— Не так, как ты думаешь! — я понимала, что перехожу на крик, — По крайней мере, в отношении этого он может вести себя, как взрослый. Он знает, что, причинив боль тебе, он причинит боль и мне — поэтому он никогда этого не сделает. Тебе же на это совершенно наплевать!
— Да, точно, — проворчал Джейкоб, — Я уверен, он абсолютный пацифист.
— Ах! — я выдернула руку из его руки и отвернула от себя его голову. Затем, прижав колени к груди и обхватив их руками, кипя от злости, я уставилась на горизонт.
Несколько минут Джейкоб молчал. Наконец, он поднялся с земли и сел возле меня, положив руку мне на плечи. Я незамедлительно стряхнула ее.
— Прости, — тихо сказал он, — Я попытаюсь следить за своим поведением.
Я не ответила.
— Ты все еще хочешь послушать историю Сэма? — предложил он.
Я пожала плечами.
— Как я уже сказал, это долгая история. И очень... странная. В этой новой жизни так много всего странного. У меня не было времени рассказать тебе и половины из этого. А что касается Сэма — что ж, даже не знаю, смогу ли я все правильно объяснить.
Несмотря на раздражение, его слова разожгли во мне любопытство.
— Я слушаю, — холодно проговорила я.
Боковым зрением я увидела его лицо, растянувшееся в улыбке.
— У Сэма все прошло намного труднее, чем у остальных. Потому что он был первым, и он был совсем один, не было никого, кто бы объяснил ему, что с ним происходит. Дед Сэма умер задолго до его рождения, а его отца вообще никогда не было рядом. Не было никого, кто смог бы распознать симптомы. Когда он перекинулся в первый раз, то подумал, что сошел с ума. Перекинуться обратно в человека он смог только через две недели, именно столько ему понадобилось, чтобы, наконец, успокоиться и взять себя в руки.
— Это случилось еще до того, как ты приехала в Форкс, поэтому ты не сможешь этого вспомнить. Мать Сэма и Леа Клирвотер наняли лесных рейнджеров для его поиска и заявили в полицию. Люди думали, что произошел несчастный случай или что-то вроде этого...
— Леа? — удивленно переспросила я.
Леа была дочерью Гарри. Услышав ее имя, я почувствовала, как на меня непроизвольно нахлынула печаль. Гарри Клирвотер, старый друг Чарли, умер от сердечного приступа прошлой весной.
Его голос изменился, заметно помрачнев:
— Да, Леа и Сэм встречались в школе. Они начали встречаться сразу, как только она там появилась. Она чуть не свихнулась, когда он пропал.
— Но он и Эмили...
— Я дойду и до этого, это тоже часть истории, — медленно вдохнув, сказал он и затем громко выдохнул.
Я предположила, что с моей стороны было глупо думать, что Сэм никого не любил до Эмили. В жизни большинство людей по несколько раз влюбляются и расстаются. Просто, представляя Сэма с Эмили, я не могла представить его с кем-то еще. То, как он смотрел на нее... ну, это напоминало мне о том, как иногда на меня смотрит Эдвард.
— Сэм вернулся, — продолжил Джейкоб, — Но так никому и не рассказал, где он пропадал все это время. Поползли слухи о том, что он влип в какие-то неприятности. А потом, как-то раз он случайно наткнулся на деда Квила, когда старый Квил Атэра зашел навестить миссис Улей. Сэм пожал ему руку. Старый Квил чуть не обжегся, — тут Джейкоб прервался, чтобы вдоволь посмеяться.
— Почему?
Джейкоб положил руку на мою щеку и, наклонившись ко мне, развернул к себе мое лицо — теперь его лицо находилось всего лишь в нескольких дюймах от моего. Его ладонь обожгла мою кожу, будто у него была лихорадка.
— Ах, точно, — сказала я. Мне было неловко находиться так близко от его лица, чувствуя, как его горячая рука продолжает обжигать мою кожу, — У Сэма повысилась температура тела.
Джейкоб снова засмеялся.
— Рука Сэма была как из печки.
Он был так близок ко мне, что я могла чувствовать его теплое дыхание. Неловко отодвинувшись, я осторожно убрала его руку и освободила свое лицо, при этом, задев его пальцы своими, чтобы не так сильно его обидеть. Он улыбнулся и отклонился от меня, разглядев мои попытки казаться безразличной.
— Итак, мистер Атэра отправился прямиком к другим старейшинам, — продолжил Джейкоб, — Они были единственными, кто еще знал и помнил. Мистер Атэра, Билли и Гарри видели, как их деды могли перекидываться. Когда старик Квил рассказал им о Сэме, они тайно встретились с ним и все ему объяснили.
Ему стало намного проще, когда он все понял и перестал чувствовать себя одиноким. Они знали, что он будет не единственным, кто подобным образом отреагирует на возвращение Каленов, — он произнес это имя с непроизвольной злобой, — но тогда еще не было никого, кто был бы достаточно взрослым для этого. Поэтому Сэму пришлось ждать, пока мы к нему не присоединимся ...
— Каллены и понятия не имели, — прошептала я, — Они даже не думали, что оборотни все еще существуют здесь. Они не знали, что их возвращение станет причиной твоего изменения.
— Это не отменяет того, что это произошло.
— Напомни мне не обращать внимания на твою отрицательную сторону.
— Ты считаешь, что я должен быть таким же всепрощающим, как и ты? Мы не можем все поголовно быть святыми и мучениками.
— Повзрослей, Джейкоб.
— Я бы хотел, — тихо пробормотал он.
Я уставилась на него, пытаясь понять смысл его ответа.
— Что?
Джейкоб ухмыльнулся.
— Одна из тех странностей, о которых я упоминал.
— Ты... не можешь... вырасти? — нерешительно пробормотала я, — Ты что? Не ...стареешь? Это шутка?
— Не-а, — сказал он, поджав губы.
Я почувствовала, как кровь отхлынула от моего лица. Мои глаза наполнились гневными слезами. Громко клацнув, я плотно стиснула зубы.
— Белла? Что я такого сказал?
Сжав руки в кулаки, я снова встала на ноги. Меня всю трясло.
— Ты. Не. Стареешь, — сквозь зубы процедила я.
Джейкоб осторожно потянул меня за руку, пытаясь усадить обратно.
— Никто из нас. Да что с тобой?
— Я единственная, кто стареет? С каждым мерзким днем я становлюсь старше! — я почти визжала, размахивая руками. Какая-то часть меня осознавала, что я совершенно не думаю о Чарли, но эта рациональная часть была полностью подавлена иррациональной, — Черт! Что же это за мир такой? Где справедливость?
— Успокойся, Белла.
— Замолчи, Джейкоб. Просто заткнись! Это так не честно!
— Неужели ты сейчас, в самом деле, топнула ногой? Я думал, что это только девчонки по телеку такое делают.
Я что-то невнятно пробурчала.
— Это совсем не так плохо, как тебе кажется. Сядь и я тебе все объясню.
— Я постою.
Он закатил глаза.
— Ладно. Как хочешь. Но, слушай, я тоже постарею... когда-нибудь.
— Объясни.
Он похлопал по дереву. С минуту я медлила, но затем села; мой гнев ушел так же быстро, как и пришел, и я вполне успокоилась для того, чтобы понять, как глупо я себя вела.
— Когда мы научимся полностью контролировать своё перевоплощение... — произнес Джейкоб, — Когда мы перестанем так часто и так надолго перекидываться, мы снова сможем взрослеть. Но это не просто, — он в сомнении потряс головой, — В действительности, на это может уйти очень много времени. Даже Сэм еще не способен на это. Конечно, то, что у нас перед носом обитает целое сборище вампиров, не очень этому способствует. А уж о том, чтобы уйти самим, когда племя нуждается в защите, мы даже и думать не смеем. Но тебя не должно это беспокоить, потому что я уже и так старше тебя, по крайней мере, физически.
— О чем это ты толкуешь?
— Посмотри на меня, Беллз. Я выгляжу на свои16?
Стараясь быть беспристрастной, я с ног до головы оглядела его внушительные размеры.
— Я полагаю, не совсем.
— Совершенно не выгляжу. Потому что мы достигаем полного взросления всего за несколько месяцев, после того, как активизируются гены оборотня. Это резкий скачок роста, — он скорчил гримасу, — Физически, мне, возможно, 25 или что-то около того. Так что, еще, как минимум, лет семь тебе не стоит переживать, что ты будешь слишком взрослой для меня.
Двадцать пять или что-то около того. Эта мысль шокировала меня. Но я помнила тот скачёк роста, помнила, как смотрела на него, и он рос прямо на моих глазах. Я помнила, как он менялся день за днём. Полностью ошеломленная, я затрясла головой.
— Ну, так ты хочешь услышать о Сэме или хочешь кричать на меня за то, что совершенно от меня не зависит.
Я глубоко вздохнула.
— Прости. Возраст — моя больная тема. Меня все это сильно нервирует.
Глаза Джейкоба сузились, и он посмотрел так, будто пытался решиться что-то сказать.
Поскольку я не хотела разговаривать на темы, травмирующие мою душу — о моих планах на будущее или о договоре, который мог быть нарушен вышеупомянутыми планами. Я подтолкнула его.
— Итак, ты сказал, что ему стало легче, когда он, наконец, понял что происходит, и что с ним теперь Билли и Гарри, да еще и мистер Атэра. Кроме того, ты так же упомянул, что у всего этого имеется и приятная сторона... — я немного помедлила. — Почему же тогда Сэм так ИХ ненавидит? Почему хочет, чтобы я ненавидела ИХ?
Джейкоб вздохнул.
— Это действительно самая сложная часть.
— Я профи по сложностям.
— Да, я знаю, — усмехнулся он прежде, чем продолжить, — Что ж, ты права. Теперь Сэм знал, что происходит, и все было почти хорошо. В основном, его жизнь наладилась и снова стала, ладно, не совсем нормальной, но лучше, чем до этого, — сказав это, Джейкоб помрачнел и сжался, словно ему предстояло что-то очень болезненное, — Сэм не мог рассказать Леа. Мы не имеем права говорить об этом тем, кому не следует знать. Кроме того, ему было не безопасно находиться рядом с ней, но он продолжал обманывать ее, так же, как и я тебя. Леа была в ярости из-за того, что он не рассказывал ей, что происходит — ни о том, где он был, ни куда уходил по ночам, ни почему он всегда был так измотан, но, несмотря ни на что, они помирились. Они пытались. Они действительно любили друг друга.
— Она узнала? Вот, что случилось?
Он покачал головой.
— Нет, проблема была не в этом. Ее кузина, Эмили Янг, приехала из резервации Мака навестить ее на выходные.
Я выдохнула:
— Эмили — кузина Леа?
— Двоюродная кузина. Тем не менее, они были очень близки. В детстве они были, как родные сестры.
— Это...ужасно...Как Сэм мог...? — я отшатнулась, качая головой.
— Не осуждай его, пока всего не узнаешь. Рассказывал ли тебе кто-нибудь...Слышала ли ты когда-нибудь об импринтинге?
— Импринтинг? — повторила я непонятный термин. — Нет. Что это значит?
— Это еще одна из тех странностей, с которыми мы вынуждены мириться. Это происходит не с каждым. Вообще-то, это скорее редкое исключение, чем правило. Сэм к тому времени узнал много историй, историй, которые мы все считали легендами. Он слышал об импринтинге, но никогда и подумать не мог...
— Что это? — подгоняла его я.
Взгляд Джейкоба устремился к океану.
— Сэм действительно любил Леа. Но как только он увидел Эмили, для него это уже больше ничего не значило. Иногда...мы не совсем точно понимаем, почему... таким образом мы находим свою вторую половинку. Он стрельнул на меня глазами и покраснел. — Я имею в виду...половинку своей души.
— Каким образом? Любовь с первого взгляда? — улыбнулась я.
Джейкоб не улыбался. Его тёмные глаза из-за моей реакции стали осуждающими, — Это что-то гораздо более сильное. Более совершенное.
— Прости, ты это серьезно, ведь так? — пробормотала я.
— Да, именно так.
— Любовь с первого взгляда? Но более сильная? — в моем голосе все еще звучали подозрительные нотки, и он вполне мог их распознать.
— Это трудно объяснить. Как бы то ни было, это не имеет значения, — безразлично произнес он, — Ты хотела узнать, что заставило Сэма ненавидеть вампиров, за то, что из-за них он изменился, что заставило его возненавидеть себя самого. Вот, что случилось. Он разбил сердце Леа. Он не сдержал ни единого, данного ей, обещания. Каждый день ему приходится видеть обвинение в ее глазах, и знать, что она права.
Он внезапно замолчал, будто сказал что-то, чего не собирался.
— Как Эмили с этим справилась? Если она была так близка с Леа...?
Сэм и Эмили так правильно смотрелись вместе, словно были двумя, идеально походящими друг к другу кусочками пазла. Только вот... как Эмили сбросила со счетов тот факт, что он принадлежал кому-то другому? Более того, ее сестре.
— В начале, она действительно очень злилась. Но трудно устоять, находясь на грани между осуждением и обожанием, — вздохнул Джейкоб, — И тогда, Сэм, наконец, смог все ей рассказать. На свете не существует правил, которые могли бы сдержать тебя, когда ты находишь свою половинку. Тебе известно, как она покалечилась?
— Да.
В Форксе бытовала версия, что ее растерзал медведь, но я знала секрет.
"Оборотни не стабильны", — сказал Эдвард, — "Люди вокруг них подвергаются опасности."
Так что, довольно-таки странно, каким образом им удалось замять это.
Сэм был так шокирован, был так себе противен, он так себя ненавидел, за то, что сделал...Он готов был даже броситься под автобус, если бы это помогло облегчить ее страдания. Он мог сделать все, что угодно, даже просто сбежать от того, что сделал. Он был полностью разбит... Затем, каким — то образом, она стала единственной, кто смог его успокоить, и после этого...
Джейкоб не закончил свою мысль, и я почувствовала, что дальше история становится слишком личной для того, что бы ею с кем-то делиться.
— Бедная Эмили, — прошептала я, — Бедный Сэм. Бедная Леа...
— Да, Леа досталось больше всех, — согласился он, — Она натянула на лицо маску храбрости и собирается быть подружкой невесты.
Пытаясь все это осмыслить, я смотрела в сторону на выступающие камни, возвышающиеся над океаном. Я чувствовала его взгляд на своем лице, он ждал, что я что-нибудь скажу.
— С тобой это тоже случилось? — наконец, спросила я, по-прежнему глядя в даль, — Эта любовь-с-первого-взгляда?
— Нет, — живо ответил он, — Сэм и Джаред единственные.
— Хмм, — произнесла я, стараясь, чтобы это прозвучало просто, как вежливая заинтересованность. Я чувствовала облегчение и одновременно пыталась объяснить самой себе эту свою реакцию. Я решила, что просто обрадовалась тому, что он не стал утверждать, будто между нами двумя была эта мистическая волчья связь. Наши взаимоотношения и без того были достаточно запутанными. Я больше не нуждалась ни в чем сверхъестественном, мне с головой хватало того, с чем мне уже пришлось столкнуться.
Он тоже замолчал, и тишина стала несколько неловкой. Моя интуиция подсказывала мне, что я не хочу знать, о чем он сейчас думает.
— Как это произошло с Джаредом? — спросила я, чтобы нарушить тишину.
— Здесь обошлось без драмы. Это была просто девочка, с которой он целый год каждый день сидел рядом в школе, и на которую и двух раз не взглянул. Но после того, как он впервые перекинулся, он увидел ее снова и с тех пор больше не отрывает от нее глаз. Ким была в восторге. Она была от него без ума. Она исписала весь дневник своим именем, добавляя на конце его фамилию, — он издевательски рассмеялся.
