| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Но... Но что делать-то?! — растерянно произнёс Самуил, всплеснув руками. Вскочив со стула, начал ходить из стороны в сторону. Пожилые дамы с долей интереса следили за его метаниями. — Если нет никаких шансов избежать этих разборок и сойтись на банальном откупе, то... Боги, они же в суде разорят нас до нитки! Всё снимут!
— Ты ещё истерику устрой, — язвительно фыркнула Ефросинья. Устроившись поудобнее, она подпёрла подбородок кулаком и глубокомысленно произнесла. — Надо сфабриковать дело.
— В смысле? — на неё непонимающе посмотрели уже двое. И если изумление Самуила было понятно, то удивление Аксиньи приятно позабавило. Фрося искренне недоумевала, как они будут тасовать факты, но только так можно было свести заседание суда к формальному обсуждению выдвинутых требований, ну и, конечно же, к расчёту количества денежных средств на откупной Совету.
— Да вообще-то в прямом и, коли быть откровенной, это самый реальный к исполнению вариант. Не зря же говорят: нет дела — нет проблем, — зябко поёжившись, Фрося поинтересовалась, поправив выбившийся из причёски локон. — Самуил, ты что, дверь не закрыл? Что за сквозняк тут гуляет?! Если я простужусь, не приведи господи, то ухаживать за мной вам придётся!
— Ой, — пискнув, Горюнов с радостью воспользовался предоставленной ему возможностью слинять из столовой. Они ведь не смогут точно рассчитать, сколько ему понадобиться времени на то, что бы закрыть эту несчастную дверку, ведь так?
Может, он даже успеет спрятаться в собственный сейф, встроенный в стену кабинета. Главное, что бы мамочка любимая и дражайшая комбинацию замка не сменила.
С такими мыслями Самуил Игнатьевич покинул общество милых и во всех отношениях приятных дам, со всей той прытью, на которую он был способен. Впрочем, никто от этого ничего особенно не потерял.
У оставшихся наедине бабулек была своя собственная тема для бурного обсуждения на оставшиеся полчаса. По их истечению, Ефросинье следовало прибыть на ковёр к своему любимому папочке.
— А теперь можно поподробнее на тему подтасовки фактов, — Аксинья уселась ровно и стала убирать бигуди с волос, при этом шёпотом ругаясь не самым лицеприятными предложениями.
— Как будто ты не поняла, что я хочу сделать, — усмехнулась Фрося и, поднявшись, добралась до накрытого обеденного стола. Налив себе кофе из специального кофейника с подогревом, добавила туда два кусочка сахара и повернулась к своей спутнице, отпив благородного в своей горечи напитка. — Мы с тобой подобные фокусы проворачивали и не раз. Вспомни хотя бы довоенную Германию.
— Ты ещё общение с Адольфом припомни, — поморщилась Ксю. — Но я не понимаю... Состав Совета наверняка сменился, они стали более... Молодыми.
— На это и расчёт, — пожала плечами Фрося, взяв в руки пирожное и с удовольствием его надкусив. — Понимаешь, старые фокусы хороши тем, что помнят о них только старожилы. В нашем случае, живых свидетелей таких выкрутасов практически не осталось, а те, что имеются, давным-давно отошли от дел. Да, согласна, идея в чём-то преисполненная бесшабашного авантюризма, — подняла руки вверх, не дав Аксинье даже слово вставить. — С другой стороны, а когда мы действовали иначе?
— Не знаю, не знаю, — Аксинья потёрла подбородок. — А что же Совет Высших?
— Ты про сбор старших представителей всех родов? — вскинула брови Фрося. На её лице появилась жестокая, немного циничная ухмылка. Допив кофе, она поставила чашку на стол, после чего ответила. — О том, что думают наши "великие научные светила" мы узнаем завтра. Лично я намерена довести, наконец, наш разговор о программах Евгенического характера до конца!
— Фрось, может не стоит так уж радикально разрушать устои мира? Мало того, что ты планируешь сделать липовое дело и свести все попытки обобрать свою семью к минимальным добровольным выплатам, так ещё и с остальными пособачиться решила.
— Ксю, была бы моя воля, ещё бы столько это сборище не видела, — устало вздохнув, Фрося поднялась и направилась к выходу из комнаты. — Но вопрос стоит о том, что из-за просчётов некоторых существ, мы все катимся к банальному вымиранию! По-твоему, не показатель, что у всей семейки Горюновых нет второй ипостаси? Или что твои потомки не могут летать и с лесными жителями банально на "вы" и в штыки?
— Тут ты права, конечно, — вздохнула Аксинья, следуя за подругой. В глубине души она надеялась на то, что никто не рискнёт ссориться с господином Туроячи из-за поведения его дочери. Не смотря на то, что доля истинны в словах Ефросиньи была всегда, устои и традиции, нажитые веками, это вовсе не та вещь, которую можно либо отодвинуть в сторону, либо вообще о ней забыть.
— Я буду осторожной, — Фрося ободряюще улыбнулась Ксю. — Во всяком случае, постараюсь. А пока что, давай последний акт нашего маленького спектакля. Раздадим указания и скроемся в ночи. Папочка терпением, зараза чешуйчатая не отличается, почему-то.
— Как скажешь, — покорно вздохнула Ксю.
Самуил Игнатьевич обнимался с почтальоном сколько мог и сколько позволяли приличия, а так же страх перед возвращением в столовую. Молодой парнишка, принесший стопку писем и газет уже не знал куда ему деваться. Он проклял всеми известными проклятиями то, что из любопытства дёрнул сначала калитку, а затем и дверь. Чего ему стоило оставить всю корреспонденцию в почтовом ящике, как обычно?!
Нет, надо было открыть, зайти, снова открыть... И оказаться слегка расплющенным здоровенным мужчиной среднего возраста. Повезло ещё, что это от счастья он так в объятиях стискивает, а не по какой-нибудь другой причине.
Узрев сию картинку, Фрося и Ксю поначалу даже не поверили своим глазам, потому как со спину парочка смотрелась несколько двусмысленно. Но оценив выражение лица почтальона и судорожные попытки Самуила представить всё так, что это он встретил старого друга, быстро пролили свет на ситуацию, заставив пожилых дам улыбнуться и даже насмешливо фыркнуть.
— Самуил, отпусти его. Он всё равно не спасёт, — Фрося подошла к родственнику и погладила его по спине, от чего мужчина вздрогнул всем телом, но жертву свою выпустил. Почтальон сориентировался моментально: подхватив сумку, сбежал, вопя о том, что он сюда больше ни нагой, ищите другого дурака таскать почту.
— Что мы делать будем? — робко поинтересовался Самуил Игнатьевич. — Вы наверное у нас жить поселитесь?
— Делать больше нечего, — фыркнула Фрося и покачала головой. — Дыши ровно. Я себе квартирку уже нашла, где обитать буду. А ты, молодой человек, дождёшься возвращения Остапа, протрезвишь оного, да так, что бы мыслей о заездах по увеселительным пестам не возникало в ближайшее время, и подробно напишите всё, что вам рассказали или расскажут мальчики. Это уж ваше дело, полагаетесь вы на свою память или предпочитаете всё из первых уст слушать. Затем начинаете подробный сбор информации на несостоявшихся невест. Я подозреваю, что часть работы у вас уже сделана, посему остаётся только выбрать самый благоприятные для нас факты.
— Да, Ефросинья Сергеевна, — послушно согласился Самуил Игнатьевич, сейчас думая только о том, что ему не придётся шарахаться от любого звука в собственном доме.
А Остапу он устроит весёлую жизнь. Судя по всему, эта личность вместо того, что бы сначала сделать дело и только после этого праздновать, решил в первую очередь выпить. Да ещё и отзвонился бабуле, по доброте душевной предупредил, что задержится.
— Молодец, умный мальчик, — потрепав его по щеке, Фрося направилась к выходу. — Ещё свяжись с этой секретаршей Совета. Узнай, как можно перенести заседание по вашему делу на самое ближайшее время. Задерживаться в городе у меня нет никакого желания.
— Да, Ефросинья Сергеевна, — уже более радостно подтвердил Самуил Игнатьевич, едва сдерживая порыв от души хлопнуть дверью и сразу же забаррикадироваться. — Ещё какие-то пожелания будут?
— Угу, — хмыкнула Фрося, поправляя юбку. — Съешь лимон, а то физия больно довольная. И не обольщайся. Не смотря на то, что визит у меня будет короткий, для тебя он станет незабываемым!
С этими словами, дама схватила под руку свою подругу и они бодро зашагали в сторону калитки. Самуил Игнатьевич впервые за всю свою жизнь пожалел, что так и не научился толком молиться. Сейчас он горел желанием вознести хвалу всем существующим богам за то, что любимая родственница проведёт в городе небольшой отрезок времени.
Мужчина боялся даже представить, что могло бы случится, изволь она вернуться насовсем. Такой стрессовой ситуации можно было вполне не пережить.
Сползя по двери на пол, Горюнов вытирал зажатым в дрожавших пальцах платком вспотевший лоб и проклинал традиции, что привели к такому вот результату. А ещё хотел снова стать маленьким. В детстве все проблемы за тебя решают другие...
* * *
Резиденция господина Семияко Туроячи, Япония.
Семья господина Семияко Туроячи одна из самых многочисленных и влиятельных в Стране Восходящего Солнца. Их резиденция представляла собой комплекс домов, выстроенных в традиционном японском стиле. Единственным отличием являлось то, что находилась она на одном из ближайших маленьких островков, где ещё сохранилась первозданная природа, совершенная в своём нетронутом виде.
Сам Белый Дракон сидел в специально построенной для него беседке, где, глядя на раскинувшийся внизу сад камней, старец отдавался часам медитации в достижении гармонии с окружающим миром. Семияко Туроячи предстоял непростой разговор со своей младшей дочерью и он заранее предрекал вспышки гнева с её стороны. Упрямство одна из черт, присущая его роду, как и хищная изворотливость.
И Суи-сама, как называли здесь Ефросинью Сергеевну Горюнову, обладала данными характеристиками в полной мере.
Тяжело вздохну, Семияко погладил усы и покачал головой. Многочисленный у них род. Неравные браки, браки с простыми смертными и дети, рождённые вне семей. По древним традициям все они становились частью клана Туроячи, получая равные права не смотря на своё происхождение. Управлять такой толпой откровенно говоря непросто, к тому же, как истинные потомки своего прародителя, детишки обладали сложными характерами. Конфликты случали, довольно часто. Но чем хороша Япония, так это тем, что большинство предпочитает сор из избы не выносить. Проблемы улаживались внутри семьи и без особых сложностей.
Сзади послышались осторожные шаги. Бросив взгляд через плечо, Семияко расплылся в горделивой улыбке отца. Амико станет достойно главой рода, когда он всё же уйдёт на покой. Уже сейчас старшая дочь железной рукой правила несколькими ветвями, работая в фирме и занимаясь своими собственными детьми и мужем. Кто сказал, что женщина не может быть политиком, бизнесменом и воином?
Туроячи фыркнул в усы. — Видимо, тому не приходилось общаться с его дочерьми. Возможно, это даже к лучшему. Далеко не факт, что они бы пережили такое знакомство.
Амико встала сбоку, за спиной у отца, почтительно склонившись в поклоне и сложив руки перед собой в знаке приветствия:
— Она прибыла, отец.
Вздохнув, старец пошевелился, нарушая позу, и медленно поднялся, отряхивая от налетевшего песка чёрное кимоно с вышитыми шёлком белыми журавлями на нём. Сунув руки в широкие рукава, он неспешно направился в сторону небольшого деревянного мостика, ведущего через речку, протекающую в глубине сада. Перейдя по нему, Семияко вошёл в дом, предварительно оставив обувь у входа.
Пройдя через несколько помещений в импровизированный кабинет, Белый Дракон отрывисто кивнул головой стоявшим возле дверей телохранителям и, мысленно пожелав себе удачи, вошёл в свою рабочую комнату.
Ефросинья (называть дочь этим именем даже спустя такое количество лет было непривычно), сидела на коленях, подобрав ноги. Сложив руки перед собой, девушка не смотрела по сторонам, явно проводя дыхательные упражнения, для того, что бы успокоиться. На ней было простое тёмно-алое кимоно, рыжие волосы лёгкими волнами падали на плечи.
— Рад тебя видеть, дитя моё, — добродушно поздоровался Семияко проходя к низкому столу и усаживаясь рядом с ним на специальную большую подушку. — Я знал, что ты не откажешь старику в маленькой просьбе о разговоре.
— Доброго здравия, долголетия и щедрого солнца, великий Белый Дракон, — с ноткой сарказма откликнулась Ефросинья и подняла взгляд на отца. В каре-зелёных глазах на мгновение мелькнуло удивление, снова сменившееся спокойствием. Они с дочерью давно друг друга вживую не видели, и она явно не ожидала, что он так постареет за этот срок.
Что ж, годы берут своё. В конце концов, никто в этом бренном мире не вечен.
— Прекрати, Суи-сама, — одёрнула сестру Амико, устроившаяся рядом с отцом. Она неодобрительно покачала темноволосой головой. — Издеваться над собственным отцом, по крайне мере, невежливо.
— Амико, прекрати меня так называть, — раздражённо дёрнула плечами Ефросинья. — И нет, я не издеваюсь. Просто пытаюсь понять, какая выгода нашему достопочтимому отцу от того, выйду я замуж или нет!
— Амико, Ефросинья, — Туроячи вынужден был повысить голос, страдальчески возведя глаза к потолку. Две таки разные, дочери постоянно о чём-то спорили, порой доводя всех членов семьи до белого каления. — Прекратите. Мы собрались здесь не для того, что бы выяснять отношения.
— Да, отец, — синхронно откликнулись девушки и снова склонили головы, ожидая продолжения разговора.
— Фрося, как ты знаешь, я стар, — начал Семияко, прикрыв глаза и погружаясь в свой внутренний мир. Так было проще говорить пафосно, с долей трагизма и надрыва в голосе. — И в скором времени звезда моей жизни уйдёт с небосклона этого мира.
Тихий хмык раздался в повисшей тишине. Причём судя по звукам, усмехнулись обе дочери, ещё и взглядами обменялись, поди.
"Заразы. Все в меня," — с гордостью подумал старик, снова огладил усы и продолжил:
— Единственным моим желанием на склоне лет было и есть благополучие для всех членов нашего рода. Амико станет моей преемницей в будущем, уже сейчас она управляет большей частью наших корпораций. Однако из всех моих детей, только ты остаёшься одинокой заблудшей овцой в развивающемся и полном опасностей мире!
— Я так понимаю, ты мне уже поводыря нашёл. Или как? — вклинилась Ефросинья. В её голосе слышался лёгкий смешок.
Её слова дружно проигнорировали. Белый Дракон прекрасно понимал, что слушать спокойно она его просто не станет, посему пропускал мимо ушей все замечания, говоря свою длинную и проникновенную речь:
— Что бы передать тебе один из артефактов нашей семьи, я должен убедиться, что он, как и твоя жизнь, будете в надёжных, крепких и верных руках. Поэтому ты выйдешь замуж за Димитрия Аристарховича Костянов и родишь ему наследника! Предварительно, конечно, победив в конкурсе невест, но это не составит труда для тебя. Такова моя воля! — и стукнул кулаком по столу, тем самым показывая, что никакие споры или возражения не принимаются.
В кабинете воцарилась гнетущая тишина, почему-то вызвавшая ассоциации с кладбищем, крестами и могилами. И только спустя минут пять раздалось тихое хихиканье, рядом с ним.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
