Зародыш мира.Колыбель

— Как он умер? — я должен был обязательно это знать, — ты можешь это сказать?

— Нет, Сир Торус, мне это не известно, я вижу только выдающиеся сгустки, а что за ними стоит я не знаю.

— Сэр Ромул, — я подошёл к тифлингу, — возьмите мальчика на станцию, и научите его языку, только подождите пару минут.

Я подошёл к купели, и на вытянутых руках, опустил ребёнка в воду, он не сопротивлялся, только крепче ухватился за мои руки и закрыл глаза. Я держал его на руках в воде, а сам просил Великого Духа помочь меленькому мальчику исцелить душевные раны и принять этот мир без матери, которую он уже никогда не увидит. После того, как ребёнок расслабился, я позвал Иону:

— Иона, подойди, — я разговаривал не оборачиваясь, следя за тем, чтобы ребёнок не упал в воду, — принеси тунику, пояс и мокасины.

Эльфийка ушла за одеждой так же бесшумно, как и подошла ко мне. Она ходила босиком, ведь тёплый и чистый адамант позволял делать это и при том ощущать себя вполне комфортно. Собственно, я и сам сейчас сидел босой. Через несколько минут я получил одежду, и помог ребёнку одеться. Он так и молчал, будто смирившись со своей судьбой.

— Wie heißt du Junge? — вспомнил я свои познания в языках, — Fürchte dich nicht.

— Ich heiße Dieter, mein herr. — теперь мальчик разговаривал спокойно, — Bin ich im Paradies?

— Folge diesem Mann, — я показал рукой на Ромула — Fürchte dich nicht. Er heißt Sir Romul.

Мальчик послушно подошёл Ромулу и взял его за руку. Глядя на эту картину у меня, подкатил ком к горлу. Как такое вообще возможно?

— Сэр Ромул, отведи его на станцию и обучи языку. — я не мог продолжать нормально разговаривать, — Не тяни с этим.

Я проводил Ромула, и идущим с ним за руку Дитера взглядом до тех пор, пока они не исчезли во вспышке портала. Это было слишком для моего сознания. Я не был готов встретить тут отрешённую, седую девушку и маленького мальчика, который спрашивает, где его мама.

— Иона, принеси туники, пояса и мокасины для новых жителей.

Разговаривать с эльфийкой мне особо не хотелось, да и что мне могла сказать женщина, на руках которой не один миллион жизней. Память то у неё осталась? несмотря на то, что она переродилась в этом мире.

Пока я раздавал одежду новым поселенцам, успел вернуться Ромул, также как и в прошлый раз гружёный накопителем, а с ним два охранника, только в этот раз они принесли по два накопителя каждый, накопители были упакованы в небольшие контейнеры, что позволяло нести их парами. Я жестом показал, куда поставить блоки, а потом немного подыграл ситуации. Я зажал нос рукой, и как бы с раздражением, используя общий язык, сказал двум амбалам:

— Господа, воздух этой планеты слишком чист для вас, — я разговаривал, продолжая зажимать лицо рукой, — я рекомендую вам залезть в купель и помыться.

Двое техников переглянулись, и хотели уже послать меня куда подальше, но тут вмешался Ромул, и добавил от себя:

— На корабле мы должны экономить воду, а тут есть возможность привести себя в порядок, — Ромул говорил с жёсткой интонацией, которая не должна была вызывать нареканий у нанятого персонала, — так что не кривляйтесь, а лезьте в воду и вымойтесь. Когда ещё такая возможность предоставится?

Двое ещё раз переглянулись, о чём-то потихоньку пошептались, как-то синхронно пожали плечами, потом синхронно скинули комбинезоны и так же синхронно залезли в купель. Дальше события развивались по заранее отработанному плану — Великий Дух Материнского Источника моментально определил инородные включения в головах у разумных, затем ввёл их в сон, и у меня появилось ещё две нейросети, удивительно похожие на эльфийские. Ещё удивительнее стало то, что кроме нейросетей я получил ещё какие-то железки и куски непонятной органики и пластика.

— Это что за ерунда, — обратился я к Роланду, — ты встречал такое?

— Сир Торус, — Ромул склонил голову, — я преклоняюсь перед вашей мудростью!

— Слушай, давай быстрее, — я начал раздражаться, — что это такое?

— Это боевые импланты и модификаторы, — Ромула даже передёрнуло, — эти двое не то, за кого себя выдавали.

— Посмотри на их нейросети, — Я протянул Ромулу два комочка с проводками, — очень похоже на эльфийские.

— Очень, Сир Торус, — Рыцарь аккуратно взял нейросети, и поместил их в два маленьких контейнера, которые откуда-то у него успели появиться, — тем более, что они и есть нейросети Высших.

— Получается, что ты каким-то образом набрал себе одних только шпионов? — настроение было окончательно испорчено, — что делать будем?

— Я думаю, что не все наёмники шпионы, — начал бормотать Ромул, — часть я принял сам.

— А вот с этого момента поподробнее, — решение было уже готово, — кто тебе помогал нанимать людей?

Ромул молчал, только сменяющие друг друга краснота и бледность делали его молчание красноречивым?

— Иона? Я правильно тебя понял? — я мельком взглянул, на девицу, стоящую радом с Рексом, — Как же ты позволил ей взять инициативу?

— Понимаете, Сир торус, у некоторых женщин из расы высших есть врождённая способность очаровывать самцов, — Ромул впервые на моей памяти досадливо сплюнул, — видимо я попал под это влияние.

— В общем план такой, Сэр Ромул, — я решил пресечь деятельность шпионской ячейки раз и навсегда, — ведёшь всех сюда, здесь мы их нейтрализуем, а в империю ты вернёшься один, сдашь находки и наймёшь новую команду, только уже сам.

— Всё сделаю Сир, не сомневайтесь!

Лихой и придурковатый вид первого рыцаря был залогом успеха повторной миссии по набору дополнительного штата, а спецоперация по ликвидации шпионов прошла как по маслу.

На корабль Ромул вернулся, с воодушевлением рассказывая о том, какую власть теперь имеет Госпожа Иона, и что теперь эта планета принадлежит им, поэтому они могут спуститься вниз, чтобы отведать местных натуральных деликатесов и горячих туземок, только необходимо захватить с собой оставшиеся накопители. Таким образом, весь нанятый экипаж был спущен на землю, обездвижен выпотрошен и сложен в рядок, на площадке перед домом. Дальше была процедура не для слабонервных. Я призвал копьё, и как на птицебойне, планомерно прошёл вдоль ряда пленников, и отделил у всех головы. Физически это было не трудно, ведь свою силу я сейчас даже измерять не мог, а глефа на моём копье-рогатине была молекулярно-острая, так что процедура была проведена скорее даже рутинно, чем неприятно. Однако она всё же произвела впечатление на Ромула, Викинг и Итальянка были в доме под присмотром Ионы, котрой было поручено накормить и напоить новых жителей. Он не привык к такому. Как, впрочем, и я. Но подкатывающую тошноту я перебивал мыслями о том, что эти господа второго шанса мне и не думали давать. Так что — на войне как на войне. Затем я принёс все головы в дар Маатхи, и получил взамен пятнадцать камней душ.

Немного посовещавшись, мы решили пока не возрождать убиенных, так как нужно разобраться с ситуацией нынешним составом. Теперь было необходимо дождаться, когда раскроются коконы, обучится Дитер, и можно будет лететь сдавать трофеи.

Правда у нас было ещё двенадцать накопителей, которые в настоящий момент стояли возле портального храма, а два накопителя уже начали парить. Ждать не было возможности, поэтому двенадцать раз мы услышали хрустальные перезвоны, двенадцать раз услышали разноязычные стенания и клятвы в вечной покорности и повиновении, мне даже пришлось на время прерваться, чтобы изготовить ещё туники и мокасины для новых поселенцев. Теперь у меня было два пожилых араба, ещё три немца чуть старше среднего, одна худая, но не старая англичанка, одна темнокожая, толстожопая американка (её я сразу взял к себе в служанки), три русских деда, один маленький, картавый и очень не свежий иудей, и один представитель маленького, но очень гордого народа с Кавказа.

— Что называется — каждой твари по паре, — я осмотрел построенную шеренгу, куда присоединились и викинг с итальянкой, — и что мне с вами делать?

Вопрос был вполне себе риторический, и не требовал ответа, но ответ я всё-таки получил.

— Раби Торус, — картавый даже тут голос старого, одесского еврея меня немного развеселил, — Таки оно вам надо, думать таких нехороших вещей? Таки спросите старого Мойшу, у него всегда есть Что сказать! У старого Мойши столько бесплатных мыслей, что да боже ж мой! Вы только имейте спросить! Мойша сегодня имеет бесплатных советов.

— Благодарствую Мойша, — мне почему-то приятно было иметь настоящего еврея в команде, — учту ваше предложение, и буду тщательнее считать деньги.

Попытки вступить в дискуссию я прервал жестом руки. Всё было вроде неплохо, но вот наличие в моей нынешней команде католиков, протестантов, иудея, мусульман и православных. Не делало мою жизнь лучше. Ведь теперь начнётся разброд, хоть они и довольны жизнью, по крайней мере пока, но очень скоро вылезут старые противоречия, да и возраст разный, что также не делает ситуацию привлекательнее. Мало женщин, а мужчины скоро начнут пылать страстью даже к дуплу в дереве. Конфликты мне не нужны. А ведь это такой маленький срез, сколько ещё народу томится в капсулах, и какой состав будет там? Я отпустил народ погулять по вечернему саду, а сам устроился на лавочке, возле дома, и рассматривая памятник, начал думать о сложившейся ситуации.

Как-то сами собой закрылись глаза, и снова передо стояла моя маленькая шеренга из возрождённых душ. Я рассматривал каждого вновь прибывшего, и думал, как бы он выглядел, если бы был примерно лет эдак двадцати? Лица постепенно менялись, фигуры становились стройнее, правильнее, толстые похудели, тожие прибавили веса, даже толтожопая американка стала стройной и очень привлекательной, то всё равно кругложопой девушкой, с большими сиськами, ну вот не шёл ей ни какой другой образ, Мойша немного вытянулся, помолодел, и стал больше похож на грека, чем на еврея. Русские деды приобразились в былинных богатырей, а немцы в крепких ариев, даже грустная итальянка стала задорной темноволосой бестией. Вот такой вот строй мне очень понравился, крепкие, молодые, подтянутые, в одинаковых кремовых туниках с чёрными рунами. Не возрожденцы — а спортсмены-олимпийцы, одним словом. Осталось только провести беседу о божестве, которое аз есмь в этом мире. И я представил снисходящий на строй свет, в центре которого был вполне узнаваемый образ, поднявший палец вверх, и произнёсший для всех — Аз Есмь! Это уже вызвало у меня смех, но с этой проблемой я буду разбираться позже.

Я открыл глаза, ожидаемо утёр кровь с носа, и поплёлся в купель. Сколько можно уже себя изничтожать? Во дворе никого не было, поэтому я спокойно разделся и залез в прохладную воду. Тело сразу же наполнилось энергией, кровь перестала капать из дырявого носа, и можно было начать расслабляться, как из-за деревьев показалась троица богатырей. По-другому и не скажешь! Это было что-то. Огромные плечи, бычьи шеи, выпирающая грудь, узкие бёдра. Мечта бодибилдера, и вся эта троица шла ко мне. Причём один из гигантов тыкал в меня пальцем. Всё, будут бить, других мыслей почему-то не было. Ещё мне показалось, что они все очень похожи на лица, как будто близнецы. В итоге троица подошла ко мне, все дружно поклонились в пояс, и как с старых сказках один, видимо тот, кто раньше был старше, начал разговор.

— Государь батюшка, — голос богатыря напоминал больше грохот барабана, так как огромная грудная клетка не могла извлечь из себя ни чего другого, — прости великодушно, что потревожили в момент отдыхновения.

— Как звать тебя, богатырь, — я решил сперва узнать имя, — неплохо бы познакомиться.

— Звать меня Алексеем, а это братья мои — Анатолий да Алесандр, — грохот голоса звучал успокаивающе, — мы близнецы.

— Так и думал, — ну вот, теперь у меня есть тройняшки, — а как ты вместе представились?

— Так это, Государь Батюшка, — Старший покраснел, — в кузне угорели. Старые стали, голова не помнит ни чего, вот продух то и забыли открыть.

— Кузнецы, значит, — меня это обстоятельство сильно порадовало, — это хорошо. Дайте-ка я выйду, да оденусь.

Пока я вылазил из купели и одевался в свою одежду, трое братьев стояли, стыдливо опустив глаза, мне же это было не важно. Я тут почти год с голой задницей пробегал, поэтому уже не чувствовал стыда.

— Стало быть, опять кузнецами быть хотите? — я задал вопрос, от которого зависело моё настроение на ближайшее время, — или может ещё каким делом заняться решили?

— В суть зришь, Государь Батюшка.

— Так получилось, что меня теперь зовут Тор, а для всех иных Сир Торус, это понятно?

— Не извольте сумлеваться, Государь Батюшка, Сир Ториус.

— Идёмте за мной.

И я пошлёпал в сторону кузнечного комплекса. Шлёпанье голых подошв ступней по плитам дворов и дорог ни чуть меня не смущало, так как адамант давал неповторимые ощущения при ходьбе по нему. А ещё я был рад, что мои домашние заготовки наконец пригодятся для реальной работы.

Сам комплекс оставил у братьев ошеломляющее впечатление. Так как это был вытянутый одноэтажный дом, но из-за того, что он стоял на пригорке, одна сторона цоколя образовала ещё один этаж, где и разместилась просторная кузня. В ней были все необходимые для работы инструменты — молоты, молотки, клещи, зубила, наковальни, а всё что нужно ещё — эти ребята сами себе сделают. Тут также был небольшой запас железа и угля, который в последствии можно было бы пополнить. Тут же были печи и горны — работай на здоровье, а в жилом уровне было несколько комнат с мебелью и утварью, кухня, большая ванная и санузел. Воду можно было согреть от кузнечных печей или от кухни, а подвод был такой же, как и везде — золотые трубы и адамантовые краны. Слив с каждого дома собирался в общий коллектор, а потом впадал в общую яму, ту самую, которую я сделал для своего дома. А в общей яме жил земной элементаль, который очищал воду, и выбрасывал иловые отложения на специальный пандус, вода с которого стекала обратно в яму, а высушенный ил можно было применять как удобрение, чем я периодически и занимался. Я ещё немного порадовался за братьев, и собрался домой, так как фонари уже стали разгораться. Уже на пороге ко мне подошёл старший, Алексей, и как-то украдкой спросил:

— Государь Батюшка, Сир Ториус, — я так понял, что исправляться они не хотят, — а тут бабы ещё будут?

— Будут, Первый Кузнец Алексий, — я тоже исковеркал имя кузнеца, но получилось даже благозвучно, всё будет. Этот мир только что создан.

— А братаны мои, стало быть, теперь второй и третий кузнецы? — вопрос даже застал меня врасплох, — нет, Алексий, они тоже Первые, вы же близнецы.

— Благодарствую, Ваш Благородь, — субординация для этих медведей была в новинку, — а то передрались бы с братанами-то.

— А то я не знаю, — я улыбнулся, — видишь, вон там между двух печей статуя стоит с молотом и наковальней?

— Видел, ваш благородь, — Кузнец выпрямился и погладил несуществующую бороду, — красиво вы себя с камня-то сваяли.

— Эх, Алексий, — я деланно посокрушался, — камень! Весь этот город из божественного адаманта создан! Его ни каким бесом порушить нельзя! А статуя и наковальня — это алтарь. Жертвуйте на алтарь ваши лучшие изделия, и будет вам благодать божия, это я вам гарантирую. Любые разумные просьбы выполнить смогу. А теперь извиняй, пойду я…