1.Под искусственным солнцем

— Нет! — и без того широко распахнутые глаза Ичиго сейчас и вовсе вышли из орбит. — Нелл! Нелл ведь осталась там, старая ты...

Шинигами осёкся на полуслове, почувствовав подозрительный жар где-то пониже груди.

— Ты открылся... — тихо прошептала Терсеро.

Ичиго только сейчас понял, что, отвлёкшись всего на миг, тут же попал под чьё-то серо...

"...Массивное тело зверя буквально вдавливало её хрупкую фигуру в холодный пол. От зловонного дыхания выворачивало наизнанку... А пристальный взгляд тусклых остекленелых глаз сводил с ума..."

— Прости, нет мира без жертв... — женщина стремительно оторвалась от земли, вновь замахиваясь.

Последний удар меча, хоть и был парирован, но его силы хватило на то, чтобы отбросить шинигами чуть назад к осыпающемуся чертогу...

— Как чудовищно... — тихо произнесла Апачи, завороженно глядя, как искажённое страхом и ненавистью лицо Куросаки медленно исчезает, растворяясь в бесконечном камнепаде рушащегося здания. Последний отблеск его глаз отчего-то заставил девушку на миг оцепенеть. — Отбросив его туда, Харрибел-сама автоматически свела его шансы к нулю. Дурак... Ему нужно было сразу бежать отсюда, ведь она... Она же не убивать его пришла...

— Ничто не способно совладать с мощью Харрибел-сама... — чуть кивнула Мила-Роза, слегка закусив губу.

"...Её дикие крики так и обречены были утонуть где-то в пустых холодных коридорах этого странного места, возникшего посреди её излюбленной пустоты, а она сама, быть может, так никогда и не сможет подняться на ноги и просто исчезнет в этой странной комнате с зеркалами..."

Эспада стояла в нескольких шагах от обвала, совсем не опасаясь того, что тоже может попасть под него.

Её волосы и одежду всё так же трепал беспокойный ветер. Когда столб пыли рассеялся, перед ней возник огромный курган из обломков того самого чертога. Да... Выжить после того уж точно невозможно... Женщина медленно погрузила блестящий меч в ножны за спиной и бессердечно повернулась к могиле поверженного противника спиной:

— Когда небеса загорятся, а протухшая земля смешается с кровавой морской пучиной, все осознают, что ад на земле создали именно мы... И никто уже не сможет ничего с этим поделать. Прощай, шинигами... — словно оправдываясь, изрекла Тия. — Апачи! Мила-Роза! — неожиданно позвала она, привлекая к себе внимание поражённой битвой фракции. — Здесь мы закончили. Я хочу, чтобы вы немедленно возвращались в Лас Ночес. Если повезёт, догоните Сун-Сун, я не велела ей идти слишком быстро. Передайте, чтобы она позаботилась о той женщине и привела её в более цветущий вид к тому времени, как я вернусь... Но сами не смейте ей помогать. Я не хочу, чтобы вы ненароком разорвали её в порыве услужливости. Идите...

— Харрибел-сама... — в недоумении спросила Мила-Роза. — А как же вы?

— Я пока останусь здесь и позабочусь о ранах Гриммджоу... Нужно кое-что сделать, и хотелось бы, чтобы никто не мешал мне при этом...

— Он уже не жилец при всех возможных вариантах... Вы ведь не собираетесь?...

— Идите... Я скоро вернусь... — глухо ответила женщина, жестом приказывая двум девушкам передать раненого арранкара ей...

"...Помнишь, Гриммджоу?..."

Воспоминание 4. Резонанс с хищником (Гриммджоу/Харрибел)

Вдох...

Выдох...

Тишина...

* * *

...Движения вокруг неё остановились, замирая вмиг невероятной феерией плоти. Темнота сомкнулась над головами пустых, и всё вокруг попросту перестало существовать. Всё, кроме хриплого рыка, звучавшего у самого её уха.

Это... Низко?..

— Ну же! — неестественно громкий голос того самого шинигами, что прибыл в Хуэко Мундо не так давно, на миг оторвал её от призрачной грани между сном и кошмаром, хотя и не дал до конца очнуться. — Если вы всё ещё живы, значит, вы прошли первый этап перерождения. Поздравляю! Теперь, когда по вашим жилам течёт сила Хогиоку, вы ещё на шаг отодвинулись от своих звериных сущностей в угоду разуму! Сломали свои порочные маски, — теперь уже не темнота, а властный голос Айзена наполнял её душу. Пронизывал её, окутывал... — Некоторые из вас уже полностью изменились, другим же предстоит немалый путь до часа истины. А сейчас просто расслабьтесь и отдайте себя эмоциям... Пока ваши головы не обрели осмысление, будьте животными в свои последние минуты...

Мелодичный голос умолк, и женщина вновь почувствовала себя частью дьявольского спектакля, затеянного для увеселения этого нового бога, сменившего на посту Его Величество Баррагана и восседающего сейчас на его троне, возвышающем его над парой сотен фигур, сплетающихся друг с другом в безумно похотливом вихре.

Она снова услышала крики, нервные шорохи, чьё-то подрагивающее хихиканье и резкий запах множества разнообразных тел. Преимущественно человеческий.

Страшнее всего сейчас было открыть глаза и встретиться с собственной реальностью. Увидеть лицо того, кто так усердно прижимает её к холодному мраморному полу. Хотя нет! Ещё страшнее было прочувствовать, что её собственное тело уже никогда не будет таким, как прежде. Красивые пластины брони Васто Лорда раскрывались и отщёлкивались от неё, оставляя тёплое, мягкое и беззащитное тело со смуглой кожей, приятными грудями, длинными светлыми волосами, щекочущими то, что осталось неприкрытым остатками маски. Нет мира без жертв. Вот только во имя чего?

— Аг-р-р-р-р... — низкий рёв незримого партнёра давал понять, что сейчас случится что-то неизбежное...

Пересилив себя, Тия Харрибел всё же открыла глаза.

Пантера?

То существо, что сейчас так грозно нависало над ней, действительно походило на сотканного из гибких холодных белых листов огромного зверя с агрессивной вытянутой мордой, с которой капало что-то лиловое и тягучее. В нём было не меньше двух сотен килограмм, и если бы он хотел, то раздавил бы ослабленную Тию одной своей лапой.

Но хищнику явно было нужно что-то другое...

Существо чуть ссутулилось и немного пододвинулось вперёд. Передние лапы пустой расставил широко, и нижнюю часть тела опустил, неловко двигая широкий таз ближе к женщине, к её чуть разведённым ногам...

Харрибел тотчас же поняла, что сейчас произойдёт, но смогла лишь зажмуриться, чтобы хоть на миг выбросить из головы пугающую мысль...

...Боли были сильными.

Внутрь разгорячённой плоти резко погружалось что-то длинное, твёрдое и неестественно холодное. Костистый пенис зверя был не меньше двадцати пяти сантиметров.

Больно было настолько, что, как бы она ни старалась расслабить трепещущее тело, чтобы хоть немного облегчить страдания, ничего не выходило. Напротив, внутри всё сжалось ещё сильнее, так, что члену урчащего хищника пришлось "продирать" себе дорогу в канальце своей жертвы, истирая и режа внутренние стенки лона Харрибел своими бездумными толчками.

"Как же болит! Моё тело сейчас просто порвётся на части... — Тия кусала губы и ёжилась, дёргаясь под своим насильником то вправо, то влево... — Вот только почему? Почему мне так... Хорошо? Когда он во мне?"

Она попыталась коснуться бронированной спины похотливого хищника, однако по руке тут же ударил длинный хвост адьюкаса — существо явно не хотело давать жертве возможности самовыразиться...

Ядовито-лиловая слюна, свисающая со страшной пасти пантеры, потихоньку стекала вниз на Тию, растекаясь по её губам, подбородку и попадая в рот.

Боль ушла или же просто стала для обессиленной женщины чем-то неважным.

Пусть зверь и входил в неё с каждым разом всё глубже, каждое новое погружение вызывало у темнокожей Тии лишь небольшой вздох и спазмы внизу живота.

Холод, боль, животная страсть...

* * *

Остановились они внезапно. Чудовище резко прекратило свои движения, и длинный член вышел из влажных пазов женщины, таща за собою "ниточки" липких масел темнокожей красавицы, которые та успела извергнуть с свои последние секунды единства.

Харрибел вскрикнула от наслаждения, и маска, которая прежде привала нижнюю часть её томного лица и груди, раскрылась, словно на шарнире, в области рта. Губы пустой впервые почувствовали прикосновение холодного воздуха...

Это действо, кажется, заинтересовало пустого. Тот медленно опустил голову и внимательно посмотрел на лицо Тии своими тёмными и мрачными глазами.

Женщина покорно встретила этот взгляд.

Взгляд возвышения, взгляд покровительства, взгляд королей...

Под этим взглядом женщина почувствовала себя такой ничтожной и мелкой игрушкой для утех, достойной внимания лишь тогда, когда кого-либо интересовало её тело...

"Тело... — стучало в висках женщины. — Да... Позволь взять меня... Так, как тебе только захочется... Мне так... нравится это?.."

Харрибел не заметила, как влажный костяной член вошёл в прорезь маски и ткнул её в самые губы. И как она это проглядела?

"Но... Но я всё равно..."

Чудовище что-то рыкнуло ей, и темнокожая аккуратно взялась за прибор рукой, принимаясь с опаской его ласкать.

Животное встало над ней так, что нижняя половина его тела пришлась в один уровень с головой женщины, и замерло...

Женщина погрузила в рот устрашающий предмет и принялась инстинктивно работать, как можно сильнее сжимая губы. Неужели эта опасная штука входила в неё целиком минуту назад?

Сейчас она видела лишь хвост адьюкаса, мирно виляющий над её животом, и слышала только хриплое урчание где-то вдалеке...

Добрый знак?

Что-то просвистело в воздухе.

Харрибел вздрогнула от боли — теперь её бедро украшал бордовый рубец, оставшийся от неожиданного удара хвоста. Из глаз женщины тут же потекли слёзы, но она не остановилась, понимая, что даже в таком положении она полностью в его власти...

Боль... Чарующая и манящая боль...

...Хвост раз за разом свистел в воздухе, словно плеть.

На теле Харрибел появлялись всё новые и новые раны, словно не теле безумной грешницы, которой предстояло сейчас ответить за все свои поступки...

Сперма, стекающая по подбородку женщины, отдавала падалью, но она всё равно глотала, не зная, почему именно она так делает... Или... знала?

Всё закончилась так же внезапно, как и первый раз. Сперма хлынула под плотную маску Тии, а когда пустой убрал член, маска неожиданно вновь захлопнулась...

* * *

Адьюкас медленно уходил прочь, оставляя забрызганную семенем женщину на холодном полу в окружении сотни таких же выброшенных созданий...

— Стой... — из последних сил прохрипела Тия, переворачиваясь на бок. Зверь не отреагировал. — Имя... Как тебя зовут?... Скажи мне... Своё... Имя...

Слова неожиданно воздали эффект — пантера чуть повернула голову назад и абсолютно нормальным голосом произнесла:

— Гриммджоу...

Адьюкас вновь горделиво отвернулся и важно зашагал прочь, позволив обессиленной женщине, наконец, лишиться чувств.

Это было началом новой жизни. Жизни, в которой...

* * *

— Нет! Нет! Ах... Нет! — вопила темнокожая Эспада. Её телу было каждый раз не угнаться за прытью синеволосого мужчины с огромной дырой в животе. Лоно Тии просыпалось медленнее, чем работал внутри неё массивный член Сесты.

— Х... Харрибел-сама? — двери в покои женщины немного приоткрылись, и Тия успела увидеть через плечо прижимающего её к кровати Джагерджака взволнованное лицо одной из своей Фракции — Апачи. — В... Вы...

— Всё хорошо! — поспешно выдохнула Харрибел. — Это просто...

— СЪЕБИ К ХЕРАМ! — прогрохотал в воздухе голос Гриммджоу.

Комната наполнилась алым светом, и там где только что было лицо Эмило, засияла огромная брешь, пробитая в двери серо мужчины. Он выстрелил, даже не целясь, и чуть было не размазал голову наглой девицы по стене.

Мужчина навалился на партнёршу всем телом, прижимаясь пахом к приятной мокрой дельте между растопыренных ног Тии, и задвигался там с ещё большей скоростью:

— Почему...Эти... Твои... Мелкие... Пёзды... Не... Могут... Хоть... Раз... Не... Мешать? — каждое разгневанное слово сопровождалось новым толчком Гриммджоу в изнемогающей киске Трес.

Сколько ещё смазки она готова была пролить перед своей... новой жертвой?

— Г...Гриммджоу... милый... дорогой... Прости...

Она, что было сил, дёрнулась на кровати и взвизгнула так, как не пристало делать одной из сильнейших Лас Ночеса и всего Хуэко Мундо. Получила оргазм, несоизмеримый ни с чем...

А новый толчок мужчины разнёс по матке то самое знакомое семя...

Как в их самый первый раз...

* * *

— Помнишь, Гриммджоу? — глухой голос Эспады звучал напряжённо, но с какими-то завороженными нотками обожания, от которых нормальному человеку стало бы не по себе. — Ты ведь не можешь забыть этого, правда? Все наши ночи... Меня... — она медленно провела рукой по волосам арранкара, лежавшего без чувств, уронив голову на колени женщине. — Я помогу тебе...

21. Сила, на которую ты была благословлена

...Острая боль в груди, чуть пониже левого соска, медленно угасала, закончив свою миссию.

Раскалённый добела резец был небрежно брошен в небольшой резервуар с водой для того, чтобы как можно быстрее остыть.

Женщина тяжело дышала, тупо уставившись в пол.

— Очень хорошо! — прозвучал в воздухе ровный голос шинигами. — Теперь всё так, как полагается. Можешь одеваться, Харрибел!

— С... Спасибо, Айзен-сама... — дрожа всем телом, прошептала арранкарша, протягивая руку в сторону аккуратно сложенной на полу униформы.

— Ты неплохо умеешь терпеть боль... — задумчиво произнёс Соске, возвращаясь на своё излюбленное место — трон, венчающий собой огромный зал призрачного дворца Лас Ночес, существующего на этом безжизненном ранее месте вот уже несколько дней. — Это необычно... Если люди и шинигами сдерживают эмоции, то пустые — это сгустки импульсивной энергии, которые привыкли выражаться более радикально и, думаю, даже Хогиоку не в силах у вас этого отнять...

— Если это нужно, я не буду закрывать от вас чувства... — чуть всполошено проговорила Тия, безуспешно пытающаяся закрепить пояс хакама на бёдрах — это новое тело всё ещё не очень хорошо её слушалось.

— О нет! — в сердцах воскликнул шинигами. — Ведь это как раз то, что тебя от них отличает. Зачем же тебе становиться такой, как все? Нет. Ты особенная, а значит, и играть будешь особую роль...

— Особую... Роль? — переспросила женщина, оборачиваясь.

— Именно! — кивнул шинигами. — Татуировка на твоей груди не просто порядковый номер или показатель того, что ты сильнее кого-то из моей армии... Цифра "3" ныне будет выражать тебя как одну из десяти причин смерти — жертвенность... Как арранкар, который ценит что-то превыше себя и готов отдать всё, чтобы то, во что ты веришь, продолжало существовать в этом шатком мире.

— Я... Я не очень вас понимаю... — чуть потупившись, проговорила темнокожая.

— И не нужно, — безмятежно ответил Айзен. — это то, что существует внутри тебя без твоего ведома. Тебе даже не обязательно задумываться об этом. Хотя... У тебя есть кто-то, ради которого ты готова умереть?

На миг женщина замерла, впиваясь глазами во властное лицо покровителя, словно жаждая, чтобы он сказал что-нибудь ещё. Однако, шинигами молчал, ожидая от Эспады ответа.