Звери пламени. Часть первая

С ощутимым трудом переварив полученные сведения, Роан нервно поправил сползшие на кончик носа очки и поинтересовался:

— Ну что?

— Вентиляция. Настолько банально, что никто не обратит внимания. Преподавательский корпус не ставят на пульт, и, если не лезть с парадного входа, можно проскочить, — Таэс задумчиво посмотрела на него. — Знаешь, Ро, если бы ты смог побывать у него хотя бы в прихожей, проблема бы вообще отпала. Может, под каким-нибудь предлогом...

— Эсса, я же не девушка, чтобы он меня пустил даже в прихожую, — странным тоном отрезал он. Фрей молча покосился на него и громко хмыкнул. — И вообще, ты что, думаешь, он меня в лицо не помнит? Кто в своем уме пустит на свою территорию мага Ветра?

— Мда, — Таэс неохотно кивнула. Дай телепортисту снять координаты — и можешь забыть о неприкосновенности этой конкретной точки пространства. Роана даже в карцер сажали в риатиновых наручниках, блокирующих ментал — чтобы сидел он именно там, а не у себя в казарме, являясь обратно только на время обходов. — Значит, вентиляция. Первое, нам нужна схема коммуникаций, второе — знать, в какую конкретную ночь его не будет дома. И... — она пожевала кончик светового пера, выразительно глядя на Фрея. — Нужно, чтобы это были выходные, когда идут увольнительные. Иначе, если на обходе поймут, что нас нет в казарме после отбоя...

— Ни за что, — он упрямо качнул головой. — Как ты себе это вообще представляешь?

— Фрей, — проникновенно начала Таэс, — если бы нам нужно было залезть к женщине, я бы сама пошла уламывать кого-нибудь из ее мужиков, чтобы он назначил ей свидание в нужное время. И уж что-нибудь придумала в свое оправдание. Но, провались он в Бездну, Йенерис мужчина, и встречается он с девушками, а я не думаю, что они на меня как-то поведутся. Разве что разболтают этому придурку, что я что-то замышляю.

На этом месте Фрея настолько явно начал разбирать смех, что говорить он уже не мог. Только вяло кивнул, неожиданно соглашаясь. Роан неодобрительно фыркнул, вставая.

— Хорошо, мы посмотрим, что можно сделать до выходных. Если что-нибудь изменится, мы еще придем. До скорого.

Он дернул Фрея за ремень, приподнимая над полом, и исчез из карцера вместе с ним.

Таэс растянулась на койке, закинув руки за голову, и мысленно прокрутила в голове все то, чем исписала контрабандный блокнот. Потом еще раз и еще — пока все детали не встали на свои места, а на каждое возможное ЧП не наметился путь отхода.

Хотя какие там могут быть ЧП... Тараканы на столе, разве что. Самое сложное — не добраться до хлыста, а не дать ему себя убить. Суть спора ведь была в этом... Впервые с момента заключения договора Таэс пришло в голову, что вовсе не моральное изничтожение и позор перед всей Ширра-не, от которого навряд ли она смогла бы когда-нибудь отмыться, было целью Лео.

Он просто хочет ее убить.

Наконец поняв, в чем заключался тот самый подвох, который она в глубине души чувствовала и сама, Таэс неожиданно успокоилась. В ней больше от шенны, чем думают даже ее "мальчики". Пронесет. Должно пронести.

Она запела в полный голос — "Идя навстречу горизонту, идя за Смертью, по следам", древнюю, как само время, песню-плач. За дверью карцера недовольно заворчала охрана: хотя по уходящей во тьму веков традиции она считалась неофициальным гимном Ширра-не, эта песня считалась приносящей несчастья. Не страдающая суевериями Таэс с нее начинала распеваться — просто потому, что и мелодия, и слова подходили как нельзя лучше.

За "Идя за Смертью", последовал "Потерянный навсегда", а после Таэс начала методично перебирать весь свой репертуар, хорошо помня о том, что последний день в карцере совпадает с первым рабочим после "этого происшествия", как деликатно выразился Андрис, и неплохо бы вечером на рабочее место все же явиться.

Вторая трещина в планах объявилась настолько внезапно и была такого характера, что вышел из равновесия даже невозмутимый Роан. Он провел подрагивающей рукой по внезапно вспотевшему лбу, и пробормотал:

— Я знал, знал, что будет какая-то лажа...

— Но чтобы такая, — Фрей покачал головой. — Сукин сын. Знает же, что тогда она точно сорвется. В такие моменты я начинаю думать, что с интеллектом у него совсем не такие проблемы, как кажется Эссе.

— Мне тоже, знаешь ли, кажется, что у вас всех реакция, как у паралитиков, — вздохнул Роан. — Значит, нужно сказать сейчас. Чтобы у нее было время смириться и не завалить из-за этого дело, чего он и добивается.

Он тяжело поднялся на ноги и исчез.

Через минуту цокольный этаж корпуса задержания вздрогнул от истошного вопля в лучших традициях шенн:

— Что-о?!!

Глава шестая

Перед выходными половина первого учебного корпуса стояла на ушах. Прошел слух, что приехал Старик.

Будь Таэс меньше занята самобичеванием и приступами злости, она уломала бы охранников выпустить ее на пару часов раньше — даром что предусмотрительно улещивала вахтенных мелкими услугами и тайком собирала на них компромат.

Старик был легендой Ширра-не — его точного возраста не знал никто, возможно, даже он сам. Но поговаривали, что он помнит времена, когда не существовало самих охотников. Так же, как и Ширра-не.

Его не видели на главной базе много лет, если не сказать — много десятков лет. Он предпочитал кочевать по периферии, перебиваясь случайными заказами, и нашлись те, кто приравнял его появление к примете еще более дурной, чем исполнение "Идя за Смертью".

Впрочем, об этой новости Таэс узнала, только выйдя за ворота, когда было уже поздно во всех смыслах. Пнув шлагбаум на проходной, она зло пробормотала: "Да что за неделя такая!", и, прокляв работу, побрела на остановку рейсового гравилета.

Живую легенду увидеть хотелось.

Да что там — хотелось, ради этого она бы даже расквасила пару физиономий, но Старик каждый день по учебным корпусам бегать не будет, так что момент, увы, упущен.

Под ногами чавкала каша из снега, грязи и льда — к ночи снова подморозило, а уборочные машины, как всегда, пары кварталов до Ширра-не не доехали. Таэс шмыгнула носом и потуже замотала шарфик — только простыть ей для полного счастья не хватало, голос пропадет в момент. Барент будет безумно счастлив, ага.

В окнах домов загорался свет, где-то над низко нависшим над городом смогом — звезды. В соседней подворотне кого-то били, за углом слева — орали песни, у перекрестка прямо по курсу компания малолеток под пьяный гогот и звон бутылок коллективно ваяла фантом грудастой девицы в пошлейшем нижнем белье.

Ну да, не лучший район. Но и не худший — вооон там, через семь кварталов по прямой, даже виден полицейский гравилет. А то, что со стен домов падает облицовка... Мелочи жизни, ближе, чем в тридцати кварталах от Ширра-не селится только нищета, у которой не хватает денег ни на что другое.

Минут через пятнадцать Таэс уже втискивалась в гравилет — "веселый" квартал трущоб был конечной точкой маршрута, начинающегося у местного рынка, и количество издерганных мамаш с кульками и детьми после рабочего дня зашкаливало — здесь мало у кого были лишние деньги, чтобы платить за доставку на дом.

Впрочем, до конечной доехала она одна — мамаши с детьми в такие места не ходят. А она... Таэс бросила рассеянный взгляд по сторонам, наткнувшись на аляповато сверкающие часы над вывеской скупки и выругалась.

А она опять опаздывает, десять демоном им всем под хвост!!!

Таэс припустила к уже виднеющемуся "Питейному заведению" рысью и напрямки, переулками.

— Эй, киска, опасно гулять здесь одной. Хочешь, проводим? — двое парней, пошатываясь, вышли навстречу — похоже, из самого "Заведения". Один схватил за локоть:

— Ты глянь, какая мордашка...

— Да пошел ты, урод! — не церемонясь, она отшвырнула протянутую руку вместе с парнем — еще минут десять заминки, и Барент выпишет ей штраф, как уже давно обещал.

— Ах ты!...

— Пошел отсюда, я сказала! — рявкнула она, оскалившись, и тут что-то щелкнуло.

Распахнулись крылья, распахнулись и разошлись узкими длинными полосами, ощетиниваясь не двумя кромками-лезвиями — десятком. Шпана слабо пискнула что-то вроде "Черт, правда...", и испарилась. Распаленная Таэс не обратила бы на это никакого внимания, если бы минутой позже, выскочив из переулка, не влетела в чью-то спину.

Прохожий обернулся. Сверкнули в тусклом свете фонарей серебристые волосы, — то ли седой, то ли сол-северянин.

— Как ни странно, но, похоже, правда... — эхом повторил за парнями он, подхватывая потерявшую равновесие Таэс под мышки, и дернул вверх, поднимая на уровень своего лица.

"Высоченный, зараза", — пронеслось у девушки в голове, когда ноги оторвались от земли на добрый локоть, — "Похоже, все-таки сол".

— Слушай, ты, — рыкнула она, понимая, что минуты утекают все быстрее. — Поставь, где брал! Без корявок своих хочешь остаться?!

— А может, и нет... — задумчиво пробормотал мужчина. — Шенны определенно так не выражаются.

— И откуда ж ты, такой умный, все знаешь? — ядовито процедила Таэс и впечатала ногой ему под дых. К ее изумлению, щиколотку перехватили и вывернули так, что на глаза навернулись слезы. Выброшенный вперед кулак встретил пустоту, и внезапно она почувствовала себя свободной. А еще секундой позже руки оказались заломлены за спину, а крылья — намертво зажаты между ней и грудью мужчины.

— Нет, ты точно не шенна, — с удовлетворением констатировал он. — Не тянешь даже на очень молодую. Тогда кто ты? Как тебя зовут?

— Не твое дело, хрен бродячий! Отпусти!

— Как-как? Я не расслышал, — руки дернуло вверх, выворачивая из суставов. Таэс попыталась вырваться, но, когда не помогли ни мгновенно пресеченные приемы, ни чисто физическая сила, которой, как ни крути, у нее больше, чем у обычника, пусть даже и мужчины, до нее дошло, в чем дело.

— Ты охотник, — констатировала она, хмуро зыркнув за спину. Сол едва заметно усмехнулся. — Руки отпусти. Свои.

— На охотницу ты не тянешь тем более, — тот только качнул головой, не спеша ничего отпускать.

— Старший курс, — буркнула Таэс. — Не веришь, могу куртку снять. Отпусти, говорю. Я на работу опоздаю.

Ее действительно оперативно вытряхнули из куртки, удостоверились, что татуировка на месте, и наконец убрали руки.

— Нашел место — шенн отлавливать, — фыркнув, она порысила к задней двери "Питейного заведения". За спиной послышались размеренные шаги. Таэс обернулась — мужчина, сунув руки в карманы длинного расстегнутого плаща, шел за ней. — О боги, ну что еще?

— Ты так и не сказала, как тебя зовут.

— А не кажется ли тебе, дедуля, что ты для меня несколько староват? — огрызнулась она, но, бросив взгляд на его непроницаемое лицо, сдалась. — Наори. Устроит?

— Нет, — он подошел вплотную и остановился. — На афише написано "Таэс". И сдается мне, что, в отличие от сказки про шенну, это правда.

— Что? — она резко развернулась. — Какая еще афиша?!

Незнакомец молча ткнул пальцем направо, и Таэс рванулась в указанном направлении, действительно обнаружив искомое у самого входа в "Заведение".

— Гребаный Барент! Ну я же просила! — взвыла она и бросилась внутрь, с ужасом понимая, что, если Барент додумался не просто до распускания слухов, а до весьма конкретной рекламы, охотники здесь скоро начнут ходить толпами. И не факт, что все окажутся такими же покладистыми, как и этот.

Ее появление битком набитый зал встретил гробовым молчанием, и девушка с запозданием вспомнила, что крылья все еще болтаются за спиной. Натянуто улыбаясь, она выволокла Барента за руку из-за стойки и потащила на улицу.

— Совсем с катушек съехал?! Что ты творишь?! — прошипела она уже за дверьми.

— Нет, мелкая, это ты что творишь?! — рявкнул он, скрещивая могучие руки на груди. Таэс перебила готовую разразиться возмущенную тираду, разъяренно вывалив на него свои доводы.

— Да фигня это все! — отмахнулся он. — Напридумывала себе...

— Боюсь, она права, — сообщила тень, вольготно привалившаяся к стене позади них. — Так что вам, как ни прискорбно, придется принять меры к нивелированию эффекта от этого, — тень кивнула на плакат.

— А слова-то какие выдумал, — недовольно буркнул Барент. — Это что еще за хрен с горы?

— Коллега, — коротко сообщила Таэс. — Пошли в гримерку, мне еще переодеваться. Дедусь, — она повернулась к "тени", — можешь в качестве моральной компенсации прочистить моему патрону мозги? Мне он не поверит.

Мужчина пожал плечами и направился следом за ними.

Лихорадочно мечась по гримерке, она не обращала внимания, что именно говорит развалившийся на облезлом диване охотник, но спустя десять минут ворчащий по поводу зряшных расходов Барент ушел на улицу — снимать афишу. По привычке собираясь, как на пожар, Таэс совершенно упустила из виду, что в кои-то веки пришла почти вовремя. И теперь была полностью готова, хотя до начала концерта оставалось минут десять. Впрочем, равновесие было соблюдено — на этот раз опаздывал Андрис.

От нечего делать она принялась собирать разбросанные в попыхах по гримерке вещи и наконец-то осознала, что незнакомец все еще занимает диванчик и, более того, вставать с него не собирается, вольготно заложив руки на голову и закинув длинные ноги в форменных сапогах на подлокотник.

— Что-то еще? — с приторной вежливостью осведомилась она. Мужчина повернулся к ней лицом, и Таэс убедилась, что по поводу "дедуси" не ошиблась — ему было не меньше ста пятидесяти, а может, и больше. Редкий зверь среди охотников, очень редкий. Хотя был бы нормальным, еще бы и молодым назвали в таком-то возрасте...

И действительно сол — вон какие уши, не хуже, чем у Йенериса в тридцать лет, так и хлопают... Северянин, с серебристо-белыми волосами и белесой шерстью на ушах. И длинный, как все солы — куда уж ему на этом диване поместиться.

Сонно прикрытые глаза распахнулись, и Таэс, уже начавшая приходить к изумившей ее саму мысли, что он "вполне себе ничего", застыла. На нее в упор смотрели две застывшие ледышки, пронзительные, колкие и холодные.

По позвоночнику вниз скатилось острое ощущение угрозы.

А ведь они здесь одни, Барент давно в зале.

Рука сама собой потянулась к сумке, где, замотанный в кусок пластика, лежал десантный нож.

— Не советую, — внезапно раздался его голос — охотник уже сидел, опершись одной рукой на подлокотник, и Таэс не смогла бы сказать, когда он поднялся, хотя не сводила с него глаз. — Ты со мной не справишься, деточка. При всех твоих талантах.

— Что тебе от меня надо? — ощетинилась она.

— Откуда у тебя крылья?

— О боги! Да не шенна я, сколько можно говорить! — Таэс внезапно похолодела при мысли, что с минуты на минуту придет Андрис, и что тогда будет... — Если так интересно, можешь у преподавателей спросить — генетическая линия с дефектами, я не одна такая.

— И что за линия? — смешок.

— Морой! — выпалила она, все так же настороженно за ним наблюдая. Как выяснилось, не зря.

— Что?... — холодные глаза распахнулись, растеряли половину своей колкости и даже, как ей показалось, сменили цвет. — Морой?