Битвы с самим собой (пока...)

Элшаар радостно убежал, а отец повернулся ко мне.

— Не ожидал, правда? — он усмехнулся. — Всё именно так. Тёмный — мой старший и до сих пор горячо любимый братишка. Имени его я тебе не скажу, лучше у него спроси... Он звал меня на небольшой такой бунт против извечных законов Творцов, а я не согласился. Ведь у меня был ты...

— Аф-фиг-геть! — хрипло произнёс Иллэн, приоткрыв правый глаз. — Так я что, про-тив вашего родственничка сражаться иду?!

Отец расхохотался.

— Ах ты ж чудо ушастое!.. Живучий, аки таракан!!!

Иллэн попытался приподняться на локте, но только застонал.

— Больно... Тиль, почему ты не помог? Ты ведь был рядом...

— Прости... Я не успел, — я отвёл взгляд.

Иллэн вздохнул.

— Сделанного не воротишь... Не жалей. Ты ведь не в силах ничего исправить...

— Та-ак... Это кто тут не успел?! Тебе же дано управлять временем! — набросился на меня отец. — Я-то думал, что ты в ином Мире был, как всегда... А тут вон как оно! Не успел он!.. Головой думать надо, а не седалищем!!!

Иллэн наблюдал за нами молча. Отец распекал меня ещё минут пять. Вывел интересную сентенцию 'вместо ума тебе дали крылья!'. Вывел интересную версию моего происхождения по материнской линии. Привёл известную поговорку 'волос долог, да ум короток'. Ну и так далее...

Наконец мой родитель успокоился, сдул с глаз назойливую светлую прядь и напрямую занялся целительством. Иллэн вздохнул с облегчением.

— Всё-таки, ожоги — очень неприятное явление... Да ещё и такие! — эльфёнок улыбнулся моему отцу.

— Кстати, я ведь в прошлый раз не представился... Тахиэрриниль. Для друзей и тех, кому сложно выговорить моё полное имя — Тахи, — родитель усмехнулся.

— А вы с Тилем всё-таки очень похожи. Характером, внешностью... Я это в прошлую нашу встречу не углядел, — Иллэн посмотрел ему в глаза.

— Просто я у себя стараюсь хоть немного сдерживаться, — отец фыркнул. — А Тиль... Он у меня сорванец. Сам не знаю, за что я его такого люблю...

И тут в комнате появился Элшаар, радостно пискнувший от лицезрения пусть ещё блед-ной, но таки живой физиономии Иллэна...

— Элшик... Маленький мой...— эльфёнок присел на диване, куда был сгружен.

Элшаар кинулся к своему отцу в объятия.

— Я соскучился...— Элшик посмотрел Иллэну в глаза.

— Я тоже, — мой Избранный поцеловал своего ребёнка в лобик. — Прости, я не мог прийти...

— Я тебя больше никуда одного не отпущу! — пообещал Элшаар.

Иллэн звонко расхохотался и прижал ребёнка к себе.

— Я не один. Ты же сам видел, какая компания со мной идёт...

— И про нас с Тилем не забывай! — напомнил отец.

— Ты что, идёшь с нами?! — не поверил эльфёнок. — А я-то, наивный, думал, что 'щасте' лицезреть твою физиономию вообще имел только мимоходом... Ты ж вроде от всех Миров отгородился!

— Если мы идём к моему брату — я должен быть с вами, — отец пожал плечами. — Многие считают, что брат был бесчувственной скотиной, но вот братские чувства он всячески уважал... Кстати, а никто не в курсе, что обычно аутодафе [сожжение ведьмы, в данном случае — одного кусючего ельфа] длится не менее чем полчаса?

— Полчаса?! Всё произошло минут за пять!!! — возмутился я.

Отец обернулся ко мне, посмотрел мне в глаза, словно спрашивая: 'А совесть у тебя есть?!', а потом разразился непечатными ругательствами на языке Творцов.

— Знаешь ли ты, лнуэнарр, сын дорогой, что свою инеррахтову способность ты, индаре саллани, применил в обратном направлении?! — и гнев его был страшен... И полетят клочки по закоулочкам, если не успокоится...

— Я же не заметил...

— Синдаир инеррахт! — похоже, отец уже хоть немного остыл...— Эландайни свалн сэртиай ллаас!

Я облегчённо вздохнул. Если кто-то не знает значений этих слов... Лучше и не знать. Кто говорил, что Тахиэрриниль когда-нибудь пренебрегал крепким словцом?!

Иллэн

Народ, столпившийся в коридоре, облегчённо вздохнул при появлении меня, одетого в шмотки, детёнышем принесённые...

— Ну что, пошли? — сверкнул зеленющими глазами Тахи. — Поспешите пристегнуться, ибо на поворотах трясти таки будет...

Через меж-пространство летели мы достаточно долго, хоть и быстро. Тахи — тот вообще лёг на спину и положил руки под голову.

— Зачем напрягаться? Лететь ещё час будем. Но до замка братца моего старшего домчу с ветерком! — Тахи подмигнул мне и показал большой палец.

Я усмехнулся и покосился на Тиля. На его лице появились некоторые следы беспокойст-ва...

— Мы уже вне Порядка...— прошептал мой друг.

— Кстати, а ты как думаешь — если Тахи с Тёмным похожи, то что нас ждёт?

— Тёмный — ехидная зараза похуже отца, — тяжко вздохнул Тиль. — А если они от-кроют всю бездну своего характера, образуется такой ядрёный синтез, что лучше нам туда не идти...

Я представил примерный портрет Тёмного и вздрогнул... Тиль прав!

— Ну что, приехали! — мы оказались во дворе чёрного замка, а Тахи явно кого-то вы-сматривал...

— Назгули-гули-гули...— донёсся голос из-за колонны, и пред наши очи явился Тём-ный... Черноволосый, черноглазый, с идеально правильными чертами лица, ухмыляющийся подло... и чернокрылый.

Почему я вдруг заржал, никто, кроме Тёмного, явно не понял.

— Хайль Мелькор! — отсалютовал я.

— Хайль Эонвэ! — ответил Тёмный, усмехнувшись. — Или правильней сказать, назгул номер три? Ах, да! Привет, Ангмарец! — протянул он лапу Тахи.

— А почему Манве не обозвал? — усмехнулся оный, пожимая братскую лапу.

— А до того пока не дошло! Но история таки похожа, весьма похожа... Ну, собственно, знакомиться давайте. Звать меня Илхэнтариль, я Хаосу Эру, Мелькор и Манве, — Тёмный подмигнул мне. — Короче, называйте меня Илхэ.

— Иллэн! — я пожал лапу Илхэ.

— Подойди-ка, племяшка! — усмехнулся оный, посмотрев на Тиля.

Тиллиинерриль тяжко вздохнул и подошёл к Илхэ.

— В общем и целом — молодца, хвалю за умение набора кадров, кадриков и прочих гав-риков. Но не лезь поперёк батьки в пекло! А то я в позапрошлый твой визит спешно вос-станавливал столицу Хаоса... А там столько всего понастроили, что это было не легче, чем спасти Нуменорэ от гнева Ульмо! — Тёмный Творец весело фыркнул. — Да, кста-ти... Не читал Толкиена?

— Читал, — признался Тиль.

— О! Просто у меня тут завалялись книги... 'Хоббит', 'Властелин Колец', 'Сильма-риллион'... Только последней и нету. Так что, племяшка, плиз, раздобудь!

Тиль кивнул.

— Обязательно раздобуду! А ты, кстати, на ХИ-шках не появлялся? А то помню я, как с одним из тёмного блока сражался, на тебя похожим...

— Так это ты мне, за эльфов играючи, мечом по лбу дал?! — расхохотался Илхэ. — А потом Тахи тебе...

— Не виноватый я, у меня шлем перекрутился! — шмыгнул носом Тахи.

— А зачем он тебе вообще сдался?

— А мне какой-то из лагеря людей сказал, когда бил по голове дубиной: 'А нефиг лётать без шлема!'...

По земле катался уже не один я...

* * *

— Кстати, Иллэн, а откуда ты знаешь, что на ХИ-шках меня Мелькором называют?

— Ну, догадаться несложно, — я хмыкнул.

Илхэ усмехнулся.

— Кстати... Через пару месяцев на Земле собираются замутить ролёвку по войне Валинора с Мелькором. Меня уже утвердили на роль Моргота, а ты, коль желаешь, можешь быть воином Аст Ахэ. Потому что Тахи, гад, на роль Манве попросился, а Тиль, как водится, будет эльфом.

— А на Саурона пробы ещё открыты? — я продемонстрировал 'оскал злобного некроса' в полную силу.

— Ну, привет, Гортхауэр, майа мой, — рассмеялся Мелькор всемирового значения. — Чую я, порвём мы светлых...

— Может, ещё и братиков моих пригласить? Как тебе такая мысля?

— Надеюсь, балрогов они сыграют реалистично...— подмигнул мне Тёмный.

— Спелись, гады! — прокомментировал Тахи, жующий яблоко.

— И не говори! — обиженно глянул на меня Тиль.

— Ну, ладно... Тиль, переквалифицируешься в Эонвэ?

— Не-а! Меня и у эльфов неплохо кормят!

— Вот спелись, гады! — возмущённо зыркнул Тахи ещё и на Тиля.

— А будешь обзываться — уйду к Эллери Ахэ! — пригрозил Тиль.

— Прости...— обречённо вздохнул Тахи.

Малкираз со Сшэсаттэ в углу налаживали древнюю лютню, непонятно как очутив-шуюся у Илхэ. Риланду с его более чем совершенным слухом всё это очень скоро надоело, и он позорно сбежал. Отец же пока терпел, хоть и морщился всячески... Братики смылись в непонятном направлении. А нашей четвёрке море было по колено, потому как мы обсуждали, чего можно смагичить...

— Ну... Лично я предлагаю нам троим создать некое существо. А ты, Иллэн, напол-нишь магией...— решил Илхэ.

— Почему сразу я?!

— Ну... Для работы втроём столько сил надо... Да и само 'творчество' немало отбирает. А у тебя, ко всему прочему, резерв бесконечный... Точнее — восстанавливающийся такими темпами, что и Творцу впору завидовать! — доходчиво объяснил старший из всех собравшихся Творцов. — И вообще, нас больше и мы круче!

Тахи и Тиль согласились. Причём на мордах лиц у них было такое выражение, что даже я понял: всем будет от их создания полнейшая хана...

В замке Илхэ была специальная комната (точнее — круглая зала метров двадцать в диаметре и около того же в высоту), отведённая под его 'вольное творчество', как выра-жался он сам. Там мы и окопались...

— Ну, ринулись! — Илхэ резко выдохнул и вытянул руки перед собой.

Тиль и Тахи по-заговорщицки переглянулись, подмигнули один другому и протянули руки Илхэ. Тот зажмурился...

Залу окутала тьма. Но после там появился и свет — яркий, яростный, похожий на солнечный. И ещё один вид света — словно исходящий от пламени костра. Тьма была задумчивой, молчаливой, грустной и целительной. Первый свет — порывистый, свирепый, всеобъемлющий. А второй — изменчивый свет костерка, при котором так хочется рассказывать истории из жизни, смеяться и петь, доверчивый, даже немного наивный... И все они закружились словно в странном танце.

— Войди в центр круга! Живо! — приказал Тахи. — Сейчас начнётся...

Я ступил в пылающий круг. Возле меня бушевал шквал всё того же странного танца...

Яркая вспышка — я словно потерял зрение.

— Не видишь?.. Протяни руку... Вот так, — я почувствовал прикосновение, и моя рука дотронулась до чего-то желеобразного...— Начинай передавать магию. Я помогу — моя помощь уже почти не требуется, — прошептал Тиль совсем рядом.

Я внезапно почувствовал спокойствие — такое ощущение иногда бывало, когда я ночевал в лесу... Субстанция под моими пальцами начала преобразовываться. Теперь я уже точно мог сказать, что дотрагиваюсь до плоти некоего живого существа... И захотелось взглянуть.

— Не открывай глаза — ослепнешь! — испуганно прошептал Тиль. — Ты разве не чув-ствуешь энергию, разлитую вокруг?..

Я пожал плечами и продолжил перекачивать энергию созданию трёх Творцов. И всё-таки стало любопытно, что же там происходит? Ведь ничего не будет, если я только самую чуточку приоткрою глаза. А потом сразу закрою...

Я открыл глаза, и изумлённо выдохнул. Это было очень красиво... Разноцветные ис-кры носились вокруг, сияние исходило отовсюду, постоянно меняя свой цвет... Причём менялось оно не синхронно и по-разному — один кусочек стены сиял красным и вдруг ста-новился оранжевым, а другой, соседний, был и оставался зелёным... А передо мной стояло, запрокинув голову, самое прекрасное существо, когда-либо жившее в Мирах... Неописуемой красоты юноша принадлежал одновременно ко всем расам — все их черты смешались в совершенном лице. Ушки были длинными и заострёнными, но явно не эльфийскими... Короче говоря, увидал такого симпатягу, и усомнился в правильности своей ориентации... Но что-то показалось мне неправильным... 'Вот так-то лучше!' — удовлетворённо подумал я, всё-таки сделав уши эльфийскими, а зубы — примерно такими же, как у меня...

Всё скоро закончилось. Странное существо повалилось на меня, чуть не придавив своей тонкой, но, увы, не невесомой тушкой.

— Фух-х... Ладно, открывай глаза, чудо ушастое! — миролюбиво вздохнул Тахи.

— Но его глаза и без того открыты, — заметил Илхэ...

— Вы где? — я осмотрелся, и наконец заметил всех трёх Творцов.

Тахи и Илхэ были в привычном уже облике, только явно очень устали. А Тиль... Я не узнал его с первого раза — слишком уж непривычно было видеть это сияющее существо. Вокруг тела Тиля разливался изменчивый свет огня. Глаза были без зрачков и радужки — просто сплошное изумрудно-зелёное море, перекатывающееся тёплыми волнами. Волосы поднялись дыбом, и шевелились, напоминая пламя. Впрочем, они и в самом деле пылали... На губах сияла странно отсутствующая улыбка, а простые одежды исчезли — теперь мой друг был облачён в одеяния, сотканные из стихий... Крылья, обычно сложенные за спиной, были широко раскрыты, а руки — раскинуты в стороны...

— Тиль... Тиллиинерриль...— я положил существо на пол и подошёл к другу.

Его кожа — или то, что её заменяло — была то ли горячей, то ли холодной, то ли по ней перетекали и тепло, и холод разом...

— Всё-таки, Тиль ещё очень юн, — вздохнул Илхэ. — Даже Истинный Облик чересчур долго сохраняет...

— Создание пьянит его. Когда он увлечён тем, что Творит, обязательно надо его из-влечь из такого состояния, — опустил голову Тахи.

Я отпустил руку Тиля и заглянул в сияющие зелёным глаза.

— Значит, такой ты на самом деле...

— Да, Иллэн. Такой...— Тиллиинерриль вздохнул. — Ты всё-таки не послушал ме-ня... А что бы было, если бы ты был чуть слабей?! Ты бы просто ослеп...

— Ты уже предупреждал...

— А ты, как всегда, не послушал, — Творец грустно улыбнулся и соскользнул в свой обычный облик.

— Почему ты так? — я разочарованно посмотрел ему в глаза, всё ещё остающиеся без-донными зелёными морями.

— Мне так лучше. Удобней...— Тиль опустил голову.

— А мне больше понравилось тогда...— я вздохнул.

Тиллиинерриль неожиданно обнял меня.

— Только не говори никому о том, что мы создали такое существо... Хорошо?

— А в чём дело? — я улыбнулся.

— Он тоже умеет Творить. Пусть и немного меньше, чем истинные Творцы... Его способности в создании неодушевлённых предметов ограничены, — Тиль вздохнул. — Просто считается, что никто, кроме Творцов, не может Творить. Но просто никто из Творцов не желал себе конкурентов в сём нелёгком деле...

— А вы пошли против этого?

— Это была моя идея. Крумы, мои творения, ведь тоже могут Творить — но только неодушевлённые предметы... А одно из моих созданий и в самом деле умело Творить...— в голосе Тиля послышалась давняя грусть.

— Расскажи! — попросил я.

— Потом, хорошо, эльфёнок? — Тиль улыбнулся мне.

Тиллиинерриль

Отец и Тёмный что-то взволнованно обсуждали рядом с нашим общим сотворён-ным...

— В чём дело?

Отец посмотрел мне в глаза, покачал головой и кивнул на творение.

— Сам посмотри... Ушки почему-то уже стали, зубы — как у твоих Эльфов... Ты ничего не исправлял?

Я покачал головой.

— Ты же знаешь... Творить — умею, изменять — нет...

Отец грустно вздохнул — видно, тоже вспомнил...