— Свои... — поднял он вверх руки с оружием, в то время как они направили своё на него с выставленными резаками.
Удачно, а главное вовремя. Откуда ни возьмись, появились мерзкие мелкие создания.
— Рой... — раздался призыв, брошенный бойцом, долетевшим по переговорному устройству до трёх своих подопечных.
Они сгрудились, прижимаясь спинами, когда требовалось бежать без оглядки, укрываясь под толстыми стенами и крышами того, что осталось от базы. Олег так и поступил, а вот они затупили.
Он слышал их оголтелые крики вперемежку с воплями, а видеть того, что происходило, не мог, но когда уяснил: его никто не стал преследовать, выглянул в один из проломов и...
О ужас — юниты превратились в нечто наподобие изъеденных мертвецов восставших из могил. И их гибель на его совести. Теперь можно не утруждать себя, возвращаясь к отряду Щупа — прищучит на раз, переламывая своей имплантом-клешнёй ему шейные позвонки.
Да и не пробиться, как ни старайся — всё одно не выйдет. Окрылённая мерзость продолжала роиться с жадностью назойливо-надоедливых паразитов вокруг трёх тел, а Олег заворожено следить за их действиями, словно был загипнотизирован ими. У него разом отнялись все конечности. Организм не слушался его. Мерзкий писк подавил инстинкт самосохранения. Биосигналы имели психосоматическое свойство воздействия на человеческий организм.
Лишь мысли иной раз возникали соответствующие чудовищной обстановке: "Жаль нет гранаты!"
Когда, наконец, рой мерзостей схлынул от юнитов, от них ничего не осталось кроме изорванной лёгкой брони. Да и та пошатнулась и рухнула с грохотом на плиты базы, заставив Олега очнуться от кошмарного видения.
Сердце билось с такой частотой, что казалось, вот-вот выпрыгнет из груди через рот. К горлу подступил ком. Дыхание спёрло. Дышать было неимоверно тяжело.
— Это не дело... — забормотал Олег про себя. — Я справлюсь! Мне это всё не впервой! Прорвусь, если на эту мерзость не нарвусь!
Надежды на спасение никакой. Он больше не видел тех, кто остался на краю аналогичного кратера, как и в случае обустройства базы второй сотней под командованием Лома.
Щуп исчез вместе с теми из юнитов, кто остался при нём. Возможно, он ушёл, проклиная юнита-2-5-7, поскольку делать здесь и впрямь больше нечего, а и ловить некого. И кто кого: харки — юнитов.
Надежда появилась оттуда, откуда не было никакого расчёта. До слуха донеслась стрельба короткими очередями или даже одиночными выстрелами. Её источником могли быть только юниты из группы дуболомов, как окрестил Олег на радостях про себя Дуба.
Они вступили в бой с роем мерзостей.
— Спасён...
— 5 -
— У вас есть документы на харка?
— А что вам надо? Свидетельство о смерти?
(случай на живодёрне "Террариума")
Стрельба не прекращалась, и немудрено, рой пакостных мерзостей оказался многочисленным, а вот боеприпасы у юнитов ограничены. И обладали теми, что были загнаны в "Молоты", ну и естественно "Топоры". И если ещё из 30-мм калибра как-то можно было достать до летающих тварей, то 50-мм гранатами проблема. Да и расходовать на мелюзгу бессмысленно. Хотя с какой стороны взглянуть на проблему, если со стороны "зелёных" угодивших в западню, то очевидно: будут отбиваться до последнего "гвоздя", даже снарядов "Топора", не взирая на то, окажись поблизости наземные монстры. А на взгляд наглеца — не то что бы уж очень возникла большая проблема. Однако перед глазами до сих пор стояли три "затюканных" юнита из первой сотни группы Щупа. Но у них не было "гвоздей". А тут...
И тут нашла коса на камень. Рассеяв рой, юниты во главе с Дубом уверовали в скорую победу над выродками харков. Это было их главной ошибкой, поскольку они устремились за теми из них, кто стремился туда же куда и юниты — в направлении базы третьей сотни, выглядевший издали вполне презентабельно, и лишь по приближении отчётливо удалось разглядеть многочисленные пробоины и нигде ни одной живой души. Хотя опять же на ручных сонарах отразилась зелёная точка какого-то выжившего юнита — и похоже из ума. Им являлся тот, кого они не ожидали застать здесь, а он их врасплох.
— "Гвоздей" не подкинете, а то "Молот" простаивает... — раздался его голос из одного бункеров-дотов.
— Ты?!! — не поверил "синяк", впадая в ступор.
— Не маячь, ком-бот, — предупредил Олег. — Тут этих летучих крыс тьма-тьмущая!
— Стало быть, ты спугнул их, засранец?
— Если бы, а то вперёд вас вышел на соединение с третьей и первой сотней.
— Ну и где же они? — отказывался верить боец в рассказ юнита.
— Трое там... — кивнул Олег туда, где до сих пор лежали останки изорванной лёгкой брони. — Это всё, что осталось от них...
Иные юниты подтвердили, сличив номерные знаки.
— Первая сотня...
— А где третья и первая — группа разведки? — догадался Дуб, что было для него верхом безумства. Таки заработала одна-единственная извилина вдоль хребта. Того и гляди: рванёт отсюда пулей на манер "гвоздя" или с ним в том месте, но без ушей.
— Там же где и третья...
— Разговорчики, юнит-2-5-7...
— Сам не ори... — шепнул Олег, изобразив руками махи крыльями, приставив ладони к голове, напоминая про летающих мерзостей.
— Плевки... больше не стоят... — храбрился Дуб.
"Нашёл с кем спорить", — отметил Олег про себя: попал он из-за него, а с ним и Санёк с иным десятком юнитов.
— Что здесь было, дружище? А натворил? Твоя работа?
— Нет, но нисколько о том не сожалею!
— Гранаты закончились?
— И "гвозди"... — предложил Олег совершить новый обмен оружием.
— А чё так?
— Привык я к своему "Молоту" — считай: жить без него не могу...
— Не бойся, я его не дрючил в ствол, аки сам из него плевков...
— Баламут... — укорил Олег.
— Засранцы, мать вашу... — выдал Дуб. — Занять круговую оборону...
— Нам лучше покинуть базу, ком-бот... — вмешался Олег.
— Бунт! Опять?
— Нет, снова! Эта база — западня!
— Мы зачистили её! Теперь она наша, засранец!
— Согласен. Вопрос в другом: надолго ли? У вас боеприпасы на исходе! А я вообще не обладаю ими!
— Пока не найдём тех о ком заявил, об отступлении с базы не может и речи идти!
— Так я это... пойду... Угу...
— Куда?
— На кудыкину гору...
— Не понял?! — затупил Дуб.
— На возвышенность поднимусь — ту, где расстался со Щупом и...
— Ты как смеешь называть бойца!?
— Как и положено — по кличке.
— Он для тебя — ком-бот, как и я...
— Эх, ща бы компота... — съязвил Санёк.
— Чего?! — вызверился "синяк" на него.
— Я говорю: залить бы полный бак... с друзьями! Ха-ха...
— Ага, — не отказался бы от того же самого Дуб. Но быстро опомнился. — Отставить препираться! Здесь я старший — боец!
— Звиздеть... — присовокупил Олег.
— А не миновать... — поддержал Санёк.
— Мы это к тому, ком-бот... — продолжил наглец, — не мешало бы расставить по периметру обороны базы горючее в качестве дополнительных взрывных зарядов...
— Умный — да...
— Нет...
— Вот я и о том же! Какое нах... ГСМ, когда у нас всё устроено на энергобатареях — атомных...
— Тогда я предлагаю устроить ядерный взрыв... — залепил Санёк.
Дуб презрительно плюнул "зелёным" под ноги.
— Это наш единственный шанс, ком-бот... — уведомил Олег.
— Здесь я буду решать, что взрывать — и кого!
— Так отдайте приказ, а мы займёмся делом, ком-бот...
— Исполнять...
Друзья переглянулись озорно, отпуская один в адрес другого шутливые усмешки. Им удалось развести бойца. Спелись — дуэтом. Уяснив: им лучше и дальше держаться вместе, поскольку порознь ничего толком не представляли собой, а на пару довольно грозную силу.
Оставалось разобраться, где именно искать эти энергоблоки с атомной начинкой. Выискивали глазами значки, свидетельствующие об опасности радиоактивного излучения. Да где там — космос — здесь свои правила и законы, а соответственно обозначения.
Батарея оказалась одна и заложена в командном центре. Выдрать даже при помощи "Топора" задача непростая, а и нелёгкая, впрочем, трудноразрешимая. Стоит сделать не то и не так, и на отдельно взятом спутнике Терраны наступит...
— Ядерная зима, — предостерёг Олег Санька от того, чего тот затеял, замахнувшись прикладом по трубке, ведущей к энергоблоку. — Что ты будешь делать тогда?
— Как что, дружище... — задорно усмехнулся Санёк. — Играть в снежки! А то пекло... Жара...
— Остынь! Какие нах... снежки! Зима-то ядерная!
— И чё? А я — щупальцами! Хи-хи...
— Весёлый ты парень, дружище...
— А то — где наша не пропадала! Живы будем — не помрём! А проходили через это благодаря "дегенератам"!
— Ох, чую сердцем: сами превращаемся в них, — больше не хотелось Олегу становиться бойцом. Пример в случае с ком-ботом Дубом на лицо. Стоит взглянуть под забрало и... просто хочется плеваться и даже не слюной на харка, а из "Молота" "гвоздями"!!!
Снаружи командного центра послышались оголтелые крики, благо пока не вопли. Твари вновь зашевелились, ринувшись на новую добычу — юнитов Дуба.
— А, была, не была, — сдался Олег. — Всё одно взорвётся — так хоть вовремя-а-а...
Ему на пару с Саньком удалось устроить диверсию, и не ту, на которую оба рассчитывали. Одну трубу они свернули, а к энергоблоку вело ещё три.
— А то ли мы с тобой делаем?
— Не всё ли равно, дружище! Важен сам процесс — чего-то делаем — и то хорошо!
— А что делаем, когда такое творим, и сами не знаем! — не согласился Олег.
В голове зародилась новая идея, осуществлением которой и не преминул заняться.
— Что если оболочка батареи — это защитный короб, сродни миниатюрного реактора...
— Ага, устроим плевкам Чернобыль! То сказка, а не быль! Небылица... — хихикнул Санёк.
— Обдолбался, засранец... — уподобился Олег Дубу, не скупясь в выражениях в адрес напарника.
— У тя есть — "наливай"...
— А что тя...
Выставив резак, Олег вогнал его в паз энергоблока и, приложив немало усилий, сломал.
Санёк зашёлся от смеха.
— Язва... — отплатил той же монетой Олег на словах.
— Отойди в сторону — работает профессионал!
Стимулятор придал сил Саньку, и то, что не удалось Олегу, ему без особых усилий. Казалось, мог руками разорвать защитный металл корпуса батареи.
— Хм, ты только глянь, дружище... — расплылся в улыбке ехидства Санёк. — Да она ж зелёная, аки сами! Хи-хи...
Олег узрел изменения в цветовой гамме радиоактивного излучения. Батарея просигналила: до взрыва — перегрева — осталось не так уж и много времени, а соответственно у юнитов. Следовательно, стоит избавиться, и чем раньше, тем лучше, как и закинуть её.
— Тяжёлая... — отметил он.
— Дай сюда... — выхватил с прежней лёгкостью Санёк, принявшись кидать с одной руки на другую.
— Уронишь...
— И чё? Всё одно помирать придётся — рано или поздно! А все здесь сдохнем на этом долбанном спутнике!
— А я о чём! Лучше вообще никогда, но и позже согласен, только не сейчас!
— Лады, дружище, — продолжал глумиться Санёк. — Куда швырять енту хреновину? А так этим плевкам засветим: мало никому не покажется...
— Просто избавься и...
Санёк поторопился. Батарея угодила мимо пробоины, зацепив основание продырявленного корпуса командного центра базы и...
Олег едва извернулся, поймав снова на руки.
— С дороги... — раздался его крик. — Расступись! Разойдись...
Разошёлся сам, объявившись снаружи, мечась меж бункеров-дотов.
— Туда... — указал кто-то ему наверх командного центра, словно предлагал там закрепить, а самим укрыться по бункерам, в надежде пересидеть ядерный взрыв.
— Отвались мои...
— Импланты? — хмыкнул Санёк, не отставая от напарника.
— Яйца...
— Это всегда успеется — и нам их потерять, — не собирался напарник лишаться органов размножения. Да баб не хватало, а и не доставало, зато кто их — "синяки". Что если голубые?
— Отстань! — Олегу сейчас было не до Санька. — Прячься!
— Уже — за тебя... — хихикнул предательски Санёк.
Ну как спорить с ним, а и вразумить не получиться, даже если долго мучится. Времени не осталось, батарея раскалилась. Держать её даже в защитных перчатках лёгкой брони оказалось выше человеческих сил.
Олег сунул её в паз лопасти сонара и...
— Прыгай вниз... — толкнул он ногой в грудь замешкавшегося напарника. И сам сиганул следом, заскользив по поручням вниз.
— Чё это было?! — уставился Санёк на друга.
— Проверял...
— Чего, Рок?
— Нет ли у нас случаем крыльев, а то окажется: выдали, а мы не в курсе!
— Бляха... и не местный завр, а ты...
— Бежим... — подался прочь от командного центра Олег в направлении одного из бункеров-дотов. — Хоронись! После будешь играть в радиоактивные снежки, когда появятся щупальца-А-А...
Санёк ещё покосился на свои пальцы в металлоперчатках — свёл воедино. По шлему звякнула какая-то отлетевшая в сторону деталь. Это Олег привлекал его к себе, размахивая руками.
Напарник также приветственно ответил ему, и пока что не щупальцем, а всей пятернёй.
— Ложись! Пад-Ай...
Сверкнула вспышка, резанувшая больно по глазам до слепоты, по округе прокатилась ударная волна, сметая всё и вся на своём пути, а в основном тварей в воздухе. Они сейчас дымили, являя собой многочисленные очаги возгораний на базе и вокруг неё на подступах.
— Зи-зи-зима... — зажужжал рядом голос...
— Санька... — обрадовался Олег тому: оба живы. Взглянул на него. Тот как стоял на ногах, так и дальше, как ни в чём не бывало, озираясь по сторонам.
На базу опускался пепел.
— Хм, никак снег — радиоактивный... Он чёрный...
— Ну чё — погнали играть в снежки с плевками? — не растерялся Олег.
Зато иные юниты и ком-бот. Дубу хотелось орать, но он даже рта открыть не мог, дыхание заняло. Такого он ещё ни разу не видел, чтобы кто-то выжил после ядерного взрыва и даже из ума, а, вне всякого сомнения. Хотя ему и сотрясение мозга не грозило: голова — кость и по определению болеть не должна.
— Поздравляем вас, командир, — сообразил Олег похвалить Дуба за согласие с ними по применению ядерного энергоблока. Взрыв получился направленного действия, и будь они на одном уровне с ним — превратились бы в обугленные останки, дымящихся повсеместно крылатых мерзостей.
— Жаркое подано! Ха-ха... — не удержался Санёк, перебивая Олега. — Правда, я горячий парень! Уф...
К нему кинулись иные юниты, стараясь затушить лёгкую броню — металл раскалился докрасна, а он не чувствовал ожогов в виду огромного количества стимулятора в организме. В жилах и без применения ядерной батареи кипела кровь.
— М-да, — согласился Олег с ним. — Жизнь прожечь, не поле перейти, даже с зарытыми в нём "плевками"!
— Мы сделали это — их... — наконец-то прорезался голос у Дуба. — Победили! Победа-А-А...
— Ура-А-А... — подхватили юниты десятка "синяка".
— Уря-уря... — тихо присовокупил Олег. Он не сомневался: всё самое "интересное" у них впереди. И это даже не начало того, что ещё придётся пережить. Твари — не монстры, а монстры — не чудовища. Могли водиться в этих краях и они. И сомневаться не приходилось.
