Семена страсти

— Гред, — голос Арга послышался в тот момент, когда рот раскрылся на очередную колкость. А улыбка ария превратилась в усмешку.

— Да, брат мой, я слушаю. — мужчина обернулся к императору, чьи глаза еще горели жаром короткой страсти.

— Я говорил о наказании. Семейном. Между нами... Лишь ты и я...

— За верную службу ты хочешь меня унизить. — Гред вновь посмотрел на Вааля, притворявшегося, что не слышит, что занят волшебством творения.

— Я хочу женить тебя, — Арг даже не разозлился, лишь еще более темные волосы предавали старшего фланка, пытавшегося давить на кронпринца, как на прочих мелких особей, несомненно считавших правителя единственным богом, чье мнение и решение неоспоримы. — На фланкийской принцессе Архное. Ты обретешь семью. Укрепишь трон. Ты сможешь родить наследника.

— Архноя? — Гред чуть не плюнул брату в лицо. Каждый фланк знает, что самки пожирают партнеров во время брачной ночи, как паучихи.

— Ты воин. Ты справишься с необузданным голодом. — Арг открыто усмехался и провоцировал брата на скандал. Если сейчас кронпринц бы кинулся в атаку, то потом все сказали бы, что охочий до власти предатель попытался в спальне императора осуществить переворот.

— Благодарю, мой брат, но я пока не готов.

— А твои волосы говорят об обратном, — Арг потянулся одной из трубок к фланку, но тот уклонился от опасной близости, когда можно почувствовать ауру Лани.

Кто сказал про изменения? Посол... Один из многих, кто подпадает под давление и падает на колени.

— Мои волосы всегда красны в сезон размножения, как и твои...

— Наверное, поэтому ты искал способ получить моего претендента? Понимаю. Гораздо больше, чем то, что ты лишил нас тростника. — император развернулся и пошел к Ваалю, любоваться создаваемой картиной, погладил юношу по голове с теплой лаской. — Наверное, это не связано с предательством... Так ведь, Гред?

Кронпринц знал, что медлить с ответом нельзя. Не сейчас.

— Так...

— А если так, то ты исполнишь мой приказ и возьмешь в жены Архною. Ты докажешь братству фланков, что способен справиться. — император не ждал дальнейших пререканий и не стремился продолжать. Аудиенция закончилась. Как всегда... Плохо? Нет, если бы только Арг учуял волосы... Если бы те проявили хоть малейшую агрессию. Но приглаженные Лани, трубки притворились подчиненными и обманули... До поры до срока, когда окончится полное формирование...

Гред глубоко дышал, идя по коридору прочь от покоев императора. Сознание, сохранившее гордость и превосходство, гарантировало волну недовольство среди новообращенных воинов, ждущих восхождения своего избранника. Брошенные зерна проросли в рядах армии.

Зерна! Фланк остро ощутил неуправляемое желание. Слабость, проникающую в душу. Вспомнил штица, который так робко пытался противостоять страсти... А затем — обещание, данное Лани. И улыбнулся, понимая, что скоро получит своего Миила, надо только подождать.

... День выбора. Каждому фланку дорог день выбора. Вряд ли у кого-то еще из многочисленных рас борьба полов так очевидна и так опасна. Женщины фланков — отдельная территория, со своими законами. С убийственными порядками, где каждая половозрелая мужская особь — враг. Лишь один сезон из пяти самки подпускают к себе потенциальных отцов, но и тогда они способны заживо сожрать неосторожного ухажера прямо во время секса. И нет возможности вырваться, и невозможно не поддаваться гормонам и желанию волос.

Сотни гостей в зале для торжественных приемов ждали появления претендента императора. Уже осуществили фланки свой выбор. Уже разлито было игристое вино, уже велись разговоры о политике, а Лани пугливо жался к кронпринцу, потому что вызывал столько интереса у Арга и у прибывшего на празднование победы главы Лиги. Уже строптивый лагунец расслабился и даже заулыбался с прежней пренебрежительной мерзопакостностью, когда зазвучали фанфары и пришел он...

Кронпринц не показывал вида, что сражен наповал. Льюис Калар, ты ли это? — спрашивал фланк безмолвно. Ты такой красивый, такой юный, такой нежный и испуганный. Ты стоишь, как кукла в ожидании судьбы.

Но нельзя сейчас бросать вызов. И нельзя поднимать на тебя вожделеющих глаз.

— Так кто? Кто готов бросить вызов? — голос Арга давил на мозг, пробуждая волосы на соперничество, на месть за учителя, за отца, который был настоящим эгрегором, а не подлым вором... Сорваться! Сейчас... Холодная рука Лани легла на предплечье как раз в тот момент, когда с грохотом распахнулись двери и когда в зал без приглашения ввалилась толпа сгригов, впереди которых шла королева Аяса. Великанша не переоделась с дороги. Ее янтарные глаза яростно горели. А позади, Гред точно узнал мерзавца, вышагивал Элан.

— Я бросаю вызов! — Аяса ткнула в Арга. — Ты плохой король. Ты развалить Совет. Ты желать власти над нами. Я бросать вызов за этого штица.

11

Юный принц из рода миларов проснулся поздно. Веки его дрогнули, под пушистыми черными ресницами отступили прозрачные сны. Вернулась реальность. Юноша, еще не пришедший в себя, так хотел, чтобы происходящее последние полгода оказалось длинным кошмарным видением, но вот рука провела по груди, проникая через тонкий шелк покрывала, уха коснулось опаляющее дыхание властителя фланков.

— Доброе утро, Миил, — император потянул к себе гибкое тонкое тело. Его раб не сопротивлялся. Да и бесполезно противостоять чипу, который в любой момент уничтожает всякую волю.

Юноша наконец открыл глаза, но тотчас отвел... Фланк думает, что из-за смущения, но на самом деле, чтобы скрыть неуправляемый страх.

Проникновение. Опять эти похотливые руки шарили по телу, позволяли себе проникать между ног к анусу, в эту ночь познавшему много боли и страдания...

Миил хотел бы и теперь вырваться, но настойчивые пальцы уже нашли вход и ворвались внутрь, растягивая себе пространство.

Император уже две недели терзал свою игрушечку, удовлетворяя все возрастающие желания. Милары вообще выносливы, несмотря на внешнюю хрупкость, а потому всегда ценились на рынке сексуальных рабов. Но выбранный мужчиной юный Миил был еще и невообразимо красив. Со смуглой кожей, идеальной фигурой, которой позавидовала бы любая двуногая самка, чеканным лицом с восточными черными глазами, тонким носом и пухлыми губами, роскошными темными волосами ниже пояса, юноша даже у охраны, которая иногда видела раба, вызывал похоть.

— Давай свою чудесную попку, не отстраняйся, — фланк прижался к Миилу так, чтобы тот почувствовал возбужденный член.

Отказаться? Как отказаться от желаний похитителя, который лишил невинности четырнадцатилетнего подростка и теперь вбивает в тело каждую ночь огромный толстый член?

Миил изогнулся под ласкающими пальцами. Тонкие ноги его раздвинулись, пропуская Арга, желавшего оказаться сверху, вкушать сладость губ, тереться членом о плоский живот непослушного раба, у которого так приятно иногда ослаблять влияние чипа.

Юноша отвернул голову от поцелуя, но фланку было достаточно мочки уха, тонкой шеи, острых ключиц и маленьких круглых плеч, которые пахли мускусом и были гладки, как самый дорогой шелк.

— Посмотри на меня. Хочу тебя видеть, — фланк легонько потянул зубами за длинную витую золотую серьгу с разноцветными камнями. В черных омутах глаз появились слезы.

— Не надо, мне больно, — юноша пытался освободиться от объятий, но нежные руки вряд ли когда-нибудь сдвинули бы такого огромного монстра.

— Мне тоже очень больно. — мужчина обрисовал драгоценную линию плеча, спустился пальцем по руке. Волосы на его голове ловко перехватили оба запястья милара. Десятки золотых браслетов беспомощно зазвенели, скользя к локтю. Именно этот звук пробудил Миила окончательно. А еще головка члена, направленная в измученный сексом анус, в котором сейчас настойчиво сжималась спираль, выпускающая смазку и заставляющая испытывать тягучую боль внизу живота.

— Прошу, мне нехорошо... Я отравился, — мальчик опять дернулся к бегству, когда ощутил, как головка появляется из кожистых уплотнений и раздвигает мышцы.

— Ты чист. Не ври, Миил. Вчера тебя избавили от лишнего груза. Поднимай ноги выше. — Арг нежно поцеловал раба в губы, тогда как член его уже вошел на четверть в растекающуюся тупой болью дыру и совершил первые медленные фрикции. Миил застонал: от рук, что сейчас мяли и одновременно раздвигали ягодицы, от пульсирующего желанием обладания члена, который ночью вбивался на всю длину, разрывал на части сознание, от бурного оргазма, когда сперма выплескивается на живот, а в голове, кажется, все взрывается.

— Расслабься, мой хороший, я буду сегодня нежен, — Арг под всхлипы юноши, чьи ноги были закинуты практически за голову, входил все глубже, убыстрял темп, позволяя члену расширять пространство и упиваться узостью раба, теперь вздрагивающего, покрытого первыми горошинами пота. На темной коже капли светились драгоценными бриллиантами, и фланк готов был осыпать Миила ими за каждый час их близости, пусть даже мальчишка и сопротивляется, пусть и украден из родительского гнезда. С первого взгляда император влюбился в младшего сына правителя миларов. В знак дружбы и признания власти над собой высокородные семьи предлагали фланку по одному ребенку из рода. Среди них встречались красивейшие претенденты. Но когда на пиру, устроенном специально для почетных гостей, Арг случайно увидел Миила, без разрешения пробравшегося к взрослым посмотреть на грозных фланков, император понял, что самое лучшее было спрятано за семью печатями.

В ту ночь мужчина послал за мальчиком хвост. А через неделю, стоя у трапа на корабль и прощаясь с королем Ксеолом, предвкушал жаркие ночи.

Миил зря так отчаянно сопротивлялся. Зря умолял, зря плакал... Арг жестоко наказывал за неподчинение. И в первые недели розга научила юношу опускать глаза долу и подчиняться приказам нового господина, который поселил принца в личных покоях, лишил всякой одежды и кормил исключительно из рук.

Миила, не до конца сознающего свое положения, безумно пугал огромный фланк, который иногда в задумчивости, между кусочками вкуснейших блюд, всовывал пальцы в ротик и заставлял облизывать. Но уже вскоре юноша понял, что значит настоящий страх. Что скрывается за холодностью и жесткостью: вожделение! Император сам себя дразнил, прежде чем впервые взял раба. Именно тогда он активировал чип. Именно тогда Миил кричал почти всю ночь, работая круглыми ягодицами и по самые яица впуская член фланка.

А утром Арг ослабил влияние. И с упоением слушал слезы, мольбы о пощаде. И обещал... чтобы вечером опять брать мальчишку.

Сейчас Миил почти не трепыхался. Безумная ночь сделала юношу податливым и послушным. Ягодицы двигались навстречу члену, позволяя входить мощно, разрезая мир на тысячи вселенных. Казалось, спазмам и горькому плену не настанет конца, но уже скоро фланк тихо зарычал и, в последний раз вогнав орудие внутрь, обмяк, отпуская раба, который свернулся в комок и зарыдал по-настоящему.

А император встал и отправился за внутренней связью.

— Немедленно лекаря ко мне, — сказал раздраженно, глянул с опасением на Миила. — Чтобы через минуту...

Юноша схватился пальцами за простынь, потянул ноги ближе к груди. Блеснули золотые браслеты и на щиколотках. Волосы разметались по ложу, на котором император заметил следы крови. Нет, он не откажется от удовлетворения похоти с Миилом. Другого такого нет. А все россказни Вааля о втором эгрегоре — полная чушь. Претендент Арга из штицев нужен для дела. Для возрождения тростника и для того, чтобы умножить богатство...

В дверь постучали. Личный врач императора осматривал любимца около десяти минут, пользуясь целым арсеналом специальных, но совершенно непонятных приспособлений. И в конце концов вынес вердикт:

— Ваше величество, небольшие раны... Все заживут до вечера, я их смазал. Но покормите вашу игрушку. И напоите... Есть признаки обезвоживания: головокружение и слабость — от банального голода.

— Хорошо, скажите, чтобы слуга принес завтрак, — кивнул Арг. Конечно, постоянное очищение и секс измотали Миила. Ничего, очухается.

Император вернулся к юноше, сел у огромной кровати. Губы его коснулись нежных стоп, поднялись к щиколоткам... Божественный! Яркий... Ревность к возможности, что кто-то польстится на сокровище, зажглась новой страстью.

— Я сам отнесу поднос. — не впустив слугу во временные покои, специально устроенные на корабле, мчащемся к Свободной Лагуне, Арг сам отнес завтрак к кровати. Почувствовав запах еды, Миил завозился, словно взбудораженная бабочка, которая никак не доберется до животворного цветка.

Фланк с легкостью поднял юного принца и усадил на колени, чтобы напоить горячим чаем и накормить сладкой кашей с фруктами. Юноша ел устало, практически засыпая.

Он не реагировал на то, что волосы императора вонзаются под кожу и впрыскивают туда вещество, которое должно влиять на весь организм раба. Чтобы сгладить видовые различия и усилить сексуальное влечение.

— Я хочу спать, — Миил еле шевелил губами. — Прошу... Чуточку!

— Ты будешь податливым и послушным? Хочу вечером, чтобы ты танцевал для меня...

— Да, Арг. Но вечером... Несколько часов, мой господин.

Император всеми силами старался, чтобы привести до прилета на Лагуну в чувство любимого милара. Давая рабу часы покоя и расслабления, одаривая его подарками, лаская и нежа в жадных объятьях, не переходящих дальше поцелуев и ласк, Арг пытался зажечь блеск страсти в черных глазах. Но главным чувством Миила был великий страх наказания, что несомненно, прекрасно для послушного раба. Вот и теперь он выполнял все, что прикажет господин, который ни разу не отвел с любимой игрушки ревнивого взгляда, ибо подозревал, что милар способен понравиться и подставить свою нежную попку другому фланку.

Конечно, смешно. Миил находился под контролем императора, лишь Вааль, сын шакала, предавший свой род, добровольно отдавался фланку. И следил за тем, чтобы в мыслях юноши не мелькнул чужеродный образ.

Но все изменилось по прибытии на Свободную Лагуну. Раб, укутанный с головы до ног в непроницаемую накидку, услышал разговор о странном штице, который должен стать новой игрушкой мучителя. А потом... Миил сам не понял, как это произошло!.. В его покои вбежал незнакомец, спасавшийся от погони.

Как раз тогда, когда император отправился посмотреть на приобретение... Юноша распахнул глаза на огромного, просто чудовищного монстра, который подпирал плечами дверь. И выронил из рук чашку с густым тростниковым соком, укрепляющим тело.

— Тсс, — незнакомец приложил палец к губам. Вслушался в шум в коридоре, наблюдая за остолбеневшим Миилом ярко-оранжевыми глазами.

— Они за вами гоняются? — браслеты на руках испуганно зазвенели, руки потянулись плотнее укутаться в шелк покрывала, потому что на юноше были лишь полупрозрачные шаровары, не скрывавшие узких бедер, тонкой талии и гениталий.

— Да, — кивнул великан, еще пристальнее разглядывая Миила, который пробуждал одним присутствием желание. — Ты на фланка не похож. Ты пленник...

— Наложник. Проститутка. — Юноша отвечал зло, сквозь зубы. — А ты? Что ты натворил? — стараясь не поднимать шума, он скользнул с ногами на кресло и показал жестом, как закрыть дверь изнутри. Затем таким же способом пригласил сесть на ближайший диван.