На следующий день Поттер проснулся довольно поздно. Из приоткрытого окна в комнату задувал ледяной ветер, который нещадно ерошил его и так растрепанные черные волосы. Гарольд недовольно зашипел и небрежным взмахом руки заставил окно закрыться. Еще один взмах, и в камине заплясали магические языки пламени, от которых мгновенно начало веять жаром. Брюнет довольно заурчал и, выбравшись из теплой постели, направился в ванную комнату.

Погрузившись в теплую воду с бодрящими маслами, парень смог избавиться от сонливости, но долго нежиться ему не дало появление домовика.

— Извините, господин, но к вам пришел мистер Люпин, — виновато защебетал эльф, покорно склоняя мордочку.

— Хорошо. Проводи его в бежевую гостиную и скажи, что я скоро подойду, — безразлично протянул Лорд. Он догадывался о причине визита оборотня. Люпин был слишком лоялен к Ордену Феникса, поэтому не смог не податься поучениям МакГонагалл и Молли насчет 'ненормального поведения Поттера', а что эти нотации были, Гарольд и не сомневался. Многодетная мамаша, скорее всего, просила Ремуса посодействовать тому, чтобы они с Джинни помирились. А вот его бывшая деканша, наверное, направила оборотня, дабы тот разнюхал все здесь и прочитал пару поучительных лекций о том, 'как нехорошо дружить с Малфоями'.

Вынырнув из своих мыслей, парень неторопливо выбрался из ванной и направился в гардеробную. Там он подобрал себе одежду для встречи с другом родителей. Разнаряжаться к этому случаю он не стал, поэтому остановил свой выбор на черных брюках и белой рубашке с короткими рукавами. Под все это Поттер обул черные туфли из кожи василиска. На руку он нацепил привычные часы из платины с драгоценными камнями и, дабы довершить этот образ, Гарри надел один из ремней из своей немаленькой коллекции. Он также был сделан из кожи, а пряжка — серебряная с выгравированными на ней змеями. Подойдя к зеркалу, юный Лорд придирчиво осмотрел свой внешний вид, и только когда убедился, что выглядит прекрасно, покинул свои апартаменты.

Неторопливой походкой он добрался до нужной гостиной. Зайдя в помещение, Гарольд увидел, что Люпин сидит на диване и пьет зеленый чай, который услужливо принесли эльфы.

— Добрый день, Ремус, — поприветствовал гостя хозяин дома.

— Добрый, Гарри, — откликнулся мужчина, с интересом рассматривая внешний вид Лорда Поттера-Блэка.

— Что тебя привело ко мне в субботний день? — с притворной улыбкой полюбопытствовал Поттер, присаживаясь в одно из кресел и беря со стеклянного столика чашку крепкого кофе, которое подал Кричер по мысленному приказу хозяина.

— У меня есть к тебе серьезный разговор, — нервно теребя мантию, произнес оборотень.

— Какой? — Поттер изобразил на лице непонимание, хотя сам прекрасно знал, что сейчас ему будет втолковывать этот маг.

— О тебе. А точнее, о твоем поведении, — с каждым словом мужчина нервничал все больше и больше. В мальчишке, сидящим напротив него, Люпин больше не узнавал того веселого и жизнерадостного парнишку с озорным огоньком в глазах и растрепанными черными волосами. Перед ним сейчас сидел аристократ, манерами ничем не уступающий Люциусу Малфою. Холодные зеленые глаза, которые с насмешкой смотрят на мир, презрительная улыбка на бледно-розовых губах и плавные, словно у танцора, жесты. Смотря на всю эту картину, Ремус начал сомневаться в своей вменяемости. Он просто не мог поверить, что сын его лучших друзей превращается в то, что они всеми фибрами души ненавидели и против чего боролись.

Вынырнув из омута своих мыслей, Люпин по-новому посмотрел на парня перед собой. Нет, не парня — мужчину.

— Гарри, я опечален твоим поведением. Мне Нимфадора сказала, что ты ей нагрубил и оскорбил её, а также выгнал семью Уизли из этого дома. Они ведь тебе столько добра сделали, зачем ты так с ними поступил?— оборотень внимательно смотрел на сына Джеймса, ожидая его ответ. Но тот не спешил, лениво попивая кофе, он с презрительным огоньком в зеленых с отблеском красного глазах смотрел на Ремуса.

— Давай проясним пару моментов. Этот дом принадлежит мне, и я кого хочу, того сюда приглашаю или выгоняю. Если бы Сириус хотел, чтобы здесь обитал ты с Орденом Феникса или семейство Уизли, то он бы в завещании оставил его кому-нибудь из вас. Но крестный оставил все мне, значит, я могу поступать, как считаю нужным. Надеюсь, это я ясно излагаю, — Люпин грустно прикрыл глаза, а когда открыл, в них плескались непонимание и обида, но возражать так ничего и не стал. Мужчина знал, что Поттер в своем праве, но не ожидал от сына двух гриффиндорцев и крестника третьего, таких действий.

— Я понял, просто не пойму, почему ты стал таким жестоким. Ты ведь раньше таким не был, — признал оборотень.

— А каким я был? Ты меня не знал и никогда не стремился узнать. Мы познакомились, когда мне было тринадцать, и то толком не общались. Где ты был, Ремус, когда я был вынужден жить с Дурслями? Где ты был, когда меня избивал дядя с кузеном до потери сознания? Или когда меня запирали в чулане без еды на неделю? — парень говорил негромко, но от каждого его нового слова по телу мужчины пробегал холод, который пробирался в душу, заставляя сердце замедлять свой ритм, а глаза виновато блестеть. Люпин знал, что Гарри во всем прав, и это он виноват, что не попытался спасти детство ребенка, защищать которого поклялся Лили и Джеймсу.

— Я не мог, — эти три слова дались бывшему преподавателю с огромным трудом. Поттер лишь безразлично улыбнулся, в его взгляде пылала ненависть вперемешку с бешенством. Под опаляющими зелеными глазами Ремус поежился.

— Ты ведь оборотень, и не мог. Я уже сотню раз слышал это оправдание. И по мне, так оно нелепое, — презрительно хмыкнул Лорд. — Будь на моем месте твой с Тонкс сын, а на твоем — мой отец, я сомневаюсь, что он бы сбежал как подлый трус, как это сделал ты, — в глазах оборотня заблестели слезы, норовя каждую секунду хлынуть. — Поэтому ты не имеешь права мне что-то ставить в вину или учить жизни. Для меня твои слова ничего не значат, я больше не тот забитый мальчик, который с придыханием и благоговением ловит каждое твое слово, — произнеся эту тираду, Лорд Поттер-Блэк откинулся на спинку кресла.

— Я тебя не обвиняю, а просто пытаюсь высказать свое мнение на эту ситуацию. Но если оно для тебя лишь пустой звук, то выслушай Молли или Артура. Ты для них как родной сын, хоть и неофициально, но если вы помиритесь с Джинни, это будет... — договорить дальше мужчина не смог, поскольку его прервал холодный смех Поттера.

— У меня одни родители — их зовут Джеймс и Лили Поттеры, я советую тебе это запомнить и передать Уизли. Артур и Молли для меня никто, лишь родители моего бывшего друга и чрезмерно корыстные люди, — высокомерно протянул парень.

— Гарри, что ты такое говоришь?! Молли и Артур — милейшей души волшебники, я добрее их никого не встречал, — попытался возразить Люпин, но замолчал, увидев скептическое выражение на лице юноши.

— Ну да, ну да, — протянул Поттер. — И эти 'милые люди' просто так заключили помолвку между мной и этой потаскушкой, — с губ юноши сорвался хмык.

— Не называй ее так. Она совершила ошибку, но это не дает тебе права так о ней отзываться. А что за помолвка? Я об этом не слышал.

— Не важно. Если тебе интересно, спроси у своих 'милейших людей', они тебе все пояснят. На этой ноте, я думаю, стоит заканчивать наш разговор, — мужчина попытался возразить, но Гарольд поднял руку, приказывая ему этим жестом помолчать. — Я не оскорблял твою супругу, поэтому не предъявляй мне претензии по этому поводу. У нее слишком разыгралась фантазия, и она себе понапридумывала того, чего не было. А сейчас прощай — у меня много дел назначено на сегодня. Если хочешь еще поговорить со мной по душам, то пришли письмо с просьбой о встрече, и я найду для этого время, — протянул хозяин дома.

— Я обязательно пришлю письмо. Нам с тобой нужно серьезно поговорить, а сейчас меня тоже ждет работа, и Нимфадоре требуется моя помощь, — с этими словами оборотень поднялся.

— Кричер, проводи мистера Люпина к выходу, — скомандовал Лорд появившемуся эльфу.

Глава 20

Глава

Покинув Гриммо, Ремус зашел в ближайшую подворотню и аппарировал к воротам Хогвартса. Он знал, что сейчас в кабинете директора школы проходило собрание, на котором решались некоторые важные вопросы, но в основном оно было запланировано для того, чтобы Люпин смог после похода к Поттеру рассказать орденцам информацию, которую смог получить от Гарри или увидеть собственными глазами.

Появившись за аппарационным барьером, Ремус пересек его и направился к кабинету Минервы. Все его мысли сейчас блуждали где-то далеко, а он сам был ошеломлен и взволнован. А виной этому явлению был неудавшийся разговор с Гарри Поттером, хотя он был не неудавшимся, а скорее, весьма познавательным. Сейчас, идя в одиночку, Люпин склонялся к мысли, что неправильно повел себя с сыном Джеймса. 'Кто я такой, чтобы ему указывать?!' — твердил внутренний волк профессора. — 'Я не имел права говорить Гарри, на ком жениться, с кем общаться и вообще как жить. Он ведь мне не сын и даже не крестник. Да, мы дружили с его родителями, и я им кое-что пообещал, но это отнюдь не означает, что я должен в чем-то ограничивать парня или навязывать ему свое мнение. Моя задача — помочь Гарри советом, если потребуется подсказать или защитить, но не более'.

С этими мыслями оборотень и зашел в кабинет, горгулья, что охраняла путь, пропустила его даже без пароля.

В кабинете в этот момент шла дискуссия насчет потери контроля над Хогвартсом. Со слов Минервы складывалась ситуация, что замок начал отторгать ее как директора, эльфы почти перестали слушаться, так же, как все портреты и призраки. На вопросы МакГонагалл они не отвечали, а лишь утверждали, что Хогвартс избрал себе нового главу, которого посчитал наиболее достойным. Минерва прекрасно понимала, что стоит этому человеку здесь появиться, как все нити, что связывают ее с замком, оборвутся.

— У меня даже нет представления, кто это может быть, — в кабинете отчетливо слышался растерянный и слегка недовольный голос директрисы. — Единственное, что удалось выяснить — это то, что он мужчина.

— Надеюсь, он достойный и весьма компетентный, — причитала Молли.

— Мы все на это надеемся, дорогая, — проговорил Артур.

— Давайте пока отложим эту тему. Проходи, Ремус, садись, — Минерва заметила застывшего в проеме мужчину. Добродушно ему улыбнувшись, она кивнула на стул возле Нимфадоры.

— Ремус, ты уже вернулся, — радостно защебетала миссис Люпин. — Как все прошло? Вы нормально поговорили? Он признает свои ошибки? — молодая женщина за пять секунд успела задать мужу уйму вопросов.

— Дорогая, не нападай так на Ремуса, — воскликнула Молли, но по ее горящему взгляду было видно, что ей тоже интересно, как прошла воспитательная работа с Поттером. Оборотень пересек кабинет и сел возле супруги. Все взгляды сразу же были обращены к нему, ожидая, пока он начнет свою речь.

— Да, мы поговорили, — неуверенно начал Люпин. Мужчина старался подобрать нужные слова, дабы передать суть состоявшегося разговора. — Мне кажется, мы все заблуждаемся насчет Гарри. Я более чем уверен, что он не поддался соблазну тьмы и так же верен свету, — после этих слов некоторые с облегчением вздохнули.

— Ты уверен? — спросила Минерва.

— Да, — ответил Люпин. Сам он не был уверен в правильности своих слов, но посчитал, что таким способом сможет избавить сына Джеймса от лишнего внимания и подозрений.

— Я думаю, у Гарри просто запоздалый переходной возраст. Вот он и принимает необдуманные решения, — оборотень знал, что вряд ли это правда, но пытался убедить других и себя в том числе, что все так и есть. — Из-за войны мальчик был лишен нормального детства и возможности принимать самостоятельные решения, вот сейчас и решил наверстать. И наша чрезмерная забота и контроль только усугубят ситуацию, — после этих слов в комнате повисло молчание. Все обдумывали сказанное и анализировали.

— Я думаю, это разумное утверждение, — проговорила доселе молчавшая Синистра. — Я семь лет была учительницей мистера Поттера и могу характеризировать его как доброго и заботливого мальчика. Такая светлая душа никогда не станет на путь зла, — уверенно произнесла профессорша.

— Я согласен со словами Авроры, — откликнулся Ремус.

— И я, — вставил мистер Уизли. — Гарри просто слегка запутался, со временем он со всем справится и снова станет тем, кого мы имели удовольствие созерцать семь лет.

— Артур, как ты можешь такое говорить?! Мы должны ему помочь! Он мне как сын! — вспылила Молли.

— Дорогая, я тебя послушал в прошлый раз, и что из этого вышло?! Гарольд на нас обозлился и выгнал из своего дома, — миссис Уизли неверяще вытаращилась на мужа. — Я не одобряю его поступок, но все же считаю, что и мы повели себя тогда неправильно. Нам не следовало так давить на мальчика. Он в своем праве решать, с кем общаться и на ком жениться. И знаешь, как мне ни горько это признавать, но сейчас я вижу, что они с Джинни не пара, — от удивления Нимфадора и Молли аж рты пооткрывали.

— Да они замечательная пара! — справившись со своим изумлением, воскликнула миссис Уизли. — Джинни так похожа на Лили, а Гарри вылитый Джеймс, поэтому они просто идеальная пара, — пыхтела рыжая мамаша, сверля мужа гневным взглядом.

— Не хочу тебя огорчать, Молли, но Гарри Поттер не такой, как его отец, — высказался Флитвик. — Я был учителем у одного и другого, поэтому точно могу сказать, что мистер Поттер более похож характером на своего деда, чем на Джеймса, и со временем это проявляется все четче, — в помещение вновь повисла тишина.

— Это сейчас ни к чему, — попытался усмирить спорщиков Люпин. — Мы не вправе навязывать Гарри свой выбор. Если он решил, что с Джинни они не пара, то значит, так тому и быть. Это его жизнь, и только ему решать, как ее прожить.

— А как же моя дочка?! — воскликнула миссис Уизли. — Она его любит и надеется, что они поженятся, — причитала мамаша.

— О господи, Молли, — не выдержал Синистра. — Твоя дочь ждет ребенка от другого! Какая здесь любовь? — некоторые осуждающе посмотрели на Аврору, но большинство были согласны с правотой этих слов. — Лично я считаю, что Поттер сделал правильный выбор, уж извини Молли, но твоя дочь ему вовсе не пара, — после этих слов в кабинете начался хаос. Миссис Уизли и Нимфадора устроили баталию с учительницей астрономии. Две эти дамочки пытались втолковать Авроре, что та неправа, и какая Гарри с Джинни замечательная пара, но все безрезультатно. Синистра твердо стояла на своем, и к всеобщему удивлению, ее поддержал Люпин, который несколько дней назад во всем поддерживал свою супругу, а точнее, делал и говорил так, как та настаивала. После возвращения с Гриммо с оборотня как бы спали оковы, и он стал трезво мыслить и принимать собственные решения. Через несколько минут к баталии присоединился и Артур с намерением разнять спорщиков. Но его потуги были безрезультатны.

А в кабинете все накалялись страсти. По нехорошему блеску в глазах дам казалось, что они готовы броситься друг на дружку и повырывать волосы. Молли уже вообще тряслась от негодования — она не ожидала, что вечно молчавшая преподавательница так выскажется по отношению к ее порядочной дочери.