Проклятые сокровища

— Добрый вечер, уважаемый.

На стул напротив присел мужчина лет сорока пяти в белой рубашке крупье и в галстуке-бабочке. Лицо тщательно выбрито, рыбьи глаза не выражают никаких эмоций. Да и сам крупье похож на сушёную рыбу. Хотя... Туран прищурился, на нижних уровнях эмоционального фона едва заметной красной полоской помигивает беспокойство вкупе с любопытством.

— Добрый вечер, — ответил Туран. — Представьтесь, пожалуйста.

— Ледан Младич Шелгин.

За долгие годы работы в "Золотом индюке" утус Шелгин настолько научился контролировать собственные эмоции, что профессиональная невозмутимость стала его второй натурой, а то и первой. Хотя, при его работе, очень и даже очень полезное качество. Нередко крупье поддаются яду азарта и превращаются в законченных игроманов.

— Утус Ласс Амнос играл сегодня за вашим столом? — Туран чиркнул имя крупье в блокноте.

— Да.

— Во сколько он пришёл?

— Не могу знать. В зале нет часов. Правила нашего заведения категорически запрещают носить карманные часы.

— Понятно, — Туран сжал пальцами карандаш.

Вторая попытка выяснить, когда же Ласс Амнос явился в "Золотой индюк" с треском провалилась. Здесь не принято следить за временем. Подобные заведения работают сутки напролёт, вне зависимости от дней недели и церковных праздников. Греха не боятся.

— Расскажите, сколько у него было денег? И вообще, как он играл? — Туран опустил карандаш.

— У утуса Амноса было ровно 250 виртов. За игровой стол он сел в крайне возбуждённом состоянии. Играл нервно и чрезмерно налегал на вино. Как результат, играл невнимательно, рассеянно, быстро опьянел и проиграл всё под чистую.

Крупье ответил по-военному чётко, ясно и по существу. Ему бы прокурором работать, бесцветным голосом зачитывать обвинительные заключения. Подобная манера производит на присяжный сногсшибательное впечатление.

— Что ещё вы можете рассказать об утусе Амносе? — Туран на миг оторвал глаза от записей в блокноте.

— Только то, что Ласс Амнос — пропащий игрок. Он придумал какую-то систему и уверовал, будто однажды она сделает его сказочный богачом. Каждый вечер он не просто играет, а проверяет её, уточняет, перепроверяет и снова играет.

— И как? Есть результат?

— Разрешите я отвечу афоризмом?

Туран молча кивнул.

— Игра в карты — развлечение для умных, страсть для дураков.

Коротко и ясно, из утуса Шелгина получился бы отличный прокурор. Но, чёрт побери, это снова тупик. Может зайти с другой стороны?

— Понимаю, — Туран стрельнул глазами в сторону владельца заведения, — вы не обязаны знать, но... Откуда у Ласса Амноса сегодня вечером взялись наличные? Согласно показаниям его старшего брата Никара Амноса, у Ласса Амноса одни долги. Причём до такой степени, что уже никто не даёт ему в долг даже под самый грабительский процент.

Туран пристально уставился на крупье. Неужели и он прикинется ветошью? Но нет, в душе Ледана Шелгина медленно закипает любопытство. Ответит или нет?

— У нас не принято интересоваться, на какие средства клиент играет. Деньги, как говорится, не пахнут, — медленно произнёс утус Шелгин.

Проклятье! Туран ругнулся про себя. Опять облом. В ответе крупье легко узнать любимый афоризм Елагина. Туран скосил глаза, владелец вертепа подпирает барную стойку в зоне слышимости. Глаза Елагина буравят спину подчинённого. Владельцу "Золотого индюка" плевать, какие именно деньги спускают в его заведении. Главное, побольше. Ответ придётся искать в другом месте.

— Но я знаю, кто может вам помочь, — чуть слышно произнёс утус Шелгин.

В эмоциональном фоне крупье мелькнула искра азарта. Или показалось?

— Вон, видите? — утус Шелгин показал глазами на лестницу на второй этаж.

Туран, не поворачивая головы, глянул в указанную сторону. По деревянной лестнице спускается высокая и невероятно красивая женщина. Тугие бёдра соблазнительно покачиваются на каждой ступеньке. Судя по короткой юбочке и тугой блузке, одна из так называемых официанток.

— Розмари — звезда нашего заведения, — тихо пояснил утус Шелгин. — Если фортуна подбрасывала Лассу Амносу сотню другую виртов, то он обязательно относил их ей. Если не секрет, — утус Шелгин отбросил драматический шёпот, — по каким причинам вы интересуетесь утусом Лассом Амносом?

Эмоциональный фон крупье всё же взорвался от любопытства. Вот тебе и сушёная рыба. Да и утус Елагин навострил уши.

Сказать или нет? Если разобраться, крупье предложил сделку, обменяться информацией. А почему бы и нет? Всё равно через несколько часов утренние газеты разнесут весть о смерти Влига Амноса по всему Снорку.

— Утус Влиг Амнос убит сегодня вечером, — произнёс Туран. — Начато следствие. Я проверяю причастных к этому делу. Вы удовлетворены?

— Благодарю вас.

— Вы можете идти, — Туран махнул рукой.

Утус Шелгин тут же поднялся из-за стола. Внешне крупье по-прежнему похож на сухую рыбу, однако внутри он удивлён и озадачен. Впрочем, не важно.

— Уважаемый, — Туран щёлкнул пальцами над головой.

— Слушаю вас, — утус Елагин тут же подскочил к столику.

— Могу ли я поговорить с кем-нибудь из... — Туран оглянулся по сторонам, — ваших официанток? Желательно с той, которая хорошо знает Ласса Амноса.

— Да, да, конечно, — утус Елагин аж светится липовым желанием услужить. — Розмари, она...

Владелец вертепа резко заткнулся, словно подавился камнем. Не иначе испугался сболтнуть лишнего. Весть об убийстве Влига Амноса подействовала на него странным образом. Нет, он не испугался, быстрее, огорчился. Примерно также печалится купец, которого лишили государственных закупок сукна из-за низкого качества товара.

— Сию минуту, — утус Елагин отпрыгнул от столика.

Веселиться чересчур откровенно не стоит, Туран прочистил горло. Один хрен без улыбки невозможно наблюдать, как скользкий владелец "Золотого индюка" что-то горячо шепчет на ушко Розмари. Недовольство на лице официантки сменилось удивлением, а потом местная звезда бросила на Турана весьма откровенный взгляд.

— Сыщик, — Розмари изящно опустилась на стульчик напротив. — Сыщиков у меня ещё не было.

Розмари перекинул ножку за ножку да так, чтобы без проблем можно было бы любоваться её округлыми коленками и наполовину обнажёнными бедрами. Между прочим, неслыханная для порядочной женщины вульгарность.

Местная звезда разменяла четвёртый десяток лет, но годы только прибавили ей величия и шика. Как дорогое марочное вино, которое с годами становится только лучше и лучше, так и Розмари с годами набирается опыта всё больше и больше. Пышные чёрные волосы небрежно причёсаны. Пухлые губы сияют красной помадой. Блузка весьма выразительно обтягивает соблазнительную грудь. Но самое убойное, это эмоциональный фон местной официантки.

Розмари — лицензированная проститутка. Туран как мог спрятал смущение. Работа официанткой для неё не более, чем дополнительный заработок. Турану по долгу службы приходилось сталкиваться с проститутками и раньше. Обычно они как будто мёртвые внутри. За маской наигранного интереса скрывается пустота, усталость и брезгливость с тихой ненавистью ко всем мужикам. Но Розмари!

Лёгкий озноб скатился по позвоночнику. Едва Розмари присела на стульчик, как Турана окатила волна сексуального интереса. Розмари относится к высшей касте проституток, которые работают не сколько за деньги, сколько ради удовольствия. По этой причине ей много платят. Клиенты обожают, когда под ними вулкан страстей, а не холодное бревно с лубяной маской похоти. Розмари совершено не прочь прямо сейчас подняться в номер и дать откровенные, самые откровенные, показания в горизонтальной плоскости. Тем более она только что спустилась от туда. Щёчки Розмари пылают красным румянцем, а в груди пульсирует сексуальное возбуждение. А глаза, зелёные глаза сверкают самыми настоящими страстью и вожделением.

Превеликий Создатель, только не это. Туран с трудом совладал с собой. Пусть официально рабочий день давно закончился, однако он всё равно при исполнении.

— Скажите, вы... хорошо... знаете Ласса Амноса? — Туран с трудом выдавил из себя первый вопрос.

— Настолько хорошо, насколько я знаю всех моих кавалеров, — Розмари ослепительно улыбнулась.

— У меня к вам всего один вопрос, уважаемая: — голос предательски хрипит, — откуда сегодня вечером Ласс Амнос достал наличные? Я точно знаю, что он обременён большими долгами. К тому же, как раз сегодня вечером он просил деньги у отца, но получил отказ.

— А что? Хотите познакомиться с его системой?

— Ни за что! — невольное признание вырвалось из груди помимо воли. — Я не любитель азартных игр, — гораздо более спокойно добавил Туран.

— Тогда что вы делаете в нашем заведении?

Розмари напускает чары. Чёрт побери, у неё это отлично получается. Эмоциональный фон местной звезды зовёт и манит отбросить все дела и предаться чувственным наслаждениям. Как же она хороша! Глаза сами собой так и норовят опуститься ниже, ещё ниже и заглянуть под короткую юбочку. Так и подмывает поднять руку, щёлкнуть пальцами и заказать самую дорогую бутылку шампанского, которая только найдётся в этом убогом заведении.

Туран прикусил язык. Боль отрезвила, морок развеялся. Сладкое наваждение рассыпалось серым пеплом. Проклятье, Розмари обладает редким, очень редким, даром сводить с ума эмпатов.

Обычно эмпаты брезгают проститутками. Крайне, крайне неприятно чувствовать под собой холодную усталую куклу, которая хочет только одного: чтобы клиент поскорей слез с неё и рассчитался. Но Розмари...

С Розмари и с женщинами подобным ей способность читать чужой эмоциональный фон оборачивается ахиллесовой пятой. Трудно, невероятно трудно устоять, когда чертовски привлекательная женщина и в самом деле хочет тебя. Пора завязывать, Туран тряхнул головой, пока сила воли не приказала долго жить.

— Так вы знаете или нет? — Туран постарался вложить в вопрос всю официальную холодность, на которые только способен.

— Нет, — Розмари обиженно поджала губки. — Деньги не пахнут.

Опять знакомая фраза. Владелец вертепа выдрессировал служащих как собачек. Ну это ладно, интересно другое — Розмари врёт. Всё она знает. Злость на собственный слабый дух поднялась внутри живота тугой волной. Туран на миг замер на месте, словно окаменел. Ну уж нет, если идти, до конца.

— Очень жаль, уважаемая, — Туран демонстративно захлопнул блокнот. — Придётся мне попросить одного знакомого из казённой палаты проверить финансовую отчётность вашего заведения. Этикетки на шампанском, которые разносят ваши официантки, криво наклеены. Непорядок.

А-а-а! Задело — глаза стоящего напротив Елагина округлись. Точно палёным шампанским торгует. Но даже если отчётность "Золотого индюка" в полном порядке, а шампанское доброго качества и честно куплено, скользкие типы на подобие Елагина страсть как боятся финансовых инспекторов.

Розмари резко обернулась, Елагин с видом обречённого на казнь махнул рукой.

— Я действительно не знаю, где Ласс Амнос достал наличные, — совсем, совсем другим тоном торопливо произнесла Розмари. — Да подождите вы!

Туран опустился обратно на стул.

— Загляните в ломбард "Последняя надежда". Там вам точно скажут, откуда у Ласса деньги, — нехотя призналась Розмари. — Ласс постоянно жалуется на Сервия Панкора. Типа, жмот, дерёт бешенные проценты и в долг не даёт.

Вот, Туран распахнул блокнот, уже кое-что. Какая ни какая наводка. А то пришлось бы самому перетряхивать все городские ломбарды. Пусть Снорк далеко не Навира, пара десятков заведений, где под залог имущества дают в долг, найти можно. И это только легальных, которые платят налоги с оборота.

— Ну вот, уважаемая, — Туран убрал блокнот в тонкий кожаный портфель для бумаг, — можете, если хотите.

— Ещё как хочу! — Розмари томно задышала, соблазнительные груди заколыхались под обтягивающей блузкой. — Закажите шампанского, за счёт заведения, разумеется. А потом давайте поднимемся в мой номер и вы будете меня допрашивать, допрашивать и допрашивать.

Эмоциональный фон Розмари засиял сексуальным возбуждением. Она и в самом деле совсем, совсем не прочь задрать короткую юбочку и лечь на этот самый столик. Туран зажмурил глаза, зубы до крови прикусили язык. Боль прочистила мозги. Только не это!

Вот так, с бутылки шампанского за счёт заведения, разумеется, и обалденно красивой женщины начинается коррупция, растрата и моральная деградация. А заканчивается на севере Рунии, в кандалах, в каторжном остроге посреди дикой, нехоженой тайги.

Как раз на прошлой неделе довелось присутствовать на показательном суде над утусом Ситапом, растратчиком из уездного земства. Зрелище унылого и раздавленного подсудимого с обвислыми усами и седыми висками было весьма и весьма отвратительным. Ещё хуже было видеть его жену, заплаканную женщину со сморщенным от горя лицом. Больше всего поразил эмоциональный фон почти взрослого сына, который даже не пытался скрыть лютую ненависть к отцу. Из-за родителя молодой человек лишился перспектив закончить гимназию и выбиться в люди. Как пояснил утус Бизин, когда утус Ситап потерял должность и попал под следствие, его сыну пришлось найти работу, чтобы содержать мать и двух младших сестёр. Когда в порту целый день таскаешь мешки с зерном или машешь топором на лесоповале, то нечего и думать о гимназии и последующей карьере чиновника.

— Нет, Розмари, я при исполнении, — Туран излишне резко поднялся из-за столика, коленки больно стукнулись о край столешницы.

— А зря.

Розмари демонстративно развалилась на стульчике. На блузке сквозь тонкую ткань проступили твёрдые соски. Туран с трудом оторвал от них взгляд.

— Только вы не там ищите, мастер Атиноу.

Туран так и замер возле столика с тонким портфелем в левой руке.

— Я знаю толк в мужчинах, — Розмари обворожительно улыбнулась. — Этот слизняк Ласс муху прихлопнуть не сможет, не то, чтобы отца родного убить.

Вполне возможно, что Розмари знает толк в мужчинах. Снизу, как говорится, виднее. Только она не работает в сыскной полиции. Как раз убийства близких родственников отличаются особой жестокостью. Бывает, затаённая ненависть копится и копится годами, а потом разом выплёскивается в один единственный удар топором в спину или в выстрел из охотничьего ружья в упор. Но и этого бывает мало. Именно близкие родственники гораздо чаще прочих убийц наносят жертве тяжкие побои вплоть до изощрённого глумления над остывающим трупом.

— Я выясню это, — Туран улыбнулся в ответ.

Хвала Великому Создателю, сексапильная красотка осталась за спиной.

— Желаете подняться в номер? — утус Елагин игриво подмигнул.

— Только не в вашем заведении.

Туран не выдержал и оглянулся. Розмари как и прежде сидит за столиком в весьма и весьма соблазнительной позе. Превеликий Создатель, как же она хороша.

— Великолепный ход, утус Елагин, — Туран вновь глянул на владельца "Золотого индюка", — только грубый очень. Тоньше надо действовать, тоньше.

— Тогда чего же вы желаете? — обида и разочарование переполнили утуса Елагина.