Верю-не-верю

ВЕРЮ — НЕ — ВЕРЮ.

П Р О Л О Г

Я снова поймала на себе тревожный изучающий взгляд. Немного поёжившись от ощущения дискомфорта, молчаливо стянула с кухонного стола "Следопыта" и уже собралась покинуть своё укромное местечко в глубине углового диванчика, как вдруг услышала:

-Подожди, мне надо с тобой серьёзно поговорить! — властный голос мамы, появившейся в дверях кухни, не предвещал ничего хорошего.

Видимо почитать спокойно сегодня уже не удастся. Потупив глаза долу, я тут же прокрутила в голове все свои последние "прегрешения", но ничего особенного в голову так и не пришло. Ну, музыку слушала... немного громче, чем обычно. Но у соседей такие крики стояли, что своими децибелами перекрыли звуковой фон во всём дворе. Мою "Фабиан" никто и не слышал, а если и слышал, то явно должен был предпочесть француженку местным алкоголикам. Что ещё? В магазин не сходила! Блин... как я могла забыть? Ну и ладно. С кем не бывает? Тем более, что усиленно готовлюсь к экзаменам... под музыку?... М-да... неувязка.

Мама, нервно потирая руки, прошла к столу и села напротив. Неприятный холодок пробежал по спине от чувства непонимания и затаившегося страха. Я впервые вижу её такой хмурой и раздражённой.

-Валерия! Объясни мне, что с тобой происходит последнее время?!

-Ничего не происходит! — ответила я с дрожью в голосе. Всё-таки не часто на меня родители вот так сердито смотрят и, тем более, повышают голос.

-А я вижу, что-то происходит! — разжав сцепленные в замке пальцы, мама нервно ударила ладонью по столу так, что пустая чайная чашка, которую я забыла поставить в мойку, отозвалась в ушах противным звоном. Я вздрогнула от неожиданности.

-Покажи мне свои руки!

Дрожащими руками выложила уставшую от времени книгу на стол, забыв проложить памятку между пожелтевшими страницами, и всё так же, ничего не понимая, протянула ей ладони. Но маме ладони не интересны. Она вытянула мои руки и стала тщательно рассматривать сгибы рук, уделяя большое внимание естественному голубоватому подкожному рисунку. И по её недовольному лицу поняла, что она не нашла того, что искала.

-Лера, скажи мне честно! Ты колешься?!

-Мам, ты чего?! Да кто тебе такое сказал?! — тут же выдернула из крепкого захвата свои руки, а у самой горький ком мгновенно подкатил к горлу, сдавливая его, сжимая, но не давая выплеснуться обидным слезам.

"Как моя мама могла додуматься до такого?! Неужели кто-то так зло пошутил, а она тут же поверила?!"

-Мне и говорить не нужно! Я сама всё прекрасно вижу! У тебя из рук всё валится! Взгляд странный! Боже! Моя дочь наркоманка? Признайся мне честно!

-Я... не... наркоманка! — попыталась ответить я, как можно убедительнее. — Просто... устала немного. Вот экзамены сдам и на каникулы к тёте Оле поеду. Ты ведь отпустишь? Мам, ну честно! А там море, солнце. Мне витамины нужны, а не "доза"! Пожалуйста, поверь мне и успокойся. Вот зачем мне губить свою жизнь? У меня на неё очень большие планы. И как ты только до такого додумалась?! Я и наркоманка? Хочешь я тебе таблицу умножения наизусть расскажу или билет какой-нибудь из выученных к экзамену? Разве наркоманка сможет зубрить каждый день? Я... просто... устала! Плюс экзамены на носу. Волнуюсь, между прочим.

-Доча... — мамино лицо заметно расслабилось, удовлетворённое моими объяснениями. — Прости. Наверно я себя накрутила. На работе то одна расскажет, как кого-то из детей знакомых насильно на иглу посадили, то другая. Прямо национальное бедствие какое-то. А ты последнее время сама на себя не похожа. Вот я и... испугалась.

Словно почувствовав, как напряжение, возникшее между его любимыми женщинами, спало, на кухню зашёл молчаливый отец — образец спокойствия и размеренности в нашем доме. Вскользь прошёлся взглядом по мне, подольше задержался на потёртой обложке выбранной мной книги, а затем уже поднял глаза на маму.

-Милая, мы чай сегодня пить будем? — и, не дожидаясь активных действий со стороны жены, направился к буфету.

-Ладно, вы тут чаёвничайте, а я пошла спать.

Непонятный и неприятный разговор всё же оставил тяжёлый осадок в душе. Кажется, что усталость навалилась мешками мокрого песка на плечи и не желает отпускать свою жертву.

Наконец, выбравшись из-за стола и вернув в руки ценную находку моей дневной вылазки в глубину нашего древнего книжного шкафа, я поспешила в свою комнату. Конечно же, мне было обидно... очень обидно. Самый близкий и родной мне человек усомнился во мне. А я ведь даже повода не давала! До сих пор в голове не укладывается, как она могла обо мне такое подумать?!

Вот только... я и правда последнее время странно себя чувствую. И насчёт усталости не обманывала. Остановившись напротив зеркала, невольно пригладила волосы, заплетённые в две толстые косы, спускающиеся до поясницы. Высокая тёмно-русая девушка, с едва прорисовывающимися формами под тонким домашним халатиком, смотрела на меня из сумрачного отражения странным грустным взглядом из под приспущенных век. Определённо не красавица. Но и не уродина. Обычная, одним словом. Лёгкая полнота слегка раздражает. Нет, я далеко не толстушка, но и худышкой меня трудно назвать. А как бы хотелось быть похожей на Наташку из нашего класса! Глухой стук выдернул меня из девичьих мечтаний. Даже сначала не поняла, откуда раздался так близко посторонний звук. И только опустив к полу глаза, заметила "Следопыта", печально лежащего у моих ног. Да... определённо мама права, последнее время у меня всё "валится из рук".

* * *

Вот так болезнь подкралась незаметно. Никто её не ждал и тем более не звал. Мне было тринадцать лет, когда появились первые симптомы. Сначала не обращала на них внимания. Затем делала вид, что ничего странного не происходит, по-детски наивно полагая, что игнорируя проблему, она пройдёт сама собой. А через какое-то время нездоровые изменения начали замечать окружающие, и от этого стало ещё больнее. Именно в этот момент понимаешь, что всё гораздо серьёзнее, чем может показаться на первый взгляд. Что ничего не пройдёт само собой, а будет только ещё хуже. Вот так, в тринадцать лет, жизнь может сделать крутой вираж и понестись по наклонной. Куда? Почему? Почему это происходит именно со мной? И как теперь изменится моя жизнь? Да и будет ли она у меня вообще... эта жизнь? Много вопросов и ни одного ответа.

Так началась моя история и моя игра в "верю-не-верю".

ГЛАВА 1 "Больничные страсти"

-Завтра у нас приём у профессора Лисовского. К нему очень тяжело попасть. Но мой хороший знакомый рассказал ему о тебе, и он очень заинтересовался нашим случаем. — Мама подошла к большому настенному календарю в китайских мотивах и ткнула указательным пальцем в пятнадцатое сентября, обведенное красным фломастером. Большая цифра — девяносто семь, красующаяся в правом верхнем углу календаря в рисованных ветвях цветущей сакуры тут же вызывала горькую оскомину.

-Может, хватит уже? Я устала от бесконечных больниц, анализов, белых халатов. Может, дадите мне спокойно умереть... дома?!

Поджав ноги к груди и обхватив колени руками, я сидела на своём излюбленном месте, словно нахохлившийся воробей и наблюдала, как мама готовит ужин. К сожалению даже в этом я ей помочь не могла, чувствуя в руках разливающуюся предательскую слабость.

-Лера, солнышко!

Она резко развернулась в мою сторону, и мне стало стыдно за пророненные слова когда на меня с немым упрёком посмотрели родные увлажнившиеся глаза.

-Ну что ты такое говоришь?! Мы обязательно выясним, что с тобой! Вот увидишь!

-А разве мы ещё не выяснили? — со злой обречённостью, уже который раз выплескиваю своё плохое настроение на терпеливую, даже слишком терпеливую последнее время, маму. — Какой там был по счёту последний и, якобы, окончательный диагноз или... лучше сказать приговор?

-Он был... неокончательным и неточным. На МРТ, который ты прошла в прошлом месяце, он не подтвердился. Я консультировалась с твоим лечащим врачом, в общем, он снова разводит руками.

-Лечащий? — Я притворно сморщилась. — Как можно быть лечащим, если не знаешь, как и, самое главное, от чего лечить?

Отложив в сторону кухонный нож и пучок петрушки, мама устало села на мягкую табуретку напротив. А я виновато потупила глаза. Даже не знаю, кому сейчас больнее и страшнее. Мне, которая готова смириться со своей незавидной участью, или родителям, которые наблюдают, как день ото дня угасает их единственный ребёнок? За прошедший год они и так постарели лет на десять вперёд.

* * *

-Да с Вас, милое дитя, докторскую можно смело писать. Такой редкий случай и в таком юном возрасте!

Чудаковатый пожилой мужчина в больших добротных очках и с высокой залысиной на лбу, чем-то внешне похожий на Эйнштейна, образ которого прочно увековечил в сознании большой портрет гениального ученого в кабинете физики, наконец, закончил осмотр и разрешил мне одеться.

-Вот вам направление. Завтра же девочку положим в моё отделение. Сначала полное обследование. А затем уже назначим лечение. Уникальный случай! — бубнит себе под нос почтенный профессор, увлечённо заполняя документы на госпитализацию. — Уникальный! Одна на миллион! За мою практику это только второй такой случай.

Наблюдая за вдохновлённым профессором, я не очень-то радовалась и, уж тем более, не разделяла его энтузиазма. Наверное, любой человек, в тот или иной момент жизни, хочет быть особенным. Но у меня от его слов, появилось только одно, совершенно противоположное желание. Я хотела быть как все. А моя уникальность давала на ближайшее время мне только одно преимущество — стать чьей-то личной подопытной мышкой.

* * *

-Ой, девчонки! Что я вам сейчас расскажу! — шебутная Галина вихрем ворвалась в двери нашей шестиместной палаты. — Я тут с одним мужчиной познакомилась. Владимиром зовут! На вид весь такой положительный. — она театрально плюхнулась на свою больничную койку и мечтательно закатила глаза.

-Ага! Знаем здесь мы этих положительных. Больной поди? — отозвалась со своей кровати Наталья Андреевна, оторвавшись от очередного кроссворда.

-Ну и что что больной! А мы, здоровые что ли? Ну ведь скучно же! Процедуры, обход, опять процедуры, обед, тихий час... блин надоела эта жизнь по расписанию! Да и сколько этой жизни нормальной осталось?

На минуту в палате воцарилось неловкое молчание. У каждой своя беда, приведшая нас в больничные стены. Но Галине не повезло больше всех. Девушке всего двадцать три, а в перспективе... инвалидность, паралич и никаких надежд на выздоровление. По сравнению с ней, у меня, можно сказать, детский насморк.

Дверь приоткрылась, и в палату заглянула старшая медсестра Карина, всегда подтянутая, опрятная женщина лет сорока. За глаза её все называют "адмирал в юбке". По слухам у неё даже врачи "по струнке ходят".

-А ну быстро все по койкам! — сказала она тихим, но приказным тоном, оглядываясь в коридор. — Сегодня обход сам Лисовский делает. Так что, лежим тихо и ждём!

Ее цепкий взгляд прошёлся по палате, задержался на столе, затем оценил внешний вид прикроватных тумбочек.

-Свиридова, что у тебя бутерброды делают на тумбочке? С ума сошла?! Мне только тараканов здесь не хватает! И у нас для этого столовая есть. А где Соколова? — замечает серьёзная медсестра пустующую кровать у самого окна.

-А к ней муж приехал. Наверное, в главный холл спустилась.

-Ы.... — по сжавшимся кулакам старшей сестры было понятно, что сегодня для нас будет не самый удачный день. — И когда, наконец, пациенты и их родственники начнут придерживаться графика посещений?! Не больница, а дурдом, какой то! Ну, Соколова! — сквозь зубы прошипела медсестра и, увидев кого-то в коридоре, поспешила удалиться.

Отложив в тумбочку учебник по биологии, я стала снимать с себя удобный спортивный костюм.

У профессора был индивидуальный любимый "пунктик", который все его пациенты должны были прилежно придерживаться — во время осмотров, никакой посторонней одежды, кроме пижамы или сорочки. И как хорошая пациентка, чтящая негласные законы уважаемого врача, я послушно облачилась в пижаму.

Двадцать минут спустя широкая дверь женской палаты впустила в себя не менее широкую процессию во главе с профессором. Его окружали знакомые нам врачи неврологического отделения, а позади них толпились "белоснежные халаты", слишком молодые, чтобы быть врачами, но своими сосредоточенными лицами создавали чересчур заинтересованный вид, увлёкшись игрой в серьёзных врачей. Студенты! В принципе, появление профессора в отделении уже само по себе подразумевало не простой обход. На то он и профессор, чтобы учить подрастающее поколение врачей, а мы, пациенты, — хорошее наглядное пособие... такое живое пособие.

Моя кровать самая первая от входа, поэтому обход всегда начинается с меня.

-Пациентка, Валерия Ставицкая, четырнадцать лет, поступила к нам с жалобами на быструю утомляемость... была диагностирована доброкачественная опухоль... после проведённой месяц назад операции, наблюдается в нашем отделении... проводится следующее лечение... — я практически не вслушиваюсь в слова, что зачитывает лечащий врач.

Сухие строчки анамнеза, которые я слышала не один десяток раз, уже никогда не изменяться, они стали неотъемлемой частью моей жизни, изменив её однажды навсегда. — Окончательный диагноз... Аутоиммунное заболевание... На сегодняшний день состояние удовлетворительное.

Лечащий врач передал историю болезни профессору, чтобы тот ознакомился с данными последних анализов.

-Ну и как себя чувствует наша уникальная пациентка? — прозвучал в практически идеальной тишине мягкий старческий голос.

Профессор присел на край кровати и тёплой рукой обхватил тонкое запястье, отсчитывая пульс.

-Спасибо, Павел Андреевич, хорошо. Только вы ошибаетесь, профессор! Я не уникальная, а бракованная. — ответила я, стараясь сохранить уверенный тон в голосе.

Даже после полуторагодовалого общения с представителями почётной профессии, когда, казалось бы, привыкаешь ко всему, мне, ещё практически ребёнку, было не очень уютно находиться под пристальным вниманием более десятка пар глаз, половина из которых была мне совершенно незнакома.

-Хорошо говоришь? Сейчас проверим. Лежи пока.

Ну вот! Всё как всегда. Сначала лежи, потом встань, потом...

-Лерочка, теперь можешь встать. Закрой глаза... присядь... пройдись...

"Прямо Собачка Павлова" — тут же пронеслось у меня в голове.

-Сними верх пижамы, пожалуйста.

А вот теперь подошла очередь самой интересной части программы!

Отрешившись от того, что происходит вокруг, стянула с себя тонкую разрисованную в мелкий голубой цветочек рубашку. Послеоперационный рубец ещё слишком чувствителен и не позволяет пока одевать бюстгальтер, поэтому я предстаю с совершенно обнажённой и, не смотря на мой юный возраст, вполне сформировавшейся грудью под изучающими взглядами незнакомых мне людей. Моя единственная скромная защита — это толстые косы, которые я перекинула вперёд, прикрывая грудь.

Возможно, будущие медработники, думали, что я скромно опущу глазки, покраснев от смущения. Ещё бы! Молоденькая девчонка, ещё даже ни разу, ни кем не целованная, раздевается перед группой молодых людей, которые сами-то недавно школу закончили. Но они явно ошиблись. В одно мгновение прямым открытым взглядом я стёрла появившиеся на некоторых лицах лёгкие улыбочки. Мне-то точно нечего стыдиться. Я не выбирала себе жизнь в больничных стенах. Это коварная судьба сделала выбор за меня, наградив, вместо первого поцелуя с симпатичным парнем, холодной стальной лаской хирургического скальпеля.

Не знаю, что именно они увидели в моих глазах, но теперь уже на их лицах показалось смущение, а глаза виновато опустились в собственные конспекты. Моё же чувство стыда захоронено уже давно, ещё в первые месяцы болезни, когда в поисках диагноза меня раздевали, щупали, осматривали десятки различных врачей и специалистов.

И всё-таки, я отвернула голову. Так как меньше всего хотела внести неловкость и смуту в образовательный процесс.

Нужно отдать должное, Павлу Андреевичу. Прежде чем приводить на обход студентов он, как порядочный человек, попросил у меня устное разрешение на их присутствие. Хороший и чуткий врач прекрасно понимал, как тяжело для совсем молоденькой девушки, которая совсем ещё недавно считала себя ребёнком, переступить этот порог стеснения. Одно дело быть наедине с людьми, которые уже доказали своё беспристрастное и исключительно профессиональное к тебе отношение, и совершенно другое, быть наглядным пособием для абсолютно незнакомых и, тем более, таких молодых парней и девушек, которые может еще и врачами-то никогда не станут!

Но он получил моё согласие. Да и не могло быть по-другому! О каком стыде может идти речь, когда на кону стоят другие жизни, когда малейшее промедление равняется смерти? Надеюсь, что старания профессора не пройдут даром, и студенты хорошо усвоят полученные знания. Возможно, кто-нибудь из них, так же как профессор для меня пять месяцев назад, поставит точный диагноз для другого человека, потерявшего надежду, только потому, что запомнит сегодня клинические симптомы редкой болезни.

Согрев руками стетоскоп (даже в такой мелочи пожилой мужчина заботлив к пациентам), он прослушал тёплым инструментом удары моего потревоженного сердца, осмотрел послеоперационный шов и, что-то хмыкнув себе под нос, разрешил одеться.

-Какие-нибудь пожелания будут, Лерочка? — по-отечески погладив меня по голове, спросил добрый доктор.

-Вы знаете моё желание, Павел Андреевич. Отпустите меня домой. Пожалуйста.

-Ну... этого я пока сделать не могу, милое дитя. Вот полежишь ещё немного, подлечишься, а там видно будет.

Процессия в белых халатах отошла к следующей кровати, практически стоя ко мне спиной. Пока дежурный врач готовился представить следующую историю болезни, профессор тихонько давал краткие замечания для необходимых анализов и лекарственных препаратов под диктовку другому коллеге.

-А она ничего! — услышала я вдруг шёпот стоящего позади всех молодого мужчины.

Темноволосая голова слегка наклонилась в сторону рядом стоящего блондина. И только сейчас я поняла, что до этого момента все студенты были для меня одной сплошной массой. Я не запомнила ни одного лица, ни одной пары глаз, даже цвет волос, кажется, слился однотонным пятном. Да что там говорить, я даже не вспомню точное соотношение парней и девушек в этой группе. А сейчас, как будто пелена спала с глаз.

-Дурак? Она же ребёнок ещё совсем! — ответил приятный мягкий голос, и его обладатель сразу же привлёк к себе моё вниманием.

Высокий светловолосый парень привораживал какой-то особой утончённостью. Длинная шея плавно перетекала в широкие плечи. Прямой длинный халат скрывал очертания фигуры, но, кажется, что у неё не было никаких изъянов. Длинные бледные пальцы, играющие шариковой ручкой, только подчёркивали и гармонично завершали его природный аристократичный образ.

-А так сразу и не скажешь, что малолетка. — Чуть выше ростом, второй парень заметно отличался от друга шириной плеч, и от него так и веяло какой-то дикой силой.

"Медик-качок" — позабавила меня промелькнувшая мысль.

-А ну ка, тихо там, или выгоню из палаты и не только из палаты! — раздался сердитый, порядком удививший меня голос профессора. Оказывается, он может быть и не совсем милым старичком, когда требуется. Это открытие меня даже обрадовало. У такого педагога ученики вряд ли пропустят ценные знания. И уже представила, как после обхода отделения он будет устраивать своим студентам "краш-тест" по усвоенному материалу.

"Павел Андреевич, вон тот тёмненький "медик-качок" заслуживает особого внимания" — скрестила пальцы на руках и направила мысль в направлении пожилого врача. "Кто знает, может мысли и правда материальны?"

Дверь палаты открылась и в неё тихо, словно мышка, прошмыгнула счастливая Тамара. И как раз вовремя. Врачи заканчивали записи в истории болезни Галины, и она следующая, кто должна проходить плановый осмотр.

Осторожно, стараясь громко не скрипеть маленькой дверкой прикроватной тумбочки, я достала из её недр самое ценное, то, что вызывало у меня робкий благоговейный трепет — новую книгу, и устроилась, полусидя на кровати. Если мама приходила в больницу с пищей для моего многострадального больного тела, то на папу была возложена миссия моего духовного насыщения.

Проведя рукой по позолоченной обложке, я невольно улыбнулась, уже предвкушая, как меня затянет завораживающая яркая история французской красавицы. И тут же улыбнулась ещё шире, когда представила своего отца, стоящего у прилавка и перебирающего книги в отделе женских любовных романов. А то, что всё именно так и было, у меня не возникало никаких сомнений. Отцу, с его природной гордостью, легче перечитать весь книжный магазин в поисках разыскиваемого шедевра, чем просто спросить его наличие осведомлённого продавца. Надеюсь, что заказанная мной книга об "Анжелике" нашлась сразу, и ему не пришлось пересматривать все полки сразу в нескольких магазинах.

Что-то неуловимое отвлекло меня от любования цветной обложкой. Резко подняв глаза, я вдруг встретилась взглядом с высоким студентом, который, вместо того чтобы слушать учителя и запоминать его слова, с нескрываемым интересом рассматривали мою, сгорбившуюся над книгой, фигуру. Виноватая смущённая улыбка пробежала на красивом лице высокого блондина, как если бы я его застала за чем-то неприличным.

Вдруг кто-то толкнул его в бок, привлекая внимание и тем самым быстро разрывая нашу воздушную связь. Откинувшаяся слегка назад фигура показала сначала тёмные пряди волос, а потом и их обладателя — того самого темноволосого парня, что ранее перешёптывался с блондином. Он тоже удостоил меня вскользь колючим взглядом из-под широких бровей, забавно приподнятых по внешним краям.

-Ну что же, выздоравливайте, милые барышни! — оторвал меня от книги мягкий голос профессора. — Не будем вам больше мешать. Выздоравливайте!

"Белоснежная" процессия тронулась на выход из палаты. Самыми последними выходили двое уже "знакомых" мне индивида. Замешкавшись в дверях, темноволосый парень, стал что-то активно искать в своём больничном халате, а когда нашёл, его лицо невероятно преобразилось мягкой завораживающей улыбкой. Хотя нужно признать, он и так был довольно симпатичным.

Я даже не успела ничего понять, когда он в два больших шага оказался у моей койки и, присев передо мной на корточки, ласково произнёс:

-Выздоравливай, конфетка!

Так же быстро, как и оказался у моей постели, он присоединился к ожидающему в дверях высокому блондину. Шуршащий звук на открытой странице на секунду отвлёк мой взгляд от парней. И я заметила оранжевую блестящую обёртку, каким-то невероятным образом оказавшуюся внутри книги. На закладке посередине распахнутых страниц лежала апельсиновая карамелька. А когда я подняла глаза, чтобы поблагодарить за столь неожиданное и необычное пожелание здоровья, молодых людей в дверях уже не было.

Глава 2 "Окунуться в туман"

-Да пойдём же! Чего ты боишься?

Галина схватила меня за руку и, не обращая внимания на мои сдержанные протесты и неуверенное сопротивление, тащила за собой по больничному коридору в сторону противоположного крыла.

-Я не боюсь... Просто, неудобно как-то.

-А чего не удобного? Они же сами пригласили.

-Ну да. Пригласили тебя, а ты меня зачем-то за собой в придачу тащишь. Нет, Галя. Извини, но я никуда не пойду.

Я попыталась вытащить руку из её крепкого захвата, но цепкие руки и не подумали легко сдаться, так же как и их хозяйка.

-Подумаешь, сходим, развеемся. Ну чего ты, как старая бабка в палате всё время сидишь? Уткнёшься вечно в свои книжки, так не заметишь, как и жизнь мимо пройдёт. Ты же ещё совсем молоденькая девчонка! И вообще! Чего я тебя уговариваю?! Для неё же стараюсь, а она кочевряжится.

-Ага, как же? Для меня?!

Прищурив глаза, я тут же состроила недоверчивую гримасу.

-Лучше признайся, что одной стыдно по мужским палатам разгуливать, вот ты меня за собой и тянешь, за компанию.

Галина выпустила мою руку и с притворным возмущением выдала:

-Лера, тебе на самом деле всего четырнадцать? В метрике ничего не напутали? Как по мне, так тебе все двадцать четыре, или того больше. И в кого ты такая умная?

-Предки постарались. И мне уже скоро пятнадцать исполнится!

Сдвинув подведённые брови домиком, Галя, в просящем жесте, поднесла к груди сцепленные руки:

-Лерочка, ну пожалуйста. Пойдём вместе, а? Мне и правда, неловко одной. Но и от скуки уже хоть на стенку лезь. Да и тебе развеется, не помешает. Ты не подумай ничего плохого. Во-первых, время ещё совсем детское. Во-вторых, тебе самой не интересно? Посидим, поболтаем, чай попьём.

-А у нас в палате, чем тебе чай не нравится?

-Да при чем здесь чай? Там — мужчины! У них же столько нерастраченной галантности накопилось! На кого им её ещё здесь изливать? На медсестёр? Которые им каждое утро витамины в зад колют? А тут мы — молодые, красивые. И они себя мужиками почувствуют, а не подушкой для уколов, и нам приятно. — Она снова схватила меня за руку и повела за собой.

-Ну и потом, я уже пообещала, что приду не одна. — пробубнила молодая девушка себе под нос.

Во мне боролись сразу несколько чувств. С одной стороны, природная застенчивость и робость перед незнакомыми людьми, с другой стороны, моё просыпающееся женское любопытство.

Не каждый же день меня приглашают в мужское общество. Тем более, что весь мой опыт общения с противоположным полом состоял из коротких перепалок с одноклассниками. И уж точно незрелых мальчишек с задиристым характером никак нельзя было назвать галантными мужчинами, умеющими красиво ухаживать за девушками.

В голове тут же стали всплывать образы из уже прочитанных женских романов, где отважные герои стоят на коленях перед прекрасными дамами, поют им серенады и слагают только для них нежные строчки любовных признаний.

Конечно же, я прекрасно понимала, что в реальности такого не бывает, и тем более, никто не будет стоять передо мной на коленях и читать любовную лирику в больничной палате. Тем сильнее разгорался мой неосознанный интерес, почувствовать на себе настоящие ухаживания, и пусть даже на один вечер, но узнать, и возможно перейти ту маленькую грань, разделяющую меня — девочку и меня — девушку. Или на худой конец, посмотреть, как ухаживания выглядят со стороны, когда рядом с Галиной окажется её поклонник.

Отвлекаемая на весь этот сумбур, что пронёсся у меня в голове, я даже не сразу заметила, как мы с Галей оказались перед закрытой дверью.

И тут я оробела. На меня снова накатило дикое смущение и понимание, что у меня всё-таки не хватит смелости вот так просто переступить порог чужой палаты, и тем более мужской, и я, заикаясь, произнесла:

-Галя. Я не могу. Извини, но я...

Не договорив, развернулась в обратную сторону и уже собралась уходить, как услышала сзади громкий стук и почти сразу за ним скрип открывающейся двери.

Я и шага не успела сделать, как Галя, резко дёрнув меня за руку, каким-то образом оказалась позади меня. А затем быстро подтолкнула в спину, заставляя переступить порог.

-Всем привет! — раздался звонкий задорный голос у меня за ухом. — А мы к вам в гости. Можно?

Прямо перед нами, перегородив широкий проход, на инвалидном кресле сидел молодой человек. А увидев нас в открытых дверях, его губы тотчас растянулись широкой открытой улыбкой.

-Галочка. Конечно можно. Вам всегда можно.

Повернул голову и громко крикнул:

-Мужики, у нас гости. Вовка, к тебе Галочка пришла, — и уже обращаясь к нам, более спокойным голосом произнёс. — Проходите милые дамы.

Он уверенно крутанул руками большие колёса своего индивидуального транспорта и откатился назад, освобождая проход.

Всё ещё растерянная, я стояла в дверях и сгорала от смущения не в силах шелохнуться. Но Галя снова взяла ситуацию в свои руки и решительно подтолкнула меня в спину.

-Знакомьтесь — это Лера, — и добавила для меня, почувствовав моё сопротивление. — Ну чего ты боишься? Никто тебя здесь не съест. Правда, Сёма?

Семён, так звали симпатичного светловолосого парня на инвалидной коляске, ловко подкатил прямо ко мне и, заглянув снизу вверх в моё взволнованное лицо, протянул сильную руку и обхватил ладонью только пальцы:

-Надеюсь, это не я вас так напугал, Валерия? Готов понести любое наказание, чтобы искупить свою вину. — Произнёс голубоглазый парень притворно серьёзным голосом, чем вызвал у меня первую за вечер улыбку, но далеко не последнюю.

Как-то незаметно мы с Галей оказались сидящими за большим столом в окружении пяти заботливых мужчин. И уже через полчаса я мысленно посмеивалась сама над собой за свои неоправданные страхи. Меня окружили поистине с отцовской опекой, по крайней мере, со стороны трёх мужчин, каждому из которых было далеко за сорок. Самый крупный дядька, с большими пушистыми усами, которого, кроме как "Чапай", по имени никто даже не звал, между каждым забавным рассказом из своей насыщенной весёлыми историями жизни или анекдотом, подвигал ко мне коробку с конфетами и, тяжело вздыхая, приговаривал:

-Ну, ладно, мы старики, нам по возрасту болеть положено, а за что же молодым такое наказание?

Напившись чая и наевшись вдоволь сладостей, Галина вдруг спросила:

-А что вы обычно вечером делаете?

-Да кто что. Но частенько в карты перекидываемся. Так и время быстрее да незаметнее пролетает.

-Ой! А мы тоже хотим! Да, Лера? — сказала Галина, и не дожидаясь моего подтверждения, тут же попросила. — А давайте сыграем во что-нибудь.

-Так мы в дурака обычно режемся, а сейчас многовато народу будет.

Тут Сёма, который всё это время с трудом удерживался на одном месте и катался, поскрипывая колёсами от центра комнаты к столу и обратно, и то лишь для того, чтобы, как шкодливый мальчишка, дёрнуть меня за кончик косы или завязку на капюшоне моего костюма, радостно заявил:

-А я знаю одну интересную игру. Называется Верю-не-верю. Там, наоборот, чем больше народу, тем забавнее и веселее.

И тут же начал объяснять правила карточной игры.

Игра и правда оказалась очень весёлая. Особенно было забавно смотреть на растерянное лицо "Чапая" каждый раз, когда с очередным кругом игры тур останавливался на нём, и он совершенно не понимал, каким образом в колоде могло оказаться десять десяток или восемь тузов. И Семён, раздувая щеки, в очередной раз объяснял усатому мужчине, что другие игроки просто обманывали друг друга.

Мы с Галиной вовсю хохотали, увлёкшись игрой, что сразу и не услышали, как в палату вошёл ещё кто-то.

-О! Сергей! Наконец-то. Ты где так долго ходил? А у нас тут гости. — пробасил "Чапай"

Я повернулась лицом к двери, чтобы поздороваться с вошедшим и... потерялась, лишь краем уха улавливая слова говорившего: — Галю ты уже знаешь, а это — Лера. Знакомьтесь. Лера — это Сергей. Сергей — это Лера.

Молодой парень в простой белой футболке и свободном трико, держал в руках пакет то ли с продуктами, то ли с вещами, припечатав меня к стулу своим глубоким тёмным взглядом. Как будто густой туман поглотил моё сознание, встретившееся с его глазами.

-Серёга. Иди сюда, — позвал усатый дядька к карточному столу замершего в дверях молодого человека. — Давай, занимай моё место. Я всё равно ни черта не понимаю в этой игре. Да и выйти мне надобно. До сестринской добегу.

Всё так же, не отрывая от меня тёмного, почти чёрного взгляда глубоко посаженных глаз, Сергей поставил заполненный пакет на одну из кроватей и, подойдя к столу, взял из рук "Чапая" весомый карточный набор.

-Во что... — тяжело сглотнул, — играем? — спросил он и, наконец, отпустил меня взглядом.

-Верю-не-верю, знаешь? — тут же отозвался Сёма.

-Ну-ка, напомни мне правила.

Его сильный голос завибрировал где-то под ложечкой, и я, так же как и он, смущённо опустила глаза, совершенно не понимая, что со мной сейчас произошло, и чем он меня привлёк.

В возникшей паузе, Галина о чем-то перешептывалась с Владимиром. А я осторожно наблюдала за Сергеем, который в эту минуту не обращал на меня внимания и что-то переспрашивал у Семёна. Темноволосый парень, с короткой стрижкой, среднего роста, на вид одного возраста с Семёном — лет двадцати. Под футболкой ясно очерчивалась крепкая мускулатура, но не как у того, кто регулярно занимается спортом, а как у того, чьё тело не понаслышке знает, что такое тяжёлый физический труд. Про таких людей часто говорят "жилистый", тонкие серьёзные губы, прямой нос с небольшой горбинкой, с небольшим изгибом широкие брови, нависающие над глубоко посаженными глазами. Но вот глаза! Именно они притягивали мой взгляд своей редкой темно карей темнотой к этому, определённо симпатичному парню.

-Ну что, продолжим? — весёлый голос Семёна неожиданно вывел меня из задумчивого состояния, что я даже невольно вздрогнула.

И уже в следующую секунду белая футболка опустилась на освободившийся стул... прямо напротив меня.

Голову обдало хмельным возбуждением, как после нескольких глотков шампанского, которые мне позволили сделать родители в канун Нового Года. И я, скрывая неожиданное волнение, тут же опустила глаза в свой набор карт. Я даже вскользь боюсь посмотреть на него и не позволяю взгляду подняться выше его груди, ограничиваясь белизной футболки. Боюсь того странного нового чувства, что стало вдруг просыпаться где-то глубоко внутри, неожиданно разбуженное тёмным туманом.

Я тихо посмеивалась над шутками Семёна, отвечала "верю или не верю", испытывая честность других игроков, когда задумавшись, затягивала свой ход, но... за всю оставшуюся часть игры, так и не решилась поднять на него глаза, пока... Пока за карточным столом из игроков мы не остались только вдвоём.

На столе лежала большая куча из разыгранных карт, я уже сделала свой последний ход, как и другие игроки, ещё не выбывшие из игры, и только у Сергея в руках оставались последние три карты. Быстрым движением широкой ладони он положил их поверх карточной кучки, естественно скрывая их настоящее значение.

-Три короля, — заявил обладатель сильного голоса.

Если бы кровь в венах могла кипеть по настоящему, то, наверное, в этот момент моё лицо должно было оплавиться от горячей волны, предательски опалившей щёки. Последнее о чём подумала, перед тем как посмотреть Сергею в лицо была досадливая мысль:

"Сейчас обязательно увижу его снисходительную улыбку, какая обычно бывает у взрослых на детей. Вряд ли моё странное смущение осталось незамеченным". От этой мысли, кажется, покраснела ещё больше, вжавшись спиной в деревянную спинку стула.

Я нерешительно подняла глаза и заглянула туда, куда боялась больше всего — в чёрный волнующий туман.

Моё, непонятное для меня самой, волнение не осталось незамеченным. Но не так, как я думала. По-видимому, Сергей не ожидал, что я решусь, наконец, посмотреть на него. На его серьёзном лице гуляла тень какой-то печальной сосредоточенности или грусти, выдавая вдумчивое напряжение играющими желваками. Тёмные глаза, казалось, потемнели ещё больше, когда пристально разглядывая моё лицо, они неожиданно поймали на себе моё немигающее внимание.

И я внутренне вся съёжилась от неловкости, от непонятного чувства, что настойчиво вторгалось в детскую душу, меняя меня как изнутри, так и предательски выставляя напоказ мою проснувшуюся вдруг девичью робость.

Не знаю, как долго мы бы ещё сидели, молчаливо уставившись друг на друга, если бы не оживлённый голос Семёна, который вывел меня из зачарованного состояния:

-Лерка, ты чего задумалась? Твоё последнее слово.

Я кинула отрешённый взгляд в его сторону, и вид улыбающегося парня своей жизнерадостностью вернул меня к реальности. Я невольно улыбнулась в ответ и спокойным голосом произнесла:

-Верю.

И тут же посмотрела на того, кому принадлежал мой ответ. Сергей, к моему удивлению, тоже улыбнулся скупой робкой немного кривоватой улыбкой и в одно мгновение сгрёб все карты к себе со словами:

-Ну вот, кажется, проигравший определился. воей искренней теплотой и жизнерадостностью

-Ничего, Серега, как говорится, не везёт в карты — повезёт в любви, — потянулся к нему и похлопал по плечу Владимир, другой рукой всё так же удерживая за талию, прильнувшую к нему Галину. — Иди-ка лучше чайник поставь кипятиться.

Сергей медленно поднялся из-за стола, взял пустой чайник, который мы опустошили ещё перед началом игры, и, как-то неуклюже, украдкой оборачиваясь в нашу сторону, направился к раковине. Пока он, повернувшись к нам спиной, набирал в пластмассовую ёмкость проточной воды, я осторожно, чтобы он не заметил, приподняла три верхние карты разыгранной колоды, которая так и остались лежать на столе. На меня смотрели два короля крестовый и червовый, а между ними кокетливо улыбалась бубновая дама.

"А ведь это я проиграла, не — он" пронеслось в голове, и я быстрым движением вернула карты на место.

Снова скользнула взглядом по Сергею, вернее по его напряжённой спине. И над его головой заметила чёрный обод с циферблатом, который тут же привлёк моё внимание.

"Ничего себе! Уже девять?!"

-Ой. Уже поздно. Нам пора уходить. Галя, ты идёшь? — не дожидаясь её ответа, поднялась из-за стола.

-Иди, я скоро, — ответила девушка, даже не обернувшись, и продолжила что-то шептать улыбающемуся Владимиру. Она сидела рядом с ним прямо на его больничной кровати, никого не стесняясь и, по-видимому, совершенно не заморачиваясь, как это выглядит со стороны.

-Я тебя провожу, — услышала я вдруг рядом с собой громкую фразу... произнесённую в два голоса.

Сергей и Семён посмотрели искоса друг на друга, и я догадалась, что никто не хочет, и не будет уступать, поддаваясь каким-то своим негласным правилам неизвестной мне мужской игры, и это мне, скромной девчонке придется решать, кто из них двоих станет моим сопровождающим. Я медленно перевела растерянный взгляд то на одного, то на другого, и поняла, что просто не в состоянии выбрать. Посмотрела на Сергея, и внутри, где-то в солнечном сплетении, возникло приятное сжатие, трепетное волнение, требующее выбрать именно его. Но с другой стороны, мне было неловко, что моё предпочтение может расстроить или даже обидеть весёлого Семёна.

-Нет. Спасибо, — попятилась, как нашкодивший ребёнок, спиной к двери. — Думаю, что не заблужусь.

Быстро выскочила за дверь, не дожидаясь возражений.

* * *

-Лерка! Ты где пропадала всё утро? — раздался звонкий голос, как только я переступила порог палаты.

Галина, сидя на кровати, свесила только одну ногу и увлечённо рисовала или писала её большим пальцем на чистом линолеуме какие-то невидимые глазу символы. Однако лёгкая забава нисколько ей не мешала поддерживать разговор.

-Как где? Сначала на физио. Потом меня на кислородный коктейль пригласили. Но если честно, то совершенно не понравилось.

-Ну, ты даёшь! Тут один симпатяга по отделению круги наматывает с утра пораньше, а она по коктейлям ходит. Ты бы ещё на светский раут сбегала!

-Какой симпатяга?

Я слегка нахмурилась и, прищурившись, посмотрела на Галю, ожидая, что сейчас она рассмеётся и позабавится над удачной шуткой.

-Как какой? Черноглазый? Или забыла, кому вчера весь вечер глазки строила?

-Я!?

Кажется, я даже дар речи потеряла на такую откровенную ложь.

-Ладно, ладно. Шучу я. Но Серёгу ты, по-моему, сильно зацепила. Ты как ушла, так он прям, сам не свой ходил. И так-то не особо разговорчив, а тут вообще, ни одного слова больше за вечер не проронил.

-Конечно! Если парню сказать нечего, так обязательно я виновата. Может, у него проблемы какие-нибудь, а тут мы ещё со своим визитом не вовремя.

-Ты что? Не заметила, как он на тебя смотрел весь вечер?

-Как? Осуждающе? Или с сочувствием? Думаю, мой уродливый шрам трудно было не заметить!

Я с досадой вспомнила, что после того, как поспешно вернулась в своё отделение, только в палате обратила внимание, что всё это время, пока мы играли в карты, замок спортивного костюма, который я всегда старалась застёгивать полностью, наглухо под самое горло, чтобы скрыть послеоперационный рубец, вчера оказался забыт и предательски распахнут. А тонкая майка, да ещё и на длинных бретельках совершенно не скрывала моего уродства.

-Ага. Именно поэтому, наверное, Серёга тебя искал всё утро. Чтобы обсудить твой свеженький шрамчик?

-Я откуда знаю? Может, он решил вдруг высказать всё, что думает о малолетке, которая по вечерам, не скромно, с подружкой, шастает по мужским палатам?

-Ну, Лерка, у тебя и мысли в голову приходят! Ему, что? Больше делать нечего, как нравоучениями заниматься?

Я лишь пожала плечами и ничего не ответила. И как раз, в этот момент, в дверь тихонько постучали, и в узком открывшемся проёме показалась рыжая голова симпатичной курносой молоденькой медсестры. Загадочно мне подмигнув, она тут же сказала:

-Лера! Ты уже вернулась? А тебя тут кое-кто спрашивает.

Я с замиранием сердца оглянулась на тихо посмеивающуюся Галину и неуверенно пошла к выходу.

-Иди, сходи. Может и правда нравоучения получишь, а может, что и послаще? — донеслось со спины.

Сергей, с серьёзным видом, я бы даже сказала чем-то озабоченный, стоял напротив нашей двери, прислонившись спиной к белой, как ни банально, больничной стене. Сегодня на нём была чёрная футболка. Но меня это даже обрадовало. В отличие от белого цвета, она не создавала того опасного чарующего контраста с его тёмными глазами, что испугал и в тоже время покорил меня прошлым вечером.

-Лера, — услышала я слегка хрипловатый голос.

Увидев меня, он тут же отстранился от противоположной стены и как-то тяжело сглотнул, словно проглотил большой сухой ком. Его кадык приподнялся и опустился со звуком сглатываемого комка, и я вдруг, завороженная таким естественным и обычным движением, впервые подумала, что у мужчин оно выглядит очень интимно, даже как-то сексуально.

-Я хотел с тобой поговорить. Можно?

Я лишь кивнула на его вопрос, и мы одновременно проводили взглядом удаляющуюся от нас рыжую медсестру. По всей видимости, мой взгляд на ней задержался намного дольше. И я не заметила, как Сергей приблизился ко мне почти вплотную. Но зато ярко ощутила волнующие мелкие разряды на кончиках пальцев. И от неожиданности даже слегка вздрогнула. Посмотрела сначала на свою руку, которая внезапно оказалась завоёванной и грелась в тепле жёсткой шершавой ладони, получая какое-то только ей известное наслаждение. И только потом я решилась поднять глаза и вновь, как вчера, окунулась в тёмный туман. Но сейчас он находился близко, очень близко.

-Пойдём... — требовательно, но в тоже время с долей нежности попросил молодой мужчина и потянул мою ладонь и меня заодно за собой.

И только когда мы молчаливо прошли половину широкого больничного коридора, я поняла, куда он меня ведёт. В самом конце коридора, его тупике, был создан своеобразный зелёный уголок для отдыха и уединения. Там даже стояло два обшарпанных кресла, которые, не смотря на долгие годы эксплуатации больными, и не только неврологического отделения, не потеряли упругости в пружинах. Между креслами в большом горшке красовалась высокая широколистная пальма. Правда каждое утро санитарка громко ругалась на влюблённые парочки, которые, что, наверное, естественно для влюблённых, отодвигали тяжёлый горшок с пальмой в сторону и сдвигали кресла поближе друг к другу. Естественно, что невысокой пожилой санитарке было в тягость каждое утро расставлять по местам тяжёлую громоздкую мебель.

И вот, в этот укромный уголок, доставили моё совершенно не сопротивляющееся тело, в то время, как заторможенное сознание пока было в полном непонимании происходящего.

-Хочешь сесть? — спросил Сергей, стоило нам только поравняться с потёртыми креслами.

В этот момент, почему-то создалось яркое впечатление, что сидеть в широком кресле придётся только мне. В скованных напряженных движениях парня предугадывалось, что он то точно не собирается предаваться комфорту и расслабленности.

Я всё так же молчаливо отрицательно замотала головой и, потянув свою ладонь, сделала небольшое усилие, чтобы освободиться. И Сергей, с заметной неохотой, всё-таки выпустил мою руку из крепкого захвата.

Я и так чувствовала себя рядом с ним не в своей тарелке. Казалось, попроси или заставь он меня в эту минуту сделать что-то даже против моего желания, и я безропотно подчинюсь. Но к моему счастью, Сергей пока больше спрашивал, чем требовал. Определённо меня пугала его невидимая сила, и в тоже время притягивала своей необычной харизмой. Но сесть в кресло я всё-таки не решилась, когда представила нависшего над собой Сергея. И у меня было такое чувство, что именно так всё и будет. К моему счастью, он сам пока не догадывается, какую надо мной имеет власть.

Как только моя рука оказалась на свободе, я отступила от него, сделав несколько шагов назад, и прислонилась спиной и ладонями опущенных по швам рук к прохладной стене. Точно так же, как и он несколькими минутами раньше, только его целью — была я, а моей — выйти, пусть и кратковременно, из-под его доминирующего влияния. И прикосновение к прохладной стене, как ни странно, мне в этом помогло, отрезвляя лёгким холодком мои ошеломлённые растревоженные чувства. Правда, ненадолго.

-Ты меня обманул, — вдруг, неожиданно для меня самой, вырвалось нескромное обвинение.

Сергей стоял, засунув руки в карманы своего мягкого чёрного трико и по-мужски уверенно широко расставив ноги. Он о чём-то раздумывал в этот момент, слегка опустив голову вниз, как будто изучая затёртый рисунок на линолеуме.

-Когда, — непонимающий, пронзительный тёмный взгляд, словно припечатал меня к стене, вызывая неосознанную, но, на удивление, приятную дрожь.

-Вчера. — постаралась ответить спокойным голосом и не показать волнение, которое стихийно, против моей воли, разгоралось где-то внутри, каждый раз, стоило ему только посмотреть на меня глубоким чёрным туманом. — За игрой. Это ведь я проиграла?

-Мне было всё равно, выиграю я или нет. Но хотел, чтобы выиграла ты.

-Почему? Из жалости? — со злой усмешкой посмотрела на Сергея и... тут же за неё поплатилась.

Ему хватило одного шага, чтобы оказаться рядом. И мне показалось, что в это мгновение каждая клеточка, каждый натянутый нерв почувствовал исходящую от него доминанту. И не просто почувствовали, а как будто откликнулись на её зов, подчиняясь, плавясь, разливаясь тянущим возбуждающим теплом по всему телу.

Его руки, быстрым движением вынутые из карманов, оказались по разные стороны от моего лица, упёршись в шероховатую стену. И Сергей, не сгибая рук, склонился надо мной, словно хищник над пойманной в сети жертвой, заглядывая своим чёрным волнующим туманом в мои глаза, и казалось бы, проникая гораздо глубже, до самого дна трепещущей души.

-Ты мне снилась сегодня, — неожиданное признание скупо вырвалось из его горла, обдавая мятной свежестью.

И уже знакомая кривоватая печальная усмешка мельком прошлась по серьёзному лицу.

-Знаешь, у меня такое первый раз. Я так хотел поскорее выбраться из больницы, даже врача уговорил с выпиской на неделю раньше... А вчера... тебя увидел и... понял — что дурак. Меня сегодня выписывают, Лера... после обеда.

У меня голова кругом пошла. Значит... Галина была права? Я... ему... понравилась? Как девушка?

-Поздравляю... — произнесла тихим сдержанным голосом и перевела разочарованный взгляд на местами пыльные безликие пальмовые листья.

-Жаль, что нельзя заиметь второй аппендицит. Я бы с радостью согласился...

Теперь уже моя очередь делиться печальной усмешкой. Всё так же задумчиво рассматривая экзотическое дерево ответила:

-Хорошо, что нельзя. Ты уже сегодня будешь дома, а вот мне ещё не известно, сколько здесь торчать.

-Лера. — ласково позвал Сергей.

И я вдруг почувствовала, что безбоязненно могу взглянуть на него, что именно этого он и ждёт, надеясь на какую-то ещё не высказанную взаимность. Но как только наши глаза встретились, я снова отметила, как быстро он изменился. На меня снова смотрело серьёзное сосредоточенное лицо взрослого мужчины. Сергей, неожиданно, сделал глубокий вдох, словно ещё не решаясь на какой-то ответственный шаг и, вдруг, прикрыв глаза, тихо сказал:

-За мной скоро приедут, а я ещё должен забрать документы...

-Тогда... думаю, тебе не стоит со мной задерживаться, — и, поддаваясь какому-то внутреннему порыву, слегка присела и по быстрому выскользнула из-под его рук.

А Сергей так и остался стоять, упершись в стену на вытянутых руках, и только повернул голову на бок, показывая кривоватую игривую ухмылку.

-Можно, я буду к тебе приезжать? — задал он неожиданный вопрос и, наконец, оттолкнувшись от стены, стал во весь рост.

Я прикусила край нижней губы, чтобы скрыть довольную улыбку, хотя не уверенна, что это помогло, и стала отступать спиной вперёд, удаляясь от него всё дальше по коридору. И когда почувствовала, что больше не ощущаю давление со стороны его чарующей мужской власти, когда поняла, что могу ответить осознанно, опираясь исключительно на своё желание, уверенно произнесла:

-Приезжай!

И тут же развернулась и быстрым шагом пошла по направлению к палате. На полпути я остановилась, когда вдруг услышала какой-то восторженный крик, но не ушами, он отозвался где-то в районе сердца. И, обернувшись, увидела, что Сергей остался стоять на том же месте, где я его и оставила, широко расставив ноги и снова засунув руки в карманы трико, но при этом широко и счастливо улыбался.

* * *

-Ну что? — раздался заинтересованный голос Галины через всю палату. — Зачем он приходил?

Наверное, мне не удалось скрыть радостных эмоций, так как я тут же услышала:

-Можешь не отвечать! На лице и так всё написано. Счастливая... По нему видно, что парень хороший, молодой, правда, ещё.

Я удивлённо вскинула брови. Может для неё он и молодой, но для меня-то тоже, однозначно, не сверстник.

Выдержав минутную паузу, я прошла до своей кровати, села на нее и только потом ответила:

-Его сегодня выписывают. Так что...

И не дав мне договорить, явно разочарованная моим ответом девушка решила тут же высказать своё возмущение:

-Вот почему так всегда? Как что-то хорошее случается, так по крохам, а как плохое, так иногда и жизни не хватит всё разгрести!

Чтобы хоть как-то успокоить Галю, которая, как мне показалось, слишком близко к сердцу приняла свою неудачу в роли сводницы, я поспешно добавила:

-Да всё хорошо, он обещал, что будет приезжать...

-Ага, наивная дурочка! Жди! Он сейчас только за ворота выйдет, и всё, ищи-свищи. Эх, жаль. Сейчас только домой вырвется, и какая-нибудь краля тут же заставит его обо всём забыть. А скорее всего она у него давно уже есть и ждёт не дождётся, когда милого выпишут. Неужели ты думаешь, что такого парня никто не ждёт?

-Ждет... наверное. Тогда тем более зачем ему я?

-В больнице-то ясно зачем — приятно скоротать время. А на счет "приедет", даже не рассчитывай.

-А что тогда у тебя с Владимиром?

-Да всё то же самое. Ты думала у нас всё серьезно? Глупенькая ты ещё и маленькая. Наши отношения дальше больничных стен развиваться не будут? Да и зачем. Ни мне, ни тем более ему этого не надо. А здесь просто хочется чувствовать себя живой и полноценной...

Я устало повалилась на кровать и задумчиво уставилась в потолок. В чем-то Галина права. Мы здесь живём, как будто в другом мире. Вроде жизнь одна и та же что и для всех, течет себе, течет, но мы живём, словно в скорлупе, ограниченные больничными стенами и мечтаем только об одном — вырваться на свободу.

Скорее всего, так и будет, как говорит Галина. Ну и ладно. Он взрослый парень, и собственно, у него своя размеренная жизнь. Я тоже, надеюсь, что надолго здесь не задержусь. Когда-нибудь выпишут, и я вернусь к своей нормальной жизни: школа, подруги, учеба, планы на будущее. А Сергей... Конечно, мне польстило внимание со стороны взрослого мужчины. Но... мне кажется, что я все-таки еще не готова для подобных отношений, и тем более для таких, где заранее знаешь, что они ни к чему не приведут. Да и если честно, что может быть между нами общего? Любовь? Смешно даже. А Галю мне стало по-настоящему даже жалко. Она откровенно призналась, что занимается самообманом, подменяя настоящие чувства фальшивыми.

Глава 3 "Горечь хвои"

-Ставицкая! К тебе пришли.

Я лишь кивнула дежурной медсестре и потянулась к висящей на спинке стула серой спортивной достаточно легкой кофте со стоячим воротником. В палате было жарко, по всей видимости местная котельная работала на всю мощь, не жалея тепла для пациентов больницы в зимний период. Поэтому я практически всё время носила либо майки, либо тонкие трикотажные футболки. Но для выхода в холодный холл, да и для прогулок по больничным коридорам приходилось накидывать на себя что-нибудь более утепленное. К тому же не стоило шокировать публику моим ярко выделяющимся уродством, которое привлекало либо сочувствующие либо любопытные взгляды. Да и мама не будет беспокоиться, что ее "ребенок" простынет на сквозняках.

Застегнула замок под самое горло и накинула капюшон, мельком взглянула на себя в небольшое прямоугольное зеркало над умывальником, отмечая, как заострились за последнее время черты лица, от чего глаза стали ещё выразительнее. А я ведь даже не заметила, как постепенно стала пропадать присущая детскому лицу нежная припухлость. И удовлетворившись своим унылым видом, поспешила на свидание.

"И кто интересно придумал больничное посещение, да ещё и с родными назвать таким романтическим словом "свидание". — раздумывала над мыслью, показавшейся мне смешной, пока я, намеренно избегая лифты, резво спускалась с 10 этажа.

В просторном холле в этот ранний послеобеденный час людей было ещё не так много. Я стала оглядываться по сторонам в поиске мамы, которая должна была принести чистую одежду на смену. Но к моему большому удивлению среди редких посетителей, как ожидающих, так и тех, кто уже вёл общение с другими пациентами, я ее не обнаружила.

"Странно. Хотя, если хорошенько подумать, мама ещё на работе и должна прийти только вечером. Наверное, в регистратуре ошиблись."

С этой мыслью я уже хотела развернуться в обратную сторону, к дверям, как взгляд зацепился за двух парней, которые стояли у дальнего окна и о чем-то переговаривались. Один из парней, одетый в короткую до пояса утеплённую кожаную куртку и потёртые по моде джинсы стоял ко мне спиной и постоянно оглядывался в сторону лифтов. Другой наоборот стоял ко мне лицом, нахмурив брови, и что-то недовольно высказывал первому парню. Я с долей ехидства посмотрела на его не снятую в помещении меховую шапку и подумала:

"Вроде взрослый уже, а нормам приличия так и не обучен! Или может ему уже есть что скрывать? Лысину, например?" невольно улыбнулась позабавившей меня мысли.

Отвлеклась от рассматривания мужчин и снова обвела взглядом просторный полупустой холл. Ни один из посетителей у справочной не был похож на маму. Сквозь широкие стеклянные двери аптеки я так же ее не заметила. И когда уже окончательно решила, что это просто чья-то ошибка, парень в шапке как-то внимательно на меня посмотрел сверху вниз и обратно, и до меня донеслись еле различимые слова:

-А это не она?

Стоящий ко мне спиной парень резко развернулся, и... я увидела Сергея. На сосредоточенном лице тут же растянулась уже знакомая скупая кривоватая улыбка.

-Лера, — он сделал ко мне несколько шагов и остановился.

А я не решалась сделать первые шаги навстречу, лишь сцепив перед собой пальцы опущенных рук, откровенно его разглядывала. Он выглядел ещё старше и... ещё привлекательнее. То ли лёгкая небритость придавала ему строгости, то ли стильная одежда. А может и то и другое. Передо мной стоял симпатичный молодой человек, которого... я совершенно не ожидала увидеть.

После нашего прощания прошло уже две недели. И я в какой-то степени смирилась и признала правоту слов Галины. Даже убедила себя, что стоило захлопнуться больничным дверям за его спиной, как он забыл и про меня и про свое обещание. Вернее даже не обещание, а своё собственное желание навещать меня.

Наконец Сергей медленно, слегка ссутулившись и издалека заглядывая в мои глаза, подошел почти вплотную и, с усилием расцепив мои занемевшие в напряжении пальцы, взял обе похолодевшие ладони в свои.

-Не ждала?

-Нет. — честно ответила, глядя в чёрный туман.

-А я приехал. Значит, сюрприз удался.

Его скупая улыбка так близко, что захотелось прикоснуться к ней кончиками пальцев.

Он потянул меня за руку к небольшому ряду металлических стульев, стоящих вдоль стены:

-Пойдем, сядем. Не будем же мы, так и стоять прямо у дверей.

И я послушно пошла следом. Села на холодный стул, и только тогда Сергей присел на соседний, рукой все так же удерживая мою ладонь.

-Извини, ничего не успел купить. Мы в городе по делам были, еле-еле уговорил Андрея заехать к тебе в больницу. Ты только скажи, если что нужно или чего-то хочешь, я в следующий раз обязательно привезу.

-У меня всё есть, спасибо. Ничего не надо.

-Ну, ты как здесь?

-Как может быть в больнице? Или ты уже забыл? Обходы, процедуры, уколы.

На слово "уколы" его лицо заметно скривилось, и Сергей даже потянул с шипящим звуком сквозь зубы прохладный больничный воздух, имеющий всевозможные лекарственные оттенки. Видимо, воспоминания о "приятных" моментах ещё окончательно не выветрились из черноволосой головы. За две недели его волосы заметно отросли, и сейчас было видно, как отросшие пряди надо лбом ложатся послушными волнами, в то время как с боков оставались коротко острижены.

Я потянула носом и невольно улыбнулась знакомому запаху. И тут же пояснила недоумённому взгляду:

-От тебя приятно пахнет.

Сергей стал тщательно к себе принюхиваться:

-И чем пахнет?

-Смолой, деревом, хвоей. А это разве не твой одеколон?

Сергей довольно усмехнулся и ответил:

-Нет. Это моя работа. А я настолько привык, что уже не замечаю от себя этого запаха. — и на мой заинтересованный взгляд, не дожидаясь встречного вопроса, добавил. — Я же по профессии столяр. У нас с отцом столярные мастерские. Вот от меня и пахнет деревом.

-У меня отец тоже деревом занимается. Только он не столяр. Он закупает древесину. Ездит по лесозаготовкам для своих клиентов. Поэтому и запах такой... родной. — сказала и тут же чуть язык не прикусила от двусмысленности пророненного слова.

-Родной? — тихим голосом переспросил Сергей, обхватив уже двумя руками мою ладонь и что-то на ней разглядывая.

Он как будто замер в ожидании ответа, не поднимая на меня глаз. И мне показалось, что именно сейчас он спрашивает далеко не о запахе.

-Серега! Черноус! Какими судьбами? — раздался вдруг со стороны смеющийся голос.

Мы оба вздрогнули от неожиданности и одновременно повернули головы по направлению к лифтам. Жизнерадостный Семен уже выехал из лифта и активно крутил колёса в нашу сторону.

-Что, по уколам соскучился, или по медсестрам? — попытался пошутить подъехавший на инвалидной коляске парень и протянул Сергею руку.

-И ни то и ни другое. Я к Лере приехал.

Семен слегка прищурился и неожиданно, и, как мне показалось, слишком грубо высказал:

-Что-то ты не больно торопился с визитом. То две недели ни слуху ни духу, то вдруг явился не запылился.

Сергей заметно занервничал. Даже сдержанная улыбка моментально пропала с его лица, а скулы нервно заиграли желваками. Я же недоумённо и даже немного сердито смотрела на Семёна. Хотя я и догадывалась, откуда у него такая реакция на появление Сергея. Семён всё это время пытался через Галину пригласить меня на свидание. Но я под всякими предлогами ему в них отказывала. И дело даже не в том, что он мне не нравился. Наоборот, как может не нравиться красивый голубоглазый и всегда жизнерадостный молодой человек, который парой фраз может поднять настроение у любого? Просто после откровений Галины, меня больше не интересовали ни больничные страсти, ни вечерние посиделки, ни тем более романтические отношения в больничных стенах. Хотелось только одного — поскорее выписаться домой и начать новую жизнь или просто продолжить жить как раньше.

Семен по изменившемуся виду Сергея моментально понял, что был слишком резок:

-Слушай, рад был тебя увидеть, но ко мне тут пришли. Может ещё как-нибудь увидимся. Бывай.

Его кресло быстро откатилось немного назад, и вот уже мы с Сергеем озадаченные сидим и смотрим в спину удаляющегося инвалида.

-Лера. — осторожно позвал меня Сергей и я посмотрела уже на него, вернее в его потемневшие от неожиданного обвинения глаза.

А мне то казалось, что темнеть им уже некуда, но когда я в них увидела своё чёткое отражение, то поняла, насколько я ошибалась. Если раньше на меня смотрел тёмный туман, то сейчас я смотрела в глубокую ночь.

-Пока я лежал с аппендицитом, в мастерских много дел накопилось, мы и раньше по заказам опаздывали, а тут вообще... Как выписался, так по двенадцать часов в мастерских вкалывал, чтобы нагнать упущенное время. Вот сегодня к заказчику ездили, мерки сверяли.

Теперь уже я взяла его за сухую мозолистую ладонь.

-Не обращай на него внимания. Просто Семен решил пошутить, и в этот раз шутка не удалась.

И тут я вспомнила кое-что, что привлекло моё внимание в приветствии Семена.

-Черноус? — я ведь только сейчас узнала фамилию Сергея! — А тебе идёт! Чёрные волосы, тёмные глаза!

На губах Сергея вновь появилась сдержанная улыбка.

-Открою тебе маленький секрет, — полушепотам таинственно произнёс Сергей. — один единственный раз я решил отрастить себе усы, когда вернулся с армии, и они выросли... не поверишь, рыжими. После этого усы больше не отращиваю, иначе придётся фамилию менять, чтобы родню не позорить.

-Черноус! Ты скоро? — раздался недовольный незнакомый голос прямо около нас.

Мы даже не заметили, как к нам подошел парень в шапке.

-Мы уже опаздываем, — с нескрываемым нетерпением в голосе произнёс молодой мужчина.

Оценивающе скользнул по мне взглядом, но ничего не сказал. Лишь буркнул что-то себе под нос.

Вместо него самого, его представил Сергей:

-Лера, познакомься, это мой лучший друг детства — Андрей. Андрей, а это... моя Лера.

Андрей был на пол головы выше Сергея и гораздо крупнее. Темно каштановые волосы, если судить по выбившейся из-под шапки мокрой на вспотевшем лбу пряди волос. Карие глаза, но гораздо светлее, чем у Сергея. Узкое лицо с небольшим для мужчины носом и четкой линией полноватых губ. Небольшая ямочка на подбородке скрывалась ухоженной бородкой, а над губами виднелась тонкая линия едва пробившихся усов. И если от Сергея до этого я ощущала лёгкий хвойный аромат, то острый перечный парфюм Андрея сразу же перебил мне все окружающие запахи. Определённо передо мной стоял красавец, пользующийся спросом у женщин. Однако во мне он вызывал какую-то стойкую неприязнь. Но я не могла понять, откуда шло это ощущение. То ли меня раздражали его бесцеремонные оценивающие взгляды, бросаемые в сторону проходящих мимо женщин, то ли его щегольской вид. Но определённо он мне не нравился, особенно своей нетерпеливой и раздражённой манерой общения.

-Слушай, всё, познакомились, повидались, нам уже давно пора ехать. Если не успеем к Давыдову, твой отец с нас три шкуры сдерёт.

-Лера, я...

-По-моему, вам правда уже пора, — я отпустила его руку. — Не хочу, чтобы у тебя из-за меня были какие-нибудь неприятности.

-Лера, я приеду на следующей неделе. Хорошо?

Сергей подошел ко мне вплотную, потянул теплыми шершавыми пальцами меня за подбородок вверх и... Я завороженно смотрела, как он медленно стал наклоняться к моим губам. И меня словно обдало тёплой волной, которая трепетной дрожью прошлась по всему телу, когда его сухие жаркие губы неожиданно притронулись к моим. Меня поцеловали первый раз в жизни! И пусть он поцеловал только мои сомкнутые губы. Но это был для меня самый настоящий первый поцелуй в губы.

Я не помню, как я вернулась в палату, после того, как проводила взглядом удаляющиеся фигуры двух крепких мужчин. Я даже не заметила визит мамы, хотя помню, как что-то ей отвечала, и даже собрала сумку с грязными вещами. Но всё это я делала на автомате. Единственное что имело значение в тот момент — это ощущение тепла его губ, что весь вечер и ночь хранили мои губы. А в ушах слышался всё время только его сильный спокойный голос: "Моя Лера"

* * *

-Лера. К тебе пришли, — курносая медсестра, чьи мелкие рыжие кудряшки выбивались с разных сторон из-под белой шапочки, заговорщицки поманила меня пальцем, едва приоткрыв дверь палаты.

Накинув привычную толстовку с капюшоном, который предусмотрительно накинула на голову, я вышла следом за ней в коридор, не спеша на ходу заплетая в косу ещё влажные после душа волосы.

-Там к тебе молодой человек пришел, — весело мне подмигнула молоденькая медсестра.

-А ты откуда знаешь?

-А ты чего своему ухажеру фамилию не сказала? — притворно укоризненным тоном спросила девушка. — Как он тебя без фамилии по регистратуре найдет? Даже не знаю, как ему удалось на этаж без халата пробраться? Иди уже. Он тебя у входа в отделение ждет, около лифтов. Только не долго. А то врачи нам, медсестрам, потом же и выскажут : "Почему в отделении посторонние". Не дай Бог заведующий увидит.

Я поспешила к большим двойным дверям в конце длинного коридора. И как только вышла на большую лестничную площадку между смежными отделениями, увидела улыбающегося Сергея, а рядом с ним всё такого же недовольного Андрея. В этот раз он хотя бы без шапки был. Но лысины я у него не заметила, как предположила во время нашего первого знакомства, даже намечающихся залысин не было. Наоборот, темно каштановые волосы блестели здоровьем, густотой и ухоженностью. Но я так и не успела, как следует рассмотреть их обоих со стороны. Сергей оказался рядом, и с какой-то отчаянностью, притянул меня к себе и обнял.

-Привет, — услышала я где-то наверху его взволнованный голос, утопающий в мягкой ткани моего капюшона. — Я уже испугался, что сегодня тебя не увижу. Представляешь, я как дурак, даже твоей фамилии не знаю.

-А прошлый раз, ты как меня нашел? — спросила его, вытащив свой нос из мягкого белого ворсистого свитера, явно ручной работы, куда меня прижали самым бессовестным образом. Но из тёплых объятий мне совершенно не хотелось выбираться, даже не смотря на щекочущие нос мягкие ворсинки.

-А прошлый раз я Галю в холле сразу увидел и попросил ее тебя позвать.

Сзади нас послышалось сначала недовольное сопение, и тут же раздался раздраженный голос.

-Серега, мы и так в больнице уже больше часа торчим. Давай быстрее. — по-моему, кое-кого снова обуял приступ нетерпения.

Я почувствовала, как сильные руки прошлись по моей спине, и Сергей, осторожно потянув меня за предплечья, слегка отстранился и заглянул в мои глаза. И мне показалось, что где-то в глубине темного серьёзного тумана, сейчас принимается какое-то важное решение.

-Лера.

Его взгляд даже слегка напугал, особенно когда, он обернулся и сердито, играя желваками, посмотрел на друга, тем самым прерывая еще невысказанное, но уже готовое сорваться с губ Андрея недовольство, снова развернулся ко мне и вдруг я услышала:

-Выходи за меня замуж.

В этот момент я даже дар речи потеряла. Смотрю на его серьёзное, решительное лицо и не могу поверить в то, что только что услышала. Перевела растерянный взгляд на Андрея, который, как и я, замер на месте, ошарашенный словами друга.

-Й-й-й-я... н-н-не... м-м-могу... — заикаясь, полушепотом, еле выдавила из себя слова, не отрывая взгляда от темнеющего в его глазах тумана.

-Почему, — как-то слишком спокойно, безжизненно, что ли, спросил Сергей, видимо посчитав мои слова за прямой отказ.

-А ты не знаешь? — внезапная догадка промелькнула у меня в голове, и, естественно, я не остановилась, чтобы не выяснить ответ на интересующий меня вопрос.

-Что не знаю? — глухим голосом переспросил Сергей, выпустив из крепкого захвата мои предплечья.

-Серёж, сколько по твоему мне лет?

Он недоумевающе посмотрел на меня и ответил вопросом на вопрос:

-Восемнадцать?

Не произнося ни слова, я медленно отрицательно покачала головой.

-Семнадцать? — уже менее уверенно спросил молодой мужчина.

И снова отрицательное покачивание.

-Шестнадцать? — тихий голос выдаёт его волнение, и я увидела, как тускнеют в растерянности его глаза.

-Мне четырнадцать, скоро правда исполнится пятнадцать. — тихим голосом выдавила из себя признание и посмотрела на него, покусывая губы, и самой стало вдруг стыдно своего возраста. — Сереж?

Мне показалось, или он слегка покачнулся? Одна рука судорожно сжалась в кулак в кармане распахнутой куртки, но даже через толстую кожу кармана были заметны ее нервные действия. Другая затерялась на голове среди густых волос, взлохмачивая пальцами черные кудри. Глубокий вздох, и Сергей делает шаг в сторону к покрытому легким инеем окну, а я еле сдерживаюсь, чтобы не разрыдаться. И если я ещё умудряюсь сдержать всхлипы, то в глазах ощущается предательская болезненная резь, и они тотчас наполняются слезами.

-Сереж? Я думала, ты знаешь. Прости, я... — и на дрожащих ногах стала отступать спиной к широким дверям своего отделения, не решаясь даже посмотреть в его сторону. Рука уже потянулась толкнуть дверь, как я расслышала сквозь шум пульсирующей в висках крови его окрик.

-Лера! Постой!

Я замерла, но так и продолжила смотреть себе под ноги, внутренне вся сжавшись от страха и того, что сейчас услышу.

-Лера. Я... подожду. Слышишь? Я подожду. — услышала я твёрдый решительный голос.

Я подняла на него полные слёз глаза. Сергей всё также стоял у окна, засунув обе руки в карманы потёртых джинсов, и смотрел прямо на меня. По всей видимости, я представляла собой, в этот момент, жалкое зрелище, с моментально покрасневшим носом и опухшими от слёз глазами, какие они у меня обычно бывают, когда я пытаюсь сдерживать рыдания и сильные эмоции, потому как лицо Андрея, при взгляде на меня, только ещё больше скривилось в пренебрежительной ухмылке.

-Ты мне веришь? — как будто издалека услышала приглушенный голос Сергея

Снова смотрю в его черный туман, и слова сами по себе слетают с моих губ:

-Верю...

И получила в ответ скупую кривоватую улыбку, которая тут же отозвалась теплом под ложечкой, даря успокоение моим взбунтовавшимся чувствам.

-Я скоро приеду. Ты будешь ждать?

Я быстро кивнула, не рискуя выдать свои счастливые эмоции срывающимся на писк голосом, и, взглянув на него еще раз с пол-оборота, скрылась за широкими дверями. Правда, идти в палату в таком потерянном заплаканном виде я сразу не решилась. А остановилась буквально в метре от дверей и прислонилась спиной к холодной стене, чью прохладу я чувствовала, даже сквозь толстую ворсистую хлопковую ткань спортивной куртки.

-Ты совсем сбрендил? Или тебе что-то вкололи не то, пока ты здесь лежал? Крышу окончательно снесло? Она же еще совсем ребенок!

-Не твое дело, понял?

Я их не видела, но отчетливо слышала разговор на повышенных тонах. От неожиданности я замерла и, кажется, даже перестала дышать.

-Мое дело!

-Нет, не твое!

-Не мое, значит? А как же Светка? Вот так легко променяешь ее на какую-то малолетку?

-Не смей о ней так говорить! И вообще, пошли отсюда. Нашел место отношения выяснять!

Последнее что я услышала — это скрежет задвигающихся дверей и скрипящие звуки лифтовых тросов.

* * *

Наконец, я более или менее успокоилась и по быстрому дошла до своей палаты, в страхе попасться кому-либо из медперсонала на глаза с такой несчастной миной на лице.

И только когда тяжело опустилась на застеленную кровать, вспомнила, что так и не назвала Сергею своей фамилии.

"Не страшно! Он ведь обещал скоро приехать. А я буду ждать."

Но Сергей так и не приехал ни через день, ни через два, ни через неделю. А я как влюблённая дурочка все эти дни каждый час с замиранием сердца спускалась в больничный холл в надежде его там встретить.

* * *

-Всем добрый день!

Мама неожиданно появилась в дверях нашей палаты в накинутом на плечи белом больничном халате и с большой сумкой в руках.

-Лерочка, собирайся скорее. За нами такси скоро приедет.

-Куда собираться?

Отложила в сторону раскрытую на середине книгу, и, не торопясь, не совсем понимая, куда это я вдруг должна с ней ехать, встала с кровати.

-Как куда? Всё! Сегодня тебя выписывают. Вернее уже выписали. Я все бумаги забрала, подписала. На вот, тебе, сумку. Там тёплые вещи. Собирайся быстрее. А я пойду девочек в сестринской отблагодарю. Только, пожалуйста, Лерочка, побыстрее. Мне после обеда еще на работу нужно успеть.

"Неужели уже сегодня я буду дома?!" Дрожащими от волнения руками собрала все свои немногочисленные вещи и уложила в сумку, не забыла и про школьные учебники, лежащие неровной стопкой в прикроватной тумбочке. Ну, вот и всё: прощание с соседками по палате, последний взгляд на белые больничные стены, которые и за полгода так и не стали родными. И губы невольно растянулись в счастливой улыбке.

"Свобода!"

ГЛАВА 4 "Украденные мечты"

-Не забыла, что у нас сегодня визит к Павлу Андреевичу? Как быстро время пролетело! Уже почти год прошёл, как тебя прооперировали. И если бы не профессор...

Время и правда, пролетело незаметно. Еще месяц после выписки я оставалась на амбулаторном лечении. И как только оно закончилось, я с радостью вошла в широкие двери, но уже не больницы, а родной школы. Не смотря на то, что я пропустила первые две учебные четверти, мне всё же удалось быстро наверстать упущенное. Отчасти помогли учебники и тетради с домашними заданиями, добросовестно передаваемые через маму в больницу каждую неделю школьными подругами. Отчасти сердобольные учителя просто закрывали глаза на очевидные пробелы в моих знаниях, которые, в общем-то, я постаралась быстро восполнить, с радостью присоединяясь к любым дополнительным занятиям для отстающих учеников. Думаю, все вздохнули с облегчением: и учителя, и родители, когда я, без каких либо проблем, сдала летние экзамены и перешла без дублирования в следующий класс.

Кажется, жизнь стала налаживаться. За одним существенным исключением — мне все еще приходилось регулярно принимать таблетки и периодически проходить медицинские обследования, чтобы следить за состоянием здоровья.

* * *

-Лера! Ставицкая?! Ты к нам какими судьбами? — встретила меня с улыбкой на центральном посту старшая медсестра Карина.

-А у меня сегодня плановый осмотр у профессора Лисовского, — ответила я ей, приостановившись около высокой тумбы г-образной формы, которая скрывала за собой широкий стол и пару стульев для дежурного персонала.

-А у нас как видишь всё по-старому.

-Вижу, — улыбнулась в ответ, обводя взглядом небольшое пространство, разделяющее длинный коридор на две половины.

-Слушай, — Карина приподнялась из-за стола и, облокотившись на край высокой тумбы, наклонилась ко мне поближе. — У нас тут такое было после твоей выписки!

Она осмотрелась по сторонам и, убедившись, что кроме меня её больше никто не слышит, стала рассказывать:

-На следующий день прямо в отделение заявился парень: темные волнистые волосы, глаза такие черные-черные, — и стал просить, чтобы тебя к нему позвали. А когда узнал, что тебя выписали, сразу в лице изменился. Сначала упрашивал, чтобы ему твой адрес дали. А мы же не можем, сама понимаешь, врачебная тайна. Да и кто его знает, что у него на уме и зачем ему твой адрес. Так он в течение двух месяцев, каждую неделю приезжал, под конец даже угрожать начал. Ты представляешь, самого профессора за грудки схватил и к стенке прижал.

Но ты же знаешь Павла Андреевича. Я только расслышала, как он ему сказал: "Если действительно любишь — подождёшь", и нам всем строго настрого запретил твой адрес давать. Добавил, если узнает, что кто-то без его ведома, сообщил молодцу твои данные, тому больше в его отделении не работать, и не только в отделении.

Я стояла словно замороженная, слушая Карину с полуоткрытым ртом, и нервно кусала губы, в то время, как рассказ медсестры вставал передо мной яркой волнующей и одновременно тревожной картиной. И чувствовала, как внутри разрастается жгучая боль — смесь обиды, радости, сомнений, надежды. Все чувства, казалось, смешались у меня в голове в какой-то безумной опьяняющей пляске.

Кто был тем парнем, у меня не было никаких сомнений. Я знала только одного мужчину с таким необычным черным туманом в глазах — Сергея! Честно признаться, за всё это время я практически о нём не вспоминала. Я отпустила его образ, однажды затронувший моё сердце, прекрасно понимая, какая между нами сейчас огромная пропасть. И дело даже не в разнице лет между нами, сколько в жизненном опыте, которого у меня еще совсем не было, а у него уже имелся целый "вагон и маленькая тележка". Он — уже сформировавшаяся личность, и я — пятнадцатилетняя школьница, которая кроме планов на будущее, пока больше ничего не имеет. Что между нами может быть общего? Но... Его появление в больнице утверждало обратное. Что может быть что-то, против чего ещё не придумали ни одного действенного лекарства. Чувство, которое заставило его идти на необдуманные поступки. Чувство, ради которого он даже согласился ждать. Неужели это и есть любовь?

Я подняла на Карину глаза, и, наверное, мой потрясенный вид вызвал в ее душе сочувствующий отклик.

-Лера — это очень близкий тебе молодой человек?

Я даже ответить сразу не смогла, лишь выдохнула его имя:

-Сергей.

-Это против правил, и если Павел Андреевич узнает, то мне не сносить своей головы. Но... если ты сама мне разрешишь, и дашь свои координаты, я постараюсь ему передать.

Я уже была готова расцеловать строгую "адмиральшу", как ее за глаза называют не только пациенты, но и весь медперсонал отделения, и которая вдруг предстала передо мной совершенно в другом свете — чутким понимающим человеком. Но услышала позади себя раздраженный мамин голос:

-Лера, ну почему я должна тебя повсюду искать. У нас прием через пять минут.

Карина тут же приняла серьезный вид и кивнув в направлении приемного кабинета строго громким голосом сказала:

-Иди, Ставицкая, не заставляй ждать уважаемого доктора, — и полушепотом добавила. — После приема меня найдешь и скажешь, что решила. Я здесь буду.

* * *

-Так, теперь посмотрим наши последние анализы. Ты можешь одеваться Лерочка, — профессор, слегка шаркающей походкой, ссутулившись, направился к своему большому старинному деревянному столу с красивыми резными ножками. И пока я застёгивала мелкие пуговицы на любимой голубой рубашке, он рассматривал сквозь толстые увеличительные стекла своих круглых очков данные моих последних анализов крови, сканера и других неприятных процедур, названия которых я даже не запомнила.

Заметив, что я оделась и села рядом с мамой, чтобы выслушать его заключение, профессор как-то обеспокоенно глянул в мою сторону и попросил:

-Лерочка, не могла бы ты выйти в коридор и подождать там насколько минут, пока я с твоей мамой тут пообщаюсь?

Немного разочарованная, я встала и стараясь не шуметь вышла в коридор. Рядом с дверью вдоль стены стояла узкая мягкая кушетка, на которую я тут же опустилась.

-Ну что я могу вам сообщить Аркадия Борисовна. — услышала я вдруг приглушенный голос пожилого врача и с удивлением обнаружила, что выходя из кабинета, неплотно закрыла дверь, и теперь до меня доносились обрывки их разговора.

-Да, операцию мы провели успешно, но опухоль успела вызвать необратимые процессы во всем организме...

-Ей придется всю свою жизнь пить поддерживающие таблетки и наблюдаться у специалистов...

-Когда девочка подрастет, объясните ей, как-нибудь поделикатнее, что вряд ли она сможет когда-нибудь иметь детей...

Я отрешенно смотрела на белую стену и не видела перед собой совершенно ничего. Казалось, что мое сознание решило удалиться от тела на приличное расстояние, чтобы только не слышать пугающих жестоких слов, которые прямо здесь и сейчас сминали перед моими глазами всю надежду на нормальное будущее.

Я даже не заметила, как дверь распахнулась, и на пороге появилась мама, с благодарностью пожимающая руку профессору.

-Ну, всё, Лера, мы можем идти. Спасибо вам огромное, Павел Андреевич, я знаю, вы сделали все возможное, и мы вам очень благодарны.

Я даже не замечаю, что уже иду за мамой следом по широкому коридору, не обращая ни на кого и ни на что внимания.

-Лера, ну что ты там плетешься? Павел Андреевич, сказал, что всё хорошо. Самое главное диагноз поставили верный...

-Мама! — я не сдержалась и перешла на крик, прерывая ее воодушевленный диалог. — Ты что, не понимаешь?! Это — приговор! Только длиною в жизнь! Мою жизнь!

И сорвавшись с места, обогнула растерянную родительницу и побежала по длинному коридору по направлению к выходу.

-Лера! — окрикнул меня кто-то слева, заставляя резко остановится. И я смотрю на Карину стеклянными от слез глазами, и будто сквозь густой туман, до меня доносится её вопрос:

-Ну что ты решила? Насчет адреса?

-Не надо. Ничего не надо, — слышу совершенно незнакомый, холодный голос, который срывается... с моих губ.

ГЛАВА 5 "Обжечь губы"

-Какая же я дура! — я шла по заснеженной дороге и, утопая по колено в сугробе, высказывала вслух свое негодование: — Как могла поверить в искренность этого человека, когда уже с первого курса о нем ходила дурная слава? Как? Где были мои мозги? Или при виде красивой мордашки, кроме гормонов, ни в чем другом я больше не нуждаюсь? — Ладно бы Роман оказался просто бабником! В конце концов, я же замуж за него не собиралась! Уж точно не после двух месяцев знакомства! Но его исключительно "шкурный" интерес ко мне изрядно взбесил. Хорошо, товарищ случай вовремя открыл глаза.

Неприятное воспоминание о мерзких поцелуях моего парня... вернее уже бывшего парня, под лестничной клеткой с Анфисой из параллельного потока передернуло так сильно, как если бы мне неожиданно за шкирку засунули снежный ком. Но даже не это вывело меня из себя, а слова, равнодушно брошенные Анфисой, что все, что интересовало Романа — связи моего отца. А затем последовал удар "ниже пояса": — Валера, извини! Ты красивая девчонка, но... кому нужна убогая? Точно не мне. — гортанный гогот Романа до сих пор стоял в ушах, смешиваясь с хрустом снега под ногами.

Определённо, даже погода решила устроить мне сегодня испытание. Пока весь день была на парах в институте, за день намело так, что общественный транспорт приказал долго жить, причем в самом прямом смысле этого слова, и отправил всех желающих добираться до дома этим морозным вечером — пешком.

"Ни что так не продлевает жизнь, как пешие прогулки перед сном" мысленно уговариваю сама себя, выковыривая замерзшими пальцами, несмотря на теплые вязаные перчатки, мокрый снег, который так и норовит забиться вовнутрь сапог, проникая в узкую щель между голенью, обтянутой плотной тканью джинсов и голенищем высокой обуви.

Натянула пониже на уши белую вязаную шапочку, поправила на себе длинный мохеровый шарф, и, обмотав его на несколько раз вокруг шеи, тщательно спрятала в него покрасневший на морозе нос. На свободе от согревающих одежд остались, наверное, только глаза. Но они мне определенно понадобятся, чтобы найти среди этих сугробов дорогу до дома.

Я вздохнула более менее спокойно, когда показались огни знакомого района. Осталось только завернуть за угол продовольственного магазина и моя девятиэтажка будет как на ладони, как вдруг услышала позади себя приглушенные мужские голоса.

"А еще пешие прогулки по вечерам, могут здорово укоротить эту самую жизнь, если я не потороплюсь" мелькнула тревожная мысль, адреналином разгоняя горячую кровь по телу.

Я постаралась прибавить шагу и ни в коем случае не оборачиваться назад. Но и мужчины за мной не отставали. Я не могла видеть, сколько их, но то что не один, это — точно. Мужчины о чем-то переговаривались друг с другом, не отставая от меня ни на шаг. Я даже начала вспоминать известные мне молитвы, чтобы если что... Как вдруг до меня донёсся обрывок их разговора:

-Это не она.

-А я тебе говорю, что она.

-Да не она, это.

Наконец, я не выдержала, и будь что будет, остановилась под ближайшим фонарным столбом и резко развернулась лицом к преследователям:

-Может, уже определимся, я это или не я?

В тусклом свете фонаря освещалась пока только я. Мужчины остановились, то ли специально, то ли нет, в рассеивающемся сумраке за пределами освещенной границы. На всякий случай удобно встала, расставив ноги, и двумя руками вцепилась в ручку тяжелого портфеля, забитого сегодня несданными курсовыми и учебниками.

-Это — ты, — отозвался уверенный голос. — Лера.

Один из мужчин первым сделал шаг в мою сторону, и... портфель выпал у меня из рук.

-Сергей?...

Мужчина немного скользил ботинками по подмерзшей корке снега, но это ему не помешало в два шага оказаться рядом со мной.

-Я так долго тебя искал. И так долго ждал.

Последние слова я даже не услышала, а скорее почувствовала губами, когда резким движением он потянул вниз натянутый до глаз ворсистый мохеровый шарф, и обветренные губы кривоватой улыбкой смяли мои. И снова нахлынули воспоминания. Но от них не холодок пронёсся по телу, а жаркая волна, раскаленным потоком омыла меня с ног до головы, и исток ее находился там, где соприкасались наши губы, и не только они. Мятный с приглушенным табачным привкусом язык настойчиво проник между губ, и я уже не думая ни о чем, отдалась возбуждающей волнующей ласке, с жадностью отвечая в ответ и забирая с его языка редкие ворсинки, выпавшие с моего вязаного шарфа.

-К-хм... к-хм... — громкое покашливание своим раздражающим притворством быстро вернуло все мои разбежавшиеся мысли в голову, и я резко отстранилась от Сергея.

Но, не смотря на то, что наши губы потеряли теплую связь, его руки не выпустили меня из объятий и, казалось, намертво вцепились в прочную ткань моего пуховика.

Сергей явно не ожидал, что поцелуй будет прерван так скоро и что именно я стану инициатором разрыва. ОН еще несколько секунд простоял с закрытыми глазами, ловя губами пустое пространство между нашими ртами, обдаваемое клубящимся белым паром горячего дыхания.

Я стояла, смотрела на Сергея и улыбалась, слегка покусывая припухшие от поцелуя на морозе губы.

А может, мороз был и не при чем? Давно я не отдавалась таким сильным, почти страстным эмоциям. С Романом отношения очень быстро перешли в ровные и ничем не примечательные свидания в студенческой кафешке или кинотеатре. Теперь то я знаю, что сюжеты фильмов привлекали его гораздо сильнее, чем моя короткая юбка. Быстрые смазанные поцелуи уже тогда были больше похожи на дружеские, чем на поцелуи между влюбленными. А сегодня, даже им пришел конец, чему, как ни странно, я была очень рада. Я ведь догадывалась, что у него ко мне исключительно меркантильный интерес. И сегодня я в этом убедилась, когда Анфиса, к явному сожалению моего бывшего, проболталась, что мой отец пообещал Роману хорошее место в международной фирме у одного своего знакомого на время летней практики, с возможными перспективами на будущее.

-Сергей? — я осторожно позвала парня, удерживающего меня в кольце своих крепких мужских рук.

И прежде, чем открыть глаза, он тоже улыбнулся, уже догадавшись, что продолжения поцелуя не будет.

"Пока" мысленно добавила про себя, а вслух сказала:

-Может, пойдем ко мне? Я тебя горячим чаем напою. А то я сама, если честно, ужасно замерзла.

Все еще не выпуская меня из крепкого захвата, Сергей лукаво, как мне показалось, приподнял брови, и я убедительно добавила:

-Даже не смотря на нашу неожиданную... согревающую встречу.

Сергей расцепил руки, обернулся назад и, немного смущаясь, сказал:

-Я — не один. Помнишь Андрея?

-Конечно помню.

И громко выкрикнула стоящему в стороне ссутулившемуся мужчине:

-Андрей, я тебя тоже приглашаю на чашку горячего чая.

В этот момент мужчина прятал от пронизывающего ледяного ветра свой замерзший нос в густом меху приподнятого воротника дубленки и постукивал поочередно ногой об ногу. Он лишь кивнул, пряча нос поглубже в воротник, и быстрым шагом подошел к нам.

* * *

Привычным жестом кинула ключи на узкую полку под большим овальным зеркалом просторной прихожей.

-Раздевайтесь.

Кивнула мужчинам в сторону большого шкафа, распутывая длинный шарф и стягивая с себя куртку-пуховик, которую тут же проворно подхватил Сергей и сам пристроил ее на вешалку в шкафу.

-Прямо по коридору — кухня, справа от нее будут двери в туалет и ванную. Кому куда — сами разберетесь. — тут же дала простые инструкции двум молодым мужчинам. — Я скоро подойду, только закину конспекты в комнату и предупрежу маму, что у нас гости.

Когда я зашла на кухню, мужчины скромно сидели на кухонных табуретах, не решившись устроиться на удобном угловом диване, и с любопытством оглядывались по сторонам, изучая интерьер. Но стоило мне войти, и их взгляды оценивающе прошлись по мне с ног до головы. Немного смутившись от такого откровенного разглядывания своей персоны, я нервно пригладила волосы кончиками пальцев, а собранный на затылке хвост из распущенных длинных волос перекинула вперед через плечо, позволяя темному каскаду вольно рассыпаться на груди.

Я так и не переоделась в домашнюю одежду, оставшись в джинсах и теплой мешковатой вязанной кофте. Во-первых я еще не достаточно отогрелась в домашнем тепле, чтобы спокойно, не ежась, облачиться в более легкую одежду, а во-вторых, кофта скрывала мою небольшую полноту, с которой я не торопилась распрощаться, убеждая себя и других, что нравлюсь себе такой, какая я есть. Но почему-то сейчас, перед двумя знакомыми... незнакомцами, мне захотелось выглядеть стройнее.

Через десять минут мы втроем молчаливо сидели за столом и отогревались горячим чаем с дольками свежего лимона.

Трудно было сказать, изменили ли прошедшие годы Сергея, или нет. Его образ почти стерся из моей памяти и остался лишь размытым пятном с нашей последней встречи. Но определенно, сидящий передо мной созревший мужчина вызывал во мне неподдельный интерес.

"Он привлекает меня как мужчина" пришла вдруг в голову приятная осознанная мысль.

-Добрый вечер, молодые люди. — мамин голос нарушил наше странное молчание.

-Мам, познакомься — это Сергей, мой... — я хотела сказать "друг", но не успела.

-Жених, — быстро вставил за меня Сергей, и мое сердце выдало бешеный кульбит одновременно со звуком нервного несдержанного кашля Андрея, поперхнувшегося обжигающим глотком горячего чая из большой дымящейся в его руках кружки.

Реакция мамы не заставила себя ждать. Когда она чем-то взволнованна, то начинает, как сейчас, теребить старинный медальон в подвеске на шее.

-А как же Роман? — непонимающе посмотрела она на меня поверх очков, опустив их рукой почти до кончика носа.

-Все в порядке, Мам. Просто Сергей, решил вдруг пошутить... неудачно. — выделила последнее слово жесткой интонацией и серьезно глянула на мужчину в темно синей вязаной водолазке, сидящего напротив. — Он — мой давний знакомый. Мы случайно сегодня встретились, и они с Андреем любезно проводили меня до дома. А я пригласила их на чай, чтобы погреться с мороза. Ты же не против?

-Нет, конечно... Ладно, не буду вам мешать.

Мама почувствовала возникшую неловкость и деликатно удалилась, прихватив с собой книгу рецептов.

Как только она покинула пределы кухни, с дальнего края деревянного резного стола раздался ехидный голос:

-И кто такой Роман?

Тонкие усики, спускающиеся в ухоженную короткую бородку слегка приподнялись в язвительной усмешке. И колючий взгляд светло карих глаз сначала прошелся по мне, затем остановился на Сергее, наблюдая за его реакцией.

Кажется, я правильно сделала, что разлила горячий напиток в обычные толстостенные чашки. Как мне показалось, будь на их месте тонкий фарфор из старинного бабушкиного сервиза, то он вряд ли бы выдержал стальные объятия, которыми в этот момент черноокий мужчина одаривал глубокую повседневную посуду.

-Роман — это мой... — я выдержала "театральную" паузу и, притворно улыбнувшись Андрею плотно сжатыми губами, с большим удовольствием произнесла: — бывший. Только мама пока еще об этом не знает.

Было приятно видеть, как после моих слов с красивого холеного лица сползает ехидная ухмылка. Но к чувству удовлетворения примешалось и другое — легкая досада. Фактически, эти двое мужчин — совершенно незнакомые для меня люди, а уже умудрились залезть и покопаться в моей личной жизни.

Я встала из-за стола, поставила свою пустую чашку в мойку, но не торопилась снова сесть за стол с мужчинами. А сложив руки на груди, серьезно спросила:

-Может объяснишь, что это сейчас было?

-Я, кажется, недвусмысленно дал тебе понять о своих намерениях.

Сидя за столом и не выпуская из ладоней голубую чашку, Сергей поддался вперед, наклонил слегка голову вниз и буравил меня изподлобья тяжелым взглядом. Вот только я уже не та юная впечатлительная девочка, которая таяла и терялась в его тумане.

-А может, стоило для начала у меня спросить, какую роль я согласна тебе предложить? Жениха, друга или, вообще никого? А если бы я была, например, уже за мужем? В какую ситуацию ты бы меня поставил перед моим супругом?

-Ты же не замужем? — кривоватая скупая улыбка появилась на его губах.

-Нет, но могла. У меня вообще-то жених... был.

-А сейчас его нет.

-Только не нужно мне рассказывать, что все это время ты думал и мечтал обо мне. Наверняка, у тебя была своя жизнь. И я ни за что не поверю, что у тебя никого не было все это время.

Кажется, мои слова попали в точку, судя по нахмурившимся бровям и потемневшему, отведенному на мгновенье взгляду. Или же мне выдала подсказку реакция Андрея на мои слова. Он, то ли испуганно, то ли озабоченно посмотрел из своего дальнего угла на Сергея, внимая каждому нашему слову.

Сергей молча встал из-за стола, подошел ко мне и бережно разнял мои сложенные на груди руки.

-Самое главное, что я тебя нашел. Поверь мне, Лера.

-Ты меня совсем не знаешь. Я тебя совершенно не знаю, — тихо попыталась я вставить последний аргумент. — Зачем я тебе?

-Ты же дашь нам шанс узнать друг друга лучше? — спросил Сергей, заглядывая в меня своим черным туманом, и я поняла в это мгновение, что он не примет никакого ответа, кроме моего согласия. Он хранил и лелеял все эти годы только ему известные ко мне чувства, что уже и сам не знает, какие из них настоящие, а какие нет.

-Хорошо. Давай попробуем. Только боюсь, я не такая, какой ты меня себе... придумал.

* * *

Сложив ладони вместе и приложив их к губам, я смотрела в подмерзшее окно с высоты седьмого этажа и провожала задумчивым взглядом далекие желтые блики включенных фар уезжающего джипа, силуэт которого только что скрылся в темных вечерних сумерках.

Я согласилась встречаться с Сергеем. С одной стороны, может быть это судьба — встретиться снова? И кто знает, возможно между нами и правда вспыхнут взаимные чувства, любовь? От одного только воспоминания о сладком поцелуе на пронизывающем ледяном ветру мое сердце восторженно дрогнуло, легкая теплая волна возбуждения омыла меня изнутри.

А с другой стороны... меня пугала его настойчивость. Надеюсь он все же увидит меня такой, какая я есть на самом деле, а не только мой придуманный им же самим образ. Действительно ли он сможет полюбить меня настоящую, да еще и с такими "сюрпризами", оставшимися мне в наследство после тяжелой болезни? Но если я откажусь от наших с ним отношений, то мы никогда, и особенно Сергей, этого не поймем и не узнаем.

Я тяжело вздохнула, оставив на холодном стекле большое запотевшее пятно. И пока оно не пропало, нарисовала улыбающуюся подмигивающую рожицу. Начинается новый этап в моей жизни. И будет ли он счастливым — покажет время.

Вспомнился заинтересованный взгляд, брошенный напоследок Андреем в мою сторону, когда мужчины вышли за порог квартиры и направились к дверям лифта. В нем уже не было того ехидства и осуждения, которыми он прикрывался весь вечер. Кажется только он понял, что за смятение творится у меня в душе.

Ну что ж, пришло время поделиться изменениями в моей личной жизни с мамой.

ГЛАВА 6 "Фарфоровая куколка"

Сидя на заднем сиденье далеко не нового японского джипа, едущего по заснеженному бездорожью, я с опаской всматривалась в унылый вечерний пейзаж за окном. Андрей, который уверенно вел машину, искренне пытался меня убедить, что едем мы по дороге, и знает он ее, как свои пять пальцев. Но я эту дорогу в упор не видела, кроме бесконечных серых сугробов, мелькающих за стеклами машины и тоскливых темных скелетов голых деревьев, на ветках которых даже снег не торопился создать причудливое одеяние.

-Ты — замерзла? — обеспокоенно спросил Сергей.

Он сидел рядом и, удерживая мою правую руку, пытался согреть похолодевшие пальцы между своих мозолистых ладоней.

-Нет. — не отрывая глаз от окна, словно загипнотизированная, я продолжала вглядываться в опускающиеся за стеклом сумерки.

А затем, поддавшись гнетущему впечатлению, выдернула ладонь из теплых объятий. По видимому, жест получился слишком резкий, потому как сразу же услышала:

-Ты боишься?!

В его голосе я уловила нотки такого искреннего удивления, что, наверное, именно они тут же успокоили мои расшатавшиеся нервы и привели мысли в порядок.

-Есть немного.

-Лера, ты чего? Ты о чем это думаешь?

Наконец, я повернула голову в его сторону и смущенно опустила глаза.

-Сама не знаю... А что бы ты думал на моем месте? Согласилась, как наивная дурочка, поехать с двумя практически незнакомыми мужчинами неизвестно куда. А может вы два особо разыскиваемых маньяка...

Машина слегка вильнула, когда сидящий за рулем Андрей прыснул от смеха.

-Которые годами своих жертв выслеживают, — продолжила я свои умозаключения, — а потом, вот так увозят в свое логово и...

Если на губах Сергея играла легкая, почти неразличимая улыбка, то его глаза откровенно смеялись над моими беспочвенными страхами и предположениями.

-Ладно я, глупая и еще не наученная жизнью девушка, но мои родители всегда отличались определенной долей благоразумия. Как тебе вообще удалось убедить их так быстро отпустить меня с собой? Они тебя видят всего второй раз в жизни.

-Ну, здесь все было гораздо проще, чем ты думаешь. Твои родители не смогли отказаться от моего очень выгодного предложения. Ты же знаешь, — деньги решают все. Я просто тебя купил. Ну а то, что мы с Андреем, как ты правильно заметила, маньяки со стажем, на такую мелочь они даже не обратили внимание.

Тут уже я сжала губы между зубами, чтобы не прыснуть от смеха.

-А если честно — это заслуга Андрея. Мне кажется нет такого человека, который бы не поддался его уговорам. Он — гениальный мастер убеждения. Не даром он работает у отца в должности коммерческого директора. Поэтому... свежий загородный воздух и натуральные деревенские продукты без всякой вредной химии и нитратов стали для твоей мамы самым весомым аргументом в нашу пользу.

"Теперь понятно, почему вернувшись домой с института, я встретила на пороге такую сияющую маму. Ее беспокойство о моем здоровье и всей нашей небольшой семьи за последние годы переросло в какую-то патологическую потребность оберегать нас от всех вредных факторов. Она подписалась на все возможные журналы о здоровье и здоровом образе жизни. И старается прописанные в них советы, даже сомнительного характера, привнести в нашу жизнь. Отец уже давно перестал с тоской заглядывать в холодильник, в надежде найти там чего-нибудь вкусного и "вредного", став постоянным клиентом небольшой пельменной недалеко от офиса своей фирмы. Я, конечно, не против самой идеи здорового образа жизни, но терпеть не могу, когда мне кто-то и что-то пытается навязать. И если я когда-нибудь вдруг решусь записаться, например, на курсы йоги, то это, прежде всего, должно быть моим собственным желанием, а не по чьей-то прихоти, даже если об этом просит близкий мне человек."

Я с удивлением посмотрела в сторону нашего водителя,но не смогла сдержаться, чтобы не съехидничать:

-С чего это вдруг король сменил гнев на милость? Андрей, вроде бы между нами дружеской искры не пробегало? Никогда не поверю, что ты, вот так неожиданно, изменил ко мне свое отношение. Откуда это желание устроить мне и Сергею романтические выходные?

Не поворачивая головы, Андрей с таким же ехидством в голосе ответил:

-У меня нормальное к тебе отношение. Только я и сейчас считаю, что мой друг совершает большую ошибку. А поскольку я не могу на него никак повлиять, то подожду, когда ты ему надоешь, или же он, наконец, поймет что вы друг другу не пара.

-Может тогда и меня посветят в цену этой большой ошибки?

-Да не слушай ты его, — тут же отозвался Сергей. — Он у многих — еще та заноза в заднице со своей чрезмерной циничностью. Наверное, я единственный, кто спокойно переносит его подобные выпады. Сам себе удивляюсь, Андрюха, как я терплю тебя все эти годы?!

-Молча... — хмыкнул тот в ответ.

Махнув на него рукой, Сергей, неожиданно для меня, отстегнул ремень безопасности и переместился поближе, просунув руку за моей спиной.

-Романтические выходные? — переспросил, чуть ли не мурлыкая мне на ухо.

-Кажется... я поторопилась с событиями. Давай пока остановимся на простом знакомстве. Ну... там... узнаем друг друга...

Его горячее дыхание на кончике моего уха определенно не способствовало связной речи.

-Ладно, маму вы убедили... А отца как?

-Его было еще проще.

Мои брови очень редко поднимаются на лоб так высоко, как они поднялись в этот момент.

-Папу... проще? — склонив голову набок, я недоверчиво прищурилась, глядя на черноглазого мужчину рядом.

-Опять таки, заслуга Андрея. Пока ты была в институте, он с твоим отцом успел подписать договор на несколько кубов вагонки, от которых отказался один клиент. Ну и сама понимаешь, нам было о чем с ним пообщаться после.

-Не разочаровывай девушку в ее собственных родителях, — раздались новые смешки с переднего сидения.

-Ну, да... Затем твой отец забрал наши паспорта, снял с них ксерокопию, позвонил куда-то и предупредил, что если с головы его дочери упадет хоть один волос, не только нам, но и всем нашим родственникам светлого будущего уже не видать.

-Надеюсь, у тебя волосы не выпадают? — тут же отозвался Андрей притворно озабоченным голосом.

-Не дождешься. Хотя, дай подумать, для тебя я могу сделать исключение. Хочешь волосок на память?

-Нет, спасибо. Свои целее будут. Твой отец был очень убедителен. Мы приехали, дамы и господа. Прошу всех на выход.

За разговором я даже не заметила, что машина уже не двигается. Сквозь стекла не было возможности различить куда именно мы приехали, так как дорога не была освещена привычными для города фонарными столбами. Да и выйдя из машины, все что я могла рассмотреть — это высокие и широкие ворота, освещаемые фарами от машины.

-Давай, Серега, до завтра. — раздался голос Андрея позади меня. — Лера, еще увидимся. В любом случае, я тебя обратно в город повезу.

-Хорошо. Спасибо, Андрей.

-Может останешься с нами на ужин?

-Не... не сегодня. Еще дела кое-какие есть. Машину только в гараж поставлю.

Пока парни прощались я, подхватив свою большую сумку забитую "необходимыми" вещами для выходных вне дома, и попыталась на ощупь найти что-нибудь, напоминающее дверную ручку. Вдруг руке стало легко — это Сергей подошел сзади и забрал тяжелую ношу.

-Пойдем знакомиться с родителями? — спросил он ласковым полушепотом.

Мне задали вопрос, который и вопросом-то не являлся. Сергей просто в вопросительной форме поставил меня перед фактом.

-Я почему-то думала, ты живешь отдельно.

От мысли, что придется знакомится с родителями стало не по себе. Неожиданно все как-то происходит. Да и в качестве кого?

-Зачем жить отдельно в одиночестве? Женюсь, тогда и буду жить отдельно.

"Надеюсь, ответ был чисто риторическим, а не применительно конкретно ко мне? Ладно, подумаешь, приехала подруга к другу на выходные, чтобы отдохнуть от городской суеты, что в этом такого? Да, именно так и следует относится к моему пребыванию здесь."

Я решительно прошла в открытую передо мной дверь и тут же остановилась от удивления.

Чищенная от снега дорожка вела от ворот к большому и, судя по очертаниям в ночи и освещенным окнам, двухэтажному дому.

Сергей легонько подтолкнул меня в спину и мы направилась к широкому крыльцу.

Открыл входную дверь и в лицо пахнуло теплом и ароматом сдобной выпечки, создавая ощущение уюта. Я даже сощурилась от удовольствия.

-Мам, пап, познакомьтесь — это Лера, моя невеста.

"Приехали. Опять двадцать пять" подумала я открывая глаза.

* * *

Сонная нега рассеивалась медленно, словно липкий туман цепляясь последними обрывочными образами за просыпающееся сознание. Но ранний солнечный луч зимнего солнца, проникающий сквозь окно, настойчиво дразнил сомкнутые веки, не позволяя сну вернуться и захватить разнеженный мозг еще на пару часов.

Не торопясь открывать глаза, я невольно улыбнулась и, выгнув спину, потянулась до хруста в позвонках. Не знаю, сколько бы еще времени я нежилась в тепле под пуховым одеялом, но прикосновение чужой руки к моей щеке в одно мгновение развеяло остатки дремы. От неожиданности у меня перехватило дыхание, и я так и застыла с закинутыми за голову руками, испуганно распахивая глаза.

Рядом, на краю разложенного дивана сидел Сергей и, нисколько не стесняясь, подсматривал за моим пробуждением. Большим пальцем прошелся по моей щеке до уголка губ, стирая след от влажной дорожки. Только сейчас я ощутила под ухом мокрое холодное пятно от слюны, вытекшей во сне на подушку.

-Доброе утро!

-Доброе, — неуверенно буркнула я в ответ. — Как давно ты здесь сидишь? — тут же спросила Сергея, возвращая конечности в нормальное положение.

Затем села, все еще укрывая половину туловища одеялом, и попыталась пригладить руками растрепанную копну волос. Даже боюсь представить, как я сейчас выгляжу. Вчера, поздним вечером, я еще долго крутилась в постели прежде чем уснуть. Не знаю, что именно послужило причиной моей бессонницы: моя чрезмерная впечатлительность, знакомство с родственниками Сергея, непривычно жесткий диван или все вместе? Но на прическе определенно это сказалось, причем не самым лучшим образом. Даже без в зеркала я ощущала на голове этакое подобие вороньего гнезда из взлохмаченных волос и мысленно себя укоряла, что не додумалась перед сном заплести косу. Кто ж знал, что мое утро начнется с неожиданного визита.

-Как спалось? — спросил Сергей, не замечая моей неловкости перед ним, так и не ответив на мой вопрос.

-Непривычно... — а сама в это время одернула под одеялом сбившийся на животе подол длинной ночной сорочки.

-Желание сбылось?

-Какое?

-Как какое? "Сплю на новом месте — приснись жених невесте!"

-Сбылось. — решила я подыграть нежданному визитеру в своею комнату. Вернее это была комната Сергея. А сам он ночевал в соседней со своим младшим братом. Но я все же не ожидала, что молодой мужчина явится вот так, без предупреждения, пусть даже в свою комнату. Состроив задумчиво-серьезный вид, как будто пытаюсь вспомнить ночное видение, я стала медленно сползать с постели.

-Мне приснился... Андрей!

-Ах ты...

Сергей схватил меня за талию, когда я уже была на краю дивана готовая соскочить на пол, и потянул на себя. Мое неловкое сопротивление не шло ни в какое сравнение со скрытой силой натруженных мышц молодого мужчины, который бережно, но настойчиво усадил меня на свои колени и серьезным голосом спросил:

-Ты ведь пошутила? Лера... я...

Не знаю чего я испугалась больше: его неожиданного признания, готового вот-вот сорваться с губ или того, что совсем не готова на него ответить, — поэтому, не дав ему договорить, прикрыла его губы своей ладонью.

-Сереж, ты мне правда нравишься, но для меня все происходит слишком быстро. Не торопись, пожалуйста.

В ответ, перед тем как отнять мою руку, он подарил легкий поцелуй в ладошку, заставив меня снова замереть от неожиданности.

-Тогда пошли завтракать. Нас, наверное, уже заждались. А потом я хочу тебе кое-что показать.

Словно в подтверждение его слов, мой живот тут же выдал громкое урчание. Даже закрытая дверь не могла сдержать соблазнительные ароматы свежеиспеченной сдобы, поднимающиеся с нижнего этажа.

-Я только переоденусь и приведу себя в порядок. Не хочу пугать своим растрепанным видом твоих родителей.

* * *

Облачилась в те же вещи, в которых я приехала накануне: любимые джинсы и теплую водолазку. Быстро причесалась, уложив по привычке волосы в "конский хвост", и спустилась на первый этаж.

Почти вся семья находилась в просторной столовой совмещающей и кухню и обеденную комнату. Сергей со своим братом уже сидели за большим деревянным столом, явно ручной работы искусного плотника, и дожидались, когда их мама закончит последние приготовления. В общем-то вся кухонная мебель была сделана руками мастера и живописно вписывалась в интерьер бревенчатого дома. Подозреваю, что вся эта красота принадлежала работе отца Сергея. А может и сыновья внесли свою лепту в уют дома. Ни каких "может"! Я в этом абсолютно уверенна!

Заметив меня в широком проходе, соединяющем гостиную и столовую, Зинаида Петровны приветливо улыбнулась:

-Доброе утро, детка. Как спалось?

-Спасибо, замечательно. — вынужденно соврала я хозяйке дома, соблюдая приличия. Ведь вины хозяйки в том, что я оказалась слишком впечатлительной особой, неспособной сразу забыться здоровым сном, никакой не было.

-Давай, проходи к столу. У меня тут как раз оладушки подоспели и яичница уже готова.

Невысокая пышнотелая женщина суетилась около плиты, спрятав густые темные волосы собранные в шиньон на затылке под белой ажурной косынкой. Внешне Сергей был сильно похож на свою мать.

Кирил — на два года младше меня, но ростом и телосложением превзошел даже старшего брата. Эта славная копия главы семейства озорным взглядом синих глаз посматривал то в мою сторону, то в сторону брата, почесывая свою густую каштановую шевелюру то за одним, то за другим ухом. Отчего волосы в этих местах стали забавно торчать в разные стороны, создавая иллюзию маленьких рожек.

Я чувствовала себя неловко под изучающими взглядами, которые бросали на меня Кирил и Зинаида Петровна.

Не знаю, насколько вчера я была убедительна, когда после очередного неожиданного заявления одного упертого молодого человека, пришлось оправдываться перед опешившими хозяевами дома, что я пока ничьей невестой не являюсь. А просто приехала в качестве гостьи подышать свежим деревенским воздухом.

Не маловажную роль сыграли партнерские отношения моего отца с их мастерской. Как я поняла из разговора между Сергеем и его отцом, мой папа сделал им значительную скидку на пиломатериалы.

Однако Сергей, не внимая голосу разума — что нельзя шокировать неподготовленных родителей, да и меня в том числе, доказывал всем, что я — именно та девушка, которую он так долго искал. Поэтому намерен на мне жениться в ближайшем будущем.

Интересно, а у меня он собирается спрашивать согласие, или силком в ЗАГС потащит? Даже боюсь уточнять такую "незначительную" деталь. Поэтому решила пока присмотреться и к Сергею, который, не смотря на свою патологическую упертость на мне жениться, все-таки мне нравился.

-А где Святогор Иванович? — заметила отсутствие хозяина дома за столом.

-Так он спозаранку уже в мастерской трудится. — тут же ответила его жена.

-Сегодня же суббота.

-Когда работа есть, он иной раз и по воскресеньям с мальчишками там пропадает. Они же для семьи стараются. Не то что некоторые мужики, которые только и знают что самогон глушить, да баб лупить.

-Наверное... — неуверенно ответила я хозяйке.

В нашей семье выходные дни чтились, как возможность провести время в кругу семьи. Возможно, тому причиной были частые командировки отца, когда пропадая в тайге на лесоповалах, он возвращался домой только на выходные.

Пока мы разговаривали на столе, как по волшебству, появлялись разнообразные блюда: горячие оладьи, душистый мед, сдобные ватрушки, зернистый творог, молоко, сметана и, наконец, дымящаяся яичница.

От такого разнообразия у меня чуть глаза на лоб не вылезли. Хорошо, мама не видит весь этот натуральный экологически чистый завтрак. Иначе ее счетчик калорий уже давно бы переклинило.

Мужчины с волчьим аппетитом накинулись на еду, сразу же после того, как я пресекла попытку Сергея положить мне в тарелку всего и побольше. Ограничилась лишь творогом с ложкой меда и двумя оладьями.

-Одевайся потеплее. Мы идем на прогулку, — шепнул на ухо сытый Сергей. — Я обещал тебе кое-что показать. Тебе понравится. Ты же мне веришь?

-Верю. — не задумываясь ответила и тут же утонула в необычном черном тумане, как это уже было со мной однажды. Только тогда я еще была слишком мала, чтобы противостоять его очарованию. Сейчас же, я могу это сделать, но не хочу. Гораздо приятнее осознанно поддаваться манящему зову влюбленного мужчины, видеть и чувствовать в его взгляде нежность, желание...

* * *

-Можно?

-Нет еще. Потерпи немного, уже скоро.

Как только мы прошли от дома Сергея до конца центральной улицы и свернули в небольшой проулок, резко уходящий в сторону от главной дороги, Сергей стянул с шеи темно коричневый вязанный шарф и им завязал мои глаза.

Не знаю сколько времени я шла вслепую по заснеженной, местами скользкой дороге небольшого жилого поселка, только прогулка показалась мне вечностью, а пройденное расстояние — до Луны. И это с учетом удобных зимних сапог на плоской рифленой подошве, которые я предусмотрительно предпочла в поездку, предположив, что привычная шпилька любимой итальянской пары не оценит по достоинству заснеженные загородные просторы. И наша прогулка только стала тому подтверждением. Но не смотря на то, что даже удобная обувь на особо скользкой поверхности пыталась меня предать, или, вернее сказать, предательски посадить на пятую точку на этой самой поверхности, сильный голос и крепкие руки, надежно подстраховывали от падения, придавали уверенности и не позволяли сорвать с глаз ограничивающую обзор ворсистую ткань, что я и порывалась сделать в особо сомнительные моменты моего шаткого положения.

-Подожди, не открывай. — отозвался сзади хрипловатый голос в повелительном тоне.

Я ощутила, как развязывается узел и шарф сползает с моих глаз. Но его место занимают горячие мозолистые ладони молодого парня, стоящего у меня за спиной.

-Готова?

Я лишь кивнула в ответ. Убрав руки с моего лица, Сергей, обхватив ими меня за живот, крепко прижал к себе. И даже сквозь толстый подклад пуховика я услышала глухие удары взволнованного сердца, которое с нетерпением ждало моей реакции на устроенный сюрприз.

Сначала мой взгляд поймал его горячее дыхание, которое белым парком обволокло мое лицо, беря свое горячее начало где-то около моего виска. А затем...

-Сереж, это...

-Это наш дом, любимая. — не скрывая гордости, уверенным голосом произнес молодой мужчина и коснулся губами мочки моего уха, опрометчиво вылезшей из тепла вязанного берета.

Прямо передо мной, на голом участке земли, в смысле — без какой либо растительности в виде деревьев и кустов, но покрытом ровным слоем девственно белого снега, стоял заснеженный сруб уже почти готового бревенчатого дома. Частное владение, огороженное редким частоколом, на вскидку имело размер не меньше полутора гектара. Или же это у меня от удивления глазомер стал расширяться в геометрической прогрессии к растущему трепетному чувству по отношению к Сергею?

Я не могла поверить своим глазам. Неужели такое возможно? Неужели Сергей и правда влюбился так сильно в ту наивную девчонку, которой я была пять лет назад, хранил свои чувства на протяжении долгих пяти лет? С одной стороны, как любой нормальной женщине мне это неимоверно льстило и заполняло нутро какой-то щекочущий душу романтической восторженностью. А с другой... все это слишком... нереально... Как в сказке... Да, именно как в сказке.

-Он уже год простоял в усадке. Так что по весне, как только паводки сойдут, начнем отделочные работы. Вон там, — левая рука осталась придерживать меня за живот, а правая указала на пустой участок за самим срубом. — Поставлю беседку и посажу плодовые деревья. А вон там, — моя голова проследила за рукой в другом направлении, — Поставлю качели для наших детей... Троих, не меньше.

На его последних словах горький, царапающий невидимыми когтями ком подступил к горлу, не давая возможности вдохнуть морозного воздуха.

Нет, неожиданных слез не было. Свои слезы я выплакала давно. Наоборот, казалось, что глаза горят от чрезмерной сухости, какой-то внутренней опустошенности, поселившейся во мне после перенесенной операции. За прошедшие пять лет я даже смирилась, научилась жить со своей болью, надежно спрятав ее от посторонних глаз. Вот только губы почему-то предательски задрожали, услышав с какой затаенной надеждой прозвучали его слова.

Словно почувствовав, что со мной что-то не так, Сергей быстрой тенью оказался прямо передо мной, закрывая меня от слепящих глаза искрящихся на снегу бликов зимнего солнца. Но даже спрятавшись в его тени мне все равно не не доставало решимости вот так сразу признаться в своей ущербности.

-Лера, что случилось?

-Сереж, я...

Судорожный вздох и отведенные в сторону глаза, скрывающие истинную причину неожиданного волнения, были растолкованы Сергеем по своему:

-Я опять тороплюсь, да? Испугал тебя? Лера, прости. Обещал не торопиться, а сам... Лера, Лерочка, прости. — приближаясь, к моему лицу губы шепчут мое имя, но сами же нарушают свое обещание не торопиться, обдавая мои щеки теплым паром. Осторожно ловят полуоткрытые губы. Каким-то шестым чувством ощущаю его внутреннее напряжение, которое передается от его губ мне, его желание впиться в мой рот жарко, напористо. Но в последнюю секунду он все же сумел совладать со своими чувствами, подавляя их, лишь прихватив дрожащими губами сначала верхнюю губу, задержав дыхание, словно запоминая, делая с нее невидимый глазу слепок, затем нижнюю, слегка прикусив ее зубами.

Не смотря на дикое желание ответить на его ласку, я сдержала свой внезапный порыв. Еще не время. Я еще не готова ответить на его чувства взаимностью. Но кажется, мой ответ Сергею сейчас и не нужен. Его внутреннее мужское начало берет верх над разумом, приступив к осторожному соблазнению. Обветренные губы сухим огнем скользят от уголка моего рта по щеке, прокладывая невидимую, но весьма ощутимую теплую дорожку до виска. Я даже не успела заметить тот момент, когда его руки проникли под подол пуховой куртки, настолько была заворожена нежной лаской сухих мужских губ, горячим дыханием, дразнящим кожу близким осязаемым теплом, которое невидимым защитником безуспешно пыталось отогнать жалящие иголки утреннего морозца с моего лица. Только когда Сергей настойчиво притянул меня к себе, прижимая, чуть ли не вжимая в себя, я ощутила поглаживание спины широкими ладонями, но не сквозь утепленный подклад пуховика, а под ним, через вязанную относительно тонкую ткань водолазки. Его пальцы в одном ритме с губами, блуждающими по моему лицу, мягко массировали спину. И еще немного, я бы, наверное, сама не выдержала такой сладкой пытки и начала отвечать на его поцелуи, напрочь забыв про рассудительность и собственное желание повременить с подобной чувственной близостью, прежде чем разберусь в своем отношении к Сергею.

Но скрип колес позади и звук работающего двигателя быстро привели меня в чувство, заставив ретиво отстранится от настойчивых губ, которые, проделав обратный путь от виска до моего рта, пытались уже более настойчиво вовлечь меня в сладкую возбуждающую игру.

-Я так и подумал, что вы здесь.

Даже не оборачиваясь, я уже знала кому принадлежит этот голос за моей спиной.

-Серега, меня твой отец послал. Там опять движок у станка полетел. А у нас заказ для коттеджа висит еще даже не начатый.

-А кроме меня больше чинить некому? — раздраженно спросил через мое плечо Сергей, все еще не выпуская меня из крепких объятий. — Василий где?

-Он еще утром на рыбалку с братом умотал. Где я его искать буду? Предлагаешь мне объездить все озера? Даже если найду, боюсь, в том виде в котором он уже сейчас ему не только движок, даже напильник доверить нельзя. А то ты не знаешь, зачем Василий на рыбалку ездит?

Я грудью почувствовала глубокий разочарованный вздох Сергея, но вместо того, чтобы отстраниться, он еще крепче обнял меня и прижался колючей щетинистой щекой к моей щеке, и только пропустив несколько ударов возбужденного сердца, позволил себе сделать полушаг назад, выпуская меня из своих объятий.

-Я постараюсь быстро все исправить, хорошо?

-Да и еще, не хотел расстраивать заранее, но...

-Да говори уже!

-Мне придется Леру уже сегодня в город отвезти.

-А это еще почему?

-По кочану! Погоду на завтра не слышал? Метель намечается. Или ты хочешь, чтобы мы где-нибудь застряли по дороге... вдвоем? — шутливо-ехидным тоном произнес Андрей, явно чтобы подразнить друга.

Тут уже я вмешалась в их разговор.

-А почему Сергей не может меня отвезти? — перевела вопрошающий взгляд с одного парня на другого и обратно. — Сереж, у тебя прав нет?

-Есть. — сконфуженно буркнул тот в ответ.

-А он тебе значит еще не сказал?

-Что не сказал?

-Серега у нас — дальтоник! Он красный цвет не различает. Правда, Серега?

-Так ты поэтому не можешь водить?

-Могу. — зло, сквозь зубы ответил черноглазый мужчина, но по направлению взгляда было понятно, что его раздражение направлено не на меня, а на слишком болтливого друга. — Просто машина числится на фирме отца, а я по закону имею право водить только личный транспорт. Ты же знаешь, какие у нас гаишники? Им только дай повод штраф содрать. Поэтому водит в основном Андрей. Мы по заказчикам все равно вдвоем ездим. Ладно... Лера, прыгай на заднее, мы тебя сначала до дома довезем, а потом уже в мастерские поедем.

-Ой... А может вы сразу к отцу? Я бы хотела еще немного прогуляться. Посмотреть на ваш поселок.

Заметив обеспокоенный взгляд Сергея, тут же добавила:

-Не волнуйся. Я не потеряюсь. Да и где здесь можно потеряться? Просто подышу свежим воздухом... — несколько подозрительно глянула в сторону выхлопной трубы работающей машины. — Здесь все же не город и не автомагистрали.

Сергей задумчиво кивнул и прежде чем сесть на кресло рядом с водителем строго сказал:

-Если вдруг заблудишься, постучись в любой дом. Тебе кто угодно объяснит где живет Черноус.

-Сереж...

-Да?

-А какой ты меня видишь... из-за своего... дальтонизма? — смущаясь и покусывая нижнюю губу озвучила свой неожиданный вопрос, который вот уже несколько секунд навязчиво лез в голову, бессовестно вытесняя другие мысли.

С показной легкостью мужчина спрыгнул с подножки внедорожника и плавной походкой снова подошел ко мне. Приобнял и прошептал на ушко:

-Ты — моя куколка. Фарфоровая куколка. Вот такой я тебя вижу.

И пока я растерянно хлопала глазами, пытаясь себя представить его глазами, молодой мужчина с кривоватой, но безумно притягательной улыбкой сел в машину рядом с водителем.

Через минуту джип скрылся за поворотом, а я, изображая из себя любопытную ворону, пошла по протоптанной дорожке в сторону главной дороги, с интересом изучая зимний пейзаж загородного поселка.

* * *

"Только не влюбляйся!"

Стянув с рук белые пуховые рукавицы, решительно похлопала себя по щекам, приводя мысли и чувства в порядок. А все потому, что до моего возбужденного сознания вдруг дошло — вот уже минут десять я медленно бреду по заснеженной тропинке и не обращаю внимание ни на кого и ни на что вокруг.

Погрузившись в приятные воспоминания, мой слабовольный мозг раз за разом воссоздает чувственную картинку недавних поцелуев и настойчивых объятий. Но и этого ему уже мало. Он еще и помечтать решил. Даже попытался придумать яркую иллюзию нашего с Сергеем будущего...

"Только не влюбляйся" повторяю снова самой себе.

"А когда будет можно?" незамедлительно промелькнул каверзный вопрос любопытного подсознания.

"Не знаю... Наверное, когда мозги напрочь отключатся... Или когда поверю... в свою сказку..."

Поправила берет на голове, спрятав полностью уши под теплым вязанием, и только сейчас заметила, — Сергей забыл забрать свой шарф, который так и остался греть шею вторым слоем поверх моего белого мохерового шарфа. А может он специально оставил его на мне?

"Если он будет продолжать в том же духе, боюсь, в свою сказку я поверю очень даже скоро."

Притянув забытую вещь к носу, глубоко вдохнула чужой, но такой знакомый запах, и на минуту, а может и больше, снова утонула, забылась в нахлынувших воспоминаниях, пряча в мягких ворсистых складках мужского шарфа скромную блаженную улыбку.

ГЛАВА 7 "Блонди"

Кажется я сильно погорячилась, когда самонадеянно решила, что небольшая прогулка по заснеженным деревенским улочкам ничем, кроме как случайным падением в сугроб мне не грозит.

Завернув за очередной угол покосившегося деревянного забора, я внезапно поняла, что совершенно не представляю в какой стороне находится центральная улица и соответственно дом Сергея.

А все началось, когда проходя мимо какого-то частного палисадника, на меня вдруг бросился здоровый мохнатый дворовый пес. Ни когда бы не подумала, что из меня может выйти такой отличный спринтер на длинные дистанции. Испугавшись до икоты, я бросилась наутек куда глаза глядят, вернее совершенно не глядя куда, лишь бы подальше от бешенной собаки. И только пробежав несколько улочек и собрав в свой запыхавшийся адрес рассерженное гавканье всей местной дворняжной аристократии, поняла: во-первых, кобель, от которого я так ретиво убегала, должно быть крепко сидит на цепи, потому как погони я за собой не заметила, кроме собственных флюидов панического страха; а во-вторых, не смотря на кажущиеся небольшие размеры жилого поселка, я не имею не малейшего представления в какую сторону мне идти, и как на зло, на улице не видно ни одного случайного прохожего.

В голове мелькнула неосторожная мысль воспользоваться советом Сергея и постучатся в какой-нибудь из ближайших домов. Но сомнительно глянув на высокий забор, тут же отмела от себя эту мысль. Одного разъяренного без причины пса мне на сегодня уже хватит. Набрав полную горсть чистого снега в нетронутом сугробе (по крайней мере видимых следов надругательства местными дворнягами над свежей порошей я не заметила), осторожно приложила его к пылающим после пробежки щекам и пересохшим губам.

"Впредь нужно быть более осторожной" мысленно укорила сама себя, когда предательская слабость в руках досадливо напомнила, что бутылек с таблетками опрометчиво остался в сумочке около кровати. Еще пару таких пробежек и из меня выйдет отличное беспомощное полено, а крепчающий мороз доведет до деревянной кондиции.

За моими безрадостными размышлениями, я не сразу заметила открывающейся калитки на противоположной стороне улицы. Уже собралась идти дальше по улочке, когда краем глаза заметила бегущего в мою сторону человека.

* * *

Со скоростью движущегося локомотива, резво перепрыгивая подмерзшие сугробы с обоих сторон глубокой дорожной колеи, ко мне неслась молодая красивая блондинка, на ходу запахивая полы длинной, ниже колен, каракулевой шубки. Остановившись в метре от меня, оценивающим взглядом голубых глаз, прошлась по мне с верху вниз и обратно. Насколько можно судить по форме тонких запястий, когда она несколько нервозно, на мой взгляд, убрала с глаз растрепавшуюся челку, и тонким чертам лица, именно там, где это нужно (ярко напомаженные красной помадой пухленькие губки в эти рамки явно не попадали), определенно, ни красотой ни фигурой Бог ее не обидел. Насчет ума не знаю, так как оценить количество извилин только по внешнему виду не способен, насколько я знаю, еще ни один продвинутый ученый. Но будь у меня такие же внешние данные как у этой особы, наличие оного волновало бы меня в последнюю очередь. Блондинка заметно нервничала. Трудно было сразу не заметить ни болезненную бледность красивого лица, ни покрасневший кончик носа от частого трения носовым платком, ни припухшие от слез глаза.

Наконец, она решилась на первый шаг и спросила:

-Ты случайно не та девушка, которая вчера к Черноус приехала?

Теперь я лучше понимаю народную пословицу: "Слухами земля полнится." Да она не полнится, а прямо наводняется. Вот где наши СМИ должны практику проходить, а то слишком медленно работают. Как какой нибудь кризис, так узнаем об этом самыми последними. А тут вон, не успела приехать, а уже пол поселка вкурсе, к кому и когда.

-Ну, допустим, а что?

По багровым пятнам мгновенно проступившим на бледном лице и лихорадочном блеске припухших глаз было заметно, что девушка находится на грани кипения, возможно даже нервного срыва.

-Не допустим... Это именно ты. — со злостью выпалила она слова, как будто обвиняя меня во всех смертных грехах.

Я даже не успела среагировать, как рука блондинки резким движением мотнулась в мою сторону. Где-то на уровне подсознания промелькнула мысль, что мне сейчас просто напросто расцарапают лицо прямо как в сценах ревности, и заставила неловко отшатнуться от нападавшей. Но я немного ошиблась. Если мое лицо и стояло в очереди за незабываемыми ощущениями от острых ноготков ревнивицы, то во всяком случае не в первой. Что, конечно же, не могло не принести временного облегчения, правда не на долго, так как резкая саднящая боль в области шеи быстро привела спящие рефлексы в бодрствующее состояние, заставляя меня сегодня в очередной раз удивиться способностям моего далеко не спортивного тела проявлять чудо акробатики. Крутанувшись вокруг своей оси, я отпрыгнула на шаг назад от нападавшей, в то время как коричневый мужской шарф, ранее обмотанный вокруг моей шеи, остался в руках не скрывающей слез молодой девушки.

-Это мой подарок. — через всхлипы услышала от нее тихое то ли оправдание, то ли обвинение в свой адрес.

Но не прошло и пяти секунд, как она снова со злостью в голосе стала срываться на меня посреди улицы, заставляя оглядываться в нашу сторону случайных прохожих. Может и не совсем случайных. Вон та бабуля, с нескрываемым любопытством даже присела на перевернутое железное ведро, предвкушая театральную сцену.

— Вот откуда ты взялась? Зачем? Кто ты вообще такая?

Стянув одну рукавицу, осторожно потрогала горящий след на шее, оставленный сорванным шарфом, и невольно поморщилась неприятным ощущениям. А с виду и не скажешь, что в этой девице с ангельским личиком столько сил! Чуть шею мне не свернула, причем только одной рукой!

-Послушайте, девушка. Не знаю как вас...

-Света.

-Послушайте, Светлана. Я пока мало что знаю о Сергее, и о том, какие между вами или еще кем-то существовали отношения. Не знаю кто вы, но, отвечая на ваш вопрос, скажу — Сергей относится ко мне, как к невесте.

-Кроме меня у него никого не было и не будет! Все, что ты говоришь полная чушь! Я — его невеста! Я!

-Две невесты для одного парня — многовато будет. Или же я что-то пропустила и Российское законодательство претерпело серьезные изменения за последнее время?

-В смысле? — посмотрела на меня такими наивным, жалостливым взглядом, что мне даже стало ее жалко.

-В смысле, Сергей забыл предупредить что строит гарем.

Она что, на самом деле задумалась над моей шуткой?

-Светлана, сейчас сложно что-нибудь понять и разобраться, тем более, вот так, с горяча во всех отношениях. Честно, я до конца сама не понимаю, что со мной происходит и как все сложится между мной и Сергеем.

-А раз не понимаешь, тогда уезжай и оставь нас с Сергеем в покое.

-Ты серьезно думаешь, стоит мне уйти из зоны видимости и он тут же вернется к тебе? Тогда, наверное, я знаю Сергея намного лучше тебя. Такой, как он, просто так не остановится и не разлюбит. Даже я понимаю, что одного моего желания расстаться, которого у меня кстати нет и не надейся, не достаточно, чтобы остановить проявление его чувств.

-Все равно, Сергей — мой мужчина! Он для меня дом строил. Мы даже свадьбу летом планировали. Ты его просто околдовала. Признайся — ведьма! Приметила хорошего парня и подпоила?

"Ну вот. Осталось только магию Вуду мне приписать и можно на костер. Блин, так холодно, что даже от костра уже не откажусь, но лучше горячий чай".

-Я тебе Сергея никогда не отдам! Я сделаю все, чтобы он остался со мной! — утирая слезы скомканным в руках шарфом, надрывно пообещала девушка.

Продолжать разговор с бывшей невестой моего парня у меня больше не было ни желания ни сил. К тому же на улице заметно похолодало, а на чашку согревающего чая меня никто приглашать не собирался. Да и любые мои аргументы потонут в ревнивой зависти соперницы. И мне, чисто по-женски, было это понятно и даже вызывало сочувствие. Наверное она на самом деле сильно любит Сергея. Но и я не собираюсь так просто проходить мимо своего счастья.

-Шарф отдашь? — спросила как можно спокойнее.

Света по детски спрятала руку с зажатым в ней шарфом за спину и отрицательно покачала головой.

-Ладно... тогда сделаю Сергею свой подарок.

Не то, чтобы я дорожила ее подарком, наоборот, но было некомфортно от мысли вернуться домой к Сергею и доказывать, что я не из-за ревности расквиталась с подаренной вещью, выкинув где-нибудь на задворках поселка. К тому же, еще не известно, какую версию может преподнести брошенная невеста. Вон, стоит призадумавшись, явно уже планирует, как вернуть своего жениха. Хорошо хоть на меня с кулаками больше не кидается.

По всей видимости, моя идея заменить ее подарок на свой, не пришлась девушке по вкусу и с большой неохотой она протянула мне замусоленный шарф.

-Может подскажешь, теперь, как мне дойти до дома Сергея?

Пренебрежительно фыркнув, чего я в принципе от нее и ожидала, Света развернулась ко мне спиной и пошла с показушно гордо поднятой головой к калитке своего дома.

Ладно, мы не гордые, сами найдем.

Мои мысли неожиданно прервал и заставил улыбнуться колокольный звон. Если нет по близости языка, который до Киева доведет, то звуки храма Божьего, на главную улицу то точно выведут.

Даже не оглянувшись на соперницу, я пошла на звук доносящегося перезвона.

Мое предчувствие меня не обмануло. Следуя направления, откуда доносился колокольный звон, уже на следующем повороте я оказалась на широкой людной улице. Кажется можно вздохнуть спокойно.

Знакомая вывеска продовольственного магазина на противоположной стороне широкой улицы приятно обрадовала. Мы проходили мимо нее сегодня утром, и глаза на тот момент у меня были еще широко открыты, а не повязаны темным шарфом.

* * *

Неприятная знакомая горечь заполнила рот. Но приевшийся за годы вкус лекарства не был противен и приносил искомое облегчение. Не физическое, нет. Как любому препарату, ему требовалось время, чтобы начать свое лечебное действие. Но моральное облегчение я все же получила, когда, наконец, добралась до забытой сумки с вожделенным флаконом. И чтобы не привлекать к себе и своему состоянию излишнего внимания, проглотила таблетку прямо в комнате, не запивая.

Когда я вернулась к гостеприимным хозяевам, в доме, кроме Зинаиды Петровны, готовящей обед на всю семью, и Кирила, больше никого не было. Сергей с отцом еще не вернулись из мастерских. И мне ничего не оставалось, как переодевшись в более легкую одежду, спуститься в столовую. Ну не оставаться же на верху в одиночестве? Да и не удобно как-то перед хозяйкой дома.

-Можно мне вам помочь, Зинаида Петровна? — с некоторым сомненьем посмотрела на разложенные на столе овощи и то с каким проворством мать Сергея управлялась с поднявшимся тестом.

"Боюсь моих теоретических познаний, поддерживаемых редкой практикой в доме моей любимой тетки, будет недостаточно." тут же мысленно оценила свои скромные возможности.

-Конечно. — отозвалась пышнотелая женщина с повязанным на голове платком. — Если хочешь, почисть картошку и морковь, пока я тесто на пирог с капустой раскатываю.

Я радостно кивнула, по крайней мере пока меня не заставили делать ничего сверхъестественного, и, присев с другой стороны длинного стола, с энтузиазмом подвинула к себе тазик с уже мытой картошкой.

-А где у вас овоще...чистка. — не успела я произнести, как мне протянули заточенный столовый нож и с мягким упреком покачали головой. Задачка неожиданно усложнилась для моих кривых рук в несколько раз, и на тазик я посмотрела уже не с энтузиазмом, а с тщательно скрываемой паникой.

Ладно... сама вызвалась. Надеюсь, я не сильно упаду в глазах у матери Сергея, после своего смертельного номера? Не то чтобы я совсем никогда не держала нож в руке, но использовать его для чистки картофеля мне пришлось только однажды. И то, после увиденного результата, когда в тазике количество очисток значительно превышало объемы картошки на дне кастрюли, моя тетка отходила меня не только полотенцем, но и парочкой лестных слов с указанием места, откуда у меня растут руки. Глубоко вздохнув, я с осторожностью стала снимать темную шероховатую кожицу, стараясь срезать ее тонким слоем. Пусть медленно и неуверенно, но процесс двинулся с места.

-Может расскажешь о себе и о своих родителях? Чем занимаешься? А то Сергей невесту в дом привел, а представить по-человечески не удосужился.

От неожиданности чуть не отхватила себе пол пальца, вместо кожуры.

-Я не невеста... — сама себе поразилась, с какой неуверенностью я стала отрицать нашу с Сергеем связь.

То ли убежденность Сергея в своих намерениях и чувствах пошатнуло мое отношение, то ли встреча с той, другой девушкой. Не знаю. Но от воспоминаний о кривоватой скупой улыбке на серьезном лице внутри стало вдруг теплеть с какой-то щемящей нежностью, открывая невидимые глазу двери к пугливому сердцу.

-Я учусь на втором курсе пединститута. Будущий педагог русского языка и литературы. Может сейчас это и не совсем престижная профессия, по сравнению с юристами и экономистами, но мне интересно работать с детьми, смотреть и участвовать в их развитии, открывать в них таланты, раскрывать характеры. Это так увлекательно и ответственно одновременно. Семья... Про отца вы уже знаете — у него с дядей Аристотелем фирма на двоих по закупке древесины и производству пиломатериалов. Сейчас даже расширятся собираются. Дядя уехал в Канаду и открывает там дочернюю фирму. Мама — директор туристической фирмы...

Картошка незаметно отошла на второй план, пока Зинаида Петровна расспрашивала, про мою семью, про то, где я познакомились с ее сыном. Скорее всего она и так была в курсе, просто хотела услышать мою версию событий. Правда я умолчала о своей болезни, которая привела меня в больничные стены, ограничившись лишь воспоминанием об операции. Не готова я еще к таким откровениям с посторонними и малознакомыми мне людьми, даже с такими милыми и приветливыми, как Зинаида Петровна. Это моя личная, можно сказать интимная проблема, которую если я кому и поведаю в ближайшем будущем, то это будет сначала Сергей, а не его мама.

-Ты то его любишь? — очередной вопрос не только застал врасплох, но и ошеломил настолько, что заставил оцепенеть и сжать пальцы в кулаки.

А когда подняла глаза на ожидающую ответ без сомнения мудрую женщину, то увидела в ее взгляде, что и без моих слов ей известен ответ.

-Я... боюсь. — честно призналась ей в глаза. — Мне Сергей очень нравится. Но я боюсь в него влюбится.

-А вот... — сорвалось с ее губ, и она с испуганным изумлением, что сказала лишнее, прикрыла рот вымазанной в муке рукой.

-Светлана? Да, я знаю. — успокоила невольно проронившую зерно правды женщину. — Но так же знаю, что я Сергею далеко не безразлична. И он выбрал именно меня, а не ее. Вот только не знаю, какую меня он выбрал. Я для него куколка, понимаете, фарфоровая куколка. Он любит образ, который сам себе придумал, образ той, которой я была пять лет назад. Но я то изменилась. И больше не та наивная, скромная девочка с испуганными глазами, которую он когда-то встретил в больнице. Я изменилась и очень сильно за это время. Не только внешне, но и внутренне, духовно. А Сергей, как мне кажется, не замечает этих изменений или не хочет замечать, и видит во мне совершенно не того человека, которым я являюсь. Поэтому... только лишь поэтому боюсь влюбится. Боюсь, что однажды придуманный образ развеется и он посмотрит на меня другими глазами и разочаруется. Поймет, что я ему не нужна... Что совершил глупую ошибку. А я уже была ошибкой один раз, "ошибкой природы" грустно повторило подсознание. И хочу... чтобы он полюбил... меня... и только меня... настоящую.

Не знаю, кто из нас двоих был потрясен сильнее сорвавшимся с языка откровением, но смахивали с глаз одинокие слезы мы уже вдвоем.

Я быстро отвернулась лицом к окну, чтобы незаметно подсушить глаза и лицо, когда на кухню неожиданно зашел неизвестно где прятавшийся все это время Кирилл.

-Ах ты негодник. — позади вдруг раздался недовольный голос хозяйки дома. — Ты что же это делаешь поганец? Вот отец придет и быстро всю химию тебе ремнем на заду, вместо доски покажет и нарисует.

Обернувшись на крики, увидела виноватую взъерошенную голову Кирилла, понурившего голову перед негодующей матерью. Даже сначала не поняла, по какому поводу вдруг такая резкая смена климата на кухне, пока не различила крупную надпись "Дневник" на обложке толстой тетради. Все понятно. Кто-то схлопотал двойку, и по всей видимости не первую.

-Ты о чем думаешь, лоботряс? Что тебя в техникум за красивые глазки возьмут? Ан-нет. Прямиком с весенним призывом поедешь грязь месить.

-Ну и поеду! — огрызнулся двоечник, за что тут же получил законный подзатыльник.

-Я тебе поеду!

-А давайте я с Кириллом позанимаюсь. — с легкостью вырвалось само собой.

Мать и сын с неподдельным удивлением развернулись в мою сторону, резко успокоившись и закончив перебранку.

— Побуду у него репетитором по химии, я правильно поняла? Ты только по ней отстаешь, или другие предметы есть? У меня с точными науками и естествознанием всегда все на отлично было.

-Да он у нас почти отличником был. А тут за год несколько преподавателей сменилось, то один заболеет, то другая в декретный ушла, и не заладилось у него. Боюсь в армию заберут, а через два года он все забудет. А ведь в медицинское поступать хотел. — стала оправдываться за сына мать.

-Вот и отлично! Постараемся наверстать к весне пропущенный материал. А ты для меня станешь отличной практикой. Ну так как?

-И когда начнем? — воодушевился энтузиазмом Кирилл.

На что я с тоской посмотрела на недочищенную картошку, затем на Зинаиду Петровну, которая, к моей неописуемой радости, ободряюще кивнула, и я деловито ответила:

-Прямо сейчас и начнем! — и потянула мальчишку, не ожидавшего от меня такой прыти, за рукав фланелевой рубашки.

Я и не заметила как быстро пролетела суббота. Сергей с отцом на обед так и не пришли. Видимо ремонт занял гораздо больше времени, чем планировалось. Но и мы с Кириллом времени не теряли. Сразу же после обеда, составили график занятий на основные темы, в которых он "плавал", и тут же начали наш первый урок, вооружившись на первое время школьными учебниками, но я планировала найти в будущем методички с расширенным объемом материала и контрольными задачками.

На улице уже начали сгущаться сумерки, когда, увлекшись свойствами полисахаридов и не заметив возвращение главных мужчин домой, я вдруг почувствовала прохладные руки, пропитанные запахом масла и мазута, на своих глазах.

-Соскучилась? — тихий шепот защекотал ухо и висок, заставляя веселые мурашки проникнуть под кожу и возбуждающей волной пройтись по спине.

-Очень. — зачем-то соврала в ответ.

Отстранившись, Сергей обошел старенький диван, где я сидела и наслаждалась теплом горящего напротив камина, и устало плюхнулся рядом. Так же устало протянул руку и с глубоким выдохом молчаливо заключил мою ладонь в свою.

-Сильно устал? — сочувствующе спросила, но это и так было видно по небритому осунувшемуся лицу.

Вместо согласного кивка, в ответ растянулась кривоватая улыбка и подсевший наигранно бодрый голос тут же ответил:

-Да нет, все нормально. Просто хотел с тобой побольше времени провести, а видишь, не получилось. Пока разобрался в чем проблема. Затем пришлось к механикам съездить за одной деталью к движку, потом пока перебрал, пока проверил...

-Ой, ты же голодный? Вы же с отцом на обед так и не пришли. — вдруг спохватилась я и, отложив учебник, все еще зажатый в другой, свободной руке, подскочила и потянула Сергея за руку, чтобы тот встал с дивана.

Но мой импульсивный порыв мягко остановили, наоборот потянув на себя. В объятия "жениха" я не упала, но приземлилась гораздо ближе, чем сидела раньше, неловко завалившись ему на грудь. Но, по-моему, Сергея это нисколечко не смутило, а наоборот, он продолжил мое запрокидывание. Теперь я уже не сидела, а полулежала у него на груди в опасной близости от довольной ухмылки и темного тумана карих глаз. И только я успела раскрыть рот, не сколько от удивления, сколько чтобы выразить свое негодование, как... Довольная улыбка, с привкусом табака нагло захватила мой рот, даже не прося, а требуя взаимности, словно какой-то голодный зверь. Делясь скопившейся терпкой горечью, язык настойчиво устремился исследовать забытую с самого утра влажную глубину. На секунду подумалось:

"Будь у него возможность выпить из меня жизнь через поцелуй, он бы сделал это с одного глотка, досуха, без остатка". Казалось, ни одна капля моего дыхания не может проскользнуть мимо напористых губ, горящих сухим огнем.

Будь мы одни, я бы безоговорочно сдалась и ответила своим взаимным желанием на его порыв, но присутствие других членов семьи где-то совсем неподалеку ввело меня в панический ступор. Даже глаза не смогла закрыть, как это обычно со мной бывает во время глубокого поцелуя, и не без доли восхищения наблюдала, как быстро темный туман превращается в черную хмельную мглу в глазах напротив. Дикое несоответствие растущего возбуждения со страхом быть застигнутыми врасплох окончательно вывели меня из равновесия. Я уже не могла понять, чего хочу больше — закрыть глаза и забыться, потеряться в огненных чувствах, или сбежать из под власти не только губ, но и мозолистых ладоней, каким-то образом уже свободно гуляющих под тонкой тканью легкой трикотажной блузки.

Все-таки неловкость смогла подавить зачатки безбашенного возбуждения. И Сергей, почувствовав мое сопротивление, был вынужден, хоть и не без признаков сожаления, ослабить не только напор, но и хватку. Растягивая последние мгновения, его губы еще хватались за мои, но это было уже больше похоже на ласковое касание, чем на настоящий поцелуй.

-Я неисправим?... Да? — сбивчивое дыхание, выказывало сильное возбуждение молодого мужчины.

-Есть... — но вместо слова "немного" вырвалось — хочешь. — с такой интонацией, что было не понятно, то ли я спрашиваю, то ли утвердительно предлагаю себя дрожащим голосом вместо ужина.

Сергей, как мне показалось, удовлетворенно ухмыльнулся, словно сытый кот. Хорошо еще, что не облизнулся, тогда бы я себя точно почувствовала в образе деревенской сметаны. Представив себя баночкой взбитых сливок тоже невольно улыбнулась в ответ.

-Успею еще. Позже поем. За тобой скоро Андрей заедет. Не хочу на еду время тратить. Лучше я с тобой, вот так как сейчас посижу.

Только мне это "вот так, как сейчас" было не совсем удобно, да еще и бляшка ремня упиралась в ребро. Или это не ремень? Стараясь не думать о выпирающих деталях, приподнялась и отстранилась от мужчины, приняв, наконец, вертикальное положение. Осторожно, с опаской оглянулась по сторонам. И хотя по близости не наблюдалось посторонних глаз, а с кухни доносился приглушенный разговор родителей Сергея между собой, лицо все же залилось краской стыда. И дело было не в том, что я испугалась, как его близкие воспримут наши откровенные ласки прямо у них под носом, я испугалась саму себя, реакции своего тела, которое было на грани забыть обо всем и, не останавливаясь, идти дальше... гораздо дальше горячего поцелуя.

Честно признаться, такое со мной случилось впервые — быть на грани потери контроля, когда разум теряется, захлестываемый горячими волнами желания.

Жгуче горели не только щеки но и обласканные сумасшедшим напором губы. Ничего лучшего не придумала, как прислонить к ним прохладную тыльную сторону ладони. Но по-моему, Сергей не совсем правильно трактовал мой жест, принимая ложную обиду на свой счет. Он не только напрягся всем телом, но и взгляд потерял радостный блеск, мгновенно приобретая холодность.

Может это и к лучшему. Нам сейчас обоим не мешало бы остыть. Тем более, что у меня к нему есть кое-какие вопросы.

-Сереж, я тут встретила кое-кого. Стройная... голубоглазая... — при каждом моем слове лицо приобретало все более и более хмурый вид. Играя желваками, Сергей видимо пытался представить обстоятельства нашей встречи и содержание разговора. — блондинистая. В общем, я случайно встретилась со Светой. Ничего не хочешь мне рассказать?

-Я догадываюсь, что она могла тебе рассказать. Но... Блин... Я наверное выгляжу в твоих глазах последней сволочью? Подонком?

Я быстро помотала головой, отрицая его предположение.

-Наверное так оно и есть, но я ничего не могу с собой поделать. Я ведь думал что уже никогда тебя не встречу, а тут Светка... Мы и раньше встречались, разбегались, снова встречались... весь последний год. Да и возраст уже, когда нужно определяться, и родители со своей стороны стали давить, мол девка по мне сохнет, внуков пора нянчить, все такое... А тебя встретил и... не нужна она больше. Слышишь, Лера? Не-нуж-на.

* * *

Монотонное рычание мотора нарушало тишину внутри движущегося внедорожника.

Я, все еще потрясенная откровением Сергея, прижавшись лбом к холодному стеклу, пыталась разобраться в себе и в своих чувствах к молодому мужчине.

-Андрей? — нарушила я, наконец, царившее между мной и водителем молчание.

-Чего?

-А как вы меня нашли?

-А у самого Сереги чего не спросила?

-Ну... Понимаешь... он и так, слишком импульсивно себя ведет. Не хочу, чтобы воспоминания впечатлили его еще больше.

-Да уж, это ты верно подметила. Если честно, я вообще его не узнаю. Он же всегда спокойным был, я бы даже сказал выдержанным, а как тебя встретили — словно подменили человека. Ты случайно никаким колдовством не пользуешься?

"Еще один, сыскатель ведьм на мою голову!"

-Так расскажешь или нет? — зло переспросила и прищурившись посмотрела в глаза водителя через стекло заднего вида.

-Расскажу... ведьмочка. Тебя когда выписали, Сергей стал до всего мед персонала домогаться, чтобы узнать твой адрес. Кажется даже какого-то профессора запугать пытался. Но тот его послал куда подальше, естественно. Принципиальный дядька оказался. А потом в коридоре случайно услышал, как медсестры тихо между собой разговаривали о нем и о тебе, что-то типа: "Опять этот адрес Савицкой требовал"

-Но я...

-С-Т-авицкая? Теперь то уже знаем, а тогда... То ли он расслышал плохо, то ли медсестра сама неправильно твою фамилию произнесла. В общем, объездили мы всех Савицких через адресный стол... и города и окрестных деревень. И как ты понимаешь, Леры Савицкой нигде не нашли. Решили, что вы место жительства сменили. Мало ли людей переезжают с места на место.

-А нашли как?

-Да у нас заказ один завис, у всех наших поставщиков вагонка либо очень плохого качества, либо наоборот слишком хорошего и цена соответственно. А тут один знакомый раз и промолвился, что кажется у Ставицкого, кто-то отказался от вагонки как раз того качества, что мы ищем. Сергей так сразу в лице изменился. Точно, говорит, у нее отец тоже по дереву. Я сразу и не понял тогда, что это он о тебе... Ну а дальше ты уже знаешь.

Минут десять назад я думала, что была сильно удивлена? Я сильно ошибалась. Вот сейчас я действительно потрясена!

ГЛАВА 8 "Пламя без огня"

Я боялась, что неделя будет тянуться очень долго в ожидании следующих выходных. Перед тем как мне уехать, мы договорились, что Сергей опять заберет меня к себе, тем более, что начинались зимние каникулы. Но сдача последних зачетов и курсовых, а так же подборка методичек в институтской библиотеке для моих занятий с Кириллом, незаметно приблизили долгожданные выходные.

-Лера, ну наконец-то. Ты где так задержалась? — спросила довольная мама, прямо с порога забирая из моих рук тяжелый портфель. -У нас там посетитель. — заговорщицки подмигнув, развернулась и плавной походкой пошла направо, в сторону моей комнаты.

Надо признаться, сзади мамина фигура выглядит даже лучше чем у меня. Правда свою со спины я ни разу не видела, глаза слава Богу не мутировали и на затылке не выросли, но когда мы идем рядом, проходящие мимо мужчины оборачиваются именно на нее, а не на меня.

Сердце предательски заволновалось. Не знаю в какие пятки и у кого оно обычно опускается, но у меня определенно, оно научилось делать дрожащий круг почета до почек и обратно.

-Сергей!

Открыв двери в затемненный тяжелыми партерами зал, в свете высокого торшера, играющего роль скорее интимной декорации, чем реального освещения, на кресле напротив моего отца сидел Андрей. Мужчины явно разговаривали о делах, о чем свидетельствовали разложенные на журнальном столике печатные листы бумаги.

На мое появление мужчины отреагировали дружно: замолчали и повернули голову в мою сторону.

-Сергей? — нерешительно осмотрелась вокруг, но кроме двух деловых мужчин сидящих передо мной, в комнате больше никого не было.

Андрей тут же встал и быстрым шагом подошел ко мне, так и оставшейся стоять в дверях.

-Слушай, Лера, тут такое дело... Сергей не смог приехать.

-Ладно...— как можно спокойнее ответила я, но внутри все сжалось от непонятной обиды.

"Значит не приедет? И как мне после красивых обещаний ему верить?"

-Лера, он не специально. — видимо мое состояние не укрылось от проницательного взгляда молодого бизнесмена. — В общем, он заболел. Простыл сильно в начале недели. Может продуло, когда загружали детали для заказчика. Подъезжаю к мастерским в понедельник, а он без верха, в одном свитере комплектующие в грузовик закидывает. Я ему конечно сказал, что он дурень. Но он же, когда не надо, упертый, зараза. Жарко ему видите ли. Вот простуду и подхватил. — заметив мой уже обеспокоенный взгляд, поспешил добавить. — Да не волнуйся, выздоровеет скоро и встретитесь. Он просто не хочет тебя заразить. Ну мало ли. Сейчас грипп по всюду.

Молча кивнув, соглашаясь с Андреем, поплелась в свою комнату. Мда, настроение быстро скатилось на минусовую отметку. А сжавшийся сосущий комок под ложечкой не торопился исчезать, скручиваясь все сильнее в растревоженное нехорошее предчувствие.

Провожать Андрея я вышла с большой сумкой в руках.

-Я еду с тобой, и это не обсуждается. Во-первых, Сергею может понадобится уход. Воды, например, поднести, или просто компанию составить, книжку почитать. А во-вторых, у меня там, между прочим, ученик, которому нужна моя помощь.

-Хорошо, поехали. — демонстративно пожал плечами молодой мужчина, сразу правильно оценив степень моей решимости.

* * *

Мое появление в родительском доме Сергея даже не стало неожиданностью. Зинаида Петровна встретила с понимающей улыбкой, словно и не ожидала от меня ничего другого, отец Сергея — со спокойным безразличием, лишь буркнув что-то на счет излишней заботы о безголовом парне, я правда так и не поняла, кого из двух сыновей он имел ввиду, Кирилл — с радостью, которая стала быстро у него затухать со скоростью растущей на столе стопки учебников и пособий к внеклассным занятиям, а Сергей...

Если бы я не знала чья эта комната на втором этаже и кто лежит на знакомом диване, то в осунувшемся лице с недельной небритостью вряд ли бы сразу узнала Сергея.

В небольшой комнате пропитанной запахом заваренного шиповника и мелиссы стоял полумрак и лишь лунный свет из единственного окна освещал больного мужчину, забывшегося благотворным сном, да еще высокий старый комод рядом, около стены, со стоящим на нем подносом, на котором виднелись очертания небольшого заварника, чайной чашки и непонятных бутыльков. Осторожно на цыпочках, чтобы не разбудить поскрипыванием сухих половиц, подошла поближе. Рука с дрожащими пальцами потянулась к бледному мокрому от испарины лбу со слипшимися на нем темными прядями волос. Еще даже не дотронувшись, ощутила кончиками пальцев сильный жар исходящий от неестественно блеклой кожи. И глаза тут же болезненно резануло от подступившего к горлу комка щемящей жалости, выпуская на волю непроизвольные слезы. Даже сиплое дыхание своей неровной хрипотой тоскливо отдавалось фантомной болью где-то у меня внутри.

Так и не решившись дотронуться до больного, боясь прервать и без того беспокойный сон, я тихонько вышла из комнаты и спустилась на кухню, где за большим столом, распивая горячий чай с лимонным ароматом мелиссы, собралась вся семья. Ко мне придвинули дымящуюся чашку такого же напитка, как только я опустилась на лавку рядом с Кириллом.

-А Сергея участковый врач осматривал? Может какие-нибудь лекарства нужно купить? Все на меня посмотрели с таким искренним неподдельным удивлением, что я усомнилась в корректности заданного вопроса, и смутившись, уставилась на дно своей чайной чашки, усердно делая вид, что ее содержимое интересует меня больше, чем ответ на заданный вопрос.

-Ну какой врач, Лерочка? У нас на весь поселок один только фельдшер, да и того чаще к животине приболевшей вызывают. — ошеломила меня Зинаида Петровна. — Да и Сергей уже давно не ребенок. Вон какой детина вымахал! Можно подумать в первый раз простуду подхватывает? Вот отец завтра баньку затопит и выпарим из него всю хворь. Не переживай.

Неуверенно кивнула в ответ, чуть не расплескав горячий чай на свои руки. Я привыкла, что моя мама по каждому легкому насморку начинает "сходить с ума". Может я и правда поддаюсь излишней панике? Но вспомнив бледное лихорадочное лицо, волнение и не подумало покидать мои мысли.

К явному неудовольствию Кирилла, который строил совершенно другие планы на вечер, я настояла на повторении и закреплении уже пройденного материала.

Мы снова вдвоем уединились в гостиной, где ни нам ни мы не будем никому мешать. Оставив Кирилла самостоятельно решить одну задачку и дать главное определение полисахаридов и их свойства с примерами, сама стала составлять схему занятий на выходные, так, чтобы и парня не сильно перенапрячь, не вызвать у него стойкое не усваивание предмета, и так, чтобы за короткий срок вложить в его голову побольше знаний.

Вот только сама так и не смогла сосредоточиться и все время ощущала какое-то беспокойство, отчего глаза бессознательно цеплялись за лестничные перила, ведущие на второй этаж.

-Кирилл, ты пока заканчивай самостоятельно, как только все напишешь — свободен. Я позже проверю.

Дикое желание проверить состояние больного и растущее беспокойство заставили меня взлететь по деревянной лестнице. Правда уже стоя за дверью в комнату Сергея, я все же через силу заставила взять себя в руки и, подавив эмоциональный порыв, успокоилась, на сколько это было возможным. Не хватало еще ворваться в его спальню и неосторожно разбудить.

Тихонько приоткрыла дверь в его комнату и, снова встав на цыпочки, слегка покачиваясь с непривычки, не каждый же день изображаю из себя приму-балерину, дошла до дивана. Сухие потресканные от жара губы встретили меня своей обычной скупой улыбкой.

-Лера. — даже сиплый оттенок не мог скрыть удовольствия Сергея на мое появление. Он попытался приподняться и сесть на кровати, но внезапно скривился, как будто его пронзила острая боль и тяжело повалился обратно на подушку.

-Ну вот что ты делаешь? Лежи давай, больной.

Теперь уже не стесняясь и не боясь его разбудить, присела на край дивана, рядом с полуобнаженным телом, может и обнаженным, но нижняя часть туловища все еще надежно прикрывало теплое одеяло, в то время как верхний его край сполз ниже на живот, обнажив грудь, когда Сергей пытался приподняться. Приложила ладонь к мокрому от испарины лбу и снова почувствовала сильный жар, исходящий от его тела.

-Ты где так умудрился заболеть, а? Да еще и не хотел, чтобы я приезжала. Да, да. Андрей мне все рассказал. — спрятав за беспечной улыбкой свое беспокойство, погладила его по небритой щеке, оценив колкость недельной щетины.

-Ну вот... опять я тебе... испортил выходные... — борясь с подступающим кашлем прохрипел Сергей.

-Придумаешь тоже! Что значит — снова, и что значит — испортил? Иногда обстоятельства бывают сильнее нас, но несмотря ни на что, прошлые выходные прошли для меня замечательно, это во-первых. А во-вторых, когда еще мне представится возможность стать на место редких героинь бульварных романов, ухаживающих за больными беспомощными рыцарями? Так что, берегись! Заботой и теплым чаем завоюю твое сердце.

-Оно и так... уже твое.

-Ну тогда будем отвоевывать у болезни... — прошлась по нему притворно оценивающим взглядом и шутливо продолжила. — это хиленькое тело, в котором хранится МОЕ сердце. Я правильно поняла, ты мне его уже навсегда подарил? Вот только есть маленькая проблемка — кроме как в тебе, живом и здоровом, я его нигде хранить больше не смогу. Придется выздоравливать.

Я встала и подошла к комоду, на котором стоял пузатый заварник. Налила из него в чашку уже остывший травяной сбор. Внутреннее чутье подсказало, что с такой лихорадкой, как у Сергея, горячий напиток лучше не пить, а остывший отвар будет как нельзя лучше.

-Вот. — присела рядом с Сергеем уже с полной чашкой. — Тебе нужно пить сейчас как можно больше жидкости, а то в тебе столько огня, что того и гляди — задымишься.

Поддерживаемый мной под голову, Сергей с жадностью выпил теплый настой, едва превышающий комнатную температуру. И едва закончив пить, притянул мою ладонь к своим губам.

-Спасибо. — прошептали губы прямо в открытую ладонь, подтверждая благодарность осторожным поцелуем.

Но не успела я отнять руку, как Сергей изошелся судорожным кашлем, болезненно кривясь при каждом глубоком вздохе. А я совершенно ничем не могла ему помочь и просто сидела рядом в надежде, что приступ скоро закончиться. Наконец, он откинулся на подушку, тяжело дыша, и устало прикрыл глаза.

-Ты пока отдыхай, а я пойду заварю новый настой, а то заварник уже почти пустой. Хорошо?

Уже спускаясь, чуть не упала с лестницы, когда увидела ржавые следы мокроты на белом манжете своей рубашки. И сердце глухо застучало набирая обороты неподдельного страха.

-Где живет Андрей? — выпалила на одном выдохе, забегая с подносом в руках на кухню. Даже не представляю, как со своей неуклюжестью, я ничего не разбила.

-Прямо по улице второй проулок направо, четвертый дом с флюгером — петухом на крыше. — отчеканила Зинаида Петровна, обескураженная моей суетливостью. — А зачем...

Но я слишком поспешно выбегала из дома, чтобы ответить, даже не успела застегнуть куртку.

Может быть в иной раз, я бы и удивилась, как быстро я нашла указанный дом, да еще и практически в темноте, ведь на улицу уже давно опустились сумерки, но сейчас я не чувствовала ничего, кроме страха.

Не долго думая, стала колотить руками и ногой в дверь, в полной уверенности, что дверной звонок мне уж точно не найти.

-Да открываю уже! Хватит долбиться! — послышался за дверью знакомый ворчливый голос.

-Лера? — застегивая передо мной рубашку на обнаженном торсе, Андрей явно был смущен моим появлением. — Что ты тут делаешь?

-Там Сергею плохо. Его нужно срочно везти в больницу. Заводи машину. Я не знаю что с ним, но это точно не обычная простуда.

Даже удивительно, что Андрей не стал со мной спорить, а сразу поверил на слово.

-Скажи Зинаиде Петровне, чтобы нашла его медицинский полис и паспорт на всякий случай. Я подъеду минут через двадцать. Машину еще прогреть надо.

Уже поворачиваясь, чтобы уйти, заметила постороннее движение за задними дверями сеней позади стоящего передо мной мужчины. Какая-то девушка, со светлыми волосами, прошмыгнула, завернувшись в мятую простынь, в узком просвете двери. Наверное подошла, чтобы послушать наш разговор.

"Извини, дорогуша, но твоя романтическая ночь на сегодня отменяется. Мне нужно жизнь своего парня спасать"

* * *

Вот уже целый час, как мы с Андреем с тревогой посматриваем на двери приемного отделения, куда на каталке увезли бесчувственное тело Сергея. Мне кажется, моя паническая дрожь и бесконечные слезы, не прекращаются с того самого момента, как еще на полпути в больницу, после очередного мучительного приступа кашля, Сергей неожиданно потерял сознание и так и не пришел в себя. Мне еще никогда не было так страшно. Даже когда сама ложилась на операционный стол, я не испытывала такого дикого животного ужаса, как сейчас. Да и на Андрее лица не было. И со своим испугом он боролся — нарезая бесцельные круги по широкуму больничному холлу, периодически, как сейчас, присаживаясь рядом со мной и крепко стискивая своими ладонями мои занемевшие пальцы.

-С ним же все будет в порядке? — уже не первый раз за этот час с моих губ слетает тревожный вопрос. Но как и прошлые разы остается без ответа. И не потому, что Андрей думает обратное, просто он сам погружен в тяжелые думы настолько глубоко, что даже не слышит мой вопрос.

Высокий мужчина лет сорока в белом халате врача и висящим на шее стетоскопом вошел в двери приемного отделения и устало обвел глазами редких посетителей.

-Кто с Черноус?

Услышав фамилию Сергея мы с Андреем подскочили одновременно.

-Что же вы так поздно спохватились? — начал неожиданно обвинительную речь серьезный доктор, и скрестил руки на груди.

Встретив его тяжелый взгляд, у меня тут же подкосились ноги...

Но упасть у ног врача мне не дали. То ли заметив мое покачивание, то ли предугадав мою реакцию на слова врача, Андрей, стоявший позади меня, тут же впечатался грудью мне в спину и крепко обхватил руками, сцепив пальцы в замок под грудью, отчего мой глубокий вздох получился рваным и судорожно болезненным. Но именно ощущение опоры в купе с неприятным растяжением легких не позволили мне забиться в бесполезной истерике.

-У парня — двусторонняя пневмония. — продолжил доктор, но уже более спокойным тоном. Видимо понял, что перегнул палку с обвиняющей интонацией. Но голос по прежнему звучал серьезно и обеспокоенно. — Завтра возьмем мокроту на анализ, а пока поставили антибиотики широкого спектра и жаропонижающие.

-Можно мне его увидеть? — меньше всего мне хотелось выглядеть полной дурой, но глупый вопрос из мексиканских сериалов, вырвался из моего горла против моей воли, даже голос, как мне показалось, был такой же — блеющий, как и у героинь тех же мыльных опер. И тут же получила укоризненно снисходительный взгляд опущенных на меня глаз. До этого они смотрели поверх моей головы, по всей видимости на Андрея.

-Он сейчас в реанимации, девушка. И посторонним туда нельзя. — объяснил он мне, словно непонятливому ребенку.

Мысленно готова была попинать себя за тугодумие. Ну куда еще могли увезти человека без сознания? С другой стороны, знание, что Сергей сейчас находится под неусыпным контролем врачей принесло небольшое успокоение.

-Вот список лекарств, которые понадобятся в ближайшее время, само собой разумеющееся хорошее питание и витамины.

Андрей тут же забрал бумагу из рук врача, ничего не говоря. Я лишь почувствовала уверенный кивок, когда он нечаянно потерся колючим подбородком о мой висок.

* * *

-Ну вот, ты и дома. — Андрей без лишних слов довез меня до дома и довел до дверей квартиры.

-Стой. А ты куда собрался?

-Слушай Лера, два часа ночи уже. — молодой мужчина устало потер глаза. — А мне еще обратно в поселок возвращаться.

Он уже развернулся к лестнице, когда я, настойчиво потянув его за рукав, резко остановила:

-Не куда ты не поедешь. Останешься ночевать у нас. Мне не хватает еще и за тебя волноваться. — сказала и чуть не прикусила себе язык.

Надеюсь, Андрей не расценит мое беспокойство, как что-то большее, чем оно совершенно не является. Просто я чувствовала дикую усталость, не физическую, хотя и она присутствовала, но больше эмоциональную. И представив, что Андрей, находясь в таком же состоянии, что и я, еще и рулить будет в течении часа на заснеженной, а местами и обледеневшей дороге, — эта мысль с легкостью довела меня до нервной дрожи.

-И даже не думай сопротивляться. — категорично заявила все еще неуверенно сопротивляющемуся парню и, обойдя его с другой стороны, пихнула в открытую дверь.

-Но... а твои родители, да и Зинаида Петровна волнуется.

Его последняя попытка к сопротивлению была пресечена уже в коридоре, одновременно со стягиванием с него шапки и шарфа:

-Мои родители сами тебя ни за что не отпустят. А родителям Сергея проще и быстрее будет позвонить.

-У них дома телефона нет.

-Но в мастерских то ведь точно есть? Да и отец Сергея, наверняка там будет с самого раннего утра. Жалко, что сотового телефона у Святогора Ивановича нет. Так бы быстрее было.

-Он считает, что переносные телефоны — ненужное баловство. Да и стоит это удовольствие не дешево. — хотя сразу было заметно с каким азартом загорелись глаза Андрея, при упоминании технологической новинки. Точно так же горели глаза у мамы, когда отец занес на кухню микроволновую печь, о которой она мечтала со времен поездки в Германию к одной своей старой подруге.

-Зато удобно. Ладно... пошли на кухню. Есть хочешь?

-Нет спасибо.

-Ну тогда чай. Иди чайник поставь, а я пока тебе в кабинете отца постелю.

Вкратце объяснила разбуженной маме причину своего неожиданного ночного возвращения. Отца застать дома было большой редкостью. В это время года он часто уезжал в командировку.

Быстро вернулась на кухню и автоматически, забыв про присутствие Андрея на кухне, взяла с полки флакон с таблетками и, не запивая, проглотила одну. И только через мгновение вспомнила, что не одна, когда теплая рука, обхватив мою ладонь, достала из нее стеклянный бутылек.

-Это что? — приглушенный вопрос отозвался взрывом в моей голове.

Андрей, отошел и, присев на мягкий табурет, не стесняясь, уже читал название на флаконе, а я запоздало понимала, что притвориться и сделать вид нуждающуюся в обычных витаминах не получится.

Нервно, даже слишком резко, чем того следовало, отобрала у него лекарство.

-Ничего особенного: просто карма и приговор в одном флаконе.

Какой смысл скрывать теперь, когда он в любой аптеке, если захочет, сможет поинтересоваться для чего и для кого они предназначены?

-А...

-Нет, Сергей не знает. — Тут же призналась, так как по поднятым на меня прищуренным глазам было не трудно предугадать, какой я услышу вопрос. — Я ему еще не говорила. Как-то не представилось возможности. И не смотри на меня так... — трудно было понять смотрит ли он на меня осуждающе или с сочувствием, но само то, что он стал невольным свидетелем моей ущербности, не вносило спокойствия в мои, и без того расшатанные нервы.

-Это у тебя серьезно?

-Серьезнее некуда. Думаешь, легко признаться, что неизлечимо больна и что на совместных детей он может не рассчитывать? — неожиданно со злостью, провоцируемой усталостью и беспокойством за самочувствие дорогого человека, выпалила Андрею всю правду.

Но эта злость была направлена даже не на него, скорее на саму себя. Он же не виноват в моей трусости, что до сих пор не открылась Сергею, оберегая его и в первую очередь себя и свои чувства от болезненного разочарования, которое уже испытывала и не один раз. Обычно после честного поспешного признания, второго свидания мне уже не назначали. Но с другой стороны, я была даже рада, что не потратила времени зря на несерьезные отношения. Но с Сергеем... все получилось по другому. Он просто парализовал меня своей настойчивостью, своей харизмой. И впервые в жизни мне было страшно рассказать о себе правду. Я испугалась, да и честно признаться, все еще боюсь, что признавшись, тут же потеряю его чувства ко мне. Поэтому и оттягиваю тяжелый разговор, наслаждаясь ложным счастьем. А наслаждаюсь ли?...

-Состояние Сергея сейчас меня волнует больше всего. А к этому, — продолжила я и, кинув взгляд на стоящий на краю стола одинокий ополовиненный стеклянный бутылек, невольно поморщилась. — я уже давно привыкла. И не волнуйся, не собираюсь ничего скрывать от Сергея. — и тихо проникновенно добавила, словно стараясь вложить в слова силу моего желания: — Только бы он поправился...

Нахлынувшее беспокойство навалилось на голову и плечи новой порцией усталости. И если бы не предложенный чай, уже бы давно нырнула в теплую постель и забылась глубоким сном.

Молча разлив горячий чай по кружкам, поставила дымящуюся чашку перед Андреем и сама села напротив. Но неожиданно для меня, вместо того чтобы взять свою кружку, Андрей протянул руку и, подхватив мою ладонь, вернее положив мои пальцы поверх своих, стал осторожно, плавными движениями их перебирать.

-Спасибо. — его задумчиво печальное выражение лица я увидела впервые, за наше короткое знакомство. Для меня было так обычно видеть постоянно ехидно надменную маску, что внезапно пробившиеся чистые спокойные эмоции на его красивом мужском лице мгновенно меня заворожили.

-За что?

-За Сергея. — тут же получила простой ответ.

-Я ведь ничего не сделала.

-Можно сказать, ты ему жизнь спасла... А должен был я... — задумчиво, вспоминая о чем-то своем тихо сказал кареглазый мужчина.

-Что за глупости. — несколько импульсивно выдернула из его ладони свои пальцы. — Не я ему жизнь сейчас спасаю, а врачи. Это во-первых. А во-вторых, извини, не знала, что у вас за спасение друг друга счетчик открыт. — и добавила ехидно: — И какой счет?

-Один — ноль в его пользу. — невозмутимо ответил Андрей.

Я ожидала, что он как обычно ответит на мою язвительность какой-нибудь колкостью, но уже в следующую секунду поняла, что ему просто необходимо выговориться, рассказать то, что накопилось на душе постороннему человеку. Такому, как я, например, которая совсем недавно сама обнажила перед ним свои недостатки.

-Вы давно дружите? — перейдя на полушепот, поддержала разговор.

-С тех пор, как он нашел меня, замерзающего в сугробе шестилетнего пацана. У меня тогда родная бабка умерла, а дом в поселке мне в наследство остался. Мать с отчимом в то время пили по черному, и на радостях все что было в городе продали, в том числе двушку где-то на набережной, и мы переехали жить в поселок. Сама понимаешь, у алкашей праздник начался — беспробудные попойки на вырученные деньги. Про то, что где-то у нее ребенок есть и ему что-то жрать нужно, мать вообще забыла... А мне и идти некуда было. В городе хоть кто-то из соседей подкармливал, а тут... никого ведь не знаешь... В тот вечер не вытерпел и стал у матери канючить хоть какую-нибудь еду. А отчим не долго думая, схватил за шкварник и выкинул за дверь. Вот так и оказался в сугробе голодный и без верхней одежды. А тут Серега с горки возвращался, как сейчас помню, передо мной остановился, подтягивая за потертую веревку санки, и ни о чем не спрашивая, сказал только одно слово: "Пошли". Ну я и пошел за ним, еле ковыляя на одеревенелых ногах. А он меня к себе домой привел, и с порога родителям закричал: Мам, пап, я себе брата нашел." С тех пор мы и дружим.

-А твои родители?... — прошептала вопрос, испугавшись, что дрожащий голос выдаст подступающие слезы.

-Отчим где-то через год утонул... в ведре. Видимо самогон крепкий оказался, решил запить, да не подрассчитал, а может уснул, перепутав ведро с подушкой, кто его разберет. А мать умерла от цирроза печени когда мне уже четырнадцать исполнилось. Только и не матерью она мне была вовсе. Моей матерью Зинаида Петровна стала, когда Серега меня к себе домой привел. Не официальной конечно. Но ближе чем Серега и его семья у меня никого нет. Меня после смерти матери чуть в детдом не забрали, так Святогор Иванович за меня поручителем выступил и в ученики в мастерские оформил. Хотя у меня руки не из того места растут, чтобы мастером стать.

-Зато для бизнеса голова на месте.

Подняла глаза с остывшей чашки, которую все еще продолжала удерживать в руках, и встретилась с прямым удивленным взглядом сидящего напротив мужчины.

-Ну. это не мои слова, — снова смутилась под его пристальным вниманием. — Мой отец считает, что у тебя коммерческий талант. Да и Сергей это не однократно подтверждал. Он очень дорожит вашей дружбой. Это сразу заметно. Я больше чем уверена, родители Сергея, да и он сам меньше всего на свете хотели бы, чтобы ты чувствовал себя им чем-то обязанным... Тебе просто повезло встретить хорошего друга на своем пути, когда тебе это было необходимо больше всего. Так что не вини себя за то, что Сергей сейчас в больнице... Ведь именно этим ты сейчас занимаешься, я права?

-Знаешь, ты и правда удивительная. Мне наверное стоит начать завидовать Сергею. — устало усмехнувшись своим мыслям и словам, ответил Андрей. — Ты далеко не хрупкая куколка, которую так хочется оберегать Сергею, наоборот, сильная проницательная личность, под теплым крылышком которой самому не прочь спрятаться и погреться. Заботливая...

-Стоп. — я выставила руку вперед, прерывая его неожиданно хвалебную речь в свой адрес, и серьезно предупредила: — Мне уже хватит одного обожателя фарфоровых кукол. Второго воздыхателя с обманчивым обо мне мнением в образе "Мать-Тереза" я не выдержу. Мы сейчас слишком возбуждены и взвинчены, чтобы что-либо адекватно воспринимать. Поэтому... пошли уже спать.

* * *

Громко постучала в широкую дверь и, выждав какое-то время, осторожно заглянула внутрь больничной палаты.

-Можно? — одной рукой поправила на плечах широкий не по размеру белый халат, накинутый поверх вязанного синего платья до колена, перекинула французскую косу через плечо и, увидев довольную улыбку выздоравливающего, уверенно вошла в дверь. — Здравствуйте! — улыбнулась другим обывателям больничных стен и поспешила к Сергею, который, не смотря на торчащую из руки капельницу, уже садился на кровать.

-Ну и зачем? — наклонилась, быстро чмокнула его в гладко выбритую щеку и присела на рядом стоящий стул. — Дождался бы пока докапает, потом уже и вставал.

-Смотрится неправильно.

-В смысле?

-Ну... я лежу, а ты, как бы... сверху. Предпочитаю наоборот. — лукаво подмигнул Сергей, и только увидев его озорную ухмылку, до меня дошло, на что именно он намекает.

-Ого! Кажется больной пошел на поправку? А помнится две недели назад твоя бессознательная тушка не особо волновалась, в каком положении она находится, полностью игнорировав твои личные предпочтения. Зато мы с Андреем чуть с ума не сошли от волнения. А твоя мама неделю пустырник вместо чая пила, причем ведрами.

Сергей растерянно посмотрел на меня, по всей видимости, не зная, как реагировать на мои слова.

-Ничего. Раз уж рефлексы и тонус стали просыпаться, то и совести пора получить небольшой нагоняй. В следующий раз будешь бережнее относится и к своему здоровью и к спокойствию своих близких, а не рассекать на морозе без теплой одежды, надеясь на "авось".

"Кажется, я немного перестаралась с упреком. Вон, даже цвет глубоких глаз изменился — из черного в... очень черный. Он же не думал, что я всегда буду белой и пушистой?"

-Все еще нравлюсь? Или может уже передумал жениться? — подшутила над его серьезной задумчивостью. — Я ведь предупреждала, что уже не та скромная хрупкая девочка, которую ты запомнил. У меня и зубки выросли за эти пять лет.

-Ни за что. — свободной от капельницы рукой потянул меня к себе, заставляя пересесть рядом с собой на кровать.

-Ну тогда ладно. — улыбнулась я своему счастью и, приблизившись губами к его уху, с глубоким придыханием прошептала: — Выздоравливай быстрее, милый. Я хочу узнать, как это... когда мужчина сверху.

Кажется, я опять перестаралась, только уже с соблазнением. Сергей тяжело и звучно сглотнул так, как будто и не слюну вовсе, а большой глоток воды или какой-нибудь сочный кусок фрукта не разжевывая. А рука, обнимающая меня сзади, заметно усилила нажим с области талии.

-Сереж?

Надеюсь, у него в голове там ничего не перегорело от моей неожиданной провокации. Сама себе удивилась, если честно. Как то я искаженно реализовала метод "кнута и пряника". Временное оцепенение стало сходить с лица Сергея, расплываясь мечтательной улыбкой, которая тут же потянулась к моим губам...

-Черноус? Северянинов? Громов? Укольчики! — громкий голос медсестры, входящей в палату, сопровождало металлическое дребезжание катящейся впереди нее медицинской тележки.

-А куда тебе уколы ставят? — уже догадываясь, спросила у вмиг помрачневшего парня.

-Туда.

-А мне можно посмотреть? — решила я его подразнить немного, уж больно трагическую мину изображало его лицо, цепляясь взглядом за одноразовые шприцы. — Невеста, все-таки. Мне просто необходимо заочное ознакомление. А то вдруг мне не понравится то, что я после свадьбы увижу?

-Да, конечно. — буркнул Сергей, загипнотизированный подъезжающей к кровати тележкой.

"Он такой забавный! И так боится уколов! Кажется он даже вопроса моего не понял, отвечая невпопад."

-Блин. Нет, конечно.

"Ага, а вот сейчас дошло!"

-Так да, или нет? — прыснув от смеха, стала удаляться к дверям.

-Поверь, после свадьбы ты не разочаруешься. — лукаво подмигнул Сергей, явно намекая не только на свои ягодицы.

Уже стоя за закрытыми дверями, прошептала:

-Верю.

А у самой перед глазами стоял обнаженный торс Сергея, каким я его запомнила две недели назад, когда пришла к нему больному в комнату. Воспоминания о красивом рельефе мускулистых плеч и груди снова заставили сердце учащенно биться.

"Неплохо было бы найти кафетерий и купить чего-нибудь охлаждающего."

Но, уже спустившись в главный холл, я мгновенно забыла куда вообще направлялась. В одно из окошек справочной, в очереди, стояла знакомая блондинка и нервно обмахивала лицо тонкой косметичкой.

-Светлана? — не сразу заметив мое приближение, она вздрогнула на мой голос. — Что ты тут делаешь?

-Тебе не кажется, что это не твое дело? — не поворачивая голову в мою сторону, лишь показывая свой гордо вздернутый нос, ответила раздраженно, но не громко. Видимо, чтобы не привлекать к нам лишнего внимания посторонних.

-Ты к Сергею? — проигнорировала ее нежелание отвечать.

-Я же уже сказала, отстань от меня. Даже если и к нему. Что ты сделаешь?

-Ничего. — пожала равнодушно плечами. — Может, даже до палаты доведу, и в очереди стоять не придется.

Пока она нервно покусывала губы накрашенные яркой бордовой помадой, я тщетно пыталась представить, каким цветом они будут выглядеть для Сергея. И на мой взгляд цвет выходил не совсем приятный — грязно коричнево зеленый. В отличии от некоторых девиц, я нашла в библиотеке медицинскую литературу, в которой описывалась цветовая палитра, видимая дальтониками. И при Сергее теперь точно не накрашу губы красной помадой.

-Я сама разберусь без посторонней помощи, тем более твоей. — наконец, выдавила она из себя. Вышла из очереди и, демонстративно пройдя мимо, выбрала противоположное направление, в сторону окошек регистратуры.

Проводив ее легкой усмешкой, пошла, наконец, искать кафетерий. Вот только на душе после нашей неожиданной встречи осталось скребущее неприятное чувство, предупреждающее об опасности, предчувствие... сломанного счастья.

Глава 9 "Украденная сказка"

Не успела я переступить порог деревенского дома, как тут же была схвачена в охапку сильными руками, приподнята над полом и утащена в темный закуток под высокой деревянной лестницей.

-Сумасшедший, — только и успела произнести, когда настойчивые, истосковавшиеся губы накрыли мою плохо скрываемую улыбку.

-Если бы я раньше узнал, что ты уже приехала... Да еще и одна пошла в баню... — дальше последовало непереводимое мычание, сопровождаемое весьма ощутимыми пощипываниями холодными губами кожи на моей шее и ключице, опрометчиво выглянувших в распахнутый ворот наспех одетого, но не застегнутого норкового полушубка. Махровое полотенце, ненадежно накрученное на голове и отяжелевшее от впитавшейся в него влаги с вымытых волос, тяжелой массой упало у наших ног, и все еще мокрые волосы распались слипшимися прядями по одежде, лицу и не только моему. Но даже это не остановило лихорадочных объятий Сергея, доставляя ему какую-то извращенную радость одаривать поцелуями еще и мокрые волосы, прилипшие к щекам и губам.

-Сумасшедший, — вновь прошептала, восстанавливая сбившееся дыхание и откидывая назад спутавшиеся волосы.

"В смысле в бане... одна?" запоздало дошли до меня его слова. И от мысли, что он мог туда заявиться, пока я моюсь в одиночестве, голова закружилась, как будто я и не выходила из парилки.

Вот и спрашивается, кто кому сюрприз устроил? Я, приехав пораньше на электричке, или влюбленный мужчина, чьи чувства и желание поднимают меня над полом в прямом и переносном смысле.

-Я тебя ждал только завтра. — голос Сергея тоже вряд ли можно назвать спокойным и невозмутимым. Да и своими прохладными руками, словно мошенницами, неизвестно когда пробравшимися под одежду, все еще пытался притянуть меня к себе, впиваясь подушечками пальцев в кожу спины.

-А я вот... испортила твое ожидание.

И как можно спокойнее, беспечно спросила:

-Может у тебя другие планы на вечер? Тогда притворюсь невидимкой, или фантомом, чтобы тебе не мешать. — заносчиво добавив. — И вообще, считай сегодня я не к тебе приехала. У меня ученик, между прочим, есть.

Надо сказать, что занятия с Кириллом, я не бросала даже когда Сергей был в больнице. Во-первых, это мне помогало отвлечься от постоянного беспокойства за него, а во-вторых, с пользой и делом провести зимние каникулы. Я заручилась поддержкой Андрея и он привозил мальчишку (ну и что, что он всего на 3 года меня младше, все равно мальчишка еще) ко мне в город почти через день сразу после школы. А на выходных Кирилл вообще оставался у нас с ночевкой, как-то быстро став любимчиком моей мамы. Наверное потому, что обаятельный прыщавый подросток с непослушными вихрами слушал пересказ медицинских журналов из ее уст гораздо увлечение, чем мои лекции по органической химии.

-Тогда я притворюсь охотником за привидениями. — промурлыкал Сергей, стягивая с моих плеч теплую одежду. — Давай помогу.

Наконец-то додумался помочь мне раздеться! Подхватил полушубок и повесил его на вешалку среди другой верхней одежды его семьи здесь же под лестницей, пока я вытаскивала ноги из одолженных валенок, размера на четыре больше моего. Оставшись в короткой юбке и тонком топе на бретельках, мне не было ни холодно ни даже прохладно. Распаренное в горячей бане тело до сих пор горело жаром и жаждало остудиться, поэтому прикосновения рук и губ мужчины, совсем недавно вернувшегося с мороза, ощущались с особой остротой, обжигая холодом и принося желанное облегчение.

-Все равно тебе придется поохотиться от нас с Кириллом подальше. — улыбнулась ему в ответ. — Мы еще не закончили на сегодня. Я приехала сразу после обеда, только вы с отцом уже уехали. Потом с твоей мамой общались, пока Кирилла дожидалась. Он к другу видите ли заскочил на пару минут, которые странным образом растянулись на три часа с лишним. Не больше часа с ним позанимались, как Зинаида Петровна предложила мне сходить в баню, которую вы с отцом еще до обеда начали растапливать. Потому что потом, подожди... как же она выразилась? А! "Мужчины займут баню всерьез и на долго, а воду разграбят, как французы — Москву. Отбивать вилами придется." Разве я, городская жительница, могла отказаться от редкой возможности узнать и прочувствовать что такое настоящая деревенская баня?! Нет, конечно! Так что мой вечер принадлежит твоему брату и школьным знаниям. Зато вопросы чистоты и воды для меня уже не актуальны. — подобрала концы волос и тряхнула собранным хвостом в его сторону, обрызгав мелкими каплями.

Но я зря думала, что обманный маневр отвлечет Сергея. Так просто выпускать меня из укромного местечка он не собирался. Припечатав к горбатой брусчатой стене и тяжело дыша у самого уха, звучно сглотнул, прежде чем хрипло спросить:

-Хорошо, вечер принадлежит моему брату... а ночь?

Вот тут уже звучно сглотнула я, понимая, что своим ответом изменю не только себя, но и переведу наши отношения на совершенно другой уровень.

-Тебе? — полушепотом прозвучал мой ответ, больше похожий на вопрос, чем на утверждение.

"Готова ли я не что-то большее, чем ухаживания?" Уже не раз задавалась этим вопросом и мысленно и вслух, но до сих пор ни с кем не решилась переступить эту грань, только потому, что не верила в искренность других парней. С Сергеем же все по-другому. Его чувств иногда кажется даже слишком много. Только на этот раз кажется я... свою искренность потеряла.

-Я приду... сегодня. — все та же хрипотца и прикосновение губ к виску заставили завибрировать нутро волнующим предчувствием.

-Сереж...

-Я приду...

-Нам нужно поговорить...

-Я приду... и поговорим.

Все еще прохладные для моего разгоряченного тела руки без предупреждения скользнули под тонкую ткань топа, заставляя меня всхлипнуть и выгнуться навстречу. Дрожь переходящая в возбуждение прошлась по всему телу, подталкивая вжаться в его тело, и почувствовать даже сквозь грубую джинсовую ткань твердую плоть, убедительно упирающуюся в мое оголенное бедро. И без того короткая юбка беззастенчиво задралась, едва прикрывая ягодицы, и грозилась в скором времени приоткрыть и это интимное место, если мужчина не прекратит ритмичное трение об уже ничего не соображающее девичье тело. И если бы не громкий звон посуды со стороны столовой, боюсь, одними бы поцелуями наша затянувшаяся встреча под лестницей не закончилась.

Все оставшееся время до ужина я провела, сидя как на иголках, нервно поглядывая на часы, на лестницу ведущую на второй этаж, на Сергея, бросающего на меня таинственно хитрые взгляды, в то время, как мы с его братом перечитывали учебный материал.

После ужина, Сергей отправился в баню со своим отцом и больше не смущал меня своими неосторожными взглядами, а я постаралась сосредоточиться на Кирилле. В этот раз для занятий мы выбрали его комнату на втором этаже, чтобы не мешать с уборкой Зинаиде Петровне. Обычная мальчишеская комната в... неряшливом беспорядке. Улыбнулась. Подтолкнула покрасневшего мальчишку к столу и достала с полки потрепанный учебник, пока Кирилл выискивал среди бардака на столе нужную тетрадь и ручку. И когда только успел все растерять?

Но к концу занятия все мои мысли, и то их малая часть, которая еще не успела сбежать от волнения, сосредоточились на предстоящей встрече. То что произошло под лестницей, да и слова Сергея не вызывали никаких сомнений в его и, самое главное, моих желаниях. Даже одно единственное воспоминание о недавних поцелуях под лестницей уже вызывало возбуждающую томительную дрожь по всему телу.

-Вы уже закончили?

Я вздрогнула от неожиданности, задержав на несколько секунд дыхание, когда крепкие руки обняли за живот, и горячее напаренное тело прижалось сзади.

-Лера, кажется я все время забываю сказать самое главное — люблю тебя.

Его хриплый голос казалось имел свой собственный объем, которым он обласкал мое тело возбуждая теплой волной. И я тут же отогнала от себя все страхи. Может нужно просто наконец поверить в свою сказку?...

-Серега, там к тебе пришли.

Даже не заметила, когда Кирилл успел улизнуть из-за стола. А он уже вон, стоит с надкусанным пирожком в руке в дверях своей комнаты и забавно ухмыляется набитым ртом.

-И кого там на ночь глядя принесло? — не выпуская меня из кольца рук, раздраженно спросил Сергей. — И вообще, скажи, что я занят.

-Вот иди и сам скажи. Там Светка твоя... — запнулся на слове Кирилл. — ну, в смысле... ну, в общем, Светка... и Андрей. — поспешно добавил второго гостя.

Услышав кого принесло в столь поздний час, встревоженное сердце вдруг сбилось с ритма. Развернулась лицом к Сергею прямо в кольце его рук и нашла его потемневшие глаза.

-Сереж, я боюсь. — вырвалось вдруг само собой.

-Чего, глупенькая? Подожди меня здесь, я сейчас быстро узнаю что им нужно и вернусь. Хорошо?

Чмокнув меня на прощанье в нос, выпустил из объятий и быстро вышел из комнаты брата. А я растерянно опустилась на край кровати, ловя ударами сердца отголоски его удаляющихся шагов. Света? Почему вдруг сейчас? Еще тогда, две недели назад, нечаянно встретив ее в больничном холле, я осталась в недоумении. Девушка в тот день Сергея так и не навестила, как впрочем и во все остальные дни, вплоть до его выписки. Непонятное поведение для той, которая грозилась вернуть себе жениха. Я бы еще поняла ее крики, истерики, нежелание пересекаться со мной, назойливость в конце концов, но ее безразличие к любимому (во всяком случае при встрече она старалась убедить меня в искренности своих чувств к Сергею) для меня осталась загадкой. Наверное я слишком рано убедила себя, что Света легко сдалась. А еще Андрей... Почему он вместе со Светой?

Поддавшись какому-то внутреннему порыву, подскочила на ноги и выбежала на лестницу, откуда уже доносились истеричные нотки негодующей Светланы. Но не только ее голос вызывал оскомину и резал по ушам. Отец Сергея тоже разорялся гневным громким басом.

-Доигрался? Одну обрюхатил, за другую взялся? Я тебя человеком растил, а не подлецом! Любовь он себе придумал, видите ли? А ребенка заделать любви не требовалось? Окончательно позорить себя и свою фамилию я тебе не дам, стервец!

Сердце тяжело бухнуло, растекаясь по грудине тянущей болью. Как будто и не на лестнице стояла, наблюдая сверху за разыгрывающейся драмой, а рухнула с нее своей душой, разбив себя на мелкие осколки.

Света беременна?! Так вот почему я встретила ее в больнице. Я еще удивилась тогда, как быстро она сменила очередь со справочной в регистратуру. Подумала, просто сбежала от меня подальше. А она...

Стараясь не привлекать к себе внимания, опираясь на стену, как на единственную надежную опору, я стала спускаться по лестнице. Да и глупо оставаться и прятаться наверху, когда речь идет о собственном будущем. А то что сейчас, в эту самую минуту решалась моя судьба, у меня не возникло никаких сомнений.

-Сережа. Я тебя люблю. И ты ведь меня любил, пока не появилась ЭТА! — всхлипывала и утирала платком покрасневший нос заплаканная девушка, которую, стоя позади и поглаживая по плечам по верх дорогой шубы, утешал сочувствующий Андрей.

Медленно покачиваясь на пятках вперед — назад, Сергей выглядел растерянным, если не сказать — ошарашенным таким неожиданным известием.

-Вот, смотри, если не веришь — дрожащими руками Света достала из маленькой дамской сумочки, сложенный на двое листок бумаги. — Здесь все написано. Восемь недель...

"Чуть больше, чем прошло с момента нашей первой встречи у моего дома!"

Сергей неуверенно протянул руку, но все же взял листок. А когда неосторожно развернул, на пол выпал еще один маленький квадратный листочек темного цвета. Еле сдержала судорожный всхлип. Да так и осталась стоять на лестнице, спустившись лишь до половины. Только тяжело откинулась спиной на стену. Пару лет назад мне делали УЗИ почки. Было подозрение на воспаление. Но все обошлось. Мне тогда тоже подарили подобный маленький снимок. Вот только поднятая Сергеем с пола размытая фотография вряд ли была просто отпечатком органа.

-Я... не знаю, — произнес Сергей глухим подавленным голосом и стал поворачивать голову то в сторону отца, то на мать, то на Светлану с Андреем. Держа в одной руке исписанный листок, другой жестоко терзал свой подбородок и губы, грубо потирая их ладонью. -Я буду помогать тебе... но не требуй от меня бросить Леру. Я не смогу.

-Помогать? Да я в гробу твою помощь видела! Клянусь, что если ты на мне не женишься, то ребенка никогда в жизни не увидишь. Меня значит можешь бросить? — снова перешла на крик беременная девушка. — Своего ребенка можешь? А эту шалаву не можешь?

-Света?! — попытался остановить разъяренную блондинку Андрей, когда она с кулаками бросилась на отца своего ребенка.

-Не смей ее так называть! — тут же грубо отозвался Сергей.

-А как мне ее еще называть? Стерва? Шлюха? Мне Андрей все про нее рассказал!

Я видела со стороны, как Сергей болезненно сморщился. Но не успел ничего ей ответить. А затем я услышала то, от чего у меня закружилась голова и предательски задрожали ноги. Почувствовала, как будто меня отправили в нокаут точным ударом под дых, перекрывая дыхание.

-Да ее пол института от имело! А тебя просто разводят, как последнего лоха. Разыгрывает из себя святую невинность. Конечно, губа не дура! Думаешь ты ей нужен? Мастерские ваши ее интересуют, да прибыль.

-Я тебе не верю. — покачнулся Сергей, сжимая кулаки.

-Да? А она рассказала, чем таким заразилась, что никогда не сможет иметь детей? Сказала или нет? Спроси эту шлюху.

То ли у меня вырвался невольный всхлип, то ли это вскрикнула Зинаида Петровна, заметив мое побледневшее лицо. Но все лица разом повернулись в мою сторону. И Сергей в том числе, вот только его взгляд уже забыл про тепло и нежность, пронзая душу густым черным туманном нескрываемой боли.

-Лера... это правда?

"Что именно? Что я шлюха? Или что не могу иметь детей? Да и какая в общем-то уже разница?"

-Правда. — прошептала одними губами, чувствуя, как глаза наполняются слезами, закрывая своей мутной пеленой призрачные двери в мою счастливую сказку, в ту, которую я была готова поверить еще совсем недавно, каких то пол часа назад.

Все правильно, в свою сказку я уже давно перестала верить.

-Теперь ты мне веришь? — злорадная улыбка в мою сторону не скрывала радости беременной девушки.

-Света, подожди меня пару секунд, я вещи только возьму и провожу тебя. — Сергей молча, игнорируя мое неудобное положение на лестнице прошел мимо. Зинаида Петровна все еще изредка охала и, прикрывая рот ладонью, о чем то перешептывалась с мужем. Затем Сергей спустился, все так же делая вид, что теперь я для него пустое место.

Я сдерживалась как могла, но как только его спина, пропуская Свету вперед, скрылась за дверью, зарыдала во весь голос.

-Лера. Прости меня. Я, честно, ничего такого о тебе не рассказывал. Она все выдумала. — Андрей поднялся в два широких шага на середину лестницы, присел рядом и притянул к себе. А мне было уже все равно, на чьей груди проливать слезы.

-Отвези... меня... отсюда... — жалобный голос с трудом пробился сквозь судорожные всхлипы.

И уже через час я стояла на перроне железнодорожного вокзала, сжимая в одной руке билет до Симферополя и кулек с только что купленными в аптеке успокоительными, а в другой — потертые ручки так и не распакованной дорожной сумки. Стеклянные от непрекращающихся беззвучных слез глаза почти не мигая смотрели на полупустой ночной перрон в ожидании скорого поезда.

Глава 10 "Ангел"

С объявлением о прибытии поезда количество людей на платформе заметно увеличилось. Вот только для меня это были лишь размытые тени, суетливо проходящие мимо, окутанные бело серыми хлопьями падающего снега.

"За что мне все это?" один и тот же вопрос не желая покидать помутившееся сознание, назойливо искал ответа.

"Может когда-то, в прошлой жизни я сильно нагрешила? А сейчас расплачиваюсь, сама того не зная? Как же больно! Обидно!" Прекратившиеся было слезы, вновь стали предательски скапливаться в уголках глаз и окроплять еще не высохшие от предыдущих рыданий ресницы.

Кто-то прошел совсем близко и неосторожно задел то ли чемоданом, то ли объемной дорожной поклажей мою сумку, небрежно валяющуюся у ног, и чуть не выдернул лямки из окоченевших пальцев.

-Извините... кхм... кхм... случайно вышло. — грудной кашель говорившего своей какой-то раздражающей силой вывел меня из длительного оцепенения.

Покачнулась и, словно получив необходимый толчок к движению, побрела на негнущихся ногах, заиндевевших на морозе от долгого бесцельного стояния, к открытой двери вагона, таща за собой по перрону спортивную сумку.

-Девушка, с вами все в порядке? — послышался позади обеспокоенный хриплый, явно простывший мужской голос.

Поворачиваться и тем более отвечать не было ни сил ни желания. Единственное, что меня сейчас волновало — найти какой-нибудь тихий уголок, забиться в него поглубже и постараться все забыть. Как бы я хотела, чтобы одним сильным желанием можно было стереть из памяти лицо, голос... чувства. Стереть с губ эфемерное жжение потерянных поцелуев, а с кожи — несуществующие отпечатки ладоней, которые еще совсем недавно дарили возбуждающие прикосновения. Но больше всего хотелось забыть его взгляд, тот, последний, который, не разобравшись, осудил и навесил мнимое клеймо.

Возможно ли исполнение такого желания? Если да, то, Боженька, можно я буду первая в очереди!

В двух шагах до обледенелых ступеней ожидающего пассажиров поезда, непослушные пальцы выронили пакет с лекарствами, и пришлось неуклюже, этими же непослушными пальцами собирать рассыпавшуюся на свежевыпавшем снегу упаковку с валерьянкой, которая правда была ополовинена еще в аптеке, бутыльки с настойкой боярышника, пустырника... корвалол.

Проводница, полнотелая женщина лет пятидесяти, сочувствующе смотрела на мою коленопреклоненную фигуру у своих ног. Может подумала, что у меня кто-то умер и еду на похороны? И без лишних слов, быстро пробежав глазами по поданному билету, пригласила в вагон.

На каком-то автопилоте дошла по затемненному коридору до своего купе в самом конце вагона и, открыв дверь, облегченно вздохнула. Не знаю, появятся ли другие попутчики в ближайшее время, но я пока была единственной пассажиркой. И больше всего сейчас хотелось — побыть в одиночестве.

Устало плюхнулась на сиденье и, почувствовав рваное дергание тронувшегося состава, прикрыла лицо ладонями.

Надежда на то, что выпитая доза валерьянки успокоит мои возбужденные нервы и позволит заснуть, пропала сразу же, как только с новой порцией слез перед глазами стали всплывать болезненные картинки недавнего вечера.

Как только Сергей ушел вместе со Светой, больше никто и ничто не мог удержать меня в его доме. Даже если бы Андрея не было рядом, я бы все равно ушла, пешком, куда глаза глядят, лишь бы подальше. Но Андрей, виновато морщась на каждый мой громкий всхлип, помог мне одеться, вернее одел меня практически сам в теплую одежду, так как на тот момент горькая обида отняла у меня все, не только моральные, но и физические силы, отравляя мое тело непониманием, унижением, болью... Я позволила Андрею себя одеть и до кантовать бесчувственной безвольной куклой до машины.

-Лера. Прости... — как будто в тумане слышится мужское бормотание смешанное с равномерным рычанием мотора. — Так получилось. Выпил с мужиками, вроде и немного, а тут Светка... Она мне как про свою беременность сказала — из меня словно душу вынули. Ну я и ляпнул про тебя и про таблетки... Пойми, Света, она для меня... — но тут же, словно испугавшись сказать лишнее, Андрей неожиданно прервал свое признание.

Глаза водителя напряженно вглядываются в зеркало заднего вида, но меня совершенно не трогает ни его забота, ни его извинения. Как будто это мне вынули душу, а обратно положить, даже раздавленные, скомканные рваные кусочки забыли, оставив только болезненную пустоту в груди.

-Я поговорю с Сергеем. Ему просто нужно дать время остыть. Ты же знаешь, какой он бывает импульсивный. Объясню ему как все было и есть на самом деле. Почему ты сама ему ничего не рассказала?

-Ты знал?

-Про что?

-Про Свету?

-Нет. Клянусь, Лера, не знал. Понимаю, ты сейчас обижена на Свету. То что она сказала — конечно подло и низко, но и ее понять можно... Сергей ее фактически бросил беременную... из-за тебя. Вот и решила тебя выставить в неприглядном свете. — и уже тише добавил. — Пусть Сергей немного успокоится, приведет мысли в порядок и я с ним поговорю. Прежде чем принять серьезное решение, он должен как минимум знать правду.

И тут я не выдержала, закричав на него что было сил:

-И кому нужна эта правда?! Тебе, чтобы загладить муки совести? Свете, которая ждет ребенка в страхе, что ее снова бросят? Сергею, для которого выбор стал проще и очевиднее? Или его родителям, желающим понянчить внуков? Кому? Ответь мне! Кому?! Молчишь! Да потому, что никому не нужна эта правда! — пытаясь сдержать потоки слез, крепко сожмурила глаза, прикрыв сложенными ладонями дрожащие губы.

-А тебе? — минуты через три, нарушая возникшую тишину между нами, осторожно спросил Андрей.

-Мне? — глубоко вздохнула, словно пытаясь сбросить с плеч невидимый груз накатившего несчастья. — Ничего она уже не изменит, только усложнит всем жизнь еще больше. Поэтому мне она тоже не нужна. Слишком поздно.... Слишком поздно Сергей меня нашел...

И повинуясь какому-то неведомому порыву, словно поймав отголосок потерявшихся чувств, поспешно спросила:

-Куда ты меня везешь?

-Как куда? Домой.

-Отвези меня на вокзал.

-Зачем? — обеспокоенно обернулся и кинул быстрый взгляд в мою сторону.

-Я хочу уехать туда, где сейчас тепло. В Алушту, к тетке. Мне сейчас безумно холодно.

-Подожди, сейчас печку на полную мощность включу. — непонимающе отозвался Андрей.

-Ты не понимаешь? Мне здесь холодно. — с силой стукнула кулаком себе в грудь. — Внутри. Как будто мне пересадили сердце Кая. Помнишь, как в сказке, про Снежную королеву. Смешно... наверное, звучит...

И вот сейчас, сидя в жарком купе скорого поезда, я все еще ощущала сковывающий холод, грозящийся заморозить мое сердце, запереть и спрятать его навсегда и ото всех.

"А может так оно будет даже лучше — не подпускать больше никого к своему сердцу? Но сначала нужно попытаться забыть того, кто уже оставил в нем свой след!"

Достала из сумки начатую бутылку минеральной воды и, не долго думая, ополовинила туда лекарственный настой из каждого бутылька. Побултыхала. И полученным содержимым запила несколько таблеток валерьянки. Надеюсь этого хватит, чтобы крепко уснуть и больше ни о чем не думать? Повалилась прямо в одежде на пустую полку и, подложив под голову спортивную сумку, свернулась калачиком. Пойти и попросить постельное ббелье у проводницы сил уже не осталось.

Вот только спасительный сон почему-то не торопился приходить в истерзанное сознание. И вместо спасения принес мне полу бредовое состояние, нарушая границу между сном и явью.

Сквозь полудрему и равномерное убаюкивающее постукивание колес откуда-то издалека донесся звук поочередно открывающихся дверей, сопровождаемый приглушенной бранью потревоженных пассажиров, и который неумолимо приближался в мою сторону. Затем, в том же полубреду, услышала, как с резким скрежетом отъехала в сторону дверь моего купе, и кто-то плюхнулся рядом. Потом этот кто-то чертыхаясь развернул меня к себе, наспех расстегивая на мне, вялосопротивляющейся, полушубок. Приспустив ворот водолазки, холодные пальцы коснулись пульсирующей вены на шее, сопровождая ее биение хриплым отсчетом. Незнакомец приложил ухо к моей груди. Чертыхнулся еще несколько раз, но уже с заметным облегчением. С трудом разомкнула тяжелые веки, чтобы рассмотреть нарушителя, но в темном купе, изредка освещаемом бликами от фонарных столбов, увидела лишь высокую тень облаченную в длинное темное пальто, которая, на время оставив меня в покое, склонилась над дорожным столиком и перебирала оставленные на нем лекарства. Тень принюхалась к недопитой бутылке. А затем снова присела рядом, и поддавшись какому-то только ей известному порыву, обняла и притянула меня к груди, усадив к себе колени.

-Ты меня напугала, Готита! — на звук хриплого простывшего голоса, от которого повеяло неподдельной заботой, почему-то дрогнуло замерзшее сердце, согреваясь против своей воли.

От автора:(*Gotita — в переводе с испанского "капелька")

-Ты еще что-нибудь принимала? — все еще обеспокоенный моим вялым состоянием, мужчина осторожно потормошил меня, сидящую у него на коленях в пол оборота, за предплечья.

Просунув руку в распахнутые полы мужского пальто и вцепившись в вязанную теплую кофту где-то в районе живота незнакомца, как за спасительную соломинку, я еще сильнее прижалась головой к его груди. Зарылась хлюпающим носом в ворсистую ткань и отрицательно помотала головой.

-Глупышка! Ты же могла себе навредить таким количеством лекарств.

-Ну и пусть... — безразлично отозвалась сочувствующей хрипоте. — Мне так плохо! Я дышать не могу. Жить не могу!

-Неужели он достоин таких жертв?

Не знаю, как он догадался, что дело именно в мужчине, то ли интуиция ему подсказала, то ли сказывался богатый опыт по утешению брошенных девиц.

-На одного урода станет меньше... Кому нужна бракованная? Даже ему не нужна. — пробормотала я бессвязно в ответ. — Он так долго искал... и так... быстро отказался. А я... я... просто хочу... забыть.

-Господи! Ну что ты говоришь, готита? Какой же ты урод? Очень даже красивая девушка.

-Ты меня совсем не знаешь. Я — самый настоящий гене... генети... ческий урод. — с не присущей мне легкостью призналась совершенно незнакомому человеку. То ли под действием лекарств мне было все равно, что обо мне подумают, то ли подсознательно думая, что неожиданный попутчик вряд ли встретится еще когда-нибудь в моей жизни.

-Ты чем-то больна? — снова послышалась обеспокоенность в голосе.

Ничего не ответив, лишь утвердительно кивнула, потерев мокрым носом по ворсистой ткани.

-Серьезно? — спросил, обнимая еще крепче, как будто решил защитить меня от всего мира.

Опять кивнула в ответ.

-Лекарства с собой есть? Мне нужно их увидеть. — требовательно попросил хриплый голос, и предупреждая мое рассеянное движение руки к карману полушубка, быстро достал ополовиненный пузырек сам.

Казалось, выпитое успокоительное дезориентировало меня не только в пространстве, но и во времени. И я не могла точно сказать, прошла минута, или час, прежде, чем снова услышала успокаивающий голос.

-Я знаю от чего это лекарство. Ты ведь не приняла больше чем нужно?

Потерлась лбом об мягкий ворс его теплого свитера, подтверждая его слова.

-Он даже твоих слез не достоин, готита. — Снова стал успокаивать меня заботливый голос, осторожно вернув лекарство на место. — Если бы любил по-настоящему, для него чувства были бы важнее, чем твоя история болезни.

-Нет... Он правильно поступил. Там все так запуталось. — на глазах снова навернулись слезы, представляя, что где-то там, сейчас рядом с Сергеем счастливая беременная Светлана... А здесь я, которая никогда не сможет родить ребенка. — Иногда так случается, что встречаешь свое счастье слишком поздно. А мне, в моей череде несчастий, не повезло дважды: сначала встретила его слишком рано, а потом поздно.

-А может, это счастье никогда и не было твоим? Твое обязательно придет... вовремя, готита.

Задрала голову, чтобы рассмотреть говорившего, но рассеянный под действием лекарств взгляд ни в какую не желал фокусироваться на лице заботливого попутчика. Его бледное лицо, казалось то близким, то далеким одновременно, расплываясь мутными неопределенными очертаниями. А сумрак спального вагона тем более не способствовал моему заторможенному любопытству, усложняя и без того практически невыполнимую задачу. Лишь на две секунды промчавшийся мимо встречный поезд осветил наше купе и я успела выхватить из сумрака лазурный цвет ясного неба для своего полусонного сознания. Словно яркой вспышкой запечатлелся в памяти теплый взгляд неизвестного мужчины. И на большее меня не хватило. Устало уронив голову на прежнее, уже облюбованное место — грудь своего попутчика, спросила:

-А кто такая готита?

Мужчина дотронулся до моей щеке и, проведя по ней большим пальцем, стер влажную дорожку незаметно вытекших слез.

-Капелька. Хотя я немного ошибся, — сдерживая кашель, засмеялся попутчик. — твои глаза хранили целый водопад.

Его рука стала успокаивающе гладить меня по голове, приглаживая распущенные растрепанные волосы, иногда подхватывая длинную прядь пальцами и скользя по ней вниз до самых кончиков.

Не знаю сколько времени я проспала на руках голубоглазого незнакомца, но все еще находясь в глубокой дреме, почувствовала резкий толчок сопровождающийся неестественным противным скрежетом тормозящего поезда. Сквозь сон до меня доносились крики разбуженных людей, но сама, как не силилась, не могла открыть глаз. Все таки выпитое лекарство дало о себе знать в самый неподходящий момент.

Крепкие руки опустили меня на лавку. Хриплый голос прошептал на ухо:

-Мне нужно идти. Возможно, кому-то нужна помощь. А ты спи. Я обязательно вернусь, готита. — мне почудилось, или он на самом деле поцеловал меня в губы на прощанье.

-Лера, — прошептала я во сне. — меня зовут Лера.

Внезапно проснувшись, резко села на лавку, тут же заработав головокружение. Но больше всего меня нервировало ощущение потери чего-то важного, чего-то очень нужного и дорогого. Автоматически проверила сумку. Деньги и документы были на месте. Но чувство опустошенности не проходило, даже наоборот, стало нарастать в такт равномерного постукивания колес движущегося поезда. И вдруг... я вспомнила.... Ночь... Неожиданный попутчик... Прикосновения... Убаюкивающий стук сердца под моей ладонью... И взгляд — небесно-голубой, врезавшийся в мою память.

Привстала, оглянулась по сторонам, но кроме меня в купе больше никого не было. Не было ни чужого багажа, ни следов чужого присутствия. "Ну не мог же он быть плодом моего воображения? Или мог?" Для надежности заглянула под лавку. Принюхалась к одежде. Но в купе стоял стойкий запах лекарств, неосторожно пролитых на стол и учуять посторонний аромат было невозможно. Если был, то наверное стоит найти его и... извиниться? Не совсем помню за что, но хотя бы за свое не совсем адекватное состояние этой ночью. Посмотрела недоверчиво на разбросанные по столу упаковки таблеток и ополовиненную бутылку с разбавленными в ней различными настойками и, не долго думая, выбежала из купе.

-Доброе утро! — постучалась в стену около распахнутой двери.

Купе проводницы было открыто, а сама она вытаскивала из под лавки громоздкий, проехавший не одну сотню километров в купейном вагоне пылесос. По всей видимости готовясь к уборке вагона.

-Здравствуйте. Чего-то хотели, девушка?

-Да... — немного смущаясь, все же решила спросить. — А вы случайно не видели моего соседа по купе? Может он в в вагон ресторан вышел?

-Какой сосед? — окинула меня подозрительным взглядом.

-Ну... высокий такой... хорошая фигура... в длинном пальто. Красивый... кажется... Добрый... Заботливый... Да, и глаза яркого небесно-голубого оттенка. Я бы хотела...

Не дав мне договорить проводница хмыкнула с усмешкой:

-Я бы такого тоже... хотела. Нет, девонька. Не видела. Да и не было других пассажиров в твоем купе. Вон могу прямо при тебе контрольные посадочные талоны проверить.

Я прикусила губу, совершенно не понимая, что со мной произошло. И как мои видения могли казаться столь реальными?

-А ночью ничего не происходило? Мне показалось, что я почувствовала экстренное торможение.

-Так оно и было экстренное! На переезде авария случилась. Автобус рейсовый перевернулся и прямо на рельсы. Еле успели затормозить, чтобы не подмять его под поезд. Говорят пострадавших много было. Так что мы идем с опозданием на три часа.

-А вы точно не видели никого похожего на...

-Высокого, красивого, заботливого, с голубыми глазами? Нет, девонька. По твоему описанию прямо Ангел небесный! Нет, Ангела я не видела. — засмеялась грудным басистым смехом пожилая проводница и, потянувшись к пылесосу, дала понять, что не стоит больше ее беспокоить.

Вернулась в свое купе, села поближе к окну и, облокотившись на стол, погрузилась в собственные мысли. Сейчас при дневном свете, когда душа и разум за ночь переболели обидой и жалостью к себе, внутри ощущалась ноющая пустота. Словно перегорело что-то внутри. Воспоминания о Сергее и последние два месяца проведенные вместе все еще оставались болезненными и, подкатывая к горлу горьким комком, пытались вновь утопить меня в тоскливом унынии. Рука непроизвольно потянулась к бутылке с успокаивающим, но была тут же остановлена на пол пути.

"Нет, больше допускать этого я больше не собираюсь! Вон уже Ангелы являться стали! А ведь могла и правда не заметить и хлебнуть лишнего. Отправилась бы прямиком в Божью обитель, хотя и это еще под вопросом! Ладно о себе! О родителях-то могла подумать? А ведь даже не предупредила, не позвонила. "Слетела с катушек" и поехала куда глаза глядят!" Было еще кое-что, что заставило меня успокоиться и отказаться от опрометчивых решений. Небесно-голубые глаза никак не хотели покидать мои мысли, настойчиво вторгаясь теплым заботливым светом в мое воображение. "Может это и правда — Ангел? Пришел ко мне на помощь в трудную минуту, вылечил от жалости к самой себе, а затем ушел, когда кому-то другому понадобились его помощь и защита. "Вот только... кажется, забыл меня вылечить от самого себя." печально улыбнулась проносящемуся мимо за окном зимнему пейзажу и встряхнула головой.

"Не хватало еще влюбиться в Ангела! Хотя... почему бы и нет? Сердце будет занято тайным образом, от которого, правда, все, что у меня есть — это небесно голубой цвет глаз, обрамленный темными густыми ресницами. Зато уже никто не сможет подобраться к моему сердцу настолько близко, чтобы снова заставить меня страдать и испытывать разочарование. Разве что... Ангел? Но его то мне можно не бояться! Разве может причинить боль тот, кто существует только в моем воображении?"

На ближайшей станции я сошла с поезда и купила билет в обратную сторону, предварительно позвонив родителям. Как оказалось, Андрей уже им сообщил о моем спонтанном желании уехать к тетке, поэтому особого порицания в свой адрес я не услышала. Только легкое недовольство мамы, что не предупредила о своем решении заранее, да намек на пропуск занятий в институте.

ГЛАВА 11 "Соленые брызги шампанского"

Дребезжащие трели дверного звонка снова, уже пятый раз за вечер, взорвали тишину уютной квартиры, раздражая мои, и без того натянутые нервы своей звеняще-заливной настойчивостью.

-Да сколько можно?!

Только соберусь с мыслями над конспектами, и тут снова!

"Ну, родители! Спасибо большое за такой подарочек!"

А все дело в том, что мои родители решили отметить семейный юбилей весьма романтическим способом и уехали на неделю в Венецию в... "свадебное путешествие", в котором, по общепринятым канонам романтического жанра, присутствие детей и кого либо еще, кроме поющего гондольера рядом с влюбленной парой — не подразумевается и не приветствуется.

А чтобы "брошенный" ребенок не "умер" в их отсутствие с голоду, да и просто для их спокойствия, попросили престарелую, но очень даже живенькую для своего почтенного возраста соседку с первого этажа присмотреть за ним.

"Ну а то, что ребенку девятнадцать лет и он вполне может сам о себе позаботиться — это ведь такая мелочь! Не правда ли?! Нет, мне просто необходима нянька, тем более такая... назойливая!"

Нервно сжав губы и почувствовав скрежет собственных зубов, прикрыла глаза и сделала несколько глубоких вдохов, чтобы хоть немного успокоиться и не сорваться неприличной бранью. За это время звонок в дверь даже не подумал умолкнуть.

-Да иду я! Иду!

Вылезла из-за стола, и на ходу натягивая кофту поверх очень короткого вызывающего топа, больше похожего на бюстгальтер чем на майку, поспешила открыть дверь.

-Екатерина Владимировна! Я же уже говорила, у меня все хоро... шо...

Распахнула дверь и опешила. Вместо невысокой щуплой старушки передо мной стоял...

-Андрей?! Что ты здесь делаешь?

Ссутулившись, с опущенной вниз головой, опершись полусогнутыми широко расставленными руками с стену по обе стороны от входной двери, насколько это позволяла бутылка шампанского в одной, и помятый потрепанный букет красных роз в другой руке, пальцами которой он настойчиво продолжал давить на звонок, не смотря на уже открытую перед ним дверь, передо мной стоял покачивающийся Андрей.

-Андрей? — прищурившись, подозрительно посмотрела на непрошеного гостя в торжественном черном костюме, белой рубашке, и небрежно болтающемся галстуке, который по всей видимости пытались стянуть впопыхах, но так и не преуспели, оставив болтаться на шее скорее удавкой, чем галстуком. У его ног небрежно валялась вывернутая на изнанку дубленка и шарф.

Мужчина резко задрал голову, и сфокусировав мутный взгляд на моем лице, кривовато ухмыльнулся.

-Лера! Привет! А я... вот!

-Вижу, что уже "вот"! — рефлекторно отпрянула от говорившего, сделав шаг назад, когда меня окатило хмельной волной свежего перегара.

-Я... это, зайду? — сделав шаг на встречу, сунул мне в руки букет, который на цветочную композицию походил лишь издалека. Не дожидаясь приглашения, обошел мою застывшую фигуру, неуклюже задел плечом и нетвердым шагом направился в сторону кухни.

Мне ничего не оставалось, как подобрать забытые на лестничной площадке теплые вещи, закрыть входную дверь и последовать за ним следом.

Андрей торжественно водрузил бутылку шампанского на середину кухонного стола. И пока я, прислонившись к косяку, сложа руки на груди с зажатыми в них завядшими цветами, пыталась придумать способы, как избавиться от неожиданного гостя, мужчина без ложной скромности обшарил полки кухонного гарнитура. Наконец, найдя то, что искал, водрузил рядом с бутылкой два высоких фужера и корзиночку с шоколадными конфетами.

-Андрей? Что все это значит?

-А на что это похоже? — на секунду оглушив хлопком откупоренной бутылки, стал разливать пенящийся напиток нетвердой рукой по фужерам и... столу.

-У меня нет особого опыта в разгадывании чужих идей, тем более, когда эти идеи возникли в нетрезвой голове.

-Ну, идеи у меня самые, что ни на есть серьезные! — Андрей обошел меня и подтолкнул сзади к столу, протянул мне конической вытянутой формы фужер и когда я его взяла, всем своим видом показывая свое нежелание составлять ему компанию, он продолжил:

-Давай выпьем за нашего друга! У него сегодня такое счастливое событие!

Еще даже не успев пригубить шампанское, почувствовала дрожь в ногах и сильное головокружение. Медленно опустилась на край мягкого дивана, ощущая знакомую ноющую пустоту в сердце. Рука с зажатым в ней букетом безвольно упала вниз, осыпая мертвыми цветами пол у наших ног.

-Серега — женился!... — словно издалека, из глухого туннеля донесся его притворно радостный голос с плохо скрываемой болью. — Лера?! А давай поженимся?

* * *

"Женился!? Так быстро?" Я до последнего дня надеялась, что Сергей все же приедет и мы сможем, наконец, объясниться. Разве такое возможно, одним взглядом разрушить невидимые мосты и отказаться от настоящих чувств? Оказывается — можно! А может их и не было вовсе? А что тогда? Наваждение? Болезнь? Чужая болезнь, подарившая надежду и веру в сказку, мгновения призрачного счастья? Чужая... но от этого не менее мучительная... для меня и моего сердца. Ведь где-то в глубине души именно этого я и боялась, все время неосознанно сопротивляясь просыпающимся чувствам! Вот только не усмотрела, и в какой-то момент поддалась на его настойчивую влюбленность. А образ фарфоровой куколки, вдруг, развеялся в одночасье.

"Ну почему нельзя просто закрыть глаза и одним волевым желанием все забыть?" Словно в тумане ощутила сдавливающий сухой комок в горле, мешающий вздохнуть и затушить болезненное жжение в груди. Прохладная тяжесть наполненного до краев фужера, ненавязчиво оттягивая руку, напомнила о себе, и, поддавшись охватившим горло сухости и жажде, залпом выпила напиток, даже не почувствовав его вкуса. Только в конце закашлялась от неожиданности, когда шипучие газы запоздало обожгли нос и горло.

"Хорошо, что в руке не оказалось бутылки с уксусом, или стакан с кипятком! Было бы менее весело!" Ощутила, как хмельной напиток тут же ласковым теплом растекся по телу и стал подниматься выше, облегчая голову от тяжелых мыслей легким дурманом .

Наконец, отпустив болезненные воспоминания, отвлеклась на посторонний шум, скрежет. И вдруг вспомнила, что я сейчас не одна на кухне. Оказывается, во время моего "отсутствия", Андрею чем-то помешал кухонный стол и, не долго думая, он сдвинул его с привычного места, чуть не опрокинув и бутылку и остальные хрупкие предметы на пол. Закончив, тяжело плюхнулся на диванчик рядом со мной.

Зажмурилась, выдавливая слезы, мешающие рассмотреть темноволосого мужчину.

-Ты что-то говорил? — кажется Андрей что-то просил, но последние его слова я уже плохо расслышала, замкнувшись в себе, и не придала им особого значения. Привстала и едва успела поставить пустой фужер на край стола, как услышала:

-Да, сказал. — неожиданно резко потянул меня за руку, и теперь уже я плюхнулась, только не рядом с ним, а прямо ему на колени. — Давай поженимся?

-Зачем? — с неподдельным удивлением вырвался вопрос не только на странное предложение, но и бесцеремонность, с которой меня устроили на коленях, закинув мои ноги на диван и развернув лицом к себе.

-А если скажу, что я тебя люблю? Поверишь?

Неожиданно для самой себя, обхватила его лицо ладонями. Заглянула в светло карие хмельные глаза и... поцеловала в сомкнутые губы. Сердце даже не дрогнуло. Не почувствовало... ни-че-го.

-Не верю.

-Правильно... Я и сам себе не верю... И она... не верит...

-Кто? Света? — вдруг осенила меня неожиданная догадка. — Блондинка за дверью, той ночью, — это ведь была она? — почувствовала, как напряглось его тело и этого уже было достаточно. — Ты ее любишь?

-Какая разница? Она его любит.

-И ничего не сделал?

-А что мог сделать? Всегда был всего лишь жилеткой, запасным аэродромом. На коленях у нее стоял... — безразличным опустошенным голосом ответил Андрей, уставившись в одну точку где-то за моей спиной. — А она все равно выбрала его. Знаешь, что она мне сказала? Что я — ненадежный! Ну да, за душой кроме старенького домишки пока ничего не имею. А он значит — надежный?!

-А ребенок?

Но горькая усмешка, больше похожая на болезненный оскал, чем на улыбку, и без всяких слов ответила на мой вопрос.

-Его. Если бы это был мой... Хотя, какая разница. Я то ведь был согласен даже на чужого. Но Светка уперлась, как ослица... И не захотела ничего слышать и видеть. А теперь... чего уже... Совет да любовь, как говориться.

-Я тебя совсем не понимаю! Почему?! Почему ты так легко сдался?! — срываясь на крик, ударила его со всей силы кулаком в грудь раз, другой, но он даже не покачнулся, только еще сильнее обхватил меня руками. — Как ты мог?! Ты хоть понимаешь, что ты наделал?!

-Думаешь, он не знал про мое отношение к Светке? Знал. И все равно не отпускал ее от себя... пока не появилась ты.

-Что-то не очень было заметно твоей радости при моем появлении. Наоборот старался всячески встрять между нами. Тоже из за любви к Свете? Или на тот момент другая пассия на горизонте была?

-Знаешь, я может быть и не идеал, но и не такой подонок каким ты хочешь меня представить. Я себе голову тогда сломал, пытаясь понять насколько между тобой и Сергеем все серьезно. Он же был словно одержимый... да ты и сама все прекрасно понимаешь. Да и Светку было жалко...

-Другой бы на твоем месте быстро воспользовался ситуацией... Ой, о чем это я, ты ведь и воспользовался! Быстренько затащил Свету в постель, и решил, что секс решит все проблемы? — наверное мои слова прозвучали слишком вызывающе, но выпитое шампанское, кружа голову, добавляло ненужной смелости.

-Дура!

-Ей что, не понравилось? — продолжила провоцировать Андрея.

-Хочешь сама проверить? — его реакция не заставила себя ждать. Сильные руки проворно расстегнули замок спортивной кофты и резким движением, стянув ее до локтей, притянули за пружинящую велюровую ткань к нему. Все мое сопротивление ограничивалось неуклюжими попытками оттолкнуть Андрея скованными кофтой руками где-то на уровне твердого пресса. И оно показалось таким незначительным, по сравнению с силой, скрывающейся в руках обиженного мужчины.

-Андрей. — отчаянно всхлипнула я, со страхом ожидая безумной агрессии с его стороны, насилия и... ощутила лишь нежное касание губ к плечу, легкий дразнящий ветерок теплого дыхания, скользящий по ключице, щекочущие прикосновения коротких усиков и бородки к шее.

-Мне сейчас так же больно, как и тебе. — с горечью прошептал на ухо Андрей и ослабил захват.

Все еще тихонько всхлипывая, стесняясь, отвела глаза в сторону и спросила:

-Как думаешь, если бы не... мы могли быть счастливы с Сергеем?

-Я ведь все ему рассказал. И про болезнь, и про таблетки, и про... ну, ты помнишь... тот вечер...

Кивнула и, всхлипывая, упала ему на плечо, ощущая осторожные поглаживания по спине.

"Значит Сергей все таки узнал правду? Или не поверил, или...

-А я с мастерских ушел... — услышала вдруг новое признание.

Слегка отстранилась, отлипнув от груди мужчины, и небрежно смахнув слезы с лица, как можно более деловым тоном спросила:

-И что ты теперь будешь делать?

-Не знаю, что-нибудь придумаю. — пожал плечами, привстал, удерживая меня на весу одной рукой, потянулся к столу, сунул мне в руку мой фужер и одной рукой сгреб свой и ополовиненную бутылку шампанского. И с такой же легкостью, как будто я пушинка, а не пятидесятикилограммовая деваха, вернулся на узкий кухонный диванчик, устраивая меня поудобнее все так же у себя на коленях.

-Давай! За новую жизнь!

* * *

Проснулась я не от привычной трели будильника, хотя должна была, а от катастрофической нехватки воздуха в сдавленных легких. Спросонья, когда тело только-только просыпается и навязчиво заявляет о своих неудобствах, а сознание все еще находится где-то далеко от него, хватаясь последними секундами за расплывающиеся картинки убегающих видений, в голову, смешиваясь с остатками сна, полезли самые разные мысли: от невероятных, до самых мрачных. Естественно, что самые мрачные из них тут же победили все законы логики и здравого смысла.

"Ну вот и пришел твой конец, Лерка" выдавило порцию яда кровожадное подсознание, сразу же показав не только образ свежевырытой могилки с моей не самой лучшей фотографией, но и все причитающиеся к ней аксессуары.

Вот только проснувшееся тело все никак не хотело прощаться с жизнью и настойчиво требовало, чтобы я наконец-то открыла глаза и выяснила причину своего неудобства.

С опаской встретить по близости ту, которая обычно ходит по своим клиентам с весомым холодным оружием в руках, медленно открыла глаза и прямо перед своим удивленным шокированным носом увидела здоровую волосатую накаченную руку, к счастью пока без косы, которая небрежно возлежала на моей груди. Перекинутая через весь мой бюст, надо сказать далеко не впечатляющего второго размера, она всем своим весом давила на мою грудную клетку, чем и была спровоцирована жестокая нехватка воздуха.

Трудно описать эмоции, когда просыпаешься с мыслью о близкой смерти, а видишь рядом с собой... обнаженного мужчину.

"Обнаженного?! Так спокойствие! Только спокойствие! Быстро вспоминай что вчера было?!"

Но сегодняшний день явно не собирался входить в число спокойных и размеренных.

-Ааааа! — заорала я как сумасшедшая, когда заметила до чего именно во сне пыталась дотянуться через меня волосатая рука, украшенная очень знакомым массивным браслетом из золотых и стальных звеньев. И что самое главное — ей это удалось! — Ааааа! Андрей! Я тебя убью!

Разбуженный моими криками мужчина прежде чем открыть глаза скривил губы, оскалился, недовольно приподнимая верхнюю губу, и только затем разлепил припухшие веки.

Мужская рука дрогнула, и пальцы медленно съехали с позолоченных кнопок, освобождая звонок электронного будильника.

-Я на собеседование из-за тебя опоздаю! Вставай, чего развалился? И вообще, как ты здесь оказался? — брезгливо скинула чужую руку со своей груди и, приподнявшись, посмотрела в открытую дверь своей спальни. В широком проеме хорошо был виден пустой диван в гостиной и мятые, скомканные около него на паркете невообразимой горой светлые простыни и мужская одежда.

-Ты с постельным бельем дрался что ли? Или поростынями белок отгонял?

Андрей, все еще лежа на животе, не торопился вставать с моей кровати. Лишь вальяжно глянул через плечо в том же направлении, что и я:

-Ночью жарко было, да и жажда замучила. Честно, даже не помню как у тебя в постели оказался. Наверное со своей хатой перепутал.

-Это в каком таком месте моя квартира вдруг стала похожа на твой загородный особняк? — недовольно пробубнила себе под нос и соскочила на пол, нервно одергивая подол тонкого шелкового неглиже. Стараясь особо не смотреть в сторону обнаженного мужчины, и надо признаться самой себе — красивого мужчины, небрежно накинула на него край цветастой простыни, тем самым прикрывая стратегически опасные места для своего, пока еще невинного взгляда. В конце концов, я же тоже не железная! Итак уже — вместо того чтобы вспоминать заготовленную речь, мысли беззастенчиво переключаются на образ крепких мужских ягодиц.

-Вставай уже!... — но заметив озорную улыбку на заспанном лице, быстро опомнилась.

— Ой нет, не вставай, подожди, пока я в душ не ушла.

-Ну чего ты кипешишься? Во сколько у тебя собеседование?

-В десять.

Андрей разлепил веки и кинул взгляд на молчаливый будильник. Удовлетворенно хмыкнул и потянулся.

-Еще целый час в запасе.

-Легко тебе сказать — целый час! Всего — час! А я не только не одета, но и морально не готова.

-Знаю я твою подготовку. Накрутила бы себя еще больше. А так -выспалась. Ладно, чего стоишь? Бегом в душ... и кофе потом завари, как обычно. — услышала я уже спиной, спеша в ванную комнату. — Я тебя лично отвезу.

-В смысле — отвезешь? — остановилась уже в дверях и резко развернулась в его сторону, а затем так же резко обратно, но уже с румянцем на щеках. Быстро же он встал... кхм... кхм... — тебя разве не водитель вчера привез?

-У Петра — законные выходные. Семья. И потом, я и сам не плохой водитель, если еще помнишь?

-Я Петру обязательно пожалуюсь в каком виде его босс разъезжает по городу. Ты же едва на ногах вчера стоял!

-Вредина!

-Сумасброд!

-Отшлепаю!

-Выгоню!

В столовую я зашла уже одетой и посвежевшей. Оказывается в стрессовой ситуации женская сущность способна творить чудеса! За пятнадцать минут я успела принять душ, одеться и даже сделать легкий макияж.

-Как я выгляжу? — встряхнула волосами, собранными, как обычно, в высокий длинный хвост. Покрутилась на месте перед уже одетым Андреем, показывая новую бежевую атласную блузку под самое горло, зато с открытыми плечами и глубоким вырезом на спине, делающим ее, то есть спину, почти полностью открытой. Давняя привычка скрывать рубец на груди, отложила неизгладимый отпечаток на всем моем гардеробе, в котором не было ни одной блузки или платья с глубоким декольте спереди. Хотя я уже давно перестала обращать внимание на побелевший со временем шрам, иногда все же чувствовала неловкость, замечая на себе сочувствующий взгляд малознакомого собеседника,который, ненароком заметив давний рубец, затем сам начинал смущаться и старательно отводить глаза.

-Как? — Андрей окинул меня быстрым взглядом и продолжил разливать ароматный кофе из большой турки по чашкам.

-Ну?

-Как... греческая богиня. — улыбаясь, подал в мои дрожащие от нетерпения руки дымящуюся чашку, и снова оценивающе прошелся по мне взглядом, но уже гораздо медленнее, словно смакуя каждый участок. Задержался на светлых брюках классического покроя, что-то пробормотал прямо в чашку с кофе на счет моих ягодиц и ног.

-Вот видишь! Все из-за тебя! — вытянула руку и показала, насколько сильно дрожат пальцы. — А так бы встала пораньше — и на пробежку, стряхнула бы лишний стресс на свежем воздухе!

-Эти твои пробежки! — прошипел сквозь зубы Андрей, тут же изменившись в лице. — Ну сколько можно тебя уговаривать? Давай абонемент в хороший фитнес центр сделаю?

-А сколько раз тебе говорить "нет"? Мне не нравится даже сама мысль — проводить время среди незнакомых потных качков в душном зале.

-Ну что за глупости тебе иногда в голову приходят? Не придумывай! Там кондиционеры есть.

-Легкая пробежка на свежем воздухе все равно лучше. Вон у нас в парке какую классную дорожку сделали, специально для бегунов! И потом, природа меня расслабляет и настраивает на позитив!

-Зато меня напрягает! Как будто мало на свете опасных маньяков! Я же за тебя волнуюсь!

-Нашел бы уже себе какую-нибудь другую, чтобы волноваться за нее и переживать, или выбери из того, что уже есть. — отвернулась от недовольного моими словами Андрея, чтобы поставить пустую чашку в мойку. — И вообще, чего ты у своих баб ночевать не остаешься? Каждые выходные одно и то же!

Не заметила, как Андрей осторожно подкрался сзади и неожиданно резко обнял, лишив возможности свободно двинуться и даже пошевелиться, и, приблизившись губами к уху, прошептал:

-Я все еще не теряю надежды, что однажды ты согласишься на мое предложение.

Дразнящий ветерок теплого дыхания прошелся по шее вниз, вызвав приятную волну мурашек.

-Меня роль твоей подруги более чем устраивает. И вообще, давай не портить нашу дружбу? Иначе я подумаю, что ты хочешь на мне жениться исключительно из благодарности к моему отцу. — вывернулась из его рук, демонстративно отошла, сохраняя дистанцию между нами.

-Не вижу в этом ничего плохого. И я действительно многим обязан твоему отцу и его связям. Но с тобой я не из за этого. Сам не могу объяснить. Но ты единственная, с кем мне действительно хорошо, уютно, с кем мне хочется просыпаться по утрам, и сегодняшнее утро — лишнее тому доказательство. Даже в полубессознательном состоянии меня тянет к тебе. И это никогда не прекратится, можешь быть уверенна. Я так и буду красть твои выходные и не только их, пока ты не согласишься выйти за меня замуж.

-А влюбиться в себя как заставишь? Насильно?

-Зачем? Когда-нибудь ты не устоишь перед моим природным обаянием. — загадочно улыбнулся Андрей.

-Только ты забыл одну маленькую деталь — мое сердце уже занято. Так что тебе, Дон Жуан, ничего не светит.

Кареглазый мужчина хмыкнул в ответ, подошел поближе и присев на корточки, ни сколько не смущаясь, стал застегивать пряжки на моих босоножках.

-Мне конечно сложно конкурировать с "Ангелом", но я все же попробую. В отличии от него я более реален. Между прочим, твоя мама считает нас отличной парой.

"Однажды я поделилась с Андреем своим странным видением голубоглазого Ангела, который, можно сказать, спас мне жизнь. Еще не известно, сколько и чего бы я наглоталась в тот злополучный вечер, три года назад, если бы он не появился в моем купе и не успокоил в своих ангельских руках. Вот после этого я и стала отшучиваться, что люблю Ангела и только за него выйду замуж"

-Мама считает нас странной парой, и в этом мне сложно с ней поспорить, разве только с тем, что мы НЕ пара. И вообще, давай уже заканчивать бесполезный разговор. Лучше вспомни, где ты вчера припарковался!

-А зачем вспоминать? Прямо напротив подъезда. Уже пол года, как ты сюда переехала, это место никто не занимает. Считай, я его купил.

Очередное откровенное признание заставило меня тоскливо застонать:

-Вот за что мне такое наказание? Ладно, об этом мы позже поговорим, частный собственник общественной парковки.

-Согласен, — довольно отозвался Андрей. — Сегодня за ужином, ресторан я выберу сам.

-Пошли уже.

 Схватила его за рукав пиджака и потянула к выходу из квартиры. Мне ее купили и подарили родители чуть больше чем пол года назад, решив, что их взрослая дочь уже достаточно самостоятельна, чтобы жить отдельно. Но как мне кажется, весомым аргументом в пользу моего отдельного проживания стали участившиеся появления Андрея в нашем доме, и не только по вопросам бизнеса. Мои родители приняли нашу дружбу за любовные ухаживания и решили, что пора мне строить свою личную жизнь. Конечно, от отдельной квартиры я не смогла отказаться, тем более в хорошем новом доме доме недалеко от центра города. Поэтому поддержала иллюзию родителей на счет наших с Андреем несуществующих отношений. Вот только Андрей, кажется, тоже поверил в любовную игру... А может он и правда уже не играл в отличии от меня?

* * *

-Ну что же... у меня — все! Может у Тамары Петровны, нашего завуча, еще какие-нибудь вопросы есть?

Вместе с директором школы, я посмотрела в сторону горбатой грузной женщины лет пятидесяти, которая, ссутулившись за соседним столом, что-то тщательно изучала в моем дипломе. Заметив на себе наши взгляды, не отвечая, просто отрицательно помотала головой и, приподнявшись, потянулась вперед и навалилась объемным бюстом, размеры которого еще больше подчеркивались волнистым белоснежным жабо, на учительский стол, чтобы отдать мне красные корочки.

-Валерия Аркадиевна. — продолжила худощавая женщина в продолговатых очках, примерно одного возраста с завучем, — У вас очень хорошая характеристика и, надо сказать, неплохие практические наработки для молодого неопытного преподавателя, учитывая, что диплом вы получили совсем недавно. Я так понимаю, что каникулы вы старались проводить не только с пользой, но и делом. Это очень похвально. Но сами понимаете, у нас должность только одна, а желающих — много. И вот так сразу дать положительный ответ я вам не могу. Могу только сказать, что на данный момент — ваша кандидатура, лично для меня, является наиболее перспективной. Как только мы с коллегами посоветуемся и выберем достойного кандидата — мы вам позвоним и сообщим о своем решении. Спасибо что пришли.

Я встала и, улыбаясь, попрощалась с двумя солидными женщинами и так же улыбаясь вышла в коридор, прикрыв за собой дверь.

Если бы можно было не соблюдать нормы приличия, подобающие молодому серьезному специалисту, то наверное во весь голос изошлась бы радостным криком. Вдохнула глубоко, прикрыв глаза, будто на занятиях по йоге, чтобы успокоить возликовавшие нервы, как вдруг услышала спокойный голос директрисы из только что покинутого кабинета.

-Ну и что ты о ней думаешь? Кажется неплохая девочка?

-Ага, — раздался скрипучий голос в ответ. — Неплохая? Только в чем именно? Ты видела на чем эта краля приехала? Нет? А я заметила в окне из какой машины она выходила. Нам с тобой до пенсии таких денег не заработать! Я вообще не понимаю, что она забыла в простой средней школе? Вон сколько элитных сейчас по на открывалось. Наверное диплом себе нарисовала, или может каким другим местом заработала, и надеется что мы это спокойно слопаем.

Слезы непроизвольно брызнули из глаз, и я больно прикусила нижнюю губу, чтобы не выдать свое присутствие и обиду. На цыпочках отошла от двери, а затем уже побежала не разбирая дороги прочь из школы и школьного двора.

У ворот меня поймали крепкие руки и только ощутив знакомый французский парфюм, поняла, кто прижал меня к себе.

-Ну, ты чего, малыш? — стал успокаивать меня, рыдающую, Андрей, поглаживая по голове, спине, вытирая рукавом своей светло голубой рубашки мои слезы и темные разводы потекшей туши. — Тебя кто-то обидел? Давай я разберусь? Хочешь?

Помотала головой, уткнувшись ему в грудь.

-Не нужно.

-Не приняли? Из-за этого ты так расстроилась?

-Они решили... что у меня диплом... ненастоящий. — всхлипывая через слово призналась своему другу.

-Ну и хрен с ними! Не оценить такого перспективного работника — им же хуже! Одни потеряли, зато другие — найдут и оценят! Ну все перестань меня мусолить. Успокаивайся. Это только твое первое собеседование. Будут еще другие. Хотя если честно, я все равно не понимаю, зачем тебе вообще сдалась эта работа? Давай лучше я тебя к себе в компанию устрою. Там и перспективы и... зарплата — специально низким голосом выделил последнее слово Андрей.

-Андрюш, не начинай, пожалуйста. Я хочу заниматься любимым делом. А к тебе на высокую зарплату желающих и без меня хватит.

-Тогда тебе точно придется выйти за меня, моих доходов на нас двоих с лихвой хватит, и ты можешь заниматься всем чем хочешь.

-Андрей?! — улыбнулась сквозь слезы. — Я и так тебе слишком многое позволяю в своей жизни, но ради Бога, давай тему с замужеством ты прибережешь для какой-нибудь другой? Ты взрослый, самостоятельный мужчина, тебе уже пора заводить семью и... детей, а ты все со мной носишься, как нянька, честное слово! Все еще считаешь, что виноват передо мной в чем-то? Но ведь это не так! И я не хочу няньку рядом с собой, понимаешь? Хочу любить... сама... так, чтобы крышу сорвало... Пусть даже на один день, но чтобы не жалеть ни о чем после... Понимаешь?

-Понимаю. — только еще крепче прижал меня к себе. — Пошли... отвезу, — осторожно подтолкнул меня к своему черному "Мерседесу". И уже спиной я услышала его тихие слова. — Я подожду...

-В следующий раз я лучше опоздаю на собеседование, но не при каких обстоятельствах не позволю тебе себя подвезти. — недовольно зашипела, усаживаясь на горячее, успевшее нагреться на солнце кожаное сиденье.

-Сейчас кондиционер включу.

-Слушай, Андрей, хотела тебя кое о чем попросить. — на что мужчина тут же заинтересованно развернулся полуоборотом в мою сторону. — Это не для меня, — поспешила тут же добавить. -Ты помнишь Маринку из нашей группы?

-Это та — грудастая брюнетка?

-Да, нет. Вы еще вместе у костра под гитару пели. Помнишь? Месяц назад, сразу после защиты диплома, когда мы в поход пошли на два дня?

-Да уж, такое забудешь! До сих пор не пойму, как тебе удалось меня подбить на эту авантюру? Солидный бизнесмен — с желторотыми студентами мерялся... — задумчиво улыбнулся и тут же наигранно закашлялся. — Не уверен, что тебе нужно об этом знать. — Интересно, чья это была идея, отметить окончание учебы таким неординарным, незабываемым способом?

-Моя, — лукаво подмигнула, уже совершенно забыв про недавние слезы и расстройство.

-Почему-то я даже не сомневался!

-Просто признайся честно, что тебе на самом деле очень понравилось. Ты же сам в деревне вырос! Тебя вообще должно на природу тянуть, а тянет почему-то всегда меня, городского жителя.

-Вот поэтому меня и не тянет, что еще в детстве комаров накормил досыта, не то что вы — городские детишки. Так что там случилось у этой серой мышки?

-Вспомнил значит?

-Извини, но из всего, что я запомнил о ней — это обворожительный голос и очки на пол лица.

-А ты никогда не замечаешь женщину, если ее объем груди не соответствует большому стандарту!

-Тебя же я заметил, — ехидно хмыкнул в ответ красивый мужчина.

-Иногда мне так хочется тебя покусать. — простонала я в ответ. — Вот как раз на свой счет у меня большие сомнения, так что даже не начинай! Так вот, я случайно узнала, у Марины сейчас... большие финансовые проблемы. У нее младший брат в аварию попал, машина сбила, а виновный скрылся... — заметив серьезный сосредоточенный взгляд Андрея, все мои сомнения тут же испарились. Он именно тот человек, который может помочь. — Милиция вряд ли кого найдет, а мальчишке нужно дорогостоящее лечение, возможно, что даже новые операции, так как поврежден позвоночник. А у Маринки — семья: она, да престарелая бабка, которая их с братом вырастила. В общем денег брать не откуда, а учительницей, тем более молодым специалистом она много не заработает. Ты мог бы... взять ее к себе на работу? Секретарем, например? Она очень умная девочка, и...

-Пусть завтра приходит. — не дал мне договорить Андрей.

Я просто завизжала от радости и кинулась на Андрея, чтобы расцеловать.

-Андрей, ты самый лучший на свете! Светка была полной дурой, когда сказала, что ты не надежный. Надежнее чем ты, я еще никого не встречала, ну, не считая моего отца, конечно!

-За такие горячие поцелуи, я готов взять на работу хоть всю твою группу. — тихо посмеиваясь, Андрей, наконец, завел двигатель и тронулся с места. — Но ты мне будешь должна. — лукаво подмигнул в зеркало заднего вида.

-Надеюсь что-то приличное?

-Более чем! Через неделю ты едешь со мной на Мальдивы. Твоя мама уже оформила путевки.

-А как же работа? Кто ее будет за меня искать?

-Господи, Лера, ты только что диплом получила, сбавь обороты, отдохни немного. А после отпуска, со свежими силами начнешь трясти биржу труда. А сегодня вечером — ресторан.

-Отмечать только особенно нечего! Мое собеседование с треском провалилось, из-за тебя, между прочим.

-А трудоустройство твоей подруги? Его то мы можем отметить? А ты мне подробно расскажешь, почему я вдруг остался крайним. — звонок сотового прервал наш разговор, и судя по голосу Андрея, что-то на одной из его фабрик по изготовлению пластиковых окон вышло из под контроля и требовало его личного присутствия.

-Сегодня, в девять вечера, я за тобой заеду, — и тут же уехал по своим делам, оставив меня около моего подъезда.

Достала свой сотовый и нашла телефон Марины.

-Марин, привет! Это — Лера! Ты что — плачешь? Что-то с братом? Нет? Все по старому? Без изменений? Лапушка, не плачь, я к тебе с хорошими новостями. Я нашла тебе работу. Да. Да. Тебе. Да не пугайся ты так! Приличная строительная компания. Ты Андрея помнишь? Ну, который тебе подпевал ночью, у костра. Ну, да... с усиками. Смешной? Кто? Андрей? Не знаю даже, наверное... когда выпьет. Мой жених? Кто тебе сказал? Он? В общем, давай встретимся на Фонтанной площади, через... пол часа. Я тебе все расскажу.

-Мам, привет. Да никак. Провалила я собеседование. Как? Вот так. Первый блин комом. Андрей постарался. Да нет, он не специально. Слушай, я зачем звоню? Дай мне адрес и телефон твоего стилиста. Нет, не мне. Подруге нужно, срочно. Спасибо мамуль. Я тебя очень люблю. Но не думай, что я не знаю, чья это идея с поездкой на Мальдивы! Нет, я не обиделась. У меня все хорошо. Все, пока.

* * *

Мой поход к маминому знакомому стилисту с Мариной не прошел даром не для нее, не для меня. Во-первых, это позволило безнадежной скромнице, которой являлась моя подруга, немного раскрепоститься. И я, используя запрещенные приемы шантажа, постаралась с помощью профессионала сделать из нее, пусть не роковую красотку, но вполне симпатичную молодую девушку, которая старательно пряталась все пять лет учебы за образом заумной серой мышки.

Конечно без боя серая мышка не торопилась сдавать свои позиции, и мой дар убеждения, выпестованный за годы учебы требовательными учителями, был подвергнут тяжелому испытанию и, можно сказать с честью, сдал практический экзамен. Мне удалось сделать то, что не удавалось сделать в течении долгих студенческих лет. Правда пришлось кое кому лишний раз, пусть и болезненно, напомнить, для чего, вернее для кого ей необходимо удержаться на новом месте работы и стать незаменимым сотрудником. А без подобающего вида эта миссия была с грифом — "невыполнима". Уж я то знаю, какие "леди" работают в компании Андрея.

Даже мне, которая не особенно комплексовала и не заморачивалась по поводу своей внешности, приходилось сносить чванливые взгляды некоторых длинноногих секс символов в свою, менее сексапильную, по сравнению с ними, сторону. Не всем же иметь параметры: девяносто — шестьдесят — девяносто? Некоторые и со своими: семьдесят — шестьдесят — сто, неплохо живут.

Но мне не хотелось, чтобы в первый же день Марину сгрызли местные акулы модельных размеров из-за ее внешнего вида, хотя даже улучшенному варианту, как и моему, далеко до идеальных форм. А когда мы выбрали для нее офисную одежду, в кредит ее будущей зарплаты (по другому, и тем более принять от меня подарок она категорически отказалась) я даже несколько удивилась, когда, встав рядом и посмотревшись в зеркало, мы обнаружили, что не смотря на то, что я была на добрых пол головы выше, фигурами мы были очень похожи.

Затем мы благополучно избавились от куцего Марининого хвостика, сделав из него стильное каре, которое тут же преобразило ее продолговатое лицо, сделав его более утонченным.

И во-вторых, я тоже решила воспользовалась услугами визажиста. Мне сделали элегантный макияж для сегодняшнего вечера, уточнив какое платье, вернее какого цвета платье будет на мне одето. Особенно не задумываясь, мысленно выбрала ярко красное, которое одевалось очень редко, и при условии, что рядом присутствовал внушительного вида кавалер. Не смотря на закрытый фасон спереди, спина у приталенного платья была откровенно обнажена чуть ли не до основания копчика, да и длина самого платья выгодно показывала мои, не постесняюсь признаться стройные бедра, натренированные утренними пробежками. И без плечистого крепкого сопровождения такая одежда могла легко стать красной тряпкой для какого-нибудь особо впечатлительного самца. Было. Проверяли. И могу сказать, убегать на высоких каблуках — еще то удовольствие.

Уже перед самым нашим уходом, стилист, с недовольным видом, осмотрела меня со всех сторон и,одним движением руки, стянула с моих волос стягивающую резинку, позволяя им свободно рассыпаться по плечам и спине.

-Так, определенно, намного лучше. — вынесла она на прощанье вердикт.

Глава 12 "Бриллианты в осколках"

-Ты потрясающе выглядишь. — неожиданное признание елейным голосом у меня за спиной именно в тот момент, когда мы уже переступили порог французского ресторана, заставило меня смутиться и покраснеть в тон моего одеяния прямо перед взором встречающего нас метрдотеля.

"А раньше трудно было мне сделать комплимент, когда я действительно его ждала? Нет, нужно было дождаться самого неподходящего момента! И почему у меня такое чувство, что сделано это было специально?" — Вспомнила, как старательно крутилась перед Андреем и зеркалом на тонких шпильках в стенах своей квартиры, изображая из себя роковую красотку, даже зная, что этот образ мне совершенно не подходит. Но думаю, любая девушка, как минимум один раз в жизни желает его на себя примерить!

-Ты так мило смущаешься, когда тебя застают врасплох. — не замедлил Андрей подтвердить мои сомнения, и тут же подставил локоть, приглашая следовать за распорядителем. Приглушенный свет в главном зале, тихие аккорды сольной игры пианиста создавали романтическую, я бы даже подумала интимную обстановку, которую подчеркивали зажженные свечи за соседними столиками других посетителей ресторана.

Галантно усадив меня за стол, Андрей не замедлил сесть напротив.

-Бутылку хорошего шампанского для начала. — метрдотель зажег свечи на нашем столе и тут же поспешил выполнять заказ, оставив нас на какое-то время наедине.

-Как прошел день? — начала я первой разговор. — У тебя кажется какие-то проблемы были? Удалось решить?

-Не сказать, что большие, но неприятные. Эти недотепы, из отдела по проектированию, допустили ошибку при замерах у одного очень крупного заказчика, а лишний раз все перепроверить — мозгов не хватило. И запустили в производство неформат. Хорошо, представитель заказчика, тот кто будет заниматься монтажом окон и дверей в высотке, вовремя заметил, а то бы нашлепали мне убытков на несколько миллионов.

-Пообещай мне одну вещь. — вдруг вспомнив что-то важное, поспешила озвучить Андрею.

-Какую?

-Что ты не будешь сильно придираться к Марине. По крайней мере первое время. И не смотри на меня так.

-Как?

-Недоуменно. А то я не знаю, каким ты бываешь требовательным со своими подчиненным.

-Если бы я был мягким и пушистым, то всего того, что у меня сейчас есть, у меня никогда бы не было.

-Пообещай. Ей и так сейчас тяжело. И не только из-за болезни брата. Учиться пять лет, мечтать стать преподавателем и... изменить своим мечтам за один день, за один миг, только потому, что по другому нельзя.

-Обещаю. — тихо посмеиваясь на мой смущенно просящий вид, Андрей потянулся к предложенному меню и тихо пробубнил под нос. — Не будет же мне стоить серая мышка миллионов убытков? — и явно, чтобы меня подразнить, переспросил как бы невзначай: — Или будет?

-Обещай! — настойчиво потребовала, едва сдерживаясь, чтобы не прыснуть от смеха.

-Сдаюсь! Обещаю. Все-таки твои родители не правильно выбрали имя для своей дочери.

-Это еще почему?... — поддерживая разговор, сама же глазами уткнулась в карту ресторана. — И какое правильное, на твой взгляд?

-Тереза — подошло бы тебе в самый раз! — озорной взгляд и обезоруживающая улыбка спасли его от моего, готового тут же выплеснуться праведного негодования, вызвав лишь легкое притворное рычание.

-Что-нибудь уже выбрала?

Подошедший официант водрузил на стол ведерко под шампанское, заполненное кусочками льда и, распечатав запотевшую бутылку, проворно разлил игристый аперитив по фужерам.

-Андрей, как ты смотришь на сырное фондю на двоих?

-Положительно.

-Тогда начнем с фондю. Затем... на горячее, будьте любезны, — лангустины на гриле с вашим фирменным соусом, и на десерт... а пусть тоже будет фондю, но на этот раз шоколадное. Андрей, ты что выбрал?

-Бифштекс с кровью и картошкой фри. Этого достаточно.

Не смогла сдержаться, чтобы не подтрунить над ним.

-Экономишь на сладком?

-А что, так сильно заметно? — не остался мужчина в долгу и потянулся, улыбаясь, поднятым бокалом в мою сторону.

Официант бесшумно удалился, оставив нас дегустировать шампанское тет-а-тет.

-Слушай... даже не знаю как спросить, — подозрительно вкрадчивый тон неприятно насторожил еще не успевшее разомлеть под действием алкоголя сознание. Непроизвольно прищурилась, вглядываясь в родные черты лица.

-Ты это о чем?

-Не о чем, а о ком. Сергея давно видела?

-Неужели мы не можем повести спокойно вечер, не вспоминая про НЕГО?

-Просто до меня тут кое-что дошло... В общем, Сергей со Светой разводятся.

-А мне то что? Подожди? Как разводятся? — запоздало дошел до меня смысл пророненного сообщения. По видимому, выпитое шампанское все-таки незаметно притупило мое восприятие.

-Ну как это обычно происходит, с заявлением о разводе и прочими формальностями.

Откинувшись на мягкую спинку стула, прикрыла глаза и громко протяжно застонала, не обращая внимания на других посетителей, хотя даже с закрытыми глазами, была уверенна, что сейчас все сидящие за соседними столиками развернулись в нашу сторону.

Сергей появился на пороге моего дома через месяц после своей свадьбы... Просил прощения. Пытался как-то нелепо оправдаться. Хотя я и убедила себя, что он поступил правильно и честно по отношению к Свете и к своему ребенку. Да и не смогла бы я продолжать наши отношения, даже поступи он по-другому, зная, что строю свое счастье на несчастье двух других людей, один из которых еще даже неродившийся ребенок. Я отпустила Сергея из своего сердца и своей жизни, скрывая ото всех, что потерянные чувства к нему все еще приносят горечь, а воспоминания о редких волнительных моментах все еще бередят сердечко тоскливым сожалением. Вот только он не захотел поставить точку в наших с ним отношениях, разрушая свою жизнь и внося смуту и растерянность в мою. А когда узнал, что Андрей на какое-то время поселился у нас, его словно подменили. Он то приезжал, устраивая мне необоснованные скандалы, то, вдруг, клялся в любви, то неожиданно проклинал, называя меня ведьмой, которая его приворожила. Наконец, соглашаясь с моими доводами, что его ребенку нужна полноценная семья и любящий заботливый отец, пропадал на несколько месяцев, оставляя меня в покое, потом внезапно появлялся на горизонте, молчаливо наблюдая за мной со стороны. Снова пропадал на несколько месяцев, а затем появлялся, чтобы заново перевернуть мою размеренную жизнь с ног на голову.

Единственной моей защитой стал Андрей, который не смотря на свою занятость, в любой момент был готов примчаться, даже с другого конца света, чтобы защитить меня от нападок и преследований своего, уже бывшего на тот момент друга.

Когда Андрей ушел из столярных мастерских, он первым делом продал дом в поселке и все что у него было вложил в свой первый небольшой бизнес, который очень быстро расширился и сделал из Андрея удачливого, состоятельного бизнесмена. Не без помощи, конечно, моего отца. Это он свел Андрея с разорившейся строительной бригадой и, имея связи, стал гарантом для "перспективного" парня. А всего остального, Андрей добился уже сам, вкалывая чуть ли не круглосуточно и расширяя свой бизнес в рекордные сроки: сначала маленькое производство пластиковых окон, затем фабрика, вторая, и вот он уже владелец крупной строительной компании и не только ее, — акционер нескольких торговых домов и сотовой компании, имеющий вложения в Китае и Корее, которые приносят ему не малый доход. Мой отец, не скрываясь, гордится тем, что смог разглядеть в Андрее потенциал и помог этому потенциалу раскрыться и достичь небывалых финансовых высот. К тому же теперь, а может это и было основным стимулом помощи талантливому парню, родители открыто выказывали свою заинтересованность в Андрее, как в главном претенденте на мою руку, и всячески подталкивали нас к женитьбе. А поездка на Мальдивы — не что иное, как еще одна попытка, уже со стороны мамы, приблизить торжественное событие. И что самое бредовое во всей этой ситуации, что Андрей всячески потакает им в этом.

Андрей спокойно отнесся к моим стонам, кажется моя непосредственность его даже позабавила, ибо когда я, наконец, открыла глаза, он с довольной ухмылкой наполнял мой опустошенный фужер шампанским.

-Я Сергея не видела с тех пор, как переехала в свою квартиру. И надеюсь, он не узнает мой новый адрес. Правда Марина как-то мне говорила, что видела в универе перед защитой дипломов похожего на него мужчину, который спрашивал обо мне. А ты откуда знаешь про... Подожди, ты... встречался... со Светой?!

Вальяжно пригубив напиток, сидящий напротив кареглазый мужчина не спешил с ответом, испытывая мое терпение.

-Ну, допустим, это была не моя инициатива. Она сама заявилась ко мне в офис. — по тому, как он брезгливо хмыкнул, этот визит не доставил ему большого удовольствия.

-Я чего-то не знаю? У тебя с ней что то было? Я имею ввиду уже после.

-Ты смеешься? Или хочешь меня оскорбить? — в голосе Андрея появились тревожные рычащие нотки. — Я бы никогда ТАК с тобой не поступил, да и с Сергеем тоже.

-Извини, спросила не подумав. Простишь? — чуть ли не промурлыкала елейным голоском, чтобы успокоить верного друга. — И что она от тебя хотела? Не просто же пришла, чтобы сообщить печальную новость тебе лично.

-Преподнесено мне это было далеко не трагическим тоном, скорее наоборот. А вот зачем? Даже я удивился! Говорила о проснувшихся ко мне чувствах, как была неправа, что совершила чудовищную ошибку, даже намекнула, что Витька мой сын, представляешь?

Андрей не успел подхватить бокал, внезапно выпавший из моих рук и расплескавший шампанское по столу, когда не вовремя сделанный глоток, закончился судорожным кашлем.

-Извините, — прошептала я, едва успокоившись, сиплым голосом Андрею, поглаживающему меня по спине, и официанту, меняющему скатерть за нашим столиком.

Определенно, наш столик только за начало вечера побил все рекорды по привлечению к себе внимания. У виртуозного пианиста сегодня появился конкурент — Я, собственной персоной. Может на бис чаевые начать брать, вместо него?

-А ты что? — наконец спросила Андрея, вернувшегося на свое место за столом.

-А ничего. Знаешь, до сих пор задаюсь себе вопросом, что я в ней находил раньше? И пришел к выводу — обычная юношеская влюбленность к первой красотке на поселке. И ничего более. Влюбленность, от которой уже и следа давно не осталось. Сейчас у меня этих красоток, и поэффектнее Светы, вон, полный офис. Только пока ни одна из них мне так откровенно не врет.

-Ты уверен?

-В чем?

-Ну, что Витя не твой ребенок?

-До ее визита, был уверен на сто процентов. А потом, знаешь, засомневался. Чем черт не шутит. Попросил кое кого, сделать анализ ДНК, чтоб никто не узнал...

-И... — даже стала подпрыгивать на стуле от нетерпения. — Андрей? Я тебя сейчас точно покусаю, причем прилюдно. Что показал тест?

-Что мне повезло. И я не женился на женщине, способной на такое жестокое вранье.

-Значит не твой? — мысль, что ребенок не от Андрея, принесла мне невероятное облегчение. Было бы очень горько, не за себя конечно, а за него, что все это время он был лишен возможности воспитывать и видеть своего ребенка.

-Нет. — и довольно улыбнулся в ответ, пройдясь по своим коротким усикам подушечкой большого пальца. — Лучше скажи, что насчет Сергея?

-В смысле?

-Ты его еще любишь?

-Нет. — выпалила, даже не задумываясь. — Но я не совсем понимаю, к чему этот вопрос?

-Они разводятся и... если у тебя еще есть чувства к Сергею, то... это мог бы быть шанс для вас обоих начать все заново.

-Только не говори мне, что ты сам веришь в ту чушь, которую только что произнес! Поставь меня на свое место, а Свету замени Сергеем, и сразу поймешь, что конкретно я чувствую. Или ты забыл последние три года? Как я могу доверять и любить человека, если он сам не может разобраться в себе и своих чувствах. Я даже не уверенна, что сложись все по-другому и выбери он тогда меня, а не Свету, у нас бы было будущее. Сергей так и продолжал бы свои метания, только в противном случае, основной целью стала бы уже не я, а маленький, ничего не понимающий ребенок. И вообще, давай уже закончим этот бессмысленный разговор, иначе у меня совсем пропадет аппетит, и тебе придется есть все самому.

Андрей протянул руку через столик и подхватив мою ладонь, осторожно сжал мои пальцы.

-Мы закончим, как только решим одну небольшую проблему. Ты же понимаешь, что Сергей теперь от тебя тем более не отстанет, только станет еще настойчивее, зная что ты все еще свободна. Наверняка он вбил себе в голову, что раз у тебя никого нет — ты до сих пор его любишь и ждешь. Давай оформим наши отношения, пусть даже фиктивным браком, но это обезопасит тебя от его посягательств. И я буду спокоен. Ты же знаешь, будь на его месте кто другой, я бы его уже давно в порошок стер. Но это — Серега! И пусть он меня больше не считает своим другом, для меня он останется им навсегда. Даже со всеми его выкидонами и чрезмерной горячностью — он тот, кто спас мне жизнь, и я никогда этого не забуду.

-Знаю, — притянула его ладонь, все еще удерживающую мои пальцы к своей щеке и потерлась об нее, как кошка, загадочно улыбаясь. — Андрюш, я тебя очень люблю, правда, но как друга, даже больше, как старшего брата, и ценю твою заботу обо мне. Но как любящая сестра, желаю, чтобы у старшего брата, была возможность найти свое настоящее счастье. Поэтому я тебе отвечу не в первый но в последний раз — я... не выйду... за тебя... замуж, тем более фиктивно. Ты, больше чем кто либо, достоин, чтобы тебя любили по настоящему, чтобы у тебя была большая дружная семья. И должен жениться на той, которая полюбит тебя всем сердцем. Уверенна, из тебя выйдет прекрасный отец — со мной даже в детстве так никто не нянчился, как ты сейчас. И не лишай меня возможности стать любимой тетушкой. Плииииззззз!

-А я то думал, что меня удивить уже ничем не возможно! Но каждый раз ты все переворачиваешь с ног на голову. Эх Лерка, от такого завидного жениха отказываешься! Красив, умен, богат! Отшлепать бы тебя по хорошему... сестренка! Другая бы на ее месте, не разбирая дороги неслась в ЗАГС и меня бы еще подгоняла.

-Так я же разве спорю? Только я — не другая.

-В том то и проблема, что такой, как ты, больше нигде не найдешь! Ладно! Пока оставим эту тему. У меня для тебя есть подарок!

Увидев в его руке красную бархатную коробочку, у меня на секунду перехватило дыхание, и кажется, не у меня одной. Краем глаза заметила, как дамы из-за соседних столиков с не менее предвкушающим взглядом буравили меня и красный бархат, ожидая по всей видимости увидеть очередное представление.

-Надеюсь, это не то, о чем я подумала? — но поймав его озорную улыбку, тут же успокоилась.

Откинула слегка пружинящую крышку и, чтобы не взвизгнуть от восторга, прикусила нижнюю губу.

-Нравятся? — Андрей подал мне бокал шампанского.

-Ты еще спрашиваешь?! — любуясь брильянтовым совершенством, коснулась кончиком указательного пальца продолговатой изумрудной капли, заточенной в лепестках белого золота одной из сережек. — А по какому поводу такой дорогой подарок?

-А мне разве нужен повод? Пусть будет еще одним подарком к успешному окончанию учебы.Согласна?

-Надеешься, откажусь? Не дождешься. Я согласна. — но мои слова потонули в грохоте разбившегося стекла. В одно мгновенье рука опустела, и бархатная коробочка со всем своим бриллиантовым содержимым отлетела в неизвестном направлении. Скатерть сбившаяся белоснежным комком, почему-то, вдруг, оказалась на полу в стеклянной крошке, бывшей недавно хрустальными фужерами, как и расколотая бутылка шампанского, сочащаяся сквозь широкие трещины убегающим игристым напитком. С изумлением подняла глаза и встретилась с черным яростным туманом, который держал Андрея за отвороты пиджака и буравил меня тяжелым взглядом.

-А я не согласен! Ты не выйдешь за него!

"Нам сегодня точно будут аплодировать стоя! Такое представление даже в театре редко увидишь."

-Сережа?... Что ты делаешь?

* * *

Тупая боль в районе затылка, расходилась невидимыми нитями по всему периметру головы, концентрируясь сдавливающими тисками на пульсирующих более острой болью висках. Даже малейшее движение на узкой смотровой кушетке приносило нешуточные страдания не только для пострадавшей головы, но и для пустого желудка, вторившего каждому болезненному головокружению приступом тошноты. Поэтому ни открывать глаза, ни тем более вставать с неудобного ложа я не торопилась, не смотря на дикое желание добраться до полуоткрытой двери, оставленной торопящейся медсестрой, и прекратить громкий раздражающий мою больную голову поток ругани, доносящийся со стороны больничного коридора. Догадаться, кому принадлежат, как, впрочем, и узнать голоса двух очень знакомых личностей, даже в таком плачевном состоянии, в котором я находилась, особого труда не составляло.

-Оставь ее в покое!

-Не твое дело!

-Уже мое!

-Решил мое место занять?

-А оно никогда твоим и не было!

-Это ты так думаешь?

-Это Лера так думает!

-Вот пусть она мне и скажет!

-Она уже говорила, и не раз!

-Ну конечно, ты же всегда так вовремя был рядом!

-Слабак!

-Гнида!...

Кажется там опять что-то происходит...

Последнее, что я помню, как Сергей с Андреем затеяли драку прямо на публике. Правда пропустила момент, кто кого ударил первый. Но здесь я и без очевидных доказательств могу сразу отдать пальму первенства Сергею. А я то — тоже хороша! Нет, чтобы дождаться когда подбежит охрана ресторана и остановит драку, зачем-то сама полезла разнимать двух, не на шутку возбужденных мужчин.

-А ну прекратите сейчас же! — твердый незнакомый голос донесся со стороны вновь затевающейся драки. — Хотите выяснить отношение? Без проблем! Вон, там — за дверями больницы. Но здесь — только попробуйте еще раз, и я лично позабочусь, чтобы после драки, лечение сломанных носов проходило, как можно болезненнее для вас обоих. О себе не думаете, подумайте о больных, которым нужна тишина и покой.

-Вы доктор?

-Нет, я белый халат для вида ношу. И стетоскоп за углом купил! Конечно же, я — врач!

-Слушай, там моя девушка лежит... — обеспокоенно дрогнул голос Андрея.

-Размечтался! Она — моя...

-Ты сначала с одной женой разберись...

-Да прекратите уже! Я сейчас ее осмотрю. Но... осмотр я буду проводить только, если вы оба заткнетесь. Вы меня поняли?

Судя по воцарившемуся молчанию, оба мужчин прониклись угрозой. Радует уже то, что мое здоровье они все-таки поставили в абсолютный приоритет перспективе выяснения отношений.

Дверь тихонько скрипнула и, с трудом разлепив веки, я попыталась сконцентрировать взгляд на вошедшем. Вот только яркий свет резал глаза и не давал в полной мере его рассмотреть, пришлось снова их прикрыть, тем самым усмиряя головокружение. Теплая рука взялась за запястье, проверяя пульс. Затем, неожиданно, оставив руку в покое, коснулась века, и режущий яркий луч, направленный прямо в глаз из маленького фонарика, заставил невольно застонать.

-Извини, милая, но так нужно. Голова кружится?

-Да. — полушепотом ответила незнакомцу.

-Тошнит?

-Угу...

-Как тебя зовут, помнишь?

-Лера... Валерия... Ставицкая...

-Сколько тебе лет?

-Двадцать два.

-Сможешь сказать сколько видишь пальцев?

Постаралась открыть глаза и, сквозь расплывающиеся в глазах мутные круги, рассмотрела перед собой белый халат, что было, в общем-то, естественно, и определенно светлую шевелюру склонившегося надо мной мужчины. Но разглядеть более тонкие детали, как его внешности, так и одежды, слезящимся взглядом пока было практически невозможно. По голосу он казался достаточно молодым. Протянутая рука расплывалась в очертаниях и, заметив мое затруднение с ответом, доктор быстро ее убрал от моего лица.

-Ты помнишь что с тобой произошло?

-Нет.

-Что последнее ты запомнила?

-Я помню... Андрей и Сергей начали драку, а потом... нет, не помню. Какой-то... черный провал. Меня кто-то... ударил?

-Это мы позже выясним. Ты сознание теряла?

-Кажется... Не помню...

-Ладно, лежи и не пытайся вставать, я скоро вернусь.

Белый халат встал во весь рост и показался мне очень высоким, хотя, сейчас я меньше всего могла доверять своим глазам и, тем более, раскалывающейся от боли голове.

Стоило доктору выйти за дверь, как за ней тут же раздались приглушенные голоса.

-Доктор как она?

-Что с ней?

-Прежде чем поставить окончательный диагноз, нужно произвести дополнительные анализы. На первый взгляд сотрясение мозга второй или третьей степени. Она плохо помнит, что случилось. Ее кто-то ударил?

-Нет, она поскользнулась на разбитом стекле и ударилась головой о край стола. — услышала я уверенный голос Андрея.

-Без сознания долго была?

-Минут пять... — снова, но уже менее уверенно отозвался Андрей. — Не знаю... Я не засекал.

-Алкоголь принимала?

-Бокал шампанского, может чуть больше.

-Аллергия на препараты есть?

-Не знаю, — отозвался Сергей, а вместе с ним уверенное "Нет" довольным тоном произнес Андрей, не скрывая в голосе своего превосходства перед бывшем другом, что знает обо мне намного больше, чем он.

-Она что-нибудь принимает из медикаментов?

-Да! — тут оба мужчины были солидарны, но Андрей все равно оказался в выигрыше, когда обозначил врачу мой точный диагноз и название лекарства.

-Ладно, этого пока достаточно. Сначала сделаем рентген, чтобы исключить травму черепа. Возможно понадобится компьютерная томография, но сами понимаете, обследование — не из дешевых.

-Все лечение я беру на себя! Делайте все, что необходимо.

-С чего вдруг, ты все решаешь? — тут же запротестовал Сергей. — Я сам все оплачу.

-И отдельную ВИП палату. Обязательно! А ты — лучше деньги для развода прибереги. — это Андрей явно обращается уже не к врачу.

Превозмогая боль, перевернулась на бок, осторожно спустила ноги на пол и села, покачиваясь, на кушетку. Затем, сжав до скрежета зубы, медленно встала, удерживаясь одной рукой за стойку под капельницы, а другой за какой-то громоздкий отключенный медицинский прибор рядом с кушеткой. Босые ноги ступили на прохладный линолеум, и только сейчас до меня дошло, что босоножек на мне не было. Оно и к лучшему, даже не представляю, как бы я смогла сейчас передвигаться на высоких каблуках! Меня и так — ноги не держат. Мысль, что пришлось бы наклониться, чтобы просто расстегнуть замысловатую пряжку, тут же отозвалась предупреждающей трелью не только в протестующей голове, но и в поддакивающем ей желудке, призывая не совершать подобной оплошности. Наконец, собравшись с духом и последними силами, поплелась нетвердым шагом в направлении двери, откуда слышалось не утихаемое пререкание двух бывших друзей.

Резко потянула на себя дверь, или вернее повисла на ней, цепляясь обеими руками за торец и, раскачиваясь перед опешившими и сразу же притихшими мужчинами, четко выделяя слова, каждое из которых норовило десятикратным эхом потрясти измученную голову, гневно произнесла:

-Если вы оба и дальше... продолжите... в том же духе... меряться... мнимыми... достоинствами, я вас лично... выгоню взашей... и из больницы... и из своей жизни! Вы поняли? А лечение оплатят — мои родители!

Получив безмолвный кивок двух темных голов, стекла с двери, скользя руками по торцу, и едва не упала бесформенной массой у ног обескураженных мужчин. Но в последнюю секунду, чьи-то чужие руки подхватили мое измученное тело и понесли обратно в палату.

Глава 13 "Бородатые сиделки"

Утро меня встретило до боли знакомыми больничными запахами и ранним подъемом в лице молоденькой улыбающейся медсестры, встряхивающей чуть ли не перед моим носом ртутный термометр.

-Давайте, температурку смеряем?

Вот какой смысл задавать вопрос, если не дожидаясь ответа, бесцеремонно оттягиваешь ворот просторной больничной пижамы и ставишь подмышку холодный стеклянный градусник?

Я плотно прижала правую руку к туловищу, чтобы не выронить только что подсунутый термометр, ухватилась ладонями за края больничной койки и неуклюже, переваливаясь с боку на бок, подтянулась повыше, придав телу полусидячее положение. К собственному удивлению заметила, смена положения никак не отразилась на моем самочувствии. Голова была ясной, без каких либо признаков головокружения. И единственным дискомфортом оставалась несущественная ноющая боль в области затылка, ненавязчиво напоминающая о неудачном падении.

-Пить сильно хочется. Вы могли бы мне принести воды?

Не успела я произнести, как в губы ткнулась тонкая пластмассовая трубочка. Вот только стакан с водой поднесла далеко не расторопная медсестра.

-Кажется, у вас уже есть личная сиделка! — хихикнула ненатуральная блондинка и заигрывающе склонила на бок голову, сморщив при этом напудренный и несколько крупноватый для круглого лица нос.

Я осторожно повернула голову на того, кто до этого момента оставался для меня незамеченным и с кем бесстыже заигрывала медсестра и... сделав непроизвольный резкий вдох полуоткрытым ртом, замерла от неожиданности. Буквально в полуметре от меня в мягком кресле сидел незнакомый светловолосый мужчина в распахнутом белом халате поверх свободной светло зеленой медицинской униформы и, прищурившись, оценивал мое состояние наблюдательным взглядом. Но самым невероятным было — встретиться с его глазами. Их нежный васильковый оттенок был очень похож на тот, который я вижу в своих снах, в глазах загадочного призрака. Он последнее время стал часто приходить ко мне во сне... словно напоминание о невероятной встрече.

Мужчина сделал легкий приветственный кивок и, не размыкая губ, приветливо улыбнулся.

-Я вас напугал?

Не торопясь с ответом, обхватила губами соломинку и втянула в рот освежающий глоток воды, ни на секунду не сводя глаз с мужчины, протягивающего мне стакан воды. Правда, чуть не поперхнулась первым же маленьким глотком, едва смочившим пересохшее горло, когда над ухом раздался звонкий голос медсестры:

-Сергей Петрович, а что это вы здесь делаете?

Сергей? Упоминание имени врача пронеслось в голове ответным звучным эхом. Сергей?... Хотя... редким это имя точно не назовешь.

-А что обычно делает лечащий врач в палате у своих пациентов? — явно не желая раскрывать цели своего раннего присутствия в моей палате, мужчина ответил вопросом на вопрос любопытной коллеге.

-Так ведь рано еще для обхода.

-Лечащему врачу лучше знать, когда и в какое время его проводить. Машенька, вас, как мне кажется, заждались другие пациенты. Можете идти. А с этой пациенткой — я сам закончу. — он забрал из рук медсестры тонометр и проводил пожимающую плечами недовольную девушку серьезным взглядом до двери.

-Ну так что, спящая красавица, наконец, проснулась? Еще раз извините, если я вас напугал. После дежурства зашел проверить ваше состояние и, как-то неожиданно, для самого себя, уснул в кресле. — доктор присел рядом на край кровати и стал обматывать манжету тонометра на моем предплечье.

А я снова засмотрелась на мягкую улыбку полных выразительных губ, узкий нос, с горбинкой ближе к переносице, и голубые глаза, яркость которых подчеркивалась темными пушистыми ресницами. Вот, мужчина задумчиво склонил голову, а губы, слегка подергиваясь, стали вести безмолвный подсчет сердечных ударов. В этот момент моя свободная рука, вопреки здравому смыслу и простейших норм приличия, потянулась к его волосам и медленным движением пропустила между тонких пальцев светлые длинные пряди упавшей на высокий лоб челки. Мужчина сбился со счета и замер. А я, краснея от собственной наглости, вместо того чтобы извиниться и сослаться на больную голову, вдруг выдала:

-У вас волосы светлые. Странно... брови и ресницы темные, а волосы светлые. Такое разве бывает?

-Бывает. — безобидно ухмыльнулся в ответ. — Генетика, вообще, наука — забавная. В моем случае, решила не заморачиваться в выборе цвета. Наверное, чтобы ни кому из родителей обидно не было.

-У нее не плохо получилось. Необычно. — скромно улыбнулась, подавляя чувство неловкости, в которое сама себя ввела.

Да что это со мной происходит? Вместо того, чтобы спросить о дате выписки, беззастенчиво зациклилась на внешности совершенно незнакомого мужчины.

-Ну да, могла бы из подлости выбрать шахматный порядок.

Тут же представила своего врача на одну половину темным шатеном, на вторую — блондином, и с различными оттенками бровей и прыснула скромным смешком, прикрываясь тыльной стороной ладони.

Его руки тем временем проворно ощупали мою голову. Болезненно, под моё недовольное "ай", пальпировали гигантскую гематому на затылке. Просто шишкой, болезненный участок на пол головы — трудно было назвать. Во всяком случае мне он показался огромным, когда врач осторожно прошелся пальцами по его окружности.

Но когда его рука, с зажатой в ней головкой стетоскопа, оттянула ворот просторной больничной пижамы, и застыла на мгновение, я неосознанно отвернула голову в другую сторону и малодушно прикрыла глаза. Давняя привычка, которая, наверное, всегда останется частью меня, чтобы не видеть в глазах других мою собственную, загнанную и спрятанную глубоко в сердце грусть. Даже побледневший со временем, шрам навсегда останется молчаливым напоминанием о моей ущербности. Для кого-то может генетика и забавная наука, на мне же — она отыгралась с сарказмом, заложив в мое тело генетическую ошибку и сделав на всю жизнь зависимой от лекарств.

Все так же не поворачивая головы спросила:

-Вы случайно не видели мою дамскую сумочку? Там были... мои таблетки.

-Нет. Не помню, чтобы при вас были другие вещи.

Закончив прослушивать сердцебиение, мужчина поправил на мне пижаму и вытащил из кармана белого халата маленький бутылек.

-Вот. Я захватил. Мы препараты внутримышечно вводили, пока вы спали. Но думаю теперь вы предпочтете привычный способ, раз уж, наконец, проснулись.

-Я ничего не почувствовала. Странно даже как-то — не почувствовать укола.

Только сейчас обратила внимание, что кожу на сгибе локтя стягивает медицинский пластырь. Такой обычно оставляют, когда вынимают капельницу. Кажется я много чего пропустила.

-Вы нас всех заставили поволноваться. Более двух суток проспали.

-Так долго?! — меня ошеломило его признание. — Ничего себе!

-Такое иногда случается, после сильного сотрясения. В вашем случае, Валерия, ничего страшного, даже на пользу пошло. Как я могу наблюдать, головных болей нет... тошноты тоже. Как себя чувствует спящая красавица?

-Да, вроде... хорошо... — тут же стала приглаживать руками спутанные волосы. Даже боюсь представить, на кого я сейчас похожа, после двух дней беспробудного сна. И уж точно — не на красавицу. — Если я — спящая красавица? Тогда вы, должно быть, — больничный сказочный принц? — решила подыграть привлекательному доктору.

-Похож?

-Ну если только будите своих больных через поцелуй?

-А что я по вашему делал так рано у вас в палате? Как видите, сработало. — продолжил он играть в свою очередь, завораживая меня своими смеющимися васильковыми глазами.

Дверь тихо скрипнула и в проеме показалась темноволосая голова Андрея. Видимо не сразу заметив меня в бодрствующем состоянии шепотом спросил:

-Доктор, как она?

-Андрей, со мной все в порядке.

Услышав мой голос, он с шумом распахнул дверь и, бросив сумку на пол, кинулся ко мне :

-Лерка! Как же ты нас напугала, соня! Сутки! Вторые! А она все спит и спит! — и тут же полез обниматься, совершенно не обращая внимания на присутствие врача.

-Я зайду позже, оставлю вас наедине с вашим... женихом. — еще минуту назад мягкий голос врача, сейчас прозвучал сухо и отстраненно.

-Он не мой... — но мои слова потонули в звуке захлопывающейся двери за высокой прямой спиной в белом халате. — жених... Андрей! Вот умеешь ты появляться не вовремя!

От мужчины не ускользнула досада, прозвучавшая в моем голосе и тоскливый вздох, с которым я отвела взгляд от закрытой двери.

-Ну ты даешь, подруга! Не успела проснуться и в себя прийти, а уже на врача запала? — нахмурил брови, и, притворяясь оскорбленным, промычал: -А как же я?

-И ничего я не запала! Просто... он напомнил мне... одного человека! Вернее не человека... помнишь я тебе рассказывала, про Ангела.

И уже задумчиво пробормотала себе под нос:

-До сих пор не могу забыть его глаза.

-Ого! Тогда я к нему обязательно присмотрюсь. Просто интересно, куда он белые крылышки прячет? А что, профессия очень даже ангельская!

-Ты — бесцеремонный, бессовестный, наглый тип. — смеясь, толкнула его в плечо. — Только попробуй. Знаю я твои — присмотрюсь.

— Я тут твои вещи привез: пару футболок, бриджи, пижаму, труселя. И не смотри на меня так, можно подумать, я никогда женского белья не видел? Мне там одни, кстати, которые с конфетками, очень даже понравились. — похихикал он.

-Могу дать поносить, милый. Только попроси. — не осталась я у него в долгу. — Ой!

-Что случилось? Врача? — веселая мина тут же стерлась с его лица, сменяясь испугом.

-Нет! Но помощь мне твоя понадобиться. Помоги дойти до уборной. Кажется мое хилое тельце и правда проснулось и заявило о своих потребностях. При чем очень настойчиво. А у меня нет уверенности, что смогу дойти сама. Если только доползти.

Мне понадобилось около часа, чтобы привести себя в сносный вид: принять душ, одеться. Все это время Андрей был не далеко — стоял за незапертой дверью и каждые две минуты спрашивал о моем самочувствии, не кружится ли у меня голова. Чувствовала я себя, и правда, слишком вялой и слабой. И не мудрено — целых двое суток не вставать с кровати! Андрей даже успел ворваться в ванную комнату, думая, что уже лежу без сознания, в то время как я чистила зубы и не успела ему вовремя ответить.

Когда вышла из ванной комнаты, то заметила накрытый столик в дальнем углу палаты.

-И когда ты только все успеваешь?

Андрей посадил меня в мягкое кресло и придвинул вместе с ним к столу.

-Сначала ешь, — поставил передо мной небольшую салатную тарелку с моим любимым мюсли, залил его стаканом холодного молока и сунул мне в руку ложку. — А потом составишь список, что тебе нужно привезти. Я после работы заскочу к тебе домой и возьму все необходимое.

-Андрюш, у меня всего лишь шишка на голове. Завтра, наверное, уже выпишут. Так что не надо.

-Ты из-за этой шишки два дня в отключке провела! Я еще уточню у твоего лечащего врача, но, кажется, он уже упоминал в разговоре, что ты здесь, даже при хороших результатах, останешься под наблюдением как минимум на неделю. Так что... будем составлять список. И не спорь. — в его голосе появились стальные нотки, сопровождаемые серьезным взглядом исподлобья.

-Позавтракаешь со мной?

-Я твою птичью еду есть не буду. По пути куплю себе что-нибудь съедобное. Или Марину отправлю.

-Ой! Как она? Я совсем забыла... вернее проспала. Как Маринка? Справляется? Какую ты ей должность назначил?

Андрей как-то подозрительно хмыкнул.

-Я ее нанял своим личным секретарем. Ну, знаешь, она конечно... особенная.

-А я тебе что говорила? Она — большая умница! И обязательно быстро освоится.

-Ну, да. Ей уже сейчас можно уроки мастер-класса давать...

-Ничего себе! И в чем она отличилась? Какие уроки?

-"Как развалить компанию за один день" — тут же опустил весь мой энтузиазм ниже плинтуса, а сам, как ни в чем ни бывало, отрезал дольку от зеленого яблока и отправил себе в рот.

-Что она натворила? — с трудом проглотив первую ложку завтрака, затравленным взглядом глянула на медленно жующего друга.

-За первый рабочий день, она умудрилась опрокинуть стакан кофе на мой Макинтош, свернуть розетку телефонной многоканальной линии в нашем офисе, лишив нас интернета и вообще телефонной связи, выронить из шкафа весь трехгодичный архив, рассыпав все папки. Офисному секретарю понадобится неделя, чтобы все разложить по местам. За второй день, она успела перепутать сметы по текущим заказам, запаролить картотеку на всех постоянных клиентов так, что мои айтишники пол дня пытались ее безуспешно взломать. Надеюсь, сегодня они ее расшифруют. Иначе, не колеблясь, отправлю их всех в службу занятости.

С каждым новым откровением мое лицо вытягивалось все больше и больше.

-Да не переживай. Ничего такого, с чем я бы не мог справиться.

-Ты ее теперь уволишь? — подавленным голосом просипела вопрос, чувствуя себя виноватой. И подруге не помогла, и друга подставила.

-Нет, конечно. Она — твоя подруга. И я намерен ей дать еще один шанс, может даже два, а когда мои финансовые потери перевалят за миллион, пристрою по дружбе к самому надоедливому конкуренту. Хоть так верну свои потери. — улыбаясь ответил бизнесмен.

-Прости, Андрюш. Я не знала, что так получится. Я правда, честное слово, в шоке от услышанного. Ну, Маринка!

-Да ладно! Она такая забавная! У меня в офисе никогда еще так весело не было. Она же, как уникальный тест-драйв для офисной техники и всех моих подчиненных. А ты ешь давай! Пока все не слопаешь, я не уйду. Тогда уже ты будешь виновата в моем опоздании на работу.

-Андрюш, у меня телефона нет, позвонишь маме? Наверняка она сильно волнуется.

-А это что? — показал мне на тумбочку с больничным аппаратом.

-Я ее номера не помню. А мой сотовый в сумочке остался. У тебя же ее номер наверняка есть?

-Сама звони, только по быстрому, — и передал мне свой сотовый.

Быстро сообщив маме о своем выздоровлении, и узнав, что обед мы проведем вместе, отдала Андрею телефон.

-Спасибо.

-Слушай, мне пора, опаздываю уже на встречу. Давай, я тебе Марину пришлю, и она запишет, что тебе понадобится. Дел, правда, по горло. Когда мама придет, не забудь ей сказать, чтобы отменила поездку на Мальдивы и сдала билеты. Отпуск отменяется.

-Подожди, как отменяется?

-Да вот так, по крайней мере для меня. А у тебя он уже начался. Лежи. Отдыхай. Тебе полеты в ближайшее время противопоказаны. А без тебя я не полечу.

-Андрюша, не отменяй, пожалуйста. Ладно, я не могу поехать, но тебе отдых тоже необходим. А то я не знаю, как ты вкалываешь, практически без выходных? Тебе отпуск нужен даже больше чем мне. И не спорь. Твои корпоративы и деловые попойки я за отдых не считаю.

-И что я там один буду делать? Бухать, только уже в одиночестве?

-Ну не хочешь один лететь, возьми кого-нибудь вместо меня. Да ту же Маринку! И у тебя под рукой всегда будет помощница. Одну ее в офисе, судя по ущербу, оставлять нельзя. Я думаю, это она от волнения такая неуклюжая. Может в неформальной обстановке она к тебе быстрее привыкнет?

-Ладно, я подумаю. — не убедительно ответил Андрей и, взглянув на часы, поспешил к выходу. Но уже перед дверью замешкался.

-Забыл что-то?

-Последний вопрос... Тут такое дело... Сергей спрашивал, можно ли ему тебя навестить? Лера, он, правда за тебя переживает. Что мне ему сказать?

-Пусть приходит. — опустила глаза в пол.

* * *

Тихий стук в дверь оторвал меня от просмотра новостей и, молодая девушка, со взъерошенной прической, вошла в палату, поправляя на носу большие очки, совершенно не подходящие к ее типу лица и делающие ее похожей на нахохлившегося совенка.

-Давай, заходи, связной! — улыбнулась, встречая подругу. -Присаживайся.

-Привет. Ты как?

-Вроде нормально. Надеюсь, скоро выпишут.

-Андрей Григорьевич попросил составить список необходимых тебе вещей. — Марина присела на кресло и стала что-то суетливо искать в мягкой объемной сумке, то и дело поправляя сползающие на край носа очки. Наконец, выложила на стол блокнот и ручку. — Я готова. Диктуй.

-Подожди. Ну чего ты, прямо, как с корабля на бал. Хочешь чего-нибудь выпить? В холодильнике посмотри, там сок есть. Или, если хочешь, чай можно поставить. Мама приезжала на обед, привезла продукты и чай с кардамоном. — спустилась с кровати и, хотя в ногах еще ощущалась нездоровая слабость, пошаркала к сидящей за столом девушке. -Ты лучше расскажи, как у тебя дела на работе? Как тебе Андрей?

-Он... — не сразу нашлась что ответить Марина. — Такой... разный.

-Разный? Странно, никогда не замечала за ним резких перепадов настроения.

-Ну, тогда, когда мы в поход ходили, он казался веселым... добрым... галантным... А сейчас — как-будто совершенно другой человек. Я его даже побаиваюсь.

-Если ты снова станешь потчевать кофе его офисную технику — доброты в нем не прибавится.

-Да я же не специально! Он попросил меня кофе принести. Я и принесла... а он орать стал...

-На тебя?

-Нет... в телефон, но... это было так неожиданно. Руки затряслись... А потом он стал кричать уже на меня. Я еще больше испугалась и начала пятиться назад, и так получилось, каблуком зацепилась за какой-то провод. Самой стыдно, первый день на работе и так опростоволоситься. Удивляюсь, как он меня еще не уволил.

-Вот в чем дело. Я очень хорошо представляю, каким Андрей бывает в рабочей обстановке. Но скажу по секрету, деспотичный циник — это всего лишь маска, скрывающая под собой мягкого, надежного, заботливого, даже слишком, человека.

Судя по недоверчивому взгляду, моему откровению не сильно-то и поверили.

-Ладно, соглашусь, он бывает несносен. И наверное, он не самый лучший босс в мире. Но ты должна к нему привыкнуть, и чем быстрее, тем лучше. Это в твоих же интересах. Кстати, как Антошка?

-Он сейчас реабилитацию проходит.

-И что врачи говорят.

-В общем... -Марина смахнула одинокую слезу. — Есть шанс, что он сможет ходить самостоятельно, но на операцию денег у меня пока нет. А банк ссуду не дает. Ему нужны гарантии.

-Все будет хорошо. Вот увидишь.

-Да, конечно. — без особого энтузиазма, поддержала мои слова Марина и, посмотрев на часы, схватилась за блокнот. — Скажи, что тебе привезти и я поеду. Не хочу опаздывать. Да и тебе нужно отдыхать. Ты же только сегодня в сознание пришла.

Я прислушалась к своим ощущениям и поняла, что Марина права. Все-таки для человека, совсем недавно перенесшего травму головы, день выдался насыщенным. И мое тело настойчиво требовало тишины и покоя.

* * *

Кажется, у меня уже начало входить в привычку просыпаться и ощущать рядом чужое присутствие. Вот и сейчас, в ночном сумраке палаты, в котором единственным ярким пятном сочилась узкая полоска света из-под двери, едва открыв глаза, тут же почувствовала присутствие постороннего. Постороннего? Когда-то я мечтала, чтобы этот человек стал для меня самым близким.

-Сергей, включи свет пожалуйста, только не очень яркий. — хвойный запах с горьким привкусом табака предал своего обладателя.

-Да, Лера, я сейчас. — по щелчку, над головой задребезжал настенный светильник, постепенно разгораясь и освещая коренастую фигуру в темной рубашке у изголовья кровати. Теплая рука незамедлительно схватила мою ладонь и прижала ее к сухим мужским губам. И чувствительные подушечки пальцев тут же укололись о многодневную щетину, пройдясь вскользь по небритой щеке. — Как себя чувствуешь?

-Жить буду! — высвободила свою руку. — Давно ты здесь?

-Часа два, может больше.

-Ночь на дворе, как тебя пропустили?

-Сестренки здесь добрые. Да и пациентка ты хорошая, не буйная. Спишь все время. — только шутливый тон совершенно не соответствовал лихорадочному, растерянному блеску встревоженных глаз.

-Даже боюсь себе представить, что ты им наговорил, чтобы остаться!

-Вообще-то, меня пустили на минутку, перед самым закрытием, но, по всей видимости, забыли.

Обеспокоенно вгляделась в его осунувшееся лицо:

-Что-то ты плохо выглядишь...

-Да нет. Нормально все. Просто устал...

-Ты вообще, когда спал последний раз?

-Лера! Да какой к черту сон! Ты ведь из-за меня в больницу попала! Из-за меня! — чуть ли не на крик перешел Сергей, но вовремя опомнился.

-Успокойся. Ничего же страшного не произошло. Вот я, перед тобой, живая и... -хмыкнув легкой усмешкой, добавила: — хотела бы сказать "здоровая", но нет, я все такая же, ущербная. К счастью не на голову. Ну... ты понимаешь, о чем я.

-Лера... — не нашел что ответить сразу, лишь с еще большей тоской посмотрел мне прямо в глаза. Вдруг, вспомнив о чем-то, стал шарить по карманам брюк. — Подожди, где-то они были здесь... Конечно же! — привстав с кресла, нащупал искомое в заднем кармане. — Держи! — и перед моим удивленным взором оказалась знакомая бархатная коробочка.

-Где ты их нашел?

-Ну, где-где? В ресторане том, злосчастном! Мы как тебя в больнице оставили, так я сразу туда.

-И как они только тебя второй раз к себе пустили после того "шоу"? — подозрительно прищурилась, но скрыть довольную улыбку мне все равно не удалось.

-Пришлось Андрею звонить... — признался он. — Без его авторитета никак. Он, правда, был уверен, что уже ничего не найду. А я нашел. Вернее официант порядочный оказался, подобрал сразу после заварушки и директору отнес. — тяжело вздохнул, расправляя плечи, словно пытался скинуть с себя многотонную тяжесть: — Дурак я, Лера?

-Еще какой.

-Ты его любишь? — неожиданно, не смотря мне в глаза, тихо спросил.

-Очень... — вот только добавлять, что мои чувства к Андрею не переходят рамки теплой дружбы не посчитала нужным.

-Ладно, мне уже пора. Хотел тебя увидеть — увидел. Пойду уже.

-Ну куда ты собрался посреди ночи? В зеркало себя видел? Я и то, наверное, краше. Если уйдешь — то ночь мне обеспеченна бессонной. Еще не хватает, чтобы ты в аварию попал. А мне волноваться нельзя. Лучше помоги до ванной комнаты дойти.

Дважды повторять не пришлось.

А потом... удобно устроившись, я — на кровати, Сергей — в кресле, еще долго перешептывались, как никогда не делали этого раньше. Сергей рассказывал про сынишку, которому скоро исполнится три года и то, какой он забавный и смышленый для своего возраста, про своего отца, который год назад повредил на станке руку и Сергею пришлось чуть ли не жить в мастерских, пока не нашел хорошего столяра отцу на замену. Но самая ошеломляющая новость была про Кирилла, который, неожиданно для всех, добился перевода с мединститута в военно-медицинскую академию, после того, как в Чечне погиб его школьный друг, тот самый, у которого он постоянно зависал за компьютерными играми.

Раннее утро встретило тревожным скрипом закрывающейся двери. Увидев пустующее кресло, в первые секунды подумала, что это Сергей тихонько покинул комнату, но ровно до того момента, пока спиной не ощутила глубокое сонное дыхание прижавшегося к ней мужчины.

Стало ясно, кто-то заходил в палату, но не решился нас разбудить. Бархатная коробочка в занемевших пальцах, с которой я так и уснула, не расставшись, наверняка представила меня в образе счастливой невесты, подставив фактически второй раз, в то время, как я себя чувствовала по настоящему свободной.

Посмеиваясь над весьма забавной ситуацией, растолкала сонного Сергея. А еще через десять минут, под недоуменный взгляд вошедшей медсестры, выпроводила его из палаты.

Глава 14 "Слезы со вкусом апельсина"

-Сергей Петрович! К вам можно? — постучалась в приоткрытую дверь ординаторской, и на громкое "Войдите!", зашла в кабинет. И без того узкая комната, была заставлена громоздкой мебелью: с одной стороны стояли сдвинутые друг к другу письменные столы, небольшой буфет и холодильник, противоположная стена была заставлена полупустыми стеллажами под потолок, между которых был втиснут узкий диванчик, явно не рассчитанный на долгий полноценный сон.

Врач сидел ко мне спиной за небольшим столом напротив единственного окна и делал какие-то записи. Сделала пару шагов в его сторону, прежде чем он оторвался от своей работы. Светловолосый мужчина посмотрел на меня через плечо и, как мне показалось, с плохо скрываемым раздражением спросил:

-У вас что-то срочное, Ставицкая?

-Нет, Сергей Петрович. Просто, вас несколько дней не было с обходом... и... я, конечно, понимаю вашу занятость... — чувствуя себя не в своей тарелке, что выбрала, по всей видимости, не очень удачный момент для разговора, стала нервно теребить декоративную шнуровку обтягивающей футболки, которая удачно подходила под эластичные бриджи.

-Это хорошо, что хоть кто-то понимает... — нервно потер правой рукой висок, затем лоб, не выпуская при этом из пальцев шариковую ручку. — Лечение вам назначено, все анализы я тщательно просматриваю, и если замечу нездоровые изменения, то скорректирую курс лечения. Для этого не обязательно вас осматривать каждый день. Если возникнут какие-либо жалобы на ухудшение самочувствия — позвоните дежурному на посту, они вызовут или меня, или дежурного врача. У вас ко мне есть еще какие-нибудь вопросы... или жалобы?

-Извините, Сергей Петрович... — растерянно посмотрела на лечащего врача, совершенно не понимая, чем я успела вызвать у него раздражение, к тому же абсолютно забыв, зачем вообще пришла к нему в кабинет. — Я, наверное,... не вовремя? — медленно попятилась к двери, чтобы выйти. Именно в этот момент на столе у врача зазвенел телефон. Прежде чем я успела выйти, он уже снял трубку.

-Да, я вас слушаю! — развернулся в пол оборота, поднял руку, привлекая мое внимание, чтобы через секунду, приглушив рукой нижнюю часть телефонной трубки, попросить полушепотом: — Подождите, Валерия! Присядьте, пока на диван. — И тут же продолжил разговор с человеком на другом конце провода. — Да, Анатолий Викторович, пациентка Ставицкая находится у нас под самым чутким наблюдением. Идет на поправку...

Невольно прислушавшись к разговору, сначала не совсем поняла, кто такой этот Анатолий Викторович, и какое его дело до моего самочувствия. Но чем дальше шел разговор и угрюмее становился врач, тем яснее до меня доходил смысл происходящего.

Как только трубка телефона легла на свое место, я тут же выпалила:

-Сергей Петрович! Извините... Я не знала. Сейчас же позвоню своим родным и попрошу, чтобы они прекратили вас донимать, тем более вмешивать своих друзей. — Судя по разговору, на другом конце провода был какой-то чиновник из здравоохранения. И то, что мой отец сейчас находился в Канаде по делам фирмы, не мешало ему, через своих давних знакомых и друзей, беспокоится о здоровье своей любимой дочурки. А чем выливалось такое беспокойство — я стала только что тому свидетелем.

-А заодно вашим женихам и их секретарям.

Теперь мои щеки загорелись пунцовым цветом, когда представила, как далеко зашли не только мои родственники, но и близкие друзья. Тот факт, что Андрей без стеснения мог названивать моему врачу каждый день, не вызывал у меня ни каких сомнений. Даже если он не делал этого лично, его секретарская служба уж точно старалась с усердием.

Опустив глаза в пол, мужчина очень глубоко вздохнул и, как мне показалось, заставил себя успокоиться и подавить гнетущее раздражение. И только потом обратился ко мне спокойным, даже несколько извиняющимся тоном:

-Вы меня тоже, простите, Валерия. Вовремя не справился со стрессом. Сейчас лето, пора отпусков, персонала не хватает, а тут еще...

-Я — больная на голову, — закончила за него, скромно улыбаясь. — С кучей озабоченных друзей и родственников.

-Постараюсь впредь держать себя в руках.

-А я постараюсь держать подальше от вас и вашей больницы свое окружение. — Хохотнула, улыбаясь в ответ.

-Договорились, — мужчина торжественно перевел дух и, улыбаясь, протянул мне руку для дружеского пожатия.

В душе я ликовала, порадовавшись очевидным переменам в нашем общении. Совсем недавно, меня встречал раздраженный, даже сердитый мужчина, а теперь, передо мной сидел добродушный молодой человек и вальяжно юлил из стороны в сторону в своем офисном кресле. Надеюсь, добрые отношения такими и останутся? Не очень-то хочется еще раз попасть в немилость к своему лечащему врачу, даже если моей вины в этом не было.

Я встала с дивана и, вежливо попрощавшись, уже направилась к двери, как меня снова окликнули.

-Валерия, подождите! Вы же зачем-то приходили?

-Да, не стоит, Сергей Петрович, это не так важно. Может быть в другой раз? — затормозила, оставшись стоять около высоких стеллажей.

-И все-таки? Вы же хотели со мной поговорить? — врач тоже встал со своего кресла и подошел ко мне.

-Это правда, не важно. Просто кое-что личное, не касающееся лечения.

-Вы меня заинтриговали. Давайте, рассказывайте! Или спрашивайте! — тут же проявил неподдельную заинтересованность молодой мужчина, но прежде чем я начала, перебил неожиданным вопросом: — А хотите чаю? — И удовлетворившись моим кивком, в два шага оказался около буфета, включил чайник и стал расставлять на маленьком подносе блюдца и чашки.

-Утром, когда я проснулась после сотрясения, мне ваше лицо показалось знакомым. И я хотела спросить, мы с вами, случайно, нигде раньше не встречались? Например, года три назад, зимой? — Но в глазах собеседника я пока не заметила ни малейшего намека на то, что он догадывается, о чем идет речь, и продолжила. — Со мной произошел странный случай. Я поехала на поезде к тетке в Алушту, и по дороге один человек мне очень сильно помог, можно сказать, спас жизнь, когда я чуть не совершила очень большую глупость.

-Должен вас разочаровать. Но вашим спасителем точно был не я. На поездах зимой мне давно не приходилось ездить. Все больше летом, или осенью, да и то, последние годы предпочитаю летать в отпуск самолетом. Так быстрее. Не думаю, что есть поезда в Грецию, или еще дальше — в Египет. Мы с женой обычно там отдыхаем.

-Значит, я ошиблась. — Задумчиво отвлеклась на пару фотографий, одиноко стоящих на одной из полок стеллажа.

-Но мы с вами однозначно встречались.

-Правда?! — удивленно приподняла брови.

-Да, правда. Восемь или девять лет назад. Хотя, не думаю, что вы меня на самом деле запомнили. Я был одним из студентов, который сопровождал профессора Лисовского, а вы у нашей группы были первой пациенткой, при детальном анамнезе которой мы присутствовали. Да еще и с такой редкой болезнью. Вас все тогда запомнили, и долго еще потом обсуждали. — Признался собеседник, вновь доводя меня до смущения. К счастью, вовремя заметив мою неловкость, поспешил добавить: — Вы не подумайте ничего плохого! Милая девушка, которой вы тогда были, вызвала у всех...

-Жалость? — вырвалось у меня с печальной усмешкой.

-Скорее восхищение стойкостью и мужеством.

-Это был трудный период в моей жизни. Но я рада, что смогла преодолеть его. — Мягкой улыбкой ответила врачу. — И тут вы правы, я смутно помню лица людей, с которыми регулярно общалась в тот период времени, взять того же профессора. А студентов и подавно. Зато я навсегда запомнила вкус апельсиновой карамельки! Вроде ничего в ней не было такого особенного... а почему-то запомнилась. И вкус, и даже рисунок на оранжевой обертке. Кажется, кто-то из врачей угостил. — С радостью поделилась промелькнувшим воспоминанием.

-А это был не врач! Мой одногруппник.— тут же внес исправление своими воспоминаниями студенчества симпатичный врач.

-Правда?!

-Правда... — хмыкнул он своим греческим носом и вдруг комично, по-птичьи, склонил голову, словно что-то важное пришло ему на ум. — Забавно...

-Что именно?

-Да, просто, как раз сейчас, в памяти всплыло... Когда вы сказали про Алушту... Серега, ну,тот парень, с конфетой, он после каждой сессии всех звал в Алушту к родственникам. Особенно в конце зимы, после зимней сессии.

-Еще один Сергей! — не сдержавшись, захихикала, прикрыв рот тыльной стороной ладони.

-А что? — не совсем понял причину моего смеха, но добродушно ухмыльнулся.

-Да нет, хорошее имя! Просто в моей жизни именно Сергеев ну очень много! Даже удивительно. Мне можно у новых знакомых даже имени не спрашивать — все равно, как мне представляется, окажутся Сергеями. — Весело расмеялась. — Простите.

-Хотя, может он был и не единственным, кто дарил очаровательной девушке конфеты? — медик удивил меня понизившимся тембром голоса и лестным комплиментом, попутно разливая чай по кружкам.

-А здесь вы ошибаетесь,такой — единственный, — почему-то вдруг веселье неожиданно сменилось тихой тревогой. Все больше присматриваясь к фотографиям, тревога не пропадала, а расползалась, словно холодные скользкие щупальца на уровне диафрагмы. В большой рамке стоял снимок большого количества людей в белых халатах. Над головой у студентов красовалась табличка: '3 курс 1999 года' А вот рядом, фотография поменьше, запечатлела только двух студентов, дурачащихся с человеческим скелетом в полный рост. Одним из студентов был Сергей Петрович, а второй... — темноволосый парень с подкупающей широкой улыбкой. На секунду, показалось, что именно его я встретила в ночном поезде. Или не показалось? В животе все сжалось в пульсирующий комок. И хотя на фото глаза мужчины отливали краснотой неудачного фокуса, готова была поклясться, что они у него голубые.

— Это ваш друг? Это тот Сергей? — с затаенной надеждой посмотрела на собеседника. — Он тоже врач? Тот человек, который мне помог, был явно не дилетант, с навыками квалифицированного врача...

-Валерия...

-Я знаю, это наверное выглядит как сумасшествие, но я очень хочу найти того человека и поблагодарить. И если есть хоть мизерный шанс, что этот человек и ваш друг, один и тот же мужчина... — взволнованно протараторила, переводя взгляд с врача на фотографию и обратно.

-Валерия... Это не один и тот же человек. — Мужчина отставил готовый для чаепития поднос на стол.

-Как вы можете быть уверенным? — непонимающе посмотрела на него.

-Сергей не закончил институт. В этом же году, — кивнул на большую фотографию, — он бросил учебу. Во всяком случае, в сентябре он так и не появился. А уже позже, до нас дошли слухи, что он погиб где-то за границей.

На секунду я забыла, как дышать. Казалось, комок из затаившейся тревоги достиг своего максимального объема и взорвался прямо у меня под сердцем, перекрывая доступ кислорода. И, не смотря на то, что мужчина с фотографии был мне совершенно незнаком, мне казалось, что я потеряла в это мгновение кого-то очень близкого для себя, того, кто оставил сладкий след со вкусом апельсиновой корки в моем сердце.

-Вы, наверное,правы, тогда он не мог быть тем человеком, трех летней давности. Наверное, на моем месте смешно надеяться на еще одну встречу с тем добрым врачом. Это было бы похоже на сказку. И... мне очень жаль, что так случилось с вашим другом.

Едва сдерживаясь, чтобы не разревется прямо здесь, перед врачом, медленно сглотнула вязкую горечь, непонятно откуда образовавшуюся во рту. Словно слезы полились не из глаз, а прямо вовнутрь меня.

-Сергей Петрович, подготовьте мою выписку на сегодня. — ошарашила своего врача внезапной просьбой. — Я подпишу все бумаги, которые нужно. — Улыбнулась, смахивая предательницу слезу. — Не волнуйтесь за меня, со мной все будет хорошо. Я поеду в Алушту, на поезде. Ведь летать мне нельзя. Но это именно то место, где мне хочется сейчас быть. Уверенна, солнце и море вылечат меня быстрее, чем самое действенное лекарство, которое вы в состоянии мне предложить.

-Я не могу... — с подносом в опущенных руках, откуда поднимался легкий парок от свежезаваренного чая, светловолосый мужчина выглядел растерянно-забавным.

-Можете. — Обернулась уже у двери. — Спасибо за все. Если вдруг вам что-то понадобиться, не стесняйтесь, звоните. Я оставлю свой номер. Ну, там, какие-нибудь медикаменты, ну, мало ли.

Не знаю, что он увидел в моих глазах, наверное, непоколебимость моего желания, когда в ответ, покусал губы, покачал головой, и наконец, произнес:

-Через два часа документы будут готовы. Надеюсь, вы передумаете.

* * *

Я вернулась в палату. Первым делом заказала такси. Собрала немногочисленные вещи. Переодеваться не стала. Удобная одежда смотрелась прилично не только для больничных стен, но и для длительных поездок. Само собой, придется заехать домой и собрать все необходимое для спокойного отдыха, однако, тратить много времени на сборы я тоже не собиралась, — все только самое необходимое, а остальные мелочи можно купить на месте, типа пляжных сланцев и купальника.

Позвонила маме. Не стоило скрывать от нее свое спонтанное решение уехать. Тот факт, что ее дочери уже не много не мало — двадцать два года, и она — вполне самостоятельный, ответственный человек, не помешает моей маме поднять на уши всю 'королевскую рать' и отправить на поиски 'пропавшего ребенка'. Поэтому будет предусмотрительнее поставить ее в известность о своих планах. Хотя первое желание было именно таким — в каком-то смысле спрятаться ото всех, вдали от суеты и чрезмерной назойливости, исходящей от близких мне людей, которые способны поднять суматоху вокруг меня, по любому, даже незначительному поводу.

-Мам, привет! Это — я! Хотела предупредить тебя — я уезжаю сегодня, вернее прямо сейчас, к тете Оле... Мам, Андрей сейчас в Китае. И давай ты не будешь его отвлекать и вмешивать в мои планы на спокойный отдых. Более того, пообещай, что не скажешь ему, где я нахожусь... Даже если он начнет тебя пытать! Просто скажи, что со мной все в порядке и не нужно обо мне все время беспокоиться... Мама, я серьезно! Иначе мы с тобой сильно поссоримся. Я и так еле сдерживаюсь, после того, что вы учудили в больнице. Как что? Даже не догадываешься? А кто донимал моего врача звонками? Да еще и умудрились на него вышестоящее начальство спустить... Нет, не он.... Случайно узнала. Сергей Петрович — слишком порядочный человек, чтобы сваливать свои неприятности на голову пациентке, у которой эта самая голова и так не совсем здорова... Могу я, в конце концов, немного побыть одна? Я же не на всю жизнь туда уезжаю. На пару недель, не больше. Да и тетя Оля, думаю, будет рада. Не будет больше обижаться, что родня 'променяла ее на более престижные курорты за границей'... — не преминула вставить бесспорный аргумент в пользу своей поездки, которым любимая тетушка любила подразнить мою деловую маму. — Да, и не забудь позвонить Сергею Петровичу и извиниться. А то не 'комильфо'... Ты самая лучшая! Мам, люблю тебя. Все пока, позвоню когда доберусь до Алушты. Ах, да! Папу за меня поцелуй, я со своего сотового не могу ему позвонить. Ну, все, пока!

Уф... Удовлетворенно перевела дух, в полной уверенности, что успокоила маму, и она выполнит свои обещания. Ну, во всяком случае, надеялась, что выполнит. Затем, провела, наверное, больше часа, нервно слоняясь из угла в угол одноместной палаты и ожидая выписки. И как только административные документы были оформлены и подписаны, под упрекающим взглядом Сергея Петровича покинула больницу.

Забежала домой, благоразумно попросив таксиста остаться и подождать меня у дома. Спешно покидала в чемодан попавшиеся на глаза вещи. Забрала из шкатулки деньги, скопленные репетиторством за последний год учебы, и запыхавшаяся, перед этим громко оббивая пластмассовым чемоданом ступени и углы подъезда, вернулась в такси.

Со стороны, наверное, смотрелось, будто я от кого-то поспешно убегаю. Фактически, так оно и было, только убегала я не от кого-то, а от холодящей сердце тоски, поселившейся в нем после разговора с врачом. И казалось, что единственным способом справиться с ней и с нарастающим ощущением потери своей мечты, пусть и очень призрачной, было уехать в спасительный уголок тишины, где воздух пьянит можжевеловым ароматом, где море шепчет волнами, где счастливые детские воспоминания помогут мне обрести внутреннюю гармонию.

Только оказавшись в душном вагоне, я, почувствовала, как захватившая тело нервозность наконец-то отступила, но ее место тут же заняла опустошающая прострация, вместе с которой пришли головная боль и сильное головокружение. Запоздало подумала, что врач, наверное, был прав, когда настаивал на продолжении лечения. Но, даже зная об ухудшении, вряд ли я бы осталась в больнице. Глубоко вздохнув, взяла себя в руки и на нетвердых ногах дошла до своего купе. Плюхнулась на свободное место, рядом с грузной женщиной, и только тогда отключилась.

Глава 15 "Абонент недоступен!"

Стоило выбраться из маршрутки, как грудь тут же наполнилась узнаваемым блаженством — свежестью легкого вечернего бриза, смешанного с ароматами можжевельника и розмарина. Мне кажется, больше нигде в мире не встретишь такой непередаваемой свежести, витающей в воздухе, как здесь, в пригороде Алушты.

Довольная, в предвкушении замечательного отдыха, я пошла по неухоженной асфальтовой дороге к центру небольшого поселка. Благо чемодан был на колесиках. Сам поселок настолько мал, что маршрутка в него не ходит. Зато есть свои преимущества. Нет огромного наплыва туристов, которых в самой Алуште сейчас была тьма. Только за редким исключением местные сдавали комнаты для желающих.

Высокая калитка протяжно скрипнула и впустила меня в маленький дворик, утопающий, причем в самом прямом смысле, в буйной растительности. Когда-то аккуратные клумбы, сейчас больше напоминали поле сражения между цветущими ромашками, ноготками, тонкими серебристыми стеблями лаванды и буйными зарослями сорняков, так и норовящих раскинуться дальше отведенных размеров клумбы. Я не удивилась не ухоженности двора. Тетя Оля на пятнадцать лет старше своей сестры, то есть моей мамы. И надо полагать, возраст брал свое. Ей одной наверняка трудно справляться со всем хозяйством. Я, не колеблясь, пересекла хозяйский двор и постучалась в дверь небольшого деревенского домика. Внимание тут же привлек запах свежей извести, которой был выкрашен фасад дома.

-И кого это принесло? — послышалось недовольное бурчание за дверью, но стоило двери открыться, как любимая тетушка счастливо заохала, пропуская меня внутрь. — Лерочка, какими судьбами! Ты одна? — не дожидаясь моего ответа, заглянула мне за спину и удостоверилась, что позади больше никого нет. — А чего мамка не сообщила, что ты приезжаешь? Трудно было телеграмму отослать? Я бы встретила, как полагается.

-А я сюрприз решила сделать. Соскучилась сильно и приехала! — обняла тетю Олю, прежде чем она начнет суетиться на кухне. В ее понятии, встретить гостя — это нужно его немедля вести за стол. — А маме мы обязательно позвоним и сообщим, что я благополучно добралась. Главное чтобы здесь сеть ловилась.

-Ну, насмешила! Кто ж сеть то ловит? Это же ею рыбу ловят. — Я умиленно посмотрела на любимую родственницу, с трудом соображая, как буду объяснять работу современных благ цивилизации, то есть сотового телефона. — Пойдем, — прервала тетушка мои размышления. — Я блинчиков по-быстрому состряпаю. А ты мне расскажешь, как доехала, как родители твои поживают.

* * *

Раннее утро я встретила с криком петуха. И горланил он так, что проснулся бы даже мертвый. Одернув занавеску и посмотрев в окно отведенной мне спаленки, поняла, что утро очень раннее.

Снова плюхнулась в мягкую перину, но сон решительно не хотел возвращаться, не смотря на то, что просидели и проболтали вчера с тетушкой до поздней ночи. В основном рассказывала я. И как хорошо доехала до Симферополя с дружной семьей отставного военного, естественно не упомянув, какими испуганными глазами встретила меня жена подполковника, после того, как привела в меня в чувство фонтаном из бутылки с газированной водой. И про жизнь в России, не такую уж и отличную от Украины, но для тетушки, живущей всю жизнь в маленьком поселке, это было равносильно рассказам о загранице. Похвалилась полученным дипломом. В общем, болтали много о чем. До мамы мы так и не дозвонились. Ловить сигнал мой сотовый категорически отказался, ввиду полного отсутствия такового. Но меня это даже обрадовало. Никто не скажет, что я специально игнорировала его звонки. А так, абонент недоступен!

Вдруг подумала, что вместо того, чем лежать на перине и смотреть в потолок, нужно заняться тем, ради чего собственно приехала — отдыхом. Самое время одеться и прогуляться к морю. Отсутствие купальника меня не особо смущало. Подумаешь, куплю, как только представится возможность или желание съездить в Алушту. Для плаванья подойдет и обычное нижнее белье, а можно и вообще без него. Заодно проверю, не забыла ли я дорогу, ведущую к маленькой уединенной бухточке, которую знают только местные. Это место и пляжем то назвать трудно — просто крутой спуск по козьей тропе, который заканчивается нагромождением огромных валунов и камней, уходящих в море. Обычно там купается местная детвора, да и то, ровно до того времени, пока родители не поймают их с поличным. Не самое безопасное место.

Предвкушая маленькую авантюру, надела простые льняные шорты, футболку, кроссовки. Хорошо, что догадалась их взять с собой в поездку в самый последний момент, а то так и приехала бы, в одних босоножках на высоком каблуке. Перед выходом на кухню собрала волосы в высокий хвост.

Тетушка тоже уже встала и суетилась у плиты.

-А ты чего так рано?

-Да вот, не спится. Хочу прогуляться по округе, на пляж сходить. Но ты только скажи, если нужна помощь, я останусь. — подошла к настенному умывальнику и освежилась прохладной водой.

-Конечно, прогуляйся. Только, вот, сначала блинчиков поешь, — поставила передо мной подогретые блинчики и полный стакан кефира. — А я, пока ты гуляешь, на рынок быстренько съезжу, вкусненького чего куплю? Может, сама подскажешь, чего хочется?

Я тут же сходила за кошельком и выложила на стол украинские гривны, которые обменяла по курсу к рублю еще на Симферопольском автовокзале.

-Даже не подумаю, — посмотрев на деньги, потом в мою сторону, тетушка поменялась в лице и явно на меня обиделась.

-Теть Оль, ну мне же тоже неудобно у вас нахлебницей быть.

-Ты же моя кровиночка, какая нахлебница? Бога побойся, такие слова родной тетке говорить!

-Если не возьмешь, я уеду, вот так! — пошла на шантаж, решив, что без боя не сдамся.

В итоге деньги она все-таки взяла, со словами 'пусть полежат до надобности'. Нужно будет только проследить, чтобы при моем отъезде, она их мне же не подсунула куда-нибудь в багаж.

Затем, я проводила ее до остановки, дождалась, когда уедет маршрутка, и пошла намеченным маршрутом к морю, по пути узнавая знакомые места.

Вот каменная дорожка, какой она мне запомнилась — узкая, только для одного пешехода. Не понятно кто и для чего ее выложил, но местная хладнокровная живность от нее в восторге. Поэтому иду медленно, тщательно выверяя каждый свой шаг, чтобы не наступить на серо-зеленых ящериц, греющихся под лучами восходящего солнца.

На повороте заметила непролазные кусты ежевики. Задержалась на добрых полчаса, пока руки не начали чесаться от многочисленных царапин. Зато рот был полон сладкой сочной ягодой. Прошла мимо большого недостроенного комплекса. Было не понятно, будет ли он достраиваться, или останется брошенным навсегда. Наконец, поднялась на вершину холма, поросшего кипарисами, чтобы с восторгом оглядеться по сторонам.

Но любоваться морем с высоты не входило в мои планы. Оно манило меня своими водами, как, наверное, любого, кто истосковался по морю. С большим трудом отыскала тропу, ведущую к берегу. То ли сказывалось отсутствие опыта, то ли сама тропа использовалась редко, постепенно сливаясь с ландшафтом. Вторая мысль мне понравилась больше. Если даже местные редко ею пользуются, то у меня есть все шансы застолбить маленькую бухточку в единоличную собственность. Мысль, как буду плавать в собственном тайном месте, загорать на огромном валуне, хоть в купальнике, хоть без него, и все это — вдали от общественных пляжей, где сейчас и песчинке негде упасть, вызвала стойкое чувство эйфории.

Даже спуск по крутому склону, местами опасно осыпающийся под ногами, не казался большой ценой за маленький кусочек рая, который ждал меня внизу, у подножия горы.

Моя эйфория длилась ровно до того момента, пока... я не дошла до того места, где начиналась скальная порода. Издалека заметила одинокую мужскую фигуру, гребущую к берегу. И хотя понимала, что искупаться, по всей видимости, не придется, все равно продолжила спуск вниз, аккуратно огибая огромные валуны. Решила хотя бы помочить ноги, чтобы оправдать долгий тернистый путь.

Но и в этом я ошиблась.

Буквально через несколько шагов, обогнув очередную глыбу, чуть ли не с меня ростом, тут же нырнула за нее снова, соображая, что делать дальше. Идти к берегу, как ни в чем не бывало, или подождать когда мужчина оденется? Высунула голову, глянула, постаралась сдержать смех и остаться незамеченной. Мужчину, когда он нашел это место, по-видимому, посетили такие же мысли, что и меня несколькими минутами раньше. А поскольку он оказался здесь первым, то, как и я, решил не заморачиваться с плавательными принадлежностями и купался нагишом.

А мне то, что делать? Снова высунула голову. Хорошо солнце светит с моей стороны, и обнаженный пловец не горит желанием поворачиваться в мою сторону. Стоя в полный рост на выступающем из воды валуне, наклонив голову, он вытряхивал воду из ушей. А сзади, его тело выглядело потрясающе. Если охарактеризовать в нескольких словах — тело профессионального спортсмена. Высокий, широкоплечий, сам того не замечая, он показал мне всю свою, ну или почти всю, идеальную, на мой взгляд, мускулатуру, пока балансировал на подводном валуне. Неожиданно, когда я меньше всего ожидала, он повернулся...

И тут я поняла, что "крышу" снесло, причем полностью. В какой момент это произошло, до сотрясения, или уже после, сможет определить только квалифицированный специалист. Сама же я была не в состоянии понять и оценить степень своей вменяемости.

* * *

Сиганула обратно за камень, ощущая предательскую дрожь в коленях.

Перед глазами, как сейчас, стояла ожившая фотография улыбающегося мужчины... Фотография, которая по известным мне разумным причинам не должна оживать!

Неловко поскользнулась на крупной гальке и упала на "пятую точку", при этом болезненно оцарапав ладонь об острый выступ. Слезы непроизвольно брызнули из глаз, но не из-за боли, как раз она-то была терпимой. Это — внезапный приступ паники, словно "обухом по голове", оглушил голову новой порцией боли, страха и осознания приближающегося сумасшествия. Поддавшись последней здравой мысли, что не стоит пугать отдыхающего видом истеричной сумасшедшей, которая теперь в каждом новом лице видит образ умершего парня, рванула обратно в поселок, ощущая с каждым шагом, как теряются последние крохи самообладания.

Зубы отстукивали нервную токкату, пока я, захлебываясь слезами и жалостью к себе, карабкалась вверх по осыпающемуся склону. На полпути, почувствовав тяжесть, сдавившую грудь, приостановилась. Отрешенно уставилась на зеленый покров под руками, сменивший неустойчивый грунт на надежную почву, и на то, как колышутся тонкие травяные колоски под моим сбившимся дыханием. Затем... оглянулась... Мужчина, конечно же, заметил и меня, и мое поспешное бегство. Он торопливо натягивал джинсы на мокрое тело, что-то крича мне вдогонку. Но сейчас мне меньше всего хотелось пристального к себе внимания. Судорожно всхлипнув, размазала слезы по щекам и, бросив последний взгляд на одевающегося человека, стала карабкаться вверх.

Силы, как и дыхание, стали покидать резко и неотвратимо когда кипарисовая роща осталась позади. К счастью, нащупала в кармане спасительный пузырек с лекарством. Не раздумывая, пролезла в узкую дыру в высоком бетонном заборе, который окружал территорию заброшенного строительства, и устало повалилась на траву. Откинулась назад, спиной на прохладный бетонный забор, спасший меня высокой тенью от усиливающегося палящего зноя. Притянула колени к груди, обхватив их руками, и закрыла глаза. Из груди по-прежнему вырывались судорожные всхлипы, но уже совсем тихие, на какие едва хватало сил изможденному истерикой организму, да на тихие слезы, которые скупой влагой струились по щекам, пока вязкая слюна растворяла привычную горечь во рту.

Когда открыла глаза, солнце уже палило над головой, ярко освещая меня и унылый ландшафт вокруг. По-видимому, я незаметно для себя уснула. Печально усмехнулась. Даже место для отдыха нашла, будто специально под себя. Недостроенный многоэтажный комплекс, скорее всего пансионата или какого-то отеля, зиял перед моим взором черными пустотами вместо окон и дверей. Крыша тоже отсутствовала. Но в целом, он имел вполне организованный вид, и олицетворял собой этакий эталон незавершенной красоты.

"Прямо, как я! Издалека — все смотрится гармонично, а на самом деле, изнутри все сломано и разбито" тут же пришла в голову отрезвляющая мысль.

"А теперь еще и шизофрения добавилась, как сопутствующий диагноз, к уже имеющемуся!"

Жалости к себе, я больше не испытывала. Она прошла, испарилась вместе с коротким сном, оставив после себя только тихую злость на судьбу, которая в очередной раз решила поглумиться надо мной и моими планами на жизнь.

"И как я сразу не поняла, что со мной что-то не так, когда поддалась навязчивой идее разыскать Ангела?" И вообще, в его реальности появились вполне естественные сомнения.

"Зато сейчас все стало очевидным! Когда покойники видятся!" представила перед собой четкий образ сильного мужчины радующегося жизни, словно он только что сошел со своей фотографии.

"Только белый халат, штаны и свитер на ней оставил!" вырвался из горла нервный смешок.

"Ого! Да я не просто шизофреник, а озабоченный шизофреник!" совсем уж не обрадовала меня последняя мысль.

Но самым пугающим, наверное, из всего произошедшего, было — это осознать, что на моей будущей карьере учителя можно ставить жирный крест. Никто не подпустит сумасшедшего учителя к детям.

"Да что там говорить! Я теперь сама себя к ним близко не подпущу!"

И хотя у меня больше не было уверенности в своем будущем, злость придала мне еще большей решимости, вызвав стойкое желание ни за что не сдаваться превратностям судьбы. Не первый раз я стою на грани и мой привычный мир рушится.

Первым делом, собравшись и успокоившись, осмотрела себя с ног до головы. Колени, руки — в ссадинах.

"Еще бы!" тут же вспомнила, с какой скоростью карабкалась по склону, не особо обращая внимания, куда ставлю руки и ноги, а большую часть пути, так вообще преодолела на четвереньках.

"А ладони?!" мало того, что на них налипла грязь, так еще и правая была располосована глубокой царапиной, покрытой запекшейся кровью.

"Боюсь даже представить, как сейчас выглядит мое лицо!" припомнила, как нещадно размазывала по нему слезы, не замечая грязно кровавых разводов на ладонях. Да кого там! Я вообще ничего вокруг не замечала!

Однозначно, возвращаться в таком виде домой к тетке нельзя. Ее же инфаркт хватит!

Вспомнила, что утром проходила мимо колонки на выходе из поселка и, порадовавшись, что хоть в чем-то не разучилась пока соображать рационально, направилась решительным шагом в нужную сторону.

Колонка явно функционировала, источая ворох брызг в разные стороны, и была облеплена визжащими детьми.

-Ну, ка! Малышня! Подвиньтесь! Дайте тетеньке умыться! — и тут же поплатилась за свои слова. Словно сговорившись, босоногие мальчишки расступились, и меня обдало ледяным напором с ног до головы под веселый хохот детворы.

Ладно, подумаешь, промокла до нитки, зато умылась, а заодно и освежилась.

До тетушкиного двора дошла, косолапя и одергивая на каждом шагу прилипающие к попе шортики, которые в намоченном состоянии не только просвечивали все, что было под ними, а именно трусики в конфетку, но и сами пытались изображать из себя стринги, задираясь выше, чем мне того хотелось. Готова поклясться, что за одним из высоких заборов услышала басистый гогот, когда проходила мимо. Ничто не оставалось, как прибавить шагу и не доводить бедную родственницу до позора.

-Нагулялась?! — радостно встретила меня тетушка. — О! А ты чего это, вся мокрая?

-Да, так! С местной ребятней познакомилась. Как съездила? Не сильно устала?

-Ох, уж эта шпана! — сначала она укоризненно оценила мое состояние. А потом стала с азартом рассказывать: как замечательно прогулялась по рынку, как встретила старых знакомых, как удачно сторговалась за шмат свежего сала, который обещалась тут же засолить по собственному особому рецепту.

Слушая родственницу, я переоделась в сухое, решив, что легкое, со свободной юбкой платье подойдет для жаркого дня.

-Я мамке твоей позвонила с телеграфа. Сказала, что ты доехала, чтобы она не волновалась.

-Спасибо, теть Оль, — чмокнула ее в щеку.

-А чего ты не сказала, что из больницы сбежала? — ее упрек расстроил и тут же напомнил все, что со мной сегодня произошло.

-Я не сбежала, — стала оправдываться, то ли перед ней, то ли перед собой, только сейчас понимая серьезность своего поспешного решения, — Все было законно. Просто подумала, что у тебя долечусь гораздо быстрее. — подошла к ней сзади и обняла за объемный живот, прижавшись к спине.

-Ну и правильно! — соглашаясь со мной, похлопала меня по ладоням, сложенным одна на другую у нее на животе. — У нас же тут один только воздух чего стоит?! А природа?! А фрукты! Все ж натуральное! Не то, что ваша "химия"! Вот, отдохнешь, сил наберешься.

-Вот и я маме, тоже самое сказала.

-Молодец. Пойдем, на стол накрывать. Я уже и щей сварила. А к ужину еще и пирожков напечем.

Мы вместе прошлись по огороду, что на заднем дворе дома, нарвали свежей зелени. Я с удивлением обнаружила небольшой курятник, даже покормила кур. Для городской девушки — это же экзотика в деревенском стиле!

-Ой, же забыла. — уже за столом, о чем то вспомнила тетушка. — Ты бабу Аню помнишь? Ее дом в четырех дворах от нас, — заметив мою задумчивость, добавила. — Да ты мимо должна была проходить. У нее забор еще высокий такой, плетеный, а за ним гранат растет, раскидистый, некоторые ветки над забором свисают.

"Кажется, это за тем забором кто-то надо мной смеялся..."

-Так вот, к ней же внучек в гости приехал и...

-Ой, тетя Оля, — прервала, не дослушав. — Вы, наверное, про мое репетиторство им рассказали? Я, конечно, могу, но не буду. Пусть родители дадут мальчишке отдохнуть, сентябрь и так не за горами, школа...

-Да ты меня не так поняла, — захихикала тетушка. — Этому внучку, уже самому детишек в школу пора водить. Такой парень знатный вымахал, весь в отца, пусть земля ему будет пухом. Хозяйственный! Это ж он мне дом побелил, курятник поправил, а то зимой снега навалило, чай впервые лет за семь, его и перекосило, — и добавила, понизив голос на пол тона, — Не женат, я узнавала. И куда только девки смотрят?!

-Ой, только давайте вы меня сватать не будете? У меня, между прочим, жених есть! — не думая, соврала я ей.

-Ох, зря! Зря! — покряхтела она. — В Москве, между прочим, живет.

-Тетя Оля! — наигранно закатила глаза, давая понять, с меня хватит.

-Хотели с Анютой посиделки устроить, мужичков наших помянуть, — подхватив уголок передника, тетушка смахнула одинокую слезу. — Баба Аня нас у себя сегодня вечером ждет.

Муж и сын моей любимой родственницы утонули в море на рыболовецком траулере, давно, меня еще тогда на свете не было. Замуж второй раз не вышла, то ли сама не захотела, то ли не звал ни кто. С тех пор она так и жила одна, вдовицей.

-Мы с тобой обязательно их помянем, вдвоем, — ласково погладила ее по плечу. — А к бабе Ане я не пойду, не сегодня.

-Ох и правда, чего я тебя дергаю. Ты ж только после больницы! Тебе и пить то, наверное, нельзя? Еще успеем в гости находиться!

Остаток дня прошел за неспешным ведением хозяйства. Помогала тетушке подвязывать помидоры, собирать сливы, мыть и стерилизовать банки под компот и варенье. Затем, напекли пирогов с яйцом и капустой, часть которых тетушка взяла угощением к соседям.

-Точно, не хочешь?

-Нет, родная. Иди и за меня не волнуйся. Я только из чемодана вещи разложу и спать лягу.

Проводив родственницу, ополоснулась в уличном душе. Вода была теплая, нагревшаяся за день на солнце. Вернувшись в дом, разложила вещи, выбрав для сна короткую шелковую сорочку. Сильного желания спать не было, поэтому достала из чемодана ручку, сборник анекдотов и кроссвордов, который купила на остановке, дожидаясь маршрутку.

Вдруг услышала стук в открытое окно своей спальни. Отложила журнал в сторону. Осторожно подошла к окну. Раздвинула шторки, расшитые узорами вручную. На подоконнике стояла большая тарелка, с горкой заполненная фруктами: сливами, инжиром, абрикосами, виноградом.

Не торопясь хвататься за угощение, выглянула в окно.

-Здравствуйте, Валерия! Я...

-Сергей... Я знаю. — закончила я за него удивительно спокойным голосом и рухнула на пол.

Глава 16 "Забота мертвеца, или конец сумасшествию"

Ощутив под собой знакомую мягкость тетушкиной перины, приоткрыла глаза и первое, на чем сфокусировался взгляд — был крепкий раздвоенный подбородок, с признаками легкой небритости. Заметила, как мягкая улыбка тронула выразительные мужские губы, слегка приподнимая прямой широкий нос. Медленно подняла глаза выше...

За мной внимательно наблюдали прищуренным взглядом. Из-под густых широких бровей, внешними концами задирающихся вверх, смотрели обеспокоенные глаза небесной голубизны, наружные уголки которых, наоборот, скашивались к низу.

Не сдержалась, и из груди вырвался судорожный вздох. Неужели меня так и будет преследовать ложное узнавание, каждый раз, едва на моем пути окажется голубоглазый мужчина? Усилием воли постаралась не зацикливаться ни на глазах, ни на теплой шероховатости его ладони, которую только что отняли от моей, словно в миг осиротевшей щеки, ни вообще на человеке, сидящем рядом вполоборота.

-Тебе лучше?

-Да, спасибо. — Стараясь на него не смотреть, сделала несколько глубоких вздохов. Затем спросила. — Поможешь мне сесть?

-Сейчас это не самое лучшее решение. Тебе лучше остаться лежать, — настойчиво возразил нечаянный гость. — Тебе еще повезло, что головой не ударилась!

-Тогда я сама. — Проигнорировав разумность его слов, упрямо приподнялась на локтях и стала неуклюже сползать вниз, чтобы обогнуть внушительную фигуру.

-Подожди. — Поджав губы, мужчина шумно засопел, всем своим видом показывая свое несогласие, но все-таки встал с кровати, чтобы мне было удобнее спуститься. И к моему большому удивлению ничего самой мне делать не пришлось, когда неожиданно почувствовала, как одна сильная рука скользнула под мои бедра, а другая, обхватив со спины, развернула все мое тело на сто восемьдесят градусов за какие-то секунды.

Мужчина опустился передо мной на одно колено, так, что наши лица оказались вровень, и серьезным голосом, не терпящих возражений, сказал:

-Предупреждаю! Это все, на что ты можешь рассчитывать. Если попытаешься встать, или что-нибудь еще, я насильно тебя уложу обратно. Если нужно в туалет, я тебя отнесу. Если хочешь пить, я принесу. Поняла?

-Поняла, — одарила его счастливой улыбкой и кинулась на шею ничего не понимающего парня. — Я — не сумасшедшая! Сережа, ты настоящий! Живой и настоящий! — из глаз брызнули счастливые слезы, и я прижалась к нему еще сильнее, пряча у него на шее свои слезы и улыбку.

Нескольких мгновений хватило, чтобы понять — передо мной определенно был человек с фотографии, но... лет на пять старше. Логичнее было бы предположить, что врач городской больницы, либо случайно получил ошибочную информацию, либо стал жертвой жестокого розыгрыша. А я, будучи в не совсем здравом и адекватном состоянии, с легкостью приняла на веру его ложную убежденность в гибели друга.

Совершенно не хотелось отлипать от сильного волнующего тела, которое к тому же совершенно не сопротивлялось, наоборот, удобно устроило меня на своем колене и для надежности обхватило обеими руками. Но для начала, было бы не плохо объяснить свое странное поведение, пока мои заверения, что я не сумасшедшая, не вызвали совершенно обратный эффект.

-Сережа, — отстранилась, чтобы видеть лицо собеседника, оставив ладони греться на его сильных плечах. — Ты хоть знаешь, что твои бывшие одногруппники по Медакадемии считают тебя погибшим? Ты помнишь Сергея Калашникова?

-Ты знаешь Серегу?

-Мы встречались, — уклончиво ответила я, стараясь не вдаваться в подробности, — Я как-то заметила у него одну фотографию, где вы втроем: ты, он и скелет. Слово за слово, он проговорился, что ты погиб. А тут, как тебя увидела, реально решила, все! Тронулась головой! Представляешь? Три дня назад видела твою фотографию и мне сказали, что ты погиб, а сегодня...

-Да уже представляю! — стал подсмеиваться надо мной Сергей. — Я штаны надеть не успел, а она от меня уже на вершину обрыва сбежала. Так пятки сверкали, что любая олимпийская чемпионка позавидует.

-А представь, что я себе надумала? Первый день на море, пошла искупаться, а из моря покойник на встречу выходит. А потом еще является ко мне во двор с тарелкой фруктов!

-Решил девушке сюрприз сделать с извинениями, а она в обморок. Я тебе завтра другую тарелку принесу, только чур, больше никаких "упала на пол".

-А с той что случилось? — глянула в сторону открытого окна, но подоконник был пуст, к тому же занавески были содраны и лежали жалкими тряпицами на полу.

-Ты уж извини, но когда увидел, как ты оседаешь на пол, тут уж не до удобств было. Тарелку смахнул и полез в окно, — он заметил мой недоуменный взгляд на оборванных занавесках и пообещал. — Я завтра все на место поправлю. — Ну и как там Калашников поживает? — неожиданно перевел разговор на другую тему.

-Нормально, вроде. Он — хороший врач. Работает в городской больнице.

-А вы с ним... — он сделал неловкую паузу и дал вдруг понять, что его заинтересовали наши с врачом отношения.

Не могла сдержаться, чтобы немного не подыграть.

-Трудно вот так сразу дать точное описание нашим взаимоотношениям. Симпатия... дружба... или...

-Понятно... — сделал какие-то свои выводы Сергей.

-Или исключительно профессиональная связь, — не скрывая улыбки, закончила свою маленькую игру, — Просто, одному человеку была нужна консультация по его профилю. — Решила маленькой ложью заранее увильнуть от каверзного вопроса, который мог последовать, иначе придется признаться про сотрясение. Боюсь, тогда я рискую быть на самом деле прикованной к койке. В отличие от другого, этот Сергей всем своим видом внушал, что слов он на ветер не бросает.

-Ой, тебе, наверное, тяжело? — только сейчас обратила внимание, что заставила мужчину стоять продолжительное время в неудобной позе. Слишком поспешно подскочила с его колена и... неожиданно поскользнувшись на чем-то водянистом и склизком, плюхнулась на узкую кровать. Я все же умудрилась найти способ удариться головой, только в этот раз не об пол, а об стену с противоположного края.

-Вот что мне с тобой делать? — Сергей укоризненно покачал головой, но смеющиеся глаза его выдали. — Я же предупреждал, — без резких движений.

Хихикая и одновременно потирая ушибленное место, пробубнила:

-Я помню твои угрозы. Можешь меня уложить насильно куда хочешь, только дай ногу обо что-нибудь вытереть.

-Если честно, не люблю насилие, но если ты настаиваешь... — И что вы думаете? Встал передо мной в полный рост. Небрежно скрестив ручища, захватил низ своей футболки и медленно потянул вверх, делая вид, что собирается вот-вот ее с себя снять.

-Ой... — смеясь, вцепилась в ее край, чтобы этого не произошло, хоть и успела заметить роскошные кубики на животе. — Я не это имела в виду.

Он шумно засопел, еле сдерживаясь, чтобы не загоготать во весь голос, но все же прекратил дурачиться. Присел на корточки, подхватил мою ногу и осмотрел ступню. Посмотрел на раздавленное содержимое, затем на меня и, не скрывая снисходительной усмешки, сказал:

-Ты определенно везучая! Один единственный персик, который, даже не знаю, как и когда, закатился в комнату, наверное, упал с моей тарелки, и ты все же умудрилась на него наступить!

-Я вообще по жизни везучая, только моя везучесть имеет небольшое дополнение в виде приставки НЕ.

-Я заметил, — уже не сдерживаясь, засмеялся в голос красивый мужчина и, на мой вопросительный взгляд, признался. — Ты забавно смотрелась в намокшей одежде. Даже бабкины гуси перестали гоготать и, не мигая, провожали тебя взглядом. Наверное, приняли за свою. Или им конфеток захотелось.

Я притворно зарычала.

-Извини, но они мало что прикрывали.

-Эй! Мои шорты хоть что-то прикрывали! А вот кое у кого, кроме пары песчинок, и то случайно прилипших, вообще на себе ничего не было!

-Да уж! — согласился он. — А ты так быстро убежала, что я даже извиниться не успел.

-Ну, подумаешь, одним нудистом больше.

-Я вообще-то не любитель показывать всем свои достоинства. Просто, отправился на пробежку, а плавки забыл, — продолжая разговор, оглянулся вокруг. — Понадеялся, что место безлюдное. Вот и поплатился.

Судя по всему, он нашел что искал, вскочил на ноги и прошелся до старой швейной машинки, на рельефных чугунных ножках, со спрятанным под резной деревянной столешницей механизмом. Сколько себя помню, использовалась она именно как столик, а не по своему прямому назначению. На ней сейчас лежали всякие мои мелочи: заколки, расческа, крема, и нераспечатанный пакет бумажных носовых платков, который и привлек мужское внимание. Затем вернулся ко мне уже с ним и... заставил меня млеть, вызывая приятные мурашки по всему телу, когда бережно и тщательно обтер мои пальцы, измазанные мякотью и соком перезревшего персика.

-Если честно, — чуть ли не мурлыкая от удовольствия, призналась, — у меня тоже такие мысли были. Я еще даже купальник не успела купить.

-Ага. Значит, приди я на час позже, наши роли бы поменялись?

-Только что-то мне подсказывает, — подозрительно прищурилась, — что ты бы вряд ли сбежал, сверкая пятками и обдирая ладони.

-Это точно! — ухмыльнулся он своим мыслям, но не прошло и мгновенья, как мягкая улыбка тут же стерлась с его лица. Я увидела, как резко может меняться его взгляд. Он стал более цепким, я бы даже сказала хищным. — Ну-ка покажи! — не дожидаясь моих действий, схватил меня за руку. — Ты хоть чем-нибудь порез обработала?

"От этого мужчины вообще можно что-то утаить?" задала мысленный вопрос, а вслух призналась:

-Нет. Но это простая царапина, ничего страш... Ай!

Мои слова тут же опровергли, надавив на край пореза, из которого вытекла желтоватая жидкость.

-Если сейчас не промыть и не продезинфицировать, к утру станет только хуже.

-Ладно, пойду, поищу зеленку.

Но мой очередной порыв, так же быстро охладили:

-Даже не думай! Все что нужно я найду сам.

Сергей вернулся быстро, неся в руках глубокую тарелку, какую-то банку и бинт.

-Может, я все-таки схожу и найду зеленку?

Он хмыкнул.

-Я ее нашел, как и йод, в общем-то, и все отправил в ведро. Им лет столько, что из полезного осталось, только пробка, и то, под сомнением. Не волнуйся. Зато нашел пищевую соду. Я бы к нам на двор сбегал, но думаю, у моей бабки аптечка будет одного возраста с вашей, если не еще старше.

Покусывая нижнюю губу, наблюдала за красивым мужчиной, как тот готовит раствор, промывает воспалившийся порез и накладывает повязку. Еще только утром, бежала от него сломя голову, а сейчас мне хотелось, чтобы этот вечер никогда не заканчивался, хотелось прижаться к нему и вновь ощутить нежность надежных объятий, хотелось...

Встряхнула головой, усмиряя разыгравшееся воображение, и осторожно спросила:

-Сережа? Калашников сказал, что ты бросил институт. Ты где-то потом доучился?

-Нет. Я не стал врачом. Так и не доучился. Но не волнуйся, полученных знаний мне хватит, чтобы обработать маленький порез. — Сделав узелок, поднял на меня глаза и подарил мягкую улыбку, которая заставила оплавиться мое сердце, разливаясь теплотой в груди.

-И ты не жалеешь?

Но тут же встретившись с его глазами поняла, что не жалеет, даже прежде чем услышала ответ.

-Нет. Не жалею. — Повторили его губы в унисон с моими мыслями.

И словно какой-то тревожный колокольчик зазвенел в голове, вытаскивая наружу крупицы предположений.

-Подожди... Это ведь были не просто слухи, правда? Ты так спокойно отреагировал на известие о своей смерти, как если бы... знал... Что-то случилось тогда, в девяносто девятом?!

Но вместо ответа, услышала скрип открываемой входной двери. Даже без характерного кряхтения, уже знала, что тетушка вернулась из гостей, но все равно, непроизвольно повернула голову в том направлении.

-Уже поздно, — услышала вдруг голос очень близко, почувствовала, как сухие губы украдкой коснулись моего виска. — У тебя был трудный день. И тебе нужно хорошенько отдохнуть.

Я даже ответить ничего не успела, как он оказался у открытого окна и, не смотря на маленькие размеры последнего, ловко выбрался наружу.

И что-то мне подсказывало, что его поспешное бегство никак не связано с возвращением моей родственницы.

* * *

На следующий день я проснулась поздно, проспав почти до обеда. Тетушка уже вовсю управлялась хозяйством. Кухонный стол был заставлен пустыми банками, тазами, заполненными мытыми помидорами и огурцами. На газовой плите внушительного размера кастрюля бурлила и плевалась водяными брызгами через край.

-Ой, как ты вовремя! — всплеснула руками тетушка, — А у меня тут беда приключилась! — запричитала пожилая женщина и выключила огонь на плите. — Беда, так беда!

Я испуганно оглядела сначала ее, потом кухню, но видимых следов случившейся или хотя бы приближающейся катастрофы не заметила.

-Родная, ты меня пугаешь. Что случилось?

-Да то и случилось, что закаточная машинка сломалась. Вот как без нее банки закручивать? Как?

-И что делать? — спросила, озадаченно посмотрев на поломанную вещь, лежащую на столе.

-Как что? Отремонтировать!

-Я не умею. — С еще большей растерянностью посмотрела на тетушку. Она же не думает, что я в состоянии отремонтировать сломанный механизм? У меня для этого нет ни только технических знаний, так еще и руки "не из того места растут".

-Так я и говорю, может, сходишь к бабе Ане? Помнишь, я тебе про внучка ее рассказывала. Какой же он славный! За что не возьмется, все сделает. Может и машинку починит?

-Да, конечно, — растерянно ответила тетушке и взяла сломанную вещь со стола. Внутри все всколыхнулось, и легкие на какое-то мгновенье перестали качать воздух. Вот так сразу! Я еще даже осмыслить не успела наше неожиданное знакомство. Однако, тут же поймала себя на мысли, что чего бы я себе не говорила, чувствовала, как меня затопляет сильное желание вновь встретиться с Сергеем. А когда осознала, что тетушкина просьба, является хорошим поводом, чтобы увидеть вчерашнего гостя, я с радостью поспешила к выходу.

-Ты куда это помчалась? — остановил меня неожиданный вопрос.

-Как куда? Ты же сама сказала...

-Сказала, но ведь не к спеху! Сначала сядь, поешь, как следует. Я картошечки сварила. Сейчас салатик нарежем. — Не замечая моего разочарования, она стала расставлять тарелки на свободной половине стола.

"Не к спеху, так не к спеху! А чего было панику наводить?" мысленно удивилась резкой смене настроения тетушки, но спорить с престарелой женщиной желания не возникло. Ощутила лишь легкую досаду, кольнувшую сердце, что желанная встреча откладывается на некоторое время.

-Ладно, тогда расскажи, как вы вчера посидели? — попросила я, взявшись за приготовление салата.

-А чего? Сели, выпили. У Аннушки наливочка отменная! Молодость вспомнили. Сергей с нами побыл немного, а потом, — я невольно задержала дыхание, — ушел куда-то. Наверное, опять сорванцов уму разуму учить. И не лень же ему с ними возится?

Я подняла на нее удивленный взгляд. И не смогла не поинтересоваться:

-И чему он их учит?

-Дык я откуда знаю? Они за ним гурьбой бегают то на речку, то в горы.

Задумчиво кивнула, а про себя отметила, что чем больше узнаю про Сергея, тем больше вопросов у меня возникает, и тем больше хочется о нем узнать.

* * *

Толкнула незапертую калитку и несмело вошла на соседский двор. Приятная взволнованность прошлась волной по телу, едва я заметила проглядывающую сквозь заросли крыжовника черноволосую голову, склонившуюся над какой-то ржавой техникой, и внушительных размеров бицепсы, которые вкручивали в эту технику какие-то детали. Только приблизившись, разглядела, чем был занят мужчина. Увлеченный ремонтом старенького потрепанного мотоцикла, он не сразу заметил мое приближение и, сидя на корточках, усердно работал гаечным ключом.

-Привет, — выглянула из-за куста, с приветственно поднятой рукой.

-Привет, — отозвался мужчина, вскинул голову, прищурившись от слепящего солнца, а затем уже поднялся и встал в полный рост.

-Я, наверное, тебя отвлекла? — испытывая неловкость, замялась на месте, в трех метрах от мужчины.

-Да не особо. Я уже почти закончил. — Непринужденно, расставив ноги, он стоял передо мной в потертых джинсах и майке и замасленной тряпкой вытирал остатки темной смазки со своих рук, не сводя с меня прищуренного взгляда. Зато я смогла по достоинству оценить его мускулы и ширину плеч. Затем он первый сделал шаг на встречу.

-Как себя чувствуешь?

-Хорошо. Спасибо... за вчера... — смутившись, не знала, как и с чего начать разговор и вообще, как себя вести, и по легкой усмешке поняла, что он об этом догадался.

Он уже заметил отсутствие бинта на руке и тут же скомандовал:

-Ну-ка покажи?

Показала ладонь, оправдываясь:

-Сегодня уже лучше. Я нашла пластырь в чемодане и заклеила, — на что получила удовлетворительный кивок его головы, — Вот, тетя Оля попросила, чтобы ты посмотрел. Она там огурцы с помидорами солит, а машинка неожиданно сломалась. — Подала ему инструмент.

Он покрутил ее в руках и неожиданно засмеялся, словно сломанная закаточная машинка, это что-то очень забавное.

-Знаешь, она тут так раскурочена, что я вряд ли смогу ее починить. Нужно новую покупать.

-Раскурочена? — не сразу догадалась, о чем речь. Посмотрела с сомнением сначала на него, потом на сломанную вещь. И тут до меня дошло... Стон негодования невольно вырвался из горла. -Прости. Я догадываюсь, кем и зачем это было сделано. Ну, тетушка! — такого я от нее не ожидала. Она пошла на невероятную хитрость, чтобы познакомить меня со "славным внучком" своей подруги!

-Ты же, кажется, хотела съездить в город? Если хочешь, прямо сейчас и отвезу. Купим твоей тетке новую закаточную машинку, заодно купальник, и что там тебе еще нужно?

-Отвезешь? — проследила за его смеющимся взглядом, и с сомнением переспросила: — На этом? Ты вообще уверен, что он поедет? — с подозрением обвела взглядом видавшую лучшие времена машину.

-Не волнуйся! Поедет! Я — хороший механик. Подожди меня здесь, я только руки отмою и переоденусь.

Смотря в его спину, удивленно и в то же время разочарованно отметила про себя "Механик!". Правда разочарование не длилось и нескольких секунд. Я вдруг поняла, что Ангел — это просто мечта, несбыточная, которая помогла мне выжить в трудный момент, давая стимул двигаться дальше, ровно до того времени, пока мое сердце не решит вновь открыться и поверить в сказку.

Глава 17 "Сладкий долг отдавать вкуснее"

Едва Сергей скрылся за дверью, я помчалась стремглав к тетушкиному дому. Влетела в свою комнату, небрежно кинув на кровать сломанный предмет, который все еще по рассеянности удерживала в руке. Сунула, не глядя, в задний карман бриджей несколько денежных купюр. Маленькое настенное зеркало немного охладило мой пыл. Но совсем чуть-чуть. Лишь на столько, чтобы подобрать еще одной резинкой поверх другой выбившиеся из прически непослушные волосы и мазнуть губы розовой помадой.

"Уехала в Алушту покупать новую машинку'" черканула короткую строчку родственнице, чей крупный сгорбленный стан заметила через окно посреди грядок. Вернувшись, как мне показалось очень быстро, нашла Сергея около мотоцикла, заливающим в его бак бензин из темно зеленой железной канистры, под цвет самого мотоцикла.

-Я на всякий случай тетю Олю предупредила. — Оправдалась тут же за свое недолгое отсутствие.

-Хорошо. Бак почти полный. — Ответил Сергей, не поднимая на меня головы.

В то время, как он следил за тонкой струйкой, стекающей в бензобак, я внимательно разглядывала его, пока была такая возможность. Испачканную майку сменила черная футболка, вместо широких бермуд на нем сейчас были надеты джинсы, которые еще больше подчеркивали, что этому мужчине можно спокойно хвастаться крепкой мускулатурой не только плеч, рук, но и... всего остального.

Подняла глаза, отводя нескромный взгляд от любования нижней частью туловища мужчины, и... растерянно замерла. Как я раньше этого не увидела? Только сейчас, когда мужчина, склонившись над мотоциклом, стоял ко мне в профиль и попадал в мою тень, я заметила седой блеск в коротко стриженном, почти бритом виске. Да и в густой, зачесанной вверх челке, проглядывались серебристые нити, совершенно не соответствующие его возрасту. Рука дернулась, и я едва успела сдержать бессознательный порыв пригладить его волосы, которые неожиданно представили образ этого мужчины совершенно в другом свете: сильный, надежный, мужественный снаружи, однако внутри него скрывалась израненная душа, пережившая, как я себе представила, какую-то большую трагедию. И он не был похож на того, кто примет жалость или сочувствие по отношению к себе. Такие как он, привыкли справляться с потрясением в одиночку, скрывая свои истинные чувства от других.

-Ну, что? Готова? — уверенный голос вывел меня из раздумий. Сергей снял старенькую "Яву" с подножки и выкатил ее за калитку. Я последовала за ним. Он ловко запрыгнул на обшарпанную сидушку, резко нажал ногой по кикстартеру и, к моему удивлению, мотор ожил и затарахтел.

— Только шлема у меня нет, — признался он. — Но не бойся, со мной ты в безопасности. — Протянул мне руку, приглашая сесть позади него.

Если я и чувствовала себя в опасности, то уж точно не от перспективы рискованной поездки. Виной тому был сам Сергей и мое влечение к нему, которое непостижимым образом втягивало меня в игру между разумом и чувствами. Почему вдруг с человеком, которого я знаю от силы два дня, мне невероятно уютно и до трепета в сердце волнующе находится рядом? С этими мыслями и блаженной улыбкой на губах, которую я поспешила спрятать за его спиной, я села позади Сергея и, не стесняясь, прильнула к нему, крепко обняв за живот.

* * *

Мотоцикл остановился напротив большой вывески "Рынок", и я с тщательно скрываемым сожалением отлипла от надежной спины своего попутчика. Двадцать минут езды пролетели как одно короткое мгновение, за которое мое сердце не успело вдоволь насладиться нечаянной близостью другого, чье биение я старалась уловить, или скорее домыслить, сквозь заглушающие звуки ветра и тарахтящего двигателя.

-Я тебя здесь подожду, около входа, — сказал Сергей, когда я слезла с сидушки. — Боюсь, если оставим технику одну, домой придется возвращаться пешком.

-Я быстро, — ответила согласием. Но по смеющимся глазам поняла, он не понаслышке знает — женское 'быстро' и покупки, два понятия практически не совместимые. Про себя решила, не портить себе настроение, и про его богатый опыт 'не понаслышке' подумать позже, а еще лучше не думать вообще.

-Подожди, — неожиданно он меня остановил, когда я уже развернулась ко входу, — Вот возьми, — вытащил из заднего кармана кожаный портмоне, достал несколько крупных купюр и протянул их мне.

Чувствуя неловкость, засунула руки в задние карманы бридж.

-Я взяла деньги, спасибо Сережа. — Вежливо отказалась, растерянно пожав плечами. С одной стороны мне было неудобно брать деньги у человека, которого едва знаю, не смотря на обманное внутреннее чувство, как будто знаю его всю свою жизнь. С другой стороны, я не была уверенна, что мой отказ его не обидит, поэтому, смущаясь, добавила:

-Мне еще нужно будет домой позвонить, если мне не хватит денег, я у тебя займу. Можно? — получил его улыбку в ответ и кивок, развернулась и быстрым шагом пошла на рынок.

* * *

Сделав все запланированные покупки, и незапланированные тоже, которые к счастью уместились в один пакет, я довольная, что потратила не больше двух часов, поспешила к месту встречи. Осторожно подкралась к спящему в теньке Сергею, который безмятежно, скрестив ноги на руле, лежал на мотоцикле, и, судя по расслабленной позе, спал весьма комфортно. Правда, пока дошла до него, я голову успела себе свернуть, рассматривая под разными углами его положение, чтобы понять, каким образом он на нем уместился. В итоге просто мысленно приписала ему способности Копперфильда.

Постаралась бесшумно поставить пакет на мягкую траву и, прежде чем мужчина открыл глаза, закрыла их ладонями.

-Мне угадывать? — спросил широко улыбаясь.

-Нет, если только в мое отсутствие не подвозил еще какую-нибудь девушку, — ответила, посмеиваясь, а затем, склонившись к его уху, попросила ласковым шепотом. — Садись, но не открывай глаза.

Порылась в пакете. Достала маленький кулек со сладким содержимым и забралась на мотоцикл, сев напротив зажмурившегося Сергея, который предусмотрительно отодвинулся к краю седла, оставив для меня достаточно свободного места. Правда, колени пришлось развести широко и прижать их к бедрам мужчины, чтобы уместиться с ним лицом к лицу. Благо на мне были одеты бриджи. Будь я в юбке, или платье, вряд ли бы решилась на столь откровенную позу.

-Это сейчас странно прозвучит, но... открой рот, пожалуйста, — с удовольствием отметила, что мужчина, не колеблясь, приоткрыл рот. Значит, доверяет и не ждет от меня подвоха, которого, в общем-то, и не планировалось, разве что сделала глубокий вдох и подавила навязчивое желание попробовать на вкус его полуоткрытые губы.

Развернула конфету и аккуратно положила ему в рот.

-Мм-м-м. Мои любимые! — раздалось через секунду довольное мычание.

Развернула еще одну конфету, уже для себя, и с наслаждением сунула себе в рот.

-Мои тоже. Оказывается, отдавать долги — это очень вкусно, — причмокнула, ощущая, как цитрусовый вкус расходится во рту.

-Долги? — поймала на себе заинтересованный взгляд прищуренных васильковых глаз. Словно желая меня рассмотреть получше, Сергей поддался всем корпусом вперед, положив шершавые ладони на мои колени.

Догадавшись, что он так и не понял моего намека, скомандовала:

-Закрой глаза, и не открывай, пока не скажу.

Стянула с головы обе резинки и растрепала двумя руками волосы. Затем, разделив их косым пробором, наспех заплела в две косы, все время отвлекаясь на нетерпеливые движения мужских ладоней по своим коленям.

-Теперь открывай.

Одна бровь приподнялась.

-Косички? А тебе идет.

-Сереж, неужели не помнишь? — разочарованно переспросила, тут же быстро добавив, — извини, но раздеваться, для большей достоверности, я не буду. Меня Сергей Петрович, между прочим, и без косичек узнал. Сразу. А ты? Мы встречались раньше, восемь лет назад, я тогда в больнице лежала после операции у профессора Лисовского. Ты еще студентом был...

-Подожди... Ты... та самая... Лера? — удивленно приподнял брови, не замечая, с какой легкостью его ладони мигрировали с моих колен на бедра. — Девочка, с редким диагнозом?... Вот это да!

-Вообще-то, уже не девочка... — и растерянно поправилась, — в смысле, выросла...

Сергей резко откинулся назад, неожиданно отняв от меня свои руки. Скрестил пальцы рук в замок и, закинув их за голову, стал озадаченно потирать ими затылок. Задумчиво покачиваясь взад и вперед, он рассматривал меня молчаливо в течение минуты, изредка приоткрывая губы, словно хотел что-то сказать, но так и не решался. Наконец, обеспокоенно подметил:

-Как я мог забыть? Тебе ведь нужно принимать лекарства. У тебя с собой таблетки есть?

Я поймала его взгляд, остановившийся на груди. И этот взгляд не имел ничего общего с тем, как обычно мужчины смотрят на женские прелести. Это был взгляд — воспоминание. Или же скорее напоминание для меня, что мой шрам не скрыть даже под плотным шелком.

-Да, конечно. Они всегда со мной. Так что не волнуйся, реанимация в ближайшее время мне не понадобится. — Ответила немного резче, чем хотела, но меня сбили с толку его задумчивые глаза, источающие то ли осуждение, то ли разочарование, то ли еще что-то...

"Все что угодно, только я не хочу в них видеть жалость"

Стало неуютно под проницательным мужским взглядом, и я поспешила слезть с водительского места и перевести разговор на другую тему:

-Наверное, пора поискать магазин промтоваров. Если не успеем купить закаточную машинку, тетя Оля наверняка очень расстроится.

В магазине я доверила Сергею покупку кухонной техники. И лишь наблюдала со стороны, украдкой любуясь игрой его крепких бицепсов, с какой тщательностью он выбирает и проверяет каждый из предложенных ручных механизмов.

У переговорного пункта Сергей оставил меня одну. Сказал, что вернется скоро, небрежно сунув мне в задний карман несколько купюр на оплату телефонной связи, от которых отказаться я попросту не успела, ибо старенькая "Ява", выпустив темное облако газов, сорвалась с места и скрылась за поворотом.

Сначала я позвонила маме, затем Андрею на сотовый, правда безрезультатно. К сожалению, в офисе Андрея тоже не оказалось, зато Марина поделилась со мной замечательными новостями, от которых я подпрыгнула на месте, повизгивая от радости. Со счастливой улыбкой, все еще находясь в состоянии радостного возбуждения, я выскочила на площадь перед почтамтом. Здесь моя улыбка стала еще шире, когда увидела Сергея с букетом в руках, дожидающегося меня у входа.

-Это тебе. — Улыбаясь, он протянул мне воздушную композицию из васильков и ромашек.

-Он чудесный! — еле сдержалась, чтобы не утопить лицо в цветочном облаке, от которого исходил пьянящий луговой аромат. — Мне еще никогда не дарили голубых букетов. — Подошла к Сергею почти вплотную и, приподнявшись на цыпочках, скромно чмокнула его в щеку. — Спасибо.

-А какие дарили?

-Всякие: красные, розовые, белые. В основном розы. Это мои любимые цветы.

-Хорошо. В следующий раз выберу розы.

-Знаешь, эти лучше, — я пожала плечами, и блаженно улыбаясь, заглянула в красивые васильковые глаза. — Кажется, я влюбилась в васильки.

Почувствовала, как его ладони легли на мою талию, и слегка потянули на себя, но не достаточно сильно, чтобы это можно было принять за объятия или желание прижать меня к себе.

-Какие планы дальше? — спросил Сергей. — Может, прогуляемся, сходим куда-нибудь? Расскажешь, что тебя так сильно обрадовало. Ты когда из дверей вышла, вся светилась от счастья! Да и вообще... расскажешь о себе.

-Ты меня на свидание приглашаешь или просто так?

-А ты бы как хотела?

-Я? — скромно опустила глаза и призналась. — Свидание... Только... если честно, за сегодня я сильно устала от шума и суеты, а здесь от них никуда не спрячешься.

Огляделась вокруг, показывая взглядом на большое количество праздно гуляющих людей, которых с приближением вечера становилось все больше и больше. Хитро прищурившись, посмотрела Сергею в глаза и предложила:

-Давай, вернемся в поселок? Да и тетушка, наверное, уже заждалась новую машинку. А потом, если ты согласен, можем прогуляться до пляжа, или спуститься в бухту. Хочется, наконец, окунуться в море. К тому же, купальник куплен, и на мой взгляд, красивый. Есть повод "обновить" покупку. — внимательно изучая его глаза, попыталась уловить реакцию на предполагаемый романтический вечер. Склонила голову на один, затем на другой бок и, заигрывая легкой улыбкой, нетерпеливо спросила:

-Ну, так как насчет пикника на берегу моря?

-Согласен. — ответил Сергей смеющимся голосом, а затем решил меня подразнить, подтверждая свое намерение легкой щекоткой шаловливых пальцев по моим бокам. — Не хочешь похвастаться обновкой? Чтоб, так сказать, я мог оценить перспективы.

-Раньше, чем дойдем до пляжа? — Театрально прикрыла ладонью полуоткрытый рот, притворившись испуганной. — Ни за что! Только представь, какого ты лишишься удовольствия, увидеть воочию полосатые рейтузы, сигающие по волнам.

-Да. Ради такого зрелища стоит поспешить!

Я даже ойкнуть не успела, как меня, словно пушинку, подхватили на руки и усадили на мотоцикл. Кто-то из проходящих мимо людей присвистнул, другие просто приостановились, разглядывая с умилением нашу пару. Я же поспешила спрятать смущенное лицо в душистый букет из васильков и ромашек.

* * *

-Через час? — переспросил Сергей, когда остановился у калитки перед тетушкиным домом.

-Да, думаю, часа мне хватит. — Ответила ему, прежде чем скрыться за дверью. Подождала, пока стихнет звук отъезжающего мотора и только тогда, мечтательно пританцовывая и размашисто раскачивая пакетом, пошла к дому.

-Лерочка! Уже вернулась? Как съездили? — лукавый взгляд старческих глаз выдавал чрезмерное любопытство пожилой женщины к моей поездке. И готова поспорить, на что угодно — покупки ее интересовали в последнюю очередь.

-Замечательно. Вот, цветы подарил.

Обвела взглядом кухню, в поисках вазы, но тетушка подсуетилась первой. Покряхтывая и держась за спину, достала с нижней полки серванта керамический сосуд, пузатый и расписной. Как только букет занял почетное место в центре стола, я принялась выкладывать покупки.

-Вот, родная, у тебя теперь есть новенькая закаточная машинка. Сергей выбирал. Прости. Я так спешила, что совсем забыла спросить, нужно ли еще чего-нибудь купить в городе.

-У нас все есть! И овощи, и фрукты, и яйца! Все же свое, с огорода! Лучше расскажи, Сережа тебе понравился? — вопрос был задан таким забавным заговорщицким тоном, что невольно вызвал у меня приступ неконтролируемого смеха. Едва отсмеявшись и утерев нечаянные слезы, ответила:

-Понравился, тетя Оля! Как такой мужчина может не понравиться?

-А я что говорила? Такой парень хороший. Работящий. Вон, ведь, и ухаживать умеет.

-У-м-е-е-т. — Задумчиво потянула гласные, вспомнив приятные моменты сегодняшней поездки: бережные прикосновения, цветы, и легкость полета, которую ощутила за короткое мгновение, когда была подхвачена надежными руками. От одних только воспоминаний потеплело в груди и приятными волнами разошлось по всему телу.

-Ой! У нас же с ним свидание через час. — Глянула на настенные часы и вскочила из-за стола. — Вообще-то, уже меньше, чем через час. Тетя Оля, я быстро в душ, переоденусь, а вы пока блузку примерьте. — Достала из пакета аккуратно сложенную нарядную блузку с кружевами и выбитыми узорами. — Это от меня тебе подарок, любимая тетушка.

-Вот зачем потратилась? Мне и ходить-то в ней особо некуда? — но по заблестевшим от умиления глазам, было видно, что подарок ей понравился.

-А на праздники? А в церковь? Давай, примеривай. Хочу убедиться, что не прогадала с размером. — И чтобы отвлечь ее, от поиска этикетки с ценником, которую я предусмотрительно сняла заранее, радостно сообщила: — Я позвонила маме, она тебе привет передает. А еще Андрею звонила, но с ним поговорить не удалось, к сожалению. Не думала, что так сильно по нему соскучусь.

-Это тот, что жених? — недоверчиво переспросила она про "официальный" статус Андрея.

-Он самый. — Посмеиваясь, подтвердила лживый слух. — Вот переоденусь сначала, а потом тебе расскажу, какой он у меня замечательный! — решила немного подразнить тетушку, которая безнаказанно сводничала за моей спиной, даже если теперь, после встречи с Сергеем, я была этому только рада.

По-быстрому ополоснувшись в летнем душе, переоделась в легкое шифоновое платье со свободной юбкой выше колена и босоножки на высоком каблуке. Разумно предположив, что лучше будет разуться, по дороге на пляж, чем идти в платье и кроссовках на первое свидание. Долго думала, что сделать с волосами, в итоге заплела наискось французскую косу, которая, по словам мамы, преображала меня в настоящую княжну. Наконец,удовлетворенная своим внешним видом, вышла на кухню.

-Сергей еще не приходил? — спросила у тетушки, а сама, не дожидаясь ответа, нетерпеливо прошлась до открытого настежь окна и выглянула во двор. Со стороны улицы доносился веселый гомон детворы, лаянье собак, и даже звук работающего на всю громкость телевизора из соседнего дома. Сергей еще не появился. Двор был пуст, и только открытая калитка привлекла мое внимание. Видимо по возвращении забыла ее запереть на засов.

-Нет еще, не приходил. — запоздало сообщила родственница.

-Тогда у меня есть время без суеты собрать корзинку на пикник.

Позаимствовала у тетушки плетеную утварь, проложила дно чистой салфеткой, и пока укладывала в нее съестное, поделилась с родственницей новостями, которые меня несказанно обрадовали сегодня днем.

-Помнишь, я тебе рассказывала, про Марину и ее младшего брата?

-Это про бедного мальчика, которого машина сбила?

-Да, про него. Так вот. Марина, не помню, говорила я тебе, или нет, сейчас работает у моего... жениха личным секретарем. Я попросила Андрея взять ее на работу, чтобы помочь с гарантией стабильного дохода для оформления ссуды, когда ей срочно понадобились деньги на лечение брата.

-Так ты вроде говорила, что Марина вместе с тобой институт заканчивала.

-Так и есть.

-А зачем она в секретарши пошла?

-Тетя Оля, ты как будто на луне живешь! Сколько учительница зарабатывает и сколько секретарь крупной производственной компании? Может со временем, она бы неплохо зарабатывала на репетиторстве, но у Антона этого времени совсем нет. Операции нужно делать срочно, иначе мальчик рискует навсегда остаться в инвалидном кресле. Андрей, между прочим, согласился помочь сразу же, как только я его попросила.

-Так он что, один из этих?

-Из кого? — не сразу поняла, куда клонит женщина.

-Ну, из этих — бандитов, или кто они сейчас?

-Какие бандиты, тетя Оля? Андрей порядочный бизнесмен, к тому же хороший, замечательный человек. Представляешь! Не знаю как, но он нашел водителя, который сбил Антона, и тот согласился оплатить все необходимое для мальчика лечение. Это мне Маринка рассказала. Правда, по ее версии, водитель неожиданно ненашелся сам.

-Так может сам?

-Господи! Тетя Оля, и вы туда же, наивная душа? Вдруг, ни с того ни с сего, нашелся водитель и тут же, без каких либо препирательств и судебного постановления, согласился на все медицинские расходы?

-Мало ли? Может совесть спать спокойно не дает.

-Только в том случае, если нашелся влиятельный человек, как Андрей, и убедил взять на себя ответственность по-хорошему! Но это еще не все! Сразу же, как нашелся преступник, Антона включили в программу благотворительной и спонсорской помощи больницы, в которой он лежит. Какой-то анонимный спонсор оказал помощь, и Антону уже сделали одну операцию бесплатно. Как только вернусь, попробую узнать об анонимном спонсоре, но я и без проверки уверенна, что это дело рук Андрея. Правда сам он все равно никогда не признается.

-Вон у нас, все богатые чиновники, депутаты, чуть кому помогут, и то ведь не своими деньгами, а государственными, так уже во всех газетенках строчат и расхваливаются.

-Только Андрей, не такой! — сказала твердо, как отрезала. — Он никогда не признается, чтобы люди не чувствовали себя ему обязанными. Он на себе испытал, каково это, чувствовать себя кому-то обязанным, и никогда не поступит так же с другими. В общем, это самый замечательный человек, не считая моих родных, которого я знаю! Он не просто хороший друг, он надежный, верный, близкий человек, который больше, чем просто друг! Я его очень люблю.

На секунду отвлеклась от разговора и посмотрела в окно. Показалось, что слышала, как скрипнула калитка, но за окном никого не было, как и у выхода на улицу. Только тени заметно удлинились, готовясь к погружению в загадочный мир приближающейся ночи.

-Значит хороший у тебя жених. При деньгах и порядочный к тому же.

-Хороший. Только не жених он мне, тетя Оля. Ты извини, что я тебя слегка разыграла. Я Андрея очень люблю, но как старшего брата. И он об этом прекрасно знает. Иногда, правда, играет роль моего жениха, когда я его попрошу, ну, или чтобы пощекотать мне нервы или меня позлить.

-А Сергей тебе как?

Смущенно опустила глаза в пол, но раз уж начала с тетушкой откровенный разговор, нечего сейчас идти на попятную. Поэтому честно ответила:

-Сергей, он — особенный.

-Ну вот и ладненько! — покряхтывая, тетушка тяжело поднялась со стула. — Пойду-ка я прилягу, чего-то спина разболелась к вечеру. А ты сходи, погуляй. Скоро, наверное, уже Сергей придет.

Проводив пожилую женщину до ее комнаты, вернулась за стол напротив окна, дожидаться запаздывающего кавалера.

Только Сергей в этим вечером так и не пришел.

Глава 18 "Репей в волосах — душа в страстях"

Сначала я просто сидела и ждала, бесцельно перекладывая спелые овощи из корзинки на стол и обратно. Затем нервно слонялась по кухне взад и вперед, уже где-то на подсознании понимая, что все мои ожидания напрасны, и Сергей уже не придет.

В какой-то момент появилась мысль, испугавшая меня до дрожи в коленях, что с ним случилось что-то ужасное, и я опрометью выскочила из дома. Но едва добежав до соседской калитки, услышала за забором его спокойный голос, опровергающий мои опасения.

Опустошение от обманутых надежд нахлынуло новым приступом злости и раздражения. Сжала кулаки, до саднящей боли в ладонях от впившегося в них маникюра. Сжала губы, болезненно прикусив их зубами. Инстинктивно поняла, что причиняя себе боль, жду спасительных слез. Но они, как назло, не спешили облегчить мои переживания.

Стоя перед запертыми воротами, представила, как выбиваю каблуком дверь, как врываюсь к соседям во двор и... А что дальше? Истерить перед Сергеем и его престарелой бабкой, строя из себя обиженную и оскорбленную? Требовать объяснений, которые и так, в общем-то, очевидны? Подумаешь, что-то между нами проскочило, и то, скорее всего, это лишь мое разыгравшееся воображение и проснувшееся вдруг либидо сыграли со мной злую шутку, выдавая желаемое за действительное. Еще бы! Рядом с таким шикарным мужчиной, любая на моем месте представила бы себя как минимум королевой, а как максимум... наверное, как я — центром маленькой вселенной. Но это еще не повод, навязываться человеку, снова пожалевшему ущербную девочку. А я еще сомневалась, стоит ли так поспешно признаваться, что мы уже встречались, выдавая попутно и причину короткой встречи — мою редкую болезнь! Наверное, решил, что не стоит тратить на меня свое время, просто не знал, как вежливо от меня отделаться, а я еще с этим свиданием навязалась! Стыдно-то как! Мне из вежливости предложили прогулку, а я... пуская слюни, опять стала придумывать для себя красивую сказку, и чуть не поверила в нее сама. Давно уже нужно понять, сказки — не для меня!

Из горла вырвался приглушенный рык. Злость на Сергея постепенно перешла на саму себя, и я поспешила вернуться в дом к тетке, чтобы не привлекать к себе внимание со стороны лениво прогуливающихся отдыхающих.

Уснуть этой ночью так и не смогла, мысленно занимаясь то самобичеванием, то бросаясь обвинениями в сторону Сергея, которому не хватило смелости развеять мои иллюзии лично. И потом, что я о нем вообще знаю? Да, в принципе, ничего! Уже тот факт, что он предпочел домашнюю наливку, прогулке со мной — о многом говорит! Может, у него есть серьезные проблемы с алкоголем, или еще какие вредные привычки, о которых не особо распространяются... Или может...

В голову лезли разные мысли — от абсурдных до еще более невероятных, истязая мой разум до самого утра. Поэтому когда первые солнечные блики окрасили небосклон, я наспех заколола всклоченные волосы. Надела широкий тетушкин халат для работы в саду, больше напоминающий серый бесформенный мешок, чем предмет одежды. Сунула ноги в резиновые сапоги размера на два больше моего и, завершив экипировку парой прорезиненных садовых перчаток, решительно направилась в огород, срывать свою злость на сорняках.

-Лерочка, проснулась уже? — заметила меня тетушка в заросшей клумбе перед домом и тут же спросила с недоумением в голосе: — Что-то случилось, милая?

Видимо, моя яростная схватка с разросшимся на пол клумбы репьем не оставила ее равнодушной.

-Нет! — с остервенением откинула в сторону вырванный с корнем побег. — Все просто отлично! — ответила, не поднимая головы.

-Как прошло свидание? — осторожно спросила родственница, догадываясь по моему недовольному виду — что-то пошло не так. — Не понравилось? Или... Ах он окаянный! Я ж его!

-Успокойся, тетя Оля! И не придумывай ничего! — остановила тут же ее домыслы. — Сергей просто не пришел. Не было никакого свидания.

-Уф... Я уже на самом деле, стала надумывать Бог знает что... Так ты из-за этого такая всполошенная? Не переживай! Чай случилось чего? Мало ли? Еще нагуляетесь!

-Да, конечно. — быстро согласилась и не стала расстраивать родственницу своими подозрениями.

-Вот, тогда! Сходи к ним и отдай бабе Ане ее закаточную машинку. Вы покуда вчера в городе были, я ее одолжила, не плесневеть же продуктам на такой жаре!

Подняла на родственницу потерянный взгляд, хотела возразить, что ни за что не пойду, но сердце предательски защемило. Ведь совру сама себе, если скажу, что не хочу Сергея больше видеть. Хочу, даже больше чем когда либо, тем более предугадывая, что теперь наши встречи и вовсе станут редкими случайностями, как, например, только что предоставленный тетушкой повод. Молча взяла из ее рук одолженную вещь, которую мне подали в окно, и с холодеющим сердцем вышла за ворота.

Мне стоило больших усилий набраться мужества и с притворно невозмутимым видом зайти на соседский двор. Руки задрожали, когда едва переступив порог калитки, сразу же встретилась с настороженным взглядом молодого мужчины, сидящего за дачным столом. Увидев меня, он тут же подскочил, отложил в сторону какие-то провода и вышел из-за стола, пряча руки в задних карманах бермуд.

Каждый мой шаг, сопровождаясь чавканьем резиновых сапог, отдавался гулом в голове, пока я дошла до него. Положила перед ним закаточную машинку и, со словами "Тетя велела отдать", быстро развернулась в обратную сторону. Но не успела сделать и пары шагов, как почувствовала на своем запястье оковы из цепких пальцев.

-Лера, подожди! — услышала сзади виноватый голос мужчины.

Резко развернулась к нему лицом к лицу и, нахмурившись, посмотрела прямо в виноватые глаза напротив.

-Мне не о чем с тобой говорить. — дернула рукой, но мужчина даже не шелохнулся, словно каменным изваянием продолжая крепко удерживать меня при себе.

-Мне есть... — сказал он, заметно играя желваками на напряженном лице. — Я должен извиниться... за вчера.

-Мне все равно... — равнодушно ответила, снова безуспешно дернула рукой, чувствуя, как к горлу подступает горечь обиды. — Ты мне ничего не должен, а свой долг я уже вернула. Надо еще? Пойду, поищу, вдруг пару карамелек где-то завалялось.

-Зато мне не все равно... — сказал мягким голосом, от которого мурашки пошли по спине, и я стала злиться на него еще больше: за то, что мое сердце так предательски отреагировало на него, за то, что он вообще встретился на моем пути, за то, что был таким... — Я поступил глупо, как мальчишка, ей богу...

-Да? А я-то думала, что домашний ликер — это не по-детски! Наверное, ошиблась! — зло буркнула, не сдержав сарказм.

Мужчина удивленно приподнял бровь, догадавшись, что я вчера побывала около его дома.

-Не захотел приходить, мог бы просто сказать! — сорвалась на него, не сдержавшись, так как настоящие чувства, спрятанные за холодностью и безразличием, были готовы в любую секунду проделать в них брешь и вырваться на волю. Поняла, что долго не смогу подавлять тоску, горечь, слезы, находясь с ним так близко. — Думаешь, мне нужна твоя жалость? Считаешь, из-за болезни моя жизнь лишена радостей? Ты сильно ошибаешься! У меня прекрасная жизнь! Прекрасная семья, друзья! И мне прекрасно бы жилось и дальше, если бы на пути не встречались такие индивидуумы, которые сначала только делают вид, что моя болезнь их не волнует, а потом трусливо сбегают. Ради соблюдения соседских приличий тоже мог не стараться!

-Да причем здесь твоя болезнь! — не сдержался мужчина, и повысил голос. — Я, если ты еще помнишь, сам когда-то учился на врача. Знаешь, сколько в мире болезней? Что, все вокруг могут похвастаться отменным здоровьем?

-Не из-за болезни? — переспросила его растерянным голосом.

-И вообще-то, вчера я к тебе приходил, сюрприз хотел сделать, — и с досадой буркнул, — Реально. Сделал... себе.

-Приходил... — озадаченно уставилась на куст смородины в полушаге от нас.

-Ты мне ничего не хочешь объяснить?

-Я?

-Про Андрея, или как там его? Извини, случайно вышло, стал свидетелем вашего разговора.

-А что я должна объяснить? — непонимающе посмотрела на него, и теперь уже он отвел свой взгляд в сторону, действуя синхронно с рукой, освободившей мое запястье из захвата.

-Да, в принципе, ничего.

-Подожди... — прищурилась. Припомнила вчерашний разговор, и неожиданная догадка меня и развеселила и разозлила одновременно. — Ты ведь не подумал... — отступила от него на шаг, — Даже не знаю, какой вариант предпочтительнее? Думать, что тебя игнорируют из-за болезни или узнать, что парень, который тебе сильно нравится, посчитал тебя испорченной женщиной, способной на легкую курортную интрижку. Если бы ты дослушал до конца, или честно спросил меня, то узнал бы, что на самом деле меня связывает с Андреем, и какие чувства я к нему испытываю.

-Так он не твой жених?

-Спроси у ликера, который тебя вчера утешал. — сделала еще один шаг назад.

Я и так сказала слишком много личного, чтобы оставаться невозмутимой в его присутствии. Чувствуя, что если останусь и дальше, рядом с ним, то либо наброшусь на него с кулаками, за то, что мог подумать обо мне плохо, либо, наоборот, с поцелуями, и далеко не невинными, за нечаянную ревность к несуществующему жениху.

Развернулась, чтобы сбежать, как вдруг... спиной ощутила силу тренированного тела, которое поймало меня в свои объятия. Сергей прижался ко мне сзади и, скрестив сильные руки на моей груди, крепко обнял, сковывая мои движения и любые попытки высвободиться. Но в тоже время — это была сила человека, который прекрасно умеет ее контролировать. Я ощущала лишь надежную опору, бережливо опутавшую мое тело, и объятия, в которой мне было уютно и приятно. Мне было тепло, как никогда и ни с кем ранее.

И я потерялась, судорожными глотками хватая воздух, обмякла, ощущая гармонию, связывающую наши тела. Сердце трепетно ответило расходящимся от него теплом, догадавшись, что со стороны обнимающего меня мужчины — этот жест что-то большее, чем просто желание извиниться.

Затылком ощутила прислонившуюся к нему голову, которая потерлась об него лбом, и голос, тихий, с хрипотцой, теряющийся в волосах, но такой волнующий, который принес еще большее удовольствие доверчивому сердцу.

-Лера. Я сбежал не из-за тебя... Сбежал из-за себя... Когда услышал, с какой восторженностью ты рассказываешь о другом. Словно помутнение нашло. Показалось, ты его по настоящему любишь, и из того что я услышал — он представился мне достойным, благородным человеком, способным сделать тебя счастливой. Понял, что не смогу сдержаться, не смогу контролировать себя, когда ты рядом. Испугался, что могу стать тем, кто разрушит ваши отношения.... Испугался, что... увязну в тебе... а ты вдруг... осознаешь, что совершила ошибку. Скажи, что мне делать, Лера?

-Может... довериться сердцу? — не узнала свой голос, вибрирующий от волнения.

Смущенно опустила глаза, заметив в открытом окне его дома застывший силуэт пожилой женщины, которая, прижав руки к груди, смотрела на нас со стороны. И тут меня обдало жаром от стыда за свой внешний вид, как только глаза поравнялись с длинным подолом бесформенного халата и носками резиновых сапог болотного цвета. Подняла вспотевшие ладони к лицу, и нервный смешок окончательно рассеял волшебную атмосферу, окутывавшую меня в течение нескольких минут нежных объятий.

"Даже перчатки не сняла! Появилась, как пугало на соседском дворе!" Перед бабушкой Сергея стало стыдно. "Что она обо мне подумает?" мысленно себя укорила и поспешно стянула с взмокших пальцев ненужный атрибут.

Однако долго страдать по поводу своего внешнего вида мне не пришлось.

Неожиданно, калитка с треском распахнулась, и во двор влетел запыхавшийся мальчишка, лет девяти-десяти, в одних только шортах и сандалиях на голую ногу. Едва перескочив через порог, затормозил, согнулся пополам, наклонившись вперед и опершись ладонями в полусогнутые колени. Не дожидаясь, пока сбившееся дыхание восстановится, задрал голову и, уставившись на нас с Сергеем, с паузами на глубокие вдохи, протараторил:

-Дядь Сереж... там... Колька... сейчас упадет... Четвертый... этаж...

-Где? — послышался твердый командный голос позади меня, совершенно не похожий на тот, что ласкал мой слух каких-то несколько минут назад. Моя спина вмиг осиротела, как и грудь, потерявшая тяжесть его крепких рук. — Черт! Жди меня здесь!

-На стройке... — продолжил докладывать запыхавшийся мальчишка, — мы в прятки... играли... а Колька... дурак... в окно полез...

Но мужчина уже рванул к дому, не дослушав его до конца. Мне показалось, не прошло и полминуты, как он уже выбегал из дома с внушительным мотком веревки на плече. И не оборачиваясь на меня, метнулся к калитке.

Я лишь могла подивиться скорости, с которой исчезла с виду спортивная майка, обтягивающая напряженную спину, и темные бермуды, длина которых не могла полностью скрыть литые мышцы ног мчащегося на помощь мужчины. Следом за Сергеем в открытую дверь нырнул и мальчишка.

"Надо полагать "Жди меня здесь" говорилось мне?" Растерянно огляделась по сторонам и для себя решила, что совершенно не хочу оставаться в одиночестве и ждать. Кто знает, может и моя помощь тоже пригодится?

Не долго думая, побежала за ними следом. И оказавшись на улице, тут же столкнулась нос к носу с возвернувшимся мальчуганом.

-Дядя Сережа послал за рацией!

-За рацией? — удивленно переспросила, но его уже и след простыл. Но времени задумываться, зачем Сергею рация, — не было.

-Я с тобой! — выкрикнула вдогонку мальчишке, ловко проскочившему мимо меня и помчавшемуся в сторону побережья.

К счастью, бежать в хлюпающих резиновых сапогах, так и норовящих соскользнуть с ног при каждом шаге, пришлось не долго. Знакомая дыра в бетонном заборе впустила сначала ребенка, потом меня на территорию заброшенного строительства.

Одного взгляда хватило, чтобы кровь застыла в жилах. На уровне четвертого этажа недостроенного здания, между двух оконных проемов, находящихся достаточно близко между собой, выделялась хрупкая детская фигурка в майке и шортиках. Ребенок из последних сил держалась за вертикальные торцы проемов раскинутыми в стороны руками и ногами, распластавшись на стене этакой живописной пятиконечной звездочкой. Будь на его месте взрослый человек, даже ему бы понадобилась вся ловкость и сноровка, чтобы перелезть из одного окна в другое. Что уж говорить об этом бестолковом мальчугане!

Приглядевшись, заметила другие детские головы, изредка мелькающие в пустых оконных проемах и удерживающие бедолагу за руки с разных сторон, не давая ему упасть. Сердце невольно ужаснулось и лихорадочно стало разгонять кровь по телу, терзаемое мыслью, что надолго детских силенок не хватит.

"Что же делать?" Огляделась вокруг, но Сергея поблизости не заметила. "Наверное, он уже поднялся на нужный этаж и сейчас пытается найти безопасный способ снять ребенка с головокружительной высоты".

Я была не единственным зрителем жуткой сцены. Стоило мне появиться на пригорке, ко мне откуда-то сбежались и дружно обступили с двух сторон четверо ребятишек, включая и того паренька, что позвал нас на помощь. Очевидно, ощутив всю серьезность и опасность ситуации, они инстинктивно пришли искать защиту у взрослого человека, который, по их мнению, наверняка должен знать, что нужно делать в таких ситуациях. Только я пока совершенно не представляла, чем могу помочь. Лишь обняла и крепко прижала к себе детские тельца, вглядываясь в хрупкую фигурку, застрявшую между проемами.

Неожиданно, этажом выше, заметила движение. Голова пошла кругом от невероятного коктейля эмоций, которые смешались в ней при виде легко узнаваемого силуэта. Радость, притупленная всполохами ужаса, стала соперничать с удивлением, разбавленным смутной тревогой и паникой. Но ничто не могло уменьшить моего искреннего восхищения смелостью и отвагой этого мужчины.

С изумлением наблюдала, с какой ловкостью и профессионализмом, Сергей, замысловато обвязанный веревкой, перелез через окно пятого этажа и стал спускаться на помощь малышу.

-Прямо как настоящий спасатель! — слетело с губ сравнение, в то время как я завороженно наблюдала за его рискованным спуском.

Вот он оттолкнулся от стены, осторожно обогнул детское тельце, чтобы случайно не спровоцировать его падение. А здесь... я рефлекторно зажала рот руками, заглушая испуганный вскрик, когда трос, удерживающий Сергея в воздухе, неожиданно дернулся.

-Вот вырасту, — послышался где-то справа детский голосок, — и тоже стану, как дядя Сережа, настоящим спасателем!

-Спасатель? — ошеломленно посмотрела на говорившего, затем перевела взволнованный взгляд обратно, туда, где Сергей уже закреплял страховку на испуганном ребенке.

Я стояла, практически не дыша, все то время, пока Сергей аккуратно спускался вниз с мальчиком на руках. И когда им до земли оставалось не больше трех метров, помчалась к ним на встречу, а за мной и вся остальная шебутная ватага.

Если бы не испуганный ребенок, который наверняка заработал на всю жизнь акрофобию, я бы с радостным визгом кинулась на Сергея. С трудом сдержала стремящиеся выплеснуться наружу ликующие эмоции. И лишь одарив спасателя благодарной улыбкой и шепнув короткое "спасибо", забрала с его рук посиневшего от страха мальчика. Посадила малыша на траву так, чтобы солнце попадало на его дрожащее тельце и согревало своим теплом. Расстегнула на себе халат и укутала им изможденного сорванца, сама оставшись в легком шифоновом платьице, которое так и не снимала со вчерашнего вечера.

Пока Сергей собирал снаряжение и отчитывал мальчишек за опасные игры, я успокаивала "крокодильи" слезы бедолаги, до которого неожиданно дошло, что теперь его жизни уже ничего не угрожает, растирала его дрожащие руки своими ладонями и шептала веселые стишки и прибаутки, чтобы привести его в чувство.

-Так значит, ты — спасатель? — поднялась с земли и, скромно улыбаясь, задала вопрос подошедшему Сергею. — А говорил, что механик!

Он подошел ближе, приобнял меня за талию и, обменявшись со мной лукавым взглядом, ответил:

-Одно другому не мешает. А еще парамедик, пожарный, альпинист, специалист по подводным работам, связист и много чего еще, если это необходимо для моей работы.

Притворно надула губы, глубоко вздохнула и с разочарованием в голосе призналась:

-А я... просто учитель. И то, пока только на дипломе. Еще немного и обзаведусь комплексом неполноценности...

-Уверен, ты очень талантливый педагог.

-С чего ты так решил?

-Да, вон, сама посмотри!

Удивленно обернулась. Увидела тетушкин халат, одиноко валяющийся на траве, а недавно рыдающий сорванец, уже оголтело несся к своим друзьям, и судя по их хитрым рожицам и перешептываниям, затевали они что-то новенькое. Оставалось надеяться, что их следующее совместное развлечение будет не таким опасным.

-Дядя Сережа, а помнишь, ты нам ночное обещал? И раков ловить? — спросил Степка, долговязый мальчуган, как только вся их озорная шайка подошла к нам.

-Помню. — с осторожностью ответил Сергей.

-Тогда сегодня. — поставили они его перед фактом.

-Я уже опарышей насобирал. — с довольной улыбкой сообщил "радостную" новость другой мальчишка.

-Ее тоже можем взять. — Степка кивнул на меня и по-взрослому сложил руки на груди.

-Она — смешная... — немного подумал и добавил, вызвав у меня невольные смешки, — и странная.

-Она? — улыбаясь, Сергей достал из моих всклоченных волос веточку репья, которая запуталась в них двумя колючими цветками. — Нет, тут ты ошибаешься, дружище! Она — особенная! Одна на миллион!

Мои щеки вспыхнули огнем, и почудилось, что душа с восторгом выпорхнула из груди, выискивая где-то в облаках тайный смысл его слов.

-Тогда так, мужики! Рюкзаки — собирать! У родителей разрешение в письменном виде — брать! Кроссовки, панамки, пижамы, спальники, бутерброды!

-Спички! — выкрикнул кто-то из мальчишек.

-Сейчас! Даже не думай! Спички возьму я! Хотя, у меня есть другие способы развести огонь, а заодно направить вашу неуемную энергию в нужное русло. — загадочно пообещал мальчишкам Сергей. — А вот фонарики определенно понадобятся. На сборы час. Встречаемся у меня на дворе, а я пока позвоню, кое-кому. Время пошло!

Услышав последние слова, сорванцы кинулись наперегонки к дыре в заборе. Не прошло и минуты, как мальчишек и след простыл. Только слышался удаляющийся гомон радостной детворы. Мы тоже не стали задерживаться и ускорились к выходу. Не хотелось оставаться надолго в этом угрюмом бетонном хаосе, который совсем недавно чуть не стал местом трагедии. Недолго думая, я встала не четвереньки и полезла в дыру.

-Ой! Сережа, а у меня спального мешка нет! — озадачилась я вдруг отсутствием столь удобного предмета в походе в самый неподходящий момент, остановившись на полпути.

-Зато я у тебя есть!

-Кхм... кхм... — притворно закашлялась и игриво спросила, — Это ты себя, в каком качестве предлагаешь? Матраса или одеяла? — улыбнулась, уже мысленно представляя себе оба варианта. И честно сказать, выбрать какой-то один было очень сложно, ибо оба вызывали неподдельный интерес у моей неискушенной особы.

-Вообще-то, хотел отдать тебе свой. Но сейчас, подумав, твое предложение нахожу намного привлекательнее. — услышала за забором мужской хохот и почувствовала легкий шлепок по мягкому месту.

Сгорая от стыда, ускорилась. Вот кто тянул за язык? Мало того, что почувствовала себя неловко, так еще и собственное игривое воображение вызвало теплую возбуждающую волну по всему телу.

Сначала из дыры вылетел моток веревки, затем забытый тетушкин халат, а последним в проеме появился Сергей и, не смотря на внушительную ширину плеч, быстро выбрался наружу. И тут же заставил сердце затрепетать от предвкушения чего-то необычного, спросив:

-Готова увидеть сказку?

-Положим, семь гномов у меня уже есть, — посмеиваясь, напомнила ему число ребятишек, приглашенных в поход. — осталось дело за малым, найти принца и выйти замуж. Там куда мы идем, принцы водятся? Поможешь одного найти?

Сергей нарочито зарычал, взял меня за руку и потянул в сторону поселка.

Глава 19 "Воздухом гор"

Приятель Сергея уточнил с нами время, когда сможет вернуться и отвезти нас обратно. А затем его небольшой автобус, едва вместивший в себя всю нашу компанию часом раньше, быстро скрылся за поворотом.

-Вот мы и прибыли. Осталось только подняться на вершину этого холма. — подхватив свой рюкзак и мою переполненную вещами сумку, Сергей первым двинулся вперед, увлекая нас с мальчишками за собой. Правда в числе "гномов" я ошиблась. С нами поехало пятеро мальчишек. Двое других, два брата, не смогли участвовать в походе, так как уже завтра возвращались с родителями, у которых уже закончился отпуск, домой. Но и пятерых сорванцов было достаточно, чтобы наша прогулка не казалась безмятежной.

Дружной компанией мы поднялись на склон, и у меня захватило дух от увиденного великолепия. Перед нами распростерся живописный ландшафт: чистейшее горное озеро в окружении горных хребтов. Его бирюзовая поверхность поражала своим неестественным цветом и отражала в водной глади окружающий горный пейзаж.

-Боже! Какая красота! Это и правда — сказочное место! — зачарованно произнесла я, не в силах оторвать взгляда от природного великолепия! — Кажется, я влюбилась в него с первого взгляда!

Сергей подошел, приобнял меня за талию и с довольной улыбкой на лице поведал:

-Это уникальное место. Говорят, эта земля освещена Богородицей. Даже имя носит — Панагия, что с греческого переводится как "Пресвятая".

-Красивое название для красивого места. — согласилась я с ним.

Сорванцы же, со своей непоседливостью, не захотели разделить с нами редкий момент единения с природой, когда душа замирает в восхищении, увидев нерукотворный рай, и с радостными криками кинулись к безмятежной глади озера, на ходу сбрасывая с себя одежду. Сергею пришлось собирать их брошенные рюкзаки, а мне вещи и нести до берега.

Сергей уже не первый раз был в урочище, поэтому быстро нашел удобное место для стоянки среди миндальных и кизиловых деревьев, предупредив малышню не есть незрелые плоды.

Вся оставшаяся половина дня, после съеденных бутербродов, бала занята обустройством лагеря и купанием в озере. При том, что у Сергея и минуты не было на отдых, в отличие от меня.

* * *

Я удобно устроилась по-турецки на мягкой подстилке из можжевеловых веток, которую оборудовали для меня мужчины, накрыв душистую основу развернутым спальником. И с нетерпением, как и изголодавшиеся мальчишки, наблюдала за Сергеем, который жмурясь от удовольствия, пробовал на вкус бурлящую в котелке уху. Даже то, что рыба была выловлена не нами, не умоляло бешеного аппетита, разыгравшегося на природе.

Наши же тщетные попытки порыбачить закончились уловом в две маленькие золотые рыбки! Да! Да! Сама своим глазам не поверила! Мальчишки дружно загадали по желанию и отпустили неожиданных гостей обратно в воду. А другая рыба, так и не поймалась на наши удочки. И не мудрено! Ребятня весь день весело и шумно плескалась в озере, прыгая с "тарзанки". Да и не только они. Местная детвора тоже от них не отставала. Наверняка вся рыба со страху попряталась.

Мечтательно улыбнулась, вспомнив возвращение Сергея в лагерь с пакетом продуктов, которые он купил в деревеньке недалеко от озера.

Я вышла из воды и, выжимая волосы, смотрела за резвящимися в воде детьми. Не заметила подкравшегося сзади мужчины, и снова волшебное чувство сладкой неги обволокло меня с ног до головы, отдавая меня во власть сильных рук. Только в этот раз его ладони легли на обнаженный живот и вызвали волнение не только моего сердца, но и дыхание судорожным вздохом вырвалось на волю. Даже сознание откликнулось легким головокружением, робко признавая желанность нежных объятий. Обнаженная кожа отозвалась мелкими мурашками по всему телу, превратив крошечные капельки на влажной коже в сияющие жемчужины затерявшиеся среди вздыбленных волосков.

Сзади послышалось недовольное шипение.

-Что-то случилось? — спросила растерянно, не разобрав причину его недовольства. Выгнув поясницу, слегка отклонилась вперед, так как посчитала, что мокрыми волосами создала неудобство обнимающему мужчине, но шипение от этого только усилилось.

Сергей резко вернул меня в прежнее положение, прижал к себе еще крепче, оставив одну руку на моем животе, а другую перекинул через грудь на плечо, и хриплый голос потерялся на шее:

-А вот этого делать не стоило.

-Я... не понимаю. Что случилось?

-Случилось. Я оценил размеры своей глупости.

* * *

На горы спустились густые сумерки, преображая ландшафт до неузнаваемости. Словно за короткое время кто-то свыше, изменив наше внутреннее мироощущение, перенес нас на вершину мира, приблизив к небу, к звездам, к Богу. Не только я посматривала вверх и любовалась пленительным звездным куполом над головой, мальчики тоже завороженно смотрели на ночное небо, сопровождая каждую замеченную падающую звезду радостными воплями.

-Дядя Сереж! Расскажи историю. — попросил Степан, размазав от носа по щеке жирную черную полосу и напомнив нам всем о вкусной печеной картошке, которая стала сытным дополнением к наваристой ухе.

-Да! Дядя Сережа! — послышались со всех сторон детские выкрики. — Расскажи о спасателях! Нам интересно!

-Ладно! Только сначала руки — мыть! Пижамы — надевать! В спальники — залезать! — скомандовал спасатель.

Не успел он закончить, как шумная толпа кинулась к берегу. Разумеется, не обошлось без сюрпризов, и некоторых непосед, решивших, что за день водных процедур было недостаточно, нам пришлось вытаскивать из воды. При этом я умудрилась неуклюже плюхнуться в воду у берега прямо в одежде.

Оставив мальчишек под строгим присмотром мужчины, я вернулась к стоянке, и пока никого не было поблизости, переоделась, сменив мокрые шорты и блузку на легкие спортивные штаны из тонкого трикотажа и нательную футболку, которые и так были приготовлены для ночевки под открытым небом.

Подвесила вымытый котелок над огнем и наполнила его чистой водой из родника. Сергей загадочно пообещал нас сводить к нему завтра. Еще днем, обходя озеро наткнулась на кустики мяты и предусмотрительно нарвала с нее листьев. Остальные ингредиенты для тизаны росли прямо перед носом. Несколько листьев миндаля, боярышника, и кизила тут же дополнили ароматный сбор в закипающей воде.

Вернувшаяся детвора смиренно забралась в спальные мешки.

-Дядя Сережа! А история? — заканючили дети.

-История, значит? Ладно, будет вам история! — он присел на одно колено перед костром, озорно мне подмигнул и, подкинув дров в огонь, принялся за рассказ:

-В общем, дело было так. Поступил нам звонок от одной маленькой девочки. Она очень сильно плакала и просила спасти ее собаку. А собака у нас кто?

-Друг? — отозвался нерешительный детский голосок.

-Правильно! Друг! А друзей нужно спасать! Так вот, приехали мы к девочке домой. Большущий дог лежит на полу, без признаков жизни. Что делать? Девочка ревет! Собаку жалко! Срываю каску. Нужно искусственное дыхание делать. А у собаки нос мокрый, скользкий, сопли вытекают. Противно-о-о! — Сергей скривил лицо и высунул язык, специально усиливая наше впечатление от рассказа.

-Фу! Фу! Гадость! — послышались смеющиеся выкрики из всех спальных мешков.

-А мне каково было? Я ей морду рукавом вытер, а соплей и слюней меньше не стало.

-Фи! Как противно! — притворно морщась, добавила со своей стороны порцию брезгливости.

Сергей сам уже едва сдерживал смех, но продолжил рассказывать во всех подробностях:

-Вздохнул поглубже, закрыл глаза и... засунул ее склизкий холодный нос прямо себе в рот!

-Фи-и-и-и! Фу-у-у-у!

-Дул, дул, дул... Собака ожила и мне как дунет! Чуть пол носа, только уже моего, не оттяпала! Мне потом неделю кошмары снились с сопливыми собачьими носами. И во рту псиной воняло! — "приятно" дополнил Сергей картину спасения собаки. — Вот такие у нас будни спасателей! — завершил он свой рассказ. — А теперь всем спать!

-Ладно! — послышалось недовольно мычащие голоса.

-Только пусть тетя Лера нас поцелует, как мама перед с ном. — тоненько пискнул кто-то из ребятишек.

-В губы! — без стеснения выкрикнул другой, и вся веселая компания прыснула новой порцией смеха.

-А вас мамы в губы целуют? — с сомнением переспросила я, но и так было понятно, что юные создания решили примерить на себя роль опытных ловеласов.

-Да! — уверенно соврала детская команда.

Мы с Сергеем переглянулись, и на его лице явственно читался вопрос, как я собираюсь выкручиваться, и нужна ли мне его помощь. Подмигнула ему и, напустив на себя загадочности, серьезно таинственным тоном сказала:

-Вообще-то, мамам можно в губы целовать. А вот другим — только в щечку, иначе... случится... страшное! Но если вы не боитесь, тогда я вас поцелую, конечно. Мне-то от этого только лучше будет.

-А что случится, тетя Лера? — послышался испуганный голосок.

-А вы разве не знаете?

-Нет! — раздался дружный хор.

-Есть одно очень старое поверье. Никогда нельзя целовать в губы того, кого по-настоящему не любишь. Иначе навсегда потеряете половинку от своей любви.

-А это как?

-Каждый из нас хранит половинку любви у себя в сердце. Но если поцеловать кого-то понарошку, то отдашь с поцелуем свою любовь. И вы больше никогда не встретите ту девочку, которую сильно полюбите, чтобы обменяться с ней половинками. Как, например, ваш папа маму. А может, и встретите, только делиться-то вам будет нечем, свою любовь вы мне отдадите. И девочка выберет другого мальчика, сохранившего для нее свою половинку. Ну, так как? Кто хочет отдать мне свою частичку? Я готова! У меня теперь любви будет аж в пять раз больше!

Решительно подошла к притихшим детям, демонстративно закрыла глаза и вытянула губы трубочкой. Как и предполагалось, желающих меня поцеловать больше не нашлось.

-Тетя Лера! Мы же не знали.

-Значит, уже не хотите поцелуя?

-Нет!

-Эх... — сделала вид, что расстроилась. Кажется, я переборщила с таинственностью, и даже невинные поцелуи в щечку остались невостребованными.

Я вернулась к спальнику, где меня уже ждал Сергей с двумя кружками ароматной тизаны, которые мы с удовольствием выпили в чарующей тишине, нарушаемой лишь потрескиванием горящих веток и углей, да редким блеянием овец, пасущихся на горных склонах.

-Очень вкусно, — признался он, забирая у меня пустую кружку

Сергей ушел в сторону озера, а я осталась в лагере, взволнованно ожидая его возвращения.

Можжевеловое ложе, застланное раскрытым спальным мешком, было слишком просторным для одного человека. Да и у Сергея не наблюдалось отдельного места для ночлега. Не оставалось ни каких сомнений, что тот, кто его мастерил, рассчитывал провести ночь рядом со мной. И признаться, меньше всего мне хотелось остаться в одиночестве. Только мысленно удивлялась самой себе, как быстро я стала зависимой от его присутствия рядом, от ощущения надежности, чего-то родного и понятного в этом мужчине. Даже слишком быстро. Будто бы все мои внутренние инстинкты, не посоветовавшись со мной, признали в нем родственную душу, едва узнав о его существовании. И уж точно, я не собиралась отказывать себе в удовольствии, провести с ним ночь под одним одеялом. Вернее пледом, который захватила с собой, за неимением спальника.

Легла, оставив достаточно свободного места для мужчины. Разумно предположила, что и без особого приглашения, Сергей поймет, я не собираюсь строить из себя недотрогу и требовать немедленного "расселения".

Он вышел из темноты. Размеренным, неторопливым шагом, с легкой улыбкой на губах, задумавшись о чем-то своем. Как человек, который прочувствовал конец длинного насыщенного дня, и теперь просто наслаждается редким моментом спокойствия и расслабления. Похоже, он искупнулся перед сном в ночном озере. Снятая футболка была небрежно перекинута через плечо, а вид его соблазнительного обнаженного торса отозвался в моем теле легкой истомой. Стало немного тоскливо, что ночное купание обошло меня стороной. Но в то же время, я прекрасно понимала, что оставить стоянку с пятью спящими детьми без присмотра — было бы плохой идеей.

Едва заметив меня, лежащую на боку и следящую за его приближением, Сергей широко улыбнулся и ускорился. Боже! Только за этой улыбку я уже готова пойти с ним куда годно! Да хоть на край света! Улыбка, которая сразу же покоряет своей искренностью и дообротой!

-Не спишь?

-Нет. Или ты надеялся застать меня спящей?

-Наоборот, пока не получу своей порции ласки, я тебя никуда не отпущу, даже в сон. — загадочно пообещал он, достал из рюкзака чистую футболку и переоделся в нее. Затем стал снимать бермуды, но едва расстегнул пояс и молнию, остановился. Я же отвела взгляд в сторону, решив, что своим откровенным вниманием его смущаю.

-Лера? — позвал он меня. — Ты не будешь против, если я останусь без штанов. На сменку только футболку взял, а про трико как-то не подумал. Решил, одних штанов хватит, а они промокли. Или же я пока у костра останусь обсыхать.

Я хихикнула и ответила:

-Не против. — мысленно надеясь, что под шортами у него есть что-нибудь на подобии плавок или трусов.

Оказалось — плавки. Но от этого легче не стало. Ибо вид соблазнительного тела в плавках и футболке оказался даже более сексуальным, чем просто обнаженный торс.

Пока я восстанавливала свое самообладание и способность мыслить не только тем, что сосредоточилось в опасно пульсирующих зонах, Сергей скользнул под плед. Лег лицом ко мне, на бок, так же как и я, подперев голову рукой. И тут же заставил сердце всколыхнуться на ласковое движение его руки по моей щеке, медленно проведя по подбородку большим пальцем и слегка коснувшись контура нижней губы.

-Я тоже жду своего поцелуя на ночь. — с легкой хрипотцой в голосе попроси он.

-Ни за что! — хихикнула я, в надежде, что легкий юмор избавит от хмельного возбуждения. Я и так уже была на грани, чтобы наброситься на него, как голодная львица на аппетитный кусочек. — Ты с собаками целуешься!

-Мне эту историю один знакомый рассказал. Ну, я немного от себя приукрасил! Ты же знаешь, мальчишки, в их возрасте, любят слушать такие истории, и чем забористее, тем лучше.

Он улыбнулся, тепло и печально одновременно. Неожиданно придвинулся почти вплотную. Его рука прошлась по моей спине, от шеи вниз, оставляя за собой невидимый теплый след, расходящийся по всему телу возбуждающей волной, и остановилась на пояснице. Но и этого ему было не достаточно. Крепко притянул меня ей к себе так, что даже через ткань наших футболок я животом ощутила твердость его пресса. Пах прижался к паху. Мои ноги, поддаваясь древним инстинктам, впустили его ногу, которая осторожно, но с упрямой настойчивостью протиснулась между ними. Чуть не застонала от досады, что надела на ночь длинные штаны, лишив себя новых ощущений. А в следующее мгновенье, Сергей прислонился своим лбом к моему, и тихо, прячась за закрытыми глазами, словно боясь напугать, признался:

-Лера. Там, куда нас обычно посылают, нет времени ни на собак, ни на кошек, а чаще всего его у нас вообще о нет. Нет ни красоты, ни романтики, которые любят приписывать благородным профессиям. Есть только человеческие жизни, которые нужно вырвать у смерти, есть боль, кровь, крики, раздирающие душу и много чего еще... Мальчишкам пока рано знать о такой стороне работы спасателей.

-Сереж... — тихо всхлипнула я и провела рукой по его волосам. А потом и вовсе зарылась в них пальцами, ощущая благодарность и щемящую нежность к мужчине, который только что приоткрыл передо мной свою душу. Поделился собственной, тщательно скрываемой болью, пусть пока и не так откровенно, как бы мне хотелось. Главное, что мое сердце его услышало. — Я хочу знать, что случилось в девяносто девятом. Расскажи. Мне нужно знать, Сережа... Ты... потерял кого-то очень... близкого?

Сергей отстранился, и на секунду я испугалась, что настаивая на откровенности, оттолкнула его от себя. А если трагедия коснулась его любимой девушки? От страха, что возможно всколыхнула забытые чувства к другой женщине, по телу прошлась холодная дрожь. Но вернувшиеся объятия Сергея тот час вернули спокойствие и гармонию, царивщие между нашими телами. Он лишь сменил позу. И как только удобно улегся на спину, потянул меня на себя, устраивая на своей груди. И было в этом жесте что-то простое, естественное, будто бы это место всегда принадлежало мне.

-Я тогда потерял семью, Лера. Маму, брата, сестру. В августе девяносто девятого. А следом и отца, который не смог пережить горе. За один день я потерял всех кого любил.

-В аварии? — полушепотом спросила я.

-В отпуске. Первый раз поехали за границу на отдых. В Турцию. Может, слышала, про сильное землетрясение в Измите?

-Кажется, мама что-то рассказывала... — неуверенно ответила я.

-Красивый город, недалеко от Стамбула на Мраморном море... был... когда мы туда приехали. Вообще-то мы отдыхали в Стамбуле. Несколько дней там тусили. Пока гид не обмолвился про термальные источники в Ялова недалеко от нас. Мама с Катькой загорелись туда обязательно съездить. — он прервался на мгновенье, улыбнулся своим мыслям, словно вспомнил что-то очень забавное. — Съездили. Понравилось. А на обратном пути остановились в Измите. Катя увидела в какой-то брошюре рекламу оттоманского дворца с музеем внутри, и всем нам уши о нем прожужжала. Мало ей одного дворца показалось. Ну, знаешь, тот, что в Стамбуле, знаменитый дворец султана Сулеймана. Его мы уже успели посмотреть. Нашли отель недалеко от центра города, чтобы переночевать, а с утра, со свежими силами, посетить местные достопримечательности. — он снова замолчал. Только теперь, по играющим желвакам и сведенным бровям было понятно, что светлые воспоминания сменились страшной тенью пережитого горя.

-Это случилось ночью? — спросила я и ощутила давление крепкой руки на свою поясницу, вжимающую меня в тело мужчины.

-Да. — глухо ответил Сергей.

-Так вы спали?

-Мама с Катей осталась в гостинице, а мы с Витькой сначала спустились в бар, а потом взяли такси до ближайшей дискотеки. Сама понимаешь, нам, двум взрослым мужикам, хотелось на ночь несколько других впечатлений, чем просто просмотр телевизора в номере.

-А Витя он... — и не успела я задать вопрос о разнице в возрасте, как получила ответ:

-Был моим близнецом. А Катя — поздним ребенком. После нас с братом мама долго не могла забеременеть и всегда мечтала о дочке. А когда, наконец, родилась Катринка, нам уже было по пятнадцать лет. Ей только восемь исполнилось, когда...

По моим глазам прошлась щемящая резь, и навернулись слезы, которые я быстро спрятала на мужской груди, тихо спросив:

-Вы с ним были сильно похожи?

-Внешне — очень! А по характеру, как небо и земля. Витька — был еще тот скромник, да и характер у него был спокойный, не то, что у меня. Он не любил выставляться перед людьми, прежде чем что-то сделать, ему нужно было хорошенько подумать, взвесить все за и против. Даже в альпинизм за мной пошел, чтоб только за мной присматривать и шальные мысли из моей головы выбивать.

-Как будто себя описываешь. Ты не похож на человека, который делает безрассудные поступки.

Сергей довольно хмыкнул:

-Это сейчас. Я изменился и многое переоценил в своем характере, да и вообще в своей жизни. А раньше... Хотя именно тогда мой вздорный характер, наверное, меня и спас. Я с каким-то турком сцепился. Стыдно признаться, посчитал на нетрезвую голову, что его девушке со мной будет намного веселее. Ну и выволокли меня турецкие братки на улицу. А тут... тряхнуло... снова... Ото всюду крики, скрежет, грохот, пыль... ничего не видно...

-А дальше? — осторожно попросила я после продолжительной паузы в его рассказе.

-А дальше... начался самый настоящий ад...

-Ты нашел брата?

-Да... на пятые сутки...

-А маму и сестру? — тихо сглатывая слезы, спросила я.

-Позже... Я долго даже улицу не мог найти, на которой отель стоял. Все изменилось до неузнаваемости.

-Ты поэтому стал спасателем?

-Да. Понял, после всего, что больше не смогу быть врачом. Не смогу просто сидеть в кабинете и ждать, в то время как на месте могу сделать гораздо больше... И делал... Рыл! Долбил бетон! Откапывал! Лез везде, где можно было пролезть, чтобы помочь тем, кто звал на помощь и был еще жив... Больше тридцати тысяч жизней не стало за одну ночь... Мои родные в том числе.

Слезы потекли ручьем, когда представила картину разрушенного города и тысячи людей, погребенных под его развалинами. Не сдержалась, резко приподнялась и впилась солеными губами в его губы.

Так же быстро, если не еще быстрее, оказалась перевернутой на спину, с ощущением потери на губах от прерванного поцелуя. Сергей навис надо мной. Медленно провел проницательным взглядом с моих мокрых глаз до полуоткрытого рта и обратно, и жестким голосом предупредил:

-Мне не нужна жалость.

В ответ с моих губ сорвался удовлетворенный вздох, и они расплылись в счастливой улыбке:

-Мне тоже.

Больше ждать долгожданного поцелуя не пришлось. Моя улыбка тут же потонула в голодном натиске желанных губ. Жаркий поцелуй вскружил голову в хмельной эйфории, когда без нежной прелюдии, его язык прошел между полуоткрытых губ, и проник глубже, делясь со мной легким миндальным вкусом, приправленным мятной свежестью. Мой язык, не медля, потянулся ему навстречу, ведомый новой желанной сладостью, хранившейся у мужчины во рту, но более осторожно, отдавая ласку и нежность постепенно. Сначала он игриво прошелся вокруг вкусного захватчика, забрав с него ароматную влагу, затем ласково, заигрывая кончиком, вытолкнул его из глубины рта, чтобы уделить внимание жестким мужским губам.

Каждый жадный глоток, каждое касание, все наши взаимные ласки познающими друг друга губами, мои руки сопровождали рваными движениями вверх, по твердой спине, пока не ощутили под пальцами мягкое пристанище из коротких, но густых волос на затылке мужчины. Но и Сергей не остался в нежном долгу, когда просунув у меня под плечом согнутую в локте руку, стал ласково перебирать пальцами в волосах, сплетенных в ненадежную косу. Тело предательски выгнулось ему навстречу. Я застонала прямо в улыбающиеся губы Сергея, откликаясь на его сдержанное движение. Выставила свои нескромные желания напоказ, когда ощутила другую его руку в опасной близости от своей груди. Он лишь прошелся рядом, когда медленно поднимаясь от талии вверх, вдоль туловища, приостановился на уровне груди и несильно сжал ладонь, захватив при этом большим пальцем основание полушария. Волнующе близко, так, что в горле у меня пересохло.

-Дядь Сереж. — Раздался неожиданно откуда-то сверху полусонный детский голосок, заставив нас замереть в интересном положении. — Тетя Лера сейчас крадет твою половинку?

С тихим стоном Сергей разлепил наши губы и хриплым голосом ответил:

-Нет... делится...

-А... ну тогда ладно... А я писать хочу. Мне одному страшно.

Вцепившись в плед, чтобы поднимающийся с меня раздраженный Сергей, не стянул его за собой, сжала губы. Но тихие смешки все же умудрялись вырваться наружу.

-Приду, продолжим. — ехидно пообещал мужчина, прикрывая руками особо красноречивые места.

-Ну, уж нет! Двое к пяти — явно не в нашу пользу! — напомнила ему про спящих "гномов", способных испортить в любой момент наши романтические ласки.

Вернувшийся мужчина, лег рядом, чмокнул в щечку, и лишь слегка приобняв рукой, спросил:

-Ты мне так и не ответила, есть у тебя жених или нет?

-Бери больше! У меня их целых два! — озадачила еще больше мужчину и, закрыв глаза, уткнулась ему в грудь.

Глава 20 "Обещай мне вечность"

-Вставай, соня! — нежный шепот сзади на ушко раздразнил кожу.

-Не хочу. — пробормотала в полусонной дреме, схватилась обеими руками за теплую мужскую ладонь, обнимающую меня за живот, и притянула ее себе под щеку. — Мне и так хорошо! Готова остаться на целую вечность.

-Вечность? — загадочно переспросил Сергей. — Будет тебе вечность! — заверил он обещание чувственным поцелуем за ушком, где линия волос плавно переходит в шею. И я поняла, что рядом с ним совершенно не способна контролировать ни свои чувства, ни свое тело, которое мгновенно отозвалось тягучим возбуждением в груди.

-Мальчишки проснулись? — постаралась увести мысли в другое направление, подальше от воспоминаний о дразнящих поцелуях.

-Уже. Поможешь с завтраком?

-Конечно. — я с неохотой отпустила его руку. Потянулась, оглядываясь по сторонам. Сергей был прав, настаивая на пробуждении. Носящиеся невдалеке вокруг деревьев мальчишки, если в ближайшее время нас не затопчут, то уж точно в скором времени начнут донимать голодными взглядами.

-Там, в мешке, остались лепешки. Есть масло. Яблоки. — скомандовал он, помогая подняться с належанного места. — Хватит до полудня продержаться. А с обедом я еще вчера договорился в деревне. Я пока здесь все приберу, чтобы к стоянке не возвращаться. А потом пойдем к роднику. — легонько шлепнул меня по пятой точке, таинственно добавив: — Не забудь купальник надеть, он тебе понадобится.

Через полчаса, Сергей вывел нас к живописному ущелью, по которому, извиваясь среди камней и ниспадая вниз многочисленными водопадами, струился горный поток. Но самыми привлекательными в окружающем пейзаже были несколько высоких водопадов, которые вымыли под собой настоящие каменные чаши. Некоторые из которых были настолько глубокие, что в них можно было даже плавать.

-Подожди меня здесь, — попросил Сергей у подножия крутого склона, с почти вертикальной лестницей вверх. — Я только мальчишек пристрою в верхней ванне и вернусь. Ее там искусственно расширили. Она больше и вместительнее.

-Тогда я тоже с вами!

-Ну, уж нет. Нам нужно обязательно вдвоем искупаться здесь. — загадочно подмигнул и последовал за малышней вверх по крутой лестнице.

В ожидании Сергея я разделась. Но в одиночку не решилась лезть на мокрый крутой уступ, ведущий в обещанную ванну. Да и Сергей вернулся быстро. Даже сократил себе путь — спрыгнул с лестницы, не дойдя до ее конца несколько ступеней.

-Ты сумасшедший! Тут же скользко! — обеспокоенно вскрикнула я.

-Ты права. Плохой пример подаю. — подойдя ближе, положил ладони на мои бока, которые, как и все тело, успели покрыться мелкими каплями от летящих с водопада брызг, и проурчал:

-Это все твой купальник! Вскружил мне голову.

Оглядела себя сверху вниз, с легкой улыбкой припомнила, как увидев на прилавке среди пестрого разнообразия васильковый цвет, сразу же поняла, что куплю именно этот купальник, еще даже не рассмотрев его модель. А присмотревшись, поняла — он идеален для меня не только выбранным цветом. Широкие подвязки, идущие по центру груди от железной пряжки в виде сердечка, которое надежно соединяло чашечки купальника, почти полностью должны были скрыть послеоперационный шрам.

-Раз он так плохо на тебя влияет, может тогда вообще его снять? — театрально потянулась к лямке. Раздеваться при людно, само собой, не входило в мои планы, а вот подразнить мужчину... В этом я не смогла себе отказать.

-Боюсь, тогда я точно сойду с ума. — он поймал мою руку на полпути к широкой лямке и потянулся за поцелуем к моим губам. Вдруг остановился, не выполнив задуманного в нескольких сантиметрах от моего лица, и со словами "Не здесь" стал быстро стаскивать с себя одежду.

Затем помог мне забраться по крутой расщелине, со стекающим по ней вниз прозрачным потоком, в естественный водоем. Вода в неглубокой ванне, созданной по прихоти самой природы, оказалась на удивление теплой. Сергей сначала устроился сам в центре каменного котла, затем привлек меня и усадил лицом к себе на колени.

-Теперь можно. — сказал он и поцеловал. Сдержанно. Не так как в наш первый раз, когда потерявшись в голодном порыве, завоевал мой рот с жадным натиском. Сейчас же, он нежно приласкал сначала мои губы. Уделяя внимание каждому миллиметру их кожи. От одного уголка к другому. И только затем, дождавшись немого согласия моего тела, вжавшегося в его торс, моих рук, потерявшихся в хаотичных движениях по его шее и волосам, моего ждущего рта, он, наконец, проник языком в его глубину.

Не знаю, как долго длились сладкие объятия, пока нас не прервал детский гомон сверху:

-Тили-тили-тесто! Жених и невеста! Тили-тили-тесто!...

Мы дружно задрали головы вверх. Над нами, на высоте примерно четырех метров, веселая компания "гномов" прыгала на железном мостике, перекинутом через опасный участок ущелья.

-А ну, кыш, мелюзга! — смеясь, прикрикнул на них мужчина. — Ваша купальня где? — но их уже и след простыл, только радостный визг и было слышно среди каменного хаоса.

-Сереж, нам, наверное, лучше подняться к ним, пока они ничего не учудили.

-Да, ты права. — согласился он. — К тому же, наверху сможем поплавать.

Взобравшись по крутой лестнице, остановилась на мостике, где несколько минут назад стояли мальчишки, глянула вниз и... замерла от удивления. Чаша, в которой мы целовались совсем недавно, имела почти правильную форму сердца. Это было хорошо видно только сверху. Обернулась на Сергея, который уже перешел на другую сторону ущелья, и поймала его стеснительный взгляд, брошенный на меня украдкой.

-Ты невероятный романтик. — заявила я, когда перешла мостик. Подошла к скромно улыбающемуся мужчине и, приподнявшись на цыпочках, обняла его за шею. А затем попросила:

-Обещай, что привезешь меня сюда снова. Только больше никаких "гномов"!

-Обещаю, капелька. — смахнул он с моего носа водяную каплю, которая прилетела с ворохом брызг от резвящихся в каменной купели детей, и уже не мешкая, потянул меня к ним, увлекая в водные забавы.

* * *

Отобедав в щедром доме местного рыбака, я посчитала своим долгом помочь добродушной хозяйке с мытьем посуды. Сергей в это время приструнивал беспечных мальчишек, которые умудрились за время обеда нанести убытки небогатому хозяйству, покорежив пару ведер и проломив, пусть и в ветхом заборе, несколько досок.

-Вы нас извините. Мы все возместим. — виновато пообещала я пожилой сельской жительнице компенсацию за испорченную утварь, собирая со стола грязные тарелки.

-Чего уж там. Да и Сергей за постой хорошо заплатил. Не обидел.

-Спасибо. Все было очень вкусно.

-У нас все свое. Все тут выращено. И зелень и картошка. И куры свои. У нас здесь земля хорошая, чистая, Богом данная.

-Красиво у вас тут. — согласилась с я с ней. — Воздух необыкновенный. Даже у моря такой чистотой не надышишься.

-На родник-то ходили? — спросила она, забирая из моих рук тарелки, вычищенные от остатков еды.

-Конечно! Вода чистая-чистая! И на удивление теплая, особенно в ваннах. Я думала горные реки все холодные.

-Водичка-то у нас целебная. Столько хворей лечит, что даже врачи удивляются. Руками разводят. "Чудеса! Да и только!" говорят. Женщины приезжают. Кто ребеночка родить не может. А через год уже с дитем возвращаются. Кто говорит — молодость возвращает водичка наша!

Я не знала, верить мне женщине или нет. Любая земля хранит свою историю и секреты. А уж такое уникальное место, как здесь, и подавно будет окутано мистикой и древними преданиями.

-Он тебя в чашу любви водил? — заговорщицки подмигнула дородная женщина и несильно пихнула меня плечом.

-Это которая в форме сердца? — сразу же догадалась я. — Водил. — думаю и без моего прямого ответа, по одной лишь мечтательной улыбке, которую невозможно было стереть с лица, женщина догадалась, что сердечная чаша надолго запомнит наши поцелуи.

-Ох, любит тебя сильно, раз в чашу водил. Не любил бы, побоялся.

-Почему? — затаила дыхание, внимая каждому ее слову.

-Кто же себя вечной любовью с одной дивчиной свяжет? — и заметив мой ошарашенный взгляд, которым я гипнотизировала гору грязных тарелок, убежденно повторила. — Вот и я о том же. Любовь теперь ваша вечной будет... Эх... была бы по моложе, с таким гарным хлопцем сама бы пошла. — она задумалась о чем-то своем, пока ставила на печь большую кастрюлю с водой. — Да вроде и Семен ничего был, покуда молодой. — поделилась со мной своими мыслями, видимо припомнив молодость с мужем.

Только мои мысли улетели далеко-далеко, закручивая голову легким дурманом. "Будет тебе вечность" воскресли в памяти его слова, пророненные ранним утром. Внезапно поняла, Сергей знал эту легенду. Оставалось только догадываться, верил он в нее или нет.

 

 -Тетя Маша! — появился на кухне сам Сергей. — Забор поправил, а за ведра — вот. — положил он на стол две двухзначные купюры и потянул меня за руку. — Там Илья за нами приехал уже. Нам пора.

Окончание выложено отдельным файлом, для всех, кто пожелает узнать историю до конца. Открываю его для всех своих читателей в канун Нового года! Хороших праздников и сказочного праздничного настроения!

Последнее время на СИ беспощадно срезаются все оценки, особенно это касается десяток.

Мне искренне жаль, что ваше мнение и желание поощрить автора хорошей оценкой для администрации СИ не больше, чем необъективное и неоправданное накручивание рейтинга.

Я бы не хотела терять ваше чуткое проявление признательности к моему творчеству. Дорожу каждой оценкой, которую вы мне ставите, поэтому прошу, не ставьте десяток и девяток, я ведь и сама знаю, что моим книгам далеко до звания "Шедевр". Но еще большее удовольствие мне доставит Ваш отзыв с впечатлениями о книге.

Спасибо за Вашу заботу и понимание!

С любовью и уважением, Ольга!