Потом я начала учить ее разборке и сборке карабина. Пикантность ситуации была в том, что сама я разбирала М1 всего пару раз на практике в прошлом году, и мне пришлось крепко напрячь память, не говоря уже о том, что я из него НИ РАЗУ НЕ СТРЕЛЯЛА! Но все равно приходилось держать марку 'всезнающей мамочки'. Под это дело я отсчитала десять патронов из сотни взятых на первую ознакомительную стрельбу и отстреляла их сама на сотню метров. Бли-и-ин! У меня возникло огромное желание помчаться к Дону и купить еще один себе!

Легенький, как игрушка, разворотистый, с очень слабой отдачей, он оказался еще и пристрелян, и после того, как я первой пятеркой уловила, как он бьет, и вспомнила, что ближняя установка прицела — сто тридцать пять метров, вторую пятерку я положила 'в пределах головного мозга'. Настя смотрела на меня круглыми глазами.

Потом Настя набила себе шесть магазинов, стала на линию, зарядила карабин и... допустила классическую ошибку перворазника, побаивающегося выстрела — не прижала оружие к плечу, в результате карабин прилично ее лягнул. Получив от меня втык, следующий выстрел она сделала уже правильно.

К концу второго магазина страх перед выстрелом у нее ушел, и следующие четыре она уже вполне осознанно высадила по ростовой мишени. Последний попал в силуэт уже весь, что для первого раза можно считать отличным результатом.

Потом я взялась за 'арку', решив израсходовать на ознакомительную стрельбу найденные у 'Ленда' патроны. Первые выстрелы одиночными я сделала нормально, винтовка тоже была хорошо пристреляна, и я не ошиблась в оценке состояния ствола. Бой был кучным, винтовка лягалась, но не сильней 'эсвэдехи'*. Прикол вышел, когда я решила попробовать 'full аutо'*. Четырехпатронная очередь развернула меня и, сделай я пятый выстрел — боюсь, лежала бы на земле, все-таки протез иногда здорово подводит. Первой мыслью было — 'да ну его на фиг, срочно поменять на 'эм первый' и не париться', но победило соображение, что опасность представляют не только люди, против которых 'эм первого' вполне достаточно, но и местная живность, против которой может запросто не хватить и 'арки'. При мысли о гиене мне вообще страстно захотелось обзавестись противотанковым ружьем*! В общем, я решила не гнать лошадей, но забыть про режим стрельбы очередью.

Настена попросила дать ей попробовать 'арку', но первым же выстрелом ее развернуло, почти как меня очередью.

А вот стрельба Насти из револьвера еще раз подтвердила, что стрельба из короткоствола, особенно из револьвера, сложнее, чем из длинного оружия. На пятнадцати метрах по поясной мишени Наська попала аж семь раз из пяти барабанов...

Тут, прервав мои мысли, из душа вышла одетая в одни трусики Настя:

— Саш, давай крем — буду массироваться.

Я улыбнулась такому неологизму и протянула ей детский крем, заметив при этом, что груди у нее стоят торчком и не колышутся даже без бюстика, а кожа на них светлее, чем на теле.

— Саш... — Настя принялась намазывать свои выпуклости кремом, чуть заметно морщась при этом.

— Что, больно?

— Да есть немного... Саш, нам завтра надо будет крема купить, а то он и тебе, и мне теперь нужен, а нам еще ж ехать сколько...

— Молодца, что напомнила! Завтра обязательно купим. Ну, я в душ, — я взяла костыли и отправилась принимать водные процедуры.

Выйдя из душа, я обнаружила Настю по-прежнему в трусиках, стоящей с испуганно-любопытным видом перед зеркалом на двери.

Усевшись на свою кровать, я подперла ладонью подбородок и спросила:

— Ну и что там у нас такого интересного?

— Саш, по-моему, у меня начал расти живот! — таинственно-испуганным шепотом сообщила мне она.

Я подозвала ее жестом руки, повернула в профиль и присмотрелась. Действительно, чуть ниже пупка Настин живот приподнимался примерно на два сантиметра. Я нежно провела по нему рукой, ощущая появившуюся выпуклость, и сказала:

— Поздравляю, мамочка, вы начинаете разрастаться! — и пощекотала ее.

Настя со смехом отскочила и села на свою кровать.

— Кстати, у тебя сейчас начался второй триместр, и ты будешь разрастаться очень активно.

— Ой...

— Вот тебе и ой! Процесс пошел! А теперь баиньки...

* — Правила Купера — Джеф Купер — самый известный, и самый популярный в США инструктор, лектор, консультант в области стрельбы и огнестрельного оружия. Свои четыре правила безопасности он изложил в своей книге 'Искусство винтовки'. Вот они:

1. Оружие всегда заряжено. Незаряженное оружие бесполезно, и никому не следует думать, осматривая или ощупывая оружие, что оно не может выстрелить. Не дай Бог еще когда-нибудь услышать жалобный вопль: 'Я не знал, что оно было заряжено!' Конечно, оно было заряжено. Это то, ради чего оно есть.

2. Никогда не обращайте дуло оружия на то, что не хотите разрушить. Когда вы направляете оружие, вы можете и не желать разрушения на самом деле, но эмоционально вы должны быть настроены именно так. Тот факт, что оружие не заряжено, не освобождает вас от этого. См. правило 1.

3. До того, как прицелитесь, держите палец в стороне от спускового крючка. Оружие не стреляет само собой. Кто-то заставляет его стрелять. Опытный стрелок держит указательный палец вытянутым и за пределами скобы до тех пор, пока не прицелится. Нарушение правила 3 приводит к 80% неприятностей.

4. Будьте уверены в правильности выбора мишени. Никогда не стреляйте, пока точно не определите, во что стреляете. Никогда не стреляйте в темноте, на звук, по силуэту или во что-то еще, чего не видите ясно. Также убедитесь в том, что на пути вашей пули нет ничего постороннего ни перед мишенью, ни за ней.

* — 'Эсвэдеха' — СВД, снайперская винтовка Драгунова, снайперская самозарядная винтовка под патрон 7,62х54R, состоит на вооружении советской/российской армии с 1963 года, достаточно широко распространена по миру. По западной терминологии — 'винтовка марксмена'.

* — Full аutо — режим автоматической стрельбы.

* — Противотанковые ружья — класс оружия, существовавший с 1918 года и до конца второй мировой войны, когда ПТР утратили свое значение. Представляли из себя одно — или многозарядные винтовки калибра от 8 до 20 мм под специально созданные патроны с высокой начальной скоростью и бронебойной пулей. Встречались образцы, созданные на базе 20 мм авиационных пушек.

База Ордена 'Северная Америка'. 16 число 10 месяца 21 года, 03 часа 06 минут. Саша

Меня разбудили странные звуки. Сначала из-под полога сна мне показалось, что это какой-нибудь местный зверь, но окончательно проснувшись, я поняла, что жутковатые всхлипы и завывания доносятся с Настиной кровати...

Я включила ночник и в три прыжка очутилась возле кровати, на которой лежал вздрагивающий и подвывающий комок. Я протянула к ней руку.

— Нас...

Настя внезапно и сильно лягнулась, угодив мне по культе и в живот, так что я полетела на пол.

Только благодаря трем годам в школьной секции спортивной акробатики и специальным тренировкам 'на падение', которым меня научил один из врачей 'протезки', я обошлась без серьезных травм, хотя наверняка заполучила несколько синяков, включая весьма приличный от ее пятки на культе.

Вскочив, я допрыгала до выключателя и, включив верхний свет, вернулась к ее кровати.

— Наська, это я, твоя мамочка!

В Настиных глазах плескался такой жуткий, нерассуждающий ужас, что у меня все захолонуло внутри, и я поблагодарила бога, что нахожусь между ней и шкафом, в котором оружие... Я рявкнула:

— Ти-и-ихо! — и, снижая громкость, сказала: — Все в порядке! Ты со мной. Мы на Новой Земле. Нечего драться.

В Настиных глазах стало появляться понимание, она вскочила, прижавшись ко мне, повалила к себе на кровать и, уткнувшись мне лицом в грудь, разрыдалась. Слава богу, это был нормальный плач, а не звериный вой!

Я гладила ее по голове, бездумно бормотала что-то ей на ухо, и думала, что больше не хочу убивать ее отчима, а хочу сделать его бессмертным и превратить в наглядное пособие для ежедневного семинара 'Пытки и казни народов мира. От древнейших времен до наших дней'.

Мои справедливые и кровожадные мечты прервал решительный стук в дверь. Настя пискнула и стремительно завернулась в мокрую от пота простыню, а я накинула на себя халат и, взяв 'канадки', пошла к двери.

За дверью стоял мужчина в камуфляжных штанах, со следами от подушки на щеке.

— Мисс, у вас все в порядке? Я слышал крики и шум.

— Да, у нас все в порядке. Извините, что побеспокоили.

— Мисс, вы уверены? — с нажимом повторил он. Я поняла, что нужно отмазаться от него так, чтобы он не поднял шума, ибо последнее, что сейчас нужно Насте — это идиотские расспросы посторонних людей.

— Извините, мою приемную дочь догнали призраки, — тут я вовремя вспомнила местный мем, — из-за ленточки. Уже все в порядке. Мы справились.

— Понятно, но вам стоит показать вашу дочь психоаналитику и записать ее в группу поддержки. Спокойной ночи.

— Всего хорошего, спасибо за беспокойство.

Я закрыла за американцем дверь и прислонилась спиной к стене.

Черт бы его побрал, хотя... В общем-то, он прав. Насте срочно нужна психологическая помощь. Только в данный момент ее психоаналитик и группа поддержки в единственном числе — это я, собственной персоной. Прошу любить и жаловать!

Я принялась лихорадочно ворошить 'мозговые файлы', пытаясь выудить из памяти хоть что-нибудь полезное в данном случае. Постепенно из рассказанного Валеркой, обрывков прочитанных статей и услышанного в разных передачах сложилось некое подобие плана. Мысленно помолившись, я села рядом, крепко взяла ее руками за плечи и повернула лицо к себе.

— Настя, когда ты признала себя моей дочкой, я говорила тебе, что это не только 'ля-ля и муси-пуси', но иногда тебе придется делать и очень неприятные вещи, — говоря это, я давила ее голосом и взглядом, одновременно сжимая ей руками плечи до тех пор, пока она не пискнула от боли.

— Садись за стол!

Настя пересела на стул, а я выдвинула ящик ее прикроватной тумбочки и увидела, что не ошиблась. Там лежала пачка ксерокопий каких-то накладных из-за ленточки, слава Богу, сделанных на одной стороне листа.

— Пиши!

— Что, Саша? — пискнула Настя.

Я снова взяла ее за плечо:

— Пиши. Все. Что. Этот. Урод. Делал. С тобой. Пиши подробно без пропусков и умолчаний, называй вещи своими именами, и не жалей себя. Времени тебе — два часа, — я положила перед ней, купленные при оформлении 'Ай-Ди' часы.

Я пересела на свою кровать, достала из своей тумбочки гостиничную Библию* и стала делать вид, что я читаю ее.

Через несколько минут Настя жалобно сказала:

— Саша, я точно не помню, что в какой день он делал со мной...

Я сделала руками фигуру, напоминающую профиль снеговика:

— Пиши общим файлом, без ненужных повторов, но точно и подробно.

Настя засопела и стала писать.

Она писала, а я перелистывала страницы книги, даже не пытаясь вдуматься в текст. Единственное, что я извлекла из этого общения с Библией, так это то, что не соврал какой-то из прочитанных детективов — на форзацах гостиничных Библий мужики оставляют телефоны... ну скажем так — дам нетяжелого поведения. Десятка полтора таких телефонов было и в этой книге, причем некоторые сопровождались дополнительными характеристиками от одобрительной 'Лили — минет исключительный' до уничижительной 'Трейси — деревяшка'.

К моему удивлению, Настя уложилась в срок и за несколько минут до истечения двух часов со слезами в глазах протянула мне несколько измаранных листов.

Читая их я почувствовала, что у меня встают дыбом волосы и возникает стойкое желание, чтобы семинар для этого урода был круглосуточным и до скончания веков!

— Так, Настюша, одевайся — мы немножко прогуляемся к морю, только обувай берцы — мелочь забор и пушки не удержат.

— А заче... — встретившись со мной взглядом, Настя замолкла и стала одеваться.

Я нацепила 'пег-лег', надела штаны и берцу, сунула Наське ее писанину, и мы вышли в холл. Я купила одноразовую зажигалку у заспанной дежурной, дремавшей на стуле за стойкой, и мы вышли из гостиницы.

Найдя на берегу моря подходящее место, я сказала Насте:

— Теперь комкай их по одному и складывай в кучку.

Настя послушно сложила кучку из бумажных комков.

— А теперь — поджигай! — я сунула ей в руку зажигалку.

Настя присела и подожгла бумагу, а когда она выпрямилась, я крепко обняла ее сзади и сказала:

— Повторяй за мной: 'У меня родится любимая дочка, я выращу ее хорошим человеком, у меня будет любимый человек, и я буду дарить ему ласки своего тела, а ты гори огнем! Сдохни!'

Настя повторяла за мной то, что я говорила, а когда бумага догорела, и остался только искрящийся пепел, она шагнула вперед, вырываясь из моих объятий, и стала ожесточенно топтать его ногами. После того, как последние искры погасли, она повернулась ко мне и, прижавшись к груди, заплакала. Слава Богу, на этот раз было ясно, что это слезы облегчения.

Мы стояли так несколько минут. Наська наконец успокоилась и вытерла глаза, когда мы услышали чьи-то приближающиеся шаги. Оглянувшись, я увидела двух патрульных с древними, как бы еще не времен Вьетнама, М16.

— Здравствуйте, девушки, у вас все в порядке?

— Да, спасибо, — ответила я.

— У вас все в порядке, — обратился к Насте старший, судя по большему количеству нашивок.

— Настасья русская и она не говорит по-английски, — сообщила им я.

Парни изумленно переглянулись, было ясно видно, что симпатичненькая мулаточка никак не ассоциируется у них с понятием 'русская'.

— А почему вы не на 'России'?

— Парни, тут все вопросы к мистеру Джонатану, — патрульные мгновенно утратили к нам интерес, из чего проистекал вывод, что 'мистер Джонатан' — шишка немалая.

Патрульные развернулись, собираясь уходить, но старший вновь повернулся к нам.

— Девушки, гуляйте, сколько вам захочется, только не вздумайте лезть в воду — съедят, и крикнуть не успеете!

— Спасибо за предупреждение, — об этом я как-то не подумала!

Патрульные ушли, а мы еще около получаса гуляли по берегу, наслаждаясь негромким шумом моря, но, в конце концов, Морфей взял свое, и мы отправились добирать в гостиницу.

* — Библия — непременный атрибут номеров в американских гостиницах.

База Ордена 'Северная Америка'. 16 число 10 месяца 21 года, 09 часов 03 минуты. Настя

'... я, просыпайся! Настасья, просыпайся! А то голодной останешься!' — я открыла глаза, сбрасывая с себя сладкие объятья сна.

Напротив меня на своей кровати сидела Саша. Держа в правой руке магазин от 'арки', она с маслянистым звуком вталкивала большим пальцем левой патроны под закраины магазина. Рядом с ней на кровати лежали четыре уже набитых магазина и клубок ремней РПС.

— Привет, засоня! — Саша потянулась за РПСкой, пола ее синенького халатика соскользнула с культи, я увидела здоровенный синяк на середине оставшейся части бедра... И вспомнила, что произошло ночью!

— Сашенька! Милая! Прости меня, пожалуйста!..

Саша с ехидцей посмотрела на меня.