Эра Водолея

Александр Абердин

Эра Водолея

Ихтиандры 35 века

Глава 1

Ответственное решение

Антон проснулся рано. За сорок две минуты до сигнала общей побудки, который должен был прозвучать в кампусе ровно в семь часов утра. Проснулся же он от того, что за окном прогремел гром. С той поры, как ему пришлось подняться с глубины почти трех километров на трехкилометровую высоту Новой Лимы, прошло почти четыре года, но он так и не привык к шумам за окном. Под водой ведь было намного тише, хотя океанские глубины нельзя назвать миром вечного безмолвья. Немного подумав, Антон Дан Ворон решил, что пора вставать, хотя в воскресенье вполне можно было поспать подольше, выходной ведь. Он рывком поднялся с софы и, не мешкая, направился в санитарно-гигиеническую кабинку, стоявшую справа у входа в его маленькую холостяцкую квартиру.

Впрочем, квартира имела площадь тридцать шесть квадратных метров и была втрое больше его подводного жилья. Правда, если брать во внимание сухую каюту в жилом глубоководном комплексе Аквалима, самом древнем подводном городе планеты, построенном в конце двадцать первого века, тысяча четыреста тридцать семь лет назад первыми русскими фишменами. За пределами подводного города-улья к его услугам был весь Тихий океан с его бескрайними просторами, и до сих пор ещё не исследованными полностью глубинами. В Новой Лиме, ставшей столицей планеты Земля в двадцать втором веке, будучи курсантом Высшей Космической Академии, он был лишен возможности жить в океане. Впрочем, эта квартира на шестнадцатом этаже кампуса Академии, его вполне устраивала.

Слева от входа находилась роботизированная кухня, которую он по привычке называл камбузом, оснащенная системой подачи продуктов и герметичным кулинарным блоком. Рядом с ней стояла высокая стойка-бар с четырьмя выдвижными сиденьями, за которой можно было позавтракать или поужинать. Далее находилась удобная софа, трансформирующаяся в диван. Домашний робот, как только курсант щелкнул пальцами, сразу же снял постельное белье и сложил софу. Напротив софы находился письменный стол-пульт с большим трёхмерным монитором. Это была первая половина комнаты. За ней располагалась своего рода гостиная с диваном и двумя креслами перед ним, между которыми стоял низкий стол. Напротив них стоял шкаф-купе с личными вещами Антона.

Стена напротив входа представляла собой сплошное окно от потолка до пола со стеклянной дверью посередине, ведущей на просторную лоджию. В данный момент за окном стояла сплошная стена ливня. В хорошую же погоду из квартиры открывался красивый вид один из самых древних городов Земли Новой Эпохи. Новая Лима была построена в Андах, над старой Лимой, занимала огромную территорию и была самым большим городом планеты, вот только от гор уже ничего не осталось. Все вершины были срезаны ещё в двадцать втором веке, а склоны превратились в террасы, на которых выросли огромные тропические деревья и множество домов, включая небоскребы в триста и четыреста метров. Однако, домов высотой меньше тридцати этажей, причем построенных не на века, а на тысячелетия по внеземным технологиям, было гораздо больше, причем домов роскошных, и потому Новая Лима была ещё и самым красивым городом планеты.

Исторический центр города, расположенный почти на скалистом берегу океана, в котором находилась Космическая Академия с её учебными корпусами и кампусами, был самым красивым районом города. Из квартир, расположенных напротив, открывался роскошный на Приморский парк и Тихий океан, но Антон выбрал именно эту сторону. Ежедневно видеть из окна океан и не иметь возможность нырнуть его глубины, он счёл для себя пыткой. Уж лучше смотреть на город, точнее здание Оперы с его колоннадой, которое виднелось за деревьями, здание центрального корпуса Академии и несколько небоскребов вдали, взмывавших вверх из крон вечнозелёных деревьев.

Квартира выглядела довольно аскетично, ничего лишнего и единственное, что напоминало курсанту-выпускнику о жизни в океане, был внушительных размеров щит из панциря огромной морской черепахи, украшенный весьма странно. Это были кончики ушей самого разного цвета. Длина меха у них тоже была различной, но было нетрудно определить, что они принадлежали когда-то медведям и различным видам из семейства кошачьих. Ещё на щите красовался старинный нож российского морского спецназа "Мурена", которым и были отрезаны у самых опасных хищников кончики ушей, вот только все эти медведи и различные виды огромных кошек обитали под водой.

Антон Данилович Воронов, так его звали в Аквалиме, был фишменом, то есть человеком-рыбой в прямом смысле этого слова, причем в пятьдесят шестом поколении. При этом он вовсе не был похож на рыбу. Правда, он все же отличался своим телосложением от обычных людей, родившихся и живших на поверхности планеты после того, как тысяча триста десять лет назад, уже в двадцать втором веке, из глубин земли стала стремительно подниматься вода и поверхность суши менее, чем за сто пятьдесят лет сократилась почти в тридцать раз. Ещё бы ей не сократиться, если уровень мирового океана поднялся на тысячу девятьсот сорок три метра и всё живое, что хотело остаться сухопутным, поднялось в горы. Антон, которого его новые друзья прозвали Кракеном, был высоченным, два метра девятнадцать сантиметров, атлетически сложенным парнем двадцати девяти лет от роду и все же немного отличался от обычных людей.

Помимо высокого роста, он имел ещё и невероятно широкие плечи, мощную выпуклую грудь, и ещё более широкую треугольную спину, благодаря которым скрадывался его мощный тазобедренный пояс. Под стать торсу у него были руки и ноги тоже очень мощные, но всё же не с гипертрофированной мускулатурой. Рельеф мышц слегка скрадывался почти сантиметровым слоем весьма специфического, сугубо фишменовского жира, без которого под водой ему пришлось бы туго. Однако, по большому счёту, его анатомия вовсе не была слишком уж выделяющейся, ведь спейсмены, появившиеся намного позднее фишменов, также имели высокий рост, широкие плечи и грудную клетку большего объёма. Куда больше фишмена в Кракене выдавали его очень большие глаза густо синего, с изумрудной каймой, цвета. Впрочем, как и плечи, они были всего лишь на треть больше, чем у самого обычного человека. К тому же то, что Антон был фишменом, не делало его существом далеким от Homo Sapiens, так как он был плодом генной инженерии, через которую прошел когда-то первый из Вороновых, причем сделал это раньше кого-либо ещё, но его далёким потомкам никто даже и не думал ставить это в заслугу. Всё правильно, ведь это не они три месяца провели в специальной медицинской камере, а капитан второго ранга, боевой пловец Игорь Воронов.

Однако, вовсе не глаза и телосложение делали Антона фишменом, а то, что в верхней части его грудной клетки, сразу за ключицами находились два узких дыхательных отверстия, через которые в лёгкие объёмом в двадцать два кубических дециметра поступала вода, а под рёбрами на правом и левом боку имелись два других отверстия, через которые она с силой выбрасывалась наружу. Сейчас они были плотно закрыты и их потому похожи на складки. Благодаря ним фишмены были двоякодышащими существами и могли жить под водой, но Кракен был к тому же ещё и глубоководным фишменом и поэтому мог питаться под водой сырой рыбой и водорослями, или питательными пастами из пластиковых туб. Ещё его организм мог противостоять низким температурам на самой большой глубине. Он был одним из немногих фишменов, которые достигали дна Марианской впадины и такого уникума, вдруг, занесло в Новую Лиму, которая семь лет назад отпраздновала свою тысячу четырёхсотую годовщину. Случилось же так потому, что чуть более пяти лет назад Антон Дан Ворон был вызван из небольшого подводного городка Дивный в Охотской глубоководной впадине, в Аквалиму, столицу фишменов, и направлен руководством Высшую Космическую Академию. Там он целый год готовился к поступлению в Академию, которую вскоре должен был закончить вдвое быстрее всех остальных курсантов, и, как это ни странно, по его собственным словам, снова вернуться в глубины океана.

Приняв душ, Антон вышел из кабинки, трижды щёлкнул пальцами, глядя на грозу за окном, и вместо неё появилось трёхмерное изображение — миловидная девушка, ведущая передачи новостей. Кивнув ему и поздоровавшись, как со старым приятелем, она первым делом известила его, что шторм резко усилился и теперь синоптики с полной уверенностью утверждали, что он продлится ещё три дня. Это означало, что выходить из кампуса будет самой большой глупостью. Кивнув девушке, которая была всего лишь голограммой, созданной компьютером службы новостей, отчего перед ним снова появилась гроза за окном, вот она-то точно была настоящей, Кракен вздохнул и широко улыбнулся. Раз на улице стоит плохая погода, значит он и Кси, его девушка, могут провести весь день дома. В его или её квартире. Подумав, он решил, что пусть лучше это будет её квартира, а потому быстро натянул форменный космокомбинезон чёрного цвета с восьмью серебряными шевронами курсанта выпускного курса на рукаве, достал из шкафа и положил в карман красный футляр, оглядел себя в зеркало, провел рукой по волосам, после чего вышел из квартиры.

Идти было недалеко, всего каких-то сорок шагов по широкому, красиво обставленному старинной мебелью, диванами, креслами и витринами с макетами космических кораблей, с картинами на стенах, коридору, совершенно безлюдному в этот утренний час. Вчера он покинул квартиру Кси далеко за полночь и весь вечер они занимались любовью, так что забираться к девушке в постель с утра пораньше Антон не счёл нужным. Вместо этого он решил приготовить ей и себе роскошный завтрак, а потому ещё в коридоре, активировав коммуникатор, имплантированные ему под кожу на тыльной стороне левой ладони, заказал все необходимые ему продукты. Недавно ему прислали несколько почти метровой длины туш нерки, и он решил, что наступила пора угостить девушку коронным блюдом семьи Вороновых, стейком из нерки по-вороновски. Тихо войдя в точно такую же, как и у него, квартиру, он проследовал прямиком к кухонному комбайну, стоявшему слева от входа, и принялся священнодействовать.

Он двигался совершенно бесшумно и потому девушка не проснулась. Её квартира, находившаяся на той же стороне, выглядела иначе. Все стены в ней были увешаны голографическими изображениями в рамках, это были либо пейзажи других планет, либо портреты юношей и девушек, а также множеством сувениров. Практически на каждой пейзажной голограмме можно было видеть Кси, часто одетой в национальную одежду иного мира. На многих из них она была совсем ещё ребёнком и если судить по количеству голограмм, то успела побывать на добрых трёх дюжинах планет. Ксиана Ром Гром была потомственным спейсменом, точнее спейсвумми, а потому, также как и он, имела двоякодышащие лёгкие, что позволяло ей дышать на космическом корабле не воздухом, а оксиойлем, куда более плотной, чем вода, жидкостью, которая, однако, содержала воду.

Именно благодаря оксиойлю люди могли не просто летать на космических кораблях со сверхсветовой скоростью, но и без особого напряжения переносить резко возрастающие при любом маневре космического корабля перегрузки. Правда, только за пределами звёздной системы, хотя и внутри неё скорости также были огромными, а потому космолётчикам приходилось переходить на жидкостное дыхание, ведь только так они могли противостоять перегрузкам в полёте, которые достигали порой двенадцати джи. Оксиойль, кислородное масло, был плотной, в пять раз плотнее воды, абсолютно прозрачной глицериноподобной жидкостью, которая могла поглощать кислорода втрое больше, чем морская вода. Двигаться в нём было довольно легко, а дышать и того легче, но самое главное он позволял легко переносить перегрузки. Им могли дышать и обычные люди. Зато для двоякодышащих существ он был, чуть ли не наилучшей средой обитания. Вот только питаться космолётчикам пригодилось специальной пастообразной пищей. Оксиойль, имевший приятный вкус слабоминерализованной воды, полностью заполнял желудок и кишечник.

В какой-то мере это их роднило, хотя Ксиана не могла дышать океанской водой. Зато Антон мог дышать оксиойлем с любой концентрацией кислорода. Впрочем, он мог и вовсе набрать в себя столько кислорода, что потом ему не требовалось прогонять через лёгкие воду или оксиойль на протяжении семи с половиной часов, но это относилось уже к его личным достижениям. Поскольку он был потомственным глубоководным фишменом, а они жили на глубине свыше полутора километров, в царстве вечного тёмно синего мрака, то обладал поражающими воображение физическими способностями, о которых малок то из людей, включая фишменов, живущих в поверхностных слоях мирового океана, мало что знал. Это были, помимо устойчивости к температурам, близким к нулю градусов, огромная, просто невероятная физическая сила, потрясающая ловкость, феноменальная быстрота реакции просто фантастическая выносливость. Надо сказать, что к тому же продолжительность жизни фишменов была в три с лишним раза больше, они до самых преклонных лет выглядели очень моложаво, но что самое удивительное, их интеллектуальные способности также были гораздо выше среднего. Правда, надо всё же признать, что тысячу триста лет назад продолжительность жизни всех остальных людей также резко выросла и превысила триста лет, но только благодаря целому комплексу медицинских препаратов.

Двигаясь совершенно бесшумно, Антон принялся готовить блюда в кулинарном комбайне, то есть, не касаясь ничего руками, а лишь нажимая на кнопки и поворачивая верньеры ручного управления. Умная кулинарная машина могла печь, жарить, варить, тушить, томить и к тому же комбинировать различные способы термической обработки продуктов. Фишмены хотя и были жителями океана, тем не менее, при любых обстоятельства всегда имели два совершенно сухих помещения, камбуз и столовую, которую называли кают-компанией даже тогда, когда в ней могло сесть за стол всего два человека. При этом с камбуза в кают-компанию не должны проникать никакие запахи, и, вообще, ни один уважающий себя кок никогда не пускал никого в свои владения. Готовить Антон научился у своих родителей, а поскольку практически точно такие же кулинарные комбайны имелись в самых глубоководных городках и посёлках, ни разу не оплошал и на суше.

Однажды он посрамил даже древнегреческих кулинаров. Это произошло три года назад, когда он, досрочно пройдя всего за один год, пять курсов, перешел на шестой. Теперь ему предстояло изучать не теорию, а доказывать преподавателям, чего стоят твои знания на практике. Для того, чтобы быстрее влиться в коллектив, на праздничном обеде по случаю начала нового года, который устраивался в главной, парадной кают-компании академии, в космофлоте были очень сильны традиции российского военно-морского флота, впитавшие в себя традиции всех остальных флотов мира, он решил удивить всех. Для этого он заранее заказал у морских фермеров тушу осетра и когда её доставили на камбуз главной кают-компании, там все ахнули, ведь это был гигант длиной в восемь с половиной метров и весом в тонну с четвертью. Антон заперся ночью на камбузе, и в обед курсантам и преподавателям было предъявлено его творение.

Голова осетра была особым способом высушена и отделена от остальной туши. Так было выполнено требование главного кока, сохранить голову морского монстра для украшения его кабинета. Туша осетра он нафаршировал королевскими креветками, мясом крабов и мидиями с особыми морскими специями, но не это было главное. Передняя часть туши была жареной, средняя варёной, а хвост горячего копчения и туша при этом осталась целой. Главный кок Академии, профессор кулинарии Хироми Миядзаки, чуть было не рухнул в обморок. Каждый присутствующий на этом обеде не только получил все три вида рыбы вместе с вкуснейшим гарниром, но ещё и пластиковый контейнер, в котором унёс куски осетра по-севастопольски, так назвал своё блюдо Антон, домой. Теперь в кабинете мастера Хиротомо красовалось три головы огромных осетров, но рецепта он так и не выведал. Очень, уж, вредным и несговорчивым типом оказался фишмен, ни за что не соглашался раскрыть свой секрет.

На этот раз перед красивым парнем-фишменом, полюбившим очаровательную девушку-спейсвумми с прелестным детским личиком, стояла куда более простая задача, приготовить стейк по-вороновски с гарниром из жареного морского картофеля. Плюс два салата, один с нежным мясом морского быка, второй из морских томатов, а также подать к столу рулетики из сыровяленого окорока морского кабана, нарезанного тончайшим слоем, с морскими грибами, жареными лисичками и опятами, тушеными в сметане из молока морских коров. Через десять минут завтрак был готов, и как Кракен не старался, аромат жареной рыбы всё же достиг ноздрей девушки и та моментально проснулась. Высокая, светловолосая девушка с короткой стрижкой, круглыми мячиками грудей и ярко-голубыми глазами, сладко потянулась и спросила радостным голосом:

— Антик, что это так вкусно пахнет? Это дорадо?

Влюбленный Кракен с улыбкой ответил:

— Нет, Кси, на этот раз я решил накормить тебя неркой, приготовленной по маминому фирменному рецепту, думаю, тебе понравится.

— Нисколько в этом не сомневаюсь, — рассмеялась Ксиана, соскочила с кровати и побежала к кабинке, — мне никогда не научиться готовить так, как делаешь это ты.

Антон широко заулыбался, глядя на обнаженную девушку. Та была, на его взгляд, само совершенство, хотя очень многие парни считали её грот-мачтой и даже дали ей прозвище Мачта, но называли так только тайком и шепотом, поскольку запросто могли получить за это по шее. Коротышки, что тут ещё можно сказать. В отличие от Ксианы, волосы Кракена были темно-русыми. Как только девушка скрылась в кабинке, он принялся сервировать стол, в центр которого сразу же поставил небольшой вазончик, предназначенный для сладостей, красный футляр с кольцом, украшенным голубым бриллиантом. Сегодня он решил поставить точку в их отношениях, которые длились немногим более трёх лет. Как мужчина, уже успевший в своей жизни жениться и развестись не по своей воле, он немного побаивался. Тем более, что рассказал об этом Ксиане чуть ли не в первый же день их знакомства, которое быстро переросло сначала в бурный роман, а потом чуть ли не в супружеские отношения, хотя строгие правила академии запрещали курсантам оставаться в квартирах вместе до утра. Минимум за час до сигнала побудки кто-то должен вернуться в свою кровать.

Выйдя из душа и увидев своего парня стоящим возле барной стойки по стойке смирно, Ксиана кивнула и быстро оделась. Футляр с кольцом был ловко прикрыт несколькими шоколадными конфетами в ярких и красочных фантиках. Они не спеша позавтракали, хотя этот завтрак можно было смело назвать обедом, а когда бытовой робот убрал всю лишнюю посуду, спейсвумми, большая любительница сладкого, потянулась за конфетой, но Антон был быстрее. Перехватив руку девушки, он сказал хотя и с улыбкой, но всё же строгим голосом, пристально глядя ей в глаза:

— Кси, ответь мне на такой вопрос. Как ты помнишь, я признался тебе в любви уже чрез три недели после нашего знакомства, и ты сказала, что тоже любишь меня. Прошло уже три с лишним года, и теперь я хочу знать, какие чувства ты испытываешь ко мне сегодня и на что согласна пойти ради меня?

Девушка недовольно фыркнула, затем улыбнулась:

— Антон, я готова отправиться вместе с тобой в любые глубины твоего чёртового океана, который ты любишь всё же больше, чем меня. В космоскафандре, я смогу опуститься на любую глубину, ничуть не хуже тебя, парень. К тому же в ваших подводных городах, квартирки не такие уж и маленькие. Теперь я могу, наконец, съесть эту конфету, или мне нужно повторить эти слова под присягой?

Облегчённо вздохнув, влюблённый фишмен достал футляр, открыл его и, показав возлюбленной, бриллиант размером в три карата, сказал торжественным голосом:

— Тебе не придётся никуда спускаться, Кси, так как я отправлюсь вместе с тобой в космос, хотя ещё совсем недавно говорил, что учусь в Косметичке вовсе не за тем, чтобы стать космолётчиком. Правда, любимая, мне придётся отработать на глубине два года, передавая полученные знания молодым глубоководным акулам.

— С чего это вдруг? — удивилась спейсвумми — Ты же вправе выбирать сам, где тебе жить и работать, чем заниматься и на ком жениться.

— Кси, пойми меня правильно, я не обычный фишмен, а глубоководная акула, а у нас совсем иные правила жизни. Я появился на свет прямо в океане, причём на глубине в семь километров. Мои родители, как ты знаешь, учёные, исследователи океана и у них имеется свой собственный подводный крейсер. Это старая, но прочная посудина, на борту которой живёт и работает сто шестьдесят супружеских пар, некоторые с детьми. До двенадцати лет я тоже жил вместе с родителями, а потом поступил, как и все дети фишменов, в кадетский корпус, хотя и решил стать, как и они, исследователем, но для этого мне нужно отработать на благо нашего глубинного сообщества пятнадцать лет. Только после этого я могу заниматься любым делом.

Покрутив головой, Ксиана охнула:

— Ох, ну, и чокнутые же вы, глубоководники. Антик, неужели ты действительно начал работать в тринадцать лет? Что же за звери такие водятся в глубинах вашего чёртового океана, которые заставляют детей работать?

Антон махнул рукой и рассмеялся:

— Кси, я тебя умоляю! В двенадцать лет я был всего лишь на пару сантиметров ниже тебя ростом и гонял не то что акул, но даже морских белых медведей, а это куда более опасные и свирепые хищники. Практически все, которые попадались мне навстречу, стали корноухими, но зато остались живыми. Поверь, хотя то, чем я тогда занимался, засчитывалось мне, как общественно полезный труд, мы считали это всего лишь забавой. Неужели ты считаешь, что сопровождать внеземных туристов где-нибудь в Индии, среди древних храмов или в Египте, среди пирамид, это работа? Ну, конечно, нам случалось гонять всякую хищную живность, ставшую водными обитателями, но так на нас же были надеты морские скафандры, об которые даже касатка обломает себе все зубы. Так что для меня это была лишь весёлая игра.

С вожделением глядя на кольцо, девушка строго сказала:

— Кракен, прежде чем ты наденешь мне на руку это кольцо, признайся, почему ты решил отправиться вместе со мной в космос? Парень, пойми, дальний космос это такой же семейный бизнес, как и подводные исследования...

Хотя Ксиана не договорила фразу до конца и умолкла, Антон и так всё понял:

— Кси, всё очень просто. Хотя тебя я люблю всё же гораздо больше океана, ты заставила меня влюбиться в космос, и выяснилось это совсем недавно, на лётной практике, когда мы с тобой летали на Альфу Центавра. Только там я, наконец, понял, что глубокий космос таит в себе чудес ничуть не меньше, чем глубины океана. Правда, мне, тем не менее, не хотелось снова пережить то же самое, что у меня случилось с Алиной, хотя на моё счастье, наш брак продлился всего три месяца, прежде чем я узнал, что она мечтает стать хозяйкой глубоководной фермы, а исследования океана ей нужны, как акуле ноги. Сама понимаешь, для меня это было бы хуже самой страшной каторги. Ну, что, я могу, наконец, надеть на руку это кольцо?

— Нет, Кракен. — строго сказала Ксиана — Даже и не мечтай о том, что ты сделает это здесь. Не для того я приложила столько сил, чтобы приручить дикое морское чудовище и в тот момент, когда ты согласился стать моим главным навигатором, не знающим, что такое усталость, и самым лучшим бортинженером, чтобы, вдруг, отказаться от нескольких часов торжества. Между прочим, на меня делали ставки из расчёта один к пятидесяти. Никто из выпускников не верил в то, что ты сделаешь мне предложение. Поэтому я немедленно закажу праздничный обед и приглашу на него всех наших друзей и даже преподавателей. Жаль только, что моих ма и па на нем не будет. Ну, ничего, мы свяжемся с ними по грависвязи и потому на борту "Пытливого" тоже будет царить веселье. Ради этого па даже согласится вывалиться из овредрайва. Кстати, где и когда мы сыграем нашу свадьбу, Антик? Ма и па вернутся на Землю через два с половиной месяца. Им очень хочется увидеть меня с погонами спейскапитана третьего ранга.

— Значит, сразу после выпускного вечера мы отправимся вместе с нашими друзьями в Аквалиму, Кси, — облегчённо вздохнул Антон — надеюсь, что никто из них не откажется. Тем более, что попасть в нашу столицу не так уж и легко. Не то чтобы мы прячем от людей какие-то секреты, просто нам как-то не до туристов и прочих гостей, но это особый случай. Тем более, что меня выперли из неё в Новую Лиму только с одной единственной целью, сделать из глубоководной акулы космолётчика. Хотя несколько тысяч глубоководников пашет в ближнем космосе и даже мне пришлось целый год проторчать на Луне, добывая гелий, будто его в океанской воде мало, пока что никто не смог закончить Косметичку. Я буду первым, кто вытерпел все здешние издевательства, а их было немало, начиная с тренировок в этих чёртовых бассейнах, в которых из-за химикатов, нормальному фишмену совершенно невозможно дышать. Ладно, это всё мелочи. Наша помолвка состоится в главной кают-компании Косметички. Давай, объявляй всеобщий сбор, а я договорюсь со старым якудзуми Хироми Миядзаки. Только по его приказу будут открыты её дубовые двери.

Девушка с притворной восторженностью ахнула:

— Кракен, неужели ты готов ради меня открыть ему секрет осетрины по-севастопольски? Парень, это настоящий подвиг!

Антон сел за пульт, связался с главным коком и требовательно сказал после вежливого приветствия по-японски:

— Сенсей, включите свой компьютер и приготовьтесь услышать от меня секрет приготовления осетра по-севастопольски. Более того, я расскажу о том, какие дополнения вы сможете сделать, чтобы у вас в итоге получился осётр по-императорски. С этим блюдом вы легко выиграете любые состязания кулинаров, и даже познакомлю вас с тем парнем, который выращивает этих монстров, которые экспортируют на Вестонию, Этолию и ещё пару старших миров. За это вы откроете ровно в пятнадцать часов главную кают-компанию, где состоится моя помолвка с Ксианой. Ещё я попрошу вас о том, чтобы я мог дистанционно управлять кухонными комбайнами вашего камбуза. Думаю, что обмен будет равноценным. Что вы скажете, сенсей?

Японец, одетый в доспехи для кендо, снял с головы шлем, отдал его вместе с бамбуковым мечом кому-то, поклонился и ответил:

— Парень, это будет честная и благородная сделка. Чтобы не уронить чести рода Миядзаки, я немедленно отправлюсь на свой камбуз и приготовлю для тебя и твоих друзей такой праздничный обед, который будет достоен даже кают-компании дворца нашего императора в Синсо Токио. За счёт Академии, разумеется. Заодно это будет моя проба пера в приготовлении осетра по-императорски, но и ты будь готов в любой момент ответить на любые мои вопросы, юный сенсей.

Пока Антон беседовал с пожилым японцем, Ксиана связалась с несколькими подругами и друзьями, попросив их доставить всех, кто того достоин, в главную кают-компанию Косметички даже в том случае, если кого-то придётся вести туда под конвоем. У её парня ушло почти полтора часа, чтобы рассказать обо всех тонкостях приготовления осетра по изобретённому им способу. Старый японец то восхищённо восклицал, то разражался проклятьями, обращёнными на самого себя. Попутно Антон пригласил в Новую Лиму своих друзей из Скандинавии, которые выращивали чудо-осетров, и родителей с другими родственниками и друзьями. Когда он умолк, Ксиана улыбнулась, ещё раз полюбовалась на кольцо и спросила:

— Ну, и чем мы будем теперь заниматься до часа дня, когда прилетят твои родители, Антон?

Девушка явно намекала на то, что готова снова сбросить с себя космокомбинезон сухого типа, но жених сказал ей задумчивым тоном:

— Кси, я хочу тебе рассказать об истории нашего древнего рода и, вообще, открыть тебе некоторые такие её страницы, о которых не принято говорить, чтобы не оскорбить чувствительной натуры этолийцев и особенно их великих и мудрых наставников с Вестонии. Пойми, тебе обязательно нужно знать, почему я отношусь к ним с такой настороженностью и подозрительность.

Пожав плечами, спейсвумми сказала недоумевающим тоном:

— По-моему, Кракен, ты по отношению к ним само добросердечие. Во всяком случае, ещё ни один преподаватель не упал в обморок при виде тебя, хотя от моих выходок некоторых из них изрядно колотит от бешенства. Ну, это потому, что мой опыт общения с вестонийцами намного больше твоего.

— Значит, я хорошо преуспел в маскировке своих истинных чувств, Кси, — кивнул Антон, — давай покончим со сладким, переместимся на кровать, я обниму тебя и расскажу, почему наша планета, внезапно, стала водным миром.

— Можно подумать, я этого не знаю, — проворчала девушка.

— Тебе только кажется, что ты знаешь всю правду о том, что произошло в начале тридцатых годов двадцать первого века, Кси, — возразил Антон, — всё ведь началось гораздо раньше.

Через несколько минут, сбросив с ног обувь, они удобно устроились на кровати, превратившейся в диван. Задумчиво глядя в потолок, фишмен начал вполголоса:

— Сейчас об этом в учебнике истории можно прочитать всего несколько строчек, но в двадцатые годы двадцать первого века наша с тобой древняя родина, Россия, переживала трудные времена. Запад в то время был настроен по отношению к России и всем русским, крайне враждебно. Дело уже шло к термоядерной войне, в которой мы одержали бы победу, но ценой жизней десятков миллионов людей в России и сотен миллионов жертв в Западной Европе и Америке. В две тысячи двадцать седьмом году один не в меру мудрый молодой русский изобретатель создал первый в мире плазменный бур и это был настоящий прорыв в области бурения. Установка длиной в семьдесят пять метров и диаметром в два с половиной, с необычайной лёгкостью не только сверлила дырки в породах любой твёрдости, но попутно ещё и изготавливала прочнейшую обсадную трубу. Хотя это изобретение было сделано в России, тот учёный не был русским. Он также не был и человеком. Уже тогда на Земле находились этолийцы, а с их знаниями и технологиями им ничего не стоило изобразить из себя человека. Тем более, что они, как и вестонийцы, очень похожи на нас. Россия сразу же сделала огромный рывок в области добычи нефти и газа, ведь отпала необходимость в сложных буровых машинах и в огромном количестве прочных стальных труб. Бурение можно было вести с берега и добираться до подводных месторождений хоть на Северном полюсе, что наши предки и стали делать. Пять лет спустя ещё одному учёному и тоже не землянину, а якобы украинцу, пришла в голову идея просверлить насквозь украинский гранитный щит. Одна половина Украины половина была пророссийским государством, зато вторая в то время была нашими злейшими врагами, и вот эти господа всё же умудрились купить в Индии плазменный бур. Этот так называемый гений геологии, с необычайно точностью указал на то самое место в Карпатских горах, где к поверхности земли поднимается столб вадслеита. Как ты прекрасно это знаешь, этот минерал содержит в себе много воды. Её в нём столько, что поднимись она вся на поверхность, то глубина мирового океана стала бы в десять раз больше прежней, и наш мир стал бы полностью водным. Под водой скрылись бы самые высокие горные вершины, и вот тогда Человечество точно погибло бы. Правда, такое невозможно даже чисто теоретически. Геологические механизмы оказались таковы, что из глубин земли могло подняться только ничтожно малое количество воды, но и этого вполне хватило на новый всемирный потоп. Однако, даже он не смог бы произойти, не закачай тайком этолийцы в ту скважину, глубиной сорок восемь километров, несколько десятков тысяч кубических метров какого-то реагента, который стал быстро распространятся по верхнему слою вадслеита во все стороны, причём с огромной скоростью. Из этого минерала, состоящего из кремния, магния и кислорода, который толстым слоем залегает на глубинах от четырёхсот до семисот километрах и только в нескольких местах поднимается почти к самой поверхности, стала выделяться вода. В саму скважину она на первых порах не пошла, но вскоре ударила в небо фонтаном полукилометровой высоты. Первоначально это был почти кипяток, но уже очень быстро температура воды снизилась всего до двенадцати градусов. Вода была буквально перенасыщена кислородом и содержала очень много гелия три и гелия четыре. С Карпат полилось во все стороны так много морской воды, что уже очень народ стал разбегаться не только оттуда, но также из Украины и всех близлежащих государств. Россия приняла украинцев, как братьев, хотя они к тому времени перестали ими быть, а вот Запад был готов их всех перестрелять. Вода быстро стекала в Балтийское и Чёрное море, смывая по пути поверхностный, самый плодородный слой земли. Наши предки пытались заткнуть фонтан, но всё было тщетно. Был срочно пробурен тоннель длиной несколько тысяч километров, чтобы отвести хотя бы часть воды в почти высохшее Аральское море, но всё было тщетно, Украина, а вместе с ней Польша, Венгрия, Белоруссия и даже Новороссия и часть России, погибали на глазах у всего мира, как территории пригодные для жизни. Большая часть Человечества нам сочувствовала, зато пресса и блогеры в Интернете на Западе, ликовали. Ещё лет за тридцать до этого в России много говорили об Эре Водолея и о том, что наша страна в двадцать первом веке возглавит весь мир. Вот тут-то наши враги на Западе и вспомнили об этом, но в крайне издевательской форме. Зато украинский потоп еще сильнее сплотил наш народ. Уже через три недели, ещё до того, как воду стали отводить в Арал, русские учёные заявили, что всего через двести семьдесят лет половина суши скроется под водой и поэтому уже сейчас нужно начинать принимать меры к спасению миллиардов человеческих жизней. Правительство России того времени немедленно приняло меры. В стране была запрещена всяческая политическая деятельность, был объявлен режим чрезвычайного положения и мобилизована вся экономика. По сути, страна перешла на военное положение. В военном отношении вы тогда уже были сильнее Америки и Западной Европы с их военным блоком НАТО и того, чего там ждали, ослабления России, не произошло. Вот тут-то и произошла ещё одна счастливая неожиданность. В Севастополе один молодой учёный, тоже этолиец, заявил о том, что человек может стать двоякодышащим существом и мировой океан станет для него родным домом. Ему почему-то поверили и дали добро на то, чтобы он провёл эксперимент на добровольцах. Мой далёкий предок Игорь Воронов стал первым человеком, на котором молодой учёный Сергей Васнецов испытал свою методику превращения человека в самого настоящего ихтиандра, то есть фишмена, как принято говорить в наши дни. Причём всё произошло без малейшего сбоя, так гладко, словно это была тысячная операция, но впоследствии не была нужна даже она. Через три месяца он нырнул в Севастопольскую бухту на газах у множества людей без акваланга и вынырнул только через неделю. Под водой его сопровождали его подчинённые, боевые пловцы Черноморского флота и снимали на видео всё, что он делал под водой. Когда же мой предок вынырнул из воды, чтобы медики смогли обследовать его, в Севастополе собрались боевые пловцы со всех четырёх флотов и даже Каспийской флотилии. Ещё через неделю в точно такие же медицинские камеры легло уже восемнадцать боевых пловцов, но им пришлось провести в них всего десять дней, так как всеми процессами управляли мощные суперкомпьютеры. Через полгода в России насчитывалось уже почти семь с половиной тысяч ихтиандров, но чудеса на этом не закончились. Тут надо сказать, что на то, чтобы под землёй образовался огромный пласт воды, ушло менее семи лет и вот что интересно, вода повела себя вопреки всем законам физики. Хотя температура на тех глубинах, где под землёй залегает вадслеит, достигала тысячи градусов, она не только не превращалась в пар, а остывала прямо под землёй. По всей вероятности, это было одним из главных физико-химических факторов выделения воды из вадслеита. Глубоко под землёй происходило то же самое, что происходит при смешении некоторых органических жидкостей, которые при смешивании довольно сильно охлаждаются. На материках вода била из-под земли только через Глотку Дьявола, зато в каждой глубоководной впадине образовались тысячи подводных родников. По пути вода насыщалась солями, но таким образом, что практически ничем не отличалась от морской воды. И повсюду её температура была ровно двенадцать градусов, а потому сильного перегрева мирового океана и атмосферы не произошло. Вода на дне Марианской впадины, где давно уже перестали бить ключи, имеет именно такую температуру, но километром выше, температура всего шесть градусов тепла. Сегодня уже все учёные убеждены в том, что именно так образовался мировой океан и их утверждения невозможно оспорить. Правда, никто так и не знает, что нужно сделать, чтобы выжать из вадслеита хотя бы каплю воды. Похоже на то, что это прекрасно знают одни только вестонийцы, учителя не только этолийев, ни и всех остальных звёздных народов. Поначалу никто даже не догадывался о том, что во всех глубоководных впадинах забили ключи, но тут в Америке появился ещё один молодой гений, Джеймс Коллинз, морской котик из морской пехоты США, который на свои средства построил скоростную глубоководную подводную лодку мокрого типа. С ней он и прилетел в Севастополь, чтобы стать ихтиандром и вскоре, погрузился на дно Марианской впадины вместе с моим предком. Ещё находясь под водой, они ошеломили весь мир известием о том, что там бьют подводные ключи и вода чистейшая, не содержащая даже малейших примесей органики. Русские ихтиандры отправились в путь и стали погружаться во все глубоководные впадины. Картина повсюду была одна и та же. Научные данные шли сплошным потоком и моментально выкладывались в Интернет, хотя на Западе их подвергали жесточайшей критике, а Джеймса Коллинза даже пригрозились линчевать. Вскоре сразу несколько учёных в разных странах пришли к выводу, что начался всемирный потоп и с удивительной точностью предсказали все его параметры. Увы, но все сходились на том, что всего через восемьдесят три года девять десятых суши скроется под водой, но ещё до этого океан затопит огромные пространства. Какой-то особой паники их предсказания не вызвали, что и понятно, скепсис безграмотных людей не имеет границ. Вот тут-то и началось самое интересное. Практически все мало-мальски грамотные люди, которые были либо боевыми пловцами, либо профессиональными ныряльщиками, рванули в Севастополь, чтобы присоединиться к ихтиандрам Игоря Воронова, к тому времени уже контр-адмиралу, который думал не о войне, а о том, как прокормить людей, когда земля перестанет плодоносить. Вскоре произошло ещё два великих события, одно из которых оказалось никем не замеченным. Примерно в то же время на арену незримо вышли уже не этолийцы, а наши великие учителя, наука которых ушла так далеко вперёд, что, далеко не каждому из землян дано в ней разобраться. Правда, такие гении всё же находятся и их немало. К этому времени, уровень воды в мировом океане поднялся уже на три сантиметра, но это было только начало. Каким-то образом, они тайком распылили в атмосфере нашей планеты и высыпали в мировой океан несколько миллиардов тонн какого-то неизвестного нам даже сейчас мутагена. Именно благодаря ему сухопутная флора и фауна смогла мутировать и превратиться в водную. Везде, кроме нескольких десятков сохранившихся озёр, в числе которых Байкал, который пришлось огородить вместе с окрестностями огромной стеной, так как это самый большой планетарный источник пресной воды. Всего через два года мощность подводных ключей увеличилась в полтора десятка раз. Если во время библейского всемирного потопа разверзлись хляби небесные, то тут хляби находились на дне океана. Люди, которые к тому времени наглотались мутагена, после того, как вода стала стремительно прибывать, вместо того, чтобы утонуть, начали очень быстро превращаться в фишменов. Причём в точно таких, каким стал мой предок и остальные боевые пловцы благодаря операции физиологической реконструкции организма. К тому времени всем стало ясно, что люди смогут жить только в горах и что прокормить их может только мировой океан, который практически не изменится, а лишь станет намного глубже. Вот тут-то Россия и выдвинулась в мировые лидеры сразу по двум причинам. Во-первых, в нашей стране, а в неё не только вернулось большинство людей, уехавших ранее, но и прибыло огромное количество народа из-за рубежа, и каждый отдавал себе отчёт в том, что, уж, кто-кто, а русские точно спасутся сами и спасут всех, кто будет находиться рядом. Во-вторых, самые большие запасы воды находились в России, и народ нашей страны немедленно стал отгораживать от будущего потопа огромную территорию вокруг Байкала. Заодно сотни плазменных буров стали прокладывать подземные тоннели в те места, куда уже очень скоро начнут переселяться люди, то есть во все горные системы Евразии, включая Альпы и горные системы Северной Америки. Крики на Западе моментально смолкли, и в Америке впервые за все годы было сказано, что взоры всей планеты прикованы к России. Так наша страна без войн и побед стала лидером на планете Земля. Правда, далеко не все люди хотели работать во имя того, чтобы их дети и внуки не утонули, но зато в горы они отправились первыми, чтобы жить в нищете, но лишь бы не работать, выставлять множество требований и устраивать бунты. Правда, с этим разобрались быстро. Всех лентяев просто загнали с специальные лагеря и выпускали оттуда только тех, кто соглашался работать на общее благо, но таких было мало. Русские ученые к тому времени выдвинули гипотезу, что в результате подъема воды в мировом океане наша планета слегка, всего на полпроцента, уменьшится в диаметре. Вместе с этим, благодаря происходящим под землей процессам, верхние слои мантии довольно сильно остынут, в результате чего вулканическая активность резко уменьшится, а землетрясения станут большой редкостью. В первую очередь это произойдет в Андах и потому наше правительство предложило правительству Перу немедленно начать обустройство Анд и построить Новую Лиму, как мировую столицу. Всё именно так и случилось. К тому времени в России, благодаря тайной научной помощи этолийцев, были изобретены мощнейшие плазменные резаки и построены огромные горные машины. Именно с их помощью удалось отгородить от наступающего океана несколько анклавов на суше, которые сегодня являются самыми глубокими впадинами, где сосредоточено всё сельское хозяйство планеты. Этолийцы прилетели на Землю только в двадцать втором веке, когда подъём под водой была уже почти треть суши, но на планете так и не началась паника. На Земле разом прекратились не только все войны, но и просто распри, было создано мировое правительство, и пошла на слом прежняя система хозяйствования. Люди объединились ради выживания. Были перенесены в высокогорные районы все самые главные реликвии, но к тому времени уже стало ясного, что практически все наземные существа, флора и фауна, очень быстро приспосабливаются к жизни на дне океана. В мировой океан попало огромное количество питательных веществ, и потому жизнь в нём резко активизировалась. В общем, Человечество отделалось лёгким испугом и всё же приобрело намного больше, чем потеряло в те далёкие годы. Надо сказать, что в целом история доносит до нас правду о тех далёких временах, включая неоценимую помощь этолийцев, которых в иные годы на Земле работало до миллиарда душ. Лично у меня нет к ним никаких претензий даже не смотря на то, что это они спровоцировали на Земле катаклизм, разработанный и подготовленный мудрецами с Вестонии. Только так они могли остановить на нашей планете все распри. Тем не менее, они всё же держат это в тайне, и, вообще, о многом недоговаривают. Ещё мне не совсем понятно, почему они согласились забрать с Земли почти три миллиарда человек, хотя мы и отправили им одних только нищих бездельников и смутьянов из ряда стран Азии и Африки, которые не хотели работать даже под угрозой смерти от утопления. Увы, но далеко не каждое живое существо было способно мутировать и превратиться из сухопутного, в водное. Правда, лучше бы некоторые из них, те же белые и бурые медведи, утонули бы. В очень уж опасных и огромных хищников они превратились под водой. Для них даже самые большие акулы и касатки еда, и это очень хорошо, что мировой океан такой огромный. По крайней мере, пока что их не нужно отстреливать.

Антон умолк и Ксиана, которая подготовилась к более долгому рассказу, с удивлением спросила:

— И это всё, Антик?

— А тебе что, мало того, что ты узнала правду об этолийцах и вестонийцах? — с усмешкой спросил фишмен — Ну, тогда я не знаю, чем тебя вообще можно удивить.

Девушка насмешливо сказала в ответ:

— О том, что вестонийцы редкостные хитрецы, пройдохи и жулики, хотя они выглядят такими величественными, я и без тебя знаю, Кракен. Поверь, на других планетах я встречалась с ними очень часто. Мне доводилось бывать в их отчем мире, причем я тогда была уже вполне взрослым человеком, чтобы понять многие вещи. Когда мне ещё не было восемнадцати лет, наш "Пытливый" встал на капремонт в доке главной комоверфи Вестонии. Так что я имела возможность целых восемь месяцев учиться в их университете. Вот там-то я и убедилась, что вестонийцы никогда не открывают нам, землянам, всей информации и очень не любят, когда кто-либо начинает её из них буквально выколачивать. Как та это и сам не раз видел, иногда я умудряюсь доводить этих величественных, но всё же скорее просто надменных, типов до форменной истерики. Ну, не любят они давать исчерпывающие ответы на интересующие меня вопросы. Кстати, Кракен, ты ведь ведёшь себя со всеми наземниками так, словно ты потомственный вестонийец, а не фишмен. Ты ведь тоже многого не договариваешь и из тебя иной раз слова не вытащишь.

Поцеловав девушку в кончик очаровательного курносого носа, Антон ответил:

— Ты совершенно права, Кси. Нам, глубоководным акулам, есть что скрывать и от наземников, и от внеземных учителей, но теперь я готов рассказать тебе всё и о себе, и о своём подводном народе. Поверь, ни о чём подобном ты ещё не слышала.

Ксиана улыбнулась в ответ и сказала насмешливым тоном:

— Ну, поскольку я не собираюсь отказываться от такого роскошного бриллианта, который стоит уйму денег, значит, имею на это полное право, как твоя невеста. Итак, Кракен, давай, рассказывай, почему ты поступил в Косметичку? Ты же сразу на редкость высокомерным тоном завил, что космос тебя не интересует ни вообще, ни в частности, и что ты вернёшься в свой океан, чтобы он высох.

— Всё очень просто, Кси, — слегка улыбаясь, ответил Антон — мы, глубоководники, отличаемся от всех остальных фишменов точно так же, как они от наземников и потому живём совершенно иначе. Мы считаем себя главными защитниками Земли, её надеждой и опорой, но вынуждены помалкивать потому, что Этолия установила над нами свой дружественный патерналистский протекторат. Поэтому и этолийцы также являются предметом нашей заботы и военной защиты...

Договорить фишмен не успел, так как лицо спейсвумми окаменело, и она спросила его напряженным голосом:

— Кракен, что тебе известно о внешней угрозе из глубин космоса?

Отрицательно помотав головой, глубоководник со вздохом ответил по слогам:

— Ни-че-го, Кси. На этот счёт у нас имеются одни только наблюдения и подозрения. Причём очень давние. Этолийцы, которых на Земле и сейчас очень много, и не они одни, явно, чего-то опасаются, да, и наши общие учителя тоже, иначе с чего это вдруг, они строили бы космические корабли с такими мощными корпусами и оснащали их ещё более мощной силовой защитой? Вдобавок к этому, даже каботажные малые космические корабли космошахтеров, которые относят к классу космических корветов, имеют мощные импульсные орудия. Более того, на борту каждой такого боевого корабля, который имеет к тому же холодный трюм на сорок пять тысяч кубометров, обязательно должен находиться отряд комической пехоты численностью не менее роты. Вооружение у них также весьма мощное, тяжелые импульсные карабины, способные насквозь прожечь боескафандр, а все стальные переборки толщиной в пять сантиметров, имеют с двух сторон ещё и керамитовую защиту от импульсовиков. В общем, братва, в случае чего, стреляй во всё, что шевелится, от пояса очередями. Кси, я ведь военный, боевой пловец, и даже офицер в чине кавторанга. Это тебе за самые высокие показатели в учёбе, считай, уже присвоили звание кап три, а я, по идее, должен получить погоны каперанга, но буду рад и погонам капитан-лейтенанта потому, что уступаю тебе в оценках, хотя, конечно, не по самым главным предметам. Понимаешь, Кси, я потомственный военный и стремлюсь во всём походить на своего далёкого предка, который всё же успел дослужиться до звания адмирала флота и в таком звании заканчивал строительство Аквалимы на дне глубоководного желоба. Меня не устраивают объяснения вестонийцев. Они, якобы, в древности, как и мы, были очень воинственным народом, и потому считают, что, не смотря на то, что в Вестонийском Звёздном Союзе царит мир, космофлот каждого независимого мира должен не просто иметь военную составляющую, а быть разделён на сугубо военные и полувоенные космические корабли. Они просто не хотят нас пугать, но, глядя на выправку этолийских комолётчиков и гражданских специалистов, я могу ответственно сказать, что все они отличные солдаты, которые прибыли на Землю, чтобы защищать нас. Правда, нам, глубоководникам, они уступают по всем параметрам.

Девушка покрутила головой и тихо спросила:

— Парень, уж, не набиваешь ли ты себе цену? Что-то я не заметила на занятиях по военной подготовке, чтобы ты так уж сильно превосходил по физическим данным хорошо тренированных наземников, не говоря уже, про обычных фишменов. Всё, чем ты смог меня удивить, это твоя необычайная выносливость.

— Да, это было для меня самое трудное, Кси, — с улыбкой ответил Антон, — учитывая, что я физически сильнее любого наземника моего роста, минимум в десять раз. Ты ведь тоже сильнее обычной девушки раза в три и это всё потому, что твои далёкие предки были фишменами, ставшими спейсменами. Обычные фишмены, живущие на отмелях, которые никогда не погружаются глубже ста пятидесяти метров, обладают точно такой же физической силой, но мне всё же почему-то кажется, что твои мускулы имеют несколько более высокий коэффициент силы, что-то ближе к пяти. Я прав, Кси?

Девушка широко заулыбалась:

— Ты меня поймал, Антик. Да, это так, но только потому, что наш "Пытливый" довольно шустрый кораблик, летающий со скоростью в двести пятьдесят световых лет в сутки. Вот поэтому я с детства росла в условиях повышенной силы тяжести. Иногда это было восемь джи, но редко. Обычно два, три джи, но я в состоянии выдержать все двенадцать джи и при этом пилотировать корабль.

Антон не выдержал и похвастался:

— А я на семнадцати джи способен двигаться и даже стрелять из имульсовика. Правда, в центрифуге особенно не порезвишься. А теперь послушай, в чём заключается смысл задания моего командования. Поскольку только я прошел все тесты на темпы обучаемости, а учеба мне с детства давалась очень легко без каких-либо препаратов, но при этом мечтал стать только исследователем океана, наше военно-морское командование поставило передо мной следующую задачу, пройти за четыре года полный курс обучения в Косметичке. После этого я должен на два года стать интеллектуальным донором для наших специалистов в области гипнопедического обучения. До поступления в Косметичку, меня целый год продержали в качестве подопытного животного в нашем подводном центре гипнопедии, так что теперь тамошние профессора легко выкачают из меня все знания.

— Которым будет грош цена, Кракен, — мрачным тоном сказала Ксиана, — так как гипнопедия хороша только тогда, когда она подкреплена ежедневными практическими занятиями. Ну, а какими будут твои дальнейшие действия после того, как мы поженимся? Я так понимаю, что вместо лётной командирской практики ты намерен отправиться в Аквалиму, парень? Что же, это вполне допустимо. Два года не такой уж и большой срок. Особенно если учесть, что нам предстоит прожить вместе не менее двухсот пятидесяти, а то и всех трёхсот лет. Ничего, маленькая разлука нам не повредит.

— Слушаюсь, мой командир, — шутливо сказал Антон, — ты ведь возьмёшь меня в свой экипаж главным навигатором? Но сначала ты должна мне рассказать о космическом корабле твоего детства. Это же твой родной дом, не так ли? Наверное, тебе есть чем похвастаться.

Ксиана улыбнулась и ответила, пожав плечами:

— Антон, вообще-то, "Пытливый" далеко не самый современный корабль. Это крейсер типа "Пилигрим", разумеется, по земной классификации, который был когда-то патрульным кораблём этолийского военного космофлота. В разные годы Этолия передала Земле двенадцать таких кораблей после их реконструкции и модернизации. Так они стали исследовательскими крейсерами земного космофлота, причём не военного, а полувоенного, как ты правильно сказал. "Пытливый" уже довольно старая, но на редкость крепкая космическая посудина, изготовленная из отличной легированной стали. Его наружная обшивка имеет толщину сто семьдесят пять сантиметров. Длина нашего "Пытика" восемьсот двадцать метров, ширина четыреста восемьдесят, а высота, без учёта двух башен, триста семьдесят пять.

Спейсвумми мечтательно заулыбалась и на секунду умолкла, отчего Антон задумчивым голосом признался:

— Вот как, а я даже и не знал, что у нас в космофлоте есть исследовательские крейсера.

Улыбнувшись, Ксиана продолжила:

— Я родилась на борту "Пытика", когда тот шел к Ксиане и потому ма и па дали мне такое имя. Главная особенность нашего корабля заключается в том, что он способен принять в свой ангар десять малых исследовательских кораблей, а потому на нём не так уж и много свободного места, но и нет тесноты для пяти с половиной тысяч членов нашей маленькой космической коммуны. Мой па капитан "Пытливого", а до того на капитанском мостике стоял наш дед, который сейчас шеф-капитан. Он стал им, оттеснив прадеда, который в этом году спишется на Землю. Космические исследовательские крейсера очень редко прилетают на Землю, ведь они проводят исследования звёздных систем по заказу Вестонии, а это очень выгодный для нашей планеты бизнес. Правда, дальше этой планеты мы не летали и работали не на саму Вестонию, а на другие миры. Так что, Антон, мы, глубокие комолётчики, тоже живём не ради своего собственного удовольствия, а ведём большую и очень важную работу. Пусть она не приносит пользу Земле прямо, косвенный эффект весьма велик, ведь хотя, по большому счёту, деньги на планетах Союза почти не в ходу, каждый труд всегда оплачивается по справедливости. Так что я, по земным меркам, очень богата, но не потому, что трудилась с детства, а потому, что богата моя семья. На "Пытике" я росла вместе с другими детьми, училась в корабельной школе и уже с десяти лет заступала на вахту и несла её целых три часа. Впрочем, это тоже была скорее игра, нежели настоящая вахта, ведь мне вменялось в обязанность вовремя завопить: — "Ма, желтый кружочек начал мигать!" Моя ма несла вахту в реакторном отсеке, а на его пульте управления вечно мигали кружочки и квадратики, о назначение которых я узнала уже через пару месяцев. Тот желтый кружочек означал, что давление гелия в топливной системе скоро начнет снижаться и электроника включит насосы. Когда пришло моё время отправляться на Землю, чтобы поступить в Косметичку, на нашем корабле осталось девятьсот тридцать семь детей разного возраста, от грудничков, до парней и девчонок восемнадцати лет. Мне первой исполнилось девятнадцать. За эти восемь лет, что я провела на Земле, ко мне присоединилось тридцать семь моих подруг и друзей детства. Они все точно такие же потомственные спейсмены и либо вернуться на "Пытливого", либо отправятся на другие корабли, ведь каждый из крейсеров может принять на борт до восьми тысяч человек и даже больше. Так что на сегодняшний день таких людей, как я, потомственных спейсменов, в космосе летает тридцать девять миллионов семьсот сорок три тысячи человек. Это только потому, что у нас нет больших космических кораблей, и хотя Земля уже очень сильно перенаселена, для нас не нашлось ещё ни одной планеты, годной для колонизации. А вот это потому, что мы не ведём настоящей дальней разведки.

— Не ведём же мы её потому, что вестонийцы слишком долго относятся к нам, как к малым детям. — проворчал Антон — они считают, что мы практически не изменились за все те годы, что они нас обучают. Их науку, видите ли, мы в большинстве своём освоили весьма неплохо, хотя, конечно, ещё не сравнились с этолийцами, но вот своих привычек менять не хотим, и вот тут они точно заблуждаются. Даже не знаю, что откроет им глаза на то, что земляне тридцать пятого века, это совсем не такие люди, которые жили в двадцать первом веке, но может быть они и правы. Ведь если честно, то мы, глубоководники, живем по заветам боевых пловцов России, к которым добровольно присоединились морские котики Америки, а также водолазы и ныряльщики из многих других стран, которые прошли через генетическую модификацию, а не стали двоякодышащими людьми благодаря мутациям. Между прочим, Кси, если ты хорошенько покопаешься в своей родословной, то вскоре выяснишь, что твои корни произрастают из Севастополя, Североморска, Балтийска или Владивостока и это потому вы так преданы нашей общей Родине, Земле.

Ксиана не ответила, а лишь улыбнулась. Девушка задумалась и, прикрыв глаза, несколько минут молчала, прежде чем широко улыбнуться и сказать:

— Антон, мы разлучимся после свадьбы на два года, если не переиграем ситуацию так, что вы, глубоководники, наконец, получите то, о чём больше всего мечтаете, но ты об этом даже не заикнулся.

Боевой пловец вздохнул и печальным голосом заметил:

— Увы, Кси, но это не в твоей компетенции.

— Это мы ещё посмотрим, Антон, что в моей компетенции, а что нет, — насмешливым голосом ответила спесвумми и приказала, — а теперь быстро снимай с себя комбец, боевой пловец, и начинай нежно раздевать меня. Хватит на сегодня болтовни.

Глава 2

Два серьёзных разговора после помолвки

Ровно в половине второго, в большой парадной кают-компании Высшей Космической Академии Земли состоялась помолвка Мачты и Кракена, Ксианы Громовой и Антона Воронова. В зале перед парадной кают-компанией, было черным-черно от парадных мундиров курсантов и тех преподавателей, которые в это воскресенье не покинули Новую Лиму, и ещё от чёрных мундиров родных и друзей Антона. Ксиана вошла в огромный зал первой и встала посередине. Глаза её сияли, а на губах играла счастливая улыбка. Через минуту к ней подошел Антон, опустился на одно колено и попросил стать его женой, поклявшись, что будет членом её экипажа до последнего вздоха. Девушка кивнула, и он надел ей на палец кольцо с голубым бриллиантом. На них смотрел с трёхмерного экрана весь экипаж "Пытливого", а вместе с ними счастливые ма и па невесты.

Первыми их поздравили родители Антона, которые уже были хорошо знакомы с Ксианой. Затем парень и девушка, Вероника и Андрей, вместе с которыми она росла. Затем к ним подошел начальник генерального штаба военного космофлота, спейс-адмирал Влад Стан Берег. Так, благодаря влиянию вестонийцев, на Земле стали сокращать свои имена те, кто с ними часто общался по долгу службы. И именно так его и представила Антону Ксиана. В Аквалиме его все звали бы Владимиром Станиславович Береговым. Вот тут-то жених и узнал, что он родной дядя его невесты по материнской линии. После поздравлений, а на помолвку было приглашено, свыше шестисот человек, этолийцев и даже вестонийцев, Хироми Миядзаки, одетый в белоснежный мундир, открыл огромные двустворчатые двери морёного дуба, и пригласил всех к огромному столу.

Отдельно на специальном мармите лежал огромный осётр по-императорски, голову которого украшала позолоченная корона размером с очень большое ведро. Возле мармита выстроилась не менее полусотни золочёных роботов-стюартов, но торжественный обед начался с лёгких закусок, сыра и аперитива. Это был коньяк французский чуть ли не трёхсотлетней выдержки. Хотя гости плотоядно глядели на осетра, мастер Хироми был намерен строго выдерживать свою программу торжественного обеда и после "разминки" заиграл оркестр Косметички, а солист в чине каперанга военно-космического флота Земли, запел красивым, глубоким и сочным баритоном по-русски:

Тихо плещет волна,

Ярко светит луна;

Мы вдоль берега моря идем

И поем, и поем,

И шумит над головой

Сад осеннею листвой.

Хотя на Земле было два официальных языка, унилингв и вестонийский, русский язык знали практически все присутствующие и стали подпевать солисту, когда Ксиана и Антон закружились в ритме вальса. Хотя невеста имела рост почти метр девяносто, рядом с женихом она казалась миниатюрной юной хрупкой девушкой. По поводу помолвки кем-то из друзей жениха и невесты была мастерски изготовлена под натуральную старинную живопись картина, на которой было изображено, как огромный пучеглазый кальмар поднимается на грот-мачту полузатопленного парусника, с которого во все стороны удирают живописные пираты. Картина парила позади них на такой высоте, что была видна всем. На этот раз Ксиана даже не подумала о том, чтобы обидеться и сразу сказала, что эта картина размером три с половиной на два с половиной метра, обязательно будет висеть в их гостиной. Причём даже в том случае, если им придётся увеличить высоту их каюты на целый метр, чтобы она не стояла на полу.

Антон, между тем, пребывал в растерянности и всё потому, что узнал, кем является дядя его невесты. Для фишмена из древней династии боевых пловцов, которые никогда не забывали о том, что воинское искусство лишь тогда чего-то стоит, если его оттачивают частыми упражнениями и учениями, это явилось настоящим открытием. Выйти на такой высокий уровень разговора о том деле, которому посвятили себя все глубоководники, он даже и не мечтал, а потому, ещё машинально отвечая на поздравления, уже лихорадочно выстраивал план разговора с адмиралом, вполне молодым мужчиной семидесяти шести лет от роду. Единственное, что его утешало, так это то, что на нём был надет парадный мундир курсанта Академии, на который Ксиана буквально заставила его нацепить четыре разноцветных колодочки трёх орденов и одной медали. Погоны капитана второго ранга он отказался прикреплять к мундиру наотрез, так как официально военно-морских подводных сил Земли не существовало.

После севастопольского вальса оркестр играл ещё чуть больше часа, так как станцевать тур древнего танца с невестой, после её дяди хотелось очень многим. Наконец, танцы закончились, и Хироми Миядзаки снова пригласил всех к столу, сказав, что настал черёд отведать осетра по-императорски, рецепт которого создан на основе знаменитого, в узких кругах Косметички, осетра по-севастопольски. Народ ринулся к столу, и роботы-стюарды быстро обнесли всех этим фантастически вкусным блюдом. Мужчинам к нему была подана стопка ледяной водки, а женщинам бокал белого вина. В самый разгар торжества, которое было разрешено отмечать до двадцати одного часа вечера, один их друзей Ксианы, громко выкрикнул трагическим голосом:

— Знаете, друзья, как три года назад Кракен сдал экстерном экзамены за первые пять курсов, я почему-то сразу понял, что это морское чудовище утащит в чёрные глубины океана нашу Звёздочку. И ведь как в воду глядел. Ксюха положила на него глаз, а всё потому, что ей уже тогда стало ясно — этот парень отлит из стали, а такие нужны как в глубоком космосе, так и в самых жутких глубинах океана.

Большинство присутствующих разразились аплодисментами, а как только они стихли, над столом разнёсся звонкий голос Ксианы:

— Ошибаешься, Лазер, мой муж скоро станет Космическим Кракеном, хотя до этого и говорил всем, что вернётся в свой любимый океан. Во время нашего первого самостоятельного полёта к Альфе Центавра, он, наконец, полюбил космос так же сильно, как любим его мы все, мокрые космолётчики.

Спейс-адмирал, а он сидел слева от племянницы, слегка наклонился и сказал строгим, непререкаемым тоном:

— Антон, нам нужно выйти поговорить с глазу на глаз.

Ксиана насмешливо фыркнула:

— Только в моём присутствии, дядя, и не надо делать строгое лицо. Тебе никогда не заполучить себе моего главного навигатора.

В ответ на это спейс-адмирал проворчал, вставая:

— Ты сначала найди себе свободную посудину, девочка, а уже потом ищи главного навигатора на неё. Как бы сильно не любили тебя на "Пытливом", его капитаном тебе всё равно не быть. Тебе ещё нужно заслужить такую честь.

Они вышли из огромного зала и адмирал сразу же направился в кабинет начальника Академии, доступ в который был для него открыт в любое время. В просторном кабинете, заставленном множеством макетов космических кораблей, он предложил им сесть не за рабочим столом, а в углу, около камина. Стюард принёс им кофе и бесшумно удалился. Дядя Ксианы посмотрел с улыбкой на Антона, и спросил:

— Я так понимаю, что эта пигалица, так и не удосужилась сообщить тебе, какую должность я занимаю в военном космофлоте Земли?

— Да, товарищ адмирал, признаться, это было для меня полной неожиданностью.

— Вот оно как, — удивился дядя Ксианы, — ты даже в курсе того, что мы в космофлоте, в память о древних традициях военно-морского флота России, до сих пор используем слово товарищ, вместо господина? Это похвально, парень. Очень похвально и радостно.

Вежливо кивнув, Антон спокойным голосом ответил:

— Товарищ адмирал, мы, в военно-морских подводных силах Земли, никогда не забывали о флотских традициях России. Более того, мы их свято чтим, а потому штаб-квартиры четырёх российских флотов, являются самыми главными нашими реликвиями под водой, но потом идут все остальные, а их всего насчитывается сорок девять.

От этих слов адмирал резко подался вперёд и тихо спросил:

— Ты не шутишь, парень?

Ксиана, молча, поднялась из кресла, подошла к своему жениху, с силой содрала с его мундира курсантские погоны на липучках, и, водрузив на его плечи погоны капитана второго ранга, почему-то сердитым голосом громко прорычала:

— А ты что, дядя, решил, что я выйду замуж за обычного смазливого громилу с огромными глазами влюблённого оленя? Хотя Антон только сегодня признался мне во всём, да, и то лишь после того, как я сказала, что готова отправиться вместе с ним, ковыряться в иле на дне океана, моё сердце всегда чувствовало, что он такой же, как и мы, мокрые космолётчики. Правда, я никогда даже и не догадывалась, что он боевой пловец старой школы. Так что будь спокоен на его счёт, дядя, и поверь, эти награды ему вручили не просто так.

Скосив взгляд на колодки, боевой пловец улыбнулся:

— Так оно и есть, Кси. Они получены мною за победы в учебных подводных боях, но дрались мы друг с другом так, словно были злейшими врагами. Да, товарищ адмирал, хотя в это трудно поверить, но всё так и есть, военно-морские подводные силы Земли существуют, и численность их действующего личного состава на сегодняшний день насчитывает свыше семидесяти пяти миллионов отлично подготовленных бойцов. Более того, практически все глубоководные акулы, так мы себя называем, имеют, куда лучшую военную подготовку, чем у космодесантников Этолии хотя бы потому, что мы имеем гораздо большую физическую силу, а ловкости боевых пловцов нынешнего времени, позавидуют даже морские леопарды и пантеры. Им я завязывал хвосты в узел, ещё двенадцатилетним пацаном. Именно в таком возрасте молодые глубоководные акулы имеют право надевать морские боескафандры мокрого типа и плавать везде, где им только вздумается. В этом возрасте каждому из нас вручается личное холодное оружие, нож морского спецназа "Мурена". В своём подавляющем большинстве это новоделы, но я владелец подлинной древности, ножа моего древнего предка Игоря Воронина, того самого кавторанга, от которого пошел род глубоководных акул. Мы все потомки древних героев, первых фишменов и тех людей, которые отважились к нам присоединиться, и ушли вслед за адмиралом флота Ворониным на глубину. Именно с той древней поры мы являемся потомственными боевыми пловцами. Все, включая императора Подводной Японии, который, как и прежде, никогда не покидает своей страны.

Спейс-адмирал потряс головой, потёр пальцами виски и буквально взмолился:

— Но почему, капитан? Почему нам об этом ничего неизвестно? Да, я понимаю, население Земли самой судьбой нашего мира разделено на две части, так как одни люди живут на остатках суши, а другие являются обитателями океана. Однако, мы всегда находили полное взаимопонимание с вашим правительством, но оно ни о чём подобном нам никогда не докладывало. Из всего сказанного тобою выходит, что оно просто не располагало никакой информацией о вас?

Антон развёл руками и насмешливо сказал:

— Ваше подводное правительство располагает информацией только о том, что происходит там, где расположена его столица, то есть на тёплых отмелях Восточной Африки. Человечество разделено не на две, а на три части, так как помимо этих отважных лягушат, в мировом океане живёт ещё двадцать восемь с половиной миллиардов глубоководных акул. В среднем мы втрое сильнее отважных лягушат и в десять раз сильнее наземников, но мы такие же люди, как и вы. Мы не хотим хвастаться своей силой ни перед кем, но когда наступит час тяжелых испытаний, то все, как один, выступим на защиту Земли и всего Вестонийского Звёздного Союза. В этом вы можете полностью на нас положиться. Мне, конечно, здорово нагорит за то, товарищ адмирал, что я рассказал вам о нашем секрете, но я это как-нибудь стерплю. Мне всё равно осталось служить всего один год, ведь учёба в Академии идёт в зачёт моей службы. Делаю же я это только потому, именно мне впервые удалось добраться до такого высокопоставленного начальника военного космофлота, как вы, чтобы поговорить с глазу на глаз. Поймите, информация о том, что мы существуем и готовы к войне с внешним врагом, информацию о котором вестоницы тщательно скрывают от нас, считая землян ещё малыми детьми, не должна стать достоянием широкой гласности без разрешения на то свыше.

Адмирал залпом выпил кофе и со вздохом спросил:

— Так, парень, выкладывай, какие планы ты вынашивал в то время, что сидел за праздничным столом. Временами у тебя даже пот на лбу выступал. Полагаю, что ты разрабатывал какой-то свой план, а может быть, просто срочно менял установки уже имеющегося плана.

— Вы правы, Владимир Станиславович, есть у меня одна задумка. Как я понимаю, вам нужны хорошо подготовленные комодесантники, причём не только вам, но и военному космофлоту Звёздного Союза, а точнее Вестонии. Полагаю, что все военно-космические флоты независимых миров входят в него. Однако, мы живём по своим собственным обычаям, а потому, отработав своё на благо Земли, потом занимаемся каждый своим любимым делом, так что много рекрутов вам просто так не получить, но. Если вы дадите нам каботажные космические корабли, которые намного лучше наших подводных лодок, то наша молодёжь в возрасте до шестидесяти лет не только отправится туда, куда ей прикажут, так мы ещё и завалим вас металлами. Благо с подводной биометаллургией у нас полный порядок, а залежей конкреций на дне океана столько, что этого металла хватит на строительство огромного космофлота и он будет намного чище и дешевле космического. Что вы на это скажете, Владимир Станиславович?

Задумчиво посмотрев в окно, снаружи по-прежнему бушевала гроза, адмирал вместо ответа тихо спросил:

— Что наши предшественники сделали не так, Антон, раз вы решили таиться от нас?

— Ничего такого, на что мы могли бы обижаться, Владимир Станиславович, — сказал вполголоса фишмен, — мы боялись, что в нас увидят монстров, и потому забирались всё глубже и глубже. Даже Аквалима это всего лишь наша парадная столица, но другой столицы у нас как раз и нет. Мы рассеяны по всем глубоководным впадинам и даём наземникам всё, что они у нас только попросят, почти ничего не требуя взамен. Однако, с каждым годом наше беспокойство постоянно нарастает, так как мы уверены, что нашему Звёздному Союзу что-то угрожает извне. Именно поэтому меня и отправили в Академию. Я обладаю способностью не только быстро учиться, но и без искажений передавать знания гипнопедическим компьютерам. На этой основе в Аквалиме наше военное руководство хочет создать Подводную Космическую Академию и лично мне эта идея кажется здравой. Мы, глубоководные акулы, очень крепкий и выносливый народ, так что гипнопедией никого не испугать, а ещё мы все преданы нашей Родине, планете Земля и готовы защищать её с оружием в руках, оно у нас отличное, старые добрые штурмовые импульсные карабины.

Адмирал не выдержал, встал, прошелся по кабинету, после чего сказал сердитым голосом:

— Да, парень, ты своими словами чуть не вогнал меня в краску. До этого дня я знал о жителях подводного мира только то, что одни из вас, те, которые живут на мелководье, создают огромные подводные города, но есть и такие, которых я, признаюсь честно, называл подводными куркулями, живущими единоличным хозяйством, но вовсе не считал это зазорным. Всё потому, что вы поставляли продукции едва ли не столько же, сколько и мелководники. Ну, может быть меньше, я не владею точными цифрами. Хорошо, капитан, давай договоримся так, завтра после обеда я прибуду в Академию вместе со своим хорошим другом, и мы продолжим наш разговор уже вчетвером потому, что эта космическая кошка точно своего не упустит, но у меня есть для неё такой кусок мяса, который ей ещё придётся заслужить. Ну, а теперь идите, веселитесь. Мне же сегодня предстоит поработать, и о сне я даже не мечтаю. Да, и не уснуть мне после того, что я от тебя услышал, Антон. Ответь мне на последний вопрос, парень. Как получилось, что к своим двадцати девяти годам ты сумел дослужиться до звания капитана второго ранга?

Фишмен пожал плечами и ответил:

— В этом нет ничего удивительного, товарищ адмирал, я просто пошел на военную службу в шестнадцать лет. Пока я жил в океане, то вместе со всеми остальными боевыми пловцами шесть часов в сутки работал, а ещё шесть часов, отдавал службе. В двенадцать лет, как и все фишмены, я поступил морской подводный кадетский корпус, но они у нас совсем не такие, как у верхоплавов и наземников. Первые полгода я провёл в Аквалиме, где вместе с другими кадетами осваивал азы воинского дела боевых пловцов по шесть часов в день, после чего ещё шесть часов под наблюдением наставников гонял в океане морских ягуаров. Их там хватает с избытком. Уже через три недели мне посчастливилось обкорнать ухо своему первому ягуару. Потом, когда мы перестали быть дикой бандой, нас развезли по всем тем подводным городам, вокруг которых на дне находились либо подводные фермы, либо древние затонувшие города. И там, и там мы шесть часов учились, шесть часов отдыхали, шесть часов охраняли морские фермы или туристов от клыкастого зверья, которое мутировало в морских хищников. Самые опасные из них даже не гигантские подводные медведи белые и гризли, а крокодилы, с которыми возни много, а в качестве трофея взять нечего. Каждые три месяца нас перевозили на новое место, так что я изучил весь мировой океан вдоль и поперёк. Попутно формировались взводы боевых пловцов. В восемнадцать лет, закончив, я получил звание лейтенанта, но ещё за два с половиной года до того дня командовал взводом, а перед тем, как мне было приказано поступить в Космическую Академию, командовал батальоном боевых пловцов. Впрочем, я и сейчас им командую, только дистанционно и каждый день получаю рапорты из Аквалимы, где он в данный момент работает и продолжает нести службу мой отдельный триста шестнадцатый батальон. Между прочим, один из лучших.

Адмирал покрутил головой и сказал:

— Да, весёлое у тебя было детство, парень, почти точно такое же, как у меня на "Пытливом", только я в поступил в космический кадетский корпус на Вестонии в четырнадцать лет. Правда, о такой свободе я не мог и мечтать. Зато я знаю каждый боевой корабль от рубки и до кормового утилизатора мусора. Что же, завтра нам будет, о чём поговорить. Готовься дать ответы на множество вопросов.

Жених с невестой вернулись в парадную кают-компанию Академии и продолжили веселиться, стараясь ни о чём не думать, а спейс-адмирал отправился в посольство Вестонии, куда срочно вызвал военного атташе этого мира, который был раз в пятнадцать древнее Земли. Ран Ог Дал, едва услышав, о чём хочет поговорить с ним его друг, немедленно отложил все свои дела. После того, как праздник по случаю помолвки завершился, Антон и Ксиана уединились, на этот раз в его каюте-квартире. Ксиана подошла к роговому щиту, взяла в руки нож морского спецназовца, обнажила клинок, сохранившийся благодаря внеземным технологиям, и тихо сказала:

— Знаешь, Антик, раньше я считала этот щит на редкость безвкусным и пошлым сувениром, а этот древний нож неуклюжей железкой. На деле же оказалось, что это точно такая же реликвия, как и бронзовая табличка с эскадренного миноносца "Пытливый" и корабельная рында. Мы в космосе тоже бережно храним наши реликвии. Так, Кракен, расскажи мне подробно о том, как вы, глубоководные акулы, готовились к тому, чтобы стать космодесантниками? То, что ты в детстве был жестоким мальчиком и зверски истязал пушистых белых мишек и кошечек, я уже знаю. Теперь мне хочется услышать про всё остальное. Извини, парень, но океан это всё же не космос.

Подводный комбат ответил задумчивым тоном:

— Кси, мы используем древние наработки наших предков. В основном боевых пловцов российского военно-морского флота и морских котиков флота Америки, но при этом не утеряли ни единой крупицы знаний, наработанных в других флотах. К этому следует прибавить боевые искусства Японии, Китая и других стран. Всё остальное мы собирали по крохам, изучая любую информацию о Звёздном Союзе, которую только можно было найти в открытом доступе. Надо сказать, что наши учителя не имеют никакого понятия о секретности и военных тайнах. Поэтому мы знаем, какие космические корабли имеются на вооружении военного космофлота Союза. Поверь, мы ни на одном из них мы не заблудимся, и если кто-то попытается взять на абордаж хоть корвет, хоть тяжелый крейсер первого ранга, то встретится не просто с упорным сопротивлением космодесанта. Таких нахалов, мы перебьём точно так же, как подводные медведи истребляют гигантскую треску в клетках фермеров, но ещё раньше в ходе контратаки захватим вражеский корабль. Стальные переборки для нас не преграда. Зарядами направленного взрыва мы проделываем в них отверстия за секунды. К тому же мы умеем воевать на суше, хотя и тренировались только в небольших сухих манежах-тирах, которые имеются практически в каждом подводном поселении. Поверь, они никогда не пустуют, ведь наши ветеран тренируются очень часто. Мы даже решили такую проблему, как выход в открытый космос. У нас для этого имеются специальные оксиойлевые скафандры, в которых мы можем находиться в вакууме целый месяц и даже больше на одной зарядке кислородом. Мы хорошо изучили все обитаемые миры Звёздного Союза и у нас имеются планы обороны для каждого, включая самые небольшие колонии и планеты космических шахтёров. Пойми, мы занимаемся этим ровно с того времени, как этолийцы пришли к нам на помощь. Ты должна сама понимать, что времени на подготовку у нас было очень много. Наш неведомый враг оказался щедрым, и дал его нам на подготовку очень много.

Внимательно выслушав жениха, Ксиана спросила:

— Хорошо, а теперь расскажи мне, чем занимаются ваши женщины? Им разрешено служить в армии?

— Разрешено? — удивился Антон и вздохнул, — да, понимаю, ты думаешь, что мы такие же варвары, как и вестонийцы, которые, якобы, так берегут своих женщин, что запрещают им заниматься контактными и прочими видами спорта, где можно получить травму. Ну, может быть это и правильно, но только у нас всё по-другому. Наши женщины, Кси, служат в нашей подводной армии наравне с мужчинами, причём, как правило, в одном и том же воинском подразделении.

Спейсвумми радостно заулыбалась, прижалась к жениху плотнее и с облегчением в голосе сказала:

— Всё, Антон, я уже влюбилась в глубоководных акул. Понимаешь, мы, спейсмены, тоже никогда не делаем различий между мужской и женской космической работой. Между прочим, хотя вестонийцы держат всех спейсменов в вате и кормят с ложечки, для нас каждый полёт, это своего рода космический бой с противником. Мы часто сбрасываем скорость до досветовой и тогда наши пилоты начинают крутить карусель, а все остальные космолётчики занимаются тем, что не дают кораблю развалиться на части, а грузам в трюме превратиться в хлам. Правда, в отличие от военно-космического флота Союза мы способны воевать даже на световых скоростях, ставя перед противником своего рода минные поля, состоящие из гравитационных аномалий и флуктуаций. Поверь, даже вестонийцы на такое не способны. Они же всё делают строго по правилам. Ну, что же, думаю, что завтра мы оба сможем дать бой дяде и одному его другу, с которым он учился в военно-космической академии на Вестонии.

На этот раз Ксиана не стала покидать каюту Антона рано утром. Учиться им осталось всего три месяца, да, это была уже и не учёба, а подготовка к сдаче выпускных экзаменов. Предварительную лётную практику они уже прошли, и теперь преподаватели проводили с ними одни только собеседования. В понедельник их было, и в час дня их пригласили прибыть в кабинет начальника Академии, причём, тот не стал его покидать, а лишь уступил своё место за письменным столом-пультом высокому гостю, также одетому в чёрный мундир. Военный атташе Вестонии, спейс-адмирал флота был, как и все вестоницы, высоким, атлетически сложенным красивым мужчиной неопределённого возраста со смуглой кожей и несколько отличными от землян чертами лица. Они были едва заметными и очень привлекательными. После обязательных приветствий, сев за стол, он улыбнулся, что было так не характерно для вестонийца, и насмешливым, весёлым голосом сказал:

— Молодой человек, я внимательно изучил ваше досье и мне известно, что вы, почему-то, очень недоверчиво относитесь к вестонийцам. С чем это связано, если не секрет?

— С тем, что вы скрываете от нас правду о внешней угрозе, это раз, — сухо ответил Антон, — с тем, что вы упорно не хотите признавать нас равными себе, и остальным членам Союза, это два. С тем, что вы сдерживаете наш исследовательский порыв, три, а также с тем, что вы так до сих пор не позволили нам найти в космосе и колонизировать планету земного типа. Такую планете, на какую можно переселить часть людей с Земли. На нашей планете сегодня живёт в жуткой тесноте двадцать семь миллиардов человек. Ещё тридцать два миллиарда человек живёт под водой, на малых глубинах, но наш мировой океан огромен, и там нет той тесноты, что на суше. Шесть миллиардов человек обитает на Луне и ещё девять на Марсе. Да, и те сорок три миллиарда человек, которые живут на планетах других звёздных народов, господин военный атташе, совсем этому не рады. К тому же в глубинах океана, живёт больше двадцати восьми миллиардов человек. Поверьте, про то, что это вы устроили всемирный потоп на Земле, мы, глубоководники, о которых вам почти ничего не было известно до вчерашнего дня, если вспоминаем, то со смехом, отмечая то мастерство, с которым вы провернули эту глобальную операцию по примирению людей той эпохи.

Покивав, военный атташе со вздохом сказал:

— Вот видишь, Владимир, я оказался прав. Этот парень далеко не так прост, как это может показаться на первый взгляд. Полагаю, что его основная военная специализация, это разведка и тайные операции в тылу врага. Не так ли, капитан?

— Я специалист широкого профиля, адмирал Ран Ог Дал, — уклончиво ответил Антон, так, как это было принято у вестонийцев — а то, что я ответил вам так откровенно, является всего лишь попыткой получить от вас правдивые ответы на вопросы, которые давно нас тревожат, хотя я и не надеюсь на это.

Военный атташе снова улыбнулся:

— Капитан, прежде чем вы получите от меня ответы на заданные вопросы, вам и вашей невесте придётся подписать с военным космофлотом Звёздного Союза контракт сроком на двадцать пять лет. Если вы его подпишите, то получите в своё распоряжение вот этот новейший космический корабль. Он сейчас достраивается на космоверфи Вестонии. — вестониец положил на стол миниатюрный голографический проектор, и над ним вспыхнуло трёхмерное изображение тяжелого космического крейсера — Это тяжелый исследовательский крейсер первого ранга, экипаж которого должен состоять минимум из трёх с половиной тысяч космолётчиков и дивизии космического десанта. Кто-то из вас двоих станет его командиром. Команду вы будете набирать по своему усмотрению, и как только корабль пройдёт ходовые испытания, отправитесь куда угодно, хоть к чёрту на кулички, как говорят русские. Через двадцать пять лет этот космический корабль, длиной в семь с половиной километров, станет вашим космическим домом. Правда, только в том случае, если вы найдёте такую планету, на которую можно будет переселить всех тех землян, которые захотят на неё отправиться. Строительство городов и всей инфраструктуры Звёздный Союз берёт на себя. Помимо этого, капитан, глубоководные акулы получат столько малых космических кораблей, сколько их поместится в вашем океане. Вы согласны, молодые люди?

Повернувшись к невесте, Антон сказал:

— Ксиана, ты стала мечтать о том, что однажды станешь капитаном своего космического корабля, намного раньше меня. Поэтому тебе и быть командиром "Севастополя", но учти, я стану твоим старпомом и заодно возглавлю дивизию комодесанта, костяк которой будет состоять из моего батальона боевых пловцов-диверсантов. Мы согласны подписать контракт немедленно, господин спейс-адмирал.

Вестониец кивнул и, доставая из кейса четыре папки красной кожи, ровным, будничным голосом сказал:

— Вот и прекрасно, господа офицеры. Вот ваши контракты. Присягу вы принесёте позднее, после окончания Академии и того, как сыграете свадьбу. Попутно, капитан Ант Дан Ворон, вам придётся в ускоренном порядке передать все свои знания нашим специалистам в области гипнопедии, но вместе с ними будут работать и ваши специалисты. Нам понравилась ваша идея относительно Подводной Космической Академии. Таким образом, Земля сможет сделать стремительный рывок, так как мокрых комолётчиков на вашей планете готовится удручающе мало. Мы обеспечим вас для этого всем необходимым, но уже сегодня я хочу отправиться в Аквалиму и переговорить обо всём с вашим начальством, капитан, но сначала всё же поговорить с вами. В основном потому, что привык сначала получать информацию, а уже потом делать какие-то шаги. — как только Антон и Ксиана поставили свои подписи в четырёх роскошных кожаных папках, были просканированы их руки глаза и даже взяты образцы крови для определения генетического кода, военный атташе принялся отвечать на заданные вопросы — Господа офицеры, свои ответы я начну с самого главного вопроса. Да, все основания опасаться внешней угрозы у Звёздного Союза действительно есть. В семнадцати тысячах световых лет от границ нашего Союза, находится примерно такой же по численности Роданийский Звёздный Альянс, в который, по нашим данным, входит до ста тридцати таких же звёздных гуманоидных рас, как и наши. Две с половиной тысячи лет назад Роданийский Альянс, с которым вы вступили в переговоры, наотрез отказался заключить с нами мирное соглашение и обозначить границу между нашими галактическими территориями. Более того, за истёкшие годы их корабли не только неоднократно вторгались на территорию Звёздного Союза, но и атаковали наши боевые космические корабли, но при этом никогда не использовали тяжелого вооружения. Можно сказать, что они просто провоцировали нас, но наши военные комолётчики давали им только адекватный отпор, показывая этим, свою решимость сражаться. Тут надо сказать, что наши боевые корабли практически ни в чём не уступают роданийским, и это единственное, что нас радует. К тому же у нас имеется одно важное преимущество, тяжелые разведывательные крейсера-невидимки, но это не боевые корабли. Раньше с их помощью мы вели наблюдение за мирами, находящимися в критической фазе своего развития, но теперь вынуждены вести разведку в звёздном пространстве Роданийского Альянса и потому имеем почти полное представление о его внутренней и внешней политике. Однако, нас очень сильно огорчает то, что основная масса роданийского космодесанта состоит из доланийцев и зертийцев, которым наш космодесант проигрывает по всем параметрам, кроме боевой выучки и вооружения. Увы, если твой противник может носить на себе тяжелый боескафандр со сверхмощной силовой защитой, то в бою ему противостоять невозможно, даже имея самое превосходное оружие. Поэтому в настоящее время нейтральная территория между нашими звёздными сообществами, может в любой момент стать ареной боевых действий. Правда, ни мы, ни роданийцы не создаём на ней своих военных баз. Зато мы создали вдоль неё пояс космической обороны. То же самое сделали роданийцы у себя, но они кроме этого держат на нейтральной территории несколько десятков своих ударных крейсеров. Иногда они прощупывают наши оборонительные порядки. Мы свои тяжелые крейсера туда не отправляем, чтобы не накалять обстановку. Она и так довольно напряженная. Теперь я хочу сказать несколько слов о тех катастрофических событиях, что произошли на Земле, свыше тысячи четырёхсот лет тому назад. Да, это мы устроили тот потоп, но лишь потому, что ваша планета стояла на грани термоядерной войны. Правда, наши учёные того времени и сами не ожидали, что процесс пойдёт так бурно, что Звёздному Союзу придётся предпринимать экстренные меры по спасению землян. По их расчётам уровень воды должен был подняться всего на пятнадцать метров, но процесс стал неконтролируемым, и Земля превратилась в водный мир. Благодаря мутагену, подавляющее большинство сухопутных жизненных форм уже в первом поколении смогло приспособиться к жизни в водной среде мирового океана. Чувствуя вину перед вами, мы всегда стремились оберегать вас, но в то же время не могли, не имели права открыть вам всей правды, а она заключается в том, что роданийцы могут практически в любой момент потребовать от нас войти в их Звёздный Альянс на весьма невыгодных условиях. Фактически это будет аннексия всех наших миров, чего, разумеется, мы никогда не допустим, но в таком случае, они намерены принудить нас к этому силой. В космосе мы можем сражаться с ними на равных, но обязательно проиграем на поверхности планет. По сути, каждый роданийский космодесантник это живой танк, оснащённый очень мощной силовой зашитой и всё потому, что им не требуются мускульные усилители, и вся энергия портативных термоядерных реакторов может быть направлена на энергетические щиты. Даже самые физически сильные из ваших фишменов и спейсменов, не в состоянии свободно двигаться в тяжелых боескафандрах. Поэтому, капитан, то, о чём рассказал мне вчера адмирал Влад Стан Берег, заставило меня немедленно связаться с Центральным правительством и сказать, что, похоже, решение застарелой проблемы нашлось там, где мы его никогда не искали. Если роданийцы узнают, что у нас имеется хотя бы двести дивизий тяжелого космодесанта, то они поумерят свой пыл и мы, наконец, сможем наладить нормальные взаимоотношения с ними. И последнее, капитан Ант Дан Ворон, отныне земляне будут приобщены ко всем делам Звёздного Союза без исключения. Вы давно уже доказали свою зрелость, как звёздный народ.

Вежливо поклонившись, Антон также будничным, ровным голосом поинтересовался у старших по званию:

— Господа адмиралы, неужели вы верите, что роданийцы откажутся от своих планов, которые они вынашивают так долго? Как боевой пловец-диверсант, я скажу так, если мы демонстративно захватим несколько их миров и после этого заявим им ультиматум, то они куда быстрее подпишут мирный договор с нашим Звёздным Союзом.

Все три адмирала вперили свои взгляды в Антона и адмирал Ран Ог Дал напряженным голосом спросил:

— Капитан, как можно захватить планету, которая имеет оборонительные порядки ничуть не хуже, чем у наших миров?

Подводный комбат невозмутимо ответил:

— Господа, я не вижу в этом ничего невозможного. Однажды мне удалось побывать на Этолии и увидеть всё своими глазами, но я и до того дня знал, что именно океан во всех развитых мирах является главным кормильцев, а суша превращена в один сплошной парк. В океане же сосредоточено всё, начиная от энергетики и промышленности, и заканчивая производством продуктов питания. Правда, все эти радости расположены в верхних слоях океана, а в его глубинах жизнь повсюду точно такая же, как и миллионы лет назад. Везде, кроме Земли. Адмирал Ран Ог Дал, раз вы умудрились высыпать в атмосферу нашей планеты и в её океаны огромное количество мутагена, то тайком доставить в любой из этих миров по десятку дивизий боевых пловцов, а они у нас все, как один, диверсанты, вам не составит труда. Мы сразу же уйдём на глубину, рассредоточимся по всему океану и в час Икс, захватим все сколько-нибудь значимые подводные промышленные центры противника и его подводные термоядерные электростанции. Как вы думаете, как скоро противник поднимет белый флаг? Лично я думаю, что через десять, двенадцать часов.

Три адмирала многозначительно переглянулись между собой, и хотя землянам было что сказать, первым насмешливо откликнулся вестонийский спейс-адмирал:

— Боюсь, что президент Союза не даст добро на проведение такой акции устрашения противника, хотя лично мне она нравится. Когда кого-то раздевают наголо и выставляют на мороз, то он становится на удивление сговорчивым собеседником. Капитан, я попрошу вас дать мне достаточно сжатый, но ёмкий ответ, на несколько вопросов. Для начала я хочу узнать, что даёт вашему подводному народу основания считать, что вы сможете, чуть ли не сразу же стать космическими десантниками? Подготовка космодесантника длится четыре года и служба в космодесанте дело очень тяжелое. Для этого нужно быть выносливым и психически устойчивым бойцом, готовым пролить кровь противника и не биться потом в истерике.

Вестониец нахмурился, вперил взгляд в Антона и даже подался вперёд. Лицо его было напряженным. Подводный комбат слегка кивнул и всё так же спокойно ответил:

— В начале восьмого курса все курсанты то и дело говорили о так называемом напряжении первого самостоятельного полёта вдвоём, когда космоботом управляют всего два человека, пилот и штурман. У нас это называется испытанием на выносливость, ведь управление автопилоту можно передавать всего лишь на четыре часа в сутки. Я отправился в этот полёт вместе с Ксианой, и как сел в кресло, так их него и не вставал все восемь суток, не отрывая глаз от обзорного экрана. Мой пилот, продержавшись сорок два часа, стал клевать носом, и я отправил её спать, а тал ещё и пилотировать космобот. Честно говоря, в таком режиме я могу работать и все двадцать суток, но не это главное. Начиная с первых же дней обучения в кадетском корпусе, нас приучали к тому, чтобы во время любых схваток, мы превращались из друзей, в злейших врагов. Это совсем не трудно. Тем более, что мы всегда были облачены в боескафандры, а сквозь зеркальный щиток забрала лица друга не увидеть. Основа нашей боевой подготовки заключается в том, чтобы превратить боевого пловца в яростную и непримиримую к врагу боевую машину. Если твой враг не сдаётся, то он должен быть уничтожен. Если твой враг не сдаётся, а ты не можешь его уничтожить, значит, ты должен умереть вместе с ним, то есть подорвать себя и его, иначе ты и сам погибнешь, и друзей подведёшь. Однако, если для победы над врагом нужно отступить, то ты рапортуешь об этом своему командиру и он даёт тебе маршрут отхода и извещает, где нужно будет перейти в контратаку. Погнавшись за тобой, враг обязательно попадёт в засаду и будет уничтожен. Отход, это один из самых ответственных и тонких манёвров, как и преследование отступающего врага. После каждого боевого единоборства или боя, мы всегда анализировали действия друг друга и объясняли, что нужно было сделать для победы. Вы не поверите, но в большинстве случаев победить можно было только погибнув. Поэтому, когда по условиям учений перед нами ставилась задача воевать не против условного врага, а друг с другом, в живых, как правило, не оставалось никого. Каждый боевой пловец, вступая в бой, изначально готов погибнуть, но так, чтобы нанести врагу максимальный урон. Если ваших космодесантников в мирное время готовят к бою точно так же, то я склоняю перед вами голову, адмирал. Правда, как командир батальона, которому не раз приходилось командовать на подводных учениях дивизией, я скажу вам так, адмирал, мы дорожим жизнью каждого боевого пловца больше, чем своей собственной. Поэтому мы никогда не идём напролом, а пускаемся на любые хитрости, лишь бы число наших потерь было минимальным, а эффект от атаки максимальным. Ну, и ещё пару слов о выносливости. Сражаться целый месяц подряд без сна и отдыха, для нас, глубоководных акул, норма.

Адмиралы от таких слов буквально окаменели. Командир Академии пришел в себя первым и тихо спросил:

— Антон, вы что же, действительно отлиты из стали?

Боевой пловец улыбнулся:

— Нет, конечно, но наши мокрые боескафандры действительно намного прочнее тех, которые имеются у космодесантников Звёздного Союза, которые можно прожечь насквозь из тяжелого штурмового карабина. Друг на друге мы этого не проверяли, но огневые испытания наглядно доказали, что даже в случае прямого попадания, тебя максимум слегка поджарит, но только в том случае, если на тебе не надет герметичный оксиойлевый боескафандр. В них мы также можем сражаться в вакууме целый месяц на одной зарядке баллонов жидким кислородом, а если с перезарядкой, то и гораздо дольше.

Спейс-адмирал Ран Ог Дал шумно выдохнул воздух и спросил:

— Капитан, глубоководные фишмены действительно так сильны, как вы рассказал об этом адмиралу Влад Стан Берегу?

— Давайте я лучше покажу вам небольшой фильм, адмирал, уклончиво ответил Антон, достал из нагрудного кармана потёртый, повидавший всякое тактический компьютер и подключил его к пульту.

Напротив письменного стола пульта в глубине кабинета вспыхнул экран трёхмерного телевизора, и все присутствующие увидели Антона, деловито устанавливающего на штанге блины. Они были раза в полтора больше обычных. Когда он закончил, кто-то громко сказал:

— И это всё, командир? Какие-то паршивые полторы тонны?

Комбат, одетый в чёрное блестящее боди, лишь, молча, усмехнулся, после чего без малейшего напряжения поднял штангу. Пару минут он играл мускулами, а затем принялся крутить штангу над головой, отчего всё тот же громко воскликнул:

— Командир, это же новый рекорд Тихого океана! Вертушка на полутора тоннах. Ты меня просто убил этим, Краб.

После этого было показано несколько рукопашных схваток, но так как все фишмены были облачены в весьма элегантные, плотно облегающие тела эластичные боескафандры, словно изготовленные из зеленовато-чёрных тросиков, а на головах у них были надеты округлые шлемы с зеркальными забралами, то узнать Антоне было невозможно. Бойцы показывали настоящие чудеса гибкости и ловкости, совершая при этом такие высокие прыжки, что все три адмирала то и дело ахали. Ничего более существенного подводный комбат им не показал, и когда экран погас, военный атташе сказал:

— Да, спортивная подготовка у вас на высоте, не говоря уже о том, капитан, что ваш трюк со штангой произвёл на меня незабываемое впечатление. Однако, что даёт вам основание говорить, будто вы готовы хоть завтра стать космодесантниками?

Антон усмехнулся и предложил:

— Адмирал Ран Ог, назовите мне любую из трёхсот восьмидесяти шести обитаемых планет, и я немедленно покажу вам на экране, как мы будем её оборонять. Более того, пока одна половина наших бойцов будет укладывать в пыль врага, вторая половина пойдёт на штурм их космических кораблей, и нам всё равно, что они из себя представляют. Независимо от того, приводнятся они, зависнут на антигравах или совершат посадку, наши парни уже через час ворвутся внутрь и займутся там воспитательной работой. Вы также можете назвать мне любой боевой космический корабль военного космофлота Звёздного Союза, и я расскажу вам, сколько наших парней и девчонок понадобится, чтобы сделать его неприступной крепостью для врага, решившего пойти на абордаж. И снова, пока половина бойцов будут укладывать врага штабелями, вторая половина предпримет контратаку и захватит вражески корабль. Поверьте, нас ничто не остановит, ведь мы готовимся к этому ровно с тех пор, когда мой далёкий предок, адмирал флота Игорь Александрович Воронов побывал на вашем тяжелом крейсере и осмотрел его, сразу же понял, что этолийцы готовятся дать кому-то отпор. Он попытался было поговорить с главой миссии помощи об этом, но тот сделал круглые и сказал, что в Звёздном Союзе войн не бывает вообще, а тяжелые крейсера это просто страховка на всякий случай. Помимо этого он похлопал его по плечу, и предложил найти себе какое-нибудь мирное занятие, которое будет ему по душе. Вообще-то его можно было понять, наш мир в то время стремительно уходил под воду, все силы и ресурсы были брошены на то, чтобы отгородить от океана все природные анклавы, окруженные горами и накормить людей, так как уже были навсегда утеряно более миллиарда гектаров пашни. При этом миллиарды бездельников в горах были заперты в лагерях и представляли собой бомбу замедленного действия. Обстановку иначе, как кошмарной, назвать нельзя, как, вдруг, какой-то сумасшедший вояка начинает вести речь о том, что гибнущий мир может оказать этолийскому военному космофлоту помощь. То, что этолийцы примчались к нам на помощь уже через четыре недели после того, как малый командир исследовательского крейсера пошел на контакт с нашим правительством, сразу же вызвало подозрения у адмирала Воронова. Мой предок немедленно собрал всех офицеров, рассказал о своих переговорах с Ронером Килиадом, которого на Земле почитают, как святого, и сказал, что рано или поздно в Звёздный Союз вторгнется враг извне. Вот тогда-то он и сказал пророческие слова: — "Товарищи командиры, Вестонийскому Звёздному Союзу угрожает какой-то неведомый враг извне. Военный космофлот полностью готов к войне, и, судя по всему, намерен наращивать мощь своего космофлота. Враг наших космических друзей, протянувших нам руку помощи, будет делать то же самое. Сегодня мы мало чем можем помочь военному космофлоту Звёздного Союза, но из разговоров на борту флагмана, а также по множеству других примет, включающих в себя боевое расписание вахт, я могу сказать следующее. Напряженность длится уже несколько сотен лет и продолжится до тех пор, пока враг не обретёт какое-либо сверхмощное оружие. Не думаю, что в планы врага входит уничтожение множества планет. Скорее всего, речь идёт о тотальной гегемонии. Этолия, как вы все это уже знаете, образец для подражания, а отношение этолийцев к нам, вызывает чувство благодарности у каждого из нас. Нам уже оказана огромная помощь и с нас за это не потребовали ни копейки. Поэтому я предлагаю поступить таким образом. Как вы знаете, очень многие ихтиандры уже отлично обжились на тёплом мелководье, зато нам под силу опускаться на дно самых глубоких океанских впадин. Поэтому нам нужно уходить на глубину и осваиваться там. За нами пойдут миллионы людей-рыб. Мы же, боевые пловцы, просто обязаны создать под водой огромную армию. Рано или поздно, мы дадим неведомому врагу достойный отпор под водой, на суше и в космосе во всех мирах Звёздного Союза. Иначе в таком случае, зачем, то ли Бог, то ли природа, наделили нас под водой такой огромной силой?" В то время первым фишменам уже стало ясно, что их сила под водой увеличилась в три-четыре раза. Более того, главным образом у строителей Аквалимы. Сразу после того совещания и были созданы подводные военно-морские силы, которые стали с самого начала готовиться воевать в космосе и держать оборону в мирах Звёздного Союза. Когда наши далёкие предки попросили дать им тяжелое штурмовое оружие, то они получили его немедленно. Это были штурмовые импульсные карабины "Кларкед", у нас их называют просто кларками, и очень многие стволы служат своим владельцам по сию пору. Через семьдесят шесть лет мы наладили их серийный выпуск. Этолийцы давали жителям Аквалимы всё, о чём их только не просили, но наших предков интересовало только самое современное производственное оборудование, знания, гипнопеды и приборы морского видения. На дно океана наши предки опускались в гидрокостюмах мокрого типа и лёгких доспехах их титаноберилиевого сплава. Вскоре этолийцы увезли с Земли всех бездельников, а ещё через три десятилетия воды океана достигли своей максимальной отметки и перестали подниматься. Уже в то время человечество разделилось на две почти равные половины, наземных и подводных обитателей планеты. И там, и там обитало чуть более двух с половиной миллиардов человек, но вскоре почти шестьсот миллионов фишменов влились в ряды глубоководных акул. Надо сказать, что это были отнюдь не простые люди. Все она сами, осознанно выбрали водную среду обитания, так как хорошо знали, что нужно делать, оказавшись под водой, не паниковать, а плотно закрыть рот и вдохнуть носом воду, словно это воздух. Водное дыхание включалось немедленно, а ещё через час начиналась трансформация. Через неделю человека было не узнать. Старики молодели прямо на глазах, а толстяки становились стройными и подтянутыми. Все земные болезни, как рукой снимало, но самое главное, даже без медицинских препаратов и процедур этолийцев, продолжительность жизни у фишменов увеличилась сама собой. Так мой далёкий предок прожил двести девяносто два года и всё это время был занят только одним делом, формировал под водой армию боевых пловцов, наши подводные военно-морские силы, которые, как я теперь понимаю, очень нужны военному космофлоту Звёздного Союза. Обо всём остальном, товарищи адмиралы, вам доложит в Аквалиме Старик, адмирал флота Евгений Петрович Сенцов. Правда, он не так уж и стар.

Вестониец внимательно выслушал Антона и сказал:

— Господа, нам самое нам самое время отправляться в Аквалиму. Надеюсь, парень, в вашей подводной столице найдётся сухой ангар для моей космояхты? Это отличный боевой корабль, которому не страшно давление воды даже на глубине в двадцать километров.

Антон облегчённо вздохнул и ответил:

— Разумеется, адмирал Ран Ог Дал. Правда, я хочу сначала позвонить своему начальству и сделать короткий доклад. — адмиралы дружно закивали, а кавторанг сжал левую руку в кулак и как только на тыльной стороне ладони засветился биоэкран, набрал на костяшках код вызова и чрез несколько секунд облегчённым голосом весело сказал — Семёныч, немедленно доложи Старику, что максимум через полчаса в Аквалиму прибудет с официальным визитом военный атташе Вестонии с начальником штаба военного космофлота Земли и начальником Космической Академии. Заодно распорядись, чтобы центральный полигон немедленно подготовили к бю и срочно вызови мой батальон. Я собираюсь снова начистить пятак банде Старика. На этот раз это будет сухопутный бой и нам нужно показать высокому начальству, как должен сражаться настоящий мокрый космодесант. Так что пусть ветераны не жалуются, что молодые акулы опять порвали их в клочья и разбросали во все стороны.

— Понял тебя, Антоха, — отозвался адъютант командующего военно-морскими подводными силами Земли, — твои бойцы как раз находятся неподалёку. Разгружают грузовик на третьем терминале. Ладно, вопросов не задаю, расскажешь обо всём при встрече.

Адмиралы сделали вид, что они ничего не слышали, но на их лицах играли улыбки. Вскоре они поднялись на борт военного космокатера. Он был похож на флайер-истребитель, только его длина была не менее пятидесяти метров. Антон сразу же направился в пилотскую рубку, чтобы показывать путь под водой. Полёт был коротким. Не смотря на продолжавший бушевать ураган, пилот космояхты, заложив широкий вираж, плавно вошел в бушующий океан точно над Аквалимой, далеко не самым большим подводным городом. Через семнадцать минут она уже стояла в ангаре. Встречающих было немного, всего семь адмиралов в чёрных мундирах военных моряков. Вид у них был несколько взволнованный. Антон представил всех друг другу и адмирал флота Евгений Петрович Сенцов первым задал вопрос:

— Адмирал Ран Ог Дал, вы прибыли в Аквалиму для того, чтобы посмотреть на моих бойцов в деле и выставить им оценку?

— Да, Евгений Петрович. В первую очередь за этим. Честно говоря, я с огромным нетерпением жду встречи с обещанным мне чудом.

Фишмены облегчённо вздохнули, так как сразу поняли, что никто не станет вываривать из них воду, и Старик, а адмиралу Сенцову было всего семьдесят два года, пробасил:

— Тогда отправляемся сразу на полигон. Там сыро, но для нас найдётся сухое местечко. А ты, кавторанг, дуй к своим злобным бестиям, и особенно не радуйся, ты своё обязательно получишь за самоуправство. Мог бы сначала со мной переговорить, прежде чем обращаться в высшие инстанции.

Как только Антон, резко козырнув, круто развернулся на каблуках и после третьего шага перешел на бег, адмирал Береговой немедленно встал на защиту зятя, весело сказав:

— Евгений Петрович, зря ты грозишься смертными карами. Антон ведь не знал, что его невеста приходится мне племянницей. Ну, а когда я учинил ему допрос и узнал, что вы, черти морские, мало того, что обладаете дикой силищей, так еще и обучены военному делу так, что превосходите по выучке этолийских космодесантников, то сразу же помчался к своему старому другу, с которым вместе учился в Вестонийской Военно-Космической Академии. Если слова Антона, хотя бы наполовину, правда, Евгений Петрович, то я завтра же передам тебе все свои корветы, а немного погодя, придут корабли намного лучше, чем они. Ты просто не представляешь, насколько накалилась обстановка в нашем секторе галактики. Незваные гости то и дело демонстрируют нам свой флаг чуть ли не вблизи миров Союза и их колоний, а всё потому, что имеют тотальное преимущество именно в наземных войсках, именно благодаря огромной физической силе своих солдат.

Лица фишменов посуровели и у них на скулах заходили желваки, а адмирал Сенцов быстро спросил, жестом приглашая всех проследовать на платформу-антиграв:

— Какой коэффициент физической силы у врага, Владимир Станиславович? У вас есть хоть какая-то информация об этом? Рост, вес, сколько железа могут на себе таскать и как быстро двигаются.

Адмирал Ран Ог Дал оттеснил старого друга, специально сел напротив адмирала Сенцова и стал докладывать:

— Евгений Петрович, космодесант нашего возможного противника, который явно хочет подчинить себе наш Звёздный Союз, каких-либо более враждебных намерений у него нет, в качестве основной ударной силы представлен двумя звёздными народами, населяющими Долан и Зертию. Сила тяжести на Долане выше земной в два и восемь десятых раза, а на Зертии в два и пятьдесят две сотых раза. Не смотря на это, оба народа отличаются весьма высоким ростом, от метра девяносто, до двух метров десяти сантиметров, но они гораздо массивнее обычных гуманоидов, обитающих как на наших, так и на их планетах. Средний вес у этих парней двести тридцать килограммов. Относительно их физической силы я могу сказать только одно, как доланийцы, так зертийцы свободно передвигаются в тяжелых боескафандрах, вес которых достигает трёхсот сорока килограммов и к тому же несут на себе ранец с термоядерным реактором весом в сто двадцать три килограмма. Этот реактор запитывает очень мощные генераторы силового поля и потому их можно пробить только из корабельных или танковых импульсных орудий. Кроме того, энергия также подается на опорно-двигательную систему и антигравы, что позволяет космодесанту передвигаться по полю боя со скоростью до ста пятидесяти километров в час, а ещё они обладают высокой маневренностью и поймать их в прицел крайне сложно. При этом термоядерный реактор увеличивает энергоотдачу в три раза и потому в таком темпе они могут работать не более часа, чего вполне хватает, что сблизиться с противником и вступить с ним в контактный бой, в котором они просто методично расстреливают всё и вся, что не сдаётся немедленно в плен.

Глубоководные адмиралы облегчённо вздохнули и заулыбались, а адмирал Джон Гленн презрительно фыркнул:

— Доходяги! — и тут же пояснил — Коэффициент силы у них не превышает шести единиц, адмирал Ран Ог Дал. У нас, глубоководных акул, он никогда не бывает меньше восьми. В среднем же наш коэффициент силы составляет десять, но есть парни, у которых он достигает четырнадцати, как у кавторанга Воронова. Вот это действительно настоящий монстр. Запросто потащит на себе пару тонн железа...

Ксиана не выдержала и перебила его:

— Адмирал, но Антон сам говорил мне, что его коэффициент силы равен десяти и что он всего лишь втрое сильнее обычного фишмена с поверхности океана. Неужели он ещё сильнее?

Тот махнул рукой и насмешливо ответил:

— Ксиана, твой жених вечно прибедняется. Думаю, что он также не сказал тебе, что его коэффициент интеллекта двести тридцать семь. У него не голова, а просто какой-то вестонийский суперкомпьтер, вот только заставить его заниматься в штабе умственным трудом, совершенно непосильная задача. Кроме науки его ничто не интересует.

Девушка радостно заулыбалась:

— Хорошо, что хоть в чём-то я его превосхожу.

Вестианский военный дипломат, выслушав последние фразы с отсутствующим видом, как только Ксиана умолкла, спросил:

— Друзья мои, как скоро вы сможете сформировать первую дивизию космодесанта, чтобы мы могли её как можно скорее надлежащим образом экипировать и вооружить, и направить к Лорнелу? Этот мир находится ближе всех к нейтральной зоне.

Адмирал Сенцов степенно ответил:

— В данный момент у меня под рукой имеется пять тысяч девятьсот сорок восемь полностью экипированных и вооруженных дивизий, численностью в двенадцать с половиной тысяч матёрых акул обоего пола, каждая, и все они готовы хоть завтра отправиться в космос. Разумеется, в том случае, если вы сможете выполнить их просьбы, но они не будут для вас слишком обременительными, адмирал Ран Ог Дал. Примерно один корвет на каждый полк, чтобы в нём можно было жить хотя бы с относительным комфортом.

Ксиана поспешила сказать:

— Корвет будет маловат для такой коммуны, адмирал. Это должен быть, как минимум, исследовательский крейсер типа "Пилигрим", но не старой, а новой постройки. Самый лучший вариант, это вспомогательный крейсер второго ранга типа "Обулцент". — улыбнувшись фишменам, она пояснила, — Товарищи адмиралы, "Обулцент" это крейсер-трансформер длиной в восемьсот тридцать метров, без учёта погрузочно-разгрузочных механизмов. В ширину он имеет четыреста шестьдесят и в высоту в триста двадцать метров. В нём два больших трюма, один из которых холодный, а второй с атмосферой. Внешне крейсер похож на морское существо. Адмирал Ран Ог Дал, это ведь чуть ли не самые дешевые ваши космические корабли.

Военный атташе, которому не терпелось посмотреть на боевых пловцов, дружелюбно улыбнулся девушке и пообещал:

— Ксиана, поверь, благодаря некоторым добавлениям, касающимся комфортной жизни в глубинах океана, они станут минимум втрое дороже. Звёздный Союз не станет скупиться на подводные дома для своих защитников, как и Вестония не станет скупиться при достройке космического корабля для тебя и твоего мужа. Хотя это будет всё же боевой корабль, на нём вы сможете принять любых гостей.

То, что увидел на полигоне спейс-адмирал Ран Ог Дал, превзошло его самые смелые ожидания. Боевые пловцы, облаченные в гибкие подводные боескафандры из мгновенно твердеющей наноброни, показали себя невероятно ловкими в рукопашной схватке титанами, которые к тому же были ещё и снайперами. Правда, его ошеломило то, что вместе с мужчинами сражались женщины, причём ни в чём им не уступая, хотя, конечно, они и были миниатюрнее. Зато они выигрывали в ловкости, а довольно часто некоторые из них превосходили мужчин в физической силе. Глядя на то, какие тяжести играючи поднимают глубоководные акулы, спейс-адмирал, не сходя с места, назначил адмирала флота Сенцова командующим космодесантом Звёздного Союза, и это вовсе не было какой-либо позой.

После этого он немедленно присвоил кавторангу Воронову звание контр-адмирала и погрозил пальцем новому военачальнику Звёздного Союза. Относительно Ксианы никаких действий не последовало, но девушка никогда не мечтала о больших звёздах на погонах, а для того, чтобы она помалкивала на ночном совещании, вестонийский дипломат вручил ей инфоблок со всей технической документацией на её тяжелый крейсер. Совещание закончилось далеко за полночь. На нём были оперативно решены все самые главные вопросы. В нём заочно принимал участие командующий военно-космическими силами Вестонийского Звёздного Союза и не он один. Никого из гражданских лиц на это совещание не пригласили. Теперь уже контр-адмирал, Антон успел просмотреть информацию о нескольких мирах возможного противника и на сладкое изложил адмиралу Тен Вад Калду план по их захвату из-под воды, пока что в общих чертах. Вестонийский адмирал выслушал его с интересом и спросил своего нового командующего космодесантом Звёздного Союза:

— Что ты на это скажешь, Евгений Петрович? Лично мне нравится план адмирала Ант Дан Ворона, хотя он дьявольский. Не хотел бы я оказаться на месте своего коллеги из Роданийского Альянса. На мой взгляд, нет ничего страшнее, чем быть атакованным врагом оттуда, откуда ты никогда его не ждал, из глубин океана отчего мира.

Тот насмешливым голосом ответил:

— Тен Вад, поскольку ураганы в этих мирах не редкость, то парни из твоего невидимого отряда смогут опуститься прямо в глаз бури, а на то, чтобы мои глубоководные акулы десантировались все разом, хватит и трёх минут. Раз эти отважные парни уже входили в атмосферу этих планет, и их никто не заметил, значит, они смогут сделать это ещё раз, другой. Ну, а дальше они отработают на оценку отлично. Ты только прикажи, и мы преподнесём тебе эти миры на блюдечке. По части стратегического мышления голова у адмирала Ант Дан Ворона работает, как самый лучший аналитический компьютер. Он тебе учтёт каждую кочку на планете и никто об неё не споткнётся.

Спейс-адмирал Тен Вад Калд громко рассмеялся:

— В таком случае нам придётся приставить нож к горлу роданийцев на всех планетах, и мы поссоримся с ними навсегда. Да, план, конечно, хороший, но невыполнимый по сугубо политическим причинам. Придётся нам подумать о том, как остудить их по-другому. Друг мой, даю тебе три дня на сборы, после чего сажай весь свой штаб на правительственный лайнер, это быстрая посудина, и срочно вылетай на Вестонию. Ран Ог, тебя это тоже касается. Хватит протирать штаны на дипломатических приёмах, я отдаю под твою руку Пятый ударный флот Вестонии. Тебя там хорошо знают, так что не бойся, не съедят. Тем более, что ты прибудешь туда вместе со ста шестьюдесятью тремя дивизиями глубоководных акул Старика Евга. Единственное, о чём я сейчас жалею, парни, это о том, что не могу выпить вместе с вами по такому торжественному случаю. Этот день я считаю самым великим за последние три-четыре тысячи лет.

Глава третья

Большие перемены

После ночного совещания все военные шестерёнки в Звёздном Союзе закрутились с бешеной скоростью и первое, что получили фишмены, это новые крейсера-трансформеры. Их было построено уже немало. Относительно небольшие, весьма лёгкие, но зато быстрые, они действительно прекрасно подходили для нужд фишменов. Главным образом потому, что имели очень просторные мокрые отсеки и переходы с потолками высотой в тридцать шесть метров, таков был космический стандарт, рядом с которыми находились сухие отсеки, в том числе и жилые, с потолками высотой в пять метров. Жилые отсеки по подводным меркам были огромными, площадью от ста двадцати до ста восьмидесяти квадратных метров, а потому их сочли роскошными.

Первая партия из двадцати шести крейсеров прибыла на Землю уже через три недели с Пармелии. Под покровом ночи они приводнились на поверхности Тихого океана и тут же ушли на глубину вместе с командой космолётчиков, которые их перегнали к Земле. Им предстояло теперь обучить фишменов правилам подводного и воздушного пилотирования. Под водой каракатицы развивали скорость в четыреста двадцать узлов, в атмосфере летали со скоростью пять Махов, а вертикальная скоростеподъёмность у них и вовсе достигала двенадцати тысяч километров в час. Однако, максимальную скорость в пятьсот семьдесят световых лет в сутки они показывали в космосе. По мнению космолётчиков это был самый лучший среднетоннажный грузовик, который когда-либо бороздил космические просторы. Простой и надежный, он стремительно набирал популярность в полувоенном комофлоте и потому эту модель освоили уже на десятках космоверфей.

Фишмены сразу же прозвали эти космические грузовики каракатицами за характерную форму корпуса и особенно шесть огромных кормовых грузовых манипуляторов, которые могли опускаться вниз под углом в сорок пять градусов к горизонтали грузовой палубы главного холодного трюма для техники и контейнеров. На Землю они прибыли отнюдь не с пустыми трюмами. Пармелия, вторая планета звезды Дельта Павлина, была очень похожа на Землю. Она вошла в Звёздный Союз почти на тысячу лет раньше, и поскольку в плане планетографии находилась в куда лучшем положении, поверхность суши на ней составляла сорок три процента, то именно там базировалась шестнадцатая космическая армия, которая была тыловой. Глубже Пармелии в тылу находилась только Земля.

Поскольку Земля внезапно и к тому же совершенно неожиданно выдвинулась в авангард военного космофлота Звёздного Союза, то командование шестнадцатой армии решило выразить свою особую благодарность глубоководным фишменам, за огромный вклад в общее дело. Поэтому все трюмы были забиты под завязку только тем, что могло пригодиться тем обитателям океана Земли, которые жили в его глубинах. Пармелиане мало чем отличались от землян, часто посещали своих соседей, а некоторые даже постоянно жили на ней. Они прекрасно знали, что больше половины землян двоякодышащие существа, но даже не догадывались, что некоторые из них живут не на мелководье, а на глубинах от пяти до восьми километров и даже глубже.

Поскольку пармелиане освоили свой мировой океан более двух тысяч лет назад, то командующему шестнадцатой космической армии было чем заполнить трюмы двадцати шести каракатиц. Однако, не смотря на огромное разнообразие пармелианских товаров, фишменам больше всего пришлись скоростные подводные лодки мокрого типа, предназначенные для спуска на дно океана двух космодесантников в глубинных боескафандрах. Вот они-то как раз им не были нужны, зато подводные лодки с термоядерными реакторами и магнитогравитационным бесшумным приводом, развивающие под водой скорость до четырёхсот узлов, пришлись им "по вкусу". К тому же их было очень много, и все они были сугубо военными транспортными средствами.

Ничего подобного они не имели, а те подводные скутеры гражданской модели, которые они закупали до этого дня в нескольких мирах, тихоходные и капризные, с этой техникой даже близко не стояли. Благодаря антигравам, они могли летать, но подниматься на них выше восьми километров было уже небезопасно, на такой высоте требовались герметические кабины. Так что радости первых владельцев летучих рыб не было предела, ведь теперь диапазоном перемещений фишмена по высоте составлял полные двадцать километров, если ты отправился в путь с дна Марианской впадины.

Да, каракатица стала верхом мечтаний каждого фишмена. Главным образом потому, что вспомогательный крейсер второго ранга типа "Обулцент", что в переводе с вестонийского на русский означало "Трудяга", был способен принять на борт полную дивизию космодесанта со всей её техникой и снаряжением. При этом в кубриках, рассчитанных на одно, два отделения, состоящее из десяти бойцов, можно было менять планировку и превращать их в роскошные каюты. К тому же их можно было перетасовывать внутри крейсера, как годно. Это позволяло фишменам создать на борту подводного крейсера роскошный подводный сад с фруктовыми деревьями, окруженный сухой жилой зоной, да ещё иметь в придачу огромный мокрый трюм со своим производственным комплексом.

Первые каракатицы достались тем подводным коммунам, в которых жили старейшие фишмены, что было в правилах этого глубоководного сообщества. Всем же остальным нужно было встать в очередь, но она не обещала стать вечной. Высокое начальство сразу же отдало соответствующий приказ, по которому глубоководные фишмены должны были получить такие космические корабли в срок не свыше трёх лет. Один такой крейсер достался родителям Антона, но и про родителей Ксианы спейс-адмирал Тен Вад Калд тоже не забыл. Ко дню свадьбы на Землю должен был прибыть тяжелый исследовательский крейсер, который станет их новым космическим домом.

Так помолвка Ксианы и Антона привела к событиям чуть ли не эпохального характера, о которых так толком никто и не узнал. В Косметичке только и стало известно о том, что двое курсантов были представлены военному атташе Вестонии. Однако, среди глубоководных фишменов, весть о том, что в их жизни наступили просто невероятные перемены, разнеслась в считанные часы по всему мировому океану. То, что после двадцати пяти лет службы в военном космофлоте Звёздного Союза можно будет вернуться домой новом космическом корабле, которому не будут страшны никакие глубины, все сочли настоящей синекурой. Потому, сразу после того, как Старик отправился к новому месту службы, глубоководный народ стал подавать заявления новому руководству военно-морским подводным флотом Земли.

Ещё до того стало ясно, что военный космофлот Звёздного Союза сможет пополниться более, чем пятью миллиардами космодесантников. Причем это будут такие бойцы, о каких военное руководство даже и не мечтало. Вот только воевать оно ни с кем не собиралось. Через две недели после визита трёх спейс-адмиралов в Аквалиму, с Земли стали ежедневно улетать по пятьдесят, семьдесят тысяч фишменов. То, что в космодесанте собирались служить не только женщины, но даже целые семьи с теми детьми, кому исполнилось восемнадцать лет, привело гражданские власти в шоковое состояние. Они наотрез отказывались понимать, как это можно в восемнадцать лет получить звание лейтенанта. Правда, глядя на то, как юные лейтенанты плетут макраме из стальных прутьев толщиной в дюйм, даже у самых сердобольных папаш и мамаш сразу отпадало всяческое желание поучать их родителей. В результате власти просто закрыли на всё глаза. Правда, во многих мирах женщины сразу взяли это на карандаш.

На тех космических кораблях, куда прибывали космодесантники с Земли, царило приподнятое настроение. Все парни, которые несли на них службу ранее, должны были передать им свои навыки службы на боевом космическом корабле, после чего могли либо списаться из космофлота, либо продолжить службу в космической пехоте. Второе было фактическим переходом в войска планетарной обороны, что также считалось синекурой, ведь по сравнению со службой в глубинах космоса, на планетах служба была намного веселее и вольготнее. К тому же ко всем военным в Звёздном Союзе относились с большим уважением, а после службы, для них открывались просто роскошные перспективы, что при средней продолжительности жизни в триста пятьдесят лет являлось решающим обстоятельством. Поэтому некоторые офицеры сразу заключали контракт на пятьдесят лет, чтобы в семьдесят пять начать жить на широкую ногу.

То, что к пятнадцати годам службы в военно-морских подводных силах Земли прибавлялось двадцать пять лет службы в космодесанте, не пугало мужчин и женщин из числа фишменов даже в возрасте шестидесяти, семидесяти лет, ведь эти годы считались началом зрелости. Спейс-адмирал Тен Вад Калд по прозвищу Звёздный Лис, пришел в восторг, узнав, что более трети его новых рекрутов его ровесники. По этому поводу он издал приказ, согласно которого всех рекрутов старше пятидесяти лет, сразу же зачисляли в разряд ветеранов. Благодаря этому им полагалось множество привилегий, включая даже такую странную, как право пожать руку своему непосредственному командиру, а им был командир боевого космического корабля, и непосредственно своему главнокомандующему. Отдельная каюта в военном космофлоте полагалась каждому космолетчику и космодесантнику.

Глубоководные фишмены опешили от такого приказа. Но ещё больше от того, что им предстояло жить в двухкомнатных каютах, площадью в пятьдесят пять квадратных метров. Правда, эти каюты были разбросаны по всему космическому крейсеру, а они все были огромными. Как минимум, вдвое больше вспомогательных крейсеров-трансформеров, которые в космофлоте прозвали извозчиками. Поэтому от желающих записаться в комодесант, не было отбоя, и вскоре Звёздному Лису доложили, землян в нём будет служить не менее шестидесяти процентов, но толку от них будет столько же, как если бы ему удалось увеличить его в семь, восемь раз. По расчётам аналитиков, всего через два года, как только все фишмены получат тяжелые боескафандры, боевая мощь космодесанта Звёздного Союза превысит боевую мощь космодесанта противника минимум на тридцать процентов, хотя, скорее всего, скорее в два, два с половиной раза.

Первое, с чем столкнулись вооруженцы, это я яростной бранью, адресованной тем конструкторам, которые создали столь громоздкие, неуклюжие и хлипкие боескафандры среднего класса. Фишмены прибывали на крейсера с громадными контейнерами, которые без особого напряжения несли на плече. В каждом контейнере находился подводный боескафандр мокрого типа, а также шесть скорострельных тяжелых импульсных карабинов. По два импульсника они устанавливали на свои широченные плечи, а ещё с двух стреляли с руки, хотя каждый ствол весил вместе термоядерным микрореактором тридцать семь килограммов, то есть был совершенно неподъёмным.

Глядя на многие импульсные карабины, каждому сержанту сразу становилось ясно, что этому оружию уже не одна сотня лет, что вызывало у них лишь восторг и восхищение. Правда, даже самые опытные космодесантники не могли взять в толк, как можно стрелять сразу из шести стволов сгустками плазмы размером с кулак самого могучего фишмена, то есть размером с пудовую гирю. Впрочем, всё объяснялось очень просто, в бою фишмены закусывали специальные удила управления, с помощью которых наводили четыре ствола на цель, а сжимая их зубами, открывали огонь. И это был огонь убийственной меткости. На вопрос:

— Парень, как ты можешь доверять стволам, которым явно больше трёхсот, а то и всех пятисот лет? Они же могут однажды просто взорваться. Ты только взгляни на них, они же все в латках.

Обычно следовал такой ответ:

— Не волнуйся, сержант, с этими кларками служил ещё мой прапрадед и они не подвели никого из бойцов династии Бриджстоунов. Каждый ствол у меня имеет своё имя, вот это Старушка Бетти. Когда она лежит у меня в правой руке, старик, я чувствую себя Зевсом, нашим древним богом-громовержцем. А это Малыш Джонни, он у меня предназначен для снайперской стрельбы. С расстояния в километр, я из него попадаю в кофейное блюдечко. На большее расстояние я мишень не ставил, это максимальная дистанция на нашем подводном сухом стрельбище. Ну, а про четвёрку стволов на моих плечах я тебе так скажу, ими я могу рисовать на скалах картины, и у каждого кларка тоже есть своё имя. Да, они уже не новые, но я привык к ним с детства и, уж, ты поверь, взрываться они не станут ни при каких условиях.

Первые же испытания оружия, изготовленного в подводных оружейных мастерских и там же латанного-перелатанного, показали, что подводные комодесантники способны завалить врага всего за семь секунд, сосредоточив всю мощь огня из шести стволов у него на груди, и никакой силовой щит его не спасал. Это было самой большой неожиданностью. Правда, в мокрых подводных боескафандрах идти в бой в открытом космосе было нельзя. Однако, сержанты и офицеры по этому поводу не волновались. Глубоководные инженеры-конструкторы давно уже разработали оксиойлевый лёгкий боескафандр, надеваемый поверх основного, который обладал свойством, чуть ли не мгновенно заделывать любые дыры.

Боескафандр, изготовленный из несколько сотен слоёв прочнейших эластичных наноплёнок, при попадании сгустка плазмы, мгновенно вспухал в этом месте пузырём, частично отражая её, после чего остальные плёнки рассеивали остатки импульса. Если же плазменный сгусток прожигал его, то жизни космодесантника всё равно ничто не угрожало, ведь под лёгким боескафандром всё равно находилась куда более мощная защита. Его толщина составляла всего восемь миллиметров, а толщина мокрого боескафандра, двадцать четыре. Между ними было пятнадцать миллиметров оксиойля, который также заполнял большой шлем с прочным забралом, и специальную дыхательную установку с двумя небольшими баллонами с жидким кислородом.

В таком боескафандре, а их у фишменов было мало, космодесантник мог находится от двенадцати до восемнадцати дней без пополнения запасов кислорода. Те космодесантники, которые имели такую боевую экипировку, с гордостью заявляли, что каждый из них находился в нём два месяца подряд и при этом, как и прежде, шесть часов работал, потом после часового перерыва шесть часов отдавал военной подготовке, после чего занимался собственными делам. На сон у этих стальных парней отводилось всего четыре часа и этого им вполне хватало, чтобы отдохнуть, но только в том случае, если они спали в прохладной воде. Ну, а то, что фишмены не мёрзли даже при температуре всего четыре градуса нуля, находясь в воде месяцами подряд, вообще выходило за грань разумного.

Как и то, что сержанты и офицеры, а вместе с ними даже адмиралы, которые оказались ещё и инженерами-вооруженцами, заявили, что оксиойлевые боескафандры они изготовят себе сами. Они лишь попросили обеспечить их нужным оборудованием и материалами. Вот тут-то высокое военное начальство и завопило во весь голос, потребовав от адмирала Сенцова, чтобы он положил конец этой самодеятельности и приказал передать все оксиойлевые боескафандры профессионалам. Посягнуть на мокрые боескафандры адмирал Тен Вад Калд поначалу не отважился, но вскоре всё же потребовал сдать их и все импульсные стволы на изучение и техническое обновление. При этом он клятвенно пообещал, что все скафандры и импульсники вернутся к своим хозяевам практически неизменными.

Антону обо всём этом докладывали старые друзья. Сам же он, вернувшись вместе с Ксианой в Академию, продолжил подготовку к выпускным госэкзаменам, но в аудиториях находился только до четырнадцати часов, после чего, пообедав, шел на каторгу. Так он сразу же назвал своё общение со специалистами в области гипнопедии, которое начиналось в пятнадцать часов и заканчивалось в одиннадцать ночи. В ходе этой работы он ужинал, но, как правило, не снимая с головы ментосканера, считывающего из его головы всю ту информацию, которая не относилась к его личной жизни. Вот тут-то учёные из семи миров и вытаращили глаза, так как выяснилось, что объём знаний этого парня таков, что он вправе претендовать, как минимум, на пять докторских степеней в области океанологии, биологии, физики, планетологии, а также ещё и в области технических наук.

При этом, когда его стали тестировать на предмет того, знает ли он о том, что сокрыто в его голове, уже очень скоро всем стало ясно, что их подопечный вполне сложившийся учёный. При этом Антон только отмахивался от их предложений, и говорил, что наукой он займётся всерьёз через двадцать пять лет, а до тех пор будет продолжать своё самообразование. После не столь уж и долгих споров, специалисты в области гипнопедии решили ничего не выбрасывать. Раз такой объём знаний спокойно уместился в голове их подопечного, то и все те фишмены, которые пойдут по его стопам, смогут, если не полностью разобраться в дополнительных дисциплинах, так хотя бы будут иметь о них достаточно полное представление. Начальник Подводной Космической Академии полностью с ними согласился. Недостатка в будущих курсантах он не испытывал, как и во внимании к ней.

После столь напряженного рабочего дня, который начинался ровно в восемь утра, Антон вовсе не выглядел усталым, и потому ничто не мешало ему уделять время ещё и Ксиане. Их любовь, словно обрела второе дыхание, и стала ещё сильнее, хотя и выяснилось, что у каждого имелись свои собственные дерзкие планы. Большим благом для обоих было то, что они совпадали как в целом, так и в деталях, а потому они часто обсуждали своё будущее. Тем временем друг детства Антона, капитан первого ранга Андрей Вершинин по прозвищу Гризли, занимался подбором матросов и офицеров в отдельный корпус космодесанта. Внимательно изучив всю техническую документацию, он решил в тайне от своего командира призвать под Андреевский флаг тяжелого крейсера "Севастополь" шестнадцать тысяч фишменов.

Начштаба при этом воплощал в жизнь приказ молодого спейс-адмирала, это должны быть супружеские пары не старше тридцати, максимум тридцати двух, лет без детей. Рекрутерами стали все матросы и офицеры их батальона, а потому дело спорилось. Одна только возможность отправиться в дальний космос для того, чтобы найти планету, а может быть и не одну, для её колонизации, окрыляла молодых фишменов, но отбор был очень строгим. В первую очередь космодесантники должны быть учёными-исследователями, как и весь личный состав батальона Мудрого Краба, ставшего в Косметичке Кракеном, а уже потом отличными боевыми пловцами-диверсантами.

Ксиана, её будущие космодесантники заранее стали называть Мамой Кси, была в курсе этого, никаких возражений не имела, и также занималась вербовкой. Почти половина их однокурсников решила стать членами экипажа "Севастополя" только потому, что в его ангарах могло разместиться шестьдесят четыре исследовательских корвета, а это были довольно мощные боевые корабли. Помимо них тяжелый крейсер нёс на своём борту ещё и сто двадцать тяжелых космоботов-истребителей с ракетно-импульсным вооружением. Не факт, что все остальные выпускники сразу станут командирами и старшими офицерами боевых кораблей, зато на борту "Севастополя" — запросто. Сухопутные земляне ради этого даже пошли на процедуру физиологической реконструкции, так сильно манил их дальний космос. Помимо однокурсников, она приглашала в свой экипаж молодёжь с "Пытливого", других исследовательских крейсеров, а также тех парней и девушек из числа мокрых космолётчиков, с которыми была давно знакома.

В этом деле у неё тоже были хорошие помощники, а потому число завербованных молодых, пытливых умов, уже перевалило за четыре с половиной тысячи. Хотя даже такой большой космический корабль мог пилотировать всего один человек, а для того, чтобы привести его в движение потребовалось бы всего семь опытных космолётчиков, тяжелой космической работы хватит на всех. При этом вся уборка на крейсере, а также погрузочно-разгрузочные работы и подготовка к бою корветов и истребителей, полностью ляжет на плечи роботов. На борту крейсера, помимо постов управления огнём тяжелой импульсной артиллерией и ракетными комплексами, хватало и других ходовых и боевых постов, к которым ни один уважающий себя космолётчик не подпустит ни одного космодесантника без предварительного обучения сложным космическим специальностям.

Поэтому в то время, как с Земли улетали в разные миры уже сотни тысяч будущих космодесантников, на Землю летели из разных концов Звёздного Союза сотни молодых космолётчиков-землян. Благо его звёздную территорию можно было пересечь из конца в конец всего за два половиной месяца, если лететь со скоростью в двести пятьдесят световых лет в сутки. Такова скорость обычных транспортных кораблей, которые всегда берут на борт пассажиров. Пассажирские лайнеры, берущие на борт минимум по пятьдесят тысяч человек, летают вдвое быстрее. Так что ко дню свадьбы вся команда обещала быть в сборе и насчитывать она будет двадцать две тысячи семьсот двадцать человек. Однако, даже в этом случае тяжелый крейсер будет заполнен всего на одну седьмую от своей оптимальной пассажировместимости.

Каперанг Вершинин, с разрешения совета старейшин, вместе со старшими офицерами бригады космического десанта тяжелого крейсера "Севастополь" побывал в этом древнем городе, за которым глубоководные фишмены ухаживали особенно тщательно. Там, в их присутствии, они вынули из ступеней Графской пристани три дюжины каменных блоков бордового, красного и светло-серого гранита. На их место вставили новые блоки. Затем в Херсонесе были взяты две совсем уж древние греческие колонны. Блокам было суждено стать небольшой лестницей, ведущей на подиум, стоящий перед переборкой в главном манеже крейсера "Севастополь". На ней, между двух старинных колонн отныне будут висеть три флага — Звёздного союза, Земли, корабля и Андреевский флаг корабля.

Высокое начальство сочло действия каперанга Вершинина правильными и уместными. На Вестонии свято чтили древние традиции, а воинским традициям, так и вовсе придавали особое значение. Даже то, что флаги были сшиты из ткани, сотканной вручную из шерсти морских овец-мериносов и также вручную окрашены, вестонийцы сочли знаком особого уважения фишменов к крейсеру "Севастополь", названному так по имени города, в гавани которого ушел под воду первый фишмен — Игорь Воронов. Теперь его потомок должен был продолжить дело своего далёкого предка в глубинах космоса.

Если на Земле решили не афишировать бракосочетания фишмена и спейсвумми, самых молодых адмиралов военного космофлота Земли, то на Вестонии, Этолии и Пармелии её транслировали в прямом эфире, как и в глубинах мирового океана планеты. Свадьбу всё же было приказано сыграть в столице планеты, Новой Лиме, а саму церемонию бракосочетания провести в кафедральном соборе, одном из самых древних зданий планеты, находящемся на суше. Когда-то именно русские фишмены начали строительство Аквалимы, как гигантского подводного комплекса по производству продуктов питания. Русские люди заблаговременно подготовили горы этой части Анд, для переселения туда почти семисот тысяч человек, перевезя туда практически весь свой чернозём и построив тысячи новых городов. Поэтому русский язык был здесь в ходу и пользовался уважением

Сегодня Анды представляли собой сплошной сад, стали гораздо ниже над уровнем океана, а потому заснеженных вершин там уже невозможно встретить. Да, их не найти и на Тибете. Только в Антарктиде и ещё в Гренландии сохранились ледники. А о том, что когда-то Северный Ледовитый океан был покрыт льдами, уже никто и не помнил, ведь климат на планете стал теплее, вот только ураганы сделались слишком уж частыми. В день свадьбы Антона и Ксианы стоял полный штиль, и потому гостям ничто не мешало веселиться в самом большом парке Новой Лимы, Кальяуанке. Невеста, как и полагается, была в пышном белом платье, поверх которого надела белоснежный парадный мундир, чтобы можно было сразу же примерить погоны контр-адмирала. Впервые за всю более, чем тысячелетнюю историю Косметички, выпускникам присваивались столь высокие звания.

Подарков молодоженам надарили великое множество. Самым неожиданным был подарок, сделанный первой женой Антона, прекрасно выделанная шкура белого медведя, вздумавшего напасть на морскую фермершу. До жути сильный и свирепый, но глупый медведь с ещё никем не подрезанными ушами, нашел с кем связаться, с фермершей, и был сурово наказан. Алина, недолго думая, свернула ему шею и хищник, решивший пограбить клетки с гигантской треской, сам пошел ей на корм. Самый большой подарок сделал адмирал Тен Вад Калд. Это была белоснежная парадная адмиральская космояхта, способная совершать огромные межзвёздные перелёты, и опускаться на дно самых глубоких океанов на множестве планет, даже если их сила тяжести была больше пяти джи, а глубина достигала тридцати километров. Точно такая же, как у военного атташе Вестонии.

После свадьбы молодожены провели три дня с родителями, которые помогли им разобрать подарки, после чего отправили их на Вестонию, а сами сели в космояхту и полетели в круиз вокруг Земли, чтобы осмотреть её главные достопримечательности на суше и под водой. То же самое было разрешено сделать молодым космолётчикам из числа спейсменов. Всем остальным выпускникам Академии также полагался месячный отпуск, и только одни фишмены немедленно отправились в космопорт, чтобы отправиться к новому месту службы. В отличие от их командира, они ежегодно отправлялись в отпуска, зато он все пять лет и три месяца был лишен подобного удовольствия. Как зимние, так и летние каникулы в Академии длились всего пять дней.

На суше гидом была Ксиана, а под водой, естественно, Антон, который прекрасно знал историю Земли и подробно рассказывал жене о тех местах, которые они успели посетить. Самым главным, он считал показать своей жене подводный город Севастополь, в котором сохранился тот дом, в котором вырос Игорь Воронов. За этот месяц они сумели облететь Землю несколько раз, так как нигде не задерживались подолгу, но спускались с борта космояхты только на суше. Вскоре их медовый месяц закончился и они, простившись с родителями, родственниками и друзьями, отправились на Вестонию. От Земли до этой планеты было почти шесть тысяч световых лет, но весь путь должен был занять всего чуть менее двенадцати суток полёта со сверхсветовой скоростью и ещё двух суток полёта на досветовой. Космояхта легко развивала скорость шестьсот световых лет в сутки. Даже у их крейсера она была меньше на двадцать пять световых лет.

Курс был проложен вдоль "наезженного" звёздного маршрута, на котором через каждые два с половиной световых года в космосе дрейфовал сверхсветовой приводной маяк. Поэтому большую часть времени они провели в спальной, на шелковистой белоснежной шкуре, которой не был страшен оксиойль. Единственным "сухим" местом на борту космояхты, была столовая с камбузом и хранилищем продовольствия. Там молодожены проводили всё остальное время. Хотя скорость была огромной, пятидесятиметровая космояхта имела такой плавный ход, а её гравитационные компенсаторы отлажены так хорошо, что перегрузки в "сухом" отсеке не превышали двух джи. В мокрой части этого быстроходного космического корабля, она и вовсе практически не ощущалась.

Космояхта, а точнее реконструированный скоростной дозорно-сторожевой малый боевой космический корабль типа "Ларкост", был само совершенство. Точно такими же были все адмиральские космояхты, а также правительственные космояхты. В плане космояхта имела форму овально-ланцетного листа с закруглённой кормой, перед которой находились загнутые кверху треугольные кили длиной в двенадцать метров, высотой в девять и толщиной у основания в четыре. Их верхняя часть могла вращаться на вокруг своей оси. В них располагались "дальнобойные" сканеры, которые позволяли осматривать космос на расстояние в сто пятьдесят световых лет.

Под килями-сканерами находились спаренные мощные импульсные орудия, выстреливающие шар плазмы диаметром немногим менее метра и тот мог лететь со скоростью семьдесят тысяч километров в секунду. Дальнобойность пушек составляла пятнадцать миллионов километров, и это было очень грозное оружие. Ещё более мощное импульсное орудие находилось на носу. Никакого другого вооружения космояхта на себе не несла, но зато имела потрясающую маневренность и скорость. Малые боевые космические дозорно-сторожевые корабли типа "Ларкост", то есть "Стремительный", были самыми быстроходными во всём Звёздном Союзе. При необходимости, как они, так и космояхты, созданные на их основе, могли развивать максимальную скорость в семьсот шесть световых лет в сутки.

Именно поэтому они имели зализанную, обтекаемую форму и были идеально сбалансированы. Космояхта "Анарон", её название переводилось, как "Быстрая", была двухпалубной, хотя "Ларкост" имел три палубы. Поэтому высота потолков у неё была семь с половиной метров. В носовой части, над импульсным орудием, располагалась ходовая рубка с пятью креслами-трансформерами. В них можно было седеть, как в обычных космокомбинезонах, сухих или мокрых, так и в боескафандрах. Тогда командир корабля, два пилота и два навигатора образовывали с ним единое целое. На нижней палубе космояхты, сразу за просторной приёмной палубой, справа по борту находился отсек для припасов и грузов, имевший объём в девятьсот двадцать кубических метров, а слева по борту, прекрасно оснащённый пост наблюдения и разведки. Космояхта была хотя и роскошным по убранству, но, тем не менее, боевым космическим кораблём, способным постоять за себя. К тому же её импульсные орудия могли стрелять, как по ходу движения с отклонением в пятнадцать градусов по горизонту в обе стороны, так и вести огонь по преследователям, если, конечно, те сумеют развить точно такую же скорость.

Часть погрузочной палубы опускалась вниз и позволяла подняться на борт космояхты, а также принять грузовые контейнеры объёмом в двенадцать кубических метров. На втором этаже на ту же длину, что и на нижней палубе, находилось семь кают, одна из которых была адмиральской, большая кают-компания, она же зал заседания, а также тренажерный зал с бассейном. Интерьер космояхты был исполнен в лучших традициях вестонийского классицизма. Он был красив и роскошен. Выдержанный в тёплых, золотисто-палевых тонах, украшенный деревом, натуральной костью и вестонийской яшмой, он делал космояхту похожей на фешенебельный отель. Адмиральская каюта была пятикомнатной, с большой спальней, а все остальные каюты были трёхкомнатными, и по роскоши ничем от неё не отличались.

На корме находился одноэтажный реакторный зал, а справа и слева от него нереактивные двигатели. Носовое тяжелое импульсное орудие было установлено специально для того, чтобы уравновесить баланс яхты и сделать так, что она могла мгновенно смещаться вправо, влево, вверх и вниз, и даже лететь кормой вперёд. Это делало космояхту настолько манёвренной, что её было просто невозможно взять на прицел. Компьютер пассивной обороны в тысячные доли секунды уводил её из-под огня даже в том случае, если дистанция составляла всего сто пятьдесят метров. При этом в открытом космосе космояхта смещалась в сторону на расстояние в пятнадцать тысяч километров, то есть мгновенно исчезала из вида. Из-за такой способности её считали самым безопасным космическим кораблём.

Единственным недостатком космических кораблей этого класса, была их высокая цена, причём военные корабли стоили даже дороже, чем космояхты из-за того, чтобы трёхпалубными. Всё дело заключалось с том, что их корпуса, палубы и переборки изготавливали из сверхлёгких, но в то же время сверхпрочных конструкционных материалов. Впрочем, Антон вовсе не считал, что четыреста двадцать миллионов тандов это заоблачно высокая цена. Точно так же думали руководители крупнейших промышленных межпланетных компаний, которые покупали такие космояхты. Скорее всего, не для того, чтобы пофорсить, а для быстроты передвижения в космическом пространстве, ведь большой бизнес ценит время дороже любых денег, которых у него и так невпроворот.

На космояхте был установлен сверхмощный компьютер с искусственным интеллектом, и именно благодаря ему, у Антона появилась возможность показать жене почти всё своё кулинарное искусство. Поскольку находиться в рубке управления было не обязательно, то он частенько стоял возле кулинарного комбайна на камбузе. Готовить он не только умел, но и любил, и мог к тому же справиться практически со всеми наземными продуктами, хотя и отдавал предпочтение морским. Ксиана не уставала удивляться. Она ведь не привыкла к разносолам, если не считать того, что в кафе и ресторанах Академии готовили отлично, да, к тому же девушка часто обедала в городе. На борту "Пытливого" готовили куда более простые, хотя вкусные и питательные блюда. Здесь же её муж показал себя просто кудесником, настоящим поэтом таких вкусов и ароматов, о которых она даже и не подозревала. Сам же Мудрый Краб лишь вздыхал и говорил:

— Боюсь, Кси, ты обязательно изменишь своё мнение обо мне, когда попробуешь стряпню Гризли. Вот он кок, всем кокам кок.

Ксиана считала, что её муж просто кокетничает, так как не представляла себе ничего более вкусного, чем блюда Антона. Несколько раз они выходили на связь с родителями, которые осваивали свои новые приобретения. По совету родителей Антона, её родители тоже решили устроить на своём новом крейсере, а это была громадина длиной в три километра, морскую оранжерею. Именно её отсутствие на космояхте её муж считал единственным недостатком этого скоростного космического кораблика. Он даже решил переоборудовать под неё большой тренажерный зал с бассейном.

Родители Ксианы были поражены, когда попробовали морские фрукты, ягоды и овощи, сменившие не по своей воле среду обитания и весьма сильно видоизменившиеся. Так фруктовые деревья обзавелись мощными бочонкообразными стволами и длинными, гибкими ветвями с большими красноватыми листьями, усеянными крупными плодами с очень плотной кожурой. Зато под ней была на редкость нежная и очень вкусная мякоть. Подводные цветы также были очень крупными, со столь же крупной пыльцой, похожей на манную крупу разного цвета. Ею и ещё нектаром питались подводные шмели, пчёлы и осы, которые кусались, как и прежде. Они даже не изменили своей окраски и не сбросили крыльями, хотя плавали в воде благодаря лапкам, превратившимся в вёсла, а крылья помогали им маневрировать в воде и ловко уворачиваться от подводных воробьёв и прочих птиц, которые, между прочим, стали двоякодышащими.

Такую оранжерею вовсе не обязательно было заполнять морской водой. Достаточно было ввести в оксиойль вдвое больше воды и заменить пресную воду, на морскую. Да, это делало ощущения при дыхании несколько непривычными, но дышалось даже легче, чем с пресной водой. Зато все мутировавшие представители флоры и фауны Земли чувствовали себя в таком оксиойле превосходно. Света растениям требовалось несколько меньше, но часть плодов нужно было обязательно рассыпать на корнях, поросших густым бурым мхом. Он с невероятной скоростью поедал не только их, но и любую падаль, а также всю прочую органику, передавая питательные вещества деревьям и кустарникам, что полностью сохраняло на корабле запасы углеводородов, которых в космосе было не найти.

Морские оранжереи были одной из важных статей экспорта планеты и их выращивали практически на всех мелководьях планеты, поскольку они не боялись даже очень сильных штормов. Оторвать такое дерево от дна не мог никакой шторм. Главное, чтобы над его кроной было не меньше десяти метров воды. Фрукты сразу стали привлекать к себе не только мутировавших наземных обитателей, но и морских существо, вот только самые ущербные и старые из них, наевшись, впадали в оцепенение и опускались на дно, где становились лёгкой добычей плотоядного мха. Зато молодые и сильные обитатели моря становились ещё сильнее и здоровее. Дело дошло даже до того, что в дикие заросли таких плодовых деревьев, а они росли даже глубине в полтора километра, стали наведываться акулы и другие хищные рыбы. Учёные так до сих пор и не поняли, почему это происходит, но морские плодовые деревья и кустарники действительно очень органично вписались в экологический цикл мирового океана.

Когда-то мечтой Антона было досконально изучить "молодых" обитателей океана, но теперь этим он сможет заниматься только на борту "Севастополя", где уже приступили созданию нескольких десятков морских оранжерей. Будут среди них и глубоководные, но лично его больше всего интересовали морские арбузы и дыни, толстые лианы которых порой имели в длину по семьсот метров. Они поднимались к поверхности благодаря воздушным мешкам, заполненным кислородом в смеси с азотом и гелием. Это была ещё одна загадка современного океана, над которой бились в последнее время его родители. Антон думал так, если ему не удалось стать исследователем земного океана, значит, ему суждено изучить океана на других планетах.

Ещё во время своего медового месяца Антон и Ксиана получили всю информацию о Роданийском Звёздном Альянсе, добытую разведчиками Вестонии. Космические владения Звёздного Союза можно было выразить на карте в виде прямоугольника размером в двенадцать тысяч, на шестнадцать тысяч световых лет. Владения Роданийского Звёздного Альянса были немного больше, и между двумя звёздными сообществами лежал квадрат нейтрального космоса размером шириной в семнадцать с половиной тысяч световых лет. Даже на своей территории космос был исследован всего на семь процентов, а нейтральная территория так и вовсе была почти сплошная Terra Incognito.

Лёжа на белой шкуре, над которой висела подаренная им в день помолвки картина, Антон первые три дня только и делал, что разглядывал звёздную карту, составленную разведчиками. Самым примечательным он считал то, что Вестония и Родания находятся практически в центре своих прямоугольников и расстояние от одного мира до другого составляет двадцать девять тысяч пятьсот световых лет. Это составляло немалую территорию, почти одну двадцать пятую часть диаметра галактики Млечный Путь, которая оказалась на самом деле гораздо больше, чем когда-то предполагали их далекие предки. Да, и звёзд в ней насчитывалось более полутора триллионов. Древние астрономические заблуждения не очень-то интересовали Антона под водой, но в Косметичке он увлёкся космической навигацией, которую считал отсталой, не смотря на то, что ещё ни один штурман не заблудился, летая по вестонийским звёздным картам.

Молодому звёздному навигатору сразу же бросилась в глаза одна звездная система, которую, как оказалось, несколько раз посещали роданийцы. Это была звезда точно такого же класса, как и светила Родании, Вестонии и Земли, но не это было самым удивительным, а то, что она находилась ровно на половине пути от одной планетарной столицы до другой. Однако, куда большее удивление у Антона вызвала четвёртая планета этой звёздной системы, также почти точная копия Родании, Вестонии и Земли, вот только совершенно безжизненная, то есть полностью стерильная. Не смотря на это, у неё имелась роскошная кислородная атмосфера и гидросфера, причём также просто шикарная. Ксиану куда больше интересовал "Сева" и то, как идут на нём дела, но к концу второго дня, когда Антон стал в который уже раз рассматривать снимки, сделанные на этой безымянной планете, звезду роданийцы назвали Луарпайей, что в переводе на русский означало Золотая, девушка не выдержала и спросила:

— Антоша, ты думаешь эту планету можно терраморфировать?

— Кси, её не нужно терраморфировать, достаточно просто осуществить полную, тотальную колонизацию и поселить на ней всю новую и старую фауну, образцы которой мы бережно храним. — задумчиво ответил Антон, — Зато ты только представь себе, если подружиться с роданийцами, Земля вторая будет лежать строго на одной линии ровно посередине между двумя столичными мирами и таким образом станет центром Роданийской-Вестонианской Звёздной Федерации. Думаю, за это нам всем стоит побороться.

Ксиана удивилась:

— Антон, а разве так можно сделать? Нет, моих знаний в области космобиологии вполне хватает, чтобы понять главное, в этом нет ничего невозможного, но ведь на это уйдут многие тысячелетия.

В молодом контр-адмирале сразу же проснулся учёный, и он возбуждённо принялся объяснять:

— Кси, у этой звезды просто роскошная планетарная система, целых восемнадцать планет, из которых седьмая, это газовый гигант с метановой атмосферой, причём не такой уж огромный. По моим прикидкам, каракатицы смогут опускаться в верхние слои атмосферы и качать из неё метан в любых количествах. Метан, это, прежде всего углерод, основное сырьё для синтеза белков, аминокислот, гуминовой кислоты, гуматов, а также фульвокислоты и фульватов. Всё остальное, в частности азот, можно взять из атмосферы четвёртой планеты, но там вполне хватает ещё и комет, состоящих более, чем на половину из аммиака. Поэтому фишменам не составит особого труда изготавливать прямо на своих кораблях миллиарды тонн синтетического гумуса. В океане четвёртой планеты имеется множество тёплых отмелей, где новым подводным растениям не нужен даже гумус. Новая океанская флора и сама производит его в больших количествах. Им нужно только одно, солнечный свет для фотосинтеза и углекислый газ, а им её снабжает новая океанская фауна. Именно на этом принципе построены наши морские оранжереи, ведь каждая из них представляет собой замкнутую, полностью сбалансированную экосистему, не представляющую для человека никакой опасности. Ну, если не считать того, что морские осы, если их потревожить, сильно кусаются. Пчёлы тоже, но они всё же не такие злые.

Девушка отложила в сторону портативный компьютер и тоже оживилась. Стукнув мужа кулачком в плечо, она спросила:

— Так что же ты молчал об этом? Послушай, Антон, это что же получается, нам не нужно даже искать планету для колонизации?

— Почему не нужно? — удивился тот — Лишняя планета землянам никогда не помешает. Запас кармана не оттянет. Тут дело в другом, Кси. Создать вторую Землю, причём точно такой, какой первая Земля была до потопа, как раз та самая задача, решением которой фишмены займутся с огромным энтузиазмом. К тому же океан на Земле Первой стал для нас слишком тесным, а с каракатицами в нём скоро будет негде повернуться. Да, и для сухопутных обитателей планеты такая работа тоже не покажется бессмысленной. Так что на ближайшие пятьдесят лет переселенцам на Землю Вторую будет чем заняться.

Ксиана посмотрела на него с удивлением и спросила:

— Ты что же, считаешь, что Земля Вторая может превратиться из каменного шара в зелёную планету всего за каких-то пятьдесят лет? Но это же невозможно, Антон. Растительность просто не сможет покрыть всю планету за такой короткий срок.

Пристально посмотрев на жену, молодой учёный спросил:

— Кси, что тебе больше всего бросилось в глаза под водой?

Девушка дала ответ немедленно:

— То, что бывшая суша, погрузившаяся в воду, сегодня представляет собой самый настоящий тропический лес, Антон, и это поражает меня больше всего. Мне кажется, что подводная флора заполнила собой практически всю прибрежную зону.

— Так оно и есть, Кси, — согласился Антон, — новой подводной флоры нет только в бывшем Северном Ледовитом океане, возле северных берегов остатков Гренландии и вокруг тех островов, которые остались нам на память об Антарктиде, на которых до сих пор живут и в общем-то благоденствуют, пингвины. Они так и остались прежними птицами. Зато вся остальная бывшая суша покрыта сверхвысокой подводной растительностью, которая поднимается до глубины в семьдесят метров. Называть эти подводные растения водорослями, нельзя по множеству причин. В первую очередь потому, это переродившиеся растения, только с очень длинными стволами и стеблями. Впрочем, кверху им помогают тянуться воздушные пузыри, некоторые из которых достигают в диаметре пяти метров. В них даже живут колонии крошечных насекомых и червеобразных живых существ.

— И всё это произошло благодаря тому мутагену, о котором ты мне говорил, — кивая, сказала Ксиана.

Антон вывел на экран схематического изображение наиболее типичного подводного дерева. Оно имело в самом низу массивное бочонкообразное утолщение с множеством длинных ветвей с небольшими листочками и крупными плодами, из которого вверх выстрелила колонна, поддерживаемая воздушными пузырями, завершающаяся пышной пирамидальной кроной, и подтвердил:

— Да, именно так всё и было, вот только мутаген всё же имел совершенно иную природу. Я запросил военных биологов космофлота Союза, и они дали мне подробный ответ, но попросили не распространять эту информацию. Ты мой командир, и тебе я могу раскрыть этот секрет нашего преображения. Это был никакой не мутаген, а вирус, способный запускать в любом живом существе, будь то растение или животное, мутации, ведущие к сохранению каждой особи. Именно поэтому не погибло ни одно животное, зато многие люди умирали при попадании в воду от механической асфиксии только потому, что их мозг был слишком высоко развит. Можно сказать, они убивали себя сами, и виной тому был панический страх.

Девушка понимающе кивнула:

— Да, это и сейчас является проблемой для множества разумных существ. Для того, чтобы они могли начать спокойно дышать оксиойлем, некоторых пассажиров нам приходилось предварительно погружать в глубокий сон, и уже только потом опускать в оксиойль.

Антон, указав на экран, сказал:

— Это самая обычная глубоководная яблоня. От тех яблонь, которые растут на мелководье, а это для них глубины в пределах до ста метров, она отличается тем, что плодовые ветви у неё растут как вверху, так и внизу. Своими вкусными плодами, сладкими наверху и похожими по вкусу на рыбу внизу, она приманивает растениеядную и хищную рыбу и других морских обитателей. Как поверхностные, так и донные яблоки, и не только они одни, содержат быстроразлагающиеся ядовитые алкалоиды, которые способны усыпить старых и больных морских животных. Так морские деревья кормятся. Размножаются же они столонами, а не семенами. Вирус, называемый ралокталом, то есть "дающим жизнь", лишь запускал мутацию, а дальше природа уже сама решала, что ей делать. Когда океан стал наступать на сушу, а это происходило довольно-таки быстро, больше шести сантиметров в сутки в течение семидесяти девяти лет, то нижняя часть дерева уже была морской, а верхняя ещё оставалась сухопутной. С травами всё происходило гораздо быстрее, но впоследствии больше половины тех, которые не успели вырасти и такими, какими мы их видим сейчас, были попросту съедены деревьями. Точнее их корнями, вырастившими плотоядный мох. Это верхняя часть корней, так как нижние корни сцементировали грунт под собой и превратились в якоря. Каждое морское дерево это двуликое существо, которое в своей нижней части питается падалью и собственными плодами, а вот его верхушка живёт за счёт фотосинтеза, причём листья деревьев способны уловить буквально каждый луч солнца. Почему кроны деревьев не поднимаются выше восьмидесяти метров, точно неизвестно. Возможно, что из-за волнения воды. Во всяком случае, фотосинтез в их красновато-бурых листьях проходит на глубине в двести пятьдесят метров, а у некоторых он не прекращается и на трёхсотметровой глубине. Деревьям в океане, как и нам, фишменам, давно уже стало тесно, вот я и думаю, что их нужно выдёргивать, перевозить в новый мир, обрабатывать по пути ралокталом, а затем укладывать на слой синтетического гумуса вперемешку с точно такими же растениями и поливать водой. Думаю, что таким образом мы заставим превратиться каждую подводную ёлку, клён или ясень в сотни молодых, быстро растущих деревьев и пышные заросли трав, которые нужно будет потом равномерно рассадить. Каждое подводное растение это от двадцати, до семидесяти кубических метров живой плоти, которая очень быстро трансформируется в тысячи деревьев и миллионы травяных кустиков в самые жатые сроки, вспомнив свой прежний геном. Правда, это будет одно единственное растение, которое понадобится разделить на отдельные части, чтобы оно зажило своей собственной жизнью. Точно так же можно будет поступить со всеми новыми морскими животными океана, вот только я так думаю, что они меньше точно не станут, но лично я в этом не вижу ничего страшного. Суша на четвёртой планеты звезды Луарпайи, почти вдвое больше, чем на Земле Первой.

Ксиана посмотрела на Антона с улыбкой и спросила:

— Ты уже поделился с кем-либо своей идеей?

— Нет, и не собираюсь делать этого ровно до тех пор, пока ты не приведёшь "Севастополь" к Луарпайе, а я не заставлю одного роданийца поверить в то, что мы, земляне, способны стать их самыми лучшими друзьями и даже защитниками. — ответил Антон и со вздохом добавил, — Правда, для этого нам с тобой придется без малого вывернуться наизнанку и провернуть это дельце так ловко, чтобы никто из вестонийцев не смог ничего заподозрить. Мол, дяденьки, мы же не виноваты, что всё само так случилось. Нас, конечно, очень быстро раскусят, но, как говорится, кто не рискует, тот не пьёт шампанского и не спит с такой королевой, как ты, Ксиана. Но меня гнев вестонийцев не волнует, подумаешь, вздрючкой больше, вздрючкой меньше.

Девушка потормошила мужа по волосам и проворковала любящим голосом, пристально глядя ему в глаза:

— Антик, за это нам точно нужно выпить шампанского. Ну, в том смысле, чтобы нам во всём сопутствовал успех. Ты же не думаешь, что у нас с тобой нет завистников? Хотя вестонийцы благородный народ, они, как и люди, тоже подвержены эмоциям. Правда, надо отдать им должное, больше всего они ценят победителей и тех, кто умеет добиваться успеха. Таких они называют в своём кругу вестонсейдар, что означает, "человек идущий вперёд", а если это обитатель другого мира, то он для них "сейдар".

— Почти как "гайдар", всадник, скачущий впереди, — улыбнулся Антон, — что же, Кси, значит, мы должны обязательно стать сейдарами, а для этого мы должны увлечь за собой как можно больше молодых учёных с Вестонии и из других миров. Думаю, что открытие, которое сделала моя мама, из-за которого твои ма и па вместе со всем экипажем "Пытливого" решили задержаться в океане на несколько лет, нам сыграет в нашей большой игре на руку.

Ксиана вздохнула и с горечью в голосе призналась:

— Антон, я даже расстроилась, когда узнала, что спейсмены могут с такой лёгкостью вернуться к прежней жизни в океане и стать такими же сильными, как и в далёком прошлом. Что ни говори, а из-за оксиойля мы очень сильно размякли, хотя, конечно, не ослабли полностью и не вернулись в то физическое состояние, в котором наши предки пребывали до всемирного потопа.

Фишмен поспешил успокоить спейсвумми:

— Не волнуйся, Кси, ты тоже станешь глубоководной акулой. Не знаю, что, уж, там удумал Гризли, но он сказал мне вчера, что нас с тобой ждёт одно приятное известие. Правда, он прибавил, что, скорее всего, эта новость будет стоить ему если не головы, то погон капитана первого ранга точно. Сказано это было серьёзным тоном, а когда Женька так говорит, это означает, что он придумал в очередной раз что-то такое, из-за чего мне придётся грудью бросаться на амбразуру, чтобы прикрыть его и других ребят. Ладно, давай лучше займёмся куда более приятным делом и, для начала, поужинаем с шампанским.

Ксиана заулыбалась:

— А что у нас будет сегодня на ужин?

— Понятия не имею, — честно признался подводный кок, — вот встану на вахту возле кулинарного комбайна, так сразу что-нибудь придумаю специально для тебя.

Глава 4

Тяжелый исследовательский крейсер "Севастополь"

Космояхта "Анарон" сбросила скорость до досветовой в полутора миллионах километрах от таможенного астероида всего за четверть часа. Ещё за пять минут она сбросила досветовую скорость до минимума и за это время с ювелирной точностью подлетела к сорок второй причальной мачте. Таможенники встретили такой мастерский манёвр весёлыми возгласами и овациями. Они попросили адмирала Кси Ром причалить только за тем, чтобы вручить ей букет цветов и золотой ключ от Вентонийской планетарной системы. Это был маленький золотой ключик на плоской витой цепочке. Такие вручались всем командирам и капитанам космических кораблей, которые хотя бы раз входили в Большую Вестонию. Космическая таможня была отдельным отрядом вестонийского космофлота, но жила по своим собственным законам и традициям, и это была одна из них. К традициям на Вестонии относились с большим уважением и всегда свято чтили их.

Никто из таможенных начальников даже и не подумал о том, чтобы направить на борт космояхты лоцмана. Ксиану на Вестонии помнили, как самого отчаянного пилота, способного совершать такие головокружительные манёвры, на какие не отваживался, никто из всех остальных пилотов. Теперь, когда она сидела в пилотском кресле адмиральской космояхты, ей были под силу совсем уж фантастические трюки. Однако, полёт от таможенного астероида до планеты Вестония бы хотя и быстрым, но всё же математически точным и строго выверенным. Находясь на орбите прибытия, на которой кружило вокруг этого древнего мира множество больших и малых космических кораблей, адмирал Кси Ром Гром доложила о прибытии и запросила разрешение на посадку на военном космодроме главного штаба военно-космического флота Вестонийского Звёздного Союза.

Практически все звёздные народы Вестонийского Союза произошли от гоминидов того или иного вида, которые повсюду появились примерно в одно и то же время, примерно шесть миллионов лет назад. Однако, гуманоидами они стали значительно позднее, от ста до восьмидесяти тысяч лет назад и только на Вестонии первые гуманоиды появились на сто тысяч лет раньше, а семьдесят шесть тысяч лет назад на этой планете с её шестью континентами, началась эпоха пара и великих морских сражений. Впрочем, уже через семьсот лет вся Вестония была единой империей, и в космос был запущен первый орбитальный космический корабль. Ещё через тридцать лет вестонийцы высадились сначала на первой, а затем и на второй луне. Чуть менее семидесяти пяти тысяч лет назад они изобрели нереактивный гравитационный двигатель, который дал им возможность преодолеть световой барьер, и стали исследовать ближайшие районы галактики.

На память о славном боевом прошлом своего военно-морского флота они оставили табель о рангах. Она удивительным образом совпадала с земной, причём именно с той, которая была принята в военно-морском флоте Российской империи, Советского Союза и затем снова России. Точно так же вестонийцы сохранили свои древние традиции, и даже фасоны одежды, которые в некоторых других мирах, на той же Этолии, считали слишком уж консервативными. Однако, этолийский военный космофлот стал следовать именно им, причём даже в цивильной одежде. Зато, благодаря этой особенности, земляне, которые познакомились сначала с этолийцами, которые от них отличались только на генетическом уровне, также вернулись не несколько десятилетий назад, в начало двадцать первого века в официальной одежде, вспомнили о национальных нарядах, но во всей остальной моде ориентировались на Этолию, чего на Вестонии не было.

Это был спокойный и величественный патриархальный мир, в котором царили строгие, чопорные наряды, похожие на те, которые были в ходу на Земле в тридцатые годы двадцатого века в Западной Европе. Вестонийский классицизм был ближе всего к земному стилю модерн и надо сказать, что вестоницы чуть ли не с ума сходили по таким вещицам, но не скупали их, а оцифровывали вплоть до химического состава и затем воспроизводили заново. Благодаря России практически все культурные ценности были сохранены и теперь хранились в музеях, самыми частыми посетителями которых были вестонийцы. Поскольку дубликатов в них насчитывалось с избытком, то иногда земляне дарили вестонийцам подлинники, чем с одной стороны смущали их, а с другой приводили в восторг. Ксиана и Антон везли с собой именно такой подарок.

Вскоре они получили разрешение совершить посадку на острове Кальдор, который был штаб-квартирой как вестонийского, так и союзного военного космофлота. Более того, адмиралу Кси Ром Гром было разрешено посадить космояхту "Анарон" на главной, адмиральской взлётно-посадочной площадке. Тем самым ей была оказана высокая честь. Они спустились с борта космояхты в сопровождении двух роботов, которые, жужжа от усердия, несли большой серебристый контейнер. В нем находился подарок для Звёздного Лиса. Из рук Старика он такой точно отказался бы принять, а вот двум молодым адмиралам точно не откажет. Ксиану и Антона встретило несколько офицеров штаба и вскоре они вошли в большой, красиво обставленный, светлый кабинет. Смерив вошедших землян тяжелым взглядом, адмирал Тен Вад Калд, кивнув в ответ на приветствие и короткий рапорт о прибытии, он недовольным голосом сказал:

— Вот чего я до сих пор не могу понять, так это того, почему Ран Ог решил вознести вас на такие вершины в космофлоте Союза. Вы ведь ничего для этого не сделали. Не знаю, какие у него были планы на ваш счёт, он ими забыл со мной поделиться, но у меня в отношении нового тяжелого крейсера имелись свои собственные планы. Правда, я всё же должен отдать вам должное, адмирал Ант Дан. В рукопашном бою вам трудно найти равного соперника. Впрочем, как командиру и снайперу, тоже. Я несколько раз просматривал тот бой, в котором, вы показали себя отважным, но при этом очень расчётливым и изобретательным командиром. Вы большую часть боя были для противника приманкой, но в то же время как-то умудрялись уклоняться от его шквального огня, и метко стреляли сами. К тому же вы командовали своим батальоном так, что ваши бойцы сумели в сумятице боя пробраться к противнику в тыл, и мастерски лишили его командира и всех заместителей. Мне сказали, что это ваш излюбленный манёвр, и как бы все остальные командиры, кому доводилось сражаться с вашим батальоном, не старались, никто так и не смог найти противодействия. Как вам это удаётся? В чём заключается секрет вашего успеха в бою?

Хотя тон голоса адмирала был всё таким же ворчливым, у Антона несколько отлегло от сердца, и он честно признался:

— Командир, у меня в батальоне расписана роль для каждого бойца, а все вместе мы единое целое. Мы с первых же минут начинаем атаковать противника в разных местах, и заставляем сражаться по нашим правилам, причём ему постоянно кажется, что инициатива принадлежит ему. Это был бой в лабиринте, среди сплошных развалин, а потому каждый мой боец искал под прикрытием огня друзей для себя укрытие, после чего просачивался к противнику за спину. Вся та плотность огня, которую мы создавали то на одном, то на другом участке, служила просто прикрытием для них. Ну, и, как всегда, полк личной охраны Старика, снова проморгал моих пластунов.

Адмирал снова сердито насупился:

— Тем не менее, присвоить звание контр-адмирала капитану второго ранга за какую-то банальную потасовку со стрельбой, было слишком большой щедростью. Не говоря уже о том, что свадебный подарок в виде тяжелого исследовательского крейсера новейшей постройки, это и вовсе что-то немыслимое. Вы имеете этому хоть какое-то внятное объяснение, молодые люди?

Ксиана обворожительно улыбнулась сердитому адмиралу, и пискнула слабым голоском маленькой девочки:

— Мой адмирал, может быть это потому, что капитан Ант Дан Ворон внезапно решил все проблемы военного космофлота Звёздного Союза, подарив вам пять миллиардов таких космодесантников, против которых роданийский космодесант не выстоит и часа? Согласитесь, это немало. К тому же, благодаря адмиралу Ант Дан Ворону уже через год вы получите точно таких же космолётчиков, ведь ваши специалисты в области гипнопедии сами сказали, что полный учебный курс Военно-Космической Академии получился без малейшего изъяна.

Адмирал от этих слов зарычал ещё громче:

— Как раз именно это меня и бесит больше всего, деточка! Вы оба ещё совсем юнцы, но успели сделать много больше иных ветеранов, а я таких выскочек не то что терпеть не могу, а попросту ненавижу! От таких типов, как вы, всегда исходят одни неприятности. Вам же никогда не сидится на месте. Вы торопитесь сделать как можно больше, и, желательно, как можно быстрее. Из-за вас лихорадит массу народа, а штабам приходится постоянно перекраивать ранее намеченные планы. С одной стороны это хорошо, адмиралы такого рода весьма полезны космофлоту, но сколько же от вас хлопот. Одного такого мне пришлось на семь лет загнать на вашу планету только потому, что, он, едва став командующим ударным флотом, уже через месяц разогнал весь его штаб и списал в запас половину командиров боевых кораблей. Правда, это привело к тому, что уже через полгода Пятый ударный флот стал лучшим и после этого удерживал это звание все те семь лет, что Дипломат прохлаждался на Земле. Похоже, что Ран Ог имеет на вас какие-то виды. Вы не соизволите сказать мне, какие?

Молодые адмиралы растерянно переглянулись между собой и Ксиана, помотав головой, пролепетала:

— Мой адмирал, мы не имеем об этом никакого понятия.

Адмирал посуровел до последней крайности и рыкнул:

— Представьте себе, я тоже не имею никакого понятия, что задумал этот авантюрист, который как-то умудряется просчитывать все свои ходы на много лет вперёд. Подозреваю, что он и Землю не случайно выбрал местом своей ссылки. Увы, но своей дерзостью, он сумел за каких-то три года восстановить против себя всю службу тыла, которой я и без того не даю расслабляться. Даже находясь в такой дали от Вестонии, он всё равно умудрялся оказывать на весь наш флот огромное влияние. Правда, сегодня его уже не узнать. Так вы точно не знаете, на что вас нацеливает Ран Ог?

Молодые адмиралы отрицательно помотали головами. Пристально глядя им в глаза, адмирал Тен Вад Калд уже совсем другим голосом, мягким и задумчивым, спросил:

— Милые мои ребята, признайтесь мне, не сделал ли Ран Ог ошибку, одарив вас таким роскошным крейсером? Не разорвёте ли вы эту здоровенную космическую посудину пополам? Ведь что ни говори, но ты Антон, слишком уж поспешно уступил честь командовать им, своей тогда ещё невесте. Честно говоря, я бы на твоём месте не сделал этого никогда, и ни при каких обстоятельствах. Не произойдёт ли так, если вы завтра разругаетесь, а вслед за этим такая прекрасная и дружная команда, какую вы создали так быстро, разделится на две враждующих банды и дело закончится космическим побоищем?

Поскольку в кабинете больше никого не было, Антон позволил себе коротко хохотнуть и насмешливо ответить:

— Этого никто не дождётся, командир. В первую очередь потому, что мы с Кси оба учёные и наши научные взгляды совпадают практически во всём. То есть, мы оба заинтересованы только в одном, посетить как можно больше новых миров и тщательно их описать, попутно собрав, как можно больше образцов для дальнейших исследований. Что же касается командования крейсером, то тут всё и того проще. Мама Кси на порядок лучше меня мыслит, как стратег, но только в космическом бою. Как я не старался, на какие только авантюры не пускался, но на симуляторе космического боя, она всегда гоняла меня, как дельфин тупую, безмозглую акулу. К тому же у моей жены очень сильный и твёрдый характер. Она кого угодно заставит выполнять её приказы, а они никогда не бывают глупыми и опрометчивыми. Зато по части стратегического мышления при боевых действиях на поверхности планет, когда в ход нужно пускать космодесант, я ни разу не напортачил ни на одних учениях, и мне не один раз доводилось командовать дивизией. У меня хорошо развита интуиция. Кто только не старался загнать меня в угол, этого ещё никому не удалось сделать. Впрочем, Старик, как мне кажется, уже рассказал вам, как я взял его в плен силами всего одной роты, когда все остальные мои парни планомерно отступали под ударами целого полка куда более опытных, как они тогда считали, бойцов. Представьте себе, но на тех учениях у меня были только легкораненые, зато мой батальон, работая в отступлении, выкосил половину полка Старика. Поверьте, командир, уже через пару месяцев вы не найдёте команды более дружной и спаянной, чем наша.

Теперь рассмеялся уже адмирал:

— Да, уж, я достаточно хорошо наслышан о Маме Кси, Папаше Мудром Крабе и их сыночке Гризли, способном одним только взглядом остановить несущийся на него штурмовой танк. Даже страшно подумать, что будет с танком, стукни он по нему кулаком. Впрочем, железку жалеть, дело пустое, а вот экипажу танку я точно не позавидую. Что же, друзья мои, желаю вам успехов в вашей нелёгкой службе, ведь вы будете у меня свободными охотниками. Полагаю, что достройка завершится минимум на три месяца раньше, ведь твои парни, Антон Данилович, приступили к работе на следующий день и даже поселились на борту "Севастополя", где первым делом построили подиум и устроили там пост номер один. Признаться, я уже на третий день пришел, чтобы полюбоваться на твоих космодесантников, стоящих справа и слева от каменной лестницы в парадных мундирах, с древними карабинами в руках. Как раз попал на смену караула. Я только не понял, почему мундиры и оружие у парней разные?

— Командир, это потому, что в нашем космодесанте собраны представители всех древних флотов планеты Земля, — ответила за мужа Ксиана, — поэтому, заступая в караул, карнач и его часовые облачаются в форму своих далёких предков и берут в руки древнее пулевое оружие. Они ведь все потомки тех боевых пловцов, которые когда-то пошли по стопам Игоря Воронова. Это ему пришлось провести в гидрокамере три месяца, а потом срок физиологической реконструкции резко сократился и ею управлял уже компьютер. Именно так на свет появились глубоководные акулы и мы, спейсмены. Правда, из-за того, что мы редко появлялись на Земле, наши пути на какое-то время разошлись. Зато теперь мы снова стали одним народом.

Адмирал кивнул:

— Да, мне уже доложили, что трёх, четырёхлетнее пребывание спейсменов глубоко под водой, способно резко повысить их физические кондиции, и они почти сравняются с глубоководными фишменами. Я так понимаю, Антон Данилович, что твой начштаба именно для этого приказал установить в самом центре крейсера щестикилометровый колодец, который проходит через корпус и обе главные огневые башни сверху донизу?

Антон, которому об этом было известно только в самых общих чертах, но зато он знал практически всё о недавнем открытии, сделанном на борту "Нептуна" его матерью, ответил уклончиво:

— Абсолютно точных научных данных на этот счёт ещё нет, командир, но, похоже, что дело обстоит именно так. Если всё так и есть, то нам не придётся отправлять своих спейсменов на Землю, а если нет, то мы найдём этому бассейну иное применение.

— Крейсер ваш, друзья мои, так что можете делать на его борту всё, что угодно. — согласился адмирал — Только не взорвите его. Что же, видя ваше нетерпение, я больше не стану вас задерживать. Ждите меня через три месяца в гости, я приеду с инспекционной проверкой, и она будет тщательной и дотошной. Очень, уж, вы торопитесь.

Поднявшись из мягкого полукресла, Ксиана сказала твёрдым, даже несколько властным голосом:

— Мой адмирал, мне известно, что вы любите ходить под парусом и что у вас есть небольшая яхта старинного образца. Команда крейсера "Севастополь" долго думала над тем, какой сувенир с Земли преподнести вам в знак признательности и решила, что, поскольку именно вы прокладываете курс нашего космофлота среди звёзд, то пусть это будет морской шкаф с большим хронометром, барометром, старинным компасом и навигационными инструментами.

Роботы немедленно открыли контейнер и выставили на край длинного стола заседаний морской шкаф, а самый центр которого, был врезан глобус Вестонии. Гирокомпас и морской небесный глобус находились в выдвижных ящиках. Шкаф был изготовлен из древесины грецкого ореха в начале двадцатого века в стиле модерн и был очень красивый. Когда-то он стоял в рулевой рубке парусной яхты шведского короля Оскара Второго. Антон достал из шкафа старинный секстант и сказал, передавая его адмиралу:

— Командир, мы заменили в этом морском шкафу глобус Земли на глобус Вестонии, а также небесный глобус, так что вы сможете определить положение вашей яхты в океане с помощью этого секстанта и проложить курс в любой нужный вам порт планеты.

Разглядывая секстант, адмирал улыбнулся и признался:

— Да, друзья мои, вы нашли, чем меня можно порадовать. Как и ты, Антон Данилович, я тоже влюблён в море, только тебе больше по нраву его глубины, а моя страсть ходить под парусом.

Попрощавшись с командующим космофлотом Звёздного Союза, Антон и Ксиана вышли из его кабинета. В огромной приёмной, где работало за пультами несколько десятков адмирал-адьютантов, их поджидал Гризли. Демонстративно взяв под козырёк, приветствуя командиров, он так же официально попрощался с адмиралами, и только выйдя в коридор, принялся тормошить друзей:

— Давайте, ребята, рассказывайте, меня утопят в моём колодце вместе с Вождём, или нам всё же простят наше самоуправство? Антоха, учти, прочность "Севы" от этого нисколько не уменьшилась. Мы всё просчитали очень тщательно.

Ксиана поспешила его успокоить:

— Всё нормально, Женя, Звёздный Лис ловко перевёл все стрелки на нас, так что к тебе и Джонни никаких претензий нет. Как это и предсказывал Семёныч, он сначала снял с нас стружку, затем отшлифовал шкуркой и только потом приласкал. Похоже, что он желает тебе успеха в твоём начинании, Гризли. Я тоже. Думаю, не зря мои ма и па решили задержаться на Земле года два, а то и все три. Положительные сдвиги есть уже сейчас. Они начали привыкать к прохладной воде, зато мне почему-то временами становится страшно, я же мерзлячка. Вдруг, это не случайно? Будет очень жалко, если я не смогу стать фишвумми, ребята. Мне этого очень хочется.

Гризли, ускоряя шаг, успокоил её:

— Всё будет нормально, Мама Кси, раз твои предки были родом из Североморска, так что быть такого не может, чтобы полярная акула взяла и раскисла в глубоком космосе.

— Буду только счастлива стать настоящим ихтиандром, — ответила Ксиана, — чтобы не подводить Антона.

Начальник штаба продолжил радовать их:

— Ох, и заждались же мы вас, ребята. Мама Кси, ты уже можешь смело подняться на капитанский мостик главной навигационной рубки и сесть в своё кресло. Мы полностью завершили в ней все работы. В этом нам очень помог главный инженер проекта. Ребята, он замечательный мужик. Для него наш "Сева", словно родной сын. По-моему, он вынашивал относительно него какие-то свои планы, но адмирал Ран Ог Дал поломал их своим внезапным решением. Так что будьте готовы к любым неожиданностям и помните, вестонийцы не любят мямлить. Они и сами ребята решительные, и в других народах, прежде всего, уважают это качество. Так что будьте готовы к любому заявлению дегайна Арт Дел Гарста. Он уже третий день ходит задумчивый до невозможности и постоянно давит на своё начальство, требует, чтобы то пошевеливалось.

По пути к взлётно-посадочной площадке здания главного штаба военно-космического флота Звёздного Союза, каперанг Вершинин успел ответить на многие вопросы, интересовавшие командира крейсера и командующего его космическим десантом, которого ничуть не меньше интересовал ход достройки. По сути, крейсер уже был полностью готов к эксплуатации и даже прошел полгода назад первую фазу ходовых испытаний. На нём только и осталось, что завершить оборудование внутренних жилых и вспомогательных отсеков. Все боевые посты, кроме главной навигационной рубки, были уже сданы приёмной комиссии. Её нужно было подключать последней, хотя все пять главных компьютеров корабля давно уже работали в штатном режиме.

То, что начштаба космодесанта и его новый друг, старпом крейсера, однокурсник Антона и Ксианы, каперанг Джон Адамс, по прозвищу Вождь, приказали срочно построить Колодец, привело главного инженера строительства в шок. Для этого нужно было всего лишь поместить внутрь основного вертикального несущего элемента крейсера, цельнолитой квадратной стальной трубы, ещё и круглую трубу. Вертикальный несущий стояк размещался сразу позади передней трети корпуса и имел внушительные размеры. В своём наружном сечении он имел двести пятьдесят на двести пятьдесят метром при двенадцати метровой толщине стенок. Внутри него проходили по всем четырём углам коммуникационные штольни, соединявшие верхний и нижний вспомогательные технические ангары с монолитным потолком и полом пятнадцатиметровой толщины. Эти квадратные в плане залы размером пятьсот на пятьсот метров с семидесятидвухметровыми потолками толком не использовались, и в них можно было разместить всё, что угодно, вот им и нашлось применение

Как над верхним, так и под нижним залом, располагались орудийные башни. Их можно было в любую минуту отстыковать от огневых башен крейсера, что и было сделано. Устраивать бассейн шестикилометровой глубины прямо в вертикальном стояке было неразумно, долго и весьма дорого. На складе космической верфи имелись огромные круглые стальные трубы различного диаметра, служившие для изготовления несущей рамы будущих крейсеров. Гризли и Вождь попросили главного инженера выписать со склада одну трубу диной в шесть километров и диаметром в двести двадцать пять метров, отстыковать на пять суток обе орудийные башни, и вставить в стояк трубу со стенками пятиметровой толщины.

Труба из сверхпрочной легированной стали была изготовлена всего полгода назад, хранилась в вакууме и потому сверкала полировкой. Она вошла в стояк, как клинок в ножны, после чего к ней немедленно приварили распорки, а также срочно изготовленную массивную крышку и дно, оснащённые люками. Точно по центру стояка, на уровне нулевой горизонтальной переборки, которая называлась несущей переборкой, к стояку были присоединены ещё две точно таких же квадратных трубы, передняя и средняя, которая упиралась в главную горизонтальную несущую опору, а от неё шла к корме третья труба. Из точно таких же труб первоначально был изготовлен несущий каркас тяжелого крейсера, который точно очерчивал его по периметру.

Несущая переборка не была монолитной плитой. Внутри неё под плитами пятиметровой толщины находилось множество конструкций усиления и постов технического контроля прочности. По горизонтальным несущим трубам были проложены силовые фидеры и паттерны различных коммуникаций. Из труб вдвое меньшего сечения был выстроен силовой несущий шпангоут корабля. Внутри них также находились элементы усиления и посты технического контроля, а также множество ремонтных роботов. Они подчинялись одному из пяти главных компьютеров крейсера и никогда не показывались в отсеках.

На шпангоуте был смонтирован наружный и внутренний корпус крейсера, между которыми находился сложный комплекс защитного оборудования, основу которого составляли генераторы силового поля, продублированные четырежды. Благодаря тому, что внутри квадратных труб, по их углам были проложены ещё и энергетические линии силового каркаса, корпус крейсера обладал колоссальной прочностью и мог противостоять перегрузкам запредельной силы. Опустись он на поверхность Юпитера, то не разрушился бы. Он бы выдержал силу тяжести и на поверхности Солнца, го противостоять столь высоким температурам дольше двух, трёх месяцев не смог бы, да, там и делать, в общем-то, нечего, но войти в корону не слишком горячих желтых карликов, чтобы взять пробы звёздного вещества, крейсер мог.

Оба землянина не поленились объяснить главному инженеру, зачем им срочно понадобился Колодец, который можно было построить только на верфи, и тот пошел им навстречу. Тем более, что их заявка была заверена Стариком и на космоверфи уже было известно, что Звёздный Лис души в нём не чает, а потому все работы были проведены за две недели и в настоящий момент Колодец уже был заполнен морской водой. К тому же главный инженер не мог нарадоваться на то, что у него внезапно добавилось шестнадцать тысяч пар умелых рабочих рук. Со дня на день должно было прибыть ещё шесть с половиной тысяч космолётчиков, которым, как ему объяснили, вообще ничего не нужно объяснять.

Вскоре космояхта "Анарон" долетела до второй, более дальней луны Вестонии, где базировалась Главная космическая верфь. Она была народным предприятием, находившимся под двойным патронажем, правительства и командования военного космофлота Союза. Всего на ней трудилось три с половиной миллиарда учёных, инженеров и техников из более, чем тридцати миров. Пожалуй, это было самое большое народное предприятие в Звёздном Союзе. И самое богатое, но как раз богатства менее всего прельщали его обитателей, и, хотя даже вестнойцы не отменили денежную систему, она не играла какой-либо значимой роли и лишь упрощала предпринимателям их деятельность.

Космоверфь опоясала собой Киолу, естественный спутник Вестонии широким кольцом и вся сверкала огнями. Космояхта медленно подлетела к сто шестнадцатому доку комоверфи. Большая часть заводов, фабрик и складов космоверфи находилось на орбите, а на Киоле работали одни только шахтёры, и находилось множество городов под куполами. Вблизи космоверфь представляла собой структуру, отдалённо похожую на макет кристаллической решетки какого-либо минерала с множеством больших и малых клеток-доков. Всего доков насчитывалось свыше семидесяти шести тысяч, и почти в каждом стоял космический корабль. Это был либо строящийся корабль, либо корабль, поставленный на капитальный ремонт, или модернизацию.

Вокруг каждого корабля зависло множество громадных роботизированных платформ и сновало множество роботов-ремонтников и ремонтных космоботов. Все космические корабли в Звёздном Союзе строились с расчётом долгого, не менее пятисот лет, срока эксплуатации. Зачастую на них заменяли полностью всю начинку, меняли количество палуб, но, как правило, корпус всегда оставался неизменным. Всё правильно, ведь его изготавливали из сверхпрочной уплотнённой силовыми полями легированной стали. Корпус "Севастополя" уже был окрашен в ярко-оранжевый цвет, что говорило о научном назначении космического корабля. Крейсер был похож на слегка сплющенный пистолетный патрон с тупым рыльцем, с двумя высокими массивными продолговатыми надстройками-башнями вверху и внизу ближе к носу, и двумя трапециевидными крыльями, в них располагалось множество ангаров, ближе к корме.

Высота корпуса составляла три с половиной километра, а ширина четыре с половиной, но по башням высота была девять километров. Ширина с километровой толщины крыльями-ангарами, была такой же, так что на любой планете из него, опустись он кормой вниз, получилась бы славная гора. Самым удивительным было то, крейсер был построен всего за пять лет, но ещё больше поражало другое. Он мог плавно входить в атмосферу любой планеты, зависать над её поверхностью на антигравах, иди приводняться, но плавать не мог. Чтобы оставаться на поверхности, антигравы тяжелого крейсера должны были продолжать работать, но это они могли делать целую вечность. Энергией его снабжали двенадцать больших термоядерных реакторов. Каждый из них был способен обеспечить электроэнергией любой из тридцати двух районов Новой Лимы с её полуторамиллиардным населением, а потому беспокоиться было не о чем.

В основании верхней огневой башни, а она имела весьма элегантную форму киля, находился адмиральский ангар. В него и влетела через силовой вакуум-шлюз "Анарон". На адмиральской палубе выстроился сводный полк космодесантников, чтобы приветствовать своих командиров Маму Кси и Папашу Мудрого Краба. Они быстро спустились по траппу и отдали честь космодесантникам, после чего выслушали короткий доклад старпома, по завершении которого Мама и Папаша дружно подбросили вверх свои форменные фуражки и обняли его, как самого родного и близкого человека, но такими для них были все члены экипажа без исключения. Так на тяжелом исследовательском крейсере "Севастополь" зародилась своя маленькая традиция встречи начальства по-домашнему.

Так как фуражки взлетели очень высоко, то строй космодесантников немедленно смешался, чтобы поймать их. Фишмены немедленно окружили начальство и, прежде чем передать двум адмиралам фуражки, десятка два молодых мужчин и женщин обняли их и расцеловали на виду у нескольких сотен сотрудников космоверфи. Те разразились громкими криками и аплодисментами. Поскольку на головах у очень многих из них были надеты видеокамеры контроля, то вскоре эти кадры должна была увидеть вся Вестония. Ко всему, что было связано с землянами-космодесантниками, в этом мире относились с живейшим интересом. Ещё бы, Вестонийский Звёздный Союз обрёл таких воинов, о которых совсем недавно никто не мог и мечтать.

Вестония была планетой учёных, воинов, величайших тружеников и людей искусства, а ещё планетой мудрых учителей и наставников, которые были всегда готовы прийти на помощь, хотя и делали, это весьма замысловатым образом. Хитроумия и иронии вестонийцам было не занимать. Как, впрочем, и радушия. Вестонийцы, как никто другой, могли заставить, кого угодно лезть из шкуры вон ради самосовершенствования, а потому довольно часто вели себя надменно. Главным образом для того, чтобы заставить обитателей других миров стремиться доказать им, что они достойны уважения, и что к ним нужно относиться, как к равным.

К землянам они и раньше относились с большим уважением, но сейчас просто влюбились в них. Земные товары и раньше были на Вестонии весьма популярны, но сейчас и вовсе шли нарасхват. Особенно полюбились им в последнее время морские оранжереи, причём вовсе не из-за вкусных фруктов и ягод, а из-за красоты. Если раньше с Земли в этот мир отправляли десятки тысяч икебан, то теперь стали заказывать ещё большее количество морских оранжерей, причём обязательно с птицами-рыбами и морскими пчёлами, осами, шмелями, рыбами и прочими морскими животными. Впрочем, от фруктов тоже никто не отказывался. Ни о чём подобном Антон и Ксиана не знали, но их обрадовало то, что через толпу космодесантников к ним пробилось несколько вестонийцев, одетых в строгие костюмы, и главный инженер проекта вручил командиру крейсера большой букет. Вместе с ним они проследовали в кабинет Ксианы, где сразу же началось их первое рабочее совещание. Арт Дел Гарст немедленно заявил:

— Адмирал Кси Ром Гром, я категорически против того, чтобы сокращать сроки достройки. Теперь, когда у меня появилось столько отличных рабочих рук, я смогу воплотить в жизнь все свои планы, которые вынашивал относительно этого корабля.

Ксиана внимательно посмотрела на пожилого вестнонийца, кивнула и с лёгкой улыбкой сказала:

— Дегайн Арт Дел, зовите меня просто Кси, как вы звали бы свою дочь. Нам хотелось бы узнать подробнее о ваших планах.

Главный инженер заулыбался и, с облегчением в голосе, сказал:

— Друзья мои, поймите меня правильно, "Сева" это не орудие уничтожения, а уникальный научно-исследовательский космический корабль, но большая часть его научного оборудования хотя и установлена, не только не протестирована и не отъюстирована, но даже не подключена. Сейчас работают пять главных компьютеров, отвечающих за навигацию, управление термоядерными реакторами, ходовые турбины, силовые щиты и систему управления огнём, но ещё семнадцать научных компьютеров с искусственным интеллектом, дремлют. Раньше предполагалось, что все эти работы мы проведём во время ходовых испытаний, которые продлятся год, как минимум, но, как я вижу, и вы сами стремитесь, как можно скорее отправиться в полёт, сократив ходовые испытания до минимума, и ваше начальство стремится вытолкать вас из внутреннего космоса, как можно скорее. Хотя у меня под рукой всего семьсот пятьдесят шесть учёных, дайте мне хотя бы полгода, чтобы я оживил ваш научный крейсер полностью.

Антон нахмурился и глуховатым голосом сказал:

— Женя, я объявляю аврал. Как только совещание закончится, извести команду. С сегодняшнего дня мы все работаем по четырнадцать часов в сутки, чтобы через пять месяцем наш "Сева" имел не просто обжитой вид, и его можно было показать Звёздному Лису и Старику, но и мог покинуть космоверфь навсегда. Дегайн Арт Дел, наш экипаж, за исключением трёхсот сорока выпускников Космической Академии, полностью состоит из молодых учёных или таких людей, которые стремятся ими стать. Все земляне, которые начнут прибывать завтра, уже имеют огромный опыт работы в глубоком космосе, так как родились в нём и кто лет с четырнадцати, а кто, как наша Мама Кси, и вовсе с десяти лет, уже заступали на вахту, чтобы подменить родителей. Во всяком случае, за своих парней и девушек я точно могу поручиться, а Мама Кси отдаст правую руку на отсечение за своих мокрых спейсменов. Поверьте, хотя они никогда не думали о защите диссертаций, у каждого из них имеется их по дюжине, а то и две. Вам нужно будет только поставить перед ними конкретную задачу и объяснить, что именно они должны сделать. Ровно через пять месяцев мы выйдем из этого дока, и отправимся в свободный поиск, но сначала заскочим кое-куда, чтобы остудить некоторые горячие головы. Естественно, на борт нашего крейсера смогут подняться все те учёные, которые хотят, как можно подробнее изучить окрестности нашего галактического сектора. Что вы на это скажете?

— Ант, я вижу, что вы настроены серьёзно, — ответил космический корабел, — ответьте мне на один единственный вопрос. Как получилось, что Земля отрядила в космодесант столько молодых учёных? Вами что, руководят безмозглые идиоты?

— Земля здесь не причём, — сказал Антон, — и ни одного идиота в правительстве планеты ещё не замечено. Поверьте, мы сами, по собственному выбору, стали солдатами ещё в шестнадцать лет, но при этом нам с детства хотелось исследовать глубины нашего океана, которые изучены в лучшем случае на двадцать процентов. Наши жизненные принципы весьма просты. Нужно отдать смолоду обществу всего себя, работая на его благо, будучи в любой момент готовым выступить на его защиту, зато потом каждый может заниматься своим любимым дело. Попутно мы ещё и впитывали в себя знания. Однако, случилось так, что нам выпала удача исследовать другие миры галактики. Как вы сами понимаете, моя мечта исследовать океан, воплотится теперь в том, что теперь я смогу исследовать, пусть и не самым основательным образом, многие десятки внеземных океанов. Ну, а относительно того, сумеем ли мы себя защитить при необходимости, дегайн Арт Дел, не волнуйтесь. Сумеем. Мы ведь все могучие глубоководные акулы и потому нас уже невозможно чем-либо запугать. Все наши страхи остались в потаённых глубинах океана, да, и то в виде детских рассказов.

Взгляд вестонийца сделался очень задумчивым и после некоторой паузы он сказал вполголоса:

— Ант, друг мой, признаюсь честно, вы умеете зацепить за живое. Вот уже сто тридцать два года я строю самые большие космические корабли, но на них всегда летают другие. Пора бы мне самому испытать на себе все прелести долгого пребывания в глубоком космосе, и посмотреть на другие миры. Поэтому я соберу команду из самых лучших специалистов и отправлюсь в полёт вместе с вами. В таком случае нам точно не придётся после старта возвращаться на комоверфь. На борту "Севы" имеется прекрасный производственный комплекс, так что всё необходимое для отладки и замены любых узлов и механизмов, которые могут выйти из строя, мы сможем изготовить за считанные часы. Что же, в таком случае давайте приниматься за работу.

Ксиана озабоченным голосом сказала:

— Дегайн Арт Дел, мы все двоякодышащие, и потому наш корабль будет постоянно заполнен оксиойлем несколько иного состава, такого, при котором дышится особенно легко. Это позволит нам развивать максимальную скорость в полёте. Вам будет трудно это переносить.

Вестониец небрежно отмахнулся:

— Кси, девочка моя, поверь, ничто не помешает мне пройти через процедуру физиологической реконструкции и стать настоящим мокрым космолётчиком. К тому же камбузы и помещения для приёма пищи, а также многие научные лаборатории, мы в любом случае оставим сухими. Это станет для нас дополнительным поводом для решения задачи плавности хода, а поскольку она уже и так практически решена, то тебе нет нужды переживать за меня. Поверь, я не настолько стар, чтобы меня жалеть.

Евгений немедленно сделал объявление об аврале и объяснил, с чем именно он связан. Совещание продолжилось, но уже в штабе главного инженера Арт Дел Гарста, отвечающего за строительство крейсера со дня начала его проектирования. Первым делом дегайн, что в переводе на русский язык означало учитель, отдал распоряжение немедленно, не прекращая работ, начать выяснять, кто из космодесантников имеет какие-либо склонности, знания, навыки и опыт, после чего тут же приступить к ротации. Объяснение было простым, все они не простые космодесантники с пудовыми кулаками, а молодые талантливые учёные, способности и энергию которых следует немедленно направить в нужное русло. Попутно главный инженер снял все ограничения, касающиеся модернизации и переналадки всех тех узлов и механизмов, которые не относились к живучести и боеготовности боевого космического корабля, но если кто-то из землян считал, что и эти механизмы можно улучшить, то приказал срочно созывать научное совещание и изучать рационализаторское предложение со всех сторон.

Высший комсостав крейсера поступал в его личное подчинение, а потому первым делом засел за изучение отдельных массивов технической документации, которую он и так уже изучил весьма детально. На следующий день, на борт "Севастополя" стали толпами прилетать друзья Ксианы. Вот они-то точно знали, чем именно намерены заняться, и почти у каждого было по полторы дюжины рацпредложений. Всё правильно, ведь командир крейсера со своими помощниками, отобрала только самых лучших, из лучших. Ещё через три дня, когда накал работ значительно превысил точку кипения, Арт Дел Гарст отправился на Вестонию, где собрал научную пресс-конференцию.

Первым делом, он объявил о своей грядущей отставке с поста руководителя отдела тяжелого кораблестроения, объяснив это тем, что намерен стать на крейсере "Севастополь" адмирал-инженером и главным инженером корабля. С собой он забирал тысячу четыреста сорок восемь вестонийцев, учёных, занимающихся изучением проблем кораблестроения, а также инженеров-конструкторов и механиков. Все они имели жен и мужей, работавших на космоверфи. Более того, поскольку на крейсере могло с комфортом разместиться не менее ста пятидесяти тысяч членов экипажа, Арт Дел Гарст приглашал в бессрочную экспедицию десять тысяч молодых учёных со всего Звёздного Союза, которые проходят стажировку на Вестонии. Желательно, чтобы это были супружеские пары, хотя и вовсе не обязательно, чтобы оба были учёные. Главное, чтобы это была дружная семья.

После этого прославленный космический корабел рассказал о том, какие замечательные люди его новые друзья. Заодно он поблагодарил Звёздного Лиса за то, что тот не стал ставить препон его ученику, внезапно решившему передать исследовательский крейсер глубоководным фишменам и спейсменам с Земли. Правда, он не преминул пожурить также своего ученика за то, что тот не замолвил словечко за молодых учёных с Вестонии и из других миров, которых в столичном мире стажировалось немало. Попутно главный инженер сказал, что учёные, решившие стать членами научной колонии, летающей в космосе под командование юной, но уже такой мудрой Мамы Кси и её супруга Папаши Мудрого Краба, могут перебираться на "Севастополь". Для этого им не требовалось никаких разрешений, кроме веления пытливой и жаждущей новых знаний научной души. Всё остальное за них решат их главные ангелы-защитники Звёздный Лис и Старик, его правая рука, сжимающая карающий меч.

Арт Дел Гарст сразу после окончания пресс-конференции, которая была научной только потому, что он пригласил на неё полторы сотни виднейших учёных, поднялся на борт космояхты "Анарон" и вернулся на космоверфь. Как сказал по этому поводу президент Звёздного Союза Лан Вед Далт, ещё никогда на Вестонии за всю её историю, если считать от времени появления первых газет, ни разу не взрывалась такая мощная информационная бомба. Эта пресс-конференция через несколько часов транслировалась в записи во всех обитаемых мирах и их колониях. Слова Арт Дел Гарста цитировали в парламентах с высоких трибун и повторяли в народе. Однако, самых лестных эпитетов был удостоен командующий Пятым ударным флотом Вестонии, который был назван отцом величайшего из всех научных проектов этого мира за все времена.

Первая супружеская пара появилась на борту "Севастополя" уже в тот момент, когда космояхта "Анарон" совершила посадку в адмиральском ангаре. Молодые учёные с Земли, Ирен и Гастон Нуаре из Нового Парижа, увидев белоснежную космояхту, просто поднялись на борт, чтобы пообщаться с такими же землянами, как и они. На её борту они посмотрели пресс-конференцию и решили, что возвращаться в свой научно-исследовательский центр физики высоких энергий им уже не имеет смысла. Они оба были докторами наук, прекрасно разбирались в термоядерных реакторах и уже на следующий день приступили к работе, причём в первом реакторном отсеке. Их вещи доставили на корабль только на третий день. Правда, Звёздному Лису из-за такого решения молодых учёных-землян, пришлось дать бой всему научному сообществу Звёздного Союза. Впрочем, он разгромил его всего лишь одной единственной фразой, сказав:

— Друзья мои, вы думаете, что настоящая наука обитает в ваших институтах, господа? Ошибаетесь, она перебралась на борт "Севастополя" и уже очень скоро вы в этом убедитесь сами.

В результате всего за две недели на борт тяжелого исследовательского крейсера поднялось не десять, а семнадцать тысяч молодых учёных. Перед ними раскрылись двери почти трёх сотен научных лабораторий, и в них закипела работа. Одновременно с этим с Вестонии на космоверфь полетело множество тяжелых грузовых флайеров, в багажных отсеках которых находилось новейшее научное оборудование. Никто из учёных, а это были не только молодые люди, но и прославленные академики, даже не собирался терять связь со своими научно-исследовательскими институтами, руководство которых быстро сообразило, какие выгоды сулит им эта экспедиция. Все прекрасно понимали, что в ближайшие двести лет "Севастополь" на Вестонии не появится, но поток научных данных будет идти и днём, и ночью.

Вместе с научным оборудованием на космоверфь отправлялись и куда более дорогостоящая техника, ведь в ангары крейсера, которые были очень вместительными, то и дело влетали летающие космические лаборатории самого различного назначения. Космодесантники, пользуясь случаем, также заказывали себе скоростные подводные мини-подлодки и нужное им для исследования океанов оборудование. Работы по достройке крейсера резко ускорились и потому в его трюмы стали загружать дьюары с жидким кислородом, оксиойль, цистерны с морской водой и контейнеры с морской солью, доставленные с Земли, а также пресную воду, продовольствие и прочие припасы.

Антон связался со Стариком и попросил того уговорить Звёздного Лиса прибыть с инспекционной проверкой на два месяца позже, чтобы не попасть в кромешный ад, Содом и Гоморру. То пообещал, что так оно и будет. По всем расчётам трёх адмиралов выходило так, что к тому времени они будут полностью готовы к старту. Тем не менее, аврала он отменять не стал, так как работы впереди было ещё огромное множество. Однако, начиная с этого момента, командир крейсера запросила в главном штабе все самые свежие разведданные об обстановке в районе соприкосновения с роданийцами и началась уже совсем иная работа. Разведка в последнее время доносила об увеличении активности роданийских тяжелых крейсеров-рейдеров. Они то и дело вторгались на территорию Звёздного Союза и тут же отходили назад, но перед этим сбрасывали скорость до досветовой, едва их сканеры засекали тяжелые крейсера противника, словно приглашая атаковать себя, но этого никто не делал.

В главном штабе прекрасно понимали, что так не может продолжаться до бесконечности. Поэтому были предприняты срочные меры по укреплению обороны в приграничных мирах. Обстановка в этих мирах была довольно напряженной, но её разрядило прибытие более, чем шестисот сотен дивизий нового космодесанта. В это же время на борт "Севастополя" были доставлены контейнеры с модернизированными боескафандрами фишменской конструкции, и обновлёнными импульсными карабинами. Как одно, так и другое было выше всяческих похвал. Вот теперь фишмены окончательно убедились в том, что вестнонийская наука превосходит любые ожидания космодесантников. Главное, задать ей нужное направление.

Мокрые скафандры сделались легче и тоньше, но при этом втрое прочнее. Наружные скафандры также сделались тоньше и прочнее, толщина оксиойлевой прослойки увеличилась почти вдвое, её очистка сделалась на порядок лучше, а дьюры с жидким кислородом стали в два с половиной раза больше. Благодаря поясу-антиграву и миниатюрным нереактивным маршевым и маневровым двигателям, космодесантники обрели возможность летать. Такую возможность давали элегантные ранцы с термоядерными реакторами внутри, которые стали вдвое меньше из-за того, что глубоководным акулам не были нужны мускульные усилители. Самым важным дополнением стали мощные силовые щиты, закрывавшие космодесантника со всех сторон. Вот теперь они стали неуязвимыми для огня роданийцев.

В результате бойцы космического десанта стали выглядеть ещё более стройными и изящными. Однако, самые большие перемены произошли с бронешлемами, которые оснастили баллистическими компьютерами с автоматической системой наведения, тактическими компьютерами и биосканерами, способными распознать даже муху и увидеть её за километр. Тактические компьютеры позволяли командиру отделения выдернуть своего бойца из пекла, командиру взвода поступить точно также с любым отделением, и так далее вплоть до командиров полков и самого Папаши Мудрого Краба. Наконец, он получил то, о чём мечтал больше всего в жизни, возможность командовать своими бойцами с максимальной эффективностью и при этом не рисковать их жизнью в бою.

Старые импульсные скорострельные карабины на первый взгляд, ничуть не изменились, но и их коснулась глубокая модернизация, которая выразилась в том, что металл был упрочнён силовыми полями и присадками втрое. За счёт новых термоядерных мини-реакторов, они к тому же сделались на треть легче, а новая система крепления позволяла теперь стрелять практически во все стороны, стоя, с колена, лёжа, на бегу и в полёте. Приклады карабинов, служившие раньше для балансировки оружия, изменили свою функцию. Теперь в каждом помещалось по шесть миниатюрных, но очень мощных фугасных ракет. С таким стволами можно было воевать хоть с дьяволом и его чертями.

Но и это было ещё не всё. Каждый десантник получал двойника, который крепился к ранцу и представлял собой, нечто похожее на приплюснутый желудь высотой в полтора метра и шириной в восемьдесят сантиметров в самой широкой части. Его предназначение заключалось в следующем. Если того требовала оперативная обстановка, двойник, по команде сверху, занимал место космодесантника, шляпка поднималась вверх, открывая стволы импульсных пушек, и он прикрывал огнём его отход. После этого желудь срывался с места и сам находил своего хозяина. По сути, это был боевой робот, который к тому же мог заминировать оставленную позицию, вот только это были мины электромагнитного импульса, вырубавшие всю электронику в радиусе ста метров. Теоретически они могли заставить вражеского космодесантника замереть минут на десять, но на практике это ещё только предстояло проверить.

Разумеется, это была лишь малая часть самого разнообразного вооружения космического десанта, которое, судя по разведывательным данным, почти втрое превосходило по насыщенности роданийский космодесант. Однако, воюет всё же не оружие, а те солдаты, которые им умело пользуются. Как раз с этим дело обстояло на борту "Севастополя" довольно плохо, но в распоряжении космодесантников имелось пять больших стрелково-тактических тиров, так что ничего страшного Антон в этом не видел. Он уже понял, что роданийцы обязательно потерпят поражения, но воевать с ними будет самой большой глупостью и хотел остудить их пыл, продемонстрировав им боевые возможности своего корпуса.

Глава пятая

Горгал-номдал, князь Шелвар-джар Танур

Пять месяцев пролетели быстро и вот настал день визита командующего космофлотом Звёздного Союза. На этот раз на адмиральской палубе был построен полукругом весь экипаж крейсера "Севастополь", для чего из ангара убрали всё лишнее и возвели на ней своего рода амфитеатр. Парадная космояхта Звёздного Лиса, едва встала на ней. На адмиральской палубе стояло тридцать семь членов экипажа, облачённых в парадные белоснежные мундиры. Только они делали их монолитом, так как их ряды пестрели лицами разных цветов и оттенков. С борта космояхты "Меанары", то есть "Красавицы", спустилось всего три спейс-адмирала — Звёздный Лис, Старик и Дипломат, перед которыми встали на вытяжку три спейс-адмирала рангом пониже, Мама Кси, Папаша Мудрый Краб и Академик. Младшие адмиралы отдали честь старшим, Мама Кси сделала короткий доклад, и, к всеобщей радости экипажа, три адмиральских фуражки взлетели высоко в воздух, хотя на них и было нацелено полторы дюжины летающих видеокамер приглашенных репортёров.

Учёные взревели от восторга и принялись неистово аплодировать отцам-командирам, а те, без малейшего стеснения, обнимали уже их непосредственных командиров, после чего наступил черёд их ближайших помощников. Правда, длилось это веселье недолго. Хотя никто не сорвался с места, над адмиральской палубой пронёсся притворно грозный рык каперанга Гризли:

— Экипаж, по местам! Приказываю всем отправиться на боевые посты и приготовиться к дальнейшим командам Мамы Кси.

Через несколько минут адмиральская палуба опустела, и уже ничто не мешало гостям проследовать вместе с командирами крейсера и его старшими офицерами сесть в поданную пассажирскую платформу и отправиться в главную навигационную рубку. Однако, сначала они посетили пост номер один, где застыли по стойке смирно два космодесантника в форме морпехов США с винтовками "М-16" у ноги. Оба были гигантами, только один чернокожим, а второй блондином с белой кожей, что встречалось на Земле не слишком часто.

При виде командира, комодесантники исполнили приветственный артикль и замерли с винтовками у плеча. Их лица были строги и невозмутимы. Все пришедшие отдали им честь и поднялись по гранитным ступеням, где адмирал Тен Вад Калд, погладив древнюю мраморную колонну, негромко сказал:

— Твои парни, Ксиана Романовна, своей несокрушимой уверенностью способны посрамить даже эти древние столпы вашего мироздания. Представляю себе, как трудно им стоять не шелохнувшись.

Старик, также негромко, ответил:

— Тен Вад, поверь, за право отстоять здесь свои три часа, парни Мудрого Краба готовы свернуть горы. Это особенное место, святое.

Да, этот парадный манеж с голубым потолком, по которому, на семидесятидвухметровой высоте неспешно двигались белые облачка, был особенным. Стены круглого зала диаметром в сто пятьдесят метров, изображали город Севастополь до того дня, как он ушел под воду навсегда. Пока что в нём не проводилось никаких торжеств, да, и не предполагалась. В это место можно было прийти только для того, чтобы сфотографироваться и отправить цифровое голографическое изображение своим родным, близким или друзьям. Возможно, что в дальнейшем всё изменится, но сейчас об этом никто не думал, но зал уже был назван площадью Игоря Воронова или просто Воронком.

Когда Звёздный Лис вошел в главную навигационную рубку, за всеми пультами уже сидели офицеры, и было ясно, что они работают. По команде "Командующий в рубке", все встали. Адмирал Тен Вад Калд кивнул им и вместе с Мамой Кси направился к капитанскому мостику, где перед креслом командира крейсера, стоявшего на высоком подиуме, находился большой круглый стол с восемнадцатью креслами, но за него в этот день село всего шесть адмиралов. При этом Ксиана усадила своих гостей лицом к навигаторам, над которыми парил в воздухе в самом центре восьмигранный обзорный экран. Указав на него, она сказала:

— Мой адмирал, вам нет смысла осматривать весь крейсер. Это займёт слишком много времени. Поэтому я предлагаю принять доклады со всех боевых постов, и вы убедитесь, что "Севастополь" полностью готов к выходу в глубокий космос. Никакие ходовые испытания ему не нужны. Это будет пустая трата времени, а мы торопимся.

— Вполне разумное предложение, Ксиана Романовна, — согласился адмирал, — только давайте сократим процедуру. Пусть доклад сделают одни только командиры дивизионов и служб.

Первым доложил о готовности к вылету командир дивизиона живучести, это была ещё совсем юная на вид девушка, однокурсница Антона и Ксианы. Она доложила коротко, но весьма обстоятельно. Все остальные доклады были точно такими же, а вот последнего доклада Звёздный Лис точно не ожидал, ведь сказано было следующее:

— Мама Кси, дивизион оптической маскировки готов скрыть "Севу" не только от чужих глаз, но и от любых сканеров.

Если бы доклад сделал кто-либо из молодых землян, адмирал Тен Вад Калд, возможно, и нахмурился бы, но это был широко улыбающийся вестониец с седыми висками и солью в чёрной шевелюре. При виде него адмирал громко охнул и воскликнул:

— Вейд Гор, а ты как здесь оказался? Ты ведь четыре месяца назад улетел в отпуск, причём сказав, что нуждаешься в полной тишине для того, чтобы обдумать ряд новых идей.

— Всё правильно, мой мальчик, так всё и будет, ведь я взял себе бессрочный отпуск. Понимаешь, друг мой, когда ко мне на виллу ввалился этот дикий орлад Арт Дел и принялся её громить, обвиняя меня в том, что я, старый деварг, бросил на произвол судьбы, как его самого, так и такую прекрасную научную команду, какую ему, наконец, посчастливилось обрести, мне не только стало стыдно. Мои мозги сами собой включились на полную мощность, а на борту "Севушки" я нашел столько великолепных специалистов, что мне без особого труда удалось улучшить такое великое творение учёных далёкого прошлого, как оптическая маскировка. Более того, теперь я могу оснастить генераторами искажения волн даже твою космояхту, если ты оставишь её на моё попечение. Разумеется, всю техническую документацию я немедленно отправлю своим ученикам. Да, друг мой, я вовсе не шутил на счёт тишины, так как обрёл её только здесь. Так что поверь, новые разработки у тебя скоро появятся и это будут не только малые боевые корабли, но и космодесантники-невидимки. Ты даже не представляешь себе, как мне приятно работать с моим новым научным коллективом. Они выбросили из своего лексикона все слова, начинающиеся на не, и, в первую очередь, слово невозможно. Поэтому, подумав, я тайно забрал с Вестонии одну свою аспирантку, и поручаю тебе оформить процедуру развода. В крайнем случае, можешь сказать своей тётушке, что я умер, так как на Вестонию я уже никогда не вернусь.

Экран погас, и адмирал со вздохом сказал:

— Ксиана Романовна, голубушка, мне даже страшно подумать о том, что ты упорхнёшь с Вестонии, так и не погостив у меня. Впрочем, ничто ведь не помешает мне взять крейсера сопровождения и погостить на борту твоего крейсера пару недель. Итак, куда мы летим?

Мама Кси изобразила на лице задумчивость и ответила:

— Мой адмирал, полагаю, что точнее всего на этот вопрос ответит Антон Данилович. У него на этот счёт есть свои планы.

Адмирал перевёл взгляд на Антона и тот, покрутив головой, указав пальцем вверх и направо, весело сказал:

— Летим туда, Ксиана Романовна. До нужного нам места ровно тридцать дней пути на скорости в пятьсот световых лет. Думаю, что интересующий меня тип будет околачиваться там.

Ничего не поняв, адмирал Тен Вад Калд спросил:

— Антон Данилович, ну, и куда же вы полетите?

Старик не выдержал и расхохотался:

— Тен Вад, этот парень просто так шутит. Чтобы понять его шутку, я расскажу тебе один древний анекдот. — едва сдерживая смех, землянин рассказал вестонийцу древний русский анекдот про не в меру умного чукчу и командира атомной подводной лодки, причём во всех подробностях. В довершении он сказал — Ты не умничай, а лучше рукой покажи, куда поплыла американская подводная лодка.

Вестониец оценил русский юмор по достоинству и громко расхохотался, после чего спросил:

— Ну, и за кем же ты погонишься, Антон Данилович?

На этот раз контр-адмирал ответил вполне серьёзным тоном:

— За роданийским линкором "Луад-джар", Тен Вад. Это самый большой из их рейдеров. Им командует горгал-номдал, по-нашему адмирал, князь Шелвар-джар Танур. Хотя Родания вот уже сорок тысяч лет, как перестала быть империей, потомственные аристократы на ней по-прежнему в чести. Ну, то же самое наблюдается не только у нас на Земле, но и на Вестонии. Мы с Ксианой Романовной хотя и не княжеского рода, но всё же происходим из столбовых дворян. Впрочем, на крайний случай, мы можем представить князю Шелвар-джару несколько сотен потомков древних княжеских родов и даже трех принцесс и двух принцев. Но не в этом дело. Адмирал Шел Тан довольно молод, ему всего сорок три года, и чертовски талантлив. Его линкор представляет собой грозную силу и на его борту находится пять дивизий космического десанта, а они на треть больше наших. Мы намерены найти его и вызвать на состязания, то есть провести на ближайшей планете командно-штабные учения, в ходе которых намерены разгромить роданийцев в пух и прах. Ну, а что будет потом, мне пока что неведомо, но, судя по разведывательным данным, адмирал Шел Тан мало того, что очень опасный противник, так он ещё и великолепный дипломат, который, судя по всему, мечтает присоединить наш Звёздный Союз к Роданийскому Альянсу без войны. К тому же его семья владеет огромной научной корпорацией. Так что у нас есть возможность взять на борт несколько тысяч роданийских учёных. В общем, манёвры сами план покажут, но задницу роданийскому космодесанту, мы надерём в любом случае и это нисколько не оскорбит адмирала Шел Тана, так как он не дурак, и не тупой солдафон. Несмотря на молодость, аристократическое происхождение и высокий социальный статус, он обладает отменной выдержкой и весьма рассудителен.

Адмирал Тен Вад Калд задумался. Несколько секунд он молчал, после чего тихим голосом спросил:

— Что скажете господа адмиралы?

Первым заговорил адмирал Сенцов:

— На нашей стороне следующие факторы. Во-первых, Шелдар благородный воин и требует того же от всех своих подчинённых. Во-вторых, к его слову не просто прислушиваются, он очень популярен как во флотской среде, так и в народных массах Родании. В-третьих, он истинный патриот и это очень важно. Протянуть такому руку дружбы, будет самым правильным решением. В-четвёртых, роданийцы практически точно такие же существа, как и люди, у них даже одинаковый с нами расовый состав и Шелдар классический европеоид скандинавского типа, так что от Ксианы он придёт в полный восторг. Ну, и плюс к этому, наша леди-адмирал точно надерёт ему задницу во время космических манёвров. Она просто дьявольски изобретательна в космическом бою и совершенно непредсказуема, как и Антон, когда командует космодесантниками. Однако, при всём этом, роданицы очень упёртые ребята и считают вестонийцев слабаками потому, что они, находясь во главе сообщества звёздных народов, заняли столь сдержанную позицию по отношению к ним. Это кажется им слабостью, а слабый игрок, по их убеждению, обязан уступить место более сильному. Поэтому я полностью поддерживают план Антона. Поверь мне, Тен Вад, этот парень знает, что делает.

Адмирал Ран Ог Дал выразился намного короче:

— Тен Вад, я лечу с Мамой Кси и Мудрым Крабом.

— И ты даже не скажешь почему? — удивлённо спросил Старик.

Ответ последовал незамедлительно:

— В один прекрасный момент, когда мы доберёмся до Родании, в бой должна вступить тяжелая артиллерия в виде адмирала по прозвищу Дипломат. К тому же у меня тоже древние аристократические корни, мои далёкие предки были владетельными князьями, а один даже стал королём, но правил страной недолго, так как его отравили.

Адмирал Тен Вад кивнул:

— Ксиана Романовна, прикажите лететь туда, куда указал Антон Данилович. Я долечу вместе с вами до Лорнела, а на обратном пути навещу Довиану, где и дождусь твоего возвращения, Ран Ог. Всё остальное мы обсудим во время полёта к Лорнелу.

Ксиана весёлым голосом скомандовала:

— Отдать швартовые! С якоря сниматься! Проложить курс на Вестонию. Нам нужно попрощаться с планетой наших великих учителей.

Прощание заняло целых три недели, так как экипажу был предоставлен отпуск перед отправкой в экспедицию. За это время на борт "Севастополя" прибыло ещё несколько тысяч учёных, прилетевших из других миров и даже с Земли. Можно сказать, что их провожала в путь вся Вестония. Впервые в истории Звёздного Союза в путь отправлялся такой огромный научно-исследовательский корабль с экипажем, состоящим практически из одних учёных. А ведь это случилось только благодаря фишменам планеты Земля, название которой не сходило с уст не только вестонийцев, но и обитателей других миров.

Полёт до Лорнела прошел отнюдь не так спокойно, как об этом мечтал адмирал Тен Вад Калд, поскольку Мама Кси поставила перед экипажем задачу найти способ, как сломать космический корабль. Поэтому сильнейшие перегрузки, как следствие сумасшедших манёвров, обязательно сделали бы своё чёрное дело, но дивизионы живучести и жизнеобеспечения этого не допустили. Лишь с морских яблонь и груш упало какое-то количество плодов, да, разбилось несколько стеклянных мензурок и пробирок. Ещё на борту то и дело ревели сирены, предупреждающие всех об очередном головокружительном манёвре с резкими перегрузками.

Не смотря ни на что, из ангаров на сверхсветовой скорости при любых манёрах то и дело вылетали сверхскоростные корветы с командами учёных на борту и уносились далеко вперёд. Перед ними ставилась следующая задача, долететь до какой-либо звёздной системы и исследовать её, обязательно взяв пробы. Если планета имела атмосферу и гидросферу, нужно было провести более полные исследования на предмет наличия жизни, после чего лететь к Лорнелу. Помимо научных корветов, из ангаров роем вылетали истребители. Звёздный Лис отправил на "Севастополь" самых лучших боевых пилотов и те должны были протестировать молодёжь и передать ей свой опыт. Однако, на деле вышло так, что это им нужно было учиться у молодых пилотов-спейсменов, которые также совершали в космосе совершенно головокружительные эволюции на сверхсветовых скоростях, которые могли легко повторить в полёте на досветовой скорости.

Космодесантники также учились летать, а поскольку им было не привыкать полёту под водой, то они освоили новое оборудование очень быстро. Конечно, в манежах тактической и огневой подготовки места для полёта было мало, их пилотажное мастерство быстро росло. Во всяком случае, в полёте они напоминали не подводных кур, а морских стрижей и ласточек. Новые боескафандры пришлись всем по нраву, ведь они давали космодесантникам полную свободу движений и были гораздо легче прежних, что в реальном бою даст им преимущество над роданийцами. К ним они относились даже не как к противникам, а как к вероятным союзникам и друзьям. Поэтому все вдобавок ко всему ещё и изучали любую информацию, касающуюся этого звёздного сообщества с древней историей. Различия, конечно, были, но не столь уж существенные.

Хотя учёным было довольно трудно заниматься своей повседневной научной работой в обстановке постоянной нервотрёпки, никто не жаловался. Научные исследования шли своим чередом, но о каких-либо открытиях не шло и речи. Спейсмены в первый же день разыграли в лотерею, кто первый войдёт в Колодец, чтобы начать проходить курс глубоководной реабилитации. Для этого на его дне был построен маленький мокрый подводный городок высотой в пятнадцать этажей. Со дна колодца вверх поднимались плети морских арбузов и дынь, выше которых как раз находился городок. Их насчитывалось всего тридцать шесть штук. Однако, как с питанием корней, так и с освещением наверху и подачей всех необходимых питательных веществ и углекислого газа всё было в полном порядке, то они обильно плодоносили, а потому морские арбузы и дыни на столах не были редкостью, как и другие фрукты и овощи.

Пять тяжелых крейсеров сопровождения летели параллельным курсом и старались держаться, как можно дальше от чокнутых психопатов, почему-то решивших, что они пилотируют корвет, а не тяжелый крейсер. При этом они постоянно комментировали всё, что видели через свои сканеры, а зрелище было ужасным, так крейсер проделывал совершенно немыслимые эволюции, а иногда даже двигался кормой вперёд, внезапно делая кульбит и врубая реверс нереактивной тяги на полную мощность, отчего пространство вокруг него буквально трещало по швам. Гравитационные возмущения были так сильны, что оказаться рядом было небезопасно. Мама Кси, которая обычно пилотировала крейсер в ручном режиме, в таких случаях приговаривала:

— Вот видите, мой адмирал, даже на сверхсветовых скоростях можно вести бой с противником. Этим манёвром я оставила позади себя такие гравитационные возмущения, что влети в них точно такой же крейсер, как наш "Севочка", у него на борту произошло самое настоящее землетрясение и его ремонтировали бы пару месяцев.

Адмирал сердито ворчал в ответ:

— Но это же безумие, Кси. Когда-нибудь ты попросту уничтожишь "Севу" и его уже никто не сможет восстановить.

— Ничего подобного, Тен, — возражал главный инженер, — этот великолепный манёвр никак не отразился на целостности корпуса, а я даже не расплескал кофе потому, что наши новые компенсаторы прекрасно выровняли гравитационное поле на борту.

— О, да, конечно, — продолжал ворчать адмирал, — зато я вынужден лететь в боескафандре. Хотя надо сказать, он очень удобен, особенно когда снимаешь с головы шлем. Налей-ка мне ещё чашку кофе, Мама Кси. Это восхитительное чувство, дышать оксом и одновременно воздухом, да, ещё и пить при этом кофе.

Надо сказать, что учёные первыми оценили такой способ полёта, когда эластичная манжета на шее не даёт оксиойлю выплёскиваться из боескафандра наружу. Можно снять не только шлем с головы, но и перчатки с рук. Правда, в таком случае нужно надевать поверх скафандра ещё и силовой экзоскелет, если ты не фишмен или спейсмен. Поэтому вскоре в Колодец полезли представители, чуть ли не всех звёздных народов, совсем недавно ставшие фишменами. Как это ни удивительно, но те из них, которые осмелились сразу же опуститься на самое дно, уже через неделю ощутили бешеный прилив сил, который продолжался пять дней, но затем сменялся полным упадком. Однако, когда их поднимали на поверхность, они быстро приходили в себя. Так начала формироваться новая методика ускоренного преображения лягушат в нормальных фишменов. Информацию об этом немедленно передали на Землю и на Вестонию.

Так, ещё не долетев до Лорнела, на борту крейсера "Севастополь", совершенно случайно было сделано важное открытие, глубоководной акулой может стать любое гуманоидное существо, ставшее фишменом в результате физиологической реконструкции органов дыхания. Первый же анализ тканей энтузиастов показал, что они начали видоизменяться, причём в лучшую сторону, без ралоктала. Правда, это было всего лишь начало, но начало очень обнадёживающее. Второе открытие было куда более прозаичное, но зато отличалось гораздо большей практичностью, новые боескафандры для мокрых космолётчиков, делали полёт куда более привычным и позволяли экономить окисойль. Однако, всё говорило о том, что на этой основе нужно просто сконструировать новую модель мокрых космокомбинезонов.

Как только адмирал Тен Вад Калд покинул крейсер, его тотчас начали заполнять оксиойлем, причём полностью, включая все боевые посты и реакторные залы. Сухими оставались одни только камбузы, столовые, кафе, кают-компании, научные лаборатории, ангары с космическими кораблями и некоторые другие помещения. Это был оксиойль нового типа, в котором было больше воды, и это была морская, а не пресная вода. Ксиана и Антон поступили так специально, они хотели показать всем учёным, насколько оксиойлевое дыхание предпочтительнее воздушного. К тому же все фишмены выглядели моложе и свежее своих сверстников, правда, кожа Ксианы и особенно Антона за годы, проведённые в Новой Лиме, изрядно огрубела.

Как только все научные корветы заняли своё место в ангарах, тяжелый крейсер "Севастополь" взял курс на тот район нейтрального звёздного пространства, где космос барражировал линкор "Луал-джар" под командованием горгал-номдала Шелвар-джар Танура. До него было всего две недели пути, но прямой курс грозил встречей с доброй дюжиной тяжелых крейсеров противника. Ещё на космоверфи экипаж "Севастополя" начал изучать роданийский язык, который был универсальным языком Космического Альянса, а космодесантники так ещё и выучили языки Долана и Зертии, чтобы иметь возможность давить им на психику во время учений и разговаривать по душам после них. Биологически народы обоих межзвёздных сообществ были весьма схожи, а потому напитки и блюда были весьма похожими.

Сразу после старта Ксиана и Антон созвали расширенное совещание, на которое было приглашено триста сорок старших офицеров. К тому же его было решено транслировать во все отсеки. Как только коммуникаторы на тыльной стороне вызываемых офицеров включились, они сорвались с места. Теперь внутри корабля можно было только плавать, а чтобы это можно было делать быстрее, все были обуты в специальные сапоги с нереактивными приводами. Такими же приводами оснащались ребристые массивные пояса и краги на руках. Управление было выведено на кисти обоих рук и отличалось исключительной простотой. Нажал на пульс левой руки, оно включилось, а дальше только и нужно, что следовать инструкции. Сухие космокомбинезоны были повешены в шкафы и им на смену пришли эластичные разноцветные боди, которые оставляли открытыми ключицы и шею, а руки закрывали только до середины бицепса. Головными уборами стали эластичные защитные шлемы с вырезами.

Ткань, очень похожая на латекс, из которой были изготовлены цельнокроеные боди, была пористой, свободно пропускала сквозь себя оксиойль, но не впитывала его в себя вообще. Оксиойль не так уж и сильно смачивал кожу. Он лишь приятно увлажнял её и нежно обжимал тело. В то же время в нём было легко двигаться, хотя если ты просто шел по полу, некоторое сопротивление всё же ощущалось, но только обычными людьми, но не фишменами. Разговаривать в такой гидросреде можно было совершенно свободно. Благо звуки разносились куда лучше, чем в воздухе, а потому не нужно было напрягать голосовые связки, чтобы докричаться до кого-либо.

В ходе физиологической реконструкции изменения также вносились в трахею, желудочно-кишечный тракт и мочеполовую систему. Два клапана в пищеводе не давали даже очень жидкой пище или напиткам подниматься вверх. Трахей было теперь не одна, а три, причём в центральной трахее также было два клапана, которые не давали оксиойлю подниматься вверх. Лёгочные мешки обрели способность собирать оксиойль, а также обычную воду, насыщенную растворённым в ней кислородом, и гнать их в нижние трахеи. Клапаны за ключицами раскрывали узкие щели вверху при вдохе, а такие же узкие нижние клапаны раскрывались при выдохе. Поскольку в результате физиореконструкции объём лёгких увеличивался почти вдвое, а затем уже они сами становились ещё больше, то вдохи и выдохи сделались вдвое реже. Зато фигуры у всех стали более выразительными, и все эти изменения происходили всего за три дня.

Антон и Ксиана с любопытством наблюдали за тем, как народ мчится по коридорам в зал штабных заседаний, где для каждого было подготовлено постоянное место, о чём гласили полированные хромированные таблички с именами и званиями. Такие же были врезаны в стол-пульт и стояли на нём. Судя по всему, оксиойль всем пришелся по вкусу, чего и следовало ожидать. Если теперь народ ещё и будет становиться сильнее в Колодце, то всё и вовсе будет замечательно. Времени на то, чтобы провести там целую неделю, хватало. К тому же ведь и там можно было заниматься делами, сидя в небольших пластиковых кабинках. Как только последний офицер занял своё место за столом, Ксиана посмотрела на таймер и ворчливо сказала:

— Быстрее надо двигаться, товарищи офицеры, быстрее. Хорошо, будем считать это первой пробой сил. Теперь давайте перейдём к единственному вопросу нашего совещания. Каким курсом мы полетим на встречу с князем Шелвар-джар Тануром? Прямым или делая большой крюк, так как нам навстречу обязательно вылетят крейсера нашего вероятного противника? У нас будет только преимущество в скорости, так как делать опасные манёвры нежелательно.

В ходе короткого, но бурного обсуждения выяснилось, что роданийцам нужно обязательно утереть нос в космосе и сделать так, чтобы они не смогли ни разу заставить их сбросить скорость до досветовой. При этом нужно было показать им не столько скоростные качества "Севастополя", сколько его высокую маневренность на сверхсветовых скоростях. Правда, это требовало слаженной работы всех дивизионов и особенно дивизиона дальнего обнаружения гравитационных аномалий и флуктуаций. Командир глазастого дивизиона заверил всех, что новые гравитационные сканеры работают отлично и их дальнозоркость превышает двести пятьдесят световых лет. Совещание было коротким, и все высказались в пользу короткого маршрута.

Хотя крейсер мог развить максимальную скорость в пятьсот семьдесят пять световых лет, было решено идти на четырёхстах, что было пределом для большинства роданийских крейсеров. После того, как во всех дивизионах была проведена тщательная проверка, а их командиры доложили о готовности, Мама Кси приказала навигаторам рассчитать курс, и крейсер стал быстро увеличивать скорость. На этот раз уже никто даже и не помышлял о головокружительных манёврах. Крейсер летел по оптимальному маршруту, плавно обходя гравитационные аномалии. Через шесть дней, в расчётное время, на обзорном экране появилась отметка, которую оценили, как тяжелый крейсер, бросившийся им на перехват, но после серии обманных манёвров, главный пилот резко изменил курс и тот крупно промахнулся, проскочил мимо, заложил очень крутой вираж, но стал постепенно отставать.

Зато служба опознания цели определила, что это был тяжелый атакующий крейсер "Аштан-джар" под командованием адмирала Храндра Кайрала с Леотура. Гравитометрические коды связи с ним разведке были известны, и Ксиана немедленно отправила командиру крейсера видеопослание, сказав такие слова: — "Адмирал Кайрал, я не ищу ни с кем из вас ссоры. Тем более у меня нет никакого желания сбросить скорость до досветовой, чтобы посостязаться в меткости, стреляя из импульсных орудий самого малого калибра. Меня интересует только встреча с князем Шелвар-джар Тануром, с которым я хочу выпить по чашечке кларала и поговорить по душам. Поэтому, будьте добры, свяжитесь с ним и передайте ему моё приглашение встретиться в районе желтой звезды Лаурпайя. Я буду вам за это очень признательна и пошлю цветы и драгоценности для вашей супруги. Меня зовут Ксиана Громова, я контр-адмирал военного космофлота Вестонийского Звёздного Союза. Мой гравитометрический код связи прилагается к этому посланию, адмирал Кайрал".

Вслед за этим тотчас пришло шифрованное сообщение с разведывательного крейсера, дрейфующего где-то в этом район: — "Мама Кси, ты молодчина! Здорово ты утёрла нос этому старому ворчуну. Последний маневр твоего пилота был просто великолепен. Передай ему мои поздравления. Большой Дай". Не успела Ксиана написать сообщение для адмирала Дай Ван Тора, как на связь вышел адмирал Кайрал. Широченный усатый дядька пробасил с экрана:

— До чего мы дожились? Вестония посылает в космос юных девушек. Доченька, тебе бы танцевать и веселиться, а ты отправилась в глубины космоса. Правда, ты мастерски разделалась со мной. Драгоценностей у Мары, и так хватает, а вот экзотическим цветам она будет рада. Я выполнил твою просьбу, адмирал Кси Гром, но учти, по пути к Луарпайе, за твоим юрким крейсером будет охотиться каждый роданийский крейсер, а их здесь скоро соберется десятка три с лишним, и каждый адмирал почтёт за честь заставить тебя сбросить ход, чтобы угостить чашечкой кларала самого лучшего сорта. А всё потому, что мы впервые сталкиваемся с тем, что тяжелым крейсером командует такая юная красавица и к тому же явно не вестонийка. Счастливого тебе пути среди звёзд, Ксиана. Князь сказал мне, что вылетит на встречу с тобой незамедлительно. Ни с одним адмиралом Вестонии он не стал бы разговаривать, но для тебя сделает исключение.

Ксиана лучезарно улыбнулась адмиралу и сказала:

— Дядюшка Храндр, я и сама не прочь посостязаться с вашими пилотами, а все мои пилоты так и вовсе сгорают от нетерпения. Вы правы, я не вестонианка, а землянка, и в команде пилотов у меня больше половины, это девушки не старше тридцати одного года. По вашим меркам, чуть ли не дети, но только не по нашим. Лично я начала пилотировать крейсер моих ма и па в двенадцать лет, а некоторые из моих друзей и того раньше. Всего у меня в экипаже десять главных пилотов, я одиннадцатая. Давайте договоримся так. Кто из адмиралов сможет догнать мой "Севастополь", с тем я и буду состязаться. Никаких опасных манёвров, мы ведь все благородные воины, но если я ушла в отрыв, то это считается победой, хотя никто не запрещает вам броситься за мной в погоню.

После этого начались сумасшедшие гонки и "Севастополь" принялся петлять среди звёзд, как рыба-попугай в коралловых зарослях. Даже повидавшие всякое боевые роданийские пилоты поражались тому, что вытворяли пилоты-спейсмены с Земли. Однако, когда на сенсоры управления ложились руки Ксианы, начиналась такая чехарда, что бедные роданийские адмиралы, порой, начинали ругать её чуть ли не последними словами. Каждый из них считал своим долгом сначала выйти на связь, а уже затем пойти перехват, но "Севастополь" всякий раз ускользал из любых ловушек. Уже очень скоро роданийцы изучили манеру пилотирования каждого пилота и стали награждать их весьма уважительными прозвищами, таким, как Метеор, Вьюн, Хитрюга, Громила и прочими, но когда крейсер пилотировала Ксиана, то сразу же узнавали Молнию Кси.

Некоторые крейсера умудрялись догонять "Севастополь" дважды и даже трижды, но это ничего не меняло. Как роданийцы не старались преградить его путь к желтому карлику, у них из этого ничего не вышло и потому, ценой огромного напряжения сил, через полтора месяца практически не прекращающейся гонки, крейсер достиг цели. В трёх световых годах от Лурпайи в космосе дрейфовал линкор "Луад-джар". Ксиана резко сбросила скорость и вскоре приблизилась к нему на расстояние прямой видимости. Два огромных космических корабля летели в космосе по орбите вокруг желтого карлика на расстоянии всего в пятьдесят километров. По всем канонам это означало полное доверие. Князь Шелвар-джар Танур первым вышел на связь:

— Прекрасная Ксиана, приветствую вас и выражаю вам своё восхищение. У вас великолепный крейсер, прекрасная команда, а вы сами великолепный пилот. Что заставило вас искать встречи со мной?

— Я также приветствую вас, князь Шелвар-джар и спешу уточнить, не что, а кто, ваша светлость, — с улыбкой ответила Ксиана красавцу-блондину, и это кто, мой супруг, адмирал Антон Воронов, который командует космодесантом на нашем научно-исследовательском крейсере "Севастополь". Сейчас я представлю его вам. Милый, сядь рядом со мной. Князь, это действительно мой супруг и я теперь Ксиана Воронова, но только не в космосе. Надеюсь, вы поймёте почему.

— Как тут не понять, адмирал Кси Гром, — ответил князь, — не иначе, причиной тому, принадлежность к древнему и славному роду. Адмирал Воронов, я приветствую вас и спешу выразить вам свои наилучшие поздравления. Иметь такую супругу, это ли не самое большое счастье для любого мужчины?

Антон вежливо поклонился и ответил:

— Согласен, князь. Приветствую вас и прошу вас оказать мне, моей супруге и ещё трём принцессам, честь отобедать с нами на борту адмиральской космояхты. Если вам нравятся стейки из нежнейшего мяса, то я лично приготовлю их для вас.

— Неужели на борту вашего крейсера находятся настоящие принцессы крови? — удивился роданиец — Уже одно только это заставляет меня немедленно откликнуться на ваше предложение, адмирал. Как я понимаю, вы предлагаете мне прибыть на космояхту вместе с четырьмя моими старшими офицерами?

Так как рыбка клюнула, Антон, который получил предварительные наставления от Дипломата, не моргнув глазом, сказал:

— Ваша светлость, в очень далёком прошлом, когда наш мир ещё не был покрыт водой, наши с Ксианой предки были дворянами и, представьте себе, князьями, но ещё в древности, после революции, потеряли свои титулы. Зато все три принцессы настоящие, хотя те государства, которыми правили их предки, почти полтора тысячелетия назад скрылись под водой. Познакомьтесь, это прямой потомок испанской короны принцесса Мария, а это две сестры, Инори и Каори, племянницы императора Японии, но уже правящего, так как он правит своим подводным народом и по сей день. — девушки, одетые в повседневные мундиры, как и их командиры, подошли к столу, улыбнулись князю и сели, а Антон продолжил — Мария и Инори командуют в моём корпусе батальонами, а Каори полком. Они прекрасные космодесантники, а ещё учёные. Экипаж нашего крейсера полностью состоит из учёных. Всего он состоит из сорока тысяч трёхсот двадцати восьми представителей всех миров нашего Звёздного Союза, но немногим двадцати двух тысяч, это комолётчики и космодесантники. Всего под моим командованием шестнадцать тысяч космодесантников, и мы все ещё довольно молоды. Лишь некоторые из нас успели пожить.

Роданиец всплеснул руками:

— Князь, простите, но я не могу в это поверить! Сорок тысяч учёных под командованием очаровательной молодой особы, полтора месяца водили за нос самых опытных адмиралов Звёздного Альянса, и к тому же ваша неполная дивизия космодесанта тоже состоит из учёных. Это какая-то шутка или всё же, правда? И зачем же вы здесь? Что заставило вас искать встречи лично со мной? Признаюсь, вы меня уже очень сильно заинтриговали и я жду ответов.

Антон улыбнулся:

— Князь, давайте поговорим об этом за обедом. Мы переоденемся и через час будем на полпути между нашими кораблями.

Князь Шелвар-джар Танур весело воскликнул:

— Разумеется, князь! Поцеловать руку трём очаровательным принцессам и одной княгине в такой дали от дома, что может быть прекраснее? Мы тоже немедленно вылетаем.

Ровно через час в космосе встали рядом две космояхты, и вскоре их соединил переходной рукав. Четыре роданийца и один зертиец, одетые в белоснежные парадные мундиры, вошли в шлюзовый отсек с букетами цветов в руках. Девушки и Антон также были облачены в белые мундиры. После приветствий и целования рук они поднялись на верхнюю палубу, прошли в кают-компанию и вскоре расселись за столом так, что дамы сидели слева от своих кавалеров. Золочёные роботы-стюарды подали на первое черепаховый суп, который очень понравился гостям. Только после него началась беседа, и князь первым делом поинтересовался:

— Какой катаклизм случился на вашей планете, что её суша скрылась под водой? Это, наверное, привело к ужасным жертвам?

Антон, в ожидании того момента, когда стюарды, выждав ровно полчаса, подадут на второе стейки из морского быка, беспечно отмахнулся и ответил со смехом:

— Князь, это был сплошной анекдот, а не трагедия. Наши далёкие предки были такими горячими ребятами, а потому чуть было не устроили термоядерную войну. Вестонийцы решили остудить их горячие головы, и устроили имитацию всемирного потопа, в результате чего на дне самых глубоких океанских впадин стали бить мощные родники. Это, представьте себе, подействовало. Все народы объединились, забыли о войнах, и стали искать пути к спасению. Увы, но вестонийцы ошиблись, и потоп не прекратился, а только усилился. Тогда они превратили некоторых наших предков в двоякодышащих существ и на этой основе разработали мутаген, которым посыпали наших предков. В результате почти половина из них мутировала и тоже получила возможность жить под водой. Вместе с ними мутировали сухопутные животные и растения и только после этого к нам прилетели этолийцы и начались масштабные работы по нашему спасению. Впрочем, к тому времени на Земле была полностью отмобилизована вся экономика, о всех прежних распрях народы предпочли забыть и все силы бросились на спасение той части суши, которую можно было сохранить. К тому времени наши учёные уже определили, что вскоре потоп закончится. Тем не менее, Этолия, а затем и другие миры, оказали нам огромную помощь. Чуть более трети населения этолийцы и вовсе эвакуировали в другие миры, зато остальные люди вздохнули с облегчением, так как наши предки сбагрили им всех бездельников и смутьянов. Ну, а вскоре наладилась новая жизнь, причём прекрасная. Моя супруга родилась в космосе, зато мы, четверо, обитатели подводного мира и он для нас родной дом. Правда, поскольку площадь суши уменьшилась во много раз, люди там живут в жуткой тесноте. Главная задача нашей экспедиции найти такую планету, которая идеально нам подошла бы, но лучше несколько, так нас, землян, уже больше ста миллиардов. Сами понимаете, мы не можем вечно жить в гостях и хотим обрести новые миры, но вы нам мешаете. Вы почему-то решили, что вестонийцы слабы, и вы можете их силой заставить преклонить перед ними колени, но это не так. Они народ учёных, воинов, великих тружеников, а также творческих личностей. Да, они великие учителя и столь же великие воины, но они хотят жить в мире с Роданийским Звёздным Альянсам. До нас под водой доходили слухи о том, что нашему Звёздному Союзу угрожает что-то извне. Поэтому вы все минувшие столетия готовились встать на защиту нашего звёздного сообщества, а совсем недавно влились в военный космофлот Союза, как его космодесантники. Князь, мы прилетели сюда с одной единственной целью, остудить головы вашего военного и политического руководства, которое готово начать войну. Поймите, мы можем в считанные недели захватить все ваши планеты, и вы даже не поймёте, как получилось, что мы их оккупировали, но никому из нас и, прежде всего вестонийцам, этого не надо. Мы прибыли сюда, как миротворцы, и это наша главная задача на сегодня. Никаких других задач мы перед собой не ставим.

Роданийцы выслушали этот ультиматум со спокойными лицами, после чего князь Шелвар-джар Танур спросил:

— Адмирал, как вы намерены остудить головы лидеров партии войны, которые называют Вестонию поработителем миров?

Князю ответила принцесса Мария:

— Очень просто, князь. Мы высадимся на четвёртую планету в звёздной системе Луарпайи и проведём там учения. Правда, сначала Мудрый Краб сразится со всем вашим штабом на симуляторе и покажет в деталях, как он разгромит силами нашей бригады все ваши пять дивизий. Поверьте, потери с нашей стороны будут минимальными, зато мы выкосим до шестидесяти процентов личного состава вашего космодесанта, а остальных просто покалечим. Когда речь идёт о войне не на жизнь, а на смерть, мы способны превращаться в боевые машины. Вы, нет. Вам только кажется, что вы самые великие воины, но это не так. Мы учёные и хотим исследовать космос до конца наших дней, а тот крейсер, на котором мы сюда прилетели, космически дом для нас и наших будущих детей. Ради этого я пятнадцать лет изо дня в день совершенствовала свои боевые навыки. Поскольку я сильнее любого из ваших космодесантников в полтора раза, и способна сражаться несколько недель подряд не зная усталости, то лучше не бросать мне вызов. Весь мой полк состоит даже из более сильных бойцов, но у меня талант к оперативному планированию. Таких, как мы, в космодесанте нашего Звёздного Союза, уже сейчас более пяти миллиардов, и мы готовы порвать любого врага, который осмелится угрожать вам только потому, что роданийцы благородные воины. Мы тоже, но в бою мы превращаемся в боевые машины, несущие смерть врагу.

— Хотя ваши слова не несут в себе угрозы, ваше высочество, они заставляют меня насторожиться. — помрачнев лицом, сказал князь и сделал весьма неожиданное заявление — В нашем Звёздном Альянсе сложилось далеко не самое благоприятное мнение о Вестонии и вашем Звёздном Союзе. Очень многие граждане Альянса, а он у нас добровольный, и некоторые миры даже отказались в него входить, считают, что Вестония просто подчинила себе множество миров и узурпировала высшую власть в вашем секторе галактики. Поскольку я не принадлежу к партии войны, поспешу пояснить. Такое мнение сложилось после первых контактах, когда с делегацией Альянса встретились одни только вестонийские дипломаты. Среди них не было ни одного представителя из других миров. У вас есть этому объяснение?

Роданийскому адмиралу ответила Ксиана, причем отбросив все правила приличия, то есть, буквально прорычала:

— Князь, на Вестонии нам предоставили всю информацию, как о тех переговорах, так и о том, как проходила подготовка к ним. Поверьте, так произошло лишь потому, что ни одного из этих засранцев, я имею в виду послов других миров на Вестонии, не смогли загнать на борт крейсера "Миантар", который доставил президента Союза в окрестности звёздной системы Луарпайи. Они сочли эти переговоры слишком черной работой для себя. Вот если бы их пригласили на какие-либо празднования в честь объединения двух звёздных сообществ, вот тогда бы они прибыли куда угодно на роскошных правительственных лайнерах. И у этого есть очень простое объяснение. Всё, о чём бы только не попросило какое-либо планетарное правительство Вестонию, даётся ему немедленно. Естественно, только в том случае, если речь идёт о благополучии обитателей этого мира. Насколько мне это известно, князь, вам хорошо известно, что такое лоббирование. Так вот, на Вестонии лобби нет вообще. Никакого. Если ты президент планеты и её население решило, что их луну было бы неплохо покрасить в зелёный цвет, вестонийцы сделают это по первому же требованию, даже не спрашивая, зачем это нужно. Они трясутся над каждым миром, как наседка над цыплятами. В этом плане единственным, так сказать, "обездоленным" народом были мы, спейсмены, то есть земляне, родившиеся в космосе и живущие на космических кораблях большими общинами. Правда, мы просили вестонийцев только об одном, разрешить нам служить в военно-космическом флоте. Узнав же о том, что служить мы намерены супружескими парами, вестонийцы пришли в ужас и отказались наотрез. Правда, некоторые из спейсменов всё же сумели поступить в космическую академию, но только потому, что подписали контракт сроком на пятьдесят лет и пообещали не брать в космос жен. Все вестонийцы носятся со своими бабами, как с принцессами, и даже не дают им запрещаться такими видами спорта, в которых они могут набить друг другу морды. Нас, спейсменов и фишменов, это жутко бесит. Представьте себе, князь, но тяжелый научно-исследовательский крейсер "Севастополь" является нашей с Андреем собственностью. Его нам подарил тогда ещё военный атташе Вестонии на Земле, адмирал Ран Ог Дал. За день до этого мой муж сделал мне предложение и надел на палец в честь нашей помолвки это кольцо с прекрасным голубым бриллиантом. На следующий день, когда нам был фактически подарен огромный крейсер новейшей постройки, мой муж, не моргнув глазом, сказал Ран Огу, что его командиром буду я, так как днём раньше он поклялся служить под моим началом на любом космическом корабле до последнего вздоха. Правда, звание контр-адмирала ему всё же присвоили раньше лишь для того, чтобы он мог набрать в экипаж достаточное количество космодесантников. Вот и посудите теперь сами, могут ли вестонийцы быть узурпаторами. В отношении нас, землян, они долгое время чувствовали себя виноватыми, хотя как раз кого-кого, а несчастных и обездоленных на Земле не найти. Поскольку наша планета находится в глубоком тылу, то они даже оградили нас от любой информации о том, что Родания хочет принудить Звёздный Союз в свой Альянс. Об этом нам не говорили даже ближайшие соседи. Так что я заранее советую любому деятелю из вашей партии войны, помалкивать относительно тирании Вестонии. Я хотя и не фишвумми, силы у меня будет, как у любого зертийца.

Роданийцы удивлённо переглянулись между собой. Лица их окаменели, но тут роботы стали подавать стейки и Антон, вдыхая аромат хорошо прожаренного мяса, весело сказал:

— Князь, у меня так же есть к вам деловое предложение. Как только мы докажем лидерам партии войны, что они хотят вступить на кривую дорожку, я предлагаю вам отправить несколько тысяч ваших учёных вместе с нами в эту научную экспедицию. Поверьте, это будет хорошим поводом к тому, чтобы наши звёздные народы установили добрососедские отношения.

Взяв в руки нож и вилку, князь спросил:

— Адмирал, как вы намерены доказать нам своё превосходство? Учтите, оно должно быть совершенно неоспоримым. Да, и гарантии с вашей стороны тоже должны быть очень надёжными. Поймите, одними словами нам с вами будет не отделаться.

— Весьма просто, князь, — улыбнулся Антон, — совместными усилиями, мы построим на той планете такую полосу препятствий, которую не смогут преодолеть ваши космодесантники, после чего разнесём её одними только импульсными карабинами. После этого вы покажете вашим воякам, как всё происходило.

Роданиец замахал руками:

— Это безумие, мой друг! Если мы установим наше тяжелое оборонительное вооружение, то жертвы с вашей стороны будут непомерно велики и меня проклянут матери ваших солдат. Поэтому я предлагаю создать имитацию боя ваших парней с парнями генерала Олефира. Ещё можно провести несколько спортивных состязаний.

— Ну, и как это будет выглядеть, князь, — с иронией в голосе спросила Инори, — когда мне исполнилось всего десять лет, я частенько сбегала из дома, чтобы померяться силами морскими гризли. Это огромные звери, которые даже не смогут встать в этой кают-компании во весь рост. Родители меня за это ругали, но не сильно.

Наколов на вилку аппетитный кусочек жаренного мраморного мяса с золотистой корочкой, князь удивлённо спросил:

— Простите, ваше высочество, но как принцесса может сбежать из дома, чтобы померяться силами с огромным зверем?

Инори насмешливо фыркнула в ответ:

— Очень просто, князь, мы с сестрой выросли не в императорском дворце, а на большой ферме, расположенной далеко на севере, на Анадырском морском плато. Поверьте, раз нашему дяде императору, который старше нас всего на десять лет, разрешалось в двенадцать лет вступать в схватки с морскими хищниками, то мы были куда свободнее. Правда, в те годы мы постоянно дрались, выясняя, кто из нас сильнее. Поэтому, когда нашему папе это надоело, то он вручил нам по древнему ножу морского спецназа и, молча, указал рукой на люк. Мама ругала нас только тогда, когда мы слишком уж сильно зверствовали. Морской гризли, это не только чудовищная сила, свирепость, клыки длиной в мою ладонь, с когтями длиннее ваше ладони, но ещё невероятная ловкость и быстрота. Не смотря на это, ни один гризли так и не смог до меня дотянуться, зато у меня очень богатая коллекция кончиков ушей гризли, пантер, леопардов и прочих морских убийц. Мы сражались с молодыми и глупыми морскими гризли и еще более крупными белыми медведями только по одной причине. Они частенько наведывались на нашу подводную ферму, где мы выращивали в клетках гигантские виды кабалы и трески, чтобы поломать клетки и порвать в клочья нашу рыбу, за которой мы так тщательно ухаживали. Как только биолокаторы подавали сигнал о приближении медведя, кто-нибудь из детей мгновенно срывался с места и вскоре начинался воспитательный процесс. В ходе него нужно было обязательно преградить путь медведю и надавать ему затрещин, а как только он разворачивался, то я выхватывала нож и начинала колоть им зад медведя, бока и лапы. Вскоре медведь понимал, что ломать клетки это плохо и пускался наутёк. Тогда я догоняла его, садилась ему на шею, и после нескольких уколов, отрезала кончик уха. Обычно этого хватало, чтобы навсегда отвадить медведя, да, и прочих хищников, от клеток с рыбой. Правда, самые тупые медведи плавают двумя подрезанными ушами. В день свадьбы Ксианы и Антона, одна моя подруга сделала им роскошный подарок. Алина подарила им огромную шкуру медведя. Вообще-то охота на белых медведей и многих других морских хищников категорически запрещена, но у этого матёрого зверя были целыми оба уха и он уже не раз ломал клетки морских фермеров. С Алиной ему не повезло. Она быстро оседлала грабителя и открутила ему голову.

Роданицы радостно заулыбались и поаплодировали принцессе, а князь с поклоном вежливо поинтересовался:

— Ваше высочество, я так понимаю, что ваши слова нам следует истолковать двояко. С одной стороны, как заявление о том, что ни о каких спортивных поединка не может идти и речи, а с другой, что вы, таким образом, хотите сказать, что нашим медведям из партии войны давно пора подрезать уши с обеих сторон. Что же, признаюсь честно, это моя заветная мечта и вот почему. Ваши крейсера никогда не провоцируют нас, но всегда выходят на перехват. Если наш крейсер продолжает движение в сторону одного из ваших виров, то неподалеку от него всегда летит только один крейсер точно такого же класса, но, тем не менее, к тому миру летит целая группа крейсеров. Мы никогда не переходили границы дозволенного и всегда заблаговременно закладывали вираж и покидали пределы Звёздного Союза.

— И мы оцениваем это очень высоко, князь, — улыбнулась в ответ принцесса, — а потому я скажу вам о своей подводной стране ещё несколько слов. Когда стало ясно, что практически вся Япония скроется под водой, последний сухой император Тэрухито вызвал из России группу специалистов в области физиологической реконструкции и перед операцией стал первым японским фишменом. При этом он сказал такие слова: — "Если Японии суждено скрыться под водой, то я отправлюсь в морскую пучину первым, чтобы подготовить новое место жительства для моего народа". За ним последовал весь его двор, а также все военные моряки. Более того, все японцы сделали то же самое и не они одни. За русскими и американскими боевыми пловцами, а также за японцами, последовало очень много народа, и никто не пожалел. Мы живём древними традициями, князь, а потому в двенадцать лет я поступила в кадетский корпус. Там мне сразу присвоили звание старшины второй статьи. Точно такой же путь прошел и наш дядя. Он отслужил в подводных войсках и стал самым молодым командующим дивизией, а после того, как ушел в запас и мог заняться чем угодно, взошел на подводный престол. В шестнадцать лет, когда началась моя служба в армии, я уже была лейтенантом. Даже наш Папаша Мудрый Краб получил на свои погоны две звездочки поперек плеча на два года позже. Мой оперативный позывной — Ужас Глубин и когда я приплывала в дядин дворец, то он умолял меня не устраивать проверок для его личной охраны. Оперативный позывной моей сестры — Пантера, и её коллекция всего на шесть ушей меньше. Князь, у нас есть специальные насадки на стволы карабинов, которые с ними стреляют красящими лучами. Вот с ними-то мы и будем воевать друг с другом всерьёз, но только после того, как покажем вам мощь нашего оружия и свою огромную физическую силу. А наши гарантии мира очень просты. Во-первых, президент Звёздного Союза никогда не отдаст приказа воевать с вами, а, во-вторых, мы сами никогда на вас не нападём. Поймите меня правильно, адмирал, во всех наших мирах есть океаны и везде пригодятся наши знания и опыт, мы ведь действительно все учёные, так что для глубоководных акул служба в подводном космодесанте, это самый лучший бизнес. Через двадцать пять лет каждый батальон получит от правительства огромный подводный дом, на котором можно улететь даже на другой конец галактики, и тогда в нём поселится вся родня вчерашних космодесантников с детьми и внуками. Такие у нас традиции и таков наш образ жизни, ведь мы фишмены.

Князь Шелвар-джар Танур вежливо улыбнулся принцессе и с облегчённым вздохом сказал вполголоса:

— Господа, принцесса крови не может солгать. Вестонийцы нам не враги, зато нашей партии войны враг нужен только за тем, чтобы оправдать военные расходы. Это они, а не мы, считают вестонийцев слабыми и трусливыми. Уже из переговоров Молнии с командирами тяжелых атакующих крейсеров мне стало ясно, что вестонийская разведка знает о нас всё, а наши сведения о противнике весьма поверхностны и расплывчаты. Поэтому я попрошу всех адмиралов вместе с их старшими офицерами прибыть на Лаурпайю Четыре, где мы вместе Мудрым Крабом и его космодесантниками подготовим ледяную купель, в которой утопим всю партию войны до последнего кретина.

После того, как со стейками было покончено, роботы-стюарды прикатили большой мармит с осетром по-севастопольски. Осетр, конечно же, был маловат, всего полтора метра в длину, но и не был в то же время, совсем крохотным. С белым сухим вином он был съеден, полностью. Оно и понятно, ведь едоки за столом собрались крупные. Сыто вздохнув, князь Шелвар, чуть ли не взмолился:

— Князь, вы не могли бы поведать моему коку секрет приготовления рыбы таким фантастическим способом? У нас на Родании водится почти точно такая же рыба. Вот только наши арпаны в три, а то и в четыре раз крупнее, чем ваши осетры.

Девушки рассмеялись, и стали наперебой убеждать князя, что на борту "Севастополя" имеются живые осетры длиной в семь и восемь метров, которых откармливают для торжественных обедов. Антон отрицательно помотал головой и ответил:

— Ни за что, князь, но я готов поведать этот секрет своему другу.

Роданиец понимающе кивнул и согласился:

— Что же, мне осталось только доказать вам, князь, что я уже готов стать вашим другом. Благо это не сложно сделать. Вы полностью расположили меня к себе, и мне осталось только придумать, как сделать такой шаг навстречу, чтобы он стал добрым знаком. Пожалуй, князь, будет весьма неплохо, если мы отправимся к Луарпайе Четыре на этой яхте все вместе, а моя вернётся на борт линкора. Для моего экипажа это станет сигналом к тому, что его командир нашел в столь отдалённом месте нового друга.

Ксиана задумчиво ответила вместо мужа:

— Думаю, что тем самым мы просто докажем всем остальным, что как земляне, так и роданийцы люди чести и отваги. Я согласна, Антон.

На том они и порешили. Ксиана и Антон пошли вместе с князем Шелваром в пилотскую рубку, а девушки повели его подчинённых на экскурсию по яхте "Анарон". В рубке они усадили роданийца в кресло командира, Ксиана заняла место пилота, а её супруг своё привычное место навигатора. Князь отдал приказ, и вскоре космояхта быстро полетела вперёд. Через несколько минут оба огромных корабля полетели к четвёртой планете звезды Луарпайи. Вскоре, после короткого совещания оба командира приказали выслать вперёд по две дюжины скоростных корветов, чтобы их экипажи нашли удобное место для приводнения огромных космических кораблей. Глядя на то, как они улетают вдаль, Антон сказал вполголоса:

— Шелвар, я предлагаю для начала перейти на ты. Зови меня просто Антоном, а мою жену Ксианой.

— Твоё предложение принято с благодарностью, друг мой, — ответил роданиец, — вот тебе моя рука и пусть наша дружба будет такой же крепкой, как наше с тобой первое рукопожатие.

Ксиана насмешливо откликнулась:

— Шелвар, ты мастер говорить красиво. Сразу видна отличная школа, полученная во дворце. Только знаешь, мы тебя слегка обманули. Мы хотя и происходим из рода древних дворян, всё же не князья.

Роданийский князь невозмутимо ответил:

— Ну, что же, для пользы дела вам придётся ими стать. Тем более, что у вас никто не станет требовать княжеских удостоверений личности. Более того, их нет у моего отца, деда, прадеда и прапрадеда, не говоря уже обо мне. На Родании не так много моих сограждан знает, что наш княжеский род один из древнейших. Это мало кого волнует, зато все знают, что джар Тануры всегда готовы отдать за них жизнь и потому обязательно несут службу в военном космофлоте. Так что в каком-то смысле мои слова о том, что я нашел возле Луарпайи друзей, послужат им достаточно надёжной гарантией.

— Кстати, говоря о гарантиях, Шелвар, — задумчиво сказал Антон, не отрывая взгляда от обзорного экрана, — что ты скажешь на то, если земляне колонизируют Луарпайю Четвёртую и принесут клятву верности сразу двум звёздным сообществам, Роданийскому Звёздному Альянсу и Вестонийскому Звёздному Союзу? Точнее, сначала наш президент принесёт такую клятву, а уже потом мы в считанные годы колонизируем эти стерильную планету и таким образом построим мост между нашими двумя звёздными цивилизациями.

После паузя, продлившейся минуты три, князь ответил:

— Пожалуй, это отличная идея, Антон, но она не отменяет ничего из того, что мы уже наметили. Правда, я не представляю себе, как вы сможете колонизировать Луарпайю Четвёртую? Понимаешь, вот уже на протяжении почти двух тысяч лет мы ведём подобные работы по превращению точно такой же ленивой планеты в нашей планетарной системе во что-то более или менее пригодное для жизни, но до того момента, когда это наступит, я точно не доживу.

Антон мысленно облегчённо вздохнул и успокоил его:

— Если на той планете уже есть океаны, то мы и вам поможем.

— В том-то и дело, что нет, — с горестным вздохом признался князь в том, что затея роданоформирования Аркташа провалилась, — транспортировка комет себя не оправдала.

Ксиана, пустив космояхту по проложенному мужем курсу, сложила руки на груди и со смехом сказала:

— Ничего страшного, Шел, мы вызовем водопроводчиков с Вестонии. Надеюсь, что на этот раз они не оплошают и нальют воды ровно столько, сколько нужно. Впрочем, мы в любом случае всё проконтролируем. На той планете, как, имеются впадины и возвышенности?

— На ней когда-то были океаны, и даже зародилась жизнь, но потом вода очень быстро исчезла. — ответил Шелвар — Лично я считаю, что всю воду с неё триста двадцать миллионов лет высосала одна комета, после чего врезалась в Родор.

На связь внезапно вышел адмирал Ран Ог Дал:

— Кси, я состыкуюсь с "Анарон" через пятнадцать минут. Ты с девочками и парнями князя Шурвал-джар Танура, отправишься на "Тиансии" на его линкор, а мы втроем поговорим о том, как нам распутать этот чёртов древний клубок противоречий.

Тон у адмирала был непререкаемым, и Антон поспешил сказать:

— Шелвар, адмирал флота Ран Ог, специальный посланник Вестонийского Союза с целым лихтером полномочий на любые случаи жизни. Вот он как раз настоящий вестонийский князь с такой древней родословной, что даже страшно представить. Может быть нам есть смысл согласиться с его требованиями сразу, без пыток и издевательств? Учти, он совсем недавно командовал Пятым ударным флотом Вестонии и прежде, чем его прозвали Дипломатом, заработал прозвище Палач за то, что сначала разогнал весь его штаб, а потом вытолкал из этого домашнего флота в шею всех старых пердунов.

Князь поцокал языком и согласился:

— Таким монстрам лучше не перечить, Антон.

Через пять минут они уже стояли на погрузочной палубе и наблюдали за тем, как белоснежная "Тиансия" приближается к "Анарон". Глядя эту космояхту, адмирал покрутил головой и выдохнул:

— Какая красивая космояхта. Да, вестонийцы великие кораблестроители. В ней столько грации и мощи, что у меня дух захватывает.

Ещё через десять минут трое адмиралов сидели в гостиной адмиральской каюты, которую нахально реквизировал Дипломат, и, молча, сверлили взглядами друг друга. Антону это быстро надоело, и он ворчливым тоном доложил своему фактически боссу об достигнутых результатах. После чего бесцеремонно заявил:

— Ран Ог, помимо всего прочего вам это встанет ещё и в вашу "Тиансию", в которую с первого же взгляда влюбился мой друг Шелвар. Странно, но на нашу с Кси "Анарон", он почему-то не запал.

Адмирал Ран Ог Дал громко расхохотался:

— Это потому, что ваша "Анарон" хотя и прекрасная космояхта, а всё же замухрышка. — Антон сердито насупился, но адмирал быстро его успокоил — Ладно, парень, так, уж, и быть, расскажу тебе, что нужно сделать, чтобы она после доводки преобразилась. — после этого он насмешливо сказал князю — Даже и не мечтай, мой друг, тебе никогда не летать на моей красотке. Зато, как только ты сделаешь всё то, о чём вы, два умника, уже успели договориться без меня, я немедленно подарю тебе "Тианин", по сути, она младшая сестра, так как доводку ей делали те же самые мастера. Правда, интерьер у неё совсем другой. Когда я догадался о том, что именно задумал сделать Антон, то приказал в самые сжатые сроки изготовить для "Тианин" интерьер в роданийских традициях. Как ты знаешь, Шелар, наши разведывательные крейсера-невидимки часто летали буквально в верхних слоях атмосферы вашего мира и писали всю информацию, которую им удавалось перехватить. Однажды они записали экскурсию по охотничьему замку вашего императора Вилара Четвёртого, а потому они изготовили ждя тебя точные копии его интерьеров и даже точно такую же мебель и посуду. Всё изготовлено один в один.

Роданиец тихо ахнул:

— Ран Ог, умоляю вас, только не проболтайтесь об этом моему деду Солтару. Если он узнает, что вы, два прожженных авантюриста, один молодой, а второй уже в летах, специально устроили на меня охоту среди звёзд, то мне конец. Он этого не переживёт, ведь в этот рейд должен был отправиться он, а не я, но в последний момент дедуля решил, что меня надо двигать наверх, пока не поздно.

Широко улыбаясь, Дипломат, кивнул:

— Не волнуйся, Шелар, у меня в чемоданчике есть ещё две точно такие же космояхты. Не люблю являться в гости без подарков.

— Надеюсь, что камбуз на "Тианин" наш, вестонийский, а какая-то жуткая печка тридцатитысячелетней давности, — проворчал недовольным голосом Антон, — так как я обещал, что научу Шелара готовить рыбу своим фирменным способом.

Адмирал пристально посмотрел на него и сказал:

— Антон, придумай что-нибудь такое, на что я смог бы выменять у тебя этот кулинарный секрет. — переведя взгляд на Шелара, Дипломат требовательным тоном сказал — Шелар, как только всё решится, тебе нужно будет устроить всё так, чтобы твой дед отправил тебя в экспедицию вместе с твоим новым другом. В таком случае мы с ним начнём операцию по твоему избранию на пост президента Роданийского Звёздного Альянса. Следующие выборы ведь через двенадцать лет. Увы, но ваш нынешний президент, просто безвольная тряпка. Попробовал бы кто-нибудь из адмиралов поговорить на повышенных тонах с Лан Вед Далтом. Он бы его разжаловал не в рядовые, а прямиком в обезьяны и отправил в зоопарк. Единственное, что меня во всём этом беспокоит, это океаны на Аркташе, хотя с другой стороны то, что произошло на Земле, можно считать пробой сил. Что же касается колонизации Луарпайи Четвёртой, то это уже не моя, а ваша проблема, хотя я не представляю себе, как вы, земляне, сможете её решить. Всё остальное, включая выдвижение Шелара в такие кандидаты, на выборах президента, что он будет избран уже в первом же туре, это пустяки.

— Ничего себе, пустяки! — возмутился Антон — Да, только уже за одно то, что Шелар, благодаря нашей помощи, ускорит озеленение Аркташа в сотни раз, его в Альянсе можно будет избрать не то что президентом, а самым настоящим богом.

Адмирал всплеснул руками:

— Антон, помилосердствуй, не вгоняй меня в гроб раньше времени. Когда менее года назад я увидел тебя впервые, то сразу понял, что ты прирождённый лидер, причём не только военный. Не знаю, какой из тебя выйдет учёный, наверное, тоже прекрасный, но политик из тебя получится и вовсе гениальный. Правда, как раз в политику тебе лезть ещё рано, а вот лет через сто, будет в самый раз. Зато с нашим новым другом всё понятно. Он остриё копья, насаженное на очень мощное древко, которое сжимает в руках древний и прославленный род мудрых правителей. Вместе с нашим Лан Ведом, он сумеет сделать так, что наши миры, достигнут просто немыслимых высот.

Покрутив головой, Антон промолвил усталым голосом:

— Ран Ог, я скажу это вам в первый и последний раз. В этой жизни кроме Ксианы, наших друзей и "Севы", на котором мы собрались все вместе, меня интересуют только океаны в тысячах миров. Поверьте, я только поэтому запросил всю информацию о Роданийском Альянсе и изучил собранные досье на всех известных нашей разведке адмиралов, что хотел только одного, скорейшего заключения вечного мира между нами и роданийцами. Когда я прочитал досье на князя Шелара, которому осталось бороздить нейтральную зону меньше года, я понял, что нам нужно сделать всё возможное и невозможное, чтобы крейсер "Севастополь" смог вовремя отправиться в путь. Приди я к Хитрому Лису с таким планом, он меня бы тут же списал на поверхность планеты, зато после того, как нам удалось завершить достройку крейсера на семь земных месяцев раньше, уже никто не мог мне запретить лететь на встречу с князем Шелвар-джар Таном, так как победителей не судят. Так что успокойтесь на мой счёт и спите спокойно. Ни в космофлоте, ни в политике меня вы никогда не увидите, а теперь я с вашего позволения отправлюсь в рубку и поговорю с нашим президентом.

— Никуда ты не отправишься, — суровым тоном сказал Ран Ог и добавил, посмеиваясь, — вот видишь, Шелвар, наш друг не командный игрок. Так что давай преподнесем ему небольшой урок. Срочно свяжись со своим дедом. Нам пора с ним поговорить всем троим, и убедить его в том, что мы идём верным путём, и впереди нас ждёт успех. Это можно сделать прямо отсюда.

Старый князь только недавно проснулся, позавтракал и уже собирался с визитом в президентский дворец, но, едва услышав то, что сказал ему внук, немедленно изменил свои планы. Он попросил дать ему десять минут и вскоре сам вышел на связь, но уже из специально оборудованного поста связи. На этот раз уже адмирал Ран Ог подробно рассказал деду о том, как один хитроумный землянин, которому совершенно не хочется тратить двадцать пять лет своей жизни на службу в космодесанте, устроил в нейтральной зоне охоту на его внука. Старому адмиралу даже были показаны самые впечатляющие погони, когда сразу три, а то и все четыре тяжелых быстроходных крейсера пытались поймать "Севастополь". Разумеется, переговоры преследователей и адмирала Молния Кси ему тоже были показаны.

Князь Солтар-джар Танур слушал рассказ вестонийца затаив дыхание. После этого он потребовал, чтобы уже Антон рассказал ему некоторые подробности всей операции, а поскольку тот иногда был излишне прямолинеен, то громко хохотал. Известия фишмена-учёного о том, что вестонийцы и земляне совместными усилиями могут резко ускорить процесс колонизации Аркташа, его очень заинтересовал, но не настолько, чтобы старый роданиец, который был учёным, адмиралом, бизнесменом и к тому же видным политиком, плясал от восторга. Похоже, что он просто не поверил ни Ран Огу, ни Антону. Вестониец немедленно связался с отчим миром, затребовал доклад на эту тему и мгновенное его получил. Перебив Антона, он с торжествующим видом сообщил деду Шелвара, что хотя на Вестонии пришли в ужас от одной только мысли о том, чтобы создать второй океан, все же сказали, что на этот раз ошибки уже не будет допущено. Разговор продлился почти семь часов и в самом конце дед сказал внуку:

— Запомни, мой мальчик, справа от тебя сидит будущий президент Вестонийского Звёздного Союза, и он будет избран на этот пост через три года после того, как ты въедешь во дворец Лур-Дашар. Внимай каждому слову этого мудрого политика и самого хитрого интригана, с которым меня только сводила судьба. Запомни, Шел, для него политика это не страсть и не увлечение, а сама жизнь и он готов положить её всю без остатка на благо двух наших звёздных цивилизаций. Мальчик мой, как только ты вернёшься на Родинию, то в условный час все информационные каналы в Альянсе будут транслировать твоё обращение к нашей звёздной нации. Так что начинай обдумывать его уже сейчас. Не забудь упомянуть в нём о том, что подлинные аристократы Вестонии и Земли сделали всё возможное, чтобы предотвратить войну между нашими звёздными цивилизациями. Также обязательно скажи, что президент Земли Виктор Синклер поклялся переселить на Землю Вторую, двадцать пять миллиардов землян вместе с пятью миллиардами самых великих воинов, которые, в свою очередь, готовы принести клятву сразу двум звёздным сообществам в том, что они будут их самыми могучими защитниками. Также обязательно скажи, что князь Ран Ог Дал, уже вышел в отставку и готов стать послом Вестонийского Звёздного Союза в Роданийском Звёздном Альянсе. Отдельно подчеркни ту роль, которую сыграли во всём этом великом деле княгиня Ксиана и князь Антон. Вам же, друзья мои, я скажу так, всё будет сделано именно так, как вы задумали. Антон, мальчик мой, ты должен уговорить своего президента сделать шаг нам навстречу. Если Земля Вторая будет находиться ровно посередине между двумя столицами, то поверь, именно она станет центром и связующим звеном будущей Звёздной Федерации. О партии войны, друзья мои, можете забыть уже сейчас, так как к вашему прибытию они будут желать мира больше всего на свете. Я вам это обещаю.

Сразу после этого была установлена связь с президентом Земли Виктором Синклером. Адмирал Ран Ог доложил своему другу о том, что дела у Антона идут просто отлично, после чего позволил молодому адмиралу сделать свой доклад. Фишмен довольно подробно доложил о том, что ровно посередине между двумя столичными планетами, находится желтая звезда Луарпайя, четвёртая планета которой на двенадцать процентов больше Земли, имеет пригодную для дыхания атмосферу, и мировой океан на четверть меньше прежнего земного, воды которого до предела насыщены кислородом. Планета эта довольно старая, но при этом, совершенно стерильная, на ней нет даже микробов, а потому идеально подходит для того, чтобы земляне могли превратить её в Землю Вторую и тогда этот мир станет мостом между двумя звёздными сообществами. Очень важным моментом он назвал то, что звёздная система Луарпайи очень богата минеральными ресурсами, которые будет легко добывать, ведь на некоторых планетах они буквально лежат на поверхности.

Виктор Синклер внимательно выслушал его, кивнул, и сказал с сильным нажимом в голосе:

— Мне нравится твой план, Антон. Нам нужна именно такая планета, чтобы мы могли сделать стремительный рывок вперёд, и перестали быть нахлебниками старых миров. Мы создадим на этой планете два мира, старый, почти утерянный, на суше, и наш новый, водный мир в океане, а название звезды изменим, на Гелиос. Парень, хотя я никогда не лезу в дела военного космофлота Земли, на этот раз я изменю своим правилам. Контр-адмирал Воронов, за заслуги перед планетой Земля, я присваиваю вам внеочередное звание адмирала флота и назначаю своим специальным посланникам во всех мирах, где бы вы ни оказались вместе с экипажем научного крейсера "Севастополь".