Легенда

Пусть бежит, трус, — презрительно бросил ему вслед Юлий, — Я так и думал — это просто бандиты, не воины.

Да и откуда им здесь взяться, воинам? — проворчал Саид, — Тех, что были, мы, должно быть, уже всех перебили.

Не скажи, Саид, — возразил Юлий, — Я видел одного, и признаюсь честно, таких, как тот, и у нас нет.

Чудные речи ты говоришь, господин, — не поверил ему Саид, — Чтобы у элорцев были воины лучше наших? Быть того не может.

Как знать? — пожал плечами Юлий, — Может быть он и не элорец.

А где же наша беглянка? — Спохватился, наконец, старый слуга, оглядывая равнину, простиравшуюся позади холма.

А девушка, тем временем, пыталась улизнуть от новой опасности, воспользовавшись тем, что кочевники были заняты боем с ее преследователями.

Вот лиса! — усмехнулся Юлий, и погнал своего коня в погоню за беглянкой. На свежих конях кочевники очень быстро ее догнали. Девушка остановила своего коня, затравленно озираясь по сторонам, понимая, что попала из огня, да в полымя. Потом выхватила из-за пояса нож и, потрясая им, воскликнула,

Не радуйся, кочевник. Все равно, живая, я тебе в руки не дамся, — и она подняла свой нож, намереваясь покончить с собой.

Постой, — поднял руку с открытой ладонью, обращенной к девушке, Юлий,

Обещаю, что мы не причиним тебе вреда.

Несколько мгновений она колебалась, и эти колебания читались на ее лице. Трудно добровольно уйти из жизни, когда тебе еще только шестнадцать лет, а примерно столько можно было дать девушке, на глаз. Будучи человеком опытным, Юлий понимал, что не надо давать девушке время на раздумья. Надо было все время говорить с ней, чтобы завладеть ее вниманием. Поэтому он медленно направил к ней своего коня и продолжал свою речь, стараясь говорить спокойно и ласково.

Как ты думаешь, для чего мы помешали этим бандитам догнать тебя? Уверяю, что не для того, чтобы самим воспользоваться тобой, как добычей. Не смотри, что мы кочевники. Сейчас мы не враги тебе. Скажу больше, мы не враги элорцам, скорее, союзники. Скажу еще больше, мы сами нуждаемся в твоей помощи, поэтому, предлагаю тебе союз: мы будем защищать тебя от любых врагов, а ты, при встрече с твоими соотечественниками, поможешь нам — объяснишь им, что мы не враги, а скорее друзья, и что мы ищем одного человека.

Постепенно девушка успокоилась. Было видно, что она уже справилась со своими нервами и уже способна понимать то, что ей говорят.

Не враги? — она недоверчиво усмехнулась и покачала головой, — Разве есть кочевники — не враги? Разве друзья приходят в гости с оружием в руках и убивают хозяев?

Да, — согласился с ней Юлий, — Для тебя мы все должны выглядеть на одно лицо. Но поверь мне, мы сами теперь враги Тимурбека, и если попадем в руки его воинов, то нас ждет неминуемая гибель.

Хорошо, допустим так, — подумав, сказала девушка, — А что за человек, которого вы ищете, и зачем он вам нужен?

Самое интересное, что минуту назад Юлий и сам не знал, что не просто так поскакал на север Канта, вглубь вражьей страны, на верную смерть. Нет, именно эта мысль, пусть и не осознанная им сначала, вела его вперед. Даже, до того, как он узнал от Саида, кто он есть, на самом деле, он хотел найти того самого человека, которого видел у водопада, с мечом в руке. Как же его звали? Ах, да! Там, у водопада, стоя один, против сорока воинов, с мечом в руках, и загораживая собой принцессу, он назвал себя безродным Ленеем. В том, что этот Леней безродный, после того, что он увидел там, у водопада, Юлий сильно сомневался. Но самого этого человека он теперь запомнит на всю жизнь. Только, где он сам? В Бергундии, или, все-таки, в Канте?

Почему-то, Юлий чувствовал, что такой человек, как Леней, не станет прятаться по углам Бергундии от герцога Летревиля, и окажется в самой гуще событий. Что ни говори, а самая гуща событий, пока что, здесь, в Канте.

Осознав все это за какие-то мгновения, Юлий прямо ответил на вопрос местной девушки,

Мы ищем человека, по имени Леней. Мне кажется, что наши с ним судьбы тесно связаны, и мы нужны друг другу. Хотя, он, возможно, и не догадывается об этом.

Сказав это, Юлий готов был поклясться, что при упоминании им имени Ленея, незнакомка вздрогнула. Но, тут же, она взяла себя в руки.

Разумеется, я не знаю никакого Ленея, — проговорила она. Потом немного подумала и добавила, — Но от вашего предложения, не откажусь. Помогите мне добраться до нужного места, и, как знать, может быть, кто-нибудь подскажет вам, где его искать?

С этими словами, она повернула коня, и уже не таясь, снова отправилась к лесу, стеной возвышавшемуся на горизонте. Кочевники тронули своих коней и отправились в путь за нею. Некоторое время они ехали молча, но когда до леса осталось расстояние, не более двух полетов стрел, старый слуга подъехал к своему господину и вполголоса спросил,

Ты уверен, господин, что все делаешь правильно? Что-то я не доверяю этой девчонке. А что, если она заведет нас под топоры своих соотечественников?

Все может быть, Саид, — ответил ему Юлий, — Все равно, рано или поздно, мы столкнемся с местными жителями. От этого нам никуда не уйти, разве что, назад, под мечи ханского войска. Так что выбор у нас не велик. Но вот, что я тебе скажу, — добавил он, бросая на девушку подозрительные взгляды, — Я дам себе отсечь руку, если эта девчонка не знает Ленея. Не даром она так вздрогнула, когда я произнес это имя. И пусть она строит из себя маленькую дурочку, но, сдается мне, что она не так проста и что-то задумала.

В том-то и дело, — пробурчал Саид, — Что она что-то задумала. Но, вот, почему-то мне совсем не хочется, чтобы то, что она задумала, исполнилось. Как ни странно, но мне еще не надоело жить на этом свете. И я еще хочу увидеть берега Ирулена.

А лес, тем временем, уже был рядом. Еще минута, деревья раздвинулись и поглотили трех всадников в зеленых волнах своего великолепия.

Всадница ни секунды не задумывалась, выбирая в этом густом лесу дорогу. По всему было видно, что ей каждое дерево здесь было знакомо. Еще полчаса двигались они шагом по извилистым лесным тропинкам. А лес, между тем, становился все гуще и гуще. Лучи солнца с трудом пробивались сквозь листву вековых деревьев, и здесь, у их подножий, царил зеленый сумрак. Все это вселяло беспокойство в сердца степных жителей. Наконец, не выдержав, Саид шепнул на ухо своему хозяину,

Может быть ну ее? Не пора ли проявить благоразумие, и повернуть своих коней обратно?

Поздно, — Коротко ответил Юлий.

В это время кусты впереди зашевелились, и на тропинку, прямо перед ними, вышел человек в странной зеленой одежде, расписанной черными и желтыми пятнами, благодаря чему, его почти не было видно на фоне кустарника. В руках у него ничего не было, но из-за плеча была видна рукоятка меча, и за поясом торчал короткий кинжал в ножнах. Всадники натянули поводья, и кони встали, нервно прядая ушами. Незнакомец сделал шаг вперед и спокойно, по-хозяйски, взял лошадь девушки под уздцы.

Привет, Натали! Что-то ты задержалась. И позволь тебя спросить, что это за провожатые с тобой? —

Говоря так и чувствуя себя уверенно, он, все-таки, смотрел не на девушку, а на кочевников, будучи готовым к любым неожиданным действиям. Дети степей, сами отличные воины, сразу поняли, что на этот раз имеют дело с достойным противником. Кроме того, им было ясно, что противник не одинок. Наверняка в этих зарослях, на расстоянии нескольких шагов от них, притаились многочисленные враги, и выскользнуть из этого круга живыми, шансов у них не было никаких. Мышеловка захлопнулась. Все это Юлий и Саид поняли в одно мгновение, но, обладая огромной силой воли и богатым военным опытом, они заставили себя сохранять внешнее спокойствие.

Стой, Жульен! — Девушка предостерегающе подняла руку, — Я обещала этим воинам, что с ними ничего не случится, если они поедут со мной.

Вот как? — Человек, которого девушка назвала Жульеном, казался удивленным.

С каких это пор дочери Канта служат защитой кочевникам?

С тех пор, как кочевники спасают дочерей Канта от разбойников, — ответила девушка, — Кроме того, — быстро продолжила она, видя некоторые колебания, отразившиеся на лице человека в пятнистом костюме, — Они враги Тимурбека, и у них дело к Ленею.

О! Мир, вверх ногами! — Изумленно воскликнул Жульен, — Что ты тут наговорила? Разве есть кочевники — враги Тимурбека? И кто может поклясться, что это не убийцы, подосланные ханом к Ленею?

Я сам могу в этом поклясться, — сказал Юлий, — А свое слово я никогда еще не нарушал. Ты можешь мне не верить, но пусть решение о том, встречаться со мной, или нет, принимает сам Леней.

Вот как? — Жульен с любопытством посмотрел на Юлия, — Кое в чем ты прав, кочевник. Если бы все зависело только от меня, то вы бы уже лежали мертвые, под копытами ваших скакунов. А так, как надо мной есть командир, то я буду решать только, в каком виде, вас доставят на эту встречу?

С этими словами, он поднял руку, и тут же Юлий ощутил острую боль в шее. Все поплыло перед глазами кочевника. Он покачнулся в седле и упал с лошади на мягкий мох, покрывающий лесную землю.

Глава 14

Было темно и страшно. Он был еще совсем маленьким мальчиком и не знал, что делать, и куда идти? А темнота обступала его со всех сторон и, буквально, давила. Он испуганно оглядывался по сторонам, надеясь на чью-нибудь помощь. Внезапно, прямо перед ним, открылась дверь, в которую хлынул свет. Он зажмурился, а когда вновь открыл глаза, то увидел, что находился в доме без окон, а там, за открытой дверью, зеленела трава, голубело небо и ярко светило солнце. Смеясь, он выбежал во двор и столкнулся со своею мамой. Его окатила волна счастья и радости. Теперь, с мамой, ему ничего не было страшно. Он уткнулся лицом ей в подол и обнял мать за колени. А она погладила рукой его волосы и спросила,

Ты что, сынок, испугался?

Только чуть-чуть, — ответил он и покраснел, — Ведь там было совсем темно, а я был один.

Мать повернула его к себе, внимательно посмотрела ему в глаза и сказала,

Запомни, Юлий, когда кругом темно, ищи свет. Всегда иди на свет, и ты не пропадешь.

Мама, — робко попросил он, — Не оставляй меня больше одного.

Я всегда буду с тобой, сынок, — она поцеловала его в лоб и взъерошила его волосы,

А, кроме того, у тебя есть друг.

Нет, мама, — Юлий грустно покачал головой, — Друзей у меня нет и никогда не было.

Глупенький, — мама улыбнулась, — Твой друг рядом. Ты просто раскрой глаза и посмотри вокруг. А теперь, извини, мне пора идти за кобылой.

Она повернулась и исчезла из его глаз. За ней стали исчезать все окружающие предметы, и снова тьма сомкнулась вокруг. Юлий вздрогнул и очнулся. Он попытался пошевелиться и понял, что лежит, связанный, по рукам и ногам, на полу какого-то темного сарая. Нестерпимо хотелось пить, и болела шея. Юлий заскрипел зубами от злости, вспомнив, каким образом сюда попал? Он попытался оглядеться вокруг и позвал Саида. В темноте раздался стон, который вскоре сменился натужным кашлем.

Слава Муну! — Обрадовался Юлий, — Саид жив, значит, убивать их не собирались, по крайней мере, сразу. Хоть на этом, спасибо.

Саид! — Позвал он снова, — Как ты?

Вроде цел, — отозвался старый слуга из темноты, — Только связан, как баран перед закланием.

Ничего, Саид, — Подбодрил его Юлий, — Раз мы живы, значит ничего не потеряно.

Подождем — увидим, — проворчал старый слуга, у которого, видимо, были на этот счет сомнения.

Ждать, к счастью, пришлось не долго. Зазвенел замок, заскрипели отворяемые ворота, и на пороге сарая появился их давешний знакомый, в сопровождении еще двух дюжих молодцов.

Ну, как? Пришли в себя? Тогда пошли. Народ хочет вас видеть. — Говоря так, он подошел к Юлию и развязал веревку, стягивающую его ноги. Потом он проделал то же с Саидом.

Пошли, — указал он на дверь, дождавшись, когда кровообращение в ногах узников восстановится, и они смогут передвигаться.

Пленные двинулись за ним: Саид, морщась от боли и ругаясь, про себя; Юлий — спокойный и сосредоточенный. По дороге, он оглядывался по сторонам, стараясь запомнить все, что его окружало.

Здесь, в вековом лесу, по всей вероятности, находился военный лагерь кантов. К этому выводу Юлий пришел, увидев ряд аккуратных рубленых домов, чистые дорожки между ними и флаг, реявший на высоком шесте, перед самым большим домом. Кроме того, из десятка замеченных им человек, восемь были молодыми, сильными воинами.

Подойдя к самому большому дому, Жульен открыл его дверь и посторонился, жестом приглашая войти в него пленных. Перешагнув порог дома, кочевники остановились, оглядываясь. Внутри, в большой комнате, за столом сидели четыре человека. В середине находился крупный мужчина, лет тридцати пяти, с рыжей бородкой и рыжими усами, молодецки загнутыми кверху. Бычья шея и здоровенные бицепсы, распиравшие рукава его кафтана, говорили об огромной физической силе, а холодные глаза стального цвета наводили на мысль, что с этим человеком лучше быть в хороших отношениях. Слева от него сидел молодой человек, почти юноша, в котором за версту чувствовалась порода.

Наверное старший сын древнего рода, — подумал Юлий, взглянув на него. Он перевел взгляд на третьего мужчину, сидевшего за столом, и вздрогнул от неожиданности. На него спокойно, даже, как показалось кочевнику, дружелюбно, смотрел воин, так поразивший его у водопада. И опять Юлий поразился тому, как не похож был этот человек на могучего бойца и великого воина. Среднего роста, скорее худощав, чем упитан, со спокойными, неспешными движениями, он мог быть кем угодно, ну хотя бы... Юлий задумался, а на кого же был похож этот Леней? И с удивлением поймал себя на мысли, что не мог отождествить его ни с одной социальной группой. Он не был похож ни на крестьян, ни на ремесленников, ни на купцов, ни на кадровых военных, ни на вельмож. Хотя тут была одна зацепка. Этот человек вел себя настолько свободно и непринужденно, как могут себя вести только люди самого высшего круга. При этом было заметно, что сам Леней старается находиться в тени и не выставлять себя напоказ. Вот и сейчас он сидел не во главе стола, а с краю, хотя у Юлия не было ни малейшего сомнения в том, кто в этой комнате был, на самом деле, главным. Все это заставило Юлия с еще большим интересом приглядеться к этому человеку.

"Э, приятель", — подумал он, — "Похоже, нас с тобой связывает еще большее, чем я думал вначале. Быть может и ты, до поры, вынужден скрывать свое происхождение от посторонних, чтобы уберечь себя от наемных убийц"? Это предположение многое объясняло в поведении Ленея. Ясно, что любой король мог нанять своему сыну лучшего наставника и учителя фехтования. Разве его самого, Саид, с детства, не учил всем премудростям воинского искусства? Кроме того, понятно было, почему Леней, как бы, пренебрегал придворным этикетом и был лишен внешнего лоска и чопорности. Все это необходимо знати средней руки, чтобы придать себе больше веса в глазах других людей, но человек, рожденный королем, и чувствующий себя королем крови, может просто плевать на эти условности. Он просто выше их. Ему не надо пыжиться, чтобы его признали знатным.