Пророчество Богов. Игры

Надеясь, что на сегодня все испытания пройдены, Аделайя вошла в фойе учебного корпуса и замерла на месте. Любимая и единственная в своем роде бабушка стояла у стенда с расписанием и сверлила ее недобрым взглядом. Начинать устраивать разборки у всех на виду Викельрия не стала, она мотнула головой в сторону ректорского кабинета и с гордо поднятой головой двинулась в указанном направлении.

— Это будет интересно, — усмехнулся Лирен и пошел следом за Верховной Ведьмой.

Адея не отставала и, быстро переставляя ноги, семенила за Рэном. Покусывая нижнюю губу, она напряженно размышляла, как будет складываться разговор и чем в итоге закончится. Затаив дыхание Аделайя вошла в кабинет отца.

Вздох облегчения слетел с губ, стоило ей увидеть родителя восседающим в собственном кресле, Каэля — с интересом рассматривающего полки с артефактами, и Магистра по истории магии, стоящего в дальнем углу кабинета и внимательно сканирующего пространство.

— Что же, раз все уже в сборе, думаю, пора начинать.

Маркус Грильо поднялся и, по заведенной традиции, отошел к распахнутому окну, закладывая руки за спину. Его место за столом мигом заняла Верховная Ведьма. Адея присела напротив бабушки, а Рэн, прикрыв дверь, так и остался возле нее, подпирая деревянное полотно спиной.

— Лирен Иро Аскальф, расскажите всем собравшимся, с какими... трудностями вы столкнулись на пути в Академию.

— Архидемон, Одиночка и локар, — сухо выдал Рэн без какого-нибудь дальнейшего пояснения.

Аделайя замаскировала смешок в кашель и с укоризной посмотрела на мужа. Он послал ей легкую усмешку и перевел взгляд на Темного.

— Думаю, многоуважаемый Тайос предоставит более подробный отчет, как сильно видоизменились локары.

— Рискну предположить, что локарами вы называете эксперименты Одиночек, — рассматривая свои ногти, проговорила Верховная Ведьма. — Почему так, а не иначе?

Не особо напрягаясь можно было увидеть, как чересчур сильно сосредоточенна любимая бабуля. Она явно что-то знала, но молчала, стараясь выглядеть естественно. Оглядев присутствующих, Аделайя пришла к занимательному выводу: все в кабинете в курсе, что есть локары и только она не имеет понятия о сущности тварей.

— А вот об этом Вам лучше спросить черноволосого Архидемона, что на раз-два вспарывает пространство и отдает приказы Одиночкам.

Викельрия громко и ненатурально рассмеялась и, подавшись вперед, спросила, вкладывая в голос весь скептицизм, которым обладала:

— Вы хотите сказать, что локары, Одиночки и Архидемон в одной упряжке? Не смешите меня! Одиночки никому не подчиняются...

— А ещё, Одиночки не сбиваются в группы по пять человек.

— Может они... — возбужденно начала Викельрия, но так и не смогла найти подходящих слов.

— Что, собрались маленькой группкой и морозными вечерами распивают чай у горящего камина? Вот это и впрямь несусветная глупость. Никто не станет отрицать, что с этими магами не все нормально. Они чересчур бледны даже для тех, кто не выходит на солнечный свет. Они безэмоциональны. Гноящиеся язвы на их телах наводят на мысль, что происходит разложение плоти. И если учесть все вышеизложенное, можно сделать вывод, что с Одиночками проделали то же самое, что они совершают с вампирами. Они — сосуды для демонов. Получив свободу действий в нашем мире, эти демоны, начали призывать из преисподней низших существ, локаров. Вот только для чего все это нужно? Пока еще у нас есть время остановить эту армию, но если будем ждать незнамо чего, локары примут истинный облик и их уничтожение станет в разы тяжелее. Самые первые вампиры, что приютили в своем теле паразитов преисподней, уже закончили трансформацию и опустились на четыре конечности. Строение их скелета прибавляет им скорости, ловкости и маневренности...

— Бред! — вскочила со своего места Верховная Ведьма.

— Викельрия, — грубо осадил Маджикай. — Не забывай, кто перед тобой стоит.

Аделайя чувствовала себя не в своей тарелке. Она тихонечко сидела на стуле и вообще старалась не двигаться, чтобы не привлекать к себе внимания.

— Что с пространством? — подал голос Маркус Грильо, уводя разговор в другое русло.

— Из-за многочисленных незакрытых переходов оно сильно искривлено, — ответил Каэль. — Получив Ваше прошение, я, с группой из двенадцати дроу, телепортировался в Академию. Однако нас выбросило в заброшенные шахты гномов. Выбравшись на поверхность, мы подверглись нападению стаи вригдишей[1]. В одну секунду я потерял пятерых хесов. В ходе тактического отступления был активирован один из телепортационных кристаллов настроенный на Таализ. На свой страх и риск мы прыгнули в окно и оказались посреди моря. Пока доплыли до берега, наш отряд лишился еще двух дроу. Больше я не рискнул использовать стационарные телепорты или кристаллы для перемещения в Академию.

В кабинете воцарилось гробовое молчание. Каждый обдумывал полученную информацию. И только Аделайя прокручивала в голове события прошедших дней. Не все, только свадьбу. Адея вдруг подумала: Не предложи она так скоро обвенчаться, как и когда это произошло бы? Родственники, друзья и много кого еще... Поздравления, танцы, смех, веселье и воспоминания родителей о детских шалостях... Боги, об этом даже думать устаешь, что говорить о том, чтобы это пережить. Нет, Аделайя однозначно довольна, что втихаря от всех обменялась клятвами с Лиреном и стала ему законной супругой.

Она мечтала о романтическом герое и идеальной совместной с ним жизни, а получила скэда с ненавидящими ее родственниками и ворохом проблем. Адея, так же как и Рэн, поменяла приоритеты. Она с радостью встречает каждый новый день и искренне счастлива, что подле нее есть такой мужчина как Лирен Иро Аскальф, наследник трона, скэд...

— Схожу в архив, надо внести поправки в записи относительно локаров.

Маджикай бесшумно пересек кабинет и остановился напротив Лирена. Легкая заминка, а затем:

— Наследник.

Рэн отошел в сторону, освобождая проход.

Викельрия громко фыркнула и не удержалась от комментария:

— Мальчишка он, а не наследник.

В то же время пока Верховная Ведьма выказывала свое пренебрежение Лирену, Каэль окликнул Магистра и вызвался прогуляться с ним.

Адея бы тоже хотела сбежать, только внутренний голос подсказывал ей, что их разговор еще не начался. Как только все посторонние покинули кабинет, бабуля скинула маску доброжелательности, которую раньше усиленно старалась удерживать на лице.

— Маркус, что ты молчишь?

Тяжело вздохнув Грильо хлопнув в ладоши.

— Теперь можешь кричать в свое удовольствие, все равно никто не услышит, — обреченно проговорил он, продолжая смотреть в окно. — Если тебе есть что сказать, говори. Я свое уже произнес. Итог ты видишь.

Верховная Ведьма ударила ладонями по столу и, наклонившись вперед, прошипела в сторону Лирена:

— Что бы ты ни задумал, оставь свои планы. Если эта дурочка не понимает, кто ты есть, то я точно знаю. Я костьми лягу, но не позволю тебе быть рядом с Адеей и использовать ее в своих интересах.

— Прям костьми? — открыто насмехался Лирен, а Аделайя все больше сжималась под гнетом негатива. — Я смотрю вы невысокого мнения о внучке.

— Угомонитесь же вы, — простонала Адея.

Краем глаза она уловила движение Рэна. Он вытащил из кармана небольшой черный камень с серебряными прожилками и оставил его на низком столике у выхода. После этого он подошел к ней, Аделайе, и положил руки на тонкие плечи. Не нужно иметь семи пядей во лбу, чтобы понять чего он добивался. Он открыл Верховной Ведьме, ее бабушке, их маленький секрет. Щелкнул по носу. Очень по-взрослому. Хотя и бабуля тоже хороша. Каждый получил по заслугам.

— Так же как и ее мать... — Викельрия осеклась. Ее взгляд блуждал вокруг Рэна и Адеи и с каждой секундой глаза становились все больше.

Аура. Она видит их ауру и очень быстро понимает, что к чему. Это не просто ритуал венчания, это единение душ.

— Достаточно! — решил вмешаться Грильо. — Все, на сегодня довольно. — Он резко развернулся. — Аделайя, Лирен, идите... куда-нибудь, просто уходите.

— Не может этого быть, — прошептала Верховная Ведьма, без сил падая в кресло. — Не может, нет. Зачем?..

Рэн помог Адее встать. Пропустив ее вперед, он не забыл забрать со столика камень, после чего молча вышел из кабинета. Неплотно прикрыв за собой дверь, он дернул головой, к чему-то прислушиваясь.

— Хороший камушек, — сказала Аделайя, привлекая к себе внимание.

— Я и тебе такой же купил. — Губ Лирена коснулась редкая и такая красивая полуулыбка. Он развернул Адею к себе спиной и повязал на шею тонкий шнурок с уже знакомым камушком, но значительно меньшего размера.

— Красиво, — рассматривая безделушку, проговорила она.

— Это не основное его достоинство. Главное, он скрывает от всех, в том числе и Архимагов, твою ауру.

Адея покачала головой и снисходительно посмотрела на Рэна, в который раз дивясь его практичности.

* * *

Выйдя из главного корпуса на улицу, Адея вдохнула удушающий воздух. Она изнывала от жары и мечтала спрятаться от палящего солнца где-нибудь в тени, но требовалось подготовиться к завтрашним занятиям: повторить уже пройденный материал и просмотреть, на что будет упор на следующем занятии. Понимая, что Лирен сейчас будет ее больше отвлекать, чем помогать, Аделайя постаралась мягко объясниться с мужем:

— Чем планируешь заняться?

По равнодушному лицу трудно было сказать, поставил ли вопрос его в тупик. Он оторвался от изучения местности Академии и перевел на Адею заинтересованный взгляд.

— Говори, что собиралась и прекрати нервничать. Я чувствую дискомфорт.

Аделайя кивнула и, прямо смотря на Лирена, заговорила:

— Мы с тобой уже говорили об этом, — бойко начала она, — я все больше увязаю в тебе. У меня нет личного пространства. Все мое время связано с тобой. Тебя слишком много, а меня наоборот — мало. Я хочу хоть что-то делать и решать сама. Так вот, — она подошла к главному, — все, что касается Академии и моего обучения в ней — это только мое. Ты можешь высказать свое мнение, дать совет, но окончательное решение буду принимать я, и только я.

— Личное пространство говоришь, — медленно протянул Лирен, смотря в небо.

Он нарочно медлил с ответом, отчего у Адеи начало сводить скулы. Боги, она не спрашивала, а ставила перед фактом. Ему надо просто кивнуть и принять правила игры. Но куда ему взрослому, всезнающему скэду! Он будет до последнего молчать, а когда у Аделайи уже сдадут нервы, наконец, соблаговолит ответить.

— Согласен, — чересчур радостно изрек Лирен. — Увидимся вечером, — сказал он и прошел мимо Адеи в сторону выхода из Академии.

Такое его поведение немого сбивало с толку.

— Ты куда? — воскликнула Аделайя не ожидавшая такой легкой победы.

— Ты суешь нос в мое личное пространство, — довольно хохотнул Рэн. — У меня также имеются неотложные дела, в подробности которых я не хочу тебя посвящать.

Адея сбилась с шага и замерла посреди главной площади, не зная, что и думать. Какие такие дела могут быть у Рэна в Таализе? Он здесь всего несколько дней. Что вообще происходит?..

Провожая взглядом спину удаляющегося мужа, Аделайя продолжала недоумевать, пока не услышала, как ее окликнули. Обернувшись, она заметила спешащую к ней навстречу старосту своего факультета. Невысокая, нескладная, тихая — Кифада Дитакисса. Человек по происхождению; она унаследовала свой дар от известнейшей прабабки травницы. Кифада отлично разбиралась в различных видах трав и могла смело сразу поступить на факультет Зельеварения, однако, по известным только ей причинам выбрала Бытовую магию.

— Привет, — запыхавшись, поздоровалась она. — Рада, что ты решила вернуться.

Аделайя подобно Рэну скептически усмехнулась. Считать ее и Кифаду друзьями, можно было с большой натяжкой. Знакомые, и только. И все же обижать людей не в ее привычке, поэтому быстро справившись с оторопью, Адея поприветствовала сокурсницу:

— Привет. Спасибо, я тоже очень рада. — Тон ее голоса говорил об обратном, но Кифада, кажется, этого не заметила.

— Я хотела спросить, — несмело заговорила она, — ты не знаешь, с какой целью нас решили обучать боевому искусству?

— Нет, — честно ответила Адея. Для нее самой данное решение отца остается загадкой. Она прекрасно помнила, как родитель был категорично против относительно ее желания постичь азы рукопашного боя для самозащиты. — Но думаю это как-то связано с Одиночками и лок... — Аделайя осеклась и задумалась: имеет ли она право разглашать ту информацию, что получила в кабинете ректора? Пусть он ее родитель, но он также должностное лицо. Да и как уже упоминалось выше, Кифада — просто знакомая, не друг.

Ее запинка не обошла внимание старосты. Поправив очки в толстой роговой оправе, адептка Дитакисса отступила на пару шагов и тихо извинилась за свое любопытство.

— Я не хотела ставить тебя в неловкое положение. Все знают, что кроме Алистера и Аннель ты здесь больше ни с кем тесно не общалась. Я не хотела, чтобы ты чувствовала себя... одиноко.

Вот же демон! Кифада Дитакисса просто-напросто проявляла участливое дружелюбие, а она, Адея, неумышленно обидела сокурсницу. Это все влияние несносного скэда, что настращал ее во всех и каждом видеть плохое, подвергать все слова и действия разбору. Вот только у нее не получается быстро все проанализировать и выбрать модель поведения соответствующую данному случаю.

— Кифада, прости, — повинилась Адея. — Я... я...

— Нет, нет, тебе не за что извиняться, — премило улыбнулась староста. — Увидимся завтра на занятиях. Удачи.

Махнув на прощание рукой, адептка Дитакисса развернулась и ушла. Адея осталась стоять на месте в растрепанных чувствах. День не задался. Что же, от греха подальше надо зарыться с головой в учебники и не показываться из комнаты до самого утра.

Следуя своему плану, Аделайя поспешила в комнату общежития, где и просидела до позднего вечера, повторяя пройденный материал. Слегка притомившись от количества информации, она отодвинула тетрадь и учебники на край стола. Погасив лампу, единственный источник света в помещении, Адея забралась на подоконник и уставшим взглядом начала изучать прилегающую территорию. Задержавшись глазами на дереве, у которого когда-то увидела Лирена, она вдруг осознала, что скэд нарушил данное ей слово увидеться вечером. Это немного тревожило.

Заметив всполох зеленого цвета в небе Адея поняла, что у городских ворот веселятся ведьмы. Даже в неспокойное для королевства время эти дамочки найдут повод повеселиться. А что, если сама Викельрия не против, то почему бы не устроить маленький беспорядок под носом у городской стражи? Что ведьмам забава, то упакованным в латы мужикам — головная боль.

Подумав о своевольных дамах, Аделайя не могла не вспомнить бабушку — Викельрию и ее слова сегодня.

Понятное дело, что бабуля против ее брака с наследником трона скэдов. Вряд ли Верховная Ведьма стала думать иначе, она всегда говорила, что спутника жизни надо выбирать под стать себе и не замахиваться на большее — это чревато. То же самое она говорила матери Адеи, когда та связалась с Архимагом. От союза человека без магического потенциала и сильнейшего мага, она не ждала ничего хорошего. По крайне мере для Маркуса Грильо. Цикл человеческой жизни равен примерно восьмидесяти годам, тогда как ведьмы, маги, колдуны спокойно проживают две-три тысячи лет, — это в случае если не убьют раньше. Вот и получается, что Архимагу Грильо придется хоронить жену. Такого испытания Викельрия не пожелает и злейшему врагу, поэтому она до последнего пыталась отговорить дочь от замужества.