Возглас Арелия оторвал старика-Следящего от писанины.
— Дарки! — вспотевший маг со злостью отдернул руку от головы узника, — пустая голова, пустая!
— Вроде не совсем дурак, — не понял старик.
— Защита у него там! — проревел Ревущий.
— Так, понятно. Архей и ученик Хранящих. Чего ты расстраиваешься, они известные выдумщики. Не смог и не смог, дарки с ним.
— Да я чуть откат не заработал, глупый старик! Пусто там, понимаешь — пусто! Нет такой защиты! Не бывает!
— Значит, теперь есть. Успокойся, воды попей. Хранящие, — произнес с глубокомысленным вздохом, — чего только я о них не слышал...
Тюрьма — великолепное место для размышлений. Гитлер диктовал Гессу "Майн Кампф", Ленин, молоком из хлебной чернильницы, писал статьи, и другие мыслители не отставали, не зря переводили продукты. Все занимались делом.
Рус хоть и не был мыслителем их масштаба, но тоже зря времени не терял — изучал магию. В меру сил, возможностей и наглой самоуверенности.
Первые сутки тупо отсыпался, глубоко зарываясь в щедро накиданную на деревянную лежанку солому. Голоногому узнику в одной короткой шелковой тунике в глубокой каменной яме — зиндане всегда зябко. Железная решетка на высоте в два человеческих роста, нары, глиняная параша, тусклый масляный светильник над решетчатой крышей, антимагические кандалы... вот, пожалуй, и вся обстановка. Дважды в день спускали еду, один раз поднимали парашу. Вот и все развлечения, не считая переругивания с невидимым охранником и пары допросов, ради которых узнику сбрасывали веревочную лестницу и вели наверх, на первый уровень в знакомую комнату.
Больше его не мучили "сывороткой правды" и не пытались читать память. Старик-Следящий задавал несколько уточняющих вопросов по разным эпизодам, записывал ответы. А сам, нехороший человек, игнорировал резонный вопрос арестанта "что в мире творится". Через полчетверти раскланивались и расходились. Чинно — благородно без мордобоя. Глупый вопрос "а за что я все-таки сижу" Рус и не пытался выяснить. Он соглашался с Жигловым — "наказания без вины не бывает". Войдя в камеру, простите, спустившись в яму, благодарил молчаливых охранников за прогулку и зарывался в солому. Думу думать.
Впрочем, его невозмутимость была напускной. На самом деле он жутко переживал за себя и друзей, и неизвестно за кого больше. Первым делом — связь. Узнать как у них дела, не сидят ли в соседних ямах или (помыслисть страшно!) вовсе мертвы. Второе — проблема выхода на свободу. Выпустят — отлично, нет — побег. Рус не собирался ждать казни. Но сначала связь, ею и занялся после суток отсыпания.
Кандалы не стали для него проблемой. Они не подозревали о таком оригинальном входе в транс — выброс книг-мыслей из головы-библиотеки. Соответственно и Силой можно манипулировать, только... крайне осторожно. В темнице с кучей охраны, в том числе и магов, с многочисленными структурами в крыше, в стенах, в фундаменте и даже под землей — заметят. Мало не покажется. Единственный выход, по подсказке Духов, поработать пока с астралом. Для установления связи это самое то. А Силу для "прокачки" канала брать... из колодца. И Рус нагло приступил к созданию собственного астрального накопителя, которые имеют только самые продвинутые маги.
Астральные следы друзей нашлись быстро. Слава богу, они оказались на вилле. Изредка мотались по городу. Гелиния тоже находилась в основном дома и посещала орден. Её размытые следы встречались и во дворце, но их давность для Руса оставалась загадкой. Сидит он уже четверо суток, значит... следам примерно столько же, не больше. Быстро размываются.
"Интересно, а Тирендор ходил по поводу меня к князю? Нет, его следы к дворцу не приближались. Странно, неужели я уже списан? Обидно. Ладно, потом разберусь", — он давно изучил "астральную карту" города и окрестностей, и довольно легко ориентировался.
Попробовал "достучаться" до астрального тела Андрея и сразу понял — без Силы никак. Вздохнув, отправился "рыть колодец".
И как это сделать в абсолютной пустоте? Именно так представлялся астрал. Немного похоже на эфир Пронзающих, именно поэтому они являлись самыми умелыми в астрале, но все же не то. Катастрофически не хватало знаний, зато упорство било через край и в очередной раз оно вознаградилось. На этот раз без последствий.
Три дня бессмысленного "хватания пустоты" довели Руса до белого каления и, как обычно в этот момент, появилось нестандартное решение. Вспомнил о проваливание в глубины "рисованного мира", о чем, оказывается, просто боялся вспоминать. Неприятное чувство — панический страх, но теперь, на волне злости, наплевал на то чувство и вспомнил.
"Астрал — это особое расслоение, он, типа, проникает в другие, а значит и в "мультяшный" мир, — рассуждал антинаучно, но действенно. Главное в этих размышлениях — уверенность в истинности, остальное приложится, — ну-ка...".
Мысленно протянул руку вдоль мгновенно возникающих слипшихся стенок. Разлеплял их и в этом "расслоении" двигался дальше пока рука не окунулась в краску. Сразу понял, что она красного цвета. Пошевелил пальцами и поокунал их в другие цвета. Откуда узнал где-какие, не видя того расслоения — даже не задумался. Вернул "руку" обратно и быстро, пока краска не высохла, приступил к рисованию.
Изобразил землю и лопату. Получилось на удивление натурально. Странно, по жизни рисовал как курица лапой. Пока любовался, вспомнил, что экскаватором копать сподручней. Попытался нарисовать, но... краска высохла.
"Не беда, сейчас я и лопатой такой колодище отрою — закачаешься!", — весело подумал он и с энтузиазмом "взялся" за лопату. Чем — не обратил внимание.
Итак, в расслоении Руса астрал впервые стал цветным, наглядным и почти материальным. Такого по понятиям геянской науки не могло быть, но это случилось.
Как это ни странно, но "копать" оказалось тяжело. Уставал, выходил из транса и чувствовал жуткий голод. Пайку за ударный труд, разумеется, не прибавили и за два дня Рус обессилил.
"Так дело не пойдет, — подумал, в очередной раз копнув лопатой в уже довольно глубокой яме, примерно по пояс, — технарь я или кто?", — с этой мыслью своей неимоверно длинной "рукой" снова зачерпнул краски и тщательно нарисовал... не экскаватор, а буровую вышку, резонно решив, что "так глубже". Захотел включить и обломился. "Бензина нема...", — поскреб в затылке и потянулся за нитями Силы Земли. Легко затащил из "реальности", не думая как это вышло, парочку ниток. Одну скинул в яму для заполнения Силой, а другую прицепил к буровой установке. Поднял рубильник и бур завертелся. Из транса вывалился, чуть не умирая от усталости, на порадоваться не оставалось сил. Замерил колебания Силы, нашел их незначительными и провалился в оздоровительный сон.
Весь следующий день не соскальзывал в транс, а хорошо выскребал миски с едой и за сутки достаточно окреп. Морально подготовился к новым трудовым свершениям и шагнул в астрал. Какого же было его удивление, когда увидел, вернее не увидел бура в немыслимой глубине скважины, а он все вращался и вращался на длиннющем валу. Песочная нить, которую он скидывал в яму, медленно сползала вглубь колодца.
"Пожалуй, достаточно", — подумал и голой ладонью стер буровую установку. Кинул освободившуюся нить в колодец: "Нехай быстрее заполняется", — и быстро нашел астральное тело Андрея. Повезло, он оказался в одиночестве. Грация копошилась в саду.
Рус не услышал звуков, когда непонятно чем стучал по "астральному телу" друга. Никакой реакции. "Потянул" Силу из колодца и хлопнул уже "вооруженной рукой". Андрей дернулся. Ударил еще пару раз и... о, чудо! "Астральное тело" обрело черты живого Андрея, словно сотканного из светящихся линий, и из области головы раздался четкий голос молодого Текущего:
— Что происходит, дарки меня раздери!
— И раздерут, студент, если будешь ругаться! — весело прокричал Рус. "Получилось!!!", — радость просто зашкаливала.
— Не понял... это... это... Чик, это ты!? — Андрей боялся поверить в такую удачу.
— А ты думал! Я тебе не тут. То есть не здесь. Тьфу на тебя, запутал совсем. Быстрее говори как дела на воле, а то вижу, как Сила летит — не напасешься, — и действительно от колодца к "Андрею" тянулось несколько нитей, которые "текли" гораздо быстрее, чем прибывало в колодец.
— Через астрал! — восхищался Андрей, — без амулета! Это высокий мастер...
— Не гони, говори по делу, в натуре Сила кончится! Я нифига не знаю, что в мире творится! Долго мне здесь торчать?
— Ага, сейчас, только радость уйму. Значит так...
Прошло двенадцать дней после покушения и слухи о нем плавно сошли на нет. Гелиния обещала вытащить его за две декады, но Андрею в это верится с трудом. Скорее всего Чик — заложник и князь потребовал или будет требовать от Гелинии, дочери очень влиятельного вождя, который так и не поклялся в верности князю, какую-то услугу за его освобождение. А девочка обещала вернуть Чику свободу и, судя по её характеру, не отступит. Короче, все упирается в неё. Силовое освобождение — не вариант. Все живы и здоровы. Леон продолжает строить планы штурма тюрьмы, снюхался с местными "ночными волками" на этой теме. Андрей чует — облапошат, но сделать ничего не может. Воронок на вилле. Пошел с Леоном, понял его объяснения.
— Значит так, — сказал Рус, видя, как истончаются нити, — Леона успокой, скажи, что я приказал ждать. Сам дуй к Гелинии и кровь из носа выясни, что именно потребовал князь. Может это неисполнимо. Сходи в библиоте... — связь, как всегда, прервалась на самом интересном месте.
Ругнулся и бросился изучать следы Гелинии. Да она дважды была во дворце! В последний раз... считанные дни назад. "О-па, а вот и господин Отиг засветился. Буквально вчера. Ага, в темницу входил. Эх, жаль она закрыта от наблюдения, Силы на структуры не жалеют. Асман стопудово и дворец бы закрыл, но видимо убедили — Сил на такую громадину не хватит. А Отиг наверняка по мою душу приходил. Но почему меня не вызывали? Как бы там ни было, а приятно", — больше ничего интересного в следах не увидел и вышел из астрала. Отдыхать и ждать заполнения колодца, который такими скромными темпами не заполнится до скончания века. Но лучше не рисковать.
Господин Тирендор действительно заходил во дворец по поводу Руса. Давно просил аудиенцию и, наконец, князь "нашел время".
Асман принимал Отига в скромной комнате всего с двумя телохранителями. Это говорило о глубочайшем доверии к уважаемому Тирендору одного из сильнейших орденов Тира. Приветствия, поклоны и Отиг сразу наехал на князя:
— Великий Князь, долго ли еще сидеть моему лучшему ученику? Госпожа Гелингин утверждает, что он абсолютно невиновен, а даже наоборот — герой.
— О, уважаемый Отиг! Тебе ли не знать настроение юных девочек! Сегодня — герой, завтра — злодей. Не все так однозначно, уважаемый Отиг.
— Поясни, пожалуйста, князь, не совсем уловил твою мысль, — Отиг не хотел играть в витиеватые словеса кочевников, которые они принимали за этикет.
Он, выросший в Альдинополе в богатой архейской семье, думал о дворцовых обычаях бывших кочевников именно так, считал "излишне церемонными". Несправедливо и неверно, но такого было его мнение.
— Охотно, — князь был — само радушие, — влюбленным девочкам может привидеться всякое. Защищал или нападал — все видится в одном свете. Не буду перечислять все обстоятельства дела, но ответь мне на один простой вопрос: ты бы заметил опытного убийцу в плаще из Засадника, амулете вашего ордена, сидящего в кусках не шелохнувшись. Уточню: за два шага до убийцы.
— Только бы если знал, — честно ответил магистр.
— А твой ученик заметил и утверждает, что не знал. Под Знаком "правдивости" утверждает.
— Интересно... — задумался Отиг.
Знак "правдивости" можно обойти, но только опытным магам, не ученикам. А с другой стороны, Рус ходил в альганские пятна и давно ходят слухи, не подтвержденные наукой, что некоторые склонные к Силе перенимают в пятнах способности сродни животным чувствам. Интересно бы проверить.
— Мне бы побеседовать с учеником, Великий Князь.
— Пока это не ко времени, извини. У моего Главного Следящего свой план. Надо в первую очередь допросить убийцу из гильдии, это гораздо важнее. Заговор обширен и вовлечены в него могут быть любые люди, кроме... — Асман пристально посмотрел в глаза магистра, отчего у того от удивления поднялись брови. Типа "чего это он?", — кроме тебя.
— Я польщен, Великий Князь, — с поклоном ответил Тирендор, скрывая улыбку.
— Это не лесть, господин магистр, это правда, — продолжал князь, — моя стража проверила твои связи, ты уж извини, — магистр серьезно кивнул, мол, извиняю.
Хранящий есть Хранящий. Стабильный, уравновешенный. Да что они могут проверить, эти продажные Следящие? Отиг внутренне хохотал.
— Так вот, господин Отиг, я предлагаю тебе показать свое искусство магистра и помочь твоему ученику, который и я уверен — не виновен.
— Искусство показать могу и не обязательно ради ученика. А если ты уверен, то почему он не на занятиях, а в темнице?
— Не всё, — с тяжелым вздохом ответил князь, — далеко не всё зависит от меня. Племена взъелись, их представители требуют крови. Моя власть, увы, не абсолютна, — это чистая правда и Хранящий об этом знал.
— Так чем я могу тебе помочь? — Отигу, наконец, стало интересно.
— Гильдейский убийца, — сразу ответил князь, — мои маги не могут снять блок с его памяти, он очень давно без сознания и стал угасать. Нужна помощь магистра, а таковых у меня нет. Увы, все ордена Эндогорские и, не в обиду тебе, для нас готовят не самых лучших магов.
— Ты не обидел, я знаю, — поморщился Отиг, — веди к злодею, Великий Князь.
Из всех магистров, по докладу княжеской стражи, Отиг являлся самым аполитичным. Узнает тайны влиятельных Тирских семей, а такое вполне возможно, ему эти сведения без разницы, не будет размениваться на шантаж. Единственный минус — ученика Хранящих, при его непричастности, придется выпустить и к нему в память, защита которой необычна, Отиг ни за что не полезет. Но князь и так поставил Гелингин условие и не сомневался в её положительном решении. Так что через пару декад Рус в любом случае окажется на свободе. В его невиновности князь был уверен изначально. Ну, почти.
Через две четверти изнурительной работы магистру удалось сломать стену, поставленную опытным Целителем. Сведения, которые он узнал его, далекого от местной политики, испугали не на шутку. Над Гелинией повисла реальная угроза и действительно, пока Рус в темнице — опасность отодвинута. До определенной степени, конечно. Об этой мрази — первом в цепочке заказчика, Отиг рассказал лично князю, один на один. Ради важных сведений Асман переступил через врожденную осторожность, отослал телохранителей.
— Надо немедленно рассказать девчонке! — закончил рассказ Отиг.
— Нет! — раздраженно выкрикнул Асман и продолжил более мягко. С магистром эндогорского ордена нельзя вести себя, как с подданным, — уважаемый Отиг, прошу тебя, подумай. Это только первое звено в цепи. Мы понаблюдаем за ним, выйдем на следующего...
