Последний шанс палача

Возразить Серафим не посмел — без того виноват. Срезался на простейшем задании, вчетвером упустил двоих! Брат Симеон погиб! Господь милосерден и Мастер тоже, но зачем испытывать их терпение?! В давние времена Папа Римский вполне успешно разорял еретические французские провинции руками наемников-рыцарей, отпуская за это все грехи. Православная церковь на такое не подпишется, да и не нужно ее впутывать в дела Братства! Не нужно ходить на исповедь, вовлекая добрых батюшек в смертный грех, ни к чему просить у них отпущения и делать соучастниками — уж в этих делах Сергей соображал куда лучше Серафима!

Каждый брат сам несет свой крест, сам нарушает заповеди и ответит за все тоже сам. Как знать, что окажется тяжелее на Его весах — пролитая кровь колдунов и ведьм, или спасенные души, не успевшие попасть в колдовские сети! Пусть живут в неведении, а Его суд будет справедлив.

Глава 4

Тимур и его бригада

Гостевой дом славного парня Тимура оказался на высоте. В прямом смысле — над обрывом стоял, глядя окнами на реку Обь. Два этажа, спортзал, бильярдная.

— А неплохо живут друзья твоего детства! Начинаю от души завидовать.

— Не стоит, — ответ Дины прозвучал сухо, взгляд уперся в здоровяка с боксерскими плоскими ушами. В водителя, доставившего их сюда и ждущего распоряжений.

— Дорогуша, ты свое дело сделал? Езжай уже.

Хлопнула дверь, зафырчал движок отъехавшего "крузера". Дина, проводив его взглядом, обернулась серьезная, напряженная даже.

— Он слишком сильно изменился, понимаешь? Тимурка, пацаненок из детства. Был такой забавный, вечно с принципами! Рожа расцарапанная, за друзей горой, с Пашкой такие дела воротили! А теперь... сам видишь.

— Вижу, Княжна. И за что тебя братва в этакий чин произвела?

— За дело, — улыбка Дины окрасилась ностальгической грустью. — Это еще детское прозвище, ты не думай. Когда девчонка растет во дворе, вариантов у нее с определенного возраста не так много. Перейти с пацанами в "горизонтальную дружбу", или самой стать пацанкой. Представляешь меня в этой роли?

— Да я тебя в обеих не вижу.

— Правильно. Для "горизонтали" я слишком брезгливая, а для пацанки слишком сиськи большие. Пришлось становиться коронованной особой, на которую нельзя губу раскатывать, а то свои же пацаны оборвут. Все в меня влюблены, но дальше ни шагу.

— Трудно тебе! — оценил Глеб. Одернул себя, сворачивая злую иронию в голосе, с которой все понятно. Ревность, брат! Слишком горячо глядела ТВОЯ ЖЕНЩИНА на скуластого "пацана", слишком сильно жалеет сейчас о его метаморфозах! Или она ситуацию воспринимает куда легче — просто секс, ничего личного? Сам всю жизнь мыслил так же, толпы смазливых куколок прошли через постель, а тут, пожалуйста, зацепила чертовка!

— Думала, улыбнусь, как в детстве, и вся толпа поднимется. А они переменились, Глеб! Они теперь ничего не делают даром и по дружбе!

— Да уж, халява кончилась. Торжество рыночных отношений во всем их мерзком цинизме. Благородные разбойники утратили благородство и желают поиметь долю малую за труды. А на кой они нам вообще?

— Опять предложишь связаться с милицией?

— Нет пока, — отозвался Глеб после паузы длиною в пять шагов. Как раз до бара в углу гостиной. — Есть у меня дурная привычка ничего не делать зря. Раз свела судьба с твоими веселыми ребятами, давай выжмем из этого весь сок. Не факт, что менты окажутся приятней в общении.

— И друзей у меня там нет, — кивнула Дина задумчиво. — Может, мне плеснешь капельку?

— Непременно мартини?

— Да ну его! — прищурилась ведьма из-под рыжей челки. — Давай "Кровавую Мэри", и чтоб водки чуть больше, чем положено заказывать приличной девушке. Волнуюсь я что-то...

* * *

Гонец от Тимура явился ближе к вечеру, когда все волнения успели раствориться в парах алкоголя. Дина возлежала себе на диване, тыкая пультом в громадную "плазму", а Глеба вдруг потянуло к самосовершенствованию. В спортзале его гонец и нашел.

— А вот и я, — сказал Паша, оценив картину влет. — Решил вас лично к Тимурке доставить. Соскучились, поди?

— Кто — как, — ответил Глеб на выдохе, тарабаня боксерский мешок. Позади уже были разминка и пара тренажеров, впереди ожидал контрастный душик. Простой парень с босяцкими манерами не вписывался в схему напрочь.

— Чё то неласковый ты. Пришел в гости, а хозяевам хамишь. Неправильно это, братан! Ещё и к Динке лепишься!

— Завидно?

— Да ну, что ты! Так... непонятно, чё нашла в тебе? Может, ты крутой чувак и всех одним пальцем валишь, а?

Глеб вздохнул. Понял уже, к чему все идет, и восторга перспектива не вызвала. С другой стороны, слабину давать тоже нельзя, на шею сядут. Везет ему в последнее время на простецких парней-провокаторов!

— Одним пальцем валят в китайском кино. А бокс, как пел Владимир Семеныч, это не драка, это спорт.

— Дык, а я о чем?! — удивился Пауль радостно, сдергивая с крюка пару перчаток. — Я ж, братан, за то и базарю, что не надо тебе в одного с грушей бодаться! Ща надену и окажу гостю полный респект!

— Ну-ну, — усмехнулся Глеб, ощутив, вдруг, ломоту в правой челюсти. Предчувствие? Или вспомнился тычок прикладом, из давних совсем времен? По любому, мандражиться поздно — поражение начинается еще до драки. Как и победа.

— Ты, гость, не ссы, я добрый! — оскалил Паша золотую фиксу, кулаки его мелькнули молниеносной разминочной "связкой". — Я ж тока проверить, как ты Княжну охраняешь! Вдруг кто пристанет... н-на!

Первый хук вылетел неожиданно, "по-хулигански", с расслабленной руки — Глеб едва увернулся. Тело, отвыкшее драться, опять сработало медленно, ноги чуть не заплелись. Позор, короче! Паша от такого лоховства весь расцвел, походка стала совсем танцующей, вразвалку. Пошел садить очередями, вполсилы, корпус-голова, скалился издевательски, но в глазах куража не видно. Серьезные глаза, как через прицел.

Нокаута хочет простой парень! Чтоб красиво и наглядно, без дураков! Реальный удар будет один, и вот его пропустить никак нельзя. Отходим пока, плечами играем, вспоминаем прошлое. Давнее совсем — детство, секция бокса, разбитый нос. Студенчество, драки на танцульках, без правил. Еще ближе — "учебка" для контрактников, армейский рукопашный бой...

— Да, убегать ты научился круто! — улыбка Паши тускнеет, сам начал уставать, злиться. Отлично, пусть будут нервы!

— Жалко мне тебя бить, — улыбнулся Глеб доверительно. — Ты ж самоучка, да? В детстве взял пару связок, а дальше некогда было? Зона — мать родная, там не до спорта...

Заболтался, чуть снова удар не поймал — в полную силу. Глаза противника сделались злобной щелкой, кулаки не мелькают уже, на серьезный бой заряжены.

— А ты, типа, тренер? Учить, типа, любишь? Добрый, типа, сука, понты решил колотить?!

Еще удар, еще, зубы скалятся, пот градом. Добрый, типа? Ну, на тебе за доброту!

— Добрый ты, командир, не добиваешь! Зря! На улице не оценят!

Приятное лицо, пшеничные волосы — хороший русский человек. Недавнее совсем прошлое, элитный московский спортзал... в синих глазах противника вечная улыбка, в голосе подчеркнутое уважение...

— Н-на!

Сорвало Глеба вмиг — сам себя не успел понять. Левой сбил чужой блок, а правую ВСТАВИЛ просто и незатейливо, с кратчайшей дистанции. Вложил в кулак и в чужое лицо всю темноту и грязь, хлынувшую изнутри — всё, что не досталось тому, голубоглазому...

Хрум!!!

Паша не отлетел — как раз шел вперед, а потому проглотил удар целиком, и глаза сделались пустыми. Глеб его принял левой, под печень, правая бухнула до хруста в "солнечное сплетение"...

— Глеб! Хватит, ты его убьешь!

Система распознавания щелкнула, вернулись краски и запахи, а там и удивление прихлынуло. Паша на полу, рожа в кровище, Дина вся белая.

— Вы что здесь устроили?! С ума сошли?!

— Да ладно... нормальный разговор.

— Ты бы свои глаза видел, — сказала она сухо, нагибаясь к поверженному. — И как он нас теперь повезет?!

— Умоется и повезет, — усмехнулся Глеб на остаточной уже... не злости, усталости. Гляди, какие мы нежные! Будто не росла во дворе с такими вот гопниками и драки ни разу не видела! Или тут все дело в Пауле, тоже ей небезразличен?! Стоп, закроем тему!

— Россию погубит волюнтаризм, — сказал ровно, чтоб не сорваться еще разок. — Его зачем сюда прислали? Нас отвезти! Вот и нефиг было тут!

Больше всего сейчас хотелось водки. Полстакана, залпом, эмоции пережечь. Умыться, принять горизонтальную позу, расслабить мозги.

— Сейчас поедем, дай очухаться. Друзья детства теперь подождут.

* * *

Великая сила — инерция мышления! Дай обывателю фразу "преступный авторитет", и картинки в обывательском мозгу всплывут одна другой краше, в духе классических сцен из "Места встречи...". На что уж Глеб себя считал опытным, а все равно, перестроиться не смог. Ожидал длинного стола с простой и суровой пищей, колючих взглядов братвы... не угадал, в общем.

Кафе — в европейском стиле.

Музыка — блюз, ни малейшей "русскошансонности". Приглушенный свет, столик на троих, сам Тимур... не в смокинге, ладно уж. Все тот же костюм и распущенный узел галстука, в знак общей непринужденности.

— Прошу, друзья, присаживайтесь. А где Павел?

— Приболел, — ответила Дина коротко, что было лишь полуправдой. Синяк в половину лица здоровья Паше не прибавил, но настоящих мужчин ерундой не смутишь. Не в этом дело.

— Гламур хавайте сами, — сказал Пауль нелюбезно, доставив-таки гостей к месту рандеву. — Мне в таких заведениях портянки жмут.

Глеб его сейчас вполне понимал, прочитав в глазах официантов мгновенную оценку своей общей базарно-джинсовой стоимости. Улыбки, впрочем, менее любезными не стали — халдеям за это и платят.

— Какое вино предпочитаете? — вскинул Тимур бровь. — Италия, Франция, какого года?

— А мне бы это... водочки, — оскалился Глеб простецки. — От вина изжога, да и в башку не вставляет.

Перебор, конечно, но и фиг с ним. Усталость никак не проходила, а опереточное "светское общество" начало бесить.

— Водка — хороший напиток, — улыбнулся Тимур, обозначив взглядом нужный уровень самоиронии. Привилегия королей — смеяться над собою и смущать царедворцев, не забывающих о наличии стражи и палача.

— Похмелье от нее даже мягче. Пожалуй, я с вами тоже хлопну, не возражаете?

— Мы только "за", — ответил Глеб встречной зубастой улыбкой. Царедворцем сроду не был, палача не боялся... хотя нож в печень здесь сунут без всяких условностей. А самоирония светского бандита стоит дорого — не дурак, как минимум.

— Ну вот, теперь пора и о деле, — предложил Тимур несколько позже, когда притащили заиндевелый флакон "Абсолюта", и первые рюмки опрокинулись в такт. — Поделись, Княжна, какие-такие негодяи заставили тебя вспомнить о старых друзьях?

— Ох, Тимурка... то есть, Тимур Равильевич! — сморщила Дина носик. — Я ведь девушка самостоятельная, не люблю жалиться, но допекли реально! Если бы не Глеб...

— Так, может, Глеб и расскажет? — предложил Тимур по-деловому. Словесные экзерсисы кончились, а "серьезный базар" вести надо все же с мужчиной.

— Тут без стакана не объяснишь, — обозначил Глеб собственную независимость. Потянулся к бутылю, не дожидаясь официанта, напиток хлынул по рюмкам, в глазах Тимура мелькнуло что-то. Тонкая грань отразилась, за которой раскованный гость становится "охреневшим", и беседа с ним идет на совсем других тонах. Во взгляде Дины плескалась откровенная тревога, Глеб безалаберно подмигнул, поднял рюмку первым:

— Хочу выпить за вас, Тимур Равильевич! За человека, к которому можно обратиться с проблемами, и он не пошлет куда подальше, а как минимум выслушает!

Маленький оркестр затянул, будто на заказ, что-то лирично-саксофонное, из Армстронга или Гершвина, память услужливо отозвалась теплой ноткой ностальгии. Давняя сырая весна, мелкие звезды с московских небес, юная девочка со стрижкой "каре"... когда же все это было?! Двадцать лет назад? Четверть века? Сколько воды утекло и прочих жидкостей, а поди ж ты!..

— За вас и за наше общее дело!

Икорка под холодный "Абсолют" пошла идеально. Будто не было пуда прошедших лет, тонны налипшей грязи, да и дикой истории, протянувшейся сюда из таежных дебрей, не было тоже. Будто можно, наконец, расслабиться и забыть обо всем.

— А началось оно вот как...

Глава 5

Скрытные гости и незваные хозяева

На дело выехали под утро, в самый воровской час.

— Пусть расслабятся, — решил Тимур. — Диван в твоей хате есть? Вот и здорово. Если они там давно, то к утру прикемарят. Хлопнем как лохов!

Глеб ничему уже не удивлялся — даже разительным переменам в облике Тимура. Таял на глазах светский лоск, лезла наружу оскаленная волчья морда. Вчера, пожалуй, все и началось, прямо под джазовую композицию. Расслабила "топ-менеджера" водка, а может сама странность рассказанной истории. Несерьезность видимая. Чудаки с ритуальными ножами, гонки по лесам, засады в квартире... Сам Тимур, судя по скупым оговоркам, начал бурную жизнь еще с "малолетки", потом дважды сходил на взрослую "зону", а в промежутках активно "делил асфальт" в Новосибирске и области. Ушел от пуль конкурентов и от злого местного РУБОПа, вложил "криминальное бабло" в легальный бизнес. Выжил, короче. Безумных сектантов угрозой не считал, а потому настроение его к концу рассказа стало солнечно-мажорным.

— Не грузись, Княжна! Считай, что их уже нет!

Пожалуй, он и впрямь был рад вспомнить прошлое. Услужить девчонке из своего детства. Блеснуть перед ней доспехами, бросить к ногам драконью голову... ясно, в общем. Оркестр играл бодренькую "Jeepers Creepers", Дина улыбалась восхищенно, общая картина тонула в эйфорическом тумане. До тех пор, пока не вспомнил Тимур о встречной просьбе.

— У нас, Княжна, тоже проблемы, — сказал "мальчик из детства", и доспехи обратились в скучный костюм бизнесмена. — Вот по твоей теме есть, кому сработать, а по нашей — хоть сам иди! Дуболомы все, босяки босяцкие, два слова связать не могут! Я тебя, Княжна, и раньше вспоминал, а тут вон оно как подфартило!..

Это было вчера. Кафе и джаз, водка с икрой, просьбы прямые и встречные. Ночевать пришлось все в том же "гостевом доме", а под утро за ними явились. Согласно договоренности.

— Продрыхлись уже? — спросил с порога угрюмый Пауль, экипированный, по такому случаю в немаркий спортивный костюм. — Ничё, потом выспитесь. Там делов-то!..

Они и впрямь не спали, хоть провели этот странный кусок ночи в одной постели. Поднялся Глеб задолго до утра. Влез под душ, поскреб лицо новеньким "Джиллетом". Не помогло — харя из зеркала глядела все та же, усталая, злая и недоверчивая. Именно такую должен иметь игрок на чужом поле, лишенный команды и даже "своих" ворот. В тайге, реально, проще было! Дина окружающую реальность воспринимала куда спокойней — успела вздремнуть, и мейк-ап наложить. В этом виде и застал нашу пару угрюмый Паша с изрядным "фофаном" на физиономии. На Глеба покосился без приязни, но вполне уважительно, Дину обласкал взглядом.

-...Там делов-то! Выходите, я вас в "тачке" жду.