Атлантис. Фея Полярной Звезды

ТАЙНЫ АТЛАНТИСА ФЕЯ ПОЛЯРНОЙ ЗВЕЗДЫ

Пролог

Все истории где-то начинаются и когда-то заканчиваются. Наша, как и многие другие, берет свое начало в городе. В городе, где солнце светит так редко, что его можно пропустить просто отправившись на работу. Но в эту ночь было не важно есть ли на небе горячий желтый диск или нет. В эту ночь, когда волшебство проникало в души даже самых черствых людей и началась наша история...

Высокий, для своих тринадцати лет, юноша, чье лицо скрывал капюшон пальто, бродил среди кричащей толпы. Расчищенная от снега брусчатка Дворцовой площади отдавалась в ступнях легким эхом. Слишком тонкая подошва старых сапог не могла сдержать холода, впрочем парнишка этого не замечал.

Запрокинув голову до хруста в шейных позвонках, мальчик смотрел на распускавшиеся в небе бутоны фейерверков. Белые, красные, зеленые, фиолетовые, они танцевали среди звезд, опадая разноцветной пылью.

Люди веселились, фотографировались и смеялись. Кто-то танцевал, другие целовались и не было ни одного грустного лица в новогоднюю ночь. Наверняка Тамара Андреевна устроит втык, за то что мальчик сбежал из учреждения, но ему было все равно.

Не в первый и точно не в последний раз директриса пытается удержать его в четырех стенах. Надо отдать должное — иногда у неё получалось. Но только не в эту ночь.

К Новому Году парнишка готовился со всей ответственностью и прилежностью. Обеспечил себе прикрытые, специально подготовил дырку в заборе и оставил деньги в тайнике на углу улицы. И вот теперь, с чувством выполненного долга, бродил по проспектам празднующего Санкт-Петербурга.

Может он бы так и гулял, наслаждаясь атмосферой, если бы не представление практически у самой набережной. На небольшой сцене, сложенной из ящиков и коробок, стояла женщина необыкновенной красоты. Её настолько белые волосы, что даже сливались с кружащимися в вальсе снежинками, обрамляли узкие плечи. Точеные скулы и аккуратный носик гармонировали с чувственно-тонкими алыми губами. Тонкая талия подчеркивала высокий рост, а изящные руки словно завершали скульптуру.

Да, пожалуй, по-другому назвать её было нельзя. Скульптура, вырезанная из кристально чистого льда. Даже глаза — и те настолько ярко-голубые, что и вовсе лазурные. Такие мальчик видел только иногда — когда смотрелся в зеркало.

Возможно именно этим она и привлекла его внимание, а не только потому, что была красивее всех женщин и девушек, каких только видел парнишка.

— Дамы и господа, леди и джентльмены, товарищи и, — девушка задумалась, забавно прикладывая указательный палец к носу. — и товарищи, — произнесла она с видом человека, открывшего вечный двигатель. — Только сегодня и только сейчас настоящая магия.

Леди, а по другому её назвать было нельзя, раскрыла ладошку и многочисленные зрители ахнули. Прямо на ней расцвел зеленый цветок, но стоило только присмотреться, как стало ясно, что по ту сторону Петропавловской крепости рванул очередной фейерверк.

Как только прошел первый шок, аудитория грянула хохотом и зааплодировала. Один только мальчик в пальто и капюшоне стоял неподвижно. Как она могла угадать, когда выстрелит шутиха?

— Кто хочет помочь мне в следующем фокусе? — голос у неё был под стать внешности. Ледяной, но приятный, с легким западным акцентом. — Может вы, юная мисс?

На сцену, под редкие хлопки и подбадривающие шепотки родителей поднялась маленькая девочка. Лет семи, может восьми. В розовой шапочке, до комичного раздутом пуховике и таких же штанах. Передвигалась она как переевший Винни-Пух. Мальчик улыбнулся. Не по злому, а просто так.

— Какие красивые у тебя глаза, — сказала леди-фокусница.

И действительно, цвет радужки у 'колобка' был голубой, а из под шапки выбивалась прядь черных волос. Редкое сочетание для этих мест — голубоглазые брюнеты и брюнетки.

— А хочешь зажечь снег?

После этой фразы родители немного насторожились, но азарт и веселье праздничной ночи уже пылали в их сердцах.

— Хочу, — кивнула маленькая помощница.

— Тогда смотри, — подмигнула леди.

Она вдруг закружилась и подол голубой, как у снегурочки, шубы поднялся куполом, демонстрируя черные сапоги с меховыми оборками. Из под каблуков, при каждом движении, вылетали зеленые искры, заставляя зрителей хлопать и отвлекаться от рук иллюзиониста. Мальчик же неотрывно смотрел на тонкие белые пальцы.

Они гладили падающие снежинки, ловко хватая их и в итоге сплетая длинную снежную нить. Как это возможно — парнишка не знал. Все что он мог, внимательно следить за движениями, высматривая в широких рукавах веретено с намотанным на него шелком. Увы, никакого веретена не было. Зато спустя меньше, чем минуту, леди держала цветок, сплетенный из снежных ниток.

— Подуй на него, — попросила красавица.

Девочка зажмурилась. От чего-то все считают, что дуть надо закрыв глаза. Какая глупость — как так можно что-нибудь увидеть.

Стоило только щекам колобка сдуться, как цветок вспыхнул, а уже через мгновение, под шквал аплодисментов, девочка принимала голубой тюльпан. На юге Франции они растут круглый год, но где Франция, а где побережье Балтики.

— Последнее испытание для принцессы.

Девочка закивала и леди, на манер Шахиризады прикрыв лицо рукавом шубы, достала на свет миниатюрную фигурку. Приглядевшись, мальчик опознал свившегося черного ленточного дракона — китайского символа удачи. Вот только нормальный дракончик должен держать в лапах две жемчужины. Одна позволяла ему летать, другая — жить вечно.

Никаких жемчужин у статуэтки не было, да и сама скульптура не превышала пятнадцати сантиметров. Совсем уж кроха.

— Если ты до него дотронешься и он оживет, я покажу тебе настоящую магию, — пообещала фокусница.

Девочка, ни секунды не колеблясь, погладила статуэтку и... ничего не произошло. Конечно, ведь камень не ожил бы даже в руках Гудини. Аудитория, прибавившая в количестве, разочарованно ахнула, но подбодрила спускавшуюся в объятья родителей малышку.

— 'Простаки' — подумал мальчик.

Она ведь так и будет просить оживить статуэтку, зная, что это не возможно. А толпа все будет ждать и ждать, каждый раз попадаясь на один и тот же трюк.

Леди же так и и звала ребят. На сцену поднималось еще два мальчика и три девочки. Каждый из них получал свое маленькое чудо и утешительный приз. Причем фокусы были неизменно связаны со снегом.

То ледяная балерина начинала танцевать (наверняка спрятанный прозрачный механизм), или из снежинок вылетал краснопузый снегирь (припрятала в рукаве), а один мальчик и вовсе обзавелся игрушечным пистолетом, слепленным из, чтобы вы подумали — ветра (ну это вовсе шарлатанство и халтура).

И каждый подобный трюк толпа встречала бурными овациями и смехом. Мальчик не хлопал. Ведь он заметил то, чего не замечали другие — каждый ребенок был голубоглазым и с черными волосами.

Какой шанс, что на Дворцовой набережной, в Новогоднюю ночь соберутся семь представителей такой редкой 'породы'. Шесть уже поднимались на сцену, остался последний.

Парнишка знал, кого она позовет следующим.

— А ты не хочешь подняться? — спросила иллюзионист.

Леди стояла в метрах десяти от него. Её голос перекрывал шум зрителей, хлопки фейерверков, гудки проезжающих машин и бесконечный смех. В ушах мальчика играла малоизвестная британская рок-группа. Но даже несмотря на наушники, он слышал её так, будто она шептала ему на ухо, прислонившись так близко, что можно было учуять запах духов. Она пахла первым снегом и холодной зимой... Люди так не пахнут.

Мальчик помотал головой.

Фокус и не более. Ловкий трюк, чтобы обмануть наивных и доверчивых. Но он не был наивным и доверчивым. Чтобы не показывали экраны телевизоров, детский дом остается детским домом. Наивные, с душой на распашку, там не приживаются — либо меняются, либо прячутся как мыши. Он никогда не прятался и не собирался начинать.

Вспомнив о правилах хорошего тона, парнишка вытащил наушники и спрятал их во внутренний карман пальто.

Проходя к сцене, в неожиданно блеснувшем справа карманном, немного запотевшем зеркальце, он увидел себя. Черные, волнистые волосы прикрывали высокий лоб, но не могли скрыть ярко-голубые, почти лазурные глаза. Почти как у неё, только чуть тусклее.

— Поддержите нашего юного героя! — попросила леди.

Аудитория зааплодировала и вновь засмеялась, когда он неловко споткнулся на самодельных ступеньках. Ботинки были велики почти на целый размер — не верьте телевизорам...

— Я не герой, — недовольно буркнул он.

— Тогда поможем страшному злодею, — засмеялась фокусница, а вместе с ней и окружившие сцену люди. — Чего ты хочешь?

— Чего я хочу? — переспросил мальчик.

Вопрос выбил его из колеи. У предыдущих жертв ловкого обмана она желаний не спрашивала.

Парнишка задумался. Чего можно пожелать такого, чего у неё точно не будет? В конце концов показывать дешевые фокусы в Новогоднюю ночь это не очень красиво. Зашибать деньги на счастливых родителях, в трое, а то и четверо завышая цены — уж точно не гуманно. Или как там это слово произноситься.

Директриса часто любила его повторять, когда мальчика в очередной раз вызывали на ковер за потасовку или мелкое хулиганство. Но ни разу не за оценки! Учился он только на отлично.

— Рапиру, я хочу рапиру, — наконец ответил сирота. — И не обычную спортивную, а настоящую.

Красавица улыбнулась. Совсем не как предыдущим детям, а... облегченно что ли.

— И зачем она тебе?

И вновь он задумался. Действительно — зачем ему в двадцать первом веке рапира? Ну вот просто захотелось и все! Так он ей и ответил. Чуть более вежливо, конечно.

— Тогда будет тебе рапира!

С этими словами она протянула руку над миниатюрным катком. Сотни людей прошлись по этому клочку набережной, уплотняя и втаптывая лед в мостовую. В итоге та ответила им, став тверже и опаснее.

Покрывшись корочкой темного льда, она ждала неуклюжих взрослых, готовых растянуться от одного только неверного шага. Но больше — веселых и беззаботных детей, готовых с криком и улюлюканьем проскользить даже несколько сантиметров.

Мальчик не услышал, но леди явно что-то прошептала и снег закружился. Он, сливаясь в ленты, несся со всех концов Дворцовой, огибая Зимний Дворец и заставляя зрителей открывать рты от изумления. Но ни одной вспышки камеры или телефона так и не сверкнуло в глазах. Только хлопки фейерверков и танец снега, свивающегося в небольшое торнадо, касавшееся ладони фокусницы и поверхности 'катка'.

Она все шептала и шептала, а смерч продолжал кружиться, собирая все больше и больше снега. Тот уже летел от шпиля Петропавловской крепости, со стороны Летнего Сада и даже от Университетской набережной. Казалось вся Северная Столица решила помочь ледяной-красавице в её удивительном представлении. Хотя мальчик не оставлял попыток найти происходящему рациональное объяснение.

— Вот твоя рапира, — и леди выхватила из смерча ножны со шпагой. Снег выстрелил фонтаном, на миг накрывая небо непроницаемым белым куполом, а потом разлетелся, подгоняемый северными ветрами. — Ну так что, возьмешь?

— Вытащили из рукава, — фыркнул юноша и добавил. — Игрушки меня не интересуют.

— Ребенок, не интересующейся игрушками, — покачала головой иллюзионист, пряча пластмассу (ну не могла ведь это быть настоящая шпага!) куда-то за спину.

— Я не ребенок! — возразил он. — Мне скоро четырнадцать!

Странно, но почему-то все взрослые синхронно засмеялись. Может это у них так принято — смеяться над младшими по возрасту? Им, младшим, просто сложнее ответить чем-нибудь остроумным, чтобы не было сразу воспринято как хамство.

А вообще стоит только ответить взрослому, не потупив при этом взгляд и покорно не шаркнув ножкой, все — ты хам невоспитанный и тебя ждет очередной визит на ковер...

— Ну раз четырнадцать, то ты точно не испугаешься моего маленького друга.

— 'Я ничего не боюсь!' — подумал мальчик, но промолчал. Не стоит сразу рассказывать про свое бесстрашие. Пусть враг наивно полагает, что напугал тебя до дрожи в коленках.

И она протянула ему многострадального, облапанного дракончика. Ну, могло быть и хуже. В конце концов представлению приходит конец. Стоит только пощелкать по каменной скульптуре и можно спускаться со сцены.

— Ну, давай, — приглашающе кивнула она.

Он хотел было воскликнуть, что справиться и без её подсказок, но не позволило самовоспитание. Быть вежливым со взрослыми — лучшая политика здравомыслящего подростка, желающего дожить до совершеннолетия.

— Без проблем, — с бравадой произнес он и уже почти коснулся камня, но замер. — И все же, что за дурацкий трюк? — да, иногда язык мальчика срабатывал раньше, чем мозг. — Чтобы оживить камень, нужно быть волшебником.

— Магом, — поправила красавица. — Волшебники живут только в сказках.

— Тем более!

— Но если маги и существуют, — мальчик не сдержался и фыркнул — видимо правильно говорят, что либо красивая, либо умная. — то в волшебников можно просто верить.

— Верить? — парнишка скептически изогнул правую бровь.

— Да, — вновь кивнула она. — Как в 'завтра'. Ты же не знаешь наступит 'завтра' или нет, но все равно в него веришь.

— 'Что за глупость!' — мысленно воскликнул он. — 'Завтра наступает каждый день!'.

— Может и глупость.

Мальчик вздрогнул, но на этот раз мозг оказался быстрее языка, и грубость так и осталась на кончике непослушного органа.

— Вы не умеете читать мысли, — заявил он.

— Не умею, — легко согласилась она. — Но у тебя все на лице написано.

И вот опять — взрослые требуют, чтобы к ним обращались на 'Вы', а сами все время 'тыкают'. И это только потому, что человек младше и меньше. Будто это на что-то влияет...

— Так может ты уже попробуешь оживить дракона?

Дракон слишком громкое слово для этого... крохи.

— Но это глупо, — возмутился мальчик. — Ведь если вы не волшебник, значит он не оживет. Ни один фокусник такого не может.

— Фокусник не может, но волшебник...

— Если я младше вас, — парнишка грозно сверкнул глазами. Во всяком случае, он так надеялся. — то это не значит, что меня можно обманывать! Мы с вами уже выяснили, что волшебников не существует!

— Но ведь сказки — да, — она холодно, но в то же время как-то тепло улыбалась. И в отличии от воспитательницы — Игнесы Августовны не порицала за перебивание. — А значит и волшебники могут. Ведь каждый волшебник — фокусник, просто не каждый фокусник — волшебник.

Мальчик вздохнул. Что поделать — хочется ей упорствовать в своем фарсе, пускай. Только усилием воли не позволив себе закатить глаза, мальчик дотронулся до статуи. Он знал что ничего не произойдет. Камень не оживет, а мифическое существо не взлетит над мостовой. Максимум — над ним посмеется аудитория и так же, как и остальных, подбодрит аплодисментами.

Парнишка совсем не ожидал изумленного выдоха одновременно почти сотни человек.

Дракончик, отряхнувшись от каменной пыли, открыл крошечные глаза бусинки ярко красного цвета. Он повертелся на ладони мальчика и взлетел, извиваясь будто уж по водяной глади. Чихнув, он исторг маленькое облачко дыма и небольшую искру, коей бы не хватило и на поджог газеты.

Каким-то чудным образом, только взглянув на это существо, мальчик узнал имя. Роджер — так звали черного ленточного дракончика, обзаведшегося белыми узорами по всему миниатюрному тельцу.

— Этого...

— ... не может быть? — спросила леди.

В её голосе звучала радость. Сногсшибающая, всеобъемлющая, захлестывающая радость, звенящая отколовшимися сосульками, упавшими на тающий, но еще крепкий весенний лед.

Он посмотрел в лазурные глаза и увидел в них только одно — 'нашла'. Мальчик, не страдающий слабодушием, тем не менее не хотел выяснять, что же она нашла. Оттолкнув летающего огнедышащего... червяка, он спрыгнул со сцены и побежал со всех ног, теряясь в толпе, рукоплещущей фейерверкам.

Мальчик бежал так быстро, что не заметил как совсем рядом прошел мужчина со шрамом через все лицо. И не почувствовал как пугающей внешности джентльмен опустил ему в карман белую визитку. На ней были всего две красные буквы 'D.H.' и больше ничего.

Глава 1. Дверь в Атлантис

Этот день мало отличался от предыдущих, если, конечно, не брать в расчет ту ночь полмесяца назад. До сих пор не было понятно, как фокусница заставила летать каменного дракончика. Впрочем, у мальчика были дела поважнее.

— Артур Лазарев! — проорала, а иначе и не скажешь, секретарь директора.

— И вам доброго дня, Елизавета Федоровна, — приподняв воображаемую шляпу, Артур прошел мимо престарелой женщины в заношенном и застиранном костюме, сохранившимся с эпохи, когда за одеждой надо было ехать за границу. Во всяком случае — если верить словам школьного историка.

— Оболдуй, — чуть ли не сплюнула секретарь, возясь со слишком новым компьютером, работающим куда быстрее, нежели голова пожилой дамы. И пусть иной взрослый скажет, что это грубо, но в таком случае, он просто не знает, за кого его держит современное поколение тинэйджеров.

— А вот и неправда, Елизавета Федоровона, — прокомментировал Лазарь, почти скрываясь за дверью. — Я очень умный и сообразительный.

— И говорливый, — в спину бросила секретарь, перед тем как компьютер полностью занял всю её оперативную память.

— Не без этого.

А это уже согласилась директриса. Тамара Андреевна — человек настолько старой закалки, что даже её собственный секретарь, вероятно помнивший правила охоты на мамонтов, не могла составить достойную конкуренцию. Несмотря на характер и нрав, Тамаре Андреевне, по прозвищу Клещ, перевалило всего за тридцать пять.

У неё была очаровательная трехлетняя дочь, с которой любила играть и нянчиться вся женская половина учреждения. А еще у неё был муж — моряк дальнего плавания. И все верили. Все, кроме Артура, видевшего в паспорте штамп о разводе. Именно эта тайна так сближала директора и непоседливого авантюриста. Сближала настолько, что самым страшным наказанием для Лазаря считалась неделя без полдника.

— 'Подумаешь, полдник забрали!' — думал парнишка. — 'Я всегда могу его выиграть в карты'.

Не верьте телевизорам, показывающим прекрасные детские дома. Если бы в них было так хорошо, никакой ребенок не ждал бы семьи, которая заберет его из 'учреждения'.

Вот, на прошлой неделе приезжали господа из думы. Чего-то поснимали, с кем-то поговорили, поставили новые компьютеры, пообещали сделать новую игровую комнату для младших и, сфотографировавшись, укатили.

Деньги, понятное дело, так и остались обещанием. Ну хоть аппаратуру поставили, вот только Елизавета Федоровна предпочла бы игровую.

— В чем бы меня не обвиняли — я не виноват, — Артур нагло уселся в кресло и потянулся к вазочке с конфетами, за что был бит линейкой по рукам. Не сильно, просто для профилактики. — И вообще я...

— Требуешь суда присяжных, — кивнула молодая начальница. Для своих лет она выглядело отлично, но никакой макияж не мог скрыть черных кругов под глазами. Детей Андреевна любила и работала на совесть.

— И вообще тот хлыщ сам нарвался, — продолжил защищаться Лазарь. — Вы же знаете, как наши реагируют на шутки про отчество.

Для работников детского дома не было секретом, что большинство (у кого нет свидетельства о рождении) не любит, когда к ним обращаются по отчеству. Отчество, как и имя с фамилией, было придумано непосредственно в учреждении.

И если к последним двум как-то привыкаешь, то первое... Так ведь должны звать твоего отца, а когда не знаешь был ли он вообще — отец, то отчество воспринимаешь как несмываемое клеймо. Метку отверженного и ненужного. Ну, это если драмы нагнать, конечно.

— И что за мальчик пострадал на сей раз? — с прищуром поинтересовалась директриса.

Ох нехороший был прищур, нехороший. Рубашка как-то сразу прилипла к спине, а по телу замаршировали мурашки. Нет никого страшнее рассерженного Клеща — прозвище Андреевна получила не просто так. Если вцепится — так просто не отпустит.

— А вы не знали, да? — в голосе Артура прозвучал натянутый смешок.

— И что я должна знать? — раздались шипящие нотки.

Ну все, полундра. Если она сейчас еще и пальцем по столу постучит... Интересно, а если он прыгнет в окно, то успеет спрятаться в подсобке? Вроде второй этаж всего, сильно пострадать не должен.

— Впрочем, это все не важно, — выдохнула Тамара Андреевна. Артур опешил — как, неважно? Неужто Клещ теряет хватку. — За тобой приехали.

— Приехали?

— Конечно приехали! — с радостью воскликнула директриса. — Ты же знаешь, как редко забирают ребят твоего возраста.

Через месяц Артуру исполнялось четырнадцать.

— Эмм...

— А Лидия Алексеевна уже три месяца ездит к тебе. Или ты за датами вообще не следишь? Ну, беги, собирай вещи. Она тебя уже в комнате дожидается.

Артур встал. Медленно отошел спиной к двери, так чтобы не терять из виду явно перегоревшую директрису, а потом выбежал в коридор. Вот это удача, так удача — Андреевна то, кажись, того — то ли перетрудилась, то ли перепутала его с кем-нибудь.

Хотя, если быть откровенным, Лазарева трудно с кем-либо перепутать. Еще с рождения он выделялся из общей массы. Фамилию так и вовсе получил за красивые глаза — слишком уж яркие и голубые. Почти лазурные. Ну и красотой природа не обделила. Даже, пожалуй, наделила.

Девочки в его присутствии всегда краснели и забывали буквы алфавита, начиная мямлить в стиле мычащих неандертальцев. Правда парни, по той же причине, любили строить ему козни и злорадствовать по поводу и без.

Раньше это приводило к дракам, обидам и ссорам, но Артур вырос и стал умнее. Проще не замечать ненавистников, чем расстраивать на них нервные клетки. Тем более учительница Биологии говорила, что нервные клетки, как и клетки мозга, не восстанавливаются. Чтобы эта фраза не означала...

Ну и насчет мозга — учился мальчик лучше всех не только в учреждении, но и во всей своей непростой, языковой школе. Что, кстати, тоже стало предметом зависти для 'домашних' кои учились в простых районных школах.

Увы, природа, посмотрев на творение рук своих, решила что благ было выдано достаточно. В итоге мальчик оказался остер на язык, вспыльчив, грубоват, авантюрен до невозможности, плутоват и немного холоден к людям.

Даже прозвище свое он получил именно за это — Лазарь. Так в каком-то мифе звали 'ледяного короля'. Ну это как 'ледяная королева', но только вместо платья камзол. Вот и вся разница. Да и к тому же с фамилией сочетается. В общем у Артура не было ни шанса.

— А вот и наш счастливчик, — на обветшалой, местами скрипящей лестнице стояла местная банда.

В любой школе, лагере, интернате и другом подростковом обществе есть такая. Несколько самых физически развитых и умственно неуклюжих ребят сбиваются в стаю, чтобы доказывать всем свое превосходство при помощи неоспоримых аргументов в виде 'трое на одного' или вообще — пятеро. В данном случае их стояло сразу шесть. А главным выступал Гвоздь.

Долговязый рыжий сорванец с бегающими глазками и желтоватыми зубами. Во всех смыслах — неприятная гвоздь. Слева примостилась его правая рука и родной брат — Шуруп. Не храбрый, но и не трус, не гений, но и не тупица, не красавец, но и не урод.

В общем, как ни посмотри — самый обычный. Разве что всем рассказывающий, что в восемнадцать обязательно сделает татуировку с крокодилом. Зачем — никто так и не понял.

— Вас то я и искал, — кивнул мальчик.

— Искал? — мигом опешил трусоватый Леша — приспешник братьев.

— Конечно, — максимально уверенно произнес Лазарь. — Вас директриса к себе вызывает. За то разбитое стекло.

— Но это не мы! — возмутилась Зоя.

Некрасивая и глупая. Её даже девчонки не любили, потому и водилась с бандой Гвоздя.

— Не сомневаюсь, — ухмыльнулся Артур, скрещивая руки на груди. — Ведь его разбил я.

Все шоколадное печенье мира не стоило возможности наблюдать за лицами малолетних разбойников. Их ноздри раздувались, веки дергались, а щеки краснели.

— Да мы тебя!

— Но-но-но, — Лазарев замахал руками и отступил на шаг назад. — Тамара Андреевна ждать не любит.

Это остановило задир.

— Сперва к Клещу, потом этим займемся, — скомандовал Гвоздь. — Все равно никуда не денется.

— Но...

— Мы знаем где он учится, — парировал главарь.

В итоге рассерженные, с чешущимися кулаками, они отправились на второй этаж. Пройдет минут десять, перед тем как они поймут, что их надурили. Еще полчаса директриса, по случаю такого неожиданного, но желанного визита, будет пропекать их до состояния сдобных булочек. За это время Лазарь успеет улизнуть из учреждения и вдоволь нагуляться по заснеженным улочкам и набережным.

Насвистывая любимую, нехитрую мелодию, мальчик дошел до 'родной' двери. Номер семь на первом этаже. Соседи говорили, что летом в ней было жарко, а зимой холодно. Артур верил, хоть сам не чувствовал ни того, ни другого. Местный врач говорила, что он слишком 'отморожен' для этого. Мол подбросили его в такую холодную ночь, что чай превращался на улице в цветной снег.

Вот теперь он и не чувствовал ни жара, ни холода. Вот только экспериментировать с этой особенностью Артур не собирался. Одевался всегда немного не по погоде, но не доходил до сумасшествия. Как уже было сказано, Артур для этого слишком сообразительный малый.

Дверь открылась с привычным скрипом. Смазывай петли, не смазывай, они скрипели то ли от вредности, то ли от старости. Собственно, как почти всё в детском доме ? *3, включая некоторых его обитателей.

— Эй, Паша, можешь меня не благодарить, но шоколадку...

Договорить Лазарев не успел. Небольшая комната на четыре человека была пуста. Ни заучки Павлика, ни будущего форварда Зенита — Артема, ни даже подрастающей звезды Голливуда — Арсения. Приятели куда-то смылись. Единственным человеком, находящимся в комнате, оказалась леди.

Леди, которую Артур старался не вспоминать. Без шубы, в одном лишь деловом костюме, она все равно выглядела красивее, чем может описать человек.

— Ты прикрыл слабого мальчика, разбившего окно — благородно и очень красиво.

— Вы! — выдохнул Лазарь, прижимаясь спиной к двери.

Признаться, в последние дни он и вовсе думал, что все ему приснилось. Ну не бывает такого. Не бывает!

— Я, — спокойно сказала она.

Парнишка нашарил дверную ручку, попытался повернуть, но не смог. Слабаком Артур не был, но вот замок, неожиданно, сковала ледяная корка.

— Я буду кричать! — сообразил мальчишка.

— А говорил, что ничего не боишься.

— Не боюсь. И вообще, я не от страха буду кричать. Это у меня такой боевой клич!

Она засмеялась и в голосе вновь зазвучали отзвуки зимы, а в помещении стало прохладней. На окнах же и вовсе затанцевали морозные каракули. Просто на улице похолодало. Да, это все объясняет.

Внезапно до Артура дошло.

— Я не говорил вам, что ничего не боюсь.

— Тебе.

— Что?

— Тебе. Обращайся ко мне на ты, — объяснила фокусница. Она села на кровать Лазаря и скрестила ноги. — Но тебе и не надо говорить то, что и так видно по сердцу.

Артур счел, что шутки про рентгеновское зрение супермена будут неуместны.

— И как это понимать? — спросил он.

— Я ведьма, — красавица произнесла это так обыденно, будто привыкла по сотню раз на дню представляться ведьмой.

— Я все сильнее хочу закричать, — промямлил опешивший от такой непосредственности Лазарев.

— Кричи, если хочешь, но тогда я не смогу выполнить обещание, — леди открыла сумочку откуда с радостью вылетел миниатюрный дракончик. — Ты оживил его, а значит я должна исполнить свою часть договора и показать настоящую магию.

Роджер, кажется так его звали, облетел комнату и с недовольным фырканьем подлетел к лицу замершего паренька. Скорчив недовольную рожицу, черный летун цапнул мальчика за кончик носа, выдохнул облачко дыма и устроился прямо в волосах Артура.

Тот еще не успел отойти от такой наглости, как леди достала на свет ту самую шпагу в синих ножнах.

— Надо будет купить тебе шляпу. На поле ему будет удобнее, да и без неё тебя засмеют.

— Засмеют без шляпы?

— Видишь ли Атлантис немного отстает от мира Земли. Так что мода там, как и все остальное, пока что на отметке пятидесятых годов прошлого века. В этом, конечно, есть свой блеск и стиль, но порой без мобильного неудобно.

— Атлантис?

Леди поднялась, держа идеально прямую осанку и подошла в плотную к мальчику. Только сейчас он понял, насколько она была высокой.

— Роджер на тебя немного обиделся, но не переживай. Талисманы отходчивые, а твой — тем более.

Лазарев отдышался, досчитал до десяти и собирался было закричать, но внезапно обнаружил что леди крутит в руках снежинку. Снежинку, меняющую формы с невероятной скоростью. От единорога, до куницы; от слона, до кита; от ламы, до пегаса. Ни один фокусник не способен на такие иллюзии. Да, пожалуй, даже в кино подобные спецэффекты не каждая студия может себе позволить.

— Как вы это делаете?! — увы, голос Артура дал 'петуха', так что возглас больше походил на писк.

— Магия, колдовство, называй как хочешь, — леди щелкнула пальцами, и снежинка испарилась, оставив после себя лишь воспоминание. — Если захочешь — я отведу тебя в Атлантис и научу как делать такое и многое другое. Но только если захочешь.

— Может и хочу, но меня должны...

И тут все встало на свои места. Тамара Андреевна не заработалась, её просто очаровали, ну или заколдовали.

Лазарев с укором посмотрел на красавицу.

— И не смотри на меня так, — возмутилась она, изящно изгибая правую бровь. Совсем как он сам, разве что Лазарь делал это без всякого шарма. — Ваша людская бюрократия порой меня утомляет.

— Бюрократия есть везде.

Леди фыркнула.

— Ты слишком умен для тринадцати лет.

— Мне почти четырнадцать! — напомнил мальчик. — И разве это так плохо?

— Ну, — протянула она, взмахом руки убирая лед с дверного замка. — Взрослые обычно не любят умных детей. Но тебе повезло.

— Почему?

— Потому что я фея. Если быть совсем официальной — Фея Полярной Звезды. Позволь представиться, — открывая дверь и параллельно делая шутливый книксен, она назвала свое имя, которое Артур не забудет никогда. — Эйя Фари.

— Эйя Фари, — завороженно повторил Лазарь, на автомате следуя за леди. — Постойте, какая фея, какой Атлантис, что за магия! Что вы мне голову морочите!

— Вот в этом и проблема, — печально вздохнула она. — Ум мешает твоей вере.

— Вере во что?

— А во все, — тем не менее леди уверенно шла к... двери в подсобку. — Вере в чудеса, магию, завтра... волшебство, в конце концов!

— Мне уже четырнадцать, — повторил мальчик.

— А лучше было бы шесть, — грубовато парировала Эйя. — В шесть дети умнее тебя.

Лазарев промолчал. Если честно, он не знал как объяснить происходящее. Именно тем умом, который так невзлюбила Фари, он понимал, что все можно легко объяснить магией. Тем более её вполне наглядно доказали и показали. Но вот с остальным... Опять же Атлантис какой-то.

— Ну, решай, — довольно резко сказала Фари, останавливаясь у двери. — Хочешь ты отправиться со мной в путешествие или нет?

Путешествие... Это слово грело душу Артура, будоражило его авантюрный нрав. Где есть путешествие, там обязательно есть приключения, о которых грезит любой мальчик и даже некоторые девочки. Кто не желал составить компанию любимым книжным героям на их полных опасностях, но и столь же захватывающих и интересных дорогах.

Даже если рассуждать логически — он ничего не теряет. Пять минут в подсобке, один качественный крик и вот сумасшедшую увезут ребята в белых халатах. С другой же стороны — шанс увидеть что-то необычное.

Да что с ним такое! Тут и думать нечего!

— Вижу ты решился, — улыбнулась Эйя. — А теперь не мешай, мне нужно сосредоточиться.

— Эмм.

Леди закатила глаза и обернулась.

— Ну что еще, умный ты мой?

— Эта дверь в подсобку. Да и вообще — мне нужно собрать вещи. И какая погода в этом вашем Атлантисе? А на каком языке говорят? Сомневаюсь, что по-русски. Я неплохо знаю английский и французский, но в немецком плаваю. А валюта там какая? И кстати я не попрощался с приятелями.

Артур говорил много и быстро, почти тараторил, но Фари, казалось, не слушала его. Вместо этого она взяла паренька за руку и одним резким движением открыла дверь.

Еще секунду назад, Артур Лазарев стоял в коридоре детского дома, где он прожил тринадцать лет и где знал каждую щель и каждого паука. Сейчас же он оказался малого того что на улице, так еще и вечером (хотя только что был полдень) в центре шумного, неизвестного ему города.

По дороге ползли машины, которые мальчик видел в черно-белых фильмах и на витринах магазинов игрушек. Старые, но по-своему красивые, они уступали современным в скорости, но выигрывали в элегантности.

Люди тоже как сошли с экранов. Женщины в длинных шубках, сапожках и широкополых шляпах. Все как одна с сумочками, кожаными перчатками, а некоторые и вовсе с мундштуками.

Мужчины — в пальто и монструозных, подплеченных пиджаках. В таких еще постоянно появлялся кот по имени Том в известном всем детям мультфильме. Их головы прикрывали шляпы. Артур не сразу заметил, но в плотном потоке, льющемся по широкому проспекту, мелькали граждане (вне зависимости от пола) носившие у пояса шпаги.

Некоторые щеголяли изысканными ножнами, украшенными бахромой и эфесами с драгоценными камнями и узорами, иные — оружием попроще, но все равно! Никто в Санкт-Петербурге не носил шпаг!

Да и нет в Северной Пальмире зданий, высотой с гору. А именно небоскребами и был окружен Артур Лазарев. Такими высокими, что даже если задрать голову — небо увидишь с трудом. Да и огней было так много, что мальчик не сразу понял как сильно он ошибся.

Луна уже стояла в зените, а значит был не вечер, а поздняя ночь! Но из-за неона, фонарей, фар машин и огней многочисленных квартир, улица утопала в платиновом свете.

Люди вокруг, говорили на английском, что приятно успокоило Артура. Он всегда хорошо знал этот предмет. Вот что насторожило, так это двигавшиеся сквозь толпу люди одетые в явно военную форму. Эдакую помесь камзола восемнадцатого века и плаща в стиле героев Матрицы. Причем вся форма, начиная ботфортами и заканчивая уборами, была красной как кровь.

У бедра у этих 'омаров' покачивались однотипные рапиры.

— Отдел Магических Расследований, — пояснила Фари. — Не бойся — их я возьму на себя.

Артур обернулся. За спиной был вход в явно недешевый бутик с выставленными на витрину женскими платьями и мужскими костюмами. Никакого коридора и тем более — подсобного помещения.

— Отвечая на твой вопрос, — кажется, фею нисколько не заботили эти джентльмены. — Подсобная — единственное место, где я не побывала, пока искала твою комнату. Я очень плохо ориентируюсь в пространстве.

— Хорошо, но может нам надо бежать?

— Бежать? Фари не бегают от опасностей!

— Но я-то не Фари!

— Формально, — парировала леди. — Так вот. А поскольку я не знала, куда ведет эта дверь, то она могла вести куда угодно, правильно? Так что я просто поверила, что она ведет в Атлантис.

— Тогда мне надо сказать спасибо, что в тот момент Вы не думали о Луне или Марсе!

— Ты, — напомнила Эйя и это было последним, что она сказала, перед тем как их окружило кольцо военных.

Вблизи они выглядели еще суровее, чем когда шли ровным строем. Руки в красных кожаных перчатках сжимали эфесы. Что-то подсказывало Артуру, что господа не собираются вступать в рукопашную — шпаги были нужны для чего-то другого. Чего-то, с чем Лазарев пока не хотел бы столкнуться.

Вперед вышел самый страшный. Обветренное лицо избороздили глубокие морщины, а на правой щеке блестели шрамы, покрытые легкой корочкой синего инея. Ростом он превышал отметку в два метра, а шириной плеч мог поспорить с дверным проемом. От одного его вида высокий Артур ощутил себя несмышленой букашкой, решившей прогуляться по спине слона.

— Мисс, — голос у него оказался под стать фигуре. Раскатистый и басовитый. — Полковник Шарль Гойе.

— Полковник, — Эйя кивнула настолько сдержано и холодно, что даже Лазарю стало прохладно.

Шарль же и вовсе потянулся к шрамам, но вовремя опомнился.

— В Отдел пришел сигнал о несанкционированном открытии дороги на Бесконечный Остров. А именно на Хай-Драйв в Атлантис-сити.

Пока Фари внимательно слушала текст обвинения, Артур пытался понять где же он оказался. 'Бесконечный Остров' — одно это словосочетание заставляло его мозг кипеть. Остров — понятие конечное и ограниченное, а бесконечность — ну, здесь и так все понятно. Так как же что-то конечное, может быть одновременно и бесконечным.

— Мне потребуются ваши документы и лицензия на открытие дороги.

— Конечно, — на этот раз от голоса леди сапоги офицеров заиндевели. — Потом сможете похвастаться, что задержали саму Эйю Фари.

В первые в жизни Артур видел в глазах человека такой страх. Стоило только красавице назваться, как несколько военных обнажили оружие, но не пытались напасть, а защищались им с таким видом, какой бывает у загнанной лани в окружении стаи волков. Вот только в данной случае, сама стая испытывала почти сковывающий ужас. Будто увидели оживший детский кошмар или нечто подобное.

— Миледи, — полковник держался молодцом, но по виску пробежала струйка пота. В такую-то погоду... — Можете ли вы подтвердить свою личность?

— Бюрократия, умный мальчик, бюрократия, — вздохнула красавица и принялась копаться в сумочке.

Пока Фари искала паспорт, ну или что у них здесь принято, Лазарь разглядывал обнаженные шпаги. С виду совсем обычные, они, тем не менее, отличались от всех виденных ранее. Пусть эти 'все' и ограничивались экспонатами Эрмитажа.

Оружие ОМРовцев было несколько длиннее и тяжелее. Выковано явно не из простого железа или стали. Лезвия не блестели, а свет как будто обтекал их, нежно лаская кромки острия. По самой плоскости шла вереница рун и знаков, коих Артур, опять же, никогда не видел. Впрочем, вероятно скоро ему придется привыкнуть к этой фразе — никогда не видел.

Паренек мог поклясться, что заметил, как мимо прошла женщина в черной шубе, ведущая на поводке снежного барса размерами с молодого тигра. Да и вообще, стоило приглядеться и становилось понятно — на Хай-Драйв ходят не обычные люди. Некоторые, те что со шпагами, прикуривали щелчком пальцев или перескакивали поребрик просто пролетая над ним.

Лишенные шпаг порой доставали из карманов устройства, полные шестеренок и миниатюрных трубочек. На небольших экранах, сквозь черно-белую рябь проглядывались лица других людей, а из уменьшенной горловины граммофона звучали скрипучие, механические голоса.

Тех, кого Лазарев сперва принял за уборщиков, намывающих витрину, на деле оказались надутыми робами. Да-да, просто одежда без людей внутри. Только воздух, умело орудующий швабрами, ведрами и губками.

И самое удивительное — все это происходило так обыденно, легко и просто, будто каждый бредущий по проспекту привык именно к такой обстановке.

— Ну вот как всегда, — Эйя защелкнула замочек и повернулась к полковнику. — Я забыла документы дома.

— В таком случае нам придется проехать в отделение.

— Вот и отлично! — заулыбалась Фари. — Вы тогда езжайте, а мы домой.

Она взяла Артура за руку и уже было развернулась, как раздался лязг металла о обивку ножен. Те военные, кто еще не держал 'шашку на голо', обнажили оружие и сомкнули круг, взяв парочку в плотное кольцо. Сцена набирала популярность у прохожих и за мгновение вокруг красных мундиров скопилось немало зевак.

Лазарев даже заметил одного ушлого парня в заплатанном пальто и неброских ботинках. Он сновал туда-сюда, держа в руках подобие фотоаппарата. Только модели прошлого века, к которой прибавились все те же трубочки, вентили и шестеренки.

— Вы поняли о чем я, — насупился Гойе. — Будьте любезны пройти к мехповозке.

Что за мехповозка — Артур не знал, но ему и не требовалось. Полковник даже не думал обнажать рапиру, пугая одним своим суровым взглядом каменно-серых глаз.

— Мой милый Шарль, — Эйя погладила Лазаря по голове от чего тот поморщился. Терпеть не мог, когда трогали волосы. — Мы знаем друг друга вот уже почти сто десять лет, — мальчик поперхнулся. А ведь выглядела всего на двадцать с хвостиком. — Может пришло время забыть старые обиды?

Военный нахмурился (что сделало его еще более пугающим) и все же провел пальцами по щеке.

— Как только заживут шрамы от когтей Ледяного Арбиса, сразу все забуду.

— Но они не заживут! — возмутилась Фари.

— Значит придется вам все же проехать с нами. Заодно и проверим, что вам потребовалось от несчастного мальчика.

— Я вполне счастливый, — обиделся Артур.

— Пока что, — криво ухмыльнулся Гойе. — Никто рядом с Феей Полярной Звезды не может долго оставаться в таком состоянии.

Стоило только прозвучать этим словам, как толпа ахнула и расступилась. Люди продолжали следить за внеплановым шоу, но терпеть выдерживали дистанцию в пару метров. Один лишь ушлый прощалыга мелькал то тут, то там, делая снимки и сверкая вспышкой.

— В каком состоянии? — не то чтобы Артур был идиотом, но сегодня его постоянно тянуло что-нибудь переспросить.

— В не замороженном!

На сей раз недовольной оказалась Эйя. Она сжала пальцы так сильно, что Лазарю захотелось крикнуть. Но какой мальчик закричит от боли — тем более рядом с девушкой. Пусть девушке и было прилично за сто пятьдесят. Вот и Лазарев молча стиснул зубы.

— Не пытайся, Шарль, — произнесла она надменно. — Он все равно не испугается.

— Поч...

Договорить Гойе не успел. Он внимательно вгляделся в лицо Артуру и на его собственной физиономии отразилась эмоция разочарования.

— Вижу твои поиски увенчались успехом... К несчастью для нашего города.

— Долго еще будет длиться этот фарс?

Соседние витрины засверкали морозными узорами. Люди запахнули вороты и начали жаться друг к другу, стараясь сохранить ускользающее тепло. По лезвиям шпаг побежали змейки инея, а полковник нервно теребил белеющие шрамы.

Артур не чувствовал, но видел, как на улице стремительно холодает.

— Что ж. Если вам так нужно убедиться в моей личности, я помогу, — на сей раз голос Фари зазвучал низко и глубоко.

Словно волчий вой в лунную ночь или как рев метели, несущейся по широкой улице. Еще до того, как красно-мундирные успели среагировать, Эйя резким движением правой руки откинула полу шубы. На её поясе висела шпага в темно-синих, почти черных ножнах.

Леди легко выхватила обыкновенную шпагу с самой простой гардой. С тонких губ сорвались слова на незнакомом языке и руны на лезвии вспыхнули. За долю мгновения она прочертила что-то у самых ног, оставляя в воздухе несколько знаков. Совсем как после игры с бенгальскими огнями. Вот только в данном случае знаки никуда не пропали.

Военные не успели даже опомниться, как ночь ожила. Люди вокруг закричали, а репортер принялся щелкать с утроенным рвением. Тени под их ногами начали подниматься с асфальта. Обретая черты и становясь объемными, сверкая красными, искрящимися глазами-звездами, они тянули почти бесформенные, но все же руки. Шагали по проспекту, стягиваясь со всех концов улицы.

Стекали с крыш зданий, отрывались от силуэтов людей и фонарей, выскальзывали из-под капотов автомобилей (или как их здесь называли — мехповозок). Красно-мундирные, даже очнись они от страха, ничего бы не успели сделать. Тени уже пленили их тесными, крепкими объятьями.

Артур испугался.

По правде говоря, нет людей, не испытывающих страха. Есть люди, умеющие с ним бороться, но мальчик не знал смог бы ли он одолеть такой страх.

— Достаточно! — рявкнул Шарль.

В его руке белым светом вспыхнула рапира и тени истлели, открывая рты в беззвучном крике. Они вернулись обратно на крыши, втянулись под капоты и подошвы ботинок, обратно скрутились в тонкие фонарные прутики и просто размазались по асфальту.

— Мальчик, — полковник наклонился к Артуру. — Пока не поздно — возвращайся домой.

— Он дома! — ледяным тоном произнесла Эйя. — Теперь дома. До встречи, полковник Шарль Гойе.

И с этими словами она повернулась к небоскребу. Военные не посмели перечить и расступились. Все так же ведя Лазарева за руку, Фея рассекла ошарашенную толпу с легкостью атомного ледокола.

— Лучше бы тебя оставили на Озерах Забвения! — донеслось в спину.

— А что такое...

— Потом, — отрезала Фари голосом, не терпящим возражений.

Они перешли дорогу, не обращая внимания на гудки клаксонов и вой тормозящих агрегатов. Один водитель зазевался и не успел нажать педаль. Артур было встал как вкопанный, но Эйя взмахнула рукой, будто отмахиваясь от назойливой мухи.

Настоящий буран пронесся по дороге, а в следующее мгновение мехповозка застыла. Приподнятая на ледяном гребне, она зависла в полуметре над землей. Хозяин меха с трудом открыл дверь и начал что-то кричать. Эйя ничего не сделала, но Артур почувствовал нечто, исходящее от неё. И от этого нечто рот водителя сковала та самая изморозь, запершая комнату в детском доме.

Полковник наверняка видел все это, но не посмел даже окликнуть, не то что остановить. Теперь Лазарь начал подозревать, что его 'похитительница' не такая обычная леди, какой хотела казаться по началу.

В фойе высотки вели вращающиеся двери. Внутри, на ресепшене, сидели молодая девушка и парень, чуть по старше коллеги. Фари уверенно направилась к ним, таща на буксире зазевавшегося Артура.

Мальчик никак не мог навосхищаться местным убранством. С потолка свисала многоярусная люстра, увенчанная тысячью электрических свечей. По потолку шла роспись, какую он видел только на картинках исторических учебников. С западной стороны звенели колокольчики аж пяти лифтов и в каждом был швейцар, нажимающий кнопочки вместо посетителей.

Собственно прислуга, щеголяющая в вишневых мундирах и забавных шапочках, была приветлива со всеми работниками и жителям небоскреба. Коих здесь было так много, что паренек сперва растерялся. Столько он не видел даже на оживленном Невском. А здесь — в одном только холле.

— Мисс Фари, — заулыбалась девушка и мигом побледнела.

Лазарь не видел лица своей спутницы, но полагал что то не пышет радостью и счастьем.

— Мой ключ, пожалуйста.

По стойке ресепшена поползла иневая корка. Словно в присутствии Феи все леденело, вот только Артур все еще не ощущал холода.

— Д-да, д-да, к-конеч-ч-но, — промямлила работница.

Она повернулась к трубкам и опустила рычаг.

Лазарев ахнул — это же система воздушной почты. Загружаешь контейнер в трубу, закрываешь крышку и письмо летит на другой конец своеобразной магистрали. Такие мальчик видел только в кино.

Через десять длинных, морозных для окружающих секунд, трубка выплюнула пластиковый бокс, где лежал небольшой золотой ключ. И он был не просто желтого, блестящего цвета, а сделан из золота.

— Благодарю, — протянула Эйя и отошла от стойки. Иней тут же истек, оставив после себя небольшую испарину.

— Пойдем, — скомандовала Фея.

Спорить не хотелось. Да и резона не было. Сам же вызывался на авантюру — никто не заставлял. Проходя через холл, Артур не мог не заметить, что некоторые приветственно снимают шляпы перед Фари. Леди вежливо улыбаются, а кто-то спешит с папками и документами, но наткнувшись на взгляд ведьмы — замирает на месте. Благо будучи не замороженным, а просто испуганным.

У самого лифта они остановились, в ожидании пока стальная коробка не отвезет их куда-то наверх.

— Какие красивые глаза.

Справа, словно из воздуха, возникла приятная старушка. Невысокого роста, она держала идеально прямую осанку, отчего казалась чуточку выше и моложе. Седую голову прикрывала шляпа, на шее лежал воротник из песца, а дрожащие руки опирались на трость из дерева явно драгоценных пород. Узловатые пальцы увенчаны кольцами, а на мизинце левой ладони сверкал алмаз размером с переспелую вишню.

— Герцогиня Лармонт, — данный кивок буквально сочился официозом. — Не ожидала увидеть Вас так рано.

— Ох, милочка, ты же знаешь, — дама улыбнулась, демонстрируя ровный ряд явно вставных белых зубов. — Нам старикам сложно привыкнуть к быстро меняющемуся миру.

Артур глянул за окно — у них на дворе первая половина прошлого века. Интересно, как бы она себя чувствовала на Земле?

— Вы с семьей или одна?

— С моим прапрапра... ну, сколько-то там раз правнуком, — герцогиня продолжала разглядывать Лазаря, что ему категорически не нравилось. — Бароном Лармонтом — ты его знаешь.

— Знаю, — согласилась Фари. — Приятный мальчик.

Герцогиня засмеялась.

— Преимущества моего положения — все пытаются льстить. Даже последняя мышь в Литтл-гарден-сквере знает, что мой сын тот еще охламон.

Судя по тому, как скривилась Эйя, 'охламон' было слишком мягким словом для описания потомка герцогини.

— Вижу ты со мной согласна. Кстати — хорошо ты поставила на место Шарля. Уж слишком он обнаглел, получив звездочки полковника.

— Власть портит людей.

Руки герцогини сжали трость, а улыбка чуть померкла, но вскоре старушка вновь сверкала достижениями ремесла дантистов.

— Именно поэтому ты последнее десятилетие провела на Земле? Подальше от власти? Или от властей?

— Вы знаете, почему я там была.

— Знаю, — Артур мог поклясться, что услышал змеиное шипение. — И вижу твои поиски увенчались успехом.

— Вы второй человек за день, кто так говорит, — Эйя еще несколько раз нажала на кнопку, но лифт, будто издеваясь, не спешил спускаться. Стрелка показывала, что он все еще находиться на уровне двадцать седьмого этажа. Всего же их было пятьдесят один.

— Куда-то торопитесь? — поинтересовалась Лармонт. — Хотя не удивлюсь. Вы молодые все время спешите. Не умеете ждать, потому и стареете слишком быстро.

— У нас выдался напряженный день.

— Понимаю, — протянула герцогиня.

— Вряд ли что-то понимаешь, старая интриганка, — одними губами прошептала Эйя.

Так, чтобы не услышала мадам, но чтобы Артур мог разобрать каждое слово. Лазарев удивленно посмотрел на Фею, а та подмигнула и еще раз вдавила кнопку вызова.

— И все же занятные у вас глаза, молодой человек. Красивые.

— Спасибо, — неуверенно поблагодарил мальчик. — Наверно.

— Наверно, — засмеялась герцогиня. — Вы слышали, он сказал 'наверно'. Ох, сэр, а с вами будет весело. Особенно если вы окажетесь чуточку более похожим на отца и меньше на мать. Она мне никогда не нравилась, а уж после известных событий...

Дзинкнул звонок и двери бесшумно уползли в стену. Эйя буквально зашвырнула Артура во внутрь и, проигнорировав швейцара, вставила ключ в замочную скважину. Стоило Фее его повернуть, как лифт пополз наверх.

Артур не мог поверить своим ушам. Его только что забрали от человека, который знал родителей! Настоящих родителей, о которых мечтает каждый детдомовец, чтобы он вам не говорил. Все брошенные дети надеются, что их найдут и заберут.

— Она знает моих родителей! — выпалил Лазарев, нисколько не заботясь, что устраивает сцену при постороннем человеке.

— И? — холодно спросила Эйя. — Я тоже их знала.

Мальчик почти захлебывался возмущением.

— Где они?!

— На Гранд-Луис-грэйвъярд. Ряд сорок девять, место семь.

Артур так и не закрыл рот. Он достаточно хорошо знал английский. Что понятно, учитывая насколько просто ему давалась речь полковника и герцогини. Грэйвъярд — выражаясь русским языком — кладбище.

— Выходит...

— Они умерли, — на лице Эйи не отобразилось даже тени эмоций. Только в лазурных глазах промелькнула грусть. — Почти сто шестьдесят лет назад.

— Но... но... но это невозможно! Мне ведь только тринадцать!

— А говорил четырнадцать, — вновь подмигнула Фари.

Очевидно, что ведьма пыталась его рассмешить, но парнишка не был настроен веселиться. В один день он внезапно узнал, что в мире существует магия, что через дверь в подсобку можно попасть на Бесконечный Остров и что его родители уже полтора века как мертвы. Да даже пятнадцатилетний подросток не рассчитан на такие потрясения!

— Вот поэтому я ничего и не рассказала. Мой дорогой Артур, я искала тебя последнее десятилетие вовсе не для того, чтобы вывалить весь ворох настоящей истории Мира за полчаса.

— А есть что-то еще, чего я не знаю? — обреченно вздохнул Лазарев.

Смех у Эйи хоть и был ледяным, но оставался красивым. Как и она сама.

— Проще сказать, что ты знаешь и при этом остановиться только на имени!

Двери лифта открылись и Артур вновь потерял дар речи. Он планировал оказаться в длинном коридоре ну или просторной рекреации, но никак не ожидал, что лифт может вести прямо в квартиру. Если так, конечно, можно назвать подобные апартаменты.

— Спасибо Макс, — прозвучало позади.

— Приятного дня, миледи.

Раздалось шуршание вытаскиваемого ключа и лифт заскользил вниз. Двери с хлопком закрылись, оставляя Фею и недавно — обыкновенного мальчика одних. Одних в хоромах, размерами, наверно, с весь этаж. Артур по такому случаю даже вспомнил, как называются подобные 'квартиры' — пентхаус. Дорогущие помещения, где живут одни лишь богачи и звезды.

Гостиная, размерами со спортивный зал, была обставлена со вкусом. Никакого кричащего золота и драгоценных камней, но даже тумба для светильника выглядела дорого. Тут стояло несколько металлически-стеклянных столиков. Диванов, обшитых белой кожей и накрытых теплыми пледами, с узорами, похожими на картины. Здесь даже имелось подобие телевизора. Пузатого, гигантского, допотопного, но телевизора.

У северной стены, как и полагается, находился камин. Настоящий, с весело трещащими поленьями. Над ним висело зеркало в раме из хрома. В нем отражалась задняя часть помещения — несколько комнат и лестница, внимание, на второй этаж.

— Там у нас библиотека, гостевая спальня и тренировочный зал.

— А здесь...

— Здесь моя комната, твоя комната, рабочий кабинет и непосредственно гостиная.

Артур прикинул в уме примерную площадь небоскреба, потом вспомнил уроки геометрии и понял, что может заблудиться в собственной комнате.

— Не дворец конечно, но...

— Шутишь?!

По сравнению с комнатушкой на четырех человек, пентхаус не дворец. Пентхаус — собственный аэродром скрещенный с футбольным полем.

Чтобы присесть на ближайшее кресло, стоявшее на ворсистом 'персидском' ковре, Лазарю пришлось сделать почти дюжину шагов. Столько бы хватило, чтобы трижды пересечь его прошлое место жительство. Да еще и запас бы остался.

Артур садился так осторожно, будто брал на руки вазу из китайского фарфора. Все это вызвало усмешку у Эйи, а вскоре засмеялся и сам мальчик.

Конечно он не был алчным до материальных благ и не ставил новый дом выше родителей, просто... Просто он не видел их никогда в жизни, а большую её часть и вовсе полагал что... ну, об этом лучше даже и не думать. Когда ты не наивен и не глуп, сложно воспринимать бросивших тебя людей, как сбежавших из страны шпионов, королей, звезд мирового масштаба или рок-музыкантов, разлученных волей случая. А именно этим грезили дети в 'учреждение'.

И новость о том, что они умерли, выбила его из колеи. Но не на долго. Ровно на то время, чтобы понять, что он ничего не чувствует по этому поводу. Ведь нормальный человек не горюет каждый день, осознавая как давно погибли его прапрапрадедушки и бабушки. Сто пятьдесят лет — большой срок. У него не имелось ни шанса увидеть их. А значит ничего, в сущности, не изменилось.

Хотя нет. Кое-что поменялось. Теперь Артур знал, что его родители все же были магами и жили в волшебной стране. Вряд ли кто-то еще может похвастаться таким.

— Вижу ты успокоился, — Эйя кинула шубу прямо на пол, оставаясь в одном костюме. Она села на подбежавший к ней хромированный стул и взмахом руки взворошила поленья в камине. — Тогда задавай вопросы. Но не про родителей. Для этого ты еще не готов.

— А когда буду готов?

Фари покачала головой.

— Ты не самый умный в этой комнате. Спрашивай о чем-нибудь другом. А чтобы придать тебе стимула, давай как в сказках — три вопроса.

— Всего? — возмутился мальчик.

Фея покачала пальчиком и скрестила ноги.

— Будь я к тебе не добра, сказала бы что это первый. Но так и быть, мой умный мальчик, три вопроса каждый день. Не больше, но и не меньше. Согласен?

— Как будто у меня есть выбор.

— Это мог бы быть второй, — немного холодновато заметила леди. — Будь осторожнее с тем что и кому говоришь. Сейчас у лифта ты мог оказаться в большой опасности, позволив себе обратиться к герцогине с вопросом.

Артур задумался.

— И что бы произошло?

— Хороший вопрос, — кивнула Эйя. Она поднялась и подошла к камину. — Запомни — в Атлантисе тебе нельзя никому верить и ни к кому не поворачивайся спиной. Спросив что-то у герцогини, ты бы обязательно взял на себя бремя долга. Лармонт живет долго и помирать пока не собирается. Один маленький вопрос мог аукнуться тебе через несколько десятилетий большим одолжением.

— Как это сложно звучит, — Артур потер лоб. — Еще полчаса назад я стоял в детском доме, а сейчас ты мне рассказываешь об интригах. И вообще! — парнишка обеими руками показал сперва на сланцы, потом на спортивные штаны, а затем на джемпер. — Это вся одежда, что у меня есть!

— Завтра сходим по магазинам.

О боги! Из уст женщины подобная фраза звучит страшнее обещания смертной кары. Правда деваться было некуда.

— Второй вопрос, — потребовала Фари.

Тут Артуру думать не потребовалось.

— Почему у некоторых людей есть шпаги?

— Потому что они маги, — пожала плечиками Эйя. — Я же говорила — подбирай слова. Ты больше не в своем маленьком Санкт-Петербурге. Это Атлантис. Город мифов и магии. Постарайся соответствовать, если хочешь дожить до совершеннолетия.

— Хорошо, — понурился мальчик.

— Ладно, сегодня сделаем исключение. Шпаги уже несколько веков заменяют нам посохи. С ними проще колдовать. Для сравнения, это как если писать ручкой или пальцем, измазанным в чернилах. В обоих вариантах выйдет текст, но в первом он получится понятнее, быстрее и чернил уйдет куда меньше. Понятно?

— Примерно.

— Врунишка, — она продолжала улыбаться. Совсем не так фальшиво, как та герцогиня. — Ничего ты не понял. Ну да ладно. Я хорошенько займусь твоим обучением. Видано ли это — Фари, не разбирающийся в магии. Тебе, вообще-то, на будущий год поступать в Королевскую Школу Магии. А там неучам даже за деньги не очень рады.

— Я знаю, что ты это специально!

После такой ремарки, у Артура появилось не меньше десятка вопросов, а ответ остался только один.

— Привыкай, — в третий раз подмигнула ледяная красавица. — Итак, что ты хочешь спросить?

Лазарев задумался. Вопросы так и роились в его голове. Почему остров бесконечный, что за Ледяной Арбис, что произошло между Эйей и полковником, кто такая эта Лармонт и почему ей не нравилась его мать, в чем смысл шпаг и что это за Королевская Школа Магии? Местный аналог Хогвартса? Вот только Артуру никогда не нравилась сказка про Гарри Поттера!

Так что мальчик спросил самое простое и одновременно — самое важное.

— Кто ты?

Она не обернулась, но в зеркале было видно, как сильно задел вопрос.

— Местная Злая Королева, — ухмыльнулась Фея Полярной Звезды. — Только без дворянского титула, — она присела на корточки и выдохнула на огонь. Тот замерз меньше, чем за удар сердца. Артур никогда не слышал, чтобы пламя замерзало, но теперь любовался застывшими в своем безумном танце лепестками ледяного пламени. — Ты задал хороший вопрос, так что я дам хороший ответ. Военные, которых ты встретил, существуют не только ради защиты города от многочисленных обитателей острова. Да, они помогают когда нападают драконы, тролли или кочуют племена орков. Их шаманы всегда доставляли нам хлопот. И все же это лишь прикрытие для настоящей службы.

Артур забыл как дышать. На город нападают драконы? А это случайно не те летающие огнедышащие ящерицы, сидящие на диете их непорочных дев и спящие на кроватях из несметных сокровищ. Просто, если что, они вроде как немаленького размера.

Ой, что-то комната закружилась, да и вообще как-то душно здесь стало...

— Атлантис — единственный город людей на острове. Ну или единственный нам известный. Видишь ли, Отдел Путешественников хоть и поставляет ежегодно новые карты, но исследовать полностью бесконечность могут только безумцы. А все безумцы традиционно заняты в Отделе Сновидений, так что мы не знаем и сотой части территорий Острова.

Ага, а еще некоторые безумцы похищают детей из родного им мира и величают себя Злыми Королевами.

— Сейчас в городе проживает сорок миллионов человек и из них только три миллиона — маги. Большинство недоучки из муниципальных школ. Шпаги — государственные, не многим лучше пальца из сравнения про чернила. Их родные силы не могут даже шнурки завязать. В общем — от таких магов только напыщенность и осталась.

— А родные силы это...

— Ты задал три вопроса, — напомнила Эйя.

— А я ничего сейчас и не спрашивал, — пожал плечами Артур.

Фари пару раз моргнула и улыбнулась одними уголками губ.

— Быстро учишься. Это хорошо... Родные силы, это то, на что маг способен без обучения и заклинаний. То, что для него как дышать и даже проще. Кто-то умеет с рождения разговаривать с животными или поднимать в воздух горшки с цветами. Другие — управлять стихиями или заставлять звезды падать с неба.

— Значит одни с рождения сильны, а другие слабы?

— Не совсем так. У меня был друг, — Артуру показалось, что Фея сморгнула снежинку из левого глаза. — Его родной силой служило умение делать облака. Маленькие облака размером с горошинку. И при всем при этом в заклинательном бою ему не было равных.

— Почему тогда в прошедшем времени? Ну, ты сказала — был.

— Мы еще дойдем до этой части истории. Просто запомни, что если колдун или ведьма могут обрушить взмахом руки потоки огня или серы, то еще не значит, что они не порежутся, доставая шпагу из ножен.

— Хорошо, — легко пообещал мальчик.

Все равно он пока мало что понимал.

— Так вот, — Эйя щелкнула пальцами и по комнате вновь разлилось тепло веселого пламени. — Даже самый слабый, неумелый и глупый маг живет лучше обычного смертного. И живет не просто лучше, а намного дольше. Порой на столетия. Некоторые смертные пробиваются ко двору Короля. Некоторые сколачивают состояние на торговле с племенами. Но большая часть живет, работая на магов. На наших заводах, в наших корпорациях и предприятиях. Кто-то получает больше, кто-то меньше.

Ничего нового Артур не услышал. Как будто на Земле не так. Даже в свои четырнадцать, успев подработать пару месяцев летом, мальчик понял, как непросто жить в мире взрослых.

— В нашем небоскребе, — Лазарев поперхнулся. — Ах да, я не сказала. Все здание принадлежит семье Фари. В общем, в нашем небоскребе есть пятизвездочный отель. Занимает всего пять этажей — гостей в Атлантисе немного. Так что отель единственный. Но даже на самый простой номер, обычный смертный должен работать несколько лет.

Один отель на весь город? Неудивительно, что народ столпился вокруг кольца военных. Да они здесь в собственном соку варятся!

— В общем, — вздохнула леди, возвращаясь на стул. — Смертные бунтуют. Больше всех на этом поприще отличился Литтл-гарден-сквер. Артур, я не собираюсь тебе никогда ничего запрещать, кроме одного. Никогда не езди в это место! Даже самый опытный маг не переживет там и одной ночи.

— Я видел как ты взмахом руки заморозила авт... мехповозку.

— Не важно! — все стеклянные поверхности разом покрылись инеем. Лазарев вжался в спинку дивана. — Атлантис полон таких ужасов, мой умный мальчик, которых боюсь даже я. И это учитывая, что для большинства я и есть самый большой местный кошмар!

— Но почему?!

Артур сколько не пытался, не мог заставить себя бояться красавицу. Да, он немного опасался её способностей, но только потому, что не понимал их. Но, честно, как можно испугаться Эйю Фари? Пусть она и говорит, что волшебники живут только в сказках, но сама больше всего похожа именно на волшебницу! На добрую фею-крестную, а никак не на Злую Королеву.

— Мне четыреста семьдесят лет, мой умный мальчик, — внезапно лазурные глаза стали почти черными. — За все это время устроила семь восстаний против Короля. Одно из них увенчалось успехом и привело к власти новую династию. Династию Фаренгейтов. Я не буду говорить почему, но мне пришлось возглавить и восьмое. Сто десять лет назад я повела новую 'армию' на Сокрытый Дворец.

Артур молчал. Да, пожалуй теперь он понимает, почему её боятся. Но не понимает, почему она жива и на свободе. Паренек хорошо учил историю, чтобы знать, что делают с предводителями восстаний.

— Мой друг, тот самый, который с облаками, — Эйя отвела взгляд в сторону. — Он пытался остановить меня. Не хотел кровопролитий... Мы сразились.

Она замолчала. Тактичный человек тоже промолчал бы, но сложно стать тактичным, когда тебя воспитывают в детском доме.

— Что с ним?

— Превращен в лед. Так и стоит на главном пьедестале в зале почета. 'Герой Атлантиса!', — каждое слово причиняло ей боль. Но если Артур что и понял о своем новоявленном опекуне — она всегда держит обещания. — Пиль Гойе — младший брат Шарля.

Один вопрос отпал сам собой. Теперь понятно, почему полковник ненавидел Фари.

— Меня поймали. Судили и приговорили к одному веку на третьем круге Озер Забвения. Предупреждая твой вопрос — эта такая тюрьма нашего Острова. Озера заставляют человека переживать свой худший день в жизни. Снова и снова. И чем ближе к первому кольцу, тем сильнее и ярче воспоминания. Всего их сорок...

А вот теперь становилось понятно, почему в её глазах так часто мелькало безумие.

— Так что такая вот у тебя фея. Не фея, а Злая Королева.

— Ты не злая, — покачал головой Артур. — Ты Ледяная.

Эйя грустно усмехнулась.

— Но это ничего! — громко крикнул Лазарь, подпрыгивая на диване. — Я люблю снег! И вообще — если ты такая вся страшная, значит мне не надо ничего опасаться. Кто же обидит подопечного Злой Королевы! А хочешь, могу начать Каем зваться?

Она смеялась. Долго и заливисто и от этого смеха ледяные царапины превращались в цветы изморози. А иней постепенно отступал и даже пламя в камине загорелось с новой силой.

Может она и была такой — самым страшным злом Атлантиса. Да и пускай. Пускай даже страшнее или злее. Вот только Артур знал, что никогда не сможет ни бояться её, ни ненавидеть. Ведь как можно не полюбить человека, подарившего тебе магию и приключения. Даже если опасные и пугающие. Другие были бы ему не интересны.

— Мне жаль герцогиню Лармонт — ты вылитая бабушка.

— Бабушка?

— О да, — Фари поежилась, а Артур заметил отблеск испуга в лазурных глазах. Она кого-то боится?! — Бабушка Элла Фари... В каждом учебнике о злых ведьмах ты найдешь упоминание о ней. С большой буквы. Отдельным абзацем. Красным шрифтом... С вензелями!

— Вот я не пойму. То ли мне восхищаться, то ли проситься обратно в детский дом.

Они снова засмеялись. Смеялись долго и весело. Артур вообще не помнил, когда он так с кем-либо смеялся.

— Иди спать, мой умный мальчик, — сказала она, утирая выступившие слезы. — Завтра длинный день и мне многому тебя надо научить. Ты ведь даже истории не знаешь!

— У меня по всем предметам отлично!

— Тогда может скажешь мне, как превратить воду в вино?

— Я сказал, что я отличник, а не Христос!

— Вот тогда и иди спать, — на этот раз Эйя использовала свой не терпящий возражений тон.

Словно оловянный солдатик Лазарев поднялся, развернулся на каблуках и чеканя шаг отправился по указанному маршруту. За сегодня он узнал главное — его опекун, кем бы она не приходилась ему на самом деле, человек хороший. Пусть и Злая Королева. В конце концов, кто сказал, что в сказках пишут правду? Ведь вряд ли хоть кто-то из них — сказочников, бывал в Атлантисе. А ему — Артуру Лазареву, теперь тут жить.

Глава 2. Побег

Артур стоял у панорамного окна, занимавшего всю северную стену его комнаты. Если бы не автоматические жалюзи, мальчику бы казалось, что последние полтора месяца он прожил на обрыве. По ту сторону небьющегося стекла лежал город Атлантис-сити. Город магов и чародеев, ведьм и колдунов, шаманов и друидов, заклинателей и... еще пары тройки других непонятных обычному человеку слов.

Хай-Драйв, где и стоял небоскреб 'Лайон', находился в самом центре города. Отсюда можно было увидеть добрую половину районов. От промышленного — Саргасет, затянутого темно-серым смогом, с сотней шпилей заводских труб. До делового — Райс-стрит. Там находились небоскребы пониже, чем 'Лайон', но тоже выглядело весьма интересно.

Лазарев видел в кино высотки Манхэттена, но Атлантис оставил остров Нью-Йорка далеко позади. Весь город, с высоты пятьдесят первого этажа, выглядел как рвущийся к небу муравейник из стекла, металла и хрома. Рассветы здесь были такие яркие, что приходилось прятаться в гостиной, где панорамных окон не было.

Конечно, не все районы могли похвастаться таким великолепием. Чем ближе к окраинам Атлантиса, тем ниже сооружения. В трущобах они и вовсе доходили до трех-четырехэтажных коробок.

По рассказам Эйи, там, в квартирах, чуть больших чем комната в детском доме, могло жить до десяти человек. Но об этом мальчик старался не думать. Ему не хотелось расставаться с иллюзией, что он попал в сказку, а не в суровый край, где каждый пытается урвать кусок от общего пирога.

Кстати, отсюда был виден комплекс Королевской Школы. В отличии от земных, учились там до девятнадцати. Потом можно было выбрать институт, а если в кармане достаточно денег или в голове мозгов, то и пойти в Университет. Понятное дело, особой оригинальность в названии он не отличался. Королевский Университет — просто запомнить.

В отличии от Школы, учили там не только магов, но и смертных. Юристов всяких, будущих бизнесменов или чиновников. Но об этом мальчик пока не задумывался. Для него пять лет казались целой жизнью, которую еще только предстоит прожить.

Да чего там, прошедшие полтора месяца воспринимались несколькими годами. Он узнал столько всего, что не хватило бы и на несколько книг. Но начнем по порядку и с самого простого.

Ходить по магазинам с Эйей оказалось весьма удобно. Они спустились по улице, зашли в какой-то супер стильный бутик подростковой одежды, где ведьма... скупила весь имеющийся товар. Продавцы были счастливы, а юноша не понимал, зачем ему и девчачьи тряпки.

Вернувшись в пентхаус, Фари замучила швейцаров, пару часов таскавших тюки и чемоданы, пока вся гостиная не оказалась завалена шмотками. В итоге из всего вороха были отобраны семь костюмов, несколько сорочек, две жилетки на три пуговицы. Одна пара брюк, зимних ботинок и хорошее, добротное пальто с привычным Артуру капюшоном. Все выглядело дорого, идеально село на его по-детски угловатую фигуру, да и вообще ощущалось на теле весьма приятно.

— И что мы будем делать с этим? — спросил тогда паренек, обводя взглядом груды одежды.

— Есть предложения?

— Никаких, — покачал головой Лазарь. — Как ты вообще себе наряды выбираешь?

Фея сидела в длинном коктейльным платье нежно голубого цвета. Свет от ламп забавно игрался с блесками на воздушной ткани. Как и всегда — выглядела она бесподобно.

— Мне шьет портной, — невзначай обронила красавица.

Лазарев отдышался, помассировал переносицу и как можно выразительней посмотрел на опекуна. Эйя пару раз моргнула и отвела взгляд.

— И не смотри на меня так, — эта фраза в последнее время стала её любимой. — Я, знаешь ли, не заканчивала курсов молодой мамы.

Артур сомневался, что такие вообще существуют, но промолчал.

В итоге они отдали все лишние (бедные швейцары, им пришлось все это уносить) тряпки в благотворительные фонды. Эйя ничего не сказала, но тогда Лазарев понял, что леди задумала подобный финт с самого начала.

Она вообще частенько делала что-то для районов смертных. За полтора месяца она успела пару раз отметиться благотворительностью, спасти один детский сад, вместо которого хотели построить офис и купить для больницы новое оборудование.

Все это делала 'походя', 'не обращая внимания', 'заодно' или — чтобы 'избавиться от налогов'. Но каждый раз Артур замечал, какую ей это доставляет радость. Правда стоило только Фее заметить внимательность парнишки, как весь следующий день она носила образ Злой Королевы.

Ох эти бедные швейцары. Им приходилось терпеть лютый холод, бесконечные снежные бури в коридорах и лифтах, а ресепшен в такие дни был постоянно покрыт коркой инея. Вообще, если честно, Злая ведьма из неё выходила добротная. Народ роптал, боялся, но ничего не мог поделать.

В 'Лайоне' находились не только огромные квартиры, где жили всевозможные состоятельные люди, но и несколько фирм, центральный офис корпорации Элис, занимающейся разработкой драгоценных приисков и отель, в котором в эти два месяца собрались все титулованные особы.

Именно об этом и будет следующее воспоминание Артура.

В тот день они сидели в рабочем кабинете. Неожиданно небольшом помещении. Здесь тоже стоял камин, но у восточной стены. Над ним висела картина с изображенным пейзажем вереницы зеленых холмов. Перед вечно зашторенным панорамным окном находился тяжелый, дубовый рабочий стол с десятком секретных ящичков, выдвигающихся при помощи хитрой системы рычагов.

В свободное от учебы время, Артур часто возился с ним, пытаясь разобраться в системе и найти все до последнего секреты. Головоломки всегда нравились ему, а эта — тем более.

На зеленом сукне лежали простые перьевые ручки. Без всяких выкрутасов в виде драгоценных камней или золота. Такие Артур уже видел. Да и вообще — он много чего подметил за полтора месяца жизни в 'Лайоне', но сейчас не об этом.

Мальчик сидел за столом, спиной к окну, а перед ним около графитовой доски расхаживала Эйя. Она надела очки без линз и взяла в руки длинную указку. Вообще, ни то ни другое ей не требовалось. Но Фея заявила, что должна сохранить образ строгой учительницы. При этом часто шутила (держа все то же ледяное, скульптурное выражение лица), а к мелу даже не прикасалась. Тот чертил, писал и рисовал благодаря её заклинаниям.

— Итак, — сказала она тоном суровой преподавательницы. — Что ты запомнил с прошлого занятия?

На тот момент Артур учился уже неделю и каша в голове постепенно превращалась в разложенные по полкам книги. Кстати их в кабинете было немного. Ведь для них существовала огромная, двухэтажная библиотека, чем и объяснялись небольшие габариты кабинета.

— Десять тысяч лет назад маги отделились от Мира, разделив его на Бесконечный Остров и Землю, — ответил Артур.

— Твоя страсть к коротким ответам начинает меня раздражать.

Мальчик подпрыгнул на стуле. Только раздраженной Фари ему не хватало. В прошлый раз она два дня носилась по небоскребу настоящим бураном. Говорят, духи, коих приставили к работе кочегаров, устали кидать уголь в топку — настолько трудно было отапливать высотку. А чтобы духи от чего-то устали...

— Так точно, мэм, — отчеканил мальчик, вспоминая прошедшие уроки. — Двенадцать тысяч лет назад, когда Первые Расы поняли, что из приматов выйдут разумные существа, они решили спрятаться от мира и подняли из пучин океана остров Атлантиду, куда и переселились. Со временем они стали замечать, что среди людей появляются маги и колдуны. Их они забирали к себе. Так и длилось около четырех лет, пока Первые Расы не столкнулись с первой человеческой цивилизацией. Увы, столкновение вышло вовсе не мирным и привело к гибели Шумер и разделению Мира. Так и появился Бесконечный Остров, спрятанный от глаз людей и непосредственно Земли, куда и были изгнаны все смертные.

— Ну не все, — покачала головой Эйя. — Ты ведь помнишь, что в городе всего два миллиона магов.

— А, да, — вспомнил мальчик. — На Атлантиду приезжали путешественники и просто ученые люди, остававшиеся там жить. Да и в первые века после разделения, маги часто возвращались на Землю, чтобы забрать самых просветленных представителей человеческой цивилизации. Некоторых, правда, предварительно стерев память, приходилось изгонять. Тогда еще не были открыты Озера Забвения. В общем, в последствии все это привело к тому, что смертные заняли почти весь Атлантис.

— И почему же так произошло? И для чего магам обычные люди?

— Ну, — протянул Артур, почесав затылок. Этого 'учитель' не рассказывала, но ведь надо и собственную голову включать. — Наверно ни один колдун не захочет чистить свои ботинки или тратить на это магические силы. Кто-то должен выполнять грязную работу.

— Не только грязную, — поправила Фари. — А просто — работу. Маги не привыкли что-либо делать своими руками, да и головой работать большинство тоже не любит.

Мальчик кивнул, запоминая сказанное.

— А больше смертных потому, что живут они намного меньше и детей рожают больше.

— Вот это хороший ответ, — похвалила Эйя. Правда делала она это с такой же интонацией, с какой и 'ругала'. — У обычной семьи магов могут родиться два — три ребенка за полтысячи лет. Так что не удивляйся, если встретишь кого-то, кто расскажет про прапрапрапрапрапрадедушку, подшучивавшего над кроманьонцами.

— Мне вот что непонятно, — поднял руку Артур. — Почему тогда в городе нет никого, старше тысячи лет? Да ты и сама говорила, что несмотря на внешность, очень стара по меркам среднего мага.

— Потому что возраст напрямую зависит от силы.

— Герцогиня Лармонт не показалась мне могущественной ведьмой.

Фари только усмехнулась, опасно постукивая указкой по ладоням.

— Не советую тебе заблуждаться на её счет. Старая кошелка еще может дать джазу. А в молодые годы она вполне успешно сражалась с бабушкой Эллой. Хотя ты прав в городе есть только два её ровесника из числа людей. Главный Архивариус. Он живет в библиотеке Школы. Но он отдельный случай — его прокляли эльфы. А так же нынешний король Лукас Форенгейт. Собственно, потому он и Король, что ничего уже не соображает и большую часть времени ищет конец своей бороды. Учитывая, что он никогда её не стриг, то на поиски, наверно, уйдет весь остаток его никчем-кхм-кхм жизни, — Фари прокашлялась. В присутствии Лазаря она не позволяла себе грубостей. Ну, или старалась не позволять. — В общем, мы переходим к теме сегодняшнего урока.

Паренек открыл тетрадь и заправил ручку в чернильнице. Учиться волшебной истории, как и другим связанным с магией урокам, было намного интересней. К тому же, Фари обещала устроить его в Школу, где он, наконец-то, сможет познакомиться со сверстниками и, наконец, выбраться из 'Лайона'.

Пока что его никуда не отпускали из небоскреба. Ведь он еще даже не смог пробудить собственные родные силы... но об этом позже.

— Как ты уже знаешь, примерно двести лет назад одна Злая Королева устроила вооруженный дворцовый переворот. При поддержке большей части знати, это не составило особого труда, — обычно, на этом истории о похождениях Фари заканчивались. Она никогда не любила вдаваться в подробности своих 'преступлений'. — В итоге Атлантис из абсолютной монархии, стал парламентарной. Это как...

— В Британии!

— Именно, — Эйя никогда не ругала, если её перебивали. — В итоге в данный момент городом правит Совет Высокородных. Он собирается раз в два года и решает основные политические и экономические вопросы. Именно на него из своих резиденций и съехалась вся знать и придворные.

— А как же Городской Совет? — вспомнил Артур обрывки услышанных в коридорах диалогов.

— Из-за него я и подняла восьмое восстание, — указка покрылась льдом и Лазарь понял, что зря спросил напрямую. — Мы с монархом и первыми герцогами договорились, что к управлению городом присоединятся и смертные. Именно они составили Городской Совет. Вот только... — Эйя вздохнула и посмотрела в окно. В сторону музея Атлантиса, где стояла ледяная фигура её друга. — Меня обманули. Городской Совет действительно что-то там решает, но не масштабнее дел своих районов и вопросов, где поставить новый киоск с газетами. По факту основная власть перешла от монарха к кучке зазнавшихся снобов.

— Но ведь не все из них плохие.

— Конечно нет! Плохих и хороших вообще не существует, но если выражаться просто, то да — есть среди знатных и адекватные господа.

— А почему у тебя нет титула?

— У нас, — поправила Эйя. — У нас нет.

— Ну так и почему? — напомнил вопрос мальчик.

— Потому что мы Фари, — и снова она говорила, как о чем-то само собой разумеющемся. — День, когда Фари для чего-то потребуется титул, станет последним днем этой фамилии.

— Звучит немного самонадеянно, — скривился Артур. — А еще пафосно.

— Слова какие умные знаешь, — это явно была насмешка. — Причем тут самонадеянность? Просто нас прокляли. Проклятье так и звучит. Вот поэтому титула и нет.

— Эмм, — промычал Лазарев. — Мы прокляты?

— Ага, — легко кивнула Эйя. — Еще несколько поколений назад. И знаешь что я скажу? Хорошо, что титул нельзя 'вручить' без согласия 'пациента'. Иначе нас извели бы в тот же самый день.

— Как-то это все, — Артур задумался, подбирая подходящее слово. — Подло, что ли.

— Да нет, — Эйя повернулась к доске и взмахом руки стрела все написанное. — Просто это Атлантис.

Артур отошел от окна и подошел к вешалке. На ней висела шляпа — небольшая, мальчишеская, но красивая. Черного цвета с красной лентой. На её полах, как и говорила фея, постоянно дрых Роджер. Дракончик вообще либо летал туда сюда, в попытках выманить паренька на улицу, либо воровал печенье из ресторана, либо спал. Причем последним он занимался намного чаще.

Фари объясняла это скукой. Роджеру нужны новые эмоции и впечатления, иначе он начнет вредничать. Так оно и было. Роджи часто кусался, пытался поджечь сорочки или нарочно прятался в нагрудном кармане, откуда вылетал и пугал самых маленьких жителей 'Лайона'. Удовольствия ему это приносило немерено, но быстро надоедало.

— Давай, приятель, просыпайся, — Артур приподнял шляпу и Роджер, всхрапнув, открыл левый глаз.

Он словно сказал — а, это ты, глупый двуногий, тогда я спать дальше. И действительно, наглая летающая рептилия свернулась калачиком, спрятавшись от солнца под бантом ленты.

— Ну и ладно, — нацепив шляпу, Лазарев повернулся к оружейной стойке.

Так называлась похожая на гитарную подставка для рапиры. Привычно повязав на пояс ремешки ножен, мальчик вышел из комнаты. Раньше оружие при ходьбе ощутимо стучало но ноге, но парнишка приноровился и теперь почти не ощущал веса шпаги. Да и, если честно, она ему была не нужна. На тренировках магии у него не получалось ровным счетом ничего. Он даже начал думать, что Эйя ошиблась в своем выборе.

Идя по коридору, мальчик споткнулся об очередное платье. Фари не отличалась аккуратностью, и оставляла одежду там, где её и снимала. Как можно догадаться, больше всего её валялось у порога комнаты и душевой.

Странно, но эта маленькая авария вызывала в памяти Артура новое воспоминание...

В тот день он понял, почему в пентхаусе нет кухни. Готовить Фея не умела. Лазарь, что понятно — тоже. В итоге они обычно заказывали еду из ресторана, занимавшего весь шестой этаж. Но в тот день паренек решил направиться на разведку.

Прогулялся по верхним этажам, подглядел за работой клерков в корпорации, случайно подслушал ссору какого-то толстого графа и его дочери-внучки-правнучки. В общем, весьма некрасивого потомка женского пола.

И каким-то чудным образом, ноги привели Артура именно на шестой этаж. Ресторан, как и подобает такому заведению, поражал своим великолепием. Задрапированные окна создавали круглосуточный сумрак, неохотливо разгоняемый люстрами, окруженными красными абажурами. За длинной барной стойкой сидело несколько красивых леди. Не настолько, как Эйя, но все же красивых.

Они курили. Так что Артур поспешил отойти в сторону. Ему никогда не нравилось, когда рядом курили. Вот, значит, гробит человек свое здоровье и это его дело, но почему при этом должно страдать твое? От рака легких вроде никто не застрахован. По мнению Лазарева, таких любителей покурить в общественном месте можно было смело сажать в тюрьму, как будущих убийц.

Рядом с леди примостилось несколько клерков разной степени толстоты. Странно, но стереотипы в Атлантисе работали весьма недурно. Если клерк — то толстый. Если бармен — то высокий и щетинистый. Если швейцар — молчаливый и с длинным, любопытствующим носом. Если девушка на ресепшене — милая, но глуповатая.

Народу в ресторане, помимо любителей сигарет и утренней выпивки, было немного. Оно и неудивительно — разгар рабочего дня. Знать, наверняка, умотала во Дворец на очередное заседание Совета. Но это и хорошо. А то давление их непомерно раздутого эго ощущалось даже в пентхаусе.

Высокородные детки отправились веселиться в город. Их Артур старательно избегал. Еще в своей Земной языковой школе он выучил одно правило — не подходи к золотой молодежи. А еще лучше — делай вид, что их не существует. Так было лучше для всех. И для них и, что важно, для него самого.

— Сэр, — к Артуру подошел официант. Именно он доставлял им еду. Джордж, кажется. Тощий парень, подрабатывающий во время учебы. — Вы что-то хотели заказать?

— Нет, наверно, — Лазарев вообще не помнил, как он здесь оказался.

— Тогда, может, Вас проводить к Вашему столику?

Видимо удивление Лазаря было настолько велико, что официант все понял по одним только глазам.

— К столику мисс Фари, — пояснил он. — Пойдемте. Вам понравится.

Джордж всегда хорошо относился к Артуру и последнего это настораживало. За всю его жизнь, ни один незнакомец не относился к юноше хорошо просто так. По доброте душевной. Нет, мальчик верил в добрых людей, просто никогда их не встречал. За исключением Эйи, конечно. Но она была ему родственницей. Вроде...

— Хорошо, — кивнул Лазарь.

Столик оказался у самого окна. Если с высоты пятьдесят первого этажа открывался потрясающий вид на город, то отсюда была видна вся Хай-драйв. Люди, сновавшие между лавками и бутиками. Мехповозки, скользящие по проспекту и послушно останавливающиеся у каждого светофора. Красивые леди, в длинных шубах и с воротниками из животных (что не очень нравилось Артуру). Мужчины, в пальто и с шарфами самых разных оттенков.

А если хотелось посмеяться, то можно было рассредоточить взгляд и тогда улица превращалась в море плывущих по воздуху шляп. Самых разных. От причудливых и смешных, до строгих котелков, кои преимущественно носили чванливые господа, щелкавшие тростями по асфальту.

— Как обычно? — спросил Джордж.

Было время завтрака, а утром Артур всегда питался одним и тем же. Яичница с беконом из четырёх яиц, два тоста, масло и кружка горячего шоколада.

— Но у меня нет денег, — опомнился Лазарев.

Видимо придется возвращаться за кошельком. Опекун каждый день выдавала ему десять золотых монеток. Мелочь по меркам 'Лайона', но должно хватить на завтрак даже в таком дорогом заведении. Вообще, если о деньгах, то один сантум (золотая монета, где на одной стороне профиль монаха, а на другой — египетский анкх), стоил сто персе (железная, с примесями серебра, монетка, с теми же 'орлом' и 'решком').

Насколько Артур запомнил из уроков экономики, средняя зарплата в не бедных кварталах смертных — сто — сто двадцать сантумов в месяц. К примеру, самая плохонькая новая мехповозка от компании 'Фавр' стоила тысячу двести сантумов. Лазарев всегда любил машины так что, с разрешения Фари, оформил себе подписку на местный 'авто-журнал'.

Вообще Эйя никогда не просила спрашивать у неё разрешения на что-либо, но Артур просто не мог себе позволить вот так легко пользоваться доступом к счету опекуна. Он даже не тратил карманные деньги, откладывая их в ящик стола.

— Ничего страшного, — улыбнулся Джордж. — Мисс Фари недавно звонила и предупредила, что Вы зайдете.

— А как она...

— Сказала, что Вы с утра ничего не ели и обязательно завернете на запах еды.

Лазарев что-то недовольно пробурчал. Не такой уж он и прожорливый!

— Ну так что, — повторил официант. — Как обычно?

— Да, будьте добры.

Джордж кивнул и исчез за дверьми кухни. Мальчик, положив шляпу на угол стола, взял из вазочки печенье и поманил Роджера. Тот сразу очнулся и принялся гоняться за угощением, а Артур подманивал летающего приятеля и тут же отводил руку дальше. Это была одна из их любимых игр.

Дракончик порой делал вид, что ему надоело и медленно возвращался к шляпе. В такой момент нельзя было зевать. Роджи, только заметив, что владелец несметного сокровища в виде шоколадной печеньки, отвлекся, мигом разворачивался и ястребом мчался за добычей.

Сейчас же он применял тактику пикирования. Поднимался чуть выше руки, а потом падал вниз, пытаясь зацепить угощение зубами или хвостом. Обычно все это заканчивалось дурашливой возней. Дракончик вцеплялся в пальцы и пытался укусить ладонь, а Артур делал вид, что ему никак не избавиться от хватки рептилии.

— Забавный червяк, — напротив, так же положив шляпу на угол, уселся юноша лет шестнадцати.

Выглядел он так, будто над его внешностью только-только закончил работу опытный стилист. Идеально уложенные волосы — буквально волосок к волоску. Накрахмаленная стойка воротника держалась, как на бездушном манекене. По стрелкам на сорочке можно было чертить схемы космического шатла. Часы, поражающие одновременно и простотой и ценой. Даже говорил он чисто и легко, словно пел хорошо заученную мелодию.

Зеленоглазый шатен, постукивающий по столу пальцем с идеальным маникюром.

Вот какой здравомыслящий шестнадцатилетний парень, будет страдать такой ерундой как маникюр? Именно поэтому Артур и обходил стороной детей знати. Он их просто не понимал. А этого тем более — барон Лармонт был той еще задницей.

— Его зовут Роджер, — на сколько мог спокойно произнес Лазарь. Он позволил приятелю откусить кусочек печенья и вернуться на полу. — И он не червяк, а дракон.

— Дракон? — фыркнул Ролен. Так звали отпрыска коварной герцогини. — Вот у нас в поместье на Зеленых Лугах есть дракон. Старый, конечно, но побольше твоего будет.

Лазарев мысленно присвистнул. Свой дракон это круто, но глупо. Зачем держать такую махину? На ней не покататься нельзя, ни погладить, ни даже полюбоваться как следует. Они же агрессивны, словно обиженный пит-буль. Одним словом — сплошная показуха.

— Впечатлен, да?

— Без меры, — кивнул Артур, стараясь, чтобы голос не выдал сарказм.

Такие детки всегда плохо понимают, когда над ними подшучивают.

— А ты, значит, тот мальчик, которого привела мисс Фари.

Ролен окинул собеседника оценивающим взглядом. Лазарю это не понравилось. Мало того, что будто лошадь выбирает, так еще и 'мальчиком' обозвал, хотя сам всего на два года старше.

— Не тянешь ты на Фари, — вынес вердикт Лармонт. — Щуплый какой-то и совсем не страшный.

Ну вот не надо! Щуплым Артур не был, хоть размерами уступал Ролену. Ну так на то он и старше! Что за гнусный парень...

— А ты уверен, — продолжил барон. — что действительно Фари? Может просто Фее надоело мотаться по людской 'Грязи' и она выбрала первого попавшегося.

В зеленых глазах промелькнула насмешка и открытый вызов.

— Ваш завтрак, сэр.

Джордж поставил перед Артуром тарелку с яичницей и блюдце с тостами. Рядом примостилась чашка, наполненная ароматным горячим шоколадом.

— Богатый завтрак, — фыркнул барон и, не поворачиваясь к официанту, неопределенно помахал рукой. — Мне тоже что-нибудь съедобное принеси.

Такой наглости Лазарев не ожидал даже от своего хамоватого собеседника. Впрочем, Джордж, видимо, был иного мнения и оказался подготовлен к ситуации.

— Скоро будет, — сказал он и, низко кивнув, почти поклонившись, отправился на кухню.

— Ну, — вздохнул Барон, откидываясь на спинку стула. — Хоть сервис у них тут приличный.

Лазарев сделал вид, что слишком занят процессом поглощения пищи. Он старательно набивал рот, чтобы ему не пришлось разговаривать с этим напыщенным индюком. Ну прям очередной ходячий стереотип, только на этот раз — о знати.

— А, тебя наверняка заинтересовала эта медаль, — Ролен ткнул на блестящий золотой кругляшок, висевший у него на левом борте пиджака. Артур вообще её сперва не заметил. — Это я выиграл городское первенство по Магическому Боксу до шестнадцати лет.

Видимо, все же, не совсем он стереотипный. Магический Бокс — самый популярный вид спорта в Атлантисе. От самого бокса там только название, а суть в узаконенных магических потасовках. Выходят на арену два 'гладиатора', обнажают шпаги и начинают швыряться всяким разным колдунством, пока один не выиграет. Обычно победа присуждается по очкам, так как нокаут в магической схватке сделать очень сложно.

— В финале нокаутом в первом же раунде, — добил собеседника Лармонт.

Да уж, а барон-то явно не из робкого и не слабого десятков. Пусть он и не нравился Артуру (как и большей части жителей 'Лайона'), но пустословом не был и рапиру у пояса носил не для красоты. Умел, как говориться, воспользоваться 'железным аргументом'.

— Ролен! — крикнул кто-то со стороны входа.

Артур повернулся и закатил глаза. К ним, решительным шагом, шли остальные сынки и дочки парламентариев. Два парня — все ровесники Лармонта и две девушки. Тоже их возраста. Видимо учились в одном классе. Или и вовсе знали друг друга с пеленок.

Как говорила на уроке Фари — высший круг знати очень замкнутое сообщество. Все всех знают и все со всеми дружат. Ну, когда им не надо грызться за очередную 'крошку с пирога'.

— Давно не виделись, приятель, — воскликнул низкорослый, пухлый блондин.

— 'Артист' — скривился Лазарь. Он-то знал, что эта пятерка практически неразлучна. Их постоянно ловили на попытках проникнуть в местное кабарэ. Да и на улицу они выходили вместе. Если так, конечно, можно назвать вылет из здания непосредственно внутрь длинного, шикарного лимузина. Но теперь хотя бы стало понятно, почему они постоянно крутились на верхних этажах.

Ребят терзало любопытство. Как же — Фея Полярной Звезды вернулась с Земли с каким-то пареньком. Да и родители, с легкой подачи герцогини Лармонт, наверняка не раз обсуждали ситуацию. Вот детки и решили составить свое собственное мнение.

— А ты, значит, приемыш Злой Королевы? — это спросил широкоплечий, здоровенный детина, стриженный под 'ежа'. Спину он держал настолько прямо, будто завтракал копьями, а ужинал мечами.

— Приятного аппетита, — отрывисто пожелал Артур.

Он надел шляпу, щелкнул Роджера по хвосту и направился к выходу. Увы, путь ему преградил этот самый 'солдат Джейн', только немного не того пола.

— Куда ты так спешишь, мальчик? — тонко пропищала леди Брейсес.

Её мать имела неосторожность обратиться к Эйе, когда у той было плохое настроение. Графиня убегала с этажа, пытаясь отделаться от преследовавших её огромных летучих мышей. Не стоит теребить Фею Полярной Звезды, когда та чем-то недовольна.

— У меня уроки, — честно ответил Лазарев.

Зачем придумывать нелепые отговорки, если есть честный повод не общаться с неприятными тебе людьми.

— А, ну да, на будущий год, небось, планируешь поступать в Школу? — Лармонт, не заботясь ни о чем, закинул ноги на стол. На белую скатерть закапал талый снег, смешанный с грязью. Видимо местная 'банда' только недавно вернулась с очередного забега по району. — И как успехи?

— Вполне, — все так же спокойно отвечал Артур, играя в гляделки с верзилой, проглотившим гриф от штанги.

— Может продемонстрируешь? — подначивала Брейсес.

Пятый член неугомонной группировки — миловидная, миниатюрная черноволосая леди молча смотрела в окно. Кажется, её звали Алексой. Фамилии Артур не знал, но помнил, что её родители чуть ли не главные в парламенте. Проще говоря — она была принцессой.

Ну, фактической принцессой, потому как настоящей было уже почти двести лет и она постоянно пропадала в путешествиях по Острову.

— Мне нельзя, — легко соврал мальчик.

— А ты во всем слушаешься мисс Фари? — ехидно поинтересовался Лармонт.

Артур действительно пытался быть с ними вежливым. Он действительно не хотел лезть на рожон. Он вообще притворялся белым и пушистым, но всякому терпению приходит конец. Особенно, терпению весьма вспыльчивого авантюриста.

— А вот иди и попробуй в чем-нибудь ослушаться Злую Королеву! — выпалил Лазарев и хитрыми приемом оттолкнул в сторону гиганта.

Если противник больше тебя, просто смести его центр тяжести и тот сам упадет. Так и произошло. Верзила с грохотом врезался в столик, опрокидывая на себя соль, перец и салфетки.

— Прошу прощения, — процедил Артур. — Я случайно.

— Ах ты... — Лармонт выхватил шпагу так быстро, что Артур даже не успел схватиться за эфес своей. Пусть это и было бесполезно. Колдовать у него так и не получалась.

К счастью барон не успел ничего намагичить. В ресторане зазвучал ужасно едкий, раздражающий женский смех. Миловидная брюнетка резко превратилась в отвратительную коротышку. Манерно прикрывая рот ладошкой, она смеялась над собственным товарищем, пытающимся очистить куртку-камзол от соли и перца.

Ну вот, а ведь Алекса ему почти понравилась.

— Забавный малыш, — да какой он им малыш! Они сами его ровесники! Ну, почти. — Надеюсь ты не поступишь в Школу. Мне будет крайне неприятно дышать одним воздухом с Земным отбросом.

Первым среагировал Лармонт. С лязгом он загнал шпагу обратно в ножны и поддержал принцессу смехом. Вскоре к гоготу присоединился пухлый блондин, Брейсес и даже недавно осмеянный верзила со все такой же идеально прямой спиной.

Будь у Артура время, он бы обязательно спланировал достойный ответ в истинно авантюрном духе, но он действительно спешил на урок к опекуну. И если Фея чего-то не терпела, так это опозданий. Лазарь еще ни разу не позволил себе задержаться хоть на минуту и не хотел начинать. Уж больна холодна она в гневе.

— И вам того же и вас туда же, — попрощался мальчик, на прощание кивая поникшему Джорджу.

Лазарев остановился перед тренировочным залом. Инцидент произошел уже почти три недели назад, но Эйя не забывала напоминать о нем. Она долго распекала мальчика, настаивая на том, что тот должен был дать сдачи. Желательно — не в словесной форме.

Какой родитель будет проводить такие воспитательные беседы? Босс мафиози? Хотя, когда речь заходит о Злой Королеве, здравый смысл можно смело убрать куда подальше. При этом её нисколько не волновало, что Артур не может пользоваться магией.

Вот такая вот у него была опекун. Одновременно суровая, железная Злая Королева и добрая, насмешливая Эйя Фари в одном флаконе. Причем никогда нельзя было понять, в какой момент у неё смениться 'ракурс' и кто окажется за рулем. Фокусница, дарящая детям чудеса или Фея Полярной Звезды, ведущая армии смертных на приступ Дворца.

До начала тренировок оставалось еще пять минут и Артур позволил себе задержаться у панорамного окна. Он, чуть ли не уткнувшись носом в стекло, наблюдал за порхающими в закатном небе черными точками.

При приближении можно было рассмотреть стальные крылья, носы и хвосты. Без крытой кабины, они закладывали головокружительные виражи, порхая между небоскребами, порой спускаясь на уровень двадцатых этажей. Настоящий асы Отделаа Путешественников. Только таких пускают за штурвал глайдера — механической птицы.

На улице летчиков всегда легко определить по очкам на резинке, коричневой меховой шапке и теплой коричневой же кожаной куртке. Артур часто смотрел на них из окна ресторана. Они сидели в кафе по ту сторону Хай-Драйв и всегда что-то горячо обсуждали. Жестами показывали виражи, обгоны и маневры. А еще они улетали в рейды на разведку в новые, неизведанные края.

Не было более отчаянных сорвиголов, чем Первая Эскадрилия Путешественников. Они с гордостью носили на лычках серебренные цифры '1' и с ними порывались сфотографироваться абсолютно все, вне зависимости от пола или возраста.

И вот мальчик смотрел на стальных птиц, разрезающих воздушные потоки на безумных скоростях. Их белые шарфы развивались за спинами, а на лицах всегда сверкали смелые улыбки.

— Опять? — вздохнула Эйя. Как и всегда она подошла абсолютно бесшумно. — Я же тебе говорила — Отдел Путешественников не для уважающих себя мужчин.

— И при этом, ты любишь повторять, что я еще не мужчина, а подросток.

— Но ты ведь им когда-то станешь — мужчиной. Нет службы почетней, чем в Отделе Магических Расследований.

— Ну хоть спасибо, что в политики меня не готовишь.

— Политика и Фари, — презрительно фыркнула Фея. — Нет, если ты ей займешься, я лично превращу тебя в льдинку.

Опекун подтолкнула мальчика в сторону зала. Просторного помещения, больше всего напоминающего школьный спортивный зал, только уступающего размерами. Все же пентхаус не был бесконечным, как остров, и большую его часть занимала именно библиотека. Артуру часто казалось, что пентхаус в принципе не был предназначен для постоянного проживания. Так, место, где можно перекантоваться, а потом вернуться домой. Несколько странно...

Внутри помещение было заставлено спортивными тренажерами, имелось несколько 'шведских стенок' и с потолка свисала пара канатов. Еще здесь жили Вилли и Боб. Два манекена, для отработки заклинаний. Если бы Эйя не демонстрировала на них различные чары, то они бы уже давно покрылись пылью.

— Чтобы сдать тест в их отдел, нужно быть отличником по заклинательному бою... А я даже родные силы найти не могу!

Они встали друг напротив друга. Красавица ведьма, обнажившая изящную шпагу и красавец мальчишка, державший тяжеловатую для него, обычную рапиру. Так же, как и у Феи, у него была простая гарда, без всяких узоров или излишеств.

Рукоять замотана шелковым шнуром, а вовсе не украшена серебром и драгоценными камнями. Все, что её отличало от Земного оружия семнадцатого века — вязь рун и символов, идущих по плоскости клинка.

— Просто ты не веришь в магию, вот она тебе и не дается. Это все равно, что одновременно пугать птицу и пытаться подманить её хлебными крошками.

— Конечно верю! — возразил Артур. — Я уже столько раз её видел, что начинаю привыкать.

— Видел, — кивнула Эйя. — Видел, и поэтому ты знаешь, что она существует. А между знанием и верой слишком большая разница.

— Я не понимаю о чем ты, — грустно вздохнул мальчик.

— Поймешь, — пообещала Фари. — Или погибнешь.

И нельзя было понять, шутит она или говорит серьезно.

— Защищайся!

А вот сейчас, размазываясь в стремительном выпаде, она явно не шутила! Метал ударил о метал, высекая сноп разноцветных искр. Артур выдержал натиск Феи, но в следующее мгновение та отскочила в сторону и ударила наотмашь. Её шпага прочертила в воздухе голубую полосу и если бы не реакция, развитая за годы жизни в детском доме, мальчик лишился бы носа.

Она вновь была одета в платье, но на этот раз с вырезом на левом бедре. Сам же Лазарь щеголял брюками, белой рубашкой с короткими рукавами и жилеткой. Фари никогда не разрешала на время схваток переодеваться в спортивную одежду. Она любила повторять, что случись чего — никто не даст времени ни разогреться, ни переодеться.

Эйя, стоило только Артуру уклониться от удара, мигом согнула руку в локте, возвращая шпагу обратно. Она чуть присела и, одновременно выпрямляя ноги и локоть, дернула запястьем. Клинок запел змеиную песню. Он, с шипением разрезая воздух, сперва прочертил линию у колен, потом у пояса, пока, наконец, не взвился синей лентой, чуть было не вспоров живот от пупка до горла.

Лазареву стоило больших усилий избежать натиска. Сперва он отшагнул в сторону, потом развернул корпус, а в последний момент плоскостью рапиры отвел удар в сторону. На мгновение Фея открылась и это был его шанс. Мальчик развернулся на пятках и резко выпрямил правую руку.

Рапира, ведомая инерцией и ускоренная своеобразным рычагом, полетела словно пуля, выпущенная из снайперской винтовки. Запястьем паренек ощущал сопротивление воздуха, а от свиста заложило уши. Такой удар мог проколоть насквозь нескольких человек, но не оставил и царапины на Эйе.

Взметнулись полы платья, кружась сверкающим куполом. Юлой закрутилась волшебница, щелкая высокими каблуками по деревянному настилу. Как вообще можно так двигаться и фехтовать в туфлях, Артур не понимал. Не понимал он и как она за мгновение переместилась к его левой руке.

Меньше секунды назад ведьма стояла на расстоянии в полтора метра, а теперь она, отщелкав каблучками, прижималась к его левой руке. Острие шпаги неприятно щекотало горло. Эту схватку, как и десяток предыдущих, мальчик проиграл.

— Ошибка первая, — начала урок Фари. — Ты дерешься слишком по-мужски. Предпочитаешь блоки маневрам.

— Ну так я вроде и есть мальчик, — не понял Артур, убирая шпагу обратно в ножны.

— Вот именно! Ты мальчик, четырнадцати лет. Высокий, для своего возраста, но явно не с силами двадцатилетнего лба. Тебе надо быть ловчее своего противника. Быть быстрее, а не стоять на одном месте, полагаясь на реакцию и руки.

Артур проворчал. Опекун была так быстра, что увернуться не представлялось возможности. Он мог лишь иногда уклоняться. Да и вообще — у неё почти полтысячи лет опыта в схватках, а ему рапиру меньше двух месяцев как выдали.

— Ошибка вторая, — продолжала Эйя. — Ты предпочел при первой же возможности перейти в нападение и полностью остаться без защиты.

— Но это был мой единственный шанс! — возмутился мальчик.

Фари щелкнула его по носу. Совсем не больно, но так она делала только когда была сильно им недовольна.

— Будь это настоящий бой, ты бы поставил свою жизнь на этот удар. Да, ты его хорошо выучил и натренировал, но ты знаешь только его и еще парочку. Тебе, неучу, надо втягивать противника в длительное сражение и пытаться поймать его на ошибке. Только слабый может выиграть у сильного.

— Я не слабый, — деланно надулся Артур.

У него никогда не получалось всерьез обидеться на ледяную красавицу.

— Конечно не слабый, — холодной улыбкой ответила та. Другой бы принял это за насмешку, но Артур уже привык к скудности эмоций красавицы. — Просто иногда глупый.

Ну ладно, с этим он поспорить не мог.

— И вообще — я не понимаю, зачем учится фехтовать, если все здесь владеют магией.

— А ты видел как я колдовала, когда нас окружили военные?

Лазарев вспомнил, как быстро Эйя начертила волшебные знаки. Да, пожалуй, не владей она шпагой, ни за что бы так не справилась.

— Вот тебе и ответ, — продолжала улыбаться Фари. — Хорошо, раз с разминкой закончено, давай перейдем к непосредственно заклинаниям. Что ты хочешь выучить сегодня?

Каждый день она спрашивала, какое заклинание Артур хочет выучить. Первые давались ему совсем тяжело. Со стороны может показаться, что нет ничего проще, чем начертить знак и влить в него какую-то там силу. Как выяснилось, на деле все совсем не так.

Магия— это не только искусство, требующее таланта или хотя бы способностей, но еще и наука. Приходилось много считать и запоминать. Сперва какой знак с каким можно комбинировать, и что эта комбинация даст, а потом — шла чистая математика. Векторы, углы, квадраты и корни, вплоть до каких-то там функций. Не удивительно, что за все это время Артур выучил только три заклинания призыва.

Ему всегда нравились истории про духов и, чего лукавить, мультфильмы про них. Маленькие забавные существа, с порой пугающими силами. Эйя, хоть и относилась к этой области магии со скептицизмом, ничего не говорила против. Просто приносила соответствующую книгу из библиотеки, по которой и учила мальчика.

Но сегодня все было иначе.

Прошлым вечером Артуру не спалось. Ему снова снились кошмары, в которых он не мог применить ни родной силы, ни простейших чар. В итоге Эйя обвинила его во лжи и превратила в ледяную скульптуру. Парнишка проснулся в холодном поту и больше не мог заснуть.

Он вышел из комнаты и сел на диване в гостиной. Было скучно и телевизор включился как-то сам собой. Обычно Лазарь не смотрел ТВ, но делать было абсолютно нечего. На черно-белой картинке мелькали силуэты, сквозь плохонькие динамики звучал стук, лязг и грохот, а репортер, прячась за углом, что-то кричал.

— В Литтл-гарден-сквере снова не спокойно, — вещал диктор. — Как вы видите, наш репортер по особым случаям, находится в центре сражения между ОМР и АНР.

И действительно, красные (вероятно — цвета все равно не было) мундиры в количестве семи человек теснили двух мужчин, активно орудующих шпагами. С удивлением Артур понял, что видит магов. Но что они делают в Литтле? Ведь по словам Фари, это самый криминальный район Атлантиса, где живут только смертные...

— Постойте, — диктор приложил ладонь к уху. — Наш репорт сообщает, что АНР готовит темно-магическое заклинание.

На экране один преступник защищался от шквала заклинаний, коими забрасывали мундирные, а второй чертил шпагой знаки. Вскоре перед ним вспыхнула черная арка откуда показалась ужасная, оскаленная морда. Вся в шерсти, с горящими глазами, она распахнула пасть. С клыков капала слюна, раздвоенный язык облизывал исчерченный шрамами песий нос.

Главный мундиров что-то выкрикнул и они синхронно взмахнули шпагами. Артур узнал заклинание Щита — его несколько раз демонстрировала Эйя. Вот только это был не обычный Щит, а явно его усложненный вариант.

Мальчик пожалел, что рядом нет попкорна — такое в кино точно не увидишь. И тут изображение зарябило, репортер исчез, а весь экран занял диктор.

— Простите — по техническим причинам трансляция прервана. Следите за новостям.

— Ну, так ты уже спросишь? — поторопила Эйя, усаживаясь прямо на пол.

Платья она никогда не жалела. Да и не видел её Артур два раза в одном и том же наряде.

— Что такое темная магия?

Фея вздрогнула. Лазарев заметил увидел такую реакцию.

— Ты действительно Фари, — неожиданно её лицо буквально засветилось счастьем. — Каждый Фари, рано или поздно, спрашивает 'что такое Темная Магия'!

Мальчик решил не торопить красавицу, а та взмахом руки предложила ему сесть напротив. Вот он-то как раз дорожил брюками, но ничего не поделаешь.

— Темная магия, светлая, — начала она свою лекцию. — Это все глупости. Не бывает ни хороших заклинаний, ни плохих. Как, собственно, и людей. Бывают только точка зрения и способ применения. К примеру возьмем ружье. Им можно убить другого человека, или защитить семью от голодного волка. Само по себе ружье — просто ружье. Ничего плохого в нем нет.

— Вот только оно сделано, чтобы стрелять, — не согласился Артур. Он был достаточно начитан, чтобы суметь выбраться из трясины философских рассуждений. — Им не вылечить болезнь и не построить дом.

— Тоже верно, умный ты мой, — Фея оказалась немного недовольна такой прозорливостью. — Так или иначе — темная магия, эта та, при помощи которой можно только сражаться. Понятное дело, выглядит она нелицеприятно и многих пугает.

— Она под запретом?

— Нет конечно! — Эйя была одновременно и возмущена, и удивлена. — Просто её стараются не упоминать. В Школе её преподают только на факультативе. Но никто не запрещает ни изучать, ни практиковать.

Артур вздохнул. Иногда красавица, при всей её открытости, много чего не договаривала.

— Я чувствую здесь 'но'.

Фари посверлила его взглядом, но Артур уже давно научился игнорировать ледяные, лазурные глаза.

— Догадливый, — фыркнула она. — Скажем так — общество не особо любит темных магов. И ОМР частенько их возит по отделам, мурыжа в допросных.

— Значит если я попрошу, ты не станешь меня обучать темной магии?

Эйя широко распахнула глаза, а потом засмеялась. Громко и заливисто.

— Фари, который откажется обучать другого Фари темной магии, — смеялась она. Артур скривился. На этот раз её хохот оказался чуточку неприятен. — Мой умный мальчик, я обучу тебя всему, что ты захочешь. Даже если это окажутся запретные знания, одна мысль о которых может привести мага на Озера Забвения.

— А есть и такие? — то ли восхитился, то ли удивился паренек.

Эйя кивнула.

— Есть, — сказала она и тут же посуровела настолько, что пол покрылся льдом и инеем. — Я обучу тебя всему, что ты только попросишь, но помни — каждое действие имеет последствие. Ты будешь нести полную ответственность за то, как и для чего воспользуешься полученными знаниями.

Артур не смел и рта открыть. Настолько строгой и серьезной он еще не видел Фею Полярной Звезды. Пожалуй, только сейчас он осознал, почему её так боятся в городе. Она была не просто сильной ведьмой, а чудовищно сильной. От одного её сурового вида леденели стекла, стены, пол, а на плечи упали колючие снежинки. Лазарев впервые в жизни ощутил холодное покалывание на кончиках пальцев.

— Я понял, — кивнул он.

— Вот и хорошо, — улыбнулась она и обстановка сразу пришла в норму. — А теперь нам придется расстаться на некоторое время.

Мальчик остолбенел.

— Почему?!

— Кажется, меня пришли арестовывать.

Двери тренировочного зала распахнулись. Зазвучало щелканье нескольких десятков пар ботфорт и пару, как и полтора месяца назад, взяли в кольцо военные. Вот только на этот раз их было порядка сорока — не меньше. Все со шпагами на голо, на которых уже светились руны и символы. Стоило сделать хоть одно подозрительное движение, и шквал заклятий обрушится на их головы.

Артур как-то не хотел проверять, может ли Фея Полярной Звезды в одиночку одолеть сорок магов. Эйя, видимо, тоже. Она осторожно поднялась, демонстративно держа руки подальше от эфеса шпаги. Но даже будучи окруженной она все равно выглядела холодно и величественно. Будто её нисколько не заботили ни сорок красномундирных, ни довольная улыбка на лице Шарля Гойе.

— Я же говорил, что мы скоро встретимся, — заявил полковник.

— Вообще-то ты такого не говорил, — напомнила Эйя. — Могу я узнать, чем обязана такому вниманию?

— Не строй из себя дурочку, — рыкнул Гойе. — Ты обвиняешься в убийстве эльфийского посла! Вот ордер на твой арест.

Полковник швырнул на пол бумагу с государственной печатью. Артур не мог поверить своим глазам — обвинение в убийстве?

— Это ложь! — воскликнул он.

— Глупый мальчик, — снисходительно произнес полковник. — Ты был обманут её чарами. Эйя Фари есть Эйя Фари. На сей раз ты решила не поднять восстание, а развязать войну с Первыми Расами? Убить посла и после украсть Душу Леса!

Фея нагнулась и подняла ордер. Игнорируя пылкие речи старого недруга, она некоторое время вчитывалась в написанное.

— Я его не убивала. И Душу Леса не брала.

— Ну конечно, — полковник обнажил клинок и наставил его на ножны Фари. — А еще ты не Фея Полярной Звезды — бывшая пособница армии новой революции.

— 'Армия новой революции' — мысленно повторил Артур. — 'АНР! Так вот кто это такие!'.

— Ты правильно заметил, — Эйя, кажется, не собиралась так просто отдаваться в руки властям. — Бывшая.

Обстановка заметно накалилась. Ну, или в случае со Злой Королевой — 'нахлодилась'. Под её ногами расцветали ледяные цветки, в зале начал дуть северный ветер, играясь с камзолами. Губы военных синели, а кожа белела.

— У нас ордер! — рявкнул полковник. — В случае сопротивления, мы уполномочены применить полный арсенал заклинаний!

— Уверены, что справитесь? — рука красавицы потянулась к шпаге.

— Справимся, — кивнул полковник. — А может и нет, кто знает. Но парнишке точно не поздоровиться.

И лед растаял, ветер стих, а рука безвольно опустилась к бедру. Эйя посмотрела на Артура и ему стало стыдно. Нет, в её глазах не отразилась ни укора, ни сожаления, только искореняя просьба простить. Фари забылась и чуть было не подвергла риску мальчика — так она думала.

Лазарь же мысленно дал себе хорошую оплеуху. Из-за его неспособности к магии, он оказался не более, чем обузой.

— Хорошо, — Эйя отстегнула ножны и бросил их к ногам Шарля. — Что будет с мальчиком?

Гойе повернулся к Артуру и тому почему-то не понравился взгляд полковника.

— Если сможет подтвердить, что он Фари, то останется в городе. Если нет — сотрем воспоминания и отправим на Землю.

Сердце Лазаря подумало, быстро собрало вещи и умчалось в район пяток — на заслуженный отпуск. Даже после одного часа, проведенного в Атлантисе, он уже не вспоминал о детском доме и Земле, а сейчас его могли туда вернуть! Выдворить из мира магии и приключений обратно в место, где во все это уже давно не верят!

— В чем будет заключаться тест? — спросила Эйя.

— Пусть использует родные силы, — пожал плечами полковник. — У вашей крови они бывают всего двух видов.

— Но он еще не может! — возмутилась Фея. — Прошло всего полтора месяца, как мальчик на Острове!

— Значит ему не повезло. Как и тебе, — он повернулся к красавице, которую уже заковали в особые наручники, запирающие магию. — На этот раз от тебя избавятся надежно — отправят на первый круг Озер. А оттуда, как ты знаешь, никто не возвращается... в своем уме.

Улыбка полковника превратилась в хищный оскал. Он был рад не только задержанию, но и возможности причинить боль Эйи. Нанести сильную душевную рану. Изгнать с таким трудом найденного, единственного оставшегося в живых родственника. Последнюю возможность Злой Королевы отринуть всю ту тьму, что преследовала её последние несколько веков.

Артур посмотрел на свою спасительницу, выдернувшую его из серого и скучного места. Она, может и не подозревала, но спасла его тогда. Спасла от участи стать кем-то или чем-то, что противило самой сущности частенько без башенного, но доброго авантюриста.

А теперь её не волновала своя судьба, она только просила у него прощения. Сильная и высокомерная Королева, оказалась сломлена одной лишь угрозой причинить вред бесполезному мальчику, который и шпагу держать толком не умеет.

Что ж, во всяком случае он хорошо запомнил её уроки. Если противник сильнее тебя — навяжи ему свой бой.

— Я вернусь за тобой, — одними губами прошептал Артур.

Эйя распахнула глаза и собиралась что-то сказать, но не успела. Возможно Лазарю стоило придумать не такую избитую фразу, но её постоянно повторял его любимый книжный герой — Земноморский Геб.

Паренек отступил на шаг назад и резко ударил пяткой в мысок сапога военного. Тот закричал от боли, а от неожиданности выронил оружие. Артур развернулся и плечом протаранил скачущего на одной ноге красномундирника. Тот упал, сильно ударившись головой об пол. Не оборачиваясь, придерживая одной рукой шляпу, а другой рапиру, мальчик рванул к выходу.

— Поймать! — крикнул за спиной пришедший в себя полковник.

Никто не ожидает от щенка, что тот начнет кусаться. Но загоните его в угол, и маленький пес окажется ничуть не трусливее взрослого волкодава.

Над головой сверкнула сиреневая вспышка и в стену ударила дурнопахнущая склизкая клякса. У Артура не было времени её разглядывать. Он отпрыгнул в право, а в том месте, где он был секунду назад, из-под полы вырвался плющ, пытавшийся запутаться у беглеца в ногах.

У самых дверей в сантиметре от правого плеча взвизгнула черная молния, оставившая на стене кошмарный, дымящийся ожог.

— Вы его убьете! — закричала Эйя.

Артур не видел что происходит, но, скорее всего, военные внезапно осознали что Злая Королева, даже лишенная оружия и магии, закованная в наручники и волнующаяся за паренька, все равно может доставить хлопот. Больше всего на свете Лазарю хотелось обернуться, но он не мог.

Вместо этого паренек выпрыгнул в хол, запер двери и с трудом пододвинул к ним массивный диван. Магов это надолго не задержит, так что надо убегать.

— Куда спешим? — на левое плечо легла тяжелая рука.

— 'Прикрытие!' — догадался Артур.

В ту же секунду он накрыл ладонь правой рукой, левую поддел под вражеский локоть и, разворачиваясь на каблуках, сильно дернул вверх. Военный, с до глубины души изумленным взглядом, перелетел через спину Лазарева. Благо его полет закончился на диване и обошлось без особого членовредительства.

— Что за... — только и успел сказать он, перед тем как Артур скрылся на лестнице.

Он скатился по перилам, оказавшись в гостиной. Рассчитывая без проблем добраться до лифта, мальчик с удивлением обнаружил, что в пентхаусе устроили самый настоящий обыск. Примерно с десяток военных переворачивали помещение вверх дном. Потрошили подушки, срывали картины, разрезали ковры и сбивали с пола паркет.

Билась посуда, вдребезги разлетался драгоценный фарфор, с треском падали мраморные бюсты и статуи. А военные, в поисках непонятного Сердца Леса, продолжали крушить и ломать.

— Вандалы.

Артур не сразу понял, что произнес это вслух. Граждане мародеры сперва замерли, а потом синхронно посмотрели в сторону лестницы и столь же синхронно обнажили шпаги.

— Вот это поворот, — прошипел парнишка, скрываясь от очередного града заклятий за кофейным столиком.

Увы, первое же попадание превратило столик в обезумевшего от страха голубя. Перекатившись за диван, Артур схватил птицу и, выглядывая из-за укрытия, швырнул её на манер гранаты. Ошалевший от такой наглости летун угодил прямо под синеватую вспышку, превратившую птицу в каменное изваяние. Оно на мгновение зависло в воздухе и рухнуло на голову военному, готовившему какую-то магическую гадость.

— Трех очковый! — завопил Артур.

— Окружайте его! — выкрикнул один из красномундирных.

В этот момент на втором этаже раздался взрыв, а следом за ним глухой деревянный стук. Значит основная ударная сила ОМР все же справилась с нехитрым препятствием. Счет времени пошел на секунды.

Мальчик схватил осколок статуи, стоявшей у лестницы и кинул его точнехонько между глаз ближайшего красномундирника. Переждав очередной шквал заклинаний, окончательно превративший апартаменты в зону боевых действий, мальчик перекатился за другое укрытие. Разрезанный, покрытый белым пухом диван.

До дверей оставалось всего метров двадцать, но на пути стояло сразу восемь взрослых магов, еще не превративших его в соляной столп только потому, что не поступило такого приказа. Заклинания, коими они бросались, были по сути безобидны. Но стоит появится полковнику, уже топчущему по лестнице, и все изменится.

Внезапно мальчик приметил, как один из военных вычерчивает знакомые ему знаки. Обнажив шпагу, Лазарь был готов расцеловать Эйю за то, что заставляла каждый вечер полировать оружие. Лезвие потрясало зеркальной чистотой.

Что ж, пришло время подтвердить свой статус авантюриста и сорвиголовы. Схватив под руку осколок столешницы, Артур выскочил из укрытия.

— Эй, омар, я здесь!

Из-за красного цвета формы, военным очень не нравилось, когда их сокращение коверкали до 'омаров'. Очень не нравилось! А увидев в руках парнишки еще и волшебную рапиру, они не могли сдержаться. В итоге выпустили заклинания разом, а те смешались в воздухе, перепутались, переплелись и взорвались.

От грохота заложило уши, а если бы Лазарь вовремя не прислонился спиной к стене, его бы так же как и остальных снесло ударной волной. И все же одно заклинание пробилось сквозь устроенное магами светопредставление. Кто-то бы сослался на удачу, но Артур умел быстро и хорошо считать. Ведь он был умным подростком.

Синий луч, который должен был сковать мальчика ледяными оковами, отразился от плоскости клинка. Рассчитав в уме нужный вектор (спасибо мотивирующим урокам Эйи, когда одна ошибка в расчетах, могла привести к непредсказуемым последствиям), Лазарев прочертил чужим заклинанием длинную ледяную полосу, ведущую прямо к дверям шахты лифта.

Кинув на каток деревяшку, парнишка вскочил на неё и силой оттолкнулся ногой. Та послушно заскользила, все набирая скорость.

— Не уйдешь! — раздался рык полковника и с лестницы полетел очередной град заклинаний.

Слева и справа падали огненные шары, каменные глыбы, в потолок били молнии, из стен вырывались лианы и прочие растения. Но не так легко попасть в сравнительно небольшую цель, когда привык сражаться с противниками равными себе по размерам.

По пути сорвав с вешалки пальто и, все так же стоя на доске, накинув его на плечи, мальчик рапирой вдавил кнопку вызова лифта. Двери открылись и... Лазарь еле успел затормозить, чтобы не свалиться в провал шахты. Лифта не был.

Артур обернулся, но двери пожарной лестницы уже заблокировали.

— Я же сказал, — процедил раскрасневшийся полковник. — Не уйдешь.

Сзади шла закованная Эйя. Она держала прямую, горделивую осанку и не опускала подбородка. Её губы были так плотно сжаты, что превратились в тонкую красную линию. Ничуть не сбившая прическа — пучок снежно-белых волос, только добавляла образу строгости. Королева оправилась после удара и ничто не могло нарушить её ледяной надменности.

— Врагу не сдается, наш гордый Варяг, — ухмыльнулся Лазарь.

В последний раз взглянув на Фею, парнишка одним движением расстегнул ремень, а затем шагнул назад.

Желудок сделал сальто и застрял где-то на уровне легких. Выдернув полоску кожи из брюк, мальчик развернулся. Воздух хлесткими пощечинами бил по лицу. Уши заложило от свиста ветра. Свободное падение длилось всего секунду, а свет пентхауса уже не мог развеять мрак шахты.

Здесь было темно как в жерле вулкана и страшно, словно в мастерской гробовщика. У Артура не получалось даже вздохнуть, а руки двигались как сквозь застывающий цемент. В полной темноте, оглушенный звуками собственного падения, он мчался на дно шахты.

Сцепив зубы, ничего не видя из-за слез, вызванных сопротивлением воздуха, Лазарь все же смог перекинуть ремень через металлический трос. Руки чуть не вырвало из плечей. От боли полетели искры из глаз, но мальчик держал. Ремень оказался качественный и не перетерся, а руки достаточно сильные, чтобы удержать вес падающего тела.

Когда скорость совсем спала, Артур подключил и ноги. Он сцепил носок правой и подъем левой туфли, зажав между ними все тот же трос. Теперь от боли задрожали и колени, но вскоре падение превратилось в неспешное скольжение.

Лазарев поднял лицо, покрытое липкой, соленой испариной и облегченно выдохнул. Пояс оказался перетерт на половину и если бы не идея с ботинками, подсмотренная в шпионском боевике, то на Землю он бы вернулся только в виде лепешки.

— Ну и кто теперь малыш?! — крикнул он наверх.

Там, этажах в двадцати от него, виднелись силуэты людей, высунувшихся в шахту.

— ... уйдешь... дешь... дешь, — донеслось до мальчика обрывистое эхо.

— Конечно уйду, — пробухтел он. — Я ведь Артур Лазарев, а не кисейная барышня. Роджер, проснись старина, мне нужна твоя помощь.

Дракончик, словно только и ждал просьбы, свесился с полы шляпы и забавно высунул миниатюрный язык. Натурально пес, протиснувшийся в окно машины на высокой скорости.

— Пришел твой звездный час, — прокряхтел Лазарь. — Посмотри где ближайший лифт.

Мальчик уже начал чувствовать, как трос тянет его на верх. Он вызвал лифт примерно семь секунд назад — этого времени достаточно, чтобы доехать до девятого этажа. А значит ноги совсем скоро столкнуться с металлической крышкой и агрегат увезет его обратно в лапы красномундирных.

Безумная авантюра с прыжком, на поверку, оказалась еще безумнее, чем представлялась в начале. Роджер, забавно откозыряв хвостом, исчез во тьме. Артур остался совсем один.

Порой он видел вспышки красных ламп, но их не хватало даже на пару метров пространства. Зато с их помощью было легко понять на каком этаже находишься. Видимо так лифтеры и ориентировались, потому как вряд ли им хватало налобных фонарей.

Руки начали ныть. Мальчик каждый день подтягивался и отжимался еще с приюта, но подростковое тело оказалось не рассчитано на подобные нагрузки. Оставалось надеяться, что талисман вернется быстрее, чем Артур окажется неспособен держаться за трос.

К счастью дракончик не подвел.

Он появился так же неожиданно, как и исчез. Вновь козырнув хвостиком, он замер. Лифт, обычно ленивый и неспешный, торопливо скрипел всего в десять этажах под ногами.

— И?!

Весь внешний вид дракона говорил — а как я тебе, двуногому, нелетающему мальчишке, объясню куда прыгать?!

— Давай цифрами, — с трудом произнес Лазарь. — Изобрази цифру. На каком этаже ближайший лифт и сколько метров до его троса.

Роджи обрадовано кивнул и мигом вытянулся единицей, а потом изобразил семерку. Причем весьма аутентично, будто всю жизнь только и делал, что играл в математические шарады. Последней цифрой, после недолгих раздумий, стала тройка. Три метра до троса, семнадцатый этаж. Сложно, но выбора нет.

— Едет вниз или вверх?

Роджер нырнул на пару сантиметров и вернулся обратно. Значит вниз. Отлично. Это ведь не двадцать первый век, в котором железную коробку можно запрограммировать на несколько этажей. В данном случае он двигался только в двух направлениях и только на два этажа, никогда не останавливаясь посередине. Поэтому их и было пять штук.

— Ну, надеюсь ты не ошибся.

Артур подтянул ноги, пропихнув их между руками. Сами руки раздвинул и крепко сжал. В итоге напряженным оказался каждый мускул тела. От усилия, Лазарев затрясся, не хуже застуженного бегуна. Будь ситуация другой, он бы выглядел как присевший на корточки мальчишка, опершийся на ладони. В данном же случае он больше напоминал свернутый флаг.

Будучи больше не в силах держаться, он оттолкнулся ногами, одновременно с этим выпрямляя все тело. Еще никогда его сердце не стучало так медленно. Казалось, один удар растянулся на долгие часы, а то и дни.

Он ласточкой пролетел над черной, жадной до плоти бездны, пока руки не коснулись другого троса. И тогда сердце, опомнившись, застучало со скоростью мустанга, несущегося в стремительном галопе.

— Вау, — отдышавшись, выпалил Артур. — Господи, спасибо тебе за все лишения и трудности жизни в детском доме!

Роджер посмотрел на двуногого с серьезным опасением за психическое здоровье. Покрутив хвостом у виска, дракончик предпочел шляпе внутренний карман пальто, где и спрятался, забавно высунув мордочку наружу.

— Отдыхай, — через силу улыбнулся Лазарев. — Ты спас наши ... кхм... пятые точки.

Лазарь уже не видел выражения Роджи, но чувствовал, как тот пышет гордостью. Значит скоро потребует заслуженного награждения в виде тонны шоколадного печенья. Такой вот у него товарищ — с непомерными аппетитами и порой вредным характером.

Чуть разжав хватку, Артур заскользил вниз, пока не почувствовал под ногами твердый метал. Наклонившись, мальчик принялся шарить руками пока не обнаружил все четыре шурупа. При помощи многострадального ремня, а именно — его бляхи, паренек сумел отвернуть крепления и, отодвинув крышку, прыгнул внутрь, ловко приземлившись на мыски сапог.

— Ну, и кто от меня ожидал, — сказал он, отряхиваясь от воображаемой пыли. — Даже я не ожидал!

— Тогда зачем залез через крышу?

Лазарь резко обернулся. В углу лифта, держа ладонь на эфесе шпаги, стояла его ровесница. Миловидная девушка с миндалевидными глазами нежно-карего цвета, пухловатыми губами, высокими скулами и чуть овальным лицом. Черные, волнистые волосы, прикрывали тонкую шею и узкие плечи. Она была немногим выше той же Алексы, от чего тоже казалось хрупкой и ранимой.

И если принцесса на деле оказалось той еще... змеюкой, то эта выглядела как ласточка или иная пташка. Не красавица, но чертовски милая и аккуратная. В белом платьице и серой меховой накидке.

— Подрабатываю я, — мигом нашелся Артур, никогда не испытывавший стеснения в общении с противоположным полом. — Лифтер я местный. Вот, решил сходить на плановый осмотр.

Девочка, надо признать, тоже не краснела, как обычно это бывало. Хоть она и не могла смотреть ему в глаза, но не мямлила и не пыталась изобразить из себя немую.

— И как работа? — спросила она.

— Сегодня было трудновато, — прокряхтел парень, разминая затекшее от перенапряжения тело. — Пришлось немного попрыгать.

— Попрыгать?

— Ага, — кивнул мальчик, поправляя чудом не слетевшую шляпу. — Электро-обезьяны совсем обнаглели — хотели перекусить трос и...

Девушка резко обнажила короткую шпагу и наставила её на крышу. Мальчик инстинктивно поднял руки в сдающемся жесте и сделал шаг назад. Кто знает этих ведьм — а ну как заколдует. В жабу там превратит или, что еще хуже — приворожит ненароком.

— Электро-обезьян не существует, — успокаивающим голосом произнес мальчик.

— Точно? Мы вот на прошлой недели проходили электро-жуков.

Интересно, а чего на Бесконечном Острове нет? Хотя, учитывая что он бесконечный...

— Не уверен, но я их выдумал только что.

— Тогда они точно существуют. На Острове есть все, что можно придумать.

— Немного неверно, — в Артуре проснулся его личный, скромный заучка. — На Острове существует только то, что на нем придумано.

Именно поэтому на следующий день его плеер и наушники превратились в лужицу пластмассы, а одежда и вовсе обернулась тканевой пылью. Собственно, этим и объяснялось, почему маги просто не могут притащить с Земли продвинутое оборудование и перескочить в век высоких технологий. Здесь это все исчезнет быстрее, чем те разберутся что к чему.

— А, ну да, — легко согласилась девочка, убирая шпагу в ножны. — Меня, кстати, Алиса зовут, а тебя?

— Артур, очень приятно, — мальчик немного опешил, когда ему протянули руку, но все же пожал.

Иногда ему казались непонятными некоторые западные замашки Атлантиса. Интересно, а почему город вообще пошел по такому пути, а не, скажем, по восточному? А то стояли бы здесь пагоды, сады из камней и песка и...

Лазарев покачал головой — и хорошо, что не по восточному.

— Не похож ты на лифтера, — покачала головой Алиса.

— Почему?

— Ты носишь шляпу от 'Лай-Ричи'. Она стоит больше, чем лифтер заработает за год.

Да? А Лазарев этого не знал. Впрочем, от новой информации убор не стал нравится ему меньше.

— А еще, — Алиса указала ладошкой на левое бедро. — Ты носишь шпагу. Только нам позволено их носить, — под 'нам' она наверняка подразумевала магов. — И из твоего кармана торчит морда дракончика.

— Роджи! — воскликнул Артур, запихивая нахала поглубже. Тот был недоволен — он явно хотел познакомиться с леди. — Ах ты маленький наглец! Все прикрытие мне загубил!

Первой рассмеялась девочка. Лазарев присоединился к веселью чуть позже — слишком болело тело. И если бы не все переделки, пережитые на Земле, вряд ли бы он оказался способен на такой побег. Все же иногда хорошо быть непоседливым авантюристом.

— Я не видела тебя в Школе, — вдруг сказала Алиса.

Она посмотрела на него с легким подозрением, но без особой опаски.

— А я учусь в муниципальной, — легко парировал Артур.

— И при этом каким-то образом попал в 'Лайон'?

— Пришел к отцу. Вот он, как раз таки, местный лифтер.

Алиса забавно склонила голову на бок и пару раз хлопнула ресницами.

— Ты, наверно, попал в серьезную переделку, раз не можешь нормально соврать, — с этими словами она ткнула пальцем в шляпу. — 'Лай-Ричи'! — с укором произнесла она. — Если не хотел, мог просто не отвечать.

— Извини, — понурился мальчик. И правда — зачем он врал, если мог просто промолчать. Молчание всегда лучше лжи. — В следующий раз я...

Прозвенел звонок и двери неспешно раздвинулись, открывая путь в хол. Первыми, кого заметил Артур, были еще с десяток ОМРовцев, отцепивших добрую половину рекреации. Как раз ту половину, к которой вели лифты.

Не прошло и мгновения, как военные заметили и его. Они обнажили шпаги, а вперед вышел начальник. Не такой большой (во всех смыслах) как полковник, но тоже 'главный'.

— Не двигайся!

-... скажу правду, — закончил Артур и, подмигнув леди, бросился из кабины.

Он лихо перескочил стойку и, оттолкнувшись от стены, рыбкой перелетел через оцепление. В пол рядом с лифтом и в стену ударились заклинания. Оставалось надеятся, что Алиса не пострадает.

Проскользив по мытому паркету, Лазарь почти добрался до дверей, вот только кто-то из военных все же применил тактически верное заклинание. Вертушку прикрывало настоящее водяное торнадо. Оно возникло из маленькой лужи таявшего снега с такой скоростью, будто его вытянула и закрутила невидимая рука.

Парнишка остановился. Он сделал, все что мог и куда больше, чем был способен обычный подросток. Но порой приходится признавать поражения...

Так бы подумал любой нормальный подросток, но Артур Лазарев не был обычным!

Все с той же полу-пиратской улыбкой он выхватил из стойки большущий зонтик и, раскрыв его, бросился прямо в центр водяного вихря. Звуки разом пропали, теперь в ушах звенел рев воды — бушующего потока ожившей стихии.

Лазарь, перед там как запрыгнуть в центр ловушки, перевернул зонтик и встал на него ногами. Так что вода ударила не по нему, а по непромокаемому куполу. В итоге мальчик второй раз за день полетел. Правда в этот раз — наверх.

Торнадо вытолкнуло его на уровень окна, находившегося прямо над навесом, прикрывающим вход в небоскреб. К великой удачи, Эйя поставила здесь не небьющееся стекло, а витраж. Тот разбился от одного толчка плечом и мальчик, чувствуя как несколько разноцветных осколков порезали руки и ноги, вылетел прямо на брезент.

Скатившись с него, он оказался на улице, в центре оживленной людской толпы, шокированно смотрящей на внезапно свалившегося им под ноги тинэйджера. За спиной прозвучали свистки, а военные столпились вокруг собственного препятствия, пытаясь поскорее от него избавиться.

Артур, приветственно помахав им снятой шляпой, ринулся вниз по улице, скрываясь среди вечно бредущих куда-то граждан. И пока мальчик бежал, он думал только об одном — он должен найти способ, как доказать непричастность Феи Полярной Звезды.

Пусть хоть весь Атлантис будет уверять, что она убийца — единственное, во что верил Артур — в невиновность Злой Королевы!

Глава 3. Расследование начинается!

Артур проснулся под мостом. После погони он бессмысленно брел по улицам, думая где бы ему остановиться чтобы хоть немного подремать. Тело после жуткого забега болело нещадно, но что еще хуже — он устал морально.

Еще недавно он жил в собственной комнате на первом этаже одного из лучших небоскребов города, а теперь у него ни дома, ни денег, ни даже нормальной обуви. И все потому, что кто-то подставил Фею Полярной Звезды...

И вот, блуждая по улочкам, сворачивая на проспектах, порой зайцем проезжая на трамвайчиках и автобусах и избегая многолюдных мест, мальчик добрался до моста. Под ним к вечеру скопилось несколько бродяг. Бородатые, зачастую немытые, они ютились вокруг бочек с огнем. В каких-то немыслимо рваных обносках, с пустыми, почти остекленевшими глазами.

Нормальный подросток убежал бы со всех ног, но Лазарь уже плохо соображал от усталости. Понадежнее спрятав рапиру, он подошел к кучке на вид безобидных стариков и взглядом попросил места у огня. Те переглянулись и подвинулись, а Лазарев втиснулся и замер. Не чтобы ему было холодно, просто смотря на танец пламени он мог ни и чем не думать.

Сейчас же мальчик просыпался в груде картонных бумаг и газет.

— Ну и хорош ты спать, — рядом стоял старик.

Он, чуть согнувшись, держал за плечами тюк, скрученный из старой простыни и заплатанный десятком разноцветных кусков материи. Обветренное лицо украшала лишенная с десятка зубов улыбка, а на шее виднелись синяки и несколько небольших шрамов. Их не могла скрыта даже густая, грязно-серая борода.

Из одежды бродяга носил набитые ватой, рукодельные штаны, старые, обмотанные клейкой лейкой охотничьи сапоги и что-то наподобие ватника. Под него он поддел несколько рваных джемперов и, вероятно, пару футболок.

Лазарев, при виде бездомного, не бросился бежать исключительно благодаря глазам последнего. Зеленые и светлые, они были пропитаны добродушностью и неиссякаемым жизненным оптимизмом. Признаться, мальчик не понимал, как можно сохранить такие глаза, обитая на улице.

— Все уже ушли, — добавил бродяга.

И действительно — урны были погашены, картонки и газеты собраны, да и вообще — ни одной живой души.

— А Вы почему остались? — спросил парнишка, поднимаясь на ноги.

Очень хотелось почистить зубы, но Артур сомневался, что найдет в этом месте щетку и пасту. Ну или хотя бы просто — пасту.

— Вот, держи, — и старик протянул ему новый, запаянный тюбик вожделенного препарата.

— Но откуда...

— Опыт, малец опыт, — захохотал он, на манер Санта-Клауса, придерживая живот. Хоть никакого живота и не виднелось. — Первое правило жизни на улице — всегда следи за личной гигиеной. Иначе так и запаршиветь недалеко, а там уже старушка с косой поджидает.

С благодарностью приняв тюбик, нисколько не брезгуя брать что-либо у бездомного (сам теперь такой), Лазарев подошел к реке. Он набрал в ладонь немного снега и осколков льда, подождал пока те растают и закинул в рот. Покатав по небу и зубам, намазал на палец пасту и принялся чистить зубы.

— Оригинальный прием, — протянул бродяга. — Не против, если возьму на вооружение?

— Феф, кофефно, — прочавкал Лазарь и, опомнившись, сплюнул пасту и прополоскал рот все тем же способом.

Бездомный снова захохотал.

— Меня Генри зовут, а тебя? — старик протянул руку.

И вновь ни капли брезгливости не было обнаружено в ответном жесте мальчика. А у Генри оказалось на удивление крепкое рукопожатие.

— Спасибо, — поблагодарил паренек, возвращая тюбик. — Так почему же Вы не ушли?

— Малец, давай на ты, — чуть ли не взмолился бродяга. — У меня от этих 'выканий' уши начинают в трубочку сворачиваться.

Интересный он, все же, старик. Пусть и бездомный, слегка дурно-пахнущий, но беззаботный и веселый, словно маленький ребенок.

— А не ушел я, — продолжил он. — Так ты ж на мой постели спал!

В который раз рассмеявшись, Генри подошел к груде газет и картонок. Парой ловких, отработанных движений, он свернул их в тугую трубу. Завязал бечевкой и уталкал в заплечный тюк.

— И ты бы, это, мальчик, шел домой, — не оборачиваясь произнес бездомный. — Не дело на улицу от родителей сбегать. Ничем хорошим такое не заканчивается. А если поссорились, так всегда помириться можно. На то вы и семья, чтобы ссориться и мириться.

— Не могу.

Генри обернулся и в его добрых глазах блеснуло что-то строгое.

— Дома меня ищут ОМР, — Артур не понимал, зачем он все это говорит. Наверно просто хотел кому-то выговориться. — Опекуна арестовали по подозрению в убийстве, а меня... меня хотят выгнать из Атлантиса.

Старик постоял с минуту, а потом, совершенно неожиданно, подмигнул.

— Тогда чего ты стоишь?! — деланно возмутился он. Артур опешил от такой смены настроений. — Разве ты не собираешься ринуться в какую-нибудь безумную авантюру, чтобы доказать невиновность мисс Фари?

— Конечно собир...

Только сейчас Лазарь понял, что сказал Генри. Сердце мальчик пропустило удар, а сам он отступил на шаг, хватаясь за рапиру.

— Но-но-но, — бродяга поднял открытые ладони. — Ты аккуратнее с этой штукой.

— Откуда ты знаешь? — прищурился Лазарев.

Вместо ответа Генри постучал пальцем по собственному лбу.

— Может я и живу на улице, но из ума еще не выжил. Молодой парень в дорогущей одежде, весь уставший неожиданно появляется под мостом. В добавок на поясе у него шпага магов. Сперва я подумал, что кто-то из высокородных опять решил поглумиться над бродягами, но когда ты рухнул, как подкошенный, на мою постель — понял что ошибся. Да и твои глаза, мальчик.

Не первый человек в Атлантисе говорил Лазарю про глаза.

— А что с ними не так?

— Что с ними не так?! — переспросил, смеясь, бродяга. — Все с ними не так. Не бывает у обычных людей таких глаз. Только у Фари!

Некоторое время они стояли молча, каждый думая о своем.

— Вот, держи, — Генри покопался в тюке и кинул что-то мальчику.

Артур поймал рефлекторно, с удивлением обнаруживая в руках сегодняшний выпуск 'Атлантис Дэйли' — самой крупной газеты города. Первая полоса, как и ожидалась, была полностью посвящена убийству эльфийского посла. И это в то самое время, когда приезжал князь длинноухих, чтобы заключить между Первыми Расами и людьми 'вечный мир'. Если вообще хоть какой-то мир может быть вечным.

От Атлантиса в подарок собирались передать Ящик Пандоры, а эльфы — Душу Леса. Центральный парк Атлантиса (здоровенный лессомасив, занимавший по размерам несколько районов) умирал. Не в физическом смысле конечно, а в магическом. В нем уже давно не жили ни духи, ни волшебные существа. Вот парламент и озаботился проблемой.

Но самое главное — на страницах был указан адрес квартиры, где и произошло убийство.

— 'Хорошо, что не в посольстве' — облегченно вздохнул Артур. — 'Туда было бы сложнее пробраться'.

Как знал мальчик, начитавшийся детективов, первым делом сыщик должен осмотреть место происшествия. Мало ли какую зацепку удасться отыскать там, где непосредственно и произошел инцидент.

— Зачем ты мне помогаешь?

Генри сделал вид, что задумался, а потом неожиданно показал язык и снова засмеялся... Возможно, Артур ошибся и бродяга просто сошел с ума.

— Скажем так — у нас есть кое-что общее, — улыбнулся он. — А теперь иди — спасай свою Злую Королеву. Только шпагу получше прячь — если бы вчера я тебе не помог, могло бы случится что-то плохое.

Немного подумав, Артур кивнул.

— Спасибо

С этими словами мальчик развернулся и пошел к гранитной лестнице, ведущей на набережную.

— Удачи! — окликнул Генри. — И если что — я буду на Ральф-стрит 11! На чердаке!

Мальчик обернулся, но бродяга уже скрылся по ту сторону моста.

Что ж, может и существую на этом свете бескорыстно добрые люди. Вот только почему-то они живут на улице, а все их пожитки умещаются в заплатанный куль из простыни.

* * *

Первым делом Артур переоделся. Блошиный рынок было отыскать непросто, но поспрашивав у людей и продавцов в лавках, мальчик нашел нужное ему заведение. Вернее — старый заброшенный склад, где люди покупали и продавали все, что можно было купить и продать. Незаконное, пугающее место.

Тут и атм сновали личности весьма преступной наружности и, парень мог в этом поклясться, он видел несколько существ, похожих на фэнтэзийных гоблинов. Маленькие, зеленые, с горбатыми носами, бородавочным лицом и длинными, острыми ушами.

— Сколько дадите за это? — спросил мальчик, обращаясь к неприятному мужчине с блестящей от пота лысиной, выпирающим животом и золотыми передними зубами.

— За что? — переспросил продавец.

Вместо ответа Артур ткнул в себя пальцем.

— Эй-эй-эй, — замахал руками толстяк. — Я честный бизнесмен и продажей детей не занимаюсь.

— Тогда нам крупно повезло, потому что я тоже честный бизнесмен, — кивнул Лазарь. — Сколько дадите за одежду?

Барыга облегченно выдохнул и вытер лоб замасленным платком.

— Ну-ка дай прикинуть, — он осмотрел паренька, подвигал костяшки на припрятанных под прилавком счетах и назвал смехотворную суму. — Тридцать два сантума.

Мальчик задохнулся от возмущения. Одна только шляпа, наверно, стоило в десять раз дороже.

— Не хочешь, не продавай, — развел руками продавец.

Небось сразу понял, что клиент нуждается в деньгах и не сможет отказаться. Лазарь же решил не отступать и начал ожесточенный торг. В итоге ему удалось договориться на сорок сантумов и комплект поношенной одежды.

В неё то он сейчас и переоделся. Мальчику даже представили импровизированную гардеробную из ящиков и простыней. Там он и спрятал ножны со шпагой за спиной, закрыв эфес капюшоном нового, очень тонкого и заплатанного пальто. Шляпа тоже оказалась поношенной. Черная, пусть и фетровая, но явно побывавшая не в одной переделке. С полы даже ленту оторвали.

Артур сперва опасался, что Роджер откажется на такой спать, но дракончик, к изумлению, с превеликой радостью забрался на убор и мирно захрапел. Будто всю жизнь там провел и был рад вернуться домой.

Распихав монеты по карман так, чтобы не звенело, мальчик выбрался через черных выход. Не хотелось привлекать внимание темных личностей, охочих до чужих, честно 'сторгованных' денег. Конечно было жаль подаренную Эйей одежду, но Лазарь убеждал себя, что это только для её блага.

До Пирс-сквер мальчик забрался без особых затруднений. Спускаться в подземку побоялся — мало ли кто из ОМР там патрулирует, так что прокатился на нескольких трамвайчиках. Весьма удобных, но слишком уж больших, чтобы тратить время на их описание. Билетик стоял всего девять персе. Благо у кондуктора для сдачи нашлись монетки достоинством в пятьдесят и десять.

Выпрыгнув на нужной станции (на некоторых трамвай не останавливался, а только замедлял ход), мальчик остановился перед высотным зданием. Не небоскребом, но достаточно большим, чтобы задрать голову в поисках последнего этажа.

Как писали репортеры, искать следовало на двадцать девятом этаже. Именно там был убит эльф. Что он вообще делал вне посольства, хотя ушастым, по словам Фари, весьма тяжко перемещаться по каменным джунглям. Им растения подавай. Цветочки всякие, реки, луга и леса. В городе они себя всегда плохо чувствуют.

Эти вопросы Артур обдумывал, пока проникал в здание под стойкой консьержки. Пожилая леди в пенсне была слишком поглощена чтение бульварного романа, чтобы обращать внимание на происходящее. Довольно странное поведение, для любого 'общественного смотрителя'. А как же гулящие леди и веселые компании, которых нельзя не удостоить осуждающим взглядом?

В этот момент Лазаря можно было принять за параноика, но он просто решил полностью следовать образу детектива. Только думая головой и быстро передвигая ногами он мог помочь Фее Полярной звезды. Мальчику даже думать не хотелось, что будет, опоздай он к суду. Кстати — а когда вообще суд над Злой Королевой?

Над этим вопросом мальчик подумать не успел. Двери лифта раздвинулись, открывая проход в коридор. Еще до того, как они полностью исчезли в стенах, Артур выскочил из коробки и скрылся за горшком с синеватым кустом какого-то растения.

Всего на этаже располагалось шесть квартир и у дверей последней дежурили два красномундирщика. Небось приставили бедолаг, чтобы те не пускали репортеров.

— Роджи, — шепнул мальчик. — Как раз для тебя задачка.

Дракончик свесился с полы и угрюмо зыркнул на приятеля. Он был явно недоволен, что двуногий не выдал гонорара за прошлую работу.

— Упаковка шоколадного печенья, — согласился паренек.

Роджер даже и не думал улетать.

— Плюс к тому, что уже должен, — признал поражение Лазарь.

Рептилия обрадованно высунула язык, вновь отдала честь хвостом и рванула к препятствию. Военные сидели за столиком и мирно попивали кофе. Горьковатый запах напитка, популярного в обоих мирах, чуть было не сбил Роджи с курса. Если чего дракоша не любил, так это кофе в любых его проявлениях.

Возмутившись до глубины своей огромной души и еще большего сердца (по мнению самого же летуна), он решил восстановить мировую справедливость. Способ выбрал самый действенный — прямое уничтожения источника всех не вкусностей — горького кофе.

Разогнавшись, Роджер на полном ходу выдохнул миниатюрную струю пламени. Обычно он и на такое не был способен, но уж слишком раззадорилась.

— Тебе не кажется, что паленым запахло? — поинтересовался один из дежурных.

Роджи, с чувством исполненного долга, вернулся на полу и строго посмотрел на мальчик.

— Да-да, — прошептал Артур. — Две упаковки шоколадного печенья.

Дракончик кивнул и медленно вернулся на полу, будто следя за тем, чтобы его компаньон не передумал. Сам же Лазарь смотрел как у одного из военныхзанимается пламенем штанина.

— Вроде нет, — покачал головой горящий маг. — Хотя, вроде, жарче стало, нет?

— Пока не чувствую. Но вот гарью точно пахнет.

— Да нет же! — возмутился военный, у которого уже горел и ботфорт. — Говорю же — жарче. У меня нога прям горит...

Военные переглянулись и одновременно нагнулись под стол.

— У меня горит нога! — завопил красномундирный.

— У тебя горит нога?! — удивился его сосед, вздергивая брови чуть ли не середины лба. — Сейчас потушу!

И с этими словами он схватил со стола еще пышущий паром чайник. Теперь пришла очередь удивляться горящего. Закричав что-то явно панического характера, он ударил по чайнику открытой ладонью. В результате кипяток брызнул на его напарника и тот упал, катаясь и прижимая руки к обоженной шее.

— Моя шея! — кричал он.

У дверей всех квартир, за исключением одной, слышалась возня, но выходить народ побаивался. Мало ли почему кричат военные — лучше держаться от греха подальше.

— Моя нога! — вторил комично скачущий маг.

Он все старался сбить пламя, хлопая по нему руками и старательно дуя на них после очередной попытки.

Артур не знал что ему делать — удивляться, пряча лицо в правой ладони, или смеяться. Ситуация выглядела одновременно комичной и ужасно абсурдной.

— Вспомнил! — воскликнул горящий, выхватывая из ножен шпагу. Наконец вспомнил, что умеет колдовать. — Ferre amorgalis!

Язык, на котором произносились все заклинания, был особым. По легендам, его придумал самый первый маг — какой-то орочий шаман. Фари еще шутила, что тот ничего специально не придумывал, а выпил слишком много браги и пытался рассказать не очень пристойную историю. В результате же — получилось волшебное наречие.

Засветились вычерченные в воздухе символы и из кончика рапиры ударил бурный поток воды. Примерно такое же чародейство использовали вчера, при попытке задержать Артура. На этот раз заклинание ударило в ошпаренного и протащило примерно метров шесть, пока не стукнуло о батарею.

— Не тот вектор!

В это время пламя уже добралось до штанов. Если бы не особая ткань рабочей униформы, маг бы не испытывал дикий жар, а корчился от страшной боли. Хорошо, что военные не экономят с защитой своих служащих.

На этот раз он начертил примерно, но все же немного другие знаки и поток сформировался прямо перед ним. Лицо горящего ОМРовца, осознавшего что он натворил, Артур запомнит на долгие годы. Если, конечно, вообще будет помнить, что побывал в Атлантисе...

Струя воды ударила в грудь магу и того оторвало от пола. Лазарь заботливо нажал кнопку вызова лифта. Военный, влетел него, сильно ударившись головой о стенку и потеряв сознание. Пожалуй, будет шишка. Мальчик подумал и отломанной (на всякий случай — ничего такого) палкой от куста вдавил кнопку первого этажа. Двери закрылись, увозя бедолагу.

Второй еще не пришел в себя и Артур решил не терять времени. Он прошмыгнул по коридору и, уповая на удачу, дернул ручку — оказалось открыто. Да и вообще, сложно запереть помещение, когда у двери отсутствует замок и ... добрая половина двери.

— Напомни не злить тебя, — Артур щелкнул по поле шляпы и услышал довольное урчание. Роджер, несомненно, был доволен собой.

Квартира же выглядела даже хуже, чем пентхаус Фари при обыске доблестных блюстителей закона. Мебель перевернутая, сломанная, местами сожженная и не огнем, а кислотой. На стенах трещины и следы подпалин. Вмятины на полу, разбитые окна, зеркала и прочие факты, свидетельствующие о произошедшей здесь борьбе.

Артур задумался. Нет — официальная речь, как у детективов в книгах, ему не идет.

Если быть проще, то посол просто так в мир иной уходить отказался. Оказал сопротивление по высшему разряду. Из пяти, имевшихся в апартаментах комнатах, ни одна не уцелела. А в стене между кухней и гостинной и гостинной и вовсе зияла дыра размером с холодильник. Собственно вон он — подмял под собой камин.

Паренек осторожно перешагнул разбитое стекло, порвавшее подпаленный ковер и, отодвинув висевший на одной петле дверной осколок, вошел в кухню. Её 'обеденная' часть, состоящая из дубового, массивного стола и серванта не пострадала. Посуда там стояла чашечка к чашечке, тарелка к тарелке. И это учитывая, что рядом с местом, где стоял холодильник, творился настоящий кошмар.

Вся фурнитура раскурочена и столовые приборы ровным слоем устилали пол.

— Странно, — протянул мальчик.

Придерживая шляпу, он наклонился и подражая сыщикам в фильмах, рукавом пальто разворошил груду металла. Как он и думал...

В газете было сказано, что у посла обедала Эйя и именно поэтому подозрения легли в первую очередь на неё. Фея всегда пила только кофе и только из собственной чашки. Уходя на кануне на 'деловой обед', она по привычке убрала в сумочку миниатюрную чашку. Глупая, по сути привычка, неожиданно пригодившиеся в деле.

На полу, в груде приборов, лежали осколки только одной чашки. Свою Эйя вернула в целости и сохранности. Какой нормальный человек во время магического боя на смерть, будто заботиться о сохранности личного сервиза? Пусть и подаренного какой-то важной персоной.

— Да, — кивнул самому себе Артур. — Это мало о чем говорит, но мне хватит и этого.

Он поднялся и огляделся. Схватка, если подумать, началась на кухне. Причем в её второй половине. Мальчик внимательно осмотрел запаянную трубу, некогда ведущую к раковине. Эльф уже начал мыть посуду. Посол — фигура видная, ей манеры блюсти надо. А какой воспитанный человек позволит себе мыть посуду на глазах уважаемого гостя?

Фари, по-видимому, уже ушла к этому моменту.

— А напали на него сзади, — задумался Лазарь, поворачиваясь к гостинной. — Или не напали...

Мальчик ногой отодвинул приборы и прочие осколки, но искомого так и не обнаружил — следов на паркете от холодильника. Если бы его притянули телекинетическим заклинанием, то точно оставили бы следы. А те отсутствовали.

— Он почувствовал их! — восхитился мальчик.

Эльф сыграл на опережение. В лучших традициях разборок в подворотнях — нанес удар первым. Ошарашенный враг успел только отклонить холодильник и тот разнес камин. После, началась битва. Битва нескольких, против одного. Даже Эйя не успела бы одновременно отклонить удар и нанести свой. Да и вообще, сражайся она тут — все до сих пор было бы во льду.

Разбитая раковина и фурнитура, находящаяся за спиной эльфа, говорили о том, что тот и сам не ожидал такой прыти врага. Возможно даже пропустил удар. Потом сражение и переместилось в гостинную.

Артур последовал за своим воображением и перелез через дыру в стене. На этот раз отметины нашлись там, где им и следовало быть. Аккурат за пробоиной, а если точнее — в метре от неё. Как раз там, где раньше стоял диван — первое укрытие эльфа.

После этого завязался бой.

Лазареву не хватало познаний в магии, чтобы составить полную картинку сражения. Впрочем, даже этого хватило, чтобы понять две главные вещи. Первое — Эйя Фари не убивала посла. Во всяком случае — этого...

И второе — Душу Леса унесли нападающие. И именно за ним, вероятнее всего, они и пришли. Эльф если бы не начал потасовку первым, отделался бы усыпляющим заклинанием или чем-то в этом духе.

Это говорило только об одном — нападающие хотели сделать все по-тихому. А значит Сердце им для чего-то нужно. Если бы посол не умер, эльфы вряд ли бы стали подавать заявку в ОМР. Ушастым гордость бы не позволила расписаться в собственной промашке. Неизвестно, как прошли бы переговоры с парламентом, но тайну лесные жители сохранили бы обязательно.

— Но знаешь, что самое плохое, — печально произнес Артур, покидая квартиру. Военный уже почти пришел в себя — видать неплохо его о батарею приложило. — А плохо то, что я не знаю кто такие грабители.

Роджер свесился и фыркнул, на его языке это значило — тебе пояснить смысл слова 'грабеж'?

— Да нет же, — Лазарь, посмотрев на лифт, толкнул плечом дверь на лестницу. — Я не знаю, кто именно украл артефакт. И если не узнаю — Эйя отправится на Озера, а у меня скрываться вечно не получится. Я же даже магией не владею!

Дракончик подумал немного и просто уполз обратно на полу.

— Спасибо, — грустно улыбнулся мальчик, выходя в холл на три этажа ниже. — Поддержал.

Артур вызвал лифт и задумался, что ему делать дальше. За окном уже вечерело. Казалось, что он почти ничего не успел сделать, но пока одно, пока другое — начало смеркаться. Проводить очередную ночь под мостом как-то не хотелось. Да вообще — не устань он тогда, нашел бы ночлежку получше.

— Ну, всегда есть приглашение Генри.

Лазарю не хотелось лишний раз напрягать старика, но ведь тот сам позвал. Да и хотелось хоть с кем-нибудь обсуждать сложившуюся ситуацию. Проблемы всегда становятся проще, если рядом есть кто-то, кто может даже не помочь, а просто выслушать.

— Решено, — Артур поправил шляпу, игнорируя недовольное шипение потревоженного Роджи. — Мы едем на Ральф-стрит 11.

Двери лифта закрылись, унося юного сыщика вниз.

* * *

Найдя нужный адрес, Артур сперва подумал, что Генри его надурил или он сам где-то ошибся. Мальчик стоял посреди одного из самых престижных районов города прямо перед главным театром Атланитиса — 'Онфари'. Хоть и двух этажное, но весьма внушительных размеров задние, утопало в огнях прожекторов и подсветки.

У парадного входа, оформленного в стиле дворцовой лестницы, останавливались весьма дорогие мехповозки. Из них выходили джентельмены и леди всех мастей. Были и пузатые 'лорды', важно вышагивающие по мостовой, щелкая тростью и небрежно бросая парковщику ключи от авто. Рядом с такими шагали леди, обладавшие кукольной красотой и пустоватыми глазами.

На них всегда были красивые платья, с глубокими вырезами и сверкавшие в электрическом свете украшения. Обычно такие не имели шпаг у ног. Смертные, пробившиеся в высший свет, почему-то всегда одевались так пышно и дорого, будто шли на прием к Королю и не меньше. Мужчины были готовы нацепить все свои золотые часы, премиум брэндов. Леди же старались надеть на каждый палец по нескольку колец.

Выглядело это скорее пошло, чем красиво. Впрочем, не стоит впадать в крайности — среди простых людей находились и обладатели хорошего вкуса, а не только надутого кошелька. И, стоит признать, таких было больше. Просто на глаза попадались именно 'лорды'.

Но маги выглядели 'лучше' даже на фоне нормальных смертных. Их строгие, выдержанные в одном стиле костюмы с минимом украшений, всегда были подобраны по фигуре и выглядели как только что вышедшие из-под иглы портного.

Мужчины все с медалями и орденами, в белых перчатках и ножнах у бедер. На этот раз они крепились не за ремешки, а на широкие ленты из плотной ткани. Леди в настолько элегантных платьях, что каждое их движение выглядело как многократно переснятый дубль в фильме. Стильные прически, минимум косметики, драгоценности, сверкавшие не хуже звезд на небе. При этом, все гармонировало и не резало глаз.

Лазарь как вышел на проспект, так и застыл. Будто увидел сцену из старого мультфильма 'Анастасия', где на балу в Зимнем Дворце состоялся примерно такое же по пышности нарядов бал. Вот только там это было почти уникальное событие, а здесь — рядовой поход в театр. Пусть и на премьерный показ, если верить афише.

Артур, очнувшись, собирался уже было уходить, как заметил у восточной стены относительно узкий проход. Наверно для служебного пользования — черный выход или нелюдимых прим увозить.

Может Генри забыл назвать корпус и надо пройти сквозь проулок, чтобы попасть в нужное здание? Театр стоял настолько неудачно, да еще и на углу, что закрывал вид на остальной проспект.

— Ну, все равно выбора особо нет, — пожал плечами мальчик.

Подняв воротник пальто, он перебежал дорогу и осторожно зашел в проулок. Заполненный выбивающимися из люков паром и уставленный черными пакетами с мусором, он немного пугал. Возникало ощущение, что в любой момент из клубов пара выскочит бандит или что-нибудь похуже. Кто знает, какие опасности таит в себе город магов и колдунов.

Неудивительно, что когда позади с глухим стуком упал набитый песком мешочек, Артур вздрогнул.

— Эй! — донесся до него приглушенный оклик. — Малой!

Лазарев оглянулся, но никого не нашел.

— Наверху, малой!

Артур задрал голову и увидел седую голову Генри, свесившегося через небольшое, круглое окно почти у самой крыши театра.

— Залезай давай, — помахал он рукой.

— Как?!

Бродяга замер и хлопнул ладонью по лбу.

— Не сказал, да? За контейнером дверь есть. Тебе даже двигать не надо — так пролезешь.

Убедившись, что был услышан, генри исчез из виду. Артур же, немного покружив в клубах пара, отыскал дверь. Она действительно оказалась прямо за заполненным пакетом контейнером с мусором. Старый метал, некогда покрытый блестящей краской, сейчас местами проржавел и вообще выглядел жалко. Его и не отличишь от прочего, валяющегося здесь хлама.

Осторожно, чтобы не порвать одежду и не поцарапать ножны, мальчик протиснулся в щель и толкнул створку. Та поддалась тяжело, неохотно, но без скрипа — кто-то смазывал петли.

Особо разницы между помещением и улицей мальчик не заметил. Узкая лестница на несколько пролетов была заставлена разным театральным реквизитом, вышедшим из употребления. Здесь лежали изображавшие разные Расы куклы, лишенные конечностей или глаз. Так обезглавленный тролль лежал рядом с одноногим орком. Безухий эльф примостился рядом с лишенным рук лепреконом. Да и вообще, куда не глянь — сплошная Кунсткамера.

Продравшись сквозь завалы пластмассовых инвалидов, Артур наткнулся на вещи попроще. Порванные платья, сломанные бутафорские клинки и прочее оружие. Чуть дальше виднелись сложенные у стены картонки с изображение фасадов строений и замков.

Пареньку пришлось постараться, чтобы добраться до чердака ничего не зацепив и не вызвав эффект 'падающего домино'. Вторая дверь, ведущая непосредственно к убежищу генри, оказалась ненамного целее первой.

Не без труда открыв её, мальчик попал в своеобразную 'сокровищницу' любителей хлама. На лестницу, судя по всему, когда-то вынесли то, что не поместилось на чердак. Потому как здесь, кроме двух очищенных островков ( да и то — большую часть одного из них занимал плохонкий матрас) все было заполнено аж до потолка. Свалено в одну большую кучу и забыто. Надежно запечатано в самом дальнем уголке театра.

— Генри...

— Чшшш, — перебил бродяга. — Ты так долго добирался, что третий звонок успел прозвенеть.

Он, не оборачиваясь, подманил Артура, похлопав по соседнему стулу. Мальчик не понимал, чего старик нашел интересного в созерцании стены, пока не подошел ближе и не восхитился своим нвоым знакомым.

Теперь становилось понятно, почему в 'Онфари' генри смог найти убежище. Видимо его когда-то перепланировали и забыли про чердак и лестницу. Может не обозначили на чертежах инженера или еще что-то. А потом, со временем, как это обычно бывает — стало лень или просто постоянно не находилось времени. Ведь нет ничего постоянней, чем что-то временное.

В итоге Генри не только отыскал убежище, но и превратил его в идеальную смотровую площадку просто открутив решетку старой системы вентиляции.

Усевшись на стул рядом, Лазарев увидел сцену с такого угла, с какого её не мог увидеть ни один зритель. Даже те, что заплатили бешенные деньги за королевскую ложу, не могли наслаждаться таким зрелищем, какое открылось двум бездомным.

— Задерживают! — хлопнул по коленям Генри. — как всегда на премьерах.

— Вроде так положено.

— Положено, не положено! Люди ждут, а они последний марафет наводят, — старик еще что-то процедил, а потом резко повернулся к Артуру. — Ну, как успехи малой?

— Почти никак, — вздохнул Артур, обводя взглядом зал.

В партере собрались почти одни маги, как и в центральных ложах. А вот места 'попроще' заняли смертные, если на таком событии вобще могут быть 'простые' места.

— Все совсем тухло или ты что-то узнал?

— Пожалуй, что-то все же узнал.

— Значит не так уж и плохо! — оптимизма Генри было не занимать. — А теперь смотрим. Глядишь, и ответы какие найдешь.

Лазарь не успел спросить, что полезного он может узнать в театральной постановке. Свет в зале погас и занавес поднялся. На сцене появились первые действующие лица. Пастух, играющий на флейте и послушное стадо овец. Явно заколдованных иллюзий, но от этого становилось только интересней.

Нет смысла описывать все представление, так как оно заняло полновесные три часа. Причем в антракте два собрата по несчастью не могли обсуждать ничего другое, кроме постановки. Суть же истории заключалась в том, что крестьянин стал королем, а после развязал войну с соседним государством.

Крестьянин завоевал земли изобилия. Там всегда собирали хороший урожай, находили полезные ископаемые, не страдали от природных катаклизмов да и вообще — жили припеваючи. В соседнем же царстве почти всегда засухи чередовались с дождями. Землетресению сменялись набегами враждебных племен, а урожий собирали в лучшем случае раз в три года.

Вот и началась война. Страшная, с предательствами, интригами, кровавыми боями и большой любовью, которая всех и спасла. Банально, но все равно красиво.

— И как мне это поможет? — спросил Артур, когда представление уже закончилось и они делили скудный ужин, добытый Генри.

Краюшка хлеба, бутылка минеральной воды и ломоть сыра. Лазарь, замотавшись, совсем забыл, что у него есть деньги. В ответ на щедрость старика, мальчик выложил сразу десять золотых монет. В ответ бродяга посмотрел на него так строго, что Лазарев покарснел в первые в жизни. Монеты пришлось убрать и дать себе обещание в следующий раз купить съесного.

— А ты подумай немного.

— Думаю и не понимаю кому нужно подставлять Эйю.

— Плохо думаешь, — покачал головой Генри. — Не в ту сторону.

Лазарь замолчал. И действительно, если повернуть ситуацию другим боком, то ОМР, в лице полковника, могли банально воспользоваться так удачно подвернувшейся возможностью. Здесь и повод и способ избавиться от старого врага. Да и кому какое дело до этих Первых Рас.

Столько раз за всю историю войной пугали, но ни разу дальше нот протеста дело не заходило. Смысл расследовать? Да и за задержание Злой Королевы могут не только медалью, но и званием наградить.

С другой же стороны, все это могло быть совпадением.

— Но кому может понадобиться Душа Леса? — Артур задавался этим вопросом уже целый вечер и не находил ответа.

— Тому, кто хочет войны, конечно же.

— Эльфы не нападут, — покачал головой мальчик. — Я хорошо знаю историю.

— Ты плохо знаешь жизнь, — улыбнулся бродяга. — Ушастые только и ждут повода. А теперь с нашей небольшой доски убрали и еще такую фигуру как Фею Полярной Звезды. Причем собственными руками. Я не пророк, но войну вижу так же ясно, как тебя.

Война. От одного этого слова Артуру стало дурно. Теперь перспектива вернуться на землю не казалась ему такой безрадостной. Вот только Эйю предать он не мог.

— Неужели смертные решили пойти дальше восстания?

— Не думаю, что они вообще о нем задумываются, — пожал плечами бродяга, заваливаясь на матрас. — Можешь мне не поверить, но сейчас они живут намного лучше, чем до седьмого бунта. А восьмой, несмотря ни на что, только добавил льгот и привилегий. Да, жизнь у немагов не сладкая, но терпимая. Сейчас никто на рожон не полезет.

— А как же армия новой революции? — напомнил мальчик.

Бродяга приподнялся на локте и посмотрел прямо в глаза пареньку.

— А ты не замечаешь, что чего-то не замечаешь?

— Чего? — не понял Артур.

— Очень важной детали. Ты слышал в городе, а может и видел, каждую рассу, о которой только мог слышать, откуда бы ты только не свалился в Атлантис. Но вот о ком-то ты не слышал. И кого-то ты не видел.

Мальчик задумался, а потом его осенило. Осинило и тело тут же пробила дрожь. Он слышал о лепреконах, русалках, орках, гномах, хоббитах, эльфах, жраконах, великанах и прочее и прочее... но... Ни об оборотнях, ни вампирах, нежити, демонах (волшебных, естественно) и прочих героев страшилок мальчик не слышал.

— Темные существа, — тихонько произнес паренек. — Эйя не гвоорила о них... и я так и не знаю, куда отправляют заключенных с Озер Забвения!

— Дошло, — кивнул генри, чей взгляд посуровел. — И она, небось, сказала тебе, что в Литтл-гардене живут смертные?

Мальчик кивнул.

— Ну, есть там и такие. Но в основном, атм живут Темные маги и существа, которых еще либо не поймали, либо не заподозхрили в чем-либо. Я скажу тебе сейчас то, что знают все, но о чем предпочитают молчать. Атлантис — не единственный город на Бесконечном Острове. Есть еще Лост-сити. И там живут все, кого отвергла наше общество. И, скажу я тебе, живут они там куда хуже самого последнего бродяги Литтла. Выживают, а не живут.

— Армия новой революции, — догадался мальчик. — Они сражаются за Лост-сити. Им нужна война.

— Как и эльфам, — поддакнул Генри. — Им она вообще всегда была нужна. Просто боялись того, на что способны люди. Сейчас же, когда все будут заняты Злой Королевой... В общем, более удачного шанса нанести удар исподтишка не найдешь.

— Так значит Первые Расы знают, что Душа Леса у АНР?

— Может и не знают, но зато знаешь ты.

— Но они точно знают, что Эйя не виновата.

Бродяга прикрыл глаза и подложил руки под затылок.

— Уж в этом ты можешь не сомневаться. Но они ничего не скажут. Ведь они выигрывают в любом случае. Начнется война — плюс. Исчезнет Фея— еще больший плюс. Все останется на своих местах — тоже плюс. Они ведь живут почти вечно, что для них наши года, когда они меряют возраст веками.

Лазарев прикрыл глаза. Вариантов у него было не так много и самым разумным ему показался самый авантюрный.

— Мне нужно встретиться с эльфийским Князем. Я слышал, он приехал в Атлантис.

— А я тебе здесь как помогу?

— Скажи мне как найти его, — Генри молча повернулся на другой бок, но Лазарь так просто не сдавался. — Я знаю, что ты знаешь. Не знаю откуда, но знаешь.

Тишина висела пять минут. Пять долгих, томительных минут.

— Завтра он будет гулять по парку. Встретишь его там.

Теперь пришел черед Артуру замолкнуть. Но, набравшись смелости, он все же спросил:

— Кто ты, Генри?

Вот только вместо ответа раздался еле слышимый храп. Спал ли старик или делал вид, — Лазарев понял, что ответа сегодня он не получит.

Мальчик улегся на выделенном ему столь же дрянном матрасе, подложил под голову сверток из бывших костюмов и попытался заснуть. Сон пришел всего за несколько часов до рассвета. Видимо этой ночью безумцы из Отдела Сновидений решили схалтурить...

Глава 4. Лес, башня и План

Утром Артур проснулся в гордом одиночестве. Генри никогда не было. Умел старик появляться и исчезать так, будто брал уроки у героя комиксов. Благо бродяга оставил тюбик пасты, а Лазарь раздосадованно хлопнул ладонью по лбу — он опять забыл про самое главное.

Забрав своеобразный подарок, мальчик все же оставил один сантум. Намного больше, чем стоил тюбик, но меньше не позволили остатки совести.

Приведя себя в относительный порядок, паренек выбрался из театра. Атлантис встретил его шумом рассекающих дороги мехповозок, визгом клаксонов и писком шин. Движение в центральной части города было очень оживленным.

Даже диву даешься откуда, учитывая рассказы Фари, у народа столько денег. Нет, понятное дело каждый, даже самый дряной, маг мог себе позволить по нескольку авто, но ведь за двумя рулями не поездишь.

Не став ломать голову над загадкой, мальчик свернул в сторону подземки. Вход в метро обнаружился прямо рядом с театром — удобно и практично. До центрального парка (и не важно, что он так назывался — находился, фактически, на восточной окраине) добираться было не близко и тратить время на автобусы Артур не хотел. Откуда он знал, когда Князь придет и во сколько засобирается обратно? Пришлось поспешить.

Лазарев в первые спустился в подземный мир города и был мигом поражен размахом местной атмосферы. Если в Петербурге в час пик на некоторых ветках яблоку упасть было негде, то здесь его и кинуть то неоткуда. Люди (и не только) были везде, где их только можно увидеть. Они двигались единой серо-черной массой, напрочь игнорируя убранство терминала и платформы.

— Один билет пожалуйста, — Лазарь с трудом пропихнулся к кассе и протянул монетку в десять персе.

В метрополитене Атлантиса имелась своя, очень неудобная система. Никаких жетонов, карточек или единых проездных. Каждый день было необходимо покупать билет, действующий в течении двадцати четырех часов. Он и позволял кататься в любых направлениях, по дюжине местных веток. Мальчику требовалось сперва проехаться по фиолетовой, потом сесть на оранжевую, сделать кольцо у делового района и пересесть на лиловую, конечной которой и являлся центральный парк.

На словах просто, а вот на деле...

Платформы на каждой станции были однотипные. Широкое, свободное пространство, заполненное людьми. Ни колонн, ни статуй, ни мрамора, ни фресок или прочих украшений, к коим так привык паренек. Здесь стены были отделаны кафельной плиткой. Пол разрисован разнообразными лиинями, подсказывающими жителю в каком направлении ему двигаться к необходимому переходу на другую ветку.

В самих же переходах никто не играл, ничем не торговали. В общем, было на удивление скучно. Порой встречались ОМРовцы, но их мальчик старательно избегал. Сам же вагон особо от Земного не отличался. Жесткие, неудобные сидения, набитые параллоном и зашитые коже-заменителем. Железные стойки со свисающими с них лямками. На стенах поездов, чьи ветки имели конечные в бедных районах, красовались надписи и рисунки. Они чем-то напоминали привычное 'граффити'.

Лишь один раз мальчик оказался не просто потрясен, а даже восхищен. Он даже пожалел, что не может и дальше двигаться по столь причудливой ветке. Где-то на середине пути, когда оранжевая перешла в кольцо, поезд вырвался из темного плена подземелий. Теперь он двигался не просто над землей, а на уровне одиннадцатого — тринадцатого этажа.

На поворотах Лазарев мог увидеть, как в небоскребах люди снуют по офисам или сидят в ресторанах и кафе. На земле же они и вовсе казались размазанными, мелькающими словно мухи точками. Но самым удивительным оказалось совсем иное.

Где-то на очередном вираже, который напрочь проигнорировали другие 'одновагонники' к окну поезда подлетел пилот глайдера. Так близко летающие аппараты мальчик еще не видел.

Похожий на миниатюрный самолет, он все же чем-то отличался. Крылья немного иной формы, больше зарылок и несколько идущих по фюзеляжу труб, а так же троссы, соединяющие нос и части агрегата, названия коих Лазарев не знал. Внешне данная машина напоминала сокола и, благодаря страницам журнала, мальчик знал, что это последняя модель.

'Falcon v6.15' боевой глайдер, находящийся на вооружении Асов Отдела Путешественников. Самый быстрый, самый дорогой и самый красивый летательный аппарат в городе. От изумления Артур слегка приоткрыл рот, а пилот, заметив паренька, козырнул двумя пальцами и ушел на вираж, скрываясь в облаках. Где-то там, среди шпилей небоскребов, летали и другие глайдеры.

Не все военные — гражданские, имея специальный документ, аналогичный водительским правам, мог свободно приобрести железную птицу. Так что движение в городе было не только на земле, но и воздухе.

— Вот это да, — выдохнул мальчик.

Увы, кроме этого поездка больше ничем не запомнилась. Спустя минут сорок, Лазарь уже стоял у центрального парка.

Вход в него никак не был обозначен. Ни указателей, ни кованной решетки, ни красивой арки, ни вывески на последнем доме. Просто в каком-то определенном месте заканчивался город и начинался натуральный лес. Разве что исчерченный грунтовыми дорожками, но и те терялись из виду уже после нескольких километров пути.

Артур поправил за спиной ножны и решительно направился к заснеженными деревьям. Крупные снежинки, слегка пританцовывая в воздухе, падали ему на плечи и порой лицо. Рядом веселились дети, играя в зимние игры и что-то неразборчиво крича. За ними с любовью и заботой следили матери.

Лазарев отвернулся. Он уже давно не испытывал зависти по отношению к детям, имеющим родителей. И это никак не было связано с Эйей Фари. Нет, зависть пропала еще в приюте. В какой-то момент Артур и вовсе смог убедить себя, что одному ему лучше и комфортней. Но все же он старался не смотреть на добрые, счастливые материнские лица. От этого становилось не по себе.

Миновав ребятню, мальчик свернул подальше от площадок и горок, к коим уже давно выстроились огромные очереди. Вряд ли Князь станет гулять среди столь неприятных ему людей. Да к тому же среди просто 'человеков'.

Магов Первые Расы еще хоть как-то терпели, а вот обычных смертных... Их они, насколько помнил Артур, даже за разумных существ не считали. Обычные приматы, по иронии судьбы и насмешке природы научившиеся ходить на двух ногах и двигать языком, издавая звуки, похожие на речь.

Лазарев не знал ни как выглядит Князь, ни где он будет гулять, так что просто брел по дорожкам. Те петляли, кружили, порой приводя на настоящие луга или поляны. Ковры из снега, по которым изредка проносились белки. Они искали свои запасы орехов и нередко подбегали к мальчику.

— Простите, — улыбался Артур, разводя руками. — Мне нечего вам дать.

Животные, словно понимая слова человека, разворачивались и возвращались к своим делам.

Так мальчик и гулял. Любовался деревьями, надевшими снежные сарафаны и камзолы. Выглядели они даже красивее, чем летом. Зеленые кроны это одно, а вот снежные убранства, будто кто-то огромный приворошил пухом — совсем другое дело. Все сверкает, блестит играясь с солнечными лучами. Будто россыпи алмазов на каждом шагу или звездная пыль, просочившаяся сквозь сомкнувшийся свод гранитно-серого неба.

Зима всегда нравилась Лазарю. Летом, в жаре и духоте, он чувствовал себя немного не в свое тарелке. Когда так много солнца, сложно спрятаться от любопытных взглядов толпы. Ты словно оказываешься на открытой ладони, прямо под любопытствующим микроскопом. Куда как лучше, когда вокруг легкий сумрак, летняя, светлая ночь или зимний день.

Солнце мирно дремлющее в облачном одеяле; ветер, играющийся со снегом не хуже детей; деревья, дающие форы любой, самой богатой леди и воздух. Кристально чистый, морозный воздух, от которого в груди будто что-то загорается. Но не обычным пламенем, а белым, как снег, хрустящий под ногами.

— Я думал что увижу тебя, но не думал, что увижу сегодня.

Артур вздрогнул и обернулся. Неожиданно он оказался не в обычном лесу, а в чем-то пугающим и восхищающим одновременно. То, что он секунду назад принял за поваленное дерево, оказалось всего-лишь корнем. Небо же было белым вовсе не из-за туч, а потому что его закрыли ветви столь далекие, что им уступали некоторые небоскребы.

Ствол же ближайшего 'гиганта' мог вполне сойти за настоящий дом — настолько он был широкий. И таких вот 'деревьев' здесь было столько, что мальчик испугался, как бы его не превратили в лилипута.

— Сюда сложно прийти специально, — на одном из корней сидел эльф.

Он свесил ноги, забавно болтая ими в ледяной луже. Вот только сидел он в трех с половиной метрах над землей, а лужа просто парила под его голыми ступнями.

— Поднимайся, раз пришел.

Лазарев посмотрел на толстенный корень, аркой изогнувшийся над землей. Мальчик, потревожив Роджи, прижал полы шляпы, чтобы та держалась крепче и обхватился руками за ствол. Покрытый льдом, тот скользил, но Артур карабкался. С трудом, но продвигался все выше и выше. Ради Эйи он мог потерпеть боль в рассеченных ладонях. Та сейчас терпела ради него куда большие невзгоды...

Если ладони и могли зацепиться за лед, то вот подошва ботинок — нет. Нога соскользнула и паренек кубарем скатился вниз, ухнув головой в сугроб.

— В обуви ты не заберешься, — прокоментировал эльф, играющийся с наколдованной лужей.

Выглядело это настолько сюрреалистично, что Артуру стало сложно верить собственным глазам.

— Ботинки ему, значит, не нравятся, — недовольно буркнул паренек, стягивая сапоги и засовывая внутрь теплые носки. Ступни тут же укололи ледяные иголки, но не слишком сильно, чтобы мигом нырнуть обратно в тепло.

На этот раз Лазарю, исцарапавшему о ледяную корку ноги и руки, все же удалось забраться на вершину корня. Он уселся рядом с Князем, украдкай изучая последнего. Первым, что бросилось в глаза, был возраст эльфа. Руки настолько тонкие и сухие, что их мог переломить слишком тяжелый взгляд. Вместо волос и бороды — березовая кора, обрамляющая плечи и закрывающая шею.

Морщины на лице больше походили на глубокие каньоны, а в больших глазах без зрачка отражались не просто века, а тысячелетия. По сравнению с этим существом, герцогиня Лармонт оставалась несмышленой первоклашкой.

— А ботинки ничего так, — голос у него был похож на скрип деревьев в ветренную погоду. — Не самые страшные.

Мальчик немного смутился. Он не думал, что его услышат.

— Здравствуйте, сэр.

— Сэр, — эльф покатал слово на языке и сморщился. — Все же убого звучит набор звуков, которые вы называете языком. Все равно, что бить палкой о камень и утверждать, что разговариваешь с лесом.

Артура это несколько задело.

— Простите, а как разговариваете вы?

— Ты вежлив, — эльф повернулся лицом к Лазарю и тот замер. На него будто посмотрело само время. — Обычно люди не тратят время на вежливость. Хотя, вы вообще его ни на что не тратите. Даже на то, чтобы поболтать ногами в луже в хорошую зимнюю погоду.

— Просто у нас его мало.

— Просто вы его неразумно используете, — покачал головой Князь. — Вот я сижу и качаю ногами. Мне приятно и слегка холодно. Я пытаюсь подобрать степень этому ощущению.

— И как?

— Попробуй сам.

У Эльфа была немного странная манера говорить — отрывистыми, короткими предложениями. Видимо настолько ему не нравился человеческий язык.

Князь провел пальцем по корню и перед Артуром появилась точно такая же лужа. Лазарь сперва с опаской тронул водную гладь большим пальцем. Было действительно холодно.

Адекватный человек ни за что бы не сунул ногу в такую воду, но пареньку требовалось расположить к себе князя. Уже меньше чем через секунду, ступня оказалась полностью погружена в волшебную лужицу.

— Ну и как? — спросил правитель одной из Первых Рас.

— Как в холодильнике, но не как в морозилке, — вынес вердикт Артур.

— А по мне — как в проруби, но не в горном роднике.

Снег кружился под ними, собирая и сталкивая миниатюрные вихри и кружа снежинки в безумной сальсе.

— Я не был ни на прорубях, ни в горах.

— Но ты знаешь, что такое холодильник, — с грустью кивнул Князь. — И вот я мог бы сейчас разговаривать с твоими правителями, а вместо этого качаю ногами в луже. Мне чуть холодно. Это почти как в горах. Это лучше разговоров о политике и войне.

Артур встряхнул головой. Старец не просто странно говорил, он еще и перепрыгивал с темы на тему. Хотя, возможно, он её и не менял, просто делал слишком длинные вступления. Такие вступление, в какие люди умещают целый разговор.

— Вот чтобы ты выбрал? Отправиться в горы или купить холодильник?

Артуру не требовалось времени на ответ.

— Отправиться в горы.

— А если холодильник отдавали бы даром?

И вновь слова сорвались быстрее, чем включился мозг.

— Выбрал бы его.

— Вот, — снова грустно улыбнулся Князь. — Но представь — пока бы ты шел за своим холодильником, в горах сошла бы лавина. Навсегда бы исчез тот великолепный вид, за которым ты шел. И все. Вида никогда больше не будет.

— Будет другой, — возразил мальчик.

— Но такого — никогда. Никогда уже гора не будет так красива, так величественна, как в тот день, когда ты выбрал холодильник.

— Зато у меня есть хороший холодильник, в котором не испортятся продукты.

— Он мог бы быть и завтра, — пожал плечами эльф. — И после завтра. Через год. Через десять лет. Холодильники не меняются почти никогда. Горы — каждый день.

Пожалуй только сейчас Артур начал понимать, о чем его предупреждал Генри. Они действительно жили по другому времени. Для них это был не бурный поток, а гладкое, безмятежное озеро.

— Ты вежлив, — внезапно повторил Князь. — Обычно люди слишком спешат, чтобы тратить на неё свое время.

Лазарь начал о чем-то догадываться.

— Можно спросить? — ноги начали терять чувствительность и мальчик, вытащив их из лужи, отер рукавом пальто. Странно, но кожа даже не начала синеть...

— Разве я могу запретить задавать вопросы?

— Тогда — вот этот разговор, это было 'предисловие'? — Артур специально выделил голосом последнее слово.

— Это была вежливость, — поправил эльф. — Ты пришел говорить о делах. Ты проявил вежливость людей, я проявил вежливость эльфов. Поговорил о том, что имеет смысл. О горах и холодильниках. Том, что важно для эльфов. Том, что важно для людей.

Вот теперь Лазарев все понял. Для человека сказать 'здрасте' — вежливость, а для эльфа — вести длинный, малопонятный разговор почти ни о чем — то же самое.

— А сколько эльф тратит времени на вежливость?

Князь никак не пошевелился, но лужи исчезли. Вместо них под ногами беседующих появились небольшие, даже миниатюрные лужки с цветами. Если быть точнее — по три цветка каждому. Артуру достались лютик, тюльпан и фиалка. Старцу — ромашка, гвоздика и колокольчики.

Эльф погрузил ноги в окружавшие цветы траву и чуть приопустил веки, наслаждаясь ощущениями.

— Два дня — невоспитанный эльф. Неделя — торопящийся эльф. Месяц — вежливый эльф.

Месяц на вежливость?!

Артур чуть было не хлопнул себя по лбу. Сколько же раскланиваются и расшаркиваются учтивые жители леса?!

— Человек не может позволить себе такого! Мы не живем веками!

— Вы — живете. Ваши смертные — нет. Но не важно, сколько тебе отпущено, главное — как ты его тратишь. Даже бабочка однодневка не сразу садиться на цветок. Сперва порхает вокруг, — эльф провел пальцами по воздуху и за ними пропорхала бабочка.

Искрящаяся пыльцой зеленая иллюзия. Дымчатая и почти незримая. Удивительно красивая и скоротечная, исчезнувшая уже спустя мгновение. Князь сделал это так же просто, как Артур сейчас дышал. И это напугало мальчика. Он сомневался, что Эйя способна на такое же без своей рапиры.

— Холодильники вам важнее мимолетного чуда, данного самой природой. Вы тратите свой краткий срок на вещи и дела, которые могут пережить вас, но не замечаете мгновений. Это глупо. У эльфов больше времени. Но у нас есть мгновения. У вас их почти не осталось.

— Если человек будет все время гоняться за мгновениями, от него ничего не останется после смерти. Никто его не запомнит. Он ведь даже семью завести не успеет.

Князь промолчал.

— На этом пока можно закончить вежливость, — произнес он. — Ты хотел услышать как мы говорим.

Эльф приоткрыл рот, но не издал ни звука. Так мальчик думал первые несколько секунд. А потом Артур услышал лишь скрип деревьев и шум ветра в снегу. Увидел как луч солнца отразился в кристалликах льда, почувствовал прикосновение снежинки на ладони. Заметил как колыхнулись многочисленные сарафаны Князя, сшитые из листьев и коры деревьев.

— Вот так мы говорим.

— Но я ничего не понял!

— Потому что ты не успел услышать, — Князь развеял и луга, оставив ноги болтаться в воздухе — это ему тоже нравилось. — Для тебя мгновение вот, — старец щелкнул пальцами. — А для нас вот.

Он сделал вид, что хочет щелкнуть, но не издал ни звука. Лишь чуть-чуть, самую малость приблизил большой палец к указательному.

— А теперь, когда ты понял, что такое эльфийская вежливость, задавай свой настоящий вопрос.

Лазарев еле сдержал свой взрывной характер. Все это время они болтали ни о чем! Эльф просто посмеивался над ним!

— Вы знаете, что Фея Полярной Звезды не виновна! — крикнул мальчик.

— Это не вопрос, — протянул эльф скрипучим голосом. — Но да, мы это знаем.

— Так скажите об этом Парламенту! Чего Эйя вам сделала плохого?! Она же всегда поддерживала мир с Первыми Расами!

— Мир, — Князь неожиданно грустным взглядом обвел поляну. — Ты пришел к Сердцу Леса мальчик. Когда-то здесь спали духи. Прекрасные создания. Мудрые. Живущие в мгновениях. Потом пришли вы. Построили каменные горы. Покрыли землю застывшей лавой, — Артур не понимал, зачем эльф строит из себя такого лесного отшельника зная нормальные названия 'гор' и 'асфальта'. Про холодильник же сказал! — Духи умирали. Мы слышали их агонию. Их крик. Вы продолжали строить, загрязнять, убивать... Вы говорите о мире, воюя при этом с самим миром.

— Но вы никогда не жили в этих местах, — возмутился Лазарев, хорошо помнивший уроки Злой Королевы. — Да и город не причиняет особого вреда.

— Сердце мертво, — сказал Князь, нежно гладя корень. — Поэтому мы были вынуждены привезти сюда Душу. Сердце не может жить без души. Становится черствым, холодным и мертвым.

Да, пожалуй лучше его не торопить. Пускай выскажется.

— Сейчас не жили, — продолжал старец. — Кто знает, что будет потом. Сейчас не причиняет, но ваши глайдеры улетают далеко за Парящие Горы и Живые Долины. Вы ищете новое. Вы можете навредить.

— Сейчас, это последние несколько тысяч лет как минимум.

— Нет, — внезапно строго ответил ушастый. — Для вас сейчас, — он щелкнул пальцами. — Для нас сейчас, — и вновь тот же самый трюк. — Вы были волосатыми и ходили по веткам; мы изучали звезды. Вы мычали и делали и точили камни; мы строили свои города. Вы научились 'говорить', а нам пришлось скрываться. Вы считаете себя правильными и хорошими, начав войну с миром. Когда вы были волосатыми и ходили по веткам — вы были лучше. Больше похожи на людей, чем сейчас. Вы ни с кем не воевали.

— Знаете, при всем уважении, лучше я буду ездить на машине и летать на самолете, чем ползать по деревьям!

— Человек, — скривился Князь. Потом подумал и добавил. — Фари. Похож на Эллу.

— Но Эйя лично вам ничего не сделала! Вы говорите про войну, а сами не можете даже восстановить справедливость. Одного из вас убили, а вы молча сидите и качаете ногами в воздухе!

— Потому что сейчас для меня важнее качать ногами. Убийца никуда не денется, а погода скоро изменится.

— Зато Эйя денется!

Лазарев и сам не заметил как от гнева встал на ноги и навис над невозмутимым, полоумным старцем.

— Денется — хорошо. Воевать потом будет проще. Не денется — хорошо. Воевать не надо будет сейчас. Все, что может произойти в этих мгновениях, хорошо для нас. А если все хорошо, то лучше покачать ногами. Завтра изменится погода, но не изменятся эльфы и люди.

— Да как вы можете! — Ведь это подло!

— Подло сегодня. Через век — история забудет о подлости.

На этот раз Артур не смог найти, что ответить. Эльф оказался в точности таким, как его описывал Генри.

— Суд через три дня. Принеси в Сердце Душу и я помогу Злой Королеве. Войны не будет. Даю слово. А у эльфов есть только их слова.

Внезапный порыв ветра поднял настоящий, пусть и мимолетный буран. Лазарь с трудом удержался, а когда открыл глаза — старика и след простыл. Только на том месте, где он сидел, проросли подснежники.

— Да больше нам ничего и не надо, — прозвучало в ветре. — Остальное — не важно. Остальное — не сейчас.

— Ну и кем мне тебя считать? — вздохнул Артур, начиная думать как ему спуститься. — Мудрецом или гниловатым старикашкой?

Кое-как спустившись, мальчик отряхнул от снега ботинки. Нацепив носки и зашнуровав сапоги, Лазарь огляделся. Он понятия не имел как забрел сюда и не имел представления, где выход. Правда стоя на месте делу тоже особо не поможешь. Паренек поправил шляпу, сделал шаг и моргнул...

Он стоял у горок. Дети с криками скатывались по ледяным дорожкам. Не заботясь отряхнуться, они тащили санки обратно наверх, где их 'чисткой' занимались родители. Порой мимо проходил местный смотритель. Низкорослый мужичок с пышными усами и впалыми щеками.

Чуть дальше, на площадке, резвилось совсем маленькое поколение. Их не допускали до опасных спусков, да и мамам было удобнее стоять в кружке и спокойно разговаривать, нежели волноваться на склоне.

Артур обернулся. За его спиной все так же вились дорожки, уходя в глубь парка. Но никаких деревьев великанов, скрывающих собой небо. Казалось мальчик сделал всего один шаг, но каким-то непостижимым образом перенесся прямо к выходу на проспект.

— Магия, — одновременно удивленно и слегка растроено произнес Лазарь.

Пока он брел к метро, то размышлял над словами эльфа. Князь действительно был готов воевать с людьми. Просто мог бросить вызов не сегодня и даже не через пол века. А, скажем, через двести лет. Или триста. Для них это все равно 'сейчас', а иногда и 'мгновение'. Существам, живущим тысячи лет, нет нужды торопиться с решениями. И все же им было дорого и нечто мимолетное. К примеру — Сердце Леса.

Теперь у Артура нашлась цель — он должен был найти Душу Леса. Легко предположить, что та все еще у АНР, но вот как на них выйти... Если их не мог найти Отдел Магических Расследований и репортеры, которые, порой, бывают намного лучшими следователями, чем сами следователи. Как бы глупо это не звучало.

Так как же с такой задачей справится четырнадцатилетний подросток? Да еще и магией не владеющий. Лазарь нашел только один способ — спросить у существа, знающего все ответы, но выслушивавшего только один вопрос.

Мальчик запрыгнул в подземку и отправился к Королевской Школе Магии. Ему нужно было срочно встретиться с Архивариусом.

* * *

Поезд остановился и Лазарь вышел на практически безлюдную платформу. Час-пик закончился и теперь подземка напоминала полу-заброшенное строение. Пустые вагоны, с одиноко стоящими пассажирами. Каждый утыкался в книгу, газету или рекламное объявление, перечитывая последнее по сто раз. Самое главное — не обращать внимание на окружающий мир.

Эскалатор поднял Артура на поверхность. Солнце почти поднялось в зенит и мальчик поторопился перебежать дорогу. У него осталось всего три дня, чтобы отыскать организацию, успешно прячущуюся от властей на протяжении нескольких лет. Не самая простая задачка даже для взрослого человека. Хотя как и любой другой подросток, Лазарев считал себя взрослым и самостоятельным.

Остановившись перед решетками учебного комплекса, мальчик прикрыл веки, вспоминая рассказы Эйи. Она говорила, что библиотека единственное здание в комплексе, которое сразу бросается в глаза.

И что же здесь настолько выделялось? Уже давно закончились зимние каникулы и в школе шли занятия. Комплекс состоял из множества учебных корпусов, нескольких крупных помещений, похожих на ангары для самолетов и пары-тройки закрытых в этот сезон стадионов. О чем же говорила Фари, если все в комплексе построено мало того, что в одном стиле, так еще и расположено абсолютно симметрично.

Лазарь приложил ладонь козырьком и пригляделся. На небольшом холме, окутанная туманом, стояла светло-серая башня. Именно из-за цвета мальчик не заметил её сразу. Она спряталась на фоне неба и снежного покрывала, скрывшись от взглядов любопытных прохожих. Высокая, с колоннами и фресками, она стояла в гордом одиночестве посреди пустыря. Крупнейшая библиотека Атлантиса, где собраны тысячи волшебных книг.

— Ну, здание я нашел, — кивнул самому себе Лазарев. — Но вот как туда пробраться?

Взглянув на высокую решетку, Лазарь мигом отмел этот вариант как наиглупейший из всех. Вряд ли здание, где учится все поголовье отпрысков знати будет защищено одним лишь забором. Вот начнешь на него забираться и превратишься в что-нибудь мерзкое, склизкое и вообще — с жабрами. И вряд ли в образе одноногой, косоглазой лягушки Артуру удастся помочь своему опекуну.

Самым разумным решением было пройти через охранников. Те сидели на своеобразной проходной. Небольшом терминале, где вместо турникетов или металоискателя, оказалась прозрачная занавесь, струящаяся из каменной арки. Эдакое воздушное покрывало, колышущееся на несуществующем ветру. Как-то не хотелось пробегать через него без спросу...

Мальчик подошел к будке и нажал на звонок. Со скрипом и скрежетом к окошку подъехал стул, на котором сидел, что странно, представитель ОМР. Артур сперва струхнул и собирался убежать, но вовремя понял, что этим привлечет еще больше внимания.

— Парень, тебе чего? — поинтересовался военный, лениво помешивающий кофе в кружке.

Лазарев почувствовал как на шляпе завозился Роджи. Дракончик, небось, приметил своего идеологического противника и засобирался в атаку. Придавив возмущающуюся рептилию, Артур улыбнулся.

— Я портфель в школе оставил, — деланно застенчиво произнес юный авантюрист. — А там ключи и тетради. Пропустите, пожалуйста, забрать?

— Да без проблем, — пожал плечами военный.

Он что-то нажал и из-под земели выехал толстый металлический стержень с механическим считывающим устройством. Оно было похоже на миниатюрную печатную машинку. Такие же стояли в метро, считывая информацию с билетиков.

Намек оказался более чем просто прозрачен. Для прохода на комплекс нужен особый документ.

— Но у меня там и пропуск остался! — на этот раз Артур изобразил на лице страх.

Военный нахмурился и строго взглянул на безалаберного, по его мнению, паренька. Лазарев все это время старательно прятал глаза под полой шляпы. Еще не хватало, чтобы в нем опознали беглеца.

— А как же ты обратно вышел?

— Ну вот как-то вышел, — развел руками Лазарь. — Мы с друзьями все вместе и прошли.

Красномундирщик хлопнул рукой по столу.

— Опять Занавес барахлит, — возмущенно процедил он, угрожающе поглядывая на странное устройство. — Сколько говорили попечительскому совету — выделите средства на новую Занавесь, так нет...

Военный продолжил возмущаться, ругая все руководство школы в целом и отдельного каждого члена правления.

— Сэр, — прокашлялся Артур. — Так мне можно портфель забрать?

— Да проходи уже, — отмахнулся он.

Все так же придерживая кусающегося и рвущегося в бой Роджера, мальчик смело шагнул через колышущийся, почти незримый занавес. В этот момент его обдало легким, осенним ветром, забравшимся под одежду и слегка пощекотавшим тело.

На миг потерялось чувство равновесия — будто кто-то выдернул ковер из-под ног. Но через пару секунд все вернулось в норму и парнишка оказался на территории Королевской Школы Магии.

— Надо же, — раздалось за спиной.

Артур обернулся. Военный в будке удивленно поглаживал щетину.

— Не думал, что сумеешь пройти.

— И что же вы думали?

— Что ты очередной смертный. Они постоянно пытаются пробраться на территорию школы. Кто-то распустил в их районах слух, что здесь есть средство, превращающее людей в магов.

— Зачем тогда пропустили?!

— Да скучно здесь, — ОМРовец ответил таким тоном, будто это могло послужить ему оправданием. — У меня напарник по смене на больничном, так что даже позубоскалить не с кем.

Лазарь возмущенно выдохнул и пожалел, что не позволил Роджеру подшутить над охранником...

До Артура долго доходило то, что ему сейчас сказали. А когда дошло, паренек пожалел, что не может попрыгать от радости. Если смертный не мог пройти в школу, значит он все-таки маг! Хотя, еще рано радоваться. Военный сказал, что Занавес барахлит, а значит мальчику могли помочь волшебные шпага и талисман.

— И что происходит с 'лазутчиками'?

— Да ничего, — зевнул военный. — Это же почти телепорт. Слабенький только. Отправляет прямиком в ближайший отдел, где их и допрашивают. С какой целью? Зачем? Почему? И так далее.

Лазарь покачал головой. Демократией, про которую так любят говорить на Земле, в Атлантисе и не пахло.

— Ну ты иди за портфелем-то, — и военный, оттолкнувшись ногами, укатился на стуле вглубь будки.

Лазарю все отчетливее становилось понятно, почему ОМР народ не любит. Уж слишком у них специфическое чувство юмора.

Роджер, стоило отойти от проходной на десяток шагов, успокоился и вернулся к своему любимому занятию — сну. Мальчик же уверенно, не скрываясь, шел по главной аллее комплекса. Какой смысл прятаться, если он прошел колуднскую занавеску. Вряд ли кто-то из учащихся или местных работников заподозрит в нем 'зайца'.

В первом корпусе, чьи окна были на достаточно низком уровне, чтобы в них получилось заглянуть, занимались старшеклассники. Само здание относилось к 'ангарному' типу и ученики, разбитые по парам, весело швырялись друг в друга разнообразными заклинаниями. Между практикующими парами неспешно курсировали три учителя, следившие за безопасностью и техникой выполнения.

Артур задержался бы посмотреть на эффектное зрелище, но поспешил дальше.

Следующим зданием оказался центральный учебный корпус. Семиэтажное красивое здание, сделанное в виде прописной буквы 'т'. Белый фасад, увенчанный барильефами и даже горгульями. Окна с красивыми рамами, мраморное крыльцо и бесчисленное множество клумб и беседок вокруг. Да, на обычную школу это место точно не похоже.

В окнах первого этажа были видны ровесники Артура. Они, уткнувшись носом в тетради, старательно конспектировали учителя, водящего указкой по огромной черной доске, исписанной мелом.

Доска эта была настолько велика, что занимала всю стену амфитеатра. Да, занимались ученики не в классе, а в аудитории. Сидели за овальными рядами, положив шпаги перед собой. И, конечно же, не все учились. Некоторые общались шепотом, другие спали, еще кто-то шутливо пихал соседа в бок или слал записки.

— Одновременно привычно и странно, — вынес вердикт Лазарь, сворачивая за угол.

Корпуса и ангары сменились вереницей стадионов и миниатюрных парков с припорошенными снегом скамейками и столами. Видимо здесь учащиеся обедали в теплые сезоны или просто проводили время на перерывах.

Стадионы были, в основном, мелкие, но нашелся и один крупный. У него даже имелись своеобразные трибуны, расчитанные на тысячу человек или чуть побольше. В общем и целом Лазарь остался доволен своим предполагаемым местом учебы. Дело осталось за малым 'всего-то' надурить Армию Новой Революции и спасти от властей Фею Полярной Звезды. Что из этого перечня 'проще', парнишка так пока и не понял.

Прохрустев снегом на пустыре, мальчик оказался у входа в башню. Сама она, вблизи, выглядела намного больше, чем издалека. С витым барельефом, высотой она превышала девяти этажный дом. На вершине же красовался герб школы. Скрещенная шпага и учебник. Слегка банально, но красиво.

Дверь же, несмотря на общую атмосферу, оказалась самой обычной. Деревянной, с медной ручкой. И судя по состоянию последней, посещали башню не очень-то часто. Если не сказать — совсем редко.

Толкнув створку, кривясь от тонкого скрипа петель, Артур оказался в странном помещении. Здесь не было ни стульев, ни скамеек, ничего, что напоминало бы читальный зал.

Если честно, здесь не было даже этажей. Один лишь пандус, вьющийся вокруг стен, уходя далеко-далеко вверх. А так же бесконечные стеллажи и полки с разнообразными книгами. Их здесь было столько, что вспыхни пожар — горели бы несколько недель, а может и дольше. Как в этом царстве из гриммуаров, свитков, глиняных табличек, каких-то веревок с узелками, и расцарапаных камней найти Архивариуса, Артур не представлял.

Так что, вооружившись опытом последних поисков странных личностей, Лазарь просто побрел по хитросплетению пандусов и своеобразных мостов, так же заполненных стеллажами с книгами.

Паренек старался не читать названия на корешках, иначе бы не удержался и обязательно бы открыл какой-нибудь труд да так и завис на несколько часов. Именно так и происходило, когда Фари впускала его в библиотеку.

Тогда мальчик сразу рвался к книгам про духов и зачитывался ими до поздней ночи. Заклинания чередовались с легендами и мифами, а последние Артур любил больше всего на свете.

— Еще не начались экзамены, а меня уже кто-то беспокоит.

Артур обернулся, но никого не обнаружил. Только пустой мост, перекинувшийся через пропасть из книг. Несколько заполненных стеллажей, пара высоких ламп, но ни кого, кто мог бы говорить.

— О, так ты новенький. Хотя погоди, я помню всех новеньких, а тебя нет.

Лазарь крутил головой как бешенный, но так и не мог найти говорившего.

— Ты смертный?

— Нет!

— Значит кто-то опять пробрался из муниципальной школы. И чего вас всех сюда тянет? Я ведь все равно только на один вопрос отвечу.

Артур уже начал было думать, что сошел с ума или его околдавали, как голос недовольно буркнул:

— Под ноги посмотри, внимательный ты наш.

И Лазарь посмотрел. Прямо на полу лежала открытая посередине книга, а не ней сидела маленькая собака, похожая на шпица. Миниатюрная, пушистая, черно-белого окраса и... в очках.

— Вы собака! — воскликнул мальчик.

— Наблюдательность достойная восхищения, — тявкнул бобик и перевернул лапой страницу. — И тебе повезло, что это было не вопросительным тоном. Иначе сказал бы 'да' и все дела. В конце концов, если кто-то не такой, как ты, это еще не повод тыкать в него пальцем!

— Но поч... — мальчик запнулся на полуслове.

Фари хорошо подготовила его для подобных разговоров. Да и вообще, если задуматься, она многое рассказала, что ему пригодилось в последние несколько дней. Будто знала...

— Не буду мешать твоему мыслительному процессу, юноша, — собака погрузилась в чтение.

— Погодите, я уверен, что вы Архивариус.

Пес поднял голову и в его слишком человеческом взгляде отразилась заинтересованность.

— Хорошо повернул, — кивнул шпиц. — Без вопроса, но с вопросом. Да, я Архивариус. Вчера был, и завтра, если меня никто не съест, тоже буду.

Собачка уставилась на Артура с ожиданием.

— 'Ну нет', — подумал паренек. — 'Я не стану напрямую спрашивать, кто тебя может съесть!'

Вместо этого, он произнес:

— Не понимаю, кто может съесть вас в этой башне.

— И игрок проходит вторую базу! — гавкнул шпиц.— Старшеклассники, из высокородных, порой заводят сюда голодных собак...

— Жестоко.

— Им это кажется веселым, — Архивариус с деланно безразличным видом перелистнул очередную страницу. — Но, знаешь, за семьдесят веков я попривык к подобным закидонам... Закидон... Даже не знал, что знаю такое слово! Мне нужно меньше общаться с молодежью...

— Я сегодня встречался с Эльфийским Князем, — Шпиц поджал хвост и тихонько зарычал. — Мне он показался старше.

— Нет, малец, ты мне определенно нравишься. Редко кто доходит до третей базы. Обычно задают вопрос...

— Просто мне очень нужно получить ответ, — намекнул мальчик.

Шпиц еще немного рассматривал Артура, пока не закрыл книгу и не прогавкал что-то. Фолиант, окутавшись розовым дымом, поднялся над полом и довольно резво влетел на стеллаж, заняв свободное место. Говорящая, волшебная собачка.... Безумие в чистом и не фильтрованном виде.

— Вижу, — произнес Архивариус, укладываясь на лапы. — Преимущество моего положения — я могу лежать, пока все стоят. А князь мой ровесник. Нас с ним связывает одна очень банальная, но глупая история, в результате которой я и стал... этим. И нет бы в ротвейлера превратиться, в хаски или там волкодава, к примеру. Так нет же! Теперь я какой-то шпиц!

— Он вас и проклял, — кивнул догадавшийся Лазарь.

— Но-но-но, попрошу без оскорблений. Я маленький, но кусаться научился в совершенстве. Так же владею собачьим кунг-фу и каратэ. Не бойся дога, бойся шпица, — насквозь прокусит коли злится.

Шпиц поднялся на задние лапы и как-то забавно дернул передними.

— Я сильно в этом сомневаюсь, — Артур хрюкнул от еле сдерживаемого смеха.

Архивариус закатил глаза и вновь улегся на пол.

— Но попытаться то стоило, — проворчал песик. — Нет, сообразительный ты двуногий, проклял я себя сам. И не спрашивай как!

— У меня другой вопрос.

— Хорошо, — облегченно выдохнул шпиц. — А то я стесняюсь этой истории. Ну ладно, ты показал себя существом умнее амебы, а значит сообразительнее подавляющего большинства людей. Задавай вопрос, тинэйджер языкастый... Тинэйджер... какого мусора только не подберешь на язык!

— Как отыскать Душу Леса?

Челюсть шпица медленно ползла к полу, но в силу биологических особенностей, приоткрылась всего на пару сантиметров.

— Ты за кого меня принимаешь, вундеркинд?! — гавкнул пес, резко принимая сидячее положение. — Я тебе вселенский разум или кто? Ты бы еще спросил, знаю ли я смысл жизни!

— Но я думал что это так и работает, — попытался оправдаться ошарашенный Артур.

— А как я, по-твоему, дожен ответить на вопрос не имея информации? Или может ты видишь у меня корреспонденцию?

Лазарь промолчал.

— Ой, можешь уже не обдумывать, что говорить. Вопрос то задан!

— А почему у вас нет газет? — на одном дыхании выпалил Артур.

— Руководство боится, что если я буду в курсе дел, то смогу захватить власть, — отмахнулся лапой Архивариус. — Как будто она мне нужна! И вообще, представь шпица на троне?! Слишком хорошо, чтобы быть правдой... Так что рассказывай все, что знаешь.

И Артур рассказал. Начиная появлением ОМР в пентхаусе и заканчивая недавней встречей с эльфийским Князем. Архивариус сперва молчал, а потом долго что-то гавкал. Видимо ругался, но не хотел, чтобы его поняли.

— Парень! — наконец выдал он. — За последние семьдесят пять лет, это самый чумовой вопрос... Чумовой... кхм-кхм. Не важно. В общем — мне понравилось!

— Ну так и? — поторопил Артур и без того потерявший весь день на разговоры со старыми чудаками.

И ладно первый хотя бы был правителем эльфов, так второй оказался просто говорящей собакой. Да еще и шпицем.

— Что бы найти Душу Леса, тебе надо выйти за дверь!

Артур обмолел.

— Чего?

— Того! — гавкнула собака. — За дверь, говорю, выйди.

— Но... но... но... вы же сказали, что вам понравился вопрос.

— Понравился, — кивнул Архивариус.

— Так почему вы отвечаете дословно?! Я и так знаю, что здесь его нет!

— Серьезно, малой, не буди во мне той-терьера. Сказал — за дверь выйди, значит выйди. Давай, шевелись, они уже собираются сюда вломиться.

— 'Они?' — подумал мальчик и посмотрел на шпица. Тот одной лапой указывал на выход, а другой — активно подгонял.

Фари учила мальчика никому не верить в Атлантисе. Говорила, что здесь нет людей, на которых можно положиться, но он уже встретил Генри и... Ну, во всяком случае один хороший человек, больше чем ни одного. А уже одно это опровергает слова Злой Королевы.

— Спасибо и прощайте! — крикнул мальчик, кубарем скатываясь по пандусу.

— До встречи, — донеслось до него далеким эхом.

Пронесясь между стеллажей и полок; пару раз прокатившись по перилам и буквально проскользив по пандусу, мальчик открыл дверь... На него с недоумением смотрело четыре пары глаз.

Четверо ребят — ровесники Лазаря, пытались вскрыть незапертую дверь. Причем тот, кто орудовал отмычкой, сейчас валялся на пятой точке прямо в сугробе.

Первый, стоявший ближе всех — высокий худощавый парень с вьющимися золотистыми волосами. В голубых глазах читалось смятение и удивление. Сам паренек оказался ниже Артура всего на пол головы, а значит был довольно высок для своего возраста. Рядом с ним стояла леди точно того же цвета волос и глаз. Она нервно крутила в руках шпагу, а на миловидном круглом лице проглядывалось желание удрать. По внешнему сходству, Лазарев определил в них близких родственников.

Пухлый шатен, с красным лицом, маленькими, но добрыми зелеными глазами, пытался вырваться из снежного плена, в чем ему помогала последняя участница четверки. Её Артур узнал сразу.

— Алиса? — удивился он.

Девочка замерла и присмотрелась.

— Ты! — воскликнула она.

— Я, — осторожно согласился Лазарев, незаметно принимая более удачное положение для бегства в глубь библиотеки.

— Джин, Симон, Костя! — крикнула знакомая девочка.

От привычного 'Костя' Артур дернулся. Впрочем, в Атлантисе он каких только имен не слышал.

— Это тот самый 'лифтер', — продолжила она, но наткнулась на непонимание во взглядах товарищей. — Ну, который от ОМР сбежал. Я вам позавчера рассказывала!

— А-а-а, — протянул пухлый. Он, видимо, отчаялся вылезти из сугроба и уселся там поудобней, скрестив руки на груди. — Электро-обезьяны.

— Ага, — заторможенно протянул Лазарь. — А вы чего тут делаете?

— Гуляем, — кивнула девушка, которую, видимо, звали Джин... Интересно, а это имя вообще склоняется? — Просто прогуливались мимо.

— Да-да, — поддакнул её брат. — И мы совершенно точно не собирались пробираться в вашу библиотеку, сэр Архивариус.

— Эм-м-м.

Артур начал понимать, что здесь что-то не так. Спутать его с собакой? Нет, на такое неспособен даже тот орк, выпивший столько, что придумал волшебный язык.

— Я не Архивариус, — сказал Лазарь. — Архивариус весьма наглый и вредный шпиц. Валяется там где-то на полу. Кстати, это он меня к вам послал.

— Шпиц? — спросил все же выбравшийся из сугроба пухляк. — Архивариус — шпиц? Ну да, от 'электро-обезьян' я большего не ожидал.

— Меня зовут Артур.

— Очень приятно, а я Симон, — пухлый буквально подлетел и потряс руку.

Лазарь так и не понял, нравится ему этот парнишка или нет. Во всяком случае он казался ему необычным. Да и вообще, Лазарев наивно полагал, что Симоном будет называться брат Джин. Это было бы как-то логичней...

В этот момент что-то неведомое вытолкнуло мальчика из библиотеки. Его около метра протащило по снегу, а дверь с грохотом захлопнулась.

— Нет! — хором закричали дети, бросаясь на приступ створки, но было поздно.

Вход в башню исчез — никакой двери. Только сплошная гранитная стена... Что-то подсказывало Артуру, что про старшеклассников и голодных собак шпиц наврал. Все же вредный он старик!

— Полтора месяца подготовки, — хныкнул Костя, стуча кулаком о стену.

— Столько трудов, чтобы попасть на территорию Библиотеки, — вторил ему Симон, держащийся за сердце.

— Сломанный каблук и два ногтя! — Джин медленно съехала по стенке.

— Ну, зато было весело, — нашлась Алиса. Впрочем, в её голосе звучал скорее вопрос, чем уверенность.

— А чего просто не вошли? — спросил Артур, отряхивающийся от снега.

— Просто не вошли?! — грянули четыре разъяренных мага.

— Ладно-ладно, — Лазарь отступил назад и поднял открытые ладони. — Я же просто спросил.

Друзья, а видимо они ими и были, переглянулись и слегка успокоились. Первым заговорил Симон. Одетый в явно добротную, но не дорогую одежду, он выдавал в себе мозговой центр компании.

— А ты как вообще в башню проник?

— Просто открыл дверь, — пожал плечами Лазарь.

И вновь грянул квартет:

— Просто открыл дверь?!

— Ну да, — кивнул парнишка. — Разве не так делают нормальные люди, когда хотят куда-то попасть?

— Конечно так, — кивнул Костя. — Конечно. Но не когда дверь закрыта величайшим магом в истории!

— А это у нас кто? — заискивающе поинтересовался Артур.

И в третий раз грянул не очень стройный хор голосов.

— Архивариус!

Ну, а чего еще можно ожидать от Атлантиса. Конечно же величайший маг истории окажется вредным шпицем, а Злая Королева — твоим опекуном. Все настолько не логично, что даже удивляться лень.

Возможно, ему просто стоит забыть о родной Земле, где такое точно было бы невозможно. И, наверно, именно потому там бывает порой так скучно. Просто не хватает волшебной, говорящей собаки.

— Ладно, давайте успокоимся, — Джин поднялась и отряхнула подол дубленки. — Ты сказал, что тебя к нам послал Архивариус.

— Да, — кивнул Артур. — Я задал ему вопрос, а вы, вроде как, оказались его ответом.

— А что за вопрос? — мигом поинтересовался Симон.

— Мне нужно за три дня, — мальчик посмотрел на клонящееся к западу солнце. Времени оставалось все меньше. — за три дня найти Душу Леса.

— Хмм, — протянул пухлый, почесывая левую щеку.

— А зачем? — спросила Алиса, внимательно разглядывающая одежду недавнего попутчика.

— Чтобы спасти Эйю Фари. Она не убивала посла, а Князь это признает, только если я оживлю Сердце нашего парка.

— Хмм, — девочка присоединилась к Симону.

Брат и сестра, переглянувшись, обступили Лазаря с двух сторон. Того это насторожило, но не настолько, чтобы давать деру или хвататься за эфес.

— А тебе её спасать зачем? — это был Костя.

— И ты ей кто? — а это его сестра — Джин.

— Она мой опекун.

Ребята замолчали и уставились на Артура так, будто увидели инопланетянина, дарящего цветы фонарному столбу. В общем — с непередаваемой гаммой чувств и эмоций.

— А ты...

— Артур Лазарев, — представился Землянин. — Очень приятно.

— Да-да-да, — закивала Алиса. — Теперь становиться понятно, как ты оказался в лифте и почему сбегал от ОМР!

— И все же — электро-обезьяны? — не унимался Симон. — Серьезно?

— Извини, — скривился Артур. — В тот момент я был занят прыганием в лифтяных шахтах и не сообразил что-то поумнее.

— Вот что бывает, когда работаешь с дилентами, — вздохнул Костя. — Он всего-лишь попрыгал по шахте, а уже не смог включить мозги.

— Сказал Костя, — заступилась Алиса. — который на прошлой неделе в чистую проиграл барону Лармонту.

Блондин закатил глаза и облакотился на стену.

— Я думал, он не станет прикрываться Щитом Зластар...

— Костя! — крикнули трое ребят.

— Простите, — поднял руки высокий маг.

Первым на недоуменние Артура среагировала все та же миловидная Алиса.

— Ты его извини. Он как о боксе начнет говорить — неделями может не затыкаться.

— Ага, — кивнула Джин, встряхивая копной золотых волос. — Последний раз распинался почти пять дней.

— Пока не уехал на соревнования, — закончил Симон. — Так что ты там, говоришь, сделать хочешь и как это связано со Злой Королевой?

— Мне надо отыскать убежище АНР. Выкрасть у них Душу Леса. Соединить её с Сердцем. Принести доказательства Князю эльфов и все это за три дня.

Ребята переглянулись, пухлый продолжал чесать левую щеку.

— Три дня?

— Ага.

— Не реально! — воскликнул он, поскальзываясь и плюхаясь обратно в сугроб. Вытащили его оттуда только совместными усилиями всех присутствующих. — Спасибо, — поблагодарил умник. — Итак, как я уже сказал — это не реально.

— Значит Архивариус ошибся, отправляя меня к вам.

— Архивариус никогда не ошибается!

Вот любят эти ребята хором говорить... У Лазаря уже левое ухо от их слаженного ора заложило.

— Клуб Авантюристов, а это мы, — Алиса обвела ребят взглядом. — всегда берется только за невыполнимое! Так что мы с тобой! Ну, что предпримем? Сразу в Литтл-гарден или сперва...

Джин приложила ладошку ко рту Алисы и та издала несколько чавкающих, нечленораздельных звуков.

— Давайте сперва придумаем план, — улыбнулась она. — А рискнуть в Литтле мы всегда успеем.

— Ну, тогда двигаем в наше кафе? — предложил Костя. — Обдумаем все детали.

— Ага, — легко согласился Симон.

И друзья, назвавшиеся 'клубом авантюристов', зашагали по направлению к выходу из школы. Артур сперва постоял с чуть приоткрытым ртом, а потом обернулся. Где-то в вышине ему козырнул лапой шпиц, тут же скрывшийся в окне башни. Вот интересно, почему так сложно понять существ, которым уже хорошо за несколько тысяч лет. Потому ли это, что они слишком много знают или потому, что забыли какого это — почти ничего не знать.

— Эй, — помахал рукой обернувшийся Костя. — Ну так ты идешь, подопечный Злой Королевы?

— А это не делает его Злым Принцем? — поинтересовалась Алиса.

В этом изумрудном пальто и меховых сапожках она выглядела очень красиво...

— Чисто технически — у Фари вообще титулов нет, — задумался Симон.

— Не занудничай, — Джин толкнула друга локтем и тоже помахала Лазарю. — Не стой столбом — фонарь зажжется!

Ребята засмеялись, а сам Артур не очень понял шутки. Видимо это был какой-то особый местный юмор. Так или иначе, Лазарев в последний раз посмотрел на башню и побежал за людьми, которые предложили ему свою помощь. Может Фари действительно была неправа и в Атлантисе не так уж и мало хороших людей. Просто, как и в любом другом городе, они хорошо прячутся.

* * *

Кафе, про которое говорил Костя, находилось всего в одной автобусной отсановке. Небольшое здание, с закрытыми на зиму уличными столиками. На витрине стояли тортики и пирожные. На вывеске закрученным шрифтом красовалась надпись 'Кафе Уолтов'. Внутри же помещение оказалось намного просторнее, чем выглядело снаружи.

Здесь нвхоидилось около пятнадцати столиков и вокруг каждого, по два двухместных дивана. На некоторых, несмотря на неподходящий час, сидели клиенты. Сам зал был разделен невысокой, врост сидящего человека, деревянной перегородкой. Стены увешаны разными черно-белыми фотографиями, изображающими Атлантис и его жителей. Выглядело красиво и стильно. На потолке кружились вентиляторы и светило несколько приплюснутых ламп.

Справа за длинной стойкой с несколькими барными стульями, стоял молодой человек в одежде официанта и девушка лет двадцати трех. Последняя отличалась абсолютно незапоминающейся внешность. Стоило Артуру отвернуться от неё, как он сразу забывал, что леди вообще присутствует в зале.

Клуб авантюристов, ну или кто они там, прошли в самый конец зала. Там в глу, спрятанный за естественным ландшафтом в виде двух лимонных деревьев, находился длиннй столик на шесть человек. Его, утопленного в своеобразной затемненной нише, если не знать где искать сразу и не увидишь.

Когда народ расселся, к ним подошла незапоминающаяся официантка.

— Мистер Уолт, вам как всегда?

У Артура в голове что-то щелкнуло.

— Да, — кивнул Симон. — Только в этот раз на пятерых.

— Хорошо, — кивнула леди и исчезла, а Артур опять забыл как та выглядела.

— Все таки уютно у вас, Симон.

— Мама интерьер выбирала. Она вообще все здесь сама выбирала и рабочих нервировала.

— Так это действительно ваше кафе? — удивился Лазарь.

— Моей семьи, если быть точным, — пожал плечами Симон, вешая одежду на вешалку. Тоже самое делали и остальные, один Артур с запозданием сбросил пальто, оставаясь в одной только рубашке и не самой лучшей жилетке. Стиль, привитый Эйей, как-то прочно въелся ему в мозги. — На вывеске же написано или на Земле не учат читать?

— Серьезно, — вздохнул Артур. — Не понимаю, нравишься ты мне или раздражаешь.

— Ничего страшного, — хихикнула Джин. — наш умник у всех такую реакцию вызывает.

К этому времени официантка уже принесла поднос с порцией горячего шоколада для каждого. В высоком бокале, помимо напитка, были еще и сливки и половинка клубники. Выглядело весьма вкусно. Так же каждому поставили по кусочку кремового торта и разложили столовые приборы. Нет, Лазарь положительно не мог запомнить внешность девушки.

— Вы сказали, что с трудом проникли на территорию библиотеки, — напомнил Лазарев.

Он хотел сразу перейти к делу, но видел, что ребята пока еще обдумывают его слова.

— Ну, вообще-то это не так уж и просто, — Алиса завела прядь черных волос за ухо... Артуру вновь пришлось встряхивать головой. Будто он в родной школе красивых девушек не видел. — Пустырь, чтобы Архивариуса не донимали, закрывают мощными чарами. Нам потребовался почти месяц, чтобы найти в них лазейку.

— Да? — удивился Лазарев. — А я их даже как-то не заметил.

— Не заметил он их, — буркнул Костя. — Все вы Фари такие... Не заметите чего-нибудь, а потом народ роптит.

— Ропщет, — поправил Симон. — Вообще, я думаю Артура сам Архивариус в башню провел. Чары снял, дверь открыл — видимо поговорить хотел.

— Может и так, — блондин предпочел общению на удивление вкусный кусочек торта.

Лазарев догадывался, что за чары отвечал 'боксер' и его немного задевала ситуация. Впрочем, он казался совсем не таким заносчивым как тот же Лармонт. Да и вообще, ребята были хорошие. Кроме Симона! Он все еще оставался странным малым.

— Погодите, — замахал ложкой Артур. — вы всё говорите, что в башню прям невозможно попасть. Но это же библиотека! Ученики должны иметь в неё доступ!

Студенты Королевской Школы Магии переглянулись и дружно засмеялись. Артур не возражал. Ему никогда особо не было неприятно, когда на ним смеялись. Как говориться — удача любит тех, кто может посмеяться над самим собой. Да и к тому же, если сделал что-то, что взывает смех — присоединись к всеобщему веселью и чувство застенчивости исчезнет само собой.

— Прости, — улыбнулась Алиса. — Просто это действительно забавно!

— Понимаю. Наверно.

— Нет, Артур, — взял слово Симон. — В библиотеку никого просто так не пускают. Опасаются, что спросят у Архивариуса чего-нибудь не то.

— Ага, — кивнул Костя. — Например что-нибудь из запретных знаний.

За столиком повисла звенящая тишина. Действительно звенящая, так как Артур, не понимавший смысла всеобщего напряжения, продолжал наслаждаться вкусным тортиком. Такого он не пробовал даже в ресторане 'Лайона'.

— Не, ну а что? — возмутился боксер. — Все ведь об этом подумали.

— Тебя за такое 'подумали', на Озера отправить могут, — зашипела на брата Джин, пиная последнего по коленке.

— Ладно, понял. Исправлюсь.

— Мальчишки, — закатила глаза блонди, а Алиса её тут же поддержала.

— Значит к библиотеке даже подходить нельзя, — подвел итог Артур. — С Архивариусом общаться нежелательно... Но как же вы получаете книги?

— Оставляем кураторам списки и те приносят, — ответил все тот же Симон. — Только сперва на каждую книгу надо получить одобрение классного руководителя. И, конечно же, это касается только не титулованных магов.

— Ну вот опять, — закатила глаза Алиса. — Я хоть раз отказывала тебе добавить какую-нибудь книгу в свой список.

— Нет, ваша светлость, — шутливо поклонился пухляк.

— Мальчишки, — на этот раз глаза закатывала брюнетка.

— Ладно, — Костя отложил в сторону ложку и вытащил из опустевшего бокала соломинку. — Давайте думать как нам достать Душу Леса.

— А перед тем, как мы начнем над этим думать, — встрял Лазарь. — Вы расскажите мне, зачем вам это надо.

— Приключения, — мигом отозвался Костя.

— Загадка, — вторила Джин.

— Авантюра, — добавила Алиса.

— Плюс, — а вот и голос разума. — Мы ведь никак Фее Полярной Звезды не помогаем. Просто хотим оживить парк, что всем пойдет на пользу. А если параллельно Озер избежит невиновный человек, так и вовсе замечательно.

Артур подумал — такой подход его устраивал. Клуб авантюристов хотел сделать маленькое доброе дело, никак напрямую не влияющее на Злую Королеву. Все же Лазаря насторожили бы люди, стремившиеся помочь ведьме, которой их пугали с малых лет.

— Тогда давайте думать, — согласился Землянин.

В этот момент со шляпы свесился недовольный Роджер. Он осуждающе посмотрел на мальчика, потом на съеденный тортик и обратно на приятеля. Пришлось Артуру выкладывать на стол монетку и просить принести вазочку с шоколадным печеньем. Когда же емкость принесли, счастлывй Родж нырнул в печенье, как известная утка в несметные богатства.

Ел дракончик, скажем прямо, безо всякого лоска. Крошки так и летели во все стороны, но девочкам было все равно. Они умилялись на рептилию, поглаживая его и тиская. Роджи, в итоге, оказался на седьмом небе от счастья.

— 'Подлиза!' — подумал Артур.

— Если подумать, — начал Симон, с сомнением поглядывая на Роджа. — То все, что нам надо, это забрать артефакт, правильно?

— Если подумать, — передразнила Джин. — то АНР не те ребята, у которых что-то можно просто так забрать.

— Тоже верно, — кивнул пухлый. — Ушел в себя, вернусь с идеями.

И сын хозяина кофе действительно погрузился в себя. Его глаза потускнели, а взгляд остановился на одной точке — кончике чайной ложки.

— Может нам за ними как-то проследить? — предложил Костя.

— ОМР несколько лет следит, — напомнил Артур. — Чем мы лучше?

— Не мы, — подмигнул блондин. — А мы. У нас опыта в таких делах будет побольше.

Лазарь решил ничего не отвечать. Только с таинственным видом отобрал у Роджи одну печеньку и закинул её в рот. А ничего так — вкусно.

— Артур прав, — Алиса постучала ложкой о чашку и манерно положила её на блюдечко. — Если военные не смогли их найти, то у нас за пару дней точно ничего не выйдет.

— Ладно, — буркнул Костя. — Но я хотя бы предлагаю!

Зазвенел колокольчик и в кофе вошла молодая влюбленная парочка. Лет по девятнадцать, может чуть больше. От их вида Артуру стало тошно. До столика шли в обнимку, за столиком сидят в обнимку, официантка подошла — все еще в обнимку. По меню выбирают одно и тоже, постоянно целуясь. Нет, серьезно, таким так и хочется крикнуть — 'снимите комнату!'.

— А если жучок! — осенило Лазарева. Интересно, это от созерцания тошнотворного сюсюканья или просто потому, что он весь такой умный?

— И при чем здесь жуки? — нахмурилась Джин. — Или это что-то из области 'электро-обезьян'?

— Да нет же. Прослушку поставить. Ну, следящее устройство там какое-нибудь. Крепишь на человека, а он ничего не замечает и носит его с собой.

Даже Симон вышел из глубокой медитации и с подозрением уставился на Лазарева. К мозговому центру присоединились и другие члены клуба.

— Ладно, понял, — закатил глаза Лазарь. — В Атлантисе такого нет.

— Конечно нет! — почему-то с радостью воскликнул Уолт-младший. — Но идея отличная. Алиса, у тебя ведь кузен в шестом отделе служит?

— Ну да, — осторожно ответила брюнетка.

— И он тебе говорил, что у них с утра сидит АНРовец, ждет конвоя до Центра. На допрос, так?

— Ну так...

— Тогда решено! — от азарта Симон аж на стуле подпрыгивал. — Как выразился наш новый друг, мы подсадим к нему жучка!

Ребята переглянулись. Даже Родж вылез из своей вазочки, положил лапы на вздувшееся пузо и уставился на умника. По его мнению этот 'правильно питающийся двуногий' был несколько любопытней 'голубоглазой дылды'.

Артур прокашлялся и дракончик мигом сменил выражение лица с 'что тебе, мой рикша', на 'да я же пошутил, дружище!'.

— Симон, мы все знаем что ты очень умный, — как-то издалека начала Джин. — Но не мог бы ты изъясняться так, чтобы тебя поняли и простые маги?

— Да все просто, — отвечал юный стратег и тактик. — Мы воспользуемся тем, что в отделе сидит АНРовец и подсадим к нему жучка. Выражаясь, как ты просила, по простому — одного из нас. И этот 'жук' войдет в доверие к задержанному, а затем и внедрится в армию новой революции. А там и до Души Леса недалеко.

— Работа под прикрытием! — и вновь одновременно. Любовь к синхронности у ребят зашкаливала.

— Одно 'но', — внезапно самодовольно улыбнулся Костя. — Брат Алисы знает всех нас в лицо. Вернее всех, но не о всех он знает, что это мы!

— Чего-о-о? — на этот раз к хору присоединился и Лазарь.

— Ну ребят, нельзя так тормозить! Артура он знает только по ориентировкам, и понятия не имеет, что мы с ним заодно.

— А ведь действительно! — воскликнула Алиса и резко понизила голос, заметив, что на неё смотрят посетители.

Роджер, с трудом поднявшись над столом, медленно долетел до шляпы и тяжело плюхнулся на полу. С радости рептилия съела столько печенья, что теперь не могла нормально летать. Вот будет знать, как жадничать!

— Все элементарное — просто, — кивнул Костя.

— Гениальное, — поправил Симон.

— Чего?

— Не важно, — пухлый повернулся к Лазареву. — Ты согласен?

— В общих чертах, — уклончиво ответил Артур. — По вашему плану, мне надо будет сдаться ОМР и сесть в клетку к повстанцу. Втереться к нему в доверие и... внедрится в АНР, так?

Клуб авантюристов синхронно закивал. Ну будто четверка китайских фигурок на приборной панели.

— Я вижу в плане один изъян, — Артур скептически изогнул правую бровь. — Что мне делать, когда за этим парнем...

— Почему сразу парнем?! — возмутились девушки.

— Интуиция, — парировал Землянин. — то что мне делать, когда за ним приедут шишки из Центра? Они ведь и меня заберут и вместо внедрения к повстанцам, я получу выдворение из Атлантиса.

Сперва палец поднял Костя, он даже приоткрыл рот, но стушевался и захлюпал напитком. Следом что-то сказать хотела его сестра, но так и не придумала что. Алиса и вовсе делала вид, что она не голосовала за план. Один только Симон неожиданно кровожадно улыбнулся и прошептал:

— Тогда устроим побег.

Вот теперь Артур терялся сразу в трех чувствах — нравился ли ему Уолт, раздражал или... пугал.

— А, ну тогда да — всего-лишь побег из отдела магических расследований, где полно военных и охраны.

— Я знал, что ты согласишься! — хлопнул по плечу Костя. — Когда приступаем?

— Да прямо сейчас и приступаем! — в том же духе ответил Симон. — Только по счету заплатим.

Глава 5. Внедрение 'жучка'

Артур очень хотел бы сказать, что он не боялся, но нет. Лазарь еле сдерживался, чтобы не развернуться и не сделать ноги. Авантюры авантюрами, но вот к такому он был морально не готов. Все происходило слишком быстро и не было времени составить нормальные планы 'Б' и 'П'. Причем последнее от слова 'полуднра'.

Уже смеркалось. Скоро включат фонари и город засверкает электрическим и неоновым светом. Одновременно красивым и холодным, совсем как звезды.

— Все всё запомнили? — спросил Симон, последние полчаса разрабатывавший детали плана.

— Ты еще в десятый раз спроси, — огрызнулся Костя.

Они стояли в тесном переулке, глядя на здание, выглядящее неприметно среди стеснивших его высоток. Четырех этажная коробочка, с припаркованными красно-черными мехповозками. Над тяжелой стальной дверью герб. Щит, с перекрещенными шпагами и золотой лентой, обвившей их эфесы. Одновременно и банально и пафосно. Судя по всему, с геральдикой в Атлантисе дела обстояли туго.

— Артур, тебе точно не нужен вижнет?

С этими словами Симон в очередной раз протянул механическую коробочку, полную всяких шестеренок и миниатюрных медных трубок. Такие Лазарь видел, когда они с Эйей только-только 'приземлились' у 'Лайона'. Как в последствии выяснил мальчик, это был местный аналог мобильного телефона. Работал на пару и магии, но соединял только с несколькими абонентами, а стоил баснословно. Да еще и экранчик постоянно рябил.

— Нет, — закатил глаза Лазарев. — Да и где я его спрячу?

— Под шляпой, — пожал плечами пухлый.

— Ну да, а там не будут досматривать, — съязвил Артур.

Если честно, ему сейчас вообще не требовалась помощь 'клуба авантюристов'. Единственное, чем они действительно помогли, так это идеей как пробраться в АНР и информацией, откуда это проще всего сделать. Зачем они вообще сюда поехали — для парнишки до сих пор загадка.

— Ну, если все всё запомнили, можно начинать, — Симон утер отсутствующую испарину и повернулся к брюнетке. — Алиса, твой выход.

— Как я выгляжу? — девушка покрутилась на каблуках.

В её внешнем виде со времени посещения школы ничего не изменилось. Разве что она растрепала прическу и натерла снегом лицо до нездоровой красноты.

— Натурально леди-вамп, — Костя показал большой палец и сверкнул белоснежной улыбкой.

— Артур, начинай.

Лазарю больших трудов стоило не закатить глаза. Алиса встала перед ним, протянув сумочку и буквально моля её украсть. Это парнишка и сделал. Схватил аксессуар и побежал по улице. Роджер, недовольный таким поворотом, вцепился в полу и что-то тоненько пищал.

Стоило только вылететь на проспект, как в лицо ударил встречный поток воздуха. Глаза заслезились, а во рту появился неприятный, металлический привкус. На дороге неслись мехповозки. Они мчались со скоростью явно большей, чем могли себе позволить средние авто пятидесятых годов прошлого века.

— Помогите! — прозвучало за спиной. — Сумочку украли! Вор! Держите вора!

Лазарев был готов дать себе по лбу. Почти четырнадцать лет жизни в детском доме, а он промышляет мелким воровством прямо под носом у властей. Но Алиса играла шикарно. Даже самому мальчику захотелось поймать себя за шкирку и пояснить, что воровство — это не хорошо. К тому же мнению пришли и возвращавшиеся с патруля ОМРовцы.

Красная машина с черными полосами врубила сирены и мигалки. Выполнив классический 'полицейский разворот' на сто восемьдесят градусов, она рванула вниз по улице, без всяких сомнений рассекая встречную полосу.

— 'Натурально бандитский Петербург!' — подумал Артур, перепрыгивая не вовремя упавший мусорный бак. Хотя... как он может 'невовремя' упасть на улице, переполненной магами?!

— Стоять! — прозвучал властный голос.

Военная мехповозка, заложив крутой поворот, выскочила на тротуар, распугивая прохожих. Лазарю больших трудов стоило не удариться о капот. Затормозив, мальчик, разворачиваясь на пятках, ударил сумочкой выскакивающего из салона водителя. Тот, так и не успев обнажить шпагу, свалился обратно на сидение. Лазарев пяткой захлопнул дверь, не обращая внимания на вскрик мага, чья нога так неудачно оказалась между дверью и кузовом.

Если уж играть похищение, так играть до конца. Вдруг красномундирные что-то заподозрят, если он вот так просто им сдастся. Сзади просвистела шпага, выписывающая заклинания и Артур отпрыгнул в сторону. Прямо над ним пролетело несколько ледяных игл, разбившихся о кирпичную стену бакалейной лавки.

Схватив крышку от мусорного бака, мальчик развернулся как раз вовремя, чтобы отразить ей сиреневый луч. Тот улетел в сторону дороги и, ударив в землю, вырастил прямо посреди полосы здоровенный агрессивный плющ. Ближайшая мехповозка не успела затормозить.

Вопль клаксона слился с треском ломающейся подвески и визгом шин. Водитель успел лишь крутануть руль и авто врезалось в стебль боком. Следом в неё влетело еще два незадачливых пилота и на дороге образовался затор.

Артур еле успел подобрать челюсть и увернуться от еще одного луча, превратившего витрину в бабочку. Самому уменьшатся и обзаводиться крыльями Лазарю не хотелось. Так что он схватил первый попавшийся предмет и швырнул им в военного. Тот лишь лениво отмахнулся от огрызка шпагой... затем от кусочка мандарина... яблока и, под конец, ошарашенно получил в лоб осколком кирпича.

Пока сваливался неудачливый любитель стеблей (и почему все красномудирщики применяют одинаковые заклинания?) из машины выбрался прищемленный водитель. Только теперь Артур смог разглядеть лицо последнего. Хотя, из-за недавнего синяка под левым глазом, а теперь и нового под правым, ОМРовца было сложно узнать. И все же Лазарь узнал...

— Ты! — закричал служивый, обнажая рапиру.

Именно его Лазарев два дня назад кинул через спину, удачно приземлив на диван.

— Здрасте, — неуверенно помахал рукой Артур, держа крышку бака на манер щита.

ОМРовец зарычал и бросился в атаку. У него было настолько разъяренное и обиженное лицо одновременно, что Лазарь понял — его будут бить. Как говорила одна известная личность — возможно даже ногами. Магию уязвленный военный применять не собирался. С одной стороны это было на руку неумеющему колдовать мальчишке, а с другой... С другой на него несся восьмидесяти килограммовый военный ростом под метр девяносто.

Артур не придумал ничего лучше, как полностью положиться на крышку. Первый выпад он парировал, не зная выдержит ли материал импровизированного щита. Материал выдержал, но искры упали на лицо, неприятно обжигая холодную кожу.

Сила удара оказалась такова, что мальчика отбросило к стене. Плечо как ошпарило и Артур сцепил зубы, чтобы не завыть от боли. Это не легкие колющие удары Фари, это грубая мужская сила, помноженная на уязвленное эго. Дважды уязвленное.

Военный не собирался останавливаться. Он, дернув локтем, занес клинок над головой и топором опустил его на голову мальчику. Когда острие блеснуло в свете зажегшегося фонаря, Артуру стало ясно — этот фрукт не станет его арестовывать. В налившихся кровью глазах читалось нестерпимое желание уничтожить столь надоедливую букашку.

У обычного человека это... но Артур не был обычным! Кровь вскипела в жилах, сердце застучало быстрее, а на лице засверкал привычный пиратский оскал. Мальчик не стал блокировать скользящую по кирпичу рапиру, он решительно ударил военного щитом в живот. Инерции и силы подростка хватило, чтобы тот покачнулся. Это все, что требовалось Лазарю.

Парнишка полушагнул вправо и пока военный пытался восстановить равновесие, подсек тому ногу. Падал тяжеловес красиво. Раскинув руки, распахнув глаза и прямо в вывалившийся на тротуар мусор. Пока ОМРовец пытался осознать, что он только что в третий раз проиграл 'школьнику', очнулся его товарищ.

Артур долго не мог понять, почему его левой ноге так больно. В итоге оказалось, что ту медленно но верно грызет огромный кактус.

С криком:

— Гринпис меня простит! — мальчик ударил по растению боевой крышкой.

Колючее создание, отлетев в сторону, упало прямо на многострадального 'енота', пытавшегося выбраться из дурнопахнущей кучи. Тот крикнул и затих, в очередной раз потеряв сознание. В этот момент на дороге творился полный хаос. Не успевшие затормозить мехповозки создали огромный затор, который не останавливал незадачливых водителей, выруливавших из других концов перекрестка.

От небольших взрывов на дрожащих окнах плясали багровые отсветы. Отделение ОМР, откуда пытались выбраться спешившие на помощь военные, оказалось полностью блокировано. Внезапно в воздух взлетел пожарный гидрант и на дорогу упали первые капли ледяного дождя.

— Aleccios! — выкрикнул маг, отправляя в Артура банальный огненный шар.

Разочарованно выдохнувший мальчик ласточкой сиганул в открытый салон автомобиля. Не успев оценить внутренее убранство незнакомого для него аппарата, он вылетел с другой стороны и перекатился прямо за спину военному. Все той же крышкой, Лазарь ударил противника по икрам. ОМРовец припал на правое колено и мальчик правой рукой выхватил рапиру, эфесом ударяя по затылку.

Красномундирщик присоединился к своему товарищу в царстве Морфея. Один обезоруженный, с симметричными шишками на лбу и затылке; другой — обнимающий кактус, в куче воняющего мусора. На дороге будто военные действия развернулись. Взрывы, крики, вой пожарных сирен и свирепствующий стебель, вышедший из под контроля. И посреди всего этого хаоса стоял Лазарь.

В левой руке — щит, в виде помятой крышки от мусорного бака. В правой — отобранная у ОМРовца военная рапира, компании 'SliceDice'.

— Ну и чего? — спросил Лазарев, заметив, что за ним наблюдает 'клуб авантюристов'.

Костя, чья голова торчала выше остальных, слегка приоткрыл рот. Алиса — участница 'тотема' пониже, закатила глаза. Джин и вовсе наводила марафет, смотрясь в зеркальце. А Симон, замыкавший вереницу голов, спрятал лицо в ладоне.

С полы свесился Роджер и повертел хвостом у виска. По идее, Лазарь должен был попасть в участок, а не устраивать перед ним начало Третьей Мировой. Ну или какой на Бесконечном Острове счет войн.

— Ну и ладно, — фыркнул Лазарев.

Раздраженно почасав затылок крышкой, он приготовился и 'поскользнулся' на банановой кожуре, отбившейся от общей кучи мусора. Падение вышло мягким, но парнишка все равно сделал вид, что потерял сознание.

Единственное, о чем он сожалел, что трофейную шпагу отберут, а своя осталась у ребят на сохранении. Не хотелось потерять её в авантюре — подарок все же. Да и кто знает, как Злая Королева отнесется к потере личного оружия...

Рядом, наконец, зазвучал стук каблуков. ОМРовцы смогли пробиться через вакханалию, творившуюся на дороге и, наверно, обступили мальчика.

— Хватай его! — крикнул их главный.

— Старший сержант, здесь раненные!

— Что с ними? — спросил начальник, мыском сапога вырывая рапиру из рук Артура. — Они мертвы?

— Нет, сэр, они бессознания.

— Хорошо, вызовите медиков. А с этим что, почему не двигается? Он мертв?

А ничего такой сержант. Видимо у него все, кто банально ложится под одеяло головой на подушку — тоже мертвы.

— Нет, сэр, — прозвучал все тот же голос. — И он бессознания.

— Тогда какого здесь все еще нет медиков?!

— Они в нашем здании, сэр. Выйти не могут.

— Ну так почему мы все еще стоим здесь?!

Видимо именно таких служак и называют 'солдафонами'. Во всяком случае Лазарю стоило больших усилий не рассмеяться. Вскоре рядом простучало еще несколько ботфорт и Лазаря подхватили под руки. В этот момент мальчик пожалел, что вся забота о его здоровье осталась у сержанта, а тот пытался руководить бардаком на дороге.

Военные тащили его так, будто он уже был трупом или близким к тому. Руки больно скрутили за спиной, а ноги волочили по асфальту. Каждый шаг красномундирщиков отдавался спазмом чуть выше пупка. Дышать стало сложно и неприятно.

Благо пытка продлилась недолго и вскоре мальчика доставили в здание. Пока его 'конвоировали', если это можно так назвать, Артур чуть приоткрыл глаза. Ему нужно было запомнить планировку отдела, чтобы не сбегать оттуда вслепую, тыкаясь в каждый тупик и подсобку.

Входная дверь, почему-то, вела не в коридор, а на лестницу из семи ступенек. И только она, увенчанная тяжелой стальной дверью, приводила в непосредственно отдел. За стойкой, закрытой специальным стеклом и стальными решетками, обнаружился дежурный. Он даже не утруждался снимать неустанно звенящий телефон. Угрюмо сидел в углу и решал кроссворд в позавчерашней газете. Видимо со словарным запасом у него было туго.

Справа от стойки находилась дверь, ведущая в оружейную. Артур сглотнул, заметив, что кроме военных шпаг там блестят стволы пистолетов и автоматов. За все время, проведенное в Атлантисе, мальчик не видел огнестрельного оружия и начал было думать, что здесь его и вовсе нет. Видимо зря...

— Слушай, а он тебе не кажется знакомым? — спросил правый конвоир, таща Артура дальше по коридору вишневого цвета.

Узкое пространство, где не пройдут четверо человек. Через каждые несколько шагов — поворот или дверь, ведущая в чей-нибудь кабинет. Никаких широких залов, заполненных столами следователей и отдельной допросной, с односторонним стеклом. Впрочем, они могли находиться и на верхних этажах. А здесь так — для потерпевших, пришедших подавать заявления и для пойманных преступников.

— Может и знаком, — прочавкал левый.

Военные остановились и переглянулись. Оба с лицами не обезображенными интеллектом, но с бугрящимися мышцами и лычками старшин. И вот к таким Эйя хотела его отправить. Хотя, скорее всего в таких званиях и в таких отделах служили выпускники муниципальных школ.

— Смотри! — завопил правый, указывая пальцем на стенд 'В розыске'.

А ничего, Лазарь неплохо вышел на фотографии. Глаза горят, на лице по-пиратски авантюрная улыбка, а сам он при этом, раскинув руки, падает в шахту лифта. И кто только сфотографировать успел? Надо будет попросить копию.

-Да это же тот Землянин! — подхватил правый.

Он грубо развернул к себе лицо Артура и снова посмотрел на стэнд.

— Ну точно, он, — радостно кивнул левый. — Так, пойдем-ка оформим его задержание!

— Но...

— Чего но?! Ты понимаешь, как нам повезло? Пока все на дороге горбатятся, мы поймали беглого Фари! Ну или кто он там.

Правый начал что-то смекать и на его массивном лбу дрогнули почти сросшиеся брови.

— А-а-а, — протянул он, почесывая затылок. — Так это ж, ну, премия!

— Какая премия, имбецил! — левый уже разве что слюной не брызгал. — Это внеочередное звание! Ну и премия, конечно... Короче, пошли к дежурке.

Они развернулись и поволокли Лазарева обратно.

— Ну я же сказал, премия, — недовольно буркнул правый, теперь ставший левым... да в них так и запутаться недолго!

Не успели 'удачливые' джентльмены свернуть за угол, как на них выскочил старший сержант.

— И что вы зд... — не договорив, начальник посмотрел на стенд и перевел взгляд на Артура. — Вот это поворот!

Ну, на то он и главный, чтобы соображать побыстрее.

— Ведите его в допросную, а я пойду задержание оформлю.

— Но...

— Это приказ!

Левый и правый поиграли желваками, нахмурились, но возражать не стали. Вновь подхватив Артура, они потащили его по веренице коридорных закоулков, порой здороваясь с редкими сослуживцами. Те бежали на улицу — помогать медикам и пожарным.

Лазарю стало немного не по себе. Он не планировал устраивать теракт и утешал себя тем, что военные сами виноваты. Не надо было раскидываться безумным, гигантскими плющам.

— Вот так всегда, — пробурчал левый, вновь ставший... левым. — Трудимся мы, а все пряники начальству.

— В столовой раздают пряники? — у правого аж газа засияли.

— Ой, да заткнись ты!

Пока красномундирные были заняты перепалкой, Артур считал повороты. Налево, два направо, снова налево, два пропустить, третий направо, еще один пропустить, один налево... И так до тех пор, пока маги не остановились перед неприметной зеленой дверью. Краска местами облупилась, обнажая ржавеющий металл.

Левый с трудом открыл створку, заполняя коридор ужасным скрипом, от которого слезились глаза. Артура затащили в помещение и, тщательно обыскав (он же говорил!), усадили на алюминиевый стул, не став пристегивать наручниками к столу.

— Пойдем, — сказал правый и они ушли, оставив мальчика одного.

Допросная оказалась маленькой комнаткой, где не поместились бы и пять человек. Два стула и металлический стол посередине. Все, понятное дело, прикручено к бетонному полу. Стены, покрытые зеленым кафелем, зарешеченная лампа на потолке. Никакого хрестоматийного стекла или иного способа посмотреть на допрос.

— Депресняк, — протянул Артур, поправляя шляпу.

От очередного скрипа заложило уши. Дверь оказалась настолько плохо посажена на петли, что при открытии высекала искры о пол.

В помещение вошел следователь. Старший сержант выглядел как и подобает любому небольшому начальнику. С важностью президента, чванливостью короля и бегающими глазками младшего клерка. Про таких говорят, 'волк среди овец, а на волка и сам овца.' Лазарь не удивился бы, если этот фрукт неустанно лебезит перед вышестоящими чинами, а подчиненных гоняет только так.

Маг, резко захлопнув дверь, кинул на стол толстенную папку с фотографией Артура на корешке. А быстро слепил — вон, даже со стэнда вырезал аккуратно. Наверно эта кипа макулатуры должна была впечатлить подростка, но тот был слишком сообразителен для таких трюков. Плюс, частенько смотрел детективные сериалы всех мастей и калибров. У служивых не было даже его имени.

— Ты, — сказал сержант, с трудом усаживаясь на стул. Он не был толстым, просто слишком объемным.

— Я, — кивнул мальчик.

Следователь открыл папку и внимательно вчитался в бумаги... А именно в отчет хозяйственного отдела о закупках ершиков для унитазов и новых швабр. Следующей бумажкой стал счет от какой-то компании за духов-уборщиков, которые и орудовали данными предметами. Смертных до работ в Магических Отделах не допускали. Духи, конечно, стоили дороже, но безопасность Парламент ценил.

— Ну и отмочил ты, парень, — протянул сержант, захлопывая папку. — На тридцатый круг Озер тянет. Не меньше.

Артур молча разглядывал потолок. Либо ему показалось, либо вишневое пятно в самом углу действительно было кровавым следом. Оставалось надеятся, что это просто кто-то неудачно упал...

— В молчанку, значит, играть будешь, — маг покачал головой и неожиданно хлопнул ладонью по столу. — В глаза мне смотреть!

Лазарь лениво повернул голову и произнес по слогам:

— Ад-во-кат.

— Чего?

— Адвоката требую, — пояснил юноша, надеясь, что судебные системы в обоих мирах одинаковые. — А еще заявляю, что меня незаконно задержали и применили грубую силу.

Сержант от такой наглости опешил и выпал в осадок.

— Ты что несешь, мелюзга?

— Мне четырнадцать, — возразил Лазарь. — И я ниже вас всего на двадцать сантиметров. Плюс минус...

И это была чистая правда. К своим годам Артур вымахал под метр семьдесят два, тогда как ОМРовец был 'только' под метр девяносто.

— Ну значит и судить будем не по возрасту, а по росту.

— Вы мне сначала заявление покажите, — потребовал Лазарев.

— Чего? — повторил сержант.

— Ну, — мальчик помахал пустыми руками. — Вы меня по поводу арестовали?

— Задержали, — как-то неуверенно поправил начальник.

— Ну так и?

— Кража сумки.

— А сумка где? — нагло улыбнулся Артур.

Вещественное доказательство юноша поспешно сбросил во время потасовки. Алиса уже наверняка её забрала, от греха подальше. Мало ли что они там 'пришить' могут. Если судебная система везде одинаковая, то и её мелкокалиберные исполнители — тоже. По рассказам старших, обитавших в детском доме, в районных УВД и такое бывало.

— И заявления у вас тоже нет, — самодовольно продолжил юноша. — Вы меня вообще почему здесь держите? Краденного нет, заявления нет — где состав преступления-то?

Сержант вновь похлопал глазами и второй раз с силой хлопнул ладонью. От удара подпрыгнула толстенная папка и жалобно скрипнули болты.

— Ты тут не умничай! — рявкнул маг, поглаживая эфес шпаги. — На тебя ордер по всем районам выписан!

— А в ордере, небось, сказано в Центр доставить. Ну так и доставляйте.

Начальник позеленел, потом побагровел, затем сменил окрас на фиолетовый и шумно выдохнул через нос.

— Фари, — прошипел он, сминая папку одной только левой рукой. Ну, может в магии низшие чины ОМР и не сильны, но вот в физическом плане пугали. — Посмотрим как ты запоешь после пары часов в клетке. Центр ему подавай...

Сержант, не церемонясь, схватил Артура за шкирку и натурально вытолкал из допросной. Этого военному показалось мало, и он разве что не пинками прогнал по коридору задержанного. Два налево, один прямо, еще один направо и по прямой до упора. И чем дальше они шли, тем мрачнее становилась обстановка.

Из давно уже не крашенных стен торчали медные трубки, а с потолка свешивались провода. Спасибо, что не оголенные. И без того тусклое освещение постоянно мигало, а во рту появился болотистый привкус.

— Оформи, — прорычал сержант, стуча в подобие дежурки.

Только эта будка была обита листами свинца и закрыта решетками. А еще каждый прут слегка светился красным. Небось заколдовали сторожку, чтобы у 'пленников' даже мыслей к побегу не было.

— Оформим, — по ту сторону стекла показался сонный старик. — Как же не оформить.

Ну, хоть с охраной повезло — старик не внушал Артуру опасений. Да и писал он в журнале как-то вяло, а рука то и дело дрожала.

— Заводи, — старче глазами указал на единственную камеру в закутке.

— Ну, умник, — сержант хищно улыбнулся и сверкнул глазами. — Жди своего Центра. Номер, конечно, не 'Лайоновский', но тебе и такой сойдет. Да и компания шикарная — ненакормленный оборотень. Отдыхай, вундеркинд.

И юношу буквально закинули в тесное помещение. Три стены, одна скамейка, прикрученная к стене и решетки. Одна на миниатюрном окне у самого потолка, а другая отделяла сторожку и непосредственно камеру. Всего между стариком и замком свободного пространства было на метр, может полтора. Как раз чтобы мог пройти конвой или адвокат.

Из освещения — свет, проникавший сквозь окно, больше смахивающее на крепостную бойницу. Артур на ощупь добрался до скамейки и уселся. А брат Алисе не сказал, что АНРовец оборотень... Да еще и не накормленный.

Пока глаза не привыкли к темноте, Лазарь вообще ничего не видел кроме кончика собственного носа.

— Серый волк, а ты меня не съешь? — по венам все еще несся адреналин и Артур плохо соображал, что и кому он говорит.

— Я не волк, — донеслось из темноты. — Я медведь.

— Большой?

— Достаточно, чтобы заставить тебя заткнуться.

— И грубый, — вынес вердикт Лазарь, поудобнее располагаясь на скамейке.

Ему здесь еще как минимум пару часов втираться в доверие несговорчивому перевертышу. Главное, не слишком тормозить, а то побег из центра это уже что-то из области фильмов про Бонда. Артур, конечно, авантюрист и большой умник, но все же — четырнадцатилетний Землянин, в городе магов. У него даже шпаги нет, не говоря уж об умении колдовать. В рукаве имелся всего один козырь и тот не старшей масти...

— Не привык лебезить перед служивыми, — в голосе парня (вот так вам, Джин и Алиса!) звучали рычащие нотки.

— Тогда нам крупно повезло, — такими темпами эта фраза скоро станет для Артура одной из постоянных. — потому что я не из ОМР.

— Откуда мне знать?

— А мне откуда знать? — парировал юноша. — Может тебя заранее сюда засадили, чтобы ко мне в доверие войти!

Из угла потянулось рычание, а в темноте сверкнули красные глаза.

— Ты меня не пугай, Винни-Пух. Фари никого не боятся!

— Как ты меня назвал? — спросил повстанец, и тут же добавил. — Как ты себя назвал?

— Винни-Пух — это отвечая на первый. Фари — это на второй.

— Ты Фари?

Артур, наконец, смог разглядеть собеседника. Признаться, он ожидал увидеть нечто огромное и монструозное, а обнаружил обычного парня лет девятнадцати. Невысокий, всего на пол головы выше самого Лазаря. Узкие плечи, на которых мешком свисал аналогичный с ОМРовским мундир. Только этот был не красный, а черно-серебрянный и выглядел, естественно, намного стильней и внушительней.

Лицо у арестованного оказалось острое и совсем не пугающее. Глубоко посаженные зеленые (а не красные, что странно) глаза отражали одновременно настороженность, опаску и заинтересованность. Да и вообще внешний вид у оборотня был самым обычным. Такого в толпе увидишь и не запомнишь.

— Что-то вроде, — уклончиво ответил Артур. — Злая Королева говорит что да, а сам я даже вазу в воздух поднять не могу. Магия не дается.

— Прям совсем?

— Прям... ты мне зубы не заговаривай, утка подсадная!

— Да не из ОМР я, — пленник показательно потряс тяжелыми кандалами, сковавшими его руки и ноги.

Вот теперь пришел черед Артура выпадать в осадок. Цепь была настолько толстой, что спокойно могла бы выдержать вес катерного якоря. Ни один нормальный человек не может так спокойно трясти подобным украшением.

— Как это возможно? — с придыханием спросил юноша.

— Оборотень я, сказал же. Винсент меня зовут.

— А фамилия?

Зеленые глаза на секунду стали красными, с пугающими вертикальными зрачками.

— Значит правду пишут — ты действительно с Земли.

— Да я вроде и не скрываю.

АНРовец что-то промычал и закинул ноги на скамью, укладываясь поудобнее.

— У 'потенциально опасных жителей' нет фамилии. Только номер. Но я его ни за что не признаю!

Про это Эйя тоже умолчала. Если так подумать, то Фея Полярной Звезды вообще много о чем предпочла не рассказывать. Конечно она предупреждала, что Атлантис не город из детской сказки, но не до такой же степени...

— А ведь действительно Винни, — вдруг понял Артур. — Ты не обращай внимания. Это такой книжный герой. Ну, земной.

Все это время Лазарев внимательно следил за реакцией оборотня. На слово 'Фари' тот отреагировал как собака на угрозу палкой — напрягся и приготовился к драке. Значит он в курсе, что Эйя не убивала посла и в курсе, что армия стащила Душу Леса. Все стало несколько сложней...

План подразумевал, что задержан будет низший чин, ничего не знающий о делах организации. Такому стоило бы сказать, что хочешь присоединится к повстанцам, продемонстрировать успех на ниве противостояния властям и дело в шляпе. В буквальном смысле выражения...

В данном же случае придется импровизировать.

— И как Фари попал в клетку? — с подозрением поинтересовался Винни.

— Хотел найти доказательства, что Злая Королева не убивала посла.

Глаза повстанца начали краснеть.

— Я уверен, что её подставили власти! — будь это фильм, Артуру вручили бы оскар — настолько он вжился в роль. — Я знаю, что это вы! — юноша подскочил к прутьям и принялся стучать о них руками. — Приведите мне вашего главного! Я знаю, что вы подставили Эйю Фари! Жалкие трусы!

— Успокойся, — оборотень немного расслабился и зевнул. — Они все равно не услышат. Здесь чары какие-то хитрые. Звук напрочь отсекают.

— А если мы заговор устроим?

— Да хоть десять! Это же натуральная крепость, скрещенная с лабиринтом. Против магов строили — стены специальным камнем выложены. Все заклинания впитывают как губка и только прочнее становятся. У оборотня и Фари, не умеющего колдовать, нет ни шанса.

Лазарь еще пару раз стукнул по прутьям и вернулся на скамью. От сырости повстанцу явно было сложно дышать, но коренной Петербуржец наконец почувствовал себя в родной стихии. Будто открылись жабры и легкие вновь смогли насладиться привычной атмосферой. А то в Атлантисе было так сухо, что у юноши в первые дни болела голова.

— Ну а ты как попал?

— Прикрывал отход отряда.

— Да я не про клетку, — скривился Артур. — Как тебя в армию занесло?

Повстанец приподнялся на локте и внимательно вгляделся в лицо Лазарю. От таких гляделок хотелось не просто сбежать, а самостоятельно забраться в гроб и притвориться мертвым. Действительно, внешность бывает обманчива. С виду АНРовец не выглядел пугающим, но в нем было что-то такое... дикое и звериное. Неправдоподобно сильное, способное переломить позвоночник легким шлепком.

— Чего вдруг интересуешься?

— Ну, как ты правильно заметил — я с Земли. Для меня здесь все новое. Плюс время как-то надо скоротать.

Какое-то время оборотень молча смотрел в потолок. Он задумчиво крутил на пальце тяжеленной цепью. От такого зрелища кровь не просто стыла в жилах, она кристаллизовалась и изнутри царапала вены. Интересно, а как его в звериной форме вообще повязали? Может ОМР с Артуром легко обходилось из-за юного возраста... А то становится сомнительно, что такие умельцы могли захватить медведя-силача.

— Как и большинство темных, — тихо произнес Винни.

— Ты ведь понимаешь, что для меня это ни о чем не говорит?

Оборотень, звеня цепями, сел и вытянул ноги.

— Мне было двенадцать, — начал он рассказ, который Артур не забудет никогда в жизни. — Трудное время. Родителей отправили на Озера Забвения.

— За что?

— Если не будешь перебивать, — сверкнули красные глаза. — раньше узнаешь ответ на вопрос.

— Извини, — Лазарь еле сдержался, чтобы голос не сорвался на мышиный писк.

Винсент прокашлялся и отвел взгляд в сторону. Ему явно было не просто ворошить воспоминания. Но так это обычно и бывает. Когда встречаешь человека, попавшего в ситуацию, похожую на твою, хочется выговорится, просто чтобы стало легче.

— Мы жили на юге Литтла. В промышленном квартале. И это отнюдь не фабрики магов, где все по правилам и нормам. Порой от смога у нас чернели окна, а в лужах от дождя блестели масленные разводы. Жили в трущобах — четыре человека в квартире на шестнадцать квадратных метров.

— Ты сказал четыре... Все, молчу, прости.

— Отец делал что мог, — продолжил повстанец. — но семье оборотней... да еще и с маленьким ребенком. Сестре тогда только-только исполнилось четыре года. Но как-то справлялись. А потом нашу фабрику, по изготовлению медных спиц для виженов, закрыли. Кто-то из магов придумал лучший и более дешевый способ литья. Стало тяжело. Отец мог днями не появляться дома, а когда появлялся... Думаю, мама за пару недель освоила курс медсестры, а я навсегда отучился боятся крови.

Артур представил себе это и сглотнул. У него, несмотря ни на что, был один из тех детских домов, про которые нельзя рассказать что-то шибко плохое. Но и он слышал истории о неблагополучных семьях, и те истории не шли ни в какое сравнение даже с предысторией Винсента.

— Так продолжалось полгода, пока в один не самый прекрасный день, — оборотень грустно хмыкнул. — к нам не заявились военные. Родители даже сопротивляться не стали — их заковали и увезли. На суде я видел их предпоследний раз. Приговор — отцу четыре года на двадцатом круге Озер. Матери — полгода на двадцать шестом.

Звякнули цепи. На этот раз не угрожающе и пугающе, а жалобно.

— Вернулась она живым овощем, а через месяц окончательно потухла. Чтобы похоронить, мне пришлось на трех работах вкалывать. Даже на мафию курьером подрабатывал — все одно. Денег не хватало. Потом пришло извещение, что отец не выдержал... Так мы с сестрой и остались вдвоем. Ну, кое-как четыре года протянули...

Артур понял, что сейчас будет самая печальная часть истории и заранее сглотнул неудобный комок в горле. Может Эйя и правильно делала, что всего ему не рассказывала...

— А потом я заболел. Сильно. Сбережений хватало только на полбуханки хлеба в несколько дней. Сестра, понятное дело, боялась. Ну я и решил, чтобы глупостей не наделала — дверь запереть. Ключ спрятал. Потом лихорадка началась и я в бессознание, а как очнулся... Очнулся уже в городском госпитале. Рядом омаровец стоит. Сразу спрашиваю — сестра где. А он насмешливо — ищи в Лосте. И так нарочито в рифму еще.

Лазарев молча смотрел за тем, как тускнеют глаза Винни. Как до белых костяшек пальцы сжимают цепь, оставляя на тяжелом металле незаметные, но вмятины. Атлантис действительно был не сказочным городом, а городом магов. Страшным местом, где лучше не снимать розовые очки. А если уж снял, то держаться крепко, потому как бить будут сильно.

— Что там было, пхоло помню. Меня накачали чем-то, но препарат для людей дали... вот он человека и заглушил. Зверь наружу вылез... Очнулся уже на улице. Как про сестру узнал — тоже плохо помню. А как узнал... — Винсент отмахнулся. — Сестренка зверя в себе пробудила. А как первый раз его внутри находишь, думать тоже по звериному начинаешь. Надо — отбери, хочешь — возьми, страшно — дерись. В такие моменты надо его под контроль взять, иначе так и психопатом стать можно. Настоящим Темным. А ей некому объяснить было.

Да уж, рассказчик из АНРовца был хороший. Лазарева проняло и взяло за душу, он даже начал сочувствовать осиротевшим брату и сестре.

— Вот она в аптеку и кинулась. Там её и взяли. Да и за что? За толченый плавник тритона! Средство от головных болей. Семь персе за упаковку! Она ведь даже не знала, что надо брать, а все одно — в Лосте теперь. Я, естественно, ввязался в переделку с ОМР. Не буду вдаваться в подробности, но это привело меня в АНР. Вон, даже до лейтенанта дослужился.

Винни щелкнул пальцем по лычке, с одной звездочкой и двумя полосками под ней. Лейтенант — не маленький чин, учитывая что армия новой революции раздает звания преимущественно по силе своих солдат.

— Вот так вот, Землянин, — закончил повстанец.

Артур промолчал. Да и чего здесь говорить. Жизнь обошлась с Винсентом не самым лучшим образом, но какие бы беды он не пережил, это не оправдывало действий армии. Нельзя взять и убить посла, только потому, что он стоит на пути мести или возмездия или того, что ты считаешь справедливостью.

Ни одна жизнь не стоит размытого 'общего блага'. Да и не бывает благо общим. Оно всегда только для одной стороны. Уж это Лазарь выучил твердо. Собственно, юноша никогда не оправдывал действий Фари, но она сполна заплатила за свои преступления. А Винсент, лежа на скамье, куда его отправили явно за дело, продолжал считать себя жертвой.

Вот и не осудишь и не оправдаешь... Сложный он — мир взрослых.

— Хорошая история, — Лазарь поднялся и подошел к решеткам. — Но из клетки ты вряд ли поможешь сестре.

— Это ты правильно заметил, но, — оборотень потряс кандалами. — я немного стеснен в действиях.

— А обернуться не можешь?

— Нет, конечно могу. Просто мне, наверно, нравится здесь валяться!

— Ладно, понял, — успокаивающе кивнул Артур. — Только будь готов делать ноги... Ну или лапы.

— Не понял.

Но Лазарь уже не слушал сокамерника. Юноша снял шляпу и подцепил ногтем черную клейкую ленту. Небольшре усилие и на свободу вырывается разъяренный дракон. Благо, что размерами тот не превышал пятнадцать сантиметров.

Роджер явно не был доволен тем, что во время битвы Артур залепил его под шляпу. Как раз в тот момент, пока водитель все еще стонал от боли, а второй военный не вылез из салона.

— Ну извинил приятель, так было надо.

Роджи фыркнул черным дымом и отвернулся, забавно согнувшись морским коньком и скрестив лапы. Передние и задние.

— Это что такое? — спросил Винсент.

— Один очень гордый и вредный друг, — ответил Артур и повернулся к рептилии. — Слушай, мне нужна твоя помощь.

Талисман в очередной раз фыркнул и отвернулся.

— Печенье?

Поза Роджера говорила — 'сам можешь есть свое печенье!'

— Печенье и шоколадное молоко.

'Я не слушаю тебя, глупый двуногий! Будешь знать, как засовывать гордого хозяина небес под шляпу!'

— Серьезно, я свожу тебя в кафе Уолтов и ты съешь все, что захочешь.

'Дракона нельзя подкупить! Уйди, несчастный, не люб ты мне больше'.

— Ну ладно, вредное ты создание. Вот отправят меня на Землю, а ты останешься здесь и снова превратишься в камень. И ни неба, ни, тем более, печенья.

Роджер повернулся и скептически склонил голову на бок.

— Так оно и будет.

Дракончик думал всего мгновение. Он козырнул хвостом, словно говоря — 'так точно, сэр. Чем могу служить?'.

— Тогда запоминай, — Лазарь наклонился к Роджеру и прошептал тому указания.

Талисман вновь приложил кончик хвоста ко лбу и рванул сквозь решетку. Становится камнем ему категорически не хотелось. Как он в таком виде будет пугать маленьких двуногих и есть такие вкусные, сладкие, хрустящие кругляшки? Нет, Роджи категорически против любых метаморфоз с его драгоценным, могущественным, прекрасным, созданным самими богами, телом.

— Ты уверен? — донеслось до слуха Роджера.

— Конечно, — ответил знакомый двуногий, по имени Артур.

Понятное дело, он в нем уверен. Как можно сомневаться в таком совершенстве и гении, как Родж! Ох уж эти глупые двуногие...

Дракончик пролетел под прилавком странной коробки, закованной в метал и одетой в стекло. Чего только 'люди' не придумают, чтобы усложнить себе жизнь. Ездят в гремящих штуковинах, чтобы лишний раз не пользоваться данными им природой ногами. Пишут на листках и жужжащих коробочках, чтобы не говорить. Скоро, наверно, в голову себе что-то вставят, чтобы думало за них.

Роджер подлетел к замочной скважине и, развернувшись, засунул в неё хвост. Ощущения не из приятных, но чего только не сделаешь ради глупого двуногого друга. После небольших усилий, замок щелкнул и дверь приоткрылась. Это все, что требовалось начинающему, но уже такому умелому взломщику. Ну, оно и понятно — гениям всегда все дается проще.

И все же — как этих двуногих много. Вот еще один представитель. Мало того, что старый, так еще и дурно пахнущий и похрапывающий. Самое ужасное, что умеют делать 'люди' — это храпеть. О бескрайнее небо, как ужасно они это делают. Будто в ухо забирается назойливый жук, отбивающий джигу на барабанных перепонках. Кошмарное ощущение.

Сплюнув искрой, Роджи подцепил связку ключей и осторожно стянул её с пояса.

Единственная польза от храпа — так можно определить, когда двуногий спит. Нормальное животное всегда старается скрыть сей факт, но люди не животные. Впрочем, порой они бывают намного хуже.

Обратно до клетки Роджер долетел достаточно быстро. Он хотел побыстрее вызволить друга. И, конечно же, исключительно из всеобъемлющей любви к глупому голубоглазому дылде, а не потому, что боялся превратиться в камень.

— Спасибо, приятель, — улыбнулся Артур, забирая ключи.

Дракончик с видом покорителя Эвереста, вернулся на шляпу и... захрапел. Лазарь никогда не жаловался своему миниатюрному товарищу на его вредные привычки. Все же он животное (ну или что-то вроде), а не человек — может и не понять.

— И ты мог все это время их стащить? — буквально прорычал оборотень.

— Не мог, — мгновенно возразил юноша, возясь в замочной скважине. — Ждал пока старик уснет. Когда мы только заходили, у него руки дрожали от недосыпа.

Аккуратно, так, чтобы не щелкнул запирающий язычок, Лазарев повернул ключ. Решетки мигнули слабым, бледным светом и дверь открылась.

— Пойдем, — помахал рукой Артур, опускаясь до утиной позы.

Когда оборотень выбрался из клети, Лазарь закрыл дверь и собрался уже было ползти в коридор.

— А это ты снять с меня не хочешь? — Винни взглядом указал на кандалы.

— Только если обещаешь меня не калечить и не убивать.

— И не собирался! — все так же шепотом возмутился лейтенант.

Артур, обреченно вздохнув, подобрался к повстанцу и снял с него кандалы. Оборотень осторожно положил их на пол и с наслаждением потер запястья.

— Давай поступим проще, — предложил он. — Я перекинусь и легко вытащу нас отсюда.

А ведь это была идея.

— Ты насколько большой медведь?

— Очень большой! — с гордостью заявил Винсент.

— Тогда не вариант, — покачал головой Артур. — Или не помнишь какие здесь проходы?

— Очнулся в камере, — пожал плечами лейтенант.

Лазарев закатил глаза и потопал к выходу. Как только они вышли в коридор, юноша сразу выпрямился, с наслаждением вытягивая ноги. Здесь мучить себя, изображая утку, смысла не было. Двери, ведущие в кабинеты, подсобки и прочие служебные помещения окошками оборудованы не были. Если не шуметь, и не столкнуться с кем-то по пути, то можно спокойно выбраться на волю.

— Ты помнишь путь наружу? — с сомнением спросил Винсент.

В то время как Артур спокойно шел по коридору, оборотень жался по стенам, словно шпион, бредущий по карнизу небоскреба.

— Там нам не выйти, — произнес Лазарь, осторожно выглядывая из-за угла. Путь оказался свободен.

— Тогда какой смысл?

— Я помню как добраться до оружейки

Винсент на мгновение замер и, опомнившись, догнал подельника.

— Ты собираешься пробиваться с боем?

— Я собираюсь пролезть в окно, — отмахнулся Лазарев. — Не все такие любители перестрелок и вооруженных столкновений

— Ну-ну, — хмыкнул Винсент. — Окно в клетке выходит на проспект. Видел я, как ты их не любишь.

Артур еле сдержался, чтобы не вздрогнуть. Если повстанец видел всю сцену с самого начала, то плакал его на ходу слепленный план 'Б'. Впрочем, зачем оборотню весь день торчать под потолком, глазея в маленькое окошко? Скорее всего он прилип к нему только когда услышал взрыв или свист от заклинаний. Может ждал, что отдел пришли осаждать другие АНРовцы, чтобы вызволить пленника.

— Это вышло случайно.

Дальше они шли молча. Осторожно, крадучись будто бывалые домушники прошли почти половину пути, как возникло первое препятствие. Дверь открылась и в коридор вышел красномундиршик. Кажется, это был левый. Не такой накачанный как правый, но намного умней.

Сердце Лазаря дрогнуло и вновь убежало в пятки, надежно окопавшись там, отказываясь возвращаться обратно. В голове ударил набатный колокол и рубашка прилипла к спине. Из ног словно кости вытащили, взамен набивая ватой. Если план побега сорвется, то депортация неизбежна...

Возвращение в детский дом — вот единственное, о чем Артур думал в этот момент. Он оказался обездвижен и пойман одним лишь присутствием военного.

— Чего встал? — шикнул Винсент. Он легким, почти гладящим подзатыльником вырубил ОМРовца и поймал того под руки. — Помоги убрать.

Лазарь очнулся и они вместе 'убрали' бессознательного военного в подсобку со стеллажами, заполненными коробками. Хорошо хоть 'левый' выходил не из кабинета со сослуживцами, а просто забирал папку.

— Погоди, — Лазарь прислонился к стене и приложил правую урку к сердцу. То толи не билось, толи билось так быстро, что стало невозможно отличить один удар от другого. — Надо подумать.

— Чего тут думать, — шикнул Винсент. — Пойдем уже, пока другие омары не повылезали.

Да, лейтенант не был дураком, но и особым интеллектом не блистал.

— Чем ближе к оружейной, тем их больше будет, — пояснил Артур. — Или ты хочешь с боем прорываться?

— Мне не сложно.

— И Центру не сложно прислать кавалерию, — кивнул юноша. — Поднимут тревогу и через несколько минут здание окружат старшие офицеры, бронированные мех.повозки полные спецназа и боевые глайдеры.

Винсент открыл было рот, но все же признал чужую правоту.

— Твои предложения? — спросил он.

Лазарев недолго думал. В конце концов, самый лучший трюк — самый старый. Всего его знают и поэтому каждый думает, что никто не станет его применять.

— Переодевайся.

Оборотень посмотрел на обморочного военного, а потом на себя.

— Она мне велика будет. Сразу подвох заметят.

— А ты эту одежду не снимай, — смекнул парнишка. — Или у тебя есть другое предложение?

АНРовец немного помялся, но спустя пару минут облачился в красный мундир и сменил свои черные ботфорты, на багровые. За это время ему пришлось еще раз отвесить подзатыльник 'левому', так как тот начал что-то неразборчиво мычать. Лазарь надеялся, что со следователем ничего не произойдет. Не хотелось, чтобы из-за его авантюры пострадали люди... Ну, сильнее чем они уже пострадали.

— А вроде ничего так выглядишь.

— В зуб дать?

— Ужасно! Тебе абсолютно не идет красная форма!

— Значить дать...

Оборотень нагло обхватил Артура за шею и вытолкнул в коридор. Так и они и пошли. Повстанец, старательно скрывая лицо за Лазарем, 'конвоировал' его по коридору. Его слишком хорошо здесь знали. Нельзя было допустить, чтобы кто-то опознал бывшего узника. Да и вообще, надо было поторапливаться — кто знает, когда в клетку заглянет любопытный военный, чтобы поглазеть на Фари и АНРовца.

Осталось всего дюжина поворотов и за это время беглецы встретили трех следователей. Двое пришли мимо, что-то обронив по дороге. Будь то едкая шуточка на тему лазурных глаз или пожелания всем Фари 'счастья и процветания'. Видимо родственники Лазаря в свое время знатно попили кровь у властей...

А вот один пристал на манер клеща. Все пытался заговорить с Артуром, в то время как Винсент чуть ли ужом не извернулся, чтобы скрыть лицо.

— Что-то ты подозрительный, — вдруг произнес следователь.

— Ну так я же Фари.

— Да я не про тебя, а про...

Договорить военный так и не успел. Кулак Винсента не просто оторвал следователя от земли. Омаровец пролетел примерно два метра над полом и проехался еще пять, пока не врезался в дежурку. Оружейная оставалась всего в девяти метрах от того места, где остановились беглецы. Да и вообще, в этот момент в отделении замерло буквально все.

Застыла рука дежурного, так не успевшего дописать последнее слово в кроссворд. Замерли красномундирные, бегущие на улицу, где заканчивали очищать дорогу. Замерли и их коллеги, возвращавшиеся с патруля или внеплановых 'общественных работ'. Медики, пожарные, потерпевшие и пара задержанных в 'обезьяннике' — все они замерли. Неверяще хлопали глазами, смотря на вырубленного одним ударом сослуживца.

Медленно переводили взгляд с тела, на пару беглецов и обратно...

Артур так и не запомнил, что произошло первым. Был ли это Винсент, одним прыжком перемахнувший разделявшие от оружейной десять метров. Или военные, выпустившие залп совсем не 'безобидных' заклинаний. Лазарь убедился в том, что с ним обходились почти что нежно. Когда в то место, где они стояли, ударили молнии, огромные глыбы льда, резавшие пол лучи, призванные звери, а корридор захлестнул поток черного пламени, юноше стало не до шуток.

Повстанец, не раздумывая, спихнул Лазаря на пол и одним слитным движением забаррикадировал бронированную дверь огромным металлическим стеллажом. К потрясению юноши, тот был прикручен к полу не меньше чем на дюжину толстенных болтов. Винни не просто вырвал их с корнем, а часть сломал пополам, покорежив металл стойки.

С полок на пол посыпались ружья и пистолеты. Артур закричал.

— Не ори, мелкий, — скривился Винсент, скидывая красную форму и запихивая за пояс странные револьверы. Как и все в городе, они были весьма удивительной конструкции из трубок и шестеренок. — В таких местах оружие заряженным не держат.

И словно в подтверждение своих слов оборотень достал из ящика коробку с патронами. Засунув её в карман мундира, он немного подумал, схватил с полки копию револьвера и кинул Лазарю.

— Держи, — сказал он, добавив к оружию и боеприпасы. — Все, уходим.

В дверь все это время били заклятия, но ОМР хорошо защитили свое здание. Как выяснилось — от самих же себя.

Артур, немного заторможенно кивнув, поднялся и в след за Винни прыгнул в окно. На полу валялась оторванная 'с мясом' решетка, закрывавшая стекло. Её оборотень вырвал так же просто, как и делал все остальное. Сила в его теле была не просто медвежьей, а титанической.

На улице уже расцвела молодая ночь. Зажженые фонари, горящие в домах огни, неновый свет, холодной рекой льющийся на промерзший асфальт. Люди, бредущие среди обнимающих их теней. Редкий лай бездомных собак, ищущих чего погрызть и где поспать. Странно, но в этот момент, падая со стены отделения, Артур чувствовал с ними некое родство. Ведь он тоже — иногда лает, редко кусает и все чаще куда-то и зачем-то бежит.

— Чего развалился?! — рявкнул Винсент.

Сегодня был день хватания за шкирку. Теперь, вот, и повстанец поднял юношу за шиворот и чуть ли не приволок его к двухдверной мех.повозке. Наверно эта спортивная, стильная модель, чем-то напоминающая Шевроле Камаро шестидесятых годов, принадлежала старшему сержанту. Винни локтем разбил стекло и, открыв дверь, залез в салон. Через секунду там же оказался и Артур — оборотень открыл ему дверь изнутри.

Салон оказался такой, какой можно увидеть только на фото автомобилей бизнес-класса. Просторная кабина, красивая и спортивная панельная доска; салон, обитый бежевой кожей, а по бокам и у бардачка — вставки из красного дерева. Лазарь впервые оказался внутри спортивной мех.повозки и первым делом пристегнулся. Ремень оказался широким и крепким.

АНРовец, вытянув указательный палец, нарастил на нем длинный коготь и воткнул в паз для ключа зажигания. Юноша сомневался, что у подельника что-то получится, но вскоре мотор послушно рявкнул.

— Лучшая отмычка, — подмигнул угонщик.

Винсент схватился за трехспицевый руль с рычагами переключения передач под ним. Сам рычаг коробки, обитый черной кожей, он, вдавливая сцепление, резким движением перевел в положение первой передачи. Мех.повозка зарычала, на приборной панели закрутились многочисленные шестеренки, а стрелка тахометра взлетела до 6ти тысяч. На холостых машина ревела раненным драконом.

От такого звука любое мужское сердце (и некоторые женские) начинаются биться быстрее, а от адреналина не знаешь куда деть руки. Если, конечно, ты не водитель.

— Гони уже! — крикнул Лазарь, оглядываясь на отдел.

— Погоди, — хищно улыбнулся оборотень. — хочу увидеть их лица.

Сразу после этих слов двери отделение вылетели на улицу. С лестницы спускался рассвирепевший старший сержант. У Артура задрожали колени. Мага окутало яростное синее пламя и сам начальник превратился в шагающую звезду, плавящую асфальт. Мыльными пузырями лопались стекла, кскрипели кренящиеся фонарные столбы, взрывались шины мех.повозок. Шпага в руках сержанта сияла ярче прожектора, а глаза его были сосредоточены только на одном — беглецах.

— Вот теперь погнали! — Винсент отпустил сцепление.

Машина, прокрутив шинами, заполняя тротуар дымом от паленой резины, сорвалась с места, за мгновение уходя метров на сто пятьдесят от здания. Артур увидел в зеркале, как сержант что-то произнес и кокон пламени лопнул. Казалось, все позади, но мгновением спустя в след за машиной рванул мириад огоньков. И чем ближе они были, тем отчетливее Лазарь различал в них синих бабочек. Огненных, синих бабочек, чьи крылья резали асфальт и со свистом вспарывали воздух.

— Что это такое?!

— Родные силы сержанта, — Винсент крутанул руль и поднял передачу. Машины рыкнула и юркнула в левый ряд, теряясь среди потока ползущих мех.повозок. — Или ты думал только в АНР звание за силу дают?

Лазарь вновь посмотрел на преследовавших их бабочек. Если старший сержант смог сотворить такое, то на что способен полковник Гойе? Да что за монстры обитают в этом Алнтисе?!

Винсента такие вопросы не заботили. Он мчался по потоку мех.повозок, объезжая их как ученик, объезжающий фишки на автодроме. Лазарев, держась за дверную стойку, посмотрел на спидометр и тут же отвернулся. Стрелка уже давно перевалила за сто девяносто километров.

— Чего сидишь?! — завопил оборотень, закладывая вираж. — Стреляй!

На повороте он выкрутил руль и повысил передачу. Повозка ушла в занос, задние колеса зашипели, исторгая клубы пара. Винсент же, вновь щелкая рычагом передачи, вдавил педаль в пол и понизил передачу. Артура дернуло с такой силой, что чуть было не оторвало голову от шеи. Спину вжало в кресло, а машина выпрямилась и рванула дальше по проспекту.

Огни слились в одну непонятную, неоново-электрическую полосы. Машины на встречке проносились с такой скоростью, что от их вида начинала кружиться голова. А бегущие в том же потоке и исчезали, будто давали задний ход. Повстанец уже полминуты как мчался на скорости в двести двадцать, но бабочки не отставали.

— Да стреляй же ты!

— По кому?! — кричал в ответ Артур, все же заряжавший револьвер. Почему-то барабан у оружия находился не у рукоятки, а у самого дула.

— По бабочкам! — в очередной раз взвизгнули шины и авто проскользило по круговой площади, вылетая на многополосную дорогу.

Лазарь, придерживая шляпу, выкрутил ручку стеклоподъемника и с трудом высунулся наружу. Ветер бил по лицу тысячей пощечин, он ломал шею и скручивал плечи. В глазах рябило от слез, а рука дрожала будто лента танцовщицы. Огненные летуны уже почти лизали задний бампер. Артур, как и все мальчишки его возраста, неоднократно бывал в тире, но никогда не отличался особой меткость.

Сейчас же, когда на кону стояла не только его свобода, но и жизнь мисс Фари, он не мог промахнуться. Кое-как прицелившись сквозь слезы, юноша вдавил курок. Выстрел отозвался в плече нокаутирующим ударом и Артура буквально забросило обратно в салон.

— Отличный выстрел!

В зеркале отражались множественные миниатюрные взрывы, слившиеся в один сине-красный фейрверк. Вновь закричали клаксоны и завизжали шины, превращая тихую ночь в безумный цветной карнавал.

— Вот ведь приставучие! — зарычал Винсеент, вновь уводя повозку в занос.

Из клубов дыма и огня вынырнуло с десяток красных автомобилей. На их крышах сверкали синие и золотые огни и на всю улицу гудели сирены. Артур как-то даже не удивился, что мехповозки следователей могли тягаться со спортивной моделью. Небось военные компании озаботились тем, чтобы оперативники снабжались только самым современным (по меркам Атлантиса) оборудованием.

— Что за фокусы, — рычал Винсент, лавируя между машинами в потоке. — В этой малышке почти шесть сотен грифоновых сил, а они нас догоняют.

— А один грифон это сколько в лошадях? — спросил Лазарь, вжимаясь спиной в кресло.

— Чего-о-о? — крик оборотня потонул в гвалте выстрелов.

Видимо на такой скорости колдовать было проблематично и ОМРовцы стреляли из салона. Ну да, стрелять вперед удобнее, чем назад. Можно даже из салона не высовываться. Достаточно упереть ствол между стойкой и боковым зеркалом. Так оперативники и делали.

— Проклятье!

Повстанец дернул рычаг коробки и, пережимая педали, резко поднял ручной тормоз. Машина, заревев озлобленным быком, вписалась в поворот на перекрестке. Просто пронеслась по дуге, уходя на соседнюю дорогу под девяносто градусным углом.

Винни, не теряя времени, опустил ручник и вдавил педаль, взвинчивая обороты до восьми тысяч. Лазарь спиной и, простите за откровенность, пятой точкой почувствовал как мечутся поршни в двигатели и как ревет турбина, нагоняя давление. Все шесть сотен грифонвых сил, сколько бы это не было в лошадях, стучали под капотом, несясь в безумном галопе.

— Есть! — радостно хлопнул по рулю оборотень.

Две машины ОМР не вписали в поворот и на скорости вылетели на встречку, образовывая новую пробку. В зеркале уже нельзя было ничего увидеть, но Лазарь надеялся, что никто не пострадал. Ему уже не очень нравился план с побегом — так и самому преступником стать не долго. А благородный авантюрист никогда не должен опускаться до преступлений! Ну, только если до самых мелких...

Теперь погоня перешла на четыре полосы. Винсент, выкручивая руль, лавировал между машинами, обходя их с правой и левой сторон. Со стороны это, пожалуй, выглядело как очередная сцена из знаменитого фильма про гонщиков, но изнутри все было совсем иначе.

Подвеска держала дорогу так крепко, цепляясь за каждую неровность и шероховатость, пытаясь сохранить ягу, что каждое движение руля создавало внутри машины настоящую центробежную силу. Юношу бросало в разные стороны и если бы не особая форма кресла и ремень безопасности, он бы точно себе что-то вывихнул или сломал.

Поли вновь засвистели над крышей и рядом с капотом. Военные не заботились о сохранности гражданских и продолжали палить на скорости под двести сорок километров. На скорости, когда даже зацепив выставленную подушку, машина может несколько раз перевернуться в воздухе и превратиться в груду покореженного метала.

— Опять сидишь?! — крикнул Винни, дергая рычаг коробки и уходя в крайнюю левую полосу, обходя при этом сразу два автомобиля.

— А что мне делать?

— Стреляй! Или нас вообще прикончат!

И словно в подтверждение слов водителя, в салон мехповозки ворвался свинцовый шмель. Стекло алмазными брызгами сыпануло на заднее сидение. Пуля срикошетила от стальной стойки и впилась в пол, застряв в металле и чудом не задев подвеску и топливный трос.

Машина вильнула, но Винни смог её выровнять и не вылетел на встречку, где бы их ожидала неминуемая гибель.

— Стреляй же!

Артур не хотел этого делать, но выбора не было. Только не в ситуации, когда твоя жизнь зависит от решительных действий. Юноша повернулся на кресле, положив дуло револьвера между спинкой и подголовником.

И тут он вспомнил свои любимые фильмы... Первый выстрел улетел далеко в молоко, разбив фонарь на столбе. Искры сыпанули на дорогу и прохожие закричали, когда осколки упали перед ними на асфальт. Второй скользнул по капоту ближайшего преследователя, отправляя его в кювет. Благо тот двигался по крайней правой полосе, а в качестве смягчающего фактора сыграл мусорный бак.

— Отлично, парень! — винсент крутанул руль, выскакивая на мост.

Спортивная мехповозка подлетела на 'холме' и время застыло для Артура. Его прицел лег на идеальную траекторию, соединившую мушку и сердце следующего преследователя. Вся колонна ОМР следовала за этой машиной. Стоит нажать на курок, стоит только приложить немного усилий указательным пальцем, как ему не придется ничего доказывать АНР.

Стоит только слегка надавать и спасение Эйи станет вопросом времени, а не везения, ловкости и ума. Он выручит Фари и навсегда останется в Атлантисе и может, даже, когда-нибудь овладеет магией.

В салоне все летело. Они взмыли над дорогой и застыли как муха в желе. Время двигалось неспешно, отдыхая от безумной погони. Мысли же неслись быстрее чем две... нет, чем десять мехповозок!

Так просто, так легко — всего-лишь нажать на курок и путь к Душе Леса будет выложен разве что не красной ковровой дорожкой. Так легко...

Но что будет, когда он нажмет? Кем он станет? Уж точно не тем Артуром Лазаревым, взявшим на себя вину друга за разбитую вазу. И уж точно не парнем, сочувствующим хитрому и вредному говорящему шпицу. Не тем, кто может обнаружить в Злой, ледяной Королеве что-то теплое и светлое.

Нет, чем проще и чем короче дорога, тем быстрее она приведет в место, в котором ты меньше всего хотел оказаться. Если хочешь сделать правильно, если хочешь остаться собой, выбирай самый трудный, самый опасный и самый тернистый путь. И только пройдя его целиком и полностью, ты сможешь с гордостью и без опаски посмотреться в зеркало.

Во всяком случае так говорил любимый книжный персонаж Артура и юноша ему верил.

Пуля вылетела из ствола, разбив очередной фонарь.

— Ты что, стрелять разучился?! — крикнул Винсент, тяжело приземляясь на вантовый мост.

Еще несколько стальных москитов пролетело рядом, царапая кузов и заставляя оборотня активнее вилять в потоке.

— А я и не умел! — наполовину соврал Лазарь. — Мне просто везло!

Из-за разбитого окна салон наполнился яростным ревом мотора, визгом тормозов, треском подвески, шумом дороги и грохотом выстрелов. Даже чтобы услышать собственные мысли, приходилось кричать во все горло.

И тут юноша ощутил, как что-то под ним поднимается, а к всеобщей какофонии звуков прибавился еще и стальной скрежет. Внезапно очертания города начали меняться. Здания укорачивались, а дороги становилась все круче и круче.

— Держись! — донеслось сквозь все нарастающий грохот. — Они разводят мост!

Ну конечно здесь должен быть разводной мост, куда уж без него...

Артур вцепился всем, чем мог во все, что можно было. Правой рукой он обхватил ручку на двери, ноги упер в пол, спину вжал в кресло, а правой обхватил подлокотник. Винсент вдавил педаль, поднимая обороты на максимум — двигатель взревел и разве что не изрыгнул пламя. Но повстанцу показалось этого мало и он скинул передачу на нейтральную, а потом и вовсе её понизил, демонстрируя излюбленный всеми гонщиками двойной выжим сцепления.

На приборной панели загорелась лампочка, предупреждающая, что двигатель работает на максимуме. Винсент улыбнулся абсолютно не по-человечески. Артуру даже показалось, что на миг его лицо превратилось в звериную маску. Левая нога вдавила сцепление, а правая рука повысила передачу. Стрелка спидометра вышла за максимальную отметку в триста двадцать километров и машина оторвалась от края моста.

Лазарь что-то кричал, но помнил он только вид из окна. Внизу открыла пасть черная, голодная река, готовая сожрать людей, возомнивших что могут взлететь на мехповозке. Впереди — вторая половина моста, неуклонно задиравшая горделивый металлический подбородок. В зеркале заднего вида — четыре затормозивших и три ускорившихся машины ОМР. А вокруг город.

Тянущийся к небу муравейник из утопающих в холодном свете огромных небоскребов. Артур уже забыл, когд в последний раз он, закинув голову, мог увидеть небо — настолько они были высокими. Сейчас же все лежало как на ладони. Дорожные проспекты, улицы, четкие границы районов — Лазарь увидел город, каким его изображали фотографы в своих работах. В такой Атлантис — тонущий в огнях, людях, глайдерах, дирижаблях и мехповозках нельзя было не влюбиться.

Амортизаторы еле справились с нагрузкой и все же кузов высек искры об асфальт. Винсент почему-то не понизил передачу на спуске, и машина чуть ли не вырвалась 'на свободу', уходя в неконтролируемый разгон.

Позади послышался стук приземлившихся военных, и Лазарь облегченно вздохнул.

— Водить умеешь, — прохрипел Винни, чуть было не вписавшись в элементарный поворот.

— А в чем...

Артур не договорил. Повстанец почти лежал на руле. Правый рукав мундира стал вишневым от крови. Пуля вошла в плечо, застряв где-то между лопаткой и ключицей.

— Я только на игровых автоматах ездил! У меня даже прав нет!

— Не важно, — оборотень стремительно бледнел, а его взгляд затуманился. — Меняемся местами. Ты поведешь.

— И как?

Машина дрожала и виляла задом. Единственное, что спасало беглецов, это то, что другие водители, не готовые к таким гонкам, суетились на дороге, не давая проехать военным. Но это был лишь вопрос времени, когда они, наконец, настигнут свою добычу.

— Я давлю педаль, ты держишь руль.

Артур с некоторой опаской взялся за штурвал. Винни, придерживая педаль, пополз под ним на пассажирское сидение. Лазарев пытался следить за дорогой, но единственное, что он мог видеть — погоню в зеркале. Красно-золотые огни все приближались, пока отрыв не составил всего несколько мехповозок, мечущихся между полос.

Винсент, не предупреждая, убрал ногу с газа и плюхнулся на соседнее кресло. Машина начала тормозить и Артур, молниеносно пристегнувшись, вдавил педаль в пол. Корпус задрожал, а руль в руках начало дергать во все стороны.

— Не дави... оборотов... достаточно, — как сквозь сон борматал повстанец. — На ускорение... понижай через нейтраль. Перед поворотом... только с двойным... Перегозовка — мизинец на газе... большой палец... на тормозе...

— Чтобы я еще хоть что-то понял! — орал Лазарев, бешено крутя руль.

Ну вот почему когда рулил Винсент машины вокруг будто сломались и стояли. Стоило начать пилотировать Лазарю — они рванули вперед и принялись закрывать полосы. Или со стороны кажется, что играть в 'дорожные шашки' просто, а на самом деле прыгать из полосы в полосу можно только имея богатый опыт? На себе Лазарь понял, что лихачество за рулем невозможно без подготовки.

— При торможении... переключай лепестками под рулем... и ускоряйся рычагом... коробки.

— Что еще за лепестки?! — рявкнул Артур и, одним глазом смотря на дорогу, повернулся к бормочущему оборотню и пристегнул его ремнем.

Военные приблизились настолько, что сквозь общий гвалт Лазарев различил вой их сирен.

— Ну ладно, — юноша схватился обоими руками за руль, придавливая педаль в пол. — Вряд ли это сложнее, чем 'The Crew'.

Мальчик, игнорируя свист пуль и рычание мотора, выкрутил руль, одновременно с этим придавливая тормоз, отпуская газ и скидывая передачу. Машина слегка клюнула, но все же вписалась в поворот.

— Тааак, — Лазарь начал входить в азарт.

В очередной раз сцепление коснулось пола, раскручивая мотор еще сильнее. Стрелка тахометра оказалась у границы в семь тысяч и повозка дернулась с места, возвращая потраченные метры. Машины военных начали теряться в потоке.

Может Артур и не особо умел водить, но уж реакция у него была замечательная. Её вполне хватало, чтобы носится между рядами машин. Порой, конечно, Лазарь ошибался и тогда испуганным водителям приходилось стараться, чтобы избежать столкновения. Сперва Артур кричал им 'Извините', но быстро понял, что его банально не услышат.

Да и вообще, у него имелось хорошее оправдание — за ним гнались военные!

— Неплохо, малой... неплохо, — губы Винсента посинели, а самого его забила мелкая дрожь. — Так мы не... уйдем. Слушай меня... буду штурманом.

И оборотень начал руководить. Он говорил куда ехать, а Лазарь старался выполнять команды. Не обращая внимание на удары пуль о капот и скрип подвески, он мчался по ночному городу, ныряя из ряда в ряд. Будто дельфин, гоняющийся на перегонки с круизным лайнером. Справа и слева мелькали машины, над головой сияли искуственные звезды небоскребов, но у юноши не было времени наслаждаться обстановкой.

Он уже давно не смахивал со лба щиплющий пот и не обращал внимания на прилипшую одежду. Все, что его волновало — вовремя вписаться в поворот, правильно переключить передачу и не дать машине заглохнуться из-за собственной безалаберности.

— Глайдеры, — выдохнул Винсент.

С неба на дорогу ударили яркий столпы света от прожекторов. Теперь к погоне присоединились воздушные силы ОМР. Благо они не умели летать так как Асы Путешественников и поэтому даже не думали открывать огонь. Просто подсвечивали мехповозку беглецов и давали информацию куда те едут.

— Второй перекресток — направо.

Артур, оценив обстановку, рванул в крайний левый ряд. Правила и логика подсказывали поворачивать с правого, но он старался обмануть преследователей. То и дело, при любой возможности, вылетал на встречку, уходя на обгон и создавая панику на дороге. Когда же один из преследователей (кажется, огонь с пасажирского вел сам сержант) подобрался слишком быстро, Лазарь резко крутанул руль в право.

В итоге начальник отдела остался лавировать на встречной, а юноша успешно нырнул во второй поворот направо. Внезапно в ноги ощутимо ударил пол. Педали стали намного жестче, а руль бил по запястьям.

Повозка вылетела с ровного дорожного полотна и понеслась по проулкам. Пришлось скидывать сразу две передачи, чтобы не разбиться в первом же повороте. Благо военным тоже пришлось не сладко. Они выстроились в колонну и теперь их скорость ограничивалась едущим впереди. Глайдеры тоже поднялись над зданием и больше их свет не дотягивался до земли.

Правда если раньше неровность схватывалась машиной как способ зацепиться за дорогу, то теперь она дрожала и виляла. Лобовое стекло треснуло, а из под капота забил сноп искр.

— Едем в порт.

— Какой порт?! — спросил Артур. На его памяти в Атлантис не пребывали торговые корабли. А мосты разводились только для пассажирских лайнеров.

Винсент не стал отвечать на вопрос. Он откинулся на спинку и сражался буквально за каждый вздох. Пуля не пробила легкое, но дыхание причиняло оборотню боль.

Впрочем, ответ и не требовался. Подпрыгнув на неровности, повозка вылетела на открытое пространство. Шляпа не слетела головы только благодаря Роджеру, не разделявшему тревогу Лазаря. Дракончику явно нравилась гонка. И его не волновали даже исполинские летающие махины, пришвартованные в доках.

Дальние перевозки в Атлантисе совершали не коробки, а грузовые дирижабли. Каждый размером со среднюю улицу. Их пропеллеры создавали такой поток ветра, что влети в него и машина взлетит, закрутившись волчком. Упади они на землю и взрывом снесет как миниму три ближайших квартала. И именно в их порт и переместилась погоня.

— Что мы здесь забыли?

— Уйди... от... погони.

— А чем тебе дорога для этого не подошла?!

И на этот вопрос вскоре нашелся вопрос. Летчики из военных оказались почти никакие. Они не могли лавировать между дирижаблями и их ветрами. В итоге глайдеры и вовсе принялись кружить по периметру. Их прожекторы больше не могли подсвечивать машину, а следовательно — подсказывать куда ехать.

Артур мчал по доку, высматривая как бы ему получше смыться. Увы выезд здесь был всего один, да и тот со шлагбаумом, так что надо пришлось думать не куда, а как ехать. Решение, как это часто бывало в последнее время, нашло себя само.

Юноша высунулся из кабины и нажал на курок. Первая пуля не попала в цель, но вторая, впившись в метал, угодила прямо в 'яблочко'. Рычаг опустился и приставленный к крыше ангара настил скатился с погрузочного крана до самой земли. Лазарь не знал, как действовать в данной ситуации, но хорошо запомнил, что делал Винсент на мосту.

Немного коряво повторив действия оборотня, Артур отправил уже начавшую сдавать машину в рывок. Она взлетела по настилу на крышу дока и Лазарь, дергая ручник и уводя повозку в занос, высунул руку в окно и трижды выстрелил. Первые пули врезались в настил, выбивая щеп, а последняя, наконец, скинула его на землю. Юноша довольно кивнул, слыша вой тормозов и крики недовольного сержанта.

— Газу, газу! — завопил Винсент, подравнивая руль.

И действительно, Артур умел входить в занос, но не знал как из него выйти. И если бы не повстанец, они повозка свалилась бы с крыши, превращаясь в расплюшенную и расплавленную лепешку из металла и двух людей.

— И как мы... уедем отсюда... умник?

— Спокойней, — Лазарь тронулся только с пятой попытки, но это его не остановило.

Перед собой он видел два толстых металлических троса, пришвартовавших дирижабль к ангару. Натянуты достаточно, чтобы не спружинить и не провиснуть. Зазор узковат, но их собственная ширина компенсировала и этот недостаток.

— Уууу, — только и протянул Винсент и, как совсем недавно Лазарь, вцепился во все, до чего мог дотянуться. — Ты спятил.

— Нет, — покачал головой Артур, отправляя машину прямо к тросам. — Просто я Фари.

Колеса схватились за сталь, как утопающий за соломинку. От вибрации в салоне начали отлетать гайки, а на лобовое стекло упали багровые вишенки крови. Висент, сцепив зубы, стонал, но не комментировал решение промчаться по тросам.

Над головой кружили глайдеры, даже не догадывающиеся освещать что-то, кроме дорог. По самим дорогам колесили военные, высматривая на какой крыше прячутся беглецы. Беглецы же мчали на уровне почти полсотни метров над землей. Сквозь разбитое заднее стекло в кабину врывался морозный ветер. Салон начал покрываться инеем, а Артур впервые ощутил как тело покалывает от холода.

Так вот, что это за чувство... не из приятных, но терпимое. Чем ближе был купол дирижабля, тем сильнее руль рвался из рук. Он уже давно содрал кожу с больших пальцев и каждое движение штурвалом вызывало у парня желание сигануть наружу. Останавливало лишь отсутствие парашюта и тень здравого смыла.

Лазарь понимал, что уже не может здраво рассуждать. Его сердце стучало, наслаждаясь адреналиновым ражем, а сознание ликовало от возможности ощутить себя героем любимых приключений. Машина, будто удирая от голодной бездны, неслась над пропастью, а водитель смотрел на полную луну, выплывшую из-за туч.

Отсюда она выглядела потрясающей, величественной и надменной одновременно. Немного похожей на Эйю, такой же прекрасной и холодной. Возможно, именно поэтому мисс Фари называли Феей Полярной Звезды. Хотя сам Артур никогда не задумывался, почему именно полярной.

Машина соскользнула с тросов, приземляясь на железную обшивку дирижабля. Все посторонние мысли отсекло начисто. Осталось самое сложное, а именно:

— Как... спускаться будем? — прохрипел оборотень, прижимающий рану рукой.

Лазарь огляделся и на его лице вновь сверкнула авантюристская улыбка.

— Ты точно... спятил.

Винни закрыл глаза и вжался в кресло, почти сливаясь с его спинкой. Водитель переключил передачи и машина помчалась на максимальных оборотах. Под капотом звенело, в зеркале заднего вида то и дело вспыхивали отсветы искр. Повозка доживала свои последние часы, но не собиралась жалко чахнуть в постели. Как настоящий гоночный баллид, она предпочла ярко вспыхнуть, перед тем как превратиться в груду мертвого металла.

Колеса вновь потеряла под собой твердую опору, да и вообще — под подвеской оказалось почти сотня метров пустого пространства. На этот время не замедлилось для Артура, просто он детально рассмотрел застекленную площадку пассажирского дирижабля.

Юноша не знал, куда тот отправляется, только понимал, что остаются считанные минуты до того как судно отшфартуют и он окажется в ловушке собственного авантюризма. Безумное решение всплыло в голове само по себе и теперь они летели между дирижаблями. Ну или падали... просто на очень большой скорости.

Артур смог различить каждый болт на ремнях, каждую царапинку на окнах, каждую складку на вечерних платьях леди, пришедших полюбоваться видом ночного Атлантиса. Вот только увидел они совершенно иное. Их рты медленно открывались в полном ужаса крике; джентльмены же просто застыли истуканы, хотя некоторые предпочли тактику своих леди — вопить.

Столкновение почти не ощутилось, а люди вовремя бросились врассыпную.

— Простите, — и скрип шин, крутящихся на паркете. — Извините, — и порванное платье, зацепившиеся за боковое зеркало. — Я случайно. — сломанная трость, щепками разлетевшаяся по капоту. — Посторонись, — и стайка леди падает в пунш. — Надеюсь мы не помешали вашему вечеру, — последние слова заглушает звон разбитого стекла и свист ветра.

Лазарь вылетел с другой стороны зала и понесся по троссам вниз. ОМР и глайдеры остались по ту сторону дока и теперь их пути ничего не угрожало.

— Куда ехать?

— В Литтл, — промычал Винсент. — Я покажу.

Следующие полчаса Артур, по-кошачьи крадучись в темных переулках и дворах, добирался до криминальной ямы города. Порой сложно понять, когда покидаешь один район и попадаешь в другой. Здесь такой проблемы не возникло.

Даже воздух в Литтл-гардэн-сквере был какой-то другой. Спертый, затхлый и... пугающе терпкий. Юноша, только что удравший в погоне века, и не знал, что настоящие приключения только начинаются. Как, собственно, и настоящие опасности.

Увы, в связи с условиями договора, я не могу выложить финал книги.

Если Вас заинтересовала история, Вы сможете её прочитать в конце ноября. Вот ссылка