Живая душа. Книга 1

Понятно, предположила я вслух, девок выдают замуж, чтобы глаза не мозолили или с целью укрепить своё положение. А вот и нет, возразила Муниса, на кухне говорили, что обе девицы, обладающие немалой магической силой, удачно помолвлены с благородными господами соседних стран, куда и отбывают для участия в собственных брачных церемониях. Благодаря бракам девчонок, господин Наварг, именуемый князем Варг, приобретает двух не самых слабых союзников. Так что сегодня в Большом доме прощальный не то бал, не то ужин, на который прибыли маги из обоих земель, куда отбывают юные невесты. Аминь.

Мы прибыли в свою казарму вовремя, показались госпоже Ардоне, которая обрадовала меня известием, что завтра с утра мне надлежит явиться к господину Лодару для каких-то занятий, после чего меня ждёт завтрак, обучение грамоте, а затем моей необразованной особой лично займётся воспитатель, господин Янгус.

... Утро началось с бега вокруг озера. Как и было обещано, мой воспитатель лично стащил меня за шкирку с постели. Под его пристальным взглядом Муниса, причитая шёпотом, обрядила меня в подобие спортивного костюма, натянула на ноги лёгкие сапожки, сваливающиеся с ног по причине категорического несовпадения размеров ноги и обувки, после чего наставник Лодар велел мне бежать вокруг озерка.

Сапоги слетели с меня примерно через десяток метров, поэтому я побежала босиком. Как в своё время выражался мой внук, дыхалка сдохла на полдороге, и к финишу я только что не приползла. Падать замертво не стала, всё равно поднимут пинками, да и останавливаться нельзя, сердце сорвать не хочется. Поэтому я медленно перемещалась, уперев руки в колени, не глядя по сторонам и стараясь восстановить дыхание.

Справиться с колотьём в правом боку удалось не сразу. Кто там столь неподдельно возмущён, печень? Наставник Лодар едва удостоил меня взглядом, зато воспитатель подхватил на руки и потащил в больничку. С чего бы? Ну не тренированная я девочка, что делать? Если нагрузки давать постепенно, то...

Госпожа лекарь обследовала меня подозрительно быстро, всего-то поводила ладошками над моим распластанным телом, после чего передала в руки той же дурно воспитанной санитарке. Противная старуха принялась накачивать меня какими-то зельями пока госпожа Дальгина отчитывала моего воспитателя. Откуда следует? А из интонации её короткого, но весьма прочувствованного спича, ибо на сей раз лекарка отчитывала моего воспитателя на незнакомом языке.

Не без помощи санитарки я выпила целых три мерзко пахнущих состава. Старуха бесцеремонно прервала мою медитацию над противными эликсирами, для чего взяла мою шею вполне профессиональным спецназовским захватом, и гнусные зелья покатились по пищеводу, как по маслу. Она же обтёрла грязные ноги пациентки влажным полотенцем, обработала какой-то жидкостью разбитый палец и натянула толстые носки на мои многострадальные конечности.

— Куда твой воспитатель смотрит? — бубнила старуха, под нос, — гонять бегом недокормленное дитя. Да ещё и босиком.

— Просто сапоги свалились, — пояснила я.

— А по размеру подобрать не получилось? — съязвила санитарка.

— Так нету моего размера!

— Ты ещё скажи, что и служанки у тебя 'нету', — резко вмешалась врачиха, — пусть сапожника отыщет. Силовые упражнения я запрещаю до специального разрешения.

— Но ведь я могу понемногу тренироваться... — вякнула я из-под натягиваемого на меня тёплого свитера.

— Трина покажет тебе несколько упражнений, которые ты будешь повторять каждый день, — лекарка остро взглянула из-под бровей, — и если ты хочешь жить, то не станешь ими пренебрегать.

— Всё настолько плохо, госпожа Дальгина?

— Гораздо хуже, чем ты думаешь, — фыркнула мадам доктор, — главная твоя беда кроется в твоём же сердце. Поэтому первое семидневье будешь приходить сюда шесть раз в день, начиная с завтрашнего утра. Трина станет отпаивать тебя нужными эликсирами, а мой помощник будет работать с твоей кровью. Поняла?

— Да, госпожа Дальгина.

— Теперь ступай и жди за дверью.

— Спасибо, госпожа Дальгина.

Лекарка отмахнулась от меня, жестом отсылая вон простолюдинку вместе с санитаркой. Старуха посеменила по коридору в неизвестном направлении, а я осталась стоять напротив двери. Очень хорошо, попробуем подслушать их разговор? Да запросто! Я мысленно потянулась к металлической оплётке внешней части двери, это явно магическая структура, не одна же физика тут рулит?

За дверью не только больничка, там явно наличествует лаборатория, где ей ещё быть, как не в лекарне? А где лаборатория, там всякие небезопасные ингредиенты, редкие вещества и прочие яды. И, стало быть, что? Да то самое, на двери просто обязана быть магическая защита от дураков, шустрых адептов и злоумышленников.

— ... разумеется, я доложу господину Наваргу, ибо ты дважды пренебрёг моими указаниями.

— Это ложь!

Нехорошее молчание было ответом на негодующую тираду.

— Простите меня, госпожа...

— Пошёл вон, — лениво обронила лекарка, — я не нуждаюсь в сожалениях недомагов.

Мой драгоценный воспитатель вылетел, как наскипидаренный, и даже дверь не удосужился придержать. Или это мадам Дальгина ему придала нужное ускорение? Я стояла, отвернувшись к стене и ковыряла ногтем деревянные резные панели, желая показать, что мол, я-не я, и хата не моя. Мой драгоценный воспитатель шумно выдохнул за спиной, и пришлось обернуться.

Да-а, ну и видок у него. Рожа багровая, волосы дыбом, под глазами почему-то образовались мешки, словно господин Янгус ночь напролёт заливал в себя спиртное. Картину 'воспитатель в гневе' завершали стиснутые кулаки и вытаращенные на меня глаза.

— Мерзкая ты дрянь, — просипел он.

Я хмыкнула. Маленькая девочка дрянь, а ты кто? Святой ангел божий? Окинула воспитателя внимательным взглядом, настораживая змейку, а ну как кинется душить отвратительную простолюдинку. Не убивать же этого придурка прямо в поместье моего нынешнего босса. Чем бы таким его приложить, чтобы пришёл в себя? Мне-то новые неприятности ни к чему, жизнь вроде начала налаживаться.

Пока я размышляла, господин Янгус медленно приближался, а между тем, змейка всё выше поднимала голову. В какой-то момент она зашипела сначала тихо, предостерегая господина Янгуса от необдуманных поступков, затем свист сменил тональность и силу. Но поскольку этот придурок останавливаться не собирался, свист усилился! Затем непонятным образом окружающее пространство заполнила ватная тишина и в мире остались только распяленный в неслышном крике рот господина воспитателя, его бешеные глаза, суетливые руки, ловящие неведомого врага и.... вот изо рта, выплеснулась струйка крови, матерь божия! Упс, мой воспитатель покачнулся и сполз по стеночке, я торопливо оглянулась — никого! Плохо! И что теперь делать?

— Госпожа Дальгина, госпожа Дальгина! — я ворвалась в приёмный покой.

Магичка раздражённо обернулась.

— В чём дело?

— Там воспитатель упал!

Не спеша, госпожа лекарка выплыла в коридор.

— Что это с ним?

— Не знаю, вышел, обозвал меня мерзкой дрянью и упал.

Лекарка присела, оттянула веко упавшему, затем внимательно всмотрелась в моё перепуганное лицо, мельком удостоила вниманием кровавую лужицу, растекающуюся по светлому дереву навощённого пола.

— Ступай к себе, Экрима, тебе пришлют нового воспитателя.

— Но, госпожа Дальгина, я...

Магичка подняла голову и на меня взглянули провалы глаз:

— Ступай.

Не повиноваться такому голосу невозможно, я поклонилась и побрела по коридору в своё крыло. Ничего себе, как я умею! Или это не я? А кто? Иван Фёдорович Крузенштерн, что ли? Ультразвук? Инфразвук? Чем я его?

Муниса уже ждёт меня. Она обернулась от окна к двери, глаза испуганные, руки трясутся мелкой дрожью, лицо бледное. Я в отчаянии прикрываю глаза, с такой подругой, как я, эта милая женщина до старости точно не доживёт. Она не одна, компанию ей составил неизвестный старик в чёрном. Понятно, дознаватель. Следователь? Плохой полицейский? И когда успели узнать? Ах, дурацкий вопрос, магия. И правила, ведь колдовать запрещается!

Старик жестом выслал вон Мунису, затем снова жестом велел стать прямо перед ним, внимательно осмотрел наглую девку с ног до головы и скрипучим голосом приказал:

— Говори.

Пришлось говорить, излагая чистую правду, а куда деваться? К сожалению, по заказу продемонстрировать способности змейки не удалось, моя защитница упорно не реагировала на призывы, как мысленные, так и озвученные. Помучившись с полчаса, я развела руками, тогда старикан шагнул поближе, одновременно занося руку для удара. Змейка приподняла головку и зашипела.

— Вот как.

Старик постоял пару секунд, покивал каким-то своим мыслям и вышел вон, не удостоив меня ни единым словом. Я без сил опустилась на стул. Если так пойдёт и дальше, то господин Наварг замучается верных слуг хоронить, а мне придётся, как настоящему киллеру, открывать личное кладбище. Мёртвый охранник, мёртвый воспитатель — это те, кто пожелал размазать 'мерзкую дрянь' тонким слоем по имеющимся поверхностям. Симптоматичны оба умерщвления или нет? Чем это грозит лично мне?

Но какова змеюшка, остановить сердце инфразвуком! Или не сердце? И с какой стати у покойника хлынула горлом кровь? Полагаю, не пройдёт и пары часов, как меня затребует господин Наварг. Я на его месте озаботилась бы бесплатной возможностью заполучить нестандартное оружие для устранения врагов и неугодных его магичеству людей. Строго говоря, я понятия не имею, чем именно змейка прикончила господина Янгуса. Конечно, догадки есть, но о моих умных мыслях никому знать не нужно.

Разумеется, я могу высказать робкое предположение, что дело, мол, в змеином свисте, вот только вряд ли сие будет принято в качестве серьёзного аргумента. И в самом деле, кому придёт в голову, что смешная простолюдинка может разбираться в свойствах звука? Интересно мне, господа ведьмаки имеют хоть какое-никакое понятие о физике? Примем за аксиому, что всё же имеют.

Я стиснула зубы, соберись, девочка! Думай! Итак, первое — рассказать биг-боссу всё, как есть, ничего не скрывая, но сомневаясь в каждом сказанном слове. Второе — продемонстрировать защиту металла, это обязательно! Третье — побольше растерянности, повторов в речи, не вредно будет и помолчать, закрыв глаза.

Дверь распахнулась от пинка, и я встала навстречу двум знакомым охранникам. Началось?

* * *

Похоже, что началось. Меня снова крепко взяли за локти, но слава богу, задирать руки за спину отчего-то не стали. Попытку накинуть плащик эти двое из ларца пресекли сразу, так что верхнюю одежду пришлось оставить.

Ни единой души не встретилось по дороге к Главному дому. Муниса куда-то исчезла и поговорить с ней я не успела. Да и о чём говорить смертнице-простолюдинке с остающимися на этом свете? Вот позади остался Главный дом и одноэтажные флигели, прилегающие к основному зданию. Я и мои сопровождающие миновали хозяйственные постройки неизвестного назначения, а широкая, плотно укатанная галечная дорога сменилась укатанным грунтом.

Оба конвоира протащили меня паровозиком через всё поместье к невзрачному одноэтажному строению, и достаточно вежливо поместили в пустую комнатушку размером два на три метра, украшенную единственным табуретом. Дверь громыхнула за спиной и как-то безнадёжно лязгнул замок на обшитой металлом же двери. Металлический замок, заметим в скобках. Я постояла у входа, привыкая к сумраку. Трёхногий табурет явно отказывался стоять прямо, заваливаясь на короткую ножку и на попытки установить его, как подобает приличному сидению, реагировал отрицательно.

Мысли текли лениво и отстранённо, словно лично меня происходящее не задевало вовсе. Если вспомнить теорию вероятности, то вариантов всего два, о них и говорить-то смешно: убьют или пощадят. Бежать? Без сомнения, моё бегство отольётся Мунисе полной мерой, её обвинят в пособничестве и недосмотре, да и куда бежать? Вариант с бегством отпадает, остаётся ждать развития событий, раз уж повлиять на них я не в состоянии.

Попытка угнездиться на недоношенном стульчике не удалась, одна ножка хрустнула и сломалась. Камера снабжена окошком, правда, расположено оно высоковато, стекла нет, зато решётка присутствует и металла в ней достаточно. Скорее всего, план у господ дознавателей прост и незатейлив — мерзкую девку выдержат подольше в холодной, чтоб стала посговорчивей, а потом поставят пред ликом некоего начальствующего товарища и это не обязательно будет господин Наварг.

Я снова уставилась на злосчастный полутруп 'мебели'. Доламывать табурет необязательно, можно расплавить весь доступный металл, отлить неширокий прямоугольник, нагреть до комфортной температуры и попытаться уснуть, используя металлическое ложе вместо полатей. Ага, очень мило. Как нагреть? Силой воли? Самой-то не смешно? А кто будет держать металл подогретым, стесняюсь вас спросить? Или в лучших традициях российского фэнтези мой организм будет работать батарейкой неограниченное время? Бред, дорогая Экрима, да и кто позволит портить хозяйское имущество незнакомой магией?

Ты лучше о другом подумай: кто и как отслеживает магические возмущения энергетической составляющей окружающего пространства? Как-то ведь господа ведьмаки поняли, что смерть воспитателя — это дело моих рук, точнее, моей идиотской 'магии', верно? Но не исключено, что всё гораздо проще: госпожа Дальгина, неприятно впечатлённая кончиной воспитателя, вызвала магический спецназ для наглой простолюдинки, легко преступившей запреты. А отслеживание магических возмущений некими гипотетическими индикаторами — это не более, чем моя личная паранойя, основанная на знаниях законов физики.

Лучше не своевольничать, да и нарываться на дальнейшие неприятности незачем. Плавить металл тоже не будем. Чем меньше совершаешь подозрительных телодвижений, тем проще жить! И желательно бы согреться. Зарешеченное окошко высоко под потолком, и оно не застеклено. Не удивительно, что осенний холодок уже заползает под одежду, плащ у меня отобрали на выходе, значит намерены обеспечить арестованной массу неудобств, иначе сразу потащили бы на допрос. Думаю, намерены оставить строптивую девку в холодной до полного остывания, чтобы затем... Да кому я тут сдалась, ничему не обученная простолюдинка? Змейка шевельнулась на запястье и легко стекла на пол.

Пришлось присесть, чтобы рассмотреть, куда направилась моя защитница. Золотистая змейка сменила цвет на абсолютно чёрный и замерла перед закрытой намертво дверью. Зашипела, постепенно истончая звук до полного исчезновения, развлекается она, что ли? Освещение в коридоре присутствовало, но весьма слабое. В камере его не было вовсе, но всё же спустя минут пятнадцать я обнаружила на полу неполный десяток чёрных стрелок.

Очень мило. Опоздавшая к празднику последняя, десятая, как раз просачивалась из-под закрытой двери, истончаясь и тут же обретая прежнюю форму. Затем все десять слились в один чёрный прут с десятью 'головами' и медленно-зловеще направились в мою сторону, передвигаясь, как гусеница. Я попятилась, чего это они? Вроде бы змеи извиваются горизонтально над поверхностью... А эта подтаскивает 'хвост' к 'голове', затем далеко выбрасывает 'голову', и всё это так медленно и торжественно, что душа прямо холодеет.