Времена не выбирают

На самом деле, ничего удивительного в этом не было — но привычное всеобщее мнение просто так не отбросить.

— Что ж, ещё года два-три — и я тебе не соперник, — признал Джейкоб. — Говоришь, ты родился тридцатого июля? Что ж, вот и посвящу тебя в рыцари... А там видно будет. Не знаю, что там у тебя за обеты, но пока вам не пора двигаться дальше — буду тебя учить всему, что сам знаю.

Начал Джейкоб с меча — и Гарри снова мысленно поблагодарил Макгонагалл, засунувшую его в квиддичную команду. Всё же ловля снитча вынуждает неплохо прокачать и мышцы, и рефлексы... И только поэтому он не свалися без сил сразу после тренировки, а добрался до своей комнаты.

— М-да, славно тебя погоняли, — хмыкнула Гермиона. — Раздевайся, будем приводить тебя в порядок... Чем ты там занимался?

— Махал тупым мечом, — Гарри с наслаждением подставил голову под струю воды. — Джек показал пару приёмов и велел их повторять — ну, я и повторял... А он смотрел и поправлял, потом отругал сыновей, потом меня... А до меня кое-что дошло.

— И что же?

— Что фехтование — чушь. Прицелился, ударил, убил — и всё. Тем более, что в бою больше двух-трёх ударов и не получается — по крайней мере, так утверждает Джек... И я ему верю, знаешь ли.

— Ну да, опыта у него сильно больше, чем у нас, — согласилась Гермиона. — Но у нас всё-таки есть палочки и огнестрел, так что меч особо и ни к чему... Так, ложись — сделаю тебе массаж и пойдём обедать.

— Угу... — было не так паршиво, как после поездки верхом, но плечи и спина ныли, и помощь Гермионы была очень кстати. Гарри закрыл глаза и расслабился под руками любимой. — Кстати, что тебя так заинтересовало в гоблинах?

— Если я назову их не эльфами, а альвами, тебе станет понятнее?

— М-м... Что-то знакомое, ещё по магловской школе... Погоди, это не те ребята, что золото в Рейне прятали?

— Они самые, — хмыкнула Гермиона. — И если у нас это уже забыли, то здесь помнят... И это, кстати, многое объясняет.

— Я бы тебя спросил, что именно, — Гарри встал и потянулся, — но нас уже зовут, так что отложим до вечера...

Что ещё удивляло Гарри в магах пятнадцатого века — их религиозность... Или нет, правильнее сказать — вера. Маги пятнадцатого столетия верили искренне и совершенно естественно, точно так же, как и их современники-маглы... Помнится, Сириус рассказывал, каким смешным ему показалось крещение самого Гарри, и даже Лили согласилась на это лишь для того, чтобы сделать приятное своим родителям. Милая причуда, да? Вот только благодаря этой милой причуде он теперь даже под веритрасеумом сможет с чистой совестью заявить, что крещён... И тем самым избежать множества проблем.

Потому что разговор за столом неожиданно зашёл о религии — когда Джейкоб упомянул, что в молодости воевал в Богемии с гуситами. Слово за слово — и вот уже Гермиона, вздохнув, сказала:

— А может, на самом деле еретики — именно мы? Не могу я об этом не думать, особенно после твоих рассказов. Разорить Константинополь, презрев законы и человеческие, и божьи, предать оказавших гостеприимство? Мой король даже и с сарацинами так не поступал! Я не богослов, я просто наивная молодая женщина... Но разве не сказано Иоанном: "Бог есть любовь"? Если бы я могла, я бы созвала всех на собор, как Константин, и пусть бы там пришли к согласию все христиане...

— Опасные речи, сестрица, — покачал головой Джозеф, младший из сыновей Джейкоба. — А если бы эти еретики пришли к тебе, что бы ты тогда сказала?..

— Если бы увидела, что они правы — приняла бы их, если нет — попросила бы их не приходить ко мне с проповедью.

— Ну а если бы они стали принуждать тебя?

— Господь ли посылает насаждающих веру мечом, словно сарацины?

— Успокоились бы вы, покуда до ссоры не договорились, — спокойно произнесла Анна — и спорщики разом прикусили языки.

Гарри едва заметно улыбнулся. Быть Блэком — всё равно, что быть королём? Может быть... Только вот причём тут злобная истеричная старуха или тупая садистка? Разве можно сравнивать этих ничтожеств с истинной леди из Дома Блэк?..

Бросив на дверь чары, Гарри посмотрел на Гермиону и спросил:

— Зачем?..

— Затем, что это его собственные слова. Этот парень станет чуть ли не единственным магом-богословом и убедит Визенгамот поддержать Генриха Восьмого...

— То есть, мы всё-таки изменили историю? В смысле, если бы не мы, он бы не стал бы поддерживать короля?

— Сомневаюсь. Не забывай, что Поттеры — родственники Тюдоров, так что это ни на что не повлияет... Нет, тут я чуть-чуть подстраховалась — портрета Джейкоба я не видела, может, его и вовсе нет, а в "Истории Хогвартса" он сам написал главу, в которой упоминает "беседы с родичами, вернувшимися из долгого странствия", которые и навели его на мысль о реформе церкви. Мерлин знает, что там и как было, но мы с тобой под это определение попадаем, так что... Я решила не рисковать.

— Не рисковать?..

— Да. Вдруг мы заняли чьё-то место? А так — родственники есть, разговор есть — получается, даже если мы и вмешались в ход истории, то ничего не изменили... — Гермиона прикрыла глаза. — Честно, я сама ничего не понимаю в этой мешанине и действую наобум...

— Гермиона, действующая наобум? — Гарри покачал головой. — Сложно такое представить...

— Мне тоже. Но на самом деле, сколько раз нам говорили доверять интуиции? Вот я и воспользовалась этим советом... Наконец-то. Сначала в тот раз в перми... А потом это стало просто и естественно.

— Просто и естественно... — Гарри обнял жену. — Это, знаешь ли, здорово, что у нас всё получилось просто и естественно, учитывая сколько лет я тупил.

— Ты же исправился?..

Тридцатое июля наступило как-то неожиданно. Гарри не то, чтобы беспокоился... Но всё же чувствовал себя странно — он-то привык, что в рыцари посвящает только королева и только за особые заслуги, а здесь и сейчас всё было не так.

Здесь и сейчас дать рыцарское звание мог любой рыцарь — и пусть короли Англии и старались оставить это право только себе, рыцари-волшебники им пользовались по-прежнему... И выглядело это совсем не так, как Гарри ожидал.

Для начала пришлось — под сдавленное хихиканье Гермионы — переодеться. И если рубаха и длинные трусы на завязках были ещё терпимы, то дублет — шёлковый, конечно, но набитый шерстью — был хотя и удобным, но жарким... А венцом всего были шосы. Мало того, что эта адская помесь штанов и чулок была слишком узкой — никакого пояса у них не было, и надо было подвязывать к трусам. Доверия эта система не внушала... Но, как оказалось, зря. Всё держалось вполне надёжно, не развязывалось и не сползало. И, что самое удивительное — не натирало. Да, не очень удобно, конечно, но терпимо...

Натянув башмаки, похожие на вытянутые мокасины, Гарри повел плечами, наклонился, бросил охлаждающие чары и спросил:

— Ну как?

— А знаешь, тебе идёт, — Гермиона провела ладонью по расшитому золотом алому шёлку дублета. — Необычно, конечно, но здорово... Ну что, бери палочку и пошли?

Самой Гермионе тоже пришлось переодеться — но она ограничилась платьем с накидкой-сюрко и тонким металлическим обручем на голове — почему-то считалось, что волшебницы должны ходить с непокрытой головой.

Дом Поттеров окружал небольшой сад, примыкавший к лугу, и именно там и устроили церемонию. Довольно скромную — пригласили только Блэков, поскольку посвящать в рыцари собирались ещё и Проциона, Лонгботтомов, как старых союзников, и Малфоев, которые всё равно бы явились ради дармовой выпивки.

Дамы устроились в тени деревьев на лёгких плетёных стульях, мужчины же собрались на лугу, хотя и в нескольких шагах от них.

— Генри Поттер, преклони колени! — торжественно возгласил священник.

Гарри опустился на разложенный белый платок, священник осенил его крестным знамением и уступил место Джейкобу.

— Генри Поттер! — провозгласил маг. — Потерянный и вернувшийся родич! Твои странствия и твоё искусство говорят сами за себя и делают тебя достойным рыцарского звания, хоть и предстоит тебе долгий путь познания. Принимаешь ли ты обязательство противостоять врагам Господа, Короны и волшебства?

— Принимаю! — даже если бы требовалось дать магическую клятву, Гарри поклялся бы без сомнений.

— Принимаешь ли ты обязательство защищать слабых, смирять горделивых, чтить праведных и противостоять нечестивым?

— Принимаю! — ну что же, Волдеморт — уж точно нечестивец... Да и смирять горделивых приходилось и придётся ещё не раз.

— Клянёшься ли ты хранить и преумножать славу и силу дома Поттеров?

— Клянусь! — вот уж это входило в планы Гарри и без всяких клятв. Только бы вернуться...

— Будь отважен, верен и честен! — Джейкоб отвесил Гарри пощёчину. — И да будет этот удар последним, который ты оставишь безнаказанным! Встань, сэр Генри, и прими меч, чтобы защищать добродетель!

Он опоясал Гарри мечом, от души обнял и произнёс:

— Отныне, сэр Генри, и до Страшного Суда ты — рыцарь, и лишь за тягчайшее и гнуснейшее преступление ты можешь быть отринут братством. Помни об этом... И знай, что и самому Сатане оставлена возможность раскаяться.

Последние слова были сказаны шёпотом — и это был ответ на многие вопросы Гарри.

Ответ, в общем-то, был и так очевиден: рыцарский кодекс был хорош для рыцарского же романа... А в реальности нередко противоречил сам себе, не говоря уж о здравом смысле и реальной политике. Давать магические клятвы в такой ситуации было опрометчиво... Но Гарри интересовало, как рыцари оправдывали неизбежное нарушение обетов — и он это узнал.

Гарри принял поздравления, поздравил Проциона, сразился с рыцарями в магической дуэли, разбив Малфою нос, в очередной раз убедился, что мечом владеет так себе... Время пролетело незаметно, на закате слуги принесли и накрыли стол, и Джейкоб, взяв кувшин, сам наполнил кубки.

— Сегодня, — провозгласил он, — двое достойных вступили в славное рыцарское братство! Восславим же наших новых товарищей по оружию, ибо, пусть их сражения ещё впереди, уже совершили они достойные деяния и постигли многие тайны волшебства!..

Вино оказалось великолепным, и разговор за столом сразу оживился. Разумеется, всех интересовали подробности путешествия Гарри и Гермионы — хорошо ещё, что они заблаговременно их придумали... Правда, запаса всё равно не хватило и пришлось сочинять на ходу — и это было посложнее, чем заболтать на экзамене Трелони.

После третьего кубка разговор стал ещё более оживлённым, послышались двусмысленные замечания...

— Да, леди Джоан, — Гермиона взяла куриную ножку, — бывают и более удивительные дела. Мне как-то рассказывали о королеве — вдове, заметим, и матери — которая запрещала подавать дамам птичьи ножки, считая это непристойным.

— Что же тут непоистрйного? — искренне удивился священник.

— А то, что, по её мнению, птичья ножка похожа, уж простите за эти слова, на мужское естество и вызывает греховные мысли.

— Кажется мне, что королева эта овдовела слишком рано... — задумчиво протянула Элеонора Лонгботтом.

— Чрезмерное стремление к добродетели лишь вредит, — заметил священник. — Вот, помнится был я весной в Нормандии, и случилось мне на ночь остановиться в одном монастыре... А ночь была бурная, и день не лучше, так что задержался я там. И монахини в том монастыре так усердно следовали заповеди "возлюби ближнего своего", что пришлось каждой растолковать, как они к греху близки... И утомился я тем преизрядно, хоть и возрадовался в сердце своём.

За столом раздались смешки, дамы старательно делали вид, что поняли всё буквально, слуги снова наполнили кубки и принесли новую перемену блюд — пир продолжался...

— Ну наконец-то! — выдохнула Гермиона, избавляясь от платья. — Ужас, до чего неудобно!

— Это точно, — согласился Гарри. — Сперва вроде нормально, но проносить целый день... Нет уж, не надо. И как они в этом ходят?

— Привыкли, — пожала плечами Гермиона, взмахом палочки увеличив бадью и наполняя её водой. — Думаю, в нашей одежде им было бы точно так же не по себе — особенно женщинам. Так, ванна готова!

Прикрыв глаза, Гарри лениво перебирал волосы Гермионы и прислушивался к её дыханию.

— Гарри...

— Да?..

— Тебе ничего не кажется странным в наших прыжках?

— Они сами слишком странные, а что?

— Сама пока не знаю... Просто, знаешь, такое чувство, что мы... Не упускаем даже, а просто, не знаю... Видим, но не понимаем, вот.

— Может быть, — отозвался Гарри. — Я уж точно не знаю... Как думаешь, мы здесь надолго?

— Надеюсь, мне хватит времени скопировать хотя бы самое интересное из библиотеки, — пробормотала Гермиона, устраиваясь поудобнее. — Интересно, в нашем времени она уцелела?

— Вряд ли, — вздохнул Гарри. — Слишком много желающих... Знаешь, что бы там ни осталось, вернёмся — отберу у Министерства и снесу к Мордреду, а на его месте построю новый дом.

— А дом Сириуса? — сонно пробормотала Гермиона.

— Будет городской резиденцией — я же, в конце концов, национальный герой и рыцарь, мне положено...

— Спи уже, сэр Гарри... — хихикнула Гермиона, уткнулась носом в шею парня и тихонько засопела.

Глава 12

Отложив письмо, Джейкоб потёр переносицу и сказал:

— Гарри, друг мой, прости, что не подумал об этом раньше, но я не снабдил тебя доспехами. Пойдём, подберём что-нибудь подобающее.

— Как дела у Генриха? — на самом деле Гарри прекрасно это знал, но не спросить было бы странно.

— Пишет, что будет ждать в Шрусбери, но его лазутчики донесли, что некоторые из магов, служащих Ричарду, собираются напасть на наши маноры, а потому советует отправить лишь небольшой отряд или же явиться лишь самому с оруженосцем, как он пишет: "Тем более, что рыцарь-колдун в сражении стоит полудюжины, даже если, как то подобает, воздерживается от чёрной магии".

— Думаю, он прав, — заметил Гарри. — Хочешь, я отправлюсь с тобой на битву?

— Лучше останься здесь, — ответил Джейкоб. — Я созову вассалов, разумеется, но твоя палочка не будет лишней... А ещё мне кажется, что ты не останешься у нас надолго.

— Может быть, — кивнул Гарри. — Мне ведом знак, но не ведом его день и час...

Джейкоб не поскупился и выделил Гарри новенький германский доспех — рифлёный, угловатый, мрачно-торжественного вида и отменно зачарованный.

— Облегчение, укрепление, охлаждение, — перечислил Джейкоб. — В таком доспехе и пешим, и конным сражаться можно. Как тебе?

— Великолепно! — искренне ответил Гарри. — Он прямо-таки зовёт в бой...

— И тебе не терпится его опробовать? — усмехнулся Джейкоб. — Похвально, Гарри, а ещё более достойно похвалы, что ты не рвешься безоглядно в бой...

— Достойно и славно пасть в бою, — мрачно усмехнулся Гарри, — но лишь тогда, когда смерть не напрасна. Что толку в геройской гибели, если враг задержится лишь для того, чтобы обобрать твой труп?

— Иногда и минутной заминки хватит для спасения, но ты прав, — вздохнул Джейкоб. — Но давай оставим такие разговоры мирным дням... А пока пойдём, покажу тебе, где какие припасы хранятся и отдам ключи. Как раз в делах разберёшься...