Overlady_part.9

— Ну, так что из этого? — потребовала ответа Элеонора-младшая, уперев руки в бока. — Одна из вас лжет!

— Собственно, мы обе можем лгать, — указала Элеонора-старшая, судя по всему, не сумев устоять перед искушением исправить чье-либо заблуждение, даже если заблуждалась она сама.

Элеонора-младшая прикусила язык.

— Ладно, допустим. Вы обе не можете одновременно говорить правду. Так лучше?

— Намного лучше, — согласилась Элеонора-старшая. — И я говорю правду. Это Луиза лжёт.

— Нет! — соврала Луиза. — Это всё сон. Путешествия во времени всё же не объясняют луну, превратившуюся в глаз.

— Погодите, это Луиза? — в то же время произнесла Элеонора-младшая. — И это правда. С чего бы это путешественнику во времени превращать луну в глаз?

— Это парадокс, созданный тобой, когда ты прикоснулась ко мне, — ответила вторая Элеонора, выпрямляясь. Её плечи поникли, она была вся покрыта синяками, избита и истощена, не только физически, но также ментально и духовно.

— О, ну конечно, вини во всём парадокс, — вмешалась Луиза, напряженно размышляя. Пурпурный свет снаружи окна становился всё ярче, что, скорее всего, означало, что реальность проваливается в море времени. Это плохо. И проблема была не только в парадоксе. Луиза прикасалась к своей более старшей версии и ничего не уничтожила. Может, это специфическая штука, работающая только с прочитавшим заклинание. — Именно так и сказал бы кошмар, который не хочет, чтобы Элеонора просыпалась.

— Прекрати мешать! — завопила на неё Элеонора-старшая.

— Я тут добро! А ты — зло! У тебя буквально глаза светятся злом! Всё, что ты говоришь, это ложь! — нашлась Луиза.

Сосредоточенно наклонив голову, Элеонора-младшая обдумывала свои варианты действий.

— Это убедительный аргумент, — признала она.

— Нет! Не могу поверить, что я была настолько тупа, чтобы поверить Луизе, лгущей мне прямо в лицо!

— Она назвала тебя дурой, — сообщила Луиза, подбираясь поближе к младшей Элеоноре. Что она точно знала про свою сестру, так это то, что она такое ненавидит. — Не думаю, что она высоко оценивает твои интеллектуальные способности.

Элеонора-старшая взвыла и бросилась на Луизу, сбив её с ног.

— Прекрати! Прекрати! Прекрати! — визжала она, осыпая Луизу беспорядочными ударами.

— Нет, вы обе прекратите! — взорвалась Элеонора-младшая. — Я тут пытаюсь оценить ваши заявления! И это значит, что вы должны ждать, пока я не выберу одну из вас! — Она подошла к ним и протянула руку, чтобы оторвать их друг от друга, и её рука снова коснулась Элеоноры.

Изломанная пурпурная линия расколола комнату, начинаясь оттуда, где младшая Элеонора прикоснулась к своей старшей версии. Комнату раскололо надвое, раздирая части с головокружительной скоростью. На одной половине остались Элеоноры, а на второй — Луиза. И она видела, что быстро уменьшающийся осколок, в котором остались Элеоноры, продолжает разрушаться. Он уже тонул в истории, в водовороте часов и минут.

И если Луиза не ошибалась, то дно этого водоворота сильно напоминало чью-то пасть. Будущая-Луиза говорила ей, что всё пошло не так в её истории, когда она сбросила Элеонору в разлом времени, и что Полусъеденный Хронос очень не любит тех, кто пользуется этим заклинанием. Глаз и пасть, скорее всего, принадлежали ему. И он собирается сожрать её сестру.

Ну, она не позволит этому случиться.

Луиза сделала глубокий вдох. Время применить всё, чему она научилась, карабкаясь через историю. Именно так она добралась сюда раньше Элеоноры. Она сфокусировалась на месте и времени, глядя в пурпурное море, и перед её глазами сформировались камни в виде часов. У неё мог оставаться только этот шанс.

— И ты мне будешь за это должна, Элеонора, — устало прошептала она, делая первый шаг.

...

Красный свет одной из лун бил в высокое окно имения де ла Вальер, крася галереи и залы в кровавый цвет. Длинные тени тянулись по полам и стенам, словно загребущие руки. Тихое пение горничной, проверявшей двери по дороге к своей комнате, затихло вдали.

В тенях вспыхнуло два жёлтых глаза. Из этих теней вынырнула Элеонора де ла Вальер, держа перчатку из тёмного металла наготове. Аккуратно прокралась вверх по ступеням, привычно избегая скрипучих мест: по родному дому своей семьи она могла пройти даже без очков.

К сожалению, для неё это её шестое чувство работало, только если всё было на своих местах. Чего она точно не ожидала, так это того, что кто-то реактивирует старые ловушки в полу поместья. Она с визгом рухнула в неё, но люк захлопнулся за ней, пока она летела вниз. Когда прибежала горничная, она списала таинственный вопль в ночи на очередное необъяснимое явление и отправилась в постель, радуясь знанию, что хотя бы один из старых призраков сумел избежать чистки юного герцога.

Вряд ли это могло послужить утешением Элеоноре, которой заткнула рот, связали и подвесили за ноги в одной из старых тайных пыточных камер. Её глаза светились от безграничной ярости, пока она таращилась на свою младшую сестру, которая стояла, прислонившись к противоположной стене с самодовольным выражением на лице.

— Ммммф мф мфы мфф мфффф мфсд, — прорычала Элеонора, что переводилось как "Как ты умудрилась попасть сюда первой?"

— О, Элли, — проворковала Луиза, её ухмылка стала ещё шире. Она скрывала своё облегчение от того, что всё на самом деле сработало. — Ты годами не попадалась в эту ловушку. Ну, в этом времени последний раз был всего несколько недель назад, но я этого не делала с... о, наверное с тех пор, когда мне было шесть. Мать и отец сумели разобрать всю систему и отчитали меня, чтобы я больше такого не повторяла. — Она покачала головой. — Господь и Основатель, да я была настоящим чудовищем, когда была маленькой. Я думаю, сила зла была очень сильна во мне, с учетом того, что я была шестилетним ребёнком. У меня прорезался слишком большой талант к старым ловушкам в доме.

— Мффор мфыр афффт!

— Вовсе нет. Я это делаю для твоего же блага. Ты не знаешь, что творишь. Поверь мне, это намного лучше, что я перехватила тебя здесь, вместо того, чтобы впустить в комнату и пытаться остановить тебя там. Спасибо за идею, о будущая я, принцесса-пират.

— Мфрфрф?

— Нет, объяснять не буду. — Она не собиралась рассказывать Элеоноре об этом, по крайней мере, пока. Бывшая повелительница, скрестив руки на груди, разглядывала старшую сестру. — Я думаю, тебе интересно, что же я буду с тобой делать, раз уж ты моя пленница. — Она широко ухмыльнулась. — Каким ужасающим пыткам я тебя подвергну? Ну, тебе не о чем беспокоиться. Потому что я... не буду делать ничего.

Элеонора издала обеспокоенный звук.

— Почему я ничего не буду делать? — Луиза подходила всё ближе, пока не встала лицом к перевернутому лицу Элеоноры. — В конце концов, ты уже моя пленница. Ты слишком вымотана, чтобы прочитать ещё одно заклинание... нет, я это точно знаю. И сегодня именно та ночь, когда ты-молодая отправилась убивать Кровавого Герцога. Так что я ничего не буду делать. Я просто продержу тебя тут до рассвета, разве что ты мне расскажешь, как остановить действие заклинания. Да, и ты бы всё равно облажалась.

Судя по панике в светящихся глаза Элеоноры, она приняла эту угрозу всерьез. Луиза вытащила кляп.

— Ты не можешь это сделать! Ты не можешь!

— Ты собираешься рассказать мне, как остановить заклинание?

— Ты должна позволить мне это сделать! Это единственный способ остановить мфф мффф.

Луиза отошла от сестры и постаралась выглядеть не слишком довольной. Основатель, это был подлинный катарсис — получить возможность заткнуть рот Элеоноре, когда она начинала говорить. За такую возможность её более юная версия наверху готова была пойти на убийство.

— Ты, скорее всего, потеряешь сознание после того, как повисишь вверх тормашками, если судить по тому, как всё происходило, когда мы были моложе, — сообщила она с деланным зевком. — Спокойной ночи, Элеонора. Увидимся утром. — Свернувшись на куче мешков для тел, Луиза закрыла глаза, игнорируя возмущенное мычание сестры, и притворилась спящей.

...

Конечно же, она не оставила её в таком положении надолго. В их имении было несколько весьма познавательных работ про эффекты подвешивания кого-нибудь вниз головой на продолжительный период времени. Там были картинки разных способов, как можно подвесить человека, чтобы он умер, вместе с рекомендациями о забавных приёмах, которыми можно разнообразить это действо.

Луиза не хотела, чтобы Элеонора умерла, но ничуть не возражала, чтобы та испытывала некоторые неудобства, так что в итоге она сестру опустила на пол, когда та потеряла сознание. Всё заняло меньше получаса. Похоже, что она была истощена. Когда они были моложе, всё происходило намного дольше.

Хмм. Наверное, ей стоит извиниться за это.

Она присела на корточки. Перчатка светилась во мраке. На руке сестры она была совсем другой формы, чем когда принадлежала ей. Но опять же, до того, как она надела её впервые, та тоже была другой.

Тёмная сила звала её. Она хотела ответить "Нет!", сопротивляться ей, оставаться сильной. И она могла сделать это. Даже шатаясь от усталости и отчаянно желая поспать она могла оставаться сильной.

Но если она устоит перед злом, то что произойдёт с Элеонорой? Луиза испытывала очень странные ощущения. Её старшая сестра, на десять лет её старше, была такой хрупкой и такой жалкой, что это было невозможно выдержать. Луиза думала, что Перчатка и любое зло, что пришло с ней, не привнесли ничего нового. У неё был сложный характер и желание показать себя, и Перчатка превратила это в припадки слепящей ярости и понукала её делать разные глупости, лишь бы доказать всем, что они не правы. А Элеонора... Элеонора никогда не была особо счастлива, поэтому тьма внутри неё предложила ей стереть себя из истории, став мученицей-самоубийцей.

— Эх, Элли, — проговорила Луиза, расчесывая пальцами волосы сестры. — Я не знаю, сколько ты боролась с наследием семьи де ла Вальер. Я думаю, ты вполне могла встречаться с бабкой и дедом. Не удивительно, что ты с ума сошла, если решила, что ты готова была стать такими, как они. Так что если ты меня слышишь, то не беспокойся насчёт того, что ты похожа на бабку. — Луиза пожала плечами. — Она скорее похожа Каттлею, чем на тебя. Или меня.

Впервые Элеонора не была возвышающейся над ней фигурой, состоящей из грубости, издевательств и мелочной жестокости. Свернувшаяся перед Луизой сестра казалась очень маленькой и хрупкой. Протянув руку, Луиза провела пальцем по её подбородку. В конце концов, у них схожая форма лица, а ей все говорили, что она выглядит хрупкой и милой. Без этой своей ауры, которую постоянно излучала сестра, они стали намного более похожи, ха, чем они обе могли бы подумать.

Слишком много порочной крови де ла Вальер чтобы стать настоящей героиней. Слишком много влияния матери, которое побуждает стремиться только к лучшему. И всегда и не одно, и не другое, вечно разрываемая между двумя мирами.

И насколько она могла видеть, было два варианта решения. Она могла отобрать Перчатку у Элеоноры и принять зло, живущее в ней, эту штуку, которая, вероятно, была порченой Пустотой. Она снова будет жить так, как жила всю свою жизнь, за исключением того, что теперь она будет знать, что это зло внутри неё питает её обиды, внезапные приступы ярости и неспособность быть честной с собой, насчёт того, что она чувствует к Генриетте.

Или она может оставить её с Элеонорой, и в её текущем состоянии её старшая сестра скоро умрёт, либо из-за злополучного самоубийства или... по другой причине. Она была несчастным человеком. А Луиза знала, что святая Пустота передается по королевской линии. Эта порченая пустота найдет её, и она всё равно станет повелительницей.

Или оно найдет Генриетту, и Луиза сомневалась, что её подруга, её любовь справится с этим лучше, чем Элеонора. Она и так была более чем обеспокоена тем, как Генриетта ударилась в некромансию, а перчатка всё сделает ещё хуже. В конце концов, будущая-она говорила, что Генриетта перебила всех в столице и обрушила город в Бездну в самоубийственной попытке мести, а затем захватила большой кусок Подземелья. Такой разум даже близко нельзя подпускать к Перчатке.

Луиза застонала, схватившись за голову. Нет, нет, нет. Дурацкая логика. Дурацкая, дурацкая логика. Она не хотела делать этого. Но если вопрос стоит так, то у неё вовсе нет выбора. Ей снова придется стать повелительницей, уже зная, что сила зла искажает её разум и мысли. Луиза вытерла глаза, чувствуя, что на них наворачиваются слёзы. Это нечестно! Совершенно нечестно! Сейчас она была счастлива. Она могла быть такой дочерью, какую всегда хотела её мать, и, что более важно, она могла быть женщиной, которой она сама хотела стать.

Но нет. Конечно же, нет. Она должна всём этим пожертвовать, после того как на несколько коротких часов она смогла попробовать, какой могла бы быть другая жизнь. Проклятье. Будь оно всё проклято.

По крайней мере, у неё будут воспоминания об этом коротком мгновении, которые будут напоминать ей, что она не обязана быть злой. Это... Этого хватит. По крайней мере, она на это надеялась.

С тяжелым вздохом она протянула руку и стащила перчатку с руки Элеоноры. И, практически безо всякого пафоса, надела на свою руку.

Драматично, зловеще, многозначительно... не произошло вообще ничего.

— Эм... — недоуменно протянула Луиза, шевеля пальцами. Перчатка сохраняла всё тот же вид, когда её носила Элеонора. А приподняв веки сестры, Луиза обнаружила, что глаза у той до сих пор слабо светятся.

И тут ей дошло. О. Ну конечно. Конечно же ничего не произойдет, если просто напялить магическую перчатку. Мы же тут со злом дело имеем. Она готова была держать пари, что сила перешла от неё к Элеоноре, потому что та побила её и приняла эту силу. В конце концов, Луиза же не была обычным магом до того, как она надела перчатку в первый раз.

И эта сила не хочет к ней возвращаться? Ха! Да как она посмела так злить де ла Вальер!

— Послушай-ка меня, — проговорила она низким, значительным голосом. Говорила она не с перчаткой, вместо этого она смотрела на Элеонору. — Я побила её. Я лучше, чем она. Посмотри, что она попыталась сделать с этой силой. Она попыталась убить себя весьма затейливым способом. Я? Я победила тёмную богиню только потому, что она встала на пути моей мести Монтеспан.

Она облизнула губы.

— Посмотри на всё, чего я добилась. И в Совете осталось еще двое людей, которые мне мешают. Так что либо ты покидаешь Элеонору и возвращаешься ко мне, либо я отправлюсь к ближайшему вулкану и сброшу перчатку туда. Могу поспорить, что силам Зла это не понравится. А затем я пойду к матери и всё ей расскажу.

Луиза ощутила, как что-то тёмное и зловещее пульсирует в Элеоноре, совпадая с изменениями в перчатке. Она улыбнулась, если эту гримасу, демонстрирующую больше зубов, чем следовало бы, можно было назвать улыбкой.

— О да. Да, расскажу. Я расскажу ей всё. Я расскажу ей, что Пустота запятнана. Я расскажу ей о проклятии, павшем из-за этого на королевские семьи. И ты знаешь, как она отреагирует. И я присоединюсь к ней. Пустота, послушай меня. Или ты снова примешь меня своим носителем, или ты можешь стать моим врагом. Выбирай. Дай мне эту силу. Или.