Хроники пикирующего Икаруса

А очнулся, только когда мне под локоть что-то ткнулось. Оборачиваюсь — Тавадиэль стоит и тарелку держит. Блин, как официантка прямо. Только полотенца через локоть не хватает. Я, когда глянул, у меня в животе будто духовой оркестр заиграл. Только тогда и понял, что голодный, как чёрная дыра.

— Антон, поешь, пожалуйста. Ты сидишь уже почти сутки.

Она что, решила, будто меня нужно с уговорами кормить, как у бабушки? Да я сейчас даже бронеплиту сожрать могу, если с кетчупом. Как тарелку очистил, даже не заметил. Будто за себя кинул. Вот оно было, и уже пусто. Даже не разобрал, чем же меня кормили.

— Ещё?

Я только устало кивнул. Моментом уничтожил вторую порцию, и в два глотка вылакал чашку аграфского сашмеля. Ничего, вкусно.

— Спасибо, — говорю. — А то я заработался, про еду совсем забыл.

Правда, после обеда, или ужина, что-то расслабился. Сижу в кресле, вокруг ремонтники как тараканы ползают, что-то куда-то прикручивают, приваривают, усиливают. А у меня глаза закрываются. Спать... и тут какая-то мысль на границе сна и яви промелькнула. Но ухватить я её не успел. Ну и ладно, завтра разберусь.

Проснулся в пилотском кресле, спасибо Саниру, разложил его. Аграфки нет нигде, дроиды работу закончили, стоят рядком и даже в трюм не уходят. Видать, что-то я вчера в алгоритме не докрутил. Ну, не важно.

— Санир, — спрашиваю. — Теперь-то мы можем в атмосферу нырнуть?

— Вполне, — отвечает. — Только вероятность летального исхода восемьдесят процентов.

— Зашибись.

Ну и на кой ляд я, спрашивается, сутки над клавой не разгибался? Блин!

— Ты ничего без меня на свалке не нашёл?

— Шестьдесят одна бронеплита, четыре картриджа для пищевого синтезатора, и один полный стержень для бортового реактора.

— Да, — говорю, а сарказм так и течёт, как смола по ветке. — Без картриджей для синтезатора нам вообще не жизнь. Спасибо тебе, дружище ты мой заботливый. Теперь хоть пожрать можно вволю.

И поплёлся в кают-компанию. А там... я аж на пороге замер. Лежит наша принцесса, на диванчике калачиком свернулась, и как поместилась только, полотенчиком ножки прикрыла... Сопит в две дырочки. Умильно так. Я даже долго раздумывал, может, ну его на фиг, этот завтрак? Но всё-таки решился. Шаг сделал, а она уже на ногах.

— Доброе утро, — говорит, — Антон. Сейчас завтрак будет.

Да, это я удачно зашёл...

Что-то чем дальше, тем меньше Тавадиэль на принцессу похожа. Нормальная девчонка, даром, что ушастая. Вон, в полминуты приличную кашу с фруктами сообразила. Не успел опомниться, уже сижу, наворачиваю. Даже мысли какие-то в голове появились.

— Спасибо, — киваю. — Накормила от души. Пойду дальше думать.

— А мне ничего хорошего в голову не приходит, — отвечает. — Наверное, для меня данных маловато.

Точно, блин! Вот умная девка!

— Санир, — кричу. — Поехали к нашему спутнику, будем поближе его смотреть, может, какой выход найдём. И ещё. Ты куда бронеплиты задевал?

— Вон они, — отвечает. — В трюме сложены.

— А за каким? Их же надо на корпус крепить, усиливать.

— К сожалению, — говорит, а голос такой печальный, как на похоронах. — данный тип бронеплит нам не подходит.

— А ты пробовал?

Блин, задрали они все здесь со своей специализацией. Мало ли, подходит, нет. Пробовать надо, химичить.

Пошёл я в трюм, взял одну плиту из новых, найденных, они так аккуратненько пятью стопками были сложены, и одну нашу, старую. Её разворотило чем-то, дроиды сняли, ну и бросили.

В общем, начал сравнивать. Да уж. Ни один параметр не сходится. Длина у чужой больше, толщина вообще почти втрое. Ещё и штекер подключения для защитного поля совсем другой. Небось, и потребление отличается. Но... Я ж программист! Посидел, подумал, как можно так раскорячиться, чтобы кроме штатной брони ещё и трофейную присобачить. Решил попробовать прямо поверх наложить, бутербродом. Энерговоды безо всяких штекеров, прямо к старой проводке подключу. А что, я так уже делал, когда голосовой модуль собирал. Хотел сначала дроида на это задание запрограммировать, но уж больно ситуация нештатная, вся из случайностей. Так что, влез я в лёгкий скаф, и попёр до ветру.

Ну и прогулочка, я вам скажу. Это только кажется, что в невесомости легко. Ага, фигушки. Во-первых, магнитные подошвы. Какой садист их придумал, не знаю. Вот понимаю, что без них невозможно, но и с ними тоже не сахар. А ещё шатает, будто на мачте. Это вес пропал, а масса-то никуда не делась. Кораблик, он не совсем неподвижный, постоянно сам себя корректирует, балансирует, и так далее. А я на нём сверху, как груша на ветке. Корабль качается, и мне приходится, чтобы не снесло. Плюс пыль. Никогда не думал, что в астероидном поле столько пыли и всяких мелких камешков. То и дело по шлему барабанят, того и гляди, пробьют. А пыль на стекло ложится постоянно, я уже замучился стирать, хоть дворники для такой ситуации придумывай.

А самое главное, перчатки в скафе вот ни разу для работы руками не предназначены. Мало того, что у меня из инструмента только нож и плазменная горелка, так ещё и их толком в руке не почувствуешь. Нож, кстати, хорошо лежит, как влитой. Скафандр, похоже, больше для ближнего боя предназначен, чем для ремонта. Ну, или, может, для пикников на природе. Там тоже без ножа не обойтись.

А вот с горелкой, пока приспособился, всё проклял. Но без неё никак — попробуй закрепи пластину там, где штатных защёлок нет. Только проволокой, и подваривать. Еле управился. Часа полтора ковырялся, но сделал. Даже подключил и сразу увидел, как по плите растеклась радуга защитного поля. Красота, блин!

Перелез на другой конец, туда, где сглаженный угол корпуса, и начал вторую присобачивать. На этот раз быстрее управился, хотя и здесь свои нюансы были — нижняя плита в бок упиралась, я же второй слой, можно сказать, кладу. Пришлось её горелочкой малость подровнять.

Обратно вернулся как половая тряпка — мокрый и уставший до никакого состояния. Система кондиционирования скафа с такими нагрузками, похоже, не справлялась — просто не была рассчитана. Да, ни фига эта цивилизация ручками не умеет работать. Всё роботы, дроиды и так далее. Вот и разучились. Ну и мне хватит самому корячиться. Сел я за пульт, в полчаса алгоритм установки плит накарябал, всё. Не зря разные варианты монтажа пробовал. Дальше пусть робот работает, он железный.

А я вспомнил про свою идею.

— Санир, — спрашиваю. — А эти защитные поля, которые мы насобирали, они для чего?

— Защитное поле служит для отведения и распределения энергии плазменной и лучевой пушки. Без них такого рода оружие может повредить корпус судна и сжечь внешние приборы.

— То есть оно тепло отводит?

— Не только, — поясняет. — Обычно пучковые пушки выпускают направленный энергетический луч. Он может быть любой частоты, не только тепловой. Но большая интенсивность луча способствует разогреву молекул, составляющих броню корпуса.

Я молча встал, натянул снова скафандр и опять на внешку полез.

— Ты куда? — спрашивает Санир.

— Пойду, посмотрю, можно ли нам на нос эти генераторы присобачить.

Вернулся через три часа. Пока разобрался, пока на месте всё проверил. Оказывается, генераторы эти нужно внутри ставить, а на броню выводятся только излучатели. Это ж какое облегчение. Да я их все четыре туда выведу, пусть тепло от трения об атмосферу отводят. Глядишь, и не перегреемся.

У них, оказывается, устройство очень хитрое. Эти генераторы получают тепло или лучевую энергию, и перераспределяют её в бортовую сеть. Где-то процентов восемьдесят тратится на поддержание поля, а двадцать — лишние. Сложность только в том, чтобы запустить это поле до начала разогрева, иначе излучатели погорят и тогда уже ничего не получится.

И почему их никто раньше не пытался для спуска использовать? Какие-то специальные устанавливали. Нет, это понятно, что со щитовыми эффективность меньше, чем со спусковыми, но ведь можно же! Хрен с ним, что один не справится, воткнём два. И ещё пару по бокам, для пущей эффективности.

Опять я в алгоритм закопался. У меня уже скоро дроиды из простых ремонтников кулибинскими универсалами станут, сплошь нетривиальные задачи им ставлю. Надеюсь, процессоры у них не свихнутся.

Ещё бы шасси какое посадочное присобачить, а то ведь на последней стадии, при самом приземлении, всё брюхо Икарусу распотрошу. Не хотелось бы. Но, колёс никаких, как на зло, не было. Блин, что за цивилизация, которая от обычного колеса отказалась? Всё у них на гравиплатформах, и прочих высокотехнических приспособах. Осталось только про огонь забыть, и всё, можно обратно в пещеры.

Я почти до утра прикидывал, что из моего земного опыта можно в дело пустить. Каркас мы усилили по максимуму, второй слой брони нашили, и даже все четыре щита для защиты от перегрева установили. Но это же пассивная защита. Хорошо бы как-то активно с падением бороться. Придумать что-то для снижения скорости спуска. Но, блин, не парашют же сзади цеплять! Поэтому полез в спецификацию к своему транспорту. Глядишь, найду что подходящее.

Пробираться сквозь астероидное поле со щитами на носу оказалось очень даже легко. Генераторы запросто отбивали не только чистые энергетические потоки, но и мелкие камешки, пыль и прочую мелочь. Так что выбрались мы достаточно быстро, и к тому же неплохо сэкономили на работе внутреннего реактора. Ещё бы как-нибудь так же сообразить, чтобы кислород восстанавливать, и можно хорошо выиграть во времени. Но, с системой жизнеобеспечения такой паровоз никак не полетит. Остаётся только садиться. Условно спутник газовой планеты пригоден для жизни, но это не значит, что там, например, не дуют постоянные крышесносящие ветра, или не водятся хищные динозавры, размером с дом. Да и вообще, вдруг вся поверхность покрыта водой? А что, пока мы его не разглядели, можно предполагать всё, что угодно.

До газового гиганта добрались за десять стандартных часов. Они, кстати, если и отличались от привычных мне, земных, то так мало, что я разницы и не заметил.

Уже хотелось спать, дежурная по камбузу эльфийская принцесса снова принесла свою кашу. Я с удовольствием поел, после чего прошёл к синтезатору и в момент наколдовал себе большой кусок жареного мяса. Не, ну чего, постоянно кашками питаться что ли? Я мужик или где?

Ушастая сидела за столом и смотрела на меня почему-то обиженными глазами. Что я ей сделал? Спокойно сам, заметьте, её не просил, приготовил, сам съел. А тут как раз Санир:

— Выходим на орбиту газового гиганта, через полчаса переход на орбиту спутника. Рекомендую занять оба пилотских кресла и пристегнуться.

Блин, а я только половину куска сжевал. Пришлось пихать остаток обратно в синтезатор, пусть раскладывает опять на свои молекулы, потом заново соберу.

Подбежал, уселся... мать моя, красота-то какая!

Представьте, огроменная планетища, почти во весь экран. Облака какие-то рыже-коричневые, а под ними как бензин по луже растёкся. Всё переливается, всеми цветами играет. Ни одна полоса дольше минуты не живёт — то сольются две, то наоборот, на куски распадается. Ну, одно слово — газовый гигант. Но красиво.

И тут из-за краешка выскакивает такой шарик, от нас примерно с Луну размером. Бежит, торопится. Я смотрю, на нём и облака белые, и атмосфера с синевой, кислородная, значит. Искин тут же маневровые включил, и к нему. Пять минут, и мы уже на внешней орбите. На экране материки показались, моря. Суши, кстати, кажется, даже больше, чем воды. Моря больше на проливы похожи. Ну, и размерчик, конечно. Не так, чтобы чувствовать себя маленьким принцем, но и не Земля, да. Действительно, не больше Луны, может даже меньше.

— Санир, — говорю, — ты можешь изображение увеличить? Так, чтобы можно было разглядеть города или ещё что?

— Сейчас, — отвечает, — попробую.

И действительно, стало видно зелень лесов, а кое-где пятна городов. Маленьки, скорее даже посёлки. Меня только один заинтересовал — большой, почти как дома. И стоит на берегу залива, в дельте реки. Ну, думаю, надо постараться именно сюда и упасть. Да ещё и так, чтобы живыми при этом остаться.

Глянул я на аграфку, сидит, губы сжала, молчит.

— Санир, что с эфиром?

— Ничего.

— А ты о бедствии доложил?

— Во всех диапазонах. Пока ответа не было.

Ну ладно, думаю, надо как-то пытаться приземлиться. Поворачиваюсь к ушастой.

— Танюша, — говорю. — Иди-ка пока ложись в свою медкапсулу. Она хотя бы тебе жизнь гарантирует.

Принцесса явно хотела что-то сказать, даже рот открыла, но потом глянула на меня. А меня аж трясёт всего. Это я же я только вид делаю, что такой храбрый весь, как Д"Артаньян, а на самом деле страшно. Подозреваю, что даже побледнел. Ну, она и не стала ничего мне отвечать. Кивнула, встала, и в трюм пошла. Только перед самой дверью уже остановилась.

— Желаю вам удачи, — говорит.

А у самой голос дрожит. Ну понятно — тоже хорошего ничего. Я хоть и попытался превратить Икарус в черепаху, ни с шасси, ни с тормозами вопрос не решил. Единственная надежда — на маневровые двигатели, да много ли от них пользы в атмосфере? Поэтому сижу в скафандре, всеми возможными ремнями пристёгнутый, только шлем не надел.

А Икарус уже в атмосферу входит.

— Герыч, — кричу, давай мне управление.

От страха даже его настоящее имя забыл, но и искин не обиделся, все права мне передал, я джойстик в руки, и как на приставке — то подруливаю, то подтормаживаю. Щиты врубил на полную, чтобы корпус не расплавился, а сам думаю. Вот маршевый двигатель, он же как устроен?

Там система хитрая. Она в миллиметре от носа корабля создаёт гравитационное поле. И корабль туда типа притягивает. Как осёл с морковкой. Чем сильнее поле, тем быстрее судно к нему движется. А так как поле движется вместе с Икарусом, то получается нормальное перемещение по системе. Скорость вообще бывает бешеная, до двух тысяч километров в секунду.

Так вот, сейчас нам передний маршевый и на фиг не нужен. Поэтому нельзя ли его перенастроить так, чтобы он поле создавал в противофазе к местному тяготению. Это же тогда штука вроде антиграва получится.

Сам думаю, а сам рукой стараюсь курс держать. Уже двенадцать оборотов сделали, и высота до семидесяти километров упала. Плотные слои пошли. Икарус задрожал, джойстик из руки так и норовит выпрыгнуть. На экране красные всполохи от щита, эргометр почти зашкаливает от отводимой в реактор энергии.

Развернул я маневровые и врубил полный газ. Меня аж чуть из кресла не выкинуло. В стенку трюма что-то — бум! — опять как в тот раз. Неужели снова дырка? Санир кричит:

— Ты что делаешь, это запрещено!

— Почему? — спрашиваю.

— Можно лишиться маневровых двигателей.

— А зачем, — говорю, — мне мёртвому маневровые двигатели? Я лучше без них, но живой.

А высота уже километров двадцать, почти как у самолёта. И скорость всего девятьсот в час. Это ж, практически, на месте стоим. Так, глядишь, и сядем. Выключаю маршевые, — в стену что-то опять — бум! Да кто же там к нам ломится?

Но зато нос задрался. У нас же аэродинамика как у холодильника, только ещё и бронеплиты будто чешуя торчат. Ну и подняло нос в какой-то момент выше кормы.