Рейкбек. Третья часть.

— Я хотела спросить. Вы же охраняете границы, почему никто не помог вашим людям?

Мы, как ни в чем не бывало, продолжали неспешно пить чай.

— Глупости! Горы, как и равнинные границы не охраняются, кланы доверяют друг другу. С чего вы решили, что мы уподобились традициям людей?

— Сможете показать на карте? — он вытащил из кармана визор, вызвал объемную голографическую карту. — Вот перевал, это наши территории, с другой стороны клан Ино.

— Здесь, — я показала на место чуть западнее от перевала. — Я как раз почти миновала сеть мостков.

— Вы не в суде, чтобы играть терминологией.

— Максимально. И если хотите, то буквально. Но вернемся к вашим обязанностям. Вам придется выучиться языку и если появится желание то и грамоте, думаю, у нас найдется много достойной литературы на любой вкус.

— Появится, — торопливо заверила я. Если с языком Оуинал познакомил меня достаточно для свободного общения, то с письмом все обстояло достаточно грустно. — А как насчет охоты?

* * *

Когда не знаешь, что делать, всегда придерживайся трех правил — не торопись, сохраняй разум трезвым и третье, удостоверься, что действительно не знаешь решения проблемы. Первые два правила не вызывали особых проблем, никогда. Самым сложным оставалось последнее, но в этот раз все случилось несколько иначе. Я не знала, правильным ли было мое решение, просто не возникло желания задавать себе вопрос — а верно ли оно? Абстрактное мышление всегда ставило мне мозги на место.

— Бес, что ты там со мной сделал? — спросила я, стараясь не обращать внимания на бушующий пожар света вместо фигуры мужчины.

— На тебя не так уж просто воздействовать, — ворчливо отозвался он, выбирая верхний коридор движения, — но я ничего не делал.

— Тогда почему ты светишься как солнце в полдень, так, что режет глаза?

— Видишь?

Я демонстративно повернулась нему, тут же почувствовав невероятное напряжение в глазах, брызнули слезы.

— Вижу, — хмуро отозвался он, когда я отвернулась.

— Как это убрать?

— Никак, скажи спасибо своей подружке, кажется, она все-таки добралась до твоего истинного зрения.

— Спасибо, — я отвечала машинально, в который раз разглядывая мятую золотую юбку и проводя ладонью по темным заломам ткани. Незатейливые жесты отзывались удовлетворением, таким глубоким и правильным, будто ничто иное не казалось мне ранее таким прекрасным. Каюсь, моя несдержанность недостойна будущего офицера, а также не допустима в отношении непосредственного начальства. И все же я не сдержалась.

— Я сразу почувствовал от тебя запах крови, ты поранилась?

— Нет, — сразу захотелось вымыть руки. — Какое еще истинное зрение?

— У каждого человека в той или иной степени есть сенсорные способности, но для того чтобы ими пользоваться нужен достаточно мощный активатор. У тебя он теперь есть и неизвестно до чего она еще доберется...

— Осознанно? Она же спит, я проверяла.

— О нет, это спонтанный выброс энергии. Вот если бы это был шини, ученые назвали этот эффект излучением, а так у этой энергии есть куда себя приложить. Возможно, со временем этот эффект ослабнет. Так чья же кровь у тебя на руках?

— Возможно... возможно? Меня это не утешает. Что означает это сияние?

— Кровь, — настойчиво повторил он.

Мы практически долетели до моей квартиры. Я ожесточенно растерла ноющие виски и тут же отняла руки от лица. Зудящий над ухом Бес довольно сильный раздражитель, особенно если ему очень хочется добиться своего.

— Советник, он давно напрашивался, а я вышла из себя и, кажется, немного переусердствовала. Совсем чуточку, — что-то с каждой минутой я чувствовала себя еще более разбитой.

Бес поперхнулся.

— Ты его избила?

— Нет.

— Ты ему врезала, иначе, откуда кровь?

— Он упрекнул меня в том, что я неверно расставляю приоритеты. Назвал неблагодарной тварью, которой наплевать на благо страны. Почему все думают обо мне только как о наборе генов, хорошей наследственности, навыков, а не как о человеке — живом и думающем.

— Злить советника — плохая идея, — он мне сочувствовал, но смотрел как-то странно непонимающе что ли.

Люфтер плавно опустился возле парадного крыльца моего дома и двери плавно поднялись вверх. Я подобрала юбки и, не дожидаясь помощи, вылезла. Бес обошел люфтер и встал возле меня. Пришлось прищуриться, и это как не странно помогло, жуткое сияние не потухло, а как бы втянулось внутрь мужчины, испуская яркий, но не обжигающий сетчатку свет.

— Знаешь что? Достали! — и резко развернувшись на каблуках, влетела в подъезд.

Консьежка неодобрительно окинула мой растрепанный вид, покачала головой и сказала:

— Вам пришел пакет, — она положила на стойку ярко-желтый конверт.

— Спасибо, — устало поблагодарила я.

В квартиру я почти вползла, тяжело переставляя ноги. Заперев дверь, прямиком отправилась в постель и скинула туфли. Пакет был адресован министерством по образованию. Сорвав замок, вытащила плотную пачку листов, там было написано что-то важное, но глаза слипались. Я ожесточенно растерла лицо руками и вгляделась в отпечатанный текст.

— ... отчислена, — прочитала я, откладывая бумаги в сторону.

Зарывшись лицом в подушку, беззвучно рассмеялась, а потом громко всхлипнула и разрыдалась. Меня ударили по самому больному, сделав это вполне официально, да так, что ни один адвокат не полезет. Сев на кровати, вытерла заплаканное лицо и только сейчас посмотрела на ладони, поднесла их прямо к лицу. В нос ударил характерный пряный запах, в голове вновь помутилось, а комната поплыла перед глазами. Последний момент сознания принес ужасное озарение.

— Кровь шанцу... ублюдок...

Конец третьей части.

1