Мнимый король (книга 3)

— Да, — быстро ответили мне.

— Я к Виталию, — без лишних слов мне открыли.

Внутри, как ни странно, был совершенно обычный подъезд, с почтовыми ящиками и без консьержки. Простое жилое здание снаружи стилизовали как офисное. Строить новое видимо более хлопотно.

Так, а на каком они этаже? На первом этаже четыре двери. Так, четыре на десять будет сорок и минус четыре тридцать шесть. А четыре это один этаж.... Выходит девять! А сами сказать не могли! Заставили меня посчитать, сразу видно, что они безжалостные преступники.

На девятом этаже меня никто не ждал. Оно и верно, вдруг это облава, глупо будет сразу открывать дверь. Тем более, когда она стальная и испещрена замочными скважинами. Я надавила на звонок и вновь раздалась эта противная мелодия. Шум с противоположной стороны двери показывал, что сейчас меня тщательно рассматривают в дверной глазок.

— Вы по какому делу?

— К Виталию я, к Виталию!

Щёлкнуло несколько замков, и дверь заскрипела, чуточку приоткрывшись.

— Проходите, — прозвучало из глубины.

Внутри всё было пугающе странным. Никакой прихожей или мебели. Пол устлан газетами, на кухне не видно стола. Открывший мне человек оказался безобидным очкариком с голосом отпетого мошенника. Он молча повернулся, показывая следовать за ним, и прошёл в единственную открытую комнату. Посередине неё стоял пустой стол, за ним сидел худощавый тип в клетчатой рубашке. Странные ребята.

— Так вы сможете сделать мне рабочий загранпаспорт, желательно в течение часа?

— Да, в вашем случае справимся за полчаса.

Он встал, и, вытащив свой стул, предложил его мне.

— Присаживайтесь и сделайте лицо, как будто фотографируетесь.

Неужели он прямо сейчас сделает фотографию? Но вместо этого он присел передо мной на корточках и внимательно стал разглядывать меня, да так, что мне стало неловко, и я слегка покраснела.

— Что вы делаете? — я отвернула голову. — Разве вы не фотографировать меня хотели?!

— Совсем нет. Обождите пять минут, я скоро вернусь.

Худощавый тип прошёл в коридор. Зазвенев ключами, он отпер другую комнату и зашёл в неё. Его напарник остался со мной наедине.

Клетчатый вернулся, как и обещал, таща в руках пачку паспортов. Следом он вывалил их на стол и отодвинул кучу к левому краю. Раскрыв первый попавшийся, он принялся сверять его с моим лицом, вновь сверлив меня взглядом. Что он делает? Вклеить мою фотографию не может?! Перебрав все, он оставил два и подозвал своего приятеля, спросив:

— Какая из них больше похожа?

Они оба снова водили глазами туда-сюда.

— Вот эта! — ещё порция пронзающих взглядов.

— Отлично, вот посмотрите, — очкарик протянул мне паспорт.

На фотографии действительно была изображена девушка, очень схожая со мной, за одним исключением: она блондинка, а я нет! Это что за выходки?! Они пытаются всучить мне чужой паспорт, с похожим лицом? Это не фальшивка, но и за правду не сойдёт!

— Вы что, продаете мне чужой паспорт?! Но там же блондинка, кто поверит, что он мой?

— Не волнуйтесь, фотография чёрно-белая, к тому же важно лицо, а не цвет волос, который можно изменить. Иначе бы краску для волос запретили продавать, — парень в клетчатой рубашке успокаивал меня.

— А откуда паспорт? Меня за воровство с ним не прихватят?

— Ну, вы же хотели быстрее, и чтобы за границу попасть. А документы эти принадлежат без вести пропавшим людям, мы в основном скупаем их у родственников и знакомых тех, кто исчез. В нашей стране нет общей базы по поиску. Так что за границу спокойно попадете, и никто вас не заподозрит. Только в те страны, где визовый режим не строгий. Это само собой разумеется. А с чисто фальшивым паспортом, ваши шансы значительно уменьшаются.

— Ясно.

А ведь всё так, как он и сказал! Паспорт же не биометрический, а обычный! Сверяют по лицу, а не отпечаткам пальцев! Я пригляделась уже к написанному, а не снимку. Документ принадлежал Светлаковой Веронике Петровне, проживающей в Подмосковье. Единственное, что меня напрягало, так это её возраст. Она на два года старше меня! Отныне мне двадцать пять лет. Ух, на какие ещё жертвы я пойду?! Ну, я же знаю, что мне двадцать три, какая разница, что там намалёвано на глупой бумажке!

— Берёте или нет?

— Да.

Я вернула паспорт и, порывшись в сумочке, передала им деньги. Их лица мгновенно изменились, исказившись гримасой жадности, и они принялись считать их. Закончив, они отдали мне загранпаспорт и любезно сопроводили до выхода.

— Если ещё что понадобится вам или вашим друзьям, обязательно заходите, будем рады помочь.

Покинув фальшивое офисное здание, я всё же рискнула снять последние тридцать тысяч в очередном банкомате, так как денег было катастрофически мало. Трюк прокатил ещё раз! Видимо, в банке узнают о моей смерти лишь когда явятся за оплатой кредита.

Наконец-то я могу уехать! Впрочем, есть одна зацепка. И она не дает мне покоя, не выходит из головы, постоянно напоминает о себе, как противная заноза. И эта заноза — странный и неадекватный Алексей в своей московской квартире. Понятия не имею, кто он на самом деле, но печёнкой чувствую, всё же он должен что-то знать! Шутка ли, взорвать антитеррористическую базу ради спасения своего друга или товарища по оружию. К тому же, если мои воспоминания не галлюцинация, то они имеют прямое отношение к гибели миллионов японцев. А это уже серьёзная террористическая организация!

Как же мне поступить? Ведь свидетелем я быть не могу, ибо дважды умирала, один раз официально. Что я расскажу секретным службам? Что у меня есть странное аномальное свойство: если меня убить, то я тут же появлюсь снова, как в компьютерной игре? Кстати, по-моему, после моментального возрождения я оказываюсь полностью голой, ведь если поразмыслить, одежда надета на предыдущее тело! Даже если я докажу им это, убив себя, что нежелательно, они на всю оставшуюся жизнь засунут меня в лабораторную клетку и примутся изучать. А я плохого конца не хочу!

Пожалуй, единственный выход — слежка за Алексеем. Я просто обязана собрать доказательства, не становясь прямым свидетелем и не подвергая свою свободу опасности.

Глава 5.

С удостоверением журналиста человеку становится доступно многое. К примеру, проход на закрытые кинопоказы, премьеры фильмов и куча всего другого. Так же не составит особого труда немного приврать кому-либо, что бы он на время разрешил занять его квартиру.

Я представилась соседке Алексея и рассказала историю о журналистском расследовании одной бандитской группировки, членом которой он якобы является. Она поверила мне безоговорочно, так как была убита горем после смерти своего грудного малыша. К тому же она винила во всём Алексея, ведь её чадо погибло сразу после его угроз. Патологоанатом, написал в своём заключении: "Смерть от асфиксии, вызванной попаданием инородного тела в верхние дыхательные пути". Но она не поверила ему. Женщины, особенно матери, чаще верят своей интуиции, чем врачебным заключениям.

Я успокоила её, как могла и попросилась временно пожить у неё, чтоб облегчить слежку. Она дала согласие моментально, так как сама с мужем собиралась уехать куда подальше, видимо убегая от горя или от постоянного звука ремонта сверху. Вот так я и заполучила выгодное местечко для засады.

Двумя днями позднее мне позвонили удивлённые родители и сообщили, что подобранный труп был до безобразия похож на меня. Я спросила их о причине гибели, числящейся в документах. Они ответили, что бедняга подавилась куском пенопласта. От этих слов у меня сразу глаза на лоб полезли, но я сдержалась и, попрощавшись, крепко задумалась.

Я же тогда видела, как Алексей взял в руки пенопласт. Как же получилось, что этот злосчастный предмет оказался в горле у беззащитного младенца, да и у меня тоже?! Предположим, в квартиру соседки он каким-то образом проник, но в мою-то квартиру никто не входил! И что это за извращённый способ убийства? Пораскинув мозгами, я чуть их не сломала и прекратила думать об этом. Единственный очевидный для меня факт — он убил и маленького ребёнка, и меня! Поэтому показываться перед этим монстром, и попробовать ещё раз побеседовать с ним я не отважилась, а предпочла купить самое простое оборудование для прослушки.

Минуло ещё две недели, за которые я выяснила, что проживает он с своим то ли приятелем, то ли подельником или коллегой, я так и не поняла. Тип этот на первый взгляд был ещё загадочнее. Он с ног до головы был плотно замотан бинтами, несмотря на тридцатиградусную жару. И постоянно, даже в вечернее время, носил тёмные очки, которые на нём казались светлыми. Он же и общался со всеми строителями, зачем-то превращающими квартиру наверху в студию звукозаписи.

Сначала я приняла его за калеку, пострадавшего от пожара или от ожога серной кислотой. Но, понаблюдав за тем, как он ходит по улице, я поняла, что ошибалась. Его движения не были скованными, как у больных. Если он скрывает свою личность, зачем покрывать себя повязками? Так ведь ещё заметнее!

На улице я беспрепятственно шла за ним, ибо все вокруг пялились на него, и я терялась в толпе зевак. Выходил он почему-то чаще, чем Алексей. Сначала я не понимала этого, но прислушиваясь к ситуации на верхнем этаже, вникла. Алексею просто было лень, поэтому он долго уговаривал его сходить, суля взамен всякую несуразицу.

За разные мелкие походы по магазинам и куда-то ещё он обещал грузовики, полные алмазов, целые города и страны вместе с их населением. Его сообщник соглашался, а иногда торговался. На что он рассчитывал? Это же наглая ложь! В итоге я засомневалась в ясности их ума...

Вскоре комнату звукозаписи достроили, но это нисколько не осложнило мне жизнь: они предпочитали разговаривать и громко спорить на кухне, а в студию почти не заходили.

Лишь однажды мне посчастливилось получить стоящую информацию. Тогда Алексей продолжительно скандалил по поводу того, кому идти на почту, забирать пришедшую посылку. В их двухчасовом поединке я узнала имя забинтованного человека. Звали несчастного Илья, и на сей раз он наотрез отказался.

Я же, проследив за Алексеем до почты, подождала неподалёку, наблюдая происходящее внутри. Он распаковал коробку прямо на месте и, переложив что-то в сумку, удалился. Я же мигом зашла в почтовое отделение, незаметно достала порванную коробку из мусорного ведра и поспешила уйти.

К моей великой радости, адрес сохранился. Посылка прибыла из Северной Африки, а точнее из одного захудалого городка, располагающегося на полуострове Сомали. Ничего себе! Преступность и пиратство процветают в этом регионе, как пшеница на поле! По крайней мере, отныне у меня есть обратный адрес и сама коробка, являющаяся косвенным доказательством! На всякий случай, я сфотографировала адрес с помощью мобильника.

Но что же лежало в ней? Если он открыл её прямо на почте, то не побоялся лишних взглядов. Что же там было? Вот это уже интересно! Значит, его сообщники находятся где-то в Сомали. Вернусь и продолжу подслушивать. Ведь они точно начнут обсуждать содержимое коробки, тут-то я и выясню в чём дело! Обязательно постараюсь записать их разговор.

Помчавшись в квартиру, я немедленно включила прослушивающие устройства, приклеенные к потолку скотчем. Дальше нажала на запись и надела наушники, но молниеносно сбросила их, поскольку истеричные вопли было слышно и так.

— Да пошёл он! Как я всё это соберу? Почему они не прислали сразу целую?!

— А что ты на меня орёшь?! Обожди, тут бумажка с инструкцией!

— Ну, вот сам и собирай, а я пойду, напишу ему, какой он хороший! К тому же нам необходимо подготовиться, я ещё и половины декораций не достал, — сверху хлопнула дверь, я выглянула в окно и увидела резво удаляющегося Алексея.

Ого! Они к чему-то готовятся и для этого им необходимы декорации! Они что, фильм собираются снимать? И для всего этого им понадобилась студия? Нет, нет! За Алексеем я никак не успею угнаться, значит останусь и подожду его возвращения. Наконец-то они займутся чем-то, кроме постоянных споров о том, кому пойти в магазин в три часа ночи.

Отойдя от аппаратуры, я встала у окна и начала ждать, пока Алексей вернется. Всё записывается, так что не страшно, если я вдруг пропущу незваных гостей. Несколько недель мучительного томления норовят закончиться моим триумфом, а затем их всех посадят в тюрьму!

Просидев у окна несколько часов, я всё же дождалась. Алексей приехал на небольшом грузовике. Из него принялись выгружать разные ящики и затаскивать в дом. Скорее всего, декорации прибыли. Я же возвратилась к наушникам. Пока грузчики работали, Алексей завёл с Ильёй разговор:

— Всё притащил?

— Да, всё. Ты собрал эту штуку?

— С превеликим трудом, и она работает. Третий написал в инструкции, что целиком прибор в коробку бы не поместился, поэтому он послал в разобранном виде.

— Вот же скотина! А большую коробку он взять не мог?! Нет! Я догадываюсь, что он поступил так, чтобы поиздеваться надо мной!

Алексей сплюнул.

— Его посылка недавно вылетела. Будет знать, как со мной шутки шутить! Кстати, когда начинается прямой эфир?

— Ну, он сообщил, что дополнительный обезьяний компьютер готов. Начинаем через два часа.

— Погоди-ка, что? Какой компьютер?

Я тут же навострила уши, так как мне показалось, что я ослышалась.

— Обезьяний компьютер. Он сказал, что сделал его из полутора тысяч обезьян.

— Смастерить компьютер из обезьян?! Как такое возможно? И он ещё обзывает меня тупым фанатом сказок об инопланетянах! А сам-то!

— И что ты мне всё высказываешь?! Он мне разъяснил, что использовал всю мощность их мозгов.

— Он что, посадил их за клавиатуру, как операторов?! Они же тупые! Ладно, я потом всё время буду попрекать его этим! Так что придержу самое вкусное на десерт. Пошли в комнату поставим стол, и во время эфира ты лучше выйди из неё! А то из-за тебя аппаратура плохо работает, и ты однозначно всё испортишь!

Их разговор меня несколько шокировал. Как-то я слышала от компьютерщиков, что пока ещё самый мощный компьютер на земле — это человеческий мозг. Но вот касательно обезьяньих мозгов я не в курсе. Неужели биокомпьютеры? Кто-то решил не создавать их, а взять уже готовые природные материалы!

Но это жестоко по отношению к животным! Бегаешь ты, бегаешь в диких тропиках, ешь бананы и тому подобное. Внезапно приходят какие-то двуногие, ловят тебя, обездвиживают и вживляют в голову провода. Наверное, так, а как же ещё соединить их с машинами?! Кто бы это не совершил, у него напрочь отсутствуют совесть и сочувствие!

Я взглянула на будильник. Через пару часов они выйдут в прямой эфир, но куда и зачем? Выступят на радио? Но для чего? Я ничего не понимаю, они что, террористы или просто преступники? Чего они добиваются? Так, без паники, спустя два часа я всё выясню.

Ожидание оказалось очень томительным, даже по сравнению с последними тремя неделями. Но, стрелки часов неуклонно шли вперёд, с каждым оборотом облегчая мои страдания от собственного нетерпения. К моему горю прибавилось и то, что чувствительные микрофоны не могли добраться до звуконепроницаемой комнаты. Окна в ней заделали, так что не подсмотришь!