Летун. Книга третья - "Встреча старых друзей"

Стелла кивнула.

— У меня не остается других вариантов. Боюсь, что он — моя последняя зацепка в поисках Фредди вне взлома с проникновением в Организацию. Потому что все, что я знаю о связи байкера и Альфреда, так это то, что по официальной информации от Картера Слота один из них был послан на поиски и устранение другого. Кто и кого — догадайся сам.

— И ты знаешь, как его отыскать?

Стелла прикусила губу, задумавшись.

— Скажем так, это может занять весьма много времени, но, как только он выдаст себя, применив силу, я сразу же буду знать, где он, при условии, что мы с ним будем находиться достаточно близко друг к другу.

— Ты вообще представляешь себе масштабы этих поисков?

— Я думаю, что начну с города, в котором Фредди спас ему жизнь при падении с балкона. Не думай, что у меня нет вообще никакой информации. Городок сравнительно небольшой, вряд ли там телекинетики бродят на каждом шагу.

— Почему не наведаться к Слоту? — задал логичный вопрос Тайлер.

— Рано, или поздно, я приду к Картеру, — ответила девушка, — но сейчас не просто рано. Сейчас — слишком рано.

— Ладно, — Уэс потер виски, — ты думаешь, что Андрей будет сидеть там при его возможностях и тех деньгах, что мы получили от Организации?

— Он же сказал тебе, что хотел вернуться домой. Поэтому проще всего будет начать оттуда. Я не могу быть уверена, но, думаю, он не захочет возвращаться в крупные города. После всего, что с нами было — спокойствие начинаешь ценить. Хочешь отправиться со мной? Задашь все вопросы, которые накопились за три года.

— Предложение, от которого сложно отказаться, — ответил Тайлер, спустя минуту раздумий.

Стелла встала.

— Тогда телефон пока что оставь себе. Мне нужно пару дней на подготовку. Я позвоню позже, и ты дашь мне окончательный ответ.

 

9

— Два месяца на больничной койке, месяц на реабилитацию... Господи, как же я исхудал, — пробормотал Дима, застегивая рубашку на последнюю пуговицу. — В гроб краше кладут...

— Все впереди, — Аня обняла его сзади за шею и положила голову на плечо, глядя на их отражение в зеркале. — Во всем нужно искать хорошее, — она поцеловала Диму в щеку и сфотографировала отражение на телефон.

— Да уж, — улыбнулся он. — Ну, что ж... хорошее я уже нашел. Пора загрузиться чем-то плохим.

— Все пройдет нормально, — уверенно произнесла Аня. — Адвокат у тебя хороший, аварию сняла дорожная камера. Не представляю, что может пойти не так. Пойдем, не хочу опоздать.

* * *

Стук молотка разнесся гулким эхом по залу, судья уставился в бумаги и огласил приговор.

— Суд принял свое решение. За неимением достаточного количества доказательств гражданин Самосвалов Михаил Юрьевич признается невиновным в...

— Что?! — Дима вскочил со стула, даже не дослушав судью до конца. — Невиновным?! Он сбил меня на зеленый свет светофора! Машина попала на камеру, я три месяца жизни просрал! КАК ЭТО НЕВИНОВНЫМ?! — неистово закричал он, создав эхо куда более гулкое, чем молоток.

— Сядь! — адвокат резко дернул парня за рукав пиджака. — Не усложняй!

— Молодой человек! — повысил голос судья. — Попрошу вас успокоиться! В противном случае я вынужден буду применить к вам наказание, согласно статье двести девяносто семь...

— Применяйте! — Диме все сложнее становилось держать себя в руках. — А лучше сразу грохните! Уверен, никто не окажется виновным в этом преступлении!

Адвокат выдохнул и уставился в крышку стола.

— Успокойся... — тихо пробормотал он, но было уже поздно.

— Пристав! Выведите истца из зала суда!

Молоток снова опустился на подставку с характерным стуком.

Перед тем, как его взяли под руку, Дима успел подумать, что противнее звука он во всей своей жизни еще не слышал.

* * *

— Суки! — выругался Дима, глядя себе под ноги. — Твари! За какой, спрашивается, собачий хрен мы заплатили адвокату?!

Андрей вздохнул.

— Деньги все равно не наши, — спокойно ответил он, — и вообще предназначались для твоего лечения.

— Думаешь, меня волнуют деньги?! Этого урода отпустили, потому что он купил там всех с потрохами!

— Для владельца частной строительной компании неудивительно, — сказал Андрей. — Повезло, что тебя не закрыли по двести девяносто седь-мой.

— Штрафанули бы, максимум, — махнул рукой Дима. — Какая разница, если меня кинули, как последнюю собаку?!

Они сидели на крыше двадцатиэтажного дома, свесив ноги вниз. Го-раздо выше света уличных фонарей. Город внизу поглотила ночь. Андрей держал в руках картонный стаканчик с кофе, Дима давился пиццей, которая совершенно не лезла в горло.

— Бесит... — уже в который раз сказал он. — Как же меня все это бесит!

— Как у вас дела с Аней? — попытался сменить тему Андрей. — Честно говоря, я был удивлен, увидев вас вместе, но это хорошее решение.

— Аня классная, — ответил Дима. — А ты, дружище, редкостная сволочь. Не знаю, кем надо быть, чтобы бросить такую девушку. Она добрая, отзывчивая, легкая на характер... я рад, знаешь ли. И меня особенно не волнует то, что было у вас в прошлом, если ты поэтому спросил.

— Нет, — покачал головой Андрей и одним глотком допил кофе. — Не поэтому. Я искренне рад и за тебя, и за нее. Просто подумал о том, что тебе может быть неприятно... ну... то, о чем я рассказал в книге.

— Это как-то делает ее плохим человеком?

— Не делает.

— Вот и все, — Дима закрыл коробку с пиццей и повращал плечами. — Ладно... как бы хреново мне не было сейчас на душе, но нужно тренироваться. Обладать силой, и не пользоваться ею на максимум — попросту глупо.

Он накинул на глаза велосипедные очки с желтыми стеклами, держа-щиеся на эластичной ленте.

— Я дошел до этого не сразу, — ухмыльнулся Андрей. — Поначалу жутко слезились глаза.

Дима плавно поднялся в воздух.

— Ощущения каждый раз все лучше. К этому невозможно привыкнуть. Куда летим?

— Давай на заправку за городом, ту, что рядом с мотелем у трассы. А потом назад, — подумав пару секунд, предложил Андрей. — Я дам тебе не-большую фору. Секунд двадцать.

Дима отдал честь и сорвался с места, быстро исчезнув в ночи.

Андрюха извлек из коробки кусок пиццы, быстро съел половину и вернул его на место.

— Доем тебя через десять минут, как вернусь, — сказал он вслух и спрыгнул с крыши.

* * *

— Еще!

Андрей запустил кирпичом точно в голову другу, и Дима расколол его на несколько частей ударом серебристой кисти.

— Еще! — снова потребовал он.

Андрюха взвесил кирпич в руке, и понял, что кисть, не серебристая, а его обычная человеческая кисть, неприятно ноет.

— Погоди минуту, ладно? — попросил он. — Дай мне немного времени? Тренировки это хорошо, но что-то я порядком задолбался.

— Ты мог бы бросать их силой мысли, — заметил Дима.

Андрей покачал головой.

— Это слишком разные вещи, — возразил он. — Здесь я могу гораздо точнее контролировать силу броска. А там, сам понимаешь, граница нечеткая.

— Ну и хорошо! Поставишь меня в почти реальную боевую ситуацию.

— И закончим новой комой. Нет уж, спасибо, — покачал головой Андрюха. — Займись пока чем-нибудь другим.

— Ну... раз уж ты так говоришь, — улыбнулся Дима. — Я тут смотрел недавно старые фильмы, и, знаешь, теперь всерьез задумываюсь, что Ван Дамм был летуном.

— Нет, это вряд ли, — усмехнулся Андрей. — Он двигается как человек. Все его коронные удары, как правило, сняты в замедленной съемке, чтобы зритель мог внимательно все рассмотреть. Плюс, он всегда делал один оборот. Половину из того, что показывал Ван Дамм, я бы, в принципе, мог повторить в студенческие годы. Не с такой филигранной растяжкой, конечно, но само движение и скорость — вполне. А вот Скотт Эдкинс... да, этот может быть, я подозреваю. Два варианта — или он действительно очень серьезный боец, фанат и корифей боевых искусств, или летун, который очень много времени посвящает тренировкам. Я видел фильмы, где он успевал ударить ногами три раза за два полных оборота в воздухе, не касаясь земли.

— Ну... — Дима ухмыльнулся. — Наверное, и у меня получится.

Он подпрыгнул в воздух на полтора метра вверх и, совершив кувырок вперед через голову, вышел из него с ударом ноги, словно заправский ниндзя Мортал Комбата. Приземлился и тут же вновь взмыл в воздух, выбросив колено в голову воображаемому противнику, и подкрепил его ударом ноги с разворота.

— Не верю, — констатировал Андрей. — Слишком много времени ты держишься в воздухе.

— Навык придет со временем. Я ведь не Эдкинс, — развел руками Дима. — Но, я, в принципе, понимаю, что в боевых искусствах все дело в страхе. Ногами швыряться не тяжело. Только страшно приземлиться на шею и поломать ее.

— Швыряться не тяжело, — Андрей взял кирпич другой рукой. — А вот бить гораздо тяжелее. Лови!

Дима отбил летевший в него снаряд в сторону.

— Мне нравятся силы, — сказал он, улыбаясь. — Чувствую себя богом. Прекрасное ощущение. Даже если не брать в расчет то, что таких как я — тысячи.

— Лови!

Удар. Осколки кирпича посыпались на землю.

— Как ты ухитрялся учиться сам? — спросил Дима.

— Импровизировал. Тебе повезло больше. Не совершишь моих идиот-ских ошибок. Лови!

* * *

— Как дела у Димы? — мягкий голос Лены в телефонной трубке согревал его слух.

— Хорошо. Я бы даже сказал, отлично. Здоровье идет на поправку. Набирает вес, учится пользоваться силами. Считает, правда, что две кисти это мало, но я всегда напоминаю, что в мире есть миллиарды людей, и близко не наделенных такими силами. Чтоб не раскатывал губу.

— Как он после суда?

Андрей потер лоб, хоть Лена и не могла этого видеть.

— Вроде нормально. Признаться честно, я боялся, что он сорвется. Но вот уже третья неделя пошла, и он держится неплохо. Не пытается устроить самосуд. Черт... пять лет назад я бы, наверное, устроил.

— У него перед глазами есть твой пример, — любимая словно читала его мысли. — Наверное, не хочет оказаться потом посреди Америки в огненных шмотках, и творить страшные вещи за черт знает какую це...

— Давай не будем, — перебил ее Андрюха. — Ты же знаешь, я не люблю это вспоминать. Расскажи лучше, как ты там?

* * *

— Честно говоря, я ужасно боялся, что потеряю контроль во время полета, — признался Дима. — Одно дело, когда ты летишь сам, и совсем другое — нести на себе... — он замешкался.

— Меня? — Аня приподняла голову с его груди и посмотрела наверх, встретившись с парнем взглядами.

— Тебя, — согласился Дима.

— Ну... все хорошо, — улыбнулась она. — Честно сказать, все вообще очень хорошо. Давно не чувствовала себя настолько в порядке. А ты?

— И я, — прошептал он.

Над их головами распростерло свои объятия ночное звездное небо. Дима с Аней лежали на заранее приготовленном одеяле на крыше водонапорной башни в нескольких километрах от города. Ни шума улиц, ни криков местной шпаны, постоянно выясняющей отношения, ни малейшего намека на опасность.

— Здесь очень спокойно, — словно прочитала мысли Димы девушка. — Я бы так и лежала здесь, смотрела на звезды...

— Я хочу с тобой кое-что обсудить, — прервал он Аню. — Вопрос щекотливый, решение я уже принял. Но... нужно выговориться. Ты не против?

— Я не против. Но зачем выговариваться, если ты уже принял решение? Мой ответ разве изменит что-то?

— Вряд ли, — покачал головой Дима. — Тут немного не та ситуация, чтобы менять решение. Просто... хочу, чтобы ты знала.

Аня отдалилась от него, поджала ноги под себя и села на крыше башни, внимательно глядя на своего собеседника.

— Я вся во внимании, — сказала она.

— У меня никак не идет из головы тот суд, — Дима тоже принял сидячее положение и потер лоб ладонью. — Ублюдок мог убить меня, а сейчас все так же возит свою жирную задницу в БМВ и довольно лыбится в зеркало...

— Ты собрался мстить ему? — спокойно спросила Аня.

Дима замешкался.

— Честно сказать, такой реакции я не ожидал, — ответил он. — Думал, начнешь кричать, нервничать...

— Я изо всех сил стараюсь держать себя в руках, — объяснила Аня. — Есть ситуации, когда криком не поможешь. Наверное, это одна из них, и лучше нам нормально поговорить. Я понимаю тебя.

— Правда, понимаешь?

— Правда, понимаю. В моей жизни была одна ситуация, когда я жаждала мести, — Дима не подал виду, что знает, о чем она, — и в тот момент я думала только о том, как должен мучиться тот человек. Потом пришли новые мысли. Я поняла, как сильно мог подставиться человек, что вступился за меня...

"Этот бывал в ситуациях и похуже", — подумал Дима.

— ... а сейчас, по прошествии времени, я... как бы это объяснить... я не считаю себя виноватой. И не считаю невиновным его... но так вышло, что моя жизнь нормализовалась, а его — скатилась по наклонной. Утонула в болоте...

— И кто в этом виноват? Ты? Или парень, что надругался над тобой? — прямо спросил Дима. — Ты всерьез думаешь, что он должен был после этого всю оставшуюся жизнь бегать по полю и собирать цветочки?

Аня от неожиданности закашлялась, на ее глазах выступили слезы.

— Андрей... скотина! Он рассказал тебе все!

Нахлынула старая боль, девушка изо всех сил сдерживалась, чтобы не заплакать. Дима чуть наклонился вперед и взял ее маленькие аккуратные ладони в свои руки. Поднес к губам и поцеловал.

— Для меня это ровным счетом ничего не значит, — твердо сказал он. — Не дай Бог, случись это сейчас — я бы размазал урода по стенке. Ты ни в чем не виновата. И не могла быть виновата. А Андрей все сделал правильно. Как еще ему следовало поступить? Сдать полиции? Ты можешь гарантировать, что тот тип не вышел бы из участка на следующий день и не продолжил?

— При чем здесь он, и то, что Андрей перешагнул грань? — всхлипнула Аня. — Он не контролировал себя тогда, мог легко убить человека. Мы оба знаем, что он натворил в Америке. И, вернувшись сюда, он мало изменился.

— Тут ты не права. Он изменился, — возразил Дима. — Нужно немного больше времени, чтобы это понять. Мы долго говорили с ним, пока я лежал в больнице. Не один раз. И он изменился. Я вижу это.

— Как можно измениться после такого?!

— Ты права. Наверное, нельзя, — согласился он. — Правильнее будет сказать — он научился себя сдерживать. И поступать не так, как велит вспыльчивый подросток где-то глубоко внутри, а так, как поступил бы человек постарше. Но в одном он прав, как бы противно это не звучало. Есть исключительные случаи, в которых зло нельзя пускать на самотек и доверять правосудие системе. Поэтому и я не могу. Я... я мог погибнуть. Моя мама осталась бы без сына по вине зажравшегося ублюдка, который несся на красный, а потом даже не вышел из машины, пока Андрюха меня откачивал! Ты всерьез считаешь, что я должен оставить все, как есть?

Аня отрицательно затрясла головой, слезы градом покатились по щекам.

— Я боюсь, что ты убьешь его, шагнешь за грань, и закончишь так же, как Андрей! Я боюсь только того, что я могу тебя потерять! — девушка вы-рвала ладони у Димы и прижала их к лицу. — Жизнь слишком часто давала мне пинка под зад, чтобы я могла спокойно это воспринимать!