Время Крылатых. Часть первая. Серый холм

— Сказано же, без оружия, Рох! — нахмурился олень.

— Это не оружие... это... — Рохом махнул рукой и едва переведя дыхание, продолжил, — Слушайте, тут место есть одно... В общем, можно попасть в восьмой ярус.

— Через яму? — прищурился лис, — Не смешно, Рох. Видал, как они южный склон и Гнилую ложбину простреливают?

— Кабан Гайр уже пробовал. — к ним присоединился Мерро, — Пятак ему стрелой сломали, а остальные еле ноги унесли.

Леопард осторожно выглянул из рва.

— Отвлечь бы их чем.

— Белки Хаоса! — неожиданно взвизгнул Хизаг, — Там что, пожар?!

Над лагерем рос и пучился жирный столб чёрного дыма. На крепостной стене послышались изумлённые крики.

— Что встали! — рыкнул барс, — Скорее за мной! Скорее!! Вы!

Волки, гиена и лосиха повскакали на ноги, оторопело уставились на него.

— Бегом!

Гнилая ложбина оттого так и называлась, что подойти к ней ближе, чем на выстрел из лука, не зажав нос, было рискованно. По её извилистому руслу, в пока ещё пустой ров, неиссякаемым потоком струился зловонный мутный ручеёк.

— Всё дерьмо Рамира в награду! — проворчал леопард Мерро, спрыгивая в ложбину за барсом и лисом, — Как же я благодарен тебе, Рох!

Барс поспешил вперёд, ибо сзади напирали обозлённые вонью остальные наёмники.

Устье стока, как и ожидал Рохом, оказалось забрано решёткой.

Ругард подёргал прутья и ловчее перехватил молот.

— Отойти всем!

Лязг железа резанул по ушам, полетела каменная крошка. После шестого или седьмого удара, ближний к стене прут подался вовнутрь. Рохом попытался расшатать и вытащить его. Не тут-то было.

— Ругард, врежь ещё, вот по этому!

Брызнули искры. Помятый прут теперь торчал из стока уродливой загогулиной. Барс вновь навалился на него.

— Дай я...

Его отстранила лосиха.

Обхватив искорёженную железку, она упёрлась широко расставленными ногами в края ложбины. Под замшевой хуркой на спине лосихи буграми вздулись мышцы.

Прут вылетел из стены, осыпав всех песком. Остальные прутья лосиха просто отогнула в бок и посторонилась, пропуская Рохома.

— Теперь, пошли...

Обросший отчаянно воняющими жёлтыми наростами сток, привёл их к стене с шестью устьями сочащихся жижей каналов.

— Ругард! Нужно пробить её!

Олень протёр рукавом слезящиеся от испарений глаза, и ворча принялся за работу. Через три десятка ударов несколько камней в кладке подались вовнутрь. Ругарда сменила лосиха. Рохом насчитал сорок ударов. На сорок первом из кладки вылетел первый булыжник. В сток ворвалась струя затхлого воздуха принося знакомые запахи Рамира.

— Коридор восьмого яруса! — Хизаг с наслаждением прильнул мордой к дыре.

— Сгинь, рыжий! Задену... — лосиха за ухо оттянула лиса от стены.

— Подышать! — возмутился тот.

— После подышишь! — прикрикнул на него Ругард, — Дай... — олень отобрал молот у лосихи.

Из стены под его ударами выпало ещё несколько камней, после чего, на стену набросились все, голыми руками расшатывая и вырывая осклизлые камни из расползающихся швов старой кладки. Дыра росла на глазах.

Шум привлёк внимание тех, кто находился в коридоре. Вдалеке замелькал свет, послышались крики.

— Рохом, быстрее! — олень потянул за собой барса. За ними, расталкивая всех, полезла лосиха, и очень кстати. Прямо на них их сумрака тесного коридора с рёвом и воем уже неслись защитники Рамира.

Булыжник прогудев над головой Рохома, впечатался в грудь лосихе, от чего та грозно рявкнула и оттолкнув барса пошла вперёд. Натиск защитников Рамира скис, и очень скоро превратился в паническое бегство тех, кто не успел отведать кулаков воительницы. Пользуясь тем, что лосиха и Ругард оттеснили нападавших в боковой коридор, Рохом бросился к лестнице ведущей в следующий ярус.

С лестницы скатилась тяжёлая бочка, следом за ней, с дурным воем, двое толкавших её волков, следом — вооружённая дубинами стража седьмого яруса. Кто-то запустил сорванным с головы шлемом в фонарь. Свет померк.

Оказавшись в плотном горячем клубке, рвущего друг дружку разъярённого зверья, Рохом панически взвыл, хватил деревянным мечом наугад, получил чем-то тяжёлым по запястью, лишился оружия, полоснул когтями чью-то морду, затем другую. Затем его едва не сбили с ног. Отлетев к стене, Рохом чудом удержался на ногах, наступив на проклятую бочку, катавшуюся под ногами дерущихся.

Очень скоро лестница оказалась для защитников крепости безнадёжно потеряна. Их безжалостно выдавили в галерею седьмого яруса и с позором погнали дальше.

В галерее становилось тесно. Через сток напирали обозлённые, жаждущие расправы наёмники.

Хизаг толкнул Рохома локтем.

— Ты всё затеял — тебе и бунак брать.

Ругард молча протянул барсу отобранный у кого-то деревянный меч.

Взяв оружие, Рохом оглянулся на тревожно гудящую в полумраке восьмого яруса толпу. Слушать его явно никто не собирался. К счастью взгляд его почти сразу наткнулся на одиноко стоящую у противоположной стены рослую фигуру.

Отчаянно работая локтями барс протолкался к ней.

— Как тебя зовут? — он крепко стиснул жилистое запястье лосихи.

— Акла. — ответила та.

— Ты хорошо дерёшься, Акла. — похвалил лосиху барс, — Моему децу нужно пробиться к Южной башне. Я хочу, чтобы ты повела их, — Рохом кивнул на толпу, — в Южный двор. Задержите Гаржа.

Лосиха молча кивнула. Рохом, на радостях ткнул её кулаком в живот и обернулся к своим.

— Дец Карраха! К оружию! — зарычал он, — Дань Углаю!

Он бросился к лестнице, нещадно расталкивая нерасторопных наёмников, что оказывались у него на пути. Рохом не оглядывался. Он знал — его дец следует за ним.

— Дань Углаю!!! — галерею наполнил рёв Аклы, — Децы Барга, Самоха, Нури, Хорна и Кабира — за мной, к Южным воротам! Децы Лаззи и Норака — к Восточной башне!

— Помяни мои слова, Рох, — крикнул на бегу барсу в ухо лис, — быть девке тыцалом, не меньше...

Следующие два яруса они преодолели без приключений.

В главной галерее пятого яруса, почти у самой лестницы они нос к носу столкнулись с Перком и четырьмя незнакомыми пятнистыми гиенами.

— Я твой друг, Рох! — напомнил барсу, гризли.

— Знаю. — ответил Рохом не сбавляя шага, — Прости...

Ловко поднырнув под медвежью лапу, он с ходу врезал ближайшей гиене мечом по шлему. Позади него тяжело шмякнулся на пол гризли, видимо познакомившись с кулаками Ругарда. Гиены проворно юркнули в боковой коридор.

— Прости, Перк! — крикнул на бегу Рохом, — Прости!

Бегущий позади него Хизаг, вдруг взвизгнул и захрипел. Обернувшись Рохом успел заметить, как неведомая сила утянула лиса в какой-то закуток слева.

— Офар, веди. — крикнул он кабарге, — Я сейчас!

Офар с тревогой посмотрел на барса, а затем, прикрикнув на замешкавшихся братьев волков, повёл дец галереей, что вела к башне.

Рохом осторожно сунул нос в занавешенный мешковиной закуток.

— Перк за дело пострадал! — вырвалось у него.

— Все так говорят. — антилопа нильгау повела плечами. Бугры мышц проступили под её тонкой льняной туникой, — Иди. Хизаг мне задолжал...

— Мне нужны все мои воины. — упрямо ответил барс, — Отдай лиса.

Стиснутый ручищами Рашми Хизаг замычал, дёрнулся и попытался укусить антилопу за плечо. Тотчас получил кулаком по башке и полетел в угол, круша пыльный хлам.

Рашми шагнула барсу навстречу, и Рохому стало нехорошо.

Лосиха Акла рядом с Рашми казалась бы худеньким подростком.

Барс одним прыжком вылетел обратно в коридор и попытался достать бросившуюся на него антилопу деревянным мечом. Нильгау без труда увернулась, а затем ударила кулаком по гарде меча Рохома, и барсу показалось что к его ладони приложили раскалённую сковороду.

Заворчала и Рашми. С разбитых костяшек пальцев её правой руки закапала кровь.

Злобно фыркнув, антилопа вырвала у Рохома меч, переломила дубовую деревяшку об колено будто лучину, сгребла барса за грудки и приподняв, швырнула в стену. Медленно, как теперь казалось, Рашми вновь протянула к нему руки, затем на плечах нильгау вдруг возник Хизаг. Завопив больше от страха, лис вонзил зубы антилопе в шею, тут же был пойман за голову, завопил громче. Нильгау пнула Рохома ногой в живот, попала барсу в бедро, потеряла равновесие и полетела на пол вместе с лисом. Оказавшись на полу Рашми вцепилась пальцами лису в морду, гулко приложила его затылком об пол, затем о спину нильгау с треском раскололась дубовая скамья, к счастью оказавшаяся у Рохома под рукой. Рашми ткнулась мордой в пол.

— Хизаг...

Лис выполз из под неподвижно лежащей антилопы, шатаясь поднялся, а затем его вырвало прямо Рашми на спину.

— Всё, Хизаг, ты её победил... — барс и сам едва держался на ногах, — Бежим.

— Рох... я...

— Бежим!

Подобрав обломок деревянного меча, барс схватил лиса за руку, и насколько позволяли заплетающиеся ноги, помчался прочь от начавшей шевелиться Рашми.

Коридор закончился узкой лестницей с которой Хизаг скатился, расшиб о ступеньку нос и гнусаво заявил, что 'погиб в бою и никакой бунак, котами чёсаный, ему не нужен'.

Затолкав метящего кровью пол лиса в какой-то коридор, Рохом зашвырнул туда же остаток своего 'меча'. Поискав глазами оружие, барс приметил потухший факел, снял его со стены, оборвал горелую паклю, взвесил в руке и прислушался.

Снаружи, у Южной башни, судя по визгу да рыку, шёл бой.

Рохом осторожно выглянул в бойницу.

Первым, кого он увидел у входа в Южную башню, был Гарж.

Коротко взмахнув деревянным мечом, тигр сшиб с ног бегущего на него Кабира, огрел по хребту не успевшую увернуться молодую пуму, на миг отвлёкся, поправляя сорванный с левого плеча багровый лоскут шкуры, и угрожающе уставился на столпившихся во дворе новобранцев.

В дальнем углу, среди разбросанных бочек, Рохом заметил Аклу. Лосиха неподвижно сидела на бочке, привалившись к стене, пока олень Джахар прилаживал лубок на её правое предплечье.

Из толпы наёмников в тигра полетел тяжёлый табурет, который Гарж без труда отбил мечом.

— Нури! Келах! — визгливо рявкнул сидящий посреди двора Кабир, — Он же один!

Гарж сделал шаг вперёд. Толпа отхлынула к стене. Кабир проворно на четвереньках отполз к бочкам.

После недолгого замешательства к Гаржу неуверенно направились высокая пятнистая гиена в кольчуге и одетый в кожаную броню, коренастый самец гарны, с толстыми витыми рогами.

— Как думаешь, до полуночи управятся?

Рохом вздрогнул и обернулся.

Перед ним стоял Урсаг.

Ответить Рохом не успел. Двор огласил тигриный рёв, стук деревянных мечей.

Барс приник к бойнице. Посреди двора, на брусчатке, темнело свежее кровавое пятно, наёмники жались к стене, Гарж по-прежнему стоял у ворот и пытался приставить на место полуоторванное ухо.

— Я что-то пропустил? — Урсаг попытался вклинить свой нос в бойницу.

— Да.

— Обойти его пока никто не догадался?

— Я догадался. Только не знаю как.

— Могу подсказать...

Барс молча обернулся к ликаону.

Урсаг усмехнулся.

— Ты хороший, Рох. Я это помню. Пошли.

Судя по вони и жару, где-то рядом была кухня. Спустились на ярус ниже, свернули в узкий коридор и через десяток шагов упёрлись в низкую, обитую железом дверь.

Урсаг снял хурку, надорвал зубами заплату и вытащил на свет большой ржавый ключ. Взвесив его в руках, ликаон пристально посмотрел на Рохома.

— Если Фархад узнает, что у меня есть это — Калех будет развлекаться со мной не один день.

— Не узнает. — серьёзно пообещал барс.

— Что ты скажешь, если он спросит, как ты проник в башню?

— Сквозняком занесло...

Помедлив, Урсаг вставил ключ в скважину, повернул, толкнул тяжёлую дверь плечом. С порога, в темноту брызнули крысы, а у Рохома, от запаха копчёного мяса перехватило дух.

— Ага. — проворчал Урсаг, грубо проталкивая барса в кладовую, и плотно закрывая за собой дверь, — И на меня здесь столбняк нашёл в первый раз. Направо. Бочонок в углу. За ним...

Добротная окованная железом дверца вела в узкую вертикальную шахту. Рохом с опаской принюхался. Пахло как и везде в Рамире, дымом и крысами.

— Привилегия личного деца Фархада, — тем временем рассуждал Урсаг, — жрать не выходя из караулки. Мясо поднимают отсюда.

— Удобно. Нам бы так.

— Ага.

— Полезный ключик...

— Молчи. Залез?

— Урсаг?

— А?

— Пошли со мной.

— Ещё чего! — возмутился ликаон, — Мне чужие бунаки да придумки Фархада ни к чему.

— Какие придумки?

— Хитрые...

За стеной со скрипом провернулась лебёдка, и Рохом почувствовал, что поднимается.

В темноте шахты глаза Рохома очень скоро нашли тоненькую полоску дрожащего света. Щель под дверью. Подъёмник медленно дополз до неё, и барсу пришлось опуститься на четвереньки, чтобы уберечь голову.

Рохом боднул дверь лбом и выкатился в крохотную, всего три шага от окна к двери, комнатку с окном-бойницей, огляделся, прикрыл дверцу лаза.

Покинув караулку, Рохом прокрался к двери с железной кошачьей головой. Прислушался. В покоях Фархада было тихо. Стараясь держаться ближе к стене, Рохом вышел к лестнице.

Они заметили друг друга одновременно. Прошлая ночь, видно, прошла у Фархада в заботах. Гепард осунулся, шкура его потускнела, высокие сапоги и новые серые сакаши были заляпаны засохшей болотной грязью и ряской.

'Ты всё затеял — тебе и бунак брать', — вспомнились барсу слова Хизага.

Рохом не знал, как выглядит бунак тигра, но сразу догадался, что высокая, в шесть локтей палка с привязанными к верхушке ястребиными крыльями, в левой руке Фархада — это и есть бунак.

Увидев Рохома, гепард хотел было крикнуть стражу, но вовремя сдержался. Презрительно сощурившись, Фархад спросил:

— Кто сатал?

— Барал, белохвостый олень... — ответил Рохом.

Фархад ухмыльнулся.

— Барал валяется на дне рва и скулит. Кто сатал?!

— Барал, белохвостый олень... — упрямо повторил барс.

— Вот пусть этот Барал и берёт бунак! — глаза Фархада зловеще потемнели, но к мечу, гепард пока не притронулся.

— Я ему отнесу. — ответил барс, спускаясь на две ступени, — Мне не трудно.

Барс протянул руку к бунаку.

И тотчас отпрянул. Древко факела которое он сжимал в руке вместо учебного меча, помедлив распалось надвое. Фархад криво ухмыльнулся опуская тесак.

— Бой не настоящий! — напомнил гепарду Рохом, отступая вверх по лестнице.

— Бунак настоящий...

Гепард не договорил. В голову прилетел обломок факела и со звонким щелчком отскочил от его лба. Фархад изумлённо рявкнул, прыгнул на Рохома, запнулся за ступеньку и громко взвыв, упал на колени.

— Мой бунак — мой поединок. — сипло выдавил ободранный, заляпанный кровью Гарж, нещадно выкручивая Фархаду кисть, — Поди погуляй, пятнистый.

Вытолкнув гепарда в коридор, Гарж повертел отнятый тесак, забросил его в угол и уставился на Рохома.

— Ну?

Продолжая отступать вверх по лестнице, барс оскалился и зашипел в ответ.

— Как сюда пролез? — проревел тигр, и Рохом вспомнил, как его предупреждали о том, что Гарж плюётся, когда орёт.