Сказка - ложь...

-Дядечка, мы с им дружим, а фамилье есть у нас — батькина, на што менять-то? — вздохнул Лишка. -Горюн он неплохой, да вона, вдова Семкина ево обхаживат и нас не забижает, сам же знаешь — всяко перед ученьем нас у ворот ждет да расстегаи сует ещё теплаи. Вот откажешься от нас — тогда подумем... а так? Вона Петяня свою мамку совсем не помнит, знать, померла, болезная. Наша мамка — она хорошая ... — Лишка поперхнулся, а кот вскричал, отвлекая внимание на себя, давая Лишке время:

-Ах ты, негодник малой, как смог так и ядовиты слова сказать-то? Я??? Я??? Откажуся??? Посля всево??? — Кот аж плюнул в досаде. — Ох и обиду ты мне нанес!!

Кот бы ещё долго отвествовал, да забежал парнишка, што с Васькиными вместях в обученье был и с порога прокричал:

-Абрагимыч, князюшко меня послал, Велизаров кораб ужо виден стал!

Ну и подхватилися все бегом, Васька мыслю-то Лишке внушениев добавить про себя отметил, а пока -хвост трубой, несся вперегонки с робятишками на пристань, где ужо полгорода толпилося.

Высокай Велизар со товарищи радостно махали руками, а Васька и притормози:

-Вона как оно выходит?? Удивил... удивил!

-Ты чево, дядечка? — обернулся к ему раскрасневшийся Петяня.

-Да удивил ты меня, бегаш как!

-Да я ужо всех обгоняю, окромя Даньши, а ты и не заметил, со своею Вандочкою.

-Но-но! Я с тобою вот разберуся!!

Кораб причалил, Велизар со товрищи сошли, Елисей расчувствованно чегось говорил. Васька же, аккуратненько так, незаметно для других приблизился к Велизару:

-Здрав буди, купец Велизар, про тебя столь разговоров ходит, а вот увидеть довелося впервой, Василь меня зовут, Баюнов внук.

Велизар, оживленно что-то рассказывающий Елисею да Забавушке с Досифеею об своем плаванье, обернулся, широко так, радостно улыбнулся коту:

-Наслышан, наслыша...ан, — он удивленно уставился взглядом за Ваську.

А кот и не упустил возможности, когда ещё така случится:

-А энто мои детишки, за мною: Петяня, вота, Лишка с Ольшею и Даньша.

-Не знал, что у котов человеческие детки случаются.

-А ты много чево не знашь, Велизарушко, ужо обскажу, будет время-то!

-Да и у меня к тебе много вопросов имеется, — в тон коту ответствовал купец. — Интересно же с мудрым котом поговорить про всякие диковинные дела.

Кот важно выпятил грудь:

-Я, чай, Баюнов, а оне завсегда были непростыми котами, а учеными! — и услышав за спиною смешок Даньши, показал кулак.

-Хи-хи, дядечка, энто я любя!

-Знам твою любовь, дома разговоры весть станем! Пока не мешай!

Всех интересовало, как прошло плаванье-то. Велизар отвествовал, што два раза попали в бури: -Прошли краем, а ежели б в саму средину случилось, то и не выплыли б.

Петяня с Лишкою, да Досифея с Устином занялись привычною уже суетой-работою по выгрузке, а Велизар в какую-то минуту и встань столбом от удивления!

Васька и спроси ехидненько так:

-Чево ты, купец справной, замер-то? — и не дождавшись ответа, зацепил лапою ево руку.

-А?? — очнулся Велизар.

-Чево ты, спрашиваю?

-Удивился сильно, Вася, — сурьезно отвествовал купец, — мальцы какие у вас тут шустрые да толковые?

-На том стоим, — задрал мосю кот, — мои, чай, детишки-то! Раз кот ученай, знать и дети у ево такия жа!!

-Не поспоришь! — кивнул Велизар. — Значит так, я напарюсь-намоюсь в баньке, отдохну чуток, а завтра приглашаю тебя, Василий, с детками на угощенья мои, привезенные из Веростана и ещё издалече! -И расскажешь, — высунулся Даньша, — про разные диковины?

— Расскажу! — улыбнулся Велизар.

Васька весь день был в приятственном настроенье — получилося у ево удивить купчишко сильно, то ли еще будет, не видывал он других способностев детишков-то, а оне имеются! Назавтра, после ученья, дождавшись кота, пошли к Велизару, пили-ели тама всякие сладости, фрукты непривычные, слушали про диковины и чудных зверей, а потом Васька и похвалися уменьями Петяни и Лишки в науке воинской.

-Да не может быть? — усомнился Велизар, — Косьма и Боян, говоришь, с вами занималися?

Петяня и Лишка кивнули.

-Так, айда на двор, погляжу, что вы за умельцы!

Ох и погонял детишков Велизар, но видно было — довольнай.

-Достаточно! — наконец сказал он. — Увидел я все, что надо. Что сказать? Тебе, — он кивнул на Лишку, — меч надо другой, полегче, я посмотрю, что есть у меня, попробуем подобрать подходящ. А тебе, — он как-то странно поглядывал на Петяню, -..тебе... руку левую подразовьем, и станешь обеими руками уметь одинаково работать, мало кто так-то умеет — и левой, и правой в полную силу драться, дар это у тебя! — он бы еще чево сказал, да случайно увидел — что-то мелькнуло вверху.

Поднял глаза и обомлел, высоко в небе парили два золотуна, один — видно было по крыльям — молодой.

-Что за чудо? — воскликнул было он.

А с неба раздался радостный такой клекот, и меньшая птица камнем рванула вниз.

Не успел Велизар и досказать, как Петяня сорвался с места и, заорав что-то дикое, побежал на пустырь.

-Куууда, это же золотун?! — заорал Велизар, а его никто уже и не слышал — все неслися за Петяней, крича одно:

-Фееелькааа!

Птица резко затормозила над головой Петяни, затем аккуратно спланировала в протянутые к ней руки и обняла недоросля... крыльями.

-Это что??

-Любовь у их такая, Велизарушка! — отвествовал важно надувшийся кот. — Погляди на их.

А птиц, мало того, что обнял пацана, так ещё и голову на его макушку пристроил.

Петяня же, высунув одну руку, гладил его и, всхлипывая, бормотал:

-Не надеялся ужо, думал, не явиссся, извелся весь, ожидаючи.

Птиц же только чего-то клекотал.

-Ага, а я тута чуть не помер, летал ты...

-Петяня, дай нам с Фелькою обняться-то?

-Феля??

Птиц слетел на землю распахнул крылья, ребятишки и давай обнимать такую серьезную птицу.

-Это же, это же чудо? Золотуны, они же гордые и никогда к людям не подходят?

-Да Петяня ево полуживого выходил, и рос он с им, спали вместях, а тута Фелька улетел — время пришло учиться охотиться да летать, а мы все и истрадалися без ево!

Кот последним подошел к Фельке, смешно было видеть, как птиц и кот обнималися. А кот еще и урчал тому:

-Брродяга, недорросля моево умучил!

-Ферапонт, я с тобою поругаться хотел, сын-то сын он тебе, дак и нам всем роднею приходится! Петяньке вона третьи штаны меняем — все велики сделались от тоски-то! Ты не забывай, Фелька и наш тожа!

Большой птиц в небе только клекотнул, добродушно так.

-Знаю я тебя! — погрозил лапой Васька.

А Петяня, сев на землю, прислонился к Фельке — тот положил свою башку ему на плечо — и радостно так вздохнув, сказал:

-Теперя мне ничево и не надо совсем, Фелька возвернулся!!

-Даа, Василий, однако! Ну ты и молодец! — восхитился Велизар.

-А ценют меня здеся весчане-то, не то што некоторые, идиётки старые! Златые горы посули — не вернуся! У меня тута жись така интересна — вона мои робятишки, опять же мальцов учу, других, Забавушка с Елисеем да Досифея с мужем во друзьях...

— Вандочка, — съехидничал Даньша.

-Цыть! Не твоево ума дело, достукашся — откажуся от тебя! — осерчал враз кот.

-Прости, дядечка! — тут же повинился мальчишко. — Натура моя такая!

-Ужо за энту натуру получишь, обещаю!

Петяня и Фелька, позабыв обо всех, общались. Недоросль деловито трогал, оглядывал своего, враз вымахавшего птенца и бурчал:

-Соскучился он, а тута без ево жись совсем не мила была..!

Фелька в ответ осторожно касался клювом его лица, явно извиняясь.

Глава 8.

-Мне дядечка сколь раз говорил — возвернешся, а ты все не прилетал, нет бы весточку каку — мол, Петянька, скоро буду! — бурчал Петяня, поглаживая крылья птица. — Здоровай стал, когтишши, смотри, каки выростил. И как теперя на плече сидеть станеш? Научился ли чему, окромя летать-то? Или вона как я — недоросль?

Фелька как-то совсем по-взрослому клекотал — отвечал ему, явно успокаивая.

-Феля, Фелюнь, а покажи чево ты умееш-то? — попросила Ольшана.

Фелька склонил голову набок и уставился в глаза Петяни, явно спрашивая разрешения.

-Давай ужо, самому жуть как хочется, антиресно же!

И Фелька дал. Робятишки, да и не только оне — все, застыв, глядели в небо, где в синеве величественно-неспешно плыла большекрылая птица.

-Ух ты!!!

Феля, сменив плавный полет, зачал выписывать всякие фигуры, кувыркаться, долетать почти до Петянькиной головы и резко взмывать в небо. Ребятишки аж приплясывали от восторга.

-Иди ужо! — позвал Петянька свою радость-любовь.

Васька тихохонько шепнул Велизару:

-Глянь-кось как быват, птенца малого выходил, кака дружба навечна случилася! Ты, Велизарушка, поучи мово паренька-то как следоват, оне с Фелькою много славных делов сделают ищё! Знаш, я как сто годов скинул с имя со всеми, оне разныя, но таки разумны — учутся старательно, хвалют их и мне в радость. И чево сидел возля... только и было друзьёв-то — одне Курьи ножки. А так-то??

"Васька, сволочуга, квасу ядреного неси, подай — то, убери энто." Эххма, ну да оно все прошло, чево было, то было! Глянь, ведь с такими когтишшами на Петянькино плечо сел?

-Петянь, Фелька не оцарапал ли? — заволновался кот, чисто мамка родная.

-Неа! — Петяня сиял чисто начищенный пятак. — Дядечка Васечка, я теперя самой богатой, Фелька возвернулся.

-Чево? — повернул голову к Фельке. — Ааа, ладно!

-Сказывает — будет улетать, охотиться, чево ещё, но меня упреждать станет.

-Благодарствую! — вдруг заорал Петянька, глядя в небо, где опять появился огромный золотун. -Благодарствую, дядечка Ферапонт!!

С неба донеслося:

-И я тебе за сына благодарен!

-А ништо, он мне заместо всякой родни, без ево совсем плохо было!

-Наведываться буду! — ответил Ферапонт.

-Я тебе, дядечка, твердо обещаю — пироги-расстегаи научуся делать, прилетай когда хош!

Ферапонт, покачав крыльями и чево-то клекотнув Фельке, улетел.

Васька же раздулся от гордости:

-Ох, чую я, много раз стану гордиться за их всех, не просты робятишки мои, ох, не просты. Мысля вот имеется така — не здря нам с Петянею оне все в пути попалися. Я тебе обскажу, как Петяня — толстый увалень, за робятишков драться полез, не умеючи совсем, в Апрошкиных владеньях-то. Пригласиш ли опять?

-Вася, — поглаживая кота и почесывая ему за ушами, отвествовал Велизар, — вы всегда для меня желанные гости.

-Истинно ли сказываешь? — хитро прищурился кот и чуть не получил щелбан.

-Но-но, я теперя Василь Баюныч, осторожнея!

Велизар засмеялся:

-Как скажешь, Баюныч! — и негромко добавил. — Жду ночью тебя, с подробностями.

Робятишков Велизар не обидел — наложил полну торбу фруктов-сладостев, мальчонкам по красивой иноземской рубахе, Ольшане каку-то мудрёну накидку, шарфом прозывается. Увидел глазастой кот, с какой завистью мельком глянул Даньша на шарф-от, удовлетворенно кивнул про себя, и спросил у Велизара:

-А нету ли у тебя какой красы для ..?

-Понял, понял, — засмеялся купец и отдал Ваське малой сверточек. — Понравится, я уверен!

Васька украдче посмотрел, чево тама, и чуть не замурчал — бантик для Вандочки случился необыкновеннай — кака женчина супротив такой красоты устоит, энто вам не на заборе дурниною орать, энто ухажерство настояще!

У Васьки аж свербило все внутри — Вандочке красивай бантик преподнесть, сам себя вот тормозил — не время.

-Энто вона как у людей ведется, только тама кольцы дорют, — авторитено выдал Даньша, восхищенно разглядывающий переливающийся всякими цветами бантик.

Не хотел кот вначале показывать-то, да робятишки дружно опечалились — навроде как Баюныч им и не верит навовсе, приуныли.

-Тьфу! — плюнул кот. — Смотритя, ежли проболтаетеся раньше время — останетеся без меня!

И удивил Петяня:

-Дядечка, пошто ты нас за совсем глупышов щитаешь? Али мы не понимам — люба тебе кошечка, ежли хочеш знать, мы тебя постоянно с Лишкою подхваливам — носим жа забаве Елисевне документы всяки! А Вандочка твоя, ох и хитра — не бывала у Забавушки в конторке-то, а стали мы забегать, у ей интерес и проснися, особливо ежли об тебе речь заводим. Навроде как и ты, вона — спишь, а ухи — оне все и слышут. Мы с Лишкою приметили — она внимааательно все про тебя слушат! Ну оженитесь с ею, вон Ольше враз котеночка задорите! С ими, как Забавушка сказывает, питомцами, вона как лепотно. И станет Ольша за им, чисто я за Фелькою! Я без ево совсем душа пустая была, с им счасливай! И нисколь не болтливы — ты нам заместо родителев, чево мы забижать тебя станем?

Даже Даньша-выжига и тот молвил:

-Я вота хихикаю, вредничаю, а ты дядечка мне и мамкою, и папкою стал, можно я тебя обниму — давно так-то хочу! — Даньша подошол к коту.

Кот ажно растерялся:

-Энто ты чево?

-Ничево! — сграбастал его Петяня. — Я так жа маракую!

И Лишка с Ольшею подлезли к ему... притих Васька, странно так. Ну и Фелька не отстал — развернул свои здоровушши крылья и приобнял всех.

Кот прокашлялся:

-Виш кака семьишша сложилася! Примет ли нас, ватагою, Вандочка?

-Дядь, сколь раз сказывал сам про красиву любовь-то? По душе ты Вандочке — да и мы чай не мальцы сопливы, няньков не требовам!

-Эхма, на слезу меня, кота, э-э-э, совсем не мальчонку, пробиват, я и не ожидал такова!

А в ночь, когда все робятишки крепко спали, кот шепнул приоткрывшему глаз Фельке:

-Феля, я пошол обсказать все как надоть, сам знаш, кому, ты тута бди!

-Ну здорово Костян! И запрятался ты — ишь, купчиною стал! Не пытаю, за што, знать, надоть тебе так!Не признал Петяньку-то?

-Не, Вась, ты волшебство сотворил?

-Знаш, попервоначалу сколь раз хотел плюнуть и возвертать ево взад, ох и мученье с им было, да вскоре Даньша прилепился, чай увидел скрозь личину, чево на самом деле?

-Да, Вась, удивлен сильно — василиски своих так просто не отпускают, должно что-то очень серьезное случиться.

-Да куда сурьезнее — пару ему нашли, виш же, не из чистых дитенок, вот и... А Даньша учиться возмечтал, сразу и убег. Не знаш часом, хто из василисков в родне отметился-то? Знать, маманя Даньшина была красы неимоверной — падки оне на красу-то, да виш, дитю не повезло совсем — куды такова малолетнего женить-то, он же Петяньке вона до плеча не дорос.

Костян задумался:

-Что-то было связанное с василисками, скандал какой-то, надо у Вэйра спросить, я в тот момент весь в любви был, мимо ушей проскочило.

-Была тута любовь-то энта, я вот с Ягою слепой был, простительно, годы немалы, а вот ты ослеп на оба глаза — диковинно? Энта ж базарна скандальна баба!

-Давай, Вась, подробнее обо всем?

И рассказывал кот в лицах весь их путь: как толстай, неуклюжай застрял в илистом месте, 'таку тушу сколь время тянули, упарилися', как повстречавшийся вовремя Даньша тормошил, вредничал, задирался с недорослем, как ворчал и пугал ево морским царем Тритошкою сам кот...

-Прознат так-то Тритошка, ведь клоком шерсти не обойдуся — таку напраслину на ево возвел, но напужался недоросль. А дошли до Апрошки, и Петяня, не раздумывая, ничево совсем не умея, кинулся заморышев выручать — вот тута я и возрадовался — знать есть в ем твое! А и вправду, Костян, парнишко неплохой вылупляться зачал. Я ево не хвалил — нук сызнова противнай станет, ан нет! А уж когда Фельку из рота своево кормить приладился, да и как не всяка мамаша оберегал, вот тут я и понЯл -толковай, твое в ем проснулося! Так-то вот и сложилося, про Фельку — сам видывал, как оне встрелися, я еле от слезы удержался, а ноне ухватил меня, чисто ведьмедь, и бает — ты де нам заместо родителев стал!! Я и не чаял так-то, и скажу тебе — оне мне детишки! Ты как, Петяньке в отцовом обличье станешь объявляться? Он тута, как Фельки не было — горевал, мол, все от ево отказалися... Ты, Костян, звиняй, я супротив шерсти поглажу — понЯл вот — не было у твоево недоросля ни друзьев, ни любви такой теплой. Все энти мамки-няньки только пичкали ево, да про тебя всяку дурь сочиняли, он про Кощея одне ужасти и знат! А ище Адамке в лоб стукнуть надоть — роднова внука — мальца так-то бросить! Ты как знаш, я ево и всех остальных робятишков от себя не пущу никуда. Оне отучутся, из их настоящи люди получаются! Вона Лишка — Досифея давно им с Петянькою предлагат — посля учебы-то у ей работать! Не обижат, деньгу вона выплатила, мы всем одежи и накупляли на зиму-то. А твой-то опять удивил — за всех подумал, а про себя сказывал — в другой раз, посля всех! Косьма-то зараз, видать, в ем твое углядел — сразу стал уважительно величать — Петро и не иначе. Парнишко посля занятиев в рост пошол, жиры сошли, а с Фелькою в разлуке побыв, совсем разумным стал!!