А потом все закончилось. Волшебство развеялось, и мы полностью опустошенные лежали рядом. Мне было хорошо. Тело принимало новую роль — только что рожденной женщины. Тибальт молчал и смотрел в потолок. Наверное думал, что же со мной делать, то ли выгнать, то ли еще раз поцеловать.

— Знаешь, — наконец, очнулся он, — я бы хотел, чтобы все было по-другому. Что же мне теперь делать?

— Не знаю. — дикари так любят все усложнять. Я — женщина, он — мужчина. Что должны они делать, если лежат рядом после любви?

— Зато я знаю. И попробую по-другому. — он повернулся ко мне, обнял и потянул на себя. — И будет еще лучше.

Было.

* * *

Тяжелые синие шторы колыхал ветер. Только-только рассвело. Мне больше нечего было здесь делать. Ночью я заснула в объятиях Тибальта. Это было приятно, но сейчас утром я еще острее осознала то, что эта часть жизни закончена. Наша близость потому и была настолько ярка, что была здесь и сейчас. Теперь я знала, что мое желание отдать себя человеку так и останется просто желанием, если не захочет он. А Тибальт не захочет. По крайней мере того, чего хочу я. И поэтому ему будет лучше без меня, а я и одна справлюсь. Теперь я точно знаю, что мне нужно. И смогу это получить.

Я наклонилась над Тибальтом, коснулась нежно его лба, благодаря за все, то он для меня сделал, накинула платье, взяла в руку сандалии и выскользнула из комнаты. У меня было два пути — мост или океан. Я выбрала океан, чтобы переродиться и все начать сначала.

Сандалии я оставила на берегу рядом с той беседкой, где я пряталась от Тибальта с Анной, а сама зашла в воду. Платье мгновенно стало мокрым и надулось пузырем вокруг тела, поэтому я его сняла, скрутила в жгут и завязала вокруг талии. А потом поплыла. Туда, вперед навстречу солнцу. Вода была прохладной и спокойной. Город еще только-только просыпался. Неподалеку от меня качалась на волнах маленькая лодка с одиноким рыбаком. А я была счастлива.

* * *

После того, я как покинула замок, я ушла в сторону земель сильга и поселилась на берегу океана. Жрец был мертв, его я не боялась, но в деревни не ходила. Мне спокойнее было одной. Первое время я много работала. Хотела успеть до сезона дождей. Построила себе небольшую хижину, сплела несколько циновок, сделала посуду из дерева. Нож, украденный у Ниигору, мне пригодился. Им было удобно резать лианы и пищу. Место рядом с моей хижиной оказалось хорошим. Я даже себе сделала небольшой огород на возвышении, там, куда не доходили океанские волны. Посадила некоторые лечебные травы, чтобы далеко за ними не ходить и кусты лайги, плоды которых всегда нужны. Меня кормил лес и океан. После отлива я собирала моллюсков, сама много плавала и добывала себе рыбу. Несколько раз удалось поймать больших крабов, которых я запекала в золе костра. Мне было так хорошо в моем одиночестве. Это было лучшее время в моей жизни. Иногда по ночам я сидела на берегу океана, вслушиваясь в шепот волн и бросая камни в холодные, немигающие глаза звезд.

А к концу сезона солнца я поняла, что беременна.

* * *

К сезону дождей я подготовилась хорошо. Вода отводилась от хижины в океан, лес за моим домом зеленел и наливался влагой. Крыша не протекала, на огне я, правда, готовила редко, потому что не успела сделать крытую жаровню, хотя камни подходящие нашла. Но пищи мне и без этого хватало. Несколько дней пришлось просидеть дома. Дождь лил не переставая, в хижине было темно. Раньше я не любила это время. Даже в деревне люди тяжело переносили вынужденное безделье. Но сейчас мне было даже хорошо. Я много спала, а когда не спала, плела из тоненьких, как волосы, лиан-итцу циновки для ребенка и мечтала о нем. По ночам шумел океан, штормило, а я лежала, таращилась в темноту и думала о том, сколько всего интересного можно будет найти на берегу после шторма.

Однажды, когда с утра впервые за много дней из облаков выглянуло солнце я вышла к океану. Было ветрено, накидка из листьев защищала плохо. В племени сильга в сезон дождей к океану ходить не любили. Рыбачить было опасно, а просто так гулять было некогда. В хорошую погоду люди стремились успеть сделать все то, что не могли когда шел дождь. Но сейчас мне было хорошо, я смотрела на синее небо и быстро движущиеся облака, и потихоньку шла вдоль воды, увязая ногами в песке. Океан был бурным и темным. Пляж размыло, камни отнесло ближе к лесу, а на полосе песка было чисто, ракушки и камни пока еще не могли устоять перед силой волн. И на этом песке лежал большой деревянный ящик.

Я с опаской приблизилась к нему и осмотрела со всех сторон. Потом огляделась. Рядом никого не было. Я за все то время, что жила одна, так никого и не видела. Иногда, конечно, мне не хватало людей, я часто вспоминала и свою жизнь в племени и разговоры со старейшиной Ринус, а потом и с тетушкой Гретой. Тибальта тоже вспоминала но нечасто, хотя я была рада, что он в моей жизни был.

Ящик я открыла, хотя пришлось потрудиться. Там оказалось много хороших и полезных вещей. Рулон полотна, несколько ножей, две хороших веревки: толстая и тонкая, пара мисок: большая и маленькая, топорик, небольшая пила, легкое оделяло, связка свечей. Крышка у ящика оказалась хорошо подогнанной, и вещи не пострадали. Еще там был стальной котелок и ступка с пестиком. Я приспособила для готовки большую раковину-унури, но котелку все равно обрадовалась. В благодарность духам я устроила небольшой пир. Сварила в новом котелке себе суп из водорослей и моллюсков с пряностями. А потом, сидя на берегу, завернувшись в свое новое одеяло думала, что ящик попался какой-то странный. Скорее всего его смыло во время шторма с корабля, но набор вещей был удивительным... В нем было то, что мне было нужно.

* * *

До родов оставалось около двух лунных месяцев. Сезон солнца заканчивался. Находка ящика на пляже стала знаком того, что боги меня не оставят. Мне еще несколько раз удавалось найти хорошие вещи после шторма. Большая плетеная корзина, деревянная табуретка, сверток с дикарской одеждой. Моя хижина стала настоящим домом. Конечно, сейчас я понимала, что жить одной гораздо труднее, чем в племени или в городе. Что никто не пожалеет и не придет на помощь, но я не отчаивалась, тем более, что трудности первой поры я преодолела.

В тот день прошел первый дождь. Пока теплый и мелкий. После таких дождей бывают радуги. Я расслабленно сидела на пороге хижины, поглаживала округлившийся живот, и поглядывала на небо, как вдруг услышала тихие шаги, почти неразличимые в шелесте дождя. Я повернула голову. Ко мне шел Тибальт. Он остановился неподалеку и стал меня разглядывать. Потом усмехнулся.

— Ты изменилась. Я очень рад.

* * *

— Зачем ты пришел?

Тибальт лежал на циновке в моей хижине, закинув руки за голову. Я сидела рядом.

— У тебя тут очень хорошо. Спокойно.

— Да. Я старалась.

— Я рад тебя видеть, Ильке.

Я тоже была рада. Рядом с Тибальтом мне всегда было хорошо.

— Ты не ответил на вопрос.

— Скоро он придет. — сказал Тибальт.

— Кто?

— Лес.

— Лес? Ты пришел не ко мне?

— К тебе. Точнее к вам. — Тибальт посмотрел на мой живот. Потом поймал мой взгляд и сказал. — Не бойся меня. И не меня тоже не бойся. Я позабочусь о тебе и нашем ребенке.

— Думаешь, ребенок твой?

— Мне все равно, чей он. Просто прошу, не мешай мне думать так, как я хочу. Потому что я могу не вернуться.

Закончил Тибальт неожиданно серьезно. Так, что мне сразу стало не по себе.

— Что происходит?

— У меня завтра...хм...встреча.

— Встреча? — почему-то я ему не поверила.

— Да. С врагом.

— Враг... У вас война?

Про войну я знала мало. На моей памяти племена сильга между собой не воевали. Так, случались отдельные набеги, буйной молодежи, разумеется. Но этим обычно все и ограничивалось. Без крови. Когда я жила в городе я тоже ничего не слышала про вражду с дикарями или между дикарями.

— Пока не война. Я хочу предотвратить.

— Я не понимаю.

— А тебе и не надо. — Тибальт улыбнулся, но улыбка была неестественной. — Можно, я останусь до утра?

— Да. — ответила я. Он — гость. И гость хороший.

Потом Тибальт занялся домом. Кое-где подправил жерди, укрепил крышу. Мне в последнее время было тяжело. Еще он сходил на родник и расчистил от травы место для набора воды. Я понимала, что это ненадолго. Трава снова вырастет, да и мне она не мешала. Но Тибальту я ничего не сказала. У дикарей свои отношения с природой. Мне непонятные.

Когда почти стемнело, я вернулась в хижину, а Тибальт ушел на океан помыться. Я постелила на пол еще одну циновку и накрыла ее куском полотна. Зажгла несколько свечей. Они горели теплым красноватым светом. Тибальт вернулся голым по пояс. В руке держал мокрую рубаху.

— Повесь, — попросил он. — До утра высохнет?

— Ночи теплые. Дождя не будет.

Потом я его покормила. Овощи и моллюски, почти каждодневный мой рацион. Рыбачила я теперь редко. В моем положении гоняться за рыбой уже не удавалось, а лодки у меня не было. Ел он быстро и напряженно. Как будто думал о чем-то, на меня не смотрел.

Потом мы легли спать. Тибальт растянулся рядом со мной на циновке. Свечи я задула, и почти его не видела, зато чувствовала исходящий от него жар.

— Ильке, — попросил он. — Дай мне руку.

Я в темноте нащупала его ладонь, и он тут же крепко сжал мою.

— Как хорошо, что ты...вы... есть. Мне так легче.

Тут мне опять стало страшно.

— А все настолько плохо?

— Не знаю. — ответил он. — Самое плохое в том, что оно касается тебя.

— Каким образом? Ты говоришь загадками. Даже наши сказители обычно более просты. Что за лес придет? При чем тут я?

— Лес придет за нами. Потом. Но сначала он придет за тобой.

— Я всю жизнь живу в лесу, и сейчас каждый день хожу туда! В нем нет угрозы!

— Да, пока он подчиняется себе. Но, нашелся тот, кто смог с ним договориться. За плату, разумеется.

— Кто? — вопрос вырвался так быстро, что мои губы еле успели его произнести.

— Жрец одного из племен, обретший силу земли и умерших. Поля койш разрослись. Заняли многие пахотные земли. Он объединил племена сильга, но ты-то должна знать, что полям койш нужны постоянные жертвы.

— А я?

— Я не знаю зачем ему ты, но именно из-за тебя я здесь, а не в замке.

Я вцепилась в его руку.

— Тебе нельзя здесь находиться. Ты под угрозой! Уходи! Уплывай!

Если это Ниигору, то мы все под угрозой. Но как такое может быть? Я же его убила!

— Это уже неважно. И я рад, что у меня есть возможность спасти тебя и город. Это тебе надо уходить, пока два могущественных мага не схлестнулись в борьбе за женщину! — Тибальт усмехнулся.

— Это не смешно! Зачем я вам? Я хочу просто жить подальше от ваших желаний и планов!

— Не волнуйся, — хмыкнул чародей. — Ты и не женщина, ты — символ. Знамя победы и, возможно, приз. Почему-то этот жрец к тебе неравнодушен.

Иногда, мышление мужчин меня удивляло. Женщин много и почти каждая из них умеет производить на свет потомство. Стоит ли цепляться за одну?

— Поэтому и условия такие. — продолжил Тибальт. — Практически поединок вместо удара исподтишка.

— Лес против океана? Ты окончательно принял силу?

— Да. Но не уверен, что ее хватит. Поля койш в последнее время давали обильный урожай, и, говорят, со жрецом что-то произошло. Связи с землей у него крепки. А моя сила... Я не знаю, насколько она предназначена для борьбы, меня учили только сдерживаться. Смирять бури, менять течения, облегчать жизнь. Знаешь, это очень интересно, подчинять океан. Я никогда не думал, сколько в нем тайного, причем такого, что я могу постичь... Ведь мы как относимся к его богатствам? Жемчуга, сокровища народов ушедших в историю, рыба и морские травы, раковины-унури — основа вашей экономики... Это все ничто по сравнению с его могуществом. Той силой, которая существует миллионы и миллиарды лет. Что такое жемчуг? Он рассыплется через полтысячелетия. Золотые монеты обрастут ракушками, животные сменят друг друга. А океан... Он вечен. Он переживет всех и вся. Он внутри нас, вокруг нас и над нами. Он — наша жизнь...

Голос Тибальта был мечтательным, и я его почти понимала. Не все дикарские слова были мне знакомы, но такое благоговение перед природой у меня в крови. И океан — жизнь. И в то же время мне было немного жаль Тибальта. Если он завтра идет на бой с Ниигору, а на что способен жрец я знала, ему будет тяжело. Решиться использовать силу для уничтожения всегда тяжело. А уж тем более тогда, когда только начал понимать величие природы...

— Доверься себе. — сказала я Тибальту и погладила его пальцы. — И тогда дух океана тоже будет тебе доверять.

* * *

Он ушел рано. А я даже не проснулась. Наверняка его князь научил людей усыплять. Я долго сидела на берегу. Небо было низким и серым. Но я знала, что дождя не будет еще несколько дней. Пока не время.

Сначала я думала уйти куда-нибудь. Туда, где Ниигору меня не достанет. Но лес есть везде. И если Тибальт не сможет одолеть жреца, то уходить бесполезно. Поэтому я осталась. Утро провела как обычно. Приготовила еду, постирала. Но больше ничего делать не могла и на месте не сиделось. Я отправилась прогуляться вдоль океана, но далеко уйти не успела. Начала стремительно прибывать вода. Она пенилась, устремлялась струями меж моих ног, бежала к лесу. Я бросилась к хижине. Я строила ее с учетом штормов во время сезона дождей. Но этого запаса не хватило. Огород уже размыло, моих трав не было. Жесткая дверь, сплетенная из гибких прутьев, не смогла остановить воду. Я в оцепенении стояла и смотрела, как в мой дом врывается стихия. Я должна была это предусмотреть! Почему я не спросила вчера у Тибальта как именно они будут сражаться?! Но сейчас не время думать о доме. Надо спасти себя. Я развернулась и, придерживая руками живот, побежала к скале справа от моего дома, она была довольно высокой и безопасной. Я туда несколько раз поднималась. Там росли мелкие кустики со сладкими ягодами-ириттис, но их собирать замучаешься, поэтому в последнее время я туда ходить перестала. Но сейчас у меня не было выбора. Я бежала, спотыкаясь и задыхаясь от воды, все дальше и выше. Цепляясь по пути за шершавые стволы скалистых деревьев, пока не забралась на самую вершину. Там я опустилась на колени, пытаясь отдышаться. Вода все прибывала. Но до вершины скалы не добралась. Домик мой накрыло полностью, осталась одна крыша. Океан, хоть и залил берег, был довольно спокоен, и я тоже немного пришла в себя, рассудив, что дверь в хижину закрыта, значит, посуду не унесет, а все остальное я потом просто просушу. Еду было жалко. Поесть я не успела. Но это не страшно, буду собирать ягоды-ириттиса. Делать пока все равно нечего.

К вечеру вода немного спала, и я даже спустилась пониже, чтобы осмотреться. Но потом, океан словно взбунтовался. Начал гнать на берег мутные валы, покрытые белой пеной, поднимал со дна песок и крутил водовороты. Скалу со всех сторон захлестывало, а для меня началась настоящая борьба за жизнь, потому что проснулись лианы.

Поначалу они просто шевелились, и я в страхе поднялась на самую вершину, а потом начали атаковать. Цеплялись за мое платье, хватали за ноги. Несильно, но так, как будто понимали, что рано или поздно я устану сопротивляться. Я сбрасывала с ног гибкие стебли, они не причиняли вреда, но и не успокаивались. А у меня не было даже ножа.