— Нет, никаких заклинаний, по которым их можно было бы опознать, они не применяли, только характерные приемы аврорской учебки, не более того. То есть что это авроры — ясно. Что это ученики Хмури можно утверждать с высокой достоверностью, но не более того.

Темный Лорд недовольно покачал головой.

— Ладно, займусь им лично. Просто вскрою его разум и посмотрю, что он скрывает или что он видел. В конце концов, даже если свихнется, жалеть о любителе рассылать квинтапедов никто не будет. Где он сидит?

— В камере предварительного заключения здесь, в Министерстве.

— Я знаю, где это.

* * *

— Ничего. Реально ничего, — констатировал великий маг, отпустив потерявшего сознание, но сумевшего сохранить рассудок недотепистого сотрудника Департамента регулирования магических популяций и контроля над ними. — Он реально не знает, кто с ним говорил под оборотным зельем, но по всем признакам на него вышли сами волчата Хмури, без посредников. Маразм, разброд и шатание. В Уизли, главу этого семейства, или даже в его сына Персиваля я бы поверил. Даже в МакГонагалл, благо не зря держим под наблюдением, но чтобы напрямую изгнанные авроры. У последователей Дамблдора что совсем разброд и шатание после его смерти, никакой организации нет?

Выглядел при этом Темный Лорд, которого боится большая часть волшебников Британии, крайне удивленным.

— Дамблдор умер, Хмури умер и все, кончилась организация? Да не похоже, раз выкормыши Хмури ещё шалят. Но за ними что, совсем никакого присмотра нет? Они же такого навоюют! Достаточно Лонгботтомов припомнить, тоже учениками Хмури были.

Великий волшебник поморщился — воспоминания о недавнем визите в сознание Беллатрикс Лестранж были ещё слишком свежи в его памяти. И были они далекими от приятного, причем как его собственные воспоминания о самом визите, так и увиденные во время визита воспоминания исцеляемой о произошедшем.

— Итак, волчата Хмури сорвались с цепи, благоразумно осознали, что по широте и поганости арсенала с Вальпургиевыми Рыцарями не сравнятся, так что решили поиграть в террористов, так как их некому было остановить. Что ж, придется показать, как мы умеем играть в эти игры.

Разработавший-таки программу действий на ближайшее время волшебник предвкушающе улыбнулся.

* * *

После того, как прошла ещё неделя, а вопиллеры так и не прилетели, Гарри пожал плечами и выбросил странное поведение светлых из головы — молчат, вот и пусть молчат.

Глава 13. Странности.

После того, как близнецы Уизли оклемались, вели они себя довольно тихо. Возможно, взгляд Гарри пронял-таки их отсутствующие мозги, возможно, их все-таки можно было напугать, а, возможно, они задумали новую пакость. На то, что актуален именно последний вариант, делали ставку все без исключения, кто уже имел "удовольствие" познакомиться с гриффиндорскими шутниками.

— Тихо, слишком тихо. Мы разгромили их лабораторию, но хоть что-то у них обязано было остаться, — заметил староста. — От того, чтобы держать все запасы в одном месте их Филч давно отучил.

— Маркус прав, запасы у них есть. Возможности их возобновлять временно нет, но сами запасы наличествуют. И они должны их если не использовать, то распродавать, стремясь восстановить лабораторию в другом месте. Но вместо этого Уизли притихли. Что заставило их притихнуть?

— А если не что, а кто? Кто мог заставить Уизли притихнуть...

— Декан? — обнадеженно спросила ранее спасенная светловолосая первокурсница.

— Увы, Диорвел, — огорчила юную представительницу одного из шотландских магических кланов Гермиона. — Их декан на них влияния не имеет. Наш тоже. В первые годы МакГонагалл вроде их ловила и могла ненадолго приструнить, но сейчас не может.

— Или не хочет, — предположил Гарри. — В конце концов, их дурацкие шутки здорово отвлекают от чего-нибудь важного.

— Думаешь, в школе происходит что-нибудь очень важное?

— Глобально — нет, — качнул головой сидхе. — Но локально... Хогвартс это Хогвартс, здесь многие маги Британии учились.

* * *

За сдвоенными заклинаниями в четверг шла сдвоенная трансфигурация. И, очевидно, это оказалось достаточно для того, чтобы профессора решили повторить речь двухнедельной давности — и профессор Флитвик, и профессор МакГонагалл первые пятнадцать минут урока говорили о важности СОВ.

— Вы должны помнить, — пропищал малорослый профессор Флитвик, взгромоздясь, как обычно, на стопку книг, чтобы голова оказалась выше поверхности стола, — что эти экзамены могут повлиять на вашу будущность на многие годы! Если вы ещё не задумывались всерьёз о выборе профессии, сейчас для этого самое время. А пока же нам с вами, боюсь, придётся работать больше обычного, чтобы вы все смогли показать себя с лучшей стороны!

После этого они час с лишним повторяли Манящие чары, без которых, сказал профессор Флитвик, на экзамене никак не обойдётся, а под конец урока он задал им такое большое домашнее задание, какого по заклинаниям ещё не бывало.

То же самое было на трансфигурации.

— Невозможно сдать СОВ, — сурово провозгласила профессор МакГонагалл, — без серьёзной практики, без прилежания, без упорства. Я не вижу причин для того, чтобы каждый в этом классе не добился успеха на экзамене по трансфигурации, надо только потрудиться.

С гриффиндорской половины класса донесся тихий недоверчивый стон.

— Да, и вы, Лонгботтом, — продолжила профессор. — Вы работаете очень неплохо, вам не хватает только уверенности в себе. Итак, сегодня мы приступаем к Заклятию исчезновения. Оно проще, чем Чары восстановления, которые вам предстоит систематически изучать только при подготовке к Ж.А.Б.А., но оно принадлежит к числу труднейших актов волшебства из всех, что входят в программу по С.О.В.

Как ни странно, она сказала правду, и для Гарри заклинание оказалось невероятно трудным. Нет, проблема была не в словах и не в движениях палочкой, проблема была в самом заклинании, которое, казалось, подходило к такому явлению, как небытие как-то сбоку. Это был не чистый выброс силы смерти, как делают сидхе, не ритуал из числа тех, которые обычно называют некромантическими, нет, это было заклинание и пусть даже заклинание обращалось к силам смерти и даже "убивало" свою цель, но делало это оно донельзя странно.

Убить улитку, на которой предполагалось упражняться — пожалуйста. Поднять её назад в виде нежити — столь же просто. Стереть самое её существование в данном месте — уже не очень. В общем, Гарри мучился над улиткой долго и упорно. А вот Гермиона справилась со своей уже с третьей попытки. Что ж, иногда отсутствие сколь-нибудь значимой склонности к магии смерти — благо...

* * *

День немного разгулялся, было прохладно и ветрено, и, пока они шли вниз по луговому склону к хижине Хагрида, на лица им время от времени падали отдельные дождевые капли. Тот стоял, ожидая учеников в нескольких шагах от двери. Перед ним тянулся длинный стол на козлах, на котором были навалены какие-то ветки.

— Ветки живые, — заметил Гарри, после чего присмотрелся. — Вернее это совсем не ветки...

— Все собрались? — прогудел Хагрид. — Тогда начинаем. Кто-нибудь знает, что это?

Он показал на кучу веток. Гермиона на мгновение задумалась, потом её рука взвилась в воздух.

— Да... — начал было Хагрид.

Но тут веточки на столе подскочили, встали торчком и оказались крохотными деревянными существами, похожими на пикси, с коричневыми шишковатыми ручками и ножками, с двумя отросточками-пальчиками на конце каждой ручки, со смешными плоскими, покрытыми подобием коры, личиками, на каждом из которых блестели карие, клопиного цвета глазки.

— Ну вот, не удержались и выдали себя, — вздохнул полувеликан. — Но все равно, кто-нибудь знает, что это за существа?

Он бросил живым палочкам горсть какой-то коричневой крупы, и они тут же набросились на пищу.

— Хагрид сегодня явно не в духе, — тихо заметила Гермиона, продолжая тянуть руку. — Всего лишь лукотрусы, на него это не похоже.

-Да, мисс Грейнджер, — вспомнил, что он говорил перед тем, как лукотурсы выдали себя, Хагрид.

— Лукотрусы, — ответила Гермиона. — Это лесные сторожа, живут обычно на деревьях, чья древесина идёт на волшебные палочки.

— Пять очков Равенкло, — объявил профессор. — Да, это лукотрусы, и, как правильно сказала мисс Грейнджер, они чаще всего живут на деревьях тех пород, что ценятся изготовителями волшебных палочек. Кто-нибудь знает, чем они питаются?

— Мокрицами, — выпалила Гермиона, указав на движущуюся "коричневую крупу". — И яйцами фей-светляков, если могут их раздобыть.

— Очень хорошо, ещё пять очков. Итак, если вам нужна древесина или листва дерева, на котором обитает лукотрус, следует запастись порцией мокриц, чтобы отвлечь или успокоить его. На вид они безобидны, но, если их разозлить, они пытаются выколоть человеку глаза пальцами, которые, как вы видите, очень остры и опасны для глазных яблок. А теперь подходите ближе, берите мокриц и лукотрусов — одного на троих — и изучайте их поподробнее. До конца урока каждый из вас должен зарисовать лукотруса и пометить на рисунке все части тела.

* * *

Профессор Спраут начала урок, конечно же, с наставлений по поводу важности С.О.В. Школьники ответили разноголосым стоном — это объявление уже успело им надоесть. Это ощущение было особенно сильным в конце урока, когда профессор задала очередную письменную работу. Утомлённые и крепко пахнущие драконьим навозом, который был любимым удобрением декана Хаффлпаффа, ученики потянулись обратно в замок.

— Они нам долго о С.О.В. втирать будут? — вздохнул Терри Бут. — Надоело уже! Экзамены то, экзамены сё, мы что, не знаем? Или у нас тотальная потеря памяти между уроками случается?

— Тотальная потер памяти? — задумчиво повторила Гермиона. — Думаю, с точки зрения некоторых преподавателей у некоторых учеников она точно происходит. Правда в основном у гриффиндоцев. Особенно из тех, кого слишком часто бладжеры по голове лупят.

— Не любишь ты квиддич, — констатировал Бут.

— Я его не "не люблю", я к нему абсолютно равнодушна.

* * *

Если бы школьникам потребовалось как-то охарактеризовать время, потраченное на выполнение домашнего задания, большинство пятикурсников Равенкло ограничились бы словом "Хватает", после чего бы добавили не менее лаконичное "Едва". Меньшинство было членами сборной факультета по квиддичу, которые бы развели панику и утверждали, что времени как раз не хватает.

Впрочем, как бы квиддичисты, учащиеся на пятом и седьмом курсах, ни были недовольны нагрузкой, на ничуть не облегчающую их участь пятничную тренировку они все же отправились. Вернее сказать, попытались отправиться, так как уже через полчаса они вернулись ровно так же, как ушли. Разве что слегка мокрые — на улице был дождь — и очень-очень злые.

* * *

— Гриффиндорцы, — ругался Роджер Девис, ловец и, в этом году, капитан сборной Равенкло. — Да, я понимаю, Вуд выпустился и им нужен новый вратарь!

— И они, как обычно, не поставили тебя в известность? — поинтересовалась его однокурсница Нанетта, разминая устроившемуся в кресле парню плечи.

— Ладно бы просто не поставили — они оккупировали поле на весь день и настаивают на отсутствии во время отбора представителей других факультетов. Иначе можно было бы хоть тренировочный матч с ними сыграть.

Раздраженный волшебник стукнул кулаком по столу.

— Ладно, довольно о квиддиче, — успокоился он. — Ты пойдешь со мной в Хогсмид в выходные?

Девушка улыбнулась...

* * *

— Неожиданно, — констатировал Гарри, разглядывая стоящего на самом краю леса гостя.

— Неожиданно, — кивнул кентавр, встряхнув белой гривой-волосами. — Впрочем, даже твое появление в Хогвартсе не было написано средь звезд, сидхе. Хотя это вызвано тем, что ваше племя никогда нельзя было в точности предсказать. Воистину, вы Дети Хаоса... Но кое что увидеть все же иногда удается.

— И что же ты видел кентавр такого, что предпочел ждать меня на краю леса в этот вечер. Даже зная, что у меня на субботу могут найтись более интересные дела.

— Плутон восходит, сидхе. Пусть Марс потускнел над нашими землями, но Плутон восходит.

— Вот как.

— Смотри на юго-восток, сидхе. Плутон восходит, и ни тебе, ни мне этого не остановить, ведь то, что приведет к восходу Плутона, уже случилось.

Сказав, что хотел, кентавр неспешно повернулся и отправился назад в лес.

* * *

Через две недели выползшие-таки из больничного крыла близнецы Уизли сочли себя достаточно готовыми для того, чтобы начать действовать.

Глава 14. Сюрпризы.

Утро воскресенья встретило вышедших из своей гостиной слизеринцев водой.

— Акуа Эванеско! Импевиус! — незамедлительно среагировали старшекурсники.

Увы, плескавшееся у их порога болото на мгновение подалось назад, но потом снова попыталось хлынуть в гостиную.

— Мордред и Моргана, — выругался кто-то. — Акуа Эванеско.

— Не работает! Закрывайте дверь! — подхватила ещё одна слизеринка, пытающаяся отскочить так, чтобы затекающая в гостиную вода не попала на мантию.

В ответ кто-то попытался болото банально расколдовать. Увы, результата это не дало.

— Да закройте уже дверь! Хотя бы будет время подумать! Или вызвать декана.

Наконец, спустя ещё минуту попыток, когда вода успела покрыть несколько квадратных метров пола гостиной, слизеринцы сдались и захлопнули дверь. После этого осушить оставшийся в гостиной кусочек наколдованного кем-то болота удалось быстро, вот только проблему это не решало — куда большая его часть по-прежнему плескалась за дверью и перекрывала выход.

* * *

По итогам нескольких исследовательских вылазок выяснилось, что на попытку развеять магию болото все-таки реагирует и на некоторое время прекращает рост. Вот только уже имеющаяся вода от этого никуда не девается. В общем, высушив пол в гостиной в шестой раз, слизеринцы попытки прекратили и крепко задумались.

* * *

Профессору Слагхорну в итоге пришлось спускаться к гостиной своего факультета и пытаться устранить неожиданное препятствие. К сожалению, за годы отдыха от неугомонной школьной жизни, человек, учивший небезызвестных Мародеров, слегка отвык от выходок школьников. Или, возможно, у тех хватало мозгов не устраивать затопления коридоров. В конце концов, близнецы Уизли — это диагноз.

Поэтому декан позвал профессора Флитвика. Тот прибыл, осмотрел медленно надвигающееся в его сторону болото, без особых затруднений перебрался на другую сторону, к гостиной. Осведомившись, что именно уже пытались сделать ученики, Флитвик вернулся на ту сторону и начал осторожно пробовать болото на прочность.

Болото сопротивлялось, так что через несколько минут миниатюрный профессор оставил это дело и занялся переправкой учеников на завтрак — с болотом можно было разобраться чуть позже. В общем, пока Филч ловил безусловных виновников инцидента, деканы быстро наколдовали лодку-плоскодонку и отправили её плавать туда-сюда по остановленному в росте болоту. И только переправив всех слизеринцев и отправив их завтракать, декан Равенкло взялся за дело всерьез.