Перестройка 2.0

— Попробую. Но прежде, скажите, пожалуйста, вы сейчас помните будущее?

— Очень четко все помню до 2020 года. Поэтому, собственно, не очень удивился вашему рассказу. Но, скажите, как это вообще возможно?

— Если честно, я не знаю как, но, может быть, что-то прояснит мой рассказ.

И я рассказал ему свою историю. Не всю, конечно. Незачем ему знать о том, что я был опустившимся бомжом. Пусть это будет моя маленькая тайна. Сказал лишь, что в день, накануне моей смерти, некто обратился ко мне с интересным предложением. А поскольку терять мне было нечего, я это предложение принял. Рассказал о том, что условием переноса моего сознания в прошлое было мое решение попытаться изменить мир к лучшему, по крайней мере, для населения России. Для этого мне были даны некоторые способности, одной из которых является способность к телепортации и внушению. О регенерации, "рентгене" и "ускорении" я промолчал.

Я рассказал о том, как смог устроится в этом времени и о тех шагах, которые уже предпринял для осуществления своей миссии. В частности, о программировании Горбачева.

— В общем, Владимир Владимирович, в самое ближайшее время вас вызовут в Москву, будьте к этому готовы. Там вам предложат должность советника генсека по особым вопросам. После того, как произнесете условную фразу, Горбачев поступит в ваше полное подчинение. Абсолютно полное, будет делать всё, что вы ему прикажете или посоветуете. В его глазах вы будете его самым главным начальником, преданность которому он сохранит до смерти. Ну, если, конечно, вы согласитесь взвалить на свои плечи груз по изменению реальности. В моем прошлом будущем, вы уже это сделали. И вы сейчас уже знаете все, что было в той версии грядущих событий. Вы знаете обо всем этом гораздо больше меня, поскольку имели доступ ко всем тайнам произошедшего, а с какого-то времени сами стали частью этой истории. Вы помните все удачные решения и все ошибочные, которых можно было избежать. И я почему-то уверен, что у вас уже есть первые наметки того, что необходимо сделать.

— Да, история странная и загадочная, — протянул Путин. — Но знаете, я вам верю. Наверное, после того, что вы мне продемонстрировали, а особенно после того, что вы сделали с моими мозгами, у меня нет оснований вам не верить. Ведь я сам точно знаю, что все это случится и как это случится. Поэтому, я согласен. Пусть это прозвучит пафосно, но будем спасать Россию. Надеюсь, вместе?

— Конечно, — кивнул я.

— Что ж, называйте кодовую фразу, поскольку время и правда, коротко. Можно сказать, каждый день на счету.

— Фраза, которую вы должны произнести, следующая: "Михаил Сергеевич, я давно мечтал пожать вашу руку!"

— Я запомню, — улыбнулся Владимир Владимирович.

Он уже закончил с едой и сейчас просто сидел, глядя на прибой.

— Надо же, Тихий океан! — Произнес он. — С ума сойти!

И мы оба рассмеялись.

Помолчав, я все же спросил:

— Владимир Владимирович, как думаете, можно еще что-то сделать?

Он долго молчал, потом тихо начал говорить:

— Исходя из моего послезнания, я думаю, что Союз уже не спасти. А, может быть, и не нужно его спасать. В том виде, в каком он существует сейчас, он абсолютно нежизнеспособен. Конечно, можно продлить агонию, но, по сути, это ничего не изменит. А вот сделать, чтобы все пошло совсем не так, как в известном нам варианте, не только можно, но и необходимо. Здесь нам с вами пахать и пахать.

— Как рабам на галерах, — вздохнул я.

Путин подозрительно покосился и шутливо погрозил мне пальцем. Надо же, помнит!

Мы еще долго говорили, обменивались мнениями, даже немножко спорили. После чего я вернул его в Дрезден, в дожидавшуюся его "шестерку".

Глава VI

15 мая 1985 года.

Михаил Сергеевич Горбачев сидел за своим рабочим столом в кремлевском кабинете. Прозвучал зуммер селектора и голосом секретаря сообщил:

— Михаил Сергеевич, пришел майор Путин из КГБ. Ему было назначено на 16.00.

Горбачёв взглянул на часы: 16.00. Кто такой этот Путин он совершенно не помнил, но почему-то был уверен, что с ним необходимо переговорить. Видимо, кто-то посоветовал, а он, закрутившись, совсем забыл. Столько дел, что не мудрено!

— Хорошо, пусть войдет.

Открылась дверь и спортивной походкой борца в кабинет вошел человек небольшого роста со светлыми, редкими волосами. Пройдя до середины кабинета, он остановился и, приняв стойку смирно, доложил:

— Товарищ Генеральный секретарь Коммунистической партии Советского Союза, майор Путин прибыл по вашему приказанию!

— Ну, что вы, товарищ майор, зачем эти чины? — Горбачев встал из-за стола навстречу вошедшему майору. — Давайте знакомиться. Меня зовут Михаил Сергеевич, — генсек протянул руку.

— Михаил Сергеевич, я давно мечтал пожать вашу руку! — улыбнулся Путин, изображая дружеское рукопожатие.

Услышав условную фразу, Горбачев на минуту как-то неестественно застыл. После чего, вытянув руки по швам, четко произнес:

— Товарищ Путин, я готов к выполнению любого вашего приказания.

— Присаживайтесь, Михаил Сергеевич! — Путин указал на одно из двух кресел, стоявших возле стола генсека напротив друг друга. — Разговор у нас будет серьезный.

Горбачев послушно сел, всей своей позой изображая предельное внимание. Путин сел напротив. Некоторое время майор молча рассматривал генсека, возможно, сравнивая его с тем образом, который он "помнил" из будущего.

— Итак, Михаил Сергеевич, слушайте первый приказ. Завтра на заседании Президиума Верховного Совета СССР будет рассматриваться, и приниматься указ "Об усилении борьбы с пьянством". Закон пусть будет принят, но суть его должна заключаться в стратегии постепенного повышении цен на алкогольную продукцию с одновременным расширением ассортимента и борьбой за качество продукции. Вот здесь ваш доклад по этому вопросу, со статистикой, прогнозами, выводами специалистов о том, что будет, если бороться по ранее предложенному плану и т.д., — Путин протянул Горбачеву стопку листов. — Сейчас продажа алкоголя составляет до 30% бюджета страны. Учитывая, что в следующем году цена на нефть достигнет своего минимума, СССР не должен лишать себя доходов от продажи алкоголя. Наоборот, нужно открывать больше винных магазинов, но при этом, как я уже сказал, постепенно, но неуклонно повышать цены на все виды алкогольной продукции. Не резко, но неуклонно, мотивируя это гарантированной чистотой продукта. Люди должны привыкать к тому, что пить — это дорогое удовольствие. К этому должна прилагаться реклама здорового и трезвого образа жизни — везде: в прессе, на радио, телевидении, в кинематографе. В докладе подробно объясняется, как это делать. Реклама в первую очередь должны быть направлена на молодёжь. Но об этом я еще специально поговорю с руководством Союза журналистов, Союза писателей и Союза кинематографистов. Задача понятна?

— Так точно, товарищ майор! — попытался вскочить Горбачев.

— Сидите, — остановил его Путин. — Если понятно, слушайте дальше. Второе. Одновременно должен быть принят указ о борьбе с курением. Точно по такому же принципу. Не прекращение продажи сигарет, а повышение их качества и, соответственно, цены. Цены на табачную продукцию тоже будем повышать постепенно, но неуклонно. Опять же, человек должен привыкать к тому, что курить — это дорого и крайне вредно для здоровья. Это должно вбиваться с экранов телевизоров, люди у нас телевизору пока верят. Плюс к этому антиреклама на сигаретных пачках. Там, в докладе все указано.

Далее. Я в курсе, что вы планируете в следующем месяце провести первого секретаря компартии Грузии Эдуарда Шеварднадзе на должность министра иностранных дел СССР. Я категорически запрещаю вам это, понятно?

— Так точно, Шеварднадзе не будет министром иностранных дел СССР!

— Министром иностранных дел СССР должен быть назначен Сергей Викторович Лавров, который в данное время является старшим советником Постоянного Представительства СССР при ООН в Нью-Йорке. Он, конечно, еще молод, но пора уже опираться на молодые кадры, парад катафалков всей стране давно приелся. План о том, как вы это собираетесь провернуть, представите мне завтра утром.

— Сделаю!

— Далее. Никаких объявлений односторонних мораториев на испытания ядерного оружия! Я знаю, что вы вынашиваете такие планы, надеясь на ответные шаги. Не обольщайтесь, не дождетесь. Вас будут хвалить и славить, но сами ни за что на уступки не пойдут. Только обоюдные и взаимовыгодные договоры. Это на будущее запомните крепко. Уяснили?

— Так точно, уяснил — никаких односторонних уступок ни в чем.

— Далее. Мне должно быть присвоено внеочередное звание полковника КГБ СССР. Вы должны вывести меня из подчинения Конторы и переподчинить вам лично. Я должен быть назначен вашим советником по специальным вопросам с самыми широкими полномочиями. Мне должны быть выданы такие "корочки", с которыми передо мной открывались бы любые двери и самые высокие чины рассматривали бы мои слова как ваше личное указание. А к осени этого года я должен стать Председателем КГБ СССР. Всё понятно?

— Так точно, товарищ Путин.

— Тогда немедленно приступайте к исполнению. Завтра утром я заеду за назначением, присвоением звания и получением документов.

— Разрешите исполнять? — Горбачев встал и вытянулся по стойке смирно. И откуда в нем только эти солдафонские замашки появились?

— Разрешаю. Об исполнении докладывать мне лично и немедленно по мере готовности. — Путин тоже встал. — И последнее: для всех я ваш подчиненный, на людях соблюдаем полную конспирацию.

И развернувшись, Путин вышел из кабинета.

* * *

Весь этот разговор я внимательно отслеживал через телепортационное окно. Когда Путин вышел из кабинета Горбачева, я закрыл окно и откинулся в кресле. Итак, "лед тронулся, господа присяжные заседатели"!

Теперь передо мной стояла следующая проблема, которую необходимо было срочно решать. Эта проблема носила имя Александра Николаевича Яковлева — главного идеолога Перестройки. Вернее, того, кто в будущем должен стать главным её идеологом. Этим летом в прошлом варианте истории его назначат заведующим отделом пропаганды ЦК КПСС, а в следующем, 1986 году — он будет избран членом ЦК КПСС и секретарём ЦК, курирующим, совместно с Е. К. Лигачёвым, вопросы идеологии, информации и культуры.

Итак, что мы знаем о Яковлеве? Если судить по официальной биографии, то здесь, кажется, всё в порядке. Но есть одна деталь: с 1958 по 1959 годы он стажировался в Колумбийском университете США. По некоторым данным, на стажировке Яковлев был в одной группе с сотрудником КГБ Олегом Калугиным, который после эмиграции в США в 1995 году, опубликовал там разоблачительную книгу "Первое главное управление. Мои 32 года в разведке и шпионаже против Запада", где, по сути, выдал все секреты советской/российской разведки, а так же выступал в прессе и свидетелем на судебных процессах против выявленных с его же помощью и арестованных наших разведчиков. А научным руководителем Яковлева в США был Дэвид Трумэн — один из видных антикоммунистов.

Согласитесь, этот факт биографии Яковлева заставляет задуматься на тему: а не был ли он тогда завербован ЦРУ и не являлся ли он все эти годы агентом влияния? Однако никаких доказательств этого не существует. Или никакой вербовки не было, или ЦРУ пока хранит этот секрет. Но факт остается фактом: именно при активном пособничестве Яковлева СССР был развален. Александр Николаевич был убежденным сторонником конфедеративного устройства и даже, совместно с Шеварднадзе создал в 1991 году избирательный блок под названием "Российское движение демократических реформ".

Вывод представляется мне однозначным: Яковлев должен уйти с политической сцены. Вопрос: как? Ну, не убивать же его? Я не настолько кровожаден, к тому же, у меня имеются другие инструменты, гораздо более гуманные, но при этом не менее эффективные. Например: отставка с выходом на пенсию, все же седьмой десяток человеку пошел, имеет право. Пускай Александр Николаевич огурцы на даче выращивает и в политику больше не суется. Решено, так и сделаем. Где там у нас сейчас Яковлев?

* * *

Директор Института мировой экономики и международных отношений Александр Николаевич Яковлев стоял у окна своего кабинета в высотке на улице Профсоюзной, 23. Рабочий день подходил к концу, и он устал. А потому ни о чем не думая, просто смотрел на открывающуюся панораму вечерней Москвы. Сегодня был насыщенный день, но основная работа еще впереди. Поэтому, решил он, поеду-ка я сейчас домой и хорошенько высплюсь.

И в этот момент боковым зрением он уловил какое-то движение справа. Повернув голову, увидел стоящего рядом с ним и глядящего в окно молодого человека. Яковлев вздрогнул от внезапного сильного испуга, схватился за сердце и непроизвольно вскрикнул

— Прошу прощения, Александр Николаевич, — заговорил молодой человек, — вероятно, вы так задумались, что даже не заметили, как я вошел.

Яковлев шумно выдохнул и тихо спросил:

— Вы кто такой? И как вы здесь?

Молодой человек повернулся к нему лицом и их глаза встретились. И тотчас Яковлев стал падать в бесконечную черную воронку.

* * *

Глаза Яковлева моргнули и застекленели. Как и должно быть, ведь виртуальное колесико регулировки мощности гипнотического воздействия на этот раз было вывернуто до предела. Хотя, как сказала Ольга, на самом деле это вовсе не гипноз, а нечто, гораздо более крутое. Пусть так, не будем спорить о терминах, тем более, я вообще в этом вопросе не специалист. Пожалуй, стоит приступать к программированию.

— Александр Николаевич, вы меня слышите?

— Да, слышу.

— Завтра вы подадите заявление об отставке и выходе на пенсию. Даже если вас будут уговаривать и предлагать хорошие перспективы, вы настоите на своем. После выхода на пенсию, уедете из Москвы и никогда больше здесь не появитесь. Никогда больше не будете заниматься политикой. Все ваши мысли будет занимать лишь семья, рыбалка, грибы там, ягоды, дача и прочие радости пенсионного возраста. Вы меня поняли?

— Да, я всё понял. Разрешите исполнять?

Да, елки, что ж это они все по-военному разговаривать сразу начинают?

— Еще одно. После того, как я уйду, вы забудете обо мне и о нашем разговоре навсегда. Вы никогда в жизни меня не видели. Но все, что я вам сейчас сказал, выполните беспрекословно, воспринимая как свое личное твердое решение. Если всё ясно, приступайте к исполнению задачи.

— Есть!

И я перенесся в свою московскую квартиру, где меня уже поджидала Ольга.

* * *

Александр Николаевич очнулся и с удивлением подумал: "Надо же, уже стоя засыпаю! Нет, хватит мне работать, пошло оно всё! Я свое отпахал. Решено: ухожу в отставку и на пенсию!".

Он счастливо улыбнулся, подумав вдруг, что только что принял самое правильное в своей жизни решение.

* * *

— Я не могу этого сделать, — твердо сказала инкарнация серафима.

— Я прошу тебя только проконсультироваться. Я уверен, что мне разрешат применить защиту хотя бы на ограниченной территории. — Падший был спокоен и уверен в себе. — К тому же, ты не хуже меня знаешь, что такая защита уже применялась.