Сабаку но Гаара

Китсучи же, оставшийся командовать силами шиноби Ивы на поле боя, пока его отец был занят сражением с Казекаге, всё это отметил для себя и, понимая, что сражение может быть проиграно, с тяжелым сердцем начал командовать отступление.

Отдавая этот приказ, он перебарывал в себе горечь и боль от накатывающих на его сердце чувств. Но он осознавал, что даже если они и выиграют в этом сражении, дождавшись победы отца, то цена в итоге будет просто непомерно велика.

Примечание к части

В общем, главу не проверял, нет к сожалению времени, надо на работу идти. Так что заранее прошу прощение за ошибки. Так же хочу поблагодарить ещё одного читателя, Андрея, за материальную поддержку рассказа. Что же касается самой главы, то события войны я затянул, так что думаю пора заканчивать. И да, изначально не собирался использовать покров Биджу Гаары, но он сам как то в процессе написания появился. Бечено

>

Том 1 Глава 12 Возвращение

Наблюдая за тем, как армия шиноби Ивагакуре скрывается за горизонтом, я испытывал одновременно облегчение и легкое разочарование, так как мы попросту не могли преследовать врага, чтобы нанести ему ещё больший урон.

Ни у кого из шиноби Суны в буквальном смысле не было сил, каждый из них отдал себя полностью и без остатка в этой битве. А потому я мог лишь молча наблюдать за последними удаляющимися силуэтами вражеских шиноби, скрывшимися за горизонтом одновременно с заходящим солнцем.

Пограничная крепость, строившаяся с целью предотвратить вторжение врага, с гордостью исполнила свой долг и к концу битвы превратилась в одни лишь руины, которые стали теперь укрытием для тысяч раненных шиноби Суны. У многих ниндзя были открытые раны от кунаев, продолжающие сильно кровоточить, и сломанные кости, не дающие многим даже просто передвигаться. И посреди всего этого хаоса ниндзя-медики делали всё, чтобы как можно больше людей пережило этот день.

И, несмотря на моё активное участие в битве, у меня самого ран как таковых не было. Чакра Шукаку помогла мне залечить их все, хотя Яшамару это не помешало забинтовать меня. Но в целом я был полностью здоров.

А потому, чтобы не сидеть без дела, я решил помочь ирьенинам, бегая по их поручениям и иногда задавая вопросы по тем или иным техникам, которые они использовали, если конечно у них было на это время. Что удивительно, множество шиноби видело меня во время этой битвы, но при этом все они здоровались и улыбались мне. Многие хвалили меня и радовались вместе со мной нашей общей победе.

Переходя от одного шиноби к другому, я давал тем, кто не мог двигаться, воды или же звал на помощь медиков. И таким темпом я даже не успел заметить, как в развалинах крепости совсем уже стемнело и повсюду начали разжигать костры.

Сходив же в очередной раз к злополучному колодцу за водой и в одиночестве возвращаясь назад, я обратил внимание на расположенный в стороне от других шиноби костер, рядом с которым находился всего один человек. Невольно мои ноги сами понесли меня к нему и, остановившись на границе тьмы и света, я словно ждал, когда меня пригласят.

— Подойди, — голос Расы звучал устало, оперевшись спиной к стене, он перевел свой взгляд с далекой пустыни прямо на меня.

— Отец, — я не знал, что должен сказать ему. Я не понимал, почему вообще подошел к нему. Но видя его, сидящего в полном одиночестве, я просто не мог пройти мимо. И, обратив внимание на емкость с водой в своей руке, я машинально протянул её ему. — Вот, попей. Ты хорошо постарался сегодня, отец… — слова похвалы в сторону Казекаге давались мне нелегко, но кто-то действительно должен был сказать ему это. Сомневаюсь, что хоть кто-то из старейшин способен на подобное. А обычные шиноби даже не могут подойти к нему, не то что сказать нужные слова. А потому это оставалось сделать лишь мне.

Ведь если бы отец не смог сдерживать всё это время Тсучикаге, то эта битва была бы заранее проиграна. А я прекрасно знаю, насколько силен на самом деле этот старик, и потому действительно впечатлён Расой.

— Хм, — на какую-то долю секунды мне показалось, что на кончиках губ Казекаге даже появилась едва заметная улыбка, но когда я моргнул и попытался присмотреться повнимательней, то оказалось, что я ошибся.

Но при этом Раса медленно протянул свою руку ко мне и, когда я уже думал, что он собирается взять у меня воду, его рука неожиданно оказалась у меня на голове и он легонько похлопал меня ею. И пока я пребывал в легком шоке от столь необычного проявления чувств Казекаге, Раса успел забрать у меня воду и, сделав вид, что ничего только что не произошло, молча начал пить.

— Спасибо, отец! — не знаю почему, но в отличии от того же Яшамару, похвала вечно сдержанного Казекаге, пусть и столь скупая, очень сильно подействовала на меня. Причем гораздо сильней, чем все приветствия и признания шиноби Суны.

После моих слов мы больше ничего не говорили, а просто молча сидели у костра и наслаждались прохладным ночным воздухом и звездным небом. И под огромным впечатлением от сегодняшнего дня я сам не заметил, как начал дремать.

Обычно мой сон очень чуткий, и из-за Шукаку я редко когда могу поспать дольше одного часа за раз. Но в эту ночь я впервые за долгое время чувствовал себя спокойно и даже не заметил, как Раса осторожно укрыл меня.

* * *

Путешествие обратно в селение Скрытого Песка заняло гораздо больше времени. Из-за огромного количества раненых и убитых шиноби дорога назад затянулась на целых полторы недели. Зато когда на горизонте появились знакомые горы и ущелье, служащее входом в селение, многие шиноби оживились.

Стоило нам только подойти к самому ущелью, как сотня шиноби Суны, которая всё это время оставались на страже деревни, выстроились в ряд прямо на скалах и молча, но при этом торжественно приветствовала героев селения.

Однако настоящий сюрприз нас ждал уже у выхода из ущелья. Стоило нам только выйти из темноты прохода и оказаться посреди освещенного солнечным светом селения, как десятки тысяч простых жителей Сунагакуре с громогласным и победным криком чуть не оглушили нас.

Они хлопали, улыбались и с надеждой смотрели на выходящих из тёмного прохода шиноби. Кто-то, видя своих знакомых, громко звал их и поздравлял с грандиозной победой. Другие же, не видя своих родственников и любимых, не сдерживали свои скорбные крики и слезы, и тогда стоящие рядом с ними люди пытались подбодрить и поддержать их.

Каким-то чудом я даже заметил среди толпы Темари и Канкуро, которые сначала с восхищением наблюдали за шедшим в самом начале Казекаге, а затем их взгляд упал и на меня. Они оба с неверием и шоком провожали меня своими глазами, ведь я шел не так далеко от отца и сильнейших джонинов селения. Таким своеобразным способом старейшины решили продемонстрировать простым жителям меня, как их живое и самое главное эффективное оружие.

Но отметив для себя этот факт, я решил не придавать ему слишком много значения. Вместо этого я не сдержался и невольно улыбнулся, когда Канкуро попытался протереть глаза, не веря, что вместе с героями селения нахожусь и я.

А затем я заметил в его глазах уже привычный озорной огонек и сразу же притворился, что не увидел его. Хорошо зная своего «старшего брата», я уверен, что ничего хорошего из его затеи точно не выйдет. В его нынешнем возрасте ему бы лишь подшутить над кем-то или же просто повеселиться. Другими словами, он ещё совсем дитя.

Но на самом деле, я даже рад такому его веселому характеру, ведь в отличии от меня, Канкуро и Темари обычные дети. Они должны спокойно наслаждаться этим беззаботным временем, пока ещё могут.

Я же в свою очередь сделаю всё возможное, чтобы это время у них было. И как мне кажется, отец думает так же, пусть и не показывает этого со стороны. В отличии от меня, он действительно заботится о своих старших детях, пусть те и не способны понять его скрытых чувств из-за своего малого возраста.

* * *

Вернувшись в нашу с Яшамару квартиру, я наконец-то полностью осознал, что теперь считаю это место своим домом. Пережив все те ужас и кровь, вновь вернуться в мирную жизнь кажется таким нереальным.

Возникает такое чувство, что стоит мне только закрыть глаза, как невольно я возвращаюсь в ту самую крепость, где повсюду гремят взрывы, слышится звук столкновения металла о металл, и под нещадно палящим солнцем проливается огромное количество человеческой крови.

Но открыв глаза, я вновь возвращаюсь в свою родную комнату и вижу фотографию Каруры, расположенную на прикроватной тумбочке. Давным давно её поставил сюда Яшамару, и я не стал убирать её.

— Я дома, мама, — за прошедшие годы я уже привык считать эту девушку своей матерью, а потому приветствие к ней вышло машинальным, и я даже невольно улыбнулся, глядя на ее фотографию.

Теперь же, когда я вернулся живым из самого настоящего ада, даже впечатления от собственной комнаты изменились для меня. Вообще, эта битва сильно повлияла на меня.

Только лично испытав на себе, что такое война, пусть и всего в одной короткой битве, как мне кажется, я смог понять, что мне делать и куда двигаться дальше. Я больше не могу плыть по течению, как делал это раньше. Пора мне взяться за обучение и собственные тренировки всерьез.

Эта битва на самом деле ничто по сравнению с тем, что ждет нас всех в будущем. А потому, я должен быть готов к этому. Но как бы мне не хотелось начать тренировки прямо сейчас, были у меня и другие не менее важные дела.

— Гаара! — громкий голос Канкуро, прозвучавший на пороге моей комнаты, был как раз-таки предвестником моей занятости.

— С возвращением, дядя Яшамару, — услышал я из гостиной вежливый голос Темари, которая после небольшого приветствия дяди также оказался в моей комнате.

— Почему вы тут? — их присутствие в нашей квартире, если честно, удивило меня. До этого мы могли встречаться лишь на полигоне.

— Мы спросили у отца, и он нам разрешил, — первой успела ответить мне Темари, которая, подойдя ближе ко мне, начала с легким беспокойством осматривать меня.

— Это не важно, — в отличии от нее Канкуро не остановило бы, даже если бы отец запретил ему. Куда больше его волновало явно другое. Его озорные карие глаза так же с интересом смотрели на меня. — Лучше скажи, Гаара. Ты правда был там и участвовал в сражении?

— Да, — коротко ответил и кивнул я на его вопрос.

— Круто! — глаза ребенка наполнились искренним восхищением, а вот Темари явно не разделяла полностью его радость. — Но почему ты? Я же старше! Почему отец не взял с собой меня? Уж я бы показал этим шиноби Ивы! — под впечатлением от собственных мечтаний, Канкуро даже вскочил на мою кровать и начал изображать удары руками и ногами.

— Дурак, — беззлобно обозвала своего младшего брата Темари.

— Сама дура! — не остался в стороне Канкуро и даже показал язык девочке. — Ты что же, сама не хотела бы быть там? Стоять рядом с отцом и сражаться с вражескими шиноби? — в ответ на вопрос Канкуро, сестра засомневалась. Они оба: что Темари, что Канкуро — хотели личного внимания и похвалу от отца. Но в отличии от своего младшего брата она понимала, что ничего бы не смогла, если бы направилась на поле боя. А потому её взгляд невольно вновь обратился на меня.

— Гаара, с тобой всё хорошо? Тебя не ранили? — от искреннего беспокойства в голосе Темари я даже не знал, как себя вести с ней. А Канкуро, видимо только что осознав это, даже перестал подпрыгивать и так же с видимым волнением посмотрел на меня.

— Всё хорошо. Яшамару уже залечил мои раны, — врать им обоим совершенно не хотелось, и если Канкуро мой ответ удовлетворил, то вот сестра явно поняла, что невредимым в том бою я не остался.

— Покажи! — строгим голосом приказала она мне. Темари хотела своими глазами убедиться, что я не вру ей.

— Да, покажи нам! — вторил ей Канкуро, но уже совсем по другой причине. Он наоборот хотел увидеть крутые шрамы. И под внимательным взглядом обоих детей я не мог отказать им и стянул с себя верхнюю одежду.

Если честно, я не так уж и много ран получил в прошедшей битве, большинство из них уже давно прошли. Но один огромный шрам на спине всё же остался. Когда Гари атаковал меня сверху в спину, он явно использовал не простую атаку, раз даже смог пробить мой покров Биджу и впечатать меня с огромной силой в землю. И пусть чакра Шукаку залечила мою рану, пугающий шрам почти на всю мою спину, оставшийся от ожога и взрыва, остался.

Меня он беспокоил не сильно, но вот оба ребенка, увидевшие его, застыли в молчаливом шоке и даже не знали, что сказать. Повернувшись к ним передом, я увидел их бледные лица. И даже Канкуро больше не выглядел таким радостным и восхищенным. Не в силах подобрать обычных слов, они оба, не сговариваясь, подошли ко мне и молча обняли меня с разных сторон.

От подобного проявления чувств брата и сестры я даже немного растерялся. Но ещё большую неловкость я почувствовал, когда услышал тихие всхлипы Темари, которая крепче обняла меня.

Примечание к части

Итак, война подошла к концу, Гаара наконец-то вернулся обратно в селение. В общем, глава опять же вышла небольшой, но как мне показалось, смысл, который я хотел выразить этой главой, вышел завершенным. И да, хотел бы поблагодарить трех моих читателей, поддержавших меня, одного к сожалению не знаю, как зовут, но спасибо тебе. Также благодарю за поддержку Влада и Игоря, огромная благодарность вам. Что же касается дальнейших глав, то особо подробно расписывать детство Гаары я не буду, так что, начиная со следующей главы, пройдет пара лет с этого момента. Но при этом я так же не собираюсь спешить, так как в будущих главах кроме Гаары надо раскрыть Темари и Канкуро, и ещё парочку перспективных шиноби Суны. А потому до самого канона ещё не близко. Бечено

>

Том 1 Глава 13 Последствия

Страна ветра, селение Скрытого Песка, 23 сентября 56 года от основания первых Великих Деревень Шиноби.

— Будьте осторожны, Гаара-сама! — махая рукой, кричал мне вслед Яшамару, пока я отправлялся на свою ежедневную тренировку.

Прошло уже два года с той битвы в крепости на границе страны. После своего поражения Ивагакуре всё же заключили перемирие с Сунагакуре и прекратили вести открытые боевые действия. Для меня же стало большим сюрпризом, когда в одну из наших с отцом тренировок Раса принес мне тонкую книжицу и, ничего не говоря, просто отдал её мне.

Прочитав же название, я слегка заинтересовался ею, но когда увидел в книге Бинго свой портрет, то на мгновение даже растерялся. Причем Ивагакуре выставили ценник для меня в десять миллионов рё и в описании указали мои способности, в том числе и то, что я действующий джинчурики однохвостого Биджу.

Таким образом, сам того не желая, я обрел неожиданную известность в среде шиноби-охотников и разных наемников этого мира. Впрочем, меня это не сильно испугало, а скорее даже добавило лишней мотивации к тому, чтобы стать ещё сильней. Тем более, пока я нахожусь внутри селения, вряд ли хоть кто-нибудь решит напасть на меня, ну не считая Акацуки.