Большая и грязная любовь

Узел... а ведь мне говорили, что нарваться на узел практически нереально. Интересно, почему?

— Андрей, а когда всё это случилось?

— В воскресенье, — сказал Данилов. А потом весь как будто скукожился, даже лицом почернел. — Страшно мне, Кристина. И самое поганое — ведь не расскажешь никому. Я Коляну объяснить пытался, а тот поржал. Говорит — ты, брат, травой поделись, а то не по-человечески получается.

И столько боли в этих словах было, столько горечи, что я не выдержала — положила руку ему на колено, шепнула:

— Всё хорошо будет.

— Не будет, — буркнул парень. — Убьют они меня. Я же чувствую, что следят. Только чего ждут не понимаю.

Чего-чего... определить пытаются узел ты или как.

Данилов вскинул голову, вгляделся в пространство и резко напрягся. Я тоже напряглась, проследила за взглядом.

— Он из них, — выдохнул студент и потянул молнию рюкзака в явном намерении добраться до кола.

— Не надо. Этот точно не тронет.

К нам уверенно приближался бритоголовый шкаф — тот самый, что с работы в первый день увозил. Выглядел шкаф вполне миролюбиво, даже слегка пофигистично. Сказал тоже без особых эмоций:

— Кристина Анатольевна, будьте добры, руку уберите.

Я удивлённо приподняла брови — нет, действительно не поняла.

— Руку с колена этого, — шкаф кивнул на Андрея, — уберите, пожалуйста. — И уж совсем тихо: — Пока Глеб Игоревич не узнал.

Я выпала, но просьбу таки исполнила.

— Спасибо, — сказал бритоголовый, развернулся и поспешил прочь, а я... в общем, выпала повторно.

Ну Глеб, ну... гад! Слежку установил! Опять!

— Ты подруга кого-то из главарей? — спросил Данилов. Кажется, или парень тоже на "персене"? Просто ну о-очень спокойно прозвучало.

— Жена, — брякнула я и вздрогнула. Чёрт! — Ещё раз. Когда ты вампиршу встретил?

— В воскресенье, — отозвался Андрей.

— А как это было?

— Да я ж уже рассказал, — хмуро пробормотал он.

— Нет, знакомство! Само знакомство как состоялось? Кто к кому подошел? Кто что сказал?

Собеседник замер, задумался. Я же сверлила взглядом и честно старалась не торопить.

— Она, — помолчав, выдохнул парень. — Она подошла, спросила какую-то глупость, а я запал.

Из офиса я ушла без телефона, только кошелёк взять догадалась. Поэтому пришлось придвинуться к студенту, приобнять за плечи, прошептав предварительно — не бойся, всё нормуль.

— Кристина Анатольевна! — послышалось буквально через минуту. — Ну я же просил!

От пофигизма "шкафа" и тени не осталось. От моего, впрочем, тоже.

— Глеба мне набери, — отпуская ни в чём неповинного студента, попросила я.

Бритоголовый неприязненно фыркнул, но мобильный всё-таки достал, чтобы через мгновенье отрапортовать в трубку:

— Кристина Анатольевна!

И протянуть оную мне...

— Глеб?

— Что случилось? — голос шефа звучал несколько нервно.

— Глеб, а почему вероятность напороться на узел близка к нулю?

На том конце условного провода воцарилось молчание. Потом зеленоглазый всё-таки отмер:

— Золотце моё, а зачем тебе это?

Золотце? Нас переименовали? Вау!

— Ты можешь просто ответить? — я сурова как никогда.

— Во-первых, узлов раз-два и обчёлся, — после ну о-очень долгой паузы, сказал шеф. — Во-вторых, для них действует другая система вероятностей. Вероятность напороться на узел мала по той причине, что на защите узлов само мироздание стоит.

— А вычислить узел можно?

— Теоретически — да, но на практике ещё никому не удавалось.

Реальность тоже только для людей меняется, — мысленно пробормотала я, вслух о другом спросила:

— А Данилов?

— Что Данилов?

— Он узел или как?

Студент, сидящий подле меня, вздрогнул и поспешно отодвинулся. Пришлось снова руку на его колено положить, чтобы не убежал ненароком. Спустя миг сквер содрогнулся от возмущённого:

— Кристина Анатольевна, ну вы заманали! — орал, разумеется, не Данилов, а "шкаф".

— Крис, что там?

— Узел он или нет? — переспросила я.

— Кажется, мне уже пофиг, — зло процедили в трубке. И добавили: — Труп твой Данилов. Ясно?

Чёрт, меня что ревнуют? С чего бы?

— Глеб, а мне кажется, что всё-таки узел.

— Золотце моё, — прорычал незримый, но почти осязаемый шеф, — не может он быть узлом! Смещения реальности, которые засёк Влад минимальны и связаны с тобой — это первое. Второе — мы узел не столько по смещениям, сколько по выбросу энергии определяем. Узел смещается, образуется разрыв, вслед за разрывом выброс, который бьёт по нам. В этот раз никакого выброса не было, понимаешь?

— Ага. А ещё я понимаю, что в ночь, когда случилось нападение на Данилова, произошло ещё одно смещение реальности, на которое очень-очень много энергии нужно. И что-то подсказывает, что таких совпадений не бывает.

В трубке воцарилось молчание.

— Геру мне дай, — спустя минуту рыкнул шеф.

Послушно передала мобильный бритоголовому и ободряюще улыбнулась бледному, как полотно, Андрею.

— Тебя не убьют, — сказала тихо, почти беззвучно. — Но нервы помотают, не сомневайся.

Атмосфера в кабинете была не то чтоб напряженной, но неуютной. Генеральный директор ООО "С.К.Р." таранил взглядом, нервно постукивал пальцами по моей коленке, но отстраниться и слезть со стола не позволял.

— Крис, ты же умная девочка, верно?

Умные девочки тёплое шампанское у подъезда не пьют, — мысленно парировала я. — И на сомнительные предложения незнакомцев не соглашаются, даже по приколу.

— Ты же понимаешь, что будет, если вся эта афера вскроется? — продолжал шеф. — Понимаешь, во что это выльется?

Не понимаю, но догадываюсь.

— Если наши узнают, что кто-то исхитрился поменять реальность не для людей, а для нас самих, это будет взрыв и бунт. Мы, видишь ли, не представляем себя в роли марионеток, мы предпочитаем быть кукловодами.

Сказано было настолько буднично, настолько спокойно, что захотелось засадить той самой коленкой в глаз! А Глеб не унимался...

— Комбинация действительно нетривиальная. Определить узел, спровоцировать вмешательство в его жизнь, а потом перенаправить энергию, которая от этого вмешательства высвободилась, на другой ритуал, под силу далеко не каждому. Тут нужен очень точный расчёт и знания, которыми... никто из нас не обладает. Если бы я был чуть моложе и наивнее, я бы сказал, что вмешались высшие силы, но высших сил не существует, это кто-то из наших. Кто-то очень сильный. Лига тринадцати, например.

— Что за... — начала было я, но меня перебили.

— Лига тринадцати — наши старшие. Они сами по себе, вне сообщества. Снисходят до нас лишь в тех случаях, когда мы не справляемся.

— А вы не справлялись? — сарказма я не скрывала.

Глеб ответил странным взглядом, сказал:

— Золотце, не те вопросы задаёшь.

Не те? Ха!

— Глеб, мне кажется, или всё это предприятие преследовало только одну цель — свести нас вместе. И если так, то... что же ты такое вытворял... без меня?

— Не те вопросы задаёшь! — с нажимом повторил зеленоглазый, и попытался перетащить меня к себе на колени, но я не далась.

— А мне кажется, вопрос правильный. Вот и Арсений на заседании намекал...

— Крис!

Шеф был реально зол, но я сдаваться не собиралась.

— Как Арсений Мегере сказал? Ты лучше подумай о том, что бы было с тобой, если бы Крис не появилась... И если вспомнить о твоей сущности, выходит...

— Крис!

— Затрах...

Договорить мне не дали. Я осознала себя распластанной на шефском столе, с плотно зажатым ртом.

— Не смей, — прорычало руководство. Потом шумно выдохнуло и добавило: — Знаешь, мне очень жаль, что ты помнишь больше, чем следует. Но будучи умной девочкой, ты не станешь говорить о своих воспоминаниях и догадках вслух. Ты будешь жить так, как предполагает эта реальность. Поняла?!

Интуиция план Глеба одобряла, а гордость...

— Иди к чёрту! — рыкнула я, едва мне представилась возможность говорить.

— Милая, ты не понимаешь главного, — шеф тоже рычал. А ещё нависал надо мной, как скала над морем. — Реальность пластична! А тот факт, что у тебя сохранилась память, говорит о том, что энергии на полную трансформацию не хватило. Трансформация не закончена и не закреплена! И раз так, то гарантий, что реальность никогда не вернётся к прежнему состоянию — нет. Понимаешь, к чему веду?

Я помотала головой — нет, господин тиран, не понимаю.

— Каждое лишнее слово может привести к катастрофе.

— Какой ещё катастрофе?

— Вернуть реальность в естественное состояние! — опять рычим. — Именно поэтому я не спрашиваю, кто предложил тебе сделку! Именно поэтому не требую объяснить, ради чего ты на эту сделку согласилась! Я ничего не требую, Крис! Только одного — ты должна вести себя соответственно новой реальности!

— А причём тут Мегера и то, что ты затрах...

Договорить опять не дали. Только на этот раз не ладонью рот закрыли, а поцелуем. Вопреки пожару, охватившему тело, пыталась сопротивляться, но без толку. Глеб был очень зол и крайне настойчив. Отступил лишь тогда, когда задыхаться начала...

— С этого дня, с этой секунды, мы живём как жили раньше, — хрипло сообщили мне. — Шаг вправо, шаг влево считаю попыткой побега и... в общем, не зли меня, ладно?

— Как раньше? То есть я к маме переезжаю?

Вот чувствовала, что сарказм лучше попридержать, но...

— Лягушечка ты моя, — выдержав ну о-очень долгую паузу, протянул Глеб. Причём так ласково прозвучало, и та-ак жутко.

— Почему лягушечка?

Он коснулся губами моих губ, а потом выдохнул в самое ушко:

— Потому что допрыгалась...

Глава пятая