"В таком случае проще всего, пожалуй, просто оставить их в покое..." — Момонга чуть нахмурился — "Но я бы не хотел расстраивать этих людей... Хах, как странно, я ничего не чувствую от гибели Иссея, но почему-то меня печалит реакция его родителей — просто из-за того, что я могу провести параллель с самим собой... Действительно, какой фарс."
Момонга напрягся на мгновение, задумавшись, стараясь примирить его рациональную часть с его эмоциональной — или, иными словами, пытаться найти подходящее оправдание его чувствам — "Хм, ладно... Начнем с того, что мне нужна информация — Рейналь хороший источник потенциальной информации, однако она все еще без сознания — или что с ней произошло... К тому же теперь, когда ее статус находится на уровне "потенциальной НПС" — любые жесткие действия по отношению к ней, вроде применения магии очарования, НПС будут примерять на себя — а значит я не могу поручиться за правдивость той информации, что она сможет мне выдать... Не говоря уже о том, что ее информация может касаться только ее стороны, она может врать по незнанию, необходимости проверки информации, что она мне выдаст из других источников, того факта, что будучи слабым существом она может просто многого не знать — и, конечно же, того, что Рейналь может упустить из виду какие-нибудь детали, которые она посчитает "очевидными", если она действительно восприняла меня как своего "бога"..."
"К тому же — я просто не хочу сидеть бесконечно в Назарике — даже если это мой дом — это по сути просто коробка, парящая в пустоте... Я был бы рад выбраться из нее — особенно если бы я попал в место, где нет красных драконов, выпрыгивающих из пустоты каждые несколько минут" — Момонга поморщился, как от зубной боли — "Что вообще не так с этими драконами, почему я постоянно на них натыкаюсь?! Надеюсь, мне не попадутся более драконы на моем пути..."
Момонга задумался на мгновение — в принципе, избавившись от Иссея, и обладая способностями его нового заклятие, [Создать Тело], он мог просто скопировать тело Иссея и выдать себя за него — к тому же, он действительно был бы не против того, чтобы вернуться в школу... Если точнее, то посетить старшую школу — в жизни Момонги он успел выучиться только в начальной школе, поэтому поднять уровень своей образованности было бы неплохо...
Однако воспоминания об Иссее заставили его мгновенно отбросить план о том, чтобы использовать Иссея в качестве собственного прикрытия — Момонга считал себя плохим актером, так что если бы ему пришлось играть роль Иссея — он не сомневался, что облажается в чем-нибудь большом, причем достаточно скоро...
И не стоит забывать то, что Момонга не хотел выглядеть как какой-то извращенец-вуайерист! Он был абсолютно не согласен на то, чтобы подглядывать за девушками и общаться с какими-то странными парнями только для того, чтобы не вызывать подозрений!
Но поддержка семьи сразу же дала бы ему дополнительную защиту и правдоподобность его истории — появившийся из ниоткуда человек вызывал гораздо больше вопросов, чем человек с семьей...
"Нет, я точно не согласен быть Иссеем Хедо" — Момонга твердо принял решение, прежде чем задуматься, все еще глядя на черные остатки бывшего Иссея — "Кхм, может быть... Доппельгангер? Да, доппельгангер звучит отлично — он сможет принять внешность Иссея Хедо и одновременно работать на меня, особенно учитывая, что доппельгангеры прирожденные актеры... Но вместе с тем — простой доппельгангер не подойдет — они способны проверять мысли своего окружения, определяя, как именно им необходимо вести себя... Но в этом и заключается их главная слабость — если у двух людей сразу существует разное восприятие одного и того же человека — доппельгангер будет разрываться между двумя противоположными вариантами поведения, что по итогу и позволит его вычислить... Или, примерно так это объяснялось и должно было работать — понятно, что доппельгангеры в Иггдрасиле действовали совершенно иначе, учитывая, что это все было просто игрой. Однако, так как этот мир больше не игра..."
Момонга задумался и покачал головой — "Хм, ладно, значит не подойдет просто любой доппельгангер, нужен кто-то с высоким расовым уровнем, чтобы не запутаться в своей роли, с отличными актерскими навыками, с высоким интеллектом..."
"И не стоит забывать, что в этом мире существуют действительно сильные существа" — Момонга поднял руку, потерев немного свой подбородок — "Нигредо подтвердила, что в этом мире.... Точнее, в этих мирах — в этой вселенной? Как сказать правильно?"
Момонга задумался на секунду, после чего сбросил с себя отвлечение — "В этом месте существуют массово существа со средним уровнем сорок, включая более сильных существ — и я уже столкнулся самолично с боссом, владельцем Предмета Мирового Класса — эм, [Священного Механизма], мне стоит начать переходить на лексику этого мира, если я буду пытаться выдать себя за местного бога — и стоуровневым драконом... Конечно, возможно, дело может быть просто в том, что я настолько невезуч — но потенциально, этот мир достаточно опасен — и отправлять на задание неподготовленного и слабого доппельгангера бессмысленно..."
"Если бы я использовал доппельгангера для сбора информации, хм..." — Момонга потер подбородок в своей задумчивости еще раз — "Я бы мог использовать его самостоятельно и даже, возможно, повлиять через него на семью Иссея и самому поступить в школу — но в таком случае мне дополнительно нужен доппельгангер, достаточно близкий ко мне и понимающий как я думаю..."
"То есть, чтобы определить все, мне нужен старший доппельгангер с высоким интеллектом, силой и близкий ко мне..." — Момонга вздохнул — "И где я только..."
Момонга вдруг остановился.
Жуткая мысль пробила его разум.
Страх сковал его сердце.
Его душа затрепетала на ветру.
Все, что Момонга смог вымолвить было, — О нет...
* * *
-О ДА! — Актер Пандоры прокрутился на месте, после чего, мгновенно остановившись на месте и отдал воинский салют, прижав руку к своему виску, — Mein Gott! Dein Wille wird geschehen!
-Пожалуйста, хотя бы не немецкий! — великий Отец Актера Пандоры, замер, открыв рот, прежде чем все же закрыть тот, явно восхищаясь невероятной крутостью самого Актера Пандоры.
От мысли о том, что его Отец так восхищался им Актер Пандоры ощутил, как какое-то странное чувство поднялось из его глубин, словно бы легкой щекоткой пройдясь по всем его нервным окончаниям, заставив Актера Пандоры удержать смех и поклясться себе в сердце стать еще круче, чтобы его Отец смог насладиться великим представлением — представлением Актера Пандоры в Его честь!
-Ах, м, уму, да... — Отец все же смог закрыть рот, прежде чем выдохнуть, — Актер Пандоры, ты понимаешь, что именно я прошу от тебя?
-Jawoll! — Актер Пандоры отсалютовал тут же, после чего ощутил, как его Отец буквально сбил его с ног, припечатывая его к стоящему рядом диванчику.
-Я запрещаю тебе использовать немецкий во время всей этой миссии! — Отец воззрился на него огромными глазами, смотрящими куда-то вглубь души самого Актера, — Нет, я запрещаю тебе использовать немецкий вообще! Полностью!
Актер Пандоры только улыбнулся внутренне от этих слов — это значило, что его Отец полностью признал действия Актера Пандоры, что он был согласен с тем, что Актер Пандоры полностью освоил ту крутость, что приходила вместе с немецким языком, что его Отец вложил в него, и теперь сам Актер Пандоры должен был искать новые способы продемонстрировать его крутость — и вместе с тем раздвинуть сами горизонты понимания "крутости". Именно так, как и завещал ему Отец! — Конечно же, Лорд Мо~мо~нга!
-Напевы ненамного лучше, но их можно терпеть, — сглотнув, Отец отстранился от Актера Пандоры, позволив тому сперва задрать одну ногу высоко, после чего, использовав ту в качестве своеобразного рычага и противовеса, подняться единым движением вверх, не забыв развернуться в своем движение, чтобы его плащ прошелестел за его спиной, а сам он оказался повернут спиной к Отцу — величайшее оскорбление, что только мог продемонстрировать житель Назарика к Величайшему из Высших Существ, однако Актеру Пандоры было позволено это — ведь именно сам Лорд Момонга создал его таковым, и потому Актер знал, что то, как он развернулся сейчас спиной к своему Создателю, после чего повернул голову в сторону, будто бы глядя мимо Отца, одним глазом найдя Лорда Момонгу и чуть сместил его тело, будто бы он оперся на одну ногу, выставив вторую для шага, было пределом крутости, — Создатель, твоя воля будет выполнена!
-Эм, можешь не называть меня так? — его Отец сглотнул медленно, — Можешь обращаться ко мне "отец" или "па..." Нет, просто "отец".
-Отец? — Актер Пандоры на секунду не поверил своим ушам — которых у него, строго говоря, не было в этой форме. Неужели это был не сон, это была реальность? Неужели он заслужил это... Это самое священное право из всех... Это почти богохульное право назвать Его, Высшее Существо, Владыку всей Великой Гробницы Назарик... Отцом?! Своим собственным Отцом?!
Актер бы расплакался с силой в тысячу тысяч водопадов, если бы мог, однако его текущее тело было лишено этой способности...
К тому же, Актер Пандоры понимал, что бездумные рыдания были не крутыми — и его Отец во всем ценил его крутость. Он создал его таковым, а значит Актер Пандоры, получивший величайшее из всех прав, право на то, чтобы назвать Лорда Момонгу своим Отцом, не мог, никак не мог посрамить его Лорда и показать свою "не крутую" сторону спустя мгновение после того, как его Отец даровал ему свою величайшую милость.
Некоторые слезы были крутыми, Актер Пандоры знал об этом, однако при всем своем великом интеллекте, подаренном при создании ему его Отцом он не мог найти способа обратить те слезы, что ожидали выхода в это мгновение, в крутые слезы. Он мог только бессильно улыбнуться, видя, как всего одним предложением его Отец обратил весь его хваленый интеллект в ничто, и признать свое полное восхищение и бессилие перед лицом Величайшего Высшего Существа.
-Да, но только в приватной обстановке, уму, это было бы странно, если бы ты стал называть меня отцом на миссии,— Отец покачал головой, — Да, я совсем забыл сказать — помимо того, что ты будешь собирать информацию и выдавать себя за Иссея — я также отправлюсь с тобой в качестве твоего... Уму, старшего брата Иссея — и я рассчитываю на то, что ты поможешь мне поддержать мое прикрытие.
Актер остановился на мгновение, прежде чем осознать — действительно, ни одна награда, столь великая, как право назвать Его, Величайшего, своим Отцом, не могла быть дарована без столь же великого испытания — ибо иначе она стала бы лишь незаслуженной наградой, оттягчающей душу верного слуги Лорда Момонги, и стала бы клеймом на их разуме, ибо никто из всего Назарика не позволил бы себе воспользоваться наградой, дарованной им Высшим Существом не по праву.
И его Отец в своей бесконечной мудрости и милосердии даровал Актеру именно это — возможность доказать, не самому Отцу, а самому себе право Актера на то, чтобы воспользоваться величайшей наградой из всех — ибо Актер должен был не занять центральную сцену этой пьесы, будучи лишь актером он должен был стать не ведущей ролью, а поддержкой, главной декорацией сцены, что вознесет его Отца превыше всех остальных... Именно так, Актер должен был сыграть свою роль, как полагается Актеру, и позволить его Отцу взойти на престол к овациям и рукоплесканиям публики, играя злодея и героя, как того требовала его роль, чтобы позволить его Отцу встать впереди их всех.
-Уму, однако я, скорее всего, буду часто отлучаться по делам Назарика, так что мне необходимо будет придумать обоснование о том, почему я буду часто отсутствовать — хм, может быть санитарные кордоны... Нет, я думаю, в этом мире они еще не так распространены — и я не думаю, что я легко смогу найти трущобы, в которых часто используются "чистильщики" в этом мире... — его Отец на мгновение задумался, погружаясь в свои мысли, что было не постичь простым смертным, и планы, что простирались шире и глубже, чем любая водная гладь, прежде чем помотать головой, — Кхм, ладно, это можно будет решить позднее.
-Так точно, Отец! — Актер Пандоры мгновенно отдел честь Отцу, что заставило того замереть на секунду.
-Уму, также, пожалуйста, не стоит салютовать... Ни в Назарике, ни на миссии, нигде, — Момонга серьезно кивнул и Актер обрадовался тому, что его Отец счел его салюты также идеально добившимися крутости, а значит потому более не нужными — ибо мастерством Актера было не повторение одних и тех же старых приемов, а изыскивание новых ролей, каждую из которых он должен был превратить в пик крутости!
-Да, касательно внешности, которую тебе нужно использовать, — Отец произнес, — [Создать Тело].
Спустя мгновение форма Отца изменилась — и перед Актером возник юноша молодого возраста, с волосами коричневого цвета и карими глазами.
Актер ощутил в своей груди радостной томление — ибо он знал, что Отец был Богом Смерти и Высшим Существом, однако увидеть новую грань его силы было благословением само по себе, но увидеть, как они были похожи, действительно, Сын и Отец, было благословением превыше иных, ибо это в очередной раз подтверждало, что Актер действительно имел право назвать себя сыном, а Лорда Момонгу — своим Отцом.
"Как велика Его мудрость, ибо каждое Его движение ведет к своей цели, каждый жест сплетается в единую историю, бесконечный спектакль, где Ему принадлежат все розы от воздыхающих зрителей, будучи и героем, и злодеем, и драконом, и рыцарем... Воистину, нет счастья выше того, чем быть Его сыном." — Актер укрепил свое сердце, ибо оно было даровано ему Отцом, и принялся внимательно изучать форму молодого парня перед ним... Прежде чем, спустя мгновение, его форма изменилась и точно такая же копия молодого парня возникла перед своим зеркальным отражением.
-Уму, хорошо, — один из парней кивнул, — В таком случае, хм, [Создать Тело]. Я воспользуюсь этим.
Мгновение спустя перед Актером возникло другое тело — чуть старшей и чуть выше, с более короткими волосами, аккуратно спускающимися по бокам его головы, явно причесанными в отличии от шевелюры Иссея, и глазами на тон темнее, так что проследить фамильное сходство было невероятно просто.
"Отец, даже так я могу лишь радоваться тому, как мы похожи — даже если ни одно из этих тел не наше настоящее..." — Актер Пандоры чуть улыбнулся, однако удержал свою улыбку. Широкие улыбки очень редко были крутыми, и это был явно не тот случай.
-Уму, в таком случае... — парень постарше кивнул, — Я бы также хотел бы отдать это тебе на хранение... Это остатки Предмета Мирового Класса, эм, [Священного Механизма] этого парня — они практически уничтожены, но думаю, мы все еще сможем извлечь из них выгоду.
Спустя мгновение рука Отца скрылась в Инвентаре, после чего появилась из него держа в руках расколотую и изломанную перчатку красного цвета, смятую во множестве мест и покрытую запекшейся кровью и черной копотью.
Действительно, в перчатке не было ничего необычного — даже если Главный Кузнец и починит ту — это стало бы лишь еще одной латной перчаткой, реликвией среди тысяч других, собранных в Сокровищнице Великой Гробницы Назарик...
