Времена не выбирают

Глава 1

Искрящийся шар возник слишком неожиданно — они не успели бы остановиться или свернуть, да и опасно это было — останавливаться... Тем более, что ничего хуже, чем оказаться в руках психопатки Лестрейндж, с ними не могло случиться...

Какая наивность!

По всему телу прошла волна мурашек, причёска окончательно утратила всякое подобие порядка, земля больно ударила в колени и ладони, шар, оказавшийся у них за спиной, исчез...

— Где мы? — поправив очки, Гарри в недоумении озирался. Красно-бурая голая земля, редкие незнакомые деревья и горы на горизонте — всё это никак не похоже на лес Дин.

Гермиона не ответила. Она смотрела на ближайшую пальму, беззвучно шевеля губами, и выглядела настолько потрясённо, что Гарри пришлось легонько встряхнуть её за плечо.

— Эй, мы же умеем аппарировать! Куда бы нас ни занесло — выберемся сами или Добби позовём помочь!

— Добби?! Какой, к чёрту, Добби?! — похоже, у Гермионы начиналась истерика. — Это пермь, Гарри!

— Тайги, медведей и ракет я что-то не вижу... — попытка пошутить — не слишком ум и не слишком удачная. Уж настолько он помнит научно-популярные книжки...

— Тайга?! Ты что, не понял?! Это грёбаный пермский период! Двести пятьдесят грёбаных миллионов лет назад!! — Гермиона всё-таки сорвалась.

Притянув к себе разревевшуюся подругу, Гарри задумался. Само по себе путешествие во времени его не слишком удивляло — но двести пятьдесят миллионов лет... Никакой хроноворот не вернёт их обратно, да и нет у них хроноворота. Только и остаётся надеяться, что портал откроется ещё раз, и...

— Гермиона, следы! Человеческие следы!

Они явно не были первыми, кто прошёл через этот шар — и более того, кем бы ни были обладатели армейских ботинок, они явно вернулись... А значит, могут вернуться и они.

— Ага, — Гермиона присела на корточки, потрогала следы, подобрала гильзу, — смотри, кто бы это ни был, они здесь были недавно... и гильзы от современных патронов. Но тогда... Мы тоже можем вернуться!

— А ты уверена, что мы вернёмся в наше время? — Гарри подбросил на ладони гильзу. — Хотя с другой стороны, какой у нас выбор?..

— Имея хроноворот, мы сможем скорректировать несколько лет, — окончательно успокоившись, Гермиона вытащила палатку, — и лучше помоги мне с этой штукой...

— Интересно, что у тебя там ещё припрятано?.. — протянул Гарри, помогая ставить палатку. — Палатка, мой рюкзак, одежда...

— Много всего полезного, — ответила Гермиона, — но вот еду стоит экономить. Не знаю, можно ли есть пермских животных, но лучше бы это было так...

Привычная работа — поставить палатку, навести внутри порядок, приготовить еду... Всё настолько обычно, что начинаешь забывать, где — и когда — оказался. Кажется, что всё в порядке... Но стоит на секунду отвлечься, и реальность обрушивается неукротимой лавиной, грозящей смести разум.

Пермский период. Двести пятьдесят миллионов лет спустя остались их друзья и их война — а здесь и сейчас они ждут, когда вновь появится загадочный портал... И надеются, что он приведёт их домой.

О том, что они могут вообще не вернуться, оба старательно не думали.

— Надо будет изучить как можно больше, — Гермиона говорила слишком быстро, — нельзя упускать такой шанс... И обязательно проверить, нет ли магических животных. И растения, конечно же!

Гермиона поймала волну очень вовремя. Найденные — а по большей части спешно придуманные на ходу — дела позволяли не думать. Можно было сделать вид, что это просто скаутский поход... Или, скорее уж, научная экспедиция — что угодно, лишь бы не вспоминать, где — и когда — они оказались. Только хватит этого ненадолго... Но к тому времени, может, что-то и поменяется.

— Я предлагаю начать изучать окрестности прямо сейчас, — сказала Гермиона, помешивая в котелке, — только сначала поедим. Не знаю, где мы оказались, но хотелось бы знать, что здесь творится — нам хотя бы вода нужна...

— И дичь, если мы сможем этих тварей есть, — кивнул Гарри.

— Но сначала необходимо наложить сигнальные чары — если вдруг эта... это явление появится без нас, мы успеем аппарировать. И лучше будет каждый вечер сюда возвращаться...

Гермиона говорила и говорила — потому что тишина чужой эпохи шептала: бесполезно. Не вернуться. Это навсегда...

Но ведь гильза-то — вот она, возразил тишине Гарри, а динозавры не стреляют друг в друга из винтовок. И обломки ящика вполне современные. И следы...

Хорошо, динозавры не стреляют друг в друга, согласилась тишина, это любимое занятие людей — но в кого они стреляли?..

— Гарри, — тихий голос Гермионы разметал тишину в пыль. — В кого они стреляли?

— В кого бы ни стреляли — отбились и ушли, — отозвался Гарри. — Значит, эта штука появляется регулярно... Гермиона, ты же столько всего знаешь — расскажешь про это время?

Они просидели у маленького костерка до поздней ночи, разговаривая обо всём подряд — кроме одного.

Войны.

О войне, по молчаливому соглашению, не вспоминали. Война осталась в будущем, двести пятьдесят миллионов лет спустя...

Они разошлись, потушив костёр... Вот только сон не шёл.

День был занят устройством лагеря, изучением окрестностей и разговорами — но сейчас двести пятьдесят миллионов лет обрушились на Гарри всей своей тяжестью. Хогвартс остался в далёком будущем, откроется ли загадочный портал — неизвестно, а если откроется — будет ли вести в то же время и место?

Он лежал, бессмысленно таращась в потолок палатки, и надеялся, что Гермиона сможет придумать хоть что-нибудь, чтобы выбраться отсюда. Потому что если портал так и не откроется, а Гермиона ничего не сможет придумать...

Гарри вздрогнул.

До сих пор они как-то выкручивались лишь благодаря его везению и знаниям Гермионы, но любая удача не вечна, и уж точно даже Гермиона не знает, как преодолеть четверть миллиарда лет.

Нет, об этом думать нельзя ни в коем случае — кому, как не магу, знать, что мысль очень даже материальна и способна на многое...

— Гарри, ты спишь? — тихий голос Гермионы разорвал порочный круг дурных мыслей.

— Заснёшь тут... Тоже думаешь, надолго ли мы тут застряли?

— Ну да... Знаешь, на третьем курсе я основательно покопалась в теории хроноворотов, но такое... Знаешь, почему несколько часов — это максимум? Совсем не потому, что это может привести к непоправимым изменениям — просто даже пять часов требуют немыслимого количества энергии, и... В общем, для того, чтобы нас сюда закинуть, нужна вся энергия Солнца за несколько тысяч лет. Так что это не магия, и ты можешь себе представить, какие силы здесь действуют...

Гарри этого представить не мог — но прекрасно понимал, что им самим, чтобы открыть такой портал, понадобились как бы не так самые двести пятьдесят миллионов лет.

— Значит, если он больше не откроется...

— Даже не думай, — оборвала Гермиона. — Мы выберемся.

Утро не принесло ничего нового — всё та же красно-бурая земля, пальмы, которые не пальмы, причудливое зверьё... И никаких следов портала.

— Ну, я и не думала, что он вернётся прямо сегодня, — вздохнула Гермиона, — но всё-таки досадно... Знаешь, может, пока изучим окрестности? Всё-таки двести пятьдесят миллионов лет... Я даже метлу захватила, правда, только одну.

— Знаешь, я не против покатать тебя на метле, но что, если портал откроется без нас? — тут Гарри сообразил, что фраза про метлу была довольно двусмысленной, и покраснел.

— Поставлю сигнальные чары, — Гермиона смотрела в сторону, явно смутившись, — и аппарируем, а палатку соберём заранее — дело недолгое...

— Тогда вперёд?..

Метла поднялась футов на триста и остановилась.

— М-да, я всё же немногого не так себе всё это представляла, — проворчала Гермиона. — Ну да ладно... Полетели?

— Куда?

— А какая разница?

Разницы и впрямь не было, и Гарри пустил метлу по расширяющейся спирали, оставаясь на той же высоте. Местность внизу почти не менялась — всё то же редколесье, изредка пересекающие его ручьи, местами что-то вроде кустарников... И звери. Невероятные, немыслимые, чуждые... Даже Гермиона узнавала далеко не всех тварей, а это говорило о многом. О самом Гарри и говорить не стоило — он узнал только диметродона с его парусом на спине.

— Я думала, они уже вымерли в это время... — пробормотала Гермиона, разглядывая причудливую тварь. — Гарри, давай спустимся пониже?

Гарри плавно подал метлу вниз, снизившись до пятидесяти футов. Диметродон никак не реагировал — то ли не заметил, то ли не обращал внимания, и Гарри рискнул спуститься ещё ниже.

Двадцать футов — никакой реакции. Десять футов — всё ещё никакой реакции. Только когда метла зависла так низко, что до паруса можно было достать рукой, ящер зашипел, клацнул зубами и неспешно удалился.

— Да уж... — Гермиона покачала головой. — Не ожидала я такого, честно. Да и кто бы ожидал... Жаль, никто нам не поверит, когда мы вернёмся. Ладно, давай дальше двигаться...

Гарри снова набрал высоту, стараясь не думать о прижавшейся Гермионе. Получалось плохо — Гермиона прижималась куда плотнее, чем требовалось, и делала это совершенно определённо специально и столь же определённо неосознанно...

Следующей остановкой стало озерцо, из которого вытекал ручей. Вода в нём оказалась неожиданно холодной и чистой, так что Гарри решил вернуться попозже и набрать запас воды — "Агуаменти", конечно, хорошая вещь, но мало ли что... Затем была роща — одна из множества, неведомо чем приглянувшаяся Гермионе. За рощей — холм, над которым чувствовалось что-то странное...

— Гарри... — Гермиона подалась вперёд. — Ты чувствуешь? Это ведь то самое место, где будет Хогвартс!..

— Ты уверена?

— Абсолютно, — кивнула Гермиона.

— Значит, мы перенеслись ещё и в пространстве?..

— Тебя это удивляет?

— Не думаю, что вообще смогу удивляться хоть чему-нибудь...

— А зря, — покачала головой Гермиона. — Я вот уверена, что удивляться нам придётся ещё не раз... И пора уже возвращаться, тебе не кажется?

Вернулись другим путём, и по дороге встретили немало интересного... Во всяком случае — для Гермионы, да и Гарри втянулся — всё лучше, чем снова и снова задумываться над тем, куда они попали. К тому же он, оказывается, мог часами слушать Гермиону (и смотреть на неё), и её объяснения не казались скучными... Ну да, Гермиона давно была его другом, но... Почему-то казалось, что они прошли мимо чего-то очень важного, просто не заметив — но тогда, может, ещё можно вернуться? Но как понять — куда?.. И захочет ли Гермиона что-то менять?..

Голова от подобных мыслей шла кругом, и взглядов Гермионы Поттер не замечал. А если бы заметил... Даже до него дошло бы, что Гермиона не просто хочет — готова всё поменять, и ей осталось только решиться...

Это произошло вечером. Может быть, Гарри и сам заговорил бы — во всяком случае, сам он потом в этом был уверен... Но Гермиона не собиралась говорить. Гермиона — в одной футболке — уселась на его койку и сбивчиво сказала:

— Гарри... Покатай меня на своей метле...

Несколько секунд Гарри тупо смотрел на подругу, ничего не понимая. Затем сообразил, залился краской и выдал:

— Но... А как же... Ведь ты и Рон...

— Что — Рон?! — неожиданно взорвалась Гермиона. — Где этот Рон, а? Лучший друг... который быстренько свалил, как только запахло жареным, к мамочке под юбку?! Да нахрен таких друзей, уж лучше Волдеморт! Боже! Мерлин! Как вообще можно быть таким никчёмным?! А ты?! Кретин! Девушка лучшего друга, я должен отойти в сторону — так ты думаешь, да?! Идиота кусок, я чёрт знает сколько люблю тебя, а ты тут рыцаря из себя строишь! Рыцарь безмозглого образа, мать твою!..

Всё, что Гарри хотел сказать, начисто вылетело из головы — такого он услышать не ожидал... А затем мозаика сложилась — и пришлось признать: он действительно идиот. Правда, всё ещё можно исправить...

— Гермиона, я действительно идиот, — Гарри осторожно коснулся пальцами её щеки, подбородка, приподнял голову и неловко поцеловал.

Как одежда оказалась на полу, оба уже не заметили...

Гермиона лежала, уткнувшись носом в его шею, и её дыхание щекотало кожу. Открыв глаза, Гарри провёл рукой по волосам спящей девушки, осторожно сдвинул несколько прядей с лица и тихо позвал:

— Гермиона...

— Я не сплю.

— Ты была права — я действительно идиот. Может, это всё неправильно, но... Знаешь, теперь, когда мы вернёмся, уйти придётся Рону.

— Ты мог сказать это три года назад, — буркнула Гермиона. — Но лучше уж поздно, чем никогда. Гарри, я вчера много чего сказала... А, неважно. Поздно дёргаться... Знаешь, жалею я только о том, что раньше этого не сделала...

— Я тоже, — усмехнулся Гарри. — Прости, что я был таким тупицей, ладно?

— Прощу, — хихикнула Гермиона. — Особенно если ты приготовишь завтрак...

Завтрак Гарри приготовил, и парочка даже успела его съесть — а затем сработали Воющие чары.

Сверкающая миллиардами осколков сфера портала возникла на прежнем месте, маня к себе.

— Надеюсь, нас там больше не ищут, — вздохнула Гермиона, свернув палатку и отправив её в зачарованную сумочку. — Ну что, пошли?

Глава 2

— Авада Кедавра!

Сбитая зелёной вспышкой тварь застыла в дюйме от ног Гарри.

— П-постоянная бдительность... — пробормотала Гермиона.

— Да уж.. — согласился Гарри, оглядываясь.

Это был совершенно точно не лес Дин. Это был город... Лондон, если уж быть точным. Правда, Гарри не помнил ни небоскрёбов, ни огромного колеса обозрения...

Ни мёртвой пустоты.

Выл ветер, несущий то ли пыль, то ли пепел, в тусклом небе кипели ржаво-бурые облака — и больше ни звука, ни движения...

— Где мы?

— Скорее, когда? — Гермиона присела на корточки рядом с убитой тварью. — Впрочем... Вон то колесо должны были открыть в двухтысячном, так что мы в двадцать первом веке... И таких тварей здесь быть просто не может!

Гарри осторожно наклонился, разглядывая тварь. Да, такого ему видеть точно не доводилось, хотя...

— Мне кажется, или она действительно смахивает на летучую мышь?

— Что-то есть... Но такие изменения — дело нескольких миллионов лет самое меньшее, — покачала головой Гермиона. — Разве что магия — но как раз её в ней нет. Видимо, эта тварь, как и мы, прошла через портал...

— И вряд ли она тут одна, — Гарри резко выпрямился. — Знаешь, я сообразил, где мы — до "Дырявого котла" отсюда минут двадцать идти. Давай сначала туда, а потом, если что, в Кроули...

— Пошли, — кивнула Гермиона.

Полчаса и две твари спустя парочка остановилась перед внушительной стальной дверью со следами не менее внушительных когтей.

— Место то самое, — Гермиона подняла палочку, — но эта дверь...

— Думаю, проще будет спросить, — Гарри кивнул на решётку рядом с дверью, — тем более, что тут и кнопка есть.

С этими словами он поднял помутневший колпачок из бронестекла, нажал на кнопку с надписью "Нажать" и произнёс:

— Добрый день, это "Дырявый котёл"?

— Кого ещё Мордред принёс? — прохрипел динамик за решёткой.

— Двух заблудившихся волшебников, — ответил Гарри. — Так нам можно войти?

Дверь с шипением отодвинулась в сторону — ровно настолько, чтобы пройти одному человеку.

За дверью оказалась металлическая камера, которая, как только дверь захлопнулась за спиной Гарри, наполнилась клубами какого-то вонючего пара.

— Дезинфекция и дезинсекция, — прокомментировала Гермиона. — Разумная предосторожность, если вспомнить ту дохлую стрекозу или что она такое... Чёрт, ну и вонь!

Зловонный пар рассеялся, открылась внутренняя дверь — и Гарри с Гермионой застыли на пороге.

Нет, сам зал не изменился — но явных маглов с русскими штурмовыми винтовками здесь, по идее, быть не могло... А трое маглов сидели за столиком в углу, курили, пили кофе и проверяли снаряжение. За соседним столиком сидел волшебник, торопливо ел и прикладывался к стакану с виски, а за стройкой вместо Тома стояла незнакомая пожилая волшебница. Незнакомая?..

— Миссис Малфой?..

— Гарри Поттер?!

— Не думал, что Нарцисса Малфой встанет за барную стойку... — протянул Гарри. — Кстати говоря, какой сейчас год и что случилось с Лондоном?

— Долгая история, — вздохнула Нарцисса. — Садитесь, расскажу... хотя судя по тому, что вам всё ещё лет двадцать, вы и сами кое-что знаете.

Предложенный Нарциссой виски — не огненный огденский, а самый обыкновенный магловский — оказался на редкость кстати.

Порталы — аномалии, как их стали называть — за тридцать лет почти уничтожили человечество. Разумеется, не столько они сами, сколько твари, хлынувшие из них — но особой разницы Гарри не видел.

Всё началось в две тысячи одиннадцатом. Аномалии к тому времени существовали уже лет пять, но маги с ними почти не сталкивались, а маглы держали в секрете — пока они не начали открываться по всему миру десятками, если не сотнями тысяч. Магия их не брала, а маглы что-то такое натворили с ними, что весь мир с ума сошёл и вот это началось...

— А в магическом мире что было?

— После того, как вы исчезли, с Лордом стало происходить что-то непонятное — может, действительно с ума сходить начал... А из Хогвартса наших выбил Лонгботтом с компанией... Не смотри на меня так, мы тоже удивились, когда узнали. Так вот, где-то года за два войны все противники Тёмного лорда собрались в Шотландии, а мы укрепились на юге — и на этом война заглохла. Ну, как заглохла — официально-то мы воевали, обе стороны объявили себя единственным законным правительством, даже международное признание у нас было — но на деле... Ну да, стычки изредка бывали, но чтобы что-то серьёзное... Вот так оно всё и тянулось до самой Конвергенции. Не знаю, что там натворили маглы, но посыпалось всё. Монстры, озоновые дыры, всякая отрава из разрушенных магловских фабрик — в общем, сперва, конечно, казалось, что всё это ненадолго, а когда спохватились, было уже поздно. В пятнадцатом вообще Статут отменили...

— Отменили Статут секретности? — не поверила своим ушам Гермиона.

— Да, — кивнула Нарцисса. — Хищники устроили кровавую баню в Африке, шаманы пытались отбиваться, а в итоге всё это попало на глаза маглам в таких количествах... Им, правда, уже не до того было — тут тебе и монстры, и эпидемии, и друг с другом магловские правительства сцепились, и чего только не было — возвращения Мерлина если только. Да ещё и у маглов всяких фанатиков вылезло — просто кошмар... У маглов была перепись как раз перед Конвергенцией, и насчитали они шестьдесят три миллиона человек — а осталось теперь хорошо, если миллионов пять по всем анклавам и убежищам. Ну, где похуже, где получше, но половина человечества уже вымерла, да и оставшиеся лет сто протянут. Мы, конечно, в Хогсмиде, здесь и в Годриковой лощине собрали, кого могли — может, хоть так кто-то останется. Ещё маглы собираются на Марс улетать или ещё куда, но тут я уж ничего не понимаю...

— А эти... аномалии ещё открываются? — спросил Гарри.

— Постоянно, — Нарцисса поморщилась. — Каждый день, только почти все ведут куда-то далеко в будущее, откуда эти твари к нам и лезут. На полторы дюжины только одна в прошлое ведёт, да и то неведомо куда.

— Главное, что в прошлое, — моментально сообразила Гермиона. — Знаешь, Гарри, нам всё равно придётся здесь задержаться, так что... Миссис Малфой, а где мы можем узнать что-нибудь об этой Конвергенции?

— В Хогвартсе у Криви, преподавателя магловской физики. Он и сам много знает, а что не знает, то подскажет, у кого спросить.

— И ещё... Я хотела бы узнать, что случилось с моими родителями. Я заблокировала им память обо мне, но за столько лет блок наверняка слетел... — Гермиона одним глотком опустошила стакан.

— Вся информация в Гринготсе, — старая волшебница тяжело вздохнула. — Но боюсь, они давно умерли... Хотите исправить всё это?

— По крайней мере, попытаемся, — вздохнула Гермиона. — Знаете, мы, пожалуй, снимем у вас номер на неделю, а там видно будет...

Номер был маленьким и безликим — и совершенно магловским. Кровать, откидной стол, два стула, вешалка, санузел за загородкой — и всё это выглядит неожиданно примитивным. Правда, детали это впечатление портили...

— Смотри, — Гермиона набросила на плечи одеяло — непривычно тонкое и лёгкое, — тёплое, я такое только в кино видела...

— Мы всё-таки в будущем, — пожал плечами Гарри. — Должны же они были придумать хоть что-то новое?.. Гермиона, ты действительно хочешь изменить прошлое?

— Да, — девушка отбросила одеяло. — Гарри, ты сам видишь, что творится — человечество вряд ли протянет ещё хотя бы полвека. Космическая колония? А много ли людей туда получится вывезти? Несколько тысяч, вряд ли больше... Этого мало! И потом, всё это началось в наши времена — неужели ты хочешь, чтобы Невилла или Джинни сожрала такая тварь? Да я даже этому недоноску Малфою такого не пожелаю! И ещё...

— Родители?

— Да. Как бы дело потом не обернулось, идиотскую выходку с памятью я должна из истории вычеркнуть. Напишу сама себе, чтобы внушила им желание уехать, или просто объяснила, или ещё что-нибудь... — Гермиона поёжилась, и Гарри, не раздумывая, обнял её. — Спасибо... Так вот, для нас это ничего не изменит, для них тоже — их всё равно не найдут — но от массы возможных неприятностей избавит. Ладно, для этого надо попасть в прошлое... Поэтому давай завтра сходим в Гринготтс, посмотрим, что осталось от наших счетов, потом в Хогвартс — кстати, как ты думаешь, это наш Криви или однофамилец?

— А потом попробуем разобраться, что случилось с миром? — Гарри улыбнулся. — Какая же ты всё-таки у меня заучка...

— Так и сделаем, — Гермиона поёрзала, поудобнее устраиваясь в объятиях, — только сначала запасами займёмся — Мерлин не знает, куда нас может закинуть, а еду трансфигурацией не получишь... Да и вообще, время позднее, побегать нам пришлось изрядно, да и виски даром не прошёл — не пора ли спать?

— Спать? Или...

Спящей Гермионой Гарри мог любоваться бесконечно. Проснувшейся, впрочем, тоже, но будить снова уткнувшуюся носом в его шею девушку всё равно не хотелось... И не пришлось — Гермиона открыла глаза, зевнула и потянулась поцеловать Гарри.

— Это, конечно, здорово, — сказала она, — и я не прочь вот так поваляться подольше, но у нас сегодня много дел... И кстати, надо бы выяснить, нельзя ли что-нибудь сделать с твоим зрением. Даже в наше время близорукость лечили, а уж теперь... Ну да это зависит от того, что у нас с деньгами. Так, Гарри, вставай уже!..

Косой переулок перестал быть переулком — да и косым его теперь назвать было сложно. Магическую защиту растянули на приличный кусок города, дополнили магловскими средствами и получили Лондонский анклав — перенаселённый и всё равно находящийся под угрозой вымирания. Как, впрочем, и любой другой на планете Земля...

Как и везде, большая часть анклава находилась под землёй — ослабевшее магнитное поле и почти исчезнувший озоновый слой заставляли зарываться поглубже. Впрочем, кое-что из старых домов Косого уцелело — и не только Гринготс, но и лавка Олливандера или "Ужастики Умников Уизли" — куда парочка зашла, едва заметив вывеску.

Зря.

Джинни Уизли сейчас была ровесницей Молли из девяносто восьмого... А выглядела сильно старше.

— Гарри?! Гермиона?! Вы... Вы прошли через аномалию?..

— Да, Джинни, — тяжело вздохнул Гарри. — Мы прошли через аномалию... И задерживаться здесь не собираемся. Знаешь, я даже спрашивать не хочу, что случилось с ребятами — и так понятно, что мало кто выжил... Только если у нас с Гермионой получится — это уже не будет иметь значения

— Но разве прошлое можно изменить?

— Мы попробуем, Джин, — негромко, но твёрдо сказала Гермиона. — Хотя бы в мелочах, хотя бы предупредить хоть кого-то... Рассказывай, что мы пропустили?

Рассказ Джинни был долгим и ожидаемо безрадостным — очень немногие из их друзей остались в живых, и тем более дико было понимать, что многие умерли просто от старости... Но ещё больше до старости не дожили. Колин Криви убит в боях за Хогвартс, Билл Уизли погиб на разрушенной атомной станции, Фреда убили хищники, Джордж умирал от рака, от Чарли вообще не было вестей с самой Конвергенци, Перси застрял где-то на континенте. Какое бы имя ни назвал Гарри — Джинни только опускала голову, пряча слёзы. Только Луны Лавгуд не было в этом перечне — но Луна исчезла в переплетении времён, просто шагнув в аномалию, и более о ней никто ничего не слышал...

На этом Гермиона не выдержала и расплакалась, прижавшись к Гарри.

— Прости, — Джинни сама не могла сдержать слёз, — мы думали, вы погибли, думали, Волдеморт до вас добрался...

— А мы просто заблудились, — тяжело вздохнул Гарри. — Не извиняйся, Джин, никто не виноват, кроме Бёртона — его же, кажется, так звали?.. Ну да ты же знаешь Гермиону — если кому и под силу переписать реальность, так только ей.

Гермиона тихонько хмыкнула, вытерла слёзы и сказала:

— Ладно, пожалуй, нам пора в Гринготтс. Не буду говорить, что была рада встрече и надеюсь, что так мы больше не встретимся, и вот это всё никогда не возникнет.

— Да уж постарайтесь, — криво улыбнулась Джинни. — Удачи!

Гринготтс, как ни странно, остался прежним — что снаружи, что внутри. По крайней мере, на первый взгляд — присмотревшись, можно было заметить и спрятанные за конторками экраны, и замаскированные турели... Гоблины явно следили за прогрессом.

Правда, приветливее они не стали.

— Грейнджер? — гоблин потыкал когтем в экран. — На ваше имя в девяносто седьмом был открыт счёт... Анонимно, по всей видимости, хотя данные и могут быть утрачены. Сейчас вы имеете двадцать одну тысячу галлеонов. Желаете снять?

— Да. Треть — галлеонами, треть — золотыми самородками и треть — действующей магловской валютой.

— Любопытный выбор, юная леди, — оскалился гоблин. — Впрочем, желание клиента — закон, всё будет готово через несколько минут. Теперь вы, мистер Поттер...

Счета самого Гарри оставались активными, и Орден Феникса, а затем и Хогсмидское правительство потихоньку пользовалось обоими, благо, он сам разрешил Уизли обращаться к своему, а что Молли, что Артур были наполовину Блэк и имели кое-какие права на наследство Сириуса. Правда, они этим не злоупотребляли, позаимствовали не так уж много, да ещё и успели довольно удачно вложиться в магловские компании до конвергенции... И теперь Гарри Поттер был счастливым обладателем почти полумиллиона галлеонов.

— Я тоже закрою счёт, — Гарри отложил выписку. — половину прошу выдать золотыми самородками, четверть — галлеонами и четверть -действующей валютой.

Гоблин пожал плечами — мол, хотят клиенты придуриваться, пусть придуриваются, это их проблемы, снова потыкал в экран и положил на конторку две квитанции.

— Распишитесь, пожалуйста.

— Скажите, а у кого можно узнать о моих родственниках? — спросила Гермиона, расписавшись. — Как я понимаю, их должны были эвакуировать сюда или в Хогсмид...

— Третий стол, — сообщил гоблин. — Услуга стоит пять галлеонов, оплатить можете там же.

— Спасибо, — бросила Гермиона уже на ходу.

Гоблин за третьим столом, получив деньги, принялся черкать когтем по экрану, прищурился, изучая результат, и сообщил:

— Сведений нет. Вероятно, во время эвакуации они находились на территории другого государства.

— Да я, в общем-то, и не надеялась... — прошептала Гермиона.

— Так, а мои родственники? — Гарри выложил на стол монеты. — Дурсль. Вернон, Петуния и Дадли.

Гоблин снова прошелся по экрану когтем, помолчал, ожидая ответа, и сообщил:

— Вернон Дурсль скончался в две тысячи шестнадцатом, Петуния Дурсль — в двадцать третьем. Дадли Дурсль в настоящее время — ведущий инженер систем жизнеобеспечения в проекте "Ковчег". Желаете подробную информацию?

— Нет, спасибо, — покачал головой Гарри. — Надо же... Не ожидал от кузена такого.

— Похоже, он был не дураком, а просто избалованным лентяем, — кивнула Гермиона, — и когда случилась катастрофа, всю эту дурь просто снесло. Бывает... Ладно, думаю, наши деньги уже готовы, так что нас ждёт грандиозный шоппинг!

Девушка, много денег и действительно бездонная сумка... Устрашающее сочетание.

Впрочем, на одежду как раз времени ушло меньше всего — приобреталась она по принципу "всё равно что, лишь бы размер подходил". Правда, к этому ещё прилагались неопределённо-бурого цвета плащи с диким количеством чар и респираторы — без этого даже в анклавах было довольно проблематично выжить, а уж за их пределами... А затем пришла очередь запасов — и вот тут Гермиона, как любил говорить Дин Томас, оттянулась в полный рост. Консервы, вода, артефакты, примус и горючее к нему, генераторы кислорода (особенно поразившие Гарри)... Единственное, чего Гермиона всё-таки не стала покупать — оружие, хотя и собиралась.

— Винтовка Калашникова, конечно, штука простая и неубиваемая, — заметила она, — но даже с ней надо уметь обращаться, а мы с тобой те ещё стрелки. Скорее друг друга поубиваем случайно, чем куда надо попадём... Впрочем, научиться стрелять надо — на всякий случай, если времени хватит, займёмся...

— Слушай, Гермиона, какой вообще объём у этой твоей сумочки? — невпопад спросил Гарри.

— Понятия не имею, но силы я вложила от души, — пожала плечами Гермиона. — Кстати, спасибо, что напомнил — надо бы тебе рюкзак купить с расширением, не стоит всё в одном месте собирать... И палочки запасные, но это теперь в Хогсмиде.

Наконец, с закупками было покончено. Сообщив Нарциссе Малфой, что их не будет день-два, Гарри подошёл к камину, мельком глянул в зеркало и хмыкнул.

— Чувствую себя каким-то Безумным Максом, — ответил он на вопросительный взгляд Гермионы, взявшей его за руку.

— Учитывая, куда мы собрались — скорее уж Роландом, — усмехнулась она. — Ладно, пошли... Хогсмид, "Кабанья голова"!

И нырнула в зелёное пламя, разумеется, не отпустив Гарри.

Глава 3

Разумеется, встретить Аберфорта никто не ожидал — но всё же незнакомец за стойкой "Кабаньей головы" смотрелся как-то неуместно. Хмурый маг неопределённого возраста молча кивнул вывалившимся из камина гостям и продолжил протирать стаканы, потеряв всякий интерес к людям, явно не собиравшимся здесь задерживаться...

А снаружи их ждало новое потрясение — Хогсмида больше не было. Привычного Хогсмида — тихой и уютной деревушки. Гарри и Гермиона шли по улицам города-крепости, противостоящего всему миру.

Хогсмид. Самый большой анклав, вобравший большую часть остатков населения Британских островов. Техномагическая крепость, созданная, чтобы служить последним пристанищем человечества... И Хогвартс, возвышающийся над городом, уходящим под землю на десятки этажей.

— По идее, сейчас каникулы, — Гермиона взглянула на небо, — но чёрт знает, как всё могло поменяться за столько лет...

— По-моему, единственный способ это выяснить — пойти и спросить, — отозвался Гарри. — И именно пойти, а не аппарировать, если у тебя была такая мысль.

— Нет, — покачала головой Гермиона. — Я хочу всё это увидеть....

Что ж, здесь было, на что посмотреть... Только видеть всё это остро не хотелось.

Низкие однообразные здания, узкие полупустые улицы, огнемётные турели на крышах, металлические ворота на перекрёстках, лес антенн где-то вдалеке — и Хогвартс, на первый взгляд почти не изменившийся. Держась за руки, парочка неторопливо шла по улицам, пытаясь найти хоть что-то от прежнего Хогсмида — и иногда даже успешно. Да, закрытые бронестеклом вывески смотрелись дико — но сами вывески были знакомы. Почта, кафе Паддифут, даже "Зонко" — пусть и не там, где их ожидаешь увидеть, но всё же... Может быть, пока ещё всё не настолько плохо, как кажется? Может быть... Но скорее — куда хуже.

Они молчали — им слова не требовались, а остальные... На остальных плевать. И остальным плевать. Да и маловато было этих остальных — десятка полтора человек на всю дорогу до Хогвартса...

— Как же всё-таки мало осталось людей... -прошептала Гермиона, придвинувшись к Гарри вплотную. Тот отпустил её руку, но сразу же обнял и шепнул на ухо:

— Ты же хотела это исправить?..

Прежним Хогвартс остался только на первый взгляд. Волшебный замок превратился в крепость... Или просто вспомнил былое — он ведь когда-то и был крепостью...

Массивные ворота — то ли покрытые металлом, то ли просто металлические — были заперты, но рядом с ними, в узком проходе, перед небольшой дверью стоял молодой волшебник с палочкой наизготовку.

— Имя и цель визита? — осведомился он.

— Гарри Поттер и Гермиона Грейнджер. Нам необходимо встретиться с профессором Криви.

Палочку волшебник опустил, но убирать не стал. Достал из неприметной ниши в стене обыкновенную телефонную трубку, доложил... и резко изменился в лице.

— Пожалуйста, подождите — сейчас придёт дежурный преподаватель и проводит вас, — сообщил он, разглядывая гостей с на редкость ошарашенным видом. — Вы что, рейдеры, что ли?..

Тем временем дверь открылась, и на пороге появился порядком облысевший, но по-прежнему рыжий Рон Уизли.

— Это правда... — выдохнул он. — Ребята... Вы всё-таки живы!

— Твоей заслуги в этом нет, — хмуро заметила Гермиона.

— Да я и не спорю, — Рон поник. — Мудаком я оказался, чего уж там. Мелкая обида, вспышка ревности — и вот ты оказался виновен в гибели лучших друзей. Здорово, да? А потом оказывается, что герой — Лонгботтом, и не надо никакого Гарри Поттера... И пророчество исполнилось — Волдеморт исчез, говорят, его сожрали твари, да и не до него теперь...

— Ты что преподаёшь-то? — перебила Гермиона. — Помнится, особых успехов у тебя, кроме квиддича, и не было...

— Не поверишь, — криво усмехнулся Рон, — но... английский язык. После отмены Статута пришлось за магловские предметы взяться, вот меня и погнали сначала учиться, а потом учить.

— Забавный выверт судьбы... И как тебе?

— Ну, Снейпу я теперь искренне сочувствую. Если и мы были такими же болванами... Кстати, зачем вам Деннис?

— Нужен, — не стала объяснять Гермиона. — Извини, Рон, но это для тебя прошли десятилетия, а для нас — считанные дни. И потом — тебя нынешнего я не знаю, а что в тебе осталось от прошлого Рона...

Рон ссутулился, словно постарел ещё на десяток лет, и замолчал. И молчал до самого кабинета физики.

— Рон, что такого... — Деннис Криви застыл, глядя на гостей. — Вот, значит, как... Спасибо, Рон.

— Я тогда возвращаюсь, — Уизли явно хотелось отказаться подальше от Гермионы, несмотря на все прошедшие годы... А может, благодаря им.

— Аномалия, — Деннис не спрашивал.

— Аномалия, — согласился Гарри, разглядывая собеседника.

Криви, в отличие от Рона, стариком не выглядел, несмотря на седину. Длинные волосы, собранные в хвост, нарочито неаккуратная бородка и живой блеск в глазах делали его похожим на ветерана рок-музыки, а не на школьного учителя. А главное — не было в нём уже привычной безнадёги...

— Похоже, вы живёте в своё удовольствие, профессор, — усмехнулась Гермиона, обняв Криви.

— Женись на близняшках — живо научишься брать от жизни всё, чтобы не рехнуться, — Деннис похабно рассмеялся, — а уж если это слизеринки... А теперь давайте поговорим серьёзно. Вы хотите изменить прошлое, чтобы не допустить всего того, что нас окружает...

— Нарцисса успела рассказать?

— Нет, — Деннис покачал головой. — Я давно знаю, что вы придёте и что собираетесь делать... И подготовился. У меня был замечательный план, и я собирался его реализовать — но получил очень странное письмо с одной из моих формул, чуть изменённой. Я перепроверил все расчёты, нашёл ошибку и, исправив её, получил формулу из письма... и понял, что мы бы сделали только хуже вместо того, чтобы исправить. Я снова открыл письмо — и только тогда заметил приписку: "Г. и Г. 19.8" — не уверен, что в прошлый раз она была. А дальше... Не очень логично, конечно, но я расшифровал это как "Гарри и Гермиона, девятнадцатое августа", написал несколько писем и стал ждать. И дождался...

Гарри перевёл взгляд на висевший на стене календарь — девятнадцатое августа, всё верно...

— Так что, ты сам отправил себе то письмо в прошлое?

— Может быть, — пожал плечами Деннис. — Временные парадоксы по сей день остаются за пределами нашего понимания. Ну, это всё неважно — а важно то, что у нас есть возможность это исправить. На всех письмах помечено время, когда их нужно отправить, так что просто бросьте в почтовый ящик, как будете на месте, и лучше бы отправить все, если получится. Если получится...

— Получится, — неожиданно сказала Гермиона с абсолютной убеждённостью.

— Ты уверена?

— Знаю, — покачала головой Гермиона. — Не спрашивай, откуда и как, но — знаю... Я не могу этого объяснить, но...

— И не надо, — улыбнулся Гарри, взъерошив девушке волосы. — Временные парадоксы и магия — не самое понятное сочетание, не находишь? Да и, если честно, мне плевать, откуда ты это знаешь — главное, что у нас всё получится...

— И правда, — Гермиона убрала письма в карман. — А теперь, мистер Криви... Давай-ка рассказывай, что за близняшки со Слизерина и как ты ухитрился жениться на обеих сразу!

История Денниса оказалась не слишком долгой и — для своей эпохи — довольно обыкновенной. Конвергенция и последовавший за ней хаос изрядно подкосили человечество. Рассыпающийся озоновый слой, бесконечная магнитная буря и усилившаяся активность вулканов и сами по себе сделали Землю неуютной, но прорвавшиеся из будущего твари и последовавшая за Конвергенцией череда катастроф сделали её почти непригодной для жизни. Сейчас на Земле осталось не больше двух миллиардов человек, а скорее — и того меньше, и становилось всё меньше... И разрешённая на этом фоне полигамия всех видов помогла слабо. Деннису и сёстрам Кэрроу ещё повезло — их пятеро детей были живы и давно обзавелись собственными семьями, но так везло не всем...

— Понимаете теперь, почему все мы мечтаем уничтожить эту реальность в зародыше? — закончил свой рассказ Криви.

— И ты надеешься, что у нас всё получится, а Гермиона в этом уверена, — кивнул Гарри. — Значит, сделаем...

— Ну, значит, до встречи в прошлом, — Деннис широко улыбнулся. — Вернётесь — присмотрите за Колином, ладно?

Камин выбросил их в зал "Дырявого Котла" — задерживаться в Хогвартсе не хотелось — слишком много воспоминаний, своих и чужих... И слишком больно видеть школу настолько чужой.

Нарцисса мельком взглянула в их сторону, но промолчала. То ли разглядела довольную улыбку Гермионы, то ли просто не хотела знать — ни Гарри, ни Гермиона спрашивать не стали.

Поднялись в комнату, и едва закрыв дверь, Гермиона, едва сдерживавшаяся, расхохоталась в голос.

— Ты чего так развеселилась?

— Да вот, представила рожу Малфоя, когда он про роман Криви с Кэрроу узнает... А я их сведу, вот увидишь!

— Решила сбросить Лаванду с трона главной сводницы?

— Ха, где она и где я! — Гермиона состроила умильно-свирепую гримаску. — Она и Рона-то окрутить не смогла!..

— А Гермиона умная, — подхватил Гарри. — Гермионе полагается Гарри Поттер!

Наконец, отсмеявшись, парочка устроилась на кровати, и Гермиона сказала:

— У нас есть дня три-четыре, если Нарцисса не ошибается, может, даже больше — и нам за это время надо собрать как можно больше полезного.

— Например, что-то для поиска аномалий, — кивнул Гарри. — Иначе мы можем хоть до конца времён мотаться по всей планете и так ничего и не найти.

— Спросим Криви, — кивнула Гермиона. — И твоими глазами надо заняться — не поверю, что до сих пор ничего нельзя исправить, если уж даже в наше время близорукость лечили, пусть и не всякую. И надо научиться стрелять...

— Заучка, — Гарри притянул девушку к себе и зарылся носом в её волосы. — Моя заучка...

Фыркнув, Гермиона поёрзала, устраиваясь поудобнее, дотянулась до стола и ткнула пальцем в тёмный кружок. Стол засветился, по нему пробежала полоса каких-то слов и цифр, а затем поверхность покрылась сеткой разноцветных прямоугольников.

— Знаешь, что меня восхищает больше всего? — сказала Гермиона. — То, что они ухитрились сохранить хотя бы остатки компьютерной сети. Наверно, потому, что она к тому времени уже была по-настоящему глобальной... Ладно, давай начнём с тебя.

Палец девушки коснулся прямоугольника с надписью "Медицина".

А спустя пять минут Гарри был записан на лечение в больнице святого Мунго на завтра.

— А в наше время так можно?

— Кое-где можно, — подтвердила Гермиона, — но тогда интернет ещё не очень распространился, и таких мест мало... Ну что, пошли обедать?

— Прямо так? — Гарри, явно пародируя Снейпа, приподнял бровь.

— А что не так? Отличная футболка и...

— И всё, — Гарри провёл ладонью по бедру девушки. — Может, хотя бы штаны наденешь?

Гермиона подпрыгнула, вывернувшись из объятий, и принялась одеваться. Правда, штанами она и ограничилась, да и ботинки толком шнуровать не стала — всё равно на улицу не выходить — и Гарри обнаружил, что отвести от неё взгляд стало даже труднее...

И не только ему — трое рейдеров, снова явившихся в трактир, уставились на парочку с восхищением и завистью. Гермиона же, покосившись на них, только крепче прижалась к Гарри.

— Вы вовремя, — Нарцисса загружала поднос. — Деликатесы вымерли, уж извините, но и пищевой массой я не кормлю...

— Всё ещё хуже, чем выглядит? — спросила Гермиона, заглянув в тарелку. — На вид вроде обычное рагу...

— Мясо всё больше в искусственной среде выращено, скота почти не осталось, — вздохнула Нарцисса, — овощи гидропонные, ну и грибы... И синтетический белок, куда без него...

— Жить можно, но тошно, — прокомментировал Гарри, принимаясь за еду. — Ну, это уж точно лучше, чем то, чем меня иной раз кормили родственники... Хорошо хоть, не каждый раз. Неплохой постапокалипсис... Простите, приступ чёрного юмора...

— Обычное дело, — отмахнулась Нарцисса. — Виски будете?

Гермиона устроилась за столом и пыталась вытащить из того, что осталось от глобальной сети, как можно больше информации. Спиной она прислонилась к устроившемуся с книгой Гарри, и чувствовала себя прекрасно... Если бы не нехватка информации — так и вовсе было бы идеально, но её как раз и не хватало.

В местной сети хватало справочников, и Гермиона с большим удовольствием их скачала бы, если б было куда. Были сайты учреждений, не слишком похожие на то, что она помнила, но понятные и удобные. Были чаты, практически не изменившиеся. Были системы оповещения... И всё. Новостей не было, энциклопедий не было, развлечений — тем более... И, что хуже всего, не было нормального поиска. Был поиск внутри разделов, да и тот медленный, и всё... Предполагалось, что пользователь знает, где лежит нужное — и обычно так оно и было. Вот только Гермиону интересовала общая картина — а её местные и так знали...

— Может, на сегодня хватит? — поинтересовался Гарри, заложив книгу пальцем. — День у нас завтра будет сложный...

— И то правда, — зевнула Гермиона, выключила терминал и потянулась. — Надо было с Деннисом поговорить, конечно...

— Успеем, всё равно неизвестно, сколько времени у нас лечение займёт.

— Да уж... Ладно, завтра с утра загляну к нему в камин, спрошу, что и как, — Гермиона выключила свет, забралась под одеяло и прижалась к Гарри. — Спокойной ночи...

— Есть такая штука, — кивнул Деннис. — Сам уже хотел с вами связаться... Вечером пришлю — её отлаживать долго.

— И инструкцию не забудь, — Гарри заглянул в камин, — желательно, понятную даже такому придурку, как я.

— Так с ней работать несложно, это настройка — та ещё работка... Сам занесу, всё равно вечером делать нечего... Ну, удачи, ребята!

— Одна проблема решена, — вздохнула Гермиона. — Ладно, нам в больницу пора.

Камин снова вспыхнул зелёным, и Гарри нырнул в огонь. Стремительный полёт по причудливо извивающейся трубе — и на этот раз Гарри всё-таки заметил, как мало осталось каминов — и парочка оказалась в холле больницы.

— Гарри Поттер и Гермиона Грейнджер, — сообщил Гарри молодой ведьме за стойкой регистратуры. — Нам назначено.

— Секунду... — ведьмочка уткнулась в терминал. — Грейнджер — профилактика, Поттер — лечение близорукости, да? Держите направления.

Она протянула два листа бумаги, Гарри взял свой, улыбнулся Гермионе и отправился в приёмный покой.

Само лечение почему-то почти не отложилось в памяти — из-за зелий, магловских лекарств, магии или просто от волнения — Гарри это не интересовало. Короткий разговор с врачом, осмотр, тоже не затянувшийся — и ему предлагают выпить зелья, переодеться и идти в операционную. А дальше... Вспышки, слабые уколы боли, мурашки в прижатых держателем веках, короткие команды врача — и в конце мерцающая темнота маски. "Прибор отключится автоматически, до этого ничего не трогайте"...

И вот теперь он сидел на кушетке, держал за руку Гермиону и ждал.

— Техника у них, конечно, потрясающая, — рассказывала девушка, — только, конечно, от мазков и прочего это нифига не избавляет... В общем, я полностью здорова, можешь меня поздравить — это сейчас редкость. А ты как?

— Пока не знаю, — Гарри коснулся устройства, похожего на массивные очки. — Хотя... О, говорит, что можно снимать!

Сдёрнув маску, Гарри зажмурился, открыл глаза — и замер. Привычным жестом потянулся поправить очки, ничего не нашёл — а затем, рассмеявшись, обнял Гермиону.

— Получилось! Мерлин, да я вижу даже лучше, чем в любых очках!

Разумеется, на этом ничего не закончилось — и парочка вернулась в "Дырявый котёл" уже под вечер, изрядно вымотанная обследованиями, но довольная жизнью. Отменное здоровье и кое-какие гарантии его сохранения — чем не повод для довольства?..

— Нарцисса! — окликнула Гермиона хозяйку, выбравшись из камина. — Нас не искали?

— Нет, — отозвалась та с кухни. — Правда, Деннис Криви предупредил, что вечером заглянет — но вообще-то у нас тут собирается старая компания, так что, может, у него и к вам дело есть... Да, ужин почти готов, занимайте столик.

— О, я вовремя! — судя по всему, вывалившийся из камина Криви про ужин услышать успел. — Нарцисса, Джинни не придёт, но остальные будут... Так, Гарри, Гермиона, это то, что я вам обещал.

На стол легло устройство размером с учебник — просто плоская коробка с экраном с одной стороны.

— Последняя разработка Центра исследования аномалий, — вздохнул Деннис, — они её даже закончить не успели, пришлось доводить до ума уже нам... Ну, вам она всяко нужнее. В общем, если не вдаваться в подробности, эта штука способна отслеживать аномалии по всей планете — ну, в пределах Евразии точно, я проверял — и создаёт портключ к выбранной. Только учтите — это всё-таки прототип, так что гарантировать стабильную работу я не могу. Их и было-то всего пять, а ни чертежей, ни спецификаций — ничего не осталось, когда Центр погиб...

— Знаешь, будь это видеоигра, я бы сказала, что вот это — чит-код, — Гермиона провела пальцем по экрану, — тот самый джокер в рукаве... Но мы не в игре, так что я скажу: спасибо. Мы не допустим этого кошмара, обещаю...

Над столом блеснула вспышка магического разряда. Слова благодарности стали пророчеством...

Глава 4

За неделю, проведённую в будущем, сделано было неожиданно много. Гермиона ухитрилась собрать немыслимое количество информации — научной, технической и магической. Всё было распечатано, аккуратно подшито в папки и скрыто в безразмерном рюкзаке Гарри. Правда, вскоре вновь извлечено, скопировано и отправлено ещё и в сумку Гермионы...

А ещё они учились — и не только магии. Гарри не возражал, даже когда Гермиона потребовала научиться стрелять — в конце концов, палочка и пистолет вместе позволяли куда больше, чем по отдельности...

Понятно, что особых успехов за неделю не добиться, но основы изучить можно, а дальше дело за опытом — а за ним дело явно не станет.

Занятая учёбой неделя пролетела почти незаметно. Кажется, только вчера они пришли в "Дырявый Котёл" — и пора уходить...

— Прощайте, — Нарцисса едва заметно улыбнулась, — и удачи.

— Прощайте, — Гарри поднял руку.

Массивная дверь шлюза закрылась, лязгнули запоры, медленно приоткрылась наружная дверь...

Аномалия открылась в нескольких шагах от входа, и Гарри, взяв Гермиону за руку, пошёл вперёд.

Шаг, ещё один и ещё — и, наконец, с последним шагом двое ступили на раскалённый песок пустыни...

— Во всяком случае, это кайнозой, — сообщила Гермиона.

— Уверена?

— Кактусы, — Гермиона указала на серовато-зелёные колючие пласты опунции, — следы койота. Драгун.

— Что?!

— Господи помилуй! — всадник в пыльном мундире размашисто перекрестился и потянулся за револьвером.

— Сэр, успокойтесь, — Гарри выставил руку ладонью вперёд. — Мы не исчадия ада и не плод вашего воображения.

— Тогда кто вы и откуда взялись посередь Соноры? И что это за светящаяся штуковина?

— Вопросы, ответ на которые отдаёт безумием, — усмехнулся Гарри, — что же, меня зовут Гарри Поттер, а это — Гермиона Грейнджер, моя невеста. Мы англичане, и, не случись того, что случилось, должны были быть сейчас на вилле в Нормандии, наслаждаясь медовым месяцем и летними деньками... тысяча девятьсот девяносто восьмого года от рождества Христова.

— Так себе шутка, мистер Поттер, — покачал головой кавалерист. — Правда, на помещанного вы не похожи...

— Гермиона, сколько у нас времени? — спросил Гарри.

— Минут пять, — сообщила Гермиона, взглянув на экран сканера. — Сэр, эта светящаяся штуковина — разрыв в ткани времени, соединяющий два момента. Вам будет проще, если вы всё увидите своими глазами, только не задерживайтесь — можете остаться там навсегда. И да, это не наша родная эпоха, а куда более отдалённое будущее...

То ли кавалерист оказался особо любопытным, то ли Гермиона потихоньку приложила Конфундусом — но в аномалию он полез. И вылез из неё буквально за несколько секунд до закрытия — бледный и шокированный.

— Не знаю, что тут за чертовщина творится, — сказал он, — но теперь я вам верю. Кстати, зовут меня Томас Сойер, точно как того книжного героя. Капрал Сойер.

— Рады знакомству, — протянул руку Гарри. — Ну и раз вопрос доверия решён — где — и когда — мы находимся?

— Близ форта милях в сорока на юго-запад от города Тусон в Аризоне, и сегодня шестое августа тысяча восемьсот семьдесят седьмого года.

— Большое спасибо, сэр, — улыбнулась Гермиона. — Если вас не затруднит...

— Помощь нуждающемуся затруднить не может, — заявил капрал, — это мой долг перед людьми, как солдата, и перед Творцом — как человека! Чем я могу помочь?

— Добраться до Тусона, — перечислил Гарри, — придумать правдоподобное объяснение, продать золото — у нас есть самородок. С остальным уж как-нибудь справимся...

Конечно, был риск, что кавалерист попытается их ограбить — но тогда ему же хуже, с двумя боевыми магами он точно не справится. Да и говорил он явно совершенно искренне... И Гарри решил, что капрал Сойер доверия заслуживает.

— С объяснением проще всего, — капрал не подвёл, — скажем, что лошадей с поклажей вы потеряли, сами едва спаслись... Тут всякое бывает — тут вам не округ Колумбия, лишних вопросов задавать не принято. Лошадей майор уж как-нибудь выделит, хоть и на время — я вас до города провожу и заберу их... Ну и золото там сбыть можно. И ещё... Вы ведь, прежде чем в том месте оказаться, на свадьбу собирались? У нас в форте есть капеллан...

Гарри и Гермиона переглянулись. Им самим не требовалось никаких формальностей... Им — но не людям вокруг. И если пустая формальность позволит сэкономить время и нервы...

— Это очень мило с вашей стороны, Томас, — радостно улыбнулась Гермиона. — Вы — самый лучший человек на свете... Ну, после Гарри, конечно!..

Капрал отчаянно покраснел.

— Пойдёмте, — буркнул он, потянув лошадь за узду. — Тут недалеко.

Форт действительно оказался не слишком далеко, особенно для всадника — пешком пришлось идти чуть меньше часа. Правда, по безумной жаре, но потихоньку наброшенные охлаждающие чары сделали путешествие вполне терпимым...

Гарри случалось видеть пару вестернов, да и читать про Дикий Запад доводилось, когда он отсиживался в библиотеке, и форт он себе представлял... и даже почти правильно. Частокол, во всяком случае, имелся — правда, на валу, да и, присмотревшись, можно было заметить, что стена двойная, а промежуток засыпан землёй. И был он, разумеется, звездчатым, с четырьмя бастионами...

— Серьёзно, — заметила Гермиона, разглядывая форт. — И артиллерией, по крайней мере, полевой, не сразу проймёшь... Надо будет мортиры тащить.

— Вы разбираетесь в военном деле? — удивился капрал.

— Очень поверхностно, — отмахнулась Гермиона. — Просто мне интересно всё подряд и я много читаю... Ну и история меня всегда интересовала.

— Вот как... — протянул капрал. — Нет. Не буду спрашивать вас ни о чём — всё равно всё свершится по воле Господней.

— Когда мы покинули нашу эпоху, Соединённые Штаты процветали, — сообщила Гермиона, — и были сильнейшей державой. Надеюсь, это знание обрадует вас...

Майор, командовавший гарнизоном форта, отчаянно зевал, явно не слишком вслушиваясь в рассказ. "Конфундус", уже заготовленный Гарри, так и не потребовался...

— Бывает, — сказал майор, выслушав историю про угнанный фургон. — Повезло вам, что живы остались... Ладно, лошадей я вам дам, и Тома с вами отпущу — но это всё уже завтра, сегодня просто не успеете до ночи. А так — все дела сегодня переделаете, а завтра утром спокойно отправитесь, заодно и парни отдохнут после патруля... Вы же не торопитесь?

— Не торопимся, — заверил Гарри. — И ещё, сэр... Денег у нас не осталось, но есть золотой самородок — я его при себе держал — как бы нам его обратить в наличные?

— Обратитесь к нашему казначею, — ответил майор, — все права у него есть, но он ими до сих пор не пользовался... А я пока предупрежу отца Джозефа — надеюсь, вы согласитесь видеть свидетелем старого вояку?

— Конечно, сэр, это будет очень мило с вашей стороны, — улыбнулась Гермиона. — Но у вас ведь, наверно, много дел?

— Ничего такого, что не могло бы подождать, — заверил майор.

Казначей, похожий на хмурого суслика, при виде самородка мгновенно оживился. Достав весы и амбарную книгу, он поинтересовался, где нашли золото, и успокоился, когда Гарри ответил: "Не здесь" — видимо, опасался золотой лихорадки...

Самородок потянул на триста двадцать долларов — очень приличная сумма для этих времён. Как сказал Томас, его родители примерно такую сумму потратили на обзаведение, включая и плату за регистрацию гомстеда — правда, это было восточнее, но и в Аризоне деньги были отличными. По крайней мере, на двух лошадей, хоть и совершенно беспородных, со сбруей и сёдлами, этого хватило с избытком — а задерживаться в Финиксе надолго не предполагалось.

Лошадей и сбрую приобрёл Томас, заявив, что он в этом деле разбирается всяко лучше. Он же заодно и подарил парочке дробовик — на свадьбу и чтобы лишний раз не светить пистолеты, вызвавшие бы слишком много вопросов.

Сама свадьба же получилась сумбурной и совершенно не впечатляющей. Зашли в церковь, бросили несколько долларов в ящик для пожертвований, расписались в толстенной книге, обменялись кольцами, выслушали напутствие священника... И всё.

— Знаешь, — Гермиона подняла руку, разглядывая кольцо, — я совсем не так представляла нашу свадьбу... Но так даже лучше — только мы с тобой, да Господь.

— А больше ничего и не надо, — весело добавил молодой священник. — Богу и так всё ведомо, для людей всё, законом установленное, сделано — прочее же лишь тлен и суета. Потому, дети мои, ступайте праздновать — всякая радость человеку во благо, если не забывает он о душе своей. Вы, кстати, нигде ещё не остановились? Тогда рекомендую "Риверсайд", это неподалёку отсюда. Сам туда отдохнуть заглядываю... А на постой тут всё равно проситься не к кому.

Салун "Риверсайд" не был роскошным даже по местным меркам, но оказался тихим, недорогим и уютным, а ещё там был отличный бар.

Поднявшись в номер, Гарри бросил рюкзак на пол, стянул плащ и спросил:

— Где ты ухитрилась найти такие классные кольца?

— Сама трансфигурировала из маленького самородка, — Гермиона разулась, прошлась по обуви чистящим заклинанием и развалилась на кровати. — Тебе правда понравилось?

— А как такое может не понравиться? — Гарри сел рядом, взял её за руку и осторожно провёл пальцем по вязи их переплетённых имён. — Ты их ещё в будущем сделала?

— Ага. Решила — всё равно когда-нибудь понадобятся, — Гермиона мечтательно улыбнулась, — только не думала, что их время так скоро придёт...

Гарри молча наклонился и поцеловал её.

— Может, пойдём пообедаем? — спросил он, оторвавшись.

— Я не против, — улыбнулась Гермиона. — До ночи всё-таки ещё далеко...

Салун в представления Гарри и Гермионы о Диком Западе тоже вписывался с трудом. Уже хотя бы потому, что пили здесь всё больше пиво, а не виски... Да и публика была совсем не та, что ожидаешь увидеть, оказавшись героем вестерна.

Зато кормили тут и правда отлично, да и пиво оказалось неплохим, а музыка, которую играла на пианино девушка чуть младше Гермионы — ненавязчивой.

— Приятного аппетита, дети мои. Позволите присоединиться к вашей трапезе?

— Конечно, отец Джозеф, — Гарри поднял голову и кивнул. — Угостить вас обедом — самое меньшее, чем мы можем вас отблагодарить...

— А большего я и не принял бы, — ответил священник. — Бог есть любовь, и соединив любящие сердца, куда больше приблизишься к Нему, чем проведя в молитвах всю жизнь.

— Довольно... нетипичный взгляд, — заметила Гермиона. — Такого мне слышать не доводилось... И не могу отрицать, что ваша точка зрения мне куда ближе официальной.

— Официальная... — отмахнулся Джозеф. — Знаете, слыхал я поговорку: кто знает — не говорит, а кто говорит — не знает. Вот это точно про всяких епископов с патриархами и прочих учёных богословов. Хорошо им сидеть да рассуждать, что Господь в Писании сказать хотел, а там ведь без всяких хитростей всё сказано! Это же не с людьми говорить, да не с кафедры проповедь закатить, а домой к ним прийти, выслушать и утешить!.. Ну вот, опять я проповедь не к месту устроил! Простите уж пожалуйста — человек я увлекающийся, а когда о вере заговариваю — так и вовсе...

— Нет-нет, это очень интересно, — возразила Гермиона. — Впрочем, мне всё интересно — например, что тут как устроено. Нам Американский Запад известен только по книгам и рассказам, а они, как видно, не слишком точны.

Джозеф, расправившись с обедом, заказал лимонад, смущённо улыбнулся и сказал:

— Литераторы почти всегда преувеличивают — так оно нагляднее получается. Так-то да, всякое случается — и бандиты бывают, и индейские набеги, и перестрелки... Но не каждый же день! Да и того беззакония, о котором газетчики болтают, здесь нет — где-нибудь в Калифорнии ещё может быть, да и то вряд ли. Там, где маршалов нет, есть всякие частные конторы, которые за порядком следят... Ну или просто самая большая банда — разница обычно невелика, да и с маршалами не больше. А дальше на запад и шерифов не везде выбирают — людей мало... Кстати, лучшие шерифы из бывших бандитов получаются.

— Но если нет полиции, кто тогда поддерживает порядок и следит за соблюдением законов? — удивилась Гермиона.

— Сами граждане, — пожал плечами священник. — Недаром же наша конституция предписывает гражданам иметь оружие... Конечно, не обходится без злоупотреблений, да и бандиты обычно куда наглее законопослушных граждан — но это работает. Закон един для всех...

— Но всегда находятся те, кто пытается встать над ним, — вздохнул Гарри. — Не думаю, что у вас это не так... И, кстати говоря, вы сейчас закон нарушите.

— У вас сейчас палочка из рукава выпадет, — пояснила Гермиона. — А я слышала, что у вас Статут строже, чем английский.

— То-то ваша фамилия показалась мне знакомой, — хмыкнул священник. — Хотя... Кажется, сейчас у них нет никого вашего возраста...

— Сейчас — может быть...

— А, маховик времени, эта богопротивная штуковина? — понимающе вздохнул священник. — Тут я могу только отпустить вам грехи и посоветовать вам обратиться к старому Обадайе Гонту из Бостона. Человек он предурной, да к тому же законченный атеист, но если кто и может починить эту штуку, так только он.

— Спасибо и за отпущение грехов, и за совет, но он нам, увы, не поможет, — вздохнул Гарри, переглянулся с Гермионой и принялся рассказывать об их путешествии.

Пастор Джозеф слушал очень внимательно, молчал, лишь изредка переспрашивая незнакомое, а когда Гарри закончил, сказал:

— Господь никогда не посылает испытания не по силам и не оставляет испытуемого без помощи. Неведомо никому, для чего послано вам это испытание, но я уверен — вы пройдете его и вернётесь домой... Но только вдвоём. Поверьте, дети мои, я многое успел повидать, хоть и молод — но столь сильных и искренних чувств до сих пор не встречал... И поэтому вместе вы сможете всё, — он вздохнул и замолчал, о чём-то задумавшись.

Переглянувшись, Гарри и Гермиона улыбнулись друг другу. Их обоих нельзя было назвать верующими — но слова священника почему-то рассеяли последние сомнения — они вернутся.

— Думаю, будет лучше всего, если вы завтра зайдёте ко мне, — сказал пастор, отодвинув пустой стакан, — я напишу вам несколько рекомендаций и открою камин в МАКУСА — в аппарате есть несколько человек, которые могут вам помочь... Правда, не знаю, что у них получится.

— Огромное спасибо, отец Джозеф, — произнесла Гермиона. — Без вашей помощи у нас наверняка ничего не получилось бы.

— И с помощью-то может ничего не получиться, — вздохнул пастор, — ну да ладно, увидим... До свидания, ребята!

Растянувшись на кровати, Гермиона заложила руки за голову и зевнула.

— Аномалий в Северной Америке нет, — сообщил Гарри, отложив сканер. — И если Деннис нигде не ошибся, в Евразии их вообще больше.

— Евразия по площади сильно больше, — заметила Гермиона, рывком села и стянула водолазку. — А магнитный полюс был в Канаде — тоже могло сыграть... Да что угодно может сыграть — уж если там нихрена не понимали, то куда уж мне...

— И это говорит самая умная ведьма двадцатого века? — Гарри уселся на кровать и взъерошил Гермионе волосы.

— Самая умная ведьма двадцатого века, — девушка придвинулась поближе, — всё-таки ведьма, а не физик-теоретик, так что понимает в этом не больше тебя. Я даже не знаю, чего именно я не понимаю... Я ведь не гений, что бы ты ни думал — просто любопытная и начитанная девчонка, ты и сам ничуть не глупее... Так, руку убери — нет там ничего интересного.

Гарри, успевший запустить руку под топик на спине, мог бы с этим поспорить — но не стал. В конце концов, сказано убрать руку, но не сказано, куда...

— А тут? — рука сдвинулась вниз, так что пальцы проскользнули под ремень.

— Извращенец, — довольно констатировала Гермиона, прежде чем поцеловать Гарри.

Грохот и вопли в зале парочку не разбудили только потому, что те уже проснулись — на счастье виновника, иначе не миновать бы ему парочки "Круцио". Тем не менее, поспешно обувшись, накинув плащ и прихватив дробовик, Гарри вышел из комнаты и крикнул вниз:

— Что-то случилось?

— Ничего особенного, просто два придурка подрались! — отозвался бармен. — Мы уже их растащили, так что можете не спускаться — завтрак в номер принесут, через полчаса или около того!

Получаса парочке хватило, чтобы привести в порядок не только себя, но и комнату и даже оружие, а потому явившаяся с подносом хозяйка салуна ничего компрометирующего не увидела и понимающе подмигнула.

— Приятного аппетита, ребятки, — сказала она. — Проголодались за ночь-то, наверно?..

Гермиона довольно натурально изобразила смущение, на что хозяйка заметила:

— Да ладно тебе, у нас тут нравы попроще, не то, что в Англии вашей! Мы по Писанию жить стараемся, а там ведь сказано: плодитесь и размножайтесь, так что тут стыдиться нечего — если женаты честь по чести, конечно... Ну да ладно, не буду уж вас смущать... — и, снова подмигнув, ушла.

— Была бы рыжая — получилась бы вылитая Молли, — заметил ей вслед Гарри.

— Похожа, — согласилась Гермиона, уплетая яичницу, — и готовит не хуже. Кстати, заметь — взгляды у неё вполне здравые, даже больше, чем у многих наших современников...

И уж тем более на фоне этой эпохи.

— Думаю, это потому, что у них ни времени, ни сил нет на всякую софистику, — заметил Гарри, принимаясь за свою порцию. — Да просто сравни наших как-бы-аристократов вроде Малфоя и тех, кто сам работает — не обязательно маглорождённых... Ужас просто, а ещё все эти их вычурные правила — я в них как-то попытался разобраться, но и десятка страниц не осилил.

— Если ты о "Настольной книге благородного волшебника", то это Слинкхард, отец того кретина, что жабий учебник по ЗОТИ написал, — фыркнула Гермиона. — И несмотря на то, что поболтать на отвлечённые темы, дел у нас на сегодня много, так что доедай и пойдём к пастору.

Пастор Джейкоб встретил гостей с радостью, но вид имел виноватый.

— Простите, дети мои, — со вздохом сообщил он, — но камин опять не работает. Сову я послал, да только она ещё назад не прилетела... А так это дня на два точно затянется. Письма, впрочем, я написал...

— Ничего страшного, — заверил его Гарри. — До Тусона можно и верхом добраться, а там видно будет.

— Так и думал, что вы этот вариант выберете, — пастор покачал головой. — Я же вижу — не сидится вам на месте, всё в дорогу тянет... Вот, это для Эбигейл Уоррен из офиса магического губернатора — с ней, правда, о вашем путешествии во времени говорить не стоит, но с мирскими делами она вам поможет.

— Спасибо, — улыбнулась Гермиона, — без вашей помощи нам пришлось бы туго.

— Я не сделал ничего особенного, — Джейкоб протянул Гарри руку. — Лишь то, что составляет долг любого человека.

Из-под рукава сутаны на секунду показались необычные запонки — треугольные, с широко открытым глазом.

Час спустя двое всадников выехали из форта и пустили лошадей неспешной рысью — на север. В Тусон — и к неизвестности...

Глава 5

— Лежи спокойно! — прикрикнула на Гарри Гермиона, втирая в спину парня мазь.— Я ведь тебе говорила, что этим всё и кончится...

— Больно, вообще-то, — буркнул Гарри, растянувшийся на кровати.

Хуже всего было то, что Гермиона в очередной раз оказалась права. Гарри считал, что вполне трезво оценивает своё умение ездить верхом... Но, как оказалось, он был излишне оптимистичен. О чём Гермиона его и предупреждала — но он не послушал, и в результате даже не тряская, насколько она таковой вообще может быть, рысь, обеспечила его болевшей спиной, бёдрами и отбитой задницей...Как получилось дотянуть до отеля — он и сам не понимал, но всё-таки продержался, пока Гермиона, загнав его в номер, не сообщила ему, что он идиот и не принялась за лечение.

Номер, кстати, оказался неплохим — а по современным меркам так и вовсе отличным... Вот только что Гарри, что Гермиона привыкли к несколько иному уровню, который сейчас на факт, что получили бы в люксе... Впрочем, тут на помощь приходила магия, позволяющая компенсировать если не все неудобства, то большую их часть.

— Готово, — сообщила Гермиона, убрав мазь, и растянулась рядом с Гарри на кровати. — Подействует через час, хорошо ещё, что эта ткань не натирает в принципе...

— И не ткань вообще, если я понял инструкцию... Знаешь, только ты могла, выбирая всё равно что, лишь бы подошло по размеру, приобрести два полных комплекта рейдерского снаряжения.

— Начнём с того, что высокая мода там давно умерла, — сообщила Гермиона, — а выбор одежды не особо богат... Но ты прав, сперва я так и планировала — а потом подумала: Мордред знает, куда нас может занести, поэтому надо позаботиться о защите, и купила лучшее, что у них было, хотя после этого пришлось галлеоны менять... Но оно того стоило. Чар на них столько, что получились натуральные скафандры — выдержать они могут многое... Хотя в открытый космос в этом, конечно, лезть не стоит. В эпицентр ядерного взрыва... Не знаю, во всяком случае, в облако точно не стоит, а после того, как оно рассеется, пожалуй, можно и пройти. Знаешь, оно даже Аваду должно держать, хотя проверять мне как-то не хочется...

У Гарри тоже не было ни малейшего желания это проверять. Собственно, сейчас у него не было никаких желаний, кроме одного: смотреть на Гермиону, слушать её голос, быть рядом с ней... Боже, каким же глупцом он был, и какое счастье, что он всё-таки мог исправить свою глупость! И спина наконец-то перестала болеть...

Ресторан отеля был хорош даже по меркам конца двадцатого века — даже керосиновые лампы сошли бы за "благородную старину", а уж кухня и вовсе превосходила всё, что помнила Гермиона. Гарри подобного опыта не имел и потому верил жене на слово — к тому же Хогвартс ресторану точно проигрывал — по крайней мере, в разнообразии.

Лёгкие чары помех, наложенные на столик, не мешали официантам работать, но не позволяли заметить одежду и надёжно отвлекали от разговора, так что парочка могла спокойно обсуждать планы на будущее... Которых, в общем-то, и не было.

Пока где-нибудь не откроется аномалия, они могут заниматься чем угодно... Хотя несложно предсказать, что будет угодно Гермионе. Книги, книги и ещё раз книги, и лучше всего — те, что в будущем не достанешь. А таких много... И не только в министерской тупости дело — сколько всего было потеряно по неосторожности, сгинуло в войнах или просто никогда не издавались в Британии? Зная Гермиону, Гарри был уверен, что знает, куда они отправятся в первую очередь... И угадал.

— Послезавтра с утра мы отправимся в Мискатоникский Университет, — заявила Гермиона, подняв бокал. — Там, конечно, ещё многого нет... Но есть гораздо больше!

Гарри только хмыкнул — о знаменитой библиотеке в Аркхэме знал даже он. И об устроенном в ней егерями Гриндевальда разгроме, от которого она так до конца и не оправилась — тоже... Но сейчас до разгрома оставалось ещё полвека — и даже в открытой части библиотеки можно было найти немало сокровищ. Если, конечно, их туда пустят...

— А нас туда пустят? — спросил он. — Мы же всё-таки иностранцы, а если начнут разбираться и выяснят, откуда мы...

— Тогда тем более пустят — ведь мы ищем способ вернуться домой, — улыбнулась Гермиона. — Не забудь, что здесь нет той запретительной лихорадки, что у нас, поэтому теоретикам не приходится прятаться в Отделе Тайн... И кстати, надо будет найти того Гонта, о котором Джозеф говорил. Думаю, мы у него много интересного узнаем...

— Заучка, — улыбнулся Гарри, вновь наполняя бокалы. — Моя заучка...

Да уж, неукротимая жажда знаний неоднократно втравливала их в неприятности — но ничуть не реже и спасала, да и без неё Гермиона не была бы Гермионой... А значит, он, Гарри Поттер, не был бы счастлив... И это всё, что имело значение.

— А теперь, мистер Поттер, эта заучка возьмётся за ваше образование, — промурлыкала Гермиона, устроившись на кровати. — И будет учить вас иностранным языкам... А уж потом — тому, о чём ты, несомненно, подумал...

— Хм, я буду плохим учеником?..

— Самым лучшим, — Гермиона мгновенно стала абсолютно серьёзной. — Гарри, даже в наше время далеко не везде в ходу английский, а уж в прошлом и подавно. И мне, между прочим, тоже надо — я говорю по-французски, кое-как — по-немецки и знаю пару дюжин самых ходовых русских фраз... Да, ещё латынь немного, но этого мало... Так что давай займёмся для начала французским, — она выудила из бисерной сумочки учебник и похлопала ладонью по кровати.

Гарри только вздохнул — во-первых, переупрямить Гермиону нереально, а во-вторых, она права — как обычно...

Приподнявшись на локте, Гарри любовался спящей Гермионой. Своей женой... Вообще-то, если подумать, то к этому всё шло ещё с тролля — но вот с тем, чтобы подумать, у него всегда и были проблемы. Что-то — или кто-то — всё время гнало его по жизни, не давая притормозить и задуматься... И начать задавать вопросы — не в этом ли дело? Может, кому-то был не нужен и даже опасен задающий вопросы Гарри Поттер?..

Впрочем, сейчас это всё не имеет значения, хотя и стоит внимания — ведь рано или поздно они вернутся... Но довольно каждому дню его забот — а значит, пора вставать.

И Гарри, всё-таки не удержавшись, чмокнул Гермиону в нос.

— Что, уже утро?.. — пробормотала Гермиона, открыла глаза и отчаянно зевнула. — М-да, и правда надо вставать. Мерлин, как же неудобно без водопровода!

— Здесь же глушь натуральная, — пожал плечами Гарри, — и потом, у нас есть магия...

— Тоже верно, — согласилась Гермиона. — Агуаменти!

Плотный завтрак и крепкий кофе прогнали остатки сна, а времени было предостаточно, чтобы изучить настоящий, а не киношный американский город девятнадцатого века...

Выглядел же он весьма непрезентабельно. Аризона, пока даже не считавшаяся штатом, была редкой глушью, а Тусон был захолустьем даже по местным меркам. Видимо, поэтому МАКУСА и устроил своё отделение — нарушения Статута здесь было проще списать на жару и виски...

— Не то чтобы я ожидала чего-то иного... — протянула Гермиона, остановившись перед неприметным зданием. — Но на картинке оно всё-таки симпатичнее смотрится. Ладно, дежурный уж точно есть, а там видно будет...

И открыла дверь.

— Доброе утро, чем могу помочь? — за дверью оказался небольшой холл со стойкой, из-за которой поднялся длинноволосый молодой человек с едва наметившейся бородкой.

— Доброе, мистер...

-Пиквери, Джек Пиквери.

— Гарри Поттер, моя супруга Гермиона, — Гарри протянул руку.— Пастор Джозеф должен был прислать письмо...

— Совершенно верно, — Пиквери пожал протянутую руку. — Мисс Джудит Макфлай уже у себя, проходите в комнату номер восемь.

— Благодарю, мистер Пиквери, — кивнул Гарри. — Нам следует предъявить волшебные палочки?

— Просто назовите размер и состав, — Пиквери пододвинул к себе чернильницу и несколько листов бумаги, — я пока всё приготовлю — всё равно мисс Макфлай вас надолго займёт...

Джудит Макфлай была удивительно похожа на профессора Макгонагалл, разве что всё-таки была моложе. И, пожалуй, даже более въедливой, чем Снейп на экзамене.

— Я хочу услышать всё, — заявила она, — все мельчайшие детали, даже если они кажутся вам абсолютно несущественными. В науке не бывает мелочей...

И Гарри с Гермионой принялись рассказывать, отвечая на бесконечные вопросы, которыми их то и дело перебивала Макфлай. Она действительно хотела узнать всё... Но на вопросы о будущем парочка отвечать отказалась наотрез.

— Если вы, зная о будущих событиях, предпримете какие-то действия, это может радикально изменить будущее и сделать нашу встречу невозможной, — объяснила Гермиона. — В результате возникнет ситуация, по некоторым теориям способная привести к уничтожению нашей вселенной. Не знаю, насколько они справедливы, но проверять не хочу...

— Не думаю, что ответ на абстрактный вопрос способен повлиять на будущее, — возразила Макфлай. — Скажем, если я спрошу вас, существуют ли в тысяча девятьсот девяносто восьмом году Соединённые Штаты, что вы ответите?

— Существуют и процветают, — сообщила Гермиона. — Однако я не стану рассказывать, как именно они приобрели это положение.

— Трудом и молитвой, — фыркнула Макфлай, — как и отцы наши добились всего. Но давайте вернёмся к делу. Итак, первое ваше перемещение привело вас в пермский период...

— Да, немногим более двухсот пятидесяти миллионов лет назад. Мы пробыли в этом времени несколько дней, после чего открывшаяся аномалия перенесла нас в будущее, — в подробности Гермиона вдаваться не стала, лишь сказала, сколько времени они провели там, прежде чем совершить новый прыжок. Будущее было весьма неприглядным, да и не стоило говорить, что она собирается его изменить...

Разговор затягивался — каждый ответ вызывал новые вопросы, но ясности не вносил.

— Предлагаю сделать перерыв, — Джудит Макфлай со скрипом отодвинула стул и встала. — К тому же время ланча, мне нужна пауза, чтобы осмыслить ваш рассказ, а вы, полагаю, успели проголодаться.

Гарри и Гермиона переглянулись и синхронно кивнули. Есть и правда хотелось, да и мозги уже плавились от бесконечных вопросов. Определённо, стоило сменить тему...

— Пиквери, ланч готов? — осведомилась Макфлай, коснувшись палочкой небольшого рупора на столе.

— Ещё немного, — прохрипел рупор. — Опять эта проклятая штука барахлит!

Покачав головой, мисс Макфлай взяла нож для бумаг и ударила им по рупору. Тот издал совсем уж непотребное хрюканье, а Макфлай, отложив нож, спросила:

— Ну как?

— Вот теперь порядок, — на сей раз голос звучал чисто. — И ланч готов.

— Отлично. Мистер Поттер, миссис Поттер, надеюсь, вы не откажетесь составить нам компанию?

— С величайшим удовольствием, — ответила Гермиона.

— С Джеком Пиквери вы уже знакомы, — произнесла Джудит, подойдя к столу, — позвольте представить остальных. Элизабет Пиквери, супруга Джека, колдомедик и переводчик, героически взвалившая на себя бремя хозяйственных дел.

— Потому что иначе вы или захрюкаете, или с голоду помрёте, — фыркнула рыжеволосая молодая женщина, расставлявшая тарелки. — Хотите верьте, хотите — нет, но она сегодня первый раз за два года сама вспомнила, что надо хоть иногда есть.

— Ну... Да, иногда я увлекаюсь, не спорю, — Макфлай вздохнула. — Ладно, продолжим: Винсент Пакен, аврор, архивариус и казначей.

Полноватый креол, похожий на Дюма-отца с бакенбардами, белозубо ухмыльнулся.

— Собственно, это почти все — второй аврор, Фрэнк Штайнер, сейчас на дежурстве, — закончила Джудит, — и ждать его нет смысла. Приступим к трапезе, леди и джентльмены!

Назвать ланч изысканным было сложно... Но и за столом собрались не играющие в аристократов снобы, а серьёзные люди, которым подобная ерунда не к лицу. Да и потом, мясо в рагу было свежим и нежным, соус — острым, а кукурузный хлеб — ещё горячим. Даже виски был настоящим бурбоном, а не местным пойлом Мерлин знает из чего...

— Много ли в Аризоне магов? — поинтересовалась Гермиона. — Полагаю, не больше полусотни?

— Чуть больше — пятьдесят два, — ответил аврор. — И сколько-то индейских колдунов, но они МАКУСА не подчиняются, так что мы с ними редко сталкиваемся... Причём чаще всего именно сталкиваемся — в набегах. В общем, я полагаю, что их несколько сотен и точно меньше тысячи — яки не самое многочисленное племя, а больше рядом никого нет. Собственно, поэтому мы и есть весь штат — меньше просто некуда, а судья у нас — должность выборная, да и с авроратом тоже не всё так просто. У нас аврорат похож не на вашу полицию, а на наших маршалов, как у маглов — то есть, они МАКУСА подчиняются...

— А полиция, как я понимаю, только местная? — уточнил Гарри. — И как с этим обстоят дела у магов?

— Нас не так уж много, — ответил Пакен, — и авроров обычно вполне достаточно. А если волшебная община большая, то, как у маглов, выбирают шерифа...

С политики разговор плавно перешёл на индейцев, а с индейцев и их шаманов, затем на приключенческие книги и закономерно добрался до путешествия на Луну. И вот тут Гермиона развернулась...

— То, что описывает Жюль Верн, в таком виде, конечно же, невозможно, — заявила она, — но я уверена, что такой полёт станет возможным к середине следующего столетия или несколько позже — и, замечу, без помощи магии!

Разумеется, ей не поверили. Гермиона ехидно фыркнула, а затем принялась рассказывать... И при этом, насколько понял Гарри, ни разу не упомянула ничего, ещё неизвестного. Естественно, слушали её, едва не раскрыв рот...

-Поразительно, — только и сказала Джудит Макфлай, когда Гермиона закончила. — Жаль, мы все вряд ли доживём до этого... Хотя — кто знает? Может, нам и повезёт... Мистер Поттер, миссис Поттер, мне бы хотелось продолжить наш разговор — надеюсь, вы не против?

— Ни в малейшей степени, — заверила её Гермиона.

Разговор, больше похожий на допрос, продолжился — каждый новый ответ снова вызывал лавину вопросов, причём всё более фундаментальных... Но в конце концов закончились и они, и Джудит, вздохнув, помассировала переносицу и сказала:

— Я уверена в одном: с магией это явление не связано. По крайней мере — напрямую... И я вынуждена расписаться в своём невежестве, поскольку не знаю, что это и даже гадать не могу... Впрочем, на Предсказаниях я с трудом получила проходной балл, так что гадать как раз не стану.

— Ну а я, не будучи физиком, но немного ориентируясь в науке, могу кое-что предположить... Вот только мои предположения весьма шатки и основаны на довольно сомнительных гипотезах, — выдала Гермиона. — А говоря проще — с одной стороны, математически такое возможно, а с другой — там такие дебри, что даже специалисты не всё понимают.

— Удивительно, — вздохнула Джудит. — Полагаю, подробности вы рассказать не сможете... Ну и ладно, хотя бы известно, что задача есть и она разрешима. Остальное сами сделаем... Ну и, собственно, ваша очередь спрашивать.

Гермиона, задумавшись, слегка прикусила губу, вызвав у Гарри приступ умиления.

— Даже не знаю, с чего начать... — сказала она. — Вот, кстати: Джозеф к какой церкви принадлежит? Похож на англиканского священника, особенно манерой речи...

— По правде говоря, я и сама не знаю, — Джудит Макфлай развела руками, — не уверена даже, что у них есть название. Какая-то маленькая община, отколовшаяся от англикан ещё до Кромвеля... Его родители перебрались сюда ещё до войны, отец — тоже священник — умер лет пять назад, мать жива, он её регулярно навещает, братьев и сестёр у него нет. В теологические детали я, уж извините, не вникала — всё же я католичка, и это мне не нравится... Но знаю, что они особо почитают Троицу — даже Всевидящее Око используют, и считают, что масоны этот символ просто украли. Ну, во всяком случае, Джозеф всегда так говорит...

Гермиона кивнула в ответ и сменила тему, но Гарри прекрасно видел — что-то не сходилось, и оставлять эту тему Гермиона не намерена. Она к ней ещё вернётся — как только найдёт новый источник информации, и раскопки не прекратит до победного конца... Ну или обнаружив, что дальше копать некуда.

Правда, понять, что так заинтересовало любимую в ещё одной из множества американских сект и церквей, он не мог — но тут стоило просто подождать объяснений или спросить, как будет время. Вот в чём можно не сомневаться — это не просто так...

Разговор затянулся до позднего вечера — Гермиону интересовало всё подряд, да и Гарри не слишком отставал, а Джудит, похоже, забавляло разъяснять очевидные для неё вещи. В какой-то момент Гермиона ухитрилась выпросить рекомендательное письмо в Мискатоникский университет и записку для старого Гонта — но всё-таки пришлось расходиться, договорившись встретиться завтра.

— Ну что, день потрачен не зря... — заявила Гермиона, остановилась на крыльце и потянулась. — Знаешь, я надеюсь, что в ближайшие два-три дня аномалий не будет — не хотелось бы остаться без такой добычи.

— Заучка, — хмыкнул Гарри.

— Твоя заучка...

— Ага...

Глава 6

Джудит Макфлай сдержала обещание — в чём, впрочем, никто не сомневался. Более того, она по собственной инициативе написала Эбигейл Уоррен письмо с просьбой помочь двум попавшим в неприятности магам. Поэтому, когда парочка утром явилась в офис, оставалось только забрать бумаги... И разрешить одно недоразумение.

Аризона не была штатом, и её столицей в это время был именно Тусон — а в городе Прескотт находился офис магического губернатора всего Фронтира, в котором и работала миссис Уоррен, вице-губернатор Фронтира.

— У нас тут обычно довольно специфические проблемы, которые из Вашингтона не то, что решить — понять не всегда возможно, — объяснила Джудит Макфлай, — а уж когда Гомстед-акт приняли, вообще кошмар начался... И сразу после войны МАКУСА учредил пост губернатора Фронтира и почти все дела на Западе передал в его офис.

— М-да, — вздохнула Гермиона, — сколько я, оказывается, ещё не знаю...

— Всё знает один Господь наш, — хмыкнула Макфлай, — и это хорошо. Ведь нам не грозит скука, пока мы узнаём что-то новое... Ну что, пора прощаться?

— Пора, — согласилась Гермиона. — Мисс Макфлай... Я могу сказать вам о вашем будущем только одно: вы прожили долгую и счастливую жизнь. Вам удалось исполнить если и не все свои планы, то почти все, и оставили в истории столь яркий след, что его не смогла игнорировать даже косная и самовлюблённая магическая Британия конца двадцатого века.

— Да я в этом и не сомневалась, — улыбнулась Джудит Макфлай. — Ну что ж, прощайте!

— Прощайте!

Камин вспыхнул зелёным пламенем, Гарри взял Гермиону за руку, шагнул в него и произнёс:

— Офис губернатора Фронтира!

— Добрый день, — приветствовала гостей сидевшая за стойкой молодая ведьма. — Мистер и миссис Поттер?

— Совершенно верно, — кивнул Гарри.

— Миссис Уоррен сейчас занята, но вскоре освободится, — сообщила ведьма. — Газету? Кофе? Газеты, конечно, не очень свежие, но...

— И газеты, и кофе, если вас не затруднит, — ответила Гермиона. — Мы уже давненько не получали никаких новостей, так что и недельной давности газеты за свежие сойдут.

— Ничуть, — ведьма выскользнула в неприметную дверь и через несколько минут вернулась с двумя исходящими паром чашками и стопкой газет на подносе.

— Большое спасибо, — Гарри отхлебнул кофе и развернул на столике "Нью-Йорк Таймс", — кофе великолепен, это очевидно даже мне...

— Бразильский, — уверенно заявила Гермиона, сделав глоток. — Новоанглийская обжарка?

В газетах ничего интересного не оказалось — но составить представление о магической части США они помогли. Правда, Гарри это не слишком понравилось...

Закон Раппопорт почти полностью изолировал магов от маглов... И при этом был совершенно бесполезен. Индейцы, которым на законы бледнолицых было наплевать, чернокожие колдуны Луизианы, совершенно искренне не считавшие вуду магией, трапперы и охотники чья жизнь частенько зависела от заговорённых пуль... Для них этот закон был пустым звуком, что страшно возмущало, но сделать с этим он ничего не мог. Индейцы вообще не подчинялись МАКУСА, хунганы и мамбо всякий раз убедительно доказывали, что они жрецы (и неожиданное появление "доходов от прочей деятельности" тут, разумеется, ни причём), ну а трапперы... В лесу волки — авроры, а шериф — гризли, им людские законы не писаны.

Вот и получалось, что закон Раппопорт больше вредил, лишая волшебников практики именно тогда, когда она необходимее всего — в детстве. Нет, английские законы тоже ограничивали колдовство несовершеннолетних — но это касалось только маглорождённых... У которых почти всегда находились друзья-полукровки или даже чистокровные, которые приглашали на каникулы.

— Сакоку, — вздохнула Гермиона. — И кончится чёрными кораблями...

— Совершенно справедливое утверждение, — дверь неожиданно открылась, пропустив невысокую плотную женщину в чёрном, — мистер Поттер, миссис Поттер? Эбигейл Уоррен, рада знакомству. Прошу, проходите в кабинет...

Разложив на столе бумаги, миссис Уоррен бегло просмотрела их, уделив особое внимание письму священника, затем отодвинула их в сторону и сказала:

— Что ж, не вижу никаких препятствий. Я понимаю, что вы не хотите разглашать обстоятельства, вынудившие вас покинуть Старый Свет, и в ином случае это могло бы повлиять на моё решение... Но за вас ручаются столь уважаемые люди, что я могу только пожелать вам удачи и приготовить документы... Или, может быть, вы предпочтёте получить гражданство?

— Спасибо, но вынуждены отказаться, — ответил Гарри. — Принятые нами обязательства делают это невозможным.

На самом деле, американское — да и любое другое — гражданство было бы очень полезным... Но современное, а не почти полуторавековой давности...

— В таком случае... — миссис Уоррен достала из сейфа два свитка, быстро вписала в них имена, поставила печать и протянула Поттерам. — Ваши разрешения. Действуют год и один день, когда понадобится продлить — просто пришлите сову с заявлением дней за пять до конца срока... Ну и, собственно, это всё. Добро пожаловать в Соединённые Штаты!

Номер в отеле, выбранном Гермионой, стоил потраченных денег. Конечно, на фоне "Дырявого котла" или, того хуже, "Кабаньей головы" блистало почти всё... Но "Утешение утомлённых", несмотря на отдающее Локхартом название, не уступал лучшим магловским отелям... В том числе и ценой. Вот тут Гарри и порадовался привычке гоблинов не ставить на монетах год чеканки — галлеоны из будущего прекрасно приняли в прошлом. Так что парочка могла себе позволить многое...

— Итак, одну проблему мы решили, — Гарри разложил на столе тряпку, разобрал револьвер и занялся чисткой. — Полагаю, завтра мы отправимся в Аркхэм?

— Правильно полагаешь, — отозвалась Гермиона, развалившаяся в кресле с книгой. — Кстати, ты заметил? Тут многие маги носят револьвер вместе с палочкой...

— Револьвер обычно быстрее, — заметил Гарри, вытаскивая шомпол из ствола. — А в бою скорость куда важнее, сама знаешь...

— Знаю, — вздохнула Гермиона. — Вот совсем не то, что я хотела бы знать... Кстати, дай-ка мне патроны — здешний порох довольно легко поджечь магией, надо патроны защитить... А заодно и пули зачарую — тут много интересного.

Гарри хмыкнул — совсем недавно такая мысль показалась бы ему бредовой и незаконной, а сейчас он ждёт, когда Гермиона дочитает книжку "Заклинания и чары для огнестрельного оружия и его употребление магами"... Потому что книга действительно полезная, что бы там в министерствах не думали. Особенно в английском — Гарри подозревал, что его современники и соотечественники были самыми тупыми представителями магического мира. А уж Фадж и его прихвостни даже на этом фоне выделялись... Вот уж точно, лучше Тёмный Лорд, чем Розовая Жаба.

Тут Гарри не сдержался и отчётливо представил, как всадит пулю точно между пустых жабьих глаз — картинка получилась пугающе приятной... Гарри поёжился и попытался представить на месте Амбридж Снейпа — но его застрелить не хотелось. Снейпу хотелось набить морду...

Закончив с оружием, Гарри взглянул на часы — время ужина.

— Пойдём в ресторан или закажем в номер?

— В ресторан, — Гермиона убрала патроны в карман плаща. — Это ведь живая история, таких подробностей ты ни в каких книгах и документах не найдёшь...

— Заучка, — Гарри привычно поцеловал её в нос. А затем сдвинулся чуть ниже — и на несколько минут супруги оказались потеряны для реальности...

Наблюдать за жизнью девятнадцатого столетия оказалось неожиданно интересно — вот только в магическом мире за следующие сто лет ничего не изменилось. Особенно на Британских островах, где магическое общество ещё и мыслило категориями викторианской эпохи со всем её ханжеством, лицемерием и абсолютной уверенностью в избранности...

Это делало противостояние чистокровных и маглорождённых неизбежным и неустранимым.

Маги, застывшие в прошлом — и маглы, на глазах которых за столетие трижды рушилась вся мировая политическая система, перекраивались самые основы культуры и мировоззрения... Да что там, как бы магия ни облегчала жизнь, в банальном бытовом комфорте маги всё равно проигрывали. Пусть не слишком сильно, особенно в Англии — но чем дальше, тем больше. Новые идеи, новые желания, новые представления о допустимом — всё, что приносили с собой маглорождённые, чистокровными встречалось в штыки — а то и дико извращалось, превращаясь в отражение в кривом зеркале. И Орден Феникса, как неожиданно осознал Гарри, был в этом не лучше Пожирателей...

— Знаешь, я тут подумал... — Гарри на секунду замялся, а затем выложил всё, что пришло ему в голову. Очень хотелось, чтобы Гермиона фыркнула и назвала это чепухой... Но Гермиона молчала, глядя сквозь бокал, который так и не пригубила.

— Знаешь, Гарри... — тихо заговорила она. — Когда вернёмся, найди в энциклопедии статью "фашизм", а потом припомни Фаджа... Да и Скримджера тоже. Шесть лет. Шесть грёбаных лет мне понадобилось, чтобы заметить очевидное... Да и ты не лучше, если уж на то пошло. Всё, что ты сейчас сказал, я поняла окончательно, когда Рон удрал. Мне это и раньше приходило в голову, но, сам понимаешь... Не хотелось верить, вот я и играла в страуса. А в тот вечер я дико разозлилась, вспомнила, сколько раз он нас подставлял... А потом Артура вспомнила... Помнишь, как он тогда на моих родителей смотрел? Как на каких-то диковинных зверушек! И Дамблдор точно такой же, причём он этого даже не замечал — а зачем? Ему и так хорошо!.. Вот тогда до меня всё это и дошло... И знаешь, это было очень хреново, — Гермиона залпом выпила вино.

— И что же делать?..

— Воспользоваться опытом этой страны, — криво усмехнулась Гермиона. — Впрочем, сначала надо закончить с Волдемортом, а там посмотрим — возможно, мы сможем ограничиться словами... Вот только я в этом сильно сомневаюсь. Они настолько не хотят ничего менять, что просто смотреть тошно! Закрылись в своём крохотном мирке и боятся выглянуть оттуда... А вокруг хоть ад разверзнись — им плевать. И когда мы начнём из вытряхивать их из раковин, спасибо нам не скажут... А вытряхивать придётся.

— Иначе никак?

— Иначе у нас так и будут плодиться тёмные лорды, — вздохнула Гермиона. — Глупцы, застрявшие в далёком прошлом, так и будут пытаться решить новые проблемы старыми и негодными методами.

— Нас возненавидят.

— Лучше так, чем нас уничтожат маглы, когда очередной психопат, вообразив себя властелином мира, попытается "загнать этот скот в стойло"... — тяжело вздохнула Гермиона. — Чёрт, да нашей жизни может на эту работу не хватить...

— Давай подумаем об этом, когда избавимся от Волдеморта? — предложил Гарри. — Всё равно без этого можно даже и не пытаться...

Развалившись на кровати с учебником, Гарри спросил:

— Продолжаем?

— Разумеется, — Гермиона забралась под одеяло и прижалась к нему. — На чём мы остановились?..

Эти уроки Гарри любил — и не только потому, что Гермиона весьма изобретательно "ставила оценки", нет, ему просто нравилось учиться... Тем более, что памятное занудство бесследно исчезло. И оказалось, что Гермиона — замечательный учитель... По крайней мере, для Гарри.

— Спасибо... — он почти касается губами ушка Гермионы.

— По-французски... — выдыхает она.

— Не поняла?!

Паренёк за стойкой втянул голову в плечи и, стараясь не смотреть на взбешённую Гермиону, пробормотал, заикаясь:

— П-простите, мэм! Я случайно!.. Вот! Простите! Н-не говорите хозяину, п-пожалуйста!

— Заткнись, — Гермиона смахнула драгот, который сопляк попытался прибрать себе, в карман. — Не люблю идиотов, особенно — жадных идиотов.

Не попытайся придурок захапать целый драгот, ограничившись хотя бы четвертью, она, пожалуй, закрыла бы на это глаза, но глупость должна быть наказана... Хотя бы так — искать хозяина отеля уже не было времени. Камин полыхнул зелёным огнём, и Гермиона, протянув руку Гарри, чётко произнесла:

— Мискатоникский университет!

Мискатоникский университет впечатлял. Камин, в котором можно было стоять в полный рост, просторный холл с огромными окнами, широкая лестница, чёрная и белая колонны по сторонам камина... И всё это дышит магией. И тем печальнее было знать, в какое захолустье превратится Аркхэм к концу двадцатого века...

— Доброго дня, — обратилась к гостям молодая строгая ведьма, дежурившая у камина. — Мистер и миссис Поттер?

— Совершенно верно, — ответил Гарри.

— Энн Джонс, — представилась ведьма. — Пожалуйста, следуйте за мной, я проведу вас к ректору.

По дороге Гарри старался не вертеть головой, но по сторонам смотрел с интересом — всё же Мискатоникский университет, несмотря ни на что, оставался легендой... Именно он первым — а сейчас и вовсе единственным — обратился к фундаментальным магическим исследованиям, пытаясь постичь природу магии. И, в отличие от невыразимцев, хоронивших любое открытие в своих бездонных архивах, Университет регулярно публиковал результаты исследований и охотно учил всех желающих. Конечно, достоянием общественности становилось далеко не всё — кое-что действительно было слишком опасным — но всё же...

Гермиона мечтала попасть сюда с того мгновения, когда услышала о нём — и вот её мечта сбылась, пусть и столь странным образом. Гермиона была в таком восторге, что Гарри почти... Да нет, без всяких "почти" — он действительно чувствовал отголоски её эмоций. Неожиданно... И довольно странно, хотя ничего плохого Гарри в этом не видел. Всё это, разумеется, надо рассказать Гермионе — но не здесь и не сейчас. Вечером, там, где не будет чужих ушей...

А пока Гарри внимательно слушал пояснения их гида и запоминал дорогу — вряд ли кто-то станет отвлекаться ради их удобства, да и мало ли, как повернутся дела?

Но вот, наконец, кабинет ректора. Просторный, обманчиво-скромно обставленный отделанный и обставленный, сразу настраивал на деловой лад. А вот уважения к хозяину кабинет не внушал — тот и сам с этим справлялся. Могучий седой старик, настоящий библейский патриарх, плавным движением поднялся из-за стола и протянул руку.

— Я рад приветствовать наших заокеанских собратьев в сих стенах, — голос у ректора оказался соответствующим. — К несчастью, ваши соотечественники — редкие гости в наших краях...

-Увы, люди в большинстве своём ленивы и нелюбопытны, — вздохнул Гарри, — что маги, что маглы, и лишь немногим свойственна столь неукротимая жажда знаний, коей отличается моя прекрасная супруга.

— Отрадно слышать, что столь очаровательная леди не считает, что женщина может позволить себе быть глупой. Ну а вы, мистер Поттер?

— Увы, я не мудрец, — развёл руками Гарри. — Пусть я и стараюсь изострить свой разум, но всё же я воин, и мне привычнее полагаться на силу...

— И всё же вы здесь, а это говорит о многом. Впрочем, довольно разговоров, — ректор протянул бумаги, — вот ваши читательские билеты, а вот ордер на семейные апартаменты при университете. Мисс Макфлай поведала мне о ваших... затруднениях, и я буду рад оказать вам помощь.

— Это необычайно щедрое предложение, сэр, — заговорила Гермиона. — Скажите, чем мы можем отблагодарить вас за него?

— Бескорыстная помощь нуждающемуся есть долг любого человека, и даже атеисты не отрицают этого, — отмахнулся ректор. — Но если вы настаиваете — немного светской болтовни с любопытным стариком будет в самый раз.

Всю дорогу до их комнат Гермиона молчала, о чём-то глубоко задумавшись. Несложно догадаться, о чём — Джудит Макфлай ни разу не упомянула университет и его ректора, и теперь оставалось только гадать: что именно она ему сообщила и о чём ещё умолчала... И кому ещё она это сообщила.

— Знаешь, я такого не ожидала, — вздохнула Гермиона. — Нет, я понимаю, что доверять на ровном месте нельзя никому, но какой-то минимальный уровень всё-таки должен быть...

— Мы для них — странные и подозрительные чужаки, — пожал плечами Гарри. — Ничего удивительного... Хотя хотелось бы мне знать, что именно Макфлай рассказала ректору.

— Будем исходить из того, что всё, что узнала от нас, — ответила Гермиона. — А вот какие он сделал выводы — это уже вопрос... Да и, если уж на то пошло, мы же не запрещали Макфлай поделиться этой информацией — а стоило бы. Ладно, теперь уже ничего с этим не сделаешь... А потому давай-ка оставим вещи и отправимся в библиотеку — мы, в конце концов, за этим сюда и пришли!..

Глава 7

Библиотека превзошла все ожидания Гермионы. Здесь были книги, о существовании которых она и не подозревала, посвящённые разделам магии, о существовании которых она не догадывалась. Не тёмной, нет — хотя встречалось и такое, и в изрядном количестве — а просто забытой. Что-то действительно было устаревшим, ненужным и интересным лишь историкам, но многое всё ещё было полезным и Гермиона не могла понять, почему этими заклинаниями и ритуалами не пользуются. Ладно ритуалы — они почти всегда громоздки и неудобны. Но заклинания?.. Этого Гермиона понять не могла.

Впрочем, чаще всего причиной была жадность создателя, не хотевшего делиться своими изобретениями даже с ближайшими друзьями и семьёй — проблема, хорошо знакомая Гермионе и в родном времени... Ничуть не реже заклинания запрещали просто потому, что оно не нравилось кому-то из власть имущих, казалось тёмным или — чаще всего — угрожало доходам. Столь же привычная и отталкивающая картина — а на фоне некоторых Министерство Фаджа и вовсе казалось образцом здравомыслия и бескорыстия. Впрочем, некоторые заклинания и ритуалы были запрещены заслуженно — будучи или слишком опасными для самого мага, или настолько мерзкими, что даже Волдеморт постеснялся бы их использовать. Тем не менее, их Гермиона тоже тщательно копировала — во-первых, так будет гораздо проще справиться с уродом, попытавшимся это использовать, а во-вторых... Гермиона опасалась, что у них

самих может не оказаться иного выбора, кроме как пустить в ход нечто подобное.

А ещё глубоко в запасниках нашлась одна не слишком толстая книжка, которую Гермиона скопировала особенно тщательно, покраснев до ушей. Очень интересные ритуалы... И полезные. Но всё-таки...

Устроившись в кресле, Гермиона собрала бумаги, сложила их в рюкзак и спросила:

— Гарри, у тебя есть какие-нибудь планы на завтра?

— Ничего особенного, а что?

— Думаю, пора навестить того Гонта — знакомство с артефактором лишним не будет, да к тому же я про него в нашем времени ничего не читала. Я вообще про него ничего раньше не слышала...

— И тебе интересно, — улыбнулся Гарри. — Что ж, почему бы и нет? Тем более, что я тут кое-что прочитал... И похоже, о нём не зря молчали в наше время — он много всякой дряни наделал.

— Это какой же?

— Например, то самое ожерелье, которое подсунули Кэти Белл, — ответил Гарри. — И не только... Но и полезного он тоже много сделал — вот, читай.

Гермиона открыла папку — это оказалась подборка писем — и углубилась в чтение.

Хватило её ровно на одно письмо...

— Он серьёзно?..

Обадайя Гонт стоял по ту сторону добра и зла — буквально. Его абсолютно не интересовали вопросы морали — больше того, похоже, для него просто не существовало такого понятия. Если артефакт вообще мог существовать — Гонт его создавал, не видя разницы между самопомешивающимся котлом и проклятым ожерельем. Его не интересовало, для чего заказчик собирается использовать артефакт, он не изобретал оправданий — он просто делал... невозможное.

Обадайя Гонт был гениальным артефактором. То, что создавал он, не мог повторить никто другой, его творения, казалось, нарушали законы магии — он, в конце концов, был одним из создателей хроноворота...

И только поэтому его не объявили вне закона.

— Он серьёзно, — подтвердил Гарри. — Этот человек — конченый псих, но при этом гений... И я рад, что у него нет учеников — страшно представить, что бы из них вышло. Тем более, Гриндевальда он вполне мог бы учить...

— Или Дамблдора, — Гермиона вздрогнула и прижалась к Гарри.

Представить Дамблдора учеником безумного артефактора почему-то оказалось проще простого... И это пугало.

-Давай не будем портить себе вечер? — губы Гарри почти коснулись её уха. — Никуда он от нас не денется...

Обадайя Гонт не выглядел стариком, хоть и был полностью седым. Он вообще скорее сошёл бы за пожилого, но крепкого фермера, а не мага — коренастый, широкоплечий, с обветренным лицом и короткой неровной бородой — если бы не глаза.

Глаза человека, видевшего слишком многое. Тусклые, словно угли под пеплом и глубокие, словно сама бездна...

— Если ты будешь всматриваться в Бездну, Бездна всмотрится в тебя... — пробормотала Гермиона.

— Довольно... точное замечание, — Гонт на мгновение прикрыл глаза. — Итак, вы наконец-то добрались и до меня... Я ждал вас раньше, уважаемые путешественники во времени — у вас его не так много. И не стоит сверкать глазами, мисс — никто из тех, с кем вы говорили об этом, не снабдил меня информацией. У меня свои источники... И они сейчас значения не имеют. Имеет значение то, что у меня есть необходимое вам, и я готов вам это предоставить — безвозмездно.

— И что же вы хотите нам предложить? — осведомилась Гермиона. — Какие-нибудь самопришивающиеся пуговицы?

— Хм, любопытная идея... Но нет, — Обадайя выложил на стол два тускло-серебристых медальона, — это универсальный переводчик. Красоты слога, разумеется, не передаст, но с базовой лексикой и грамматикой справляется.

-И в чём подвох? — Гермиона подняла медальон и внимательно его разглядывала.

— Подвоха нет, — покачал головой Гонт. — Я клянусь вам своей магией, что не желаю вам зла, что оба эти артефакта — только переводчики для любого человеческого языка и что я испытал их и нашел исправными, и если какой-то язык окажется им неподвластен, я не знаю об этом.

Поднятая палочка засветилась и погасла, и Гонт выдохнул, закрыл глаза и снова открыл пристально глядя на Гермиону.

Гарри присвистнул — такое он точно видел впервые. Он вообще был уверен, что клятву магией перестали использовать лет семьсот назад, после появления Непреложного Обета...

— Хорошо, — Гермиона положила артефакт. — Как это вообще работает?

— Если кратко... — Обадайя пожевал губами. — Нашу речь сопровождают мысленные образы, которые проходят через любые щиты, но слишком слабы, чтобы их мог заметить даже самый искусный легилемент. Мне удалось усилить эти образы и создать артефакт, который принимает их, ретранслирует собеседнику, воспринимающему эти образы как слова. Всё это, конечно, очень грубо и примитивно, но понять можно... И обучение языку это облегчает очень сильно. Мне потребовались многие годы, чтобы рассчитать их... А когда я закончил работу, то понял, что мне самому они, собственно, и не нужны — я сам изучил слишком много языков. Вам же предстоит столкнуться с языками, давно умолкшими, и вам эти медальоны необходимы...

Гарри внимательно слушал — что-то в речи Гонта было неправильным. Не в словах... Хотя и в словах тоже — слово "ретранслирует" как-то плохо вписывалось в антураж. Да и сама манера речи... Так мог бы говорить их современник, а не человек этой эпохи. Странно и подозрительно...

А потому, распрощавшись со старым артефактором, Гарри предложил:

— Пройдёмся?

— Угу, а то я устала уже сидеть, — согласилась Гермиона. — Да и город посмотреть интересно — когда ещё сюда выберемся...

Гермиона тоже что-то заподозрила.

Разговаривали о пустяках, пока не дошли до кладбища у старой часовни — разумеется, пройти мимо могилы первого американского издателя и торговца книгами. И там, на кладбище, Гарри спросил:

— Тебе ничего не показалось странным?

— Ты про Гонта?

— Именно.

— Показалось, — признала Гермиона. — Он держится и говорит, как наш современник, иногда даже анахронизмы проскакивают. Он явно знает о нас больше, чем мы рассказывали, но как будто из книг...

— Думаешь, он тоже путешественник во времени?

-Думаю, показалось мне, или у него действительно на запонках Всевидящее Око?..

— Не знаю. Мне показалось, я увидел знак Даров Смерти...

— А ведь они похожи, — Гермиона подобрала прутик и начертила на земле оба знака рядом. — Знаешь, а я ведь никогда об этом не задумывалась... И никто не задумывался, насколько я знаю. Странно, правда?

— А многие ли знают оба знака? — спросил Гарри. — Мне кажется, ты одна такая...

— Но даже я об этом подумала только сейчас, — Гермиона стёрла оба рисунка и выбросила прут. — И в совпадение я не верю. Связь есть... Только мы её пока не нашли. Ладно, возвращаемся...

Следующие два дня Гермиона почти не вылезала из библиотеки, стараясь скопировать как можно больше. Гарри вытаскивал её только на ночь, приносил еду и помогал с работой — слова Гонта не шли из головы. Мало времени... Неужели скоро откроется аномалия? Но откуда об этом может знать Гонт? Хотя... Быть может, он действительно путешественник во времени?

А на третье утро пронзительный вой прибора заставил Гермиону отставить чашку, подхватить рюкзак и протянуть руку Гарри.

— Портал!

— А сработает?

Вместо ответа пространство свернулось и выплюнуло парочку в каком-то лесу, прямо перед аномалией...

Шаг вперёд — и шелестящая волна лизнула ботинки и откатилась. Белый песок, голубое небо, прозрачная, чуть зеленоватая вода...

— По крайней мере, это тоже кайнозой, — заявила Гермиона, оглядываясь, — похоже, мы на каком-то тихоокеанском острове, но каком и когда... Ладно, это мы выясним позже, а пока что предлагаю поесть и искупаться.

— Только не говори, что ты ещё и купальник прихватила, — ухмыльнулся Гарри.

— Не буду, — Гермиона скинула плащ, потянулась и принялась копаться в рюкзаке. — И вряд ли я тут кого-то шокирую его отсутствием...

Гарри в ответ хмыкнул, бросил плащ на песок и уселся рядом, заклинанием вскрыв жестянку.

— Кстати, как ты собираешься выяснять наши координаты? — спросил он. — Или у тебя ещё и секстант есть?

— У меня есть кое-что получше, — Гермиона кивнула на лежащий на песке прибор. — Спасибо Колину, там есть астрономический вычислитель, способный рассчитать широту и долготу места, а по положению звёзд вычислить эпоху. Мощность, конечно, у него невероятная... И как он работает, я не представляю. Я, конечно, не спец, но кое-что знаю, так что могу сказать: это нечто запредельное, даже в том времени нет ничего похожего. Я тебе даже больше скажу: мне иногда кажется, что это изначально делали не люди... В общем, место и время мы определим, аномалию не прошляпим, а всё остальное подождёт.

Открыв вторую банку, Гарри отлевитировал её Гермионе и спросил:

— Что будем делать?

— Отдохнём пару дней, а там куда-нибудь двинемся, — отозвалась Гермиона. — Зависит от того, где и когда мы оказались... А узнаем мы это только завтра.

Гарри осмотрелся, но пейзаж ему ничего не говорил. Море, пальмы, пляж... Типичный райский тропический остров из рекламы, даже девушка имеется... Вот только какой сейчас год или, хотя бы, век? Даже Гермиона не в силах это узнать...

За размышлениями Гарри как-то незаметно опустошил банку. Покрутил её, поставил на песок, усмехнувшись возникшей мысли, и поднял палочку. Теперь сосредоточиться, и...

— Мило, — заметила Гермиона, разглядывая статуэтку. — Вернёмся — подарю родителям...

Изображала статуэтка, разумеется, её саму — с палочкой в одной руке и раскрытой книгой в другой, как обычно, взъерошенную... а вот эффектный разлёт и без того не слишком длинной юбки родители могут и не оценить...

— Кстати, Гарри, ты знаешь, что на такое способны очень немногие мастера трансфигурации?

— Правда?

— Правда. Ты зря не был на той лекции Макгонагалл после пятого курса — она тогда много интересного рассказала... И в частности — что очень сложно сделать какое-то конкретное изображение, тем более маленькое, потому что слишком тяжело одновременно держать в памяти и формулу, и образ во всех деталях. Да ещё и детали эти надо помнить все, даже самые мелкие, иначе ничего не выйдет...

Гермиона навела палочку на вторую жестянку, зажмурилась — и открыла глаза, только услышав восхищённый вздох.

У неё получилось — металлический Гарри Поттер в квиддичной форме, с метлой в одной руке и снитчем в другой стоял на песке рядом с её статуэткой.

— Гермиона... — протянул Гарри. — Какое же ты чудо...

Он подался вперёд и поцеловал её. Гермиона толкнула его, не прерывая поцелуй, навалилась сверху...

О том, что они собирались искупаться, оба не вспоминали ещё долго...

Заклинанием притянув устройство, Гермиона ткнула пальцем нужную иконку и сообщила:

— Мы на острове Уполу, за три с половиной тысячи лет до нашего времени и лет за пятьсот до появления здесь людей.

— Значит, можно не одеваться?..

— Гарри, пожалуйста, будь серьёзнее...

— Знаешь, трудно быть серьёзным, когда у нас из всей одежды только обручальные кольца... Ладно, что за остров такой?

— Нынешнее Самоа, в Полинезии, — Гермиона отложила устройство и завозилась, устраиваясь поудобнее. — Тропический рай... Но сдаётся мне, что аномалию лучше искать где-нибудь в другом месте... Потому как тут уж больно много шансов, что она откроется над водой или даже под водой.

— Да уж, это будет неудобно, — согласился Гарри. — Слушай, я не знаток истории — что вообще сейчас в мире делается?

— Воюют, — фыркнула Гермиона. — В Египте как раз сейчас лупят гиксосов, хетты рубятся с ними же и с Вавилоном... Ну и так далее. И, Гарри... Нам надо на Крит.

— Зачем?

— Магия. Герпий был критянином, но в его распоряжении были лишь жалкие остатки могущества минойцев — а вспомни, чего он добился? Понятно, что многое из того, что теперь вершина магической мысли, для нас — бесполезное старьё... Но даже и его можно с толком использовать. И потом, у критян не было запрещающих всё подряд министерских идиотов...

— Тормозов тоже.

— Не без этого, — согласилась Гермиона. — Но нам ещё надо туда попасть, а это даже по дуге большого круга больше десяти тысяч миль... И из них немалый кусок над океаном. Не выйдет, придётся прыгать по островам, а там если кто и есть, то только дикие людоеды — они и в наше время не сильно лучше... Гарри, сколько ты можешь выжать из метлы, не сильно напрягаясь?

— Миль сто пятьдесят в час, может, немного больше, и это не от меня зависит, а от метлы, — вздохнул Гарри. — А быстрее и вовсе невозможно...

— М-да, это надолго, — вздохнула Гермиона. — Хорошо хоть, у нас карта есть... Но что нам может встретиться по дороге, я не представляю.

— Да быть не может!..

— Гарри, твоя заучка знает далеко не всё, — Гермиона задумчиво хмыкнула. — Я про Полинезию читала недавно — папа хотел как раз на Самоа на каникулах слетать... А так — я знаю историю Европы и Америки, немного хуже — Китай с Японией, кое-как ориентируюсь в Центральной Азии и чуточку — в Индии... И всё. До сих пор думала, что этого хватит... Ну да ладно, на месте разберёмся.

Гермиона вскочила и потянулась. Гарри на секунду замер, любуясь великолепным телом, а затем всё-таки поднялся.

— Вроде как мы ещё купаться собирались... — протянул он.

Следующие несколько дней парочка просто отдыхала. Отсыпались, плавали, загорали и развлекались... Ведь другой такой возможности может не выпасть очень долго. Но однажды вечером Гермиона открыла на устройстве карту и спросила:

— Гарри, как ты представляешь себе наш маршрут?

— Никак. Нет, я понимаю, что нам надо на запад, но куда именно... Ну и ещё хотелось бы без ночных полётов обойтись и поменьше лететь над водой.

— Ты прав по всем пунктам, — кивнула Гермиона, — поэтому первой остановкой у нас будет остров Мата-Уту, до которого отсюда миль триста.

— Мне это всё равно ничего не говорит, так что штурманом быть тебе, — вздохнул Гарри. — Когда вылетаем?

— Можем прямо завтра, — предложила Гермиона. — Встанем, позавтракаем — и вперёд. Правда, я понятия не имею, что там...

— Не думаю, что там сейчас кто-то живёт. Только... Я согласен, что настоящая ведьма должна летать на метле нагишом, но на сотне миль в час это будет неприятно.

— Да, нудизмом мы с тобой основательно увлеклись... — хихикнула Гермиона. — Значит, решено?

— Решено!

— Ты готова?

— Полностью, — Гермиона в последний раз проверила все застёжки, сдвинула очки на глаза и прижалась к спине Гарри. — Можем лететь.

— Тогда вперёд!

Метла взмыла над пляжем, развернувшись на запад и чуть к северу — к первой остановке на долгом пути. Гарри пригнулся, чувствуя, как прижимается к его спине Гермиона, покрепче сжал древко и крикнул:

— Поехали!

Глава 8

Прыжки с острова на остров были крайне утомительным делом — и всё же маги ни разу не оставались на земле дольше, чем на ночь... Пока, наконец, не оказались здесь.

— Хватит! — заявила Гермиона, распластавшись на песке. — Отдыхаем!

— Согласен! — Гарри повалился рядом. — Только местным на глаза не попадаемся...

Город Льва появится здесь лишь три тысячи лет спустя — но остров уже сейчас был оживлённым местом, так что наткнуться на аборигенов было несложно, а иметь с ними дело не особенно хотелось. Малайские колдуны даже в двадцатом веке имели весьма неоднозначную репутацию...

— Кстати, кто тут сейчас живёт-то? — спросил Гарри, повернув голову.

— Похоже, что все, кто может доплыть, — отозвалась Гермиона. — Что-то я читала на эту тему, но там точно такого не было... Там вообще со второго века и Птолемея начиналось, но это уже тогда был важный торговый порт. Такое, сам понимаешь, за год не появится даже в наше время... Ладно, давай-ка обустраиваться.

Поставив палатку, Гермиона бросила на неё лёгкий отвод глаз и сигнальные чары — на всякий случай. Эта часть острова была безлюдной, но сам остров был невелик, и незваных гостей опасаться стоило... Потому как съесть чужака здесь и сейчас было в порядке вещей. И, как заметила Гермиона, это всегда и везде было в порядке вещей, разве что не так откровенно...

— Что будем делать дальше? — спросил Гарри, закончив с палаткой.

— Я займусь разборкой того, что мы в библиотеке набрать успели, — пожала плечами Гермиона. — А что, у тебя есть идеи?

— Вообще-то, есть, — ухмыльнулся Гарри, высыпав на стол пригоршню обсидиановых наконечников. — Я ведь тоже не бездельничал, пока ты сидела в библиотеке...

— Так вот когда ты так наловчился в трансфигурации...

— И это тоже, — кивнул Гарри, — но я больше на артефакты налегал и вообще всё подтягивал... Нельзя же жениться на самой умной ведьме столетия и оставаться дураком? В общем, наконечники зачарованы на неразрушимость — заряда лет на пять хватит, так что если их и найдут, это никого не удивит. Обсидиан по дороге нашёл, на одном островке, ну и решил попрактиковаться... А это я сделал для себя, только древко надо ещё сделать...

Наконечник копья, который Гарри положил на стол, уже никак нельзя было принять за творение эпохи неолита. Тут уже нужны были или станки...или трансфигурация.

Длинный — дюймов семи или восьми — широкий, похожий на кинжал, так что им можно не только колоть... И сплошь покрытый рунами. Гермиона попыталась сходу разобраться в этом хитросплетении — и не смогла. Общий смысл более или менее угалывался, но...

— Нет, я это не сам придумал, — продолжил Гарри, — я это просто скопировал из одной книги — она, кажется, у тебя есть — и... Гермиона?!

— Гарри Джеймс Поттер... — выдохнула Гермиона. — Ты сделаешь мне такой кинжал...

— Конечно, — согласился Гарри. — Я тебя даже научу... Если получится, а то сам не всё понимаю.

— Ты хотя бы понял, что надо скопировать, — улыбнулась Гермиона. — Кстати, что за книга и зачем там такая сложная схема?

— Что-то про зачарование оружия. Как-то так там было: "Хотя это сплетение обладает большой силой, оно послужит тебе едва ли в половину так же достойно, как твоё собственное творение, а потому лишь при великой нужде используй его, если нет у тебя времени". Ну, я и подумал: оно хотя бы работает, мне сгодится, а для тебя я уже что-нибудь по всем правилам сделаю...

— Гарри... — Гермиона вздохнула. — Какой же ты иногда придурок... Почему меня не позвал? Мне же тоже интересно!

— Ну, я хотел тебе сюрприз сделать...

— А я всё испортила... Гарри, а давай, я тебе древко сделаю? Я же тоже в рунах разбираюсь...

Гарри согласился — отказывать Гермионе у него почти никогда не получалось. Да и в рунах она разбиралась лучше него, так что ему будет, чему поучиться...

Разумеется, и бамбуковое древко, и обсидиановый кинжал они делали вдвоём — неуёмное любопытство Гермионы не позволило ей остаться в стороне. Да и Гарри, всё же лучше разбиравшийся в артефактах, не мог не проверить, всё ли в порядке у Гермионы...

И оказалось, что вдвоём работается куда лучше.

Где-то срабатывали обширные знания Гермионы, где-то — чутьё Гарри... И работа шла сама собой: не желавшие ложиться заклинания намертво врезались в дерево и камень, головоломные рунные цепочки выстраивались легко и непринуждённо, тёмные места неожиданно становились абсолютно ясными...

— Готово! — Гарри поднял копьё. — Теперь бы ещё научиться не втыкать его себе же в зад... Спасибо!..

— Без твоей помощи я бы ещё долго возилась, — вздохнула Гермиона, пряча кинжал, — так что спасибо тебе. Чёрт, как же я устала...

— Отдыхай, — взмахом палочки Гарри разжёг плиту, отправил на неё чайник, а из мешка вытащил печенье. — Думаю, немного сладкого нам не повредит.

Утром Гарри внимательно изучил следы рядом с палаткой, мало что понял, но решил, что их оставила свинья, и махнул рукой — сейчас не до охоты. Да и охотники из них с Гермионой так себе... Проще будет закупиться у аборигенов — а заодно и подаренный переводчик проверить.

— В таком виде ты никуда не пойдёшь, — заявила Гермиона. — Незачем попадать в мифы...

— Нас в любом случае запомнят.

— Но если выглядеть кем-то, кто тут мог оказаться, это ни на что не повлияет.

Спорить с Гермионой Гарри не стал — действительно, хоть риск изменить что-то и был мизерным, уменьшить его ещё больше стоило...

Вытащив палочку, Гермиона задучиво посмотрела на Гарри, велела стоять смирно и принялась колдовать.

— Готово! — объявила она несколько минут спустя. — Ты теперь Хари, колдун и торговец из Сидона.

Гарри, посмотрев в зеркало, хмыкнул — плащ превратился в белый балахон с пурпурными полосами, на голове красовалась пурпурная лента, расшитая золотом, а физиономия обзавелась короткой бородкой.

— М-да... Хоть сейчас в кино показывай, — хмыкнул он. — Но борода мне не идёт...

— Это точно, — вздохнула Гермиона, — но образу надо соответствовать. Ладно, попробуем, что у нас получилось...

Туземец был один — сидел у костерка и потрошил рыбину. Побоизости никого не наблюдалось, и потому Гарри решил начать с него...

— Мир тебе, человек, и пусть Бэл вложит силу в твои руки, а Ашерат — в твои чресла!

Туземец вскочил, подхватив копьё, и что-то крикнул — слов Гарри не понял, но услышал, словно в наушниках:

— Кто ты?

— Хари зовусь я, из Сидона родом, что далеко на западе, сюда же пришёл торговли ради, — Гарри приготовил палочку. Дикарь не упустит случая убить и обобрать чужака-одиночку — тут и "цивилизованный" человек не постесняется, особенно если будет уверен, что не попадётся... Но то ли дикарь был цивилизованнее некотрых англичан, то ли просто осторожничал — но нападать не торопился. Вместо этого он ткнул пальцем в копьё и спросил:

— Будешь менять?

— Нет, — Гарри достал из мешочка на поясе наконечник и подбросил его на ладони. — Это буду менять.

Торговаться через переводчик было непросто, тем более, что Гарри до сих пор и не приходилось этим заниматься. Впрочем, его собеседник тоже в этом мастером не был, а перевод, как и было обещано, работал всё лучше. В итоге два наконечника Гарри обменял на связку рыбы, полдюжины кокосов, несколько веток белого коралла и сетку крупных устриц или чего-то, на них похожего. В съедобности моллюсков сомнений не было, а что до вкуса... Ну, те же устрицы — деликатес, а свои припасы стоит поберечь. И даже если там нет жемчужин — а их наверняка нет — перламутр тоже пригодится. Теперь убраться бы отсюда без драки... Гарри взмахнул рукой — копьё вывернулось из песка, развернулось горизонтально и зависло. Усевшись на него, как на метлу, Гарри пожелал туземцу удачи и рванул вверх, не дожидаясь ответа. Мало ли, каким он будет...

— Сработало! — крикнул он, приземлившись рядом с палаткой.

— Что именно? — осведомилась Гермиона, строгая какую-то ветку. Обсидиановым ножом...

— Всё сработало, — Гарри скинул плащ, бросил на землю сумку и уселся рядом с Гермионой. Девушка была лишь в штанах и топике, так что Гарри немного подвис, любуясь.

— На что ты уставился?..

— На тебя, разумеется. Кстати, что ты делаешь?

— В теории — волшебную палочку. На практике — пока сама не знаю... Так, ладно, на этом можно остановиться, так что показывай свою добычу.

Гарри трансфигурировал пальмовый лист в скатерть и выложил на неё "покупки".

— Что скажешь?..

— Что прямо сейчас я буду учить тебя бытовым заклинаниям, — промурлыкала Гермиона, — и начну с Сохраняющих чар...

Сдерживать дурацкую улыбку Гарри и не пытался. Гермиона была гениальным учителем... Правда, из-за специфичности методов обучения применимы они были только к Гарри Поттеру — но гениальности Гермионы это не отменяло.

В итоге не прошло и двух часов, как чары были выучены, моллюски съедены, а супруги соблаговолили снова одеться...

— Ну что, ещё день — и отправляемся дальше?

— Думаю, да, — кивнула Гермиона. — Завтра попробуем сами наловить рыбы, и двинемся на запад. Вряд ли здесь придумали что-то, что в наши дни забыли... Вообще, много интересного есть у маори, да только их самих, по-моему, ещё нет, а если есть, то уж точно ничего не успели придумать. Да и сожрать чужака тут и в наши дни могут... Причём буквально.

— Сириус как-то говорил, что у Пожирателей людоедство было в порядке вещей... — Гарри поёжился.

— Не исключено, — скривилась Гермиона. — Описания таких ритуалов мне встречались... И давай не будем об этом. Есть множество более приятных тем.

Утро началось с того, что Гарри ухитрился заколоть свинью — благодаря скорее удаче, чем меткости. Зато проверил чары возврата — копьё само вернулось в руки, а не влетело древком по голове...

— М-да, — заметила Гермиона, — с рыбой можно и не возиться... А тебе предстоит выучить ещё несколько интересных заклинаний.

Гарри, разумеется, не возражал.

Вдвоём со свиньёй управились к полудню — сказалась нехватка опыта — и оказалось, что делать на острове больше нечего.

— Предлагаю улетать, — Гермиона потянулась, и Гарри снова залюбовался ей. — Нет возражений?

— Никаких, — Гарри задумчиво посмотрел на копьё. — Как ты думаешь, если его привязать к метле, она будет летать?

Как оказалось — будет, и даже лучше, чем без копья. Лес внизу смазался в сплошную зелёную полосу, ветровой щит дрожал и сбивался, но метла выдавала сотни две миль в час, и выдавала их стабильно, так что преодолеть до темноты полторы тысячи миль было, в общем, вполне реально. Впрочем, можно было и меньше — главное, до материка добраться, а это, по подсчётам Гермионы, требовало часов шести. Шесть часов на метле, да ещё и на такой скорости... Удовольствие ниже среднего, но зато они сейчас быстрее всех.

Только увидев берег впереди, Гарри позволил себе немного расслабиться и сбросить высоту и скорость. Надо было выбрать место для ночлега, пока солнце ещё высоко — вроде бы в тропиках темнеет очень быстро...

— Туда!

Гарри развернул метлу — прогалина у ручья была едва ли не идеальным местом для отдыха. Конечно, для начала оттуда надо разогнать всякую живность...

— Фобос анималиа! — палочкой Гарри размахнулся от души, с запасом — накрыло не только прогалину, но и изрядный кусок леса вокруг...

— Ну, по крайней мере, нас никто не укусит, — поморщилась Гермиона, несколькими взмахами палочки убирая следы панического бегства стаи макак. — М-да, но кто бы знал...

— Прямо как Малфой, — заметил Гарри.

— Не оскорбляй макак сравнением с этим белобрысым гадёнышем, — попросила Гермиона. — Лучше палатку поставь.

Принюхавшись, Гарри быстро снял кастрюлю с плитки и заметил:

— Только ты могла додуматься прихватить вместе с магическими трактатами кулинарную книгу...

— Ты возражаешь?

— Если бы я возразил, у нас сейчас на обед были бы консервы, а не обалденный рыбный суп... Так что ты, конечно, самая умная ведьма двадцатого века, но и я не совсем дурак...

— Тогда доставай ложки, — Гермиона взмахом палочки увеличила стол до нормального размера, — ну и тарелки заодно — наконец-то можно будет поесть, как нормальные люди.

Консервы, которыми парочка обходилась с самого попадания, успели поднадоесть, да и всё-таки их стоило поберечь — но раздобыть чего-нибудь свежего удалось только вчера, так что Гарри с радостью взялся за готовку — и тут Гермиона извлекла из рюкзака поваренную книгу. Вообще-то, зная запасливость жены, Гарри мог бы и не удивляться — но всё же, такого он не ожидал. Впрочем... Побольше бы таких неожиданностей, а то всё больше неприятные получаются.

За обедом болтали о пустяках — говорить о делах не было ни сил, ни желания, ни смысла. Да и дела те... Неизвестно, что их ждёт, и можно только гадать, да и в этом смысла нет — слишком мало известно об этой эпохе... И не только им. Это время и эти места вообще были изучены не слишком хорошо, а Гермиона, какой бы всезнайкой её ни считали, никогда особенно не интересовалась историей Дальнего Востока. С другой стороны, они всё равно собирались держаться подальше от людей до самого Крита, так что незнание это особой роли не играло... Да и не было в округе людей — это Гарри проверил первым делом.

— Ладно, давай уже обедать, — Гарри разлил суп по тарелкам. — Кто знает, когда теперь получится поесть по-человечески?

Суп оказался даже лучше, чем Гарри ожидал — а Гермиона и вовсе пришла в восторг. Но увы, всё хорошее когда-нибудь кончается, и приходится заниматься делами, иногда — неприятными... а иногда — просто занудными, как создание защитного круга. Правда, о том, что этого можно и не делать, обоим в голову не приходило — более или менее мощная защита на стоянке давно уже стала рефлексом. А уж после этого можно было расслабиться...

Устроившись рядом, Гермиона тихо спросила:

— Гарри... Что мы будем делать, если аномалия в наше время не появится?..

— Появится, — Гарри притянул её к себе. — Ты же помнишь, что говорили в будущем? Основная волна началась как раз в девяносто восьмом, так что вероятность попасть туда довольно велика. В крайнем случае, где-нибудь спрячемся и подождём, а после того как мы-прежние провалимся в аномалию, выберемся и займёмся делом.

— Но сколько времени пройдёт для нас самих?..

— Не знаю, — честно ответил Гарри. — Но не думаю, что много. Знаешь, я мало что понял, когда нашёл данные по аномалиям, но кое-что заметил — на самом деле их довольно много, есть даже скопления аномалий, перекрёстки... Так что шансы у нас неплохие.

— Ты ведь не придумал это только что? — настороженно спросила Гермиона.

— Нет, конечно! Я полез в сеть последним вечером там, ты уже спала и я не стал тебя будить... И думал, что ты это уже выяснила.

— Я ведь не гений, которым ты меня считаешь. Да, я много чего знаю, но я всего лишь заучка...

— Моя заучка...

А наутро метла снова взмыла в небо. Впереди по-прежнему лежали многие тысячи миль... Но это расстояние не было непреодолимым. По подсчётам Гермионы им предстояло преодолеть почти пять тысяч миль — и тысяча миль в день была вполне реалистичным планом. Правда, Гарри был уверен, что этот план проживёт недолго — до первой же хоть немного цивилизованной страны, где его любимая неизбежно закопается в местную магию. И тогда... Тогда аномалия наверняка откроется раньше, чем они доберутся до Крита. Вообще-то, Гарри не стал бы возражать, если бы аномалия открылась прямо здесь и сейчас... Но такого подарка от судьбы ждать не стоит. А потому...

— Ты готова?

— Ага, — выдохнула в ухо Гермиона, прижавшаяся к его спине.

— Вперёд!

Глава 9

Опустив палочку, Гарри устало выдохнул — на сей раз защиту пришлось ставить сразу и гораздо мощнее обычной. Потому что здесь были люди...

Незнакомые люди.

Гарри Поттер никогда не считал себя знатоком антропологии — но на индийцев эти люди были мало похожи. Светлокожие — на фоне тех же близняшек Патил, рослые, бородатые...

Правда, далеко не все — часть мужчин ходили гладко выбритыми и явно пользовались меньшим уважением, чем бородачи.

— Итак, миссис Поттер, что вы скажете о наших соседях? — Гарри убрал палочку и встряхнул рукой. — Мне лично они напоминают ребят из той книжки Парвати...

— Не исключено, что это они и есть, — отозвалась Гермиона. — Насколько я понимаю, это те самые арии — настоящие, а не те, которых немцы придумали. Судя по времени, это какая-то из ведийских культур...

— Это которые Веды сочинили?

— И "Махабхарату", — подтвердила Гермиона, разжигая плитку. — Собственно, если никто не налажал с датами, именно сейчас это всё и сочиняют...

— И потому ты предлагаешь здесь задержаться?..

— Не всё ли равно, где ждать? — пожала плечами Гермиона. — Тем более, что и здесь может найтись кое-что интересное.

— Ты же сама сказала, что они ещё ничего не придумали...

— Не свели воедино, — поправила Гермиона, — а так немалая часть этого всего уже есть. И астравидья, я надеюсь, тоже.

— А это что за хрень?

— Индийская боевая магия, жутко мощная... И поэтому последних, кто ей владел, убили во время восстания сипаев. Между прочим, твои предки в этом тоже поучаствовали, да так, что из полутора десятков тогдашних Поттеров осталось всего двое, и то потому, что одному было восемь лет, а другой — четырнадцать, и их оставили в Англии.

— Да уж, этого Биннс точно не рассказывал, — хмыкнул Гарри. — Кстати, а почему ты сразу не решила сюда лететь?

— Потому что только вчера вечером нашла вот это, — Гермиона помахала пухлым томом. — Купила в последний момент, сама до сих пор удивляюсь, зачем... Короче говоря, я думала, что мы оказались раньше, чем она появилась. Но если наши умники не наврали при пересчёте, то она уже есть. Парвати говорила, что в битве при Курукшетре астравидью все использовали, а это плюс-минус лет сто от этого момента, так что... Ну а если тут пока ничего нет, просто полетим на Крит — всё равно, неизвестно, сколько нам тут торчать.

Утро началось с новой иллюзии — она отвлекала внимание от глаз Гарри, не давая сосредоточиться на слишком приметном цвете. Всё остальное, по мнению Гермионы, привлечёт гораздо меньше внимания, а потому возиться с маскировкой большого смысла не было.

— В той же "Махабхарате" такой бардак, что мы, даже если и попадём в легенды, ни на что не повлияем, — сказала она. — Скажем, что мы из Аркаима, и пусть думают, что это такое.

— И что это?

— Город бронзового века в России, сейчас уже заброшенный, но есть мнение, что предки этих ребят оттуда родом.

— Настоящий город?

— Самый настоящий, не хуже микенских, — заверила Гермиона. — Там, вроде бы, даже канализация была... Жаль только, никто не знает, как его жители называли.

— Ну, думаю, это неважно, — кивнул Гарри. — А вот насколько надёжная у нас вышла легенда, мы, похоже, прямо сейчас и проверим...

— М-да, — хмыкнула Гермиона, проследив за его взглядом. — Дамблдор-культурист какой-то...

Гость был не то чтобы совсем неожиданным — но прямо сейчас его точно никто не ждал. И гость впечатлял. Он действительно напоминал Дамблдора — высокий, длинноволосый и длиннобородый старик с не по-стариковски ясными глазами. Правда, вряд ли Дамблдор даже в молодости мог похвастаться тугими жгутами мышц, оплетающими тело... Благо, их почти не срывала хитрая набедренная повязка.

Старик стоял на границе защиты, проделывая странные пассы резной костью — то ли пытался разобраться в защите, то ли просто хотел привлечь внимание.

Гарри хмыкнул, взмахом палочки открыл гостю проход и сказал:

— Мир тебе.

— Мир вам, юные риши, — старик коснулся груди.

Переводчик вывалил в сознание Гарри целый клубок понятий, разбираться в котором не было времени. Мудрец, волшебник, знахарь, почему-то поэт... Или же всё сразу.

— Кто вы, гости, и для чего пришли в эти земли?

— Мы из Аркаима пришли, — ответила Гермиона, — я зовусь Гермионой, и с мужем силой стихии лишились мы дома...

Гарри с трудом сохранил невозмутимый вид — такого он от Гермионы как-то не ожидал... Зато гость, судя по всему, ждал именно этого, и отвечал в том же стиле. Пришлось соответствовать... И это оказалось совсем не так сложно, как он думал.

Гостя звали Атри, и был он тем самым риши — волшебником и поэтом. Их палатку он нашёл случайно, заинтересовался барьером и решил его изучить...

О себе Гарри и Гермиона не слишком распространялись и путешественниками во времени себя не называли — а что уж там себе придумает гость, их не волновало. Тем более, что сам гость тоже не спешил рассказывать о себе — всё больше о могуществе своего народа и правителя, советником которого он был.

И к этому весь разговор и свёлся — о магии за два с лишним часа не было сказано ни слова.

— Досадно, но ожидаемо, — заметила Гермиона, закрыв барьер. — Он ещё долго будет к нам присматриваться... Но будет. А вообще говоря, если это тот, о ком я думаю, то нам безумно повезло, даже если он ничему не научит.

— Это почему?

— Потому что этот Атри может быть тем самым Атри, что был одним из создателей Ригведы. Его, конечно, считают легендой, но...

— Это явно не легенда, — хмыкнул Гарри, взмахом палочки вычищая тарелки. — Кстати, а ничего, что мы ему говядину скормили?

— А мы ему не скажем, — ответила Гермиона. — Да и не уверена, что этот запрет уже есть... Ладно, посмотрим, как дела пойдут, но, думаю, мы тут задержимся. Ты ведь не против?

— Нет, конечно, — фыркнул Гарри. — Если уж мы не двинемся дальше, пока не появится аномалия, то не всё ли равно, где её ждать? Тем более, если здесь действительно можно узнать что-нибудь полезное...

Гермиона оказалась права — Атри явился и на следующий день. И явился не с пустыми руками и не один — с ним была девушка, то ли родственница, то ли служанка, на вид лет пятнадцати. Девушка несла корзину с фруктами и завёрнутый в полотно горшок, явно горячий.

— Гостем пришёл я, но гости и вы здесь, — объявил он. — Долг же хозяина — гостя почтить, чтоб нужды он не ведал. Пишу благую, что силу даёт и бессмертным, и смертным, вам в дар подношу я, а также слугу, что служить во всех нуждах вам будет.

Гарри не собирался отказываться от угощения, но вот рабыня... Будь он один, он бы, возможно, и не удержался бы, да и то вряд ли. Но с Гермионой... Нет, тут и мысли быть не может. Тут надо как-то не дать Гермионе оторвать что-нибудь этому типу... А, ладно, попробуем.

— Пищу прекрасную мы с благодарностью примем, — выдал он, — как должно Гостю почтительному — пользу и радость Телу приносит она и душе. Служанка ж Пусть при тебе остаётся, ведь дали мы клятву: не примем на службу ни человека, ни зверя, ни духа, доколе домой не вернёмся.

Изъясняться в таком стиле было непросто, но Гарри даже понравилось — правда, наверняка многое терялось при переводе... Но и оставшегося хватало на многое. Обадайя Гонт явственно преуменьшал возможности своего творения... Или сам до конца их не знал. А может, дело и не в артефакте, или не только в нём... В общем, как бы там ни было, переводчик работал, и гораздо лучше, чем обещал создатель, а остальное значения не имело.

Атри же явственно остался доволен таким ответом. Махнув рукой служанке, он снова обратился к Гарри:

— Думают многие, будто простая Речь под запретом для риши. Обман то — хотя всё же должно нам постоянно в плетении слов упражняться, обыкновенную речь запретить нам не властен никто средь богов и вождей. Вижу я также, что чужд вам язык, и могучие мантры речи мои в вашу речь обращают, и то же Чудо и с вашей речью творится. Но силы на это, верно, немало уходит, хозяина ж дело — гостю дать отдых, труд же невежа один на него возлагает. Лишь оттого я желаю речью простой говорить и прошу дозволенья, чести же вашей урона ничуть не желая.

— Атри, собранием гимнов прославленный! — выдала Гермиона. — Нет в том чести урона, коль гостю навстречу хозяин идёт, и юнцам помощь мудрец подаёт. Речью простой говорить мы тебя умоляем, чтоб мудрость полнее твою воспринять!

Гарри подавил облегчённый вздох. Нет, всё-таки тяжело всё время так говорить...

На этот раз разговор всё-таки дошёл до магии... И прочно застрял.

Потому что собеседники попросту не понимали друг друга. Самые основы двух магических школ различались настолько, что едва ли не каждое слово приходилось долго и подробно объяснять... А потом ещё и в объяснении половину слов растолковывать. И это — самое простое, а что будет дальше, Гарри даже боялся представить, но слушал не менее внимательно, чем Гермиона — им требовалось любое преимущество, даже самое ничтожное... Да и если подумать — учить язык тоже сложно, но выучившись, ты сможешь свободно читать, изредка заглядывая в словарь. А они сейчас именно что учат язык... Но до вечера выучили от силы полдюжины "слов". Конечно, это уже кое-что, и, по заверениям Атри, мало кто в их возрасте учится столь быстро, но он ведь мог и приврать из вежливости — но всё равно мало.

Тем не менее, распрощавшись с гостем и закрыв за ним защиту, Гермиона уселась у костра и заявила:

— Превосходно!

— Что именно?

— То, что мы теперь знаем базу. Садись и слушай, а то, похоже, ты ничего не понял...

— Не то, чтобы вообще ничего... — Гарри опустился на землю рядом с Гермионой. — Но в голове у меня сейчас порядочный сумбур.

— Это нормально, не имей я дело с близняшками, тоже была бы не лучше, — Гермиона привалилась к боку Гарри. — А так... В общем, слушай.

В устах Гермионы всё звучало очень просто...

Магия древних ариев была целиком завязана на эмоции — то есть, с точки зрения двадцатого века, была тёмной. Магическую силу здесь называли "тапас" — жар... Созидательный жар — жар солнечных лучей, согревающих почву, кузнечного горна... или страсти.

На этом месте в голове Гарри словно выключатель сработал: школьная программа, обрывки магловских знаний, проглоченные в библиотеке Мискатоникского Университета книги, разговоры с Гермионой — всё это неожиданно сложилось в стройную систему. Если Гермиона видит мир так же...

— Вроде того... — проворчали ему в ухо, тут же легонько это самое ухо куснув. — Только думай потише, ладно? Это, конечно очень мило, но всё-таки уж очень мощно... Так о чём мы говорили?

— О страсти...

— Тогда устроим тебе практический урок...

Будить Гермиону не хотелось, и Гарри, осторожно выскользнув из-под одеяла, натянул штаны и вышел из палатки. Интересно, увидь его сейчас кузен — в штанах-карго с палочкой в одном кармане и пистолетом в другом, с копьём в руках, готового в любой миг пустить оружие в ход... Удрал бы наверняка с поросячьим визгом, и хорошо, если не обделавшись — трусом Дадли был редкостным. Лупцевать тех, кто гораздо слабее — на это он всегда был готов, а вот более-менее равного противника старательно избегал... Да и плевать на него — есть дела и поважнее.

Короткая разминка — и Гарри вскинул копьё. Пусть он толком ничего не знает — но хотя бы то, что есть, надо отрабатывать... И заметил Атри лишь тогда, когда сработали сигналки.

— Всё задатки воина есть у тебя, но в искусстве копейном наставник твой хлеб свой ел даром...

— Наставник? — Гарри расхохотался. — Атри премудрый, наставника нет у меня, только смутная память о виденном в детстве...

— Вот как? Могу я и в этом помочь — юноша есть в моём доме, искусный в сраженье на копьях, по имени Рама. Жаден до нового он, и охотно поможет тебе мастерство обрести...

— Я слыхал, что по вашим законам не должен сражаться мудрец и весь род его...

— Верно отчасти — кшатре пристало сражаться, однако лишь риши Тайными силами правят. Рама же, пусть и воин, но силою риши Шива его наделил, и учу я его астравидье.

— Что это, Атри премудрый? — спросил Гарри. Не стоило даже намекать, что он знает, о чём идёт речь.

Атри рассказал — не слишком охотно, но довольно подробно. И услышанное Гарри не слишком понравилось... Нет, заклинания астравидьи были мощными, но слишком уж громоздкими и медленными. На подготовку каждого удара уходило не меньше пяти минут, и чем дольше готовилось заклинание, тем мощнее оно было... Но силы при этом тратилось не просто одинаково, но ещё и несопоставимо мало на фоне результата. Откуда бралась дополнительная энергия, Гарри так и не понял...

Разговор прервало появление Гермионы с завтраком. Пришлось прерваться — за едой Атри о магии говорить не желал. Он вообще ни о чём серьёзном за столом не говорил, но даже пустая болтовня в другом времени могла дать немало полезного...

Покончив с завтраком, Гермиона утащила посуду в палатку, а вернувшись, вывалила на риши ворох вопросов.

— Вот ненасытная... — вздохнул он. — Ладно же, слушай. Суть ухватила ты верно...

Ответы плавно перешли в новый урок — и теперь Гарри куда лучше понимал, о чём говорит учитель. Гермиона была права... Как и всегда, впрочем. Стоило только уловить закономерность — и всё вставало на свои места, пусть даже и не сразу. Если бы так преподавали в Хогвартсе... Но увы, о закономерностях маги, похоже, вообще не задумывались. Риши, конечно, тоже не особо заморачивались их поиском — но кое-что подметили и запомнили.

Впрочем, поиском закономерностей они с Гермионой займутся потом...

На следующее утро риши явился не один — с ним был парень, ровесник Гарри, в красной набедренной повязке, обёрнутой столь же замысловато, что и у старика, но каким-то другим способом. На плече парень нёс два копейных древка с кистями вместо наконечников.

— Рама, владыки сын, — представился он, — твой наставник в искусстве копейного боя. Покажи, что умеешь!

Гарри поймал брошенное копьё и показал... что самоучке против мастера ловить нечего.

— Знаешь, я думал, что ты будешь куда хуже, — заметил Рама, пока Гарри избавлялся от сажи, которой была вымазана кисть. — Но ты всё на лету схватываешь... Хотя если бы я так дрался, меня бы учитель поколотил. А потом пошёл бы и заколол твоего учителя...

— Я же самоучка, не забыл?

— И это дело меняет — всё, чего можно достичь без наставника, ты достиг, а остальное я в тебя вколочу... И пошли уже, старик ждёт, а ждать зря он не любит. И хорошо, что он палку не взял, не то нам обоим бы досталось...

— Рама беспутный! Снова лишь девы да битвы твой ум занимают?!

Гарри переглянулся с Гермионой и вздохнул. Опять... За прошедшие дни они узнали немало нового — и узнали бы ещё больше, если бы не раздолбайство Рамы, то и дело заставлявшего Атри отвлекаться и ругать ученика.

Ученик не был дураком — но он был типичным гриффиндорцем, а потому учёба для него стояла не на первом месте... Если, конечно, его не учили чему-нибудь разрушительному. А поскольку время для чего-нибудь разрушительного ещё не пришло, парень скучал, отвлекался и получал от наставника палкой. Несильно, но чувствительно — и обидно, потому что увернуться от старого мудреца у юного воина не получалось. На некоторое время прилежание восстанавливалось... А затем цикл повторялся.

Зато, стоило уроку Атри закончиться, Рама хватал учебные копья и принимался гонять Гарри. По-прежнему не слишком напрягаясь, но с каждым днём ему это давалось чуть сложнее...

Так было и сегодня — ещё один спокойный день, несущий новые знания. Сейчас Рама успокоится, и Атри скажет...

— Что это?!

Пронзительный вой, сверлом врезающийся в череп — но для Гарри и Гермионы он слаще прекраснейшей музыки. Новая аномалия... А с ней и новая надежда.

— Атри премудрый, — Гарри вскочил, — прости нас! Гонит слепая стихия нас прочь, и бессильны пред ней мы! Ждёт нас разлука, но знай: даже сорок столетий не властны Память стереть о тебе средь людей благодарных!

Ответа Атри он уже не слышал — портал сработал, выбросив странников перед аномалией.

— Сорок веков — это ты загнул, — хмыкнула Гермиона, надевая маску. — Так, автомат готов, дезиллюминационные готовы... Ну что, вперёд?

— Вперёд, — подняв палочку, Гарри взял Гермиону за руку, и они, держа оружие наготове, шагнули в аномалию...

Глава 10

Англия времён Ричарда Третьего была крайне неуютным местом...

Словно издеваясь, аномалия открылась в графстве Аргайл, в нескольких милях северо-восточнее Хогсмида — знакомые места, но снова чужое время...

— Да уж, это явно не двадцатый век... — протянул Гарри, разглядывая стоявшую на перекрёстке виселицу.

— Судя по одежде, мы где-то в пятнадцатом веке, — заметила Гермиона, — ну, насколько можно опознать эти лохмотья... И с нашим везением мы с тобой наверняка влипли прямо в Войну Роз. Ладно, пошли в Хогсмид — там разберёмся, куда нас занесло...

"Кабанья Голова", к немалому удивлению Гарри, уже стояла. Хозяйничала в ней пожилая ведьма, без устали гонявшая нескольких служанок. Особого внимания на гостей она не обратила, но Гарри был абсолютно точно уверен — их запомнили и учли. Чужаки всегда привлекают внимание... И потому, когда рядом с ним уселся какой-то колдун, изрядно напоминавший разом Флетчера и Петтигрю, ничуть не удивился и только подмигнул Гермионе.

— Вы, добрые люди, кто таковы, а то что-то я не встречал вас раньше?.. — осведомился он.

— Мы, добрый человек, путешествуем, — ответил Гарри, пригубив эль, — да вот заблудились чуток, и хорошо ещё, что к Хогсмиду вышли... Расскажи-ка, что на свете делается, да как здоровье доблестного короля Ричарда, а то, слыхал я, какой-то негодяй-француз ранил его в Шалусе из арбалета? Да и сам ты чудно одет — тоже, верно, путешественник?

— Что за чепуху ты городишь? — вытаращился на него собеседник. — Какой ещё Шалус, какие, Мордред тебя заруби, французы, какая рана? Король Ричард, да продлит Господь его дни, жив и здоров!

— Добрая новость, — Гарри снова приложился к кружке, больше делая вид, что пьёт. — Однако ж, похоже, мы проплутали дольше, чем казалось... А принц Джон не пытался ли ему навредить?

— Да в своём ли ты уме, парень?! — подскочил его собеседник. — Или, может, ты из этих мерзавцев, ланкастерских прихвостней?..

— Подожди, Джон, — перебил его пожилой колдун, неторопливо потягивавший вино из оловянного кубка. — Скажи-ка, парень...

— Генри, — Гарри отсалютовал кружкой, — и Гермиона, моя жена.

— А я Джек. Так вот, Генри, ты имеешь в виду короля Ричарда по прозванию Львиное Сердце?

— Кого же ещё?

— Тогда у меня для тебя плохие новости — король Ричард от раны не оправился и в скором времени умер, а было это в году от воплощения Христа тысяча сто девяносто девятом... А сейчас тысяча четыреста восемьдесят пятый, двадцать шестой день июля...

Для того, чтобы изобразить шок, особых усилий не требовалось — удивительно, но Гермиона попала в точку, и они действительно угодили всего лишь за месяц до Босвортской битвы. Хорошо это или плохо — чёрт знает, но лучше держаться от исторических событий подальше — сейчас влияние на будущее могло оказаться заметным. Проверять это не хотелось — ведь если история изменится, то и возвращаться будет некуда...

— Так оно частенько бывает, когда с дивным народом дело имеешь, — вздохнул старый колдун. — Это вам ещё повезло — другие, бывает, так там и оставались... Меня, кстати, Джеком звать.

— Может, то и были их проделки, да только их самих мы не видели, — вздохнул Гарри. — по нашему-то счёту мы только вчера вернулись в Англию, хотели узнать, как здоровье короля — о ране мы услышали ещё в Нормандии, и поспешили в Хогсмид. А здесь... Здесь и говорят-то по другому, так что кажется, будто ты снова на чужбине...

После второй кружки (и явно не второго кубка) разговор пошёл бодрее, и Гарри с Гермионой без особого труда вытянули из собеседника все политические расклады.

Ничего неожиданного — большей части магов было наплевать, кто именно занимает престол, вассалы Ричарда ему и служили, тогда как валлийцы столь же естественно примкнули к своим землякам-Тюдорам. От иноземцев, тем более, явившихся из прошлого, ничего особенного не ждали... и искренне советовали не вмешиваться.

— Джек прав, муж мой, — заметила Гермиона. — Ты ведь понимаешь, что мы не останемся здесь надолго, так к чему нам ввязываться в чужую войну?

— Это почему же? — удивился Джек. — Вы ведь домой вернулись, пусть и припоздали...

— Обет, — коротко ответил Гарри, рассчитывая, что средневековый человек не станет уточнять, какой именно. И оказался прав — Джек не стал вдаваться в подробности. Только вздохнул и спросил:

— Ты хоть из какого рода, парень?

— Из Поттеров, — ответил Гарри — и тут Джек с грохотом отставил кружку, вскочил и сгрёб Гарри и Гермиону в объятия.

— Так мы, выходит, родня! — провозгласил он. — Ну, коли так, пойдёмте к нам — недостойно Поттеров отказать родичу в гостеприимстве!

Каминной сети в пятнадцатом веке не было — камины соединялись напрямую, после нескольких минут размахивания палочкой и ругани. Был тому виной эль или же несовершенство системы, Гарри не понял... Но заподозрил всё же систему — слишком уж привычно не обращали на эту возню внимания маги.

Само путешествие оказалось куда неприятнее, чем в будущем — не только крутило, но ещё и отчаянно трясло, и всё это сопровождалось не очень сильной, но отчётливой вонью то ли гнилого чеснока, то ли тухлых яиц... И на ногах, вполне ожидаемо, не устоял никто. Впрочем, Гарри сразу же вскочил, помог подняться Гермионе и Джеку, и огляделся.

Это было что-то вроде холла — не то большая комната, не то маленький зал с узкими окнами и двумя дверями. Стены украшали знамёна и щиты — алые с золотой оленьей головой, головы зверей, а напротив камина висел гобелен, изображавший легенду о Дарах Смерти. А вот мебели в комнате почти не было — только скамья, на которой сидели два хмурых парня в стёганых куртках и красных то ли штанах, то ли чулках. Слева от камина стоял ещё один парень — с палочкой наготове и ещё более хмурый, а за ним пряталась служанка.

— Сэр Джейкоб!.. — воскликнул стоявший у камина. — Отчего же вы не предупредили, что приглашаете гостей? Мы бы встретили их, как подобает, не выставляя наш дом невежами!

— Господь благословляет всякого, кто отворяет свой дом и своё сердце гостю, — неожиданно выдала Гермиона, — и лишь возвышает свою честь дарующий дружбу от чистого сердца!

— Но леди Анна...

— Леди Анна, — дверь распахнулась, явив статную женщину в зелёном платье, до ужаса похожую на Андромеду Тонкс, — желала бы приветствовать гостей, кем бы они ни были.

— Разумеется, — Джейкоб подошёл к женщине и поцеловал руку. — Моя дорогая, позволь представить тебе юного Генри Поттера, сына Джеймса, и его супругу Гермиону. Их странствия оказались весьма причудливыми и немало затянулись, но всё же привели их в родной дом... Но об этом они поведают сами. Генри, Гермиона, я счастлив представить вам мою благородную супругу Анну, сыновей Вильяма и Джефри, — парни, сидевшие на скамье, поднялись и поклонились, — и моего оруженосца Проциона Блэка.

Покончив с расшаркиваниями, Гарри потребовал ванну — им с Гермионой было необходимо поговорить наедине.

Получили примерно то, чего и ожидали — бадью с горячей водой, в которой с трудом, но можно было поместиться вдвоём. К бадье прилагались мыло, мочалки и служанки, но их Гарри безжалостно выгнал, запер дверь и наложил чары — снаружи не должны были услышать ни звука.

— Что мы будем им говорить? — спросил он. — Нас ведь будут расспрашивать, и отделаться парой общих фраз не выйдет...

— Будем развивать ту ахинею, что ты выдал в кабаке, — пройдясь по одежде чистящим заклинанием, Гермиона забралась в бадью. — И воспользуемся пробелами в географии. Так, канву я тебе набросаю, а на подробности времени нет, придумаем по ходу дела...

Даже без подробностей идея Гермионы впечатляла. Настолько, что Гарри твёрдо решил отправить её в "Придиру", как только они вернутся — уж больно дико всё это звучало. Но именно поэтому должно было сработать — для средневекового мышления эта дичь была естественной.

— Поверю на слово, — Гарри набросил плащ, поправил кобуру с палочкой и протянул руку Гермионе. — Пойдём, не стоит заставлять хозяев ждать.

Джейкоб ждал у лестницы и, едва они спустились, заговорил:

— Генри, я прошу не считать оскорблением мои слова, тем более, что вижу в тебе свою юность... Но я не нашёл в родословной никого, кто мог быть твоим отцом. Пойми, я не считаю тебя лжецом, но ты мог стать жертвой обмана или ошибки...

— Достаточно, сэр Джейкоб! Ты в своём доме и в своём праве, и лишь глупца оскорбят твои сомнения. Но знай, что какие бы грехи ни совершил мой отец, все он искупил, отдав жизнь ради меня! А теперь скажи, что надлежит мне сделать, чтобы развеять твои сомнения?

— Алтарь даст ответ, — Джейкоб взмахнул рукой. — Следуйте за мной.

Алтарь оказался именно алтарём в маленькой домовой церкви.

— Генри, — сказал Джейкоб, — ты должен открыть Евангелие, лежащее на алтаре. Если бы ты солгал нам, оно поразило бы тебя молнией, но если ты на самом деле не Поттер, хоть и не знаешь этого, ты просто не сможешь его открыть. Ну а если откроешь — в чём я почти не сомневаюсь — прочитай первое, на что упадёт твой взгляд.

Подойдя к алтарю, Гарри осторожно коснулся богатого переплёта, открыл книгу и прочитал:

— Продай одежду свою и купи меч.

— Воистину, ты Поттер и по крови, и по духу! — воскликнул Джейкоб, снова обняв Гарри. — И потому не смей называть меня "сэр Джейкоб", а зови Джеком, как звал бы родного брата!

— Уж прости, но ты больше на дядю похож, — широко улыбнулся Гарри. — И тогда уж зови меня Гарри, как зовут меня друзья и родные.

За столом разговор довольно быстро перешёл на самих гостей — уж очень те необычно выглядели, и это при том, что маги уже отличались эксцентричностью.

— Что ж, — Гарри приложился к кубку, — едва я родился, как родители мои принуждены были бежать и укрылись в Дании. Враг, однако, настиг их, и спустя год, в ночь на день всех святых, настиг их. Так пали в битве мои родители, сразив врага ценой собственной жизни... Затем я жил у дальних родственников, что, хотя и не питали ко мне любви, всё же дали мне достойное воспитание, но не случалось в те годы ничего, достойного упоминания, кроме лишь знакомства с Гермионой, дочерью целителей. Так росли мы, покуда слуги нашего врага, скопив силы, вновь не встали на мой след. Мои воспитатели укрывали нас, сколь могли, но всё же силы их иссякли, и они, призвав на помощь своих друзей, служивших доблестному королю Ричарду, помогли нам скрыться. Обвенчавшись, мы с Гермионой отправились в город русов, по-датски называемый Хольмгард, а по-русски — Новгород.

— Слышал об этом городе, — кивнул Джек. — Однако ж не северное солнце обожгло ваши лица, словно у вернувшихся из Палестины...

— И верно, одно лишь лето мы провели там, — согласился Гарри. — Осенью же один могущественный и благочестивый волшебник, чтобы сбить врагов со следа, переправил нас в страну пресвитера Иоанна.

Основной идеей Гермионы было ошарашить хозяев и сразу же заболтать их, чтобы у них не возникло мысли расспрашивать дальше... И это удалось, особенно под конец, когда Гарри одолело вдохновение и он выдал:

— В самом же сердце царства возвышается гора, на вершине которой стоит белоснежный замок. Это Монсальват, в котором скрыт Грааль, и много раз созерцали мы это прекрасное видение, но по грехам своим не посмели приблизиться к нему, ибо лишь перед тем, кто отринул всё мирское, отворяются его врата.

Вот тут все окончательно зависли, а перезагрузившись, решили сменить тему и поинтересоваться, как это получилось проскочить почти три сотни лет.

— Неведомо это нам, — ответила Гермиона. — Покинув царство пресвитера Иоанна, мы перенеслись в Нормандию, где услышали, что король ранен и говорят, что он собирается в Англию. Портключ, что был у моего мужа, должен был перенести нас сюда, но вместо того мы очутились в лесу и несколько дней блуждали, пока не увидели башни Хогвартса, а вскоре нашли тропу и вышли к Хогсмиду. Что было дальше — ты сам видел...

— Да уж, чудеса всё ещё случаются... — вздохнула Анна. — Верно, не повезло вам зайти на тропы Добрых Соседей, да ещё и повезло с них сойти — всякое, поговаривают, бывало. Но не будем о грустно — вы ведь, конечно же, видели много удивительного?..

Этот разговор порядком утомил Гарри, да и Гермиона явно чувствовала себя не лучшим образом, поэтому сразу после ужина парочка удалилась в свою комнату и заперлась — бесконечные расспросы не только надоели, но и были небезопасны.

— И времена так себе, и нравы не лучше, — вздохнула Гермиона, развалившись на кровати. — Нет, я понимаю, что из всех развлечений тут в основном попойки, драки и казни, но это... Кстати, помнишь, Драко время от времени принимался болтать про Малфой-мэнор?

— Помню, разумеется, — хмыкнул Гарри. — И что не так?

— Во-первых, он неправильно произносит это слово, а во-вторых, не знает, что оно значит.

— Я, кстати, тоже, так что просвети меня, — Гарри улёгся рядом.

— Манор — это владения феодала, — объяснила Гермиона. — Все земли, которые ему принадлежат, со всем, что там есть и всеми, кто там живёт. Вот, например, манор Поттеров сейчас — вся Годрикова лощина, и я не про деревню.

Припомнив размеры долины, Гарри уважительно присвистнул.

— Неплохо жили предки... — сказал он. — Ладно, это всё хорошо, но что мы будем делать?

— Прежде всего — ни во что не вмешиваться, — заявила Гермиона. — Насколько я поняла, реальность хорошо сопротивляется мелким изменениям, но что-то серьёзное её перекраивает полностью. Примерно как в "Патруле Времени"... Хотя ты его, наверно, не читал.

— Не читал, — согласился Гарри. — Но понял, о чём ты. Вот только мы с тобой Поттеры... Что я сказал смешного?

— Да ничего, просто это так классно звучит: "Мы с тобой Поттеры", — Гермиона снова захихикала, — но как раз поэтому нам проще. Я тут посмотрела генеалогию... Так вот, леди Анна — Блэк, дочь принятого в род маглорождённого волшебника — да, Блэки не всегда были чванливыми мудаками — Тафи ап Риса, бастарда Риса ап Тудура.

— Этот Рис имеет какое-нибудь отношение к Тюдорам? — спросил Гарри — имя показалось знакомым. То ли слышал, то ли читал — ещё до Хогвартса...

— Это дядя Оуэна Тюдора, деда Генриха Седьмого, — сообщила Гермиона. — Малфою такое и не снилось, знаешь?

— Боюсь, этот чванливый сопляк не оценит, — фыркнул Гарри. — Он же помешан на чистокровном бреде... Значит, стараемся не отсвечивать, но если что — нынешним Поттерам поможем?

— Именно. Но не думаю, что это понадобится — сам слышал, большинство магов в этой войне не участвует, и Поттеры, похоже, как раз из таких.

— Вот и отлично, — Гарри улыбнулся. — По правде говоря, у меня нет особого желания войти в историю — я и так в них постоянно влипаю.

Закрыв глаза и слушая мерное дыхание Гермионы, Гарри вспоминал... Едва месяц прошёл с их отчаянного прыжка в аномалию — а случилось столько всего, что иному и на целую жизнь хватило бы. С другой стороны, пора бы и привыкнуть — спокойной его жизнь не была никогда... Но не настолько же! Проклятье, да уж лучше бы они схлестнулись с Пожирателями!.. С другой стороны, если уж говорить честно, шансы их были невелики — Беллатрикс, может быть, и не сильнее их, но опыта у неё больше, а тормозов нет вообще. Так что... Они, по крайней мере, живы. И они вместе — а ведь, говоря честно, он ещё долго тянул бы, да и Гермиона, прямо скажем, вела себя не лучше, и чёрт знает, сколько бы ещё они набирались храбрости... Нет уж, что ни делается — всё к лучшему. Пусть им предстоит немало скитаний — они живы, они вместе и они вернутся. И никак иначе...

Глава 11

Позднее Средневековье было довольно неуютной эпохой даже для магов. Конечно, магия могла компенсировать многое, а магловские болезни для магов были куда менее опасны... Вот только того многообразия бытовых чар и лечебных зелий, к которому привык волшебник конца двадцатого века, ещё не было. Да и с бытовыми чарами всё пока что было не очень... А ещё не было домовых эльфов — некоторые волшебники договаривались с брауни, но большинство всё же нанимали сквибов и слабых маглорождённых. Те, кто посильнее, становились министериалами или сержантами, иногда выбиваясь в рыцари... Но всё это зависело больше от титулов, а не от чистоты крови.

Гринготтса тоже не было — зато были гоблины... Которых именовали эльфами, иногда уточняя — подземные, или чёрные эльфы.

Тут даже Гарри услышал что-то знакомое — а по глазам Гермионы понял, что это нечто важное. Правда, выяснять, что именно, не стал — это можно будет сделать и вечером... А пока надо осваиваться в чужом времени — вряд ли они тут на пару дней.

Сразу после завтрака Джейкоб предложил "погреметь железом".

— Прости, Джек, но я не умею сражаться на мечах. Моё оружие — чары и копьё...

— Это, конечно, хорошо, но какой же ты рыцарь без меча?

— Рыцарь без меча во всём подобен рыцарю с мечом, но без меча, — фыркнул Гарри. — А если серьёзно, в рыцари меня ещё не посвятили.

— Это я исправлю, — заверил Джейкоб, — и без короля в этом прекрасно обойдусь. Но давай всё-таки посмотрим, что ты умеешь...

Результат Гарри изрядно удивил. Нет, с мечом всё вышло так, как и ожидалось — почти никак... А вот с копьём он оказался вполне на уровне — хотя, может, и потому, что рыцари больше привыкли к конному бою. Будь его противником ирландский наёмник, вряд ли бы у него что-то получилось...

Но настоящий шок Гарри заработал, когда дело дошло до магической дуэли.

Как и большинство англичан, Гарри всегда был уверен, что маги прошлого превосходили современников — и действительно, сейчас никто не мог не то, что повторить Хогвартс, но даже разобраться в его чарах. Вот только при этом забывалось, что в историю обычно попадают великие маги — а они в любые времена редкость. И в результате последнее, чего он ожидал — что справится с Проционом первым же заклинанием. Своим любимым "Экспеллиармус"... Правда, не будь дуэль чисто магической, на этом бы ничего не кончилось — меч-то Блэк не потерял.

— Ну и чему я тебя учил? — вздохнул Джейкоб. — И ладно я, но как ты в Хогвартсе-то учился, дурень? Ладно, смотри, как надо...

Матёрый немолодой рыцарь продержался против Гарри несколько минут.

— Сэр Джейкоб... — Гарри протянул руку, помогая рыцарю подняться. — Прости, если что не так, но я сам такого не ожидал.

— Да всё в порядке, — отмахнулся Джейкоб, — на турнирах куда сильнее доставалось. Давай-ка ещё раз, только уж сдерживаться не будем...

Не сдерживаясь, Джейкоб с трудом, но одолел Гарри — всё же опыта у рыцаря было куда больше. С другой стороны, Гарри тоже не был зелёным новичком — один Отдел Тайн чего стоил, не говоря уж о всём остальном... Но удивляться это ему не мешало. Маги прошлого оказались слабее...

На самом деле, ничего удивительного в этом не было — но привычное всеобщее мнение просто так не отбросить.

— Что ж, ещё года два-три — и я тебе не соперник, — признал Джейкоб. — Говоришь, ты родился тридцатого июля? Что ж, вот и посвящу тебя в рыцари... А там видно будет. Не знаю, что там у тебя за обеты, но пока вам не пора двигаться дальше — буду тебя учить всему, что сам знаю.

Начал Джейкоб с меча — и Гарри снова мысленно поблагодарил Макгонагалл, засунувшую его в квиддичную команду. Всё же ловля снитча вынуждает неплохо прокачать и мышцы, и рефлексы... И только поэтому он не свалися без сил сразу после тренировки, а добрался до своей комнаты.

— М-да, славно тебя погоняли, — хмыкнула Гермиона. — Раздевайся, будем приводить тебя в порядок... Чем ты там занимался?

— Махал тупым мечом, — Гарри с наслаждением подставил голову под струю воды. — Джек показал пару приёмов и велел их повторять — ну, я и повторял... А он смотрел и поправлял, потом отругал сыновей, потом меня... А до меня кое-что дошло.

— И что же?

— Что фехтование — чушь. Прицелился, ударил, убил — и всё. Тем более, что в бою больше двух-трёх ударов и не получается — по крайней мере, так утверждает Джек... И я ему верю, знаешь ли.

— Ну да, опыта у него сильно больше, чем у нас, — согласилась Гермиона. — Но у нас всё-таки есть палочки и огнестрел, так что меч особо и ни к чему... Так, ложись — сделаю тебе массаж и пойдём обедать.

— Угу... — было не так паршиво, как после поездки верхом, но плечи и спина ныли, и помощь Гермионы была очень кстати. Гарри закрыл глаза и расслабился под руками любимой. — Кстати, что тебя так заинтересовало в гоблинах?

— Если я назову их не эльфами, а альвами, тебе станет понятнее?

— М-м... Что-то знакомое, ещё по магловской школе... Погоди, это не те ребята, что золото в Рейне прятали?

— Они самые, — хмыкнула Гермиона. — И если у нас это уже забыли, то здесь помнят... И это, кстати, многое объясняет.

— Я бы тебя спросил, что именно, — Гарри встал и потянулся, — но нас уже зовут, так что отложим до вечера...

Что ещё удивляло Гарри в магах пятнадцатого века — их религиозность... Или нет, правильнее сказать — вера. Маги пятнадцатого столетия верили искренне и совершенно естественно, точно так же, как и их современники-маглы... Помнится, Сириус рассказывал, каким смешным ему показалось крещение самого Гарри, и даже Лили согласилась на это лишь для того, чтобы сделать приятное своим родителям. Милая причуда, да? Вот только благодаря этой милой причуде он теперь даже под веритрасеумом сможет с чистой совестью заявить, что крещён... И тем самым избежать множества проблем.

Потому что разговор за столом неожиданно зашёл о религии — когда Джейкоб упомянул, что в молодости воевал в Богемии с гуситами. Слово за слово — и вот уже Гермиона, вздохнув, сказала:

— А может, на самом деле еретики — именно мы? Не могу я об этом не думать, особенно после твоих рассказов. Разорить Константинополь, презрев законы и человеческие, и божьи, предать оказавших гостеприимство? Мой король даже и с сарацинами так не поступал! Я не богослов, я просто наивная молодая женщина... Но разве не сказано Иоанном: "Бог есть любовь"? Если бы я могла, я бы созвала всех на собор, как Константин, и пусть бы там пришли к согласию все христиане...

— Опасные речи, сестрица, — покачал головой Джозеф, младший из сыновей Джейкоба. — А если бы эти еретики пришли к тебе, что бы ты тогда сказала?..

— Если бы увидела, что они правы — приняла бы их, если нет — попросила бы их не приходить ко мне с проповедью.

— Ну а если бы они стали принуждать тебя?

— Господь ли посылает насаждающих веру мечом, словно сарацины?

— Успокоились бы вы, покуда до ссоры не договорились, — спокойно произнесла Анна — и спорщики разом прикусили языки.

Гарри едва заметно улыбнулся. Быть Блэком — всё равно, что быть королём? Может быть... Только вот причём тут злобная истеричная старуха или тупая садистка? Разве можно сравнивать этих ничтожеств с истинной леди из Дома Блэк?..

Бросив на дверь чары, Гарри посмотрел на Гермиону и спросил:

— Зачем?..

— Затем, что это его собственные слова. Этот парень станет чуть ли не единственным магом-богословом и убедит Визенгамот поддержать Генриха Восьмого...

— То есть, мы всё-таки изменили историю? В смысле, если бы не мы, он бы не стал бы поддерживать короля?

— Сомневаюсь. Не забывай, что Поттеры — родственники Тюдоров, так что это ни на что не повлияет... Нет, тут я чуть-чуть подстраховалась — портрета Джейкоба я не видела, может, его и вовсе нет, а в "Истории Хогвартса" он сам написал главу, в которой упоминает "беседы с родичами, вернувшимися из долгого странствия", которые и навели его на мысль о реформе церкви. Мерлин знает, что там и как было, но мы с тобой под это определение попадаем, так что... Я решила не рисковать.

— Не рисковать?..

— Да. Вдруг мы заняли чьё-то место? А так — родственники есть, разговор есть — получается, даже если мы и вмешались в ход истории, то ничего не изменили... — Гермиона прикрыла глаза. — Честно, я сама ничего не понимаю в этой мешанине и действую наобум...

— Гермиона, действующая наобум? — Гарри покачал головой. — Сложно такое представить...

— Мне тоже. Но на самом деле, сколько раз нам говорили доверять интуиции? Вот я и воспользовалась этим советом... Наконец-то. Сначала в тот раз в перми... А потом это стало просто и естественно.

— Просто и естественно... — Гарри обнял жену. — Это, знаешь ли, здорово, что у нас всё получилось просто и естественно, учитывая сколько лет я тупил.

— Ты же исправился?..

Тридцатое июля наступило как-то неожиданно. Гарри не то, чтобы беспокоился... Но всё же чувствовал себя странно — он-то привык, что в рыцари посвящает только королева и только за особые заслуги, а здесь и сейчас всё было не так.

Здесь и сейчас дать рыцарское звание мог любой рыцарь — и пусть короли Англии и старались оставить это право только себе, рыцари-волшебники им пользовались по-прежнему... И выглядело это совсем не так, как Гарри ожидал.

Для начала пришлось — под сдавленное хихиканье Гермионы — переодеться. И если рубаха и длинные трусы на завязках были ещё терпимы, то дублет — шёлковый, конечно, но набитый шерстью — был хотя и удобным, но жарким... А венцом всего были шоссы. Мало того, что эта адская помесь штанов и чулок была слишком узкой — никакого пояса у них не было, и надо было подвязывать к трусам. Доверия эта система не внушала... Но, как оказалось, зря. Всё держалось вполне надёжно, не развязывалось и не сползало. И, что самое удивительное — не натирало. Да, не очень удобно, конечно, но терпимо...

Натянув башмаки, похожие на вытянутые мокасины, Гарри повел плечами, наклонился, бросил охлаждающие чары и спросил:

— Ну как?

— А знаешь, тебе идёт, — Гермиона провела ладонью по расшитому золотом алому шёлку дублета. — Необычно, конечно, но здорово... Ну что, бери палочку и пошли?

Самой Гермионе тоже пришлось переодеться — но она ограничилась платьем с накидкой-сюрко и тонким металлическим обручем на голове — почему-то считалось, что волшебницы должны ходить с непокрытой головой.

Дом Поттеров окружал небольшой сад, примыкавший к лугу, и именно там и устроили церемонию. Довольно скромную — пригласили только Блэков, поскольку посвящать в рыцари собирались ещё и Проциона, Лонгботтомов, как старых союзников, и Малфоев, которые всё равно бы явились ради дармовой выпивки.

Дамы устроились в тени деревьев на лёгких плетёных стульях, мужчины же собрались на лугу, хотя и в нескольких шагах от них.

— Генри Поттер, преклони колени! — торжественно возгласил священник.

Гарри опустился на разложенный белый платок, священник осенил его крестным знамением и уступил место Джейкобу.

— Генри Поттер! — провозгласил маг. — Потерянный и вернувшийся родич! Твои странствия и твоё искусство говорят сами за себя и делают тебя достойным рыцарского звания, хоть и предстоит тебе долгий путь познания. Принимаешь ли ты обязательство противостоять врагам Господа, Короны и волшебства?

— Принимаю! — даже если бы требовалось дать магическую клятву, Гарри поклялся бы без сомнений.

— Принимаешь ли ты обязательство защищать слабых, смирять горделивых, чтить праведных и противостоять нечестивым?

— Принимаю! — ну что же, Волдеморт — уж точно нечестивец... Да и смирять горделивых приходилось и придётся ещё не раз.

— Клянёшься ли ты хранить и преумножать славу и силу дома Поттеров?

— Клянусь! — вот уж это входило в планы Гарри и без всяких клятв. Только бы вернуться...

— Будь отважен, верен и честен! — Джейкоб отвесил Гарри пощёчину. — И да будет этот удар последним, который ты оставишь безнаказанным! Встань, сэр Генри, и прими меч, чтобы защищать добродетель!

Он опоясал Гарри мечом, от души обнял и произнёс:

— Отныне, сэр Генри, и до Страшного Суда ты — рыцарь, и лишь за тягчайшее и гнуснейшее преступление ты можешь быть отринут братством. Помни об этом... И знай, что и самому Сатане оставлена возможность раскаяться.

Последние слова были сказаны шёпотом — и это был ответ на многие вопросы Гарри.

Ответ, в общем-то, был и так очевиден: рыцарский кодекс был хорош для рыцарского же романа... А в реальности нередко противоречил сам себе, не говоря уж о здравом смысле и реальной политике. Давать магические клятвы в такой ситуации было опрометчиво... Но Гарри интересовало, как рыцари оправдывали неизбежное нарушение обетов — и он это узнал.

Гарри принял поздравления, поздравил Проциона, сразился с рыцарями в магической дуэли, разбив Малфою нос, в очередной раз убедился, что мечом владеет так себе... Время пролетело незаметно, на закате слуги принесли и накрыли стол, и Джейкоб, взяв кувшин, сам наполнил кубки.

— Сегодня, — провозгласил он, — двое достойных вступили в славное рыцарское братство! Восславим же наших новых товарищей по оружию, ибо, пусть их сражения ещё впереди, уже совершили они достойные деяния и постигли многие тайны волшебства!..

Вино оказалось великолепным, и разговор за столом сразу оживился. Разумеется, всех интересовали подробности путешествия Гарри и Гермионы — хорошо ещё, что они заблаговременно их придумали... Правда, запаса всё равно не хватило и пришлось сочинять на ходу — и это было посложнее, чем заболтать на экзамене Трелони.

После третьего кубка разговор стал ещё более оживлённым, послышались двусмысленные замечания...

— Да, леди Джоан, — Гермиона взяла куриную ножку, — бывают и более удивительные дела. Мне как-то рассказывали о королеве — вдове, заметим, и матери — которая запрещала подавать дамам птичьи ножки, считая это непристойным.

— Что же тут непристойного? — искренне удивился священник.

— А то, что, по её мнению, птичья ножка похожа, уж простите за эти слова, на мужское естество и вызывает греховные мысли.

— Кажется мне, что королева эта овдовела слишком рано... — задумчиво протянула Элеонора Лонгботтом.

— Чрезмерное стремление к добродетели лишь вредит, — заметил священник. — Вот, помнится был я весной в Нормандии, и случилось мне на ночь остановиться в одном монастыре... А ночь была бурная, и день не лучше, так что задержался я там. И монахини в том монастыре так усердно следовали заповеди "возлюби ближнего своего", что пришлось каждой растолковать, как они к греху близки... И утомился я тем преизрядно, хоть и возрадовался в сердце своём.

За столом раздались смешки, дамы старательно делали вид, что поняли всё буквально, слуги снова наполнили кубки и принесли новую перемену блюд — пир продолжался...

— Ну наконец-то! — выдохнула Гермиона, избавляясь от платья. — Ужас, до чего неудобно!

— Это точно, — согласился Гарри. — Сперва вроде нормально, но проносить целый день... Нет уж, не надо. И как они в этом ходят?

— Привыкли, — пожала плечами Гермиона, взмахом палочки увеличив бадью и наполняя её водой. — Думаю, в нашей одежде им было бы точно так же не по себе — особенно женщинам. Так, ванна готова!

Прикрыв глаза, Гарри лениво перебирал волосы Гермионы и прислушивался к её дыханию.

— Гарри...

— Да?..

— Тебе ничего не кажется странным в наших прыжках?

— Они сами слишком странные, а что?

— Сама пока не знаю... Просто, знаешь, такое чувство, что мы... Не упускаем даже, а просто, не знаю... Видим, но не понимаем, вот.

— Может быть, — отозвался Гарри. — Я уж точно не знаю... Как думаешь, мы здесь надолго?

— Надеюсь, мне хватит времени скопировать хотя бы самое интересное из библиотеки, — пробормотала Гермиона, устраиваясь поудобнее. — Интересно, в нашем времени она уцелела?

— Вряд ли, — вздохнул Гарри. — Слишком много желающих... Знаешь, что бы там ни осталось, вернёмся — отберу у Министерства и снесу к Мордреду, а на его месте построю новый дом.

— А дом Сириуса? — сонно пробормотала Гермиона.

— Будет городской резиденцией — я же, в конце концов, национальный герой и рыцарь, мне положено...

— Спи уже, сэр Гарри... — хихикнула Гермиона, уткнулась носом в шею парня и тихонько засопела.

Глава 12

Отложив письмо, Джейкоб потёр переносицу и сказал:

— Гарри, друг мой, прости, что не подумал об этом раньше, но я не снабдил тебя доспехами. Пойдём, подберём что-нибудь подобающее.

— Как дела у Генриха? — на самом деле Гарри прекрасно это знал, но не спросить было бы странно.

— Пишет, что будет ждать в Шрусбери, но его лазутчики донесли, что некоторые из магов, служащих Ричарду, собираются напасть на наши маноры, а потому советует отправить лишь небольшой отряд или же явиться лишь самому с оруженосцем, как он пишет: "Тем более, что рыцарь-колдун в сражении стоит полудюжины, даже если, как то подобает, воздерживается от чёрной магии".

— Думаю, он прав, — заметил Гарри. — Хочешь, я отправлюсь с тобой на битву?

— Лучше останься здесь, — ответил Джейкоб. — Я созову вассалов, разумеется, но твоя палочка не будет лишней... А ещё мне кажется, что ты не останешься у нас надолго.

— Может быть, — кивнул Гарри. — Мне ведом знак, но не ведом его день и час...

Джейкоб не поскупился и выделил Гарри новенький германский доспех — рифлёный, угловатый, мрачно-торжественного вида и отменно зачарованный.

— Облегчение, укрепление, охлаждение, — перечислил Джейкоб. — В таком доспехе и пешим, и конным сражаться можно. Как тебе?

— Великолепно! — искренне ответил Гарри. — Он прямо-таки зовёт в бой...

— И тебе не терпится его опробовать? — усмехнулся Джейкоб. — Похвально, Гарри, а ещё более достойно похвалы, что ты не рвешься безоглядно в бой...

— Достойно и славно пасть в бою, — мрачно усмехнулся Гарри, — но лишь тогда, когда смерть не напрасна. Что толку в геройской гибели, если враг задержится лишь для того, чтобы обобрать твой труп?

— Иногда и минутной заминки хватит для спасения, но ты прав, — вздохнул Джейкоб. — Но давай оставим такие разговоры мирным дням... А пока пойдём, покажу тебе, где какие припасы хранятся и отдам ключи. Как раз в делах разберёшься...

Обход закончился в библиотеке, где, разумеется, окопалась Гермиона. В компании леди Анны и книги, которую порозовевшая Гермиона моментально скинула в рюкзак.

— Как успехи? — поспешно спросила она.

— Джейкоб попросил меня остаться с частью его людей в маноре — на нас могут напасть.

— А вот это серьёзно, — покачала головой Гермиона. — И даже нельзя будет сказать, что они пойдут против чести — достаточно будет просто разорить манор и прогнать копигольдеров, не убив никого, или вызвать на бой сержантов... А лучше всего — всё сразу.

— Что ж, мы останемся, и я надеюсь, что снискать славу мне доведётся не в этот раз, — пусть Гарри уже согласился, но заявить об этом на публике следовало всё равно. Причём заявить не как попало, а торжественно — так уж было принято здесь и сейчас.

— Что ж, если враг и придёт сюда, на свою беду он сделает это! — провозгласил Джейкоб. — И даже если бы не был ты моим родичем, сейчас сказал бы я: ты — воистину Поттер!

Успевшие собраться в библиотеке домочадцы поддержали его воинственным бурчанием — заслужить уважение Гарри успел.

Через три дня Джейкоб Поттер со своим старшим сыном Вильямом и несколькими йоменами отправился камином в Шрусбери, к своему старому знакомому, оставив Гарри хозяином манора. Джеффри не возражал — будучи книжником, он вообще брался за дела манора, только если не мог этого избежать... Но справлялся с ними не хуже отца. И потому засесть в библиотеке Гарри ему не дал.

— Послушай, кузен, — заявил он с порога, — без тебя мне не справиться! Драться-то я умею, а вот как землёй управлять — почти не представляю. Толку от меня в этом деле не будет, а ты же тут всё знаешь...

— Гарри... — вздохнул Джеффри, отодвинув книгу. — Пожалуй, ты прав. Жаль, конечно, что опять придётся впрягаться, но хотя бы не одному. Так, где они...

Пройдясь вдоль полок и проворчав нечто неразборчивое, он достал толстую книгу, из ящика под полкой — рулон холста и отнёс добычу на стол.

Развернув холст, Гарри обнаружил подробный план манора — не самого большого, но куда больше деревни двадцатого века. Помимо собственно долины, Поттеры владели тремя деревнями и большим лесом, что было примерно впятеро больше несуществующей пока деревни.

— Через лес никто не сунется, — заметил Джеффри, — там кабанье стадо, которое и рыцаря убить может... А остальное, сам видишь, всё открыто. Ладно, давай сперва про хозяйство расскажу...

Слушал Гарри внимательно — так или иначе, а управлять людьми и экономикой ему рано или поздно придётся, так что надо учиться, пока можно. Да и, хоть Джеффри и согласился заниматься хозяйством, отвечать-то всё равно Гарри — и надо понимать, в чём можно накосячить...

Разбирался с делами Гарри до вечера, изрядно устал, но зато теперь куда лучше понимал, во что ввязался. И хорошо, что дошло это только теперь — иначе слишком велик был бы соблазн отказаться...

Опыт Армии Дамблдора помогал слабо — всё же пара десятков ровесников и несколько сотен человек всех возрастов и сословий — совсем не одно и то же... А уж о земле и прочем имуществе и говорить нечего — раньше Гарри вообще не приходилось об этом задумываться. Пришлось...

— Чёрт, у меня от этого всего уже голова болит! — выдохнул Гарри, повалившись на кровать.

— Ну а ты как думал? — пожала плечами Гермиона, стянув ботинки, и устроилась рядом.

— Я догадывался, что это та ещё работа, но вот насколько — не представлял... Но это пригодится в любом случае. Я ведь всё ещё собираюсь стать начальником Аврората, а потом и Министром Магии... После тебя, конечно.

— Подлиза, — фыркнула Гермиона.

Следующие несколько дней прошли в суете и хлопотах, но постепенно Гарри втянулся в работу, и сразу стало легче. Гарри, чтобы ни думали некоторые зельевары, на лету схватывал всё, в чём действительно нуждался — а умение управлять манором ему было необходимо. Разумеется, без помощи Джеффри было не обойтись — но даже короли не обходятся без советников. Да и Гермиона не оставалась в стороне — пусть её познания и были по большей части теоретическими, знала она много и могла подсказать немало полезного...

Но, несмотря ни на что, расслабляться Гарри не собирался — в Англии шла война, приближалось решающее сражение, и это понимали все — а значит, постоянная бдительность была жизненно необходима. Даже если никто не нападёт, всегда оставались разбойники, для которых любая смута — подарок судьбы...

А ведь помимо внешней угрозы хватало и проблем внутри манора: несколько сотен человек, зависящих друг от друга и старающихся получить как можно больше при наименьших усилиях, да ещё и скованных традициями — это очень сложно... И произвол феодала на проверку оказывался вовсе не таким абсолютным, как это казалось из двадцатого века. Впрочем, так глубоко Гарри всё же не закапывался — надолго они здесь всяко не задержатся, так что смысла не было...

А затем на манор напали.

Сокол с красной лентой на лапе ворвался в окно и пронзительно закричал, привлекая внимание.

— Сокол Джона, — мгновенно опознал Джеффри. — Надо спешить!..

Гарри молча кивнул и поднял руки, чтобы не мешать слугам — сейчас надо было торопиться, а сам он провозится с доспехами гораздо дольше, даже с помощью магии.

— Время, время! — подгонял слуг Джеффри. — Не успеем!

— Успеем, — Гарри вложил палочку в петли на рукояти меча и затянул их. — Об этом не беспокойся, способ добраться быстро у меня есть... Ты готов?

— Да.

— Тогда бери меня за руку, — Гарри подхватил копьё, принял протянутую руку и аппарировал.

Нападавших было четверо — трое сержантов в стёганых куртках и железных шапках с широкими полями, и девушка...

Гостья была примерно ровесницей Гарри, может, чуть старше, довольно высокой и огненно-рыжей. Более того, её лицо казалось смутно знакомым... И она была очень странно вооружена.

На голове у нее был островерхий шлем с маленькими полями, на ногах — высокие сапоги вместо привычных туфель-мокасин, а туловище закрывала кираса поверх кожаной куртки. Больше всего это напоминало конкистадора с картинки из учебника, и сходство усиливали узкий меч, наверно, в ярд длиной и круглый щит дюймов двадцати.

— Чёрт... — выдохнул Гарри, когда незваная гостья разворачивалось развернулась к нему, подняв щит — зелёный с алой куницей.

— Позволь представить — Алиенора Уизли по прозвищу Алая Бестия, — шепнул Джоффри. — И оно ей подходит...

— Значит, вы и есть тот самый пришелец из прошлого, сэр Генри Поттер? — заговорила Алиенора. — Я — Алиенора Уизли, и я вызываю вас на поединок, сэр Генри!

— Я предпочёл бы решить дело миром, леди Алиенора, — отозвался Гарри, — но коль скоро вы желаете битвы — я к вашим услугам. И поскольку вы вызвали меня, я ставлю условия: вы отзываете своих слуг. Каждый из нас сражается тем оружием, которое ему привычно. Бой идёт до того, как один из нас признает поражение или не сможет сражаться.

— Согласна! — насмешливо ответила Алиенора. — Но вы напрасно надеетесь, что это поможет вам одержать победу, сэр Генри...

— Всё в руке Божией, — заметил Гарри, поудобнее перехватывая копьё. — Начнём же!

Гарри был уверен только в одном — недооценивать противника не стоило. Вряд ли Алиенору прозвали Алой Бестией за красивые глаза... Хотя глаза, надо отметить, у неё действительно были красивые.

Так или иначе, но нападать Гарри не спешил, потихоньку приближаясь и внимательно следя за противником. Атри советовал ему не сосредотачиваться на оружии или на лице, пытаясь угадать замыслы врага, а следить за тем, как он движется — тело не сможет скрыть удар.

Алиенора тоже не спешила, столь же внимательно наблюдая за самим Гарри и держа щит перед собой. Похоже, пеший копейщик был для неё непривычным врагом... Но определённо знакомым. Правда, копьё на этот раз было ещё и магическим посохом — а этого Алиенора знать не могла. И потому Гарри, шевельнув копьём, одними губами произнёс:

— Экспеллиармус.

Такого Алиенора явно не ожидала... Но всё равно ловко отбила заклинание щитом.

И сразу же метнулась вперёд, резко взмахнув мечом. Гарри шарахнулся в сторону, не желая проверять, выдержат ли доспехи заклинание, и бросился в атаку. Выпад снова не достиг цели, зато навёл Гарри на кое-какие мысли — правда, обдумать идею ему не дали: пришлось спешно отбивать удар меча. Наруч выдержал и даже не помялся, но синяк гарантирован... А вот то, что второй такой удар он выдержит — не гарантировано.

Противники разошлись, медленно двигаясь по кругу и внимательно следя друг за другом. Тут у Гарри было небольшое преимущество — забрало хоть и ограничивало обзор, но и не позволяло противнику следить за его взглядом и читать по губам — невербально пока что получались лишь несколько заклинаний.

К тому же Гарри сражался совсем не так, как было принято в это время и в этом месте. Нет, понятно, что с тех времён, когда человек впервые ткнул кого-то острой палкой, изменилось немного... Вот только в руках у Гарри было не привычное европейскому рыцарю копьё — им можно было не только колоть, но и рубить... Чем Гарри и воспользовался, рубанув наискось по ноге. В последний момент Алиенора успела дёрнуться, так что копьё снесло лишь длинную полосу кожи сапога и заставило его хозяйку насторожиться.

— Где вы учились воинскому искусству, сэр Генри?

— В далёкой стране на востоке, леди, — а что, чистая правда. А что это было несколько тысяч лет назад, роли не играет... — Однако, прежде чем предназначение заставило меня покинуть эту страну, я успел постичь лишь немногое...

Следующий его удар Атри вряд ли одобрил бы — длинный выпад, да ещё и одной рукой, держа копьё чуть ли не за самый подток... Глупость, в общем, но сработавшая — наконечник вонзился Алиеноре Уизли в ступню.

По идее, благородная леди даже догадываться не должна о существовании некоторых слов, не то что знать их и употреблять... Но человеку, которому насквозь проткнули ступню и добавили заряд сырой магии, простить можно многое. И Гарри ничуть не собирался осуждать упавшую на колено противницу за её слова — более того, с искренним интересом слушал, ибо по части сквернословия англичане за пятьсот лет потеряли очень многое.

— Леди Алиенора, признаёте ли вы своё поражение, или попытаетесь сражаться и дальше? — осведомился Гарри, но в ответ получил только новую порцию ругани, когда Алиенора попыталась встать.

— Признаю, — рыкнула она, отбросив меч. — Чёртов ловкач, дьявол тебя побери!.. Проклятье, как же больно!

— Вы сами сделали этот выбор, — пожал плечами Гарри, отсоединив от меча палочку. — Леди, поклянитесь не причинять вреда и не предпринимать никаких действий против дома Поттеров и их союзников, прямо или косвенно, лично или же через посредников, не отдавать распоряжений и подстрекать к этому, не говоря прямо, а так же не пытаться сбежать, пока вас не освободят согласно законам и обычаям.

Приняв Непреложный обет, Гарри распорол сапог, промыл рану вином, взмахнул палочкой и произнёс:

— Эпискеи!

Разумеется, полноценно залечить такую рану заклинание не могло — но остановило кровь и позволило девушке хоть как-то ходить. Отчаянно хромая и опираясь на трансфигурированный из того же сапога костыль, но всё-таки...

Впрочем, издеваться над пленницей Гарри не стал, превратил подвернувшуюся штакетину в носилки, усадил на них Алиенору и велел сержантам нести хозяйку в поместье. Оставшегося незанятым сержанта нагрузили трофейными доспехами и оружием, и процессия отправилась в поместье.

Триумфальное возвращение вызвало немалое оживление в поместье, плавно превратившееся в суету. Сдав пленницу леди Анне и Гермионе и заперев сержантов в сарае, Гарри вздохнул, посмотрел на Джеффри и сообщил:

— А вот теперь, братец, мне нужны твои таланты...

Поднявшись в библиотеку, Гарри разложил на столе пергамент, открыл чернильницу, аккуратно вывел: "Достопочтенный сэр Артур!" и только после этого спросил:

— Сколько хоть с них выкупа можно потребовать? Ты, кажется, говорил, что они богатством не отличаются...

— Верно, но если выкуп не потребовать, это будет оскорблением — ну, по крайней мере, Артур так считает. Были уже случаи... Так, ты что написал? А, только начал... В общем, двести фунтов — больше у них всё равно нет.

Гарри окунул перо в чернильницу и продолжил: "Сообщаю вам, что ваша дочь, леди Алиенора, совершила нападение на наши владения, однако потерпела поражение и сейчас находится у меня в плену. Чести и жизни её ничто не угрожает, хотя она и ранена, однако ранена не тяжело и получает должный уход.

Не питая вражды к вашему дому и вам лично, сэр Артур, я всё же возмущён этим деянием и требую возмещения. Из расположения к вам я устанавливаю размер возмещения в двести фунтов ганзейского серебра, кои должны быть представлены чеканной монетой, или же слитками с клеймом, или же волшебными предметами такой же стоимости, каковую, однако, должен будет подтвердить мастер-зачарователь, равно пользующийся доверием как вашего дома, так и моего. В случае, если возмещение не будет предоставлено за год и день, дом Поттеров будет вынужден лишить леди Алиенору рыцарского достояния и обратить в служанку на срок, потребный для отработки долга.

Также считаю необходимым, во избежание трагических событий, предупредить вас о недопустимости применения силы.

С искренним уважением, сэр Генри Поттер".

— Так, дай-ка прочитаю, что ты там придумал... — Джеффри стряхнул с пергамента песок и развернулся к окну. — Угу... Угу... Пойдёт... Слушай, ты это серьезно — про служанку?

— Датское право, — пожал плечами Гарри. — И норманнское, которое Вильгельм установил по всей стране, ему в этом не противоречит, по крайней мере, Визенгамот подобное дозволяет...

— Точно?

— Точно, можешь сам посмотреть, — Гарри кивнул на лежащий на столе солидный том. — Я как раз магический свод законов читал, когда она заявилась.

Джеффри на слово не поверил и полез проверять — но Гарри был прав, законы волшебников такое позволяли.

— Ты прав, — отложив книгу, Джеффри дочитал письмо, свернул его и запечатал. — Что ж, будем надеяться, эти деньги у него есть... И он не разъярится слишком сильно. Потому что воевать с Уизли мне совсем не хочется...

— Если они все такие же, как эта девчонка, то я тебя понимаю, — кивнул Гарри.

— Да нет, все остальные гораздо хуже, — вздохнул Джеффри. — Не при матушке будь сказано, но в бою Уизли пострашнее Блэков...

— Похоже на то, — кивнул Гарри. — Слушай, мы тот бочонок ещё не прикончили?..

Глава 13

Сокол Джейкоба прилетел утром. Джеффри поймал птицу, отвязал записку, прочитал и улыбнулся.

— Победа! — воскликнул он. — Папа и брат живы и здоровы, говорят, что король Генрих сам сразился с Ричардом и убил его в поединке, хотя тот бился отважно и искусно.

— Три короля Англии, павших в битве, — неожиданно произнесла Гермиона, — Гарольд, сын Годвина, Ричард Львиное Сердце и Ричард Горбун, но превыше них Артур, сын Утера, ибо овладел всем Островом Могущества.

Поттеры переглянулись, а Алиенора завороженно уставилась на Гермиону, словно услышав откровение... Хотя для неё, возможно, так оно и было.

Сам Гарри тоже не понял, что хотела сказать Гермиона, но прозвучало это внушительно — и наверняка навели местных на какие-то мысли. Правда, совсем не обязательно на нужные...

— Когда они вернутся?

— Сегодня вечером, матушка, — ответил Джеффри.

— Но у нас же ничего не готово! — воскликнула леди Анна, тут же напустившись на слуг. Гарри и Джеффри переглянулись и синхронно вздохнули...

Пару часов спустя Гарри, заглянув в библиотеку, обнаружил там Алиенору, увлечённо читавшую десятую книгу Витрувия. Странноватое чтение для чистокровной волшебницы... Но, выходит, у Уизли фамильное пристрастие к магловским машинам.

— Леди Алиенора! — окликнул её Гарри. — Возможно, вы желаете написать вашим родным и лично сообщить им, что вам ничего не угрожает...

— Слова Поттера достаточно, — Алиенора покачала головой. — Моё письмо ничего не добавит к нему и лишь огорчит моих родителей и особенно сестру...

— Марию? — что из себя представляет семейство Уизли, Гарри выяснил ещё вчера.

— Полагаю, вам известно положение нашего дома?

— В общих чертах.

— Следовательно, вы понимаете, что запросили довольно тяжёлый для нас выкуп. Мой отец, конечно, соберёт его, но наверняка попытается напасть на вас — и, поскольку установления и королей, и Визенгамота дозволяют это, я, будучи освобождённой согласно закону, выступлю против вас. Я уважаю вас, сэр Генри, и потому не хочу, чтобы вы питали какие-то иллюзии на этот счёт.

— Благодарю за откровенность, но я ожидал подобного и принял меры, — хмыкнул Гарри, — поэтому вашему отцу всё же придётся платить — если, конечно, король не повелит отпустить всех пленников без выкупа. Кстати, удивлён вашим выбором чтения...

— Сэр Генри, — ухмыльнулась Алая Бестия, — вы просто не представляете, на что способен правильно зачарованный требушет...

Сэр Джейкоб Поттер торжественно возвращался домой — с развёрнутым баннером, в сопровождении старшего сына, йоменов и слуг, а также небольшого, но основательно нагруженного каравана с добычей. Добыча, правда, потихоньку уменьшалась, ибо сэр Джейкоб велел выдать каждому встречному какой-нибудь подарок — хорошую одежду, лук со стрелами или охотничий нож, кубок или несколько пенсов, кувшин вина или бочонок эля — впрочем, как раз эль было велено наливать всем и каждому в маноре... Но и оставшегося было немало.

— Мой дорогой супруг, — осведомилась леди Анна, вышедшая встретить мужа во главе домочадцев, — здоров ли ты?

— Господь милостив, — ответил сэр Джейкоб, — и охранил нас от ран и болезней. Взяли мы богатую добычу и снискали великую славу, повергнув узурпатора. Правда, однако же, что, хоть и согнул груз грехов его спину, пал он, как подобает королю и рыцарю, и тем искупил грехи свои! Но довольно о том — всё ли хорошо в доме моём?

— Брат мой Генри поверг в поединке и пленил Алую Бестию с тремя её слугами, — сообщил Джеффри.

— Это что, шутка?! — Джейкоб разом утратил возвышенный вид.

— Какие уж тут шутки, когда она меня чуть на ломтики не нарезала! — возмутился Гарри.

— Так, — Джейкоб соскочил с коня, — я должен её увидеть.

Алиенора, как обычно, сидела в библиотеке и читала Витрувия.

— Лорд Джейкоб, — тень неудовольствия на её лице была настолько мимолётной, что Гарри усомнился — не померещилось ли ему? И не относилось ли лишь к преванному чтению?

— Леди Алиенора, — кивнул Джейкоб. — Выходит, и на вас нашлась управа...

— Я и не говорила никогда, что непобедима, — пожала плечами Алиенора. — Однажды должен был найтись кто-то сильнее меня... И мне повезло, что это произошло именно так. Сэр Генри... Вы помните нашу первую беседу в библиотеке? Так вот, я воспользовалась вашим предложением и отправила отцу письмо. Я потребовала, чтобы он даже не думал освободить меня силой.

— Разумное решение, — кивнул Джейкоб. — Быть может, вы в чём-то нуждаетесь?

— Благодарю за заботу, сэр Джейкоб, но ваша семья предоставляет мне всё желаемое. Впрочем... Если бы вы позволили мне снять копии с книг Витрувия...

— Разумеется, леди Алиенора, — ответил Джейкоб. — Можете свободно копировать Витрувия, да и любые немагические книги. Только говорите мне, что именно вы скопировали... Кстати, о книгах — Гермиона, мы заглянули в Лондон, к Блэкам, и я кое-что приобрёл специально для тебя.

Он взмахнул палочкой, поймал влетевшую книгу и протянул её Гермионе.

— "Смерть Артура"? — Гермиона открыла книгу. — Хм, какой необычный почерк...

— А это и не почерк, — ухмыльнулся Джейкоб. — Несколько лет назад в Вестминстере устроился некий Кекстон — как есть простец, а книги делает быстрее волшебников.

— С досок печатает, как гравюры? — удивление Гермиона изобразила великолепно — не заподозришь, что ей это всё знакомо...

— Он хитрее сделал, — ответил Джейкоб, — заготовил множество букв из свинца, и из них выкладывает страницу, только, конечно, перевёрнутую, мажет краской — и печатает, как гравюру.

— Удивительное дело... — протянула Алиенора.

— Значит, "Смерть Артура"... — Гарри неторопливо листал книгу. — В школе мне говорили, что это одна из основ нашей литературы...

— В общем, правильно говорили, — ответила Гермиона. — Мало того, что это одна из первых печатных книг — это ещё и первая попытка получить литературный английский. Сам же слышишь, какой сейчас разнобой в диалектах...

— Да и вообще говорят как-то странно, — добавил Гарри, продолжая листать Мэлори.

— Про великий сдвиг гласных слышал? Ну вот, он как раз сейчас и идёт, скоро закончится... И получится более-менее наш язык. Ну, как-то так, подробностями я не особенно интересовалась, а зря...

— Ты же не знала, что тебе это понадобится, — заметил Гарри, листая книгу. — Да никто не мог бы такого представить, даже Трелони с похмелья не напророчила бы... Да и невозможно всё знать.

— И не нужно. Но энциклопедию я загрузить не сообразила, так что косяки нам обеспечены. Ладно, тут хоть справочник есть, чтобы можно примерно определить, куда нас закинуло, а потом уже уточнить дату...

— С твоей памятью это не критично, — Гарри закрыл книгу, поймал Гермиону и усадил на колени, — ты же у нас самая умная ведьма поколения...

Артур Уизли явился за своей дочерью через два дня, и не один.

Сам Артур был очень похож на своего потомка — разве что немного шире в плечах. А ещё он, вопреки моде, носил бороду — густую и тщательно всклокоченную. Рядом с ним держался молодой рыцарь, немного напоминающий Билла Уизли. Гладко выбритый и длинноволосый, он носил зелёные шоссы, синий дублет с пышными рукавами и что-то вроде жилета — алого с белым крестом и золотой куницей Уизли слева вверху. Что ж, никто и не думал, что Артур явится один...

Удивительным был второй спутник Артура — смутно знакомый гоблин. В длинной, собранной множеством складок рубахе из чего-то вроде тартана, пурпурных чулках и очень похожих на мокасины башмаках. Это смахивало на парадные мундиры греков — Гарри как-то видел их по телевизору, только у греков наручей не было. У гоблина наручи были — массивные, чёрные, расписанные золотом. На левом наруче гоблины с кем-то воевали, на правом — занимались мирными делами...

— Добро пожаловать, джентльмены! — Джейкоб лично вышел встречать гостей. — Не разделите ли с нами трапезу?

— Не прежде, чем мы придём к соглашению, — ответил Артур. — И прежде всего спешу заверить, что пригласил моего сына Томаса и достойного Гринготта не из недоверия к вам, но в силу необходимости.

Гринготт... Неужели основатель Гринготтса? Такого Гарри не ожидал — да и все остальные тоже.

— Гринготт? — удивлённо спросил Джейкоб. — Тот самый, что держит меняльную контору по привилегии Визенгамота? Признаться, весьма неожиданный визит...

— Я здесь всего лишь меняла, — клыкасто ухмыльнулся гоблин, — моё дело — обеспечить честную сделку.

— Сэр Генри, — заговорил Артур, — прежде всего я должен уточнить: есть ли у вас какие-нибудь пожелания относительно того, как именно должен быть выплачен выкуп?

— Свои пожелания я изложил в письме, сэр Артур, — ответил Гарри, — и с тех пор не изменилось ничего.

— В таком случае... — Томас кивнул гоблину, тот подхватил притороченный за седлом сундучок и отправился в беседку. Там он извлёк из сундучка отвес, поставил его на столе, внимательно наблюдая за грузом. Маги столь же внимательно наблюдали за гоблином, пытаясь понять, что он творит... Гоблин же убедился, что стол стоит ровно, достал из сундучка весы и аккуратно установил из на столе — причём весы в этом сундучке поместиться никак не могли. Следом на столе появился мешок, туго завязанный и опломбированный.

— Сэр Томас, — сообщил Артур, — несколько лет служил Лоренцо Медичи, прозванному Великолепным, и получил вознаграждение полновесными золотыми флоринами. Достойный Гринготт любезно принял эти деньги на хранение...

— Что ж, как я слышал, Лоренцо Великолепный строго следит за качеством монеты, — заметил Гарри, — и, конечно, не имею никаких возражений.

— Все согласны с условиями, — проворчал гоблин, — смотрите же со всем вниманием, чтобы не говорил потом никто, что обман или ошибка допущены были.

Срезав когтем печать, он достал из мешка мешочек поменьше, развязал его и высыпал монеты на весы...

Вскоре Гарри осознал: двести фунтов в пятнадцатом веке — это очень много. Золото, насколько он помнил, стоило раз в десять или двенадцать дороже серебра, но даже так горка монет на столе всё росла и росла, а желание таскать её — уменьшалось. Правда, тут был отличный выход...

— Свидетельствую, что выкуп уплачен сполна, — объявил гоблин, взвесив последнюю порцию монет.

— Вы свободны, леди Алиенора, — поклонился Гарри. — Буду рад встретиться с вами уже в мирное время... Достойный Гринготт, я хотел бы доверить это золото на хранение вам от имени рода Поттеров, если, конечно, сэр Джейкоб не возражает.

Сэр Джейкоб не возражал, и договор был немедленно составлен и подписан. Гринготт собрал золото, пожелал всем доброй удачи и отбыл, с тихим шорохом исчезнув в вихре пыли.

— Итак, сэр Артур, я вновь приглашаю вас разделить с нами трапезу, — заявил Джейкоб, — ведь теперь меж нами нет распри...

За столом, первым делом после молитвы, Артур спросил:

— Правду ли говорят, что Генрих сразил короля Ричарда в поединке?

— Я сам видел, как они сошлись лицом к лицу, ведомые отвагой и честью, — ответил Джейкоб, — но течения битвы унесли меня прочь, и я не видел, чем закончился их поединок. Однако уверен, что это правда. Могу, однако, поклясться, что Ричард сражался столь доблестно и благородно, что искупил свои грехи.

И на этом разговоры о политике завершились. Вместо этого Уизли насели на Гарри и Гермиону, расспрашивая о царстве Иоанна, изрядно надоевшем парочке. Гермиона, впрочем, отомстила лекцией о здоровом питании, в которой ссылалась на Священное Писание и Галена. Слушали её, раскрыв рот, и Гарри в том числе — такого он не ожидал. А стоило бы...

— Вот бы в Хогвартсе так учили, — вздохнула Алиенора. — А то вылезет на кафедру — и давай бубнить, ещё разбери попробуй, что там... И объяснений не допросишься, а уж если не успеешь чего записать — так и вовсе пиши пропало!

Гарри с Гермионой переглянулись и сочувственно вздохнули — похоже, каждая эпоха имела своего Биннса...

Уизли, довольные, несмотря на потерянные деньги, отправились домой, и Гарри, провожая их, пытался представить с ними Рона... И не мог. Рон не вписывался, как ни старайся — и неожиданно Гарри понял: Рон вообще никуда не вписывается. Мелочный, трусоватый и завистливый, а ещё ленивый, жадный и вздорный — как будто он собрал в себе все пороки своей семьи. Да, там, в том будущем, которому предстоит исчезнуть, Рон исправился... Только вот такой судьбы он ему не желал. Такого и Малфою-то не пожелаешь...

Тем не менее, это значило, что мозги Рону вправить можно — но нужно ли? Стоит ли оно сил, которые придётся потратить, при том, что Рон уж точно благодарен за это не будет? Вряд ли... Тот Рон, с которым они расстались в зимнем лесу, для него более не существовал, а каким будет в их следующую встречу — кто знает?

— О чём задумался? — тихо спросила Гермиона, подойдя сзади и положив руки на плечи.

— О Роне, — ответил Гарри. — И о том, что с ним делать, когда вернёмся.

— А надо?

— Сомневаюсь... Я бы предпочёл вообще забыть о существовании рыжего идиота.

— Я бы не сказала, что он такой уж идиот, но в остальном ты прав, — проворчала Гермиона. — Рон бесполезен... Как думаешь, мы здесь надолго?

— Думаешь, хватит ли тебе времени перекопировать библиотеку? Понятия не имею... Но почему-то мне кажется, что...

— Отсчёт запущен?

— Вот именно, — кивнул Гарри. — Отсчёт пошёл...

Как оказалось, такое ощущение было не только у них.

Леди Анна подловила Гарри и Гермиону в саду и сообщила:

— Обычно я не люблю говорить об этом, но сестра Агата, преподававшая в Хогвартсе предсказания, подтвердила в своё время, что меня посещают вещие сны... И я видела вас в чужом городе, где дома строят из стекла и разбивают сады прямо на улицах. Однажды вы придёте в этот город — не знаю, когда, но даже я слышу зов дороги. Вы скоро уйдёте, как ни грустно мне думать об этом... Но я хотя бы могу снабдить вас припасами в дорогу. Я велела всё приготовить, слуги принесут в вашу комнату... И Гарри, пожалуйста, ответь честно: вы ведь не из прошлого?

— Ты угадала, но прости, мы не можем раскрыть эту тайну, — покачал головой Гарри. — Ты можешь, узнав её, нечаянно навредить всему сущему. Мы доверяем тебе, просто это знание...

— Я, кажется, догадываюсь, о чём ты говоришь, — протянула леди Анна. — И если мои догадки верны, то ты поступаешь верно. Незавидный удел — быть на шаг впереди...

Анна Поттер оказалась права — прошло четыре дня с их разговора в саду, и вечернюю тишину вспорол вой сигнала.

— Что это?! — Джейкоб подскочил с палочкой наготове.

— Знак, — ответил Гарри. — Прости, Джек, но нам пора уходить. Гермиона?..

— Держи, — Гермиона бросила ему плащ и рюкзак, схватила за руку. — Прощайте и спасибо за всё!

Рывок портала, золотое сияние аномалии, шаг вперёд...

Они стояли на берегу реки, заросшей лотосами — или чем-то, на них похожим. За полосой галечного пляжа в десяток шагов шириной начинался кустарник — Гарри сперва принял его за можжевельник — потихоньку переходящий в лес.

А в реке, по колено в воде, стоял здоровенный — футов тридцати от носа до хвоста — серо-зелёный с бурым трицератопс, с явным удивлением рассматривающий гостей...

— Твою мать... — глубокомысленно изрёк Гарри. — Это мезозой или глюки?

— Мезозой, — заверила его Гермиона, — самый конец. Маастрихтский век, если я ничего не путаю. Цветковые, кстати, уже несколько десятков миллионов лет существуют, так что удивляешься ты зря.

— Вот не знал...

— Это и так не самая популярная тема, а зная твоих родственничков, сомневаюсь, что научно-популярные книги и передачи были у них в чести...

— Да они просто гордились своей тупостью! — сплюнул Гарри. — Тупые, злобные, самодовольные уроды!..

Трицератопс гулко фыркнул, словно соглашаясь, и неспешно удалился, смачно чавкая лотосами.

— Ну, теперь ты от них избавлен, — заметила Гермиона. — И давай уже обустраиваться — неизвестно, сколько мы тут проторчим...

Палатку установили подальше от воды, но и не слишком близко к кустам — даже Гермиона не представляла, что там может водиться, но точно знала, что ничего хорошего. В конце мела было достаточно тварей, способных пролезть в палатку и немало напакостить...

— Да уж, — протянул Гарри. — Никогда бы не подумал, насколько всё запутано...

— Да не так уж и запутано, — пожала плечами Гермиона, помешивая рагу. — Просто в школе обычно слишком упрощают, если вообще затрагивают, а более-менее всерьёз интересуются очень немногие... А о магах я и вовсе не говорю — там просто ужас нерождённого...

— Вот уж точно, — фыркнул Гарри. — Ладно, что делать-то будем?

— Отдыхать, — Гермиона сняла кастрюлю с плиты. — Разбирать книги. Исследовать. Может быть, узнаем причину вымирания динозавров... А может, и нет, но в любом случае, узнаем много интересного. Как бы только эти знания в будущем легализовать... А, ладно, доживём — тогда и посмотрим, а пока что давай есть, а то шестьдесят шесть миллионов лет между завтраком и обедом — это как-то многовато...

Глава 14

Метла летела в полусотне футов над степью. Самой настоящей степью, хотя Гарри почему-то думал, что степей в это время не было.

Летели просто так, куда глаза глядят — ведь, куда бы они ни глядели, всё заслуживало внимания...

Мезозой. Маастрихтский век мелового периода, будущая Северная Америка. Мир, о котором в будущем могли лишь догадываться по скудным следам, живым расстилался перед ними...

Конечно же, Гермиона была счастлива.

— Приземляемся? — предложила Гермиона, потёршись щекой о спину Гарри.

— Прямо здесь?

— Ну а почему нет?

Место и впрямь было ничуть не хуже любого другого, и Гарри направил метлу вниз

— Фобос анималиа!

Земля мягко ударила в ноги, Гермиона соскочила с метлы и повалилась в траву, раскинув руки.

— Неплохо иногда быть единственными людьми на планете, правда, Гарри? — улыбнулась она.

— Иногда и не слишком долго, — уточнил Гарри, развернув палатку. — Но я согласен — тут хотя бы всяких идиотов нет.

Гермиона села, обхватив колени, вздохнула и сказала:

— Знаешь, что самое скверное в нашем положении? Мы за три дня узнали о маастрихте больше, чем все палеонтологи разом... Но я не смогу пустить эти знания в ход! Да никто не поверит в путешествие во времени, а без этого...

— А ты стань палеонтологом и потихоньку выдавай находки под видом гипотез, — предложил Гарри.

— По крайней мере, это оригинально, — заметила Гермиона. — Можно будет попробовать... Но для этого надо вернуться.

Гарри промолчал. Конечно, они вернутся, но когда? Сколько времени пройдёт по их счёту? И сколько — для их друзей, ведь никто не обещал, что они вернутся в тот же день?..

— Это будет долгий путь... — протянула Гермиона, глядя в темнеющее небо. — Гарри... Та звёздочка — видишь? По-моему, она становится ярче...

— Может быть — я не следил, — пожал плечами Гарри. — Да и потом, звёзды тут...

Звёзды в мезозое были чужими абсолютно. Как объяснила Гермиона, Солнечная система сейчас находилась в совсем другой части галактики, и пытаться найти на небе что-то знакомое не имело смысла... Разгорающаяся звезда на этом фоне была просто мелочью — в конце концов, есть же переменные звёзды, их даже Аврора Синистра упоминала.

— Знаешь, одна из самых популярных теорий о вымирании динозавров — падение астероида размером с Эверест, — Гермиона встала и потянулась. — Так это или нет, но астероид был — и как раз в это время.

— Думаешь, это он? — Гарри прищурился, глядя на неяркую звёздочку — пока ещё единственную на небе.

— Может быть. И тогда, — Гермиона подняла руку, прикрывая глаза от света, — он чертовски близко.

— И что нам делать?

— А ничего, — развела руками Гермиона, — разве что на север забирать. Я понятия не имею, насколько далеко мы от места падения, но думаю, что непосредственной опасности нет — защита палатки выдержит. Да и время у нас будет — ударная волна доберётся только через несколько часов и изрядно ослабленной. Правда, это всё равно будет ужас... Ну да ладно, это всё будет не завтра, а мы к тому времени, может, уже уйдём отсюда...

Неделя в мезозое — мечта любого учёного. Гарри и Гермиона учёными не были, но и то, что они видели и записали, хватило бы на революцию в палеонтологии... Если бы, конечно, всё это удалось бы опубликовать. Правда, какие-то идеи у Гермионы на этот счёт были — но до возвращения в двадцатый век они всё равно ничего не значили.

Гарри же всего более удивляло, что многие динозавры оказались пернатыми — особенно многочисленные твари, похожие на велоцирапторов из "Парка Юрского периода". Гермиона, правда, заметила, что велоцирапторы были мелкими, жили в Азии и к этому времени вымерли. Впрочем, опознать пернатых динозавров она тоже не смогла и предложила обозвать их рапторами. Гарри не возражал — рапторы так рапторы... Тем более, что название было наименьшей проблемой.

Например, динозавры вовсе не были безмозглыми, как утверждали все. Соображали они на уровне птиц — причём рапторы оказались как бы не умнее почтовых сов... Прочие встреченные динозавры были поглупее, но тоже были довольно сообразительны — во всяком случае, не тупее Крэбба с Гойлом.

И молчаливыми динозавры не были — наоборот, эти твари были адски горластыми. И поскольку Поттеры попали в разгар весны, горланили динозавры весь день, а некоторые — и ночью... А "Силенцио" на них почему-то не действовало.

Магия и динозавры... Само по себе звучит достойно фильмов категории "Б", и полгода назад Гермиона подняла бы на смех любого, кто вообще заговорил бы на эту тему — но теперь было не до смеха. Не тогда, когда обнаружилось, что динозаврам — любым — плевать на все заклинания ментальной сферы, включая "Империус", и на многие другие — тоже. Например, заставить динозавра блевать слизнями не получалось... И злобный короткомордый птерозавр, бивший магическими выбросами, тоже поводов для веселья не давал — удары твари не слишком уступали "Круциатусу". Его Гермиона, не удержавшись, всё-таки отпрепарировала... А закончив, испепелила остатки, привела в порядок себя и задумчиво сообщила:

— Это был дракон.

— Дракон?

— Да, все характерные признаки уже есть, хотя и очень примитивные. Хагрид был бы в экстазе...

-Да он бы и от обычных динозавров был бы в восторге, — поморщился Гарри. Хагрид, конечно, был его другом, но некритичное отношение полувеликана к разнообразным опасным тварям изрядно напрягало.

— Кстати, когда вернёмся, напомни, чтобы я ему "Парк Юрского периода" не давала никогда, — Гермиона потянулась. — С него ведь станется попробовать... И, Мордред его поимей, успешно.

Гарри поёжился — Хагрид действительно мог... И полный Запретный лес динозавров был совсем не тем, что хотелось бы увидеть.

Гермиона снова потянулась — ткань топика на секунду обрисовала соски, заставив Гарри сглотнуть — тряхнула головой и подняла ладонь к глазам.

— Уже скоро...

Гарри проследил за её взглядом — белёсое пятнышко на небе казалось абсолютно безобидным... Но оно значило, что до столкновения остались считанные дни.

— Держи, — Гермиона протянула Гарри чёрные очки, трансфигурированные из какого-то хлама. — Чем ярче свет, тем они темнее, так что увидим всё... И закрой костюм.

Гарри кивнул и хлопнул по полоске ткани на рукаве. Плащ дёрнулся, на секунду распахнулся и превратился в комбинезон, слившийся с ботинками и перчатками. Гарри натянул капюшон, расправил маску и надел очки — Гермиона была права, подставляться под излучение не стоило даже на таком расстоянии...

Вовремя — небо рассекла полоса пламени. Обманчиво-маленький, но ослепительный даже с огромного расстояния, болид скрылся за горизонтом, оставив после себя лишь медленно тускнеющий светящийся след. Тишина и покой...

А потом горизонт на юго-востоке просто исчез.

Гарри всегда казалось, что выражение "ярче тысячи Солнц" — всего лишь фигура речи. Он ошибался — даже на расстоянии в пару тысяч миль сияние действительно было ярче Солнца в тысячи раз. Огненный шар не поднялся над горизонтом, так что о лучевых ожогах можно было не беспокоиться, но даже его отсвет был чудовищным...

— У нас не так много времени, — стянув очки, Гермиона взялась за палочку. — Помогай — у нас в запасе часа два до землетрясения и чуть больше — до ударной волны, а это будет ураган, не меньше...

— Перспективы так себе, — согласился Гарри, накладывая защитные заклинания. — Ладно, волна пройдёт, а мы что делать будем?

— Двинемся к эпицентру, — пожала плечами Гермиона. — Там, конечно, ад... Но я должна увидеть его своими глазами.

— Гермиона Джин Поттер, ты опять забываешь обо осторожности, — вздохнул Гарри. — Даже отсюда видно, что там творится...

Гарри был прав — облако взрыва, судя по чёрной полоске у самого горизонта, поднялось почти до космоса и за считанные минуты разошлось на сотни миль в ширину. Лезть туда не хотелось... Но не отпускать же Гермиону одну?

Покачав головой, Гарри опустил палочку и стянул маску, жадно вдохнув. Заклинания почему-то шли очень тяжело и отнимали куда больше сил, хотя ещё вчера всё было в порядке...

— Магическое возмущение чудовищной силы, — заметила Гермиона, убрав палочку в кобуру. — Вот уж не ожидала... Так, ладно, пошли в палатку — уже скоро.

Палатка подпрыгнула, загремела посуда, размашисто закачалась лампа под потолком, забытая чашка слетела с сушилки...

— Баллов пять, — оценила Гермиона. — Я думала, будет хуже... Хотя волна же ещё не пришла, так что будет.

— Так взрывная волна же быстро ослабевает? — что-то такое Гарри слышал, хоть и не помнил, где.

— Угу, по этому до нас дойдёт ураган пятой категории, — буркнула Гермиона, — если не хуже, хотя куда уж хуже...

— Всегда может быть ещё хуже.

— Знаю, но в нашем случае уровней всего пять. Так... Думаю, у нас ещё минут сорок, надо защиту усилить, — Гермиона встала. — Пошли!

Стена серой мути обрушилась на рощу, ломая и вырывая деревья, промчалась по полю и врезалась в палатку.

Заглушающие чары не смогли полностью погасить грохочущий рёв, но ослабили его до приемлемого уровня, а щиты смогли удержать взбесившуюся стихию... И тем не менее, Гарри едва не отшатнулся от окна, а Гермиона прижалась к нему, не отрывая взгляда от творящегося безумия.

— Кошмар... — выдохнула она. — Я видела реконструкции, но это... Это просто несравнимо.

— Реальность обычно превосходит любые вымыслы, — заметил Гарри. — Ты всё ещё хочешь добраться до эпицентра?

— Да. С этим будет проще, чем с динозаврами — всегда можно будет выдать за результаты моделирования... А уж как опубликовать, я придумаю. В конце концов, "Конфундус" ещё никто не запрещал. Ну... Ветер стих, можно выходить.

Снаружи было неуютно... Настолько, что пришлось надеть костюмы и штатные маски. Пыль, пепел, дым и разнообразный мусор не давали нормально дышать, небо затягивали неприятного вида облака, где-то разгорались пожары...

— Тут-то что горит? — маска искажала голос до неузнаваемости.

— Выброшенные взрывом куски породы раскидало по всей планете, а то и забросило на орбиту, — отозвалась Гермиона. — Они и поджигают всё, что можно...

Через несколько минут метла поднялась в воздух и развернулась на юго-восток.

Они приземлились в сумерках, разбили палатку, прошлись друг по другу чистящими заклинаниями и только после этого зашли внутрь и стянули капюшоны и маски.

— И это, — тяжело вздохнула Гермиона, — в полутора тысячах миль от места падения. Идея уже не кажется такой уж удачной... Но отказываться я не собираюсь!

— Знаешь, знай я тебя чуть похуже — взялся бы отговаривать, — вздохнул Гарри. — Но не получится ведь... Так что я лучше помолчу. А ты расскажешь, чего нам ждать...

— Ничего хорошего, — вздохнула Гермиона, сняла плащ и принялась расшнуровывать ботинки. — Сейчас ещё только начало, но за несколько дней пыль разлетится по всей планете, и на несколько лет вместо дня будут сумерки. Естественно, сильно похолодает, да ещё и от такого рванут все вулканы и появится куча новых, что тоже дела не улучшит. До оледенения, помнится, не дошло, и какие-то оазисы будут... Но вообще, будет холодно и голодно, а пыль и оксиды серы провисят в воздухе несколько десятков, если не сотен, лет. В океане тоже будет хреново — передохнет почти весь планктон, а за ним и все остальные... В общем, посыплется всё, а кто выжил, тем ещё долго будет хреново. Хорошо хоть, динозавры войну за ресурсы устроить не могут...

Рассвета не было — просто непроглядный мрак потихоньку размылся до серой мути. Небо закрывала сплошная пелена клубящихся грязно-бурых туч, сыпавших редким грязным дождём и белёсыми хлопьями пепла.

Перелески здесь почти сливались в сплошной лес... Раньше. А теперь пожары и волна превратили цветущие земли в преддверие ада. Пепел, обугленные стволы, изломанные и обгоревшие трупы животных, дым... Оставаться здесь не хотелось, и Гарри, убрав палатку, поднял метлу в воздух.

— Ты не передумала?

— Нет, — Гермиона только крепче прижалась к его спине. — Теперь уже поздно останавливаться. Полетели.

Вскоре местность внизу стала ещё хуже — это была мешанина из земли, пепла, раздробленных деревьев, водорослей и гниющей рыбы.

— А вот и цунами... — пробормотала Гермиона. — Кажется, континент повышается от берега... Чёрт, как нам тут на ночь устраиваться?

Гарри промолчал — у него идей не было. То есть, было очевидно, что без магии не обойтись, но тут уж пусть Гермиона решает, что делать. Он и заклинаний нужных наверняка не знает...

Вниз Гарри старался не смотреть — и потому первым заметил тёмное пятно на горизонте. Маленькое... Но вблизи это наверняка окажется чем-то ужасным.

— Если это то, что я думаю... — вздохнула Гермиона, выглянув из-за его плеча.

— И что это?

— Облако взрыва. Испарившийся астероид, горные породы с места падения, вулканические газы, если астероид пробил кору... А он мог, кстати, если упал в океан. И вот там будет ужас...

— Да и тут не очень-то, — буркнул Гарри, набирая высоту. — Может, приземлимся? Меня надолго не хватит.

— Возьми левее, — Гермиона махнула рукой, — там, кажется, прогалина, на ней и сядем.

"Прогалина" оказалась очень условной — там почти не было больших деревьев. Зато всего остального хватало, так что Гермиона, попытавшись расчистить место, плюнула на всё и выжгла Адским огнём чуть не половину акра...

— Да, злить тебя рискованно... — протянул Гарри, ставя палатку. — Ну, зато чисто — по-моему, ты даже вонь сожгла.

— Не советую проверять, — сказала Гермиона, — тут уже вообще нельзя снимать защиту — даже пепла хватит, чтобы убить за пару дней. А уж какая тут отрава кроме него, я только гадать могу. Ладно, давай чиститься...

В палатку снова забрались, только тщательно очистив друг друга. От серной вони это, правда, не особо помогло...

— Так, надо что-то вроде Головного пузыря на входе, — поморщилась Гермиона. — Я бы и шлюз сделала, но не из чего, сейчас, по крайней мере. А вот в будущем, если подумать...

— Может, сразу звездолёт?.. — проворчал Гарри.

Гермиона сбилась на полуслове и застыла, покусывая губу.

— Нет, не выйдет, — вздохнула она несколько минут спустя. — Тут только теории лет на пятьдесят, даже если объединиться с маглами. Но вообще — подумать стоит...

— Ты серьёзно?! — хотя мог и не спрашивать — и так понятно, что серьёзно. И ведь может и получиться — это же Гермиона...

Следующий день почти не отличался от ночи — мутные сумерки, беснующиеся облака над головой и видимая уже и с земли туча — тонкая чёрная кайма на горизонте.

— Думаю, сегодня мы доберёмся до кратера, — заметила Гермиона. — И вот что, давай-ка достанем из рюкзака баллоны. Боюсь, как раз сегодня кислород нам понадобится...

— Угу, — Гарри устроился на метле. — Спиной повернись. И учти, на сто миль в час я бы не рассчитывал. Не та погодка...

Погода действительно была за гранью добра и зла — гроза, грязный дождь, наверняка кислотный, пеплопад, ветер, неожиданно налетающий, кажется, со всех сторон разом... И подняться над облаками не получится — слишком высоко.

До сих пор Гарри считал наихудшим полётом квиддич под ливнем и в компании дементоров — но этот был много хуже... И конечно же, держать максимальную скорость не получалось — а о двух сотнях, что метла выдавала с копьём, оставалось лишь тосковать.

Но они летели — и вскоре земля внизу сперва превратилась в болото, а потом и вовсе ушла под воду.

— К Мордреду, снижаемся! — чертыхнулась Гермиона. — Не думаю, что на большой глубине что-нибудь выйдет... И держи ровно!

На то, чтобы создать каменную площадку для палатки, у неё ушёл час с лишним и почти все силы, так что в палатку Гарри её почти затащил. А потом и вовсе подхватил на руки — ноги Гермиону уже не держали.

— Гермиона Джин Поттер! Ты сошла с ума?

— Ничего страшного, это даже полезно, если не злоупотреблять, — Гермиона завозилась, устраиваясь поудобнее. — Но в ближайшие несколько дней всё масштабное колдовство на тебе.

— Я уж думал, это мне придётся тебе напоминать, — вздохнул Гарри, уложил Гермиону и полез в рюкзак. — Извини, сегодня придётся ограничиться консервами — я, конечно, не настолько дико вымотался, как ты, но тоже сил не осталось на что-то серьёзное...

Следующее утро не наступило — туча, поднятая взрывом, пришла и сюда.

— Хреново, — вздохнул Гарри, вглядываясь в темноту. — Так везде будет?

— Не настолько плохо, — Гермиона устроилась у него за спиной. — Часть пыли осядет довольно быстро... Так что скоро по всей планете будет что-то вроде вчерашнего, но на несколько лет — сам понимаешь, каково будет растениям.

— Понимаю, — вздохнул Гарри. — Держись крепче, попробуем добраться сегодня...

Метла взмыла, набирая скорость — во тьму...

Земля внизу постепенно поднималась, сперва отдельными островками, затем вода отступила, открыв выжженную и смятую поверхность, всё круче забирающую вверх.

— Вал, — сообщила Гермиона, свесившись с метлы, — мы уже близко...

Подъём становился всё круче, но никаких отвесных обрывов, которых ожидал, Гарри не увидел — пожалуй, не без труда, но пройти там было можно... Если бы не трещины, оползни и пятна застывшей лавы, покрывавшие склон. Гарри набрал высоту, пролетел над гребнем — и вцепился в метлу: болтало над картером жутко. Оплавленная земля, разорванная дымящимися разломами, жар, магма, разлившаяся на дне, чье тускло-алое свечение было видно за десятки миль...

— Чёрт... — Гарри вцепился в метлу. — Это кошмар!..

— Ну почему я не взяла камеру?.. Гарри!

На золотистый отблеск Гарри среагировал машинально, лишь секунду спустя осознав, что несётся прямо к раскрывшейся аномалии. Совпадение слишком уж удачное, но сейчас не до размышлений — кто знает, сколько она продержится?

Знакомая волна мурашек, почти отвесный рывок вверх — и метла останавливается в сотне футов над самым обычным лесом под ясным небом.

— По крайней мере, мы где-то в нашей эпохе, — вздохнула Гермиона, стянув маску и скинув капюшон. — Но вот в том, что мы дома, я очень сильно сомневаюсь...

Глава 15

Сомнения Гермионы блестяще подтвердились...

Подтвердились они почти сразу — лес пересекала грунтовая дорога, по которой неспешной рысью ехал всадник с ружьём. С ружьём в кобуре у седла и в зелёном мундире.

— Так, похоже, мы попали во времена Наполеона, — Гермиона прищурилась, разглядывая всадника, — мундир как раз тех времён, стрелок... Садись, сейчас выясним, куда именно нас закинуло.

Спрыгнув с метлы, Гермиона взмахнула палочкой, вычертив запутанную линию, коснулась лба — и перед Гарри предстала эльфийская принцесса в золотом и зелёном. Глаз отказывался задерживаться на деталях, скользя по поверхности совершенства...

— Отлично, — хмыкнула Гермиона, подмигнула Гарри и вышла на дорогу.

— Доброй удачи тебе, путник! — сказала она. — Давно не была я в твоей стране, и прошу тебя, расскажи, в которую пятину привела меня дорога и кто нынче правит страной?

— Не знаю, что за пятину вы имеете в виду, госпожа, но мы в Йоркшире, близ Рипона. Правит же Соединённым Королевством принц-регент Георг, ибо отец его, также Георг, помрачился рассудком.

— Близ Рипона? Отчего же не слышу я колоколов аббатства и не вижу на дороге ни одного монаха?

— Э... Госпожа... — стрелок замялся. — А как давно вы не были в Англии?..

— С того дня, как Ричард Горбун пал от руки узурпатора, а я не смогла спасти его, проиграв брату.

Стрелок вздрогнул, неловко перекрестился и перехватил повод — так, чтобы пряжка оказалась под рукой.

— В это трудно поверить, госпожа, — осторожно ответил он, — но глазам я верю, так что всякое может быть... И вы, ежели не шутите, пропустили три с лишним века, ибо год ныне от Рождества Христова одна тысяча восемьсот четырнадцатый...

— Итак, август тысяча восемьсот четырнадцатого, — Гарри уселся на камень возле палатки. — Кстати, ты была чертовски убедительна в роли королевы фей...

— Спасибо, я старалась, — улыбнулась Гермиона.

— Что будем делать?

— Можем посидеть в лесу. Можем выбраться к Поттерам, вот только... Так, стоп, — Гермиона прикусила губу, задумавшись. — Должно сработать... Гарри, ты слышал про розенкрейцеров?

— Вроде какая-то секта?

— Тайное общество, — поправила Гермиона, — причём даже неизвестно, реальное или выдуманное. С одной стороны, много кто себя называл розенкрейцерами, с другой — всё это были обыкновенные жулики... А самого Христиана Розенкрейца никто никогда не видел. В общем, мы с тобой — розенкрейцеры, и даже если они есть — скажем, что мы к другой ветви братства принадлежим.

Весь вечер, а затем и следующий день ушли на сочинение и проработку легенды. Спешить было некуда, а Гермиона, покопавшись в библиотеке, нашла немало интересного и полезного. Детали добавили легенде глубины и загадочности, а все подробности можно списать на тайну братства...

— Совершенству нет предела, но пора уже и закончить, — заявила Гермиона. — Завтра утром отправляемся.

Спешить не стали, а потому закончили все дела к полудню, аппариовали в Годрикову лощину... И нос к носу столкнулись с мальчишкой лет одиннадцати-двенадцати, одетым по последней английской моде — только шейный платок у него был зелёным с серебром. А ещё у него в руках была волшебная палочка, направленная на гостей...

— Живи долго и процветай, — Гарри поднял руку в приветствии. — Прошу, скажи, по-прежнему ли этой землёй владеют Поттеры?

— Поттеры, сэр, издавна владеют этой землёй, и, да будет вам известно, не намерены её уступать. Если же я понял вас превратно — прошу простить меня, — мальчишка коротко наклонил голову.

— Речь не мальчика, но мужа, — ответил на это Гарри, — и вы, юный джентльмен, полагаю, носите эту славную фамилию?

— Совершенно верно. Гарри Бенджамин Поттер, к вашим услугам.

— Гарри Джеймс Поттер, — Гарри наклонил голову, — моя супруга Гермиона.

Младший Гарри ненадолго задумался, а затем сказал:

— В таком случае, мой долг — предложить вам наше гостеприимство... Но сперва, сэр Генри, мне хотелось бы увидеть ваше копьё.

Такого Гарри не ожидал, да и Гермиона, судя по донёсшемуся удивлению — тоже... Вот ещё, кстати, хороший вопрос — когда это он стал чувствовать её эмоции... Но это подождёт.

— А откуда, позвольте спросить, вы вообще знаете о существовании этого копья? — Гарри, порадовавшись про себя, что всё-таки сделал карман с расширенным пространством, вытащил оттуда копьё и продемонстрировал младшему Гарри. — Вы удовлетворены?

— В полной мере и вновь приношу вам самые искренние извинения. Просто... Портрет леди Алиеноры много про вас рассказывал, а ещё она говорила, что вы однажды вернётесь, и я с детства мечтал с вами встретиться... — затараторил мальчишка, разом утратив всю чопорность и лоск. — А папа всегда говорит, что это просто легенда, а на самом деле нет!

По дороге младший Гарри рассказал о множестве мелочей, буквально завалив ими — но не упомянул ничего важного. Ни о себе, ни о родных, ни о делах... Ну какая польза от рассказа о том, что все девушки Хогвартса без ума от Филеаса Фогга, молодого преподавателя географии?

Правда, всё это работало для современников — а для Гарри открытием было само наличие географии в программе Хогвартса. Для Гермионы тоже — но не зная её, догадаться об этом было невозможно. Впрочем, самое главное было сказано при встрече — кто-то покушался на владения Поттеров, и Гарри этого спускать с рук не собирался. Даже если это изменит историю... А с другой стороны — всё это уже было в тот момент, когда они шагнули в аномалию, а значит — они уже вмешались и теперь изменят историю, не вмешиваясь... Тут Гарри решил остановиться — осознать всю эту заумь временных парадоксов не могла даже Гермиона, так что у него шансов тем более не было. Да и поздно было рассуждать о высоких материях — они вышли из леса... И Гарри мгновенно опознал тот самый луг, где принимал посвящение в рыцари. Правда, тогда здесь не было леса, но его, строго говоря, и сейчас не было. Большая, конечно, но роща... И относительно молодая, к тому же.

Изменился и дом — сейчас он почти не отличался от того, что стоял в двадцатом веке. Разве что отделка другая...

— Этот дом построили на месте старого около пятидесяти лет назад, — сообщил младший Гарри. — А три года назад его перестроили по современному вкусу, и мы тогда больше года прожили у дяди Эдвина в Мадрасе... И это ужасно! Чрезвычайно вредная погода, очень влажно и жарко... Дядя приобрёл у одного магловского учёного термометр — такую вещь, которая измеряет жару и холод — и он почти всё лето показывал не менее ста градусов, а это в полтора раза жарче, чем бывает у нас! А влажность! Представьте, каково там маглам, они ведь охлаждающими чарами пользоваться не могут...

За разговором они как-то незаметно дошли до дома, и младший Гарри, открыв дверь, тихонько хмыкнул и произнёс:

— Иви!

— Слушаюсь, молодой хозяин! — в холле с хлопком появился домовой эльф.

— Отец в кабинете?

— Да, молодой хозяин. — ответил домовик. — Он велел вам передать, чтобы вы зашли, как вернётесь.

— Хорошо, мне всё равно нужно с ним поговорить. И предупреди, что у нас гости.

Домовик с хлопком исчез, и младший Гарри, указывая на лестницу, сказал:

— Должен вас предупредить: мой отец, Саймон, в силу некоторых обстоятельств, вынужден с подозрением относиться к неожиданным гостям, а кроме того, обладает вспыльчивым характером. Я очень прошу вас отнестись к этому с пониманием...

— Разумеется, — кивнул Гарри. — Обещаю ограничиться защитой, что бы ни случилось.

Кабинет главы семейства впечатлял — и не столько размерами, сколько продуманностью и удобством. Всё под рукой, на своих местах — у самого Гарри такого порядка в вещах никогда не было... Впрочем, у него и кабинета не имелось.

Хозяин же кабинета был удивительно похож на Джеймса Поттера — и тоже носил очки. Оторвавшись от бумаг на столе, он отложил перо и заговорил:

— Гарри, что всё это...

— Сэр Генри! — перебил его портрет Алой Бестии. — Рада видеть вас и леди Гермиону!

— Взаимно, леди Алиенора, хотя и несколько неожиданно... — ответил Гарри.

— Сэр Генри, значит... — протянул Саймон. — А ведь я считал вас легендой... Что ж, добро пожаловать домой.

Рукопожатие у него было крепким и уверенным — человека, знающего себе цену.

— Благодарю, мистер Поттер...

— Саймон, только Саймон — не переношу все эти церемонии, тем более в семье. Жаль, жены сегодня нет... Полагаю, вы голодны?

— Не настолько, чтобы утруждать вас, — отмахнулась Гермиона. — Для обеда ещё рано, но для беседы, пожалуй, подходящее время...

— Иви! — распорядился Саймон. — Накрой чайный столик для чая по-адмиральски.

Гарри обернулся к Гермионе, но та лишь пожала плечами.

— Вижу, вам неизвестен этот напиток? — усмехнулся Саймон. — Что ж, не думаю, что он станет популярен у нас... И нет, Гарри, для тебя это слишком крепко.

На столике тем временем появились чайник, тарелка с лимоном, блюдо с сэндвичами, три больших чашки, одна поменьше, а также большой графин с ромом.

Разлив чай и добавив в чашку сына немного рома, Саймон принялся рассказывать:

— Начну издалека — в позапрошлом году мой шурин Уильям Гринграсс с отрядом коммодора Хорнблауэра ходил на Балтику, и в Петербурге перенял этот обычай у русских моряков. Суть его в следующем: заваривают крепкий чай, наливают в кружку — Уильям настаивает на пинте, но для сухопутного человека это решительно невозможно — и сдабривается лимоном и небольшим количеством сахара. Затем следует отпить глоток-другой...

Гарри последовал примеру хозяина — чай был хорош, но ничего "адмиральского" в нём не было. Хотя...

— Теперь доливаем ром, — волшебной палочкой Саймон за столом не пользовался, — снова отпиваем... И повторяем процедуру.

Прикинув, что в итоге в кружке останется чистый ром, Гарри решил, что пинты совершенно точно будет много.

— Ну а теперь настало время вашей истории, — подал голос портрет Алиеноры, — уважаемые гости... из будущего.

— Когда вы догадались? — Гермиона отставила чашку.

— Я? Мне на такое не хватило бы ума, — фыркнула Алиенора. — Нет, это леди Анна поведала мне перед смертью, а уж когда и как она догадалась...

— Разговор в саду незадолго до нашего ухода, — ответил Гарри. — Она так и сказала, что поняла: мы не из прошлого. А вот как она это поняла, я не знаю до сих пор...

— Леди Анна была пророком, — сообщила Алиенора. — Дар её не был стабильным или сильным, но иногда Господь открывал перед ней будущее... И она, что удивительно, всегда понимала откровения. Тогда, перед смертью, она узрела весь ваш путь, но мне она велела передать вам только одно: круг замкнёт чужая рука.

— Хотел бы я знать, что это значит... — вздохнул Гарри, и принялся рассказывать об их приключениях — избегая подробностей и с помощью Гермионы объясняя непонятные моменты.

И вот тут возникла проблема... В тысяча восемьсот четырнадцатом году обычный волшебник гораздо лучше ориентировался в магловском мире, чем его потомок из тысяча девятьсот девяносто седьмого — но вот реалии будущего для него оставались загадкой. Самые обыкновенные вещи слишком изменились за это время...

— Маглы удивительны! — подвёл итог беседе Саймон. — Не прошло и двух веков, а они добились большего, чем мы — за тысячу! Но ведь сейчас ничто не предвещает подобного — как же это получилось?

— На самом деле уже началось, просто это не так заметно. Вы ведь слышали о пироскафах?..

О пароходах Саймон слышал, но значения не придал. Гермиона, услышав это, вздохнула и сказала:

— Вот в этом и состоит проблема — маги не придают значения магловским изобретениям... А потом оказывается, что уже поздно, и маглы нас очередной раз переплюнули...

— Так уж и переплюнули, — Саймон отмахнулся, — это просто курьёз...

— Который дал маглам неограниченный источник энергии, — сказа Гермиона. — Смотрите — всего полвека назад паровая машина едва справлялась с откачкой воды из шахты, а сейчас может двигать корабль или повозку... И маглы больше не зависят от ветра или мускулов животного. А ведь пятьдесят лет — не такой уж большой срок даже для маглов — что уж говорить о магах! Нет, ни пар, ни электричество не могут напрямую заменить магию, но в наше время они обеспечивают маглов многим из того, что здесь и сейчас доступно лишь волшебникам. Да, по-прежнему многое остаётся на недоступным, но лишь пока — маглы не могут реализовать аппарацию, но вполне представляют её теоретически, так что...

— И что же, набор неволшебных предметов в Хогвартсе увеличен, как мы с Уизли не раз предлагали?

— Ха! Ничего подобного! — объявила Гермиона, неожиданно запнулась, а затем взмахнула палочкой.

Гарри словно ледяной водой окатили, сама Гермиона встряхнулась, а Саймон заозирался с ошеломлённым видом.

— М-да, кажется, я взял не ту бутылку, — сказал он спустя пару секунд. — Ну да, ром двойной крепости... Иви!

— Хозяин сказал — чай по-адмиральски, — с достоинством сообщила возникшая домовушка. — Мастер Уильям сказал — ром должен быть двойной.

— Вот почему шутки моряков всегда глупые и либо плоские, либо непристойные?.. — вздохнул Саймон. — Так вы говорили, магловские дисциплины в Хогвартсе более не преподают?

— Да, с развитием всеобщего образования это стало излишним, — усмехнулась Гермиона. — Хотя некоторые мои однокашники и заставляли меня в этом сомневаться. Впрочем, вы и сами, думаю, понимаете, почему мы не можем рассказать о будущем ничего конкретного...

— Нельзя встречаться с самим собой, используя хроноворот, — кивнул Саймон. — Но...

— Хроноворот же так далеко не достанет! — неожиданно заявил младший Гарри.

— Не достанет, — согласился Гарри. — Но он тут и ни при чём. Виновно в наших странствиях некое природное явление, суть которого остаётся загадкой даже для моей жены — умнейшей ведьмы двадцатого века.

Гермиона кивнула. Она действительно не понимала, что из себя представляют аномалии, но этого, собственно говоря, не понимал никто... А то немногое, что было известно в будущем, оказалось не по зубам Гермионе — не хватало базы. Ну а объяснить то, что сам плохо понимаешь...

— Давайте, я попробую завтра изложить всё, что знаю об этом, — предложила Гермиона. — Не знаю, получится ли — всё-таки, та физика далека даже от привычного мне... Сегодня я уже не в состоянии.

— Да уж, — вздохнул Саймон. — Что ж, Иви покажет вам комнаты и всё прочее, и пригласит на ужин.

Разумеется, разместиться в разных спальнях парочка отказалась категорически, несмотря ни на какие протесты домовушки.

— Мне без разницы, что там у вас не принято! — вскипела Гермиона. — На нас ваши правила не распространяются, запомни это!

Иви с хлопком исчезла, а Гермиона, рухнув на кровать, выдохнула:

— Знаешь, я готова пересмотреть своё отношение к домовикам. Нихрена они не страдают... А очень даже наслаждаются. Если их вообще можно освободить, то минимум через пару поколений нормального воспитания.

— Пара поколений нормального воспитания и магам бы не помешала, — заметил Гарри, садясь рядом. — Знаешь... Когда мы вернёмся и покончим с Волдемортом, нам придётся самим брать власть, иначе эти недоумки всё сольют. Вспомни Орден Феникса — кто там понимает, что менять надо всё?

— Только Дамблдор понимал, — вздохнула Гермиона, — а теперь уже никто. В лучшем случае — не понимают масштабов... Как мы с тобой раньше. Ладно, это явно дело не завтрашнего дня, так что давай-ка быстро приведём себя в порядок — понятия не имею, когда у них ужин.

К ужину пригласили около восьми вечера.

За столом разговор шёл о пустяках — гости всё больше расспрашивали о времени, в котором оказались — но даже Гарри было заметно: Саймона что-то гнетёт. Ну а если уж это заметно Гарри...

— Саймон, у вас что-то случилось? Может, мы можем чем-то помочь?

— Случилось... Гарри, ступай в свою комнату.

— Но отец!..

— Ступай.

Младший Гарри, повздыхав, ушёл, а Саймон достал сигару, прикурил от свечи и заговорил:

— Проблема действительно есть, и я действительно хотел бы попросить вас о помощи, но не знаю, возможно ли это... Впрочем, решать вам, я же изложу суть дела, и, с вашего позволения, начну издалека. Война на Американском континенте нанесла нашей семье немалый урон, как финансовый, так и политический — причём политический даже в большей степени. Нет, о банкроте речи нет — но на это сейчас уходят почти все наши силы. Вокруг нас уже собрались гиены... А из них наихудшие — Трэверсы. Они пытаются заставить нас продать за бесценок все наши земли... И дошли уже даже до угроз. Я бы, возможно, и продал бы кое-что... Но не всё и за настоящую цену. Трэверсы этого понимать не желают...

— И вы надеетесь, что мы можем в этом помочь, — кивнула Гермиона. — И, насколько мне известно, земля Поттеров осталась за ними — по крайней мере, участок с домом точно... Так, стоп... Сначала тот разговор, теперь это... Кажется, я начинаю понимать, но это подождёт... Гарри, решать тебе — это твоя семья.

— Твоя тоже, — поправил Гарри. — Не забывай этого... Я помогу, Саймон.

— Я с тобой.

— Спасибо, — Саймон отложил сигару. — Нам действительно необходима помощь кого-то, кому можно доверять.

— Трэверсы... — протянула Гермиона, привалившись к плечу Гарри. — Похоже, они всегда были мерзавцами.

— А ты ждала чего-то другого? — Гарри обнял жену. — Почти все старые семейства — редкостная мразь, чванливая и самовлюблённая... И невежественная. Так что нынешним я урок преподам с таким же удовольствием, как и нашему. Кстати, а что ты поняла? Что-то про наши метания?

— Не совсем, — Гермиона поёрзала, устраиваясь, — скорее, про вмешательство... Но мне надо ещё немного подумать, давай завтра?

— Как только с Трэверсами разберёмся.

— Угу...

Прислушиваясь к мерному дыханию спящей Гермионы, Гарри сам не заметил, как заснул.

Глава 16

Витрувий Трэверс должен был явиться на встречу в полдень. Встреча должна была состояться на нейтральной территории — в кофейне Джозайи Фортескью, который как раз решил пополнить ассортимент своего заведения мороженым... И, конечно же, ради рекламы поспешил поднести его гостям бесплатно.

Мороженое Фортескью в начале девятнадцатого столетия было ничуть не хуже, чем в конце двадцатого. Гарри, пришедший заранее, успел съесть одну порцию, заказал вторую и заметил:

— Мистер Фортескью, ваше мороженое просто потрясающе. Не забрасывайте его ни в коем случае!

— Не заброшу и детям завещаю, — кивнул Фортескью. — Но, думаю, всё это мы сможем обсудить и позже — мистер Трэверс уже у порога.

Гарри молча кивнул и запустил ложку в мороженое.

— Я не вижу Саймона Поттера, — сходу заявил Трэверс, — и не знаю тебя.

— Витрувий Трэверс, я полагаю? — оставлять мороженое Гарри не собирался в любом случае, но Трэверс напрашивался на трёпку. — Генри Поттер, к вашим услугам.

— Значит, Саймон не посмел явиться? — Трэверс уселся напротив. — И прислал вместо себя какого-то мальчишку?

— Полагаю, мы можем закрыть вопрос о земле раз и навсегда, — заметил Гарри, не отрываясь от мороженого.

— Верно, можем. Ты сейчас...

Гарри аккуратно подхватил вазочку с недоеденным мороженым и запустил её в оплывшее лицо, так похожее на мерзкую рожу Вернона Дурсля.

— Да как ты посмел!.. — заорал Трэверс. — Ты, мерзкий наглый грязнокровный ублюдок, посмел поднять руку на меня?!

— Mea culpa, — вздохнул Гарри, — не рассчитал. Надо было заткнуть твою вонючую пасть покрепче...

Нет, изначально он надеялся решить дело миром — но Витрувий Трэверс оказался даже хуже, чем его описывал Саймон. Впрочем, этого стоило ожидать — в будущем по части глупости Трэверс занимал среди Пожирателей второе место, уступая лишь Крэббу с Гойлом. Оставалась только дуэль... И Гарри требовалось, чтобы вызов исходил от врага.

Брось вызов Гарри — и Трэверс мог что-то заподозрить, струсить и либо попытаться затянуть дело, либо просто собрать подельников и навалиться толпой... А так самоуверенность и невежество "древнейшего и благороднейшего" не позволят ему задуматься — и утащат в могилу.

По плану, именно в этот момент должен был зайти "неожиданно задержавшийся" Саймон... И он вошёл, но это было единственным, что пошло по плану.

Неизвестно, что вдруг перемкнуло в голове у Трэверса, но он вскочил, выхватил палочку и выкрикнул:

— Авада К-х...

— Секо! — заклинание Саймона разрубило руку вместе с палочкой, но опоздало — копьё Гарри пробило Трэверсу шею и вышло из затылка.

— Мистер Фортескью... — Гарри сжал кулаки — руки отчётливо дрожали. — Я приношу свои извинения за эту безобразную сцену. Клянусь, я не планировал и не ожидал ничего подобного...

— Ну и зря, — покачал головой Фортескью. — Вы-то, может, и не слыхали про эту семейку, но гнуснее них в старой доброй старой Англии, пожалуй, только Гонты... Вот, выпейте, сейчас авроры подтянутся.

На улице раздались хлопки аппарации, дверь распахнулась, пропуская пятёрку авроров, и их предводитель, держа палочку наготове, произнёс:

— Джентльмены, попрошу вас не прикасаться к палочкам. Что здесь произошло?

— Самооборона, сэр, в чистом виде! — воскликнул Фортескью. — Не знаю уж, что случилось, но нападение было, и Поттеры только защищались.

— Гм... — осмотрев зал, аврор кивнул на соседний столик. — Джентльмены, мне бы хотелось услышать, что здесь произошло... А для начала позвольте представиться: старший аврор Гиппарх Блэк.

— Генри Поттер, — представился Гарри. — Спрашивайте, сэр.

— Итак, что, собственно, произошло?

— На меня напали, я защищался, — пожал плечами Гарри. — Ну а если подробно... Мы с супругой пару дней назад приехали в Англию, остановившись у моих родственников. Саймон поведал мне о проблеме с Трэверсами, пытающимися захватить земли, я предложил свою помощь... И Саймон попросил меня подменить его на сегодняшней встрече, поскольку у него возникли некоторые дела.

Гарри неопределённо махнул рукой, намекая, что дела сугубо внутрисемейные, и продолжил:

— Итак, сегодня я пришёл, заказал порцию мороженого и стал ждать. Отмечу, что этот человек опоздал на встречу и с ходу начал оскорблять меня и моих родичей, и вот тут, признаю, я не выдержал и бросил ему в лицо мороженое — перчаток у меня под рукой не оказалось, я вообще предпочитаю их не носить. Но "Аваду" вместо вызова на дуэль я как-то не ожидал...

— А копьё?

— Копьё я сделал довольно давно, — кивнул Гарри, — и держал его в расширенном пространстве кармана плаща. Но на этот раз мне просто повезло — честно говоря, сам не ожидал подобного от себя... Ну и, по правде сказать, я ожидал какой-нибудь подлости — я достаточно дурного слышал о Трэверсах.

— И немалая часть этого была правдой, — вздохнул Блэк. — Джентльмены, я обязан спросить и вас: что здесь произошло?

Рассказ Саймона получился коротким — вошёл, увидел, ударил. Секо — потому что его в бою использовал чаще всего, вот и привык. Фортескью добавил подробностей, однако ничего нового не сказал, только предположил, что Трэверс был пьян.

— Джентльмены, я должен попросить вас принести клятву в том, что вы сказали правду, — закончил допрос Блэк. — Закон в этом случае не позволяет положиться на слово джентльмена...

— Никаких проблем, мистер Блэк, — ответил Гарри. — Требуется какая-то определённая формулировка?

— Нет, ничего такого, в произвольной форме, как любит говорить наш писарь.

После такого Гарри мог бы вывернуть клятву как угодно — но делать этого, разумеется, не стал. Не было ни малейшей нужды лукавить и играть словами...

— Что же, с этим покончено, — приняв клятвы, Блэк вздохнул. — Мистер Фортескью, не могли бы вы зарезервировать столик на четверых?

— Как всё прошло? — Гермиона заложила книгу полоской разноцветного шёлка.

— Не очень, — вздохнул Гарри, развалившись в кресле. — Трэверса пришлось убить.

— Полагаю, у тебя были веские основания, — хмыкнула Гермиона, отложив книгу. — Что он сделал?

— Попытался шарахнуть "Авадой", да ещё и при свидетелях. Надо будет, пожалуй, перед Крэббом с Гойлом извиниться — не они самые тупые идиоты за всю историю. Авроры, естественно, признали самооборону... А у тебя как дела?

— Пока что моя гипотеза подтверждается, — Гермиона постучала пальцем по книге. — Тут описано использование маховиков времени и даже — чудо из чудес — попытка аналитики. Так вот, в пределах нескольких часов можно скорректировать события — но по мелочи, и для стороннего наблюдателя не меняется ничего. Некоторые люди смогли внести относительно серьёзные изменения, но... Всё, что они сделали, почти не оказало влияния на историю. Ну а глобальные изменения... Не знаю, но одна деталь не даёт мне покоя — вот слушай: "Невозможно однозначно утверждать, что эти случаи имеют отношение к рассматриваемой теме, однако невозможно это и опровергнуть, а потому мы всё же приведем их, воздерживаясь от любых комментариев. Самым известным, несомненно, является недавний случай с маглом, капитаном Уильямсом летом тысяча восемьсот второго года. Упомянутый, увидев в стороне от дороги необычное свечение, направился к нему, однако нашёл лишь тяжело раненого британского солдата, коему было совершенно невозможно там оказаться даже с помощью магии. Увидев капитана, этот солдат произнёс: "Слава богу, сэр! Молю, передайте генералу Текумсе, что ирокезы послали восемь батарей конной артиллерии в тыл сиу и французам, и ему нужно продержаться лишь два или три дня". Затем его речь стала бессвязной, он упомянул некий Салемский полк, по-видимому, полностью уничтоженный, смерть генерала Вашингтона, после чего воскликнул: "Господи, помилуй меня!" и с этими словами испустил дух". Этот самый Уильямс отвёз мертвеца в город, чтобы похоронить, а всю историю рассказал местному эрудиту по имени — оцени момент — Уинстон Поттер. Он вместе с местным врачом труп изучил, записал рассказ и вместе с собственными наблюдениями отправил приятелю, который вот эту книжку и написал... А приятеля этого зовут Август Лонгботтом, он сейчас в Англии, и мы вполне можем с ним побеседовать.

Гарри потёр подбородок, обдумывая услышанное. Знатоком истории он не был, но конной артиллерии ирокезов как-то не припоминал. Да и Текумсе...

— Поправь меня, если я ошибаюсь, но Текумсе получил генеральское звание в двенадцатом году, и тогда же умер...

— Убили его в тринадцатом, но насчёт звания ты прав. И Вашингтон... Джордж Вашингтон умер в девяносто девятом, и лет ему было под семьдесят. И всё это значит, что тот бедолага — пришелец из параллельного мира. Да, звучит фантастически, но...

— Любовь моя, мы с тобой путешествуем по времени — что фантастического в параллельных мирах? Но ты говорила о глобальных изменениях...

— Да. У меня есть гипотеза, что такие воздействия создают новую ветку истории, мир, параллельный исходному. Мы сами по себе, они — сами по себе... А вот относительно малые изменения гасятся — теперь я в этом почти уверена.

— Значит, мы можем делать в прошлом всё, что нам будет необходимо?

— Только то, что действительно необходимо, — уточнила Гермиона. — Ну и чем дальше в прошлое, тем проще — за тысячу лет нас явно забудут...

Астория Поттер вернулась к обеду, с некоторым трудом протащив через камин солидных размеров корзину.

— Боже, — вздохнул Саймон. — Кто на сей раз?..

— Джон и Мэтью, — ответила Астория, отдав корзину домовушке. — Только сегодня утром вернулись из Канады... И кстати, навели там порядок и собрали все долги — и, заметь, не потребовав себе ни пенни. Но... — она развернулась к гостям.

— Генри Поттер и его супруга Гермиона, — объявил Саймон, — чьи приключения кажутся невероятными. Моя жена Астория, урождённая Гринграсс, незаменимый и бесценный помощник во всех моих делах.

— Рада знакомству, — Астория сделала реверанс, — но, однако, не припоминаю вас, дорогой Генри...

— Долгая история, которую лучше рассказывать за бокалом вина у камина, — ответил Гарри. — Да, Гермиона изучила те записки, и у нас появились вопросы к Уинстону Поттеру.

— Вы про тот случай с солдатом?

— Да, это может иметь отношение к нашим странствиям...

— Ну, вам повезло — он сейчас в Генте, но, как я слышал, переговоры идут весьма медленно, так что день-другой его отсутствия могут даже не заметить... А мы несколько выпали из светской жизни, — Саймон поправил очки. — Точно, организуем небольшой раут в ближайшие дни, напомним всем, что Поттеры по-прежнему сильны... Дорогая, ты же устроишь всё?

— Разумеется, дорогой, тебе ведь это доверить нельзя...

Привычную и явно любимую пикировку прервал младший Гарри, изучавший содержимое корзины. Вытянув бутылку с вязкой коричневой жидкостью, открыл, понюхал и спросил:

— Это что, мёд такой чудной?

— Во-первых, это кленовый сироп, а во-вторых, сколько можно говорить: не нюхай всё подряд?! — хором выдали Саймон и Астория.

Гарри только хмыкнул — нюхать незнакомые зелья Снейп отучал ещё на первом курсе, подсовывая какую-нибудь слабо ядовитую или просто неимоверно зловонную дрянь. Надёжно... Но вместе со всем остальным столь же надёжно прививало ученикам ненависть к зельям. А вот сейчас в Хогвартсе этим явно пренебрегали... Вообще, стоит подробнее расспросить про нынешний Хогвартс — он явно изрядно отличался от привычного. И, судя по взгляду Гермионы, в "Истории Хогвартса" было написано далеко не всё...

Хогвартс, как оказалось, действительно отличался от себя же образца тысяча девятьсот девяносто восьмого года. И не только тем, что в нём преподавали магловские предметы — география, английский и французский языки, латынь, древнегреческий, математика, ещё не слившаяся с нумерологией... Магловские предметы, впрочем, не были обязательными для всех — только для тех, кто не получил образования до Хогвартса. А таких среди маглорождённых хватало — среди нищих и бродяг наделённые магией рождались ничуть не реже, чем в богатых домах.

Набор магических дисциплин тоже был шире — имелась ритуальная магия, пусть и изрядно урезанная, защита от Тёмных искусств включала немалую часть тех самых искусств, а зельеварение после пятого курса сменялось алхимией.

Также в Хогвартсе был курс законов и обычаев магического мира — для маглорождённых, и основы натуральной философии — обзор магловских физики и химии — для всех желающих...

Физика Гермиону не особенно заинтересовала — ничего нового ей в этом времени рассказать не могли. А вот законы и обычаи...

— Полагаю, в вашей библиотеке этой книги нет, — протянула Гермиона.

— Ошибаетесь, — заявил Саймон, разливая по бокалам вино. — Я всегда держу несколько полных комплектов учебников — для тех учеников, которые не могут их купить. Они в библиотеке, в сундуке фламандской работы... Хотя он там всё равно один. А библиотека, как я уже говорил, в вашем полном распоряжении.

Учебник Гермиона взяла сразу после обеда, прихватив заодно и ещё несколько книг. После чего завалилась на кушетку, потребовала большую чашку чая и на пару часов оказалась потеряна для общества. А поскольку на Гермиону — а особенно на читающую Гермиону — Гарри мог смотреть бесконечно, он тоже оказался потерян для общества... Которое, впрочем, их прекрасно понимало и не беспокоило.

— М-да, познавательно... — Гермиона отложила книгу и потянулась. — Правда, тот же Малфой от такого взбесился бы. Вот послушай: "Следует обращаться к чистокровному волшебнику почтительно, но без подобострастия, но если собеседник твой много моложе, довольно лишь снисходительного уважения к юности. Если чистокровный волшебник обращается к маглорождённому грубо (если только грубость не проистекает из его природы и темперамента), оскорбительно, или же с недостойными требованиями, маглорождённому следует отвечать вежливо, но твёрдо, требуя извинений. Если извинения не принесены, маглорождённому следует провозгласить: "Господь свидетель, что не желал я этого!", после чего обыкновенным образом вызвать на дуэль, с тем условием, что время, место и оружие устанавливаются маглорождённым". Или вот: "Чистокровным волшебником следует называть такого волшебника, чьи отец и мать были волшебниками, хотя бы и полукровными, или же один из родителей является чистокровным, тогда как другой может быть и маглорождённым. Полукровным следует называть такого волшебника, чьи родители — маглорождённые, или же один из родителей — магл или сквиб". Так-то... А то, помнится, хорёк что-то тявкал про семь поколений...

— Да какой из него хорёк, — отмахнулся Гарри. — Хорьки, я читал, почти ничего не боятся, а этот — трус редкостный...

— Да ну его, — Гермиона снова потянулась, сбив Гарри с мысли. — А книжку надо будет сохранить... Полезная книжка... И не удивлюсь, если в наше время она вообще запрещена. Идиоты со списком двадцати восьми чистокровных семей просто не могут допустить существование подобного... Ну ладно, уже и спать пора — завтра день будет насыщенный.

День и правда выдался насыщенным — даже при том, что подготовкой раута занималась лично Астория и никого к этому делу не подпускала. Нагружать домочадцев разнообразными поручениями это ей ничуть не мешало...

Прежде всего, этикет далеко не всегда позволял отправить с приглашением домовика — некоторых полагалось звать лично. Вроде бы и невеликий труд, да и приглашали не больше дюжины... Но ведь нельзя просто взять и пригласить — нет, сперва полагалось побеседовать, причём отнюдь не о пустяках — а о Наполеоне, например. И только после этого переходить к делу... Благо, ради такого дела Саймон давно, ещё во время учёбы, сделал специальную скамейку, так что стоять на коленях перед камином не приходилось — но сильно легче от этого не становилось. Тем более, что в нынешних реалиях Гарри разбирался посредственно — и на удалённость Америки от европейских дел это списать было сложно — трансатлантическое сообщение было более-менее регулярным даже у маглов. Пришлось консультироваться с Саймоном... А заодно и вбросить немного инсайдов, благо, до этого можно было додуматься и без гостей из будущего.

Суета прекратилась только к ночи — но зато к завтрашнему рауту было готово почти всё. Оставалось только слегка подправить и подогнать одежду для Гарри и Гермионы — то, что у них имелось, моде как-то не соответствовало...

— Моя любимая эпоха в истории костюма, — хмыкнула Гермиона, стянув ботинки, — не считая нашей, конечно...

— Тебе хорошо, — отозвался Гарри, накладывая на дверь заклинания, — а мне с этим воротником и галстуком, чтоб им Мордред удавился...

— Я бы напомнила тебе про шоссы... — протянула Гермиона. — И про то, что у маглов нынче в моде лосины, а я бы не отказалась полюбоваться на тебя в лосинах... Но сейчас мне интересно другое.

— И что же?

Гермиона стянула водолазку, встряхнула головой и только тогда ответила:

— Вспоминая одно без дураков гениальное изречение Шеймаса... А действительно, можно ли расстегнуть ширинку "Алохоморой"?

Глава 17

— Извращенец, — констатировала Гермиона, стоя перед зеркалом. Сказано было бы веско... Если бы всю её одежду не составлял кожаный шнурок, стягивающий волосы.

— Вот уж кто бы говорил... — протянул Гарри, приподнявшись на локте. — Особенно учитывая, что это твоя идея.

"Алохомора" оказалась бесполезной — но богатая фантазия умнейшей ведьмы поколения моментально нашла много способов нетрадиционного использования других заклинаний, тут же, ко взаимному удовольствию, проверенных на практике...

— Я же самая умная ведьма нашего поколения, — ухмыльнулась Гермиона. — И тебе ведь понравилось, не отпирайся.

— Всё равно не получится, — хмыкнул Гарри. — Кстати, у нас же ещё есть время?..

— Часа полтора точно, — выдохнула Гермиона, возвращаясь в постель.

Стоя перед зеркалом, Гарри пытался совладать с воротником. Воротник побеждал... Мерзкий выкидыш моды или болтался, или врезался в шею и щёки, адски мешая.

Наконец мерзопакостный воротник всё же был побеждён, и Гарри, выдохнув, повязал галстук — ярко-жёлтый, подаренный Гермионой. Моде он, возможно, не соответствовал... Но Гермионе почему-то нравился. Сам Гарри к галстукам вообще был равнодушен, но почему бы не сделать жене приятное?..

— Ну вот, похож на хроноаборигена, — констатировала Гермиона. — И за магла спокойно сойдёшь даже в мантии.

— На кого я похож?

— На хроноаборигена, то есть человека из этого времени, или тебе что-то послышалось?..

— Честно говоря, я тебя просто не понял, — Гарри вздохнул. — Сама знаешь, дыр в моём образовании всё ещё много...

— Заделаем, — отмахнулась Гермиона. — Время в любом случае есть... Так, последняя проверка — и можно идти. Что скажешь, муж мой?

— Что твоё платье — потрясающее! — ответил Гарри совершенно искренне. — Ну что, пойдём?

Дел было вроде бы не слишком много — но они каким-то образом заняли почти весь день. Сперва завтрак, совмещённый с отчётом управляющего, затем поездка по владениям — неизвестно, сколько придётся провести в этом времени, так что надо было хотя бы представить Гарри арендаторам, ведь родственникам сквайра неизбежно придётся заниматься делами имения... Уже пришлось, если уж на то пошло.

Ну а после поездки времени осталось только освежиться и переодеться — и пришло время встречать гостей.

Первыми явились Гринграссы — братья Джон, Мэтью и Уильям. Все трое, что характерно — в мундирах и без мантий.

— Добро пожаловать, — Саймон отступил от камина. — Слышал, вы отличились в Канаде?

— Должен же кто-то следить, чтобы ты не пустил по миру нашу милую сестрицу? — ухмыльнулся в ответ Уильям. — А ты, говорят, прикончил Трэверса?

— Не я, а Генри, наш дальний родственник, — Саймон кивнул Гарри. — Знакомьтесь, Генри Поттер, достойный представитель нашего дома.

Пока гости раскланивались с Гарри, появились Лонгботтомы, за ними — Уизли, а вместе с ними — Уинстон Поттер. Блэков можно было не ждать — придёт кто-нибудь или нет, знали только сами Блэки...

Разговор о погоде с моряками — вовсе не пустая светская болтовня... Тем более, если эти моряки ходили в кругосветное путешествие или сражались с французским флотом. И послушать их стоило — заклинать ветра и течения умели немногие, даже среди англичан и даже сейчас, во времена расцвета парусного флота. Что уж говорить о конце двадцатого века... А между тем, такое умение могло бы оказаться очень полезным и на суше — и для войны тоже. Например, можно напрочь отбить Пожирателям желание летать, напустив на них хороший шквал...

С погоды разговор перешёл на Америку — Гринграссы частенько бывали в Канаде, а Мэтью и вовсе прослужил там несколько лет и мог рассказать очень много полезного или просто интересного. Так, например, Гермионе очень понравилась идея летать на заколдованной пироге вместо метлы...

С Канады ожидаемо переключились на Соединённые Штаты и недавнюю войну — и тут между Гринграссами и Уинстоном разгорелась бурная дискуссия. Братья считали войну — да и само существование САСШ — обречённой на провал авантюрой. Уинстон же полагал, что война, пусть и не слишком удачная, принесла американцам пользу.

— Да, война эта ведётся довольно неразумно, — заявил он, — однако одержать решительную победу британцы так и не смогли, да и на переговорах их позиция оставляет желать лучшего. С другой стороны, американцам тоже не удалось одержать несомненной победы — но они продемонстрировали всему миру: более невозможно делать вид, будто Североамериканских Соединённых Штатов не существует. Мы отстояли независимость, завоёванную нашими отцами и братьями, заставили весь мир признать нас и ныне вступаем в круг мировых держав... Но, кажется, дамам уже наскучила политика, а потому предлагаю сменить тему и поделиться удивительными историями...

— Что ж, почему бы и нет? Но тогда и начинать вам, — Гермиона отложила вилку, — и, раз уж тут собрались все участники, мне бы хотелось услышать историю о загадочном солдате из первых уст.

— М-да, умеете вы тему выбрать... — протянул Уинстон. — Вот уж действительно удивительная история. Даже не знаю, с чего начать... Пожалуй, с полной неожиданности этого визита. Уж поверьте, о любом магическом возмущении ближе полусотни миль я бы узнал — но ничего подобного не было. Уильямс же — человек очень спокойный и рассудительный, но при том не лишённый воображения, а потому любое необычное явление воспринимает со здоровым недоверием... Но и не отметает сходу. Итак, в тот день Уильямс примчался в город, заехал по дороге в церковь ко мне, и дальше мы уже ехали вдвоём, так что я внимательно рассмотрел тело. Это был крепкий мужчина лет тридцати пяти-сорока, привычный к воинской службе с юности. Меня, помнится, удивила его одежда — мундир был времён Революции, если не предыдущей войны. Конечно, в колониальных частях такое бывает, но всё же не настолько... И к тому же одежда для такого была слишком уж новой — поношенная, конечно, но она не валялась на складе тридцать лет — уж поверьте, в этом я разбираюсь. Оружие — тоже старое, но не состарившееся, если можно так сказать, да и вообще, всё, что у него при себе было, было именно таким. Старым, но при этом не изношенным, а кое-что совсем новым — как пуговицы на мундире... Поскольку я слыву магнетизёром и знатоком месмеризма, мне не составило труда получить воспоминания Уильямса — могу потом их показать, это весьма удивительное зрелище. Вы читали записки, так что имеете представление, но, уверяю, это ещё более удивительно.

— Кстати, мне ты их не показывал, — заметил Саймон, потягивая херес.

— Так ты и не спрашивал, дорогой кузен, — пожал плечами Уинстон. — Но у тебя же был Омут?..

— Он у меня и сейчас есть, — ответил Саймон. — Хочешь показать?

— О, это было бы очень интересно! — подключилась миссис Уизли. — Чудеса и тайны минувших дней — это так прекрасно и удивительно!

Против такого аргумента возражений не нашлось ни у кого...

Картинка оказалась не очень чёткой, и нужно было сосредоточиться, чтобы рассмотреть детали — но Гарри они не интересовали. Он хотел увидеть только одно — и он это увидел. Причудливая игра света в осколках разорванного пространства...

— М-да... Гарри, мне кажется, нам стоит рассказать...

— Конечно, любовь моя, — кивнул Гарри. — Полагаю, леди и джентльмены, мы можем пролить свет на это происшествие, хотя, увы, не столь яркий, как того хотелось бы. Это сияние — разлом самого времени, и мы имели несчастье убедиться в этом на собственном опыте. Случилось так, что мы с супругой были вынуждены войти в это сияние — и оно перенесло нас в прошлое, незадолго до сражения на поле у Босворта. Могу поклясться своей магией в истинности этих слов...

— Не вы ли тот самый сэр Генри, победитель Алой Бестии?

— Можешь не сомневаться, Эдвард, это он и есть, — неожиданно вмешался портрет. — Трудно не узнать того, кто проткнул тебе ногу...

— Хм... — Лонгботтом потёр подбородок. — Если мы примем правдивость этой истории, это может объяснить несколько странных историй, которые я слышал, но не случай с несчастным солдатом. Его слова вы слышали сами...

— И это всего удивительнее, — заметил Мэтью, — поверьте, я знаком с индейцами, и дать им пушки — плохая идея. Да и не возьмут они — им пушки только мешать будут.

— А я, возглавляя Иностранное Отделение нашего Министерства, — добавила миссис Уизли, — могу добавить, что упомянутый Текумсе недавно погиб, незадолго до этого действительно получив от англичан генеральский чин. По этому поводу ещё были довольно сложные переговоры с его братом-волшебником... Так что это определённо не прошлое.

— Не наше прошлое, — заметила Гермиона, задумчиво покачав бокал с бренди. — Но что, если существует множество вселенных, подобных нашей, и в каждой из них есть Земля и люди на ней, почти такие же, как здесь, но всё же отличные? Вселенные, где история пошла иным путём — где, к примеру, Непобедимая Армада действительно оказалась непобедимой, или колонисты Новой Англии проиграли войну...

— Но Писание...

— В доме Отца Моего обителей много — вот что сказано в Писании, миссис Уизли, — ответила Гермиона. — Быть может, именно о многих мирах здесь и говорится?.. Ведь если Создатель всемогущ, что может помешать ему сотворить бесконечное множество миров?

Гермиона замолчала, глядя на миссис Уизли и явно приглашая её возразить — но возражений не нашлось.

— А знаете, — неожиданно сказал Уинстон, — это действительно единственное разумное объяснение. Как ни крутись, а ничего другого не получается... Любопытно, насколько часто этот феномен встречается?

— По-видимому, в разные эпохи по-разному, — ответила Гермиона. — Хотя, конечно, всё это сомнительные гипотезы, основанные на косвенных данных...

Застольная беседа, как обычно, прыгала с темы на тему, бокалы исправно наполнялись, и в какой-то момент Уильям Гринграсс выбрался из-за стола. Когда именно — никто не заметил, так что он успел устроиться за пианино и громогласно объявить:

— Леди и джентльмены! Старинная морская песня!

— Мерлин!.. — Астория выхватила палочку. — Если этот негодяй опять...

Палочка не потребовалась — старинной морской песней оказалась всего лишь "Spanish Ladies", а вовсе не какая-нибудь похабщина, которой явно опасалась Астория. К тому же отсутствием музыкального слуха Уильям не страдал, и голос у него был очень недурной... А репертуар — богатый и без непристойностей, хотя Астория опасалась до самого конца. Однако финалом импровизированного концерта стала "Правь, Британия!" — и тут уже пели хором...

— Да, наш юный брат — человек удивительных талантов, — заметил Джон,— получить "Превосходно" по всем предметам в Хогвартсе, сдать экзамен на лейтенанта всего лишь после года службы с первого раза, обладать превосходным слухом — кому ещё такое удавалось? Одно только бросает на тебя тень — ты гриффиндорец...

— Дорогой брат, — Уильям развернулся и приложил руку к сердцу, — помнишь ли ты, как наш покойный дедушка говорил: настоящие слизеринцы на Слизерин не попадают? А кто может быть дальше от слизеринских качеств, чем гриффиндорец, этот простодушный храбрец?.. В самом деле, кто же может заподозрить подобное коварство?

— Так вот каков наш брат... — протянул Джон. — Видишь теперь, сестрица, почему в сказке всё достаётся младшему брату-дурачку? А в русских сказках вообще есть персонаж, которого так и зовут — Иван-дурак, Иван — это по-нашему Джон... Вот он всегда на проверку оказывается всех умнее и хитрее.

— Выходит, не того брата назвали Джоном, — хихикнула Астория.

Братья переглянулись и вздохнули.

— Уж если мы вспомнили русских, то почему бы вам, джентльмены, не рассказать о Петербурге? — тут же предложила миссис Уизли. — Тем более, что следующей весной нам с супругом предстоит посетить Колдовстворец, и хотелось бы знать, чего ожидать...

Распрощавшись с гостями, Гарри с наслаждением содрал воротник и сказал:

— Вот теперь я понимаю, почему эту гадость назвали фатермордером! Это же какой-то кошмар!

— Корсеты ничуть не лучше, — Гермиона поморщилась. — Нет, если это ненадолго, то нормально, но носить постоянно — просто ад... А между тем из моды они вышли окончательно только в двадцатом веке.

— Лосины, — напомнил Гарри. — Мне на них и смотреть страшно... А их носят.

Гермиона фыркнула — она как раз не отказалась бы полюбоваться на Гарри в лосинах, но не признать их неудобства не могла. Всё же двадцать первый век в этом плане превосходил все предыдущие эпохи...

Спать, несмотря на напряжённый день, не хотелось, заниматься чем-то серьёзным тоже не было желания — и Гермиона решила плотно заняться с мужем французским. Тем более, что французский в эту эпоху был в ходу у всех, и человек, им не владеющий, смотрелся странно...

Французский Гарри давался на редкость легко — настолько, что он сам удивлялся. И дело было отнюдь не в медальоне-переводчике... Он, возможно, и сыграл роль — но далеко не главную.

— Вернёмся — посмотрим, какой результат дадут тесты на IQ, — прокомментировала Гермиона. — Сомнительно, конечно, но представление даёт... Думаю, цифры там будут не меньше ста сорока.

— Это много?

— Выше среднего, больше — уже гениальность.

— Ну, на гения я не тяну...

— Я бы не стала этого утверждать, — Гермиона растянулась на кровати. — Вспоминая, как тебя учили и чего ты при этом добился... Знаешь, если ты и не гений, то близок к этому.

— Тебя учили точно так же.

— И кто из нас создал Армию Дамблдора? Кто на третьем курсе овладел заклинанием, которое не всякому взрослому магу по силам? Ты называешь меня умнейшей ведьмой поколения, но на самом деле я просто зубрилка. Хорошая память и упорство — только и всего. Да, я много знаю, вот только импровизировать не умею нихрена...

— Что? — искренне удивился Гарри. — Ты — и не умеешь импровизировать? Ты серьёзно?.. А как же...

— Гарри, все мои импровизации — попытки сделать хоть что-то просто от отчаяния, — вздохнула Гермиона. — Наобум, лишь бы не сидеть сложа руки... Это почти паника, Гарри.

— Так ведь работает же, — Гарри уселся на кровать и положил руку на плечо Гермионе. — А если работает, то не всё ли равно, как и почему? К тому же, я надеюсь, ты не станешь отрицать, что планировать у тебя получается гораздо лучше, чем у меня?

Гермиона хмыкнула, но отрицать очевидное не стала.

— Ну вот... — протянул Гарри. — Получается, мы идеально дополняем друг друга.

— Да, а мне одно время казалось, что ты запал на Джинни...

— А тебе Рон нравился...

— Скорее, я ему, — Гермиона покачала головой. — Не буду врать, кое-какие симпатичные черты у него есть, но побег их перечеркнул полностью. Не представляю, как он будет оправдываться...

— Уверяю тебя, он найдёт массу оправданий, — Гарри поморщился. — Если вообще об этом подумает — помнишь, что было после первого испытания?

— Когда он делал вид, что ничего не случилось? Помню, конечно...

— Уверен, он и на этот раз попытается провернуть нечто подобное... Только я уже не тот наивный сопляк, так что Ронни в пролёте сразу. Да оно и к лучшему, что он сбежал — боюсь, он бы в итоге нас подставил... А то и сдал.

— Может быть... Но тебе не кажется, что у нас есть чем заняться и без Рона?..

Поттеры не вели особо активной светской жизни, так что Гермиона по большей части проводила время в библиотеке — она, конечно, уступала блэковской, но не слишком сильно. Более того, поскольку Поттеры были изрядными параноиками, была надежда, что хотя бы часть библиотеки пережила Волдеморта и министерских мародёров...

Однако совсем обойтись без светской жизни было невозможно — в конце концов, больше и делать, в общем-то, было нечего. Опять же — новости и сплетни, которые при отсутствии телефона распространялись только так...

Приём, устроенный Саймоном, почти выбрал месячную норму мероприятий — но не отказывать же Блэкам, когда эти завзятые театралы приглашают в Друри-Лейн на "Венецианского купца"? Да ещё и обещают нечто необыкновенное?..

Блэки не обманули — это и впрямь было нечто необыкновенное. Даже на неискушённый взгляд Гарри, с театром почти не знакомого... И не знающего, кто такой Эдмунд Кин и чем он славен.

Что же, теперь он это знал. И пусть он, в отличие от современников, не мог полностью оценить новизну его игры, но мастерство — вполне... А заодно и в очередной раз понять, насколько неполноценной была его жизнь у Дурслей. Да и в Хогвартсе тоже... И снова вставал вопрос: почему? Почему никого не интересовало — а как, собственно, живёт всеобщий спаситель? Почему, едва он пытался остановиться и задуматься, обязательно случалось что-нибудь, что снова заставляло спешить?..

Всё это стоило как следует обдумать и обсудить с Гермионой — но не сейчас. Сейчас можно наслаждаться пьесой и обществом... И, наклонившись к ушку жены, шепнуть:

— Знаешь, милая, пока что это лучшее, что случалось с нами...

Глава 18

Две недели спустя Гарри по-прежнему считал, что это — лучшая часть их приключений. Маги начала девятнадцатого века ещё не превратились в обывателей с палочками, не интересующихся ничем, кроме крохотного кусочка мещанского болота... По крайней мере, не все. Были и кретины наподобие Трэверса... но пока что — в меньшинстве. Да и министерские чиновники, конечно, были осторожны — но не более, чем того требовалось по должности, а не судорожно запрещали всё, чего не могли осилить...

Таким был Филеас Фогг, преподаватель географии в Хогвартсе. Закончив школу, он отправился в кругосветное путешествие, пять лет странствовал, изучая не только магию, но и обычный мир. Его принимали и в Беловодье, и в общинах дервишей, в суфийских мечетях, в синтоистских храмах и даже в тибетском городе Шамба-Лха, столице магов Востока...

При этом Филеас не был особо сильным магом, да к тому же маглорождённым — но даже у самых оголтелых ревнителей чистоты крови не поворачивался язык назвать его "грязнокровкой" — не в последнюю очередь потому, что шпагой и пистолетом он владел ничуть не хуже, чем палочкой.

И вот таким современники видели хорошего преподавателя Хогвартса, настоящего Учителя и волшебника. Конечно, далеко не все были такими, но большинство хотя бы старались... Что было тысячекратно больше, чем то, что Гарри видел в двадцатом веке.

Но всему рано или поздно приходит конец — и настало время уходить.

Сигнал сработал утром — в тот момент, когда Поттеры обсуждали, куда им отправиться сегодня и стоит ли вообще куда-то отправляться, или лучше заняться делами поместья. Пронзительный вой заставил Саймона на секунду напрячься, однако Гермиона, выхватив планшет, отключила звук и с недоумением рассматривала мигающие цифры на экране — до сих пор устройство ничего подобного не показывало.

— Это и есть тот сигнал? — спросил Саймон.

— Да, — кивнул Гарри. — Если верить этой штуке, у нас меньше часа... Как чуял — не стал сегодня с местной одеждой заводится...

— Может, и чуял, — хмыкнул Саймон, — пророков у нас в роду не было, а вот интуиция всегда была отменной. Кстати говоря, нельзя ли мне отправиться с вами к этой... Аномалии? Всё же хочется самому увидеть столь невероятное творение природы...

— Почему бы и нет? — Гермиона поправила рюкзак и протянула Саймону руку. — Только поклянитесь, что не сунетесь в саму аномалию...

Застыв в благоговении, Саймон разглядывал аномалию.

— Боже... — выдохнул он. — Невероятно, непредставимо — но реально! И кто знает, какие ещё чудеса сокрыты в природе, ожидая того, кто сумеет их постичь?!

— Вселенная безгранична, — отозвалась Гермиона, — но пройдёт несколько десятилетий — и маги перестанут интересоваться достижениями маглов, а затем застынут в бесконечной самовлюблённой вере в своё превосходство...

— Нам пора, — произнёс Гарри, протянув руку Саймону. — Спасибо за всё...

— Помочь родичу — даже не долг, это столь же естественно, как дышать, — Саймон пожал руку, — Прощайте.

Шаг вперёд, привычные мурашки по коже...

Они оказались в храме, заполненном людьми в странной одежде, показавшейся Гарри смутно знакомой. Толпа замерла и миг спустя в едином порыве рухнула на колени, словно один человек выдохнув: "Апалиуна!"

— Похоже, мы попали... — шепнула Гермиона.

К счастью для всех, возглавлявший храм жрец оказался достаточно сообразительным и хладнокровным, чтобы утихомирить и разогнать паству. Медальон справлялся с трудом, понял Гарри далеко не всё, но жрецу был искренне благодарен... Хотя по-прежнему ничего не понимал. Да и Гермиона была в растерянности, явно не понимая, куда их занесло на этот раз... Хотя заметить это мог лишь сам Гарри.

Впрочем, жрец тоже изрядно ошалел от таких гостей и теперь спешно пытался решить, что же делать...

Впрочем, внимательно изучать окружающее Гарри всё это не мешало — и постепенно начал кое-что понимать.

Они оказались в бронзовом веке — что, впрочем, само по себе мало что давало. И вряд ли это была Греция — по крайней мере, на картинку из учебника всё это не походило... Во всяком случае, Гарри никогда не читал, чтобы древние греки носили что-то вроде турецких сапог или балахоны с короткими рукавами... А вот брошенный перед статуей бога доспех из широких полос Гарри определённо где-то видел, хотя где — никак не мог вспомнить.

Жрец привёл их в небольшую и довольно скромно обставленную комнату, проводил подозрительным взглядом рабыню, которая принесла кувшин, три кубка и деревянное блюдо с сыром и лепёшками.

— Кто бы вы ни были, я приветствую вас, странники, — произнёс он, разливая вино. — Я — Лакунтас, служитель Апалиуны, и я прошу вас пока остаться здесь — я вижу, что вы не боги, но ваше появление взбудоражило людей, и нужно дать им время успокоиться.

— Меня зовут Гарри, а мою жену — Гермиона, — ответил Гарри, — и мы действительно странствуем не по своей воле. Слепая игра стихии ведёт нас, или воля бессмертных богов — нам неведомо, но раз уж мы здесь, то с благодарностью принимаем гостеприимство этой страны.

— В Вилусе всегда рады гостям, что приносят товары и вести, — произнёс жрец, отпив вина. — Однако видится мне, что уста ваши сомкнул завет, и немного сможете вы рассказать... И всё же Бог Врат привёл вас сюда, а значит, судьбы наши связаны.

— Полагаю, ты прав, — отозвался Гарри, пригубив вино и потихоньку рассматривая собеседника.

На вид жрецу было лет пятьдесят, он носил длинные волосы и бороду, начавшие седеть, и одет был так же, как и все остальные — только его одежда была чисто белой. На поясе — ножны с бронзовым ножом... Который заменял волшебную палочку — столько магии в нём ощущалось.

— Я не знаю, для чего мы оказались здесь и сейчас, — продолжил Гарри, — быть может, это всего лишь недолгая остановка на нашем пути... Но те врата, что ты видел в храме, лишили нас дома, и теперь мы скитаемся в поисках обратной дороги.

— Здесь и сейчас? — насторожился Лаконтас.

— Да, — откликнулась Гермиона, аккуратно заворачивая в лепёшку сыр, — здесь и сейчас, ибо наш дом остался в будущем, столь далёком, что и сами боги, которых ты знаешь, давно умерли.

Жрец, услышав такое, замер — и пришёл в себя только от требовательного стука в дверь.

— Наставник! — дверь распахнулась. На пороге стояла молодая женщина в белом платье и с белым же покрывалом на голове, скрывавшем лицо до губ.

— Наставник! — повторила гостья. — Отец хочет видеть пришельцев, и тебя вместе с ними.

— И он послал тебя?..

— Не раба же? Люди взбудоражены, наставник, они хотят увидеть посланников бога и скоро станут спрашивать, отчего ни они не пришли к правителю, ни правитель к ним.

— Нехорошо... — Лаконтас побарабанил пальцами по столу. — Скажи вот что: посланцы Апалиуны говорят со мной о тайнах неба и земли, и когда поведают всё, что сочтут нужным, придут благословить правителя и его дом. Отцу скажи, что мы будем так скоро, как только сможем всё устроить, и пусть Иллуянка откусит мне срам, если я знаю, как всё устроить хотя бы до вечера!

Гарри искренне сочувствовал жрецу — благо, опыт имелся — но чем помочь, не представлял. Хотя... Идея, может, и была глупой, но она была. И Гарри спросил:

— Скажи, а не найдётся ли у вас пары больших щитов?..

Процессия получилась впечатляющей... Самыми первыми шли два воина, древками копий разгонявшие толпу. За ними — музыканты с флейтами и лирами, за которыми следовал сам Лаконтас в высокой шапке и с жезлом в руках. Следом четверо рослых воинов несли на плечах большой медный щит, на котором восседал в позе лотоса Гарри, сурово глядя на толпу и время от времени взмахивая палочкой, осыпая людей белыми искрами. Следом вторая четвёрка несла такой же щит, на котором сидела Гермиона, ласково улыбалась и окропляла толпу елеем из палочки, за ней шествовала жрица в вуали, а замыкали процессию опять же музыканты. Выглядело это весьма впечатляюще... И толпе понравилось. Толпа восторженно гомонила, люди падали на колени и молились, Гарри и Гермиона благословляли их, жрецы молились и жгли благовония...

Пройдя по городу, процессия скрылась во дворце, Гарри спрыгнул на пол, помог спуститься Гермионе и спросил:

— Доволен ли ты, почтенный Лаконтас?

— Довольны люди, доволен, надеюсь, и Апалиуна, так чем же быть недовольным мне? — жрец огладил бороду. — Думается мне, что такого рода шествия следует устраивать всякий раз по праздникам... Ну да ладно, нас ждут.

Правитель Вилусы ждал в зале, сидя на троне у стены, а перед ним в большой каменной чаше горел очаг, над которым дымилась курильница. Рядом с троном справа стоял высокий юноша в бронзовой кирасе и шлеме из полированных клыков, опиравшийся на копьё, а слева — моложавый мужчина с гладко выбритым лицом и сбритыми надо лбом волосами, сзади спускавшимися до плеч.

Был правитель Вилусы стар, сед и хмур — видно было, что дела у него идут не слишком хорошо — и не в семье, а в стране... Хотя и в семье, возможно, тоже.

— Добро пожаловать в Вилусу, странники, — произнёс правитель. — Я — Алаксанду, правитель Вилусы, со мной рядом мой сын Хеттору и мой друг Хастияра, посланник лабарны Муваталли, брата и господина моего. Ваши же имена мне уже ведомы, а потому прошу вас — садитесь. Сейчас принесут еду, и за трапезой поведайте, что привело вас сюда и какова воля Бога Врат...

— О царь! — ответил Гарри. — Прости, но Бог Врат не открыл нам свою волю. Он послал нас сюда, но мы не ведаем, для чего он послал нас и не знаем даже, его ли воля бросила нас в странствие... Однако мы здесь, и, несомненно, у этого есть некая цель, которая в должный час станет известна. Что же до того, откуда мы — имя нашей страны не скажет тебе ничего, как молчаливо для нас имя твоей страны, ибо столь великая бездна времён разделяет нас, что и сами боги ваши уже мертвы.

Тут Гарри всё же немного лукавил: у него были подозрения, куда они попали на сей раз. Правда, довольно смутные — но медальон транслировал перевод прямо в мозг, а уши слышали слова... И одно из них зацепило Гарри. Конечно, это может быть и случайным совпадением — но вместе со всем остальным уже вряд ли. И если он прав...

— Что ж... — начал было правитель, но в этом момент жрица с хриплым стоном выпрямилась, застыв статуей, и мёртвым, неестественным голосом произнесла:

— Щупальца спрут вновь протянет, и горе, коль гости уходят без зова... — и потеряла сознание.

— Боги родимой земли!.. — вздохнул Алаксанду. — Апалиуна, Бог Врат, сколь же тяжек твой дар! Воистину Горевестница имя тебе, дочь моя...

— Быть может, мы сможем помочь?

— Вряд ли, — правитель покачал головой. — К вечеру она очнётся сама, но до того мы не можем сделать ничего.

— И всё же, позволь мне попробовать, о царь, — Гермиона подошла к жрице и взмахнула палочкой. — Эннервейт!

Горевестница вскрикнула, резко села и схватилась за голову.

— Что случилось?! Я...

— Ты опять произнесла пророчество, дочь, — ответил Алаксанду. — Правда, наши гости почти сразу привели тебя в чувство волшебством... Как ты себя чувствуешь?

— Лучше, чем обычно, — жрица покрутила головой и встала, опираясь на руку рабыни. — Что я говорила?

— Щупальца спрут вновь протянет, и горе, коль гости уходят без зова, — повторил Лаконтас. — Вторая часть, мне кажется, относится к нашим гостям — бог желает, чтобы они оставались в Вилусе, а вот первая...

— Аххиява, — произнёс до сих пор молчавший Хастияра. — Они не успокоятся, пока не подомнут всю Великую Зелень или не свернут себе шею, и уж точно они не оставят в покое вас. Не после той трёпки, которую вы им задали два года назад... Тем более, что возможность у них есть, а желание и не пропадало.

— Погоди-ка, а ведь у их ванакта, кажется, спрут на парусе корабля! — воскликнул Хеттору.

— Даже так? Что ж, похоже, скоро к нам явятся незваные гости, — тяжело вздохнул Алаксанду. — У нас ещё будет время побеседовать, но сейчас надо что-то сказать толпе...

— Это, о царь, предоставь нам, — сказал Гарри. — Нам и прежде случалось забалтывать людей...

План, пришедший в голову Гарри, он изложил Гермионе по дороге — и она с ним согласилась сразу, правда, добавив пару деталей. Впрочем, вариантов было немного...

Шаг вперёд. Коснуться палочкой горла...

— Люди Вилусы! Склонили слух боги к вашим молитвам! Волю Апалиуны несём мы вам и возвещаем: враг вновь идёт к вам! В силе великой грядёт он, и близится час испытания, ведь нет меж богами единства — должно ли пасть граду Вилусе, иль время ещё не пришло.

— Жертвой, молитвой и доблестью в битве, а в мирные дни — благородством вооружитесь, — подхватила Гермиона, — мы же незримо с вами останемся, чтобы все нужды и беды ваши богам донести и увидеть своими глазами, как чтите богов и законы людей исполняете вы!

Речь получилась впечатляющей — знакомство с Атри не прошло даром, и пафосные речи получались сами собой. Ну а люди — всегда и везде люди, пронять их не так сложно. Даже магии не надо... Хотя магия тоже не помешает — несильное заклинание рассеяния внимания как раз и позволит "незримо оставаться" в городе.

Толпа вняла и впечатлилась. И даже начала разбредаться — всё-таки, дел у людей было немало, а посланники богов, а то и сами боги, явившиеся смертным — дело, в их картине мира не то, чтобы обыкновенное... Но нормальное и естественное. Поэтому город быстро вернулся к привычной жизни, а гостям осталось только договориться о жилье да наконец-то отобедать...

С жильём неожиданно помог Хастияра — он, как оказалось, владел несколькими домами в городе. Дома, как подозревал Гарри, были конспиративными квартирами или чем-то подобным... Но какая, собственно, разница? Тем более — для магов, способных без особых проблем обеспечить себе комфорт почти в любых условиях...

Дом оказался довольно большим и довольно сумбурно построенным. Впрочем, жаловаться было не на что — всё, потребное для жизни, притом вполне комфортной, в нём имелось. Комфортной, разумеется, по меркам своей эпохи... Но никто не мешал поставить палатку, если понадобится. Впрочем, пока что можно было обойтись и без неё.

— Что скажешь? — спросил Гарри, подойдя к окну.

— Ну... Могло быть и хуже, а так мы хотя бы не к динозаврам провалились. Собственно, мы где-то в Анатолии, во владениях хеттов — был такой древний народ. Царей по имени Муваталли у них было двое, и если я всё правильно поняла и ничего не путаю, то это второй, а значит, сейчас тринадцатый век до нашей эры. Думаю, мы сейчас недалеко от того места, где в наши дни Стамбул...

— А по-моему, ты ошибаешься, — улыбнулся Гарри. — Я всё же не совсем неуч, в библиотеке не только прятался от кузена, но и читал кое-что... Вот скажи, тебе имена этих ребят не кажутся знакомыми, ничего не напоминают? И ещё: ты обратила внимание, как они обращались к Алаксанду?

— Ничего, — покачала головой Гермиона. — Я только поняла, что у них очень серьёзные нелады с микенцами: ванакт или ванака — титул верховного правителя Микен, а такие люди в набеги не ходят...

Тут она осеклась, замерла, глядя куда-то в пустоту, и пробормотала:

— Верховный правитель Микен... Горевестница, дочь приама Алаксанду... Апалиуна, бог врат... Гарри, ты это хотел сказать?!

— Ага. Мне ещё имя жреца показалось смутно знакомым, а дальше всё одно к одному, Хеттору со своим шлемом, а ты сейчас окончательно добила, когда сказала про Микены. Так что...

— Да уж, на этот раз мы не то, что попали, а прямо вляпались...

Глава 19

В том, что Гомер, кем бы он ни был, изрядно преувеличивал, Гарри не сомневался никогда. Но насколько — никогда не задумывался... А теперь оказалось, что не столько преувеличил, сколько переврал — Вилуса была мало похожа на гомеровскую Трою.

Вилуса была похожа на Вилусу — и только. Богатый город привлекал внимание разнообразных разбойников, но до сих пор сил отбиться у города хватало — иногда самим, иногда с помощью хеттов... Но что будет на этот раз — никто не знал. Даже Горевестница молчала... Но это и к лучшему — она предсказывала лишь бедствия и тогда, когда было поздно что-то делать. Дар, больше похожий на проклятие... Но пока он молчал, оставалась надежда, что катастрофы удастся избежать. По крайней мере, этой — насколько понял Гарри, это было время постоянных набегов и грабежей, так что рано или поздно Вилуса падёт — но, возможно, не в этот раз.

Хуже всего, что никто не знал, сколько времени было в запасе — но хеттской армии его не хватит, даже если гонец доберётся до ближайшего гарнизона. А если Агамемнон — Акагамунас, как его звали хетты — действительно решил явиться сам, с ним будут лучшие воины и большая часть войска... И хорошо, если только микенцы — если они приведут ещё и своих данников, будет не просто плохо, будет полная безнадёга.

Но даже надвигающиеся неприятности не могли избавить Гермиону от исследовательского зуда — и Гарри её отлично понимал. Сам с трудом склеивал картину мира... Который не имел почти ничего общего с учебниками истории. Уже одно то, что ахейцы не были греками, изрядно выбивало из колеи — а они греками не были. Это была гремучая смесь каких-то степных кочевников, чей язык заставлял вспомнить Атри, местные полудикие племена и критян-минойцев. А сам Минос мало того, что был абсолютно реален и умер всего лет десять назад, но и чуть не убил молодого Алаксанду, когда тот участвовал в набеге на Крит...

При следующей встрече Гарри не преминул спросить самого приама об этой истории.

— Глупость всё это, — отмахнулся приам. — Был я молод — может, чуть старше тебя, и, как всякий юнец, больше всех богов чтил Иштар... И вот однажды отец дал мне воинов и корабль, чтобы я отправился мир посмотреть да ума набраться — а заодно и в интригах его не мешал, как теперь понимаю. Лет пять или шесть мы путешествовали... Ну да это к делу не относится — в Атены мы на второй год пришли. Там ванакт как раз с кефетами рассорился окончательно — они и прежде на ножах были, но в тот раз в набеге захватили кто-то из родни ванакта, а отпускать за выкуп отказались. Ванакт был уже немолод и болен, поэтому воевать отправился лавагет... А мы присоединились к нему.

Гарри насторожился — кажется, на его глазах обретал плоть ещё один миф...

— И что было дальше?

— Ну, людей мы отбили и сами прошлись неплохо... Но нам двоим пришлось сразиться с Миносом и его телохранителем и колесничим по прозвищу Бык — а ростом он был четыре с половиной локтя и быстр и ловок, словно змея — а ты сам знаешь, что такие здоровяки обычно тупы и неуклюжи. В общем, повезло мне Миноса ранить, Бык отвлёкся на миг — тут его и прикончили... А потом пришлось уносить ноги. Мы, правда, без добычи не остались, этот дурень Тезиос даже одну из дочерей ванакта угнал... Только она колдуньей оказалась — вино в кровь превращала, еду в нечистоты, пытались её связать — так она верёвки в змей превратила. Пришлось крюк делать и высаживать её на острове, где она велела — не помню уже, как он назывался... Послушай-ка, а ворота в камень превратить можно?

— Можно, — кивнул Гарри, — но не уверен, что у нас даже вдвоём хватит сил. И даже если хватит — долго такое превращение не продержится — несколько дней, не больше.

— Даже этого может хватить, — приам кивнул. — Всё-таки посмотрите — может быть, получится.

Гарри кивнул. Правда, в своей способности трансфигурировать в камень огромные дубовые ворота он сильно сомневался... Нет, попробовать можно, но проще заложить.

— То, что они разорят округу, полбеды, — вздохнул Алаксанду, выслушав ответ Гарри. — Даже если сады и рощи истребят — не пропадём, да и не хватит у них времени всё вырубить, никак не хватит. А вот если они за город возьмутся... Вот тут может выйти плохо. Стены наши хоть и сложил Апалиуна, но сложил по старому, как тогда делали... Но с тех пор в Ашшуре придумали движущиеся башни и черепахи, а вот этого стены уже могут и не выдержать. И гонцов заранее не пошлёшь...

Аххиява появились спустя девять дней — и лишь тогда приам отправил гонцов. Слишком много воинов увёл лабарна в Каннан — изгнать мицрим из страны пурпура... А ослабленные гарнизоны даже здесь было рискованно разделять, не говоря уж о том, чтобы уходить из города. Поэтому ждали до последнего... И поэтому теперь придётся ждать помощи не меньше месяца. Вроде бы немного... Но это смотря что на уме у гостей. Осадят город — им же хуже, припасов в Вилусе хватит на год, даже если не экономить, а с водой и вовсе проблем не будет, источник в городе не один. Если они примутся грабить округу — это хуже, но тоже не катастрофа. Но если они устроят полноценный штурм по ассирийскому образцу — вот тогда будет хуже всего. Старые стены вряд ли выдержат таран... Ну а что ждёт город, взятый на копьё, было очевидно.

Новости застали Гарри на тренировке — Хеттору согласился подтянуть его навыки, особенно в рукопашном бою. Отложив копьё, Гарри повернулся к гонцу и спросил:

— Кто там?

— Ванакта нет, его корабль ни с чем не спутать, — выдохнул гонец, — но кораблей много. Басилеев четверо точно, и это ещё не у всех паруса видны, да и собраться могли ещё не все. А вас обоих приам зовёт...

Чертыхнувшись, Гарри вылил на себя кувшин, растёрся куском полотна и, не одеваясь, отправился во дворец. Время не ждёт, а полуголый парень с копьём на плече здесь и сейчас смотрится вполне нормально...

— Явились... — проворчал приам. — Ладно, дело обстоит вот как: аххиява привели двадцать кораблей, но пятидесятивёсельных из них лишь полдюжины. И у одного из них на парусе муравей...

— Это плохо? — уточнила Гермиона.

— Хуже, чем просто набег, — ответил Хастияра. — Это басилей Козьего острова, Лигерон Безгубый. И он пришёл мстить... Видите ли, два года назад он уже приплывал — правда, тогда он ещё не был басилеем, ему не то шестнадцать, не то и вовсе пятнадцать было.

— Только отправить в Веллу дюжину моих лучших воинов в одиночку ему это не помешало, — скривился приам. — Они, конечно, его сперва недооценили — как же, какой-то смазливый мальчишка... А в итоге только Хеттору с ним и справился, да и то...

— Они там вдвоём были — Лигерон и ещё один парень, постарше, — Хеттору покачал головой. — Уж не знаю, кто они друг другу были... А только когда я этого парня заколол, Лигерон прямо взбесился, зарычал и на меня бросился. Тут я ему копьём лицо и распахал — щёку и губы, потому его Безгубым и прозывают. Его тогда свои же оттащили, а он бранился грязно, хулил богов, плакал и обещал всех убить... И ведь чуть-чуть не вырвался...

— Значит, скорее всего, он пойдёт на приступ, — Гарри побарабанил пальцами по древку. — Сколько у него вообще людей может быть?

— Тысяча или немного больше, но не больше полутора, — ответил Хастияра. — Зависит от припасов, к тому же один корабль они должны оставить для лошадей и колесниц. Но нам и тысячи хватит, если они ворвутся в город — воинов вместе с храмовой стражей у нас четыре сотни, а жители не сдержат — это на стенах они могут устоять, да и то пока враг не поднимется.

— Значит, мы должны обойтись четырьмя сотнями, — Алаксанду хлопнул по столу. — Гари, всё-таки, сможешь запечатать ворота?

— Превратить в сплошное дерево смогу, — отозвался Гарри. — В камень... Уже вряд ли.

— И дерева хватит, — вздохнул Алаксанду. — Одно хорошо — плотно охватить город не смогут.

— И потому пойдут на приступ как можно скорее, — добавил Хастияра. — Припасов им с собой много не взять, а что мы, едва их увидим, унесём всё, что можно и уничтожим всё, что осталось, они не ждать не могут. Так что я бы ожидал, что они предпримут несколько вылазок, чтобы не давать нам покоя, пока собирают махины. Ну а когда они будут готовы...

Хетт не договорил, но в этом и не было нужды. Всё и так было ясно...

— Есть у них колдуны? — спросила Гермиона.

— Не знаю, — Лаконтас покачал головой. — Лигерон несколько лет учился у кентавров, но колдуны они плохонькие, чему его научили, если научили хоть чему-то — неведомо...

— Будем считать, что маги там есть, — поморщился Гарри. — И что их больше, чем нас. На что вообще они способны?

— Аххиява обычно полагаются на бронзу, а не колдовство, да к тому же не отпустит ванакт сильнейших в такой поход. Но если к ним примкнула хоть одна Чернокрылая... Вот тогда быть беде.

Гарри взглянул на Гермиону — та только пожала плечами. Они уже не раз слышали о Чернокрылых — чисто женской то ли секте, то ли ковене, служительницах Хозяйки Пустошей... Но никаких подробностей так и не узнали. И в книгах, что Гермиона без устали копировала при любой возможности, тоже ничего не нашлось...

Сама же Хозяйка Пустошей властвовала в диких, безлюдных землях, над дикими зверями и чудовищами — всем тем, что хетты называли гимру — а ещё над ночью и дорогами, а особенно перекрёстками. Именно ей приписывали создание магии... И старались лишний раз не поминать. Её последовательниц тоже старались не беспокоить — и потому было невозможно предугадать, как они поступят.

— Довольно разговоров, — произнёс подошедший к окну приам. — Я отсюда вижу их паруса, а значит, времени не осталось.

Опустив палочку, Гарри постучал кулаком по плите сплошного дуба, перекрывшей проход. Интересно, сколько баллов выдала бы за такое Макгонагалл?.. Работа не самая простая, что ни говори — хотя вроде бы только изменение формы, но объём впечатляет, да и время тоже. Жаль, в камень не получится — и так в последний момент закончили, да и то, продержится трансфигурирация пару дней, не больше, придётся поддерживать. Впрочем, это не так уж важно — время будет, а если нет — то это уже никого волновать не будет.

Корабли ахейцев пристали к берегу в десятке стадиев от гавани — и примерно в полутора десятках от города. В гору, правда, но той горы... Полчаса неспешным шагом — но то шагом, а осадные машины тут не пройдут, придётся строить насыпь. Или вести подкоп...

— Хеттору, — окликнул Гарри, — а какая тут земля? Они смогут подкопать стену?

— Смогут, если им позволить, — Хеттору на пару секунд оторвался от исписанной глиняной плитки. — Только я ещё давно велел ямы выкопать и в них рудокопов и музыкантов посадить, когда враг подойдёт. Не видел, что они делают?

— Корабли вытаскивали, сейчас уже должны заканчивать, если не закончили, — ответил Гарри. — Я тебе нужен?

Хеттору уже слушал доклад прибежавшего воина, так что Гарри ушёл — дел хватало, а отвлекать командующего перед битвой — плохая идея. Да и Гермиону надо найти...

Гермиона обнаружилась на стене.

— Готовятся к приступу, — сообщила она. — Но мне кажется, что на успех они не рассчитывают — просто проверка, разведка боем. Получится ворваться — прекрасно, нет — тоже не беда, отойдут и осадят...

— Многое зависит от того, с чем они ожидают столкнуться, — заметил Гарри. — Если они уверены, что троянцы не успели подготовиться — полезут. Но они могут знать про Горевестницу и опасаться, что она видела их набег... Да и свои провидцы у них могут быть. Вот нас они наверняка не ожидают... И это надо использовать на всю катушку.

— Есть идеи? — конечно, надо бы выяснить, почему Гарри решил, что о них знать не могут... Но это подождёт. Скоро в бой — а Гарри, что бы он о себе ни думал, в тактике он её превосходил многократно.

— Ну, думаю, стоит наметить несколько точек на стене и аппарировать между ними, — предложил Гарри. — Появился, шарахнул заклинанием, исчез — как-то так.

— И ты, конечно, их уже наметил, — кивнула Гермиона.

— Разумеется. Смотри, — камень, на котором стоял Гарри, был кислотно-розового цвета. — Пойдём, покажу остальные.

Обняв Гермиону, Гарри аппарировал к ближайшей метке — камню ярко-зелёного цвета. Затем к следующей... И так по кругу.

— Запомнила?

— Угу. Как ты их покрасил?

— Да есть одно заклинание — близнецы научили... Но давай всё это отложим хотя бы до вечера? Враг приближается...

Аххиява было немногим меньше тысячи — немалое войско, явно излишнее для простого набега. С такой силой вполне можно завоевать если не всю Таруису-Троаду, то большую её часть. Басилей Лигерон был настроен крайне серьёзно...

Войско выстроилось, воины подняли щиты и быстрым шагом двинулись к стене, неся длинные лестницы. Лучники напряглись, наложив стрелы, все остальные, включая и Гарри, просто ждали. Ещё немного...

— Бомбарда! — Щит, похоже, был заколдован — взрыв только заставил воина пошатнуться.

— Бомбарда Максима! — а вот это уже было лучше — щит разлетелся на куски, а воин упал. Правда, судя по тому, как он ловко вывернулся из-под ног товарищей, пострадал он не слишком сильно, если вообще не отделался лёгким испугом. Или не лёгким... Потому что, хоть магия и без проблем вписывалась в представления человека этой эпохи, но одно дело, когда ты знаешь, что где-то живёт волшебница, превращающая людей в свиней, и совсем другое — столкнуться с магией самому. Во всяком случае, строй явно замешкался, чем тут же воспользовались лучники. Большого урона они не нанесли, однако кто-то упал... А Гарри аппарировал к соседней метке, а затем к следующей — здесь пока было тихо. Зато третий прыжок перенёс его прямо в бой...

— Авада Кедвра! — воин в роскошных доспехах рухнул под ноги соратникам.

— Бомбарда Максима! — взрыв разбросал сразу полдюжины бойцов.

— Секо! — ещё один воин падает, зажимая рассечённую шею.

Строй заколебался — и Гарри снова аппарировал. И ещё раз. И ещё...

Прошло около часа — и враг отступил, потеряв несколько десятков человек, вряд ли больше полусотни. В Вилусе убитых набралось всего дюжина — но, надо признать, в основном благодаря магам. Без Гарри и Гермионы потери были бы больше...

— Сегодня нам повезло, — Хеттору, лично обходивший стену, вошёл в зал и сел рядом с Гарри, — но это ненадолго. День или два они будут зализывать раны — посмотрим, не получится ли устроить вылазку...

— Не вижу смысла, — покачал головой Алаксанду. — Лигерон горяч, но не глуп, защитить лагерь он не забудет и не поленится. Вот лазутчиков послать надо...

— Уже послал, — Хеттору укоризненно посмотрел на отца. — Скоро должны вернуться.

— Вот тогда и поговорим, — приам тяжело вздохнул. — Ещё что?

— Я велел одному лазутчику не возвращаться, а идти к бригам, — ответил Хеттору, — и я дал ему твоё сломанное кольцо. Прости, я не спросил твоего дозволения...

— И правильно сделал, — Алаксанду потёр висок. — Не думаю, что дал бы его — я не слишком-то им верю, да и за столько лет слишком многое могло измениться. Но раз уж ты сделал это сам... Что ж, будем надеяться, что они придут, но не будем на это рассчитывать. Что с запасами?

— Даже при том, что мы собрали многих землепашцев, мы сможем продержаться год — почти все пришли со своими припасами. Кто не успел добраться до города, бежали, но их не преследовали, корабли тоже ушли, но на гавань пока что не напали...

— Действительно, зачем грабить гавань, если пришёл разорить город? — хмыкнул Хастияра. — Впрочем, думаю, там они тоже порезвятся...

— И подставят нам спину? — Хеттору покачал головой. — Вряд ли. Людей там нет, корабли ушли, товар со складов вывезли... Нет смысла туда лезть, тем более, если они возьмут город, гавань им и так достанется. И в любом случае, всем нам нужен отдых — это был тяжёлый день, а ведь он был всего лишь первым.

Глава 20

Следующий день прошёл неожиданно спокойно — во всяком случае, аххиява больше не пытались атаковать. Вернувшиеся под утро разведчики доложили, что враг потерями недоволен, но явно считает их приемлемыми. Пробраться в лагерь не получилось, поэтому о планах можно было только гадать — но никакого строительства не наблюдалось. Это, правда, ни о чём не говорило — тросы и бронзовые детали можно было принести с собой, а деревянные части можно сделать за несколько дней. Да, прослужат они недолго — но долго и не надо...

— Мы их потрепали, — подвёл итоги приам, — но совершенно недостаточно. И это окончательно подтверждает, что они явились не просто грабить.

— Да в этом с самого начала было ясно, — проворчал Лаконтас.

— Не это важно, — поднял руку Хеттору. — Что мы им сделать можем? Гари, может быть, твоя магия...

— Мы стараемся не убивать, — покачал головой Гарри. — Да и убивающее заклинание я использовать не смогу... А без него на многое не рассчитывай. Думаю, даже вдвоём мы выбьем десятка полтора, не больше. Тут надо тщательно выбирать цели... Кто-нибудь из лазутчиков может показать, где разместились командиры?

— В центре лагеря, это я тебе и без лазутчиков могу сказать, — ответил Хеттору. — В шатрах — рядовые воины обычно на них не тратятся.

— Тогда ночью я их навещу, — предложил Гарри, — подожгу шатры и пройдусь заклинаниями по тем, кто будет командовать. Тут уж как повезёт, но убитые и раненые будут, а если получится на них морок наслать, то они сами же в суматохе покалечатся, а то и поубивают друг друга.

— Я пойду с тобой, — заявила Гермиона.

Ну конечно, как же иначе... Гарри вздохнул — ему было бы гораздо легче, если бы Гермиона оставалась в безопасности... Но он прекрасно понимал, что этого не будет — Гермиона никогда не согласится остаться в тылу. Что ж, вдвоём веселее...

До ночи делать было нечего — и Гарри предпочёл просто выспаться. Ночь предстояла бурная — и отнюдь не в том смысле, в каком хотелось бы. Впрочем, серьёзных проблем Гарри не ожидал, хотя и не расслаблялся — это не туповатый и предсказуемый Волдеморт, от них можно ожидать любых сюрпризов...

И, в любом случае, расставить часовых аххиява не забудут.

Они, разумеется, не забыли — но ещё и отправили вокруг лагеря патрули. Каждый патруль состоял из двух воинов и огромного мастифа, и Гарри порадовался, что решил сразу отправиться на метле — от этих собак не факт, что и мантия-невидимка спасла бы...

— Знаешь, Гарри, — шепнула Гермиона, глядя вниз, — по-моему, они нас чуют...

— Ты же убирала запах?

— Либо им этого мало, либо они вообще магию чуют, — Гермиона надела очки. — М-мордред!

— Не работает?

— Работает, магию я вижу... И в этом проблема — шатры зачарованы. И я сильно подозреваю, что как раз от огня... И мозги мы им тоже вряд ли запудрим.

— А рядовые?

— Можно попробовать, но они тоже ребята не бедные и могли обзавестись амулетами. У меня другая идея, — Гермиона стянула очки, — только спустись немного... Так... Фобос анималиа!

Места в лагере было немного, и аххиява отгородили у стены загон, разделили на две части, в большей держали лошадей, а в меньшей — собак. Ограда — обыкновенный плетень — остановить паникующих животных не смогла, и в лагере воцарился хаос.

— Бомбарда максима! — взорвавшийся костёр определённо добавил ночи огня.

— Бомбарда максима! — Гермиона отставать не пожелала, и колесницы разлетелись тлеющей щепой.

— Инсендио! — шатры действительно занимались неохотно, но всё-таки горели.

— Сектусемпра! — кажется, кого-то зацепило, но проверять Гарри не стал — ещё немного, и кто-нибудь обязательно заметит, что источник их бед не на небесах, а всего лишь в паре сотен футов над их головами.

Гарри бросил метлу круто вверх, поднявшись на тысячу футов, и полетел к городу. Гермиона за спиной прижалась к нему, положила подбородок на плечо и тихо сказала:

— Одного мы убили точно — я видела, как его разорвало взрывом...

— Одним меньше, — поморщился Гарри. Никаких чувств он по этому поводу не испытывал — просто ещё одна цифра в статистике...

Когда-то Дамблдор говорил, что убийство разрывает душу... И Гарри до сих пор не понимал, действительно ли старый волшебник верил в то, что говорил, или же, по обыкновению, пытался манипулировать. И это, в общем-то, не играло никакой роли — там, в будущем, Дамблдор мёртв, а Гарри Поттер видел достаточно, чтобы с чистой совестью считать его лицемером. И всё же...

Гарри Поттер мог легко найти множество причин не убивать кого угодно. Но — лишь до тех пор, пока этот "кто угодно" не понимал руку на его близких... Вот тогда он не колебался ни секунды и никаких "вторых шансов" давать не собирался никому.

— Одним меньше, — согласилась Гермиона. — Только мне это не нравится.

— И не может, — ответил Гарри. — Ты же нормальный человек, а не психованная тварь вроде Беллы Лестрейндж...

На рассвете Гарри вылетел на разведку — что-то, конечно, могли привести в порядок, но вряд ли многое...

Как оказалось — вообще ничего. И не собирались — похоже, сейчас на первом месте были похороны. С высоты было сложно разобрать, но Гарри насчитал десятка полтора тел, накрытых щитами, лежащих у западного края лагеря. Раненых видно не было — видимо, отлёживались в шатрах. Остальные, кто не стоял на посту, либо рыли яму и стаскивали туда трупы собак и лошадей, либо таскали камни. Камни выбирались большие, как можно более ровные и плоские, их стаскивали в центр лагеря и там складывали, тщательно подгоняя друг к другу с помощью камней поменьше. Деятельность эта Гарри не понравилась — особенно когда она сообразил, что ахейцы строят жертвенник. И что — или кого — они собираются приносить в жертву — это вопрос... Который Гарри выяснять не собирался — по крайней мере, не сейчас.

Отчитавшись, Гарри налил себе разбавленного вина и выпил залпом.

— Вот и всё, что я видел, — сказал он, — и мне это не нравится, особенно жертвенник. Может, конечно, его в честь убитых собирают... А может, и нет.

— Нет, сейчас они будут приносить жертву лишь душам убитых, — покачал головой Хастияра. — К богам они обратятся или после победы, или потерпев тяжёлое, но не окончательное поражение. А пока что они предпочтут справиться своими силами... Потому что боги, конечно, помогут — но потребуют с тебя плату. По силам... Но вряд ли по совести. Знаешь, Гари, я прожил долгую и бурную жизнь, и если и знаю что-то о богах, то лишь одно — такое вещи, как совесть или справедливость, им неведомы, по крайней мере, в том виде, в каком их понимаем мы. Поэтому чем меньше мы их просим, тем лучше...

Часто говорят, что хуже всего — ждать и догонять. Гарри с этим согласиться не мог — погоня предполагала азарт, даже если гнались за тобой, ты мог сделать немало... Но ждать — зная, чего ожидать, но не зная, когда — вот что по-настоящему тяжело.

К сожалению или к счастью, долго ждать не пришлось — всего лишь день, ушедший на похороны. Конечно, можно было накрыть лагерь хоть тем же Адским пламенем... Но Гарри эта идея не нравилась — уж очень это было в духе Волдеморта. Вот если бы там были Пожиратели Смерти, Гарри не колебался бы ни секунды, а так... Нет. Это было бы... Недостойно. Да, именно так — недостойно. Герой может быть хитрецом, но не подлецом — а это было бы подлостью...

Так или иначе, но день прошёл спокойно. Никто, конечно, не расслаблялся, но всерьёз нападения не ожидали и устроили похороны и поминальные жертвы — и даже отправили ахейцам две больших амфоры с вином и маслом, получив в ответ трёх чёрных овец. Может, и странно... Но такие уж здесь и сейчас были обычаи. Гарри всего этого не понимал, но комментировать не собирался — не стоит трогать сверхъестественное без нужды.

Но жертвоприношения и молитвы завершились, боги никаких знамений не явили... И наступила ночь.

— Как тихо... — протянула Гермиона, прижавшись к Гарри.

— Ага... — Гарри прикрыл глаза, обнимая жену. — Ночью тут делать нечего, даже воры предпочитают сумерки. Ритуалы кое-какие, разве что...

— Или астрономия, — добавила Гермиона, — с которой, кстати, у них всё очень хорошо... Ладно, пошли спать — день завтра будет нервный.

День действительно оказался напряжённым, пусть аххиява и не пошли на приступ. Вместо этого они то и дело подкрадывались к стенам, выпускали десяток-другой стрел и убегали. Особого результата это не приносило, но мешало жутко, не давая расслабиться и отвлекая.

Остальное же войско готовилось к осаде. Поскольку аххиява прекрасно понимали, что полноценно окружить город не смогут, они и не пытались. Вместо этого они перекрыли все дороги и принялись окружать город цепочкой сторожевых вышек, на которых дежурили два-три лучника. Добавить к этому десяток всадников — и для троянцев заслон был почти непреодолим. Пусть ахейские лошади мало подходили для верховой езды, а сами ахейцы были плохими наездниками, но они всё равно были быстрее пехоты. Они успеют связать отряд боем, пока не подтянутся основные силы...

— Нехорошо, но могло быть куда хуже, — констатировал Хеттору, зашедший в зал. — Отец, соратники, прошу простить мою задержку...

— Не извиняйся, всё равно без тебя не начать, — отмахнулся Алаксанду. — Они закончили?

— Да. Я не могу сказать, что там вообще нельзя пройти, но с имеющимися силами нам не прорваться. Ещё я заметил какую-то возню у кораблей, но не разглядел, что там происходит.

— На рассвете слетаю посмотреть, — кивнул Гарри. — Хотя могу предложить, что они снимают наконечник тарана — на суше он им явно нужнее.

— Значит, будут строить башню, — хмуро заметил Хастияра, — и насыпь, потому что город стоит на холме. А рабов у них слишком мало... И набрать в окрестностях они не смогут — люди разбежались или спрятались. Это надолго... И времени у них может не хватить. Я не слишком доверяю бригам, но они всё же держат слово — если не считают, что от них требуется нечто недостойное. Алаксанду же некогда оказал бригам помощь, и немалую — но это было немало лет назад. Не знаю даже, живы ли ещё его должники...

— Живы, можешь не беспокоиться, — усмехнулся приам. — И я, в отличие от тебя, им доверяю... Как и тебе.

— Ты ведь сам знаешь, что до конца я не доверяю даже себе, — ответил Хастияра, — и в любом случае, собрались мы здесь для иного. Гари, заметил ли ты чародеев?

— Нет, — Гарри покачал головой, — но это ничего не значит. Более того, я и сам бы в такой ситуации не стал бы показываться на глаза — пусть враг не узнает обо мне, пока не станет слишком поздно.

— Разумно, — согласился Хастияра. — Значит, нам стоит ожидать подвоха...

Во вражеском лагере пришло время обеда — и то ли сам Лигерон, то ли кто-то из его подручных решил подорвать боевой дух осаждённых, устроив обед на виду у троянцев. Идея оказалась плохой — воины на стене тоже устроили себе обед и размахивали колбасами и вертелами с мясом, а один и вовсе приставил вертел к паху и принялся двигать бёдрами.

Аххиява обиделись... Нет, выдержки не бросать еду у них хватило, а вот затушить костры — уже не у всех. Аххиява рванулись к стенам, подбежали на расстояние выстрела, выпустили две или три стрелы каждый, и отбежали — лучники со стен били дальше и точнее... Правда, на этот раз обошлось без потерь с обеих сторон.

Отступивший враг всё-таки загасил костры и вернулся в лагерь, на чём очередной бой и закончился. Без потерь... Но так будет не всегда.

На рассвете Гарри, накинув мантию-невидимку, поднялся в воздух и полетел к ахейскому лагерю. Враг не спал — несколько всадников умчались куда-то на север, два раба рубили дерево, ещё четверо под наблюдением хмурого пожилого мужчины в яркой тунике обрубали ветви с уже поваленного ствола, воины разминались и готовили еду, а четверо или пятеро, вероятно, в чём-то провинившиеся, вместе с остальными рабами рыли яму. Или, скорее, траншею — вероятно, для того, чтобы кто-нибудь не ударил спину... Вынутая земля ссыпалась в корзины, которые время от времени высыпались в основание будущей насыпи. Лучники их обстреливали, но без энтузиазма и без результата — про щиты аххиява не забывали, поэтому стрелы самое большее лишь царапали самих щитоносцев... А ещё Гарри показалось, что земли как-то многовато для такой траншеи. Не иначе, подкоп роют...

Выслушав доклад, Хеттору поморщился, потёр щёку и сказал:

— Плохо. Подкоп они, разумеется, ведут, и хорошо, если только один. Лигерон вспыльчив, но не глуп, и наверняка даже этим не ограничится, а мы и знать не будем, где он собрался ударить всерьёз, а где заставляет тратить силы впустую. Правда, в эту игру можно сыграть и вдвоём...

— Война — это путь обмана, — припомнил Гарри подходящее к случаю изречение.

— Хорошо сказано, друг мой, — Хеттору отодвинул исписанную глиняную табличку и разлил по кубкам разведённое вино. — Правда, сейчас мы можем немногое... Но мысли у меня есть, правда, понадобится твоя помощь.

— Только отдохну хотя бы немного, — вздохнул Гарри.

— Не беспокойся, это будет не сегодня, — Хеттору снова взялся за кувшин. — Сегодня отдыхай, если ничего не случится.

Отдых... Уставшим Гарри себя не чувствовал, но кто знает, что будет дальше? Тем более, что дел у него предостаточно, и никто не мешает совместить приятное с полезным — например, тискать Гермиону и учить клинопись.

В Вилусе говорили на каком-то своём языке, но для письма пользовались шумерской клинописью — вернее, её хеттским вариантом, а сам шумерский язык играл ту же роль, что и английский тридцать пять веков спустя. А медальон, разумеется, текст переводить не мог... И чтению всякий раз приходилось учиться самому.

Их учителем был старый дворцовый писец, учивший грамоте царских детей, любитель рассказывать поучительные истории. А ещё он был невероятно терпелив, спокойно выдерживая самые дикие ошибки подопечных — надо полагать, за свою долгую жизнь он ещё и не такое видел... А ошибок хватало — Поттеры, конечно, схватывали всё на лету, но эмегир, язык шумеров, был очень сложен. Только падежей в нём было десять... И к тому же он был вообще ни на что не похож. Даже хеттский язык давался легче — наверно, потому, что всё же был в родстве с английским, пусть и очень отдалённом. Впрочем, Гарри не жаловался — это было не только нужно, но и чертовски интересно... А когда за дело бралась Гермиона — ещё и приятно.

К ужину явился Хастияра — хеттский посланник был человеком любопытным и на редкость ловким: неоднократно Гермионе приходилось отказываться отвечать, ссылаясь на волю богов. Сложно сказать, что могло изменить историю — в конце концов, уже понятно, что время довольно эластично и гасит возмущение — но лучше не рисковать. Кто знает, что может прийти в голову хеттскому сановнику, если он узнает, что его страна скоро погибнет? Что война с Египтом, которой воспользовались аххиява, закончится поражением обеих империй и станет началом их конца? Да, впереди ещё десятилетия прочного мира — но это благополучие будет мнимым...

К счастью, тем для разговора хватало и без этого — тем более, что история хеттов вообще была не слишком известна — их, в отличие от ахейцев, не рекламировали три тысячи лет подряд. Да и учёные, как подозревал Гарри, тоже знали не так уж много — как он понял, об этом народе в их времени узнали относительно недавно... А Гермиону, как обычно, интересовало всё подряд. И Хастияра, несмотря на весь свой опыт, с трудом вклинивался в поток вопросов...

Впрочем, он тоже отвечал отнюдь не всегда — не раз и не два Гермиона получала ответ: "Это тайна лабарны". Гермиона, разумеется, не настаивала... В конце концов, других тем, что ли, нет?

Обняв Гарри и прижавшись к нему, Гермиона закрыла глаза. Сон не шёл...

— Гарри... Как ты думаешь, помощь придёт? — спросила она.

— Наверное, — Гарри притянул её к себе. — И даже если не придёт — отобьёмся, десять лет они тут не просидят... А там и хетты подтянутся. Да и потом, мы всё-таки чужие здесь, и это не наша война — от нас ждут помощи, но стоять до конца мы не должны.

— Гарри...

— Так сказал Хеттору — их долг гостеприимства требует, чтобы мы спаслись. Поэтому, если дела пойдут совсем плохо, мы просто улетим, на прощание чем-нибудь приложив ахейцев.

— Мы ведь могли бы пройтись Адским пламенем... — судя по голосу, Гермионе эта идея тоже не нравилась.

— Могли бы, — согласился Гарри, — но ты ведь и сама чувствуешь, что это было бы неправильно, да? И давай уже спать, а то мало ли, что будет завтра?..

Глава 21

Сунь Цзы утверждал, что нет ничего хуже, чем осаждать крепость. Гарри Поттер с ним, в принципе, был согласен — с той оговоркой, что сидеть в осаде всё-таки хуже...

Да, голод Вилусе не грозил — запасов было на полтора года, а метла и мешок с расширенным пространством вообще делали осаду почти бесполезной. Но враг каждый день, а иногда и не по одному разу, устраивал вылазки — и почти каждая оставляла раненых и убитых.

А ещё у ахейцев был маг — слабый, но изобретательный. Большого урона он нанести не мог, но блохи, вши, крысы и прочая гадость, которую он натравливал на Вилусу, мешали страшно. Только со змеями колдун просчитался — змей Гарри переманил, выдав натуральную проповедь на парселтанге. В храме Апалиуны...

Змеи, в огромном количестве сползающиеся в храм, чтобы принести жертву и выслушать откровение — такое вряд ли могло бы пройти мимо сказителей, и в то же время ни на что не влияло. И если такой момент есть в "Илиаде", значит, Гермиона всё-таки ошибалась. Идеальный эксперимент... Вот только "Илиады" у Гермионы не было.

Очередной день не предвещал никаких сюрпризов, и Гарри решил, что можно рискнуть и разведать не только ближайшие окрестности. Осада тянулась уже третью неделю, насыпь исправно росла, так что Гермиона даже обвалила ночью приличный кусок — на два-три дня работы точно. Лигерон, явившийся утром с проверкой, орал так, что слышно его было даже на стенах...

Но ахейцы, как казалось Гарри, тянули время и чего-то ждали. Чего? Скорее всего, союзников... И стоит потратить несколько часов и пролететь пару сотен миль и разведать, что происходит дальше, чем в дневном переходе...

Начал Гарри с моря — но кораблей не было. По крайней мере, их не было ближе пятидесяти миль — тратить время и силы на более глубокую разведку Гарри не стал: место даже сейчас было бойкое, и наткнуться на какой-нибудь посторонний корабль было вполне возможно. Да и суша сейчас важнее...

С высоты полёта видно было миль на тридцать — но без бинокля или хотя бы подзорной трубы всё равно приходилось подлетать ближе, а оптикой никто не озаботился. Может, и существует заклинание на такой случай, но его не знала даже Гермиона... Да и рассматривать пока что было нечего. Деревни почти пусты — только вооружённые копьями и щитами мужчины, укрывшиеся в домах. Где прятались все остальные, Гарри не знал, да и не хотел знать. Воинов нет — и хорошо...

Ещё несколько часов полёта — и на горизонте появилось облако пыли. Выругавшись, Гарри развернул метлу и прибавил скорость — мало ли, кому там приспичило отправиться на войну... Потому что хетты с той стороны появиться не могли. В теории они, конечно, могли сделать крюк — но зачем? Незачем — а значит, это не хетты. И не торговый караван — даже отсюда видно, что людей там слишком много и почти все пешие.

Это действительно были не хетты — приблизившись, Гарри окончательно в этом убедился. Не было у хеттов щитов-полумесяцев, а тем более — штанов. А неизвестные воины носили расшитые рубахи и штаны, а на головах — смутно знакомые колпаки. Гарри упорно казалось, что такой колпак должен быть красным — но как раз красных было немного, а большинство и вовсе оставили некрашеными, и в то же время один пурпурный был точно. Похоже, кому что было по карману, ту краску и брали...

Что ж, слетал он не зря, но теперь надо спешить — приам и Хастияра должны как можно скорее узнать о войске. Назад по прямой... И, уже набирая высоту, Гарри внезапно вспомнил, как называется такой колпак — фригийский. А значит, и войско, оставшееся за спиной — те самые фригийцы... Бриги. Что ж, если так, то это хорошая новость... Хотя как знать, что у них на уме?

Выслушав доклад, Алаксанду довольно хмыкнул и сказал:

— Да, это бриги. И идут они к нам на помощь — с аххиява у них своя вражда. Да и у кого её нет? Много, слишком много силы они набирают... Скоро уж хозяевами Великой Зелени себя возомнят, а ведь недавно ещё не смели от своих берегов и на день пути отдалиться. А теперь... Теперь мне только и надежда, что не доживу до того, как Вилусу сожгут и разграбят.

— В свой час и Вилуса падёт, — произнесла Гермиона, — ибо смертно всё в этом мире, кроме лишь славы деяний достойных.

— Бриги... — Хастияра вздохнул. — По твоему рассказу получается, что придут они дней через пять самое меньшее. Столько мы уж точно продержимся, даже если они всеми силами пойдут на приступ... А узнав о подмоге, могут и уйти. В любом случае, мы в шаге от спасения, осталось лишь его сделать... и не оступиться.

О том, что помощь уже идёт, решили пока не говорить — Хастияра не до конца доверял фригийцам, да к тому же лазутчики ахейцев, периодически пробиравшиеся к стенам, могли услышать что-нибудь лишнее... Ну и объяснять, откуда это узнали, не хотелось, хотя это можно было списать на откровение от богов.

Однако намекнуть людям, что помощь будет, стоило — и жрецы при любом удобном случае напоминали что гонцов разослали, что лабарна и союзники уже знают о нападении и собирают армии. Воины на стенах не преминули обрадовать новостями ахейцев, но те как-то не разделяли энтузиазма троянцев, и работы ускорили.

— Что ж, скоро всё кончится, причём в нашу пользу, — Гарри отодвинул тарелку, — и неизбежен вопрос: что дальше?

— Дальше? — Гермиона пожала плечами. — Новая аномалия, причём я думаю, что уже скоро. А что будет по ту сторону, гадать бесполезно — на месте и узнаем... В конце концов, с нашим снаряжением и нашими знаниями мы нигде не пропадём.

— Снаряжение, ага, — кивнул Гарри. — Как-то уж очень удачно мы тогда прыгнули в будущее... И кстати, почему ты решила, что это пермский период?

— Ну, наиболее характерные ископаемые я давно выучила, — пожала плечами Гермиона. — Ты, может, не поверишь, но я хотела стать палеонтологом...

— А что, вполне в твоём духе, — улыбнулся Гарри. — Только Хагриду про динозавров рассказывать точно не стоит.

— Между прочим, птицы — прямые потомки динозавров, так что он со своими талантами может их и вывести... — фыркнула Гермиона. — "Парк Юрского периода" хорош, но реальная юра мне как-то не очень понравилась. Особенно этот проклятый дракон...

Вспомнив гнусную тварь, Гарри поморщился — проблем она действительно доставила немало. А Гермиона, глядя куда-то в сторону, неожиданно сказала:

— Знаешь, наши служанки тобой недовольны.

— Э-э... А что я делаю не так? — никаких грехов за собой Гарри не помнил — ну да, пару раз отругал, но за дело, да и то не усердствовал...

— Ты с ними не спишь, — ответила Гермиона, явно смущённая этим разговором.

— Чего?!

— Именно того, — буркнула Гермиона. — Они искренне не понимают, как такой великий маг обходится одной женой. Боятся, что с тобой что-то не так. Пока ещё не выложили свои подозрения Хастияре...

— Мордредова задница!.. — ну да, для полного счастья именно такой дурацкой проблемы и не хватало. И хотя решить её можно элементарно, и Гермиона даже не станет возражать, но ей всё равно будет неприятно...

— Может, сказать им, что мне иначе нельзя? — предположил Гарри. — Что я должен только одну жену иметь, иначе лишусь магии?

— Может сработать, — кивнула Гермиона. — Всевозможные табу — всегда тема, это местным должно быть понятно... Но объяснять будешь сам!

Откладывать разговор Гарри не стал. Вызвав рабынь, он внимательно посмотрел на них и спросил:

— Вы желаете разделить со мной ложе и думаете, что я отвергаю вас по вашей вине?

— Господин! — обе рабыни рухнули на колени. — Мы не хотим тебя оскорбить!..

— И не оскорбили, — Гарри покачал головой. — Не вините себя ни в чём, ибо на вас нет этой вины. Вам ведь известно, что я волшебник, а волшебника связывают обеты крепче жреческих, и я, среди иного, принял обет не знать иной женщины, кроме моей жены. Такова моя плата, и поклянитесь именем Госпожи Перекрёстков, что никому и никогда не скажете о том, что услышали сейчас!

Дрожащие рабыни произнесли слова клятвы... И на их руках вспыхнули и погасли браслеты обета.

Как Гарри удалось сохранить видимость спокойствия, он не понял и сам. Этого не могло быть — обе рабыни даже сквибами не были, но это было — маглы дали магическую клятву...

Бред. Абсурд. И, тем не менее, факт.

Гермиона, внимательно выслушав рассказ, ответила почти сразу:

— Всё, что я знаю, говорит, что это принципиально невозможно. И если ты не ошибся — а я так не думаю — то мы столкнулись с неведомым... И мне это не нравится. У меня есть подозрение, но... Скажи, Гарри, ты готов поручиться, что богов не существует?

— После всего, что мы видели? Как-то не очень...

— Вот и я тоже... — протянула Гермиона. — Не очень. Поэтому надо ещё осторожнее обращаться со словами...

Три дня спустя о подкреплениях узнали и ахейцы — их разведчики столкнулись с передовым отрядом фракийцев, едва унесли ноги, причём далеко не все. Лигерон, выслушав уцелевших, приказал сворачивать лагерь...

Само собой, подробностей в осаждённом городе не знали — но примчавшихся раненых воинов видели все на стенах, а самые зоркие разглядели фригийское копьё, застрявшее в борту колесницы. Алаксанду, едва услышав новость, объявил, что посылал гонца к бригам и ни мгновения не сомневался, что они придут. Ахейцы же, бросив насыпь, поспешно спускали на воду корабли и укрепляли лагерь. Лигерон Безгубый не был трусом — но и дураком он тоже не был. И прекрасно понимал, что с армией ему не справиться, несмотря даже на то, что численное превосходство было не слишком большим. Впрочем, отступать без боя он тоже не собирался, да к тому же послал всех, кого мог, разорять округу Вилусы. Получилось не так уж им много, так что Хеттору разрешил устроить несколько вылазок, а от оливковой рощи их отогнал несколькими заклинаниями Гарри. Впечатлились и ахейцы, и троянцы, провозгласив рощу посвященной Богу Грозы — Диосу или Тешшубу, в зависимости от пантеона...

За эти три дня в Вилусе погибло больше людей, чем за всю осаду — но аххиява ушли. Правда, перед отплытием Лигерон подошёл к воротам и объявил, что через год снова явится сюда и приведёт с собой всех ванактов и басилеев Ахайи. И разрушит Вилусу, даже если это будет стоить ему жизни...

— Проклятье! — вздохнул Алаксанду. — Всех или не всех, а многих он точно соберёт — и тогда тяжко нам придётся... Но пока что будем радоваться и пировать, славить богов и молить их отвратить беды. Что же, ступайте отдыхать — завтра утром будет большое празднество в храме Апалиуны, а потом при для всех горожан. Сегодня вечером я приглашаю вас на пир во дворец, заодно познакомитесь с царевичем Мидасом, волшебником бригов. Он, оказывается, тоже умеет одно в другое превращать...

— Вот как? И правда стоит с ним познакомиться, — хмыкнул Гарри. — Ну и пир пропускать — это дело, всем богам противное.

— Вот! — Алаксанду воздел палец. — Ты меня понимаешь, не то, что мои люди — а лекарь так и вовсе требует, чтобы я только разбавленное вино пил! Ещё б ключевой водой обходиться велел!..

Мидас, молодой рыжий волшебник с густой бородой, действительно оказался мастером трансфигурации — при том, что первыми за это искусство всерьёз взялись римляне во времена Цезаря. И тем не менее, Мидас мог многому научить любого мага далёкого будущего... В золото, в отличие от мифического Мидаса, он, разумеется, ничего не превращал — только в пирит. Который активно использовал для издевательств над жадными дураками, на которых почему-то регулярно натыкался... Да и вообще, Мидас настолько походил на близнецов Уизли, что Гарри даже заподозрил в нём их предка. Почему бы и нет, в конце концов?..

Богатая идея — и на физиономии близнецов, когда она эту идею озвучит, Гермиона уже мечтала полюбоваться... Но близнецы остались в далёком будущем, и встреча с ними была отдалённой перспективой.

Пир закончился незадолго до рассвета — а церемония в храме Апалиуны начиналась в полдень. Вроде бы и порядочно времени... Но никаких шансов выспаться. Ничего страшного, на самом деле, но всё же неприятно — церемония была длинной. И занудной...

А закончилась и вовсе открывшейся аномалией. Смешно... Было бы, если бы не огромная толпа в храме. Тихо уйти не получится — значит, шоу должно продолжаться.

— Люди Вилусы! Незримо ступая меж вами, видели мы и добро, и грехи! — провозгласил Гарри. — Но не встречали мы зла и бесчестья, и видим, что чтите богов вы исправно и приносите жертвы!

— Знайте же, люди Вилусы, — подхватил Гарри, — что боги благоволят вам, и славу выше небес вознесут вашу — пусть даже погибнет Вилуса, но доблести вашей и самых богов суждено пережить! Не исчезнут в веках славные ваши деянья, а нам же время пришло уходить. Прощайте же, люди Вилусы, и преданно чтите богов и героев!

— Долг наш исполнен! Прощайте! — закончила Гермиона, и парочка шагнула в аномалию...

— По крайней мере, это двадцатый век... — протянула Гермиона, глядя на тянущийся в небе инверсионный след. — Знать бы ещё, когда точно... Пошли, что ли, выясним, куда нас занесло на этот раз.

— Уверен, что не домой, — вздохнул Гарри. — Не может всё оказаться так просто...

Разумеется, он оказался прав.

Далеко идти не пришлось — ближайшее жильё оказалось в нескольких минутах ходьбы от закрывшейся аномалии...

— Добро пожаловать в Литтл-Уингинг, — поморщился Гарри, — в девяносто первый год. Универмаг открылся весной, в апреле, кажется, а вон тот уродливый особняк сгорел аккурат на Рождество — никто не пострадал, но об этом ещё пару лет судачили. И судя по погоде, сейчас август...

Купленная газета позволила уточнить — двадцать девятое августа.

— Было бы забавно посмотреть, как мы грузимся в Хогвартс-экспресс... — протянул Гарри. — Наверняка со стороны это было презабавное зрелище. А поскольку время у нас ещё есть... Скажи мне вот что: гоблины ведь принимают на хранение ценности?

— Ну да... А что?

— А если поручить им передать предмет определённому человеку через несколько лет?

— Хм... Не знаю. Думаешь передать через них письма Криви?

— Копии. Лучше бы несколько раз отправить, разными путями и в разное время...

— Согласна! — Гермиона взмахнула рукой. — Вперёд!

К удивлению Гермионы, искомая услуга у гоблинов имелась. Пятьдесят галлеонов сразу плюс галлеон за каждый год — и ваше послание достигнет кого угодно хоть через тысячу лет...

— Да уж.. — вздохнул Гарри, отсчитывая деньги. — Хотя это вряд ли востребованная услуга.

— Больше, чем вы могли бы подумать, мистер Поттер, — оскалился гоблин,— вы не первый путешественник во времени, которым мы имеем дело... И нет, тянуться к пистолету не стоит, хотя рефлексы у вас отменные — вы бы даже успели меня застрелить, а ваша жена уничтожила бы один из пулемётов.

Аккуратно расслабив руку и держа её на виду, Гарри произнёс:

— Почтительно прошу простить эту недостойную вспышку — я был шокирован вашими словами и не смог сдержать свой порыв.

— Напротив, мастер, — уважительно ответил гоблин, — ваша реакция делает вам честь в глазах нашего народа. И по этой причине услуга обойдётся вам только в пятьдесят галлеонов, без платы за хранение. К тому же, как кажется, это важно и для нас...

— Да, это вопрос глобальных масштабов, — кивнул Гарри, — и, в любом случае, я благодарен вам и лично и всему народу гоблинов в целом.

— Что будем делать дальше? — спросила Гермиона, когда они вышли из банка.

— А ничего, — хмыкнул Гарри. — То есть, конечно, нужно пополнить запасы, да и вообще, пора ревизию устроить и, может быть, что-то даже продать... Но по большому счёту нам делать нечего... А потому предлагаю просто отдохнуть.

— Дельная мысль, — согласилась Гермиона. — Снимем номер в каком-нибудь мотеле на недельку, посмотрим, что к чему, отдохнём... А там видно будет. Но на наш отъезд в Хогвартс посмотрим обязательно!

— Звучит, как план, — кивнул Гарри. — Я согласен.

— Принято единогласно! — Гермиона хлопнула по подставленной ладони.

Глава 22

— Ну и где мы на сей раз?

Гермиона опустила бинокль и ответила:

— Судя по мосту — Сан-Франциско... Причём будущего — таких высоток в нём точно не было. И в наше время именно там была самая большая магическая община на Западном побережье, так что...

Подняв на ладони волшебную палочку, Гермиона произнесла:

— Указуй!

Палочка закрутилась на несколько секунд, а затем замерла, указывая на две стоящие на отшибе башни.

— Ну что, пошли посмотрим, что тут творится... Только лучше начать с кого-нибудь одинокого — не хотелось бы вляпаться в проблемы сразу же.

— Вот с этим у тебя всегда отлично... — Гермиона оскалилась. — Ладно, полетели и держи копьё под рукой.

Заброшенная стройка, памятник человеческой жадности и тщеславию, прибежище бездомных, окружённая пустырём... Который, собственно, был настоящим. А вот высотки под слоем маглоотталкивающих чар и иллюзии были очень даже достроенными и обитаемыми... Но сейчас Гарри интересовали не они, а один из невзрачных домишек на пустыре, похожий на кучу мусора, из которой торчала антенна. Нацеленная, как почти сразу понял Гарри, точно на то место, где открылась пропустившая их аномалия. И сама антенна как-то не вязалась с домом — слишком уж новой она была, и при этом чувствовалось, что пользуются ей часто... Ну и то, что домик стоял совсем уж на отшибе, сыграло роль.

В том, что об их появлении известно, Гарри не сомневался — паутину охранных и сигнальных чар, которая заставила бы Шизоглаза сгрызть от зависти собственную деревянную ногу они вдвоём даже разобрать не смогли, не то что распутать. Поэтому Гарри, не скрываясь, приземлился у выложенного кусками бетона с торчащей арматурой круга, взял Гермиону за руку и сказал, обращаясь к хозяину дома:

— Мир тебе.

— Не ожидал встретить вас здесь... — говорил хозяин лачуги — молодой потрёпанный афроамериканец — с некоторым трудом, словно ему вообще очень редко случалось говорить. — Вы первые, кто явился сам... Впрочем, так даже лучше. Добро пожаловать в Сан-Франциско две тысячи семьдесят седьмого года... И не стойте на пороге, что ли.

Разглядывая парня, Гарри окончательно убедился, что был прав, назвав парня афроамериканцем, а не негром. Правда, в чём разница, он вряд ли смог бы внятно ответить.

Назвавшийся Фритьофом парень был тощим и каким-то потрёпанным — и одежда его была вполне соответствующей: застиранные до потери цвета кофта с капюшоном и мешковатые штаны, и самодельные сандалии чуть ли не из кусков покрышки, а палочка, кончик которой торчал из рукава, была немногим лучше, чем у Рона на первом курсе... Правда, причёска была странноватой для бездомного — множество тонких длинных косичек, похожих на...

— Мерлиновы яйца!.. — Гарри едва не запнулся, разглядев, что никаких косичек, похожих на провода, нет, а есть самые настоящие провода, уходящие в череп.

— Граф Ноль... — пробормотала Гермиона.

Внутри дом оказался заметно больше, чем снаружи — похоже, чарами расширения пространства Фритьоф владел не хуже Гермионы. Правда, почти всё это пространство было забито каким-то экранами, клавиатурами, пультами и прочими разнообразными электронными устройствами, которые не могла опознать даже Гермиона, а также верстаками, заваленными деталями и инструментами. Вишенкой же на торте оказалось громоздкое кресло, подозрительно похожее на стоматологическое, но с пультом и суставчатыми механическими "руками".

— Простите за беспорядок, — Фритьоф спихнул какое-то барахло с дивана, — и за всё вот это. Просто от корпов можно ожидать любого дерьма, а меня они не любят... Ладно, меня, если вдруг прослушали, зовут Фритьоф, я один из немногих, кто ещё пытается заниматься аномалиями, а вы...

— Поттеры, Гарри и Гермиона. И если тебе интересно, мы из девяносто седьмого года — тысяча девятьсот девяносто седьмого.

— Вы же англичане? У вас акцент такой...

— Ну да. И мы, кстати, хотели бы знать, что вообще в мире делается.

— Да ничего хорошего, — вздохнул Фритьоф. — Что у нас, что у маглов...

Чем кончилась история с Волдемортом, он не знал — знал только, что уже в двадцать первом веке в магической Британии случилось несколько гражданских войн, правда, довольно вялых. В Америке всё было гораздо хуже — глупость и жадность магловских политиков и корпораций довели дело к сороковым годам до необъявленной гражданской войны — "ну там, гражданские беспорядки, этнические погромы, террористы всякие, всё вот это". Теперь Соединённых Штатов Америки не было — была рыхлая конфедерация, включавшая часть бывшей Канады и носившая название Новые Соединённые Штаты Северной Америки. Впрочем, власть политиков здесь была довольно условной — в Штатах, как и почти во всём мире, правили транснациональные корпорации. И уж лучше бы это был Волдеморт... Потому что люди — последнее, что волновало корпорации.

— Уж лучше Волдеморт, чем такое... — поморщилась Гермиона. — И так везде?

— Россия и Китай пошли другим путём — там государство само превратилось в корпорацию, работники которой — все граждане. Не знаю, лучше ли это... Но там, говорят, хотя бы уличных банд нет — там банды такие, что простой человек с ними и не пересечётся никогда. Ну да об этом можно долго болтать, а время идёт... Сразу говорю: без имплантов тут делать нечего, и если вы хотите остаться...

— Оставаться мы не хотим и отправимся дальше при первой возможности, — перебил его Гарри, — а я не думаю, что эти импланты сделаны так, чтобы проработать лет сто без ремонта, скорее уж наоборот.

— Это да... — Фритьоф печально вздохнул. — Нет, и такое есть, только оно не каждому миллиардеру по карману. Ну да ладно, на такой случай у меня кое-что есть, надо только подогнать... Кстати, деньги-то у вас есть? А то ведь придётся под Непреложный обет, что оплатите, работать... А я этого не люблю, да и вам вряд ли понравится.

— Галлеоны пойдут? Драготов, кажется, уже не осталось, — Гермиона подбросила на ладони бисерную сумочку. — Ну и с Гринготтсом можно связаться, вряд ли наши счета закрыли.

— Тогда никаких проблем, — Фритьоф хлопнул в ладоши, — кто первый?

Первой на обследование вызвалась Гермиона, просто усевшись в кресло. Вот только стоило Фритьофу подойти, как Гермиона наставила на него пистолет и осведомилась:

— Ничего не забыл?..

Непреложный обет парню не понравился... Но на что он рассчитывал, Гарри не понял — то ли действительно думал, что ему сходу поверят, то ли имел здесь какую-то репутацию и привык к ней. Но обет дал...

Гермиона по-прежнему была идеально здорова — что, как заметил Фритьоф, в две тысячи семьдесят седьмом году было роскошью, доступной только богачам. Но как только её сменил Гарри...

— Чёрт!

— Что случилось?

— Бэкап. То есть... Смотри, вот твой шрам, — Фритьоф развернул экран, но Гарри ничего не понял в мешанине цветных линий, — а вот тут в нём бэкап. Кусок души колдуна.

— Хоркрукс?!

— А... Да, вроде того. Только это глупо ведь Барон Самеди придёт, заберёт бэкап, но тебя запомнит. И придёт потом... Только злой. Сделаешь больше одного — соберёт все, а потом за тобой придёт, злой, а ты каждый раз будешь что-то терять. Что-то важное, даже если ты думаешь, что это пустяк. А когда он придёт за тобой, то ненадолго всё вернёт, чтобы ты понял, что натворил... И всё.

— В смысле?

— Совсем всё. Вообще больше ничего не будет... А! Небытие, вот! А если сначала все бэкапы сотрут, то просто в ад бросит.

Гарри и Гермиона переглянулись. Получается, вся охота на хоркруксы была не нужна — убить Волдеморта было всё же проще, а потом, проредив или вовсе уничтожив Пожирателей, отложить его новое пришествие на многие годы... А там и добив окончательно. Знал ли об этом Дамблдор? Хороший вопрос...

— А убрать эту дрянь можно?

— Да без проблем! И денег не возьму — я хунган, а не бокор, мне за такое плату требовать нельзя.

Знал ли Дамблдор об этом? Отличный вопрос...

Впервые Гарри задумался: не знал ли Дамблдор о хоркруксах с самого начала? И о шраме? Может, всё, что требовалось от Гарри Поттера — геройски погибнуть от руки Волдеморта, окончательно лишив его бессмертия... И тогда великий человек Дамблдор снова получит славу и власть... Паранойя? Хотелось бы, да и Дамблдор мёртв, а значит, на его планы наплевать. Пусть Орден Феникса слепо таращится в рот своему кумиру...

— Плату нельзя, а подарок?

— Подарок — можно!..

Извлечение хоркрукса не заняло много времени — со всеми приготовлениями ушло чуть больше часа, и Фритьоф, стирая с лица куриную кровь, показал чёрный пластиковый прямоугольник с ноготь размером и сообщил:

— Он здесь. Он теперь цифровой конструкт, и его можно загрузить... Но у него, кажется, нет сознания, хотя пока не загрузишь — не выяснишь, а загружать его я не хочу. Теперь надо вас легализовать...

На это ушло гораздо больше времени — но к вечеру Гарри и Гермиона превратились в наемников из Европы, получили все документы, включая кредитные чипы, и набор из контактных линз, клипсы на ухо и приклеивавшегося к голове за ухом считывателя чипов.

— Обычно это всё имплантируется, — пояснил Фритьоф, — ну и без этого тут просто не прожить. Навесное — это или для детей, растут ведь, или для сектантов каких, которые думают, что импланты — грех. Ну ещё очень редко бывает конфликт оборудования, но тогда обычно проще новый имплант поменять. Привыкайте...

Снаружи послышался хлопок аппарации, и Фритьоф закатил глаза.

— Пласид, скотина... — вздохнул он.

— Йоу, чумба! — дверь распахнулась, и на пороге возник чернокожий здоровяк в чёрном деловом костюме и пронзительно-розовой рубашке самого пиратского вида, даже с кружевами. Левой рукой гость обнимал рыжую девушку в чёрном платье, правой — негритянку в белом, причём платья и для купальников были маловаты...

— Пласид, — Фритьоф широко улыбнулся, — не ждал, но всё равно рад! Позвольте представить — Жан Франсуа Пласид Жарр, мой старый друг, фотограф и владелец журнала "Ведьмочка с изюминкой". Пласид, эти ребята — Гарри и Гермиона Поттер, наёмники из Европы...

— Ух ты! — пискнула негритянка. — Серьезно?!

— Да ладно?! — поддержала её рыжая.

— Короче, чумба! — Пласид отпустил девиц и вытряхнул из рукава волшебную палочку. — Харош тут киснуть, пошли оторвёмся по полной! И гостей бери — это Сан-Франциско, только здесь знают, что такое настоящий драйв и отрыв!

Следующие несколько часов Гарри запомнил довольно смутно — потому что отрываться Пласид умел и любил... И зелье из фляги, которую он перед аппарацией пустил по кругу, оказалось очень кстати — без такой защиты он бы сейчас был в больнице, а не дома у Фритьофа...

Зелье избавляло не только от похмелья, но и от всех прочих проблем, включая передозировку и привыкание. А ночь вряд ли обошлась одним алкоголем — иначе сложно было объяснить... Да, собственно, всё. Например, откуда в его постели взялась блондинка, похожая на загоревшую Луну, и почему Гермиона не возражает... Впрочем, попытка напрячь память заставила покраснеть, но понять, что возражать Гермиона и не собиралась... А очень даже наоборот. И вряд ли станет возмущаться...

Гермиона не стала возмущаться. Проснувшись, она осмотрелась, шёпотом выругалась, а затем стянула одеяло, с силой шлёпнула блондинку по ягодице и прикрикнула:

— Широцуки! Хорошего понемножку, так что брысь отсюда!

Издав полувскрик-полустон, Широцуки открыла глаза, потянулась и выбралась из постели.

— Было круто, — ухмыльнулась она, заложив за ухо волшебную палочку. — Не откажусь повторить...

Неторопливо собрав одежду, Широцуки, не одеваясь, вышла из комнаты, покачивая бёдрами. И только тогда Гермиона тяжело вздохнула и уткнулась лицом в ладони.

— Знаешь... — сказала она. — Никогда не могла представить себя пьяной... Особенно настолько. И ладно бы Пласид, но эти...

Гарри поморщился. "Эти" — богема, золотая молодёжь, нувориши и прочий биомусор — ничего, кроме омерзения не вызывали. Пласида они считали своим... Но тот имел на этот счёт прямо противоположное мнение, что изрядно обрадовало Гарри.

— Знаешь, — продолжила Гермиона, — теперь я понимаю, что такое настоящая мерзость. Этот постоянный поиск всё новых наслаждений, помноженный на привычку к вседозволенности...

— Забудь про них, — Гарри погладил её по спине. — Лучше вспомни всё остальное...

— Издеваешься? — Гермиона покраснела. — Хотя... Ладно, не будем об этом. В конце концов, действительно было хорошо, да и Пласид оказался неплохим парнем, только...

— Только что-то с ним не так, — кивнул Гарри. — Что-то... Что-то чрезмерное, что ли. Не знаю, как сказать, но...

— Я тебя понимаю, — кивнула Гермиона. — Именно так, ты прав. Не знаю, что это, но... Фритьоф тоже удивлялся — Пласид обычно ведёт себя не так буйно, хотя довольно эксцентричен. Ладно, давай вставать — первый час уже.

Фритьоф, потягивая крепчайший кофе, покачал головой и сказал:

— Да уж, серьезно загуляли... Даже для Пласида это перебор, хотя оттянуться он любит и умеет. Да и странный он какой-то был... Да ещё и записка эта — симстим он какой-то взял, а у меня ничего... Бэкап!!

Чёрный микрософт был девственно чист — ни цифрового конструкта, ни привязанного куска души.

— Так... — протянул Фритьоф. — Кажется, я понимаю... И это был не Пласид. Не только Пласид...

— И кто же?

— Барон Самеди. Он вселился в Пласида и пришёл за бэкапом. И утащил его в ад, — Фритьоф покрутил в пальцах чип и бросил его в ящик. — И конверт ещё...

В конверте оказались кредитный чип, две карты-ключа и оплаченный на год вперёд договор аренды квартиры.

— А вот это уже серьёзно, — Фритьоф отложил договор. — Это Южная Башня, жилой блок "Столп Заката", и живут там... Ну, не миллионеры, конечно, но люди с доходами сильно выше среднего. Я сейчас загружу маршрут...

— И мы, пожалуй, отправимся, — Гарри протянул руку. — До свидания и спасибо за всё.

Мегабашня состояла из стоявших на общем основании центральной башни и нескольких башен поменьше, примыкающих к центральной или соединённых с ней переходами. "Столп Заката" был одной из таких башен — тысячефутовой пятигранной призмой, стоящей на западном углу основания, обращённом к морю. Иллюзия и маглоотталкивающие чары заставляли видеть здесь брошенную стройку, но на деле небоскрёб, обвитый кольцами зелёных террас, превосходил многие магловские высотки...

Зависнув перед террасой, Гарри достал карту и приложил её к черной пластине. Раздался тихий звон, стеклянная стена сложилась гармошкой, словно штора, открыв проход, а на пластине появилась надпись: "Внимание! Установите биометрическую аутентификацию!" и мигающее слово "Начать".

— И что делать? — Гарри наобум ткнул мигающую надпись пальцем.

Видимо, система была рассчитана на любого дурака, поскольку надпись тут же сменилась предложением приложить большой палец к овалу. Затем приложила сперва ключ, а потом палец Гермиона, и Гарри аккуратно залетел на террасу и спрыгнул с метлы.

— Добро пожаловать домой, — сказал он.

Стекло за их спинами развернулось и с шелестом раскололось на пластинки открывшихся жалюзи...

Устроившаяся на диване Гермиона вытянула ноги, отпила вина и заметила:

— Знаешь, если современный магл сюда попадёт, он даже не заметит ничего необычного...

— Кроме цены, — уточнил Гарри, садясь рядом. — Это всё недешёвое удовольствие... А у маглов вышло бы ещё дороже.

— Этим тоже никого не удивить, — Гермиона положила ноги мужу на колени — халат при этом распахнулся, на дюйм или полтора не дойдя до самого интересного. — А нам с тобой следует подумать о будущем...

— И у тебя, разумеется, есть идея.

— Разумеется, — согласилась Гермиона. — Фритьоф ведь не просто так представил нас наёмниками... Ты читал сводку?

— Читал. И вижу, что боевая магия тут в упадке, в отличие от бытовых чар. Тут нам стоит поучиться...

— И нам понадобится жокей, — добавила Гермиона. — Но сперва нам понадобится хотя бы несколько дней, чтобы разобраться, что здесь к чему и как, благо, Фритьоф расщедрился на информацию.

— Не возражаю, — отозвался Гарри, допивая вино. — И даже если мы тут застрянем — согласись, это гораздо лучше, чем где-нибудь в мезозое.

— Да кто бы спорил...

Глава 23

Гермиона ненавидела "Тотентанц" — как, впрочем, и большинство жителей Сан-Франциско. Самый дорогой и самый скандальный ночной клуб славился огромным количеством проблем, которые создавали его неуязвимые завсегдатаи — неуязвимые для полиции... Но не для наемников.

Гермиона ненавидела "Тотентанц" — но сейчас вместе со всеми танцевала — хотя скорее дёргалась, как припадочная — под данс-кор. Её цель — Дэн Кавалера, сын главаря одной из банд — был завсегдатаем клуба и охрану сюда не брал... И сегодня это будет стоить ему жизни.

Месяц назад Поттеры оказались в Сан-Франциско две тысячи семьдесят седьмого года — но репутацию уже заработали. Не без помощи Пласида, Фритьофа и Широцуки, их жокея, конечно — но именно что не без помощи. Да, им начали доверять не сразу, но когда они за пару минут совладали с грифоном, за которым местные гонялись неделю, ими заинтересовались... И стали предлагать уже серьёзные контракты. Правда, часть отклонялась сразу же, а заказчиков брали на заметку — но этот заказ к ним не относился. Младший Кавалера был законченным уродом — достаточно сказать, что ни одной из девушек, с которыми он "знакомился" в клубах, эту встречу пережить не удалось.

И вот теперь Гермиона — благодаря оборотному зелью выглядевшая блондинкой невысокого роста с маленькой грудью — караулила подонка в его любимом клубе. Здесь он не охотился — хотя временами устраивал чёрную мессу для избранных, но сегодня был обычный день... Вернее, ночь — начало второго, как раз сейчас должна появиться цель.

Суета на входе — охрана с кем-то спорит. Гермиона в очередном прыжке развернулась — и увидела рослого парня с внешностью благородного индейца из старого вестерна, стремительно вошедшего в зал, на ходу оттолкнув охранника. Что ж, игра началась...

Взмах руки — и порхающая в воздухе звёздочка конфетти залетает Кавалере в рот и растворяется на языке амортенцией вместо стимулятора.

Глубокий вдох, расширенные глаза, намертво прикованные к дивному видению...

Растолкав танцующих, Кавалера подошёл к Гермионе и застыл.

Невысокая серебряноволосая девушка с небольшой, но дерзко очерченной грудью и пронзительно-зелёными глазами, в скромном для "Тотентанца" коктейльном платье... Из почти невидимой, словно легчайшая дымка, ткани, на которой в такт музыке извивались змеи из изумрудов и серебра...

— Кто ты, змеиная богиня?..

— Ты сам сказал, Чёрный Ягуар... — прозвище Кавалеры знали немногие, так что это было довольно толстым намёком на уровень знакомств — и добавляло азарта.

Это сработало. Недолгий разговор, пара коктейлей... И вскоре Гермиона оказалась наедине со своей добычей в приватном номере. Захлопнулась дверь, отсекая внешний мир, и...

— Инкарцеро.

— Эй, что за!..

— Тебе привет от Шейлы, котик, — сняв платье, Гермиона выпила отменяющее зелье, с наслаждениям потянулась, вернув настоящий облик, и принялась одеваться.

— Чё за херня?! Кто ты такая, сука?! Какая ещё Шейла?!

— Шейла? Ах да, ты же ни разу не поинтересовался, как зовут твоих "барби", — надев плащ, Гермиона повела плечами. — Ты же вообще ничем не интересуешься... Настолько, что даже на микросекунду не можешь представить собственной ошибки. Тебе и в голову не пришло, что у твоей жертвы может быть "Ангел-хранитель"... И что она протянет достаточно долго, чтобы назвать тебя. Хотя, похоже, продержалась она на одной ненависти... Так, ладно. Визио!

Бледно-голубой свет волной прошёлся по связанному телу и завис над ним несколькими клубками.

— Ага... — протянула Гермиона, изучая результат. — Нейролинк последней модели... Тебе не повезло, котик. Мнемочипа нет... Тебе ещё больше не повезло. Тебе, собственно, повезло только в одном — узнать, что магия существует. Поэтому сейчас ты посмотришь один интересный симстим... А я добавлю ощущений.

"Тотентанц" закрывался в шесть утра. За пять минут до этого Гермиона нацелила палочку на лежащее на полу тело, покачала головой и произнесла:

— Авада кедавра!

Микрософт с симстимом отправился в карман, Гермиона взмахнула палочкой, стирая все свои следы, и аппарировала — за секунду до того, как ожило переговорное устройство. Пора домой...

Хлопок. Комната сменился холлом "Столпа Заката", и секунду спустя в ухе раздался голос Широцуки:

— Я в их сети, они сейчас вскрывают дверь... Йо, подруга, ну ты и отожгла! Что ты с ним сделала?!

— Симстим Шейлы плюс "Круциатус", — ответила Гермиона. — Ему определённо было полезно испытать всё это самому... Но почему-то не понравилось.

— И правда, удивительно, — согласилась Широцуки. — У них там сейчас истерика... И кто-то копов вызвал, вот дурень. Так, а вот и его папашка в сети появился, уже несётся туда... Хорошо бы камеры не отрубили — хочется посмотреть на его рыло, да и копы... хотя эти как раз соображают и в разборки магов лезть не станут. Ну а дегенераты из банды просто не поймут ничего. Кстати, счёт проверь...

— Ты как?

— Да никак, — Гермиона пожала плечами. — Он ведь ничуть не лучше Пожирателей, хоть и магл... А может, и хуже. Прикончить его было необходимо... К тому же за это платят.

— Слышал бы тебя Дамблдор... — ухмыльнулся Гарри. — Представляешь, какой лекцией он бы разразился?

— Даже думать об этом не хочу, — поморщилась Гермиона. — Все эти вторые шансы и прочая чушь... Я в это верить перестала ещё на третьем курсе.

В очередной раз Гарри задумался — а не развлекался ли "великий человек Дамблдор" промыванием мозгов? Или всех просто загипнотизировали его авторитет и слава победителя Гриндевальда, не позволяя усомниться в его идеях? А стоило бы — Дамблдор был прав далеко не во всём... Но Орден Феникса не задумывался об этом даже после смерти своего кумира. Неудивительно, что от них почти не было пользы...

И пусть сейчас все эти рассуждения были чистой софистикой — рано или поздно они вернутся, и тогда придётся как-то вести дела с орденцами, причём так, чтобы они не путались под ногами и, желательно, не поубивались — всё-таки, в Ордене были его друзья...

Развалившись в кресле, Гарри лениво переключал каналы, задерживаясь на выпусках новостей. Об убийстве говорили, но как-то вскользь, тут же забивая другими новостями, желательно, какой-нибудь дичью — благо, в мире её было предостаточно... И, конечно, никаких подробностей. Убит и всё — а в следующем сюжете одновременное выступление нескольких тысяч стриптизёрш на Елисейских полях. Или очередной колумбайн — стрельба в школе в Штатах происходила с ужасающей регулярностью. Или милые собачки...

Отсутствие подробностей подстегнуло воображение и без того любящих теории заговора американцев, городские форумы и чаты мгновенно заполнились невероятным количеством совершенно безумных домыслов. Часть их, кстати, запустила сама же Широцуки — в очередной раз заставив задуматься...

Широцуки могла быть дочерью или внучкой Луны Лавгуд — она была слишком уж на неё похожа. Широцуки могла быть самой Луной, подправившей внешность — это и в их времени было не слишком сложно даже для маглов, а спустя почти сотню лет и вовсе стало элементарным делом. Она могла даже оказаться версией Луны из параллельной вселенной... А вот быть просто случайно похожей девушкой она не могла почти наверняка. Она явно имела какое-то отношение к Луне... Но какое — так и оставалось непонятным.

Выданные ей идеи были абсолютно безумны... И при этом пугающе логичны. Там, правда, не было мозгошмыгов, но и без них скучать не приходилось... И, что важнее всего, все эти версии надёжно отвлекали внимание от скромной супружеской пары...

Убедившись, что маглы ничего не поняли, а маги не заинтересовались, Гарри вышел из сети. Ничего интересного в ближайшие дни не будет, а значит, стоит снова вплотную заняться исследованиями — интересного и полезного в будущем имелось предостаточно.

Боевая магия в это время была в упадке — не просто не развивалась, а деградировала, потеряв даже все три Непростительных. Учиться здесь было нечему — магловское оружие Гарри и сам отлично умел использовать, а всё остальное внимания не стоило.

Но стоило обратиться к бытовым чарам и артефакторике, особенно к той их части, что работали с магловскими устройствами, как картина менялась радикально...

Где-то в середине двухтысячных маглорождённые занесли в магический мир идею "умного дома", и эта идея прижилась... А в результате единственным, что не удалось скопировать магам, оставались компьютеры. Впрочем, с тех пор, как удалось решить проблему конфликта магии и электромагнетизма, это уже было несущественно... А решение пригодилось почти везде.

Вздохнув, Гарри отложил учебник и потянулся. Конечно, склонность к артефакторике — фамильная черта Поттеров, но... Теория, в которой он пытался разобраться, была не по зубам даже Гермионе. Слишком уж глубоко приходилось нырнуть в квантовую механику или вовсе какую-нибудь, прости Мерлин, хромодинамику. Катастрофически не хватало магловского образования, и Гарри старался это исправить... Но пока что только начал. Впрочем, даже и без теории было чему поучиться — одни иллюзии чего стоили. Маглоотталкивающие чары заставляли не обращать внимания на зачарованные предметы, но не действовали на камеры, тем более — автоматические... И тут в дело вступала иллюзия. Трёхмерная картинка, скрывавшая под собой не предназначенное для глаз маглов. Вот только эта картинка должна была быть максимально близкой к тому, что прятала... И поэтому те самые зелёные террасы "Столпа Заката" даже без иллюзии казались заросшими чем попало, а иллюзия лишь усиливала это впечатление. И даже если иллюзия спадёт, маглы ничего не заметят, по крайней мере, издали — а зачем подходить к заброшенному недострою, прибежищу сквоттеров, наркоманов и бандитов? Кадастровые документы, как не без удивления узнал Гарри, работают ничуть не хуже маглоотталкивающих чар...

От размышлений его оторвал вызов телефона.

— Слушаю.

— Мистер Поттер? — фотографии нет, да и голос явно пропущен через синтезатор... Не надо так.

— Я вас внимательно слушаю, — ответил Гарри, изучая появившуюся справку — Щироцуки понадобились считанные секунды на взлом не самой примитивной защиты.

— Я бы хотел нанять вас, — проскрежетал бывший аноним — Джозеф Веллер, глава филиала "Сендай электроникс", — для весьма деликатного дела.

— Вот как? В таком случае вам следовало обратиться к доктору Мендоса, моему фиксеру. Тем более — если вы хотели сохранить анонимность, мистер Джи...

— Дело касается моей семьи, и хотя я уверен в защите канала, обсуждать по нему что-либо я не собираюсь. Если вы согласны, жду вас завтра в шесть вечера в "Седьмом небе", в японском зале, — телефон вякнул, сообщая о полученном файле. — Ваши приглашения вы получили, жду вас, — и отключился.

— Что скажете? — спросил Гарри.

— Защита, считай, чисто символическая, как и не "Хентай электроникс", — первой отозвалась Широцуки. — Он, похоже, и хотел, чтобы его вскрыли.

А вот это было странно. "Сендай" совсем не просто так заработала у жокеев и ледорубов прозвище "Хентай" — их программные, да и аппаратные тоже, решения обычно были исключительно нестандартными, и откровенно примитивная защита настораживала. Ну а с другой стороны...

— А где учится его дочь? — поинтересовалась Гермиона. — А то, знаешь ли, безымянная частная школа в Массачусетсе наводит на определённые мысли...

— И ты угадала, — фыркнула Широцуки. — Сапфир Веллер, шестнадцать лет, маглорождённая, факультет Гром-птица. Могу спорить, что дело в ней.

— И хорошо бы дело ограничилось тем, что она сбежала с мальчиком... — вздохнула Гермиона.

— Или девочкой, — добавила Широцуки.

— Извращенка.

— На том стою!..

"Седьмое небо", ресторан на вершине почти километровой Либерти-Тауэр, был местом, по-настоящему элитным. Здесь не задавали вопросов, и ничего не сказали бы даже бродяге-оборванцу — ведь если человек вообще оказывался здесь, это значило, что он имеет на то полное право...

Двери маленького лифта распахнулись, Гарри поймал взгляд швейцара и переслал ему файл приглашения.

— Прошу следовать за мной, — швейцар поклонился.

Веллер сидел за низким столиком перед накрытым решёткой горшком с углями.

— Мистер Поттер, миссис Поттер... Добро пожаловать! Я позволил себе прийти чуть раньше и заказать якинику — надеюсь, вы не в обиде?..

— Напротив, — заверила Гермиона. — Вы избавили нас от мук выбора... Итадакимас!

Окунув ломтик мяса в соус, Веллер отправил его в рот, разлил по стопкам нечто золотисто-коричневое из керамического кувшина.

— Настоящие угли, мясо и авамори... — произнёс он. — Знаете, есть в этом нечто... Нечто подлинное, словно и не было всех этих веков человеческой истории. Как будто все эти города и корпорации — всего лишь причудливый сон...

— Этот город убийц, город шлюх и воров существует, покуда мы верим в него, — продекламировала Гермиона. — А откроем глаза — и его уже нет, и мы снова стоим у начала веков...

— Именно! — воскликнул Веллер, выкладывая на решётку новую порцию мяса. — Но, полагаю, следует перейти к делу...

— Которое, полагаю, связано с вашей дочерью?

— Про вас говорят правду... Да, это связано с моей дочерью, и именно поэтому я обратился к вам в обход посредников. Видите ли, некоторое время назад у нас произошла крупная ссора, и Сапфир перестала с нами общаться. Пока она была в школе, я ещё мог узнать, как у неё дела, но сейчас начались каникулы... И она пропала.

— Пропала? — Гермиона подхватила ломтик мяса с решётки.

— Именно. Как вы понимаете, у неё имплантирован транспондер... И вчера он перестал работать.

Гарри отложил палочки и, пристально глядя на собеседника, переспросил:

— Перестал работать?

Насколько он знал, транспондер, который имплантировали себе все более-менее значимые люди, был прост и надёжен, а работал, пока человек был жив... И сообщал охране, что их подопечный умер. Но перестал работать?..

— Да, — Веллер залпом выпил спиртное. — Сигнал просто исчез, абсолютно неожиданно, буквально на середине передачи. Не выдал аварийный сигнал, не был забит помехами — как будто его просто выключили, а это невозможно!

— Он передал данные биомонитора? — Гарри скосил глаза на пульсирующий зелёный столбик на краю поля зрения — Широцуки на связи.

— Только код нормы. Полный запрос был за час до этого, в пятнадцать-десять, по расшифровке — покой и стабильный интерес, видимо, она что-то читала или смотрела.

Снова поймав отметку канала, Гарри сосредоточился на ней и мысленно спросил:

"Что скажешь?"

"Ничего, что бы тебе понравилось, — отозвалась Широцуки. — Транспондер выключить невозможно, и чтобы он вот так вылетел... Или ЭМИ, причём от взрыва килотонн на двести минимум, или долбануть магией, причём самому".

"Думаешь, она сама его сожгла?"

"Ну согласись, ядерный взрыв в Массачусетсе мы бы заметили... Кстати, когда дело дойдёт до деталей, тебя ждёт сюрприз, хи-хи!"

Гарри подцепил палочками мясо, уложил на гриль и заговорил:

— Что же, кое-что уже ясно. Транспондер она вывела из строя сама и, скорее всего, сознательно... Вот что, мистер Веллер, мне это очень не нравится, поэтому давайте завтра с утра мы зайдём к вам домой, а пока наведём справки в школе...

— Я уже связался, — Веллер покачал головой. — Она уехала вместе со всеми. Да и по времени сигнал пропал, когда одна уже была в дороге... Думаете, что-то случилось?

— "Что-то", несомненно, случилось, — ответила Гермиона. — Вопрос в том, что именно... Да, нам потребуются полномочия действовать от вашего имени.

— Конечно, — Веллер перебросил договор, Гарри внимательно прочитал его — и не без труда удержался от ругательства: договор делал их с Гермионой опекунами Сапфир Веллер до момента её возвращения домой, со всеми правами биологических родителей. Обязанностями, впрочем, тоже...

"Зато можно будет пройтись ремнём по её аппетитной попке, — пакостно хихикнула Широцуки. — Хотя..."

— И последнее: моя дочь — бим...

— Бим?

— Да, их ещё называют моддерами, — кивнул Веллер.

О моддерах Гарри был наслышан — ещё в двадцатом веке хватало чудиков, расписывавших себя татуировками с ног до головы, обвешивавшихся пирсингом, или творивших ещё что-нибудь покруче... А двадцать первый век позволил зайти гораздо дальше — и потому фотография Гарри не шокировала.

Хотя, конечно, изрядно удивила.

Обсидианово-чёрная кожа, белоснежные волосы и алые глаза — Сапфир выглядела классической дроу.

— Первое, что я бы сделала — сменила бы внешность, — Гермиона покачала головой.

— Об этом я узнаю почти сразу, — Веллер подцепил последний ломтик мяса, — тогда как тёмные эльфы с самого начала не выходят из топ-пять, а в прошлом году опять были на первом месте. Их очень много, особенно в Лос-Анжелесе... Значит, жду вас завтра, адрес вы знаете, задаток...

Сумма, упавшая на счёт, была лишь немногим меньше всего их предыдущего заработка.

— ...А о конечной цене договоримся отдельно. Бог знает, сколько на это уйдёт сил...

— Если это просто глупая выходка обиженного подростка, мы не потребуем ни цента больше, — заверил Гарри.

В то, что всё окажется так просто, почему-то не верилось...

Широцуки валялась на диване, болтая ногами, и смотрела древнюю французскую комедию про полицейских из маленького городка.

— Почему у меня такое чувство, что я сейчас услышу гадость? — спросила Гермиона.

— Твои глубокие познания во мне, — отозвалась Широцуки, подтягивая подушку под грудь. — Семь самураев. Компания Сапфир с первого курса, все исчезли вместе с ней. Как-то не очень похоже, что они замыслили шалость и только шалость, правда?..

Глава 24

Машину вела Широцуки, а Гарри с Гермионой изучали досье пропавших учеников. Пока что — только сводку, но и этого хватало, чтобы понять — что-то здесь очень серьёзно не так...

Семь человек с разных факультетов, познакомились ещё на первом курсе и с тех пор держатся вместе. А вот почему — непонятно, на первый взгляд, между ними нет ничего общего...

Дерек Винтер, факультет Пакваджи. Белый, чистокровный. Всегда мечтал стать целителем, как и его родители. Способности выше среднего, в том числе блестяще умеет совмещать магию с имплантами, имплантированы стандартная оптика, "Ангел-хранитель". Характер спокойный и доброжелательный. Примечание Широцуки: "Не спрашивать про биологию!!!!"

Пенни Шварцкопф, факультет Гром-птица. Мулатка, чистокровная. Интересуется фундаментальными проблемами, выраженный теоретик, но почти всегда может предложить оригинальное и эффективное практическое решение. Способности средние, обладает обширными познаниями во многих областях. Характер доброжелательный, любопытный. Имплантированы стандартная оптика, накопители данных, "Ангел-хранитель", волшебная палочка. Примечание Широцуки: "Душнила".

Джейсон Салливан, факультет Вампус. Белый, маглорождённый. Способности выше среднего, выраженной специализации не имеет, активно использует магию для укрепления тела. Характер доброжелательный, легко возбудимый. Имплантированы улучшенная оптика, ускоритель рефлексов, укрепление костей, "Ангел-хранитель", волшебная палочка. Примечание Широцуки: "Гриффиндор головного мозга".

Кристин Мальро, факультет Рогатый змей. Афроамериканка, чистокровная. Способности выше среднего, специализация — поиск, наблюдение, диверсии. Характер спокойный, любопытный. Имплантированы высокоуровневые сенсорные системы, включая дополнительные, термооптический камуфляж, комплекс модификаций тела "Некомими", "Ангел-хранитель", волшебная палочка. Примечание Широцуки: "Вуайеристка".

Шеймас О'Хара, факультет Вампус. Метис, полукровка. Способности средние, специализация — ближний бой. Характер агрессивный, прямолинейный. Имплантированы усиления органов чувств, ускоритель рефлексов, укрепление костей, усилитель мышц, "Ангел-хранитель", "Клинки богомола", волшебная палочка. Примечание Широцуки: "Отморозок, но милый".

Абдул Халед, факультет Гром-птица. Араб, маглорождённый. Способности выше среднего, специализация — техномагия. Характер спокойный, скрытный. Имплантированы стандартная оптика, ускоритель рефлексов, "Ангел-хранитель", сетевой модуль премиум-класса. Примечание Широцуки: "Годится мне в ученики".

Сапфир Веллер, факультет Гром-птица. Белая, маглорождённая. Способности высокие, специализация — скрытность, наблюдение, исследования. Характер выдержанный, скрытный. Имплантированы улучшенная оптика, комплекс модификации тела "Дроу", "Ангел-хранитель", волшебная палочка. Примечание Широцуки: "Дроу".

Семь самураев. Великолепная семёрка. И ещё добрый десяток прозвищ подобного рода... Отлично сработанная универсальная команда. И чудаковатость тут не помеха — в общем и целом она не особенно выделялась на фоне даже маглов... Особенно маглов — маги всё же оставались довольно консервативны. Ну, по большей части...

И вот эта команда внезапно исчезает в полном составе. Все покинули школу, но дома не появился никто... Правда, тревогу забили не все — Джейсон вообще жил в приюте и заранее договорился с фостером, что проведёт лето у друзей, а Абдул собирался к дальнему родственнику на подработку в его фирме. Да и, судя по соцсетям, компания вообще планировала несколько дней масштабно отметить окончание учебного года...

Машина неожиданно передёрнулась и замерла.

— Приехали, — сообщила Широцуки.

— Здравствуйте, — на вид миссис Веллер было лет тридцать, что говорило о наличии вкуса либо у неё самой, либо у её врача. — Джозеф сейчас занят и освободится минут через десять. Может быть, хотите выпить?

— Разве что чего-то безалкогольного, — отозвалась Широцуки. — Мне ещё в Матрицу лезть...

— Не стоит сейчас даже в самой малой степени притуплять разум, — кивнула Гермиона.

Женщина мазнула пальцами по столу, моргнула и замерла. Чуть больше минуты — и в комнату вошла горничная, поставила на столик поднос с тремя бокалами имбирного эля и стаканом виски.

— Немногие в наши дни держат живую прислугу, — заметил Гарри, провожая девушку взглядом — уж очень примечательно она двигалась. Не как служанка, а как матёрый боец...

— Эрике можно доверять абсолютно, — миссис Веллер осторожно глотнула виски. — Поверьте, основания у нас для этого более, чем веские... И я понимаю, что вы не хотите повторяться, но, может быть, я смогу чем-то помочь?

— Возможно, — кивнул Гарри. — Например, что это была за ссора?

— Не знаю, — покачала головой миссис Веллер. — Они оба ужасно упёрты, и ссорились неоднократно, но довольно быстро мирились, и я думала, что и на этот раз будет так же... Но они разругались ещё весной и с тех пор не разговаривали, и даже мне она очень мало писала.

— Тогда мне очень сильно не нравилась её компания... — спустившийся со второго этажа Джозеф протянул руку. — Здравствуйте, и прошу меня простить за эту задержку — дела не отпускают ни на минуту.

— Ничего страшного, — ответил Гарри. — Итак, вам не нравилась Семёрка?..

— Да, это всё-таки люди не нашего круга — как мне казалось. Понимаете, для меня это уже перешло определённую грань, за которой на подобные вещи уже смотрят с неприязнью...

— Милостыня сменилась братством, — бросила Широцуки. — Не удивлена... Впрочем, я так понимаю, что вы пересмотрели свои взгляды?

— Да. Всего лишь выяснил, что из себя представляют эти люди и — наконец-то — внимательно выслушал супругу. Я написал Сапфир, что понял, что неправ, прошу прощения и приглашаю её друзей на каникулы... Но она мне не разу не ответила, да и матери почти не писала. Господи, неужели я её настолько обидел?!

Веллер определённо беспокоился, и совершенно искренне — скажи ему сейчас, что дочь его простит и вернётся, если он уйдёт из корпорации, он уволится, не задумываясь. И неважно, что после такого он окажется на улице... Даже жаль его огорчать.

— Не хотелось бы вас огорчать, мистер Веллер... Но, боюсь, это отнюдь не юношеский максимализм, — произнесла Гермиона. — По каким-то причинам ваша дочь и её друзья сочли необходимым скрыться, причём это решение не было спонтанным. Миссис Веллер, могу ли я увидеть письма вашей дочери? Мои напарники тем временем осмотрят её комнату и устройства... Но, полагаю, это мало что даст.

На первый взгляд комната Сапфир Веллер была... Обычной. Такой, какой и должна быть — просторной и уютной, со стеклянной раздвижной стеной, выходящей на террасу. Кровать, диван, рабочий стол с креслом, полка с книгами и безделушками, шкаф с одеждой. Длинная подушка-дакимакура с каким-то анимешным блондином, две плюшевых собаки. Дека и шлем виртуальной реальности...

— Так... — Широцуки ощупала стол, запустила компьютер и задумчиво потёрла подбородок. — На первый взгляд ничего необычного. На второй... Хм, молодец, девочка, вычистила всё, да так тщательно, что не восстановить. И что-то мне подсказывает, что это только верхушка...

— Сапфир любит играть в "Земли чудес онлайн", — миссис Веллер постучала пальцем по шлему. — Может быть, она там что-то спрятала?

— Логично, — Широцуки снова потёрла подбородок. — Логично и разумно... И потому предсказуемо. Там будут искать, может, и не сразу.

— Но как иначе?..

— Гарри, что ты видишь?

— Учебники, — Гарри провёл пальцем по корешкам, — серию про тёмного эльфа. Книжку про Тарзана, тоже Сальваторе. Колдографию всей компании.

— Бумажные книги, — миссис Веллер вздохнула, — странное увлечение, честно говоря... И дорогое, хотя это и не проблема. Но это же так неудобно!..

Гарри только хмыкнул — он-то сразу понял, к чему ведёт Широцуки, снова провёл пальцем по корешкам и вытянул "Тарзана". Сальваторе, конечно... Но лишний. Люди, отвыкшие от бумажных книг, вряд ли придали этому значение... Но где ещё можно спрятать что-то, предназначенное для своих? Там, где только свой станет искать. И похоже, родители в число своих не входят...

— А это что? — книга была заложена узкой — с десятую долю дюйма — полоской бумаги.

— Интересно... — Гарри открыл книгу и присвистнул — между страницами лежал конверт. Тонкий конверт, подписанный крупным почерком: "Не вскрывать, пока светится!" и запечатанный мерцающей магической печатью. — Печать смерти...

— Это плохо?!

— Да как сказать... — протянул Гарри. — Печать активна, а значит, ваша дочь жива. Такими иногда запечатывают завещания, но в нашем случае это нечто иное... Плохо то, что мы не сможем её снять, а самое главное — девочка крепко вляпалась. Настолько крепко, что ей пришлось уйти в подполье...

— Но как?! — вскрикнула миссис Веллер, со всхлипом опускаясь на кровать.

— Хороший вопрос... — Широцуки покрутила конверт, положила на стол и заглянула в промежуток на полке. — О, смотрите, тут руна. Похоже, она должна выбросить книгу, когда печать погаснет...

— Вижу, вы времени для не теряли, — мрачная Гермиона зашла в комнату и бросила на стол письма. — Представления не имею, что происходит, но вся компания скрывается.

В комнате повисла тишина.

— Я пока не до конца разобрался в американских раскладах, — Гарри аккуратно положил конверт на стол, — но вроде бы сейчас не происходит ничего, что требовало бы таких мер...

— Я в них отлично ориентируюсь, но могу сказать то же самое, — Широцуки подняла конверт, разглядывая печать. — Всё это крайне странно... И крайне неприятно. Я предпочитаю знать, что происходит рядом со мной, тем более, если это нечто опасное. Особенно если это нечто опасное... Так, ребята, отправляемся в Ильверморни. Мистер Веллер, миссис Веллер... Немедленно сообщайте о любых новостях.

Ильверморни, неоготический замок, особого впечатления не производил. Не после Хогвартса, который ещё помнил те времена, когда он был крепостью... Хотя не признать за его строителями отличный вкус было нельзя — волшебный замок из сказки они построили великолепный. Правда, гостям было не до красот архитектуры... А директору — не до отдыха.

Директор Фейт Донахью, высокая загорелая женщина с рыжевато-каштановыми волосами, оторвалась от экрана и недоумённо уставилась на вошедших.

— Пересдача экзаменов начинается с двадцать пятого июля, зачисление — с первого августа... — выдала она. — Эм... Вы, вероятно, не за этим?..

— Совершенно верно, мы тут по поводу исчезновения ваших учеников, — кивнул Гарри, отправляя идентификатор.

— Что?! Как!... — волшебница вскочила. — Почему я узнаю об этом только сейчас?!

— Вероятно, потому, что это произошло уже за пределами школы, в Кроссроадс-хилл, судя по времени, — ответила Гермиона.

— Семь самураев, я угадала?.. Ладно, пусть формально это уже не моё дело, но это мои ученики, так что я в вашем распоряжении.

— Тогда, — неприятно улыбнулась Широцуки, — приступим...

Несколько часов спустя Донахью поставила на стол четыре чашки кофе, вздохнула и сказала:

— Ничего не понимаю... Может быть, деканы смогут что-то сказать? И... Знаете, я не хотела об этом говорить, но лучше скажу, хотя звучит это довольно глупо. Где-то около года меня не покидает странное чувство... какой-то неправильности, что ли... Как будто на давно знакомой улице дом покрасили другим тоном, что-то такое. Сущая мелочь...

— В магии нет мелочей, директор, — заметила Гермиона. — Боже, что за вкус! Откуда такое чудо?

— Из одной маленькой магической долины в Йемене, — ответила Донахью. — Его там выращивает один мой старый друг... Но вы говорили, что в магии нет мелочей?

— Да, именно так. То, что вверху, как то, что внизу, и то, что внизу, как то, что вверху, и всё подобно всему. Магия не просто пронизывает вселенную — она, по сути, и есть вселенная... Поэтому мелочей в ней действительно нет. И интуиция мага — одно из проявлений этого... И ваше ощущение неправильного очень важно... Знать бы ещё, что именно неправильно!

— Да уж... Если бы я сама понимала, что чувствую, а так, — директор поставила опустевшую чашку, — даже меня никто слушать не станет.

— Знакомая ситуация, — вздохнул Гарри. — Что ж, давайте побеседуем с деканами — возможно, здесь нам повезёт больше.

Валентайн Поттер, декан факультета Вампус, был типичным Поттером, разве что вместо очков у него были швейцарские импланты.

— Салливан... — задумчиво протянул он. — и О'Хара... С Джейсоном всё просто — вы, как англичане, должны понять, если я скажу, что он — образцовый гриффиндорец. Храбрый, сильный, целеустремленный, но довольно прямолинейный, хотя отнюдь не глуп. Явной специализации у него нет, крепкий универсал, кстати говоря, очень начитанный парень. И очень дружелюбный... Хотя правильнее сказать, что у него много приятелей, но вот действительно близких друзей — только Самураи.

— Случайно не он это название придумал? — спросила Гермиона.

— Угадали, именно он. Он сперва так Шеймаса прозвал, а потом уже на всех перешло. А Шеймас действительно немного помешался на этой теме — у него свой кодекс чести, который он строго соблюдает, из-за чего они иногда спорят до хрипоты... А он вообще парень резкий и вспыльчивый, так что это то ещё зрелище. Шеймас, Шеймас... Боюсь, вся эта история с исчезновением — из-за него. Вечно он во что-то вляпывался, а остальные его вытаскивали...

— Возможно, но есть основания полагать, что на этот раз всё гораздо хуже, — покачала головой Гермиона. — Может, в последнее время было что-то необычное?

— Знаете, единственное, что я могу вспомнить — убийство одного выпускника, но это было год назад. Он был не с моего факультета, так что подробностей я не знаю, но Джерри, то есть профессор Колдуэлл, ездила на опознание и вернулась в шоке... Но об этом вам нужно говорить с ней — мне она так и не рассказала, что её так потрясло. Ну а больше, пожалуй, и ничего...

— Что ж, спасибо, Валентайн, — Гарри протянул руку, — если вдруг что-то вспомните или узнаете — пишите, не стесняйтесь... И пригласите, пожалуйста, профессора Эпплби.

Иэн Эпплби, декан Рогатого Змея, выглядел то ли стареющим хиппи, то ли друидом из игры.

— Крис? — переспросил он. — Ну, с её характером ей бы больше Гром-птица подошла... А Пенни, её девушке, как раз наоборот, но она вообще дико любопытная и любит изобретать — два патента на заклинания у неё уже есть, и это сто процентов не всё...

— Девушка? — переспросил Гарри.

— Ну да. И при этом у них парень есть, причём общий — Халед из их компании. Та ещё неевклидова геометрия, но все довольны...

Гарри, покосившись на Широцуки, промолчал.

— Что-нибудь необычное... — продолжил профессор. — Нет, не припоминаю ничего, с ними связанного. То есть, они, конечно, номера откалывали — закачаешься, но что-то по-настоящему необычное — пожалуй, нет. Да и то, в прошлом году поспокойнее стали, и я бы даже сказал, что они стали заметно меньше с остальными общаться, но в таких компаниях это бывает. Нет, ничего необычного... Хотя... Может быть, это к делу и не относится, но по выходным ученикам разрешается посещать близлежащие магловские поселения, и Крис довольно часто наведывалась в католическую церковь — Иоанна Евангелиста, если не ошибаюсь, очень старую и с очень консервативными прихожанами. Они там вообще по правилам века девятнадцатого живут...

Гарри и Гермиона переглянулись — священник в такой церкви вполне мог оказаться магом или хотя бы сквибом, а значит, сохранить что-то из ныне забытого... Пожалуй, лучшая зацепка — пока, во всяком случае.

— Это, несомненно, пригодится, — кивнул Гарри. — Что-нибудь ещё?

— Нет, увы, — вздохнул декан. — Рад бы помочь, но...

— Вы уже помогли, — заверила Гермиона. — И, конечно, если вы что-нибудь вспомните — сразу же дайте знать, пожалуйста.

Декан Пакваджи Мелисандра дель Рей ситуацию тоже не прояснила, хотя и старалась.

— Дерек уже сейчас почти полноценный целитель, — сказала она. — У них это семейное, конечно, но парень и на фоне родни не теряется... Я ему даже стажировку в Мунго после школы организовала.

— А человек он какой?

— Спокойный добродушный парень, всегда готов помочь. Знаете, такие дети, даже если у них есть талант, часто довольно неохотно берутся за семейное дело, особенно когда родители настаивают... Но Дереку действительно нравится лечить. Как он однажды сказал-то... А, точно: "Исцеляя человека, ты исцеляешь мир, исцеляя мир, возвышаешь человека". И ещё — он никому и никогда не отказывает в помощи. Он может признать, что его сил не хватит, но и тогда сделает всё, что сможет... Но если кто-то выведет его из себя — а это хоть и крайне сложно, но возможно — он станет чудовищно жесток. Был случай...

— А вот здесь, пожалуйста, подробнее, — насторожился Гарри. — И настоятельно прошу не увиливать — на кону слишком многое.

— Это было ещё до Ильверморни, в начальной школе — не знаю, как у вас, а у нас даже чистокровные учатся сначала в магловской школе... Ну вот, ему как раз исполнилось одиннадцать, старшая сестра заглянула поздравить, а тут случился очередной колумбайн, сестру ранили... И он тогда убил стрелка. Он уже тогда отлично разбирался в анатомии, так что умирал этот стрелок плохо... Так вот, когда его потом осматривал психолог, он был в шоке — Дерек ему сказал, что это было неприятно, но необходимо, и он не рад, что пришлось так поступить, но и не жалеет...

Напоследок оставили разговор с Джеральдиной Колдуэлл, деканом Гром-птицы.

— Прошу прощения, что заставили ждать, — Гарри пожал руку молодой огненно-рыжей женщине, удивительно похожей на Лили Поттер, — но так было надо.

— Ничего страшного. Я так понимаю, хотите расспросить об учениках? Что ж... Начну с Абдула — он из них наименьший чудик. Родители его ещё детьми приехали откуда-то с Ближнего Востока, но познакомились уже здесь, так что он не особо религиозен, но очень любит всякие мусульманские словечки, "иншала" там и всякое такое. Очень хорошо разбирается в технике, даже в Матрице как-то может колдовать... И я вас очень прошу поклясться, что вы не будете разглашать этот факт без крайней необходимости.

Поклялись все трое — новость была не из тех, которыми стоит делиться со всеми.

— Программист он тоже потрясающий, — продолжила Джеральдина, — да и с хардом работать умеет лучше всех, кого я видела. Возможно, дело в этом... Или наоборот. Не знаю и, честно говоря, не хочу... Про его личную жизнь вы, конечно, уже слышали — это даже сейчас не самое обычное дело, но бывает, а тут всё всех устраивает... Вот, пожалуй, и всё. Пенни... Ей, пожалуй, больше подошёл бы Рогатый змей, но проблема в том, что свои теории она старается немедленно проверить на практике, и это не всегда безобидно, хотя она и старается этого избежать. У неё уже больше дюжины патентов, но при этом её любопытство частенько заводит в проблемы... Она авантюристка, каких я не видела за всю жизнь, а я, поверьте, видела много всякого. Абдул её хоть немного притормаживает...Ну и Сапфир напоследок. Знаете, я могла бы много чего сказать, но вы люди образованные, поэтому буду лаконична: она действительно дроу с факультета Гром-птица. Единственное, в чём она не соответствует образу — она не предаст... но её доверие почти невозможно заслужить. По сути, она доверяет только своей компании и чуть меньше — родителям. И это всё...

— Немного же вы знаете о лучшей ученице своего факультета...

— Миссис Поттер, мне самой это ничуть не больше нравится, но на этой девчонке не работает ничего из всего арсенала подростковой психологии!..

— А что скажете об убитом год назад выпускнике? — вмешалась Широцуки.

— Не хотелось бы об этом говорить, но... Это был мой ученик, Роберт Сильверстоун. Не самый приятный человек, но, в общем, довольно обыкновенный и не злой. Честно говоря, не представляю, кто мог его убить и за что... Знаете, когда я пришла на опознание и спросила, что случилось, врачи только развели руками. "Умер от того, что перестал жить" — так мне ответили, и тогда я испугалась. И когда я увидела тело, то поняла, что моя дикая догадка была верной. Это могло быть только...

— Убивающее проклятие?

— Да. Сейчас многие считают это заклинание сказкой, и уж тем более никто им не владеет... Но я точно знаю: если кто-то и мог его найти и овладеть им, то только Сапфир. И вот теперь...

— Спасибо, вы нам очень помогли, — Гермиона мягко улыбнулась женщине. — И если это вас утешит, скажу: если Сапфир действительно использовала Убивающие проклятие, значит, у неё не было выбора — иначе оно просто не сработало бы...

Глава 25

Кроссроадс-хилл был примерным аналогом Хогсмида, но был скорее разросшимися посёлком при станции — поэтому, кстати, для посещения были открыты ближайшие магловские поселения. Но для того, чтобы обсудить и разложить по полочкам всё, что удалось узнать, это место вполне подходило, тем более, что всё равно нужно было поискать свидетелей.

А ещё здесь нашлась отличная закусочная, в которой троица и собралась — поесть и поразмыслить.

— Итак, что мы имеем? — высказался Гарри и впился в сэндвич.

— Что компания даже круче, чем мы думали, — хмыкнула Гермиона. — Впрочем, я чего-то подобного и ожидала. Что гораздо важнее, так это Сильверстоун и его убийство — слишком много странностей в этом деле.

— Ну да, например, уверенность декана, что это именно "Авада", — кивнул Гарри, прожевав кусок. — Нет, так-то описание подходит, но...

— Но уже лет пятьдесят никто им не пользовался, — добавила Широцуки, — и воспоминания о нём крайне смутные. И шепчет мне пустота, что эта самая Сапфир Непростительными владеет, а её декан об этом знает... И пытается отвести подозрения и от неё, и от себя. Никто не поверит, что шестнадцатилетняя девчонка на такое способна...

— Мы же способны?..

— Зумеры, альфы и дидж-дайверы.

— Чего?

— Три поколения инфантилов, сестрица. Конченых инфантилов с редкими включениями нормальных людей, — поморщилась Широцуки. — Присыпь это либертарианцами у власти, и получишь отборнейший торт из дерьма... Можно всё, кроме одного — не быть уродом, вот уродов и наплодили...

— Всё так плохо? — Гарри едва не подавился кофе.

— Ну, сейчас самая дичь вымерла, а то в пятидесятых, например, каннибализм пытались легализовать, и на несколько лет даже смогли. Потом была резня... И давайте вернёмся к нашим Самураям — которые, кстати, ни хрена не инфантилы. И Сильверстоуна пока тоже оставим в стороне — этот след давно остыл, надо прицельно потрошить архивы...

— А здесь наших потеряшек никто не видел, — кивнула Гермиона. — И на камерах они не светились, кроме как на станции. Поэтому предлагаю нанести визит их родне — может, что-нибудь выясним.

Начать было решено с семьи Халеда — просто потому, что они жили ближе всех, в Спрингфилде.

Об этом городе Гарри знал только то, что именно там изобрели баскетбол, а потому с интересом осматриваться, благо, посмотреть было на что... Потому что город был старым и сохранял флёр провинциальности, несмотря на миллионное население. А ещё в Спрингфилде издавна был магический квартал, куда тоже необходимо заглянуть — но позже. А сейчас машина остановилась у ворот мастерской, и Гарри обратился к вышедшему из дома напротив арабу с аккуратной бородкой, в которой мелькали седые нити:

— Мир вам, Искандар-хаджи. Мы хотели бы поговорить о вашем сыне, так как расследуем его исчезновение.

— Проходите, — вздохнул старший Халед, — я проверю работу и вернусь через несколько минут.

Ждать действительно пришлось не больше пяти минут — и первым делом Халед спросил:

— Иншалла, но знаете ли вы хоть что-то от нашем сыне?!

— У нас нет сомнений, что он жив, — ответила Гермиона. — Но это всё, что мы сейчас можем сказать. Может быть, вы заметили что-то необычное в последнее время?

— Необычное? — родители Абдула переглянулись, и заговорила мать — невысокая, чуть полноватая женщина в пёстром то ли платье, то ли халате:

— Не то чтобы необычное... Но месяца два назад Абдул совершенно неожиданно разругался с несколькими своими знакомыми. Так-то они друзьями не были, но с младшей школы знакомы... И вдруг разругались вдрызг, а когда я спросила, что случилось, он не ответил. Но в его возрасте это часто бывает, поэтому я не придала значения...

— Дуа, — неожиданно произнёс Искандар. — Тебя не было в тот раз в нашей мечети, а я не задумался... Так вот, это было на зимних каникулах, мы были в мечети, и перед намазом Абдул произнёс такое дуа: "О Аллах, ниспошли нам знак дороги праведности!", и потом молился особенно усердно, как в старину.

Гарри кивнул, предлагая продолжать, однако сосредоточился на другом. Как в старину — то есть по правилам дореформенного ислама с куда более строгими требованиями, ныне считавшимися лишь желательными. Так делали, готовясь к особо важному делу... И всё это значило только одно: решение не было спонтанным, команда давно готовилась к уходу в подполье. Странно...

— Можно осмотреть его комнату? — спросила Гермиона. — Возможно, там есть какие-то зацепки...

Шансов на это было исчезающе мало, но всё же они были. Да и, в конце концов, отсутствие следов — тоже след...

Следов и не оказалось — комната была тщательно убрана и только что не опечатана. Короткий обыск не дал ничего, не говоря уж о компьютере — он был вычищен особо тщательно, но при этом незаметно. Не было деки — но Абдул всегда брал её с собой. На столе — стопка учебников, на стене — лист бумаги с тщательно выписанной басмалой... И всё.

— Не могу сказать, что это неожиданно, — подвела итог Гермиона. — Может быть, вы видите что-то необычное, любую мелочь?

— Если только всё слишком тщательно убрано, — покачал головой Искандар. — Абдул редко столь тщательно наводит порядок, хотя неряхой его уж точно не назвать. такое впечатление, что он сразу собирался уехать надолго...

— А это что? — Широцуки заглянула под стол и вытащила обрывок бумаги с арабской надписью.

— Здесь написано: "Когда поднимают меч против греха в сердце своём, когда сражаются со злом в душе своей, тогда это истинный джихад", — прочитал Искандар. — Хм... Похоже на хадис, но я такого не знаю. Надо спросить имама...

— А на другой стороне?

— "Воистину, сокрытое человеком Аллах открывает", — ответил Искандар. — А это вообще непонятно...

— Но, возможно, это нечто важное, — Широцуки убрала обрывок в пакет и положила в карман. — В любом случае, если у вас будут новости, обязательно свяжитесь с нами.

— Баракаллаху фикум, — Искандар поклонился. — Мы это сделаем, и просим вас дать нам знать, если вы что-то узнаете о нашем сыне.

Следующей остановкой был Ричмонд, где жил Джейсон Салливан. Здесь, правда, на многое рассчитывать не стоило — приют остаётся приютом, даже семейный — но вот дети могли заметить то, что упустили взрослые. Да и вещи проверить нужно, и не только по инструкции — та бумажка не выходила у Гарри из головы...

Приют размещался в тщательно отреставрированном особняке восемнадцатого века, окружённом большим садом, выходящим к явно искусственному пляжу.

— Неплохо устроились, — заметила Гермиона, выйдя из машины. — Так, где... А, вот, — она нажала кнопку.

— Доброго дня, — ожил динамик, — вы к кому?

— Мы по поводу Джейсона Салливана, — ответил Гарри.

— Но его сейчас нет... — собеседница — судя по голосу, школьница — явно удивилась.

— Именно поэтому мы здесь, — Гарри чуть повысил голос. — И у меня нет возможности и дальше тратить время. Нас впустят?..

Калитка с громким щелчком открылась, Гарри поблагодарил, и троица двинулась вперёд, к особняку.

Их ждали — трое здоровенных парней, явно бывших военных, и сидевшая за стойкой русая девчонка лет двенадцати, с которой они разговаривали у ворот.

— Миссис Альварес сейчас придёт, — сообщила она. — А что случилось с Джеем?

— Это мы и хотим выяснить, — ответила Гермиона. — Может, ты что-то знаешь?

— Мисс, — немедленно отреагировал один из парней, — вопросы задавать без представителя ребёнка нельзя.

— А вы, собственно, кто?..— Гермиона вздёрнула бровь.

— Барри Хитклифф, ганни в резерве, — ответил парень. — А вы?..

— Гермиона Поттер, наёмник, как и мой муж и помощница.

— Гарри Поттер.

— Широцуки.

— Добрый день, — в холл буквально ворвалась полноватая мексиканка лет сорока на вид, — я — Мария Уэллс, фостер. Что случилось с Джейсоном?

— Именно это мы и пытаемся выяснить, — ответил Гарри. — Он пропал, как и его школьные друзья, и они, судя по всему, вынуждены скрываться. Поэтому нам нужны любые зацепки, даже самые ничтожные, чтобы хотя бы понять, что случилось.

— Хорошо, пойдёмте в гостиную, — кивнула Мария, — Элис, ты тоже.

По дороге в гостиную охранники переглядывались, и в конце концов Хитклифф сказал:

— Думаю, я должен это сказать. Примерно год назад Джей попросил меня поучить его — нас в Корпусе готовили как диверсантов для автономной работы. Он тогда сказал, что тоже хочет служить... Но, похоже, он уже тогда это задумал.

Гарри молча переглянулся с Гермионой — год назад, тогда же, когда был убит выпускник... Вот теперь сомнений не осталось — связь была, и самая прямая, ещё бы знать, в чём она состоит...

— Что-нибудь ещё было?

— Даже не знаю... — Мария огорчённо вздохнула. — Их у меня три десятка, за всеми не уследить, как ни старайся... А он вообще довольно скрытный парень, сами понимаете.

— Он в последнее время военные мемуары много читал — это считается? — поднял руку невысокий мальчишка в майке с кошкодевочкой. — И наши, и иностранные...

— Может быть... — протянула Гермиона.

Осмотр комнаты тоже не принёс результатов — что, впрочем, тоже было результатом. Изучив компьютер, Широцуки заявила, что данные вычищены точно так же, как и оба прошлых раза, и сделано это какой-то утилитой, а значит, и у остальных будет то же самое. Мемуары оказались не только мемуарами, но и вообще военно-историческими книгами — похоже, в армию Джейсон собирался всерьёз... И всё.

— То же самое, — подвёл итог Гарри. — И, прошу заметить, никаких... особых следов, как будто комната магла.

— Не совсем, — Широцуки чиркнула палочкой по окну, и на стекле проступил замысловатый узор.

— Зашита от прослушивания, — сообщила она. — Свежая — не больше месяца. Вернее, обновляли её около месяца назад, а поставили... Ну да, примерно год назад.

— Всё тот же срок... — протянула Гермиона. — Вот что, собери-ка всё, что найдёшь про этого Сильверстоуна — так или иначе, но он тут замешан. Вряд ли, конечно, его прибили Самураи, но кто его знает...

— Начну прямо сейчас, — кивнула Широцуки, — и здесь нам ловить уже нечего. Отправляемся к Мальро...

Франсуа и Рин Мальро были зельеварами, и оба принадлежали к самым старым, пусть и не самым богатым или именитым семьям Луизианы. Обе семьи отлично ориентировались в магловском мире, и обе славились некоторой чудаковатостью. По крайней мере, Рин получил имя в честь героя старой компьютерной игры, а что было на уме у людей, назвавших дочь Франсуа, и гадать не стоило -для сохранения психического здоровья и веры в человечество...

— Проходите и простите, — открыла дверь молодая женщина с тёмной золотисто-коричневой кожей и густыми крупно вьющимися волосами. — У нас срочный заказ, я могу минут пятнадцать выделить, не больше, простите.

— Не страшно, — отмахнулся Гарри. — Полагаю, вы уже в курсе?

— Да, и сразу могу сказать — это абсолютно неожиданно. Ничего необычного мы не замечали... Хотя Крис вообще довольно необычный человек... Ну да это у нас семейное.

— Как и большинство магов, — хмыкнул Гарри. — Но всё-таки?

— Ну, последнее время она больше со своей компанией время проводила, чем с нами, но это нормально для её возраста... Хотя... Не знаю, важно ли это, но она около года назад неожиданно поставила "Ангел-хранитель" и очень сильно обновила камуфляж — раньше он ей только для шуток был нужен. Она сказала, что уже пора готовиться к взрослой работе — она именно так и сказала — и что у неё есть возможность заняться сразу после школы любимым делом.

— Год назад?

— Да, а что?

— Возможно, и ничего, — пожала плечами Гермиона. — Пока мы только собираем информацию...

Год назад... Снова тот же срок — уже давно понятно, что это не совпадение, но всё же — что случилось год назад?

Осмотр комнаты результаты принёс довольно странные — и неожиданные даже для самой Франсуа.

Многочисленные магические метки, нанесённые на стены, оказались сюрпризом для всех, а понять их не смогла даже Широцуки — сразу, по крайней мере.

— Вот уж не ожидала... — Франсуа разглядывала проступившие под светом палочек знаки. — Что это?

— Не знаю, — покачала головой Гермиона. — Надо смотреть в справочниках, но навскидку я ничего подобного не припоминаю. Хотя... По такой схеме обычно накладывают защиту, так что это может быть она.

— Если защита, то какая-то уж очень странная, — отметил Гарри. — Такого я не видел никогда... Так, Гермиона, убери свет — сейчас попробую высветить всё разом.

Заклинание Проявления сработало отлично — но ясности не прибавило.

— Могу сказать одно, — Гарри потёр подбородок, — по Древним Рунам мисс Мальро уже может получить мастерство. Такого мне видеть не доводилось...

— Знаете, я неплохо разбираюсь в рунах, — сообщила Франсуа, — но вот это — за гранью моего понимания.

— На компьютере опять ничего ценного, — сообщила Широцуки. — Только личные файлы... И затёрто точно так же. Впрочем, несколько файлов я, с вашего позволения, скопирую — может быть, найдётся зацепка...

— Конечно, — кивнула Франсуа. — Всё, что потребуется.

Больше ничего найти не удалось — но и этого хватало. Правда, видео, которое скопировала Широцуки, для расследования было бесполезно...

— Так она ещё и эксгибиционистка... — фыркнула Гермиона, закрыв очередной ролик. — Чёрт... Так, Гарри, это надо попробовать!

— Извращенка, — довольно ухмыльнулся Гарри. — Широцуки, ты ведь не нашла никаких срочных дел на эту ночь?..

— Нет, — подмигнула та, — но у нас ещё работа. Кто следующий?

— Пенни, — предложила Гермиона. — В Сиэтле я когда-то была, интересно посмотреть, что стало с городом за столько лет.

Доктор медицины Рихард Шварцкопф принадлежал к старинному австрийскому роду потомков Зигфрида Мавра, придворного мага Генриха Птицелова. Выглядел он при этом соответствующе — белокурая бестия шести футов ростом с мудрым взглядом голубых глаз... Плакатно-арийскую картину портила фрау Шварцкопф — ненамного уступающая в росте мужу удивительно красивая женщина с невероятно тёмной кожей.

— Знаете, я не очень удивлён, — сообщил доктор Шварцкопф, выслушав гостей. — Её мать — следователь военной полиции, награждённая Медалью Почёта — и я так и не знаю, за что...

— Через тридцать лет, — женщина покачала головой. — И лучше будет, если расскажу я. Что-то необычное? Да, было. Это началось год назад — Пении вернулась из школы очень задумчивой, но ничего не рассказывала, а на наши вопросы отвечала односложно. Немного позже она упомянула, что умер один из выпускников, и в школу приезжали авроры — и я этим удовлетворилась. Смешно, правда? Следователь, прошляпивший все улики... Проклятье, я даже не знаю, а есть ли, что искать!

— Некоторые предложения у нас есть, но проверить их получится только тогда, когда мы найдём детей, — покивала Гермиона. — Итак, Пенни вела себя необычно, но вы выяснили причину... Или, вернее, решили, что узнали, и успокоились на этом?

— Да, как последняя дура. Понятно же, что всё не так просто...

— Я бы не сказала, — пожала плечами Гермиона. — Никаких причин думать иначе у вас не было, а вывод совершенно естественный... Но я правильно понимаю, что это не всё?

— Да. После Рождества, когда разрешили подработку, она открыла счёт, заблокировав родительский контроль. Это... Необычно, я никогда с таким не сталкивалась, и уж тем более от Пенни — мы с ней всегда доверяли друг другу...

— И можете доверять по-прежнему, — заметила Широцуки. — Она хочет защитить вас — и мы хотим ей помочь. Нам необходимо осмотреть её комнату, вы не против?

Знакомую картину в комнате ожидали — и ничуть не удивились. Ничего...

— Так, а это что? — Гермиона открыла ящик стола и извлекла небольшую книжку с золотым крестом, окружённым подковообразной конструкцией и с надписями на каком-то совсем уж непонятном языке, явно старую. — М-м... Эфиопская?

— Бабушкин молитвенник, — кивнула миссис Шварцкопф. — Мой дед с маминой стороны был священником, и женился на девушке из такой же семьи... Не удивляйтесь, для восточных церквей маги-священники — дело обычное, а в Эфиопии особенно... Ну, для Пенни это просто память о прабабушке — ей года три было, когда они в последний раз виделись.

— Вряд ли он нам поможет, — Широцуки отодвинула молитвенник. — О, никак музыкальный чип? Давно таких не видела, ну-ка...

Чип был забит разрозненными композициями самых разных стилей и жанров — от академической классики до особо экстремального грайндкора, вызывавшего в воображении свиней, терзаемых в аду.

— Дорожный набор, — улыбнулась миссис Шварцкопф. — Её любимые песни, которые она может слушать постоянно... Она записала несколько копий, одну постоянно таскает с собой, а остальные хранятся в разных местах.

— Интересно... — протянула Гермиона. — Можно послушать?

Абсолютное большинство групп Гарри было незнакомо — и это радовало, потому что экстремальной музыки на его вкус там было многовато. А ещё там было неожиданно много русских песен, причём две явно выделялись особо — воспроизведение упорно начиналось то с одной, то с другой.

— Та-ак... — протянула Широцуки, подтянула к себе лист бумаги и карандаш и принялась писать.

Казалось бы, в эпоху компьютеризации всего уже не нужно записывать что-то на бумаге, но... На бумагу не действует электромагнитный импульс, бумага не нуждается в электричестве, правильно обработанная бумага не горит — а письмо стимулирует разум. Поэтому писать учились все, хотя и не всех учили... И вряд ли кто-то ещё мог вот так, на лету, переводить стихи. Потому что встроенный переводчик не передавал нюансов...

— Не зарекайся верить в невозможность чуда, — читал Гарри, заглядывая через плечо, — никто не знает, что за поворотом ждёт. Судьбы таинственные знаки есть повсюду — обласкан Небом будет тот, кто их поймёт... Ого! А ведь это может быть и ответ на наши вопросы!

— Может быть, — кивнула Гермиона. — Только не ответ, подсказка... Что там дальше? Не зарекайся вызнать все глубины сердца — чужие души словно древний тёмный лес. Костёр увидишь — но не даст тебе согреться танцующий в огне злорадный юркий бес... Нет, определённо всё это требует пристального изучения. Огромное спасибо, миссис Шварцкопф, мистер Шварцкопф, я уверена — мы найдём вашу дочь.

Винтеры, к которым команда отправилась после этого, помочь ничем не смогли, почти дословно повторив историю всех остальных. Обыск тогда не дал ничего полезного, однако позволил кое-что заметить, и уже в машине Гарри сказал:

— Не слишком-то они беспокоятся...

— Наглядно, — кивнула Широцуки. — Как в симстиме, только что эмодзи над головой нет. На самом деле им, в общем, всё равно, даже лучше будет, если он исчезнет. Неприятная семейка...

— Смахивают на Дурслей, — скривился Гарри, — только те хотя бы сына любили, а это... Мерзость. Не думаю, что парень захочет возвращаться.

— Он и не собирается, — Гермиона проскользнула в поток машин и включила автоматику. — Личных вещей там нет вообще...

— И техника сброшена к дефолтным настройкам, — добавила Широцуки. — Мёртвое место... Поехали к О'Хара.

— Поехали, — согласился Гарри. — Только... Не очень-то это похоже на то, что мы слышали в школе, правда?

Рэйвен О'Хара взял фамилию жены только потому, что своей не имел и предыдущие два десятка лет нужды в ней не испытывал. Но магловским властям фамилия требовалась...

На этом Рэйвен сделал паузу, закурил и сказал:

— Всё это просто предисловие, а что же до вашего вопроса — да, я заметил. Вот уже год или немногим более моего сына гнетёт некая тайна. Тайна, которую невозможно доверить ни семье, ни закону, слишком тяжкая для юноши его лет... Мы не стали пытаться что-то узнать, только намекнули, что готовы помочь, а позже и прямо сказали, а он ответил поговоркой нашего племени: "На костре пляшет один" — то есть, это дело он должен завершить сам. Вот, собственно, и всё... Тени отцов шепчут мне, что он не с ними, поэтому я спокоен... По крайней мере, я стараюсь оставаться спокойным. Это его испытание, никто из племени не может ему помочь.

— Никто из племени? — на мгновение Гарри показалось, что уши Широцуки дёрнулись.

— Именно так. Вы, наверно, хотите осмотреть его комнату?

Разумеется, в комнате не было ничего полезного. Широцуки, правда, заинтересовал ловец снов, однако она ничего не сказала, да и вообще вид имела какой-то кошачий... Впрочем, надолго он её не заинтересовал — компьютер и дека были куда интереснее.

Но они снова оказались пустыми — как и все прошлые разы, системы были старательно очищены. Ничего полезного... Разве что активность Шеймаса в социальных сетях была необычайно низкой, и это, возможно, что-то значило — а возможно, и нет. Вопросов снова было гораздо больше, чем ответов, а дело шло к вечеру, поэтому, распрощавшись, компания отправилась домой.

Фыркнув амортизаторами, машина возникла на стоянке. Пожилая волшебница, хлопотавшая у ещё более старого "Фольксвагена", бросила на них мимолётный взгляд и отвернулась.

— Не могу сказать, что день прошёл впустую, — заявила Широцуки, выключив зажигание, — но мы узнали слишком много, но при этом — почти ничего. И что с этим делать — я пока что не представляю... И потому предлагаю отложить всё до завтра.

— Принято!

Глава 26

С хлопком появившаяся прямо на диване Широцуки стянула со стола бутерброд.

— Что за манеры... — вздохнула Гермиона, разливая кофе — чашки предусмотрительно было три. — Нашла что-нибудь?

— Пока только попрыгала по верхам и закинула сети, — отмахнулась гостья. — Но с этим покойником явно что-то нечисто, и это при том, что наши авроры вообще чудозавры редкостные. Собственно, этот самый Сильверстоун — потомственный корпорат, его родители работают в филиале "Magic Entertainmennt"...

— А это что?

— Отдых и развлечения. Весь европейский геймдев, американская и европейская анимация, игрушки вплоть до взрослых, пиротехника и всё такое, магическое тоже — под брендом "УУУ".

— Погоди, это что, "Ужастики умников Уизли"?! — воскликнул Гарри.

— Именно. Гендиректор у них — Роксана Уизли... И всех магов она на работу принимает лично. И в тот день Сильверстоун должен был прибыть на собеседование — а вместо этого умер. В Лондоне. Сами понимаете, в сопровождающих документах было сильно не всё... И лондонский коронер решил, что это естественная смерть. А вот у нас напряглись и стали копать — правда, ничего в итоге не нашли... Явного не нашли, потому что заключение: "Внезапная смерть по неустановленной причине, предположительно в результате магического воздействия", и ссылка на приложение. Но самого приложения там нет, оно в другой базе, и вытащить его оттуда — не меньше суток, ледоруб всё ещё работает.

— Интересно... — протянул Гарри. — Действительно, похоже на "Аваду". А что импланты?

— Ничего. "Ангела-хранителя" у него не было, а стандартный медчип сам ничего не пишет. Глаза у него были свои, только с обычными линзами, а у них функционал минимальный... И это пока всё — завтра будет больше, но вряд ли всё — тени знают, что там есть.

— Тогда предлагаю навестить церковь, — предложил Гарри. — Может, там что-нибудь узнаем.

Церковь Иоанна Евангелиста стояла у в городке с колониальных времён. Жители городка впечатление производили соответствующее. Впрочем, сектантами-ретроградами они тоже не были и достижениями прогресса вполне пользовались -правда, только теми, которые считали действительно необходимыми. А ещё они были сквибами или магами — все. И если в магической общине неподалёку от магической же школы не было ничего удивительного, то церковь, вокруг которой она собралась — это уже нетипично...

Маги редко были действительно верующими и обычно старались с церковью дела не иметь, в этом плане почти не отличаясь от маглов. Тем интереснее становилась церковь и её прихожане, и тем больше было шансов найти что-то важное.

Или неприятности, обеспечить которые настоятель явно был вполне способен.

— Что ищете вы в доме Господа? — голос у настоятеля был соответствующим — низким и мощным.

— Мы ищем заблудших детей, — ответил Гарри, — и надеемся обрести здесь их след.

— Хм... Полагаю, вы говорите о семерых юных волшебниках, что нередко приходили сюда, в особенности же Кристин, — задумчиво ответил священник. — Неужели с ними случилась беда?

— Весьма вероятно, и не только с ними, — ответил Гарри. — Они исчезли по дороге из школы, по-видимому, бежали — и вряд ли это просто шалость.

— Вот как? Тогда я вдвойне обязан помочь, — кивнул настоятель. — Пойдёмте в дом, и да, меня зовут Иоанн — простите, что не представился сразу.

— Ничего страшного, — заверила Гермиона. — И если не возражаете, может, прямо сейчас начнём?

— Спрашивайте.

— Насколько хорошо вы их знаете?

— Хм... Полагаю, что неплохо — все они, а в особенности Кристин, бывали у меня довольно часто, и по одиночке, и компанией. Чрезвычайно любознательные и начитанные молодые люди... С которыми по-настоящему интересно общаться, даже если они не разделяют ваших взглядов.

— А они не разделяли?

— Ни в малейшей степени, — настоятель открыл дверь. — Что ж, добро пожаловать в моё скромное жилище...

Дом отца Иоанна действительно был скромным — правда, не аскетичным, скорее, в нём просто не было ничего лишнего, а его хозяину и требовалось немного.

— Итак, вы часто беседовали с ними — о чём?

— Обо всём на свете, дочь моя, — кивнул настоятель, — кажется, нет такой темы, которую мы хотя бы раз не затронули.

— И о чём вы беседовали, когда видели их в последний раз — и кстати, когда это было? — продолжила Широцуки.

— Перед экзаменами. Я, видите ли, занимаюсь историей магии, а на экзамен они должны были представить самостоятельное исследование — и заходили уточнить какие-то детали, уже не помню точно, какие, но если хотите, могу отдать вам записи. Они изучали раскол магического общества США во время Гражданской войны...

— Это может быть полезно, но вряд ли срочно, — кивнул Гарри. — Просто сделайте копии и перешлите нам, когда будет удобно.

— Да хоть сейчас, — настоятель покопался в столе, извлёк микрософт и протянул Широцуки.

— А как вы с ними познакомились? — спросил Гарри.

— Это было года два с половиной назад, — ответил настоятель. — Кристин зашла в церковь, спросила, где ей найти отца Иоанна, а когда я представился, сказала, что она пришла с вопросом по истории магии, потому что ей порекомендовал обратиться ко мне пастор Джозеф... И вот это довольно странно. Этот пастор — очень странный человек, хотя, несомненно, искренне верующий, но он протестант, и я даже не представляю, к какой из бесчисленных сект и общин он относится.

— А вы можете его описать?

— Ну... молодой, довольно высокий, волосы тёмно-русые, глаза серые, лицо, в общем, без особенностей, но располагающее — впрочем, это у них профессиональное... Жаль, у меня его фотографий нет — но найти несложно, хотя своей страницы в соцсетях у него нет.

Описание Гарри показалось знакомым, но он молчал, лишь поймал взгляд Гермионы и чуть шевельнул головой, почувствовав — она думает о том же.

— И самое главное, — тем временем продолжал отец Иоанн, — он носит запонки, довольно потёртые, с изображением символа Троицы — глаз в треугольнике.

Конечно, маги живут долго — но даже маги стареют. И вряд ли этот отец Джозеф был тем же человеком, с которым они встретились когда-то на Диком Западе — но интуиция буквально кричала, что это он. А интуиции Гарри доверял — для мага это основа основ, жаль только, что к концу двадцатого века об этом мало кто помнил.

— Если не секрет, как вы с ним познакомились и как давно знакомы?

— Лет пять, а познакомились, как ни странно, совершенно случайно — он забежал в церковь, спасаясь от грозы. У него были какие-то дела в Кроссроадс-хилл, а это был настоящий ураган — они редко, но приходят с юга. Нам пришлось ждать целый день, и всё это время мы провели за разговорами — не скажу, что мы хоть в чём-то согласились, но это было очень познавательно, и с тех пор мы довольно регулярно общаемся, в основном по переписке. К сожалению, он очень мало говорит о себе...

Широцуки перебила его вопросом:

— Вы были знакомы с Робертом Сильверстоуном?

— Тот несчастный молодой человек, который умер в Лондоне? Нет, только слышал об этой истории. Ходил слух, что его убили... А вы полагаете, есть какая-то связь?

— Именно это мы и хотим выяснить, — ответил Гарри. — Согласитесь, такое предположение просто напрашивается — два подряд экстремальных случая, но интервал в год... В общем, пока что мы просто перебираем всё, выпадающее из общего ряда, в надежде найти что-то важное.

— Разумно, — согласился настоятель. — Я могу помочь чем-то ещё?

— Пока нет, но если что, мы с вами свяжемся, ответила Гермиона. — И вы, в свою очередь, если что-нибудь вспомните, пожалуйста, сообщите нам.

— Ты думаешь, это тот же Джозеф, что и тогда? — спросила Гермиона, как только они оказались дома.

— Уверен. Не знаю, почему, но уверен, — пожал плечами Гарри. — И сильно подозреваю, что он и тогда не выглядел на свой возраст.

— Не знаю, когда вы его видели, — поморщилась Широцуки, — но я с ним пересекалась не так давно, не один раз, и могу сказать: этой твари лет пятьсот минимум. И я совсем не уверена, что он вообще человек, а не какая-то тварь...

— А что такое человек? — спросила Гермиона. — Фламель, например, человек?

— Однозначно — нет, — покачала головой Широцуки. — Дамблдор либо солгал, когда говорил вам, что он умрёт, либо сам не понимал, но в этом я сомневаюсь. Великое Делание преобразует самого мага, Камень — это лишь катализатор и запас энергии, так что Фламель перестал быть человеком. Как и Сен-Жермен, кстати, но о нём что-то давно ничего не слышно. Только этот отец Джозеф — что-то вообще другое, и мне это не нравится. И давайте его трогать не будем, а займёмся тем, что накопали.

И она аппарировала прочь — вероятно, к себе домой.

— Странно всё это, — протянула Гермиона. — И почти наверняка наш знакомый к этому имеет отношение... Но давай пока соберём всё, что нашли, и прогоним через анализатор.

Увы, мощная нейросеть, прожевав всю имеющуюся информацию своими алгоритмами, вынесла вердикт: "Недостаточно исходных данных. Вероятность связи между событиями — 37%".

— Ну что же, если даже с такими данными нам дают больше трети шансов на то, что связь есть, то мы явно правы, — заметила Гермиона. — И мне это не нравится...

— Мне тоже, но пока мы не выясним побольше про Сильверстоуна, ничего не получится. Хотя... Можно попробовать поработать над Самураями, благо, их личные дела у нас есть.

— Давай, — согласилась Гермиона, активировала общее рабочее пространство и взмахом руки развернула виртуальные окна. — С чего начнём?

— Попытаемся понять, что у них общего, — ответил Гарри, изучая открытые документы.

С этим и была главная проблема — все семеро были слишком разными, их интересы лежали в слишком разных плоскостях, а в характерах не было ничего общего. Хотя... Кое-что общее, пожалуй, было. Все семеро тянулись к знаниям, и не просто знаниям — нет, они стремились к новому. Там, где большинство магов останавливались, уверенные, что им известно всё, что может понадобится, Самураи шли дальше. В давно забытые и заброшенные области, где, казалось, не было ничего, сколь-нибудь ценного. В глухие тупики, признанные бесперспективными — и иногда лазейка всё-таки находилась. Но самое главное — они рвались в неведомое. Туда, где не было даже гипотез, в те области магии, о существовании которых не подозревали умудрённые учёные мужи...

Разумеется, на это были лишь смутные намёки. Выговоры и поощрения, компенсации ущерба и специальные стипендии — понимая, что искать, за этими отметками легко было разглядеть так хорошо знакомое неукротимое желание заглянуть за.

В точности как одна вечно взъерошенная кареглазая девчонка...

— Кажется, я поняла, что их объединило, — сказала Гермиона, растирая лицо.

— Ну ещё бы, — улыбнулся Гарри. — Пример у тебя есть... Ладно, с этим мы разобрались, хотя я думаю, что это не всё — что дальше?

— Надо бы поискать пересечения с Сильверстоуном, — Гермиона покачала головой, — но у нас только школьное личное дело, а там ничего такого нет, придётся деканам писать.

— Не проблема. Кстати, что там — я прочитать не успел?

— Знаешь, — Гермиона открыла новый документ, — на удивление мало. Самый обыкновенный ученик, замечания, конечно, получал, как и поощрения, но нечасто и ничего серьёзного. Не отличник, но ниже С — на наш счёт "Выше ожидаемого" — не скатывался. Так, а вот это уже интересно: дважды баллотировался в школьный совет, но оба раза проиграл. Так, а эта компания? Хм, даже не выдвигались, ни разу.

— Подозреваю, их очень настоятельно просили этого не делать, — хмыкнул Гарри. — И я бы на месте деканов и директора сделал точно так же. Кстати, вот чего Хогвартсу не хватает — так это нормального студенческого совета. И выборных старост, потому что Дамблдор всё время назначал каких-то идиотов. Да, включая нас с тобой — скажешь, нет?

— Не скажу, — согласилась Гермиона. — Идиотами мы были теми ещё... Так, ладно. Получается, этот Сильверстоун хотел власти, хоть какой-нибудь, но остальные ему не особо доверяли и не выбирали.

— Похоже на то, — согласился Гарри. — Надо уточнить, конечно, но я думаю, что мы правы. И раз он рвался к власти, он легко мог влезть в какую-нибудь авантюру, а то и натуральный криминал.

— Как мне кажется, скорее именно в авантюру, — кивнула Гермиона, — причём в политическую. Идеальная версия, вот только...

— Угу, — политических авантюр в Новых Соединённых Штатах Северной Америки, конечно, хватало, но настолько масштабных, да ещё и затрагивающих магов, ни год назад, ни сейчас не было. Сильверстоуну было просто некуда влезать — но он куда-то влез, и это стоило ему жизни, причём его убийца был не просто магом, а магом сильным и с весьма обширными познаниями в забытых областях. А таких магов в мире было немного, в Штатах их и вовсе можно было пересчитать по пальцам, все они были на виду и все имели абсолютное алиби.

Перед глазами мигнул конверт, развернувшись в окно сообщения от Широцуки: "Сломала. Подробности потом, но это точно авада. Есть что-то ещё, пока не достала. Буду завтра".

— Ну вот, — вздохнула Гермиона, — наши подозрения подтвердились. Плохо...

То, что догадки оказались верны, ничуть не радовало — это значило, что в Америке появилась некая новая сила. Пусть даже это один маг — он недолго будет один. Последователи и поклонники, охочие до силы, знаний и власти, соберутся вокруг него моментально, стоит только ему объявить о своём существовании, а уж если он станет активно вербовать сторонников... Потому что могущественный маг, даже если он отошёл от дел — сам по себе сила, с которой приходится считаться, и не только магам, но и маглам. Новая сила меняла все расклады, заставляя ожиревших шакалов вспомнить, что они, вообще-то, хищники...

И Гарри упорно казалось, что на пороге — гражданская война в магической Америке, война, которой сообщество может и не пережить.

Широцуки явилась к завтраку, уселась за стол — Гермиона предусмотрительно поставила три чашки — и сообщила:

— Во-первых, "Авада", и это я могу сказать точно — вам, конечно, говорили, что она не оставляет следов, но это не совсем так. Следы она оставляет на клеточном уровне... И те ребята их нашли, правда, так и не поняли, что это. Однако сообразить, что коронер облажался, и смерть очень даже насильственная, они смогли... но самое интересное не это. Медчип должен бы отслеживать его состояние и подать сигнал тревоги, но этого не произошло. Потому что к моменту смерти он не работал уже часа полтора-два, и был очень странно выведен из строя.

— Странно — это как? — спросила Гермиона, достав из холодильника кувшин с соком.

— Странно — это команда установки напряжения питания, выдавшая неадекватное значение. Естественно, управляющий микрочип импланта попытался это исправить, установил значение, заданное правильным — и чип сдох.

— Это сложно? — уточнил Гарри.

— Сложно. Нужно хорошо знать архитектуру чипа и систему команд, подобрать параметры... Мне понадобилась бы минимум пара дней на подготовку. Другим... Думаю, большинство ледорубов на второй неделе забили бы, а оставшиеся справились бы где-то за неделю, может, пять дней. Ну или есть одно заклинание, вот только...

— Только что?

— Я сама его придумала и никому не показывала, — ответила Широцуки. — И это определённо не я — я вообще-то помню, кого убивала, и Сильверстоуна в этом списке нет.

Кто есть — Гарри спрашивать не стал. Не его это дело, да и Широцуки явно не страдает по этому поводу...

Широцуки ненадолго отвлеклась, сооружая сэндвич устрашающих размеров, вгрызлась в него, проглотила кусок и сообщила:

— И кое-что я нашла по поводу той записки. Это цитаты Махди Ильяса, основателя современного ислама. Из ранних проповедей, которые мало кто помнит, и конкретно это он впервые сказал в Алма-Ате... И в Алма-Ате он был убит исламистами.

— Думаешь, подсказка?

— Думаю, надо проверить. Лезть в архивы я сама не буду, у меня там есть человек, который сам всё это сделает, но это опять же займёт время, и к тому же их в Казахстане совершенно точено нет. Но вот какие-то обстоятельства его смерти могут быть интересны... И как бы не важнее узнать точный контекст обеих фраз — дело, скорее всего, в нём. А ещё наведаюсь я в ту церковь, людей поспрашиваю...

Допив кофе, Широцуки снова аппарировала, а Гарри полез в энциклопедию — выяснять, кто такой Махди Ильяс.

Как оказалось, Ильяс был уйгуром из Синьцзяна, суфием и довольно странным человеком. Тем не менее, прославился он ещё в молодости — весьма смелыми толкованиями Корана, которые, однако, не могли оспорить и умудрённые старцы. Постепенно вокруг него собралась довольно большая община, а его проповеди собирали многотысячные толпы. И, что гораздо важнее, его идеи довольно быстро набирали популярность. Идеи, строго говоря, были не вполне его — к чему-то подобному к тридцатым годам пришли в наиболее вменяемых исламских странах, а где-то и раньше — но именно Ильяс собрал все эти тенденции воедино. Разумеется, это понравилось далеко не всем, и в конце концов Ильяса убили — чем только поспособствовали его популярности.

Одним словом — познавательно, но вряд ли по делу. С другой стороны, теперь Абдул стал понятнее, и это тоже небесполезно — но пока что не нужно.

Тут Гарри вспомнил, что Широцуки принесла очень хороший микрософт с русским языком, и решил разобраться с музыкой. Наверняка ведь те две песни, с которых упорно начинал чип, что-то значили — тем более, что певец там явно был один.

Подключив микрософт, Гарри поморщился, тряхнул головой, а затем включил воспроизведение... Да так и застыл. Да, песня определённо значила многое... "Помни, ты воин света, воли, снегов и ветра. Помни, живи не слепо, а с верой в любовь и свет" — м-да. Похоже, это про Самураев — вот уж действительно, воины света... И очень похоже, что это один из ключей — понять бы только, к чему.

Глава 27

Пять человек. Трое мужчин, две женщины. Все — американцы, все разного возраста, расы и социального положения, все — маги. Все пятеро умерли "по неизвестной причине" в разное время за последние два года. У всех при себе был серебряный доллар двадцать девятого года с портретом Мартина Лютера Кинга, одинаково процарапанный по гурту зигзагом. Сильверстоун был одним из этих пятерых... И это сильно усложняло дело.

Четвёрку обнаружила Широцуки, влезшая в базы данных полиции. И очень ей заинтересовалась — совпадений было слишком много. И особенно Гарри беспокоила монета: их в своё время отчеканили не слишком много, но найти такую — небольшая проблема, а коллекционерам она не особенно интересна... И потому давно не ходящая и не имеющая особой ценности монета могла быть только опознавательным знаком для какой-то группы — тайного общества, говоря прямо. А это уже было странно и подозрительно — сами по себе тайные общества, как правило, не слишком тайные, в НСШСА имелись в изрядном количестве, но вряд ли кто-то стал бы прицельно охотиться за членами какого-нибудь студенческого братства — если это не "Череп и кости", конечно, а здесь явно была именно охота. Конечно, тайное общество магов всегда подозрительно — но не настолько же, чтобы устраивать охоту на его членов! Потому что если дела зашли настолько далеко, то это общество — нечто на уровне приснопамятных "Вальпургиевых рыцарей", тех самых, что позже стали Пожирателями Смерти...

— Тайное общество? — поморщилась Широцуки. — Можно, конечно, и так сказать, но я уверена, что это нечто хуже. И тот, кто на них охотится, кстати, может быть нашим врагом в той же степени, что и их... И это общество каким-то образом ухитряется не попасться мне на глаза, а это сложно, тени знают, насколько сложно. Неладно что-то в Датском королевстве...

— Может быть, и наши беглецы из этого общества? — спросила Гермиона, однако уверенности в её голосе не было.

— Нет, иначе бы они начали действовать раньше, — отмахнулась Широцуки, — да и монеты бы мелькнули. Нет, тут что-то другое... И вот теперь я, честно говоря, перестала понимать хоть что-нибудь.

-Думаю, на похоронах Сильверстоуна — там же была вся школа — или около того Самураи что-то узнали, — предположил Гарри. — Что-то, связанное с его смертью. Вероятно, попытались расследовать, пришли к выводу, что им грозит опасность и стали готовиться к побегу. Надо бы попробовать выяснить, где они в это время были и что делали... И не пытались ли с кем-нибудь связаться. К деканам они не обращались, это точно, к родителям тоже... Но, возможно, есть кто-то ещё из взрослых, кому доверяет хоть один из компании?

— Маловероятно, но возможно, — кивнула Широцуки. — Посмотрю.

— А заодно покопайся вокруг Винтеров, — предложила Гермиона. — Мне почему-то кажется, что там что-то нечисто. Как-то... То, что мы слышали о них, не очень совпадает с тем, что мы видели, и это подозрительно. Это я тебе говорю, как человек, для прикрытия побега изобразивший грандиозную ссору с родителями... Причём мы реально расстались довольно натянуто.

— Ты же вроде бы им память о себе стирала?

— Собиралась, — мотнула головой Гермиона. — Но потом получила подробное описание "Обливиэйта" и решила, что это была плохая идея. Можно было вообще их личности уничтожить случайно. А так... Никто не подумает, что ты когда-нибудь вернёшься в дом, из которого вылетела чуть ли не в исподнем под крик "У меня нет дочери!", знаешь ли. К тому же так будет гораздо меньше вопросов — и тогда, и после того, как мы вернёмся.

— И ты думаешь, что тут что-то похожее, — кивнула Широцуки. — А знаешь, не исключено. Семья выглядела нормальной, но они вообще довольно скрытные ребята, так что всякое может быть. Ладно, справки я наведу, но тени знают, что из этого получится. А вы свяжитесь с деканами и потрясите остальных учителей — может, они что-то знают.

В результате короткого спора было решено, что обедом займётся Гарри, а Гермиона тем временем свяжется с Донахью и расспросит её, а потом поговорит с деканами. Логичный план... И, как ни удивительно, сработавший. Правда, без особых результатов, но ни Гарри, ни Гермиона их и не ждали. Впрочем, отрицательный результат — тоже результат...

Выяснилось, что, во-первых, никаких монет у Самураев никто никогда не видел. Во-вторых, у компании был свой собственный знак, ничуть не тайный — японский иероглиф "нана", семь. В-третьих, у Сильверстоуна была привычка задумавшись или нервничая, крутить в пальцах монетку, но на неё директор не обращала внимания и не могла сказать, та это монета или какая-то другая. Когда привычка появилась, она тоже не помнила.

Профессор Колдуэлл отметила, что привычка что-нибудь вертеть в руках у Сильверстоуна была с детства, а именно монета, появилась, кажется, под конец пятого курса — точно она не помнила. Больше ни у кого в школе таких монет не видела, за её пределами — не обращала внимания.

— Не то чтобы совсем бесполезно, — подвела итог Гермиона, — но толку чуть. Хотя... М-м, как вкусно пахнет!

— А ведь у Дурслей я готовить ненавидел, — улыбнулся Гарри.

После обеда предполагалось не делать вообще ничего — последние дни выдались довольно суматошными, стоило притормозить и как следует всё обдумать... Ну и просто разгрузить мозг, валяясь на диване и смотря какой-нибудь глупый, но милый фильм. И это даже отчасти удалось...

Потому что на телефоны неожиданно пришло странное сообщение от Веллера с каким-то кодом, а появившаяся в комнате Широцуки выключила телевизор и сообщила:

— Аппарируем на Либерти — там труп, и явно по нашей части, полномочия у нас есть, Веллер прислал.

— Твою же мать... — выдохнул Гарри, поспешно снаряжаясь. — Плакал наш отдых!

— Отдохнуть мы всегда успеем, а вот то, что тут творится, вполне способно устроить нам новое большое приключение, — ответила Широцуки. — Так, готовы — держитесь, аппарируем.

Остров Либерти выглядел точно так же, как и в прошлом — статус музея и заповедника не позволял там менять что-либо, кроме мелочей. В другой раз Гарри, разумеется, не миновал бы музея, но сейчас было не до того.

Тело обнаружили под деревьями на северо-восточном берегу острова, причём обнаружили его маглы, вызвавшие полицию. Полицейские, выслушав сумбурный рассказ свидетеля, решили на всякий случай доложить начальству, то быстро связалось с аврорами — и в результате Гарри и Гермиона оказались на месте происшествия минут через пять после обнаружения тела, а Широцуки ещё раньше — она оттуда и аппарировала к ним.

— Аврор Поттер, — взъерошенный черноволосый парень с идеально-синими цейссовскими глазами шагнул навстречу. — Прошу прощения, но вы должны подтвердить ваши полномочия.

— Пожалуйста, — Гарри переслал полученный от Веллера код, и аврор кивнул.

— Спасибо, можете проходить, — он приподнял жёлтую ленту, — тело пока не трогали, только обыскали, все вещи вон в том кейсе.

Убитый — служащий МАКУСА Винсент Лайман, полукровка, пятьдесят три года — лежал на земле у выхода с аппарационной площадки в неуклюжей позе: он умер на середине шага. Правда, сейчас на этом месте уже была иллюзорная копия, а само тело лежало на носилках и над ним колдовал судебный медик, пытаясь вытащить хоть какую-то информацию из имплантов...

— Чертовщина, мэм, — заявил он. — "Ангел-хранитель" — и то не помог, такое впечатление, что у него просто мозг выключился, и всё. И глазные импланты ничего не записали... Не будь имплантов с их записями, мы бы, наверно, решили, что это естественная смерть, да и так коронер нервничает.

Широцуки в это время забралась в кейс с вещами, достала монету и принялась внимательно изучать линию на ребре.

— А вот это уже странно, — сообщила она. — Это не просто зигзаг — кстати, одинаковый на всех монетах. Это двоичный код — три буквы: пи, эпсилон и альфа.

— А что не так? — удивился подошедший кряжистый седеющий аврор с сигарой в зубах. — Старший аврор Кремер, рад знакомству... Так вот, не знаю, как оно в Европе, а у нас студенческие общества почти всегда называются по греческим буквам, и это совершенно не обязательно что-то значит.

— Возможно, — Широцуки пожала протянутую руку. — Но это, во-первых, слишком сложно даже для таких, как "Череп и кости", во-вторых, предполагает действительно высокий уровень секретности, а в третьих... Скажите, эти три буквы не вызывают у вас никаких ассоциаций?

— А должны? — Кремер затянулся, раскашлялся и едва не уронил сигару. — Честно, мисс, я не в настроении играть в шарады...

— Но иначе вы не достигнете результата, — мягко сказала Широцуки. — Мир говорит но вы не услышите его голос... О, позвольте спросить: к какой конфессии вы принадлежите? Впрочем, неважно, но...

— Пи, эпсилон, альфа? — неожиданно переспросила Гермиона. — Пистис, Элпис, Агапе?

— Вера, надежда, любовь... — Кремер застыл с сигарой у рта. — И мать их София. Чёрт, неужели снова иллюминаты?..

— Иллюминаты?..

— Да. Это было лет тридцать назад, как раз когда я только пришёл в аврорат. Тогда за один день по всей Америке было убито больше двух десятков политиков, бизнесменов, звёзд шоу-бизнеса и спортсменов, причём при очень странных обстоятельствах — охрана каждый раз ничего не замечала, трупы находили в запертых изнутри комнатах... Кстати, недавно же было похожее убийство в "Тотентанце"!

— Иллюминаты, — перебил его Гарри.

— О них и речь. Представляете, что началось? И на пике истерики, уже ночью, кто-то вбросил в сесть заявление: грешники, дескать, понесли заслуженное наказание, от иллюминатов не скрыться во тьме — это почти дословно, если что — и документы. И знаете... Это был пик толерантности, допустимыми считались самые дикие вещи, даже каннибализм, но это... Те видеозаписи снимали исключительно для себя — может, ещё и для того, чтобы никто уж точно не проговорился, не знаю — но это был сущий кошмар. Любая мерзость, любое извращение... Собственно, тогда всё и началось — замять это не смогли, началось расследование, всплыло ещё больше грязи, хотя такой мерзости уже не было, потом рвануло в Библейском Поясе, особенно в Техасе, ну и началось. А об иллюминатах с тех пор никто не слышал.

— Вряд ли это те самые иллюминаты, — Гермиона отложила монету, которую изучала, и достала из кейса волшебную палочку. — Хотя и не исключено. Минимум полдюжины крайне разнообразных организаций называли себя иллюминатами, так что нельзя исключить даже ситуацию, когда иллюминатами именуют себя обе стороны. Интересная палочка... Что за дерево?

— Секвойя. А ядро — шерсть яо-гая, проклятого гризли. Неприятная, но, к счастью, очень редкая тварь, результат художеств сороковых, название получила в честь монстра из игры... Ну да это сейчас не важно.

— Ну почему же? Материалы палочки говорят о характере человека и его талантах, — прищурилась Широцуки, — и если моя память ещё работает, секвойя соответствует людям амбициозным, а шерсть проклятого гризли... Так... жёстким и даже жестоким, склонным применять силу. Так себе сочетание, скажу откровенно.

— Думаете, это как-то связано с его смертью?

— Почти наверняка. Но трясти его коллег и знакомых, по чьим головам он успел пройтись, смысла нет — я могу вас уверить, что там нет никого способного на такое убийство. По-хорошему, надо собрать все шесть убийств и сравнить их...

— Это возможно, но не возникнет ли у нас конфликта интересов?

— Не возникнет, старший аврор. Я понимаю, что вы не доверяете корпоратам, но в нашем случае наши интересы частично совпадают, а частично не пересекаются.

— Вот как?.. Хорошо, я передам вам всё, что у нас есть по этой теме, но, насколько я знаю, никто не пытался связать все эти случаи, да и расследовались они без особого энтузиазма...

Информация пришла поздно вечером и оставлена на утро — разбираться во всём этом определённо стоило на свежую голову. Тем не менее, монеты проверили сразу — и убедились, что у всех шестерых они были одинаковыми и на всех имелась одна и та же надпись двоичным кодом. Больше между ними не было ничего общего...

— Итак, ничего общего, кроме монеты, — подвела итог Гермиона. — И по-прежнему непонятно, как это связано с нашим делом.

— Да я бы не сказал, что ничего общего, — покачал головой Гарри, свернув рабочую область. — Характеры у всех шестерых довольно похожи — люди амбициозные, более или менее неразборчивые в средствах, но при этом со своей честью, пусть и довольно своеобразной. Вот ещё бы их цели представлять...

— Целью тайного общества всегда является переустройство мира, — пожала плечами Гермиона, — в свою пользу, естественно. А вот как это должно выглядеть — мы действительно не знаем... И это плохо. Широцуки, ты что-нибудь знаешь?

— Что-нибудь — знаю, вот только то ли это?..

— Ты хуже Луны Лавгуд, — вздохнула Гермиона, — хотя... Я так понимаю, какие-то идеи у тебя есть?

— "Какие-то" — очень хорошее слово, — Широцуки разлеглась на диване, устроив голову на коленях Гермионы. — Это даже не слухи, это... Тени знают, что это. Странные тэги в сети, неуместные — вроде бы — замечания, намёки непонятно на что... Всё это не складывается в цельную картину — да оно вообще никак не складывается, если честно, и я даже не видела между ними связи. А вот если допустить, что существуют как минимум два враждующих тайных общества... Вот тогда эта чушь перестаёт быть чушью и приобретает какой-то смысл. Правда, это нам всё равно ничего не даёт...

— Что там творится в сети — тебе виднее, — ответила Гермиона. — А нам сейчас надо искать Сапфир и её компанию, и насчёт них у меня идей нет.

— Почитай Сальваторе, — предложил Гарри. — причём именно ту книгу про Конана, которая у неё стоит. Может, там какая-нибудь подсказка есть... А вообще, мне кажется, что мы что-то упускаем. У них должен быть какой-то канал связи, причём такой, чтобы до него могли добраться только союзники, но я совершенно не представляю, что это может быть.

— Ну, для этого надо знать, кем могут быть эти самые союзники, не так ли? — Широцуки потянулась. — Но, как мне кажется, заняться этим стоит чуть позже, а пока ответьте мне на один вопрос: а сколько у них с собой денег?

Это был действительно интересный вопрос. Разумеется, собственные счета были у всех семерых. Разумеется, родители за этими счетами следили, на самих счетах стояли ограничения и, в общем, отследить движение на них было очень просто. И абсолютно бессмысленно — счетами вообще пользовались не слишком активно, изредка снимали наличные — в Кроссроадс-хилл безналичные платежи не работали, в лавке Ильверморни, где за почти символическую цену можно было купить всё необходимое для учёбы — тем более... А за последние дни к счетам и вовсе не обращались.

Для Гарри всё это было тёмным лесом, но даже ему было очевидно — нужно долго и тщательно копаться в истории счетов, чтобы, возможно, найти какие-то следы. А возможно, и не найти — это уж как повезёт.

— Сколько бы у них денег ни было — они явно позаботились, чтобы их было достаточно, — заметила Гермиона. — И в принципе, не так уж сложно за год растаскать достаточно большую сумму даже наличкой, а у них наверняка и счёт есть, и вряд ли один... Так что не думаю, что с деньгами у них проблемы.

День выдался на редкость суматошным и почти бесполезным — пришлось бросить всё и гоняться за придурком, наглотавшимся неизвестного зелья, от которого, конечно, сил у него прибавилось, но крыша слетела капитально. В итоге неудавшегося супергероя удалось скрутить и сдать полиции до того, как он умер — а он это сделал буквально через пару минут после получения оплаты.

— Как мило с его стороны было подождать, — фыркнула Широцуки, устроившись на заднем сиденье. — Ну и пока вы носились по всему городу, я, как существо более высокоорганизованное и способное к умственному труду, искала что-нибудь интересное... И нашла.

— Та-ак... — Гарри поставил машину на тормоз и развернулся к ней. — Показывай.

— Лови. Портленд, Орегон, вчера, — перед глазами развернулся экран с записью стремительного боя. Семь человек — четверо мужчин и три женщины — в боевых комбинезонах спецназа сражались против пары десятков попугайски разряженных молодчиков, прятавших лица за золотыми масками. Против отлично вооружённых и довольно прилично тренированных молодчиков... Из которых не выжил никто. Потому что семёрка сражалась как современным оружием, так и магией.

— "Небесные Фантазмы", — сообщила Широцуки. — Лидеры преступного мира Портленда... Были. А вот эти семеро... Пустота. Ничего вообще, их невозможно идентифицировать.

— Но их семеро, — Гарри сжал переносицу. — Совпадение?

— Не думаю, — откликнулась Гермиона.

Глава 28

Веллеры определённо имели немалое влияние на Западном побережье. Стоило полиции Портленда увидеть подпись Джозефа Веллера, как возникшие было вопросы к Поттерам разом исчезли, зато появились любые ответы... Кроме нужных, естественно.

Семёрка неизвестных появилась в городе, схлестнулась с "Фантазмами" и исчезла. Когда появилась и как, когда и как исчезла — неизвестно, откуда взялась и куда делась — неизвестно, что не поделила с "Фантазмами" — неизвестно... Последнее, впрочем, и не имело значения — "Небесные Фантазмы", потерявшие берега от вседозволенности и неуязвимости — заправляли там великовозрастные детишки местной элиты — могли накинуться на гостей и просто так, продемонстрировать свою крутизну. Получилось строго наоборот, за что полиция Портленда гостям была искренне благодарна и искать их не собиралась, даже если бы и могла.

В местном отделении аврората дела обстояли ещё хуже — магическая община Портленда была невелика, авроров было всего двое, один из которых был ветераном, дослуживавшим последние несколько лет перед отставкой в тихом месте, а второй и вовсе стажёр. Обычно этого хватало... Но не на этот раз.

Оба аврора дураками не были и совершенно правильно решили не связываться с незваными гостями, которые им явно были не по зубам, а вместо этого разгоняли гражданских по домам и убеждали не высовываться — точно так же, как и магловская полиция. Мешать операции спецподразделения было довольно глупым и неудобным способом самоубийства... А в том, что это были, как минимум, элитные наёмники, а то и один из секретных спецотрядов правительства, никто не усомнился.

— И вот это меня и удивляет, — заметил Гарри, распрощавшись с аврорами. — Всё же то, что мы видели — уровень хороший, но отнюдь не элиты...

— По меркам вашего времени, — уточнила Широцуки. — Не забывай, насколько просела боевая магия с тех пор — недаром же вы двое числитесь в первой десятке наёмников по всей Америке... хотя вы и по тогдашним меркам круты, этого не отнять.

— И что, они могли так выучиться в Ильверморни?

— А почему бы и нет? В Махотокоро официально учат боевым искусствам, и в результате в бою больше половины японских магов пользуется не палочкой, а мечом — и даже таким монстрам прошлого, как Бедоглазый Моуди пришлось бы очень тяжело. Так что... Возможность для тренировок у них была, физкультурой там пренебрегать не принято, а результат — вот он. Но за год так не прокачаешься, это да... Впрочем, начать они могли и просто так. Опять надо Фейт теребить...

С директором на сей раз связывался Гарри — и выяснил, что Самураи совершенно не интересовались квиддичем, но в остальных спортивных дисциплинах всегда были отличниками, драк не затевали, но в начавшиеся без них охотно влезали — с печальными для противников последствиями. Что касается разнообразных боевых искусств — официальных клубов в Ильверморни не было, а частным порядком чем-то подобным занимались многие, но обычно под влиянием моды, а потому не слишком серьёзно. Особого внимания на это в школе не обращали — оформили по правилам? Молодцы, занимайтесь, чем хотите. Хоть клуб эротической фотографии устраивайте...

— Э-э... Вы это серьёзно?.. — услышанное определённо не вписывалось ни в какие рамки, и Гарри решил уточнить. Всё-таки, мало ли что могло за восемьдесят лет поменяться, и всякие сюрпризы лучше бы вычислить заблаговременно...

— Ну... Было, вроде, такое, — директор отчётливо замялась. — Я тогда директором не была, так что не вникала...

Уточнять Гарри не стал, хотя и заподозрил, что Фейт Донахью сама состояла в этом клубе. Но эта мысль, хотя и была забавной, практической пользы не имела... В отличие от всего остального. Получалось, что в Ильверморни кто угодно мог заниматься чем угодно — в свободное время и в рамках закона, естественно. Внимания на это не обратят, а значит, если не привлекать к себе внимания, можно сделать очень многое — не то что упражняться в боевых искусствах. Тут лучше расспросить деканов — они, по идее, должны знать, чем занимаются их ученики в свободное время.

Гарри оказался прав — Поттер, к которому он обратился первым, подтвердил: да, вся компания занималась каким-то боевым искусством, ему неизвестным, и явно достигла в этом немалого успеха. Каким именно? Задавать прямой вопрос в такой ситуации в Ильверморни считалось невежливым, а сами они не говорили.

Собственно, после этого остальных деканов можно было и не беспокоить, но Гарри на всякий случай связался и с ними — и, разумеется, ничего нового не услышал. Гермиона, решившая ещё раз опросить полицейских и авроров, тоже ничего не узнала. А вот Широцуки провезло... Хотя и крайне странно.

— Они полностью исчезли из сети, — сообщила она, когда вся компания собралась в номере отеля. — Вообще. Для сети их не существует... И это странно. Это значит, что они либо вообще не пользуются сетью, что практически нереально, судя по тому, как именно они действуют...

— Либо?

— Либо они используют магический шлюз. Его отследить невозможно никак. Правда, работать через него не слишком удобно, но это дело привычки. Есть только одна проблема — это заклинание знаю только я. И когда я его создавала, у меня были несколько иные технические возможности, кстати говоря, так что его не воспроизвести. И тем не менее, это уже второй раз, когда я вижу нечто, подозрительно похожее — стёртые чипы, если вы не забыли...

— Учитывая существование аномалий, — заметила Гермиона, — вполне вероятно, что в будущем ты в какой-то момент передала свои наработки тому же Халеду в прошлое.

— Возможно, — пожала плечами Широцуки. — Не представляю, зачем бы я это сделала... Хотя нет, представляю. Если подумать... Впрочем, неважно — к тому же всё это может оказаться неверной гипотезой. Пока давайте попробуем собрать воедино то, что уже выяснили...

Выяснили же, как оказалось при внимательном изучении, не так уж и мало. Правда, для хоть каких-то выводов этого всё равно не хватало — но хотя бы появилась почва для предположений. Зыбкая, конечно, но и это лучше, чем ничего. К тому же, Гермиона, закопавшись в данные, вдруг подняла голову и сообщила:

— Нэнси Хадсон.

— И кто... Стоп, эта та чиновница из Западного отделения, которую убили полтора года назад? — уточнил Гарри.

— Именно, — подтвердила Гермиона. — И убили её как раз в Портленде. Совпадение?

— Вряд ли, — покачал головой Гарри. — Не верю я в такие совпадения... Широцуки, ты можешь отследить активность в сети местного аврората?

— Могу попробовать, но, во-первых, подозреваю, что архив они держат на бумаге, а во-вторых, учтите, что я сама не могу отследить свой шлюз. Закрыться — могу... А вот что я точно сделаю — так это загляну к местным копам. Кажется мне, что эти ребята чего-то недоговаривают... А то и просто врут. И даже если это не касается нашего дела — всё равно пригодится...

— Заодно проверь камеры, — попросил Гарри. — Потому что авроры не засекли аппарации или порталов, а значит, добирались сюда они магловским транспортом, хотя бы частично — скорее всего, у них что-то вроде нашей машины.

— Вы удивитесь, но нет вообще ничего, — сообщила Широцуки, созерцая кофе в чашке. — То есть — совсем. Конечно, я скормила данные Мэнни, но боюсь, даже он тут не поможет. Я не уверена даже, что он найдёт хоть какие-нибудь следы подчисток...

Ну да, — хмыкнул про себя Гарри, если уж мощнейший аналитический искин Иммануил не найдёт ничего, останутся только два варианта: либо тут задействованы технологии, превосходящие на несколько поколений современные, либо столь же превосходящая магия. Оба варианта очень сильно так себе — и оба заставляют в очередной раз задуматься, кто же такая Широцуки...

— Подозреваешь помощь из будущего? — спросила Гермиона.

— Или из прошлого, — хмыкнула Широцуки. — Могучая древняя магия, недоступная в наше выродившееся время — это, конечно чушь, но вы и сами знаете, что у древних бывали очень интересные идеи и их удачное воплощение... А скорее всего — неприметный фургон с расширенным пространством в кузове и тонированными стёклами. Добавь к этому чисто магловский грим или хотя бы очки-авиаторы — и всё, никто тебя не узнает. И искать эту машину мы можем хоть до конца времён — трафик тут бешеный.

— Кстати, вот вам и база, — добавил Гарри. — Встроить портал, перемещаться куда-нибудь в глухомань, а оттуда уже можно ехать в город.

— Можно, конечно, и так, но для этого нужны координаты... Или фотография, чёрт! А доработанный магией термооптический камуфляж спутники не пробьют... Да, похоже, именно так они и перемещаются, причём в обход портальных площадок, а это значит, что поймать мы их можем только случайно.

— Самое смешное, что с везением Гарри может и получиться, — заметила Гермиона, лениво переключая каналы. — Боже, а я ведь была уверена, что это у нас на ТВ сплошная реклама с перерывами на тупые шоу!

— Ну, у нас ещё новости бывают, — заметила Широцуки, — кстати, не переключай, как раз сейчас будут.

Новости немного помусолили истребление банды, порассуждали о новом витке моды на боди-модификации, обрадовали скорым выходом в продажу новых имплантов...

— Они это всерьёз? — осторожно спросила Гермиона, выключив телевизор.

— Понятия не имею, — пожала плечами Широцуки. — Но современные технологии позволяют многое, полноценно поменять пол или сделать из себя гермафродита — в том числе. Бред полнейший, конечно, но уж лучше так, чем как в двадцатые...

— А что тогда было?

— О, тогда в этой стране любой уродец мог заявить, что он на самом деле женщина, и все должны были считать его женщиной даже без тогдашних операций...

— Мерзость какая! — возмутилась Гермиона.

— Вот такая вот мерзость. Жаль, что аномалии почти сошли на нет в начале десятых, хотя тогда, помнится, опасались некоей конвергенции — уж не знаю, что это такое... Так, стоп, а вот это надо проверить. Я ненадолго! — Широцуки с хлопком исчезла, а Гарри, помассировав переносицу, спросил:

— Слушай, это точно наше будущее?

— Сама уже не уверена, — вздохнула Гермиона.

Широцуки вернулась спустя пару часов, до неприличия довольная, и заявила:

— Я — гений!

— Это известный факт, — согласился Гарри. — И в чём твоя гениальность проявилась на этот раз?

— Ну, твоя жена ведь тоже гений, вот я и решила воспользоваться её подсказкой. И полезла в систему "Фантазмов", только лезть надо было на уровне железа — ведь если это действительно я из будущего им подбросила технологию, то там совершенно точно должна быть одна пасхалка... Нет, какая — не скажу! Так вот, я её решила поискать — и нашла. Прада, есть тут один момент... Это не я. Это мой ученик, так что Халеду теперь не отвертеться — ну, не сказать, что у него и раньше были шансы... Так вот, теперь я знаю, как их найти — проблема в том, что нужное оборудование достать будет непросто, да и когда они проявятся — большой вопрос.

— И как ты докажешь, что ты — это ты?

— Да очень просто — никто больше не сможет на слух прочитать код Бодо.

— Это ещё что за хрень?

— Телеграфный код, что-то вроде улучшенной азбуки Морзе, — пояснила Гермиона. — Никогда особо не интересовалась, так что не могу сказать, чем он отличается. Значит, код?..

— Радиопередача, да ещё и в мёртвом диапазоне длинных волн, да ещё и аналоговая, а если передатчик слабый, то ещё и сжимать сигнал придётся. И только я слушаю этот диапазон, потому что... Потому что всё ещё надеюсь кое-что услышать. Неважно. Главное, что больше этот сигнал не услышит никто, а если и услышит — не поймёт, что это, и уж тем более не сможет расшифровать.

— Значит, ждём, — кивнула Гермиона. — Но и всё остальное не забрасываем.

За неделю удалось собрать немало информации об убитых — но вся она была почти бесполезной. Никаких связей проследить так и не удалось, понять, чем руководствовался убийца и был ли он один — тоже, но хотя бы получилось подтвердить, что все убийства были полностью идентичными, а заодно и выявить полдюжины предположительных обладателей монеты, и даже получить подтверждение по одному фигуранту... Но и только.

— Валенсия Хименес, — Широцуки вывела на экран кадр, — сорок девять лет, заместитель начальника управления аврората в Калифорнии, два года назад переведена из центрального аппарата — по сути дела, надзиратель. Кстати, полицейский значок у неё настоящий, и магловским копам она при нужде тоже может трёпку задать.

Смуглая черноволосая женщина, которой на вид не дать и тридцати, выкладывала из карманов вещи перед рамкой металлоискателя — совершенно обычная сцена, вот только в кадр попала монета, компьютеры Широцуки среагировали на неё, перепроверили — и выдали результат.

— Ты, разумеется, взяла её под наблюдение? — осведомился Гарри.

— Само собой, — взмахом ладони Широцуки убрала кадр и вывела на экран длинную строчку цифр. — А вот это — самое главное. Это я получила буквально час назад, и это тот самый сигнал, которого мы ждали. И даже с ключом я его буду расшифровывать долго, так что до вечера мы точно ничего не узнаем, а они, что очевидно, давно смылись с места передачи. И если там всё так, как сделала бы я — мы получим только какой-нибудь намёк. Причём не на них, а на место, где искать следующий намёк, и так тени знают, сколько раз подряд. Меня обычно хватает на пять-шесть итераций, но мне обычно лень, а если не лень... Помнится, однажды я аж три десятка заходов сделала.

— И что?

— И ничего, прошли как миленькие. Прямо как мыши по лабиринту за сыром... В общем, просто не будет.

К вечеру расшифровка была готова — но сильно понятнее от этого послание не стало.

— Какие-то координаты, — Широцуки вывела карту. — Таунсли... М-да. Весело.

— Что не так?

— Таунсли. Древняя батарея, когда-то прикрывавшая Сан-Франциско, а ныне памятник... А рядом с ним — уже современная батарея противокорабельных ракет, и, как вы уже наверняка догадались, эта точка именно там. Хотя... Со смотровой площадки это место видно, там всё равно ничего интересного — только крышки ракетных шахт, турели обороны да флагшток. Вроде бы даже учебные пуски можно снимать, хотя я не уверена. Омнинокль у меня есть, так что рассмотреть — не проблема, знать бы только, что рассматривать, потому что у этих координат погрешность полтора метра...

— Думаю, мы поймём, что нам хотели показать, иначе это не имеет смысла, — заметила Гермиона. — И поскольку о времени ничего не сказано, предлагаю навестить эту батарею завтра с утра.

— Принято, — Широцуки уселась на диван, закинув ногу на ногу. — Но ведь мы и сейчас не станем бездельничать, правда?..

Моменты, когда удавалось остановиться и подумать, а не нестись неведомо куда и не разгребать последствия чьей-то глупости, выпадали нечасто — и Гарри Поттер научился их ценить. Сейчас был именно такой момент — и Гарри Поттер, прикрыв глаза, размышлял. О Широцуки и об их странных отношениях — и о эпохе, в которой они оказались.

Тот, самый первый раз, казался всего лишь результатом алкоголя, стимуляторов — далеко не безвредных, если бы не зелье — и ауры Барона Самеди. Нельзя сказать, что Гарри не понравилась та ночь, но продолжения не ожидал никто... И потому оба были в шоке, когда несколько дней спустя Широцуки вернулась и заявила, что согласна быть их жокеем. "Добро пожаловать в команду" — сказала тогда Гермиона, получив в ответ безумное: "Команды не будет. И не будет никаких вопросов о прошлом и будущем — только работа и секс".

Вот это действительно было шоком... Но, по правде говоря, было бы лицемерием утверждать, что Гарри был против. Против будет Гермиона, и он уже приготовился разнимать сцепившихся женщин, но... "Мордред с тобой, согласна!" — заявила Гермиона.

И Гарри поражался, насколько легко на месте их жокея представить Луну Лавгуд. Внешнее сходство было ровно таким, чтобы подозревать — но и только, спрашивать о прошлом не позволяло обещание, но всё же Широцуки могла быть Луной Лавгуд....

— Нам пора, — Широцуки выскользнула из-под одеяла, потянулась и, ничуть не стесняясь своей наготы, пошла в душ.

— Знаешь, — проводив её взглядом, произнесла Гермиона, — вот теперь я почти уверена, что это Луна. Не знаю, почему...

— А так ли это важно? — хмыкнул Гарри. — И она права — нам пора.

Глава 29

Ракета с рёвом вырвалась из пусковой шахты и умчалась за горизонт. Проводив её взглядом, Гарри опустил омнинокль и покачал головой.

Вот они в том самом месте — из-за погрешности координаты соответствовали трёхметровому кругу, который цеплял угол смотровой площадки — и ничего интересного не видят. Для дела интересного — так-то тут было на что посмотреть: лет двадцать назад батарею отреставрировали и поставили макеты орудий, один из которых даже стрелял специальным салютным зарядом, и Гарри с удовольствием прошёлся по музею, а не просто отрабатывал легенду...

Но понятнее дело от этого не стало. Тяжело вздохнув, Гарри положил руки на перила — и замер: с нижней стороны кто-то прилепил комком жвачки полоску бумаги.

Набор цифр на бумажке был короток, но совершенно непонятен Гарри. Зато Широцуки, едва увидев его, присвистнула и сообщила:

— Это позывной. Тени знают, почему, но ребята точно хотят поговорить.

— Уже прогресс, — хмыкнула Гермиона. — Правда, мне почему-то кажется, что родителям пока не стоит этого знать...

— Вопрос формулировок, — пожала плечами Широцуки. — Полагаю, если мы сообщим заказчику, что нам дали понять, что его дочь жива и здорова, но пока не может с ним связаться лично, вреда не будет... Впрочем, это зависит от того, что мы услышим.

— Сколько времени тебе понадобится? — спросил Гарри, заехав на парковку и заглушив мотор.

— Минут пять, не больше. А вот когда нам ответят... Вот это очень интересно.

На то, чтобы выйти в эфир, у Широцуки ушло действительно не больше пяти минут. Ответа же пришлось ждать целый день — лишь незадолго до полуночи приёмник ожил, разразившись пульсирующим треском. Широцуки, сидя с закрытыми глазами, вслушивалась и стремительно покрывала лежащий перед ней лист цифрами, а затем, когда передача закончилась, сложила записку, сказала:

— Пойду расшифровывать, — и аппарировала.

Вернулась она всего через час с небольшим — то ли шифр был проще, то ли предыдущее расшифрованное сообщение упростило работу с новым, то ли текста было меньше. Так или иначе, но, аппарировав на любимый диван, Широцуки сообщила:

— Это снова координаты, но теперь — на Аляске. И это всё усложняет...

Гарри промолчал. После краха и восстановления Аляска и Гавайи так и остались независимыми государствами, где Вашингтон не слишком любили. Жители НСШСА, в свою очередь, предпочитали там не появляться, к тому же российское и отчасти китайское влияние на Аляске осложняли там жизнь американским корпорациям... Так что в качестве укрытия Аляска подходила отлично. Но попасть туда...

Впрочем, возможно, это будет не так уж и сложно.

— Йоу, чумба! — обрадовался звонку Пласид. — Решил-таки вспомнить про старого ниггера?

— Ну так без тебя не обойтись, — хмыкнул Гарри. — Помнится, ты говорил, что у тебя есть друзья на Аляске?

— Друзья у меня есть везде, — сообщил Пласид. — А что конкретно нужно?

— Без проблем попасть на Аляску и там оставаться, сколько понадобится.

— Всего-то? Да вы, вообще-то, успели прославиться, так что вас спокойно пустят и мешать не будут. Но если что — позвонишь вот этому чумбе, — телефон принял файл контакта, — и скажешь, что от меня привет передаёшь. Он поможет... Ну и да, пограничникам я тоже дам знать — вы, главное, на машине туда лететь не вздумайте, на машине только по дороге можно.

— Спасибо, чумба, — выдохнул Гарри. — Ты настоящий друг!

— А то ж! Ну ладно, бывай, если что — я всегда на связи, даже если беспорядочной!

— Прекрасно, — закончив вызов, Гарри посмотрел на часы. — Думаю, можем отправляться?

Политическая карта две тысячи семьдесят седьмого года отдавала безумием — например, на ней не было Канады. Южные провинции отошли к НСШСА, Юкон достался Аляске, а то, что осталось, входило в состав Свободного Государства Лабрадор или же было полузаброшенными Северо-Западными Территориями, предметом споров между Лабрадором и Аляской. Спокойствия это не добавляло, и Гарри совершенно не удивился, когда их попросили загнать машину в ангар — для дополнительного досмотра. Правда, досмотр состоял из нескольких замысловатых пассов сушёной птичьей лапой, задумчивого хмыканья и выданной картой площадок для аппарации...

— Так, — заявила Гермиона, — я просто обязана это изучить!

— Не проблема, — фыркнула Широцуки, — все учебники и даже симстимы есть в открытом доступе в сети, качай и наслаждайся. Там ничего сложного нет, с этим даже слизеринец справится.

— Слизеринец? — удивился Гарри.

— Ленивые, самовлюблённые, напрочь лишённые любопытства — скажешь, нет? — Широцуки поморщилась. — Скажешь, я не права?

— Скажу, что права, — Гермиона опустила стекло и глубоко вдохнула. — Чёрт, а воздух до чего чистый!

— Ну, здесь на восьмистах пятидесяти тысячах квадратных миль живёт максимум полтора миллиона человек, — пожала плечами Широцуки. — Ничего удивительного. Так, нам сейчас налево, и выйдем на магистраль, а там можно разогнаться, и часа через два будем на месте.

Искомое место оказалось в лесу на окраине посёлка Дестракшен-Бей, на берегу озера.

— Миленько, — оценила Гермиона. — Хотя для купания прохладно, как на мой вкус.

— Вечная мерзлота, — напомнила Широцуки. — Вода здесь даже летом холодная, хотя местным нормально. Ну и медведи точно где-нибудь рядом шарахаются.... Так, а вон тот пикап, похоже, к нам.

Побитый жизнью пикап, каких миллионы на дорогах Америки, остановился в нескольких шагах от них, и из него выбралась невысокая, но далеко не хрупкая девушка с обсидианово-чёрной кожей, белоснежными волосами и алыми глазами.

— Сапфир Веллер, я полагаю? — Гарри протянул руку. — Что ж, рад, наконец, увидеть вас воочию... И у вас пять минут, чтобы объяснить нам, почему я не должен оглушить вас и доставить родителям — которые, кстати говоря, уже начинают паниковать.

— Боюсь, в пять минут здесь не уложиться, — ответила Сапфир. — Впрочем... Полагаю, в поисках моей команды вы столкнулись со странными убийствами на протяжении последних лет. Смею вас уверить, эти убийства — лишь часть куда более страшной картины, и они, по сути дела — первые выстрелы начинающейся гражданской войны.

— Дополнительное время, — произнёс Гарри. — Но при этом я хотел бы получить полную картину.

— На это уйдёт несколько часов.

— Нам, собственно, некуда торопиться... — протянула Широцуки. — Тем более, что здесь нас вряд ли засекут даже со спутника. Итак, почему вдруг вы устроили весь этот бардак?

Началось всё, как оказалось, очень давно — с деда Сапфир, частного детектива с довольно неоднозначной репутацией. Умер он чуть больше двух лет назад, и внучка, разбирая его вещи, нашла и прибрала карту памяти с ключами к архиву старого сыщика — не зная, что именно нашла.

В архиве же оказалось много всякого...

Дед Сапфир был иллюминатом и участвовал в зачистке. После которой организация перестала существовать — тогда казалось, что больше в ней нет нужды. Тем не менее, некоторые из бывших иллюминатов продолжали следить за обществом — и, как оказалось, не зря. Потому что другие их бывшие товарищи решили, что будет лучше, если они сами поведут мир в светлое будущее — ведь они же мудрые волшебники... Так возник Орден Софии — именно его знаком был процарапанный доллар. Стоило отдать им должное — их вмешательство было минимальным и сводилось к тому, чтобы снизить накал очередного конфликта или тормознуть окончательно зарвавшихся корпоратов. Параллельно с этим среди магов бродила идея окончательного отделения от маглов, а потом кто-то заметил, что было бы неплохо, если бы маглы перебили друг друга... А спустя ещё немного времени кто-то начал раздувать конфликты или даже провоцировать их. Кто и как — дед Сапфир так и не узнал, как не узнали этого и в Ордене Софии — но было очевидно, что именно виновник и устроил охоту на его членов. Разумеется, Самураям это не понравилось, и они стали копать — особенно после того, как был убит Сильверстоун — может быть, и не друг, но уж точно хороший приятель команды. Тут в ход пошло всё... И довольно быстро выяснилось, что нити тянутся в Новую Англию, к старым и влиятельн6ым магическим кланам, потомкам выходцев из Старого Света. Это уже было плохо — а стало ещё хуже, когда выяснилось, что за этим стоит Золотая Рука — пять богатейших магических семей Америки — в полном составе. Тогда и было решено уйти в подполье и действовать, тем более, что появились подозрения — Золотая Рука пытается развязать мировую войну.

— И как успехи? — осведомилась Гермиона почти без ехидства.

— Основное веселье начнётся через несколько дней, когда наши закладки раскрутятся, — сообщил Халед, — но по милости Аллаха мы уже прикончили боевиков, принадлежавших Сейрам.

— Фантазмы?

— Они самые, — подтвердила Мальро, дёрнув кошачьими ушами. — Мы были изрядно удивлены этим обстоятельством, но всё подтвердилось. Изначально до нас дошли слухи, что Сейры не брезгуют услугами магловских банд и даже держат несколько при себе, не раскрываясь перед ними. Поверить в это было трудно, поэтому, повторюсь, мы были весьма удивлены... Конечно, если задуматься, то становится понятно, что ход напрашивающийся, но это настолько не в духе Сейров — вернее, того, как его представляет себе магический мир — что никто и не задумывался о такой возможности. Правда, мы набрали доказательств — но в суде они точно не прошли бы, да и глупо с таким в суд — убьют, не задумываясь.

— Надеюсь, вы не наследили, пока ломали всё это? — осведомилась Широцуки, взмахом руки закрыв рабочую область.

— Нет, и в этом я уверен, — ответил Халед. — Кстати, спасибо за тот файл с рекомендациями и шлюзом.

— Всегда пожалуйста, тем более, что я сама не помню, что и куда я выкладывала, — отмахнулась Широцуки. — Но вот то, что ты это нашёл и понял... За это я возьму тебя в ученики.

— Машаллах! — воскликнул Халед, поклонившись. — Госпожа Наставница, я не смел и мечтать об этом!

— А у тебя интересная репутация... — протянула Гермиона.

— Репутация стоит дорого, — пожала плечами Широцуки. — И в нашем деле составляет две трети успеха. Каким бы ты ни был гением, если тебя не знают, толку в этом нет никакого. И предлагаю вернуться к нашей теории заговора...

— Там уже практика, к моему глубокому сожалению, — вздохнула Сапфир.

С этим трудно было спорить. Обычно всякие мировые заговоры оказываются не более, чем городскими сказками, но... На этот раз заговор был. И масштаб его был вполне глобальным — вряд ли Золотая Рука была менее амбициозной, чем Гриндевальд или Волдеморт, и уж точно куда более алчной.

— Не хочу хвастаться, но мы можем многое, — продолжала Сапфир. — Многое — но далеко не всё, что требуется. Мы, в конце концов, не можем быть одновременно везде...

— И вам мы можем пусть и ограниченно, но доверять, — добавила Кристин, — по причинам, которые пока останутся в тайне. Тем более, что вам уже приходилось сражаться с Тёмным лордом... А то, что Золотая Рука — так сказать, коллективный Тёмный лорд, дела не меняет.

— Вуайеристка, — припечатала Широцуки.

— Знание — сила, — ответила Кристин.

— И какова же наша роль? — спросил Гарри.

— Мы с большой долей вероятности установили следующую жертву, — Кристин отправила файл досье, — Джена Роулинг, глава Аврората. Её смерть особенно нежелательна... По нашим оценкам, покушение произойдёт в ближайшие три-четыре дня, но именно в это время мы не сможем вмешаться, так как начнут действовать наши заготовки, и нам будет необходимо корректировать события.

— И вы предлагаете нам заняться её охраной, — кивнул Гарри. — От кого-то, уровнем сравнимого с Белатриссой Лестрейндж, если вам знакомо это имя, не имея никакой информации о преступнике. Что же может пойти не так?..

— Всё, что у нас есть на этого человека, мы вам передадим, — Сапфир покосилась на Халеба, расстилавшего у озера молитвенный коврик, — и, само собой, работать бесплатно вам не придётся. Ваш ответ?

— Мы подрядились вернуть вас родителям, мисс Веллер, — хмыкнул Гарри, — и, судя по тому, что вы сообщили, не решив проблему Золотой Руки это сделать невозможно... Но учтите, что наши услуги стоят недёшево, и мы не работаем без аванса.

Вместо ответа перед глазами мелькнуло сообщение от банка о поступлении денег.

Вёл машину Гарри — Гермиона и Широцуки с головой закопались в полученные материалы. Многое оставалось непонятным, в особенности — как взять под охрану человека, которого и без того отлично охраняют и который сам способен за себя постоять, а потому уверен в своей безопасности. Более того — как сделать это негласно и не спровоцировав телохранителей.

— Вряд ли они ожидают нападения, — заметила Гермиона, — поэтому и на нас, я думаю, не обратят внимания. Не будем лезть на глаза — и нас просто запишут в элемент фона, что-то, угрозы не представляющее.

— Если этот фон будет.

— Она в Калифорнии с проверкой, так что почти всё время будет на публике, а кода не на публике, то в помещении — а под крышей этот убийца не работает. Плюс неизбежная толпа желающих попасться на глаза влиятельной фигуре — помнишь стадо вокруг Фаджа? Нет, если мы пойдём на сближение, нам, разумеется, помешают — но нам-то это и не требуется!

— Ну-ну... — протянул Гарри. — Посмотрим.

Гарри оказался прав, подозревая, что план не сработает — но такого не ожидал никто.

— Поттеры? — директор Аврората притормозила, безошибочно выловив взглядом в толпе трио наёмников. — Держитесь поблизости, мне понадобятся ваши услуги.

— Так точно, мэм, — отозвался Гарри, разглядывая гостью.

Джена Роулинг выглядела лет на тридцать, была довольно высокой и подтянутой, с коротко стрижеными тёмно-русыми волосами, и носила форму Федеральной полиции НСШСА. Видимых имплантов у неё не было — что намекало на наличие аугментаций элитного класса. Её телохранителей тоже было сложно отличить от магловских полицейских — разве что по жетонам, на которых красовалась прикрытая иллюзией эмблема МАКУСА.

Сам Гарри вообще сомневался, что неизвестный рискнёт действовать в таких условиях, но Широцуки верила Самураям, а Гарри ей полностью доверял... И, к тому же, ему было интересно, какое дело для их команды нашлось у второго человека магической Америки. Вряд ли то, что планировали они... Но ведь одно другому не мешает? Ведь даже если их куда-нибудь пошлют, всегда можно оставить Широцуки "для связи"... Тем более, что, имея под рукой своего жокея, никто не станет работать с незнакомым, так что это вполне естественно... Так же естественно, как салютовать палочкой... Гарри встряхнул головой и насторожился. Окклюменцией он владел — скорее, вопреки усилиям Снейпа — и попытку внушения перехватил и отбил. Хотя, кажется, поздно...

— Авада Кедавра!

Земляная стена получилась у Гарри мгновенно и без палочки и формул, одним усилием воли — и только поэтому он успел.

— Ступефай! — чопорный джентльмен лет пятидесяти, вскинувший палочку, опустить её не успел — так и рухнул на землю кучей тряпья.

— Вообще-то, я имела в виду нечто другое, но всё равно спасибо, — наклонила голову Роулинг. — Я в долгу у вас, мистер Поттер. Всем стоять! Не приближаться к нападавшему! Джонс, Фарли, Иден — осмотреть территорию! Квентин, проверьте преступника!

Трое телохранителей метнулись в стороны, четвёртый осторожно подошёл к лежащему на земле магу, наклонился, держа наготове палочку, выпрямился и крикнул:

— Мэм, он мёртв!

— Так, а вот это странно. Химена, организуйте медиков, а вас, мистер Поттер, и ваших жён прошу пройти со мной.

Широцуки фыркнула — кажется, то, что её сочли женой Гарри, её забавляло. Самому же Гарри было не до того: мало того, что столь стремительного развития событий он не ожидал — его явно не ожидал никто, мало того, что неизвестный умер, получив "Ступефай" — он ещё и не был неизвестным!

Маги стареют медленнее маглов, и чем сильнее маг, тем медленнее, но даже при этом мало кто на пороге столетнего юбилея выглядит вдвое моложе — но Драко Малфой никогда не был достаточно силён. Значит, оставались магловские методы... Странновато для Малфоя, но вот уж кто отличался редкостной гибкостью принципов, так это Малфои, особенно если речь шла о деньгах или о собственной шкуре.

— Драко? — Гермиона опустилась на колено, изучая тело. — И что-то я не понимаю, от чего он умер...

— Кто-то определённо не хотел, чтобы старый хорёк заговорил, — ответила Широцуки, — и вряд ли это был он сам. Способов предостаточно, и какой именно выбрали — не так уж и важно. Важно то, что он вообще оказался здесь...

— Мэм, пожалуйста, отойдите от преступника! — выкрикнул молодой аврор, лучащийся служебным рвением. — В противном случае я буду вынужден...

— Вы уже вынуждены убираться к Мордреду, — негромко, но веско произнесла появившаяся у него за спиной Роулинг. — Мистер Поттер, миссис Поттер... Это дело под моим контролем, но теперь мне совершенно определённо требуется ваша помощь — и ответы. Настолько полные и подробные, насколько это вообще возможно... И прошу сразу учесть, что ложь я узнаю мгновенно.

— Это очень хорошо, директор Роулинг, — ответил Гарри, — потому что мне тоже нужна ваша помощь — и ответы. Настолько полные и подробные, насколько это вообще возможно... И прошу сразу учесть, что ложь я узнаю мгновенно.

— За словом в карман не лезете, — оскалилась Роулинг. — Сработаемся!

Глава 30

Рассказ занял пару часов, за которые авроры при помощи магловской полиции успели собрать массу информации... Которая оказалась почти бесполезной.

Драко Малфой просто пришёл вместе со всеми, его пропустили вперёд — все сочли его "уважаемым пожилым джентльменом", на палочку почти никто не обратил внимания, а кто всё-таки обратил, те решили, что он собирается отсалютовать, или сотворить букет, или ещё что-нибудь столь же безобидное...

— Легилименция мастерского уровня, — подвела итог Роулинг. — И при этом, по вашим словам, подобных талантов он не проявлял.

— В те времена мы были юны, — пожала плечами Гермиона. — И для него прошли десятки лет — за это время он мог научится многому, тем более, что у него были хорошие учителя...

— Да и у вас неплохие, как я посмотрю... — пробормотала Роулинг, сосредоточившись на рабочей области. — Так, а вот это уже интересно. Малфой был в Нью-Йорке в день убийства Лаймана, но практически не попадал на камеры, ну а рядом с местом преступления их вообще нет... Впрочем, это вы и сами знаете. Чего вы точно не знаете — так это того, что Лайман должен был встретиться с одним человеком. Не успел, но сегодня утром я получила по почте вот это, — перед глазами Гарри появилась фотография руки в ярко-жёлтой хозяйственной перчатке. — Адрес одноразовый, сервер где-то в Индии, где именно — неважно, он всё равно подставной, сама картинка — кадр из рекламного ролика. Я сперва подумала, что что-то зашифровано в самой картинке, но нет... А вот теперь думаю: не намекал ли этот аноним на Золотую Руку?

— Не исключено, — Широцуки прикрыла глаза. — Совсем даже не исключено... Но если бы не наш с вами разговор, что бы вы подумали?

— Увидев кадр из рекламы бытовой химии "Золотые руки"? Скорее всего, решила бы, что это спам. Глупые шутки такого рода свойственны только одному человеку в Штатах, да и то, она не стала бы пользоваться индийским сервером.

— Вот именно. Предвидеть нашу встречу определённо не мог никто — даже те, кто её организовал, совершенно точно не планировали такого. Однако... — Гарри потёр подбородок. — Возможно, расчёт был на то, что эта картинка застрянет в памяти из-за своей нелепости, и постепенно наведёт на нужные мысли?

— Может быть, — согласилась Роулинг. — И возможно, это те самые ваши анонимные друзья...

— Не они, это точно, — сообщила Широцуки. — Из первых рук.

— А скажите, вы вообще хоть что-нибудь знаете о том человек, с которым собирался встретиться Лайман? И вообще, хотелось бы этот разговор получить дословно.

— Хм... С одной стороны, это наши внутренние дела, но с другой... Подключайтесь, — Гарри сосредоточился на значке подключения, и мир вокруг исчез.

Буфет в здании МАКУСА, которым американцы вполне заслуженно гордятся. Сидящий напротив Лайман потягивает кофе, старательно делая вид, что ничем не обеспокоен...

— Винсент, я слишком хорошо вас знаю, не старайтесь. Что случилось?

— Что случилось? — переспросил Лайман, отставив чашку. — Это, знаете ли, очень хороший вопрос... Со мной хотят встретиться. Анонимно. В парке на острове Либерти. Этот человек написал, что у него есть некая информация, которая "может пролить свет на кончину известных вам людей и которую необходимо как можно быстрее донести до заинтересованных лиц в МАКУСА, избегая стандартных процедур" — это дословная цитата.

— Кажется, этот человек знает о нас или хотя бы догадывается... — взгляд скользнул по залу, отмечая, что никто не собирается подсесть, а чары приватности исправно защищают столик — как и все остальные, ведь у сотрудников разный допуск.

— Может быть, — Лайман снова взялся за чашку. — И тогда он говорит об убийствах наших товарищей — а ведь мы до сих пор не сделали ни шага в расследовании.

— Ну почему же? Причина смерти...

— Да, Убивающее Проклятие. Это мы знаем. Как и то, что способных его применить можно пересчитать по пальцам, и никто из них совершенно точно не виновен. Да, я не стану спорить — наверняка есть люди, о которых мы не знаем, я даже подозреваю, что это может быть ловушкой, хотя в прошлые разы такого не было. Но... Navigare necesse est, vivere non est necesse.

Симстим закончился, Гарри потряс головой и вопросительно посмотрел на Роулинг.

— Это всё, — кивнула она. — Он отправился в Нью-Йорк... И остальное вы знаете сами.

— Значит, это был первый случай, когда с вами попытались выйти на связь... — протянула Гермиона, закрыв рабочую область. — Интересно... И совершенно непонятно. Как я понимаю, никакой информации у вас больше нет?

— Пока, во всяком случае. Всё, что было здесь, уже собрали, сейчас трясут англичан, но это потребует дня два минимум. Поэтому — оставайтесь на связи, как только появятся новости, я сообщу — и от вас ожидаю того же.

— Вы, помнится, собирались нас нанять...

— Это уже не нужно — я хотела покопаться в счетах одного чиновничка, но мы их расковыряли просто по ходу дела, и ничего не нашли — перед законом он чист.

— Что ж, тогда до встречи.

Переполненный событиями день подходил к концу. Развалившись в кресле, Гарри потягивал виски и лениво переключал каналы, нигде особо не задерживаясь. Гермиона в очередной раз пыталась навести порядок в их запасах книг — с переменным успехом, но дело двигалось — а Широцуки валялась на любимом диване и болтала ногами.

— А ну-ка, оставь! — Гарри отложил пульт, немедленно оказавшийся у Широцуки, и не6понимающе уставился на неё.

— Банкротство "Ист Вуд Компани", — Широцуки прибавила громкость. — Так... Ещё и какие-то махинации... Очень интересно!

— А что не так? Ну старая компания, ну известная, хотя и в узком кругу — что ей мешало обанкротится? — Гарри по-прежнему не понимал.

— Ну, для начала рынок у подобных компаний очень стабилен и очень узок, туда просто некуда влезать, а клиентура нарабатывается поколениями. А во-вторых — это не просто элитная деревянная мебель, это главный шлюз между магической и магловской частями бизнеса Йонкеров.

— А они в Золотой Руке, да?

— Они в Золотой Руке, — подтвердила Гермиона. — И если я правильно поняла, через эту фирму шло процентов девяносто денег.

— Даже больше, думаю, — Широцуки села, и выключила телевизор. — Резервные каналы, конечно, есть, так что это не катастрофа... Была бы. Но тут их поймали на уклонении от налогов — а этого у нас не любят. Это все не любят — недаром же говорят, что нельзя избежать только смерти и налогов — но у нас не любят особенно. Будут копать — и накопать могут много интересного... Причём такого, что попадёт всем пятерым.

Последствия Гарри представлял хорошо — государство, конечно, не сможет окоротить зарвавшихся корпоратов, но пробьёт брешь, которой воспользуются другие корпорации... И тогда начнётся очередная корпоративная война, в которой Золотая Рука почти наверняка проиграет. Даже если и выиграет — это будет пиррова победа, можно не сомневаться, потому что бить по руководству соперника в таких войнах не стеснялись никогда...

— Меня гораздо больше беспокоит, как они отреагируют и не попытаются ли нанести упреждающий удар, — заметила Гермиона. — Очевидно же, что бить они будут по площадям...

— А на это может не хватить денег даже у них. Хотя... Они могут сосредоточиться на магическом мире, и вот это будет неприятно. Там у них влияние куда серьёзнее, а тормозов практически нет, — Широцуки потёрла переносицу, — это в магловском мире их вполне могут загрызть. Всё-таки, даже впятером они ничего той же "Вейланд-Ютани" противопоставить не смогут. А у нас корпоративных войн, считай, и не было...

— Надеюсь, детишки это всё-таки понимают, — вздохнул Гарри. — и ещё больше надеюсь, что у них хоть какой-то план есть.

— О, план у них есть, и я полагаю, достаточно надёжный и достаточно гибкий, — заверила Широцуки. — Но, разумеется, всего предсказать нельзя... И вот тут уже нужны мы. Потому что если всё пойдёт совсем уж не по плану, этих недолордиков нам придётся вычищать самим.

— Не вижу проблемы, — Гарри пожал плечами, — правда, и поводов для радости тоже не вижу. Но я, знаешь ли, давно уже не поддерживаю идеи Дамблдора про второй шанс и прочее...

— Меньшее зло, да?

— Меньшее, большее... Границы размыты, пропорции условны, и у тебя всегда есть, чем заткнуть совесть, — Гарри стоял перед окном, сцепив руки за спиной и вглядываясь в горизонт. — Просто... Знаешь, Широцуки, я давно уже убедился: иногда наступает момент, когда надо бить. Не задумываясь, не ища оправданий и поводов — просто бить. Насмерть. А было ли это меньшим злом — может быть, поймут потомки. А может, и не поймут... Но если ты не ударишь — понимать будет некому.

— Любопытный взгляд, хотя и небесспорный, — хмыкнула Широцуки. — Может, я бы и подискутировала, но сейчас мне лень. И я программирую.

— Я бы не стала говорить, что Дамблдор был уж совсем не прав, — заметила Гермиона, — но идеей второго шанса он злоупотреблял катастрофически. Другой вопрос, что до них наверняка будет очень сложно добраться...

— Для большинства нынешних магов — почти нереально, — подтвердила Широцуки. — Но это вопрос чисто технический. Не скажу, что простой, но как его решить, я знаю.

— Я всё же надеюсь, что до этого не дойдёт, — заметил Гарри. — И кстати, ты связалась с Самураями?

— Разумеется. Ждём, что они придумают...

Два дня прошли почти спокойно — сдуревший от вседозволенности и наркотиков сопляк не в счёт — да и третий не предвещал ничего необычного... А вечером появилось сообщение о смерти Рона Сейра. Был он немолод, изрядно побит жизнью и врагами, и потому смерть его могла быть вполне естественной... Вот только занимался он финансами семьи, и его смерть неизбежно создавала множество проблем — особенно в тот момент, когда "Вейланд-Ютани" нацелилась на их бизнес.

— Интересно... — протянула Широцуки, отложив пульт. — Думаю, дело в зельях — фармакологическое крыло для них будет отличным прикрытием... Но для этого кто-то из директоров должен быть магом или хотя бы сквибом — а там таких нет, это я точно знаю.

— Информация устаревает. Причём быстро — тебе ли не знать, — Гермиона зевнула. — Извини, конечно...

— Вряд ли настолько, — покачала головой Широцуки. — Но это всё не особенно важно — кстати, могли кому-нибудь пообещать место — в смысле, из прежнего руководства. Так бывает, хотя и редко, но если захваченное предприятие работало над чем-то специфическим, иного выхода может не быть. Для этого, правда, его нужно завербовать заранее...

— Что совершенно не проблема, — отмахнулся Гарри. — Меня больше интересует, надолго ли их хватит?

— Месяц, не больше. А скорее — всего пару недель, — Широцуки выключила телевизор. — Эти ребята натурально могли бы послать звездолёт за инопланетным монстром, не предупредив команду. И... О, детишкам нужна наша помощь!

— Салям алейкум! — соскочив с капота пикапа, Халед поклонился Широцуки. — Госпожа Наставница, ваши советы были бесценны, но я всё же осмелился потревожить вас...

— Давай к делу, — попросила Широцуки. — Я прекрасно понимаю, что вы не стали бы нас дёргать, если бы не случилось что-то серьёзное.

— Кто-то пишет родителям Дерека странные письма с завуалированными угрозами, — ответил Халед. — А они, может, и не очень хорошо ладят, но на самом деле не настолько, как они показывают, но до сих пор это работало, все думали, что Дерек с ними совсем разругался и уехал...

— Не уверена, что это связано с вами, но проверить стоит в любом случае, — Широцуки, скрестив ноги, уселась на капоте пикапа. — Показывайте, что там у вас...

Письма оказались на редкость мерзкими. До домашних систем злоумышленник не добрался, но вот внешние — в том числе и в клинике — камеры использовал. А ещё — дроны и обыкновенный фотоаппарат с телеобъективом, судя по тому, как легко он заглядывал в окна. Снималось всё подряд, и каждый кадр сопровождался подписью с завуалированными угрозами. "Трагедия жизни в её хрупкости", "Что чувствует человек, глядя на это прекрасное тело и сознавая, что прямо сейчас оно может стать мёртвым?" и множество прочих, не слишком изобретательных и довольно откровенных — но формально угрозами не считавшимися. Все, разумеется, с разных и явно одноразовых адресов...

Всё это Гарри оставалось непонятным, а быть обузой не хотелось, поэтому он принялся изучать фотографии — и кое-что заметил.

— Широцуки! — окликнул он. — Вот эта хрень в углу — это что, водяной знак? Можешь увеличить и сделать чётче?

— Можно попробовать, хотя оставлять такое — это надо быть идиотом... Или редким наглецом. Так, что тут у нас...

Программа прошлась по картинке, уверенно опознала череп, потом задумалась, перебрала несколько вариантов и остановилась на "предположительно, верёвка или трос". Программа не разбиралась в истории...

— Ну да, верёвка! — фыркнула Широцуки. — Мечтай!..

— То есть, ты тоже видишь Тёмную метку? — спросил Гарри.

— А что, есть варианты?

— Я не вижу... А вот откуда ты её знаешь — это интересно, но, я так понимаю, говорить ты не будешь?

— Знаю. Видела, случалось, и нет, не буду.

— Настаивать не буду, но... Как это понимать?

— Привет от Малфоя, скорее всего, — пожала плечами Широцуки. — Учтём, но я тут, похоже, нашла кое-что... Не знаю пока, что это даст, если вообще даст, но попробовать стоит.

Намёки Гарри понимал, а потому оставил подругу в покое. Тем более, что и ему нашлась работа — молодёжь о Тёмной метке и пожирателях смерти ничего не знала и прицепилась к нему с вопросами. Пришлось сознаваться, что они из прошлого — но особого впечатления это не произвело. Об аномалиях знали — на уровне слухов, по большей части, но тайной они не были, просто считалось, что их больше нет. Вернее, почти нет — благо, пик аномалий действительно прошёл больше полувека назад. И родная эпоха Гарри их не слишком интересовала — куда большее любопытство вызывала Вилуса или падение астероида... Но больше всего их, конечно, интересовала магия — слишком многое было утеряно меньше, чем за столетие. Да, были те. Кто сам помнил прошлое, были могущественные маги... Но это не помогло. К тому же магловские технологии смогли изрядно поколебать магию, добившись многого, прежде маглам недоступного...

— Костюмы, живо! — Внезапно крикнула Широцуки. — И в приют! Немедленно, Мордред вас забери!

Рыцаря Предательства Широцуки до сих пор не поминала — так что дела, видимо, обстояли скверно...

Но вот насколько скверно — Гарри, как оказалось, не представлял. Впрочем, картина "Пожиратели Смерти вздумали покуражится" была привычной, а напавшие на приют подонки в чёрных комбинезонах и масках в виде ржавого железного черепа выглядели именно так. И Гарри сориентировался мгновенно;

— Бомбарда!

Минус один — разорвало почти пополам, тут уже никакие импланты не помогут, даже кибертело, как у этого, не спасёт.

— Бомбарда! — а этому оторвало правую руку по плечо. Не боец и, скорее всего, не жилец — истечёт кровью.

— Авада Кедавра! — зелёная молния пронеслась над плечом и ещё один нападавший рухнул.

В стороне Семь Самураев сцепились со второй группой напавших, работая мечами и лишь изредка пуская в ход магию — но хватало и этого Помощь им не требовалась — а их противникам было уже не помочь.

У тех, кто не попал под удар, дела тоже шли не слишком хорошо: как оказалось, отставные морпехи магам не по зубам... И в итоге уцелевшие — не больше полудюжины — просто сбежали, аппарировав.

— Что, чёрт возьми, это были за уроды?! — выбравшийся из-за баррикады Хитклифф снял шлем, вытер какой-то тряпкой лоб и принялся расстёгивать бронежилет.

— Это, — Широцуки перевернула ближайший труп и сдёрнула с него маску, — определённо вопрос на сто двадцать восемь тысяч долларов. Ну да, какая неожиданность — клиентела Золотой Руки!..

— Да кто они такие?! Что мы им сделали-то?!

— Миссис Альварес...

— Уэллс!

— Неважно. Так вот, напали на вас из-за Самураев, а значит, и все остальные под ударом. Нам повезло, что у них не хватило сил на удар сразу по всем направлениям — только на одно — но не факт, что у них нет этих сил. Скорее, они их пока не задействовали, не сочтя нужным...

Гарри запустил телефон, нашёл в контактах Роулинг — и получил ответ почти сразу.

— Я уже в курсе, — сообщила она. — И выслала ко всем остальным отряды авроров. Пока всё тихо...

— Это ненадолго, — заверил её Гарри.

И, к несчастью, оказался абсолютно прав.

Глава 31

Золотая Рука, как оказалось, имела достаточно сил, чтобы атаковать магловские транснациональные корпорации. И первой их целью стала "Сендай Электроникс" — выбор довольно неожиданный. Всё же дзайбацу были очень серьёзной силой, а практически монополист на рынке киберпространственных систем и вовсе почти неуязвим... Если только не планировалось отобрать именно филиал, который много лет назад был самостоятельной компанией. Закон такое позволял... Но как раз законом в таких случаях руководствовались в последнюю очередь. В зачёт шли только возможности... И они у Золотой Руки были. В принципе — потому что маги в очередной раз недооценили маглов.

Впрочем, даже богатая фантазия Широцуки не помогла предугадать, что жетоны охранников окажутся ещё и амулетами ментальной защиты — и очень мощными. "Империус" их не брал — а судя по тому, что увидел Гарри, аппарировав — предполагалось подчинить охрану, после чего спокойно двинуться дальше, промывая мозги персоналу и отстреливая не поддавшихся. Отличный план... Вот только он не сработал, и теперь полсотни магов всё в тех же масках кое-как отбивались от охранников и автоматических турелей. Не без успеха — тел в синей униформе на полу хватало, вот только мертвецов в масках было гораздо больше.

— Бомбарда максима! — прятаться смысла не было, да и Самураи в лучших супергеройских традициях ломанулись вперёд, вопя и кромсая неудачливых террористов.

— Давно я так не оттягивалась!.. — кровожадно ухмыляясь, Роулинг отправляла в напавших заклятие за заклятием. — Дьявол, как же мне не хватало старого доброго ультранасилия!

— Кстати, а эти ребята напали только здесь, или?..

— Пока только здесь, — ответила Роулинг, орудуя одновременно палочкой и пистолетом, правда, результат это не сильно улучшило. — А вот что будет дальше... Да сколько ж вас тут!

— Сорок три, — сообщила Гермиона. — Но это ненадолго, их тут хорошо зажали. Думаю, ещё минут пятнадцать — и они побегут...

-Антиаппарационный щит уже стоит, причём для нас он открыт, — расстреляв магазин, Роулинг убрала пистолет. — И мне определённо нравится эта вариация на тему Могучих рейнджеров. Если они решат не сохранять анонимность, буду рада увидеть их в Аврорате.

Бой действительно окончился минут за пятнадцать или около того — никто не считал. Аврорам повезло обойтись без потерь, среди охранников безнадёжно убитых набралось не больше десятка — на имплантах в "Сендай" не экономили — а вот из нападавших не спасся никто. Четырнадцать человек авроры взяли живыми, хотя и ранеными, остальные были убиты.

— Ну что ж, с этим можно работать, — Роулинг покачала головой. — Я свяжусь с вами, как только что-нибудь прояснится. Мистер Веллер, вас это тоже касается... И соблюдайте осторожность. Весьма вероятно, что ещё ничего не кончено.

В том, что это только начало, Гарри почти не сомневался. Вопрос был в том, каким будет продолжение — и что-то подсказывало, что Самураи мимо этого продолжения не пройдут. Но это всё в будущем, а пока что надо отчитываться перед заказчиком...

— Добрый день, мистер Веллер, — наклонил голову Гарри. — Рад видеть вас живым и здоровым.

— Вы упоминали, что у вас есть новости?

— Именно. Нам совершенно точно удалось установить, что ваша дочь и её друзья ушли в подполье. Вынудила их к этому та же причина, что спровоцировала нападение, и если быть кратким — волшебники решили принять участие в корпоративных войнах, а некоторые не собирались останавливаться только на этом, в очередной раз вздумав подчинить себе магловский мир.

— То есть, моя дочь...

— В большей безопасности там, где она сейчас находится, — заверила Гермиона. — И если ничего не изменится, вскоре вернётся домой.

— Предлагаете поверить вам на слово?

— Моё слово стоит слишком дорого, мистер Веллер, — холодно сообщил Гарри, — чтобы разбрасываться им по пустякам. Вы это прекрасно знаете...

— И только поэтому разговариваю с вами. Хотя... Не могу не признать, что вы правы, — тяжело вздохнул Веллер. — Ваш мир я представляю очень слабо.

— Отличия от магловского — чисто косметические, — поморщился Гарри. — Да и те не в лучшую сторону. И позвольте откланяться — дел нам предстоит очень много.

Видимо, нанесённый ущерб был слишком велик, поскольку Золотая Рука сменила тактику.

Сперва в Сети появился некий "Ультиматум Эмиссаров" — изложение требований "Тёмных лордов". Ничего осмысленного он не содержал, да и всерьёз его не принял никто... Ну или почти никто. Но на это, судя по всему, и не рассчитывали — на рассвете снова начались нападения, но уже совершенно другие.

Короткие одиночные удары диверсантов, тщательно подготовленные, молниеносные и максимально разрушительные. И при этом — с минимумом магии. Укрыться под мантией-невидимкой для того, чтобы отправить в окно термобарическую гранату, например...

— Оригинальный подход, — высказалась по этому поводу Роулинг. — Я много чего видела за свою карьеру, но такого не припомню...

— Я видела не меньше, но такого тоже не припомню, — согласилась Широцуки. — Хотя это довольно разумный подход, его бы ещё в мирных целях...

— Рано или поздно до этого кто-то должен был додуматься, — Роулинг куснула губу, глядя куда-то в пустоту. — Но как же не вовремя... Зато можно пробовать пробить оружие...

— Вряд ли они настолько дураки, чтобы не нанять жокеев и не подчистить следы, — фыркнула Широцуки, подойдя к окну. — Ваши ребята вряд ли что-то найдут, тут нужны профи...

— Займётесь?

— Мои таланты для этого избыточны, — сообщила Широцуки. — Скорее всего. Справится любой нормальный жокей, но вот если не получится... Тогда да, тогда я за это дело возьмусь.

— Рада это слышать, — кивнула Роулинг, а затем перевела взгляд на хозяина кабинета, начальника управления Аврората. Тот безуспешно попытался прикинуться предметом интерьера — корпоративных войн маги до сих пор не устраивали, и что делать, он не представлял.

— Мои люди не справляются, — сообщил он, убедившись, что отмолчаться не выйдет. — Они перехватывают одного террориста из десяти, если не двадцати...

— Уже неплохо, — кивнула Роулинг. — Признаться, я ожидала меньшего... Что удалось выяснить?

— Очень немного. Живым взять не удалось никого, но мы всё же разобрались, что за проклятие на них наложено. Не до конца, правда — такого никто не видел — но общий принцип понятен...

— Отдайте материалы Широцуки, — распорядилась Роулинг. — Я даже пытаться не буду во всё это вникать, один чёрт, не пойму ничего, если уж ваши аналитики застряли. И учтите, что ещё немного, и в это месиво полезут маглы — кое-кто уже собирается, а их модифицированные боевики нам не по зубам, давайте честно признаем.

— Знаете, если маглы впишутся, я только спасибо скажу да отойду в сторонку. Хуже Золотой Руки не будет, а остальное переживём...

— Не стоит говорить, что хуже быть не может, — заметила Широцуки. — Хуже может быть всегда...

Первая магическая корпоративная война продолжалась четыре дня. И закончилась она тем, что в полночь по времени Западного Побережья кто-то вырезал всех членов рода Сейр старше пятнадцати лет, а уцелевшим детям основательно подправили память — и Сейрами они теперь себя не считали. Системы безопасности были уничтожены, охранные чары развеяны, а домовики или погибли, или лишились рассудка, но кое-что из их памяти легилименты всё же смогли выцепить — дети тут были бесполезны, нападавших они вообще не видели.

— Вот, полюбуйтесь, — Роулинг, судя по голосу, не спала с самого приезда в Сан-Франциско. — Такого я точно не ожидала...

Видеозапись, судя по всему, была фрагментом воспоминаний домовика, качество имела посредственное и была всего шестисекундной, но и этого хватило, чтобы узнать убийц.

Затянутые в глухие чёрные комбинезоны с закрытыми лицами молодые женщины — в этом комбинезон сомнений не оставлял — с кошачьими ушами и хвостами, орудующие узкими прямыми мечами с маленькой квадратной гардой и двигающиеся с нечеловеческой скоростью и грацией.

— Эксы... — протянула Широцуки. — Неожиданно, хотя почему бы и нет?

— Эксы?

— "Экстремум групп", — пояснила Широцуки. — А, ну да, откуда же вам знать... Короче, это группа компаний с одним владельцем, там и космос, и кибернетика, и чего только нет. Ваша машина — тоже их, кстати... И одна из этих компаний — как раз "Невралинк", которая и делает "Некомими", а владелец ими оснастил своих боевиков — просто так, он ещё лет пятьдесят назад обещал создать кошкодевочек...

— И зачем им лезть к магам? — удивилась Гермиона. — Одни только импланты — это абсолютно бесконечный поток денег...

— Да там не в деньгах дело, — отмахнулась Широцуки. — Там владелец отбитый на всю голову даже по венчурным меркам, и всегда таким был. Влезть в магический мир, будучи маглом — как раз в его духе... Но им теперь конец, это однозначно. Вчетвером они не выстоят...

Широцуки оказалась права — остатки Золотой Руки капитулировали. Дальнейшая их судьба Гарри не интересовала — но контракт всё ещё не был закрыт.

— Возвращаетесь?

Сапфир ответила не сразу. Подойдя к самой кромке прибоя, она опустилась на колено, зачерпнула воду и позволила ей вытечь между пальцев — и только после этого произнесла:

— Да. Золотая Рука разбита, но главное — рухнула их сеть тайных убийц, об этом мы позаботились. Кто-то, конечно, сумел выжить... Но прятаться больше смысла нет. Да и, если понадобится, мы всегда успеем снова исчезнуть, хотя и не хотелось бы. Да, это было познавательно, да, мы узнали много о себе и о мире — вот только я прекрасно бы и без этого знания обошлась. — она резко выпрямилась. — Нет, кошмары мне снится не будут, но... А так — я бы с удовольствием отправилась в путешествие со всей компанией — просто так, без всякого подполья, поездить по стране, да и по всему миру... Но не сейчас. И не в том дело, что родители меня не отпустят — а я бы точно на их месте не отпустила — просто воспоминания не из тех, что хочется освежать. Знаете, кто-то однажды сказал, что убийство раскалывает душу — ну так вот теперь я его понимаю...

— Дамблдор... — протянул Гарри. — Старик любил эту фразу — но теперь я уже не уверен, что он понимал, что за этим стоит.

— Он был вашим учителем?

— Можно и так сказать... Он тогда был директором Хогвартса, и я действительно многому у него научился — но всё больше тому, как делать не надо. Он очень любил порассуждать о втором шансе, о возможности исправления и раскаянии, и он даже был прав — кое в чём. Беда в том, что он не понимал — а может, не признавал: всё это работает до определённого предела. Далеко не все заслуживают второго шанса... А некоторые — и первого.

— Как это?

— А вот так... — Гарри горько усмехнулся. — Ты слышала про Пожирателей Смерти?

— Что-то такое было по истории магии, но очень мало.

— А про Орден Феникса, вероятно, и вовсе ни слова — кому интересны проигравшие? А они проиграли — Волдеморта упокоили свои же, после чего радостно перегрызлись между собой... Так вот, когда мы угодили в аномалию, Волдеморт хозяйничал в Британии уже полгода, а к активным действиям он перешёл ещё в девяносто пятом... Но Дамблдор и Орден Феникса так ничего за это время и не сделали. Хотя могли, но... "Общее благо", "меньшее зло" и прочие красивости. Границы размыты, пропорции условны, а зло есть зло, и какое бы ты ни выбрал — ты никогда не будешь уверен, что выбрал меньшее...

— И что же делать?

-А ничего, — Гарри снова усмехнулся. — Зло есть зло, и какое бы ты ни выбрал — в сумме его станет меньше. Уже прогресс, правда? А герой ты или злодей — пусть спорят историки.

— А знаешь, мне нравится такой подход, — хмыкнула Сапфир. — По крайней мере, ты не прячешься ни за кем, а действуешь сам... Но и отвечаешь сам. Ты говорил, что вы подрядились доставить меня лично? Ну что ж, завтра утром и отправимся — думаю, будет в самый раз, если ты поведёшь нашу машину.

Потрёпанный пикап в элитном районе смотрелся странно — но Майкла Веллера это не волновало.

— Сапфир...

— Да, папа, — криво улыбнулась девушка. — Извини, что так вышло... Но иначе никак, сам видишь.

— Вижу. Что ж, контракт закрыт, — Веллер протянул Гарри руку. — И спасибо вам, мистер Поттер. Если бы не вы — кто знает, чем бы всё это кончилось...

— Мы победили, машаллах, — Халед поклонился, — и воистину Аллах послал вас нам в помощь! Что ж, прощайте!

Он обнял своих девушек и аппарировал.

— Ну что, пора и нам домой, — заметила Гермиона.-Интересно, что будет дальше?

— Да всё, что угодно, — безмятежно отозвалась Широцуки.

— Знаете, — заявила Гермиона, рухнув в кресло, — я бы неделю-другую отдохнула бы от этого всего. Где-нибудь подальше от этого сумасшедшего города и его психованных обитателей.

— Не вопрос, — Гарри достал из бара бутылку и щедро плеснул в стакан огневиски. — Широцуки, ты с нами?

— Естественно. Когда начнём?

— Да хоть завтра!

— А вот это вряд ли, — заметила Гермиона, глядя куда-то в потолок. — Думаю, ближайшие два-три дня нам придётся отвечать на множество вопросов...

— Гермиона, я тебя люблю, но иногда ты мыслишь слишком по-магловски, — фыркнула Широцуки. — Да и маглы давно уже прекрасно обходятся видеосвязью или виртуалом, а нам. Если понадобится лично присутствовать, можно и аппарировать.

— А и правда, что-то я затупила, — согласилась Гермиона. — Тогда завтра и отправляемся — и как можно дальше!

Сказано — сделано, и, сообщив утром Роулинг о своих планах, уже к полудню все трое нежились на песке Ипанемы, наслаждаясь покоем и ледяными коктейлями. Не надо было никуда спешить, никого искать, и уж тем более — не надо было драться. Это было прекрасно... Но что-то всё же не давало расслабиться окончательно. Что именно — Гарри и сам не мог понять. И, в общем-то, не обращал на это внимания — так, несущественная мелочь...

— Всё-таки меня всегда удивляют все эти тайные общества, — вздохнула Гермиона.

— Да тут как раз всё просто: алчность и глупость, помноженные на самолюбие и желание выделиться, почувствовать себя избранными... Тем более, что это низшие тайные общества.

— Низшие?

— Ну да, — Широцуки отставила опустевший стакан. — Сразу говорю, классификация не моя и я даже не помню, где её нашла, но она показалась мне любопытной. Так вот... Низшие тайные общества — не очень-то и тайные. О самом их существовании и о целях знают многие, есть представление об их структуре... Ну, это прежде всего такие вот уродцы и прочие террористы, студенческие общества, масоны и прочее. Следом идут кадровые тайные общества — это уже серьёзней. О них обычно узнают только после их распада или уничтожения, иногда — по слухам, но никто не знает ничего конкретного, и заслать к ним агента практически нереально, поскольку они очень тщательно отбирают новых членов... И, кстати, всегда выходят на человека сами. Ещё их именами охотно прикрываются низшие общества, как те же иллюминаты или розенкрейцеры. Ну и есть высшие тайные общества — действительно тайные, на их существование намекают случайные обмолвки или странные события, они прячутся за городскими легендами, топя истину в бесконечных потоках обмана...

— Погоди, ты сейчас про всякие мировые заговоры и прочих сионских мудрецов? — перебил Гарри.

— Именно, — кивнула Широцуки. — Всё это — сказки, предназначенные для того, чтобы отвлечь внимание На деле же... Знаешь, Гарри, этот всемирный заговор действительно существует, вот только его участники слишком алчны и честолюбивы... И потому никогда не смогут выступить единым фронтом. И это прекрасно!

— Алчные и властолюбивые мерзавцы и так во власти в избытке, — поморщилась Гермиона, — и прикрываясь мистикой, лучше они не станут. Кстати, а насколько в реле влиятельны масоны?

— В масонских ложах всегда было много политиков и бизнесменов, — пожала плечами Широцуки. — Но ложи для них всегда были такой нейтральной территорией, поэтому... Да, масоны были влиятельны, но масонство — нет. А сейчас уже и этого не осталось...

— Может, ну их к дьяволу? — предложил Гарри. — Мы на отдыхе, вообще-то!

Уже ночью, расслабившись в объятиях девушек, Гарри, наконец, сумел понять, что его беспокоило — и тут же выбросил из головы. Да, отсчёт пошёл и скоро — быть может, даже в следующую секунду — откроется аномалия, и им придётся уходить... но пока этого не произошло, так почему не насладиться каждой минутой отдыха, тем более — полностью заслуженного? Тем более — такого отдыха... Да, расставаться с Широцуки будет определённо жаль — но она не пойдёт с ними. У неё свой путь — и возможно, однажды они вновь встретятся, уже совсем другими, но всё же теми же самыми...

И на этой мысли Гарри, наконец, заснул.

Глава 32

— Почему это место кажется таким знакомым?.. — протянула Гермиона, оглядев поляну, на которой только что закрылась аномалия.

— Потому что это та самая поляна, где всё началось? — предположил Гарри. — Хотя...

— Да, поляна та самая, а вот время... — Гермиона покачала головой. — Вон то дерево я помню — и оно цело, а когда мы бежали, кто-то его поджёг.

— Значит, мы однозначно в прошлом, — Гарри извлёк из рюкзака метлу, — как минимум, на полгода. Ладно, давай выберемся к цивилизации, потому что мне как-то не верится, что всё так просто...

Бродуэлл, деревня на окраине леса Дин, оказалась на своём месте, что внушало некоторую надежду. Правда, как показала телевизор в пабе — совершенно напрасную...

Шёл август тысяча девятьсот восемьдесят первого года, премьерское кресло занимала Маргарет Тэтчер, в Западном Берлине продолжались беспорядки, Советский Союз после резни в Джелалабаде официально вмешался в Бактрийскую войну, послав войска на помощь Афганистану и отправив стратегическую авиацию бомбить Исламабад, индийцы применили тактическое ядерное оружие по порту Карачи...

Гарри Поттер был не силён в истории, тем более — истории новейшей, но совершенно точно знал: ничего подобного не было. Индия не сбрасывала на Пакистан ядерные бомбы, Ахмад Шах Масуд не провозглашал возрождение Бактрии, а жители Западного Берлина не пытались прорваться в Восточный. Такое он бы точно запомнил... А значит, они опять попали куда-то не туда.

— Ну ни хрена себе, что в мире творится... — протяну Гарри.

— Это точно, — согласился бармен. — А всё почему? Да потому что пакистанцы тупые, сэр, вот реально! Сам видел много раз...

Аккуратно расспросив бармена — и сдобрив беседу невербальным "Конфундусом" во избежание лишних вопросов — удалось выяснить достаточно, чтобы понять: это совершенно точно другой мир.

Из новостей Гарри смутно помнил, что Советский Союз вводил войска в Афганистан, и, проковырявшись там лет десять, вывел их перед самым развалом — но здесь этого не было. Был старый, ещё двадцатых годов советско-афганский договор, и были эмир Ахмад Шах Масуд и его советник доктор Наджибулла. А ещё были террористы талибы — "это по-ихнему студенты, ну вот им, значит, и устроили экзамен, да "неуд" поставили", то есть, сперва Наджибулла блестяще продемонстрировал невежество и лицемерие талибов, затем Масуд серией военных операций заставил их сбежать в Пакистан. Они не успокоились, и в результате в очередную индо-пакистанскую войну вписался ещё и СССР, так что Пакистану, видимо, конец. В Западном Берлине, да и в Западной Германии вообще случился экономический кризис, плавно переходящий в политический, и дело дошло до беспорядков...

В итоге Гарри и Гермиона прямо из паба отправились в ближайшую библиотеку — чтобы понять хоть что-нибудь, требовалось хотя бы полистать энциклопедию, потому что история здесь явно была очень альтернативной...

История этого мира, к удивлению Поттеров, отличалась, в основном, деталями, но почти всегда — ключевыми. Часто — характером тех или иных людей... Или целых стран — например, советская внешняя политика в этом мире была куда более активной и жёсткой, а советское влияние — шире.

— Теперь хоть понятно, что там с Афганистаном, — вздохнула Гермиона. — Ну ладно, я предлагаю отправляться в Косой, а дальше видно будет. К тому же мы не знаем, что тут творится у магов...

— Вот и выясним, — заметил Гарри, убирая книги, — и... Если здесь есть Поттеры, мы им поможем.

— Не вопрос, — отмахнулась Гермиона. — Здесь мы точно не испортим ничего в собственном будущем... А кому испортим, тот сам будет виноват.

— Несомненно!

"Дырявый Котёл" был на месте, и Том в нём тоже имелся. Гарри бросил монету на стойку и произнёс:

— Доброго дня, сэр. Пожалуйста, обед на двоих... И, кстати говоря, что тут у вас вообще происходит? В наши края европейские новости добираются небыстро...

— Не знаю, откуда вы, но лучше бы вам вернуться обратно, — посоветовал Том, смахнув деньги в кассу и отдав распоряжения. — У нас тут, считай , война идёт, хотя Министерство делает вид, что это не так.

— Вот это номер! И кто же с кем воюет?

— Пожиратели Смерти и их лидер... — Том замялся. — Видите ли, он министерские чары слежения сумел подчинить себе, так что, как только кто-то произносит его имя, за ним очень скоро приходят Пожиратели, вот и зовём его "Тот, чьё имя нельзя называть". Гадина, он, конечно...

История Волдеморта в этом мире повторялась почти дословно — разве что, возможно, кое-кто из участников поменялся. Правда, этого Том сказать не мог... Но это можно было выяснить и самим, тем более, что взгляд бармена становился всё более подозрительным, и в конце концов он спросил:

— Послушайте, сэр, а вы, случаем, Поттерам не родственник?

— Довольно дальний, — кивнул Гарри. — Честно сказать, даже и не задумывался об английской ветви никогда, но раз уж вы их вспомнили...

— Так только Джеймс Поттер и остался, — вздохнул Том, — хорошо хоть, женился да ребёнком обзавёлся... Со старшим-то мы не то, чтобы прямо друзья были, но уж хорошими знакомыми точно, а младший... Слушайте, а давайте я вас познакомлю? Времена нынче тяжёлые, родне друг за друга держаться надо...

— Было бы интересно, как ты считаешь? — Гарри взглянул на Гермиону.

— Во всяком случае, не помешает, — кивнула Гермиона. — Всё-таки с родственниками, пусть и дальними, надо поддерживать отношения...

На самом деле это было отличной возможностью вмешаться в ход событий, который, судя по всему, тоже должен был повториться почти дословно — а даже если и нет, возможности избавиться от Волдеморта на пятнадцать лет раньше Гарри упускать не желал. Никакой мир не заслуживал этого бесноватого садиста, и если есть возможность решить проблему сразу — её надо использовать.

Комнату в "Дырявом котле" сняли тут же, оставили в ней вещи и отправились изучать Косой переулок. В родном мире он за пятнадцать лет почти не изменился, так что и Гарри, и Гермиона представляли, чего ожидать, и могли заметить большинство отличий... Вот только их не было — по крайней мере, на первый взгляд. Но стоило присмотреться — и разум цепляла какая-нибудь мелкая деталь, совершеннейший пустяк...

Разумеется, Гермиона не могла пройти мимо книжного магазина. Разумеется, она не могла не закупиться солидной пачкой книг, включая "Историю Хогвартса", причём самое последнее, прошлогоднее издание. Разумеется, Гарри не возражал... А вот продавец, пробивая покупку, ляпнул:

— Да зачем такой хорошенькой юной мисс забивать свою головку такими сложными вещами?

— Если ты думаешь головкой вместо головы, это только твоя проблема, — ответила Гермиона. — А лучше — вообще не думай, а делай, что сказано. И да, не мисс, а миссис...

Продавец скис окончательно — если клиенты пожалуются, его ждут огромные проблемы... Правда, клиенты жаловаться не собирались, но он об этом знать не мог, а потому нервничал.

Набор книг и впрямь был довольно нестандартным и даже мог вызвать вопросы — но у Гермионы наверняка было заготовлено объяснение, а продавец предпочёл помалкивать, один раз уже нарвавшись на отповедь, так что "Флориш и Блоттс" парочка покинула спокойно.

— Думаю, можно возвращаться, — сообщила Гермиона. — Ничего интересного мы тут уже не найдём, разве что к Фортескью заглянуть можно...

Гарри закатил глаза — ему-то было очевидно, что Гермиона жаждет поскорее зарыться в книги, и пока не выяснит всё, что хотела — не успокоится. Впрочем, разбираться, что в этом мире к чему, было необходимо, причём срочно...

Сидевшего за одним из столиков черноволосого молодого мужчину в очках не узнать было трудно — даже если бы Гарри не видел фотографий, характерная внешность не оставляла бы никаких сомнений.

— Джеймс Поттер? — Гарри протянул руку. — Гарри Поттер, моя жена Гермиона. Полагаю, Том предупреждал о нас?

— Да, — Джеймс кивнул. — И вся эта история вызывает у меня немало сомнений...

— Могу поклясться...

— Нет, я сделаю лучше, — Джеймс оставил на столе недопитую кружку и галлеон. — За мной. Сейчас проверим, что ты за Поттер такой.

Название, которое он произнёс, бросив летучий порох в огонь, показалось Гарри знакомым, но откуда — он не вспомнил, и лишь оказавшись на той стороне, сообразил, что местом назначения был паб в Годриковой лощине.

Впрочем, целью был не он, а старая церковь — и у Гарри не осталось сомнений, что за проверку задумал Джеймс.

Он угадал — Джеймс кивнул на лежащее на кафедре знакомое Евангелие и сказал:

— Открой и прочитай.

— Без проблем, — Гарри открыл книгу. — Если, говорю вам, он не встанет и не даст ему по дружбе с ним, то по неотступности его, встав, даст ему, сколько просит. И Я скажу вам: просите, и дано будет вам; ищите, и найдёте; стучите, и отворят вам, ибо всякий просящий получает, и ищущий находит, и стучащему отворят.

— М-да... — Джеймс знакомым жестом почесал в затылке. — Ты извини, ладно? Время сейчас такое... Нервное.

— Да я как бы в курсе, — Гарри сел, покосился на Гермиону, поглощённую изучением витражей и фресок, и хлопнул ладонью по скамейке рядом с собой. — Садись. Сейчас я тебе расскажу одну историю... А ты меня поправляй, если что. Итак... Жил-был некий Джеймс Поттер. Джеймс этот женился на своей однокурснице Лили Эванс, и тридцать первого июля восьмидесятого года у них родился сын Гарри. И всё бы ничего, вот только Сивилла Трелони, полусумасшедшая преподавательница из Хогвартса, изрекла пророчество о том, что грядёт тот, кто сможет поразить Тёмного лорда...

Пока Гарри рассказывал историю первого года своей жизни, а Гермиона постепенно занимала позицию за спиной у Джеймса, который только что рот не раскрыл — настолько его шокировала эта речь.

— Так, стой! — перебил он Гарри, когда дело дошло до Хранителя. — Об этом вообще знают только я, Бродяга и сам Хвост! Откуда?..

— Я — Гарри Поттер, сын Джеймса и Лили Поттер... И нет, я всё-таки не твой сын из будущего, — поднял Гарри ладонь. — Я из параллельного мира — подробности, уж извини, пока опущу — и я не хочу, чтобы и здесь случилось то же самое, что и в моём мире.

Оставшуюся часть истории Джеймс выслушал молча, и лишь после того, как Гарри закончил, прошипел:

— Вот, значит, как... А мы-то думали, что же за крыса у нас завелась... Ну, Хвост! Вот ведь мелкий ублюдок!.. Ладно, это мы решим потом, а пока пойдёмте — Поттеры никогда не отказывали родичам в гостеприимстве!

Беллатриса Лестрейндж была последним человеком, которого Гарри ожидал бы увидеть в доме Поттеров. Разве что в цепях и на дыбе... И уж точно не выглядывающей с кухни с бутылкой масла в руках. Это её и спасло — сцена была настолько нелепой, что и Гарри, и Гермиона на секунду сбились с мысли, и этой секунды хватило Джеймсу, чтобы сказать:

— Знакомьтесь, Беллатриса Блэк, лучшая подруга моей жены. Честно говоря, не уверен, что мы бы справились без неё. И, Гарри... У неё, конечно, своеобразная репутация, но почему ты сейчас на неё так смотрел?

— Потом объясню, — Гарри покачал головой. — это долгая история, и она напрямую связана с тем, о чём мы говорили в церкви.

— А долгие истории лучше заходят на сытый желудок, — кивнула Беллатриса. — Лили спит, наверно, у Гарри был выброс, пришлось наводить порядок, а я, как на грех, дома была... Да, и Сириус обещал прийти.

— А вот это хорошо, — кивнул Гарри. — ему это тоже будет полезно услышать...

Хмуро разглядывая стакан с виски, Гарри молчал. Джеймс и Лили — эти Джеймс и Лили — не были его родителями, и их Гарри Поттер сейчас подозрительно тихо возился в детской. Это были чужие люди... И в то же время — нет. Если бы он промолчал, этих людей ждала бы та же самая судьба, что и их двойников в другом мире... А этого Гарри не хотел. Такой судьбы они точно не заслужили.

— Я, пожалуй, начну с самого начала, — заговорил он наконец. — С мальчика по имени Гарри Поттер, которому было чуть больше года, когда он остался сиротой...

Его слушали молча, не перебивая, лишь изредка бросая потрясённые взгляды. А когда он закончил, Сириус Блэк залпом выпил свой виски грохнул стаканом по столу и воскликнул:

— Ну уж нет! Не будет этого!

— Разговор в церкви... — протянула его кузина. — Значит, проверку они прошли. Но вот то, что я услышала... Поверить в это трудно. Очень трудно. Но... Я верю. И потому спрашиваю: что мы будем делать?

— Пока — ничего, — ответил Гарри. — Нам необходимо больше информации, а наш враг не должен заподозрить, что нам что-то известно, да и о нашем существовании ему знать незачем. В Хогвартс, как я понимаю, отправить сейчас некого?

— Да, детей-старшекурсников ни у кого в Ордене сейчас нет, — кивнула Лили. — Но поиски хоркруксов придётся отложить, да и как вы собираетесь справиться с самим Волдемортом?

Гарри молча достал копьё. Над ним он работал при каждом удобном случае, так что сейчас в его руках было совсем не то же оружие, что было в самом начале Пути...

— Слушай... — протянул Джеймс. — Это по-настоящему мощная штука, сейчас таких не делают...

— Я же сделал? Могу, кстати, показать, но только если ты научишь меня фамильным приёмам. — Гарри вернул копьё на место. — Итак, пока собираем информацию и готовим ловушку. Если на Хэллоуин ничего не случается, приступаем к охоте на хоркруксы, благо, где они — известно. Устроит такой план?

— В общих чертах, — согласилась Беллатриса. — А там подгоним по месту, если что не так.

На том и сошлись — всё равно, не имея никакой информации, предугадать было нельзя ничего

— К хорошему быстро привыкаешь... — Гермиона, тяжело вздохнув откинулась на спинку стула и потянулась.

— Ну да, компьютер за несколько минут сделал бы всё то, на что у тебя ушла неделя... Хотя нынешние, насколько я понимаю, не сильно быстрее.

— Не настолько же! — фыркнула Гермиона. — Но да, это пришлось бы считать несколько часов, и я даже не знаю, есть ли в природе нужные программы.

Встав, Гермиона забрала со стола бумаги со схемами и повесила их на стену напротив. Всю эту неделю они пытались найти хоть какие-то закономерности в различиях двух миров — пока безрезультатно, но Гермионе казалось, что она что-то нащупала. Что именно — она и сама не знала, и даже не была уверена, что оно есть... И затеяно всё это было не из пустого любопытства — миры различались достаточно сильно, чтобы часть знаний Гарри могла оказаться бесполезной. Собственно, это уже случилось: Беллатриса Блэк здесь вовсе не была психованной садисткой — вполне нормальная, хотя и довольно вспыльчивая молодая женщина, неожиданно близкая подруга Лили Эванс... К счастью, таких отличий было немного, поэтому можно было ожидать, что и в этом мире Волдеморт, одержимый идеей бессмертия, создал семь хоркруксов и спрятал их точно так же...

Гарри ещё раз пробежал глазами по списку и хмыкнул. Беллатриса была не единственным исключением — были и другие, хотя бы те же старшие члены семейства Блэк... Но по большей части списки совпадали — секретов от Беллатрисы в семье не было, а Вальбурга Блэк знала почти всех Пожирателей, хотя свои познания и не афишировала. В общем, пока что можно было и обойтись без закономерностей, но как долго это продлится, было неясно...

— Гари! — Из камина вывалился всклокоченный Сириус. — Я нашёл ту пещеру! И там действительно был кубок... И Рег. Я видел его тело под водой...

— Что ж, один хоркрукс у нас есть, — кивнул Гарри. — Он у Кричера, и пусть пока будет у него. Вот что, попроси кузину с ним поговорить — её он любит явно больше. Заизолируйте медальон, и пусть он прока побудет у Кричера, а потом мы с ним разберёмся. Про змею что-нибудь узнал?

— Какая-то змея у него есть, но описания, сам понимаешь, весьма туманны м расплывчаты. Змея, похоже, магическая, потому что в том, что она размером с питона и при этом ядовита, сходятся все. И поскольку она большую часть времени ползает неизвестно где, я не думаю, что там хоркрукс.

— Ну, его и не было до возвращения, — пожал плечами Гарри, — это уже новый... Но змею тоже надо убрать — она нужна была для ритуала возрождения, да и потом гомункулу требовалось зелье на основе её яда. Ладно, на сегодня всё, и загляни к Джеймсу — он тебя искал.

— Дело двигается, — задумчиво произнесла Гермиона, проводив Блэка взглядом. — И я очень надеюсь, что до конца октября оно продвинется достаточно далеко.

Глава 33

Миллисента Багнолд, сменившая в прошлом году Минчума, была не меньшей сторонницей жёстких мер, но. в отличие от предшественника, была более последовательной... И, тем не менее, даже она старалась называть происходящее массовыми беспорядками, террором или бунтом — но не гражданской войной. Что ничуть не мешало ей действовать гораздо жёстче, чем помнил из рассказов и уроков Гарри. Настолько, что он невольно задавался вопросом: а не меняют ли они Тёмного лорда на Тёмную леди? Да и её выступления в Визенгамоте почему-то напоминали сцену из одного фильма из будущего, где взволнованный пожилой джентльмен заверял всех, что любит демократию...

Своими впечатлениями Гарри поделился с Джеймсом — и тот неожиданно согласился.

— Мне тоже это не нравится, — сказал он, протирая очки. — И сильно не нравится, но... Во-первых, она всё же взялась за дело, и Пожирателей удалось прижать, а во-вторых, ей доверяет Дамблдор, а его слово для многих значит слишком много. А сам Дамблдор, при всех его заслугах, слишком любит многоступенчатые планы и к тому же запутался в собственных интригах. Нравится ему изображать этакого придворного мага, нашептывающего правителю мудрые советы...

— И при этом крайне неохотно делится даже необходимой информацией, — добавил Гарри. — Правда, при всём этом плохим человеком его точно не назовешь, и о его гибели я до сих пор сожалею... Но давай вернёмся к нашей железной леди — есть у Блэков какое-нибудь влияние на неё?

— Откуда? — фыркнул Джеймс. — Нет, ей плевать на всех... Разве что Дамблдора она выслушает. А Дамблдор, если я ему это расскажу, заявит, что ничего подобного и быть не может, и следует верить в людей.

— Ну так поэтому мы старика и не ставим в известность, — хмыкну3л Гарри. — Ну ладно, пойду пройдусь по Косому, пособираю слухи...

Заклинание было простым, надёжным, но редко используемым. Оно всего лишь рассеивало внимание, заставляя не обращать на Гарри, воспринимая его как должное... И не стесняться, болтая рядом с ним — а что, все свои же. Оставалось только слушать — но пока что интересного почти не было.

Пожирателей удалось прижать, пусть на улицах всё ещё небезопасно — но Гарри с самого начала не верил в благостные статейки "Ежедневного Пророка". Да, здесь он был чуть приличнее, но лишь чуть... И к тому же Гарри всегда мог обратиться к непосредственным свидетелям. А Широцуки любила повторять, что доступ к сырым данным — величайшее благо для аналитика... И два аврора, распивающих уже по четвёртой пинте пива, их любезно предоставляли прямо сейчас.

Пожирателей удалось прижать, пусть на улицах всё ещё небезопасно — это официальная версия, и она, как ни странно, правдива... Но лишь отчасти.

Даже рядовые авроры понимали — это всего лишь затишье перед бурей. Пожиратели Смерти ненадолго отброшены, им пришлось поумерить аппетиты — но они вернутся. Месяц-два — и всё станет куда хуже, чем было...

Гарри взглянул на часы, допил эль и поднялся из-за стола. На сегодня достаточно — он уже узнал, что хотел, можно возвращаться и попробовать в очередной раз выяснить, где может прятаться Волдеморт... Хотя это и бесполезно. Оставалось только ждать — и надеяться, что на этот раз всё получится.

— Как успехи? — осведомилась Гермиона, оторвавшись от какой-то замысловатой схемы, которую она пыталась объяснить Лили.

— Ну, похоже, в Аврорате и сами понимают, что это ненадолго, — пожал плечами Гарри. — И у меня возникло подозрение, что они будут продолжать до упора. Ну и всё пока... А у вас что?

— Да то же самое, если честно, — вздохнула Гермиона. — Логово его вычислить так м не удаётся — такое впечатление, что он кочует по всему королевству.

— Или запутал следы, так, что его не найдёшь, — вздохнул Гарри. — Уж это-то он умеет...

— Кстати, я решил пронаблюдать за Хвостом... — сообщил Джеймс. — И знаешь, если бы не предупреждение, я бы ничего не заподозрил. Просто потому, что не стал бы присматриваться... Но я присмотрелся — и обнаружил много интересного, а я ведь серьёзно никуда не лез, чтобы его не спугнуть. У меня есть старинная мантия-невидимка — та самая, из легенды о Дарах Смерти, между прочим — и я ей воспользовался для слежки.. Так вот, у Хвоста неожиданно прорезался вкус к прогулкам в парке — он бывает там каждые два-три дня, всегда берёт газету и некоторое время решает кроссворд, а затем оставляет её на скамейке. А когда он уходит, приходит кто-нибудь из чистокровной молодёжи, листает газету и уходит. Я смотрел потом — там некоторые слова написаны с очень сильным нажимом...

— Скорее всего, номера отмеченных слов — сообщение, — предположила Гермиона. — То есть, у получателя таблица, каждому числу в ней соответствует какая-то фраза — короткое сообщение, что-то вроде "Всё нормально", "Нужно срочно связаться", "Меня раскрыли" и прочее... Кстати, если Дамблдор станет просить мантию-невидимку, посылай его к чёрту сразу. Останься она у родителей Гарри — почти наверняка они были бы живы...

— Знаешь, я вообще как-то не очень доверяю Дамблдору, — Джеймс подошёл к бару. — Не выходит у меня из головы тот наш разговор... И я не могу с вами не согласиться: Дамблдор заигрался. Возможно даже, его интриги и против нас направлены — я не удивлюсь, если это так. Я не удивлюсь даже, если вся это война подстроена им, чтобы, например, собрать все три Дара Смерти...

— В нашем мире я сказал бы, что это чушь, — ответил Гарри. — Но здесь... Здесь я не рискну. Да и в нашем мире, пусть он и не был мерзавцем, но я бы его добрым дедушкой называть не стал — не теперь. Впрочем, это и не важно — там он уже мёртв...

— В любом случае, о вас Дамблдор ничего не знает, и не узнает, — хмыкнул Джеймс. — И пока что, думаю, это можно оставить в стороне...

Контактные линзы без Сети могли немногое — в частности, менять цвет. Плюс к тому немного грима — без всякой магии — от Беллатрисы, стрижка в стиле американского генерала — и Гарри Поттер перестал быть Гарри Поттером, превратившись в какого-то подозрительного типа. Ну а подозрительный тип, да ещё и с надвинутым на лицо капюшоном — персонаж, совершенно нормальный для "Кабаньей головы". Ни владелец, ни немногочисленные посетители не обращали на него никакого внимания... Поправка — кое-то всё же обратил.

— Вы позволите, мистер?.. — голос Гарри узнал мгновенно. Короткий взгляд из-под капюшона — да, всё верно...

— Позволю, мисс Боунс, — кивнул Гарри. — Чем обязан?..

— Мне нужны услуги определённого рода, и вы, по-видимому, можете их предоставить, — ответила Боунс.

— И какого же рода услуги?..

— Мне нужно, чтобы вы убили нескольких магов, — прямо ответила Боунс. — Троих, если быть точным.

— Скажите, Амелия, а почему вы вообще решили обратиться ко мне? Вы видите меня впервые в жизни, вы не знаете, кто я...

— Но я вижу у вас дробовик — и при этом вы совершенно определённо маг. Палочка и огнестрел — типичная экипировка наёмника, так что здесь всё очевидно... Ну а кроме того, я всё же поинтересовалась у Аберфорта, кто вы, мистер Крысолов.

Гарри неопределённо хмыкнул — легенда, запущенная с помощью Блэков, работала даже лучше, чем ожидалось.

— Итак?..

— Эван Розье и братья Лестрейендж.

— Это будет стоить недёшево, — заметил Гарри, — и для начала мне бы хотелось знать, чем эти джентльмены заслужили ваше неудовольствие.

— О, всего лишь тем, что убили всю мою семью, кроме годовалой племянницы — нам повезло, что я забрала её к себе домой, а мой брат отрезал камин от сети.

— Семья... Да, семья — это святое, — кивнул Гарри. — И я даже сброшу цену. Но мне нужна вся информация об этих троих, которая у вас есть. Думаю, вы уже собрали достаточно много...

Разговор с Амелией Боунс затянулся часа на полтора — она действительно собрала довольно много сведений о подонках, убивших её родных. Вот только сделать она не могла ничего — слова, даже аврора, было недостаточно, чтобы обвинить уважаемых волшебников из старых, чистокровных и богатых семей. Конечно, Боунсы были не менее чистокровны, но их род был не столь древним, а главное, куда менее богатым... И для многих вроде бы светлых волшебников это обстоятельство было важнейшим.

Впрочем, на оплату услуг Крысолова денег у Амелии хватило бы даже без скидки... А Пожирателям и без неё предстояло умереть. Может, в этом мире политика Багнолд и была жёстче — но один раз она уже не сработала, и не было никаких гарантий, что это не повторится — тем более, что с Краучами ситуация повторялась дословно.

Упрощало дело то, что Пожиратели обнаглели и не особо скрывались — хотя для человека, имевшего опыт охоты на жокеев и киберпсихов их маскировка в любом случае была так себе. Тем более, что Гарри знал, где они живут, их распорядок дня, кое-какие привычки и любимые места... И начать стоило с Лестрейнджей — братья жили вдвоём в фамильном особняке и регулярно и безжалостно пьянствовали, так что способ их устранения был довольно очевиден. Правда, на подготовку уйдёт Мордред знает сколько времени, да ещё и неизбежно приплетать Блэков — "Вечно чистые" совершенно спокойно вели дела с магловским криминалом, причём не с мелкой сошкой, и вполне могли добыть требуемое...

— Да, задачка... — протянул Сириус. — Нет, достать реально, но придётся объяснять, зачем, ну и раскошелиться, естественно.

— А тебе, собственно, зачем? — поинтересовалась Беллатриса, тихо спустившаяся в гостиную.

— Ваша легенда работает, так что Крысолова наняли убрать Лестрейнджей...

— Что?! Серьёзно?! Да ради такого дела папа ещё и приплатит!

— Это ещё с чего?

— Ну, — Беллатриса уселась на диван, — вы вряд ли в курсе, но я была помолвлена с Родольфусом. Не сказать, что он мне нравился, но могло быть и хуже... Но дело не в этом, а в том, что он при папе ляпнул, что я, дескать, не должна осквернять себя и род общением с полуживотным, которое не может считаться магом и которому в Хогвартсе не место — это он про Лили, скотина, а папа, конечно, не маглолюб ни разу, но вот на "осквернение" обиделся ещё больше, чем я, и тут же заявил, что помолвку он расторгает, а Лестрейнджей больше видеть не желает, потому что "оскорбительно думать, что кровь Блэков, кровь королей и святых, может быть осквернена хоть чем-то". Так что... Мстить им лично — это для него слишком мелко, но если ты собрался их прикончить, он с удовольствием поможет. Просто дай нам два-три дня, и я всё добуду.

— Отлично, а я тогда понаблюдаю за клиентами и соберу всё остальное.

Идея Гарри была проста, в исполнении обещала быть не слишком сложной, хотя и требовала специфических расходников, а самое главное — была абсолютно немагической. А потому — абсолютно беспроигрышной, ведь братья Лестрейнджи уж точно не ожидали получить вместо ящика огневиски бомбу. Правда, с практикой у Гарри было так себе — практика была обширной, но исключительно в симстиме. Конечно, это работало... Но всё-таки реального опыта заменить не могло. Тем не менее, в своих силах Гарри был уверен...

Проще всего оказалось достать фирменный ящик — Джеймс просто купил его, заметив, что давно хотел это сделать, но повода не было, а просто так денег было жалко. В ящик Гарри вставил картонную коробку, а промежуток забил разнообразным мелким металлическим хламом — надеяться на одну взрывную волну и обломки дерева не стоило.

Это заняло целый день, а на следующий вернулась Беллатриса — с полусотней фунтов гексогена, взрывателями, запальным шнуром и даже электрической подрывной машинкой.

Машинку Гарри убрал в рюкзак — взрыватель предполагался механический, забрал ящик, взрывчатку и ушёл в сарай. Старая каменная постройка, если что, выдержит, а сам Гарри прятался за заклинанием осадного щита — неудобно, конечно, но шутить со взрывчаткой не хотелось... Но, к счастью, все предосторожности оказались излишними и симстим в своё время сработал — к вечеру бомба была готова. Теперь оставалось только доставить её адресату... Но это как раз было проще всего.

— Сириус, — едва зайдя в гостиную, попросил Гарри, — вызови Кричера. Пусть отнесёт ящик в лавку младшего Огдена и поставит с краю к таким же. Эти идиоты сегодня-завтра опять уйдут в запой и пошлют за выпивкой... А поскольку этот ящик будет с краю, то он и отправится.

— А если он попадётся кому-нибудь другому? — спросила Лили.

— А больше никто этот сорт там не покупает, — ответил Гарри, — я проверял. Случайными жертвами могут быть только их собутыльники, но если они и найдутся, это определённо будут не те люди, которых стоит жалеть.

— Это точно. Кричер!

Бомбу Кричер доставил, а чтобы не привлекать внимание Огденов внезапно появившимся ящиком, ящик виски утащил.

— М-да, — изрёк Джеймс, протирая очки. — Бродяга, это явно твоё. Домовик твой, а мне, к тому же, уже и девать некуда...

— Обеими руками за! — тут же отозвался Сириус. — У нас есть, кому всё это выпить... И кстати, что будем делать теперь?

— Ждать и разрабатывать Розье, — ответил Гарри. — И начнём с тебя — ты же с ним регулярно в Министерстве сталкиваешься, вот и расскажи всё, что знаешь, а потом и последи за ним потихоньку. В доме к нему не подобраться, придётся ловить в Министерстве, и так, думаю, даже лучше...

"Подарок" добрался до адресатов через два дня — и наделал много шума во всех смыслах. Во всяком случае, паническая статья в "Ежедневном пророке", согласно которой братья пали жертвой некоего "ужасающей мощи темномагического заклинания или ритуала" вызвала натуральную массовую истерику и заставила министра взять дело под личный контроль. Смысла в этом не было никакого — благодаря Джеймсу и Сириусу Гарри прекрасно знал, что единственный, кто мог бы найти хоть какие-нибудь зацепки, этим делом заниматься не будет, и не подчинился бы даже прямому приказу. Просто потому, что смерть сразу двух Пожирателей Аластора Моуди полностью устраивала... а больше никто не смог бы понять, что произошло.

— В аврорате паника и суета, — доложил вернувшийся с работы Джеймс. — Ну и картинка там такая, что некоторым плохо стало. Там, пожалуй, и без этого хлама можно было обойтись — они и так не пережили бы. Жаль только, они домовика заставили ящик открывать — его вообще чуть не в пыль разнесло...

— Да уж, — поморщился Гарри. — Домовик и правда не при делах... Но теперь его и допросить не смогут. Кстати, кто им наследует?

— Меда, как ни удивительно, — сообщила Беллатриса. — То есть Андромеда, моя сестрица, вышедшая за маглорождённого. Долго объяснять, как так выходит...

— Да и ни к чему, — отмахнулся Гарри. — Помнится, в прошлый раз чашу он прятал именно в сейфе Лестрейнджей, так что надо до него добраться как можно быстрее... И скажи Нарциссе, пусть ищет старый ежедневник в чёрном переплёте — за сорок второй год, подписанный Риддлом. Когда найдёт, пусть незаметно стащит и отдаст тебе — надо собрать все хоркруксы...

— Я рассказала про них папе, — Беллатриса вздохнула. — Может, это и нехорошо было, но... В общем, он долго ругался, сказал, что всегда знал, что с этим подонком что-то сильно не так, и что если бы мы присоединились, то были бы прокляты. А главное — он знает, как их очистить.

— Прекрасно, значит, начинаем собирать эту дрянь.. Сириус, что с Розье?

— Проще всего его подловить, когда он ровно в двенадцать отправляется в курилку. Под мантией-невидимкой его достать легко, вот только там всегда кто-то шляется...

— Ну я же не просто так была в любимчиках у Слагхлорна? — фыркнула Лили. — Дайте мне несколько дней — и я сооружу какой-нибудь яд с замедленным действием, который, к тому же, быстро разложится после смерти...

— Отлично, — хмыкнул Гарри. — Знаешь, в том мире мне много раз рассказывали, какой доброй была Лили Эванс, каким прекрасным парнем был Джеймс... Вот только сцена над озером из воспоминаний Снейпа картину портит. А теперь ещё и это...

— Это когда Нюниус обозвал Лили грязнокровкой? — поморщился Джеймс. — А истерики, которую он закатил, когда Лили сказала, что любит меня, там не было? Он всегда был лицемерной дрянью... А мы хотя бы держались в рамках и старались свести ущерб от наших выходок к минимуму, а то и к нулю — что обычно получалось... Хотя, как я теперь понимаю, были мы просто идиотами.

— Тем не менее, Снейп — не жилец, — резко сказал Гарри. — Ворошить прошлое сейчас не стоит, да и польза от Снейпа всё-таки была... Но здесь он будет не нужен. Лили, я жду яд, а пока, пожалуй, ещё порыскаю по старой доброй Англии — может, и найду что-нибудь, не работу так новости...

Глава 34

Лили потребовалась неделя — кое-каких компонентов не было даже у Блэков, пришлось заказывать и ждать. Но спустя неделю после гибели Лестрейнджей Лили вручила Гарри флакончик из-под духов, наполовину заполненный блёкло-розоватой жидкостью.

— Брызнешь в лицо, лучше два раза, для надёжности, — сказала она. — Но сначала, минут за десять до того, положишь под язык таблетку противоядия на всякий случай. Правда, она ещё не застыла, но и сейчас уже поздно, всё равно придётся завтра... Гарри!

В комнату влетел стул. На стуле, ухватившись за спинку, стоял младший Гарри Поттер, гудел, видимо, изображая двигатель, и радостно сверкал глазами.

— Гарри... — Лили тяжело вздохнула. — Он меня до нервного срыва доведёт когда-нибудь. Гарри, малыш, ты уже прилетел, спускайся!

Гарри заливисто рассмеялся и взлетел под самый потолок.

— Ну что ты будешь делать!.. — выдохнула Лили.

Старший Гарри, покачав головой, посмотрел на своего маленького двойника и сказал:

— Эй, чумба, лети сюда!

Стул пошёл вниз, завис на пару секунд и мягко опустился на пол.

— Как "Козодой" на Луну, — хмыкнула Лили, подхватив ребёнка на руки. — Нет, ну вы только посмотрите на него! Весь в Джеймса!

— Погоди, какой ещё "Козодой"? — спросил Гарри. — "Орёл" же...

— "Козодой", — покачала головой Лили. — Вообще, это позывной космонавта, лунный модуль вроде никакого отдельного названия не имел.

— Космонавта?.. — Гарри подтянул стул и на всякий случай сел. — Знаешь, у меня такое чувство, что нас ожидает жуткое количество открытий. Значит, космонавт? То есть, американцы на Луне не были?

— Были, "Аполлон" уже почти готов был, когда там советский корабль сел, вот они и не стали сразу сворачивать. Только одним полётом всё и ограничилось, а русские так и летают периодически — у них там обсерватория или что-то такое.

— Да уж... — протянул Гарри. — Различий всё больше и больше, я уже не понимаю, как в наших мирах есть хоть что-то общее...

— Но ведь есть же? — пожала плечами Лили. — Просто прими это, как данность... А вообще говоря, судя по вашим рассказам большинство различий затрагивает Азию. В меньшей степени — Восточную Европу и на Великобританию влияет косвенно, а на магов — и подавно. Ну а люди всегда остаются людьми, так что ничего удивительного...

Выйдя из камина, Гарри аккуратно шагнул в сторону, чтобы ни с кем не столкнуться, подождал, пока поток работников схлынет, и неспешно двинулся к своей цели. Время есть, , но если кабинет открыт, можно будет воспользоваться моментом...

Кабинет был закрыт, и Гарри, вызвав на линзе таймер, двинулся дальше. Возможность порыться в документах или что-то подслушать была весьма сомнительной, но всё же была, и упускать её Гарри не собирался. И действительно, несколько открытых дверей ему попалось, правда, кабинеты были заняты и порыться в бумагах не получилось — но даже и без этого он узнал немало интересного. Конторские сплетни могли немало рассказать о конторе и её работниках, так что Гарри внимательно слушал и запоминал, рассчитывая потом уточнить у Джеймса, кто есть кто — а заодно и сравнивал с теми, кого знал в родном мире. Совпадало многое, хотя, разумеется, далеко не всё...

Ровно в полдень дверь кабинета распахнулась, и Эван Розье величественно двинулся по коридору. Выглядел он откровенно нелепо, и тем нелепее, что должность его была не более, чем синекурой, предназначенной для чистокровного сопляка... А Розье так и остался избалованным сопляком.

Впрочем, это ненадолго — осторожно выставив из-под мантии флакон, Гарри дважды брызнул в лицо Розье ядом, после чего плавно шагнул в сторону. Розье остановился на пару секунд, принюхиваясь, посмотрел по сторонам и пошёл дальше. Гарри же, пропустив его, вернулся в атриум, дождался, пока дежурный отвлечётся, после чего бросил в камин щепотку летучего пороха и сбросил мантию.

— Добрый день, сэр. Вам назначено? — встрепенулся дежурный.

— Леди Амелия Боунс свободна? — ответил вопросом на вопрос Гарри.

— Возможно. По какому вы к ней делу?

— По поводу её поручения.

— Подождите минуту, — дежурный ловко сложил самолётик из записки и отправил его в полёт. Ждать пришлось недолго — действительно, немногим больше минуты, и дежурный, развернув упавший перед ним самолётик, сообщил:

— Мадам Боунс сейчас занята и сможет освободиться нескоро, к сожалению.

— Что ж, тогда вечером я пошлю ей сову, — Гарри бросил в камин летучий порох. — Спокойного дежурства.

— Спасибо, сэр, и вам удачи, — отозвался дежурный.

Джеймс вернулся раньше обычного и сразу же сообщил:

— Розье умер, а поскольку у него нашли метку, кто-то решил, что Волдеморт решил избавиться от неблагонадёжных в преддверии чего-то масштабного, и меня вывели за штат на половинном жаловании. А Дамблдор ещё и настоятельно советовал поменьше выходить из дома...

— И я бы не сказал, что это плохой совет, — заметил Гарри. — До Хэллоуина, конечно, ещё далеко, но вряд ли Волди упустит удобный случай, если ты его предоставишь. Даже половина твоего оклада — приличная сумма, не говоря уж о том, что ты далеко не беден, да и Лили с её зельями тоже неплохо устроилась... Ну и мы с Гермионой поможем, не вопрос.

— Да не в деньгах дело! Меня ведь, считай, заставили отсиживаться за спинами ребят...

— Ты сидишь не за спинами, а в засаде, — заявил Гарри. — Чувствуешь разницу?

— Хм... А с этой стороны я никогда и не думал взглянуть... Но тогда получается, что да — мы устроили ловушку и затаились, а остальные отвлекают от нас внимание...

— Кстати, Лонгботтомы тоже в зоне риска — их предупредили?

— Да, но тут есть один момент... Алису выпустили из Мунго только первого августа, поэтому все думают, что у Невилла первого день рождения. Вряд ли кто-то станет так глубоко закапываться, чтобы это обнаружить, ну а если всё же закопается, Августа об этом узнает и предупредит.

— Одной проблемой меньше... Ладно, пойду к Аберфорту, посмотрю, кто меня хочет нанять.

Чистокровные маги, как правило, имели узнаваемые фамильные черты, так что сообразить, кого ты видишь перед собой, было несложно. Поэтому совершенный незнакомец был или маглорождённым, или просто чужаком... И нанимательница определённо была вторым вариантом. Она была чистокровной волшебницей — в этом Гарри не сомневался — и в то же время не была похожа ни на кого. Роста среднего или чуть ниже, с серебристо-голубыми глазами и пепельно-русыми волосами, подстриженными коротко и небрежно, прядь справа заплетена в косичку и убрана за ухо...

— Господин Крысолов? — девушка поднялась из-за стола.-Анжи Ле Карре. Это я обратилась к вам с просьбой, с подачи Пандоры Лавгуд.

— Приветствую, леди, — кивнул Гарри. — Итак, в чём состоит ваша проблема?

— Мне нужен телохранитель для одной встречи, по крайней мере, предварительно. Встреча состоится через два часа на окраине Хогсмида, если всё пройдёт гладко, на этом мы и расстанемся. Если же нет... Главное — я буду держать руки за спиной, и как только разомкну их — бейте по моему собеседнику на поражение.

— Очень... необычное поручение, — хмыкнул Гарри. — И, говоря откровенно, довольно подозрительное. Обычно я не задаю вопросов — но сейчас у меня возникло впечатление, что меня собираются использовать втёмную и подставить. Меня это не устраивает...

— Господин Крысолов, этот человек связан с Пожирателями Смерти или даже один из них. В то же время эта встреча крайне важна для меня, и хотя я не могу поведать вам всего, я клянусь жизнью, честью и магией, что не злоумышляю против вас и не желаю причинить вам вред прямо или косвенно!

— Хорошо, — кивнул Гарри. — Но деньги вперёд.

Собеседника Ле Карре Гарри узнал сразу — несмотря на капюшон, натянутый едва ли не до подбородка. Трудно не узнать человека, которого ты боялся и ненавидел семь лет, и который считался двойным агентом, но оказался предателем... А вот его Снейп явно не узнал — впрочем, Гарри и не собирался снимать капюшон, да и говорить — тоже. Он стоял позади нанимательницы и немного в стороне, наблюдал за Снейпом и ждал сигнала. Но сигнала так и не последовало, и через несколько минут Снейп развернулся, знакомо взмахнув мантией, а Ле Карре покачала головой и сообщила:

— Не могу сказать, что это было безрезультатно, но всё же... Понадобится новая встреча, а возможно, и не одна. Когда именно — я пока не могу сказать, но хотела бы вновь видеть вас за своей спиной.

— Дайте мне знать, как только понадобится моя помощь, — кивнул Гарри. — До встречи. И... Простите, но вы из Канады?

— С планеты Чёрных Ящериц, — едва заметна улыбнулась девушка, и миг спустя аппарировала.

Разумеется, эта история не понравилась абсолютно всем. Особенно Гермионе, но та молчала, позволив высказаться всем остальным...

— Я не знаток, но кое-что смыслю, — заявила Беллатриса, — и выговор у неё скорее орегонский, но может, и канадский. Но она совершенно точно не англичанка, и я не помню ни одной семьи с такими чертами.

— Как раз внешность — вещь ненадёжная, — хмыкнула Лили. — Посмотри на Гарри — что, разве он похож на Поттера?

— Ну, если приглядеться, то похож, — отметил Джеймс. — Но это надо приглядываться... Ну и знать Гарри, естественно. И, заметь, без всякой магии...

— Кстати, — добавил Сириус, — акцент тоже можно подделать, знавал я ребят, которые это умели мастерски. Меня больше интересует, что за дела у неё с Нюниусом... Хотя то, что она ему настолько не доверяет, уже в плюс. Гермиона, а ты чего молчишь?

— А я думаю, — хмыкнула Гермиона. — В нашей компании одна я люблю аниме, да и то без фанатизма, но это никак не помогает мне понять, почему наша таинственная незнакомка использует имя и внешность героини сериала, который вышел в две тысячи семнадцатом году?

— То есть, она, как и вы, путешественник во времени?

— Да. Вероятность того, что это случайное совпадение меньше, чем шанс на то, что тебя застрелит из гранатомёта чёрный кот. По отдельности ещё куда ни шло, но всё вместе... Нет, она совершенно точна это видела.

— Но тогда тем более непонятно, для чего ей нужен Снейп...

— Как ни крути, а официально он лучший алхимик Соединённого Королевства, — вздохнула Лили. — Я-то свой статус подтверждать не спешу... Ну и, к тому же, он куда более неразборчив, так что может взяться за любое дерьмо, которым остальные побрезгуют. А вообще, постарайся при случае выяснить, что ей надо от Снейпа — может быть, тогда можно будет предложить мои услуги. Не думаю, что там что-то такое, за что я не возьмусь...

Комментировать Гарри не стал: история с ядом весьма откровенно намекала, что Лили Поттер — далеко не самая добрая волшебница, и если её разозлить, способна на очень многое и жалеть потом будет только о том, что враг недолго мучился.

Подход, который Гарри Поттер полностью одобрял...

Анжи Ле Карре проявилась спустя три дня, прислав письмо, в котором сообщала, что новая встреча назначена на субботу. Вместе с этой запиской Сириус принёс и письмо от Дамблдора, которое Джеймс зачитал вслух — и у Гарри не осталось сомнений: какую бы игру Дамблдор не вёл, она была совсем не той, что в другом мире.

— Я надеюсь, твоя фамильная мантия-невидимка не в сейфе, — читал Джеймс, — и хочу тебя уведомить, что наткнулся на некоторые любопытные замечания относительно неё, так что, возможно, она обладает некоторыми дополнительными свойствами. К сожалению, так это или нет, можно будет узнать, только изучая её саму, и я надеюсь, что нам ещё представится такой случай, но пока что держи её при себе постоянно. Также хочу тебе сообщить, что меня беспокоит поведение Северуса — складывается впечатление, что он собирается ввязаться в какую-то авантюру, но пока не решился.

— Похоже, это про его переговоры с нашей гостьей, — заметила Гермиона. — И если Дамблдор вообще что-то заметил...Не думаю, что здесь Снейп настолько отличается от нашего, а на моей памяти он вообще никаких эмоций не проявлял, кроме отвращения к гриффиндорцам, но уж его — сверх любых пределов. А поскольку преподавателем он стал только после войны...

— Северус — преподаватель?! — воскликнула Лили. — Да ничего глупее и придумать нельзя!

— Согласен, учитель из него был никудышный, а если добавить к этому ненависть к Гриффиндору вообще и ко мне лично... И это при том, что Дамблдор, как выяснилось, прямо приказал ему помогать мне, — поморщился Гарри. — К тому же именно он подслушал то самое пророчество про меня.

— Нюниус, — пожал плечами Джеймс.

Вторая встреча со Снейпом закончилась, на взгляд Гарри, столь же безрезультатно, однако Анжи, судя по всему, видела какой-то прогресс. Во всяком случае, на этот раз она была чуть менее недовольна, но Гарри всё равно предложил:

— Если вам требуется какое-то зелье, я могу порекомендовать специалиста, ничуть не уступающего вашему собеседнику...

— Вы знаете его?!

-Разумеется, — кивнул Гарри. — Называть имён, конечно, не следует — уши есть не только у стен — но я его знаю. И именно поэтому предлагаю альтернативу.

— Возможно, я воспользуюсь вашим предложением, но не в этот раз — сейчас мне нужно не зелье, — покачала головой Анжи, — а информация. Причём такая, которой могут обладать только приближённые Тёмного Лорда, иначе мы обратились бы к Блэкам.

Такого Гарри не ожидал... Но почему бы и нет?

— Хм, не думаю, что Блэки откажут жителям планеты Чёрных Ящериц, — усмехнулся Гарри. — Впрочем, это ваше дело. Полагаю, сегодняшняя встреча была не последней?

— Да, кажется, кое-какого прогресса достичь удалось. Посмотрим, что будет дальше... И вот ваша плата за сегодня.

Взвесив на ладони кошелёк, Гарри убрал его в карман и произнёс:

— Что ж, до встречи, принцесса...

Отложив резец, Гарри смахнул стружку и медленно провёл пальцем по очередной вырезанной на древке руне, наполняя её магией. Интересно, что сказал бы Дамблдор, увидев это копьё? Наверняка закатил бы проповедь, после чего потребовал бы уничтожить — потому что артефакт получился исключительно мощным и ни разу не светлым, да ещё и усиливался с каждым новым подходом, когда Гарри приходила на ум очередная комбинация рун, и он, подхваченный вдохновением, тут же принимался за работу.

— Жуткая штука, — заметил тихо подошедший Сириус. — Где ты его нашёл?

— Сделал, — ответил Гарри.

— И давно?

— Ну... — Гарри задумался. Прыгая туда-сюда по временам и мирам, трудно отслеживать течение собственного времени, но... — Около года, а что?

— Да ничего — за исключением того, что подобную вещь Сохатый сможет сделать года за три, а он в этом мастер. А может и не сделать, кстати — потому что от этого копья не по себе даже мне, потомственному чернокнижнику...

— Может быть и так, — согласился Гарри. — О Ле Карре что-нибудь слышно?

— Ничего, — развёл руками Сириус. — Нигде никаких записей, отметок и прочего, как будто её и не существует вовсе. Так не бывает... Но есть. Я и неофициально поспрашивал — но и тут тишина., никто ничего не знает. Так что...

— Я забросил несколько крючков, посмотрим, клюнет ли, и если да — то на что, — сообщил Гарри. — Ладно, что у нас там со вторым вопросом?

— Да всё то же самое. Пока что отдельные случаи, но всё более-менее тихо...Хотя все прекрасно понимают, что это ненадолго. Хотя... У Пожирателей какая-то тихая суета , мы её засекли случайно, Дамблдору, конечно, пришлось об этом рассказать — и он явно этого не знал. То ли его драгоценный двойной агент сам не в курсе, то ли постеснялся ему доложить...

— Ставлю на второе, — тут же заявила Гермиона. — Это же предатель в квадрате, чего ещё от него ждать?

— В любом случае, его время на исходе, — отмахнулся Сириус, — да и не только его. Я тут поговорил с ребятами... Не буду вдаваться в подробности, но чистки будут. И те, кто попытается нам мешать, тоже пойдут в расход, кто бы это ни был — а таких будет много, потому что верхушка Пожирателей не пожалеет золота на взятки, а продажность Визенгамота тебе известна. Так что...

Гарри кивнул — его и самого не раз посещала подобная мысль. Один раз это уже случилось -и что помешает повторить? Тем более — теперь, когда Дамблдор мёртв... Впрочем, будь он жив — опят начались бы бесконечные "вторые шансы"... А здесь Дамблдор жив, и почти наверняка поведёт себя точно так же, как и в другом восемьдесят первом. А может, кстати, и нет — в конце концов, мантию-невидимку он не просил, а наоборот, советовал держать при себе... Впрочем, всё это — дело будущего, а завтрашний день сам позаботится о себе, сегодняшнему же довольно и своих забот.

Глава 35

— Да! — Гермиона вскочила, воздев над головой тетрадку с расчётами. — Получилось!

— Что именно? — осведомился Гарри.

— Одна весьма интересная формула, которая позволит телепортировать твоё копьё прямо в руку. Из кармана, заметь...

Копьё обычно хранилось в кармане плаща, на который были наложены чары Незримого расширения, и это было достаточно удобно — но возможность призвать оружие, словно герой какого-нибудь аниме, стоила дорого... И до этого момента Гарри даже не подозревал, что такое возможно.

— Кажется, я это уже говорил, но могу повторить: ты — гений!

— Разумеется...

— Так, что нужно сделать? — шутки шутками, но идея была слишком хороша, чтобы не взяться за её реализацию немедленно.

Пришлось занять мастерскую — конструкция получилась довольно сложной, но при этом её требовалось разместить на очень ограниченной площади — на древке на ширину ладони. Почти две сотни рун...

— Да уж, работа не для слабаков... — протянул Гарри, отстраняясь от лупы и вытирая пот со лба. — А главное — я понимаю, что в мастерской не должно быть посторонней магии, но электричества-то почему нет?!

— Многие сложные магические структуры чувствительны к электромагнитному полю, — заметила Гермиона, — а магия способна создавать наводки в электрических цепях. Ну и потом, где ещё ты найдёшь такой раритет?

— Хороший вопрос, — кивнул Гарри, снова склонившись над лупой, и принялся медленно и осторожно вырезать следующую руну. — Мне вот интересно, у моих родителей такое было?

— Судя по тому, что мы видели, у них и мастерской-то не было... Ну и я, если честно, всё-таки взяла бы ацетиленовую лампу. Друммондов свет, конечно, чертовски яркая штука, — Гермиона покосилась на сияющий нестерпимым желтовато-белым светом стержень, — но расходники...

— Да, с этим всё не так просто, — вздохнула Гермиона.

— Хорошо, что у Лили все нужные контакты есть, — кивнул Гарри. — Кстати, ты заметила, что маги тут гораздо менее оторваны от магловского мира, чем у нас?

Действительно, даже среди маглорождённых магов, знакомых Гарри, космосом не интересовался никто. Да и вообще, даже маглорождённые старались дистанцироваться от маглов... Здесь же — наоборот, чистокровные с особым интересом наблюдали за обществом обычных людей, не брезгуя перенимать понравившиеся вещи или хотя бы идеи.

В результате чистокровный маг из древней семьи мог пройти по оживлённой улице и не привлечь ничьего внимания — а если внимание и обратят, то только отметят: удачная стилизация...

Посторонние мысли ничуть не мешали вырезать руны, скорее даже помогали, превращаясь в своеобразную медитацию, и вошедшего Сириуса Гарри заметил не сразу — благо, тот тихо остановился у двери и молчал, не желая мешать.

— Уф, готово, — выдохнул Гарри, потянувшись. — Сириус? Давно тут стоишь?

— Минут десять, не хотел отвлекать, — отмахнулся Сириус. — Смотри, что я нашёл в Лютном.

— Листовка? — удивился Гарри — в его мире ни одна из сторон не додумалась до них, но здесь Волдеморт оказался умнее. Правда, ненамного — содержание листовки оставляло желать лучшего.

— Так себе по форме и дерьмо по содержанию, — изрекла Гермиона. — Хрустальной ночи не получится, но грабежей определённо прибавится — недаром же он эту дрянь именно в Лютном повесил. Твоё начальство в курсе?

— Я послал патронуса, — кивнул Сириус, — но пока без подробностей. Решил сначала вам показать...

— Ну вот, а теперь бегом в контору, и обязательно покажи Моуди — глаз у него, может, и дурной, но голова светлая.

Сириус ушёл, а Гарри, убедившись, что руны на копье больше не светятся, снял его с верстака, покачал в руке и спросил:

— Ну что, проверим?

Конструкт прекрасно работал, и плащ не обязательно было надевать — достаточно, чтобы он был поблизости. Никаких заклинаний, достаточно только поднять руку, пожелать — и ладонь сжимает возникшее с едва слышным хлопком копьё. И можно тотчас же ударить или метнуть его...

— В очередной раз отмечаю: ты — гений, — заявил Гарри, окончательно убрав копьё. — Эта штука работает даже лучше, чем я ожидал...

— Да и я такого успеха не ожидала, — призналась Гермиона. — Хотя получилось же у тебя с той схемой?

Гарри кивнул — позаимствованная из справочника схема оказалась невероятно удобной заготовкой — и, как он теперь понимал, на это и была рассчитана. Она была неплоха сама по себе, но её можно было практически бесконечно дополнять, придавая оружию новые возможности. Правда, хоркруксы оно пока уничтожать не могло — но и эту проблему Гарри собирался решить, а уж развоплотить Волдеморта — с гарантией. Кстати, о хоркруксах...

— Пора?

— Пора, — кивнула Гермиона. — Но спешить не будем, действуем аккуратно и начнём с медальона. Кстати, я тут поговорила со священником в местной церкви, и он считает, что можно уничтожить хоркрукс, не разрушая предмет...

— Давай попробуем, — согласился Гарри. — Всё-таки, медальон Слизерина — штука слишком ценная, чтобы просто его угробить.

Отношения магов с религией и церковью были довольно запутанными — во всяком случае, у христиан всех конфессий, но особенно — в Англии. И пусть волшебники куда чаще поминали Мерлина, Моргану или Мордреда — своих детей они почти всегда крестили... А потом старались не пользоваться в обычной жизни именем, данным при крещении.

И, конечно, были маги-священники — немногочисленные, никогда не бывающие по-настоящему сильными как маги... И способные на вещи, о которых обычные маги не могли и мечтать.

Энтони Роджерс, священник церкви в Годриковой лощине, был именно таким. Похожий на ветхозаветного пророка, старый маг с вечно хмурым видом и спокойно-добродушным характером мог показаться безобидным и слабым... Но горе тому, кто в это поверил.

Энтони Роджерс, внимательно выслушав Гарри, взял медальон, прищурился, разглядывая, и произнёс:

— Это возможно. И я знаю, как это сделать... Поэтому приходи послезавтра — я начну немедленно, но мне потребуется подготовка.

— Я могу помочь?

— Нет, — покачала головой священник. — Я благодарен тебе за это предложение, но ничья помощь, кроме Господа, мне не понадобится.

— Что ж, тогда не буду мешать, — ответил Гарри. — Но если понадобится помощь...

В церковь Гарри пришёл уже под вечер — два дня выдались неожиданно суматошными, заставив вспомнить Сан-Франциско. Правда, суматоха неплохо оплачивалась, что не могло не радовать...

— Добрый вечер! Простите столь поздний визит, но меня задержали дела...

— Ничего страшного, — Энтони Роджерс выглядел изрядно уставшим. — Всё закончено, медальон чист. Трудно придумать что-то более мерзкое...

— Спасибо, — наклонил голову Гарри, забирая медальон. — Мне не хотелось бы, чтобы одна из реликвий Основателей была утрачена — их и так осталось слишком мало.

— И поэтому я возьмусь за остальные хоркруксы, — сообщил священник. — Правда, теперь мне понадобится день или два отдыха, ну а потом... Потом я, пожалуй, не спеша разыщу все остальные хоркруксы и отправлю их в ад.

— А вот с этим я советую подождать, — ответил Гарри. — Джеймс рискнул и устроил на Волдеморта ловушку, а я, разумеется, не остался в стороне, и если всё пойдёт, как задумано, в ночь дня Всех святых он падёт. После этого я с удовольствием помогу тебе в охоте, благо, мне известно, где он спрятал хоркруксы... — тут Гарри обратил внимание на мелькнувшую запонку, — и ты, полагаю, знаешь, откуда.

— Догадываюсь, — кивнул священник. — И уже давно. Впрочем, это не имеет значения...

— Знаешь, ещё недавно я бы стал возражать... — протянул Гарри. — Но не теперь. Вы помогали нам, дурного не делали, а всё остальное... Неважно. Однажды я узнаю эту тайну — но сделаю это сам, разве что с помощью Гермионы.

— И это правильно. Возможно, со временем, спустя многие годы или даже века, ты присоединишься к... нашему братству, — кивнул священник. — Не сейчас — сейчас ты не подходишь нам, а мы — тебе, но в будущем... Всё в воле Господа, а пока просто знай: те, кто носит знак Ока Господнего — твои друзья. И прежде, чем ты спросишь — нет, мы не властны над аномалиями и не знаем твоего пути.

Гарри только усмехнулся — он действительно хотел спросить, не связаны ли те люди, что стояли за Джозефом с Дикого Запада и Энтони из Годриковой лощины, с их путешествием по эпохам, но сам в этом сомневался. Не тот масштаб, чтобы человек мог как-то вмешаться...

Октябрь начался с нового приглашения на встречу со Снейпом — на сей раз поздним вечером. Идея Гарри не нравилась, но клиент, как известно, всегда прав — разумеется, пока не пытается кинуть, а кинуть Анжи Ле Карре не пыталась, да ещё и надбавила гонорар за работу ночью.

На сей раз переговоры затянулись — явно недовольный Снейп аппарировал неведомо куда уже около полуночи. Анжи тоже не была счастлива...

— Знаете, мне кажется, что этот человек пытается водить меня за нос, — сказала она. — Вроде бы прогресс есть, но настолько незначительный, что никакого смысла в этом нет... И в то же время я не могу бросить это дело, пока есть хоть тень надежды!

— Предложение помочь всё ещё в силе, — напомнил Гарри. — Информация о внутреннем круге Пожирателей у Блэков есть, я даже не удивлюсь, если у них там агент имеется...

— И всё же я пока воздержусь, — покачала головой Анжи. — Ничуть не сомневаюсь в возможностях ваших друзей, но то, что меня интересует, вряд ли известно даже им, по крайней мере, в полном объёме, а значит, потребуются дополнительные изыскания — и это при том, что мне крайне желательно управиться до Саовины...

— Вы плохо умеете притворяться, принцесса, — заметил Гарри. — Впрочем, сжечь Фальку мы всегда успеем...

И снова аппарировал.

Анжи Ле Карре своей оговоркой — не факт, кстати, что случайной — подтвердила подозрения. А заодно и получила намёк, что она не одна такая, и это её заинтересует — и неизбежно явится к Блэкам, а те отошлют её к Поттерам разбираться... Ну а тогда и посмотрим.

Люпина Гарри увидеть не ожидал — но Люпин явился и сейчас сидел в гостиной, массируя переносицу.

— Добрый вечер, мистер Лунатик, — произнёс Гарри. — Что привело вас в столь поздний час?

— Боюсь, что необходимость в услугах Крысолова, — Люпин открыл глаза. — Джим недавно попросил меня помочь следить за Питером — и я, честно говоря, не понял, зачем — тогда, теперь-то я его подозрения понимаю... Питер исчез. Оставил записку, что за ним следят, и он на неделю-две заляжет на дно, и исчез. Но если бы за ним следил кто-то ещё, мы бы это заметили...

— Если он покинул остров, я за ним не стану гоняться, — покачал головой Гарри. — Но если нет — а я думаю, что нет... Я всё равно его вряд ли найду, да и, сказать честно, особо и не стану — но вот беспокоиться всю компанию это наверняка заставит.

— Мне не нравится этот план. Я до сих пор не до конца уверен, что Питер — предатель...

— Хотя уже получил довольно доказательств. Мне самому не нравится этот план, но другого у нас нет и не будет — Волдеморт не настолько глуп, чтобы лезть на передовую, и вмешивается только в исключительных случаях... И да, я уверен в дате, потому что этот маньяк помешан на символах и прочей бредятине.

— А в том, что он придёт один, ты тоже уверен?

— Я уверен, что он придёт не один, — усмехнулся Гарри. — И от лишней палочки не откажусь...

— Вот теперь я точно вижу, что вы с Сохатым родня, — осклабился Люпин. — Ну а если я могу ещё чем-то помочь...

— Можешь, — кивнул Гарри. — Анжи Ле Карре. Попробуй разузнать, кто она такая, откуда взялась, да вообще всё, что получится. Клиент, конечно, всегда прав... Но с ней что-то нечисто. Я не буду пока говорить о своих подозрениях, уж извини — могу только сказать, что к нашему красноглазому контрагенту она отношения не имеет, но всё возможное о ней выяснить надо, и чем быстрее, тем лучше.

— Два-три дня, максимум — неделя, — кивнул Люпин. — И не забудь — я участвую в вашей мега-шалости!

Люпин уложился в сутки — и сейчас Гарри лежал на диване, положи в голову на колени Гермионы, и читал принесённый оборотнем свиток. Безобразно короткий свиток... Потому что информации нашлось даже не мало, а почти ноль. Или даже без "почти", если говорить о сколь-нибудь значимых сведениях.

По сути дела, единственное, что Департамент правопорядка мог сказать об Анжи Ле Карре — она существует. Да и это он узнал совершенно случайно, когда система надзора приняла её магию за колдовство несовершеннолетнего. Муфалда Хопкирк, практикантка, которую отправили разбираться, только убедилась, что никакой Ле Карре в Хогвартсе не числится, спросила, есть ли ей семнадцать — и всё. Фантастическая глупость... Как, собственно, и пятнадцать лет спустя.

У самого Гарри дела обстояли ненамного лучше — но у него, по крайней мере, были факты... И хотя псевдоним — а в том, что это не было настоящим именем, Гарри не сомневался, настоящим именем в таких делах не называются — мог быть случайностью, в это Гарри не верил. Хватало и других сомнительных вещей — мелких, едва заметных, но...

Ле Карре не просто слишком хорошо ориентировалась в магловском мире — он был для неё привычен. И при этом она совершенно точно была чистокровной, причём из какой-то достаточно старой семьи. Это чувствуется всегда... Даже в таких дегенератах, как Малфой-младший. Чистокровная волшебница, которой магловский мир привычней магического? Век спустя — да, Гарри видел это своими глазами, но сейчас подобное — просто нелепость. Ну и оговорки — сами по себе вроде бы не заслуживающие внимания, но всё вместе слишком хорошо выстраивалось в единую картину. И оставался только один вопрос...

— Зачем?

— Могу предположить, — хмыкнула Гермиона.

— Изменить будущее?

— Скорее всего. Не может же она думать, что Пожиратели помогут ей вернуться в своё время?

— На идиотку она не похожа, — согласился Гарри. — Так что, скорее всего, ей нужна какая-то информация... Или доступ к кому-то из Пожирателей.

— Одно другого не исключает, — заметила Гермиона. — Впрочем, мы уж точно узнаем, что ей было надо, когда она это сделает...

Новую встречу Снейп опять назначил под вечер, но хотя бы не так поздно, как в прошлый раз. Смысла в этом Гарри не видел ни малейшего, но, как говорится, любой каприз за ваши деньги, а Анжи всё устраивало — и она исправно платила.

Беседа явно затягивалась и столь же явно переходила на повышенные тона. Снейп был чем-то недоволен, и явно шёл на обострение... И потому Гарри немного сдвинулся, освобождая из кобуры за спиной "Сайлент Хилл" — прихваченный из будущего пистолет тридцать восьмого калибра со встроенным глушителем. Всё же, что бы ни думали маги, пистолет быстрее палочки... А зачарованные пули легко пробивают большинство щитов.

Вовремя — Снейп резко шагнул назад, к границе круга, а Анжи разомкнула сцепленные за спиной руки.

Три секунды на то, чтобы выхватить пистолет и дважды выстрелить — Снейп, не успев поднять палочку, грудой тряпья валится на землю. Третий выстрел — в голову. Схватить Анжи за плечо и аппарировать к Поттерам.

— А вот теперь, принцесса, ты должна мне серьёзный разговор...

Анжи Ле Карре залпом опустошила стакан виски, налила по новой, выдохнула и заговорила:

— Ну, начну с того, что меня зовут Анжи Винтер — думаю, вы в курсе, кто это, мне двадцать пять лет и родилась я тридцать первого июля двухтысячного года в Аркхэме. Американская экономика к тому времени уже разваливалась лет десять и добирала последние запасы, у магов было немного получше, но этот кретин Волдеморт... Вообще говоря, его убили не то в девяносто втором, не то в девяносто третьем, только это ничего не исправило — его преемник был ничуть не меньшим идиотом и попытался докопаться до маглов. Ну и... Капитана Америку помните? Дайте ему пистолет и меч вместо щита, сделайте практически неуязвимым для магии, разгоните нервную систему — и получите охотника на магов, ведьмака. С них потом Сапковский своих ведьмаков списывал... Короче, к двухтысячному всё более-менее устаканилось, маглов мы не трогали, а они нас — ну как сейчас, примерно.

— И что дальше?

— Дальше... — на сей раз Анжи пила медленно. — В двухтысячном Волдеморт как-то возродился, вот только повёл себя куда адекватнее — сначала, по крайней мере. Подмял Англию, стал проповедовать идею объединения всего магического мира — так, мол, мы сможем говорить маглами на равных, кто-то слушал, но большинству либо не до того было — кризис же — либо, как Восточному Блоку, просто неинтересно. Ну, Ирландию и Скандинавию он довольно быстро подмял, а потом нашла коса на камень. Слово за слово, парочка стычек — и в двадцатом началась мировая война магов. На восток он пока не лезет, сейчас война идёт в Канаде и нас теснят... Маглам наплевать, Востоку наплевать, экономика еле тянет, а кое-где уже сдохла с концами, у маглов свои проблемы... А у меня ни родителей не осталось, ни брата, ни парня — все погибли. А я свалилась в какую-то светящуюся дрянь и оказалась в прошлом, то есть здесь. И попыталась подобраться к Волдеморту, но тут Снейп осатанел, а остальное вы знаете...

— Не врёт, — констатировала Гермиона. — Ну что, Гарри говорил тебе, что мы можем помочь? Волдеморт неизбежно придёт сюда... И тут ему и конец.

И нехорошо улыбнулась.

Глава 36

Энтони Роджерс в облачении для заупокойной службы размеренно шёл вперёд, читая шестьдесят восьмой псалом, и выстроенная Волдемортом защита вокруг хижины Гонтов рушилась. Гарри стоял в стороне, надев очки артефактора, и пытался разобраться в происходящем — но понять хоть что-то в магической буре было невозможно. Но, что бы там ни происходило, оно работало — и вскоре перстень с Воскрешающим камнем оказался в руках священника.

— Воистину, лишь младший брат устоял перед соблазном, — произнёс священник. — Пусть же упокоится одарённый, и оставит его дар лживый...

Камень раскололся.

— Не то чтобы я жалел, — хмыкнул Гарри, — но скажи, а от мантии-невидимки ты тоже планируешь избавиться?

— В должный час младший из братьев вручил душу свою Господу, — ответил священник, — и ни он, ни потомки его не использовали мантию, чтобы творить зло, хоть и грешили — но кто из нас безгрешен? А потому — нет, пусть мантия остаётся в твоей семье...

— Спасибо и на этом, — хмыкнул Гарри. — Что ж, остались диадема и дневник, и если диадема в Хогвартсе, то где искать дневник, если его нет у Малфоя, я не знаю.

— Знаю я, — отозвался священник. — И поверь, в скором времени я избавлюсь и от него, и от диадемы. А пока не мог бы ты вернуть меня обратно? Аппарация мне сейчас не под силу...

Время летело, и с каждым днём развязка приближалась. Гарри не знал, чувствует ли Волдеморт гибель своих хоркруксов, но сегодняшний рейд он наверняка заметит, и тогда... Дьявол знает, что он станет делать, но идея создать новые хоркруксы, убив Поттеров, наверняка покажется ему стоящей. И уж конечно, стоит немного подождать и сделать это в самый подходящий момент — на Хеллоуин. С точки зрения чёрной магии это было вполне разумно, а учитывая пристрастие Волдеморта ко всяким символам — ещё и эффектно. Впрочем, пока никаких телодвижений в этом направлении не наблюдалось — зато на остальных было весело.

Пожиратели перешли в наступление по всем фронтам, нападая уже и на маглов, аврорат пока ещё держался, но нёс потери, маглорождённые и полукровки начали покидать Британию... А Поттеры ждали. Впрочем, Крысолову и Принцессе это не мешало охотиться на Пожирателей или заниматься другими сомнительными делами.

А ещё Принцесса — Анжи — рассказывала о будущем, и будущее это Гарри не слишком нравилось. И дело было не в Советском Союзе (которому ничего не сделалось) и его сателлитах, а в собственной глупости правителей, которые довели дело до кризиса — и то, что сейчас творилось в Западном Берлине, было даже не началом, а так... Намёками на грядущие проблемы. И если бы всё ограничивалось проблемами маглов — ведь та же Великая Депрессия на магический мир почти не повлияла... Но нет, грядущий кризис угрожал всем.

Впрочем, гостей это не слишком волновало — они не останутся здесь даже до бегства последнего бургомистра Западного Берлина и падения Берлинской стены. А чужой мир пусть сам решает свои проблемы — тем более теперь, имея предупреждение...

— Аластор в Мунго, — с порога сообщил Сириус. — Выбили глаз, проткнули шею, чудом не задев артерию, ну и так, по мелочи... Хотя эти мелочи его всё ещё прикончить могут.

— Был бы там я...

— Был бы там ты, было бы то же самое, — отмахнулся Сириус. — Поверь, Сохатый, ещё одна палочка ничего бы не решила.

— А может, как раз решила бы, — Джеймс поморщился. — Что там, кстати, говорят?..

— Ну, когда тебя вывели за штат, пошли слухи, что начальство планирует секретную операцию, и ты в ней будешь участвовать, — сообщил Сириус. — Причём не я их запустил... Интересуются, могут ли помочь, но я сказал, что пока нет, а там видно будет. К тому же они узнали, что ты работаешь с Крысоловом...

— Что, я и тут стал знаменитостью? — поморщился Гарри.

— Ну а ты как думал? Ладно, всё это, конечно, очень интересно, но у нас осталось мало времени, даже если всё пойдёт по плану, а мы до сих пор не представляем, что нас ждёт...

— Что Волдеморт явится не один — это можно гарантировать, — заявила раскачивающаяся на стуле Беллатриса. — Он в курсе, что Джеймс с Лили не одни, а поскольку сам он трусоват, ему понадобится поддержка, так что ещё двое минимум, а может, и трое, не считая крысу, естественно.

— Тогда, скорее всего, Каркаров и Долохов, — предположила Беллатриса. — И Долохова хорошо бы взять живым — впрочем, если не получится, тоже ничего страшного, просто за живого Советы обещали десять тысяч галлеонов, а за труп — только семь.

— Только семь?! — подскочил Джеймс. — Да это, вообще-то, моё годовое жалование со всеми доплатами!

— Ну, у них к нему давняя любовь, ещё со времён войны, — Беллатриса пожала плечами. — А болгары, кстати, за Каркарова — без разницы, живого или нет — обещают две тысячи.

— Неплохой заработок, — хмыкнула Лили. — Теперь понятно, почему наёмники никогда не работают дольше трёх-четырёх лет.

— Угу, так или иначе уходят на покой, — отозвался Гарри. — Ладно, нас тут шестеро, так что справимся, а там, глядишь, и орденские подтянутся...

— Семеро.

— Шестеро, — мгновенно возразил Джеймс. — Лилс, ты вместе с Гарри сидишь в подвале под мантией-невидимкой. Без возражений!

Возражений не последовало — тяжело вздохнув, Лили кивнула. Действительно, безопасность Гарри сейчас превыше всего, и хотя здесь Дурсли были куда меньшими ублюдками, рассчитывать на них всё равно не стоило...

Смерть Снейпа Дамблдора не обрадовала, однако, насколько можно было судить, о том, что случилось, о не догадывался, полагая, что кто-то из Пожирателей разоблачил его агента. Гарри эта версия полностью устраивала, тем более, что, по словам всё тех же информаторов, Крысоловом он не интересовался, хотя, естественно, слышал — но на услуги наёмников Ордену Феникса не хватало денег.

Поскольку в войне Гарри и Гермиона почти не участвовали, они внимательно наблюдали за происходящим у маглов — и обоих, а особенно куда лучше знавшую историю Гермиону, это шокировало...

Индия и Афганистан уничтожили Пакистан, Ахмад Шах Масуд провозгласил создание Бактрийского царства, беспорядки в Западном Берлине стихли, а большинство их участников вместе с семьями бежали в ГДР, в Лондоне нарастал скандал из-за угольных шахт, которые Тэтчер закрыла, их за бесценок выкупила какая-то компания, после чего оказалось, что шахты вполне рентабельны, а компания принадлежит Советскому Союзу, причём совершенно официально...

— Конец Тэтчер, — присвистнула Гермиона, услышав новость. — И не только ей — как вообще такое прошло мимо всех? А главное, как Советы это вообще провернули?

— Ну, ваши консерваторы так увлеклись Центральной Азией, что забыли про всё остальное, — фыркнула Анжи. — А учитывая, с каким энтузиазмом она взялась за реформы и как бодро сагрила на себя профсоюзы...

— Что сделала?

— Сагрила. Ну, вызвала на себя агро, то есть агрессию. Игровой термин, просто все давно привыкли.

— Вот, кстати, ещё одни момент, — кивнула Гермиона. — У нас она всё это проделала гораздо позже, году в восемьдесят пятом, а тут прямо с места в карьер...

— Думаю, в вашей последовательности у неё и поддержка была получше, и свои не кусали за пятки, — хмыкнула Анжи. — Да и вообще, не о том думаем, ребята. Нам же скоро предстоит принимать высокого гостя...

День "Д" наступил как-то буднично. Просто однажды утром Анжи взглянула на календарь и сказала:

— Саовина. Пора жечь Фальку.

— Диспозицию все помнят? — напряжённо спросил Джеймс.

— Естественно, — кивнул Гарри. — Н о я бы на твоём месте ещё раз прошёлся по всему дому, посмотрел, что и как, и прикинул по месту все планы. Да и вообще, надо готовить позиции...

— Только поешьте сперва, — напомнила Лили.

Совет был дельным, и подготовку позиций отложили — но позавтракав, развернулись на полную. Уже час спустя первый этаж превратился в запутанный лабиринт, усеянный ловушками — пока ещё неактивными — по которому с трудом перемещались даже его создатели. Разумеется, остановить это Волдеморта не могло — но этого и не требовалось. Задержать, заставить впустую тратить силы, отвлечь, вывести из игры помощников... А главное — подставить под удар копья, усилиями Гарри и Джеймса ставшего каким-то супероружием. По крайней мере — в теории, а испытывать его придётся уже в бою... Но в любом случае, тому, в кого оно попадёт, очень не поздоровится.

С подготовкой управились к середине дня, пообедали, перепроверили всё ещё раз... И оказалось, что больше делать нечего — днём Волдеморт не явится точно. И если Гарри и Гермиона в такой ситуации прекрасно могли расслабиться, то все остальные — нет. Остальные бесцельно бродили по дому, хватались за всё подряд, пытались слушать музыку или читать...

— И ведь не новички сопливые, — ворчала Анжи, тоже не слишком беспокоившаяся, — опытные ребята... А дёргаются, как будто это их первый бой.

— Такой — пожалуй, да, — хмыкнул Гарри. — Это мы за те два года, что мотаемся туда-сюда, много чего повидали...

— Что, правда два года? — удивилась Гермиона, на пару секунд прикрыла глаза, сосредоточившись. — Нет, всё-таки год и десять месяцев.

— Непринципиально, — пожал плечами Гарри. — И вообще, включите кто-нибудь радио, я хочу послушать, как Тэтчер будут потрошить.

— И помните, — прошипел Гарри, когда едва заметный импульс магии сообщил о появлении незваных гостей, — вы ничего не подозреваете. Лили, быстро вниз, накрылись там с Гарри мантией и сидите тихо. Остальные — по местам! Белла — опознание!

— Каркаров и Долохов, Руквуд и Петтигрю, — сообщила осторожно выглянувшая в окно волшебница. — И кто-то ещё, но под маскировкой и не с ними, кто — не пойму, но однозначно кто-то знакомый. Нотт, что ли...

— Один?

— Да, больше никого.

— Превосходно...

— Эй, Поттер! — дверь вылетела, и на пороге появился Волдеморт собственной персоной. — Ты что, думал спрятаться от Лорда Судеб? И что это за идиотские фокусы с мебелью — ты серьёзно думаешь меня этим остановить?

Вот только лезть в лабиринт Волдеморт не торопился, а отправил вперёд Петтигрю — тот, правда, всячески пытался отбиться от такой чести, и не зря. Пройти ему удалось всего пару метров, после чего сработала одна из ловушек, и предатель взлетел под потолок, насаженный на каменную пику.

— Занятно... — протянул Волдеморт, с искренним наслаждением слушая отчаянные вопли прихвостня. — Твоя грязнокровная шлюха, разумеется, не способна на столь сложную магию, а ты сам слишком труслив... Что это на тебя нашло, интересно?.. Ах да, если ты думал удрать, то сразу говорю — не выйдет, мои люди окружили этот жалкий домишко... Ну же, Поттер, чего ты ждёшь?

— Пока тебе не надоест молоть языком, Томми, — сообщил Гарри, брезгливо рассматривая Волдеморта и Петтигрю со второго этажа.

— Слушай, — присоединился к нему Джеймс, — может, крысу уже заткнуть? В ушах звенит от его ора...

— Это можно, — согласился Гарри, вскинув "Сайлент Хилл" — но вместо Петтигрю выстрелил в Волдеморта.

К сожалению, просто застрелить подонка не получилось — да Гарри на это и не рассчитывал. Всё же Волдеморт не был таким идиотом, и моментально поставил щит, а затем метнулся за перевёрнутый диван, выкрикнув какое-то незнакомое заклинание, заставившее сработать все ловушки разом. На свою беду — как раз за диваном и была одна их них, так что спасаться от впечатляющего факела ему пришлось под столом, а из-под стола, уворачиваясь от "Авады" Джеймса — на улицу.

— Бомбарда! — несчастный диван разлетелся щепками, немедленно вспыхнувшими.

— Агуаменити! Мистер Риддл, ну куда же вы! — крикнул Гарри.

— Не смей называть меня этим мерзким... Мордред! Сука! — от копья Волдеморт увернулся, отделавшись порванной мантией, но не слишком этому обрадовался. — Вы, ублюдки и выродки! Предатели крови! Не ждите пощады — Тёмный Лорд Судеб не даст вам её! Ваша смерть будет ужасной! А тебя, Поттер, я заставлю смотреть, как подыхает твой ублюдок, а потом и грязнокровка, и даже после этого ты ещё успеешь позавидовать... Аргх!! Эпискеи!!

Дёрнувшись в последний момент, Волдеморт отделался разорванным ухом — но это было лишь агонией. "Санта Муэрте", мощный и точный пистолет триста пятьдесят седьмого калибра, в руках Гермионы не оставлял Волдеморту ни малейшего шанса — тем более, что теперь он остался один. Даже если его подручные ещё живы — они ничем не могут помочь...

Но Волдеморт держался, и держался неплохо — по крайней мере, заклинания Джеймса он отражал, не слишком напрягаясь, и будь тот один — справился бы очень быстро. Вот только Джеймс не был один, а пули и копьё не позволяли сосредоточиться и перейти в атаку — ни то, ни другое не держали никакие щиты, приходилось уворачиваться, и не всегда успешно...

Развязка наступила внезапно — очередная пуля вошла в колено, Волдеморт упал, и в тот же момент копьё пробило ему правую руку.

— Вот и всё, — Гарри подошёл к нему, подобрал волшебную палочку и сломал её. — Знаешь, если бы ты хоть иногда думал, всё могло быть иначе... Но ты проиграл.

— Это ты проиграл, грязнокровка, — сплюнул Волдеморт. — Я победил саму смерть...

— Знакомая штучка? — Гарри продемонстрировал медальон Слизерина. — Вижу, ты всё понял... Прощай.

Тихо хлопнул "Сайлент Хилл", Томас Марволо Риддл, более известный как Лорд Волдеморт, дёрнулся и замер — уже навсегда.

— Неужели всё? — Джеймс осторожно спустился и встал рядом, глядя на труп.

— Всё, — кивнула Гермиона, взмахом палочки создав полосу тумана, закрывшую сцену от выбравшихся из подвала Лили и Гарри. — И свита тоже. Там ещё Хагрид неожиданно появился — Принцесса его от неожиданности приложила "Бомбардой", а ему хоть бы хны. Сколько времени-то, кстати?.. Ого!

— Что такое?

— Восемь минут, — ответила Гермиона. — Мы уложили их за восемь минут... А вон, кстати, и Хагрид... И Дамблдор с ним.

— Джеймс, с тобой всё в порядке? — с места в карьер принялся задавать вопросы подошедший Дамблдор. — А Лили? Гарри?

— С Гарри всё в порядке, он спит, — ответила Лили, вставшая рядом с мужем. — А вот с вами... Вы не очень-то спешили, Альбус — неужели ваши чары оповещения не сработали?

— Кстати, да, — согласился Джеймс. — То, что вы явились только сейчас, когда всё уже кончено, наводит на подозрения...

— Я же не могу сорваться и бросить всё? — поморщился Дамблдор. — Тем более, что я отправил Хагрида...

— Пользы от него было не очень-то и много, — сообщил Сириус, подойдя к дому и бросив на землю три волшебных палочки. — Нотта мы уже завалили и добивали Каракарова, когда он появился, хорошо хоть, Долохова отвлёк.

— Боюсь, вы ошибаетесь, — Дамблдор покачал головой. — Волдеморт проник в глубочайшие тайны чёрной магии, и когда он говорил, что бессмертен, это не было пустой бравадой...

— Не было, — согласился Гарри. — Но стало. Волдеморт мёртв, и мёртв окончательно. Пророчество исполнено...

— Пророчество? — удивление Дамблдора было настолько ненатуральным, что не обмануло бы никого.

— Пророчество, — кивнул Гарри. — То самое, ради которого вы подставили людей, доверявших вам, под удар и — не будем ходить вокруг да около — обрекли на смерть. Не будь здесь нас — не выжил бы никто...

— Вы неправы в одном, — ответил Дамблдор. — Я был уверен, что Джеймс и Лили при помощи Блэков сумеют продержаться хотя бы десять минут — быстрее я всё равно не смог бы привести помощь...

— Возможно, — кивнул Гермиона, — а возможно, и нет. Но и доверия к вам нет, у меня — изначально, у ваших учеников — после всего случившегося. И знаете, я ведь не сомневаюсь, что вы затеяли всё это из самых лучших побуждений. Счастье для всех, даром, и пусть никто не уйдёт обиженным, да, Альбус?

— Я...

— Право, Альбус, не стоит оправдываться, все знают про "общее благо" и про вашу ссору с Гриндевальдом на этой почве... Но вы допускаете ту же ошибку, что и ваш бывший друг, — история взаимоотношений Дамблдора и Гриндевальда в этом мире была чуть другой, но существенно не отличалась, зато была известна, хотя бы и по слухам, гораздо лучше. К тому же Гермионе было отлично известно, что это самое больное место Дамблдора...

— И в чём же, позвольте узнать, я, по вашему, ошибаюсь?!

— Можно пожертвовать чьим-то благом, даже жизнью, ради блага всех остальных, — вздохнула Гермиона, — но только тогда, когда тот, кто жертвует, делает это сознательно и добровольно, точно зная, чем и ради чего он жертвует... А вы — готовы, Альбус?

Дамблдор молчал. А затем молча развернулся и ушёл...

— Может быть, он наконец-то поймёт... — вздохнул Гарри, глядя ему вслед.

— Сомневаюсь, — покачала головой Гермиона. — Тот Дамблдор, которого знали мы, так ничего и не понял... Но давайте всё же дадим ему его любимый второй шанс.

Глава 37

Два месяца, занятых беспощадной зачисткой уцелевших Пожирателей и жадных чинуш, пытавшихся спасти их от наказания, остались позади — по крайней мере, для Гарри и Гермионы. Аномалия, наконец-то открывшаяся, позволяла об этом не беспокоится.

— А неплохо тут, и даже тепло... — Анжи защёлкала фотоаппаратом. — На Атлантик-Сити похоже, хотя там теплее, конечно... О, точно, когда мне было семь лет, папа получил за что-то почётный диплом МКМ, а она в тот раз собралась в замке под Калининградом — Мордред, ну язык сломать можно! Ну, короче, мы всей семьёй неделю по балтийским курортам катались, и это больше всего на них похоже.

— Ты не забывай, что аномалия закроется через час, — Гермиона помахала планшетом, — а ты решила остаться там.

— Да я помню, но интересно же! И где мы вообще? И когда?

— Понятия не имею, но местность своеобразная, — покачала головой Гермиона, ставя палатку. — И мы, судя по всему, очень давно, потому что сейчас такого точно нигде нет.

— Давно — это когда? — не дожидаясь ответа, Анжи вскинула камеру, снимая летящего на метле Гарри.

— Судя по тому, что дышится нормально, это кайнозой, — пожала плечами Гермиона. — А судя по странному ландшафту, это не голоцен. Координаты я буду знать через пару часов, когда планшет соберёт все данные.

— А время?

— Только ночью, по картине звёздного неба. И поторопись, осталось минут десять.

— Ага, — Анжи поспешно перезарядила фотоаппарат и продолжила съёмки. — Какая же у этой штуки вычислительная мощь...

— Не меньше, чем у того, что в две тысячи семьдесят седьмом году считается суперкомпьютерами, — вздохнула Гермиона и крикнула снижающемуся Гарри:

— Что там?

— Река, — сообщил Гарри. — И речная дельта совершенно невероятных размеров.

— Дельта, говоришь... — протянула Гермиона. — Что-то я такое припоминаю... Так, Анжи, забирай и проваливай, если не хочешь тут застрять!

— А что это? — Анжи поймала толстенную папку и с трудом её удержала.

— Материалы по аномалиям, всё, что я нашла в будущем оба раза. Найдёте, кому показать, а теперь бегом!

Команда была крайне своевременной — аномалия закрылась, едва Анжи прошла через неё.

— Ну вот... — Гермиона уселась на вытащенный из палатки стул и подняла планшет. — Значит, если верить этой машинке, а не верить ей оснований нет — мы где-то в Северном море. А поскольку море в паре десятков миль западнее, я могу сказать, что мы где-то в первой половине плейстоцена на берегу реки Эридан.

— Мне это ни о чём не говорит, — вздохнул Гарри, вытащил второй стул и уселся рядом, скинув плащ.

— Мы провалились на миллион или два лет назад, а долина Эридана в будущем станет Балтикой, — объяснила Гермиона. — Люди пока очень условные, зверьё более-менее привычное есть, но всяких чудес пока гораздо больше... А ближайший проток, кстати, чистый — купаться там вполне можно.

— А это мысль...

— Интересно, сколько времени мы тут проведём? — развалившись в шезлонге, трансфигурированном из стула, обнажённая Гермиона смотрела сквозь бокал на заходящее солнце.

— А не всё ли равно? — отозвался Гарри, устроившийся рядом. — Сомневаюсь, что у нас тут найдётся много дел, хотя посмотреть, что сейчас на месте Хогвартса, я не против...

— Место Силы там было ещё в перми, — согласилась Гермиона. — Так что да, будет интересно сравнить, может, что и поймём. Правда, не сейчас — я смотрю, ты отдохнул...

— Широцуки на тебя плохо повлияла...

— И это хорошо...

Уставшая и счастливая Гермиона прижалась к Гарри, набросила согревающие чары и закрыла глаза.

— Спасибо, — шепнула она, устраиваясь поудобнее.

— Ага... — Гарри осторожно провёл ладонью по её спине. — Слушай, а это место Силы — это что такое? Я в первый раз слышу...

— Давай завтра? — отозвалась Гермиона. — Ты меня заездил...

— А ты — меня...

— Я старалась, — довольно фыркнула Гермиона. — Может, не пойдём в палатку?..

Проснувшись, Гарри поцеловал Гермиону, пожелал доброго утра и, подхватив копьё, отправился к реке — умыться и поупражняться. Пару минут спустя к нему присоединилась отчаянно зевающая Гермиона, и Гарри напомнил ей о вчерашнем обещании.

— Ты же знаешь, что существуют места с повышенным или, наоборот, пониженным магическим фоном? Иногда это целые потоки природной магии, настолько мощные, что их чувствую даже маглы, такие потоки называют лей-линиями, а те места, где магия выходит на поверхность, магловские мистики называют Местами Силы... Вообще говоря, они их как только не называют, просто это мне больше всего понравилось. Коротко и ёмко, и отчасти правильно, но только отчасти... И вообще, почему бы и нет? Завтрак приготовишь?

— С удовольствием... Это ещё что за хрень?!

— Похоже на какую-то помесь оленя с лосем... — ответила Гермиона, разглядывая вышедшую к воде тварь. Тварь действительно выглядела как нечто среднее между обычным оленем и лосем, которого Гарри видел в зоопарке, вот только ростом она была футов десяти, с рогами лишь чуть меньшего размаха, и при том чрезвычайно странными — они, казалось, росли прямо из ушей длинными прямыми древками, на самом конце расходившимися плоским веером отростков. Людей зверь просто проигнорировал...

— Помесь лося и оленя... Ну да, похож, — согласился Гарри. — Оленелось...

— Точно! — Гермиона только что не подпрыгнула. — Оленелось! Он так и называется — оленелось или цервалцес, их было несколько видов... Но я не помню, сколько и каких.

Если я захватила справочник, потом посмотрю.

— Думаю, с этим можно не спешить, — заметил Гарри. — Интересно, он съедобен.?

— Скорее всего, но Мордред знает, какие там могут быть паразиты... Хотя с нашей дичью тоже такое бывает. Проблема решаемая, конечно...

— Но создавать её не стоит, — отозвался Гарри. — Ладно, пока что мы в охоте не нуждаемся...

Позавтракав, парочка — всё-таки одевшись — подняла метлу в воздух, направляясь на северо-запад. Предстояло пролететь миль пятьсот, но поскольку спешить было некуда, Гарри не разгонял метлу, выдавая миль двадцать в час. И, разумеется, смотрел по большей части вниз — в воздухе пока что не было ничего интересного или опасного. Дракон, разве что... Но вряд ли дракон заинтересуется метлой, да и каковы сейчас те драконы? Всё-таки у них было больше шестидесяти миллионов лет на эволюцию...

— Кстати, а ты не знаешь, что сейчас из себя драконы представляют?

— Без понятия. С палеонтологией у магов всё очень плохо... Да у них вообще с наукой настолько плохо, что я не понимаю, как маглы их ещё не снесли. Серьёзно, так топтаться на месте веками — это надо уметь, а учитывая, что здравомыслие тут и не ночевало... Мордред!

— Что такое?

— Да я, кажется, поняла. Не работает Статут, — Гермиона поморщилась, — потому что маги давно на крючке у магловских правительств и корпораций. Вспомни будущее... Мои родители — люди довольно широких взглядов, но и их тот факт, что я волшебница, до сих пор выбивает из колеи. И насколько я знаю, примерно так со всеми родителями маглорождённых... А теперь вспомни Веллеров — такое впечатление, что сама магия для них — вовсе не чудо и не сюрприз, вот что дочка окажется магом, они не ожидали...

Гарри молчал, перебирая в памяти все несуразности, оговорки и прочие мелочи, над которыми никогда не задумывался — а зря, определённо зря... Если предположить, что магловские правительства не просто знают о существовании магов, но и активно с ними взаимодействуют и даже имеют рычаги влияния... Тогда почти всё становилось на свои места. А потом вспомнился разговор в Тусоне — возможность подтянуть знания у него с тех пор была, так что слова Гермионы приобрели новый оттенок...

— Получается, что Тёмные Лорды — реакция на поражение?

— Именно. Гнилой реваншизм, точно такой же, как у немцев, на котором поднялись Гриндевальд с Гитлером, только тянется уже не меньше трёхсот лет. И если ничего не делать, кончится это столь же скверно... А с учётом изрядно возросших возможностей маглов — гораздо хуже. Если учесть, что подавляющему большинству магов было трудно противостоять даже "Смуглянке Бесс"... И давай не будем забывать, что "силы добра и света", — иронию в её голосе услышал бы и глухой, — ничуть не лучше. Так что на Волдеморте остановиться мы просто не сможем, тем более, что Орден и Министерство запросто могут попытаться нас кинуть.

— Для этого надо вернуться, — заметил Гарри. — Хотя... Тогда у нас уже не будет времени это всё обдумать, а сейчас идей нет.

— У меня, в общем, тоже, — призналась Гермиона, — всё будет зависеть от того, что творится в нашем времени, но кое-какие общие моменты всё-таки можно продумать... И давай, что ли, спустимся и передохнём...

Разбивать палатку не стали, возиться с готовкой тоже — обошлись консервами. Подбросив на ладони опустевшую банку, Гарри хмыкнул, поставил её на землю и навёл палочку. Трансфигурация далеко не всегда требует заклинаний, куда чаще нужно тщательно представить желаемое, напитать этот образ магией и бросить его в цель...

— Это я точно родителям показывать не рискну... — пробормотала Гермиона. — статуэтка изображала её сладко потягивающейся, закинув руки за голову — как она и делала, но обнажённой...

— Да уж, — хмыкнул Гарри. — Кажется, я немного перестарался.

— Оставь, мне нравится, — улыбнулась Гермиона. — Так...

Сосредоточившись, она прикрыла глаза, взмахнула палочкой — и вторая жестянка превратилась в статуэтку Гарри — голого по пояс и с копьём на плече.

— Вот, это уже можно показывать, — хмыкнула она. — И даже на камин поставить — станешь старый и бородатый, как Дамблдор — будешь правнукам показывать какой ты крутой был...

— Кроме шуток, Дамблдор до самого конца был в неплохой форме, — Гарри убрал фигурки в рюкзак и поднялся, — ну что, полетели дальше?

— Полетели, — согласилась Гермиона.

Метла взмыла в воздух, разворачиваясь на северо-запад. Залив, в который впадал Эридан, давно скрылся за горизонтом, внизу проносилась равнина, перемежающаяся невысокими холмами. Самый обыкновенный пейзаж, в Англии такое найти несложно... Правда, по вересковым пустошам не ходят слоны — а они пролетали как раз над стадом слонов с круто изогнутыми бивнями. Ну и...

Сейчас они должны были лететь над морем, а не над пустошами — уж настолько Гарри знал географию. А поскольку внизу суша, то и в Шотландии их могут ждать разнообразные сюрпризы... но об этом можно будет расспросить вечером Гермиону — она-то наверняка знает, что к чему, пусть даже и без подробностей.

— Где мы сейчас, спрашиваешь?.. — хмыкнула Гермиона, обходя палатку и накладывая чары. — Скорее всего, в Доггерленде. Ты ведь знаешь про Доггер-банку?

— Что-то слышал. Сама знаешь, мои родственнички расширением кругозора, даже собственного не увлекались... Отмель в северном море?

— Ага. Но это сейчас, а в плейстоцене, да и в голоцене довольно долго, на её месте была суша, и мы сейчас именно там. Сейчас уровень моря сам по себе пониже, чем в наши дни, да ещё и как раз начинают формироваться ледники, так что он ещё больше упадёт, а потом сюда доберётся ледник... Но пока что тут вполне комфортно.

— А люди тут есть?

— Людей сейчас вообще нет, — покачала головой Гермиона, — по крайней мере, настоящих. Род-то есть, но там или эректус, или хабилис, а более-менее современный человек появится только через полтора миллиона лет...

— Вот как... Странно, а трава вокруг вроде бы самая обычная, — заметил Гарри. — Так, ладно, пойду готовить.

— Помочь?

— Да вроде не надо, разве что картошку почисти — тебе это заклинание явно проще даётся.

— Кстати, да, бытовые чары у тебя тяжеловато идут, — заметила Гермиона, взмахами палочки избавляя клубни от кожуры. — Что забавно, поскольку я совершенно не понимаю, в чём тут дело.

— Да какая разница? — дёрнул плечом Гарри, резавший мясо. — Выходят же, хоть и с трудом, а остальное неважно. Знаешь, я всегда ненавидел готовить... Тем более, что ничего особо сложного тётка мне не доверяла — вернее, чего-то, где я мог бы стянуть хоть кусочек в процессе. А теперь... Хотя тут как раз всё очевидно: кормить этих свиней, по какой-то насмешке судьбы оказавшихся моими родственниками, или свою жену — серьёзная разница.

— Какой же ты всё-таки милый... — фыркнула Гермиона. — И как же мне повезло...

— Дело не в везении, — усмехнулся Гарри. — Просто ты и Луна — единственные, кому нужен не Мальчик-который-выжил, не богатенький наследник, а просто Гарри... И вполне возможно, что сейчас здесь могла бы быть она.

— Вот это вряд ли, — хмыкнула Гермиона. — Впрочем, если она вдруг захочет... Если она вдруг захочет, я возражать не стану — согласись, с Широцуки было хорошо...

А вечером, устроившись у палатки и любуясь звёздным небом, Гарри неожиданно спросил:

— Слушай, а ты не могла бы рассказать про это всё? Про историю Земли, про эпохи, что там и когда было?..

— Могу, конечно, только я сама не особо в этом разбираюсь, — отозвалась Гермиона. — Но раз уж тебе интересно — расскажу всё, что знаю...

Рассказ изрядно затянулся — знала Гермиона не так уж и мало, да и начала рассказ с самого возникновения Солнечной системы.

Гарри слушал, не перебивая, лишь изредка задавая вопросы, а когда лекция закончилась, сказал:

— Спасибо, теперь мне, может, и не всё, но понятно. И надеюсь, в архей нас всё-таки не забросит...

— Я бы не стала исключать, — Гермиона зевнула, — но шлюз мы уже сделали, костюмы защитят, так что добавить кое-каких чар — и всё будет в порядке. И вообще, пошли уже спать, а то нам ещё лететь и лететь...

— Но мы же никуда не торопимся?

— Как знать...

С высоты десяти тысяч футов место было вполне узнаваемым — пусть два миллиона лет спустя долина почти исчезнет, заполненная мореной, а ни леса, ни озера ещё не было. Не было даже холма, на котором стоял Хогвартс — но магия была. Знакомая — и в то же время отличающаяся... И совсем не такая, какой была двести пятьдесят миллионов лет назад , пусть и узнаваемая. Место Силы, магический источник, чем бы он ни был, менялся, но эти перемены мог заметить только путешественник во времени... Хотя теперь, зная, что искать, они, пожалуй, сумеют отследить эти изменения и в будущем. Впрочем, в это будущее ещё нужно вернуться...

— Предлагаю остановиться прямо здесь, — заявила Гермиона. — Это ещё и полезно — недаром же маги стараются свои дома ставить именно в таких местах.

— И много их?

— Смотря каких, — Гермиона пожала плечами. — Если мы говорим про слабые — то много. Истории про всякие нехорошие, или наоборот, места — это как раз про них, а они есть везде... Потому что такое даже маглы не пропустят. В таких местах, кстати, обожают монастыри ставить... А вот действительно сильных источников очень мало, я, например, знаю не больше десятка — да сколько-то ещё засекречено, такие точно есть, а те, что известны — заняты плотно и наглухо.

— А здесь и сейчас это место принадлежит только нам? — хмыкнул Гарри. — Мне нравится, как это звучит...

— Мне тоже, поэтому давай ставь палатку, а потом посмотрим, что тут есть интересного. Да и вообще, — Гермиона потянулась, — немного отдыха нам не помешает, как думаешь?

— Да уж пора бы, — фыркнул Гарри. — Нам, минуточку, с первого курса нормально отдохнуть не дают.

За временем парочка не следила — спешить всё равно было некуда, а аномалию они не пропустят, так что можно было побездельничать... Условно, конечно.

Они бродили по окрестностям, занимались любовью, читали, болтали обо всём подряд... Собранная Гермионой библиотека была обширной, но абсолютно бессистемной, так что она сама иной раз не могла понять, откуда взялась какая-нибудь книга — что, впрочем, не мешало в неё тут же закопаться. Ещё, убедившись, что Гарри владеет французским не хуже, чем она сама, Гермиона принялась учить его немецкому — и тут дело двигалось куда медленнее, поскольку сама она языком владела не настолько хорошо.

Скука? Не в этой жизни...

Гермиона спала, прижавшись к Гарри и положив голову ему на грудь. Он улыбнулся, осторожно поцеловал её в макушку и погладил волосы.

— Просыпайся, родная...

— Угу, — Гермиона неохотно открыла глаза. — Какие планы на сегодня?

— Да никаких, — улыбнулся Гарри. — Можем хоть весь день так проваляться...

Не самый плохой вариант — но реализовать его не удалось. Протяжный вой планшета заставил Гермиону поморщиться, но вскочить, поспешно одеваясь. Миг спустя к ней присоединился и Гарри, и минут через пять они уже бежали к аномалии, открывшейся в миле или около от их лагеря. Привычные уже ощущения перехода, секундная дезориентация... И можно применить познания на практике.

— Хм... Типично английский лес, — заметил Гарри, оглядываясь. — Хм... Гермиона, скажи, пожалуйста, это ведь Сноудон на горизонте, и мне не кажется?

— Сноудон, — подтвердила Гермиона, — поэтому остаётся только вопрос времени.

— Ну... — Гарри разглядывал гору в омнинокль. — Судя по этому дыму, мы в антропогене, так что можем просто подойти и спросить...

— Вот как раз просто не будет, я тебя уверяю, — заметила Гермиона, — но в остальном ты прав. Пошли!

Глава 38

Дым поднимался над землянкой, стоявшей на опушке леса, недалеко от ручья. Землянка была явно не новой, давно и плотно обжитой, откуда-то с севера к ней шла основательно утоптанная тропа, а на крыше сидел полуголый мальчишка лет двенадцати на вид, и точил короткий меч. Мальчишка был светловолос, жилист и бос, — всю его одежду составляли штаны из похожей на тартан ткани нескольких оттенков синего, да висящий на шее довольно крупный серебряный крест.

И мальчишка их заметил — отложив точило, он поудобнее перехватил меч, спрыгнул на землю и что-то крикнул, указывая мечом. Прятаться смысла не имело, поэтому Гарри кивнул Гермионе, и они неторопливо вышли из леса, остановившись шагах в десяти от землянки.

— Кто вы?! — язык показался Гарри смутно знакомым — что-то подобное он когда-то слышал...

— Бог в помощь, юный воин, — ответил он. — Мы лишь мирные странники, которых причудливые пути судьбы привели в этот день. Имя мне Гарри, а моей жены — Гермиона, и мы просим тебя о гостеприимстве.

— Хм... — мальчишка опустил меч. — Вроде бы вы не похожи на саксов — да вы вообще ни на кого не похожи — но вот имя у тебя вполне саксонское, а саксам здесь не рады... Но и гостя оттолкнуть — грех... И даже если ты и правой веры, ты всё равно можешь быть саксом... Вот что: будь вы и саксы, грех отказать гостю, поэтому, коли нужна вам пища, дам я её вам, но всё ж пока не пущу к огню, а прежде спрошу, как быть. Учитель! Учитель, мне нужен твой совет!

Дверь землянки открылась, выпустив того самого учителя — невысокого мужчину лет тридцати на вид, с короткой аккуратной бородкой, одетого весьма примечательно. На нём была белая рубаха с синей полосой по вороту, поверх которой был на манер римской тоги наброшен зелёный с белым тартановый плащ, на ногах — сандалии, а в руке — тяжёлый посох, окованный бронзой. Магический посох...

— Что на этот раз смущает тебя, Медвежонок? — спросил волшебник. — Дурно ведь не пустить гостя к очагу, и дурно не признать гостем того, кто пришёл с миром — разве не этому я учил тебя, Медвежонок? Впрочем... Простите его — юнцы в его годы вечно буянят и идут наперекор старшим.

— Не думаю, что его стоит винить, — пожал плечами Гарри. — Как я понял, опасения его ни капли не беспочвенны.

— Увы, да, — кивнул волшебник. — Что ж, будьте нашими гостями. Имена ваши я услышал, меня же зовут Мирддин маб Эмрис, а в юности римляне прозвали меня Дербником...

Он говорил что-то ещё, но Гарри уже не слушал — осознание того, кто стоит перед ним, накрыло его с головой. Дербник. Мирддин.

— Мерлин великий!..

— Великий — это, пожалуй, слишком сильно, — хмыкнул Мерлин, — тем более, что гордыня есть корень всех грехов, но всё-таки моё имя кое-чего стоит на острове Придайн... А вот про вас я не слыхал, а ведь знаю всех хоть чего-то стоящих волшебников — а вы явно стоите и больше.

— Мы чужаки здесь, Мирддин, — отозвалась Гермиона, спускаясь в землянку, — чужаки настолько, что не знаем даже, где и когда очутились.

— Нетрудно это сказать, — хмыкнул Мирдддин. — Вы в Гвинеде, у подножия горы Ыр-Уитва, и сегодня день накануне августовских календ года от сотворения мира пять тысяч девятьсот девяносто пятого.

Гарри старательно изображал понимание — на самом же деле он не понимал почти ничего. И ладно бы гора — Сноудон сам по себе достаточно узнаваем, а как его называют валлийцы — вопрос уже другой, но дата?.. Нет, он, конечно, слышал, что в некоторых странах считали время от сотворения мира, и кажется, чем-то таким до сих пор пользуются евреи... И всё. Календы? Вроде бы так римляне называли первый день месяца, значит, сейчас тридцать первое июля, но какого года? Тем более, что дат "сотворения мира" было несколько, это он помнил точно...

Землянка была невелика, но тесной не казалась. В основном потому, что была почти пустой — очаг, две лежанки, полка с кухонной утварью и сундук, а больше ничего и не было.

— Неплохо устроились... — хмыкнула Гермиона, оглядевшись.

— Неплохо, конечно, но обычно я живу на вилле близ Каэр Сегейнт, а это место предназначено, в основном, для упражнений в магии... А также для разного рода встреч, о которых не стоит знать всем подряд. Например, таких, как эта... Кто вы такие?

— Странники, — хмуро ответил Гарри. — Не думаю, что ты поверишь в том, что я родился полторы тысячи лет спустя.

— Может быть, и поверю — я встречал много удивительного, и знаю, как вольно обращаются с временем Добрые Соседи. Да и великим меня пока ещё не называют...

— Полторы тысячи лет спустя тебя будут считать величайшим чародеем всех времён и народов, — хмыкнула Гермиона, — а волшебники — и вовсе почитать, словно святого.

— А что, неплохо, — задумчиво хмыкнул Мирддин. — Гордыня, конечно, грех, но и чрезмерное уничижение есть гордыня, поэтому меня радуют ваши слова. Что же, завтра или послезавтра мы вернёмся в город, и я приглашаю вас. Пока же, пусть для четверых это жилище и тесновато...

— Не стоит терпеть стеснения без нужды, — отмахнулась Гермиона. — Мы захватили с собой зачарованную палатку и без проблем устроимся рядом.

— Ну, раз так, то возражать я не буду, — кивнул Мирддин, пригладив бороду. — Увы, но законы гостеприимства иной раз вступают в рознь с долгом... И скажите вот что: не попалось ли вам по пути сюда что-нибудь подозрительное или странное?

Посох он при этом держал под рукой — может, он и поверил Гермионе, но явно не доверял, и Гарри его прекрасно понимал: странные гости со странной историей, появившиеся ниоткуда — а у тебя принц...

Разумеется, сюжет Артурианы Гарри знал — но во-первых, в самых общих чертах, а во-вторых, был абсолютно уверен, что к реальности всё это имеет очень косвенное отношение. В конце концов, в реальности дело происходило в Уэльсе, и на собственно Англию у Пендрагонов были самое большее планы, — в конце концов, Гарри не знал, какую часть Уэльса подчинил Утер. Да и сам Артур был в легендах приёмным сыном Эктора, а не сидел с Мерлином в лесу...

Поставив палатку и заблокировав вход, Гарри отправился в лес, рассчитывая поохотиться. Конечно, охотником и следопытом он был посредственным, но кое-чему всё же научился — и продолжал учиться при любом удобном случае.

С переменным успехом.

Впрочем, на сей раз — вполне успешно. Свежие оленьи следы попались почти сразу, и Гарри с копьём наперевес двинулся по ним. Конечно, можно было взять ружьё, но... Это почему-то казалось неправильным, а чутью Гарри обычно доверял — оно его не подводило. И чутьё упорно намекало на две вещи: во-первых, никакого огнестрела, а во-вторых, в лесу что-то готовится. И потому, когда вместо оленя на него вылетел кабан, Гарри не слишком удивился. Хотя, разумеется, ничего подобного не ожидал... Кабан, впрочем, тоже — но он, издав мерзкий взвизг, развернулся и бросился на Гарри. Тот едва успел упасть на колено и выставить перед собой копьё, мимолётно пожалев, что древку не хватает поперечины... которая тут же появилась.

Кабан не успел ни остановиться, ни свернуть — и аккуратно налетел грудью на подставленное копьё. Обсидиановый наконечник неожиданно легко пробил грудь кабана, тот, продолжая двигаться, упёрся, попытался встать, но ноги его больше не держали, и зверь, несколько раз дерущихся и затих.

— Пронесло... — тихо выдохнул Гарри.

Желания продолжать охоту не осталось, да и добыча была — и пусть Гарри сомневался в его съедобности, кабан был впечатляющим трофеем. Пригодится для чего-нибудь, хоть клыки на шее носить. Но это всё потом, а пока что...

— Вингардиум левиоса, — туша всплыла над землёй.

Пора возвращаться.

— Добыча, достойная и самого короля, — высказался Мирддин, разглядывая тушу. — И без собак... Тебе повезло.

— Не то слово, — поморщился Гарри. — Проклятая тварь выскочила прямо на меня, я едва успел копьё выставить. Ну а дальше... Его хоть есть можно?

— Можно, если проварить как следует или выдержать в вине. Так, Медвежонок, иди сюда и помогай!

Вчетвером кабана разделали довольно быстро, Мирддин облил шкуру каким-то зельем, растянул на раме и оставил до вечера, мясо отправилось частью в котёл, а частью в коптильню, тщательно укрытую в лесу, и только тогда Мирддин, жестом позвав Гарри, отошёл подальше и спросил:

— Если ты и впрямь из будущего, скажи: что ждёт моего воспитанника?

— Слава, предательство и гибель, — ответил Гарри. — По крайней мере, так говорят сказания. Из истории мы не знаем о нём почти ничего, учёные мужи даже сомневаются, что такой человек был... И в то же время он — идеал правителя и любимый герой, истории о котором рассказывают даже спустя пятнадцать веков — и теперь уж не понять, что правда в них, а что ложь.

— Значит, мой труд не был напрасным, — вздохнул Мирддин, — ведь даже если мы потерпим поражение, нас запомнят и спустя многие века всё ещё будут вдохновляться нашими делами... А я не собираюсь проигрывать. Рано или поздно, но саксам и прочей швали, которую притащил сюда Гвортгин, придётся проваливать с острова Придайн!

Гарри промолчал — не хотелось говорить, что изгнать саксов уже не удастся, и только тысячу лет спустя корона уже совсем другой страны вновь окажется в руках валлийского клана — пусть и ненадолго. Пусть всё идёт своим чередом...

— Хорошо, — Мирддин подхватил посох, заглянул в котёл и кивнул. — Скоро будет готово, а к ночи и мясо закоптится, завтра утром можно уходить.

Когда-то — жизнь назад — это было бы серьёзным испытанием для Гарри, но с тех пор прошло слишком много времени... И дюжина миль пешком и с поклажей была неплохой прогулкой. Единственный, кто был недоволен — Артур, который надеялся провести в лесу побольше времени — там, на его взгляд, было гораздо интереснее, чем на вилле под Карнарвоном, который пока ещё звался Каэр Сегейнт. Спорить с ним никто не собирался, и в результате, не добившись ничего, мальчишка просто бурчал себе под нос что-то не слишком вежливое.

Гарри же расспрашивал Мирддина обо всём — и ответы частенько вгоняли его в ступор...

И прежде всего — сам Мирддин: великий маг оказался маглорождённым, да ещё и бастардом. Отцом его был Эмрис Вледиг, а матерью — Лелиан, вольноотпущенница, которую Эмрис за грамотность и цепкий ум сделал скрибой — секретарём, что было делом неслыханным. И этот Эмрис был Амвросием Аврелианом, старшим братом Утера Пендрагона. Ещё большим шоком оказалось то, что Мирддин женат, и жену его зовут Нимуэ с Ллин-Тегид.

Мысль, что прямые потомки Мерлина могут жить и в двадцатом веке, в очередной раз загнала Гарри в ступор...

В общем-то, в этом не было ничего невероятного — в конце концов, маги в двадцатом веке знали о Мерлине едва ли не меньше, чем ничего — но в сложившийся образ эти знания не вписывались никак. К тому же, хоть Мирддин и был силён и искусен, но до величия ему пока что было далеко... Именно "пока что" — Мирддину было чуть меньше сорока, возраст, даже для магла не выдающийся, а с учётом того, что маги вообще жили дольше маглов, времени у него было достаточно.

Вилла выглядела вполне ожидаемо — как на картинке из учебника. Ну, почти — всё-таки ей много лет владели кельты, и это чувствовалось... Да и сами хозяева не слишком походили на римлян.

Помимо самого Мирддина, его жены и Артура, на вилле жил один из гвардейцев Утера — Кинир — со своей семьёй. Его сын, ровесник Артура и его лучший друг, звался Кай — вот только на сэра Кея из "Артурианы" он ничуть не походил.

Подобные несоответствия изрядно выбивали из колеи, и когда Гермиона и Гарри, наконец, остались наедине в комнате, он спросил:

— Ты хоть что-нибудь понимаешь?

— Хоть что-нибудь — понимаю, — кивнула Гермиона, развалившаяся на кровати. — Правда, не больше... Мы, в отличие от маглов, точно знаем, что Мерлин был реальным человеком, но всё это относится к тому времени, когда он уже был величайшим магом своей эпохи, да и не только своей — даже в наше время мало кто мог бы с ним потягаться. Да что там, даже сейчас он гораздо могущественнее большинства наших магов — и при этом маглорождённый.

— Да пожалуй, — кивнул Гарри. — Надо будет как-нибудь спарринг устроить, тогда и увидим, что он может. К тому же сейчас и половины привычных заклинаний нет...

— Да, это будет интересно... — протянула Гермиона. — Но не забывай, что творится на острове — думаю, совсем скоро нас попросят принять участие в разгроме какой-нибудь банды саксов.

— Как будто что-то плохое, — фыркнул Гарри. — А вообще, надо будет их как следует расспросить и посмотреть, как оно соотносится с Артурианой — ну кроме того, что очень слабо... Да и попробуй представь, что будут думать про наши похождения полторы тысячи лет спустя.

— Если их вообще будут помнить, — поморщился Гарри. Обладая достаточно богатым воображением, он вполне мог представить результат... И не один. И некоторые варианты ему совсем не нравились...

— Как ты думаешь, надолго мы тут застряли? — спросил он.

— Понятия не имею... Но у меня есть одна гипотеза.

— М-м?

— Мы попадаем не просто не случайно — всякий раз мы должны что-то сделать, — ответила Гермиона. — Может быть — подтолкнуть историю в нужном направлении, может — что-то скорректировать... Мы же не сидим на месте, хоть и стараемся не влезать в глобальные авантюры...

— Ну да, только в локальные, — кивнул Гарри. — И то не всегда.

— В будущем или в параллельном мире можно ни в чём себе не отказывать, — ухмыльнулась Гермиона. — Ладно, пошли посмотрим, чем нас хозяева собираются кормить...

Как бы старательно ни подражали римлянам бритты, они всё же оставались варварами. А потому и обедали сидя, и пили неразбавленное вино, и особыми кулинарными изысками не баловались. Готовили, впрочем, вкусно и сытно, а вино и само по себе было не слишком крепким и беседе только помогало.

Говорила, в основном, Гермиона, расспрашивая об обстановке, но и Гарри время от времени высказывался — но больше слушал. И то, что он слышал, ему не нравилось...

Римляне ушли из Британии полвека назад, и с тех пор дела стремительно катились под откос. Осмелев, с севера наступали пикты, с востока — саксы, с запада — скотты и круитни из Ирландии... А сами бритты тонули в привычном болоте междоусобиц. Время от времени кому-нибудь удавалось подчинить кусок, достаточный для того, чтобы объявить себя верховным королём, и последним таким правителем был Утер Пендрагон, чью власть признавали во всём Уэльсе, Корнуолле и южной Англии — признавали довольно условно, конечно... Да и сам Утер был стар и болен — Мирддин давал ему не больше пары лет — а недругов у него хватало. И именно поэтому Артур воспитывался не при дворе...

— И да поможет нам Бог протянуть ещё четыре года, — подвёл итог Мирддин.

— Ты мог бы сам править от имени Артура, пока не придёт время, — заметил Гарри.

— Друид не может править, — ответил Мирддин, — а следовательно, и маг. А даже если бы и мог — Клоака Максима, что собирает нечистоты всего Рима, в тысячу раз чище, чем это болото со змеями.

— А ученика ты готов бросить в это болото?

— Если бы я не был Пендрагоном, колдунья, я бы первым убрался с этого несчастного острова, — ответил Артур. — Да и ты давно уже могла бы остановиться, но идёшь вперёд. Ты сама и твой муж — вы такие же...

— Ты прав, Медвежонок... — протянул Гарри. — Прав во всём, но если тебя это утешит — тебя не забудут. Веками твоё имя будут славить и чтить, назовут Королём былого и грядущего, веря, что однажды ты вернёшься.

— Я поверю тебе, — Артур отложил нож, — но учти, если ты обманываешь меня... Если ты обманываешь меня, то и в раю, и в аду до самого Страшного Суда я буду попрекать тебя этим.

— Разве не грех быть злопамятным?

— Ради такого мне его простят, не надейся, — Артур потянулся за кубком. — Эй, а где моё вино?! Кай, мерзавец, ты опять хватаешь мой кубок?!

— Вот так и живём... — вздохнула Нимуэ, переглянувшись с женой Кинира.

— Ну, по крайней мере, у вас не скучно, — хмыкнула Гермиона.

Глава 39

— Может, уже прекратим? — устало осведомился Мирддин, тяжело опираясь на посох.

— Прекратим, — согласился Гарри, убрав палочку в кобуру и вытирая пот. Мирддин, к его удивлению, был ненамного сильнее, вполне ожидаемо не знал многих заклинаний... Но и забылось за полторы тысячи лет немало, так что обоим было чем удивить соперника. А в результате спарринг затянулся на пару часов, заставив обоих магов выложится на полную.

— Вот это да... — протянул Артур.

— Медвежонок, тебе обязательно сидеть на дереве? — осведомился Мирддин, взмахнул рукой, поймал прилетевший кувшин и основательно к нему приложился, а затем протянул Гарри.

В кувшине оказалось вино — на сей раз всё-таки изрядно разведённое и холодное, в самый раз после спарринга.

— Что же, нельзя было ожидать, что магия будет стоять на месте, — хмыкнул Мирддин. — Но не думаю, что большую часть этих заклинаний мне удалось бы ввести в обиход. Да и магия может подвести, а доброе железо или дерево — нет...

— Судя по тому, что ты ещё не сломал посох о спину ученика...

— Да его и учить нет смысла, магии в нём ни капли, — отмахнулся Мирддин. — Вот риторика — это дело другое, скоро придётся учителя ему искать, потому что меня уже не хвати, а из Кинира ритор не то чтобы никакой, но мне он уступает. Всё же благородный муж должен владеть искусством слова.

Благородный муж, по мнению кельтов, должен был уметь и знать столько, что варваром его назвать могли только римляне: мало было искусно и отважно сражаться, нужно было уметь играть на кроте — кельтской лире, сочинять стихи... А сейчас — ещё и владеть латынью и знать Писание.

— Что касается развития, — Гарри вернулся к разговору, — в моё время с ним всё очень сложно... Да что там, его и нет. А те, кому мы отдали власть, старательно запрещают всё подряд.

— Так не надо допускать к власти глупцов и ничтожеств, — пожал плечами Мирддин. — Если вы избираете глупого, жадного или бессильного вождя, вам некого винить, кроме самих себя...

— Тоже верно, — согласилась Гермиона. — Но нередко бывает, что люди верят сладким речам — и вождём избирают самого сладкоречивого.

— И опять же — только ваша вина, — отмахнулся Мирддин. — Впрочем, оставим эти разговоры седобородым мудрецам — у нас и других дел довольно.

— Правильно, — Артур спрыгнул с дерева, — лучше о Добрых Соседях расскажи...

Вот тут Гарри насторожился — такого в Хогвартсе точно не преподавали. В Хогвартсе вообще не упоминали об этих существах... И очень зря.

Сидхе. Народ Дон. Фейри. И иные имена... Они не были проказливыми, но обычно не злыми феями из сказок, не делились на Благой и Неблагой двор — просто кто-то считал главным праздником летнее солнцестояние, а кто-то — зимнее, но разницы между ними не было ни малейшей. Могущественные маги, мастера во всех областях — но настоящей их стихией были пространство и время. Похоже, заклинание Незримого расширения люди узнали именно у них, и хроноворот появился не без их помощи... И поэтому они вполне могли иметь какое-то отношение к аномалиям. Вряд ли, конечно, и уж тем более они не станут делиться своими познаниями... Но если представится случай, то почему бы и не спросить?

— И откуда ты только всё это знаешь?.. — с завистью вздохнул Артур.

— Медвежонок... — Мирддин укоризненно покачал головой. — Как зовут мою жену?

— Нимуэ верх Ивор с Ллин-Тегид, — недоумённо отозвался мальчишка, — а что?

— А как зовут мать Ивора?

— Да вроде тоже Нимуэ... — почесал в затылке Артур. — Нимуэ верх... эм...

— Нимуэ верх Дон, — оскалился Мирддин. — И поверь, я сейчас не рассказал и пятой части того, что она рассказала мне. И это не для твоих ушей... Да и не для ваших.

— Но почему?! Мне же интересно!

— Потому, Медвежонок, что во многом знании многая скорбь. Пока что — просто поверь: тебе не следует этого знать. Возможно, настанет день, когда это знание будет тебе открыто... А возможно — и нет. А что до вас двоих...

— То мне почему-то кажется, что или нам и не стоит этого знать, или мы узнаем это из первых уст, — ответила Гермиона.

— Пожалуй, да, — кивнул Мирддин. — Чувствую я, что ты права, и потому промолчу, и да будет, что суждено.

Прежний владелец виллы был довольно богат и снабдил гипокаустом не только термы, но и большую часть комнат — благо, особенно большой вилла не была... Но и маленькой её было не назвать — места для двух семей со слугами там хватало. Разумеется, настоящая, действующая романо-британская вилла была интересна сама по себе, но Гарри и, особенно. Гермиону, более всего интересовали два места — библиотека и заклинательный покой.

Покой был дополнением самого Мирддина — что там было изначально, Гарри так и не понял. Это была довольно большая комната без окон, с круглым отверстием в крыше, забранным какой-то особой слюдой в переплёте в виде пентаграммы. На полу мозаикой была выложена восьмилучевая звезда, четыре луча которой были отмечены символами Самайна, Белтайна, Имболка и Лугнасада, а оставшиеся четыре — равноденствий и солнцестояний. Стены украшали фрески в кельтском стиле — на восточной был изображён могучий старик в плаще из шкуры, с посохом в правой руке и котлом в левой. Изо рта у старика выходило девять золотых цепей, которыми к его языку были прикованы за уши девять человек, причём Гарри был уверен, что этих девятерых рисовали с натуры. На южной — к немалому изумлению Гермионы — Митра, убивающий быка, на западной — сидящий на поляне в позе лотоса человек в маске из оленьего черепа с рогами. На северной стене фресок не было — зато в ней были ромбом выдолблены девять ниш, в которых стояли девять черепов — не исключено, что тех самых людей, что были изображены на фреске. Дополняли картину восемь больших масляных ламп на высоких подставках, стоявших между лучами звезды... И магия, буквально пропитывающая всю комнату.

Гарри замер на пороге, резко выдохнул и шагнул вперёд — в омут чужой магии. На какое-то мгновение вся накопленная мощь замерла, готовая обрушиться на чужака — и отступила.

— Боже, как тут тяжело!.. — выдохнула Гермиона. — Хм, а теперь гораздо легче...

— Когда ты входишь в холодную воду, сперва она кажется невыносимой, но вскоре ты привыкаешь к этому, и почти не замечаешь холода, — Мирддин вошёл следом за ними. — Здесь — так же. Даже мне самому сперва не по себе, когда я вхожу в этот покой, а ведь это моя собственная сила... Инсендио!

Он взмахнул посохом над лампадами, и те вспыхнули ярким бездымным пламенем.

— Самая могущественная магия совершается здесь, — продолжил Миррдин, — здесь призываю я духов и подчиняю их, здесь создаю заклинания и преображаю материю...

Гарри внимательно слушал — и начинал понимать...

Тог, что он мимоходом читал и слышал, начало выстраиваться в систему.

Всё начиналось со стихийных выбросов — грубых ударов сырой силой, окрашенной эмоциями. Результативно — но ненадёжно. И люди стали пытаться вызвать у себя нужные эмоции, а затем и добавить к выбросу не просто желание, но какую-то мысль — и так появились ритуалы. Ритуалы — и магические предметы, когда люди осознали, что магию можно связать с чем-то материальным. Артефактом, "созданным искусством", если переводить... И это могло быть всё, что угодно — например, посох. Или жезл — волшебная палочка. А сам ритуал упрощался, пока, наконец, не превратился в заклинание — слово и жест...

И в пятом веке этот процесс шёл полным ходом, но был далёк от завершения. Уже существовали многие заклинания, но и полноценные ритуалы, почти забытые к двадцатому веку, оставались в ходу...

А ещё была вера. Яростная, искренняя вера, позволявшая даже маглам сотворить магию — пусть даже в первый и последний раз в жизни и ценой этой жизни — но это не останавливало никого.

И теперь Гарри Поттер знал, какая сила повергла Волдеморта в тот октябрьский день. Любовь? Да, но не только — абсолютная вера в свою правоту и надежда на то, что ей удастся спасти сына. И всё это оказалось куда сильнее самой могущественной тёмной магии...

— Если вы будете иметь веру с горчичное зерно и скажете горе сей: "перейди отсюда туда", и она перейдет; и ничего не будет невозможного для вас... — пробормотал Гарри.

— Именно! — отозвался Мирддин. — В этом и есть суть магии — ты веришь, что можешь сделать, и ты делаешь. Потому и говорят: делай или не делай, но не пытайся...

— Это нечто невероятное! — Гермиона забралась на кровать и уселась, скрестив ноги. — Я даже представить не могла, что такое возможно!

— Ну да, это тебе не Биннс с его гоблинами... — вздохнул Гарри. — Вот скажи мне, любовь моя, этот бестолковый призрак, который вещает исключительно о гоблинских восстаниях — почему он вообще ведёт историю магии? Кто-то не хочет, чтобы мы знали вот это всё — или это просто глупость?

— Глупость, скорее всего, — покачала головой Гермиона. — Согласись, на столь сложные и долговременные планы у наших соплеменников не хватит мозгов. Да и кто? Министерство? Такого количества жадных тупиц ты не найдешь даже в правительстве какой-нибудь банановой республики... Чистокровные? Они, может быть, и древнейшие, хотя даже самые старые семьи насчитывают чуть больше тысячи лет, и даже благороднейшие — поколения близкородственных браков, а то и откровенного инцеста сказываются, хотя магия и снижает остроту проблемы, но не убирает полностью, так что там тоже всё не очень хорошо... Нет, что-то они растаскали по норкам, но не слишком много, да и большая часть этого — всевозможные проклятия, рецепты отравы и прочая дрянь, которую легко заменить магловскими разработками. Самые жуткие зелья, знаешь ли, довольно блёкло смотрятся на фоне ви-газов... А главное — прячут они всё это друг от друга, а не от маглорождённых, которых считают в принципе неспособными освоить эти секретные тайны великой магии.

— То, что всё это маглорождённый и создал, их не беспокоит?

— А ты думаешь, они это знают? — Гермиона зло усмехнулась. — Ты думаешь, есть хоть кто-то, кто в курсе, кто такой Мерлин на самом деле? Знаешь, благодаря Широцуки я смогла порыться в архивах старых чистокровных семей... И я была в шоке — они реально ничего не знают! Все их тайные знания, которыми они так кичатся — фикция! Ну да, там можно найти кое-какие редкости, иногда интересные и даже полезные, но всё-таки почти всё это — бесполезная дрянь, я ведь уже говорила про проклятия и рецепты...

— То есть, их единственное преимущество — возможность школьникам колдовать летом?

— Не совсем, — покачала головой Гермиона. — Многие семьи специализируются на чём-то одном или нескольких близких отраслях, и поколение за поколением в этом совершенствуются. У таких — да, в их области будет преимущество, потому что они сразу знают массу тонкостей, которые всем остальным пришлось бы изучать на практике самим, да ещё и не факт, что они бы это узнали. В таких семьях иногда даже магия как бы адаптируется под специализацию, хотя я бы, скорее, сравнила это с прокачкой навыка в игре... Но какие-то врождённые предпосылки тоже есть, ты сам тому пример...

— А ведь на первом курсе я считал тебя занудой... — хмыкнул Гарри, растянувшись на кровати. — Боже, каким же идиотом я был! Ну и да, я говорил, что ты особенно мило смотришься, когда чем-то увлечена?

— Теперь точно говорил, — отозвалась Гермиона. — И если честно — да, на первом курсе я была занудой.

— Прокачка навыка, — кивнул Гарри. — Кстати, когда разберёмся с Волдемортом, надо будет в Хогвартсе ввести теорию магии или что-то в этом духе — вот как ты сейчас объясняла...

— Для этого придётся расправиться не только с Волдемортом, — поморщилась Гермиона, — но об этом поговорить можно и позже. Это надо как следует обдумать... И всё равно мы ничего не узнаем, пока не вернёмся. Да и вообще, не знаю, как ты, а я безумно устала от этой комнаты, так что предлагаю просто отдохнуть.

— Согласен, — давление чужой магии безумно выматывало, причём усталость подбиралась незаметно, да и в покое приходилось держаться, а сейчас... Сейчас можно было и расслабиться.

Мирддин и Кинир были достаточно богаты, чтобы покупать италийское вино, но всё же не настолько, чтобы пить его каждый день. Да и италийское далеко не всё было фалернским...

Разумеется, особым ценителем и знатоком Гарри не был, да и Гермиона тоже — но кое-что смыслили и могли с чистой совестью сказать: большинство вин в пятом веке были так себе. Правда, развивать эту тему оба не собирались — невежливо... Да и вино за ужином было вполне приличным. А вот новости — не очень...

— Пикты? — Мирддин отставил кубок.

— Совершенно верно, — кивнул Кинир, — пикты прислали людей говорить с тобой.

— Но зачем?

— Этого я не знаю. Но их девятеро, они пришли с миром и хотят говорить с тобой.

— А я не хочу с ними говорить... — вздохнул Мирддин. — Но придётся. Что бы они ни замыслили...

— Ты не доверяешь пиктам? — насколько Гарри помнил историю, пикты были довольно неприятными соседями. Неведомые племена, оттеснённые кельтами на север... И с тех пор ничего не забывшие и не простившие.

— Слово их вождей не стоит фальшивого фоллиса, — отмахнулся Мирддин, — а сами они закоренелые язычники, приносящие человеческие жертвы. Нелепо было бы им доверять...

— Прошло уже двадцать лет... — напомнил Кинир.

— Да хоть двадцать тысяч! — отмахнулся Мирддин. — Если они думают, что я хоть что-то забыл...

— А что случилось двадцать лет назад? — осторожно спросила Гермиона.

— Потоп, — коротко отозвался Кинир. — С тех пор, как римляне бросили нас полвека назад, пикты не раз и не два нападали на наши земли, но двадцать лет назад их нашествие дошло до самого Лондиниона, сокрушая всё на своём пути, подобно Потопу, и не нашлось Ноя... Тогда пал Эмрис, и многие славные мужи с ним вместе, но пикты всё же ушли. С тех пор редко бывал год, когда б не было набега, хотя бы и малого...

— И теперь они явились с посольством? — удивился Гарри.

— И это не первый раз, — кивнул Кинир. — С частными делами они приходят нередко, но не раз и не два бывало, что эти посольства оказывались лишь обманом... Впрочем, завтра мы всё узнаем.

Внешне пикты не отличались от кельтов — разве что не носили усов, как большинство кельтов, предпочитая выбритое лицо. И, разумеется, они действительно были "разрисованными" — среди кельтов любителей татуировок почти не осталось, а эти были расписаны синими узорами с головы до ног. Ну и если бритты старались подражать римлянам, то пикты носили длинные волосы и ходили в рубахах по колено, собранных в неимоверное количество складок.

— Нехтан... — поморщился Мирддин, разглядывая предводителя гостей — мощного седобородого старика с истёртым посохом в руках. — Разве я не говорил тебе, что ты не получишь иного ответа? Арианрод помолвлена и уехала к жениху на Ллин-Тегид, а Нон не сравнялось десяти лет.

— Помню я твои слова, — ответил Нехтан. — Но пришёл я с другими словами. Ведь приёмный твой сын — человек благородный, и вскоре в возраст мужа вступает — пора уж невесту сыскать и ему.

— Вот как ты заговорил... — протянул Мирддин. — Что же, не должно гостю стоять на пороге. Входите!

Разумеется, пиктов пригласили к столу и, разумеется, за едой о делах не говорили, а вот после, под вино и закуски, и начался серьёзный разговор...

— Итак, — спросил Мирддин, — что ты предлагаешь, Нехтан?

— Виндобарр, моя младшая внучка, — ответил Нехтан. — Дочь Брана.

— Вот даже как... — задумчиво протянул Мирддин. — И ты, как я вижу, принял правую веру... Что ж, Нехтан, пока я не отвечу тебе ни да, ни нет — твоё предложение следует обдумать. Есть ли срок, к которому ты должен вернуться с ответом?

— Срок мне даден — столько, сколько потребуется, — ответил Нехтан.

— Тогда будь моим гостем, — Мирддин развёл руки, словно собираясь обнять собеседника. — И вскоре я дам ответ. Но прежде скажу тебе: без согласия самих детей не будет ничего.

— Разумно это и правильно, — согласился Нехтан. — Что ж, ждём мы твоего ответа.

Отправив гостей в их комнаты, Мирддин позвал Гарри и Гермиону в беседку, набросил на неё незнакомые чары и спросил:

— А об этом что говорят легенды?

— Что жена Артура была ему неверна, — ответила Гермиона, — и что единственный его сын был от его единоутробной сестры, которая отдалась ему, скрыв лицо... Что смешного ты услышал?

— Что смешного? — фыркнул Мирддин. — Да то, что во всём Керниу говорили: если Гварлис не задрал хоть один подол — так только собственной жене, так что никакой сестры у Артура нет, и это я знаю точно. Кстати, как сказители называли эту женщину?

— Моргауза, но иногда её путали с колдуньей Морганой, которая тоже была его сестрой.

— Моргана... Хм... Уж не Моргейн верх Керидвен ли это, моя дорогая наставница, да будет она проклята?

— Ты ненавидишь её? — удивился Гарри.

— Ненавижу? Нет, это слишком сильно сказано, но она отнюдь не воплощённая добродетель. Много за ней тянется дурных дел и предательств, но нельзя отрицать, что она могучая и искусная колдунья, что она не лишена чести, пусть и своей особой... И что она горячее адского пламени, — тут Мирддин мечтательно закатил глаза.

— А может, ты не будешь сидеть с видом сатира, углядевшего менаду с кувшином вина, а скажешь, что надумал? — скрыться от Нимуэ в доме было невозможно, а замечали её только тогда, когда она это позволяла.

— Этот брак неплох, но могло быть и лучше, — отозвался Мирддин. — А потому оставим дело на усмотрение детей — их жизнь, не наша. Ну а что до всех возможных предсказаний — у меня только один ответ: пусть будет всё, как установил Господь, ибо всё в Его воле, и что предначертано, то и свершится.

— Аминь! — отозвалась Нимуэ.

Глава 40

Отряд величественно и торжественно двигался по римской дороге. Во главе верхом на серой кобыле ехал Кай, время от времени трубивший в карникс — длинную трубу со звериной головой на конце. За ним следовали Кинир и два его воина, Гарри с Гермионой, Мирддин, Нимуэ со своей телохранительницей — на колеснице, за ними непрерывно препирающиеся Артур и Виндобарр, за ними — две повозки с вещами и слугами, а замыкали колонну ещё четыре воина. Вся эта компания направлялась к Линн-Тегид, на свадьбу Арианрод, старшей дочери Мирддина... И Гарри почти не сомневался, что влезли они в эту историю зря. Но не отказывать же в такой просьбе — это было бы оскорблением, а ссориться с Мерлином... Ну, это явно глупая идея.

И, разумеется, Поттеры наблюдали за женихом и невестой и потихоньку веселились — как, впрочем, и все остальные.

В тот день на семейном совете было решено, что внучка вождя всех пиктов к югу от Стены, к тому же давно привечающего христиан и даже крестившегося — вполне достойная партия для будущего короля. Сам Артур тоже не возражал — ему, строго говоря, было всё равно, и на следующий день Мирддин объявил пиктам своё решение... И выяснилось, что Виндобарр уже здесь, и её отец даже приобрёл дом в Каэр Сегейнте.

Сама Виндобарр оказалась милой белокурой девочкой тринадцати лет, круглолицей и большеглазой, действительно похожей на сову, в чью честь её назвали. Правда, обманываться её милым видом было опасно — хитростью и умом она не уступала никому. И свои перспективы младшей дочери она отлично понимала... А потому очень старалась, тем более, что Артур ей определённо нравился. Да и сам Артур за декаду столь же определённо проникся к невесте симпатией... Вот только демонстрировать её подростки совершенно не желали, а потому безостановочно спорили по самым ничтожным поводам, вызывая у старшего поколения искреннее умиление.

— Пока что это всё их и не волнует, — заметила Нимуэ, — но, кажется, они друг другу понравились. Ну а за четыре года-то уж как-нибудь сойдутся... А может, и быстрее — мне вот месяца хватило, правда, мне и было девятнадцать.

— И ты три года изводила меня всеми доступными способами, — заметил Мирддин. — Почему-то ты всегда забываешь об этом рассказать...

— Человеку свойственно ошибаться, — пожала плечами Нимуэ. — Но я ведь исправила ошибку...

— Это да, — согласился Мирддин.

На ночлег остановились в заезжем доме, немало его хозяина обрадовав — путешественников было немного, а потому хозяин — Клуст маб Гвиддно — откровенно скучал. Поэтому он немедленно насел на гостей с расспросами, не забывая, впрочем, подгонять слуг и подливать гостям лучшее вино.

— Интересно... — протянул Гарри. — Я что-то читал про такие дома, но представлял их по другому.

— Ты, чужестранец, верно, полагал, что бруиден подобен римской таберне? — Клуст протянул ему кубок и блюдо с мясом.

— Да, и вижу, что ошибся, — ответил Гарри. — Потому, о Клуст маб Гвиддно, прошу тебя — рассей моё невежество.

— Легко это сделать. Слушай же: издревле повелось так, что в каждой области есть человек, богатый и знатный, кто обязуется принимать в своём доме людей из других областей. Не закрывается дверь в его доме, не остывает котёл на его очаге, и всякий может, не спрося, войти в его дом и три дня и три ночи оставаться в нём, ибо не ради выгоды делают это, но ради чести.

— А если кому-то нужно остановиться дольше, чем на три дня? — поинтересовался Гарри.

— Если кто приехал надолго, он не нуждается в заезжем доме, — ответил Клуст, — ведь он приезжает к кому-то, живущему здесь, и гостит у него. Или же, если человек переселился сюда насовсем, он строит собственный дом.

— Проксения, как у древних греков, — тихо заметила Гермиона, — хотя и не совсем.

— Ты говоришь, что и у греков есть такой обычай? — удивился Мирддин.

— Был, — поправила Гермиона. — В старину каждый город Греции со своими землями был отдельным племенем, и жители этих городов заключали между собой соглашение, по которому некий человек будет пускать к себе жителей другого города, когда те приедут по делам. Но этот человек принимал только жителей только одного города, поэтому таких проксенов было несколько... И да, они тоже делали это ради чести, но не собственной, а своего города.

— Что ж, это достойное дело, — заметил Клуст, — хоть и трудно мне представить грека, делающего хоть что-то не ради выгоды...

Выехали на рассвете и к полудню добрались...

Ивор жил в дуне — стоящей на холме круглой крепости диаметром в три десятка ярдов. Внутри этой крепости стояли дома, мастерские, склады, стойла — там даже были огороды, пусть и небольшие, и, разумеется, колодец. И церковь — Гарри уже начал подозревать, что крестились бритты в основном в пику соседям-язычникам.

Ворот у крепости не было, но полдюжины воинов, причём не в кольчугах или местных доспехах из мелких пластинок, а настоящих римских панцирях из больших полос прекрасно справлялись и без них.

— А неплохо он тут устроился, — заметил Гарри, разглядывая крепость. — Если что, выковырять его оттуда будет непросто...

— Говорят, римляне не смогли его взять, хотя их вёл сам Цезарь, — сообщил Мирддин, спешившись. — Дальше мы верхом не пройдём, да это и невежливо.

Ивор маб Димриг, ожидавший родичей у входа, был рыжеволос, высок и широкоплеч — настолько, что, казалось, мог в одиночку встать в проходе, и никто бы не смог пройти в крепость, даже если бы он не стал сражаться.

— Давно тебя не было видно, — ухмыльнулся он. — Уж не забыл ли про родню?..

— Вас и захочешь — не забудешь, — фыркнул Мирддин, поклонившись стоявшей по правую руку от Ивора старой женщине. — Здравствуй, мама.

— Явился, наконец-то, — добродушно проворчала старушка. — И где тебя только носило?

— Дела, — вздохнул Мирддин. — Из тех, что не отложишь... А у вас что?

— Да ничего особенного, за тем лишь исключением, что всё готово к свадьбе.

— Вот и прекрасно, — кивнул Мирддин. — Что ж, жена моя, пойдём поговорим с нашей дочерью... Тебя же, Эмрик, я прошу встретиться с женихом и расспросить его, что творится вокруг короля, и какие речи ведутся, кого хулят, а кого превозносят.

— Несложно это сделать, даже если думаешь ты иначе, — кивнул Гарри, протягивая руку Гермионе, — только имя его назови.

— Мену маб Тейргваэдд, мой ученик и маг при Утере. Не должно мне пока с ним встречаться...

Мену оказался ровесником Гарри, невысоким и темноволосым, неуловимо напоминающим самого Гарри.

— Что творится при дворе? — фыркнул он. — Нетрудно это сказать, ибо не происходит там ничего достойного. Утер, король мой, стар и болен, и пусть разум его ясен, облака слабости окутали его. Недолго ему жить осталось, а благородные и вожди уже, не стесняясь ничего, примеряют корону и королевство... А где его сын, и вовсе неведомо, и говорят иные, что и нет его, а другие — что он тяжко болен, и ни травы, ни заклинания не помогают ему — до того слаб его рассудок. Лишь немногие знают истину, но кто же станет их слушать? Так было десять лет назад, так есть сейчас, и пока наследник не заявит свои права и не докажет их, ничего не изменится.

— И, конечно, им бы очень хотелось, чтобы этого так и не произошло?.. — заметила Гермиона.

— Скажу так — они будут молиться об этом, но не посмеют взять дело в свои руки, и если их молитвы останутся безответными — примут короля. Но нужно как-то устрашить или поразить их, чтобы изгнать ненужные мысли...

— Поразить, говоришь... — протянула Гермиона. — Что же, кажется, я знаю, что делать, и будет это не так уж и сложно. Да и сколько ещё, два года? Уж за два года можно многое сделать, а особенно людям внушить нужное...

— Есть ли у нас эти два года? — вздохнул Мену. — Я не поручусь, что Утер доживёт до Рождества — пусть наши чары и зелья этого грека и приносят ему облегчение, надолго их не хватает. Хорошо ещё, что разум его по-прежнему ясен... Да я уже это говорил.

— Что ж, не буду больше отрывать тебя от дел, — кивнул Гарри. — И позволь напутствовать тебя, ибо я вижу, что ты действительно любишь Арианрод: ты будешь проклинать тот день, когда согласился, ты много раз пожалеешь о своём решении, ты будешь корить себя — но ни разу ни на миг не пожелаешь иной жизни. Потому что не сможешь представить, какого это — жизнь без неё. Уж поверь женатому...

— Гарри... — протянула Гермиона. — Я вот даже и не знаю, как на это реагировать...

Сама свадьба прошла на следующий день, и это было совершенно фантастическое зрелище...

Бритты, хоть и приняли христианство, во многом оставались язычниками, а потому церемония была причудливой, сумбурной и очень мало похожей на знакомое венчание... Один только поединок жениха с братом невесты многого стоил — впрочем, судя по реакции гостей, это было вполне нормально. Да и вообще, христианского во всём этом было только благословение епископа... И из-за епископа, собственно, свадьба окончательно скатилась в хаос.

Пил епископ наравне со всеми, пьянел тоже наравне со всеми, и совершенно неожиданно взъелся на молодого барда, которого пригласил Мену, утверждая, что лучшего барда не бывало на острове Придайн. Так оно или нет — Гарри, разумеется, не знал, но бард и впрямь был хорош... И всё было хорошо, пока бард не запел о Гвине маб Ниде и Гвиртуре маб Грейдавле и о вечной их битве за руку Крейдилад.

— Нечестивец! — заорал епископ и швырнул в барда посох — с неожиданной ловкостью. Но напрасно — бард выдал какой-то бьющий по ушам аккорд, и посох завис в воздухе, а затем и вовсе полетел обратно.

— Чёрная магия! — завопил епископ, получивший своим же посохом по голове, — Колдун поганый!

А после этого вскочил на стол и понёсся на барда со скоростью и изяществом обдолбанного кабана. Не добрался — несколько человек сдёрнули его на землю и принялись бить, другая компания бросилась на помощь... И не прошло и минуты, как на площади перед церковью бушевала всеобщая драка, причём местный священник не просто не горел желанием помогать собрату, но и активно пытался его побить, иногда даже успешно. Сам епископ довольно ловко отбивался посохом, каждое попадание сопровождая зычным "Кирие элейсон!", гости пустили в дело посуду...

— Знаешь, дедушка говорил, что свадьба без драки — это не свадьба, а так, баловство, — Гермиона соорудила несколько бутербродов с мясом и притянула заклинанием кувшин с вином, — но это уже перебор, тебе не кажется?

— Ну, пока всё всех устраивает, — пожал плечами Гарри, откусил изрядный кусок бутерброда и запил вином. — А вот хлеб в пятом веке так себе...

— Ну не знаю, мне больше нравится, чем наш, — хмыкнула Гермиона. — И вина надо будет прихватить пару кувшинов...

— Да чего мелочится, бери сразу амфору, — фыркнул Гарри. — Там не меньше феркина.

— Дадут — отказываться не буду, — фыркнула в ответ Гермиона. — Ну ладно, это, похоже, надолго...

Под драку молодожёны тихо ускользнули, явно планируя продолжить торжества сугубо частным порядком, а к Поттерам подсел Мирддин и спросил:

— Что рассказал Мену?

— Да ничего хорошего, — Гарри повторил рассказ Мену.

— Действительно, ничего хорошего... Но и хуже не стало, — вздохнул Мирддин. — И знамение, конечно, нужно...

— А вот тут у меня есть идея, — Гарри отставил кубок, — только придётся повозиться. И нужен будет большой камень или наковальня... Ты ведь знаешь чары против воров?

— Ну да, а что?

— Так вот, надо будет взять камень или наковальню, трансфигурацией проделать в ней щель — глубокую, узкую и короткую, под размер меча, чтобы он где-то наполовину вошёл — только меч надо хороший и богато украшенный, вставить его в камень и заклинить чарами, настроенными на Артура.

— И что?

— А то, что на какой-нибудь праздник, когда соберутся все или почти все, камень с мечом таинственно появится перед крепостью, и ты, или епископ, или вообще какой-нибудь юродивый объявит, что по пророчеству королём станет тот, кто сможет вытащить меч, и станет королём...

— А вытащить его сможет только Артур... — Мирддин осклабился. — Да это же прекрасно! Точно, так я и сделаю, а уж "чудесное явление" устроить будет несложно.

— Вот и отлично, — зевнула Гермиона. — А я, пожалуй, пойду спать... Гарри, ты как, в настроении?

Утром про драку никто не вспоминал. Более того, некоторые тела и вовсе допились до того, что драку прозевали и проснулись только сейчас. Епископ ушёл, молодожёны всё ещё не показывались из своего дома, бритты допивали оставшееся и пытались заниматься чем-нибудь полезным, бард задумчиво перебирал струны, а Гарри и Гермиона поставили палатку и в очередной раз пытались навести порядок в запасах всего подряд... И это было сложно, поскольку необыкновенное количество всякого барахла накапливалось как-то само собой, и было совершенно непонятно, откуда всё это взялось, для чего нужно и что с ним делать. Тем более, что, стоило что-нибудь выкинуть, как оно обязательно требовалось... Хотя представить, для чего мог бы понадобиться подбитый полицейский дрон без блока управления, Гарри не мог. И уж тем более не мог понять, как он попал в его рюкзак...

— Широцуки, скорее всего, засунула, — предположила Гермиона. — И я даже догадываюсь, зачем — тут изрядное количество транквилизатора, может пригодиться, если понадобится усыпить кого-то, невосприимчивого к магии... Слушай, мне не нравится вся эта суета, давай-ка спросим, что случилось.

Суета в крепости действительно упорядочивалась, показался сам Ивор, раздающий команды — и он-то и объяснил, что случилось.

— Скотты, — сообщил он, — три больших курраха. Если они высадятся в устье Маудаха, то к вечеру будут здесь, а если поднимутся по реке, сколько смогут, то и раньше.

— А они пойдут? — спросила Гермиона, прикрыв глаза.

— А куда они денутся? — Ивор поморщился. — Тут на день пути больше и нечего грабить, а гонец сказал, что они шли к берегу.

— Что ж, я думаю, увидев твой дун, они не отвернут и не пустятся искать добычу полегче?

— Не отвернут, ибо тем больше чести и славы в их походе.

— Ну, — ответил на это Гарри, — значит, нам надо сделать так, чтобы они не смогли насладиться этой славой.

— Ты говоришь, как настоящий бритт, — произнёс Ивор, протягивая руку. — Честью будет сражаться плечом к плечу с тобой.

Скотты — около сотни человек — действительно пришли под вечер, полюбовались на стены и отошли подальше. Предложение атаковать ночью Ивор, после некоторого размышления, отклонил — лагерь враги разбили то ли в перелеске, то ли за ним, со стены его видно не было, что там творилось — можно было только гадать... Потому что слетать и посмотреть, не имея прибора ночного видения, всё равно не получилось бы. А кельты, хоть и любили хорошую драку, вопреки мнению римлян, привычки бездумно рваться в бой не имели. И ломиться туда, где можно было покалечится даже без боя, не собирались...

Предлагать же ночной рейд и обстрел заклинаниями с метлы Гарри вообще не стал. Не оценят...

А утром выяснилось, что к скоттам ночью пришло подкрепление, и теперь их больше двух сотен. Их всё ещё было не больше, чем защитников, но теперь они могли полноценно окружить крепость, и к тому же нельзя быдло быть уверенным, что это не всё.

— Что ж, — заметил Ивор, разглядывая приближающихся врагов, — тем больше будет наша слава, победим мы или же погибнем...

— Победим, — усмехнулся Гарри. — Три колдуна и три колдуньи в твоём доме, у них же лишь двое.

— Трое, — поправил Мирддин, — ибо волшебник их вождь, Эохайд мак Айлиль, племянник Ниаллпа Девять заложников.

— Гарри... — начала Гермиона, слишком хорошо знавшая своего мужа. Но девизом Гриффиндора всегда было "Слабоумие и отвага".

— Эохайд маб Айлиль! — крикнул Гарри. — Я, Эмрик маб Иаго, вызываю тебя на поединок!

— Ты придурок, Гарри... — вздохнула Гермиона.

Глава 41

Вообще говоря, дуэль чемпионов перед боем, а то и вместо него в эту эпоху была делом обычным, так что ни малейшего удивления выходка Гарри не вызвала. Другое дело, что сразиться с вражеским предводителем всё-таки не получилось — против вождя должен был выступать только вождь — но Гарри это полностью устраивало. Подбросив копьё, он уселся на него — как обычно, боком — и слетел со стены на поле. Его противник — рослый воин, молодо выглядящий, но совершенно седой — неторопливо вышел из строя и остановился помахивая массивным и длинным — фута полтора — жезлом с навершием в виде кабаньей головы. Клыки у этой головы были самыми настоящими...

— Кормак мак Фергус зовусь я, — провозгласил он, — твоё же имя я слышал, и спрашиваю тебя: отчего ты, бритт во всём, носишь имя сакса?

— Так решил мой отец, а его уж не спросишь, — флегматично ответил Гарри. — Но лучше б тебе было не об имени моём думать, а о своих грехах, ибо не враг я тебе и не желаю, чтобы ты умер без покаяния.

— Гордыня — грех, — заявил Кормак, — но если ты готов, то начнём, и поскольку ты юн, отдам я тебе первый удар.

— Ты выбрал свою судьбу, — пожал плечами Гарри, поднял палочку — и в этот момент Кормак вскинул жезл, выкрикнул какое-то слово — греческое, как показалось Гарри — и воздух перед ним задрожал.

— Авада Кедавра! — Нельзя было сказать, что Гарри хотел убить противника — но это было необходимо...

Зелёная молния прошла сквозь марево и ударила Кормака в плечо. Он даже не заметил этого, сломанной куклой рухнув на землю...

— Встанет ли кто-то ещё против меня? — спросил Гарри, глядя на Эохайда.

Желающих не нашлось, и потому Гарри, прихватив жезл Кормака, вернулся на стену.

— Ты придурок, Гарри, — повторила Гермиона, стоило ему спрыгнуть на камни, и горячо поцеловала.

— Воистину, это была недолгая битва, — произнёс Мирддин. — И твои чары... Они пугают меня, а ведь не было до сих пор ничего, что могло бы внушить мне страх!

— Они пугают и меня самого, — ответил Гарри, — ведь никакого благого дела ими не совершить... Если ты хочешь, я научу тебя этому заклинанию, но будь с ним осторожен — легко привыкнуть к нему, и ты станешь пускать его в ход без нужды... И однажды убьёшь кого-то, кто тебе дорог — такое случалось куда чаще, чем люди вспоминают об этом.

Это было ясно ещё по Волдеморту, обожавшему это заклинание, а в книгах из Мискатоникского университета Гарри нашёл подтверждение — действительно, почти все маги, слишком часто употреблявшие Непростительные, сходили с ума. О чём, кстати, ни Дамблдор, ни Крауч не говорили, и если второму было явно плевать, даже если он и знал, то Дамблдор... Да уж, старик был далеко не столь мудр и всеведущ, как о нём — с его же подачи — думали.

Ирландцы тем временем отошли подальше и принялись совещаться.

— Хотела бы я знать, что они решат... — проворчала Гермиона. — И почему-то я уверена, что как раз убраться отсюда они и не решат...

— Теперь им не уйти, не сразив одного из наших воинов, если только не остановит их стихия, — негромко заметил бард, стоявший рядом. — Однако же долго они говорят...

— Между прочим, я всё ещё не знаю твоего имени, — Гарри покосился на него. Бард был почти мальчишкой, младше Гарри, и всё, что о нём знали Поттеры — что жил он на другом конце озера, во владениях Тегида Фоэла и был его родственником.

— Что ж, зовут меня Гвион маб Гореан, а ещё — Гвион Маленький, — ответил бард, — и искусством уже превзошёл я многих.

— Не хочу прерывать вашу беседу, — перебила Гермиона, — но там какая-то суета. Та-ак... Там какая-то птица, они от этой птицы стараются держаться подальше... Кажется, уходят... Да мать твою! Курица!! Их разогнала чёрная курица!!

— Чёрная курица, способная клювом пробить железный меч? — Гвион фыркнул. — Что ж, Ивор маб Димриг, жди гостью...

— Да уж велел я всё готовить, — вздохнул Ивор. — Вот уж кого не хочу я видеть в своём доме — а не откажешь...

— И кто это? — спросила Гермиона.

— Моя достопочтенная приёмная матушка, госпожа Керидвен, — сообщил Гвион. — И поскольку ирландцы уходят, вскоре она будет здесь.

И действительно, не выдержавшие стычки с анимагом ирландцы двинулись прочь, а курица, летящая куда быстрее, чем настоящая, вспорхнула на стену и превратилась в женщину, сияющую совершенством зрелой красоты. Какое-то мгновение она оставалась нагой, а затем вокруг неё взвился вихрь чёрных перьев, превратившийся в длинное чёрное платье, богато расшитое золотом, а ветка, которую курица держала в клюве, обернулась магическим посохом...

— Господь благослови вас всех, — произнесла она. — Мирддин, Мирддин... Отчего же не позвал ты меня на свадьбу своей дочери? Ведь не в ссоре мы с тобой...

— Я был уверен, что ты придёшь вместе с дочерью, — ответил Мирддин, — а ты знаешь, почему я не желаю её видеть.

— Вам ведь не пятнадцать лет... — Керидвен вздохнула. — Пора уже прекратить вашу глупую вражду... Но на это я уже не надеюсь. Я обогнала моих людей, но не сильно, так что через два часа или около того они придут. Тогда я отдам подарки... А пока я хочу поговорить с твоими гостями — странствие их было долгим, и немало интересного можем мы поведать друг другу...

И только тут Гарри обратил внимание на серьги Керидвен — так хорошо знакомый глаз в треугольнике...

— Я полагаю, вы и сами уже многое поняли, — заговорила Керидвен, когда они вошли в дом. — Многое — но совершенно точно не всё, потому что всего не понимаем даже мы. Вероятно, вы посчитали нас неким тайным орденом, но это не так, хотя наше существование и держится в тайне... Мы — разбросанные по всей истории человечества стражи, противостоящие аномалиям — без особого, к сожалению, успеха. Мы пытались много раз, мы использовали и могущественную магию, и сложнейшие технологии — но всё это было бесполезно... И будет бесполезно, потому что нам так и не удалось избавиться от аномалий, но нашлось средство, позволившее взять их под контроль — хотя скорее, лишь его подобие. И ваши прыжки как-то связаны с этим — пока что мы не поняли, как именно.

— Звучит откровенно бредово, — заметил Гарри, — Но я видел и более странные вещи, так что не буду спорить. Какова наша роль во всём этом, ты объяснила, но что нам делать?

— То же, что и всегда, — ответила Керидвен. — Вы с самого начала выбрали верный путь и следуете ему, поэтому вам нет нужды что-то менять.

— А...

— Нет, каким он будет, я не знаю, — покачала головой Керидвен. — И никто не может этого знать. Может, вас ждут ещё долгие годы странствий, а может, уже следующий шаг приведёт вас домой...

За ужином Мену неожиданно предложил:

— А не наведаться ли нам всей семьёй в Батонию? Видит Сулис, хоть мы пока и здоровы, надобно постараться, чтобы здоровья не лишиться, да ещё совсем уж не вовремя.

— Можно и съездить, — согласился Ивор, — тем более, там, говорят, термы в порядок привели и заново украсили... Эмирик, Гермиона, вы с нами?

— Почему бы и нет? — пожал плечами Гарри, предположив, что Батония в будущем известна как Бат. — Там, кажется, целебные источники?

— Совершенно верно, и, говорят, нет такой болезни, которую бы они не излечили, — ответил Мирддин. — Не стану утверждать, что это чистая правда, но мне они помогали всегда, правда, я и не болел серьёзно.

В итоге идея после недолгого обсуждения была принята всеми. Отправляться решили завтра с рассветом, чтобы засветло добраться до заезжего дома — верхом и на колесницах можно было пройти и за день, но телеги так быстро двигаться не могли, да и спешить было некуда.

О том, чтобы уложиться в пару-тройку часов, как, по прикидкам Гарри, вполне получилось бы в двадцатом веке, конечно, не могло быть и речи, но тянущаяся по далеко не римской дороге толпа заставляла сомневаться, что они уложатся в два дня... В самом деле, ни Ивор, ни Керидвен не могли путешествовать без слуг и воинов — это было бы попросту неприлично для человека их положения. Кроме того, требовался изрядный запас подарков для знатных людей, которых, несомненно, в Бате будет много — а это были не только кольца или ожерелья-торквесы, но и щиты, мечи и прочее оружие и доспехи, дорогая одежда, кубки... И, конечно же, Артур и Виндобарр с карниксами. Музыкальным слухом ни тот, ни другая не отличались, зато упорства им было не занимать, а они ещё и пытались передудеть друг друга...

— Какие же они всё-таки дети... — с улыбкой вздохнула Гермиона. — Особенно Медвежонок — по нему и не скажешь, кто он такой и что ему суждено...

— Что суждено, того не изменить, — пожал плечами Мирддин, — а чтобы предугадать его судьбу, не нужны пророки, ибо участь королей всегда тяжка.

— Только обычно это понимают слишком поздно, — заметил Гарри. — Знаешь, я видел немало людей, рвавшихся к власти, пусть даже из самых благих побуждений... И чем ближе к власти, тем меньше в них оставалось человеческого — а его и изначально-то у большинства было немного.

— Я всё же надеюсь, что воспитал Артура не так, — Мирддин покачал головой. — Но... Время рассудит, а пока он всего лишь двенадцатилетний мальчишка. По твоим меркам — вообще ребёнок...И чем позже он примет корону, тем лучше для всех нас.

— Возможно, но как раз времени у вас и нет, — вздохнул Гарри.

До Бата — он же Аква Сулис или Батония — добрались без приключений, что Гарри искренне радовало. Приключений на его вкус было всё же многовато... Да и в самом городе будет не до скуки, несмотря на то, что там даже саксы старались вести себя прилично. И им это даже удавалось... Ну а самые нетерпеливые могли отъехать на милю от города и там уже решать все вопросы.

Заезжего Дома в Бате не было, но с римских времён осталось изрядное количество таберн, так что найти место проблемой не было... Не считая того, что для их компании пришлось целиком выкупить лучшую таберну, да и то места хватило впритык. Прежние постояльцы, конечно, не обрадовались... Но Керидвен и Мирддина знали очень многие, Мену — тоже, да и Ивор пользовался известностью не только в родных краях. Многочисленные подарки окончательно исправили дело, и вскоре и гости, и местная знать стали искать случай попасться на глаза чародеям или пригласить их на обед. Всем остальным тоже доставалась доля внимания, но куда меньшая — и Поттеров это полностью устраивало. Можно было почти спокойно отдыхать...

— Как хорошо... — Гермиона вытянулась в горячей воде, прикрыв глаза. — Даже жаль, что им недолго осталось.

— В смысле?! — напрягся Гарри.

— В самом прямом — во время войн с саксами источники оказались заброшены и почти тысячу лет такими и оставались, пока Елизавета не велела всё восстановить, — Гермиона брызнула в Гарри. — Вернёмся — съездим в Бат?

— Обязательно! — Гарри в ответ щедро плеснул на Гермиону.

— Тем более, — Гермиона резко поднялась и шагнула вперёд, — горячие источники в перечне моих фетишей присутствуют...

— Интересно... — прошептал Гарри, притянув женщину к себе. — Что ещё в этом списке?..

— Придёт время, — прошептала Гермиона, почти касаясь губами уха, — и ты узнаешь...

Вытянувшись в горячей воде, Гарри устало прикрыл глаза. Как и всегда, Гермиона была великолепна... И, как и всегда, вымотала его до предела и вымоталась сама — и теперь расслаблено лежала рядом, пристроив голову у него на плече.

— Я люблю тебя, Гермиона... — прошептал Гарри.

— А я — тебя, — Гермиона завозилась, устраиваясь поудобнее. — Знаешь, я бы с удовольствием посидела здесь ещё пару часов, но после этой гимнастики есть хочется...

— А Ивор как раз устраивает пир, — хмыкнул Гарри. — И если мы опоздаем, эти варвары слопают всё без нас.

Ивор действительно устроил пир — продемонстрировав всем своё богатство и щедрость, что для кельтского вождя было необходимо. Кроме того, на пиру, естественно, можно было завязать нужные знакомства и обсудить с другими вождями дела Британии, войну с саксами и прочее...

И разумеется, Ивор расстарался. Эль и вино, дичь, фрукты и ягоды, мясо... И старый повар, успевший застать римлян, и потому обладавший куда большими познаниями в кулинарии, чем бритты. Но главное — всего этого было много.

Гарри с Гермионой пришли вовремя — пир ещё не начался, но почти все уже собрались и неспешно беседовали, потягивая эль или вино. Благо, действительно влиятельных вождей здесь было немного — и самый влиятельный из них вообще не был королём.

Кунеда Вледиг, бывший король Гододина, оставивший власть сыну, но не отстранившийся от мирских забот, прибыл в Аква Сулис два дня назад. Отдохнуть и поправить здоровье... И он, несомненно, этим занимался — и столь же несомненно, не только этим. Как советник своего сына Эйниона он обладал немалой властью, был так или иначе знаком почти со всеми правителями острова Придайн и пользовался уважением не только светских владык, но и церкви — при этом ухитряясь даже ладить с язычниками. Всякому ясно, что такие люди не делают ничего просто так... И, разумеется, именно так и оказалось. И у Гарри закралось подозрение, что Ивор прекрасно знал, кого здесь встретит...

Пир выдался на славу — гости Ивора из-за стола выбирались с трудом, да и то лишь по нужде, предпочитая сидеть, где сели, допивая вино — но пили немного по меркам кельтов, ожидая, что скажет старый Кунеда. И Кунеда не подвёл...

— Многих знатных мужей привело сюда провидение Господне, — начал он, — из разных стран и земель. Иные и сами наделены властью, к голосу иных прислушиваются их вожди — но так ли, иначе ли, а сказанное здесь услышат на всём острове Придайн. И вот что скажу я: три напасти терзают нашу землю — саксы, скотты и пикты, и никто не может дать им отпор. Каждый ведь из вождей здесь сам за себя и не верит никому — а вспомните-ка Ниалла Девять заложников! Все пять пятин Эйре подчинил он, собрал воедино и сделал непобедимыми — именно потому, что собрал воедино, словно в кулак. И потому, говорю я вам, должно и нам последовать его примеру. Я призываю: пусть все короли и князья сойдутся на рождество в Лондиниум на совет, и там, избрав достойного, объявят его верховным королём, и я говорю вам, что не вижу им никого, кроме Утера Пендрагона!

— Что ж, пожалуй, ты и прав, — первым заговорил Гургуст из Регеда, ростом и волосами с бородой немногим уступавший Хагриду. — и в том прав, что нужен нам верховный король, и в том, что лучше всего отдать эту власть Утеру — все ведь мы знаем, что он человек справедливый, да к тому же ненавидит саксов, так что не обернётся против нас...

Ну а затем поднялся галдёж — высказаться хотели все и сразу. Кто-то соглашался с Кунедой, кто-то возражал, считая, что верховным королём должен быть не Утер, но с тем, что верховный король вообще нужен, согласились все. Достигнутое согласие требовалось скрепить, слуги немедленно принесли вино, и разговоры стали куда более оживлёнными, скатившись к похвальбе, явно и нагло преувеличенной...

— Утера изберут, — хмыкнул Мирддин, в очередной раз наполняя кубок. — Главное, чтобы он дожил до Рождества... А на совете он сумеет перетянуть на свою сторону всех сомневающихся.

— Что ж, удачи вам, — усмехнулся Гарри, — Но я ведь говорил тебе, что будет?

— Говорил, — согласился Мирддин, — И я сказал тогда, что это неважно. Потому что... Помнишь: "И Сам отошёл от них на вержение камня, и, преклонив колени, молился, говоря: Отче! о, если бы Ты благоволил пронести чашу сию мимо Меня! впрочем не Моя воля, но Твоя да будет"? Никого из нас не минует чаша, что нам уготована: ни Медвежонка, ни тебя, ни меня... А нам же остаётся лишь принять ниспосланное с честью и доблестью.

— Что ж... Да будет так, — Гарри поднялся. — Благородные мужи! Если позволите сказать слово и странствующему чародею, то и я призову всех избрать верховным королём Утера Пендрагона, ибо честь в его правой руке и доблесть — в левой!

Глава 42

Было у Гарри опасение, что им придётся задержаться как минимум до Рождества — но нет. Три недели — и пришло время отправляться дальше...

Это, несомненно, была средневековая Европа, скорее всего — Южная, но конкретнее сказать пока не получалось — спросить было некого. Оставалось только идти по дороге — рано или поздно кто-нибудь попадётся, и можно будет узнать, куда именно они попали. А попали они, судя по сожжённой деревне, в которой открылась аномалия, в не самый лучший момент европейской истории.

— Знаешь, по-моему, это юг Франции, — сообщила Гермиона, неожиданно остановившись. — По крайней мере, похоже на то, что я помню — мы туда ездили, когда мне было восемь. Но это место, а вот время... Пока не встретим кого-нибудь, я ничего сказать не смогу, ну или пока не запустим планшет, но для этого надо остановиться на весь день...

— Не знаю, как ты, а я останавливаться здесь не хочу, — буркнул Гарри. — Да и вообще, на ночь лучше бы подальше от дороги убраться и сторожевые чары наложить по полной схеме. Кстати, а когда на юге Франции была такая война?

— Да почти каждое столетие, — поморщилась Гермиона. — Ревелио! Та-ак... Впереди кто-то есть. Две отметки, человек и лошадь. Похоже, кто-то едет на телеге, и минут через десять мы его увидим.

С одной стороны, человека, едущего на телеге, а не верхом, вряд ли стоило опасаться — это, скорее всего, простой крестьянин, ремесленник или мелкий торговец. С другой же — а что у него на уме? Насколько Гарри знал, средневековый человек любого сословия был столь же не прочь ограбить встреченного на дороге чужака, что и в любую другую эпоху, а может, и больше...

Вскоре они увидели ту самую телегу, на которой ехал монах в белой рясе и чёрном плаще. Выглядел монах вполне дружелюбно, хотя лежащий рядом с ним тяжёлый посох явно намекал, что дружелюбие это не для всех.

— Бог в помощь, святой отец! — произнёс Гарри, шагнув вперёд. — Не поможешь ли нам?

— Помогу, коли смогу, — кивнул монах. — В чём нужда ваша?

— Заблудились мы, и теперь не знаем, где мы и куда идти, — развёл руками Гарри, — а скитаться здесь, среди следов войны...

— Что ж, могу я вам в этом помочь, и даже помогу добраться до ближайшего жилья, только вот скажите сперва: чародеи вы или колдуны? И не думайте, что я поверю, будто вы обычные люди!

Палочку Гарри давно носил в кобуре на предплечье, так что сейчас просто выбросил её в руку и спросил:

— А в чём разница между ними? Я всегда считал, что это одно и то же...

— Значит, ты заблуждался, — пожал плечами монах. — Что же до разницы — сила колдуна исходит от Дьявола, и потому благой быть не может. Волшебство же творится с молитвой во славу Всевышнего и с дозволения Его.

— А, то есть, колдунами ты называешь чернокнижников? — включилась в беседу Гермиона. — Тогда позволь тебя заверить, что с ними у нас непримиримая вражда...

— И стало быть, вы не откажетесь потрудиться во имя Господа и инквизиции, чтобы помочь истребить ковен колдунов?

— Если они действительно чернокнижники, то да, — кивнул Гарри, мельком подумав, что они с Гермионой стали натуральными охотниками на тёмных лордов. — И прости уж, святой отец...

— Брат Антоний зовусь я.

— Меня зовут Генрих, а мою жену — Гермиона, — представился Гарри. — Так вот, брат Антоний, мы, конечно, поможем тебе, но хотели бы знать — что мы получим взамен? Ведь плоть слаба и нуждается в мирской пище...

— Я имею некоторую сумму для оплаты ночлега и еды, если не получится остановиться в монастыре, но она невелика, — сообщил Антоний. — Мои помощники — миряне, и им платят жалование из церковной казны, как наёмникам, но нанять вас я не могу, поэтому... Обыкновенно мы делим всю добычу поровну, только я своей долей не пользуюсь, а тем, кто оказался ранен, полагается двойная доля. Думаю, доля в добыче и половина волшебных предметов, которые не подлежат уничтожению, будет достойной оплатой.

— Половина?

— Да. Лекарь и зельевар Алиенора, моя помощница, вынуждена тратить очень много денег на свои зелья...

— Кстати, мы можем помогать ей, пока работаем на тебя, — предложила Гермиона. — Ну и... Меня всё устраивает.

— Меня тоже, — кивнул Гарри.

— Тогда забирайтесь, — монах махнул рукой, — поговорим по дороге.

По дороге выяснилось, что Поттеры попали в Каркасон, что сейчас тысяча двести пятьдесят второй год, шестой день июня, и направляются они к деревне Нис-дель-драк... Которая была для Шармбатона тем же, что Хогсмид — для Хогвартса. Там инквизитора ждали его спутники трое рыцарей, послушник, та самая Алиенора и палач.

— Простецы в волшебной деревне? — Гарри покачал головой. — Чудно...

— Из всех волшебных предметов, — хмыкнул Антоний, — один всех сильнее... И это денарий. Увы, но люди алчны и даже самого Спасителя продал не только Иуда...

— А чем вообще ты занимаешься? — спросил Гарри. — Об Инквизиции болтают много...

— Если вы не шутили про будущее — а на шутку это не похоже — то неудивительно, что за столько лет переврали всё, — поморщился Антоний. — Колдовство, конечно, тоже ересь, но само по себе волшебство существует, и волшебники веруют, а значит, оно допустимо и потому нас не касается. Больше того, я знаю и священников-волшебников... И, разумеется, никто не станет разбираться с полоумной деревенской старухой, которая вообразила, что её соседка ворует молоко у коровы. Даже колдуны не занимаются такими глупостями — а вот какая-нибудь нечисть может, но это уже дело волшебников, мы этим не занимаемся...

О своей работе Антоний рассказывал охотно — и картина, получавшаяся по его рассказам, совершенно не совпадала с тем, что слышал и читал Гарри.

И прежде всего — инквизиторы не жгли всех подряд, наоборот, большинство обвинений в колдовстве признавались ложными. Разумеется, каждое сообщение тщательно расследовалось — ереси были серьёзной проблемой, уже хотя бы потому, что далеко не всегда были безобидными, скорее, наоборот. Пытки, конечно, использовали — но пытки в это время считались необходимыми, да к тому же существовало несколько ступеней воздействия, и обычно всё ограничивалось демонстрацией инструментов палача и подробным рассказом, что ими делают...

Кое-что он рассказал и о чернокнижнике — Робер Одноглазый, судя по всему, был крайне неприятным типом. Во всяком случае, человеческие жертвоприношения за ним точно числились...

Сам Антоний верил далеко не всему, что рассказывали о Робере и время от времени уточнял: "У страха глаза велики", "Похоже на какую-то местную сказку" и тому подобное, но и того, что было подтверждено уликами, было достаточно, чтобы оставить позади и Волдеморта, и Гриндевальда. Если же добавить к этому то, что звучало правдоподобно, но подтверждения не имело — Робер оказывался где-то рядом с Герпием Злостным. Где он прятался — выяснить до сих пор не удалось, но Антоний рассчитывал перехватить кого-нибудь из его подручных, когда те явятся в Нис-дель-драк, чтобы купить ингредиенты — зелья колдуну требовались очень специфические, и некоторые компоненты просто нигде больше нельзя было добыть. Опять же, маги по большей части селились в окрестностях Шармбатона, так что поймать жертву здесь тоже было проще — правда, и рискованно. Недостаток у этого плана был ровно один — никто не знал, когда враг высунется из своей норы. Впрочем, ждать в относительно комфортных условиях богатого деревенского дома было не так уж и плохо, да к тому же просто сидеть и ждать Антоний не собирался, так что возражений не нашлось ни у Гарри, ни у Гермионы... Особенно после того, как оказалось, что Антоний — не единственный доминиканец в Нис-дель-драк.

Гостей было двое — пожилой монах, надвинувший капюшон поглубже, и его спутник, на вид лет тридцати, почему-то показавшийся Гарри знакомым — где-то он видел его раньше. Правда, вспомнить, где именно, не получалось, пока старший монах не снял капюшон, сказав:

— Давно не виделись, брат Антоний. Всё в трудах?

— Ересь пустила здесь слишком глубокие корни, — вздохнул Антоний. — Но, признаться, тебя я здесь увидеть не ожидал...

Гарри тоже не ожидал увидеть в магическом поселении вполне узнаваемого, хотя и не очень похожего на портрет в учебнике Альберта Великого...

— Я тоже не ожидал, что окажусь здесь, — хмыкнул Альберт, — но люди, которых я весьма уважаю, попросили меня поведать граду и миру о моих опытах трансфигурации и зачарования — и если бы не мой глупый ученик, я даже продемонстрировал бы их плоды...

— Но учитель!..

— Я два года провозился с тем механическим големом, потратил на него целую кучу денег — заметь, данных мне именно для этой работы — а ты расколотил его палкой, испортив половину деталей!

— Но ведь я думал, что он одержим!

— Томас, прошу тебя, не искушай меня впасть в грех гневливости, — вздохнул Альберт. — И радуйся, что ты испортил только половину деталей.

— Гарри... — прошептала Гермиона. — Это же Альберт Великий, Доктор универсалис!..

— Великий? — Альберт развернулся к ней. — Конечно, мне приятно слышать подобное, дочь моя, но до величия мне далеко. Ты бы ещё святым меня назвала...

— А я уверен, что вас признают святым, — сказал Гарри. — Я воин, а не мудрец, в отличие от моей возлюбленной жены, но даже мне ведомо ваше имя и ваша мудрость. А чудеса... То, что рассказывали мне о ваших трудах — сам я, к несчастью, незнаком с ними — говорит мне, что это и есть чудо...

— Так, чада мои, — Альберт поднял руку, — не забывайте, что гордыня — смертный грех, и не перехваливайте меня. Я, конечно, заслужил кое-какое уважение среди мудрых людей, и всё же не самый дурной волшебник, но вот так превозносить... Не надо, прошу вас. И зовите меня просто брат Альберт — ни к чему все эти церемонии.

— Ну, думаю, невежливо не назвать своё имя. Я — Генри Поттер, моя жена — Гермиона...

— Поттеры... Не родня ли вы англичанам Поттерам из Годриковой лощины?

— Верно, брат Альберт, но дело это сложное, а во многом и тайное... Впрочем, без лишних ушей я могу рассказать тебе многое, хоть и не всё.

— Позже, быть может. И, юные волшебники, я надеюсь увидеть вас на моих лекциях...

Отряд брата Антония разместился в доме Алиеноры — и поскольку целительница явно не бедствовала, места хватило всем. Училась она сначала в Хогвартсе, на Хаффлпафе, а потом в Салерно и имела магловскую степень доктора медицины. Молодая, чуть полноватая блондинка, Алиенора была типичной хаффлпафкой — добродушной и милой со всеми...пока ей самой или её близким не пытались угрожать. Лицо её почему-то показалось смутно знакомым, но он пока отставил эту мысль в сторону. Потом вспомнит — может, видел когда-то портрет, или кого-то из далёких потомков, ведь у магов семейное сходство выражено куда сильнее, чем у маглов...

Рыцари оказались тамплиерами, и звали их Арнаут, Филлип и Гильем. О своём прошлом они говорить не желали, и Палестину, как подозревал Гарри, покинули не совсем добровольно... Что, разумеется, никого не волновало. На их мечи, копья и булавы всегда можно было положиться, а остальное неважно...

Филлипу, самому старшему из них, было лет сорок, был он мрачен, неразговорчив даже на фоне своих товарищей и почему-то брил голову наголо. Иногда он за весь день не произносил ни слова, и почти всё время посвящал уходу за доспехами, оружием, а закончив с этим, принимался молиться. Из всей компании именно он вызывал что у Гарри, что у Гермионы наибольшие подозрения — будучи фанатиком, он мог додуматься до чего угодно.

Арнаут был его полной противоположностью — чуть старше Гарри, с живым характером и весьма разговорчивый — особенно на фоне Филлипа — и именно он был основным источником информации о делах тамплиеров. Он, как и Гильем, стригся коротко и носил аккуратную бородку, а ещё занимался снабжением отряда, в чём разбирался неплохо... Что удивительно, поскольку торговля вроде как считалась делом, рыцаря недостойным. С другой стороны, Арнаут и не торговал — он договаривался с торговцами и мастерами, каким-то образом ухитряясь и не торговаться, и получить выгодную цену... И при этом не был даже сквибом, так что магия исключалась — просто красноречие, прокачанное до капа, как сказала бы Широцуки.

Гильем был его родным братом, старше года на два — сами братья никогда не говорили, сколько им лет, носил почти такую же бороду, только немного длиннее, и был не менее талантлив, чем брат, но таланты свои использовал для проповедей. И получалось у него, надо отметить, куда лучше, чем у отца Мартина — местного священника. Отец Мартин, понятное дело, этому был не особо рад... но кафедру для проповеди регулярно уступал — призвать пожертвовать на богоугодное дело Гильем никогда не забывал.

Палач — пожилой человек, коренастый и с простецким лицом — представиться не соизволил. Он вообще был столь же неразговорчив, что и Филлип, вечно сидел где-нибудь в углу и сосредоточено писал в свитке.

Последним членом команды был Мишель, послушник — блондин лет пятнадцати, исключительно пронырливый тип служивший писарем, лазутчиком, курьером, воришкой... В общем, всем, на что только способен пятнадцатилетний мальчишка. При этом характер он имел подозрительно лавгудовский, так что Гарри его на всякий случай подозревал...

— М-да, не так я представлял себе инквизицию... — протянул Гарри, задумчиво разглядывая палатку. — Да и большой деревенский дом, если честно — тоже.

— Ну, для тринадцатого века он вполне себе большой и комфортабельный, — хмыкнула Гермиона, — а то, что мы с тобой привыкли к немного другому уровню комфорта — это только наша проблема. А что касается охоты на ведьм... На самом деле этим как раз отличились протестанты, включая и англичан, как ни обидно. Католики, конечно, тоже ни разу не белые и пушистые, но они как-то не особо выделяли колдовство среди прочих ересей, и довольно часто вообще оправдывали. Я читала как-то историю про портного, которого рыцарь обвинил в колдовстве, потому что тот сшил ему плащ из кошачьих шкурок, а не из кротовых...

— И что с ним сделали? — поинтересовался Гарри.

— А ничего, — пожала плечами Гермиона. — Портной поклялся что о колдовстве ничего не знает, а плащ сшил потому, что на кротовые шкурки у него не хватило денег, соседи показали, что рыцарь — пьяница и сам во всех своих бедах виноват, ну инквизиция и закрыла дело, а портного оштрафовали за мошенничество.

— А тот монах, Инститорис или как там его?

— Инститор тогда уж, или Крамер — это его настоящая фамилия, — Гермиона поморщилась. — Ну, во-первых это будет только лет через двести с лишним, уже в начале Реформации — и, кстати, в разгар колдовской истерии, во-вторых, этот самый Крамер был просто психованным садистом, а в-третьих, куролесил он всего несколько лет, после чего инквизиция повязала его самого.

— За ересь?

— Да нет, за незаконные методы допроса — этот уродец обожал пытать, причём сразу и со всей дури, а этого, ты сам слышал, делать нельзя... В общем, его сперва спровадили в какой-то дальний монастырь, потом выпустили и даже повысили, но держали подальше от инквизиции.

— И совершенно правильно сделали, — заметил тихо подошедший Антоний. — Не знаю, о ком вы говорили, но что этот человек дурак и бездарь — это совершенно точно. Так вот, я зачем пришёл: время к вечеру, поэтому я предлагаю собраться завтра с утра и решить, как будем действовать дальше.

— Я уж точно не возражаю, — кивнул Гарри. — Всё-таки, этот день выдался для нас довольно сумбурным и утомительным... А ловить Тёмных лордов лучше всё-таки на свежую голову.

— Тёмные лорды? Хм, мне нравится — прекрасно описывает гордыню чернокнижников...

— Знаешь... — пробормотала Гермиона, провожая взглядом монаха. — У меня такое чувство, что именно мы и запустили это название...

Глава 43

Обсудить новости с утра не получилось — сразу после примы, утренней молитвы Альберт из Больштета, прозванный Всеобъемлющим Учителем, читал лекцию по трансфигурации. Такое не мог пропустить ни один маг, и потому большой зал Шармбатона — который и без того был больше, чем в Хогвартсе — освободили от мебели, и всё равно все желающие поместились в него с трудом. Собрались не только все студенты, но и преподаватели, и давно отучившиеся маги, и у каждого в руках были церы или даже грифельные доски, а позади кафедры заняли места четыре писца, готовые записывать всё, что скажет Альберт...

— Я рад приветствовать вас, — начал Альберт, поднявшись на кафедру, — в этой цитадели мудрости. Позвольте же мне предъявить вам скромные, но любопытные плоды моих изысканий...

Гарри внимательно слушал. Пусть "Забытая Великая Древняя Магия" — всего лишь миф, и большая часть этой древней магии забыта вполне заслуженно. Большая часть — но отнюдь не всё. Немало удачных находок сгинуло в безвестности — по глупости ли чистокровных семейств, даже на пороге вымирания державшихся за свои тайны, или в катастрофах... А следующим поколениям приходилось снова и снова изобретать велосипед или сожалеть об утраченном. Особенно это касалось трансфигурации, отброшенной на века назад падением Константинополя и гибелью Схолы святой Софии, а особенно — её библиотеки...

И Гарри оказался прав — пусть немалую часть того, что говорил Альберт, он знал, неизвестного оказалось не меньше. И пусть кое-что в будущем было открыто заново или достигнуто другими средствами — всё остальное стоило куда больше, чем все семь лет учёбы в Хогвартсе.

— Гос-споди... — прошипела в ухо Гермиона. — Ну вот как?! Как они ухитрились профукать нормальную теорию трансфигурации?!

— А ты думаешь, той же Макгонагалл это интересно? — хмыкнул Гарри, не переставая черкать заметки. — Я уже давно заметил, что у подавляющего большинства магов очень плохо с любопытством...

— А тех, кто занимается фундаментальными исследованиями, считают дураками, — добавила Гермиона. — Да уж, деградация налицо... Даже удивительно, что хоть какой-то прогресс ещё есть. Хотя если вспомнить семьдесят седьмой...

И, словно услышав их, Альберт произнёс:

— Грешен тот, кто отказывается от познания, кто желает остаться в невежестве, ибо, познавая мир, мы постигаем замысел Господа в той мере, что позволяет наш разум, и укрепляемся в вере... И на этом я заканчиваю сегодняшнюю лекцию, ибо всех нас, несомненно, ждут иные дела. В следующий раз мы встретимся завтра, но, скорее, уже после полудня — когда именно, вы узнаете или сегодня вечером, или завтра утром.

— Начнём, братья и сёстры, — брат Антоний уселся во главе стола. — И для начала давайте введём в дело наших новых товарищей, а заодно и обменяемся всем, что удалось узнать... Хотя, как мне кажется, все мы узнали немного.

— Много ты опустил по дроге в Нис-дель-драк? — спросил Гарри.

— Да почти ничего, — качнул головой Антоний. — Единственное, чего я не сказал — как именно были убиты его жертвы, но это тема слишком неприятная, чтобы затрагивать её при дамах.

— После того, что здесь творилось, меня может смутить очень немногое, — хмуро заметила Алиенора, повернувшись — и тут Гарри сообразил, почему она казалась знакомой. Сходство с портретом Хельги Хаффлпаф было несомненным, хотя и не бросающимся в глаза сразу — вероятно, потому, что потрет был всего один, да и тот не магический, а потому внимания малолетних волшебников не привлекал. Прямой потомок, возможно даже, внучка — а ведь Хельга была монахиней...

— Кровавый орёл, — сообщил Антоний, пристально глядя на Гермиону. Та лишь едва заметно поморщилась и сказала:

— Кажется, любимая казнь язычников-норманнов?

— Они и сейчас ей не брезгуют, — скривился Антоний. — По крайней мере, так говорят... А этот мерзавец убил так уже как минимум четверых детей — все мальчики, волшебники, всем было лет восемь-десять... Собственно, одной из его жертв удалось сбежать, и только благодаря этому мы знаем, что он в этом виновен. Тот мальчик рассказывал, что он сидел в клетке в каком-то подвале, причём не помнил, как он там очутился, и не знал, сколько времени прошло. Два раза приходил Робер, в первый раз просто посмотрел на него и кивнул кому-то, кого мальчик не видел, а во второй велел раздеть его донага и тщательно осматривал, "как лошадь на большой ярмарке", особое внимание уделив, да простят меня дамы, срамным местам. Одежду мальчику так и не вернули, а спустя некоторое время он увидел, как мимо его клетки пронесли тело такого же мальчика с разрубленной спиной, он отчаянно захотел оказаться где-то в другом месте, взмолился — и его волшебство, а может быть, и чудо Господне, перенесло его к воротам нашего монастыря. К тому времени я уже начал работать над этим делом — как раз незадолго до этого нашли первое тело — и мальчика выслушал очень внимательно. Робера он описал очень точно...

— Кстати говоря, а кто такой этот Робер? — спросила Гермиона. — Я не могу похвастаться, что знаю всех волшебников, но о многих хотя бы слышала, и он в их число не входит.

— Робер Отье, чистокровный волшебник из старого рода, — ответил Антоний. — Вся эта семейка очень подозрительна, их даже обвиняли в связях с катарами, но не смогли доказать. Да и в колдовстве Робера только подозревали — это сейчас он раскрылся, да и то случайно... Просто удивительно, насколько мало о нём известно.

— Ничего удивительного, — пожала плечами Гермиона. — Я полагаю, после рассказа мальчика вы нанесли ему визит, но не застали дома?

— Он сбежал у нас из-под носа! — возмущённо воскликнул Аранут. — И он обманул и запутал нас без всякой магии... Но, к нашему счастью, он смог захватить с собой лишь немногое — но, очевидно, самое ценное. Нам досталось довольно нечестивых книг и вещей, чтобы признать его еретиком и колдуном — и какой только мерзости мы там не нашли! Если хотите, я позже покажу вам список — может быть, что-то он вам подскажет. Сами-то книги мы уже сожгли...

— Хотя отнюдь не все этого заслуживали, — добавила Алиенора. — Но Арнаут прав — мерзости там было куда больше, чем нужно, один Герпий чего стоит.

— Герпий Злостный?! — Гермиона едва не подпрыгнула. — Что именно?!

— Разумеется, никто не стал это читать, — пожал плечами Антоний. — Но что тебя так задело, сестра?

— Я знаю, что этот Герпий придумал необыкновенно гнусное колдовство, которое позволяет обменять на вечную жизнь для тела бессмертие души, — ответила Гермиона.

В комнате повисло молчание. Немудрено — для человека этой эпохи подобная идея была не просто омерзительной, а попросту невообразимой...

— Правильно ли я тебя понял? — спросил Антоний. — Герпий, да будет проклято его имя в веках, создал колдовство, вся суть и цель которого в том, чтобы погубить собственную душу?

— Правильно, — кивнула Гермиона. — Даже тот чернокнижник, в чьих записях я нашла упоминание об этой мерзости, считал её порочнейшим и греховнейшим колдовством и не хотел о нём говорить. Но человеческие жертвоприношения для этого нужны, об этом он упомянул.

— Значит, нам придётся учитывать ещё и такую возможность... — вздохнула Алиенора. — Господи, вразуми нас!..

В том, что Робер создал хоркрукс или хотя бы собирался это сделать, Гарри сомневался — каким бы еретиком этот тип не был, такая мысль вряд ли пришла бы в голову человеку тринадцатого века, а если бы и пришла, даже самый оголтелый чернокнижник пришёл бы от неё в ужас. К сожалению, это не сильно помогало, потому что всё остальное Робер сделать мог, и вопрос состоял в том, что именно он затеял. То есть, понятно, что какую-то гадость, но какую именно? И как далеко он продвинулся?..

— Я всё же не думаю, что этот Робер настолько безумен, чтобы воспользоваться изобретением Герпия, — сказал Гарри. — Но не вижу, чтобы это упрощало нашу работу. Например, я даже гадать не могу, что он затеял, хотя это ни о чём не говорит — разумом в нашей семье всегда была Гермиона... А не зная, что он затеял, мы так и будем тыкаться вслепую и ждать неведомо чего, которое, кстати, может и не произойти.

— Мои познания здесь тоже бесполезны, — покачала головой Гермиона. — Я знаю о нескольких ритуалах, требующих подобного жертвоприношения, и вряд ли нет таких, о которых я не знаю, но беда в том, что все они слишком разные и даже несовместимые...

— Мы и того не знаем, — проворчал Антоний. — Сестра, если у тебя есть описание этих ритуалов, принеси их на следующе собрание. Алиенора, ты что-нибудь выяснила?

— Почти ничего. Никого чужого здесь не видели уже с месяц, про подозрительные случаи я даже расспрашивать не стала — сам знаешь, сколько всего подозрительного припомнят, стоит только спросить... Единственное, что может иметь значение — в близлежащем лесу появились какие-то браконьеры. Самих их никто не видел, но видели подраненную косулю, и таких стрел в округе не было ни у кого.

— И кто поручится, что это не обыкновенные браконьеры? — заметил Арнаут.

— Так и в противоположном никто не поручится, — возразил Гильем.

— Браконьеры не пользуются такими стрелами, — неожиданно заговорил палач — голос у него был какой-то шелестящий. — Для браконьеров они слишком хороши.

— Но волшебник пользовался бы заклинаниями!

— Заклинания можно почувствовать, брат, — покачала головой Алиенора. — Не всегда, но можно, так что отзвуки их волшбы могли бы их выдать. Поэтому забывать про них рано, да и всё равно придётся проверить.

— Для этого есть лесничие, — отмахнулся Антоний. — Ловить браконьеров — их работа, а если понадобится наше вмешательство, нас позовут. Это всё?

— Всё, — кивнула Алиенора.

— Значит, расходимся. Гарри, Гермиона, возьмите у Жака его записи о телах — может, увидите что-нибудь, что пропустили мы. Соберёмся снова... Да как только что-нибудь выясним, так и соберёмся.

К счастью, все записи палач Жак вёл на латыни. К сожалению, это не давало ничего... Ну или почти ничего. Например, стало ясно, что никакой системы в действиях не просматривается. Единственное, что объединяло всех убитых — то, что они были магами и всем им было восемь-десять лет: по-видимому, Роберу требовались дети, не получившие палочку, но в магическом плане уже достаточно развитые. Убивал он тоже одинаково — разрубив и вывернув рёбра, а перед этим оскопив.

— Могу сказать только одно, — заявила Гермиона, отбросив свиток. — Этот Одноглазый — конченый психопат похуже Волдеморта. И никакого смысла в этом нет, кроме его собственных больных фантазий... Я тут перебрала, что нашла, и оказывается, даже самые отпетые чернокнижники не приносили в жертву детей — считалось, что такое неугодно магии. В чём там на самом деле дело, не знаю, надо посчитать, но это не сейчас... И тем более странно, что эти убийства ни к каким датам не привязаны.

— А разве это не суеверие?

— Не совсем, — покачала головой Гермиона. — Циклы в движении магических потоков есть, и особые дни им действительно соответствуют — потому-то их и стали выделять. И это только годовой цикл, а есть множество других... В общем, непонятно всё это. Непонятно, мерзко и наверняка опасно... Потому что я всё-таки не думаю, что он всё это делает ради удовольствия.

Гарри тоже в этом сильно сомневался, но считал, что это вполне возможно — в конце концов, количество больных ублюдков в мире всегда было слишком большим (потому что даже один — уже слишком много). И Робер Одноглазый вполне мог совмещать приятное с полезным...

— Слушай, а для чего вообще жертвы нужны?

— Источник энергии, если кратко, — поморщилась Гермиона. — Смерть, по сути, тоже магический выброс, и если у тебя есть подходящий накопитель, то идеальная жертва — единорог... Но человек — это энергия, так сказать, другого качества, особенно если смерть была мучительной... Или добровольной, но тут явно не то. Тут много нюансов...

— Знать которые у меня нет ни малейшего желания, — поморщился Гарри. — Хотя... Какой накопитель нужен?

— Каменный, — ответила Гермиона, — а что?

— А то, что алтарный камень пиктов, например, как раз и есть накопитель, — пояснил Гарри. — И как ты помнишь по нашему прошлому заходу, шарахнуть запасённой силой их маги могли отлично, не хуже тяжелой бомбы. Так что...

— Аквитанский алтарь, — выдохнула Гермиона. — Чёрт, а ведь Мирддин говорил, что аквитаны не брезгуют человеческими жертвами! Надо будет сказать Антонию... Только он куда-то умотал.

— Вернётся — расскажем, — Гарри пожал плечами. — Пока что у нас есть дело поважнее — надо набело переписать сегодняшний конспект. Всё-таки, лекция Альберта Великого — вещь, которую нельзя оставлять на восковой доске...

На следующий день выступление Альберта было назначено на послеобеденное время, поэтому команда собралась с утра, и Гермиона сразу же заявила о своих подозрениях.

— Древний алтарь... — протянул Антоний, внимательно выслушав. — Вполне возможно, во всяком случае, несколько подходящих мест я знаю, правда, все они проверены и пусты... Но они вполне могли окопать нечто, доселе неизвестное. И это очень плохо...

Ну да, куда уж хуже — разве что натуральный прорыв потусторонних тварей, чего, насколько Гарри знал, всё же не случалось за всю письменную историю человечества — даже если таковые твари и существовали. Тем более, что было совершенно непонятно, зачем Роберу алтарь и что он собирается с ним делать...

— Зачем ему этот богомерзкий алтарь? — озвучил его мысли Филлип.

— Вариантов много, — пожала плечами Гермиона, — но я бы поставила на какой-то ритуал, проклятие или что-нибудь подобное. Что-нибудь масштабное и гнусное... А вот что и когда — тут только гадать. Единственно, что можно предположить — что бы он ни задумал, сделано это будет в канун Дня всех святых, в Вальпургиеву ночь. Это лучшее время для всевозможных злых чар...

— Если так, то у нас хотя бы есть время, — вздохнул Антоний, — и пока что это единственное, что у нас есть...

Сегодня Альберт говорил об алхимии — и Гарри слушал ещё внимательнее. Ничего подобного никогда не сказал бы Снейп — даже если бы знал, ни Дамблдор, когда-то бывший учеником Фламеля... Да и сам Фламель, возможно, знал далеко не всё, что сейчас звучало с кафедры.

— Сколь печально, что многие даже среди самих алхимиков полагают, будто философский камень есть лишь средство превращения неблагородных металлов в золото! Более достойны те, кто видит в нём средство исцеление, совершенное лекарство — но и они ошибаются, хотя , как и первые, совершенно правы в своих рассуждениях. Действительно, всё это можно совершить, но это лишь ничтожная часть Великого Делания... Да, именно так — Великое Делание не прекращается с получением камня, ибо не косная материя преобразуется в реторте, но сам дух человеческий очищается от грехов и пороков, совершенствуясь и высвобождая в полной мере образ Божий, по которому сотворён человек...

Конечно, Гарри догадывался, что философский камень — нечто очень необычное, но даже не подозревал, насколько. И уж тем более не знал, что главной целью Великого Делания был сам алхимик... Зато теперь понимал, почему Волдеморт не смог бы создать камень сам, да и украденный ему бы не помог. И сам Гарри смог забрать камень именно поэтому...

— Вот этого нам бы точно не рассказали... — протянула Гермиона, покусывая стилус. — Уж не Снейп и не Дамблдор точно...

— Снейп ничего подобного не знает, спорить могу, — покачал головой Гарри. — Дамблдор мог знать, но тут всё зависит от того, что ему Фламель рассказывал. Ну и делиться этим он бы не стал совершенно точно...

— Итак, братья и сёстры, завтра мы встретимся вновь и поговорим о самом волшебстве... — студенты расходились, и потому застывшая у дверей женщина в чёрном плаще не могла не привлечь внимания.

— Господин, — стоило Гарри поравняться с гостьей, как та склонилась перед ним, — меня зовут Генцан Эчеберрия да Араба, и я прошу вашей помощи. Пропал мой младший сын...

— Сколько ему лет?

— Десять. Я знаю...

— Постойте, госпожа, — Гарри поднял руку, — и уверяю вас — нет нужды преклонять передо мной колени, ибо лишь перед Господом благородный человек должен опуститься на колени, и перед земным своим господином преклонить колено. Что же до вашей просьбы... Я прошу вас — пойдёмте с нами. Наши товарищи должны услышать вашу историю из первых уст — возможно, она и приведёт нас к цели.

— Брат Генри! — а вот кого Гарри совершенно не ожидал увидеть, так это Альберта с его учеником. — Я знаю о беде, постигшей этот край, хоть и узнал о ней, к стыду своему, лишь сейчас. Надеюсь, вы не откажетесь от помощи...

— Решать это не мне, святой отец, — покачал головой Гарри, — но не думаю, что брат Антоний станет возражать.

— Брат Альберт, я ведь просил, — вздохнул монах. — Томас, не отставай — думаю, на сей раз мы найдём твоей палке достойную цель.

— Учитель!..

Глава 44

Разумеется, отказываться от помощи Антоний и не подумал.

— Это честь для нас, — сказал он, — и огромное подспорье, ибо твой разум острее бритвы, а мудростью ты превосходишь всех нас. Ну а теперь, госпожа, прошу вас, расскажите всё как можно подробнее.

Генцан принялась рассказывать, но знала она немного. Её сыну Мигелю в конце августа исполнялось одиннадцать, и поэтому они приехали в Нис-дель-драк — записать Мигеля в Шармбатон. Здесь она услышала, что приезжает Альберт и, разумеется, задержалась послушать лекции великого волшебника. Её сын отправился к дальним родственникам, живущим в нескольких часах пути, но так и не приехал. В то же время Генцан почувствовала, что задрожали чётки, и увидела, что бусина Мигеля стала красной — то есть, он жив, но в смертельной опасности. Она послала своих людей на поиски, но те нашли только шапку одного из слуг, отправившихся с Мигелем. Никаких следов в этом месте не было, но было заметно, что их очень тщательно заметали, а шапка оказалась в кустах. Произошло всё это примерно в двух лье по дороге на юго-запад и в половине лье от разрушенного крестоносцами замка.

— Замок мы осматривали и ничего не нашли... — задумчиво протянула Алиенора. — но что-то меня там беспокоило, не знаю, что. Думаю, лучше бы нам всем съездить и посмотреть на месте, что к чему.

— Я пойду с вами, — тут же заявила Генцан. — Дайте мне немного времени...

— Хорошо, — Антоний бросил взгляд на башенные часы, — четверти часа вам хватит?

— Хватит, — кивнула Генцан. — Встречаемся на заставе.

Генцан явилась на заставу минут через десять — верхом и в мужской одежде.

— Это грех, госпожа, — мягко заметил Антоний, — но я отпускаю его вам. Поспешим!

Конечно, на коне Гарри держался теперь куда лучше, чем на Диком Западе, но верховую езду так и не полюбил. И с куда большим удовольствием он летел бы сейчас на метле, но... Мало того, что не стоило лишний раз дразнить инквизиторов — метла была всего одна, а значит, никакого выигрыша в скорости не получилось бы — да и не так уж это было и важно. Два лье — чуть больше четырёх миль, если не спешить, то и пешком можно спокойно дойти, но они спешили... Хотя, как опасался Гарри, и зря.

На месте происшествия Гарри не заметил ничего особенного — по крайней мере, сперва. Но стоило приглядеться, как мозг начинал отмечать несоответствия — мелкие, но слишком многочисленные для случайного совпадения. Следы заметали довольно небрежно — прежде всего, никто не рассчитывал, что их станут искать. И вполне обоснованно рассчитывал — дорога была не самой наезженной. Всматриваться незачем, а не всматриваясь, ничего не заметишь...

— Здесь копали, — Гарри чиркнул копьём по земле. — И постарались очень тщательно заровнять, но просыпали немного земли снизу... Так... Вингардиум левиоса!

Свежая, не успевшая слежаться земля легко поддалась заклинанию, и Гарри в три приёма раскопал могилу.

— Вот и телохранитель, — хмуро заметил он. — И похоже, он задал напавшим хорошую трёпку...

— Совершенно верно, — согласился Альберт, выведя палочкой замысловатый пасс и разглядывая тускло мерцающие пятна на земле. — Здесь кровь как минимум четырёх человек, включая и этого отважного воина, и крови много — все трое ранены тяжело, и один, я думаю, может и не выжить...

— Здесь есть кровь моего сына?!

— Не думаю, и проверить это будет непросто, хотя... Капните, пожалуйста, несколько капель крови на землю, вот здесь.

Генцан, не задумываясь, полоснула кинжалом по ладони.

— Это совершенно лишнее, — вздохнул Альберт. — Эпискеи! Итак...

Присмотревшись, Гарри понял, что пятна крови светились разными оттенками — видимо, своим для каждого человека, и, надо думать, кровь родственников была похожа...

— Однозначно — нет, — объявил Альберт, опустив палочку. — Как бы там ни было, но ваш сын не был ранен.

— Между тем, следы ведут к замку, — сообщил Арнаут, разглядывая затухающее свечение. — И это странно, мы ведь уже обыскивали его и ничего не нашли.

— Я ведь говорила, и уже не раз, что почувствовала там что-то странное, но почти незаметное, — напомнила Алиенора. — И в любом случае, никаких других зацепок у нас нет, поэтому...

— Поэтому пойдём и посмотрим, что такого странного ты там почувствовала, сестра, — кивнул Антоний. — Вполне возможно, что мы что-то пропустили...

Замок не блистал ни размерами, ни богатством — по сути дела, один донжон, высотой футов тридцать, да стена немного ниже. Если во дворе что и было, то давно сгорело, а что не сгорело, то растащили. Стол замок на каменистом холме, на выровненной площадке чуть ниже вершины, но сам холм был невысоким и пологим, и крестоносцам явно не составил проблем.

Беда была в том, что спрятаться тут было негде. Ни во дворе, ни в донжоне, где сгорело всё, кроме камня, ни в заваленном подвале...

Вот только завал и привлёк внимание Гарри. Слишком ровный, слишком аккуратный...

— Проклятье! Гермиона, это точно такой же барьер, как в той пещере! — воскликнул Гарри. — Братья, этот завал — фальшивка, но не имея ключа, его можно снять только кровью...

— Или отмычкой, — заметил Альберт, снова достав волшебную палочку. — Так, что здесь? Ага... Да, на редкость гнусные чары, но, к счастью, я знаю, как их незаметно снять...

— Удивительные знания для человека вашего сана, учитель, — заметил Томас, поудобнее перехватив любимый посох.

— О, ничего удивительного, просто как-то раз меня решил ограбить один вор, но попался. Мы с ним довольно долго беседовали, и даже, признаюсь, выпили немало вина, но в итоге он раскаялся и решил оставить своё ремесло, но научил меня некоторым своим приёмам — он сказал, что уверен, что я не использую их во зло, но смогу кому-то помочь, — Альберт принялся выводить палочкой сложную фигуру.

— И что стало с этим раскаявшимся вором? — поинтересовался Гарри.

— Он стал профессором чар в Хогвартсе, — ответил Альберт, — и когда я в последний раз навещал его — а это было чуть больше года назад — он был жив, здоров и полон сил. Итак, всё готово! Стена эта — не более, чем видимость, и мы можем войти... Но прошу помнить, что я не могу отнимать жизни, как и мой ученик.

Гарри извлёк копьё, перехватил поудобнее и вздохнул.

— К несчастью, — сказал он, — всегда есть достаточно людей, могущих отнимать жизнь...

Подземелья обычного рыцарского замка не представляли из себя ничего особенного — по сути дела, это был просто погреб. Достаточно глубокий, чтобы устроить в нём полноценный ледник, но не более того.... Иногда добавляли подземный ход, чтобы устроить вылазку или сбежать от врага, но такое было редкостью — и уж точно никто не выкапывал катакомбы.

Строго говоря, их и тут не выкопали — но старались. Подземелье основательно расширили, устроили несколько вентиляционных шахт — воздух был свежим — и поставили часовых у входа... То есть, часового — то ли устав караульной службы ещё не придумали, то ли чернокнижники его не знали. Разумеется, никто не стал возражать против такой оказии, и Гарри длинным выпадом всадил копьё часовому в висок.

— Неплохо — коротко оценил Филлип. — Но вряд ли остальные будут столь же беспечны.

— Это их проблема, а не наша, — поморщился Гарри. — Вперёд, пока не стало слишком поздно...

— Боюсь, что уже, — Арнаут поднял руку. — Слышите? Сюда бегут десятка два, не меньше.

— Надеюсь, что сюда придут все мерзавцы, что прячутся в этом подземелье, — произнесла Генцан, обнажив меч, засиявший неярким серебристым светом. — И сколько бы их ни было — пусть приходят. Господь с нами, и потому они обречены!

Как ни удивительно, но бой против двадцати с лишним противников оказался недолгим и несложным...

Большинство нападавших было маглами, магов было всего четверо, и те не блистали не силой, ни талантами — пожалуй, Гарри и в одиночку справился бы со всей бандой. Мог бы — но не стал: глупо недооценивать врага и ещё глупее не использовать имеющийся перевес в силах.

Их не ждали — никому, похоже, и в голову не приходило, что барьер можно вскрыть. Естественно, теперь никто не понимал, что происходит и чего ждать... И уж точно не ждали залпа шести палочек. И если Альберт использовал только "Ступефай", остальные в средствах не стеснялись и били сразу насмерть... И в результате до инквизиторов добрались только четверо колдунов, благоразумно не совавшиеся в первые ряды. И, конечно, совершенно не обрадовались встрече... Но было уже поздно — Томас ударил по голове крупного седого мужчину в рясе, Филлип отрубил голову разряженному шатену, Гарри всадил копьё в грудь рыцарю в кольчуге и глухом шлеме, а Альберт оглушил дёрганного юнца, неуловимо напоминавшего крысу.

— Как я понимаю, Робера среди них нет? — уточнил Гарри, обойдя палача, вязавшего оглушённых и раненых не слишком тяжело

— Верно понимаешь, — кивнул Антоний. — Но он определённо близко.

— Тут и прятаться негде, — кивнул Гарри. — Кстати, ты ведь меня обманул — я был уверен, что ты магл.

— Так ты и не спрашивал, — хмыкнул монах. — Но нам действительно надо спешить — кто знает, где этот мерзавец и это он затевает.

Далеко идти не пришлось — где-то через сотни полторы ярдов наспех прорубленный коридор выходил в довольно большую пещеру, посреди которой на каменной плите был растянут цепями мальчишка лет десяти на вид, а над ним с бронзовым ножом стоял коренастый, начавший толстеть мужчина с длинными седеющими волосами и такой-же короткой бородой, в правой глазнице у которого поблёскивал тёмно-красный камень.

— Робер Отье! — крикнул Антоний. — Остановись и отдайся на суд!

Гарри же просто молча метнул копьё. Промахнуться с такого расстояния было невозможно, и обсидиановый наконечник вошёл в грудь Робера. Выронив нож, он судорожно схватился за древко, упал, вздрогнул несколько раз и застыл, а копьё, вывернувшись из тела, само влетело Гарри в руку.

— Ну... — протянул Антоний. — Он сам выбрал свою судьбу, и пусть теперь иной Суд судит его. Дитя, успел ли он причинить тебе вред?

— Нет, святой отец, — дрожащим голосом ответил мальчишка.

— Мигель! — Генцан рывком оказалась у плиты, набросила на сына свой плащ и вскинула палочку:

— Секо дурум!

Цепь презрительно звякнула.

— Хладное железо... — выдохнула Генцан. — Без кузнеца ничего не сделать...

— Ну почему? — хмыкнула Гермиона, достала из кармана свою любимую бисерную сумочку и принялась в ней рыться, помянула Мордреда и взялась за палочку.

— Акцио!

Из сумочки, совершенно сюрреалистически с ней контрастируя, вылетели огромные и брутальные кусачки.

— Так, теперь тут нужна грубая мужская сила, — Гермиона поймала инструмент и протянула его Гарри. — Муж мой, почему ты на меня так смотришь?

— Знаешь, я, конечно, догадываюсь, что у тебя в запасе много всякого интересного, но болторез?.. — тщательно примерившись, Гарри с громким щелчком перекусил ошейник.

— Ну, я запаслась инструментами на всякий случай — мало ли, куда нас может занести? — пожала плечами Гермиона. — Ну и, как видишь, оно пригодилось.

— М-да... — протянул Гарри, перерезав цепи. — Ладно, что дальше?

— Прихвати цепь, потом попробуем разобраться, из чего она, — ответила Гермиона.

— Возвращаемся, — Антоний спрятал палочку куда-то в рукав. — А тебе, сын мой, я скажу, что ты держался лучше, чем иные мужи, в чьей доблести нет никаких сомнений.

— П-правда?

— Абсолютная. Наверно, даже я не смог бы остаться таким спокойным на твоём месте, — вздохнул Антоний. — А ведь я немало повидал...

— Дети мои, — Альберт задержался рядом с Гарри и Гермионой, — вы не забыли, что обещали старому монаху приватную беседу?

— Только если вы будете хранить её тайну крепче, чем исповедь Папы Римского, — ответила Гермиона. — И не воспользуетесь ничем из того, что услышали. Уж простите, но в этом мы возьмём Непреложный Обет...

Альберт едва заметно напрягся, но кивнул и приотстал, а затем и вовсе принялся распекать за что-то ученика — но мысли его явно были уже не здесь...

— Должен признаться, — Альберт задумчиво рассматривал руку, на которой угасало сияние кольца Обета, — что никогда не видел этих чар, лишь слышал о них. Итак, что же такого вы хотите поведать мне, что это требует таких предосторожностей?

— Мы пришли из будущего, — ответила Гермиона, — и когда я называла тебя святым, брат Альберт, это не было преувеличением. И тебя, и Томаса признают святыми, а его, к тому же, назовут Учителем Церкви — так велик будет его вклад в богословие. Мы можем дать магическую клятву в том, что это не шутка и не обман...

— В этом нет нужды, я верю вам, — отозвался Альберт. — И, конечно, я хочу спросить вас о многом... Но начну я с главного — как же вы попали сюда?

— Что ж, на этот вопрос ответить несложно... Но беда в том, что мы и сами не знаем природы явления, с которым столкнулись. Мы можем лишь гадать — но наши догадки стоят немного, — ответила Гермиона, и принялась рассказывать про аномалии.

— Вот, значит, как... — задумчиво протянул Альберт, когда рассказ закончился. — Что ж, я понимаю, почему вы заставили меня принести Обет. Такое нельзя рассказать другому даже случайно... И всё же, насколько же это поразительно! Да, без обета я бы не удержался... Но довольно об этом. Вы говорили о хоркруксах, этом ужаснейших порождении дьявольского колдовства. Как узнать, есть ли они у колдуна и как их найти?

— Почти невозможно, — вздохнул Гарри. — Вообще говоря, хоркрукс довольно быстро сводит с ума своего создателя, но я не поручусь, что Робер не рехнулся сам по себе. Сам хоркрукс узнать несложно — он буквально смердит злом, это ощущение ни с чем не перепутать, но где его искать, если он есть...

— А что это может быть?

— Только магический предмет или магическое существо, включая и магов. Скорее всего — что-то, так или иначе важное и ценное для колдуна, ценное не в материальном плане, какая-то памятная вещь...

— Понятно... Что же, — Альберт кивнул, — Святой Престол узнает об этом, ибо предупреждённый вооружён, и мы найдём этот хоркрукс, если он вообще существует. Ну а пока, я думаю, нам пора уделить время пище телесной, тем более, что день сегодня не постный...

— Ваша доля, — Алиенора толкнула по столу увесисто звякнувший кошель. — И было бы хорошо, если бы вы посмотрели находки — я там разобралась не во всём... И вы, брат Альберт, тоже взгляните — может, и разберётесь, для чего оно.

— Может быть, — согласил Альберт. — Но вопреки тому, что обо мне говорят, я отнюдь не знаток всего на свете и тем более не слишком хорошо разбираюсь в колдовских приспособлениях и книгах. И если уж вы не смогли разобраться, то я вряд ли буду полезен... Но посмотрю.

— Посмотрим, — подтвердил Гарри. — Нам приходилось сталкиваться с самыми неожиданными вещами, так что, вполне возможно, и там найдётся что-то знакомое.

Даже если и не найдётся — всё же их с Гермионой познания пообширнее, чем у магов этой эпохи, так что они вполне могут разобраться, что к чему, или хотя бы предположить — хотя и так ясно, что ничего хорошего у чернокнижника быть не может. И полезного, скорее всего, тоже — разве что завалялся артефакт из глубокой древности, но на это шансов немного...

— Зелья там какие-нибудь есть? — спросила Гермиона, аккуратно отрезая кусочки мяса с рёбрышек.

— Только яды и прочая гадость вроде зелий подчинения, — Алиенора поморщилась. — Я и сама могу всё это сварить, если вдруг понадобится... Да, собственно, у нас есть небольшой запас, и я в нём уверена, а чужие зелья брать, особенно если мастера не знаешь — дело ненадёжное.

— Ну, я уверен, что твои зелья лучше, — заметил Антоний, — но давайте всё-таки закончим с обедом и займёмся делом.

Как Гарри и ожидал, ничего интересного среди артефактов не нашлось. А вот книги...

— Ладно, "Образ Мира" я ещё могу понять, хотя про магию там ни слова, — протянула Гермиона, — но вот как объяснить это?..

Гарри взял так удивившую Гермиону книгу — и присвистнул. Ну да, "До начала эпохи людей" — сама по себе крайне редкая вещь даже у чернокнижников, но главное не в этом...

— А мне вот интересно, почему я сейчас держу в руках книгу, которая появилась только при Рудольфе, лет триста спустя?..

— Хороший вопрос, — кивнула Гермиона. — Правильный и своевременный, на все шестьдесят четыре тысячи долларов... Или даже на сто двадцать восемь.

— Что-то случилось? — окликнул Антоний, аккуратно собиравший артефакты, брошенные в углу служившей библиотекой каморки.

— Вот именно — что-то, — кивнул Гарри. — И сдаётся мне, что дело теперь принимает совсем другой оборот...

Глава 45

Отложив книгу, Антоний перекрестился и произнёс:

— Я видел много самых странных и гнусных ересей, но никогда не встречал такого. Что за безумие овладело писавшим это?!

— Трудно сказать, — покачала головой Гермиона. — Известно только, что автор этого текста жил в Праге в конце шестнадцатого века... А сейчас — середина тринадцатого!

— Может, более ранние копии просто не дошли до ваших дней? — предположил Альберт.

— Нет, — Гермиона потёрла переносицу. — Совершенно точно — нет. Там упоминаются события, которые для вас ещё не произошли, так что эта книга из будущего. Понятно, конечно, что её владелец прошёл через аномалию, но проблема в том, что все они известны поимённо, и никто из них не исчезал... По крайней мере, так, чтобы его потом не нашли.

— И находили их, я полагаю, в весьма неприглядном виде?

— Иногда. А иногда приводили в такой вид уже после... Так или иначе, но возможно, что этот человек пришёл сюда из нашего будущего, — сказал Гарри, — и это меня беспокоит, откровенно говоря. Нет никакой гарантии, что он не пытался вмешаться в ход событий, а возможно, пытается сделать это прямо сейчас.

— Я передам в Рим, что нужно искать странного чужака, появившегося относительно недавно, — Альберт открыл книгу, покачал головой и захлопнул. — Полагаю, гость из грядущего будет весьма заметно выделяться — не меньше, чем вы, не в обиду вам будь сказано. И мне не потребуется раскрыть тайну — ведь это еретическая книга, а мы едва совладали с альбигойской ересью... И ведь на этом ничего не закончилось! Нет, эту историю в любом случае пришлось бы расследовать, но теперь я знаю, на что следует обращать внимание...

О том, насколько "ничего не закончилось", Гарри решил промолчать. Во-первых, это будет лишь через триста лет, а во-вторых, не стоит огорчать хорошего человека рассказом о событиях, которые он всё равно не сможет предотвратить...

— С книгой, конечно, странное дело, — заметил Гарри, — но ты уверена, что оно того стоит?

— Не знаю, но надо проверить — в этом я уверена, — отозвалась Гермиона. — Здесь может быть всё, что угодно... Но книга из будущего — это уже слишком. И я не готова списать это на случайность...

— Я тоже, — обновив защитные чары на палатке, Гарри сел на кровать, — но я не понимаю, зачем кому-то могло понадобиться тащить её в прошлое? Там же нет ничего такого, что было бы откровением для нынешних магов — до всего этого они и сами в состоянии додуматься, а возможно, и уже, да и собственный арсенал у них богатый. Философия? Даже я понимаю, что это полнейшая ересь, а ересей сейчас и без того более чем достаточно, одни катары чего стоят...

— Катары — те ещё ребята, — хмыкнула Гермиона, — и насчёт ереси ты прав...Но представь себе, что кто-то в будущем решил подстегнуть Реформацию? Тогда эта ересь будет в самый раз — Лютер эту книжку почти наверняка читал и многое оттуда взял... Ну да, потребуется время, чтобы оно распространилось, но те же гуситы сотней лет раньше... Это будет совсем другой мир. В котором, вполне возможно, не найдётся места Гарри Поттеру и Гермионе Грейнджер... А потому с книгой всё-таки необходимо разобраться.

Разбирательство с книгой угрожало затянуться — со связью в Европе дела обстояли плохо даже у магов. Аппарация отсутствовала, камины тоже были самыми обыкновенными каминами, и даже почтовые совы были редкой диковинкой... Правда, Гарри, наконец, выяснил, почему именно совы: как оказалось, нужные заклинания на них ложились лучше всего. Почему? А Мерлин его знает, но факт...

Как бы там ни было, но послание достигнет Рима только через пару дней — и с этого всё только начнётся, потому что искать в архивах Инквизиции, да и Ватикана тоже, что-то, настолько расплывчатое, можно очень долго. И совершенно необязательно оно там найдётся — в архивах могло ничего не найтись. Гость мог просто не попадать в поле зрения властей, что светских, что духовных, будучи самым обычным человеком — или волшебником, неважно.

Всё это могло занять не один месяц, поэтому Гарри не пожалел серебра, наняв компанию беспризорников, чьими услугами инквизиторы пользовался и раньше и разослав их слушать пьяную похвальбу слуг в надежде, что они сболтнут что-нибудь о делах хозяев. Остальные тоже не сидели без дела — Антоний разослал письма в монастыри, и не только доминиканские, а Филлип связался со знакомыми рыцарями. Возможно, кому-то из них и улыбнётся удача, и получится найти хоть что-то... И на это Гарри надеялся больше, чем на Рим, где их дело было одним из множества.

В любом случае, оставалось только ждать — и хотя на сей раз ожидание скрашивалось лекциями Альберта из Больштедта, оно всё равно нервировало...

Гарри оказался прав — первым ответил отнюдь не Рим. Филлип получил письмо от своего старого друга, в котором тот рассказывал о придворном волшебнике бывшего сенешаля Каркасона Хьюга дАрси, который был "даже более странным, чем обыкновенно бывают волшебники". К сожалению, подробностей рыцарь не знал, имени мага не помнил, но запомнил, как этого мага обвиняли в ереси, а инквизиция не просто не нашла преступления, но настоятельно посоветовала более этого человека не трогать...

— Негусто, — подвела итог Гермиона. — Но это уже след... Хотя запросто может оказаться пустышкой. Кто-нибудь знает, где сейчас этот дАрси?

— Сейчас он на службе у принца Альфонса, графа Тулузы, — сообщил Арнаут. — Так что, полагаю, именно в Тулузе он, скорее всего, и будет, а если не там, то в Париже... Но Тулуза попросту ближе к нам, да и не хотелось бы мне снова появляться в Париже...

— Что ж, для начала узнаем, там ли он, — кивнул Антоний. — А дальше будет видно. Письмо от Инквизиции, во всяком случае, он не проигнорирует...

Письмо отправили на следующий день — Антоний просил максимально подробно рассказать о маге, служившем дАрси во время осады Монсегюра, чтобы окончательно опровергнуть обвинение в ереси, выдвинутое в его адрес. А ещё лучше — приехать и побеседовать с ним лично...

Ответ не заставил себя долго ждать, и был весьма пространным. Прочитав его, Антоний вздохнул, положил свиток на стол и сообщил:

— Прежде всего — мы опоздали. Этот человек умер два года назад, но дАрси постарался и расписал всё очень подробно. Итак, звали этого волшебника Матьяш, и пришёл он в Каркассон в сороковом году. Он действительно знал и умел очень много, но всё его имущество состояло из монашеской рясы, посоха, палочки и сундучка с книгами. Когда выяснилось, что он маг, его допросил инквизитор, и на допросе Матьяш сказал: "Некогда, в юности, я вступил на Путь Левой Руки, и шёл по нему, не зная сомнений, но слушая лишь шёпот Врага, пока однажды не потребовали от меня такую жертву, которую я уж не мог принести, ибо не было ничего более мерзкого и греховного. Тогда-то и понял я, сколь был слеп, и пав на колени, воззвал к Господу, и, исполненный раскаяния, предал огню все мои чародейские книги и инструменты, коими сотворил столько злодеяний. Когда огонь погас, я увидел, что семи книг пламя не коснулось, и тогда я сложил их в этот сундучок и запечатал его, всё имущество раздал нуждающимся и отправился в странствие, чтобы хоть в малой степени исправить то зло, что причинял". Книги он, кстати, сразу отдал инквизиции, что там было, дАрси не знает, но я это выясню... И если окажется, что это они потеряли ту книгу, то не стану ждать гнева Господнего, а сам устрою им кару небесную!

— Что было дальше? — поинтересовалась Гермиона, разложив на столе трофейные палочки и внимательно их изучая.

— Дальше этого Матьяша оставили в монастыре доминиканцев, пока выясняли, кто он такой, откуда взялся и что делал. Потратили три месяца, но выяснили только, что он пришёл откуда-то из Венгрии и по дороге действительно старался помочь всем, кто просил. Обычно успешно... Ну вот, потом его выпустили из монастыря, дАрси его приблизил, сделал советником, и Матьяш ему верно служил до самой смерти.

— Не самый частый случай, но такое бывает, ничего необычного, — заметил Гарри. — Или это не всё?

— Не всё, — согласился Антоний. — Матьяш применял необычные заклинания, некоторые никто не смог повторить, а некоторые и вовсе кажутся нереальными. Например, он умел создавать неугасимое голубое пламя, которое не обжигает, а только греет... А ещё он как будто знал будущее, но далеко не всё.

— Если он оставил после себя какие-нибудь записи, необходимо в них заглянуть, — заметила Гермиона. — Потому что Губрайтов огонь — а это именно он — изобретение не слишком давнее и, к счастью, безопасное, но вряд ли он только им ограничился... И да, похоже, это именно то, что мы искали. Можешь разузнать подробности?

— Могу, конечно, тем более, меня очень сильно вся эта чепуха с книгами беспокоит...

Письмо из монастыря сова принесла на закате, и Антоний, прочитав его, смял пергамент в кулаке и прошипел:

— Господи!.. Не дай мне впасть в грех!..

— Что случилось? — лениво осведомился Арнаут, сидевший на колоде перед домом и точивший кинжал.

— Пойдём в дом, я хочу, чтобы это услышали все. Может, хоть кто-нибудь сможет ответить мне, что это — глупость или измена?!

Гарри посмотрел на Гермиону, но та только пожала плечами — никаких догадок у неё не было. Единственное, в чём можно было не сомневаться — проблемы вылезли грандиозные, потому что разозлить Антония было сложно...

Но, как оказалось, повод для возмущения у него был более чем серьёзный.

Во-первых, в письме была опись содержимого того самого сундука — и "До начала эпохи людей" в ней числилась. Во-вторых, аббат почти сразу же отправил эти книги епископу Тулузы... А потом одна из них неожиданно оказалась у свихнувшегося чернокнижника. В-третьих же... Далеко не все книги из этого списка Гарри знал, несмотря на то, что было их там всего семь, но вот "Демонолатрия" Ремигия ему встречалась — более того, она даже была в библиотеке Хогвартса в качестве примера событий, которые и заставили создать Статут секретности, и он точно знал, что написана она была в семнадцатом веке. К магии она, разумеется, имела крайне косвенное отношение, и зачем она понадобилась неизвестному венгерскому волшебнику, не понимала и Гермиона.

— Посмотреть бы на всё это... — Вздохнула она, положив список на стол. — Там ведь и действительно старые книги есть... А вообще, очень странный набор, я даже не могу представить, для чего он может понадобиться — в то, что только они чудом не сгорели, я, уж извини, не верю.

— Я тоже не верю, — кивнул Антоний. — Чудеса не признают со слов первого встречного... Но это ничтожный обман, давно искуплённый грех — оно не стоит внимания. Ты сказала, что не знаешь, для чего могут служить эти книги?

— Все вместе? Действительно не знаю. Каждая по отдельности полезна в определённой ситуации, но такое вряд ли может случиться в ваше время, и я уверена, что он оставил их именно набором... Если не взял сразу.

— Тут я тебе не помощник, — развёл руками Антоний. — Впрочем, если буду знать, о чём оно, может, что-нибудь и придумаю...

К вечеру новых идей у Антония не появилось — и он в этом был не одинок. Набор книг так и остался непонятным, но сом нения в том, что он был случайным, отпали окончательно. Потому что все эти книги просто не могли оказаться в одном месте.

Но это могло и подождать — в отличие от куда более важного вопроса: как книга, отправленная епископу, оказалась в руках у чернокнижника, и где все остальные книги? Монах, доставивший их в Тулузу, передал их епископу лично и получил расписку, так что они определённо не были похищены по дороге. Нет, утечка случилась у епископа — а он был маглом, так что вряд ли в этом участвовал.

— У него вообще есть маги в канцелярии, или как оно там называется? — спросил Гарри, уставший ломать голову над загадкой книг.

— Если и есть, то я не знаю, — покачал головой Антоний. — Но вот еретики там есть совершенно точно. Иначе бы эта книга не оказалась у Одноглазого... Хуже того, в ересь мог и сам епископ удариться, и тогда придётся обращаться к самому Папе. Ну да ладно, это дело привычное, справимся. Как с самими книгами быть — вот вопрос...

— Не думала, что когда-нибудь это скажу, но лучше просто сжечь, — заявила Гермиона. — Те из них, что для вас не бесполезны, слишком мерзкие, а те, что бесполезны... Они мало того, что бесполезны, они могут дать пищу новым ересям, а уж этого ты вряд ли захочешь.

— Это верно... Да и, боюсь, их тайну Матьяш унёс с собой в могилу, — вздохнул Антоний. — и, говоря честно, я этому только рад — некоторые тайны лучше тайнами и оставить.

— Это верно... — буркнул Гарри. — И зачем только он полез в аномалию...

— Случайно, скорее всего, — пожала плечами Гермиона. — Ну или наткнулся на долгоживущую аномалию, решил исследовать, собрал всё необходимое... Так, стоп! Я идиотка, Гарри, да и ты не лучше! Матьяш — а фамилия или прозвище у него были?

— Шорош, а что? А прозвище у него было...

— Скиталец, — на истории магии Гарри, как правило, спал, но кое-что всё же помнил...

Матьяш Скиталец, Цоллерн Непогода, Магда Колючка, Вацлав Распутник, Милан Хромой, Ежи Мешок, Эржебет Честная. Семь основателей Дурмстранга, построенного в тысяча двести сороковом году...

Матьяш Шорош по прозвищу Скиталец. Знаток ритуалов. Гость из будущего...

Да, такого Гарри не ожидал. Да никто бы не ожидал — но сомнений не осталось. Как минимум один из основателей Дурмстранга был пришельцем из будущего — как минимум один... А возможно, и все.

— Да ну, чушь какая-то получается... — протянул Гарри.

— Да я бы не сказала, что чушь, — покачала головой Гермиона. — Всё говорит именно об этом, хотя выглядит и странно, согласна. И кстати, это объясняет, зачем нужен такой набор книг.

— И зачем же?

— Ритуалы. Даже у Ремигия есть кое-какие правильно описанные моменты, не говоря уже о всём остальном. Ритуалы, совершаемые при основании магической школы, неизвестны, но их можно восстановить... И вот для этого Матьяшу и были нужны все эти книги. Плюс что-то в дар императору... Но насколько я помню, Фридрих вообще старался всё образование собрать под своей рукой, так что собственная магическая школа — не Хогвартс, не Шармбатон и уж тем более не Схола святой Софии — как раз то, на что он с удовольствием раскошелится, — Гермиона выдохнула и замолчала, потерев переносицу.

— Вот, значит, как... — протянул Антоний. — А ведь я знаю Ежи, и хоть он и доктор богословия, он всегда был простым монахом... Да что там, мы знакомы лет пятнадцать, но я лишь пару лет назад узнал, что он тоже волшебник.

— Ну так они и не стараются выпячивать свои дела, как основатели Хогвартса, — фыркнула Гермиона. — Хотя, как мне всегда казалось, излишняя скромность — тоже нехорошо. Это, как мне кажется, разновидность гордыни... Впрочем, Господь им судья, а нам и своих дел хватает.

Три дня спустя брат Антоний сообщил:

— Епископ весьма обеспокоен — он подозревает, что среди его помощников затесались катары. И это чистая правда, вот только обосновались они там уже давно... И епископ не замечал их отнюдь не по наивности и небрежению... А за очень немалую мзду. Более того, ни капли из того потока серебра, что проходит через его руки, он не отдал в казну церкви ни денье, и уж тем более не тратил ничего на нужды епархии. Папа возмущён этой симонией и подготовил указ об лишении его сана и аресте, который поручил нам, а поскольку его имущество будет конфисковано...

— Предлагаешь нам поучаствовать в конфискации? — хмыкнул Гарри. — Что ж, тебе не придётся просить два раза! Можешь рассчитывать на нашу помощь, что бы ни пустил в ход епископ!..

— Именно это я и надеялся услышать, брат Генри! Что ж, теперь готовьтесь — в полдень мы отправляемся в Тулузу!

Глава 46

Книги Матьяша у епископа так и не нашли — и куда они делись, он и сам не знал, так что, возможно, по паре пунктов его оправдают... Но и оставшихся хватит. Пусть и не на казнь, но на лишение всех титулов и заключение в каком-нибудь дальнем монастыре — точно. И, конечно, конфискацию имущества, часть которого полагалась и Гарри. Весьма внушительная часть — вот уж нестяжательством бывший епископ не славился...

И теперь оставалось только ждать, когда откроется следующая аномалия, слушать лекции Альберта Великого и бездельничать... Ну или наводить в очередной раз порядок в запасах, что приходилось делать почти постоянно. Тем более — теперь, когда они получили плату и за Отье, и за епископа, а получили они её, в основном, не деньгами...

— Впору зачаровывать ещё один мешок, — вздохнула Гермиона, изучая груду разнообразного хлама на полу. — Так, часть можно продать здесь — золото и серебро переплавить недолго, а гоблины спрашивать не будут, часть оставим до будущего...

— А часть используем, — добавил Гарри. — Копьё, конечно, мощная штука, но не помешает и какое-нибудь запасное оружие, так что несколько мечей или кинжалов я тоже зачарую.

— Хорошая мысль, — кивнула Гермиона. — Ну и одежду оставим — это, по крайней мере, забавно, а если спросят, откуда, всегда можно будет сказать, что это реконструкция.

— Так, в шоссах я больше ходить не намерен!

— Ну и зря... Хотя да, лосины были бы лучше.

— Извращенка!

— На том стою... Ладно, давай всё это собирать обратно.

Большую часть оружия продали кузнецу из Нис-дель-драк — хмурому, необычно высокому гоблину. Заплатил он, конечно, меньше, чем всё это стоило бы у людей — но вряд ли у обычного кузнеца или торговца нашлось при себе достаточно золота, чтобы выкупить всё и сразу, и уж тем более у него не нашлось бы магических ингредиентов и самоцветов, нужных для зачарования. У гоблина же, который, как и большинство его соплеменников, был артефактором, всё это имелось... А заодно нашлось и несколько добрых советов для Гарри, в котором гоблин мгновенно опознал коллегу-артефактора — притом советов бесплатных, настолько его впечатлило копьё.

Гермиона, пользуясь хорошим настроением гоблина, попыталась узнать что-нибудь про хладное железо — но тут её ждала неудача: гоблин сам почти ничего не знал. Единственное, что удалось выяснить — для этого нужна некая особая руда, болотная не подходит, и очень сильный жар, который можно получить только с помощью магии — железо должно расплавиться.

Гарри комментировать не стал, хотя в необходимости магии сомневался — он смутно помнил, что как раз в это время на Востоке железо вполне себе плавили без всякой магии, просто в мощных печах...

Хладное железо, металл, едва ли не абсолютно устойчивый к магии, был старой проблемой магов. В двадцатом столетии он был чем-то полулегендарным, вещи из него имелись лишь у нескольких самых старых семей, да и те старались не афишировать их наличие... А новых сделать не мог никто. В тринадцатом веке с этим было проще — и самого хладного железа было больше, и работать с ним умели — правда, этой тайной владел единственный гоблинский клан, и цену за свою работу он назначал соответствующую... Ну а исследовать имеющийся образец можно будет только в будущем.

В общем-то, ни Гарри, ни Гермиона не возражали бы задержаться в этом времени — но аномалия открылась через три дня после того, как Альберт с учеником уехали из Нис-дель-драк. Времени на прощание не было, поэтому Гермиона просто оставила записку с извинениями и пожеланиями удачи, и парочка аппарировала навстречу новым приключениям...

— Что ж, — заметила Гермиона, — мы в Нагасаки, в году тысяча девятьсот семьдесят восьмом... Чёрт...

— Что такое?

— Нагасаки, семьдесят восьмой, — Гермиона покачала головой. — Сегодня восьмое апреля, а пятнадцатого будет ровно год, как два английских врача приехали сюда по обмену... И как раз в тот день они столкнулись с якудзой, и дело наверняка кончилось бы плохо, если бы не помощь одной женщины, в честь которой они потом назвали дочь.

— Почему мне кажется, что ты говоришь о своих родителях?..

— Потому что я говорю о своих родителях, — пожала плечами Гермиона. — И очень вероятно, что меня назвали в мою же честь. Впрочем, папа всегда обожает преувеличивать, да так, что не сразу и поймёшь, всерьёз он рассказывает, или дурачится... Так что всё могло быть куда проще.

— Но, согласись, гораздо менее интересно...

— Не без этого, — признала Гермиона. — Ну ладно... Правила, насколько я знаю, не менялись с сорок пятого, так что сейчас нам надо представиться...

— И как?

— О, очень просто, — хмыкнула Гермиона. — Нам нужен только ближайший синтоистский храм...

Долго искать не пришлось — они и вышли недалеко от храма, неприметного и явно очень старого. Настоятель этого храма — добродушный полноватый мужичок лет пятидесяти — к счастью, свободно владел английским... И Гермиона сходу изложила их легенду — странствующие маги, прибыли в Японию, планируют остаться тут как минимум на неделю. Выглядело это как беспардонное нарушение Статута... И тем неожиданнее была реакция жреца-каннуси.

— Вот как? — сказал он. — Что ж, я могу выписать вам разрешение на пребывание — на месяц, я так понимаю, что этого будет достаточно. Это будет стоить... хм... Ну да, шесть галлеонов. Если через месяц вы всё ещё не уедете, можете продлить в любом храме, если на месяц, это будет стоить полтора галлеона. Деньги положите в ящик для пожертвований... Сугуха! Неси два гостевых свитка!

И вот тут Гарри понял, что значила фраза из какого-то справочника о "своеобразном понимании Статута Секретности" в Японии... Потому что Сугуха оказалась кицунэ.

— Пожалуйста, сэмпай, — произнесла она, войдя в комнату и положив на стол два свитка.

Кицунэ выглядела, как типичная японка, только ярко-рыжая. Над собранными в сложный узел волосами поднимались два столь же рыжих лисьих уха, постоянно ловившие любой звук, а из-под кимоно выглядывали три пушистых хвоста, разумеется, тоже рыжих, с белыми кончиками.

— Инари Сугуха, — представил её настоятель, — представитель Совета оммёдзи.

— Если вам что-то потребуется во время вашего пребывания в Японии, обращайтесь ко мне, — голос у кицунэ был чистым и звонким, но с какими-то едва заметными лисьими нотками. — Возьмите, эти офуда специально сделаны для иностранцев. Вам нужно будет написать на чистой стороне сообщение, после чего коснуться волшебной палочкой центра печати, и офуда превратится в адскую бабочку — это обычный в Японии способ связи. И, конечно же, вы можете прийти в любой храм и попросить о помощи — меня вызовут, если в храме не смогут помочь.

— Большое спасибо, Инари-сама, — Гермиона поклонилась на японский манер, и Гарри последовал её примеру.

— Куда теперь?

— В отель, — ответила Гермиона, — желательно, магический... хотя тут с этим сложно. Если ты заметил, чёткого разделения тут нет...

— Заметил, но почему так?

— А потому, что для японцев магия вокруг — дело обычное. Расскажи кому-нибудь про ту же Сугуху — покивает и скажет, что мол, ничего удивительного, кицунэ при храме служит. Вроде бы и поддержал шутку... А на самом деле для него это действительно норма. Ничего удивительного. И за теми самыми офуда он пойдёт именно к магу, причём к оммёдзи, а не к министерскому. Это для наших маглов колдовство и прочее — сказка, а для японцев или китайцев — обыденность. Они этим живут, — Гермиона потёрла переносицу. — Потому-то Статут здесь настолько размыт... Так, ладно, вон тот отель — мы с родителями там жили в тот раз, когда ездили в Японию, и клиника, где они работали, тут всего в паре кварталов. Думаю, сегодня или завтра мы их перехватим и посмотрим, потому что я понятия не имею, где они тогда жили, знаю только, что недалеко от работы, потому что мама рассказывала, что у них тогда не было машины, и они на работу ходили пешком...

— Не президентский люкс, само собой, но мне нравится, — заявила Гермиона, разглядывая с порога номер. — Мило и уютно... Слушай, Гарри, ты не выбросил линзы?

— Да нет, так и валяются в рюкзаке, а что? — про контактные линзы из будущего Гарри успел почти забыть — в конце концов, без глобальной сети толку от них не было, а в семьдесят восьмом не было даже интернета.

— А то, что читать по-японски мы не умеем, и наши артефакты тут никак не помогут, а в линзах был переводчик с собственным встроенным словарём. И японский там есть.

— Точно! — воскликнул Гарри, полез в рюкзак и вскоре извлёк два контейнера. — ты смотри, и заряд почти полный!..

— Отлично, одна проблема решена...

— Осталось ещё девятьсот девяносто девять, — хмыкнул Гарри. — Так, ладно, пошли посмотрим, где живут твои пока ещё будущие родители.

Родители Гермионы, как оказалось, снимали квартиру в пятиэтажном доме в получасе неспешной ходьбы от клиники. Выглядел дом совершенно обыкновенно для Японии — то есть, откровенно странновато на европейский взгляд, был новым, сомнительных личностей в округе не наблюдалось... Что, впрочем, ничего не значило — такого рода личности обычно стараются лишний раз не попадаться на глаза, тем более — в приличных районах. А район, разумеется, был приличным — всё же центр города, достаточно далеко от порта и, наоборот, не слишком далеко от мэрии...

— Что ж, больше мы тут ничего не выясним, — подвела итог Гермиона. — Надо знакомиться... А для этого надо понаблюдать ещё немного.

Завести знакомство оказалось несложно — просто зайти в тот же ресторанчик, что и Грейнджеры, сделать заказ и...

— У вас не занято?

— Нет, присоединяйтесь, пожалуйста. Честно сказать, я уже успела соскучиться по европейским лицам... Кстати говоря, мы знакомы?

— Нет, но это упущение легко исправить. Гермиона Поттер, мой муж Гарри.

— Джин и Дэн Грейнджер. Миссис Грейнджер, у вас, случайно, нет родственников в Монреале?

— Если и есть, то я с ними не знакома, а что? А хотя... Мы с вами удивительно похожи, миссис Грейнджер...

— Джин. Просто Джин и Дэн.

— Тогда и для вас — просто Гарри и Гермиона. И, уж простите, у вас, как я понимаю, родственники в Монреале есть?

— Да, моя тётя и её семья — кстати, вы очень похожи именно на Эмму...

Разговор постепенно становился всё более непринуждённым — всё же родителей Гермиона знала неплохо, и расстались они если и не друзьями, то хорошими приятелями уж точно, а Дэн даже пообещал скидку в клинике, если вдруг придётся лечить зубы. Заодно договорились встретиться на следующий день и обсудить планы на выходные — Грейнджеры неплохо ориентировались в Нагасаки и окрестностях и могли показать много интересного, причём отнюдь не из признанных туристических достопримечательностей.

— Ну, начало положено, — ухмыльнулась Гермиона, когда парочка вышла из ресторана. — А дальше видно будет.

— Главное — ввязаться в битву, да?.. Кстати, а если бы мы сюда не попали, ты бы не была Гермионой?

— Ну почему? Ты удивишься, но у мамы три подруги с этим именем, так что меня могли бы назвать в честь любой их них... Время эластично, Гарри, не забывай. Ну и раз до вечера ещё далеко — не хочешь сыграть в аркаду на автоматах?

— А что, они уже есть?

— Ага, как раз сейчас начинается бум видеоигр, правда, сам понимаешь, это пока жуткий примитив... Но мне всегда именно этим и нравилось.

— Ладно, давай сыграем...

В будущем Гарри не замечал за Гермионой особого пристрастия к компьютерным играм — но от автоматов её было не оттащить. Почему — она и сама толком не могла объяснить, да и какая, собственно, разница? Гермиона была счастлива... Ну а Гарри радовался за неё.

И всё же это было странно — где-то там, на другом краю Евразии, набирает обороты война, его родители ещё даже не поженились и даже не догадываются, как мало времени им осталось, Волдеморт непобедим и самоуверен... А они играют в аркады, знакомятся с собственными родителями — кстати, было бы интересно взглянуть на Джеймса и Лили, вот только Гарри слишком хорошо себя знал и отлично понимал, что не сможет остаться в стороне и попытается вмешаться... И вся реальность пойдёт прахом. Так что — нет. Никакой Англии. Никаких встреч с родителями. Да и... Гарри прекрасно понимал, что Джеймс и Лили из прошлого — чужие люди. Ему было чуть больше года, когда они погибли, он почти не помнил их и знал лишь с чужих слов... И далеко не всё, что он о них слышал, ему нравилось. Да и те Поттеры — из параллельного мира — тоже вызывали немало вопросов. Ведь если они были пусть не двойниками его родителей, но хотя бы подобием — они и в этом мире были не самыми светлыми магами...

Если бы Гарри попросили описать Нагасаки одним словом, он бы ответил: "Новый". Да, хватало домов в традиционном стиле, да, были действительно старые храмы — но город был новым. Словно не бушевало здесь тридцать лет назад атомное пламя...

Город был новым — но не для мага. Странное ощущение, на которое Гарри почти не обращал внимания, усиливалось в Парке мира, и сильнее всего было у чёрного обелиска, стоящего в эпицентре — странное и неприятное, словно в воздухе зависла какая-то пыль, царапающая горло...

— Помнишь, я говорила о местах Силы? — тихо спросила Гермиона. — Вот тебе прямо противоположная аномалия — когда-то здесь вообще не было магии, да и сейчас магический фон ниже нормального, поэтому тут так неприятно находиться.

— Погоди, ты хочешь сказать, что ядерный взрыв выжег магию?

— Да, — кивнула Гермиона. — В том мире Сириус раздобыл отчёт МКМ по Пакистану... И там об этом было упомянуто. Надо было сразу его прочитать, но я отложила и чуть не забыла... А там очень много интересного... Но уж очень поганого.

— Вот как?

— Ага. Там все хороши, а индусы, кажется, даже астравидью смогли в ход пустить. На Статут, сам понимаешь, всем уже было плевать, да и на фоне того месива, которое там творилось, ещё и не то прошло бы незамеченным. Собственно, тогда они это и обнаружили...

— М-да... С другой стороны, если будет совсем уж плохо, у нас будет гарантированное решение проблемы Волдеморта, — Гарри покачал головой. — Хотя это лекарство как бы не хуже болезни.

— Один взрыв можно списать на случайную катастрофу, — пожала плечами Гермиона. — Вопрос в том, получится ли ограничиться одним — надо ведь накрыть не только самого Волдеморта, но и как можно больше остальной мрази.

— Я с удовольствием обойдусь вообще без таких экстремальных мер, — сухо заметил Гарри. — Тем более, я сильно сомневаюсь, что нам его дадут.

— Наводить в любом случае будут маги, — поморщилась Гермиона. — Ну или поймать кого-нибудь из Пожирателей, наложить "Империус" и всучить сумку с ядерным фугасом, только сумку придётся делать экранированной от магии, чтобы он принёс на очередное сборище... А лучше корпус из хладного железа... Проклятье! Гарри, срежь, пожалуйста, несколько звеньев — попробуем разобраться.

Разбираться пришлось долго — но в итоге всё-таки нашлись четыре лаборатории, которые брались выполнить исследование за два-три дня и умеренную сумму — пусть с деньгами проблем и не было, но озвученные цены заставляли Гермиону возмущённо фыркать, к тому же далеко не все вообще работали с частными лицами... Образцы отправили во все четыре — для надёжности, а перед этим Гермиона проверила, что в этих компаниях не работает никто из волшебников или сквибов — магическому миру стоило пока оставаться в счастливом неведении, причём как можно дольше... Да и магловским правительствам пока не стоило об этом знать. У магловских правительств не было образцов... Зато лаборатории имелись совсем другого уровня. Так что... Нет уж, такие вещи можно обнародовать только на своих условиях.

Оставалось только ждать — а ждать в хорошей компании куда лучше, чем без неё. Компания же имелась... И Гарри отчётливо понимал, в кого пошла характером Гермиона. И насколько им обоим повезло, что она этот характер смогла раскрыть — ни в обычной школе, ни в Хогвартсе это было просто невозможно... Да и вообще в Британии. Даже в магловской — недаром же родители Гермионы проводили в путешествиях так много времени, а уж о магической, намертво застрявшей в прошлом, не стило и говорить.

Гарри с огромным удовольствием оставил бы несчастный остров на растерзание Волдеморту — в конце концов, маглы бы с ним справились, но увы — помимо множества самовлюблённых уродцев там жили его друзья. Не бросать же их?

И всё же... Когда-нибудь они вернутся. Прикончат Волдеморта. И что дальше? Что делать со всей этой толпой чистокровных снобов, добродушных невежд — в своём невежестве столь же гнусных — и просто ничтожеств? С этим стадом, которое снова и снова будет порождать тёмных лордов?..

Глава 47

Развалившись в горячей воде, Гарри блаженно вздохнул.

— То-то же! — хохотнул сидевший напротив него Дэн Грейнджер. — Честно, когда мы уедем, этого мне будет не хватать больше всего. Особенно дальних источников...

Дальние источники были действительно дальними, искусно скрывались за кустарником и работали круглосуточно, чем и пользовались парочки. И чем, разумеется, собирались воспользоваться и Гарри с Гермионой, и Дэн с Джин... А больше на источниках никого и не было: понедельник — не лучшее время для отдыха... Но Грейнджеры работали по скользящему графику и должны были вернуться на работу только в среду. А раз так — почему бы не воспользоваться окном?

— Интересно, — Дэн разлил сакэ, поднял рюмку-отёко и покосился на деревянную перегородку, — чем сейчас заняты наши женщины?

— Валяются в источнике, пьют сакэ и сплетничают про нас, — усмехнулся Гарри. — Знаешь, я всё ещё удивляюсь, насколько они похожи, можно за сестёр принять...

— Они и характерами похожи, — отозвался Дэн. — И сдружились моментально... Ну что, за королеву мы выпили, теперь — за наших женщин?

— За наших женщин, — отсалютовал отёко Гарри.

— Чудеса, да и только, — Джин притянула к себе плавучий поднос и разлила сакэ. — Знаешь, я вообще сперва тебя за Эмму, мою кузину старшую приняла... И только потом сообразила, что ей тут взяться неоткуда.

— Бывает, — хмыкнула Гермиона. — Слыхала историю про короля Умберто Первого и трактирщика Умберто?

— Конечно, причём из первых уст — итальянцы её обожают.

— Ну вот... Хотя у нас всё не так плохо — мы и родились не в один день, и замуж вышли тоже...

— Главное — не помереть в один день!

— Вот за это и выпьем!

— Кампай!

Сакэ высшего сорта мягко проскользнуло по пищеводу и устроилось в желудке приятным теплом. Много пить женщины, разумеется, не собирались — у обеих были планы на ночь, но вот немного выпить, как раз для того, чтобы задуманное прошло глаже... Почему бы и нет? Почему бы девочкам не распить винца, обсуждая мальчиков?..

Звёздное небо вдали от городских огней сияло, по земле тянулись полоски фосфоресцирующего пластика, и этого более чем хватало, чтобы не сбиться с дороги. Не такой уж и длинной... Но достаточной, чтобы настроить идущих по ней на нужный лад.

— Я ведь говорила тебе, что горячие источники в самом начале списка моих фетишей?..

— Таких подробностей ты не говорила, — хмыкнул Гарри, притянув Гермиону к себе. — И что-то мне подсказывает, что этот список мы не исчерпаем очень долго...

— Очень долго... — Гермиона легонько куснула его за ухо.

Сам источник был невелик и почти не тронут человеком — только стесали мешавшие камни, сделав нечто вроде подголовника да построили крохотную раздевалку. Сняв юкату, Гарри на несколько секунд замер, любуясь, затем неторопливо опустился в горячую воду и прикрыл глаза. Долго ждать не придётся...

Тихий всплеск. Ещё более тихий голос:

— Гарри Поттер, ты самый везучий сукин сын в этом чёртовом мире... — и куда более громкий стон, когда Гермиона опускается до упора, почти сразу заглушённый поцелуем.

Гарри открыл глаза, бросил взгляд на светлеющее предрассветное небо, повернул голову и поцеловал пристроившуюся рядом Гермиону.

— М-м... Наверно, лучше будет вернуться в номер, — зевнула Гермиона. — Только давай ещё разок...

"Ещё разок" ожидаемо затянулся, и когда Поттеры всё-таки выбрались из источника, спать уже не имело смысла, да и не хотелось.

— Что будем делать дальше? — спросил Гарри, когда они вернулись в номер.

— Пока не знаю, — хмыкнула Гермиона. — В нашем распоряжении целая неделя, так что время есть... И давай-ка, распрощавшись с Грейнджерами, навестим нашу знакомую кицунэ. У меня к ней множество вопросов, но прежде всего я хочу купить танто. Настоящий.

— А что это?

— Японский кинжал. В симстимах он был чаще всего, так что база у меня есть, а остальное подтяну... Ну и он мне просто нравится.

— С чарами помочь, или ты собираешься всё сама сделать?

— Постараюсь сама, разумеется, но если не получится, позову...

Гарри хмыкнул — ну разумеется, в этом вся Гермиона... Хотя, если уж говорить честно, в артефакторике она ему уступает не сильно. Пожалуй, он не мог ничего такого, чего не могла бы и Гермиона, просто у неё ушло бы на это больше времени и сил, а результат, возможно, был бы слабее... Но совершенно необязательно. И раз уж пошёл такой разговор...

— А чем тебя твой кинжал не устраивает?

— Да тем, что это всё-таки не оружие, а магический инструмент. Атам. Вещь нужная, но... А кроме того, далеко не всё из того, что мне надо, можно сделать с камнем.

— Ну... Как скажешь. И мы, кстати, уже пришли.

Позавтракав и распрощавшись с сонными, но довольными Грейнджерами, Гарри с Гермионой отправились в знакомый храм.

— Добро пожаловать, — кицунэ, подметавшая двор, остановилась и поклонилась. — Вам нужна помощь?

— Да, — кивнула Гермиона. — Я хотела бы приобрести танто, пригодный для зачарования.

— Это будет стоить дорого...

— Безопасность — вообще дорогое удовольствие, Инари-сан, — заметила Гермиона. — А наш... род занятий... вообще предполагает повышенные требования к её обеспечению. Кроме того, мы не испытываем нужды в деньгах, так что понятие "приемлемая цена" для нас достаточно широко.

— Что ж, в таком случае я помогу вам, — кицунэ кивнула. — И я была бы вам очень благодарна, если бы обращались ко мне только по имени. Моя фамилия...

— А что с ней не так?

— Нас много даже в Японии. И мы, как и люди, делимся на кланы... Которые далеко не всегда в дружбе между собой. И чтобы вражда домов не оскверняла стены храмов, мы отказываемся от имени рода, принимая имя нашей госпожи Инари Оками и оставляя свой род. И мы, даже оставив служение, больше не принадлежим своему роду... И хотя никто не запрещает нам общаться с родичами, мы становимся для них чужими, как бы ни старались и мы, и они этого избежать...

— Это, должно быть, очень грустно, — вздохнула Гермиона. — Тем более — для тех, кто живёт куда дольше, чем даже сильнейшие волшебники...

— Не настолько, как может показаться, но вы правы, — печально кивнула кицунэ. — И знаете... пожалуй, я сама выкую вам танто — мы, кицунэ, всегда были искусными кузнецами, а я давно не встречала никого, кто заслуживал бы мою работу.

— Огромное спасибо, Сугуха-сама! — поклонилась Гермиона. — Я и мечтать не могла о таком!..

А в отеле их ждало письмо из лаборатории, которое Гермиона вскрыла, едва закрыв дверь номера. Прочитала, присвистнула, прочитала ещё раз. Отложила письмо, посмотрела на Гарри и сказала:

— Вот такого я не ожидала...

— Что там?

— Ну, для начала это именно железо со следами титана — тут предполагают, что его выплавили из ильменита. Но это не главное — самая дичь в том, что там, причём в заметных количествах, есть редкозёмы. Лютеций, неодим и самарий, если тебе это что-нибудь говорит.

— Почти ничего, — признался Гарри. — Я помню со школьных времён, что это какие-то труднодоступные металлы, и всё.

— Вот именно, труднодоступные, — фыркнула Гермиона, повалившись на кровать. — Их, вообще-то, получают электролизом расплавов, и как гоблины ухитрились их получить — я не понимаю. Магия, видимо... Во всяком случае, в лаборатории их сочли случайной примесью. Ещё пишут, что это хороший материал для мощных постоянных магнитов, но не имеет преимуществ перед уже существующими, а в разработке есть более эффективные. Ещё отмечают необычную структуру, но списывают это на особенности обработки. А в целом... В целом, по их мнению, это не более, чем исторический курьёз и ничего более.

— Это хорошо, что они так думают... Я так понимаю, что они прислали всё, что нашли?

— Да, все результаты. Я, когда отправляла, немножко поколдовала над упаковкой, так что, по идее, они должны будут или уничтожить свои копии — по неосторожности, или засунуть их куда-нибудь, где их найдут в лучшем случае лет через двадцать...

— А что, так тоже можно?!

— Ох, Гарри!.. — рассмеялась Гермиона. — Можно ещё и не так... Вообще, я чем дальше, тем лучше понимаю, что говорил Альберт. Как человек создан по образу и подобию Божьему...

— Так и воля человеческая подобна воле Божьей, и магия есть воплощённая воля, преобразующая мир, — подхватил Гарри. — То есть, магия ограничена исключительно нашим воображением?

— Ну и возможностью пропустить необходимый объём энергии, — кивнула Гермиона, — но и тут есть читы... И к тому же самый сильный маг без фантазии не годен ни на что, тогда как сквиб-фантазёр...

— Маг-фантазёр ещё круче, — хмыкнул Гарри. — и я теперь понимаю, как Луна и Широцуки ухитрялись творить всё то, что они творили.

— О да... Ну так и мы с тобой не можем пожаловаться на бедное воображение... Так, Гарри, я догадываюсь, что ты успел навоображать, но не сейчас! А хотя... Чёрт с ним, давай сейчас!

Стоя у окна, Гарри смотрел, как на город обманчиво-медленно надвигается вечер. Суматошный, хотя и приятный день закончился, о том, что будет завтра, можно было не думать... И Гарри вспоминал. Вспоминал того наивно ждущего чуда мальчишку, что когда-то — несколько жизней назад — убеждал Распределяющую Шляпу отправить его на Гриффиндор. Тогда он ещё верил, что маги — другие, что магический мир лучше и чище... А он оказался куда гаже. Жалкие глупцы, навсегда застрявшие в прошлом, самовлюблённые и трусливые, покорно идущие на бойню... Психопаты и садисты, готовы ради минутной прихоти утопить в крови весь мир... Сумасшедший старик-манипулятор, давно запутавшийся в собственных интригах и готовый ради своего спокойствия обречь на смерть кого угодно...

Когда-то — ещё в самом начале их путешествия — Гермиона посоветовала ему найти в энциклопедии статью "Фашизм"... Что ж, он так и сделал — и был полностью согласен с Гермионой. И тем отвратительнее, что, покажи это Дамблдору — он бы только покачал головой да выдал какую-нибудь банальность, ни на секунду не задумавшись — а не про него ли написано?..

Был ли Альбус Дамблдор мерзавцем? Пожалуй, нет — по крайней мере, его целью не было причинить зло. Но в своей бесконечной самоуверенности он принёс едва ли не больше зла, чем Волдеморт. Свято верующий в собственную непогрешимость и не сомневающийся в том, что он единственный, кто знает, как надо, Дамблдор заигрался в интриги и запутался в собственных планах — и умер, попавшись в простейшую ловушку. И даже его смерть не разорвала сплетавшуюся десятилетиями паутину интриг... и самой обыкновенной глупости. Был ли Дамблдор лицемером? О да! Его бесконечные "вторые шансы"... Скольким людям они уже стоили жизни — и скольким ещё будут стоить? И где же тогда "второй шанс" для Сириуса? Ведь председатель Визенгамота мог легко потребовать пересмотра дела, напоить последнего Блэка веритрасеумом и доказать его невиновность...

Вопросы, вопросы, вопросы... И никто уже не даст на них ответа. В чём Гарри был уверен — так это в том, что никаких записей Дамблдор не вёл. Всё, что он знал, умерло вместе с ним — и Гарри Поттеру придётся это расхлёбывать. Но для этого надо вернуться...

— О чём задумался?.. — ладони Гермионы на плечах рассеяли дурное настроение.

— О том, что будем делать, когда вернёмся и победим Волдеморта, — ответил Гарри. — Потому что кажется мне, что Визенгамот с Министерством будут ещё хуже...

День начался со звонка Дэна Грейнджера, предлагавшего отметить годовщину работы в Японии. Отказа явственно не предполагалось, да Поттеры и не собирались отказываться, и договорились встретиться у Грейнджеров дома, а далее — по обстоятельствам. Зная Грейнджеров, можно было не сомневаться — скучно не будет, ну а всё остальное... Всё остальное особого значения не имело.

Однако до вечеринки оставалась почти неделя, и это время требовалось чем-то занять — тем более, что свободных дней у Грейнджеров не было как раз до пятнадцатого.

И ответ на это у Гермионы был.

— Думаю, нам стоит поплотнее изучить магический мир Японии, — заявила она. — Я много читала на эту тему, но, похоже, далеко не всё из этого было правдой... А пропущено и того больше.

— Ну тогда пойдём и подёргаем за хвост лису...

Инари Сугуха неторопливо обходила двор храма, проверяя бумажные талисманы.

— Ара-ара... Вы соскучились по моему обществу, или я питаю ложные надежды?.. — протянула она, остановившись.

— И это тоже, — кивнула Гермиона, — но прежде всего мы пришли за знаниями. Я вижу, что многое из того, что я читала, оказалось неточным или даже неверным, и мне хотелось бы исправить это. Поэтому, Сугуха-сан, не могли бы вы рассказать о магической Японии?

— Ара-ара... — повторила кицунэ, но теперь это звучало как-то растеряно. — Признаться, я не ожидала подобного — гайдзины редко интересуются чем-то, кроме витрины... И тем ценнее исключение. Что ж, я думаю, этот разговор будет лучше вести не здесь... Надеюсь, вы не против телепортации?

Мир вокруг на мгновение вспыхнул ослепительно-белым, а когда свет погас, все трое стояли уже в другом храме.

— Мы в Киото, — пояснила Сугуха. — В храме Абэ-но Сэймэя, сердце магической Японии, где собирается Совет Оммёдзи.

— Совет Оммёдзи? Что-то вроде Визенгамота?

— Близко, но не то — ваш Визенгамот давно превратился в говорильню и, самое большее, в суд, тогда как Совет обладает реальной властью, даже большей, чем Министерство. То, что решено им единогласно, может быть оспорено только тэнно... Совет состоит из глав двенадцати Великих Кланов, которые считаются прямыми потомками двенадцати учеников Абэ-но Сэймэя, и формально все они равны.

— Но на самом деле некоторые равнее прочих?

— Влияние кланов и их сила — вещь непостоянная, — ответила Сугуха. — Я видела, как возрастала мощь одних и умалялась — других... Но сейчас тон задают четыре клана — Тсучимикадо, Джингуджи, Якоин и Амакава.

— Я что-то слышала только о вторых, — призналась Гермиона, — а про остальных и вовсе не знала, что такие существуют.

— А я и вовсе не слыхал, — вздохнул Гарри.

— О, Джингуджи поднялись в последние лет сто пятьдесят, а до того были едва ли не слабейшим кланом из двенадцати...

— А сколько всего кланов? — спросила Гермиона.

— Около тысячи, но подавляющее большинство кланами является чисто формально и состоят из одной семьи, — кицунэ махнула веером. — Кланы создаются, сливаются или пресекаются едва ли не каждый день.

— Хорошо, но это чистокровные волшебники, а полукровки и маглорождённые?

— Людям свойственно женится, Гермиона-сан, — ехидно заметила кицунэ, развернув веер перед лицом и поводя ушами. — Семья — уже клан, пусть и чисто формально, кланы же равны перед законом... Клан вносится в реестр, а дальше — всё в их руках. Кто мог тогда, в третьем году Кэйо, предугадать, что девчонка, у которой только и было, что фамильная нагината да титул, к третьему году Мэйдзи станет богаче и могущественнее, чем Кагамимори и вплотную приблизится к Тсучимикадо? Их было всего трое тогда, а сейчас в клане Джингуджи больше двадцати тысяч человек. Правда, большинство из них не маги, но что с того?..

— Больше двадцати тысяч? Маглы в волшебном роду?!

— В клане, — поправила Сугуха. — Клан — это совсем не то же самое. У вас род — всего лишь семья, достаточно старая, чтобы накопить фамильные секреты и парочку скелетов в шкафу, а клан... Клан — это не только люди. Клан — это, прежде всего, экономика. Поэтому семья сколь угодно чистокровного чиновника — клан лишь формально, а фермерская семья, в которой родился ребёнок с даром — настоящий.

— Я, кажется, понимаю, — Гарри поклонился, — и ещё я понимаю, что до сих пор занимался ерундой.

Про себя же он твёрдо решил, что первое, что сделает, когда вернётся — отправится в банк и разберётся со всеми делами. А то он вроде как самый богатый волшебник Англии... только вот нихрена этого не ощущает. Вот скольких проблем можно было бы избежать, если бы он воспользовался этими деньгами...

— Ара-ара, когда ещё заниматься ерундой, как не в юности? — рассмеялась Сугуха, из-за веера. — Но мне кажется, что эту беседу будет лучше продолжить за столом, а здесь поблизости есть чудесный ресторанчик...

За обедом разговор продолжился — и Гарри в очередной раз поразился, насколько крошечным был кругозор британских магов. Справедливости ради — средний англичанин тоже не слишком интересовался глобальными проблемами... Но у магов эта черта была всеобщей и до карикатурности всеобъемлющей. Словно в анекдоте про человека, путающего Австрию с Австралией... И это на самом деле было не смешно. Страшно это было — потому что именно это глухое, самовлюблённое невежество и порождало раз за разом мерзких тварей наподобие Волдеморта или Амбридж...

— Это было великолепно, огромное спасибо, — выдохнула Гермиона. — Но эти булочки...

— Магу нужно больше энергии, чем маглу, — напомнил Гарри. — А кроме того, разве что-то мешает съесть эти булочки, а потом отправиться пешком на обещанную Сугухой-сан экскурсию?..

Волшебница и кицунэ задумчиво посмотрели на Гарри и синхронно потянулись за оставшейся выпечкой.

Глава 48

— Привет! — идея явиться заранее определённо была хорошей. — Что тут у вас происходит?

Пристававший к Грейнджерам невнятный коренастый тип, на шее которого виднелся кусочек пёстрой татуировки, обернулся и процедил сквозь зубы:

— Иди отсюда, гайдзин. Нечего тебе здесь делать...

— Это тебе здесь нечего делать, — сообщил Гарри. — Дэн, что ему от тебя надо?

— Тебя это не касается! — рявкнул коренастый. — Кому сказал — вали отсюда, деваху можешь оставить!

— Молчать, когда разговаривают джентльмены, — Гарри шагнул вперёд и пнул якудзу в пах. Тот, издав невнятный всхрюк, осел на землю, а Гарри развернулся к Дэну и спросил:

— Итак?

— Да домовладелец — жадный дебил, — поморщился Дэн. — Задрал плату, причём только нам, ну мы и собрались съезжать, а этот кретин потребовал за следующий месяц заплатить. Я его послал куда подальше, а он своего дружка позвал... Зря вы, конечно, в это дело влезли — мы хотя бы через посольство можем надавить...

— Плевать им на посольство и на полицию, — поморщился Гарри. — А вот на нас наплевать не выйдет. Гермиона, ты ему всё объяснила?

— О да... — Гермиона выпрямилась, убрала атам и неприятно улыбнулась. — Я умею быть очень убедительной. Больше они вас не побеспокоят.

— С-совершенно верно!.. — пострадавший якудза кое-как поднялся и, всё ещё держась за травмированное, низко поклонился. — Простите, Грейнджер-сама! Это было просто недоразумение!.. Мы объясним этому мерзавцу...

— Не стоит, — отмахнулся Дэн, — всё равно мы уже присмотрели себе очень милый домик неподалёку — по деньгам то же самое, но хозяйка — очаровательная старушка, а не этот урод... И, Гермиона... Как тебе это удалось?

— Скажем так, — хмыкнула Гермиона, провожая взглядом удирающего бандита, — я умею убеждать... Но развивать эту тему не хочу, честно. Я всё-таки стараюсь не прибегать к насилию... Но иногда это единственный доступный оппоненту язык.

— Ничего страшного, это как хирургия, — кивнул Дэн. — В любом случае — спасибо за помощь, особенно если эти подонки от нас действительно отвяжутся...

— Отвяжутся, — Гермиона хмыкнула. — Этот деятель оказался весьма разговорчив, и я знаю, что это была его личная инициатива. Да ещё и не на их территории, так что, сами понимаете, его босс будет крайне недоволен.

— Да уж... — протянула Джин. — И всё равно спасибо, будет дочка — назову Гермионой. Ну ладно, пошли!

Англичан в Нагасаки оказалось довольно много — позвали только знакомых, но всё равно набралось почти три десятка человек, в основном — врачи, но было и несколько инженеров-нефтяников, налаживавших какое-то новое оборудование. Все в компании были знакомы давно, кое-кто — как Дэн и один из инженеров — и вовсе с детства... Но Поттеры не чувствовали себя чужими в этой компании. Наоборот, они влились почти мгновенно, и спустя совсем немного времени начало казаться, что они знают этих людей всю жизнь...

Музыка, коктейли, танцы и разговоры... И не пустая светская болтовня — впрочем, и она тоже, но что только не обсуждали! И было смешно и грустно сознавать, что всё это — чепуха. Что всего через четыре года Дэн Грейнджер окажется на волосок от смерти, а его старым друзьям Гамильтону и Робертсу не повезёт, и они так и останутся на Фолклендах... Что двадцать первый век, который сейчас кажется эпохой мира и процветания, будет куда более жестоким и кровавым чем двадцатый, и победа в Холодной войне окажется пирровой...

Лезущие в голову мысли совершенно не подходили для вечеринки — но никуда не девались, как бы Гермиона не старалась. И что хуже всего — она прекрасно знала, как можно было если не предотвратить, то хотя бы смягчить накал кровавого безумия двадцать первого века...

Аномалии.

В тех документах, что она забрала из уже несуществующего будущего, она понимала хорошо если сотую часть — но даже этого было достаточно, чтобы не сомневаться: Конвергенция необходима. Но при этом ход Конвергенции должен быть нарушен — тогда активность аномалий не прекратится, но значительно снизится, а скрывать их больше не смогут... И у человечества — всего человечества — появится общий враг. Даже ископаемые твари притянут к себе внимание, а уж если где-то среди параллельных миров найдётся серьёзный противник... И при этом провести по-настоящему серьёзные силы через аномалию не получится, поэтому ущерб будет куда меньше.

И это несложно сделать — достаточно немного подправить письмо для Бёртона, чтобы тот сместил акценты в своих исследованиях... Уж на это её познаний хватит, а тогда, даже если кто-то вмешается в ход Конвергенции, катастрофы всё равно не произойдёт... Рискованно? Да, но это всяко лучше, чем то, что будет в другом случае. И пока, пожалуй, не стоит говорить об этом Гарри — сперва надо как следует всё обдумать, взвесить все "за" и "против", отбросить эмоции... И только после этого обсудить с Гарри. Он, конечно, раскритикует её идею, но так и надо — это слишком серьёзно, а она слишком хорошо знает себя и свою способность, увлёкшись идеей, не замечать её недостатков, пока в них не ткнут носом... Да то, ткнуть придётся не один раз — вспомнить хотя бы идиотскую историю с домовиками.

— О чём задумалась?..

— Гарри, не подкрадывайся! И давай, я тебе потом расскажу, когда сама всё обдумаю?

— Обдумывай, сколько нужно... Но сейчас пошли танцевать!

Вечеринка удалась на славу. И мрачное настроение, одолевшее Гермиону, рассеялось, оставив желание действовать и понимание, в каком направлении двигаться. Да, это будет непросто, но... Но тем лучше — вызовы своему разуму Гермиона ценила. И, тщательно перебрав все возможные варианты, вечером изложила свои соображения Гарри.

— Ну, насколько я знаю людей, — вздохнул Гарри, — даже внешний враг обычно не мешает пакостить друг другу. И если магловские правительства поведут себя хоть немного похоже на Министерство — а они ещё хуже — то ничего не выйдет.

— Выйдет, — покачала головой Гермиона. — Аномалии — такая дрянь, что в одиночку с ними не справиться, придётся заключать союз, хотя бы сильнейшим державам... Нет, само собой, пакостить друг другу они не перестанут — интересы у всех свои — но масштаб придётся изрядно сократить. Ну и ресурсы с противостояния это отвлечёт... И внимание от нас — тоже, и я надеюсь, достаточно надолго, чтобы к тому времени, когда Статут окончательно повалится, мы бы уже не так выделялись на фоне магловских достижений.

— Две тысячи семьдесят седьмой...

— Да, как-то так, — кивнула Гермиона. — Только без того корпоративного ужаса...

— А если получится тот, разрушенный мир?

— Не получится — мы уже предупредили, чего с аномалиями делать нельзя ни в коем случае, это просто ещё одна идея... И даже если Бёртон заиграется, я уверена, что все остальные его остановят. Думаю, то киберпанковое будущее возникло именно так...

— Киберпанковое?

— Ох... Всегда забываю, что ты не настолько начитан, как я, — вздохнула Гермиона. — Ну ладно, потом расскажу, а пока...

— Хочешь знать моё мнение? Посчитай ещё раз, и действуй, когда будешь уверена. Ну или не действуй, если решишь, что этого делать не стоит. Но... Я бы, пожалуй, рискнул — хуже уже точно не будет.

Приглашение в храм оказалось неожиданным — в суматохе Гермиона успела подзабыть о своём заказе. А кицунэ тем временем закончила работу, и теперь протягивала Гермионе завёрнутое в багровый шёлк оружие.

С поклоном приняв дар, Гермиона осторожно сняла обёртку, несколько секунд полюбовалась иссиня-чёрными ножнами, а затем осторожно извлекла клинок, внимательно рассматривая матово мерцающую поверхность с тонкой извилистой линией вдоль лезвия...

— Что ты желаешь получить в уплату за свою работу, Инари Сугуха?

— То, что лежит на самом дне твоей сумки.

Гермиона с искренним недоумением посмотрела на Гарри, но тот лишь пожал плечами. Разобраться в странных движениях лисьей фантазии он был не в состоянии — кицунэ в этом плане были хуже даже Луны. А что могло валяться в бисерной сумочке, кажется, не знала и сама Гермиона — сумочку она собирала в спешке, поэтому время от времени находила там самые неожиданные вещи. Но сейчас...

— Гарри, подержи, пожалуйста, её открытой, — Гермиона протянула руку, закрыла глаза и резко сжала кулак.

— Готово, — на ладони лежал неровный кусок металла, смятый и перекрученный, подвешенный на цепочку. — Вот как...

— Что это?..

— Это осколок бомбы, — тихо ответила Гермиона. — Осколок, который должен был отнять жизнь моего отца, но не смог. С тех пор отец носил его как талисман... И я даже не знала, что он отдал его мне. Что ж, Инари Сугуха, я отдаю его тебе, и пусть он отныне хранит тебя.

— Да будет так, — Сугуха надела цепочку на шею. — Пусть хранит вас Инари-сама на вашем пути...

Вернувшись, Поттеры выписались из отеля — знакомое предчувствие вернулось... И уж лучше было пару дней пожить в палатке где-нибудь на природе, чем исчезнуть прямо из номера, вызвав ненужные вопросы и подозрения у людей.

С этим тоже помогла Сугуха — совершенно неожиданно.

— Среди всего прочего имущества нашему храму принадлежит несколько небольших островов в архипелаге Рюкю — необитаемых, но весьма красочных. Я полагаю, что вы не откажетесь провести несколько дней на одном из них, тем более, в качестве гостей храма?

— То есть, даром? Нет, конечно! — улыбнулась Гермиона. — Но, чтобы не показаться неблагодарными, мы хотели бы вручить вам дар на память...

На ладони Гермионы лежала золотая монета — солид Константина, один из той дюжины, что на прощание подарил Мирддин. И в те времена немалая сумма — трёхлетнее жалование легионера, а уж сейчас стоимость отлично сохранившейся монеты должна была быть огромной...

— Любопытный дар, — хмыкнула кицунэ. — И он, несомненно, однажды сослужит добрую службу... Ну а теперь позвольте показать вам наши острова.

Следующую неделю, распрощавшись с Грейнджерами, Гарри и Гермиона блаженствовали на тропическом острове. Не надо было никуда спешить, ни с кем воевать, не надо было гоняться за чернокнижниками... Можно было просто отдыхать, читать, купаться, заниматься любовью... Но, разумеется, долго это продолжаться не могло — очередная аномалия, короткая записка для Сугухи — и новое время.

— И где мы на сей раз?

— Честно? Не знаю, — Гермиона внимательно изучала окружающий пейзаж. — Вот когда — сказать могу, хотя и очень размыто: Средневековье, скорее раннее. По крайней мере, вот та деревня вполне соответствует, так что я думаю, мы... А, чёрт! Вот тебе и дата!

Гарри вскинул к глазам бинокль — и присвистнул. Проскакавшие через деревню всадники — в шлемах, кольчугах и с копьями — казалось, сошли со средневековых миниатюр, а их предводитель... Высокий, широкоплечий рыцарь с длинными огненно-рыжими волосами и такой же бородой, с суровым лицом античного героя, в алом плаще с золотым львом... Сам Годрик Гриффиндор вёл этот отряд — и он определённо заметил Поттеров.

— Намечается драка? — осведомилась Гермиона, поправляя ножны за поясом.

— Похоже на то, — кивнул Гарри, призвав копьё, — и тут главное — никого не пришибить...

— Чтобы нас не пришибли, — поправила Гермиона. — Сказать по правде, я сомневаюсь, что мы сможем прибить самого Годрика... Слушай, а он, похоже, тоже сомневается!

Действительно, Гриффиндор остановился, не доезжая ярдов десяти, привстал и крикнул:

— Назовите ваши имена, незнакомцы! Я, Годрик Гриффиндор, клянусь, что не причиню вам вреда первым, даже если вы разбойники и еретики!

— Добро же тебе, Годрик! Имя моё — Генри Поттер, и со мной моя супруга Гермиона, — Гарри положил левую руку на пояс, с которым не расставался с самого посвящения в рыцари. — И тайные тропы, неведомые человеку, привели нас сюда, так что не знаем мы ни места, ни дня!

— Поттер? Не слыхал о такой семье, но лицом ты кажешься мне похожим на Эдмунда Горшечника, что служит Эдреду, королю Англии, искусного зачарователя.

— Быть может, мы и впрямь родня, — кивнул Гарри, — но всё же — где мы?

— В Шотландии, — ответил Годрик, — в месте, называемом Кабаний луг, кое пожаловал мне добрый король Малькольм, да продлит Господь его дни... Год же нынче девятьсот сорок девятый от Рождества Христова. Будьте же моими гостями, странники!

— С радостью принимаем твоё предложение, — Гарри убрал копьё, — ибо дорога была удивительна, но при том утомительна.

— Тогда, полагаю, нам стоит поговорить в другом месте, — хмыкнул Годрик. — В этой деревне есть трактир — довольно предосудительного вида и не блещущий удобством, но эль там неплох, да и еда вполне достойная.

— Не вижу никаких причин отказываться, Годрик, — ответил Гарри, убрав копьё.

Трактир и впрямь не внушал доверия и заставлял сомневаться в здравом рассудке его владельца — в конце концов, здравомыслящий человек вряд ли повестит на самом видном месте неупокоенную голову кабана. Да и выглядел трактир ничуть не лучше, чем тысячу лет спустя...

— Эй, там! — рявкнул Годрик. — Эля на всех, и жаркого, да лучшего, какое только есть!

Гарри тем временем огляделся — "Кабанья голова" смотрелась немного непривычно, даже по сравнению с тем, какой она была в пятнадцатом веке. Большой очаг в центре зала, стоящие с трёх сторон от него столы... И всё.

— Что ж, — Годрик уселся за стол, проводил взглядом служанку, принёсшую эль, и прищурился, — теперь можно и поговорить. Вы не шотландцы, не англы и не валлийцы, вы говорите с незнакомым выговором... Откуда вы?

— Если я скажу, что из Гвинеда, ты поверишь? — спросила Гермиона.

— На подданых Хивела Доброго вы не похожи.

— Хивел Да... — протянул Гарри. — А какого он рода?

— Он внук Родри Великого, сына Мервина Веснушчатого с острова Мэн.

— Эти имена ничего не говорят мне, — совершенно честно признался Гарри. — Неужели дом Кунеды Вледига пал?

— Кунеды? — Годрик отставил кружку. — Кто это?

— Основатель Гвинеда, — ответил Гарри. — Пять мгновений прошли для нас, и пять веков — для всего мира...

— Я слыхал о таком, — покачал головой Годрик. — И замешан здесь Дивный народ...

— Быть может, — вздохнул Гарри. — А скажи, помнят ли ещё Мирддина Дербника?

— Мерлин, принцепс волшебников? Кто же не слыхал о нём?! Говорят, будто всё волшебство Англии создал он, хоть и не верится в это, а ещё говорят, что не умер он, а погружён в сон, обманутый женщиной...

— Вот в этом сильно сомневаюсь, — фыркнул Гарри. — Во-первых, он был хитрее всех лис острова Придайн, а во-вторых, женат, и жена его была правнучкой Дон, которую язычники считали богиней. Так что не было там места другой женщине...

— Так вы знали его?

— Конечно, — на этот раз фыркнула Гермиона. — Но, увы, те дни в прошлом... Скажи, Годрик, быть может, мы можем тебе помочь? Ведь не просто так мы очутились здесь...

— Может быть... — протянул Годрик, поглаживая бороду. — Король Малькольм, благослови его Господь, договорился с королём Эдредом об устройстве школы волшебства, открытой равно и для англичан, и для шотландцев, для валлийцев и даже ирландцев. Мало одной Схолы святой Софии, да и мало нынче ромеям веры. Слишком уж они себе на уме, да и вера у них... Как бы не еретики они были, до того у них всё на свой лад. Ну да ладно, вернёмся к школе — мне и трём моим товарищам поручено эту школу обустроить, вот и ищу я место.

— Вот тут мы можем помочь, — сообщил Гарри, кивнув служанке, которая принесла еду. — Кстати, ты был прав, отличное жаркое... Так вот, тебе и твоим друзьям повезло — подходящее место здесь недалеко, на северном берегу озера, близ леса.

— Там я ещё не был, — признал Годрик. — И чем же это место так хорошо?

— Ну, там к берегу подходит большая скала с пещерой — можно будет сделать потайной ход, да и часть камня на строительство оттуда взять, в лесу тоже скал хватает, с донжона будет чудесный вид, но самое главное — там есть источник магии.

— И он всё ещё никому не принадлежит?! — Годрик привстал.

— Полагаю, да, — кивнул Гарри, — ведь иначе ты бы слышал о нём... Но даже если там кто-то и обосновался, это его проблемы, не так ли?

— Ты покажешь мне это место сейчас же!

— С удовольствием, но давай всё-таки сперва закончим обед, — отозвался Гарри. — Было бы большим грехом бросить такое жаркое недоеденным, а ещё большим — оставить эль. Разве ты не знаешь, что недопитый кубок — подношение дьяволу?..

Глава 49

Много времени дорога не заняла — по ощущениям Гарри, минут десять, если не меньше, лёгкой рысью. Местность была вполне узнаваемой, хотя без замка смотрелась как-то странно, так что сориентироваться получилось без труда, ну а дальше...

— Да... — протянул Годрик, спешившись, опустился на колено и прижал ладони к земле. — Да, я чувствую это... Ты прав, мой брат в волшебстве — это лучшее место, какое только можно найти. И камень здесь добрый... Что ж, решено — тут и возведём школу!

— Вот тебе и вмешательство в историю... — шепнула Гермиона. — И ведь они сами нашли бы это место за день-другой, так что мы, в общем, ни изменили ничего...

— Опять, — так же тихо ответил Гарри. — Как с хроноворотом — то, что ты наблюдал, ты не изменишь, но можешь изменить причину наблюдаемого... Слушай, почему это похоже на тот самый принцип неопределённости?

— Наверно, это он и есть, — ответила Гермиона. — Смотри, на то, что нам точно известно, мы никак повлиять не можем. Например, мы слышали удар по плахе, значит, что бы мы ни сделали, он будет во всех мировых линиях...

— Но в одной из них там была шея Клювокрыла, а в другой — нет, — подхватил Гарри. — Кажется, я понимаю... И Гриффиндор на нас уже косится.

Гриффиндор действительно косился, но пока молчал. То ли не разобрал, что говорилось, то ли не понял...

— Вижу, ты доволен местом? — спросила Гермиона.

— Доволен и даже более, — согласился рыцарь, ещё не ставший одним из Основателей. — И я порошу вас остаться здесь, ибо уверен, что ваша помощь понадобится мне и моим товарищам ещё не раз.

— Охотно, — согласился Гарри, — ведь ты замыслил дело великое и славное, и честью будет присоединиться к нему и внести посильный вклад в труд, что простоит многие века.

Пристойных домов в деревне не нашлось, трактир тем более не подходил, и потому Годрик приказал разбить шатры на окраине деревни. Расширенного пространства там не имелось, но сам шатёр был достаточно большим, укреплённым и утеплённым магией, а во втором шатре устроили баню.

Теперь оставалось только ждать...

Первой явилась Ровена Рейвенкло — заметно моложе, чем на портрете, и без диадемы. Говорила она с каким-то незнакомым акцентом, да к тому же, как обнаружила в бане Гермиона, большая часть её тела была покрыта сложной татуировкой. Начиналась татуировка чуть ниже ключиц, на руках доходила до середины предплечья, а на ногах — до лодыжек, явно была старой и столь же явно не была просто копией древних пиктских узоров...

— ...И грудь у неё меньше, чем у меня! — закончила свой отчёт Гермиона, растянувшаяся под боком у мужа.

— Это, конечно, очень важно, — хмыкнул Гарри. — А если серьёзно?

— Если серьёзно, то она из пиктов, причём из тех, кто ещё не растерял древние знания. Магия пиктов была куда менее эффектной, чем наша нынешняя, но куда более опасной, проклятий там просто немыслимое количество... Кстати, ты ведь обращал внимание, что Ровену никогда не считали именно сильной?

— Если честно, то нет, — признал Гарри. — Но и правда, не припоминаю, чтобы читал о её силе...

— А потому что она не слишком-то сильна — нам с тобой она сильно уступает, но вот драться с ней... Ну, не знаю, я бы не рискнула, по крайней мере, сейчас. Вот когда доведу танто до уровня твоего копья, тогда, можно было бы рискнуть... И очень хорошо, что нам это не надо.

— Кстати, когда ты им займёшься?

— Да завтра же и начну, — зевнула Гермиона. — Нужны кое-какие ингредиенты, но сейчас с этим даже проще, чем в наше время... Кровь ещё нужна, но что-то мне подсказывает, что за этим дело не станет. И вообще, давай спать, а то Ровена меня своими вопросами замучила...

Ровену интересовало абсолютно всё, поэтому она основательно насела на Гарри и Гермиону — до того, что оба старались держаться от неё подальше, что получалось далеко не всегда. И продолжалось это два дня — а на третий явился на ковре-самолёте Салазар Слизерин.

Если Гриффиндор был очень похож на свои портреты, а Рейвенкло — на статую в гостиной своего факультета, то на Слизерина слабо походила даже его статуя в Тайной Комнате... А точнее — как раз она была похожа меньше всего. Борода у него была довольно короткая, но густая и ухоженная, лысина — куда меньше, да и ходил он не босиком, а в коротких кожаных сапожках... Ну и вместо балахона на нём были длинная — почти до земли — узкая рубаха из зелёного шёлка, расшитая серебром, и зелёный же парчовый плащ с серебряными змеями, заколотый на правом плече. Кроме змей, на плаще был пришит синий квадрат с чёрным двуглавым орлом, а на голове у Слизерина красовался тисовый венок...

— Итак, ты действительно нашёл место, — заявил Слизерин, сойдя на землю. — И действительно сильное место. Но по-настоящему удивительно, что ты не предавался своим любимым порокам, а нанимал людей...

— Салазар, брат мой в волшебстве... — вздохнул Годрик. — Твой змеиный язык однажды уже довёл тебя до беды, и я хорошо понимаю, за что Константин изгнал тебя, едва заняв трон... Но, может, ты всё же приступишь к делу?

— Почему бы и нет? — хмыкнул Слизерин. — Ты ведь, разумеется, не забирался вглубь, пройдясь лишь поверху, и теперь мне придётся это исправлять...

Салазар явился утром — а к исходу дня Гарри отчётливо понял, за что Константин Багрянородный выгнал мага из империи, и искренне сочувствовал басилевсу.

Салазар Слизерин был редкостным мудаком.

Наглый амбициозный интриган с невероятным самомнением, не гнушающийся ничем. Вспыльчивый и мстительный, терпеливый, хитроумный и безжалостный... Идеальный византийский придворный — да и не только византийский, если уж на то пошло. Но при этом — без сомнения гениальный учёный, глубокий знаток Тёмных искусств, алхимии и химерологии... А так же прекрасный организатор всего, что только может потребоваться. Неудивительно, что он был придворным магом Романа Лакопина — характерами они были схожи, ну а держать такого человека рядом с собой, где за ним легко следить, а его пространство для манёвра ограничено — залог выживания... Ну или можно услать его подальше, связав магической клятвой — такой придворный маг устроит далеко не любого правителя.

Ещё Салазар был не то чтобы скуп — скорее, не любил зря тратить деньги — и, будучи наполовину греком, торговался, как проклятый. И цену временами ухитрялся сбить едва ли не вдвое — что, несомненно, было полезно, поскольку строительство замка — дело, даже с магией очень дорогое, а Годрик, к тому же, имел привычку швыряться деньгами...

Последней — уже почти ночью того же дня, что и Слизерин — явилась Хельга Хаффлпаф. Выглядела она почти так же, как на портрете, только одета была, как монахиня. И она, в отличие от всех остальных, пришла пешком...

— Ты решила принять постриг? — удивился Годрик, вышедший навстречу.

— Почему нет? Мой муж преставился два года назад, мои дети выросли и ушли к своим семьям, и меня более ничто не держит среди мирян. Да и... Все мы не молодеем, всем нам рано или поздно придётся держать ответ, и я хочу искупить хотя бы часть... Но оставим пока это — наши дела ещё не окончены. Годрик, я полагаю, у тебя уже есть план?

— И даже достаточно подробный, — Гриффиндор помахал большим свитком, — но здесь его негде разложить, так что пойдёмте в мой шатёр.

— Думаю, будет лучше, если мы посмотрим его завтра утром, — покачала головой Хельга. — Сейчас уже слишком поздно, чтобы думать о чём-то, кроме молитвы и отдыха...

— Только не слишком усердствуй в молитве, — бросила Ровена, — ведь тебя может услышать не только Господь.

Замечание было непонятным, но спрашивать Гарри не стал — момент явно был неподходящим. Потом... Потом, когда будет случай, он обязательно спросит — что-то крылось за этим замечанием.

Годрик величественным жестом раскатал пергамент на столе — правда, кубок в другой руке немного смазал впечатление.

— Вот! — объявил он.

— Ты собираешься строить каменный замок, да ещё и такой? — хмыкнула Хельга. — Хотя тут ты прав, деревянный дети сожгут или разнесут по брёвнышку. Да и камень тут хороший, вот только добраться до него... Да и... Хватит ли у нас денег?

Вопрос был далеко не праздный — строительство замка, даже не начавшись, поглощало деньги в огромных количествах, и хотя Основатели — даже Хельга — не были бедны, и даже с учётом талантов Слизерина их ресурсов могло не хватить. И это несмотря на то, что магия частенько позволяла сэкономить...

Поймав взгляд Гарри, Гермиона подмигнула и погладила висевшую на поясе бисерную сумочку — Гарри в ответ кивнул. Пора распотрошить их добычу, благо, золота скопилось более чем достаточно, а ведь были ещё и трофеи, которые не успели продать, и ингредиенты, и прочее разное...

— Собратья-чародеи! — произнесла Гермиона. — За время странствий мы скопили немалые богатства, но что в них толку, если они лежат мёртвым грузом? Сказано ведь: не собирайте себе сокровищ на земле, где моль и ржа истребляют и где воры подкапывают и крадут, но собирайте себе сокровища на небе, где ни моль, ни ржа не истребляют и где воры не подкапывают и не крадут, ибо где сокровище ваше, там будет и сердце ваше — и потому пятьдесят фунтов золота в самородках Поттеры отдают на строительство.

Годрик Гриффиндор присвистнул — сумма была немаленькой, что-то около пяти тысяч солидов, а этого хватит надолго... Хотя нет, вряд ли — но послужит хорошим подспорьем несомненно.

— Щедрый дар, — хмыкнула Хельга, глядя, как Гермиона выкладывает на стол самородки, вынимая их из бисерной сумочки. — Невероятно щедрый и достойный короля... Но, конечно же, всех трат не покрывающий. К счастью, этим дело не исчерпывается... Да, я отдала церкви отнюдь не всё — кое-что оставила для школы.

И, достав из сумы кошель, Хельга высыпала на стол дюжину крупных красно-розовых прозрачных камней.

— Лал, — произнесла она, — лучшие камни Индии, как уверял меня их прежний владелец... И даже если это не так, мастера золотых дел оценили эти камни очень высоко.

— Неплохое подспорье... — Слизерин погладил бороду. — Ровена, что там с золотом?

— Чуть больше обещанного, — Ровена отставила весы, взвесив последний самородок. — У тебя появилась какая-то мысль?

— Из всех нас ты не только лучше всех владеешь Изменением формы, но и обладаешь идеальным вкусом, — ответил Слизерин. — Поэтому, как я полагаю, вышедшие из-под твоей палочки драгоценности будут стоить куда дороже, чем золото и самоцветы, пошедшие на них.

— Если у кого-то хватит денег на них, — добавил Годрик.

— Я займусь этим, — отмахнулась Ровена, — но пока что надо уточнить последние мелочи вашего плана — не хотелось бы потом переделывать всё заново.

Герман из Цюриха, маг и архитектор, разумеется, внёс в план множество правок — но, ко всеобщему удивлению, цену задирать не стал. И, поскольку четверо волшебников оказались на время отстранены от дел, они принялись за разработку устава школы — как оказалось, об этом до сих пор никто не задумался.

— Мы не верили, что у нас что-то получится, — призналась Хельга на вопрос Гермионы. — даже меня обуял грех уныния, худший из грехов. Но, с другой стороны, теперь они заняты и не будут скучать...

— А ты?

— А я буду размышлять о граде божием, иногда подавая идеи моим друзьям, — хмыкнула Хельга, устраиваясь на чурбаке — то ли поленившись его трансфигурировать во что-то поудобнее, то ли соблюдая аскезу... Которая, однако, не распространялась на язвительные замечания.

Впрочем, замечания были вполне по делу, так что на них хоть и огрызались, но выслушивали — и даже принимали.

Поттеры в дискуссию не вмешивались — Гарри вообще смутно понимал, о чём речь, Гермиона разбиралась немногим лучше, но очень хорошо помнила свой провал с домовыми эльфами, и снова выставить себя дурочкой не хотела.

Дискуссия же затягивалась, и закончил её архитектор, объявивший окончательные срок и стоимость работ.

— Сколько?! — воскликнул Слизерин. — Нет, так дело не пойдёт, у нас всего год и день в запасе, пять лет мы тут не можем возиться!

— А надо ли сразу строить замок? — поинтересовался Гарри. — Ну-ка, как дословно звучал договор?

— Кода будет заложена школа, не позднее, чем через год и день должна начаться в ней учёба, — ответил Годрик, пригладил бороду и задумчиво хмыкнул.

— Вот именно, — наставительно произнёс Слизерин. — Мастер Герман, с донжоном вы управитесь?

— Управлюсь, пожалуй, да только жить ученикам где? Впрочем, ежели не откажетесь послушать совета старого мастера...

— Не откажемся, — кивнул Годрик.

— То я предлагаю покуда круглую крепость сложить, как в языческие времена, а в ней два длинных дома — для юношей и для девушек, третий — для учителей, а четвёртый — для учения, а там уже спокойно и донжон строить, и всё прочее, а как нужда отпадёт — всё это и разобрать не жалко будет. Я и денег за это не возьму...

— А я всё одно заплачу, — ответил Годрик. — Я согласен, но начнём с часовни, чтобы к нас еретиками и язычниками не сочли.

Наблюдать за магическим строительством, да ещё и из первых рядов, ни Гарри, ни Гермионе до сих пор не приходилось... А зрелище было впечатляющее. Заклинания рвали землю и камень, деревья за несколько взмахов палочки превращались в готовые брёвна, чары облегчения исправно лишали всё это веса, и маглы-работники без усилий перетаскивали короба с камнем больше собственного роста... А ученики архитектора в это время размечали на земле место под постройки и наводили порядок, подчищая мелкие огрехи за старшими или занимаясь самой простой и грубой частью работы. Ну и, разумеется, регулярно бегали в трактир за пивом...

И всё же, несмотря на магию, делом это было небыстрым. Не зная многих привычных двадцатому веку заклинаний, люди этой эпохи тратили гораздо больше сил и времени — а учить даже Основателей заклинаниям из будущего ни Гарри, ни Гермиона не собирались. Изначально... А затем выяснилось, что не так уж мало заклинаний, считавшихся известными чуть ли е со времён Мерлина, в десятом веке неизвестны.

Заклинания Основателей отвлекли, но ненадолго: немного поигравшись с новинкой, они вернулись к любимому занятию — спорам об уставе школы. Споры эти затягивались, набирали обороты — и оставались совершенно безрезультатными, пока в них не влезла Гермиона. Как обычно — обеими ногами, не тормозя и с книгой наперевес.

Книгу — "Наставление принцепсу" — написал Мерлин для Артура, и Артур её даже читал. А поскольку Мерлин изложил в ней свои обычные требования к ученикам, в основу школьного устава она ложилась хорошо. Настолько, что даже Слизерин не смог придраться, хотя и старался... Тем более, что книгу написал сам Мерлин, а Мерлина пока ещё не боготворили, но дело к тому уверенно шло.

В итоге устав был написан и утверждён за три дня — но теперь его требовалось переписать набело, для чего позвали писца... А писец потребовал за свою работу шиллинг в день.

— Вот это наглость! — возмутился Слизерин. — Да ты что, думаешь, что тебе хрисовул переписывать?!

— Уж если ты хочешь, чтобы дело было сделано хорошо, — ответил писец, — то и платить будь готов хорошо. А я и перепишу, и украшу, как подобает, и зачарую так, что на века хватит... И работу свою я делаю быстро — тут на всё и недели не уйдёт.

— Салазар, ты не на Форуме Константина, — поморщилась Хельга. — Хватит торговаться, тем более, что писца лучше ты и в Константинополе вряд ли сыщешь.

— Но шиллинг в день!

— Поверь старой травнице — оно того стоит, — покачала головой Хельга, — да и семь шиллингов — не так и много, не хочешь платить — давай я заплачу, деньги у меня есть. И раз уж с этим мы разобрались, давайте-ка решим, чему мы будем учить... И кто будет учить, ибо вчетвером мы со всем не справимся.

— Да вы как сговорились меня разорить, — буркнул Слизерин, отсчитав десяток монет. — Вот тебе два шиллинга задатка, с завтрашнего дня приступай, да смотри, чтобы всё было сделано в семь дней.

— Господь наш мир сотворил за семь дней, — ответил писец, — а тут всё же дело попроще...

Глава 50

Эдмунд Горшечник действительно был взъерошенным зеленоглазым брюнетом с намечающейся в волосах и бороде проседью. Выслушав предложение Гарри, он приложился к кувшину с элем, сделал основательный глоток и только после этого ответил:

— Тебя, парень, я, конечно, не знаю, а вот с Годриком знаком хорошо... Долго же он тянул с этой школой. Ну да ладно, передай ему вот что: с королём у меня уговор до Троицы, а как он закончится, так я и приду.

— Передам, — кивнул Гарри. — Может, посоветуешь кого?

— Ну... Иона Бородач неплохо смыслит в Исчислении, он сейчас в Рединге, — сообщил Эдмунд. — Есть ещё Эвальд Белый, и не смотрите на молодость — алхимик он отличный. Будет Салазару помощь... Если, конечно, сумеете его убедить. Живёт он у моста, его усадьбу и захочешь — не пропустишь... Ну а больше, пожалуй, и некого.

— И на том спасибо, — кивнул Гарри. — Что ж, воспользуюсь твоим советом да спрошу.

— Бог в помощь, — Эдмунд снова приложился к кувшину.

Путешествие в Лондон выдалось суматошным — причём по вине самих Поттеров, которые лишь в последний момент сообразили, что не смогут аппарировать — ведь для этого нужно представлять себе место назначения... А с этим были большие сложности, поскольку ни одного привычного ориентира ещё не существовало — даже Тауэр начнут строить только век спустя. Пришлось отправляться на метле... И это был незабываемый опыт.

Четыреста миль — не такое уж и большое расстояние, но за всю дорогу от Хогсмида до Лондона местность внизу была почти пустой. Леса, луга, редкие деревни и ещё более редкие города, почти неотличимые от деревень... И вокруг Лондона было то же самое — Гарри сомневался, что на всём острове сейчас найдётся миллион человек. Пролетать над знакомыми местами, но видеть там лишь пустоши или — в лучшем случае — редкие дома... Это было странно, и Гарри даже день спустя поражался этой пустоте...

Но сейчас было не до праздных размышлений — дом алхимика действительно оказалось несложно найти, и сам Эвальд был на месте... Осталось только убедить его отправиться на север.

Эвальд действительно был молод — немногим старше самого Гарри, светловолос и вместо бороды носил длинные усы и, в общем, выглядел обыкновенным саксом — которым и был. За что его прозвали Белым, сказать было невозможно, да Гарри это особенно и не интересовало.

— Ты ли Эвальд Белый? — спросил он.

— Верно, — кивнул хозяин, изучая гостей. — Вы, верно, немалый путь проделали, прежде, чем достичь Англии?..

— Больший, чем может представить себе человек, — вздохнул Гарри, — но сейчас я пришёл из Шотландии со словом призыва. Четверо чародеев учредили магическую школу для всех пяти пятин острова Придайн, и теперь созывают учителей, ибо, хоть и велики их познания, а вчетвером всюду не успеть. Эдмунд Горшечник посоветовал обратиться к тебе, назвав тебя одним из лучших алхимиков...

— Это верно, в алхимии я и впрямь хорош, однако немало ещё тех, кто превосходит меня, — согласился Эвальд. — Но скажи мне, собрат в волшебстве, кто эти четверо чародеев?

— Годрик Гриффиндор, Салазар Слизерин, Ровена Рейвенкло и Хельга Хаффлпаф.

— Нет, — ответил Эвальд. — Хоть я и уважаю Годрика, но никто из них мне не друг. И уж тем более я не желаю иметь никаких дел с еретичкой Барсучихой.

— Воля твоя, — пожал плечами Гарри. — Уговаривать не стану...

В прозвище Ионы ничего удивительного не было — борода у него была длинная и ухоженная. Пользуясь хорошей погодой, старый волшебник устроился перед домом, разложив на столе несколько пергаментов, церы и абак, и что-то вычислял.

— Доброго тебе дня, — обратился к нему Гарри. — Ты ли Иона Бородач?

— Я, — ответил волшебник, — и если вы явились отвлекать меня по пустякам, то горько об этом пожалеете.

— Пустяк это или нет, тебе судить, но Годрик Гриффиндор с тремя другими волшебниками устроил в землях Альбы школу волшебства и зовёт тебя учить в этой школе.

— И кто же эти трое?

— Ровена Рейвенкло, Салазар Слизерин и Хельга Хаффлпаф.

— Ты чудно произносишь имена, юноша, — Иона отложил абак, — но это пустяк. Ровена хочет видеть меня учителем? Что ж, лучшей своей ученице я не откажу... Так что передай, что я вскоре буду.

— Не дашь ли совет, кого ещё нам позвать? — спросила Гермиона.

— Мадок ап Лливелин, что живёт в Абертаве. Говорит он на всех языках Севера, знает оба футарка, а главное — огам... И, что не менее важно, он в совершенстве овладел тривиумом и немногим хуже — квадривиумом, так что может преподавать и семь свободных искусств.

— Благодарю тебя, Иона, — Гарри наклонил голову, — однако мы гости в этой стране, а потому не ведаем, как добраться до Абертаве. Укажи нам путь, прошу тебя...

Вообще-то, географию островов Гарри знал неплохо — пришлось выучить в поисках хоркруксов — но беда была в том, что многие места за тысячу лет сменили название, так что оставалось лишь гадать, где это место — а судя по названию, оно где-то в Уэльсе.

Абертаве, как оказалось, в двадцатом веке именовался Суонси. И даже в двадцатом веке это был далеко не самый большой город Великобритании — что уж говорить о десятом! Поэтому найти барда проблемой не было — его и искать не пришлось, он сам явился в трактир, едва услышав о гостях.

— Доброй удачи и в начинаниях успеха! — объявил он. — Бард всегда рад гостям, и негоже вам здесь оставаться, коль скоро есть тот, дом чей открыт для гостей! Мадок ап Лливелин имя мне, и свой род возвожу я к Талейсину...

— Пусть и тебя не оставит удача, Мадок маб Лливелин! — ответила Гермиона. — Твоё приглашенье мы с радостью примем, но дело, что нас привело, не позволит надолго остаться — равно как и тебе, коль согласием ответишь.

— Пойдёмте ко мне, — предложил бард. — Кажется мне, что дело у вас не из тех, которые стоит обсуждать на виду у всех...

— Не настолько, — пожал плечами Гарри. — По крайней мере, в этом нет никакой тайны, наоборот, чем больше волшебников узнает эту новость, тем лучше. Но ты прав, не будем отказываться от твоего гостеприимства, Мадок маб Лливелин...

Особым комфортом дом барда не выделялся — всё то же самое, что и везде, разве что магические светильники вместо свечей и масляных ламп позволяли не напрягать глаза, да чары, выгоняющие дым точно в дымовое отверстие, оставляли воздух чистым.

— Итак? — спросил бард, разливая по кубкам вино — настоящее итальянское, гораздо лучше местного.

— Знаешь ли ты Годрика Гриффиндора? — поинтересовался Гарри.

— Не встречался, но наслышан, и даже собираюсь сочинить песнь о нём.

— Что же , тогда у тебя есть прекрасная возможность встретиться с ним и воспеть его величайшее деяние — школу магов, которую прямо сейчас строит он и трое го товарищей. К тому же, ты владеешь многими языками, знаешь руны и огам, изучил все семь свободных искусств... И потому можешь быть учителем в этой школе. Годрик зовёт тебя присоединиться к нему...

Тут Гарри немного преувеличил — Годрик просил набрать учителей, сколько получится, и разыскать капеллана. Список он составил, правда, весьма приблизительный, и список этот подходил к концу. Нужен был алхимик, егерь, он же преподаватель УЗМС, прорицатель и капеллан...

— Я согласен и готов отправиться, как только закончу дела здесь, — ответил Мадок. — На это уйдёт неделя или чуть меньше. Правду сказал ты — недолго мне оставаться здесь...

— Тогда, быть может, ты посоветуешь нам кого-нибудь, кто мог бы присоединиться к вам? — спросил Гарри. — Особенно же алхимика, если только это не Эвальд Белый, что уже ответил отказом.

— Алхимик? Тут и говорить не о чем, — Мадок снова наполнил кубки. — Никто, кроме Салазара Слизерина, и если правду говорят о них люди, то он или с Гриффиндором, или на пути к нему. Разве что кто-то из его учеников, да только нет сейчас никого из них на острове Придайн.

— Тогда, быть может, ты знаешь священника — мага или сквиба, что стал бы капелланом в школе? — спросила Гермиона.

— Как не знать? Отец Рис из церкви святого Лонгина в Каэр-Дите, — ответил Мадок. — Сквиб, человек добродетельный и строгий, но чрезвычайно отважный. Он всегда готов прийти на помощь, и не только словом, но и тяжёлым своим посохом... А ещё он прекрасно ладит с детьми, так что и тут справится. Школа для него не новинка, он сам устроил школу при своей церкви, но теперь, думаю, там справятся и без него...

— Что ж, тогда до встречи, Мадок маб Лливелин, — произнёс Гарри, — и да пребудет с тобой добрая удача.

— Подожди! Позволь спросить, почему вы говорите на старинный лад? — окликнул их бард.

— Потому что так учились говорить, — ухмыльнулся Гарри, — и говорим так с детства...

Пойманный на дороге мальчишка с удовольствием показал церковь святого Лонгина и даже проводил к ней, за что получил фартинг и был этим изрядно ошарашен... Но, судя по виду мальчишки, для его семьи это будет существенная помощь, а монет мельче всё равно не было...

— Бог в помощь, святой отец! — обратился Гарри к вышедшему им навстречу немолодому священнику. Нужен нам отец Рис, ибо у нас для него послание.

— Послание? — искренне удивился священник. — Кто бы стал посылать мне что-то столь странным способом?..

— Годрик Гриффиндор, если ты знаешь этого рыцаря, и трое его товарищей, что учредили в Альбе школу волшебства. Они ищут капеллана, а о тебе мы слышали, что ты человек благочестивый и разумный, да к тому же искренне и нелицемерно любящий детей...

— Довольно! — воскликнул священник. — Скажу тебе честно, странник — назови ты другое имя, и я бы ещё подумал... Но Годрик! Чудо из чудес, что этот греховодник вообще задумался о капеллане! Уж конечно, я приму ваше приглашение — знаю я, чему может научить этот развратник! Наверняка уж устроил там лупанарий да таберну, а об остальном и думать забыл! Разве только Салазар там...

— Верно ты говоришь, святой отец — Салазар Слизерин там, — кивнул Гарри.

— Ну, тогда можно не беспокоиться — уж он не даст Годрику пуститься во все тяжкие, — вздохнул Рис, потеребив бороду. — К тому же, там наверняка и эта еретичка Барсучиха... Что ж, дайте мне немного времени, чтобы уладить все дела, и я тронусь в путь. Мартин! Мартин, где тебя опять носит?!

— А скажи, святой отец, — спросила Гермиона, — не знаешь ли ты предсказателя, что мог бы учить своему искусству в той школе?

— Так Мартин же и может, — священник пристально посмотрел на подбежавшего монаха — здоровенного парня с лицом типичной деревенщины. — Не смотрите, что выглядит он, как деревенский дурачок — он всего лишь притворяется. И не обманывайтесь его юным возрастом — взгляд его столь остёр, что я подозреваю: не магия это, но чудо Господне, и он истинный пророк.

— Отец Рис!.. — тяжело вздохнул Мартин, перекрестившись.

Егерь или лесничий — знаток магических тварей — оказался крепким орешком. Те, кто действительно чего-то стоил, состояли на службе и менять гарантированное положение при дворе на сомнительные перспективы вовсе не желали. Те же, кто был готов рискнуть, обычно не стоили внимания... Но прекращать поиски ни Гарри, ни Гермиона не собирались. В конце концов, путешествовать по Англии десятого века было просто интересно... А заодно Гарри окончательно понял, почему Годрик не отправил кого-нибудь из своих вассалов, а попросил их, чужаков — именно потому, что они были чужаками. Не связанные паутиной обязательств, дружбы и вражды, свободные от клятв и службы, они могли прийти всюду и свободно говорить со всеми, одинаково чужие для всех... Ног при этом говорили от имени не только Годрика, но и остальных — то есть, были не просто какими-то чужаками, которые не значат ничего.

У Основателей хватало врагов — как и друзей, впрочем, но даже злейшие враги уважали их, в особенности Годрика — Бешеный Нормандец славился своей честностью, и его слово стоило не меньше королевского, если не больше. И того, кто говорит от его имени, в Англии и в Нормандии хотя бы выслушают...

Вопрос с егерем решился совершенно неожиданно, и там, где ни Гарри, ни Гермиона и не ожидали найти ничего интересного, они и завернули в Годрикову лощину просто так. Взглянуть, с чего всё начиналось...

И обнаружили, что даже не заметили, как наступила и прошла Троица, а значит, Эдмунд Горшечник оставил службу королю. Гриффиндор же подарил ему своё английское владение — хоть Эдмунд и был тэном, собственные его земли были невелики, так что богачом он определённо не был...

Разумеется, во владении царила суматоха — челядь бегала, словно ошпаренная, управляющий бродил по дому и раздавал указания, кто-то собирал вещи, кто-то, наоборот, вытаскивал и приводил в порядок праздничную одежду... В этой суматохе Гермиона каким-то чудом, не иначе, заметила крепкого волшебника, идущего из леса, и указала на него Гарри. Тот направил метлу вниз, почти отвесно спикировал и приземлился в паре ярдов перед путником.

— Интуиция?.. — хмуро спросила Гермиона, явно не слишком довольная таким финтом.

— Она самая, — кивнул Гарри. — Мир тебе, добрый человек! Не поведаешь ли страннику, что происходит здесь? Может, случилась беда, и вам нужна помощь?

— Может, и никакой, — ответил маг, неспешно достав палочку, — а может, и хуже поветрия — новый лорд у этих земель. Бог его знает, что Эдмунд Горшечник за человек, потому и уходят люди... Коли уж не нужна моя служба Годрику, то и Эдмунду не пригодится!

— А кто ты таков и какова твоя служба? — спросил Гарри. — Имя моё — Генри Поттер, а остального пока сказать не могу, уж прости.

— Альфред сын Марка, лесничий.

— А в повадках волшебных зверей разбираешься?

— И в повадках разбираюсь, и содержать умею, и охотиться могу...

— Тогда, Альфред сын Марка, если хочешь вновь сослужить службу Годрику, отправляйся в Альбу, в место, что зовётся Кабаний Луг. Там устроил Годрик с товарищами школу волшебства, и знаток зверей им потребен.

— Что ж, туда я и отправлюсь, — кивнул Альфред. — Жаль, не вспомнил обо мне сам Годрик...

Гермиона, молчавшая всё это время, проводила взглядом лесничего и сказала:

— Твоя интуиция меня поражает. У тебя точно не способностей к прорицанию?

— Всё может быть, но вряд ли, — пожал плечами Гарри. — Ну что, возвращаемся?

Перемещаться быстро маги умели и в десятом веке, и, прилетев утром, Поттеры обнаружили свару.

И если Эдмунд со Слизерином препирались более-менее культурно, то Рис с Хельгой схлестнулись не на шутку и явно были близки к тому, чтобы пустить в ход кулаки. Они крыли друг друга отборной бранью, потрясали кулаками и орали, как помешанные... Причём на латыни, и Гарри, не успевший в её изучении серьёзно продвинуться, даже не подозревал о существовании таких слов. Гермиона, впрочем, тоже... А причиной ссоры, судя по всему, была Троица.

— Ну спасибо вам, собратья-чародеи, — Годрик в компании служанки с тремя кружками остановился рядом. — Не только людей набрали, но и повеселили знатно...

— А что они не поделили-то?

— Да бог их знает, — Годрик отмахнулся. — Хельга как-то по-особому верует, я и не спрашивал никогда. Мне оно неинтересно... Вон, Салазар филиокве не признаёт — и что теперь? Стал он от этого хуже?

— А есть куда? — хмыкнула Гермиона. — Слышала я про него многое, и если там хоть половина правдива, дальше только совсем уж конченные чернокнижники и дьяволопоклонники...

— Ну, заклинать демонов он умеет, — кивнул Годрик, приложившись к кружке. — И говоря честно, он редкостный мерзавец, почти еретик и закоренелый интриган, и поневоле задумываешься — а не избавиться ли от него или хотя бы самому убраться куда подальше...

— И что же тебя останавливает? — осведомилась Гермиона.

— Только одно, — Годрик отсалютовал кружкой. — Где ещё я найду столь замечательного, непримиримого и наилучшего врага?!

Глава 51

— Да уж, такого в "Истории Хогвартса" точно не было... — протянула Гермиона, глядя вниз, на крепость, постройка которой подходила к концу. Маги уложились в месяц, правда, в результате получился типичный кельтский дун... Но какая разница, если крепость была готова? Если ученики, пусть пока немногочисленные, прилежно внимали наставникам? Если король Малькольм признал, что условие его исполнено? Если, наконец, пришло время уходить?..

— Похоже, мы опять где-то далеко в прошлом, — заметил Гарри, набирая высоту. — Никаких следов человека... Поэтому предлагаю обосноваться вон там, на берегу речки.

— Почему бы и нет? — пожала плечами Гермиона. — Место ничуть не хуже любого другого... И, кстати, возможно, мы не так уж и далеко — местность вполне современная.

— Местность, если я правильно понимаю, может быть хоть меловой...

— Да нет, это явно конец плейстоцена самое большее, — покачала головой Гермиона. — Ладно, дело к вечеру, погода ясная, так что завтра утром точно будем знать... Стоп! Садимся тут!

Выбранное Гермионой место было не лучше и не хуже любого другого, поэтому Гарри не стал возражать. Разогнав заклинанием мелкую живность, он приземлился, воткнул копьё в землю и принялся разбивать палатку, пока Гермиона накладывала защитные чары. То, что следов людей не было заметно, не значило, что никто сюда не придёт...

— Как ты думаешь, где мы? — спросил Гарри.

— Мне кажется, что где-то в Европе, — Гермиона в последний раз взмахнула палочкой, придирчиво изучила медленно гаснущий узор на земле, а затем снова подняла палочку. — Хотя, конечно, это не слишком важно...

— Ну почему? Если мы попали в более или менее цивилизованные времена, можно поучиться у хроноаборигенов...

— Если есть чему, — Гермиона убрала палочку. — Чья очередь готовить?

— Моя. Вот интересно, это у нас обед или ужин?

— Всего понемногу, — хмыкнула Гермиона.

— Итак! — Гермиона с чашкой кофе в одной руке и планшетом в другой вернулась в палатку. — Во-первых, это Европа, и конкретно Померания, а речка называется Толлензе. Во-вторых, год нынче тысяча двести пятьдесят третий до нашей эры. Что тут тогда творилось, я понятия не имею, но катастрофа бронзового века вроде бы уже идёт... Жаль, я не посмотрела, какой был год, когда мы попали в Трою — может, мы сейчас и тут, и там...

— Ну, мы всё равно не встретимся, — пожал плечами Гарри. — Что вообще ты про это место знаешь?

— Ну, сейчас бронзовый век, если не вру, это скандинавская бронза, вроде бы протогерманские племена, но опять же, катастрофа, все бегают туда сюда и радостно режут друг друга... В общем, надо аккуратно.

— Угу, и начать предлагаю с разведки. Только оденься, ладно? Так-то я не против, но отвлекает ведь, и на метле неудобно будет...

Гермиона только фыркнула в ответ.

— Извращенка, — констатировал Гарри.

— А ты и рад...

Вчерашняя разведка была чисто условной — этого никто и не думал отрицать. Сумерки, да и высота не позволяли осмотреть сколь-нибудь приличную территорию, так что Гарри ожидал какой-нибудь сюрприз... Но никак не тот, что обнаружился.

В полумиле или около того к северу от палатки обнаружились дорога — довольно широкая и основательно укатанная, и мост. Деревянный, разумеется, да и шириной река не блистала... Но вместе с насыпью он набирал пару сотен футов как минимум, и явно простоял не один век...

— Никаких следов человека, а как же! Да мать вашу, что это вообще?! — Гермиону открытие не обрадовало.

— Ну, дорога обычно ведёт откуда-то и куда-то, — хмыкнул Гарри, — так что получается, здесь есть достаточно крупные поселения... Не Вилуса, конечно — сколько там было, тысяч десять?

— Что-то около, — кивнула Гермиона. — И да, не Троя и не Микены, но пара тысяч там должна быть... И таких поселений явно не два. В общем, соблюдаем осторожность, особенно пока не разберёмся, что тут к чему. Я, если честно, вообще не слышала ни чём подобном... И кстати, кто-то сюда идёт.

С севера к мосту приближался отряд из полудюжины всадников — именно отряд, это было видно по тому, как они держались. Все шестеро были светловолосы и голубоглазы, скорее жилистые, чем мускулистые, в штанах и отделанных мехом безрукавках, у всех шестерых — луки и не то длинные ножи, не то кинжалы в ножнах. Перед мостом они спешились, тщательно его изучили, обмениваясь какими-то замечаниями, и только после этого двинулись дальше.

— Разведка, — констатировала Гермиона. — Интересные дела тут творятся...

— Да уж, — согласился Гарри. — Хотел бы я знать, что тут происходит...

Разведчики ему не нравились — и в том, что это были разведчики, он не сомневался. Слишком уж наглый вид был у этих ребят...

— Это не охотники, — тихо произнесла Гермиона. — Вот что, давай-ка наберём высоту и осмотримся как следует. Эти ребята тут явно не одни...

Разумеется, Гермиона оказалась права — правда, насколько "не одни" не угадала. Милях в десяти на северо-восток обнаружилась деревня, и немаленькая — длинный дом, несколько десятков землянок вокруг него, поля и луга...

И множество воинов. Если в самой деревне, как прикинул Гермиона, жителей было сотни три, то воинов она насчитала не меньше тысячи — и это, несомненно, были именно воины.

— Что скажете, мистер Поттер? — протянула Гермиона, вручая Гарри бинокль.

— Ну... — Гарри внимательно изучал творящееся внизу. — Тут явно несколько разных племён — смотри, кто-то одет, как те парни, кто-то, как деревенские, кстати, ходит в рубахах, отделка и украшения у всех разные...

— Верно, а что ещё?

Гарри опустил бинокль, чтобы охватить взглядом всю картину, затем вновь поднял его, продолжая изучать деревню. Жизнь в ней шла своим чередом — кто-то работал в поле, кто-то пас скот, женщины пряли, ткали или шили, мужчины готовили оружие — выстругивали древки, прилаживали наконечники, тренировались, несколько человек ушли в ближайший перелесок — видимо, на охоту. Воины тоже не бездельничали — по крайней мере, не все. Кто-то, конечно, дремал под навесом или возился в шалаше, которые заменяли здесь палатки, кто-то ел, кто-то флиртовал с женщинами, несколько человек, усевшись вокруг костра, передавали друг другу кувшин с пивом или брагой. Другие проверяли и правили оружие или тренировались, кто-то стоял в карауле, на окраине деревни двое парней рыли яму...

— Это свои, — произнёс Гарри, вернув Гермионе бинокль. — И это не все. Может, конечно, мне и кажется, но они ждут подкрепления, я в этом уверен.

— Я тоже, — кивнула Гермиона. — И если учесть, что даже тысяча — это здесь и сейчас огромная армия, они ждут чего-то очень серьёзного...

— И мы это увидим, — кивнул Гарри, — но явно не сегодня, поэтому предлагаю возвращаться.

Отодвинув тарелку, Гермиона налила чай, сделала маленький глоток и спросила:

— Что мы имеем?

— Немного, — отметил Гарри, — и к тому же, как я понимаю, даже твои знания тут недостаточны.

— Ага. Северный бронзовый век, одна или несколько близких культур, прямые предки германцев — это всё, что я знаю. Кстати, не такой уж он и бронзовый... А вот с кем они собираются воевать — не имею ни малейшего представления. Зато уверена, что они собираются обороняться, и что враг ещё далеко, но они достаточно точно представляют, где именно.

— Похоже на то, — согласился Гарри. — Да и место здесь удобное именно для обороны — речка хоть и не широкая, но, похоже, довольно глубокая и бродов тут нет. Мост можно оборонять очень долго... А если дела пойдут совсем плохо — снести, и пусть враг вплавь пытается перебраться, или броды ищет. Ну и, разумеется, следить за ними мы не прекратим, но хотелось бы что-то, что могло бы висеть если не круглые сутки, то хотя бы ночью, да и днём болтаться на метле весь день не очень весело...

— Подумаю, — кивнула Гермиона, — может, что и соображу. Жаль, конечно, что дрон сдох безнадёжно... Кстати, как ты думаешь, почему мы именно здесь и сейчас?

— Может, потому, что катастрофа бронзового века началась именно здесь? — предположил Гарри. — Правда, не знаю, что нам это даёт, но увидим... Нас же всегда забрасывает в какие-то поворотные моменты, заметила?

— Ага. Ещё и поэтому, кстати, подозреваю, что наши прыжки не случайны. Так что... Вполне возможно, что ты и прав.

Основой магического дрона стал обычный полицейский дрон, из которого вытащили всю начинку, кроме оптики. На корпус Гермиона наложила упрощённую версию зачарования снитча — от дрона требовалось либо висеть на месте, компенсируя возмущения, либо летать по предварительно заданному маршруту — ни о каком управлении речи пока не было. На объектив Гарри, покопавшись в книгах, наложил Протеевы чары, связав их с зеркалом. Картинка получилась не лучшей, да к тому же не было возможности регулировать объектив... но картинка была, дрон работал и сразу же по окончанию работ оправлен в полёт.

— По крайней мере, он летит, куда надо, — отметила Гермиона, глядя в зеркало, — и картинку передаёт... Не хуже, пожалуй, чем новый телевизор, который родители в прошлом году на Рождество купили.

— При том, что в оригинале была камера ультравысокого разрешения, — хмыкнул Гарри. — Ну ладно, хватит пока и этого, лучше посмотрим, что делается в лагере...

В лагере же почти ничего не изменилось — разве что подтянулись ещё люди, так что Гарри оказался прав насчёт подкреплений. Вчерашних разведчиков видно не было — то ли ещё не вернулись, то ли снова уехали...

Довольно долго в лагере и в деревне не происходило ничего интересного, и Гарри уже решил, что сегодня и не произойдёт — но неожиданно начавшаяся суматоха привлекла его внимание.

— Что там случилось? — Гермиона отложила книгу и подобралась поближе. — Та-ак... Похоже, явился кто-то высокопоставленный. Очень высокопоставленный даже, я бы сказала. Сам посмотри...

В кадре показалась колесница, на которой ехали четверо — трое одетых в шкуры мужчин, похожих друг на друга, вооружённых бронзовыми копьями, и беловолосая женщина в красном платье. Колесница остановилась, мужчины спрыгнули первыми, чуть позже спустилась женщина, прошлась по лагерю, беседуя с людьми, переговорила с вождями и вышла из поля зрения.

— Интересно, кто она такая? — спросил Гарри. — И почему она кажется знакомой?

— Насчёт второго не скажу, — пожала плечами Гермиона, — а первое... Скорее всего — жрица, причём жрица очень высокого ранга. Сам видел, с каким почтением её встречают... А ведь это явно не простые люди. Ещё она почти наверняка маг, но не обязательно. Познакомиться бы с ней поближе, только... Какого чёрта?

Тонкий звон — сработал сигнальный контур самой палатки, а это значило, что незваный гость сумел незамеченным преодолеть всё рубежи защиты. Но прежде, чем Гарри и Гермиона успели хоть что-то сделать, снаружи раздался хорошо знакомый голос:

— Ну и ну, так вот откуда тут взялись нарглы!

— Луна?! — Гарри открыл палатку.

Да, это была Луна Лавгуд — повзрослевшая, одетая в алый плащ, пропущенный под правой рукой и заколотый на левом плече, в ожерелье не из пробок, а из серебряных дисков, украшенных незнакомыми символами...

— Заходи, раз пришла, — хмыкнула Гермиона, разглядывая подругу. — Похоже, ты неплохо устроилась...

— Да и вы не бедствуете, — заметила Луна. — И вы хотя бы идёте домой...

— А ты?

— А я для начала хочу большую чашку чая, — заявила Луна, — и вашу историю.

— Ну, всё началось с того, что Рон закатил истерику и сбежал, — вздохнул Гарри, — а мы, убегая от Лестрейнджей, влетели в аномалию и оказались в пермском периоде, потом — в будущем после Конвергенции...

Рассказ получился долгим, несмотря на то, что Гарри опускал большую часть деталей — всё же два года есть два года, тем более, что случившегося за это время хватило бы лет на десять. В итоге закончил он уже вечером, и Луна, выглянув в окно, вздохнула и сказала:

— Придётся отложить — мне пора возвращаться: люди не обрадуются, что Эдх исчезла на весь день и не появилась даже к ночи... Но просто чтобы начать — да, я вошла в аномалию, не слишком задумываясь, что я делаю, я просто хотела, чтобы всё это прекратилось, так или иначе, это было что-то вроде самоубийства... Ну и, в итоге, моё желание исполнилось, только как обычно — счастья для всех даром не вышло, особенно даром...

— Эдх?

— Здесь и сейчас я — Эдх, Пришедшая, Та, что ведёт... Так уж получилась, что я впечатлила этих людей, причём совершенно случайно, и от такого роя мозгошмыгов было не скрыться... — Луна тяжело вздохнула и встала. — До завтра... Так или иначе.

Последние слова Луны Гарри не понравились — и, как оказалось, не зря. Луна явилась утром и с порога потребовала:

— Гарри, мне нужна твоя помощь! Разведчики натолкнулись на вражеский авангард, но их главные силы закрыты каким-то щитом, через который я не вижу. Чтобы его пробить, мне надо оказаться рядом...

— И ты хочешь, чтобы я тебя отвёз? — спросил Гарри. — Ну... Я-то не против...

— Я тоже, — кивнула Гермиона. — Но вряд ли это последний раз, так что найди мне лодку — зачарую, и можно будет летать втроём-вчетвером.

— Не проблема, — отмахнулась Луна. — Высокий! Притащи сюда лодку! Гарри...

— Садись, — кивнул Гарри, уже оторвавшийся от земли, — и показывай, куда лететь.

— На юг, а там увидим, — ответила Луна, прижавшись к нему. И стало очевидно, что, кроме плаща, на ней ничего не было...

— А вот так она удивительно похожа на Широцуки, — хмыкнула Гермиона. — Ладно, хватит тискаться, летите.

Луна молчала всю дорогу. Более того, она закрыла глаза — но заметить вражеский лагерь одновременно с Гарри ей это не помешало.

— Дым на два часа, — о том, что Луна может и не понять, Гарри не задумался но сама Луна в тот же миг сказала:

— Возьми к западу. Мы близко.

Они действительно были близко — вражеский лагерь появился через несколько минут...

Их было много — не меньше, чем северян, а может, и чуть больше. И уж точно там было гораздо больше племён — Гарри разглядел даже небольшой отряд фригийцев.

— Могущественные, — прошептала Луна. — Этого я не ожидала...

— Это плохо? — спросил Гарри, осторожно ведя метлу вокруг лагеря.

— Мне придётся вмешаться самой, — ответила Луна. — А это не то, чем стоит злоупотреблять. Я... Гарри, той Луны, которую ты знал, больше нет. Я — не она, я зашла слишком далеко... И да, нам пора возвращаться — осталось всего два дня.

Гарри развернул метлу, оставив за спиной лагерь пришельцев, но мысли его были заняты вовсе не полётом, не битвой, до которой осталось два дня, не могущественными — даже не Луной, что по-прежнему прижималась к его спине. Её словами... "Я зашла слишком далеко" — что же ты сделала, Луна Лавгуд? Что же случилось с тобой?..

Но спрашивать бесполезно.

— Знаете... — протянула Луна, откинувшись на стенку палатки и глядя в темнеющее небо. — Наверно, сперва это действительно было что-то суицидальное, но потом... Потом, годы спустя, я поняла, что так продолжаться не может. Я пыталась изменить будущее, но получалось обычно ещё хуже — и тогда я попыталась изменить всё. Действительно всё. Я не знаю, что именно я сделала — но я прорвалась в самое начало. Задолго до начала. Исток Акаши... Там законы мироздания сходят с ума, а время может течь вспять. Там плоть реальности содрана с Костей Земли, обнажая механизмы сотворения... Нет. Я не могу рассказать — не существует слов, которые могли бы это назвать. Да, я смогла... Но я изменилась — настолько, что уже не уверена, могу ли считаться человеком.

— Допустим... А могущественные?

— Могущественные — это могущественные, — пожала плечами Луна. — Они вне рамок... Как Мерлин или Основатели.

— Или ты?

— Я — не человек, я уже говорила...

— Да мне плевать, что ты с собой сделала, — перебила её Гермиона. — Для меня ты по-прежнему Лунатичка Лавгуд, моя лучшая подруга!

— Верно, — кивнул Гарри. — Может, ты и не та Луна, которой была в Хогвартсе, но и мы изменились с тех пор... И я вижу, что ты, несмотря ни на что, осталась сама собой.

Вскочив, Луна порывисто обняла сперва Гермиону, а затем Гарри.

— Спасибо!.. — выдохнула она. — Я... Я даже не догадывалась, насколько мне важно это услышать. Спасибо вам...

— Ну так для этого и нужны друзья, разве нет? — фыркнула Гермиона. — Луна... Я не знаю, чем или кем ты стала — хотя и чувствую, что что-то изменилось, но — ещё раз — мне на это наплевать. Я-то знаю, что с некоторого уровня силы любого мага сложно назвать человеком...

— Могущественные, — кивнула Луна. — Что ж, как бы мне и хотелось провести эту ночь с вами, я не могу, да и многое ещё надо сделать...

И, уже отойдя на несколько шагов, она неожиданно обернулась и бросила через плечо:

— И кстати, вам до этого уровня ещё лет пятнадцать, не больше!

Глава 52

День пролетел моментально, занятый множеством дел. Следили за приближающейся армией, помогали Луне, зачаровали лодку... Дел нашлось множество, и ночь прошла спокойно, хотя Гарри и опасался вражеских разведчиков. Те, однако, так и не появились, и на рассвете, выслав вперёд всадников, северяне перешли на другой берег и начали готовиться к битве.

— Идут, — сообщил Гарри, глядя в зеркало. — Думаю, будут здесь к восходу солнца.

— Это нам на руку, — кивнула Луна. — Скандо, готовы ли люди?

— Люди готовы, Эдх, — Скандо, командующий армией вождь, крутанул массивную палицу. — Наши предки улыбаются, глядя на нас с небес, и готовы поднять кубки...

— Щит!

Трое то ли слуг, то ли телохранителей Луны — Высокий, Равновысокий и Третий — подняли на плечи большой щит, Луна запрыгнула на него, на мгновение позволив плащу распахнуться, и пропела несколько слов.

Слова звучали абсолютно чуждо, и даже медальон оказался бессилен... Хотя и попытался — но уловленные им образы были ещё более чуждыми и непостижимыми.

Протрубил рог, и из-за строя вырвались колесницы — всего полсотни, но у врага не было и того. Подловить врага на марше, засыпать дротиками и стрелами... Несмотря на сомнения вождей, результат должен был быть неплохим.

И сперва он действительно оказался неплохим — почти все дротики нашли свою цель, да и стрелы не остались без добычи... Вот только никто из воинов не успел выпустить больше десятка стрел — неожиданно взбесившиеся лошади рванули прочь, не слушаясь возниц.

— Скажи Эдх — лошади понесли!

Мальчишка-посыльный сорвался с места, а Гарри продолжил следить за вражеской армией, остро жалея, что их самоделка — не полноценный дрон. Полноценный мог тащить пару специальных бомб по фунту или два каждая... Вроде бы и немного, но по такой толпе — десяток-другой убитых и раненых гарантирован.

Впрочем, с тем же успехом можно было помечтать о батарее крупнокалиберных орудий, так что Гарри, чуть поморщившись, продолжил наблюдение.

Вражеское войско приблизилось на расстояние выстрела, полетели первые стрелы — а вслед за ними потянулось нечто...

Это не было зловонием, хотя ощущалось именно так — что-то гнусное, неестественное, высасывающее силы, стирающее из памяти всё светлое, словно дементоры, но всё же нечто иное. Апатия и отчаяние наваливались на людей, продавливали яростное сопротивление, заставляли опускаться руки...

А затем мир вздрогнул. Луна — нет, Эдх — воспарила над полем битвы, раскинув руки и запрокинув голову, а её обнажённое тело испускало мягкий серебряный свет, мгновенно рассеявший миазмы зла. Шевельнулись губы — и Гарри даже не задумался, почему он отчётливо видит лицо с такого расстояния — и над полем боя прозвучало слово, которому ответил крик, полный боли и ярости, откуда-то из-за спин чужаков...

И два войска столкнулись.

Первый удар южан заставил дрогнуть войско северян, даже несмотря на благословение Луны. Здесь особенно отличились фригийцы, глубоко врубившиеся в строй — но это же их и погубило. Оторвавшись от своих, они застряли и вскоре были окружены и перебиты — правда, успев прихватить с собой почти сотню воинов.

На левом фланге сцепились всадники — впечатляющее зрелище, причём отнюдь не масштабом...

Лошади этой эпохи были резвыми и выносливыми, но до смешного низкорослыми — даже самые крупные были лишь чуть больше пяти футов в холке, и под седло годились очень условно. По слухам, далеко на юго-востоке, в степях у Небесной Реки, были куда более крупные кони, но то были лишь слухи... Да и самих всадников с обеих сторон не набралось и двух десятков.

Всадники помчались навстречу друг другу, метнули копья — без особого успеха — и взялись за мечи. Два-три удара — и противники расходятся. Иногда этого хватало, иногда — нет, но лошади не выдерживали больше четырёх-пяти сшибок, да и бронзовые клинки быстро тупились и щербились...

Молодой воин с бронзовым топором-кельтом выскочил прямо на Гермиону — с шелестом выхватив танто из ножен она, продолжая движение, вспорола горло невезучему чужаку.

— Авада кедавра! — Старик с жезлом из человеческого ребра рухнул на землю.

Гарри давно уже не испытывал особых эмоций по поводу убийства...

Битва затянулась до вечера, и дорого обошлась нападавшим — потеряв почти половину своего войска, они дрогнули и, пусть и не сразу, но отошли. Это не было бегством — но южане проиграли и прекрасно понимали это. Да, они не бежали, они огрызались — но они отступали, не останавливаясь, до темноты, и остановились лишь тогда, когда двигаться стало невозможно... А на рассвете ушли окончательно. Но задолго до этого победители принялись собирать убитых и раненых и делить добычу.

Не остались в стороне и Поттеры — магических предметов на поле боя осталось много, и по большей части очень неприятных. Справиться с ними могла бы Луна... Но она куда-то пропала вместе со свитой. Гарри же был только рад возможности покопаться в древних артефактах — причём вполне исправных, а не, в лучшем случае, давно и безнадёжно разряженных...

— Гермиона?..

— Что-то не так? — обернулась Гермиона.

— Всё хорошо, — покачала головой Луна, так и не соизволившая одеться. — Поможешь с одним делом? Мне самой очень неудобно, а ты...

— Могла бы и не спрашивать,— фыркнула Гермиона. — Что сделать?

— А ты правда сделаешь всё, что я попрошу? Честно-честно?

— Луна... — вздохнула Гермиона. — Да, сделаю. Честно-честно.

— Тогда... — Луна неожиданно оказалась совсем рядом, глядя в глаза Гермионе. — Убей меня.

— Что?!! — Гермиона попыталась отшатнуться — и не смогла, скованная нечеловеческим взглядом.

— Убей, — повторила Луна, не отводя взгляда. — Меня.

Сознание раздвоилось — одна Гермиона безмолвно кричала на Луну, пыталась что-то доказывать, требовала объяснений...

Вторая же молча обнажила танто, улыбнулась и вонзила клинок — в сердце.

Луна со счастливой улыбкой упала на колени, замерла на мгновение и с тихим стоном — боли? экстаза? — завалилась набок. Глаза закрылись, по телу пробежала дрожь, из приоткрытых губ вытекла струйка крови...

Мир вокруг исчез в белом свете.

— ...Гермиона! Ты в порядке?! Что что с тобой?!

— Гарри... — голова кружилась, перед глазами бесновалась круговерть цветов, и только руки Гарри не давали упасть. — Я... Убила Луну... Наверно...

Зрение возвращалось, и Гермиона, не отпуская руку Гарри, обернулась...

Луна лежала на спине, руки сложены на рукояти танто, и кровь на клинке медленно вплавлялась в сталь узором, от которого отворачивается разум.

Немного в стороне, в двух или трёх шагах от неё, стоял Третий — как всегда, невозмутимый — перекинув через руку аккуратно сложенный алый плащ.

— Н-но... Я же... — Гермиона зажмурилась и помотала головой. Не помогло — ничего не изменилось, и тонкий, едва заметный шрам под левой грудью вместо смертельной раны никуда не делся. — Что здесь происходит?!

— Госпожа скоро вернётся, — безмятежно сообщил Третий. — Она скажет.

— Я уже ничего не понимаю! — Гермиона тряхнула головой и уселась прямо на землю. — Ну, подруга!.. Надеюсь, ты действительно очнёшься и всё объяснишь!

— Не получится, — неожиданно заговорила Луна, а танто выскользнул из её рук и повис перед Гермионой. — Не все концепции можно выразить словами...

Она села, обхватив колени, передёрнула плечами, а затем поднялась и потянулась. Третий шагнул вперёд, расправил плащ и набросил его на плечи Луны.

— Прости, но это было необходимо, — вздохнула Луна, — и забери, всё-таки, танто — я, конечно, могу его держать очень долго... Но он распугает мозгошмыгов, а это совсем ни к чему. Я понимаю, что это было очень неприятно... Но опять же, я просто не могу объяснить. Нет таких слов, даже то самое Слово здесь бессильно, потому что... Исток Акаши — это не время и не пространство, он старше Вселенной, но существует в отдалённом будущем... Ну вот, опять — бессмыслица и только, ничего не выйдет. А я... Я ведь говорила — я больше не человек. И я не могу умереть в принципе. Нет, убить меня можно, и не особенно сложно — сама убедилась — только это ненадолго. Несколько часов — и я снова жива, и даже если тело сожгут и развеют пепел, всё лишь затянется на несколько дней... И нет, то, что ты видела сейчас — это очень особый случай. В общем...

— Не самая приятная тема, — вздохнула Гермиона. — Лучше скажи, что будет дальше?

— Вообще? Начнутся смуты, множество племён оставят свои земли, великие царства падут... А три тысячи лет спустя это назовут бронзовым коллапсом, — Луна хмыкнула. — Можно даже сказать, что это мы его устроили...

— Шутка совсем не в твоём духе, — заметил Гарри.

— Да я и не шучу, — Луна рассеяно улыбнулась. — Не мы одни, конечно, и без нас всё это случилось бы почти так же и уж точно там же, но мы здесь... А значит, уже вмешались, и мир стал чуть другим.

— Госпожа, — вмешался Третий. — Люди зовут тебя на пир.

— Что, уже?! — Луна развернулась на пятке. — Так, пойдёмте. Кстати, Гермиона, ты заклинание стазиса знаешь?

— Только для еды.

— Ну... Ладно, пойдёт. Нам нужно законсервировать тела — ненадолго, только до вечера, а там уже и курган будет готов...

Пока волшебники обходили тела убитых, накладывая заклинания, все остальные, выпив пива, принялись за работу. Срезали дёрн, вырыли могилу, натаскали камней для засыпки — и всё это очень быстро, поскольку желающих поучаствовать было очень много — все воины, кто не был тяжело ранен, местные жители, обитатели соседних поселений... В общей сложности набралось тысячи полторы человек — видимо, все сочли это очень важным и решили поучаствовать.

Разумеется, курган для нескольких сотен человек получился бы слишком большим — и поэтому вожди, старейшины и волшебники, посовещавшись, объявили, что тела погибших следует сжечь и поместить в курган пепел и обгоревшие кости. Люди, выслушав решение, начали переговариваться, обсуждая, можно ли это считать достойным погребением и смогут ли погибшие войти в Чертог Доблестных... И что по этому поводу думает Эдх.

— Земле предана мёртвая плоть или огню — не столь важно, — объявила Луна. — Ибо павшие уже вступили в Чертог Доблестных и пируют в нём с предками, и сам Туисто поднёс каждому чашу в знак их доблести! Но каким бы ни было погребение, следует совершить его со всем почтением, показав павшим, что вы помните и чтите их и их подвиги, тем более, что есть среди вас и те, кто сжигает тела. Потому да примет их огонь, и я сама разожгу его, и пусть память ваша будет ярче этого пламени!

На этом все разговоры закончились — раз уж Эдх не возражает, то всё в порядке...

Луна подняла руку, сжала кулак — и помост с телами охватило яростное пламя.

— Вот так, — произнесла она. — Ваш земной путь окончен, братья — ждите нас, ибо мы не уступим вам в доблести...

Магическое пламя прогорело, оставив пепел и обугленные крошащиеся кости. Аккуратно собрав их в урны, вожди торжественно опустили останки в гробницу, накрыли её брёвнами и принялись насыпать курган. Постепенно к ним присоединились и все остальные, и вскоре курган был готов — и вот тогда начался настоящий пир.

В общем, Гарри представлял себе, что такое поминки — а особенно ему запомнился рассказ Шеймаса об ирландских поминках... Но это выходило далеко за пределы его познаний — впрочем, и Гермиона явно была в таком же положении. Гермиона, будучи девочкой начитанной, могла вспомнить и гладиаторские бои в исконном виде, и славянскую тризну, но такого разгула она не представляла...

— Люди радуются, — Луна уселась рядом с Гарри и протянула ему кувшин.

— Чему? — Гарри приложился к кувшину — на удивление хорошее пиво — и протянул его Гермионе.

— Тому, что живы, — хмыкнула Луна, приняв протянутый Гермионой кувшин. — Тому, что не умрут от ран и не останутся калеками. Они боятся смерти, хоть и привыкли к ней, и никогда в этом не признаются даже себе, они уверены, что не боятся, но... Только безумцам неведом страх.

— А ты? — хмыкнула Гермиона. — Ты боишься?

— Мне уже нечего бояться.

— То есть, ты безумна?

— Да, — ответила Луна, приложившись к кувшину. — Или нет. Не забывай, я уже не человек, и человеческие мерки мне не подходят... А собственных взять неоткуда.

— Неужели никто и никогда не достигал тех же глубин, что и ты? — спросила Гермиона. — По-моему, это невозможно просто по теории вероятностей... И кстати, мы же должны были выпить кувшин?..

— Расширенное пространство, — отмахнулась Луна. — У меня получилось не меньше феркина, но точно я и сама не знаю. Что же до твоего вопроса... Законы природы там просто не работают, и любая теория — чушь. Практика, впрочем, тоже... И к тому же я совершенно не хочу сейчас философствовать. Я хочу вас.

— Чего?!

— Я. Хочу. Вас, — Луна поставила кувшин на землю, развернулась и поцеловала Гарри.

Шевелиться не хотелось. Да и сложно это — шевелиться, когда к тебе прижались сразу две девушки... Совсем как в Сан-Франциско будущего — и точно так же Гарри не мог решить: была ли Широцуки Луной или нет. Они были похожи — безумно похожи — и всё же не настолько, чтобы с уверенностью сказать: да или нет.

А солнце уже высоко, и надо вставать — удивительно, что никто не ломится в палатку в поисках Эдх... Потому как тактичность придумали сильно позже.

— Надо будет повторить, — заявила Луна, открыв глаза.

— Ага, — согласилась Гермиона. — Гарри, а ты что думаешь?..

— Хоть прямо сейчас, — хмыкнул Гарри, ладони которого плавно двинулись вниз по женским спинам, — но боюсь, твоё племя скоро явится к нам тебя искать.

— Третий, — безмятежно отозвалась Луна. — Они знают, что меня нельзя беспокоить, когда на страже стоит Третий. Но ты прав, пора вставать, как ни жаль. Я бы ещё полежала вот так... Но дела. И было бы неплохо посмотреть, ушли южане окончательно, или всё ещё где-то поблизости.

— Посмотрим, — согласился Гарри. — Что ещё?

— Да ничего, в общем-то, — Луна выбралась из постели, потянулась и принялась одеваться. — В принципе, может потребоваться припугнуть кое-кого из соседей, но это не горит, да и неизвестно, понадобится ли... А в том, что время у нас есть, я уверена — не очень много, но есть. И ещё... Запомните: семь дорог и три возвращения.

Спрашивать, что всё это значит, было бесполезно... Но запомнить стоило — Луна ничего не говорила просто так. Просто её слова становились понятными в нужный момент — и тогда могли спасти...

Объединённое войско перестало существовать — воины уходили домой. Кто-то планировал устроить набег, кто-то — разведать новые земли, кто-то и вовсе не спешил и даже планировал переселиться сюда...

— Поехали ко мне? — предложила Луна, поднявшись на колесницу.

— Поехали, — согласилась Гермиона. — Ты где живешь-то?

— В лесу в двух днях пути ниже по течению, — ответила Луна. — Не совсем в лесу, конечно, на опушке... Но вообще-то, я могу пользоваться гостеприимством любого племени на всём Севере. Меня здесь знают и уважают — за столько лет-то...

Два дня пути — невеликое путешествие, и на метле оно и вовсе заняло бы лишь несколько часов — но для этого надо было точно знать, куда именно лететь. И дело даже не в маскировке — вряд ли Луна ей вообще заморочилась, дело в самом лесе... Потому что лес в Европе бронзового века рос почти везде, опушка, как правило, была крайне условной, и найти нужное место, да ещё и с воздуха, было невозможно.

Проблем с транспортом, впрочем, не возникло — Скандо с удовольствием подарил друзьям Эдх колесницу и коней, а также изрядное количество оружия и украшений, и даже такую редчайшую вещь, как железный кинжал.

Можно было отправляться...

Провожали Луну шумно — с трубами, бубнами и криками. Победу приписывали именно ей — и вполне заслуженно: без неё насланное проклятие вряд ли удалось бы перебить...А без этого битва была бы проиграна, или, в самом лучшем случае, обошлась бы слишком дорого.

— Тебя любят, — хмыкнул Гарри, мазнув по толпе взглядом, — Хотя это и неудивительно...

— Как вообще можно не любить Луну? — искренне удивилась Гермиона, а сама Луна ответила:

— Я же здесь вроде богини...

— Чего?!

— Ну, не совсем богини — обычно меня считают вестницей либо Нерде, либо Астар, поэтому и Эдх, ясновидящая. Но да, бывали времена, когда меня действительно называли богиней... Которой, минуточку, поклонялся весь союз племён. И знаете, такого количества нарглов я не видела ни разу!

— Нерде... Нерта?

— Думаю, да. Тут ведь привычного пантеона нет ещё... А что?

— Да так, просто любопытно, — отмахнулась Гермиона. — Слушай, а сколько ты уже тут живёшь?

— Ну... — Луна задумалась. — Точно я тебе не скажу, потому что бросила считать очень давно, но лет триста — точно. И ещё пару веков я, пожалуй, тут пробуду, а дальше...

— Странно слышать что-то подобное, знаешь ли, — усмехнулся Гарри. — Неужели для тебя действительно двести лет — не срок?

— Знаешь, Гарри, — Голос Луны неожиданно стал глухим. — Я видела бесконечность. Глубины, в которых нет смысла ни в пространстве, ни во времени... И на этом фоне несколько веков — действительно немного. В конце концов, бессмертие — это всерьёз и надолго...

Глава 53

Отбив древком выпад, Гарри шагнул вбок и назад, перехватив копьё. Идеальный момент для контратаки... Вот только его противница это понимает не хуже — и готова. Ещё один шаг вправо — так ей придётся развернуться вслед за ним, чтобы щит не мешал, и...

Вперёд и влево, выбросить копьё широким взмахом — и наконечник врезался в бок девы щита. Конечно, это дерево, а не зачарованный обсидиан, но... Тут Гарри пришлось отбросить посторонние мысли и метнуться в сторону, а затем прыгнуть назад, потеряв равновесие — в него бросили сперва щит, за ним копьё, а когда он упал — ещё и нож, угодивший в бедро.

— Калья!..

— Всё честно, — пожала плечами молодая женщина, подняв оружие. — Мы оба истекаем кровью, и если у тебя был бы шанс перетянуть рану и уползти, то я бы вряд ли выжила... И уже много лет никто не мог задеть меня.

— Кто счёл себя непобедимым, обречён пасть, — пожал плечами Гарри. — Недаром же говорили мудрецы: сколько живёшь, столько и учись...

— Знаешь, как говорит Эдх? — кивнула Калья. — Смотри вперёд. Иди вперёд. Промедли — и ты состаришься. Остановишься — умрёшь... А когда говорит Эдх, её стоит слушать, даже если её слова кажутся странными или глупыми.

— То есть, почти всегда, — заметил Гарри, подойдя к источнику, набрал ведро и вылил на себя. — Уф... Просто поверь — я знаю Эдх довольно давно, и при первой нашей встрече решил, что она безумна...

— Это уж как всегда, — фыркнула Калья. — Ну, нам-то проще, мы все её с детства знаем, а вот новые люди...

Гарри в ответ только пожал плечами. Луна действительно производила неизгладимое впечатление, но эти люди — то ли большая община, то ли маленькое племя — и собрались здесь для того, чтобы служить Эдх, и так было уже не первое столетие, поэтому для них Луна была чем-то абсолютно естественным и привычным... О себе Гарри такого сказать не мог — но в том и прелесть Луны Лавгуд, что никогда не знаешь, что она выдаст в следующий момент. Да взять хотя бы их безумный любовный треугольник! Причём Луна из Хогвартса подобных желаний не вызывала никогда и представить её в такой ситуации Гарри не мог... А мысль переспать хоть с той же Кальей (которая была вовсе не против) попросту вызывала отторжение.

Всё это стоило обсудить с Гермионой — но не сейчас...

Мурлыкая под нос какой-то прилипчивый мотив, Луна валялась на лежанке и наблюдала, как Гермиона готовит обед. Эпоха бронзы не предоставляла богатого выбора, но Гермиона категорически не желала трогать запасы — всё-таки они были не бесконечными, а завести очередная аномалия могла куда угодно...

— Как успехи? — спросила Гермиона, не отрываясь от горшка, в котором что-то тушилось.

— Неплохо — ничья в мою пользу, поскольку Калья условно умерла на месте, а у меня осталась возможность добраться до зелий.

— Ничья, да ещё и в твою пользу? — присвистнула Луна. — Ты что, натравил на неё нарглов?

— Вот это уж тебе виднее, — Гарри сел на лежанку и поцеловал Луну. — Но, так или иначе, а я с ней справился...

— В третий раз, — кивнула Луна. — Не такая уж Непобедимая Дева и непобедимая, правда?..

— Непобедимых не бывает.

— О, как раз она это прекрасно понимает — мой предыдущий чемпион тоже звался непобедимым... Но зарвался, и она его убила. Полностью заслуженно и без моей помощи...

— Так, обед готов! — Гермиона взмахнула ложкой. — Вперёд!

Время тянулось лениво и незаметно — дни почти ничем не отличались друг от друга. Гарри почти не следил за временем, но два месяца они, по его прикидкам, точно провели с Луной. Но всё рано или поздно заканчивается...

— М-да... — протянул Гарри. — Прости, Калья, но охота сорвалась.

— Ничего страшного, — отмахнулась дева щита. — Я всё понимаю, хоть и буду скучать. Удачи на вашей дороге!

— Счастливого пути! — Луна поцеловала сперва Гермиону, а затем — Гарри. — И спасибо за подарок!

— Подарок? Какой ещё подарок?!

Если даже Луна и ответила, ответа Гарри уже не услышал — тем более, что на этот раз портал бросил их прямо в аномалию...

— По крайней мере, это двадцатый век, — заметил Гарри, легонько пнув рельс.

— Или конец девятнадцатого, — уточнила Гермиона. — Нет, вот ведь сучка!

Сказано это было одновременно сердито и восхищённо.

— Кто?

— Луна же! Ты что, не понял, про какой подарок она говорила?

— Не... Погоди, она что?..

— Ну да, она беременна, — Гермиона ухмыльнулась, — и точно не пару дней. Так что, мистер Поттер... Когда мы разгребём всё это дерьмо и я сниму заклинание... Вам

придётся изрядно постараться — и обеспечить минимум двоих детей...

— Ничего не имею против, — искренне ответил Гарри, — но мне кажется, что зимний лес — не лучшее место для такой беседы... Да и для любой другой, если уж на то пошло.

— Тем более, что мы даже не знаем, куда нас занесло, — кивнула Гермиона. — Доставай метлу!

— Мода начала двадцатого века, — заявила Гермиона, шевельнула рукой со спрятанной в рукаве палочкой — и мальчишка-газетчик полетел на мостовую, выронив свой товар.

— Ай!

— Прости, кажется, я тебя задела, — Гермиона протянула руку. — Ты как, цел?

— Да что мне сделается? — мальчишка вскочил и тут же принялся собирать рассыпавшиеся газеты. — Спасибо за помощь, мэм! Вот, возьмите бесплатно!

Из собранной Гермионой пачки мальчишка ловко выдернул одну газету и протянул волшебнице.

— А то наряд у вас чудной, сразу видно — издалека приехали! — добавил он и умчался.

Бегло просмотрев газету, Гермиона убрала её в карман плаща и мрачно сообщила:

— Мы в Канаде. В городе Галифакс. И сегодня — пятое декабря тысяча девятьсот семнадцатого года. И это очень плохо...

— Почему?

— Потому что завтра утром город будет разрушен, — вздохнула Гермиона. — Прямо сейчас сюда идёт нагруженный взрывчаткой пароход, и завтра утром он взорвётся в гавани из-за глупости команды и лоцмана... Мой прадед — мамин дед — как раз тогда работал здесь хирургом и очень подробно всё это описал. Страшная вещь, без дураков... Он потом ещё несколько статей для медицинских журналов написал, но это не главное. Главное — мы можем его предупредить, он что-то писал про телефонный звонок перед взрывом... Вот и позвоним и предупредим — в отеле же должен быть телефон? И ещё, тут есть небольшой магический квартал, чисто жилой, надо его жителей предупредить... Но это всё завтра, пока пойдём поищем отель.

Отель, выбранный в первую очередь из-за телефона на стойке, не представлял из себя ничего особенного. Просто добротный небольшой отель с приличным сервисом и ценами... Правда, возникла небольшая заминка — фунты портье принимать не мог, и пришлось менять деньги в банке поблизости. А в нём, как и в любом британском банке, имелся "клерк специального обслуживания" — то есть, гоблин из Гринготтса...

— А может, не будем ждать до завтра? — спросил Гарри. — Гоблинам ведь это тоже не надо...

— Действительно, — кивнула Гермиона. — Время точно не будет лишним... Почтенный, у нас есть важная информация о приближающихся событиях.

— Гарри Поттер и Гермиона Поттер... — протянул клерк, оскалившись. — Внимательно слушаю вас.

— Завтра утром в порт войдёт пароход, загруженный взрывчаткой, — сообщил Гарри. — Халатность экипажа и портовых властей приведёт к пожару на этом пароходе и мощному взрыву, который разрушит большую часть города.

— Это точные сведения?

— Абсолютно.

— Что же... Спасибо за предупреждение, — снова оскалился гоблин. — Мы примем меры и, возможно, нам даже удастся уменьшить разрушения в магловской части города...

-Да, и мне хотелось бы передать на хранение некоторые документы, — добавила Гермиона, — для передачи их указанным лицам.

— Никаких проблем, — заверил гоблин. — Как вы, вероятно, знаете, мы в курсе вашей ситуации, и возвышенный Гринготт оставил на этот случай вполне ясные распоряжения.

Гарри молча кивнул — гоблин ответил на целую пачку вопросов разом, правда, добавив новых... Но это неизбежно.

И на этом все дела в городе закончились — разве что по пути в отель Гермиона наткнулась на магазинчик букиниста, в котором пришлось задержаться...

Гарри покачал головой, немного полюбовался зарывшейся в книги Гермионой, а затем открыл первый попавшийся том.

Попался французский перевод какой-то то арабской басни про двух шакалов — длинной, многоступенчатой и неожиданно увлекательной. Да и французский нуждался в практике... А ещё истории почему-то казались знакомыми — где-то он это читал... Или слышал. Да, именно слышал — в древнем Пенджабе...

— Панчатантра? — Гермиона заглянула через плечо. — Полезная книжка, да и просто интересная... И на мой взгляд, нужная любому уважающему себя волшебнику.

— Значит, берём, — кивнул Гарри. — Нашла что-нибудь?

— Немного того, немного сего... — протянула Гермиона. — Так что можно возвращаться — на сегодня у нас никаких дел не предполагается.

Визит в порт объяснили просто — якобы "Монблан" должен привезти снаряжение для исследований. Портье, которому было слишком интересно, что затеяли постояльцы и почему им надо с утра пораньше в порт, на этом принял глубокомысленный вид и отстал.

— Правильно подобранные слова могут быть ничуть не хуже заклинаний, — заметила Гермиона. — Так... Мне кажется, или это действительно дым?

-Это действительно был дым — "Монблан" уже горел, и жить ему оставалось считанные минуты...

— Возвращаемся!.. Такси!

Таксист, стоило Поттерам забраться в машину, рванул с места, как помешанный.

— Рванёт скоро, — бросил он через плечо. — Уж поверьте отставному моряку, четверти часа не пройдёт, как эта дрянь на воздух взлетит. Мне бы сейчас семью забрать...

— И подальше увезите, — Гарри протянул сложенную купюру. — Сдачи не надо, в дороге всякое может случится... Так, Гермиона, ты номер больницы знаешь?

План Гермионы, однако, выполнить не удалось — молодая женщина с густой копной слегка вьющихся волос вцепилась в антикварный даже для семнадцатого года телефон и кричала:

— ...Всех вообще! Горит судно под флагом "Браво"! Счёт на минуты! Что? Да, конечно, прямо сейчас!

— Коллопортус, — шепнул Гарри, коснувшись двери. Долго не продержится, но на пару минут хватит, а дальше это уже не будет иметь значения...

Женщина быстрым шагом подошла к двери, дёрнула — дверь не поддалась.

— Да что ещё?..

— Позвольте взглянуть, мэм, — произнёс Гарри. — Думаю, я смогу решить эту проблему.

-О?.. Заранее благодарю, сэр — я очень спешу...

Вспышка.

Схватив женщину за плечо, Гарри рванулся к стойке портье, запрыгнул на неё, рывком втащил женщину и спрыгнул, растянувшись на полу.

Вовремя — в тот же миг ударная волна достигла отеля, швырнув внутрь осколки стекла, острые щепки, какие-то обломки...

— Гермиона, ты в порядке?!

— В полном, а вот бедолага портье, кажется, в обмороке. Ты сам-то цел?

— Цел... Мэм, вы не пострадали?

— Я в порядке, мистер...

— Поттер, мэм, Гарри Поттер.

— Так вот, мистер Поттер, я искренне вам благодарна. Это было несколько грубо, но в такой ситуации простительно... А главное — необходимо.

— Не стоит благодарности, — отмахнулся Гарри, — это долг любого порядочного человека. Вам нужна помощь?

— Нет, я работаю в больнице неподалёку, поэтому сейчас осмотрю портье — бедный мальчик мог серьёзно пострадать — и отправлюсь в больницу. И да, позвольте представиться: Кэролайн Дагворт.

Город выглядел жутко. Даже здесь, куда волна пришла ослабевшей, не осталось ни одного целого стекла, но сами дома хотя бы стояли... А вот ближе к порту дела обстояли гораздо хуже. Целых домов становилось всё меньше, всё больше — с сорванными крышами, сбитыми трубами, трещинами или даже проломами в стенах, просто обрушившихся — и вскоре других уже не осталось. По улицам бесцельно бродили люди — раненые, оглушённые или просто потрясённые настолько, что не могли ни на чём сосредоточиться, но кто-то уже пытался разбирать завалы... И среди последних оказалось несколько магов — к искреннему изумлению Гарри. Представить в подобной ситуации даже "маглолюбцев" Уизли у него решительно не получалось...

— Помощь нужна?

— Пара палочек лишней не будет, — кивнул распоряжавшийся пожилой волшебник в старомодном сюртуке. — Только осторожно, люди, конечно, сейчас ничего не соображают, но это ненадолго, так что палочкой сильно размахивать не стоит.

— Волшебный квартал сильно пострадал? — осведомилась Гермиона, взмахом палочки заставляя погаснуть занявшиеся деревянные балки.

— К счастью, нет, — покачал головой волшебник в сюртуке. — Вчера вечером к нам зашёл гоблин и сказал, что в порт должно зайти судно со взрывчаткой, и что у его команды не очень хорошая репутация... Вот мы и поставили защиту, какую только смогли — и, как видите, не зря. Её снесло, конечно, но на том всё и кончилось, ну ещё посуда кое-где с полок упала от толчка.

К вечеру разобрали только небольшую часть завалов — это было непросто даже с помощью магии, да к тому же погода основательно испортилась, добавив к бедствиям города буран. Для магов это было меньшей проблемой, чем для маглов, но их и самих было куда меньше... И в конце концов пришлось остановиться и им.

— Дерьмо, — коротко высказалась Гермиона, рухнув на кровать. — Полное. И хорошо, что это всего лишь обычная взрывчатка...

Всего три тысячи тонн обычной взрывчатки — и защита магического квартала снесена, хоть и смогла поглотить энергию... А если бы это была война и сразу после взрыва по кварталу открыла огонь артиллерия? Да и вообще, долго ли те щиты могли бы сдерживать "Большую Берту", снаряды которой весили больше тонны? Гарри очень сомневался, что защиты хватит надолго, особенно, если стрелять будет целая батарея и по очереди. По сути, уже сейчас, в начале двадцатого века, магов спасало только нежелание магловских правительств с ними связываться — всё же такая война обошлась бы маглам слишком дорого... А маги просто перестали бы существовать. И на фоне идущей прямо сейчас мировой войны это было бы не более, чем статистической погрешностью...

На этой неприятной мысли Гарри всё-таки заснул.

Снилась какая-то дичь.

Его собственная — Гарри Поттера — статуя с мечом в одной руке и какой-то книгой или чем-то похожим — в другой.

Руины Хогвартса, в которых растёт исполинское дерево, похожее то ли на секвойю, то ли на кактус.

Скачущий по сцене под девчачьи визги ещё более слащавый, чем обычно, Малфой с микрофоном.

Джинни Уизли со странной татуировкой на лице, неспешно идущая по коридору и стреляющая с двух рук из томми-ганов.

Преподаватели Хогвартса, скандирующие "Но пасаран!"

Бои на улицах Литтл-Уингинга, где сцепились солдаты, различающиеся только цветными лентами на рукавах.

Тауэр, исчезающий в пламени ядерного взрыва.

Снейп, с топором гоняющийся за Пивзом.

Голова Дамблдора, летающая по большому залу и читающая на память Коран.

На этом Гарри не выдержал накала идиотизма и проснулся.

— Не спится? — негромко спросила Гермиона. — Вот и мне тоже, да ещё и чушь какая-то снится...

— Ты удивишься, но мне тоже, — хмыкнул Гарри. — И боюсь, что чушь там далеко не всё — по крайней мере, ядерный удар по Лондону — это точно не то, что мне бы хотелось видеть наяву...

— Так, а ну-ка, с этого места подробнее...

И Гарри подробно пересказал всё, что ему приснилось. Гермиона слушала молча, покусывая губу, а когда он закончил, сказала:

— Статую, взрыв и Литтл-Уингинг я тоже видела. Мордред знает, откуда — то ли спонтанная легилименция, то ли что-то похуже...

— Сны нельзя толковать буквально, это даже Трелони знает...

— То, что мы оба видели, в любом случае не тянет на добрые предзнаменования.

— Да уж...

— Знаешь, — заговорила Гермиона после долгой паузы, — всё-таки, это, скорее всего, легилименция. Ты ведь заметил, что мы неплохо чувствуем эмоции друг друга?

— Ну... Да.

-Вот, видимо, оно и есть, — кивнула Гермиона. — Но вот в чём причина...

— Думаю, в том, что мы и без этого очень близки, — ответил Гарри. — И уж точно не занятиях Снейпа.

— Ты рассказывал, — кивнула Гермиона. — Да, это явно не его заслуга... А мне снилось, как я режу глотки слизеринцам и искренне наслаждаюсь этим... И даже возбуждаюсь. Потом я пыталась кому-то продать череп фельдмаршала Монтгомери с его собственноручной подписью, а покупатель требовал у меня справку, что я не Монти Пайтон... Потом были сёстры Гринграсс, голышом танцующие ламбаду...

— Ну и фантазии у тебя... — протянул Гарри.

— Сама в шоке. Ладно, потом мне приснилась как раз статуя, а потом Трелони, которая выдала: "Грядёт тот, кому дана власть связывать и развязывать, и в руках его меч и скрижаль, и отданы под власть его царства земные, ибо он есть Избранный, и всё в его воле, ибо золотой путь под стопами его". То есть, ты, судя по статуе...

— Оно мне вообще не надо, — сердито ответил Гарри. — Но ты, похоже, права, и в итоге именно нам придётся тащить этих придурков в будущее...

— Если не мы, то кто же?

Глава 54

Разумеется, ликвидировать последствия взрыва за неделю было невозможно. Зато можно было довольно плотно познакомиться с доктором Робертом Уотсоном — молодым, но весьма талантливым хирургом, и его помощницей (и уже совершенно определённо невестой) Кэролайн Дагворт.

Сквибом. Из семьи Дагворт — не самой богатой, не особенно известной, не очень-то чистокровной и старой настолько, что имела магловскую ветвь...

Гермиона, до сих пор ни о чём подобном не подозревавшая, была в шоке. Правда, от своих предков она это успешно скрывала... Благо, они почти не пересекались, слишком занятые, чтобы тратить время впустую. Работали едва ли не круглосуточно — но когда открылась очередная аномалия, и Гарри, и Гермиона были уверены: они сделали всё, что могли и были должны.

— Ну и где мы на сей раз? — осведомился Гарри.

— Где-то в Южной Европе, я думаю, — ответила Гермиона, сидя на торчащих из земли камнях и копаясь в рюкзаке, — и судя по паршивому состоянию этих руин — недалеко от нашего времени, в то, что мы вернулись, я как-то не верю. Ну и ещё мы с тобой — идиоты.

— Вполне возможно, но в чём именно это выражается?

— А в том, что я, например, только что сообразила, что у нас есть дрон и дезиллюминационные чары, а могла бы неделю назад... Ну ладно, раз уж вспомнили — его и используем. Тем более, что его определённо легче спрятать, чем метлу... Так, вот он... Вперёд!

Два часа спустя, после трёх вылетов, Гарри сидел за верстаком, трансфигурировал из обрубка упавшего дерева нужные детали и размышлял. И отнюдь не о том, как будет их зачаровывать — как раз это было несложно — а том, где они оказались и что теперь делать.

Это действительно была Южная Европа — Югославия, если быть точным. Если ещё точнее — Стари-Рас, руины древней столицы Сербии недалеко от города Нови-Пазар. И это был май тысяча девятьсот тридцать пятого года. Эпоха Интербеллума уже летела под откос, но на это старательно не обращали внимания...

Впрочем, обыватели вряд ли это замечали. Войны шли где-то на другом краю земли, Великая Депрессия прошла пик, Гриндевальд с головой ушёл в науку... Ещё немного, несколько лет — и всё станет как раньше, а потом и ещё лучше. Да и большинство политиков не сильно от них отличается... Но пока всё спокойно, даже в Испании.

— Что будем делать?..

— Нови-Пазар, — сообщила Гермиона, — с давних времён — крупнейшая биржа наёмников, тут весь магический квартал вокруг неё вырос. Ну а опытным наёмникам работа найдётся всегда... А уж опыта нам не занимать.

— Вариант, — согласился Гарри. — Ни деньги, ни практика лишними не будут... Но не слишком ли мы молоды для опытных наёмников?

— А кто сказал, что это наша настоящая внешность? — ухмыльнулась Гермиона. — Погибели воров там нет, а почему мы выглядим лет на двадцать — это наше дело, и только наше... Да и потом, Веллера наш возраст как-то не заинтересовал, да и Принцессу тоже... К тому же на двадцать лет ты уже не выглядишь, можно смело накинуть лет пять. Ну а женщину о возрасте и вовсе неприлично спрашивать...

— Значит, попробуем, — согласился Гарри. — Знаешь, о чём я жалею? Что у этой штуки не было нормального пульта. Нейролинк, конечно, прекрасная вещь, но...

— А что оно будет делать? — поинтересовалась Гермиона.

— Пока что — только менять фокус объектива и поворачивать камеру, — ответил Гарри. — Но это ненадолго — нормальное управление я в итоге сделаю...

Магический квартал Нови-Пазара совершенно не выглядел магическим — настолько, что его даже почти не скрывали, а случайно забредающие туда маглы без всяких заклинаний не замечали ничего необычного, если не приглядывались. Ну а желания приглядываться не возникало... А даже если и возникало и магл заходил в аптеку — других вывесок тут не было — то видел не самый богатый набор магловских лекарств, покупал, если находил нужное, и уходил.

На бирже действительно не стали задавать лишних вопросов. Старый маг за стойкой окинул парочку цепким взглядом, поинтересовался только именами и понимающе хмыкнул, получив в ответ: "Крысолов и Выдра".

— Что ж, господа, — сказал он, закончив с формальностями, — есть контракт с условием — супруги или женская команда.

— Работа с вейлой? — понимающе кивнула Гермиона.

— Верно. Защита и сопровождение до Парижа. Четыреста галлеонов.

— В чём подвох?

— Об этом вам придётся спрашивать заказчика, — покачал головой регистратор. — Берётесь?

— Да, — ответил Гарри. — Но нам всё-таки требуется отдых...

— Отель "Язбина", — кивнул регистратор, протягивая свиток с контрактом. — Это за аптекой. Галлеоны у вас там примут... Но всё же рекомендую обменять на денарии и магловские динары — так будет гораздо удобнее. Банк в конце улицы... И доля биржи — пять процентов от суммы контракта.

— Благодарю за информацию, — кивнул Гарри.

Дочитав свиток, Гарри протянул его Гермионе. Контракт действительно был с подвохом...

С виду всё было просто — сопроводить некую Елисавету Обилич, дочь Вука Обилича в Париж, к её жениху Мишелю Марену... Вот только семья Марен была едва ли не самыми ярыми противниками Гриндевальда и стояла у истоков Сопротивления, о чём знал даже Гарри, а Обиличи, по словам Гермионы, были единственным родом, выступившим против диктатуры шестого января, а во время войны и после неё стали верными союзниками Тито. Совершенно очевидно, что такой союз Гриндевальда решительно не устраивал...

— Пожалуй, четыре сотни галлеонов за такое маловато... — протянула Гермиона, дочитав свиток. — Но идея у меня есть...

— И я даже догадываюсь, какая, — кивнул Гарри, листая справочник каминной сети Югославии. — Слушай, я почти ничего не смыслю в косметических заклинаниях, но вроде бы есть какое-то, позволяющее убрать краску с волос?

— Есть, — кивнула Гермиона. — А ещё есть добавка к "Простоблеску" для того же самого. И уж поверь мне, в косметике я разбираюсь...

— Минимум магии, — кивнул Гарри. — И добираться будем на магловском транспорте... Так, вот подходящий камин, можем отправляться.

— Прямо сейчас? Хотя да, чего тянуть? — хмыкнула Гермиона. — Вперёд!

Вук Обилич оказался сквибом. Сам по себе довольно примечательный факт, учитывая его положение в семье... Но он, к тому же, был женат на вейле и его дочь, соответственно, тоже была чистокровной вейлой... Впрочем, будь он и магом — ничего бы не изменилось. Полувейл, что бы ни думали маги на этот счёт, не существовало.

А ещё Вук Обилич не любил ходить вокруг да около и сразу перешёл к делу.

— Ситуация достаточно сложная, — честно предупредил он. — Мы проверяли — аппарацию отслеживают, на метле тоже далеко не улететь, пользоваться камином — и вовсе самоубийство...

— И поэтому вы решили обратиться к наёмникам, — кивнула Гермиона. — В расчёте на то, что мы вывезем вашу дочь магловскими путями...

— Именно так. Мы сами, к сожалению, недостаточно хорошо ориентируемся в простом мире, тогда как вы...

— Это будет стоить дополнительных денег, — сообщил Гарри, — поскольку потребует больших затрат. А теперь главный вопрос: насколько плотная слежка? Может ли ваша дочь покинуть Белград, если она останется в Югославии?

— Ну, в Скопье и в Любляну мы ездили без проблем... Но международные порталы отслеживаются, так что уйти оттуда мы не смогли бы, тем более, что в Любляне за нами наблюдали.

— А в Дубровнике?

— Не знаю, но не думаю, тем более, что у нашей семьи там есть дом, а вейла не придёт в восторг от морского путешествия.

— Превосходно, — Гермиона ухмыльнулась. — Тогда ваша дочь прямо сегодня отправляется в Дубровник — отдохнуть и развеяться пару-тройку недель... А дальше уже полностью наше дело. Только откройте ей полный доступ к счетам — как уже говорил мой муж, это будет затратно.

— Хорошо, — кивнул Обилич. — Думаю, мне лучше не знать ваших планов... А сейчас я позову Елисавету — об остальном будете договариваться с ней.

Елисавета Обилич была блондинкой, как и большинство вейл. Невысокая, с почти идеальной фигурой, одетая довольно скромно, хотя и модно... И обладающая исключительно цепким характером.

— Господа, — сразу заявила она, — я понимаю, что такое работа телохранителя, но для того, чтобы я могла действительно эффективно с вами взаимодействовать, я должна понимать, что вы планируете.

— Многое, — ответила Гермиона. — Но пока что это останется в тайне — даже ваш отец не полностью уверен, что из дома нет утечки. Сейчас я задам вам несколько вопросов и прошу ответить на них максимально честно...

— Настораживающее начало... — протянула вейла. — Хорошо. Спрашивайте.

— Для начала — как вы отнесётесь к радикальной смене образа?

— Думаю, это будет любопытно, но даже зелья...

— А кто говорит про магию? — ухмылка Гермионы стала ещё шире. — Нет, мисс Обилич, в нашем путешествии магия под запретом. Я надеюсь, вы не из тех, кто и чихнуть не может без палочки?..

— Я достаточно ориентируюсь в простом мире, чтобы сойти хотя бы за деревенскую дурочку, — фыркнула вейла в ответ. — И в любом случае, мне надо знать, что делать.

— Отправляйтесь в ваш дом в Дубровнике, — ответил Гарри. — Желательно — уже сегодня и, самое главное, официально и открыто. Пока что это всё, что вам требуется, а мы присоединимся к вам немного позже.

— Вы говорили о нескольких вопросах...

— Насколько вы сами заинтересованы в этом браке?

Вот этого вопроса девчонка явно не ожидала — а зря, импульсивность и упрямство вейлы прекрасно сочетали, и попытка сбежать от нежеланного брака была вполне вероятной... Да и было такое, даже с участием, хоть и косвенным, самих Поттеров — в Калифорнии, и обошлось в два магазина "Сайлент Хилла"...

— Ну, знаете!.. — Елисавета резко выпрямилась в кресле. — Я не для того потратила на него три года, чтобы теперь сбегать!

— Очень хорошо, — кивнула Гермиона. — Пока это всё, до встречи в Дубровнике.

— Думаешь, она действительно на такое способна? — поинтересовался Гарри, протянув руку вышедшей из камина Гермионе.

— А ты вспомни Флёр, — посоветовала Гермиона. — Не только Молли тогда была не рада такому повороту, её родители тоже были в шоке...

— Флёр — не совсем типичная вейла, да и причём она тут?

— Притом, что Елисавета Обилич — Изабель Марен... То есть, бабка Флёр.

— Вот уж не подумал бы...

— Ладно, давай-ка для начала проверим, не следят ли за домом.

— Наверняка следят, — пожал плечами Гарри, — не могут же они быть настолько...

Он осёкся — весь его опыт однозначно свидетельствовал: могут. Идиотизм магов во многих вещах был откровенно запредельным...

Но в этом случае всё было относительно неплохо. За домом следили — но отслеживали прежде всего аппарацию, причём только из дома. Следили за перемещениями по городу, но не слишком пристально и время от времени теряя цель — впрочем, задачи установить постоянное наблюдение явно не было, а попытка побега была бы обнаружена, будь то портал, аппарация или камин — о метле тем более речи не было. А вот вокзал людей Гриндевальа не интересовал абсолютно — как и ожидалось...

И вечером, разбив палатку за городом, Гарри подвёл итог:

— Контроль просто отвратительный... Но я сомневаюсь, чтобы вейла сама подумала убраться из Югославии магловским способом, а магические плотно перекрыты. План не меняется?

— Нет, — кивнула Гермиона. — Завтра заявимся официально, а ещё через пару дней двинемся в путь. Знаешь, я всегда мечтала проехаться на "Восточном Экспрессе"... Только билеты надо будет заранее купить.

А на следующий день, выйдя из камина в доме Обиличей, Гермиона объявила:

— Операция начинается. Скажите, Елисавета, как насчёт стиля томбой?

— Даже не знаю, что это.

— О, вам понравится... Но сперва мы отправимся за покупками — прямо сейчас!

После этого она буквально утащила вейлу, оставив Гарри обустраиваться.

Гарри не возражал — ни малейшего желания участвовать в масштабном шоппинге у него не было, если понадобится дополнительная одежда, он её купит — или закажет — сам... Ну а пока можно и отдохнуть.

Отдых затянулся — Гарри успел принять ванну и прочитать с десяток историй Панчатантры, прежде чем дамы вернулись...

— Так! — заявила с порога Гермиона. — Поскольку ехать в "Восточном Экспрессе" в нашем снаряжении просто неприлично, я заказала нам подходящую одежду, ну и купила кое-что. Завтра зайдём к портному, он подгонит и отдаст, поэтому давай вспоминай, как вязать галстук.

— Не самый полезный навык, но я его не потерял, — фыркнул Гарри. — Когда отправляемся?

— Завтра в Белград вечерним поездом, а оттуда на следующий вечер уже на экспрессе, — ответила Гермиона, — билеты я тоже купила.

Гарри стоял перед зеркалом и внимательно изучал костюм — вполне обычный, вот только вместо пиджака — френч с ремнём и кобурой для палочки.

— М-да... — протянул он. — По крайней мере — оригинально.

— Тебе идёт, — заметила Гермиона. — И да, кобуру под "Сайлент Хилл" я тебе тоже достала — наши не подойдут.

Ну да, тактическая кобура образца две тысячи шестьдесят девятого года в тысяча девятьсот тридцать пятом смотрелась крайне странно... Гермионе было проще — плечевая кобура под френчем незаметна, хотя извлечь пистолет было немного сложнее... Но особой роли это не играло. И да, Гермиона также предпочла брюки. Был, конечно, риск, что к ним прицепятся магловские полицейские или авроры — но для первых был отвод глаз, а вторые вряд ли рискнут предъявлять претензии волшебнице с мечом за поясом. Тем более — таким мечом...

Но больше всех досталось Елисавете... Вейла получила экстремально короткую — до колена — юбку, жакет, почти неотличимый от мужского пиджака, и шляпу-федору.

Всё это настолько выбивалось из норм консервативных даже на континенте магов, да и из магловской моды, что вейла шипела, огрызалась и только что не превращалась... И продолжалось это до тех пор, пока Гермиона не затащила её в парикмахерскую.

Постриженная под каре и перекрашенная в брюнетку вейла сперва впала в ступор... А потом обнаружила, что новый образ действует ничуть не хуже вейловских чар, и сделалась подозрительно задумчивой.

Поезда на Балканах опаздывают — это едва ли не закон природы. Поезд Дубровник-Белград исключением не стал, но опоздал умеренно... И ужинала троица уже в вагоне-ресторане где-то в Боснии. И за ужином Елисавета, что-то решив, вопросила:

— Какого чёрта?!

— Только в "Лемегетоне" перечислено семьдесят два, так что выбор богатый, — заметила Гермиона.

— Вы прекрасно понимаете, о чём речь!

— Я могу предполагать, о чём идёт речь, — поправила Гермиона, отрезав кусочек стейка. — Но будет лучше для всех, если вы всё же это скажете — я ведь могу и ошибаться...

— Всё вот это, — Елисавета взмахнула рукой. — Почему вы так уверены, что это сработает?

— Но ведь и вы планировали нечто подобное, не так ли?

— Да, но я собиралась прятаться, а вы с вашими нарядами всполошили весь Дубровник!

— Вот именно, — хмыкнул Гарри. — Как вы думаете, что расскажут свидетели? Что видели военного, девушку в форме, причём в брюках — вот ведь развратница — и ослепительной красоты брюнетку. Всё. Лиц наших, я вас уверяю, никто не разглядел... К тому же человек, который прячет лицо и вообще старается избегать внимания, неизбежно вызывает подозрения, тогда как тот, кто внимание привлекает, совершенно явно не скрывается...

— Должна признаться, что с такой стороны я на это не смотрела, — заметила вейла, отодвинув опустевшую тарелку. — И... Знаете, мне нравится образ, который вы для меня создали. Не думали стать модельером?

— Где я и где Шанель? — хохотнула Гермиона. — Нет, конечно... Я собираюсь заняться наукой — но до этого ещё далеко.

— А вы, господин Крысолов?..

— Без ложной скромности — я неплох в артефакторике, — пожал плечами Гарри. — И это часто помогает... Так что, скорее всего, открою мастерскую. Но до этого ещё надо дожить.

— Не думаю, что с этим у вас будут какие-то проблемы, — заметила Елисавета, подняв бокал. — Можете считать меня наивной девочкой — и это будет справедливо — но мне доводилось встречать немало разных людей. И никто из них не был таким... цельным. Я чувствую, что у вас есть некая цель — действительно великая, ради которой вы готовы почти на всё... Но в отличие от очень и очень многих, для вас нет вопроса — что будет после? Цель достигнута, герой победил... А что дальше?

— И что же?

— Мирная жизнь, — ответила вейла. — Не знаю и не хочу знать, что заставило вас взяться за оружие — но это не ваше призвание. Однажды ваша война закончится... И вы опасаетесь, что даже тогда вам не будет покоя.

— Госпожа Обилич, — Гарри аккуратно поставил бокал, — у вас, случайно, нет дара предвидения?

— Да нет, — вздохнула вейла, — я всего лишь любопытная девочка, которой пришлось срочно повзрослеть...