Когда уже министры разбредались по своим делам, Голден сообщила, что наши гости хотят переговорить со мной в приватной обстановке, а также выражают желание отправить сообщение в Кантерлот. Также по словам дочки стало ясно, что искать меня отправили Асаж...
Примечание к части
Жду отзывов.
Прошу обратить внимание на рассказы "Добро с копытами", "Злая шутка" и "Господин Органа".
10
Передав Тени приказ, чтобы привела гостей в гостиную, воспользовавшись технологией пространственных проколов, которая встроена в арки дверей, перемещаюсь в свою спальню, уже освобожденную от посторонних. Скинув одежду на кровать, подхожу к гардеробу и, распахнув дверцы, протягиваю левую руку к костюму, очень похожему на то, в чем я был при нашей первой встрече с послами Эквестрии: два широких ремня, которые по диагонали перехватывают торс, соединяясь на середине груди при помощи золотой пряжки, а также свободные монокристаллические штаны из гибкого и тонкого материала, в комплекте к коим идут янтарные наручи, являющиеся простенькими, но мощными артефактами. Верх и низ данного комплекта имеют молочно-белый цвет, но при желании могут стать черными, либо же красными.
Одевшись, выхожу в гостиную комнату, где в яйцевидных креслах за низким чайным столиком меня уже ожидают Шайнинг Армор и Ми Аморе Дэ Каденс (чуть в стороне от них тенями застыли Сажа и Асаж). К удивлению, обе эквестрийки оделись в предоставленные им белые монокристаллические облегающие комбинезоны, поверх которых единорожка накинула белый же сарафан без руковов из мелких бисеринок, а аликорн ограничилась фиолетовым жилетом до пояса. Учитывая же тот факт, что гибкие монокристаллы имеют крайне малую толщину, из-за чего, облегая тело, практически не оставляют места для воображения...
— Дамы, словами не выразить, как я рад вас лицезреть, — чуть развожу руки в стороны, словно бы для объятий и одариваю гостий лучезарной улыбкой.
У капитана дневной гвардии дернулось правое веко, а взгляд, брошенный на меня, мог бы заставить кровь застыть в жилах от страха... будь я моложе лет на тысячу с небольшим. Впрочем, голос он сумел сдержать, не подпустив в него злости, зато окатив меня холодом:
— Мы не разделяем ваших восторгов, Ваше Величество.
— Шайни, ты ранишь мое черное сердце, — прикладываю правую ладонь к груди в насквозь театральном жесте. — Неужели это из-за того, что я оставил тебя одну в постели? Прошу простить мою грубость, но государственные дела требовали моего непосредственного участия, а будить тебя ради подобной мелочи я посчитал излишним.
— Прошу не провоцировать моего мужа, — недовольно произнесла нежно-розовая крылато-рогатая пони. — Вчерашний инцидент был результатом случайного стечения обстоятельств, которые привели к неоднозначным последствиям. Я не вижу причины раздувать из-за этого конфликт, но при ваших дальнейших поползновениях в нашу сторону буду вынуждена вспомнить, что именно вам в голову пришли те идеи, которые привели к данной ситуации. Иными словами, я могу предположить, что вы заранее подготовили все условия, чтобы попытаться увести моего мужа... Либо же сейчас вы пытаетесь завербовать капитана дневной гвардии принцессы Селестии?
"Хм... Какая речь! Кажется, даже ее супруг слегка... приостыл. Итак: если я выберу первый вариант, то это все равно что бросить вызов принцессе-аликорну, которая сама по себе неслабый маг, в чем мы могли убедиться прошлой ночью, но кроме того может прибегнуть к помощи своих подданных ради разрешения конфликта, а второй вариант грозит примерно тем же самым, но только на государственном уровне, с привлечением старших сестер-аликорнов. Только вот, девочка, пусть играть словами ты и научилась, но лично меня и мою наглость явно недооцениваешь".
— Что вы, Ваше Высочество, разве я могу хотя бы помыслить о том чтобы разрушить столь прекрасную пару? — прищурив глаза, изображаю намек на поклон, жестом указывая на собеседников (которые даже встать не попытались, тем самым выказывая мне свое "фи"). — К чему мне ограничиваться только вашей... мужем, если наш тройственный союз, способен не только скрепить взаимовыгодными отношениями Кристальную Империю и Эквестрию, позволив моим подданным скрепя сердце забыть о более чем тысячелетнем заключении в замкнутом измерении, но также дать толчок к личностному росту каждого из нас?
На последних словах, уже выпрямившись в полный рост и расправив плечи, встречаюсь взглядом с глазами Каденс, которая, по всей видимости, не ожидала от меня такого финта и теперь лихорадочно соображала, что ответить, при этом максимально мягко отвергнув мое предложение. Армор в свою очередь мелочами вроде дипломатичности не заморачивался, а резко поднявшись на ноги яростным голосом заявил(а):
— И не думай об этом. Мы не будем выдвигать тебе претензий за фактически изнасилование, но и какого-либо взаимодействия, за исключением официального общения, между нами не будет. Точка!
"Ай-яй-яй... Капитан, вы явно переигрываете".
— Изнасилование? — удивленно вскидываю брови и подхожу к свободному креслу, затем вглядываюсь в мордочку белой единорожки. — Шайни, по твоей реакции прошлой ночью, я могу с уверенностью заявить: ты была вовсе не против. Да и если уж кто-то из нас должен выдвигать обвинения, то только я как сторона, пострадавшая от неосторожного магического воздействия со стороны твоей жены.
— Три раза "ха". Не смеши мои копыта, — стиснув зубы и прищурив глаза, прошипел Армор. — Если бы ты захотел, то смог бы защититься...
— Согласен, — киваю, подтверждая слова собеседни-цы, чем сбиваю ее с выбранного курса, заставляя подавиться следующими словами. — Но зачем мне было это делать? И дорогая, в твоем положении, пусть и на столь малом сроке, вредно нервничать. Лучше присядь и отдышись, а Сажа принесет витаминный коктейль: это полезно для беременных.
— Я не беременный. — вскинулась белая единорожка. — И вообще, это можно будет проверить только через пять дней после...
Последнее слово Шайнинг проглотил, но ее мордочка заметно потемнела от смущения, стыда и злости.
— Дорогая моя, у меня был не один десяток жеребят, так что я научился определять беременность кобыл своими способами, без каких-либо анализов, — усмехаюсь уголками губ и подмигиваю. — Поздравляю: ты — будущая мамочка.
— Да ты... Ты... — от тяжелого дыхания грудь белой единорожки быстро вздымалась, натягивая ткань сарафана, а кулаки сжались от бушующих в душе эмоций. — Я НЕ ТВОЯ ДОРОГАЯ, СТАРЫЙ ИЗВРАЩЕНЕЦ!
— Достаточно, — громыхнул голос Каденс, наконец-то взявшей себя в руки и также поднявшейся на ноги. — Мой муж прав: нас не интересуют отношения с кем-либо, кроме нас двоих. Прошу в дальнейшем эту тему не поднимать. Что же касается беременности: это правда?
Молча развожу руками, всем видом показывая свою уверенность в данном выводе.
Протяжно заскулив и вцепившись пальцами в гриву, белая единорожка плюхнулась обратно в кресло и склонила голову, опуская мордочку к сжатым коленям. Нежно-розовая аликорн тут же наклонилась к своей... мужу и начала шептать что-то успокаивающее, одновременно с этим гладя ладонями по затылку и шее. Вскоре подоспела Тень с высоким стаканом, внутри которого плескалась оранжевая жидкость и на вопросительный взгляд принцессы любви пояснила:
— Витаминный коктейль с успокоительным.
Кивнув, Каденс забрала стакан из рук темно-серой единорожки и начала поить капитана Армора, погрузившегося в собственные мысли настолько сильно, что едва замечал, что вообще что-то пьет.
Усевшись в кресло, откидываюсь на спинку и приступаю к самому утомительному из занятий: ожиданию продолжения переговоров. К счастью, долго подобное не продлилось, и либо лекарство подействовало, либо Шайни сама справилась с внезапной истерикой, но крылато-рогатая пони смогла вернуться на свое место, время от времени продолжая бросать обеспокоенные взгляды на мужа.
— От жеребенка я не откажусь при любом из исходов, — заявляю спокойно и уверенно, без какого-либо шутовства. — Могу лишь предложить вариант, при котором после срока в один месяц плод будет пересажен в утробу гражданки Кристальной Империи.
— Неприемлемо, — откликнулась нежно-розовая аликорн. — Жеребенок моего мужа должен быть пересажен кобыле из Эквестрии. Пони, которая согласится на операцию, будет выбрана...
— Тут уже я не соглашусь, — прерываю принцессу любви, тем самым вызвав у нее недовольный вздох. — Во-первых, насколько я понял, ваши медики подобную операцию провести не в состоянии, так что процедуру будут контролировать мои специалисты, а во-вторых... с чего ты взяла, что я позволю вывести МОЕГО жеребенка из Кристальной Империи? И даже если у вас, в Эквестрии, принято, что малышей всегда отдают матери, в случаях, если зачатие произошло в не совсем адекватном состоянии, лично меня это не волнует.
— А меня вы спросить не хотите? — язвительно осведомилась белая единорожка, поочередно посмотрев сперва на свою жену, затем на меня. — Каденс, я благодарен тебе за поддержку, но этот вопрос слишком личный. А тебе, Твое Высочество, решать МОЮ судьбу вообще никто права не давал. Разве что мы теперь не гости, а твои пленники, и ты, Владыка, официально объявляешь войну Эквестрии?
"Ах, эта молодость и сопутствующая ей горячность! Как же легко такими гордецами манипулировать".
Жестом предлагаю продолжить, всем своим видом показывая, что недоволен, но готов выслушать предложение собеседника.
— Шайнинг? — обеспокоилась крылато-рогатая пони.
— Я сам рожу, — решительно сдвинув брови, заявил капитан дневной гвардии. — И жеребенка тоже буду воспитывать... Даже если придется это делать в Кристальной Империи.
— Мы будем, — сжав руку Армора в своей кисти, пообещала нежно-розовая аликорн. — Ты же не думал, что я из-за этого тебя брошу?
— Я в тебе никогда не сомневался, любимая, — впервые за разговор белая единорожка улыбнулась, встречаясь взглядом с принцессой любви.
"Идиллия. Даже жаль в нее вмешиваться, но...".
— Верно: мы будем, — заявляю твердо, одной этой фразой заставляя романтическую поволоку рассеяться, а супругов обернуться ко мне с выражениями недоумения и недоверия на мордочках. — Вы ведь не думали, что я брошу своего жеребенка? Даже если вы, Каденс и Шайнинг, не согласны на наш тройственный союз, то наш жеребенок может стать той ниточкой, которая позволит в глазах моих подданных сделать первый шаг к мирному разрешению конфликта. Хотя образование табуна и сделало бы этот процесс гораздо более легким.
— Нет, — отрезал Армор, до конца сам не осознавая, против чего именно возмущается.
— Это не обсуждается, — отвечаю мягко, но непреклонно. — С завтрашнего дня, тебе, Шайни, раз уж ты решила рожать самостоятельно, будет назначен особый распорядок дня с индивидуальной диетой, медицинским контролем и специальным обучением. На время всего срока беременности тебе присваивается статус гражданки Кристальной Империи с максимальным коэффициентом полезности, но запретом на посещение секретных и военных объектов, а также запретом покидать город. С этого момента, Сажа и Асаж — твои личные служанки и телохранители. Вопросы или возражения?
— С чего ты взял, что я соглашусь? — несколько шокировано произнесла белая единорожка.
— Это не обсуждается, — заявляю тоном, не терпящим возражений. — Мать моего жеребенка получит самое лучшее, что я могу предоставить. И Каденс: рекомендую временно отстранить Шайни от обязанностей дипломата, так как должность это нервная, а волноваться лишний раз ей нельзя. Ну так что: вы согласны на мои требования?
— Нам нужно обо всем доложить в Кантерлот, — приняла компромиссное решение принцесса любви. — Для этого нам нужно встретиться с моими подданными, а также убедиться, что отчет достигнет цели без происшествий.
— Хорошо, — кивнув (чувствую себя каким-то болванчиком), поворачиваюсь к Армору. — Шайни?
— Прекрати обращаться ко мне как к кобыле, — все еще недовольно, но без былой экспрессии, потребовала белая единорожка.
— Почему это для тебя так неприятно? — удивленно изгибаю брови.
— Сам бы попробовал сменить пол и забеременеть, тогда бы понял, — язвительно фыркнула капитан дневной гвардии.
— Хм... Я уже и забыл, как к этому относятся в "большом мире", — добавляю в голос каплю сарказма, а затем прежде чем кто-нибудь из собеседников успел открыть рот, смещаю свое тело на план теней, затем искажаю свой физический отпечаток, затемняя "игрек" хромосому, дублирую "икс" хромосому и возвращаюсь в реальный мир, снова становясь материальной. — Не вижу в этом ничего странного. Девочки, что это с вашими мордочками?
"Видели бы вы себя со стороны... Хорошо, что Голден ведет голозапись: нужно будет пересмотреть этот момент, а может быть, и увековечить в кристалле. Жаль только того, что это не Селестия и Луна: их шок был бы бесценен".
Мое превращение по времени заняло почти секунду, но этого оказалось недостаточно, чтобы обеспокоить нежно-розовую аликорна (все же она — не боевик, пусть и способна драться). Ошейник, который сейчас носит Шайнинг (для удобства, буду называть ее Шайни), работает на схожих принципах, перестраивая организм носителя на всех уровнях, после чего закрепляет результат искажения реальности. Если же во время беременности носителя снять ошейник, плод будет перенесен на план теней, где и растворится вместе с кобыльим обликом.
— Предрекая возможные вопросы: да, один раз, из научного интереса, я рожала, — подмигиваю белой единорожке и поднявшись из кресла потягиваюсь всем телом, заставляя белые ремни, перетягивающие грудь, надавить на мягкие полушария. — Ммм... Должна сказать, что в кобыльем теле есть свои прелести: оно более чувствительно. Но я все же предпочитаю быть жеребцом. Шайни, Каденс, вы еще с нами?
— ... — многозначительно и крайне задумчиво промолчала принцесса любви, по-новому взглянув на свою мужа и присутствующих в комнате пони.
— Кому сказать — не поверят, — шокировано отозвалась Армор. — Знаешь... Мне даже как-то легче стало. Хоть и все равно противно.
Фыркнув, плюхаюсь в кресло и хищно усмехаюсь, а затем спрашиваю:
— Ну что, готовы пересмотреть возможность нашего тройственного... союза?
"Только вот, девочки, кобылками быть придется именно вам. Эксперименты экспериментами, но разум у меня все же здорового жеребца, и менять это я не намерен".
* * *
В мрачном замке, который возвышался на пике скалы скальной гряды, пересекающей империю грифонов с севера на юго-восток, на верхнем этаже самой высокой башни у высокого и узкого прямоугольного окна стоял колдун. Он был высок, но из-за сутулости его рост было тяжело определить, его плечи выделялись шириной размаха, но мышцы представляли из себя сухие и эластичные канаты, а не мощные и массивные бугры. Темно-коричневый плащ, сшитый из шкуры горного медведя, скрывал поджарый силуэт, а глубокий капюшон позволял увидеть только нижнюю половину морды, да изредка посверкивающие алым огнем глаза.
— Пиши, принцесса, пиши... — хрипло прошелестел голос Кривши, разносясь по единственной комнате этажа, в центре которой над каменной жаровней, булькал котел заполненный зеленоватым зельем. — Пиши, принцесса, пиши...
