Алхимик, который знал истину. Третья часть

Отбившись и уничтожив всех химер на своем пути, я, наконец, добежал до кладбища и вошел на его территорию. Вошёл с опаской, так как, видя характер местности и его населения, подспудно ожидал на самом кладбище что-то вроде зомби или ещё чего похуже. Однако внутри не было видно ни одной химеры. Как и девочки, которую я преследовал. Даже мои чувства молчали. Живых тут нет. А раз молчат чувства, значит нужно просто пойти и осмотреться. Разумеется, держа винтовку наготове.

Найти следы Армони на траве не составило большого труда, и вскоре я уже стоял возле надгробья, на котором лежал свежий цветок. Тот самый, который в своей левой руке удерживала эта девочка, когда я поймал её. Когда же я увидел имя, которое значилось на каменной плите, я обомлел, а мое сердце замерло в груди.

— Селена, — прошептал я. Сняв маску и шлем, я привстал на одно колено перед могилой и прикоснулся к могильному камню. Это была не иллюзия, не морок. Письмо не лгало. Могила была настоящей, и я чувствовал, что камень тут стоит давно, уже пять лет. Глянув на дату смерти, я удостоверился, что Ал виделся с ней буквально за неделю до её кончины. Изуми Кёртис взяла его тогда с собой в путешествие в Хизгард, ведь он в то время всё ещё учился у неё, в отличие от меня, ставшего "цепным псом". Помню он писал в письме, как сильно переживал из-за того что Селена не пришла проводить их на поезд, когда они уезжали. Подозреваю, что Ал был тайно в неё влюблен, уж очень трепетно он описывал свое времяпровождение в Хизгарде. Однако он ни разу мне не говорил о том, что она умерла. Может, конечно, у него и были какие-то подозрения, но он со мной ими не делился. В письме Эйзельштейн писал что ему удалось скрыть правду от учителя и брата. А значит... Значит, Ал до сих пор не знает этого...

— О, Боже! Я никогда бы не подумал, что у кого-нибудь хватит смелости прийти сюда, — произнёс кто-то за моей спиной мужским голосом. Обернувшись, я увидел Пастора, о котором упоминали наемники.

— В отношении меня можете не беспокоиться, я не путаю смелость и безрассудство, — произнес я и, приподняв винтовку, продемонстрировал его своему собеседнику. — Я вполне могу постоять за себя.

— Вы не похожи ни на кого из города, — заметил он, рассматривая меня. А затем он, спохватившись, стал оглядываться вокруг, ища опасность. — Я не знаю, как вы сюда попали, но пожалуйста, послушайте моего совета и уходите отсюда немедленно.

— Боюсь я не смогу последовать вашему совету, так как сначала хочу кое-что выяснить, — произнес я и указал на могилу.

— В таком случае, давайте пройдем внутрь церкви, — предложил он и указал на здание неподалеку. — Оставаться здесь небезопасно. Идёмте же! Внутри будет гораздо безопаснее, чем снаружи.

Я последовал за ним и вскоре мы оказались внутри обители. Уже с первого взгляда было понятно, что хотя Пастор и заботиться о ней с должным прилежанием, отсутствие прихожан и сказывается и запустение постепенно начинает властвовать внутри. Такими темпами уже через год-два, если ситуация не измениться, церковь станет полностью непригодной для отправления церковных служб.

Мы прошли в его кабинет. Кроме большого стола, пары стульев и камина, в нём было много книг. Видимо Пастор очень образованный и начитанный человек, что не удивительно, учитывая в какой глуши ему теперь приходиться проживать. И вместе с тем ему не занимать и смелости, если вспомнить с кем ему приходиться делить соседство. В кабинете было довольно темно, лишь камин давал немного света. Тяжелые шторы были зашторены, поэтому заходящего солнца было не видно. Да и окна кабинета выходили на восток, а не на запад, что как бы исключало такую возможность.

— Присаживайтесь, пожалуйста, — Пастор указал на стул.

— Если позволите, я хотел бы прежде снять свое вооружение, — сообщил я. Пастор посмотрел на меня и кивнул.

Я снял винтовку и, проверив, поставлена ли она на предохранитель, приставил её к стене возле двери. На рядом стоящую тумбочку легли кобура пистолета и шлем. Затем я быстро отстегнул защелки одну за другой и снял экзоскелет. Весил он пятнадцать килограммов, и я не хотел этими самыми килограммами ненароком сломать стул гостеприимному хозяину. Мой плащ лег поверх экзоскелета. Теперь я был готов к беседе.

Оправив форму я, наконец, впервые за этот день толком присел. Все это время Пастор лишь с интересом наблюдал за мной, лишь нахмурившись в тот момент, когда обнаружил, что на мене надета военная форма Аместриса и я ношу погоны Бригадного генерала. Но, несмотря на своё удивление, он тактично промолчал. Видимо полагал, что я сам всё расскажу. О том кто я такой и о цели моего визита сюда. Хотя, если говорить на счет первого, то, скорее всего он уже догадался.

— Простите, но я так и не услышал вашего имени, молодой человек, — начал он беседу первым.

— Бригадный генерал Эдвард Элрик также известный как Стальной Алхимик, — я продемонстрировал свои серебряные часы в качестве удостоверения. — Чтобы не ходить вокруг да около, сразу поясню цель моего визита в Хизгард. Сегодня днем, террористами из Восточного Революционного Фронта была предпринята попытка захвата поезда следующего из Восточного города в Централ. В результате слаженных действий военных, которые ехали этим же поездом, эта атака была отбита, а террористы обезврежены. Тем не менее, в конечном итоге поезд сошёл с рельс и потерпел катастрофу неподалеку от Хизгарда, в результате которой было ранено некоторое число пассажиров, а захваченные в плен террористы сумели освободиться и скрылись. Из проведенного до этого допроса мне удалось выяснить, что их целью является этот город. Именно поэтому мне было поручено разобраться в этом вопросе. Вот почему я здесь.

— Куда катиться этот мир, — покачал головой Пастор. Похоже, мои слова расстроили его. — Однако то, что никто из пассажиров не пострадал — хорошая новость. Значит вы тут по делам расследования?

— Именно так, — кивнул я. Похоже, разговор намечается интересный. То, что Пастор не боится меня, хороший плюс. Будем разрабатывать. — Скажите, вам что-нибудь известно об этом происшествии?

— Только с ваших слов, — отрицательно покачал он головой. — Дело в том, что окрестности Хизгарда — не самое безопасное место, поэтому я стараюсь лишний раз не выходить наружу.

— Химеры? — переспросил я. Покажем ему чуточку осведомленности, но, разумеется, всех карт вскрывать не будем. — Скажите, что тут произошло? Почему в Хизгарде столько химер? И куда подевались все жители?

— Вижу, вы уже встретились с этими богомерзкими созданиями? — спросил Пастор, вздохнув в очередной раз. А после начал рассказывать. — Всё началось несколько месяцев назад. Эти монстры просто появились изниоткуда и уничтожили наш город. Горожане бежали из своих домов... или же были убиты. Печальная судьба для нашего мирного города.

— И никто не пришел к вам на помощь? Разве военные не должны были решительно действовать в этой ситуации? — спросил я его, вскинув брови, чтобы изобразить удивление.

— По некоторым причинам военные не стали предпринимать никаких активных мер против этих монстров, — ответил Пастор, глубоко задумавшись. Мне сразу вспомнился упоминаемый в письмах Муди Немда. Наверняка не обошлось без его влияния. — Хотя, после столь долгого периода мира, не думаю, что военные Хизгарда вообще способны оказать хоть какую-то помощь.

— А Центральное командование Аместриса? Почему вы не обратились туда? — спросил я его для проформы.

— Руководство Хизгарда не решилось на этот шаг, так как боялось потерять независимость, — ответил Пастор. Я посмотрел на него "вытаращенными" глазами. Ситуация способствовала этому. У них тут люди гибнут пачками, а они о независимости пекутся.

— Это самая, простите уж за выражение, дерьмовая отмазка, которую я когда-либо слышал, — наконец произнес я, качая головой. Действительно, легенду можно было придумать и получше. — Ладно, задавать этот вопрос я должен не вам, а тем, кто стоит во главе города. Кстати, раз уж они отказались просить помощи со стороны... Куда делись жители Хизгарда?

— Беженцы из Хизгарда построили новый город, Нью-Хизгард, — честно сообщил мне Пастор.

— Нью-Хизгард? И профессор Эйзельштайн также принял в этом участие? — решил уточнить я эту информацию.

— О, так вы знаете профессора? — несколько обрадовался мужчина, и на его лице появилась широкая улыбка. — Да, верно, именно он и был инициатором возведения Нью-Хизгарда.

— Хмм, так значит, он жив, — кивнул я и улыбнулся. Надо немного разбавить ту мрачную атмосферу, что образовалась с самого начала разговора-допроса. — Это хорошая новость. Когда я побывал сегодня в Хизгарде, то был несколько обескуражен. Особенно увидев, что с домом самого профессора сделали эти чёртовы химеры. Однако вы обнадежили меня. Но, скажите, вы ничего не слышали о том, что в Нью-Хизгарде собираются алхимики?

— Хмм, нет, ничего такого, — ответил тот, немного подумав, потирая подбородок. Не верить ему причин у меня не было. Пастор не похож на профессионального лжеца.

— Жаль, это помогло бы мне в расследовании, — вздохнул я, но затем встряхнулся. — Ну да ладно, попробую сам что-нибудь выяснить. Далеко отсюда до Нью-Хизгарда?

— Нет, но скоро уже начнет темнеть, и появится ещё больше монстров. Ночью они становятся более агрессивными, — предупредил меня Пастор. — Вам следует остаться тут и подождать до утра. Здесь достаточно пищи, да и приют найти нетрудно. Места много.

— Хорошо, я приму ваше приглашение, — кивнул я, внутренне радуясь его гостеприимству. Дело бы лоне в том что я боялся выйти в ночь, просто не хотелось потом, на ночь глядя искать ночлег в самом Нью-Хизгарде. — Скажите, где можно расположиться?

Пастор проводил меня в одну из гостевых комнат, что находилась в здании церкви. Там я смог оставить свои вещи. После чего Пастор предложил мне разделить с ним скромный ужин. Оставив в комнате также и китель, чтобы не смущать хозяина своими погонами, я спустился вместе с ним на кухню. Там мы поужинали, после чего коротали время беседой. Я решил уважить старика, так как понимал насколько ему тут тяжело приходиться одному.

— Наверное, Армони сегодня не придет, — задумчиво произнес Пастор, разливая по кружкам чай. Я с благодарностью принял питье. — Она бы неплохо вписалась в наш разговор.

— Армони? Кто это? — решил спросить я, делая вид что "не в курсе".

— О, это девочка из города, примерно твоего возраста, Эдвард, — ответил Пастор. Ранее я предложил ему называть меня по имени, сославшись на то, что не люблю официоза и тот с благодарностью принял это предложение. — Весьма странно, что химеры никогда не нападают на неё. Даже если я говорю ей насколько опасно снаружи города, она всё равно приходит сюда.

— Говорите, химеры никогда не атакуют её? — "задумчиво" проговорил я. Последние сомнения в личности "Армони" у меня пропали. Осталось лишь уточнить некоторые детали. — Хмм, а она случайно не носит шорты и куртку песочного цвета и у неё не красные волосы?

— Да, это её приметы. Так вы уже знаете Армони? — похоже, я смог его немного удивить. Или же мне это только показалось?

— Да вот, пришлось познакомиться. Поймал её, когда она сорвалась с оскалы в перевале, — признался я и хмыкнул. — А потом мне пришлось гоняться за ней по всей округе, так как она дала деру, испугавшись моей маски. Я боялся, что химеры сожрут её, но потом выяснил, что они её даже не трогают. Так я, кстати, и вышел к кладбищу и церкви. И, похоже, она всё-таки была тут сегодня, так как она оставила один из тех цветков, что собрала в горах на одной из могил. Если точнее, на могиле Селены Эйзельштейн.

— О, так вот как? Значит Армони снова приходила сюда посетить могилу Селены... — произнёс он. К этому моменту мы уже закончили пить чай и сейчас, покинув кухню, вышли к наосу, залу, где проходят службы.

— Вот только откуда эта девочка знает Селену? Я что-то не припомню, чтобы у профессора были другие дети кроме Селены, — задумался я вслух, теребя подбородок. А затем посмотрел на Пастора. — Да и по возрасту соответствия нет.

— Так ты, правда, знаешь Вильгельма и Селену? — переспросил он, остановившись.

— Я встречался с ними несколько лет назад, — подтвердил я, уткнувшись взглядом в пол. — Но я даже не знал о том, что Селена умерла. Я узнал об этом только сегодня, когда увидел её могилу, и это выбило меня из колеи. Скажите, Селена чем-то болела?

— Ну... вообще-то со смертью Селены много неясностей, — развел руками мужчина. — По-видимому, это был какой-то несчастный случай, но её тело никогда не вскрывали. Вернее так сказал профессор, и никто не осмелился расспрашивать его об этом подробно.

— Как думаете, что там произошло? — спросил я его. Мне не нравилась позиция Эйзельштейна, но пока было рано делать выводы. Да и его легенда, что называется, шита белыми нитками.

И в этот момент, пока я об этом думал, на улице за стеной раздался жуткий вой. Куда более жуткий, чем приветствие Горилла. А ведь тут две стены! У Пастора, который, как и я его услышал, округлились глаза. Я ж невольно, на автомате потянулся за оружием. Вот только я всё оставил в своей комнате, даже пистолет.

Тут стекло в витраже разбилось и через него прямо в центральный зал ротонды, спрыгнула давешняя белая химера и утробно зарычала, нагоняя жути. Теперь мы могли рассмотреть её вблизи. На её морде действительно была белая маска, а на шее ошейник. Ручная? Вот только кто её хозяин?

— Ну что, мальчик, поможешь леди хорошо провести время? — раздался голос сверху. Подняв голову, я увидел в оконном проёме дамочку вызывающей наружности и в весьма откровенном наряде. Усмехнувшись, я продемонстрировал кольцо на безымянном пальце.

— Вообще-то я женат, бабуля, — произнёс я нагло, а затем я указал на неё пальцем. — К тому же ни одна леди не осмелиться прийти в дом божий в таком наряде.

— Взять его, — коротко приказала она своей химере. Похоже, мой тон ей совсем не понравился, и она решила закончить разговор.

Химере дважды приказывать было не нужно, и она огромным прыжком бросилась на меня. Для того чтобы в следующую секунду быть встреченной пинком моей левой ноги прямо в челюсть. Зубы творения алхимии скрипнули, но удар выдержали. Однако одни ударом я не ограничился. Второй удар, уже правой рукой, пришелся как раз на темечко химеры. В итоге она на мгновение свалилась на пол, а я отскочил обратно к Пастору.

— Вам лучше спрятаться ненадолго, — обратился я к нему. — Боюсь этого противника я не смогу победить так просто.

— Хорошо, — кивнул он и скрылся за дверью.

— Ну что, Киса, поиграем? — обратился я к химере, одновременно прикидывая, какой из моих козырей лучше задействовать сейчас.

А затем начался бой. Химера оказалась куда более опасным противником, чем тот краб в туннеле. Она великолепно двигалась по залу и совершала поистине гигантские прыжки, с легкостью перемещаясь из одного конца зала в другой за считанные секунды. Вот только этого было мало, чтобы победить меня. Хотя я двигался и не столь проворно как эта химера, но на моей стороне была алхимия и моя автоброня, которая как я и думал, оказалась куда крепче химеры. Вдобавок, преобразуя при помощи алхимии различную утварь в холодное оружие, я несколько раз сумел продемонстрировать ей свои способности в метании всякого колюще-режущего железа. В общем если брать автоброню, мои физические характеристики и только один вид алхимического преобразования, преобразование холодного оружия, то мы с химерой сражались практически на равных, лишь с небольшим превосходством с моей стороны. И это было занимательно. Мне приходилось напрягаться по полной программе, чтобы не дать ей задеть меня своими когтями, зубами или лапами.