Эра Водолея

Адмирал кивнул:

— Да, мне уже доложили, что трёх, четырёхлетнее пребывание спейсменов глубоко под водой, способно резко повысить их физические кондиции, и они почти сравняются с глубоководными фишменами. Я так понимаю, Антон Данилович, что твой начштаба именно для этого приказал установить в самом центре крейсера щестикилометровый колодец, который проходит через корпус и обе главные огневые башни сверху донизу?

Антон, которому об этом было известно только в самых общих чертах, но зато он знал практически всё о недавнем открытии, сделанном на борту "Нептуна" его матерью, ответил уклончиво:

— Абсолютно точных научных данных на этот счёт ещё нет, командир, но, похоже, что дело обстоит именно так. Если всё так и есть, то нам не придётся отправлять своих спейсменов на Землю, а если нет, то мы найдём этому бассейну иное применение.

— Крейсер ваш, друзья мои, так что можете делать на его борту всё, что угодно. — согласился адмирал — Только не взорвите его. Что же, видя ваше нетерпение, я больше не стану вас задерживать. Ждите меня через три месяца в гости, я приеду с инспекционной проверкой, и она будет тщательной и дотошной. Очень, уж, вы торопитесь.

Поднявшись из мягкого полукресла, Ксиана сказала твёрдым, даже несколько властным голосом:

— Мой адмирал, мне известно, что вы любите ходить под парусом и что у вас есть небольшая яхта старинного образца. Команда крейсера "Севастополь" долго думала над тем, какой сувенир с Земли преподнести вам в знак признательности и решила, что, поскольку именно вы прокладываете курс нашего космофлота среди звёзд, то пусть это будет морской шкаф с большим хронометром, барометром, старинным компасом и навигационными инструментами.

Роботы немедленно открыли контейнер и выставили на край длинного стола заседаний морской шкаф, а самый центр которого, был врезан глобус Вестонии. Гирокомпас и морской небесный глобус находились в выдвижных ящиках. Шкаф был изготовлен из древесины грецкого ореха в начале двадцатого века в стиле модерн и был очень красивый. Когда-то он стоял в рулевой рубке парусной яхты шведского короля Оскара Второго. Антон достал из шкафа старинный секстант и сказал, передавая его адмиралу:

— Командир, мы заменили в этом морском шкафу глобус Земли на глобус Вестонии, а также небесный глобус, так что вы сможете определить положение вашей яхты в океане с помощью этого секстанта и проложить курс в любой нужный вам порт планеты.

Разглядывая секстант, адмирал улыбнулся и признался:

— Да, друзья мои, вы нашли, чем меня можно порадовать. Как и ты, Антон Данилович, я тоже влюблён в море, только тебе больше по нраву его глубины, а моя страсть ходить под парусом.

Попрощавшись с командующим космофлотом Звёздного Союза, Антон и Ксиана вышли из его кабинета. В огромной приёмной, где работало за пультами несколько десятков адмирал-адьютантов, их поджидал Гризли. Демонстративно взяв под козырёк, приветствуя командиров, он так же официально попрощался с адмиралами, и только выйдя в коридор, принялся тормошить друзей:

— Давайте, ребята, рассказывайте, меня утопят в моём колодце вместе с Вождём, или нам всё же простят наше самоуправство? Антоха, учти, прочность "Севы" от этого нисколько не уменьшилась. Мы всё просчитали очень тщательно.

Ксиана поспешила его успокоить:

— Всё нормально, Женя, Звёздный Лис ловко перевёл все стрелки на нас, так что к тебе и Джонни никаких претензий нет. Как это и предсказывал Семёныч, он сначала снял с нас стружку, затем отшлифовал шкуркой и только потом приласкал. Похоже, что он желает тебе успеха в твоём начинании, Гризли. Я тоже. Думаю, не зря мои ма и па решили задержаться на Земле года два, а то и все три. Положительные сдвиги есть уже сейчас. Они начали привыкать к прохладной воде, зато мне почему-то временами становится страшно, я же мерзлячка. Вдруг, это не случайно? Будет очень жалко, если я не смогу стать фишвумми, ребята. Мне этого очень хочется.

Гризли, ускоряя шаг, успокоил её:

— Всё будет нормально, Мама Кси, раз твои предки были родом из Североморска, так что быть такого не может, чтобы полярная акула взяла и раскисла в глубоком космосе.

— Буду только счастлива стать настоящим ихтиандром, — ответила Ксиана, — чтобы не подводить Антона.

Начальник штаба продолжил радовать их:

— Ох, и заждались же мы вас, ребята. Мама Кси, ты уже можешь смело подняться на капитанский мостик главной навигационной рубки и сесть в своё кресло. Мы полностью завершили в ней все работы. В этом нам очень помог главный инженер проекта. Ребята, он замечательный мужик. Для него наш "Сева", словно родной сын. По-моему, он вынашивал относительно него какие-то свои планы, но адмирал Ран Ог Дал поломал их своим внезапным решением. Так что будьте готовы к любым неожиданностям и помните, вестонийцы не любят мямлить. Они и сами ребята решительные, и в других народах, прежде всего, уважают это качество. Так что будьте готовы к любому заявлению дегайна Арт Дел Гарста. Он уже третий день ходит задумчивый до невозможности и постоянно давит на своё начальство, требует, чтобы то пошевеливалось.

По пути к взлётно-посадочной площадке здания главного штаба военно-космического флота Звёздного Союза, каперанг Вершинин успел ответить на многие вопросы, интересовавшие командира крейсера и командующего его космическим десантом, которого ничуть не меньше интересовал ход достройки. По сути, крейсер уже был полностью готов к эксплуатации и даже прошел полгода назад первую фазу ходовых испытаний. На нём только и осталось, что завершить оборудование внутренних жилых и вспомогательных отсеков. Все боевые посты, кроме главной навигационной рубки, были уже сданы приёмной комиссии. Её нужно было подключать последней, хотя все пять главных компьютеров корабля давно уже работали в штатном режиме.

То, что начштаба космодесанта и его новый друг, старпом крейсера, однокурсник Антона и Ксианы, каперанг Джон Адамс, по прозвищу Вождь, приказали срочно построить Колодец, привело главного инженера строительства в шок. Для этого нужно было всего лишь поместить внутрь основного вертикального несущего элемента крейсера, цельнолитой квадратной стальной трубы, ещё и круглую трубу. Вертикальный несущий стояк размещался сразу позади передней трети корпуса и имел внушительные размеры. В своём наружном сечении он имел двести пятьдесят на двести пятьдесят метром при двенадцати метровой толщине стенок. Внутри него проходили по всем четырём углам коммуникационные штольни, соединявшие верхний и нижний вспомогательные технические ангары с монолитным потолком и полом пятнадцатиметровой толщины. Эти квадратные в плане залы размером пятьсот на пятьсот метров с семидесятидвухметровыми потолками толком не использовались, и в них можно было разместить всё, что угодно, вот им и нашлось применение

Как над верхним, так и под нижним залом, располагались орудийные башни. Их можно было в любую минуту отстыковать от огневых башен крейсера, что и было сделано. Устраивать бассейн шестикилометровой глубины прямо в вертикальном стояке было неразумно, долго и весьма дорого. На складе космической верфи имелись огромные круглые стальные трубы различного диаметра, служившие для изготовления несущей рамы будущих крейсеров. Гризли и Вождь попросили главного инженера выписать со склада одну трубу диной в шесть километров и диаметром в двести двадцать пять метров, отстыковать на пять суток обе орудийные башни, и вставить в стояк трубу со стенками пятиметровой толщины.

Труба из сверхпрочной легированной стали была изготовлена всего полгода назад, хранилась в вакууме и потому сверкала полировкой. Она вошла в стояк, как клинок в ножны, после чего к ней немедленно приварили распорки, а также срочно изготовленную массивную крышку и дно, оснащённые люками. Точно по центру стояка, на уровне нулевой горизонтальной переборки, которая называлась несущей переборкой, к стояку были присоединены ещё две точно таких же квадратных трубы, передняя и средняя, которая упиралась в главную горизонтальную несущую опору, а от неё шла к корме третья труба. Из точно таких же труб первоначально был изготовлен несущий каркас тяжелого крейсера, который точно очерчивал его по периметру.

Несущая переборка не была монолитной плитой. Внутри неё под плитами пятиметровой толщины находилось множество конструкций усиления и постов технического контроля прочности. По горизонтальным несущим трубам были проложены силовые фидеры и паттерны различных коммуникаций. Из труб вдвое меньшего сечения был выстроен силовой несущий шпангоут корабля. Внутри них также находились элементы усиления и посты технического контроля, а также множество ремонтных роботов. Они подчинялись одному из пяти главных компьютеров крейсера и никогда не показывались в отсеках.

На шпангоуте был смонтирован наружный и внутренний корпус крейсера, между которыми находился сложный комплекс защитного оборудования, основу которого составляли генераторы силового поля, продублированные четырежды. Благодаря тому, что внутри квадратных труб, по их углам были проложены ещё и энергетические линии силового каркаса, корпус крейсера обладал колоссальной прочностью и мог противостоять перегрузкам запредельной силы. Опустись он на поверхность Юпитера, то не разрушился бы. Он бы выдержал силу тяжести и на поверхности Солнца, го противостоять столь высоким температурам дольше двух, трёх месяцев не смог бы, да, там и делать, в общем-то, нечего, но войти в корону не слишком горячих желтых карликов, чтобы взять пробы звёздного вещества, крейсер мог.

Оба землянина не поленились объяснить главному инженеру, зачем им срочно понадобился Колодец, который можно было построить только на верфи, и тот пошел им навстречу. Тем более, что их заявка была заверена Стариком и на космоверфи уже было известно, что Звёздный Лис души в нём не чает, а потому все работы были проведены за две недели и в настоящий момент Колодец уже был заполнен морской водой. К тому же главный инженер не мог нарадоваться на то, что у него внезапно добавилось шестнадцать тысяч пар умелых рабочих рук. Со дня на день должно было прибыть ещё шесть с половиной тысяч космолётчиков, которым, как ему объяснили, вообще ничего не нужно объяснять.

Вскоре космояхта "Анарон" долетела до второй, более дальней луны Вестонии, где базировалась Главная космическая верфь. Она была народным предприятием, находившимся под двойным патронажем, правительства и командования военного космофлота Союза. Всего на ней трудилось три с половиной миллиарда учёных, инженеров и техников из более, чем тридцати миров. Пожалуй, это было самое большое народное предприятие в Звёздном Союзе. И самое богатое, но как раз богатства менее всего прельщали его обитателей, и, хотя даже вестнойцы не отменили денежную систему, она не играла какой-либо значимой роли и лишь упрощала предпринимателям их деятельность.

Космоверфь опоясала собой Киолу, естественный спутник Вестонии широким кольцом и вся сверкала огнями. Космояхта медленно подлетела к сто шестнадцатому доку комоверфи. Большая часть заводов, фабрик и складов космоверфи находилось на орбите, а на Киоле работали одни только шахтёры, и находилось множество городов под куполами. Вблизи космоверфь представляла собой структуру, отдалённо похожую на макет кристаллической решетки какого-либо минерала с множеством больших и малых клеток-доков. Всего доков насчитывалось свыше семидесяти шести тысяч, и почти в каждом стоял космический корабль. Это был либо строящийся корабль, либо корабль, поставленный на капитальный ремонт, или модернизацию.

Вокруг каждого корабля зависло множество громадных роботизированных платформ и сновало множество роботов-ремонтников и ремонтных космоботов. Все космические корабли в Звёздном Союзе строились с расчётом долгого, не менее пятисот лет, срока эксплуатации. Зачастую на них заменяли полностью всю начинку, меняли количество палуб, но, как правило, корпус всегда оставался неизменным. Всё правильно, ведь его изготавливали из сверхпрочной уплотнённой силовыми полями легированной стали. Корпус "Севастополя" уже был окрашен в ярко-оранжевый цвет, что говорило о научном назначении космического корабля. Крейсер был похож на слегка сплющенный пистолетный патрон с тупым рыльцем, с двумя высокими массивными продолговатыми надстройками-башнями вверху и внизу ближе к носу, и двумя трапециевидными крыльями, в них располагалось множество ангаров, ближе к корме.

Высота корпуса составляла три с половиной километра, а ширина четыре с половиной, но по башням высота была девять километров. Ширина с километровой толщины крыльями-ангарами, была такой же, так что на любой планете из него, опустись он кормой вниз, получилась бы славная гора. Самым удивительным было то, крейсер был построен всего за пять лет, но ещё больше поражало другое. Он мог плавно входить в атмосферу любой планеты, зависать над её поверхностью на антигравах, иди приводняться, но плавать не мог. Чтобы оставаться на поверхности, антигравы тяжелого крейсера должны были продолжать работать, но это они могли делать целую вечность. Энергией его снабжали двенадцать больших термоядерных реакторов. Каждый из них был способен обеспечить электроэнергией любой из тридцати двух районов Новой Лимы с её полуторамиллиардным населением, а потому беспокоиться было не о чем.

В основании верхней огневой башни, а она имела весьма элегантную форму киля, находился адмиральский ангар. В него и влетела через силовой вакуум-шлюз "Анарон". На адмиральской палубе выстроился сводный полк космодесантников, чтобы приветствовать своих командиров Маму Кси и Папашу Мудрого Краба. Они быстро спустились по траппу и отдали честь космодесантникам, после чего выслушали короткий доклад старпома, по завершении которого Мама и Папаша дружно подбросили вверх свои форменные фуражки и обняли его, как самого родного и близкого человека, но такими для них были все члены экипажа без исключения. Так на тяжелом исследовательском крейсере "Севастополь" зародилась своя маленькая традиция встречи начальства по-домашнему.

Так как фуражки взлетели очень высоко, то строй космодесантников немедленно смешался, чтобы поймать их. Фишмены немедленно окружили начальство и, прежде чем передать двум адмиралам фуражки, десятка два молодых мужчин и женщин обняли их и расцеловали на виду у нескольких сотен сотрудников космоверфи. Те разразились громкими криками и аплодисментами. Поскольку на головах у очень многих из них были надеты видеокамеры контроля, то вскоре эти кадры должна была увидеть вся Вестония. Ко всему, что было связано с землянами-космодесантниками, в этом мире относились с живейшим интересом. Ещё бы, Вестонийский Звёздный Союз обрёл таких воинов, о которых совсем недавно никто не мог и мечтать.

Вестония была планетой учёных, воинов, величайших тружеников и людей искусства, а ещё планетой мудрых учителей и наставников, которые были всегда готовы прийти на помощь, хотя и делали, это весьма замысловатым образом. Хитроумия и иронии вестонийцам было не занимать. Как, впрочем, и радушия. Вестонийцы, как никто другой, могли заставить, кого угодно лезть из шкуры вон ради самосовершенствования, а потому довольно часто вели себя надменно. Главным образом для того, чтобы заставить обитателей других миров стремиться доказать им, что они достойны уважения, и что к ним нужно относиться, как к равным.