В такие моменты, я наоборот расстраивалась: 'Как так! Мой бедненький маленький смерчик! За что-о?!'

В отличие от магистра, всегда пребывающем в паническом настроении от моих новых сюрпризов, похоже, я была единственной, кому тогда было весело.

Добившись того, что магия полностью сконцентрировалась на моих ладонях, я стала медленно и осторожно поднимать стрелы. Невидимые потоки, словно нити, не спеша вздымали их в воздух одну за одной. От этого появилось чувство, будто я некий кукловод, управляющий целым спектаклем. При желании, я могла бы делать это и быстрее, но, в данный момент, то, для чего я устроила это 'воздушное шоу', не требовало спешки.

Когда больше десятка острых наконечников повисло высоко в воздухе, я сосредоточенно прикрыла глаза и убедилась в четком контроле над магией, а после отправила их в дальний полет.

Я хотела убедиться, на каком расстоянии смогу поддерживать с ними связь и не дам стрелам упасть. Такая способность контролировать потоки воздуха считалась проверкой на уровень профессиональности мага. Раньше, когда родители думали сделать из меня стихийницу, я делала это почти каждый день, сейчас же и не вспомню когда в последний раз.

Я стояла на том же месте и сосредоточено контролировала магию. По моим прикидкам стрелы уже пролетели порядка трехсот метров над лесом. На этом я решила пока остановиться и начала изменять их направление в обратную сторону. Ощущая, как постепенно уплотняются воздушные потоки, по мере приближения объектов, я дождалась момента их появления.

'Вот они, все двадцать пять, совершили полет и вернулись в целости и сохранности!' — с гордостью подумала я.

Решив, что, для начала пока достаточно и предприму следующую попытку чуть позже, дальнейшие три часа я посветила тому, что вспоминала уроки фехтования на саблях и упражнялась в метании сюрикенов.

После, немного передохнув, снова взялась за магию. Вот только, следующие попытки оказались не такими удачными. Наверное, сказывалось то, что меня начало нервировать солнце или то, что в первый раз я была бодрой и отдохнувшей, с еще не расходованным запасом сил.

Отправив стрелы во второй раз, я не призывала их обратно до тех пор, пока не почувствовала, что нити вот-вот оборвутся, а когда вернула их, поняла: одной не хватает. Видимо, стараясь уследить за общей массой, что-то я все-таки упустила:

'Хм, вот тебе и контроль! Потеряла воздушный поток и даже не заметила!'

Остальные попытки я продолжала с меньшим количеством оружия, как-никак, запасы у меня тоже не бесконечные.

Обидно, но даже с меньшим количеством стрел, я лишилась еще двух, причем сама же и виновата. После очередной не удачной попытки, где пропал один экземпляр ценного оружия, я разозлилась и сдуру сразу же отправила их вновь, при чем с низкой позиции, забыв поднять высоко, чтобы те не застряли в каком-нибудь дереве.

В одну секунду я растерялась и потеряла один из воздушных потоков, в результате чего, одна из стрел оставшийся путь пролетит самостоятельно, наверняка навстречу дубу или ели.

'Обидно, но не критично, — подвела итог я. — Хм, похоже, на сегодня продолжить это занятие уже не судьба, ибо жалко! Что я потом по всему лесу их искать буду?'

С этими мыслями я начала заниматься куда менее расточительным делом.

Плавно поднимая стрелы в воздух, принялась отправлять их точно в центр мишеней одну за другой. Это дело было не самым легким, ведь мне приходилось корректировать направление каждой. Но, как ни странно, это получалось у меня куда лучше.

Ощущение контроля над стихией — направляя каждый наконечник, чувствуя, как магия струится по твоим венам, пальцы словно бы дирижируют целым оркестром, волосы развеваются, а деревья в порывах ветра отзываются шелестом, навевало на меня образ некой богини и заставляло увлеченно втянуться в процесс.

До определенного момента...

Воодушевленно занимаясь свои делом, я не сразу насторожилась. Но затем поняла — что-то поменялось.

Магия. Вся моя поляна сейчас пропитана магией воздуха и я ее источник, стихия буквально течет в моей крови. И в данный момент, ей явно что-то не нравится. Я тут же начала прислушиваться, звук переносится по воздуху, он — это я, так что, если стихия пытается о чем-то мне сообщить, стоит к ней прислушаться.

О-о-о, я услышала! Дыхание! И при том, отнюдь, не собственное! Я даже не стала оглядываться, в ту же секунду, отправила в него стрелу. Убить его ею и не надеялась, знала, что поймает. Для элькаира одна стрела ничто, а кроме них тут никому делать нечего.

'Кто-то посмел явиться в мое тайное убежище! Если о нем узнает Илай — это конец! — только и пронеслось у меня в голове, пока я оборачивалась. — Опаньки, а это еще кто такой?' — сосредоточенно пыталась вспомнить я, сверля недовольным взглядом незнакомца: темные длинные волосы, высокий, на вид не старше двадцати пяти по человеческим меркам, для элькаира же ему могло быть и за двести. Среди дружков Илая я, во всяком случае, его не видела, да и вообще в самом городе.

Данный индивид, сейчас, также анализировал меня и насмешливо вертел в руках мою же стрелу.

— Ладно, эту я прощаю, но первая-то за что? — колко поинтересовался он, не снимая с лица самодовольной ухмылки.

Я не разделила его веселья, мой мозг, по-прежнему, сосредоточенно производил оценку данного экземпляра и уровень угрозы, который он собой представляет для меня.

Я не привыкла доверять первому встречному, а для недоверия конкретно к этому персонажу было сотня причин. Этого я видела впервые. От городского населения, я хотя-бы знала, чего ожидать. Поэтому сейчас, сосредоточенно искала в нем хоть какие-то подсказки, которые дали бы мне больше информации.

'Хм, судя по всему, ты явно приезжий. Ну, и какого фига ты здесь забыл?!' — раздраженно думала я.

Ничем не выделяемая одежда: высокие сапоги, темный плащ, плотная рубаха с кожаными вставками, колчан со стрелами за спиной и прикрепленный меч на поясе. С такой внешностью ему можно было дать статус наемника или охранника, не больше.

Хотя-я...Хм, не знаю почему я сразу не уделила этому внимания, но его волосы, а точней их цвет. Локоны натуральных темных оттенков редко у кого увидишь, зачастую они встречались лишь у представителей знатных кровей, что по внешнему виду мужчины сразу и не скажешь. Если только, его так называемая 'простая' одежда не служила отвлекающим фактором, сразу переводящим внимание от не нужных ему сведений о себе.

'Или у меня паранойя, — нервно усмехнулась я, — Видно, мамины гены просыпаться начали'.

— Ну и долго будем молчать? — подняв бровь вверх, спросил незнакомец.

— Ты кто такой? — без лишних церемоний сразу пошла в атаку я, все так же поддерживая одной рукой несколько стрел в воздухе.

— Я тот, кто из-за тебя несколько минут назад чуть не лишился работы! Твоя стрела, деточка, едва не убила даму, которую мне поручил охранять ее отец! — неожиданно выдал он, подходя ближе.

Вот жеж! Признаться, чего угодно ожидала, но такое заявление выбило из колеи!

Это я тут хотела держать позицию 'смертоносной богини', которую посмели побеспокоить на ее территории и идти в наступление, а этот, хм, судя по всему охранник, нагло украл мою роль! Как бы то ни было, постаралась не показывать ничего на лице, лишь скептически вздернула бровь.

— И что, интересно, ей могло понадобиться в лесу? — едко поинтересовалась у него.

— Да вот понимаешь-ли сам хотел разобраться! Вот только ты ее чуть не убила! А когда я поймал твой снаряд около нее, она с визгом удрала непонятно куда! Теперь из-за тебя я могу лишиться зарплаты за весь день!

— Могу сказать, ты просто потрясающе выполняешь свои обязанности. Вот только чего ты от меня-то хочешь? Мне прощения у тебя попросить? Откуда я знала что лес, с недавних пор, стал местом девичьих променадов?

— А откуда мне было знать, что в лесу завелась такая сумасшедшая недоучка как ты? — не остался в долгу визави.

— Этот разговор начинает терять смысл, — бесцеремонно наступила я на горло его пылу. — Хорошо, мне очень жаль, что чуть не лишила тебя работы. Доволен? А теперь, будь добр уходи отсюда, — по правде говоря, хотелось ответить куда более колко: 'Доволен? А теперь, вали отсюда, по-хорошему'. ...Но, мдам, если бы так ответила, то нарвалась бы стопроцентно, а этого мне не к чему.

Собеседник, не мог оставить последнее слово за мной и, разумеется, не торопился уходить. Он цепко прошелся взглядом по моему убежищу, задержал взгляд на моей руке, контролирующей стрелы, и с интересом спросил:

— Хм, позволь тогда спросить напоследок, а для чего ты тренируешься? — он обвел рукой мою поляну, где валялись десятки стрел и был открыт тайник с оружием.

— В Академию собираюсь поступать, тебе-то что? — нехотя ответила ему.

После этой фразы он с сомнением еще раз меня оглядел и снисходительно рассмеялся. Я же едва зубами не скрипнула.

— Без обид, — отсмеявшись выдал он. — Но тебе сколько лет? Тебе не кажется, что в Академию еще рановато? — меня в очередной раз оценивающе просканировали с ног до головы.

— Не делай необоснованных выводов, ты совсем не знаешь меня, — сказала с вызовом.

— Да ну? Когда я туда поступал мне было двадцать пять и на тот момент у меня уже была отличная подготовка, тебе же на вид не дашь больше восемнадцати. На что ты способна кроме своих стрел?

— Поверь, на многое и вообще, не тебе меня судить, иди лучше ищи свою потеряшку, а то она, наверное, жутко испугалась и в процессе бега уже врезалась в какое-нибудь дерево, — не удержалась я от насмешки.

— Хм, так я и знал, уходишь от ответа, — намеренно выводил меня этот гад.

— Ты что, так хочешь получить по морде? — не выдержала я. — Или ты специально меня провоцируешь?!

— Да нет, просто мне и впрямь стало интересно на что ты способна, — подарил он мне очередную ухмылку, при этом слегка прищурив глаза, будто и так знал про меня все.

— Хорошо! Раз ты так настаиваешь, я докажу! Но, с одним условием: как только мы закончим, ты уходишь и навсегда забываешь путь сюда!

Охранник как-то странно на меня посмотрел и улыбнулся. Я же начала доставать деревянные мечи. Я же не дура и никогда бы не стала использовать настоящее оружие в тренировочной драке с первым встречным. Кстати, действительно, даже имени его не знаю.

— Аделия, раз уж на то пошло, — решила начать первая я, впихивая ему в руки деревяшку.

Он повертел его в руке, привыкая к весу и самому оружию.

— Хм, решила начать знакомство? А я думал в дальнейшем нас ожидает скорейшее расставание.

— Ожидает! Я просто хочу знать имя того, кого собираюсь бить, — почему-то против воли, на моем лице появилась улыбка.

— Ка-а-к, однако, любезно с твоей стороны. Кайлем.

— И все? Нет, так не пойдет! — хитро прищурилась я. — А фамилия? Вдруг я решусь пожаловаться твоему начальнику, на то, что вместо охраны своей подопечной, ты тут девушку обижаешь!

— Кайлем де Сент Эдмон, — раздраженно ответили мне.

'Эд-мо-он, — мысленно протянула я. — Хм, точно приезжий. В нашем городе нет никого с такой фамилией'.

Мою, к слову, он решил не уточнять.

Взяв свое оружие, я решительно подошла к своему новообретенному знакомому.

Никто не рискнул нападать первым. Каждый из нас, очевидно, хотел, как следует изучить другого и выждать лучший момент. Признаться, такая осторожность с его стороны мне даже польстила.

— И чего-же ты ждешь? — поинтересовались у меня.

— Нет уж, доказательств захотел ты, так что и нападать тебе!

'Неужели, он и впрямь думает, что я такая наивная?'

На это он лишь понятливо хмыкнул. Еще раз задумчиво осмотрев выданное оружие, делая вид, что занят исключительно его созерцанием, охранник ответил:

— Что-ж, как пожелаешь.

И в тот же момент на меня обрушился рубящий удар в плечо, от которого я пусть и с некоторой неловкостью, но уклонилась. Все-таки сказалось то, что до этого я занималась совершенно другим видом деятельности, требующим от меня скорее концентрации, а не рефлексов. А ведь все только начиналось.

Далее удары посыпались молниеносно один за другим, буквально везде стараясь меня зацепить. Но, если по началу я была не собрана, то вскоре мне быстро удалось включиться в процесс и взяться за дело основательно. С бешеной, как мне казалось, скоростью я отражала его новые атаки, при этом самой не забывая идти в наступление. Правда, пока безрезультатное...

'Черт!...Удар...Даже ведь...Уклон...Не подберешься!' — пыхтя от такого напряжения, подумала я, понимая, что стратегию нужно менять. И срочно, так как мне уже начало казаться, будто меня намеренно стараются вымотать.

Я отбегала, уворачивалась, старалась ударить мужчину по ногам, чтобы тот потерял равновесие и упал, пока не поняла — все бесполезно. Нет, я все также ловко уходила от ударов и могла сражаться дальше, но вынуждена была признать: я уже давно не тренировалась в паре и подзабыла былые навыки.

— Хм, ладно, признаю, ты уже не плохо продержалась для восемнадцатилетки, — отметил он как ни в чем не бывало, при этом даже не вспотел!

— Спасибо! И кстати, — сказала я, решаясь на маленький хитрый прием, — чтобы ты знал, мне почти двадцать!!!, — незаметно сотворив в руке маленький сгусток сжатого воздуха, тут же отправила его в лицо нападающего, надеясь тем самым ослепить противника и выиграть нужные мне пару секунд.

Вот только ничего не вышло, от цепкого взора Кайлема не укрылись мои намерения и от посланного в него 'воздушного снаряда' он попросту увернулся. Заодно решив, что на этом поединок пора прекращать. Резким взмахом оружия он выбил меч у меня из рук, а в следующую секунду, стремительно приблизившись, поставил подножку и заставил упасть на траву. И дабы подтвердить свою победу, наставил острие прямо на ничего не понимающую меня.

— Тебе не кажется, что это было нечестно с твоей стороны? — сурово глядя на меня и не опуская оружия, вопросил он.

Я же лежала и офигевала от происходящего.

'Ка-ак? Как он может быть таким стойким?! Такое ощущение, будто это не он минут пять гонял меня по всей поляне, — взглянув на его спокойное лицо, мне почему-то показалось, что вся эта беготня, для него была не более чем игрой. — Господи, он проверял меня, что ли? А-а-ааа, да, что со мной сегодня! — мысленно провыла я. — Неужели, я и впрямь становлюсь параноиком и теперь везде буду искать двойное дно?!'

— Кто сказал, что это не честно? По-моему правила мы вообще не обговаривали, то бишь все по закону! Когда на тебя нападают, ты же не станешь, держать запасные карты в рукаве? — невинно гнула я свою линию.

— Ну, как видишь, они тебе не помогли, ты прекрасно видела, что проигрываешь и подумала, будто это тебя спасет. — не сводя с меня глаз, констатировал он.

Я хотела сказать ему что-нибудь колкое, но вовремя себя остановила, это было бы глупо учитывая, что он абсолютно прав.

— Молчишь, значит я прав. Что могу сказать, с такой подготовкой ты явно не продержишься в Академии дольше первого этапа!

Как бы я не хотела возмутиться ссылаясь на своих учителей и тренировки, теперь даже я начала сомневаться. Ведь Академия отнюдь не райское место.

Для начала все поступающие проходят отбор. Для этого каждый опускает свое имя в магический чан, а через некоторое время тебе объявляют имя твоего противника, равного по силе. Те, кто одержал победу, считаются успешно поступившими, а проигравшим с чистой совестью говорят 'пока'. Далее, всех новичков распределяют в небольшие группы по четыре элькаира, которые на протяжении первого этапа тренируются между собой и с другими четверками.

Уроков, как таковых, в Академии, не существует. По крайней мере тех, где требуется сидеть за партами и внимать рассказу учителя. Вместо этого, к каждой команде прикрепляется инструктор, который дает свои наставления и учит быть сильнейшими.

Занятия происходят исключительно на улице, где регулярно происходят тренировочные бои. Все обучение строится на том, чтобы каждый учащейся, сражаясь с разными противниками, вдобавок к своим умениям, перенимал еще и навыки других. Таким образом, Академия надеется подготовить совершенного воина и идеального убийцу.

Когда же заканчивается первый этап, проходят итоговые поединки, где тебе отбирают противника из других групп. Проигравшие остаются на первом этапе, а победившие переходят на следующий. Разумеется, при этом четверка теряет свой первоначальный состав, но это никого не волнует и элькаиров распределяют заново. Такая смена ближайшего окружения для учащихся, считается наоборот полезной, ведь оказавшись в команде с другими напарниками в процессе дальнейших тренировок ты чему-то научишься и у них. Изначально, групп может быть не больше восьми, так что, на первом и на втором этапе после первых поединков останется по шестнадцать учащихся.

После, все снова повторяется, тренировки, а затем бои. Только теперь они происходят между командами с одного этапа. Когда выходит так, что элькаир, находясь на первом этапе, проиграл дважды, тот автоматически вылетает, а победившие переходят на новый уровень, куда им не удалось попасть прежде.

Группы которые до этого не имели проигрышей, победив на втором этапе, должны пройти последнее практическое испытание. Каждому поручают задание, на время выполнения которого, нужно покинуть Академию.

Первым удавшимся пройти все этапы без единого промаха, обычно достаются самые престижные места для практики.

Стоит отметить, что каждый этап длится всего лишь три месяца. Поэтому все обучение можно пройти уже за полгода, не беря в расчет тех, кому не удалось перейти на следующий уровень с первого раза. Оставшиеся же полгода полностью посвящены практике.

И да, учитывая что проигравшие дважды сразу вылетают, из тридцати двух поступивших, закончить Академию сможет лишь половина.

— Может и продержусь! Поступить, во всяком случае, смогу, а дальше натренируюсь и восполню все забытые пробелы!

— Ты же сама понимаешь, что в тебе говорит упрямство, если случится такое чудо и тебе удастся поступить с помощью своих фокусов, то в дальнейшем, ты просто не выстоишь. Поначалу тебя, как заведомо проигрышный вариант, никто трогать не будет, дабы облегчить себе задачу в будущем, но потом, просто растопчут, если не убьют! Не забывай, там готовят закоренелых убийц, таким на всех наплевать, у них нет чести и они пойдут на все лишь бы добиться своего! — тут он замолчал и еще раз прошелся взглядом по мне, — А с учетом твоей внешности Аделия, боюсь все может начаться плохо с самого начала. Кто угодно ради забавы, попытается тебя отравить или придушить пока спишь.

— Ты говоришь прямо как моя мама! Я прекрасно знаю, что меня ждет и с кем мне придется столкнуться! Но у меня нет выбора, понимаешь? Как ты верно подметил, с моей внешностью все будут меня презирать, если не прокопают! Поэтому мне и нужна Академия, я просто хочу стать сильной и всегда уметь за себя постоять! — в сердцах высказала я наболевшее, при этом сама в шоке от своих слов. Я только что, считай, как последняя дурочка, излила душу первому встречному.

После своих слов я как-то внутренне похолодела и сникла. Он прав, во мне говорит упрямство, но...

'Как же так? До этого я считала себя достойной любому сопернику, неужели все мои занятия с учителями больше ничего не стоят?' — пронеслась в голове грустная мысль.

— Дай угадаю о чем ты думаешь, мол, раньше ты считала себя такой крутой, что могла выстоять против кого угодно? Не знаю как насчет других, но точно не против меня! Я уже давно закончил ту самую Академию и много раз воевал, а от тебя мог отбиться еще в самом начале. Все ждал когда ты сменишь тактику и покажешь что-то большее.

'Господи, заткнись! Мне и без тебя плохо!' — безмолвно взмолилась я.

— Но, в твою пользу скажу, что для тебя не все потеряно, — неожиданно сменил тон мужчина, — Если тебе начать заниматься в паре, то из тебя выйдет вполне пригодная наемница, — глядя на мою растерянность, то ли обнадежил, то ли решил успокоить меня он.

— Может уже уберешь от меня деревяшку и поможешь подняться? — с каменным выражением лица, хмуро напомнила ему, что до сих пор лежу на траве. С такого положения слушать, как тебя критикуют, знаете ли, вдвойне унизительно.

Кайлем мгновенно убрал тренировочный атрибут и подал мне руку, от которой я не стала отказываться и быстренько приняла вертикальное положение.

— Ну так что, все еще хочешь, чтобы я ушел? — участливо спросил у меня охранник.

Подарив ему удивленный взгляд, я недоверчиво осведомилась:

— А я что, могу рассчитывать на твою помощь? Разве тебе не хватает своих забот?

— Ну, я же не единственный охранник у этой семьи, сегодня просто моя смена. — пожал плечами визави.

— Которую ты успешно провалил! — не удержалась я от подколки.

— Я бы с этим поспорил, — ухмыльнулся мужчина, пронзительно глядя на меня. — Ну так, что? В этом городе я недавно и мне тут особо заняться нечем. У меня вполне нашлось бы время для тебя.

Мда, такого поворота я никак не ожидала, но не стала сразу отвергать предложение. Для меня это был огромный шанс, от которого отказываться из-за простой гордости, было бы верхом идиотизма.

Казалось, все во мне кричало: 'Соглашайся!' Но я ведь знала этого элькаира меньше часа. Да и вообще с местным населением я предпочитала не иметь никаких дел. В памяти до сих пор живут детские воспоминания, преследующие меня по сей день.

'Он не местный!' — противоречиво закричало подсознание в его пользу. И, как бы я не старалась придерживаться своего принципа: 'Никому не доверяй и держи ухо востро', все-таки решила прислушаться к себе. Глубоко вздохнув, я ответила:

— Хорошо, я согласна. Давай завтра утром на этом же месте.

— Мудрое решение. Тебе повезло, завтра я как раз свободен. — возвращая мне мою собственность, одобрил мужчина.

Повисла неловкая пауза. Я просто не знала, что тут можно еще добавить и смотрела на деревья, давая понять, что его больше ничего не держит.

Мужчина намек понял и не заставил меня ждать:

— Что ж, я буду здесь в восемь утра. Не опаздывай! — не удержался от шпильки охранник, хотя, скорее всего он надеялся так меня подбодрить.

— Будь уверен! Даже заранее приду! — злобненько улыбнувшись, процедила в ответ.

Не став больше ничего говорить, он шутливо поклонился и отсалютовал, говоря тем самым: 'Был счастлив с вами познакомиться'. А после, ушел.

Оставшись в одиночестве, мне уже совсем не хотелось продолжать тренировку. Весь боевой настрой испарился бесследно. Но и уходить домой я пока не спешила.

Усевшись в тенек ближайшего дерева, я апатично оглядела свою обитель и прокрутила в голове весь наш разговор.

И так, Кайлем де Сент Эдмон...Эх, теперь уже не известно стану ли я когда-нибудь Аделией де Сент Карон. Приставка 'Сент' добавляется только тем, кто уже закончил какое-то учебное заведение и имеет специализацию. Я же, если не поступлю в Академию, навсегда рискую остаться никем. Ну, или в крайнем случае все-таки послушаюсь маминого с папой совета и пойду учиться на стихийницу. Может это и неплохой вариант и там мне повезет больше. Но я не из тех кто останавливается на полпути и бежит от трудностей. Я приложу максимум усилий, чтобы осуществить свою мечту и всем докажу, что могу быть сильной, что моя человеческая половина тому не поме...Стоп!

Вот на этой торжественной ноте я остановилась:

'Кстати, а почему, он так спокойно отнесся к тому, что я полукровка и не стал уточнять мою фамилию? Не успел приехать, а уже наслушался местных сплетен?'

Учитывая какими подробностями обрастают городские россказни, могу уже смело выказать ему благодарность за нормальное общение.

Хм, в принципе такую версию я могла бы допустить, однако, он первый элькаир, который отнесся ко мне не как к ошибке природы, а это странно.

'Мне что, с самого начала нужно было лезть со всеми в драку, дабы заслужить уважение? — усмехнулась я мысленно. — Мда, только опозорилась бы. Что может сделать малолетка против тех, кто уже в пять лет спит с мечом под подушкой, вместо плюшевого мишки?'

В общем, не особо я верила в улыбку судьбы, особенно после ее постоянных насмешек.

'Эх, Лия, почему ты везде ищешь подтекст? Такими темпами, скоро мама, как лекарь, начнет выписывать тебе пустырник',— я поежилась от представленной картины.

Как бы то ни было, завтра нужно будет поближе познакомиться с моим будущим учителем и уточнить семью у которой он работает.

Сложив валяющиеся стрелы и мечи в тайник, я принялась складывать в сумку сюрикены и дротики с которыми пришла сюда. Домой я по-прежнему не хотела, поэтому едва повесила сумку на плечо, сразу же направилась к озеру.

После работы с магией, занятий фехтованием, метаний оружия и незапланированного поединка я порядком вспотела и устала.

Около получаса я не вылезала из воды, нежась в ее теплых объятьях и смывая сегодняшний день. Затем еще столько же провела на солнце, стараясь немного обсохнуть, а после, одевшись в сухую одежду, направилась домой.

До завтра мне здесь делать уже нечего.

ГЛАВА 3.

В комнате царил полумрак, однако, даже в нем можно было понять, что покои принадлежали явно богатой особе.

Тихо потрескивающие дрова в камине и пламя одиноко горящей свечи на маленьком столике, отбрасывали зловещие отблески на дорогой гобелен и высокий потолок, расписанный изумительными фресками.

Покои были огромны, лишь пройдя десять метров от очага и зайдя в другую часть, можно было наткнуться на спальню хозяина. Также апартаменты делились еще на несколько комнат, в которых угадывались гостиная и личный кабинет владельца.

День давно сменился ночью, но зажигать свет никто не торопился. В помещении царила грузная и отнюдь не романтическая атмосфера.

В роскошном кресле возле камина, расположившись на манер царя, распознавался одинокий силуэт мужчины, который явно кого-то ожидал.

Со стороны казалось, что он смотрит исключительно на пламя и глубоко погружен в своих мыслях, но его острый взгляд и пальцы сжимающие ручки кресла, явно выдавали его напряжение.

Всю картину нарушил тихий скрип открывшегося потайного хода, замаскированного под обычную стену. Из него вышел воин в форме королевской гвардии, видимо его и дожидался мужчина.

— Почему так долго? — вместо приветствия сразу вопросили у гостя.

— Простите мне мою задержку, новое расписание дежурства охраны потребовало длительных сборов, — учтиво извинился тот.

— Не спеши с этим. Все должно пройти гладко, так, чтобы никто ничего не заподозрил. Что насчет Кайлема?

— О нем можете не беспокоиться, я обо всем позаботился, наемник будет оставаться в Герионе столько сколько нам потребуется. У меня есть свой человек, если надо, он прикажет Роланду подбросить семейке улик и задержать Эдмона еще подольше.

— Ты его недооцениваешь. Он не настолько глуп, чтобы не заметить, что ему вешают лапшу на уши.

— Возможно. Но, в любом случае, я сделаю все необходимое, чтобы он не явился раньше и не испортил весь план, — гнусно улыбнулся гость, но, о чем-то вспомнив, тут же поменялся в лице, — Позвольте спросить, а резкая смена дежурства не вызовет у Его Величества подозрений?

Мужчина в кресле тут же изобразил скучающее выражение лица и ответил, как ни в чем ни бывало:

— Друг мой, тебе не о чем переживать. Я уже переговорил с Танарионом и убедил его, что после смерти Эрандела смена дежурств будет полезна. Если ты боишься подозрений, то спешу успокоить, после того что ты сделаешь и с моей поддержкой тебе ничто не будет угрожать. Но в одном ты прав. Действовать сейчас нужно крайне осторожно, нельзя, чтобы кто-нибудь заметил ослабление охраны!

— Я буду делать все постепенно, никто ничего не заметит, — многообещающим тоном сказал воин.

— Хорошо, тогда можешь связаться с нашими 'друзьями', пусть начинают готовиться, а то, боюсь, скоро они совсем одичают в своих лесах, если не вселить в них надежду, — на лице визави, отразилось некое подобие дьявольской насмешки.

Гость, тоже не остался в стороне и ухмыльнулся.

— Я бы не спешил обнадеживать Дархола. Пока охрана привыкнет к новому расписанию, пока я начну подготовку и буду уточнять схему подземных тоннелей дворца, на это уйдет не меньше двух месяцев.

— Тогда действуй, мой друг. Но не затягивай. Помни, если неожиданно нагрянет главная 'собачка' короля, все может рухнуть. Ты хоть знаешь, чего мне стоило уговорить Танариона выслать своего главного охранника невесть куда? Пожалуй, я даже перестарался, теперь из-за его паранойи он держит ухо востро и если узнает, что охрана работает не в полном составе, у нас могут начаться большие проблемы.

— Я все понимаю и не подведу вас, — с этими словами гость поклонился и скрылся в темноте потайного хода.

Оставшись в одиночестве, хозяин апартаментов выждал минуту, а после, сложив руки и глубоко вздохнув, произнес пустоте:

— Мо-о-ой друг, — протянул он, 'грустно' усмехнувшись, — все-таки жаль будет тебя терять.

В его глазах отражались оранжевые языки пламени камина, которые ярким светом освещали его темные волосы и аристократичные черты лица.

* * *

На дворе стояла глубокая ночь. Лунный свет проникал через окно спальни и освещал всю комнату. Видимо, именно из-за него Кайлем не мог уснуть. А может, всему виной были мысли, бурным потоком одолевающие разум мужчины, начиная от знакомства с дочерью Эрандела и заканчивая сведениями, которые он узнал в местной таверне.

Опытом уже давно было установлено, что такие заведения служили наилучшим источником всевозможной информации. Сидя за столиком, наблюдая и слушая разговоры окружающих, всегда можно было выделить из общей массы что-нибудь интересное, а после, с помощью небольшой хитрости и обаяния заставить выложить все недостающие подробности.

Правда, в этот раз унылая атмосфера заведения к выведыванию информации таким путем не располагала. Очевидно, большинство народа приходило только под вечер, иначе чем объяснить, что за целый час в таверну зашло от силы больше десяти человек?

Поэтому когда к наемнику подошла пухленькая человечка лет тридцати и начала приставать с вопросом: 'Не принести ли вам еще что-нибудь?' — он решительно принялся действовать сам:

— Нет, спасибо, не нужно. Я буду вынужден скоро уйти.

— Жаль, — сразу же потеряла интерес подавальщица, поняв, что чаевых ей тут не светит, — Могу еще чем-то помочь? — чисто из вежливости спросила она.

Кайлем в душе этого вопроса и ожидал.

— Можете, будьте любезны, подскажите, где я могу найти целителя? — без лишних объяснений прямо вопросил мужчина. В таверну, наверняка, часто заходят приезжие и точно так же интересуются что и где. Любопытные человечки обычно сразу лезли с вопросами к незнакомцам, стараясь выведать больше, но только при условии что ты человек. Пускай дружба между Танарионом и Люцианом обязывала жить двум проживающим на одной территории расам во взаимном уважении, все же встречались и принципиальные личности, которые считали себя превыше людей, а соответственно и общались с ними также.

Женщину, как и ожидалось, вопрос не удивил. Ее выражение лица приняло даже слегка скучающий оттенок. Осмотрев гостя повнимательней и сделав какие-то мысленные выводы, она выдала:

— Ближайшего можете найти в нескольких улицах отсюда, вдова Карон берет не дорого.

— А еще варианты? Я не особо доверяю талантам этой особы, судя по тому какие слухи о ней ходят, — внимательно следя за реакцией подавальщицы, начал игру наемник.

— И вы туда же, — грустно вздохнула женщина, а затем продолжила с гневом, — Почему все так упорно наговаривают на бедную женщину?! — сообразив, что слегка погорячилась, она поспешила сгладить положение, — Не знаю, что вы там услышали, но она вылечила моего мужа после несчастного случая на охоте, и я ей доверю.

— Ну, ее муж ей тоже верил, вам не кажется странным, что он умер сразу после визита к жене?

— А вы откуда знаете? — все-таки решилась на вопрос пышка.

— Слухами земля полнится, да и найдите мне хоть одного, кто не слышал бы об этом браке, — спокойно, как само собой разумеющееся ответил Кайлем.

Подавальщицу ответ устроил, но сама отвечать не спешила. Поджав губы, она поправила передник и, видимо решив, что переубеждать посетителя бесполезно, поспешила ретироваться, бросив напоследок:

— Думайте, что хотите. Но знайте, Алана добрейшая и одна из сильнейших женщин, которых я знаю! Она всегда любила мужа! А вы вместо того, чтобы посочувствовать оставшейся одной женщине с дочерью, наговариваете на нее! — с этими словами она развернулась и ушла.

Ушел и Кайлем, узнав все что ему требовалось.

Сейчас, лежа в постели, положив ладони за голову, он размышлял над полученными сведениями от Роланда и подавальщицы.

Сравнив их на подлинность, Кайлем скорее поверил бы женщине нежели помещику. Еще во время разговора с ним он буквально кожей почувствовал притянутость его доводов за уши. Они-то как раз больше походили на пустые россказни населения.

Причин же не доверять подавальщице не имелось хотя, взамен благодарности за спасение мужа, она вполне могла покрывать вдову.

Таким образом, из всего этого выходило то, что пора перестать метаться в догадках и выяснять все самому. Знакомство с Аделией как раз стало для этого первым шагом.

Увидев тогда ее волчий взгляд, едва она поняла, что не одна на своей территории, он сразу смекнул, что такая лютая осторожность не могла появиться на пустом месте. Кайлем поначалу даже решил, что она что-то укрывает.

Так или иначе, чтобы все выяснить нужно было подобраться поближе, а разговор все никак не клеился.

Новость про Академию стала той самой ниточкой, которая помогла сгладить ситуацию. Но, Кайлем соврал бы если сказал, что помог девушке только из-за задания — ему стало немного ее жаль. Сравнивая настрой Аделии в начале разговора и конце, это было все равно что, на кошку вылили ведро воды и оставили на морозе. Он хорошо запомнил то потухшее лицо, когда в ее глазах, казалось, медленно умирала надежда. Даже если в итоге она окажется виновной, тот взгляд точно не был фальшивым. Академия действительно для нее важна, да и аргументы она дала правдоподобные.

Неожиданно, наемника привлек шум внизу, сопровождаемый чьим-то пьяным гоготом. Учитывая, что названные помещиком сыновья так и не объявлялись, Кайлем сразу же понял, кем являются ночные визитеры.

Их явно не заботило, что они могут кого-то разбудить, во всю хохотали и бурно обсуждали какие-то свои приключения. В гостиной послышался звук чего-то разбившегося, по звуку напоминающего вазу.

В этот момент, где-то рядом с резким щелчком открылась дверь, откуда выбежал сам хозяин. По его спешке можно было догадаться: мужчина очень зол, однако, вспомнив, что своей беготней может разбудить гостя, резко сбавил темп. Кайлем, с интересом прислушивался, как мужик тихенько-тихенько преодолел несколько метров возле его комнаты, а после сорвался со всех ног по лестнице.

— Вы где были, оболтусы?! Какого дьявола здесь шумите?! И что, во имя небесных валькирий, с твоим лицом, Вильям?!! — гневным рыком встретил он своих чад.

'Хм, мог бы и не утруждаться у двери, от такого рева кто угодно бы проснулся', — скептично подумал про себя наемник.

— Да не ори-и ты, — заплетающимся языком ответил один из отпрысков. — Ну подумаешь выпили, ик, тебе-то что?

— Мне?! Ничего! Но вы, балбесы, забыли, что мы теперь в доме не одни! Сейчас в бывшей комнате вашей матери, спит воин из королевской гвардии, прибывший по приказу короля! Вы хоть соображайте, что обо мне подумают, если он увидит вас в таком состоянии?!

После этой фразы наступила тишина, разбавляемая чьей-то непрерывной икотой.

— Ой, да перестань. Ну, забыли, и что теперь? Завтра никто ни о чем не узнает, — попытался отмахнуться менее пьяный братец.

— Илай, если до тебя еще не дошло, объясняю подробно: У нас в доме воин прибывший по приказу самого Его Величества! Если бы вас двоих сейчас увидели, представь, чтобы он мог ему доложить?! Все бы потом говорили, что мои сыновья — заурядные гуляки и пьяницы! Вы хоть соображаете, как это могло бы отразится на моей карьере?!! Не забывайте, королевская гвардия почти целиком и полностью снабжена МОИМ оружием!

Снова повисла пауза, то ли до сыночков до сих пор не доходило, то ли в нынешнем состоянии они вообще не способны были что-либо осознать.

— Вам что, нечего сказать?! — еще больше гневаясь, взревел помещик.

— А ты от этого орать меньше орать будешь? — неожиданно, выдал умную мысль один из братьев.

Прошло несколько секунд, прежде чем мужик понял, что воспитательную беседу лучше оставить на завтра. Уже более спокойным голосом он недовольно осведомился:

— Что с Вильямом? С кем вы уже умудрились подраться?

-Так...ик...я ж...ик, — попытался оправдаться сынуля, но попытка оказалась неудачной.

Сообразив, что брата уже можно считать выбывшим из игры, эстафету пришлось полностью перенять другому:

— Эм, мы не то что бы подрались, это был честный спор, — неуверенно начал, судя по всему, Илай. — Сначала все, как обычно, веселились, пили пока какой-то придурок не заявил, что Вил-дохляк и никогда в жизни не поступит в Академию. Вил вызвал его на поединок и победил, а мы заранее договаривались, что проигравший должен оплатить выпивку победителю, — поведал он с некой гордостью.

— А дальше что было? — пусть Кайлем и не видел лица хозяина дома, готов был поклясться, Роланд едва сдерживается.

— Праздновали, — неохотно призналось чадо отцу.

— Судя по Вильяму, он больше всех, — сделал свой вывод родитель, а после некоторой паузы выдал, — Значит так, бери брата в охапку и идите в ближайший постоялый двор! Я не хочу, чтобы завтра утром вместо моих сыновей Кайлем увидел двух, еле стоящих на ногах, алкашей!

— Ты шутишь? Да куда я его дотащу в таком состоянии? Он же едва держится, — в шоке переспросил сынок.

— Раньше надо было думать! Ночевать сегодня бы здесь не будете! Вы хоть сами чувствуете сами как от вас разит? Да любой от такого запаха сбежит куда подальше! Так что, иди куда хочешь, обратно я пущу только когда протрезвейте и вымойтесь!

— Па-а, да ладно тебе. Ну да, забыли, да виноваты, ну в самом-то деле? — жалобно протянул сынуля, — Хочешь, мы можем все утро из комнаты не выходить пока твой гость не уйдет?

— Нет, дорогой, — твердым голосом возразил помещик. — Можешь считать меня жестоким, но это вам будет уроком. На этом все, идите!

Повисла минутная тишина, а после послышались чьи-то неохотные еле слышные шебаршения.

'Кажется, великий воин-Вильям окончательно сдал свои права', — усмехнулся про себя наемник.

Входная дверь захлопнулась с тихим щелчком и Роланд поспешил обратно к себе в комнату.

У Кайлема же появилась новая пища для размышлений. Эта ситуация, помимо своей комичности, дала ему четкие представления об этой семье, если вкратце то: богатый папочка — позер и лицемер и сыночки, судя по всему, такие же.

'Что ж, теперь понятно, почему мать решила покинуть семейство', — подвел итог Кайлем.

За окном все так же, не желая скрываться за тучами, светила луна. До утра еще было много времени, поэтому как бы не противился организм сну, мужчине ничего не оставалось, как заставить себя сомкнуть ресницы.

* * *

'Ну и где он, спрашивается?' — первая мысль, когда я пришла в свою обитель.

Я не соврала и действительно пришла раньше восьми, но, блин, мне казалось он специально так сказал, намереваясь опередить меня и потом упрекать за опоздание.

'Мда, как глупо вышло, и зачем вставала в шесть утра?!' — уныло подумала я, кидая сумку на землю.

Впрочем, с этим уже ничего не поделаешь. Я не стала терять времени и, как обычно, начала с утренней пробежки. Солнце светило низко и особой жары не ощущалось, что мне было только на руку. Волосы спрятала под капюшон. С моей-то гривой даже никакой хвост не защищал от неприятных цепляний за ветки и кустарники.

Мой забег шел через лесную тропу, вдоль берега озера и обратно. Итого, каждый день я пробегала около трех километров, не беря в расчет обратный путь. Правда, по возвращении назад, я позволяла себе немного халтурить и частенько переходила на шаг.

Так я и поступила, когда шла обратно, но непрошеная мысль, что мой новообретенный знакомый уже пришел и ждет, дабы высказать свое мнение о моей пунктуальности заставила вновь возобновить бег. Пусть я толком и не знала его, но с характером познакомиться успела.

Сердце стучало в ушах, а ноги автоматически выполняли движения, жутко болело в боку, но я все равно упрямо бежала. Достигнув лесной тропы, я несколько раз чуть не поскользнулась на еще влажной от росы траве, поэтому все же позволила себе немного сбавить темп. Однако, по прибытии в свое гнездышко захотелось выругаться. Полянка по-прежнему пустовала и все мои старания были напрасны.

'Ы-ы-ы, — досадливо провыла я едва не в голос. — Ну и для кого утруждалась?'

От обиды чуть не рухнула на месте, желая скорее передохнуть, но вовремя себя остановила. Если я позволю себе сейчас развалиться, то уже навряд ли поднимусь, а ежели меня застанут в таком непрезентабельном виде...Нет уж, с меня уже достаточно было вчерашнего дня, где я показала себя размазней! Надеясь хоть немного привести себя в порядок, я быстренько направилась обратно к воде. Сейчас я больше походила на потную замухрышку, а не на воина.

Одежде же всегда можно было придать надлежащий вид с помощью простенького бытового заклинания, ими даже люди могли пользоваться, хотя сами магией не обладали. Она существовала в природе и народ ее черпал, но сам создавать не мог. Проще говоря, произнеся заклинание и призвав магию, она подчинится, но когда ты захочешь, чтобы у тебя на ладошке появился огонек, увы, тебе такого не дано, в отличие от других рас, например, тех же элькаиров.

Пройдя вдоль берега, я выбрала себе укромное местечко и наконец-то скинула с себя тряпки, взяв в руки которые, произнесла:

— Westes et Мunda, — и тут же ощутила, как ткань под пальцами начала разглаживаться, а запах исчезать.

Удовлетворенно улыбнувшись, я положила вещи на траву и зашла в воду. Одной рукой придерживала волосы, а второй лениво оставляла разводы на глади.

'М-м-м, — мысленно протянула я, блаженствуя. — А может, ну это все, а? Зачем мне тренировки с каким-то не внушающим доверия мужиком? — меланхолично думала я о чем угодно, лишь бы подольше не вылезать из воды'.

'Мда-а, 'не внушающим доверия', — мысленно повторила свои слова. — А кому по дурости ляпнула о судьбинушке тяжелой? — сразу же вспомнилась вчерашняя реплика: 'Я просто хочу стать сильной и всегда уметь за себя постоять!'

'Кстати, а почему он так быстро сменил гнев на милость и предложил свою помощь? Неужели, жаль меня стало?'

Пускай я и не верила в это, все-таки в глубине души еще таилась надежда. Ведь жить отшельницей без друзей это не то, чего я хотела в жизни. Может, в какой-то степени, я привыкла быть одной, но, рано или поздно, даже мне становилось одиноко.

Да, после случая с Илаем у меня появилась цель — стать наемницей. Но, отчасти, еще она была некой местью судьбе. Я хотела доказать злому року, что не отчаялась. Тогда, отвлеченная от всего занятиями с учителями и погруженная в новое дело, у меня просто не оставалось времени на грусть. Каждый день я просыпалась с мыслью чего я хочу достичь и все остальное уходило на второй план.

Но, когда папа умер и мы больше не могли оплачивать магистрам мои уроки...

С того момента, приходя в свою обитель и отзанимавшись весь день, на меня начинала накатывать жуткая тоска и апатия. Сначала я всячески отрицала это чувство, пока все же не призналась себе — мне не хватает общения. Мне хотелось хоть раз в день поговорить с кем-то кроме мамы с ее вечно занудствующими подружками или той же Лидией.

Особенно неприятно было возвращаться домой и видеть уже повзрослевших бывших друзей. Которые весело о чем-то щебетали и даже когда я проходила мимо них, до сих пор делали вид, будто я — невидимка.

В такие моменты я проклинала свое существование, а особенно судьбу, что позволила родителям полюбить друг друга.

— И как это понимать? — внезапно ворвался голос в мои мысли.

От неожиданности я дернулась и нечаянно выпустила свою гриву, ничем не поддерживаемые, волосы тут же упали в воду.

'А-а-а, бли-и-н! Бл-и-н! Бли-и-ин!!!' — другой более умной мысли для описания ситуации я не нашла.

Как хорошо, что, в этот момент, я стояла спиной к нему и Кайлем не увидел мое паническое выражения лица. Глубоко вздохнув и надев 'недовольную маску' на лицо, я обернулась. Он стоял у самой воды и с какой-то странной гаммой эмоций сверлил меня взглядом. Со вчерашнего дня его наряд почти не изменился, та же черная рубаха, сапоги, меч, колчан со стрелами и только плащик отсутствовал.

'Мда, сравнивая его боевой вид и мой...э-эм голый и слегка разомлевший от пребывания в теплой воде, то со стороны, наверное, это еще та картинка', — сама едва сдерживалась, чтобы не заржать.

— Что значит, 'как понимать'? Я, между прочим, пришла раньше тебя! Пока ты где-то ходил, я успела пробежать шесть километров и нуждаюсь в водной гигиенической процедуре! И вообще, где твои манеры?! Тебе никто не говорил, что подглядывать не хорошо?! — наигранно бушевала я, хотя самой почему-то было весело.

— А разве я увидел что-то неприличное? — скептично заломил он бровь, имея в виду, что я по плечи стояла в воде.

— Из-за тебя я намочила волосы! Вот как прикажешь теперь тренироваться, когда от них будут брызги во все стороны?

— Волосы по-любому пришлось бы спрятать если в процессе не хочешь их нечаянно укоротить, — заметил он.

— Мы что, будем тренироваться с настоящим оружием? — удивленно смотрю на него.

— Размечталась, если бы мы сейчас начали использовать настоящее оружие, ты лишилась бы не только волос. Это я так, на будущее, — наградив меня снисходительным взглядом, ответил охранник.

Мне же было не до его упреков. По большей степени, я негодовала, только чтобы хоть немного сгладить эту неловкую ситуацию. Сейчас же, не зная, что сказать, просто выразительно на него посмотрела, мол: 'Все, поговорили, а теперь уйди куда-нибудь и дай девушке одеться.'

Мужчина, слава богу, оказался понятливый:

— Что ж, я подожду тебя на месте, — сказал он, собираясь уходить, но, вдруг резко обернувшись, насмешливо поинтересовался. — А может тебе хоть одежку подать?

— Поше-е-л во-о-он!!! — зарычала я. Кто бы знал, как мне хотелось запустить в него что-нибудь тяжелое.

Он же, отвесив шутливый поклон, не скрывая веселья, удалился, мол: 'Оставляю вас в уединении леди.'

Подключив магию и прислушавшись, я убедилась, что поблизости больше никого нет и выбралась из воды.

Быстренько одевшись и буквально отжав волосы, я глубоко вздохнула и последовала обратно. От разметавшихся мокрых волос тут же начала намокать одежда, поэтому косичку пришлось доплетать уже на ходу.

Когда пришла к месту назначения, то, кажется, у меня слегка отвисла челюсть.

'Нет, это...Это просто вселенская наглость!' — другими словами я не могла охарактеризовать представившуюся картину: Мой тайник наглым образом открыт, а этот гад, вытянув оттуда папин ятаган, сейчас умело размахивает им и вертит в руке, видимо, давая оценку оружию.

— Слушай, — еле сдерживаясь, начала я, — Тебя вообще, где воспитали, а? Разве не учили, что чужие вещи без спроса брать нельзя?! — под конец все-таки зарычала я.

— Ну прости, а что мне тут было делать в твое отсутствие? Тем более я же ничего не ломаю. Кстати, меч давно не точен и пока тут лежал уже немного заржавел, на твоем месте я бы убрал его подальше, — с видом знатока посоветовал мне мужчина, внимательно осматривая острие меча.

Вот не зря я ненавидела элькаиров, все они наглые, циничные, самодовольные существа считающие, что им все дозволено.

С тихим шипением я подошла и очень тихо предупредила:

— Твоего мнения никто не спрашивал. Положи его на место и, будь добр, больше никогда к нему не прикасайся.

В душе мне хотелось его убить, но умом понимала, что это пока невозможно. Этот ятаган отдал мне папа, когда я впервые поведала семье о своих планах на будущее. Во время тренировок с кем-то из приезжающих с ним друзей он использовал только его. Меч всегда был у него под рукой и отец с ним не расставался. Когда он вручал его мне, то хотел, чтобы ятаган стал для меня символом веры, что когда-нибудь и я смогу стать такой же непобедимой. И он действительно был для меня таковым долгое время, пока я наполовину не осиротела. После, оружие стало слишком часто напоминать об отце и мне пришлось убрать его поглубже в тайник.

Сейчас, глядя на меч в чужих руках, у меня внутри будто образовался ледяной ком. Который взорвался миллионом холодных осколков задевающих когда-то счастливые воспоминания.

Я стояла в двух шагах от Кайлема, не знаю, что читалось на моем лице, но он сразу подчинился.

— Слушай, я не...

— Помолчи, пожалуйста, — сразу пресекла я его попытку, пытаясь прогнать возникшие образы голове. — Мы сюда не разговаривать пришли, так что, давай начинай уже учить меня, я вся во внимании!

Собеседник вновь проявил чудеса сообразительности и не стал задавать ненужных вопросов.

— Хорошо, тогда присядь для начала и послушай, — скрестив руки на груди, приказал он мне, своим жестом намекая, что пока я его не выслушаю, ни а какой тренировке и речи быть не может.

Я не стала ничего уточнять и, расстелив куртку под деревом, уселась на нее.

'Все, я готова внимать, учи меня о великий мудрец!' — усмехнулась я про себя.

— Значит так, — начал он, — Вспоминая вчерашний день и то, как ты сражаешься, очевидно, ты уже брала когда-то уроки, именно в них твоя главная проблема.

— Это в каком смысле? — не поняла я.

— В таком, раньше ты сражалась только с магистрами, которые в любом случае не причинили бы тебе вреда. В реальном бою все будет намного серьезней и жестче, нужно быть готовой ко всему. Конечно, во время вступительного поединка в Академии тебя не позволят убить, но поверь, несчастные случаи бывали.

— Так, это все я уже слушала вчера! Давай ближе к сути! — поторопила я, такими темпами скоро я заработаю комплекс неполноценности.

— Я просто хочу донести, что жалеть тебя тоже не стану. Могу, но, опять же, это будет не правильно. Нужно чтобы ты точно знала, чего ожидать, — без тени иронии серьезно предупредили меня.

— Хорошо, я понимаю и готова ко всему, — не знаю было ли это правдой, но попытаться я обязана.

— Прекрасно. Теперь насчет вчерашнему боя, как ты думаешь какая твоя главная ошибка?

— Долгое отсутствие практики в паре, — сразу ответила я.

— Именно. Есть правда еще другие нюансы, но в бою со мной ты должна быстро все наверстать, — оценивающе оглядел он меня. — Но все же ответь на один вопрос, представь, что противник выбил у тебя оружие, твои действия?

'Да, да, знаю я на что ты намекаешь, но блин, я растерялась! Такого больше не повторится честно-честно!'

— Ну-у, я воспользуюсь магией, эм...или воспользуюсь луком, — высказала я первое пришедшее на ум.

— Лук и стрелы?! У противника меч, а может и два, раз ты лишилась своего. Даже при условии, что стрелы зачарованные и могут ранить цель с близкого расстояния, это невыход. С луком слишком много возни, потеряешь драгоценные секунды, которые могут стоить тебе жизни. Что касается магии, тебе повезло, воздух своего рода универсальная стихия и подойдет против любой другой, — тут он сделал паузу и продолжил. — Но, в принципе, ты права, нужно использовать все возможное — это могут быть любые сподручные предметы или та же магия. Однако, вчера ты этим не озаботилась, хотя буквально в метре от тебя был тайник с целой кучей железок, — заметил он.

Что на это ответить не знала, все оправдания звучали бы глупо и я уже заранее предугадывала какой получу ответ. Поэтому я предпочла промолчать.

— Пожалуй, это все на чем я хотел заострить твое внимание. Теперь вопрос другой, ты пробовала когда-нибудь биться с двумя мечами? Я просто хочу здраво оценить твои умения и понять на что ты еще можешь быть способна.

— Пробовала, но неудачно, — честно призналась я. — Боюсь, на тот момент, это было для меня слишком сложно.

— И сколько лет с тех пор прошло? — решил уточнить он.

— Около пяти, и то, я упражнялась в основном с инвентарем, а когда хотела начать использовать настоящее оружие, все говорили, еще рано. Спустя какое-то время мне это надоело и я решила, что лучше в другой раз...

— Все ясно, к этому мы еще вернемся, а сейчас, вставай! Время разговоров закончилось. — таким тоном можно было сказать: 'Хватит рассиживаться, на охоту пора!'

Он достал из тайника деревянные мечи и, кинув мне один, решительно вышел на середину поляны, ожидая меня.

Я подчинилась, но не дойдя до него, поморщилась. Мокрая коса частично расплелась и полностью намочила майку на спине.

Делать нечего, пришлось остановиться и плести все заново, конечно, во время тренировки, она опять распустится, но...

— Ну и чего ты застряла? Другого времени для прически найти не могла? — возмутился 'наставник'.

— Прошу прощения, не моя вина, что у тебя отсутствуют манеры и ты подкрадываешься к людям. У меня, между прочим, из-за тебя волосы промокли! — огрызнулась я.

Скептично пронаблюдав как я усердно пытаюсь придать прическе дополнительную нерушимость, мужчина устало вздохнул и, закатив глаза, скомандовал:

— Ладно, так и быть, иди сюда, — и уставился на меня в ожидании.

Я же его намерений не поняла, и решила сперва уточнить:

— Зачем?

— Буду облегчать твои страдания, — одарил он меня легкой улыбкой. Наверное, любой бы от такой растаял и проникся к нему доверием, но не я.

'Ну не косичку же ты мне помогать плести собираешься! Кто тебя знает, может ты мне их вообще укоротить собираешься?'

— Слушай, ты там долго стоять будешь?! — видимо, поняв, что по-доброму со мной не получилось, предпринял он другую попытку.

Как ни странно, подействовало. Я нерешительно приблизилась и остановилась в двух шагах напротив него. С такого ракурса впервые смогла разглядеть его получше: глаза темно-синего цвета, благородные черты лица, черные волосы ниже плеч.

'И как тебя только девушек допустили охранять? С такой внешностью, это тебе нужна охрана от них.' — делала выводы я, ибо не могла не признать, — 'Красивый, гад.'

Понимая, что ближе подходить не собираюсь, мужчина сократил расстояние между нами до одного шага и, заведя мне руку за спину, начал расплетать мои волосы.

Я удивленно округлила глаза и замерла в полном непонимании, что последует дальше.

Когда прямые пряди волос полностью легли мне на спину, Кайлем не спешил убирать руку. Я уже хотела подать голос, как вдруг ощутила тепло, а затем жар. Не такой опаляющий, когда держишь руку над пламенем, а скорее, как теплый летний ветерок, только намного горячее.

Я не могла не улыбнуться, ощущения были непередаваемые, казалось, я вот-вот растворюсь в чем-то волшебном, окунусь в безмятежность и покой.

'А он мне голову не подпалит там, а?' — все-таки пробежала гаденькая мысль, едва не разрушив эйфорию.

Не знаю сколько времени это продолжалось, но я стояла с улыбкой и с каким-то детским восторгом в душе. Наподобие того, когда ребенок в первый раз видит что-то чудесное и обязательно запоминает надолго.

— Ну вот и все, видишь, ничего страшного, — убирая руку, как ни в чем не бывало, сказал мужчина.

У меня же возникла куча вопросов, но первое, что я сделала, это дотронулась до волос — мягкие, шелковистые, а главное, сухие! Пока меня сушили я даже не заметила, как эффективно продвигался процесс.

— Так, ты огневик? Где ты этому научился? Почему сразу не сказал? — озвучила я все вертящееся в голове.

— Да, огневик, когда учишься контролировать свой дар такие приемы входят в порядок вещей, — любезно просветил он меня.

— И что, разве на такое каждый способен? Это же высший уровень! Зачем ты работаешь охранником, когда можешь пойти...эм...Да тебя, где угодно с руками оторвут, тем более огневика!

— Я много где работал и даже служил одно время в королевской гвардии, — и, видя мое вытянувшееся лицо, решил пояснить, — Когда я закончил Академию, то был в числе первых кому это удалось, так что и место для практики получил одно из лучших, — задумчиво поведали мне.

— И давно ты ушел со службы, ну, в смысле, тебе не предложили остаться? — допытывалась я.

— Около ста двадцати четырех лет назад, нет не предложили, — коротко ответил охранник.

— А, ясно, — ответила с сожалением — тогда меня еще не существовало, а, значит, там он не мог обо мне услышать. — Просто вчера ты не стал уточнять мою фамилию и я подумала, что, может, ты знал моего отца.

— Нет, лично, точно нет. Но его много кто знает из-за статуса, а соответственно и о тебе. Так что, догадаться кто ты такая было несложно, особенно учитывая, что во время встречи ты занималась магией, которая людям, в принципе, неподвластна.

Логично, не поспоришь.

— Слушай, а у какой ты...— хотела я уточнить последнюю деталь, которая меня волновала.

— Хватит! — недовольно перебил он меня. — Мы сюда не болтать пришли, может, начнем уже?

— Подожди, последний вопрос, — стояла я на своем. — У какой семьи ты работаешь?

— Прости, но в моем договоре есть пункт о неразглашении точной информации касающейся фамилии, места проживания и настоящих имен моих работодателей.

— А....э, это еще почему? — не поняла я причины такой секретности.

— Знаешь, в чем главная ценность каждого охранника? Чем меньше мы задаем вопросов, тем лучше и выгодней для нас же. Тебе я бы советовал то же самое, — держался он могилой.

— Ну ладно, не говори ничего конкретного, так просто, в двух словах? — на самом деле, он меня заинтриговал и тут уже играло чистое любопытство, — Ну что, я многого прошу, что ли? — два не изобразила я щенячий взгляд.

На лице охранника появилась страдальческое выражение лица. В этот момент он явно перебирал про себя много чего нехорошего про упрямых девушек-полукровок. Глубоко вздохнув, он заявил:

— Я приставлен охранять дочь очень богатого графа, у него она единственная, кто остался из родственников. На нее не единожды пытались совершить покушение, так что отец принял решение отправлять ее вместе с охраной куда-нибудь в глушь под чужими именами и фамилиями.

Неожиданный поворот, однако. Я даже и не знала, что еще спросить — вчера я хотела устраивать ему допрос с пристрастием, а сейчас стою и просто пытаюсь переварить информацию.

— Ну, я удовлетворил твое любопытство? По-моему я и так поведал тебе больше чем нужно. Кстати, имей в виду, то что я сказал должно остаться между нами, это понятно? — без тени юмора, серьезно предупредил мужчина меня.

Я же расхохоталась от абсурдности его фразы. Отсмеявшись, не весело высказала:

— Господи, да я тебя умоляю. Кому я тут расскажу, когда меня все буквально дугой обходят, при том знаешь, длинной такой, метра в три, — конечно я утрировала, но суть от этого не менялась.

'Эх, ведь опять жалуюсь, но уже даже не жалею о сказанном'.

— Это почему так? — напряженно вопросил визави.

— Да представь, все по тому же — бракованная я, недоразвитая! Эдакое недоразумение эволюции и без крыльев! — выплескивала я весь свой гнев, едва не размахивая руками.

— И все, что ли? — недоверчиво посмотрел он мне в глаза. — Быть не может. Нет, я конечно знал, что полукровок не любят, но в конце-то концов, вы тоже члены общества!

Я вытаращила на него свои зеленые глазищи и попыталась разглядеть хоть крупицу фальши. Но увидела только удивление вперемешку с недоумением.

'Ну ничего себе. Это у меня слуховые галлюцинации сейчас, да? Если нет, то я его уже люблю!'

— В этом городе я не встречала ни одного, кто бы так считал, — заметила я, опустив взгляд, а после, ответила скорее самой себе. — Хотя, возможно, все могло быть иначе, если бы не один индивид, но тебе это знать ни к чему.

— Аделия, я вот что скажу, за вчерашний день, находясь на службе, я услышал много разных историй о тебе, одна 'краше' другой. Может, расскажешь все как есть? Мне будет спокойней, когда я буду уверен, что провожу время не с потенциальной убийцей, — сказал вроде доверчиво, но не без настороженности.

— А сам как думаешь? Не ли десять минут назад говорил, что с моей нынешней подготовкой скорее меня убьют чем я кого-то?

Мужчину, ответ устроил, он улыбнулся и подтвердил:

— С этим уж точно не поспоришь.

'Убийца? — между тем зацепилась за слово я. — Ну ничего себе! Я конечно догадывалась, что истории обо мне ходят разные, но это — неожиданно. И чем я заслужила такое звание?'

Пока я размышляла, охранник тоже молчал, видимо, делал в моем личном деле какую-то пометку.

Картину молчания нарушила сама я, решив, что так могу еще долго метаться в догадках.

— Ладно, Кайлем, — про себя отметила, что впервые обращаюсь к нему по имени. — Теперь я точно готова, можешь начинать экзекуцию! — в голос вложила как можно больше энергичности, стараясь, тем самым, отодвинуть отвлекающие мысли на второй план.

— На этот раз предоставляю первый выход тебе! — мигом подхватил он мой настрой.

Я не стала ему ничего ему отвечать, и сразу же, надеясь воспользоваться элементом неожиданности, пошла в атаку.

Отразил, что ж, ожидаемо, но я не потеряла пыла — наступала снова и снова, он же пока только блокировал удары. Это напомнило мне картину, когда где-то над ухом назойливо жужжит муха, ты понимаешь, что с легкостью мог бы ее прихлопнуть, но все равно терпеливо бездействуешь.

'Похоже, меня либо 'разогревают', либо ему сейчас это надоест и меня снова свалят на землю', — сделала вывод я.

Как я и думала, это был первый вариант.

— Так, это была разминка, а вот теперь будет настоящий бой, — предупредили меня.

И в тот же момент он превратился в боевую машину. Мне снова удавалось только уклоняться, не успевая отражать его новые атаки. Под его напором я ощущала себя эдакой девочкой, которой впервые выдали оружие в руки и заставили драться.

'А-а-а, Аделия, соберись! Не смей опозориться во второй раз!'

Подбадриваемая своими мыслями, я решила стоять до последнего, хотя заранее и так знала кто победит. Просто едва я представила, как мне во всех красках будут высказывать свое мнение о моих косяках... Нет уж, увольте. Собрав волю в кулак и отбросив все опасения, я упорно начала пробиваться в наступление. Конечно, получалось не очень, но благо упрямства мне хватало.

В какой-то момент оружие промчалось в опасной близости от моего туловища, и мне пришлось буквально крутануться, так, что когда я снова очутилась лицом к сопернику, наши мечи скрестились. Со стороны, наверное, это выглядело очень эпично.

— Уже неплохо, — отметил он, все так же удерживая меч.

Хотелось ответить, но не могла, мечи были скрещены. Понимая, что не смогу долго стоять под его напором, резким движением я повела свое оружие в сторону, так, что острие направилось в плечо моему противнику. Самой, в результате такого приема, тоже пришлось спасаться от его меча, по инерции направившегося мне в ключицу. Уклониться при таком тесном положении нам обоим не удалось бы, поэтому мы буквально отскочили друг от друга.

Теперь нас разделяли какие-то два метра, но никто не торопился нападать. Словно присматриваясь и стараясь выбрать лучший момент для атаки, мы начали не спеша ходить по кругу.

'Может мне тебя магией приложить и не мучиться?' — подумала я, не зная с какой стороны к нему подобраться.

Логика подсказывала, что в таких ситуациях у противника, обычно, ищут слабые места, но в том-то и проблема — у него их не было. Его можно было победить только в поединке, воспользовавшись подвернувшимся шансом и приставив меч к горлу. Но опять же, у него за плечами стоит не хилая подготовка, а кроме нее еще сто двадцать с лишним лет опыта. Мне никогда его не одолеть. Единственное что могла предпринять в этой ситуации, это воспользоваться стихией. Как он там говорил: 'Я просто хочу донести, что жалеть тебя тоже не стану.'?

'Что ж, в таком случае, тебя я жалеть тем более не должна!' — коварно улыбнулась я сложившемуся плану в голове.

— Не советовал бы, — внезапно предупредил охранник.

Тут же изобразив непонимающее выражение лица, я невинно уточнила:

— Ты о чем?

— Пока ты этого не сделала, предупреждаю: отвечу тем же. Подумай, что может произойти, когда соприкасается магия воздуха и огня? — со сталью в голосе произнес он.

'Ну, от сферы сжатого воздуха навряд ли смог бы возникнуть пожар, — прикидывала я. — Но, согласна, место для таких зрелищ не самое удачное. Моя обитель мне еще дорога'. — вынуждена была признать его правоту.

На этот раз скрыть ничего не получилось и весь спектр облома, отразился на моем лице. Мой спутник же, счел этот момент идеальным для неожиданной атаки, от которой я хоть и неловко, но ушла. Делать было нечего, пришлось снова завоевывать себе победу честным путем.

Так меня гоняли еще половину дня, разумеется, передышки разрешались, но не долгие, а когда попыталась возразить:

— Может на сегодня хватит? — с надеждой вопросила я, когда нужно было снова идти на 'арену'.

— Сейчас нельзя останавливаться, ты уже начинаешь делать успехи. Сейчас очень важно заставить выложиться тебя по полной, чтобы до следующего раза это плотно закрепилось в твоей голове, — как ни в чем не бывало ответил он, стоя передо мной в ожидании пока я оторву пятую точку от земли.

'Вот чувствую завтра с утра все болеть будет!' — пронеслась в голове запоздалая мысль, когда я с кряхтением вставала и направлялась на новую порцию экзекуций.

Тот раунд закончился, как и все предыдущие: моим поражением. Не единожды у меня выбивали оружие из рук и приставляли меч к горлу, показывая, что я уже 'мертва'.

'Если меня все же прикопают в той Академии, то путь хоронят здесь!' — пронеслась 'оптимистичная' мысль.

Когда этот садист уже снова решил начать тренировку, мне оставалось лишь обреченно вздохнуть, однако, мироздание в кое-то веки решило помочь.

По моим прикидкам сейчас было около пяти часов, может и больше, но солнце все равно уже нигде не было. Улыбнувшись своей догадке и подключив магию, я победно ухмыльнулась во все тридцать два.

— По какому поводу веселье? — не понял он такой резкой смены настроения.

— Будет дождь, возможно, с грозой, уже где-то через полчаса, — поставила я его перед фактом.

— Да ну? И откуда такая уверенность? — не поверил мужчина.

— Ветер изменился, поверь моя стихия никогда не ошибается! — со знанием дела сказала я.

Охранник смерил меня подозрительно-недоверчивым взглядом, так что пришлось пояснить:

— Не смотри на меня так. Меня с детства этому научили, такая тонкая техника работы с даром и умение выделять любые признаки изменения ветра, очень помогали в контроле над стихией! — со знанием дела заверила его.

— Полчаса говоришь, что ж, не вижу повода для паники, этого времени нам вполне хватит! — не скрывал он издевательской улыбки.

'Ну не гад ли, а? Хотя чего мелочиться-то? Гад, тиран и деспот!' — преувеличила, но сути это не меняло.

Мы отзанимались еще около пятнадцати минут. За это время мои прогнозы потихоньку начали сбываться. Все небо затянуло темно-фиолетовыми тучами, лес гудел предупреждающими криками птиц, ветер угрожающе раскачивал верхушки деревьев, а с неба вот-вот грозили упасть первые капли дождя.

Я торопливо сложила в сумку все свое снаряжение и закрыла тайник, как следует замаскировав его от чужих глаз. Уже закинув сумку на плечо, я подошла к своему 'наставнику' и недовольно прошипела:

— А вот теперь точно хватит! — ровно в этот момент на мой нос упала первая капля.

Возвращаться обратно пришлось вместе и бегом. Когда мы преодолели половину лесной тропы, природа разъярилась не на шутку. Повсюду был слышен шум ударяющихся капель о листву, и все это под сопровождение молнии и грома, появившихся 'очень время'. Так что, покинуть лес скорее хотелось уже не только из-за дождя.

Мою сумку у меня забрали еще в начале пути, заявив, что с ней я буду бежать медленней. За это я была благодарна Кайлему, потому как сама отбила бы себе ей весь бок.

'Эх, зря ты вчерашний плащик не одел, он бы сейчас так пригодился', — подумала я, когда с самой уже стекали ручьи.

Мы распрощались уже в городе, предварительно договорившись, что встретимся через день, ибо завтра у него рабочая смена. После, каждый разошелся своими путями.

Оставшись в одиночестве, я посеменила домой, с трудом угадывая дорогу под непроницаемой завесой дождя.

Улицы превратились в мини-реки, а в обуви чавкала вода. Вокруг не было ни души и только одна я, как последняя неудачница, брела домой. Возможности увеличить скорость не представлялось, поскольку стоило Кайлему уйти как и моя ноша снова возвратилась ко мне.

'Экая ирония, однако! За сегодняшний день дважды оказалась с мокрыми волосами! Вот только фиг я также быстро сама их высушу'

Увидев крышу ближайшей таверны я направилась к ней, надеясь хоть немного дать себе передышку и привести в порядок.

Аккуратно сняв с себя сумку, я начала снимать с себя многострадальные полусапожки и выливать из них воду, волосы, пусть это мне и не особо поможет, решила хоть немного выкрутить.

Неожиданно, мое внимание привлек чей-то жалобный писк, раздающийся возле торца дома. Сначала подумала, мне показалось, но едва завернула за угол, аж сердце сжалось.

Щенок — весь мокрый, худой и частично грязный, явно бездомный. Он как-то странно поджимал переднюю лапу и скулил, то ли от голода, то ли от одиночества. Видимо, бедняжка унюхал вкусные запахи из таверны и пытался выклянчить еды, но на него не обратили внимания.

'Или обратили', — свирепела я, видя, как малыш боится даже лизнуть пострадавшую конечность.

Увидев незнакомца, бедняжка сперва испугался и поджал уши, но потом, словно понимая, что другого шанса может и не быть, подошел и жалобным плачем будто поведал:

'Пожалуйста, не уходи, без тебя я здесь не проживу, завтра меня снова ударят палкой, а послезавтра я могу умереть от голода, а кто знает, вдруг мне подсыплют отравы в еду?' — говорил весь его вид.

— Ты прямо, как я в детстве, — сказала я почему-то вслух. — Все от тебя отвернулись и ты остался один.

Вот только в тот раз я сама нашла выход и у меня была поддержка родителей, у него же не было никого.

Я присела на корточки в намерении разглядеть его получше и улыбнулась: стоячие уши, шерсть явно серого окраса, которая сейчас больше напоминала коричневый и глаза смотрящие прямо в душу.

— Ничего, если тебя вымыть и откормить, уверена, ты будешь красавцем! — кажется, мой ободряющий настрой подействовал на малыша и тот заметно успокоился.

Без лишних раздумий, я аккуратно взяла его, расположив на манер младенца у себя на руках, дабы не задеть пострадавшую лапу. Щенок сначала протестующе запищал, видимо, подумав, что я хочу ему навредить, но после моего успокаивающего поглаживания затих. Куртку, пусть та была мокрой, расстегнула и насколько это возможно постаралась укрыть бедняжку от дождя.

Так, удерживая сумку одной рукой на плече и поддерживая животинку другой, я и оказалась дома. За мамину реакцию на такой сюрприз я, честно говоря, переживала, с одной стороны она любила животных и сама не единожды подбирала и лечила всяких хвостатых и усатых, но как лекарь предпочитала чистоту и стерильность. Поэтому я сомневалась, захочет ли она возиться с таким 'счастьем'.

— Ну наконец-то! — послышался обеспокоенный голос мамы, — Ты где пропадаешь в такую погоду?! Ты только глянь на себя, ты же похожа на мокрую собаку! — встретила меня негодующая родительница.

— Как удачно что ты завела разговор о собаках! — быстро перевела я тему разговора от себя и предъявила ее взору свою ношу.

Мама, во все глаза, уставилась на моего найденыша. Видимо, не у меня одной при взгляде на него сжалось сердце. Пока матушка ничего не успела сказать, я решительно принялась брать дело в свои руки:

— Я нашла его одного, он весь дрожал и скулил, а еще у него что-то с лапой. Если бы я его оставила на улице, с таким питанием он наверняка не протянул бы и месяца, — начала я усердно давить на жалость.

— Какая кроха, — сказала она с умилением, а потом четко и по-военному скомандовала, — Значит так! Иди приводи в порядок себя, а я буду приводить в порядок его! — с этими словами она забрала у меня малыша.

До этого лежавший тихо щенок, протестующе завопил, что не удивительно, при том отношении с которым к нему отнеслись местные, он теперь никому не доверял.

'Кажется, я нашла родственную душу', — подумала с улыбкой, когда мама с нелепым сюсюканьем скрылась из поля зрения.

Я же послушалась ее совета и первым делом отправилась в ванну. А после, перебравшись в сухую одежду и кое-как заплетя мокрые волосы, спустилась обратно к родительнице.

Как я и думала, та обнаружилась на кухне. Она сидела за столом и смотрела куда-то себе под ноги. Я подошла ближе и обнаружила там щенка, смачно уплетающего суп с мясом. Судя по тому, с каким рвением тот поглощал еду, можно было подумать, что малыш опасался, будто у него ее отберут.

Благодаря заботливой маме, малыш был уже чистым. Его серая шерстка теперь напоминала ежа и смешно топорщилась во все стороны. Правда, так он выглядел еще более худым.

— Хорошо ты его отмыла, а лапу смотрела? — не зная, как начать разговор, решила я поинтересоваться у родительницы.

— Пока его мыла он трижды умудрился меня обрызгать и нет, лапу так и не смогла посмотреть — не дается, но внешних ран нет и по виду не сломана, скорее всего, ему на нее наступили, — устало поведала она, подперев голову руками.

— Ну и замечательно! Значит, ты его быстро подлечишь, откормишь, а потом он к тебе привяжется и вы станете друзьями навек! — оптимистично обрадовала я ее, решив, что тянуть больше не стоит.

— Что-что? Ты сейчас на что намекаешь? Лия, мы не можем оставить его у себя! Ты хоть представляешь какого размера вырастит этот... — не успела она договорить, перебитая мною.

— Честно, нет! — уселась я напротив нее, — Но мама, подумай сама, вот уеду я в Академию и что ты тут будешь делать одна? Весь день трепаться с Лидией и обсуждать лучший узор для платьица? А ночью оставаться в доме совсем одной? Поверь, ты тут завоешь в четырех стенах, а так он хотя бы составит тебе компанию!

Родительница на секунду призадумалась и уже набрала воздуха, чтобы выдвинуть новый аргумент, но я ей не дала шанса:

— Так тебе будет не скучно, ты будешь с ним гулять по утрам, кормить, гладить, а он, со временем, признает в тебе, когда-то потерянную, маму, — сказала я многообещающим тоном, надеясь подавить в ней все крупицы сомнения.

Все же какое-то впечатление моя речь на нее произвела, еще раз посмотрев на малыша, мама, наконец-то, ответила:

— Ты кое-что не понимаешь, дорогая, — сказала она серьезным тоном, едва получила возможность открыть рот. — Я тоже сначала подумала, что это щенок. Но вот спешу обрадовать — это волчонок!

— Э-э-э, — озадаченно протянула я. — Да быть не может! Что бы волчонку делать посреди города? — усомнилась я.

— Да вот сама пытаюсь понять! Сомневаюсь, что он забрел бы сюда самостоятельно. Скорее всего, он от кого-то сбежал, а следовательно, он еще и чужой!

— Мама, какие еще хозяева? Кто бы они ни были, ничего хорошего его у них не ожидает! Если бы он был им нужен, они бы давно его нашли! Вдруг, у него вообще мать убили, а щенков забрали неизвестно для чего? — закипала я не на шутку.

— Ладно, хорошо. Но как я его прокормлю-то? Обычно это настоящая мать учит своих волчат добывать еду! А мне что, его супами кормить прикажешь?

— Мам, ну пока он маленький хоть молоко ему давать можешь, а потом, когда подрастет, будешь покупать ему нормальную еду. Хотя, знаешь, води его в лес, я думаю если в нем сработают заложенные инстинкты, он сам должен научиться добывать себе пропитание, — признаться, в этом я немного сомневалась.

Конечно, многие скажут, что я поступаю глупо и безответственно, притаскивая домой волчонка и взваливая его на мамины плечи, но я полностью отдавала отчет своим действиям. Дело в том, пускай матушка и делала вид, будто уже привыкла и довольна своим образом жизни, порой я все чаще замечала в ее взгляде печаль и тоску.

В этом городе, а может, и всем королевстве, ей не начать новую жизнь и она это прекрасно понимала, однако, все равно приняла решение оставаться здесь ради меня. Дабы я смогла получить соответствующее моим способностям образование и осуществить свою мечту. Судя по всему, она приняла это для себя как очевидное и давно смирилась с этой мыслью. Хотя, когда я пыталась с ней поговорить на эту тему, она лишь отмазывалась, заявляя, что в другом королевстве мы бы не имели ничего, а тут у нее хотя бы есть друзья, и я смогу получить то, к чему всегда стремилась. Открыто втолковывать ей, что она фактически обрекает себя на пожизненный статус вдовы, я не пыталась. Каждый из нас отчетливо понимал истинные чувства и мотивы другого, так я точно знала — мама догадывалась, что я пытаюсь ей донести, но все равно для себя уже все решила.

В результате я оставалась ее единственной отрадой в жизни, той, кому действительно можно все рассказать, довериться или просто обнять. Даже подружки во главе с чересчур заботливой тетушкой Лидией зачастую не скрашивали ее день и могли быстро наскучить, и только я была той незаменимой, кто всегда ее поймет.

В последнее время меня все чаще посещала мысль, на что я обрекаю ее тут одну. Ко мне то и дело приходила унылая картинка, где мама сидела вечером одна и тихонечко плела свое очередное творение, а в глазах не отражалось больше никаких эмоций.

Зато теперь я была точно уверена, что это ей не грозит. Щенок будет хорошо отвлекать ее от грустных мыслей и не даст скучать. Потом мама наоборот обрадуется, что судьба подкинула ей такой непредсказуемый сюрприз и подарила нового члена семьи.

За мамину безопасность, по поводу того, что она как-никак будет находиться со взрослым хищником, я не переживала. Герионские волки были умными и благородными существами и, напротив, всегда держались обособлено от людей. Единственное, из-за чего они могли напасть — это семья. Если волк видит, что кому-то из его стаи угрожает опасность, то непременно нападет. Таким образом, мама воспитает себе не только отличного друга, но еще и верного защитника.

Да и пока меня не будет, я буду спокойна, что оставляю ее хоть под какой-то охраной. Конечно, я смогу время от времени связываться с ней по магическому зеркалу, но боюсь с тем режимом учебного дня, который мне предстоит, это будет выходить крайне редко.

'Эй, окстись, ты для начала поступи, а потом уже что-то загадывай! Еще не известно, что с тобой будет после вступительного поединка!' — дала я мысленный пинок своей самонадеянности.

Пока была погружена в свои мысли, мама уже давно заграбастала животинку и уложила к себе на колени. Щенок, словно впервые ощутив себя в безопасности, под легкие поглаживания, умиленно заснул.

— Вот видишь, он тебя уже любит! — сказала я, наблюдая за этой трогательной картиной.

Мама ничего не ответила, все так же продолжая легонько поглаживать малыша. Все ее лицо озарилось лаской, а глазки, кажется, даже заблестели от восторга. Можно было подумать, она сейчас стала матерью во второй раз

— А знаешь, когда мы сюда переехали и тебя еще не было, твой отец, чтобы мне не было скучно в его отсутствие, всегда предлагал мне кого-нибудь завести или начать разводить, — неожиданно тихо сказала она.

Моя улыбка, тут же исчезла.

— Мама, только, пожалуйста, не начинай заново, хорошо? — с опаской предупредила я ее, боясь, что мне снова хотят поведать очередную историю.

— И не собиралась, — фыркнула она. — Так, просто воспоминание...

— Вот зачем тебе надо было именно сейчас о нем упоминать? — жаловалась я на убитое настроение.

— А что тебя удивляет? Я.... — тут она замялась, а потом со вздохом продолжила, — В последнее время я все чаще вспоминаю его, то как он умер, все это...Ну не бывает так, понимаешь? Сколько существует случаев, когда элькаиры умирали от простой болезни? Да, наверное, раза три за всю историю! Я сама лекарь и заявляю, не мог он здесь ничем заболеть! Мы же, в конце-то концов, были здоровы?! За эти полгода весь город только и жужжал о том, что его смерть явно была подстроена! — повысила она голос, выплескивая на меня свои накопившиеся переживания.

В первые секунды я смотрела на нее с изумлением, не ожидала я, что разговор уйдет в такие степи:

— Мама, поверь, я тоже об этом часто думала, но согласись, мы же ничего не знаем. У нас даже догадок никаких нет, да и в диагнозе королевских лекарей негде было усомниться. Подумай, разве король оставил бы без внимания смерть своего главнокомандующего, а по совместительству еще и лучшего друга? Он наверняка уже проверил все возможные и невозможные версии! — старалась я разумно смотреть на вещи.

— Может быть ты и права, но все равно это странно, — волчонок, не оценивший маминых шумных реплик, недовольно заворочался, тем самым напоминая, что тут дети спят.

Стараясь как-то отвести маму от тревожных мыслей, я сказала первое пришедшее на ум:

— Знаешь, пока я еще здесь, я буду с ним гулять и помогать тебе. И да, кстати, его нужно как-то назвать! — пыталась я вернуть разговор на прежнюю волну.

— Барон, — сказала мама, причем сразу. — А сокращенно — Барри.

— Вот и замечательно, мне нравится, да и ему подходит, — обрадовалась я.

Больше мы не говорили, щенок так сладко посапывал, что не хотелось даже лишний раз шевельнуться, дабы его не потревожить. Однако, мне все же удалось тихонечко улизнуть.

Уже идя по лестнице к себе в комнату, меня внезапно насторожила мамина реплика: 'За эти полгода весь город только и жужжал о том, что это явно было подстроено!'

Сначала я не поняла, что меня смущает, пока не вспомнила, за сегодняшний день мне уже говорили подобное. Словно искра, в голове всплыли слова Кайлема: 'За вчерашний день я услышал много разных историй о тебе...Мне будет спокойней, когда я буду уверен, что провожу время не с потенциальной убийцей'.

Я даже остановилась, пораженная своей догадкой, неужели они...

Кажется, с моими резкими перепадами настроения скоро мне все-таки пропишут пустырник.

ГЛАВА 4.

Кайлем возвращался в дом Роланда и уже заранее представлял лицо помещика, когда вместо грозного воина короля, так внушающего авторитет с первой встречи, на порог явиться странный промокший мужик, который по виду сейчас напоминал обычного среднестатистического рабочего.

Так оно и случилось, вот только зрителей было больше аж на две пары глаз. Поначалу, дом встретил его тихой и все такой же мрачной атмосферой, но вскоре послышались шаги. В гостиную вошли два молодых элькаира, явно пребывающих не в самом лучшем настроении.

Вчера ночью мужчина слышал лишь голоса, но не видел самих обладателей. Близнецы, стандартные пепельные волосы ниже плеч, высокий рост и явно неплохая боевая подготовка. У одного из братьев Кайлем заметил на скуле легкое покраснение, видимо, оставшееся после вчерашних приключений.

'Великий воин Вильям, надо полагать, — усмехнулся про себя наемник. — Судя по всему, уже после похода к лекарю'.

Пусть их состояние явно было лучше вчерашнего, по кругам под глазами и унылым лицам, все еще можно было догадаться, что кое-кто до сих пор страдает от похмелья.

Впрочем, в этот раз они соображали получше и, подавив желание тут же заржать, все-таки нашли в себе силы учтиво поклониться.

Почти сразу же в гостиную вбежал и сам хозяин, вероятно, надеясь скорее сгладить первое впечатление от своих чад. Правда, едва увидев Кайлема, сам, на мгновение, лишился дара речи, но быстро сумел взять себя в руки:

— Эх, вот что значит королевская гвардия! — наигранно восхищался старик. — Они всегда будут выполнять свои обязанности, невзирая ни на что! Будь то хоть огонь, вода или сама мать-природа! Вы только гляньте на эту поистине уникальнейшую самоотверженность! — распинался он.

Сыновей, ровно как и наемника, его пламенная речь не вдохновила. Близнецы, наоборот, состроили еще более кислую мину, а Кайлем скептически выгнул бровь.

Сообразив, что его воодушевленную речь никто не оценил, мужик прокашлялся и постарался исправиться:

— Что ж, я вижу вы уже встретились с моими сыновьями! Позвольте тогда еще раз представить вам моих юных бравых воинов — Илая и Вильяма! В этом году, они поступают в Академию, так что, возможно, уже через пару лет они могут стать вашими напарниками! — гордо расписывал помещик будущие перспективы.

Как бы ни раздражала Кайлема эта ситуация, он нацепил на лицо благожелательную улыбку и начал действовать в соответствие с планом:

— Роланд, когда-нибудь для меня будет честью сопровождать их воинский путь! Король всегда будет рад взять себе на службу таких молодых и целеустремленных бойцов, — говорил он с серьезным лицом, а в душе хотелось выйти на улицу и хорошенько отсмеяться, пока никто не слышит.

Хозяин, услышав такую обнадеживающую фразу, еще несколько минут в красках описывал, как это было бы замечательно и даже уже пытался делать намеки на связи Кайлема. Но, сообразив, что гость до сих пор стоит весь мокрый, извинился и поспешил откланяться. Братья, за все это время не произнесшие почти ни слова, тоже не заставили себя ждать.

Наконец-то получив долгожданное одиночество, Кайлем поднялся к себе и принял душ. За несколько минут переоделся в сухую одежду и придал себе презентабельный вид, а после, спустился обратно. Пора было налаживать контакты со всеми домашними.

Сыночков он нашел в другой части дома, там, к слову, за эти два дня он был впервые. Огромная столовая, обставленная роскошной полированной мебелью с барной стойкой. Илай и Вильям, аки цари, сидели за длинным столом, занимающим всю комнату, а возле них порхала молоденькая человечка с подносом.

До этого Кайлем еще ни разу не замечал в доме прислугу, впрочем, он быстро потерял к девушке интерес.

— Я вам не помешаю? — спросил мужчина, извещая о своем присутствии, — Боюсь, наше знакомство произошло немного сумбурно, учитывая мой внешний вид, хотел бы исправить это, итак — Кайлем де Сент Эдмон, можно просто — Кайлем.

Таким резким переходом на неофициальные отношения наемник хотел немного сгладить натянутость атмосферы и подбить братьев на непринужденную беседу. Интуиция мужчину не подвела, в комнате, кажется, даже послышался чей-то облегченный вздох. Первым взять командование над обстановкой решился Вильям. Выйдя из-за стола, он учтиво поклонился и, жестом пригласив гостя за стол, сказал:

— Разумеется, вы нам не помешаете, мы наоборот будем рады, если вы составите нам компанию. Я и мой брат как раз говорили о том, какая это, должно быть, честь — служить у самого Его Величества! — как можно любезней поприветствовал он мужчину.

Этой участливой речью Вильям наверняка надеялся сгладить первое впечатление о себе и брате, явив образ эдакого благородия. Либо просто не знал, как еще поддержать разговор.

'Подумать только, а ведь яблоко от яблони действительно недалеко падает', — подумал наемник. Сейчас Вильям очень походил на своего отца.

Так же, Кайлем отметил, что пускай он и убрал рамки официальности, являя близнецам не такого страшного и ужасного воина, те все равно не спешили нарушать субординацию.

Расположившись за столом и оглядев оный, наемник хмыкнул, перед братьями стояло лишь два стакана воды, причем наполовину пустых.

— Да, это превеликая честь и, между нами говоря, неплохие будущие перспективы. Вы в будущем рассчитываете, попасть в гвардию сразу по распределению? — исходя из серьезности их намерений, мужчина хотел выяснить насколько братья могут быть опасными соперниками. Задавая этот вопрос, он даже не стал ловить себя на мысли, что он уже не относился к его заданию. Если Аделии придется столкнуться в отборочном этапе с кем-то из них, она должна быть готовой.

Может, наемник все еще не имел прочных оснований доверять ей, в глубине души он обычно всегда чувствовал человека насквозь. Так, например, с самого начала он определил, что Роланд — лицемер и лгун, а его сыновья далеко не заурядные гуляки. В конце концов, если вспомнить ночной разговор, то Вильям уже недавно одержал над кем-то победу.

— Мы не настолько самонадеянны, но мы сделаем все, чтобы попасть в лидирующую группу, и если нам представится шанс попасть к королю, мы непременно им воспользуемся, — убедительным тоном заверил уже Илай.

— Похвально, — одобрил Кайлем такую позицию и невзначай заметил, — К слову, после окончания практики не всем предлагают остаться. Так что, я бы это учел и, возможно, заново расставил свои жизненные приоритеты. Я ни в коем разе не пытаюсь поставить под сомнение ваши способности, просто предупреждаю, — разумеется, своей репликой мужчина мало рассчитывал, что братья прислушаются и будут прилагать меньше усилий, просто лишний раз убеждался в твердости их настроя, раз уж они замахнулись на такие высоты.

Братья переглянулись, видимо, подумав об одном и том же, и Вильям решился на вопрос:

— Вы же знаете, как проходят практику новички? Может расскажете из своего опыта случаи, когда элькаиру предлагали остаться?

'Мда, это может нехорошо закончиться для Аделии', — прокомментировал про себя мужчина упорность некоторых индивидов. В душе он надеялся вселить в них сомнения и рассчитывал явно не на такой вопрос. Как бы то ни было, отвечать все равно пришлось:

— Все очень просто, вам нужно завоевать расположение кого-то из высот, хотя бы того же главнокомандующего вашего подразделения, — сказал он, особо не вдаваясь в подробности. Однако, своими стараниями, сам того не подозревая, не на шутку распалил их интерес.

— И как этого можно добиться? Вы начинали также? — решил наглеть Илай.

'Ну хоть общение стало налаживаться', — отметил наемник, а сам же поспешил разъяснить:

— Если вкратце то, просто выполняйте свои обязанности и постарайтесь отличиться. Как пример, могу привести Натуриэля де Сент Мериада. В свою юность, проходя практику, своими талантами он привлек внимание племянника Его Величества — Эрнеста де Брас Альсафера и благодаря ему больше ста лет отслужил в гвардии. Сейчас Натуриэль занимает пост главнокомандующего вместо Эрандела де Карона.

При упоминании этой фамилии, близнецов едва не перекосило, что не осталось незамеченным:

— Чем же вас так затронул Эрандел, что вы так реагируете? — прямо спросил Кайлем, сейчас он уже не стеснялся и в открытую пользовался положением.

Сыночки тут же отчего-то подобрались и попытались изобразить на лице скуку и незаинтересованность, собираясь ответить нечто неопределенное, но под прожигающим взглядом мужчины сразу передумали.

— Вам нечего сказать? — выгнул он бровь, изображая удивление, а в голос вложил как можно больше стали.

Заранее он уже допускал, что мнения у всей семейки могут быть схожие и предугадывал, какими будут их ответы. Вот только говорить пока никто не спешил, скорее всего каждый из братьев опасался, что их слова могут не особо обрадовать собеседника: 'А вдруг он бывший друг Эрандела? Что если он лично знаком с его семьей?' — так и читалось на их лицах.

Видя, что неловкая пауза начинает мешать получению информации, Кайлем решил немного сгладить положение:

— Должно быть, вас тоже смущают слухи касательно его семьи? — о том, что получил эти сведения от их отца, он специально пока сообщать не стал, желая проверить одну свою догадку.

— Да, — тут же согласился Вильям. — Ведь согласитесь, его смерть выглядит очень подозрительно, — осторожно начал он.

— От Аделии даже в детстве все предпочитали держаться подальше, наверняка на то имелись причины, — решил внести свою лепту Илай.

'Да-да, конечно были, она ведь такая страшная и ужасная, что лишь один взмах ее деревяшки заставляет всех трепещать', — скептически подумал Кайлем, стараясь держать лицо серьезным, ибо в душе уже ржал от представленной картины.

— К слову, ваш отец тоже не особо верит в непричастность этой семьи, — сделал он вид, что составляет для себя какие-то выводы, а сам же пристально следил за реакцией собеседников. Кажется, при упоминании отца братья немного расслабились.

— А что здесь думать, все и так очевидно! — уверенным тоном продолжил Илай. — Все факты на лицо: Алана — целитель, знает травы, яды и разбирается в болезнях. Кто еще, как не она имел все шансы совершить такое убийство? Вы же не станете отрицать то, что он умер сразу после того, как навестил семью?

— Стоит взять во внимание еще то, что Аделия отнюдь не невинная девочка-сирота. Шляется где ни попадя, утром уйдет не понятно куда и вернется только на следующий день! — добавил от себя второй брат.

— А чему, собственно, удивляться? Она ж полукровка и прекрасно понимает, что ни на что не способна, вот теперь и ищет себе спонсорства всеми возможными методами, впрочем, как и ее мать, — не постеснялся спуститься и до неприличных замечаний Илай.

Дальше из уст близнецов лился такой поток грязи, что Кайлем едва не сжимал кулаки под столом. Он чувствовал себя предателем, когда понимал, что братья уже во всю начинали сыпать беспочвенными доводами, всячески обвиняя и приплетая семье новые заслуги, а ему ничего не оставалось, кроме как молча сидеть и выслушивать. В конце концов, что он мог сделать? Обвинить их в предвзятости? Или поделиться уже своими сведениями и сказать: 'Какого черта вы мне голову морочите?!' — без риска рассекречивания себя и своего задания тут бы не обошлось.

Кайлем уже убедился, что Аделия явно не тянет на убийцу, понял зачем она ходит в лес и узнал ее получше. К тому же самую первую и главную из проверок она прошла еще в самом начале, когда согласилась на тренировки. Если бы ей было что скрывать, навряд ли бы она позволила оставаться с собой целый день незнакомому мужчине и дала допуск на свою территорию.

Да и Кайлем уже сомневался, имеет ли смысл проверять ее мать. Ведь он уже осмотрел все возможные места произрастания ядовитых растений и поспрашивал у местных на ее счет. Из всей ситуации выходило два варианта, либо тут все элькаиры в округе терпеть их не могут за кровосмешение, либо семья помещика одна такая. Людскую часть населения можно было в расчет не брать, судя по словам подавальщицы, она явно была на стороне вдовы.

Пока Илай расписывал свои очередные умозаключения, наемник делал свои. Мужчина вспомнил слова девушки о том, что все же ее недолюбливают по статусу полукровки и слова: 'Возможно, все могло быть иначе, если бы не один индивид...' Вот и вывод, очевидно, кое-кому с самого начала приходилось несладко из-за общего презрения, а потом в город прибыли братья с отцом и, являясь представителями благородных кровей, еще больше накалили обстановку.

Изначально он затронул эту тему в надежде на то, что ему дадут какие-то новые аргументы, проверив которые, он окончательно убедился бы в невиновности или виновности Аделии и матери. А в результате пришел к выводу, что, похоже, даже старые были не больше чем пустыми обвинениями.

'Мне кажется или тут попахивает каким-то идиотским заговорам?!' — гадал про себя Кайлем, вспоминая, как при упоминании разговора с их отцом, с близнецов будто груз слетел. Такое ощущение, словно им мешала лишь мысль о том, что мужчина мог быть лично знаком с Эранделом, но едва убедившись в обратном (Роланд, навряд ли стал бы говорить Кайлему о своих догадках, не выяснив этого), тут же расслабились и больше не стеснялись выражать свои мысли. Исходя из всего этого, появилось впечатление, что вся семья намеренно старалась, сформировать о девчонке плохое представление.

'И все это из-за простой неприязни?' — выходил из себя мужчина, пытаясь найти более весомые причины. Даже остальное население наверняка так яро не высказывалось, ограничиваясь презрением и сплетнями. Наемник был уверен, что где-то в городе нашлись бы и те, которым, вообще, было бы безразлично, что Аделия полукровка, ведь он был одним из таких.

Братья тем временем как раз заканчивали поведывать новую историю от том какая Аделия 'хорошая'. Мужчина даже не слушал их, дождавшись момента, когда братья закончили рассказ, принял решение, что пора завершать эти 'дружеские' посиделки:

— Что ж, спасибо, за компанию, но время уже позднее и я вынужден вас покинуть, — вежливо попрощался Кайлем.

Братья же, судя по всему, были только рады, сами того не замечая, они умудрились аж три раза пожелать наемнику 'Спокойной ночи'.

* * *

Наверное, Илай и Вильям еще с самого утра мечтали скорее снова улечься в постель, последствия пьянки все еще продолжали мучить горе-сыночков. Вот только их надеждам не суждено было сбыться. Уже на полпути к своим комнатам, дорогу им перекрыл обеспокоенный отец.

Без лишних слов, тот знаком скомандовал следовать за ним.

Заперев двери самой дальней и укромной комнаты, Роланд дождался пока отпрыски усядутся и тут же начал с расспросов:

— Ну и что вы ему наговорили? — старался он говорить спокойным голосом, а в душе хотелось рвать и метать.

— Может лучше поговорим о том, чего ты нам не сказал? — возмущенно начал Илай, — Откуда мы знали, что ты уже с ним говорил?! Мы ведь даже не понимали, что можно ему сказать, а что нет! — негодовал он.

— Я хотел вас предупредить, но не успел! Не поверите, как раз шел к вам, чтобы предупредить, а он умудрился заявиться именно в этот момент! — гневался мужик, желая что-нибудь разбить, но вовремя взял себя в руки, — Давайте уже рассказывайте, как прошел разговор!

— Поначалу не очень, но потом когда он сказал, про тебя, мы просто говорили, что от нас требовалось, — зевал Вильям, в отличие от брата его мало волновал текущий допрос или гнев отца, сынишка просто мечтал скорее улечься спать.

— Очень надеюсь, что вы не перестарались. Если он быстро поймет, что ему пудрят мозги, то вообще перестанет нас слушать, а наша задача — задержать его здесь подольше, чтобы он не прекращал расследования! Нам ведь дали четкие указания и даже заплатили! — на лице помещика отразилась странная гамма нервозности и гнева. Близнецы ничего не стали отвечать, прекрасно это понимая.

— Есть еще что-нибудь что мы должны учитывать? — спросил все тот же Вильям, надеясь на скорейшее расставание.

— Действуйте, как и договаривались. Будьте учтивы, хоть друзьями притворитесь! Главное, чтобы он нам верил! — сказал помещик.

— Вообще, это какая-то странная сделка! Пришли, всучили деньги и ушли, даже ни о чем не предупредили! — решил высказать свое мнение Илай, в отличие от брата он был более активен.

— Ну уж извини я и сам не в восторге, что нам пришлось все узнавать самим, но если ты помнишь нам доплатили за то, чтобы мы не задавали вопросов, — на этих словах старик лишь устало развел руками.

— Согласен, с этим ничего не поделаешь, — вздохнул Илай, разделив взгляды отца, — Впрочем, нам главное, чтобы подкупщик сдержал свое слово, — на этих словах его голос заметно напрягся.

— Вот именно! А то мне будет очень неприятно, когда выяснится, что вы не прошли отборочный этап, я ведь так расписывал перед всеми какие вы у меня молодцы!

* * *

Время текло незаметно, куда-то деваясь и растворяясь в омуте бесконечной суеты, а уж с моим кардинально поменявшимся режимом дня оно вообще перестало быть тягучим. С утра до вечера отвлеченная занятиями, я не замечала, как проходил день. Казалось, вот я пришла утром, и оглянуться не успела, как уже наступал вечер.

Пусть Кайлем и не всегда мог заниматься со мной каждый день, я не отставала и даже когда его не было приходила, дабы потом не наверстывать упущенное. В такие дни я обычно брала с собой Барри. Пока занималась, волчонок на месте не сидел и мог бегать где угодно, исследуя и адаптируясь к своей нормальной среде обитания. Малышу очень нравилось гулять одному, бывало, я его не видела около часа и начинала бояться, что тот почувствовал 'вкус свободы' и убежал, но куда там, он всегда возвращался.

Что касается моих успехов, с каждым днем у меня появлялись какие-то новые достижения. Вот только мой наставник их не оценивал, то ли настроение у него было плохое, то ли мои старания не производили на него впечатления. Как-то во время очередного поединка во мне будто одновременно ожили все инстинкты и рефлексы, я выделывала такие приемы, которые сама от себя не ожидала, но моей радости не разделили:

— Ну и чего ты радуешься? — невозмутимо осведомился он у меня.

— Как это 'чего' ты же сам все видел! Еще чуть-чуть и я бы тебя достала! Да если бы я сейчас билась с кем-то другим, то могла бы уже победить! — обиженно возмутилась я за такой несправедливый игнор.

— Очень глупо рассчитывать на это. Перестань вообще когда-либо на подобное надеяться! Ты будешь готова тогда, когда я скажу! — раздраженно ответили мне.

Что ж, пускай он думает, как хочет, но моей главной целью на сегодняшний момент было взять от этих тренировок как можно больше. Насчет того, что мне удастся его одолеть, я уже давно иллюзий не питала, максимум лет через десять при таком же обучении выиграю себе ничью.

Учитель мне попался очень опытный, и я даже близко рядом с ним не стояла. Уже после недели тренировок я осознала, что до этого со мной вообще дрались не в полную силу. Напор увеличивали дозировано, по мере того, как продвигался процесс моего совершенствования.

Именно вот с этим его напором у меня возникали проблемы. Вначале все было еще как-то спокойно, конечно, меня и тогда уже гоняли не жалея, но к концу первой недели, когда я уже начинала стойко держаться в бою, я то и дело стала зарабатывать себе синяки. Разумеется, намеренно меня никто не бил, они выходили как последствия наших напряженных тренировок и своего рода сопутствующий ущерб. Кайлем, наверное, даже и не догадывался, почему я стала носить одежду с длинными рукавами, хотя, может и догадывался, но я уже предугадывала, каков будет его ответ, начни я жаловаться:

— Ты, неуравновешенный изверг! — сказала бы я, потирая ушибленную ладонь. — Аккуратней нельзя?!

— Я еще в самом начале предупреждал тебя, что это будет в порядке вещей. Если в Академии будешь так же ныть при первом же ударе, тебя сразу посчитают слабой и никто не будет воспринимать всерьез!

А я бы стояла и думала: 'Нет, я, конечно, все понимаю, но ему что, совсем меня не жалко?' Может да, а может и нет, в любом случае одно я для себя уяснила, все мои стенания и претензии не добавят мне уважения. Поэтому когда я в очередной раз получала травму, просто терпела и не подавала вида на боль, в конце концов, не впервой.

Если говорить об отношениях, то, пожалуй, совру, если скажу, что меня ничего не напрягает. Нет, все было замечательно, помимо того, что он отличный наставник, с ним еще и, само по себе, было здорово проводить время. Но, тем не менее, в нашем уже дружеском общении у меня до сих пор присутствовало некое ощущение нереальности происходящего. Если подумать, ну сколько в жизни бывает таких случаев, когда в самый критический момент к тебе вдруг неожиданно приходит поддержка? Да и то, как мы общались, я могла говорить с ним хоть весь день, даже во время боя, при этом продолжая ничего о нем не знать. Все что мне удалось выяснить, это: ему сто пятьдесят лет и он работает охранником — все! О себе он был крайне неразговорчив, конечно, я допускала мысль, что причина скрытности как-то связана с его работой, но, святые валькирии! Он же знает, что я бы ничего никому не сказала! Да и вообще, как-то это нечестно, он знает обо мне все, а я о нем всего ничего.

В остальном же с ним было легко и непринужденно общаться, я даже не заметила, когда мысленно перевела его в 'друзья'.

Каждый день мы начинали с пробежки, затем стреляли из лука и метали сюрикены, а после брались за оружие. С первыми двумя видами работы у меня проблем не возникало, хотя поначалу он все равно находил к чему придраться, поэтому основные усилия ложились на мечи. Далее весь день проходил как в тумане бесконечного движения, разбавляемого его саркастичными репликами, которые он любил отпускать, комментируя мои действия во время боя. Ну и, конечно же, существовали еще передышки, где я могла спокойно расслабиться и скушать бутерброд, а то, знаете ли, при таком режима дня, с утра до вечера, без еды приходиться тяжко.

В такие минуты нам тоже находилось о чем поговорить, хотя основной темой всегда была Академия.

С наступлением вечера, мы вместе уходили из леса и наши пути расходились. Иногда ко мне в голову закрадывалась 'адская' мысль за ним проследить, но нет, раз мне решили довериться, то это будет просто по-свински с моей стороны так поступать. Да и какая ирония получится, он мое доверие, вроде как, оправдал, а когда у самой попросили того же, собралась тут слежку устраивать.

Так, шла третья неделя наших с ним встреч. Занимаемая этими мыслями, я как раз шла на одну из них. Настроение было отчего-то хорошим, даже несмотря на то, что, возможно, сегодня из меня сделают мозаику. Да, жутко звучит, ничего не скажешь. Впрочем, позавчера когда меня обрадовали мыслью, что сегодня мы перейдем на настоящие мечи, я отреагировала так же, заявив: 'Замечательно! А, как ты меня, в случае чего, потом обратно собирать будешь?' На что он с улыбкой поспешил меня успокоить: 'Ну чего ты так переживаешь, у тебя же, насколько я помню, мать лекарь?'

И вот как на это реагировать? Наверное, стоило бояться и нервничать или заранее взять с собой хотя бы бинты, но вместо этого я нацепила довольную моську и с воодушевлением, едва не напевая песенку, шагала навстречу своей участи. Я почему-то совсем не думала, что со мной может что-то случиться, все мои мысли были примерно такими: 'Ура! Если мы переходим на настоящее оружие значит он все-таки заметил мои успехи! Ай-да я крута!'

'Вот и куда делись все мои опасения и настороженность, которые так доставали меня в первые дни?' — пронеслась в голове запоздалая мысль, когда я уже подходила к своему гнездышку.

То, что Кайлем меня уже ожидал, я поняла издалека. Судя по звукам рассекаемого воздуха, мой спутник занимался фехтованием с двумя саблями и я не ошиблась. Подойдя ближе, но пока не выдавая своего присутствия, я нервно подобрала упавшую челюсть и едва успела приструнить непристойные мысли.

'Боже мой, вот зачем он так жестко со мной? — сказала я, пытаясь заставить себя отлепить глаза. — Да, я давно уже поняла, что ты ярый любитель темных рубашек, но чем она тебя сейчас не устроила? — нервно думала я, смотря на этой изящный образец мужской красоты.

Сильные упругие мышцы, до безобразия прекрасный рельефный торс и все это под слепящими лучами утреннего солнца. Мне уже даже никакие листья не мешали ничего упустить из этого великолепия.

На заднем плане где-то назойливо прыгала мысль: 'Лия, а ну прекращай, тебя же сейчас увидят', но я стояла неподвижная.

'Ну в конце концов, что здесь такого страшного? Может, у меня вообще сугубо эстетический интерес!' — усмехнулась я.

Сумев оторвать взгляд на секунду, я обратила внимание на свою полянку и обнаружила ту самую злосчастную рубашку, весившую на нижней ветке ближайшего дерева. В это раз она была почему-то темно-вишневого цвета.

'Интересно, почему? Боишься, что пораню и на такой будут пятна меньше виды?' — самой смешно от такой мысли. Если сегодня кто-то и будет с травмами, так это я.

Решив, что пора заканчивать этот полет исключительно 'эстетического' вдохновения, я встряхнулась и вылезла из своих зарослей. Вдруг меня вообще уже давно заметили и сейчас чье-то самодовольство заползает на самый апогей или того хуже, для меня специально позируют, а в душе валяются от хохота. Хотя, это вряд ли, даже я плохо представляла себе Кайлема в таком состоянии.

За наше двухнедельное знакомство я успела распознать две стороны его поведения. Когда дело касалось тренировок, оружия или Академии, он всегда был серьезен и непреклонен, его все могло не устраивать и он часто делал мне замечания. Когда он так себя вел, я все острее ощущала свою неопытность и чувствовала себя неуверенно рядом с ним. Поначалу даже обижалась в душе, но вскоре смирилась и стала учиться быть такой же. В остальном же, в простом дружеском общении, он был сострадательным и благородным, правда, это не мешало ему постоянно меня подкалывать. Вот такие две совершенно разные стороны уживались в одном 'человеке'.

Я тем временем уже успела показаться и теперь активно старалась делать вид, будто только что пришла и очень удивлена таким приемом:

— Надо же, и чем же я такое заслужила? — сказала я вместо приветствия, улыбаясь во все тридцать два.

'Нет, ну а что? Почему ему можно меня дразнить, а мне нет?'

Охранник тут же приостановил свое занятие и резко обернулся.

— О-о, а вот и она! Я уже начинал думать, что ты не придешь, — съязвил он, не оставшись в долгу.

— Извини, что не оправдала твоих надежд! А что, я тебе помешала? Думал пока меня нет, можно походить без рубашки, а тут пришла я и все испортила? — наигранно сочувствовала я, — Да брось, ты уже взрослый, тебе нечего стесняться! Знаешь, во время тренировки это даже может служить отличным отвлекающим фактором! Кстати, а кто тебя знает, может на то и был расчет? — сделала я подозрительное выражение лица и тут же осеклась.

Вот зря я сказала эти два последних предложения, потому как, войдя во вкус, сама же выдала себя с потрохами.

'Только не красней, только не красней, Лия, не смей краснеть!'

Кайлем на мои выпады никак не отреагировал, уж этим-то его навряд ли можно было вывести из себя, чего-чего, а стойкости характера ему не занимать. Это я поняла уже где-то на четвертый день, поэтому и не боялась отпускать замечания. А вот на мои последние слова визави отреагировал истинно по-мужски, выпрямившись и сократив наше расстояние до шага, он выдал:

— Отвлекающим фактором, говоришь? — сказал он, не отрывая взгляда от моего лица. — Знаешь, а мне очень нравится, эта идея...— сказал он почти интимно.

Я же, понимая, что надо мной сейчас наглым образом издеваются и провоцируют, в глубине души все равно заранее признавала свое поражение. Как тут вообще можно быть спокойной, когда перед тобой стоит полуголый мужик? В первые секунды я откровенно пялилась на это великолепное изваяние, а когда собралась отвести взгляд, было уже поздно.

— Ты смотри-ка, а действительно — работает! — изобразил он победное удивление, а после добил. — Ну и кто после этого из нас стесняется?

Поминая себя нехорошими словами за такое позорное поражение, я уже хотела начать бить его за нечестные приемы. Но опасливо покосившись на сабли, которые тот держал в руках, вовремя себя остановила. Вместо этого я постаралась успокоиться и кисло прокомментировала:

— Как говорится: 'В бою все средства хороши'? — сказала я, все-таки решаясь на маленькое отмщение.

'Бедненький и несчастненький, тебе ведь жарко было, а тут пришла я и еще что-то предъявлять начала. Ну не переживай, я знаю, как искупить перед тобой вину!' — мысленно ухмыльнулась я, в предвкушении мести.

Резко выкинув руку вперед, я послала в него небольшой сгусток воздуха, заранее рассчитывая силу так, чтобы вреда он не причинил, но заставил обидчика как следует от меня шарахнуться.

Признаться, я ожидала, что он все заметит и остановит мою попытку еще до ее начала. Кайлем заметил, но слишком поздно, в результате от удара не ушел и отскочил от меня на добрых три метра.

В первую секунду я даже не поверила и стояла открыв рот, а после, не могла сдержать эмоций и вовсю ликовала. Даже поаплодировала себе, что наконец решилась и не проиграла. Охранник тоже явно пребывал в шоке от моего действа, так, что даже ничего не сказал. Зато когда заговорил, мне резко расхотелось смеяться:

— Ты ... больная, что ли?! — только одно его лицо чего стоило, глядя на него я уже не понимала, играет он или все эти эмоции и впрямь сейчас выплескиваются на меня.

Стало немного жутко, поэтому я тут же постаралась прикинуться невинной овечкой и пролепетала:

— Ну и чего так орешь? Шуток не понимаешь? — примирительно начала я, стараясь его утихомирить, — Да и вообще, тебе не кажется это справедливым, учитывая сколько раз за эти дни я выслушивала от тебя замечания?

Эх, ведь не хотела говорить, понимала, что играю с огнем и все равно не удержалась, вот и сама напросилась:

— Ах, шутка, значит? Хорошо, тогда лучше беги, сейчас моя очередь! — и с этими словами он подкинул мне одну из саблей.

Еще ничего не понимая, я на автомате поймала ее, а вот когда он набросился на меня с оружием, тут уже и понимать было нечего, либо сражайся, либо беги. А я что? Что я, самоубийца, принимать такой удар на себя? Нет, возможно, в бою я бы и смогла отразить такую атаку, но сейчас еще не была разогрета для таких рискованных ходов. Недолго думая, я пошла по легкому пути и побежала:

— А-а-аа-а, ты, ты...Сейчас же перестань! Я же пошу-у-ти-ила!!! — орала я в панике, нарезая, наверное, десятый круг.

— Нет, дорогая! Со мной такие шутки не проходят! Считай, я сейчас заранее тебя предупреждаю, чтобы на будущее ты знала о возможных последствиях! — старался он вселить в меня ужас, но, кажется, из-за спины до меня уже доносились его смешки.

— Какие еще последствия? Ты о чем? — истерила я, думая, что вообще-то беганье с оружием приводит к несчастным случаям. — Будешь вот так же бегать за мной с железкой или, может, устраивать мне бег с препятствиями в стиле 'Догони меня стрела'? — лезли ко мне в голову различные варианты моей кончины.

— Просто замечательная идея! Обязательно нужно будет как-нибудь опробовать! — обрадовали меня.

Разумеется, отбегать так весь день у меня при всем желании не получилось бы, поэтому, собрав всю свою решимость, я резко остановилась и, развернувшись, встретила меч Кайлема на полном ходу. Это был не самый безопасный маневр с моей стороны, но тут уже сыграл свою роль адреналин. Даже по лицу мужчины пробежала некая тень испуга за меня. Но если эта мысль и отняла у нас какие-то секунды, то далее на месте больше никто не стоял.

Конечно, полноценным боем это нельзя было назвать, каждый из нас осторожничал, стараясь не задеть другого. Но, тем не менее, цель стояла все та же — одолеть противника, сделать такой выпад, который бы точно определял победителя и показывал, что соперник мертв.

Звук бьющейся друг о друга стали и осознание того, что нужно быть очень осторожной, вопреки здравому смыслу, вселили в меня некий азарт. Поначалу, я немного переживала, что могу его ранить, ведь мужчина до сих пор был по пояс обнажен. Но, слава богу, мне быстро удалось отогнать эти глупые мысли. Тоже мне сравнила, себя и его, это я еще неопытная и со мной нужно осторожничать, а вот он от чего угодно сможет уклониться.

Очень скоро я вошла во вкус и начала выкладываться по полной. Самой даже было приятно, что за каких-то две недели я смогла добиться таких высот. Больше никакой неловкости в движениях, никакой боязни идти в наступление. Ничего. Я просто почувствовала себя той самой 'смертоносной богиней', как при нашей первой встрече.

Стоит отметить, что мое сегодняшнее поражение в словесной перепалке даже мне в чем-то помогло. Еще раз воспроизведя все то раздражение, я быстро перенаправила его в бой, что только придало моим движениям смелости.

Не знаю, как сейчас дрался Кайлем, держался ли на моем уровне или распалял мой пыл, с каждым ударом все больше накаляя и ужесточая напор. Заставляя идти меня на все более и более решительные и опасные приемы, но, кажется, даже ему стало интересно со мной биться.

К сожалению, по закону подлости, мой триумф не мог долго продолжаться. То, что мне по жизни не очень везет, я усвоила давно, с появлением Кайлема уже начала об этом подзабывать, но в ответственный момент мироздание снова решило о себе напомнить.

Когда наши сабли вновь скрестились, хитрый луч солнца будто специально пробежался по стали и, найдя укромное местечко, поспешил ударить мне по глазам. Я тут же непроизвольно заморгала, стараясь прогнать радужных мятликов, вот только бой еще продолжался. Кое-как нам удалось развести мечи, и когда настал черед снова кому-то идти в наступление, я замешкалась, а мой противник, не догадываясь о причинах моей заминки, перенял эту обязанность на себя.

Кричать 'стоп' или махать руками я уже не успевала и, как бы ни была уверена, что мужчина сумеет вовремя остановить оружие, приняла решение уходить от удара любыми способами. Когда меч вот-вот должен был обрушиться на меня, единственным путем отступления было резко упасть в другую сторону. Вот только и здесь без подставы не обошлось, ибо чем еще объяснить тот факт, что когда упала на траву, под ней обнаружились острые камушки по которым я умудрилась не хило проехаться руками, стараясь смягчить падение?

И вот моя поза сейчас: лежу едва ли не мордой в зелень с выставленными вперед руками, которые заранее уже боялась переворачивать. Мое положение было сравнимо с позой для загара, вот только при этом я должна быть частично раздетой, а сейчас мне этого точно не хотелось. Ведь даже длинные рукава туники, которые должны были защитить меня от травм, не выполнили своей функции и закатались аж до локтей.

'О-о, убейте меня, в жизни не видать мне такого позора' — устало подумала я, не зная на что отвлечься.

Кое-как приподнявшись на локтях и убедившись, что не заработала себе сотрясения, я наконец оглядела свои руки.

— Да твою же...— простонала я, любуясь на свои 'изящные' женские кисти, покрытые мелкими царапинами местами с содранной кожей.

Но не это было самым страшным, больше всего боли доставлял содранный ноготь, которого я умудрилась лишиться, именно от него кровь шла не переставая.

Охранник, видимо, ничего не понимал, но все равно первым делом поспешил мне на помощь:

— Эй-эй, — встревоженно начал он, — Ты как, все нормально? Что случилось? — удерживал он меня за плечи, стараясь поднят на ноги.

— Упала я, вот что случилось! — огрызнулась, пытаясь не обращать внимание на ноющую руку. Вот кто бы знал, что ноготь такое болезненное место? Сколько раз я ударяла колени, локти, получала ссадины, но еще ни разу не доводилось сдирать ногти!

Увидев стекающую дорожку у меня на запястье, Кайлем, видимо, подумал, что я, как минимум, напоролась на гвоздь:

— Так, спокойно, дай руку, я посмотрю, — попытался заграбастать он мою конечность для установления точного диагноза.

Давать не хотела, вообще едва на руку не дула, но все же аккуратно сцапав мое запястье, мужчина вынес вердикт:

— Не переживай, все не так страшно, как выглядит, — утешил он меня и внезапно нахмурился, — А это откуда? — указал он на бледнеющий синяк, который еще два дня назад выглядел более внушительно. Пусть я и полукровка, но регенерация у меня все равно хорошая.

Сейчас, полулежа на траве и упираясь спиной в его грудь, (при этом Кайлему самому пришлось опуститься на колени) я лишь уныло усмехнулась.

'У меня поступление меньше чем через две недели, а в наличии уже полный набор травм!' — 'оптимистично' сделала вывод я, а вслух же ответила:

— А сам как думаешь? В следующий раз, пожалуйста, можешь не бить так сильно? А то, знаешь ли, я залечиваться не успеваю, как на следующий день уже получаю новую партию синяков! — проворчала обиженно.

— А сказать никак было? Да, я, порой, не соразмеряю силу! Ну так я же до этого не с одними девчонками сражался! Скажу больше, ты первая, у кого я согласился быть в роли инструктора! — тут он сделал паузу, а затем виновато произнес, — Прости... — в его голосе и вправду чувствовалось сожаление.

Мне же, какие бы саркастичные мысли не лезли в голову по этому поводу, все равно стало приятно.

Решив, что уже достаточно провалялась на траве, я аккуратно начала подниматься. Кайлем, здраво предположивший, что я могла еще где-то ушибиться, предусмотрительно поддержал меня сзади.

— Пойдем к озеру, рану стоит промыть, заодно и расскажешь, что случилось, — сказал он приобнимая, будто боялся, что я снова могу упасть.

— Хорошо, — покорно согласилась я. Настроение, пребывавшее до этого на перепутье между плюсом и минусом, от такой заботы решило сдвинуться в положительную сторону.

По пути до я вкратце описала мужчине причину своего падения, оставшийся же путь провели в молчании. Присев около воды, Кайлем снова потребовал у меня руку, правда без сердца.

'Вот это номер! — не могла не отметить я, — Мы знакомы меньше месяца, а у меня уже руки просят! Браво, Лия, можешь собой гордиться, ты сумела добиться того, что придворным дамам не удается за годы!' — дала я волю побегать своим мыслям-тараканам.

— Вообще, я и сама могу, — все-таки заупрямилась, не желая лишний раз показывать перед кем-то слабость.

— Слушай, давай ты потом будешь строить из себя крутую, с одной дееспособной рукой ты долго провозишься, а я все сделаю быстро, — отрезал мужчина.

Признав логичность его доводов, я не стала ничего отвечать и протянула Кайлему свою ладонь. Теперь мне оставалось только сидеть и наблюдать, как, казалось бы, неспособный на ласку визави бережно и с трепетом смывает кровь с моих пальцев.

Из-за того, что рана по-прежнему кровоточила, с каждым опусканием ладошки под водную гладь, та на несколько секунд окрашивалась в красный цвет. Но я в ходе этого действа только блаженствовала, мне еще в самом начале хотелось опустить руку во что-нибудь прохладное.

— Расскажи о себе, — внезапно потребовала я, стараясь разбавить наступившее молчание. Увидев его вопросительно-хмурый взгляд, пришлось разъяснить:

— Просто согласись, это нечестная ситуация. Мы столько времени проводим вместе, ты знаешь обо мне все, а я о тебе практически ничего, — сказала и сразу состроила обиженную моську.

— И что же ты хочешь узнать? — исходя из выражения его лица, мужчина даже не скрывал, что эта тема не является одной из его любимых, и он предпочел бы вообще ее никогда не затрагивать.

— Эмм, ну не знаю, расскажи о семье...У тебя есть братья, сестры? Или, может, у тебя где-то вдалеке девушка, а ты из-за этого задания вынужден был ее покинуть? — начала я строить свои теории.

— Нет, Лия, девушки у меня нет, — односложно ответили мне, не вдаваясь в подробности.

'Вот как у него вызнать побольше, ни на что не намекая? А то мало ли решит, чего...' — мысленно гадала я, однако, похоже, все мои вопросы отчетливо отразились у меня на лице:

— Были, но, как ты верно подметила, из-за моей работы мы не могли долго быть вместе, поэтому отношения быстро заканчивались расставаниями, — сказал он, в очередной раз вынимая руку из воды. — У тебя есть чем перевязать?

Молча указала ему на подол своей туники, все равно та уже была с дырами в рукавах. С беспощадным треском охранник оторвал внушительный кусок ткани и принялся перевязывать мне ладонь.

Решив немного сжалиться и не продолжать неприятную ему тему, я зашла с другой стороны, но и тут все оказалось грустно:

— А что же семья? Хоть кто-то же у тебя есть на случай моральной поддержки? — пыталась я найти светлое зерно в его жизни.

— Отец давно погиб при исполнении, а матери я не знал, — пусть на его лице и в голосе не ощущалось ни тени эмоций, я их почувствовала на себе:

— Ай! — вскрикнула я, когда этот врачеватель, неожиданно, резко завязал узел, еще больше травмируя мой пальчик. — Хорош-хорошо, все, поняла, тему закрыли. Извини, не хотела тебя расстроить, — поспешно залепетала я, решив, что мне сделали непрозрачный намек.

Кайлем же от моего возгласа слегка дернулся, будто до этого на секунду выпал из реальности. И, словно испугавшись чего-то, успокаивающе накрыл мою ладонь своей:

— Прости, это не твоя вина, я не хотел, — его взгляд был устремлен исключительно на мои руки, но не на меня.

— Ладно уж, проехали, просто на будущее учту, что о семье с тобой лучше не говорить, — как можно бодрее сказала я, надеясь вновь вернуться к непринужденному разговору.

Кайлем быстро перенял мой настрой и улыбнулся:

— Ну, что дальше? Мне рассказать о друзьях? Или, может, тебя интересует, имеется ли у меня в наличие дом за городом, собака и внебрачные дети? — уже не скрывал веселья он.

— А кто ж тебя знает? Почему бы и нет? За сто пятьдесят лет мало ли где ты шлялся! — примерила я образ снисходительной 'мамочки', пытаясь не засмеяться, — В конце концов, да, ты постоянно в разъездах, но напряжение же тоже когда-то нужно было снимать! — 'О боже, что я несу?' — подумала про себя, но остановиться уже не могла, — Так что ты запросто мог уже неплохо так поднять демографию в королевстве! И работенка у тебя для этого очень удобная, ты же на одном месте долго не сидишь, — закончила я победным тоном, в ожидании, как он будет выкручиваться от такой шпильки.

Кайлем слушал меня и, кажется, сам пару раз едва не заржал. Напустив в голос как можно больше устрашающе-предупредительных ноток, мужчина ответил:

— Знаешь, я очень хорошо снимаю напряжение с тобой, — и с этими словами он поднялся, я тут же последовала его примеру, не желая оставаться в 'низкой' позиции, — И в данный момент, пожалуй, весьма напряжен.

'Это он меня сейчас так напугать надеется? Ха, пускай старается лучше! Не на ту напал!'

— Увы, не знаю, что тебе посоветовать, — изобразила я сочувствующий вид. — Сходи искупайся, тебе ведь еще с самого начала жарко было, может, полегче станет!

Говорила смело и даже с крупицей самодовольства, поскольку и так было ясно, что он мне ничего не сделает. Однако, Кайлем тоже зашел с другого пути:

— О-о, нет, у меня есть идея получше, ты ведь нигде больше не поранилась? — как бы невзначай уточнил он.

— Эм, нет, — вырвалось против воли, но, предчувствуя подставу, тут же исправилась, — То есть, да! Ты только глянь на мои локти, на них же больше живого места нет! — но мужчину было уже не пронять:

— А они меня и не интересуют, — сказал уже над самым моим ухом и сделал голос до жути мурлыкающим.

'Ну не-е-т уж! Я на одни и те же грабли не попадусь!' — думала я, что этот 'ухажер', опять ставит на мне какой-то эксперимент по эффективности своего обаяния. Но все оказалось куда проще и наглее. Очевидно, то, как я позорно пала жертвой его чар, не прошло для мужчины бесследно. Теперь он использовал на мне те же приемы, только на этот раз решил действовать более бесстыжими методами.

Находясь в одном шаге от меня, он не постеснялся положить свою наглую лапу на мою талию, рассчитывая, что я вот-вот перед ним растаю.

'Мне кажется или меня тут вообще за тряпку считают?!' — вот честно, я сейчас не возбуждалась, а злилась. Однако, я не стала так быстро обламывать ему малину и решила немного подыграть. Напустив на лицо как можно больше растерянности и сладостно прикрыв глазки, я изобразила вид павшей жертвы, а подтянувшись к его лицу тихо прошипела:

— Ну ты и га-а-ад, — с этими словами я бесцеремонно сбросила его загребущую лапу и отошла на шаг, сложив руки на груди. Хотя любая другая девушка на моем месте еще бы и пощечину залепила.

Охранник мою стойкость оценил, но, видимо, дальше заходить и не собирался. Не теряя все той же обескураживающей улыбки, он тихо произнес:

— Беги, Деличка, — сказал он, нависая надо мной.

— Эй! Ты же знаешь, я нена...— договорить не успела, не знаю какие у него были намерения, но когда меня попытались поймать, я, естественно, не далась и тут же отпрыгнула в сторону, — Так, мы же не будем опя...— и снова мне пришлось оборваться на середине фразы, поскольку теперь за мной уже погнались.

— У тебя хоть капля совести есть? Я тут пострадавшая! — кричала не оборачиваясь.

— Ну так ноги-то у тебя целые, бегаешь отлично! Считай это нашей последней тренировкой на сегодня, вместо оружия! — бежал он где-то в двух метрах позади от меня.

— И какой мне стимул от тебя бегать? Что ты мне можешь сделать? — бросила я последний козырь.

— Еще не придумал, но тебе не понравится, а может и наоборот, — я не видела его лица, но готова поклясться, он пребывал в очень хорошем настроении.

'Ну прямо дежавю какое-то!' — мысленно отметила я.

Не знаю, говорил он серьезно или нет, но проверять не хотелось, поэтому на всякий случай прибавила скорости. Кто его знает, за этот день мне дважды посчастливилось оценить его приемчики и мне не хотелось узнавать, как далеко он может зайти. Разумеется, я понимала, что эти выходки не серьезны и не имели скрытого подтекста, поэтому они не являлись для меня чем-то неподобающим. За две недели мы часто отпускали подобные шуточки, но пока только словесные...

Наши догонялки закончились ничьей, если можно так выразиться. Бегала я довольно неплохо, так что сумела продержаться до тех пор, пока берег не закончился, а вместе с ним и само озеро. Перебежать на противоположный мешали густо поросшие ели, через которые можно было только неспеша и очень аккуратно пробираться. По факту получилась так: я остановилась, но осталась непойманной. Следовательно, ничего мне от Кайлема не грозило.

Понимая сей факт, мужчина едва остановившись, лишь разочарованно махнул рукой и хотел уже идти обратно, мол: 'Повезло тебе, пошли обратно'. Вот только мне пока идти никуда не хотелось. Учитывая, что все это время я держалась впереди, бегать мне пришлось куда быстрее. Я не железная и мне требуется передышка.

Без лишних слов я присела у ближайшего дерева и оперлась на него спиной, давая понять, что никуда идти не намерена. Охранник возражать не стал, сжалившись, подошел и расположился рядом. Несколько минут мы провели в молчании, за которые я более-менее восстановила дыхание, а когда уже хотела вставать, осеклась, поскольку не могла не поинтересоваться:

— Ну как, отпустило? Больше я могу не переживать за снятие твоего напряжения?

'Да уж, до чего же пошло звучит со стороны', — внутренне скривилась я.

— На сегодня, пожалуй, да, но в следующий раз пощады не жди, — на его лице появилась легкая улыбка, видимо, он уже немного подрастерял былой настрой. Впрочем, я быстро его вернула:

— Господи, с кем я связалась! — театрально воскликнула я и всплеснула руками, — Ты же настоящий озабоченный маньяк!

Обратно возвращались не торопясь и с громким хохотом, а уж когда Кайлем в красках начал описывать, что меня ждет на этой неделе и какие изощренные пытки для меня уготованы...

В итоге, уже собираясь покинуть лес, мы пришли к выводу, что он самый жуткий тип во всем королевстве. Мало того, что я уже записала в его личное дело несколько таких званий, как: экзекутор, тиран и деспот, так теперь еще и маньяк добавился.

Уже по пути наш смех немного поутих и эта пауза дала мне немного времени для размышлений.

Итак, что мы имеем на сегодняшний момент: за это время мне полностью удалось восполнить все пробелы. Остается лишь вопрос, достаточно ли этого для Академии? День поступления близился с каждой минутой, и я внутренне готовилась, но все равно на заднем плане бегала гадкая мысль:

'А вдруг я не смогу и все труды Кайлема окажутся напрасными? — не проходило и дня, чтобы она меня ни посещала.

Как-никак, но даже если с моей затеей ничего не выйдет, я никогда не забуду то, что он для меня сделал.

Это время, которое я провела с ним, было самым лучшим и ярким за всю мою жизнь. И я очень надеюсь, что вне зависимости от того, как дальше сложится моя судьба, мы все равно будем оставаться друзьями.

Иногда я ощущала себя наивным котенком, который почувствовав от кого-то безопасность и доброту, готов тянуться к кому угодно. На самом деле, если бы мы не проводили весь день вместе, а просто виделись, навряд ли бы я стала так быстро доверять ему и записала в друзья.

На сегодняшний момент до моего дебюта осталась всего неделя и пять дней. Надеюсь, за это время мне быстро удастся приспособиться к настоящим железкам. Этот же день в расчет можно было не брать, мои травмы полностью нарушили все планы.

Уже у самой опушки, мы начали прощаться, но едва он отошел от меня, я снова окликнула его, вспомнив давно волнующий вопрос:

— Кайлем, а почему мы расходимся здесь, а не в городе? Не хочешь, чтобы нас видели вместе? — порой мне начинало казаться, что меня стыдятся и поэтому не хотят показываться со мной на публике.

Ответ получила простой и не лишенный логики:

— Не совсем, сама подумай, ты очень заметная фигура, а учитывая мою работу, я бы не хотел лишний раз привлекать к себе внимание, — кратко ответили мне.

— Ясно, — оправдала его мотивы, но все-таки какая-то тень обиды не желала уходить.

ГЛАВА 5.

Дома я первым делом пошла сдаваться маме. Нет, раньше я не бежала к ней каждый раз как только пораню руку, но сейчас из-за какой-то ерунды, я не могла ни меч держать, ни тетиву натянуть, ни метнуть сюрикен, то бишь — ничего. Как и ожидалось, матушка без внимания мои раны не оставила и первым же делом начала с допроса. Но, к счастью, мне быстро удалось ее угомонить:

— Аделия! Я прекрасно разбираюсь в ранениях и заявляю, сама ты так не могла пораниться! — не желала униматься она.

— Фехтовала я, понимаешь? С двумя деревянными мечами и увлеклась... — не знала, что придумать более правдоподобного. Ну не могла я рассказывать ей, что уже давно не одна провожу время на своих тренировках. Мама прекрасно знает отношение к нам всего здешнего населения и по-любому стала бы расспрашивать об охраннике. Вот только без раскрытия его задания, почему он приехал в этот город, я его оправдать никак не могла — это не моя тайна. Вот и приходилось сейчас сочинять всякий бред.

Благо, после нескольких минут препирательств мне, похоже, удалось ее убедить. Как только мама закончила смазывать мои руки какими-то травами, по ее словам ускоряющими регенерацию, и заново перевязала мне запястья, я поспешила ее покинуть, пока у той не возникло новой порции вопросов.

Когда я поднялась к себе в намерении сменить испорченную тунику на домашнюю одежду, то обнаружила у себя на кровати приятного гостя, который, кстати, очень гармонично сочетался с серым покрывалом, укрывающим мою постель. Едва я вошла в комнату, Барри приветливо поднял морду и вильнул хвостом. Глядя на эту нагло развалившуюся шерстяную тушку, я отметила, что еще через недельки две-три его уже навряд ли можно будет таскать на ручках. Волчонок уже был размером с почти полугодовалого щенка крупной породы.

— Мама бы убила меня сейчас, если бы увидела, что я пускаю тебя на кровать, — улыбнулась я ему. И ведь сама понимала, что нельзя так делать, а согнать рука не поднимается. Один раз обнаружив его также лежащим у себя, смирилась и позволила остаться, а тот, очевидно, решил, что ему дали пожизненное разрешение. А ведь я, наоборот, не хотела его слишком к себе приучать, ибо расставаться потом будет вдвойне тяжелее.

Быстренько переодевшись, я присела на мягком покрывале рядом с пушистым. Прежде чем сгонять малыша, которого скоро вряд ли можно будет таким называть, не удержалась и ласково потрепала того по мохнатой голове:

— Ты же знаешь, я скоро уеду...— не знаю поняли меня или нет, но Барон повернул морду ко мне и, сделав грустную мордашку, прикрыл глаза, словно в знак согласия. — Ты должен понимать, что когда меня не будет ты единственный, кто останется с ней, считай это своей главной и ответственной миссией в мое отсутствие, так что не подведи.

Барри как-то странно уставился на меня, наверное, будь он человеком, обязательно задал бы какой-то вопрос. Не понимая, чего от меня хотят и хотят ли вообще, я просто начала рассказывать все более подробно, а едва заглянула в эти большие понимающие глаза, сразу поняла с чего начать:

— Поверь, я не хочу от вас уезжать, но, к сожалению, другого выбора для меня не существует. Это один из тех шансов, которые нельзя упускать, тем более в моем случае. Я не могу всю жизнь просидеть на шее у мамы, так и оставшись никем. Каждый воин из моей родословной сослужил для королевства какую-то пользу и отличился, я не хочу, чтобы все закончилось на моем отце. Не могу опозорить память предков! — говорила щенку, а ощущение такое, будто самой себе.

Волчонок, едва я закончила, прильнул поближе и положил морду мне на колено, наверное, решив, таким образом, приободрить. Мне же ничего не оставалось как начать его гладить. Спустя несколько минут Барри снова устремил свои очи на меня, должно быть, ожидая какого-то продолжения или ему просто нравился мой голос...

— Ну и чего ты? Мне нечего больше тебе сказать, просто знай, я в любом случае вернусь и никогда не оставлю вас одних! — клятвенно пообещала ему.

За окном день уступал вечеру, а тихая и уютная атмосфера в комнате, так и навевала сонливость. Не говоря уже о теплой меховой тушке, которую так и хотелось обнять, засыпая.

— Ладно, повезло тебе, запомни, сегодня последний день, когда ты лежишь здесь! Так что наслаждайся! — с этими словами я быстренько подбежала к окну и занавесила шторы, а после, немного подвинув животное, заползла под одеяло и закрыла глаза.

Сегодняшнее утро, запомнится мне надолго. Я сама не поняла, от чего проснулась, и солнце тут было совершенно ни при чем. Сначала я заерзала, в намерении получше завернуться в одеяло и продолжить полет фантазии на несколько минут. И вот тут обнаружилась проблема — одеялка-то не было. Это я поняла, когда через минуту безуспешных рысканий рукой по кровати, я наконец раскрыла глаза и обнаружила в постели только себя одинешеньку. Как обычно в своей любимой плотной пижамке, из-за которой сразу и не заметила на себе отсутствие предмета постельного белья.

Недоуменно оглядевшись, я также отметила, что дверь открыта. Должно быть, мой вчерашний гость проснулся раньше меня и куда-то свалил. Этот хулиган при желании запросто мог открыть двери самостоятельно, если при этом сначала запрыгнет на маленький диванчик около оной. Мой сонный разум пока еще был не в состоянии здраво оценить ситуацию и не предугадывал возможных последствий, ровно до тех пор, пока по всему дому не раздалось оглушительное:

— ЛИЯ!!! Я же запретила его пускать к себе!!! Живо спускайся! — мамин рык подействовал не хуже ледяной воды, и с меня мигом слетели остатки сна. Мигом спрыгнув с постели, я помчалась вниз, так и видя перед глазами, как лоскутки моего одеяльца сейчас, небось, разбросаны по всей гостиной или еще чего масштабней, но все оказалось куда проще.

Подойдя к гневной родительнице, которая обнаружилась в коридоре, я увидела Барона с довольной мордой лежащим на, удивительно гладко расстеленном на полу, одеяльце, всем видом показывающим, что виноватым себя не считает. Впрочем, как и я. Несмотря на то, что мама пребывала не в самом лучшем настроении, я все равно улыбнулась:

— А почему это я виновата? — сказала я обиженно и поспешила оправдаться, — Я ему вчера, между прочим, строго запретила приходить ко мне, а он, очевидно, решил, что так просто уходить не намерен и забрал причитающееся. Зато, как видишь, он сам смог обосноваться, — постаралась сгладить я мамино недовольство.

Опустив еще недавно сложенные на груди руки, она глубоко вздохнула и успокаиваясь, сообщила:

— Лия, ты как ребенок, в самом деле! Если бы послушалась меня в самом начале, этого бы не было! — недовольно поправила она выбившийся шатенистый локон.

Сейчас, глядя на нее, я внутренне улыбалась. Многолетним опытом было усвоено, мама не могла долго на что-то злиться. Наоборот, ей были присущи очень благородные и беззлобные черты характера. Она всегда была очень душевной, спокойной и в то же время могла быть очень веселой и просто светиться от энергии. Нечасто можно было встретить такого же человека, как она, именно за это ее и выбрал мой папа. Живя в обществе элькаиров, он нигде бы не нашел такой чистой и доброй души.

Ее миловидные черты лица, гибкая и в то же время хрупкая фигурка, длинная грива темно-медовых волос у кого угодно могли вызвать ассоциации с ангелом. Особенно когда эти волосы, переливаясь на солнце всеми оттенками меди, буквально лучились светом. Бывало, я смотрела на нее и все чаще цеплялась за мысль, что с такой внешностью она запросто могла бы попытать счастье во второй раз. Пусть ей и было уже достаточно лет на сегодняшний момент, ей все равно никто не дал бы больше тридцати. Эх, жаль только даже я понимаю, сейчас не время и не место.

— Молчание, знак согласия? — по-своему истолковала она повисшую тишину, нарушаемую только шумным дыханием Барри, высунувшего язык.

— Считай как хочешь, — бесцветно сообщила я, желая, как можно быстрее перевести разговор на другую тему, — Лучше скажи, сколько сейчас время?

Только теперь я заметила, что моя обожаемая родительница одета в легкий халатик и мягкие тапочки, а волосы кое-как уложены первой попавшейся заколкой. Вероятно, услышав шум внизу, мама не заботилась о том как выглядит и, надев первое попавшиеся, побежала вниз.

— Половина восьмого утра, — устало поведала она, понимая, что теперь ей навряд ли удастся уснуть, — Ну, спасибо, Ваша Милость! — в шутку изобразила она перед Бароном шутливый поклон. — Ну, чего разлегся-то? Завтракать будешь? — пробурчала она, стараясь выглядеть более раздраженной, чем она есть.

Барон дважды себя просить не заставил, тотчас же вскочил и последовал за мамой, замыкала шествие я.

Остановившись в дверном проеме и наблюдая, как мама что-то выкладывает на огромное блюдо перед волчонком, я в шутку прокомментировала:

— Надеюсь, как только я уеду, мое отсутствие хоть немного покроет расходы на его питание, — оптимистично выдала я, глядя, как этот маленький проглот торопливо поглощает еду. — Зверушка-то вырастет большая. Ты вообще гуляешь с ним, пока меня нет, как я тебе говорила? Ты же знаешь, ему нужно самому учиться добывать себе питание.

— Гуляю, и он постепенно учится. Я лично наблюдала, как он пытался словить хорька, — сказала она с такой улыбкой, которая показывала, что для своего волчонка ей даже хоречка не жалко.

— Все, отныне гуляешь с ним только ты, — это мама, будучи целителем, может спокойно переносить всякие жуткости, а я лучше предпочту не видеть, как Барри при мне расправляется с живностью.

Родительница лишь пожала плечами, а я, вспомнив, что только недавно вскочила с постели, потопала обратно к себе. Пора было окончательно просыпаться и для начала хотя бы привести себя в порядок.

Зайдя в ванную, первым делом я аккуратно разбинтовала пострадавшие руки и, о чудо! От вчерашних царапин и старых травм не осталось и следа. Кожа вновь стала гладкой и чистой без единого изъяна, а пострадавший ноготь вот-вот обещал зажить. Прелесть, да и только!

'А ведь я такая красотка! — удовлетворенно признала я, глядя на себя в зеркало, полностью обнажившись. За всеми этими постоянными тренировками и последствиями от них, я уже начинала забывать какой могу быть идеальной...по человеческим меркам. И даже отсутствие третьего размера груди мне картину не портило. Во время поединка она все равно доставляла бы только лишние неудобства.

Быстренько ополоснувшись и завернувшись в халат, я встала около шкафа и принялась рыться в нем в поисках легкой одежды. Ведь теперь мои руки можно было ни от кого не прятать. Я прекрасна, безупречна и восхитительна! Пускай все завидуют!

'Завидуют? Это кто же, интересно, может завидовать тебе в лесу? Белочки и кролики?' — все-таки промелькнула гаденькая мысль, но если ей и суждено было сбить с меня спесь, то фиг! Она еще больше распалило мой пыл.

— А знайте, что! — сказала я сама себе вслух. — В топку сегодня лес! Что толку, если Кайлема там не будет? Одна я все равно не освою бой с оружием! — хотя смысл посетить полянку все же был, я упорно не хотела его признавать, — Значит так, сегодня у меня выходной! — бодро огласила я.

Нет, ну, по правде, когда я в люди выходила в последний раз? Пойду прогуляюсь по городу, может, прикуплю себе что-нибудь к Академии. О-о, я же недавно тунику испортила...

Покопавшись в шкафу, я выудила из него любимые облегающие штаны с росписью замысловатого узора на боку, бордовую кофточку и легкую светло-коричневую куртку. На ноги одела низкие кожаные ботинки на шнуровке. Немного подумав, волосы решила оставить распущенными.

Удовлетворенно оглядев себя в зеркало, я закрепила на поясе ножны и, захватив сумку, спустилась вниз. Немного поразмыслив, я решила, что, после того как нагуляюсь, все же загляну на свою полянку, нарушать тренировочный режим не хотелось.

Увидев мой прикид, мама начала возмущаться, ведь я даже не позавтракала, поэтому, признав ее правоту, пришлось задержаться. Когда я выходила из дома, часы показывали почти десять, вот только народу от этого было не меньше.

Некоторые прохожие с удивлением начинали на меня озираться, из-за моего долгого отсутствия в свет, а другие невыразительно кривились отводя глаза, всем видом показывая: 'Ты та, кто ты есть, ошибка природы и этого ничем не изменишь'. Но, верите или нет, теперь мне было глубоко на это плевать. Общаясь с Кайлемом, я поняла, что не все в нашем обществе такие. Те, кто по-прежнему придерживается этого дурацкого принципа об осквернении расы союзом между другими народами, всего лишь помешанные идиоты! Вот и все, что я могу об этом сказать.

А были и те, кому было не до меня. Мимо меня проходила стража, состоящая из пяти высоких, крепко сложенных элькаиров, видимо, спешащих на свое дежурство. Так эти вообще даже не взглянули, приняв за обычную девчонку.

'Мда, давно я в городе не появлялась...'

Выйдя на оживленную улицу, я прошлась по местным магазинам одежды. Пусть Герион и находился почти на самой окраине королевства, далеко от столицы — Таверии, он не был отсталым городом. В нем вполне можно было жить со всеми удобствами. Так в магазинах всегда продавались только современные и стильные вещи, а не какое-нибудь, вышедшее из моды, старье. Вот только мне, они были ни к чему, хотя порой не удерживалась и покупала себе что-то особенно понравившееся. Около трех лет назад, я практически сметала платья и всякую подобную ерундистику, надеясь, что выйдя на улицу, смогу сойти за обычную человечку, но не сработало. Выглядело довольно глупо в глазах окружающих, и я только дала местным новую пищу для сплетен.

Эх, зря я об этом вспомнила, весь запал на шоппинг куда-то испарился. Выйдя из очередного места модной индустрии, я направилась дальше. Пройдя несколько домов, наткнулась на оружейный магазин. Дефицита в железках у меня не было, но я все равно не удержалась и зашла чисто из любопытства. Таким образом, я стала обладательницей очень удобного небольшого кинжальчика. Мой взгляд сразу зацепился за него, он понравился мне тем, что его легко и незаметно можно было носить где угодно. Да и позолоченная рукоять не могла не впечатлить, истинно женское оружие! К тому же, если вспомнить, то мелких клинков у меня как раз в наличии не наблюдалось, а ведь такой даже в обычной жизни может пригодиться.

Я еще немного прошлась по городу, надеясь, что какая-нибудь витрина привлечет мое внимание, но, в какой-то момент, поняла, мне надоело. Хотелось найти спокойное место и просто побыть в тишине. Шумная городская атмосфера с непривычки начинала давить на виски, поэтому, как только я дошла до нужного поворота, то сразу свернула на менее людную улицу. По крайней мере, в это время дня. В основном здесь встречались лишь запоздалые гуляки из находившейся поблизости таверны и то, в весьма унылом и потрепанном состоянии.

Позади послышался звук открывающийся двери, сопровождаемый дружным хохотом нескольких мужских голосов. Оборачиваться даже не стала, мало ли кто там, но смех, неожиданно, стих.

— Надо же, неужто сама Аделия де Карон! — не видя его лица, я уже буквально кожей ощутила фирменную мерзкую ухмылочку Илая, — Ребята, похоже, сегодня у нас намечается просто замечательный день!

Эту гадкую рожу я уже давно не видела и предпочла бы не видеть столько же. Вот почему, стоило моей жизни налаживаться, как он обязательно должен был появиться и все испортить?!! Внутри меня все закипело, столько раз я мечтала отомстить этой породистой твари и мысленно предвкушала расправу, и вот он, тот самый час. Нет, я не стану первой лезть в драку, но и себя больше унижать не дам!

Набрав в грудь воздуха и сделав невозмутимо-насмешливое выражение лица, я обернулась и смерила его и его компанию надменным взглядом. Вот только этот гад и слова мне вставить не дал:

— И все-таки зачем ты вылезла, убогая? Я так надеялся, что ты уже поняла свою никчемность и решила где-нибудь повеситься втихую, — остановился он в нескольких метрах от меня.

— Илай, а так ли это важно? — вклинился в разговор второй братец. — Так же наоборот интересней! Уже забыл, как с Деличкой весело проводить время? — издевался тот.

— Жаль, но больше не имею чести его скрашивать! Тем более, судя по вашему виду, вам и без меня было неплохо, а уж по запаху... — я выразительно покривилась и изобразила глубочайшее отвращение. — Знайте, сравнивая меня и вас, я бы еще поспорила, кто из нас убогий!

Вот теперь лица братьев посерьезнели и посуровели, утратили былую расслабленность и их друзья, резко подобравшись и выжидательно уставившись на близнецов. Когда кто-то смел оскорблять их в присутствии других, такое они никому не спускали. Без тени прежней иронии Илай с угрозой произнес:

— А я смотрю, кто-то успел осмелеть за это время. Вот только оправдан ли риск? Или, может быть, тебе напомнить, что со мной лучше не общаться в таком тоне?

— О-о-о, неужели я тебя задела? Папенькин сынок не может смириться, что ему высказывает правду в лицо какая-то девка-полукровка? Да еще при свидетелях? Сам же знаешь, что я права! — осознанно высказывала я ему все, что давно хотела, подливая масла в огонь. Просто мне уже так надоело бояться и оттягивать момент расплаты. Плевать, что он старше меня, плевать на детские страхи, меня тренировали лучшие, и я готова!

— Ах ты дрянь! — сквозь зубы процедил Илай, весь покрасневший от гнева. — Да ты будешь жалеть, что не сдохла сама! — с этими словами он без всяких колебаний вынул меч из ножен и направился ко мне.

— Илай, угомонись, она того не стоит, — попытался удержать брата за плечо Вильям, но тот очевидно, разозлился не на шутку и грубо стряхнул его руку.

— Не вмешивайся, слышишь?! Чтоб никто из вас даже не вздумал меня остановить, клянусь богом, пожалеете! — обратился он уже к остальной притихшей братии. — Эта стерва получит то, на что напросилась!

Сейчас я испытывала не меньший гнев, но в отличие от этой твари, умела держать себя в руках и не показывала его так открыто. С полным отчетом в своих действиях, я отбросила сумку на землю и спокойно вынула меч из ножен, показывая, что нисколечко его не боюсь. Пора было положить конец этому многолетнему конфликту и навести тут свои порядки!

'Сейчас ты у меня увидишь 'ошибку природы', мразь! — мысленно сказала я себе, когда он уже с диким рыком набросился на меня.

Уклонилась, даже усилий никаких не прилагая, но расслабляться было еще рано. Может Илай под действием ярости и вел себя как бык на арене, нельзя было забывать, что он достаточно сильный противник.

Я действовала более обдуманно, не желая убить, а просто одолеть противника. Даже если ситуация будет оборачиваться не в мою сторону, у меня всегда имелись в запасе свои фокусы. У Илая, тоже они были, но, похоже, тот был слишком поглощен своей злостью, при взгляде на одно его лицо можно было понять, что он вряд ли сейчас способен мыслить адекватно. Видимо, изрядную роль в его поведении сыграл алкоголь, ведь неспроста же он выходил из таверны.

К сожалению, несмотря на мою подготовку, кое в чем у него все же было преимущество — сила. Я, как ни крути, девушка, пусть не хрупкая и далеко не безобидная, но все равно девушка и всегда буду уступать в бою перед мужчиной.

'Хотя, какой он нафиг мужчина, сопляк он, вот кто. Я не уступала в поединке с Кайлемом, а тому сто пятьдесят лет и с подготовкой куда покруче. Правда, тот не стремился меня покромсать'.

Вскоре я стала не обращать внимание на перевес в силе, подумаешь, дело не в ней. Целенаправленно шла в наступление и боролась с не меньшим напором. Несколько раз мне удавалось заставить его понервничать, когда он уворачивался, а у меня появлялся отличный шанс для атаки со спины.

По моим ощущением поединок длился уже больше трех минут и это стало напрягать. Я понимала, что если Илай, наконец, врубит мозги и изменит тактику, все может сильно усложниться.

'Действуй, Аделия, или сейчас или никогда!' — сказал мне внутренний голос и, быстренько сотворив в руке хорошеньких размеров воздушную сферу, метнула ее в обидчика. Как и ожидалось, с реакцией у того оказалось похуже. Если Кайлему сразу удавалось предвидеть и в ту же секунду пресекать такие выходки, то, ничего не сообразивший, Илай отлетел на добрых несколько метров и хорошенько впечатался в стенку ближайшего здания.

Выпрямившись и победно вздернув подбородок, я уже собралась подойти и, направив меч на него, огласить что он теперь он тут не главный. Мол, признай поражение неудачник, справедливость восторжествовала, но, как выяснилось, ни фига она не торжествует. Не успела я насладиться долгожданным отмщением, как сзади меня что-то ударило по голове. Не знаю что, но явно магическое и не слабое, поскольку на ногах удержаться я не смогла и нелепо осела на землю лицом вниз.

В голове зазвенело, в ушах появился непонятный шум, на фоне которого я вообще перестала понимать, что происходит.

'Вильям! Чертов проклятый Вильям, который все-таки не смог усидеть в стороне!' — заключила я очевидное и попыталась подняться на ноги.

Но едва я приподнялась, как меня резко схватили за волосы и вздернули вверх, заставляя припасть на колени. Из глаз брызнули слезы и я закричала, пускай еще не до конца слыша собственный крик.

Удерживая одной рукой мою гриву, меня дернули вниз, заставляя запрокинуть голову, и с гневом прошипели в лицо:

— Да как ты только посмела дотронуться до моего брата, гадина?! Что, страшно тебе? Поверь, не зря! Илай, ты как? — окликнул он брата.

— В порядке! А вот кто-то сейчас явно не будет! — его я видеть не могла, но логично предположила, что он уже поднялся и направляется ко мне. Уже спустя несколько секунд он подошел ко мне вплотную и, судя по сжимающимся кулакам, мечтал сделать со мной много чего нехорошего.

— Это мне-то страшно? По-моему это, наоборот, кто-то испугался, что я могу сильно покалечить чьего-то братика! — злилась, пускай сердце и билось все сильнее, но чтобы я так просто сдалась с позором? Вот уж нет! — Бесчестные сволочи! Это вы струхнули, едва поняли, что можете потерять положение в глазах других! — указала я свободной рукой на все еще стоящих в стороне очевидцев, — Да кто вы без них?! Всего лишь трусы и моральные уроды! — по лицам всех присутствующих я поняла, попала не в бровь, а в глаз. Особенно когда один из компашки начал шепотом что-то говорить другому. Внутренне ликуя, я продолжила, — Конечно, проще доказывать свою правоту насилием и статусом папочки, но вы даже не...— договорить мне не дали, больно ударив по щеке.

— Заткнись! Ты здесь вообще никто, слышишь?! — нависая надо мной, процедил Илай.

Меня вновь дернули за волосы, заставляя смотреть в глаза этому извергу. Прав был Кайлем, не стоит их лишний раз оставлять распущенными, если не хочешь лишиться...

— Знаешь, в нашем мире ничем другим, кроме силы и власти, ты никому ничего не докажешь, поэтому насилие порой бывает очень эффективно, — с улыбкой садиста поведал Вильям.

— Если бы вы сейчас сидели на коленях вместо меня, я бы тоже могла ее сколько угодно доказывать. Это нечестно и даже вы это понимаете! — пыталась я тянуть время, незаметно пробуя сотворить в руке свой мизерный шанс на спасение. Но, к сожалению, небольшое свечение моих пальцев не осталось незамеченным:

— Ах-аха и после этого ты будешь считать нас бесчестными, Деличка? — не скрывая удовольствия от своего превосходства, высказал Илай, когда его братишка заломал мне сзади руки, лишая последней свободы. Понимая, как сильно влипла, наплевав на гордость, я что есть силы заорала:

— Помог-и-и-ите!! На помощь!!Пожа-а-ар!!! — кричала, надеясь привлечь внимание хоть кого-то. Но, как назло, увы, я сейчас находилась, наверное, в самом глухом районе из всех. Если в ближайших тавернах и находились люди, то наверняка мой отчаянный вопль перекрыла музыка или чересчур веселые посетители. Да и вскоре он потонул в собственном хрипе, когда, не утруждаясь накрыть мне рот рукой, меня ударили ногой в живот. Я бессильно опустила голову и мучительно закашлялась.

'Господи, пожалуйста, пусть мимо пройдет хоть кто-то', — внутренне молила я высшие силы, так как, без шуток, но из меня сейчас могут сделать временную калеку. В один момент я могу все потерять, ведь отборочный этап в Академии уже, считай, вот-вот наступит, а мама...Боже, мне трудно представить ее лицо, когда я приползу к ней, если еще буду в состоянии ползать. Теперь мне стало по-настоящему страшно и из глаз, как бы ни пыталась я сдержаться, хлынули беспомощные слезы отчаяния.

— Интересно, как бы нам тебя проучить? Может, личико ей еще немного подправить? — тем временем продолжал выступать на публику Илай, обращаясь непосредственно к ней.

— Нет, не надо, оно, пожалуй, мне даже нравится, а вот все остальное полностью в твоем распоряжении, — ответил Вильям вместо остальных свидетелей этого беспредела.

Илай понимающе ухмыльнулся и замахнулся для удара, ожидая новую вспышку боли, я зажмурилась. Но вот чудо, ее не последовало. Вместо нее, как бы я ни отказывалась верить своему счастью, надо мной раздался до боли знакомый голос:

— Какого дьявола здесь происходит? — крепко сжимая запястье так и не ударившего меня Илая, чуть ли не пылая бешенством, сказал непонятно откуда взявшийся Кайлем.

На первый взгляд, по его виду нельзя было точно определить эмоции, но чуть ли не сжатые зубы и сочащийся раздражением тон выдавали его истинные чувства. По правде, глядя сейчас на охранника, у меня даже возникла мысль, кого больше стоит бояться: братьев или его. Еще ни разу я не видела его в таком состоянии. Присмотревшись к его лицу, я сжалась и явственно ощутила по коже толпу нервных мурашек. Один только взгляд мужчины буквально источал жажду крови. Это поняли и братья, поскольку, наплевав на гордость, тут же начали нелепо оправдываться:

— Кайлем, поверьте, мы все можем объяснить, это недоразумение! — поспешно залепетал Вильям, отпуская, наконец, мои волосы и руки. Ничем больше не удерживаемая, я в бессилии неуклюже рухнула на землю, чуть ли не носом в их ботинки, благо вовремя сумела выставить руки. Похоже, такая моя формальная капитуляция рассказала Кайлему больше всяких слов, поскольку дальше я услышала только стоны и хриплые скулежи этих уродов.

Кое-как приподнявшись на локтях, не веря своим глазам, я пронаблюдала, как мой, казалось бы, привычно сдерживаемый Кайлем со свирепостью хищника один расправляется со всей этой братией. Причем врукопашную! Он даже не стал выяснять, кто был виновен, а кто нет, неуловимыми, точно скоординированными движениями отправлял в бессознательное состояние всех, включая тех, кто присутствовал и смотрел на мои унижения.

'Мамочки, можно я окажусь сейчас где-нибудь подальше отсюда?' — впервые видя его в таком приступе неконтролируемой ярости, мне самой стало жутко. Захотелось стать мышкой или невидимкой, кем угодно, лишь бы не обращать его внимание на себя.

Я отвернулась, не желая смотреть, как один за другим на землю падают, казалось, безжизненные тела. Нет, разумеется, мне нисколечко ни жаль этих тварей, но на Кайлема сейчас было страшно смотреть.

За всеми своими внутренними страхами, я как-то не подумала о самом главном, эта мысль словно стрела прошила мое сознание: 'Кайлем же ударил сыновей одного из влиятельнейших лиц во всем королевстве. Едва их отец об этом узнает, разразится крупный скандал. Он ведь может сделать так, что ему и его семье придется покинуть город'.

'Господи, только не это. Прошу, нет! НЕТ! — от одной этой мысли глаза вновь стали влажными. — Я больше не хочу быть одной! Он ведь мой единственный друг! Пусть и с замашками монстра, но все равно друг!'

Если бы все осталось как есть, и выходило, что Илая задела только я своей сферой, все бы еще обошлось. Мнение отца и народа очень много значило для этой двойни, они бы ни за что не признались, что кого-то из них сумела задеть девчонка. Но Кайлем...И вот теперь меня посетила еще одна мысль, которая тоже почему-то пришла с запозданием и должна была в первую очередь насторожить мое внимание:

'А откуда эта двойня неадекватов вообще Кайлема узнала? И с какой стати они перед ним отчитываться начали?' — все, теперь я точно перестала понимать что-либо из происходящего. В голове витала куча вопросов, и я даже не знала, какой меня волнует больше всего.

В какой-то апатии я глупо уселась на землю и стала оглядывать побоище. Затем, все в таком же заторможенном состоянии, следила, как быстрыми шагами ко мне подходит Кайлем и почему-то становится еще злее, чем был. Я с интересом молча смотрела на него, ожидая его дальнейших действий или слов. Можно было бы, конечно, поизображать из себя страдалицу или сделать вид несчастного сжавшегося котенка...

'Мда, не хило меня стукнуло в первый раз, а ведь это тоже была магия воздуха. Так это что же, кто-то из их приятелей оказался не таким уж и безучастным?' — насколько я знала, Илай и Вильям были водниками.

Кайлем, тем временем уже примерно дав оценку моему состоянию без лишних слов, присел и, подхватил меня на руки.

— Лия, не молчи, скажи хоть что-нибудь. Где болит? Кроме лица, они еще где-нибудь тебя ударили? — говорил он уже привычным мне тоном, направляясь в неизвестном направлении.

Видя его обеспокоенно лицо и чувствуя бьющееся сердце, можно было определить, что мужчина уже немного остывает. С ответом я помедлила. Вообще-то, это я хотела накинуться к нему с вопросами, но чтобы хоть как-то успокоить мужчину, ответила честно:

— Ударили, но это скоро пройдет, — сказала хриплым голосом. — А вот лицо, наверное, еще нескоро, — попыталась я улыбнуться, стараясь как-то утихомирить новую вспышку его гнева. — А что, все так плохо? Неужели я теперь такая страшная? — я даже дотронулась пальцами до ноющей части, как и ожидалось, губа оказалась разбита. Щека побаливала, но припухлости пока не ощущалось.

— Нет, Лия, ты по-прежнему красивая, — одарил он меня доброй улыбкой. — Но как только мы сходим к лекарю, будешь еще красивее. Не переживай, мы не пойдем к тебе домой, здесь поблизости есть и другие.

'Ну хоть что-то хорошее', — пусть я и не говорила Кайлему, но голова постепенно наливалась свинцом, а это было не очень хорошо, так что чем скорее мы туда придем, тем лучше.

Слава богу, мы быстро достигли нужного места. И не просто быстро, мы почти влетели туда. Никогда не забуду лицо перепуганной ассистентки, когда, открыв дверь ногой, в приемную вихрем влетел мой спаситель со мной на руках. Что ни говори, а со стороны, наверное, это смотрелось очень эффектно, а для кого-то даже и романтично. Из-за этого появления старенький мужичок-целитель, который был элькаиром, что большая редкость, решил, будто я чуть ли не при смерти. Поэтому мной сразу же занялись.

С помощью целительной магии, меня быстро поставили на ноги, за что Кайлему пришлось доплатить. Как я уже говорила, только элькаиры, будучи существами наделенными магией, могли колдовать. Целительную магию вполне мог освоить каждый из них. Моя же мама, не относящаяся к расам с собственным магическим резервом, пользовалась исключительно традиционными методами и нисколечко об этом не жалела. На все вопросы она отвечала примерно так: 'Ну, пусть раны она и залечит в два счета, но от яда и болезней не спасет!'.

Едва старичок закончил шептать надо мной, как я ощутила приятное дуновение по всей коже. Голова перестала быть тяжелой, а сознание, отвлеченное на мысль, о том, где бы прилечь, смогло проясниться и сосредоточиться на главном. Также легко и голос вернулся в прежнее состояние, а то после удара в живот я до сих пор говорила, как заурядная курильщица.

Когда мы вышли на улицу, я уже мысленно составила список всего того, что не мешало бы выяснить у моего приятеля. Но, как ни странно, сумев обуздать свой порыв, первое что я сказала:

— Нужно вернуться, там на улице еще где-то валяется мой меч и сумка, — и не дожидаясь охранника, направилась обратно. Пусть мне вовсе и не хотелось туда возвращаться, я не для того покупала кинжальчик, чтобы оставить его где-то посреди города. Хотя, если честно, может быть и оставила бы. На самом деле, этим своим решением я хотела потянуть время и получше собраться с мыслями.

Мужчина немного удивился подобному порыву, но возражать не стал. По пути лишь много раз спрашивал о моем самочувствии, на что я сухо отвечала, что теперь все в порядке. Держалась я впереди, на него смотреть избегала, дабы не выдавать того водоворота вопросов и догадок, отображающегося у меня на лице. Придя на место, откуда еще совсем недавно мечтала сбежать. С маской глубочайшей отстраненности я отыскала свое оружие и сумку. Но едва мой взгляд прошелся по валяющимся в отключке телам и наткнулся на Илая, как бы я ни пыталась заставить себя развернуться и уйти, не смогла побороть вспышку ненависти. Словно заведенная, подошла ближе, но Кайлем, предвидя нехорошее, мигом ухватил сзади за плечи:

— Спокойней, он уже не опасен и больше тебе ничего не сделает, я позабочусь, — говорил так, будто бы оберегал от глупости. Конечно, убить бы я его не убила, но что он там хотел, личико мне подправить?

— Лия, пойдем, чем скорее мы отсюда уйдем, тем лучше будет для нас же, пока нас никто не увидел, — несмотря на то, что краем сознания я понимала правоту его слов, ему все равно пришлось меня утаскивать. Я не упиралась, но уходила с неохотой.

Кайлем увел меня подальше от этой улицы, но так и не остановился, даже когда мы миновали уже приличное расстояние. Я уже собиралась поинтересоваться, куда он меня тащит, но вскоре и сама узнала хорошо знакомое направление.

Что ж, помнится, я все равно хотела ее сегодня посетить. Моя лесная полянка, как раз очень удобное место, чтобы спокойно все обсудить и во всем разобраться.

Вот только вопреки самой себе, спокойно это не получилось. Как только мы достигли места назначения, я вырвала руку из его захвата и, уперев руки в бока, четко и без церемоний потребовала ответов:

— А теперь, будь добр, объясни мне кое-что, откуда ты знаешь этих тварей?! И..и, боже, ты сошел с ума! — как бы ни старалась сдержаться, но новая волна истерики вновь нахлынула и поглотила с головой, — Я, конечно, благодарна тебе за то, что ты меня спас, но ты же едва их не убил! Если об этом узнает их отец, он так просто этого не оставит!

— Он ничего мне не сделает, можешь быть уверена, — спокойным голосом ответил он и мигом посерьезнел, — Лия, тебе лучше присесть и как следует меня выслушать.

В его тоне какой-то отчетливо уловимой нотой проскользнуло подчинение, я решила не возмущаться и покорно уселась на траву около ближайшего дерева.

— Дело в том, когда я говорил, что сразу ушел со службы по окончании практики, я соврал, я до сих пор, считай, там.

Я аж застыла, а по коже пробежалась волна нарастающих мурашек, вызванные тем чувством, когда понимаешь, что слышишь то, чего никак не ожидал, а ведь все только начиналось:

— Какого-то конкретного названия у моей должности нет, я неофициальное лицо. Если полностью описать все, чем я занимаюсь, меня можно назвать наемником для особо секретных поручений Его Величества, также его личным охранником. Во дворце я появляюсь крайне редко и лишь единицы знают мое истинное предназначение. Проще говоря, можешь считать меня воином на побегушках короля, которого посылают 'устранять неполадки' или разгребать чьи-то заговоры, — на последних словах этот зараза умудрился даже улыбнуться. Видимо, рассчитывая так немного ослабить струну моего спокойствия, уже успевшую изрядно натянуться по мере его речи. Потому как я сидела в полном ступоре от его слов, пытаясь уложить это в голове.

— Ты...ты шпион, — прошептала вслух, смотря куда-то перед собой. Сейчас мой мозг судорожно искал любые мысли, которые помогли бы ему по-новому выложить картинку происходящего, вообще всего того, что меня окружает. Но, пока не получалось, какие бы теории я ни строила, мне не хватало информации. Пришлось спросить главный вопрос, который дал бы мне фундамент, — Что ты тогда здесь делаешь?

— Прислан следить за тобой и твоей матерью, — на этих словах я ощутимо вздрогнула и впилась в него прожигающим взглядом. — Твой отец, Лия. Его смерть никого не оставила равнодушной, а уж тем более короля — Танариона. Как бы он ни был расположен к вашей семье, он не мог не проверить версию, что вы можете являться потенциальными убийцами...

Все! Теперь мое терпение окончательно оборвалось, я вскочила и, сияя ненавидящим взглядом, выпалила:

— Ты!!! Да вы рехнулись там все!!! Как вы смели вообще такое подумать?!! Вы хоть представляете, что мы чувствовали, когда умер отец?! Каково это — понимать, что теперь вы совершенно одни в целом мире презрения?! Мама еще месяц не могла отойти после его смерти! Я чувствовала себя едва ли не сиротой, когда она даже говорить со мной перестала! Да если бы вы знали, что нам пришлось пережить!

— Не кричи, Лия, я понимаю твои чувства, но дай мне закончить...— вместо этого я набросилась на него в намерении залепить звонкую пощечину, но так и не достигнув цели, меня перехватили за кисти и, как бы ни упиралась, усадили обратно. — Лия, ты вправе злиться сколько хочешь, но для начала тебе придется меня выслушать, хочется тебе этого или нет, — сказал он, стоя передо мной.

Как бы я ни хотела сейчас его ударить, усилием воли заставила себя повременить. Все так же не сводя с него убийственного взгляда, я заставила себя спокойно усесться и дала понять, что, так и быть, готова его выслушать.

— Это была всего лишь проверка, Лия. Меня определили в дом Роланда на временное проживание, там я и имел честь познакомиться с этими двумя недалекими лицами. Ты хоть представляешь, сколько раз я мечтал придушить их вместе с чертовым папочкой? — выплюнул он, раздраженно сжав кулаки. — Когда я начал опрашивать население на твой счет, то, как ты можешь догадаться, их мнения с мнением этой троицы резко разошлись. Тебя не просто не любят, такое впечатление, будто на тебя специально целенаправленно вешают грязь, и я кожей чувствую, что тут уже не просто неприязнь, — тут он пытливо уставился на меня, наверное, ожидая, что я сейчас должна с ним согласиться или поделиться своими мыслями на этот счет, но вместо этого я простонала:

— Господи, какая же я дура! — сказала, опять уставившись в пустоту, так и видя перед глазами, как все это время мне нагло врали в лицо. — Доверилась, называется! Развесила уши, как наивная! А еще думала, что это у меня паранойя! Да ты...ты, я тебя ненавижу, хренов ты наемник или как ты там себя называешь! — на этих словах я снова вскочила.

— Лия, мне правда жаль. Поверь, я уже давно понял, что ты ни в чем не виновна, и мне действительно было хорошо проводить с тобой время.

Но я его не слышала, в моем мозгу молотком билась мысль:

'Я ведь ему верила, считала другом! Решила в кои-то веки расслабиться и подумать, что судьба действительно стала благосклонной ко мне, а тут выясняется такое!'

— Все, что ты говорил, про чертову несуществующую семью, которую ты якобы охраняешь, про себя. Да ты...Как я после этого могу тебе верить?! — уже вовсю кричала я. — Вдруг я чего-то еще не знаю и это какая-то очередная твоя проверка?

— Ты же сама понимаешь, что это не так. Подумай, разве стал бы я тебя так гонять, если бы моей целью было только задание? Или, может, сейчас? Лия, ради твоего спасения мне пришлось раскрыться, хотя все это время я успешно играл роль благородного гостя!

— Зачем ты вообще мне все это говоришь?! Ты же не имеешь право разглашать такую информацию!

— Да потому что ты меня не слышишь! — теперь уже и он разозлился, — Все это время, когда я уже все выяснил и знал, что ты и твоя мать тут ни при чем, они продолжали сыпать беспочвенными обвинениями. Даже когда я их об этом не спрашивал. Сначала я думал, что они не хотят упускать возможности опорочить тебя перед королевским представителем, но потом понял, здесь что-то куда большее. Ощущение было такое, будто они делали это уже не из ненависти, а по чьей-то указке. И вот тогда мне в голову пришла мысль: 'А что, если им изначально была известна истинная цель моего прибытия?' В таком случае, я пришел к единственному логичному варианту, который объяснял бы их поведение. Очевидно, это семейка всеми силами стремилась, чтобы я не заканчивал расследование, потому и выдумывала про тебя всякие небылицы, дабы каждый раз у меня появлялся лишний повод для сомнений и дополнительных проверок. Как только я решил проверить свою догадку, то оказался полностью прав, едва я только намекнул, что мне, возможно, придется скоро покинуть город, как тут же разговор плавно перетекал на тебя и мне приходилось в сотый раз выслушивать разные теории смерти Эрандела. — тут Кайлем сделал паузу, собираясь подвести итог, — Весь этот фарс так и сочится заговором, и ты никак не можешь оставаться в стороне, на тебе все завязано! Я планировал рассказать обо всем уже завтра и вместе начать разбираться, дабы потом избежать твоей истерики. Но все получилось иначе, из-за этого ты мне окончательно не желаешь верить, а мое задание приняло неожиданные обороты. План действий кардинально поменялся!

Я честно его выслушала и полностью осознала все что мне говорили, даже внутренне согласилась с ним, что нужно все обязательно выяснить. Но, все это как-то упорно меркло на фоне понимания того, что мне врали, а этого никак не изменишь.

— Скажи, если бы все было иначе, и ты просто выяснил, что я невиновна, что тогда? С чистой совестью свалил бы обратно к королю с отчетом? — едко поинтересовалась я и, что самое обидное, ответа не получила. Кайлем на секунду задумался и отвел взгляд. А я лишь грустно рассмеялась и продолжила, — И после этого ты еще что-то от меня требуешь?

'Аделия, не вздумай только при нем разреветься!' — сказала я себе, потому что все внутри задрожало от боли и обиды.

— Нет, ты не так поняла. Со временем мне, разумеется, пришлось бы уехать к королю. Но поверь, я бы вернулся. Ты мой друг, Лия, когда бы все улеглось, я бы обязательно тебе все рассказал... — он попытался подойти и взять меня за руку, но я категорически ему этого не позволила. Я даже на него смотреть не хотела.

— Лия, мне очень жаль, что обрушиваю на тебя все это. Знаю, ты сейчас зла на меня, но нам надо продолжать держаться вместе, если хотим во всем разобраться.

Вот как мне поступить? Я прекрасно понимала правоту его слов, но в голове была такая каша. В один момент на меня обрушилось столько всего, а я, толком не успев этого переварить, еще постоянно отвлекалась на свою боль. И при таком беспорядке в голове от меня ждали какого-то ответа. Я в бессилии схватилась за голову и снова опустилась на траву. Мне необходима была передышка. Кайлем все понял и отошел подальше, давая собраться с мыслями.

Я же, наконец, четко взглянув на картину, пришла к выводу, что он прав, и нам действительно нужно держаться вместе, как бы это и ни было сложно теперь. Конечно, я могла послать его и заявить, чтобы он сам разбирался со своими заговорами и тому подобной фигней. Но то, что касается моей семьи, не могло меня не волновать. Само собой, я не собиралась глубоко участвовать в его шпионских играх, но если все же выяснится, что у братьев были еще какие-то причины для клеветы на меня, я должна об этом знать. Единственное, что если это затянется надолго, то тут уже я точно кину это дело. У меня Академия, и точка! Она куда важнее, чем проверка каких-то версий. Сейчас я целиком и полностью полагалась на чуйку этого высоко-должностного обманщика. Сто пятьдесят лет — приличный возраст, и в его опыте можно было не сомневаться, вот только:

'Как ему теперь в глаза смотреть? Я не могу взять и сразу его простить...'

Я попыталась воспроизвести все то хорошее, что произошло между нами за это время. То, как мы тренировались, все наши шутки друг над другом, нелепые ситуации и даже его ругань, когда у меня что-то совсем не получалось, и он терял терпение. Честно, не знаю, насколько умело он скрывал свои мысли, но даже сейчас я не могла сказать, что все это было не более чем искусной игрой. Да и то как он переживал, когда нес меня к лекарю...

Нет, тогда он точно не мог притворяться. Ему действительно было страшно из-за того, что я могла сильно пострадать. Я ведь чувствовала, как билось его сердце, когда лежала у него на руках. И тот его гнев и ярость, с которыми он так жестко расправился со всей шайкой близнецов. Пусть где-то в глубине души какое-то время еще будет жить обида на него, я поступлю разумно и не стану строить из себя обиженную невинность. Как там говорят: 'Друг познается в беде'? Так вот, Кайлема вполне можно назвать таковым, ведь ради меня он даже раскрыться не побоялся.

На сердце как-то потеплело, а разъедающие мысли, насчет его лжи, ушли на второй план, так, что они стали неощутимы.

— Хорошо, ты прав, нужно все выяснить, с чего начнем? — сказала я поднявшись. Кайлем быстро уловил мой изменившийся тон. Уже обернувшись, на его лице появилась облегченная улыбка. В которой можно было разглядеть крупицу благодарности. Наверное, внутренне он готовился к любой реакции, например, что я сейчас могу уйти и запереться в доме на неделю, как последняя истеричка. Впрочем, я его сильно обнадеживать не стала, — Учти, я тебя так просто прощать не стану, — без тени юмора предупредила его.

— Я уже понял, — сказал он, понятливо усмехнувшись, а после, посерьезнев, объявил, — Предлагаю не тянуть и наведаться в дом помещика сейчас.

— Эм...а...э, — невнятно промычала я. — Что, вот так прямо? Вломимся в дом и прижмем их папочку? — Да. А что еще остается? Все, поздно, какие-либо рамки отпали. Я меньше часа назад хорошо так потрепал его двух горе-чад, полностью себя выдав. Больше нет смысла изображать из себя вежливого гостя перед этим козлом, — последние слова он произнес с заметной брезгливостью.

— Мда-а, что ж, пошли. Я буду только рада наконец-то пообщаться с этим 'почтеннейшим' гражданином в неформальной обстановке. Всегда об этом мечтала, — мстительно улыбнулась я.

И мы пошли. По пути, правда, я немного переживала. Ну в самом деле, мы что, и впрямь собираемся взять и вломиться в чужой дом, как какие-нибудь бандиты, и под пытками заставить хозяина говорить? Иной картины мне не представлялось.

'И как я до жизни докатилась такой? — мысленно вздыхала я, глядя на происходящее. Именно эта мысль заставила меня насторожиться еще больше. — А ведь я очень рискованно поступаю. Пусть за себя я не боялась, но было за кого опасаться мне'.

— Кайлем, подожди. Я не могу так, он же может потом начать мстить. А если он что-то сделает моей маме, в мое отсутствие?

— Ничего он ей не сделает, если не хочет подставить свою шкуру. Лия, я ведь личный охранник короля, один из главных его доверенных лиц. Если с ней что-то случится, одна связь с Танарионом по магическому зеркалу и Роланд отправится в королевскую тюрьму до конца своих дней. Ну и, насколько я знаю, у твоей матери уже есть потенциальный защитник на случай прямой угрозы пока тебя нет.

— Ты это про Барри? Издеваешься? Тоже мне успокоил! Ему еще расти и расти! — сказала я недовольно.

— Ладно, успокойся. После того как мы все доступно ему объясним, поверь, он за километр будет обходить твой дом, — многообещающе заверил меня наемник, и я немного успокоилась.

Через несколько минут пути у меня вновь появились вопросы, а точнее один, который я все же не могла не озвучить:

— Слушай, а так ли тебе это важно? По факту, ты уже выяснил, что я невиновна, и основная цель твоего задания выполнена. Ну и пускай окажется, что эта троица намеренно старается тебя удержать, насильно же они не станут тебя не выпускать? Что мешает тебе просто взять и уехать?

Кайлем посмотрел на меня с таким лицом, мол: 'Ты это сейчас серьезно?' Я даже смутилась, понимая, что задала явно глупый вопрос.

— Ты шутишь? Вокруг творится какая-то ерунда, а я поеду к королю и заявлю, что все нормально? Во-первых, ложь Танариону может приравниваться к государственному преступлению. Во-вторых, я всегда довожу дела до конца, именно за это меня считают лучшим. В-третьих, доверие короля для меня бесценно, и я бы никогда не посмел хоть как-то его не оправдать, — сказал он с таким взглядом, что я ни на секунду не усомнилась в его словах.

'Да уж, это со мной он ведет себя открыто и позволяет себе остроты. А ведь на, самом деле, он отнюдь не такой пушистый. Если здраво все оценить, то ему ведь сто процентов и убивать приходилось. Ибо не все же задания, на которые его посылали, были такими, как это', — неутешительно, заключила я.

— О чем задумалась? — от цепкого взгляда наемника не укрылось мое грустное выражение лица.

— Много жизней у тебя на счету? — могла бы, конечно, отмолчаться, но не стала, меня все-таки интересовал этот вопрос. Нет, я не стану его в чем-то винить, даже на руках отца была кровь, но пора уже четко сформировать его образ со всеми качествами и недостатками.

Кайлем приподнял бровь, такого вопроса он все же не ожидал. Не сводя с меня глаз, видимо, не желая упустить ни единой эмоции, он холодно ответил:

— Я не веду подсчет. Могу лишь заверить, каждому было за что умирать.

От его тона и блеска в глазах, которые на мгновение, казалось, стали не синими, а льдинисто-серыми, я содрогнулась. Вот она, его истинная сущность. Или, точнее, та сторона, которую от меня так старательно прятали. Передо мной стоял уже не мой привычный Кайлем, а элькаир, прирожденный и расчетливый холодный убийца. Как бы ни было печально это признавать, этого не изменишь. В этом плане он такой же как все.

На этой ноте все мои вопросы временно отпали. Пока мы добирались до дома помещика, никто из нас больше не обронил ни слова.

Раньше я всегда обходила этот дом стороной, предпочитая и близко возле него не ошиваться, дабы не наткнуться на близнецов. Поэтому сейчас видела его будто впервые. Уже по первому виду можно было смело сказать, что жила семейка явно на широкую ногу и не отказывала себе в излишествах. И зачем, спрашивается, троим такие хоромы? Наш дом и то был меньше, а ведь папа тоже имел высокий статус в обществе.

Однако, долго рассматривать особняк мне не дали. Отвлекая меня от мысленных рассуждений, наемник решительно поднялся на крыльцо. Я ожидала чего угодно, начиная от грубого стука в дверь и вталкивания хозяина вовнутрь, заканчивая банальным выламыванием дверей для эффекта неожиданности, но не того, что мой спутник воспользуется ключом. Вот ведь! Ему оказывается персональный ключ выдали! Хотя, что меня так удивляет?

Не теряя времени, я быстренько проследовала за ним, и тут же оказалась в обители какого-то тысячелетнего вампира. Ибо никаких других ассоциаций при виде такого мрачного места у меня не возникало. Даже дневной свет не мог добавить краски в эту темную и грузную атмосферу. Более того, красное дерево, из которого была сделана почти вся находившаяся мебель, у меня упорно ассоциировалось с гробами, которые обычно имели такие же тона. Вся гостиная больше походила для места поминальных церемоний, чем для отдыха, да и еще эти кожаные диваны...Брр. Наверное, таким интерьером хозяин рассчитывал сразу произвести впечатление богатства и роскоши, но лично у меня больше вызывал ощущение затхлости. Как будто здесь ремонта не делали много лет и вся эта обстановка из прошлой эпохи.

Кайлем тем временем сосредоточенно прислушался, а после, определив точное местонахождение владельца сих 'роскошеств', направился куда-то вглубь дома. Остановившись около неприметной двери, Кайлем жестом дал мне знак приготовиться, и тут же резко рванув ручку, буквально влетел внутрь. Я также последовала его примеру.

Что ни говори, а хозяина нам точно удалось застать врасплох. Сидящий за столом глава семейства, сначала, как ошпаренный, подорвался с кресла, а после, растерянно уставившись на меня, упал обратно. Судя по разложенным перед ним бумагам, мы отвлекли его от какой-то важной канцелярской работы.

— Кайлем, что происходит?! Почему в моем доме посторонняя? — все-таки сумев справиться с шоком, попытался что-то вякнуть он. Но тут же заткнулся. Подойдя вплотную к столу, наемник схватил того одной рукой за воротник и, заставив перегнуться через весь стол, прошипел в лицо:

— Роланд, я бы предпочел не тратить время на ваши удивления. Мне нужны от вас конкретные правдивые ответы и ничего более, советую не испытывать мое терпение и отвечать предельно честно и по существу. С какой целью все это время вы снабжали меня ложными сведениями?

— Кайлем, я понятия не имею, что вы имейте в виду, уверен, здесь какая-то ошибка! — начал возмущаться он. — Да отпустите же меня! Какое право вы имеете отпускать такие вольности? — голосил он, пытаясь вырваться. Такой ответ наемнику не понравился. С диким грохотом Кайлем ногой опрокинул стол и, схватив помещика за шиворот, хорошенько приложил того головой об угол, заставив заскулить и сжаться на полу.

— Роланд, боюсь, вы кое-что до сих пор не понимаете, — абсолютно мертвым и оттого еще более жутким голосом, начал Кайлем, наблюдая, как помещик, ползает на полу держась за голову. — Ваш статус не играет никакой роли, ни для меня, ни уж тем более для Его Величества. Сейчас я вправе добиться от вас сведений любыми методами. Не говоря о том, что за отказ от подачи информации в ходе королевского расследования вы можете угодить в тюрьму. Поверьте, я буду только рад вам это обеспечить.

— Вы ошибаетесь! И вообще, у вас даже нет никаких оснований для обвинений, я буду жал...— теперь уже не выдержали мы оба. Не дав ему договорить, Кайлем схватил мужика и с силой прижал того к стене, заставляя того нелепо болтать ногами. Я же достала свой новенький кинжальчик и приставила к его горлу.

— Слушай сюда, выродок! — рычала уже я. — Мы можем сделать это легко, а можем провозиться хоть весь день, медленно и мучительно, развязывая тебе язык! Заметь, второй вариант мне нравится куда больше! — и в доказательство царапнула того клинком по щеке, снова прижав лезвие к горлу, пуская тому кровь.

Возможно, мне и не стоило вмешиваться, но, как оказалось, у меня хорошо получилось вжиться в роль. К тому же, сама того не подозревая, я сказала правду, мне действительно было бы в удовольствие доставлять ему боль. Наверное, здесь сказывался тот фактор, что его двум чадам я так и не отомстила, Кайлем остановил. А их папашка? Ну чем не вариант? Все равно такая же мразь!

— Итак, мне повторить вопрос? — понизил голос наемник, накаляя обстановку и показывая, что время предупреждений закончилось. Кайлем не стеснялся и смотрел прямо в глаза этому уроду, так, что тот аж сглотнул. Незаметно переведя взгляд на своего спутника, я и сама едва не шарахнулась. Его глаза полностью утратили всякий намек на синий оттенок, теперь вместо него в зрачках плясали языки пламени, рождая ассоциации с демоном. Пожалуй, от такого у кого угодно бы дрогнули нервишки, и я оказалась права:

— Н-не надо, — сказал помещик с запинками. — Я...я вынужден был! — все-таки сдался он.

— Продолжай и давай с самого начала! — потребовал Кайлем, полностью убрав рамки формальности, подчеркивая тем самым серьезность своего настроя.

— Это было около месяца назад, прямо перед вашим приездом к нам, — боялся отвести он взгляд от Кайлема. — Ко мне пришел странный человек в капюшоне, сказал, что он из Академии и краем уха услышал, что Илай и Вильям как раз поступают туда...

'ЧТО??? Они тоже в этом году поступают?! Вот так новость! Только этого мне не хватало для полного счастья!' — мысленно я уже подобрала отпавшую челюсть и материлась так, что родная матушка, схватилась бы за сердце.

— Он сказал, может сделать так, что они точно пройдут отборочный этап и поступят вдвоем, — тут мужик устало вздохнул. — А потом сообщил, что скоро ко мне нагрянет воин от короля и будет расследовать дело смерти Эрандела де Сент Карона. Взамен на свою услугу, от нас потребовал, чтобы мы задержали вас как можно дольше, хотя бы на месяца полтора или два. Когда я спросил, как нам это сделать, ответил, дабы мы всячески убеждали вас, что она и ее мамочка намеренно отправили отца в могилу! — последние слова он раздраженно выплюнул, одарив меня взглядом полным брезгливости.

Я же стояла и всеми силами пыталась сделать вид, что не в шоке. Подумать только, Кайлем оказался целиком и полностью прав! Остается только вопрос: 'Зачем все это кому-то понадобилось?'

— Продолжай! — прорычал наемник, резко тряхнув помещика и заставляя того лишний раз приложиться затылком об стену.

— Ну, разумеется, я сразу ему не поверил, начал требовать его имя и дополнительные сведения о вас. В ответ он лишь кинул мне два кошеля золотых монет...— тут хозяин дома, слегка смутился, — Сказал, чтобы я не задавал вопросов и чуть-что узнавал все сам. В общем, я долго не думал и, конечно же, согласился. Для моих сыновей это отличный шанс пробиться в будущем на высокие посты, а тех денег, что мне дали, хватило бы на покупку целого особняка!

— Что за мужчина? У него были какие-то особые приметы? Шрам на руке, одежда, хромота? Хоть что-нибудь? — допытывался наемник.

— Да вроде нет. Знаю только, что это точно был элькаир. Высокий, в темном плаще и с мечом на поясе. Кстати, я заметил у него на рукоятке была изображена серебряная голова какого-то оскалившегося животного. Какого точно, разглядеть, к сожалению, не удалось. — тут мужик сделал скорбную паузу, давая понять, что больше ничего не знает и помог чем смог, — От себя могу лишь добавить, что кому бы это все ни понадобилось, он наверняка обеспечен. Не каждый бы разбрасывался такими деньгами.

— Это мы поняли и без тебя! — с этими словами Кайлем кивнул мне головой, давая понять, что кинжал можно убрать, и резко отпустил допрашиваемого. Тот, не имея никакой опоры, свалился вниз и имел честь поцеловаться с полом.

Похоже, наемник выжал из него все что можно, и теперь нам тут делать нечего. Вот только прежде чем покинуть кабинет хозяина, мужчина встал напротив помещика и, сделав тон пугающим до дрожи в коленках, предупредил:

— На всякий случай должен предупредить, если вы еще не поняли. Впредь, если вы и дальше будете всячески очернять и распространять по городу любые слухи об этой семье, вы очень пожалеете! Думаю, не стоит вам напоминать кем приходился Эрандел Его Величеству! Более того, если в отсутствие Аделии выйдет так, что с ее матерью случилась какая-то неприятность, имеет ли это к вам отношение или нет, в любом случае я буду считать вас виновным! Так что в ваших же интересах, чтобы она была жива, здорова и радовалась жизни! Любая, даже мизерная попытка мести не сойдет вам с рук! Отныне эта семья под королевской защитой! — и, схватив главу семейства за волосы, заставляя смотреть в глаза, прорычал, — Вам все ясно?!

— Д-да, б-более чем, — промямлил тот и с этими словами Кайлем резко отпустил его. Не сказав больше ни слова, наемник направился к выходу из комнаты, где уже поджидала я, и мы вместе направились прочь из этой мрачной обители.

Хотелось сразу накинуться с вопросами и узнать, что он думает по поводу всего услышанного, но я кожей чувствовала, нужно немного подождать. Судя по виду моего спутника, тот сейчас явно что-то обдумывал, прикидывал и делал какие-то анализы. Поэтому я не стала его отвлекать. Впрочем, кое-какие мысли были и у меня.

Поскольку нашему незнакомцу уже заранее откуда-то было известно, что Кайлема направят сюда, можно было здраво предположить, что они вполне могут знать друг друга. Более того, наемник говорил, что он неофициальное лицо, а значит, о его задании мог знать не каждый. По сути, только король и вся королевская семья, ну разве что кто-то еще из приближенных. И все равно какой-то бред. Зачем кому-то задерживать его здесь? Я думаю, Его Величеству и его родне это точно не нужно, а значит, это кто-то другой. Вот только даже в таком случае у меня не было никаких вариантов. Если бы на месте наемника был какой-нибудь воинский отряд и выходило бы, что охрана короля осталась временно ослаблена, то я бы еще поняла, а тут? Кайлем не армия и во дворце появляется редко, кому он там может мешать? Или он знает что-то, что не знают другие?

Я мысленно застонала, понимая, что зашла в тупик. Теперь остается выслушать версию Кайлема, надеясь, хоть он сумеет пролить немного света на ситуацию. На нашу удачу, мы как раз обнаружили подходящее место, чтобы все обсудить. Зайдя в узкий проулок и убедившись, что поблизости никого нет, я начала первой:

— Ну и что ты думаешь обо всем этом?

— У меня есть предположения, но ни для одного из них пока еще нет никаких доказательств, точно указывающих на чью-либо вину, — мрачно констатировал он. — На это задание меня направил Натуриэль де Сент Мериад по личной просьбе короля, именно он и определил меня в этот дом. Но опять же, чтобы что-то утверждать нужны какие-то доказательства или хотя бы примерные мотивы. У нас же нет ни того, ни другого. Под плащом мог быть кто угодно, и то, я более чем уверен, что этот кто-то всего лишь подставное лицо, выполняющее грязную работу, — тут Кайлем раздраженно ударил кулаком по стене и продолжил:

— Если же и дальше искать виноватых, то следует учесть, что Танарион всегда делится планами со своим племянником Эрнестом. Он ему полностью доверяет, ведь кроме несовершеннолетнего наследника у него больше никого нет. У Эрнеста тоже есть круг доверенных лиц, и он вполне мог кому-то что-то взболтнуть о моем задании, а информация попасть не в те уши. Он в своей воле и обычно делает что хочет. Таким образом, выходит, что ни на кого точно указать невозможно, подозреваемым может оказаться кто угодно, — невесело подытожил мужчина, но все же отметил, — Конечно, Натуриэля я не буду сбрасывать со счетов, но какие-либо выводы делать пока рано.

Задавая следующий вопрос, я уже внутренне напряглась, готовясь услышать то, чего боялась больше всего, но все же...

— И что дальше? Ты вернешься? Ведь у того, кому бы ни понадобилось тебя задержать здесь, явно были причины. Вдруг он специально хотел, чтобы ты не появлялся во дворце? — все-таки вынуждена была сказать я.

— Возможно, вот только это странно, после каждого выполненного задания, Танарион расплачивается и больше меня во дворце не держит. Вплоть до того, пока я снова не понадоблюсь. Если бы я и пробыл какое-то время у короля, то максимум день. Сейчас он находится в самом охраняемом месте во всей Элькерии, навряд ли бы мое присутствие что-то изменило, — сказал он задумчиво. — Но, как бы то ни было, такой вариант нельзя не учитывать, поэтому какие бы цели ни преследовали те, кто это затеял, мы обязательно должны все выяснить! Пока же решение ехать в Таверию было бы слишком поспешным. Если даже я просто свяжусь с королем по магическому зеркалу, у меня не будет ничего, кроме пустых догадок и теорий, а значит, чтобы что-то решать, нужно самим для начала во всем разобраться. Тем более у нас есть след, который нельзя игнорировать.

Я, конечно, разделяла мнение визави, но все же не могла не отметить, что он рискует. Хотя-я, почему я так уверена, что обязательно должно произойти что-то ужасное? Эх, да, нужно действительно начать выяснять все самим сначала, а не мучиться, выстраивая самые изощренные версии.

— А у тебя есть какие-нибудь собственные предположения, кому-то это могло понадобиться? — старалась я найти как можно больше версий происходящего. — И вообще, ты не боишься, что моя теория окажется верной? — все-таки не могла не спросить я.

Наемник припал к стене и сложил руки на груди, всем видом показывая, что вариантов может быть много, а комментариев у него мало:

— Отвечая на твой первый вопрос, могу сказать лишь, что за всю мою жизнь накопилось достаточное количество лиц, желающих мне смерти. И если бы они каким-то странным образом узнали мое местонахождение, они бы не упустили шанса. Правда, я бы очень удивился, если бы меня нашли, учитывая, что я всегда пользуюсь разными именами, — тут он сделал паузу. — Насчет второго вопроса, все может быть. Но время для расследования у нас как раз есть. Вспомни, незнакомец сказал Роланду задержать меня здесь на два месяца. А значит, один у нас еще в запасе.

Что ж, я уже доверилась его интуиции, положившись на опыт в таких делах, и он не подвел. Поэтому поводов сомневаться в нем в это раз, у меня нет.

— Ладно, и что теперь? Ты едешь со мной в Академию? — от осознания этой мысли настроение не могло не улучшиться. Раньше я думала, что как только придет время уезжать, мы сразу расстанемся. Но сейчас, когда дело приняло такие неожиданные обороты, похоже, наше прощание отложится еще на какое-то время. До тех пор, пока он все-таки не уедет в столицу по раскрытии дела.

— Да, еду. И кстати, от того, поступишь ты или нет, зависит теперь не только твое будущее. Так что эти дни, будут самыми продуктивными в твоей жизни! — его улыбка вышла слегка вымученной, было видно, что на самом деле мужчине далеко не до шуток.

— Я поступлю, вот увидишь! — сказала я уверенно, поскольку настроена была очень решительно. Мало того, что я ждала этого момента всю свою жизнь, начиная лет с девяти, так теперь еще никогда не прощу себе, если окажется, что вся эта возня Кайлема со мной будет напрасной. Какие бы свои цели ни преследовал мужчина, во время наших встреч он действительно многое в меня вложил. Волновало сейчас куда больше другое, — Учти, для меня учеба очень важна, я не собираюсь пропускать занятия, отвлекаясь на всякие расследования.

— А я от тебя и не прошу ничего пропускать, — отлепился он наконец от стены и остановился в шаге от меня. — В дневное время делай все что тебе нужно и следи за всем в оба глаза, отмечая подозрительных личностей. Конечно, навряд ли этот элькаир еще станет носить этот плащ или держать при себе тот же меч, но все же. Все остальное я постараюсь выяснять сам. Но ночью мне, возможно, понадобится твоя помощь, если нужно будет обыскать чью-то комнату, — сказал он как ни в чем не бывало, вот только я, кажется, чего-то недопонимала.

— Постой. Это под каким предлогом ты планируешь туда заявиться и что-то выяснять? Думаешь, с тех пор, когда ты там учился, все поувольнялись и тебя никто не узнает? — ошалело спросила я. До этого я думала, что он поселится в какой-нибудь гостинице поблизости или...Хм, а в действительности, как бы он проник в Академию, если посторонних туда не пускают, а по-другому расследование никак не начать.

— Вот еще! — притворно оскорбился он. — Меня сложно было бы забыть, учитывая, что я выходил лучшим по окончании, — и тут же резко посерьезнев, принялся разъяснять. — Нынешний ректор Академии — Вольдемар де Сент Алистер, еще когда я учился, относился ко мне с уважением. На тот момент, он был инструктором моей четверки. Я много чему у него научился, и в конце обучения именно его голос послужил для того, чтобы я получил распределение в гвардию. Фактически, именно Вольдемара нужно благодарить за то, кем я являюсь. С тех пор мы много с ним пересекались, а порой просто дружески общались. Много лет я размышлял, как его отблагодарить за тот его голос, и тут он становится ректором. Я не стал упускать возможности и однажды намекнул королю, что Академия нуждается в дополнительном финансировании. Дабы помочь другу на новом посту и добавить заведению несколько звездочек, — вспоминал наемник. — Собственно, именно поэтому туда сейчас выстраивается такая очередь, все хотят учиться в элитном месте, несмотря на то, что в Элькерии еще шесть таких же военных Академий. Вольдемар со временем понял, чем вызвана такая внезапная щедрость его Величества, и по сей день чувствует себя должником.

'Вот тебе и раз! Он лично знаком с ректором! А я только сейчас об этом узнаю! Притом, близко знаком, раз тот очевидно знает о его должности', — что ни говори, а Кайлем не перестает меня удивлять.

— Я думаю, он точно не откажется нам помочь. Нужно только найти ближайшее магическое зеркало, — и с этими словами он стремительно направился прочь из нашего убежища.

Мне же ничего не оставалось, как последовать за ним. Кайлем просто мастер скоропостижных решений, я только от допроса едва отошла, а теперь мне еще предстоит узреть самого ректора Академии! Я совершенно была не готова к тому, чтобы так скоро с ним встретиться, а тем более лично познакомиться! А вдруг он тоже с этим дурацким пунктиком в голове насчет чистоты крови? Мало ли, скажет еще, что для Академии я окажусь слишком слаба.

Пусть ни в одном академическом уставе не говорилось о том, что в нее могут поступать только элькаиры. Все же в основном только они там и обучались, поскольку, только элькаиры обладали достаточными возможностями, чтобы пройти всю программу. Такими как: сила, выносливость и стихийная магия. Хотя, папа рассказывал, что в его время вместе с ним в четверке был один эльф, который пусть и не прошел первого этапа, но закончил обучение. А я? Пусть все вышеперечисленное и имелось у меня в наличии, все равно, по внешним данным, я могу туда не вписаться.

'Вот еще! Да пусть только попробуют заикнуться!' — фыркнула я.

Между прочим, на свою внешность я не жаловалась. Острые уши навряд ли бы пошли к моим медно-каштановым волосам. По человеческим меркам я обладала всеми внешними качествами, которые желает для себя любая девушка, за исключением большого бюста. И невзирая на то, каким боком мне выливается отсутствие черт элькаирской расы, я уже давно ни о чем не жалела. Как я уже говорила, единственное, что искренне расстраивало, это отсутствие материализующихся крыльев. Элькаиры, кстати, нечасто их раскрывали у них это считалось чем-то интимным. В связи с этим они старались не использовать их без крайней нужды. Но мне всегда хотелось ощутить каково это, взмывать в воздух и ощущать себя в полете.

Пока я отвлекалась на свои размышления, мы как раз дошли до городской площади и зашли в ближайший торговый центр. В таких огромных и элитных местах сосредоточения самой разнообразной продукции, всегда находились пункты связи. Которые, вопреки многообещающему названию, представляли собой всего лишь небольшие комнатки с огромным зеркалом внутри. Разумеется, пользование не было бесплатным и зависело от времени. Поэтому Кайлем сразу оплатил на полчаса вперед. Дождавшись, когда на стене вспыхнет соответствующий знак пропуска, мы зашли внутрь.

Помещение, как и ожидалось, оказалось небольшим, около двух метров в ширину. С ничем ни примечательными белыми стенами, но зато очень удобным и действительно большим зеркалом во весь человеческий рост.

Подумав, я все же решила пока не светиться 'в кадре' и отошла в сторонку. Наемник же, став напротив зеркальной глади, произнес заклинание вызова:

— Inkante Lamirium, — и прикрыл глаза, представляя перед собой четкий образ вызываемого.

Зеркало начало подергиваться рябью и мутноватыми разводами, но пока никого не являло. Что вполне ожидаемо, ведь ни у каждого оно имеется под рукой, и на вызов само собой обратят внимание ни сразу. Но, со временем кто-то же должен увидеть, как зеркало на другом конце сияет и то и дело переливается пурпурными оттенками, издавая противный вибрирующий звук?

Приглашаю всех на свою страничку на продомане!)

ЖМИ СЮДА!

Составьте компанию пушистой страдалице, а то ей грустно и одиноко одной(

Пожалуйста, оставляйте Ваши оценки и комментарии — это очень стимулирует автора на написание проды.