Быть некромантом 1-3

Слушая эти душещипательные и ушискручивающие серенады, мне оставалось лишь только в страхе схватиться за голову. Вот незадача! И надо же было, чтобы эти два одиночества встретились здесь и сейчас!

Нужно было срочно что-то предпринять нервы-то у меня не железные! И уши, вроде, кстати, тоже. Но что предпринять? Что делать? С чего начать? М-да. Надо начать сначала.

— Послушай, Ван, — осторожно спросил я, боясь попасть под руку разрушением своеобразной мужской идиллии. — А письмо этой девушки у тебя с собой?

— Нет, — с трудом прекращая стенания, печально ответил он. — Прочитав такое, я порвал ответ от злости.

— Понимаю. Ну а свое письмо ты сохранил?

— Конечно. Я, это, всегда храню его... возле самого сердца, — ответил он и через мгновение в мои руки улегся небольшой, но уже изрядно помятый и пропахший потом листик грубой бумаги.

Абсолютно ни на что не надеясь, я принялся быстро скользить по строкам. Но чем дальше я читал, тем больше поднимались мои брови от осознания ужаса сего, с позволения сказать, шедевра.

— Ван, а ты... кто тебя учил писать? — осторожно спросил я, уже догадываясь, каким будет его ответ.

— Кто-кто? Наш главный конюх, — ничуть не смущаясь, ответил тот. — Наша семья занимается те, что разводит скот. Но мы живем небогато. У нас слишком мало денег, чтобы позволить нанять для меня, э, настоящего учителя письма, понимаете? Ну а в чем, это, дело?

Я не знал, как ему ответить. И вообще, не знал, плакать мне или смеяться.

— Ван, ваш главный конюх... Как бы это тебе сказать... Конюх он, одним словом, — горько усмехнулся я. — Смотри — в своем письме слово "люблю" ты написал как слово "слюню". А слово "поздравляю" как "подряпаю". Оттого и получается у тебя невесть что: вместо "люблю навеки" — "люблю на ветке", а вместо "сделаю сам"— "сделаю срам". Ну и остальное в таком же духе. Теперь ты понимаешь, на что на самом деле похоже твое послание? И попробуй догадаться, отчего твоя девушка тебе отказала?

Юноша понял все почти сразу.

— Значит, все дело в безграмотности моего послания? — изумившись, догадался он.

— Ну... и это тоже. Словом, на всю жизнь запомни одну простую истину — у конюха нужно учиться не грамоте, а тому, как ухаживать за лошадьми. И не более того. Потому как после этого рискуешь попасть впросак, — нравоучительно заметил я.

Но парню было не до моих жемчужин.

— Значит, у меня и моей кобылки еще остались шансы постоять в одном загоне?

— Ну, после всего того, что ты натворил... — Я осадил горячего скакуна и осторожно продолжил: — К тому же, не забывай и о нас — у нас с Корджи контракт на твое, э, устранение.

При этих словах великан угрюмо поник.

И что же мне теперь надо делать? Черепа да кости!

Старательно поразмыслив, я пришел к единственно верному решению.

— Давай так, — решительно заявил я. — У нас с другом контракт на то, чтобы обезопасить деревню от разбойника Лютого. Давай договоримся так — ты выбрасываешь свои доспехи и больше никогда не изображаешь из себя разбойника и бандита. И ты возвращаешься в свою деревню, как ее истинный обитатель, сын скотника Ван.

— А как же...

— Я приношу Венитарию твою маску и доспехи и говорю, что со свирепым Лютым отныне покончено, и мы с напарником получаем свою награду.

— Но как же...

— А потом, на пиру, я узнаю у местных жителей подробности твоей любовной истории и уже на месте решу, как можно исправить ту неловкую ситуацию. Договорились, Ван?

— А... Если так, то договорились, друг! Парни — как мне повезло, что я встретил вас!

Возвращаясь в деревню, я чувствовал себя великим мудрецом. Ай да я, что решил такую проблему. Ну как не радоваться? Тут и волки сыты и овцы целы!

Но кто же знал, что все так закончится!

* * *

В доме у старосты все прошло как нельзя лучше. Увидав у нас в руках маску и доспехи Лютого, и услыхав клятвенные заверения, что этот разбойник больше не побеспокоит местных жителей, Венитарий без промедления выдал обещанную награду. А потом начался богатый пир, на котором мы с Корджи восседали в качестве почетных гостей. Еда была отменная, просто пальчики оближешь. Но что обрадовало меня больше всего, так это то, что Корджи и дочь деревенского старосты нашли друг в друге интересных... собеседников. На правах героев, нас усадили поближе к семейству старосты. И вскоре я заметил, что Корджи уже в третий раз рассказывает Виоле подробности боев с могучим врагом, а девушка по-прежнему слушает его с неослабевающим удовольствием, то и дело поглядывая на перекатывающиеся тугие мышцы. Мне оставалось лишь только нечасто поддакивать. Но я особо и не расстраивался. Контракт выполнен, деньги получены, и вдобавок, у друга прошла любовная лихорадка. Ну, разве все складывалось не чудеснейшим образом?

Да, так. Но не долго.

И тут внезапно я услышал рев. Да такой, словно его издавал раненый зверь. Гам в доме моментально утих — все присутствующие обернулись на источник звука. Конечно, на шум обернулся и я.

Черепа да кости! Вот так сюрприз — в проеме дверей застыл разгневанный Ван. Глаза его сверкали неистовой злобой, лицо парня было перекошено от ярости. Вены вздуты, кулаки сжаты — не дать не взять гневный бог воплоти, пришедший за кровавой данью. Но самое странное — он глядел на нас двоих, на меня и Корджи! С чего бы это?

— Значит, вот какая помощь мне от вас? — неистово заревел он на нас с порога.

— Да что случилось-то? — еле-еле выдавил я, абсолютно ничего не понимая. Корджи просто был нем, как камень.

— Что случилось? — вновь заревел бугай. — Вы обещали мне помочь решить дела с моей девушкой, а сами подбиваете к ней клинья! — завопил он громоподобным голосом, яростно сжимая молотоподобные кулаки.

Я застыл в растерянности. Что? Где? Кого?

— Кто? Мы? Подбиваем клинья к твоей девушке? — Я ошарашенно завертел головой, но тут же замер, словно пораженный громом — меня осенило. — Значит, дочка старосты и есть твоя...

Я не знал, смеяться мне над собой или плакать. Ай да ловкач, ай да хвастун. А самого простого, имени девушки Вана, я у самого-то Вана спросить не догадался. Ну, я и тупой осел...

А вопрос — смеяться нам или плакать, сразу сам собой отпал. Разъярённый таким подходом горе-ухажер тут же схватил в руки дверную лавку и, расталкивая гостей, с диким ревом бросился на Корджи.

Я быстро прикинул шансы и мигом принял решение.

— Корджи, в окно! — истошно крикнул я и первым показал пример. Удивительно, но когда следует убегать, я могу показывать настоящие чудеса быстроты! Через минуту мой друг вылетал в проем окна. А вот гиганту Вану снова пришлось бежать к дверям — втиснуться в отверстие окна не позволяли размеры.

Приземлились на морковных грядках, Корджи ошарашенно завращал глазами.

— Так Виола, — промолвил он с трудом.

— Та самая девушка, с которой он встречался, — кивнул я, переводя дыхание. — И которую мы пообещали ему вернуть.

— Ядреный пень, — бросил друг в сердцах. — Вот так незадача.

— И не говори, — отозвался я. — Теперь этот горемыка думает, что мы хотели его обмануть, и за это он готов смешать нас с дерьмом.

— Да я вижу, — хмыкнул напарник. — Хоть и неприлично вот так сбегать от девушки, но, положа руку на сердце, я должен признать, что, без хороших доспехов и оружия против этого увальня у меня просто нет шансов.

— Особенно, когда он в таком гневе, — добавил я. — Тогда — бежим, от беды подальше?

— А что б его так через так. Бежим, — согласился друг.

И вовремя — из дверей дома выскочил разъяренный Ван все с той же дубовой лавкой.

-Убью! — заревел он и тут же бросился за нами сквозь огород. Тыквы и баклажаны обиженно захлюпали под его могучими ступнями. Но мы уже дали деру.

Мы летели вдоль домов и оград, словно две пущенные стрелы. Летели, как соколы, косули или лани. Летели без передышки. Но к моему удивлению, даже отягощенный столь нелегкой ношей, преследователь не отставал. Мы даже выбежали за переделы деревни, в надежде увидеть, что Ван отстанет. Но не тут-то было — увидав, что добыча готова улизнуть, разъяренный гигант лишь удвоил усилия.

Скоро он начал нас настигать.

— Псы смердящие, кобылы безродные! Сейчас ваша смерть придет! — заорал он, приблизившись к нам на расстояние крика.

Мы не на шутку забеспокоились.

— Поднажми, — прокричал мне напарник.

Да куда там.

Впереди показались очертанья деревенского кладбища.

— Туда! — воскликнул я и указал направление рукой.

Корджи заартачится.

— Туда? Это же кладбище! — испуганно бросил он набегу. — Там же мертвецы! А может еще и призраки. Или духи!

— Мертвецы, — презрительно фыркнул я, хотя на бегу это сделать оказалось не просто. — Если мы сейчас что-нибудь не придумаем, то сами можем стать мертвецами.

Довод подействовал.

Мы метнулись в сторону открытых ворот погоста. Я не просто так свернул на кладбище. Я искал склеп — открытый и с крепкими дверями, в котором мы могли бы спрятаться и подождать, пока озлобленный гигант успокоится и уйдет. Такой склеп нашелся почти сразу — мы нырнули в его темный проем и мигом подперли двери. Я оглянулся — маленькая пыльная неосвещенная комнатка с узкими окнами под потолком. Отлично — мы нашли, что нужно. И вовремя — через некоторое время снаружи посыпался град ударов — как оказалось, Ван нисколько не побоялся пойти за нами на кладбище. Вот же неустрашимая скотина!

Мы прижалась к дверям еще сильней, стараясь удержать их на месте.

— Псы поганые! Навоз смердючий! — психовал гигант снаружи. — Выходите сюда! Иначе я вам все кости переломаю!

— Ван, мы не знали, что Виола и есть твоя девушка! — принялся клятвенно заверять я его через дверь. Но распалившему преследователю было не до слов.

— Все вы знали. Все вы знали! — ревел он, не переставая молотить по дверям чем-то тяжелым. — Вы такие же, как они. Такие же! Твари. Твари! Твари!!! — разъярялся он. — Вы только то и умеете, как глумиться над разбитым сердцем! Убью, убью гадов! — На двери склепа обрушилась череда новых ударов, и от двери донесся предательский треск.

Тут уже стало не до шуток — было ясно, что ярость Вана не утихнет, пока он не изольет ее на головы своих врагов. На наши головы. И что тяжелые двери склепа нам не помогут.

Значит, быть беде.

Я это понимал. Понимал и Корджи.

— Гил, сделай что-нибудь! — прокричал мой друг в отчаянии.

— А чего я-то? — искренне возмутился я. — Это ты у нас мастер по части силы! Вот иди и покажи ему, что он не прав.

— Сила тут не поможет, — перекрикивая очередной удар, резонно ответил приятель. — Он в ярости, а я без оружия.

— Так ты хочешь, чтобы вышел я? — Моему возмущению не было предела.

— Так ты же у нас колдун! — отозвался Корджи. — Ты помог мне победить его в прошлый раз. Победи и в этот.

Ну что тут сказать? Да, я колдун. Да что пользы нам от моего колдовства? Заклятья, основанные на моей магической силе, нам не помогут — они не умеют проникать сквозь стены, а чтобы открыть дверь и речи быть не могло. Заклинания, основанные на моем магическом даре, на некромантии, здесь тоже не годились. Вернее, они подходили, и очень даже. Но наколдовывать их слишком уж долго. Да и к тому же — если Корджи увидит, что именно я творю, он первый меня и прикончит... Или откроет дверь и прикончит меня вместе с Ваном. Тут без вариантов.

Но ведь должен же быть какой-нибудь выход!

Хоть какой-то?

Хоть какой...

Озарение пришло внезапно. Да — идея была бредовой. Но на безрыбье, как говорится, и гусь за корову сойдет.

Я решительно повернулся к Корджи.

— Кор, — осторожно, подбирая каждое слово и каждую интонацию, начал я. — У меня есть одна идея.

— Так не тяни, — прорычал друг, прилагая к защите последние силы.

— Но боюсь, она тебе не понравится, — снова осторожно заявил я.

— Мне не нравится единственная идея — оказаться глаз на глаз с этим влюбленным сумасшедшим, — рявкнул друг и повернул ко мне голову. — Что за идея?

— Я хочу сделать... иллюзию, — начал я плести опасную игру. — Сделать... обманку. Картинку. Понимаешь?

— Картинку? Это я понимаю. Но почему это не должно мне нравиться? — удивился Корджи.

Я пояснил.

— Я хочу сделать картинку... призрака. — Корджи в момент передернуло. — Нет, я не хочу вызывать настоящего призрака. Я хочу сотворить только его иллюзию. Ну, образ. Понимаешь?

Корджи понял и кивнул — что ж тут не понятного? Что такое иллюзия, он понимал. Но тут же уточнил:

— А нельзя ли тебе сделать какую-то другую... картинку? — сказал он твердо, но я отчетливо различил в его глазах страх. — Я, конечно, понимаю, зачем это тебе... нам. Но мы с тобой как раз на кладбище, в мире мертвых. Мне и так тут не по себе. А ты предлагаешь такое! А вдруг местные духи, ну, обидятся, и примут твои действия за оскорбление? И зададут на по самое не хочу? — И он искоса взглянул на два гроба, угадывающиеся в полумраке у стены.

Снова раздался ужасающий грохот — Ван продолжал таранить двери склепа.

— Я, конечно же, могу сделать другую иллюзию, — наигранно легко согласился я. — Но это вряд ли отпугнёт разъяренного гиганта. А вот иллюзия призрака — наверняка. Ты же сам сказал — мы на кладбище, в мире мертвых. Тут так никому не уютно.

Корджи мучительно задрожал над выбором.

Я решил подсластить эту ложку дегтя.

— Да и, если по-умному, то первым, на кого должны обидеться, духи, должен быть Ван. Смотри, сколько шуму он тут наделал.

Я видел, что Корджи все еще не в восторге от этой идеи. Но выбирая меньшее из двух зол...

— Ладно, — процедил он после очередного удара в дверь. — Колдуй. Но ты уверен, что это безопасно?

— Уверен.— Я скривился. Уверен ли я? Конечно, нет. Призыв духов всегда дело опасное — никогда не знаешь, кто отзовется.

— Тогда — давай быстрее — один я долго не продержусь.

— Уже бегу! — Отлипнув от двери, я принялся за дело. Развернувшись спиной к двери, чтобы не дать приятелю разглядеть детали, и вынув из поясной сумки ритуальные принадлежности, я принялся совершать ритуал для призыва призрака.

К моему удивлению, ждать пришлось недолго. Напротив меня медленно стало проявляться небольшое зеленое облачко. Прошло еще время, и облако приняло образ худощавого десятилетнего мальчугана. Я обрадовался — с молодыми работать легче. Они не такие противные, как иные из "долгоживущих". И не такие требовательные к оплате.

— Тебя как зовут? — очень тихо, чтоб не услышал напарник, прошептал я.

— Билко, уважаемый некромант, — так же тихо ответил зеленоватый призрак, правильно распознав, кто перед ним.

Я оглядел его с ног до головы, но внешних признаков смерти паренька не обнаружил.

— Я в лесу потерялся, — правильно истолковав мои взгляды, ответил он. — Отстал от всех, а сам дороги назад не нашел.

Это было хорошей новостью — такой дух не станет особо привередничать. Он не жаждет мести.

— Слушай, Билко, — я взял быка за рога. — Там за дверями бесится один неприятный тип. Он мешает нам с другом выйти отсюда.