Бэкап

— Тогда проще, — Валера кивнул головой и показал на самодельную лавку, сделанную из двух чурбанчиков и вытесанного бруса, — Ты уже понял, что есть особые люди, которые Тьму и ее порождения ощущают лучше, чем остальные.

— Я, похоже, и сам из этих.

— Правильно, — Мордашин смотрел на меня, чуть прищурившись, — Павел — он вроде пассивной антенны РЛС. Такой человек просто улавливает порождения Тьмы в любом их виде и улавливает достаточно далеко. Но, опять же, ему нужно время для "настройки", а оно не всегда у нас имеется. Хотя с другой стороны — мы уверены, что нечисть здесь не бывала. Это так называемая "точка напряжения", не зря охотники здесь свою базу построили.

— А это что еще такое?

— Точно не скажу, — Валера вздохнул, — Кто-то так обозвал, вот и прижилось со временем. Эти места также ищут особенные люди, методом, похожим на тот, что используют лозоходцы. Как видишь, в нашей ситуации все идет в ход. Плюс людей с "пассивной радиолокацией", что Тьма их не чует.

— А нас, получается ...

— Да, нечисть тут же ощущает наши мысленные "щупы". Мы работаем, как активные излучатели неких колебаний, поэтому можем наш "луч" быстро сузить или усилить.

Я задумался.

— Но ведь все люди, так или иначе, ощущает нечисть?

— Хм, так это, когда она уже сама дает о себе знать и начинают атаковать неким полем, вселяя в нас ужас и заставляя делать ошибки.

— Психическая атака?

— Что? Ах ... да, так и есть. И то же самое делаем мы, люди-радары, заставляя уже нечисть нервничать и ощущать себя неуютно.

— Они что, ощущают некие эмоции?

— Да нет! — я давно не видел Мордашина таким эмоциональным, — Это уж мы сами очеловечиваем все вокруг себя. Такое поведение очень показательно на наших домашних питомцах. Не замечал разве? Мы передаем им свои человеческие понятия, воспринимаем, как часть себя, забывая, что они просто животные. Так и в этой ситуации мы используем термины нам хорошо знакомые. Люди с научным складом ума обзовут все совершенно по-другому, технари — по-своему. Это уже не так суть важно.

— Пояснишь? Что-то не догоняю.

— А что тут непонятного? Нечисть — это также некая система, и если ты каким-либо образом оказываешь на нее воздействие, которое вносит в их налаженную систему диссонанс, то она соответственно реагирует.

— То есть, я ей, получается, сильно не нравлюсь.

Валера коротко хохотнул в ответ, и тут наш разговор прервал рассерженный Вронин.

— Вот вы где сидите! Супчик давно готов, идите есть, пока не остыл!

Черная метка

Утро началось ... с визга бензопилы. У нормальных людей так принято, что в лесных избушках использованные дрова заменялись новыми. Пока ребята таскали сухостой и пилили его на чурбанчики, я малость побаловался колуном.

— Ладно у тебя получается, — заметил Серега.

— Так я ж первую часть жизни провел в деревяшках, там и научился. Руки то помнят!

Видимо фильма "Когда деревья были большими" в их слое не было, никто кроме Степана на широко известные слова не среагировал. Доколов напиленные чурбаны, я аккуратно сложил поленья под навес и пошел завтракать. Народ плотно заправлялся пшеничной кашей из дробленого зерна, называемой в моем слове "Полтавской", и шматами копченого мяса. Комарье еще в лесу не расплодилось, поэтому можно было спокойно сидеть, вытянув ноги, одновременно вдыхая горьковатый аромат костра и запах начинающегося лета.

А ведь и вправду хорошо! Так бы и ползал дальше по стылым подвалам, проверяя трубы и стыки, или сидел в душной конторке. О злобных порождениях ненашего мира думать сейчас совершенно не хотелось. Будет день — будет пища! Судя по лицам товарищей, они придерживались такого же мнения. Отлично выспавшиеся сталкеры сыпали шутками, вспоминая забавные случаи из прошлой жизни. Заряд бодрого настроения понемногу передался всем. Видимо здесь и точно "точка напряжения"!

— Поели, орлы, по коням!

Дальнейшая дорога сильных сюрпризов нам не принесла. Было только одно место в пойме той же самой речушки, вдоль которой шла колея. Даже пришлось задействовать лебедки автомобилей и побродить взад-вперед в броднях, помогая толкать транспорт. Но водители у нас были опытные, большую часть этого участка прошли на пониженной передаче без особых проблем.

Затем дорога резко свернула в сторону соснового бора, где вместо суглинка появился песчаник, изредка пересекаемый огромными корнями. АЗМки бодро взобрались на холм, деревья расступились и перед нами предстало обширное свободное пространство, некогда бывшее лесом. Километрах в двадцати от пригорка виднелась мощная черная стена. Это стояла непреодолимой преградой для людей Тьма. И в самом деле, это место сильно смахивало на вытянутый мешок.

В первую очередь мы начали обследовать двор механизированной базы. Наши водители и механик быстренько сунули свои любопытные носы в приоткрытые дверцы гаражей и ангаров. Вскоре до нас донеслись радостные вопли, видать здесь нашлось много чего интересного. Мордашин тут же потребовал от них составить подробные списки всего найденного, направив меня и Вронина на развилку в "боевое охранение". Наш командир в рейдах частенько использовал военную терминологию.

Здесь же и начались первые странности. Отдав свой список командиру, ко мне подошел смущенный Степан и тихо заявил — мол, у него сложилось такое впечатление, что люди пропали отсюда внезапно.

— Понимаешь, у открытого капота грузовика инструменты так и лежат неприбранными. На верстаке так и стоит стакан с чаем, тот сам уже сгнил и высох давно, а рядом горбушка плесневелая валяется. Жутковато как-то здесь.

Другие парни только подтвердили слова нашего новичка. Мы, конечно же, знали о том, что народ в этом слое пропадал целыми деревнями. Но одно дело знать — а другое столкнуться с этим лично. Мордашин скомандовал двинуться в сторону самого Долбино. На краю поселка мы сразу же обнаружили два главных магазина: продуктовый и промтоварный. Я с Серегой двинулся обследовать второй. В глаза сразу бросились валяющиеся то там, то тут вещи, открытая настежь касса, в которой так и осталась лежать местная валюта. А ведь обычно из "покинутых" населенных пунктов деньги местными властями вывозились. Что же тут такое случилось?

Думать было некогда, и близость Тьмы, и уже местные странности заставили всех шевелиться. Самые интересные из найденных ништяков грузились в машины, на остальное составлялись списки. "Улов", и в самом деле, выходил неплохой. В гаражах сталкеры обнаружили несколько грузовиков высокой проходимости, различную лесозаготовительную технику, нашлось множество запасных частей и инструментов. Рейд пока выходил вполне удачным.

А затем мы наткнулись на Это. Наша колонна продвинулась вглубь Долбино, когда неожиданно при приближении к зданию леспромхозовской конторы наша собака начала злобно рычать и дергаться. Я также ощутил смутное беспокойство, непохожее на то, которое ощущал в присутствии нежити. Паша и Лех под прикрытием наших стволов осторожно зашли внутрь, вскоре оттуда послышался вскрик и из дверей выскочил Лех, и его тут же скрючило в порыве рвоты. За ним появился побледневший Руснин, коротко бросив Мордашину.:

— Там такое ... Тебе надо увидеть.

Валера молча кивнул мне и Вронину, мы перехватили удобней оружие, передернули затворы и осторожно вошли внутрь. Сразу после маленького предбанника находился короткий коридор, ведший в большущую комнату руководства. Вот в ней мы и увидели Это. Серега сразу судорожно сглотнул, но дошел только до коридора, извергнув там весь свой богатырский завтрак.

Да и было от чего.

Видимо все-таки это были люди, больно очертания схожи. Даже не знаю, как это все описать. В глаза сразу бросилась раскиданная по всей комнате мебель. Прямо на полу в хаотичном порядке валялись всевозможные документы и бумаги, на окне перекошенным флагом повисла желтого цвета гардина, приоткрыв давно засохший цветок. Но самое страшное впечатление оставил не этот бардак, а темные, похожие на тени кляксы на стенах, жирно поблескивающие своими потеками. И своей формой они напоминали абрисы людей, превратившихся внезапно силуэты, будто бы сделанные из мятого каучука.

— Ты думаешь то, что и я?

Я ошарашено оглянулся, Мордашин стоял бледный, как моль, вытаращив глаза и, по-видимому, пытался бороться с тошнотой. У меня же первый спазм прошел сразу, как я почувствовал, как через мой позвоночный столб пошла сильной струей какая-то неведомая энергия. Я смог только выжать я враз осипшим голосом:

— Здесь случилось нечто страшное.

— Чуешь ее?

— Ага. Это все еще здесь и работает.

Я закрыл глаза, и меня сразу же куда-то понесло. Было такое впечатление, что меня засасывает в неведомую космическую воронку. Сначала руки, а затем ноги отказались слушаться приказов, в глазах заискрило, в голове заработал "вертолет", стало очень плохо. Подступившая к горлу тошнота и спасла нас. Я дернулся от приступа и очнулся, в голове тут же сработал "Аларм" и понимание, что надо немедленно сваливать отсюда. С трудом повернувшись, я обнаружил, что и Валера находиться в трансе. Следующие шаги сделать было намного легче, ватность отступила и ноги заработали. Вынырнув, наконец, в коридор, я увидел застывших в проходе Руснина и Вронина.

— Парни, срочно Валеру на улицу вытаскивайте! И не задерживайтесь!

Буквально на остатках сил я выполз обратно в солнечный день и рухнул прямо в пыль дорожного полотна, с благодарностью приняв от кого-то бутыль с водой.

Очухавшийся минут через пять Мордашин, угрюмо объявил всем:

— Здесь "Пятно", надо срочно сваливать отсюда. Ставлю на этом проклятом месте Черную метку.

Лех зло выругался:

— Твою за ногу налево! Вся работа зря.

— Что поделать.

На мой недоуменный взгляд среагировал только Вронин.

— Петрович, ты же сам видишь, что неладно здесь. Командир Черную метку зря ставить не будет.

— И что?

— Зона теперь закрыта для всех. А жаль. Эх, столько тут всего осталось.

Народ в подавленном настроении упаковывал вещи и готовился к отъезду. Мы сделали остановку только у поселковой заправки, откуда ручными насосами водители откачали несколько канистр с топливом. Сама АЗС и все остальное выглядели так, как будто люди оставили поселок только что. И это вызывало у меня еще больше вопросов.

Наша рейдовая группа двинулась обратно тем же путем, каким и пришла сюда. Искать новую дорогу для вывозки груза уже не было никакой необходимости. Народ, поначалу донельзя угрюмый, понемногу разошелся. Ведь плетью обуха не перешибешь, надо принимать неудачи спокойно.

Я же на первом привале перехватил Мордашина и настойчиво отвел его в сторону.

— Валера, ты ничего мне сказать не хочешь? Что Это было? Ведь там явно погибли какие-то люди, и умерли они очень страшной смертью. Как они попали в стену?

Мордашин тяжело вздохнул и вперил в меня свой знаменитый взгляд.

— Петрович, это все очень сложно, тебе это точно надо знать?

— Что такое "пятно"?

— Место сильнейшего воздействия Тьмы. Но это так обозначается для всех, а для знающих ...

— Валера!

— Точка перехода.

— Не понял.

— Место, куда могут войти "странники".

— Как это?

— Есть люди, которые могут путешествовать между мирами. Этим просто не повезло. Он вошли сюда, когда Тьма только врывалась в этот мир. Ты сам видел, во что они превратились.

Я с недоумением уставился на командира группы, уже догадываясь, что он об очень многом не договаривает. Внезапная догадка чуть не подкосила мои ноги.

— Он еще работает!

— Тихо! — Валера настороженно оглянулся, — Значит, и ты видишь это. Давай, так договоримся — поговорим обо всем после приезда домой. Я вижу нам надо о многом потолковать.

Я помотал головой. За эти полтора месяца мое представление о мире перевернулось уже несколько раз. А сколько всего еще скрывается в недомолвках и намеках ...

— Потолкуем. Только уже откровенно, без утаек и недоговоренностей. Или я уйду.

— Узнаешь все. Только сам потом рад не будешь.

Мордашин был на удивление спокоен, видимо, уже принял для себя некое решение. Кто ж тогда знал, что этот разговор изменит мою жизнь навсегда.

Работа сталкера проста и незатейлива

Лето быстро забирает свое, вот и лес моментом покрылся буйной зеленью, расцвел ярчайшими красками под ласковыми лучами земного светила. Листва и подросшая осока спрятали от любопытного взора прогалины между деревьями и саму береговую полосу. Только я знал, что где-то там, в глуби чащи ждет своего часа Нечто. И это Нечто, в свою очередь, знало, что я знаю. Так и сидим вдвоем, каждый на указанном обстоятельствами месте, ждем собственного часа Х. Солнышко светит, легкие облачка бегут куда-то по своим делам, царапая хвостами голубой небосвод. Им нет никакого дела до нас, жалких грешников, пресмыкающимися ничтожными червями далеко внизу.

Охрана причала сменялась каждые два часа, так получается бодрее стоять на стреме. Затем сменные группы отправлялись в гаражи и склады помогать перетаскивать, выносить, перевозить к причалу найденные здесь ценности. Куш хоть и был не самым лакомым, но зато вполне нам по зубам. Чалдон слово свое сдержал, обе команды на время операции объединились. Небольшой, пыхтящий как паровоз катер притащил к причалу дебаркадер с двухэтажной постройкой, в котором мы и ночевали. Пока свободные от вахт изображали знаменитых волжских грузчиков, наши механики и водители плотно занимались автотранспортом. Хоть машины и сохранились весьма неплохо, но все равно проблем с техникой было не избежать. Поменять жидкости, свечи, иногда и колеса. Работы, в общем, всем хватало. Рейд — это вам не тут, пахать приходится от зари до зари. Но это не страшно, если знаешь, ради чего вкалываешь.

Чу! Где-то совсем рядом проявилась некая странность, а я уже как-то начал доверять собственной чуйке. Будто бы в теле появился седьмой орган чувств, который доселе глубоко спал в тебе. Неспешно подошел к краю причала и присел, поднимая АК72 на уровень глаз. Мне ребята перед выездом поставили на планки оптический прицел с переменной кратностью. Какое-то из прецизиозных немецких изделий знаменитого Цейса. Валера объявил, что раз я нынче "слухач", то и нечисть должен бить издалека. Аккуратно поворачиваю оружие справа налево. Так и есть — в прибрежных зарослях мелькнуло нечто светлое. Увеличиваю понемножку кратность до восьми и чуть не роняю автомат в воду. Вот ведь чертова девка!

Василиса, дочка председателя с Выселок навязалась с нами в рейд. Она же главный механик у себя в поселке, у отца выучилась с железяками обращаться. Вот и предложила свои услуги. Хотя я-то, допустим, знаю, зачем девушка на самом деле с нами. А вот отцам-командирам от ее присутствия одни проблемы. У Чалдона в отряде половина еще пацаны пацанами, кровь в сосудах наперегонки с гормонами бегает. Правда, и дисциплина у бывшего атамана с Алтая такая, что не забалуешь. Не нравится — вали на все четыре стороны. Но Чалдон авторитет настоящий, в его команде почетно быть, вот и дрочат пацаны втихую по вечерам в душе. Аж дебаркадер трясется. Ничего — потом в городе свое наверстают.