Продолжение 17

— ... Хорошо, Освальд, я верю Вам, до сих пор Вас нельзя было уличить в трусости. Что же нам теперь делать?

— Послушайте, что я Вам скажу, Феликс... Я не мог рассказать Вам всю правду, когда затевалось убийство Распутина. Поймите меня, я служил в Интеллидженс Сервис и просто не имел права... Да и то, что сейчас скажу, — обрывки информации, связанные логическими умозаключениями. Моими и Стивена Эллая... Ликвидация фаворита была одним из звеньев цепи. Следующим шагом должна была стать нейтрализация императрицы и затем — принуждение императора Николая отречься от престола в пользу одного из Великих князей. Поначалу ставка делалась на Великого князя Михаила, но он решил повести свою игру. Поэтому, насколько я понял подполковника Хора и сэра Бьюкенена, в ближайшем будущем будет произведена рокировка, скорее всего, на Великого князя Кирилла Владимировича. Также обсуждалась кандидатура Николая Николаевича-младшего, ему еще в прошлом году уже делалось такое предложение, но он отказался, не объясняя причины. Кирилл Владимирович, став регентом, или императором, должен был бы заменить самодержавие на конституционную монархию по нашему, британскому образцу. Ваша Дума, где у нас очень много сторонников, и дальше проводила бы нужную нам политику и не дала бы России выйти из войны. До недавнего времени я был уверен, что всё получится, сейчас же...

— Освальд, почему Вы мне об этом не рассказали раньше?

— Я — офицер Его Величества короля Георга V и не имею права... Не имел права делиться этим с кем-либо. Феликс, Вам бы ничего не грозило, наоборот, Ваши заслуги были бы оценены должным образом. Но теперь... Теперь я и пенни не поставлю на то, что у нашего посла что-нибудь получится. Мы даже и не подозревали о существовании такой тайной организации. Эти люди знают даже больше меня и, поверьте, они готовят грандиозную западню всем, кто попытается выступить против Регента Михаила, которому безаговорочно преданы... Ради всего святого, Феликс, я заклинаю Вас!.. Если Вам повезет вырваться из этого Ада, сообщите о том, что узнали... Хотя, если Вы откажетесь, я пойму...

— ... Друг мой, что с Вами случилось? Где тот Освальд Райнер, которого я знал раньше?.. — Юсупов, наконец-то осмелился задать мучавший его вопрос. — Что они с Вами сделали?

— Это сложно объяснить, Феликс... Сначала всё было хорошо, я отказался отвечать на их вопросы и потребовал, чтобы меня, как подданного британской короны немедленно освободили... На что подполковник ответил, что дает мне время подумать и вызвал конвой. Мне одели на голову мешок и куда-то повели. Было много поворотов, я не мог понять, где вообще я нахожусь. Знаю только, что спускался в подвал... Меня закрыли в маленькой камере... Это была пещера ужаса! Запах крови и гнилого мяса, под нарами я увидел какие-то обломки костей... А потом... Потом!.. Потом навалился такой страх, которого я никогда не испытывал, даже не подозревал, что подобное может существовать! Феликс, я даже не скулил, я выл от ужаса, перехватывало дыхание, ноги и руки не слушались!.. В голове звучал адский грохот, а когда он немного затихал, голос, от которого всё тело цепенело в ужасе, твердил мне одну только фразу — "Скажи правду!"... Так продолжалось целую ночь. Утром меня выволокли оттуда, идти сам я не мог. Пришел врач, дал какие-то пилюли, которые назвал успокаивающими, потом сделал укол. Больше ничего я не помнил. Когда проснулся, подполковник показал мне бумаги, где я своей рукой написал всё, что знал... Это был мой почерк, Феликс!.. И моя подпись в конце каждого листа. Но когда и как я это писал, — я не помню... Потом они начали уточнять детали, выспрашивать о разных мелочах. Я пытался схитрить, обмануть их, но — тщетно. Еще две ночи в "пещере" полностью сломали меня... Я прошу Вас, Феликс! Я умоляю Вас!!!..

Звук отпираемой двери заставил Райнера замолкнуть на полуслове. Подполковник снова занял место за столом, капитан позвал конвойного солдата и Райнер, не дожидаясь команды, собрался идти к выходу.

— Не переживайте так, старина. Проигрывать тоже надо уметь. — Капитану, казалось, было даже немного жаль англичанина, но потом его лицо стало жестким. — Пока вы делаете то, что вас просят, ничего ужасного не случится. Даю вам слово, Райнер... Но вы же помните, лейтенант, джентльмен — хозяин своего слова? Захотел — дал, захотел — взял обратно. Ваша же политика построена же на этом принципе, isn*t it (не так ли)? Идите... сэр!..

— Что же касается Вас, князь, я думаю, Вы поверили тому, что рассказал Ваш друг? Поэтому участие в заговоре мы считаем доказанным. — Подполковник привлек внимание Юсупова после того, как дверь за Райнером закрылась. — Я искренне надеюсь, что нам не придется прибегать к достаточно экстремальным способам пробудить Вашу искренность и раскаяние?

— Я не знаю, в чем должен раскаяться! Я впервые услышал о каком-то мифическом заговоре от вас и, частично, от Освальда...

— Ну, не такой он уже и мифический. Объясните, что делали в Вашем дворце лейтенант Райнер и капитан Эллей? Кто дал указание Вашему секретарю Ламбюру срочно сделать фотографии мертвого Распутина?

— Освальд и Стивен были моими гостями... — По выражению лица капитана Юсупов понял, что тому надоела бесконечная болтовня и, вспомнив, что говорил про этого человека Райнер, решил быть более откровенным. — Они знали, что мы готовим покушение на Распутина. И попросили меня... нас дать им возможность допросить его перед... Вы понимаете, о чем я.

— Очень азартно они его допрашивали, однако. — Капитан достал из папки лист бумаги. — Вот заключение медицинской экпертизы, цитирую: ".... Правый глаз вылез из орбит и упал на лицо, правое ухо вывернуто и разорвано. На затылќке рана, нанесенная тупым предметом. Лицо и тело жерќтвы носят следы ударов, нанесенных каким-то гибким и твердым предметом. Гениталии разорваны, по-видимому, тем же предметом, на левом боку зияющая рана, нанесенная осќтрым коротким клинком...". Гибкий и твердый предмет — это, как я понимаю, двухфунтовая резиновая "гантель", на которой найдены следы крови и много интересных отпечатков пальцев, в том числе и Ваших...

Скорее всего, Вы лично не присутствовали при допросе, но о чем хотели узнать британцы, наверняка знаете. Не трудитесь, тема беседы нам известна — Ваши друзья хотели узнать кто именно стоит за идеей заключения сепаратного мира с Германией и насколько далеко они продвинулись в этом направлении. Не добившись ничего конкретного, они позвали Вас, чтобы Вы застрелили Распутина. Правда, своего оружия у Вас не было, но Великий князь Дмитрий Павлович любезно одолжил Вам свой пистолет. На нем, кстати, тоже остались Ваши пальчики. Вы выстрелили в грудь, но под неудачным углом. Пуля прошла через желудок и печень. Тем не менее все решили, что "злодей" убит. Потом вы с Райнером поднялись наверх, а капитан Эллей вместе с Вашим секретарем стали проявлять фотографии... Князь, Вы еще не поняли, что нужно позаботиться о личной безопасности, а не выгораживать своих друзей? Может быть, дальше продолжите сами?

— ... Хорошо... Я всё расскажу... — Юсупов понял, что изворачиваться бессмысленно, что им всё известно и сейчас эти офицеры просто издеаются над ним, заставляя рассказывать о событиях той ночи. — ... Освальд... Лейтенант Райнер должен был сообщить своему начальству о... Он пошел к авто, которое ждало его неподалеку...

— Вы имеете в виду "Остин", стоявший у Цветного моста? — Довольно бесцеремонно уточняет подполковник.

— Я не знаю, на чем они приехали... Мы с Пуришкевичем решили еще раз спуститься вниз. Оказалось, Распутин, оказавшись живым, бросился вслед за Райнером, намереваясь выскочить за ворота. Пуришкевич вытащил свой пистолет и два раза выстрелил по нему. Кажется, попал...

— Пуля, выпущенная из пистолета "Сэведж", вошла в правую часть спины, поразив почку". — Капитан вновь обращается к акту экспертизы. — И что было дальше?

— Дальше?.. Райнер обернулся на выстрелы, подскочил к Распутину... И выстрелил в него из своего револьвера.

— Угу, третья пуля — от револьвера Веблей, выстрел в лоб. Как говорится, — Head shot. — Капитан снова обращается к бумаге, которую держит в руках. — Что было потом?

— Потом мы затащили тело в дом, завернули в портьеру и перевязали. Доктор Лазоверт подогнал авто Дмит... Великого князя, вместе с Сухотиным закинули этот "сверток" в салон. Дмитрий Павлович поехал с ними, рассчитывая, что его присутствие оградит от неприятностей... А потом появились вы... я могу спросить?

— Конечно можете, Ваше сиятельство. — Подполковник поощряюще улыбнулся.

— Что вы... Что с... — Юсупов никак не мог найти подходящие слова.

— Вы хотите узнать, что случилось с остальными участниками? — Подполковник вопросительно смотрит на капитана. Тот, по своему истолковав этот взгляд, отвечает:

— Ваших дам мы не трогаем, они всё равно ничего не видели и не знают. Поручик Сухотин написал рапорт о досрочном убытии в действующую армию и уже уехал на фронт. Доктор Лазоверт вернулся к исполнению своих обязанностей начальника санитарного поезда...

— Но позвольте!.. Он же готовил!..

— Нет, Ваше сиятельство, экпертиза не установила наличия яда в организме Распутина. Доктор заменил цианид простым аспирином. Не смог Георгиевский кавалер пойти на подлость и нарушить клятву Гиппократа. В отличие от светлейших персон... Пуришкевич "оказался" вообще не при чем, той ночью кутил в особняке Белосельских-Белозерских на Фонтанке, что хозяевами и подтверждено. Сейчас критически пересматривает свою позицию в Думе относительно монархии в целом и Великого князя Михаила в частности. Если убедит Дубровина, то есть надежда, что "Союз русского народа" и "Союз Михаила-архангела" скоро помирятся и начнут заниматься полезным делом. Осталось решить вопрос с Вами...

Юсупову последние слова капитана показались зловещими, но он, судорожно сглотнув, всё же, осмелился спросить:

— И... Какая судьба мне теперь уготована?..

— Не волнуйтесь, Вашей драгоценной жизни ничего не угрожает. После нашего разговора приведете себя в порядок, Вам предоставят для этого всё необходимое. А через пару дней поедете домой. Что и кому будете рассказывать — придумайте сами, с Вашим артистическим талантом это будет нетрудно. Ну, например, волею судьбы познакомились с таинственным монахом, который своими речами заставил Вас раскаиваться в предыдущем образе жизни. Наложил епитимью — две недели в его лесной землянке. Хлеб, вода и никакой связи с внешним миром. Шинель возле полыньи — символ смерти и воскрешения в новой, праведной жизни...

Главное, что Вы должны запомнить — у Вас есть три пути. Первый — оставить всё, как есть, заниматься собой любимым и не обращать внимания на то, что Отчизна на краю могилы. В этом случае Вас никто не тронет.

Второй — поддаться всеобщему мнению, которое сливки общества скоро выскажут в ответ на те перемены, которые будет проводить Великий князь Михаил Александрович. В этом случае... Райнер же рассказал Вам о "пещере"?.. Надеюсь, Вы намеки понимаете?..

Ну, и третий путь — как представитель одного из древнейших, знатнейших и богатейших дворянских родов Вы полностью поддерживаете все начинания Регента, помогаете ему в переустройстве России и получаете за это всенародную любовь и признание... Да, чуть не забыл, Вам не кажется, что, обладая капиталом почти в тридцать миллионов рублей, тратить какие-то десять-пятнадцать тысяч в год на благотворительность — это несколько не по княжески?

— Берите пример с великого Ушакова... Не знаете?.. — В разговор вмешивается доселе молчавший подполковник. — В тысяча восемьсот тринадцатом он пожертвовал все свои сбережения, двадцать тысяч, пострадавшим в Первой Отечественной.

— Жаль, с Вашим-то образованием... — Укоризненно подхватывает капитан. — И подумайте еще над тем, что семьям фронтовиков, да и простому народу деньги нужнее, чем каким-то художникам и пиитам. Или вон министр просвещения граф Игнатьев сейчас заканчивает программу всеобщей грамотности в Империи, и даже готов вложить в эти мероприятия свои личные миллионы... Ведь неплохо будет, если у него найдутся единомышленники?..

От философских размышлений на тему "Что бы такого сделать плохого" отвлекает оживленный гомон молодежи внизу, разбавленный недовольным ворчанием Настасьи-старшей, Семеновой жены, последовавшей по примеру жен декабристов за мужем из небольшой деревеньки под Ново-Николаевском в Москву. И ворчит она в большей степени на Настасью-младшую, свою доченьку, непоседливую оторву девяти лет отроду. Оторву, разумеется, в хорошем смысле этого слова. Хотя, "супружница", как сам Семен её называет, со мной не согласилась бы, слишком уж в ежовых рукавицах девчонку пытается держать, курс молодого бойца, блин, да и только. Вот и сейчас Настёне приходится отдуваться за то, что не весь снег с валенок обмела, хотя в дом вся честная компания ввалилась. К чести Сашки и Матвея, парни пытаются взять вину на себя, но спорить с нашим мажордомом в юбке бессмысленно и бесполезно, ибо прислушивается она только к своему мужу и Полине Артемьевне...

Так, шум затих, — подрастающему поколению удалось прорваться в Сашкину комнату и теперь наступает его очередной звездный час. Будет теперь мой шурин гоголем выхаживать между окном и столом с "натюрмортом" в виде глобуса и пары толстых папиных справочников, изображая очень строгого учителя и пытаясь научить Матвея арифметике с геометрией, а Настену — основам правописания... Ладно, Дашеньку я уже не дождусь, Марья на морозце как следует аппетит нагуляла, так что придется идти на "общий сбор" несолоно хлебавши. То бишь, без дежурной чашечки кофе...

В кабинете Павлова — почти полный аншлаг. Из Питера должен прибыть генерал Потапов, чтобы поведать нам как идут дела на своем невидимом фронте. Пока что ждем его и Великого князя Михаила. И, пользуясь случаем, балуемся каким-то особо ароматным чайком от щедрот академика.

— Регент скоро будет. Нас соизволила посетить вдовствующая императрица Мария Федоровна. Срочно бросила в Киеве все дела и приехала в Москву. — Иван Петрович, не торопясь прихлебывая из чашечки, делится последними новостями. — Очень озабоченная новостями из великокняжеского семейства. Мол, Россия катится в пропасть, уже Великие князья и знатнейшие аристократы стали пропадать средь бела дня, народ вот-вот взбунтуется, а Регент Империи вместо того, чтобы беспрекословно выполнять советы лучших друзей России в лице сэра Бьюкенена и мусье Палеолога, делает то, что сам считает нужным ни у кого не спросясь.

— Откуда такие точные сведения, Иван Петрович? Неужели даже в Петровском замке микрофонов понатыкали? Или, не дай Бог, телепатия? — Приходится слегка позубоскалить, чтобы скоротать время.

— Господин капитан, я намеком напомню Вам два армейских афоризма, надеюсь, поймете. — Павлов лениво-добродушно дает сдачи. — "Если хотите что-то сказать — стойте и молчите, как вкопанный" и "Шутить будете сами знаете где и при трагических для себя обстоятельствах".

— Ой, спасибо, господин академик, что сказали про намек. А то, ежели б не предупредили, сам бы ни в жисть не догадался.