Третья линия

— Порка, — подсказала Ронда.

— Да, Порка, неважно..., то они могли бы установить на нижней части Кольца непосредственно на "глазе" вот эту штуку...

Плоттчер метнулся в другой конец комнаты — Ронда и Криптер кинулись за ним как привязанные, — осторожно взял в руки прозрачную конструкцию, похожую на призму с двумя зеркальными плоскостями.

— Вот тут место для крепления, — крючковатый палец ткнул в выемки по краям одной из граней. Алхимик ловким движением перевернул увесистый предмет. — Вот в таком положении он должен быть закреплён...

— Но... как они это сделают? Там ведь не повиснешь, как цыпс, и летать они не умеют!

— Успокойся, Ронда, я всё продумал, потом об этом... Хотя ты права... Тут определённо ловкость и сноровка нужны... Пожалуй, Порк не справится. А вот Коса... Ну, да ладно, в конце концов, пару часов потренируется на макете. Так вот. Когда колечко спустится до самого предела, Коса скинет вниз, точнее, осторожно опустит на веревке наш конус-фонарь с "верещалкой". Только Ронде надо придумать картинку попривлекательней.

— А-а! Вот как? Ну, ты алхимик, Плоттчер! — начиная догадываться, восторженно произнес Криптер, а Ронда захлопала в ладоши и запрыгала на месте, как ребёнок.

Плоттчер, довольный и улыбающийся, водрузил на место свою призму, скрестил на груди руки и промолвил:

— Да. Вот так. Ну, а дальше догадаться может и полный идиот...

Глава 21

Коса открыл глаза, стряхивая остатки сна. Ему снилось, что он рождается на свет вновь. Видит людей в белых окутывающих тело складчатых одеждах, радостное лицо матери, яркие краски вокруг, слышит свой первый крик, незнакомую волшебную музыку, ощущает вкус тёплого материнского молока. И цветы. Что такое цветы, он раньше не представлял, но сейчас видел множество самых разных: они благоухали, покрывая весь его остров. Остров пах ими. А женщины были облачены в красивые яркие одежды и веселились вместе с мужчинами, празднуя какое-то значительное событие. Дари бежала ему навстречу улыбаясь, ведя за руку незнакомого мальчика, а другой рукой прижимая к груди охапку цветов. Они даже были в её волосах. Позади Дари виднелась фигура мужчины, он также улыбался и махал Косе обеими руками. Долго лицо его не различалось, но затем оно будто приблизилось, как в панораме, и оказалось, что это был молодой, красивый и счастливый Дарс. Потом он повернулся и пошёл вдаль, иногда оглядываясь и махая рукой...

Коса лежал на необъятном кожистом тёплом ложе светлых тонов, очень удобном и, как ему показалось, ласковом и заботливом. Как ложе может быть ласковым и заботливым? Тем не менее именно такое чувство вызывало оно. Необычайная легкость в теле, словно ты действительно заново родился. Бодрость, ощущение невероятной силы. Голова светлая, все мысли какие-то воздушные, память без напряжения хранила всё, что было в его жизни, что демонстрировалось в детских обучающих программах или учебных фильмах — Коса уже не видел разницы в терминологии.

Комната была небольшая, круглая, метров 12 в диаметре, панорамное окно вокруг всей комнаты. Встав и подойдя к окну, он заворожённо рассматривал представшую перед ним картину. В голубом небе светило солнце, небольшие белые пушистые облачка вдали стояли островками. Прямо впереди открывался зелёный океан. Нет, это не вода. Это была трава, а среди неё россыпями колыхались головки самых разных цветов и росли небольшие молодые деревца.

— Пройди туда, — раздался сзади голос Алхи, — у тебя ещё есть немного времени.

Коса стоял, держась ладонями за прозрачную стенку окна. Руки провалились, потеряв опору, стена пропустила его, и ноги сами пошли в мир, который мгновенье назад был словно картинкой в экране панорамы. Ступни коснулись мягкого прохладного зелёного ковра. Шаг непроизвольно ускорился, и Коса побежал. Улыбка не сходила с его лица. Он достиг середины поляны, а то, что это была середина, стало ясно именно отсюда. Круглое, немного выпуклое поле, закрытое прозрачным куполом — в этом не оставалось сомнений, — было лишь экспериментальным парком, где воссоздавался первоначальный облик Земли. Коса почти не сомневался, что таких парков здесь множество, что их будет ещё больше, Операторы позаботятся об этом. Возле самой границы парка, где купол примыкал к траве, предстала другая картина. Уходящие за горизонт, закрывающие всё небо круглые прозрачные ячейки, ровными рядами расположенные на светло-оранжевом панцире Земли. Приглядевшись внимательнее, Коса обнаружил, что и панцирь немного пропускал солнечный свет. А может, это только иллюзия? Над самой головой, километрах в трёх над куполом парка, нависала ближайшая ячейка. Она была огромна! Костяной остров уместился бы в этой ячейке, как глаз элисы в черепке крокуса!

Шея затекла. Взгляд, наконец оторвавшись от небес, упал вниз вдоль одной из ближайших Туб, подпирающих панцирь. Коса открыл рот, вглядываясь в контуры крохотного белого пятнышка, обрамляющего тонкое основание Тубы. Тыча пальцем вниз, он обернулся к стоящему сзади Оператору, и на молчаливый вопрос тот ответил:

— Да, это твой Костяной Остров Тубы Муфт-Опой. Он уже старый. Через 20 лет надо будет менять муфту, состарилась она, многократно пережив свой вековой рубеж. Ей уже 850 лет. Таким долгожительством она обязана вашему племени. Вы очень заботливые, мирные и добрые люди. У вас совсем нет войн. Вы помните всё, но скрываете это. Потому что подсознательно стыдитесь своего прошлого. Вы скромны. Порой слишком скромны, поскольку даже себе не решаетесь задать прямой вопрос — кто мы и откуда? Ты, Коса, лучший из племени, потому что дерзнул спросить об этом не только себя, но и нас, Операторов. Ты достоин звания Человек. Как и твой дед.

Коса сглотнул ком, подступивший к горлу, но язык не слушался, несмотря на сильное желание задать вопрос о любимом дедушке, которого все звали по имени Хи...

— Хиродонт, теперь он мой помощник и друг. Мы пять последних лет работаем вместе. Ты обязательно с ним увидишься, он очень ждёт этой встречи, помнит и любит тебя. Наконец-то он дождался, когда ты повзрослеешь и окрепнешь умом и духом. Теперь ты достоин своего деда Хиродонта. Однако, Коса, тебе пора.

— Кто такие оранжи?

— Ты сам должен это выяснить. Мироздание постигается снизу вверх, а не наоборот. Когда ты до конца постигнешь свой мир, ты вновь придёшь к нам, но уже в другом качестве. Уверен, это случится скоро. Однако береги себя, будь осторожным и осмотрительным. Шрамов на твоём теле уже достаточно. Хватит. А теперь спускайся, я провожу тебя.

У Косы немного кружилась голова, когда он шёл следом за Алхой. Он не старался запомнить путь. Он не обратил внимания, как летел с высоты в воды океана на глубину 1580 метров, и пришёл в себя только на бегущей дорожке.

Подойдя к своему лифту, он вскинул ладонь, будто показывая её невидимому лифтёру. Ниша предупредительно мигнула и растворилась. Медленно распахивающиеся объятия зеркального лифта приняли пассажира, и начался стремительный подъём с глубины на высоту 3300 метров над уровнем океана — обратно в Тубу Муфт-Опой, в племя оранжей.

Пока Коса ехал, всё пережитое им сейчас воспринималось как наваждение. Сознание по-своему защищалось и отодвигало в дальний угол, как бы на потом, окончательное осмысление нового объёма информации. На первый план выступали дела, недавно оставленные на "земле". Острова — и Костяной, и Атолл-Мышь, да и все прочие — теперь были именно землёй, родиной Косы. Нарастало беспричинное беспокойство за Дари. Даже Ронда замутилась в памяти, как приснившийся эпизод.

...Встретила его всё же Ронда, такая же приветливая, ласковая, любящая и немного загадочная. Странно, она вызывала у Косы какую-то неукротимую животную страсть, хотелось обладать ею как собственностью, как красивой игрушкой. Назвав её в мыслях фемой, он пристыдил себя сейчас за поспешность. Что-то вызывало сомнения...

— Идём скорее, по дороге всё расскажешь, — они почти бежали, распахивая бесчисленные, закрывающиеся сзади невидимые двери, а Ронда щебетала: — У нас есть учёный по имени Плоттчер, мы его алхимиком зовем, он нашёл способ, как осуществлять с вашими людьми на острове связь. Он придумал аппарат, по которому мы сможем для начала передать им кое-какую информацию. Сейчас ты всё узнаешь. Но без тебя не обойтись. Я, правда, волнуюсь, придётся лезть на ревизер-очистник — Кольцо, — там требуется установить аппаратуру, спустить на остров в нужном месте ещё один прибор...

— Ронда, подожди, помнишь, вы говорили о каком-то госте?

— А, да! Он благополучно добрался до нас. Это настоящий герой, он пробрался через тело Муфты, представляешь?! Бросился в разлом на северной стороне вашего острова и как-то ухитрился оказаться в Тубе...

— Кто это?

— Порк.

— Порк?! Где он сейчас? Он срочно мне нужен! Срочно!

Коса остановился, тряся за плечи Ронду, та тревожно смотрела на него. Пришлось обнять беднягу, немного напугавшуюся такой экспрессии. Он поцеловал её, посмотрел в глаза:

— Не обижайся, девочка. Если возможно повременить с вашим алхимиком, то дай мне сначала повидаться с Порком.

Они стояли в каком-то переходе. Ронда улыбнулась, взяла Косу за руку и повела дальше. За первой же дверью оказался лифт. Они ехали молча, но не отрывали друг от друга глаз. Немая сцена завершилась открытием лифта, превратившегося в полумесяц.

В лаборатории Плоттчера было 4 человека: сам Плоттчер, Криптер, Саффа, и... Порк. На Порке болталось нелепое сетчатое одеяние, борода коротко пострижена, волосы на голове причёсаны. Он немного смущённо встретил Косу, но откровенно был рад ему:

— Отведи дождь! — поприветствовал он земляка, они коротко пожали друг друга за плечи.

Коса посмотрел на присутствующих и решил не обращать ни на кого внимания.

— Где Дари?

— На острове, мне сейчас показали её, — Порк радостно ткнул пальцем в один из экранов. — Ей нельзя идти в разлом, но я боюсь, она сделает это, если её как-то не предупредить. Оранжи... наши новые друзья обещают помочь.

— Думаешь, она может пойти сегодня?

— Нет, уже вряд ли. Сейчас она с детьми в своей пещере. Если пойдёт, то только завтра. Сегодня до дождя она не успеет. Там надо готовиться основательно.

— Тогда не надо ничего выдумывать, — Коса абстрактно повёл рукой в сторону панелей Плоттчера и, ни к кому конкретно не обращаясь, сказал тоном, исключающим возражения:

— Мне нужна крепкая верёвка метров 90, пусть 100 — с запасом, и всё.

— Ты хочешь спуститься с Кольца? — спросил Криптер.

— Да, это проще всего. А до вечера Порк расскажет мне подробно, как он прошёл через Муфту, и я повторю его подвиг, — Коса улыбнулся "герою". — Есть ещё второй вариант. Оставляем верёвку на Кольце, но тогда нужно придумать простое механическое устройство, чтобы Порк смог меня вытянуть с земли.

— Лебёдка, — задумчиво произнёс Плоттчер. Он встал со своего самоходного кресла, сложил руки на груди, одной взяв себя за подбородок. — Давайте тогда сделаем все четыре дела сразу. Первое. Коса с Порком разрабатывают и совершенствуют переход через Муфту, если надо, я приму участие. Второе. Мой псевдокоммутатор мы всё же устанавливаем. Третье. В ту же ночь вместе с коммутатором монтируем на Кольце лебёдку с тросом и прочими приспособлениями, чтобы Коса мог безопасно спуститься и в любой момент подняться по Тубе. И четвёртое, возможно самое простое, но над этим я ещё работаю.

— Что, всё-таки? — спросила Саффа.

Плоттчер молча достал из кармана "ладошку", но меньшего размера, чем Коса видел в руках Криптера.

— Я не уверен, сможет ли эта штука работать снаружи. Поля всё-таки. Да и заряда хватит только на месяц. Ну... попробовать-то можно?

Все смотрели на местное коммутаторное радиоволновое устройство, и каждый взвешивал свои "за" и "против". Только Порк ничего не понимал. Пока не понимал.

Дождь начинался в 20 часов и заканчивался в час ночи. Оставалось чуть меньше полусуток, чтобы подготовиться ко всем предложенным Плоттчером и Косой вариантам.

Глава 22

Плоттчер только-только закончил объяснять Косе принцип работы "призмы" и способ её крепления к нижней части Кольца и теперь намеревался перейти в импровизированный тренировочный зал, где находился макет фрагмента Кольца...

Помощник Плоттчера — Ворк, молодой мужчина небольшого роста, такой же лысый, как его "шеф", — вместе с Порком мастерил из различных подручных предметов примитивную лебёдку...

Саффа с Криптером спорили на тему совершенно иной модели "посылочного тракта", под чем подразумевалось не установление звуковой и видеофонной двусторонней связи с островом, а налаживание надёжного способа переброса материальных предметов, в том числе людей, с острова в Тубу и обратно...

Ронда вела панорамное наблюдение за островом и гадала, как прошла встреча Косы и Оператора. Сожалела, что не успела расспросить об этом...

Все хронометры Тубы показывали одно и то же время -14 часов 32 минуты.

Внимание Ронды привлекла вереница детей, идущих за женщиной. Панорама приблизила изображение. Дари с детьми шла к соседке Оке, живущей неподалеку. Ока вышла из пещеры, приветливо помахав руками. Звук их голосов заглушил грохот из соседней панорамы, настроенной на Стреляющий Зев, где начался очередной разлом. Пока Ронда убавляла громкость, потянувшись на другой конец стола, Дари уже прощалась с фемой Порка.

— Не переживай за нас, Ока, всё будет хорошо, я возвращусь скорее всего с Порком и Косой.

Женщина развернулась и быстро пошла, затягивая на талии узел набедренной повязки. Стройные загорелые ноги легко преодолевали неровности рельефа, перескакивали канавки и скопления титарритовых пластин. Дари шла, словно танцуя. Она явно направлялась на север. Но почему-то не как обычно, огибая Тубу с востока, а через западную её сторону. Идёт в разлом?

Ронда была крайне озадачена. Порк сказал, что она не должна сегодня пойти в Муфту. Не успеет, дождь скоро, дети... Что-то не так. Раз она оставила детей соседке, значит, что-то затеяла.

Дари поднялась к Тубе и, перемежая быстрый шаг с бегом, продвигалась на запад. Пока на запад...

...Прошло 35 минут, и женщина остановилась на северо-северо-западе, начав спускаться вниз. Она шла к Долине-Погребальнице!

За последние два десятка лет ни один житель острова не решался отправиться в эту долину. Люди избегали её, испытывая мистический страх перед этим местом. Вокруг не было жилых пещер. Только древние, заброшенные жилища можно было найти, да и то с трудом. Их сравняли дожди, небесный мусор и животные. Вообще весь северный 30-градусный сектор был мало заселён. Стреляющий Зев — строго на севере, чуть юго-западнее — Долина-Погребальница, по всему побережью — на глубине 5-10 метров плантации бурой нити, мало пищи, климат более холодный. Днём — именно на севере чаще всего — может внезапно посыпаться на голову титарритовая чешуя, грозя разрубить тебе голову, если вовремя не услышишь характерного стрекочущего звука в небе. Преобладающие южные ветры сносят на север эти чешуйчатые пластинки с верхних ярусов Тубы. Сложные амортизирующие переплетения, соединяющие Тубу с терраотовым панцирем, периодически перемалывают в труху ионно-кристаллические наслоения, оседающие в специальных резервуарах-утилизаторах. Однако часть их, самая легкая фракция, иногда всё же сносится сильными атмосферными потоками в океан, а часть попадает на остров в виде титарритовой чешуи — пластин в 2-2,5 мм толщиной, почти одинаковых размеров (10-15 см в поперечнике) из очень прочного сплава, нередко с острыми, как бритва, зубчатыми краями.