Дипломатической почтой. Шифром ИС.
По прочтении уничтожить.
Москва. Посольство Его Величества.
Резиденту ИС.
Согласно сведениям из некоторых дипломатических источников Япония намеревается вступить в торговые переговоры с русскими. Ориентируйте резидентуру и источники на поиск подтверждений либо опровержений того факта, что российское царское правительство готовит заключение с рядом азиатских государств, в первую очередь с Японией, и рядом стран Ближнего и Среднего Востока, торгово — экономических, а возможно, и политических соглашений. Полученную информацию докладывать незамедлительно.
Д.Гамильтон'.
Глава вторая.
Главное — конец.
5 июля 1932 года. Понедельник.
Москва. Шаболовка.
...Москва еще спала. Первые трамваи Замоскворецкого трамвайного парка, покачиваясь на ходу, только — только начинали выезжать из вагонного сарая. Редкие грузовички и пикапы подмосковных крестьянских хозяйств неспешно тащились к Даниловскому рынку. Вдоль Шаболовки к Донскому монастырю катил маленький угловатый буро — желтый трамвайчик с выгоревшей нечитаемой надписью 'Конь...Шус..ва' на боку и круглыми фарами — глазами. Дверей у трамвайчика не было, вместо них был просто широкий проем, обрамленный резными деревянными перилами, с потолка вдоль всего салона свисали лианы поручней — они были почти черными и гнутыми, даже извилистыми. По бокам тянулись ряды сидений, точнее сказать, скамей. Салон был довольно чист, лишь на полу кое — где виднелись темные пятна, да по углам блестела паутина. Сквозь мутные стекла пробивались розовые рассветные лучи.
Трамвайчик тихо катился по путям, слегка громыхая внутренностями на стыках рельс. Машин почти не было видно, прохожие тоже попадались редко. Некоторые из них запрыгивали в трамвайчик, но пока что их было слишком мало. Возле старинного Храма Троицы Живоначальной в салон проворно прыгнули двое, протиснулись внутрь салона. Первый, в неброском костюме служащего, с приветливой улыбкой скосил глазами влево — вправо, осматриваясь, второй, в потертом пиджаке, в кепке, надвинутой по самые глаза, скользнул по салону равнодушным взглядом. Никто за ними торопливо не метнулся в вагон, лишь на соседней площадке неуклюже взгромождалась раскрасневшаяся толстуха в фетровой шляпке 'клош', способная своими формами привести в неземное восхищение великого Рубенса. Она таращилась по сторонам с тем туповато — философским выражением, какое нередко бывает у русских баб из простонародья. Распахнутую по — домашнему кофту 'разлетайку', из — под которой торчала ситцевая рубашка, она даже не озаботилась застегнуть...
Двое заскочивших в трамвай уселись в заднем левом углу салона, рядышком уселась толстуха, сонно всматриваясь в хмурые, помятые лица ранне — утренних пассажиров и еле слышно забурчала себе под нос что — то про рынок и про какую — то Аглаю 'с под Бронниц, будь она неладна со своими огурцами'.
-Какие новости при дворе? — негромко спросил первый, в неброском костюме.
-В подлунном мире нет новостей...А вот Европа от новостей буквально захлебывается.
-Что вы говорите?! Какими же, ежели не секрет?
-Какой там секрет, тем паче от вас? — хихикнув, ответил второй, в кепке. — Представьте, дорогой мой, с превеликим удивлением узнал на днях, что Бремен, Гамбург и Любек вернули себе старые официальные названия.
Он глянул на собеседника с лукавинкой и четко, но негромко, по — немецки, произнес:
-Hansestadt Bremen, Hansestadt Hamburg, Hansestadt Lubeck.
-Слово 'Ганза' становится необычайно популярным. Я слышал, что в последнее время возникают всякие — разные инициативные неправительственные организации. Новый Ганзейский союз вырисовывается. — заметил первый.
-Особенно на уровне правительств заинтересованных стран. — ввернул второй. — Знаете, у меня складывается впечатление, что Германия в последнее время всерьез рассматривает вопрос о Ганзе. О новой Ганзе, но со старыми задачами: монопольное посредничество. Только теперь не между производящими районами Северной, Западной, Восточной и отчасти Центральной Европы и даже Средиземноморья, а между Европой и Азией. Если в предшествующие времена тезис об азиатской природе русского 'варварства' входил в число наиболее распространенных в Европе русофобских стереотипов, то теперь встреча с русской цивилизацией становится для страждущих европейцев ближайшим оазисом в их паломничестве на Восток.
-Из чего сие следует? Из переименования городов?
-Не только. Немцы удивительным образом чуют вероятные изменения и перспективы. В частности изменения и перспективы именно в регионе Балтийского моря...
-Ну что ж, удивительного ничего не вижу в этом. Германские позиции на Балтике традиционно сильны. Тем более что исторический аналог такого сотрудничества — Ганзейский союз, по — видимому предоставляет немцам неоценимый практический опыт.
-А Япония? — лениво поинтересовался 'неброский костюм'. — Япония хочет воспользоваться выгодами или нет?
-И Япония. — кивнула 'кепка'. — Через Балтийское море российский транзит идет более тысячи лет, меняется только товар — сначала мед, воск, соль, сегодня станки, текстиль, нефтепродукты, древесина. Но неизменен такой неисчерпаемый ресурс этого региона, как его географическое положение. И чем больше этот ресурс эксплуатировать, тем богаче он становится. А следовательно — богаче становятся и те, кто этим ресурсом пользуется.
-Макиндера читали?
-Кое — что читал. Вернее сказать — почитывал. Во — первых, Германия рассматривает Новый Ганзейский союз как возможность сыграть роль моста между Европейским и Азиатско — Тихоокеанским экономическими пространствами. Классик вашей, западной, геополитики, Макиндер в статье 'Географическая ось истории', которая справедливо считается главным, исходным текстом теоретической геополитики, где обобщены все предыдущие достижения европейской политической географии, утверждает, что для любого государства самым выгодным географическим местоположением является 'срединное'. Россия как раз и обладает этой географической выгодой. Германия же хочет воспользоваться открывающимися перспективами и поучаствовать в реализации этой выгоды. Во — вторых, в Германии крепнет убежденность в примирение сейчас и соединение в будущем русских и немцев.
-Я слыхивал краем уха о новой чеканной германской формуле внешней политики: 'Россия слишком велика для России, Германия слишком мала для Европы'. — сказал 'неброский костюм'.
-Немецкие националисты утверждают, что Россия не в силах уладить все проблемы Восточной Европы и Германия, волей природы и обстоятельств призвана взять решение этих проблем на себя. — ответила 'кепка'. — И принять участие в будущей человеческой истории, чтобы иметь воздух для дыхания, простор для движения и время для развития.
-Означает ли это, по — вашему, что Германии настоящая борьба только предстоит?
-Да.
-Ну, допустим...Россия имеет все, чего недостает Германии, а Германия обладает всем, в чем нуждается Россия...Германия говорит России 'да' и это означает 'нет' Западу...
-Полагаю, и другие заинтересованные страны испытывают желание принять участие в перспективном деле?
-Разумеется. Есть и другие заинтересованные страны...
-Это в — третьих?
-В — третьих, скажу вам откровенно, вы, англичане, бездарно упускаете исторический шанс создать многосторонний, согласованный с другими центрами силы миропорядок. Сколько войн и кризисов, а главное, недоразумений в отношениях с Россией можно было бы избежать! А теперь для вас воссияла новая угроза: Германская континентальная империя, которая вне всякого сомнения устремится в сторону Британской Индии и Китая. Для Берлина нынче одними из главных целей являются разворот Москвы в русло германской внешней и внутриимперской политики, и недопущение превращения России, пусть даже при значительных германских инвестициях в ее экономику, в преобладающую экономическую державу Европы. На это указывают высокие темпы экономического роста России. По некоторым германским оценкам, еще лет десять такого ускоренного развития — и Россию будет не догнать с ее людскими и природными ресурсами. И можно только гадать, как дальше будут разрешаться противоречия европейского общества. Надежды могут быть связаны только с развитием противоречий внутри Германии и с результатами ее соперничества с вами, англичанами. Однако следует иметь в виду, что маккиндеровский Хартленд, то есть континентальная Европа с Азией, целиком окажутся под контролем Германии. Балтийское, Черное, Средиземное море станут внутренними морями для Германии, британский флот вряд ли сможет там действовать...
...Со стороны Александровских казарм еле слышно доносились сурны, барабаны, медные, старинной работы 'воеводские' набаты — их по традиции вывозили на ежеутреннюю побудку на четырехконных упряжках. Раньше ими подавали общие команды: 'вперед', 'по коням', 'спешиться', 'на вылазку', а нынче их медные вопли дополняли общую команду на подъем. На паперти перед Храмом Троицы Живоначальной два бородатых монаха негромко переговаривались между собой:
-Андрюха, ты ж глянь: не успел англичанин в вагон вступить, как захотел сразу определить — а не начнется ли прямо от трамвая наблюдение?
-Да я приметил уж. Улыбка евонная не приветливая, скованная. Настороженная улыбка. И оглядывался несколько медленнее, чем полагается в таких случаях — голову вертел равномернее, так обычно не делают.
-Угу.
-Мельчают шпиены. — усмехнулся один из монахов. — Не тот нынче шпиен пошел.
-Ежели он так примитивно светится, едва вступив на подножку трамвая, что он будет вытворять дальше? — возмутился другой монах. — В ресторане, к примеру? Я как — то 'работал' одного такого 'осторожного', ей — богу, даже жалко было смотреть, как он себя то и дело одергивал, словно сам себя обухом по голове темяшил — не хотел контроль потерять!
-Боится сорваться, точно. Боится перестать контролировать каждый свой шаг и каждое слово. — поддакнул первый монах. — Оттого напрочь забывает девиз разведки: не привлекать к себе внимание, уметь растворяться в массе похожих на тебя, потеряться. А с другой стороны, посуди сам. Дипломат, что звезда синематографа: он всегда невольно привлекает внимание. Ну, а ежели ты и дипломат, и говоря грубо — шпион? Ты же находишься тогда все время как бы в освещенном прожектором круге!
-Ладно, хрен с ним. — махнул рукой другой монах. — Слушай — ка, Маришка просто молодец! Так достоверно дуру — бабу разыгрывает. Я буквально хохотал, глядя как она в трамвай лезла. Готов спорить, что от нее едва уловимо пахнет мясными щами и корицей. Ни в жисть не догадаешься, что она филер!
-Да уж, ничего не скажешь...— покачал головой одобрительно первый монах. — Филигранная работа...
5 июля 1932 года. Понедельник.
Москва. Остоженка.
Одна из конспиративных квартир Департамента Государственной Охраны помещалась на углу двух московских улиц, у Пречистенки и Остоженки, возле бывшей усадьбы боярина Бориса Юшкова. Купцы Обуховы в свое время выкупили усадьбу и отстроили трехэтажный конторский дом. Это был неплохой пример новой городской застройки. Поставленное на горке трехэтажное здание аккуратно выходило торцом на Остоженку. Центр здания выделялся пилястровым портиком с арками на втором этаже и высоким фронтоном. Старинные каменные 'красные палаты' остались позади конторского дома, в глубине двора — владельцы крупнейшей в России сталелитейной компании, Обуховы, приспособили их под второстепенные конторские помещения и архив. Летом главный дом усадьбы был почти не виден в зелени, зато зимой открывалась красивейшая панорама, в которой все выглядело взаимосвязано.
...В одном из конторских помещений, переоборудованном в конспиративную квартиру, заведующий наружным наблюдением ротмистр Бегунов, сидя за неказистым столом, пил чай с ореховым печеньем и принимал с докладом старшего летучей филерской бригады...
-...Итак, вы его потеряли? — тон заведующего наружным наблюдением ротмистра Бегунова был миролюбивым.
-Как сквозь землю провалился, аспид, — старший летучей филерской бригады смотрел на ротмистра исподлобья. — К сожалению, мы не смогли взять это неустановленное лицо под наблюдение. Вели визуально до момента окончания разговора в трамвае. Мария Скворцова вела. А он, 'кепка', спрыгнул у 1 — го Верхнего Михайловского проезда, сиганул дворами в сторону Донского монастыря. И там пропал.
-А второй? — ротмистр задумчиво перебирал, будто тасуя колоду карт, две фотографии. Два человека.
-Англичанин? — филер потер широкий квадратный лоб рукой, стараясь сосредоточиться и сформулировать ответ. — Этого довели до Бекетовского пруда на Загородном шоссе. Там он сел в метрополитен, доехал до станции 'Никольская' и пешком добрался до Старого Английского двора, до британской торгово — дипломатической миссии.
-Хитрован... — Бегунов покачал головой, — Станция на Загородном шоссе с разнесенными по сторонам платформами, и уехать можно только в одном направлении, а для того, чтобы отправиться в другом, нужно перейти по переходу на другой перрон. Улавливаешь?
-Само собой. — филер обиженно пожал плечами — Ежели кто — то повторит маневр, когда, допустим, наблюдаемый замешкался, да и остался перед закрытыми дверями вагона, то будет он торчать прямо перед глазами. И не укроешься. В центре еще туда — сюда, можно в сторонку вильнуть, а тут никуда не денешься.
-То — то. Москву он знает неплохо. И предпочитает, как я понял, в оперативных целях пользоваться только проверенными старыми, классическими линиями. Проверялся англичанин? — ротмистр отложил фотографические карточки, долил из стоявшего на столе чайника кипятка в стакан, взял со стола ореховое печенье, аккуратно откусил.
-Профессионально. — с легкой ноткой уважения в голосе ответил старший филер. — Хотя поначалу и выглядел довольно скованным. Был в напряжении. Но не оглядывался, шнурки не завязывал, из — за угла не выглядывал...
-Шнурки у англичан никогда не развязываются — они специально вощеными сделаны. — вздохнул ротмистр Бегунов. — Сами — то не наследили? Чисто работали?
-Обижаете. Ничем не насторожили. Держали в серединке, работали втроем, менялись по кругу: с задней линии налево, левый — направо, правый — назад, чтобы он одновременно двоих видеть не мог.
-А в метро как вели? Час — то ранний. Метро пустое, 'хвост', коли он есть и тянется, 'срисовать' легче...
-В вагон за ним не садились. Протелефонировали со станции метрополитена на Загородном шоссе и две тройки наблюдения пустили на следующих платформах. Держались на максимальном удалении, и как заведено — костюмы простенькие, парики, грим под рабочих. Благо, с утра их порядочно уж было, в раннюю смену спешат...
-Значит так получается...
-Обставился англичанин по всем правилам. — сказал старший филер. — Вот что получается. Иначе говоря, создал гарантированные условия, чтобы его конфидент не попал в поле нашего зрения...
-Ишь ты, словечки мудреные... — Бегунов покачал головой, смежил веки. — Условия — то он создал, но отнюдь не гарантированные, ежели вы конфидента все — таки зафиксировали. Контрнаблюдения не было?
