Чёрный пёс Элчестера. Часть третья.

— Нельзя, — строго заметил собеседник. — Что же до Милицы... Милица ведьма. Она коснулась моего меча. А я — архангел...

— Я это понимаю. Я не понимаю, зачем был затеян весь этот спектакль?

— Фрэнсис, разве я не спас вас обоих, дав свой меч?

— На пути к которому стоял лич. Разве вы не знали, что Милица попробует бросить мне клинок? Разве вы не знали, что иначе погибнем мы оба? Разве вы не понимали, что для Милицы смертельно опасно прикасаться к вашему оружию? В конце концов, разве вы не дали ей умереть?

Михаил терпеливо вздохнул.

— Нет. Ей помог Сатана... И он же открыл ей заклятье переноса, спасшее вас из подземелья. А я дал тебе силы обычным светильником отбросить мага с дороги. Поверь, у тебя самого мало бы что получилось. Я внушил жителям городка доверие к твоим словам, благодаря чему у вас теперь есть деньги... Мы оба помогали вам. Ваш выбор, кому отдать благодарность. Дьявол очень благоволит этой колдунье. Запомни, Фрэнсис, и будь осторожен. Помни о своей душе.

— А душа Мили обречена?

Архангел отвел глаза.

— Те, кому благоволит Князь Тьмы, избегают Ада...

— Ах, значит, Ад — также вотчина Бога? — криво усмехнулся Фрэнсис.

Михаил поморщился и не ответил.

— Я не имею права помогать Милице, как бы её ум и доброта ни были симпатичны мне. Она наш враг, — вместо этого произнёс Князь Света.

— Вы словно оправдываетесь, господин мой архангел... Вы же были так добры к ней в трактире... Честно сказать, я и не знал, что архангелы способны устраивать такие представления!

Михаил озорно рассмеялся, тряхнув прядями:

— Ну, а много ты о нас знаешь? — весело осведомился он.

Фрэнсис пожал плечами.

— Я повторяю: зачем вы всё это устроили?

— Ради тебя. Ради Милицы.

— Не понимаю.

— Так зачем же спрашиваешь?

— А вы объясните получше.

— Фрэнсис... Такая сильная ведьма, какой может стать твоя возлюбленная, рождается нечасто. И Бог, и Дьявол очень внимательно следят за нею и теми людьми, что встречаются на её пути. Душа, душа человеческая — вот ставка в нашем вечном противостоянии! Что тут непонятного? — Михаил вздохнул. — Душа Милицы...почти потеряна для Небес, к сожалению. Иначе бы мой меч так не отнёсся к девушке. Она человек, поэтому ей дали шанс уцелеть. Но на ней такая милость Сатаны, какая обычно изливается лишь на Внутренний Круг, личную свиту Князя Тьмы! Мили потеряна, но ты... Твоя душа тревожит меня, граф Элчестер. Если бы погибла Милица, ты бы тоже погиб, но твои помыслы остались бы незапятнанными. Мили невольно смущает твой разум...

— То есть, Бог и Люцифер ведут что-то вроде шахматной партии за наши души? — нехорошо усмехнулся Фрэнсис. — А что же Люцифер ничего не предпринимает? Он не явился с заманчивым рассказом про волшебную книгу, не сулил золотые горы...

— Его интересует твоё противостояние с Эдгит. Он свёл тебя с Милисентой, — негромко проговорил Михаил. — Он дал вам ребёнка. Он помог выбраться вам из подземелья. И ты уже не считаешь его злом, ты дерзишь мне. Дьявол умён и благороден — и потому очень опасен.

— Кому опасен?

— Он враг Богу.

— А людям?

— Он любит вас, — признал Михаил. — Но нельзя быть врагом Создателю — и другом Созданию.

— Отчего же? Я обожал Фредерику — и с трудом выносил её мамочку.

Михаил рассмеялся.

— Фрэнсис, ты удивителен! Нельзя смешивать такие вещи!

— Потому что они противоречат вашим доводам, господин мой архангел?

— Ты огорчаешь меня, человек. Я боюсь за тебя.

— Кстати, об Эдгит... Что нужно от нашего противостояния Люциферу?

— Ей уготован Ад. А ты, возможно, сумеешь её туда отправить.

— Так ведь Ад же вотчина Бога, как я понял...

— Нет, — поморщился Михаил. — Как тебе объяснить... Ад в общем ведении. Бог может отправить туда душу, но Люцифер может не согласиться с его приговором. Изменить её участь, хотя путь в земную жизнь такой душе заказан навсегда. А может, напротив, сам отправить в Ад тех, кто, как полагает Дьявол, заслужили это. Продажа души, Фрэнсис... Посланники Ада не являются к праведникам. Впрочем, и Бог однажды вывел из Ада своих избранников.

Вот по Эдгит, считает Люцифер, геенна просто плачет жгучими слезами, — улыбнулся Михаил.

— Расскажите мне о Свет Несущем.

— Мне больно о нём говорить, — вздохнул собеседник. — Некогда нас связывала дружба.

— Что же её разрушило?

— Однажды он сказал чудовищную вещь...

— Что равен Богу? — понимающе спросил Фрэнсис.

— Хуже.

Юноша вопросительно поднял брови.

— Что Бог обманом объявил себя Создателем Сущего. Что, хотя Рай и Небесное воинство — его творения, мир, вселенная и люди созданы не им. Что Вечность не знала подобного лжеца и властолюбца... Говорил Люцифер, что было ему некое видение, открывшее, что он создан силой, сотворившей и Бога, и создан равным ему, ради восстановления пошатнувшегося Равновесия. Что знал об этом Иегова и долго скрывал от своего соперника истину... А теперь открылась правда, и он уходит...

— Он ушёл сам? — переспросил ошеломлённый лорд.

— Да, — задумчиво, погружённый в воспоминания, ответил архангел.

— Не было мятежа, никого не скидывали с Небес... А людям лгут!

Выражение лица Михаила стало страдальческим.

— Ты не понимаешь, что говоришь! Его слова сами по себе мятеж. Как после них он мог оставаться на Небесах?

— Мне не понять, могут ли небесные чины заниматься софистикой, — хмыкнул рыцарь. — Впрочем, я далек от того, чтобы судить...

— Чтобы сделать выбор? — уточнил архангел.

— Да.

— Значит, ты уже прошёл полдороги к Люциферу.

— Очень может быть, — согласился Фрэнсис. — Но я ещё не пришёл к нему.

— Надеюсь, ты вернёшься, — вздохнул Михаил. — А сейчас мне пора...

— Вы приходили за мечом?

— Нет, лорд Элчестер. Я пришёл отдать тебе твой меч, оставленный в пещере. Возьми, — в руках Архистратига возник знакомый Фрэнсису клинок. — А мой пусть пока останется у тебя... Возможно, он ещё пригодится для чего-нибудь. Но должен предупредить: он сам оставит тебя, если ты сделаешь что-либо, неугодное пред очами Господа.

— Понимаю, — кивнул молодой человек. — И действительно благодарен за помощь...хотя вы всего лишь расхлебали то, что заварили.

— Ты слишком узко смотришь на вещи, — грустно покачал головой архангел.

— Быть может, вы посоветуете мне, как справиться с Эдгит? — игнорируя эти слова, спросил рыцарь. — Или на неё хватит вашего меча?

— Уповай на Бога, — улыбнулся Михаил. — Перед его силой не устоять никакой нечисти.

— Спасибо... — без энтузиазма протянул юноша.

— Я не знаю другого способа, что был бы в силах человека, — вновь покачал головой собеседник. — И я дал тебе хороший совет. Не моя вина, что люди не умеют им пользоваться. Если бы ты верил так Господу, как Милица верит Люциферу!

— А он...Люцифер... Может помочь?

— Здесь я тебе не советчик. До встречи, человек.

Михаил исчез, словно его и не было.

* * *

Фрэнсис смотрел на спящую у костра девушку. Милая крестьяночка в поношенном платье! Кто скажет, что вокруг неё ведётся столь сложная игра великих сил, раскручивающих мир, как монетку на столе?

И одна из этих сил не остановится перед гибелью девушки.

Если бы Милица умерла, помыслы твои остались бы незамутнёнными...

Помыслы, значит.

Чёрт побери!..

Юноша вздохнул. Разве может обычный человек выиграть в подобном противостоянии? Как ему спасти Милицу? Как уберечь?

Он поднял взгляд к небу, усеянному мириадами звёзд.

Какую из них называли Люцифер?..

— Пожалуйста... — одними губами прошептал молодой рыцарь.

Милица пошевелилась и села у костра, сонно потирая глаза.

— Ты с кем-то говорил? — пробормотала она.

— Нет, моя голубка, тебе приснилось, — улыбнулся лорд Элчестер. — С кем мне разговаривать? С рыбами?..

— А... — протянула колдунья и уже хотела было снова прилечь, как вдруг, вздрогнув всем телом, уставилась на меч, лежавший у ног юноши. Глаза её широко распахнулись. — Откуда? — только и спросила она, требовательно уставившись на смутившегося графа.

— Что "откуда"? — еле смог выдавить он не очень убедительный ответ.

— Ты потерял свой меч в пещере некроманта. Откуда он здесь? — медленно отчеканила Милица. — Выкладывай!

Фрэнсис покорно вздохнул и начал свой рассказ.

Девушка внимательно слушала, только всё крепче стискивала пальцы, да лицо всё больше теряло краски.

— Значит, они хотят моей смерти? — тихо спросила она. — И впереди нас ожидают ещё ловушки, куда опаснее той, из которой мы выбрались?

Юноша кивнул, не поднимая глаз.

Ведьма вздохнула, подсела ближе и обняла его за плечи.

— Родной... Не переживай. Люцифер хранил нас до сих пор, не даст в обиду и дальше. Верь мне, Свет Несущий никогда не оставляет в беде!

— Вот так ты и смущаешь мой разум, — усмехнулся лорд Элчестер. — Как после этого мне не молиться ему?.. — И уже серьёзнее добавил: — Я надеюсь, Милица. Я только на него теперь и надеюсь... Потому что не могу тебя потерять!

— Не надо... — шепнула она. — Не надо его так оскорблять. Не надо бежать к нему только из-за меня...

Фрэнсис покрепче прижал к себе волшебницу.

— Прости... Я не бегу к нему. Я всего лишь хочу найти средство уберечь тебя от смерти. И, если он может помочь...да будет благословен!

Милица покачала головой и прижалась лбом к плечу Фрэнсиса.

— Всё будет хорошо, любимый.

— Можно подумать, мне мало было Эдгит! — невесело усмехнулся граф. — Ещё и это...

— По крайней мере, Михаил оставил тебе свой...

— Ах, так? — Фрэнсис сжал губы, глаза его вспыхнули злостью. Он вскочил на ноги, схватил почти невесомый клинок Михаила и размахнулся, собираясь швырнуть в озеро. Милица перехватила его руку.

— Фрэнки, не надо!.. — отчаянно выкрикнула она. — Прошу тебя, не надо!

Юноша остановился и изумлённо поглядел на неё. Ведьма перевела дыхание.

— Михаил... не хотел тебя обидеть, — произнесла она. — Он помог нам... Он...в конце концов, он был другом Люциферу, а Свет Несущий не дарит свою дружбу кому попало... Каких слов ты хотел от архангела? Если слова на Небесах считаются мятежом, что рассчитывал ты услышать, Фрэнсис? Михаил предупредил тебя об опасности, оставил свой меч...а ты вот так проявляешь благодарность?.. Не будь же дураком! Возможно, мы и представить себе не можем, чем рискует Князь Света, а ты...

— Он говорил от имени Бога.

— Он говорил от своего имени, глупый! От имени Бога архангелы являются иначе! С крыльями, в сиянии Небес... А Михаил выдавал себя за человека и отчаянно старался не привлекать к себе внимания!

— Не знаю... — мрачно буркнул Фрэнсис. — Ты всё перевернула с ног на голову...

— Надо уметь читать между строк... — ласково произнесла колдунья. — Если Михаил искал способ предупредить нас и одновременно иметь оправдание своим действиям...лучшего варианта не придумаешь! Всё становится ясно! Я представляю, — вдруг усмехнулась девушка, — что они с Люцифером вдвоем проделывали в юности!

Рыцарь невольно рассмеялся.

— Да уж! Полагаю, обитатели Рая были в восторге от выходок этих крылатых оболтусов!

Милица звонко смеялась, и смех её взлетал к дремотным вершинам деревьев, и вместе с ней, казалось, веселилась сама ночь...

Глава XXII

...На рассвете путники отправились дальше. Восходы сменялись закатами, долины — перевалами, и на пятый день Фрэнсис и Милица увидели с высокого обрыва необъятный голубой простор — воды огромного озера, на холмистом берегу которого, любуясь отражением своих стройных башен, устремлённых в небесную синь, раскинулась Лозанна — город, насчитывающий шесть веков...

— Какая красота! — невольно вырвалось у Милицы.

Она сидела перед Фрэнсисом, прижавшись к его груди, и солнечный ветер шевелил её густые волосы.

— Это Женевское озеро, — улыбнулся любимой юноша. — Оно названо по имени города, который стоит намного дальше к югу, почти на другом берегу. К сожалению, нам не по пути, иначе я непременно показал бы тебе Женеву! За неё сражались германцы и франки, кельты и бургунды... Триста лет назад именно там была столица Бургундии, кстати! — усмехнулся он.

— Ты бывал в этих местах? — спросила Милица.

— Нет, — покачал головой Фрэнсис. — Но очень много читал и слышал...

— А что же Лозанна?

— Это второй город после Женевы, жизнь моя. И здесь тебе придётся припомнить французский язык... Епископы управляют Лозанной уже шестьсот лет, хотя на неё и притязает Фридрих Швабский, а Швабия, в свою очередь, входит в Священную Римскую Империю... Но, вспоминая войско под Нюрнбергом, я очень сомневаюсь, что Лотарь имеет какую-то власть над этим краем! Я тебе не рассказывал, как чуть было не оказался в войске, осаждающем швабского герцога?

— Припоминаю... — улыбнулась волшебница. — Но, полагаю, мы не станем кричать об этом в Лозанне?

— Само собой! — фыркнул граф. — Неприятностей нам только не хватало!

— Но ты же сам сказал, что город не подчинён Фридриху? — встревожилась Милица. — Быть может, мы обогнем Лозанну и поедем дальше, в Бургундию? Я не хочу рисковать...

— Не тревожься, — рассмеялся юноша, покрепче прижимая к себе любимую. — Не подчинён. Фридрих лишь притязает на него... впрочем, как и герцог Бургундский. Да и на моём щите пока не выбита надпись "Личный курьер его императорского величества". А у тебя на платье не вышито, что ты ведьма... Если мы не станем привлекать к себе внимания, то великолепно отдохнём в Лозанне.

С этими словами граф тронул повод Уголька, и умный конь осторожно начал спускаться вниз по каменистой дороге. Через несколько часов путники уже въезжали в ворота.

Город раскинулся на холме, вздымавшемся над водами Женевского озера. У подножья ютились невзрачные домишки бедняков. Выше, на склонах, красовались беленькие, чистенькие дома зажиточных горожан, увенчанные красными остроконечными крышами. Между ними вонзались в небесную синь шпили церквей; а на самой вершине топорщились строительные леса: там визжали пилы и стучали молотки: строился грандиозный собор...

Неподалеку темнели крепостные стены епископской резиденции.

И повсюду, повсюду цвели цветы. Лозанна плыла в море зелени, как белый корабль над шелестящими волнами...

Граф спешился у аккуратненького постоялого двора под чистой вывеской. Заведение почему-то называлось "Сердце Господне", словно это самое сердце служило здесь фирменным блюдом.

Стиснув челюсти так, что они заныли, граф загнал смех внутрь, вместе с кощунственной мыслью, и помог спешиться своей спутнице. Осторожно поддерживая её за локоть, он ввёл Милицу в просторный зал, сразу производивший впечатление чистотой и порядком.

Один-два посетителя чинно сидели за своими столиками и неторопливо пережёвывали пищу, не глядя по сторонам, а за стойкой возвышалась мощная женщина в белом переднике, выжидательно взглянувшая на новых гостей.

— Комнату, — попросил Фрэнсис, кидая на стойку серебряную монетку. И, глянув на женщину, против своего обыкновения добавил: — Пожалуйста.