Кшатрий с соседнего двора

— Ну, что, Суров, пассии опять Ваши спать не давали — делопроизводитель Анастасия Истомина неприязненно встревожила засыпающего на ходу Макса.

Отзываться на свою фамилию Макс прекратил, как попал в движение. Лишнюю информацию нечего о себе раскидывать направо и налево. Да и непринято в движении по фамилиям друг друга называть. А вот в Конторе это принято было. Если прозвища нет, то все тебя будут по фамилии окликать. Это Максиму не нравилось. В том смысле, что отсутствие прозвища его не расстраивало, его огорчало, что в управлении практически все, кроме Сереги (которого, кстати, называли Серый) и Федорцова обращаются к нему по фамилии.

— Суров, не спите — в очередной раз шикнула на сонного Макса Настя. С ней у нашего героя сразу не заладилось.

В конце греческого отдыха, порядком поднадоевшего Максиму, он старался проводить больше времени снаружи, чем внутри номера отеля. Это и понятно, Алена, как выяснилось, имела на Максима определенные грандиозные, уходящие в глубокую старость, планы. У Макса на Алену такие планы отсутствовали. К концу совместного отдыха Алена, видя, что планам не суждено осуществиться стала ежедневно и, что самое гнусное, еженощно закатывать Максиму серьезные истерики на тему плодородной почвы ревности. К чести Макса отметим, что находясь на отдыхе с Аленой, он эту почву не удобрял, и тем более не сеял и не вспахивал. Однако неугомонная Алена изо-всех сил старалась уличить благородного и весьма терпеливого Максима в обратном.

Однажды, когда до отъезда из Греции оставалась всего пара дней, и нужно было не терять время и ловить последние утренние и вечерние часы на пляже, Алена попросила Макса в знак ее благодарности к Максу за прекрасную поездку пригласить ее в ресторан. Полулежа, полусидя в ресторане, Максим расслабленно поглощал тигровые креветки, приготовленные в каком-то незнакомом, но невероятно вкусном соусе, когда зазвонил так же расслабленно лежащий на обеденном столе мобильный телефон Максима.

— Максим Александрович, здравствуйте, это Истомина Анастасия — услышал Макс в трубке приветливый очень приятный девичий голос — Владимир Иванович Федорцов просил меня Вам анкету направить, не подскажете почту свою?

— Простите, Настя — ответил культурный Максим — я точно адрес не помню. Давайте сообщением скину на этот номер.

Анастасия не успела сказать Максиму о том, что это ее вполне устраивает, так как ее остановил визгливый голос женщины, находившейся, вероятно, рядом с абонентом на том конце связи — кобылы твои голимые заколебали меня. Совсем ты офигел, Макс.

— Анкету у кадровиков получите — услышал Макс в телефоне хлесткий женский голос, и трубку положили. Вот с тех пор и не пошло общение у Сурова Максима с Истоминой Анастасией.

— Артемида, так мы ее в управлении называем — сообщил Максу Маршак. Он уже не считал Максима махровым антисемитом-черносотенцем, а лишь заблуждающимся шовинистом с неуверенными монархическими взглядами — богиня охоты и целомудрия.

— Проверял, что ли? — спросил Максим и сам расстроился от своего вопроса. Маршак побледнел, отвернулся от Максима и стал с ожесточением поедать рисовую кашу. Разговор происходил в конторской столовой.

— Пашет с утра до ночи, личной жизни нет — прокомментировал Серый прозвище Насти — а так, приятная девчонка, все на нее в конторе облизываются.

Максим всех их понимал.

— Очень положительная девушка, знал батю ее — рассказал Максу Федорцов — вместе с начальником управления Горой Петром Сергеевичем работу нашу налаживал. Сам был берсерком, но погиб трагически, при серьезных обстоятельствах пятнадцать лет назад. Гора с тех пор ее к себе забрал, воспитал и на работу взял. К оперативной части не привлекает, трясется за нее, вот на делопроизводство поставил. Плюс она помогает Горе и замам администрировать работу в управлении. Как видишь, девушка для нашего управления весьма ценная и, что самое главное, родная.

С Максом Настя общалась, как уже было сказано, крайне неприветливо. Максим к такому отношению к своей нескромной персоне со стороны красивых девушек абсолютно не привык. Особенно, когда девушка чудо как хороша. И самое важное то, что почувствовал Максим такую тягу к Насте, что даже испугался этого и решил больше о своем чувстве никогда не думать. Ну а получилось у него или нет, мы с Вами дальше поглядим.

— Ну и завелся Ибрагим конкретно, другой может и не заметил бы, но я то его хорошо знаю, впялился глазами в Макса и смотрит не отрываясь.

— А Максим чего?

— Сначала стоял спокойно, а потом начал отвязываться, я уж подумал, что схлестнутся прямо дома у Ибрагима. Документы поскорее проверил, и мы уехали оттуда.

— Да. Ибрагим только на серьезную силу реагирует. Растет у нашего Макса мощь.

Глава восьмая

— Не простая обстановка у нас, ребята. По данным наших сотрудников, осуществляющих нелегкий и опасный труд за рубежами нашей славной Родины, заокеанские партнеры готовят серию диверсионных операций на территории Российской Федерации — как всегда одетый с иголочки, Владимир Иванович был крайне серьезен и, как показалось ошарашенному Максу, немного торжественен. Он гонит, что ли совсем, обалдевал про себя Макс, какие партнеры заокеанские, какие диверсии, че за политинформация, работаем против отморозков и все, как и раньше в системе той было. Только там были простые беспредельщики, а здесь берсерки-враги, крайне злобный народ.

— Как вы уже, ребята, знаете, страны западного мира, а так же их сателлиты привлекают с помощью своих финансовых инструментов агрессивно настроенных берсерков для бесчестной деятельности против нашей Родины — с нарастающей торжественностью продолжал товарищ полковник — просветишь товарища, Сергей — кивнул на Макса Федорцов — кроме того, недавно наши специалисты выдвинули рабочую версию, о том, что на территории нашей страны, а скорее всего в пределах Московского региона, действует группа лиц, осуществляющих контакт с агрессорами.

Контакт пока не известен, Отрядом выполняются мероприятия по его обнаружению. Контакт необходимо выявить и уничтожить. С этого дня, ты, Сергей, присоединяешься к розыску указанной группы неизвестных и прорабатываешь один из вариантов. Вариант этот следующий: поступила информация, что вчера один из атташе их посольства в Москве приехал в один иностранный банк, по непонятным мне причинам все еще функционирующий в нашей стране — Федорцов произнес название банка и плюнул в урну — и арендовал банковский сейф. В течение тридцати дней доступ к этому сейфу имеет гражданин, известный как Леонид Барашкин. Я так понимаю, твой старый знакомый, Максим. Это его надо благодарить, что в итоге ты у нас оказался.

— Леня Барашкин, одноклассник мой бывший? — не сказать, что Максим был очень удивлен, Леонид персонаж гнилой, но чтоб в шпионов играть — странно, конечно, не очень он смелый, жадный до крайности, но чтоб против российских спецслужб идти. Не особо в его духе.

— Ну, пока еще не известно, какие причины у него были — задумчиво вступил в беседу Серый — а возможно его и в темную используют. Говоришь, он жадный, ну вот, подкинули денег, попросили вещь в банке взять и по адресу закинуть.

— Все правильно — согласился полковник — Сергей, с собой берешь Макса, думаю, он уже к такой работе готов, езжайте к банку и ведите наблюдение. Появится Барашкин, отследите его перемещение из банка, установите интересующий нас контакт, сразу связывайтесь со мной, без моих указаний дальнейших действий не предпринимать. И самое главное. Даже в этом гнилом банке ничего такого запрещенного на хранение в ячейку принимать не будут, но на всякий случай будьте начеку. Атташе в ячейку поместил сверток, с виду не большой, но судя по тому, как он его нес, очень тяжелый.

— Золото? — сразу высказал свое предположение Макс.

— Возможно — с одобрением глядя на него, произнес Федорцов — вот, Сергей, смотри. Есть, все таки, польза от прошлой жизни Максима. Лучше всякого рентгена товарно-материальные ценности видит. Если что, будем его на полставки экспертом привлекать. Определять подлинность денежных средств, драгоценных металлов и камней.

— Да там и без этого видно — ляпнул Макс и пожалел. Еще подумают лишнего.

Владимир Иванович с уважением посмотрел на Макса — глаз алмаз. Береги глаза, Максимка. Лампу привезли?

К банку поехали с Андрюхой на служебной тачке, номера обычные гражданские. Сели в серый пассат и погнали, за рулем был Сергей.

— Иваныч все правильно сказал — не спеша рассуждал Сергей, уверенно продвигая транспорт в сторону метро Павелецкая — ячейку арендовали на месяц, специально, чтобы мы расслабились, думая, что за свертком могут и через пару-тройку недель прийти. А клиент наш сегодня, край завтра припрется, вот увидишь.

На улице было здорово, шла последняя июльская неделя. Стояла теплынь, но не разжижающая мозги и тело, как случалось иногда в столице, а такая ласковая и мягкая, бережно согревающая гуляющих по городу людей. Максим смотрел на девушек, весело шагающих по тротуарам, и радовался. Правда радовался не долго, вспомнив, как его в очередной раз пропесочила Настя, когда он попытался с ней заговорить, придя утром на работу.

— Вы, Суров, видимо не в курсе, что работа заключается не только в приходах и уходах с нее, а выполнении определенных функций и задач, которые заключаются не только в поглощении огромного количества еды в период обеденного перерыва. Хотя у Вас особый случай, Вы поглощаете пищу практически беспрерывно в течение всего рабочего дня, поэтому на выполнение других задач времени не хватает.

К банку подъехали как раз к началу обеда, но есть Максиму не хотелось, он помнил разговор с Настей. Тем более час назад он съел половину цыпленка с гречкой и овощами.

Припарковались среди прочих машин недалеко от входа в банк, но таким образом, чтобы и обзор был хороший, и самих особенно не было видно. Как с подельником на тему приехали, размышлял Максим. Вообще система эта новая от той системы мало чем отличалась. Здесь прозвища и там погонялы. Тут начальники и там авторитеты. Там коллектив и здесь коллектив, ну может более разнообразный что ли. А самое главное, там Макс отморозков рубил и здесь злодеев-берсерков надо гасить. Наверно как раз в этом то и разница, пришел к выводу Макс, там я беспредельщиков рубил, чтоб братве было спокойней дальше законы нарушать и бабло стричь, а здесь я их уничтожать буду, чтоб народ дальше мог жить и законы соблюдать.

Удовлетворенный своими выводами Макс откинулся на спинку сидения, Лени пока не видать. Хотя нет, вернулся к своим размышлениям Максим, была еще разница. В старой системе нужно было очень внимательно относиться к тому, что ты говоришь. Следить за базаром. Ни в коем случае в разговоре с конкурентами не переходить на личное, как бы жестко не выходило общение, не обзывать, и что самое главное не посылать. Иногда в прошлой жизни, Макс находясь на встречах с неуступчивыми коллегами из других коллективов, спохватывался, наспех пытаясь осмыслить сказанное им в запале, все ли было в рамках принятых на улице правил общения. В конторе этого всего не было. Не было нужды следить за базаром, словами. Не нужно было аккуратно беседовать, боясь сболтнуть лишнюю информацию. Всего этого не было. В конторе вообще ничего никто не обсуждал. Все рабочие вопросы обсуждались исключительно между подельниками, в смысле напарниками и непосредственным руководством. Учитывая это, Макс мог общаться исключительно по работе только с Федорцовым и Серым. Это правило касалось сотрудников всей конторы. Ни в одном кабинете управления Максим не видел документов, лежащих на рабочем столе сотрудника кверху текстом. Как правило, все документы находились внутри ящиков столов, либо, в крайнем случае, лежали перевернутыми вниз лицом. Граница на замке, прокомментировал про себя Макс уровень секретности в конторе.

Четыре часа уже сидим, думал Макс, но это не страшно, бывало и существенно дольше.

— Вот он — произнес Макс, увидев знакомый мерседес, подъехавший к банку. Бледный Леня вышел из машины и уныло поплелся к входу в банк.

— Не похоже, что он радуется особо — прокомментировал Серый — не по нраву ему этот выход в свет. Возможно он в курсе, что не очень простая посылка там лежит.

— И походу, знает, что она не простому адресату требуется — добавил Макс.

Унылое говно, думал про себя, Макс, как он интересно живет, ведь у пацанов то к нему вопросы остались. Небось, ходит, ссыт всего, оглядывается. Тут к своему удивлению Максиму стало жалко Леню. Да ладно, пусть отдувается, пытался отбросить жалость Максим, но у него не получилось. Леня вышел через десять минут.

— Вот суки — рыкнул Серый — обычно людей по сорок минут мурыжат, а здесь почти сразу вышел. Ждали его, знали, что в это время должен прийти.

Леня плюхнулся в мерин.

— Аккуратно поедем, чтоб не срисовал нас — сказал Серый, выкручивая руль — хотя в таком состоянии он вряд ли чего-нибудь просечет.

— Как бы не въехал никуда, хренов зомби — забеспокоился Макс — а то не встретимся с адресатом посылки.

— Я думаю, если чего, этот адресат его сам найдет по быстрому.

Леня ехал медленно, периодически тупил, вызывая бешенство нетерпеливых соседей, движение и так было плотное. Окружающие машины сигналили Лене, но ему видимо было на это совершенно наплевать.

— Нормально его прижало — нахмурился КиберСерый — думаю не просто он так обосрался и дело не в нас. Он даже не в курсе того, кто передал посылку. Его конкретно сам получатель свертка беспокоит.

Макс прислушался к себе. Броник молчал, на душе было относительно спокойно, были, конечно, всякие думки, но с этим преследованием и его причиной они связаны не были.

Постепенно приблизились к МКАД. Тут Леня вообще остановился в крайней правой полосе, при этом прижиматься к бордюру не стал. Оскорбления автомобилистов, объезжающих Леню, сыпались на него градом, но как правильно заметил Серый, они Леонида не трогали.

— Чертик, звонит кому-то — тихо произнес Серый, пристально вглядываясь в салон мерседеса — без антенны едем жалко, послушали бы с кем и о чем.

— Спалились бы.

— Поэтому в этой и едем.

Еле-еле машина Лени сдвинулась с места, фольксваген поехал вслед за ним. Плотность движения не спала, хотя выехали за МКАД. Проехали километров десять свернули на проселочную, вдалеке всплыли дома какого-то поселка. И тут Максима накрыло. Броник резко без предупреждения вмял Макса в спинку сидения и велел приготовиться. Сознание Максима уже привычно съехало правее его головы и стало осматриваться в поисках опасности. Угроз не наблюдалось. Макс чуть успокоился и сам вышел из Броника, далеко, однако, его не отпуская.

— Ни с того ни сего, да? — усмехнулся Серый. Макс вопросительно посмотрел на него.

— Меня тоже переклинило, непростое место — спокойно посматривая вокруг, пояснил Серый — надо быть начеку.

Макс был с ним согласен. Въехали в поселок, мерседес остановился у одного из домов. Серега поставил машину у перекрестка поселка за несколько домов, где встал Леня. Фольксваген был невиден из-за огромной кучи песка, высыпанной рядом с поселковой дорогой.