Атлантис. Фея Полярной Звезды

В итоге Генри не только отыскал убежище, но и превратил его в идеальную смотровую площадку просто открутив решетку старой системы вентиляции.

Усевшись на стул рядом, Лазарев увидел сцену с такого угла, с какого её не мог увидеть ни один зритель. Даже те, что заплатили бешенные деньги за королевскую ложу, не могли наслаждаться таким зрелищем, какое открылось двум бездомным.

— Задерживают! — хлопнул по коленям Генри. — как всегда на премьерах.

— Вроде так положено.

— Положено, не положено! Люди ждут, а они последний марафет наводят, — старик еще что-то процедил, а потом резко повернулся к Артуру. — Ну, как успехи малой?

— Почти никак, — вздохнул Артур, обводя взглядом зал.

В партере собрались почти одни маги, как и в центральных ложах. А вот места 'попроще' заняли смертные, если на таком событии вобще могут быть 'простые' места.

— Все совсем тухло или ты что-то узнал?

— Пожалуй, что-то все же узнал.

— Значит не так уж и плохо! — оптимизма Генри было не занимать. — А теперь смотрим. Глядишь, и ответы какие найдешь.

Лазарь не успел спросить, что полезного он может узнать в театральной постановке. Свет в зале погас и занавес поднялся. На сцене появились первые действующие лица. Пастух, играющий на флейте и послушное стадо овец. Явно заколдованных иллюзий, но от этого становилось только интересней.

Нет смысла описывать все представление, так как оно заняло полновесные три часа. Причем в антракте два собрата по несчастью не могли обсуждать ничего другое, кроме постановки. Суть же истории заключалась в том, что крестьянин стал королем, а после развязал войну с соседним государством.

Крестьянин завоевал земли изобилия. Там всегда собирали хороший урожай, находили полезные ископаемые, не страдали от природных катаклизмов да и вообще — жили припеваючи. В соседнем же царстве почти всегда засухи чередовались с дождями. Землетресению сменялись набегами враждебных племен, а урожий собирали в лучшем случае раз в три года.

Вот и началась война. Страшная, с предательствами, интригами, кровавыми боями и большой любовью, которая всех и спасла. Банально, но все равно красиво.

— И как мне это поможет? — спросил Артур, когда представление уже закончилось и они делили скудный ужин, добытый Генри.

Краюшка хлеба, бутылка минеральной воды и ломоть сыра. Лазарь, замотавшись, совсем забыл, что у него есть деньги. В ответ на щедрость старика, мальчик выложил сразу десять золотых монет. В ответ бродяга посмотрел на него так строго, что Лазарев покарснел в первые в жизни. Монеты пришлось убрать и дать себе обещание в следующий раз купить съесного.

— А ты подумай немного.

— Думаю и не понимаю кому нужно подставлять Эйю.

— Плохо думаешь, — покачал головой Генри. — Не в ту сторону.

Лазарь замолчал. И действительно, если повернуть ситуацию другим боком, то ОМР, в лице полковника, могли банально воспользоваться так удачно подвернувшейся возможностью. Здесь и повод и способ избавиться от старого врага. Да и кому какое дело до этих Первых Рас.

Столько раз за всю историю войной пугали, но ни разу дальше нот протеста дело не заходило. Смысл расследовать? Да и за задержание Злой Королевы могут не только медалью, но и званием наградить.

С другой же стороны, все это могло быть совпадением.

— Но кому может понадобиться Душа Леса? — Артур задавался этим вопросом уже целый вечер и не находил ответа.

— Тому, кто хочет войны, конечно же.

— Эльфы не нападут, — покачал головой мальчик. — Я хорошо знаю историю.

— Ты плохо знаешь жизнь, — улыбнулся бродяга. — Ушастые только и ждут повода. А теперь с нашей небольшой доски убрали и еще такую фигуру как Фею Полярной Звезды. Причем собственными руками. Я не пророк, но войну вижу так же ясно, как тебя.

Война. От одного этого слова Артуру стало дурно. Теперь перспектива вернуться на землю не казалась ему такой безрадостной. Вот только Эйю предать он не мог.

— Неужели смертные решили пойти дальше восстания?

— Не думаю, что они вообще о нем задумываются, — пожал плечами бродяга, заваливаясь на матрас. — Можешь мне не поверить, но сейчас они живут намного лучше, чем до седьмого бунта. А восьмой, несмотря ни на что, только добавил льгот и привилегий. Да, жизнь у немагов не сладкая, но терпимая. Сейчас никто на рожон не полезет.

— А как же армия новой революции? — напомнил мальчик.

Бродяга приподнялся на локте и посмотрел прямо в глаза пареньку.

— А ты не замечаешь, что чего-то не замечаешь?

— Чего? — не понял Артур.

— Очень важной детали. Ты слышал в городе, а может и видел, каждую рассу, о которой только мог слышать, откуда бы ты только не свалился в Атлантис. Но вот о ком-то ты не слышал. И кого-то ты не видел.

Мальчик задумался, а потом его осенило. Осинило и тело тут же пробила дрожь. Он слышал о лепреконах, русалках, орках, гномах, хоббитах, эльфах, жраконах, великанах и прочее и прочее... но... Ни об оборотнях, ни вампирах, нежити, демонах (волшебных, естественно) и прочих героев страшилок мальчик не слышал.

— Темные существа, — тихонько произнес паренек. — Эйя не гвоорила о них... и я так и не знаю, куда отправляют заключенных с Озер Забвения!

— Дошло, — кивнул генри, чей взгляд посуровел. — И она, небось, сказала тебе, что в Литтл-гардене живут смертные?

Мальчик кивнул.

— Ну, есть там и такие. Но в основном, атм живут Темные маги и существа, которых еще либо не поймали, либо не заподозхрили в чем-либо. Я скажу тебе сейчас то, что знают все, но о чем предпочитают молчать. Атлантис — не единственный город на Бесконечном Острове. Есть еще Лост-сити. И там живут все, кого отвергла наше общество. И, скажу я тебе, живут они там куда хуже самого последнего бродяги Литтла. Выживают, а не живут.

— Армия новой революции, — догадался мальчик. — Они сражаются за Лост-сити. Им нужна война.

— Как и эльфам, — поддакнул Генри. — Им она вообще всегда была нужна. Просто боялись того, на что способны люди. Сейчас же, когда все будут заняты Злой Королевой... В общем, более удачного шанса нанести удар исподтишка не найдешь.

— Так значит Первые Расы знают, что Душа Леса у АНР?

— Может и не знают, но зато знаешь ты.

— Но они точно знают, что Эйя не виновата.

Бродяга прикрыл глаза и подложил руки под затылок.

— Уж в этом ты можешь не сомневаться. Но они ничего не скажут. Ведь они выигрывают в любом случае. Начнется война — плюс. Исчезнет Фея— еще больший плюс. Все останется на своих местах — тоже плюс. Они ведь живут почти вечно, что для них наши года, когда они меряют возраст веками.

Лазарев прикрыл глаза. Вариантов у него было не так много и самым разумным ему показался самый авантюрный.

— Мне нужно встретиться с эльфийским Князем. Я слышал, он приехал в Атлантис.

— А я тебе здесь как помогу?

— Скажи мне как найти его, — Генри молча повернулся на другой бок, но Лазарь так просто не сдавался. — Я знаю, что ты знаешь. Не знаю откуда, но знаешь.

Тишина висела пять минут. Пять долгих, томительных минут.

— Завтра он будет гулять по парку. Встретишь его там.

Теперь пришел черед Артуру замолкнуть. Но, набравшись смелости, он все же спросил:

— Кто ты, Генри?

Вот только вместо ответа раздался еле слышимый храп. Спал ли старик или делал вид, — Лазарев понял, что ответа сегодня он не получит.

Мальчик улегся на выделенном ему столь же дрянном матрасе, подложил под голову сверток из бывших костюмов и попытался заснуть. Сон пришел всего за несколько часов до рассвета. Видимо этой ночью безумцы из Отдела Сновидений решили схалтурить...

Глава 4. Лес, башня и План

Утром Артур проснулся в гордом одиночестве. Генри никогда не было. Умел старик появляться и исчезать так, будто брал уроки у героя комиксов. Благо бродяга оставил тюбик пасты, а Лазарь раздосадованно хлопнул ладонью по лбу — он опять забыл про самое главное.

Забрав своеобразный подарок, мальчик все же оставил один сантум. Намного больше, чем стоил тюбик, но меньше не позволили остатки совести.

Приведя себя в относительный порядок, паренек выбрался из театра. Атлантис встретил его шумом рассекающих дороги мехповозок, визгом клаксонов и писком шин. Движение в центральной части города было очень оживленным.

Даже диву даешься откуда, учитывая рассказы Фари, у народа столько денег. Нет, понятное дело каждый, даже самый дряной, маг мог себе позволить по нескольку авто, но ведь за двумя рулями не поездишь.

Не став ломать голову над загадкой, мальчик свернул в сторону подземки. Вход в метро обнаружился прямо рядом с театром — удобно и практично. До центрального парка (и не важно, что он так назывался — находился, фактически, на восточной окраине) добираться было не близко и тратить время на автобусы Артур не хотел. Откуда он знал, когда Князь придет и во сколько засобирается обратно? Пришлось поспешить.

Лазарев в первые спустился в подземный мир города и был мигом поражен размахом местной атмосферы. Если в Петербурге в час пик на некоторых ветках яблоку упасть было негде, то здесь его и кинуть то неоткуда. Люди (и не только) были везде, где их только можно увидеть. Они двигались единой серо-черной массой, напрочь игнорируя убранство терминала и платформы.

— Один билет пожалуйста, — Лазарь с трудом пропихнулся к кассе и протянул монетку в десять персе.

В метрополитене Атлантиса имелась своя, очень неудобная система. Никаких жетонов, карточек или единых проездных. Каждый день было необходимо покупать билет, действующий в течении двадцати четырех часов. Он и позволял кататься в любых направлениях, по дюжине местных веток. Мальчику требовалось сперва проехаться по фиолетовой, потом сесть на оранжевую, сделать кольцо у делового района и пересесть на лиловую, конечной которой и являлся центральный парк.

На словах просто, а вот на деле...

Платформы на каждой станции были однотипные. Широкое, свободное пространство, заполненное людьми. Ни колонн, ни статуй, ни мрамора, ни фресок или прочих украшений, к коим так привык паренек. Здесь стены были отделаны кафельной плиткой. Пол разрисован разнообразными лиинями, подсказывающими жителю в каком направлении ему двигаться к необходимому переходу на другую ветку.

В самих же переходах никто не играл, ничем не торговали. В общем, было на удивление скучно. Порой встречались ОМРовцы, но их мальчик старательно избегал. Сам же вагон особо от Земного не отличался. Жесткие, неудобные сидения, набитые параллоном и зашитые коже-заменителем. Железные стойки со свисающими с них лямками. На стенах поездов, чьи ветки имели конечные в бедных районах, красовались надписи и рисунки. Они чем-то напоминали привычное 'граффити'.

Лишь один раз мальчик оказался не просто потрясен, а даже восхищен. Он даже пожалел, что не может и дальше двигаться по столь причудливой ветке. Где-то на середине пути, когда оранжевая перешла в кольцо, поезд вырвался из темного плена подземелий. Теперь он двигался не просто над землей, а на уровне одиннадцатого — тринадцатого этажа.

На поворотах Лазарев мог увидеть, как в небоскребах люди снуют по офисам или сидят в ресторанах и кафе. На земле же они и вовсе казались размазанными, мелькающими словно мухи точками. Но самым удивительным оказалось совсем иное.

Где-то на очередном вираже, который напрочь проигнорировали другие 'одновагонники' к окну поезда подлетел пилот глайдера. Так близко летающие аппараты мальчик еще не видел.

Похожий на миниатюрный самолет, он все же чем-то отличался. Крылья немного иной формы, больше зарылок и несколько идущих по фюзеляжу труб, а так же троссы, соединяющие нос и части агрегата, названия коих Лазарев не знал. Внешне данная машина напоминала сокола и, благодаря страницам журнала, мальчик знал, что это последняя модель.

'Falcon v6.15' боевой глайдер, находящийся на вооружении Асов Отдела Путешественников. Самый быстрый, самый дорогой и самый красивый летательный аппарат в городе. От изумления Артур слегка приоткрыл рот, а пилот, заметив паренька, козырнул двумя пальцами и ушел на вираж, скрываясь в облаках. Где-то там, среди шпилей небоскребов, летали и другие глайдеры.

Не все военные — гражданские, имея специальный документ, аналогичный водительским правам, мог свободно приобрести железную птицу. Так что движение в городе было не только на земле, но и воздухе.

— Вот это да, — выдохнул мальчик.

Увы, кроме этого поездка больше ничем не запомнилась. Спустя минут сорок, Лазарь уже стоял у центрального парка.

Вход в него никак не был обозначен. Ни указателей, ни кованной решетки, ни красивой арки, ни вывески на последнем доме. Просто в каком-то определенном месте заканчивался город и начинался натуральный лес. Разве что исчерченный грунтовыми дорожками, но и те терялись из виду уже после нескольких километров пути.

Артур поправил за спиной ножны и решительно направился к заснеженными деревьям. Крупные снежинки, слегка пританцовывая в воздухе, падали ему на плечи и порой лицо. Рядом веселились дети, играя в зимние игры и что-то неразборчиво крича. За ними с любовью и заботой следили матери.

Лазарев отвернулся. Он уже давно не испытывал зависти по отношению к детям, имеющим родителей. И это никак не было связано с Эйей Фари. Нет, зависть пропала еще в приюте. В какой-то момент Артур и вовсе смог убедить себя, что одному ему лучше и комфортней. Но все же он старался не смотреть на добрые, счастливые материнские лица. От этого становилось не по себе.

Миновав ребятню, мальчик свернул подальше от площадок и горок, к коим уже давно выстроились огромные очереди. Вряд ли Князь станет гулять среди столь неприятных ему людей. Да к тому же среди просто 'человеков'.

Магов Первые Расы еще хоть как-то терпели, а вот обычных смертных... Их они, насколько помнил Артур, даже за разумных существ не считали. Обычные приматы, по иронии судьбы и насмешке природы научившиеся ходить на двух ногах и двигать языком, издавая звуки, похожие на речь.

Лазарев не знал ни как выглядит Князь, ни где он будет гулять, так что просто брел по дорожкам. Те петляли, кружили, порой приводя на настоящие луга или поляны. Ковры из снега, по которым изредка проносились белки. Они искали свои запасы орехов и нередко подбегали к мальчику.

— Простите, — улыбался Артур, разводя руками. — Мне нечего вам дать.

Животные, словно понимая слова человека, разворачивались и возвращались к своим делам.

Так мальчик и гулял. Любовался деревьями, надевшими снежные сарафаны и камзолы. Выглядели они даже красивее, чем летом. Зеленые кроны это одно, а вот снежные убранства, будто кто-то огромный приворошил пухом — совсем другое дело. Все сверкает, блестит играясь с солнечными лучами. Будто россыпи алмазов на каждом шагу или звездная пыль, просочившаяся сквозь сомкнувшийся свод гранитно-серого неба.

Зима всегда нравилась Лазарю. Летом, в жаре и духоте, он чувствовал себя немного не в свое тарелке. Когда так много солнца, сложно спрятаться от любопытных взглядов толпы. Ты словно оказываешься на открытой ладони, прямо под любопытствующим микроскопом. Куда как лучше, когда вокруг легкий сумрак, летняя, светлая ночь или зимний день.