Верю-не-верю

Высокий мужчина лет сорока в белом халате врача и висящим на шее стетоскопом вошел в двери приемного отделения и устало обвел глазами редких посетителей.

-Кто с Черноус?

Услышав фамилию Сергея мы с Андреем подскочили одновременно.

-Что же вы так поздно спохватились? — начал неожиданно обвинительную речь серьезный доктор, и скрестил руки на груди.

Встретив его тяжелый взгляд, у меня тут же подкосились ноги...

Но упасть у ног врача мне не дали. То ли заметив мое покачивание, то ли предугадав мою реакцию на слова врача, Андрей, стоявший позади меня, тут же впечатался грудью мне в спину и крепко обхватил руками, сцепив пальцы в замок под грудью, отчего мой глубокий вздох получился рваным и судорожно болезненным. Но именно ощущение опоры в купе с неприятным растяжением легких не позволили мне забиться в бесполезной истерике.

-У парня — двусторонняя пневмония. — продолжил доктор, но уже более спокойным тоном. Видимо понял, что перегнул палку с обвиняющей интонацией. Но голос по прежнему звучал серьезно и обеспокоенно. — Завтра возьмем мокроту на анализ, а пока поставили антибиотики широкого спектра и жаропонижающие.

-Можно мне его увидеть? — меньше всего мне хотелось выглядеть полной дурой, но глупый вопрос из мексиканских сериалов, вырвался из моего горла против моей воли, даже голос, как мне показалось, был такой же — блеющий, как и у героинь тех же мыльных опер. И тут же получила укоризненно снисходительный взгляд опущенных на меня глаз. До этого они смотрели поверх моей головы, по всей видимости на Андрея.

-Он сейчас в реанимации, девушка. И посторонним туда нельзя. — объяснил он мне, словно непонятливому ребенку.

Мысленно готова была попинать себя за тугодумие. Ну куда еще могли увезти человека без сознания? С другой стороны, знание, что Сергей сейчас находится под неусыпным контролем врачей принесло небольшое успокоение.

-Вот список лекарств, которые понадобятся в ближайшее время, само собой разумеющееся хорошее питание и витамины.

Андрей тут же забрал бумагу из рук врача, ничего не говоря. Я лишь почувствовала уверенный кивок, когда он нечаянно потерся колючим подбородком о мой висок.

-Ну вот, ты и дома. — Андрей без лишних слов довез меня до дома и довел до дверей квартиры.

-Стой. А ты куда собрался?

-Слушай Лера, два часа ночи уже. — молодой мужчина устало потер глаза. — А мне еще обратно в поселок возвращаться.

Он уже развернулся к лестнице, когда я, настойчиво потянув его за рукав, резко остановила:

-Не куда ты не поедешь. Останешься ночевать у нас. Мне не хватает еще и за тебя волноваться. — сказала и чуть не прикусила себе язык.

Надеюсь, Андрей не расценит мое беспокойство, как что-то большее, чем оно совершенно не является. Просто я чувствовала дикую усталость, не физическую, хотя и она присутствовала, но больше эмоциональную. И представив, что Андрей, находясь в таком же состоянии, что и я, еще и рулить будет в течении часа на заснеженной, а местами и обледеневшей дороге, — эта мысль с легкостью довела меня до нервной дрожи.

-И даже не думай сопротивляться. — категорично заявила все еще неуверенно сопротивляющемуся парню и, обойдя его с другой стороны, пихнула в открытую дверь.

-Но... а твои родители, да и Зинаида Петровна волнуется.

Его последняя попытка к сопротивлению была пресечена уже в коридоре, одновременно со стягиванием с него шапки и шарфа:

-Мои родители сами тебя ни за что не отпустят. А родителям Сергея проще и быстрее будет позвонить.

-У них дома телефона нет.

-Но в мастерских то ведь точно есть? Да и отец Сергея, наверняка там будет с самого раннего утра. Жалко, что сотового телефона у Святогора Ивановича нет. Так бы быстрее было.

-Он считает, что переносные телефоны — ненужное баловство. Да и стоит это удовольствие не дешево. — хотя сразу было заметно с каким азартом загорелись глаза Андрея, при упоминании технологической новинки. Точно так же горели глаза у мамы, когда отец занес на кухню микроволновую печь, о которой она мечтала со времен поездки в Германию к одной своей старой подруге.

-Зато удобно. Ладно... пошли на кухню. Есть хочешь?

-Нет спасибо.

-Ну тогда чай. Иди чайник поставь, а я пока тебе в кабинете отца постелю.

Вкратце объяснила разбуженной маме причину своего неожиданного ночного возвращения. Отца застать дома было большой редкостью. В это время года он часто уезжал в командировку.

Быстро вернулась на кухню и автоматически, забыв про присутствие Андрея на кухне, взяла с полки флакон с таблетками и, не запивая, проглотила одну. И только через мгновение вспомнила, что не одна, когда теплая рука, обхватив мою ладонь, достала из нее стеклянный бутылек.

-Это что? — приглушенный вопрос отозвался взрывом в моей голове.

Андрей, отошел и, присев на мягкий табурет, не стесняясь, уже читал название на флаконе, а я запоздало понимала, что притвориться и сделать вид нуждающуюся в обычных витаминах не получится.

Нервно, даже слишком резко, чем того следовало, отобрала у него лекарство.

-Ничего особенного: просто карма и приговор в одном флаконе.

Какой смысл скрывать теперь, когда он в любой аптеке, если захочет, сможет поинтересоваться для чего и для кого они предназначены?

-А...

-Нет, Сергей не знает. — Тут же призналась, так как по поднятым на меня прищуренным глазам было не трудно предугадать, какой я услышу вопрос. — Я ему еще не говорила. Как-то не представилось возможности. И не смотри на меня так... — трудно было понять смотрит ли он на меня осуждающе или с сочувствием, но само то, что он стал невольным свидетелем моей ущербности, не вносило спокойствия в мои, и без того расшатанные нервы.

-Это у тебя серьезно?

-Серьезнее некуда. Думаешь, легко признаться, что неизлечимо больна и что на совместных детей он может не рассчитывать? — неожиданно со злостью, провоцируемой усталостью и беспокойством за самочувствие дорогого человека, выпалила Андрею всю правду.

Но эта злость была направлена даже не на него, скорее на саму себя. Он же не виноват в моей трусости, что до сих пор не открылась Сергею, оберегая его и в первую очередь себя и свои чувства от болезненного разочарования, которое уже испытывала и не один раз. Обычно после честного поспешного признания, второго свидания мне уже не назначали. Но с другой стороны, я была даже рада, что не потратила времени зря на несерьезные отношения. Но с Сергеем... все получилось по другому. Он просто парализовал меня своей настойчивостью, своей харизмой. И впервые в жизни мне было страшно рассказать о себе правду. Я испугалась, да и честно признаться, все еще боюсь, что признавшись, тут же потеряю его чувства ко мне. Поэтому и оттягиваю тяжелый разговор, наслаждаясь ложным счастьем. А наслаждаюсь ли?...

-Состояние Сергея сейчас меня волнует больше всего. А к этому, — продолжила я и, кинув взгляд на стоящий на краю стола одинокий ополовиненный стеклянный бутылек, невольно поморщилась. — я уже давно привыкла. И не волнуйся, не собираюсь ничего скрывать от Сергея. — и тихо проникновенно добавила, словно стараясь вложить в слова силу моего желания: — Только бы он поправился...

Нахлынувшее беспокойство навалилось на голову и плечи новой порцией усталости. И если бы не предложенный чай, уже бы давно нырнула в теплую постель и забылась глубоким сном.

Молча разлив горячий чай по кружкам, поставила дымящуюся чашку перед Андреем и сама села напротив. Но неожиданно для меня, вместо того чтобы взять свою кружку, Андрей протянул руку и, подхватив мою ладонь, вернее положив мои пальцы поверх своих, стал осторожно, плавными движениями их перебирать.

-Спасибо. — его задумчиво печальное выражение лица я увидела впервые, за наше короткое знакомство. Для меня было так обычно видеть постоянно ехидно надменную маску, что внезапно пробившиеся чистые спокойные эмоции на его красивом мужском лице мгновенно меня заворожили.

-За что?

-За Сергея. — тут же получила простой ответ.

-Я ведь ничего не сделала.

-Можно сказать, ты ему жизнь спасла... А должен был я... — задумчиво, вспоминая о чем-то своем тихо сказал кареглазый мужчина.

-Что за глупости. — несколько импульсивно выдернула из его ладони свои пальцы. — Не я ему жизнь сейчас спасаю, а врачи. Это во-первых. А во-вторых, извини, не знала, что у вас за спасение друг друга счетчик открыт. — и добавила ехидно: — И какой счет?

-Один — ноль в его пользу. — невозмутимо ответил Андрей.

Я ожидала, что он как обычно ответит на мою язвительность какой-нибудь колкостью, но уже в следующую секунду поняла, что ему просто необходимо выговориться, рассказать то, что накопилось на душе постороннему человеку. Такому, как я, например, которая совсем недавно сама обнажила перед ним свои недостатки.

-Вы давно дружите? — перейдя на полушепот, поддержала разговор.

-С тех пор, как он нашел меня, замерзающего в сугробе шестилетнего пацана. У меня тогда родная бабка умерла, а дом в поселке мне в наследство остался. Мать с отчимом в то время пили по черному, и на радостях все что было в городе продали, в том числе двушку где-то на набережной, и мы переехали жить в поселок. Сама понимаешь, у алкашей праздник начался — беспробудные попойки на вырученные деньги. Про то, что где-то у нее ребенок есть и ему что-то жрать нужно, мать вообще забыла... А мне и идти некуда было. В городе хоть кто-то из соседей подкармливал, а тут... никого ведь не знаешь... В тот вечер не вытерпел и стал у матери канючить хоть какую-нибудь еду. А отчим не долго думая, схватил за шкварник и выкинул за дверь. Вот так и оказался в сугробе голодный и без верхней одежды. А тут Серега с горки возвращался, как сейчас помню, передо мной остановился, подтягивая за потертую веревку санки, и ни о чем не спрашивая, сказал только одно слово: "Пошли". Ну я и пошел за ним, еле ковыляя на одеревенелых ногах. А он меня к себе домой привел, и с порога родителям закричал: Мам, пап, я себе брата нашел." С тех пор мы и дружим.

-А твои родители?... — прошептала вопрос, испугавшись, что дрожащий голос выдаст подступающие слезы.

-Отчим где-то через год утонул... в ведре. Видимо самогон крепкий оказался, решил запить, да не подрассчитал, а может уснул, перепутав ведро с подушкой, кто его разберет. А мать умерла от цирроза печени когда мне уже четырнадцать исполнилось. Только и не матерью она мне была вовсе. Моей матерью Зинаида Петровна стала, когда Серега меня к себе домой привел. Не официальной конечно. Но ближе чем Серега и его семья у меня никого нет. Меня после смерти матери чуть в детдом не забрали, так Святогор Иванович за меня поручителем выступил и в ученики в мастерские оформил. Хотя у меня руки не из того места растут, чтобы мастером стать.

-Зато для бизнеса голова на месте.

Подняла глаза с остывшей чашки, которую все еще продолжала удерживать в руках, и встретилась с прямым удивленным взглядом сидящего напротив мужчины.

-Ну. это не мои слова, — снова смутилась под его пристальным вниманием. — Мой отец считает, что у тебя коммерческий талант. Да и Сергей это не однократно подтверждал. Он очень дорожит вашей дружбой. Это сразу заметно. Я больше чем уверена, родители Сергея, да и он сам меньше всего на свете хотели бы, чтобы ты чувствовал себя им чем-то обязанным... Тебе просто повезло встретить хорошего друга на своем пути, когда тебе это было необходимо больше всего. Так что не вини себя за то, что Сергей сейчас в больнице... Ведь именно этим ты сейчас занимаешься, я права?

-Знаешь, ты и правда удивительная. Мне наверное стоит начать завидовать Сергею. — устало усмехнувшись своим мыслям и словам, ответил Андрей. — Ты далеко не хрупкая куколка, которую так хочется оберегать Сергею, наоборот, сильная проницательная личность, под теплым крылышком которой самому не прочь спрятаться и погреться. Заботливая...

-Стоп. — я выставила руку вперед, прерывая его неожиданно хвалебную речь в свой адрес, и серьезно предупредила: — Мне уже хватит одного обожателя фарфоровых кукол. Второго воздыхателя с обманчивым обо мне мнением в образе "Мать-Тереза" я не выдержу. Мы сейчас слишком возбуждены и взвинчены, чтобы что-либо адекватно воспринимать. Поэтому... пошли уже спать.

Громко постучала в широкую дверь и, выждав какое-то время, осторожно заглянула внутрь больничной палаты.

-Можно? — одной рукой поправила на плечах широкий не по размеру белый халат, накинутый поверх вязанного синего платья до колена, перекинула французскую косу через плечо и, увидев довольную улыбку выздоравливающего, уверенно вошла в дверь. — Здравствуйте! — улыбнулась другим обывателям больничных стен и поспешила к Сергею, который, не смотря на торчащую из руки капельницу, уже садился на кровать.

-Ну и зачем? — наклонилась, быстро чмокнула его в гладко выбритую щеку и присела на рядом стоящий стул. — Дождался бы пока докапает, потом уже и вставал.

-Смотрится неправильно.

-В смысле?

-Ну... я лежу, а ты, как бы... сверху. Предпочитаю наоборот. — лукаво подмигнул Сергей, и только увидев его озорную ухмылку, до меня дошло, на что именно он намекает.

-Ого! Кажется больной пошел на поправку? А помнится две недели назад твоя бессознательная тушка не особо волновалась, в каком положении она находится, полностью игнорировав твои личные предпочтения. Зато мы с Андреем чуть с ума не сошли от волнения. А твоя мама неделю пустырник вместо чая пила, причем ведрами.

Сергей растерянно посмотрел на меня, по всей видимости, не зная, как реагировать на мои слова.

-Ничего. Раз уж рефлексы и тонус стали просыпаться, то и совести пора получить небольшой нагоняй. В следующий раз будешь бережнее относится и к своему здоровью и к спокойствию своих близких, а не рассекать на морозе без теплой одежды, надеясь на "авось".

"Кажется, я немного перестаралась с упреком. Вон, даже цвет глубоких глаз изменился — из черного в... очень черный. Он же не думал, что я всегда буду белой и пушистой?"

-Все еще нравлюсь? Или может уже передумал жениться? — подшутила над его серьезной задумчивостью. — Я ведь предупреждала, что уже не та скромная хрупкая девочка, которую ты запомнил. У меня и зубки выросли за эти пять лет.

-Ни за что. — свободной от капельницы рукой потянул меня к себе, заставляя пересесть рядом с собой на кровать.

-Ну тогда ладно. — улыбнулась я своему счастью и, приблизившись губами к его уху, с глубоким придыханием прошептала: — Выздоравливай быстрее, милый. Я хочу узнать, как это... когда мужчина сверху.

Кажется, я опять перестаралась, только уже с соблазнением. Сергей тяжело и звучно сглотнул так, как будто и не слюну вовсе, а большой глоток воды или какой-нибудь сочный кусок фрукта не разжевывая. А рука, обнимающая меня сзади, заметно усилила нажим с области талии.

-Сереж?

Надеюсь, у него в голове там ничего не перегорело от моей неожиданной провокации. Сама себе удивилась, если честно. Как то я искаженно реализовала метод "кнута и пряника". Временное оцепенение стало сходить с лица Сергея, расплываясь мечтательной улыбкой, которая тут же потянулась к моим губам...